Утро авантюристов

Это утро началось для Эдварда Шагана гораздо раньше, чем он рассчитывал, когда ложился спать. Можно сказать даже, что ему и вовсе не дали выспаться, бесцеремонно постучав в двери и перебудив немногочисленную прислугу.
- Да, в борделе тише бывает!
Тощий авантюрист набросил халат и пошел посмотреть, кого демоны принесли в такую рань, искренне надеясь, что это все-таки не стража (он конечно, уже платил им на этой неделе, но новый начальник, Дангер, похоже решил составить конкуренцию смотрителям, и теперь можно было ожидать чего угодно).
- Здравствуйте, Эдвард, - улыбчивый господин в сером камзоле являл собой полную противоположность хозяину: низкорослый, пухлый, с бегающими глазками, выдающими некоторое волнение.
- Позвольте полюбопытствовать, имел ли я честь уже видеть вас? – Шаган на память жаловался редко, но годы в заточении сделали свое дело.
- Мы были, так сказать, близкими знакомыми, - заверил гость. – До того инцидента. Я пройду?
- О, конечно же.
Он отошел в сторону, пропуская визитера, и жестом указав на гостиную, где служанка торопливо расставляла сервиз для чая.
«И что тебе здесь надо?»
- Линдс, - приподняв шляпу, представился толстяк. – Навил Линдс. К вашим услугам.
- А, так вот в чем дело, - Эдвард постарался, чтобы его голос звучал так же уверенно, как и раньше, однако тот все же предательски дрогнул. Сложно было сохранить спокойствие, когда тебя затемно будит человек, из-за которого ты просидел столько лет в темнице.
Хотя, конечно, вины Линдса в том не было, ведь Шаган лишил его почти сорока тысяч фераев. Быть может, Навил отрабатывает потерю до сих пор, рабски трудясь день за днем, хотя, по его упитанному лицу этого и не скажешь.
- Не думал, что увижу тебя на свободе так скоро, - продолжил тем временем гость. – Потому решил не упускать случай заглянуть.
- Безмерно рад, что ты еще помнишь.
- А ты, смотрю, уже и забыть успел, - Навил погрозил пальцем. – Нееет, так просто ничего не проходит. Я тебе безмерно признателен, и все такое…
- Признателен?
Нетопырь рухнул в мягкое кресло, едва ли не целиком утопая в бархате.
- Ты показал мне, сколь ничтожно оценивается честный труд, - с улыбкой пояснил Линдс. – Представь, как обидно мне было понять, что я обманут? Но в том-то все и дело, что я умею извлекать уроки из своих ошибок.
- Что же, поздравляю.
- Мне удалось рассчитаться с лордом Тайлом за каждый медяк, который ты у него украл – теперь ты должен эти деньги мне, Нетопырь. С некоторой компенсацией за давность лет, скажем… на сегодня вся сумма будет равна пятидесяти тысячам.
- Это же грабеж, - Эдвард подался вперед, однако из кресла было не так легко выбраться. – Да где я возьму такие деньги?
- Меня же ты ограбил, - Линдс снова улыбнулся. – К тому же, я не прошу все и сразу, можно частями. У тебя же столько земли в Столице.
«Откуда ему это известно вообще? Да и какая теперь разница!»
- Поздно ты пришел, Навил, - покачал головой авантюрист. – Ее уже выкупил лорд Бейли.
- Незадача какая, - толстяк притворно вздохнул. – Тем хуже для тебя. Сколько там твоя выпивка стоит? Ну, отрава эта Чеппардовская.
Шаган хотел что-то ответить, но Линдс нервно махнул рукой, призывая к тишине:
- Все равно и половины не окупит, тошниловка. Ты, мой друг, крепко влип. Я бы мог прямо сейчас позвать парочку крепких парней, чтобы они тебе все кости переломали, но не буду. И все потому, что я бесконечно добр.
- Говори прямо, чего хочешь, - из груди Шагана вырвался усталый вздох. Его, прожженного авантюриста, все же переиграли, и теперь требовалось время, чтобы продумать ответный ход, так что для начала он решил выслушать условия оппонента и согласится с ними, хотя бы для вида.
- Предлагаю, в некотором роде, сотрудничество. У тебя весьма неплохо налажено дело – есть пивоварни, есть, где сбывать товар и покупатели. Вот только, не ладится у тебя что-то – то одного убьют, то другого арестуют. Пиво твое больше возить некому, так ведь?
- Положим, так, - кивнул Нетопырь, уже понимая, к чему клонит собеседник.
- А у меня полная верфь транспорта, только и ждет, чтобы загрузили. Более того – это будет вполне законный товар, в отличии от ваших контрабандистов, и перевозка его обойдется гораздо дешевле.
- Так почему же ты не возьмешь все себе?
- И тратить время на тот вертеп, который ты тут развел? У меня других забот хватает, - на какое-то мгновение взгляд рыхлого дельца буквально впился в Нетопыря. – Девки и бухло в твоем ведении, а мне хватит половины дохода… и еще пятой части с каждой партии в счет уплаты долга, пока не рассчитаешься.
- Грабишь же…
- Но ведь не убиваю.
- Убедительно.
Линдс обошел кресло, и дружески хлопнул авантюриста по плечу:
- Шаган-Шаган, ты бы знал, какие перспективы открываются с этой войной. Держись меня и озолотишься.
«Держитесь меня – и озолотитесь», Эдвард сам так говорил и Чеппардам, и Тиабарам, и всем остальным, а в результате сам попал в паутину хитрого и опасного негодяя, влекомого блеском фераев.
- А что на это скажет лорд Тайл?
- Мой лорд – еще мальчишка, - Линдс рассмеялся. – Единственный, с кем тебе следует иметь дело – это я.
- Как скажешь, - пожал плечами Нетопырь. – Перспективы-то раскроешь?
- Тайлы владеют тремя четвертями судопроизводства в Альянсе.
- Так ты, что же, хочешь у них верфи отнять? – Авантюрист притворно удивился, он уже не слишком четко представлял, где граница амбиций Линдса.
- О нет, что ты скажешь, если мы получим такое же влияние в пивоварении, а после – и виноторговле.
- Звучит заманчиво.
- Мне понадобятся все твои таланты, так что сделай одолжение – выживи.
Эдвард медленно кивнул:
- Я и сам на это рассчитываю.
За прошедшие годы Навил Линдс превратился в весьма опасного дельца, а потому Нетопырь решил хотя бы на время остаться с ним на одной стороне и извлечь из этого как можно большую прибыль, чтобы возместить потерянное Тиабарами.

Утро 13
Полет за грань пустоты

К себе корсар так и не вернулся. Расставшись с Дейзеном, он отошел к борту и уставился в небо. Внизу еще было темно, но прячущееся за горизонтом солнце уже приласкал первыми робкими лучами облака, постепенно дотягиваясь до вершин горной гряды. Облака на небе отливали нежно-золотым оттенком, разбавленным привычной серостью. Балтьер долго стоял – то ли завороженный небом, то ли не видя его, погруженный в свои мысли.
Затем уютную предрассветную тишину нарушил приказ:
– Будить команду! Готовимся к отлёту!
Многие пираты считали, что можно было поспать еще часик, но все помнили судьбу третьего помощника, так что хмурый, но слаженный экипаж быстро разбежался по местам и вскоре «Белиас» поднялся в воздух, направляясь на север.
Капитан то и дело выкрикивал с мостика команды, изредка поглядывая в сторону юта.
Изредка мелькали блики от лидиумного меча. Единственного лидиумного меча на корабле. Не было ясно, как давно Сайте на квартердеке.
Иногда рядом мелькала каштановая макушка Дейзена – вахта паренька давно закончилась, и теперь он старался быть ближе к матери. Как и она.
Наконец Балтьер покинул свое место, прошел на ют и, наблюдая, как два небесника наверху возятся с парусом, попытался поймать взгляд Хранительницы.
Она на секунду задержала взгляд на мужском лице, неровно улыбнулась и снова уставилась на пораненую руку. Юлаль устроилась в уголке, положив рядом меч.
– Мы остаемся на прежнем курсе? – подошел корсар к женщине. Спрашивая, улыбнулся.
– Пока – да, – она подняла голову и посмотрела пирату в глаза.
Встретив ее мрачный взгляд, Балтьер вежливо кивнул и вернулся на мостик, внешне выглядя невозмутимым.
Дейзен перехватил взгляд пирата. Тот невесело подмигнул мальчишке, и тут же вновь принял капитанский вид.
Паренек ненадолго задумался, а потом, чуть покачнувшись на скрипящих досках, скользнул к матери:
– Юлаль? Можно тебя попросить?
Она легонько погладила запястье ребенка.
– Что случилось?
– У тебя в каюте журнал остался, – мальчишка даже говорил правду, – мне бы хотелось... Можешь принести? Мне нужно сейчас здесь находится.
На последней фразе Сайте недобро сверкнула взглядом в сторону капитана, а потом снова легко коснулась мальчишеской руки:
– Сейчас.
И женская фигурка скрылась в тени юта.
Балтьер, который вроде бы не смотрел в ее сторону, уловил отблеск лидиума...
– Юлаль, – она услышала негромкий голос корсара позади себя у дверей каюты. – Подожди.
– В чем дело? – Сайте резко обернулась.
Он замялся на секунду, затем спросил прямо, внимательно глядя ей в лицо:
– Почему ты сердишься?
Женщина на полмгновения опешила, потом на лицо вновь вернулось жесткое выражение.
– Потому что я не хочу, чтобы вы вмешивались. Вы. Оба.
– Ты не должна отгораживаться и считать всё это своей личной войной, – капитан сцепил пальцы.
– Я не считаю это личной войной, Тан. Я всего лишь хочу ограничится малыми потерями, если что-то действительно пойдет не так.
– Я не сделал ничего, что бы ты сама не сделала на моем месте, – вовремя оборвав себя, он удержал непрошеное слово «надеюсь».
– Я хочу знать, что Дейзен жив. Что ты – жив. Что моя семья... – Сайте осеклась и устало опустила голову. – Мне нелегко.
Капитан положил руку ей на плечо, провел по нему кончиками пальцев.
– Извини, – сказал он, и добавил после паузы. – Но я все равно не мог поступить иначе.
Женщина наклонила голову, прижавшись щекой к мужскому запястью.
– Мне не нужны такие «малые потери», – он притянул голову к себе на грудь.
Сайте едва ощутимо вздрогнула:
– Я очень боюсь, Тан, за него... и за тебя.
– А я – за тебя, – просто ответил мужчина.
Сайте тихо обвила шею пирата руками и спрятала лицо в завитках темных волос.

(с Соуль, дальше есть Скорп, и это последние куски из старых запасов...)

Чем дальше «Белиас» удалялся от храма на плато, тем мрачнее становились небеса. Серые облачка обращались свинцовыми тучами – медленно, неотвратимо. Ветер крепчал, то едва не срывая паруса, то шатая на палубе даже привычных к штормам воздухоплавов Балтьера. То там, то тут слышался птичий крик, хотя никто из команды не видел в округе воронов с тех пор, как они отлетели от храма – а кричали именно вороны.
В отдалении, внутри туч, виднелись вспышки молний – то зловеще-лиловые стрелы прорывались сквозь громады небесного свинца, то фиолетовые отблески окрашивали едва ли не весь горизонт. Всё это могло бы быть обычным, ничего не значащим штормом – тем более что начинал накрапывать дождь.
Вот только меч, доставшийся Юлаль, чуть заметно наливался таким же лилово-фиолетовым сиянием каждый раз, стоило очередной молнии пропороть тучевые облака…
Команда боролась с менявшим направление ветром, который то кидал корабль вперёд, раздувая паруса, то коварно и резко набрасывался сбоку. Непогода встревожила капитана меньше, чем ропот среди команды, которой совсем не хотелось переживать в воздухе еще одну бурю. Он подошёл к Хранительнице:
– Юлаль, мы должны спешить? Будь это обычный полёт – я переждал бы непогоду на земле.
Женщина опустила взгляд на висевший у пояса меч и убрала пальцами выбившуюся прядь под ленту, туго собравшую волосы.
– Ты пустишь меня к рулю?
Молния отразилась на клинке ярко. Слишком ярко, чтоб быть просто отражением. Корсар слегка вздрогнул и с ненавистью посмотрел на свою бывшую мечту.
– Надо? – спросил он.
Хранительница подняла голову:
– Нужно убрать все паруса, кроме бизани, иначе корабль потеряет устойчивость.
– Ты знаешь, что делаешь? Я могу рисковать собой, но не командой, – очень тихо произнес пират.
– Тогда становись у руля и просто прислушайся к советам. Я прошу, – так же негромко отозвалась Сайте.
Корабль качнуло вправо, тут же – влево... Ветер словно взбесился, пытаясь опрокинуть "Белиас". Небеса прорвало ливнем, на палубу упало и со звоном раскололось на мельчайшие осколки несколько градин... Тучи окружали корабль чёрными оковами, накатываясь страшнее, чем ещё когда-то в давние времена набрасывались на борта кораблей морских разъярённые волны.
Где-то в небесах раздалось громкое карканье, и отовсюду, заглушая даже раскаты грома, донеслось хлопанье тысяч и тысяч крыльев.... и яростный крик сокола.
Балтьер нахмурился, тряхнул головой.
– Пойдем! – он взял Юлаль за руку и потянул ее к штурвалу. Двигался капитан стремительно, почти как в поединке. Отстранил рулевого, ничего не поясняя... Хранительница встала рядом.
Белиас накренился на корму, как будто был морским кораблем, попавшим в шторм. Он высоко поднял нос, потом упал в правый крен, а после тяжеловесной, но стремительной птицей ворвался в рассыпающую молнии облачную гряду.
Звуки множества хлопающих по ветру крыльев стеной окружили "Белиас"... и на палубу, мачты, оставшиеся паруса и весь ошарашенный экипаж со всех сторон обрушились волны воронов: живых, кричащих, мельтешащих, каркающих и снующих во все стороны. Оперение птиц во вспышках молний отливало аметистом, и казалось, что нет на свете такого уголка, куда бы не могла ворваться эта безумная стая...
– Правь вперёд! – послышался откуда-то знакомый голос – надломленный, еле перебарывающий крики воронов и удары сверкающих молний, проходивших теперь, казалось, так близко, что можно дотянуться до них рукой...
Веревки рвались из рук небесников, закрывавших лица. Каждый прятался, как мог, сгибаясь в три погибели. Отвязавшийся край паруса на грот-мачте громко захлопал, вливаясь в вой бури и птичьи крики.
Балтьер вцепился в штурвал, чуть не уткнувшись в него в поисках укрытия. Корабль продирался сквозь клокочущую стаю медленно и зло.
Неожиданно прямо у основания мачты разрослась огромная вспышка лилового света... Понять, что очередная молния ударила в корабль, было почти невозможно. Вороны издали единый истошный, полный рвущего душу отчаяния крик, штурвал в руках Балтьера раскалился, словно объятый самим Небесным Огнём, и ослепительной линией, сверкавшей даже в ореоле молнии, рванулся вверх клинок Ашкраев.
Рванулся и, казалось, ослепил всех – потому что в глазах людей внезапно стало темно. Темно так, как не бывает даже в самую черную ночь. Потому что даже тогда есть луна или хотя бы звезды, пусть за облаками, позволяя различать очертания предметов. Сейчас же всякие контуры исчезли полностью, разве что плыли радужные пятна, как бывает, когда очень-очень сильно зажмуришься. Времени было отпущено только на то, чтоб еле-еле успеть испугаться – а потом в этот мрак, показавшийся спасительным, стало уходить сознание. Темнота, тишина и тяжесть наваливались неодолимо, как будто на них свалился летающий остров. Балтьер до последнего сжимал в руках штурвал, и скорее представлял, чем ощущал касание Юлаль.

День 11 -> День 13, дворец.
Мири, ее охрана и кошки.

Кадар ушел еще днем. Вечер сменился закатом, закат поздней ночью, Мириам истыкала ножами изголовье кровати, перебралась на стойки балдахина, а потом вовсе бросила это занятие: стало темно. Уже после полуночи девушка прогулялась в библиотеку и набрала пухлых собраний сказок. Охрана ей нравилась - можно было спросить направления, а потом еще и донести сразу все книги до спальни. И отослать за записной книжкой. Кошкам пришлось потесниться в кровати, но где закончилось чтение и начались сновидения, Мири уже не запомнила.
А вот проснулась она почти на рассвете, разбитой и очень усталой. Книги не помогли - во снах старые истории только обретали страшный конец. Девушка вздрогнула, вспоминая последний, так густо залитый кровью, что в комнате до сих пор мерещились лужи темно-багрового. В этом сне умерли все, и Мири очень хотела уйти за ними, но оружие рассыпалось в ее руках. Она лежала в пустом зале среди теней и мертвых, и пыталась просто перестать дышать. Кажется, проснулась, когда, наконец, получилось. В груди до сих пор болело.
Мири привыкла к одиночеству с такого раннего детства, что и сама не могла это вспомнить. Ее любили, да, но любили где-то на расстоянии, а рядом не было никого. Сейчас девушка почти с тихой грустью думала, что, наверное, слишком напоминала отца, а может быть - вызывала мысли о том, как пришлось делать трудный выбор. Ее утешала домашняя кошка. А еще - мечты о настоящем отце. О том, что он любит ее и мечтает быть рядом, о том, что когда-нибудь он вернется. И все
станет сразу иначе. С возрастом Мириам перестала верить кошкам и снам. Но почему-то совершенно не знала, куда теперь жить, когда эта детская сказка обрушилась. Дело было даже не в демонах... Просто, если есть самый простой способ, зачем выбирать самый сложный?
Больше всего ей хотелось домой сейчас, в пустую, разбитую комнату. Но новая игра в прятки уже была бы смешной. Девушка напоминала себе щенка, взятого в барский дом из милости. Все вокруг здесь были добрыми и великодушными, раз за разом вытаскивали ее из проблем, чтобы запереть в уютном углу для ее же блага. Кадар, по крайней мере, не скрывал, как реагирует на нее. И наверняка взял бы в развалины и напоил бы чем-нибудь крепким и взрослым. Мири скучала по его обществу.
Но воздушника тоже не было рядом, а потому стоило отвлечь себя самостоятельно: до вечера было слишком много времени, а снова заснуть у Мири просто не хватило бы духу. Выбравшись из кровати, девушка привела себя в порядок, насколько могла, и пошла "гулять" по дворцу. Вопреки ее ожиданиям, в огромном здании были и полузаброшенные переходы, и комнаты, где иногда протирали пыль, но никто не жил уже почти поколения. Из некоторых убрали всякие следы жизни, в других можно было найти безделушки, забытые ленты или следы ладоней в пыли. Должно быть, эти комнаты хранили для хозяев нетронутыми, но никто так в них и не вернулся.
Теперь потерявшие хозяев покои стояли незапертыми и медленно покрывались слоями пыли. Мири забралась на подоконник одной из них, почти под крышей, и выглянула наружу. Отсюда люди внизу казались игрушечными. Мири, наконец, увидела дракона, о котором слышала столько, но и он казался отсюда оброненным с неба огомным поясом. Непривычно-короткие волосы лезли в глаза. Здесь было уютнее, чем внизу. "И дольше падать..."
Найти небольшую свободную комнату здесь было проще простого - почти все комнаты под самой крышей были незаняты, и успели покрыться толстыми слоями пыли. Мири больше всего понравилась одна из них, темная и совершенно заброшенная. Даже мебель здесь стояла так, будто ее начали двигать, но передумали очень быстро. Свет прятали темно-синие шторы, поверх которых кто-то набросил веревочную изумрудную сетку. Казалось, все здесь подняли со дна какого-то глубокого неспокойного моря.
- Я хочу переехать сюда, - объявила она охранникам. - Но мне будет нужна помощь с пылью.
Кто бы здесь ни жил когда-то давно, он не был любителем роскоши. Темная мебель была массивной, выгибалась причудливо и неправильно, но ни дорогих пород дерева, ни драгоценных шелков здесь не было: один из волитаров опознал в узоре комода обыкновенный дуб. Грубый паркет рассохся и, сняв пропыленный ковер, Мири нашла на нем целую россыпь буро-коричневых пятен: может быть, кровь, может быть, просто пролитое вино. Уже к середине работы пришлось переодеться: платье было протерто в лоскутья. Подумав, Мири не стала переносить одежду из старой комнаты, ограничившись парой платьев. Вместо этого не без помощи волитаров отыскалось еще несколько комплектов рабочей одежды мальчишек-лакеев. В таком виде Мири казалась себе старше и даже немного выше. К тому же, где во дворце найти новое платье без кружев?.. Когда комната была готова, солнце, наконец, закатилось, пыль с рук Мириам окончательно перестала смываться, а сон пришел сам, быстро и без сновидений.

Проснувшись, Мири не сразу поняла это. Комнату наполнял тусклый синий свет, чуть колебались на стенах тени, и девушка не удивилась бы, обнаружив прямо в воздухе живую рыбину. Но на кровати спали только три кошки. Три?! Для верности пришлось пересчитать. Новенькая была дымчато-серой со светлыми антрацитовыми глазами. Когда Мири растерянно почесала ее за ухом, хвостатая не стала мурлыкать, только посмотрела на девчонку внимательно и оценивающе. Потом снова заснула. Из зеркальца над умывальником смотрел кто-то едва ли знакомый, и Мири с удовольствием поняла, что в самом деле выглядит старше. Полуголодное и полубессонное существование заострило ее черты и даже почти прорисовало на бледном лице линии скул. Еще пару дней не поесть... Впрочем, ее уже чуть пошатывало. И, в любом случае, она не собиралась пока строить планов больше чем до заката.
В углу комнаты был камин. Вчера волитары помогли расчистить его и даже забить дровами небольшое хранилище. Отверстие очага было совсем некрупным, но там, внутри, казалось, можно было даже спать, свернувшись. Казалось, кто-то в последний момент переделал странную, непонятно для чего нужную нишу в место, где можно разжечь огонь. Вторая такая же была шкафом, а еще две, если они здесь были, скрывались за толстыми дубовыми перегородками. Мири попробовала сначала одну, потом другую. Вторая слегка поддавалась. Через несколько минут длинные ногти девушки все-таки поддели узкую длинную дверь потайного шкафа, и... В нише стояла высокая этажерка, на которой каскадами были расставлены пропыленные бутыли из мутного темно-коричневого стекла. Мири достала одну и задумчиво стерла пыль с этикетки. "Теперь точно не хватает только Кадара..."

Надо полагать, белобрысая ассоциация в этот момент хотя бы икала, благо все думы Мири о Кадаре отличались особой направленностью мигрени и действовали как вызов невезенья. В плане – только помянешь, и уже плюнуть некуда от воздушных магов.
С другой стороны, мигрень-то они создавали неосторожно обновившему накануне "маячки" магу, а не осунувшемуся объекту наблюдения, так что плеваться захотелось именно чародею. Проснувшись в своей постели и обнаружив, от чего утро такое доброе, а на него приветливо смотрят загнутые носы стянутых, однако так и не снятых до конца сапог, Кадар волевым усилием и остатками воспитания удержался от плевков в потолок. Вместо того высказал сапогам что думает о детях. Особым вкусом и разнообразием мнение не отличалось.
Потом вспомнил, как давеча расстался с очаровательной пожилой огненной леди, умеющей пить, разводить педагогику и строить новобранцев лучше него – несмотря на все эти качества, близкое взаимодействие с безупречной женщиной в течение нескольких суток надоело воздушнику до маленьких мириамов в глазах – и высказал все то же самое про детей снова. Теперь уже подразумевая новобранцев, и сапоги узнали, что их обладатель надеется больше никогда не возвращаться на плац в роли наставника. Тут они могли даже с ним согласится, потому как в периоды когда Шангриетт говорила "А кольцо огней создается вокруг объекта и сжимается во-от так", это обозначало что наставник Кадар превращается в грушу для битья. Сапоги это помнили.
Хотя, затем белоглазый обычно говорил "А щиты воздуха можно ставить во-о-от так и центробежной силой раскручивания смерча...", но в конечном итоге это оказывалось одной из тех соломинок, доведших Кадара вечером до кровати в нежную обнимку с доской и заставших уснуть недоснимав обувь.
Здесь мысль мага проснулась достаточно, чтобы кроме сквернословия и маленьких мириамов в глазах вспомнить лидиумное сокровище и отыскать его парящим посреди комнаты. К слову о мириамах – очень захламленной комнате. Немедленно подала знать левая лопатка, отрапортовав о наличие непредусмотренных в месте для спанья твердых предметах, и половина маяков, к которым воздушник по привычке потянулся.
"Ах да, она же постриглась..." – сие наблюдение было кратким мигом цензуры. Очень кратким.

(и Лати)

Последним в списке утренних вопросов и ответов Кадар уяснил, что рассвет недавно почтил Верхнюю своим присутствием, вздохнул (мусор, щепки и волосы смело сквозняком в один угол, и немного утрамбовало сверху), сел и натянул обувь как положено. Затем добродушно чихнул, поймал взвившийся из кучи темный волосок и аккуратно намотал на застежку рукава. Память любезно выдала список дел и вопросительно замигала темой завтрака, предположив что последний раз они заостряли внимание вокруг аналогичных вопросов, кажется, позавчера. Взгляд остановился на пустой бутылке. Потом оторвался от нее, пометался по соседним (тоже пустым) и уныло вознесся к потолку. Маг вздохнул третий раз и пошел умываться. Памяти было посоветовано заткнуться, ибо сильнее завтрака зудела лишь тема "М". Маленькое, в глазах.
Благодаря такому пробуждению и волосяному шнурку на рукаве, через скромные четверть часа условно свежий, условно чистый и безусловно находящийся в далеком от восторга настроении Кадар левитировал корзину с едой и подходил к дверям нового обиталища своей мигрени. Левитировать пришлось потому как для поиска потребовались жесты, а идти утром к Наори с доской и через балкон маг не рискнул. Так что, соответственно, после этого визита по-прежнему был без самолетающего подноса, и плоды кухонного грабежа нес самостоятельно.
Результат поиска добил невосторженное настроение мага в откровенное пожелание Императору и его невесте удавиться. Императору – за то что первым нашел любительницу кошек, невесте – перед Кадаром торчало два закоса под корладов в красно-черном колере. Не требовалось быть Сиором, дабы понять откуда торчат ушки.
"Сам виноват" – любезно сказал внутренний голос, напомнив что приглашение императора он уже один раз проволынил, а обязанность присмотра вообще улетела быстрее его доски и дальше Армады в дальнем цикле. Голос был послан следом за памятью.
Еще через пару минут корзина вместе с Одаренным блондином вплыли в убежище Мири, в виде приятного исключения, пользуясь не окнами, но дверью, а маг приветственно буркнул:
- Непьющая охранка высокородной расцветки добра и мила как твои мысли. Извини, был очень занят.
Мири обернулась и совершенно круглыми глазами осмотрела Кадара. С ног до головы, а потом еще раз до ног. Потом запахнула рубашку, и еще раз оглядела, уже спокойно.
- Выпивка здесь есть, не волнуйся.
И тут произошло страшное. Или оно произошло чуть раньше... Или даже не страшное, а катастрофическое. Воздушник кивнул, донес продукты до столика, сам с удобством и выдающей частую практику скоростью по-орочьи сел на пол, и... не заметил. Не-за-ме-тил. Протянул руку и щупом воздуха стрельнул к запыленной находке, с некоторым признаком интереса изучив этикетку, и присоединив к настольной композиции. Поднял белые невыразительные глаза с точками зрачков и легкой красной сеткой скопившейся усталости, невыразительно прошелся черными точками от мириных пяток к макушке, потом обратно. Кажется, что-то его озадачило, но так как состояние легкого ступора было традиционным для общения, "показатель" взял моральную паузу и уткнулся носом в корзину.
- Пить с утра абсент... спасибо за доверие, - кажется, чувство юмора у Кадара вчера отбили и оно теперь отлеживалось, или забыло проснуться, либо оклемалось, проснулось и было стремительно удушено утренним брифингом с леди Ваш'тэ. Анализ увиденного, недоверчивый взгляд увеличившихся черных точек: – Мири, от... рада Отца Небесного, их ТРИ?
- Первая живет тут. Вторую ты принес. Третья моя, - скучно объяснила Мири, и взяла еще одну бутылку. Откупорив внушительного вида пузырь, Мири сунула туда нос и закашлялась.
- Я вернул первого, ты откуда-то притащила вторую и, – пузырь перекочевал к магу гордо проигнорировав условности жестов, взглядов и даже направленного внимания: взгляд так и не оторвался от трех ершиков, - третью приманила тайной магией извращенцев кошколюбов. Абсент по утрам не пью даже я. – подумав и тоже понюхав, - в плане, если утром встал.
Мири флегматично потянулась за третьей бутылкой, только на этот раз не стала нюхать, а сразу попробовала на вкус. На этот раз кашлялось дольше.
- Я пью, - на второй глоток она решилась не сразу.
На этом терпение и педагогический талант Кадара благополучно истощились – его ведь хватило на гвардейцев Рейсов и потом целых три фразы, - и посуду он отобрал руками. С сакраментальным "ненавижу детей", разнообразив предисловием "иногда я...". Потом до него успешно дошло, что кроме числительных было не совсем правильным, и, оглянувшись, уставился на деликатную кучку рванья под стулом, долженствующую обозначать "когда-то это было одеждой". На затылке мага явственно пропечаталось смущение – привитые Тами навыки вежливости протестовали, чтобы предложить Мири взамен отобранного выдержанного абсента такую... такое... подобные вещи.
- Что ты с ней сделала... – вздохнул маг, и, отложив булку (но прижав бутылки к груди) принялся тыкать пальцем во все, подозреваемое в способности скрывать внутри одежду. Фантазия и подозрительность у Кадара, кстати, оказались на высоте, но панель скрытого шкафа открылась последней.
- Стучать надо, - пожала плечами Мири и вынула из шкафа четвертый пузырь. Пока Кадар искал шкаф, девушка успела понюхать его содержимое, перебраться на кровать, предложить кошкам и, наконец, попробовать.
- Мириам, - любезно свалив одежду на кошек и мирины голые коленки, воздушник подчеркнуто аккуратно отобрал и четвертую бутылку, после чего поднялся и унес добычу на место. Стремительным ударом после этого захлопнув переборку и треснув сверху чем-то вроде гвоздя из молнии. – Я уже не помню чем именно тебя обидел и не уверен что это делал, но давай сначала позавтракаю – это первый раз за последние дни, и судя по твоей физиономии тебе тоже неплохо бы, - а потом уже можно пить и сидеть молчаливым упреком.
Тами могла гордиться учеником-учителем. Столько слов, никаких матов, ни слова про убийства и даже без рукоприкладства. Помня, что раньше белобрысый убийца почитал лучшей педагогикой битье головой об потолок, его воспитательные таланты многократно умножились.
Потом он вспомнил секретный прием и завершил потрясающую по глубине смысла, духа и педагогичности тираду:
- Ты же взрослая, умная женщина.
- Я молодая и глупая женщина, - возразила Мири, выбираясь из-под одежды. После некоторых размышлений, из кучи все-таки был извлечен пояс. И расческа. На то, чтобы вымыться, Мири вчера хватило, и теперь легкие пряди клеились к рукам, наматываясь на них и мешая. Одна из кошек проснулась и проявила к завтраку живой интерес.
- Технические детали, - ветчиной Кадар, поборов порыв души (и ветра) придушить животное, решил пожертвовать для сманивания ершиков подальше, и, получив затем долгожданную передышку от Мири и всех ее заскоков, энергично вгрызся в булку с сыром.
Девушка и не подумала слезать с кровати, вместо этого перекатившись на живот и с отстраненным интересом наблюдая за аппетитами домашних Кадаров и прочих животных. Последние растащили ветчину в мгновение ока и устроили настоящий крестовый поход за остатками сыра. Присоединился даже дымчатый новобранец. Мири от вида еды становилось дурно, но она честно перебирала в уме принесенное, пытаясь выбрать что-нибудь наименее неприятное. Кадар в очередной раз проявил феноменальную внимательность и поочередно предложил даме все блюда, начав с ветчины (по инерции протянув воздушным щупом, как и кошкам), и закончив яблоком – благо, все остальное было уже руками. Приступ джентльменства, ознаменованный вручением одежды, скончался сразу по вручении вещей хозяйке, даже если одеваться более одной рубашки та не желала.
Не хочет – да какая разница, та же Холера в аналогичном наряде носилась по дворцу довольно часто, и вдобавок вещи были мокрыми. Не в пример Мири цветущая и энергичная рыжая бестия привлекала внимание мгновенно, но в глазах воздушника в основном тем фактом, что за Ра несся белоглазый коллега Верт, безуспешно требующий вернуть. Но, будем справедливы, пытался он энергично.
Мири посмотрела на яблоко, тронула его пальцем и ушла к умывальнику. После абсента первое утреннее все равно не считалось. Смахнув рукавом с лица капли, девушка, наконец, переместилась к столу и тоже села на пол, уложив на полированную поверхность локти. Протянула руку к бутылке.
- Из меня шашлык сделают.
- Тогда пьешь ты.
Занятый сыром маг почти минуту переваривал ультиматум, после чего бутылка наклонилась в его сторону, и еще с пол-минуты покачивалась так, демонстрируя свое содержимое.
- Не буду.
- Дверь там, - Мири для верности показала пальцем.
"Вот и поговорили" в голове Кадара плавно превратилось в "ох уж эти детки", после чего, злостно похитив единственную незапертую бутылку, чародей по воле дамы отправился в окно.
- Выпьешь - можешь возвращаться. Я обещаю не трогать шкаф.
- Всю бутылку?! – кажется, воздушника удивил даже не факт столь откровенного шантажа и призыва к разврату, а мера падения. – Не буду.
В голове при этом возникла интересная дискуссия с интуицией и памятью, имитирующей рассудительный голос Грации: "что один ребенок может сделать с запертой магией ухоронкой с абсентом". Сам Кадар, опираясь на личный опыт, мог предложить с пяток приличных и десятка четыре не очень вариантов, из которых мало что заканчивалось трезво и благочинно.
- Всю не надо. Когда ты трезвый, ты напоминаешь гвардейца.

(Кошка была тут)

- Чтозанарух*, - деликатно изложил негодование подобными наездами бывший террорист, нынешний профессиональный убийца и вечный странник теневых структур власти. – Песец с тобой.
В итоге все эти попытки найти взаимопонимание увенчались тем, что Кадар променял стол на подоконник, а корзинку на бутылку, и занялся своим обычным делом. То есть принялся пить на работе по работе.
Мири улыбнулась и примирительно взяла апельсин. Метательный нож для очистки появился из-под подушки, с которой бесцеремонно спихнули полосатую кошку.
"Грация, выпивка помогает найти взаимопонимание даже с непьющими детьми" – тем временем репетировал мысленную беседу маг. Увы, так как опыта хватало предсказать следующую фразу, применять заготовки не спешил. Вместо этого репетиции перешли в сферу попыток выразить что-то вроде: "Мири, почему чтобы ты перестала быть невменяемой букой и походила на человека и улыбалась я должен по утрам хлестать абсент. Пусть даже неплохой".
- Шантажистка, - наконец сформулировал он. – Довольная.
- Мне тут жить, - объяснила Мири, избавляя апельсин от остатков кожицы. - Больше негде.
Ответом ей был взгляд, в котором даже напрочь лишенная дара мыслесвязи дочь Солидора могла прочитать мнение одного циничного, жесткого и славящегося пьянством убийцы о том, что ее душевное здравие находится в опасности, и кажется уже давно. Еще на лбу промелькнули слабые намеки (брови дрыгнулись), что Кадар опять озадачен женской логикой и существование этого феномена в принципе и конкретно у подопечных ему не нравится.
Мири ответила совершенно невинной улыбкой и рассеянно сбросила кожицу на пол. Подумав, она обернулась снова.
- Ты меня боишься, или это охрана выхода?
- Боюсь конечно, - маг в очередной раз оскорбился. Он что, совсем не воздушник чтобы затрудняться охранять объект воздушными... хотя бы "пеленками"? Закрывать окно собой ни разу не телохранителю, но наоборот убийце в голову придти не могло.
- Зря, - так же ровно отозвалась девушка, разрезая фрукт на аккуратные дольки. Потом, шкодливо улыбнувшись ближайшей кошке, оставила апельсин на умывальнике и тоже перебралась на окно. - Подвинься.
Прикрыв глаза, так что белая радужка с исчезнувшим зрачком стала напоминать очи слепого, Кадар магией променял ополовиненную бутылку на фрукт, и уступил пол-локтя места.
- Можно? – дождавшись кивка, он занялся закуской и, творчески слеветировав половину долек, доверительно сообщил не открывая глаз: - я старше тебя вдвое.
Мири забралась на подоконник и, проскользнув мимо Кадара, устроилась с ногами на наружном его краю. Обняв коленку, девушка устроила на ней подбородок.
- Твоя религия запрещает сидеть на подоконнике с младшими?
Вместо ответа Кадар уронил на голову даме стащенное с постели покрывало, сделав вид будто укутывал ее за плечи.
- Ты в безопасности, - улыбнулась Мири и устроила на коленях мага сначала одеяло, а потом и собственную голову.
- Ребенок, я вообще с фразой про взрослую умную имел в виду не это, и шашлык – это не орочье национальное блюдо, - локти чародея повисли над самозабвенно играющейся во что-то (или кем-то?) девушкой, потом обреченно оперлись назад, на оконную раму. – Включай воображение, сюда заходит пе... Император.
- Он стучится, - невозмутимо донеслось снизу. Мири потерлась об одеяло щекой.
- Леди наори Ваш'тэ?
- Ей не обязательно заходить. Но она занята.
- Сунуть маго-нос куда-нибудь время найдет...
- Шашлык она из тебя сделает за два дня отсутствия. - Мири перевернулась лицом вверх и посмотрела магу в глаза. - Сейчас ты меня охраняешь.
- А кадриль - это такой танец, - нежно согласился волшебник.
- Без шуток. Мне так уютнее, - подумав, Мири все-таки убрала голову с колен Кадара и снова устроила подбородок на незагорелой коленке. - Шашлыка не будет.
- Иногда я грешным делом думаю, что и правда хотел бы знать кто как думает. Редко, - стало ответом.
- Послушай, - Мири стянула с его колен одеяло и накинула на плечи. - Я им нужна живая и здесь. Остальное - моральный аспект и никого не волнует. Или ты думаешь, меня будут выдавать замуж как порядочную и скромную девицу?
Последнее звучало как-то совсем скептично. Посмотрев на Кадара еще пару секунд, девушка снова устроилась на его колене, на этот раз еще и укрывшись одеялом от ветра.
- Леди Алсиманд Рейс? – выдал он последнюю надежду.
- Сказала бы то же самое, - лениво откликнулась Мири,снова беспардонно почесав щеку о складки ткани под коленкой Кадара.
- Безнадежно. Отсутствие головы лечится отсутствием головы, - пробормотал себе под нос маг и уронил руку на стриженные волосы.
"Грация, как детям говорят что они не в моем вкусе?"
"А у тебя есть вкус?"
"Не на детей"
"Мастер, если мы говорим о трепетном носороге с дивной наследственностью, то могу понять слова о вкусе, но миледи Берли не дитя"
"И ты!"
"А какой у тебя вкус?.."
"Леди Санкрист изволит развлекаться?"
"Профессиональный интерес!"
"Возьми зеркало, а потом отвечай на вопрос"
"Тебе что, трудно малышке прощальную медовую неделю устроить? Семь к двум, долго это не продлиться"
"Твоими устами мед пить, с уксусом"
"Если продлиться, я обещаю удар милосердия кому-нибудь, честное волитарское!"
"Грация, что за кадриль с балетом?"
"Просто скажи что не нравится. Если потом возникнут проблемы, я советовала медовую неделю".
- Я стану мизантропом, - задумчиво пообещал Кадар после продолжительного молчания.
- Не волнуйся, это только до завтра, - улыбнулась Мири, не поднимая головы.
После недолгого молчания она вдруг рассмеялась в ладонь, потом приподнялась на руке, посмотрев магу в глаза. Девушка честно старалась не улыбаться, но получалось плохо.
- Повторяй за мной: ты - мне - не - нравишься. Ну?
- Умница, - впервые за утро тускло-белесые глаза мага тепло сощурились, и ладонь добродушно взъерошила темные волосы. – И не пои меня больше, сбегу курить.
- Повтори, - Мири вывернулась из-под руки. - А то в самом деле сбежишь.
- Я честно пытался, - сообщил окружающему пространству чародей, когда порыв ветра плеснул светлые пряди навстречу темным. – Не забудь – отлынивал как мог!
Бесцветные глаза души, отражение Дара, утонули в черных озерах. Черные агаты растворились в белом мареве. Перепутавшиеся волосы, шершавая ладонь, на миг укрывшая от поднимающегося ветра, чуткие пальцы, привыкшие играть сюиты на струнах магии. Горькие губы с привкусом старого абсента, с одной стороны неумело горячие, с другой – сухие и обжигающие.
Шелк утекающего, ставшего послушным шарфом ветерка, и его остывающие касания по ногам.
Всего лишь один поцелуй.
По комнате летали сорвавшиеся в смерче вещи, пузырем выгнувшиеся наружу синие шторы кончиками мели по блеклой пелене щита. Шелковый ветер с какой-то ленцой растекался по стенам изнутри, словно живой огибая остальные взбаламученные потоки и надежно экранируя комнату.
"Нет, ты не оседлавшая поднебесного скриа воплощение огня, дочь красного народа с пламенем вместо сердца, волос, души, будущего... И не текучая как Океанская дева волитари, ангел моих мыслей, непреодолимая мягкость воды... Ты, упорная женщина – коленки, локти, глаза как омуты. За то и любим этих кошек?.."
Удивление сменилось триумфом, триумф - просто теплом. Еще секунды назад Мири совершенно точно знала, что такого не может быть. Вообще. Никогда. А потому, не задумываясь, просто искала способ получить от того, что было - невольного компаньонства - того, чего хотелось: настоящих, живых эмоций. Ей всегда нравились снежинки и палые листья, мимолетная красота, которую нельзя было ни повторить, ни поймать за хвост. Кадар не укладывался в шаблоны, какой ни подбери, и именно в его присутствии Мири отчетливо понимала, как конечно все это затишье. Можно было представить мотивы благородного-но-ответственного Джаста, или добродушной разбойницы Алси, или серьезных одержимых, выбирающих сложный, но безопасный для самолюбия путь... Представить Кадара так, чтобы он был похож на Кадара... Не получалось. И именно потому в комнате так легко поселялось ощущение падающих снежинок, слишком легкое, чтобы быть серьезной, и одновременно - растягивающее время на череду ярких мгновений. Мири имела довольно смутное представление о том, что делают взрослые женщины, но то, что не могли рассказать книги, охотно изобреталось прямо на месте. Бояться выглядеть глупо сегодня?..
Игра затягивала, за первым поцелуем последовал второй, а потом еще - каждый раз свободней и легче. Вокруг кружился воздух, и Мири невольно улыбнулась про себя — так она и поверила нежданному появлению Алси... У Кадара были длинные, очень тяжелые волосы, сухая, чуть смуглая кожа со множеством мелких шрамов, изящные запястья, четко очерченные, до странности теплые пальцы. А еще красивая шея. А еще... Одежда пахла горькой полынью, а ветер в чисто убранной комнате приносил только ароматы покоя и почему-то пепла. Руки самой Мири все еще хранили запах апельсиновой корки. Кошки, выставленные с кровати, сначала обиделись, но потом устроились на подоконнике — все три в ряд: под крышей билась невзрачная городская птица. Происходящее в комнате их не заботило.
Уже потом, когда полотна штор окончательно успокоились, в полудреме от тепла и хмеля, Мири пообещала себе что все-таки прыгнет с острова... Если доживет до завтрашнего рассвета.

_________
* - орочье выражение удивления

Утро 13 дня.

(с Хигфом)

«Короткая выдалась ночь» - было первое, что подумал Манфри, открыв глаза. Ощущения подсказывали, что уже утро, а когда начала просыпаться несложная способность считать хотя бы по количеству пальцев на одной руке, вышло, что с закрытыми глазами он пробыл весьма недолго. Придя к такому выводу, мальчишка хотел было вернуться в сон, но тут его словно подбросила достучавшаяся мысль – наверное, сегодня драка. Во всяком случае, урока точно не будет.
Впрочем, накануне он умудрился-таки найти время и изрядно потренировался с заморозкой. Пригодится...
О том, куда податься, он думал, уже умываясь – водников, в отличие от большинства детей, заставлять это делать не требовалось. Давно что-то Гротха не видел, с его виверной-то. Тут же вспомнилось – кстати, у него есть дракон! Которого, правда, забрала Ровена, а его они с рыжеседой занудой «бабушкой» Шангриетт они прогнали. Ну и... ладно.
Комната орка была пуста и закрыта, наложенные Алфаром маскировочные чары успели выветриться...
Манфри вздохнул и принялся расспрашивать слуг, не надеясь на удачу, но она пришла, как всегда, нежданно. Когда «Носоряс» улетел, Гротх снова стал заметной личностью, и пожилой лакей сказал, что он только что прошел по коридору, ведшему на парапет. Там мальчишка и обнаружил своего приятеля – тот пялился на восток и, не глядя, пытался отцепить от пальца виверненка.
- Привет! – махнул рукой юный маг.
Орк встрепенулся и тут же дёрнулся: Цепкий, решив, что таки добился от мамы участия в игре, азартно зашипел и впился крошечными зубами в палец Гротха ещё сильнее.
- Здравствуй, Алфар! - зычно поздоровался тот, очень старательно давя поток ругательств.
- Мне кажется или тебя во дворце как-то видно не было? - подросток примостился рядом с орком, но слева – подальше от атакуемой правой руки.
- Аррргх, герхаррде нхаррракта! - не выдержал Гротх и тряхнул рукой так, что вивернёнок не удержался, соскользнул и горделиво развернул крылья, балансируя на тонких ещё лапках.
Орк подтолкнул его носком сапога в грудку, и Цепкий упал, путаясь в собственных крыльях и яростно пища.
- Не было, - подтвердил, тем временем Гротх, осматривая палец. - У Смотрителей дела были, вот я и занимался. Слушай, а как Император выглядит волитарский?
- Как Император, - не задумываясь, ответил Алфар. – Даже дракон понял. А вообще... высокий волитар, молодой, со шрамом на щеке вроде молнии. А что?
- Ххы! Не соврал, значит! - Гротх осклабился, но тут же взвыл дурным виера: Цепкий восстановил равновесие и безжалостно атаковал ногу орка, сходу миновав жёсткий сапог и вцепившись в бедро.
- Да тебя скоро лечить придется! – развеселился Манфри, отодвигаясь еще немного. – А где ты с Джастом повстречался?
- У, аарргх, Смотрителей!!! - орк бешено сопротивлялся, но виверна лишь прибавлял ярости. - Он зачем-то пришёл, ну я ему... вина дал... ррраслабиться!
Цепкий всё же отступил, явно очень довольный собой и изрядными прорезами на гротховой штанине.
- А, и как? – Алфар заинтересовался, но бдительности не терял. – Что ты вообще у этих Смотрителей забыл? Я про них не больно много хорошего слышал.
- Правду слышал почти наверняка, - уверенно кивнул Гротх. - Я так посмотрел, дело у них правильное, а вот делают они его грязно. Впрочем, у них там сейчас хороший мужик в головах ходит, а при нём очень умный старикан. Справятся. А вообще, меня его вашество Менгаард попросил. Не отказывать же!
- Это когда мы у него в гостях были, что ли? – оживился Алфар. – Еще поединок был, я ему помогал лечить... Как он лечил!
Восхищение и зависть смешались на лице молодого водника, слабо освещенном тусклым утренним светом, запутавшимся в тенях мощных стен.
- Ага! Ну или когда мы с ним пили, я уж не помню. В общем, попросил он меня помочь, а делать-то нечего, вот я и...эхх, как там кэп Балтьер? - Гротх вдруг тяжело вздохнул. - Слушай, Алфар, а вот ты что собираешься делать, когда вирры придут?
Мальчишка вскинул взгляд на своего бурокожего приятеля, и посмотрел на него так, словно тот вдруг позеленел. Молчал неожиданно долго для себя, сбитый с толку, затем ответил, склонив голову к правому плечу:
- Драться буду, а что тут еще можно делать?
- Это правильно, - Гротх кивнул чему-то своему и снова вздохнул. - Посмотри на столицу, Алфар. Я вот уже час почти сижу, всё не могу понять нас, живущих.
Манфри посмотрел вниз, на уже проснувшийся город – где-то далеко зазвенели бидоны молочницы, ветер донес звук, словно на ладони. Прошел патруль. Еще не привычная в таком ракурсе, из дворца, но знакомая картина.
- Да вроде как обычно, - произнес он, не оборачиваясь. – А о чем ты вдруг так задумался? И с чего?
- Ну, вот смотри туда. Что видишь? - палец Гротха, увенчанный неровно обгрызенным ногтем нацелился на опрятную, крытой зелёной черепицей крышу одной из столичных пекарен. Из трубы уже клубился дымок, пахнущий выпечкой с такой силой, что при попутном ветре, запах доносился даже до них.
- Хлеб пекут, - выдал очевидный ответ маг.

- Правильно. Понимаешь, Алфар, все мы: орки, люди, волитары, видели вирров. Все знаем, сколько их на нас идёт и что будет, если они прорвутся хоть где-нибудь. Все. Но почему-то пекарь не спешит снимать фартук. Стража всё так же ходит караулом, отгоняя воров, которые всё так же пытаются стянуть что-нибудь плохо лежащее. А ведь и те и другие понимают, что уже завтра могут барахтаться в Пустоте, пока не станут её частью. Вот я и удивляюсь, Алфар, откуда в нас, не героях, не рыцарях, не архимагах, эта сила?
Насмешка рванулась, дернув уголок губ Манфри – быстрая и пустая, как демон-охотник. Рванулась, но не вырвалась. Замерла, застыла, закружилась, как собака, пытающаяся поймать собственный хвост. Он снова было собрался что-то сказать – и опять не стал. Задумался.
- Сила? - спросил он наконец. – Не знаю, Гротх. А что делать? Ложиться и смерти ждать? Так если все лягут, точно всех порежут. А так надежда есть. Ведь если б стражник точно знал, что его убьют, и всех тоже – может, пошел бы сейчас напиваться или... еще чего, - он помолчал, собирая осколки слов. – А так ведь... Помрет – все равно, а если нет? Так ему ведь тогда от сержанта нагоняй будет, если и тот выживет, а не от него – так от лейтенанта. За то, что дом от вора не сберег, службу не нес. Со службы могут прогнать, а что на что тогда жить, если выживем?
Подросток говорил тих и задумчиво и был совсем не похож на себя обычного. Даже слова были какие-то не такие. Он и сам это чувствовал...
- Вот и я про то же. На Императора тут посмотрел, так он другой. У него долг, у него предназначение. Он живёт, чтобы добраться до схватки с виррами и победить их. А мы - нет. Мы просто живём, надеемся. И знаешь, я вот думаю, что пока есть надежда, у вирров серьёзные проблемы, - орк повернулся к Манфри и широко осклабился, а потом вдруг хитро сощурился и...оглушительно рявкнул что-то по-орочьи.
Цепкий, уже нацелившийся было на икру Алфара, перепуганно упал на живот и накрылся крыльями. Парень, совсем забывший об опасности, куда более близкой, чем Пустота, проворно отскочил, а затем прошептал несколько слов – и с небольшой задержкой виверненка окатило маленьким прохладным душем. Задумчивость, однако, так и не отпустила мага.
- А вот что бы ты делал, Гротх, если бы точно знал, что помрешь?
- Ну, для начала нацарапал бы кэпу Балтьеру извинительную и попросил бы кого-нибудь передать. А потом выпил бы хорошего винца, взял настоящий тяжёлый ятаган с правильным балансом и точкой и... умер бы, да, - глаза Гротха воинственно сверкнули. - Так умирают воины орков.
И снова насмешка оказалась неуместной гостьей и не была произнесена. На этот раз – ради дружбы. Он даже склонил голову. «Что со мной?», удивился Алфар. «Из-за этой битвы? Или вчерашней ночи? Или?..» он тряхнул головой, пытаясь согнать странное настроение.
- Нет, я не про то, - настойчиво сказал он. – Вот стражник, может, со службы ушел бы сейчас, если б знал. А у нас в храмовой школе – учили там, конечно, скриа на смех – был один парень, терпеть не мог учителя. Мечтал ему как-нибудь в лицо плюнуть. И ведь знает, что не сделает. Потому что поплатится, и даже если учебу окончит – тот всегда пожаловаться может. Я про такое, Гротх. Что вроде бы хотел сделать, а знаешь, что после плохо будет. Или нет такого?
- А ты знаешь, ничего. Я всегда делаю то, что считаю правильным, когда это возможно, а нет, так нет. Хотя... кэпа бы увидеть.
- Зачем? – поинтересовался юный Манфри, немало удивленный ответом.
- Он меня тут оставил и наказал дождаться, а я привык выполнять то, о чём меня просят друзья, понимаешь?
- Понимаю... Ты только со Смотрителями своими держи ухо востро!
- А чего его держать? Там сейчас Давион прошёл, как Гилкар по борделю! - Гротх вспомнил бледные лица Смотрителей и ухмыльнулся.
- Каждый же день ходить не будет, - усмехнулся мальчишка. – А ты где будешь... сегодня?
- Не знаю! Сначала оружие подберу, а там посмотрим.
- А он? – Алфар кивнул на малыша, снова наскакивавшего на орка. – Уже не прячешь?
Снова жутко захотелось рассказать про дракончика.
- Спрячешь его! - орк с трудом отбивался от мелкой, но очень проворной виверны.- Сначала нажрётся, потом дрыхнет сутками, а потом его не угомонишь, хоть гарррентом в лоб бей! Ой...
- Давай я подскажу, где его оставить? – предложил мальчишка, злорадно прищурившись. - Тут одна магичка есть, она его внучком будет звать...
- Да ну? Она что... виверна? - изумился от души Гротх.
- Не, если бы! Она просто общая бабушка, - невинно уставился на него Манфри. – Такая...
- Ну, - что-то в глазах Алфара внушало Гротху осторожность, но ничего особенного он измыслить не смог. - Ну, давай...
- Хорошо, я тебя с ней познакомлю, - пообещал Алфар.

(с Оррофином)

Утро 13
Пробуждение Властителя

Утро влезло в жизнь нагло, бесцеремонно и совершенно вовремя. Нужно было просыпаться… О вчерашнем дне вспоминать совершенно не хотелось, ночь была без кошмаров, без сна, без чего бы то ни было. Бесконечны разборы, бесконечные ужасы открытий, бесконечные беды с властью либо её отсутствием – ночь всё это забирала и куда-то прятала. Точнее не ночь, сон.
Давион потянулся, или от усталости, или спросонья. Тряхнул головой, полюбовался подготовленными заботливыми руками (и вполне понятно, чьими) принадлежностями для превращения юнца-со-шрамом-и-кучей-головной-боли в Императора-волитаров-Альянса-с-кучей-головной-боли, завернувшись в одеяло, приподнялся. К счастью, никаких орочьих бутылочек вокруг не было, как не было несчастных гвардеек и пронырливых волитари (приготовившая всё это к волшебному превращению не в счёт – она числилась услужливой). Зато была каша. В голове. Привычная и потому мало пугающая. Просто надоевшая.
За последние дни все чувства в Давионе, кажется, начали притупляться. А не так ли пустеет весь мир? Когда уже толком не мечтаешь, не боишься, не злишься… Только вечное «ничего» и «не страшно». Как вчера. Джаст фыркнул. Выглядел он наверняка отвратительно. Сегодня такого допускать нельзя. Эх, Тея-Тея… Она уже не первый раз спасала горе-Дракона, а он так и не смог для неё что-то сделать. На самом деле. Так, мелочи… Нельзя устроить весь Альянс работать во дворце, платить ему жалование и лечить у Менгаарда. И если это всё, на что он способен как правитель – грош ему цена. Белым огнём демонов палить – тоже невелика заслуга.
Хорошо хотя бы лорды Брион и Кайрис с каждым днём докладывали о приведении казны волитаров в надлежащий порядок. Винзор продолжал распоряжаться оной официально, волитарские лорды – по факту, а теперь ещё и умело обрабатывали людскую – с дальних подступов, незаметно, нахально и неотступно. Если бы лорд Бректор ещё и не так переживал из-за потери сына…
Давион принялся одеваться, раздумывая, кого бы из гвардейцев кликнуть, чтобы помогли надеть доспехи. Но мысли о гвардии постоянно натыкались на впечатавшийся в память образ Гудрин последней ночи – несчастной, обиженной… преданной. Он её предал, что ни говори. Подло, бесчестно, и всё из-за чего? Из-за вертихвостки, от которой ему нужны только трон и её убийцы! Он – законченный дурак, которого вчера подставили все, все и всё – орочье питьё, красотка у трона и не вовремя заявившаяся гвардейка, даже спех с убийцами и сомнительный успех со Смотрителями.
Убийцы и Смотрители. Две фигуры на доске событий, которыми он не мог управлять, и которые могли перепутать всю ситуацию, так или иначе. И там, и там были важные элементы фигуры. Алси и Элан Зубастый, Роут и Присцилла, Брандир Турссон и тот орк… чтоб его виверны драли! И кем из них всех… пожертвовать?
Пожертвовать было нужно. Хоть кем-то. Не Алсиманд. Он был к ней несправедлив – и только что, и ещё не раз был. Она – один из самых верных союзников, какие у него есть и, наверное, могут быть. Вернее, чем её брат, чем почти любой людской лорд, например. Но если не Алсиманд – значит и не Присциллой, и не Брандиром. А кем тогда? Смотрителями? А с какого?
Смотрители, какие бы слухи о них не шли, были полезны. Единственный их недостаток был в полнейшей бесконтрольности – поскольку Менгаард за контроль не шёл никоим образом, самому Давиону они подчиняться были не обязаны, а лордов людских презирали как оплот развращённого властолюбия. Если бы они пытали, казнили и мучили только тех, кого положено… то есть кого хотел бы видеть в таком положении сам государь волитаров… Мысль, достойная лорда Олдгейта, он наверняка похвалил бы. Интересно, свою дочь доблестный и достославный лорд Николас обучал чему-то подобному? Если так – то не удивительно, что с «девочкой» обошлись достаточно неприлично. Он-то от всего курса «экстренного обучения основам управления Альянсом» отделался шрамом…
Словно по команде щеку свело болью, синяя молния несколько раз искривилась, захотелось почесать разрез. Давион плеснул в лицо холодной воды, но легче не стало. Похоже, придётся ещё раз поговорить с… леди Санкрист – похоже или жало прошло глубже, чем он думал, или он разбередил себе лицевые мышцы. Вот тебе и «концерт с отложенным окончанием». Мать любила говорить так про отцовские заклинания. Но смех смехом, а боль всё же отступила. Это он Элокхаю тоже припомнит.
Давион выглянул в окно. На горизонте появилась чёрная точка. Небольшая, но что-то внутри подсказывало – точка растёт. Каждый миг, каждое мгновение. Неуклонно, неудержимо. И прорастёт в итоге… во что, не хотелось думать. И так всё было понятно. Вот она, червоточина мира. Оборона Столицы готова – готовее быть не может. А это – пасть, которая хочет проглотить Столицу.
- И подавится, - стиснув зубы, прошептал Джаст.
За дверью что-то зашевелилось, раздалось непонятное «ой!» - женский голос, явно что-то качнулось и стукнулось, не удержав равновесия, звякнули чашки. Давион хмыкнул, почесал подбородок. Громко позвал:
- Мельдира!
- Да, мой Император?
Дверь распахнулась, и на пороге объявилась Госпожа Услужливость собственной персоной, правда задней её стороной – девушка старательно протискивала в дверь вместе с собой широченный поднос с императорским завтраком. «Рейнальд бы залюбовался», - чуть в голос не произнёс Давион, но взгляда не отвёл, лишь снова опустившись на край постели и постаравшись пригладить смявшиеся за ночь волосы.
- Я просил тебя меня так не называть.
- Я не могу именовать своего правителя Джастом, как его невеста, - «задняя часть» Мельдиры сделала ещё несколько мудрёных телодвижений и наконец втащила поднос, на котором горкой лежали пироги, резанные яблоки, большущий, с кулак Эрбрейса Рейса размером апельсин, кружка чаю, сахарница, плошка со сливками и что-то густое, нежно-розового оттенка, налитое в немалых размеров миску.
- Можешь. Даю тебе на это своё императорское позволение, когда мы одни. И кстати, что это розовое?
- Молочно-фруктовый мусс. Я сама готовила. Сегодня ночью на кухне был такой переполох, - вздохнула Мельдира. – То наёмники, то орки с какими-то волитарами… Кажется, лорд Элрус, Рейс и ещё какой-то опустошили всё то, что не успели проглотить наёмники и гвардейцы. Поэтому я задержалась с завтраком. Мой им… Джаст меня простит?
- Перестань. Честное слово – надоело! Ты сказала «Элрус»… Лорду Сакондару настолько легче?
Давион закинул ноги на постель – сапоги надеть всё равно ещё не успел – подхватил поднос и деловито принялся за завтрак. Мельдира осторожно присела на краешек, наблюдая за тем, как подопечный с аппетитом поглощает дольки яблока.
- Прошу прощения… я говорила о лорде Сандере Элрусе.
- Когда? – Давион чуь побледнел, но жевать не перестал. Эх, Сакондар… старый вояка, настоящий командир гвардии. Лучше, чем Давион когда-либо мог бы стать. Наверное. Впрочем, ведь Императором лорд Сакондар быть никогда не пробовал.. И его счастье. Если так можно говорить о покойном.
- Этой ночью.
- Его лечил сам Менгаард.
- Говорят, рана была отравлена Пустотой. Государь сделал всё, что мог.
- Размозжили череп – и отравлена Пустотой? Даа… Не вижу связи, не понимаю как, но… Сандеру – мои соболезнования. Попросить Бректора написать? Времени нет совершенно… Вот демон, совсем по-императорски, на живых друзей нет времени!
- Кого попросить написать?
- Лорда Бриона.
- Брион! Именно Брион, так сказали на кухне. Сивар Брион.
- Что Сивар Брион?
- Вместе с Сандером Элпрусом, Эрбрейсом Рейсом и какими-то орками ночью нанесли второй удар по дворцовой кухне! Потерь нет, кроме фуража. Повара и поварята в целости, урона от разрушений не замечено! – вытянувшись по струнке, отчеканила Мельдира.
- Не издевайся ты! Живой, живой, зараза! Чтоб меня разодрали, живой!
- У моего Джаста будет на это возможность, если он не доест завтрак и выйдет на бой с демонами совсем без сил, - вновь деланно-тактично напомнила Мельдира.
- Да ну тебя! – всплеснул руками Джаст, но совету так же демонстративно совету последовал. – Что ещё нового, помимо одного умершего отца и одного воскресшего сына. Ты леди Алсиманд не видела?
- В последний раз она разыскивала свою воспитанницу, леди Солар.
- Солар? Это кто?
- Она сказала, что это теперь имя леди Мириам. Солидор-Астерион-Рейс. Сокращённо Солар.
- Хорошо звучит. В Солнечную долину её надо бы отправить, когда война кончится. Если обе выживут. Я хочу немедленно видеть леди Рейс. Она бы сказала Волитар-Рейс, я думаю.
- Вне всякого сомнения. Я её найду, мой Джаст.
- Тебе что ни прикажи – всё… выполнишь, - скривился Давион. – Мне нужно одеть латы и выглядеть Императором. Срочно. Впереди речь, и говорить её я буду смертникам. Пусть хоть меня запомнят не рохлей, котором трон великоват.
- Император напутствует на бой героев Альянса?
- Что-то вроде того.
- Не допив чай?
- ты что, одержима демоном сарказма? Или наглости?
- О нет, мой Дж… Император, - Мельдира звонко расхохоталась. И чуть не вскрикнула, когда резкое, проворное движение Давиона застало её врасплох. Император всего лишь взял служанку за руку, но та отшатнулась – рука Джаста была ледяной. – В… ч-чём дело?
- Мельдира… ты такая развязная теперь потому, что мы все можем не прожить и дня? – Давион заглянул волитари прямо в глаза. – Скажи правду… тебе страшно?
- Мой Император изволит шутить? – голос девушки предательски задрожал, на лице вступил лёгкий синеватый румянец. Джаст чуть сжал запястье девушки.
- нет. Так тебе страшно?
- Да, - Мельдира отвела глаза. – Мне всегда страшно, когда мой Император говорит таким голосом.
- Не увиливай.
- И не думаю. Моему Императору – страшно?
- Нет. Но я – не простая служанка, которая знает, что на неё идёт орда демонов под предводительством кровожадного монстра, вырезавшего императорский род, а сзади тащится жуткая тварь-крепость, способная выстрелами крушить линейные корабли.
- А в чём разница? Может, только в том, что я отвечаю за себя и сестру, а мой Император взвалил на себя целый мир. И что ему, страшно?
- Я уже сказал, нет.
- И мне нет. И не потому, что я знаю, что выживу. Сегодня Давион Волитар выйдет и будет биться за меня. Государь Менгаард отправит в бой армии, над флотом будет парить дракон, а огромные воины из металла встанут перед нависшей над нами угрозой и улыбнутся ей в лицо. Надёжнее ни меня, ни сестру, ни всех, кто остался в городе и в мире, не защитит никто. Только бы мой Император не испугался, - пожала плечами Мельдира. – Отпустите меня пожалуйста.
Давион разжал пальцы. Отчего-то вдруг стало стыдно. Как тогда с Алси, просто не так сильно.
- Найди мне Алсиманд и пришли кого-нибудь помочь надеть латы. Хм… – Давион отхлебнул чая. – Странный вкус. Ты что-то добавляла?
- Немного трав – полезных. Я умею, - чуть потупив взор, прошелестела Мельдира. – Мой Император, вас у двери ещё ждёт Тея.
- Всю ночь ждала?
- Я не знаю.
- Неважно. Пусти её сюда.
- Слушаюсь, мой Император. Что-то ещё?
- Иди уже!
Мельдира кивнула и, снова – спиной в проход, раскланиваясь, вышла, оставив поднос на растерзание Императору… и надеясь, что бутылочки орочьей выпивки, которую приказала подмешивать «жениху» леди Рейс, окажется достаточно хотя бы на пару дней. Среди его смертников будет и она. Напиток тогда ещё будет действовать, значит… Алси будет довольна. Кто ж виноват, что счастье в их любимого правителя можно было только влить тайком, вместе с чаем?

Смотрители VS Гильдия. Акт первый. утро 13

Хейдан Роут положил перед собой список убийц, составленный Брандиром, и еще раз его перечитал. Уже в четвертый. В то, что некоторые из этих людей – наемные убийцы, да еще и из Гильдии, верилось с трудом. Конечно, он знал, что любой успешный человек или волитар – это скопище мерзостей за внешним лоском, однако – просто верить арестованному убийце он не мог.
- Вели позвать Маэля и Сибиллу, - потребовал он у караульного.
Обращаться к лорду-смотрителю пока не хотелось. Элан требовал результатов, а не отчета по каждому проделанному шагу. Так или иначе, а решать проблему Гильдии Роут должен был сам, естественно привлекая к этому все имеющиеся резервы, как среди Смотрителей, так и из старых знакомых по службе в Страже. Впрочем, как уже успел узнать Хейдан, лорд Оррик перед своей отставкой выгнал со службы многих хороших и верных людей, оставив во главе стражи взяточников и двурушников, по которым плакала тюрьма.
Из высших офицеров стражи, пусть и бывших, Роут помнил только двоих, кто не испугались бы вступить в противостояние с Гильдией, вот только один из них вполне мог скоро оказаться в особняке Закона и Равенства как заключенный, а второй… второй теперь служил в гвардии.
«А если обратиться за поддержкой к начальнику стражи?»
Эта мысль пришла в голову Роута внезапно, и он ей сильно удивился, так как привык ассоциировать лорда Оррика с беспорядками в Столице, однако, теперь во главе стражников стоял не лорд, а рыцарь Оррик – герой войны. Хейдану было интересно, что же он за человек на самом деле, поскольку доходившие слухи характеризовали юноша как весьма порядочного и достойного дворянина, каких мало осталось.
- Звал, Хейди?
Гнусная рожа Маэля появилась в дверном проеме. Карлик бесцеремонно подтянул ногой стул и расположился напротив старшего смотрителя, тут же просмотрев бумаги.
- О… ты наконец развязал ему язык!
- Немного, тебе эти люди знакомы?
- Дай-ка подумать, - маг почесал затылок, вчитываясь внимательнее, и издавая глубокомысленное мычание.
Тем временем, шурша тяжелым подолом темного платья, в помещение вошла Сибилла, мягко обогнувшая стол и склонившаяся над плечом Роута:
- Как интересно, - прошептала она. – Это наши убийцы?
- Да, ты уже кого-то узнала? – Дознаватель откинул голову, взглянув ей в глаза.
- Нескольких, - женщина улыбнулась. – У Скалза я покупала ингредиенты для своей лавки, а вот эта дамочка, наоборот, брала товар у меня.
- А я мясника вспомнил, - добавил Маэль. – Часто брал у него товар. Он тут, не так далеко лавку держит… ну и…
- Хорошо.
Роут медленно поднялся из-за стола.
- С мясника и начнем. Маэль, позови Шайрана и пошли кого-нибудь во дворец, пусть скажет Дереку Стронцу, что я очень хочу его видеть.
- Что я тебе, мальчик на побегушках, - пробурчал маг, но после махнул рукой: - Ладно, сделаю.
- А мне чем заняться? – Скучающим тоном произнесла отравительница.
- Как много людей знают, что ты – смотрительница?
- Никто, кроме нас, - она обвела рукой помещение. – Маэль вытащил меня из тюрьмы –и сразу привел сюда. Я даже вещи собрать не успела!
Колдунья рассмеялась.
- Тогда, я попрошу тебя сделать кое-что важное, - Роут, как это часто с ним бывало, перешел на шепот: - Обратись к мастеру Геродаксу с заказом. Скажи, что хочешь… сделать что-нибудь интересное с мужем…
- И кто будет этим несчастным, - опершись о край стола, с интересом спросила Сибилла.
- Я, - спокойно ответил дознаватель. – Звать меня будут Дорин Крэсп, торговец… что мы последний раз конфисковали крупной партией?
Женщина пожала плечами:
- Сукно вроде было.
- Торговец сукном, - уверенно кивнул Роут, сняв с шеи кулон и протянув собеседнице. – Здесь мой портрет. Справишься?
- Он опасный маг, - смотрительница вновь улыбнулась, пряча украшение. – Будет, по крайней мере, интересно попробовать.
- Только излишне не рискуй…
- Я? Изображать жертву выпало тебе!
- Все, иди. Подбери себе платье пороскошнее из тех, что есть на складе.
- Там одна безвкусица, - придирчиво заметила женщина.
- Как раз это и носят богатые дамы, - подбодрил ее Роут. – У них же есть деньги, а не вкус.
Сибилла ушла, Роут улыбнулся, провожая ее взглядом. Он не знал, как быстро возьмется за него маг-убийца, но собирался подготовить ловушку сегодня же, а затем, если будет доказана причастность Геродокса - отдать приказ об аресте остальных.
- Звали? – С порога спросил Шайран, потирая рукояти парных клинков.
- О, раздобыл новое оружие?
- Конфискат, - любовно произнес смотритель. – Удобные, аж жуть.
- У тебя как раз появился повод испробовать их в деле. Знаешь мясника с окраины – некоего Бредда?
- Никогда о нем не слышал, - признался Шайран.
- Возьми людей… шестерых, но самых умелых. И арестуйте мерзавца, а так же всех, кого найдете у него в лавке.
- Сделаем… - Кивнул смотритель. – А за что?
- Он – Гильдеец. Обыщите лавку, если там есть человеческие останки или еще что-нибудь подозрительное, сообщите мне.
- А если нет ничего?
- Тогда отпустите мясника и извинитесь перед ним.
- Хорошо…
Последнее явно было не слишком приятно Шайрану.
- И вот еще - прихвати этого огненного кузнеца, пригодится.

Мясная лавка располагалась на окраине города, не так далеко от порта, в конце торгового квартала, так, что мимо нее почти никто не ходил даже сейчас, когда в Столице было огромное количество беженцев и солдат.
«Удобно, чтоб их, устроились!»
Смотрители весьма неудобно чувствовали себя в просторных цветастых камзолах (Роут велел им так одеться, чтобы они не привлекали внимания) – мало того, что люди перестали уступать им дорогу, так еще и толкались в толпе, а какой-то обнаглевший карманник украл у Шайрана кошель, по счастью бывший почти пустым.
- Все помнишь, рыжий? – Спросил мага Шайран.
- Ото же, - кивнул кузнец. – Мы их быстро прижучим.
Он решительно мотнул густой бородой, и первым вошел в лавку, втягивая обеими ноздрями густой запах мяса и крови.
- Благодаааать, - расплылся в улыбке здоровяк.
- Господин чего-то хотел? – Светловолосый юноша проворно выскочил из-за прилавка, тут же оказавшись рядом с магом. – Чего-то особенного? У господина намечается званый ужин?
«Чего это ты…»
Чуть было не ляпнул маг, но вовремя вспомнил, что разряжен в дорогие одежды, изъятые у какого-то лорда, а потому мясник принял его за успешного купца, или даже дворянина.
- Да, мне друзья говорили, здесь мясо хорошее, - выдавил он. – Ты – Глайбин?
- О нет, господин, батюшка – в подвале, нарезку делает.
- Ты, стало быть, сынок его?
- Да, именно так, - услужливо кивнул парнишка. – Вот, свининка есть отличная – прикажите повару ее поджарить, и вы удивитесь, как же она вкусна.
- Говорят, свинина по вкусу похожа на человечину, - придирчиво осмотрел кусок мяса маг.
Парня передернуло:
- Кто же вам такое сказал?
- Орки поганые, - рыжебородый усмехнулся, переводя все в шутку.
Дверь хлопнула еще раз – вошел Шайран.
- О, ты уже здесь! – Схватил он за плечо мага. – Ну как, нашел что надо? Грифонья печень есть? А потроха виверны? Язык скриа?
- Потроха виверны же ядовиты… - молодой мясник вновь подозрительно прищурился, не убирая с лица приветливую улыбку. – Очень не советую вам их брать.
- А мне говорили – вкуснятина, - ляпнул маг.
- Снова орки? – Поинтересовался юноша, возвращаясь за прилавок, но Шайран последовал за ним, и схватил за воротник, вытягивая обратно:
- Послушай, парень! Я хочу нормальное, человеческое мясо! Перестань юлить, и скажи – есть оно у вас, или мне пойти в другую лавку?!
- Господин – гурман? - прохрипел Бредд-младший, пытаясь вырваться из рук смотрителя, однако что-то в его взгляде Шайрану не понравилось, и он перебросил парня через прилавок на пол, тут же наступив ногой на горло.
- Господин – смотритель. Ко мне! - На его крик тут же вбежали остальные воины, оставшиеся у входа. – Этого связать! Глайбин в подвале, за мной!
Парень попытался вырваться из рук смотрителей, начавших было его связывать, но рыжебородый ударил его кулаком по голове, отправляя в забытье.
Шайран плечом выбил дверь подсобного помещения – в нос ему ударил столь непереносимая вонь лежалого мяса, что он невольно закрыл лицо ладонью. Полки вокруг, корзины, даже пол были завалены окровавленными кусками толи животных туш, толи человеческих тел – разобраться было уже невозможно. По крайней мере – Шайрану.
В углу он заметил открытый люк в подвал и поспешил к нему. Глянув вниз, и не заметив ничего подозрительного, смотритель спрыгнул, припадая на колено, а затем обнажил кинжал – оказалось, что он попал в узкий коридор с несколькими дверьми по бокам. Из одной, открытой, доносился методичный стук. Подождав, пока спустятся остальные воины, Шайран поспешил туда.
- Герри, сынок, это ты? – Грузный мужчина в окровавленном переднике стоял к ним спиной, рубя что-то на столе.
В конце комнаты горела печь с затвором, труба которой, видимо, была хитро выведена на улицу. По всей комнате пол, стены и даже потолок были заляпаны давно засохшей кровью – как видно убираться мясник не привык. В углах валялось несколько костей, но и только.
- Нет, не сынок, - холодно произнес Шайран.
Бредд резко обернулся, вскидывая мясницкий тесак так, словно хотел броситься на незваного гостя, однако увидев, что чужаков четверо, лишь оскалился, оставаясь на месте.
- Ну и кто вы такие? – Зло процедил он.
- Смотрители.
- И что забыли здесь?
- Глайбин Бредд, ты арестован по подозрению в причастности к Гильдии Убийц, - решил прекратить этот фарс Шайран. – Сдайся добровольно, и останешься жить хотя бы до суда.
- Я – убийца? Ха-ха-ха! – Окровавленный мясник рассмеялся, грохоча, словно водопад. – Вы что, шутить изволите, смотрители? Я честный человек!
- О тебе рассказал Брандир Турссон, включая все твои темные делишки.
В этот миг Бредд переменился в лице, на губах появилось выражение ненависти и отвращения, глаза вспыхнули злостью:
- Вот мразь, сдал нас! Теперь ему не жить!
- Хватит, Глайбин, бросай оружие! – Вновь велел смотритель. – Вину свою ты признал. Если собственная жизнь не дорога – помни, у нас твой сын.
- Мой сын тут ни при чем!
- Посмотрим, - Шайран обнажил второй клинок и шагнул вперед.
Еще двое смотрителей двинулись справа и слева от него, а последний остался в дверях.
- Я не шлюха, чтобы продаваться вам, как Брандир, - мясник перехватил тесак обратным хватом. – Я верен Гильдии до конца!
Он поднес лезвие к горлу, и ударил, перерезая артерии, кровь ручьем хлынула из раны, заливая лезвие. Убийца захрипел, падая на колени, давясь кровью и смеясь.

Утро 13
Лёд и яд
(Я и Тельт)

Магазин "Геродакса Грандиозного", как в шутку прозывал себя мастер воды Малагант Геродакс, был на собственной улице своего рода маленькой достопримечательностью. Люди и волитары постоянно заходили полюбоваться творениями мага, который, не обладая грандиозной силой (точнее, оную не выказывая) всё время умудрялся чем-нибудь, но поразить своих покупателей. Мелкие зачарования, вроде золотого солдатика,способного плавать на деревянной лодчонке (именно плавать - стихия обязывала, и снятый с лодки истуканчик снова замирал) или фонтанов,в которых вода никогда не кончается, были обычным делом в этом небольшом царстве колдовства и мечты. Девушки ходить к мастеру Геродаксу просто-таки обожали, юноши смотрели на это скептически,а сами тайком пытались выведать, не зачарует ли для них колдун зеркальце или булавку в подарок для милой, дети давились от смеха при виде волшебных бабочек, рассыпавшихся дождиком водяных капель и собиравшихся снова, а родители щедро платили за всё вышеуказанное, и при простецком происхождении жил Малагант довольно прилично. Все знали, что волшебник может позволить себе и собственного пегаса (которого он не покупал) и обзавестись семьёй (чего он не делал), и содержать недешёвую любовницу (которой он тоже не заводил). И много чего ещё мог бы позволить себе Малагант Геродакс - но не позволял, и люди с почтением шептались о том, как влюблён в свой дар этот незаурядный волшебник, постоянно повторявший, что "его род занятий требует тонкости и концентрации".
И лишь немногие знали, что имеет ввиду чароплёт-водник, и почему его страсть к живописи проявляется исключительно в богатейшей коллекции портретов, про которую знали все, но которую он никому не показывал и лишь с избранными друзьями, которые всем всё и разболтали, делился своей мечтой - изобрести новые, живые и яркие краски для рисования портретов, способных полностью, до точки и чёрточки повторить личину того, кого рисовал бы художник.
В это утро к нему в магазин зашла знатная дама с пышной прической каштановых волос, переплетенных серебристыми нитями с бусинками жемчуга. Всем своим видом она словно заявляла: "У меня есть деньги, чтобы все это позволить". Шикарное платье из красного бархата с высоким воротом, тугое ожерелье с крупным рубином - все это стоило столько золота, сколько могла бы стоить целая деревня.
- Какая прелесть, - гостья, увидев одну из поделок Геродакса, охнула, прикрыв губы ладонью.
- Миледи интересуется моим искусством? - волшебник пригладил редкую, но не портившую общего вида довольно благообразного мужчины шевелюру. Дама ему сразу же приглянулась - было в облике что-то... властное. И точно не платье, хотя внимание привлекали в первую очередь оно. Такого цвета бывают львы на гербах старых людских родов... Прелестно. Просто прелестно. - Я могу предложить вам что-то особенное. на любой вкус из того, что только может создать для вас моя чародейская сила и мой опыт!
- О, я слышала о вас много интересного, - женщина хохотнула, протянув магу ладонь для поцелуя. - Но и подумать не могла, что вы такой искусник.
- И не только такой! Вот например - ваш камень, - волшебник, притворно осторожно отводя глаза, чиркнул взглядом по угнездившемуся в ожерелье рубину. - Это рубин, и любой огневик смог бы вам поместить в него простенькие чары. Взглянешь - и в голове видение самой сути пламени, ревущая огненная бездна... Но зачем? Это же так банально. А теперь представьте - вы заглядываете в такой рубин, зачарованный мной, и ощущаете, как погружаетесь в нежную, тёплую алую жидкость с пряным запахом и восхитительным привкусом. Может виноградным, например... или, - глаза Малаганта хищно блеснули, - медным... Говорят, такие легенды есть даже в дворцовой библиотеке. Представить себя их героиней - чем не чудо? И за такое колдовство, шедевр иллюзии от Океанской Девы, я попрошу совсем умеренную плану!
- Сумма не имеет значения, - небрежно мотнула головой женщина. - Я хочу нечто особенное, лучшее - чего ни у кого нет. Ведь вы, Геродакс, лучший мастер в Альянсе.
Она таинственно улыбнулась, прикрыв глаза.
- Это преувеличение. Я, без сомнения, оказываю самые разнообразные услуги, но лучший в Альянсе... Сравните меня, чтобы далеко не ходить,с мастером Велгестом, или с государем Менгаардом, и вы поймёте, миледи, почему они - те, кто они есть, а я - скромный лавочник-ремесленник, - Малагант подмигнул пришедшей и, сделав несколько картинных пассов руками, вывел в воздухе тонкий знак ярко-синими водными каплями. - Я слушаю вас и готов исполнять вашу волю по мере моих скромных сил.
- Пухлый целитель и скучный книжник, - гостья зевнула, и чуть обиженно посмотрела на мага. - А вы - настоящий кудесник, заставляющий оживать фантазии. А я очень хочу, чтобы моя фантазия ожила.
- Я слушаю вас, - склонившись в полупоклоне и сцепив руки в замок проворковал водный.
- Хочу сделать мужу подарок, - женщина обошла его, и склонившись над ухом, прошептала: - Он у меня такой... деловой, вот...
Она подняла руку, и с ее пальцев соскользнула цепочка - кулон повис напротив глаз мага.
- Н-не понимаю пока, - волшебник снова улыбнулся в ответ, но в глазах промелькнуло беспокойство. - Подарок какого рода. Какое заклинание вы хотели бы наложить? Иллюзорное, успокаивающее, очищающее разум, лёгкое исцеляющее... Или может, - в глаза вернулась прежняя дерзкая уверенность, - придающее... мужской силы? Деловым людям это бывает полезно, простите мою бестактность!
- О да, ему бы не повредило, - улыбнулась дама, и тут же, словно смутившись отвела взгляд. Кулан упал на ладонь Геродакса. - Я могу вам довериться?
- Довериться... в чём?
В голове Геродакса только и билась простая, но тяготившая сильнее пудового камня мысль.
"Клиентка или нет? С одной стороны - не похоже. С другой - властность, никаких определённых требований... Чего ещё она может желать?"
- Я правильно понял, вы хотите для мужа очень особый подарок?
- Очень... особый. Какой только вы можете сделать, - ладонь женщины мягко скользнула по плечу хозяина магазина. - Мы сегодня улетаем из Столицы... и я...
Она опустила глаза, вновь перейдя на шепот:
- Я хочу улететь одна.
- Одна?! Я правильно вас понял? Вы хотите избавиться от вашего мужа?! - на лице мага отразилось смятение, потом досада и наконец злоба. - да кто вам сказал, что я занимаюсь подобной мерзостью? Я - творец, чародей во славу Богов!
И только глаза, горящие хищническим азартом, не просто выдавали в колдуне убийцу. Неет, они сдавали своего владельца с головой.
- Как вы посмели так меня оскорбить?! У вас что, нет совести, подлая женщина? - вопил Малагант, хватая гостью за руку. И, наклоняясь к самому уху, шепнул. - Боги с совестью. Портрет есть?
- О, вы меня не так поняли, - воскликнула гостья, вырывая ладонь из пальцев мага, и так же шепотом добавив: - В кулоне.
А затем отстранилась, и бросила:
- Я хочу, чтобы он отдохнул! Как вы могли меня в таком заподозрить?!
- Ясно, - коротко кивнул Геродакс и громче продолжал. - О, простите меня, простите ради Четверых. Какая-то подлая, низкая личность, наверняка кто-то из завистников, распустил обо мне жуткие слухи, и вот теперь... Дня не проходит, чтобы красивая женщина, недовольная своим браком, не заявилась ко мне. Мне искренне жаль их - они все в глубине души несчастны, а жизнь их похожа на кошмар, но что я могу сделать? Я не владею даже боевыми заклинаниями. Сейчас, когда идут демоны - волной, на горизонте, говорят, уже показались первые червоточины - всех магов собирают защищать город! А меня не взяли! Я не умею даже себя защитить колдовством! Я творец, художник, а не воин и тем более не убийца! Ох, простите меня, миледи, умоляю вас. Я не думал вас оскорбить, просто... они так утомили меня, эти бедные, несчастные женщины. Я возьмусь за ваш заказа, разумеется возьмусь! Отдохнуть... отдохнуть... скажите, как вам такой расклад: длительный, трёх или четырёхдневный сон, как только ваш муж, так или иначе соприкасаясь с этим кулоном, выпьет холодного вина? Или молока, даже простая вода сгодится, разница лишь в том, чем наполнятся его сны - но они будут воистину незабываемы! Обещаю вам,я сотворю для вас настоящий шедевр! Что скажете?
Дама надула губки, задумавшись:
- Пусть это будет белое вино, он так его любит.
- Чудный выбор! Я сделаю всё, что только в моих силах... Приходите через два часа, ваш вещь будет вас ждать! А я немедленно приступлю к работе! - руки чародея трепетно сжали кулон. - Клянусь, вы не пожалеете...
"О да, не пожалеете! Он умрёт, мучаясь от самых жутких кошмаров!"
- Спасибо, вы даже не представляете, как меня выручите, - женщина присела в глубоком реверансе. - Чем я вам обязана?
- Приходите, просто приходите, - раскланялся мастер. - вы увидите, что у меня получилось, и уже тогда поговорим о цене. Так будет справедливо, правда?
- Пусть будет так.

утро 13
Скорпион, Визет, Соуль

Император, драконы, маги и запахи

Ранним утром дворец был еще погружен в тишину; Тиверен Киймар, благодаря своей Стихии, чувствовал это особенно остро. Губы Мастера Сведений, шагавшего по коридорам, тронула легкая улыбка; днем было бы сложно представить, что это место может быть тихим.
Подобные маленькие парадоксы всегда занимали мага.
Он был плохо знаком с планировкой дворца, но найти покои Императора труда не составляло. Благо, и присутствие рядом с ними было достаточно примечательным. Когда Киймар подошел к дверям покоев, из темного алькова напротив выскользнула золотоволосая фигурка в простом платье. Девушка, до того магом не замеченная, спала, свернувшись клубочком, в кресле. Киймар удивленно остановился. Секунда ушла на осознание - он еще ни разу не встречался с Теей, но уже слышал о ней... хотя и не мог понять, что из слухов правдиво, а что - нет. Маг осторожно прикоснулся к дверям.
И неизвестно, было ли это следствием дара, отсутствия ушедшей сменяться пары гвардейцев или ещё чего-то столь же случайного, но зачастившего во дворце в последнее время - но дверь тут же отворилась, продемонстрировав магу всё императорское величие, тщательно скрывавшее за утренним туалетом и приличным видом накопившуюся усталость.
- Доброго утра, - начал было Джаст и, чуть удивлённо заметив стоявшую рядом девушку, со вздохом продолжил. - вы ко мне... мастер?
- Да, ваше величество, - склонил голову Тиверен. - У меня хорошие вести.
- Надеюсь, не в стиле вашего прежнего руки? - скривился Джаст, отчего успокоившийся было шрам снова дёрнулся. Император сжал зубы. - Тея, ты всю ночь тут проспала. Не отвечай - я знаю. Ты же себя совсем не бережёшь... Входите. Оба.
- Не нужно, Джаст, - мягко отозвалась девушка, проходя в покои. Она ни на мгновение не замешкалась, хотя ее глаза смотрели невидяще.
Киймар, решивший на время отринуть любопытство, шагнул внутрь, вежливым кивком поблагодарив.
- Ваше величество, я рад сообщить, что... - он замешкался, не очень понимая, как сформулировать то, что собирался сказать. - Что количество драконов временно удвоилось.
Давион кивнул - или хмуро, или сосредоточенно. Знай Киймар, что лицо Императора было бы удивлённым, как у обычного юнца-в-доспехах, не сведи боль мышцы опять - и он наверняка рассмеялся бы, а так со стороны можно было лишь поразиться спокойствию и выдержке праителя.
Хотя опять же, знай Мастер Сведений, какую боль ощущает Джаст - и он всё равно почувствовал бы хоть каплю уажения к Императору. Но что знал Тиверин, а чего не знал, для Давиона было тайной.
"Да когда же это кончится?!"
- Я не знаю, радоваться ли мне тому, что вы сказали, или нет. "Удвоилось" звучит обнадёживающе, "временно" - не очень. Расскажите подробнее. Тея, я прикажу принести тебе завтрак, а потом пойдём говорить с моей гвардией, хорошо?
- Хорошо, если и ты поешь, - отозвалась золотоволосая девушка. - Они такие же, как Ма-ла-та-ронт, Джаст?
Она подошла и коснулась его руки.
Тиверен вдохнул поглубже.
- Мастер Истарилон, один из корладских магов, провел ритуал, временно призвавший в его тело дух Роклариона, Дракона Земли. Увы, не столь могущественного, как прежде...
Киймар слегка помедлил, вспоминая ощущение колоссальной мощи, которым фигура возрожденного прямо-таки лучилась. Слова "не столь могущественного" казались донельзя странными.
- Он сказал, что пробудет здесь еще максимум дня два, и потом вновь исчезнет.
- На пару дней... Этого будет достаточно. Это - точно Рокларион? Вы почувствовали это или он просто так сказал? Не то чтобы я подозреваю в чём-то корладов, но... После Вэина и ларсы - надо остеречься
- Я наблюдал весь ритуал от начала до конца, - усмехнулся Киймар. - И то, что я чувствовал потом... Похожее ощущение исходит от мастера Демриса или мастера Бактра... но в десятки раз сильнее. И оно смешано с тем, как ощущаются корладские маги. Сила корладов, мощнейшее присутствие Земли - если это не Дракон, то я не заслуживаю своего звания в Совете.
- Это значит, что он сейчас пахнет сырым песком? - тихо спросила девушка.
- Наверное да, Тея, - кивнул Джаст. - Помнится, Малатаронта в теле волитари ты поразила. Интересно, как отреагирует Рокларион? И главное - что скажет Малатаронт, увидев собрата в теле корлада? Кстати, что сказал сам дракон, как только появился?
- Он считает, что я лгу, - почти шепотом ответила Тея.
- Дракон? - удивлённо приподнял бровь Джаст и вдруг... - Тея... подсядь чуть-чуть ближе, пожалуйста.
Маг бросил озадаченный взгляд на девушку, ответив:
- Что намерен сперва поговорить с братом, а потом посмотреть, что он сможет сделать для обороны Столицы. Знаете... он похож характером на корладов. Практичность, целеустремленность...
Киймар подумал пару секунд и добавил:
- Хотя, конечно, логичнее сказать, что это корлады на него похожи.
Золотоволосая девушка устроилась от Давиона неподалеку, обхватив колени обеими руками и чуть раскачиваясь из стороны в сторону.
- Корлады пахнут камнем.
- У меня... не настолько особое обоняние, чтобы оценить, - дипломатично ответил Тиверен.
- Может он просто не чувствует так, как ты?... - поняв, что говорить о Киймаре всё равно придётся в его присутствие, Джаст по крайней мере старался делать это тише. - Тея... шрам больше не болит. Совсем. Это ты сделала?..
Девушка запрокинула голову и улыбнулась:
- Я не знаю.
- Я тоже... но посиди рядом, - Джаст благодарно улыбнулся и пояснил гостю. - Всё утро сводит лицо. Словно изнутри что-то сидит. Думаю это всё оттого, что они... ближе. Шрам будто чувствует того, кто ударил.
Тея пересела еще немного ближе и взяла Давиона за руку, как ребенка.
- Интересная связь... - задумчиво пробормотал Мастер Сведений. - Если учитывать принцип подобия, то вполне вероятно...
Он осекся.
- Прошу прощения.
- Я слушаю. Скажите, что думаете. Сейчас всё может быть важно.
- Да нет, - висевший сейчас неподвижным грузом протез качнулся. - Я просто рассудил, что это вполне возможно - потому что соприкосновение с силой может оставить такой эффект. Подобное, кстати, как раз в магии Земли некогда применялось.
- А побочные эффекты возможны? - уточнил Император. - Особенно... может, это можно как-то использовать против моего... нашего врага?
Тея продолжала аккуратно держать Джаста за руку. Она слушала, немного склонив набок голову, и золотистого цвета волосы обрамляли красивое, если бы не слепой взгляд, лицо.
- Не уверен, - признался Киймар. - Применения правила подобии в магии Земли заключалось в основном в связи между частичками одного камня или металла - если их разделить, то через один можно воздействовать на другой. Но я по понятным причинам не углублялся в искусство Земли так глубоко, а можно ли это применить на плоти...
Он помедлил.
- Знаете, вот с кем стоит поговорить - с корладскими магами и врачами. В молодости я был знаком с корладом, который творил нечто похожее.
- Злая легенда? - чуть усмехнувшись, скорее подтвердил собственную мысль, чем ответил собеседнику правитель волитаров.
Да... - согласился маг. - Почему-то в последнее время я его часто вспоминаю.
- А он пахнет легким ветром, - тихо сказала Джасту Тея.
- И светом, да? - попытался угадать Джаст, кивая на «вроде бы лидиумную» руку волшебника. - Когда мы с ними встретимся - будьте рядом. Я всё же хочу узнать обо всём этом побольше. Победа над Элокхаем стоит многого, большего - только победа над Рождённым Сном. Спасибо вам за добрые вести, мастер Киймар. А тебе, Тея - спасибо, что уняла боль. Не хотелось бы показываться моим воинам с застывшей физиономией.
- Я буду с тобой рядом эти дни, - девушка поняла слова Императора по-своему, - и никуда не отойду.
- Я пока что только вестник, - покачал головой Мастер Сведений, - моя роль ограничивается этим.
- Тогда прошу, передайте магам и Архимагу рантельму, что я посещу их сегодня вечером. Всех, в том числе Роклариона. Малатаронт будет со мной. И Тея тоже, - улыбнулся Джаст и, сам не понимая, зачем, чуть обнял девушку. Словно дочку или младшую сестру. - Вот и будет у тебя возможность сравнить наших драконов. Договорились?
Она улыбнулась:
- Договорились. Кий-мар?
- С радостью передам, - склонил голову Тиверен.

Опасная книга.
Со Скорпом.

В Верхней Столице есть множество магазинов, продающих вещи экзотические и редких, зачастую зачарованные искусными мастерами всех Четырех Стихий, и приносили большой доход владельцам... но не эта лавка. Сюда люди заходили редко, а случайных зевак и вовсе не попадалось, однако, хозяин с гордостью утверждал, что лучший ассортимент товара можно найти лишь в Университете. Ведь почтенный господин Чилиэл Лестаст продавал редкие книги, существовавшие, подчас, в единственном экземпляре.
Этим утром в его лавку зашел немолодой мужчина, низкого роста и внешности самой отторгающей, однако при этом носивший строгий камзол весьма дорогого покроя и узкополую шляпу, перехваченную ремнем с золотой пряжкой. Следом за ним, словно тень, шел широкоплечий громила с тесаком на поясе - не иначе, как телохранитель.
Гость с интересом прошелся около книжных рядов, порой проводя пальцем по корешкам переплетов, и с благоговением шепча имена авторов.
- Вам что-то нужно, господин? Могу предложить "Легенды Юга"! Единственный экземпляр, составленный с пересказов таких книг, как "шалеземкские сказания" и "Ужас Эльтарры"! - хозяин, волитар средних лет, довольно красивый и с мелкими усиками, что указывало на неполное чистокровие, изящно выпорхнул откуда-то из задних комнат лавки. на нём был белый накрахмаленный костюм, почти сиявший и придававший бледности хозяина особое, почти легендарное очарвоание, и тёмные перчатки в следах от чернил. - Или вас интересует что-то более... низко летающее?
- Хе-хе-хе, и да, и нет, - голос у человека был скрипучий, словно давно не смазанная дверь. - Знаете, милейший, я - маг, более того - целитель, и меня интересуют трактаты древних лекарей. Если, конечно, у вас они есть.
- Смотря насколько древние, но, не побоюсь сказать, нет в Альянсе такой книги, которую мы с женой не могли бы для вас достать, - волитар описал в воздухе что-то похожее на придворный поклон и, подмигнув, добавил, - если оплата будет соответствующей.
- Значит мастер Велгест не ошибся, когда называл вашу лавку... хотя, что я такое говорю - разве можно сомневаться в словах столь уважаемого волшебника.
- Истинно так! Так какую конкретно книгу вы хотите получить? - сцепив руки на груди, вопросил волитар. за спиной его послышался шорох, и из тех же задних комнат изящно вылетела хрупкая золотоволосая волитари, одетая в синее платье без рукавов и тоже в забрызганных чернилами перчатках. - Дорогая, к нам гости. Господа, вы не откажетесь от чашки чая?
- Мне было бы крайне неудобно вас утруждать...
- Это не труд. Милая, позаботься, - склонившись к самому ушку, любовно шепнул волитар. Та обворожительно улыбнулась в ответ.
- Конечно, солнце моё. Господа, я мигом, прошу прощения, - и умчалась обратно. В детских сказках, в которых рассказывали о вольтиарэ - якобы дальней родне волитаров, маленьких крылатых созданиях, их рисовали точно такими, как сейчас выглядела эта прекрасная женщина - только добавить пару крылышек на спине... и уменьшить в десять раз.
- У вас чудесная жена, Лестаст, - криво усмехнулся покупатель. - На вашем месте, я держал бы ее вдали от чужих глаз.
- Я и держу, господа! Она ни на шаг от меня не отходит и не держит от меня тайн.
- У прекрасных женщин всегда есть маленькие невинные секреты, уж поверьте моему опыту, - волшебник снял шляпу, обнажая лысеющую макушку, и передал головной убор спутнику.
О том, какой мог быть опыт общения с прекрасными женщинами у этого уродливого карлика, оставалось большой загадкой.
- Верю. Но не у моей жены. Итак, назовите книгу, мой одарённый друг, - Лестасту явно не терпелось заняться любимым делом, он вертелся на месте волчком и то и дело закладывал руки до за спину, то в карманы брюк, то сцеплял на груди.
- "Исследования Пагубы Хинарда, правдиво описанные почтенным Дериусом Пышнобородым".
Произнося название болезни, голос карлика дрогнул... и было от чего, ведь после упомянутого Дериуса, погибшего в жутких мучениях в ходе собственных экспериментов, никто больше не решался изучать этот тяжелый и опасный недуг.
- Ооо, именем Четверых, вы или невероятно храбры, мой добрый покупатель... - заломив руки, возгласил книготорговец.
- ... либо невероятно везучи. Говорят, что эта книга сама была распространителем той заразы, и сам пышнобородый погиб от неё, - женщина возвратилась очень быстро. на несомом её подносе красовались фарфоровый чайник стоимостью явно больше ферая, четыре изящных чашки и небольшая горка сладостей в блюдце - конфеты и цветной сахар.
- Так она у вас есть или нет? - Деловито спросил маг.
- Она у меня... для вас будет. Только вот интересно, с какой целью вы хотите её достать? Последний раз её спрашивали три года назад, и с этим связана большая трагедия, - тяжело вздохнул волитар. Жена почти до мелочей повторила движение мужа.
- Расскажите, будьте любезны.
Посетитель аккуратно взял чашечку, вдохнул аромат и расплылся в блаженной улыбке, но затем поставил обратно на поднос.

- История туманная, - присаживаясь прямо на витрину - благо та была выполнена в виде защищающего от солнца ящика, поверх которого были нанесены названия имевшихся в продаже книг, заговорил продавец. - Ко мне обратился обеспеченный восточный лорд, просил достать копию этой книги. вы не представляете, ан какие жертвы мы пошли. Это было на самом деле трудно. А потом... нам вернули книгу и сказали, что её владелец умер от неизвестной болезни, которая буквально сгноила его кровь и внутренности! Представляете!
- Да, это было так ужасно! - всхлипнула женщина, отхлёбывая чаю. - мы хотели вернуть им хотя бы деньги за такой жуткий товар, но они их не взяли... Родичи покойного. Книга до сих пор в нашем распоряжении, только держим мы её подальше...
- Коллекционеры, - вздохнул покупатель, опустив мизинец в свою чашку, но тут же выдернул его, обжегшись, и бережно вытер о платок, вынутый из кармана. - Горячий пока... уж извините, но я горячий не пью - пусть остынет немного. Могу я пока взглянуть на копию?
- Понимаете, её нужно ещё достать, а хранилище обработано сильными чарами, - виновато пожал плечами волитар, тоже отпивая немного из своей чашки. - Вы - сами одарены, и можете защититься, но я не вполне уверен, насколько сильно заклинание - я заказывал штучную работу. на его снятие уйдёт время. Хотя вряд ли больше дня.
- Дня у нас может и не быть, - расстроенно вздохнул маг. - Я бы хотел сегодня же улететь из города, понимаете меня?
- Понимаю... просто это и правда особый случай. Но если вы готовы оплатить слуги мага, способного снять защиту, и саму книгу, она будет вашей в ближайшие часы, - по-деловому, тут же отбросив напускную тоску, прошелестела книготорговица. - Это будет стоить заметно дороже... но ведь и вы получите то, что вам на самом деле нужно.
- Сколько?
Коротко, по-деловому спросил целитель.
- Двести фераев, из них сто - вперёд. Да, я понимаю, что на эти деньги можно купить очень многое, особенно сейчас. Но половина этой суммы пойдёт магу. Защита опасная, даю вам слово, и стоит каждого вложенного ферая. В качестве гарантии ваш... охранник, - мужчина кивнул на бугая, - может остаться здесь и за всем проследить.
- Я сам - маг, и могу вас уверить, за такие деньги можно нанять мастера из Университета, - покупатель прищурился, явно готовясь усиленно торговаться. - И потом, сотня фераев за копию книги... тем более проклятую, как вы говорите.
- Зато - единственную из тех, что в принципе реально достать, - уперев руки в бока, кокетливо передёрнула плечиками волитари. - И потом, после окончания ваших опытов мы готовы выкупить книгу обратно за половину этой стоимости, даже если вы сделаете себе копию. Соглашайтесь! Другой такой сделки у вас в ближайшее время не будет! Как и у нас, впрочем... Ладно. Милый, уступим?
- Ради твоих прекрасных глаз, сердце моё - что угодно. Сто пятьдесят.
Водяной колдун задумчиво поднял глаза к потолку, почесал подбородок, и вновь посмотрел на волитаров. Но не проронил ни слова.
- Итак? Вы заинтересованы? Ближайшие два часа, сто пятьдесят фераев - и книга у вас в руках! Или всё ещё считаете предложение грабежом? так назовите...
-.. свою цену! - закончила за мужа торговица.
- В другом месте я сказал бы - сто, включая работу мага, но, - он поднял крючковатый палец. - Исключительно из уважения к вам - сто десять фераев.
- В нынешних условиях не всякий маг согласится отвлекаться на это, - пожал плечами Чилиэл. - Мы знаем толкового специалиста, жена давно обращается к нему, но он и так-то берёт дорого... Сто двадцать пять. Ниже - почти нереально. Эта книга стоит того, уверяю вас.
- Вы можете верить нашему слову, - Сайдира изящно подбросила на ложечке кусок синеватого сахара, поймала самым кончиком и, смеясь, отправила в рот. - ну соглашайтесь! мы не обманем - в наше время это для дела совсем невыгодно!
- Что же, ваша репутация заставляет меня поверить в справедливость цены, - медленно, тщательно выговаривая каждое слово, произнес покупатель. - Но, столь крупной суммы золотом у меня нет.
- Вовсе не обязательно золотом. Мне не раз доводилось оценивать предметы, имеющие немалую ценность, - рисуясь, откинулся на витрине Лейстаст. - мы готовы принять плату и так. Сколько вам нужно времени, чтобы подготовить всё необходимое?
- Вы, поистине великодушный волитар, и к тому же читаете мои мысли, - лицо мага исказила уродливая улыбка. - Уверен, те драгоценности, что я принес идеально подойдут вашей прелестной супруге.
Повинуясь его знаку, телохранитель достал из-под плаща небольшой мешочек, и аккуратно высыпал его содержимое на витрину: там было несколько ожерелий с драгоценными камнями холодных тонов, узорчатые золотые браслеты, кольца с вкраплениями бриллиантов, две серьги в виде извивающихся драконов и, наконец, серебряная диадема с жемчугом.
- О четверо! Какое чудо! - глаза волитари заблестели ярче самоцветов, представших взору семейства. Лейстаст лишь потёр ладони, стараясь оставаться спокойным, но было видно - торговец волнуется. Волнуется и удерживается с трудом, бьёт себя по рукам - пока что мысленно, но это пока - чтобы только не протянуть пальцы к драгоценностям. - Откуда у вас такая прелесть? Хотя это ведь не положено спрашивать... Но всё же?
Заметив заинтересованность книготорговцев, карлик довольно улыбнулся:
- Я - целитель, как уже говорил, и некоторые из моих пациентов также испытывали затруднения с деньгами... но не мог же я оставить их без лечения.
- О, понимаем, всё понимаем, - Сайдира осторожно крутила в руках диадему, любуясь переливами серебра и дивными отблесками перламутра в самом сердце каждой жемчужинки. - Нам нужен час, чтобы всё подготовить. Как вам будет удобно - подождать здесь или зайти через час? разумеется, это у нас не останется.
Женщина поспешно отложила украшения и заискивающе заглянула в глаза покупателю.
- Хорошо упакуйте книгу, будьте так добры, - распорядился покупатель. - И, уточните, что из украшений вы решили взять в счет уплаты - мне бы не хотелось вновь нести их все. Столько разбойников появилось.
- Диадему и серьги, - раньше, чем муж успел что-то вымолвить, выкрикнула Сайдира.
- А также вот эти два браслета, - указал волитар. - Как раз примерно оговоренная сумма, если я не ошибаюсь,а ошибаюсь я в таких вещах редко. Книга будет упакована и подготовлена в лучшем виде, даю вам слово.
- Справедливо, - волшебник удовлетворенно кивнул. - Надеюсь, дама примерит украшения, сразу как мы заключим сделку.
- Клянусь! - если бы волитары не летали, Сайдира подпрыгивала бы от предвкушения. Но так женщина просто поднялась в воздух и описала круг на месте. - Это будет волшебно, по-настоящему волшебно! Большое вам спасибо!

день 13 без времени и почти без места
Соуль, Хигф, Скорп

Род безумный

- Пустота...
Голос звучал глухо и устало, отдаваясь эхом куда-то... куда-то туда. Где "туда" - было непонятно никому, кроме говорившего.
- Она красивая, наверное. Или должна быть таковой для его детей. Они видят эту красоту, а мы... нас она сводит с ума. Откройте глаза. Поднимитесь - не время ждать, не время спать!
Голос принадлежал Ремроду Ашкраю, и в каждом слове звучало больше силы, чем во всех прежних речах.
- Поднимайтесь и посмотрите, где вы... Думаю, вы удивитесь сами себе. Если ещё готовы удивляться. Но времени мало - смотрите!
- Ремрод? - не отпуская руля, оглянулась Сайте. - Ремрод!
Голос разнесся над палубой.
Балтьер открыл глаза. Неуловимый миг в нем боролись капитан и мужчина, и на этот раз капитан победил. Прежде, чем спросить о чем-то Юлаль, он оглядел палубу. Люди были невредимы, но казались такими же потерянными, как он сам. Сколько времени минуло? Вокруг клубилась серая мгла с лиловыми прожилками вспышек – и ничего больше.
- Все за работу! Проверьте паруса и корпус! – приказ подхлестнул обмякших пиратов.
И только после этого корсар тихо спросил:
- И где же, Ремрод?
- Я здесь... я везде и нигде. Здесь всё везде и нигде. Даже вы, - усмехнулся горестно голос. - Здесь всё есть и нет ничего. Но время есть и здесь - и его мало. Спешите! Спешите вперёд!
- Объясни, - резко потребовала Юлаль.
- Курс? – одновременно с ней вопросительно бросил капитан.
- Вперёд, - повторил голос Ремрода. Только вперёд. Вы найдёте то, что ищете - если ищете именно это. Вспомните, куда вы летели и чего желали! Я должен... Должен успеть. Там, куда вы доберётесь - я встречу вас. Вы следовали за вороном - теперь летите за соколом!
Оглушительно громкий клёкот раздался где-то в вышине, сияющая вспышка белого пламени расколола пространство, оглушив всех вокруг, и прямо у мачты, с видом скучающего дворянина на званом балу...
- Думаю, по мне немного скучали? Хотя простите, я не даю себя забыть, верно? - лорд Финеас Санкрист, одарив всех присутствующих, особенно оглушённых и ошарашенных, дружелюбной улыбкой, отвесил два поклона - довольно галантный в сторону леди Сайте и откровенно издевательский в адрес капитана Балтьера.
- Пусть поставят паруса, - негромко, чтобы слышал Балтьер, сказала Сайте и бросила взгляд через плечо на Финеаса. - Вам не идет.

- Хочу абордажа, - мрачно поделился с женщиной Балтьер. – Драки. Дуэли. Чтоб кто-то стоял напротив меня с оружием.
- Как только это закончится, можешь выйти с оружием против меня, - сверкнула глазами Юлаль. Было ясно, что она шутит, но голос звучал отнюдь не весело.
- Если ты снова будешь с Книгой, я не рискну, - криво улыбнулся корсар, сжимая штурвал.
- Берегитесь!
Словно в ответ на крик - был это Санкрист или Ремрод, никто не успел разобрать, - но в тот же миг огромная чёрная тень мелькнула над кораблём. Яркая лиловая вспышка на мгновение осветила тварь... нет, Тварь, похожую на огромную осу - та словно не заметила корабля, растворившись в блеске просветов.
Сайте вздрогнула. Еще сильнее сомкнулись сжимавшие руль ладони. Бальтер, искоса взглянул на нее, с усилием проглотил какие-то слова, тихо пробормотал проклятье.
- Приготовьте требушеты! – скомандовал он. – Впереелсмотрящий – быть начеку. Скоро должен быть остров!
Эти слова заставили людей оживиться. Зогга даже вновь принялся покрикивать на подчиненных. А капитан тихо спросил:
- Может быть, уступишь мне штурвал? Ты не устала?
- Нет. Пусть не стреляют, если не будут нападать на корабль. Это может привлечь лишнее внимание.
- Если будут нападать – мы при такой скорости просто не успеем выстрелить, - пожал плечами капитан. – Но пусть готовят орудия – это помогает чувствовать себя увереннее.
Вторая такая же тварь сверкнула по правому борту. Огромные глаза - фасеточные, как у настоящего насекомого - блеснули красным огнём, и существо тут же пропало.
- Они знают. Но им всё равно. Они даже не донесут. Пустые... Пустые, - голоса Ремрода и Финеаса сливались в один. - Бойтесь, если они нападут. Им не до вас. Там - началось. Тут - уже неважно. Скоро там уже будет тут.
Женщина побледнела. Летевший впереди кретчет нырнул, уходя из темного крыла какой-то твари, затем выровнялся. Он оглянулся, издал пронзительный - в два раза ярче в тишине - клекот.
- Не волнуйтесь, господин Сайган, - почти беззвучно выговорили губы.
– Это демоны? – спросил капитан.
Вокруг ничего не менялось, и если бы не проносящиеся мимо твари да надутые паруса, можно было бы решить, что галеон не движется. Мильден свесился за борт и пытался разглядеть что-то внизу, но безуспешно.
- Там темно. Везде будет темно... Мы должны спешить! - в двуголосие вплёлся третий, дрожащий тон. Коракс. - Скоро, скоро, скоро, скоро, с корнем, вырви с корнем, с корнем вырви, корни, корни, ветви - руки, корни - ноги, кровь соком, сок - кровью - без жизни, без мысли, без сердца, но живы, безвинно страдают, невинны, повинны, чисты - и пусты...
Кречет снова пронзительно вскрикнул.

- Уже близко, - кивнула, казалось, крику птицы, Сайте.
- Корабль идет быстро, как может, не учите меня! - огрызнулся Балтьер.
- Никто не торопит, - удивительно-спокойно произнесла Юлаль. Удивительно-спокойно для бледности, сделавшей ее лицо слишком острым.
- Хотелось бы верить, - от ее голоса мужчина сразу слегка остыл, лицо чуть разгладилось.
- Лес на краю, выжат в бою, выжил - не жив, крепче держись, душу храни, ужас в тени, ветви - клинки, ломкой руки, сок - что вода. Шаг - и беда! - голос Коракса отчётливо перекрыл остальные голоса... Вдали сверкнула вспышка белого пламени, раздался громкий соколиный крик.
- Столица там - Столица тут. Всему своё место. В Пустоте - пусто, в жизни - живо. Жизнь в Пустоте - пуста. Не дайте себе опустеть, даже когда опуститесь на Пустоту! - прогремел голос Ремрода. Грянул гром - нарастая с каждым раскатом, удары прокатились, кажется, по всему небо... пустосклону? Огромное, словно живая алая заря, лиловое сияние затопило на миг весь горизонт, и на самом краю, между небытьём сверху и забвением снизу, блеснула невозможной, пугающе-льдистой серостью громада острова. Даже сейчас было видно, что он был огромен - не меньше Столицы. Непонятные, странно шевелящиеся заросли покрывали его почти весь, и лишь несколько проплешин по краям оставались свободны от растительности. А в середине, словно огромный шпиль, возвышалась серая глыба - скорее всего рукотворное строение, но, стоило перевести взгляды на него - и зарево померкло, а всё вокруг снова поглотила Пустота, бессмысленная, непонятная и оттого пугающе-живая...
- Остров! – раздался голос сверху.
- Курс на него! Оружие держать наготове, но без приказа в бой не вступать!
Лидиум ли вознес эту громаду в небеса? И небеса ли были вокруг? Балтьер сомневался и в том, и в другом. Возможно, не он один, но пираты, словно сговорившись, не желая обсуждать того, что видят. Будто, пока не скажешь вслух, остров остается обычным островом, каких немало витает в облаках Фераи.
Время здесь текло медленно, но все-таки текло. Ибо когда дышишь, видишь то и дело проносящихся мимо монстров, опасаешься и скрываешь это, то и дело касаешься руки на штурвале – это и есть время. И когда приближаешься – тоже время. Час за часом остров, то появляясь, то сливаясь с исчерченным высверками небом, рос. Рос, и все отчетливее становились заросли, похожие скорее на лес щупалец. Как будто это был гигантский спрут – не осьминог, а сотне-, тысяче-, многотысяченог, что врос в океанское дно. Но выбрался из глубин, оторвался вместе с каменной коркой и воспарил.
- Обед! - возвестил Мильден.
Оказывается, он еще и готовил.
Есть никто не хотел, и, подавая пример, Балтьер уселся прямо на палубу, где стоял и зачерпнул ложкой варево, потерявшее в странных небесах всякий вкус. Кое-кто присоединился к нему.
Тень-тень в ясный день... Присловье детства, из тех времен, когда дни еще бывали ясными.
Две точки – Санкрист, наверное, и господин Сайган – чернели впереди.- Мне это не нравится, но менять что-то уже поздно. А некоторым я бы посоветовал быть проще- так же тихо сказал капитан и тут же зычно закричал. - Ставьте все паруса! Полный вперед!
Будь в виду остров, земля или хоть что-то знакомое, команда бы зароптала против заведшего их невесть куда капитана. Странные, страшные чудеса не нравились им. Но теперь, в полной потерянности, они непривычно тихо повиновались человеку, который, казалось, знал, что делать. «Белиас» начал прибавлять ход – во всяком случае, ветер здесь был.
- Просто пытаюсь не падать духом. Очень непросто, когда дух - всё, чем ты являешься, - пожал плечами Финеас. - Следуйте за мной. Если потеряете из виду - пустите господина Сайгана, но пусть будет осторожен. Тут небезопасно, даже сейчас, когда... неважно. Ничего не бойтесь - главное не бояться. Впереди... как увидите остров - причаливайте. Осторожно, у самого края. Там будет пристань. Ремрод встретит там.
Белый свет снова окутал фигуру Санкриста, глаза волитара блеснули, волосы взметнулись, словно в порыве ураганного ветра, белое сияние окатило палубу, и ввысь взмыл сверкающий белый силуэт большого сокола. Громовой клёкот вновь огласил Пустоту, и птица ринулась вперёд, ловя крыльями воздушные потоки... воздушные ли? Дышать здесь всё же было возможно, и это обнадёживало. Немного.
Юлаль негромким свистом подозвала господина Сайгана. В царившей на палубе тишине, нарушаемой только скрипом снастей и странно-негромкими разговорами моряков, свист был слышен очень ясно. Кречет опустился на предупредительно вскинутую руку и расцарапал когтями не прикрытую перчаткой кожу.
- Господин Сайган, - негромко и твердо обратилась Хранительница к птице, - я хочу, чтобы вы летели вперед и указывали нам путь.
Кречет вскрикнул и расправил крылья.

(Соуль, Скорп, Хигф. Из запасов более новых)

Утро-день 13
Нужен грифон?..
(С Кысей)

Из дремы Мири выманил голод. На этот раз есть хотелось всерьез, и даже обнюханные котами булочки не вызывали неприятия. Подняв с пола самую большую рубашку и закрепив ее поясом, Мири цапнула самую свежую и забралась с ногами на подоконник.
Хотелось растянуть время. Ненадолго, на полчаса, и еще на столько же после. И еще раз. Снова всплывало в памяти сравнение с редким здесь настоящим снегом - когда сверху летят огромные пушистые хлопья, которые в пальцах рассыпаются ажурными шестигранниками. И сразу же тают. Таким же было чувство покоя сейчас. Девушка тихо слушала, как ветер шелестит шторами и улыбалась так, чтобы не заметил невидимый "наблюдатель" в комнате. Она сама что-то выбрала, и простота этого решения одновременно смешила и пугала. Не ждать того, чего не дождаться. Искать что-то собственное... Даже мысль об отце в свете этого простого открытия была легкой: нежность, не сдобренная обидой, несчастье, не сдобренное страхом. Сейчас Мири могла жалеть не его и себя, а то, как нелепо и грустно все было слеплено. И то, как нелепо и грустно оно должно было закончиться.
И конец оный был близок. Поскольку леди Алсиманд Рейс, пребывавшая ныне в чувствах, глубоко замешанных на смятении по поводу железной руки Императора, намертво взявшей управление как явной, так и скрытой судьбой государства, и сочетания оной руки с совершенно рехнувшимся сердцем и полным отсутствием мозгов - что для мужчины такого рода вряд ли было недостатком, но ошарашивало... В общем, кое-как наладившая дела с Гильдией и поспособствовавшая, а в идеале и долженствующая способствовать в дальнейшем семейному счастью своего жениха с совершенно посторонней девахой (назвать Гудрин девушкой или даже женщиной у Алси не получалось в принципе), юная леди Рейс хватилась воспитанницы. Допрос слуг и сменившихся за время дежурства гвардейцев показал любопытные странности в поведении юного чада, но до точки определил самое важное - место нахождения прелестного цвета жизни, столь спонтанно и наверняка вошедшего в судьбу волитари энное количество дней назад.
Дверь чуть не слетела с петель, когда выбравшая для сегодняшних чудесностей новое, не менее красное платье Алси открыла её молниеносным взмахом ладоней.
- Привет, радость моя! Я соскучилась, а ты?.. - вымолвила прекрасная Рейс и застыла на пороге. Оценить ситуацию много времени не требовалось, но вот переварить оцененное и не закипеть в процессе...
Из вороха простыней на кровати появилась белобрысая голова явно не дорогой воспитанницы, а сумрачный взгляд матово-белых глаз сообщил невесте Императора, что ее присутствую тут не рады. Однако вежливости Кадара хватило на грандиозную тактичность (педагогика наверное впрок пошла), так что взгляд он быстро опустил.
- Нарух я щит ставил? – философски вопросил он, уставившись на Мириам. Точнее на свою рубашку, а вот то что ради осмотра рубашки магу пришлось смотреть на подругу его почему-то не обрадовало.
Мири загадочно пожала плечами и протянула Алсиманд яблоко.
- Привет.
- Развлекаетесь. без меня. В других ситуациях была бы обижена, а тут - хоть на этом спасибо, на мою голову развлечений хватит, - Алси подлетела, схватила яблоко, громко отхрустнула большущий кусок. - Первый раз, как я понимаю?
Ясно, что последнее было сказано не Кадару.
Мири кивнула и освободила кусок подоконника.
- Ты хоть что-то об этом знаешь? Ладно, пролетели, - махнула рукой Алсиманд. - Но думать в будущий раз очень советую. Как тебя звать, напомни.
Мири проигнорировала советы с поистине королевским достоинством. Подумав, положила ладонь на плечо подруги.
- Не волнуйся. Правда.
- Кадар, - попутно сообщили с кровати. Там явно страдали над вопросом, возвращать щит на место, или если следом явится сам Джаст оно не поможет. В итоге воздушник пришел к компромиссу и, магией рассортировав горку барахла, принялся одеваться.
- Надеюсь, Кадар, ты понимаешь, что мой дорогой жених будет не в восторге от случившегося. Мне-то, пожалуй, так даже нравится, несмотря на вопиющие обстоятельства произошедшего, но... Давиону ни слова. Оба. Это понятно?
- Через мой труп, - согласился чародей. Мири ответила кивком в духе "само собой разумеется".
- Если Император подловит - гарантирую, - щёлкнула пальцами Алси. Мири, на два слова лично тебя - можно? - девушка извлекла откуда-то длинный, тонкий клинок и принялась привычно крутить в руках, обчищая обгрызенное яблоко. - Нет, я ему доверяю, просто... у девочек есть особые секреты, так?
Мири кивнула:
- Тут, рядом, пустая комната.
Со стороны мага донеслось хмыканье, но излагать свое мнение о чужой вере в его неподслушивание Кадар не стал. Тем более, ради разнообразия, можно было позволить себе оказаться тактичным.
Шутка.
- Веди, - Алси подлетела. нагнулась, принюхалась, цокнула язычком...
- Пахнет теплом, им, - кивок на воздушника, - и... ты пила. Что?
- Это было давно. Могу взять с собой, - уголками губ улыбнулась девчонка и все-таки сползла с подоконника.
В соседней комнате была только зачехленная мебель и пыль в углах - словно не лютовал в соседнем крыле Винзор. Мири остановилась недалеко от входа и, обернувшись, посмотрела на волитари.
- Схватываешь на лету, хоть и не волитари. Не зря воспитываю... хотя полагаю, что врождённое. Что оно?
Волитари влетела, шваркнув подолом платья по пыли и подняв столб серого марева. Громко чихнула, требовательно протянула руку.

- Твоё счастье, что Джаст тебя не поил. Этот нахал принялся подпаивать своих женщин. И кажется, как всегда - случайно!
- Я не его женщина, - Мири передала абсент волитари и села на пол. - И пью только когда запрещают.
- Тогда я тебе запрещаю. Прямо сейчас, - Алси сделала глубокий глоток. Привычно утёрла рот, встряхнула бутылку. - Не его - не Императора или не Кадара? С последним вообще любопытно. Он, надеюсь, жениться ещё не обещал?
- Не императора. Жениться не обещал и не будет, - Мири поковыряла босой ногой пол и тоже отпила из бутылки. Улыбнулась, - может быть, даже сбежит.
- Настоящий мужчина! Как Рейнальд у меня! Вот слово даю - выскочила бы замуж и смылась с ним на край света, послав нижними землями и папочку, да упокоют его Четверо, и братца Эрбрейса. Нельзя, - Алси снова отобрала у воспитанницы бутыль. - За родичей обычно не выходят, и потом, он меня за тот случай с ножами из принципа замуж не взял бы.
- Выйди за орка, - фыркнула Мири, в который раз за утро улыбнувшись. - Это взбесит всех еще больше.
- А если за убийцу? Такого же, как я? - предложила Алсиманд. - Знаешь, у меня была идейка... Но условие - посетишь свадьбу? Хочу, чтобы ты выпила там за моё здоровье. И с детьми моими кому-то придётся учить... Не слушаться всерьёз. Я сама могу не суметь. Поможешь?
- Если доживу до завтра, - охотно согласилась девчонка. Подумав, добавила: -убийце хуже придется.
- Оно и к лучшему. Кстати, представим, что ты переживёшь завтра, - Алси, кажется, или расчувствовалась, или захмелела, чего от неё было в равной степени невозможно ожидать. - Что тогда? Мири... Мирька, я тебя не брошу. Мне самой пережить бы, но там впереди ещё куча хорошего. Не бросай ты её этим уродам под хвост, а?
Девчонка удивленно посмотрела на волитари, но в ответ - только неопределенно повела плечом.
- Я не знаю, как все сложится. Может быть, придется просто сидеть здесь и ждать. У меня нет грифона.
- А нужен?
В глазах Алси плясали демонята. Вперемешку со слезами - но на щеку ни одна слезинка не выступила. Она и правда захмелела, и прекрасно понимала это. - Я пьяна, плохо провела ночь и невесть что несу. Пользуйся.
- Тебе нужна подходящая пара, - задумчиво решила Мири. Она тоже не была уже вполне трезвой, хотя у нее опьянение принимало совершенно другие формы. - А мне грифон к вечеру. Идет.
- Хорошо. Будет. Но я тоже полечу на битву. Можно не с тобой. Но учти... - Алси взмахнула рукой, пресекая всякие возражения. - Учти: умирать в одиночку, да ещё и без особого толка я тебе не позволю. нет-нет-нет, у сказок таких концов не бывает - а сказки вокруг ожили почти все. Так что. Ясно выражаюсь, или язык уже заплетается?
Язык не заплетался. По крайней мере пока, и заметно.
- Без толку я сама не умру, - пообещала ей Мири. "Хотя бы живым укором", - мелькнула очень скромная мысль.

По возвращении дислокация на кровати поменялась в рассветное состояние. То есть чародей убрал последствия смерчей (два круговых жеста ладонями и несколько тыков пальцем в нужные вещи), и каким-то образом послал кошачью компанию с подоконника. Который теперь привычно занимал сам, только что сверкая голым торсом.
На физиономии было написано страдание попыток найти нужные и понятные слова, что создавало впечатление будто у Мири заболели зубы, а некая магия позволяет Кадару это чувствовать как на своих.
Непередаваемое выражение «пристрелить чтоб не мучалась» и сочувствия вместе с собственным недовольством.
- Зачем тебе грифон? – родил он со вздохом.
- Я все еще не летаю, - дернула плечом Мири в ответ. На ее лице ясно отобразилось "никто и не сомневался".
- Нарух козе баян? - не отставая перефразировал маг.
- Найду, - очень определенно сказала девушка и, на всякий случай, уточнила, - рубашку не возвращаю.
- Я не понял, - признался маг шкафу и обнял упомянутую рубашку. Наверное, очень не хотел возвращаться полуодетым и оставлять такие улики под носом императора. - То ли лыжи не едут, то ли... Мири, мне на каком языке спрашивать?
- Я не знаю, что будет вечером, - девчонка доверчиво потерлась щекой о плечо Кадара. - Выясню - тогда решу.
- И этот император будет еще катать претензии что ты нашла дурную компанию, - явно имея ввиду леди Рейс буркнул любитель орочьей народной мудрости. - Нашли... музыкальные инструменты. Не забудь предупредить, - тоном "я знаю что твоя девичья память работает избирательно как политика Менгаарда, но нам будет проще если я не буду искать грифона по запаху кошек".
- Будешь здесь - предупрежу, - задумчиво согласилась Мири.
- Здрасти, - компромисс из Кадара не выжимался.
- Или оставлю записку. Если время будет, - Мири сонно зажмурилась, но тон ее ясно говорил: компромисса и не планировалось.
- Пеленки... - последовало мечтательное сверху.
- А какая религия тебе мешает оставить прослушку?.. - устало вздохнула девушка.
- Кошачья.
-Я скажу вслух, куда направляюсь, - согласилась Мириам. - Бегать не надо.
Вместо ответа утешенный "убийца, циник и пьянь" ткнулся носом в черные волосы девушки и пару минут помолчал. Потом с искренним интересом спросил:
- Ты так хочешь чтобы Давион меня освежевал?
- Я оденусь когда ты уйдешь, - Мири снова потерлась щекой о его плечо.
- Грабительница, - поставил диагноз ручной террорист волитарской короны, и, пальцев поманив ботинки, принялся обуваться.
Мири согласно кивнула. Маг изобразил окончание зубной боли, сделав гримасу "похоже на улыбку", и кувыркнулся спиной в окно. Мири потянулась, и принялась разбирать завал из вещей.

А тем временем...

Казначей постепенно привыкал к головным болям - когда они постоянны, просто перестаешь их замечать. Иногда резало как ножом, тогда Винзор кричал, бился в припадке на полу, обхватывал голову руками и не мог унять слезы, фонтаном лившиеся из глаз. Но такое случалось лишь раз в несколько часов, а потом он приходил в себя, кутался в плащ и требовал лекарство - того, что притупляет любую боль, вместе с остальными чувствами, почти вгоняет в сон. Казначей и так последние два дня провел в состоянии полудремы, зачастую даже не понимая что он подписывает и зачем.
Теперь все решал Хизран, и это было удобно - взять и перевалить ворох забот на чужие плечи. А самому остаться наедине с болью, страхами и кошмарами, неизбежно приходящими, стоило лишь уснуть.
- Милорд! - Крик слуги вывел Винзора из дремоты.
- Что, Мортимер? - Устало вздохнул он. - Время лекарство принимать? Еще же рано...
- Милорд, к вам господин Меллон, и он очень настаивает.
- Пусть заходит.
Счетовод вошел в спальню Винзора, семеня короткими шажками. Этот тощий и коротко стриженный человек обладал всеми повадками паука, успевшего расставить по дворцу сети, и ожидающего богатый улов.
- Ну, говори, не томи!
- Милорд, ситуация очень неприятная и весьма деликатная, надо сказать, - начал издалека Хизран.
- И? Мне из тебя каждое слово клещами вытаскивать? Или может сразу Смотрителей позовем, чтобы они тебе язык развязал?!
Боль усиливалась, и казначей становился все раздражительнее.
- Нет, господин! Просто вы должны знать - есть некоторые личности, проявляющие нездоровый интерес к делам казны. Спрашивают документы, роются в ваших бумагах...
- Кто?!! -Воскликнул Винзор, едва не оглушив собеседника. В виски при этом словно кувалды ударили, и его крик сорвался на исполненный боли стон. - Кто посмел?
- Лорд Бректор Брион, и еще один волитар - Кайрис.
- Вот негодяй! Змея подколодная... - взвыл Винзор. - Ублюдок! Я его из тюрьмы вытащил, а он мне кинжал в спину! Что уставился - если я свалюсь в пропасть, то и тебя утяну!
- Милорд, - сдержанно ответил Счетовод. - Надо что-то предпринять, пока еще не поздно.
- Что они там ищут? Что они могут искать? Что они знают?
Джереми вскочил с кровати. Его меховой плащ распахнулся, являя взглядам слуги и Хизрана цветастую ночную рубаху, никак не увязывающуюся с образом казначея.
- Так... Думай, Счетовод... думай! Все важные бумаги - ко мне, сюда. Под замок. А Давион-то каков! Яму мне роет! Все из-за этой санкристовой шлюхи!!! Они меня погубили! Погубили меня! Медленно убивают...
Он схватил Меллона за ворот, и уткнулся ему в грудь, рыдая.
- Убивают... Я умираю... Эта вечная боль... Нет! Ничего они не получат, ни ферая! Я Джереми Винзор - я сам себя сделал! А кто они такие - лордики, кичащаеся давностью рода, что они для Альянса сделали в своей жизни?! Хизран, ты меня слушаешь?!
- Да, милорд, - невозмутимо ответил Счетовод.
- Помоги мне сейчас, - процедил Винзор. - Не пожалеешь. И ты, Морти - я завещание на вас напишу. Недолго мне осталось... недолго. А я хочу насладиться позором своих врагов. Упиваться видом их страданий! Меллон, подсунь им такие бумаги, чтобы они вконец запутались. Чтобы ничего понять не могли.
Отпустив помощника, казначей обессиленно упал на кровать:
- Пошел вон! Исполняй!

Утро-день 13
Инструктаж для смертников
(Анм и Я)

Головная боль в последние дни была самой верной из всех его спутниц и бросать не собиралась. Пожалуй, не знай гвардейцы, что их лейтенант и Император в последние дни почти совсем не спит, они решили бы, что Джаст не выдержал и нализался-таки до синих орчат.
«Не до синих – единственное утешение», - подумал Давион, любовно разглядывая блики на острие Разящего Света – сияние клинка било в глаза, но позволяло хоть немного отрешиться от боли, которая, в отличие от шрама, даже при Тее, раз анкинувшись, не отступала без боя. Какая же это всё-таки занятная вещь… Наверное, все мужчины любят лезвия – хотя бы и в руках других.
Его гвардейцы стояли и парили перед ним – люди и волитары, почти поровну. Сорок бойцов. Сорок храбрецов, не побоявшихся ради будущего Альянса, ради своего Императора, Короля, дома, семьи… да какая разница, ради чего – главное не побоявшихся. Ничего не побоявшихся, рискующих всем – даже душами.
Сорок смертников. Тридцать девять близких душ и одна, за которую сейчас Давион Волитар измельчил и иссушил бы собственную до капельки. Только она этого не хотела. Она теперь даже не смотрела на него – стояла с каменным лицом, салютовала алебардой, орала дурным голосом приветствие вместе со всеми – не думая, не глядя… Не видя и не желая видеть. Имей Джаст право, имей хоть малейшую возможность сделать это так, чтобы никто не заметил – он бы застонал. Громко, без капли стеснения.
Возможности не было. Было утро, скорая бойня, ужас и пустота внутри. Не Пустота – но простая пустота, с маленькой буквы, а сама – очень большая…
- Гвардейцы!
Голос был чужим. Сам Император Давион Астерион-Волитар был кем-то ещё, кем-то придуманным чужими, незнакомыми людьми и волитарами, чтобы их спасти. Спасти любой ценой. Особенно любой для него самого.
- Вы знаете, почему вы здесь?
-Знаем! Знаем! – хором, чеканно отрапортовали сорок голосов. Тридцать девять – и один. Тоже не дрогнувший.
Провалиться сквозь остров. И пусть Малатаронт жалуется на дыру в своём логове. Пусть!
- И почему же?
- Чтобы дать бой демонам!
- Спасти Альянс!
- Защитить мир!
- По твоему приказу, Император! – слова Гудрин бились в душу стальными кулаками. «По твоему приказу»! Помни, ты будешь виноват, что она погибла – а она погибнет, потому что она идёт на задание, с которого не вернётся никто. Даже этот… этот везучий, мать его!
- Вы идёте туда, где вам посмотрит в лица сама гибель – чтобы усмехнуться на её улыбку. Вы идёте туда, где Пустота проела наш мир насквозь и хочет выплеснуться на нас, чтобы первыми встретить её прилив! В идёте…
Молчание. Полное молчание.
- … на Левиафан! Как только начнётся бой – он должен стать вашей единственной целью. Вам объясняли, что и как делать – надеюсь, вы усвоили всё, что нужно. Я прав?
- Так точно!
- Верно!
- Мы всё сделаем!
- Если кто-то захочет отказаться – сейчас есть последний шанс, - Джаст обвёл взглядом все лица, остановившись хоть на миг на каждом, заглянув в глаза всем… и кому-то чуть дольше положенного.
- Никто не назовёт вас трусами – потому что все боятся смерти! Никто не накажет вас за то, что вы хотите биться за мир, в котором будете жить сами. Я… - Джаст запнулся.
- Говори, Император, - раздался одинокий женский голос. Владыка волитаров сделал вид, что не слышит.
- Я бы встал на место любого из вас. Не потому, что хочу умереть, и не потому, что мне легко говорить сейчас такие слова, зная, что не мне идти в самое сердце Пустоты. Просто потому, что я считаю правильным то, на что решились вы, и кто-то должен это сделать. И всё равно, если кто-то не в силах заставить себя рисковать всем и больше, чем всем – я пойму. Шагните вперёд сейчас – и никто вас не осудит.
«Шагни, ну же! Ради себя, не ради меня… Да, я знаю,ты гордая, ты не хочешь видеть меня теперь. Я всё знаю – но прошу, прошу, шагни… Я пойму, они тоже поймут. Ты же… девчонка! Хоть раз в жизни уступи, побудь слабее, чем железные тиски, которые ты из себя строишь! Меднокосая дура, ну давай же, ну пожалуйста, ради Четверых».
Все стояли, не шелохнувшись.
Ожидаемо.
- Чтож, это ваш выбор. Ваш командир отныне – он. Милорд, прошу вас.
Фигура, которая буквально вышла из тени (и никто бы не сказал точно, магия ли, либо волитар просто крайне удачно вписался в отсутствие света), была мало похожа на сияющего лорда. Прежде всего - высокий лорд Наррот был смертельно бледен от смертельного похмелья. Зегенхайм бы гордился им сегодня - Габранс прожил свою последнюю ночь в одиночестве, в одном из портовых кабаков, ставя даже матросню на место своим восприятием местного дешевого, но крайне убийственного пойла. Даже сил его демона не хватило, чтобы убрать весь яд из организма, и потому бледное лицо цвета морской волны было очень угрюмым изначально. Черно-золотой плащ, который крыльями летущей мыши рванулся за своим хозяином, торжественно прошелестел в воздухе. Габранс глянул на Императора, понимающе и весьма мрачно кивнул, и перевел взгляд на своих новых подопечных.
- Я думал у его Императорского Высочества меньше геройствующих идиотов. Неудивительно, что мы проигрываем в этой войне.
- Вы сами попросили столько добровольцев, милорд, - пожал плечами Император. – Я отдаю вам лучших из лучших. Постарайтесь не растратить их жизни зря. Думаю, что им будет любопытно знать, на что их собираются менять, верно?
Несмотря на язвительный тон, достойный самого Габранса, в глазах Давиона мелькнуло понимание – видимо потому, что ночь далась нелегко обоим. Император взмахнул полой черной мантии и чуть отступил, давая Габрансу пространство и внимание гвардейцев. Тридцати девяти – и одной.
- Ну я просил тех, кто собирается умирать. А здесь в основном молодые, женатые и кажется, таки есть парочка совсем отчаянных на голову. - Лорд вздохнул - Ну что же, мальчики и девочки, тогда я немного расскажу вам о том, что нам предстоит сделать. Уверен, вы все уже видели чертежи Левиафана и знаете, что наша задача - диверсировать работу его двигателя так, чтобы Парящая Крепость более не смогла оперировать. Если вам кажется, что проблема состоит только в том, что вы во в главе со мной понесетесь в самое сердце вражеского штаба, которое охраняется лучше, чем ночной горшок Его Высочества, то можете смело прыгать с края Столицы сейчас же. - Габранс оглядывал добровольцем тяжелым взглядом - Вы отправитесь на быстром судне на юг, примерно за два-три часа после начала битвы, ибо иначе передовой флот Солидора собьет нас по видимости. Более того - нам придется сделать крюк, и подлететь к Цитадели с южной стороны, в обход зенитной артиллерии. Примерно в тысяче шагов от Лефиафана наш корабль начнет падать. Удержать его в воздухе - моя забота. Ваше дело - держаться и молить Четверых, чтобы посадка была мягкой. Это ясно?!
- Так точно! – хор в сорок голосов отличился отменной синхронностью. В крике. И лишь старый Сорогот Йогсор поинтересовался:
- Это все сложности, командир, или будет что-то, чего и правда стоит опасаться?
- Я приберег интересное на десерт, не волнуйтесь. Второе и самое важное - как только корабль начнет падать, вас всех хватит примерно на час. Я имею в виду - через час каждый из вас умрет от отравления Пустотой. Это очень болезненно, можете мне поверить. Поэтому работать придется очень быстро.
- Целый час? Управимся за полчаса! – в два голоса закричали из-за спины Сорогота. Малсур и его друг и здесь не могли обойтись без бравады. – А что делать-то?
- Поберегите пыл для боя, детишки. Бой на их территории не похож ни на что, с чем вы сталкивались ранее. Опасность не в том, что вы вдруг внезапно упадете замертво - наоборот, Пустота будет вытягивать из вас саму эссенцию жизни, дарованную вам Четырьмя. Внутри Левиафана нет света - им это просто не нужно. Бои будут происходить в темноте. Мы - слово "мы" прозвучало как-то неестественно - должны добраться до двигательного отсека. После этого вы должны будете отвлекать любую тварь, что сунется туда, от меня. Если все получится, у вас останется порядка минуты для вашей последней молитвы Четырем.
- По окончании наших действий Левиафан будет обезврежен раз и навсегда? – женский голос говорил всё также твёрдо.
Пара золотистых глаз уставились прямо в душу женщине:
- Если они не сделают новый. Поэтому если любой из вас увидит Матиаса Нукулайса на судне, а я уверен, что он появится рано или поздно - не вступайте в бой, а сообщите мне. Как бы вы не были хороши, ни один из вас не совладает с Бароном Убийства один на один. - Волитар посмотрел куда-то в потолок - Ах да! Враги - те демоны, чьи глаза светятся красным. Что-бы вы не увидели там, помните об этом. Это важно. А сейчас, я думаю, вам всем стоит пойти попрощаться с вашими близкими, родственниками, сказать им, что любите их и прочую чушь, которая заставит вас чувствовать себя лучше хоть ненадолго. Вам всем осталось жить немногим дольше семи часов. Помните об этом.
Волитар повернулся к Императору и вновь кивнул.
- Советую не напиваться. Даже с горя или для храбрости, - всё, что мог добавить Джаст.
- Вы зря сомневаетесь в нас, командир. Мы не подведём, - Гудрин резала без ножа. Жестоко, как может резать только преданная женщина. Но раз так, раз она ведёт себя, будто её предали, то что же это… О Четверо, дайте сил! Да что происходит?! С ней, с ним, с этим тысячу раз перевёрнутым с ног на голову миром?!

Утро-День 13.
...И разговоры о женщинах.
(& Скорпи)

Давион отвернулся. Не хотелось уронить при них ни одной слезы. Не хотелось смотреть, как тридцать девять глоток кричат что-то о нём, Императоре ли, лейтенанте ли – и как одна пара глаз смотрит в спину с ледяным презрением.
Наррот посмотрел на Императора украдкой, увидел то самое лицо, которое столько раз видел в отражении в зрачках Аш, и вдруг глупо улыбнулся. После чего повернулся к своим (уже своим, да) смертникам, и вдруг весело заявил:
-Ну чтобы вас совсем не омрачать. Клянусь при своем Императоре, что те из вас, кто переживет завтра, получат треть от состояния некоего Габранса Наррот Волитара, высокого лорда дома Наррот. Будет о чем внукам рассказывать.
- Ты слушал, Малсур? У меня будет роскошная свадьба! – расхохотался кто-то в заднем ряду.
- Или отменные похороны, - пожал плечами старый Сорогот. – Тоже неплохо. Благодарим за щедрость, милорд.
Щедрый лорд демонстративно закатил глаза, и выразительно посмотрел на своего императора.
- Все свободны. У вас мало времени, - не оборачиваясь, буркнул Джаст. Смотреть на салюты или поклоны он тоже не стал. Лишь когда холодный женский взгляд наконец перестал колоть спину Императора, вместе с его обладательницей покинув сборище - разумеется в рядах последних - Давион, казалось, немного расслабился. По крайней мере плечи его опали, и Разящий Свет словно нехотя скользнул в ножны на поясе.
- Думая о жещинах, мне тут нашептали, ваше величество, что ночью этой пролилась кровь во дворце. - Габранс помрачнел.
- Та-ак... этого ещё не хватало, - злобно процедил Джаст, снова собираясь. - В чём дело? Опять нападение? Убили кого-то?
- Не совсем так. Я подозреваю, что минимум ранили. Но так, как охранять этого человека было поручено лично мне, я в весьма затруднительном положении, Мой Император.
- Человека... Или я чего-то не понимаю, или... - на миг глаза Императора словно подёрнулись дымкой. Так, будто он пытался заглянуть куда-то вутрь габранса. Может, и правда пытался. - Какая сволочь опять посмела?... Я... правильно понимаю произошедшее?
- Я пока не занимался этим делом, ибо тогда придется привлекать Кейрати. Мириам Солидор - неприкасаемая для всех виера по договору её отца с герцогом Бойни. Это буквально означает, что любой демон убьет каждого, кто прольет хоть каплю её крови.
- Уверен, Императору смертных не понравится то, как я решу данный вопрос, хотя никаких подозрений не будет.
- Я задал вопрос. Обоим. Кто?
- Человек, маг, одаренный Небесным Отцом. - Габранс стал еще мрачнее.
- Отли-ично, - щека Давиона снова дёрнулась, шрам искривился и как будто бы на миг потемнел... - Я не хочу догадываться. И теряться в догадках этих не хочу. Но кое до кого доберусь раньше, чем даже вы - до демонов...
Голос Давиона снова дрогнул, фигура чуть ссутулилась. Видно, упоминание о предстоящей битве опять напомнило о чём-то... неправильном.
- Я просто хочу объяснить, что у демонов несколько спецефическое понятие о чести, мой Император. И что виновный должен быть наказан так, чтобы демон посчитал наказание достаточно справедливым. - Глаза лорда полыхнули золотом.
- Иначе я сделаю это сам. Клятва есть клятва. - Кейрати, казалось, было все равно, кем окажется виновный.
- Клятва есть клятва. Уж не одержали ли вы её часом, - не глядя на демона и хиетра, процедил Джаст. - Клятва есть клятва... Знаю. Найду - разберусь. Так, что вы будете довольны. Ответит он мне... Клятва есть клятва... клятва есть клятва...
-Скажи...те. - Тон Габранса совершенно изменился -...если бы вы могли её спасти, вы бы спасли?
- Ты о чём? – Джаст делал вид, что не понимает. Делал вид хорошо, но в лицо не смотрел – слишком старательно, чтобы это было лишь скорбью по уходящим сослуживцам и друзьям.
- Я даю тебе шанс, которого у меня никогда не было. Просто ответь на вопрос, волитар. Если бы ты мог её спасти, ты бы сделал это?
- Да.
Просто ответ. Просто ответ на вопрос. Кого ему обманывать? Себя? Себя он обманывал уже достаточно.
- Да, сделал бы.
Габранс улыбнулся совсем не так, как улыбаются смертные.
- Я могу её спасти.
- Как? Что нужно сделать?
- Я не могу сказать, как. А что сделать... ты ведь помнишь слова, которые должно произносить, или ты повторишь слова отречения за мной?
- Я не понимаю тебя. Или… ты хочешь, чтобы и она… как ты? Тоже? Или… - Джаст снова запнулся. Два раза – много для одного дня. Для Императора – много. – Или я сам?
- Им нет дела до еще одной из рода Океанской Девы. А вот вы, император Давион... вы - враг номер один сейчас для виера.
- Любовь в обмен на душу?
Демон рассмеялся.
- Кому нужна душа, разбитая от потери любимой? Спросите Габранса, он сломался именно так. - Тело Габранса болезненно вздрогнуло даже против воли демона.
- Что и как тогда? Говорите прямо – оба. Я сейчас… не понимаю намёков.
- Тогда я спасу её жизнь. В обмен на это вы отречетесь от Четверых, и позволите впустить в себя виера. Одного из сильнейших, смею вас заверить. Ваша любовь будет спасена, и я гарантирую, что свой век вы доживете вместе, и ни один из нас не посмеет вас тревожить.
- И кого же, в таком случае, я мог бы... в себе разместить? - если сорвавшийся с губ Давиона звук был смешком - то только безумца. Того, кто уже за гранью обычного.
- Наместника Рожденного Сном в Фераи, я думаю. Его текущий сосуд... не подходит.
- А если я соглашусь – что будет дальше?
- Слишком много вопросов. Смертные проиграют войну. Многие погибнут, многое будет разрушено. И уже совсем скоро солнце не взойдет.
- Я так и думал. А теперь послушайте... Оба послушайте. Думаю, это важно - для всех троих. Она никогда не поймёт и не примет любви, ради которой пожертвовали всем, что она любила, подменив его на Пустоту. Если она не любит меня - я переживу это, потому что так будет лучше. Если она погибнет - я не переживу этого, но и так будет лучше, чем оставить её живой наедине с Пустотой, против которой она сражалась так, что готова была пожертвовать даже собственной душой.
Давион замолчал и какое-то время просто смотрел на двоих - волитара и сидевшего в нём демона.
- Знаете, о чём я жалею на самом деле?
Оба промолчали.
Я жалею о том, что я... а может, и она тоже - что мы не поняли того, что могли давным-давно понять, когда у нас ещё было время. Когда мне не нужно было торговать свободой, кровью и душами, сидя на стуле, за который половина мира перегрызла бы глотки другой. А ей не приходилось из-за меня плакать, видеть меня с другими и идти умирать за то, что она считает правильным... и наверное за что-то ещё, или ради чего-то. Я не знаю. Когда я был просто лейтенантом гвардии, а она - просто гвардейкой... Может, пойми мы раньше, всё было бы иначе. Может, где-нибудь на Астере мы были бы счастливы... Пойми мы раньше... Хотя мы ведь и сейчас ничего не понимаем и прячем друг от друга глаза и сердца. Я не пойду на такую сделку. Ради неё. Ради того, что она, может быть, любит меня - а если нет, то хотя бы верит в меня, даже если и не верит больше мне.
-Хороший ответ. Вполне достойный спасения чужой любви, не считаешь, Габранс?
Тело пожало плечами:
- Обмен обещаниями? Что же, валяй. Мое лето меня давно забыло. И теперь все опять к этому приходит.
- Кто знает, милорд, кто знает… Можете смеяться надо мной, вы двое. Я наверное и правда смешон… Но вдруг и для вас не всё потеряно? Если я могу что-то сделать для вас… я сделаю. Но – как видите, я не всемогущ, хоть и делаю вид.
- Оставьте это, мой лорд. Есть души, которые вы не спасете даже всем своим любящим сердцем. - на сей раз отвернулся Наррот.
- Я попрошу, тогда. Оставьте моих младших в живых. Сколько бы их не осталось - они заслужили сон, а не забвение.
- Клянусь. Клянусь Богами.
Большего Давион предложить не мог.
-...И поставьте мне статую, да. - Габранс чуть повеселел - Но, нам пора. Мне надо еще написать завещание.
- Хорошо. А какой будет статуя?
- Что за глупые вопросы? Конечно из золота! - донеслось уже откуда-то издалека.

Тайны следствия
Имя соавтора сокрыто в интересах расследования.

Смерть мясника несколько смешала, казалось бы идеальные планы Хейдана Роута, по отлову и уничтожению наемных убийц. Казалось бы самый явный из гильдейцев, чью вину проще всего было бы доказать (и он сам ее подтвердил!), оборвал все ниточки, могущие привести к его хозяевам.
Люди Шайрана обыскали весь подвал, и нашли в нем несколько замороженных трупов, видимо как раз ожидавших разделки. Справедливости ради, смотрители были вынуждены отметить, что в момент их прихода, Бредд рубил говядину, однако все равно было не слишком понятно – выставлял ли он на продажу человечину или избавлялся от нее другим образом.
Сына погибшего, Герри, Шайран велел отвести в особняк и там допросить, чтобы выяснить – причастен ли он к преступлениям отца, или же просто прикрывал его кровавое ремесло. Более в лавке делать было нечего, а потому Шайран и оставшиеся четверо его спутников отправились к следующей цели, которая так же находилась в Верхнем городе.
Смотритель знал, что в это самое время и Роут, и маги, и даже Тернель так же заняты своим делом, хотя бы потому, что уже очень скоро весть об их рейдах дойдет до гильдии, а значит следовало действовать быстрее, чем убийцы сообразят, что на них ведется самая настоящая охота.
Изменилась лишь одна деталь – Шайран набросил на плечи черный плащ смотрителя (переодеваться времени не было, а для второго акта разыгрываемой драмы, ему следовало раскрыть свою принадлежность к блюстителям закона), равно как и его люди.
Спустя некоторое время… они подошли к богатому особняку, принадлежавшему лорду Эльдиаву и постучали в дверь.
- Что угодно господам? - раздался тихий, чуть шамкающий голос, и пожилой слуга-волитар высунулся из-за ограды. на вид ему было за все девяносто. Людских девяносто. Потухшие глаза, медленные движения, усталый голос и редкие седые волосы, которых, однако, не было на лице, что свидетельствовало о довольно чистой крови. Синий нездоровый румянец намекал или на недолеченное воспаление лёгких, или на какую-нибудь кожную болезнь, но даже так волитар держался немного нагловато и надменно. Сознавал, видно, кому служит.
- Господам угодно видеть лорда, - ответил Шайран.
- А по какому делу господа пришли? - прищурился старик, меряя взглядом гостей. - Лорд обычно занят. О вас доложить, или предпочтёте ждать уже войдя?
- Мы - смотрители, а потому лорду придется отложить все свои дела, поднять свою вельможную задницу и пообщаться с нами.
Рыжебородый, стоявший за спиной Шайрана, усмехнулся.
- Возможно, вы не вполне понимаете, с кем говорите, - прошепелявил слуга, открывая калитку. - У лорда Эндиава большие связи и много знакомств, о которых не снилось многим из уже попавших в ваши сети, и если он...
- Мхараш, пропусти их, - за спиной слуги появился, словно подошёл откуда-то со стороны длинноволосый, улыбчивый юноша, на вид - тоже волитар, но в лице проскальзывало что-то человеческое, а шевелюра надо лбом превращалась в изящную косу, опоясывавшую всю голову, словно венок. - Смотрителей нужно уважать. Они делают важное дело для страны. Не задерживай.
- Как скажешь, - шамкнул старик и отодвинулся с дороги.
- Связи у него, - хохотнул один из смотрителей, а другой добавил:
- Старик совсем из ума выжил.
Шайран, тем временем уже вошел в дом, и оценивающим взглядом окинул помещение.
- И когда же сиятельный лорд снизойдет до нас? - Спросил он парня.
- Сейчас доложу, и вполне снизойдёт. Не волнуйтесь, Мхараш у нас начал службу ещё при Маркосе, потому и суров - как в старые времена, "когда лорды были честными, воины - доблестными, а орков загоняли за пояс даже плевком, что уж о взглядах говорить!" - процитировал паренёк. - Вам чего-нибудь подать пока? Я - Хлюваэл, присматриваю за пегасом лорда, ну - для мелких поручений ещё.
- Нет, парень, - Шайран задумался, и добавил: - Хотя, немного теплого вина бы не помешало.
Его люди тем временем разошлись по прихожей особняка, рассматривая предметы обихода и, видимо, пытаясь определить на глаз их стоимость. Маг-Кузнец, например, засмотрелся на древнюю вазу.
- Вина, конечно. Сейчас будет! - улыбнулся парень. - Только извещу милорда.
Некоторое время наверху было совсем тихо. Потом раздались голоса - один потише, другой заметно громче, словно о чём-то спорили, и тихий увещевал громкого быть поспокойнее - впрочем, не похоже, чтобы очень успешно. Наконец, снова скрипнули двери, что-то звякнуло раз, другой, и Хлюваэл вновь появился на первом этаже, с подносом и несколькими бокалами, украшенными прямо посередине прекрасной работы хрустальным кувшином.
- Милорд плохо спал и приводит себя в порядок. Три минуты - и он в полном вашем распоряжении. Прошу отведать пока, а я вернусь и помогу его светлости принять должный вид. Чувствуйте себя как дома!
- С полюбовницей кувыркался, наверно, - хохотнул смотритель, как раз сейчас присматривающийся к картине на стене.
- О, винцо! - Второй спутник Шайрана тут же бросился к подносу с бокалами, и принялся разливать из кувшина.
- Вы зря так о лорде. О его телохранительнице разные слухи ходят... - пожал плечами паренёк. - А сколько раз она ему жизнь спасала. Вот однажды - прямо в грудь стрелу приняла, арбалетную, тяжелую. И всё, чтобы его закрыть! Какая-то сволочь убийц наняла! Знаете, как страшно. Она - вся такая хрупкая, ухоженная на вид, глаза стекленеют, а точно в ямочке, ну... ну мы платье рвали, чтобы перевязать, ну вот точно посередине - след от стрелы. Говорят, так и остался шрам. Большой, крестовидный, неровный... Я не знаю. Сам не видел, а пытался - два зуба менять пришлось, на золотые.
В подтверждение юноша раскрыл рот. Два задних зуба справа и правда были золотые, причём - как новенькие, словно поставили их только вчера.
- Уж и не знаю, как она мне их вышибла. Добро бы спереди, а так... ума не приложу.
- И где лорд подобрал эту удивительную женщину? - Поинтересовался Шайран, внимательно рассмотрев зубы - сделаны он были добротно, а значит стоили немало. Откуда у простого конюха могли быть деньги на такие зубы?
- Вот уж и сам не знаю, господин... как вас по званию, - развёл руками парень. - Говорит, что на юге. Я когда пришёл сюда, она уже с ним была.
- Хорошо хоть платит-то лорд?
- Достойно. Иначе откуда б я себе такие зубки заказал? - усмехнулся парень. - Ой, мы уж заболтались, я...
- Не стоит, - раздался сверху властный, отдающий стужей похуже Неизведанного Севера голос. Говоривший явно привык повелевать, делал это часто и охотно. - Я к вашим услугам, господа Смотрители.
Лорд Калнат был красив. Был красив по людским меркам, но не знающий его и не заметивший почему-то, что лорд ступает, а не парит, с лёгкостью опознал бы в нём волитара: длинные, изящно вытянутые черты, отпущенные ниже плеч волосы, пронзительный взгляд, узкая складка губ и изысканные манеры говорили сами за себя. Лишь вблизи было заметно, что румянец, едва трогавший щёки лорда, красноват.
- Есть разговор, милорд, - произнес Шайран, чуть искривив губы в улыбке.

Еще несколько дней назад, он распластался бы в низком поклоне перед Эльдиавом, и не смел бы глаз поднять без его дозволения, но теперь, будучи смотрителем, позволял себе на равных говорить со вельможной знатью.
- Нам в руки попали интересные сведения о том, что вы участвовали в некоторых делах покойного Гхиса Бергана. Я хотел бы услышать, что вы скажете по этому поводу.
- Слово "клевета" не навевает на вас тоску? - демонстративно зевнув, ответствовал Калнат. - Предъявите ваши сведения, уж там я могу отвечать этим словом последовательно, а не на всё разом.
- В свое время. А пока, может расскажите - кто мог вас оклеветать.
- А разве желающих мало? Я лорд. Этого обычно достаточно. То, что я лорд - повод для лжи и клеветы. То, что я держу пегаса - повод для обвинений в излишней роскоши, а то, что не швыряю полновесные фераи нищим - в скупости. То, что моя телохранительница - женщина, всегда было поводом для сплетен. Ну а то, что в ссоре со своим отцом - повод для кривотолков ещё больших.
- Лордов в Альянсе - как грязи, - нагло улыбнулся в ответ Шайран. - И далеко не всегда слухи о них - клевета. Я бы даже сказал - как раз наоборот. Потому, я хочу услышать конкретные имена, или же ваши слова останутся просто ничего не стоящими словами для меня.
- Ваши слова для меня почему-то должны чего-то стоить. Я пока не видел повода им доверять. И оставьте свой тон, мы ещё у меня в доме. Поговорим как приличные люди, - лорд Калнат подошёл к большому, незанятому креслу, которое до этого было развёрнуто к стене и выглядело весьма тяжёлым, наверное потому никто из гостей его и не тронул. Одним лёгким движением развернув его, мужчина сел, закинув ногу на ногу. - Изложите прямые обвинения против меня, я отвечу на них прямо и обстоятельно.
- Ты - пока что лорд в пока что своем доме, и всегда помни это, когда говоришь со Смотрителем, - надменность голоса дворянина лишь разбудила в Шайране злость. - Его Величество для того нас и назначил, чтобы таких как вы выводить на чистую воду и карать нещадно! А ты - торговал рабами вместе с Берганом, убивал людей ради выгоды, обманом скопил богатство! И тому доказательств - масса!
- Масса - это сотрясение воздуха, - лорд в лице не менялся ни капли, даже румянца не прибавилось, разве что пальцы сложились на колене и начали ритмично постукивать, напоминая какой-то уличный мотив. - Предъявите доказательства. Сейчас же. Иначе это будет выглядеть как вооруженный налёт. И поверьте, король Менгаард создавал Смотрителей, чтобы оберегать честных граждан от произвола, а не резать и жечь всех подряд. Ваш основатель, - голос человека лязгнул металлом, - это прекрасно понимал. Хочется верить, что у него достойные продолжатели.
Смотритель подошел к Калнату, наклонившись лицом к лицу и процедил:
- Я могу обвинить тебя в чем угодно - и уже завтра суд огласит тебе приговор, а король его подпишет. Не играй с огнем, лорд - сгоришь.
- Я могу сгореть каждый день. И не раз уже горел. А вот вы, Смотрители, пока будете действовать так, и не заметите, что уже прогорели до самого нутра, - огрызнулся Эльдиав. - Ты можешь сделать то, что обещал. А я могу сделать так, что ни один из вас не выйдет из моего особняка живым. Думаю, мне не нужно первое, и нам обоим неудобно второе. Прекрати лаять и начни работать так, как следует. Глядишь и пользу какую принесёшь, не только по ночам прохожих пугать да от Маски шарахаться будешь.
- Ты смеешь угрожать человеку короля? Глупо, лорд. В бумагах покойного Бергана, связанных с продажей рабов постоянно мелькает твое имя - как ты это объяснишь?
- Тем, что старый пройдоха терпеть меня не мог и теперь даже из могилы протягивает руки, чтобы утянуть аз собой? А всё потому, что я однажды в разговоре при нём упомянул, что у Берганов никогда не будет права на трон Великого Волитара. ну а если это правда, что же , должен был выставить себя дураком, чтобы его не обидеть? Сам знаешь, как эти чудаки пекутся о своём чистокровии? - пожал плечами лорд Калнат, откидываясь в своём кресле. - Что ещё?
- Старший Пекарь называл тех, кто скупал у него краденное зерно - в их числе был и ты, Эльдиав. Двое лордов клялись, что ты склонял их к убийству Его Величества Менгаарда. Генерал Солидор был гостем в твоем доме, уверен - это и слуги подтвердят. Будь у тебя две головы - этого бы хватило, чтобы приговорить отсечению обеих.
- Генерал Солидор был гостем в моём доме? И в доме почти каждого дворянина, человека или волитара. Если бы он взял Глыбу - вы бы и орков засудили за то, что они у себя приняли Солидора? Старший Пекарь назвал меня уже хотя бы потому, что слухи обо мне распускал Гхис Берган. Лорд Кайрис из-за него попал в темницу - а он ни в чём не был виновен, это доказано. Дальше будете сажать людей и волитаров за то, в чём их обвинил Берган? Вот ведь скотина, а ещё "высокородная"! А что до "двух лордов"... Ну, эти под страхом смерти покажут, что я склонял их как свержению Отца Небеного - и что? Их слово против моего - везде. Но они уже осуждены за другое, я же свободен. И невиновен. Разумно?
Смотритель спокойно покачал головой.
- Свободен - не значит невиновен. Эти люди искренне раскаялись в своих преступлениях и назвали имена тех, кто пособничал им. Не ты один был в тех списках - мы проверили каждого, и за каждым нашли вину в том, либо ином. Каждый утверждал что его оклеветали, каждый говорил, что это ошибка, каждый клялся в своих словах - все они лгали. Чем ты лучше их?
- Тем, что не лгу?
- И чист как Отец Небесный, - Шайран расхохотался. - А еще держишь у себя девку, которая удовлетворяет все твои желания, и почему-то называешь ее телохранительницей.
- Ещё один, поверивший слухам. Смотрители и базарных торговок считают надёжными источниками сведений. Я могу поделиться ещё не одной и не двумя, сам слышал их немало. Так как? - кажется, лорд уже откровенно скучал и издевался, расслабленно расположившись в кресле.
- Спишь ты с ней или нет, твое дело - но если она действительно тебя охраняет, то должна всюду сопровождать. Так?
- Всюду, где я скажу, она со мной.
- Значит, она сможет нам многое рассказать о твоих делишках, Эльдиав.
Смотритель вновь наклонился к сидящему лорду:
- Сам позовешь?
- А её нужно звать?
- Хочу услышать ее слова. Очень.
- Ты меня не понял, Смотритель. Её НЕ нужно звать. Она здесь.
Дверь комнаты при этих словах распахнулась, и взорам Смотрителей, совершенно не скрываясь и играя столь наглой ухмылкой, что иные льстицы и сплетницы тронного зала упали бы в обморок от одного её вида, предстала высокая, плечистая, но ан удивление изящная женщина, стильно одетая в элегантный, по-мужски кроенный облегающий камзол, мужские же штаны из толстой кожи какой-то южной крупной рептилии, украшенные изящным ярким орнаментом, и высокие ботфорты из того же материала. Довершали картину два лёгких арбалета, по одному на руку, и наручи с крагами, удачно подогнанными под тонкие запястья женщины.
- Знакомьтесь. Леди Даскалла Икзарз, моя телохранительница, - широко улыбнулся Калнат. - Не волнуйтесь, арбалеты по долгу службы, стрелять она не будет. Её задача - только моя полная сохранность и безопасность.
- Ох, я бы ее трахнул, - ощерился Шайран, оценивающим взглядом пробежавшись по фигуре девушки, и вновь повернулся к лорду: - А ты, значит говоришь, что не пользуешься?
- Сейчас важно только то, что тебе не светит, - процедила женщина. - Милорд, они вам не надоели?
- Нет, что ты. Очень приятные ребята, не зря их король властью оделил, - рассмеялся Эльдиав. - Так что ещё вас интересует?
- А еще у нас... - мужчина задумчиво почесал подбородок, вновь уставившись на соблазнительные формы телохранительницы. - Есть... одно... очень важное... обвинение.
- Всего одно? Неужто все уже кончились. Даже неинтересно. Ну оглашайте уже.
- Положите арбалеты, сударыня, - опередил Шайрана рыжебородый, до этого не проронивший ни слова. - Разговор предстоит не из приятных, а если вы случайно выстрелите, вас уже никто не сможет оправдать.
Старший из смотрителей удивленно хлопнул глазами - он и представить не мог, что кузнец умеет так складно говорить.
- Если я их положу, мой лорд подвергнется большей опасности, - холодно отрезала женщина. - И поверьте, я не стреляю "случайно".
Калнат развёл руками. "А что вы хотите - я не зря ей плачу!"

- Уже одно то, что вы предполагаете возможность стрелять в людей короля делает вас преступницей, - продолжил рыжий смотритель. - Мой товарищ - очень вспыльчивый человек, он может неправильно вас понять, и будет иметь на это все основания.
- Я предполагаю возможность стрелять в тех, кто попытается повредить моему нанимателю, - пожала плечами охранница, не выпуская арбалетов. - Вдруг сейчас кто-нибудь вломится и нападёт? гарантии безопасности нет. Поверьте, даже когда я сплю, это оружие заряжено. А вспыльчивость вашего товарища - его личные проблемы, которые он мог бы и порешать... в свободное от работы время, буде у Смотрителей такое хоть иногда случается.
- Ты должен знать Марка Лаллона, лорд? - Снова перехватил инициативу Шайран. - Как хорошо ты был с ним знаком?
- Достаточно. И?
- Он назвал тебя в числе прочих дворян, якшавшихся с Гильдией Убийц с целью устроить покушение на лорда Дрейна. Тоже клевета?
- А может быть иначе? Если бы я был к этому причастен - в были бы у меня заметно раньше. А не вы - так Белая Маска. кстати, учитывая, что я человек, странно, что он ещё ко мне не заявился, если все мои грехи, что вы тут насчитали, правда. Почему бы это? - трагически вздохнул лорд Эльдиав.
- Он был убит, - бесстрастно вставила женщина.
- Ах да, забыл. Какая потеря для ночных улиц - совсем спокойно ходить теперь можно, жаль демоны под ногами мешаются, противные! - актёрскому мастерству Калната Эльдиава сейчас позавидовали бы даже бродячие маги-фокусники с многолетним стажем. Если не знать, что лорд шутил так часто и помногу - можно было бы и на самом деле поверить...
- Лорд Калнат Эльдиав - ты, видно, самая известная личность в Столице, - ухмыльнулся в ответ Шайран, все больше ненавидящий дворянина за то упорство, с каким он отрицал обвинения. - Иначе с чего бы всем клеветать именно на тебя?
Он опустил руку за пояс и извлек кусок пергамента, прищурившись прочитал:
- А ведь с Гильдией тебя связывает немало, устранял противников их руками, избавлялся от неугодных. Мы все знаем. Ты даже убийцу всегда под боком держишь - вдруг пригодится.
- Детский лепет. Повторюсь - это всё?
Брови лорда Калната чуть вскинулись вверх, словно от удивления. Но и только.
- Мой дорогой лорд, вы лишь отрицаете, но не способны ничем доказать свою непричастность, - Шайран передразнил вскидывание бровей: - А как сказал Алистер Дрейн: "Отрицает виновный".
Смотритель взял с подноса бокал вина, и с одним ему понятным удовольствием, отразившимся на лице, вылил все содержимое на дорогой ковер, устилавший пол.
- Мне не нужно твое признание - ты либо докажешь, что мои обвинения ошибочны, либо они будут считаться правыми.
- А ты либо принесёшь мне реальные доказательства, либо слижешь это с ковра сейчас же и уберёшься, пока цел, - лорд поднялся. Каждое слово било в лицо смотрителя брошенным камнем, но и тут надменный, взвешенный тон Эльдиава не оставил. - И учти - будь ты сто раз Смотрителем, сейчас ты на волоске от того, чтобы из простой собаки стать побитой собакой, а то и драной шавкой. Я ясно выразился?
- Прикажете мне, милорд? - поинтересовалась женщина.
- Нет. Они сами уйдут. Когда поймут, что правосудие - не балаган, и должно вершиться не на пустой болтовне своры драных дворняг и тех, кого они уже покусали, - процедил лорд, постукивая пальцами в такт всё той же мелодии.
- Я уйду отсюда с тобой, мразь, - бросил в ответ Шайран. - И с этой гильдейской сукой! Балаган окончен.
- Окончен, - подтвердил лорд. - Так что вам, клоуны, пора бы собрать ваши тряпки и выметаться. И в следующий раз представление должно быть лучше. Не люблю играть главные роли в бродячих труппах, которые ещё и портят мне ковры. Пшли вон!
- Именем короля Менгаарда, эта женщина арестована за причастность к Гильдии Убийц, согласно показаниям Брандира Турссона, - смотритель положил ладонь на рукоять меча. - А ты, Эльдиав, за пособничество. Любые дальнейшие пререкания лишь усугубят твое положение, сопротивление будет считаться изменой Альянсу.
- Так и знал, что государь назначил в Смотрители кучу мрази. А жаль, - тяжело вздохнул Эльдиав. - Кандалы у вас при себе?

- С собой, - смотритель взглянул в сторону женщины: - Положи арбалеты и другое оружие.
- Напрасно. Она подчиняется только мне. Арестуете меня - может, и пойдёт с вами, - усмехнулся лорд Калнат. - Давайте ваши цепи.
Дворянин устало протянул руки.
- Прикажи ей, немедленно, - велел Шайран.
По его кивку другой смотритель достал кандалы и подошел к лорду, чтобы заковать того.
- Эххх... ни к чему то вы не привыкли, - усмехнулся благородный и слегка повёл ладонями...
Никто не успел заметить, когда из рукавов лорда выскользнули два тонких кинжала с волнистыми, изящными лезвиями. Алые брызги оросили ковёр, спрятав пятно от вина. Щёлкнули спусковые крючки арбалетов...
Звякнули, падая, бесполезные уже кандалы - смотритель с распоротым горлом пошатнулся, валясь на лорда. Увидев блеск стали, Шайран выхватил меч, но в тот же момент его предплечье пробил болт, пущенный охранницей - пробил насквозь, так, что вышедшее острие воткнулось в грудь смотрителю. Оружие выпало из разжавшихся пальцев, а сам он рухнул на колени.
Оставшиеся трое смотрителей, выхватывая клинки, бросились к Эльдиаву, но не успели...
Второй арбалетный болт с шипением обратился в кусок расплавленного металла - возникшая в руке рыжебородого кузнеца огненная плеть походя расплавила его, рванувшись к женщине, и туго обвив ее запястье, вплавляя наручи в обуглившуюся плоть. Маг дернул хлыст на себя, то ли собираясь оторвать противнице руку, то ли желая повалить ее на пол.
С кончиков пальцев другой его руки сорвались несколько крошечных сгустков пламени, пробивших лорду Калнату грудь.
- Ублюдок... - простонал Эльдиав, хватаясь за обожженные края ран одной рукой, выронив кинжал. Горлом у лорда пошла кровь, от прожогов поднимался тонкий дымок загасших в крови магических сгустков. - Мразь... черномазая...
Неуклюжим, злобным движением, пошатнувшись, Калнат мотнулся вперёд, опуская на упавшего Шайрана кинжал... и падая следом.
Женщина кричала, кричала не стесняясь - но от ярости, не от боли. Вид погибшего лорда был для неё, похоже, страшнее, чем собственные раны, даже такие тяжёлые, как потеря руки. Свободной рукой рванув ворот камзола, охранница вырвала какой-то длинный шнурок, и вся передняя сторона одеяния словно разорвалась, выпуская наружу несколько - с десяток? - ножей-лепестков, окатывая всё спереди веером острого железа.
Перед магом вспыхнул пламенем щит, принявший на себя смертоносные лезвия, но один из смотрителей, кинувшийся к женщине, с воем рухнул на пол - его прикрыть рыжий не смог, а может и не собирался вовсе.
Женщина меж тем умудрилась вытащить обугленный огарок руки из пламенной петли.
- Твари... Поганая сволочь... За что? Что он вам сделал?... - по щекам телохранительницы бежали слёзы, но правая рука уже выудила из-за высокого голенища сапога кинжал с зазубренным лезвием. - Вы умрёте. Все... Поганые мясники, упыри проклятые, все передохнете!

Рукоять кинжала вспыхнула, опаляя женщине ладонь, маг же просто стоял и смотрел на нее, в то время как оставшиеся смотрители не решались подойти.
Та ещё сильнее сжала оружие и сделала шаг вперёд. Другой. Третий. Запах горелой плоти становился нестерпимей с каждым ударом сердца, с краснеющих пальцев слезали слои почерневшей кожи...
Рыжебородый шагнул назад, и вновь взмахнул огненной плетью - на этот раз та обвилась вокруг ноги убийцы.
- Ублюдок... думаешь, меня это остановит?... - кожа на сапоге почти не горела - за хорошие деньги можно было приобрести и не такое - но всё же женщина дёрнулась, припадая на охваченную ногу. Указательный палец горящей руки не выдержал жара и лопнул, словно кровавый нарыв, выпячивая начинавшую тлеть кость. Даскалла прокусила губу до крови, алая струйка потекла по подбородку.
Ещё шаг. Ещё один. И ещё - после чего охранница, простонав, рухнула на колено, ткнулась обугленным краем руки в пол. Злобный, полный отчаянного бессилия крик огласил особняк.
- Ты это заслужила, - спокойно произнес маг.
Кинжал в ее руке полностью расплавился, окончательно калеча кисть.
- Заслужила... смерть... тем... что была... верна... своему лорду?... - процедила женщина.
И снова поднялась. Сделала ещё два шага. До мага оставалось ещё два. Колдовское пламя на ноге уже поднялось вверх и теперь лизало нижний край разорванного камзола.
- Ты была неверна Альянсу.
Смотрители выступили из-за спины рыжебородого, и оба ударили ее рукоятями мечей - один в грудь, другой в голову.
Женщина рухнула на пол, тяжело застонав. По щекам её, против воли, предавая в последний момент, покатились слёзы.
- Это вы... вы неверны Альянсу... Палачи... Дрейновы выплодки... Когда придут демоны... они сожрут вас... первыми. Такая же чёрная погань...
Искорёженные, рассыпавшиеся прахом руки молотили запёкшимися огарками по полу, словно наёмница уже не ощущала боли. Подбородок и шея девушки пестрели алыми разводами, сапоги и штаны, словно гнилью, подёрнулись буро-грязными пятнами тления. Но она ещё силилась что-то сказать, как-то защититься...
Сил хватило равно на пять ударов сердца. Распластавшись на полу, воительница затихла. Хрип, забивший горло, словно кляп из густого дыма, сорвался с губ и растаял, так и не став последним проклятием.
Маг наклонился, дотронувшись пальцами до шеи убийцы и удовлетворенно кивнул, нащупав слабый пульс.
- Я же просил убрать оружие, - прошептал он. Жалко было уродовать такую красоту, но выбора не оставалось.
В паре шагов от нее валялся, скорчившись и воя от боли смотритель, пораженный несколькими метательными лезвиями. Опустившись рядом с ним, рыжий вырвал куски железа из его тела и прижег раны, заставив того заорать еще громче.
- Жить будет, - отметил колдун, и уже тише добавил: - А вот танцевать - врядли. Что стоите как бараны? Позовите слуг.
- Сейчас... сейчас, - один из воинов тут же бросился к двери.
- А с Шайраном что? - спросил второй, глядя на неподвижные тела командира и лорда на ковре.
Влетевший старик-волитар и вбежавшая за ним полненькая горничная, увидев лежащие на полу тела, застыли на месте. Девушка закрыла лицо руками, плечи её мелко задрожали, волитар просто стиснул зубы и непонимающе воззрился на оставшихся Смотрителей.
Оба не проронили ни слова.
- Ваш лорд предал Альянс, - стальным тоном произнес маг. - За это он поплатился жизнью. Ты управляющий в доме или только привратник?
Последний вопрос был обращен к волитару.
- Кто я - не столь важно. А вот ты - мразь, поставившая себя над законом, - отчеканил волитар. - Подонок, решивший, что королевские бляхи и чёрные плащи - повод убивать тех, кого хочешь убить. Попомни мои слова - однажды тебя самого прибьют так же. А теперь - приказывай, я всё ещё слуга тут, хоть служить без лорда и глупо. Не реви, Жизель! Видишь, надо прибраться! Господа устроили бойню, слуги убирают. Как всегда.
- Ты говоришь опасные слова, старик.
Рыжебородый вздохнул.
- Можете похоронить своего лорда. Скоро сюда придет стража и опишет имущество, если Эльдиав что-то задолжал вам, вы получите жалование из казны после конфискации.
Присев рядом с телами, он осторожно оттащил перевернул лорда на бок, стаскивая его с Шайрана. В груди дворянина зияло несколько аккуратных дыр с ожогами по краям - одна находилась как раз напротив сердца. Кинжал лорда вошел глубоко в плечо смотрителю, к тому же другая его рука была до сих пор прибита болтом наемницы к груди. Трогать такие раны колдун не решился.
- Есть в доме повозка и лошади?
- Есть пегас, но ездовой. Повозка - только карета, - сухо отвечал старик. - Мой лорд был должен мне жалование до конца месяца, и только. Но я говорю о другом, сынок. Кто дал тебе право приходить и убивать? Скажи мне. ты должен изводить измену и крамолу, ведь так?
- Жизель, вели запрячь карету, - приказал служанке маг, а затем вернулся к старику. - То, что здесь произошло - ужасно, но первым начал убивать лорд Эльдиав, и этим решил свою судьбу.
- А те лорды, которых вы забрали в Особняк Закона и Равенства, чтобы они уже никогда не вышли оттуда? Они все тоже начинали первыми, - не унимался старик. Полненькая девчушка, не переставая рыдать, нырнула в дверной проём. Волитар прислонился к стене, оттянул ворот, осторожно приложил ладонь к левой стороне груди, что-то пощупал, тяжело вздохнул. - Я хочу просто понять. Король платит тебе за то, что ты истребляешь его врагов. Но народ боится тебя. Гильдию народ тоже боится. Если бы Гильдии платил король - она истребляла бы его врагов. Тоже за деньги. Чем бы вы тогда отличались, раз можете пытать и убить без суда?
- Мы исполняем закон, а не просто убиваем за деньги, - маг долго раздумывал, прежде чем сказать это. - Воля короля - не желание кого-то заплатить за смерть врага. Воля короля - это закон для всех нас.
- Верно. Но если убийцы будут принимать заказы только от короля и только на тех, кто, по чьим-то словам, нарушил закон - они станут Смотрителями? - голос слуги становился всё тише, слова сходили с губ старца неохотно, цепляясь за вздохи. - Убийца - всегда убийца. Если он исполняет закон так, как вы - он ещё и лицемер. А если иначе закон исполнять нельзя... значит, такие у нас... законы... И цена... за жизни тех, кто их придумал... прописана в контракте... гильдейского подонка...
- Когда люди поймут, что закон нельзя нарушать - отпадет необходимость в Смотрителях.
Он кивнул своим двоим помощникам:
- Возьмите Шайрана и погрузите в карету, поосторожнее... позовите еще того конюха с золотыми зубами, пусть поможет.
- О-ох... когда люди поймут, что нельзя убивать без доказательств... отпадёт необходимость во многом... Когда люди поймут, что... топить в крови своих же братьев... подло... тогда... тогда... - старый слуга схватился за сердце, медленно сползая по стене. Ноги волитара коснулись пола и тут же подкосились. - Тогда... тогда... о-оох... Всё меняется... всё проходит... эххх...
Волитар захрипел и закрыл глаза.
- Дед, эй... Проклятье! - Как помочь старому слуге, маг не знал. - Люди! Есть в этом доме еще хоть кто-нибудь?!
Старик уронил голову на бок. Рука, державшаяся за сердце, безвольно упала на запятнанный кровью ковёр.


(особо секретно, так что без координат!)

Новое слово в живописи
Скорпион с нами!


"Посмертная галлерея Саматро Кейды" пользовалась дурной славой в Столице, но, быть может, именно поэтому, раньше сюда каждый день приходили состоятельные люди и волитары, чтобы увидеть коллекцию портретов, нарисованных рукой признанного мастера кисти и красок. Волитар Кейда действительно был выдающимся художником, его таланту завидовали многие живописцы, однако была одна странность, едва ли не полностью поставившая крест на его карьере - все, кого писал Саматро, в скором времени умирали. Эти портреты считались проклятыми, люди поговаривали, что художник забирает жизненную силу своих клиентов и потому изображения получаются такими реалистичными. Доказать, естественно, использование столь коварной магии, никому не удалось, но - и клиентов, готовых рискнуть жизнью ради красивого портрета, в городе было совсем немного.
В этот день, предшествующий появлению армии демонов, о которой кричали на всех углах, один такой нашелся. Это был состоятельный с виду господин в строгом костюме - не слишком высокий, но и не приземистый, с объмным брюшком и пышными усами, элегантно переходящими в бакенбарды.
Галерея производила издали неоднозначное впечатление. Длинный, словно вытянутый специально, полностью выкрашенный в чёрное дом, даже черепица на крыше - и та была чёрной. Только пристройка с правого бокаказалась тёмно-бурой - или строители пожалели краски, или её добавляли к зданию уже после завершения строительства - благо отделка казалась заметно новее. Там, по слухам, располагалась мастерская волитара, и под окнами всё время ходил дюжий молодец, оберегавший работы мастера от преждевременной демонстрации жадной до острых ощущений публики. Другой молодец, чуть поменьше и пошире в плечах, прохаживался у дверей, принимая заказчиков и любителей живописи и выпроваживая всех остальных. Именно он, узнав, что почтенному господину хотелось бы заказать портрет, поохав на тяжёлые времена, с удовольствием поклонился и пропустил гостя в саму галерею, заверив, что матсер вот-вот появится.
Визитер прошелся взад-вперед, придирчиво осматривая старые работы мастера, задумчиво что-то пошептал, пару раз хмыкнул, затем прислонился к стене и запрокинув голову, уставился на потолок.
Не прошло и нескольких минут, как дверь мастерской отворилась, и в галерею влетел сияющий, довольный собой волитар, вытирающий с рук остатки краски. Вся его одежда была перепачкана пятнами, словно он только что закончил работу, а удовольствие, так и светившееся в глазах, говорило о том, что оно скорее всего так и было.
- О, господин! Господин хочет заказать портрет?! В полный рост? По пояс, только по плечи? На фоне какого-то пейзажа - порой и так заказывают! Прошу, выбирайте! Кстати, как вам мои работы? Вон та - чудесна, правда? Просто отменная!
- Вы, сударь, признанный мастер, скажу я вам, - человек вновь оценивающе посмотрел на портреты. - Мои друзья не раз были в вашей галлерее, все меня звали - а у меня дела, знаете ли. Я - по торговой части, а там - упустишь время, и деньги улетят!
- Как и у меня! Жизнь коротка, искусство вечно, и так беспечно не найти всего лишь капли времени, чтобы запечатлеть себя для потомков! Первый портрет, который я написал - был автопортретом, и я, как видите, до сих пор жив! А говорят - "злая магия, проклятье!" -всплеснул руками волитар. - Прошу, выбирайте, как бы вы хотели быть запомнены вашими наследниками - ведь у господина есть наследники, верно? Прошу-прошу!
- К сожалению, только супруга, - вздохнул толстячок. - Торговля отнимает все время, разъезды, встречи. Сукно...
Он важно поднял указательный палец.
- Сукно, знаете ли, это очень важная часть нашей жизни. Оно нужно всем.
- Всем-всем, - довольно кивнул волитар. - Вот я, например, только художник, но всё равно немного разбираюсь в сукне. Надо же знать, что я себе покупаю. А как зовут вашу супругу? Почему же она не с вами?
Когда зашел разговор о жене, мужчина неуловимо изменился в лице, так - словно предмет беседы был ему неприятен, но в голосе напротив слышалось обожание.
- Мелинда... мы с ней... - торговец задумался, пытаясь подобрать слова. - Вроде как в ссоре. Такой пустяк, но очень неприятно.
- И вы хотите подарить ей портрет, чтобы загладить свою вину? Как трогательно! Это всегда срабатывает, но вот незадача, - участливо покачал головой художник. - Трудно писать портреты, не видя, так сказать, оригинала.
- О, мой дорогой Кейда, - торговец позволил себе некую фамильярность. - Я уговорю ее придти, создавая вам, так сказать, все условия для работы.
Он едва заметно подмигнул художнику:
- Просто сделайте то, что должно, как мастер. Мне сегодня улетать. Ну, вы меня понимаете, ведь?
- Вы хотите, чтобы портрет был готов уже сегодня? - заискивающе поклонился живописец и подмигнул в ответ. Но... такая срочность... вы же понимаете... Это будет трудно, а времени на хорошую картину уходит много...
- Поэтому я и обратился к вам, мой драгоценный, - человек потер руки, перстень с изумрудом сверкнул несколькими гранями сразу. - И за ценой - не постою. К тому же, если хотите, могу дать партию отличного сукна.
- А почему вы выбрали именно портрет? Нет, я понимаю, моя слава гремит на многие острова... Но вас она не отпугнула?
- Я деловой человек, чуждый предрассудков, - гордо отрезал торговец. - И мне важен результат.
- Что ж... назовите цену, и я скажу, смогу ли удовлетворить ваши запросы. Если так - то приводите супругу, - потёр перепачканные краской руки мастер. - И пусть я не волшебник, но клянусь - я смогу создать для вас что-то невероятное!
- Я дам за портрет сто фераев, - сумма была названа холодно, как если бы разговор шел о простой торговой сделке. - Надбавку за срочность назовите сами.
- Треть, - также холодно кивнул волитар. - И можете приводить свою супругу. Когда конкретно вы улитаете сегодня, во сколько? Или чем скорее, тем лучше?
- Мое судно сейчас загружают товаром, после у меня встреча. Вам потребуется все закончить к шести вечера и доставить портрет на корабль "Сокровище Фентры".
- Если вы сейчас же поспешите за вашей ненаглядной супругой, я клянусь, что успею в срок. Так быстро моя кисть ещё никогда не порхала, но... ради достойного покупателя и ради искусства я готов на всё! - заверил художник. - Всё-таки желаете в полный рост? Сидя, стоя? Одну, может быть с животным? Собака, кошка, соболь? Если оного нет - воображение мне поможет, обещаю вам!
- Пусть ее обвивает змея, - в глазах торговца на мгновение появился азартный блеск. - Ей это подойдет больше всего.
- Белая, чёрная, красная? Или может что-то экзотическое?
- Надеюсь на вашу фантазию.
- Пограничная трёхполосая гадюка! Одомашнивается великолепно, царственный капюшон и изящный орнамент, - подсказал волитар. - Очень ядовита. Яд, говорят, даже в лекарственных целях применяют!
- Надеюсь, - он сделал акцент на этом слове. - До эксцессов не дойдет. Мне пора, было искренне приятно работать с вами. Оговоренную сумму вам доставит человек, который будет сопровождать мою супругу.
- Ещё раз напомните её имя. И кстати... я забыл спросить ваше. Прошу прощения, всё моя увлечённость, - поднимая в прощальном жесте руку, виновато напомнил волитар.
- Мелинда. А я - Ксарз Боннис.
- Я запомню. Жду вашу жену как можно скорее. Чем ыбстрее она придёт - тем быстрее я закончу.

День 13
Заказ на сукно
(лучшее сукно - в лавке "У Скорпа и Варлока". Салон-магазин! Недорого! Приходите, не пожалеете!)

После разговора с Мири пришлось приводить себя в порядок довольно быстро. Иначе протрезветь после бессонной ночи и сиюминутного гульбища с малолетней оторвой, первой раз в жизни затащившей в постель проходимца, не выходило никак, а Джаст... Джаст - Джаст. Джастее и быть не может. И снова чего-то хочет. Но предложение, сделанное Гильдии его Императорским Юнейшеством, было выгодно, хоть Алси и подозревала, что в чём-то подвох... В чём - понять не могла. Ну да ладно, Кавдайн разберётся.
Эскорт она не брала, сама переоблачилась в совершенно неузнаваемый вид - и никаких там балахонов. Весёлая частная прачка, идущая по улице от заказчика к заказчику. Среди волитари такие тоже бывали, и в городе их знали не наперечёт, да и потом - сколько таких сейчас расплодилось, с беженцами-то. Правда, пришлось долго приводить лицо в "простонародный вид": подсинить щёчки, подлохматить волосы, выпустить из под чепца пару чёлок, немного подгрязнить фартук... И - руки. руки - в мытьевые, попорченные временем перчатки. Ибо, как ни старайся, мозольки от кинжалов мозолями от стирки не станут.
- Есть кто дома? Белья простирнуть, прополоскать, отбелить, навести свежесть? - кричала девушка дурным, но красивым голосом. Всё как и положено прачке. Пару раз звали, но на мимолётное "запомню-запомню, на пути назад загляну!" решало все проблемы. Кто-то отворачивался, кто-то кивал, кто-то махал рукой. Так - всегда.
Ещё немного дойти... Надеюсь, старый пройдоха не взбесится от такого её вида?
- Эй, милашка, ты только стираешь?
- не только, но уж смотря что тебе хочется, - подёрнула плечиком Алси, уворачиваясь от объятий какого-то подвыпившего дворянчика. - Но если по нраву волитари, спускайся в Нижнюю, по развалинам много девок бродит, что за медяк всё отдадут, да и парни попадаются. А я не из таких!
- А зря! Озолочу ведь! - словив попытку икнуть, взмахнул руками во второй раз дворянчик. И снова обхватил воздух.
- Из каких ты, я давно знаю, - Алси стукнулась спиной в искомую калитку спиной и ловко вильнула бёдрами, отталкивая наглеца. - У вас всё золото в глотке да по усам стекает. А меня работа ждёт! Кому постирать, отбелить, помыть, просушить? - закричала она что есть сил, одновременно припоминая условный стук... Какой-нибудь из тех, по которым опознают заказчика.
Усилия девушки увенчались успехом - дверь открылась:
- Нам как раз прачка нужна, - ответил с порога рыжий парень в лакейской ливрее. - Работы много, платим - справедливо. Возьмешься?
- А чего бы нет. Тем более заблудилась я малехо... Как управлюсь - дорогу подскажете, а? Я не требовательная, по справедливости беру, - прищурилась Алси, перехватив поудобнее корзину со стиральными принадлежностями. - Если да - так хоть сейчас, показывайте, что где - мигом сверкать будет ярче нашего правителя, шоб ему у демонов в глотке застрять и разорвать им желудки.
- Заходи, - кивнул слуга.
Дверь закрылась за ее спиной с характерным щелчком механического замка, какие появились всего несколько лет назад и стоили настолько дорого, что позволить их себе могли лишь очень состоятельные люди.
- Ой спасибо. Денежки то всем нужны, мир ли рухает, не рухает ли, - Алси подмигнула привратнику, и, деловито покачивая станом и корзиной, последовала за впустившим.
Взгляд лакея продолжал жадно скользить по телу девушки, но голос изменился:
- Зачем пришла? - Простоватая улыбка, до сих пор оставшаяся на его лице совсем не подходила к деловому тону. - Этот стук - не для обмена любезностями.
- Затем, что есть дело. Причём такое, что может в веках прославить. И звона добавить. Немало. Не так, как обычно. На самом деле.
- Прославились уже, - губы парня сжались. - Теперь от черных плащей отбоя нет. Выкладывай, что хотела - там решат.
- Речь как раз о них. И... им это не понравится. Сосем, - кивнула Алси. - тебе не скажу. Показывай кому.
- С каких это пор ты решаешь, что Ему слушать, а что - нет?
- С коей-то поры ты это решаешь? Грубовато, не находишь? Может, предложим ему решать, интересно ему что-то слышать или нет? А то ведь упустить кое-что можно бы.
- Я лишь предупредил, - рыжий пожал плечами. - Если ему не понравиться то, что ты скажешь, я тебе не завидую.
- Часто в последнее время расстраивали, надо полагать? - подбросив на плечо корзинку, поинтересовалась Алси. - Все на нервах, понимаю. Везде, кстати. Но проведи. там правда грандиозное дело... Такие в век раз бывают, а то и реже. заказчика такого я, признаться, никогда и не вспомнила бы, так... разве что в давние-давние времена.
- Все, - привратник махнул ладонью. - Ни слова больше. Не стала сразу говорить, теперь жди.
Он поднялся по лестнице, и постучал в дальнюю дверь, после чего заглянул внутрь:
- К вам господин... пришла одна... важное дело... не знаю... нет... - Доносились обрывки его слов. - Хорошо...
Парень вернулся к лестнице и крикнул "прачке":
- Можешь проходить, только все лишнее оставь здесь, - его палец указал на резной столик с подносом.
- Лишнего-то... всего ничего!
Корзинка тут же была сгружена на поднос. Без перебора, просто и спокойно. К ней добавились выуженный из-за выреза рубашки тонкий длинный клинок, пара небольших лезвий из-под юбки и ещё один клинок-лепесток откуда-то снизу.
- Вся как есть, безоружная и беззащитная. Но корзину далеко не убирай, там есть кой-чего, может пригодиться. Я попрошу при случае, ладно?
- Посмотрим, - пожал тот плечами. - Проходи, Он ждать не любит.
Алси кивнула и без лишних разговоров полетела вперёд.
В комнате царил полумрак - горела всего пара светильников на стенах, таким образом, чтобы входящий был освещен, а хозин, сидевший за столом, оставался практически невидим.
- Я слушаю, - раздался жесткий, привыкший повеливать голос.
- А ты - это ты? - спокойно улыбнулась Алсиманд обладателю голоса. - Или меня решили морочить по старой традиции нашей... организации?
- Этого ты никогда не узнаешь, - последовал ответ. - Говори, что должно.
- Должно - выслушать предложение. Ну что могу сказать - рассчитываю на вашу честность, - деланно издевательским тоном продолжила волитари, уперев руки в бока. - Есть заказ. Такой, с которым сравниться будет очень трудно многим прежним и многим последующим. выполните - прославите себя на века. И нас, сирых и несчастных, что с вами работают. В накладе тоже не останетесь. дело трудное, но заказчик обещает всяческую помощь, и хотел бы встретиться по случаю, если на то будет ваша воля. Уложиться надо быстро, со всей этой кутерьмой кто знает, когда время представится?
- Перестань поясничать, Алсиманд Рейс, - отрезал хозяин. - И запомни навсегда - Гильдии не нужна слава. Только доход. Назови заказчика, цену, сроки и цели.
- Тебя не видно, требуешь, словно владеешь всем миром, а я - паясничаю? за большую славу платят большие деньги, это не очевидно разве? Что касается сроков и целей, то их предлагается обсудить с заказчиком. Что касается сумм - зависит от того, на что согласитесь. А что до заказчика... Его могу назвать так, как он сам хотел представиться... а могу и ещё немного.
- Ты забыла, с кем говоришь, женщина? - В голосе появилась нотка раздражения. - Или мне стоит напомнить, что из-за тебя тридцать наших товарищей попали в руки смотрителям? Передай заказ - большего от тебя не требуется.
- Издержки двойного статуса, - пожала плечами красотка, складывая руки на груди. - Я передаю заказ так, как пожелал заказчик, и зовут его Ноивад Ратилов. наслденик благородного семейства, из числа Ноиретсов. Наверняка помнишь, насколько крупные дела в прошлом связывали нас с Ратиловами, хоть с Ноиретсами прежде нам сотрудничать и не доводилось. Уверяю, он сможет предоставить нам кое-что стоящее... деньгами - и... шелками. Что красным, что синим, дорогим и благородным. А главное - не только в этот раз.
Прошло несколько мгновений, прежде чем глава ответил:
- И чего хочет от нас этот достойный заказчик?
- Шёлк. И много шёлка. В основном красного, хотят есть и цветной... например, рыжий, густо-синий там. Там, откуда придётся брать, точно будет. за ценой не постоит. Точные мерки и марки назовёт при личной встрече. А он хочет личной встречи... С конкурентами в чёрном ему работать не очень удобно, увы. Слишком они... лояльны другой ветви его обширной... торговли, - казалось, игра словами доставляет Алси неподдельное удовольствие. - деловые люди разбираются в своих проблемах, как должно, а не как придётся. Всякий инструмент порой пригождается, тут уж не до чистоплюйства.
- Передай уважаемому Ноиваду, что я готов обсудить с ним поставки... - впервые в голове проявилась усмешка: - Шелка сегодня, через два часа, в старом портовом складе, где смотрители поймали контрабандистов-демонопоклонников.
О той облаве, что устроили ночью Шайран и Гротх, и найденном ими списке планов обороны Столицы, знали очень немногие, и именно в армейской среде тех преступников назвали демонопоклонниками, так как документы были похищены во время нападения виера на генеральный штаб.
- Передам. Он, я так понимаю, должен быть один?
- Один, если не хочет, чтобы о его делах узнал весь город.
- Он там будет. На всякий случай - в корзинке, что я принесла, охранная грамота на имя подписавшего, к которой он приложит печать, когда встреча состоится. Чтобы здесь особенно никто не волновался. Он ведь ждёт, что и к нему придут в одиночку - хотя бы те, кого он увидит из своих... деловых партнёров, - Алси наконец-то опустила вечно беспокойные ручки и испытующе посмотрела на невидимого собеседника.
- В таком случае, ты можешь идти.
Голос утих, аудиенция была окончена.

Пророчество
от Скорпиона

Так вышло, что лорд Аликсас Канн был человеком боязливым, и страх его нельзя было назвать совсем беспочвенным, скорее даже наоборот. Все же, если ты лорд, и к тебе каждый день наведывается один лидеров смотрителей, словно невзначай припугивая тюрьмой и ссылкой, можно не только вздрагивать при каждом шорохе начать, но и вовсе рассудка лишиться. Заходил к Аликсасу Тернель, причем по старой памяти заходил, ибо лорд был большим ценителем изящной словесности и раньше часто посещал библиотеку, где Тернель состоял писцом... но это словно в другой жизни было.
Теперь, едва только смотритель стучал в дверь Канна, как у того сердце в пятки убегало: "Вдруг арестовывать! Вдруг - казнить!" За что? Об этом лорд не думал - повод можно всегда найти при желании. Однако обычно бывший писец лишь пил с лордом чай, да предупреждал, чтобы тот не ввязывался в сомнительные дела. Но ведь это все могло быть лишь хитрой и жестокой игрой! Вон, король Маркос тоже любил шутить с теми, кого на следующий день отправлял на плаху.
Как бы то ни было, пугливый лорд велел найти и позвать знаменитого прорицателя Тансгальба, который, как слышал Канн, почтил визитом Верхний Город. Предсказания слепца всегда сбывались, а потому лишь он мог успокоить переволновавшегося Аликсаса.
Прорицателя долго разыскивать не пришлось. Слепца, замотанного в дорогую ткань, перетянутого кожей, довольно мускулистого и на удивление спокойного, привели слуги. Великий проок опирался на посох, но совсем не казался беспомощным, и казалось, что за спиной его, поддерживая жизнь и здоровье мудреца, всё время витает какая-то сила. Волей-неволей вспоминались демоны... и повязка только усугубляла аналогии. Но голос Тансгальба, проникновенный и в то же время тёплый, покорный и добрый, голос вернейшего слуги, будто омывал душу лорда тёплой водой.
- Я явился по твоему слову, сиятельный господин. Чего ты хочешь от бедного служителя Богов? Приказывай.
- О, мудрый Тансгальб, можешь ли ты успокоить мою душу? - Воскликнул лорд, жестом велев слугам убираться. - Кошмары мучают меня каждую ночь! Не могу спать, не могу есть! Страшно жить!
- В чём причина твоих беспокойств, о достославный лорд? - вопрошал прорицатель, усаживаясь на полу. Посох Тансгальба лёг у скрещенных ног, а повязку слепец отдёрнул сам. на месте глаз великого ясновидящего зияли два тёмно алых бугристых шрама, затянувшиеся, судя по всему, многие годы назад.
- Люди в черном приходят ко мне во снах, тащат меня куда-то, терзают мое тело, - по щекам Аликсаса, казалось, вот-вот потекут слезы. - Словно демоны, словно ужаснейшие твари. И мне нет спасения.
- Эти люди - кто они, лорд? Воплощения Пустоты, которая идёт на нас? Твои старые враги? Или, может, твои грехи, что пришли за тобой? Поведай мне без утайки, если знаешь, - голос Тансгальба стал как будто чуть глубже.
- Мне... мне кажется, что они хотят отнять у меня все! Хотят опозорить, опорочить мое имя... это... это...
Он подошел к прорицателю, и прошептал дрожащим голосом:
- Это смотрители...
- Но разве твоя совесть нечиста? Или ты собираешься взять на душу грех? Поведай мне, лорд, что гложет тебя. Я слышал о тебе не раз - твоя слава гремит на многие земли вокруг, и никто не находит ни едионй тени на ореоле твоего величия. Но я слеп, мне ли судить? - пожал плечами Тансгальб. - Будь честен, будь добр, будь щедр, и зло Смотрителей не коснётся тебя.
- Мне страшно, потому что меня могут оговорить недруги, оклеветать завистники. Судьи верят обвинениям, - речь лорда была сбивчивой, он торопился сказать все, что хотел, словно его могли прервать. - Все боятся смотрителей, все принимают на веру их слова, а оправдания считают ложью.
- НО ведь тебе не в чем оправдываться. А может у тебя есть друзья, которые защитят тебя? - Тансгальб попытался подняться, но что-то словно кинуло предсказателя на место. руки ясновидца задрожали, шрамы чуть сдвинулись, будто дикий прищур сказочного чудовища. - есть у тебя такие друзья, Аликсас?
- Есть... могут быть... но все чего-то хотят... даже друзья...
- Чего можно хотеть в плату за справедливость? А король? А Император? Разве не защитят они тебя?
- А кто создал смотрителей, как не король?! - Канн потряс кулаком. - Скажи, провидец, как долго будет длиться их засилье? Должно ли мне держать слово перед человеком, что обещает защиту? Могу ли я спастись - от них? От Кошмаров?
Тансгальб потёр пальцами шрамы. Алые рубцы налились кровью, кожа вокруг побагровела.
- Можешь.
- Могу! Должен! Что ты видишь? Скажи мне, что всех нас ждет?!

- Нас ждёт война. Нас ждёт бойня! - голос провидца дрогнул и загремел, будто усиленный чарами. руки вскинулись, разбрасывая тканые полосы, словно щупальца огромного спрута, во все стороны. - Вижу! Вижу кровь ан улицах и огонь в глазах... вижу сияющий меч и синий шрам! Вижу! Вижу тебя в величии, во славе и благодати, за стеной огня, что не тронет тебя! Вижу стену мечей, что оградит тебя, славный лорд! Вижу ливень ножей и тучу стрел, что накроет твоих врагов, все они черны, и глаза их красны и белы, но все они жаждут причинить тебе зло! Но ВИЖУ - не на то их силы!
- Да! Так и будет! - Обрадованно взвизгнул Аликсас. - Меня защитят, мне обещали... ты подтвердил! А где будешь ты в это время?
- Если мой лорд того пожелает, я останусь с ним. Если нет - не останусь, - звучание снова пошло на спад. От шрамов на лице Тансгальба сама собой отступала кровь. Лицо бледнело, а края размотанных тряпок медленно сползали обратно, словно змеи - к толстому клубку, в центре которого и сидел сейчас пророк.
Лицо лорда озарила улыбка:
- Ты будешь там, где я пожелаю? Да? - Канн распахнул дверь и в гостинную вбежали слуги. - Вяжите его! Вяжите!
- Мой лорд, чем я разгневал тебя?! - Тансгальб побледнел, руки прорицателя лихорадочно метнулись на пол и чётко, судорожно схватились за посох. - Я сказал тебе только правду!
- Что же я могу поделать, если моя свобода - это твоя неволя, - Аликсас сложил руки на груди. - Эту войну ты проведешь у смотрителей, и много дней после нее.
- Но чем я заслужил такую кару? - взмолился Тансгальб, силясь отползти - но ноги не слушались. - зачем отдаёшь ты меня на расправу тем, кого сам ненавидишь? Что я сделал тебе такого, о лорд?
- Они говорят - ты преступник, и мой долг - отдать тебя им, - протараторил Канн. - Все знают, что случается с теми, кто не подчиняется смотрителям. Смирись, провидец! Разве не знал ты того, идя в мой дом? Разве не предвидел, что так все обернется?
- Моя судьба одна лишь сокрыта для меня, - мрачным голосом отвечал Тансгальб. - Но раз так... Говорю тебе это, лорд Аликсас. Говорю, ибо Четверо говорят моими устами. То будущее, что я напророчил тебе - да падёт оно прахом к ногам твоим! да захлебнёшься ты им, как ненавистный червь захлёбывается собственной желчью, когда давят его сапогом! Да обрушатся на тебя и огни и мечи, и стрелы и ножи! Да свершится правосудие трусу!
- Ложь! Все ложь! - Поперхнулся Канн, услышав страшные слова. - Ты над моей судьбой не властен! Вяжите его! Дайте ему плетей! В кандалы!
Слуги, опасливо окружавшие пророка, все не решались на него напасть. У них в руках были палки и веревки, они могли видеть - но что-то мешало им, Тансгальб был слишком страшен в провидческом исступлении.
- Проклинаю вас, лживые слуги лживого лорда! Всех, всех проклинаю! - кричал слепец, и посох его стучал по полу, выбивая дикую дробь. - Будьте вы прокляты! да пожрёт вас сама Пустота! Да придут за вами демоны с алыми глазами и кровью на руках - за каждым и за всеми, всеми и каждым! Проклятие вам, убийцам и душегубам, продавшимся поганой черноте! Проклятие!
- Замолчи! Замолчи же навсегда! - Завопил, перекрикивая Тансгальба, Канн, понимая, что еще немного - и его слуги разбегутся в страхе, оставляя его одного.
Лорд схватил бронзовый канделябр и швырнул его в голову слепцу, это действие - неуклюжее, по сути своей, - вывело из оцепенения остальных людей, и они с криками бросились на Тансгальба со всех сторон.
- Проклинаю тебя убийцаааа... - крик провидца оборвался. Удар канделябра, неловкий и в то же время сильный, повалил бьющегося в экстазе слепого пророка на пол. Посох вылетел их обмякшей руки и гулко стукнул о пол последний раз.
Падение Тансгальба лишь распалило ярость лакеев, желавших выплеснуть все страхи, что он вселил в их души, смыть остатки того суеверного ужаса, что он внушил им. Вновь и вновь вздымались и обрушивались на пророка кулаки и палки, постепенно окрашиваясь алым. Один из слуг сел на слепца и вцепился ему в горло, другой бил палкой по голове, третий пинал в бог тяжёлыми сапогами...
- Стойте! Хватит! - Завизжал лорд. - Остановитесь!
Но было уже поздно, когда слуги оставили тело Тансгальба, от него уже мало что осталось. Аликсас прислонился к стене и, бледнея, сполз по ней на пол, закрыв лицо руками:
- Что вы наделали... что вы наделали, - всхлипывал он.
Смотрителям нужен был живой Тансгальб... живой и способный рассказать все, что знал. Тернель велел так, несколько раз повторил - и вот провидец мертв по вине лорда...

13 день

Ты виноват

День становился самым суатошным за последнее время. Организация обороны, дуэли, война, убийцы, бежавшие дочери великих изменников, драконы, маги, демоны-союзники, демоны-враги... Лорды, дворяне, простонародье. Трон. Правление.
Он думал, всё свалилось на него уже давно. И теперь понимал, что ошибался.
Давион устало летел по коридору - в направлении тронного зала. Сегодняшние разговоры оставляли осадок один другого хуже. Казалось, будто всё, затеянное им здесь - или несусветная авантюра, или такая же подлость, и каждый шаг, который успевает сделать противник, опережает его действия. От дурных мыслей нужно было отворачиваться, закрывать сердце и душу верой, честью, гордостью... Но Давион порой думал, что у него они просто начали иссякать. И вот теперь - иссякли.
Иссякли вместе с медноволосой красавицей, подписавшейся под своим смертным приговором. Из-за него. Всё из-за него.
Джаст знал - её он уже никогда не увидит. Даже несмотря на обещание демона сохранить возлюбленной жизнь. Обещанию Габранса он верил - и был за него благодарен. Но кто знает, сможет ли сам лорд, или его начинка-демон со всей их демонической удачей, остаться в живых достаточно, чтобы и Гудрин спасти? Джаст не знал. И уверен не был. А потому - боялся, и боязнь, сдобренная щепоткой обречённости, точила сердце, словно крыса - кусок незащищённой плоти брошенного в глубокую яму узника.
Из раздумий Императора вывел лишь слуга, почтительно склонившийся перед государем и без лишних слов, испросив позволения обратиться в должной манере, вручивший правителю народа волитаров записку. Самую обычную записку, написанную торопливой рукой, и прочерченные внизу несколько линий со стрелками.
Давион жестом отпустил слугу. Тот удалился бесшумно, словно его и не было, а Император, прислонившись к стене коридора, принялся читать записку. Всего несколько строк.
"Ваше величество, меня зовут З.П., я и мой племянник М., зная о грядущих тяготах и ратных трудах, которые предстоят Вам в борьбе с врагами Альянса, хотели бы преподнести вам дар, который вы оцените по достоинству. Это совершенно новая, особенная разработка специально для Вас. Нас можно найти во дворце, схема прохода прилагается. Ваш верный слуга З.П,"
И подпись.
- Тея? - оторвавшись от чтения, Давион улыбнулся, увидев, что девушка продолжает следовать за ним. Гвардейцы и те никогда так неотступно за Императором не ходили... и так бесшумно. Как будто идёшь один - а Тея всегда рядом. Слепая. Наверное, очень уязвимая и врядли способная за себя постоять... Но почему-то её присутствие всё рано согревало сердце. - Скажи, Тея, а бывало так, чтобы с тобой в одном доме - твоём доме - жил кто-то, о ком ты ничего не знаешь? Жил-жил, жил-жил, и вдруг написал бы тебе:"А давай познакомимся?"
Она подняла голову. Несколько секунд девушка смотрела перед собой слепым взглядом. Потом отрицательно покачала головой, и только после, как будто опомнившись, произнесла:
- Нет.
- А вот нас, кажется, так приглашают. Дойти по этой схеме я смогу... наверное. Если это не какой-нибудь тайный-претайный ход и если я пойму, не вверх ногами ли она анчерчена, - пристально вглядываясь в чертёж, Давион перевернул его сперва низом вверх; потом на левый бок; на правый. Потом вернул в изначальное положение. И снова на правый бок. - Кажется, вот так. Ещё понять бы, какую часть дворца изобразили? Пойдём к тронному залу, от него проще всего оценивать... да и карты дворца я рассматривал не так давно. Ещё, Тея?
- Я не могу тебе помочь с картой, Джаст...
- Я не об этом. Ты ведь слышала всё, о чём я говорил с... лордом Габрансом и его другом?
- Тем, от которого пахнет горьколистником? - слепая подошла немного ближе. - Слышала.
Давион, оставив записку в правой руке, осторожно протянул Тее левую.
- Он... обещал спасти для меня одну женщину, которую я не могу защитить сам, потому что она этого не хочет. И сама идёт на смерть теперь. По моему приказу - но по своей воле. А он обещал защитить её. И я верю ему... но не знаю, получится ли у него. Совсем не знаю. И... я боюсь, Тея.
Она аккуратно коснулась кончиками пальцев его запястья и безмятежно улыбнулась.
- Не нужно бояться.
- Тея, пойми... она погибнет. Почти наверняка. Даже такой... необычный волитар, как лорд Наррот, даже вместе с таким могущественным союзником и другом - они могут не успеть. Могут не суметь. Могут просто не иметь возможности это сделать. Они сами могут погибнуть в этом бою. А задача, которая стоит перед всеми, отправленными туда - прикрыть их. И она тоже будет это делать. Она погибнет из-за меня. И только из-за меня. Мне тяжело об этом думать, Тея.
Давион стиснул зубы. Воспоминания, одно за другим, стучались в сердце каменными кулаками одарённых матерью-Землёй. Открывать было нельзя. А руки дрожали, и верхний край записки с текстом приглашения уже начинал трепаться в жёстких пальцах...
Девушка немного наклонила голову к плечу.
- Тогда не думай об этом. Ты произносил не раз, что сейчас не время. - она замолчала ненадолго и наклонила голову снова, к другому плечу. - Я понимаю тебя и одновременно не могу понять до конца, потому что не умею бояться.
- Но ведь любить ты умеешь. Ты ведь любишь брата. И он тебя любит. А я... я её люблю. А она идёт умирать. За меня. Из-за меня.
Девушка помедлила с ответом несколько долгих секунд:
- Ты можешь что-то изменить, Джаст?
- Наверное нет. Но... Четверо, я не могу просто смотреть на это и всё! Не могу... не мочь изменить что-то неправильное! А это же неправильно - то, что она решила умереть... из-за меня. Это я ведь во всём виноват!
Девушка протянула руку, неуловимым слепым чутьем она нашла чужой висок и прикоснулась. Губы тронула улыбка, на этот раз улыбка отдвала цветочным привкусом печали.
- Ты виноват, - спокойно сказала Тея, тихо подтвердила.
- Да... я знаю. Я виноват перед ней. Сильно виноват. И, может, даже объяснить ей никогда ничего не смогу... Не смогу сказать, что люблю её... не смогу убедить её, что это правда, и что кроме неё мне никто не нужен. Никто и ничто, - Давион говорил тихо, едва слышно, лишь изредка глядя в слепые глаза девчушки. - Теперь, когда она решилась... теперь я понимаю, что должен был делать. Понимаю всё. Но... какая разница? Ничего нельзя сделать. И смириться не могу. Что мне делать, Тея? Как изменить мир... хотя бы для неё?
Золотые волосы обрамляли лицо слепой, как солнечный, светлый ореол, и ответила она... так же.
- Менять мир. Все что случается, происходит, - сейчас Тея немного растягивала слова, когда говорила; по губам как будто ничего нельзя было прочитать. - Не останавливайся. Не останавливайся, просто, Джаст.
- Я... не могу, даже если хотел бы. ПРосто... волитар и людская женщина. Я не смогу остаться Императором, значит - не смогу изменить к лучшему мир. Для всех - и для неё. Я думал так. Теперь я понимаю - это тоже непрвильно. Я пытался построить новый мир вокруг себя, а сам держался старых правил. Так ведь не получится, правда? Нужно по-другому. Нельзя бояться. Просто мне нужно было быть немного смелее... с ней - тоже. И знаешь, - Давион остановился, снова взглянул в глаза, которые, кажется, опять смотрели ему прямо в душу, - я хочу снова взять с тебя обещание. Очень простое... наверное. Можно?
- Нельзя бояться. Можно.
- После войны... напомни мне, что я собирался быть смелее. Если лорд Наррот сможет всё же сдержать обещание. Ладно?
- Ты помнишь, что я не умею бояться? - улыбнулась Тея. - Обещаю. Я буду твоей учительницей.
- Спасибо. А я... ты когда-нибудь танцевала в воздухе? Как волитары?
Тея осторожно отпустила чужую руку и отрицательно покачала головой.
- ...но мне снилось, - она как будто попыталась оправдаться.
- Вот настанет мир - и я тебя научу. Сперва непривычно, я буду тебя поддерживать. Потом... придумаем, как всё организовать. Не все, кто умеют так танцевать - волитары и маги воздуха. Научиться несложно, просто времени много нужно. Но сделали же Менгаарду воздушный пояс? И для тебя придумаем что-нибудь, - улыбнулся Джаст. - Ладно, пойдём? А то чего доброго З.П. Нас не дождётся. Кажется, сейчас налево - это уже похоже на нарисованное тут... или нет. Ладно, всё равно пошли.

+Скорп =)

Утро 13
Гос.экзамен

Среди магов, просыпавшихся этим утром в Столице (или в случае менее крепких нервов, радуясь окончанию бессонной ночи, просто поднимавшихся с постели, из-за стола, с подвинутого в угол кресла) были и те, которых уже маячившая на горизонте армия пугала пока не страшнее чем... экзамен. Черную точку летающей крепости не было заметно на темном утреннем небе, а вот перспектива снова оказаться окруженным полусотней огненных балбесов, за последние пару дней научившихся новым эффективным (и, с учетом стихии, не менее эффектным) трюкам, громко сигнализировала опасность. Тем более, что сегодня эта полусотня будет из кожи вон лезть, чтобы показать свое умение. Стоило озаботиться парочкой водников... хотя эти тоже будут сдаваться. Незадача.
Два мага разных стихий, формата, характера, отношений с начальством и места обитания, Даирэм и Танвар обнаружили у себя поразительное сходство в утреннем настроении и мыслях по этому поводу, так что в эфире некоторое время гуляло бешеное эхо. Оно прекратилось на время (для Танвара - позавтракать, для Рэма - выбрать приличествующий наряд, еще не подпаленный коллегами напарника), но потом возобновилось с новой силой, пока оба вспоминали, выясняли, узнавали, уточняли место дислокации будущих "выпускников" и обменивались (опять-таки синхронными) мыслями о выборе начальства.
Дворцовый сад, назначенный местом проведения экзамена, меж тем быстро, во всех смыслах "стихийно" наполнялся. По двое, по трое, в гордом ли одиночестве среди кустов всплывали шевелюры - преимущественно ярко-рыжие, хотя бывали и другие. Вслед за роскошными косами, жиденькими прядками, буйными кудряшками и опрятными бакенбардами появлялись и их носители, тревожно оглядывавшие место предстоящей проверки. Многим из них и в волшебном сне не могло присниться, что их позовут во дворцовый сад, а предположить, что там позволят колдовать, да ещё - боевую магию, и вовсе походило на дикий, навеянный орочьими грибами трёхлетней просушки кошмар. И тем не менее доказательство того, что уроки великих боевых чародеев Альянса (кхм...) пошли новоиспечённым магам-защитникам родины впрок, должно было состояться именно в саду Императорского дворца. Не потому, что прекрасный, украшенный статуями и фигурными кустами, дивными цветами, редкими деревьями и до сих пор не тронутый Пустотой сад успел кому-то надоесть, и не потому, что Император срочно хотел успеть с перепланировкой до нашествия демонов. Даже не потому, что было приказано изничтожить под корень всё прекрасное и необычное, "чтобы не досталось врагу".
Просто больше было толком и негде. Близко от Императора, не на площади, не в самом дворце... Так, похоже, место сбора чародеев-недоучек и было назначено. И теперь собравшиеся тревожно толпились в условленном месте сада - у фонтана - и перешёптывались на разные голоса, ожидая учителей-экзаменаторов.
Те появились без вспышек, грома, молний и вообще без спецэффектов (то ли еще не проснулись, то ли берегли силы на вечернюю "суперигру"). Сиор прилетел первым, благо ему нужно было только выйти из дворца в нужную сторону. Л'льяри добежал до сада минутой позже (что, с учетом его отдаленного места обитания в Столице, наводило на мысли то ли о скорости бега, то ли о пристрастии Рэма к долгому и мучительному выбору одежды). За это время воздушник на правах единственного главного мысленно поделил всё прибывающую толпу на четыре и разогнал их в разные углы выделенной для огненного экзамена территории сада - для уменьшения концентрации деструктивной силы в одном месте.
- Утра, - поприветствовал его относительно незапыхавшийся Танвар, хлопнув для убедительности ладонью по плечу. Даирэм ожидаемо обернулся, чтобы выдать напарнику что-нибудь столь же позитивное, но вид огненного, разочарованно натолкнувшегося рукой на прозрачную воздушную стенку, вернул аналитика в нормальное деловое настроение.
- Взаимно, давай занимать оборону. То есть, экзаменаторские места.
- Только не в центре, - предложил рыжий. Коллективные воспоминания о вытерпленных магобандой страданиях от горе-учеников способны были пробудить логику даже в нем.
Сиор потер ладонью лоб и развернулся к дюжине лиц и паре рож, облюбовавших круглую площадку около мраморной статуи волитари. На всякий случай взлетел повыше.
- Ваша группа, давайте сюда, - воздушник помахал рукой в сторону пересечения пяти дорожек у фонтана, где изначально и была назначена встреча.
Вызванные переглянулись - все разом, и лица и рожи - и, также синхронно вздохнув, приняли приглашение с выражением осознанной необходимости собственной казни на лицах (рожам оно не далось, и вышло только что-то вроде "ну вот, началось..."). Большая часть присутствующих подошла, меньшая - числом три - подлетела, после чего все, словно новобранцы на учениях, неуклюже выстроились в шеренгу вдоль одной из дорожек и вперили полные немой тоски и благородного фатализма очи в учителей.
Учителя же в свою очередь ретировались ближе к оставленной в одиночестве статуе. Рэм вытащил из кармана сложенный листок бумаги, несколькими пассами превратил его в надоевший до отвращения за прошлую неделю аналитический дымок, взял мраморную волитари под руку и вздохнул, собираясь с мыслями.
- Первый вопрос ко всем - теоретический. Какие сочетания стихий эффективнее всего в общих боевых условиях, а какие - именно против виера?
Испытуемые загалдели. Хором, с должным рвением, хоть и без явного воодушевления.
- Огонь...
- И воздух! Воздух!
- С остальными тоже можно, но с водой лучше не надо!
- Да-да, воздух и огонь!
Напарники дружно порадовались, что среди экзаменуемых нет одаренных Отцом Небесным, - иначе пришлось бы проверять по полной программе. Ну, до первой жертвы по крайней мере.
- Так, хорошо, тебе, тебе и... вам, - он ткнул пальцем в дымок и что-то там перемешал, - зачтется при сдаче. А теперь мы перейдем к практике.
Голос воздушника почему-то стал глуше, а выражение лица стало напоминать рожу единственного чародея Матери-Земли, затесавшегося в конце выстроившейся шеренги.
- Выходите по очереди вот сюда поближе. Будете отражать нападение условного противника. Реальными для опытов мы, к сожалению, не запаслись, - Рэм переглянулся с нарезавшим круги скучающим Танваром, тот мрачно хмыкнул. - При этом желательно уничтожить нападающего и не покалечить себя.
- Кроме того, - Сиор сделал паузу, - у нас на вечер назначена важная "встреча". Если кто-то испортит мне парадный балахон, - он указал на всё еще белоснежный подол приталенной мантии с синеватыми вспышками вплетенных кое-где блестящих нитей, - он не сдал.
Первым на "испытание" выдвинулся длиннобородый, с кустистыми бровями и начавшей зарождаться в глубине рыжей шевелюры лысиной дед, опиравшийся на увесистый, сучковатый, но даже чем-то украшенный посох. Похоже, старца прихватили из числа городских знахарей и теперь учили, как правильно лечить демонскую заразу. Как старинушка умудрялся быть целителем или аптекарем, будучи чистокровным огненным магом, оставалось загадкой - наверное, прижигал раны?
- Ну, сынки, давайте, - добродушно улыбнулся дед, засучивая рукава старенькой хламидки. - Авось одолею супостата, подучили вы славненько. Кто проверять-то будет?
- Мы и будем, - Танвар сложил руки на груди и отошел чуть в сторону, так что между ним, дедом на дорожке и Сиором у статуи образовался почти правильный треугольник. Остановился, внимательно глядя на двух других. Несмотря на утро, небо только начинало сереть - время, когда магия Небесного Огня еще слаба. Но нужно уметь использовать ее даже так.
- Начали.
Рэм, не выпуская холодной дамской руки, немножко подбледнел для пущей гармонии с ней и собственным одеянием, и где-то над головой старика оформился силуэт, постепенно становящийся плотнее и всё больше поглощающий свет. С легкого хлопка Л'льяри вспыхнули два ярко-алых огонька, и иллюзорное создание резко устремилось прямо вниз.
Таких нападений в тренировках была показана дай Четверо пара. Но старик, кажется, был не робкого десятка - успел и поднять голову, и даже начать жевелить губами... Руку - ту, что не крутила посох - и то вверх выставил, видимо заслониться.
Красноглазый морок бухнулся прямо на деда как раз в момент, когда того с ног до головы, озаряя всё вокруг ярким блеском и обдавая жаром, накрыл ореол огня. Волосы волшебника встали дыбом (точнее двумя "дыбами" - середина всё-таки лысела...), усы вскинулись сияющими языками, борода разошлась на множество всполохов, и вид доброго дедка в минуту сделался зловещим...
Комиссия в лице Танвара быстро погасила падавшие огоньки глаз (чужой огонь сквозь огонь пройти вполне мог, а подпаленный выпускник был всяко хуже неподпаленного), а в лице Даирэма - повторила "лимонное" выражение Наори, утверждаясь в мысли, что в пожарники его можно записывать окончательно. Полурастворившаяся иллюзия стекла по объятому пламенем старичку и устремилась прочь к низким кустам.
Тот мигом "притух". Сверкающий огонь улёгся, снова становясь волосами, усами и бородой, руки из пламенных дланей опять стали старческими, покрытыми мозолями и пятнами, скрюченные пальцы чуть дрожали.
- Ну как, сынки? - осведомился старинушка. - Гожусь я в губители нечисти? Али через год приходить?
- А через год дойдешь ли? - усмехнулся Танвар, оглядывая старца. - А то, глядишь, и в Университет определим.
- Годи-итесь, батя, - махнул рукавом Рэм и еще что-то подкрутил в дымке.
- Не оторвут головёнку-то плешивую сегодня - и чрез десяток годков дойду, сынки! - приободрился дед. - Эй, кто там следующий, становись!
"Следующий" - безумно смущающаяся длиннокосая, пышная девчушка лет двадцати, неловко выступила вперёд, комкая краешек юбки.
- Мне то же самое, дяденьки учителя?
Напарники переглянулись, обменялись парой мысленных фраз, синхронно вернулись взглядами к юной красавице, еще раз подумали и перенеслись мыслями в кусты. Те самые, за которыми скрылось недоразвоплощенное первым сдававшим творение воздушника.
- Угу, - буркнул Танвар то ли коллеге по Дару, то ли по тандему.
Листва зашевелилась, и тварь вылезла снова, паря в метре над землей и сужающимися кругами заходя на чародейку. На сей раз она была бледнее, частично пропуская свет, зато успела отрастить пару большуших клешней и десяток конечностей поменьше.
- ИААААА!!!! - истошно завопила девочка. Так, что, будь демон настоящим, он помер бы с испугу раньше кричавшей девчонки. Огромной мощи огненный заряд без видимого усилия сорвался с пухленьких пальчиков горе-волшебнички и устремился к иллюзии. Всё вокруг озарила громадная вспышка. Когда маги худо-бедно протёрли глаза, призрачного демона не обнаружилось... как и многострадальных кустов, а в юбке волшебницы-недоучки обнаружилось три заметных дурки, сквозь одну из которых прекрасно просматривались не прикрыте чулками (благо тоже прогорели) аппетитные белые коленочки. Впрочем, отсутствие за бывшими кустами дерева и наличие длинного выгоревшего следа привлекало сейчас внимание больше, чем ножки полненькой горе-чароплётки. Хотя и не сильно больше.
Пока Танвар с прямотой шкафа, чьи форматы он и представлял, пытался выбрать, аналитик с обязанностью докладов начальству быстро осмотрел свой драгоценный балахон, а затем сделал логический вывод, что отчитываться за "потерявшийся" огненный шарик придется ему. Белая мантия метнулась вслед улетающему волитару, а после мысленного пинка туда же направился и огненный, по дороге заметив, что за шариком он проследил, и всё с ним нормально.
"А С САДОМ?!" взвился в ответ обычно интеллигентный голос воздушника.
"А что с ним?" удивился Танвар, по своей шкале оценив степень разрушений как "незначительную и почти незаметную".
Сиор, видимо, в очередной раз вспомнил эту особенность огненных, для которых не существует понятия "излишней мощи", и сосредоточился на удушении бесконтрольного заряда, нашедшего свою кончину посреди клумбы с фиалками.
Обратная дорога прошла в расчете вероятности, с которой эта девочка в решающий момент будет развернута в нужную сторону. К старику ее приписать, что ли...
Тем временем остальные маги, не будь дураки, хоть и огненные почти все - всё равно активно помогали в тушении пожара. Пухленькая колдунья смотрела на свою юбчонку, совала в прожжённые дырки ладонь и ревела, понимая, что дырки больше ладони. Маг-старик пытался её успокоить. Земляник сыпал кучами песка с дорожек на следы ожогов по парку, остальные - тушили, тушили, тушили... как могли. Могли не особенно успешно, но - старались!
Минут через десять слезы и страсти улеглись, кто-то пожертвовал свою рубашку вместо испорченной юбки, а договоренность о том, что первый выпускник будет присматривать за второй (ибо "демона" она всё же сожгла, и даже более...) была достигнута. Танвар отошел подальше от студентов и кустов, Сиор покрепче обнял статую, готовясь не по-рыцарски прикрыться дамой в случае чего, и экзамен продолжился.

Ученики сдавали с переменным успехом. Кто-то успешно сжигал цель, кто-то промахивался или с перепугу путал направление, расстояние... Одна красавица, тонкая как жердь дочка какого-то зеленщика, вообще окружила себя длинной огненной спиралью, которая, обернувшись сияющей змеёй, начала метаться туда-сюда, обжигая всё, до чего дотянется, совершенно не слушаясь хозяйку. Потушить змею удалось лишь коллективными усилиями...
Последним из группы сдавал земляной маг. У этого со спокойствием и концетрацией было всё в порядке - прежде он служил переписчиком, на заказ переписывал старые книги один-в-один - в общем, занимался кропотливой и не самой доходной работой. Но каменные глыбы, которыми низенький, коренастый, несимпатичный и рябой земляник в момент закидал иллюзию демона, вызвали уважение и восхищённые вздохи не только у присутствовавших вокруг дам.
Записав результаты и определив приписку выпускников к тому или иному сектору обороны, комиссия распрощалась с первой группой и взяла перерыв. Еще через три часа оккупированный уголок Дворцового сада наконец начал пустеть и остывать. Последними уходили сами экзаменаторы, снова демонстрируя единомыслие в эфире. "Больше никогда".

(+С(А))

Особенности национального лужения
С Оррофином

Согласно плану Роута, Гротху отводилась роль командира отряда в Нижнем Городе - помня заслуги бурокожего и то, как виртуозно он обращается с оружием, Хейдан решил, что орк будет лучшим выбором в том тяжелом деле, которое предстояло выполнить. В помощь ему было выделено еще шестеро смотрителей, а так же выдан арканитовый кинжал, конфискованный у одного из лордов-одержимых (среди убийц попадались маги, так что предосторожность была не лишней). Первая часть смотрителей (четверо) спустились в Нижнюю еще утром, и должны были выследить необходимых людей, в то время, как сам Гротх и еще двое, отправились следом как только смогли.
- Это самое, парни, - Гротх отчаянно смущался новоявленной ответственности, но очень старался держаться в своей обычной манере. - Кто-нибудь может мне объяснить, какого виррова хрена от нас хотят? Мне Роут ничего толком не объяснил.
- Нам - тоже, - щуплый смотритель с густой бородищей пожал плечами. - Найти, арестовать. Сказал, если не сдадутся - то сразу убить.
- Значится, будем сперва сдаться предлагать? - задумался орк и покусал губу. - Парни, вы вообще давно в Смотрителях?
- При лорде Дрейне еще служил, - ответил второй - низкорослый крепыш с тоненькими усиками.
- Они господину Роуту живые нужны, - прошептал бородач. - Знают, говорит, много.
- Это конечно правильно, но вы помните, что служим мы не господину Роуту, хоть он мужик и хороший, а закону. Смекаете, о чём я?
- Дык - он же не против закону-то, - почесал голову коротышка.
- Это как оно повернётся, - загадочно ответил Гротх и закусил губу. - Так, что у вас из оружия?
Коротышка расстегнул жилетку и показал несколько метательных ножей, после чего снова застегнулся, бородатый припрятал под полой длинного камзола тесак.
- Ты, что же, порешить их вздумал?
- Я на них посмотреть вздумал. Вас класть просто так и самому дохнуть потому, что Роут говорит сперва потребовать сдачи - это мне не по нраву. И не по закону то - Гильдия убийц была объявлена врагом государства...а таким без суда и следствия ножик в брюхо положено!
- То да, дело говоришь! - Ухмыльнулся щуплый, а усатый добавил:
- Ножик-то вгоним, да они ведь щупальца распустили по всей Столице, как спруты, - смотритель поморщился. - И все же, не щупальца, а голову рубить надо. А кто голова - мы не знаем, потому они живые и нужны Роуту.
- Дык я что, против?! Если кто к разговору готов будет, так мы его и не тронем...тока я бы говорить не стал.
- Тут ведь еще что, - мужичок пригладил усики. - Понять надо - убийцы ли они. Может - хороших людей зря оговорили. Лудильщика, вон, да сапожника.
- А вот тут я Роуту верю, мужики. Знаете, почему?
Корзина спускового лифта почти достигла Нижней столицы, оставалось всего с десяток метров.
- Почему же?
- Да потому, что осведомители у него толковые, а если станет известно, что он невинного оговорил, то его Зубастый же и порвёт. Сами знаете, как наш Элан скорбит по Лорду Дрейну и его порядкам, ага.
- Это да, тут ты прав!
- Роут не обманет.
Корзина медленно опустилась на землю, стражник открыл дверцу и попросил ехавших выйти. На площади собралось немало людей, желающих попасть в Верхний Город, так что заставлять их ждать было нехорошо. Впрочем, они все равно торопились. У входа в переулок, их встретил один из смотрителей, спустившийся раньше - франт в белом камзоле с алым бантом на шее.
- Парни! - Воскликнул он, широко раскинув руки. - Что-то вы долго! Так демоны пожаловать успеют, не равен час!
- Ты чьих будешь? - ответно раскрывать объятия Гротх не стал, вместо этого нащупав под полой плаща рукоять арканитового кинжала.
- Я и забыл, что ты второй день на службе, - прошептал франт.
- Свои это, - тихо добавил усатый.
- Ты уж прости, мил человек, у меня эти, как их, инструкции, - Гротх привычно влез в образ "простого рубаки орка". - Назовись.
- Хессо я, - тот ухмыльнулся. - Но полно болтать, что делать надо - знаешь уже?
- Слыхал. Добавить есть чего?
- Пошли, гад этот дома со своей бабой, - махнул рукой Хессо. - Там его и...
Он хлопнул по ладони кулаком.
- Точно. Веди, мил человек, а мы с парнями за тобой пойдём.
Рукоять кинжала Гротх выпустил, но оставался начеку. Ему много не нравилось из происходящего, но приказ орк намеревался выполнить. В точности.
Нижняя Столица разнилась с Верхней столь сильно, что можно было подумать - это другой город, не сердце Альянса, а жалкая окраина! За высокими зданиями окружавшими центральную площадь, торчали обгоревшие остовы домов и полуразрушенные стены, напоминавшие о недавнем бунте и безумстве огненных магов, подавлявших его. Северные районы города уцелели, но и там теперь жизнь сильно изменилась - из-за беженцев, бездомных бродяг, воров и попрошаек, наводнивших Нижнюю. Время от времени можно было увидеть военные патрули, ходившие по загаженным улицам - иногда они ловили подозрительных типов (а таких было большинство нынче), и разбирались с ними как того требовал приказ военного министра.
Зольбрагэ жил на самой окраине ремесленного квартала, там где мятеж прошелся лишь самым краем, а потому его жилище уцелело - к тому же он остался одним из немногих выживших лудильщиков в городе, а потому у него лишь прибавилось заказчиков. Подойдя к его дверям, Хессо дважды постучал - сначала спокойно, затем - настойчиво и требовательно.
- Кто пришел? - в двери открылось небольшое окошко, откуда высунулся лысый мужчина с морщинистым лицом и седеющими бакенбардами.
- Хозяин, говорят ты лудильщик не из последних? - Спросил Хессо.
- Ну, я, - кивнул тот. - Сделать чего хотите?
- Да, сундук справить. И вот еще что - ты, может, впустишь нас, а то - на пороге договариваться примета плохая.
- Проходите, - Зольбрагэ вздохнул и исчез, после чего дверь открылась.
Гротх зашёл следом за провожатым. Он был сосредоточен и собран - одна рука орка лежала на кинжале, а другая была нарочито расслаблена - идеальная подготовка для резкого удара в нужную сторону.
Старый лудильщик, несколько недоверчиво глянул на бородача и орка, прежде чем провести их в комнату, представлявшую собой нагромождение разного хлама, и в первую очередь - инструментов лудильщика и его старых работ.
- Садитесь, - указал он на табуреты. - Так, что за сундук у вас?
- Здоровый такой, - начал описывать Хессо, отчаянно жестикулируя. - Вот, такой в обхвате. Мы же не просто так, война ведь. Ты понимаешь?
- Война, - тот почесал бакенбарды. - И что?
- Так, сундук нужен - для трофеев. Мы - наемники на службе его светлости лорда Олдгейта. А трофеев много будет, верно я говорю, парни?
- Ну дык! -орк развел руки на всю длину, как бы показывая сколько их будет. - И для бошек место надо, верно я гррю, а парни?! Бошки-то, они того, занимают место!
- Понаделаем кубков из черепов! - Ухмыльнулся бородатый. - Так ведь вы, орки, делаете.
- Вот, значит сундук есть уже, - продолжил Хессо. - А нам бы... кхе-кхе... укрепить его. Ну как вы лудильщики делаете. Покрой тонким слоем, красиво чтобы было. Чтобы все видели, что Белые Ножи - лучшие.
- За ваши деньги - любой каприз.

Лудильщик прикинул, сколько будет стоить заказ.
- А что же вы сундук не принесли?
- Так, принесем. Может у тебя что похожее есть, покажешь сразу, как делаешь.
- Да был один сундучок, - кивнул лысый мастер. - Вон, в кладовой посмотри.
Тот из смотрителей, что был ниже всех ростом, проворно добрался до кладовой, и действительно обнаружил там сундук.
- Ага, вот такой, гляньте вроде подойдет нам такая работа? Крепко сделано.
- Слышь, паря, а чегой, ещё-то делать могёшь? - Гротх не спешил соваться в подозрительную кладовую и пытался занять убийцу разговором.
- Разное умею, я ж на все руки мастер, - гордо заявил тот. - По металлу работаю в основном. Не как кузнец, изящнее.
- Она как...небось девки любят, а? Раз изячнее могёшь.
- Девки, даааа. Ты, никак, хочешь какую соблазнить?
- Да не, у меня своих хватает, а вот знаешь ли ты, паря, что..., - Гротх замолчал и вдруг сказал совсем иначе. - Что за отказ от сотрудничества со Смотрителями полагается смерть. А тебе, как разоблачённому ассасину, ещё и мучительная. Не дёргайся, мастер, кинжал тебе под рёбра смотрит. Ты лучше скажи - жить хочешь?
Пола плаща, закрывающая правую руку орка и впрямь оттопырилась.
- Это шутка такая?! - Лудильщик сжался, испуганно тряся бакенбардами.
- Так я вообще остряк, - Гротх улыбнулся во все свои тридцать четыре орочьих зуба, но глаз с ассасcина не спустил. - Так ты жить хочешь?
- Жить все хотят, - голос старика дрожал.
Остальные смотрители напряглись - бородач нащупал рукоять кинжала, Хессо отошел к стене, а усатый наоборот приблизился.
- А ты знаешь, что за сотрудничество Лорд-Смотритель обещал вам, гадам, помилование?
- Кому нам? Милостивый господин, вы меня за не того переняли!
Лудильщик бухнулся на колени.
- Я ж - по железу мастерю... сундуки, коробочки.
- Не сотрудничаешь, - констатировал орк. - Ну чего парни, будем его сразу резать или свяжем и сперва с кралей его...того?
- Пооощадите! Ну пощадите же! - Старик скорчился у ног орка, воя и причитая. - Я ни при чем! Не я... я никогда... ни за какие деньги... нет!
- Во дает, - удивленно вскинул брови бородач. - Может и правда не он?
- Не я! Отцом Небесным клянусь, не я! Меня оговорили! Оговорили!
- Ну-ну, старче, не унижайся, - Гротх отступил с неприязненной гримасой на лице. - Пошутил я насчёт твоей девки. Не будем мы её обижать - просто отведём во Дворец Справедливости, как пособницу. Ты уж прости, но информация против тебя проверенная и надёжная.
- Кто хоть? Кто мне такого зла желает? - Продолжал ныть лудильщик.
- Так тебе всё и скажи, старче. Ладно, раз говоришь, что честный, давай на коленки-то встань, а руки вперёд протяни. Мы тебя аккуратненько повяжем и во Дворец Справедливости проводим. Там с тобой поговорят, разберутся...
- Конечно, добрый господин орк, только не губите, я все сделаю, как вы скажете, все.
Унижаясь, лудильщик поднялся на колени, умоляюще глядя на Гротха.
- Давай руки, - Гротх неотрывно следил за движениями старика. - Ребята, вяжи его. Только осторожно. И один кто-нибудь, а остальные глядите в оба!
- Я...
- Да погоди, я, - оттолкнул бородатого его товарищ, доставая веревку из-под плаща. - Ну, руки! Руки, я сказал!
Оставшейся не у дел смотритель обернулся к двери, услышав скрип - и тут же ему в плечо вонзился арбалетный болт, с такой силой, что раненый рухнул на пол, крича во все горло. В тот же миг лудильщик рванулся вперед, намереваясь сбить с ног ближайшего противника. В его руке что-то сверкнуло.
Орк опередил его всего на мгновение. Он качнулся назад, обманывая глаза движением корпуса и резко выбросил вперёд ногу, так, что тяжёлый, окованный железом нос сапога врезался лудильщику в живот. Что-то хрустнуло.
Усатый от неожиданности застыл, лишь ошарашено вращая головой - к такому повороту событий он был не готов, совсем не готов, равно как и его товарищ, стонущий на полу.
Женщина, появившаяся на пороге, метнула в Гротха нож, но это оказалось единственным, что она успела сделать прежде, чем прижавшийся к стене Хессо кинулся на нее, сбивая с ног.
- Куррва! - зарычал орк, когда нож сшиб шляпу с его головы. Больше он ничего не говорил, молча подмяв под себя старика и деловито скручивая ему руки за спину и прижимая коленом.
- Верёвку, собачьи дети!
- Д-держи... - протянул все еще не пришедший в себя смотритель.
- Курррвин сын! - ругался Гротх, связывая лудильщика - Что, надеялся вывернуться?
- Мразь орочья... - простонал тот. - Ты сдохнешь... сдохнешь...
Тем временем поднялся Хессо, отряхивая испачканный кровью костюм. Женщина так и осталась лежать - с рукоятью кинжала, торчащей из груди.
- Вот сука, - процедил смотритель, зажимая рану на предплечье. - Успела все же полоснуть.
- Э... ты... он... - жестами указал на бородача второй смотритель - тому становилось все хуже, он уже не кричал от боли, а тихо поскуливал, едва ли оставаясь в сознании.
- Парни, вы как? - не ослабляя давления на убийцу, Гротх поднял голову, оглядывая Смотрителей. - Живы?
- Большей частью, - процедил Хессо. - Скрутил гада?
- Вроде как. Вот теперь поговорим! - Гротх достал кинжал и приставил его к шее лудильщика. - Жить хочешь?
- Да пошел ты, - плюнул старик. - Девочку мою убили, сволочи!
- Она сама на нож напоролась, - Хессо ухмыльнулся, и бросил усатому: - не стой без дела, перевяжи товарища!
- Ясно, - орк чуть отвёл кинжал. - Что говорит инструкция, Хессо? Сразу резать или в застенок?
- Зарезать всегда успеем. Я в кладовой сундук видел - туда его пока.
- Тащите сундук сюда, а я подержу! - Гротх предусмотрительно убрал нож подальше от шеи убийцы и нажал коленом чуть сильнее. Потом примерился и саданул старика по затылку, тщательно выверим силу удара. Не убить - оглушить.
Тело растпласталось на полу, и смотрители, кряхтя, забросили его в вытащенный Хессо сундук - поместился там лудильщик с трудом, однако крышка захлопнулась.
- Не задохнется - так жить будет.
Только закончив с убийцей, они наконец вплотную занялись раненым - тому сильно не повезло: болт раздробил кость, превратив плечо в кровавую кашу, и извлечь его теперь было невозожно.
- Так... - протянул Хессо, задумавшись, а затем велел усатому. - Ты останешься здесь, мы - дальше пойдем. Я к вам стражу пошлю - дождешься их, пусть помогут сундук наверх переправить, а этого - в госпиталь. Гротх?
- Идём далее, - Кивнул орк, убирая кинжал за пояс. - Кто там у нас следующий?
- Отравитель.
- Эй, а если убивцы нагрянут! Вы меня что, бросите тут?! - Возопил усач. - Я один не останусь!
- Тож верно, - кивнул Гротх.- Поступим так: все вмести тащим этот сундук к подъёмнику. Там переправим его и тебя, страдалец наш, наверх в любящие объятия стражи. Они дотащат до дворца правосудия.
- И все увидят нас с раненым на руках, - поспорил Хессо. - И выводы сделают, если не дураки.
- Тьфу! Идти сможешь?
- Я-то да, а он? - Указал смотритель на раненого, успевшего потерять сознание.
- Вот, потому и оставайся здесь, что сразу и его, и сундук не унесем.
Гротх и Хессо ушли, оставив усатого ждать стражу, вооружившись арбалетом.

Встречный заказ
Со Скорпом

В мастерской маститого волитарского художника Саматро Кейды кипела и неуклонно приближалась к завершению работа, сравнимую с которой мастер не выполнял уже давно и был оттого крайне рад снова взяться за достойное себя произведение. Прекрасная, солидная и по-своему обворожительная женщина в платье алого бархата, с восхитительными каштановыми волосами, сидела напротив Саматро, и лишь мастерство великого волитара могло передать не только восхитительную линию губ и проникновенный взгляд, но и добавить свивающуюся в кольца змею на шею женщины...
- Ещё минуту, прекрасная, ещё всего минуту, пожалуйста! Вот так, держите шейку, держите шейку, ещё миг, и вы запечатлены для истории! Навеки! Прошу, взгляд прямо на меня! Это будет лучшая моя работа за этот год, я вам ручаюсь! - не переставая тараторил гений, вертясь вокруг холста.
Женщина величаво вскинув голову, смотрела на художника, практически застыв, и только краешки ее губ чуть улыбались. Стоявший где-то в углу поверенный ее мужа скучающе зевнул - уйти ему было запрещено, а смотреть, как творит маэстро давно надоело. На поясе у мужика висел приметный мешок со звонкой монетой.
- Ну вот ещё немного, ещё пара мазков... Готово! - громко выдохнул волитар. - Прошу, сударыня, можете посмотреть, только не касайтесь её, эта картина - идеал! Никогда я так не работал. быстро, увлечённо, на едином порыве! Это замечательно! Просто замечательно!
Супруга уважаемого торговца сукном вальяжной походкой подошла к художнику, взглянув на портрет, и восхищенно ахнула:
- Это... вы настоящий гений! Так красиво!
- Это и правда божественно. Признаюсь вам, сударыня... - художник, тяжело дыша, опустился на заваленный старым тряпьём стул. - Признаться, я сам удивлён. Вы так вдохновили меня... я не ожидал от себя подобного мастерства. Да, улчше меня найти художника будет дело очень-очень трудное, но признаюсь вам честно - я поражаюсь сам себе.
- Неподражаемо, - продолжала восхищаться женщина. - Это просто красотища.
- Вот-вот, миледи, именно это я и хотел сказать, - выдохнул Саматро. - Дайте ей немного подсохнуть, и можете забирать её, как условились, после оплаты. талант не продаётся, но вот его произведения - могут быть за вознаграждение переданы иным. Тем ведь и живут художники!
- Матт, дай господину Кейде его золото, - властно произнесла женщина.
Телохранитель пожал плечами и снял с пояса мешочек. Монеты звякнули.
- У вас такой талант, Саматро, - прошептала она на ухо художнику. - Как будто вы заключили сделку с демоном.
- С демоном? О Четверо! - усмехнулся Кейда, протягивая руки за деньгами. - Обо мне и не такое сказывают! Но клянусь вам, все мои умения даны мне исключительно кропотливым трудом - и богами. Никакого демонического вмешательства нет и в помине!
- О, конечно я вам верю, - еще тише прошептала жена торговца. - Все просто завидуют вам. Как мой муж.
- И он тоже? Признаться, тому, что он ваш муж, следовало бы завидовать мне, - усмехнулся художник, подбрасывая мелочек с золотом в руках. Не без труда - на тонкой ладони волитара оный мешочек смотрелся презабавно.
- А вы бы хотели оказаться на его месте?
Женщина прикрыла глаза.
- Почему бы и нет? Не всем так везёт, к сожалению.
- Так что вам мешает?
Ладонь легла на плечо волитару.
- У моего мужа много денег, но я дам вам больше.
- Чего вы хотите, сударыня? Говорите, - Кейда ехидно улыбнулся, ласково накрывая своей ладонью руку женщины. - Всё, что могу... Но что я могу? Только рисовать. Неужели вы хотите написать и для него... его портрет?
- Можно просто набросок, он большего - не достоин.
- А вы, я вижу, невысокого мнения о вашем муже...
- Каков муж, такое и мнение, - в медовом голосе женщины прозвучало презрение.
- Крупный торговец сукном, щедрый, добрый и любящий. Или я в чём-то ошибаюсь?
- И жену ценит, - прошептала она в ответ, скользнув пальцами по мешочку с деньгами. - Так ведь? Это все, что он вам заплатил, или еще сукна обещал?
- Обещал, - кивнул волитар. - Но это ведь честная цена за портрет?
- Разве, - в голосе появилась обиженная нотка. - Разве мы говорим сейчас только о портрете?
- А о чём ещё? - художник заинтересованно прищурился, потирая перемазанные краской руки.
- Вы же меня понимаете, я надеюсь? Ну право же, не играйте со мной, дорогой Кейда.
- Допустим, понимаю. И что вы хотите мне сказать? Уж не понадобился ли и вам портрет супруга? - участливо поинтересовался мастер кисти. - Это так трогательно - взаимная забота!
- Очень, очень понадобился, - женщина склонилась над самым ухом волитара, и томно прошептала: - Я не хочу быть женой торговца... хочу быть вдовой.
- Такой огромный портрет! - словно не расслышав, ответствовал Кейда. - Но когда я успел бы его написать, сударыня? Ведь ваш муж уже вылетает сегодня из Столицы. Если он нашёл бы время меня снова посетить, это было бы возможно... Но так - я не уверен, право, не уверен.
- Вы ведь виртуоз, идемте со мной! - Воскликнула его собеседница. - Мой муженек вечером ужинает у друга, возьмите все необходимое и сделаем ему сюрприз!
- Но... право, удобно ли это? А ваш друг - он не помешает моей работе?
- Я доплачу вам за это незначительное неудобство, - решительно пообещала женщина, и тон ее в какой-то миг обрел те же деловые нотки, что и у ее супруга, когда тот приходил к художнику.
- Сколько? - блеснули глаза волитара.
- Столько, сколько потребуется, чтобы все было сделано идеально.
- Хорошо... договоримся тогда после работы? - услужливо подмигнул Саматро, потирая ладони.
- Конечно, как вам будет удобнее, - с готовностью подтвердила гостья.

День 13
Измена изменникам
(с Телем)

По прошествии указанного времени, невысокий целитель вновь появился в книжной лавке (и снова в сопровождении хмурого телохранителя). Постучав для приличия в дверь, он вошел не дожидаясь ответа.
- А, господин уже пришёл! - всплеснула руками Сайдира Лестаст, расправляя фартук. - мы вас как раз ждали. Всё готово, господин, всё готово! Всё сделано по высшему разряду, как мы вам и обещали! Оговоренная сумма при вас?
- Драгоценности, - поправил покупатель.
- Разумеется, я помню ваши прекрасные украшения. Проходите, проходите пожалуйста, всё уже подготовлено. Книга обработана, подготовлена и ждёт только вас! Проходите, проходите скорее!
- Милая, что там? - раздался голос самого торговца из задних помещений.
- Всё хорошо, дорогой! Тот замечательный человек, что обещал заплатить драгоценностями, пришёл за своим заказом.
- Так веди его сюда! - последовал нетерпеливый ответ. - Тут и правда уже всё подготовлено.
Низкорослый маг проследовал за волитари вглубь магазинчика. На лице у него появилась гримаса предвкушения, словно он действительно только и ждал, чтобы получить книгу.
В помещении, куда Сайдира проводила гостя, горел вместо лампы лидиумный шар-светильник - стоивший, видно, целое состояние. Чилиэл сидел на столе, скрестив ноги, словно какой-то орк, и держал на весу длинный, плоский сундук. Глаза волитара блестели от удовольствия.
- Прошу, сударь, проверяйте! Здесь - ваша книга, а у вас - наши драгоценности. Путём несложного обмена, по старому, известному ещё с возникновения мира принципу "вы мне - я вам", мы оба удовлетворим свои надобности и расстанемся добрыми друзьями - до тех пор, пока вам снова не потребуются редкие книги. Они ведь всегда нужны одарённым, верно?
- Смотря какие книги, - волшебник кивнул. - Откройте ящик, будьте любезны.
Сам он аккуратно разложил рядом с хозяином лавки выбранные женщиной украшения.
- Вот, извольте убедиться - все как договаривались.
- Прошу!
Щёлкнули замки, Сайдира, тоже наряженная в чёрное и оттого казавшаяся бледной тенью или даже призраком, блаженно улыбнулась, любуясь произведённым эффектом.
На бархатной подстилке посреди ящичка лежала книга. Та самая, которую и заказывал одарённый - толстая, оплетённая прочной кожей, отделанная золотом.
- Великолепно... замечательно...
Клиент протянул руки к книге, задумчиво пошевелил пальцами, словно размышляя прямо ли здесь ее читать, но все же в итоге аккуратно закрыл крышку сундучка.
- Вы просто исполнили мою заветную мечту, - прошептал он.
- Если нужна книга - то мы исполняем любые мечты! - расхохоталась Сайдира. - Приходите ещё! Вы ведь придёте? Придёте, правда?
- От нас никогда не уходят навечно, - Чилиэл спорхнул к любимой и нежно обнял её. - Эх, если бы не тяжкие времена... Если бы - в этом доме уже летал бы маленький книготорговчик, а то и двое. Но сейчас - никак. напомните, у вас есть дети?
- Нет, род моих занятий не дает не возможности завести семью, - посетовал целитель. - Сделайте не приятное, Сайдира - примерьте драгоценности.
Уверен, они тотчас же оживут.
- Оживут? - женщина осторожно протянула руки к "оплате". - Неужто они так ярко сияют?
- МИлая, примерь! Давай сделаем гостю приятное, - настоял Чилиэл. - Они ведь так прекрасно будут на тебе смотреться!
- Ну, разве что ненадолго - даже трогать их странно, словно касаешься сказки, - залилась краской волитари. - С чего мне начать, как думаете? И здесь есть зеркало?
- Есть, - Чилиэл с готовностью выудил из-за стола большое овальное зеркало в медной оправе.
Волшебник улыбнулся. Улыбка получилась довольно уродливой, но вроде бы добродушной.
- Ну хорошо, - Сайдира осторожно, аккуратно нацепила сперва браслеты, потом - медленно, аккуратно потянулась к диадеме, не веря своему счастью.
- Милая, тебе так идёт! Ты просто Императрица! Ещё серьги - и будет замечательно, - пел Чилиэл, со всех сторон разглядывая жену. - Сударь, я вам так благодарен, так благодарен!
- Это самое малое, чем я мог вас отблагодарить, - ответил маг. - Вы бесподобны, госпожа, бесподобны.
Он опустил руку в карман камзола и вынул маленькую коробочку, аккуратно ее открыв:
- За то, что вы сделали все столь быстро, примите еще небольшой презент, - в коробочке лежало серебряное кольцо с крупным бриллиантом. - Возьмите, не стесняйтесь.
- Но право же, это больше, чем мы договаривались... - начал было торговец, но волитари опередила его. Подхватив коробочку, она закружилась по комнате в восхищённом танце.
- Господин, вы так щедры! Спасибо, спасибо вам большое!
Тонкий пальчик скользнул внутрь коробки, надевая колечко. Блаженная улыбка, блеск глаз Сайдиры, чуть нахмурившееся, но всё равно счастливое лицо Чилиэла... Похоже, в семье назревал большой праздник.
Смех оборвался, словно его и не было - всего через миг. Сияющая улыбка померкла, глаза волитари подёрнулись поволокой.
- Чилиэл... мне... нехорошо... - тихо прошептала красавица и рухнула на пол. Диадема скатилась с головы Сайдиры, губы посинели, пальцы скрючились в жутком изломе, воздух гулким выдохом вырвался из опавшей груди...
- Сайди! Сайди, что с тобой?! - Чилиэл подлетел к жене, упал возле неё на колени. Вся кровь отхлынула от лица волитара, глаза расширились... - Что с ней? Что произошло? Это... шок?
- Это магия, - колдун улыбнулся, куда более мерзко, чем раньше.
- А это - шок, - добавил его охранник, приставляя к горлу торговца лезвие кинжала.
- Что это значит?! - возмущённо прошипел Лестаст. - Вы, сударь мой, стало быть, бандит?!
- Нет, я - Смотритель, - спокойно продолжил водяник. - А ваша жена, как нам стало известно, являлась наемной убийцей. И, думается не, что вы об этом знали.
- Знали что? Что моя жена - убийца? Более нелепого обвинения вы придумать не могли?! - взвизгнул Чилиэл. - Или Смотрителям нужна ещё и моя книжная лавка? Вот до чего докатились наши спасители отечества!
- Он знал, - сделал вывод Маэль.
- Еще как знал, - кивнул здоровяк.
- Трепачи, - хмуро буркнул Чилиэл. - И похоже, палачи. И что вы собираетесь со мной сделать? запытать до смерти за торговлю книгами? Очень красиво!
- Нет, мой дорогой, ты умрешь от того, что так любила твоя бесценная женушка - от яда.
- Мне плевать, когда и от чего я умру, - сплюнул волитар. - Обидно, что от такой мрази, но всё равно - не имеет значения. Что будет с Сайдирой?
- Как думаешь, стоит ему знать? - Колдун словно советовался с товарищем.
- Да, пожалуй, хуже-то не будет.
- Тогда знай, что назвал ее имя некий Брандир Турссон, и мы верим его словам, - не без доли злорадства произнес целитель. - А ты живи, пока дают. Недолго осталось.
Второй смотритель с силой ударил волитара по затылку.
- Мрази... мраз... зи... - простонал Чилиэл, растягиваясь по полу. В глазах волитара померк свет, и с губ по полу растеклась длинная капля кровавой синей слюны...
Маэль опустился рядом с ним, положил ладонь на лоб и прошептал колдовские слова, заражая книготорговца смертоносной болезнью. Затем подошел к Сайдире, и бесцеремонно сорвал с нее украшения, вернув их обратно в мешок.
- Забери девку, - бросил он соратнику, сам же забрал сундучок с проклятой книгой.
Если бы не этот фолиант, он сделал бы все, что собирался еще при первом визите, но желание приблизиться к разгадке Пагубы Хинарда было куда сильнее, нежели долг перед смотрителями.

Холодный прием
С сами знаете кем

Было ли мастеру изящных искусств Геродаксу необходимо на его работу два часа, или же он управился раньше - оставалось загадкой. Фактом было то, что богатая дама к нему спустя оговоренное время не пришла, равно как не пришла и позже. Вместо нее, с явным опозданием, в двери лавочки постучался солидный господин с выдающимся пузиком и изящными усами, переходящими в бакенбарды.
- Малагант Геродакс здесь живет? - Осведомился он, заглянув в лавку.
- Здесь-здесь! - мастер медленно, но суетливо носился туда-сюда, время от времени поглядывая на окна. - Что угодно, любезный? Предупреждаю - я сильно занят, и жду важных клиентов. Извините, если это выглядит невежливо.
- Кто здесь может быть важнее меня? - Искренне удивился визитер.
- Смотря кто вы такой. А вы... кто?
Мастер Геродакс, уперев руки в бока, важно прислонился к стене, осторожно поглаживая в руках большой, редкой резной работы ларец. Расписанный яркими змейками, украшенный серебром и украшенный сверху большим золотистым яблоком. Похоже, сам ларчик стоил целое состояние, но содержимое его, судя по взгляду волшебника, было во много раз ценнее.
- Ксарз Боннис, торговец сукном, - представился визитер.
- Торговец... торговец... Не припомню, чтобы сегодня ко мне заходили торговцы сукном, - наморщил лоб волшебник. - Или для вас что-то заказывали от вашего имени? Я могу проверить - я всё записываю. очень способствует, знаете ли... А то пару раз пытались получить хорошую вещь, и ни грифона не заплатить! Нахальство, согласитесь!
- Вопиющая наглость, сударь мой, - торговец скупо улыбнулся. - Утром к вам заходила моя жена. Вы должны ее помнить, уверен.
- Жена-жена-жена... - протараторил Геродакс. - Постойте-постойте... Такая изысканная женщина в алом, может быть? Я её хорошо запомнил. Это она?
- Моя дорогая Мелинда, - вздохнул Боннис. - Впрочем, вернемся к делу. Она сказала, что приготовила мне сюрприз, и он - у вас.
- Да-да, конечно... Она у вас очень заботливая, - заискивающе улыбнулся Геродакс. - Надеюсь только, что вы можете как-то подтвердить свою личность. Простите, я не хочу вас оскорбить или унизить, просто моя профессия требует точности. Но если вы - это вы, то ваш дар и сюрприз - в этом ларце. Я не скуплюсь на хорошее оформление для достойного клиента, а ваша супруга выглядела просто сногсшибательно! Как не угодить такой особе!
- Справедливо.
Торговец подкинул на ладони мешочек с монетами:
- Этого будет достаточно для подтверждения?
- При одном условии, - прищурился Геродакс. - Если это - плата за проделанную работу, то... Сколько там? Сколько мне за неё причитается? Это будет лучшим подтверждением вашей личности, господин. Ещё раз прошу простить за проверки. Что делать, что делать...
- А вы шутник, Малагант, - погрозил магу пальцем клиент. - Неужели забыли, что уговаривались обсудить цену по предъявлению товара?
- Дело! Вот теперь верю, что вы - мой клиент, - снисходительно улыбнулся колдун. - А ваш заказ - тут. Проходите, любуйтесь и забирайте. Ваше сокровище в ларце, а ларец - мой подарок. Приятно иметь дело с благородными людьми. Прошу-прошу, полюбуйтесь, я не каждый день делаю такие вещи!
- Ну-ка, ну-ка, - торговец сукном заглянул в ларец, и удивленно вздохнул: - Да это же мой медальон! Я его жене подарил! Что за шутки?!
- Какие шутки могут быть с деловым человеком, когда дело касается его денег и его жены? - озадаченно развёл руками чародей. - Наденьте и убедитесь сами. Я не ювелир, мне платят не за драгоценности, а за чары, разве не так?
- Наденем, разберемся. К тебе-то никаких претензий нет, - успокаивающе произнес Боннис. - Но вот, что... давай выпьем, да я пойду.
Он извлек из-под плаща небольшую бутыль белого вина.
- О, это как нельзя кстати, - маг, которого насторожил было резкий переход на "ты", радостно улыбнулся. - Заодно вы как раз испытаете на себе самые лучшие черты, которые я придал амулету. Помимо прочего он необычайно обостряет чувство вкуса - такого наслаждения от вина, пищи или... близости вы никогда не испытывали! Великолепные эмоции, с которыми даже страх от нашествия демонов не сравнится!
Чародей подмигнул клиенту.
- Минутку-минутку, у меня тут есть бокалы! Тоже немного заколдованные - изменяют температуру жидкости по желанию! Такое многие могут сделать, но поместить не в грубую жестяную кружку, а в посеребренный бокал... Это уже искусство, я вам ручаюсь! Не интересуетесь, кстати?
- А фрукты есть? Вино надо обязательно с фруктами, - деловито заметил торговец вслед колдуну.
- Конечно есть! Что предпочитаете? Найдётся почти всё... Я, знаете ли, немного гурман, - щёки мага налились лёгким румянцем стыдливой девицы, признавшейся подруге в том, что за кавалер ей по сердцу. - Порой позволяю себе побаловаться изысканным... А мой дар позволяет хранить еду свежей подолгу.
- Решительно поддерживаю это начинание, - клиент поставил бутылку на резной столик, рядом положил ларчик с медальоном и выжидающе посмотрел на собеседника.
- Мгновение, я сейчас. Не люблю слуг в магазине, знаете ли... Воры, все кругом - одно ворьё! - извиняясь, Геродакс, легко лавируя между прилавками и подставками, скрылся где-то в глубинах лавки.
Откуда и вернулся быстро, неся на подносе большой, красивый графин, пока, впрочем, пустой, два бокала, расписанные серебряной вязью под цветущие бутоны, и объёмистое блюдо, заполненное виноградом, мандаринами и нарезанными на дольки яблоками.
- Вот, прошу! Угощайтесь, и давайте выпьем за вашу супругу! Она воистину достойна всяческих похвал и вас на самом деле любит, а это редко встречается в наш меркантильный век...
- За мою красавицу, - тут же поддержал тост Боннис, вскрыв бутылку и наполнив бокалы. - Она у меня такая заботливая, такая хорошая.
- Именно так! За вашу жену и за всех женщин на свете! - Малагант радостно осушил свой бокал и оторвал пару виноградин. - Божественный сорт. Уж не "Маска - Белое" ли случаем?
- Простите, просто этот сорт сейчас стал настолько популярен... Так что же это?
- Это "Дары Солнечной Долины", мое любимое. Разве Мелинда не говорила вам?

- Она говорила, что вы любите белое, а вот какое именно - не уточняла. Как вам вкус? Правда, немного необычно по сравнению с привычными ощущениями? - Малагант подбросил виноградину, поймал, с едва заметным хрустом щёлкнул зубами. - Я обычно пью красное, но и хорошее белое - просто прелесть.
- Вот сейчас одену медальон и посмотрим, как вкус изменится, - купец откинул крышку ларчика. - Точно гарантируешь, что мне понравится?
- Я для этого и работаю. И одарён, видимо, чтобы доставлять радостью, - скрестил пальцы в замок Геродакс. - Я обещаю, таких ощущений вы ещё никогда не испытывали!
- Интригует, надо признать - я за свою жизнь испытал многое, чтобы меня можно было чем-либо удивить.
Он невольно залюбовался медальоном, затем поставил пустой бокал на стол.
- Впрочем, о тебе очень хорошо отзывался некий Брандир Турссон.
- Простите, не знаю такого, - пожал плечами Малагант, протягивая руку к ещё одной виноградине. - Может, у меня и был такой клиент. Всех разве упомнишь? Я могу проверить по записям, но врядли это будет интересно... Так что он обо мне говорил?
- Что ты мастер отправлять людей на тот свет. Мелинда ведь ради этого и приходила?
- Опять, опять кто-то наболтал вам ерунды, а вы повторяете. Ну солидный же человек! - рассмеялся Малагант. - У меня есть конкуренты, которые распускают слухи. Нельзя верить любой болтовне. Представьте, что было бы, если бы о вас сказали, что вы - убийца! Смотрителей накликать недолго ведь.
- А у меня было к вам предложение, куда более прибыльное, чем вы могли бы предположить, - заметил Боннис. - Я человек деловой, а потому ходить вокруг да около времени у меня нет. Беретесь?
- Посмешите меня вашим предложением, а уж там посмотрим, насколько я посмеюсь, - чародей налил себе ещё немного вина, потом долил и гостю. - Чего не сделаешь ради солидного клиента.
- Ты называешь мне пятерых убийц, и этим сохраняешь себе жизнь и здоровье, - спокойно произнес торговец, но в голосе его появилась твердость, какой раньше не было. - Хорошо подумай, прежде чем отвечать. Второго шанса не будет.
- Хм, любопытно, кого хочет заказать сразу пятерым убийцам богатый торговец сукном. Допекли конкуренты?
- Малагант, вопросы задаю только я. Уясни это для себя.
- Многого хочешь, уважаемый. Если не научишься хорошим манерам - задавать вопросы перестанешь, хам, - фыркнул волшебник, - Мне прогнать тебя сейчас, или поговорим, как приличные люди? Если нет - можешь удаляться.
- Я вижу, ты хочешь продолжения беседы в Особняке Закона и Равенства?
- А я вижу, ты хочешь всё-таки получить по физиономии магией, Смотритель, - снова безразлично фыркнул Геродакс. - Повторяю последний раз, пшёл вон!
Малагант скривился, громко охнул и чуть завалился на бок. Рука мага дрогнула, пытаясь собрать капли силы в ударное заклинание, и мягко обвисла.
- Вы... подготовлены, друг мой... - прошептали непослушные губы. Лицо снова свела судорога боли. - И нахальны... я сдам вам десять убийц... прямо сейчас, если вынете стрелу... а потом уж делайте, что хотите, всё равно мне... не жить...
Смотритель покачал головой:
- Стрела пока останется, так сказать, гарантом твоей доброй воли.
- Тогда налей... вина и помоги подняться, - выдавил Малагант. - Неудобно говорить, когда лежишь наискось... И больно. В глазах круги... не хочу потерять сознание раньше, чем доскажу... А то ведь чего доброго бить станешь. Ваши паскудные методы всем известны.
- Методы обусловлены вашим поведением, не более того.
Смотритель схватил мага за шиворот и рывком поднял.
- Такое ощущение, что вы и Короля бы осудили, имей вы возможность... Это имеет мало общего с законом, - злобно процедил Малагант. - Теперь вся власть в Альянсе будет властью топора и плахи?
- А кто довел страну до этого предела, как не вы?
- Вы никогда не лечили гангрену в боевых условиях?... - Малагант тяжело усмехнулся. - Когда нужно отрубить руку, чтобы спасти человека... или волитара... кого угодно. А водника поблизости нет, и приходится рубить... Только руку, а не пальцы по одному и не вспарывать живот, чтобы через него отрубить руку. Мой дед был наёмником... Хорошим наёмником... Он всегда говорил, что самое сложное - это лечить в похоже зубы, потому что, когда рядом нет одарённого Океанской Девой, всякий горазд их вырывать, и многие делают это... через не то отверстие... Ладно, демон с вами... помогите подняться... Помните, я говорил... ох, сил нет, больно... про список клиентов. Там... в сундучке, двойное дно... Список заказов, которые я распределял... под первым. Достанете ножом. Прозвища и имена жертв - списком... суммы к оплате за контракты... Вроде всё, что я знаю. Настоящие имена - сверите по списку "клиентов", я писал через одного...
- Вот видишь, Геродакс, простая арканитовая стрела оказалась действеннее любых слов и увещеваний, - смотритель вздохнул. - Это очень прискорбно. Впрочем, остался еще один вопрос - кто из других убийц тебе известен?
- Всё, что я знаю - в тайнике. Я указал, - повторил волшебник. - В остальном... знаю в лицо, опознать смогу... Не больше.
- В таком случае, будем считать - от смертного приговора ты себя обезопасил.
- Пока не опознаю всех, кто вам нужен? - криво усмехнулся чародей, с усилием поднимаясь на ноги.
- И это в том числе.
- Знаете, вы забавный тип... Как вас на самом деле зовут, если не секрет?
Волшебник попытался сделать несколько шагов, но не устоял и облокотился на стену. Кажется, в глазах у него и правда плясали круги, если не что похуже, и голова всё время клонилась. - Извините, меня от вашей гадости мутит. Надо же какую науку поставили себе в услужение. дело, сразу видно, поставлено хорошо...
- Хейдан Роут меня зовут.
- Смотритель Хейдан Роут... звчит, - удовлетворённо признался маг. - Я мог слышать ваше имя раньше?
- Когда-то я был лейтенантом стражи, еще до Оррика.
- Ааа, слышал-слышал, как же... Может, ожидай я именно вас, даже узнал бы в лицо, - раздосадованно процедил в ответ Малагант. - Ну что ж, всем надо уметь проигрывать, верно?
- Хорошо, что ты это понял.

В это время в дверь постучали, а затем зашел светловолосый молодой человек в неброском камзоле.
- Что это здесь происходит? - Его взгляд, скользнув по столу и обогнув Роута, вцепился в окровавленное плечо мага. - Отвечайте немедленно!
- Лорд Оррик, я предполагаю? - Смотритель кивнул в знак приветствия.
- Пока еще не лорд, - жестко поправил юноша. - Но за дверью восемь стражников, так что потрудитесь объясниться.
- Всё просто, юноша, - пожал плечами Геродакс, снова скривившись от боли. - Я арестован, по подозрению в бытности убийцей, причастным к Гильдии. Господин Роут, пользуясь известными ему способами и методами, производит моё задержание. Болезненно, да, но похоже, что у Смотрителей это заведено в привычку - сначала убить или изуродовать, а потом записать в убийцы.
- Это так? - Оррик перевел взгляд на смотрителя.
- Большей частью, - Хейдан кивнул, после чего занялся сундучком, в котором должен был лежать список Геродакса.
- Господин Оррик, я правильно понимаю? вы зашли по какому-то конкретному делу или это просто счастливая случайность? - поинтересовался волшебник, всё ещё опираясь на стену. на лбу среди редких волос выступили крупные капли пота, брови дёргались, губы совсем побледнели, а руки то и дело сводило судорогой. - Не поверите, как больно... проклятый арканит! Так всё же - у вас ко мне дело или вы здесь просто так?
- Меня пригласил Хейдан Роут, - ответил начальник стражи.
- Да это так, - не оборачиваясь, подтвердил смотритель. - Очень хотелось показать господину Оррику, как мы делаем работу стражи.
- Не забывайтесь, Роут, - Дангер раздраженно одернул его. - Обвинять стражу в чем-либо вам не дозволено.
Ларец с "заказами" и "клиентами" поддавался без труда. Длинный, выписанный изящным почерком, без каких-то намёков на причастность к Гильдии.
Второе дно тоже подалось легко, с радостным щелчком...
- Я же говорил - нужно уметь проигрывать, - нервно усмехнулся Малагант.
Длинная, яркая, сияющая игла вылетела вперёд из под нижней кромки замка и вонзилась Роуту в живот. Синеватй блеск острого, как брошенная опытным магом сосулька, наконечника разлетелся по всему телу смотрителя сетчатой паутиной, радостно переливаясь.
- Хейдан, ваше тело всегда - ваше? - Малагант почесал рану и болезненно сморщил губы. - Я вот в этом не уверен.
Рука волшебника почти бессильно легла на подсвечник.
- Спокойно, господа стражники. Милорд Оррик, прошу, запоминайте, как работают профессионалы.
Дангер ударил колдуна кулаком в лицо со всей силы.
- Стража! Ко мне!
- Ду..рачьё...
Сияющие игрушки, диковинно сделанные поделки, амулеты, драгоценные камни с искрами, графин и сияющие серебром фужеры, статуэтки, подсвечники. Много другой ерунды, за которую платили деньги богачи, кисейные барышни, дети и пылкие юноши. Всё это, всплеснув синеватым блеском, загорелось и начало разлетаться дождями стеклянных и ледяных искр - во все стороны, яростно и гневно. Малагант улыбнулся. В последний раз.
В иное время его защитило бы поле из сияющих льдинок. Сейчас арканит мешал произносить заклинания, и всё, что сумел сделать гильдеец - это попытаться отгородить пространство вокруг мягким слоем водного щита... который не продержался и пяти ударов сердца. Звон стекла и льда заполнил лавку. Осколки летели во все стороны, впиваясь в плоть, разрезая кожу и разбрызгивая кровь и ледяную крошку вокруг себя...

(продолжение, по просьбе Теля и за его авторством)

Когда стражники вбежали в лавку Малаганта, все вокруг было усеяно осколками стекла, зеркал и драгоценных камней. Под разбитыми витринами лежали изуродованные украшения, теперь имеющие не больше ценности, чем куски металла, из которого они были сделаны. А на полу валялось несколько окровавленных тел.
- Господин Оррик, вы живы? – Окликнул начальника один из стражников, боясь подходить ближе.
- Жив, - донесся из-под тела мага слабый голос. – Хотя вы, мне кажется, надеялись на другой ответ.
Выжил Дангер лишь благодаря охранному заклинанию Малаганта, сдержавшему рой осколков на те краткие мгновения, за которые юноша успел прикрыться телом убийцы, подставляя его под собственную же смертоносную ловушку. Десятки жалящих кусочков битого стекла и расщепленного дерева впились в Геродакса, однако гибель ему принес лишь один – вспоровший горло. Молодой Оррик слышал, как тот хрипел, дергаясь в предсмертных судорогах и пытаясь вырваться из хватки дворянина, но Дангер держал крепко… до тех пор, пока Малагант не затих навсегда.
Схватившись за протянутую руку, начальник стражи поднялся на ноги, отряхиваясь от пыли. Камзол его был испачкан кровью колдуна, однако сам юноша почти не пострадал.
- Посмотри, что с Роутом, - велел он воину.
Старшему смотрителю, в какой-то мере, сильно повезло – он упал под стол, и этим оказался защищен от последнего заклинания Геродакса.
- Э, да у него железяка в пузе, - озадаченно произнес стражник, вытащив смотрителя из-под стола. – Небольшая такая…
- Игла… - прошептал Роут едва шевеля губами. – Отравленная. Я ног не чувствую…
- Его в госпиталь надо, - распорядился Дангер. – Вы двое, скорее помогите ему.
- Подожди, - выдохнул Хейден. – Сейчас… должен… трудно говорить…
- Если это – яд, то ты умереть можешь, срочно к лекарю. Ну, поднимите же его!
Стражники подчинились, но неохотно, словно брезгуя помогать смотрителю.
- Подожди, Дангер… - шепот смотрителя был все тише. – Выслушай. Дерек… Стронц дол…жен придти… У меня в кармане… бумага… достань…
Опустив в карман камзола руку, Дангер ровным счетом ничего там не нашел.
- Во внут…реннем…
Действительно, скомканный лист оказался в ладони начальника стражи.
- И что это? Хейдан?
- Прочитай… пой…мешь надеюсь.
- Вы мне за него головой отвечаете, - пригрозил Оррик подчиненным. – Быстро, уносите его.
Когда стражники ушли, юноша стряхнул со стула осколки и сел, развернув записку Роута – там были имена, включающие и покойного Малаганта, напротив каждого стояли краткие комментарии, как сделанные автором записки, так и добавленные еще чьей-то рукой. Перечень убий – понял Дангер, вчитавшись в текст. Уважаемые люди: купцы, ремесленники… Жители обеих Столиц. Юноша положил бумагу на стол. Судя по записям, Роут намеревался сегодня же расправиться с ними всеми, и Дангеру захотелось того же. Хотя бы потому, что из-за отца люди были невысокого мнения о страже, а нанеся удар по Гильдии, он мог вернуть уважение горожан. К тому же, Хейдан был прав в одном – смотрители сейчас выполняли работу стражи, а это было вдвойне неприятно.
- Драка была?
Юноша даже не заметил, что в помещении появился кто-то еще. Подняв взгляд он увидел крепкого старика с аккуратно подстриженной бородой.
- Дерек Стронц, - догадался он.
- Он самый, - визитер гордо вскинул голову. – А Данни где? Как не вежливо с его стороны не встречать старого друга? А говорил, помощь нужна.
- Странно, что он захотел искать помощи у старого пропойцы, - заметил Даргер. – Да еще и выгнанного со службы.
- Этот «старый пропойца», как ты изволил сказать, мальчик, выпотрошил Белую Маску, - Стронц возмущенно затряс бородой. – В то время, как твой папаша развалил всю стражу!
- Я. Не. Мой. Отец.
Глаза Дангера вспыхнули злобой, и казалось, он готов ударить старого воина, но всего через миг ярость Оррика угасла.
- И не сравнивай меня с ним больше. Зачем Роут позвал тебя?
- Мне казалось, это лучше обсудить с ним, - с некоторым недоверием заметил Дерек.
- Он сильно ранен и врядли сможет что-либо сказать.
- Жаль…
Гвардеец облокотился о край стола.
- Значит, его все же прямо здесь… Он хотел, чтобы я ему помог с Гильдией. Данни был моим подчиненным, когда я еще служил в страже.
- И что с того?
- Мне он доверял, да и тебя, похоже, считал надежным парнем, - старик оценивающе взглянул на начальника стражи: - Герой войны, молодой, честный. Только сейчас в страже полно всякой мрази, кормящейся и от гильдии в том числе.
Дангер помрачнел:
- Это недолго продлится. Возвращайся, Дерек, поможешь мне вычистить стражу от отбросов. Снова станешь капитаном.
- Благодарю покорно, но – нет, - усмехнулся старик. – Гвардия мне больше по душе. Но кое в чем я тебе помогу, по старой памяти. Что успел рассказать Роут?
Дангер несколько мгновений колебался, но затем все же протянул старому вояке список убийц.
- Мы знаем кто они, - жестко произнес юноша. – И знаем, на что способны. Скажи, Дерек, кому из своих людей я могу доверять?
- Целиком и полностью? – Стронц дождался кивка. – Только мне. Но есть хорошие парни, которые сделают все, что в их силах.
Он вчитался повнимательнее.
- Будь у меня возможность, привлек бы гвардейцев, но – у нас, знаешь ли, война на носу, то есть на горизонте.

За казенный счет

Новый начальник стражи понравился Стронцу намного больше, чем старый – парень подавал большие надежды, и, казалось, искренне хотел как-то исправить ситуацию, созданную его отцом. Дерек, не смотря на обязанности перед гвардией, решил по мере сил помочь мальчику добиться этой благородной цели, быть может из ностальгии о тех временах, когда сам был стражником, а может и потому, что хотел вновь ходить по острию бритвы в противостоянии с гильдией, как совсем недавно – в охоте за Маской. В любом случае, единственное, чего боялся Стронц, так это чтобы о нем думали, как о ни к чему не пригодном старике, доживающем свой век.
Стражников он отобрал сам, вспомнив кто и на что был способен – нужны были надежные, честные воины, умеющие обращаться с оружием, знающие город и людей. Таких в городской страже было немного, но вполне достаточно для задуманного Дереком, к тому же, он успел вызвать из дворца двоих товарищей, которых устроил в гвардию – оба они были бывшими стражниками. Хотелось позвать и других, собранных Шутом, но полностью довериться им Дерек пока не решался, а дело требовало абсолютной секретности.
Так или иначе, уже скоро все они спустились в Нижний Город – кто-то группами, другие поочередно, поскольку Стронцу не хотелось, чтобы весь их отряд видели вместе до поры. Сам Стронц для дела облачился в новенькую рубаху с вышитыми гербами короля и императора – такие получали все гвардейцы, но носили редко.
Заведение «Жаждущий орк» находилось на северо-западной окраине города, в квартеле, меньше всего пострадавшем от мятежа, а потому – от посетителей отбоя не было, особенно теперь, когда половина Нижней превратилась в военный гарнизон, ведь солдатам надо было где-то пить, есть и развлекаться, а «Жаждущий орк» предлагал любые виды услуг за умеренную плату.
- Ох, и ополчаться же на нас солдатики, - хмыкнул один из гвардейцев. – Когда мы эту лавочку прикроем.
- А мы не будем ее прикрывать полностью, - успокоил его Дерек. – А еще объявим, что сегодня девочки и выпивка будут за счет казны.
- А казначей в курсе твоей задумки?
- Ему и знать незачем.
Они рассмеялись, чем заставили не слышавших разговора стражников сильно удивиться. Здание с потертой вывеской уже показалось из-за угла, а потому Стронц отдал последние распоряжения:
- Я зайду внутрь, а вы окружайте дом спустя минут десять и врывайтесь по моему сигналу.
- А что за сигнал?
- Как обычно, - успокоил давнего соратника старый гвардеец.
В бордель он зашел, покачиваясь, словно уже успел выпить. Тут же к нему подлетел волитар-слуга, услужливо поклонившись:
- Господин гвардеец желает столик?
- Неееет, - заплетающимся языком произнес Стронц. – Я уже… уже успел. Хочу… этих…
- Хотите женщину? Нет? Волитари? Опять нет? Может быть орчиху? У нас хороший выбор, не зря же наше заведение называется «Жаждущий орк».
- Да нет… да… пожалуй нет, - мотнул головой старик. – Орчииииху… не хочу.
- Чего же вы тогда изволит господин гвардеец?
- Хозяйку позови, холуй, - Стронц громко ударил кулаком по барной стойке. – Давай… быстро мне тут! Я плачу!
- Но, госпожа не обслуживает…
- Плачу… я… - он сгреб волитара за воротник и притянул к себе. – Понял?!
Для верности Стронц дохнул на него перегаром (немного крепкого он все же принял, прежде чем идти сюда). Волитар отшатнулся, но вырваться из хватки гвардейца было не так просто.
- Плачу… зови хозяйку. Пшел!
И он оттолкнул слугу прочь, так что тот отлетел к стене, и едва смог сохранить равновесие, а затем исчез в недрах здания. Пока его не было, Дерек схватил первую попавшуюся бутылку со стойки и демонстративно к ней приложился, хотя на деле сделал не больше двух глотков.
Довольно скоро из задних помещений появилась эффектная светловолосая женщина средних лет, одетая весьма скудно, но при этом сам ее полупрозрачный наряд стоил весьма дорого.
- Так это вы тот гвардеец, что так хотел меня видеть, - зазывающе улыбнулась она Стронцу. – Чем же я заслужила столь настойчивое внимание?
- Своей славой в определенных кругах, - Дерек, пошатываясь, сделал пару шагов в ее сторону.
Ренилла Сарграйс была красива, этого он отрицать не мог, а будь она еще и лет на десять моложе – так и вовсе никто не мог бы отвести глаз от ее соблазнительных форм, однако время беспощадно даже к самым прекрасным женщинам. И, к тому же, гвардеец ни на мгновение не забывал, что перед ним опасная убийца из гильдии, в основном убивающая как раз тех дураков, которые соблазнились ее прелестями.
«Интересно, она уже слышала о том, что устроил наверху Роут? – Подумалось Стронцу. – Надеюсь нет».
Так оставался хоть какой-то шанс захватить врага врасплох, пока убийцы еще не поняли, что по всему городу на них началась настоящая охота. Однако, надежда на это была не велика, а значит и действовать следовало как можно быстрее.
- Что же это за слава? – Женщина вновь улыбнулась, подавшись вперед, и поддержав «пьяного» гвардейца, прижавшись к нему всем телом.
- Весьма убийственная слава, как я слышал, - внезапно Стронц протрезвел, сжав ее горло крепкими ладонями и с силой ударив о стену. – Попалась, сука гильдейская!
Не медля более ни мгновения, он швырнул женщину в окно – раздался звон разбитого стекла и глухой удар тела о мостовую. Скорее всего Ренилла получила несколько переломов, но это лишь облегчало дальнейшую работу стражи.
- Эй, что он делает?! – Вскочил из-за стола офицер, хватаясь за кинжал. – Вы, сударь, мерзавец!
- Сволочь, он ударил хозяйку! – Побледневший в первое мгновение слуга волитар залился синевой от ярости. – Бейте его, люди!
- А ну стоять, - гаркнул на них Дерек, распахивая плащ и демонстрируя пару клинков, но разгоряченных слуг Рениллы и посетителей борделя так просто было не унять.
- Да это же Стронц! – Прокричал кто-то из дальнего угла. – Тот ублюдок, что Маску зарезал! Выпустить кишки сволочи!
«Вот она, слава», - мелькнула грустная мысль, а в следующее мгновение гвардеец обнажил клинки и прижался спиной к стене, готовясь защищаться против разъяренной толпы. Но неравной борьбы не случилось – в бордель ворвались вооруженные стражники – кто через дверь, а кто и выбивая уцелевшие окна. Несколько особо буйный (и пьяных) посетителей были быстро успокоены древками алебард и рукоятями мечей, женщины с визгом разбегались прочь, но на выходе их ловили оставшиеся снаружи стражники.
Подавшись вперед, Дерек схватил за шиворот попытавшегося убежать волитара, и с наслаждением приложил его головой об стену, а затем они ворвались во внутренние покои борделя, стремясь проверить все помещения, какие только были в доме.

Этот погром в «Жаждущем орке» хорошо запомнился горожанам – свалка прекратилась только тогда, когда подтянулась поднятая по тревоге рота солдат, расквартированных неподалеку, и оцепила квартал. Как и предупреждал в записке Роут, бордель оказался пристанищем разного рода мерзавцев и откровенных разбойников, плативших Ренилле за укрытие. Кто из них – гильдейцы, а кто просто бандиты, сразу разобраться не удалось, а потому Дерек велел арестовать всех, кого нашли и бросить в тюрьму до выяснения обстоятельств. Саму хозяйку заведения, сильно помятую и вываленную в грязи, он приказал доставить в Особняк Закона и Равенства, поскольку относительно нее сомнений не возникало. После же, как и обещал, объявил, что до вечера напитки и развлечения в «Жаждущем орке» будут за счет казны… правда это мало кого обрадовало, так как обслуга частью сбежала, частью была арестована, а почти всю выпивку разлили во время драки.

День 13
Убийственная живопись
(Скорп - в краске, Тельт - в юбке. Не перепутайте... хотя вам-то какая разница?)

Саматро Кейда был в на седьмом небе от счастья. Приглашение к такому клиенту, жена клиента, намекавшая на ещё один выгодный заказ... а то и на большее - что ещё могло быть нужно талантливому волитарскому художнику?! Погода была восхитительная, небо, серое или тёмное, всё равно казалось добрым и сияющим, ветер кружился вокруг, как длань самого Небесного Отца... Нет, сегодня точно был его звёздный час!
- Скажите, любезная Мелинда, а как давно вы в браке? Простите, что я лезу не в своё дело... но вы - такая бесподобная женщина! Представить не могу, из сколь изысканных кругов вы происходите.
- Мой дорогой Саматро, - с очаровательной улыбкой ответила она. - Всего три года прошло с моей свадьбы. Вы обещаете сохранить то, что я скажу в секрете?
- Даю слово, - торжественно взмахнув зачехлённой кистью, поклонился на лету художник. - Клянусь вам Отцом Небесным, хранить тайны я умею прекрасно. особенно - тайны своих клиентов!
- Если бы не нужда, я никогда не вышла бы за такого человека, как Ксарз.
- Нужда? Вы... нуждались? Но как такое возможно? - всплеснул руками волитар, переходя, однако же, на совсем тихий шёпот. - Вы, женщина таких достоинств - и нуждались? Невероятно. Я... мне с трудом удаётся в это поверить.
- А за кого вы меня принимаете, Саматро? Брак по расчету был лучшим выходом... - она вздохнула. - Только я и подумать не могла, что Ксарз окажется таким... мерзким.
- Я понимаю... но неужели же ваш муж так плох? Разве он скуп, или невежлив? Может быть груб и несдержан на руку?
- Ах, вам не понять.
- Почему же? Расскажите... Может, я сумею помочь. Я ведь художник, моя профессия обязывает уметь находить ключи к душам своих клиентов - иначе их красота на холсте быстро поблёкнет.
- Знаете... я, возможно, не сердцеед и не знаток, но решительно этого не понимаю. Как при такой жене можно не смягчиться сердцем и не посвятить себя служению её особе?
- Верю-верю, - устало вздохнул Кейда. - Помнится, в молодости я любил одну женщину... А она вышла замуж за богатого торговца. Кажется, древесиной. Мы встретились через пять лет: она была несчастлива, даже хотела бежать со мной... А я... я отказал ей. Знаю, это было жестоко. Но она так ранила мои чувства в былое время, и потом... Браки заключаются на небесах, самим Отцом. И если она не пожелала нашего... Что я мог сделать? Я боролся за неё, верите, нет ли. Боролся жестоко, храбро, яростно. Писал ей стихи. Носил подарки. Даже хотел вызвать её нового избранника на дуэль. Но потом решил... незачем. Он просто посмеялся бы надо мной.
- Вы словно рыцарь, - прошептала Мелинда.
- До такого звания ни король, ни Император меня никто ещё не возвели, - Саматро, кажется, чуть посинел.
- Но вы его достойны, - заверила женщина. - О, мы пришли.
Она постучала в дверь невысокого особняка. Вскоре открыл невысокий слуга, довольно удивленным взглядом окинувший гостей.
- Вы приглашены?
- Нет, но хозяин будет рад нас видеть, - уверенно произнесла Мелинда.
- Это ему решать, - проворчал слуга. - Ладно, проходите.
- Вы живёте здесь? - художник-волитар чуть нервно пригляделся к зданию. Что-то сзади словно кольнуло, дрогнуло... Какая-то самая-самая тень сомнения, но один взгляд на Мелинду развеял их все. Ради такой женщины следовало идти до конца. А ведь какие рисовались перспективы! Саматро хмыкнул и устремился вперёд.
- О нет, - прошептала она, подозрительно взглянув на слугу, но тот их словно и не слышал. - Здесь торговый партнер мужа живет давнишний. Он уже привык к нашим неожиданным визитам.
- Нашим? - озадаченно переспросил Кейда.
- Моим и мужа.
- Простите за бестактный вопрос.
- Все хорошо, - ответила женщина, и бросила слуге: - Мой муж уже пришел?
- Нет еще, и хозяина нет, - сварливо ответил тот. - Ждать будете?
- Подождем наверху, ведь так?
Вопрос был уже к Кейде.
- Я полностью согласен. Необходимо найти подходящее место, освещение... вы ведь поспособствуете мне? - заискивающе улыбнулся волитар. - Сам я, увы, так просто в новой обстановке не сориентируюсь.
- О, конечно. И принеси нам чаю!
Последние слова были обращены уже слуге, который что-то проворчал в ответ.
Они поднялись на второй этаж, в довольно тусклую и тесную комнату, служившую гостиной - скорее всего хозяин, такой же торговец, как и Боннис, сильно экономил на содержании дома.
- Так-так, дайте посмотреть, вот тут, - Саматро молнией кинулся к окнам. - Что, если здесь? Открыть их немного, чтобы свет едва проникал... Знаете, когда в воздухе ещё даже пылинки видны. Понимаю, денёк сегодня тусклый, но живой свет - а я смогу его нарисовать - просто отменно украсит картину! И вот ещё... если сделать игру света с тенью... будет просто замечательно. Лицо - на самой грани... как считаете? Добро и зло в человеке, грань света и тьмы, проблеск надежды во мраке? В наше время... это будет очень актуально и изящно!
- Если только вы сможете найти в нем хоть немного добра.
- Немного добра есть в каждом... хотя, может быть нам написать его так... руки на свету, а лицо в тени? Сидя, сложенные руки на коленях, и перстень... обязательно перстень. Или лучше даже два!
- О, у него очень много - на каждый палец хватит, - махнула рукой Мелинда.
- ТОгда может... ещё цепь? Золотую. У почтенных негоциантов такие обычно бывают, верно?
- Припоминаю что-то такое.
- Вот-вот-вот, именно так. И ещё, пожалуй, капельку лоска... Да-да-да, добавим сюда немного фантазии и положим у его ног животное не менее экзотическое, чем предложенное вам! Как вы смотрите насчёт... ну, например, голодного, свирепого волка?
- Ему бы подошел шакал, - презрительно искривила губы Мелинда. - Но пусть будет волк.
- Договорились. И как скоро я смогу начать работу?
- Как только он придет, - слово "он" удостоилось весьма неприязненного тона.
- Чтож, подождём, - Кейда принялся готовить кисти и краски. Руки мастера порхали у подоконника, осторожно перемещаясь вперёд и назад, выдавливая и смешивая капли краски, пальцы семенили по палитре, словно ноги паука по паутине - тонкие и чёткие.

А тем временем в пригороде

Когда с борделем было покончено, Стронц решил заняться оставшимися в его списке людьми – теми, напротив кого Роутом не было сделано пометки о том, что смотрители уже направлены к ним. Таковых, к сожалению, совсем не осталось в городи, а значит требовалось выехать в его предместья и навести порядок там. Стражников он отпустил – они лишь привлекли бы больше внимания, чем требовалось, и совсем не принесли бы пользы. Желая пощекотать нервы, Дерек отправился один, двоих соратников-гвардейцев послав в другое селение – чтобы быстрее успеть закончить все, что было задумано. Пока Гильдия не осознала, какая опасность ей грозит.
Товарищи Стронца первыми добрались до указанной деревни, почти обезлюдевшей в последнее время – жить здесь остались только старики, да несколько человек, среди которых был фокусник-огневик. К нему гвардейцы и постучались.
- Добро пожаловать, - судя по красному носу, маг уже успел изрядно надраться с утра. – Чем обязан визиту гва…рдей…цев?
- А вот проходили мимо, да услышали – есть такой фокусник, - начал один.
- Что магией огня владеет, - добавил второй. – И стало интересно…
- Почему же ты не в армии, когда все огненные призваны к оружию!
- Для защиты отечества!
Кайха слегка опешил от подобного требования, и даже отступил вглубь дома, чем гости сразу же воспользовались, ввалившись внутрь.
- Так, то же маги настоящие, - попытался оправдаться фокусник. – А я что? Старый пьяница, знай детишек развлекаю. Какой от меня прок?
- Все едино – демонов жечь можешь, - отрезал первый гвардеей. – Так что, пойдешь с нами.
- Э нет, я не пойду, - заупрямился маг. – Где же это видано, чтобы человека вопреки воле из родного дома забирали, да заставляли сражаться! Я не боевой маг, я просто…
- Просто время такое. Каждый огненный на счету.
- Кровью и пламенем с демонами бороться надо. Пойдем с нами!
- И не думайте даже…
- Что же ты, паскуда, уклониться хочешь в час великой нужды?! – Возопил один из визитеров, надвигаясь на колдуна.
- А может ты одержимый? Надо его проверить? Доставай лидиум!
- У меня нет, - гвардеец похлопал себя по карманам. – А у тебя?
Оба они с подозрением посмотрели на мага:
- Не держу.
- У него нет лидиума. Он точно одержимый.
- Сейчас мы тебе жилы вскроем и проверим есть ли демон в твоей наглой утробе!
Он положили ладони на рукояти клинков, и один добавил:
- Или просто добром с нами пойдешь?
- Вы что… сдурели? – Фокусник уперся спиной в стену – дальше отступать было некуда. – Я простой человек, меня демоны убьют ни за полгрифона!
- Так ты еще и трус, мерзавец! Мы из самой Столицы за тобой приехали, а ты выкобениваешься!
В глазах мага отразилась злость:
- С чего бы это гвардейцам за мной приезжать, вы даже не армейские вербовщики!
Он постепенно трезвел и начинал понимать, что происходящее несколько более странно, чем могло бы показаться на первый взгляд. Его ладонь медленно поднялась, пальцы сплелись в какой-то странный узор… или гвардейцу так только показалось, но он вырвал из ножен меч, полоснув мага по шее так, что едва не отрубил ему голову.
Схватившись за рассеченное горло, тот медленно сполз по стене на пол, хрипя и заливая все вокруг кровью.
- Ты что, он живой был нужен! – Воскликнул второй гвардеец, не успевший ничего предпринять.
- А ты разве не видел – он заклинание готовил! – Закричал первый, размахивая окровавленным клинком. – Мог всех нас спалить! Этого ты хотел!
- Нет, - мрачно согласился первый.
Салмантрэ Кайха, огненный маг и возможный убийца из гильдии погиб столь же нелепо, сколь и жил, однако оба его палача понимали, что Стронц будет недоволен тем, как они поступили.

далее о красках и юбках
(Тель тут был. Но поймать не надейтесь)

- Надеюсь, он не заставит себя ждать, - волитар оттенил "он" тоном, наиболее близким к речи Мелинды. - Вроде бы он ведь хотел сегодня уехать, так?
- Именно так, - согласилась женщина. - Мне что-то не по себе, обычно он всегда пунктуален.
- Может, его задержали дела? Он всё же торгует... с кем-то? Хотя кто будет в такое неспокойное время брать сукно?
- Такие же торговцы, как и он.
- И только? - брови Сататро заинтересованно поехали вверх. - Как думаете... не сочтите меня любопытным, мы ведь просто болтаем... Но как думаете, в теперешних условиях незаконные сделки, контрабанда, перепродажи по тройной цене... Это может принести неожиданную прибыль и возвеличить целую семью, а то и род?
- Сукна? - Удивленно ахнула Мелинда.
- И не только его. Представьте себе моток сукна, достаточно толстый, чтобы там можно было замаскировать... да почти что угодно, если только не грифона! - усмехнулся художник. - Мои клиенты порой делятся со мной такими тайнами - просто дух захватывает!
- Расскажите, - попросила женщина. - Это ведь так интересно.
- Вот уж не думал, что вам интересны особенности контрабанды. Но... что конкретно бы вам рассказать? Духи, экзотические животные, украшения, оружие? У меня и правда очень разные клиенты.
Волитар осторожно оглядывал комнату. Заминка начинала действовать на нервы, и что-то холодным молоточком било в висок, призывая раскланяться и удалиться, сославшись на дела. Но любопытство в Саматро всегда пересиливало осторожность, и как он сумел таким образом дослужиться до своих... привилегий - он порой и сам диву давался.
Вскоре появился слуга, принесший чаю, однако пауза затягивалась, все более выдавая волнение Мелинды, несколько раз спрашивавшей лакея, когда же придет если не ее муж, то хотя бы хозяин дома. В конечном итоге, слуга даже наорал на нее, бросив что если уж пришла без приглашения, то пусть сидит и ждет, или уходит, а его больше не дергает по пустякам.
Последнее Кейду возмутило - но и насторожило. Волитару всё больше не нравилось происходящее: Мелинда явно нервничала, подозрительно суетилась, да ещё этот нахальный слуга.
- Быть может мне стоит зайти в другой раз? Вдруг с вашим мужем что-то случилось?
- Нет-нет, что вы, - вплеснула руками женщина. - Когда еще такой случай представится?
- Но что если ваш муж не появится до заката? Ведь это может быть опасно... Нет, я не боюсь за себя, немного за вас и... за него, признаться, тоже. Всякой твари в Столице и без демонов теперь хватает.
- Тогда не оставляйте меня.
- Ну я даже не знаю... ладно. Ещё максимум часа два. А потом... думаю, не будет странным предложение уже анчинать его искать. Времена неспокойные, - пожал плечами мастер кисти и, постукивая пальцами по подоконнику, отвернулся в сторону улицы.

- Это уже пятая чашка, - два часа пролетели незаметно, и Саматро Кейда, великий мастер кисти и холста с болезненной репутацией рокового художника и обострившимся в последние несколько часов чувством самосохранения, которое буквально колоколом звенело и орало, что "что-то здесь нечисто", отложил очередное печенье, лишь надкусив его. - Сударыня, я вынужден вас расстроить, но сегодня мой лимит времени практически исчерпан.
- Как жаль, я право даже не знаю, мне так неудобно перед вами, - виновато опустила взгляд Мелинда. - Я столько времени отняла у вас впустую.
- Ничего страшного, - Саматро обворожительно улыбнулся, протянув руку и сжав в тонких, изящных, всё ещё хранящих следы краски пальцах ладонь женщины. Хоть одна-то победа сегодня будет его! И... к демонам риск! - Право, мне самому жаль уходить: общение с вами было для меня просто праздником души!
- Это взаимно, поверьте, - прошептала она в ответ.
- Насколько взаимно? Могу ли я... - Кейда сверкнул глазами, - надеяться на новые встречи?
- Да, несомненно, - порывисто пообещала женщина.
- Когда?
- Сложно загадывать, когда страна в таком положении, но я обещаю, что вернусь в Столицу, как только смогу.
- Хорошо... вы дадите мне знать? И как? - Саматро чуть сжал пальцы Мелинды. Хотелось кинуться к ней прямо сейчас, впиться губами в её сочные, пылающие губы, опрокинуть, схватить железной хваткой, не давая дёрнуться, полностью подчиняя своей воле...
Хотелось. Но этого Саматро не делал, даже когда не опасался странных последствий. А сейчас жажда нового ещё не притупила жажду жить окончательно, хотя последняя и уступала - медленно, но неотвратимо.
- Пришлю к вам человека.
- Хорошо. Но как я узнаю, что он именно от вас?
- Дайте мне какую-нибудь вещь, - попросила Мелинда. - Я пришлю ее с посланцем.
- Что бы... что бы мне вам такое дать? Хотя... вот, - волитар молниеносным движением рванул с ворота заколку с крупным тёмно-фиолетовым опалом и, немного покрутив меж пальцев, протянул женщине. - Это подойдёт?
- Да, вполне.
- Тогда берите. И вспоминайте меня иногда, - Саматро ухмыльнулся и осторожно, оглядев всё вокруг, отвесил поклон даме.
После чего направился к окну.

О сапогах и бродячих актерах

Сам же Дерек тем временем добрался до второй деревни, расположенной ближе к Нижнему городу, но как раз за территориями, подвергшимися разорению во время мятежа, а потому ехать старому вояке пришлось окружным путем.
- Эй, малый, где здесь сапожник Гарод живет? – Окликнул он паренька, пасшего коров на окраине деревни.
- Какой-такой сапожник? – Отозвался мальчишка. – Это не старой Дейры брат, часом?
- Ее Дейгаж зовут? – Стронц припомнил, что сапожник как раз к сестре перебрался.
- Так и зовут.
- Ну, стало быть он. Так где живет-то?
- А чего тебе надо от него, дед?
- Что может от сапожника быть надо? – Усмехнулся старик, но все же достал медяк и бросил парню. – Сапоги хочу новые, блестящие.
- До конца деревни доедешь, а там как раз он и будет.
Стронц спешился и постучал в дверь, указанного пареньком дома, открыла женщина быть может одного возраста с недавно арестованной Рениллой, но куда более потрепанная жизнью, морщинистая и седая.
- Чаго нада? – Шамкая спросила она.
- Гарода надо, - кратко ответил Дерек.
- Зачем енто?
- Знамо зачем – сапоги справить.
- Гвардейцу-то? – Всплеснула руками старуха. – Неужто других не нашел сапожников?
- А мне Гарод в прошлый раз сапоги шил, - пояснил Стронц. – Так им десять лет износу не было. А тут узнал, что его лавка сгорела – так думаю, заодно проведать надо.
- Проходи, - махнула рукой Дейра. – Братец, тут к тебе пришел один.
- Кого еще принесло? – Здоровенный мужик в кожаном фартуке появился из дальней комнаты. В руке он держал сапожное шило. – Ну, зачем пожаловал.
- Обувку сделаешь? – Спокойно спросил Стронц, выйдя из тени дверного косяка так, чтобы были видны гербы на его рубахе.
- О, господни гвардеец, - тут же изменился тон сапожника. – Конечно сделаю! Идемте скорее за мной!
Они миновали узкий проход между комнатами – в задней части дома Дейгаж устроил новую сапожную мастерскую, на полках стояли каблуки и уже готовая обувь, а под столом валялась выдубленная кожа, нарезанная аккуратными кусками.
- И чего изволит господин?
- Фрикасе из сапожника-убийцы, - усмехнулся Стронц, пнув Гарода в колено и едва не вывернув ему ногу. Тот невольно упал, и тут же получил удар ладонями по ушам, а затем коленом в лицо.
- Ах ты гад такой! – Раздался старушечий визг.
Дерек едва успел развернуться, приняв удар кочерги на плечо, тут же онемевшее от боли – сестра избитого сапожника вопила что-то бессвязное, вновь занося страшное оружие.
- Умолкни, ведьма! – Не смотря на боль, гвардеец оказался быстрее, и нанеся женщине тяжелый удар в челюсть и выбив несколько зубов.
Дейра рухнула на пол. Визг оборвался.
Походя Стронц пнул под ребра начавшего было приходить в себя сапожника, и схватил первый попавшийся сапог с полки, ножом вскрыв подошву – внутри оказалось хитро спрятанное лезвие. Больших доказательств Дереку было не нужно.

Старуху Стронц связал и оставил на кровати, а сапожника сначала попытался сам вытащить из дома, но тот оказался слишком большой и тяжелый. По счастью спустя некоторое время к деревне подъехали люди Дерека, посланные им за огненным магом. Убийце Маски сразу показалось странным, что те появились без арестанта, однако узнав в чем дело, он не стал сильно ругать их – все же, колдун действительно мог начать плести какое-то заклятье и убить обоих, а затем предупредить Гильдию, так что выбора у гвардейцев не было. И все же, в наказание Стронц заставил их тащить на себе плененного Гарада до телеги, а после следить, чтобы он не выкинул какого-нибудь фортеля, пока они возвращаются в город.
Дерек надеялся, что молодой Оррик так же справился с тем, что взял на себя – начальнику стражи достались не менее опасные противники, а вот опыта подобных действий юноша не имел совсем. Гвардеец даже подумывал о том, чтобы поспешить и помочь Дангеру, если тот еще не закончил, однако дорога как назло шла в обход, а потому приходилось смириться с тем, что в столицу они вернуться еще не скоро.
- Дерек, смотри кто-то едет навстречу, - указал один из гвардейцев на одинокую фигуру всадника, постепенно приближавшегося к ним.
- Мало ли кто, - махнул рукой Стронц. – Следи лучше за этим.
Это предупреждение оказалось не лишним, поскольку когда они поравнялись со всадником – тощим мужиком, с кучей сумок, притороченных к седлу, сапожник поднял голову из-за края телеги. Один из людей Дерека тут же огрел его дубинкой по затылку, но встречный успел заметить, что именно везут гвардейцы. В тусклых лучах солнца, едва пробивающихся сквозь облака, Стронц заметил странный блеск – с пальцев всадника сорвалось тонкое лезвие, вошедшее в глаз гвардейцу, управлявшему телегой. Тот выронил поводья, заваливаясь назад, и лошади понеслись во весь опор.
Дерек выхватил меч, направив коня на нового врага, тот так же обнажил пару кинжалов и нагло ухмыльнулся – наверное посчитал старого воина легкой добычей. Лезвие меча убийца остановил скрещенными ножами, и попытался увести в сторону, однако Стронц что было силы надавил на клинок, проворачивая его и делая укол, намереваясь пронзить голову врага – тот в последний миг успел уклониться, и лезвие лишь разодрало ему щеку, а вот гвардеец, сильно перегнувшись, едва не свалился на землю. Чтобы восстановить равновесие, Дереку потребовалось совсем немного времени, но и этих мгновений его врагу хватило, чтобы подобраться на расстояние удара – обжигающая сталь вонзилась под ребра старику, и тот, издав стон, выронил меч. Понимая, что скоро он слишком ослабнет, гвардеец вцепился в одежду убийцы и бросился вниз, стаскивая того из седла. Конь, возмущенно заржав, поднялся на дыбы – послышался хруст ломаемых под копытами костей и вопль, исполненный боли.
Не теряя более ни мгновения, Стронц откатился прочь, и лишь тогда приподнялся на колено, зажимая ладонью распоротый бок. Теплая кровь сочилась между пальцами, лишая сил. Гвардеец разорвал плащ и перетянул рану, затем, пошатываясь, поднялся и подошел к успокоившимся лошадям. Тело убийцы валялось на дороге – копыта раздробили ему грудную клетку. В переметных сумках покойного Стронц нашел несколько цветастых костюмов и париков… Сомнений почему-то больше не было – его врагом оказался Масаткар Жаммус, бродячий актер и гильдеец из списка Роута, которого Дерек в своих планах не учитывал, поскольку не знал точно, где его искать. Похоже, судьба подбросила ему своеобразный подарок.
С трудом забравшись на коня, гвардеец направил животное дальше по дороге, вскоре наткнувшись на обломки перевернувшейся телеги.

О коварстве орков и двуличии параноидных купцов.

Новый начальник - новые порядки

В Верхнем городе было не так мало домов с синими стенами и колоннами, как хотелось бы рыцарю Оррику, однако по счастью, Свутфриду Грассли принадлежал лишь один из них. К тому же, как и было указанно в записях Роута, здание располагало черным ходом, ведущим в один из отвратительнейших переулков Столицы. Юноша бы не удивился, узнав что там скрываются ночные грабители, коих великое множество появилось в городе из-за наплыва беженцев, однако сейчас он пришел сюда не ради простых головорезов.
- Мэтт, - подозвал лейтенанта Дангер. – Прикажи людям оцепить дом. Чтобы мышь не прошмыгнула!
- Будет сделано, - отозвался Талкер. Видя энергичный характер нового начальника, офицер хотел выслужиться перед ним, и потому плотно взялся за представившуюся возможность.
К тому моменту, когда Оррик подошел ко входу в здание, стражники уже успели заполнить переулок, распугав находившихся там бродяг, а так же встали под окнами и возле дверей.
- Церемониться мы ни с кем не будем, - объявил Дангер, хлопнув по мостовой тростью. – Всех, кто внутри – под арест. Вздумают сопротивляться – никакой жалости! Ломайте!
Из записей Роута, юноша пришел к выводу, что внутри был целый притон, а потому там могли скрываться наиболее опасный из убийц, с которыми следовало быть настороже и стараться нанести удар раньше, чем они успеют понять, что происходит.
Стражники выбили двери дома, ворвавшись внутрь, подобно урагану, подгоняемые раздраженными криками Талкера, стремившегося показать, что он готов принять в уничтожении гильдии самое деятельное участие (однако, при этом, лейтенант старался не лезть вперед, и прятался за спинами воинов). Кого-то, вставшего у них на пути, стражники попросту смели, едва не растоптав, а затем лавина одоспешенных воинов растеклась по дому, проверяя каждую комнату, и выволакивая в гостиную всех, кого удавалось найти. Нескольким людям и волитарам стражники расквасили носы, поскольку те сильно упирались.
Из одной комнаты наверху послышался женский визг, крики: «Спасите, насилуют!», и последовавшие за этим звуки ударов. Услышавший это, Дангер неприязненно скривил губы, схватив оказавшегося рядом Талкера за плечо:
- Иди, разберись, - велел он. – Будут бесчинства вытворять, за решеткой окажутся. Мы же – стража.
- Конечно, господин рыцарь, - с готовностью расшаркался лейтенант, и побежал наверх наводить порядок.
Мимо него проскочил другой стражник, с набитыми карманами, из которых торчали предметы личного обихода хозяина дома – а именно серебряный канделябр и какой-то узорчатый кинжал, явно не доступный по цене простому воину.
- Ну-ка стой, - встал у него на пути Оррик. – Это что такое?
- Трофей, господин начальник, - отрапортовал тот, доставая оружие. – Вот, лично вам!
- Мы что, на войне, чтобы трофеи собирать? – осадил его Дангер. – Верни все откуда взял и не смей больше воровать.
Стражник понуро вывернул карманы, скользнув по начальнику неприязненным взглядом.
«Всадит же кинжал в спину, как пить дать – всадит», - мелькнула мысль, однако подобных покушений Дангер не боялся, в конце концов стража должна была ему подчиняться, что бы он ни приказывал.
- Мэтт! – Вновь позвал юноша офицера.
Тот спустился по лестнице, тяжело дыша, на его правой ладони были заметны пятна крови.
- Не унимались никак, милорд, - объяснил Талкер. – Ублюдки, а не воины.
- Что-то ты раньше этого не замечал, - искривились губы Оррика.
- Так, ведь батюшка ваш…
- Хватит о нем!
Они вместе спустились в подвал, где уже заканчивалась потасовка – в одной из комнат перевязывали раненого стражника, у стены лежало окровавленное тело одного из посетителей дома, так же еще несколько человек были согнаны в одну комнату и там их крепко связывали.
- Хозяина нашли?
- Вон он, господин начальник, - ощерился рыжебородый детина в кирасе со знаками отличия сержанта. – Зараза летучая.
Узловатый палец указал на волитара, привязанного к стулу. Дангер подошел ближе:
- Свутфрид Грассли?
- Между прочим, это мой дом, - воскликнул купец. – Как вы смеете…
Дангер ударил его наболдашником трости по лицу, из сломанного носа хлынула кровь.
- Свутфрид Грассли? – Повторил юноша.
- Да, это я, - прохрипел, отхаркивая багряные сгустки, волитар. – Какого демона вы…
На этот раз Оррик выбил ему несколько зубов.
- Замолчи, мразь, и только на вопросы отвечай. Ты из Гильдии?!
- Куфефеской!..
Кулак Дангера врезался в живот арестованного, ломая ребра.
- Из Гильдии убийц. Я знаю, - процедил он.
В юноше все еще бурлила злость. Прошлый убийца тоже казался невиновным, вежливым и учтивым, а в итоге едва не прикончил и его, и Роута, стоило только ослабить бдительность. Но второй раз он обмануть себя не даст.
- Какиф еффе убийс? – Шамкал, едва не плача Грассли.
- Гильдейских, - в голосе Оррика звучало ледяное спокойствие. – Сейчас ты отправишься в Особняк к Смотрителям, и твои гости тоже. Если честно расскажешь, кто из них тоже убийцы, назовешь всех, кого знаешь и расскажешь обо всем, что тебе известно – останешься жить, и даже получишь доктора. Если нет – тебя казнят. Пока, можешь подумать.
Он обернулся и пошел прочь, походя бросив:
- Остальных – в Особняк, имущество переписать в казну.

Когда с арестованными было закончено, Дангер велел остаться только Мэтту и еще одному стражнику, не участвовавшему в облаве.
- Я все узнал, господин рыцарь, - произнес тот, склонив голову. – Волитарка сегодня в гостинице поет, с самого утра. Гиллерт там остался, слушает, стало быть, да чтоб не ушла, следит.
- Веди, - потребовал Оррик.
Испачканную форму начальника стражи он сменил на строгий камзол, а трость отмыл от голубой волитарской крови – как никак, идти предстояло в одну из наиболее дорогих гостиниц Столицы «Небесное Сияние». Заведение это было настолько элитарным, что пускали далеко не всяких – а только дворян, офицеров и состоятельных людей при деньгах. Гиллерта Дангер как раз и отправил под видом купца, выдав ему кошель с собственными деньгами, но велев много зря не тратить.
«Пропьет, точно пропьет», не сомневался юноша – все же не каждый раз простому стражнику выдавалась возможность посидеть в «Небесном Сиянии» с полной мошной грифонов.
- Останься рядом с гостиницей, - велел стражнику Дангер, когда они добрались до внушительного здания, расположенного совсем близко к центральной площади. – Если что-то пойдет не так, зови людей и разбирайте дом по кирпичику. Ни один гад уйти не должен!
- Будет сделано! – Рявкнул, просияв, стражник.
Конечно же, ему только и хотелось, что погонять толстосумов.
Наверное, «Небесное Сияние» было единственной в Альянсе гостиницей, имевшей собственную сцену и настоящую ресторацию, занимавшие почти весь первый этаж. Апартаменты здесь стоили так дорого, что окупали любые затраты, особенно сейчас, когда в городе собрались наиболее знатные люди со всей страны, желающие с шиком прожить последний день перед страшной битвой.
- Позвольте плащ и шляпу, сударь, - подскочил к Дангеру лакей, услужливо кланяясь. – И трость, будьте любезны.
- Трость я оставлю.
- Как будет угодно сиятельному господину, - слуга вновь расшаркался, унося верхнюю одежду Оррика и Талкера.
Тут же появился и другой прислужник, облаченный в ливрею с золотым шитьем:
- Прошу, следуйте за мной в ресторацию, милорды, - чинно произнес он. – Сегодня мы имеем честь предложить вам самый широкий выбор изысканных блюд и музыку, способную усладить ваш слух во время трапезы.
- Благодарю, любезнейший, - кивнул юноша. – Дайте мне мой обычный столик.
- Ваш обычный столик? – На лице слуги отобразилось удивление. – Прошу простить меня, господин, я не могу вспомнить…
- Дангер Оррик, - представился начальник стражи.
- А, милорд Дангер, - расплылся в улыбке халдей. – Вас и не узнать совсем. Конечно же, мы придерживаем ваш столик незанятым, как вы того и хотели!
«Неужели я так изменился?»
Впрочем, того непутевого, восторженного юноши, бывшего завсегдатаем ресторации, действительно больше не было – он сгорел в огнях Бужербы, освободив место мужчине, рыцарю, начальнику стражи.
- Распорядитесь о десерте и вине, - велел Оррик, заняв место за столиком, как раз напротив сцены – там сейчас перебирал струны какой-то старый менестрель, совсем не интересовавший юношу. – И вот еще что: я слышал, у вас выступает блистательная Диона Дагерстаф. Она будет сегодня петь?
- О, прошу прощения милорд, но Диона уже закончила выступление, и, боюсь, более сегодня на сцену не выйдет.
- Как жаль, - словно случайно, в руке Оррика появился полуферай. – Мне так хотелось познакомиться с ней.
- Она все еще в гостинице, - прошептал, наклонившись, слуга. – На третьем этаже.
Монета исчезла в ловких пальцах.
- Но, я бы не советовал вам прямо сейчас к ней идти.
- Отчего же, любезнейший?
- Ее уже… посещает поклонник, понимаете?
- Что же ты мне тут заливаешь, - Дангер схватил халдея за запястье, прижав ладонь к столу, с такой силой, что слуга побледнел от боли. – Какой поклонник, насколько серьезен?
- Ремек Тазар, брат господина Ишкьяна, - суетливо зашептал он. – Он… очень покровительствует Даоне, так долго уговаривал ее бросить странствия и остаться в гостинице, жениться хочет.
- Мерзавец ты, да к тому же жадный не в меру, - подвел итог Оррик.
Ишкьян Тазар был владельцем «Небесного Сияния», богатым и влиятельным. Раньше, посещая гостиницу, Дангер слышал слухи, что его конкуренты и злопыхатели, порой, исчезали без следа. Что же, раз брат хозяина ухлестывает за убийцей, и готов дать ей здесь приют, многое становилось понятным. Вот только, гостиница перестала казаться уютным и безопасным местом.

День 13
Она, она и её отражение

Переодевалась она злобно и резко. Чепец, фартук, простецкое платьице, перчатки срывались с тела одно за другим в произвольной последовательности… собственно, именно потому левая перчатка и осталась на теле единственным предметом одежды под самый конец. Никогда ещё Алсиманд Рейс, женщина рода, для которого не существовало Императоров, не чувствовала себя так подавленно и глупо.
Если быть совсем точной, никогда за две последние недели. Но ситуацию это меняло не слишком.
Чудачества Мириам немного выводили из себя. Совсем-совсем немного, но так, что хотелось иногда загрызть проклятую шобутную девчонку на месте… чтобы тут же разрыдаться над хладным телом с воплем: «Не уберегла я тебя, солнышко моё!»
И ведь разрыдается! Себя Алси тоже знала.
Руки устали, и что-то стучало в виске. Хотелось – совсем немного, так, на минутку – рухнуть на постель и проспать лет триста, чтобы проснуться и уж точно не обнаружить вокруг ни демонов, ни старых дружков из Гильдии, ни братца с его здоровенным молотом и пустой-пустой головой, ни Императора Давиона Волитара.
Последнего – особенно
Чувства, питаемые к Джасту, Алсиманд решительно отказывалась называть сейчас тёплыми и добрыми. Вызвавший её ранним утром мужчина никак не напоминал несчастного мальчишку, сдуру ответившего на поцелуй разбитной красотки в красном платьице и смешно синевший, лепетавший ерунду и опускавший глаза, когда его «застукала» невеста. Успевать делать всё Джаст мог теперь, кажется, хронически, без малейшего шанса хоть куда-то опоздать. Может, потому-то его речь и была предельно короткой и сухой, хоть глаза и сверкали, то и дело останавливаясь на губах Алси. Та для себя сделала из всего услышанного один утешительный вывод – водичка, отобранная у Давиона вчера, и впрямь была непростой, и стоило лишь немного рассчитать момент и размер «вливания» - и счастливое будущее его Императорского Величества обеспечено.
Хотя бы на одну ночь. Всё легче станет несчастным. А там… ну не настолько же они кретины, чтобы продолжать друг другу лгать, когда прямо сказано, что «он тебя любит»! Кстати, и ему бы не мешало сообщить обратную новость – но ни утром, ни только что Алсиманд об этом по сути даже и не подумала.
Утром он был холоден, как рассветный туман дома, на Рейсе. Просто в предельно ёмких выражениях попросил её выйти на связь со своими… «друзьями» в качестве расплаты за жизнь Брандира Турссона. И передать, что у владыки волитаров есть для них крупный заказ. Насколько крупный – пусть уж судят сами… В том, что Джаст не стал бы по пустякам предлагать такое, Алсиманд не сомневалась – но демоны его побери («чур меня! Ведь поберут, не дай боги!») – мог бы хоть пару ласковых слов сказать после вчерашних сцен! Не выспался, недоволен, устал, зол, гневен – всё понятно, но имей совесть, твоё Волитаршество!
Алси резко подлетела к шкафу, распахнула его и, раздвинув руками ворох платьев, вытащила из глубин яркий алый халат. Без пуговиц, на одном поясе и довольно красивый. Давно же она не надевала его, оказывается… Другие, впрочем, уже порядком надоели.
Дополнением к халату стали чёрные длинные чулки и кое-какая косметика – немного белил, крема… всё – исключительно то, чего она терпеть не могла и что применяла только по большой необходимости, от плохого настроения или одновременно по обоим поводам. Недовольно оглядев себя в зеркало, дочь лорда Рейса вспорхнула на высокий стул, откинулась на спинку, наскоро запахнув и завязав халатик, и, словно давным-давно, в раннем детстве, принялась качаться взад-вперед, толкаясь ножкой от собственного отражения и закинув сверху другую.
Отражение дуло губки, то и дело запускало руку в волосы, злилось и рисковало сверзиться со стула. Но, будучи волитари, Алси об этом не заботилась – всегда можно было удержаться в воздухе.
Да и в конце концов, чтобы шалости какого-то нахального отражения её касались?! Вот ещё!
«Просто отнеси им сообщение, ладно? – Вот так просто пойти и отнести? – Да. Это всё, о чём я прошу. – ты что, серьёзно хочешь потребовать кого-то убить? – Попросить. И заплатить за это щедро. Я могу себе это позволить. – Может, лучше я сама тебе помогу? – Мне нужно больше одного убийцы. И больше двух, даже если Присцилла на это готова. Её лучше не привлекай кстати. – Давион, ты снова ведёшь какую-то игру… я же чувствую. – Хорошо, что чувствуешь. Это ведь значит, что у тебя хватит ума не ввязываться в неё, правда? – осторожнее со словами, а? Ночью ты был куда как… - Об этом я не хотел бы говорить. Если это всё – приходи сюда, когда справишься. Расскажешь всё. – И что тогда? – Увидишь. Я тороплюсь. До встречи, миледи Рейс».
И всё. И. Это. Всё.
Одно из двух. Или то, что задумал Давион, настолько занимало его, что он совершенно забыл думать обо всех вокруг… Либо это что-то, о чём он не хочет говорить никому. Потому и злится. Но… почему только на неё?! Со всеми остальными – гвардейцами, слугами, с Мельдирой (судя по тому, что «случайно встреченная в коридоре» служанка успела ей шепнуть), своими смертниками, даже с этим нахальным хлыщом Габрансом Наррот-Волитаром Джаст вёл себя нормально, хоть и несколько натянуто… По крайней мере, так говорили все, у кого она, прикрываясь томным «я так волнуюсь за жениха», выспрашивала, пытаясь разгадать корень вельможного недовольства…
С ней же – как с врагом. Ни за что.
Вне всякого сомнения, император-лейтенант был сердит именно ан свою горе-невесту.
Неужто за то, что видела его смущённым и загнала в ещё большее смущение? Или догадался, что Алси решила помочь двум смертельно влюблённым голубкам обрести друг друга вопреки войне, демонам и орку лысому, да тут же и кинулся в обратную сторону – лишь бы не поймали и не одарили настоящим счастьем?!
Ответа не было. Точнее, ответов было уж слишком много, а в виске стучало всё настойчивее, и клонило в сон. Милашка-отражение сучила пальчиками, мяла краешек рукава то слева, то справа и тыкала в ножку Алси своей ножкой – раз за разом, мерно, немного меланхолично и в то же время с остервенением, достойным наследия Рейсов. Алси терпела и отвечала взаимностью – хоть этой-то дурочке можно было простить её озорство, не Мириам ведь!

- Алси! Леди Рейс! Сивар вернулся! Живой! Живо-о-ой!
Радостный крик и громкий, без стука и предупреждения хлопок дверью довершил то, что так долго не удавалось нахалке по ту сторону зеркала – юная негодница замахала руками, дёрнулась вперёд, в сторону, но равновесия стул всё равно не удержал и с грохотом рухнул на пол. Самую негодницу, едва впопыхах не запутавшуюся в полах собственного халата, спасла всё же волитарская кровь («благородная синяя…», как не преминули бы отметить все трое мужчин рода, живой и оба покойных – за её счёт не в последнюю очередь!) – удержаться в воздухе удалось.
- Ты что, сдурела? – взвизгнула Алсиманд не своим голосом. – Стучаться надо! Рехнёшься же так!
- Алси, Алси, ну ведь радость же! Сивар живой! Живой, понимаешь? – на Тайлу было больно смотреть. Прежде всего потому, что хотелось срочно зажмуриться – девушка сияла ярче, чем глыба лидиума в присутствии толпы одержимых.
- Живой, говоришь? – Алси снова приняла вертикальное положение, поправляя сбившийся халат. – И как же выжил?
- Его… не поверишь вот, честное слово! Я сама едва верю… Его орки спасли! То есть сперва он орка спас, потом орки – его! Он с ними сейчас везде ходит – вроде бы он их нанял. Ты бы видела, как радовался отец! Просто с ума сошёл от радости, я не знаю даже…!
- Плохо, что сошёл, - подражая тону отца, вымолвила Алси. – Волитары, не ходят, а летают! Ладно, воскресшему – мои поздравления. Это всё, или что-то ещё есть?
- Н-ну… н-нет, всё вообще-то, - Тайла явно опешила. Суховатый, холодный приём леди Рейс был достоин её крови, но никак не возраста и привычной, немного кокетливой, всегда жизнерадостной и весёлой при всех Алсиманд. – Что-то случилось?
- С чего ты взяла? Нет, всё отлично. Вот, как видишь, занимаюсь тем, что флиртую с собственным отражением и бешусь на весь свет, а так всё отлично. Ну и мой миляга-жених сегодня ведёт себя со мной, как с незнакомкой.
- Может… ну, на нас ведь демоны идут. Он волнуется, ему трудно, - прикусив губу, процедила Тайла. – Ты… ты помогай ему, ладно?
- А я не помогаю?! – взвилась Алси. От сарказма и деланного, холодного спокойствия не осталось и следа. – Я не помогаю? Да я… да знала бы ты, сколько я для него делаю! А эта неблагодарная…
- Ну успокойся ты, ну с кем не бывает, - Тайла испуганно отодвинулась от метавшей громы и молнии (и уже, кажется, тянувшейся к шпилькам и косметике, по неосторожности забытым на столике у зеркальца… видимо, госпожой Отражение, которая искренне и с душой вторила всем действиям Алсиманд, продолжая издеваться. – Я понимаю, с ним сейчас трудно… просто такой вот он. Ему нужно немного времени…
- Ага. Выиграть войну, остаться в живых – всего-то! – передразнили обе Алсиманд – зеркальная и обычная, совершенно синхронно. – Вот он только всадит меч в Рождённого Сном, и сразу объяснится со всеми своими женщинами – слепыми, тупыми, волшебными, трогательными, рыжими, бесстыжими…
- Алси?
- Что?!?!
- Ты чего? Он тебе что… уже… Не-ет, - Тайла затрясла головой так, будто скорость придавала отрицанию силы. – Нет и нет. Он не мог! Он же такой… честный. Не мог он.
- Не мог, - кивнула Алси. – В том и беда, что не мог и не может, когда нужно на самом деле.
- Ты о чём это?
- Забудь. Просто ною. Могу я немного поныть? Тебе хоть могу?!
- М-можешь, наверное, - сминая меж пальчиков складки юбки, вымолвила девушка. – Я послушаю.
- Спасибо, - Алсиманд подняла стул и снова уселась, закинув ножки к зеркальцу и ткнув пальчиком проказливую зеркальную Себя. Потом – так же резко сбросила ноги со столика и, придвинувшись, вытащила верхний ящик. Достала перо, чернила, провела язычком по мягкому кончику, чуть прикусила, морща лоб.
- Слушай… ты хоть знаешь, где он?
- Ну-у… я могу найти, - неуверенно предложила Тайла. – А что – нужно позвать?
- Нет. Отнести письмо. И – не читать. Сможешь дать слово?
- Да, - без колебаний кивнула Тайла.
- Точно? Я тебе доверяю. Как женщина женщине и, - Алси очень убедительно изобразила серьёзность. Гордись, лорд Алсимар! – как волитари благородной крови – своей сестре по чистокровию. Это и правда очень важно… лично для меня и для Давиона. И передать надо быстро. Он обещал в тронном зале быть, но я не нашла.
- А сама ты почему не передашь?
- Не хочу, - Алси устало отмахнулась. – Опять скажет что-то холодное или кивнёт. Мне это не нужно.
- Это пройдёт… Он ведь не такой на самом деле, - попыталась Брион заступиться за друга, но леди Рейс даже не повернулась.
- Знаю. Раговор о другом. Поклянёшься, что не прочитаешь?
- Да?
- Кровью?
- Кровью и родом! – выпалила дочь лорда Бректора.
- Ладно, - невесело кивнула Алси, обмакивая перо в чернила. – Отвернись и не подглядывай. Я быстро…

Потасовка в "Небесном Сиянии"

Поднявшись из-за столика, Дангер направился к лестницам наверх. Талкер и Гиллерт все еще сидели в ресторации, и основной их задачей было следить, чтобы Ишкьян не послал кого-нибудь за ним следом. Юноша сомневался, готов ли он ко встрече с братом хозяина гостиницы и наемной убийцей, а уж если нагрянут вышибалы, так его дело и вовсе будет провалено. Все же, направляясь в гостиницу, он не рассчитывал, что на стороне Дионы окажется Тазар, иначе бы не стал распускать людей.
Искомые апартаменты оказались в самом конце коридора, полного скрипучих половиц, так, словно кто-то специально хотел, чтобы ни один постоялец не смог пройти незаметно. И все же, прежде чем постучать в дверь, юноша прислушался, и на его лице невольно появилась улыбка: изнутри доносился радостный смех, визг и томные вздохи – эта парочка оказалась настолько поглощена друг другом, что даже не расслышала его приближения.
«Быть может, все слухи о чутье убийц – просто брехня!»
- Как мило, Ремек, - расслышал Дангер звонкий женский голос. – Это что, сапфиры?
- Под цвет твоих глаз, - у мужчины напротив был тяжелый бас, похожий на удары кузнечного молота. – Мне пришлось буквально убивать ради них.
- Какой ты шутник.
Оррик был готов поклясться, что слышит поцелуи, и скривил губы, вспомнив о Шиаре. Быть может, эти люди любили друг друга не меньше, и врываться в столь интимный момент было просто недостойно рыцаря и дворянина, однако юноша поспешил отогнать неприятную мысль – он находился здесь при исполнении долга, и ничто не могло заставить его отступить. Тем более, что там, за дверью, была не невинная девица, а жестокая убийца, оборвавшая множество жизней сталью и колдовством.
«Постучать, может быть?»
Но и этого делать было нельзя, ведь тогда они могли успеть подготовиться.
Отойдя на шаг, Дангер что было силы ударил ногой в дверь, с треском вышибая хлипкий засов, и ворвался внутрь. Растрепанная волитари с визгом закрылась простыней, а бородатый мужик, сидевший рядом в одних подштанниках, вскочил с постели, гневно сверкая глазами.
- Как это понимать?!
Женщина была колдуньей, и Дангер попросту не мог позволить ей сосредоточиться, а потому бросился к кровати. Мужчина устремился ему наперерез, сбивая с ног, и оба они покатились по полу, нанося друг другу удары. Оррик выронил трость в первые же мгновения драки, и успел получить по ребрам, в ответ ударив противника лбом, однако тот был куда массивнее и попросту подмял под себя юношу.
- Бей его, Ремек! – Взволнованно кричала волитари.
Услышь ее сейчас кто-нибудь, и не поверил бы, что она из Гильдии, столь беспомощной и ранимой казалась женщина, с замиранием сердца следившая за схваткой.
- Да кто ты такой? – Процедил бородач, хватая Оррика за голову и ударяя затылком о пол. – Так ко мне врываться! Когда! Я! С дамой!
Каждое слово сопровождалось новым ударом, и у Дангера уже начало двоиться в глазах, когда он сумел извернуться, и ударить противника коленом в пах, сбрасывая с себя. Тот взвыл, хватаясь за причинное место. Волитари испуганно завопила, вскидывая ладонь – их взгляды встретились, и то, что увидел Дангер, заставило его вздрогнуть: в глазах девушки не было ни страха, ни даже волнения и злости – лишь холодный расчетливый приговор. Даже ее крик был всего лишь притворством бывалой актрисы, изображавшей испуг, в то время, как разум плел смертоносное заклинание.
Дангер вскочил с пола, пошатнувшись припал к стене, и лишь это спасло ему жизнь – разряд молнии пролетел совсем рядом, опалив плечо – от сожженной плоти и ткани, потянулась струйка дыма. Стиснув зубы, Оррик шагнул вперед – его рука дернулась, словно от боли, но это в ладонь из рукава выпала арканитовая стрелка (та самая, что он вырвал из тела Геродакса).
- Второй раз я не промахнусь, - впервые услышал Дангер настоящий голос Дионы – приторно-сладкий, но в то же время и смертельно ядовитый.
Ухоженные пальчики певицы заискрились, исторгая новый разряд, но юноша выставил перед собой острие дротика, крепко сжав свое оружие, и чудо случилось – молния с треском исчезла, едва лишь коснувшись арканита. Девушка удивленно вскрикнула, теперь уже искренне, спрыгивая с кровати – простыня соскользнула, обнажая ее грудь, а в следующий миг Оррик вогнал ей в предплечье арканитовую стрелку, заставив вопить от боли. Схватившись за рану здоровой рукой, Диона упала рядом с начальником стражи. Колдовать она больше не могла, и Дангер, облегченно вздохнув, поднял трость, размышляя, как поступить дальше: женщина, стеная, каталась по полу – арканит причинял ей столь жестокую боль, что ее даже было немного жаль. Что же до ее любовника… юноша обернулся, краем глаза заметив движение – пришедший в себя, Ремек дотянулся до собственных порток и вырвал ремень. Пряжка сверкнула идеально заточенной кромкой – в руках Тазара извивающийся змеей ремень обратился в жестокое оружие.
- Ты хоть знаешь, на кого руку поднял, щенок?! – Оскалился бородач, сдвинув брови. – Я тебя на куски порежу и велю к обеду подать!
Пряжка метнулась в лицо юноше, тот успел подставить набалдашник трости, отразив выпад, и скользнул вперед, пнув Ремека в колено. Взвыв, тот припал на выбитую ногу, вновь обрушивая смертоносный ремень – Дангер отклонился, но слишком медленно, и лезвие распороло ему камзол, а кожу разодрало до крови. Однако, это было последнее, что успел сделать бородач, поскольку почти сразу Оррик огрел его по голове железным набалдашником, вновь повергая на пол, и на всякий случай отпихнул ремень с острой пряжкой, выпавший из ослабевшей руки противника, подальше. Странно было, что простой торговец умеет так хорошо пользоваться столь экзотическим оружием… точнее, странно было хотя бы то, что у него было такое оружие.
- Ну что же, - он обернулся к затихшей женщине. – Ты убийца из Гильдии, и потому арестована.
- Сволочь, - надломлено процедила Диона, столь крепко сжав арканит, что ее ногти впились в ладонь, добавляя еще немного синевы вокруг раны.
Голая, поверженная и подавленная, она уже не выглядела так соблазнительно, как прежде – скорее вид у нее был жалкий.
- Прекрати сопротивление и сдавайся, - потребовал Оррик.
- Будь… ты… прооооклят!!! – Ее голос взвился истошным визгом непереносимой боли, когда она вырвала из раны дротик с куском собственной плоти, и вновь вскинула руку, направляя колдовскую молнию.
Дангер стоял всего в шаге от нее, а потому отклониться он уже не мог. Повернув трость, юноша высвободил спрятанный в ней клинок – лезвие с легкостью перерубило тонкую руку ведьмы, и, описав полукруг, погрузилось в ее шею, заставив голову повиснуть на тонком лоскуте кожи. Синий фонтан ударил в лицо Оррику. Падая, женщина залила его всего кровью.
Выронив оружие, юноша тихо застонал и сам медленно опустился рядом с телом. Всего несколько дней назад он впервые убил – врага в бою, теперь – женщину, пусть она и пыталась убить его самого. Хотелось бросить все, отказаться от должности начальника стражи, от рыцарского звания – и сбежать, куда угодно, только бы не видеть всей этой крови! Забрать Шиару и улететь далеко-далеко! Вот только этого он сделать не мог.
- Ах, ты сучонок…
Побагровевший Ремек вновь был на ногах, только на этот раз держал в ладони длинный нож.
- Мою Диону убил!
Он приближался, подволакивая ногу, медленно и неотвратимо, а Дангер чувствовал такое бессилие и уныние, что не мог даже поднять клинок, чтобы защититься.
- Она была убийцей из Гильдии, - прошептал юноша, словно пытаясь оправдаться.
- Знаю, - бородач занес нож. – Я тоже…
Послышался треск ломаемого дерева. Пошатнувшись, Тазар упал рядом с телом любовницы. За его спиной стоял Талкер, сжимая обломки табурета.
- Вставайте, милорд, - схватил он Дангера под руки. – Крики вся гостиница слышала! Скоро здесь будет полно людей, - Гиллерт их пока сдерживает, но надолго его не хватит.
- Да… да… - словно в забытии, протянул Оррик. – Помоги мне.
- Лихо вы эту бабу разделали, - хмыкнул лейтенант. – Сопротивлялась?
- Колдовала.
- Вот, дрянь, - Талкер попытался поддакнуть начальнику, но тот явно не оценил. – Дальше-то что делать?
- Свяжи Тазара, а я пока пойду, - юноша пошатнулся, схватившись за спинку кровати.
Сержант поднял меч-трость Оррика и, вытерев ее о простыни, протянул рыцарю:
- Вот, возьмите, вы же на ногах еле стоите.
- Голова раскалывается… - пожаловался Дангер. – Надо поговорить с Ишкьяном, пока они Гиллерта не растерзали.
Мэтт кивнул, принявшись крепко связывать Ремеку руки за спиной, и для верности еще раз приложил его лбом об пол.
Когда Дангер вышел из комнаты, на закрывавшего проход по лестнице стражника уже напирала целая толпа, и бедолага держался из последних сил.
- Что здесь происходит?! – Собрав последние силы, грозно спросил Оррик. – Почему шум?!
Люди немного притихли, разглядывая его, и пытаясь понять – кто же он, собственно. Дангер решил помочь им в этом.
- Я – начальник стражи, рыцарь дома Волитар-Рейс Дангер Оррик. Расходитесь.
- Позвольте, сударь, - подался вперед пузом богато одетый господин с аккуратной русой бородкой. – Все мы слышали женские крики, и хотели бы знать…
- Это дело стражи, а не ваше, господин Ишкьян.
- Но гостиница-то моя! Вы мне так, милорд, распугаете всех клиентов… Куда вы потащили моего брата, да еще в таком виде! – Воскликнул Тазар-старший, увидев, что Талкер выволакивает тело Ремека из комнаты. – Что вообще здесь происходит?!
- Арест. Ваш брат обвиняется в причастности к гильдии убийц, - ответил Оррик. - Уберите слуг, Ишкьян.
- Хорошо, - он немного помолчал, жестом велев всем расходиться. – Добрые люди, все, кто проявил участие – получают вино за мой счет.
Когда на лестнице остался только сам Тазар и стражники, он произнес уже тише:
- Сколько?
- Что - сколько? – Не понял его Дангер.
- Сколько ты хочешь за молчание?
- Взятку предлагаешь начальнику стражи, - побагровел юноша.
- А что такого? – Искренне удивился богач. – Твой отец регулярно брал…
Договорить он не смог, так как Оррик сбросил его с лестницы ударом в пухлый живот.
- Я – не мой отец! – Прокричал юноша вслед. – Когда же вы все это уясните?!

День 13
В ожидании

Нижняя Столица
С утра пронесся слух, что в Верхней на горизонте видят черное пятно – летят демоны. Кремиш не очень-то и поверил, но к полудню точку уже можно было различить и снизу, даже при его зрении; правда, мутно. Впрочем, он не особенно вглядывался – скоро увидит лучше, чем хотелось бы.
Город переменился – жизнь не могла уйти надолго. Теперь тут не только бродили уцелевшие жители и шайки мародеров, но и было пестро от солдатских мундиров. Даже к нему определили на постой десяток северян. Сайц не возражал – после исчезновения мальчишки было совсем пусто, словно бы призраки наполнили пустые комнаты. Но они подобают какому-нибудь древнему дворянскому замку, а никак не дому простого портного. Впрочем, нынче тени во мраке не подобают никому – уж очень часто у них оказываются алые глаза.
Солдаты наскоро заделали досками и тряпьем поврежденный угол, и теперь здесь почти не дуло. И едой они делились с хозяином. Их старший с добродушным фатализмом бывалого солдата говорил, покручивая усы:
- Не стесняйся. Коли проиграем, так все не голодными помирать. А победим, так еда будет!
Наверное, привык к военным трофеям, подумал Кремиш. А какие тут трофеи, у демонов? Пустота одна! Но возражать не стал.
Дом – его раненый дом – похоже, тоже был рад и собирался залечивать раны. Только бы победили!
Остается ждать. Интересно, что с Картисом? Жив ли мальчишка? От кого он прятался – от врагов или от друзей? Бывает ведь и такое. А если от всех – кто первым его нашел?
Потрной понимал, что иного выхода не было, но, подхлестываемое совестью, которая бывает слепа и неумолима, чувство вины то и дело больно царапало в груди. Он ведь даже разыскать потом не сможет...
Солдаты обсуждали последние новости.
- А что сейчас наверху происходит?
- Да почитай, ничего. Все начальство, конечно, мотается, как угорелое, но это уже по мелочам – там отряд переставить, здесь оружие подвезти, выбрать, где магов поставить. А главное все решено, а чего не успели – поздняк метаться!
- Да ну? Так никто ничего и не делает?
- Почему? Дворянчики вон приемы устраивают, им хоть трава не расти.
- Вывести бы всех придворных да в первую линию поставить!
- А за ними Смотрителей, чтоб сбежать не давали.
- Как бы Смотрители сами первые не побёгли!
- Думаешь?
- А чего? Они тоже вон суетятся все, снуют туда-сюда, а чтоб обороне от того польза была? Думаешь, драться будут?
- Они демонам статьи законов зачитают, дак те разом загнутся. А кто цел останется, сдастся и пойдет в застенки.
- Ха-ха!
- Гы-гы-гы!
- Ну ты удумал!
Сайц слушал и думал – может быть, он зря не уехал? Впрочем, сейчас рассуждать было поздно – в последний день даже дворянам и богатым купцам за полновесные фераи трудно было бы найти место на отлетающих кораблях. А пешком далеко не уйдешь, тем более с больной ногой.

Дворец
То, что драка будет не днем, стало для Алфара неожиданностью, и неприятной. Он уже настроился на героическое сражение, а терпеливое ожидание в планы не входило. Ровена опять с Шангриетт, а последняя заставляла его перекоситься почти как от зубной боли. Просто бродить по замку? К вечеру уставший, а там война, планы которой давно продуманы.
Некоторым разнообразием было последнее свидание с наставницей. Надеюсь, ее не убьют, - подумал Манфри и был награжден насмешливым взглядом Тами. Конечно, полноценного занятия, как и вчера, не получилось, но все же она дала ученику несколько советов, ни о чем не расспрашивая. Впрочем, направленность их довольно ясно говорила, что она если и не знает намерений ученика, то предполагает их, с радостью заперла бы его под стражей, но не имеет для этого ни времени, ни людей, а потому говорит то, что, возможно, увеличит шансы на выживание.
Кажется, воспоминания о драконе удалось спрятать получше, или у леди Санкрист не было времени их искать.
Как и всегда, она произнесла множество малознакомых слов, наградив ученика головной болью по нахождению их значения. Чем он и занялся, гордо удалившись в свои покои... то есть комнатку, где и еще пару раз прокрутил в голове слово за словом все объяснения Альтамириэннэ, а затем раскинулся на кровати. Дремать днем обычно не получалось, но ночь слишком вымотала Алфара, а спал он очень мало. Когда мальчишка открыл глаза, серый день уже становился темно-серым вечером. Он выбрался на крышу дворца и смотрел на черное пятно. Казалось, оно впитывало в себя разлитый в воздухе свет, и именно потому, а не из-за захода солнца, наступала ночь, серое становилось черным...

День 13
В гостях у огня и металла
(металл метали и огонь жгли Соуль, Оррофин и ваш покорный мастер)

В лаборатории, как и всегда, дым стоял коромыслом. Где-то что-то шипело и взрывалось, были слышны мерные удары парового молота и забористый мат какого-то бригадира. В воздухе носились странные резкие запахи и многочисленные младшие помощники, старательно снующие под ногами у всех подряд. Одним словом, хаос в лаборатории стоял такой, что тут не заметили бы не только появления Императора, но и орды виера с Наместником во главе.
Император же, проникнув-таки в святая святых конструкторской мысли и действа через задний ход, невнятно, но довольно точно указанный писавшим под подписью "З.П,", да ещё и приведший с собой слепую спутницу-Тею, теперь смотрел на всё представившееся его взгляду великолепие и... решительно, от всей души и от всего же сердца злился. Потому что видел всё это впервые и или забыл, или не знал о том, что тут вообще такое творится. Мысль о том, что что-то может быть у него не под контролем до сих пор, горячила и вбивала в гнев не хуже, чем древнее вино - отставного генерала. Даже шрам, с утра при Тее почти переставший болеть, теперь зудел и чесался, дёргаясь туда-сюда. Как будто почувствовав, тихая и незаметная, слепая подошла и положила ладонь между лопатками волитара. Шипение, звуки, шорохи - все это было для нее необычным и странным.
- Куда мы пришли, Джаст? Это... кажется мастерской.
- Мне вот тоже... кажется, - процедил Император. - Знать бы ещё, что тут делают. Уж всяко не часы или изящные шкатулки для милых придворных дам. Эй, любезный! Любезный, извольте обратить внимание на Императора волитаров Альянса и показать ему, кто заправляет всем в неизведанном оным Императором сём уголке его страны! - обращение к ближайшему человечку было совершенно придворным и "императорским" в должной степени. Тея послушно затихла.
Человечек начал было что-то отвечать, но тут что-то грохнуло. Нет, вернее, ГРОХНУЛО, да так, что с потолка спустилась пыль, а пол под ногами ощутимо вздрогнул. Что странно, служащие на эту прелюдию к Апокалипсису не отреагировали ровным счётом никак. Только девушка за спиной Джаста немного вздрогнула, но выпрямилась тут же.
- ... господин Пферцберг! - закончил, тем временем, свой ответ человечек. - Вы извините, ваше величество у нас...того, не прибрано.
- Пферцберг! - пытаясь пока переговорить ,а не перекричать происходящее вокруг мракобесие, отвечал Джаст. - А как зовут вашего господина Пферцберга? Не на З как-нибудь? Если так - ведите меня к нему, да поскорее - сам извиняться будет! И ещё много что объяснять! Тея, держись за руку, пожалуйста, и аккуратно - тут чего доброго и меня чем-нибудь сбить смогут, если очень постараются!
- Будет исполнено, - на удивление толково кивнул человечек и устремился в противоположный конец зала, ловко лавируя между своими собратьями, верстаками и столами заполненными ретортами, склянками и пузырьками. Всё вокруг двигалось и звучало, а на новопришедших внимания не обращали, так что, чтобы пробраться к неприметной двери в дальнем углу пришлось здорово постараться.
- Его кабинет, - отрекомендовал человечек. - Прошу, ваше величество.
Золотистой тенью за Джастом скользила Тея. Могло показаться бы, что девушка прячется, но нет - прямые плечи, поднятая голова. Казалось, ей теперь даже было любопытно. Однако пальцы все касались спины волитара. Он же, не тратя времени зря, постучался в дверь - громко, сильно, по-хозяйски - и, кивнув услужливому провожатому, возвестил.
- Господин Пферцберг, откройте, к вам Император по вашей же просьбе! Соблаговолите поделиться с ним знанием о том, какого демона происходит вокруг!
- Иду-иду! - раздалось с той стороны двери, довольно таки приглушённо.
Через минуту массивная дубовая панель распахнулась, и взору Давиона предстал сухопарый, высокий старик, чем-то похожий на вдохновенного аиста. Его короткие седые волосы торчали в разные стороны, подбородок серебирлся щетиной, тонкие, музыкальные пальцы сжимали какой-то чёртёжный прибор, напоминающий орудие пытки, а на носу с трудом удерживались круглые очки.
- Да, молодой человек, я вас внимательно слушаю, - судя по всему, обитатель кабинета был туговат на ухо и не расслышал, кто именно ломится в его дверь.
- Господин Пферцберг, - Давион улыбнулся, хоть и не расположен был сейчас к долгим разговорам - старик показался ему забавным, словно бродячий фокусник из далёкого детства, который не был магом ни капли, и всё равно доставал из шляпы зайца или голубя. - Господин Пферцберг, я - Давион Астерион-Волитар. Император волитаров Альянса. И мне было передано, что вы желаете меня видеть. Это так? И позволите нам с Теей войти - тут снаружи очень шумно.
За локтем Джаста мелькнула золотоволосая голова слепой девушки словно в подтверждение слов.
- О! - удивился конструктор. - Прошу прощения, не узнал сразу. Я Зигфрид Пферцберг. Прошу вас, входите!
Он посторонился, жестом приглашая войти.
- У меня тут немножко беспорядок, но вы заходите и садитесь...да-да, вот на те стулья.
- С-спасибо, господин Пферцберг, - Давион осторожно продвинулся к стульям, помогая пройти Тее, хотя та, похоже, в помощи и сейчас не очень нуждалась. - У вас тут всё отменно налажено, и меня сильно смущает, что я об этом знал... так мало. То есть почти ничего. Но - дело прошлое. Кто вы и почему меня сюда пригласили?
Она села на краешек стула, сложив на коленях ладони.
- Пригласил? - Пферцберг, попирая возраст, устроился прямо на огромном письменном столе, заваленном чертежами. Приборчик в его руки замелькал между пальцами, словно маленький пропеллер. - Прошу прощения, но я...кхм, позвольте узнать, в какой форме до вас дошло приглашение?
- Записка со схемой, - улыбнулся Давион, и всё ещё решительно ничего не понимая, протянул оную Зигфриду. - вот, ознакомьтесь. Это ваша рука?
- А, Мэнни! - Пферцбергу оказалось достаточно мимолётного взгляда. - Это мой племянник. Талантливый паренёк, инициативный. Жаль только, ему не хватает широты взгляда, но, надеюсь, с годами это придёт. Что ж, господин Давион, чем могу быть вам полезен? Кстати говоря, девушка, а как зовут вас? Прошу простить за мою фамильярность, но нас не представили друг другу.
Каким образом конструктор умудрился отвесить галантный поклон, не слезая со стола и не прекращая вращать инструмент было подлинной тайной бытия.
- Тея, - тихо ответила слепая. Она чуть-чуть наклонила к груди подбородок и предупредила. - Я могу чего-либо не увидеть, не обижайтесь на меня.
- На самом деле мне интересно, зачем меня сюда вызвали. Как вижу, у вас тут развёрнуто... настоящее дело. Правда, не вполне понимаю, какое. Ну и, - Давион выглядел в этот момент как ребёнок, которому неудобно напоминать, что ему обещали подарок, - хотели показать какую-то новую разработку, которая может быть мне полезной.
- Ох, Мэнни-Мэнни! - улыбнулся Пферцберг. - Шутник тот ещё. Мы тут, понимаете ли, делаем оружие для вашей, как я понимаю, армии. Ничего особенного: паровые арбалеты, разрывные капсулы, зажигательные смеси и насосы для разбрызгивания...немножко экспериментируем с доспехами. Вам, я так понимаю, это скучно?
При этих словах, сидевшая на краешке стула девушка едва-едва наклонила голову к плечу, словно задумалась.
- Если это убивает демонов - это не может быть скучным, - усмехнулся Джаст. - И я вижу, что у моей армии достойные поставщики. Любопытные вещи вы тут рассказываете...
- Ну, если угодно, мы пройдём по этажу потом, а покамест взгляните на вот этот чертёжик, - Зигфрид протянул руку и не глядя взял со стола лист бумаги. - Что скажете?