"О делах"

- Не думаю. Они будут официально свободны от рабства - поморщился Габранс, и поднялся из за стола, с намереньем выпить ещё вина.
Шаган увязался за ним, и вскоре они вновь оказались за столиком возле стены с небольшим кувшином и парой бокалов.
- Эй, милейший, - окликнул контрабандист слугу: - Придумай мне что-нибудь поесть из мясного, что у вас самого лучшего.
- Скажи, Нетопырь, на что ты потратишь свой выигрыш?
- У меня семья, дети, - лениво потягивая вино ответил Шаган, а затем добавил, уже заметно тише. - Однако меня интересуют некоторые диковинки, которые я с удовольствием бы купил, если бы нашел продавца.
- Что то живое? - без особого интереса спросил волитар, всматриваясь в алый напиток.
- Работорговлей не увлекаюсь, - покачал головой Эдвард. - Говорят, теперь это стало слишком опасным занятием. Я уверен, ты слышал о кристаллах, которые использую корлдады - красные, синие... много цветов.
- Пять. Это дорогие игрушки, Нетопырь. Особенно те, которые носятся как украшения.
- Я бы не отказался от черного, сказать по правде.
- Ого! Кто то из университета досадил, или знакомые попросили? - волитар, казалось бы, оживился.
- Ты слышал историю о колдуне - он сейчас в тюрьме сидит, - который насмерть забил градом девушку, отказавшую ему в постельных утехах? - Нетопырь улыбнулся. - Мало ли еще каких сумасшедших среди этих магов. Хотелось бы себя обезопасить.
- На случай если решишь отказать колдунье в постельных утехах - усмехнулся волитар - но да ладно, не мне спрашивать о причинах. Но черненькие вне закона, ты ведь это знаешь.
- С нашим Лордом-Смотрителем, скоро все радости в жизни вне закона станут, - контрабандист зевнул, и обернулся к барной стойке: - Ну как, скоро там мое жаркое будет готово? Так, мне ведь не привыкать с "товаром" работать.
- Пойми правильно - это не просто незаконно. Те, кто его поставляют... эм... скажем, у них плохо с верой.
- Зато у нас хорошо, да и я ведь с ними не в теологический диспут вступать буду, а просто обмнемяю деньги на красивый, черный кристаллик.
- А ты знаешь, что этот кристаллик убивает того, кто его носит, через полтора месяца?
- О, так у меня, значит, будет куча времени передумать, - Нетопырь рассмеялся.
-Хорошо. Это будет стоить тебе три тысячи фераев золотом.
- У тебя с собой? - Прищурился контрабандист.
- Нет, но я знаю, у кого он есть. Деньги отдашь, когда я принесу игрушку. Скажи мне как тебя найти - волитар посерьёзнел.
- Я остановился в меблированных комнатах, в Верхней Столице - здание напротив памятника Императору.
- Если товар нужен срочно, зайди в Императорский Дворец, и спроси у стражи Габранса Наррот Волитара. Скажи, что ты отец моей вчерашней девчушки из Нижней Столицы, и пришёл за оплатой.
- Я загляну утречком, лорд Наррот, - кивнул старик. - Надеюсь не разбужу?
-А я то как на это надеюсь - усмехнулся волитар - помолись Четверым за мою удачу, Нетопырь.
- И об этом меня просит тот, кого все зовут Везунчик?
-Удача приходит не сама, Нетопырь.
- Ну конечно, просто некоторых из нас она балует чаще, чем других.
В этот момент слуга принес ароматно пахнущее блюдо и поставил его перед Шаганом. Бывший узник, не теряя времени нарезал мясо маленькими кусочками, попробовал и блаженно улыбнулся.
- Вкусно... - он проглотил еще пару кусочков. - Знаешь, а во мне пробуждаеться вкус к жизни. Примешь ставку на событие? Это было бы замечательным завершением столь плодотворной ночи.
- Легко.
Нетопырь улыбнулся, прожевал мясо и сказал:
- Мне довелось услышать, что казначей, лорд Винзор имеет серьезные разногласия с придворными чародеями леди Наори. Так вот, я более чем убежден, что в ближайшее время лорд-казначей потерпит сокрушительное фиаско от рук магов.
-Ого, это интересно. Я бы поставил сотню, и согласился бы с тобой. Эй, Джентельмены! - на последней фразе все присутствующие обернулись к нему - Я бы хотел сделать две ставки на события!
Присутствующие с интересом посмотрели на своего Господина Удачу.
-Я ставлю две тысячи фераев, что в бою за Бужербу победит малютка Вэин!
Джентельмены поморщились, но ставку приняли одобрительными выкриками и записями.
-И я ставлю две сотни фераев, что завтра у Винзора будет болеть голова!
- Посмотрим, удастся ли нам разбогатеть, - пожал плечами Шаган, заканчивая трапезу, и добавил: - Подкрепляю тыщенкой свое предположение.
-А я вернусь во дворец, пожалуй. Нужно что то делать с этими деньгами - волитар улыбнулся, окликнул своего телохранителя, и решительным шагом вышел из холла
"А ведь он прав, - проводил Везунчика взглядом Эдвард. - Удача не приходит сама, ее надо приманить".
Он был доволен прошедшим днем - удачная сделка, а так же интересная ставка, которая либо сделает его богатым, либо - все равно сделает его богатым, только награда потсупит из другого источника.

Кто интригует, а корлады - работают
Одной из неотъемлемых черт подземного народа была обязательность. Если корлады что-то обещали – то они обещанное выполняли, причем быстро и с максимальным старанием.
В этом отношении трое, составлявшие посольство к Альянсу, были самыми обычными корладами; и, обдумав просьбу Давиона, принялись за ее претворение в жизнь.
Тейгар теперь все время пропадал в мастерских и у стен Столицы. С человеческими умельцами он обсуждал различные механизмы, которыми защиту города можно было усилить; конечно, корладских сплавов на островах не имелось, но заменить их было можно. Поэтому основными собеседниками Кримта были лучшие кузнец и механик, какие только нашлись на государственной службе; кое-что из их идей молодой корлад отложил в памяти, намереваясь потом переделать по традициям Горнариса.
Хотя материалы все же было лучше использовать свои. Помня, что Лератены намерены были отправлять посланников в Горнарис, Кримт поговорил с Варлионом, тот – с людьми, дабы по прибытии они передали доклад Защитника и просьбу о поставках.
А вот на стенах Тейгару приходилось обходиться без помощи – укрепление стен в корладском понимании включало в себя применение именно тех талантов, которыми обладали лишь они. Не раз Кримт тихо радовался, что послушался совета наставника и взял в путешествие немалый запас синих кристаллов; теперь их можно было установить прямо в стене, настроив определенным образом, и увеличивая прочность камня и металла. Правда, Варлион предупредил, что колдовство «пустых убийц» может на кристаллы повлиять, и потому Тейгар это рассматривал лишь как временную меру. Большую же часть работы он проводил сам, неизменно собирая немалое число зрителей – зрелище высокого корлада, под руками которого камень и металл становились несокрушимыми даже на вид, не надоедало никому. Ну а сам ремесленник был рад поэкспериментировать; помог ему и механик, который добыл несколько гранитных глыб и отличной стали, материалом которых Тейгар стены и усиливал.
Риена также времени даром не теряла. Она логично посчитала, что любая война предполагает множество раненых, а потому – больницы должны быть обустроены надлежащим образом. Этим она и занималась, именно так расценив фразу Давиона «люди и волитары будут в вашем распоряжении». Кое-чем врачей она могла обеспечить и сама; мастерством Кримта Дарующая не обладала, но талант корладов без дела не оставался – из тонких металлических пальцев выходили бритвенно-острые и идеально сбалансированные хирургические инструменты. И, разумеется, она не оставляла без внимания и теоретическую сторону – благо успехи корладов в медицине были известны всем, и небольшие лекции по анатомии и правильному лечению собирали немало внимательных слушателей.
Общалась Даклен и с магами-целителями, пытаясь найти наиболее подходящее сочетание волшебного исцеления и корладской хирургии; времени требовалось больше, но некоторые результаты уже появились.
Разумеется, и Варлион не собирался ограничиваться дипломатической миссией. «Укрепления – хорошо, умелые врачи – еще лучше, но будет совсем прекрасно, если к ним приложатся и хорошие солдаты» – рассудил Ридар, и взялся за работу – тренировку защитников города. Правда, первое, что пришлось сделать – это скорректировать свои представления о тренировках; люди и волитары корладской силой и выносливостью все же не обладали. Да и сам Варлион привык скорее к подземному бою, чем к верхнему… впрочем, это как раз было поправимо. Что такое улица, как не тоннель без крыши и с хлипкими стенами? Несколько изменить тактику, в соответствии с этим – и можно обучать.
Неожиданно для тренируемых оказалось то, что Варлион нашел место и применению небесных всадников; по общему мнению, житель подземелья в этом не должен был разбираться. Узнав об этом мнении, Ридар усмехнулся и пояснил: «Наши пещеры очень велики. И в них водится много кто, в том числе и летающие. А в их числе – те, на ком можем летать мы». Солдат, которому Защитник это рассказывал, смерил взглядом фигуру корлада, представил зверей, на которых могут без проблем летать его соплеменники, переменился в лице и решил, что на полет грифона к Горнарису не подойдет.
Из-за работы корлады оказались совершенно оторваны от жизни двора и того, что не касалось их занятий. К сожалению, жизнь, что наверху, что в Горнарисе, имеет привычку о себе напоминать…

Законы и маги. День седьмой, после полудня.
с Лати

Лейтенант Кирби был из тех счастливчиков, что продвинулись по службе благодаря недавней чистке, и он из кожи вон лез, лишь бы произвести впечатление на лорда Оррика, ведь тогда можно было надеяться на капитанский чин и приличное жалование. А потому, едва получив приказание арестовать пару магичек, Кирби собрал отряд в два десятка стражей и двинулся к волитарскому крылу, едва ли не бегом. Гвардейцы, стоявшие на постах провожали их недоумевающими взглядами, с трудом пряча улыбки, однако на это Кирби было плевать - он просто хотел поскорее выполнить распоряжение командира.
Добравшись до покоев, отведенных Наори и ее подчиненным, Кирби с силой ударил в дверь кулаком, затем еще раз, чтобы его уж точно услышали.
Но, похоже, у магов был фантастически избирательный слух (или они испугались?) – даже после пятого удара, нанесенного теряющим терпение стражником, когда створки уже затряслись, никто не торопился открывать.
- Ну что же, парни - за дело, - окончательно потерял терпение Кирби, и отошел в сторону. Двое дюжих стражей отошли к противоположной стене, и с разбегу попытались вышибить двери. Те из вредности дождались пикантного момента когда разгон уже взят, но створки еще не прогнулись... И распахнулись. Наружу, что интересно.
В отряде возникли первые потери (среди целых носов), а из коварного кабинета выплыла гора мокрого песка, создав впечатление что у Наори песчаный потоп. Правда, песок почти сразу засобирался обратно, подгоняемый невидимым веником (лопатой?), но впечатление он как-то испортил... Да и входить было некуда.
- Так! - Оглядывая это великолепие, прокричал внутрь лейтенант, пока стражники оттаскивали пострадавших. - Я здесь от имени лорда Оррика, поэтому будьте добры - уберите завал и дайте нам войти!
- Стараюсь, - флегматично согласился молодой человек, обнаружившийся по ту сторону карьера. Судя по белым глазам – воздушник, загребающим жестам рук – ведущий ту самую невидимую "венико-лопату". – Вы пролетайте пока... О, прошу прощения, - рассеянный взгляд с явным трудом различил волитаров от людей. - Ну, проходите. Чем мо... Не надо было туда наступать.
Посмотрев на грустно растекающееся по полу озерцо воды, шквалом налетевшей на еще одного стражника, чародей растопырил пятерню в его сторону, остановив расширение наводнения, и вздохнул:
- У нас после драки с демоном охранная система... нуждается в перенастройке. Так чем?..
- Могли бы уж все как надо сделать, - буркнул Кирби, на всякий случай втолкнув сначала двоих воинов, а уже затем вошедший сам. - Я уже говорил - я здесь по приказу Лорда Оррика, начальника дворцовой стражи.
- Письменно, устно, передать, сами скажете? – безразлично к упрекам и санкциям уточнил собеседник.
- Лично и срочно, - ответил лейтенант. Этот маг не внушал Кирби доверия, и вполне мог забыть о разговоре, судя по его отношению.
- Я вообще-то секретарь, - без особого оживления проинформировал воздушник, деля внимания между лужей воды и горой песка, упорно не поддающимся его уборочным потугам. – Леди Наори! – без всякого перехода, гулким эхом теперь уж точно воздушного заклинания, порывом ветра пронесшимся от мага до одной из дверей.
Лейтенанту было совершенно не обязательно знать, что с водой и землей Анэхай не работал вообще, занимаясь лишь мысленным общением с начальством, которое само следило за своими стихиями, старательно успокаивало нервы и выдерживало театральную паузу за той самой дверью, да и звать вслух не было никакой нужды. Команде Наори грозил перманентный насморк, вздумай секретарь любое слово сопровождать сквозняком, но... В общем, это технически мелочи.
Закончив с паузой, Наори еще более театрально выплыла из лаборатории, в две секунды (и столько же бровей) убрав сугроб песка по угловым чашам, красивой радугой перелив воду в кувшин и заодно закрыв до сих пор распахнутые двери. Финальным аккордом собрала разлетевшиеся от ветра бумаги (а это делал все таки секретарь...), рассеяно – хотя как всегда элегантно и этикетно – изобразила зародыш реверанса, и на правах хозяйки устроилась в кресле. При этом оставшийся "не у дел" воздушник осторожно собрал растопыренные и загребающие руки в более приличную позу, размял пальцы и благородно "принес" стулья из углов, хотя и слегка ошибившись в дислокации (и количестве) гостей.
- Лейтенант... мм... Кирби, - проявила осведомленность двойная чародейка, деликатно сделавшая вид что не заметила последствий нашествия табуреток. – Очень приятно, - интонация, правда, осталась точной копией флегматичного белоглазого. – Хотя про ваших спутников такого не скажу, - и тут же полезли вежливые зубы.
- Весьма впечатляющее зрелище, миледи, - поклонился офицер, прежде чем сесть. Несколько наиболее расторопных стражников так же успели занять свои места. - Однако, вынужден заметить - я не с визитом вежливости пришел.
- Да, я заметила, - непередаваемо серьезно согласилась Ваш'тэ.
- У меня приказ арестовать двоих магов, и я надеюсь на ваше сотрудничество.
- Не могу питать ваши надежды... – пробормотала Наори себе под нос. – Письменный?
- И с печатями, - кивнул лейтенант.
- Не буду испытывать взаимное терпение и спрашивать с чьими, - все так же серьезно изрекла волшебница, протянув руку за документом.
- Вот, - лейтенант протянул бумагу. - Можете сами убедиться, что все в полном соответствии с законом.

За плечом Наори с деликатностью истинного придворного и профессионального секретаря вытянул шею воздушник, так скосив светлые глаза, что начал напоминать слепого.
"Не переигрывай".
"Просто у нас во дворце, оказывается, завелась виверна...".
"Я знаю, спасибо".
- Да, королевская печать и обвинение в измене... очень тонко сформулированное, я так и не поняла кто кому изменил, - согласилась она вслух. – Однако, боюсь, для передачи дела в руки людского правосудия магов из охраны Его Высочества, - Наори мельком возвела глаза к потолку, одной мимикой превратив "высочество" в "величество" и не погрешив ни против этикета, ни истины, - требуется согласие оного Высочества. И опять же, боюсь, дом Волитар не согласиться в столь смутное время... война, вы же заметили, - сквозь убийственную серьезность не просочилось ни грана иронии, - на ослабление... мм... гарнизона.
"А рядом с виверной – самый младший Манфри".
"К глубокому своему сожалению, это я тоже знаю...".
- Одного мага, - поправил лейтенант Кирби, который, в отличии от того же Оррика, все же изучил подробности дела. - Насколько я знаю, на службе у Его Высочества состоит лишь Алата... Алатаман... - стражник запнулся, пытаясь выговорить имя колдуньи: Алатамириэннэ, вот. Вторая же, некая Нлоя Шангриет находилась в услужении у лорда-казначея, что лишь усугубляет ее вину.
- Огненные чародеи по последнему приказу Давиона Жеррода Астериона принимаются вне конкурса, - флегматично сообщил секретарь куда-то в угол, правда, проглотив часть про военную службу. С другой стороны, какая разница для бюрократии, последняя мобилизация чародеев все равно не собиралась присягать Данатору и висела на совести и шее Ваш'тэ.
- Резкий разрыв контракта леди Шангриетт мог послужить поводом для нелестной рекомендации будущим работодателям, но так как аванс был возвращен и в целом контракт расторгнут ранее конца испытательного срока – я, как текущий представитель нанимателя упомянутой леди, принимаю к сведенью прошлый печальный опыт и ответственность за новый контракт, но термин "измена" хотелось бы оспорить. Или, в крайнем случае, разобрать этот щекотливый для лорда Винзора вопрос в присутствии... – тут Наори ненадолго примолкла, видимо соображая кто в иерархии нанимателей, сюзеренов, господ и просто начальства выше ее, - с учетом что служба военная, но не строевая, и леди Шангриетт не связана с Рукой Архимага, и... для надежности – присутствии его высочества.
- Простите, но здесь нечего оспаривать - семеро стражников получили ожоги разной степени тяжести, один ослеп, - покачал головой Кирби. - Что это, как не измена?
- Лейтенант, - удручающе серьезная чародейка так же серьезно прищурилась, - если мы перешли с юридических на риторические вопросы, я уже целый час хотела кому-нибудь задать одну этикетную задачку. Что могло заставить бывалого наемника с полувековым стажем кардинально изменить взгляды и вернуть аванс, а целителя водной стихии – нанести ожоги тех разных степеней? Нет, это действительно риторический вопрос, не требующий ответа. Его следует озвучить для лорда Винзора, но раз уж он отсутствует при нашей беседе, я могла бы ему написать... – тут по лицу Наори мелькнуло откровенно мечтательное выражение, к счастью для чужих нервов быстро исчезнувшее. – Но вы, верно, не посыльный для приватных писем, - вздох. – Ваш риторический ответ: это несчастный случай, связанный с неверным использованием подручных средств.
"Средства", к тому времени успевшие расположиться на табуретках, как-то дружно почувствовали кто они такие. Двое их "коллег", виновники вопроса "так и не поняла, кто кому изменил...", находящиеся в соседней комнате, тоже поняли что они такое.
- Сейчас вы покрываете преступников, - заметил, распаляясь Кирби. - У нас и без того не легкая служба, чтобы каждый наемник, будь он хоть трижды маг, смел вот так запросто поднимать руку на слуг государя! Вы защищаете эту ведьму, потому что у вас такой же браслет на запястье, как и у нее. Для вас, магиков - мы средства, да?! А мы люди!
- И волитары, - проявила нулевое понимание чуткая волшебница. – А вот для демонов мы точно... гм... пища. Делая выбор между беззащитностью против Пустоты или недоказанными преступлениями в чужой юрисдикции я предлагаю вам сбавить тон и для полноты судебной власти обратиться к наследнику дома Волитар, - интонации бесчувственного голоса окончательно перешли в мертвые, холодом остудив комнату и муторно напомнив, что еще семь дней назад великая чародейка называла наследником совсем другого принца. И характер у нее с тех пор, наверное, слегка испортился.
- Итак, вы отказываетесь выдать преступниц, - уже не вопрос, а простая констатация. - Хорошо, в таком случае нам больше говорить не о чем, миледи. Но, обещаю, я приложу все усилия, чтобы обе ведьмы поплатились за то, что сделали с моими друзьями.
Лейтенант резко встал с табурета, жестом велев подниматься и остальным стражникам:
- Встретимся у принца, когда придет время.
- Лейтенант Кирби, - равнодушно окликнула его Наори. – Не сочтите после нашего обоюдно не устраивающего разговора за труд, передайте пару строк лорду Винзору. – один из свитков скользнул со стола прямо в руку стражнику, обдав свежим ветерком. - Может это поможет с компенсациями и лечением для ваших... друзей... – добавила себе под нос Ваш'тэ. Хотя ее все равно можно было расслышать.
"Дурных вестников раньше было принято казнить" – прислал ироничную мысль Анэхая, собственноручно собиравший основу "письма" в последнее время.
"Похороны не за мой счет" – излишне цинично, но очень устало хмыкнула водная. Помощник еще успел уловить краешек сожалеющей мысли, что соратники доблестного Кирби вообще выжили, и какое-то очень многоуровневое видение о понимании друзей и пользе от оных. И в этом месте цинизм очень хорошо воспитанной дочери рода Ваш'тэ был ничуть не наигранным.

(&Тель)

Демоны тоже времени даром не теряют (с Тельтом)
В сгущающихся сумерках, когда последние лучи тусклого солнца угасли, барон теней вновь послал неслышный призыв барону воздуха - ибо появились дела, требующие немедленного обсуждения. На этот раз местом встречи был избран заброшенный дом на самой окраине Верхней Столицы, когда-то он служил прибежищем для контрабандистов, но еще утром Смотрители лорда Дрейна расправились со всей бандой и оставились здание пустовать.
Чем оказали хорошую услугу виера; Шекарра даже подумал, что таких добровольных помощников имеет смысл оставить в живых подольше - отлично подготовят почву для будущего восхождения старшей расы.
Впрочем, мысли эти занимали его разум всего пару мгновений; вместе с потоками воздуха барон скользнул в тени пустующего дома.
"Приветствую, тень Небесного Отца, - казалось, Ваати был доволен сказанной шуткой. - Есть ли у тебя какие-нибудь новости?"
"Нагриаш сделал ход раньше - лишил Альянс трех очень сильных магов, - мрачно оповестил Шекарра. - Впрочем, это не страшно - теперь Университет занят внутренними делами, а мы со Скамахом работаем с младшими и новообращенными - перенаправляем в сторону Наместника, так сказать...
Да, еще. В ближайшее время не приближайся к Давиону и не посылай к нему никого, бывшего с нами в контакте".
"Его меч?"
Ваати предпочел оставить баронам-магам разбираться с магами, а вот насчет принца следовало выяснить все подробности.
"Меч реагирует только на нас; тех, в ком нет виера, он не ощущает. Но с Давионом сейчас постоянно таскается слепая девчонка; есть слухи, что она чует даже наши следы."
"Вот как... - прошипел Ваати, казалось, эта новость доставила очень неприятные ощущения. - И как далеко она чует?"
"Видимо, не очень, - раздраженно передернулся Шекарра. - Сам понимаешь, ни я, ни мои агенты не могли подойти достаточно близко. Получается пока собрать только слухи - разговоры тех, кто слышал и видел. Впрочем... это в некотором роде нам на руку".
"Хорошшшшо, - шипение барона теней стало немного спокойнее. - Мы должны решить, каким образом она сможет быть нам полезна, а если нет - то как избавиться от нее!"
"Уже стала полезна. Она заподозрила носителя Нагриаша".
Тень колыхнулась, возможно - это барон рассмеялся.
"В таком случае - пусть живет, быть может - ее стоило даже отблагодарить за это, - последние слова Ваати произнес с нескрываемой иронией. - Наш господин передал послание".
"Так, - мгновенно подобрались тени, скрывавшие Барона Воздуха. - О чем он говорит?"
"Корлады могут узнать о его освобождении, а повелитель пока еще не набрался сил, чтобы встретить их в открытом бою - ему потребуеться помощь одного из нас, - передал веление Наместника барон теней. - Я же должен оставаться в Столице и завершить приготовления новой оболочки для господина".
"Его надо вывести, в обход жилых мест и корладских ловушек, - понял Шекарра. - Так?"
"Именно, - подтвердил Ваати. - Эйких проводит тебя к господину кратчайшим путем, или ты предпочтешь отправить Скамаха?"
"Лучше мне, - после секундного раздумья ответил Барон Воздуха. - Тайные ходы, обход чего-либо - это моя специальность. Правда, будет непросто - говорю сразу".
"Но ведь и награда будет достойна риска, - напомнил барон теней. - Наместник щедро одарит нас, когда все закончится".
"Я просто предупреждаю, чтобы ты не ждал его уже завтра, - усмехнулся Шекарра. - Я отправлюсь через несколько часов - надо сперва раздать указания и найти предлог для отсутствия - чтобы Нагриаш не принялся меня искать раньше времени".
"Хорошо, а отправлюсь наслаждаться зрелищем суда над лордом Талласом".
"Расскажешь потом, - засмеялись тени. - Прелюбопытная должна быть картина..."
"О да, это будет забавно, - прошептал Ваати, растворяясь в темноте. - Пришлешь Эйкиха, если что-то пойдет не так".
Из теней плеснул молчаливый ответ.

дуэт со Скорпом)))

Алексис Лератен, коридоры дворца
день седьмой, далеко после полудня

Усталый и раздражённый, Алексис возвращался в свои покои. Второй день. Второй день он пытался поймать Алистера Дрейна где-нибудь и передать ему собранные материалы. Второй день он бестолково мотался по дворцу, Верхнему Городу и уже готов был спускаться в Нижний, когда ему сообщили, что Лорд Смотритель, вроде бы, уже поднялся обратно. И чем дальше Алексис бегал, тем сильнее его одолевали сомнения.
Переполох Дрейн устроил знатный – девять из десяти более-менее высокопоставленных лиц и семь из десяти менее тряслись в нервной трясучке при одном упоминании его имени. Отчасти Алексис даже, пожалуй, соглашался со Смотрителем – сволочи должны быть наказаны, а все остальные обязаны знать, что за сволочизм полагается. Но с другой же стороны... Момент для разборок Дрейн выбрал далеко не лучший. Демоны, угроза безвластия, неясная ситуация с Армадой... И на этом фоне большая часть более-менее толковых управленцев (пусть и ворующих) вот-вот выпадет из списка адекватных или вообще – живых.
Нет, с этим надо что-то делать... И Алексис мысленно уже начал набрасывать контуры будущей программы по временному усмирению Лорда Смотрителя и приведению к субординации высших человеческих сановников, включающую в себя несколько речей, шантаж разного уровня и обман разной степени гнусности. Диверсант до мозга кости, он уже давно привык к мысли о том, что мир не совершенен, и что с самыми несовершенными его чадами по-хорошему просто нельзя – во имя мира, любви, справедливости и жизни собственных детей.

Аэция Лератен и Алексис Лератен, апартаменты
день седьмой, время обеденное

О возвращении отца Аэция узнала только когда начала открываться входная дверь. Шаги слуг-людей она могла расслышать и до этого, но еле слышная диверсантская походка Алексиса Лератена сквозь добротное дерево двери не просачивалась.
- Доброго дня, - улыбнулась девушка, и, вернув лезвие в трубку трости, стащила с глаз повязку. – Судя по всему, Дрейна ты не нашёл.
Алексис вздохнул, уронил папку на ближайший стол и рухнул в стоящее рядом кресло.
- Нет. Уж прости за откровенность, но там, где у нормальных людей и волитаров помещается шило, у него как минимум турнирная пика.
Девушка для вида попыталась было изобразить высокосветское негодование, но, махнув рукой, рассмеялась и уселась в соседнее кресло. И посерьёзнела.
- Судя по слухам, которые мне удалось собрать, времени он не теряет... Отец, ты уверен, что его стоит делать союзником? Слишком много в нём жестокости, на мой взгляд.
Алексис покачал головой.
- Перебор имеется, тут я с тобой согласен, но суть не в том. Он большую часть внимания уделяет казнокрадам и прочим преступникам, не воротит нос от самой мелюзги... а на демонов ноль внимания. И ещё вроде умудрился с корладами поругаться. Нет, дочка, чем скорее я его отловлю и переговорю с ним, тем лучше. С казнокрадами можно будет разобраться и под голубым небом, а вот под тёмным...
Аэция согласно кивнула:
- Поняла. Извини, что сама не догадалась.
Помолчав немного, девушка поднялась на ноги и звякнула колокольчиком.
- Я пойду, приведу себя в вид, подобающий юной аристократке на выданье. Обед будет через полчаса.
Отец с дочерью уже усаживались за стол, когда...

- Доброго дня! - тяжёлый, но вместе с тем какой-то на удивление радостный голос Элруса-Младшего послышался со стороны окна. Так и было на самом деле - волитар парил довольно высоко, прямо на уровне окна Лератенов. И, не обращая внимания на доспехи, чуть покачивался в небе. Знаменосец Белых Мечей всё больше напоминал мальчишку, придумавшего какую-то особенно пакостную каверзу и теперь с наслаждением перебиравшего в голове грядущие детали. - Надеюсь, позволите войти?
- И тебе доброго дня, Сандер! - откликнулся Алексис. - А насчёт войти - можно! Хотя, думаю, ты имел в виду - влететь?
По лицу человека расплывалась широкая улыбка, как ответ на неприкрытую радость Сандера. Аэция тоже заулыбалась - выражения лица волитара она смогла разглядеть не сразу - от стола до окна было не так близко - но брызжущую в его голосе искрящуюся радость не распознал бы лишь глухой.
- Спасибо. Отец отдыхает. Он много занимается делами в последнее время, хоть это и не идёт впрок, - пожал плечами Сандер. - Итак, вы, наверное, догадываетесь,с какой нвоостью я прибыл? Или мне стоит огласить её публично, быстро и так, чтобы огорошить всех вас?
Отец с дочерью переглянулись.
- Оглашай! - улыбнулся Алексис. - Люблю когда огорашивают по приятным причинам.
- Кстати, - вспомнила о долге гостеприимства Аэция, - мы сейчас собираемся обедать. Не присоединитесь к нам?
- С радостью присоединюсь, - и Сандер гордо спикировал из-за окна прямо за стол. Лицо волитара просто сияло от радости, но перед едой он всё-таки удосужился снять латные перчатки.
- Итак, спешу вас обрадовать, что ныне моими бойцами и всеми владениями лорда Финеаса будет управлять его наследница, Алатамириэннэ Санкрист, волшебница Океанской Девы на службе у правителя волитаров Давиона Астерион-Волитара... Не смотрите на меня так. Я сам был удивлён не меньше вашего, - рассмеялся Сандер.
Аэция вздрогнула.
- Решение по ту сторону привычной нам логики...
Девушка исконной сутью женщины-родительницы поняла суть наследничества. Короткий взгляд на отца - он понял. И уже улыбается.

- Однако... - Алексис покачал головой, сгоняя с лица неуместную ухмылку. - Насколько я успел узнать, эта чародейка - одна из лучших в окружении леди Ваш'те.
- Лучшая в магии Океанской Девы - после самой леди Наори, - уточнила Аэция, чуть-чуть отодвигаясь, чтобы слуге было удобнее её обслужить.
Сандеру между делом уже поставили прибор и как и ей с отцом, наливали прозрачного овощного бульона с мясными и мучными клёцками.
Алексис вдохнул запах супа - и всё же, прежде чем приступить к трапезе, задал вопрос.
- Не означает ли твоё появление и объявление, что мы вскоре будем ей представлены?
- Означает. Равно как и означает то, что - сердцем чувствую, ей скоро потребуется охрана. Проходимцев, охотящихся за наследством Финеаса, не так много - слава сыграла с лордом Санкристом дурную шутку. Но, тем не менее, они есть - и наверняка среди обоих народов Альянса. Причём я говорю не о поварятах или слугах, которые "вдруг где-нибудь да нашли бы" перстень Финеаса. Речь о серьёзных противниках... - Сандер попробовал бульон и с наслаждением втянул носом добротный горячий запах.
- Восхитительно. Пахнет домом... лучший запах, известный воинам - никто так не ценит родной дом, как те, кто его защищает - то есть воины и женщины.
- И каждый по-своему, пока этот мир здоров и крепок, - уголком рта улыбнулся Алексис, тоже отдавая должное супу. - Кто наш противник? - следующий вопрос прозвучал резко, дисгармонично предыдущей фразе, но тонкости искусства ведения беседы Алексиса уже не волновали. Из качества "радушный лорд и добрый друг" он перешёл в ипостась "диверсант", а эта ипостась жила по совсем другим законам...
- Пока точно неизвестно. Но рано или поздно кто-то себя проявит, и хорошо бы быть к этому готовыми, так ведь? - Сандер отправил в рот клёцку. - Я считаю, что леди Алатамириэннэ нужно как можно быстрее вступать в свои права. белые мечи и все силы, которыми располагал Финеас, нуждаются в руководстве, но они никого не станут слушать, пока не выявлен и не оглашён публично наследник рода. Тянуть больше нельзя.
- Согласен, - кивнул Алексис, - чем скорее леди Алатамириэннэ вступит в права наследования официально, тем скорее мы сможем выявить этого "кто-то". А до тех пор - не менее официально тем скорее мы сможем выявить этого "кто-то". А до тех пор - не менее официально приставить к ней достаточную охрану. Магия магией, а вот от подлости заклинаний пока не придумано. Кстати... Кассий!
Слуга вырос рядом с лордом как из-под земли (из-под пола?) и замер в ожидании распоряжения. Алексис отдал короткий приказ.
- Отправь с Сероклювом алую карточку с цифрой три.
Когда Кассий вышел, лорд обернулся к Сандеру.
- Сероклюв - мой самый быстрый ворон. Красная карточка - знак того, что мне требуются бойцы высшего уровня и определённого профиля. - Уточнять профиль Алексис не стал - Сандер и так поймёт. - К вечеру три лучших четвёрки будут здесь.
- Хорошо, - кивнул Сандер. _ Отец будет рад это слышать. Значит, вечером. кстати, как продвигаются ваши дела с Алистером Дрейном?
Алексис зло зашипел, как рассерженный кот.
- Никак. Я его просто не смог отловить - он носится по всей Столице, словно сделал себе лидиумные подошвы на башмаки. И попутно навёл такой переполох, что вскоре уже будет невозможно определить по слухам, где правда, а где ложь. Но отловить его нужно, и как можно скорее, иначе он тут половину управляющего аппарата пересажает. Если б не демоны - я бы только поапплодировал, и сам принял бы участие в арестах. Но они тут, и надо переключить его внимание на них. Правда, единственный аргумент, который мне пока пришёл в голову - это то, что мерзавцев можно будет ловить и под синим небом, а вот если оно почернеет, солоно будет всем.
- Сомневаюсь, что для Дрейна это аргумент. Он наверняка изречёт что-нибудь про то, что демоны нам - в наказание за подлость и то, что мы её терпим. Но попробовать стоит, - откусывая от свежей горбушки, проговорил Сандер. - Самое лучшее - это если бы наш визит к Императору совпал с его желанием посетить Давиона. Но тут остаётся уповать на случай, не так ли?
- Так, и никак иначе. - Алексис вздохнул и покачал головой.
Аэция долго прислушивалась к разговорам старших, и, наконец рискнула вставить своё слово.
- Сандер, как ваше мнение, Дрейн - охотник по сути своей?
- По своей сути он - палач, - отрезал Сандер, посмотрев на девушку так, что было ясно - говорит он совершенно серьёзно. - Дрейн - очень храбрый и решительный человек, и, не изгони его тогда Менгаард, он мог бы, быть может, стать вершиной славы рода людского. Но изгнание изуродовало и ожесточило его душу, превратив того, кто мог быть звездой в короне народа людей, в обсидиановый молот. И этот молот расплющит любого, стоит ему только заподозрить того в преступлении. Его бы способности, да против демонов - и через месяц их не было бы в мире... кроме тех, которых он принял бы на государеву службу, разумеется, - и Сандер горько усмехнулся.
- Плохо… - пробормотала Аэция. - Очень плохо.
- Но делать нечего, я всё же попробую с ним переговорить, - Алексис откинулся на спинку стула, пока со стола убирали опустевшую супницу и водружали на её место блюдо с тушёной с травами говядиной.
- Заговаривать зубы я умею не слишком хорошо, но попытаться нащупать его чувствительное место стоит. Может, хоть так удастся вбить в него хоть капельку понимания ситуации...
- Порой мне думается, что вбивать что-то в Дрейна надо было, во-первых, буквально, а во-вторых, много раньше. Лично я знаю не так много людей и волитаров, которые могли бы встать у него на пути, ещё меньше - способных остановить, и уж совсем мало, а может вообще никого, кто сможет его изменить... за имеющееся у нас время.
Сандер устало улыбнулся Аэции и снова повернулся к Алексису.
- Корлады, Император, войска, лидиум, магия... против демонов, предательства, одержимых, зла и насилия... шансы совершенно равны - и это самое плохое в бою. Вы знаете старую поговорку о схватках двух мастеров? - спросил он, несколько раз переворачивая в пальцах вилку, словно готовясь метнуть её куда-нибудь...
- Нет, не припоминаю, - Аэция покачала головой и подцепив вилкой ломтик жареного картофеля, окунула его в соус - да так и оставила, ожидания истории.
- Отец любит её повторять. И Финеас когда-то любил... когда учил Фиаларна драться на мечах. "Бой двух мастеров бывает или длиннее вечности, или - короче удара сердца". так вот, этот бой будет таким. Либо наши силы совсем равны - и тогда мы будем воевать веками... или же кто-то кого-то одолеет. Раз и навсегда. И тогда... всё будет хорошо. Или не будет. Смотря кто и кого победит.
- Кто кого... - Алексис покачал головой, прикрыв веки. - Знаешь, Сандер, конечно, это может показаться бредом, но... Я стараюсь даже не думать о поражении. Мне когда-то доводилось слышать, что мысль может быть вещественной, что то, о чём мы думаем - осуществляется... Хотя если подумать, это действительно бред. Вы с отцом говорили с корладами?
- Не было времени. Отец обновляет множество старых связей. Друзья, знакомые... Все, кто может быть полезен. Хоть чем-то. Оружейники, маги, лекари и целители... Старые солдаты. наёмники. Даже среди беженцев он находит то там, то тут кого-то желающего помочь. То и дело оказывается, что отец способен на большее, чем многие, кто умеют говорить. Может, это мы путаемся в словах, и без них всё было бы намного проще?

те же и там же

- Слова часто врут. Дело остаётся делом. – Алексис постучал пальцами по столу. – Кстати о деле. Что вы намереваетесь предпринимать в ближайшее время? Сегодня?
- Уломать нашу новую союзницу и мою нынешнюю госпожу представиться Императору, - полушутя бросил Сандер, бросая в рот очередной кусочек мяса. - Встать на её защиту и не отходить от неё ни на шаг, а потом... А потом наступит завтра. Отец, видимо, будет продолжать делать то, что делает. И хорошо, что так.
Алексис кивнул, и, отломив от ломтя хлеба небольшой кусочек, принялся собирать с тарелки остатки соуса. Последние несколько лет приучили его к особенной бережливости.
- Как будет происходить процесс уламывания?
- Не физически, я надеюсь, хотя навык у меня и тут имеется, - пожал плечами Сандер, поправляя съехавшие на лоб волосы. - Постараюсь её уговорить, объясню, что кое-кто нечистый на руку наверняка уже собирается перерыть Столицу вплоть до самого дна, лишь бы найти колечко... А то ещё и подделать могут, как считаете? Но в любом случае - ей нужно выходить из тени. У всех, кто так или иначе был связан с Финеасом и его делом, появится что-то, за что можно вновь зацепиться. Мой отец хочет сплотить всех верных вокруг себя, чтобы у Императора Давиона были развязаны руки - а они ему будут очень нужны.
Алексис кивнул, задумавшись ненадолго. Слуги снова сменили блюда, принеся творожный десерт, одно из знаменитых лакомств земель Лератенов.
- Сандер, а когда точно вы планируете подойти к леди Алатамириэннэ с разговором?
- Надеюсь ещё сегодня. Лучше ближе к ночи, чтобы было поменьше лишних ушей, глаз и... носов, лезущих не в своё дело. Вы хотели бы составить мне компанию? Или праздное любопытство? - вытирая губы салфеткой, спросил волитар.
Алексис прокрутил в пальцах десертную ложечку.
- Разумеется, мы предпочти бы присоединиться к вам. Хочется лично увидеть леди Алатамириэннэ, понять, кто она есть и какой предпочитает казаться окружающим. Представиться ей самим, чтобы она знала, к кому можно обращаться в случае чего. Ну и разведать обстановку вокруг её комнат, разумеется.
- Хммм... думаю, это возможно. Если до того, конечно, не случится ничего невероятного, вроде падения Столицы с небес... не дай Отец Небесный конечно, - рассмеялся Сандер. - Спасибо за угощение, но позвольте теперь откланяться - я возвращаюсь к отцу.
- Всего доброго, Сандер, да пребудет над нами милость Четверых, - улыбнулась Аэция.
- До вечера, Сандер, передавай отцу привет. Удачи вам обоим! – добавил Алексис.

В гостях у корладов (с Инэйлэ)
Как бы долог ни был путь, он рано или поздно подходит к завершению. Двое суток сначала тянусь поля и леса под крыльями грифонов, двое суток холодил и бил в лицо встречный ветер грифоны мчались быстро. Но всадников это не пугало и не останавливало. Натренированные, умелые, они знали множество секретов хорошего полёта, и долгое сидение их не утомляло. Да и отдых они делали не тогда, когда и всадники и грифоны начинали выдыхаться, а каждые четыре часа, так что все - и люди и грифоны сохранили силы и здравый рассудок.
Солнце перевалило за полдень, когда впереди показались невысокие горы - почти холмы, отмечающие близость Горнариса. Луций с жадностью вглядывался в приближающиеся горы. Доминик улыбнулся, подвёл Огнехвоста поближе к Сероспину - грифону Луция, и перекрывая шум встречного ветра, крикнул:
- Интересно, да?
Молодой всадник обернулся:
- Ещё бы! Будто тебе не интересно!
Доминик возражать не стал:
- И мне тоже. Между прочим, пора бы нам уже и снижаться.
Луций кивнул, и вслед за напарником повёл грифона вниз, вниз, где виднелись некоторая суета, летучий корабль и - большое здание кубической формы.
Из здания к кораблю осторожно несли носилки; видимо, в очередной раз кому-то помогли корладские хирурги. Вот только бывавший здесь мог бы заметить, что у входа в здание больше охраны - шесть подземных жителей, закованных в броню. Один из них, самый массивный и высокий, поднял голову, глядя на снижающихся грифонов и неспешно пошел туда, где им было удобнее всего приземлиться.
Грифоны коснулись земли одновременно. Сейчас в этом не было никакой необходимости - но вбитые тренировками привычки оказались сильнее рассуждений о целесообразности. Всадники, уже заметившие приближающегося стража, слезли на землю неторопливо, дабы не провоцировать лишний раз, замерли, придерживая своих зверей. Вперёд выступил Доминик, передавая поводья Огнехвоста Луцию.
- Доброго вам дня, почтенный, прошу простить, что не знаю, как обращаться к вам сообразно обычаям вашего народа.
- Это не страшно, - глухо донеслось из-под шлема. - Приветствую вас у Врат Горнариса. Я - Защитник Орнор Кимарон, командир охраны. Что привело вас к нам?
- Лейтенант личной гвардии лорда Алексиса Лератена Доминик Эйтален. Мой спутник - Луций Сауре. Мы привёзли заказ от моего лорда и послание от Защитника Ридара Варлиона, посла вашего народа в Альянсе.
Доминик снял с пояса сумку, где хранил тубус с письмом лорда и конверт с посланием корладов.
Бросив взгляд на конверт, Кимарон стянул шлем, открывая лицо с четкими чертами, алые кристаллические глаза и связанные на затылке светлые волосы.
- Мы ждали... кого-нибудь сверху, - заметил он. - Позволю себе вас проводить в Горнарис, чтобы передать оба послания. Грифонов, к сожалению, придется временно оставить здесь.
- Мы понимаем, Защитник, - кивнул Доминик и обернувшись, подошёл к своему зверю. Что-то прошептал в скрывающееся в перьях ухо.
- Где здесь расположены стойла?
- Именно стойл нет, но есть пара подходящих для этого помещений, - подумав, отозвался Кимарон. - Сейчас я покажу.

Вместо ожидаемого многими тоннеля вниз в здании оказался подъемник - просторная тяжелая клеть, рассчитанная на десяток корладов - так что люди там поместились без малейших проблем.
А затем загудел механизм - и клеть скользнула в шахту.
Наступила темнота; впрочем, через пару секунд засветился фонарь в руке Кимарона, отбрасывая блики на стены.
- Обычно себя люди в Горнарисе чувствуют... не очень уютно, - заметил Защитник. - Из-за нас...
Вновь наступило молчание; клеть двигалась вниз, а свет фонаря лишь ненамного рассеивал тьму вокруг. Путешествие обещало быть долгим...
Минут через десять находившиеся в клети ощутили слабую вибрацию; за ней пришел звук.
Уммм...
Уммм...
Уммм...
- Великий Молот, - нарушил молчание Кимарон. - Наша самая крупная фабрика. Она неподалеку от спуска, так что здесь слышно. Значит, уже немного осталось, минут пять где-то...
Эти пять минут в темноте казались в десять раз более длинным сроком. Но - в конце концов клеть дрогнула и остановилась; через мгновение распахнулись двери. Кимарон вышел первым, погасив фонарь, и отступил в сторону - давая взглянуть.
Спуск завершился на вершине небольшого холма; и отсюда была видна большая часть Горнариса.
Под каменным небом раскинулся исполинский город, созданный из металла и камня. Могучие дома, казалось, вырастали из скал, а металлические украшения казались странными зверьми, застывшими на фронтонах. Над улицами горели ровным светом стеклянные шары; приглядевшись, в них можно было рассмотреть полыхающие кристаллы.
А на самих улицах - корлады. Десятки и сотни, закованные в металл и сами частично металлические. Стали ясны слова, брошенные Кимароном в шахте - мало кто мог бы себя нормально чувствовать среди сотен существ, превосходящих весом и ростом, сверкающих холодным металлом?
На другой стороне города поднимался дым из труб; ближе же, в самом центре, закрывая от глаз часть пещеры, возносила шпили к окаменевшим небесам громадная цитадель.
Сверху раздался резкий крик - мелькнула исполинская крылатая тень, и свет фонарей на мгновение полыхнул на броне всадника.
И над всем этим - неумолкающее, размеренное "умм... уммм... уммм..." Великого Молота.
Доминик и Луций действительно чувствовали себя неуютно - но совсем по другой причине. Всадники, дети вольного ветра и свободного полёта, они привыкли к неограниченному простору вокруг, и когда вокруг них сомкнулись каменные стены шахты подъёмника, оба на краткий момент испытали приступ клаустрофобии. Но, к чести своей, они довольно быстро подавили свои чувства и по давней практике сосредоточились на подсчете биения своих сердец. Но несмотря на это, пять минут показались им вечностью.
Когда же эти минуты истекли... Воины молча замерли, завороженные невероятным зрелищем. Вгляды их метались от удивительных светильников к могучим домам, от далёких труб обратно к домам и их металлическим украшениям, и наконец устремились к колоссальной Цитадели.
Резкий крик заставил их вздрогнуть и непроизвольно отступить к клети, когда сверху на них на мгновение пала крылатая тень, и свет отразился на доспехах наездника.
- Вот это да... - вырвалось у Луция помимо его воли.
Доминик только покосился на него и повернулся к Кимарону.
- Защитник, мы не нарушим каких-либо установок, если поинтересуемся, что это за зверь?
- Мы его называем "квинор", - ответил корлад. - Они тут живут; видят очень скверно, но чувствуют пространство при помощи... м-м... криаш веррле... зрения-слуха, так это можно передать.
- Зрения-слуха... - Доминик наморщил лоб, но решил не вдаваться в детали. - Ладно, оставлю до поры до времени - с ходу всё равно мало что можно понять как следует... Мы готовы Защитник.
- Следуйте за мной, - кивнул Кимарон, и двинулся вниз по склону.
Очень скоро они оказались на улицах Горнариса; проходящие горожане бросали удивленные взгляды - люди здесь явно появлялись нечасто. Впрочем, когда такой же взгляд останавливался на фигуре Защитника, то следовали понимающие кивки.
Кимарон уверенно двигался к цитадели в центре города; они проходили мимо домов, из которых доносились удары молотов и рычание механизмов. За очередным поворотом двое корладов с полностью металлическими руками работали с массивным бруском металла - один удерживал его вертикально, а второй вел по бруску ладонями. В такт пульсирующим синим кристаллам на плечах корлада металл тек, меняя форму.
Некоторые прохожие кивали Защитнику, и тот отвечал коротким салютом.
И в итоге цитадель оказалась совсем рядом - огромная, с массивными тяжелыми воротами. Кимарон обменялся парой слов с застывшими у входа корладами, и те подали знак кому-то внутри.
Вблизи, изнутри, город потрясал ещё сильнее, чем издалека, со стороны. Луций и Доминик едва не свернули себе шеи, пытаясь рассмотреть как можно больше - но всё равно были твёрдо уверены, но не увидели и сотой доли всех чудес. А уж поняли - и того меньше. Хотя бы те двое корладов с металлическими руками - каким образом они без каких-либо приспособлений изменяли тот брус? Похоже, в рассказах об особой магии, присущей корладам, была доля истины.
Засмотревшись, воины едва не пропустили момент, когда они вместе с сопровождающим оказались у самого подножия Цитадели, вблизи - ещё более колоссальной и величественной. Завороженные, они наблюдали как створки огромных ворот начали медленно расходиться...

В гостях у корладов - продолжение. дуэт с Визетом
Внутри оказалось неожиданно светло; те же кристаллы мягко светились на стенах, рассеивая мрак. Но широкие коридоры Цитадели были похожи на улицы Горнариса – металл и камень.
И, разумеется, корлады.
Попадавшиеся навстречу прохожие были разнообразными – закованные в броню воины, облаченные в белое врачи (у некоторых от плеч отходило по пяти тонким манипуляторам), чуть сутулящиеся ремесленники; корлады всех возрастов и сословий.
Проведя гонцов в просторный зал темного металла, Кимарон попросил их чуть подождать, и исчез в одном из отходивших из зала коридоров.
Доминик и Луций переглянулись – и молодой воин немного поёжился. Похоже, ситуация оказалась несколько иной, нежели это могло показаться на первый взгляд. Простая вроде бы просьба – передать письмо посла – выливалась во встречу на... несколько более высоком уровне, чем это могло показаться. Доминик наоборот, выглядел почти спокойным, и только теребящие лямку сумы пальцы левой руки выдавали волнение. Сейчас они могли только ждать...
- А вы кто? - послышался высокий удивленный голос сзади.
Тонкая, хрупкая фигурка в белом одеянии, по которому струится темный шелк волос; ростом она была чуть ниже послов... необычно для корлада. Но вот совершенно детское любопытство, светившееся в синих глазах, и полное отсутствие видимого технодара поясняли - перед гонцами совсем еще подросток.
- Вы.. эти... леуди, да? - с интересом наклонила голову набок девочка. - Или нет, лиуди? Ой, я путаю слова верхние всегда...
- Мы – люди, - осторожно поправил Доминик, ощущая, как на его лицо наползает улыбка. И куда только подевалось его чувство страха и неуверенности? Наверное, явления девочки стало для рассудка последним убедительным доказательством, что здесь можно жить – и сознание успокоилось...
- А вы кто, юная леди?
- Вирита Сенкален, - гордо представилась девочка. - Келар-ан-даролла... то есть... э-э... Ученица-врач, вот!
Ой... Конечно, шок от новизны шоком от новизны, но... не представиться первым, будучи в гостях, и тем более - девушке... Стыдно-то как!.. Доминик почувствовал, что у него начинают гореть уши.
- Ох, прошу простить нас, келар-ан-даролла, что не представились первыми. – Я - Доминик Эйтален, лейтенант личной гвардии лорда Алексиса Лератена.
- Я – Луций Сауре, - вступил в разговор наконец опомнившийся младший. – Мы оба – всадники грифонов и гонцы.
- А, сверху сюда, - понимающе кивнула Вирита. - Я слышала, как недавно послов отправляли... А там, наверху, что, нигде над головой нет лорим... м-м... камня?
- Нет... - Доминик покачал головой, - там нет камня - разве что летающие острова, но их, на самом деле, так мало... У нас наверху - небо... Оно...
Воин задумался, подбирая описания. Он умел докладывать, отчитываться, рассказывать побасенки, но вот описание неба, так, чтобы мог понять кто-то, кто этого неба не видел никогда, он слжить не мог. И тут на помощь пришёл Луций.
- Оно голубое - иногда чуть светлее, иногда - чуть темнее. А ночью - тёмно-тёмно синее, и на нём сияют звёзды - как рассыпанные по бархату искристые алмазы, на которых переливается пламя свечи. Небо очень-очень высокое, такое высокое, что кажется порой бездонным. Если очень долго смотреть на него, то порой кажется, что слышишь тихий-тихий, неумолкающий звук медной струны... Оно... свободное. И холодное - если залететь очень высоко, то чем выше летишь, тем холоднее становится.
Раньше оно было голубым, а теперь серое... Но стоит ли это рассказывать, тревожить, огорчать?.. Вряд ли.
- Наверное, очень красиво! - восторженно заявила Вирита. - Только камень не хуже, точно. Если снизу посмотреть, когда все светильники включены - он искрится, будто оживляющие его... лорайм фенет... металлом оковали, да. А если глаза с технодаром - то каждый выступ рассмотришь. Я вам потом покажу!
- Должно быть, очень красиво, - улыбнулся Доминик, - мы по дороге сюда столько красоты видели, что сейчас, я наверное, и сотой доли пересказать не смогу – всё в голове перемешалось.
- Я точно покажу, - улыбнулась в ответ девочка, - когда...
- Когда наши гости освободятся, Вирита, - послышался сзади голос Кимарона.
Защитник вернулся в сопровождении еще более высокого корлада в черной броне; он был без шлема, но металлические пластины охватывали череп, выпуская лишь три белоснежные пряди, свитые в косу. Глаза у него, как и у Кимарона, были алыми.
Вирита поспешно провела рукой от середины лба к правому виску и отступила в сторону.
– Кодарон Варгис Тормариан, – представил его Кимарон. – Командир Багровых Сердец.
– Приветствую, – прозвучал низкий мощный голос Тормариана, коснувшегося кулаком сердца. – Великие Мастера пожелали видеть вас.
Воины синхронно отдали честь.
- Лейтенант Доминик Эйтален.
- Луций Сарье.
За парадными жестами воины постарались скрыть несказанное изумление. Их, простых гонцов – к Великим Мастерам?.. Ну, допустим не простых, но ничего всё же вряд ли они могут знать что-то действительно важное. Хотя... Никогда не говори «никогда». Переглянувшись, воины уверились в том, что думают они об одном и том же.
- Мы готовы, Кодарон.
Тормариан молча повел их к выходу из зала; Кимарон остался позади, рядом с девочкой. Только донесся вслед любопытный голос: "Дядя Орнор, а что такое случилось?"
Багровое Сердце оказался еще более лаконичным проводником; стражникам у открывавшихся на пути дверей он лишь коротко кивал. Видимо, его тут хорошо знали... что и не удивительно.
А потом открылись последние двери - самые тяжелые и мощные. И взглядам гонцов предстал просторный зал, массивный стол... и те, кто поднялся из-за него.
Великие Мастера.
Сказать, что Луций и Доминик не испытывали трепета, проходя сквозь последние двери – значит гнуснейшим образом солгать. Сердца их колотились так, что слышно было, должно быть, и наверху. И на первые несколько секунд основной заботой воинов было – удержать на лицах уставную невозмутимость – и не позволить глазам таращиться, а лишь пристально смотреть на троих, поднявшихся из-за массивного стола.
Они были выше всех встреченных прежде корладов – настоящими исполинами. Закованные в глухие доспехи, с лицевыми пластинами шлемов, повторяющими, должно быть, их истинные лица, они выглядели истинными владыками и хозяевами подземных недр. Один даже на фоне своих товарищей казался выше – сантиметров на десять. На фоне чёрных как беззвёздная ночь доспехов сверкали из прорезей шлема алые глаза. Доспехи второго были серыми, как дикий камень, а глаза были синими, как небо много лет назад, в самые морозные дни зим. Третий был в алых, как кровь из сердца доспехах, и ясным пламенем светились белые глаза.
Но созерцание по времени длилось от силы пару секунд. Воины отдали честь.
Тормариан отступил назад; его миссия пока что окончилась.
- Приветствую вас в Горнарисе, - прокатился по залу мощный голос Мастера в черном. Трое правителей корладов одновременно коснулись сердец. - Вы принесли весть от нашего посланника?
Доминик коротко поклонился.
- Да, Великие Мастера.
Из сумки он вынул кожаный чехол, в который предусмотрительный лорд Алексис спрятал послание корладского посла. Вынув из чехла большой конверт с надписями на корладском (а на каком же ещё?) и печатью, он на мгновение замешкался, не зная, как здесь принято себя вести в таких ситуациях, но всё же справился с собой. Следующим из сумки он достал тубус с печатью Лератенов, но взял его в левую руку.
- И ещё, письмо моего Лорда с заказом на оружие, прошу простить мне мою неосведомлённость, если мне не стоило об этом упоминать сразу.
Сделав несколько шагов вперёд (для корладов это расстояние покрылось бы парой шагов), Доминик протянул конверт с письмом посла Великим Мастерам. Тубус остался в левой руке.
Неожиданно легким и изящным движением вперед скользнул алый корлад - Мастер Дарующий. Металлические пальцы сомкнулись на конверте; из кисти другой руки скользнула пара бритвенно-острых лезвий, мгновенно разрезавших бумагу. Мастер извлек послание Варлиона; его коллега в черном же спросил:
- Какое именно оружие требуется?
Доминик взял тубус в обе руки:
- Здесь полное описание, Великий Мастер. Часть оружия, которому необходима переделка, мы привезли с собой.
- Хорошо, - медленно наклонил голову корлад. - Мастер Дарующий, что нам сообщают?
- Неприятные вести, Мастер Защитник, - качнулся алый шлем. - "Пустые убийцы" уже наверху, и их немало. Варлион сообщает о многом...
Он сделал шаг назад и передал послание Защитнику.
Корлад в черном погрузился в чтение; молчавший до этого «серый» сделал шаг к послам:
– Заказ на оружие – это уже как раз ко мне. Могу я?
- Разумеется, Великий Мастер, - Доминик коротко и легко поклонился и протянул Мастеру тубус.
Мастер Оживляющий с легкостью извлек документы, быстро, но внимательно изучил их. Неспешно кивнул:
- Ничего невозможного. А что там за вести?
Защитник протянул ему послание, получив в ответ описание заказа. На какие-то мгновения оба Мастера погрузились в чтение; потом Оживляющий издал негромкий вздох.
- Все хуже, чем я думал. Но лучше, чем могло бы быть.
Мастер Защитник кивнул в ответ и повернулся к гонцам:
- Мы примем заказ, а также отправим материалы, которые Защитник Варлион запросил для укрепления обороны Столицы. Однако мы также хотели бы передать с вами обратное послание, которое следует довести до сведения глав Альянса.
Доминик кивнул, отдал честь по всем канонам.
- Мы доставим ваше послание в Столицу, Великие Мастера, и передадим Лорду Алексису. Он представит его Королю и Наследнику императорского трона и послу вашего народа.
- Хорошо, - медленно кивнул Мастер Защитник. - В таком случае оно сейчас будет подготовлено... Но главное я скажу и вслух - чтобы оно хранилось и на бумаге, и в умах.
Он немного помедлил. А потом тяжело произнес:
- Чувствительные кристаллы чернеют. Старший сын Ужаса начал освобождаться от своих оков там.
Черная перчатка указала вниз.
Это мгновение и Луций, и менее впечатлительный Доминик, не забудут до конца своих дней. Не забудут волны холодного, тёмного и зыбкого страха, промчавшейся по их душам. Но в тот момент они не думали о будущем. Они запоминали слова.
- Чувствительные кристаллы чернеют. Старший сын Ужаса начал освобождаться от своих оков там, внизу.
Первым слова проговорил Доминик, впечатывая их в память. Вслед за ним их повторил Луций.
- Да, - проронил Мастер Защитник. - Варлион знает, о чем речь; в послании все будет куда более подробно.

Пробуждение магов (со Скорпом)

…удар!
Бешеное пламя скачет вокруг; вьющиеся вокруг пальцев молнии бессильно рассыпаются искрами, а попытки призвать смерч оборачиваются лишь легким ветерком.
Понемногу пламя темнеет… и вот, языки пламени уже непроглядно-черны, а среди них извиваются хохочущие тени. И огонь не причиняет им никакого вреда.
В душе взрывается бешенство – но все попытки призвать собственную силу оборачиваются крахом.
А черный огонь смыкается вокруг, становясь все ближе…
Ты – наш, ты мертв, ты бессилен…
– Нет уж! Я еще жив!
Бессильный выкрик тонет в хохоте черного пламени
Ты – наш, ты мертв, ты бессилен, твое имя – прах…
Неправда! Но… какое имя?
Как зовут?
Кто я?
Хоровод черного пламени становится все ближе, а жестокий смех – все громче.
Как меня зовут? Я… Я…
Короткий смешок где-то позади. Совершенно иной – так смеются в лицо врагу. И одновременно со смешком всплывает имя.
Корион Рантельм.
И бешенство вдруг исчезает, сменяясь жесткой, холодной гордостью. Нет таких наваждений, которые бы одолели его, Архимага, главу Университета.
А потом – полыхающие молнии разрывают в клочья черное пламя, заставляя его рассыпаться воющим пеплом.

Рантельм резко открыл глаза, дернувшись всем телом.
Нет. Сон. Всего лишь дурной сон... ха, кто бы думал, что после такого дня приснится что-то хорошее.
Он вновь чуть прикрыл глаза, анализируя все, что произошло. Похоже, что разложение зашло слишком далеко - раз уж атака случилась прямо в стенах Университета. Ну что ж, главное - они живы, а дальше все уже зависит от собственных усилий.
Откуда-то слева донесся тихий стон; повернув голову, Архимаг разглядел знакомую фигуру, вытянувшуюся на второй постели.
- Мастер Астремис, - позвал он. - Как вы себя чувствуете?
- О-отвратительно, - честно признался Мастер Огня, приподнимаясь. - Но вроде ничего особо важного не сломано, так что вскоре приду в нормальное состояние... А вы?
Архимаг прислушался к собственному телу.
- То же самое. Где мы?
- На корабле - все, что могу сказать, - развел руками Гинвар, с трудом садясь. - Я сам только сейчас очнулся.
- Что ж, уже неплохо, - рассудил Рантельм, также медленно изменяя позу. Правда, засиживаться он не стал; оперевшись на тумбочку, Архимаг рывком поднялся. Пошатнулся, но устоял на ногах. - Пойдемте, поговорим с доблестными небоплавателями.
- В этом пока нет нужды, мастер Рантельм, - пошевелившаяся в углу тень, на поверку оказавшаяся сидевшем на сундуке Нерелмором Бактром, прикрытым "хамелеоном", учтиво поклонилась и откашлялась. - На все ваши вопросы могу ответить и я, если пожелаете. Буду рад помочь так, как только смогу.
- Я этому буду только рад, - Архимаг выпрямился во весь рост. - Что случилось после того, как закончился бой?
- Нас завалило, - пожал плечами Бактр. - Мне удалось прикрыть нас "горным щитом", но нас всё равно побило... Потом с трудом замаскировались плд каменную крошку и пыль. Выбрались, не без помощи магов Университета, но не привлекая внимания... "Хамелеон". Три раза чуть не попались в Университете, один раз в порту... но всё обошлось. А вот о том, что сейчас происходит в Университете, ничего хорошего сказать не получится.
- Я так понимаю, что нас считают погибшими? - осведомился Рантельм.
- Разумеется, - улыбнулся Нерелмор. - И будут считать как минимум до разбора завала полностью. А когда поймут, что это не так - может даже станут искать... Но к тому времени мы будем достаточно далеко.
- Надеюсь, ненадолго, - сухо заметил Архимаг. - Постоянно прятаться в мои планы не входит... кстати, где мы находимся сейчас?
- На пути в Столицу. Давион Волитар, я думаю, будет приятно удивлён. Бьюсь об заклад, что Ларса Венаат его уже опечалил известием о нащей коллективной гибели и готовится наречься новым Архимагом.
- Ну-ну, - тон Рантельма ничего хорошего возможному претенденту не обещал. - Похоже, я действительно слишком долго пребывал в забытьи. Пора браться за дело по-настоящему.
- Это уж точно, - одобрил Астремис, тоже поднимаясь с кровати. - Пора, наконец, кому-нибудь яркий свет показать...
- А ещё лучше - кого-нибудь сжечь! - в дверь каюту, широко улыбаясь, влетел Сивар. Он так и не переодевался, нося оборванную куртку с большей гордостью, чем иные офицеры - мундиры. - Рад снова вас видеть, и вдвойне рад видеть, что вы идёте на поправку.
- Нужно много, чтобы меня уложить в могилу, - усмехнулся Астремис. - Не говоря уже о мастере Рантельме... Вы, кстати, как, не пострадали?
- Только куртка, - усмехнулся Сивар. - Зато в глазах любимой я сейчас выгляжу героем. Я вас познакомлю, когда вы немного наберётесь сил... Айми Ра, она огненная.
- Из придворной команды, кажется? - припомнил Астремис. - Достойная пара.
Архимаг в разговоре участия не принимал - сдвинув седые брови, он размышлял о чем-то. Потом кивнул своим мыслям.
- До Столицы не очень далеко... Думаю, удастся приготовить Венаату сюрприз, не самый приятный. Вам хватит сил применить Волю, если потребуется? - поинтересовался Нерелмор. - Кстати... что будет, если ритуал Одарения попробуют провести для Венаата? Ведь вас считают погибшим... Это может случиться.
- Если он одержим, - отвлекся от раздумий Архимаг, - то о Воле может смело забыть. Если попробует принять ее - то погибнет.
- Хорошо. Пусть уж лучше попробует её на своей шкуре! - хлопнул Сивар руками, рассыпав вокруг искры.
- Сперва надо добраться до цели. А цель - к нашему возвращению - может оказаться окружена кольцом демонов толщиной в день пути. Сможем прорваться, как думаете? Шесть магов - три огня, два воздуха и земля.... Неплохие силы, но для прорыва? Не знаю.
- Не все же маги встали на другую сторону, - усмехнулся Рантельм. – В Мастерах Совета я уверен; впрочем, как бы и их не постарались убрать – так же, как и мастера Астремиса.
- Значит главное - доставить вас целым и невредимым до Столицы, где и долечить заражение Пустотой. А там... ещё посмотрим, кто кого, - глаза Сивара весело вспыхнули огнём.
- Вне всякого сомнения, - кивнул Архимаг. - Собственно... я уже себя чувствую лучше. Но только, боюсь, что ваш визит и все последовавшее заставят наших врагов ускорить свои действия.
- Тогда и мы ускорим наши... И ещё, у меня будет к вам, так сказать, личная просьба, - осторожно напомнил о себе мастер Бактр. - Я бы очень хотел, чтобы вы поговорили с королём Менгаардом... Этот человек - великий целитель, но в нынешнем состоянии... Сами, думаю, понимаете, о чём я.
- Понимаю, - согласился Рантельм, - и надеюсь, что смогу... хм... вдохновить его на более подобающее королю поведение.
- Буду рад, если это окажется правдой, - кивнул Нерелмор, вставая с сундука. - Мы вас оставим. Отдыхайте, силы нам всем ещё очень и очень понадобятся.
И, подтолкнув к выходу явно желавшего что-то ещё сказать Сивара земляной маг скрылся с глаз, оставив в покое своих гостей.

(нрпг-предисловие:
Латигрэт говорит: (в смысле - очнись на недельку, прочитай все что без тебя было, напиши 20 000 знаков и можешь идти дальше)
В общем, все поняли кого вспоминать незлым и тихим, да? )


С самого начала Гыркрапу чем-то не нравилось это облако. Может быть, плотностью, может быть - глубиной черных теней. Корабль пытался уклониться от встречи, но тучу гнали, несомненно, взбешенные дьяволы грома - в какой-то час почернел уже весь горизонт, а на палубе пришлось зажигать огни. И когда невиданная в этих местах "кхайшетская мельница" ссыпала на корабль первый дождь из угля и промерзлой рыбы, капитану оставалось только вздохнуть с облегчением: не электрический шторм.
- Паруса к демонам, пней всех в трюм, - провозгласил Гыркрап так, что оглохли даже перепуганные птицы Шахета. Пернатые не заставили себя долго просить - в минуту все двенадцать тушек уже собрались под нешироким навесом камбуза и только изредка высовывали оттуда шеи, воруя заледенелый обед прямо с палубы. Корабль ответил своему капитану душераздирающим скрипом крыльев и мачт, дружным матом команды и громом очередной порции мелкого камня. Какого-то матроса сшибло им с реи и бедняга за мнговение скрылся в черной мякоти тучи.
- Его еще вынесет. По частям, - мрачно пообещала капитану рыжая огневица, из упря... временной предосторожности все еще игравшая в живую мишень снаружи.
- Марш внутрь, дура, - вежливо прокричал ей в ответ Гыркрап.
Шагра для разнообразия решила не спорить. Крылья сложились без осложнений и ценой всего пары матросов, а паруса скатали и вовсе привычно: теперь мороженая селедка заботила только скученных под навесом птиц. Капитан проорал еще пару приказов. Теперь ругались только пятеро вахтенных, а остальные счастливой толпой ломились в тесный зов трюма. Чтобы жизнь была не слишком грибной и для послов, магов Гыркрап отослал в каюты. Занял шестую вахту. Подумал. И... выкатил из камбуза чистый котел.
- Чего стоите? Марш собирать!

Молчание здесь, внутри, могло продолжаться часами. Оркина чувствовала упоение своей небольшой победой и не слишком нуждалась в пустых разговорах; мужчины - не подобрали бы слов. Аграт копался в бесконечных бумагах и выглядел до смешного по-человечески, как если бы пытался примерить бумажный доспех знатных человеческих лордов. Шахет — давно скрылся в меньшей из комнат. Гере нравилась тишина, нравилась качка, и даже то, что нельзя было остаться одной — не волновало. Нашла, кого опасаться! Следовало подумать о будущем, о том, что ожидает в Орясе... Нет, даже представить не могла. Жаль было мало понимать в настоящей политике — оставалось надеяться только на ум и желание победить. Это был шанс, быть может — единственный в жизни. Ухоженная, красивая, умеющая себя держать женщина добивалась многого, но и тогда оставалась только тенью того, кого называла своим господином. Или того, о ком ее господин не знал. Чтобы быть признанной, нужен был шанс сделать мужскую работу и преуспеть в ней. Гере такой шанс был дан.
Оркина прислонилась к стене и закрыла глаза. Вдох — сначала ключицы, потом солнечное сплетение и живот. Воздух чуть холодит легкие. Выдох — в обратном порядке. Бурая остраненно следила за тем, как последние капли прохлады покидают грудь... И вдруг сжалась в комок, упруго оттолкнувшись босыми ногами от деревянной стены. Другая стена — мягко прижалась, неслышно соскочила на пол. Легко перекатилась в укрытие тени. Самый любимый нож — в сапоге: хороший баланс и острое закругленное лезвие. Гера осторожно переместила его в ладонь, не обернувшись — чуточку в пику — на поднявшего голову соплеменника. Снова в комок, затаиться — ни вздоха. Прыжок, уклониться от невидимого меча и серпом по лицу. Перекатиться за стол и тут же отпрянуть в сторону. Оркина порадовалась сама себе — ее воображение плодило противников без единой сознательной мысли. Молчаливые тренировки имели свои недостатки, ха?
Может быть, поддержать Аграта? Просто для виду — Гера умела быть искренней, верной союзницей, если хотела. И ровно на нужный срок. Советника было не жалко — зеленого не любили очень и очень многие, и сама Гера лучше всех понимала за что. Бурой было легко мириться с враждой, но презрение медной иголкой кололо лицо, оставляя на ране противный привкус. Иногда ей хотелось узнать причину, но чаще — просто ответить пинком. Легкомысленно?
Сделав для порядка еще кувырок, бурая во весь рост растянулась на жестких подушках. Легкомысленной она и была временами.

В дверь каюты стукнули раз или два. Не дожидаясь ответа, корабельная огневица проскользнула в низкую комнату и окинула вопросительным взглядом сначала Аграта, а после и Геру. Орк поднял голову на секунду, но спрашивать ничего не стал. Бурая — поднялась и легко потянулась, занятая больше собственной тренировкой.
Не то, чтобы ей совсем не нравилась Шагра, но и авансов тоже давать не хотелось.
Рыжая для порядка еще подождала вопроса, потом заговорила сама.
- Дождь из мерзлой тухлятины. Отослали сюда.
- Не в трюм? - без особой пользы уточнила Гера.
- Провинилась, - ответила колкой улыбкой колдунья.
На этот раз даже зеленый счел нужным услышать часть разговора.
- Задержка?
- Неа. Разве что ветром сломает что-то... Борт?.. - Шагра говорила медленно, чуть растягивая слова. Корабль качнуло сильнее обычного. Рыжая едва приподняла уголки губ и заняла место на одной из подушек.
Аграт внутренне улыбнулся шутке и позволил себе сменить интонацию.
- Не худшее.
Долгую паузу смотрел на ярко-рыжие волосы женщины. На родном острове такая примета означала бы редкую силу.
- Мне будет ценен маг.
Шагра подняла голову резко, словно проснувшись. Ответила тихо.
- Он у вас будет.

Орочье слово значило куда больше, чем ненадежные речи людей, а потому отступать стало некуда сразу. И хорошо — Шагра бы отступила, просто из рефлекторной паники. А вдруг этот ящеродипломат — потрошитель великих поэтов, и именно ей теперь разжигать под ними костер? Право же, огромная вероятность. Немудро было предлагать работу колдунье, не познакомив ее со своим характером (не знакомиться с нравом Шагры было, наоборот, необходимым условием сколько-нибудь успешного найма), но отказаться было еще немудрее, так что сейчас оркина могла только пообещать — грибами послам это все не покажется.
К тому же, орк все-таки был своим, каким скептицизмом не обдавай этот факт. И может быть, тоже хотел что-то узнать и понять. Не зря же — читает... Рыжая прикусила темно-золотую губу и опустила голову, пытаясь скрыть заинтересованный блеск в глазах. Чего хочет посольство? Колдунье нравилась магия мягких народов, не стесненная ритуалами и по своему она даже любила людей. Да, неприятны на вид и запах, да, подчас в быту отвратительны... Но кроме жалости было еще что-то. Учитель: спокойная плавная речь, слабые, но такие точные руки. Умение находить заботу, а не вражду в стихии, словно специально придуманной для создания всем вокруг огромных проблем. Понятие заботы смущало, а о том, как в детстве боялась ее проявлений, Шагра вспомнинать не любила. Но сейчас воспоминания были печальны. Что будет, если орки придут как свои в слабые государства мягких? Народ ножа безошибочно узнавал чужое презрение и плохо его терпел, а собственная смесь зависти и брезгливости загоралась от первой искры. И могла быть погашена только большими деньгами или хорошей травой.
На этот раз, быть может, впервые в жизни, Шагре не хотелось видеть пожар.

Молчание нарушила Гера. Не хотелось ей заключать союзы... Но Шагра выглядела такой неуверенной. Пропустить такой шанс — себя же выставить волитаром. Бурая еще раз размяла спину и устроилась на подушке неподалеку от рыжей.
- Тоскливо без дела, - вздохнула.
Шагра подняла голову и сощурила глаза, рассматривая союзницу. Какая открытая — а только что игнорировала. Излом прищура чуть изменился: в колдунье проснулся огонек интереса. Посланница даже на вид была презабавным зверем. «Бабус Вульгарис», да...
- Мы будем слепы, - Гера заметила интерес и ответила мягким спокойствием. - Потому лучше вместе. Обещаю всем помощь.
Шагра кивнула — медленно, словно подчеркивая каждый момент. Ограт повторил ее жест после паузы, чуть улыбнувшись. Отворилась дверь меньшей каюты и массивная фигура шамана на миг загородила всех собеседников друг от друга.

Аграт не поверил ни той ни другой. Не в его обычае было работать вместе, и сейчас орк позволил себе истрактовать собственный жест только как обещание не бить в спину первым. Обещание ничего не меняло ни в его мыслях, ни в действиях – советник успел заработать себе среди орков сомнительную славу “вареной рыбы”. У зеленого не было ни обид, ни врагов, ни соперников. Кто-то враждовал с ним, кто-то соперничал или пытался нанести обиду – с ними Аграту приходилось волей-неволей сражаться. Кто-то мешал его делу, и с этими орк дрался “волей”. Но стоило недоброжелателю выйти из списка “необходимых противников” - и Аграт о нем забывал. Может быть, выбери он стезю земляного мага, обвинение во флегматизме быстро бы стало подозрением в неагрессивности, но должность советника Гранд-Капитана предполагала слишком много врагов сама по себе. А правды сказать не мог даже сам Аграт.
Шахет ушел наверх. Оркины молчали, не глядя ни на него, ни друг на друга и орк неожиданно для себя отметил, что наблюдать за ними приятно. Сильное, по-кошачьи гибкое тело Геры блестело от пота, но линии были мягки, и лицо тоже почти утратило вечную жесткость. Скуластая поджарая Шагра отличалась волнующим и красивым сочетанием золотой кожи, ярко-рыжих волос и больших, непрозрачных, угольно-черных глаз. Что-то в ней еще было, в самой почти неорочьей хрупкости...
Додумать не получилось. Заметили, вскинули головы: рыжая быстро, черноволосая – медленно.
Аграт вернулся к своему чтению.

Бурая почуяла, что на нее смотрят, и внутренне нарисовала между собой и Агратом не слишком приличный символ. Урод. Сама уже не знала, что лучше — открытое презрение или такой вот, деревянный, ничего не выражающий взгляд. Словно оценивает полено в родной летучей дыре — в камин его или в стену... Конечно же, не поверил. Гера и не ожидала. Советник «родился, чтобы стать ей врагом» - все, чем являлась она, было ему противно. Впрочем, взаимно. Выскочка считал себя представителем высшей из возможных элит, но не дотягивал даже до капитана клиона. Оркина гибко, довольно и явно в пику потянула мышцы на неостывших плечах.
- Умеешь? - рыжая улыбнулась, остановив взгляд на одном из ножей соплеменницы.
- Ты?
- Откуда?
Конечно, умела.
- Сейчас научу.
Шагра молча вскочила на ноги. Ее нож был прост, но по-воздушному тяжел и зазубрен. Гера оценила игрушку улыбкой и достала один из своих. Секунда — и обе покатились по полу разноцветным клубком, то разорванным на два, то снова монолитным и отчаянно-пестрым.
Аграт покачал головой и склонился к самому полу — там, замедляя движение, подпрыгивал на неровностях досок крупный кулон из нежного серебра и мутного темного янтаря.

Птицы встретили своего господина приветственным хлопаньем крыльев, но с места не двинулись. Гриф побольше высунул лысую голову, посмотрел на Шахета, и воровато вытянул длинную лапу за рыбой. Вахтенный-собиратель выругался и кинул в птицу тем, что попалось под руку. Гриф увернулся, удивился, хлопнул крыльями и попробовал ногу на вкус. Вкус был орочий. Птица пожертвовала находкой в пользу соседа, но тот оказался умнее и сразу спихнул находку на палубу, где ее сразу подняли бесклювые «рыбаки».
Шаман прошел к возвышению камбуза и остановился неподалеку у мачты, ожидая желающих. Вскоре подвели первого орка с выбитым рыбой глазом. Говорить почти не пришлось: несчастный готов был просить прощения даже у Похитителя Снов. Шахет произнес слова Ожидания и затянул синеватую от холода рану.
Ветер холодил дубленую временем кожу и это было приятно. Орк был стар и, наверное, должен был потерять силу скоро. Но боги пытали его терпение: тело шамана и ум оставались такими же, что и долгие годы назад. Каждый день обещал скорую старость, бессилье и смерть, каждый вечер удивлял их медлительностью. В детстве водный мечтал повелевать вольным ветром, как поколения до него, как половина мужчин-шаманов. Сейчас от старой раны остался один только шрам, да дюжина хищных птиц.
Январь всегда была самой верной. Белая птица сидела с самого края навеса. Улучив момент, распахнула крылья и бесшумно скользнула к хозяину. Принимая сову на плечо, водный провел по гладкой спине пернатой подруги ладонью. Синяков не было. Совсем неподалеку капитан поднял голову от исчерченной рыбой палубы и посмотрел на полярную хищницу так, словно та только что заработала трибунал.

«Мельница» катилась дальше на запад: стало светлеть и горсти камешков катились на палубу клиона все неохотнее. Словно капризный ребенок устал вызывать скучного взрослого на войну диванными валиками и теперь обиженно бросил плюшевым мишкой. Капитан вызвал на палубу Шагру и показал ей котел. Когда огненная увидела огромную посуду из чугуна, забитую льдом и промерзлой рыбой... цензурных слов у нее не нашлось. Мучаясь между вопросом, поджечь капитана сразу или все-таки после визита в Оряс, колдунья мудро смотрела не на непрочную деревянную палубу а на выпуклый бок котла...
- Хватит! Ты всю воду выпаришь! - в воображении рыжей капитан был уже освежеван и сдобрен чесночным соусом, так что, услышав его живой голос, оркина некоторое время не могла понять, на каком она свете. Потом — отвела взгляд от дымящегося металла и смерила оным ряды зевак. Чья-то шевелюра вспыхнула синим пламенем. Гыркрап не выдержал и рассмеялся.
- Продам врагам. Ей богу.
- С чужими кораблями я злее, - напомнила ему оркина, уходя на нос — подальше от ненавистной рыбы.

- Шахет, а Шахет, отчего ты так одинок? - изящный по орочьим меркам матрос подвесил чадру на лицо и теперь висел на плече другого — огромного, словно выкормыш виверны. - Рядом с тобой лучшие женщины Глыбы.
- Вот потому и одинок, - монотонно прогудел здоровяк. Матросы вокруг взорвались хохотом. Чекер Корабельный Кот, автор и постановщик шутки, поморщился: больше половины из зрителей смеялись бы и над протянутым пальцем. Сам Кот не смеялся уже года три, и вовсе не потому что сломал себе челюсть. Просто удачные хохмы ушли вместе с голубым небом куда-то в бесшабашную молодость.
- Твое счастье — шаман не зол, - тихо проговорила долговязая оркина, сидевшая, скрестив ноги, совсем рядом с неулыбчивым шутником.
- А если бы и?
- На тебя зверем посмотрет — другому с раной не жить, - покачала головой Ракке.
Чекер предпочел промолчать.

По личному мнению капитана, самого знания о присутствии послов на борту было более чем достаточно для исполнения его роли. Общаться с глыбскими выскочками он не хотел. Аграт нашел его сам. Почтительно поздоровался — гулкий удар возвестил открытую для кинжала грудь.
- Прошу разговора, Гыркрап.
Бурый вздохнул, но ответил той же манерой.
- Слушаю тебя, Аграт.
Советник выдержал паузу, позволяя орку осмотреть себя. Гыркрап был очень мал по орочьим меркам, но Аграт был еще уже в плечах. «Чистокровный зеленый», потомок народа, никогда не оседавшего на земле, детей вольной степи и гиблого огня пустынь. Он никогда бы не сказал того даже женщине, но отверг когда-то дар именно из-за родовой гордости. Больше — из-за нее. Капитан клиона рассматривал его долго, но в его маленьких, почти поросячьих глазах не было тени вражды. Советник рад был это увидеть.
- В Альянсе война. Мы очень мало знаем. Я не доверяю женщине Ахарака, и не стану доверять людям, - Аграт медленно выпускал слово за словом, следя взглядом за редеющей тучей. - Хотел бы доверять кораблю.
- Лети туда-не-знаю-куда, - ворчливо усмехнулся Гыргкрап. Грубое лицо воздухоплавателя тонкой сеточкой покрывали морщинки — молодых корабли старили, а старых хранили молодыми до срока. Аграт покачал головой.
- Спроси, отвечу.
- Сам ты куда, советник?
- Мне мало лет, капитан. Я не водил в бой корабли, и знака богов на мне нет. Но когда я вижу темную тучу, то не седлаю лучшую скриа.
- Чью скриа?
Вопрос был хорош, но Аграт ждал его.
- У меня только одна. Но будет так нужно племени — я и ее в огонь брошу.
Капитан клиона молча кивнул в ответ.

С тех пор, как клион Носоряс стал именоваться не иначе как «бабий корабль», у Гыркрапа появилось собственное видение примет. Некоторые плохие были в самом деле плохими, некоторые хорошие — в самом деле хорошими. Но большая часть была либо безбожно спутана, либо вовсе неверна. Возьми вот птиц. Коли прячутся — точно быть буре. Это примета верная. А возьми облако в форме котла... Пять раз засекал Гыркрап подобное облако — и ни разу ни одного куша потом не сорвал. А ведь даже сам верил — пока записывать да сличать не стал. Или возьми баб тех же... Вот у него три штуки — и что? А возьми ту чертовку, что с послами пришла...
Нет, было в чертовке еще что-то кроме тряпок да норова. Что — Гыркрап сам бы сказать не мог, но короткий взгляд на лицо оркины запал ему в душу кусачей пчелой. Словно видел когда-то давно, за пределами этой жизни, так давно, что и сам себя бы не вспомнил. Капитан привык к корабельной мистике — система примет была сложной, но поддавалась рассудку. А разрешится ли эта загадка...

Пустая серь неба вокруг покрывалась пятнами островов — то медленно и нехотя, то быстро и резко. Здесь были еще отдаленные графства, дорогие и бесполезные земли. Гыркрап не понимал мягких — зачем пытаться залезть выше, если от земли ноги всяко не оторвать? Но Шагра была совершенно иного мнения. Серое, холодное, неприютное и опасное — небо манило отсутствием стен и границ. Оркина бц не променяла небо даже на море — океан очерчивал строгую горизонтальную грань и больше не отпускал с нее. А еще, если взлететь достаточно высоко, можно было увидеть сквозь вечню серую дымку золото огня неба.
Полупустые земли окраин сменялись все более пестрыми и роскошными — корабль подлетал к населенным центральным провинциям. Оркина с отчаянным любопыством рассматривала очертания башен, звезды и хризантемы городов-крепостей, муравьиных людских потоков. Подлететь ближе капитана просить не стала — все равно не пойдет. Людские лорды боялись клионы до паники — и сначала стреляли, потом разбирались, в чем дело. Солнце тихо клонилось к закату, и Шагре казалось, что в размытом его пятне уже трепещут очертания огромного острова.
Казалось — огни Столицы появились у горизонта уже в ультрамариновой темноте подступающей ночи. Даже оркина с первого взгляда увидела, что расположены эти огни где-то не совсем там. Когда клион подлетел ближе, уже и вся свободная часть команды включилась в живое обсуждение того, что огни не в домах а снаружи.
- Кто-то захватывает Оряс, - убежденно прогундосил один из матросов.
- А по-моему кто-то его защищает, - остроглаз Корабельный Кот улегся на рее и наблюдал оттуда.
- А я думал, Шагра тут где-то была...
- Сейчас и клион спалю. Вместе с умными, - пообещала оркина, с тревогой вглядываясь в непрозрачный чернильный воздух. Что-то определенно происходило. И, похоже, на этот раз не по вине ее соплеменников. Где-то жгли улицы. Судя по вспышкам — маги огня.... Гм, нет, судя по последней — воздуха и огня. Одновременно?!
В этот момент Шагра очень захотела быть еще и воздушницей. Или хотя бы иметь в качестве партнера вторую магессу. Мысль о Золотце как боевом маге, конечно, пришла в рыжую голову, но смеха сейчас матросы, бы, наверное, не поняли, так что Шагра закрыла глаза и принялась сочинять «идеального воздушника для дуэта». Получалось что-то хилое, но на редкость безбашенное.

Гыркрап огни тоже видел, но выводы сделал свои. Корабль сменил курс, полусвернув одно из распахнутых крыльев и мягко пошел в обход подозриельных вспышек. Про себя орк поклялся посадить корабль не раньше чем перед самым дворцом, просто для ясности. Пусть даже вся огненная рать Оряса ослепнет и ослабооумеет. Впрочем, в необходимости последнего орк иискренне сомневался.
Над бело-зелеными парусами маленького клиона — излюбленного корабля пиратов, контрабандистов и висельников — гордо развернул единственное крыло белый дипломатический флаг.

Путешествие растянулось не на один день, но все-таки подходило к концу. Гера закрыла лицо чадрой и в последний раз отполировала доспехи полой плаща. Покосилась на спутников. Шахет флегматично кормил с руки одну из своих птиц — огромную белую сову. Кажется, он не интересовался уже вовсе ничем кроме них. Оркина про себя хмыкнула. Аграт делал вид что читает очередную бумагу — но смотрел мимо строчек. Еще один... Мужчина. Улыбнувшись под лицевым покрывалом, оркина выскользнула на палубу.
Может быть, на свое счастье Гера не видела еще капитана. Но сейчас он сам искал ее взгляда, и не поймать этот знак было трудно. Женщина подняла взгляд, и... Что-то оборвалось внутри — тихо, с глухим стуком укатилось на палубу. Оркина могла поклясться, что темная кровь течет внутри по ксилофону ребер — медленно, больно. С усилием отвела взгляд. Узнала. Не могла — не узнать.

А Гыркрап снова мучался, узнавая и не узнавая красавицу-бурую. Он перебирал лица женщин в борделях, но ни одна из них не походила. Перебирал многочисленных пассажирок клиона — опять без толку. Она была знакома ему, а он ей — такого горящего, разрывающего рассудок взгляда орк не видел за всю свою жизнь. Но где, как? Пустота...

Клион сложил крылья и паруса, до предела замедлив ход, и теперь подлетал к главной площади непобедимой страны молчаливым сумеречным видением.

Вечер 7
Еще немного о вивернах... и не только

Удалось удобно разместить Гротха недалеко от комнаты ученика Тами. Именно ее – комнату, не Тами – Алфар и отправился показывать бурокожему. Помещение удостоилось критического осмотра. Будучи рассчитано на людей и волитар, для орка оно – особенно мебель – казалось слишком маленьким, хрупким и изящным.
- Ты поосторожнее, - предупредил Манфри. – А то самого чинить заставят!
- Угу, - ответил орк, осторожно садясь на жалобно заскрипевшую кровать, как на самый надёжный из элементов интерьера. - А куда бы мне малыша устроить, а?
- Я думал, ты его так и будешь при себе держать! – удивился Алфар. – Можно, конечно, в дворцовый зверинец отдать...
- Нет! - орк так прижал к себе вивернёнка, что тот проснулся и недовольно пискнул. - Я не про то! Он же и жрать просит и гадить будет, а как что не так - изорётся, хоть уши затыкай! Вот я и думаю, как устроить его тут?
- Тут хоть няньку бери, - почесал в затылке Манфри, который и уход за человеческими детьми пока изучил только с одной стороны.
- А ты наколдовать не можешь, чтоб его, значит, не слышно было снаружи?
- Это сложно! – сразу повысил ставку не очень уверенный в своем умении мальчишка. – Но я возьмусь. Только, того, маги-то вроде Наори – все равно разглядят и услышат, если захотят. Она дворец знает лучше, чем ты – родной корабль.
- Ну, тут делать нечего, - решил орк. - Колдуй!
- Ага, - кивнул мальчишка. - Сейчас!
Он выбежал наружу и вскоре вернулся с ведром воды и тряпкой. Конечно, Алфар не собирался устраивать влажную уборку, но решил облегчить себе труд, оставив на долю магии то, что было в его силах. А почти весь труд, который двойная чародейка проделал бы поднятием брови, был совершен вручную. Манфри протер стены, пол и даже потолок комнаты, став на плечи Гротху. Его пассы не давали воде высыхать. Наконец уставший ученик мага сел и сосредоточился. По мокрым стенам словно бы пробежала искра, тут же растворившаяся. Шаги, стучавшие в коридоре, разом отдалились на несколько десятков метров, а плечи мальчишки поникли.
- Гааррррат-ер-деррр горм! - для проверки рявкнул орк во всю мощь свои лёгких. Судя по тому. что в комнату никто не сунулся - ругательства снаружи не услышали.
- Ты поосторожнее, - предупредил мальчик. - Это все-таки не полная защита. А когда дверь открываешь – будут просачиваться звуки и запахи. Крое того, мне надо будет минимум раз за сутки обновлять заклинание, - он помолчал. – Слушай, а чего-то мне Тами говорила, письмо какое-то странное было...
- Никому не расскажешь? - спросил Гротх, зачем-то оглянувшись по сторонам.
- Слово Манфри! – гордо пообещал Алфар.
- Это письмо не королю было, а капитану Балтьеру! Но Гранд-кэп нигде там прямо к нему не обращается, вот я и решил отнести королю, раз Балтьер улетел!
Трудно было сказать, что раскрылось у ученика Альтамириэннэ шире – глаза или рот. Он с уважением посмотрел на собеседника.
- Ну... ну ты даешь! А попроще никак нельзя было?
- А как ещё-то мне во дворец пройти было?! - орк в порыве чувств взмахнул руками, чуть не зашибив красу и надежду семейства Манфри. - Сам видел этих грифонов при воротах! К тому же я и не соврал... я ж действительно, как гонец из Армады прилетел.
- Видел, видел, - собеседник рулевого «Белиаса» отодвинулся на безопасное расстояние. – А нельзя было просто капитана подождать, а не ломиться к королю? Понимаешь, что будет, если вдруг настоящие послы прибудут?
- Так я же и предупредил! - расплылся в улыбке Гротх. - Прибудут. Со дня на день. Меня в Армаде уважают, орать не будут! Письмо-то всё равно для королёва сведения было.
- Так они-то, наверное, знают, что никого не посылали к королю! – удивился Алфар. – ну ладно... теперь тебе только своих слов держатся. Или наградят, или плохо будет. Главное, чтоб не забыли. Хотя об этом мы позаботимся!
- Это как это ты собираешься об этом заботиться? Послы живыми хоть останутся?! - не на шутку встревожился Гротх, вспомнивший рассуждения мага о прохождениях сквозь стены.
- За кого ты меня принимаешь! – демонстративно обиделся Алфар. Скрестил руки на груди и пояснил: - Толку от них мертвых-то. Ты ж как бы при них, значит, если с ними чего – миссию не выполнил. Просто надо на виду держаться, бывать около посольства, - речь прервал крик виверненка. Мальчик вздохнул и заговорил громче. – Ну и королю с принцем Джастом на глаза попадаться... Особенно после того, как король слопает что-то особенно вкусное. Ты же награду какую-нибудь хочешь? Вот если посольство сорвется – тогда его в руки, - палец показал на новорожденного, – и деру! Ну а я тебе помогу. Понял?
- Понял, - орк кивнул, встал с кровати и протянул руку магу. - Спасибо тебе, Алфар, я твой должник по-любому!
- Не сломай, - предупредил Манфри, протягивая пятерню в ответ.

(с Оррофином)

Игры разума и с разумом
Особняк Тайлов, поздний вечер шестого все-таки седьмого дня

За прошедший час Аника до мельчайших деталей успела изучить замысловатые узоры, спускавшиеся по рукавам и юбке ее платья. Серебряная нить аккуратными стежками проходила по складкам светло-серого шелка, а ближе к подолу растекалась мерцающими ручейками, в которых плавали искусно выложенные мелким жемчугом лилии. Рукава, будто расцветшая по весне яблоня, утопали в тонких кружевах цвета старой кости, но на запястье ситец заметно пообтрепался. Нужно будет отдать платье служанкам, пусть перешьют, такое жалко выкидывать из-за одних лишь испорченных кружев. Пусть не новое, оно было слишком красивым, слишком любимым...
Аника оторвала взгляд от шелка и вышивки, и снова не смогла подавить вырвавшийся из груди жалобный вздох.
- Может быть, пойдем прогуляемся в саду? - предприняла она еще одну робкую попытку завести беседу, но ее усилия опять пропали втуне.
Сидевший в кресле напротив Рик раздраженно помотал головой.
- Нет.
На этот раз он не потрудился даже поднять на Анику глаза, все там же остервенением продолжая ковыряться в хитрой корладской головоломке, которая в свое время привела папочку в такой дикий восторг, что он выложил за нее целое состояние, но наводившую жуткую скуку на его дочь. Анике часто доводилось убивать время за разными бесцельными занятиями - по правде говоря, редкий день для нее проходил в по-настоящему важных делах и заботах - однако даже она не могла понять, как можно часами вертеть в руках этот костяной кубик, такой пестрый, что от покрывавших его грани цветных заплаток рябило в глазах.
Рик ей навязала Ба. Парнишка заявил, что вполне может обойтись и без чужого присмотра, да и Аника не горела желанием на целый вечер становиться чьей-то нянькой, но леди Шайлин была непреклонна. "Наш особняк превратился то ли в лазарет, то ли в проходной двор, - отчеканила она властным голосом, - а это совсем не место для маленького ребенка. За мальчиком нужно присмотреть, и раз уж все остальные заняты, почему бы это не сделать тебе, Аника?" Разумеется, возражения не принимались.
Первые десять минут Аника честно пыталась наладить контакт с новообретенным кузеном - Четверо знали, каких волевых усилий это требовало от девушки, до недавнего времени неделями не общавшейся ни с кем, кроме домочадцев, да и с теми перебрасывающейся лишь парой слов за день. Но парнишка, с ногами забравшейся в огромное кресло, которое раньше так любил покойный лорд Тайл, все начинания Аники проигнорировал, а как только обнаружил на одной из полок злосчастный кубик, то и вовсе потерял к девушке всякий интерес. И Аника, вынужденная не отходить от кузена ни на шаг, через час вконец извелась от скуки.
- Давай тогда я принесу сластей с кухни? - с надеждой предложила Аника. Все, что угодно, лишь бы хоть на секунду выскользнуть из комнаты на свежий воздух, размять затекшие ноги. - Карина обещала напечь к твоему приходу медовых коврижек, просто объеденье.
- Не хочу, - скривился парнишка. Головоломка продолжала скрипеть под его тонкими пальцами.
- А пунша не будешь? Фруктовый, очень освежает.
- Я же сказал - не хочу! - Рик наконец поднял на нее взгляд, сверкнув раздраженным взглядом из-под насупленных бровей.
- Как хочешь, - смирилась Аника, покорно сложив руки на подоле платья. В конце концов, никогда не мешает попристальней рассмотреть, во что ты одета. К тому же этого очаровательного завитка у пояса она раньше не замечала.
- Мне скучно, - внезапно подал голос Рик.
- Мы могли бы... - оживилась Аника - и осеклась. На нее, не мигая, смотрела пара пронзительно-черных глаз. Ничего не выражавших. Так обычно рассматривают неуклюжего жука перед тем, как решить, отпустить ли его восвояси или, наступив, раздавить сапогом. Анике мгновенно сделалось очень неуютно. Ее пробрал пот.
- ...поиграть ...в шарады, - сумела прошептать девушка вмиг пересохшими губами.
Рик так исступленно замотал головой, что его волосы выбились из-под шелковой ленты и мертвенно-черными кудрями рассыпались по бледным щекам.
- Нет, нет, нет, нет! - причитал он, и голос, поначалу тихий, сорвался на крик, такой пронзительный, что Анике пришлось прикрыть уши ладонями, чтобы не оглохнуть.
Истерика закончилась так же внезапно, как и началась. Рик, откинулся на спинку кресла, вальяжно забросил ногу на ногу и снова принялся сверлить Анику своим тяжелым взглядом.
- Я... пойду... скажу служанкам, чтобы приготовили постель. Ты, наверное, очень устал. Понимаю, тяжелый день...
- Сидеть, - негромко, но вполне отчетливо скомандовал Рик, и Аника к своему удивлению послушно застыла на месте, будто пришпиленная.
Паренек улыбнулся - нет, осклабился.
- Какая хорошая собачка. Лови!
Инстинкт на несколько ударов сердца опередил и мысли, и чувства. Аника еще не успела огорчиться тому, что послушалась приказа наглого мальчишки так беспрекословно, словно на его месте был сам Менгаард или по меньшей мере ба, в ее душе еще не успели всколыхнуться ни досада, ни слабое подобие гнева - а плечи уже дернулись в сторону. В дюйме от виска девушки просвистела головоломка-кубик, за спиной у нее раздался жалобный звон битого хрусталя. Аника обернулась - сервант за ее спиной лишился половины стекол.
- Зачем... - только и сумела пролепетать она.
- Не поймала, - засмеялся Рик. На его худом и бледном личике на мгновение проступило что-то маниакальное. - А знаешь... ты все-таки можешь меня развеселить.
Аника вжалась в спинку софы, и пальцы ее судорожно вцепились в подлокотник с такой силой, что чуть не прорвали атласную обшивку.
- Не надо, прошу...
Девушка еще не знала, что произойдет дальше - но сердце уже рвалось из груди, в висках стучала кровь, и перед глазами темнело от едва сдерживаемой паники.
- Ну же! - почти ободряюще улыбнулся юноша, показав ряд безупречно белых зубов. Белых, мелких, острых... - Покричи мне. Ты ведь сама этого хочешь.
Его глаза, казалось, пожирали свет, и всё вокруг постепенно погружалось в сумрак - черный и липкий, как деготь. Щуплая грудь юноши поднималась и опускалась в такт тяжелому дыханию, он слегка приоткрыл тонкие губы - и оттуда внезапно вывалился, извиваясь, раздвоенный змеиный язык.
И Аника завизжала. А Рик, запрокинув голову назад, расхохотался. Во все стороны от него по кабинету расползались тяжелые клубы черного дыма, будто от сырых дров в камине. Мальчишка вроде бы и сам не замечал, как его руки прорастают змеиной чешуёй.
- Громче, громче! - исступленно повторял он в перерывах между взрывами смеха.
Девушка быстро сорвала голос, и теперь хрипела, раздирая в кровь голосовые связки. Полные замогильного ужаса глаза пересохли, но Аника не могла заставить себя моргнуть. Внезапно Рик поднялся с кресла и скользнул в ее сторону. Девушка задышала часто-часто, не в силах не пошевелить ни пальцем. Мысленно она уже перестала молиться Четверым и теперь просто готовилась к неминуемому.
- Ты очень славная, сестренка. С тобой не соскучишься.
Твердые, в наростах пальцы скользнули по волосам Аники, легко и омерзительно ласково. Если бы девушка была властна над своим телом, то непременно бросилась бы в ближайший угол и вытошнила. Но сейчас была вынуждена задыхаться подступавшими к горлу рвотными спазмами.
- Мы еще поиграем, обещаю, - Рик нагнулся над софой, и теперь его горячее дыхание обжигало шею девушки, - а теперь тебе пора бежать, да?
И рывком поставил Анику на ноги.
Девушка сама не помнила, как выбежала из кабинета. Вся в слезах - они хлынули из глаз неудержимым потоком - она неслась по коридору, подобрав расшитые серебряной нитью юбки. Ей хотелось оказаться как можно дальше от этого места, пусть для этого понадобилось бы отправиться на Бужербу, спуститься в Нижнюю Столицу, да хоть в Армаду улететь. Но сначала - принять ванну, смыть с себя следы едкого черного дыма, прикосновения чешуйчатых пальцев. И выплакаться, досуха, без остатка.
Впереди показалась лестница, но Аника и не подумала перейти на шаг. Первая же ступенька стала для нее роковой. Аника успела лишь слабо пискнуть, когда ударилась ребрами о тяжелую мраморную плиту.

***

- Кости у нее целы, даже ушибов и ссадин нет почти, - Дениза поежилась и вытерла вспотевшие от волнения ладони о передник. - У девочки везение Четверых!
- Слава Им, - прошептала Шайлин.
- Я напоила ее горячим чаем. И добавила в чашку пару рюмок гвоздичной настойки... с вашего разрешения.
- Хорошо, очень хорошо. Ты молодец, Дениза.
Пожилая леди Тайл и сама была бы не прочь приложиться к заветной бутылочке для успокоения нервов. Но с этим нужно подождать. Может быть, перед тем, как лечь в постель...
- Она что-нибудь рассказала перед тем, как уснуть?
- Да, но, честное слово, госпожа, это была полная бессмыслица, - Дениза осуждающе покачала головой. - Будто бы юный господин Рик разнес кабинет покойного лорда Гастона, а потом покрылся чешуей, словно гад какой, и дым от него шел вонючий. И что-то про горячую ванну. Ох, всего и не упомнишь.
Служанка пожевала губами:
- Это от перенапряженья, разрешите подумать. Столько за последние дни случилось, и у нас-то нервы не выдерживает, а юная госпожа еще девочка совсем.
Шайлин шумно вздохнула. Хорошо, что в особняке есть такие слуги, как Дениза - опытные и не слишком болтливые. Если девочка, падая с лестницы, приложилась о ступеньку головой и повредилась рассудком... Только этого не хватало.
- Посиди с ней, Дениза. Девочка может проснуться среди ночи, а я не хочу, чтобы она оставалась одна.
- Конечно, госпожа. Я уж и вязанье с собой прихватила. Одну ночку и без сна обойдусь, утром перекорну.
Шайлин кивнула.
Конечно, слова Аники, переданные Денизой, казались старой леди Тайл сущим бредом, но проверить, есть ли в них хоть крупица истины, не мешало. Шайлин хорошо помнила, что представляет собою трудный подросток - Анкер и Ланкер в возрасте Рика были сущими дьяволятами.
Поднимаясь по лестнице, женщина внимательно приглядывалась к ступеням. Ни одна не показалась ей влажной или выпачканной, ни на одной не было сколь-нибудь заметных выбоин. Неужто девчонка вприпрыжку вниз неслась?
Дверь в кабинет Гастона в кои-то веки открылась без привычного скрипа, перед похоронами в доме смазали все петли. Шайлин бегло осмотрела комнату - все вещи находились на привычных местах, никаких разрушений, никакого беспорядка. Взгляд пожилой дамы упал на забравшегося с ногами в огромное кресло у камина мальчишку - тот как раз закончил собирать чудную головоломку, с которой Гастон в своё время возился днями напролет. Все грани кубика теперь были одноцветными, а ведь никому на памяти Шайлин не удавалось сложить зараз больше трех.
"Смышленый мальчишка"
- Тебе пора спать, - наказала Шайлин твердо, но без особой строгости в голосе.
- Хорошо, госпожа, - юнец покорно склонил чернявую головку.
- Можешь звать меня бабушкой, - вконец смилостивилась леди Тайл.
- Хорошо, бабушка.
- Отлично. Выпей на ночь горячего молока, если хочешь. Дениза расстелила тебе в Зеленой гостиной, как ты и выбрал.
- Спасибо, бабушка.
- Ну, что же... - Шайлин скупо улыбнулась Ричарду на прощание. - Тогда спокойной ночи.
"Чудный парнишка", - подумала она, прикрыв за собой скрипнувшую-таки дверь.

Встать, суд идет!
И Скорпион в роли Идены

Леди Идена не любила этого... С недавних пор, разумеется. Конечно, очень хотелось наконец-то избавиться от "любимого мужа", но присутствовать на судилище?! Нет, она прекрасно понимала, что это - ещё одна неизбежность, и тем не менее по спине бегали муражки. Стражники на входе в здание выглядели особенно суровыми - неужто же люди Дрейна? Или всё-таки Ланс Оррик позаботился о том, чтобы сохранить среди своих людей парочку таких? Без разницы - она не хотела и не собиралась в этом разбираться. Просто пройти, всё сказать и уйти... И её жизнь, угрожавшая обрушиться вниз, могла снова наладиться - из "жены предателя" она превратилась бы в "защитницу родины". И пусть - в ту, что отдала мужа палачам! Пускай себе - толку от Айрона так будет всё больше!
- Миледи, - лорд Оррик встретил ее на входе, едва только Идена миновала двери.
- Милорд, что мне предстоит? - притворно(или на самом деле?)-испуганно прошептала Идена, протягивая руку для поцелуя. - Прошу вас, уговорите их чрезмерно меня не мучить... Я столько пережила, я - слабая женщина, чей муж изменил родному Альянсу... Вы ведь понимаете, как мне трудно всё это вынести!
- Я понимаю, - Ланс коснулся губами кончиков ее пальцев. - Вам лишь потребуется подтвердить в суде, что ваш муж пошел на сговор с орками. Дэррон вынесет обвинительный приговор, я уверен - он не упустит случая засудить лорда.
- Но ведь я - тоже жена лорда, пусть и подсудного, - всплеснула руками Идена. - Не обрушит ли он свою злобу и на мою бедную голову? Только не это... Ведите меня, Ланс. Ведите... как невинную душу в лапы демонов!
"Веди же, чтоб тебя. И да, я назвала тебя по имени... может ещё и на "ты" перейду. Потом. Если сам захочешь".
Начальник стражи взял ее под руку и провел в зал, едва только воины услужливо распахнули перед ними двери. Внутри уже собралось множество народа - все богатые и влиятельные люди Верхней Столицы пришли посмотреть, как будет осужден Вице-Король. Особой пикантности делу придавал и тот факт, что обвиняла его в измене ("измене Альянсу", обязательно уточняли сплетники) собственная жена.
За большим столом сидел судья Дэррон - старик с морщинистым лицом, чем-то похожий на сторожевого пса, такой если уж вцепится, то не выпустит. За его спиной - почетный караул из десяти стражей, по правую и левую руку - судейские помощники (одному предстояло обвинять Талласа, а другому следить за исполнением протокола). Подсудимый, закованный в цепи, сидел у стены напротив двери, под присмотром еще четверых охранников. Вид у него был мрачный и затравленный.
Леди Идена, делая над собой немалое усилие с каждым шагом, медленно прошествовала в зал. Судья пугал её куда больше, чем перспектива выступления в суде... Было в этом человеке что-то слишком злобное. Не будь он на вид столь респектабелен, Идена готова была поклясться, что у него торчали клыки... Но видимо величие процесса занимало судью не меньше, чем результат.
В сторону мужа леди Таллас даже не взглянула.
- Сюда, - прошептал Оррик, взглядом указав на резные стулья в первом ряду. Там уже расположились влиятельные чиновники и торговцы, так что пустовало лишь два места.
Идена, гордо подняв голову, прошествовала к предложенной позиции и величаво опустилась, окатив пару перешёптывавшихся людей холодным презрением.
Судья взял в руки молоточек и ударил по столу три раза, заставляя всех замолчать:
- Приступим, - голос у него был под стать внешности - хриплый и гавкающий. Он раскрыл свиток и начал зачитывать: - Лорд Айрон Таллас, Вице-Король, обвиняется в измене Альянсу, состоявшей в сговоре с орками Армады и подготовке государственного переворота.
- Согласно закону, суд спрашивает у тебя, Айрон Таллас, - поднялся помощник судьи: - Признаешь ли ты себя виновным в этом преступлении? Суд Альянса готов проявить снисхождение, в случае раскаяния.
- Раскаяния в чем? - Мрачно бросил Таллас, даже не потрудившись встать. - Я всю жизнь верой и правдой служил Альянсу, и боролся с орками! То, в чем меня обвиняют - это просто бред!
- Выбирайте выражения, лорд Таллас, - предостерег его судья. -
В противном случае я лишу вас права говорить в этих стенах. Продолжайте.
- Итак, поскольку обвиняемый отказался признать свою вину, суд продолжается в соответствии с протоколом, - продолжил младший судья. - Прошу сторону обвинения взять слово.
Первый чиновник сел, второй поднялся, обвел зал немного скучающим взглядом и зачитал:
- Лорд Айрон Таллас обвиняется в сговоре с орками Армады, с целью захвата приграничных территорий Альянса. Его
вина неоспорима, и доказана на основе следующих фактов: свидетельских показаний его супруги, леди Идены Таллас, свидетельских показаний его слуги Марианта, письма адресованного Гранд-Капитану Армады за подписью лорда, преступными действиями его брата, Эльдо Талласа, а так же сопротивлением при аресте самого лорда.
Послышался сдавленный смех обвиняемого, прерванный тычком под ребра.
- Суд вызывает первого свидетеля, Марианта, - объявил обвинитель.
Зрители невольно обернулись к дверям, через которые обычно вводили свидетелей и замерли. Прошла минута, другая - они все не открывались. По залу пронесся ропот.
Идена с каждой минутой бледнела. Взгляд её метался по всему залу, она то и дело хваталась за воротник и чуть покашливала, руки её слегка тряслись.
- Это долго? - тихо спросила она у Оррика. - Мне так... неуютно здесь.
- Меньше получаса, я уверен, - Ланс хотел приободрить женщину, но слова прозвучали не слишком уверенно. Почему сюда до сих пор не доставили этого укурка?
Ответ не заставил себя ждать. Вместо Марианта, в зал вошел один из тюремных охранников, быстро засеменивший к командиру.
- Если у вас есть, что сказать по делу, сударь, - судья буквально пронзил его неприязненным взглядом: - Говорите вслух, а если нечего - прошу подождать за дверью.
- Г-господин... с-судья, - стражник попытался собраться с духом, а Оррик почувствовал неладное. - Свидетель... который... ну, этот от орков...
- Вы имеете в виду, Марианта? - Уточнил помощник судьи.
- Именно он, да, - усердно закивал воин.
- И почему же его до сих пор нет?
- Он мертв...
- Ааах! Нет! - под дружный вздох толпы леди Таллас вскочила и тут же упала, как подкошенная. Женщину била дрожь, по щекам её катились слёзы.
- Вы видите!? Видите?! Я следующая! Понимаете?! Он убьёт и меня тоже, - сбивчиво, срываясь на рыдания лепетала она.
- Соблюдайте порядок! - Застучал молоточком судья. - Порядок в зале суда!
Раскрасневшийся от злости Оррик, обхватил Идену за плечи, пытаясь усадить ее обратно. Все взгляды сейчас были обращены на нее, и мало кто мог заметить мрачную улыбку, появившуюся на губах Айрона Талласа.
- Чего вы смотрите?! - выкрикнула леди Таллас. - Видите!? Он радуется! Он также будет смеяться, когда свернёт мне шею, и ничто его не остановит, если он выйдет отсюда не в цепях! Изменник! Убийца! Убийца-а!
- Тишина в зале! Вам дадут слово в свою очередь, леди Таллас! - Гавкнул Дэррон, а затем бросил злой взгляд на стражника, пытавшегося уйти из зала: - Стоять на месте! Вы еще не рассказали, как умер свидетель!
- Я не убивал!!! - Завопил воин, заглушая даже голос Идены. - Я просто... это не я, не я!!!
Взгляд Дэррона его словно на месте прожигал, и бедолага явно не мог собраться с мыслями, чтобы ответить.

(дожил..., см. слова Тельта)

- Это он! - лилейные (с каких-то пор...) ручки Идены сложились в молящем жесте, направленном к судье. - Он подкупил стражу! Он, мой муж, я уверена в этом! Он хочет выкрутиться, и если у него получится, Альянсу грозит смертельная опасность! Ваша честь, молю вас, защитите меня... Защитите Альянс!
- Разберемся, - заверил ее Дэррон. - Кто нашел тело свидетеля?
- Я, - с трудом выдавил из себя стражник. - Я за ним пришел... чтобы значит на суд привести... сюда. А он в цепях висит... ну он всегда так висел... но тогда живой был - а сейчас уже мертвый совсем. Я еще удивился, с чего бы ему мертвым быть...
- Что за чушь ты несешь?! - Не выдержал лорд Оррик. - Вас шесть человек охраняло камеру! Как он мог умереть?
- Может трава орочья? -
Только и смог предположить стражник.
- Позвольте мне сказать, господин судья, - влез в разговор обвиняемый. Дэррон смерил его подозрительным взглядом, но все же кивнул: - У лорда Оррика никогда не было этого свидетеля.
По залу вновь пронесся ропот удивления, смешанного с возмущением.
- Он заковал в цепи моего человека и пытался добиться от него признаний в несуществующих преступлениях, - продолжил Айрон. - Однако Мариант оказался честным человеком, и вот - наш доблестный начальник стражи от начала и до конца придумал историю с его признанием, а самого Марианта уморил в своих застенках, чтобы он не смог рассказать правду!
- Ложь! - взвизгнула Идена! - Всё это ложь! Он убил Марианта, чтобы выставить меня на посмешище! Чтобы сказаться невиновным, а меня объявить безумной! Подлец! Мерзавец! Низкий предатель!
- Тишина в зале! - Уже привычно повторил судья, ударив молоточком. - Вы еще получите возможность выговориться, леди Таллас. В свою очередь, вам понятно?
- Простите, ваша честь... я так напугана, - шмыгнув носом, пролепетала леди Таллас, с трудом возвращаясь на своё место.
- Хорошо, лорд Айрон, вы выдвинули серьезные обвинения, вам есть чем их подкрепить?
- У меня столько же доказательств моей версии, сколько и у лорда Оррика, - улыбнулся Вице-Король.
- Лорд Оррик, вам есть что сказать?
- Марианта охраняли шестеро моих лучших людей, - выдохнул начальник стражи. - Человеку не под силу было бы проникнуть в камеру, и я считаю, что...
- Хотите добавить к обвинениям еще и сделку с демонами? – Усмехнулся Айрон. - Ну давайте, Оррик, скажите честно - ведь это я, по-вашему, убил Императора?!
Последние слова лорда утонули в хохоте зрителей. Вновь послышались удары судейского молоточка, и в установившейся тишине можно было услышать скрежет зубов Ланса Оррика.
Судья Дэррон глубоко вздохнул, и вновь стал похож на пса, готового вцепится кому-нибудь в глотку.
- Это обстоятельство требует дополнительного расследования, - наконец произнес он. - Мой помощник проведет все необходимые процедуры, чтобы узнать кто виновен в гибели свидетеля. А пока, я хочу, чтобы суду были предоставлены остальные улики по настоящему делу.
- К делу было приложено письмо, написанное рукой Вице-Короля, - с готовностью
продолжил обвинитель, извлекая клочок бумаги: - Вот оно. Прошу всех желающих ознакомиться с его содержанием.
- Зачитайте, - велел судья, и помощник выполнил его приказ, прочитав подробности предложения лорда Талласа Армаде. Помимо заверений в дружбе, оркам предлагались четыре пограничных острова в замен на помощь Айрону в занятии людского трона.

- Мерзавец, - тихо проскрежетала зубами Идена, - но ничего, тебя ещё выведут на чистую воду!
- Он свое получит, - так же одними губами пообещал Оррик, однако удача сегодня была явно не на его стороне.
Из зала медленно поднялся пухлощекий мужчина в потрепанном камзоле.
- Господин судья, я прошу слова, - дрожащим голосом пролепетал он. Ланс обернулся, и застыл, едва увидев говорящего. Да, он как чувствовал, что день не задался - сначала пришлось убить Гуарре. Своими руками убить, а ведь Ланс раньше никогда не проливал крови сам. Все из-за Дрейна! Потом Мариант, а теперь еще этот ублюдок посмел что-то вякнуть! И зачем только он просил Винзора ускорить слушание?! Потерпел бы всего день, и не было бы этих неприятных сюрпризов!
- Назовите себя, - велел судья.
- Я - Эрки, писарь, - мужичок затравленно озирался, явно колеблясь, к тому же под взглядом Дэррона он начал трястись, будто лист на ветру. - Разные дела делаю...
- И какое все это имеет отношение к суду?
- Это я написал письмо, которое вы только что зачитали, ваша честь, - наконец, собравшись с духом, выпалил Эрки. - По просьбе лорда Оррика, заметьте, написал!
- Что за вздор он несет! - Вскочил начальник стражи.
- Ложь! Наглейшая из наглых! - закричала Идена, перекрывая Оррика. - Ваша честь, я сама видела, как писалось это письмо! Видела! Мой муж подкупил всех и вся! Хотя интересно, на какие деньги может сидящий в тюрьме изменник это сделать?! - и, обернувшись к мужу, леди Таллас продолжила. - Что ты им обещал, Айрон?! Что? За сколько нынче покупается жизнь, совесть, душа? Ответь им! Ответь мне! Суду! Альянсу! Что же ты молчишь, подлый изменник?!
- Леди Идена, вы еще получите возможность высказаться! - Судья начинал терять терпение, в то время как Таллас наоборот начинал выглядеть все увереннее, однако не смотря на требования жены, говорить ничего не стал.
- Это не ложь, я часто подделывал документы, - продолжал мямлить писарь. - Жить-то на что-то надо, ваша честь. Но обычно это были мелкие аферы... и однажды я попался страже. Оррик отпустил меня, и с тех пор часто обращался за...
- Я начальник стражи Альянса! - Ланса трясло от ярости. - Это возмутительно! У меня не было никаких дел с этим человеком! Я его даже не знаю!
- Суд разберется, - отрезал Дэррон. - Писарь Эрки, вы утверждаете что подделали письмо по просьбе лорда Оррика?
- Именно так, ваша честь, - кивнул тот, и не посмел более поднять взгляд.
- Вы понимаете, чем вам это грозит?
- Да, но лучше так, чем к Дрейну! Он же с меня шкуру сдерет! – Взмолился аферист. - Ваша честь, посадите меня в самую паршивую камеру, в самый клоповник! Только не отдавайте Дрейну! Я всех назову, кто у меня подделки делал! Оррик, Чилкар, Тоудан... и это только лорды... а уж торговых расписок...
- К делу это не относится, - гавкнул утомившийся судья. - Возьмите этого человека под стражу... хотя нет, подойди.
Писарь не посмел спорить и понуро поплелся к столу судьи. Дэррон протянул ему бумагу и перо:
- Напиши еще что-нибудь почерком Вице-Короля, - велел он, и Эрки тут же написал, почти не глядя в подложное письмо. Вышло практически неотличимо. - Что же, в таком случае это письмо не может быть доказательством. Уведите писаря!
- Спасибо... спасибо, господин судья, - продолжал вопить аферист, пока его выволакивали из зала суда.

Суд все еще идет
И Скорп не просто дожил, а вжился в роль
- Ваша честь, - слёзы на лице леди Идены мгновенно высохли, судя по всему - от молний, которые эти глаза уже готовы были метать. - Почему вы готовы верить писарю, и отказываетесь верить лорду Альянса? Или по вашему страх перед Алистером Дрейном - куда большее основание для правды, чем верность своей родине? Я сама видела написанное мужем письмо! Он был пьян и зол, но достаточно здравомыслящ, чтобы отдавать себе отчёт в том, что делает! По его настоянию Мариант, которого он же, очевидно, и убил, отвёз это письмо в Армаду! Если вы не верите в эти слова, то по какой причине? Лишь из-за показаний перепуганного писаря, которого наверняка тоже подкупили?
- Миледи, - ответил один из помощников судьи. - Это разумные доводы, но лорду Айрону довольно сложно было бы подкупить кого-либо, и тем более - убить, находясь в тюрьме. Так же, по отчету стражи, нам стало известно, что ему отказались подчиняться даже наемники.
- Позвольте спросить, - совершенно не по-женски скрестив руки на груди, явно готовясь к затяжному поединку, осведомилась леди Таллас. - А для какой цели мой муж собирал наёмников? Или это не было выяснено? Это во-первых... Во-вторых, вы не находите, что в первую очередь надо проверить всех, кто охранял его, всех, с кем они встречались, и тому подобные вещи. Это - не то, что обсуждается сейчас, я понимаю - но раз уж вы признаёте мои доводы разумными, согласитесь, что выпускать из тюрьмы того, кто подозревается уже не только в измене, но и в подкупе, и в убийствах - очень преждевременное решение, даже если доводы в его пользу говорят об обратном. Или я неправа, и тот, кого обвинили в предательстве, может разгуливать на свободе только потому, что в его виновности... сомневаются?
- Однако, его виновность не доказана, - на этот раз говорил уже сам судья. - Относительно письма, писаря и смерти Марианта будут проведены специальные расследования, которые помогут выяснить правду. Однако в данный момент считать их основаниями для вынесения приговора нельзя.
В голосе Дэррона слышалось неприкрытое сожаление.
- Лорд Таллас, расскажите суду, для каких нужд вы собирали наемную армию?
- Армия - это громко сказано, ваша честь, - Айрон с наигранным безразличием обвел взглядом зал. - В виду мятежа Вэина Солидора, я хотел усилить безопасность своих владений и для этого собирал небольшой отряд.
- И конечно же этот отряд к тому, что говорю я, никакого отношения не имеет, так? - усмехнулась леди Таллас. - И получается, что я лгу. Только вот объясни мне, Айрон, зачем мне было бы лгать, подставляя собственного мужа, раз он и так был... моим мужем? - на красивом лице женщины блеснула почти безумная ухмылка, вмиг исказив её черты и сделав почти неприятной. - Собственными руками отнимать у себя всё, что имею? зачем? завести любовницу ты был не способен при всём желании, бросить меня - тем более. Так объясни же, зачем я это делаю!
Спокойная улыбка, застывшая на губах Талласа превратилась в оскал при этих словах - такое оскорбление, да еще прямо в зале суда! А судья сидел, как ни в чем не бывало, и, по всей видимости, наслаждался позором лорда.
- Ты хотела всем одна владеть, - наконец произнес Айрон.
- Зачем? Айрон, ты мне смешон - хотя надо отдать тебе должное, выпутываешься ты ловко! - рассмеялась Идена, уперев руки в бока. нахально, искренне и от всей души - толи измученной, толи уже совсем рухнувшей в пучину безумия. - Вся Столица, от лорда Олдгейта до поварёнка на кухне во дворце, от государя нашего Менгаарда и до нищего в Нижней Столице, знал, что я и так всем владею одна - ибо думать за тебя всё время приходилось мне, и даже государственные дела порой обсуждали именно со мной, чтобы я сподобилась тебе намекнуть, как правильно себя повести. И после этого ты ещё говоришь, что я хотела владеть всем одна? Помилуй Океанская Дева, Айрон! Всё, что ты делал - это на любом совете, балу или празднике в нужное время выкрикивал: "Во всём виноваты орки!" И чем это могло мне мешать? Наоборот, я от души смеялась вместе со всеми!


- То есть вы утверждаете, что лорд Айрон был не способен что-либо предпринять без вас, миледи? - Тут же спросил помощник судьи, пока Таллас скрипел зубами от злости.
- Ну, если вы клоните к тому, что он не способен был и мятеж без меня устроить - то увы, вы неправы. Это первое, на что хватило его ума. Сами видите, куда такой ум приводит. Я пыталась его отговорить, но он только пил и ругался, а пьяному - особенно пьяному дураку - сами знаете, острова по земле летают! вот и любуйтесь на него теперь - чудо из чудес, изменник и дурак в одном лице, - покачав головой, усмехнулась Идена.
- Вы все-таки в суде, выбирайте выражения, - вяло заметил Дэррон.
- Господин судья, прошу заметить, - к Талласу наконец вернулся дар речи. - На данный момент у вас нет никаких доказательств моей вины, кроме слов этой женщины.
- Не стоит забывать о попытке сопротивления аресту, - тут же напомнил обвинитель.
- Признаю, вспылил, - не стал отрицать лорд. - И готов уплатить полагающийся за это штраф.
- Я готова поклясться, как это и полагается в таких случаях, - уверенно кивнула леди Идена. - Доказательств невиновности у вас также нет, объяснения с отрядом недостаточны, Мариант мёртв при невыясненным обстоятельствах, не говоря уже про писаря, которому ничего не угрожало, и вдруг ему в голову дарил страх перед лордом Дрейном. Согалситесь, в этом деле ещё достаточно странного, чтобы лорд Айрон Таллас не был выпущен на свободу до разбирательств, проведённых со всей серьёзностью.
- Мариант умер в застенках лорда Оррика, не удивлюсь, если его там перед этим пытали, чтобы получить нужные "признания", - сплюнул обвиняемый.
- Довольно, Таллас, вам слова не давали, - оборвал его судья. - Наемников следует незамедлительно пригласить в суд, дабы они ответили на наши вопросы. Лорд Таллас, вы может назвать их имена?
- Я не запоминаю подобных мелочей, - высокомерно бросил Айрон.
- Тогда, быть может, особые приметы?
- У одного не хватало пары пальцев на правой руке, - припомнил все же лорд. - А еще престарелая огненная колдунья. Я уверен, что они уже давно покинули столицу с моими, заметьте, деньгами!
- Суд разберется.
- Неплохо бы, - покачала головой леди Идена. - вышеупомянутого лорда Дрейна едва не казнили однажды, когда он сказал то, что считал правдой. Сегодня я говорю правду, и очень надеюсь, что казнят за неё не меня, а моего лживого мерзавца-мужа, осмелившегося покуситься на собственное государство, которое его предки с честью защищали много веков назад! Увидь это Талласы былых времён, они воистину рвали бы на себе волосы. Или на тебе, Айрон - чтобы проучить хорошенько!
- Ты сегодня весьма красноречива, Идена, - хмыкнул обвиняемый. - Надеюсь, суд сумеет найти хотя бы пару правдивых слов во всей этой бессовестной лжи.
- Лорд Таллас! - Дэррон занес молоточек, однако опустить не успел - из боковых дверей в зал вбежал стражник, тут же бросившийся к судье, что несколько удивило Оррика - он привык, что его люди докладывают обо всем сначала ему, а уже потом кому еще следует. Выслушав новости, судья мрачно усмехнулся. - Ну и семейка... Довожу до сведения всех собравшихся здесь - отряд стражи, во время вечернего патрулирования Столицы, обнаружил тело Эльдо Талласа.
- Что?! - вскричала Идена, чьи молниеносные глаза на миг совершенно растеряли всю заносчивость и теперь больше напоминали размерами и формой фарфоровые блюдца. - Как?! Эльдо... За что? Кто??

(а у меня был выбор?)

Судя по выражению лица Айрона Талласа, он был настолько ошарашен этой новостью, что и вовсе лишился дара речи. Еще пару минут назад, лорд был уверен, что его брат благополучно покинул Столицу и находится в Железном Замке.
- Он повесился, - изрек судья, жалости по умершему в его голосе не слышалось. - Судя по всему, осознав, что не сможет уйти от стражи, или же просто не вынеся того груза преступлений, которые совершил.
- Самоубийство, говорите? А как тогда объяснить, что немногим ранее кем-то был убит мой отец?! - покрасневшая от гнева леди Таллас смотрела на мужа, как на злейшего врага. - Айрон, отвечай мне! И суду, но сперва - мне! ты это сделал? ты приказал убить моего отца? Я ещё твоя жена, хоть ты и подлец, и изменник, и дряннее половой тряпки! Отвечай - ты приказал их всех убить?!
Судья тем временем уткнулся в какую-то бумагу и, периодически издавая глубокомысленное хмыкание, совсем не обращал внимания на перепалку в зале.
- Вы еще не передумали приписать мне убийство Императорской семьи? - Глухо осведомился Таллас. Лицо его сильно побледнело, а губы дрожали. Эльдо был не только его наследником, но и единственным родственником, и известие о его смерти стало для лорда сильным потрясением.
Идена молчала. Она терпеливо переводила взгляд то на мужа, то ан судью, то на лорда Оррика, ожидая реакции хоть одного из них. В голове роились самые жуткие мысли - начиная от сапожных проклятий, которые под хмельком любил поминать покойный отец, и заканчивая полуосознанным страхом перед, прости Четверо, Белой Маской.
Тишина затягивалась. Оррик нервно барабанил пальцами по подлокотникам кресла, не зная радоваться смерти Эльдо или же как раз наоборот. К тому же, стоило ему закрыть глаза, как перед ним появлялся покойный Гуарре, грозил пальцем и обещал, что очень скоро он, Ланс, получит по заслугам.
- Итак, - наконец изрек судья, отложив бумагу. - Суду была предоставлена предсмертная записка Эльдо Талласа, в которой он признался, помимо всего прочего, и в убийстве Кирбена Лаунта.
- Всего прочего? Чего - "всего"? - не выдержала наконец леди Идена.
- Я зачитаю, - в улыбке судьи было что-то издевательское.
И действительно - обычно зачитывал документы один из его помощников, но здесь почему-то Дэррон решил сам этим заняться. Что же такого содержалось в письме Эльдо Талласа?
- "Выносить это более не в моих силах. Я предал их всех, предал Альянс, предал короля, предал даже собственного брата, и теперь ночами меня мучают кошмары. Я вижу демонов, рвущих мою плоть"... так, дальше особого интереса для суда его слова не представляют, - судья пропустил пару строчек. - Ага, вот: "Но я знаю, как прекратить все это - я сведу счеты с жизнью. И пусть все узнают, какой я был человек, мне больше нечего скрывать - это я убил Кирбена Лаунта, и возможно, его тело уже нашла стража... если конечно кто-нибудь теперь сумеет его опознать. Я сожалею, что поступил так со стариком, ведь он даже не знал, что за игру ведет его дочь..."
- Что?!
Казалось, весь мир в глазах леди Идены потемнел, воззрившейся на неё тысячей тысяч глаз - то ли алых, то ли золотистых, а на самом деле - всего лишь глаз всех, кто наблюдал за развернувшейся в суде драмой.
- Ваша честь... ва..ша... честь.. - запинаясь, проговорила она, чуть дрожа, и без сил рухнула на пол, закрыв лицо руками.
- Его дочь, - безаппеляционно повторил судья Дэррон, прежде чем продолжить чтение письма: - "Да, я состоял в любовной связи с женой своего брата. Понять не могу, как это получилось, но она подговорила меня действовать против Айрона, помочь ей избавиться от мужа. Эта женщина хитра и коварна, теперь-то я знаю, что она ни перед чем не остановится, и я был просто пешкой в ее руках".
Судья сделал эффектную паузу, полюбовался на лицо Идены и с выражением продолжил:
- "Идена Таллас уговорила меня убить ее отца, лишь за тем, чтобы после приписать это жестокое преступление моему брату. Как будто мало было уже одного нелепого обвинения в измене. В сговоре с Армадой, которую Айрон ненавидел всей душой", - бумага легла на стол рядом с молоточком. - Дальнейшее к делу уже не относится. Леди Идена, я хочу услышать, что вы скажете на это суду?
- Ложь! Подделка! Клевета! - завизжала сквозь слёзы женщина.
- Такая же, как так, что нам предоставил лорд Оррик? - Уточнил Дэррон.
- Как вы смеете? Я всей душой и телом принадлежу Альянсу! Разве стала бы я... Зачем? Объясните - зачем мне это?! - простонала Идена.
- Кому ты принадлежите телом, мы сейчас слышали, - прорычал Айрон Таллас. - С моим родным братом! Да как ты могла?!
- Лжец! Ты меня оклеветал! Ты! И убийство брата тоже ты подстроил! - еле дыша, давясь слезами и злобой, пролепетала несчастная женщина.
- И все это я сделал сидя в тюрьме? Ваша честь, это переходит всякие границы!
- У тебя длинные руки, хоть голова и пустая! - прохрипела Идена севшим голосом и повернулась к судье. - Что ж, ваша честь, арестуете меня здесь и сейчас? Или отдадите Алистеру Дрейну?
Судя по выражению лица судьи, он бы с удовольствием бросил за решетку всех троих: и Айрона, и Идену, и Оррика за компанию. Вот только оснований для этого у него имелось слишком мало, а потому он просто с сожалением вздохнул:
- Дело оказалось весьма сложным, - произнес Дэррон. - Не смотря на то, что некоторые, ускорившие слушание, уверяли меня в обратном. Потребуется тщательный пересмотр всех улик, относящихся к делу. Надеюсь, все согласны с моим решением?
- Да... согласна, - еле слышно прошептала леди Таллас. - Что с нами будет дальше?
- Итак, суд постановил необходимым отправить данное дело на более тщательное расследование, - подкрепив свои слова ударом молоточка, возвестил Дэррон. - До этого момента, обвиняемый Айрон Таллас освобождается из-под стражи, однако ему запрещается покидать пределы Верхней Столицы. В том случае, если он исчезнет из города - это будет считаться признанием его вины по всем пунктам обвинения. Его имущество будет конфисковано, а сам он объявлен вне закона. - Еще один удар молоточка. - Идена Таллас, по вновь открывшимся обстоятельствам, так же лишается права покидать Столицу.
- Это что же, ваша честь, вы хотите выпустить заговорщика на свободу? - Поднялся Оррик. До этого начальник стражи сидел молча, обдумывая как ему поступить с писарем, но теперь не смог не выразить протеста.
- А разве я могу позволить вам держать знатного лорда Альянса под стражей, не имея на то веских оснований? - Мрачно улыбнулся судья. В глазах его был гораздо более откровенный ответ: "С радостью бы его засадил, вот только потом ведь все равно выпускать придется".
- А как же лорд Кайрис? - Напомнил Оррик. - Чем не прецедент?
- Кайрис был Волитаром и его судьбу решал их Совет, - отрезал судья.
- Но ведь это прямая угроза безопасности Альянсу во время войны! - Стиснул зубы Ланс. - Он не может просто выйти на свободу!
- Лорд Оррик, это суд, а не балаган! - Молоточек уже привычно ударил по столу. - Мое решение окончательное и на данном этапе обсуждению не подлежит. Изменить его может только король.
Леди Таллас медленно поднялась. Её плечи дрожали, лицо, перепачканное слезами, выглядело лет на десять старше, чем у той уверенной в себе женщины, обличавшей своего мужа в измене... Незряче окинув взглядом толпу собравшихся, не удостоив вниманием ни Оррика, ни судью, ни мужа, леди Идена медленно, подняв голову так высоко, как только могла, вышла из зала... По щекам её катились горькие слёзы поражения - и даже перспектива вновь оказаться внизу уже не горела так ярко на фоне одного большого чёрного кошмара...
- И еще, я требую развода, - мстительно заявил Айрон, глядя в спину удалявшейся жене.
- После окончания дела - пожалуйста, - пожал плечами Дэррон. - Если, конечно, вы будете оправданы.
Начальник стражи поднялся вслед за Иденой, однако прежде чем уйти, бросил Вице-Королю:
- Я докажу, что ты предатель, Таллас, обещаю!
Правда перед этим, самому Лансу следовало доказать, что он не причастен к грязным делишкам признавшегося писаря.

Работа для Лорда-Смотрителя Седьмой день. Почти ночь.

Их цветом стал черный. Дрейн велел столичным портным пошить сто черных камзолов и штанов, заказал сто пар черных сапог и сотню черных шляп. Спустя два дня его заказ был исполнен, и вот - смотрители уже щеголяли в новой форме. Алистеру нравилось, что теперь все его люди выглядят одинаково - их будут сразу выделять из толпы, и бояться. Там, где пройдет человек в черном не будет места для преступлений, там воцарится закон и порядок.
Ребра Лорда Смотрителя все еще побаливали, однако водяник сумел их срастить, так что Дрейн вновь мог взяться за работу. И первая же новость, которую он узнал оказалась более чем неприятной - сбежавший Гуарре погиб. Причем убил его никто иной, как начальник стражи Ланс Оррик. В честность этого человека Алистер не верил, а потому увидел в его действиях лишь один мотив - попытку скрыть собственное участие в делишках купеческого главы. Ну что же, дойдет очередь и до Оррика.
- Господин, - отвлек его от раздумий Зубастый. - Прошел слух, что в Нижней Столице...
- Слух? - Не удостоив помощника взглядом, переспросил Дрейн.
- Донос, если быть точным, милорд, - тут же поправился смотритель. - В Нижней сегодня кто-то важный будет заключать сделку...
- Кто? - Оборвал его на полуслове Алистер.
- Лорд какой-то, - немного замялся Зубастый. - Мне точно не сказали... и потом не все ли...
- Это имеет значение, Элан, - В презрительном тоне лорда звякнул металл. - Ты больше не в страже служишь, учись запоминать детали.
- Так мне взять людей и накрыть всю эту шайку?
- Накроешь ты их, как же, - Алистер устало вздохнул и поднялся из-за стола. На лице его была уже привычная постная мина, так словно он делал помощнику одолжение. - Я сам с этим разберусь. А ты пойдешь со мной - собери людей и Марнела возьми, пусть поработает.
- Так ведь он же...
- Выполняй, - отрезал Лорд Смотритель.

Спустя час по Цепи спустилась корзина с двадцатью облаченными в черное людьми. Стражник провожал их испуганным взглядом, почему-то ему показалось, что Дрейн пришел проверять, исправно ли он несет службу.
Северный квартал Нижней столицы почти не пострадал от недавнего мятежа - стража вовремя перекрыла улицы баррикадами и держала оборону до подхода армии. А вот большей части города повезло меньше - вид руин удручал даже Зубастого, Дрейну же, казалось все было нипочем.
- Милорд, - прошептал Элан. - Я слышал, Тиабары скупают землю в Столице совсем дешево.
- Ты много слушаешь, и все не по делу, - вместо похвалы, отметил Алистер. - Я тебя своей правой рукой назначил... а выходит, что такой рукой даже ложки не удержать, не то что клинка.
- Но, господин, как же это понимать? Я верой и правдой, - смутился Зубастый, нервно прикусив губу острыми клыками. Потекла алая струйка.
- Это да, но тебе бы еще капельку ума, - заметил Дрейн, пока они шли к искомому дому. Донос составил какой-то мелкий воришка, который надеялся получить прощение, однако лорд смотритель пообещал лишь сохранить ему руку и оставил дожидаться своего возвращения в одной из камер. - В следующий раз, сначала узнай все о Тиабарах, пойми чего ради они это затеяли, откуда берут деньги, какие законы нарушают. И уже потом сообщай мне.
- Сделаю, господин! - Поклялся Элан.
Шедший позади них Марнел усмехнулся вполголоса. Ему эта прогулка вовсе не нравилась. Он никак не мог понять, зачем его оторвали от допроса и потащили в Нижнюю Столицу. Неужели Дрейн решил арестовать одержимых?

Играя со светом
Пока Габранс развлекался в подкидного

- Нет, - поморщилась Аш, и небрежно сорванная с шеи низка дымчатого янтаря полетела на туалетный столик, чуть было не рассыпавшись на отдельные бусины. - Это мне совсем не нравится. Подай лучше аметисты и черные сапфиры.
Служанка безошибочно выдвинула нужный ящик из лакированного шкафчика, искусно спрятанного в стенной нише, и бережно достала оттуда ожерелье из корладского серебра. Прослужив немалое время камеристкой у самой изысканной леди обеих Дворов, женщина привыкла к окружавшей ее роскоши, но ни на секунду не забывала, что держит в руках вещицу, стоившую много больше того, что ей удалось заработать за всю свою жизнь - а может быть, и самой этой жизни тоже. А госпожа относилась к драгоценностям так же легко, как и к поклонникам. И тех, и других у прекрасной волитари было в избытке, к тому же обе коллекции ежедневно пополнялись новыми прекрасными экземплярами. Впрочем, ожерелье, легким кружевом обрамлявшее ее тонкую шею, она не променяла бы ни на какого почитателя. Волитари завораживала россыпь нежно-лиловых, будто бутоны июльских пионов, аметистов и спрятанные в их окружении тринадцать крупных сапфиров, необычайно темных, почти черных, вспыхивающих пронзительно-синими искрами, когда на них падал свет... Колье безупречно сочеталось и с синим шелком платья, и с серебряными пряжками на атласных туфельках, и с аквамариновыми заколками в волосах, теми, что незаметно поддерживали уложенные в сложную прическу локоны волитарской красавицы. Аш осталась довольной увиденным в зеркале. Настолько довольной, что сочла за должное благосклонно улыбнуться возившейся с ней последние три часа служанке:
- Так гораздо лучше. Пожалуй, теперь я готова.
Оправив кружева на высоком вороте платья и в задумчивости проведя мизинцем вдоль не менее глубокого выреза, волитари вспорхнула с бархатной подушечки и грациозно выплыла за дверь - поминай как звали. Через несколько мгновений она уже находилось в гостиной на первом этаже особняка - комнате, которой за последние дни пришлось пережить в своих стенах немало визитеров. Не пустовала она и на этот раз.
При виде головокружительно прекрасной, свежее утренней росы и чище предрассветного неба Аш у любого мужчины, который не лежал в колыбели либо на смертном одре, пересохло бы в горле от восхищения, но доктор Уинтроу лишь устало вздохнул и потер ладонью заметно покрасневшие глаза.
- К чему это, миледи? - спросил он надтреснутым голосом. - Ваш самый верный слуга боготворит свою госпожу и без шелков и самоцветов...
- Кто сказал, что этим нарядом я собиралась поразить тебя, Салем? - слегка приподняв уголки губ в легком намеке на улыбку, ответила вопросом на вопрос волитари.
- Кого же тогда? Не собрались же вы соревноваться в изысканности туалетов со служанками? - попытался отшутиться Уинтроу, но острота, как и любая другая в его исполнении, оказалась неудачной. Вместо улыбки губы Аш сложились в обиженную гримаску.
- Вовсе нет, - она обернулась, стремясь поймать свое отражение в застеклённом серванте, сплошь заставленном дорогим брайамским фарфором. - Сегодня я намереваюсь смертельно расстроить тех клуш, которым бы и полы натирать не доверила, но которые меж тем мнят себя прекрасными придворными дамами.
- Миледи собирает гостей? - удивленно поднял бровь Салем.
- Миледи собирается в гости, - рассмеялась Аш.
Она не рассчитывала получить одобрение Уинтроу, но в то же время не ждала от него такой бурной реакции. Уинтроу, казалось, был готов взорваться - по его меркам, разумеется: брови сошлись к переносице, глаза превратились в узкие щелочки, густые усы встопорщилась. Салем предупреждающе выставил вперед палец:
- Решительно невозможно! В Столице творится орк знает что, идет облава на Одержимых, а Алистер Дрейн... - и тут поймал скучающий взгляд волитари. Все возражения тут же застыли у него на языке.
Аш раздраженно повела плечами. А потом еще и беспечно взмахнула ладошкой, отмахнувшись от всех предостережений, как от стаи назойливых мошек.
- Салем... я тухну здесь уже который день подряд, - скучать ей, впрочем, не приходилось, но о некоторых событиях волитари предпочла умолчать. - Мне скучно, мне претит это вынужденное одиночество. Да вдобавок, во имя Рожденного Сном, в Столице наверняка уже забыли, как я выгляжу!
Аш изрядно покривила душой - даже те, кто видел ее лишь однажды, лишь мельком, чаще всего не могли забыть увиденного до конца своих дней.
- А о моей безопасности позаботишься ты, - на этот раз лицо волитари и правда осветила улыбка. Лучезарная, полная затаенной надежды - одна из тех, которым просто невозможно противостоять.
- Боюсь, высший свет вряд ли оценит появление в своих рядах мещанского доктора, - нахмурился Уинтроу, собирая в кулак остатки воли.
- Личного врача ослепительной Катрины Аш, - поправила его волитари. - Леди едва оправилась после тяжелой болезни, не удивительно, что ее повсюду сопровождает доверенный доктор, которому одному по силам помочь ей справиться с приступами дурноты и внезапными обмороками...
Она несколькими легкими прикосновениями проверила, не выбился ли из прически непослушный локон, и стрельнула в сторону Уинтроу кокетливым взглядом.
- Или ты боишься, что тебя сочтут большим, чем просто доктором? - она довольно ухмыльнулась, как на мгновение порозовели впалые щеки пожилого врача. - Ах, в таком случае и не думай волноваться. Молва приписывала мне и куда более невероятные романы, да и кое-кому из высокородных щенков не мешает чуточку помучиться ревностью.
- Ты прекрасно знаешь, что я люблю оставаться в тени. Появись я в особняке какого-нибудь аристократа, и о моем существовании тут же станет известно всей Столице. В том числе и тем, кто и шагу не ступит без лидиумной ложки в кармане.
Это был не лишенный логики довод. Но Аш не привыкла прислушиваться к голосу разума в ущерб своим прихотям. Более того, не привыкшая и к отказам, она уже начинала сердиться.
- Послушай, Салем, - теперь из ее голоса исчез всякий намек на кокетство, да и взгляд стал другим, прямым и жестким. - Сегодня я непременно попаду на прием к лорду Мельцеру. А уж в твоей компании или нет - решай сам. Да, и мне все равно, насколько это опасно. Я готова вальсировать в обнимку с твоим Алистером Дрейном, если того потребуют обстоятельства.
Аш знала, что только что нанесла Салему расчетливый и болезненный удар под дых. Верный слуга ни за что не даст своей госпоже пойти на такой риск. Уинтроу побледнел, несколько раз вздохнул так тяжело, словно ему не хватало воздуха, а потом понуро опустил голову.
- Хорошо. Будь по-вашему, миледи.
- Замечательно, - в глазах Аш с новой силой загорелись шаловливые искорки, а на губах заиграла довольная улыбка, - уверена, тебе понравится сегодняшний вечер.

***

В просторной зале Синего Дома, фамильного особняка благородного рода Мельцеров, царило привычное оживление. Сотни канделябров и масляных ламп были развешаны на стенах без видимого порядка, кое-где их огонь разгонял тень, словно солнце в погожий летний день, иные же участки залы оставались погруженными в волнующий полумрак. В воздухе витали ароматы дорогих вин и изысканных закусок, способных разбередить аппетит любого гурмана. И повсюду - поодиночке, парами, небольшими группками, одетые в дорогие шелка и бархатные камзолы самого модного покроя, увешанные драгоценностями, иные из которых поражали не только ценой, но и безвкусицей, с башенками волос на очаровательных и уродливых головках, с водопадами кудрей или прикрывающим лысину завитым париком - снова люди и волитары. Иные были заняты светской беседой, другие предпочитали людскому или волитарскому общество бокала белого брионского или блюда с креветками в пикантном персиковом соусе. Но и те, и другие обратили свои взгляды к дверям, едва только сквозь них прошла - нет, проплыла, опираясь на руку заметно встревоженного Салема Уинтроу, прекрасная Катрина Аш.
На мгновение зала погрузилась в тишину, а потом по ней с удвоенной силой поползли шепотки - приглашенные гости получили новую пищу для разговоров. Не один и не два кавалера, позабыв о своих прошлых делах, устремились к дверям, спеша засвидетельствовать леди свое почтение, но всех опередил хозяин особняка.
- Миледи, - прошептал Юлиус Мельцер, целуя поставленную ручку. Его пышные усы щекотали тонкие пальцы волитари, и она едва удержалась от того, чтобы расхохотаться. - Это счастье принимать вас в своем скромном доме...
- Милорд любезен как всегда, - в тон ему отозвалась Аш. - Я бесконечно рада вновь почувствовать его гостеприимство.
- Могу я быть представлен вашему спутнику? - взгляд добродушного толстяка заметно похолодел, когда он перевел глаза с волитари на ее спутника.
- Разумеется. Лорд Юлиус, это мой личный врач, Салем Уинтроу. Вы, наверное, слышали. что в последнее время мое здоровье заметно пошатнулось, - в голосе Аш послышались печальные нотки, и круглое лицо Юлиуса расплылось в сочувственной гримасе. - Но доктор Уинтроу творит настоящие чудеса, и только благодаря его заботам сегодня я здесь, с вами.
Аш повернулась к Салему.
- Мастер Уинтроу, рада представить вас лорду Юлиусу Мельцеру, храброму воину, блестящему политику и радушнейшему из хозяев во всем Фераи.
Мужчины обменялись рукопожатием - не слишком крепким и не слишком продолжительным.
- Катрина! Какая неожиданность увидеть тебя здесь сегодня!
Леди Мельцер выскользнула из-за спины своего супруга и тут же плетью повисла на его руке. Ее высокий голос слегка подрагивал от плохо скрываемой неприязни.
- Я тоже безмерно счастлива вновь встретиться с тобою, Изабелла, - Аш вернула светловолосой даме ее улыбку, чуть приправленную снисхождением с легким налетом презрения. Рассчет оказался верным - Изабелла мгновенно побагровела от ярости.
- Странно видеть тебя не в красном, - хоть глаза ее и метали молнии, голос леди Мельцер сочился елеем. Прогорклым елеем. - Ума не приложу, отчего ты вдруг разлюбила этот цвет.
- Отнюдь, - разумеется, Аш была готова к подобным шпилькам в свой адрес, а потому и не подумала злиться, - но я вспомнила о твоей нежной привязанности к синему, а потому решила составить тебе компанию.
Хозяйка особняка досадливо поджала полные губы. Рядом с Катриной Аш, которой синий шелк и строгий покрой платья придавали неуловимую загадочность, Изабелла Мельцер в своей голубенькой парче казалась простушкой. Стремясь избежать невыгодных сравнений со стороны супруга и окружавших их гостей, дама выжала из себя еще одну масляную улыбочку.
- Очень мило с твоей стороны. Ну, если захочешь посплетничать, я всегда к твоим услугам.
Обе дамы прекрасно знали, что сплетничать им совершенно не о чем. Более того, если бы не правила хорошего тона и придворный этикет, они бы уже давно вцепились друг другу в глотки. Изабелла, стараясь выглядеть ничуть не уязвленной, растворилась в толпе гостей - вероятно, отправившись к своим товаркам, полная новых сплетен о ненавистной "волитарской выскочке". Глядя ей вслед, Аш нахмурилась. Мелкие кудри Изабеллы светлым облаком плыли над ее головой.
- Лорд Юлиус, ваша супруга наняла нового парикмахера?
- Что? - лорд Мельцер приподнял седые брови, но через мгновение понимающе усмехнулся. - Ах, это же лидиум. Не удивляйтесь так, миледи, в последние три дня все вокруг буквально помешались на этом металле. Подаставали невесть откуда заколки и браслеты из него, серьги, кольца, пряжки... Ох, да некоторые щеголи, смешно сказать, погнутыми вилками себя обвешивают, лишь бы от моды не отставать. Мне и самому жена сегодня перстень, можете полюбоваться...
Кровь отхлынула от лица волитари, и. чтобы не упасть, она была вынуждена ухватиться за плечо стоявшего рядом Уинтроу. Пожилой доктор же смотрел на запястья лорда Мельцера с таким испугом, будто их обвивали ядовитые змеи.
- Миледи, - Юлиус протянул Катрине руку, но та отшатнулась от ладони лорда, оказавшись за спиной Уинтроу, - вам нехорошо?
- Да, пожалуй... - простонала Аш со вполне искренней слабостью в голосе. - Мне... нужно посоветоваться с моим доктором.
- Что ж, не буду мешать, - пожал широкими плечами Мельцер. - Когда вам станет лучше, прошу, напомните мне угостить вас бокальчиком брионского - оно просто восхитительно.
- Обязательно напомню.
Волитарской леди было совсем не до вина. Сейчас Катрина Аш молилась лишь об одном - чтобы Юлиус Мельцер продолжал ловить глазами ее взгляд, чтобы ни в коем случае не посмотрел вниз... и не увидел, как из-под кружевных манжет его шелковой рубашки пробивается слабое золотистое свечение.
На этот раз Рожденный Сном услышал ее молитвы.
- Мы должны уйти. Немедленно, - прошептал Салем, когда Юлиус отошел на приличное расстояние. - Теперь-то ты понимаешь, как здесь опасно? Столица уже не та, какой была пять дней назад.
И тут глаза Аш, еще мгновение назад полные почти детского испуга, зажглись фиолетовым огнем. Волитари, не моргнув, встретила полный молчаливого укора взгляд Уинтроу и отчеканила:
- Ни за что. Сегодня я хочу быть самой прекрасной, самой обольстительной и желанной... какая-то жалкая железяка меня не остановит.
Что-то темное и могущественное шевельнулось в Салеме Уинтроу. Впервые за сегодняшний вечер демоны напомнили носителям о своем существовании.
"Акаша, - недовольный голос Астриона заполнил сознание волитари, отдаваясь резкими вспышками боли в висках, - уйми свою оболочку! Ее глупость ставит под удар нас всех".
Оба - и Салем, и Катрина - повинуясь воле демона, застыли недвижимыми статуями, не в силах даже вздохнуть, и тут...
"Нет. Она права. Мы снова явились в этот мир не для того, чтобы скрываться и прятаться по темным углам. Сегодня мы покажем смертным, что наступила новая эра - эра виера.

Аш кружилась по зале, дыша в такт музыке - раз-два-три, раз-два-три... Она чувствовала на себе жадные взгляды сотни глаз, и один, самый жаркий - склонившегося над ней молодого волитара в изумрудно-зеленом камзоле. Красивый мальчик с сильными руками и волосами цвета спелой южной ночи, он ухватил ее за талию легко и бережно, будто куклу из тончайшего брайамского фарфора. Он готов был умереть, но не ошибиться в хотя бы одном из сложнейших па танца, на который, бледный от волнения, пригласил ее несколькими минутами назад. И, разумеется, он с радостью умер бы за леди Аш - с благодарной улыбкой на губах. Сознавать это было так волнующе приятно, что волитари готова была петь и смеяться от переполнявшей ее энергии. Молодой волитар был не первым, кто положил сегодня свое сердце к ее ногам - и не станет последним. Она, Катрина Аш, была королевой этой ночи, и лишь в ее власти было казнить своих подданных невниманием или миловать мимолетной улыбкой, взглядом, легчайшим прикосновением пальцев и губ...
На шее у юноши сиял, то поднимаясь к самому подбородку, то замирая на груди, маленький круглый медальон - но волитар этого не замечал. Не замечали ничего подозрительного и другие гости Синего Дома, хотя почти каждый из них сейчас был подобен звезде в предрассветном небе. Свет от канделябров и лампад мешался с золотистым свечением лидиума, и за этим призрачным ореолом Аш почти не видела сидевшего у стены Салема Уинтроу. Доктор не улыбался - его губы подрагивали от напряжения. Астрион жадно глотал силу, которой подпитывала его Акаша, и сила эта текла сквозь ряды людей и волитар, играя с их разумами, затмевая зрение. Слуга как мог ублажал свою госпожу, и демонический вальс продолжался. Аш казалось, что она еще никогда не была так счастлива.

Поздний вечер седьмого дня. Странствия барона
Когда сумерки окутали Фераи, громадная от парящей в небесах Столицы смешалась с другими, отброшенными скалами, деревьями и домами. И даже самые острые глаза не заметили бы, как среди исполинских теней мелькнула иная - совсем небольшая, по сравнению с ними.
Расправив бестелесные темные крылья, Шекарра падал к земле, наслаждаясь каждым мгновением. Ему нечасто удавалось так вольно парить в ночной темноте; обычно он проносился легким ветерком меж зданий.
А теперь Барон Ветра скользил, впитывая телом-тенью ощущение свободы. Он знал, что вскоре достигнет поверхности, и от полета останется лишь воспоминание, наполненное легким сожалением... но разве это повод для того, чтобы не растворяться в потрясающей радости, которую дарит свободное падение на крыльях тени?
Час за часом незаметным призраком Шекарра скользил из тени в тень, все больше сближаясь с землей - и с трещиной, которая вела глубоко под землю. В нее бы не протиснулся ни человек, ни волитар; даже змея вряд ли бы проползла больше нескольких шагов.
Но виера способны пройти там, где младшие расы лишь беспомощно покачают головой.
Легкой тенью барон скользнул в расщелину, устремляясь вглубь, мимо шахт обитателей поверхности... мимо выкопанных ими нор... мимо доносящегося издали гула корладских фабрик...
Потянулись часы, в течение которых Шекарра продвигался в толще камня, перетекая из одной трещины в другую; даже среди виера очень немногие были способны на такое, но Барон Ветра не зря много времени посвятил развитию именно этого мастерства - проникать всюду, где есть место.
Все ближе и ближе он приближался к подземельям Горнариса - ведь именно там проложили единственные надежные пути в глубину. Но к самому городу приближаться было опасно - виера помнил о чувствительности корладских кристаллов.
Когда вокруг плеснуло ощущение опасности, Шекарра остановился. Да, это он - Витар-керад, Слой Опасности. И если большинство корладских ловушек виера были не очень опасны, то те, что составляли меньшую часть...
Почти все из них ставили в незапамятные времена, и эти западни могли плеснуть губительным для старшей расы светом и пламенем, опасным даже для высших. И нечего было надеяться, что они разряжены; пусть демоны до недавних времен и обитали лишь в легендах, но маги корладов считали своим долгом подпитывать ловушки силой.
Тени, в которых скрывался барон, недовольно заколыхались; был лишь один способ миновать западни... и вновь, применять его смогли бы совсем немногие.
На мгновение вечный танец теней прекратился... а затем они рассыпались на множество темных звездочек, мелкой россыпью скользнувших в Витар-керад. Словно рой иссиня-черных пчел пронесся по Слою Опасности, оставляя за собой тающую волну холода; миновав ловушки, черное созвездие устремилось в Слой Охоты... и там вновь собралось воедино - в живую, текучую тень.
Шекарра на некоторое время задержался в Сэгра-керад, восстанавливая силы. Даже ему такое разделение давалось очень нелегко...
Несколько зверей, оказавшихся рядом, поспешили покинуть привычное им место; холод виера внушал им ужас.
А затем барон продолжил свое странствие - вниз, по пустым коридорам, тоннелям, уходившим в недра земли шахтам... Мимо громадных растений Слоя Травы, мимо мерцающей в темноте глади Слоя Воды, мимо шарахнувшихся от приближающегося существа обитателей Слоя Дикости...
Шекарра задержался лишь на краю следующего слоя - Диарга-керад, Слоя Бездны. И вновь, раскрыв теневые крылья, он рухнул в пустоту, растворяясь в мгновениях и минутах свободного полета, забыв обо всех целях, запретах и правилах, полностью отдаваясь столь прекрасному чувству бесконечного падения...
А потом - опять потекли часы путешествия сквозь камень, сквозь узкие проходы, вырезанные в Слое Монолита. И очень долгим показалось странствие по узким расщелинам - только бы избежать нестерпимого сияния Слоя Блеска.
Страх, внушаемый Слоем Тревоги, вызвал у Шекарры лишь улыбку, заставившую танцевать тени; мороз, источаемый Слоем Холода барон приветствовал, проникая сквозь него.
И потом его приняла в свои объятия благословенная темнота Слоя Ночи - предпоследний шаг, перед тем, как достичь цели.
Наверху уже давно сияло полуденное солнце - а Шекарра приблизился к месту, где тени становились чернее черного, и из средоточия них веяло пробудившимися властью и могуществом.
- Приветствую вас, мой господин...

Утро в доме Тайлов. День Седьмой
С Янтарь, да благословят ее Четверо


Лорд Тайл шел медленно, в случившееся ему сложно было поверить, какая-то часть его разума еще надеялась, что маг ошибся, что дядя жив - ведь Августо выбирался из многих передряг. Однако, не доверять словам человека Демриса он не мог. Остановившись перед спальней леди-бабушки, он настойчиво постучал. Как ни странно - а возможно, и ничуть не странно - пожилая леди Тайл еще не спала. На пороге она возникла в том же темно-зеленом платье, в котором Анкер видел ее утром. Почему-то от Шайлин сильно пахло гвоздикой.
- Анкер? - голос у ба, впрочем, был сонный, да и на ногах она держалась некрепко. - Ты уже здесь?
- Я все время оставался здесь, бабушка, - мрачно ответил лорд. - Августо наделил одного наемника моей внешностью.
- Точно, - Шайлин расплылась в улыбке, которая на ином лице могла бы показаться глупой. - А я и запамятовала. А где этот старый мошенник? Уж он-то, надеюсь,вернулся к с хорошими новостями?
- Он мертв, бабушка, - вновь говорить о смерти дяди Анкеру было тяжело. - Он погиб, пытаясь отомстить за отца и защитить нас всех.
Из глаза Шайлин скатилась одинокая слеза - и исчезла во вмиг обострившихся складках морщин на щеке.
- Вот как, - глухо пробормотала она. - Ты мог бы подождать с подробностям до утра? Я... просто не готова слышать... Не сейчас.
- Я бы рад, но там внизу маги и они ждут вас, бабушка.
Леди Тайл, положив ладони себе на плечи и опустив лицо, несколько раз покачнулась, словно готовая упасть, но голос ее зазвучал по-привычному твердо.
- Хорошо. Надеюсь, ты не забыл предложить им чаю - или чего-нибудь покрепче, в Столице так похолодало. Я спущусь вниз через несколько мгновений, только захвачу свою шаль.
Анкер молча прислонился к стене, показывая, что дождется ее у дверей.
Шайлин не было ровно минуту, и в коридоре она появилась, с ног до головы укутанная в шаль из тончайшей серебристой шерсти - но, насколько помнил Анкер, очень теплую.
- Веди меня, - коротко приказала она.
Лорд помог женщине спуститься по ступеням на первый этаж и ввел ее в гостинную, где сидели возле небольшого столика маги. Увидев леди Тайл, они один за другим поднялись, с почтением поклонившись.
- Это мастер Майяс Кадикс, - указал на волитара Анкер.
- Миледи, - улыбнулся водяник.
- Это Лара Дрэлам, - магичка, годившаяся Шайлин в дочери, склонила голову. - А вот мастер Генрих Эврар.
Самый старый из магов, облаченный в коричневый камзол, улыбнулся. Последнюю, самую молодую колдунью, леди Шайлин знала и так, ведь именно ее она нанимала в помощь Августо, как и еще двоих магов, которых здесь не наблюдалось.
- Очень приятно видеть вас здесь, господа, - слегка надтреснутым голосом произнесла Шайлин, опустившись в кресло рядом со внуком. - Мой внук немного рассказал мне о том, что случилось сегодняшней ночью, - она обернулась к молодой магичке. - Миледи, ваши коллеги?..
Та немного испуганно дернулась и побледнела.
- Они погибли, - твердым, словно камень голосом, сказал Эврар.
- Я сожалею, - сочувственно покачав головою, но не опустив взгляд, произнесла Шайлин. - Как... это... произошло?
- Это... было ужасно, - выдавила из себя Сэйди. Еще пару мгновений назад Эврару казалось, что девушка смогла придти в себя, после произошедшего, однако стоило напомнить о той бойне, и на ее глаза вновь навернулись слезы.
- Пожалуй, лучше я расскажу, - вновь произнес Эврар. - По трагичному стечению обстоятельств, Августо Тайл начал охоту до моего появления, и я видел тела тех, кто встретился с Маской этой ночью.
- Маска действовал наверняка, - это был не вопрос, лишь сухая констатация факта. - Но как Августо допустил подобное? До сих пор Маска был уязвим для магии, как и любой из остальных людей, и я ни за что не поверю, что мой племянник и его компаньоны позволили застать себя врасплох.
- Нефицит, - коротко отметил Эврар. - Эти кристаллы обладают способностью поглощать магию. Хотя где ночной убийца сумел их добыть, я пока не представляю.
- Я никогда не слышала о существовании подобных! - нахмурилась Шайлин. - Августо, наверное, тоже...
В голосе леди Тайл определенно различалась грусть - но тщательно выверенная и хорошо замаскированная. Пожилая дама скорбела по своему племяннику, но не позволяла горю поломать ее волю, и, похоже, уже готова была примириться с потерей.
- Мастер Эврар, вы говорили, что дядя каким-то образом отметил убийцу, - напомнил Анкер.
- Да, это так, - кивнул маг земли. - Девочка, соберись - нам необходимо, чтобы ты вновь показала то, что я уже видел.
Он взял Сэйди за плечи, обернув к себе, и взглянул в заплаканные глаза.
- Ты потеряла друзей, но мы сможем его наказать, - продолжал убеждать ее Генрих. - Просто покажи еще раз.
Она медленно кивнула, попытавшись собраться с силами, но сотворенное ею видение оказалось блеклым, ничего нельзя было различить.
- Я ничего не вижу, - нахмурилась Шайлин. Бросив на магичку недовольный взгляд, она с трудом выдавила из себя умоляющую улыбку. - Прошу, девочка, постарайся... Ради памяти моего племянника.
- Ради всех, кого убил Маска этой ночью, - добавил Анкер, однако у молодой волшебницы ничего не получалось.
- Позвольте ей отдохнуть, я уверена, ей просто нужно немного времени, - попросила водяная колдунья.
- А пока, я бы хотел смягчить горечь сегодняшней утраты хорошей новостью, - добавил маг-волитар.
- Разумеется, - кивнула Шайлин. Она хлопнула в ладоши, подзывая кого-нибудь из слуг, хотя все слуги в такой поздний час уже давно мирно почивали в своих комнатах. Однако ее зов был услышан - с лестницы послышались мягкие шаги, и мгновение спустя в комнату заглянула кутавшяся, как и Шайлин, в длинную шаль Эния Тайл.
- Тетушка? Вы не спите? - она протерла заспанные глаза. - Доброе утро, господа. Простите, что помешала вашей беседе. Позвольте мне загладить свою вину несколькими чашками горячего чая.
Не позволив Шайлин вставить ни слова, она удалилась в сторону кухни - все тем же легким, но торопливым шагом. Леди Тайл нахмурилась. Она не одобряла привычки племянницы делать работу за слуг, но, с другой стороны, мгновение назад она хотела распорядиться именно о чашке крепкого чая.
- Анкер, нужно послать кого-то из слуг за... телами, - обратилась она к своему внуку.
- Мастер Эврар, вы проводите их до места... - он хотел сказать "убийства", но передумал. - Схватки.
- Да, молодой человек, - кивнул маг, а спустя пару минут, он в сопровождении двоих дюжих лакеев, только-только проснувшихся и на ходу оправляющих одежду, покинул дом.
- Итак, госпожа Тайл, милорд, - произнес мастер Кадикс. - Я имею удовольствие сообщить вам, что жизни юного Ланкера более ничто не угрожает.
- Воистину, это замечательная новость, - лицо пожилой леди заметно посвежело. - Что с его рукой? Надеюсь, мальчик не останется калекой?
- Мы сделали все возможное, по крайней мере теперь не придеться ее ампутировать, - вздохнул волитар. - Что же касается вашей просьбы, милорд, я постарался очистить его память...
- Мой брат забудет о ней? - Нетерпеливо перебил мага Анкер.
- О ком? - встряла в их разговор Шайлин Тайл.
- О Катрине Аш, из-за которой Ланкер едва не стал калекой, - с ненавистью процедил юный лорд.
- О, эту стерву я бы с удовольствием стерла не только из памяти Ланкера, но и с лица Фераи! -разделяя эмоции внука, мстительно прищурилась Шайлин.
- Миледи, - неодобрительно покачал головой маг.
- Вы вольны не разделять мое мнение, - отозвалась ничуть не пристыженная леди. - Но я вижу эту девку насквозь, так и знайте.
Она глубоко вздохнула. Выплеснуть накопившееся за ночь раздражение на волитарскую шлюху было приятно, а может быть, и полезно, но всему должен быть предел.
- Впрочем, сейчас не об этом. Я бесконечно благородна вам за то, что вы спасли жизнь и здоровье моего внука, мастер Кадикс.
- Для этого нас и учат в Университете, - принял благодарность маг.
В этот момент с кухни, гремя подносом с расставленными на нем фарфоровыми чашечками и огромным пузатым чайником, вернулась Эния. Со сноровкой опытной служанки она принялась разливать темную ароматную жидкость и раздавать чашки сидящим за столом родственникам и магам.
- Очень вкусный чай, - похвалила Лара Дрэлам, первая отведавшая напитка. Остальные закивали, полностью с ней соглашаясь.
- Благодарю, - Эния радушно улыбнулась и опустилась на диван рядом с Майясом Кадиксом. На самый краешек диванной подушки.
Не смотря на то, что чай был горячим, чашки довольно быстро опустели. Напившись, Сэйди немного успокоилась, и попробовала вновь произнести заклинание - на этот раз образы вышли гораздо четче.
Шайлин внимательно вглядывалась в туманные образы, стараясь не упустить ни одного движения и жеста. Эния тоже следила за двигавшимися в воздухе над столом фигурками, и по ее усталому и доброму лице с каждой секундой все сильнее разливалась смертельная бледность.
- Мастер Кадикс, я хотела бы узнать ваше мнение как целителя, - поинтересовалась Тайлин, увидев, как в предсмертный миг миниатюрный Августо Тайл срывает со своего убийцы белую маску и поражает его лицо разрядами молний. - Возможно ли полностью исцелить подобные шрамы за короткий срок?
- На это способна разве что Окенаская Дева, - признался волитар, но с мгновение подумав, добавил: - Или Его Величество Менгаард.
- В таком случае, Маска помечен, как беглый каторжник, - удовлетворенно протянула Шайлин. - Что ж, это безусловно, очень поможет нам в дальнейших поисках.
- Вот только, даже с этим знаком, - задумчиво молвил Анкер. - Не станем же мы со всех шляпы срывать и капюшоны.
- Все же это дает нам определенное преимущество, - веско заметила Шайлин. - Теперь Маске куда легче допустить ошибку. Которая и окажется роковой.
Эния беззвучно роняла слезы в чашку с недопитым чаем. Внезапно в гостиной появился, оставшись до поры не замеченным никем, еще один человек - черноволосый мальчик как раз того возраста, который ученые мужи в своих трактатах прозвали переходным: еще не ребенок, но еще и не юноша. Забравшись с ногами на диванчик, довольно бесцеременно оттеснив при этом водяника-лекаря, он обнял плачущую женщину, зарывшись бледным лицом в шаль на ее плече.
- Быть может, ребенку лучше не слушать этого разговора? - Спросил Кадикс.
- Спасибо, Сэйди, - поблагодарил тем временем девушку Анкер. - Благодаря тебе, мы знаем, как изобличить убийцу. Он не уйдет от возмездия.
Лорд Тайл сжал кулак, точно душил врага.
Ребенок, на мгновение подняв глаза на водяника, окинул того упрямым взглядом пронзительно-черных глаз.
- Я не уйду, - одними губами прошептал он, еще сильнее вцепившись в руку матери.
- Ах, пусть останется с нами, - великодушно порешила леди Шайлин, глядя на мальчишку вмиг потеплевшими глазами. - в конце концов, мы уже почти все обсудили.
- Хорошо, дело ваше, - пожал плечами волитар. - Чем еще мы можем помочь?
- Пожалуй, больше ничем, - Шайлин поставила свою чашку на поднос рядом с таким же пустым чайником. - Примите еще раз мои соболезнования по поводу гибели ваших коллег, потерять за одну ночь столько прекрасных боевых магов - серьезная утрата для все Альянса. Ручаюсь, они будут отомщены.
- Если мастер Демрис позволит - мы примем участие в этом, - пообещала Дрэлам. - В любом случае, я уверена, Генрих теперь не отступится. Он принял сегодняшнее происшествие как личное оскорбление.
- Не отступимся и мы. Со своей стороны обещаю полную финансовую поддержку этой благородной охоте, - пообещала Шайлин. Имея за спиной капиталы погибшего сына, она могла спокойно давать подобные обещания.
Маги кивнули. На несколько мгновений повисла неловкая пауза, а затем Кадикс сказал:
- Мы, видимо, пойдем. Когда придет Генрих - передайте ему, что мы будем в гостинице его ждать.
- Разумеется, - важно кивнула Аш, сделав Анкеру незаметный жест проводить магов до дверей.
Водяники покинули особняк, уведя с собой и Сэйди, видимо, чтобы она повторила свой рассказ Мастеру Земли.
- Итак, что будем делать, бабушка? - Анкер опустился обратно на стул.
- Для начала Августо нужно организовать достойные похороны, - без особой охоты пробормотала Шайлин. - Думаю, своей смертью он в полной мере исправил... ошибки прошлого.
- Ты пытаешься припомнить его грехи даже сейчас, - укоряюще произнес молодой лорд.
- Августо не был святым человеком, и тебе это прекрасно известно, - отрезала Шайлин, а потом, чуть смягчив тон, добавила, - но умер он как настоящий Тайл. Я должна признать, что долгое время была несправедлива к нему.
Анкер вздохнул:
- Теперь все это уже не имеет значения. Дюжана отличных воинов и три боевых мага погбли этой ночью - мне порой кажется, что остановить Маску сможет только армия.
- Или очень хорошо продуманный план.
Шайлин покачала головой.
- Маска всегда идет на полшага впереди нас. Пользуется нашей самонадеянностью, играет нашими страхами. Но если бы у меня был хоть один козырь против него, ручаюсь, я бы сумела разыграть беспроигрышную партию.
- И где вы его возьмете, ба? - Лорд призадумался. - Например эти шрамы. Если Маска не слишком заметная фигура - он просто переждет несколько дней, не выходя из дома.
- Значит. надо его оттуда как-то выманить, - сжав кулак, колыхнула массивной рукой леди Шайлин.
- Боюсь на еще одного фальшивого лорда Тайла он не клюнет.
- Неужели, на этом идеи этих магиков исчерпываются? - поморщилась Шайлин.
- Они вообще не сделали ничего существенного, - теперь, когда маги ушли, Анкер смахнул наигранную вежливость. - Двое подставились под удар, эта Сэйди вообще побоялась вступить в бой с Маской, а Генрих Эврар опоздал везде, где только можно! Если бы они были профессионалами - дядя остался бы жив!
- Ты же не мечтал, что на те жалкие гроши я найму Наори Ваш'тэ? Или самого Архимага с лордом Венаатом в довесок? - недовольно прищурилась леди Тайл.
- Это да, но я надеялся, что Мастер Демрис пришлет кого-нибудь достойного, - злость исчезла так же быстро, как и появилась. - Однако, будет несправедливо, если я стану возводить напраслину на целителей - они-то поработали на славу.
- Верно, верно, - женщина побарабанила костяшками пальцев по столешнице, чувствуя, как глаза ее против воли начинают медленно закрываться. - Что-то я притомилась. Думаю, с безотлагательными делами на сегодня покончено?
- Да, конечно, бабушка...
Голос лорда перекрыл стук в дверь - это вернулся мастер Демрис, а следом за ним двое слуг внесли тело Августо Тайла.
- На стол, - велел им Анкер. Те повиновались, а один вынул из кармана светящийся камень:
- Вот этим господина убит был, - он попытался положить камень возле тела.
- Какая мерзость, - поморщилась Шайлин, рассматривая черный кристалл и так, и этак, но издалека. А вот Рик на мгновение оторвал голову от плеча Энии - кажется, уснувшей за время беседы тетушки и племянника - и втянул воздух в тонкие ноздри, словно принюхиваясь. А потом, улыбнувшись, вновь уронил голову матери на плечо.
- Уберите это, лучше, - сказал Эврар. - Мерцающий нефицит - не к добру.
- Я понимаю, Генрих, - не отводя взгляда от кристалла, сказал Анкер. - Ваши коллеги ждут вас в гостинице. И надеюсь, я смогу вас там найти, если потребуется.
- Сможете, - кивнул маг. - Но послушайтесь моего совета - избавьтесь от камня.
- Думаю, что делать с этой штуковиной, вы разберетесь и без меня, - справедливо решила Шайлин, тяжело поднимаясь с кресла. - А раз так, то я все-таки предпочла бы выкроить этой ночью пару часиков для сна.
Стараясь не обращать внимания на удивленные взгляды магиков, которым и в голову не пришло бы спать в такую ночь, леди Тайл величвао проплыла мимо них за дверь. С чароплетами она побеседует и завтра, а сейчас ее ждала теплая постель с мягкими перинами в два слоя. И, что еще важнее - наполовину опорожненная бытулка гвоздичной настойки. Иногда можно чуточку ослабить самоконтроль, это так полезно для здоровья.
Когда Шайлин скрылась на втором этаже, Анкер положил нефицит в карман, немного постоял возле тела дяди, вглядываясь в его изувеченное лицо, а затем решительно шагнул к двери.
- Идемте, мастер Эврар, нам будет еще о чем поговорить по дороге.

Ублажить леди
Раннее утро восьмого дня, несколько часов после полуночи
С Анмом

Едва Шайлин успела спуститься вниз из кабинета Гастона, в дверь особняка постучали - слишком настойчиво, чтобы этот стук можно было проигнорировать.
Леди Тайл тяжело вздохнула, проклиная свою нелегкую судьбу, и, решив не дожидаться служанок, самолично подошла к дверям и дернула на себя настертую до блеска медную ручку. За дверьми стояли двое - высокий, в чёрно-желтых доспехах волитар, с большим сундуком в руках, полным чего-то тяжелого, и рядом с ним худой, среднего роста, с белыми волосами волитар, в родовом доспехи дома Наррот, с милой улыбкой и задними мыслями, которые проявлялись узкой морщиной, больше похожей на черную нить, проходившую через весь лоб.
-Тут явно кто то из наших.
-С чего ты так решил? - Волитар едва заметно шевельнул глазами.
-Пустота в доме. Кто то из сильных и опытных. И явно из моих знакомых.
-Да ладно тебе, мы всё равно работать пришли.
Волитар словно вышел из ступора, улыбнулся ещё шире, и поспешил представиться:
-Доброй ночи, леди! Меня зовут Габранс Наррот Волитар, и я пришёл по некоторым деловым вопросам, которые, как я считаю, будут интересны семье Тайл.
"Вы не могли подождать с этим до завтра?" - едва не сорвалось у Шайлин с языка. Но безупречное воспитание старой леди и ее железая выдержка взяли вверх над усталостью. На радушную улыбку ее не хватило, но вот на вежливое:
- Да, конечно. Прошу, проходите, - вполне.
-Благодарю, леди! - Волитар словно сиял от радости и удовольствия. Телохранитель же флегматично прошёл за ним, позвякивая содержимым сундука.
- Присаживайтесь, - проводив гостей в одну из самых просторных гостиных особняка, Шайлин указала пухлой ладошкой на мягкий диванчик у окна, сама же уселась в кресле напротив. - Так о каком деловом предложении вы говорили, милорд? Я вся во внимании.
-Насколько мне известно, дом Тайл сейчас находится не в лучшем финансовом состоянии - во многом из-за недавней трагедии (мои соболезнования, леди). В связи с этим Дом Наррот может предложить два варианта помощи. Мы можем выкупить дело дома Тайлов (однако с доходов вы будете получать немалый процент), и начать работать самостоятельно. Либо, мы можем внести вклад, равный полному годовому бюджету предприятиях на правах долговременно партнёра, и начать развивать предприятие с целью улучшения работы и создания новых моделей высого уровня, - волитар говорил быстро и спокойно, как один серьёзный господин другой серьёзной госпоже.
Шайлин на мгновение поймала себя на мысли, что упустила нить размеренной речи волитара, и тут же заставила себя прислушиваться к его словам с удвоенным вниманием. В золотоглазом - что за чудной цвет радужки, право слово - мужчине она чувствовала недюжинную смекалку, только еще не была уверена, собирается ли тот направить свой острый на помощь леди Тайл или ей во вред.
- О покупке дела, боюсь, не может быть и речи, - произнесла она задумчиво, тщательно взвешивая каждое слово, - поймите, кораблестроение - то, чем род Тайлов занимался на протяжении веков, потерять верфи для нас было бы все равно, что лишиться фамильных земель или дворянского титула...
-Никто не говорит о потере! - волитар поспешно поправился. - Дело в финансировании. С текущими возможностями дома Тайлов дело может очень сильно пострадать, а рабочие на верфях будут недовольны. Однако сейчас Альянс нуждается в верфях, и мы - Габранс легко перешёл на партнёрский вариант "мы", - можем получить заказы на крупные военные суда, было бы только достаточно денег производить их в срок и с оборудованием, превосходящим конкурентов на рынке кораблестроения.
- Ваше предложение... - Шайлин нахмурилась. - Хм, не лишено смысла. Готова признать, в последние месяцы дела в верфях шли не лучшим образом, а уж после смерти Гастона... Но, разумеется, вы не меценат, не так ли? И хотите получить от этого дела свои проценты. Я желаю услышать конкретные цифры, узнать ваши условия, прежде чем приму окончательное решение.
Теперь взгляд пожилой леди обрел цепкость, а тон голоса стал по-деловому сух.
-Я свободный предприниматель, леди. Кроме того, мои доходы позволяют не считать малые проценты в данном случае, поэтому я могу позволить вам задать условия, - волитар улыбнулся.
- Это слишком щедро с вашей стороны, - обескуражено пробормотала леди Тайл. Ее разум лихорадочно искал подвох в словах волитара - и не находил, что приводило Шайлин в еще большее замешательство.
- Бабушка! - неожиданно раздался из коридора тонкий девичий голосок. - Бабушка, прошу, выслушай меня.
- Скажем так, мне выгодно, что Альянс начал строить больше военных кораблей высокого класса, и поэтому я не буду стоять за ценой. Всё что мне нужно - это результа.. - услышав голос, волитар отвёл взгляд к коридору.
Шайлин поймала последнюю фразу Габранса лишь краешком сознания, запомнив и отложив в памяти. Все ее внимание переключилось на появившуюся в дверях светловолосую девушку - всклокоченную, с густо-багровой шишкой на лбу, да вдобавок одетую в шелковый халатик, в котором приличным девицам не подобало бы показываться перед незнакомцами.
- Аника, что ты себе позволяешь? - гневно прищурилась Шайлин. - Где Дениза и почему она позволила тебе подняться с постели?
Девушка же, окинув комнату лихорадочным взглядом и заметив в ней золотоглазого волитара, тихонько ойкнула и покраснела, как маков цвет.
-Я не смотрю, хорошо-хорошо - голос Габранса переключился с делового на весёлый, а сам волитар отвернулся к входной двери - не буду смущать! Если вам надо что-то обговорить, я могу подождать.
- Нам не о чем разговаривать с этой девушкой, милорд, - отчеканила Шайлин. Новый взгляд, которым она одарила внучку, кажалось, прожигал девушку насквозь. - Марш в свою комнату, милая. И там хорошенько подумай о своем поведении.
- Бабушка, - Аника переминалась с ноги на ногу, но и не думала уходить, - это срочно. Милорд Габранс, заклинаю, простите меня, но...
- Вон отсюда! - ладонь Шайлин опустилась на деревянный подлокотник кресла с такой силой, что Аника подпрыгнула на месте от испуга.
- Бабушка... - из глаз девушки покатились слезы. - Я...
- Вон! - гаркнула вконец выведенная из себя старуха, и Аника опрометью кинулась прочь из гостиной. В коридоре еще долго слышался стук подошв ее туфелек по полу.
Шайлин же повернулась к Габрансу с таким видом, будто волитару вовсе не довелось стать свидетелем неприятной семейной ссоры.
- Я глубочайше прошу меня извинить, милорд, - низкий её голос обрел прежнее спокойствие. - Иногда дети бывают просто невыносимы.
-Ну, может, что-то вправду важное, - Габранс пожал плечами - мои родители так же затыкали меня, я седьмой сын, знаете ли... - мимолётная ухмылка - а теперь я глава дома, и они просят у меня денег. Впрочем, не важно. Я думаю, если вы не будете против, после завершения нашего разговора я поинтересуюсь у вашей... внучки, верно? У вашей внучки, что она хотела. А теперь к делам. Я говорил, что в данной ситуации мне важнее результат, чем цена, поэтому и условия договора лучше подобрать вам.
- Уверена, она опять забила себе голову очередной чепухой, - полным раздражения жестом Шайлин будто отмахнулась от Аники, а через мгновение и действительно выкинула ее из головы, целиком погрузившись в обсуждение сделки. - Раз уж вы оставили выбор за мною... я предлагаю вам полноправное партнерство, скрепленное договором, и двадцать пять процентов прибыли с продажи каждого судна.
Меньшую сумму ей не позволяла назвать совесть, которой леди Тайл, вопреки убеждению многих, была не вполне лишена, а большую - природная бережливость.
Габранс на мгновение приподнял взгляд к потолку, словно просчитывая что-то, и тот час с улыбкой посмотрел прямо на Шайлин.
-Это мне подходит. Тогда, как я и говорил в начале разговора, я вношу партнёрский взнос в размере годового бюджета верфей Тайлов, и присылаю чертежи некоторых наработок, которые у меня имеются. У вас есть поправки, или этого достаточно?
- Для начала меня все устраивает, - довольным видом кивнула Шайлин. - А если появятся какие-то вопросы, попроавки можно будет внести уже по ходу дела.
-Отлично, - волитар щёлкнул пальцами, и телохранитель с глухим стуком опустил сундук на пол гостинной - Здесь пятьдесят тысяч фераев золотом. Чем быстрее мы начнём работу, тем быстрее она окупится. Чертежи придут через несколько дней, если мои курьеры не опоздают, - морщина снова пронзила лоб, - а пока, с вашего позволения, я узнаю, зачем же я так понадобился вашей внучке.
- Если вы так желаете, - пожала плечами Шайлин, хотя не помнила, чтобы Аника просила дать ей поговорить с Габрансом.
"Хуже всяко не будет, - размышляла леди. - Может быть, этот милый волитар сумеет вправить девочке мозги".
-Кто бы тут не был, это барон. И я не верю, что это кто-то из слуг Нагриаша.
-Ну тогда особо нечего гадать. В любом случае, глупо отказываться от приглашения
Морщина на лбу исчезла, а золотые радужки стали чуть ярче.
-Благодарю, леди. Я надеюсь, вы довольны сделкой, не буду более отвлекать вас.
Телохранитель остался стоять столбом, а сам волитар уверенно направился вглубь корридоров, надеясь на удачу, что попадёт куда надо.
-Она тут.
Небольшая дверь. Габранс постучался деликатно и нежно, как обычно стучат любимым.
- Бабушка, это ты? - раздался из-за дверей женский голос, приглушенный, но полный тревоги и плохо скрываемой обиды.
- Неееет, - улыбка сама просилась на лицо, а в голосе раздалась ирония.
- Это... вы? - тон Аники напрочь лишился ноток обиды, и теперь там мешались испуг, смущение и еще целый букет эмоций.
- Четверо, помогите мне, - и эта фраза, сказанная едва слышным шепотом, все же долетела до ушей волитара.
-Это мы,- мягкость, - и мы так и останемся стоять за дверью? - привыкший к дворцовым путанным речам, Габранс изо всех сил старался не обидеть наивную девушку.
- Да... то есть нет! - судя по всему, Аника была близка к истерике. - Милорд, я не вполне одета, и... ох...
- Я закрою глаза, - сама невиность одержимого сквозила в голосе.
- Тогда войдите.
За дверью обнаружилась не слишком просторная комната, вдобавок почти полностью заставленная всякой всячиной. Плохо и навярняка в спешке заправленная кровать стояла возле столика, украшенного парой фарфоровых ваз с искусственными цветами, на стенах теснились в беспорядке полки с книгами, шелковые гобелены и акварели, по большей части не слишком выдающиеся, зато приятно радущие глаз. В большом кресле под заженной лампой мирно посапывала седоватая старушка в форме служанки, а в самом углу комнаты, рядом с огромными пяльцами, обнаружилась и хозяйка покоев, словно коконом обернувшаяся в длинную серую шаль, точь-в-точь как у ее бабушки.
Габранс демонтративно закрыл глаза рукой, и вслепую сделал шаг вперёд, едва не ударившись головой о чт- то, сделал ещё один. Всем своим видом он показывал, что вот-вот споткнётся, и его неплохо бы поддержать. Поэтому ничуть не удивился, когда его ладонь накрыли тонкие девичьи пальцы, теплые и слегка влажные на ощупь. Аника провела Габранса к своей постели, усадила на расшитое шелковой нитью ситцевое покрывало, а сама так и осталась стоять у изголовья, кусая губы то ли от смущения, то ли от заполнявших голову мыслей, не вполне достойных благородной девицы. Она могла бы заметить, как он слегка раздвинул пальцы на своей руке, закрывавшей глаза, чтобы часть золотых ободков вокруг зрачков было видно - и крохотное, словно от светлячка, сияние, стало видно.
- Милорд хотел о чем-то побеседовать со мной? - прошептала Аника, слишком смущенная, чтобы делать Габрансу замечание.
- Мне казалось, это вы хотели мне что-то сказать - лёгкий поворот кисти так, чтобы подушечки пальцев касались её ладони.
- Я...
Несколько минут назад Аника страстно хотела, чтобы ба непременно выслушала ее рассказ, но вместо Шайлин перед нею сидел Он. Настоящий, такой близкий - можно протянуть руку и дотронуться пальцами до его лица. Такой желанный. Аника поймала себя на мысли, что мечтала о новой встречи с Габрансом все последние дни. Даже когда Шиара открывала ей глаза "на ублюдочный мужской пол", даже когда у нее на руках покоился полуживой Ланни, даже когда она сама кубарем катилась по лестнице, надежда ни на мгновение не умирала в сердце Аники. И вот мечта сбылась, самый прекрасный мужчина в мире был так близко, что девушка могла слышать его дыхание - а она не знала, что ей сказать! Было бы нечестным переваливать на него проблемы с Риком... нет, совсем не об этом нужно говорить с таким прекрасным рыцарем, как лорд Габранс. Тогда о чем, Четверо ей помоги?
- Я хотела сказать, что очень рада вас видеть, - Анике показалось, что большей бестактности она и сморозить не могла, а потому девушка снова залилась густо-алым румянцем.
-Ох, как это мило - Смертные...- Габранс с удивлением понял, что он настолько удивлён поведением (а точнее - удивительной наивностью) собеседницы, что даже не нашёлся что ответить сразу - ...и ради этого вы так рассердили свою бабушку?
- Нет... то есть да, - снова запуталась в собственных мыслях Аника. И продолжала краснеть, хотя дальше, казалось, было уже некуда.
Габранс выглядел слегка обескураженным
- Неужели я настолько важен, чтобы так рисковать? - и снова улыбка, вторая рука легла поверх первой, прямо на маленькую ладошку Аники, а золотые глаза смотрели в упор.
- Да, - прошептала Аника, не вполне отдавая себе отчет в том, что только что сказала. по правде говоря, в эту секунду она окончательно лишилась способности трезво мыслить.
Расстояние между двумя парами глаз сократилось почти вдвое.
- Я не тот, ради кого стоит чем-то жертвовать - улыбка чуть сузилась, а глаза чуть расширились.
Аника покачала головой, боясь моргнуть. Ей казалось, что сделай она это - и Габранс исчезнет, растает в розовой дымке, как таяли поутру все сладкие сны. Девушка позволяла себе лишь дышать, порывисто и часто, и так же беспокойно дрожало в груди ее сердце.
- Ты слишком чиста для этого мира, Аника - Перешёл на "ты" слишком быстро
- Я... чиста... - словно в полузабытьи повторила девушка шепотом. А может быть, она сейчас и правда мысленно находилась в совсем другом мире, полным оживших грез и желаний.
Волитар замер в каких то паре сантиметров от её губ, с усмешкой во взгляде и едва заметной улыбкой. Он дышал ровно и глубоко, словно вдыхая обстановку. И Аника сдалась, первой потянувшись навстречу его губам, манящим, желанным, бесконечно любимым...
- О-ох, мои кости, - простонала спящая в кресле женщина, неловко перевернувшись набок. - Передай мне соли, Дозин, ты же знаешь, я не люблю...
Она засопела с прежней силой, так и не открыв глаз - но момент уже был упущен. Аника отпрянула от Габранса, и, сгорая от раскаленными тисками сжавшего ее душу стыда, разрыдалась. Габранс был удивлён, ошарашен, и чувствовал себя виноватым. Одновременно. Понимая, что слёзы в принципе на его совести (Так ты ничего не сделал!), он очень аккуратно приобнял плачущую девушку, и легонько коснулся губами её щеки.
-Не переживай так. Со всеми бывает.
- Наверное, - рыдания будто сами собою утихли, перейдя в редкие всхлипы. В объятиях Габранса Аника чувствовала себя согретой и успокоенной. Защищенной. - Извини.
- Да ничего, у меня тоже первый раз грустный был, - волитар усмехнулся, - ещё раз попробуем?
Вместо ответа Аника плотно-плотно зажмурила глаза - и отдалась сметающиму все на своем пути потоку чувств и ощущений.
"И будь что будет", - подумала она прежде, чем ее губы коснулись лица Габранса. А потом: - "Четверо, как же я счастлива".
-Я даже не знаю, что отвратительнее, носитель - её наивность, или то, как ты этим пользуешься.
-Просто заткнись.

Работа для Лорда Смотрителя. Часть вторая.
Вечер Седьмого.

Этот дом повидал многое - некогда он принадлежал богатому купцу, затем его купил лорд Горгий Тайл, однако его сын Тиарис от особняка избавился - и новые владельцы переоборудовали его под склад. С той поры здесь многое хранилось - от запасов зерна и специй до орочьей травы, теперь же здание облюбовали контрабандисты, для проведения сомнительных сделок с аристократами. По крайней мере так слышал Алистер Дрейн, а он обычно проверял информацию не меньше трех раз - ведь именно поэтому ни один из арестованных им людей не смог доказать своей невиновности: слишком много улик, собранных Смотрителем, говорили против них.
Конечно, в обязанности лорда-смотрителя не входило вылавливать всех воришек, убийц и контрабандистов - этим должна была заниматься стража, но Дрейн чувствовал, что город просто задохнется от криминала, если он лично не положит этому конец. Лорды уже были напуганы им, и теперь он решил дать им шанс порвать с преступным прошлым, а ближайшие три дня посвятить наведению порядка в городе. За это время Алистер планировал раздавить столичную гильдию наемных убийц, посмевших бросить ему вызов.
- Ломайте дверь! Трое в окно! - Резко бросил лорд, едва только они подошли к дому. Если кто-то следил за ними, и предупредил находившихся внутри - нельзя было давать им времени подготовиться к встрече.
Смотрители действовали слаженно и четко. Выбитая дверь рухнула внутрь, и тут же четверо ворвались с обнаженными мечами, а за ними еще четверо с арбалетами. Раздался звон разбитых окон - это окружившие здание воины врывались в дом. Где-то позади треснула дверь черного хода - шестеро смотрителей во главе с Зубастым уже были там.
- Все к стене, быстро! - Воины расступились, пропуская Дрейна. Голос его звучал жестко и презрительно, на лице застыло выражение неприязни ко всем, кого удалось застать в доме - а это было восемь человек, что-то обсуждавших за столом, уставленным посудой, и еще трое с оружием, находившихся у двери (этих смотрители уже обезоружили и скрутили).
- Да за что?! - Возмущенно выкрикнул моложавый мужчина в расшитом серебром камзоле и напудренном парике. - Мы ведь просто...
- Молчать, мразь! - Оборвал его Дрейн, а двое воинов тот час же направили на дворянина арбалеты. Тот сглотнул готовую было вырваться брать, и опустил голову. - Обыщите тут все, весь дом вверх дном переверните! А вы марш к стене, все!
- Что, не слышали милорда, ублюдки?! - Зарычал Элан, подходя к столу, и за волосы выволакивая ближайшего контрабандиста. - Ну щас вы у меня попляшете!
- Лорд Дрейн, что вы о себе возомнили?! - Вскочил другой арестованный, вперив полный ненависти взгляд в Алистера. - Мы честные люди и заключаем законную сделку!
Лорд ответил ему презрительной усмешкой, но в следующий миг лицо его перекосилось от боли - арбалетный болт вонзился Дрейну в живот, отбрасывая к стене. Двое воинов успели подхватить его - лорд хрипел, сжимая дрожащими пальцами поразившее его оружие.
Что-то переменилось в помещении в одно мгновение - контрабандисты выхватывали оружие из-под стола, в руках у них появлялись ножи. Тот, которого волочил по полу Элан внезапно крутанулся, сделав подсечку и повалил Зубастого, тут же вогнав ему в ногу лезвие ножа, припрятанного в рукаве. Помощник лорда взвыл, хватая врага за горло и сжал крепкие пальцы. Послышался хруст, и безвольное тело обмякло.
Повсюду завязывались драки, падали раненые смотрители и убийцы, кто-то истошно вопил. Со второго этажа выбежали трое арбалетчиков - люди Дрейна еще не успели проверить все здание, а потому здесь могло быть полно спрятавшихся врагов. Однако начать стрельбу убийцы не успели - тела их окружили вихри неистового пламени, сжимающиеся, опаляющие одежду и волосы, даже глаза!
- Закройте мага! - Прохрипел Дрейн, которого уже вытащили из дома. Боль от ранения была нестерпимой, но лорд-смотритель не собирался устраняться от командования схваткой.
Кто-то из убийц действительно попытался добраться до Марнела, однако его уже прикрыли двое воинов, подхвативших дверь и использовавших ее как щит - тут же в дерево вонзилось три метательных ножа.
А затем Марнел, зловеще улыбаясь, произнес какое-то заклинание, буквально выжигая внутренности всем врагам, которых он видел - в жутких муках убийцы повалились на пол, дергаясь в предсмертных судорогах. Глаза вытекали у них из глазниц, кровь запекалась прямо в жилах, испаряясь через кожу.
Воины в который раз поразились прозорливости Дрейна - не возьми он мага на казалось бы обыденный рейд, и все они были бы уже мертвы, а так - своих людей недосчитается гильдия убийц.
- Они все мертвы, господин! - С радостью доложил Алистеру один из смотрителей.
- Все... - лорд скривился от боли и злости. - Почему.. не взяли... пленных?
- Это Марнел, милорд.. он...
- Верните меня в штаб... быстрее, - Алистер чувствовал, как силы покидают его. Конечности тяжелели, слабость растекалась по телу вместе с кровью - похоже болт был смазан какой-то гадостью.
И он понимал, что это на него открыли охоту - приготовили ловушку, заманили... и едва не прикончили. Он разбередил осиное гнездо - теперь гильдия убийц, это главный козырь нечистых на руку дворян и чиновников. Главное было выжить... и покарать их всех...

Ночь 7, самое начало
Наследница
(С Латькой, храни её... все храните, в общем. Проверю!)

Делам не было конца, и порой Джаст с трудом удерживал готовый сорваться зевок. Хотелось отдохнуть, но дела нужно было делать. И делать срочно. Государство, так хорошо и чётко управляемое при прежнем правителе, теперь за неделю готово было развалиться. О чём это говорило? О неспособности его, Джаста, править? Или лорда Алсимара? Или Менгаарда? Пропустив мысль о последнем как само собой разумеющееся, Давион отшвырнул в сторону очередной пергаментный свиток. По всем финансовым вопросам лорд Брион умудрился за день разобрать дел больше, чем он, Давион, мог бы сделать за месяц… Почему этому волитару ещё не даровали титул казначея, Джаст мог только гадать. Положение дел с казной казалось устойчивым (чего нельзя было сказать о людской, но тут и Бректор, и Джаст могли только гадать), армия… в армии было, чем гордиться – и чему ужасаться. Всё прочее производило благоприятное впечатление, не считая одного пункта – тотальной неподготовленности к войне на уничтожение. Орки так не воевали бы. А кто ещё мог быть угрозой для Альянса, кроме орков? Не корлады ведь! Теперь то, о чём не могли даже подумать поколения и поколения правителей до него, «Император Давион» (уже одаренный в народе с десятком прозвищ) пытался исправить… И кажется преуспевал. Медленно, но неотвратимо. Главным оставался простейший вопрос – хватит ли времени?
Философско-озабоченные раздумья правителя прервал печально знакомый и уже смертельно надоевший звук – стук. Точнее даже целая комбинация звуков – шорох шагов, лязг доспехов, тихие голоса и скрип открывшейся двери, обозначающей что очередное дело сумело доказать внешней страже что оно действительно важное...
А постучались потом уже у самого стола, ухитрившись в ночном полумраке подлететь неслышно, и из некой вежливости отвлечь лейтенанта-императора легкой чечеткой опущенного каблучка.
Волитари. Благовоспитанная. Приходящая... прилетающая ночью. Силуэт в слабом свете, изящество осанки, в которой невесомой плотностью шелка струится гордость. И таким же шелком, невидимым в сумраке, но ощущаемым по еле слышным намекам, течет платье... какое-то слишком простое для подобной гостьи.
Больше времени на "первое впечатление" Грация императору не предоставила. Напомнив о своем существовании стуком, через должную приличным поздним гостям паузу влетела в круг света, и уверенно взглянула в усталые глаза недавнего пациента, бывшего почти-коллеги, бывшего сотоварища (сиречь – со-хулигана) Ваана по играм, бывшего золотого мальчика... Много кого "бывшего". И нынешнего главу Альянса.
Взгляд. Не равнодушно-тихий – целительницы, видящей в других больных или здоровых. Не опущено-скромный придворной девочки. И даже не расчетливо-спокойный помощницы волитарской советницы. Резкий, гордый – и отдающий эхом власти и равенства, который редко позволяли себе практичные и трезвомыслящие чародеи. Они ведь знали, как не любят такого другие... высокородные.
Один взгляд. Короткий, - и реверанс, изящный, как все в парящей серебристо-серой красавице.
Какой-то миг Давион смотрел на волитари без всяких эмоций. Очередное дело от леди Наори, как полагал сам юный Император, врядли могло подождать, а размениваться на любезности он не особенно собирался, поэтому, окинув изящную красавицу усталым взором, давион отложил в сторону свитки, уже валившиеся и с колен, и со стола, приставленного заботливыми слугами к трону сбоку, и тихо произнёс:
- Ты была права – шрам останется навсегда. Надеюсь, это тоже пойдёт на пользу. Что у тебя?
Девушка помедлила перед ответом, как-то задумчиво смерив собеседника взглядом. Потом стрельнула глаза на клюющую неподалеку носом Тею, внимательного, но равнодушного к деловой гостье Бриона, неустанную охрану... Взмах тонких пальцев, искристая взвесь, мгновенно исчезнувшая из виду. Хорошо знакомая лейтенанту гвардии водная завеса.
- Лорд Давион Жеррод Астерион Волитар, - на редкость официально начала волитари. Помолчала, так же задумчиво водя своими темными, и странно поблескивающими глазами, подлетела чуть ближе и быстро поправилась, что-то решив для себя: - Джаст, у меня очень важное и не касающееся работы чародеев известие. Личное... – быстрая улыбка-усмешка, - но в масштабах Альянса. И вместе с известием официальное прошение императору... От... – на стол легла узкая ладошка, украшенная массивным кольцом не по размеру.
Хорошо знакомым и известным кольцом.
Сонливость, усталость, тоска… Всё слетело с Джаста, как саван с несостоявшегося покойника. Император резко поднялся, полы чёрной мантии взметнулись, как крылья огромной летучей мыши. Нужно было что-то говорить… но что?
Давион не раз представлял себе эту сцену. Перед ним в парадных одеждах, возможно даже в доспехах, предстаёт наследник лорда Финеаса Санкриста. Разумеется – волитар наичистейших кровей, благородный и достойный. Он подходит к трону, кланяется и со всеми подобающими церемониями предъявляет Джасту перстень, свидетельствующий о его правах и занимаемом ныне высоком положении… Вокруг ликуют дворяне Альянса, добродушно улыбается сам государь людей, король Менгаард… Всё должно было быть так. Наверное потому, что представить в роли наследника лорда Санкриста можно было только кого-то, крайне на него похожего…
И вот – Тами. Жизнь в очередной раз шутила над Джастом, и он рад был бы вместе с ней над собой посмеяться, но не выходило… И тем не менее Боги врядли сделали это просто так.
- Как? – без сил рухнув обратно на трон, спросил Джаст. – Расскажи. Если конечно имеешь право.
По губам Грации еще раз мелькнула понимающая усмешка, словно чародейка подслушала растерянные мысли сюзерена. Мелькнула и исчезла, уступив место уютной улыбке, которая осветила серую дворцовую мышу... нет, не мышу. Красавицу, чародейку, целительницу, убийцу, соблазнительницу, влюбленную – и будущую мать. Безумное подозрение "как" заворочалось от одной устремленной вглубь себя полуулыбки Тами.
И поймав эхо этого подозрения во взгляде, волитари вновь обошлась без слов, с еще более тонкой – и яркой... – улыбкой кивнув.
Джаст покачал головой. Ну что тут будешь делать? С одной стороны, подобное событие было бы шоком… но Тами? Тами. Точнее, леди Санкрист, надо полагать?
Давион Жеррод Астерион-Волитар устало улыбнулся и, вновь поднявшись с трона, осторожно взял в свои ладони руку девушки и поднёс к губам. Без слов, без лишних жестов и позёрства… Традиционно Император принимал у наследника рода перстень и, одев на руку, давал её поцеловать… Но поступить так с дамой? Нет. Давион предпочёл вести себя в первую очередь так, как полагается достойному волитару, а уже потом – по-императорски.
- Рад видеть в вас достойную наследницу рода Санкристов, миледи, - произнёс он, улыбаясь. – думаю, лорд Финеас был бы доволен, увидь он происходящее, да будет милостив к нему Отец Небесный. Я считаю… - тут что-то бросилось Джасту в глаза, и взгляд Императора потемнел. На запястье новоиспечённой леди ещё виднелся след от чьей-то руки.
- Что это?
- Следствия нового титула, - без всякой иронии уронила Тами, переставая улыбаться. – Секреты во дворце долго не живут.
Глаза Давиона блеснули гневом, молния на щеке дёрнулась, словно живая...
- Кто?! - грянул голос принца на весь зал.
По воздуху, где висела невидимая «пелена молчания», прошла зримая волна, Грация чуть вздрогнула. Но явно не от магии. Быстро опущенный взгляд… резко поднятый обратно, прямой и гневный, зеркало императорского. Но не вспышкой – тихим тлением уверенного чувства и обещанной, спланированной мести.
- Джереми Винзор.
- Понятно, - хмуро процедил Джаст и закричал громче прежнего. - Джереми Винзора ко мне! Живо! Хоть силком! И полсотни гвардейцев сюда, - после чего спохватился, что завеса ещё не снята... и снова обернувшись к Тами, сверкнул очами последний раз и размеренно сказал:
- Не бойся его. Я разберусь. Вступай во владение. И... с демонами я могу на тебя рассчитывать? Как на новую Санкрист?
- Да, мой император, - просто кивнула девушка.
- Можешь идти, и сними завесу... - устало произнёс Давион. Чуть потянулся на троне, словно тот был ему мал, и добавил. - Я рад за тебя... Удачи, Тами.
- Спасибо, - мягкая улыбка на пару секунд вернулась на лицо чародейки, отчего-то напомнив самого Санкриста – может, серая девушка, в которую тот влюбился за одну ночь, оказалась для него зеркалом всего светлого что он смог найти в себе?.. – и облачком сбежала прочь. Реверанс, взмах ладонью, вернувшиеся звуки. Закружившееся вокруг ног платье и силуэт, привычной тенью «мыши» исчезнувший за дверью.
Давион проводил тами долгим взглядом и лишь затем повторил свой приказ гвардейцам.

Анкер и маги. День Седьмой с утра и до...
Скорп в наличии

- Смерть вашего дяди не даёт мне покоя, если честно, - пожал плечами Генрих, по пути оборачиваясь к Анкеру. - Это что-то из ряда вон выходящее... И такая жестокость. Впрочем, жестокость с обеих сторон, но я понимаю лорда Августо.
- Если Маска попадет ко мне в руки живым - он не получит легкой смерти, - пообещал лорд Тайл. - Уж я не поскуплюсь, чтобы доставить ему все мыслимые и немыслимые мучения.
- Но главное ведь сорвать Маску, так? - улыбнулся Эврар. - Теперь, когда под ней такой... заметный след... В любом случае, нужно менять тактику. Он слишком хорошо всё и обо всём знает.
- Порой мне кажется, что у него повсюду глаза и уши, - вздохнул Анкер. - Тот кучер, что управлял каретой моего отца, к примеру, как специально завез его в ловушку. Простой народ слишком любит его...
- Знаете, на самом деле хотелось бы заметить... что любовь к Маске не совсем беспричинна. Конечно, он убивает за то, что веками считалось в порядке вещей, - пожал плечами Эврар. - Но вспомните того же Карста. Какие о нём ходили слухи! Вы знали его, скажите - хотя бы часть из них правдивы?

Сабли скрестились, высекая искры - молодой сын лорда бился умело, блокируя любой выпад своего противника. На лице у того появился оскал - раньше он побеждал Анкера с легкостью, но юный Тайл оказался талантливым учеником и теперь бился с ним почти на равных. В какой-то миг Фред попросту пнул его в живот носком сапога, а затем ударил согнувшегося партнера коленом в лицо, отбрасывая на землю. Отпихнув выпавшее из руки Анкера оружие, Карст наступил ему на грудь и медленно вспорол лезвие рубаху, а затем прочертил острием кровавую полосу на коже.
Анкер умолчал об этом, при разговоре с отцом, однако след от того учебного поединка остался на всю жизнь.

- Он был негодяем, это верно, - холодно ответил Тайл. - Но разве какая-то мразь, укрывающая лицо, имеет право судить кому жить, а кому - умереть?
- Конечно не имеет. Но скажите, - настаивал Эврар. - Что делать нам, честным людям, если никто, кроме какой-то мрази не делает ничего с такими негодяями? Ведь это значит, что что-то неладно в мире, как считаете?
- Неужели я должен простить того, кто убил моего отца и дядю?
- Я не об этом. Маска должен быть наказан. Но вопрос в другом, - Генрих мрачно смотрел себе под ноги, морща лоб, словно новая задача казалась ему непосильной. - Что нужно изменить в Альянсе, чтобы не появился новый народный мститель.
- Многое уже меняется, - с какой-то грустью вздохнул Тайл. - Вы ведь слышали о новом лорде-смотрителе?
- Конечно слышал. Кто ещё о нём не слышал?
- Его действия, по крайней мере - законны, - юноша не испытывал теплых чувств к Дрейну, ведь разница между ним и Маской была лишь в том, что лорд не скрывал лица.
- И снова вопрос - что у нас за законы, когда палач по ним может перевешать полгосударства, - горько усмехнулся Эврар. - Как думаете, надолго его хватит? И мог бы он изловить Маску?
- Скорее всего, лорд Алистер очень скоро умрет, - спокойно сказал Тайл. - Он уже стольким перешел дорогу. Вот только, перед этим, вполне возможно, он создаст слишком могущественный карательный аппарат, который продолжит работу и без его участия.
- Интересно, что и кто с этим будет делать? Демоны, Маска, Дрейн... Что ещё? Ах да, орки... ещё только орков не хватало, - заключил волшебник. - Скажите, что вы думаете предпринимать? У вас есть идеи по поимке вашего заклятого врага?... Потому что у меня может кое-что быть.
- У меня тоже есть одна идея, но пока - это лишь неоформившиеся наброски, - Анкер Тайл внимательно посмотрел в глаза магу. - Генрих, в Столице теперь столько швали, что среди них легко мог бы затеряться целый полк Масок. А они ведь не выдадут народного героя!
Он произнес последние слова с такой ненавистью.
- И что же? Предлагаете вычистить всю эту... шваль? - поинтересовался Эврар. - Ещё раз испепелить Нижнюю? Или теперь уже Верхнюю?
- Лично. А что это меняет?
- В таком случае я сам оповещу вас, когда придет время, - улыбнулся молодой лорд. - Надеюсь вы останетесь в гостинице хотя бы на пару дней.
- Надеюсь, вы мне доверяете достаточно, - сдержанно усмехнулся Эврар. - Хочу предостеречь вас от излишней горячности - хоть и понимаю, что вам это будет трудно. Мы будем рядом - и скорее всего ещё не раз понадобимся как вам, так и мастеру Демрису.
- Уж поверьте, я не стану действовать лично, - пообещал Анкер, опустив руку в карман и вынул нефицит. - Сделайте одолжение, избавьтесь от него. Сначала я думал, что смогу использовать кристалл, но на нем кровь моего дяди.
- Хорошо... - Эврар протянул руку , которая на глазах обросла каменной чешуёй приличной толщины. - Давайте сюда. Я постараюсь держать его... под контролем, пока не расположу где-нибудь... в безопасном месте. На первое время. До встречи, милорд... и берегите себя. Помните - правое дело восторжествует.
- Благодарю, мастер Эв... - договорить Анкер не успел - кристалл в каменной ладони мага раскалился до бела и вспыхнул ярким, слепящим огнем, заставившим лорда отшатнуться и закрыть глаза.
Эврар ощутил резкую боль в руке - кристалл словно прирос к ладони, медленно срывая каменную чешую... очень, очень медленно... Или это просто боль растянула для него мгновения на часы?
Руку словно окунули в расплавленную лаву, белый свет вырвался из сжатой ладони во все стороны, и Эврар, остатками горящего сознания понимая, что сделал что-то не так, с размаху запустил кристаллом в небо... Только бы скорей избавиться от него.
Яркая вспышка полыхнула прямо над головой чародея, отшвырнув его в одну сторону, а Анкера - в другую. В глазах у Эврара померкло, и от всех мыслей осталась только боль в руке - в каждом из пальцев, словно в них всадили по четыре тысячи иголок.
По счастью, длилось это, наверное, какие-то мгновения... Первое, что земляной маг сделал, придя в себя - бросил взгляд ан руку. Она походила больше на скелет - обожжёное, отвратно воняющее мясо застывало на заметно выделявшихся костяшках, подушки пальцев прогорели до белых кончиков кости, как и ладонь... Почтив таком же состоянии была и вся рука до локтя.
- Мать твою землю, четыре камня мне по затылку, - едва слышно в сердцах выругался маг.
- Твою... - столь же ошарашено оспорил Анкер, и лишь затем, проморгавшись, увидел, во что превратилась рука чародея. - Пошли скорее! Ланкера же твои друзья вылечили!
Правда он не знал, где находиться та самая гостиница.
- Демрис снимет с меня даже каменную шкуру... - вымученно смеясь прохрипел Эврар. - но и поделом мне. Дурнее себя ещё не видел. Пошли...
Путь, занявший бы совсем немного времени, вылился втрое большим. Эврар всё время баюкал свою исковерканную руку, в то же время пытаясь шутить и постанывая. На лице волшебника застыла гримаса боли, зубы были явно сведены, и было видно, что за судьбу руки в дальнейшем он сильно опасается - благо были очевидные причины.
- Помогите кто-нибудь, - мрачно прошипел он, наконец вваливаясь в двери гостиницы, поддерживаемый услужливым Тайлом. - А то так недолго и совсем без руки остаться... Чтоб вас орки всех задрали! Прошу прощения...


- Ну ка! - Слуга, находившийся поблизости, тут же подставил магу плечо. - Вам бы к врачу, сударь.
- Здесь маги остановились, - оборвал его Анкер. - Какой номер?
- С-седьмой, - немного испуганно ответил слуга. - Могу проводить.
- Веди!
И они, помогая Эврару, поспешили к искомым апартаментам.
- Генрих! как же это? - всплеснула руками Лара, ловя падающего мага.
- Не рассчитал заряд, - процедил Эврар. - думал просто ограничить его силы, но переборщил... Слишком мало знаю, увы.
- Мог бы догадаться, что не следует питать нефицит магией?! - рявкнул неожиданно резко Кадикс. - даже я и то догадался бы. Так нееет, "Мать-Земля убережёт"!
Вскочив, волитар бросился помогать товарищу, успев благодарно кивнуть Анкеру.
- И его? - Сэйди было дернулась к вошедшим, но сильные морщинистые руки мага, которому она положила голову на колени, удержали ее. Анкеру почему-то показалось, что он уже видел этого чародея, но никак не мог вспомнить где.
А тот смотрел на пострадавшего Эврара слегка насмешливо, но с сочувствием где-то в глубине озорных глаз:
- Опять переборщил, Генри, - голос у него был моложавый, с небольшой хрипотцой.
"А старик-то не промах, - промелькнула в голове Тайла мысль. - Встречаться с девицей, годящейся ему во внучки".
- Артикус... Это ваше "опять переборщил, генри" у меня уже давным-давно в печёнках сидит, - дружелюбно отозвался земляной. - Хотя в одном вам не откажешь - вы зря не скажете. да, переборщил. Доведёт меня это однажды до беды, но клянусь - и пригодится не раз. Ай, больно же, - как-то совсем по-детски вскрикнул мужчина, когда Лара осторожно сорвала кусок обожжёной кожи, прилипший к пальцу и мешавший ей обрабатывать рану своими чарами.
- Руку может быть спасём, - процедила она сквозь зубы. - Но в следующий раз, когда будет так...
- В следующий раз меня разорвёт полностью, обещаю, - хмуро буркнул Генрих.
- Лежи-лежи, не вздрагивай, - Квак наклонился к девушке, прошептав ей это на ухо. - Пока я рядом, до тебя Маска точно не доберется. А вот насчет вас, господа, сильно сомневаюсь.
Последнюю фразу Артикус произнес уже в полный голос, при этом продолжая гладить Сэйди по волосам.
- А вы тоже служите мастеру Демрису? - Не нашел ничего лучше, чем спросить именно это у Квака, Анкер.
- Вот еще, - квакнул земляной. - Так, на огонек зашел - дай думаю погляжу, кто тут мою девочку обижает. Оказалось, Маска - кто бы мог подумать только.
- Маска убивает людей. Одного аз другим. И волитаров, конечно, но главное не это... главное, что он убивает, - мрачно произнёс Эврар. - И не считается с тем, кого убивает. Это нужно прекратить, пока все дворяне Альянса не погибли от его "праведного гнева"!
- Ты бы сначала с рукой что-нибудь придумал, - одернул его Артикус. - А что до Маски, то, считайте, что я теперь с вами в этой маленькой авантюре.
- Всё, бедному Маске конец, - констатировала Лара. - если аз дело берётся сам Артикус Квак, то, судя по рассказам Генриха, реки и те вспядь потекут.
- Могут, - кивнул Эврар, прикусив губу. - Артикус, а что за дело такому человеку, как вы, до Белой Маски? нет, я сердечно рад приветствовать вас в нашей компании... и... и откуда вам знакома Сэйди, я могу узнать?
- Я малышку Сэйди уже сколько времени знаю, - старик рассмеялся, приподнимая девушку и она обвила руками его шею, уткнувшись в грудь мага. - Кстати, Кадикс, пока не забыл - ты ведь с парой магов-капитанов знаком? Или я путаю?
Видимо, первой мыслью водяника на этот вопрос было "Сейчас опять о чем-нибудь просить будет".
Да и второй тоже.
- Есть такое дело, - обстоятельно кивнул волшебник, с ног до головы оглядывая странную пару... хотя, слушай он истории Эврара повнимательнее, она не казалась бы такой странной. - А что, нужна какая-нибудь помощь?
- Да, - хитро улыбнулся Квак. - Сэйди очень хотела вступить в ряды наших доблестных боевых магов - ты ведь устроишь ей пару хороших отзывов?
- Устрою, - настороженно бросил Кадикс. - Только... а она сможет? Нет, я понимаю, сегодня - это не бой, это бойня, в сражении обычно не так, только... Но ведь будет трудно, девушке-то.
- Ты бы видел, какая она бойкая, на самом деле, - уверенно заявил Артикус, не давая своей юной пассии и слова вставить.
- Господа, мы говорили о Маске! - Напомнил им Анкер, краем глаза наблюдая как водяная магичка обрабатывает рану Эврара - похоже, ему все же удастся сохранить руку.
- А, да, - улыбнулся тут же спохватился Квак. - Как я слышал, у него теперь половина лица в шрамах? Или это шутка такая?
- Должно быть так. По крайней мере если Августо Тайл, да окажут ему Мать-земля и Отец Небесный всяческие почести за его доблесть - и правда пометил лицо негодяя ударом молнии. А я уверен, что это так и было, - молвил Эврар. - Это должно помочь его поймать.
- Ох, и достанется же ему тогда, - комната огласилась квакающим смехом. - Только Дрейну не отдавайте - он не заслужил.
- Дрейну? А зачем? Сами справимся... Вот, думаю, у милорд Анкера найдётся, о чём поговорить с ним, - кивнул в сторону молодого дворянина Генрих. - Так вы теперь с нами, Артикус? Я ведь не ослышался? если так - то что посоветуете?
- А демоны его знают, чего вам посоветовать, - откровенно признался Квак. - Дождемся ночи, и рассчитаем силы так, чтобы никакой нефицит его не спас.
- Будет опасно, - вздохнула Лара. - Хотя... как показала практика, если Генрих сам себя не угробит, самое страшное, что нас ждёт - это Маска... Глупости несу, не берите в голову.
- Не будем, - клятвенно закивали Эврар и Кадикс.
- Ладно, вы меж собой сами договоритесь, - сказал Анкер, и протянул руку Эврару. - А мне идти пора, надо успеть уйму дел переделать, пока солнце не село.
- До встречи, милорд. Надеюсь она будет радостной, - маг из последних сил вымучил улыбку и протянул Анкеру левую руку, неловко пожав предложенную правую.

Ночь 7
Думали, он бросил пить?
Я сам

Эберхарт Верзев готов был расплакаться. Сейчас же и немедленно. Думая, сколько теперь полезной работы могло бы быть проделано им в доках, он только тихо ворчал себе под нос – да, там, где сейчас перегружались, кормились, успокаивались сотни беженцев, хватало дел, но ведь и у него было важное поручение. Он состоял при корладах!
«При корладах»! Это казалось иронией, и жестокой. Эберхарт всегда очень любил свою работу в доках – офицером было и почётно, и доходно, и достойно быть, да и потом это ведь столько интересных событий! Корабли приходили и уходили, купцы торговали, моряки пили и пели, и даже орков можно было встретить от случая к случаю, не особенно опасаясь за свою шкуру. И всё равно работа офицера в доках порой казалась ему однообразной. Хотелось послужить отечеству, так сказать.
Послужил.
И теперь, когда настоящая служба развернулась там, откуда он был убран всего пару дней назад, Верзеву было по-настоящему обидно.
В этом состоянии его и обнаружил слонявшимся по коридорам дворца на нижнем ярусе Рейнальд Зегенхайм. Рыцарь пребывал в самом замечательном расположении духа – умудрился не только отгонять сегодня гвардейцев Джаста не хуже, чем в былые времена сам лейтенант, но и заглянул после на огонёк к одной миловидной дамочке, чей муж – знатный людской дворянин – то ли подозревался в измене и томился в тюрьме по приказу лорда-смотрителя, то ли на границе высматривал орков, чтобы те не проникли внезапно на территорию Альянса… Либо и то, и другое, но за последовательность Рейнальд бы совсем не поручился. А ещё в руках у довольного и счастливого рыцаря в этот раз была не бутылка, не кувшин и не графин, а старый, крепкий, почерневший от времени и смолы бочонок, в котором что-то мелодично плескалось.
- Здорово, служивый! – Рейнальд Верзева или не знал, или не помнил, но унылость офицера от него не укрылась. – Чего погрустнел на ночь глядя?
- Дела, - отмахнулся Эберхарт. – Уж и не спрашивайте. Господин рыцарь, вот как по-вашему – в доках сейчас дел много?
- Много, - на минуту наморщив лоб, констатировал факт Рейнальд. – беженцы. Их пересаживают на торговые корабли – весь день. Отправляют в Астеру и Брион – там спокойно, одержимых нет. Выявили уже с три десятка одержимых, так у ребят с ними разговор короткий – лидиумным половником по лбу, да в огонь.
- А я тут что делаю? – сокрушённо вздохнул Верзев. – Корладам помогаю! Так разве им помощь нужна? Сами со всем управляются. Умный народ, я вам скажу! А я теперь должен тут торчать!
- Пьют? – деловито поинтересовался Рейнальд.
- Кто?
- Корлады.
- Не знаю, - пожал плечами Верзев. – Может да, может нет.
- Тогда судить об их уме я пока не тороплюсь, - рассудил Рейнальд. – А ты?
- Что я? – не понял сразу Верзев.
- Пьёшь?
- Я же при исполнении… - с досадой глянув на бочонок, пожал плечами офицер.
- При исполнении ты днём. У тебя небось в доках в такое время работы уже нету.
- Нету, - согласился офицер, и лицо его просияло.
- Ну что, приглашаю тогда, - хлопнув по плечу так, что у Верзева затрещали кости, хохотнул Зегенхайм. – Заодно про корладов мне побольше расскажешь. А я тебе про последние дворцовые новости. Или в курсе?
- Кроме того, что регент отбыл, а на троне сын рода Астерион, ничего не знаю, - сознался Эберхарт, выравнивая шаг с рыцарем – тот был почти на три головы выше своего нового собеседника и шёл, тогда как офицеру приходилось порой почти бежать.
- Ну вот и славно. Я поосведомлённее. Пошли!
- Ну разве что по одной… - обрадовано проговорил Верзев, вновь пытаясь догнать великана-рыцаря.

Анкер Тайл. Середина седьмого дня

После беседы с магами, молодой лорд Тайл направился, как и планировал, к особняку военного министра. Благо, гостиница, в которой остановились чародеи, располагалась всего в двух кварталах, а потом Анкер довольно быстро добрался до искомого дома. Не смотря на то, что Маска буквально объявил охоту на Тайлов, юноша шел без охраны - все же был день, и улицы патрулировали стражники, многие из которых по привычке останавливались, и приветствовали его, как командира, позабыв, что он уже оставил службу.
Остановившись у ворот, Анкер прошел в небольшую калитку, которой обычно пользовались визитеры, и, подойдя к дверям, постучал специальным молоточком, оповещая о своем визите. Уже вскоре привратник вышел на крыльцо:
- Лорд Дерри у себя?
- Как о вас доложить, сударь? - Осведомился слуга, смерив оценивающим взглядом Тайла и придя к выводу, что перед ним как минимум человек знатный.
- Скажите, что лорд Тайл желает аудиенции.
Лакей кивнул и впустил гостя в приемную - нельзя было заставлять столь важную персону ждать на пороге. Анкер про себя даже усмехнулся - неделю назад он был простым лейтенантом стражи, к которому выказывали совсем немного уважения, но стоило умереть отцу - и все стали лебезить перед ним. Какая горькая ирония - раньше он желал быть значимой фигурой, а теперь готов был все отдать, чтобы лорд Гастон восстал из мертвых.
Юный лорд не стал опускаться в кресло, предпочтя дождаться министра стоя, и занял себя осмотром коллекции старых монет, выставленной за стеклом серванта. Миклас Дерри сумел собрать довольно редкие экземпляры - например несколько полновесных фераев с изображением императоров правящих более пяти веков назад. Было так же четыре памятных золотых монеты, которые позволили отчеканить роду Дерри, что особенно заинтересовало Тайла.
"Без корысти верен" - прочитал он девиз на реверсе ферая, под профилем средних лет мужчины.
Пожав плечами, Анкер перевел взгляд на аквариум с золотыми рыбками, стоящий возле серванта. Мерное течение воды успокаивало и клонило в сон, особенно учитывая, что эту ночь он не спал.
- Лорд Тайл, - Анкер даже не расслышал, как появился старый Миклас. - Вы хотели меня видеть?
- Да, милорд, - юноша почтительным кивком отдал дань уважения возрасту собеседника. - Я желал бы иметь беседу с вами, относительно некоторых вложений в наш победоносный флот.
- О, конечно, - тон Дерри был холоден и официален. Без сомнения, он не забыл, что именно Анкер всего пять дней тому бросил его сына в тюрьму. - Присаживайтесь.
Они разместились в креслах за столом, и слуга тут же принес чай с печеньем, однако ни старый, ни молодой лорд не спешили приступать к трапезе.
- В первую очередь, милорд, - Тайл решил попытаться растопить лед недоверия. - Прошу вас принять мои извинения, относительно произошедшего инцидента с Фламмелем.
Цепкий взгляд военного министра ничуть не смягчился, однако юноша заметил, что заинтересованности в нем немного прибавилось.
- Я поступил опрометчиво, и готов предложить вам компенсацию, - продолжил Анкер. Зрачки Микласа блеснули - видимо он искал какой-то компромис между выгодой и честью, а значит стратегия была выбрана верно. - В свете грядущей войны, насколько я знаю, флоту потребуется множество боевых кораблей высочайшего качества.
- Молодой человек, вы решили подарить Альянсу свои верфи? - Несомненно, это была шутка. Сухая, плоская. Как раз в духе военного министра.
- Нет, милорд, это дело моей семьи на протяжении многих поколений - и оно останется привилегией рода Тайл, - мягко поправил собеседника Анкер. - Однако, у меня есть дельное предложение.
Юноша извлек из внутреннего кармана камзола аккуратно сложенную бумагу и протянул министру. Тот развернул лист, вглядываясь в чертеж - судя по выражению его лица, увиденное ему понравилось.
- Новый линейный боевой корабль верфей Тайл, - прокомментировал молодой лорд. - Два дня, как построен. Корпус укреплен сталью, три палубы оснащены баллистами, а общая огневая мощь превосходит все суда, когда либо входившие в состав флота Альянса. Помимо этого он может нести на себе до семи сотен воинов десанта. Впрочем, вы ведь это и сами видете, милорд.
- Несомненно, - медленно кивнул Миклас Дерри. - Это достойный корабль.
- Корабль достойный Императора, - юноша улыбнулся. - В знак своего расположения, я готов уступить пятую часть цены.
Миклас на некоторое время задумался, решая, как поступить - линкор выглядел весьма заманчиво, но с другой стороны - согласиться, означало простить Анкеру арест сына.
- Я нахожу ваше предложение стоящим, - после некоторых размышлений, произнес военный министр. Как бы не сильна была неприязнь лично к Тайлу, но государственные нужды - в первую очередь. А так удавалось сэкономить казне приличную сумму, пусть и поступившись некоторыми принципами.
- Могу ли я полагать, что на этом разногласия между нами исчерпаны, милорд?
- Можете, - вздохнув, подтвердил Миклас.
- Это весьма приятное известие, - Анкер позволил себе улыбку. - В таком случае, я буду ждать нарочных завтра ближе к полудню, чтобы оформить передачу корабля в собственность Альянса. Пока же, позвольте предложить вам иного рода сделку.
- Какую же?
- Касательно Белой Маски, сударь, - кратко ответил Тайл.
- А вы полны сюрпризов, юноша, - злой оскал коснулся губ Микласа. - И темы выбираете не слишком приятные.
- Отнюдь, - покачал головой молодой лорд. - Вы, без сомнения, будете рады знать, что мой дядя, мир его праху, оставил на лице ночного убийцы клеймо.
- Весьма любопытно, и какого рода клеймо? - Напрягся министр.
- Ожоги от колдовских молний, - раскрыл очередную карту Анкер. - И, как говорят маги-целители, сию метку не свести так запросто, а потому - узнать его будет легко.
- Итак? - Теперь Дерри ожидал, что мальчишка назовет цену за столь важные сведения.
- Поднимите армию, милорд и заставьте солдат прочесать всю столицу - вместе мы найдем его, и покараем!
Анкер сжал кулак и с силой ударил по столу, так что непочатые чашки подпрыгнули, расплескивая чай. Миклас неодобрительно покачал головой:
- Я подберу людей для этого деликатного дела.
Некоторое время они пили чай и заедали его печеньем, затем юноша все же задал интересовавший его вопрос:
- Милорд, я видел у вас монеты собственной чеканки, - тема разговора была несколько щекотливой, а потому Анкер не смог сразу подобрать необходимые слова. - Это большая честь для...
- Да, если вы заметили, лорд Тайл, - по всей видимости, Миклас любил рассказывать о происхождении этих монет. - Там написано "Без корысти верен" - это личный девиз лорда Мэйса Дерри, спасшего Императора Волитара от смерти в сражении при Гаргане, почти три века назад. Император жаловал ему многие владения, однако Мэйс отказался от всего, сказав, что служит Альянсу не ради награды. Из чувства благодарности, государь велел выпустить две сотни полновесных фераев с изображением Мэйса Дерри и этими словами.
- Удивительная история, - Анкер никогда не слышал ни о такой битве, ни о лорде Мэйсе, но судя по голосу старого Дерри, тот искренне гордился предком.
- Герои былого были не чета нынешним, - фраза прозвучала совсем по старчески. - Где теперь можно найти человека, который откажется от награды?
- Разве что лорд Дрейн, - Анкер усмехнулся, но встретив злой взгляд министра, едва не подавился смехом и пожалел о необдуманно брошенной шутке.
- Дрейн негодяй, каких поискать, и мясник, - серьезно заметил Миклас. - В нем нет ни благородства, ни чести - только желание всех смешать с грязью.
- Не хочу с вами спорить, и тем более оправдывать его, - после вынужденной паузы, произнес Тайл. - Достаточно того, что люди называют его Дневной Маской.
- У простолюдинов весьма острые языки, - скривился военный министр. - Порой их хочется выдрать.
- Обвинить в крамоле можно любого, - серьезно заметил Анкер. - В ваших руках армия и власть, чтобы навести порядок. Если смерды смеют поднимать руку на господ, они должны знать, что рискуют этой руки лишиться!
- Громкие слова, молодой человек, - заметил Дерри. - Но мне они по душе. Вынужден признать, что вы решительный и благородный дворянин, достойный имени своего покойного отца.
- Благодарю милорд, - упоминание лорда Гастона было как нельзя кстати. - Скажите, мой батюшка говорил с вами относительно некоторых планов.
- Решительно нет, - покачал головой министр, искренне надеясь, что юный Анкер ничего не знает об убийстве короля Маркоса.
- В таком случае я должен выполнить волю отца, пусть и с опозданием, - Тайл действительно не знал о заговоре, и искал иной выгоды, однако заметил, как вздрогнул Миклас. - Лорд Гастон желал объединить наши семьи, и с этой целью, милорд, я прошу руки вашей внучки, очаровательной Тамиры.

Отказ
С Тельтом... Нет, точнее, Тельт с небольшим вкраплением моих фраз

Где-то в глубине души министр испытал облегчение, однако уже через мгновение оно сменилось неприязнью. Этот мальчишка посмел придти в его дом, свататься к его внучке!
- Вот как, да, вы полны сюрпризов, лорд Тайл, - медленно произнес он. - И при этом весьма дерзки.
- Я уверен, милорд, - спокойно сказал Анкер. - Вы найдете мое предложение одинакого выгодным для обоих наших родов.
- Вполне возможно.
Миклас Дерри поднялся из-за столика, взглянув на собеседника сверху вниз:
- Подождите здесь, я позову Тамиру и вы повторите свое предложение.
Министр обернулся и направился к выходу из гостинной. В его словах был весьма простой рассчет - Анкер пришел в дорожной одежде, без подарков, да еще и явно после бессонной ночи. Он врядли мог приглянуться Тамире - так пусть девочка сама откажет навязчивому жениху, чтобы не портить деловых отношений.
Тамира явилась в гостиную лишь добрых полчаса спустя - в платье из тонкой серой шерсти, простом, но ладно сидящем на ее девичьей фигуре, она уже не казалась такой юной, какой ее привыкли видеть окружающие. Возможно, схожий эффект создавали и карие глаза младшей Дерри, обычно живые и полные озорных искорок, но теперь взиравшие на молодого лорда Тайла с нескрываемым холодом.
- Добрый день, милорд. Вы хотели меня видеть? - сухим тоном поинтересовалась она, расправив широкие юбки и опустившись в кресло у застекленного столика с монетами.
- Миледи, - поднявшийся при появлении дамы, Анкер не стал вести обходных разговоров, посчитав, что гораздо важнее было убедить в необходимости этого брака министра. - Будьте моей женой.
- Милорд, я польщена! - Тамира деланно расхохоталась, а потом вдруг мигом обрела прежнюю холодность. - Ни за что.
Тайл был обескуражен подобным отказом и несколько мгновений просто не мог найти, что ответить. Ряды стройных, логичных доводов, безумпречно работавших в разговоре с лордом Микласом, оказались спутаны всего одной фразой несговорчивой девчонки.
- Но, отчего же? - понимая, что молчание непозволительно, выдавил юноша.
- Да просто я не хочу за вас замуж, - пожала острыми плечиками Тамира. - Или нежелание дамы - недостаточный повод для милорда?
- Почему вы так жестоки, Тамира? Разве я чем-то обидел вас?
- Дайте припомнить, - Тамира в притворной задумчивости постучала длинным пальчиком по подобродку. - Милорд, а разве не вы несколько дней назад приказали бросить в темницу моего любимого дядюшку?
"Ну конечно, старик не сказал ей, что мы уладили это дело", пронеслось в голове Тайла.
- Могу ли я рассчитывать на ваше снисхождение, миледи?
- Вряд ли, - покачала головой юная Дерри.
- Прошу, не давайте поспешного ответа, подумайте хотя бы день.
- А что изменится за этот день, лорд Тайл? - усмехнулась девушка. - Я вас не люблю. Даже презираю, будем откровенны. Если быть откровенной полностью, то я до поры не хочу связывать себя узами брака ни с кем, а с вами - в последнюю очередь.
- Надеюсь, вы измените свое мнение, если узнаете меня не только, как человека, арестовавшего вашего дядю.
- С какой же ещё стороны я должна узнать вас, милорд? - в голосе Тамиры явственно обозначились скучающие нотки.
- Вы поймете, когда придет время, миледи, - юноша улыбнулся на прощание. - Пока же откланиваюсь, приятного вам дня.
- И вам не скучать, - Тамира улыбнулась одними губами. - Надеюсь, вы сумеете найти выход из особняка.
Последняя фраза звучала и вовсе неприкрытой насмешкой, учитывая что дверь на улицу находилась прямо напротив столика. Стараясь сохранить невозмутимый вид, Анкер прошествовал к ней и покинул особняк, лишь оказавшись на улице облегченно вздохнув. Взбалмошная девица нарушила все планы, которые он строил относительно этой женитьбы! Кто бы мог подумать, что юная Дерри окажеться настолько капиризной, что откажет самому завидному жениху Столицы (после принца Давиона, конечно). Но, пусть так - он своего добьется, хотя бы для того, чтобы показать ба, что он способен сам устраивать свою судьбу.
Проходя мимо цветочной лавки, расположенной в паре улиц, от жилища военного министра, Анкер скупил там все лилии и велел к вечеру доставить их в особняк Дерри с прилагаемой запиской, составленной тут же, а затем отправился на верфи перенимать дело отца.

День 7, день-вечер.
(&Daelinn&Тельтиар&Orrofin)

- Узнать про этих гениев, с Дрейном не общаться. Вместе с Сиором. Появится Кадар – все ему... рассказать.

Первое поручение Танвар принял как должное – инициатива наказуема, и с другой стороны, он сам хотел разузнать, любопытно ведь. Напарник тоже был логическим продолжением, и так вокруг Дрейна возится, да и с незаметностью поможет. А вот вечно-пьяный-коллега оказался неприятным открытием – ни как огневик, ни как напарник аналитика-Даирэма, Танвар с другими магами обычно не пересекался. Но знал, что этого воздушника Наори в качестве погодника не посылала... И рассказывать-показывать объекты ему надо всего в двух случаях. Один печальный, другой – фатальный, но в обоих случаях – "сапожники" и их умения не понравились Наори просто звер-р-ррски.
На пару мгновений огненный даже пожалел гениальных человечков. Всего на пару. Потом взыграла профессиональная ревность к могуществу – и бытовое равнодушие к незнакомым типам.
И он пошел узнавать.

Получив задание, Танвар быстро уточнил, где находится Сиор, но немедленно отправиться к нему не получилось. В ненормальном дворце, никогда не вызывавшем у огненного теплых чувств, случилось очередное безобразие, отчего в оставленном кабинете что-то загрохотало (Наори в сердцах уронила сорокакилограммовый камушек "первоэлементы стихии"?), а минутой спустя громко присвистнул секретарь-воздушник. Хорошо зная – сказывался опыт тандемной работы с воздушником – чем заканчивается такой посвист, Танвар быстро вжался в стену, пропуская умчавшиеся прочь сквозняки, и немедленно последовал их примеру, сообразив, что если на глаза учредителям попадется свободная душа, они тотчас найдут, чем ей заняться. И чихать (свистеть) хотели, что одно задание уже присутствует...
Благие надежды оправдались, но лишь частично – когда спустя четверть часа л'Льяри уже выходил из дворца, его нагнал телепатический и сильно раздраженный голос Наори, велевшей до вечера сюда не возвращаться, или маскироваться при входе. И вообще по возможности не мельтешить физиономией, пока она не разрешит. Уточняющий вопрос, перед кем именно не надо мелькать, двойная чародейка проигнорировала, буркнув, что Кадару можно ничего не говорить, она сама с ним пообщается ("Про кого еще надо этому белому рассказывать?.. что за... во дворце твориться?"), зато Сиору передать про не-мельтешение.
На этом контакт с треском (подозрительно напоминало хлопнувшую дверь) оборвался, а оставшийся в одиночестве Танвар почесал затылок, недоумевая, что все-таки случилось. Мысль, что помощница Наори немного не поделила с лордом-казначеем наследство Санкриста, завербовала к ним в коллеги бывшую телохранительницу того же лорда, Наори возмутило все вместе взятое, казначей выдвинул обвинение, Тами запланировала убийство, Наори занялась бюрократией и все вместе взятые начали маленькую, но серьезную войну – в голове Танвара как-то не приходила.

Но предупреждение напарнику он честно передал, хотя к тому времени, как смог отыскать спрятавшегося наблюдателя – успел забыть почти обо всем, кроме самих загадочных наемников-конструкторов-взрывателей. Пересказ Сиора о последних событиях вокруг Дрейна наличие загадочных пожилого и молодого непойми кого подтвердил, после чего, недолго пообщавшись, воздушный и огненный разошлись каждый по своему делу. Танвар – в трущобы Столицы узнавать, кто это был и что интересного могут рассказать соседи, коли найдутся, а Даирэм – продолжать полезное дело изучения уже ставшей зловещей твердыни Дрейна. На пункт щелей... Чужие чары внутри дома оба мага чувствовали – воздушник по длительности наблюдения, л'Льяри как собрата-огненного, и устраивать вместо тихого исследования чародейский бой не собирались. Точнее Танвар бы не отказался...
И на этом месте напарник решительно отправил его собирать информацию по окраинам. Главное, как давно усвоил аналитик, в общении с другом было своевременно направить его деструктивную энергию в нужное русло, тогда не только не придется платить штрафы, но и самому заплатят.

Убедившись в том, что огненный напарник послан «на задание» (и подальше от дрейновых людей) качественно и возвращаться случайно-забыв-что-то-сказать не собирается, Даирэм осознал, что вот теперь-то ему все-таки придется снова лезть на рожон, как он называл всё, что ему не нравилось и что приказывало начальство (обычно эти понятия сходились один в один, только Сиор не отдавал себе в этом отчета). Воздушник просидел на облюбованном еще утром дереве, перескакивая мыслями с «конструкторов» на корладов, затем на демонов, потом на недописанный отчет, оставшийся лежать в лаборатории леди Наори, и снова на пожелания двойной относительно «конcтрукторов». Пройдя по такому кругу раз пять, аналитик сделал правильный вывод, что ничего толкового из простого обдумывания не получится. Минуты через две, утвердившись в решении, он пошептал под нос, отмахнулся от посыпавшихся листьев, и стал спускаться. На землю позади дерева спрыгнул уже мальчуган лет двенадцати, выбрался на дорогу и зашагал по брусчатке, потерянно озираясь по сторонам и почесывая рыжий затылок. По улице продолжал гулять ветер – шумел в воротах, терся о ставни и проникал в щелки под дверьми, разглядывая то, что скрывалось за ними. Занятие это постепенно возвращало Рэму душевное равновесие, спокойствие и удовлетворенность собственной судьбой. Правда к последнему теперь неизбежно примешивался оттенок фатализма.
Мальчишка обогнул особняк, подобрал какую-то палку, покрутил в руках, бросил у дороги и стал всматриваться в другие дома в стороне. Наконец, словно заметив кого-то, негромко радостно вскрикнул и побежал туда. «Нашел! И тебя нашел!» - донеслось издалека.

...тайное проникновение...

Полчаса спустя изрядно нагулявшийся по улицам столицы Сиор, с цветом лица, удивительно идущим к его белым глазам, взобрался на соседний наблюдательный пункт и до возвращения коллеги-взрывателя пытался осмыслить всё возможное значение и последствия обнаруженных свидетельств… психического расстройства этого… человека. Повторно пробегать «по замочным скважинам» особняка сквознячком от брошенного маячка-привязки, который отсюда был смутно различим в тусклом уже свете, воздушнику страшно не хотелось, хотя он понимал, что какую-то часть придется ближе к делу просканировать повторно. Хотя бы для того, чтобы сконцентрироваться на том, на чем положено – обитателях, целях и охране.


К вечеру вернулся ходячий асоциальный деструктор, выглядящий несколько пришибленным, и "с порога" пожаловался, что вряд ли теперь имеет право на сие гордое звание. Точнее, словами л'Льяри этого конечно не говорил, но мысленный настрой друга Даирэм понял влет. Танвар честно разузнал все что мог об утренних смутьянах, еще разок завернув полюбоваться на результаты их трудов, а потом имел несчастье заглянуть на свежеиспеченный – в прямом и переносном смыслах – полигон, где Кадар в поте лица и шлейфе грязного мата общался с будущего коллегами. Будучи невероятно зол на всех окружающих и вдвойне – отсутствующую Наори, которая оказывается обещала снять с плеч воздушника сей тяжкий груз (тот бегал вокруг и на спор пытался наколдовать вакуумный взрыв, почему-то целя в самого Кадара. Из уважения, что ли?..) – он без всякой радости рыкнул, что "все уже знает" и со скрипом зубовным попросил выметаться, ибо еще одного огненного рядом просто не вынесет. После чего принялся доказывать юным одаренным, что лучше одного большого взрыва – двадцать маленьких огненных стенок...
Тут Танвар четко ощутил, что в самом деле лишний, посочувствовал ученикам воздушника (он разделял мнение малышни что один большой все таки интереснее), и отправился жаловаться на несправедливость жизни Сиору.
Тот, правда, тоже его не утешил, рассказав о результатах сквозной (от "сквозняка") разведки и утешив, что до высот морального падения Дрейна им еще расти и расти.


- И что теперь?.. - Сиор выглянул из-за кустов, бросив при этом страждущий взгляд на своего напарника. "Они того стоят, гении эти?" - Где лезем? В дверь, как приличные волит... подданные?
- Приличные лю... колдуны создают себе двери сами, - продолжил вздохи по утраченному асоциальному первенству Танвар. Поймал взгляд собеседника, хмыкнул. – Окно.
- Залезешь? - критически смерил высоту Рэм. - Я не потащу.
- Ты опять? – кисло осведомился двухметровый огненный у щуплого (тот считал это изяществом) и прозрачного напарника. Без всяких сомнений что тот побурчит, поворчит и все равно затащит.
- Когда ты придумаешь себе личный портативный воздушный шар? Подбавил огоньку - и вверх! Вы раньше так летали, говорят... Нет, вариант "есть же ты!" не принимается! - быстро добавил воздушник.
- Но ты же есть, - флегматично буркнул Танвар. – И вообще шар в окно не влезет, проще новую дверь на уровне земли сделать, - иногда логика огненных убивала без всякой магии.
- Видимо придется, - мрачно заключил Сиор и лицо его приняло серьезное выражение. Снова полетели листья - на этот раз с нависавших вокруг диверсантов кустов. - С тебя блоки и ловушки. Опознавать и обходить, а не как всегда!
- Вечно тебе что-то не нравится, - искренне посочувствовал слишком умному другу огневик. – Проще надо быть... – пауза. – И люди к тебе потянуться... Кстати, к этим мы официально или как?
- Спасибо, хватает одного... - "...раздолбая, каких поискать". - Мы к ним... неофициально официально. То есть, конечно, милостивейший Смотритель и не собирался просить разрешения перевести этих людей в лучшие условия во дворец, но им (и ему тоже) об этом знать совершенно необязательно.
Это Танвар, к счастью, отлично понял и никаких умных комментариев выдавать не стал. Молча кивнул, приняв к сведенью, и лишь уточнил, не было ли новых сообщений от Наори, как с атмосферой маскировки во дворце. Новых данных пока не было, но, с одной стороны, аналитик уже догадался что начальство устроило небольшую заварушку и ему банально лень считать лишние переменные в тактическом раскладе – при желании все таки влезть можно, - а со второй и третьей: еще не факт что родственники Пферцберг уговорятся прямо сейчас, и если да – проводят куда-нибудь в другое место... Мало ли в Столице дворцов и домов.
Убедившись, что сфера невидимости держится достаточно крепко вокруг обоих магов, Даирэм вздохнул.
- Всё-таки придется тебя... - прихватив напарника под мышки, волитар тихо пошел на взлет, правда на сей раз это получалось с элегантностью груженого танкера, - втащить, пока шума не наделал... Между прочим, нас было прекрасно слышно... теперь не слышно, - воздушник с обреченным выражением снова покрутил пальцами, заматывая диверсантов в легкий кокон "глушилки". - Хотя лучше было бы просто молчать... Сюда?
- Нет, в следующее, - буркнул изучающий родственные пламенные ловушки "груз". – Нет, в следующее. Нет...
На третьем "нет" он почувствовал, что "транспорт" ненавязчиво ослабил объятия. Хотя, конечно, это могло быть просто потому, что "груз" попался не очень смирный и вываливался сам, но... Танвар быстро вспомнил несколько очень важных вещей, пару приемов, и ближайшее окно сверкнуло прозрачной стеной пламени. Страшноватый, синий огонь невесомыми лепестками промчался по раме, с неповторимой легкостью чистой стихии разбросав яркие кляксы глубоких выжженных следов, занавесью под порывом ветра выгнулся внутрь коридора, и там неслышно исчез. Немедленно отправленный следом за детищем "груз" удовлетворенно полюбовался на черные пятна, оставшиеся от чужого заклинания – любимый прием Танвара был, естественно, "против лома нет приема", пусть даже в тонких материях эфира – и приглашающе махнул рукой напарнику.
Тот осторожно перелетел через подоконник и полетел рядом с Лльяри, отдуваясь от перенапряжения.
- Похудел бы, что ль, - шепотом бросил он огненному. - Нам вниз.

Огненный не счел нужным вообще реагировать на придирки худосочного волитара (игра "похудел бы ты... – потолстел бы ты..." давно ему надоела, ибо Сиор с легкостью переспоривал друга), и выдвинулся на рабочий рубеж. То есть пять шагов, которые воздушник мог прикрывать завесами тишины и иллюзий, с которых сам Танвар не задевал его "горячими" заклинаниями, и те высчитанные долгой совместной практикой мгновения, которых обычно хватало "открывашкам" огненного. Стены синего шелка, прозрачные окна в другую, маленькую, но уже чужую реальность – Пламени...
На коллег одной стихии Танвару хватало своих сил, благо ничего материального жечь не надо было, к чужим – вода, земля, - обычно подкидывал жару Сиор, разве что в другой очередности от взрывательной практики. Там огненный шел по проложенным в воздухе "дорожкам", а тут – Рэм просто добавлял топлива в любые места, где Танвар успел учуять неприятности и которые не успели сгореть за рабочие пять шагов.
У отработанного антимагического прохода был один минус – не-магические проблемы. Называемые людьми.
- Тс, - оглядывавшийся вокруг Сиор тормознул друга наверху лестницы, показав сначала куда-то вниз и в сторону (что там - Танвар не сразу понял, но догадался), а затем оттащил обратно в коридор. Потребовалось некоторое время, чтобы придать окружавшей интервентов сфере эффект большей и достоверной прозрачности, когда на лестнице стали слышны шаги. Люди в черном, один постарше, еще трое помоложе, поднимались наверх, перекидываясь шутками и предположениями о новой жертве Лорда Смотрителя.
Культурно подвинувшись к стенке, маги терпеливо пропустили не-одаренных – в конце концов, слабых тоже надо иногда баловать, - для надежности переждали ока звук голосов стихнет за поворотом, и вернулись к прежнему порядку.
Правда, в подвальном этаже случилась заминка, когда наравне с огненными преградами появилось невнятное творение водника, а Танвар уточнял у друга, можно ли пройти по другому коридору, в обход, зато...
Обхода не оказалось, и слабое, но все таки чужой стихии заклинание обезвредилось не до конца. И полуразрушенные связки, оставшиеся в эфире, очень экзотично проявили себя, выдав вместо водных лезвий вполне мирные гейзеры... Только прогретые в полном соответствии с недавней стенкой синего пламени. Мгновенно промокший с ног до головы Танвар ошалело остудил последствия собственной магии и попытался понять, как нагревание чар может повысить температуру воды... в чужой магии.
Не понял ни шиша, но сушиться пришлось с Сиором. А потом еще сушить, испарять и продувать лужу, ибо один умник (с трех раз из двух кандидатов догадаться кто это был) заявил что на нижнем этаже ровно под этим местом – весьма людное место, и протекающий потолок их насторожит.
Зато Танвар понял, почему именно тут была водная ловушка, а не огненная – развалившийся от взрыва потолок наверняка подвальников порадовал бы еще меньше.
Несмотря на традиционное раздолбайство Танвара, криков по дому пока никто не поднял, из чего Сиор логически заключил, что степень образованности местных деятелей не дотягивает до элитных умений двороцовой банды, и поставить высокоэтажные заклинания (привязка, ловушка, следилка и "будильник") не додумались.
- Еще два, - Рэм ткнул пальцем вниз, страдальчески скривив лицо и прищуривая глаза - как будто это помогало фильтровать ту кучу информации, которую доносили до него гуляющие по особняку потоки воздуха. Л'Льяри философски вздохнул и вежливо посторонился, подперев стенку...
На следующем этаже подпирать стенки пришлось едва ли не втрое чаще, чем на всех предыдущих вместе взятых. Одетые в черное люди носились как черные муравьи и один раз едва не врезались в неофициальных официальных посланников, благо Сиор успел взлететь под потолок вместе с возмутительно тяжелым, широким и массивным напарником. После чего плюхнулся на него же и минут пять отдыхал, переводя дыхание, заклинания и левитацию – особое искусство расслабляться, не отпуская всю кучу деловых чар.
Благо, на этом красная дорожка Дрейнова гостеприимства закончилась и чародеи благополучно добрались до искомой двери, перед которой Сиору пришлось еще немного помучиться – размазать сферу тишины с их пятачка на пространство за дверью по форме стен, - а Танвару заняться замком. В оригинальном плане это было что-нибудь вроде "отмычка, ключи, нагревание-расширение-сужение металла", на практике огненный не смог удержаться и банально расплавил содержимое. На возмущенный вопрос как оттуда потом выходить и пользоваться невозмутимо буркнув, что если застынет в закрытом положении – расплавит второй раз...

- …Главное, Мэнни, в нашем деле – это... - донеслось из смежной комнаты
- Аккуратность, дядя, я помню! - отвечал скучающий бас. Пахло горячим железом и чем-то непонятным, резким и неприятным.
Маги переглянулись, причем Танвар даже без «первого взгляда» понял, что ему не нравится первый голос, зато второму басу готов сочувствовать, а Сиор победно и выразительно поднял указательный палец.
Вошедшие чародеи видели перед собой обычное, не слишком большое подвальное помещение с дверью в левой стене. Та была прикрыта неплотно и из-под неё-то и доносились голоса... Что-то резко скрипнуло, потом щёлкнуло.
- Ну вот, - довольно проскрипел первый голос. - Пятая капсула готова!
Передернув плечами и сделав вид, что не заметил, не услышал и не понял произошедшего, л‘Льяри решительно отправился в смежную комнату, откуда доносились вонь и лекция.
Сиор, оставив висеть на разгромленном замке кусочек маскировки, чтобы местные обитатели не удивились, просочился вслед за напарником, одновременно приоткрывая "кокон" с одной стороны, чтобы "гении" могли видеть - и слышать - входящих, а заодно отчетливо постучал в дверь.
- Будь официальнее, диверсант, - шепнул он Танвару, пока конструкторы соображали, кто перед ними.
- Добрый день, господа, как вы здесь поживаете? - обратился аналитик к целям своего визита, обводя помещение взглядом на предмет следилок.
- Добрый день, господа, - старший Пферцберг выпустил из рук металлический цилиндр, аккуратно уложив его на стол. - Чем обязаны?
"Жизнью," - подумал воздушник, - "и головами. Заверните и положите здесь..."
- По поручению Лорда Смотрителя Дрейна мы озаботились поиском более просторных апартаментов, где вы могли бы расположиться со своей работой, никому не мешая и имея под рукой возможность заказывать всё необходимое для этого. Их Величества весьма заинтересованы проводимыми вами экспериментами и обеспечат вам, как протеже Лорда Смотрителя, возможность совершенствовать свое мастерство. Как вы знаете, подобные "чудеса" нынче в цене. Если вы позволите, мне и моему спутнику поручено препроводить вас в дворцовые покои, - Сиор пожал плечами, вспоминая, что еще надо "доложить". - Ах да, я - Рэм, это, - он махнул рукой, обдав воздушной волной огненного, - Тан.
- Очень приятно, господа! - старик привстал. - Простите, что не кланяюсь, в моём возрасте это опасно! Передайте Лорду Смотрителю, что мы благодарны и переедем. как только закончим заказ. Осталось уже немного. Ты слышишь, Мэнни?
Дверь в правой стене приоткрылась и оттуда, вместе с потоком горячего воздуха высунулся обнажённый по пояс Пферцберг-младший, лоснящийся от пота, красный и тяжело дышащий.
- Слышал, дядя. Нам вообще и здесь неплохо, господа.
- Мое дело исполнить, - чародей кивнул старшему "гению" и замахал рукой, - сидите-сидите! А кстати, то, что вы делаете - это очень секретно? Понаблюдать можно? - конструкторы на магов не смахивали совершенно, но Сиор все-таки отказывался верить, что здесь обходится без нее. Если рассуждать логически (а именно этим аналитику и полагалось заниматься), то в создании тех штук просто обязан был поучаствовать какой-нибудь... ну хотя бы предмет с огненным зарядом, который срабатывает в определенных условиях. Но где тогда они доставали такие?
- Отчего нет, наблюдайте! Если вам любопытно, могу даже объяснить, - Зигфрид дружелюбно посмотрел на магов. - Присаживайтесь, господа.
"Он не исправим!" - крупными буквами было написано на лице Манфреда. когда тот скрылся в кузнице.
- Утверждают, что тут нет никакой магии. Просто не верится, честно говоря! - Даирэм скосил глаза на огненного - интересно, сильно ли тот обижался на конкуренцию своим взрывательным талантам? Нужно будет спросить потом...
«Не надо меня спрашивать. А то отвечу…» - тотчас протелепатировал Танвар, похоже все таки ревнующий. Или восхищенный – еще решил.
- О! - Пферцеберг закатил глаза. - Я был бы счастлив, будь магия мне доступна, но, увы, природа не оделила меня столь щедро. Приходится компенсировать, чем есть. Вот смотрите - это капсула из пластичной стали, выкованной моим племянником. Вот здесь особый клапан... ну вроде шлюза на реке работает, только сдерживает он газ. К нему мы подключаем вот это устройство, открываем два вентиля, и, смотрите, господа, капсула наполнена до предела сжатым горячим паром! Теперь я заворачиваю оба, это очень важно! вентиля и отсоединяю машину. Теперь, осталось приспособить сюда взрыватель. Он резко уплощает капсулу, охлаждая её, чем вызывает разрыв! Во все стороны летят осколки, выделяется горячий пар и некоторая ударная волна. Покушавшиеся на Лорда Дрейна оценили воздействие, ха-ха, этих факторов на себе!
- Да-а, уже наслышан, - покачал головой воздушник. - Хм... а как вы думаете, сударь, если обучить основам этого... мм... процесса какого-нибудь мага-взрывателя, - на этом месте Рэм очень постарался не думать о себе и не смотреть на напарника, - вдруг он сможет к этому прибавить такое, что... что... что вообще страшно представить, что получится, - успевший усесться на узенькую лавочку у стены волитар уперся локтями в колени и теперь покачивал головой, подперев ее ладонями.
- Ах, магия! - мечтательно произнёс Пферцберг, подбрасывая и ловя смертоносную капсулу. - Это, скажу вам по секрету, моя мечта, господа! Несбыточная мечта. Впрочем, о грустном не стоит. Хотите ли вы видеть мою капсулу в действии?

...и чуть более громкий отход...

Сиор подлетел на месте.
- Здесь?! Нет, пожалуй, не стоит... да и вам потом новую делать придется. Вот он видел, - палец указал на Танвара, - и я ему верю. А вы все же, пока заканчиваете работу, подумайте - может вправду магов озадачить? Их Величества не поскупятся, к делу приставят кого надо, - "главное чтобы не этого", - вам же за такую совершенную технику во всем Альянсе цены не будет! Мечта-то осуществимая.
Воздушник представил себе этакую "мечту", распускающуюся светящимся горячим паром посреди темного моря красных глаз, и улыбнулся. Да-а...
- Возможно, вы и правы, молодой человек. Послать, что ли Мэнни на аудиенцию к королю? Сам-то я стар уже очереди стоять.
- Проведу, ежели решите. Через начальство своё могу договориться... Уж очень интересно у вас всё выходит.
И тут за стеной грохнуло, да так. что Зигфирд едва не швырнул разрывной капсулой куда попало. Дверь едва не слетела с петель и, в клубах дыма напоминающий демона, а матерящийся так, что и демон покраснеет, в комнату выпал Манфрэд. Волосы здоровяка стояли дыбом, он постоянно кашлял и отплёвывался.
- Всемогущие боги! Мэнни, ты что, котёл уронил?!
- Кха-кхапсула в кху-кхузницу упала! - обяснился Пферцберг младший. - Уголь весь в воздухе, а горн к демонам!
Спустя несколько мгновений, после прозвучавшего взрыва в заднем помещении, послышался звук шагов - несколько смотрителей, патрулировавших подвальный этаж, решили проверить, что произошло. Посланники Наори переглянулись, причем в глазах Сиора прочиталось сомнение, так ли нужны подобные недисциплинированно деструктивные (и вдобавок даже не коллеги) подопечные, пополам с озабоченностью как скрыть безобразие от патруля, а у Танвара – восхищение. Если так нечаянно грохает, то как же роскошно может взорваться специально, да сдобренное магией?! Ревность стихала, уступая любви к искусству.
Мысленно стукнув напарника чтобы не смел экспериментировать, воздушник растянул иллюзию с замка на весь коридор, а проникшийся огневик подхватил притихший разговор.
- А там еще может котел упасть? – подозрительно уточнил он у горе-механиков.
- Мэнни, ты котёл уже запустил? - поинтересовался Зигмунд у всё ещё валяющегося на полу племянника.
- Не успел, - выдохнул тот, пытаясь подняться.
- Давайте-ка собираться и выбираться отсюда, пока все не задохнулись, - Сиор скорчил страдальческую гримасу.
- Господа, господа! - заволновался Пферцберг-старший. - Но это будет с моей стороны настоящим предательством по отношению к Лорду Смотрителю! Аппартаменты, любезно им предоставленные пострадали, партия капсул недоделана... куда же мы пойдём?
- Если позволите напомнить, мы здесь потому, что нас послали предложить вам переезд во дворец. Тан, карета? - воздушник вопросительно поднял бровь, потому что информации о том, какие средства передвижения им предоставлены и кто должен отволочь "гениев" к месту назначения, которое представлялось тоже смутно, он не получал, мысленно присовокупив: "Не я же?!"
Огненному оставалось лишь кивнуть и заняться сугубо практической частью дела, что обычно ему и предоставлялось в тандеме «руки-голова».
Разговор был прерван настойчивым стуком в дверь.
- Господа конструкторы, у вас все в порядке? - Осведомились снаружи. - Мы слышали грохот.
- Да-да, всё в порядке! - отозвался Зигфрид. - У нас небольшой инцидент, но господа посыльные не пострадали, так и передайте Лорду Дрейну!
Пока смотрители ждали ответа, растянутая по коридору иллюзия к радости Сиора свернулась во второй маленький кокон вокруг них. Так что ни ответа Пферцберга, который глушился оставленной половинкой сферы магов, ни исполнительных служителей Дрейна теперь не было слышно. И видно.
- Эх, видимо вот почему вас отсюда переместить попросили. Смотрителю особняк жалко - так ведь еще раз грохнет, всё и развалится, - воздушник оглядел урон сквозь оседающую пыль.
«Уйдем под иллюзией или успокоить этих?» - мысленно уточнил Танвар.
"Если попробуют войти - успокоить. Угарный газ и сладких снов," - безразлично ответствовал Сиор.
В коридоре, подождав немного для приличия, первый смотритель провернул ручку и, отворив дверь вошел. Тишина была слишком подозрительной, да и Санд приказал следить за конструкторами пуще глаза.
Взгляды магов мгновением раньше сошлись, спаянными жестами давних напарников сливая магию... И комнаты украсил третий полог иллюзий, быстро запустивший новых гостей в зону видимости двух магов, но по-прежнему отделяющий от конструкторов. Для обоих механиков дверь оставалась закрытой и из коридора не доносилось ни звука, для стражников...
Предпоследней картиной стала вспышка покрывала иллюзии, прошедшего сквозь отряд как стена света. А последней – пренеприятнейшая ухмылка Танвара, обернувшегося к гостям и в унисон с Даирэмом поджегшего воздух.
Манипуляции с тандемными сочетаниями огонь-воздух за время знакомства двух товарищей достигли весьма впечатляющего разнообразия и временами пугающей жестокости. Однако на сей раз эффект был почти несмертельный... ну, впрочем, сказать честно - пределы допустимости для конкретных смотрителей Танвар прикинуть не удосужился. Запах гари они конечно почувствовали, но по большей части он относился ко взорвавшейся капсуле, а не той незаметной отраве, которой дохнуло слаженное заклятие. Оставалось только добавить ударом по голове (предположительно от падения на пол) и оставить незадачливых стражей тихо помирать.

- Ну что же, господа, думаю, нам действительно лучше идти, если есть специализированные условия. Мэнни, собери вещи.
- Да, дядя, - ответил Манфред, поднявшись с пола и кое-как пригладив волосы. - Уже иду.
Оказавшись в развороченной кузнеце, Манфред быстро собрал уцелевшее и транспортабельное оборудование в сумку, затем немного подумал, взял кусок угля и коротко описал на стене случившееся. Размашисто расписавшись, он вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.
- Я готов.
- Я, тем более! - отозвался Зигфрид. – Господа, кто из вас понесёт сумку с разрывными капсулами? Боюсь, мои слабые руки её не выдержат, а Мэнни и так уже взял много, не стоит перегружать ребёнка!
Взгляд Сиора искренне выразил, что он думает о таких детках, способных случайно устроить взрыв без всякой Одаренности, и примерно тоже самое, но нецензурно – про капсулы, которые даже трогать не хочется, но конструкторы по взглядам аналитиков читать не умели. Танвар пожал плечами и без вопросов забрал багаж – правда, после мысленного пинка от известно кого, ибо до этого уже «ушел» мыслями за транспортом и прочими бытовыми делами, которые догонял и координировал еще днем, во время первичной разведки.
«Надеюсь безвоздушный купол действует на немагические предметы» - флегматично заметил он напарнику, со своей стороны гася блуждающие искры в ауре и следя за отсутствием реальных огоньков вблизи сумки.
Жестом предложив механикам идти первыми (и указав свободный путь среди бесчувственных и невидимых тел), огненный привычно, но с неослабевающим любопытством полюбовался как сползает вслед за уходящим Рэмом сфера иллюзий...
Конструкторы послушно двинулись вперёд, друг за другом. Первым шёл Манфред, всё ещё не слишком хорошо себя чувствующий после взрыва, а сразу вслед за ним и Зигфрид. Танвар с опасной сумкой замыкал шествие, изредка выдавая комментарии по поводу качества отделки стен в подземельях и общем мрачности оных. У первого поворота Даирэм обернулся к напарнику:
- Ты дверь-то прикрыл? Некрасиво. И так бардак устроили.
И добавил мысленно: "И чтобы выглядело натурально!"
Л’Льяри, в чьем лексиконе слово «бардак» отродясь не считалось негативным и служило точным описанием жизни, понятливо кивнул и развернулся. Не испытывая при этом лимит выносливости иллюзионных заклинаний напарника и обернувшись весьма шустро, наверное бегом...
Конструкторам было совершенно не обязательно знать, что «красиво» в понимании подчиненных Наори считалось «никто не знает, или знает, но не сможет доказать кто тут был и что делал», ради чего следы топили, стирали, выжигали и продували, а то и все вместе взятое в зависимости от вводных условий под кого могли «прибираться». Угарный газ на людей и добрые, качественные стенки синего пламени по вещам, после которых настоящие стены словно в черную пустоту окунались – лаборатория конструкторов реконструкции больше не подлежала. Надпись предусмотрительного Мэнни тоже, хотя истинный раздолбай Танвар ее даже не заметил.
Уже в полном сборе вся компания прошла две последних лестницы, выводящие на первый этаж особняка, и как ни в чем ни бывало двинулась к главным дверям. «Покрывало» аккуратно перестроилось в связках на двойную «сферу», закрыв просмотр в обе стороны, а быстро обогнавший спутников Танвар решительным пинком отворил двери, где, точно помнил, стояла пара стражников.
Стояла...
«Еще две иллюзии надо», - мысленно уточнил для Сиора, придерживая дверь перед не-одаренными.
"Лучше одну длинную", - возразил тот, прокладывая стенки дорожки от самого порога, включая открывшуюся дверь (воздушник надеялся, что стража, если еще там, не будет топтаться на проходе и рисковать затылками и прочими менее твердыми местами). Тан, который слабые чувства питал реже, но подпитывал сильнее, подождал с кулаками и заклинанием наготове, но обостренной интуицией ребята бывшего Изгнанника не страдали. К счастью для них.
Выбравшись на улицу, маги быстро нашли заранее найденный экипаж, правда, стоящий отнюдь не перед дрейновским казематом – тратить иллюзию на карету и поддерживать чары полдня воздушник не собирался.
- Дядя, а ты уверен, - осторожно начал Манфред, впрочем, подсаживая Зигфрида в карету.
- Разумеется уверен, Мэнни! Наш договор с Лордом-Смотрителем в силе и мы, наконец приносим пользу! - Пферцберг старший застыл на входе, разглагольствуя. - Общественную пользу, Мэнни! Как мы и мечтали!
- Да-да, дядя. как скажешь, - смирился здоровяк. - Залезай.
Напарники с некоторой иронией переглянулись, потом мысленно немного подрались на пункт вопроса «кто телепатирует Наори обрадовать что они не только явятся раньше ее локальной войны, но еще и привезут два ходячих разрушения с сумкой взрывающихся без внешних магических причин капсул». После драматической борьбы победил Танвар, который заявил что и так держит эти самые капсулы, и лимит общения с Наори сегодня исчерпал на предупреждениях и первичных докладах про взрывателей.
Сиор же пристроился позади кареты, уцепившись за привинченные к корпусу ручки, и прикрыл глаза. Счастье от распущенной рядом с каретой иллюзии (извозчик слегка удивился тихо подобравшимся из-за угла пассажирам) все же пересиливало стандартный негатив общения с начальством, поэтому...
"Миледи Наори, господа Пферцберг и прилагающийся взрывоопасный груз готовы к доставке... во дворцовую резиденцию. Куда поселить?"

Где-то, что-то...
(с кем-то...)

Приказы были отданы быстро и чётко. Гвардия работала, как хорошо прописанное заклинание, даже с новобранцами и заправляющим там Дереком Стронцем (который вызывал в Джасте недоверия и симпатии примерно в равных количествах, но боевой опыт ветерана усиливал симпатию, а недоверию усиливаться было пока что нечем). Джаст устало потянулся в «кресле» (даже к трону в конце дня относиться уважительно уже не выходило) и, видя, как гвардейцы один за другим покидают тронный зал – время было уже позднее – обратился к Тее, всё также неизменно сидевшей рядом:
- Как тебе сегодняшний день?
- Это просто день, - отозвалась девушка. - Тебе нужно отдохнуть.
- Тебе тоже, - кивнул Джаст. – Сейчас закончу одно маленькое дельце, и всё на сегодня. Ко мне только что приходила девушка… волитари. Ты её, наверное, почувствовала. Её… обидели.
Тея кивнула.
- Бриз.
- Знаешь, да, - улыбнулся Давион. - Она похожа на бриз... Недавно с ней случилось кое-что... особенное. Она волшебница, и если с такой, как она, случается что-то такое - это действительно серьёзная вещь... И один человек решил воспользоваться этим... Я так думаю. Я не дам её в обиду. Я Император и обязан защищать свой народ, так ведь? Хотя дело не в этом. Это несправедливо. Я просто хочу это изменить.
Девушка снова наклонила голову, соглашаясь с кронпринцем:
- Это правильно... и хорошо. - улыбка тронула розоватые губы. - Это по-настоящему
- По-настоящему? – снова улыбнулся Император. Почему-то его теперь от слов этой девушки тянуло улыбаться. Она ведь как раз и была… «настоящая». – Не знаю, похвала это или просто… то, что есть. Я стараюсь быть достойным той чести, которую мне оказали. Точнее, той чести, которая на меня, прости Отец Небесный, свалилась. Кстати, пахнущие горьколистником после того… мокрого, - Джаст еле подавил смешок, вспомнив о Венаате. – не было?
Девушка отрицательно покачала головой.
- Ты отдохнешь?
- Только поставлю на место того, кто обидел ту девушку – и отдыхать, - произнёс Давион. – Может быть немного шумно… и мне, может, придётся быть жестоким. Не бойся… Обещаешь?
Тея отрицательно покачала головой. Узкая ладошка на несколько мгновений легла на лоб кронпринца, принеся странно-легкую прохладу и умиротворение.
- Я пойду с тобой.
- Это может быть очень трудно, Тея, - Джаст накрыл руку девочки своей ладонью, - Спасибо тебе, но… будь осторожна. Всегда. Мы оба будем осторожны, ладно?
- Хорошо, - и снова на губах замерла улыбка.
Джаст отвернулся, украдкой поглядывая на девочку. Как мог такой чистый, такой поразительно… добрый и светлый человек существовать здесь, в мире, который пожирали демоны? Как? Почему их – легионы, а таких людей – или волитаров, или ещё кого-то – единицы? И почему, почему он теперь должен за всё это отвечать?
- Как думаешь, что ещё полагается делать Императорам? – обратился он, будто бы к самому себе. – Как представляет себе народ своего правителя?
Тея наклонила голову к плечу. Золотистое колечко волос свернулось на рябиновой шерсти шали.
- Я думаю, они берегут созданное, охраняют готовое родиться и только начавшее жить, и сами создают новое. Как родители. Как мать и отец.
- Как мать и отец… я бы очень-очень хотел увидеть своих, - промолвил Джаст. – отец мог бы найти нужные слова, чтобы помочь… Он всегда находил. А мать… а мать как всегда посоветовала бы съесть пирожок, запить молоком и подумать ещё раз. И знаешь, помогало. Мама пекла отличные пироги. Всегда сама – как будто так и осталась дочкой пекаря. Хотя она ей и оставалась… жаль, что я деда почти не помню – он рано умер. Но он тоже отлично умел печь…
- Расскажи.
- А что именно тебе рассказать? У меня осталось много историй, - Джаст закинул руки за голову, вытянувшись на троне, как в любимом кресле. – И даже не все о пирогах. Хотя и многие.
Девушка опустила голову на скрещенные на подлокотнике трона запястья и продолжила:
- О них.
- Они были… красивые. Оба, - Джаст опустил взгляд на Тею. – Знаешь, не только потому, что были моими родителями. Отец был настоящим лордом – мне до него далеко. Величественный, благородный, горделивый… и в то же время стоило с ним заговорить – о казалось, что он твой давний друг, кто бы ты ни был. Он любил показывать фокусы… Воздушному магу это просто, так ведь? Искрил пальцами, создавал из небольших облачков фигуры… А мама – та была огненной. Совсем, во всём, всегда огненной. Она всё делала с душой –а душа у неё всегда пылала. Понимаешь, о чём я? Те самые пироги – и те она порой обжаривала колдовским огнём, и они никогда не подгорали. И ещё она отлично танцевала, и меня постоянно пыталась научить… Даже кое-что получилось. Сосем «кое-что».
- Совсем? - переспросила Тея.
- Ну не то чтобы… - замялся Джаст. – В принципе я умею танцевать. Но конечно не так грациозно, как умела мама. И как она научила отца.
Тея тихо засмеялась.
- Я думаю, у тебя все получается. Только ты очень устал.
- В который раз обещаю – сейчас доделаю всё и пойдём отдыхать, - рассмеялся Джаст. – осталось только это дело. Нужно сделать сейчас – а то мало ли что придёт в голову тому, кто посмел обидеть Тами.
Тея выпрямилась и положила ладонь на предплечье волитара.
- Тогда пойдем.
- Он придёт сам. Прямо сейчас, - кивнул Джаст. – Уж в этом-то я могу немного попользоваться своим положением, а?
- Он придёт сам. Прямо сейчас, - кивнул Джаст. – Уж в этом-то я могу немного попользоваться своим положением, а?
- Хорошо. Однажды осенью… Подожди, - Джаст остановился на полуслове. – Кажется он идёт. Я потом дорасскажу, ладно? Честное слово.

Если вы до сих пор на свободе, то это ни в коем случае не ваша заслуга, а всего лишь наша недоработка. Лорд Алистер Дрейн, Старший Смотритель.


Ноги лорда-смотрителя безвольно волочились по мостовой, цепляясь за камни и собирая грязь изодранными штанинами. Двое воинов, несущих его на плечах уже не обращали на такие мелочи внимания - они просто хотели поскорее выбраться из Нижней Столицы, превратившейся в смертельную ловушку.
Смотрители пытались отступить с честью, достойно покинув особняк, ставший местом битвы с наемными убийцами, унося раненых и убитых товарищей. Но буквально через пару улиц, на них было совершено новое нападение. В окнах полуразрушенных зданий появились фигуры в плащах, вооруженные арбалетами, засвистели, рассекая воздух, смертоносные болты - и с хрустом дробя кости, вонзились в плоть. Кто-то из смотрителей упал, другие пытались прикрыться щитами, или даже телами павших соратников. Несколько наиболее сметливых, сделали ответный залп, но попасть по спрятавшимся в укрытиях убийцам было задачей непростой, в то время как сами они находились у врага как на ладони.
- Сомкнуть щиты! - Прорычал Элан, болезненно дернувшись - пролетевший совсем рядом болт, оцарапал его ухо. - Марнел, сожги их! Быстрее!
- Я что, по-твоему, могу с утра до вечера колдовать?! - Огрызнулся огневик, прячась за спину ближайшего воина. - Я сейчас даже костра не разожгу!
- Тогда на кой демон ты нам нужен?!
Рык Зубастого перешел в настоящий вой, когда еще один болт, раздробив щит, погрузился ему в предплечье, едва не достав до кости. С гулким стуком рядом упал смотритель с арбалетным болтом между глаз. Другой воин рухнул на колено - прикрывая голову, он оставил беззащитными ноги, и тут же выстрел раздробил ему стопу, соратник попытался помочь ему подняться, и тут же получил болт в спину - сталь перебила позвоночник.
- Бежим! Мы все здесь погибнем!
- Не смейте! - Зубастый издал толи рык, толи стон, пытаясь удержать построение воинов, но ему не доставало авторитета, а лорд Дрейн едва дышал и явно не мог командовать своими людьми.
Опираясь на копье, Элан похромал вслед за уносящими Алистера смотрителями - бросить господина им не позволял страх. Пока не позволял. В считанные мгновения от отряда из двух десятков воинов, осталось всего шестеро, однако они все же сумели миновать засаду и свернуть в узкий переулок, ведущий на главную улицу к Цепи.
Последним бежал Марнел - колдун запыхался, его лысина покрылась потом, а сам он уже едва переставлял ноги. Любитель изощренных огненных пыток явно не жаловал пешие прогулки, и проклинал всех Четверых разом за то, что согласился сопровождать Дрейна в Нижнюю Столицу, ведь в Особняке Равенства и Закона было гораздо безопаснее (как он думал).
Буквально в паре шагов от спасительного поворота, его сбившееся дыхание оборвалось сдавленных хрипом - вошедший в затылок болт острым жалом вылез изо рта мага, и он неуклюже повалился на мостовую. Обернувшиеся смотрители, разрядили арбалеты в силуэт убийцы, нагнавшего их в переулке, отбросив негодяя к стене, однако Марнелу было уже не помочь.
- Да сколько же здесь этой мрази? - Раненая нога почти не гнулась, Элан тяжело припадал на копье, едва поспевая за остальными смотрителями, довольно бесцеремонно несущими лорда Алистера. Впрочем, подобное обращение с ним было меньшим из зол, обрушившихся на Старшего Смотрителя.
Ведь еще в особняке, сразу после боя, Марнел предложил вынуть попавший ему в живот болт и прижечь рану. Смотрители так и сделал, однако наконечник оказался весьма хитрым, и извлекая его, они едва не выпустили своему лорду кишки, насилу сумев запихать их обратно и замотать относительно чистой тряпкой, поскольку, осмотрев ранение, огненный маг наотрез отказался его обрабатывать, и велел как можно скорее уносить господина в Верхнюю Столицу. На этом Алистер потерял сознание, однако дыхание его становилось все слабее, а кожа серела с каждым мгновением. Видимо, убийцы все же смазали болт какой-то гадостью!
- Эй, ублюдки, помогите живее его светлости! - Прокричал Зубастый, едва завидев площадь и корзину у Цепи.
Испуганные стражники бросились к смотрителям, уложили Алистера Дрейна на скамью и помогли остальным забраться внутрь. Последним влез Элан, едва держащийся на ногах. В его плече до сих пор торчал арбалетный болт, но он не обращал внимания - ведь рядом лежал его лорд, чьи раны были гораздо тяжелее. Почерневшие губы Дрейна шевелились, тонкой струйкой по подбородку текла слюна, а глаза закатились и теперь видны были только белки. Тело лорда-смотрителя дергалось в судорогах, а обычно бледная кожа посерела, точно пепел.
- Держитесь, милорд, я вас вытащу, - прошептал Зубастый, с силой сжав здоровой рукой холодную ладонь Алистера. - Повозку бы... да не раскачивайте вы так корзину, сучьи дети!
Они медленно поднимались наверх, дюжие стражники с трудом вытягивали корзину, полную людей, не смотря на хитроумные вороты и механизмы. И все же, когда они добрались до Верхней Столицы, Дрейн еще дышал. Погрузив едва живое тело в первую же карету, Элан велел гнать ко дворцу, бросив кучеру несколько серебряных монет - тот оказался понятливым малым и постарался добраться до главных ворот как можно быстрее.
- С дороги, не видишь, это Лорд Дрейн! - Бросил стоявшим на страже воинам Зубастый, заставив их распахнуть ворота и пропустить смотрителей, несущих своего господина. Однако, как бы сильно они не торопились, весть о том, что Алистер Дрейн получил тяжкие ранения, достигла придворных еще до того, как смотрители оказались во дворце.
Именно потому, лорд Эрнесто встретил их и повел наиболее коротким путем к королевским покоям - телохранитель искренне волновался за жизнь лорда-смотрителя, поскольку считал, что только он способен обуздать дворянскую вольницу. Теперь же, казалось, надежда на изменение Альянса к лучшему готова была рассыпаться пылью.
Шедший следом за лордом Матэусом Элан заметил, как из королевских покоев вышел казначей, решительным шагом направившийся дальше по коридору.
- Открывайте, скорее! - Велел Эрнесто стоявшим у дверей в покои короля Рикардо и Редригеру - те подчинились без лишних вопросов, и тело лорда Алистера втащили внутрь, положив на уже приготовленный стол. - Ваше Величество!
Король, как бы удивительно это не звучало, появился почти незамедлительно - судя по всему, он уже ожидал нуждающегося в его помощи лорда, а потому был облачен (не без помощи телохранителей) в необъятных размеров белую рубаху, совершенно не похожую на королевские одеяния. Осмотрев рану лорда-смотрителя, Его Величество в задумчивости вырвал несколько волосков из пышных бакенбард, после чего решительным движением сорвал с Алистера остатки изодранного камзола и пропитавшейся кровью сорочки.
- Ай-я-яй, - прицокнул языком лучший целитель Альянса, глядя на тряпку, которой была перетянута рана лорда. Несколькими взмахами ножа, Менгаард перерезал ее и снял, с трудом отрывая от раны вместе с запекшейся кровью. Из пересохшей глотки Дрейна вырвался стон, и король удовлетворенно кивнул - если стонет, значит еще жив.
Элан, Эрнесто и другие стражники собрались вокруг, издали наблюдая за действиями короля и стараясь не помешать ему, ведь, судя по озабоченному лицу монарха, дело ему предстояло отнюдь не легкое. Ранение оказалось гораздо тяжелее, чем любой недуг, с каким сталкивался Менгаард за последние пять лет, включая даже смертельные ранения его телохранителей - отрава смогла проникнуть глубоко в кровь, к тому же арбалетный болт повредил внутренние органы, образовалось несколько кровотечений, которые теперь пытался остановить Его Величество.
Пальцы короля погрузились в рану, касания его залечивали небольшие раны и царапины, восстанавливали поврежденные органы - на лице Менгаарда отразилось необычайное в последнее время напряжение, пот градом стекал по лбу, и Рикардо утирал его шелковым платочком. Щеки монарха тряслись, точно студень, зубы скрежетали, а в глазах появился азартный блеск, какого давно уже не видел никто из его окружения. Король боролся за жизнь своего лорда, боролся с остервенением, вырывая его из когтистых лап смерти.
Окровавленная ладонь Менгаарда легла на грудь Дрейна, казалось еще немного, и король сожмет едва бьющееся сердце смотрителя в кулаке, разорвав посеревшую плоть, но нет - он, просто смотрел сквозь кожу и мышцы, наблюдая за током крови, различая как по жилам течет смертоносная отрава, проникшая в тело Алистера на острие арбалетного болта. И теперь король пытался обернуть ток крови вспять, собрать яд и выплеснуть его прочь, не дать поразить все тело, исцелить то, что уже было отравлено. Но даже королевские силы были не беспредельны и эта усталость отражалась на его пухлом лице, посеревшем даже больше, нежели кожа Дрейна, вот только это было не из-за яда, а от того, что серая кровь водяного мага устремилась к голове.
В какой-то миг король пошатнулся, издав тяжелый вздох, и едва не упал - Рикардо и Стенли успели вовремя поддержать господина, уповая на силу воздушного пояса. Немного отдышавшись и восстановив равновесие, Менгаард ловким движением перерезал Алистеру Дрейну вены на левой руке, пустив кровь, смешанную с отравой в специальный тазик, услужливо поднесенный Усачом Перси. Бурая кровь вязкой жижей потекла по коже лорда-смотрителя, а Менгаард продолжил гнать весь яд из его тела, каплю за каплей, освобождая омертвевшую плоть.
Ужасная рана на теле лорда-смотрителя тем временем стала потихоньку затягиваться - Его Величество извлек осколки разбитых ребер, залечил изорванные болтом кишки, а теперь наращивал кожу и мясо. Вид у короля при этом был уже не просто усталый, а обессиленный - сверкавшие несколько мгновений тому назад глаза сделались тусклыми и водянистыми, зрачки помутнели.
Некоторое время он стоял над телом Алистера Дрейна, застыв, пытаясь почувствовать его дыхание, сделать еще хоть что-нибудь. Массивная фигура короля, казалось, обратилась в недвижимую статую, а затем плечи монарха поникли и тело содрогнулось от тяжелого, исполненного скорби вздоха. На молчаливый вопрос окружающих Менгаард лишь покачал головой. Слишком поздно, даже лучший целитель королевства ничего не смог сделать.
Алистер Дрейн, лорд-смотритель умер.

Ночь 7
Уроки вежливости
(с Тельтиаром)

В преддверие прихода казначея Давион приказал приглушить магический свет и зажечь факелы, отчего роскошный тронный зал стал немного напоминать каземат в каком-нибудь древнем замке или дворце, Гед хозяева умудрялись сочетать в себе жестокость и изысканный вкус. Джаст отложил в сторону все дела – заниматься ими не хотелось совсем. Хотелось рвать – желательно что-то, и метать – желательно в кого-то, и лучше было бы, если бы рваное метаемое придавливало «кого-то» с головой. Давион вытащил из ножен «Разящий свет» и, привстав, сделал пару пробных выпадов, нес летая с места. Клинок играл светом факелов, и блики с безупречного лезвия скользили по стенам… тяжесть идеально сбалансированного меча в ладони придавала уверенности. Наверное, лучше, если Император держит в руках меч – хотя, может, любому мужчине и бойцу приятнее, если в руках у него оружие, которым можно защитить себя. И не только себя.
Ночью шаги хорошо слышны, особенно в высоких коридорах замка, особенно подкованных гвардейских сапог. Давион Волитар несомненно знал, о возвращении своих посланцев задолго до того, как отворились двери, и внутрь вошел Лорд-Казначей. Винзор неприязненно поморщился - темнота была непривычна и неприятна ему, в каждом углу мерещились демоны, норовящие схватить и уволочь в пустоту. А точнее - в Пустоту.
Двери закрылись. Он остался один на один с принцем, держащим в руке обнаженный клинок.
- Ваше Высочество, - Джереми склонил голову как того требовал церемониал. - Чем обязан столь позднему зову?
- Входите, милорд. У меня к вам важное дело, - мрачно кивнул Джаст, убирая клинок в ножны. – И думаю, оно не займёт много времени. Тем не менее, дело серьёзное. Скажите, ведь казначей-волитар мёртв, а значит, делами казны временно, думается мне, ведаете вы… ну или делами, с этим связанными. Скажите, вы присутствовали на оглашении воли лорда Санкриста? Я не припомню.
Джаст поднялся, и чёрная мантия, привычно взметнувшаяся, подобно чёрной волне, показалась в свете факелов опрелом мрака за спиной Императора…
- Трагедия, Ваше Высочество, большая трагедия, - вздохнул Винзор, подходя к Давиону. - Хотя, несомненно, казначей-волитар был запятнан низменной торговлей рабами, но убийство без суда и следствия. Кстати его старший брат, лорд Кайрис, до сих пор заключен в темницу, осмелюсь Вам напомнить - прошло десять лет, суд так и не сумел найти оснований для подобного приговора, а благородный лорд топится в заточении.
Упоминания о Санкристе казначей решил не касаться настолько долго, насколько это возможно.
- Кайрис, говорите? - Джаст снова бросил на Винзора странный взгляд, словно изучал его... - вы его знали? Мне не доводилось с ним общаться.
- Вам было пятнадцать лет, сударь, а я тогда еще не являлся казначеем Альянса, - произнес Джереми, ища взглядом куда можно было бы сесть, но не нашел ни одной скамьи. - Я не был лично знаком с ним, но ознакомился с его так называемым "делом".
- Расскажете подробности? На ночь, знаете ли, очень интересно. Простите, что я так при вас обращаюсь с мечом... Это для безопасности - как видите, гвардейцев тут уже нет. Да и вообще... Мужчинам нравится металл - кому-то лидиум, кому-то сталь... а кому-то золото. Или арканит, - Джаст снова выхватил клинко из ножен и прочертил в воздухе над головой (своей, не Винзора) Изящную дугу.
- Помнится, вы обещали этим мечом обезглавить одну служанку, исполнявшую деликатные поручения покойного лорда Гхиса, - заметил казначей, немного посторонившись. - А ее до сих пор замечают подле вас, и голова все еще на плечах.
- Ну что поделать, раз головка оказалась такой хорошенькой, - рассмеялся Давион. - да и потом я могу это слелать в любой момент. Преимущества власти, знаете ли, - меч блеснул в свете ближайшего факела золотистым светом. - так что же с делом лорда Кайриса? И с завещанием Санкриста? Вы этим занимались? И тем и другим, рассказывайте по порядку.
Джаст подбросил меч над головой и резко вдажды хлопнул в ладоши, пока клинок был в воздухе. Лидиумный меч изящно спланировал в руку Императора, а сквозь одну из дверей вошли двое слуг, неся в руках удобное резное кресло, которое было поставлено точно напротив трона.
- Прошу вас, садитесь и рассказывайте.
- И вы садитесь, знаете ли, не пристало лорду сидеть, когда монаршая особа... зависла в воздухе, - Джереми усмехнулся своей шутке, и опустился в кресло. Оно оказалось уютным и мягким, его сразу стало клонить в сон, ведь он так давно не спал из-за этих кошмаров. - Так вам о Кайрисе, или о Санкристе сначала?
- Сначала о Кайрисе. Мне любопытно, - опустившись на трон и уперев убранный в ножны меч остриём в пол, Джаст сделал приглашающий жест, предлагая казначею продолжать.
- Он был казначеем очень недолгое время, где-то полгода, после того как умер его отец, может даже меньше, - принялся рассказывать Винзор. - А затем, младший брат составил донос, будто бы Кайрис плел заговор с целью убийства Императора. Лорд Гхис Берган проявил в том деле весьма активное участие, убедив Совет в необходимости немедленного заточения Кайриса, а затем... прошло немного времени, дело затерялось, потом забылось. Управление казной перешло к доносчику, а он, как вы помните, Ваше Высочество, был хорошим другом покойного лорда Бергана.
- Много покойников. Слишком много... Демоны и покойники - это наибольшие группы в нашем окружении. Не очень симпатично, так ведь? - во взгляде давиона отражался свет факелов, а шрам на щеке порой чуть дёргался, и казалось, что синяя молния пляшет в отблесках огня на фоне совершенно белого неба. - А теперь - прошу рассказать мне всё о делах Санкриста, с чем вы имели касательство.
- Вам стоило бы это помнить, Давион, - вальяжный голос казначея внезапно стал тверже. - Вместе с Санкристом, Вами и лордом Бейли мы выступили против Солидора и его одержимых приспешников. К сожалению благородный лорд погиб, так и не отомстив за своего сына.
- Это я помню, - на лице Давиона промелькнула мимолётная ухмылка, тут же сжавшись в узкую полоску губ. - Дальше.
- Вот собственно и все, - закончил Винзор. - Вы ради этого меня позвали?
- Нет, не ради этого, - Давион снова поднялся, и в глазах Императора полыхнуло что-то, что назвали бы гневом, хотя на вид он казался сейчас скорее каменной глыбой... сорвавшейся с утёса. - Скажите мне правду, Джереми. Потому что я её, надо думать, знаю.
Щека казначея нервно дернулась, но быть может это просто неудачно упала тень от факела.
- Вы знаете правду, или считаете правдой то, что вы знаете, Ваше Высочество? - Винзору потребовалось немало усилий, чтобы сохранить видимость самообладания.
- Это сложный вопрос. Очень сложный, - Джаст чуть приблизился к креслу, повелительным жестом пресекая любую возможную попытку казначея встать. - В любом случае, хочу поделиться с вами приятной новостью. Наследник лорда Финеаса Санкриста был сегодня явлен мне. Здесь, в этом тронном зале, в присутствии свидетелей, таких, как лорд Бректор Брион-Волитар. Радостная весть для всего Альянса - древний род не будет прерван! Вы согласны со мной?
- Наследник Лорда Санкриста, - казначей рассмеялся. - Фиаларн восстал из мертвых?
- Вам стоило бы это помнить, милорд, - в усталом голосе Джаста прозвучал металл. - Кольцо. Перстень Санкристов, владелец которого по завещанию и должен был оказаться наследником лорда Финеаса. Сегодня перстень был мне предъявлен.
- Ах, да, перстень, - Джереми привстал, смотря прямо в глаза принцу. - Мой дорогой Давион, да вас же обвели вокруг пальца, так же как и почтенного Лорда Бректора. А ведь мы могли избежать всего этого.
- И как же меня, по-вашему, обвели вокруг пальца, - Джаст смотрел на Винзора, не мигая. - Говорите. Говорите, я выслушаю всё, что вы скажете.
- Ваше Высочество, - процедил казначей. - Вы вызвали меня посреди ночи, и подвергаете допросу. Могу я хотя бы знать, причину столь неблагодарного обращения, прежде чем поделюсь с вами своими мыслями?
- Можете. На данный момент причина в том, что вы говорите, будто бы меня обвели вокруг пальца, когда я знаю перстень Санкриста с малого детства - и не только по книгам и рассказам. Просто так уж совпало, - отрезал Давион. - Я не подвергаю вас допросу. Для этого в государстве есть другие люди. Уже есть, если быть точным. Я хочу поговорить, и разговор этот для нас обоих очень важен - тут вынужден просить вас, человека дела, поверить мне на слово. Теперь, я надеюсь, вы ответите мне на эти вопросы. Тем более что вы сами только что хотели об этом говорить, вот и говорите.
- Перстень настоящий, более того, я знаю, кто предъявил его вам, - лорд раскрыл первую карту. - И кто смеет называть себя наследником рода Санкрист. Вот только, скажите честно, Джаст, что вы сами думаете об этом? Совпадение? Воля Четверых? Или чья-то очень умело проведенная игра? Какие мысли посетили вас, когда вы увидели кольцо в руках... претендента?
- Ну, первые две ваши догадки мне нравятся. Интересно, что бы заставило вас в них поверить? А вот третья похоже кажется вам наиболее правдоподобной. Но вы не окончили своей мысли. Что, по вашему мнению, сделало бы всё намного легче?
- Если бы перстень достался Вам, принц, - спокойно сказал Винзор. - Земли Высокого рода сливаются с владениями короны. Уже сейчас это огромные богатства - Волитар, Астарион, Берган. Добавьте к тому наследие Санкриста. Огромная мощь, которая просто необходима вам, будущем Императору, чтобы бороться с демонами! А теперь вспомните нашу последнюю встречу с лордом Санкристом, ночью перед той роковой дуэлью. Помните?
- Помню, - кивнул Давион. - Далее?
- Вы обещали Санкристу довести его дело до конца, если он умрет, ведь так?
- Я помню свои обещания. Да, он умер. Что из этого следует?
- Вы видели, как он смотрел на Вас, принц? - Завершил казначей. - Я видел. Как на сына, которого у него отнял Вэин Солидор. Как на сына, которым он мог бы гордиться. Это кольцо он хотел завещать Вам, я более чем уверен - но почему же тогда оно не у Вас на пальце?
- Потому что отдано другому, - Джасту хотелось потрясти головой. С такой простой, очевидной логикой трудно было бороться... Вопреки самому себе Давион понял, что гнев его начинает утихать. - Потому, что лорд Финеас сделал так, как посчитал нужным.
- Или так, как его заставили посчитать нужным? - Внес очередное предположение Винзор. - Правда - вот чего мы хотим добиться. Укрепить Альянс и бороться с демонами! Сейчас вы можете не верить мне, считать, что я пытаюсь вас запутать. Но вспомните историю с лордом Кайрисом - ему никто не поверил, хоть и не было доказательств его вины. Слово Гхиса Бергана, работорговца, оказалось сильнее, чем слово честного человека, отказавшегося вести с ним дела.
- Или так, как его заставили посчитать нужным? - Внес очередное предположение Винзор. - Правда - вот чего мы хотим добиться. Укрепить Альянс и бороться с демонами! Сейчас вы можете не верить мне, считать, что я пытаюсь вас запутать. Но вспомните историю с лордом Кайрисом - ему никто не поверил, хоть и не было доказательств его вины. Слово Гхиса Бергана, работорговца, оказалось сильнее, чем слово честного волитара, отказавшегося вести с ним дела.
- Во-первых, о покойном столь высокого происхождения - по крайней мере, с Императором, принадлежащим к его народу - не подобает разговаривать в таком тоне, - начавшая было стихать холодная ярость вновь разгорелась в глазах юного волитара. - Во-вторых, милорд, всё, о чём вы гвоорили, очень легко проверить. Вам интересно, как?
- И как же? - В голосе послышалось немного интереса.
- Всё просто. Раз дело касается такого... деликатного случая, - каждое слово Давион чеканил так, как только гвардейцы чеканят приказы и шаги на площади во время марша. - то я могу обратиться с просьбой к самому Архимагу. Воля - она позволяет обойти многие запреты. Тому, кто ею обладает, понимаете? Думаю, что Архимаг не откажет мне в просьбе - и позволит с помощью Воли узнать всё, что происходило с лордом Санкристом до самой его смерти. А равно и с наследником - до момента предъявления кольца. Кстати, представьте себе, Джереми - у него, у наследника, уже есть враги! И где же? Прямо здесь, в Столице! Это ужасно, верно?
- Какой ужас, - картинно закатил глаза казначей, а затем рассмеялся.
- Это не смешно, - голос Джаста раскатился по залу, подобно удару грома. - Ему, наследнику, угрожают. И на месте его враги не сидят. А пока не доказано обратное, он - наследник - является высокородным лордом волитаров Альянса, и я, как Император, обязан его защитить. Что вы мне посоветуете, милорд?
Молния на лице Джаста резко дёрнулась, словно вонзившись в скулу волитара. В глазах юного Императора полыхнула вспышка гнева, сильнее которой его собеседник, видно, никогда не замечал в наследнике рода Астерионов. Внешне совершенно спокойный, Джаст взглянул на Винзора, как хищник - на дичь, которая в его сознании уже была поймана и убита. И, возможно, сама понимала это.
На некоторое время в зале повисло молчание. Винзор собирался с силами, так, чтобы его голос не дрогнул, чтобы глаза не дернулись, и продолжал смотреть на принца. За неделю он слишком изменился, им уже нельзя было так просто манипулировать, как во время совета - но казначей верил, что у него достанет опыта завершить все к своей выгоде, или, по крайней мере, выйти сухим из воды. В конце концов, Давион ничего не сможет ему сделать – только Менгаард.
- Я искренне сомневаюсь в законности "наследника", - наконец произнес Джереми Винзор. - Будем называть вещи своими именами: женщина никогда не сможет называться лордом, шлюха - никогда не займет место леди. Тем более - леди Санкрист.
Движение было почти молниеносным. Давион опустил правую руку Винзору на плечо и резко сжал пальцы, почти до хруста сдавив всю руку казначея. Голос Императора, больше похожий на приговор, отчеканил, выбрасывая каждое слово в лицо несчастному человеку.
- Не один вельможа, будь то лорд, король, Император Волитаров или кто-то другой, не смеет называть носящую перстень Санкристов шлюхой - пока её вина не доказана. Вам хорошо бы помнить об этом, Джереми! Будь я ныне всё тем же гвардейским лейтенантом - я бы вызвал вас на дуэль, хоть и не уверен, что вы приняли бы вызов... Но сейчас я этого делать не стану. Не то время, не та власть. Не те заботы. Но я могу сделать кое-что получше.
Давион наклонился ещё ближе, так что лица казначея и волитара почти касались друг друга, буквально вдавливая в кресло собеседника, и процедил сквозь зубы:
- Если до тех пор, пока всё не будет выяснено, вы ещё раз поступите... опрометчиво, то всеми "слухами", что о вас ходят, живо и очень активно заинтересуется... лорд Алистер Дрейн. И, зная его, я бы не очень вам позавидовал.
- Отпусти меня, мальчишка! - Реакция Винзора оказалась резкой и непредсказуемой. - Я подданный Его Величества Менгаарда, и держу отчет перед ним и только перед ним! Ты стал Императором - а в душе до сих пор остался гвардейцем, и готов защищать честь любой девки, стоит ей только состроить тебе глазки и сделать невинное личико!
Это переходило всякие границы. Императору не полагалось так себя вести - для этого были и гвардия, и его приближённые, и многие другие, готовые исполнить его волю, но тем не менее...
"Мальчишка".
Рука Давиона скользнула на горло казначея и, сжав его прочнее железных тисков, заставила того подняться на ноги... а потом даже на цыпочки - Джаст мог себе это позволить, благо опираться на землю ему не приходилось.
"Мальчишка".
Глаза Императора Давиона в кои-то веки застилал гнев. Не смущаясь, он с лёгкостью отвесил Винзору - уже левой рукой - хлёсткую пощёчину, после чего, взвешивая каждое слово, молвил:
- Лорд Алистер Дрейн - это теперь самое мягкое, что я могу вам обещать... Вы долго испытывали моё терпение. Но теперь рассердили меня всерьёз. Учить вас, вора и торгаша, достойно обращаться с особами высокого происхождения, нужно мечом и вашей кровью - вы и к своему королю с уважением относиться не научились. Но считайте то, что вы не получили от меня вызов миг назад, последней вольностью, которая вам дозволена. И помните - ещё раз...
И, словно по воле Давиона, факелы по всему залу дрогнули от внезапного порыва ветра.
- Опусти меня... - наполовину прохрипел, наполовину прошипел казначей. Где-то в глубине его зрачков забился страх, отчаянно рвущийся наружу. Они были одни здесь - совсем одни, и даже убей его принц - кто потом посмел обвинить бы Давиона Волитара?
- Знаете... - холодный, мечтательно-жёсткий блеск - как снежинки на заледеневшей ладони - встретился с взглядом Винзора. - Мальчишка сейчас попросил бы вас дать слово, что вы ничего не причините вреда наследнице. Но я этого не сделаю. Мальчишка мог бы приказать заточить вас в темницу. А мог бы и великодушно пощадить. Этого я тоже не сделаю. А как бы поступили вы?
Джаст приподнялся ещё чуть выше, совсем немного отрывая Винзора от пола. На лбу Императора выступили капельки пота - Джереми вовсе не был лёгким. Но хватка Давиона не ослабла.
- Отвечайте, что бы сделали вы сами? - и снова колючий блеск снега в глазах Джаста... - Так вот. Я - не вы, как это ни печально сейчас для меня. Я не стану марать о вас руки. Пока. Но одно ваше неверное действие... И я найду способ страшнее, чем лорд Дрейн. И страшнее, чем демоны. А пока...
Рука Джаста разжалась и резко отпустила Винзора обратно в кресло. так, что то даже болезненно скрипнуло.
- А пока что - поучитесь обращаться с особами высокого происхождения. Хотя бы говорить с ними на "вы" и не хватать даму за руку... Убирайтесь. И помните - каждый ваш шаг мне отныне известен. И каждая ваша дерзость будет караться - быстро и жестоко. Так говорю я - а слову Императора вы можете верить. Это всё.
"Ты еще не император, щенок!" - На какой-то миг Винзора переполнила злоба, но затем он вновь взял себя в руки.
- Хорошо, я уйду, но перед этим - извольте вспомнить, кому вы обязаны низложением Вэина Солидора, - произнес он, потирая горло (на коже отпечаталась ладонь принца). - Такова, значит, монаршая благодарность?
- Я помню. Отлично помню. И постепенно усваиваю те великолепные уроки, что вы и лорд Николас Бейли мне преподали, - Джаст улыбнулся так невинно. Словно мальчишка - но глаза у мальчишки остались колючими и холодными. - А это был мой урок вам. Моя благодарность не заставит себя ждать - в том числе и за то, что вы указали мне на беду лорда Кайриса. И я помню, чего вы желали. И я это исполню. Демоны отвлекают, знаете ли, - Давион горько усмехнулся. - То, как я вам благодарен, и то, что я вам только что сказал - разные вещи, милорд. И одно не мешает другому. А это значит, что то, о чём я говорил только что, я также исполню без капли смущения, стоит вам дать повод. Думаю, мы друг друга поняли, так?
Джаст снова воссел на трон, и в руках его оказался обнажённый "разящий свет".
- Вы свободны. Учитывая состояние вашей шеи, можно сказать, что справедливость восстановлена в полной мере. дальше пойдете вы, дальше пойду я. завтра вы будете назначены хранителем объединённой казны, со всеми полагающимися полномочиями и регалиями. Это всё. действительно всё.
- Нет, - холодно отрезал Винзор. - Отдайте казну лорду Кайрису и не нарушайте своих волитарских традиций. Нам с Вами дальше не по пути. Я пытался раскрыть вам глаза, но вы все решили еще до того, как я вошел в эти двери.
Он поднялся с кресла, запустил руку в за полу камзола и извлек свиток, медленно раскрыв его:
- Жаль, что мне приходиться прибегать к этому, Ваше Высочество, но, боюсь, вы не оставили мне выбора.
- И что же это? - улыбнулся Джаст. - Излагайте.
- Королевский указ об аресте и заключении в тюрьму двоих магов, - ответил казначей. - Как видите, здесь стоит большая печать Альянса и подпись Его Величества Менгаарда. Даже Вы не вправе отметить этого, поскольку вы - правите лишь номинально от имени своего отца и покинувшего нас лорда-регента, Алсимара Рейса.
- Что ж... - картинно вздохнул Джаст. - Боюсь и вы не оставили мне выбора. Можно повторить всё то, что вы сказали мне... но к чему
Ещё два хлопка ладонями. Все двери, кроме той, через которую вошёл Винзор, открылись. Один за другим в зал вошли гвардейцы - пять, десять, двадцать, тридцать... Полсотни.
- А теперь, Джереми, - холодно проговорил Джаст, вонзая взгляд в лицо казначея. - Приказ. Сюда.
- Не делайте ошибки, принц, - прошептал казначей. - На кону существование Альянса.
- Объясняйтесь дальше, - улыбнулся Давион. - Мне интересно.
- Объявите владения Санкриста вымороченными - и они станут собственностью короны, - казалось, Винзора совершенно не смущало присутствие гвардии, хотя, конечно улыбающийся из-за спины Давиона Дерек Стронц немного раздражал. - И вы сможете употребить их на борьбу с демонами, которые угрожают самой жизни людей и волитаров. Разве не это - первый долг настоящего государя?
- Приказ, - повторил Джаст. - И, как я уже сказал, решение я приму на основании доказательств. И Воли.
- Воли мертвого Архимага? Или еще не назначенного? - По губам Винзора пронеслась мимолетная улыбка. - Будь на вашем месте милорд Рейс, или Ваш покойный дядя - они не стали бы откладывать этого дела.
- Милорд, вы не понимаете одного, - расмеялся Джаст. - Чтобы управлять, не обязательно владеть. И всё-таки отдайте приказ. Настоятельно вам советую. А уж я и государь Менгаард сами разберёмся, что с ним делать.
Винзор протянул принцу бумагу.
- Спасибо, - улыбнулся в который раз довольный Давион. - Дерек, передайте это мне. Милорд, вы свободны. И этого я тоже не забуду.
- Благодарю Вас, Ваше Высочество, что вы соблаговолили потратить время на эту беседу, - казначей чуть склонил голову, прощаясь, и покинул зал.

Темная Ночь. Седьмой день... ну то есть ночь... но седьмого дня. Надеюсь вы все поняли.

Его Величество Король

Элан Зубастый смотрел на бездыханное тело своего господина, слишком медленно он начинал понимать, что Дрейн уже не поднимется, уже не возглавит отряды смотрителей и не выйдет на улицы города, чтобы вселять ужас в сердца нечистых на руку людей. Лорд Алистер был мертв, его дыхание прервалось, сердце больше не билось - замерло в тот же миг и сердце его верного помощника, в один миг превратившегося из могущественного смотрителя в ничто, ведь безе Дрейна его дело уже не имело никакого смысла.
И опустевшие глаза Элана вонзились в человека, по чье вине, как он считал, умер Дрейн. В короля Менгаарда, в это жалкое подобие правителя, в заплывшего жиром человека, растерявшего все свои целительские способности. Свинью в монаршем облачении! И особой насмешкой над случившемся, показалось Зубастому, что король, едва отойдя от тела лорда-смотрителя, тут же впился зубами в сдобную булочку (разве мог знать воин, что таким образом Его Величество пытался унять охватившие его страх и растерянность).
- Жирный ублюдок! - Внезапно вырвалось у Элана. Король застыл с булочкой во рту, а телохранители опешили от подобной наглости. - Тебе лишь чавкать, как борову! Смерть Алистера Дрейна на твоей совести!
Поперхнувшись куском булки, Менгаард закашлялся, едва не согнувшись вдвое - его лицо покраснело - а спустя миг он, схватившись за сердце, медленно опустился на пол, лишившись чувств. Однако Элан Зубастый этого уже не видел - лорд Эрнесто ударом в челюсть отправил его к стене.
Рикардо выхватил меч, но Матэус жестом велел ему остановиться. Он понимал, что заставило Элана произнести опрометчивые слова и сочувствовал ему, однако, как бы то ни было - смотрителя следовало выдворить из королевских покоев, равно как и тело его лорда.
- Отнесите короля на постель! - Велел Эрни.
- Легко сказать, - буркнул Рик, ожидая помощи товарищей - в одиночку он врядли сумел бы поднять Его Величество.

Дворяне. Праздник

- Господа, у меня приятнейшее известие! - Торжественно объявил лорд Рид Лакмор, когда в просторном помещении в одном из флигелей дворца собрались дворяне, созванные им. - Вы даже не представляете себе, сколь радостно мне произносить эти слова!
Он взмахнул королевской тростью, растягивая момент триумфа.
- Итак, смею вас заверить, благородные лорды, - продолжил Лакмор. - Кровопийца мертв! Алистер Дрейн нас более не потревожит!
- Да что вы!
- Неужели?
- Наконец-то!
Удивленный, и одновременно с тем радостный вздох пронесся по залу. Дворяне не могли поверить, что человек, которого они так боялись, покинул мир живых, что смотрителей больше не существует и никто не посмеет посягнуть на их благополучие.
- Истинно так! - Возвестил хранитель трости. - Не более, чем час тому я видел, как из королевских покоев выносили его бездыханное тело!
- Сам Менгаард не смог, - выдохнул кто-то.
- В том воля Четверых, - тут же набожно добавил другой лорд, осенив себя священным знаком.
- Вина, всем вина! - Прокричал Эдди Морк, широко улыбаясь. - Дрейн мертв! Разве ж это не праздник?!
Он схватил за ворот ближайшего лорда едва не оторвав его от земли:
- Ну, чего ты молчишь? Дрейн помер - веселимся!
- Угу, - испуганно кивнул дворянчик, видимо до сих пор не пришедший в себя от прекрасной новости.

Вице-Король. На пепелище

Таллас сидел в своем сгоревшем особняке, в том самом кабинете, из которого его столь бесцеремонно выволокли стражники всего день назад. Отвратительное чувство собственного бессилия и неизлитой злобы наполняло сердце лорда Айрона - он то жаждал придушить бывшую жену, то желал насладиться ее унижением и обречь на жалкое существование нищенки. Что же касалось лорда Оррика - то с этого негодяя он уже трижды содрал кожу в мечтах, и каждый раз командир стражи верещал все пронзительнее.
- Какого демона?! - Разъяренно бросил сгустившейся перед ним тени Вице-Король. - Моего родного брата! Как ты посмел?..
- Кузена, - спокойно поправил его Ваати. - Эльдо только мешал нам вызволить тебя. Убил старика, угрожал Идене - все это можно было бы использовать против тебя, если бы, конечно, она была умнее.
- То, что моя жена дура - я и так знаю, - процедил Айрон. - Но Эльдо, моего дородого Эльдо... Ты ведь не просто его убил - все свалил на него!
- Мертвые сраму не имут, - безразлично отозвался барон-тень. - И будь добр, не ори так - на улице пара судейских, следят за домом.
- Этот ублюдочный судья, что действительно хотел меня засадить?
Таллас рассмеялся злым, трескучим смехом, и сжав кулак ударил по обгоревшему столу.
- Они меня всего лишили! Мой особняк сгорел, вещи растащили слуги! Мне даже некого позвать принести ужин - все разбежались, как крысы!
- Тише, милорд, - прошипел Ваати. - Или я начну сомневаться в правильности своего выбора.
Айрон, не смотря на негодование, бушевавшее в его душе, действительно притих. Оказаться ненужным демону - перспектива не из приятных, особенно после того, как сам же, добровольно отказался от заступничества Четверых.
- И забудь своего кузена, - посоветовал барон-тень. - Он для тебя теперь враг, любовник бывшей жены, убийца, по вине которого ты едва не попал на плаху.

Особняк Закона и Равенства

Маэль дотошно осмотрел обварившиеся тела, извлеченные из-под обломков. На пропавших конструкторов они никак не походили, а судя по обрывкам черной ткани - так и вовсе принадлежали к числу смотрителей. Как раз двое патрулирующих этот этаж пропали!
- Мерзко, - втянул воздух пухлыми ноздрями маг.
- Да ты сам уродец, каких поискать, - заметил ему Санд, нервно потирающий рассеченную губу. Когда Дрейн узнает, что здесь произошло - такую трепку устроит, что лучше бы и вовсе на свет не рождаться!
- Я бы попросил, - возмущенно затряс несуразной головой Маэль.
- Я бы тоже попросил работать, а не отвлекаться! - Огрызнулся лысый, но на всякий случай отодвинулся от колдуна, ведь вкупе с Марнелом, тот был самым опасным из смотрителей.
- Да какая тут работа?! - Мясистые пальцы мага скользнули по стене. - Работа у меня этажом ниже была! Тьфу!
Действительно, большую часть дня Маэль провел на четвертом подвальном этаже особняка, в помещении, известном как Камера Естественной Смерти, специально обустроенном под его нужды. Именно там заключенные, осужденные на казнь, умирали в тяжких мучениях, на которые их обрекал маленький водный колдун. И именно от этого развлечения, он был оторван взрывом, произошедшим в мастерской конструкторов. Сказать по правде, Маэль был ничуть не удивлен, что их паровой агрегат взорвался, вот только, некоторое время пробыв возле обломков, колдун начал сомневаться, что дело здесь в простой безалаберности новых подчиненных лорда Алистера.
Мало того - когда завал разобрали, худшие опасения Маэля подтвердились - тел конструкторов найдено не было! Зато с улицы пришли двое потрепанных воинов, сказавших, что двери раскрылись сами собой, при этом еще и сбросив их с крыльца на мостовую.
- Колдовство какое-то, - пробурчал смотритель с разбитым носом.
- Ты даже себе не представляешь, насколько прав, - прошептал, потирая покрытую оспинами щеку, водяник. Применение заклинаний, действительно было заметно почти невооруженным, но наметанным глазом - магия буквально в воздухе витала, а ее концентрация доходила до невообразимых пределов.
- Мерзко, - потянув носом, повторил Маэль. Мерзко было от того, что он, увлекшись работой, не заметил, как некие незванные визитеры обошли все его ловушки, некогда поставленные на пару с Марнелом. Конечно, обычно за порядком в здании следил огневик, но сегодня Дрейну приспичило взять его с собой - и вот результат!
Надо же - кто-то не постеснялся залезть в особняк не к кому-нибудь, а к лорду Дрейну, выкрасть двоих его людей, убить и покалечить охрану, а после нагло покинуть дом через парадный вход. Маэля просто трясло от ярости, однако себе в оправдание он нашел то, что ловушки не были рассчитаны на вторжение магов.
- Ты что, хочешь сказать, что это дело рук... - Санд недоговорил, вглядываясь в омерзительное лицо собеседника.
- Да, именно, - фыркнул водяник. - Но вот кто, это вопрос.
- Ты уж постарайся, узнай, - процедил лысый. - А мы с лордом Дрейном с них быстро шкуры спустим.
- Вот еще - Марнел вернется, он пусть этим и занимается.

Воля военного министра

У Микласа Дерри слова никогда не расходились с делом, если конечно он заведомо не лгал собеседнику. А потому, после разговора с Анкером Тайлом, военный министр написал особый приказ, согласно которому несколько сотен солдат должны были незамедлительно прибыть в означенные кварталы Столицы.
- Запомните, воины! - Зачитывали приказ министра офицеры. - Вам следует найти человека, чье лицо обезображено шрамами от попадания магических молний! Как увидите эту сволочь - вяжите и тащите на главную площадь! Все ясно?!
- Так точно! - Отозвался гул голосов.
Для солдат, подобная облава стала отличным развлечением - так что они постарались как можно добросовестнее исполнить приказ Микласа Дерри. Они тщательно осматривали всех встреченных бездомных, освещали факелами лица беженцев, проверяли лидиумом любого, попавшегося им на глаза и медленно, улица за улицей, прочесывали северные кварталы Верхнего города, не забывая заглядывать в наиболее подозрительные дома (а таковыми им казались все дома, имеющие как минимум одну дверь и одно окно). Не смотря на возмущение спавших горожан, воинам удалось к утру выполнить свой долг даже в большей степени, чем ожидал военный министр: за ночь было изловлено порядка двенадцати мужчин со следами ожогов на лице, три женщины, и один пьяный орк из портового кабака. Из них двоих (в том числе орка) убили на месте, так как они оказали сопротивление. Помимо это воины Альянса штурмом взяли склад, облюбованный контрабандистами, раскрыли пятерых одержимых, тут же казненных боевым огненным магом, приписанным к отряду, а так же разгромили портовый притон, в котором некие темные личности занимались воскурением орочьих грибов и трав.
Помимо этих событий, с восходом солнца покинул гостеприимные стены тюрьмы печально известный музыкант и певец Марти Молот, первым же делом отправившийся в ближайший трактир промочить горло и узнать последние новости. И разочарованию его не было предела, когда он узнал, что за последнее время Маска так и не убил никого более-менее значимого!

Ночь 7
Любовь, что ещё жива... и воля Богов
(И Тельт, в аналогичном качестве)

Сны короля Менгаарда в кои-то веки не были спокойными. Вокруг, разбиваясь волнами о могучее тело монарха, накатывала темнота, изнутри что-то давило на сердце, как огромный камень. В ногах стелился холод, поднимаясь вверх и растворяясь во тьме невидимым туманом. Где-то вдали слышался истошный плач покинутого младенца и заунывный вой волков...
- Менгаард! Менгаард!
Громкий, гулкий голос сотрясал темноту, выискивая короля-целителя.
- Менгаард! Покажись! Нет смысла прятаться!
- Да разве я прячусь, - прошептали пухлые губы монарха, лежащего на перине, сотканной из непроницаемого мрака. Он медленно размежевал веки и понял, что не видит ничего на расстоянии пальца от себя.
Темнота расступилась, и прямо над королём открылся участок неба.
Синего. Совсем синего, такого, каким его, наверное, можно было любить, а не терпеть... Голос звучал всё ближе и ближе, опускаясь с небес.
- Ну что же, Менгаард? Что ты наделал? Этого ли ты хотел?
- Что я сделал? - Немного растерянно повторил монарх, невольно зажмурившись - такого чистого, яркого неба он давно уже не видел. - Да что я мог...
- Но ведь мог же! Вспомни! Мог! - прогремел голос совсем рядом, и синева выплеснулась, заполняя темноту, раскрываясь и разливаясь огромными волнами воздуха и ветра, который подхватил государя людей, словно пушинку, и понёс, медленно баюкая в своих прозрачных руках.
Его Величество невольно вздрогнул, боясь что вот-вот упадет в бескрайнюю синеву, что ветер не сможет выдержать его веса.
- Когда это было, - с горечью прошептал Менгаард. - Я не сумел даже исцелить страждущего.
- Не сумел. Но почему? Почему так, Менгаард? Ты думал об этом?
Руки ветра осторожно несли короля по направлению к видневшемуся вдали клочку земли, чем-то походившему на остров, если бы острова могли быть такими маленькими. Постепенно резкие порывы стихали, откуда-то слышался щебет птиц и журчание воды... Темнота осталась где-то в прошлом, а в небесах, будто и было там всегда, ослепительно запылало прорвавшееся сквозь очередное белоснежное облако солнце.
- Я ведь не король, - вздохнул целитель. Когда-то давно он уже видел такое солнце - яркое, пробивающее живительными лучами даже темнейшие тучи. Но теперь оно угасало, как и вся жизнь вокруг. - Я никогда не стремился к власти.
- Но ты получил её. Другие тоже не всегда получают то, что просят. И не все просят то, что получают... То, что случилось - случилось. Ты должен что-то с этим делать. Ведь так?
Ветер осторожно опустил короля на островок, прямо на зелёную траву. маленькая синекрылая птица на ближайшем дереве, с интересом разглядывая его Величество, запрокинул клювик и выдала протяжную, заливистую трель.
- Менгаард! Менгаард! О Четверо, неужели это ты?! Как ты изменился!
Знакомый женский голос послышался откуда-то слева, куда чётче и яснее, чем всё, что было вокруг. Голос, которого король людей уже давно не слышал.
- Элли? - Удивление, недоверчивость сплелись в голосе государя. Он обернулся, прикрывая глаза ладонью от слишком ярких, ставших такими непривычными, лучей.
- Менгаард, ну что это такое? Где же это ты умудрился так разъесться, а? Отвечай, кто тебя так кормил! - женщина смеялась, и солнце, зависшее как раз за её спиной, не давало разглядеть её лица. Она шла в сторону государя, едва-едва не переходя на бег, раскинув руки и готовясь обнять Менгаард.
- Что же ты, никак совсем меня забыл? Знаю я эти твои странствия! Наверняка у какой-нибудь красавицы отъелся? Так ведь?! - женщина продолжала смеяться.
- Элли! - На лице толстяка появилась радостная улыбка, когда он увидел ее, однако уже через мгновение в глазах отразилась тревога: - Я тоже умер, да? Поэтому ты здесь?
- Умер? ну вот ещё! С чего это тебе, целителю - и вдруг умирать! Не неси чепухи, Менгаард! - Элисса радостно обняла государя, ткнувшись носом в щёку (которая стала с последней их встречи заметно больше и мягче). - Пойдём лучше. Я так по тебе соскучилась...
- И я... - король со вздохом провел пухлой ладонью по каштановым волосам женщины. - Как же я рад вновь тебя увидеть.
- Раз рад, тогда рассказывай - какие новости? - Элисса схватила любимого за руку и повлекла за собой. Невдалеке оказались крепко сбитый стол и лавка, на которой разлёгся, любуясь новоприбывшим, огромный чёрный кот с вызывающе-рыжим левым ухом. На самом столе, помимо горшка с цветами, чуть не дымился явно очень гордый собой, пышный и подрумяненный каравай, едва не сталкивающий большую крынку молока.
- Всё как ты любишь, - улыбнулась женщина, присаживаясь рядом с котом и оставляя место для самого Менгаарда. - ну скорее, рассказывай, кому помог, кого спас. знаю я - ты у меня настоящий герой! Хвастайся!
Как давно это было - он вот так возвращался из странствий, а она встречала его - и ее улыбка была приятнее любой иной награды. А рядом был подрастающий сын, Тандор, всегда с интересом слушавший рассказы о далеких землях. Но теперь у Тандора был собственный корабль и он повидал едва ли не весь мир, а Эллиса осталась такой же, какой Менгаард запомнил ее во время их последней встречи. Шесть лет назад.
Король опустился на скамью, едва не треснувшую под тяжестью его веса, и тут же отломил горбушку:
- Элли, - протянул он, не сводя водянистых глаз с ее лица. - Я никого не спас... только хуже сделал.
- Хуже? Это как это! А ну давай рассказывай всё, как есть! - уперев руки в бока, едва сдерживая улыбку, картинно нахмурилась женщина. - Как это целитель может кому-то хуже сделать? Да ещё такой, как ты? Нет уж, голубчик, говори как на духу - что стряслось?
- Я ведь теперь король, - тяжелый вздох, оборвался, когда Менгаард откусил кусок горбушки и принялся тщательно ее пережевывать.
- Король? Ух ты! - всплеснула руками Элисса. - И что же, тебя так вот и избрали? Неужто за твой талант? Или ты уж совсем что-то невероятное совершил... Хотя постой, - женщина снова нахмурилась. - ты ведь сказал, что сделал что-то хуже. Что случилось?
- Ты ведь меня знаешь, Элли, какой из меня король? Смех один.
- Ну что значит смех? - рассудила женщина. - Выбрали ведь за что-то. надо править. Народ-то тобой доволен хоть? Или что-то не так?
- Я его не вижу даже, народ-то... Все во дворце сижу - одна радость, кормят сытно.
- А почему не видишь? ты же всегда ходил, людям помогал... - задумалась Элисса. - Что же тебе мешает-то? Или ты так уж наелся, что в двери дворца проходить перестал? Так к себе людей зови - небось не все такие обжоры!
- Дела державные - постоянно кто-то приходит, - Его Величество вновь вздохнул, и в пару глотков прикончил кружку молока. - Политика, казна, приемы, пиры...
- А люди, Менгаард!? Люди! Люди как же? Какая тут политика, какие пиры... Делами ты когда занимаешься? Или только награждаешь да пируешь? - продолжала выведывать Элисса. - Вот скажи, скольких людей ты исцелил... ну хоть за последнюю неделю, а?
- Нескольких... - король точно не помнил, сколько раз он излечил своих телохранителей после их тренировок. - И одного потерял.
Последние слова были сдобрены горечью, которую он тут же попытался заесть ароматным хлебом.
- Потерял... Что же с ним такое было, что ты его спасти не смог? ты же хоть мёртвого на ноги мог поставить, - женщина грустно улыбнулась и положила руку на плечо Менгаарду. - А ну-ка... скажи мне правду. Что во дворце творится? И что за человек был, которому ты не смог помочь?
- Хороший человек, - вновь вздохнул король, пытаясь одновременно пережевать откушенный кусок. - Излишне резкий, но желавший добра Альянсу. Когда-то давно он единственный был против моего избрания - и я отправил его в ссылку на пять лет. А теперь вижу, что он был прав... да я и тогда это видел, но не смог противиться воле народа.
- Народа? А народа ли? Или было что-то ещё? - Элисса осторожно взяла лицо Менгаарда в свои тёплые, нежные ладони и произнесла. - Почему ты тогда согласился править, Менгаард? Ведь было что-то, кроме воли народа... ты принял власть... Почему?
- Я боялся, что на трон сядет кто-то, похожий на Маркоса, - признался монарх.
- А чем был так плох Маркос? - с невинным видом поинтересовалась женщина, пододвигая к любимому молоко.
- Он ведь угнетал людей, - Менгаард откровенно удивился вопросу любимой. - Пытался всех в кулаке держать... работорговлю опять же хотел дозволить.
- А ты что сделал? Стали люди лучше жить? - продолжала спрашивать женщина, смотря в глаза королю. - Стали? А волитары? Кто-нибудь в Альянсе стал жить лучше благодаря тому, что сделали тебя королём?
- Нет, - правитель опустил голову.
- Но ты же хотел этого? Хотел, чтобы людям жилось лучше, так ведь? - настаивала Элисса. - так и делай то, что для этого нужно. Алистер Дрейн не боялся действовать... и не боялся ради справедливости пойти на всё. Теперь он погиб. ради чего? Пусть он был жесток, но он хотел Альянсу добра... как и ты, - голос женщины становился всё глубже, доносясь словно из другого мира. - Делай то, что должен, король.
- Но что я могу, Элли? - Менгаард немного растерялся. - Я даже не знаю как управлять страной. Никогда не знал.
- Знаешь... ты хочешь помочь людям - это главное. Не сиди сложа руки... Не верь обманам и лести... Не бойся никого. ты - король. Люди верили в тебя - так докажи, что эта вера не напрасна. Элли очень просит тебя об этом... и я прошу. мы все просим.
Последние слова сказали хором будто бы четыре голоса... два женских и два мужских. Глаза Элиссы загорелись ярко-синим светом, и откуда-то со стороны повеяло морским бризом.
- Ты сможешь, Менгаард. Сможешь... мы верим в тебя, - повторили четыре голоса хором.
Глаза короля расширились от удивления, когда голос его Элли обратился в созвучие исполненных величия и могущества голосов:
- Неужели я... но как? Почему сейчас?
Его слова звучали сбивчивым бормотанием, поверить в происходящее не было сил. Это ведь просто сон - не иначе! Поэтому здесь Элисса! Менгаард мотнул головой, и все три его подбородка затряслись, точно студень.
- Потому что ты - король. Потому что ты - хороший человек... И ты, и Алистер Дрейн, и многие другие... вы блуждаете в темноте, и Пустота ищет ваши сердца. Мы пытаемся открыть вам глаза... будете ли вы слепы - зависит от вас, - грохотали голоса под ослепительно-синим небом, в свете небывало яркого солнца, которое начинало на глазах изумлённого короля расти и расширяться. - Прозрей, Менгаард. Прозрей... и с тобой прозреют тысячи людей. ты нужен им... как король, как целитель, как защитник... ты им нужен. Ты ещё можешь всё изменить... ради Элиссы. И Тандора. И всех, кого ты уже спас...
Белый, жаркий солнечный свет обрушился на государя людей, как некогда обрушился синий небосвод. Пламя солнца прошло сквозь тучное тело короля до самого сердца, обрывая сон, но оставляя в душе неведомый доселе огонь, согревающий в ночной темноте...
- Я сделаю все, что вы велите, если только мне достанет сил, - прошептал правитель, но стоявшие рядом с постелью стражники различили лишь едва слышный стон, сорвавшийся с губ монарха.

День восемь - за несколько часов до рассвета.

Сердце билось неровно - а боль оттадавалась по всему телу, точнее по остаткам от человеческой плоти, которую раньше называли Вэином Солидором. Герцог мог сделать видимые замены мёртвым частям тела, но от Солидора осталась лишь голова и левая часть тела с пробитой рукой - торс был пробит арбалетными болтами неделю назад, бок повредил Санкрист, лицо, шея и правая нога опалены ещё до ритуала призвания, а правая рука слишком часто подверхалась трансформе, чтобы лучше контролировать тесаки. И хотя на вид бывший главнокомандующий выглядел почти так же, как и в день своего назначения, на деле пустота внутри него столкнулась с проблемой - носитель умирал. Его душа, запертая уже в наполовину демоническом теле, билась и просилась на суд Четверых, даже если и будет низвергнута, а тело по соединениям с плотью Элокхая начало воспаляться. Боль была бы невыносимой, но она была где то совсем далеко - а разум Вэина, потерявший контроль над своим телом, мог только думать. Он с трудом понимал, что сейчас ночь, и точно не понимал, что он спит - но его преследовали кошмары. Он смутно помнил, как он решился на ритуал - в тот день точно так же, как и сегодня, шёл ливень - настоящий, чистый ливень с чистых небес, и в тот день Венаат, тогда ещё выглядевший совсем молодо, спросил Солидора в последний раз "ты точно хочешь попробовать?"
Он сказал "да" - с раздражением, потому что Венаат спрашивал раз в пару дней, чтобы точно быть уверенным, что всё идёт по плану, а Вэин же просто смирился с тем, что согласен. Он сидел, и просил милостыню у какой то полуразвалившейся забегаловки в западном районе Нижней Столицы, и просил милостыни. Маркос тогда подавлял восстания быстро и жестко, но и горожане сопротивлялись активнее. Солидор помнил и тот день, когда они проверяли Цепной Цех - там, где делали звенья для Великой Цепи, и помнил лицо того рабочего, который с криком "За свободу!" опрокинул на него чан с расплавленным металлом. Он успел почувствовать боль - и почти сразу упал без сознания, а когда очнулся - над ним склонился молодой, лет двадцати, водяной маг, с помутневшими от услилий глазами, и прошептал, что ему очень жаль. Боль вернулась почти сразу, и лишь через пару дней Вэин снова пришёл в сознание - чтобы осознать, что он больше никогда не сможет ходить. Ему дали три золотых пособия, и отпустили с миром в бунтующую Нижнюю Столицу. Потом было грустное расставание, которое он ненавидел вспоминать все эти годы - две монетки из трёх он отдал, не сомневаясь, молча выслушал, кто станет ему заменой, и пообещал не забывать. Все казалось как будто в тумане, будто не с ним. Почему он? Почему именно старательный, исполнительный и подчиняющийся солдат, который просто делал свою работу?
Но Вэин не взывал к демонам. Он взывал к Четверым. Днями он вымаливал у богатых горожан деньги на еду, а по ночам он молился. Он прекратил считать дни, и всё слилось в одно чувство, которое пришло к нему уже через несколько дней - отчаяние. Он звал Четверых, а они не отвечали ему. И однажды, когда была метель, он с ненавистью закричал на всю улицу о том, что Четверо лгут, что им плевать на то, что будет с их детьми, и что лучше уж молиться Пустоте, чем Богам-Лицемерам, которые являются только королям и героям. В ответ понеслась лишь ругань да пара нейтральных высказываний ("Ты посмотри как его Четверо наказали... У него есть причины злиться") - и один заинтересованный взгляд. Который, как потом выяснилось, принадлежал Ларсе Венаату.
Спустя четыре месяца Вэин впервые заговорил с герцогом. Первой фразой Элокхая было "Ты жалок!", что словно плетью огрело Солидора по его почти умершей гордости. Вэин не мог встать с колена самостоятельно, и он стоял и слушал, как древнее чудовище рассказывает ему про то, насколько человек слаб, жалок и отвратителен. Тогда он вдруг сорвался - вся боль последних месяцев переросла в обиду, отчаяние - в ненависть - и он кричал на Герцога Бойни, кричал в полный голос, не боясь ничего - ни смерти, ни боли - потому что худшее, что мог сделать с ним герцог - просто убить. И тогда Элокхай задумался.
В ту же ночь Вэину приснились Четверо. Он был уверен, что это просто ночной кошмар - потому что Четверо не являются простым калекам. Они говори ему о том, что боль пройдёт, но ценой боли в сотни тысяч раз сильнее. Они просили его не делать того, что поставит под вопрос само существование всех четырёх рас Фераи. Но они появились только тогда, когда он стал опасен, а не тогда, когда нуждался в них.
Вечером следующего дня Вэин снова ходил, и кожа на правой половине лица отрасла. Озлобленный человек был полон решимости отомстить всему свету, и возвыситься, вернуть свою украденную нелепой случаянностью жизнь. Он уехал спустя несколько дней.
А через четыре месяца родилась Мириам Солидор - Неприкасаемая, как называли её Виера.

Генеральное Сражение при Бужербе. Начало восьмого дня.
Учавствовали Анм со стороны демонов, Скорпион со стороны Альянса, и Тельтиар на правах обеих воюющих сторон.

Подготовка шла полным ходом - и внутри Вэина снова пробуждалось забытое ощущение подготовки к бою - не маленькой дуэли, а настоящей войне, где от его решений зависит, кто победит в грядущем сражении. Небо весь день затягивалось тяжелыми и серыми тучами, а ветер в сторону границы с Армадой становился всё сильнее. Где то далеко вдали прогремел гром... На смотровой башне, со стороны Альянса было относительно тихо, если не считать глухого завывания ветра. Небесный Отец определённо расстроится сегодня. Где то внизу раздалось едва слышное шарканье - кто то очень медленно и тяжело поднимался по лестнице. Вэин оглянулся, и посмотрел вниз - там, кряхтя и чертыхаясь, поднимался Матиас Нукулайс, тело которого (смертное во всяком случае), не было приспособлено под физические нагрузки. Когда вспотевший и тяжело дышащий горбун наконец забрался на площадку, ему потребовалась почти минута, чтобы начать говорит.
-Лорд Солидор, Левиафан полностью готов к бою. - тяжелый вдох.
-Отлично. Мы будем использовать основной калибр только в крайнем случае, Матиас.
-Так точно, лорд. Армия в вашем распоряжении, мы готовы к обороне острова.
-Десантные корабли отвести за боевые - Вэин задумался - и пусть Левиафан ждёт за Бужербой, чтобы со стороны подлёта противника его не было видно.
-Вы примите командование?
-Конечно - Вэин улыбнулся, и направился к лестнице вниз.
Нукулайс вымученно вздохнул, и последовал за свои лордом, кряхтя и постанывая от усталости.
Элан Манкарт, облаченный в новенькие судейские доспехи, встретил их на выходе из крепости.
- Милорд Солидор, - поклонился Элан. - Оба фрегата приведены в полную боевую готовность, как вы и приказывали. Остальные суда, помимо бывших, готовы отчалить от Бужербы в любой момент.
-Прекрасно, Элан. Как настроение у солдат? - Вэин, казалось, был весел и беззаботен
- Рвутся в бой! - Радостно сообщил бывший сержант. - И я готов голову на отсечение дать - они любого врага для вас убьют, милорд!
-Звучит неплохо... хм... Манкарт, вас учили управлять военными судами?
- Одно время я был помощником капитана, - признался воин, понимая, что его навыков явно не достаточно для полноценного командования. - До того, как получил назначение в гарнизон. Но последние полгода я только инспектировал корабли.
- Жаль. Мой фрегат останется без капитана... - в голосе слышалась явная провокация, и немалая доля усмешки.
- Если вы сочтете мои навыки подходящими, я почту за честь вести в бой фрегат лорда-главнокомандующего!
-Главное, чтобы ты справился. Это не светская прогулка, сержант, это война. И я рассчитываю на соответствующую этому серьёзность подхода к делу.
- Я не опозорю судна, которое вы мне доверите, - уверенно произнес воин.
-Надеюсь. Прими командование, и будь готов. Армия Альянса может появиться в любой момент - Вэин посмотрел в сторону - и нам лучше быть готовыми.
- Они пожалеют, что посмели бросить нам вызов, клянусь!
Манкарт поклонился, и поспешил к флагманскому фрегату. Порой, он бросал восхищенные с примесью испуга, взгляды, на гигантский остров, именуемый Лефиафаном - такой громадины ни у кого, кроме генерала Вэина не было, а потому юноша не сомневался в победе лорда. Однако, ему хотелось и самому добиться славы в бою, доказать, что генерал не зря оказал ему доверие.
Вэин, и главный инженер тем временем спускались к докам, где величественно парил Левиафан - казалось, будто это второй остров, сцеплённый с Бужербой тоненьким и хрупким мостом. Однако Левиафан оставался машиной - огромной, чудовищно мощной и опасной. Двое судей у входа в парящую крепость (который больше напоминал вход в пещеру) молча отсалютовали Солидору. Нукулайс все так же плёлся позади, тяжело вздыхая.
Уже спустя несколько шагов внутрь крепости начал слышаться ровный гул из двигательного отсека. Нукулайс блаженно прикрыл глаза, словно наполняясь радостью от работы собственного детища. Вэин был недостаточно умён, чтобы понять всю гениальность замысла своего инженера - ведь Нукулайс нашёл способ преобразовывать заряд нефицита в силу достаточную, чтобы поднять целый остров - и при этом нефицит терял ровно столько энергии, сколько получал, не рискуя взорваться и отправить самое совершенное воздушное судно к Четверым. Капитанская рубка располагалась на самой высокой точке в крепости на вершине Левиафана, откуда было прекрасно видно направление движения. Солидор уселся на огромное кресло, и начал всматриваться вдаль. Нукулайс тем временем коротко осведомился у каждого из следящих за состоянием Левиафана о готовности, и коротко скомандовал манёвр на огибание острова. Где то далеко внизу глухо ухнул стыковочный мост, и вся громадная структура Левиафана вздрогнула от начавшегося движения.
Одновременно с этим, точно стая мух, окружающих ворона, взлетали с Бужербы пузатые корабли, несущие в своих трюмах десятки одержимых, жаждущих крови. Поднялись в воздух фрегаты - три прекрасных боевых корабля, большим из которых командовал теперь Элан Манкарт.

Продолжение боя. (все теже)

Пять кораблей – флотилия лорда-регента Алсимара Рейса – с самого утра, точнее к самому утру поймала попутный ветер. Альянс мог надеяться на своих героев, ибо даже храбрейшие из героев древности не могли соперничать с ними по доблести и мужеству…
Так, наверное, когда-нибудь напишут историки. По крайней мере, сам лорд Алсимар не хотел бы их разочаровать.
Зависнув рядом с капитаном своего флагманского корабля, Алсимар гордо смотрел на хмурые, мрачные предгрозовые небеса. Погода портилась, и не исключено, что биться им придётся под проливным дождём. Но Рейс был достаточно практичен, чтобы помнить – это только дождь и только хмурое небо. Небесный Отец гневался на демонов, вторгшихся в его мир, и старый регент уже чувствовал, как его повидавшая виды душа исполняется праведного гнева. Молот Рейсов – оружие, достойное самого Императора, и однажды именно Император возьмёт его в руки. Потомок Астерионов и Рейсов, чистокровнейший из чистокровных, доблестнейший из доблестных… Совершенство. И этот Император ночами, входя в свои покои, будет любоваться портретом деда, когда-то спасшего Альянс и весь мир Фераи… так и будет. И может быть только так.
Ветер трепал жидкие волосы Алсимара и приятно холодил лицо, стоило только к нему повернуться. Рядом, чуть поодаль от отца, его младший сын, Ракшейс Волитар-Рейс, поигрывал своими чародейскими силами, выпуская в воздух маленькие камешки и струи песка, которые сыпались вниз, отлетая порой от борта корабля. Ракшейс казался Алсимару сегодня излишне весёлым, но старый лорд был уверен, что парень просто готовится к бою и пытается немного отвлечься, а потому не винил его за шалости.
Они шли вперёд, как на параде… пять коарблей. Два быстрых на флангах, три могучих гиганта по центру. Несколько залпов по противнику сомнут, разнесут, разгромят его… Уничтожат. Навеки обратят в груды обломков и горсти пыли.
Бужерба уже показалась на горизонте, когда вперёдсмотрящий доложил лорду Алсимару о том, что у острова пришвартовано три боевых фрегата, каждый размерами и мощью вооружения уступавший кораблям лорда Рейса, и какие-то непонятные баржи, да может ещё торговые суда…
- Союзники? – предположил Ракшейс. - Как думаешь, отец, мог он связаться со своими агентами в Армаде? Бьюсь об заклад, что они у него были!
- Увидим. Может, сообщники привели ему помощь, может - и из Армады, но это даже лучше. Не мешает показать бурокожим, что с Альянсом шутки плохи. Время их Армады однажды настанет, - рассудил Алсимар и крикнул капитану. – Прибавьте скорости. Мы должны атаковать их первыми!
- Значит, Фламмель был прав, когда сказал, что ты будешь атаковать?
- Конечно. Только в одном он был неправ, - хрустнув пальцами, прошипел Рейс. – Я не погибну здесь. Этот флот - и должен одолеть нашу эскадру? Слухи всегда преувеличивают, так и слухи о горячем нраве и храбрости этого лордёнка... там, где все видели огонь, давно тлеют угли, присыпанные пеплом. Кто это сказал?
- Кажется...
- Не кажется - и кстати надо было поправить этого Дерри. Хенномар Рейс! ХЕНномар! В одной из его славных пограничных битв.
- Я запомню. разумеется.
- Но лучше запомни другое: мы – победим. Тебе ясно, сын мой?
- Иначе и быть не может, - улыбнулся Ракшейс, отбрасывая капюшон с головы.
А с неба начали падать первые капли дождя…
- Отдавай приказ по эскадре, - бросил Алсимар сыну. - разворачиваемся на боевой заход. Готовить к атаке всё вооружение. Боевым магам - приготовить самые мощные заклятия. Фрегаты уничтожим в первую очередь - и Вэин сам попадёт к нам в руки. если не сгорит и не провалится вниз, где в лепёшку расшибёт даже самого жуткого демона. А нет - спустимся и добьём.
- Отец, анчинается дождь. будет гроза. Не совсем подходящее время, чтобы...
" - Нет! Всё так и должно быть!
- Это я решу!
- Нет.
- Что?!
- Это решу я. И он уже решил - посмотри!"
- Время самое подходящее. Не бывает двух внезапностей, - самоуверенно кивнул лорд Алсимар, вглядываясь в позиции врага.
Едва лишь получив сигнал к построению в боевой порядок, Дангер Оррик понял, что настал час ему проявить себя. Капитан Копья уже отдавал распоряжения помощникам, и корабль начал медленно разворачиваясь, пристраиваясь по правому борту от одного из рейсовских линкоров. Приграничный остров уже не просто маячил впереди - он был отчетливо виден невооруженным глазом, ровно как и несколько десятков паривших возле него барок, вроде той, которую сжег боевой маг Фламмеля.
Вперёдсмотрящий что-то кричал, но Алсимар уже не слушал его. Латные пластины перчаток холодили кожу рук, словно в них и не было подколадки, и старый лорд Рейс внезапно почувствовал свои годы - все до единого, навалившиеся на сердце тревогой. Вдруг то, что сказал Фламмель - правда? Вдруг они и правда не вернутся отсюда живыми?
Неет... Нет! Такого быть не может. Его род издревле защищал Альянс от любых угроз. Кто бы и что бы не угрожало Альянсу - он знал, что на его страже Рейсы. Так - и теперь.
Первый удар - по фрегатам.

(А бой в самом разгаре)


Три огромных корабля лорда Рейса медленно подходили вплотную к Бужербе. Орудия, заряженные зажигательными снарядами, уже были наведены на фрегаты. Стрелки у Рейсов были отличными, орудия - тоже... Ещё немного... ещё совсем немного до приказа.
Алсимар сдвинул брови и нахохлился, как старый ворон. Дождь уже лил вовсю, и вода затекла за воротник... Ничего, это не помешает победе.
Но вместо фрегатов, навстречу флоту регента полетели пузатые барки. Грузовые суденышки, кажущиеся совсем крохотными на фоне гигантов-линкоров, уверенно шли на сближение. Увидев это, Оррик велел немедленно разворачивать Копье бортом - если внутри каждого корабля хотя бы по сотне одержимых, то ни один из них не должен достичь их!
- Подайте сигнал лорду-регенту! - Прокричал Дангер. - Он должен знать, что делать!
- Барки! Огонь по баркам! - успел выкрикнул Алсимар. Всего одно мгновение, чтобы перенацелить орудия. Всего одно мгновение, чтобы выстрелить.
Два мгновения. Так много... Непростительно много.
Огненные заряды, смазанные специальным составом и сдобренные порой даже боевыми чарами, взметнулись в воздух, широкими веерами окатывая пузатые судёнышки, поджигая, разрывая борта, сминая ветхую древесину. Огонь сжигал всех, кто был на борту, и первую волну вымело подчистую... Но судёнышек было много.
Впрочем, много было и зарядов, и жалеть их офицеры Алсимара явно не собирались. Корабли начали разворот, продолжая отстреливаться из носовых орудий, готовясь нанести удар другим бортом. Этот восхитительный танец войны с детства увлекал старого Рейса, и страстью его были, помимо ырцарских поединков, именно линейные корабли. Неторопливая, но сокрушительная мощь. Неостановимая. неудержимая. Как его молот. Как Молот рода Рейсов.
Потушить огонь от прямых попаданий зажигательных снарядов дождю было не под силу, но некоторым баркам повезло получить небольшие повреждения, и они продолжали путь.
Дангер Оррик провожал взглядом обугленные головешки, оставшиеся от ближайшего суденышка - да, мощь кораблей лорда-регента потрясала! А он, глупец, посмел усомниться в их победе! Ох, если бы такие орудия были на Копье, однако корабль молодого Оррика был оснащен лишь четырьмя обычными баллистами, которые сейчас и стреляли без передышки.
А там, над островом тремя мрачными силуэтами зависли фрегаты Вэина Солидора, точно стервятники, ожидающие добычи. На носу самого крупного из них можно было заметить массивную фигуру в арканитовых доспехах, следящую за сражением, а затем что-то сверкнуло... подобно молнии... и спустя несколько мгновений раздался треск ломаемого дерева. Снаряд баллисты глубоко вошел в борт одного из линкоров, застряв где-то в трюме. Но как корабль мятежника вообще мог стрелять с такого расстояния?
- Он хорошо подготовился, - произнёс Ракшейс. В руках земляного мага появилась из воздуха, словно из самой Пустоты, глыба чёрного необработанного металла, которую он, словно пушинку, метко отправил усилием воли в борт небольшой лодчонки, наполненной обезумевшими, полными ярости и гнева людьми и волитарами (кстати, волитаров было заметно меньше).
- Мы тоже, - бросил Алсимар и громовым голосом, перекрикивая шум разошедшегося дождя, прокричал капитану. - Приказ линейным кораблям - следовать за нами! Не тратьте больше огня - тараньте их - ни одна из этих лодчонок не выдержит столкновения с нашим носом. Идите на сближение с теми фрегатами. Я хочу, чтобы их мачты и паруса обратились в груды праха! Осыпьте их пламенем, чтобы пепел закрыл им глаза и проник в лёгкие, если они у них ещё остались! Мы очистим эти земли от одержимых - пусть маслом, огнём и чарами, но очистим!
- Но мы попадём в радиус их артиллерии, мой лорд! - крикнул в ответ старший помощник, не по-волитарски крепкий воин с длинной абордажной саблей за поясом.
- Мы и так уже там. наши борта крепки достаточно, чтобы выдержать пару залпов. Уравняем шансы, а потом отправим их в объятия Небесного Огня!
- Есть, мой лорд!
Треск дерева и раскаты грома разносились по всему острову и его окрестностям. Огромный линкор, а за ним два других, не меньше, шли вперёд под попутным ветром, наполнявшим алые паруса. В свете молний молоты на багряной ткани казались зловещими знамениями самих Богов. А на пути кораблей разлетались ан куски лодка за лодкой, осыпая далёкую землю внизу дождём орущего мяса и костей... Костей, которые тоже трещали при ударах о землю.
Судно Оррика шло с небольшим отставанием от линкоров Алсимара, и потому сын начальника стражи отлично видел, то, как превращались в горы обломков корабли мятежников, едва лишь происходило очередное столкновение. Но не все было так просто - из разваливающихся барок с нечеловеческой скоростью выпрыгивали одержимые, острыми когтями (отросшими на месте пальцев) цеплявшиеся за борта, и пытавшиеся заползти на борт. Иные суда огибали громоздкие военные корабли, заходили с флангов, некоторые даже поднялись выше флагмана Рейса и теперь прыгали на палубу из поднебесья.
А что же их предводитель, генерал Вэин Солидор? О нет, он не спешил вступить в сражение - напротив, все три фрегата и небольшое судно-перехватчик, парящее подле них начали медленно отходить, по мере приближения линкоров. И только необычайно дальнобойная баллиста продолжала вносить свою лепту в творящийся хаос.

Ложное отступление

Ярость одержимых не знала границ. Животная, невероятная сила, которая не миловала никого на своём пути... Но вот только гвардейцы дома Рейсов не ждали от врага милости. Никогда. Потому что сами отлично умели быть безжалостными в бою. Ненависти они противопоставляли твёрдость, хаосу - железную дисциплину, силе - мастерство, ярости - хладнокровную решимость. Воины в чёрно-красных доспехах сбрасывали врагов за борт, рубили на куски, прибивали к бортам и отдавали на растерзание магам - которые не жалели сил в бою, бес счёта обращая в прах, пыль, пепел и груды горящих ошмётков тела продавшихся злу людей.
на нижних палубах, чуть откатив орудия, на лезших вверх одержимых выливали кипящее масло, сбрасывали подожженную паклю, били факелами. Волитары Рейсов быстро усвоили урок - огонь способен побеждать одержимых. И огня на поле боя хватало.
- Через минуту мы сможем дать по ним бортовой залп, мой лорд. Я начинаю ударный разворот, - отрапортовал капитан, сигналя остальным повторять его манёвр.
- Хорошо, - удовлетворённо кивнул Алсимар. Скоро. Уже очень скоро. А дальше - только пламя.
Сражение кипело на каждой палубе, на каждом корабле - с небес падали все новые враги, оскалившиеся, злобные, жаждущие крови. Огонь, угасая? с шипением плясал по мокрой от дождя палубе, скользкой и неудобной для сражения. Гвардейцы в латных сапогах, удерживались на ногах лишь благодаря своему мастерству и многолетней выучке, однако некоторых, самых невезучих уже постигла незавидная участь стать жертвами демонов.
- Умриии! - Перекошенное яростью лицо, которое уже и лицом-то назвать было нельзя, оказалось прямо перед Орриком. Не медля ни мгновения, Дангер ударил врага эфесом меча, сминая нос и разбивая губы, а затем с силой пнул в живот. Отброшенный демонопоклонник перевалился через борт и сгинул, продолжая визжать. Несколько матросов сражались с одержимыми, но на "Копье" их попадало совсем непного - врагов интересовали линкоры, им нужен был регент.
- Мы должны помочь лорду Алсимару чем сумеем! - Приказал Оррик, даже сейчас, в пекле битвы, он видел как покроет свое имя вечной славой, как вернется в Столицу героем. И он знал, что должен для этого сделать. - Вперед! Полный ход - цель флагман Солидора!
"Копье" было самым быстрым из кораблей, находящихся сейчас под началом лорда регента, и ветер был на его стороне - небольшое, маневренное судно вырвалось вперед и стремительно, точно пущенный баллистой снаряд, полетело к "Александру".
- Что он делает? Мальчишка! - сбрасывая очередного одержимого с борта, крикнул отцу ракшейс. Силы мага всё ещё били ключом, хотя сам Рейс-Младший подозревал, что во многом заслуга Саулота, а не его собственная.
- Мальчишка храбр, и Океанская Дева это учтёт! - выкрикнул Алсимар, размахиваясь молотом. Ещё один противник на глазах развалился вязкой тушей из крови и костей. Следующего сбросило вниз, куда он полетел, яростно визжа и выкрикивая какой-то звероподный боевой клич... Врагов было много, но гвардейцы лорда Рейса в былые времена справлялись и с худшими ситуациями.
- Могу дать удар ан упреждение, мой лорд! - крикнул капитан, собственоручно отрубая голову ещё одному одержимому, завязшему в оснастке корабля. - Но мне кажется, что они отходят!
- Линкор не может догнать фрегат! - пояснил азпыхавшийся старший помощник. Над глазом его виднелся немаленький свежий порез, на скуле синел заметный кровоподтёк. - Но можем сжечь их паруса,е сли хорошо ударим.
- Командуйте! - крикнул Рейс, не переставая сшибать головы одержимым, лезшим на нос. - Полную мощность - по флагманскому кораблю. Мы отправим Солидора прямиком в ревущие объятия пожара!
Быть может, именно в этот миг воинам регента показалось, что атака мятежников захлебнулась, что они умылись кровью и устрашились мощи лорда Рейса, ибо натиск их здорово ослаб. Уже не попадали на палубы новые одержимые, не пытались подлететь близко их пузатые суденышки. Как раз наоборот - барки стремительно, насколько только могли, начали набирать высоту, а корабля три из тех, что находились прямо перед флагманом Алсимара, внезапно дали задний ход, спасаясь от сокрушительного столкновения с мощным носом линкора.
Фрегаты же подались в разные стороны - вэиновский вправо, вместе с перехватчиком, а два других - влево, как видно, для того, чтобы пропустить в образовавшееся пространство отступающие грузовые суда. Рядом, едва не обгоняя их, неслось "Копье".
А затем заговорили орудия флагманского линкора и паруса "Александра" охватило пламя, казалось еще мгновение, и весь корабль сгорит в колдовском пожаре - но нет, из-за дождя огонь не сумел перекинуться на мокрую палубу и вынужден был довольствоваться лишь парусиной. В ответ фрегат вновь выплюнул бревно с арканитовым наконечником, раздробившее борт буквально в паре шагов от лорда регента.

Козырь Вэина Солидора

Тем не менее с сожжёными парусами менять направление или развить какую-либо скорость корабль Вэина был уже не способен. И регентский линкор всё неумолимее сокращал расстояние. Стрелки и обслуга орудий выбивалась из сил, перезаряжая и готовя смертоносные боевые машины к новой атаке. "Александр" казался если не беззащитным, то довольно уязвимым.
- Предлагаю взять его на абордаж! - разгорячённо крикнул Ракшейс, в одиночку усилием колдовской воли вырывая и сбрасывая вниз огромный увенчанный арканитом снаряд, едва не попавший в отца. Но тому, как скрипели переборки и трещало дерево, можно было понять, что выстрел едва не снёс кораблю нос, но был недостаточно точным.
- Не стоит, - тяжело опуская молот, ответил его отец. Старость всё же давала о себе знать, и воевать так же яростно и неустанно, как некогда, лорд Алсимар уже не мог, но перепачканные в крови доспехи и молот, на котором ещё оставались болтаться обрывки прилипшей кожи, говорили о славных делах, совершённых сегодня. - Кто знает, сколько там одержимых. И сам Вэин, я полагаю, в бою стоит многого. Просто испепелим их. Орудия к бою!
- Орудия к бою!
-Орудия к бою!
Приказ лорда Рейса разнёсся по всем палубам линкора, и огнедышащие машины вновь, одна за другой, изготовились к сокрушительноум удару...
Но генерал Солидор был на борту совсем другого "судна" в этот момент, и все разворачивалось именно так, как он и планировал.
- Ещё немного, - Вэин смотрел из окна в каменном укреплении Небесной Крепости, ожидая удачного момента для атаки.
Огромная чёрная скала пряталась за островом ровно с другой стороны от битвы, ожидая своего часа. Внутри Левиафана было не там много демонов и одержимых, как на десантных барках, но зато все были заняты. Обслуживание основного калибра прочищало ствол, дабы быть уверенными, что при выстреле снаряд не отклонится. Нукулайс носился по командой рубке, проверяя каждый элемент управления на случай повреждения соединительных установок. Старшие демоны с опаской проверили двигательный отсек, на случай перегрузки двигателя, но все системы функционировали превосходно. Где то вдалеке, перекрывая даже гул двигателя, слышались крики, взрывы и треск ломающегося дерева. Одержимые по большей части бродили внизу, готовясь к абордажу и ведению огня на дальних дистанциях. Мелькали тени - вечером да и под серыми тучами они уже не боялись солнца, и перемещались между Эланом и Вэином, докладывая о ситуации каждые несколько минут.
- Лорд Вэин, армия отступает вдоль южного берега, лорд Манкарт просит подкрепления! Главнокомандующий задумался, и посмотрел в сторону предполагаемого места встречи с отступающими войсками.
- Хорошо, передай Манкарту, что Левиафан начнёт бой с дальней дистанции. Пусть фрегаты идут по сторонам, а десант по центру. Мы пожертвуем парой кораблей для точности.
- Так точно, мой лорд!
Тень быстро вошла в стену, и вскоре её присутствие почти не ощущалось. Солидор резко развернулся, и направился к командному мостику.
- Матиас, мы двигаемся на юг. Отойдите от берега так, чтобы пространство вдоль южного берега простреливалось главным калибром! Всему экипажу приготовиться к бою!
- Мой лорд - горбун, казалось, был озадачен - применение основного калибра крайне нежелательно до серьёзных сражений. Кроме того, угол поворота ствола не так велик, и мы не сможем взять всю область сразу!
- Тогда будьте готовы к развороту, инженер. Наши корабли укажут местонахождение флагмана противника.
- Будет исполнено!
Левиафан сдвинулся, медленно и тягуче разворачивая свою огромную тушу на юг. Чудовище готовилось испить своей первой крови.
На горизонте, если смотреть с кораблей Альянса, можно было увидеть большое чёрное пятно. Слишком большое для случаянного корабля, и слишком маленькое для острова. Хотя оно вполне могло бы быть куском острова, отвалившимся в результате какого нибудь взрыва. К счастью, на Бужербе какие нибудь взрывы не происходили, поэтому кусок тёмного камня размером с дрейфующий остров, настораживал. Особенно то, что он летел против направления ветра, и медленно, но неуклонно увеличивался. В воздухе постепенно появился сначала едва заметный, но все более и более нарастающий, гнетущий гул, а воздух вокруг неизвестного камня, казалось, был темнее на несколько тонов. Грузовые суда, полные одержимых, резво изменили направления, стараясь уйти с линии огня невиданного корабля - а что это корабль, говорили сложные надстройки, регулирующие направление полёта, и, что куда важнее, огромный ствол основного калибра, нацеленный точно на флагман Рейсов.

Общая паника

- Это... это... это невозможно! - провизжал перепуганный вперёдсмотрящий, едва не вывалившись из вороньего гнезда. - Это остров... огромный остров, и он дивжется на нас. башня на острове!!
- Значит вот как, - Алсимар устало сжал в руках молот. Кажется, сражение ещё не закончилось... - Капитан, огонь!
- Огонь, мой лорд? Но если...
- "Если" будет потом. А сейчас - огонь по тому кораблю, который было намечено атаковать. У нас нет времени менять наши планы!
- Мой лорд... - капитан флагманского корабля был смелым волитаром. Не раз ему доводилось воевать и с орками, и отбиваться от каперов, и даже налёты воздушных хищников далёкого юга, о которых и слыхом-то многие не слыхивали, он не раз переживал спокойно, возвращаясь домой целым и невредимым. Но огромная махина Левиафана даже в для этого закаленного воздухоплавателя казалась жуткой. - мой лорд, я хочу сказать...
- Мы теряем время! - отрезал Алсимар. - Он уйдёт! Залп всем бортом, поворот оверштаг и залп вторым бортом. Потом отходим. Вам ясно.
- Так точно!
- Огонь!
И с небес пролился огонь. Уйти "Александр" уже не мог, защититься - тоже. Паруса корабля сгорели, оснастка догорала, и ничто не защищало от полного бортового залпа. Обжигающие снаряды дробили палубные доски; мачты, подкошенные меткими попаданиями, падали и крошили борта; горсти небольших шаров из раскалённого металла, безжалостным градом осыпаясь с неба, выкашивали команду, как крестьянский серп - спелые колосья. Какой-то из снарядов, видимо, задел лидиумное ядро корабля - тот стал сильно крениться на бок, теряя орудия, экипаж, перелетавший за борт, и роняя в бездну, к земле, обломки мачт. направленные взрывы и волны огня, брошенные боевыми магами, довершали дело.
Линкор, с трудом пытаясь бороться ветром, начал разворот, оказавшись боком к надвигающейся махине Левиафана.
«Копью» не повезло – корабль оказался слишком близко к гибнущему фрегату. И капитан, и команда, и даже Оррик – все видели, что летят прямо в пасть огненной смерти, однако у них не было ни единой возможности для маневра уклонения.
«Кем ты себя возомнил?! Крайтом Орриком, грозой орков?! – Холодный озноб бил тело Дангера, и он не отрывая взгляда смотрел, как полыхает флагман мятежного генерала. – Теперь все эти люди погибнут из-за тебя!»
- Вниз! Снижаемся! – Прокричал капитан, но его голос было едва слышно в треске пламени и грохоте разваливающегося судна. – Скорее, демоны вас дери!
Корабль выручила его скорость – он буквально поднырнул под пылающий фрегат, ловя парусами и палубой горящие обломки, и успел пролететь до того, как «Александр» начал падать.
«Неужели Вэину конец? Неужели лорд Алсимар выиграл бой этим залпом?!»
Увлеченный битвой, Дангер еще не заметил появившейся громадины Левиафана – ведь все его внимание было приковано до этого к фрегату Солидора. Теперь же ему казалось, что сражение окончено! Но вот что-то громоздкое упало на палубу «Копья» едва не проломив ее. Обернувшись, Оррик с ужасом увидел пылающего воина в арканитовых доспехах.
Тело капитана отлетело к борту – его грудь была раздроблена тяжелым молотом, который бросил незваный гость, лишь чудом спасшийся с погибшего корабля. Этот одержимый был обречен – колдовское пламя пожирало его даже не смотря на арканитовую защиту. Вот только, перед тем, как сдохнуть, он явно собирался убивать людей.
- Воины, ко мне! – Прокричал Дангер. Их враг уже обнажил короткий меч и сам бросился в атаку, но его сдержали двое солдат, опасливо блокирующие удары судьи. Горящий арканит плавился, размягчаясь и прилипая к телу одержимого.
«Вот он, враг! Тот, кто предал свой народ! Своих богов – и ради чего? Ради того, чтобы служить демонам, жаждущим извести весь род людской!»
Ярость била в виски, точно молот Рейсов, молодой Оррик оскалился, сам бросаясь на врага, олицетворявшего для него сейчас всю мерзость мира, все то зло, которое необходимо искоренить. Ненависть вскипала в груди Дангера с каждым шагом – разве не долг его, как воина и дворянина, защищать Альянс от мятежной заразы, от одержимых и предателей, что жаждут разрушить все светлое! С существами сотканными из теней и мрака, погубившими Императора и расколовшими страну надвое!
Меч судьи рассек горло сражавшемуся с ним солдату, алые брызги с шипением засыхали на раскаленном лезвии, а затем враг скрестил клинок с Дангером. Из-под арканитового шлема на юношу уставились горящие глазницы черепа с обгоревшей кожей, обрывками свисающей с испачканной кости. Юный Оррик почувствовал нестерпимый жар, исходящий от врага, но устоял и даже сумел отбросить его руку, а затем увернутся от удара пылающего кулака. В пылу сражения, Дангер даже удивиться не успел, как ловко удалось ему избежать удара, а ведь он раньше не показывал такого умения.
«Это Отец Небесный направляет меня! Именем Его я покараю изменников, отрекшихся от Богов!»
Мечи вновь с лязгом скрестились. Даже дождь не мог затушить того пламени, каким сейчас полыхали доспехи одержимого, а потом вокруг судьи постоянно витало облако пара, скрывающее его от чужих глаз, но так же и мешающее ему нормально сражаться. Быть может, именно это и позволило Оррику выжить в схватке, в первые несколько мгновений, а затем солдаты стали стрелять во врага из арбалетов. Тот пошатнулся, отступая к борту, и, наверное, свалился бы, но Дангер решил сам покарать его, бросившись вперед, и вонзив клинок прямо в скалящийся череп. Он провернул лезвие, круша обгоревшие кости, которые осыпались внутрь доспеха пеплом.
- Во имя Отца Небесного! Изыди, демон! – Возопил юный Оррик, чувствуя себя в этот момент настоящим героем, сила и уверенность растекались с кровью по его жилам. Он сокрушил создание тьмы, не отступил перед лицом опасности и доказал, что его род верно служит Альянсу.
Но в следующий миг радость сменилась болью, пронзившей его тело каленым железом – горящий, плавящийся меч из арканита вошел в живот Дангеру, опаляя нестерпимым жаром, так что кровь сворачивалась, не успевая даже вытекать из раны.
Отступив на шаг, юноша медленно опустился на палубу, а его поверженный враг выпал за борт, горящим куском арканита рухнув на Бужербу. Кто-то подхватил Оррика, и унес его в каюту, попытался перевязать рану – все это было уже как в бреду, Дангер едва различал, кто перед ним, и скрипел зубами, едва сдерживая крик, рвущийся из груди.
А «Копье», резко развернувшись, полетело прочь от острова, не опасаясь погони – мало кораблей могли поспорить с ним в скорости.

Выстрел Главного Калибра

-Александр сбит! - было сказано на всякий случай, из смотровой башни и так было видно, как бывшая гордость Дома Солидор медленно падает горящими обломками.
Вэин, однако, не проявлял особого интереса.
- Ну что же... Время возмездия. - вдох - Огонь основным калибром по флагману Альянса. Нукулайс, произвести необходимый расчёт! Полный вперёд к кораблям противника! Экипажу занять места на малых артиллерийских позициях!!
Корпус Левиафана опять вздрогнул - огромный ствол основного калибра медленно начал поворачиваться, фиксируясь на убийце Александра. Нукулайс тем временем уже успел спуститься к пусковому механизму. Двое одержимых, со слезающей от действия поля нефицита кожей, подняли огромный, в человеческий рост, кристалл, и положили его в зарядное устройство. Скрипучий голос инженера наполнил комнату:
- Снаряд подготовлен. Текущий заряд меньше единицы. Подготовьте кристаллы питания!
К основанию ствола подвели гигантскую шестерню, на которой крепились три кристалла Корладов - достаточно крупные, соизмеримые с размером самого снаряда. Если приглядеться, то можно было увидеть, что кристаллы крепятся на стальной основе, а почти всю центральную часть занимает арканитовые раздвижные пластины.
-Начать активацию снаряда!
Один из одержимых отодвинул защелку, и сразу же лишился руки - поток ярко синего цвета, который мгновенно протянулся между нефицитом и кристаллом корладов, превратил её в кусок льда. Демон внутри зарычал от боли. Тем временем второй, куда более осторожно, открыл две остальные заслонки, так, чтобы три типа энергии начали заряжать нефицит.
- Пять секунд до предела заряда... четыре... Открывайте заряд направления! Однорукий одержимый с усилием надавил на рычаг, и в самом основании ствола открылась ещё одна заслонка - на этот раз с красный кристаллом. Четыре луча света - три по кругу. и один, ровно напротив флагмана Рейсов, напитывали нефицит своей энергией - а сам кристалл уже стал молочно-белым, и светился почти как лидиум.
- Предел заряда!! - немного истерично прокричал Нукулайс. Орудие ощутимо задрожало. - Пятнадцать секунд до детонации! Закрыть ствол! ОГОНЬ!
Малая заслонка, не дающая нефициту сорваться с места, ушла, открывая путь в открытое небо. Сияющий белым кристалл вылетел на огромной скорости, большей, чем что либо до этого за историю воин Фераи. Торжество инженерной мысли и злого гения - первый выстрел основного калибра Левиафана был точен до безумия. Со стороны казалось, что кто то протянул от чёрной глыбы до флагмана белую нить. Снаряд пробил лидиумное ядро насвозь, расколов то на несколько частей - сквозь арканитовые заслонки и внешнюю броню, но не взорвался. Вместо этого он пролетел ещё чуть-чуть, и ударился в борт судна за флагманом. Однако белая нить превратилась в стеклянный шарик сияющий непередаваемым, слишком ярким светом, а когда тот погас, то на месте корабля, казалось бы, осталось только тёмное пятно - слишком яркий свет немного ослеплял.

Последствия

Первый удар унёс множество жизней. Наверное. Лорд Алсимар не успел понять. В глазах вспыхнуло так, что на миг показалось – можно ослепнуть; палуба вздыбилась, роняя во все стороны доски и воинов… Капитан, только что крутивший штурвал, утонул в невероятном сиянии вместе с рвущейся оснасткой, рвущимися парусами, которые обожгли взгляд алым всплеском… и рвущимися криками, затихающими в невероятном, гибельном восходе, в сердце которого оказался корабль.
Что-то рвануло в сторону и потащило, потащило… Ракшейс. Сын с трудом волочил отца за плечо, не давая упасть или потерять равновесие.
- В шлюпку, скорее! Корабль распадается!
Распадается?! Как? Это невозможно… невероятно. Один выстрел. Откуда?
Алсимар пытался выровняться, но всё вокруг тонуло в белоснежно-чёрном, невозможном, немыслимом сиянии… Пустоты. Да, вот она какая, Пустота… Чёрная белизна без конца.
Корабль не спасти, и воинов на нём – тоже – регент понял это сразу, ясно и чётко, не давая себе времени ни на сожаления, ни на злобу. Это война, тут иногда погибают… Даже куда чаще, чем обычно. И ещё – тот в доспехах не был Солидором. Солидор был не так глуп, и Алсимар зря недооценивал его… «Но это только начало». Погибло немало одержимых, а вместе с теми, кто сгорел – и демоны, заключённые в них. Уничтожен один из фрегатов, осталось ещё два и несколько лодчонок – меньше четверти от тех, что атаковали с самого начала. Это был успех – и потери, пусть и страшные, пока того стоили.
Молот Рейсов ещё был с ним… Алсимар стиснул его и спланировал в шлюпку, поддерживаемый сыном. Бой ещё продолжается. Фрегаты будут сожжены. Одержимые –уничтожены. А Солидор… Что ж, поглядим, осталась ли у него хоть какая-то честь.
Сзади раздался оглушительный хруст… последний вздох мёртвого корабля. Шлюпка рывком оторвалась от борта, который тут же отвалился и устремился вниз, теряя орудия и волитаров, некоторые из которых успевали запрыгнуть в другие шлюпки, а иные неслись к земле, усиленно стараясь левитацией замедлить падение… Немногим это даже удавалось так хорошо, что товарищи успевали вытянуть их в свои шлюпки.
А белоснежная чернота пылала вокруг с силой свихнувшегося, проклятого солнца…
-Прямое попадание!
Демоны ликовали внутри, а одержимые болезненно улыбались - обрадованные порождения пустоты забыли про контроль боли. Вэин, однако, казалось, был чем то недоволен - этом можно было увидеть по слегка нахмуренным бровям. Как только Нукулайс, тяжело дышащий и раскрасневшийся от удачного выстрела, вернулся в рубку, его встретил пылающим алым холодом взгляд Солидора.
-Я думал, детонация произойдёт на флагмане, Матиас.
Нукулайс побледнел, и начал что то быстро бубнить про сложность расчётов и медленных канониров. Вэин нахмурился ещё больше, и молча повернулся к смотровой площадке.
- Полный вперёд! Всем судам, перегруппироваться за Левиафаном. Вторичную артиллерию в полную боевую готовность! И пошлите проверить кого нибудь, что там осталось от Александра. Несколько теней, прячущихся в тёмных углах, и внимающих словам Герцога, сразу растворились во тьме, спеша передать приказы.
Левиафан постепенно набирал скорость, и шёл вперёд - неумолимо, словно сама Пустота.
- Пришвартуемся к одному из оставшихся? - угрюмо спросил Ракшейс. - И что дальше?
- Нет, - глядя на махину надвигающейся летучей крепости промолвил Алсимар. Ракшейсу показалось, что в голосе отца прозвучало что-то непривычное... Отчаяние? Безумие? Гнев? Конечно нет, но... В легендах порой пишут о героях, идущих навстречу своей судьбе. И не только героях... И Ракшейс отчётливо ощутил, что лорд Алсимар Волитар-Рейс сейчас переступил черту, за которой - только судьба, и готов заглянуть ей в глаза, чтобы увидеть там свою участь...
" - Саулот?
- Что?
- Он что, погибнет здесь?
- Думаю да. Хотя ты ведь сам этого хотел.
- Ради Аш... Ради любви.
- Разумеется. твой отец никогда бы тебя не понял.
- Но... как?
- Увидишь. Скоро увидишь. Доверься мне...
- Также, как когда ты подчиняешь моё тело?
- Это на благо!
- Чьё?! Чьё благо?! Твоё?
- Наше. твоё и моё. Аш и Акаши. Пойми, я не сделаю тебе дурного. Прошу, верь мне!
- Ладно..."
- Нет? Как же нет, отец?
- К другому кораблю. Тому, что меньше... Я хочу вызвать Вэина на бой.
- Он не согласится!
- Согласится.
- Ты же помнишь, как он убил Санкриста! Одумайся, отец!
- У Санкриста не было молота Рейсов, и сам он не был Рейсом! Правьте к малому кораблю! - огрызнулся Алсимар. - Посмотрим, на что способен этот мерзавец в открытой битве, лицом к лицу!

Вызов

Левиафан продолжал идти, набирая скорость. Едва Небесная Крепость поравнялась с судами Альянса, сразу несколько десятков осадных орудий открыли огонь - баллисты и катапульты, стреляющие дальше, чем их собратья из Альянса, спасибо злому гению горбатого инженера. Ответные выстрелы пока не достигали цели, или наносили совсем уж незначительные повреждения. Основной калибр медленно остывал, но перезаряжать его не спешили - слишком ценны были снаряды.
Капитаны линкоров, не сговариваясь, приняли одинаковое решение... всё-таки они были капитанами кораблей рода Рейсов. тяжело повреждённый линкор, медленно кряхтя всеми пробоинами, заваливаясь на бок и роняя куски разорванной оснастки, двинулся в сторону Левиафана. Второй корабль, задетый куда менее, осторожно обошёл своего раненого собрата и, открыв огонь из всех орудий, не боясь ответных ударов, с каждой минутой набирая ход по ветру, устремился к летучей цитадели.
- Усиль мой голос.
Алсимар Рейс, видя, что делают его воины, злобно сверкнул взглядом. Он знал о цене победы. Но сейчас даже ему она казалась слишком высокой.
И всё равно - это того стоило...
- Зачем? - Ракшейс казался уставшим. Измотанное, осунувшееся лицо, взмокшие волосы, прилипшие ко лбу, густые тени под глазами... Впрочем, Алсимар был уверен, что и сам он сейчас выглядит не лучше.
- Я должен как-то вызвать его. Как иначе он меня услышит.
- Я не воздушник. Могу попробовать только усилить эхо...
- Делай как умеешь, - отмахнулся старый лорд и закричал, слыша, как его сын шепчет что-то за его спиной. - Солидор!
"Солидор... Солидор... Солидор..."
- Выходи и сразись со мной, если не боишься!
"... сразись со мной,е сли не боишься... если не боишься... не боишься..."
- Или демон совсем выел всё, что оставалось от тебя?!
"... оставалось от тебя... от тебя... тебя..."

-Похоже, это серьёзно - усмехнулся Вэин, глядя на небольшую шлюпку, от которой донёсся звук.
-Лорд, мы можем сбить их одним точным залпом! - Голос принадлежал скорее Набради, чем Нукулайсу.
-И что, я откажусь от поединка, барон? Приготовьте малые шлюпки - мы идём на абордаж.
-А что делать с остальными кораблями противника? - снова интонации Нукулайса.
-Нам нужно, чтобы несколько вернулись и рассказали о том, что тут произошло. Остальные - на твоё усмотрение.
-Вы не пожалеете, лорд - предвкушение чужой агонии наполнило голос барона.
Спустя несколько минут от гигантской чёрной глыбы Левиафана оторвался маленький камушек, который стремительно направился навстречу малому кораблю Рейсов. Голос Элокхая не нуждался не в усилении, не в громкости - сама тьма говорила его слова.
-Волитар! Ты вызвал меня на бой, так будь готов провести последние мгновения с честью! - низкий, немного жужжащий как рой ос, голос явно не принадлежал Солидору.
- Последний час каждого отмерен Богами. Даже такой мрази, как ты, пустотная тать! - бросил в ответ Алсимар. - Интересно, сколько в тебе осталось от Солидора? Не думаю, чтобы очень много. Благородная кровь детей богов плохо уживается с вашим ядом!
- Не зли его, отец! - предостерегающе произнёс Ракшейс. - Он способен на многое.
- Я тоже ещё не сложил руки на груди! - в который раз отмахнулся от сына лорд. Молот Рейсов медленно наливался в его руках красным свечением, доспехи лорда и даже его лицо озарило багровое сияние.
А могучие линкоры Рейсов, с трудом набирая воздух в рваные паруса, ползли вперёд. Орудия, оставшиеся целыми, почти в полном составе перетащили к носовым бойницам, и теперь стреляли попеременно с обоих бортов. С каждой минутой сокращалось расстояние между летучим колоссом демонов и кораблями Альянса. Обшивка линкоров трещала, обнажая внутренние палубы - но их экипажи не боялись того, на что шли.