Стратегические резервы.

Людям было страшно – не тем, кто сражался на передовой, где все чувства притуплялись в горячке боя, - в резерве, когда само ожидание становиться пыткой, а неизвестность питает самые жуткие страхи. Когда враг рядом, но его не видно, и ты не знаешь, откуда он нападет – вот тогда сердце уходит в пятки.
Лейтенант Къерр знал это чувство – в молодости он целый день провел в засаде на орочьих пиратов, а те так и не появились. Ощущения были схожие, с одним лишь исключением – от орков хоть понятно было чего ожидать, в отличие от демонов.
- Приободритесь! – Бросил он солдатам. – На кого вы похожи? Позор.
И это были лучшие. На самом деле лучшие воины, из защищавших Нижний Город – не жалкие ополченцы или южные наймиты, готовые стыд и совесть продать за пару грифонов, а солдаты прошедшие немало битв на службе Их Величествам. Если уж этих ветеранов пробирал страх, то, наверное, ополчение уже давно в штаны наложило!
- Боязно, командир. Че мы им сделаем-то? – Подал голос седой вояка с испещренным шрамами лицом. – Вот у меня меч, а толку с него против этих тварей?
Ответа у Къерра не было. За исключением нескольких железных шаров, которые вроде как должны были делать демонам больно, но проверить это до сих пор шанса не выпадало. В его отряде было шестеро колдунов, таких же напуганных и забитых, вырванных из своих лавок и домов, совершенно не представляющих, как это – использовать магию для сражения.
«Лучше бы дали одного боевого!» Вот только все боевые маги сейчас находились наверху, в ожидании основной атаки врага… а кто сказал, что он с воздуха ударит? Не понятно. Пока что удар на себя принимали только защитники Нижней.
- У Императора вон меч есть лидиумный, - пожаловался другой солдат. – А у нас что? Вилки да ложки, и то не у каждого.
- А ты слышал легенду о лидиумном мече? – Спросил его лейтенант.
- Нет, но… о том, что у Императора!
- О том, что должен был принадлежать королю, - поправил офицер.
- И сгорел в пламени дракона? – В голосе одного из магов появился интерес. Всяко любой разговор был лучше тягостного ожидания, а уж древние легенды – могли поднять боевой дух, чего Къерр и добивался.
- Послушайте, лучше.

Давно это было. Жил маг, одаренный в полной мере Небесным Огнем и Матерью Землей. Маг этот был мудр и умел, а более всего давалось ему кузнечное ремесло, так как мог он чувствовать саму душу металла. Он ковал оружие, равного которому многие столетия не видел Альянс – знатные лорды и прославленные военачальники считали честью обратиться к нему, сам же он придирчиво выбирал заказчиков, считая, что его клинки могут служить лишь честным и благородным людям.
У мага этого была мечта, которую он терпеливо взращивал с юных лет. Мечта эта не давала ему покоя ни днем, ни ночью, заставляя все более совершенствовать свое искусство, когда казалось бы, он уже достиг самых вершин. Боль и обида свили гнездо в его груди, столь остро чувствовал он страдания родины своей, проклятой богами.
Страна без короля. Король без меча. Альянс без единства. И казалось могущественному магу, что он знает, как возродить былое величие рода человеческого, и что для этого нужно.
Каждое утро начинал он с молитвы, прося Четверых вернуть Альянсу благословение свое, но те оставались глухи к его словам. Лидиум крошился в руках умелого кузнеца, едва лишь тот пытался придать светокованному металлу форму меча, достойного руки истинного правителя. Лидиумная пыль, ложась тонким слоем на стальное лезвие, прожигала его, оставляя следы на наковальне. Столовые приборы, стоило лишь немного их заточить – гнулись и разламывались, словно напоминая, что люди не достойны держать в руках божественный металл.
Однажды он покинул Альянс и ушел в глубокие подземелья Горнариса, где десять лет провел, обучаясь у корладов непревзойденному мастерству ковки и обработки железа, надеясь там, в самом горниле кузнечного искусства постичь секрет лидиума. Десять долгих лет провел под землей чародей, заново участь обрабатывать металлы и приобщаясь к самым сокровенным тайнам народа Матери Земли. Когда же этот срок истек, маг понял, что корладам нечему более учить его, а потому вернулся в Альянс и построил кузницу так, как это принято было делать в Горнарисе. Он сам разжигал магией горн, и чародейством придавал форму металлу, ударами молота лишь закрепляя уже сотворенное в его разуме. День за днем изнурял себя маг тяжким трудом, а душу очищал ежевечерними молитвами, умоляя Четверых дать возможность исправить былые ошибки его народа.
И вот, однажды во сне к нему явилась Океанская Дева, и сказала, что своей истовой верой, маг заслужил шанс на прощение для всего человечества, некогда отрекшегося от заветов богов. Преисполненный уверенности в правоте своего дела, уже утром кузнец приступил к работе. Лидиум пел под молотом в унисон с душой чародея, не крошась и ломаясь, как это было раньше, словно магу действительно открылся утраченный века назад секрет. От восхода до заката ковал он величайшее оружие в своей жизни, наполняя его силой магии и своей веры, закаляя в ледяной воде и вновь бросая на наковальню, стремясь достичь идеала, доступного лишь Четверым.
Четыре года длилась его работа, пока наконец в ладонь ему не легла рукоять Королевского меча, легкого и острого, ослепляющего сиянием самоцветов, украшавших эфес.
«Только такой меч достоин государя, достойного править Альянсом» - произнес маг, с гордостью глядя на свое творение. Всю душу свою, всю силу вложил он этот клинок, сам же был опустошен и едва держался на ногах. Спрятав меч в подобающие ножны, маг поспешил в Столицу, так не терпелось ему принести королю свой дар, но прибыв в Верхний Город, он застал траурную процессию, медленно следовавшую по главной улице.
«Кого хоронят» - спросил он, и получил ответ:
«Короля Кэйнона».
Могущественный правитель, для которого был выкован меч пал в битве с орками, не оставив наследников. И маг почувствовал себя обманутым, так, словно четверо посмеялись над ним, позволив сделать оружие, но отняв жизнь человека, должного этим оружием владеть. Вне себя от горя и ярости, он бросил меч на мостовую и обрушил на творение всей свой жизни столб пламени, сжигая ножны и расплавляя светокованное лезвие, до тех пор, пока на мостовой не остались лишь вплавленные в камень, закопченные самоцветы.
Маг же стоял над ними и громко смеялся, окончательно утратив рассудок…

- Грустно как-то, - заметил водяник, слушавший внимательнее всех.
- Да и не верю я, чтобы кто-то мог лидиумный меч выковать, - добавил широкоплечий наемник с большим топором.
- А я – верю, - оборвал его Къерр. – Поймите же вы – Четверо всегда готовы дать нам шанс! Ведь мы их дети! Только для этого надо верить и искренне просить их о помощи.

Ночь 13
Время Бойни
(с Анмом)

Небесная битва кипела, окрашивая чёрные, безмолвные небеса пожарами и оглашая ударами и взрывами. Ревели демоны, кричали защитники Альянса. Каждая победа с обеих сторон, маленькая или короткая - других не было - оплачивалась дорого, и потому каждый цеплялся за эти победы, как за последнюю соломинку, не дававшую пропасть в урагане.
Таких битв мир не знал десять тысяч лет.
Демоны не уступали смертным, смертные - демонам. Каждая песчинка могла качнуть весы войны в одну или другую сторону.
И вот - в самом сердце ночи, где только факелы и взрывы освещали путь защитникам мира, внезапно разлилось прекрасное белоснежное свечение. Рёв, раздавшийся над Верхней Столицей, перекрыл даже крик и рёв виера. Твари, летавшие над городом, в ужасе застыли, едва не падая - столь ужасен и столь пугающе знаком был этот свет.
А за светом - как всегда - явился огонь. Белые вспышки, то тут, то там, меткие удары сияющего, переливающегося даже в ночи белизной дракона поглотили несколько демонов так быстро, что те даже не успели осознать, что настигло их.
Малатаронт взревел, поднимая в небесам изогнутую шею, и яростно спикировал наперерез одному из кораблей, падавших на улицы города. небесное пламя струёй белоснежно-золотистой кары вырвалось из глотки великана-змия, прожигая и растворяя всё на своём пути. Большой, некогда красивый осквернённый корабль пропал в ослепительном потоке, обратившись в дождь из серого, быстро остывающего пепла.
Рев дракона с одной стороны, однако, не остался без ответа. Ибо существо, стоявшее на земле, пред стенами Нижней Столицы, даже в безлунной ночи намного возвышалось над младшими виера - и среди глаз своих младших братьев, его глаза горели совсем уж безумно - словно первородная жажда крови проснулась. Вопль Элокхая был душераздирающим - он не оставлял никакой надежды даже на быструю смерть живым - и был полубезумным призывом убивать для тех, кто был рядом. Демоны, что стояли рядом, были древними Охотниками, первыми младшими Бойни - и потому их жажда крови стала другой - они могли ждать невероятно долго, но потом, в одно мгновение были готовы обрушить ярость столь невероятную, что смертным покажется, что сам Рожденный Сном пришел собирать их души. На крик Элокхая откликнулись все, у кого остались глотки чтобы кричать - и синхронный вопль детей Пустоты прозвучал реквиемом умирающему городу детей Богов.
Гигантская тварь рванулась вперед - прямо на стены, перебирая гигантскими лапами, а за ней бежали преданные слуги, которые с радостью бы разорвали всех тех, кого их повелитель оставит им. Бойня раскатилась по улицам, выискивая самые укрепленные места - и набрасываясь на защитников с яростью, на которые способны лишь демоны - неуязвимый для магии и слишком смертоносный для обычных бойцов, он легко обрушивал на защитников целые дома, ровно как и потоки смертельного холода, оставляя за собой полосу мертвой земли и трупы, в которые с жадным, почти ревностным чавканьем вонзались зубы и когти тех, кто шел за ним.
"ГЕРЦОГ БОЙНИ ОБАГРИЛ КЛИНКИ, БРАТ"
"Вижу. Он - наш. Это самое большое, что я могу сделать ради этого мира. ради... Ваана и его отца - тоже. Я отомщу."
"КАК СКАЖЕШЬ, БРАТ"
Сияющий силуэт дракона спикировал вдоль острова в восточной стороны, накрывая длинным пламенным выдохом весь восточный край города вдоль стены - там, где ещё лезли вдохновлённые примером своего господина эломини. Вспышка, другая, третья... Мощь крыльев дракона была подобна разбуженному вихрю, ярость огня - воплощённому гневу самого Отца Небесного. Громоподобным раскатом Малатаронт огласил небеса боевым кличем:
"ЗА ОТЦА И ИМПЕРАТОРА! ЗА НАРОДЫ СМЕРТНЫХ И СЕ ТВОРЕНИЯ БОГОВ!"
Следующий выдох снова пришёлся по летающим демонам - с десяток бесценных тахиэло обратились в золу, не в силах противопоставить мощи хранителя императорского рода даже своё баснословное коварство и умение причинять боль.
Причинять и терпеть - далеко не одно и то же.

Тварь обернулась на свет - и острое зрение демона тотчас же определило старое знакомое отродье Четверых. Крылатая ящерица Удушителя реяла в угольно-чёрном небе белёсым бельмом на глазу Пустоты! Вот и вышло время шуток и смешков - а плевок мерзким огнем в любимцев Герцога был хуже даже вызова - это было объявление начала охоты. И хоть Солидор и предпочел бы Элокхая в роли осадного орудия, против которого у пехоты и магов Альянса шансов немного, но ледяная ненависть Герцога не терпела ничего другого - демон расправил крылья, и с оглушительным стрекотом рванулся за драконом - тут же предупреждая его попытки атаковать младших прицельными плевками кислоты. Как бы не был хорош этот волитарчик-Император - Бойня найдет его, и выдавит всю хваленую императорскую гордость вместе с его позвоночником, а после - свернет шею поганой ящерице. Или наоборот – смотря кто подвернётся Элокхаю первым. Огромная фигура, рванувшаяся вверх, и озаряющая остовы зданий и очертания острова мерцанием алых глаз внушала страх всем, кто мог бы узреть её. И любой демон сказал бы вам, что Император уже мертв, просто Герцог любил азарт охоты настолько, что предпочитал его практичности порой.
"ОН ЗА СПИНОЙ"
"Я вижу. ты ведь быстрее - отрывайся!"
"СЕЙЧАС"
Малатаронт заложил крутой вираж вокруг острова, опускаясь по спирали вдоль западного края. Огромный размах крыльев и невероятная скорость позволяли дракону лавировать, швыряя в летающих тварей комья огня и сбивая опасно приблизившихся ударами лап и хвоста. Каждое движение его было подобно молнии, каждый раскат звериного рёва повергал в трепет и союзников, и врагов.
вывернувшись с северо-западной стороны города, великий ящер пролетел над Верхней на высоте не более трёх человеческих ростов и выдохнул столб белого огня прямо в нос одному из падающих кораблей флота Зориана Корка. Треск и хруст, визг и исступлённый лай виера огласили погибающую махину, опадавшую теперь на землю огненным шаром вместе с останками своего демонического десанта.
"Пока ты над Верхней - ему трудно тебя достать. Когда кинется - перебирайся под неё, между Нижней и Верхней. Юли, не давайся"
"Я ЗНАЮ ЕГО ДОЛЬШЕ ТЕБЯ, БРАТ. Я НЕ ДАМСЯ, ПОВЕРЬ МНЕ".
- Жертва.
Тварь двигалась стремительно, но большой вес не позволял Элокхаю маневрировать так же ловко - вместо этого он использовал корабли, меж которыми пролетал дракон, как опору для лап, чтобы оттолкнуться и набрать скорость. Едва Малатаронт пролетел рядом с флотом, как Герцог впечатался огромными лапами в небольшой фрегат, развернув тот вокруг своей оси, и тут же с силой оттолкнулся в сторону крылатого беглеца, буквально бросая несчастный корабль в борта своих собратьев. Элокхай знал, что даже крылья дракона не бесконечно выносливы - и, говоря честно, мог бы сам напрячь все свои силы, и убить ящерицу быстро. Но веселье в том и заключалось, чтобы дать жертве иллюзию того, что получится сбежать. Почти все серьезные попытки сбить Герцога в полете с земли пресекались щедрыми порциями ядовитой слюны Герцога, которая может быть и не убила бы, но приводила в негодность осадные орудия, ровно как и доспехи и кожу врагов с демонической эффективностью.
"Я НЕ ВЫДЕРЖУ ЭТОГО СЛИШКОМ ДОЛГО"
"Тогда сейчас посмотрим... Обращайся в волитара и спускайся ко мне".
"ЗАЧЕМ?"
"Посмотрим, осмелится ли Герцог Бойни на честный бой с Императором"
"ТЕБЕ ЕГО НЕ ОДОЛЕТЬ, БРАТ. ЭТО БЕЗУМИЕ"
"Но попытаться стоит... И потом, нас будет двое. Думаю, в бою на мечах... Санкрист, слышишь меня?! Мой черёд. Пожелай мне удачи, герой! Она мне очень пригодится"
Ну же, ну же! Дракон не может уворачиваться вечно, он не может лететь без ошибок слишком долго. Даже бесконечные лезвия и жала, сквозь которые он пролетал, не могли задержать его - но все же нетерпение Герцога все чаще заставляло того бросаться вперед слишком необдуманно, забывая про остальной бой. Герцог был нужен в Нижней, и даже голос его хиетра стал более раздраженным, как командир может быть недоволен непослушным солдатом. Но Элокхаю, признаться, было плевать - он видел цель, и уже ничто не могло спасти её от гнева Бойни.

Ночь 13
Верхняя в огне. И воздухе.
(Лати, Даэ и я)

Дождь изуродованных корабельных остовов накрыл город. Сбитые мачты и порванная оснастка, рваные паруса, обожженные, покорёженные скелеты орудий и гроздья неиспользованных снарядов проламывали крыши, дробили камни мостовой, порой унося с собой ещё и чьи-то неосторожные жизни.
А вместе с обломками падал на город и более смертоносный груз. Виера.
Ощетинившись жалами, лезвиями, шипами и когтями, множество охотников рассыпалось по улицам города, набрасываясь на солдат, патрулировавших наиболее важные из них - по одному, по двое, целыми группами. Порой даже среди виера выделялись особенно крупные, не похожие на прочих чудища. Двое или трое таких эломини, окружив себя отрядами сородичей, кинулись прорубать путь по улицам города к дворцу, надеясь нанести врагу как можно больше вреда, убив кого-нибудь важного. На весь город то и дело разносился тяжёлый, протяжный визг - это шепчущего с флагмана Зориана Корка, врезавшегося и снёсшего несколько домов, придавило бортом корабля. Демон, живой и невредимый, оказался зажат и не мог выбраться из-под навалившейся массы древесины.
Учитывая, сколько таких вот отрядов с "главарями" для затравки бегали теперь по городу, назвать встречу с одним не было таким уж страшным невезеньем, но Танвар с Сиором (Сиор два раза, за себя и Танвара) решили именно так. Огненный попытался поправить настроение напарника, заметив что они могли бы встретить все тех же, но в компании своих недавних учеников. Было странно, но воздушник ничуть не обрадовался.
Напротив, начал размышлять вслух, что этим самым ученикам сейчас неплохо бы здесь быть и заниматься делом, иначе какого орка их экзаменаторы сегодня так рано встали.
Крупный виера, ведший своих собратьев, при виде двух одарённых утробно взревел, оглашая город ледяным воем. Несколько глоток охотников громогласно подхватили призыв объявившегося вожака, и тварь... заговорила. Грузным, лязгающим, словно арканит судейских доспехов, голосом:
- Смертные! Я - Хеджах, охотник Рождённого Сном! Сам Залер восхищался моей мощью!
Похоже, тварь искренне считала сражение выигранным, и теперь демон, вопреки привычному, решил снизойти до разговора с... обедом? В его понимании.
"Обед" очевидно на разговоры настроен не был. Те горожане, которых подарок с небес застал врасплох, продолжали бежать не останавливаясь, если не быстрее, стараясь выбраться из района, заваленного обломками. Те же, кто остался, либо жались по углам своих домишек, либо, как двое напарников, искали другие способы общения. Сиор, совмещая приятное с полезным, повел рукой, описывая вокруг сферу - на ее границе скапливались горючие газы, часть которых задела и (с помощью Л'льяри) подпалила одного из охотников. А внутри было относительно чисто и тихо.
- Может он тут пока поразглагольствует, а мы пойдем поспим? А продолжим наутро на свежую голову, - без особой надежды поделился Даирэм идеей с огненным.
- А потом он придет и разбудит, - продемонстрировал единство пессимизма напарник, хотя как раз в его-то интересах было драться после рассвета. - А вообще, Залер не аргумент.
- Аррргумент?! ЗАЛЕР БЫЛ ВЕЛИКИМ И БУДЕТ ЕЩЁ СИЛЬНЕЕ, УКОГДА ВЕРНЁТСЯ! - бахвалиться Хеджах, видимо, был настроен весьма ограниченное время. - УБЕЙТЕ!
Дружно взревели охотники, вторя ору своего командира. Мощные лапы выбили из мостовой несколько камней - это предводитель чудищ, рванувшись вперёд, занёс для удара клешни. Ещё две твари, взметнувшись в стороны, оттолкнулись от стен зданий, уже тронутых боем. Последние трое, кинувшись вслед за вождём, словно потонули в мостовой, тая в тени...
Напарникам разом отключило чувство юмора, тем более что отключаемого и раньше не много наблюдалось. Танвар с энергичным притопом и хаканьем свел кулаки и на раз-два-левой-правой изобразил утреннюю зарядку на выкручивание плеч. Кулаки, описав правильные дуги, столкнулись уже за спиной. Небрежное движение Даирэмовых пальцев тоже можно было диагностировать как что-то круговое, вроде помешивания сахара в чае.
Вокруг ровной окружностью вспыхнул воздух, тотчас продемонстрировав что кому надо ночь и тени, могут идти и искать оба компонента куда подальше. И побыстрее – разгоревшись и сбросив первоначальный оранжевый жар, стена жара побледнела, посинела и, фактически невидимой, порывом ветра рванула... на все четыре стороны.
Один из охотников - левый прыгнувший - впечатался всей пустотной тушей прямо в самую бурю летящего огня. Истошный рёв перешёл в визг, красные глаза твари лопнули, панцирь явственно хрустнул и разлетелся на куски. Через какой-то удар сердца от чудовищного пустотника не осталось и пепла.
Хеджах, впрочем, кажется бахвалился не зря. Затормозив на месте, как вкопанный, демон, сгриуппировавшись, рванулся ввысь, отталкивая собственного собрата, попавшегося на пути прыжка. Верещащий, гневный эломини резко изменил траекторию, и волна пламени опалила его снизу, отжигая лапы и юркое жало-хвост.
С треском, разбрызгивая во все стороны обломки мостовых булыжников, Хеджах приземлился обратно, сверкнув сияющими глазами - и с места рванулся на пышущего огнём врага.
По мостовой поползла трещина, раскалывая брусчатку. Разойдясь натрое прямо у ног пары магов, она разразилась дождём каменной крошки - вырвались на свет ещё эломини...
Манеры защиты и обороны у напарников отличались только, кто ведет, а кто поддерживает. То есть, или кольцо газа Сиор и выстреливающие языки пламени Танвар – усиливаясь в пролете сквозь воздушный заслон, или наоборот – кольцо пламени от Л'льяри и ветряные удары, разогревающиеся в процессе разгона.
Рыжик адекватно оценил свою способность сжечь град дотла быстрее, чем оно долетит и все это не дожидаясь дня, так что согласился на разогрев. Не вдохновившийся, но сознающий необходимость спасать себя, одежду, может быть напарника и для полноты картины – карьеру – Сиор принялся за щелбаны по воздуху. Огненно-воздушные пампушки одинаково гостеприимно затыкали камни, осколки, души порывы виера... с которыми проблем было меньше всего. Ведь у виера душ, разумеется, не было. Зато у Хеджаха, само собой, была гордость.
Воздушный удар взорвался пламенной вспышкой прямо перед тварью, отшвырнув гиганта-охотника в сторону. Другому повезло меньше - морда чудища украсилась горячей рыжей бородой, вследза ней занялись плечи, лапы, грудь и живот.
- ПРЕЗРЕННЫЕ ТВАРРИ! НИЧТОЖЖЕСТВА!
Хеджах пустил в ход разом жало, клешни и огромные челюстные жвала, напирая на Танвара, два других монстра, обогнув того по бокам, с двух сторон вскинули свои лезвия и клешни, целясь в Сиора - крест-накрест, чтобы и уйти было некуда.

Воздушник проигнорировал тщания противника с апломбом, порожденным не меньшей гордостью, чем у говорливого оппонента. Он взлетел. Рывком, оставив рожденным ползать ударную волну от взлета, которую напарник – наоборот при признаках опасности рухнувший, как стоял, "солдатиком" – не будь дурак, тут же подпалил. Единственное отличие от первой волны было лишь в направленности – сначала вертикальная стенка, а теперь горизонтальный диск. Диск усердно резал нижние конечности, пока не улетел за пределы поджигаемой досягаемости.
- Меня не забудь! – рявкнул увлекшемуся полетами другу рыжий, пока виера опять разбирались в нарушенных походных порядках. Сиор сделал вид что никогда ничего не забывал и вообще кое-кто тут клевещет, и, протянув до Танвара воздушный хлыст... дал деру. Л'льяри достоверно изобразил шарик на веревочке, сшиб пару углов и в итоге крепко свалился под ноги волитару, не замедлив взглядом сообщить тому, кто он на самом деле есть. Сиор опять сделал вид, что тот клевещет и все было замечательно.
Твари, кинувшиеся на волитара, катались по земле и верещали. Обоим оторвало по несколько лап, большей частью - нижних, но по горящим глазам было видно - бой ещё далеко не окончен. Чудища дёргались, пытались подняться - на что, вопрос был риторический. Пытались даже ползти, ёщлкая жвалами и выплёвывая непонятные словоподобные визги - наверное, на языке демонов это были ругательства...
Хеджах, чья гордость вполне совпадала с его живучестью, наконец попал под удар огня и лишился одной клешни, но...
- ИМЕНЕМ РОЖДЁННОГО СНОМ!
Прыжок был больше всех предыдущих. Гнев, закипавший в глазах чудовища, грозился вот-вот выплеснуться, а глаза оные - лопнуть красными брызгами ярости. Оставшаяся клешня и огромное, будто бы даже увеличившееся жало хлестнули в белёсую фигуру волитара синхронного, быстро, вкладывая в удар всю ненависть, на какую был способен раненый сын Пустоты.
Вставший было Танвар тотчас плюхнулся обратно, ухватив напарника за ногу и передав тому почетную обязанность шарика на веревочке, только без веревочки. Месть удалась и прическа Сиора встретилась со стеной, хотя, безусловно, стена была приятнее Хеджака. Воздушник, правда, оценил это традиционно без восторга и, едва клешня махнула над втиснувшимся в мостовую рыжиком, воздушным пинком отправил напарника в противоположную сторону улицы. Грохот встречи Л'льяри со зданием и жала с мостовой, где тот недавно лежал, соперничали.
Прокатившись в облаке искр и приземлившись на мгновенно раскалившиеся камни, Танвар от души врезал по негостеприимной стенке. Круговерть подскочивших обломков изобразила танец, достойный иного мага земли и горячими снарядами умчалась передавать не-гостеприимство демону, а Даирэм с другого конца улицы пожал плечами. С кислородом, не в пример камушкам, было труднее, но волитар честно собирался, попутно отмахиваясь "подаваемыми" снарядами.
От первых трёх булыжников Хеджах успел увернуться. Четвёртый ударил его в грудь, лишь немного подвинув назад - словно виера и сам был каменным.
Пятый размозжил левый глаз тысячей густо-чёрных капель. Остальные - накрыли тварь с головой, и истошно-гневный рёв монстра огласил ночную улицу. булыжник за булыжником, горящий, подталкиваемый воздушной "поддержкой" Сиора, впечатывались в отвратительное тело, распространяя по панцирю очистительный огонь, с радостью, достойной игривого дитяти набрасывавшийся на врага его владыки, одного из Четверых.
Два изувеченных страшилища удвоили усилия. Ярость и мощь клешней и обгоревших остатков лап позволила им, словно отрубленным рукам в страшных сказках, ползти достаточно быстро - и каждый выбрал себе по одной жертве. На сколько ещё хватит у магов сил - твари не знали и не думали. Единственный шанс уничтожить одарённого стоил любой жертвы!
На лице волитара отразилось что-то вроде "Э-не-не-я-так-не-договаривался!". По тому, что физиономия Танвара тотчас приобрела выражение гурмана, вместо апельсина закусившего лимончиком, напарник и правда что-то такое мысленно сказал.
Увы, неприятными минами моральная помощь исчерпывалась, потому как при всех своих достоинствах и выдающихся достижениях в причинении хаоса и разрушений, на небезызвестную Холеру шкафподобный огневик не походил. Во-первых внешне, во-вторых характером, в-третьих степенью одаренности (не на всю голову, как Ра). Так что издать вопль вроде "Жги!!!" и тем решить сразу все проблемы, даже которых раньше не было, Л'льяри не мог.
Что еще успели сказать друг другу напарники осталось неизвестным, но Танвар в итоге закис еще сильнее, а Даирэм небезуспешно принял вид благородный и решительный. То ли собрался умереть с честью, то ли красиво, то ли решил не умирать вовсе.
Запустивший последние камушки рыжий исчерпал возможности жечь что либо косвенно и нос к носу познакомился с нуждой таки выжать чистый огонь посреди ночи на пустом месте. Нужда кокетливо помахала всеми конечностями виера. Танвар отскочил шестнадцать раз подряд, и наконец-то нашел хоть что-то способное гореть в отсутствие солнца и недостатке кислорода.
Злость.
На самом деле, она бы даже в вакууме полыхала...
Сиор, хоть и не страдающий от времени суток, но сильно занятый навязчивым вниманием противника, пытался было решить вопрос "отмахаться от клешней воздухом, отмахать воздухом рыжика и, взяв его за шкирку, наподдать всем кто мешает", но завяз на первом пункте. У виера нашелся один, но очень толстый недостаток – воздушные лезвия без поджигающей кромки резали хуже.
Правая сторона улицы, где проскакал свои шестнадцать раз Танвар, в считанные мгновения смертельных салочек превратилась в пропаханную борозду, над коей грустным памятником "а когда-то тут был проспект" высились невредимые фасады.
Левая сторона при участии летучего волитара и прыгучего охотника оставила мостовую в порядке и зигзагами разнесла стены, причем рикошеты от "струн", "дисков", "лезвий" и банальных "копий" Сиора были даже действенней клешней.
К концу проулка скорость отступления тандема сравнялись, и они наконец-то обогнали преследователей настолько, чтобы не перекрикиваться через всю улицу.
Выглядело это, правда, не победоносно... Танвар с нерадостным воплем отлетел, грозя рухнуть на камни, на спину и под следующий удар, но лягнул в воздухе прозрачным языком жара. Клешня отдернулась, реактивно ускоренный огненный вместо своей спины рухнул на сиорову. Та, за счет узости, вывернулась и вместе с обладателем рванула наверх, опять начавший падать рыжий схватился за ноги волитара, и под крики:
- Я тебе не королевский подъемник!..
- Газу давай!..
Живая ракета "огонь-воздух" дружно метнулась к низкому небу. Искомый "газ" здесь уже был, благо прошлыми взрывами напарники успешно спалили уйму воздушного горючего, но это было двумя улицами раньше.

Ночь 13.
Дуэль.

Сейчас или никогда. Давион любовно провёл свободной рукой по лезвию Разящего Света. Так, будто и не к нему только что приземлился за спину взмыленный, растрёпанный беловолосый волитар, и не на него нёсся огромный, переливающийся даже в темноте оттенками чёрного не-света, дикими отблесками ужаса, словно окружённый холодным чёрным туманом Герцог Бойни, сам Элокхай. Один из величайших детей Рождённого Сном преследовал дракона, а на пути у него – в самом сердце дворцовой площади, с которой несколько минут назад ушли по пяти направлениям двадцатки императорских гвардейцев, атакуя всех попавшихся на улице демонов, умудрившихся всё же десантироваться в Верхнюю благополучно. Давион учёл прежние ошибки, гвардия – тоже. Боевые алебарды, клинки и палицы воинов Императора не причиняли врагам существенного вреда, не в силах повергнуть выродков Пустоты. Лидиум, огонь… Гвардейцы остановились на огне. Каждое лезвие, несомое в руках, было густо обмазано смолой и обмотано горючими, пропитанными маслом кусками ткани. Пусть всё оружие гвардии придётся потом менять – это заботило Давиона меньше, чем необходимость впоследствии менять, может быть, всю гвардию. Они ушли – спина к спине, плечо к плечу. Старые товарищи, к которым он успел привязаться крепче, чем к иным друзьям детства с Астеры. За спиной – как всегда, словно незримая хранительница – стояла Тея. Там же – теперь и Малатаронт. И всё. Площадь перед дворцом опустела. «ТЫ ТОЧНО БУДЕШЬ ЭТО…» «Да. Я точно это сделаю. Разящий Свет со мной». «ОН БЫЛ И С САНКРИСТОМ, НАСКОЛЬКО Я ЗНАЮ ТЕПЕРЬ. И..» «Никто другой его не уничтожит. Даже ты.» «МЫ ВМЕСТЕ?» « Ты придёшь мне на помощь, если он сам применит хоть одну уловку». «ХОРОШО».
- Ну что, Герцог Бойни? Слишком часто ты стал жаловать ко мне в гости! – крикнул Император, и голос владыки утонул во взрывах и треске небес, где продолжал биться флот Альянса с налетавшими тварями Пустоты. – Честный бой! На мечах или что там у тебя! Примешь вызов, великий… виера Вэина Солидора?!
Тварь приземлилась на площадь грузно - впечатываясь всеми четырьмя ногами в камень, всем своим весом, подняв столб пыли и град осколков. Огромные глаза смотрели на удивление спокойно, а чуть приоткрытая пасть сверкала белоснежными, хоть и чуть кривыми клыками. Демон смотрел на смертных свысока, ибо не чувствовал опасности сейчас. Да и высокомерие волитара немало забавляло его - думая, что выжив дважды, он имеет хоть какие то шансы. Погоня была окончена, и теперь Герцога ждал его приз. Гигантская тварь перестала переливаться всеми оттенками Пустоты, и скорее напоминала силуэт теперь - даже пара красных глаз погасла на мгновение, и тут же пара появилась гораздо ниже, на высоте полутора ростов человека. Силуэт почти мгновенно втянулся вниз, образуя уже знакомую фигуру человекоподобного демона - все еще алоглазого гиганта, в черном доспехе, покрытом шипами, но, однако, уже не внушавшего такой безумный трепет, как его истинная форма. Элокхай вытянул руку вперед, и ночь словно соткала в его ладони двухметровые зазубренный клинок, который однажды уже пробил пол Дворца Высокородных. Оружие больше напоминало окончание клешни самого демона - покрытое уродливыми наростами и шипами. Фигура Элокхая чуть сгорбилась, и из спины, одни за одной, вытянулись тонкие, длинные, лапы, которые были столь похожи на паучьи. Каждая была увенчана длинным, узким лезвием, по форме напоминающим копья, или когти виера. Демон расправил все четыре конечности сзади, и демонстративно вонзил клинок в землю. Голова, которая даже в шлеме из арканита напоминала голову насекомого, безмолвно склонилась один раз.
- Я признаю твое право на вызов, Император Волитар. Честь и смерть.
- Честь и смерть. Сейчас узнаем, чья, - кивнул Давион, отступая к краю площади. Мерно блеснул в пламени горящего белизной оружия Санкриста клинок ашкрона, подаренного Пферцбергами. Дёрнулся в болезненной судороге почерневший шрам на щеке государя волитаров. Медленное движение по кругу. Как в дуэлях с действительно опасным противником. Сейчас или никогда, всё или ничего. Никто другой. Левиафан ещё летит к Столице - но не страшно, Габранс позаботится об этом. Обещал позаботиться. Демоны на земле - в Нижней. Солдаты знают своё дело. Корлады, ветроплавы и пешие войска. Орудия и корабли. нагриаш. Маги во главе с Архимагом его остановят. Элокхай. Это его дело. Его работа. Если остановить Герцога Бойни сейчас - демонам не устоять. И Столица получит хотя бы передышку, а дальше - вперёд. Только вперёд. У него ещё слишком много незаконченных дел. Он не даст себя убить. Ему просто нельзя сейчас погибать. А вот Элокхаю - самое время.

- Ну же. Я убил твоего дядю и его сына этими самыми руками. Неужели ты не удостоишь меня чести защищаться хоть в этот раз? - Демон явно не спешил нападать, как будто хотел увидеть все, на что способен его противник.
- Зачем? Чтобы ты провалился сквозь землю и напал из-за спины? Это будет блестящий ход, достойный тебя. В который раз ты совершал подлое убийство вместо благородного поединка, кстати? Я даже удивлён, что ты ответил на вызов.
Давион продолжал двигаться по кругу, не отводя взгляда от гротескной фигуры демона.
Демон стоял.
- Ты слишком много берешь на себя, мальчик. Ты не Испепеляющий Огонь, чтобы отправить меня к моему Отцу. Если уж ты и решил взять на себя дело своего бесполезного Божества, и вызвать меня на поединок - то ты можешь попытаться убить меня, да. Твоя гордыня будет раздавлена как и твое королевство.
- Империя. В прошлом. Ныне Альянс. Хотя да, эти знания Вэину были не обязательны, - усмехнулся Джаст, завершая круг, встав напротив демона. Тот, кажется, прирос к площади и собирался заменить собой статую. Монумент победе? Или монолит Пустоты? - ты хочешь засчитать себе победу только потому, что я умру от старости раньше, чем ты сдвинешься с места?
Нижняя часть шлема словно разошлась, показывая пасть, полную зубов:
-Тебе даровано право первого удара, о Император. Я бы не стал отказываться и требовать меня атаковать. Никто не будет щадить тебя сегодня, как в тот раз.
- Как и тебя, - почти добродушно согласился Джаст и кивнул в сторону центра. - Встречаемся на середине?
Тварь хмыкнула почти плотоядно.
- Пусть так. Забвение ждет, смертный.
Демон двинулся медленно, легко подняв гигантский клинок. Лезвия за его спиной лениво делали круги, словно изучая броню Императора.
"Честь первого удара, говоришь?"
Давион и Элокхай остановились одновременно. На расстоянии достаточно близком, что дыхание Императора могло коснуться кончиков шипов чудовища.
- Честь первого удара? Чтож, исключительно из уважения к Вэину, или точнее к го любимой дочери Мириам! Прошу!
Резкое движение кисти описало лёгкую дугу - не смертельный выпад, всего лишь движение на скрещение клинков. Пытаться покончить с чудищем с одного взмаха не стал бы даже законченный безумец.
Впрочем, Джаст прекрасно понимал, что от законченного безумца его отделяет сейчас только одно.
Они с Элокхаем ещё не закончили.
Сразу две лапы рванулись вперед из-за спины - перекрещенные, они приняли удар на себя, и бой начался от звука удара лидиума об арканит. Сам Герцог толком и не шевельнулся, и его клинок так и остался в руках. Пасть вновь раскрылась, показывая белоснежные зубы на черном фоне, и Герцог ударил свободной лапой - арканитовым кулаком с силой - прямо в грудь Императора.
- Надо было бить наверняка. Или бежать.
- Как ты сам заметил – я не Небесный Огонь, - Давион ухмыльнулся, принимая движение противника на ашкрон. Разворот, меч стремится снизу вверх – в живот врага и дальше в грудь, чтобы вспороть её наверняка.
- И потом – последний раз убегал ты, разве нет?
- Вэин убедил меня не убивать девочку. Его навыки были немного важнее, чем тело, в котором можно скрыться от света на последние несколько часов, пока свет не умер в этом мире.
Демон сделал шаг назад, поворачивая полубоком к волитару, и позволяя клинку чиркнуть по арканитовой плоти, а затем ударил двумя паучьими лезвиями в шлем и грудь, сбоку, заставляя те выгнуться на всю свою длину. Два других лезвие повторили то же движение, но обходя смертного со спины. Мечом Герцог пока не спешил пользоваться.
Джаст резко дёрнулся вперёд, выгибаясь в сторону, словно у него и вовсе не было позвоночника – вот ведь пригодилась волиатрская лёгкость! Пытаясь оставить за спиной лапы страшилища и сокращая расстояние до предельно малого - ещё ближе, ещё ярче пылают глаза противника, ещё злораднее ухмылка демона – Император вскинул оружие.
Шрам снова скрутило жестокой, яростной болью, лицо словно затвердело в гранитную маску, но руки двигались твёрдо, выстрелив вперёд - ашкрон лезвием в лицо твари, меч - в соединение руки и тела противника.
Элокхай был Герцогом далеко не просто так - его реакция была воистину демонической. Едва лезвие дернулось, как тот открыл пасть, резко дернул головой вперед, и тут же с силой сжал челюсти. Он не ожидал выстрела (и не знал, честно говоря, что существует подобная технология, ибо никогда особо не верил в игрушки Набради и Нукулайса, кроме Левиафана) - и потому лезвие прошло неприятно дальше, пробив нёбо демона изнутри. Лапу он так же оставил без внимания, позволяя мечу Джаста удариться в сочленение арканитового доспеха, будучи уверенным, что максимум получит царапину. Наоборот - едва клинок вошел меж хитиновых пластин, как демон напрягся, и вытянул руку вперед, стараясь зажать клинок волитара в своей плоти. Четыре лапы тут-же вернулись на место, и, пользуясь временной невозможностью Императора разорвать дистанцию, принялись беспорядочно своими тонкими лезвиями проверять доспех смертного на прочность.
Но Драконий Доспех держался достойно – недаром уже не один век он защищал Императоров династии Волитар от орочьих ударов даже тех, кто бывал больше самих правителей Альянса вдвое-втрое. Панцирь держался, оплечья и набедренники тоже выдерживали ярость Герцога, хоть и отзывались пронзительным звоном. Кости Джаста были куда худшего мнения о происходящем. Удары демона оставляли на бледной коже волитара огромные синяки, и внутри что-то болезненно отдавалось каждый раз, когда чудище впечатывало могучий удар в бронированный торс владыки волитаров.
Давион надавил на клинок, погружая его глубже в сочленение прочной брони врага. От белоснежного лезвия повалил пар, сияние било в глаза и Герцогу, и его врагу, языки беловато-золотистого пламени плясали в ране пустотника.

- Ничего, - хрипло прошептал Джаст, когда лицо снова дёрнулось, скручиваясь от боли. – Ничего. Недолго ещё тебе, недолго… А вот!
Рука волитара изогнулась, прокручивая могучий клинок по часовой – словно прожигая туловище кошмарного монстра. От клинка отскочило несколько ярких белых искр, послышался глухой, капустный хруст разрываемой плоти. Демон зашипел яростно, и отступил назад. Его левая лапа теперь болталась безжизненной плетью на разорванном сочленении, и даже для него боль была весьма неприятной. Презрительным плевком он наконец отбросил застрявшее лезвие ашкрона на землю - хотя ядовитая слюна Герцога превратила его в искреженный почерневший комок, лишь отдаленно напоминающий лезвие. Правая рука описала полукруг, ибо Герцог все же хотел сохранить расстояние - попади Джаст под удар, и того бы отбросило назад просто силой удара даже если его клинок бы не сломался. Элокхай, тем временем, дернулся, и по окончании удара прислонил гигантский двуручник к своей зияющей ране на плече. Тотчас же арканит на клинке оплавился, затекая в рану, и словно наполняя ту. Прошло всего несколько секунд, и клинок незначительно уменьшился, зато разорванное плечо выглядело как новое - Герцог задумчиво покрутил рукой, проверяя свою новую плоть.
-Ты же не думал, что правда сможешь ранить меня всерьез, мальчик? - Демон, казалось, был готов рассмеяться от умиления.
- И на сколько же кусочков тебя придётся разделить, чтобы у тебя появилось чувство юмора? - тяжело выдыхая, осведомился Император. на место стрелкового заряда тут же выскочило второе лезвие. оставалось боевое, запасное стрелковое... и сюрприз. Но тело властителя сопротивлялось дальнейшему бою куда больше, чем тому мог бы препятствовать клинок на ашкроне. Синяки болели. В голове что-то звенело, а перед глазами на миг вспыхнули красные точки. Но только на миг. Император гордо выпрямился, принимая позицию - меч вперёд, ашкрон занесён для удара.
- Твоя очередь начинать, Герцог. Давай, повесели меня на последок, как ты умеешь! Элокхай атаковал молча - двуручный клинок, который теперь был чуть менее внушающим, поднялся - и одним большим прыжком демон пересек разделяющую двоих дистанцию, и рубанул сверху вниз, в желании разрубить наглое дитя пополам. Паучьи лапы по бокам рванулись вперед - острыми клиньями, дабы не дать уйти из под убийственной атаки так просто. И – снова лёгкость волитара! Давион вытянулся, словно струна, взмывая в небо, проходя между клинком и лапами – чувствуя, как крепкий удар достался спине дважды, и протестующее взвыли лопатки, в которые впечаталась спинная пластина панциря. Светокованный меч, следуя за своим хозяином, тоже рванулся ввысь, чиркнув по омерзительной морде чудовищного врага, и Джаст завис в воздухе на высоте чуть больше роста Элокхая. Новый тяжёлый вздох. Снова смерть – в волоске от него, снова ноет тело и снова монстра только поцарапало. Элокхай не уставал, ничему не удивлялся, ничего не боялся… А его шрам, как взбесившийся, подыгрывал врагу, что было сил, пульсируя в щеке злобной, колющей болью.
- Это… всё? Или у Герцога Бойни… ещё остались трюки? – сбитым голосом уточнил волитар, готовясь в любой момент принять следующий удар. «Ну, помогайте, Четверо!»
- Неплохо для смертного, о Император. Но, я боюсь, мне пора быть в другом месте и вести свою армию. И потому...
Глаза Элокхая засветились ярче, призывая частичку своей арканитовой плоти проснуться. Частичку, которая была спрятана в его злейшем враге, и была его маленьким козырем, к которому тот не был готов, потому что не мог знать, что его шрам на лице отзывался болью не просто так, с приближением Герцога. Арканитовая плоть, спрятанная под кожей, стремилась вернуться к хозяину, и наконец получив приказ - стремилась вырваться наружу.
-...Пора заканчивать.
Давион не успел понять, что произошло – так быстро всё случилось. Так быстро всё ...вышло. Левую сторону лица словно разорвали огромные челюсти. Сияние Разящего Света вспыхнуло ярче тысячи солнц, а потом что-то чёрное, переливающееся угольно-тёмными отблесками, кинулось в лицо Императора. И, вонзившись, словно раскалённые иглы, Пустота и кромешная тьма вползли в глаза государя волитаров, гася последние отблески света. Джаст трас головой, не понимая, кто же так истошно кричит на весь город и почему вдруг так больно отозвались колени… А темнота, словно ласковая вода, затекала в разум и стирала последние воспоминания о свете – отблеске упавшего из рванувшихся к лицу ладоней благородного лидиумного меча…
-Я позволю себе маленькую радость, о Император, и закончу наш бой сейчас. Немного чести убивать… слепого.

А тем временем

- Демриса видел, крепкий еще дуб, - скучающе произнес Гидеон, продолжая наблюдать за вспышками, озаряющими небеса.
- Башка у него – как дуб, - отозвался Артикус. – Я из-за этого пня… Лучше не вспоминать даже.
- У тебя хоть с кем-нибудь теплые отношения остались?
- И не говори, - Квак скомкал бороду в кулаке, пару раз дернул и отпустил. – Дурацкий Университет. Вы – Манфри, правильно делаете, что в нем не задерживаетесь.
- Мы, Манфри, вообще очень дальновидные…
Что-то неподалеку громыхнуло, здание, крыша которого была хорошо видна, начало проседать, пока не скрылась за другими домами.
- Это что было? – Хлопнул глазами Гидеон.
- Наш счастливый шанс, чтобы тут вечно не торчать! – Рассмеялся Квак. – Начинаем!
Он выбежал к Элденскому дворцу, что-то быстро прикинул, и отступил в тень ближайшего дома, готовясь к чародейству. Старый Манфри оказался рядом, нервно постукивая пальцами по посоху.
Камень вздыбился, заставляя массивное здание немного просесть, но собственных сил Квака явно не хватало, чтобы завершить задуманное, тут то и пришла на помощь магия Гидеона, старательно собиравшего всю подземную влагу, находившуюся рядом – старик направил этот поток прямо в трещины, созданные Артикусом, расширяя их, продолжая ломать мостовую и расшатывать фундамент дворца. Массивные стены сотряслись, но прежде, чем с дворцом что-то случилось, в другом конце столицы рухнуло еще одно здание.
- Вот ведь, а, - прошептал Квак, переводя дыхание, и перенаправляя заклинание со всего фундамента дворца, в несколько ключевых точек. – Похоже, демоны разошлись не на шутку! Так, поди, никто и не заметит, что Элденский притон развалился.
- Нам оно только на руку, - скрипнул зубами дед Манфри.
Дворец был построен на совесть, и поддаваться двум магам явно не собирался, однако и колдуны, некогда менявшие русла рек и поворачивающие вспять их течение, так просто руки не опускали – в их заклинания вплетались новые, все более разрушительные чары. Стены все сильнее тряслись, осыпалась каменная крошка, колонны и статуи украсились паутиной трещин – казалось, еще немного, и древнее здание рухнут. Сами того не подозревая, оба чародея почти в точности повторили ту же магию, какой пользовались бароны Нагриаша, когда уничтожали здания в городе – вот только, никому из виера и в голову не пришло бы разрушать бесполезный с военной точки зрения дворец.
А здание продолжало трястить и обваливаться, стены его уже ходили ходуном, каменная кладка треснула, мостовая вздыбилась осколками, и дворец начал проседать, так как подточенный колдовством Гидеона фундамент попросту не выдержал веса строения. Затем раздался глухой хлопок, и крыша завалилась внутрь, ломая перекрытия между этажами…
Артикус Квак тяжело вздохнул, прекращая колдовать – заклинание сильно вымотало мага, и теперь он был рад, что дальше дворец развалится уже без его участия. Позади пыхтел, словно котел, старик Манфри – ему пришлось даже тяжелее, учитывая его возраст.
Еще несколько мгновений они отдыхали, глядя на то, как величественный Элбенский Дворец превращается в руины, затем Квак дернул сообщника за рукав:
- Все, пошли! А то прибегут солдаты и что мы им будет объяснять?
- Что заблудились, - отмахнулся Гидеон, и оба они рассмеялись, но все же медленно пошли прочь от неприятного места, тем более, что где-то совсем близко рухнул корабль (причем не понятно было – союзный или вражеский).
- В гости зайдешь? - Переведя дух, спросил Манфри. – Налью тебе чего-нибудь.
- Это хорошо, - кивнул Квак. – Тогда загляну. Надо же отметить, как ловко мы эту махину снесли.
Они уходили, как и пришли – узкими улочками, на которых даже застав не было (поскольку в Верхней Столице оборона была выстроена несколько иначе, нежели в Нижней). Вскоре уже, два мага вышли к центральным кварталам, где Гидеон держал апартаменты, однако его насторожил странный холод, витавший в воздухе. Сделав еще несколько шагов, он озадаченно огляделся, и вздрогнул, заметив в темноте ближайшего проулка горящие алым глаза…

Выживший
– Осторожно!
Худощавый светловолосый юноша отпрянул в сторону, и горящая стрела пронеслась мимо; на другой стороне улицы злобно взвыл виера.
Эдмону Реверту исполнилось семнадцать лет в тот самый день, когда погиб Император и Альянс узнал о возвращении демонов. Если бы этого не случилось… что ж, Эдмон хотел бы пойти в армию, когда подойдет возраст. А года три, которые еще остались – как следует подучиться, хотя бы у дяди Келроя, отставного стражника…
Случилось иное.
За последние две недели Эдмону казалось, что он попал то ли в кошмарный сон, то ли в древнюю легенду. Маги, бьющиеся на улицах с темными тварями; демоны, подстерегающие чуть ли не в каждом углу, дракон, парящий над Столицей…
А теперь – еще и корлады. Которые, в отличие от всех других чудес, оказались ближе всего.
Стоявший рядом для корлада был удивительно невысок – всего на полголовы выше Эдмона. Но в силе он Реверта значительно превосходил; два клинка в его руках не давали демонам даже приблизиться. Казалось, что он им сродни – так хорошо защищался; красные глаза-кристаллы только усиливали впечатление.
Впрочем, Эдмон и не думал обманываться. Алоглазого воина звали Карестаном; имя это или фамилия, Реверт не знал. Он понимал лишь одно – корлад надежно прикрывает здесь других, маленькую группку, собравшуюся у баррикад.
Здесь почти не было солдат – не хватило. Лишь местные жители, достаточно крепкие и умеющие владеть оружием; возглавлял их Келрой, сейчас хрипло командовавший. Отставной сержант сорвал голос, руководя бойцами.
– Вроде пока отошли, – выдохнул бывший стражник, вглядываясь в дальний конец улицы. – Передохнем пока.
Эдмон шумно выдохнул, медленно разжимая побелевшие пальцы; меч он подобрал у тела убитого солдата.
– Ты не очень правильно держишь меч, – прозвучал рядом голос с легким акцентом; Реверт вздрогнул, обернувшись.
Ему улыбался Карестан, вытиравший собственные мечи.
– Смотри, – он медленно поднял клинок, показывая, как смыкаются на рукояти металлические пальцы. – Попробуй так.
Эдмон попробовал; действительно, стало куда удобнее.
– Спасибо, – кивнул он.
– И лучше коли им, – посоветовал корлад. – У тебя еще не хватит силы, чтобы рубить как следует; так что колющий удар – и вкладывай вес всего тела.
– Вот так? – Эдмон попробовал обозначить удар.
– Да, – кивнул Карестан. – Только не делай выпад жестким; бей не в саму цель, а в точку за ней.
– Попытаюсь… – Реверт окинул взглядом худощавую фигуру и не удержался от вопроса: – Но ведь ты и рубишь?
«Вы» почему-то на язык не скользнуло – корлад выглядел совсем молодым, лет на семь-восемь старше.
– Я сильнее, – усмехнулся Карестан. – Технодар дает мне силу и стойкость – и это влияет на стиль. Но я не столько рублю, сколько режу. Вот смотри…
Меч дважды полоснул воздух.
– Увидел разницу?
Эдмон завороженно кивнул, следя за взмахами. Попробовал повторить; вышло похоже, но неуклюже.
– Научишься, – пообещал корлад. – Надо только пережить день.
– Вновь идут! – хрипло рявкнул Келрой; впереди действительно раздался шелест приближения демонов.
– Начинаем… – задумчиво произнес Карестан; два клинка вновь оказались в его руках.
Минутой спустя черные тени вновь обрушились на баррикаду; та застонала, но выдержала удар – плотник и кузнец собрали ее на совесть. Метнулись огненные стрелы, демоны с раздирающим слух визгом отпрянули.
Некоторые перемахнули через баррикаду высоким прыжком – и напоролись на выставленные вилы и копья, обмотанные подоженной тканью. Эдмон швырнул факел во внезапно возникшую наверху черную морду, наотмашь полоснул мечом.
Когтистая лапа метнулась прямо к нему, целясь в сердце; среагировать юноша не успевал… но в последнюю секунду мелькнул клинок, отбивший удар. Карестан, оказавшийся рядом, стремительно завертел мечами, отбрасывая врагов.
– Отлично! – весело крикнул он. – Держись рядом, добивай!
Реверт мгновенно сообразил, что хотел сказать корлад; демонам, обрушившимся на баррикаду, приходилось отвлекаться на Карестана, биться с ним, уклоняться от его клинков… и они не успевали уклоняться от чужих выпадов.
А их не пришлось ждать долго. Удары факелов и оружия посыпались со всех сторон; Эдмон полосовал и колол мечом, повторяя про себя «сжимать легче… бить в точку за целью…»
Все смешалось – лишь мелькали черные когти и алые глаза, удушливая визжащая тьма накатывалась со всех сторон. Светом оставались лишь вспышки пламени вокруг и блеск стали.
Звонкий хруст рядом – и Эдмон с изумлением осознал, что оружия у него в руке больше нет; клинок переломился у самой рукояти и отлетел в сторону. А еще – что прямо перед ним застыла алоглазая тень, уже заносившая когти.
– Держи! – раздался крик сзади; воздух распорол шелест, и Реверт вскинул руку, почему-то зная, куда надо протянуть ладонь…
Рукоять легла в пальцы, своей тяжестью оружие увлекло вперед… клинок вошел в черное тело. Удар в точку за целью – меч пронзил демона насквозь.
Вопль оглушил юношу; тот резко рванул клинок в сторону, одновременно махнув факелом, полоснув им по ране. Щеку обожгло, Эдмон отпрянул, оступился, покатился по мостовой. Вскочил, сжимая клинок, уставился на распростертое тело врага…
И только сейчас осознал – что это был последний демон. И что вокруг – сплошные тела, буквально в паре шагов лежит окровавленный Келрой.
А в руке самого Эдмона – один из мечей Карестана, оказавшийся легче, чем он выглядел.
Юноша резко обернулся, нашел взглядом фигуру в доспехах. Корлад сидел у стены, сталь лат была распахана когтями демонов; металл потерял блеск, скрывшись под кровью. Поймав испуганный взгляд Реверта, он слабо улыбнулся; подтолкнул к нему по мостовой второй меч.
Выдохнул:
– Держи легче…
Голова Карестана упала на грудь; Эдмон застыл на месте, осознав, что казавшегося несокрушимым корладского воина больше нет. И что сам он – последний выживший на этой улочке.
Последний.
Все, кто сражался рядом, знакомые и незнакомые – погибли под когтями демонов… он же сумел выжить. Каким-то чудом… или такое нельзя считать чудом?
Эдмон медленно подошел к телу Карестана; нагнулся, поднял второй меч, неловко засунул за пояс. Обошел улицу, закрывая мертвым глаза.
И побрел туда, где слышались звуки боя; щеку жгла рана, оставленная когтем.

Ночь 13
Бой
(с Тень-тиаром)

- В Верхней завязались уличные бои, мой командир. Флагман противника сбит и сейчас полыхает на улицах города. Демоны разбегаются, но туда направляются…
- Кто?
Эльмар Данатор провёл ладонью по бакенбардам, расправил усы, снова хрипло крякнул. Кто же это решил помериться силой с Зорианом?
-… Белые мечи, милорд, - отчеканил офицер. – Гвардия Санкристов.
«Ну вот и хана Корку. Эти… демоны там или нет – зубами порвут. Без единого слова. Словно немые. Воистину, если бы захотели Четверо создать для демонов персональный кошмар – ничего лучше Белым мечей придумать бы не удалось».
- Милорд, ещё два транспорта продолжают движение прямо к дворцу. Внизу что-то происходит, на площади. Кажется, кто-то с кем-то дерётся, но мы не можем разобрать. Герцог Бойни куда-то делся… и дракон тоже.
- Оцените потери демонов от появления дракона.
- Довольно высокие, - признал офицер. – В Нижней снова много огня, немало летающих демонов было уничтожено, но Южный флот получил немало повреждений, когда эта образина принялась прыгать по кораблям…

Огромные лапы вбиваются в борта, словно абордажные клинья небывалой величины. У какого-то фрегата летит внизу мачта, сшибленная здоровенным чудовищем. Ветроплавы кричат, пытаются атаковать – но когда? Тварь быстра. Очень, безумно, сногсшибательно, несправедливо быстра для такой туши.

- Дракон исчез там же, где и Герцог?
- Примерно так.
- Хорошо.
«Помоги тебе Четверо, Джаст. Помоги тебе Четверо… и помилуй твою душу. Ты справишься, парень. Ты справишься».
- Расступитесь. Дадим кое-чьим игрушкам проявить себя в полную силу.
- Лорд-Командующий?
- Просто выполняйте приказ. И передайте на «Лорда Гастона Тайла», что пора обрушить его мощь на демонов в портовом районе.
- Но милорд… там ещё остались наши защитники, и там больше всего врагов в Верхней, летающих – тоже хватает, хоть их и оттягивает на себя Северный Флот.
- Просто передайте приказ. Большего я не требую. Вы ведь всегда мне доверяли. Вспомните границу.
- Милорд, я…
- Да выполняй же, виера дери тебя…
- А вот хрен им! – словно забыв о всякой субординации выкрикнул офицер. Хотя честь отдал.
И умчался передавать приказ.

Когда гонец на пегасе опустился возле капитанского мостика "Гастона Тайла", Стерн сразу же велел ему говорить - приказание Командующего следовало исполнить без промедления... но, выслушав офицера, Лорд-Адмирал крепко задумался. И даже тряхнул головой.
- Дробить Эскадру? - Он даже не заметил, как произнес эти слова вслух, встревожив стоящих вокруг офицеров, никак не ожидавших, что адмирал посмеет оспаривать приказы Данатора.
- Ваша Светлость... - осторожно произнес адъютант. - Мне приказать "полный вперед"?
- Постой, - Стерн покачал головой, а затем велел гонцу: - Парен, возвращайся к милорду Главнокомандующему и скажи, что мне потребуется поддержка: "Вечный", "Сокрушающий", "Губитель", "Громовержец", "Лорд Брион", "Разящий"... и, пожалуй, Несущие Кару.
- Сей момент!
На то, чтобы обернуться туда-сюда, у воина ушло едва ли десять минут. Не выпрыгивая из седла, он отчеканил заученнйо скороговоркой:
- Согласие на поддержку получено, командирам кораблей отданы соответствующие распоряжения. Несущие Кару также вступят в бой в должное время.

- Милорд?
- Да? Что…
«… тебе нужно, сынок?»
«… желаете, лорд Рейс?»
«… вы хотели сказать, полковник… то есть генерал?»
… надо? – не утруждаясь выбором подходящего обращения, буркнул Эльмар, распознав голос великана Эрбрейса. Волитар в ответ понимающе лязгнул латами.
- Я прошу позволения при помощи абордажной партии спуститься на зачистку территории, прилегающей к дворцу. Когда эти лоханки будут уничтожены, демоны посыплются на город. Возможно, близко к дворцу. Заодно мы проверим, что происходило на площади.
- Разрешаю.
- Благодарю! – глаза Эрбрейса налились кровью, словно душа его напряглась, растягиваясь в большую синюю струну. – Молот Рейсов… жаждет.
Означенные Лордо-Адмиралом корабли медленно выдвинулись из боевого порядка эскадры и полетели вперед, в то время как оставшиеся суда тут же сомкнули ряды, перестраиваясь для отражения новой атаки. Теперь для Альдофа Стерна оставался только приказ. И он чувствовал, что получит удовольствие, когда увидит, что Верхний город будет очищен от демонов.
- Следуйте навстречу Северному Флоту, - велел он. - Раздавим этих тварей и сбросим с края города.
Несомненно, Ворлинге, в одиночку сдерживающему натиск летающих демонов необходима была помощь, к тому же, закрепившись в городе, демоны могли очень сильно потрепать всю армию, а значит следовало нанести удар до того, как они вырвутся за пределы портовых кварталов.
Южная флотилия, изрядно потрепанная и сильно потерявшая в числе, проходила мимо эскадры Стерна подобно траурной процессии. Некоторые воины сидели на палубе, обхватив головы руками и плакали, иные, подобно околдованным, бессмысленно бродили от кармы к носу, третьи и вовсе валялись без движения. Тех же, кто сохранил самообладание и проявил твердость духа, едва хватало, чтобы управлять судами и увести их с линии фронта. В какой-то момент Стерну показалось, что он увидел на мостике "Солнечного Света" адмирала Вэлсема, рвущего на себе волосы и кричащего на испуганных адъютантов. Если демоны сумели так подорвать дух храбрых воинов Альянса - то на что еще они могли быть способны?!
"Вот и узнаем", - подбодрил себя Альдоф.

От «Серебряного Стража между тем отделилось несколько шлюпок, медленно опускаясь к крышам и мостовым Верхней. Суровые, иссечённые шрамами былых войн абордажники, каждый сжимавший факел, или горшок с головнями, или наспех найденный лидиумный разношёрстный инвентарь впридачу к своему основному оружию, смотрели на главную цитадель Альянса без капли сомнения и жалости. В конце концов, биться приходится в разных местах. Чем это настолько хуже прочих?

Бой в небесах
В небе битва шла не только между кораблями; над Столицей неумолкающе хлопали крылья. Сотканные из тьмы крылья демонов, шелестящие перьями – грифонов… и серые кожистые – квиноров.
Впервые, пожалуй, корладские всадники парили над верхним городом, особенно в таком количестве. Им было непривычно, неудобно – но что сами корлады, что их звери умели быстро отбрасывать неудобство, сосредотачиваясь на главном. По иронии судьбы, им немало помогали затянувшие небо тучи – было легко представить, что над головой по-прежнему прочный камень, и не испытывать страха перед открытым небом.
А в бою это вообще забылось, и квинор-кераи вспоминали о том, где находятся, только когда сознание отмечало, что здесь куда больше места для маневра.
В скорости квиноры могли и не превосходить грифонов и виера – но они умели летать почти бесшумно, а окраска давала им сливаться с темным небом. И удар они наносили все так же стремительно и тихо. Всадники были вооружены копьями; в наручах их доспехов крылись маленькие стрелометы, получавшие команды от технодара. И били корлады, как правило, точно.
Копье Ирваля Харандора, всегда оказывавшегося впереди собственных подчиненных, было особым: на тупом конце слабо светился хрустальный шар, внутри которого тянулись прожилки металла. Оружие было новым, еще не испытанным… эксперимент ремесленников, задуманный изначально совсем для другого. Проверить его предстояло командиру квинор-кераев.
И вот сейчас он увидел достойный повод.
Харандор не мог знать, что Найшар, прибыв в Столицу, привел с собой не только большинство виера, оставшихся в Университете, но и некоторое число одержимых магов – они при осаде бы очень пригодились. И сейчас именно один из них взмыл в воздух впереди; руки волшебника рассыпали молнии. Он был молод, и явно упивался собственной силой; видно, на этом Культ его и поймал.
Легкое движение – и Кайлест, послушный квинор скользнул прямо к магу, не скрываясь. Тот заметил приближающуюся опасность, нахально усмехнулся. С пальцев сорвалась ветвистая сияющая молния – в нее было влито достаточно силы, чтобы испепелить зверя и, вероятно, всадника.
Вышло же иначе – Харандор ловко повернул копье в руке, преградив молнии путь хрустальной сферой – и слепящий разряд впитался в шар, закружившись внутри него. А потом – плеснул по копью, не повредив защищенным особой перчаткой пальцам – и вновь полыхнул уже с наконечника.
Хлестнув по другим кружившимся в небе виера; над городом разнеслись вопли, когда обожженные магией демоны рухнули вниз.
Маг замер с открытым ртом; замешательства, правда, хватило всего на мгновение, потом оно сменилось яростью. Полыхнула новая молния – двойная, куда мощнее прежней.
И вновь Ирваль поймал ее хрустальным шаром, перенаправив удар на демонов; квинор издал насмешливый крик.
Одержимый наконец сообразил, что его молнии будут лишь губить союзников, и в ярости сорвался с места, призывая ветер. Но прежде чем потоки хлестнули по квинор-кераю, тот камнем упал вниз, уходя из-под удара, потом снова взмыл по широкой дуге. Маг рванулся за ним, все ускоряясь; в маневренности и привычке к полетам рожденному крылатым он уступал, но скорость его была выше.
Внизу виднелась улица, над которой нависала широкая арка: туда-то Харандор и направил Кайлеста, лишь мимолетно оглянувшись на преследующего его по пятам мага. Всадник успел уйти под арку первым; ворвавшийся туда мгновением позже маг метнул вслед шар из ветра, промахнулся, и недоуменно остановился: седло пролетевшего под аркой и ушедшего в небо зверя пустовало.
Где корлад?
Ответ на этот вопрос пришел на острие копья, вонзившегося в спину и распоровшего сердце; мгновенно потерявший незримую опору одержимый камнем рухнул вниз.
Харандор спрыгнул следом, тяжело и гулко приземлившись. Человек не сумел бы, соскочив с седла, уцепиться за старые камни – но металлические пальцы корлада были достаточно сильными и цепкими.
Коротким ударом меча Ирваль добил одержимого, выдернул из его тела копье. Шагнул из-под арки – и застыл: прямо к нему катилась волна черных теней. Привлекла ли их воздушная схватка, или же он просто случайно оказался на пути демонов… этого Харандор не знал. Но какая разница?
Первого он встретил ударом копья, прорвавшегося мимо острия полоснул мечом. Сражаться двумя столь разными орудиями было неудобно, но выбирать не приходилось; и что ты за воин, если жалуешься на неудобный клинок?
Один из виера промахнулся, налетев на смертельный удар – он услышал, как корлад вдруг расхохотался. А Харандору просто пришла в голову донельзя веселая мысль – что ему, воздушному всаднику, суждено самый жестокий бой принять на земле. Жизнь любит пошутить, не так ли? Он лишь пожалел, что одержимый перед смертью не успел еще раз полыхнуть молнией; ее разряд бы сейчас очень пригодился.
Стремительный удар, еще один… холодные когти рвут металл на плече и распадаются под взмахом клинка; острие копья входит в черное тело, другие наваливаются на него, не давая выдернуть обратно… технодар в руке скрипит от натуги, когда повисшие на копье демоны врезаются в стену… рука с мечом движется так быстро, что трескаются кристаллы в теле…
А потом новые удары распарывают доспех; меч рубит по алым глазам и челюстям, но слишком медленно… не способен оказаться везде… стрелометы уже бессильно щелкают – болты кончились, а перезарядить нет ни секунды…
Вопль сверху оглушил даже виера; Кайлест, камнем рухнув вниз, с безупречной точностью схватил когтями бессильно повисшее тело в окровавленных серых доспехах и вновь взмыл в небо.
Над Столицей пронесся тоскливый крик квинора, и другие крылатые звери, услышав его, отвечали таким же.

Там же
Со Скорпом

Над портовым районом в это время роились массы демонов – крылатых обольстителей, распространяющих свои смертоносные флюиды на защитников в ужасных дозах. Многие из тех, кто ещё недавно бился с тварями, не жалея себя, теперь бились в истерике, отплёвывались кровью, хватались за уши или просто падали и понимали в последние мгновения жизни, что не могут пошевелить ничем, кроме глаз, которые смотрели на то, как разламывают огнемёты, замолчавшие и более не опасные драконьи пасти, озверелые охотники, один из которых уже натянул на голову кожу с головы толстого рыжего офицера, трёсущую пустыми впадинами глазниц, а другой обмотал вокруг шеи цепь от изорванного воронёного кистеня.
Виера пробивались через последнее сопротивление, хоть и потеряли в районе больше, чем могли бы ожидать – доблесть и самоотверженность смертных порадовлаи бы сегодня Элокхая, не будь он занят другим… «более приятным» делом.

- Нельзя подпускать их близко к кораблям! - Элайно Ворлинге не говорил - кричал, стараясь заглушить шум сражения. То, что случилось с южанами, хоть и было ужасно, но позволило лорду-адмиралу придумать ответную стратегию, как и в случае с первым сражением, когда он нарушил линейный порядок, ради спасения флота. - Кавалерия - к бою!
С кораблей в едином порыве взлетели сотни всадников на грифонах - могучие животные, в отличии от пегасов не боялись демонов, и даже сами рвались в битву. Единственной целью, с которой наездники были выпущены в бой было не подпустить виера к кораблям, но в то же время дать возможность артиллерии вести огонь по портовому району, а магам - творить убийственные заклинания.
- Если увидите крупные туши - огнем их! Огнем!!!
Воины и сами уже успели понять, кто из демонов представляет большую опасность, а потому высматривали среди роя исказителей, и старались вести прицельную стрельбу по их огромным, неповоротливым телам, до того, как те смогут навредить магам.
В одного из демонических скоробеев вонзился горящий снаряд - пламя почти сразу же погасло от созданного тварью холода, но пролетавший мимо всадник не теряя времени ткнул его факелом в морду, а другой метко бросил в раскрытую пасть кусок лидиума, после чего клинком распорол одно из крыльев. После еще одного попадания из баллисты исказитель скрылся где-то внизу - толи сдохнув, толи еще продолжая поганить Фераи своим присутствием.
Кавалеристы Альянса бок о бок с корладскими всадниками, сражались против летучих демонов, ловко ускользая от их поганого колдовства - ведь куда проще обрызгать ядом палубу корабля, нежели попасть по набравшему скорость грифону, жаждущему крови и мяса (хотя, у виера не было ни того, ни другого).

- Это последний бой.
Брандир Турссон смотрел в ночную тьму, наблюдая, как самый страшный из противников, какого он видел за всю свою жизнь, истребляет бойцов Альянса.
Не без потерь. Далеко не без потерь. Глядя на северян, Брандир неизменно гордился своими сослуживцами. Доблестные волитары и храбрые люди не сдавали демонам ни капли воздуха, ни крошки земли, ни в чём не уступая древним, безумно ненавидящим всё живое врагам.
Скоро принять бой предстояло и ему самому.
- Гильдия в сравнении с этими – молокососы… Они хотя бы деньги принимают. Интересно, гильдейцы – хоть кто-то – сейчас защищают этот мир или все разбежались и попрятались? Хотя… наверное второе. Скорее всего.

Первый попавшийся демон оказался обычным эломини: когтистым, с жалом на хвосте и без капли мозгов. Странный, злорадно улыбающийся смертный в чёрно-красной броне, без шлема, с огромным молотом в руках показался демоны уязвимым, гордым и слабым – как все они…
А потом молот в руках смертного полыхнул ярко-алым, обрушиваясь на голову чудовища. И багровые глаза, не успев даже удивиться безумной рушительной мощи, померкли.
Голова эломини щёлкнула и разлетелась на мелкие ошмётки, словно перезрелый плод.
- Первый, - голос Эрбрейса Рейса больше всего напоминал голос одного из демонов. Трудно было поверить, что этот колосс не одержим – глаза волитара почти блестели. – Отец… я сокрушу их столько, что хватит выложить тебе памятный костёр, как у орков. До самого неба, клянусь кровью Рейсов!
И кровь Рейсов, что текла в молод, наполняя его древней магической силой, отозвалась, наливая сияние оружия буйным, малиновым гневом.

Огромный демон упал на палубу "Северной Звезды", ломая крепкие доски и расшвыривая в стороны солдат. Боевой маг бросил в него огненный шар, но тот даже не оставил следа на арканитовой шкуре виера, самого же чародея в тот же миг сковал смертельный холод и закоченевшее тело упало рядом с бортом.
- Назад! - Скомандовал Элайно, обнажая сверкающий молниями меч. - Отец Небесный, на тебя уповаю!
Оружие, какое носили только высшие офицеры Альянса было благословлено богами - не все, особенно после той резни, что учинили демоны, но этот клинок подарил Ворлинге сам Стерн, когда назначил его Адмирал-Капитаном. Теневой скарабей клацнул жвалами, попробовав вытянуть молнию из клинка и удушить за ее счет находившихся рядом людей, но к ужасу демона - оружие не поддавалось. Острые когти в ярости вонзились в палубу, отдирая еще несколько досок - чудовище приготовилось к прыжку. Элайно ускорил шаг, направив острие в морду жуткому врагу, и едва тот оттолкнулся от палубы - тоже взлетел, уклоняясь от смертоносных жвал. Меч перерубил чудовищу крыло, и молния ударила в иссиня-черное тело, заставляя демона вопить от боли.
Тяжелая туша вновь рухнула на корабль, не в силах подняться сразу, и Элайно ударил его в брюхо, высвобождая всю ярость молний, заключенную в благословленном оружии. Лишь когда демон перестал трепыхаться, Лорд-Амдирал осторожно отступил и пошатнулся, падая на руки подбежавших солдат. По его мундиру медленно растекалось алое пятно.
- Адмирал ранен!
- Лекаря! Срочно лекаря!
Волитар нашел в себе силы улыбнуться:
- Выбросьте эту падаль за борт... и возьмите меч.
Вскоре его отнесли в каюту и сорвали одежду - по счастью, рана оказалась не опасной, однако лекарь велел адмиралу остаться в постели, если тот не хочет потерять слишком много крови.

Зориан Корк рывком поднялся с земли. Тварь в его груди рвалась в бой. Эта жуткая жажда смерти передавалась и хиетра, и всем, находившимся вокруг демонам и одержимым, из чьих тел вырывались на свободу демоны. Ветроплавы, до этого оставшиеся в живых лишь потому, что кто-то должен был управлять кораблями, теперь стали бесполезны демонам, и их тела лопались, словно пустые оболочки, выпуская на свободу таившихся внутри тварей. Лишь несколько человек и волитаров все еще стояли возле Корка невредимыми - то были маги или искусные воины, которые могли послужить виера в этом бою.
- Идем, - мрачно произнес Зориан, поднимая почерневшую от скверны булаву.
У него была одна цель - захватить цепь и обеспечить ордам демонов внизу свободный проход в город, и эту цель он собирался исполнить любой ценой.

На фронте Нижней без перемен
(Тель был тут)

Отдыха защитникам Столицы не предвиделось - виера наступали с завидным постоянством и упрямством, достойным лучших представителей крупного рогатого скота. Стоило только отбиться от одной атака, как за ней следовала новая. Демоны, возникнув из темноты улиц, бежали на баррикаду, передвигаясь быстрее, чем конная стража, пущенная галопом (да и всадники ни у кого не вызывали такого ужаса и неприязни, как порождения пустоты). На этот раз, несколько силуэтов мелькнули и на стенах домов, видимо норовя так обойти людские укрепления, перегородившие мостовую.
Линаик подавился то ли благодарностью четверым, то ли проклятьями к пятому, издал что-то смутно подавленное и икающее, и разразился серией любимых водных дисков. Выглядело это как беспорядочное размахивание правой рукой "уйди-от-меня-противные", что оценили солдаты слева, и совсем наоборот – бойцы справа.
- Твое мажество, аккуратнее! – было там самым приличным.
Пока младший развлекался дождиком с неприцельным дискообразным градом, стрелки на Аретово "Пли!" разрядили оружие, с чьими стрелами маг поступил как с собственными. Металл наконечника расслаивается невидимыми трещинами, магия хранит цельность не-единого два мига полета и пронзания, а затем разлетевшиеся от скорости удара стрелки металла стальными кружевами начиняют все вокруг.
- Ваше мажество, аккуратнее! – да, там тоже было не очень мирно.
Увы, не только демонов. Ура, демонов тоже.
Основным успехом стало то, что бежавшего по стене виера подрезали в прыжке, и он свалился на спину, быстро перебирая лапами и пытаясь перевернуться. Второму демону водные процедуры отсекли одно жвало и сильно затормозили, так что бегущие следом врезались в него, образуя давку и давая защитникам несколько мгновений форы.
Прыгавшему по другой стороне улицы охотнику стрелы лишь оцарапали панцирь, и он, оттолкнувшись от стены, перемахнул через баррикаду, сваливаясь на арбалетчиков. Их поголовье чутко отреагировало на изменения демографии и пошло на убыль, отчего надзирающий над статистикой Арети расстроился. Никогда не доводите магов земли до топанья ногами от злости, или если доводите – на чужой территории, где полы ломать не жалко.
По земле промчались два каменных буруна, росшие по принципу квадратичного сбора силы при аксиомичном исполнении на родной стихии, или, говоря простым доступным даже для Линаика языком – набирающие мощь от силы и длины разгона – и успешно возвелись в степень, а затем ступени как раз под демоном. Так как степенные ступеньки вылезли наверх с пропорциональным траектории силой и присущей Арети аккуратностью, виера аж подлетел в воздух, и – подлетел только он. Взорвавшаяся кольями "ступень" отразила, как маг умел расстраивается.
У водника с перевертышем дела шли хуже раз в двадцать. Во-первых, он злится не умел. Во-вторых, он злится не умел. В-третьих, он умел боятся. Так что у перевертыша его просто-напросто не было, левая пятка пообещала Линаику что уж с раненным-то солдаты и сами справятся...
Жаль, эта пятка ему не сообщила, что кроме одного подбитого есть еще целая свалка помятых.
То, что колдовство не щадило ни своих, ни чужих для буквально разорванного на куски демона было слабым утешением. Для израненных и покалеченных каменными осколками стрелков - тоже. К безуспешно пытавшемуся перевернуться охотнику уже подбежали солдаты с факелами просмоленными тряпками, но прежде чем пламя вспыхнуло в полную силу, тварь успела нанизать на когти неосторожно подошедшего слишком близко ополченца, а тело его швырнуть в гущу защитников баррикады.
Две тяжелые туши врезались в укрепления, едва не разломав их. Сверху запрыгнул еще один демон, щелкая клешнями и высматривая первую жертву - на глаза ему попался Арети, а потому чудовище оттолкнулось всеми лапами, намереваясь в прыжке проткнуть мага хвостовым лезвием.
Рефлекторно закрывшись руками земляной, казалось, споткнулся, отшатываясь назад, но для неловко падающего был слишком спокоен. Прямая спина, симметрично закрывшие лицо руки, медленно сжавшиеся кулаки – миг, между "стоял как скала" и "растворился в земле"... Разбитая брусчатка с мягкостью воды расступилась перед чародеем, и тем же движением сглаживающих волн укрыла сверху многотонным одеялом.
Взрыв удара, каскад осколков. Ощущения Арети вполне походили на чувства дайвера, над которым решили станцевать на хвостах киты, но не в пример ныряльщикам, он с китами что-то сделать мог. Вонзившийся в мостовую хвост виера вдруг в ней же застрял, сдавленный прессом камней, а проявивший чудеса догадливости Линаик, обернувшись, указующе ткнул пальцем во влипшего противника.
Демон рванулся прочь, оставляя в каменных тисках кусок хвоста с жалом, оттолкнулся от попавшего под удар ополченца, походя разрывая ему когтями грудь. Клешня клацнула, отхватывая руку другого человека, пытавшегося ткнуть тварь факелом. Клацнули жвала, и голова воина покатилась по мостовой.
Под ударами демонов баррикада наконец не выдержала и развалилась, а позади Ланаика со стены спрыгнул еще один охотник с клинками вместо передних лап.
Описавший правильный круг водник зарекся отвлекаться от своих проблем на соседские и с воплем (далеко не победным и совсем не атакующим, если честно) выставил щит. Увы, до талантов Арети звать себе на помощь сразу тонны окружения ему было далеко, так что удар оно смягчило, но не до конца. Стихий воздуха и полетов открылась магу с новой, неизведанной стороны...
Особенно понравилась посадка.
Ее слегка смягчили остатки лужи из щита и тот факт, что закопанный Арети спешно восстанавливал баррикаду не "выныривая" из стройматериалов, так что из-под спины Линаика как раз в момент плюха успешно исчезли бегущие к заслону камни и остался вполне приемлемый песочек, но жажда исчезнуть отсюда куда-нибудь, хоть даже в лучший мир, стала вовсе непереносимой.
Болели спина, окрестности, затылок, локти, пятки. Тянуло в груди от переутомления, по пальцам скакали стада мурашек, изредка группируясь в натуральные судороги. Родственные племена кочевали из переносицы по голове и обратно, расходясь кругами перед глазами. Единственный миг, пока слегка оглушенный маг сфокусировался на чем-то, кроме своего неблестящего состояния, чуть не увенчался истерикой: прямо перед носом оказался коготь-лезвие того самого демона... И умчался вбок, отрубленный кем-то из бойцов. "Наверное, излишне увлекся поверженным Одаренным" – предположил сам себе Линаик, принимая кровавый душ вместо колящего удара.
- Хапчхи! Хапчхи! Хапчхи! Чхи! Аа-аааа... чхи!!!
"Ненавижу этот мир! И демонов тоже!"
Брызги густой массы, считавшейся у демонов за кровь, собственная Линаика, щедро текущая из разбитой губы, многократно употребленная на "щита"-"лезвий" вода... Похожая на коктейль красивыми с буро-алыми завихрениями масса взлетела под аккомпанемент чихов и, раскручиваясь по линиям завихрушек, разлетелась перекрученными режущими нитями. Ярости магу хватило на двух охотников, после чего страшные лезвия на очередном витке разбрызгались безвредным дождем, а отчихавшийся водник рухнул обратно, в уже продавленную спиной посадочную яму. Ко всем больным местам прибавилось горло.
Арети, успешно косящий под землеройку, расквитался с баррикадой и как раз подумал о передышке, когда обнаружил что юный балбес с благословением Океанской девы перехватил отпуск вперед старших, в самый горячий сезон.
"Эта молодежь..." – ворчанье чародея походило на грохот камнепада.
Разорванное тело последнего ополченца, ошметками рухнуло на только что восстановленную баррикаду. Трое охотников медленно окружили водяного колдуна, выжидая момент для атаки... хотя скорее они просто ждали, когда их израненные сородичи вернуться в строй, чтобы напасть всем разом - а те постепенно затягивали раны, нанесенные водяными лезвиями.
Пропитанная магией Арети баррикада медленно, с тяжелыми вздохами уставшего и ворчливого существа (ее создателя на дне), формировала на склонах гребни кольев.
Первый охотник кинулся на Линаика, отсекая ему руки - едва лишь молодой колдун попытался защититься от удара, а затем хвост второго виера пригвоздил его к земле, разгоняя по жилам яд. Разбитая мостовая показалась юному воднику нежнее перины, в которую лишь стоит упасть – и все заботы исчезнут, хоть до утра, но будет спокойно и легко. Никаких больше "ненавижу мир и демонов", бегства, отчаяния, боли. Тошноты от усталости, неверия в рассвет, чувства бесполезности всех усилий. Передышка. Отдых. Перина...
Боль взорвалась сильнее, чем любое из его заклинаний. Взмах руками, закрыться – и отсутствие рук. Новые, бесконечные горизонты ужаса.
Мир, который Линаик успел так разлюбить, издевательски обернулся настоящей стороной отчаяния.
- Арх... авж...
А потом и земля за спиной предала, хотя казалось что хуже быть уже не может. Обдирая бока навстречу убийцам взметнулись земляные копья, расцветая крючьями наконечников, а забитый в тело штырь задергался словно ему было мало. Правда, виера уж точно не беспокоил умирающий одаренный, но опять провернувший свой подлый прием с "схватить клещами все, что увязло в земле" Арети, но Линаика это еще волновало.
- ...навижу!!!
И голос прорвался. Шепотом другого одаренного, еще живого, еще здорового, еще способного драться. Такого же обреченного, так же разочарованного, так же знающего, что рассвет увидят другие. Не они. Земляной даже не пытался верить в свое светлое будущее, но и не тщился тужится верить в чужое. Поменяв безразличие к себе на уверенность в других.
"Умираешь? Умри с пользой!" – первый и последний мыслешепот, прорвавшийся через оковы разных стихий, темпераментов и способностей.
"Не хочу умирать" – честно ответил водник. Не возразил – согласился.
Кровь, мстительным покрывалом текущая вверх, на своих убийц. Кровь, замерзающая в лед. Камни, дробящие оледеневшие жвала. Невидящие глаза совсем не первой и бесконечно далеко не последней жертвы этой ночи.
"Эта молодежь..." – казалось, вздохнула сама земля.

А когда спустя несколько охотников, царапавшихся в укрытие-оружие мага ("мыши плакали, кололись, но продолжали...") без большого урона и для себя, и для него, через баррикаду перевалилось громоздкое тело демона-паука, Арети тоже почувствовал смертельный холод, опустошающий не столько его тело, сколько душу. Поглотитель высасывал силы мага все до остатка, лишая возможности не только колдовать - но и находиться в толще земли без вреда для себя... превращая укрытие в могилу.

Трусость и измена

Двое колдунов погибли в самом начале боя – какая-то тварь оторвала им головы, свалившись с крыши, в то время, как атаки ожидали со стороны баррикады. Затем корлад изрубил чудище на куски быстрее, чем кто-либо из наемников успел даже закричать. Впрочем, уважение к этим гигантам тесно переплелось с неприязнью и завистью. Еще большую ненависть Малик чувствовал лишь к самому городу, который вынужден был сейчас защищать. Столица Альянса – летучий символ угнетения его народа, никогда не сдавшегося бы на милость Харрантов, если бы не дракон. В южных горах еще сохранились легенды о том, как король человечества верхом на огромном змее выжигал селения горцев дотла и обращал их армии в груды пепла лишь за то, что они не захотели платить ему дань.
А теперь Малик был вынужден сражаться за дворян, обворовавших его народ, за правителей, отнявших его народа свободу, за город, где таких, как он презирали. Сражаться потому, что иначе безжалостные солдаты лорда Эурре казнили бы его, как изменника. Предводитель Дворянства мог купить мечи горцев, но не их преданность, после всего, что совершили на юге приспешники короля. Малик командовал небольшим отрядом на баррикадах, но знал – что здесь везде рядом его родичи и друзья, стоящие насмерть в чужой битве.
Император кричал, что это их святой долг – сражаться с демонами, Олдгейт требовал от них крови и смертей за свое золото, но однажды, века назад горцы уже совершили ошибку, присоединившись к воинству Харранта, и добровольно надели рабские оковы! Второй раз этого не должно было произойти!
- Смотри, брат, - прошептал он стоявшему рядом Чхараму – смуглокожему великану в бронзовых доспехах. – Мы все здесь словно овцы на убой! Где солдаты Альянса, такие храбрые раньше? Где их могучие боевые маги?!
- Я ни одного не вижу, - отозвался Чхарам. – Только истуканы эти!
Горец кивнул в сторону корлада, готовящегося встретить новую атаку демонов. У его ног лежало несколько мертвых южан, не сумевших противостоять ярости виера.
- Вот именно, - Малик тихо согласился. – Этих – ничего не берет, а мы мрем, как псы.
- К демонам Олдгейта! – Решительно поднял топор Чхарам. – Братья! Уходим!
- Прочь! К Цепи!
Наемники, до этого мрачно смотревшие в темноту, готовую в любой момент извергнуть орды демонов, тут же поддержали их яростными криками. Никому из южан не хотелось умирать на этих мерзких баррикадах чуждой им Столицы. Все они – обратились в бегство, оставив корлада, защищавшего улицу в одиночестве сдерживать подступающих демонов.
- Там рядом наши друзья! – Воскликнул Малик, едва только они отбежали на достаточное расстояние, чтобы перевести дух. – Нас было десять тысяч храбрых воинов! Сколькие же погибли по прихоти короля и Императора?!
- Довольно! – Вновь поддержал его Чхарам.
Беглые наемники разделились, бросившись в ближайшие переулки, где так же стояли баррикады, и стали призывать других горцев так же бросать посты и уходить.
- Стоять, трусы! – Закричал, преграждая им путь сержант-волитар. В руке у него была алебарда, и он явно собирался пустить ее в ход, если наемники попробуют сбежать. – Идут демоны!..
- Вот и отправляйся к ним!
Взметнулись топоры Чхарама, перерубая древко сержантской алебарды. Кто-то из южан ударил волитара копьем в спину, заставляя упасть, а затем все они бросились прочь, чтобы присоединиться к соратникам, которых собирал Малик. Спустя совсем недолгое время, множество южан-наемников собралось на полуразрушенной площади, совсем недалеко от Цепи.
- Ну вот, земляки! – Вскинул кривой клинок Малик. – Мы уйдем, а северные псы пусть гибнут за свой ненаглядный город! И все, кто попробуют нас остановить – пусть умрут!
- Добычи! – Раздались в ответ крики. – Мы не уйдем без добычи?!
- Того, что заплатил Олдгейт – слишком мало!
- Тогда берите все, что увидите! – Прокричал Чхарам, потрясая топорами. – Вперед! К Цепи!
Малик удивленно взглянул на него:
- Мы же хотели просто уйти из города, - тихо напомнил он.
- Наверху корабли и золото! – Огрызнулся великан. – Мы улетим, а не уйдем! Вперед, братья!!!
Неистовая орда, еще некогда бывшая защитниками города, теперь ломилась по улицам к самой цепи столь же рьяно, как и армия демонов, разрушающая восточные кварталы города. На их пути не было больше укреплений и редутов – все линии обороны остались позади, сдерживать натиск виера, а потому горцы, поверив в свою удачу, лишь еще больше распалились.

Ночь 13
Резня продолжается
(и Тель в ней участвует)

Алберт Харрольд тоже поднялся, громко хрустя суставами - кажется, что-то во время падения было сломано, и теперь демон спешно заращивал своей силой и заменял на демоническую плоть повреждённые кости и органы.
В глазах чудища, некогда бывшего гвардейцем, полыхнуло больное, грязно-багровое сияние. Где-то там, внутри уже по большому счёту много раз мёртвого тела теплилась, дрожала и рыдала обгрызенная, словно вываренная в кислоте и отданная на растерзание тысяче крыс душа.
А тело хиетра подчинялось железной воле Самеди, одного из демонов, служивших в рядах Судей с Вэином-Элокхаем.
Нос чудища втянул полный гари, смерти и крови ночной воздух, и изуродованное пустотным ублюдком горло издало протяжный, гневный рёв...
"Гвардейцы. В городе. Сраж-жаются!"
Два клинка, чёрных, переливающихся в темноте опаловым свечением, перекрестились, звоном вызывая на бой весь город.
Алберт рванулся по улицам - не к Цепи, не к дворцу. К гвардейцам. Чтобы перебить их.
Всех.
Кто сможет противиться демону, увидев, какое тело он надел?

Два летящих небесных корабля проходили мимо могучих корпусов Столичной Эскадры, словно никто и не собирался их уничтожать. Больше всего это походило на приём праздничной процессии - в кромешной темноте, среди огней и блеска сияющих лидиумных... чего угодно. Весь лидиум сейчас горел серебристым блеском, порой - с золотистыми искрами, особенно когда очередной кусок настигал демона.
Твари, застывшие на палубах в замешательстве, гримасничали, визжали и кривлялись, не задумываясь, почему их пропускают. Орудия, наведённые на корабли одержимых, молчали, ветроплавы хранили тягостное, скорбное молчание.
А потом на лице лорда-командующего, едва скрытая густыми усами, блеснула плотоядная улыбка хищника, заманившего жертву в ловушку и уже вонзившего в неё твёрдые, как сталь, когти.
С двух башен одновременно в корпус идущего впереди корабля вломилось что-то, полыхнувшее огнём, поглощая демонов и разламывая надёжную корабельную древесину. Передняя из трёх мачт треснула и подломилась, треща громче лопающейся сухой кожи.
- Таланты, - хохотнул Эльмар, делая глоток настойки. - Господа, вы своё дело знаете. Отправьте их обратно в Пустоту! беспощадный бортовой огонь. Стереть в пыль!
Синхронный удар орудий всех кораблей артиллерии Столичной Эскадры накрыл два судёнышка одержимых с рокотом, достойным победного клича дракона.

Двести грифонов. Самых мощных, самых могучих, тяжело бронированных рыцарских грифонов и двести всадников в полной боевой готовности.
Несущие Кару. Лучшее боевое подразделение, элита элит воздушных всадников Альянса, рыцари по названию, по сути – тяжелая броня почти не замедляла могучих зверей – и по духу.
Тёмные доспехи, похожие на ночное небо. Мощные фигуры, которые и без лат были бы, наверное, велики на фоне солдат или даже гвардейцев.
Кромешная темнота и скрип корабельной оснастки.
Только дыхание великанов-бойцов и тихий, редко поднимавшийся клёкот грифонов говорил о том, что хоть кто-то из сидящих сейчас во мраке жив. Некоторые рыцари тихо перешёптывались, некоторые медленно, почти не лязгая огромными латами, мерили шагами пространство, большинство же – просто сидело возле своих ездовых зверей, закрыв лица тяжестью забрал – кто из самых праведных или гонористых – или глядя в глазные прорези шлемов, как в глаза друзей.
Темнота не вмешивалась. Хотя бы здесь она была… спокойной.

Гвардейский отряд из двадцати бойцов успешно продвигался по улицам города, расчищая его от демонического десанта. Горящие, просмоленные алебарды не были так эффективны, как благословлённое оружие офицеров и генералов Альянса, да и уж конечно не шли ни в какое сравнение с лидиумом – но ими одними гвардия орудовала так, что демоны, встречавшиеся на пути, пятились, шипя и визжа от гнева, но не в силах обойти плотный «ёж», закрывшийся щитами и ощетинившийся алебардами со всех сторон. А терпение, как известно, никогда не было особой добродетелью эломини…
Демоны добродетелями вообще не страдали излишне.
Две или три твари пробовали спрыгнуть на «ёж» с крыш. В результате их, нанизанных на острия, ловили, словно мух пришпиливали к мостовой и добивали вместе. Пока что отряд ещё не потерял ни одного волитара или человека, и Тарренс Саватар, шедший во главе, был совершенно доволен своими собратьями.
Очередной охотник скорчился, когда пылающее лезвие ударило по глазам, взрывая багровые буркала и отбрасывая к стене ближайшего особняка – кажется, какой-то частной мыловарни из непростых. Тут же ещё двое гвардейцев вбили алебарды пол лапы демона, не давая вырваться. Тварь, ослепшая, орала, как базарная торговка, разве что не матом, пытаясь высвободиться, но третий гвардеец, хмурый волитар с тоненькой полоской едва различимых бледно-русых усов, вмял пылающий клинок прямо в грудную клетку чудища. Огонь охватил всё тело, обращая его во прах.
- Отличная работа, братья. Вперёд, во исполнение приказа Императора! – скомандовал Тарренс, поудобнее перехватывая свой двуручник, также густо намазанный смолой и теперь переливающийся в руках бойца оранжевыми языками, пышущий жаром даже в холоде ночи. Если не думать о том, на сколько времени хватит огня, всё было прекрасно…
- Впечатляет. Я и забыл, чего ты стоишь… Тарренс.
Знакомый, но искажённый, словно треснувший и звенящий разбитым стеклом голос заставил волитара обернуться, выставляя вперёд оружие. Гвардейцы вмиг сбились в плотный шилтром, но было видно – на этот раз в глазах воинов Императора читалось недоумение.
С другого конца улицы на них шёл… нет, нёсся, выставив вперёд угольного цвета клинки, человек в чёрных доспехах. Лица его было не разобрать, но голос и горящие ядовитым багрянцем глаза были различимы достаточно чётко.
И некоторые из ветеранов, в том числе и обомлевший Саватар, голос этот узнали…

По заслугам

Лейтенант Къерр, всмотрелся в ночную темноту – до него доносились яростные крики и топот множества ног, однако он и представить не мог, что спустя несколько мгновений к центральной площади сразу с нескольких улиц выбегут разъяренные наемники-южане. Это выглядело возмутительно… и глупо! Город вот-вот может оказаться в лапах демонов, а южные ублюдки подняли бунт, потому, что оказались чем-то недовольны. Чем именно – Къерра не интересовало.
- Враг в той стороне! – Прокричал он, мысленно поблагодарив колдуна, усилившего его голос. – Быстро вернитесь на свои посты!
Горцы даже не обратили внимания на его приказ, и продолжали бежать к Цепи, так, словно это было их основной целью.
- Они же нас сомнут! – Испуганно прошептал молодой колдун.
- Перетопчатся, - отрезал лейтенант. - Стоять, сволочи! Я приказываю!
- Стреляй, - раздался позади него уверенный голос капитана Ирвина.
Пожилой волитар выглядел совершенно спокойно, не смотря на то, что к ним приближались озверевшие южане, больше похожие на одержимых, нежели – обычных людей. Къерр пожал плечами и медленно кивнул.
- Баллисты – залп! Арбалеты – целься!
Тяжелые камнеметы сказали веское слово там, где увещевания лейтенанта оказались бессильны – в рядах южан образовались заметные бреши после первого же выстрела, но остальные продолжали наступать, не смотря на стрельбу арбалетчиков, и ощетинившийся копьям защитный вал. В этот момент Къерр возблагодарил Четверых за то, что рядом с ним закаленные в боях ветераны, а не трусливые ополченцы, готовые разбежаться кто куда при первой же опасности.
- Ну-ка охолони их маленько, - велел он магу.
- Так ведь, люди же… - поежился воздушник.
- Дезертиры и предатели! – Сорвался лейтенант, видя неуверенность подчиненного. – Молниями их жарь, чтобы другим неповадно было!
- Да… я не… - Во взгляде Къерра колдун понимания не нашел, и весь трясясь высунулся из-за укрепления, расшвыривая молнии наугад. Вреда от них почти никакого не было, но вот страха нагнать на южан удалось, и они, по крайней мере, немного замедлили наступление, позволив солдатам выстрелить еще раз. Последний.
А затем схватили копья и алебарды, поднявшись в полный рост из-за валов, и сбрасывая озверевших дезертиров. Къерр поймал топор горца лезвием меча, и тут же ударил его краем щита в бок, отпихивая на копье товарища. Вся та злость, что он копил на демонов – сейчас выплеснулась на этих предателей, посмевших оставить город без защиты, а соратников на растерзание тварям Пустоты.
- Сдохни! Сдохни! – Кричал на каждом выдохе лейтенант, неистово рубя коротким, но очень удобным в тесной схватке клинком, когда алебарды и боевые топоры стали почти бесполезны.
Горцы же пустили в ход кривые кинжалы, буквально прорезая себе путь к Цепи.
- Сволочи! А вот вам! – Вопил маг, совсем еще мальчишка, даже без браслета на руке, сотрясая мостовую под ногами наступавших дезертиров. – Вот!
Первый же добравшийся до парня горец перерезал ему горло от уха до уха, и облизал обагрившийся кинжал, мерзко рассмеявшись. Къерр, видевший это, еще раз осознал, что южане были даже большими дикарями, чем орки, как ни старались им привить культуру все прошедшие столетия.
Молодой колдун, так и не научившийся управляться с молниями, исчез, поглощенный лавиной горцев, буквально втоптавших его в камни. Еще двое магов, почему-то решивших, что смогут сдержать яростный натиск дезертиров, так же погибли. Отряд Къерра всего за несколько мгновений боя уменьшился почти втрое, не лучше обстояли дела и у других защитников Цепи, державших круговую оборону.
- А гори оно все!
Спрыгнув с баррикады, лейтенант рванул с пояса металлическую сферу и бросил ее в гущу дезертиров, надеясь, что это странное оружие поможет.
В грохоте раздавшегося взрыва смешались крики ярости и боли, переходящие в предсмертные стоны. Горцев разметало струями горячего пара, но в довершение всего над укреплениями нависло облако лидиумного порошка. Любой, кто вдыхал его хоть немного, тут же заходился в приступе кровавого кашля – жуткое оружие могло убивать не одних только демонов, но всех, кто пытался противостоять Альянсу.
- Вот вам еще! Подавитесь! – Обрадованный первым успехом, Къерр швырнул второй шар в продолжавших наступление южан, и его примеру тут же последовали другие офицеры, имевшие при себе столь полезное снаряжение.
Еще пять столь же разрушительных взрывов разметало южан, и дало солдатам время, чтобы подготовиться к последней атаке.
- Министр предупреждал, чтобы мы не доверяли этим варварам, - сквозь зубы процедил капитан Ирвин. – Мы их от безысходности призвали.
- Так они нам и даром не нужны, - согласился Къерр. – Отправим их вслед за демонами!
- Где им самое место!
Краткая передышка завершилась – выжившие дезертиры вновь бросились на валы, которые уже некому было защищать. Теперь против них оставалось лишь горстка солдат и офицеров, вставших вокруг Цепи и подъемников.
На Къерра набросился огромный южанин в бронзовых доспехах. Под градом его ударов щит тут же промялся и едва не развалился на куски, а сам лейтенант с трудом смог удержать равновесие. Пригнувшись, он ткнул врага в ногу, и тут же сам получил обухом топора по голове.
Оглушенного солдаты лейтенанта втащили в корзину, и она стала медленно подниматься. Южане пытались остановить подъемник, хватались за края, но воины Альянса уверенно отбивались до тех пор, пока не поднялись достаточно высоко, чтобы быть в недосягаемости от их атак.
- Ну, вот и все, - перевел дух Ирвин, пока кто-то из офицеров обрабатывал его рану. – Пусть подыхают в когтях демонов, поганые дезертиры.
Когда корзина поднялась в Верхний город, он первым вышел из нее, и бросил удивленному лейтенанту, охранявшему подъемник:
- Рубить канаты. Больше из города никто не уйдет.
Офицер лишь кивнул в ответ – у него уже был приказ в случае угрозы уничтожить подъемный механизм, а потому мечи и топоры быстро перерубили толстые канаты, и пассажирские корзины полетели вниз, разбиваясь о камни мостовой, и губя все надежды горцев на спасение.

Ночь 13
Бой стратегий
(с Анми)

Безусловно, каждый из тех, кто сражался внизу, проливал свою кровь и погружал когти в чужую плоть, решал по своему судьбу Фераи. Но на фоне их маленьких битв разгоралось куда более страшное, безжалостное и жестокое сражение меж двумя умами. Война оставалась войной, и именно разум того, кто командовал войсками, определял шансы на победу. Солидор знал свою роль в этом бою, и хотя, как бы не мечтал он просто прекратить все это, он не мог противостоять воле Элокхая. И потому его разум стал безупречно-холоден уже так давно - и он, пользуясь возможностью отдавать приказы быстро, неумолимо вел войска виера к безоговорочной победе. Разбитый строй, отказ от использования кораблей, масштабное десантирование пехоты, использование Элокхая как осадное орудие - все это было работой человеческого ума, а не демонического. И сейчас этот разум думал как никогда раньше.
-Десантируйте игрушку Нукулайса. Пусть она пробьет путь до Цепи! Переведите детей Акаши в небо, пусть они распыляют свой яд над основными баррикадами! Отвести теней назад, пусть начинают готовить основной удар! Отведите эломини на север города, там крупный очаг сопротивления! Пусть поглотители защитят их от магов!
Это было невероятно. Солидор словно стал царицей огромного улья насекомых во время пожара - через его разум проходили предсмертные вопли, отрывочные команды офицеров, холодные отчеты об убитых смертных - и главное, об изменении сил в бою. Он чувствовал себя в своей стихии, и настал его черед доказать Герцогу, что именно Вэин Солидор был и есть лучший главнокомандующий в Фераи.

Впрочем, соперник ему не уступал. По крайней мере пока.
Старый волитарский адмирал, а ныне Лорд-Командующий, наблюдая, как полыхают в небесах остатки разнесённых тяжёлой артиллерией вражеских кораблей, про себя подсчитывал потери врага и собственной армии, медленно сгибая и разгибая пальцы. Бакенбарды Седуна топорщились щётками, увесистый бердыш несколько раз перекочевал с пояса в руку и обратно....
"Отсечь запад и север Нижней. Цепь Эрбрейс и Белые Мечи должны удержать, а если нет... придётся стрелять. Или не придётся. Долго ли Столица будет оправляться от утраты Цепи? Всяко меньше, чем мир - от нашего поражения теперь."
- Корладам, что в воздухе, сконцентрироваться на летучих демонах. Они куда уязвимее для них, чем для наших всадников. оказывайте поддержку по мере сил. Корладам внизу включиться в оцепление и держать грань Запад-Северо-восток. Отходить с Востока, держать строй. Солдат начинать эвакуировать в Верхнюю. Южному Флоту после перегруппировки и соединения с Восточным - снова ударить по врагу.
"Нижний город снова придётся выстраивать заново. Ничего... люди и волитары - сильные, умелые, переживут. Точно переживут. Главное - только выдержать этот натиск".
- Стерну - разнести враг в порту, чтобы не мешкал! Там самая крупная группировка десанта, они уже прорываются. Белым мечам передайте, чтобы как закончат с десантом у Цепи, шли вычищать всё подряд по городу. Гвардии - тот же приказ. Считайте что от Императора. Верхний город должен быть свободен от демонов к рассвету!

-Мой Герцог, самое время двигаться вниз! Младшим нужна поддержка! Эломини подле Набради - рассредоточьтесь и позволяйте кому-либо обойти барона! Воздушный десант - концентрируйтесь на кораблях - как только вы сломаете крепеж ядра, они все сдохнут там! Исказители, сосредоточьтесь на крупных скоплениях магов в Нижней Столице! Потери слишком большие! Эломини - прыгайте с крыш домов, не бегите прямо на баррикады! Поглотители - бросайтесь на магов и добивайтесь предела заряда! Ваши тела послужат взрывчаткой лучше, чем что-либо, что есть у смертных! Защищайте Шепчущих в верхней - они еще нужны нам! Покрыть ядом линию обороны около центральной улицы! Убийцам - сосредоточиться на воздушных наездниках смертных! Тяните время - Левиафан подойдет на нужную дистанцию совсем скоро! И не дайте им испортить Цепь!

- Не жалейте сил. С нами Четверо. берегите магов от Поглотителей, исказителей окружайте и давите лидиумом, какой есть. Крылатые заращивают свои крылья недостаточно быстро, чтобы не упасть - сбивать в воздухе, на земле с ними покончить проще. Охотников не подпускайте слишком близко, иначе разорвут любого - длинное оружие чаще применять: двуручники, копья, алебарды, рогатины. Стрелять и метать огонь наверняка. Кораблям - вести круговой огонь, все сектора обстрела должны быть пробиты и перепробиты. Нижнего это тоже касается, тут вам не орки. Туши гигантов сжигайте первыми, они словно разъяряют своих, те сражаются всё яростнее. Корладам - помогайте, они много ещё раз сослужат нам верную службу, благослови их Мать-Земля. Дракон где? Где дракон?
- Неизвестно.
- И не надо. Сами справимся. Корабельным магам бить в основном крылатых и тех, что лезут к корпусам. Тех, что на ос похожи - в первую очередь. Эти уроды могут очень болезненно убивать, хуже всякой другой. Магам воздуха - разгонять туманы, что они напускают. Магам огня, когда туманы будут согнаны на демонов - сжечь их, чтоб им полно было, выродкам чёрным!

-Мы отстаем от плана. Если Герцогиня соизволит воодушевить войска, все пойдет намного быстрее! Уничтожьте всех и каждого, кто может представлять угрозу для Левиафана или может защитить Верхнюю от его выстрела! Готовьтесь к основной фазе боя! Отбейте основание Цепи, во имя Рожденного Сном!

- Эти твари завязли в наших укреплениях, и там же и лягут. Выстройте линию обороны и держите её, а потом... Потом их всех, всех заберёт огонь, и мы выйдем с поднятыми знамёнами и пройдём по их пеплу. Та жуть, что летала в небе - пусть маги займутся ею, как только снова увидят. И - осторожность, прежде всего осторожность. Защищайте Цепь - сверху и снизу. А нет... Если нет - уничтожьте её! Всё лучше, чем отдавать оба города красноглазым паскудам. Умойте их их же чёрной кровью, чтобы навсегда узнали, чего стоим мы - дети Богов!
Эльмар Данатор выпрямился и вперил взгляд в вершину Левиафана.
Тёмная цитадель словно дрогнула, и что-то скользнуло перед глазами, на миг заставив сердце сжаться. А затем - биться будто громче, словно с каждым ударом ветроплавского сердца отсчитывалась вся жизнь мира.

"Золотой Гастон"

Когда-то ночная Верхняя Столица была прекрасным местом – но это до вторжения демонов, заполонивших портовые кварталы, копошившихся подобно стаям крыс на улицах и площадях, ломая сопротивление немногочисленных защитников на баррикадах. Пока еще немногочисленных, поскольку согласно изначальному плану, оборонять Верхний город следовало флоту, а не пехоте, ожидавшей приказа к атаке в резерве.
- Бортовой залп, - Скомандовал адмирал Стерн, глядя на черные силуэты, растекающиеся по городу.
Множество врагов уже успело укрыться в проулках и дворах, начав наступление к Цепи, но немало их еще оставалось в порту, добивая последних защитников, сумевших продержаться почти до прихода эскадры. Жаль… жаль, что они не смогли помочь этим отважным людям и волитарам (в большинстве своем – волитарам) раньше, но теперь по крайней мере, их жертва не будет напрасной.
Над «Гастоном Тайлом» вспыхнули огненные сигналы, хорошо видные в ночной темноте – боевой маг, назначенный координировать действия эскадры справлялся с заданием отлично. Катапульты сделали дружный залп по заполненным врагом улицам. Огненная смерть обрушилась на демонов сначала бочками с маслом и смолой, а затем пылающими камнями и снарядами – мостовые запылали, предвещая жестокую гибель пустотных тварей. То там, то здесь видны были яркие вспышки переполненных пламенем Поглотителей - те исчезали, оставляя позади себя огромные ямы, уничтожая даже вековечный камень столичных улиц, а заодно и всех, кто находился вокруг, включая собственных сородичей.
- Когда прикажете вступать в бой магам? – Осведомился адъютант, отвлекая Стерна от созерцания горящей гавани.
- Позже, - не оборачиваясь произнес он. – Второй залп. Я хочу, чтобы здесь только пепел остался.
Линкоры и фрегаты дали второй залп, вновь обрушивая безжалостное пламя на уцелевших в первом пожарище виера. «Смерть с небес» - именно такую стратегию планировал использовать Лорд-Адмирал в самом начале сражения, и тогда ни один демон даже не добрался бы до Столицы, но чудовищная крепость сумела внести сумятицу в планы верховного командования.
- Они отвратительно верещат, когда дохнут, - заметил один из офицеров на мостике.
- А для меня эти звуки – как сладчайшая музыка, - перебил его Стерн.
Он действительно наслаждался открывшимся видом, смаковал каждый предсмертный крик виера, который доносился до его золоченого корабля, и жаждал полного истребления этих отвратительных врагов всего живого в мире.
- Летят! Летят!!!
Лорд-Адмирал поправил перчатки, и всмотрелся в темное небо, освещаемое лишь вспышками пламени – демоны, приближавшиеся к его эскадре, пока еще были едва различимы, однако их число явно было велико.
- Подайте мне арбалет, - приказал он. – И приготовьте особые снаряды для баллист.
Северный флот и воздушная кавалерия отлично сдерживали врага, позволив произвести очистку порта от демонической мрази, однако теперь следовало озаботиться и защитой самих кораблей.
Первую грузную фигуру черного скарабея поймали на прицел карробаллисты линкора, едва только та оказалась в зоне видимости – артиллерии было дано указание стрелять сразу, как появляется возможность, и копье вылетело, с силой врезаясь в арканитовое тело демона и отбрасывая его назад. Наконечник снаряда смялся и лопнул от удара… высвобождая скрытый в полости копья лидиумный порошок, причинивший Исказителю жуткие страдания.
- Не дайте этим тварям сломить вас! – Закричал Альдоф, поднимая арбалет. – Прикрывайте лица тряпьем! Не дышите их отравой!
Еще один снаряд из камнемета раздробил тело наг-саири, отшвырнув его прочь – но и только. Впрочем, единственное, чего добивался этой тактикой Стерн, так это разделить искажающих чары демонов, и их более слабых сородичей, а уж тогда боевые маги показали себя в полную силу. Небеса озарились вспышками молний и пламени, бивших без промаха по огромным насекомым, попытавшимся устроить налет на корабли Столичной Эскадры. Горящие тела демонов падали в огненный ад, царящий в гавани – на верную погибель.
- Не подпускайте крупных тварей близко! Не подпускайте!
Рядом с адмиралом пронесся виера, готовый атаковать – Стерн выстрелил почти в упор, и арбалетный болт отбросил врага через борт, заставляя извиваться от боли, а затем демон вспыхнул, словно просмоленный.
- Заряди еще одним! – Передавая арбалет адъютанту, велел Альдоф.
Перед битвой несколько арбалетных болтов были зачарованы пламенем, и теперь адмирал не стеснялся использовать их против тварей, только огня и боявшихся.
- Продолжайте удерживать их на расстоянии.
Приказание было излишним – орудий «Золотого Гастона» хватало, чтобы сдерживать летучих гадов, пока основные их силы были скованы сражением с Северным Флотом. Однако неизбежен был тот момент, когда Альдоф придет на помощь Ворлинге, и тогда вся ярость виера обрушиться на этот совершенный боевой корабль. Впрочем, у Лорда-Адмирала были еще козыри в запасе.
Эскадра пролетела над горящим портом, освобожденным от врага. Это было единственным, что мог сделать Стерн для битвы за Верхний Город. Ловить разбежавшихся по улицам виера теперь предстояло солдатам, а не флоту.

Смерть в стиле позднего стимпанка.

(совместно с Телем, за что ему спасибо)

Свою боевую группу Манфред Пферцберг набирал с особым тщанием. Во-первых, все, кто в неё вошёл либо служили в армии, либо раньше наёмничали. Во-вторых, ни у одного из них не было травм, мешающих переживать серьёзные нагрузки. И, в-третьих, все они как один были достаточно сообразительны, чтобы в кратчайшие сроки уяснить, как и что делать со сложными механизмами конструкторов.
И вот теперь боевой отряд механической пехоты, или меха-пехи, как они успели окрестить сами себя, двигался через Верхнюю столицу. Это было странное зрелище, даже для нынешних сумасшедших времён: в толстой кожаной броне, бритые наголо, увешанные разнообразными агрегатами, они пешим маршем шли от Цепи и лифтов в сторону, где уже поднимались дымы. А вёл их оживший кошмар, в виде тонны закалённой стали. Боевой доспех Манфреда Пферцберга был доведён им до почти что немыслимого совершенства, и теперь земля мелко вздрагивала под его шагами.
Конструкторам пришлось менять стратегию на ходу. Когда виера хитрым манёвром сумели прорваться в Верхнюю столицу, стало ясно, что оборонять Цепь придётся с двух сторон, и Мэнни нарушил собственное решение - он приказал выдвигаться навстречу врагу.
Подходящий плацдарм для встречи виера подвернулся быстро и словно бы сам - улица вывела на небольшую площадь, некогда посвящённую какому-то волитарскому полководцу. Теперь из его статуи и из статуй его не менее героических соратников получилась неплохая баррикада, на которой и расположились бойцы.
- Шланги примкнуть! - гулко разнёсся над площадью голос Манфреда, усиленный раструбом. Ответом ему было слаженное клацанье механизмов. - Шлемы одеть, маски опустить!
Всего бойцов под его командованием было пятьдесят. Двадцать из них, наиболее крепкие и выносливые, были вооружены ручными огнемётами, ещё десять, с зажигательными капсулями и набором инструментов готовились осуществить прикрытие своего лидера. Остальные же занимались обслугой нескольких метательных машин, установленных на дальнем краю площади.
Виера вот-вот должны были показаться.
И они не заставили себя ждать - из разрушенного корабля, упавшего буквально в половине квартала от площади вырвалось едва ли не пара сотен тварей, большая часть которых сейчас спешила именно к этой площади. Несколько демонов тащили на себе огромного Шепчущего, раздающего им приказы, а посреди волны охотников возвышался жуткий паук с нефицитом в брюхе - построение было такое же, как и в порту, вот только развернуться демонам на узких улочках было негде, а потому вместо бурной черной реки, на бойцов Пферцберга пока что надвигались ручьи, вот-вот готовые выплеснуться яростной атакой.
- Пли! - скомандовал Пферцберг, махнув здоровенным молотом, заменявшим его доспеху правую руку.
Тут же сзади раздалось шипение, будто кто-то потревожил несколько очень крупных и очень сердитых гадюк, а в наступающие ряды демонов отправилось несколько продолговатых снарядов, разорвавшихся при первом соприкосновении с землёй. Грохнуло, земля вздрогнула уже вполне явственно, а вырвавшиеся клубы пламени едва не оплавили истёртый камень.
Демоны заверещали - от боли и ужаса, ведь никто из них не мог ожидать того, что произошло - их разило даже не пламя, а лидиумный порошок, заволокший все вокруг, словно туман. Панцири демонов покрывались ожогами, их морды плавились, а глаза лопались, сами же они превращались в бесполезные куски черной плоти, изорванные и обезображенные.
Но едва лишь лидиумный дым осел, как в атаку бросились новые чудовища - по мостовой, по стенам и крышам домов, сразу из нескольких улиц, выходящих на площадь.
И вот тут их встретили огнемёты и Манфред. Субстанция, разработанная Пферцбергами давала такое пламя, какое не всякий огненный маг сможет возжечь, а сам конструктор...что ж, доспех оправдал его чаяния на все сто!
Паровой молот, с шипением и щёлканьем, наносил удар, расшвыривающие виера в разные стороны, а огнемёт в другой руке проделывал длинные прорехи в рядах демонов. ЗА какие-то мгновения небольшая площадь превратилась в поле боя, а вернее в небольшой филиал ада.
Метательные машины сработали ещё раз.
Первая волна демонов оказалась не просто разбита, но смята и сожжена без остатка. Никто не считал, сколько врагов погибло в пламени - гораздо больше их еще оставалось, а потому расслабляться мехо-пехам было попросту некогда. Охотники, клацая клешнями, заползали на крыши домов, окружая площадь со всех сторон; громадные и неповоротливые твари, испускающие жуткий стрекот, затаились в темноте улиц и оттуда гнали вперед все новых виера, гигантские пауки шествовали среди них, когтями царапая камни мостовой. К тому же в воздухе над площадью завис огромный крылатый силуэт, начавший стремительно снижаться прямо на воинов Альянса.
Новая атака оказалась еще более яростной, чем предыдущая - демоны бросились в бой со всех сторон, стремясь достать, дотянуться, порвать бросивших им вызов людей.
- Круговая оборона! - приказал Манфред, широким взмахом молота расчищая вокруг себя пространство. - Защищайте орудия!
Огнемётчики выполнили приказ быстро и эффективно: все метательные машины оказались под прикрытием хотя бы двух бойцов, спина к спине отгонявших демонов тугими струями пламени.
Чем дольше шёл бой, тем яснее было видно: со временем механическим пехотинцам придётся занять круговую оборону и тогда вопрос будет только лишь в том, как быстро у них кончится смесь и разрывные капсули.
- Баллоны пустеют! - крикнул один из огнемётчиков, и тотчас же к нему устремился конструктор с запасной ёмкостью. Швырнув перед собой капсуль с лидиумом (порошок разогнал виера, а маски на шлемах и доспехи защитили людей), он подскочил к воину и быстро заменил один из балонов на его спине. Два коротких щелчка, и струя пылающей смеси снова обрушилась на порождений Пустоты.
Тем временем, с бронекостюмом Манфреда творилось что-то странное. Из его спины разложились две подпорки, напоминавшие тонкие ноги гигантского металлического насекомого и, судя по пружинам, готовые принять на себя неплохую нагрузку.
- Сверху! - крикнул кто-то рядом, и Мэнни всем весом отклонился назад, стараясь навести две непропорциональных плечевых надстройки на новую угрозу.
На маленькую площадь, застилая остатки неба, спускался громадных размеров чёрный жук. Его крылья трепетали так часто, что почти размывались, фасетчатые глаза смотрели без выражения, а брюхо словно сочилось даже не тьмой, а той самой Пустотой, пожирающей всё. Ничем, обращающей что угодно в себя же. От него исходила волна...нет, не холода. Волна какой-то неправильности, от которой пламя огнемётов переставало быть самим собой, блекло и тухло.

Манфред не дал себе труда ни подумать, ни испугаться. Дотянувшись мизинцем до переключателя, он запустил одну из самых сложных систем своего доспеха и тихо взмолился Огню, чтобы он убрался от его пусковой системы куда подальше!
А потом громыхнуло. Ещё, ещё и ещё раз. Отдача была такой, что если бы не совершенно людоедская система компенсации, позвоночник Пферцберга превратился бы в труху и осыпался куда придётся.
В самое брюхо летучей твари, одна за одной вонзились восемь паровых рокет, начинённых в точно отмеренной пропорции взрывчаткой и лидиумом.
Арканитовое тело наг-саири могло выдержать удар любого оружия, даже магия была не страшна этим самым совершенным из детей Нагриаша, но только не лидиум... Прожженное тело исказителя отбросило в сторону, буквально вдавив в ближайший дом. Лидиумная пыль продолжала терзать его тело до тех пор, пока демон окончательно не слился с Пустотой.
Пронзительно заверещало громадное чудовище из переулка, отзывая гибнущих под струями пламени охотников назад. Те отходили неохотно, со скрежетом лезвий и жвал, так и не сумевших впиться в человеческую плоть. Виера затаились, готовя новую атаку... а скорее всего ожидая, когда появятся подкрепления.
- Группируемся, - командовал Манфред, так и не сошедший с места. - Спину не подставлять, отступить за баррикады. - Комплект два, повесить!
Его команда отступила, как и было приказано. Убитых пока было всего пятеро, раненных больше. Хвала Четверым, все могли держаться на ногах. Их было мало, этих внезапно возникших и диковинно укомплектованных бойцов, и они не могли остановить продвижение сотен демонов по верхней столице. Но случилось так, что место, которое они выбрали, заставляло виера дробить плотный поток своих сил и терять тактическое превосходство. А потому наступление застопорилось. Пусть не надолго, но это случилось.
Тем временем, на боевую броню Манфрэда повесили дополнительный комплект паровых ракет. Теперь он походил на ежа, вставшего на задние лапы и усилием воли выставившего все свои колючки вперёд. Опорные конечности, пока что, он отсоединять не спешил.
- Четверо ко мне, - скомандовал Пферцберг, не сводя глас с жаждущих новой атаки виера. - Держать фланги, прикроете. На машинах, не спать!
Ответом ему была тишина. Пока что ни один из приказов не требовал импровизации, всё это в разных связках было по нескольку раз отработано бессоными ночами в стендовом зале лаборатории, и сейчас это окупалось сторицей - бойцы работали слаженно, быстро и молча. На всякий случай.
Наверху вновь раздалось хлопание крыльев - так вот кого ожидали виера! Пять-шесть стремительных тонких силуэтов вылетели на площадь, снижаясь и распрыскивая свой яд на храбрых воинов Альянса. Демоны, несомненно, надеялись повернуть ход сражения так же, как сделали это с южным флотом, повергнув людей в уныние еще до начала главной схватки.
Однако на этот раз того же эффекта достичь они не сумели - фильтр, предохранявший лёгкие бойцов Манфрэда от огня и мельчайших частиц лидиума, спасли и от этой пустотной дряни. Полусотня, пусть и несколько поредевшая, стояла твёрдо.
Твари покружили над площадью еще некоторое время, не понимая что происходит. Тогда же несколько охотников вытащили из переулка громадного демона, что отдавал им приказы. Рядом с ним они словно становились сильнее и быстрее, покорные его коварной воле. Новая волна виера ринулась на воинов Альянса.
- Прикрывайте фланги! - напомнил Манфред и снова дёрнул рычаг пуска.
На этот раз с него стартовало вообще всё, что было. Компенсаторы выли и визжали от запредельной перегрузки, но то ли молитвами сборщиков, то ли милостью Четверых, то ли вообще просто назло всему подряд и законам природы держались.
Пферцберг стоял, а его снаряды летели один за одним, проделывая в рядах виера длинную и широкую прореху, стремясь добраться до демона-командира.
Перед ним появилась выжженная полоса, заполненная ошметками виера, вставшими на пути у ракет, последние из которых достали шептуна, разорвав его грузное, податливое тело на куски.
Но твари продолжали наступать, твердо выполняя полученные ранее приказы - летуны спикировали сверху, стремясь поразить хоть кого-то из огнеметчиков, подмять под себя и изрезать острыми когтями. В рядах охотников появились громадные паучьи силуэты, вблизи которых пламя гасло так, словно его и не было вовсе. Эти твари, виркаши, с каждой погашенной струей сияли все ярче, словно звезды в небе... или нефициты, что было куда ближе к истине. Один из пауков, чье брюхо уже блестело, подобно лидиуму, оттолкнулся всеми лапами, прыгая на держащих оборону мехо-пехов, и, попав под струю пламени, вспыхнул столь ярко, что ослепил всех, кто смотрел на него.
Когда же свечение погасло, не осталось ни самого демона, ни отважных людей, находившихся слишком близко, ни демонов, что бежали следом.
- Держать на расстоянии! - ракеты продолжали лететь, и Мэнни тщетно пытался перекричать оглушительное шипение их пусковых установок.
Его бойцы гибли, кто не ожидая атаки сверху, кто из-за адских пауков, кто, как ни печально, подпустив виера слишком близко и пропустив удар, а он ничего не мог поделать, скованный собственным оружием.
Манфред стиснул зубы, дождался, пока вылетит последняя ракета, дёрнул рычаг, открепляющий компенсаторы и рванулся в бой. Его молот и огнемёт снова врубились в ряды виера, расшвыривая и поджигая демонов.
Виера продолжали наступать, заставляя выживших пехотинцев все плотнее жаться друг к другу, и радостным стрекотом встречая гибель каждого человека, доставившего им столько хлопот. Охотники горели в огне, но атаки прекращали лишь тогда, когда пеплом рассыпались по площади или дохли в лидиумных взрывах. Лишенные управлявшего ими шептуна, они попросту не могли отступить, даже неся огромные потери.
Несколько демонов окружили оторвавшегося в боевом азарте от своих воинов Манфреда, одновременно прыгая на него со всех сторон, и явно желая сразить человека внутри могучего доспеха.
- Держите строй! - ревел Манфред, широкими взмахами расчищая пространство вокруг себя. Его паровой молот работал на пределе своих возможностей, усиливая удары до такой степени, что демонов расшвыривало в разные сторону, пусть даже и невредимых. Гораздо худшим было то, что зажигательной смеси в его баках оставалось всё меньше, а отступить к своим он не мог - единственным по-настоящему слабым местом доспеха всё ещё являлось падение, а потому пятиться Пферцберг себе позволить не мог, а повернуться к виера спиной...
Его спасли метательный машины. Три слаженных залпа создали вокруг гигантского доспеха несколько метров пустого пространства, и пока новые твари рвались через него к человеку, команда огнемётчиков успела занять позиции по бокам и обрушить на них огненное возмездие.
- Держись, начальник! - крикнул кто-то из бойцов, размеренно водя раструбом своего огнемёта. - Сейчас заправим тебя.
Техники и впрямь не медлили, но заменить успели лишь один бак. После этого виера навалились на мехов уже по-серьёзному...
Это была самая яростная атака из всех, какие испытали на себе бойцы Манфреда Пферцберга - самая жестокая, самая лютая... и самая бездумная. В лютом огне сгорели летучие твари, исчезли в ярких вспышках пауки-поглотители, превратился в пепел еще один наг-саири, убитый взрывчатыми сферами отважного техника, отдавшего за эту маленькую победу жизнь. Но охотники продолжали нападать, набрасываясь на горстку людей со всех сторон, подставляясь под струи пламени, загораясь, падая в попытках достать клешней или лезвием врага и утащить с собой, в Пустоту. Их некому было направлять, некому указывать слабые места в обороне - демоны просто делали то, что умели лучше всего - сражались и убивали.
Чёрный вал налегал всё плотнее, всё ближе сдвигая огненную границу. Когда кончились разрывные капсули и ракеты, стало ясно - надежды для отряда нет. Демонов было слишком много, а зажигательной смеси слишком мало... кольцо всё же сомкнулось, но последние оставшиеся в живых вгрызлись в землю так, что Манфреду не было необходимости командовать "Ни шагу назад". Даже крысу нельзя загонять в угол, а эти храбрые, сами вызвавшиеся на самоубийственное задание люди... в какой-то момент они поверили, что нет силы, которая сможет их опрокинуть. В какой-то момент так и было. Они держались ещё целую вечность, давая войскам, обороняющим Цепь драгоценные секунды передышки.
Потом баллоны опустели у первого огнемётчика, у второго, третьего... сразу у двоих. Огненное кольцо редело, и виера немедленно пользовались этим, убивая людей даже без утончённого издевательства, просто, чтобы избавиться. Могли ли демоны испытывать страх? Если да, то конструкторы, впившиеся им в горло, его вызвали.
Всё когда-нибудь заканчивается. Манфред не видел, как последнего из прикрывающих его огнемётчиков подняли на когти, но по нескольким ударам, пришедшимся в спину понял, что остался один. Взмах молота. Ещё один. Струя жидкого огня. Каким-то чудом он всё ещё стоял на ногах, но тонкий свист пара говорил ему: доспех пробит и уже не единожды. Надежды нет. Спасения не будет. Он продолжал отбиваться, даже когда зажигательной смеси не осталось совсем, лишь почти бесполезный молот.

(продолжение следует?..)

Ночь 13
Битва со старым страхом

Чернодоспешник врезался в строй гвардии, как огромный снаряд от катапульты, первым же движением перерубив два древка выставленных алебард. Ответные удары оставили глубокие борозды на его плечах, дыру в боку и обожгли лицо, но тварь словно не чувствовала боли. Пустотная плоть вылезала из тела, в пробитый бок рванулась и выпросталась наружу длинная, похожая на щупальце рука с тремя когтями-пальцами, чиркнув по доспехам ближайшему гвардейцу. Следующим ударом чернёный клинок вонзился в грудь ещё одному, вторым ударом – обезглавил его. Алебарда ударила Алберта в коленную чашечку, сбивая с ног, но одержимый перекатился назад прежде, чем в него пришлись ещё три или четыре удара, вбившие алебарды в мостовую и чуть не сломавшие древка. Новый рывок, хлёсткий удар, кровь заливает глаза ещё одному воину, раненому в лицо, тот пытается контратаковать, лезвие другого меча летит ему в сердце и неприятно отскакивает, встретив пылающую сталь двуручного палаша…
Резкоий нажим, взмах, опускается рушительная мощь лезвия двуручника – теперь уже одержимый снова вынужден уходить…

-Уззззнал? – битым стеклом упали на землю и скрипнули сочленениями лат слова. Алберт плотоядно облизнулся, глядя, как первым же заходом он убил одного, обезоружил двоих гвардейцев и ещё одного тяжело ранил. Сила виера! И это – лучшие воины Императора!? Смешно… Ох, как смешно.
Смеётся Самеди. Смеётся тело Алберта Харрольда, смеётся в безумной, бесконечной истерике, в затянувшейся агонии недопосмертия искорёженная, рваная душа, скорчившаяся в глубине Пустоты в теле бывшего гвардейца маленьким камешком, с небольшой орех.
- Узнал. Поровну. Лево-право, алебарды наизготовку, - Тарренс командовал быстро и оперативно, примериваясь для следующего удара. Гвардейцы взяли демона в обхват, каждый – следя за малейшим движением коленопреклонённой фигуры с двумя покрытыми кровью воронёными клинками.
- Я думал, ты умер.
- Он и умер. Впрочем, я думаю, ты умрёшь.
- Ты и умрёшь.
Харрольд атаковал внезапно, но выучка не подвела – сразу три алебарды успели задеть врага прежде, чем он достиг Тарренса Саватара, а двуручный клинок, взмыв снизу, вошёл под пустотную лапу, перебрасывая через себя тело в латах. Инерция бросила Тарренса на землю, вырывая меч из рук. Тварь, с шипением сползая с него, снова перекатилась. А гвардеец, пытаясь подняться, скривился, понимая, что правый наплечник расколот и поднять руку выше плеча очень болезненно.
Меч лежал на мостовой в каких-то трёх человеческих шагах.
Одержимый монстр поднимался, хрустя костями и шипя от многочисленных ран – в пяти.
- Дотянешшшшься? Или мне тебе его подбросить?
- Вперёд.
Гвардия двинулась на демона строем. Тот, ухмыляясь, отёр с губ выступившую тёмно-красную, почти чёрную пену. Злобными рубинами блеснули багровые глаза…

Время словно замедляется, делясь на удары сердца. Резкий прыжок, из спины чудища, сбрасывая разодранный нагрудник, словно старую шкуру, вырывается огромное жало на гибком гладком хвосте, И тут же вонзается в лицо ближайшего гврадейца, обращая правильные, красивые черты волитара в один большой разрыв. Нога ударяет в нос другому гвардейцу раздробленным коленом – люди не могут ни та кпрыгать, ни так больно бить – и в тот же миг на головы ещё двух опускается чернёная сталь, разламывая шлемы, как яичные скорлупки… Во все стороны летит кровь вперемешку с мозговым веществом, осколками металла и кости. Тарренс, подхватывая меч, едва успевает заметить,к ак мимо пролетает вырванный, наполненный ужасом глаз….

Когда время снова начинает свой ход, четверо гвардейцев лежат мёртвыми на мостовой, а чудище, потерявшее вновь пустотную руку и получившее несколько сильных ожогов груди и спины, мелко трясясь, пошатывается в полуприседе, развернувшись в противникам лицом и ухмыляясь правой стороной рта – левую прожгло, обнажив кости.
- Разойтись. Оружие на изготовку. Щиты поднять.
Голос бывалого гвардейца даже не дрожал. Противник, попавшийся им, был намного лучше простого охотника, а тело, в котором он пребывал, не раз верно служило обоим тронам…
- Ещё не наигралиссссь? – вздёрнув бровь, поинтересовался виера. Различать слова было теперь труднее, но издёвка в голосе звенела отчётливо. Щёлкнуло, словно кнут балаганного дрессировщика, жало за спиной.
- Ты. Сейчас. Сдохнешь, - процедил Тарренс, поудобнее перехватывая меч. Пламя на клинке начинало униматься. Оставалось мало времени…

И снова замирают секунды, и каждый удар сердца отсчитывает вечность.
Тварь бросается вперёд с визгом, достойным новорожденного дворянина.
Раз.
Чудище вскидывает клинки, жало проходит понизу, целя в печень, рука кидается в лицо выступившему вперёд Тарренсу.
Два.
Боль пронзает левый локоть, рука чуть не отнимается, но нет, вниз, только вниз… Вес клинка увлекает удар вперёд, продирает доспехи жало, разрывая кожу и плоть…
Три.
У првого плеча проносится что-то чёрное, когти пустотной руки раздирают левую щёку, но нет, ещё немного, вниз, всем весом – некогда уворачиваться, некогда, только бы…
Четыре.

Четверо, помогите!

- АААААА!!!!
Кричали оба – гвардеец-волитар и одержимый-человек. Один – от отчания, другой – от боли. Тяжёлое пылающее лезвие ударило по лицу и раскололось, но огонь, словно живой, прыгнул в багровые глаза, лишая чудище возможности видеть.
И тогда другие гвардейцы ринулись в бой – все как один, отбрасывая в сторону грозящие изрубить командира клинки, жало, когтистую лапу…
Факелы и горящие мечи били и били, словно усталость и ярость, злоба за погибших друзей и торжество при виде горящего лица неостановимого врага, жившего в теле друга – это помнили почти все из тех, кто сейчас бился плечом к плечу с Тарренсом – всё это слилось воедино и гнало бойцов вперёд хлеще всякой песни Марти Молота, яростнее обезумевшей виверны, защищавшей своё гнездо. Одержимый шипел, визжал, отбивался, но новые и новые удары настигали его, кто-то умудрился поймать на древко и обмотать вокруг горящего лезвия алебарды жало, съеживавшееся в пламени, в прожженные раны попадали всё новые выпады гвардии…

- Он… убит?
- Да. Не шевелится.
Волитар лет пятидесяти, почти без морщин на лице, помог подняться трясущему головой Тарренсу. Из ран на боку, щеке и в плече медленно стекала голубая волитарская кровь, пачкая доспехи.
- Ты ранен. Пойдём, найдём кого-нибудь, кто может помочь. Мы своё дело…
- Нет! – отрезал воин, поднимая из рук одного из убитых – пятерых – ещё не потухший меч. – К Цепи. Все. И всем встречным отрядам – к Цепи. Улицы уже прочищены, теперь… они все пойдут туда. Это очевидно. Всех, кого не поймали тут – поймаем там. У них больше нет десантных кораблей. Уцелевшие постараются захватить Цепь.
- Ты не сможешь… - начал было волитар, но, получив в ответ грозный, полный зажатой боли взгляд воителя, замолк и только добавил. – Подбери себе щит. И веди.

Воздушный бой
Если над самой Столицей сошлись в схватке всадники и летучие виера, то немного выше кипело уже настоящее военное сражение. Северный Флот, оказавшись под основным ударом врага, не отступал; сражаться бойцы Альянса умели – что обычные воины, что боевые маги…
Если бы им противостояли обычные враги – то флот сумел бы справиться. Но сейчас в небе вились черные силуэты демонов, опасные далеко не только когтями и клыками. Напротив, острые когти менее всего волновали людей и волитаров.
Пламя и молнии, которые боевые маги обрушивали на врагов, гасились Исказителями; более того, маги, погибавшие от собственных заклятий, очень быстро осознали, что атаковать бесполезно вообще. Сами они не нападали… но это успешно исполняли те, кого виера называли Обольстителями; одно их присутствие ломало чужие разумы, превращая опытных бойцов в замерших от ужаса и отчаяния истуканов.
Гарвель Флорен, капитан фрегата «Обетованный ветер» понимал это очень хорошо. В начале боя он потерял треть команды, и с трудом успел отвести фрегат.
Теперь же Флорен, бессильно сжимая кулаки, наблюдал за происходящим. Рядом столь же неподвижно замер лейтенант Кайлан Эммер; для молодого офицера это был по сути, первый серьезный бой. Впрочем, он ни на секунду не терял самообладания.
– Вот твари, – прорычал капитан, пытаясь найти хоть какое-то решение. Будь тут обычный противник… о, на своем корабле он умел воевать! Но не против демонов, что сейчас и выяснилось.
Это злило Флорена так, что передать было трудно; какие-то твари из древних легенд – и флот, могучий Северный Флот не может с ними справиться! Какая-то черная мерзость – и перед ней пасуют линкоры Альянса!
Капитан не знал, что именно этот гнев в немалой степени ему помогал; пылавшая в душе ярость помогала сопротивляться воздействию Обольстителей. Потому-то Гарвель и смог вывести корабль из-под удара.
Послышались быстрые шаги; на мостик взбежал Альбрехт Деллер, корабельный боевой маг. Гарвель знал его очень давно – по сути, карьеру они начали одновременно, и пути постоянно пересекались. И неудивительно, что в итоге капитан «Обетованного ветра» и благословленный Огнем Небесным отлично сработались.
– Как результаты? – отрывисто бросил Флорен, повернувшись к магу.
– От снарядов они увертываются, – скрипнул зубами тот, – одни твари атакуют всадников, другие корежат им разум, третьи защищают от магии… Хорошо сработались, мрази.
Гарвель бросил взгляд на небо и угрюмо кивнул. Виера и в самом деле сработались неплохо; каждого из Исказителей сопровождало два Обольстителя и один из боевых демонов. Первый защищал от магии, вторые давили чужую волю… третий же рвал повергнутых в отчаяние противников.
– Убрать бы хотя б тех жирных тварей, которые Силу гасят, – с тоской добавил Деллер. – Все наши маги только этого и ждут…
– А корлады? У них же вроде есть оружие, которое…
– Не помогает, Гарвель, – покачал головой Деллер. – Они успевают вытянуть из него силу. А обычная сталь им до…
Он лишь махнул рукой.
– Все раны заживают. Нескольких, правда, корлады сшибли – но у них просто стрел на всех не хватит.
Флорен обозленно грохнул кулаком по планширю. Чувство собственного бессилия лишь разжигало ярость.
Эммер по-прежнему вглядывался в черные силуэты демонов, не отрывая взгляда. Капитан нахмурился – неужели они все-таки дотянулись, сломали волю его лейтенанта? Но лицо было спокойным, скорее даже задумчивым…
– Капитан, – вдруг произнес Кайлан, – я правильно понимаю, что основная проблема вон в тех громадинах?
Он указал на одного из ближайших Исказителей; в пределах досягаемости орудий «Обетованного ветра» парило с десяток групп виера.
– Да, – кивнул Флорен. – Не будь их… и маги бы дотянулись.
– Отсюда? – уточнил лейтенант, сдвинув брови.
– Я точно дотянусь, – нетерпеливо кивнул Деллер. – Кайлан, ты что-то задумал?
– Похоже на то, – медленно протянул Эммер. – Мастер Деллер, они вообще быстро раны заживляют? От обычного металла, в смысле.
– Слишком быстро, – подтвердил маг. – Так что по ним легко попасть… но толку-то?
– Тогда… – Кайлан вдруг улыбнулся. – Капитан, мастер Деллер, у меня есть одна мысль…

Виера обратили внимание на фрегат спустя десяток минут – до этого у них нашлись более близкие цели. Но за это время Эммер успел изложить идею, Флорен – осознать ее и отдать нужные приказы, Деллер – занять свое место…
Демоны неторопливо двинулись к фрегату; скорость была невелика из-за Исказителей, остальным же приходилось к ней приноравливаться. И это давало судам Альянса время на стрельбу… бесплодную, конечно. В конце концов, обычные снаряды мало чем могли повредить виера, магия же была бессильна против групп с таким составом…
Простое и предельно эффективное тактическое решение. Хоть в учебники вставляй, если бы кому-то из виера пришло в голову их писать.
Несколькими секундами позже детям Пустоты пришлось убедиться в том, что тактика была не такой эффективной, как показалось изначально.
«Обетованный ветер» выплюнул целую тучу снарядов – в ход пошли и стрелометы (установкой которых на борту Флорен немало гордился), и карробаллисты. Канониры фрегата били предельно точно – капитан не зря гонял подчиненных в любое время, хоть мирное, хоть военное.
И они справились – даже сейчас, когда нужная цель была куда меньше обычной.
Свою неожиданную уязвимость Исказители осознали слишком поздно. Да, раны от обычных снарядов заживали на них очень быстро… однако не в мгновение ока. Крылья – тем более.
А с порванными в клочья стрелами и ядрами крыльями не может летать даже виера. И поскольку легче воздуха Исказители отнюдь не были…
Изорванные крылья начали зарастать – но искажающие магию виера рухнули вниз, тщетно пытаясь удержаться в воздухе, почти мгновенно оказавшись за пределами своих групп…
А те, в свою очередь, остались без могучей защиты. И осознать этого даже не успели.
С пальцев Альбрехта Деллера сорвались десятки горящих жарким пламенем стрел, вспоровших воздух; пространство вокруг корабля расцвело пламенными взрывами. Одновременно с ударом старшего мага полыхнули молнии и огненные шары других; небо вокруг «Обетованного ветра» расцветилось настоящим фейерверком.
Только, в отличие от праздничных огней, этот фейерверк был гибельным. И вопли погибающих виера едва ли не перекрыли звуки взрывов.
– Есть! – взревел Флорен, победно вскинув кулак. – Кайлан, молодец!
– Спасибо, капитан, – наклонил голову лейтенант.
– Гонца на другие суда, – приказал Гарвель. – Передать всем тактику – быстро! Альбрехт – не прекращать огня!
Внизу восстанавливались крылья Исказителей; они весьма скоро снова поднимутся вверх.
Вот только защищать было уже некого.

Вечер-ночь 13
Мири, Кадар. Как обычно, можно не аплодировать.
(выложено по просьбе Лати и Кысь, авторство их)

В панике толпа чуть не затоптала недавную героиню красивой сцены, но Мириам каким-то чудом удалось удержаться на ногах, несмотря на головокружение и панически-сильное, бессознательное желание сжаться в комок. Она не заметила, как одна из девушек - высокая, плечистая, светловолосая, в форменном дворцовом переднике - остановила на ней взгляд, но сильные руки под мышками трудно было не ощутить. Грета рывком поставила начавшуюся было сворачиваться девушку на ноги и решительно потащила с собой.
На кухне никто ничего не готовил (!), за исключением какой-то компании женщин в самом углу огромного помещения. Зато здесь каким-то чудом оказалось огромное грубое одеяло, под которым можно было раздеть молодую женщину, горячая вода и кипяченые простыни. Мири вытащила спицу сама, решительно, молча, сцепив зубы... и стараясь не думать о том, что делает. Ранка была размером с булавку, но крови оттуда натекло удивительно много - пятно на полплатья, и еще столько же на бинты. Девушка чувствовала, как внутри что-то пульсирует странной, дерганой болью, и почти с нетерпением ждала привкуса крови на языке. В книгах смерть героини всегда начиналась этим - соленым теплом на языке.
В том, что рана смертельна, Мири не была очень уверена, но кто скажет точно?.. Девушки наперебой пугались и вспоминали знаменитых красавиц прошлого, убивающих себя тонкой острой спицей, чтобы остаться прекрасными и после смерти. У Мири эти рассказы почему-то вызывали тошноту. Кровь текла без перерыва, в голове было мутно, и мысль о том, что вот-вот начнется лихорадка, и она сама не осознает, когда умрет, неотступно вертелась в сознании. Мириам попыталась подумать о смерти с энтузиазмом - где-то там мать, отец (отец?) и все сны ее детства, где-то там покой... Но выходило что-то холодное и неприютное, бесконечное одиночество среди теней. Тут была улыбчивая плохая девочка Алси, тут были кошки, тут был Кадар...
А главное - ничего геройского в смерти на полупустой кухне не было.
- Идиотка! – наверное, это был внутренний голос, жаль только раньше он сообщить свою мудрость не соизволил. – Вся в папу! – вот только почему совесть обязана говорить голосом Кадара, который со своей-то не в ладах, чтобы чужой подрабатывать?
- Чья бы мяукала, - обиделась Мири, плотнее закутываясь в одеяло и отворачиваясь. Совести у нее не водилось, потому Кадар был опознан быстро.
- Ох уж эти романтиш-шные девицы, выбирающие во враги самых крутых злодеев! – по тому, что маг был еще ворчливее обычного, двигался дерганными жестами человека побывавшего в плотной толпе и вообще мало что огнем не пыхал из ушей (только легким паром), можно было считать что за кое-кого он переживал. – Отдай одеяло, - тут пыхающий злыдня обнаружил, что обиженная дама сердца не желает с ними общаться и вообще будь тут дверь, хлопнула бы ею, а так – разве что одеялом отмахиваться.
- Мы тут не одни, - невозмутимо качнула головой девушка. - Хочешь посмотреть на повязку - смотри так.
Звук, изданный Кадаром, походил на три проглоченных залпом матюга и легкое рычание, но завесу воздуха он поставил. После чего таки отобрал одеяло и минут за пять радостно и опять таки сильно матерно объяснил леди, что она жива-здорова, ну кроме конечно головы, но это терпимо и вообще со здоровой головой Мири наверное перестанет быть Мири.
Правда, "перестанет" он произнес с такой интонацией и подозрительной мечтательностью, что возникали какие-то догадки.
- Не надейся, - оборвала фантазии девушка, еще не решившая, радоваться ей или огорчаться. Но бесцеремонность, с которой вести были принесены, определенно ей не понравилась. - До вечера заживет?
- И не надейся, - так же нежно обломил подругу чародей. – Я что, посерел? Вообще ваша порода может мирно пролежать в постели, дома, на кухне или где-нибудь не в заварушке один день?
- Я буду тестить ножи, - объяснила Мири. Помрачнела, - больно будет, наверное.
- На ком?
- А кто придет, - неожиданно-мягко сверкнула глазами девушка.
- Самый большой мой соблазн в общении с тобой - повесить пяток двусторонних щитов-пеленок и запихнуть это в имперский сейф, если что, сейф не жалко.
Мири с уязвленным видом уставилась в угол, потом пожала плечами и не очень искренне улыбнулась.
- Можешь попробовать, если хочешь.
- Радость моя, я все пытаюсь донести до юного разума не отягощенного пониманием, верой в окружающих и какой-то заботой об этих самых окружающих ту мысль, что я ближайшее время буду занят и в целом немного задолбался прибегать и опаздывать, - судя по тому, сколько Кадар собирался с формулировкой такой длинной речи, это был предел его дипломатических способностей. - И по твоей физиономии вижу, что не доходит.
- Не прибегай и не опаздывай, кто мешает? - волосы Мири лежали гладко, и сама она была закутана в мягкое одеяло - но отчего-то все равно сейчас походила на ежика в боевой стойке.
- Балбес, - кому белоглазый это адресовал, осталось неясным. - Куда тебя проводить? То бишь унести.
- Я справлюсь, спасибо. Тебе не нужно помочь? Ты выглядишь усталым.
- Надеюсь в следующий раз найти тебя на этом же месте, - наверное, к манере поведения младшей Солидор маг уже просто привык. Поднявшись и убрав "завесу", он как-то с сомнением прикинул вероятность, что в пеленках Мири, с одной стороны, сама не сбежит, но с другой - если надо будет, тоже не сбежит, и в итоге расстался с соблазнительной темой. Но не водись среди виера поглотителей, способных сожрать даже двусторонний щит "спасите мир от мири и мири от мира", он бы совершенно точно начал спасать мир. От.
- Не волнуйся, - девушка неожиданно улыбнулась. - Все будет хорошо.
На самом деле вряд ли Мири могла придумать менее успокоительные слова, так что чародея закономерно перекосило, но попытку он оценил. Так и ушел перекошенным.

Интриги Высшего Уровня


- Пропустите меня к лорду Олдгейту! – Полковник привык командовать – его голосом, при должной сноровке можно было дробить камень…
Но дворецкий оказался куда крепче камня. Невозмутимый слуга, лишь отработанным движением оправил бакенбарды и твердо произнес:
- Его Сиятельство Николас Бейли, лорд Олдгейт просил не беспокоить его.
- Это дело Армии и Альянса!
- Понимаю Вас. С пустяками к моему господину никто не приходит.
- Немедленно меня пропусти, или я войду силой! – Пригрозил военный, показав дворецкому кулак. – Я офицер и дворянин, а ты…
- Господин полковник! – Окликнул его вышедший из покоев лорда человек – несколько полноватый и одетый излишне вычурно даже для двора. – Я тоже дворянин, а потому прошу вас высказать мне все, что вы хотели сказать слуге. Если же я усмотрю в ваших словах обиду мне или моему лорду – нас рассудят мечи.
- Командующий запретил офицерам дуэли до конца войны, - с некоторым сожалением произнес полковник, и представился: - Абрахам Мэррит, Генеральный Штаб.
- Годфрид Уаскер. Корт, будьте любезны – распорядитесь о чае.
- Сударь, вы слишком вежливо обращаетесь к прислуге, - заметил полковник, когда они разместились в креслах возле чайного столика.
- Лорд Олдгейт любезно дозволил мне вести его дела сегодня, а потому, прошу, изложите, с чем вы пришли.
- Это вопрос верности Альянсу, лорд Уаскер.
- Искренне верю, - Годфрид поправил помявшуюся ленту на камзоле. – И все же, не сочтите за труд объясниться более подробно.
- Наемники-южане, которых привел лорд Олдгейт подняли бунт прямо в Нижнем Городе! – С негодованием возвысил голос полковник, так, словно сидящий возле него дворянин был виноват во всех случившихся беспорядках. – Во время осады! Это явная измена!
В ответ на это Уаскер лишь тяжело вздохнул:
- Я и сам южанин, господин Мэррит, - при этих словах офицер нахмурился, и, как будто потянулся к оружию, но услышав продолжение фразы расслабился: – Из равнинных лордов. Поверьте, я лучше многих знаю, насколько опасны бывают дикие горцы. Проклятые варвары, которые, стоит лишь немного ослабить бдительность, устраивают набег на деревни и целые города. Воруют скот, убивают и насилуют. В них нет ничего человеческого. Звери, а не люди.
- Так вы согласны со мной, что это измена?!
- Именно, полковник. Более того, Его Сиятельство предупреждал военного министра, что эти ублюдки могут взбунтоваться в любой момент и настоятельно советовал разделить их по разным отрядам, чтобы этого избежать.
- Было много дел, это забылось… - в какой-то момент Мэррит понял, что оправдывается, и тут же прервал сам себя. – Так вы знали, что будет бунт?
- Этим зверьем невозможно управлять, - кивнул Уаскер. – Так что, в каком-то смысле: да, знали.
- Так чуть вся оборона…
- Довольно, полковник. Я понимаю, что пришлось испытать нашим воинам, и чем грозил мятеж горцев Столице, особенно в такое время. Но, поверьте мне, была причина, которая побудила лорда Олдгейта так поступить.
- Так скажите ее, Уаскер! Демоны вас дери!
- Это был единственный способ выкурить дикарей из их ущелий… и истребить руками демонов. Живыми они бы представляли опасность для всего юга Альянса, особенно теперь, когда армия ослаблена войной. Мы оказали Альянсу услугу, бросив их на смерть.
- Мерзко все это, лорд Уаскер, - процедил Абрахам, а затем тряхнул головой, и поднялся с кресла. – Но, правда ваша! Чаю ждать не могу – служба. Прощайте.

Врачи во время войны
Полевой госпиталь устроили на одной из площадей – больше негде было. Раненые лежали прямо на мостовой или на наскоро расстеленных плащах; тут же работали и врачи.
– Скальпель, – коротко приказал Комаль Вальрин, и в протянутые пальцы тут же скользнуло холодное лезвие.
Только работа помогала Алике держаться, не сорваться в истерику и черную бездну отчаяния. Она оказалась в госпитале, когда на него напали, выжила сама только чудом… потому что идущий ей в сердце удар принял на себя Клар Доллен, умерший мгновенно, но защитивший девушку своей жизнью.
Что за звери, что за твари не лучше демонов посмели напасть? Убивать больных, резать беззащитных… Кто?!
Погибло столько хороших и знакомых Алике людей, что сердце рвалось при одном воспоминании. Вытаскивая тех, кто как-то уцелел, осталась у порога Вальна – задохнулась от дыма. Потерял руку Морес Летти, сейчас находившийся в забытье.
Как жаль, что полковник Ларон ушел из больницы незадолго до этого! Попробовали бы эти… мрази справиться со старшим боевым магом!
Алика только благодарила Четверых за то, что в этот момент в госпитале не было ни Вальрина, ни Риены – они отправились за новыми инструментами. И что Райвел именно в это время отлучился домой – так что хоть один маг госпиталя остался жив.
Они все были сейчас здесь. Райвел выглядел так, что самому впору было прописывать помощь; однако смертельно уставший водник не покидал площадь, делая все возможное. Рядом был его младший брат – тоже маг, еще очень мало обученный, но по утверждениям наставников, с отличным потенциалом. Именно таковым он сейчас и помогал, вызвавшись добровольно: лечить Эсвит не умел, но направлял брату сырую силу, которую Райвел превращал в целительные потоки.
Даклен металась между больными, выжимая из технодара все возможное; даже выносливый организм корладки требовал отдыха. Но – не время. Не время сейчас…
Рядом был Кримт; во врачевании Тейгар мало что смыслил, но помощник из него вышел отменный. Главное – руководство, а уж ювелирной точности движений, внимательности и хладнокровия ремесленнику было не занимать.
Алика старалась не думать о том, что будет, если сюда прорвутся демоны. Госпиталь стерегло несколько солдат, но маг здесь был лишь один – да и тот, похоже, калека, с протезом вместо руки.
Когда раздался вой, и из близкой улицы метнулось несколько теней, девушка замерла, побелев как мрамор: показалось, что собственные ее мысли приманили демонов.
Но на их пути встал маг с протезом; сорвавшаяся с живой ладони шаровая молния взорвалась прямо перед врагами, распоров и отшвырнув черные тени.
– Не пройдете, – холодно произнес он; вокруг худощавой фигуры закружились потоки ветра.
– Зсснаю… – донеслось из темноты улицы. – Зсснаем тебя… Тиверен Киймар, сслабейшший из Ссовета… Осстановишшь?
– А почему нет? – пожал плечами Мастер Сведений – поскольку это действительно был он.
И ветер, обвивавший мага, вдруг полыхнул слепящими молниями, вспоровшими мрак; взвились вопли боли, а вспышки сияющих плетей высветили корчащиеся под ударами искаженные тени.
– Слабейший из Совета, – тихо произнес Киймар; слова были едва слышны сквозь треск молний, – и просто слабейший – это совсем не одно и то же… Желаете подробную лекцию?
Ответом ему были вопли ярости, и улица вновь вскипела чернотой. Киймар усмехнулся, бросив взгляд куда-то в сторону. Глаза его сузились.
Алика, не сводившая глаз с мага, вдруг заметила, что улицу перед ним заволакивает странным разреженным туманом; секунду спустя она вспомнила, где видела такой же, и едва сдержала крик радости.
Мгновением позже из переулка, отходившего от улицы, метнулась пламенная стрела – и все пространство взорвалось пламенем. Киймар вскинул обе руки; моментально обретший прочность камня воздушный щит не пустил огонь на площадь – напротив, лишний раз толкнул жаркую волну по виера.
Вопль погибавших демонов был куда короче, осыпавшись пеплом вместе с телами.
Из переулка возник человек с холодными серыми глазами, затянутый в мундир.
– Боевой маг Аларик Грей, – представился он. – Мне приказали помочь вам оборонять госпиталь, мастер Киймар; я в вашем распоряжении. Кстати, прекрасный «Огневой туман» – одно удовольствие такой поджигать.
– Благодарю, – усмехнулся Мастер Сведений. – Буду рад вашей помощи.
Грей коротко кивнул, проходя вперед и становясь так, чтобы видеть обе выходящие на площадь улицы.
– Я хорошо создаю щиты, – спокойно продолжил Киймар, – так что буду держать. На вас – удар.
– Щит от Отца, меч от Огня, – неожиданно улыбнулся боевой маг. – Хоть в святые книги вставляй.
Они оба выглядели спокойными и уверенными; и когда Алика вновь повернулась к раненному, то поняла, что руки у нее больше не дрожат.

Новая игрушка Нукулайса
Анм, Визет и немного Тельтиара

Там, где прошел Герцог Бойни остался жуткий след из разрушенных домов и груд мертвецов. Он, словно гигантский таран, расчистил свой орде путь в центр Нижнего Города, сквозь первые ряды обороны, но там, где он еще не успел побывать все еще держались последние защитники Столицы, готовые на любые жертвы, лишь бы не пропустить врага дальше.
Оставшиеся демоны, пользуясь прикрытием своего повелителя, с радостным шипением продвигались дальше, стараясь найти наиболее защищенные места в обороне смертных, дабы указать путь. Чем ближе они продвигались к Великой Цепи, тем больше таких мест становилось - и тем чаще приходилось бросаться на укрепления, лишь бы только дать более сильным собратьям возможность убить защитников. До какого то момента. А потом, на одном из широких переулков, появилась фигура огромная, которая сама по себе казалась Герцогом, если бы не была похожа на насекомое. Это был настоящий гигант, похожий на человека, с огромными ногами и зазубренными лапами, из фигуры которого извивались длинные, узкие щупальца, увенчанные белоснежными зубами.
- Сожгите это! Сожгите! - Офицер, командовавший обороной на этой улице, лишь выглянув из-за укрытия, различил огромного противника, так не похожего на демонов, но несомненно весьма опасного. - Сосредоточить все орудия!
Орудий было четыре, и все они изрыгнули горящие копья в нового врага, едва только тот оказался достаточно близко. Арбалетчики и маги так же приготовились защищаться, на случай, если гигант устоит.
Фигура, тем не менее, не останавливалась. Горящие снаряды не могли устоять пред арканитовой броней детища Матиаса Нукулайса, а демоническая мощь Набради внутри механизма несказанно ускоряла его, возможно за счет других щупалец, которые помогали машине двигаться - идеальное слияния талантов Хиетра и его Виера. "Это" наклонилось, и разбивая тяжелыми ногами камни мостовой, рванулось вперед, словно безумный таран. Едва живые оказались в радиусе, как бесчисленные щупальца Набради атаковали всех, до кого могли дотянуться - белоснежные зубы окрасились кровью.
Двое магов, защищавших укрепление, ударили огнем и молниями по щупальцам, рвущим их боевых товарищей. Ополченцы, вопя и стеная, расползались прочь, пытаясь ускользнуть от смертоносной твари, разметавшей их баррикаду так, словно она была построена из веточек.
Механизм резко крутанулся, поднимая одну механическую руку. Кисть раздвинулась с неприятным механическим скрипом, и из основания её выдвинулся матово-черный кристалл Нефицита. Вторая рука так же раздвинулась, но в жерле орудия оказалось что-то вроде дула неизвестного орудия. Мгновение, и словно прозвучал гром, а из неведомого орудия в защитников понеслись с огромной скоростью бритвенно-острые лезвия.
Пламя растворилось в тускло засветившемся кристалле. Маг едва успел отпрыгнуть за угол, а вот его товарища насквозь пробило несколько лезвий.
"Ну почему здесь нет корладов?!" - Едва не завопил от безысходности огневик, бросившись прочь со всех ног. Позади него раскинулось царство лютой смерти, где арканитовый гигант пожинал кровавый урожай.

Гигант продолжал идти вперед неумолимо, а младшие демона набрасывались на тех, кого смертоносные лезвия не поразили. Несмотря на то, что они ушли сильно вперед от основных сил виера, ровно как и от самого Герцога Бойни, Нукулайс не испытывал тревоги за свое детище. Совершенная смесь демонической мощи и его инженерного гения, которую мог превзойти лишь в своей смертоносной красоте лишь Левиафан. И покуда фронт Альянса прогибался по одной единственной улице к Цепи, дать демонам возможность наконец проникнуть в Верхнюю с земли было крайне важно. Приказ Солидора эхом отозвался в голове, и смертельный марш арканитового голема продолжился вглубь города.
Безмолвная мольба огненного мага, похоже, не осталась без ответа. Послышался гул шагов - и на пути голема из-за поворота возникли шесть корладов - двое Багровых Сердец, маг и три воина. Они лишь переглянулись, увидев гиганта, противостоящего им.
- Крепкая тварь, - выдохнул один из воинов.
- Еще бы, - согласился закованный в черную броню Багровое Сердце. - Элгран Аскерет, сумеете что-то сделать?
Маг сощурился, вонзив в арканитовое чудовище белый взгляд.
- Попробую, - коротко произнес он. - Задержите на пару минут.
Пятеро корладов дружно кивнули, выступая вперед; Аскерет припал на одно колено, касаясь земли ладонями.
Чудовище в арканитовой оболочке возликовало, увидив новых противников - сильных, способных по-достоинству оценить тот совершенный механизм, который был создан гением Нукулайса. Щупальца изогнулись, готовясь к атаке, тяжелая поступь арканитового гиганта усилилась, дробя камень мостовой - он набирал скорость для разбега, словно собираясь смести с пути всех корладов разом.
Отправляясь в Столицу, корлады подготовились очень хорошо. Ставшие откровением для магов людей и волитаров чары имитации лидиума были сложны - но когда это корлады отступали перед сложностью? На множество клинков были нанесены такие заклятия; они держались недолго - однако отправившиеся наверх маги владели этими чарами, умели их подновлять и если понадобится - накладывать заново.
Аскерет не так давно влил новую силу в оружие своих спутников; и потому извлеченные из ножен мечи засияли лидиумным блеском. Впрочем, там были не только мечи - в руках одного из Багровых Сердец был громадный чекан, а у воина, первым оценившего голема - чуть уступающий ему размерами топор.
Но атаковать в лоб исполина они еще не собирались; вместо этого корлады синхронно выдернули тяжелые арбалеты, выглядевшие странно массивнее человеческих. Наконечники болтов сияли тем же отвратительным для демонов светом.
Одновременный щелчок - и пять болтов устремились в цель, к сочленениям и видимо уязвимым местам.
Не сбавляя скорости, творение Нукулайса подняло перед собой руку, с чуть мерцающим кристаллом. Через долю мгновения его свет стал ярче... а вот болты корладов достигли цели, уже погаснув, и бессильно ударяясь об арканитовую броню. Щупальца чудовища метнулись к ближайшему из исполинов, в то время как вторая рука вновь изрыгнула острые куски металла в его соратника, подобно арбалету.
Воины-корлады всегда удивляли противников тем, с какой скоростью они при желании могут двигаться; конечно, совершенно уйти в сторону Багровое Сердце не успел - но неуловимым движением он сместился чуть вбок от щупальца; светящийся клинок полоснул воздух и протянутую конечность. Солдат тоже не успел полностью увернуться - однако меч и наруч отбили несколько снарядов. Два же ему остановить не удалось; один кусок вошел в левое предплечье, второй распорол доспех на боку. Хотя вторая рана и не была серьезной - все же свою броню корлады ковали на совесть.
Голем с мерзким механическим скрипом повернулся, и вернул руку с лезвиями в нормальное положение - теперь вместо неведомого орудия был лишь арканитовый кулак с внушительными весом и размерами. Устройство рванулось вперед прямо на мага, выставляя руку с нефицитом вперед, в то время как многичесленные щупальца Набради приготовились пробивать доспехи и рвать плоть у любого, кто окажется слишком близко. Из под сочленений вырвался добрый десяток новых гибких челюстей, в то время как голем уже набрал внушительную скорость с одним намерением - убить мага первым.
Не колеблясь, воины рванулись вперед; Багровые Сердца столь же синхронно отступили назад, вскидывая ладони. Оружие в руках корладов вращалось, превратившись в сверкающие полосы, окружая их непроницаемой завесой; технодар позволял воинам Горнариса вертеть оружием с непредставимой скоростью. Сами корлады называли такой прием "Белым Щитом" - клинок, окружая хозяина, рубил все, что пыталось атаковать его - в этом случае щупальца... или же броню, которая окажется на пути. И ноги голема - особенно ступни и сочленения.
Мечи были хороши для щупалец, да, но пробить вращением вторую бронированную руку голема им бы не удалось - оба, и Набради, и Нукулайс, знали это. Потому тварь лишь отмахнулась на бегу огромным кулаком, останавливая клинки, и позволяя хотя бы части зубастых пастей добраться до доспехов. Сила удара механизма на бегу была катастрофической - и что еще страшнее - нефицит был все ближе, опасно ближе к их магу.

Удар, легкий по меркам голема, нес в себе чудовищную силу - попавший под него корлад отлетел, врезавшись в стену, сполз по ней. Второго отшвырнуло самим движением арканитового исполина. Однако те секунды, которые корлады выиграли, не были потрачены даром. Ладони Багровых Сердец задрожали - и навстречу голему, на уровне колен, устремилась незримая волна "Колокола". Сдвоенного, синхронизированного - и оттого вдвое более сильного. Камни мостовой крошились, хотя волна их даже не задевала; просто сейчас оба корлада вливали в рожденную сердцем силу максимальную мощь. Такой удар и в крепостной стене бы пробил дыру.
Выставленный вперед нефицит засиял белым - поглощенная им энергия, хоть и не была магией, являла собой чистую мощь Матери Земли, пусть и в несколько техногенной форме. Нукулайс даже вскрикнул от удивления и попытался затормозить - но именно щупальца Набради сейчас управляли големом непрямую, и древний убийца не растерялся ни на мгновение. Едва поняв, что произойдет через мгновение, он тут же нажал на небольшой зажим внутри руки с нефицитом одним из своих щупалец-жгутов, заставляя голема отстрелить кисть с запечатанным там нефицитом прямо в корладах. Мгновение позже Нукулайс понял задумку своего барона, и принялся лихорадочно считать до трех, прежде чем улицу залило белым.
Чудовищный жар опалил улицу; даже Багровые Сердца, при всей скорости их реакции, не успели отпрянуть. Точнее - только один, резким прыжком... и все равно этого оказалось недостаточно. Левая рука воина оказалась в пределах вспышки; невероятный жар мгновенно испарил доспех, плоть и проходивший внутри тела технодар; Багровое Сердце не удержался от вопля боли. Но его товарищу повезло меньше - он исчез в слепящем свете, растворился даже без единого вскрика.
Но гибель и увечье оказались не напрасными - вспышка собственного оружия ослепила и демона, и человека, голем был вынужден замедлить ход... и этого времени Аскерету как раз хватило. Воин, сумевший выжить при столкновении с големом, ощутил происходящее первым - и в несколько огромных прыжков оказался в стороне, на другом конце улицы. Багровое Сердце, превозмогая боль, сумел рухнуть в переулок рядом. А потом земля вскипела. Магия Земли в Горнарисе применялась не только к камню; самой важной обязанностью одаренных Матерью всегда была совершенно иная. Тепло подземному городу давали вулканы и жар сердца мира; однако им надо было управлять, не допускать извержений, а в случае таковых - отклонять потоки лавы в другую сторону.
Маги корладов веками оттачивали это искусство; и, конечно, они не могли не перенять умение призывать подземный жар, когда хотели, пусть даже и не прибегая при этом к стихии Огня. Камни мостовой и земля под ними превратились в кипящий лавовый поток, ограниченный пределами улицы. Чудовищный жар лизал стены домов; даже легчайший камешек потонул бы в густой бурлящей лаве - что уж говорить о весившем несколько тонн големе? И даже арканит тут не был надежной защитой - потому что он гасил нацеленную на него магию. Здесь же волшебство управляло лишь самим кипящим камнем, ставшим раскаленной трясиной, в самую середину которой и угодило творение Нукулайса.
Это было... неудобно. Арканит мог выдержать такой жар возможно с десяток секунд, а человека мог защитить демон - но вот оказаться в расплавленной лаве сейчас - нет, это было действительно опасно. Набради думал со скоростью и изощренностью демона - и потому голем тяжело оттолкнулся от ненадежной опоры в сторону домов с одной стороны улицы - совсем невысоко, правда. Но бесценные ноги механизма оторвались от смертельного жара, а демон бросил все свои щупальца на стену, стараясь уцепиться за крышу дома. Арканитовый обрубок руки лего пробил стену, и голем неуклюже стал карабкаться наверх. Левая же рука голема вновь раскрылась, обнажая орудие в поисках поддерживающего заклятье корлада, в явном намереньи одарить того добрым десятком бритвенно-заточенных лезвий.
А Аскерет тем временем не терял ни секунды. Великие Мастера не поскупились на помощь Столице - из магов туда пошли лучшие, способные реагировать мгновенно и правильно. Вот как сейчас. Резкий взмах закованной в доспех руки - и лавовый поток взмыл настоящим гейзером. Но, в отличие от водяного столба, он не устремился в небо: волна расплавленного камня обрушилась на голема, поднявшись вровень с ним. Сам же Аскерет хладнокровно манипулировал лавой вокруг себя - жаркий камень служил прекрасной защитой, в которой любой посланный в его сторону клинок плавился или тонул. Жар сушил кожу мага, заставлял разогреваться доспехи - но Аскерет не обращал на это внимания.
Набради завопил вновь - теперь уже от настоящей боли. Щупальца напряглись, вздулись, ровно как и механизмы на руке, и затащили голема внутрь здания до того, как было слишком поздно. Тут же послышался шум - упавший голем проломил стену или две своим огромным весом. На мгновение шум затих. А потом раздался шум еще одной проломленной стены - и тут же еще одной выбрасывая уже рядом с магом целый веер каменных осколков, напрявляя почти все опаленные щупальца Барона Убийства прямо в ненавистного мага, с одним только желанием - убить наверняка, даже ценой боли.

Земля под ногами Аскерета взвилась волной, унося его назад, прочь от атаки. То же самое применяли и маги Альянса, в том числе и Крайдон Демрис - но у корлада это вышло с едва ли не большим изяществом и легкостью, чем у Мастера Земли. Однако лишь уходом он не ограничился - лава в непосредственной близости встала стеной, встречая каменные осколки. Конечно, это был не металл, расплавить их бы не получилось - но, оказавшись в контролируемой магом стихии, они отклонялись, не принося вреда. Да и удалось бы нанести удар магу Земли его же стихией? Такая же жаркая стена встала на пути щупалец; расплавленный камень потерял свою обычную медлительность, вовремя оказываясь на линии атаки. И конечно же Аскерет не забывал и про самого голема - подчиненная его воле лава хлынула в проломы вслед за ним.
Набради, похоже, потерял всякий интерес к сохранности Голема - и позволил Нукулайсу управлять им самостоятельно. Это корлад хорош в магии, никто не спорит, но увидеть за стеной лавы, как от голема в тени проломленных зданий ускользнула небольшая тень не смог бы даже он. Голем, как казалось, втянул щупальца, чтобы не опалить их вновь - и постарался вновь обойти корлада, используя дома как прикрытие. Он старался обойти корлада по кругу, надеясь, что тот не запрет себя в кольце из лавы - в очередной раз внешняя стена дома разлетелась в осколках, и вновь безжалостный залп из неведомого орудия. Только на сей раз, с крыши одного из домов с другой стороны, к корладу метнулся уже сам барон - и вместе с ним клубок щупалец с челюстями, которые точно были настроены на убийство на этот раз.
Аскерет снова не терял времени даром; частью сознания он продолжал направлять волну жаркого камня за големом - благо не услышать его движение было сложно. Но при этом основное внимание он нацелил и на еще не преобразованный камень рядом, соприкасавшийся с лавой, изменяя его и подчиняя своей воле, окружая себя защитным барьером. Новой атаке он совершенно не удивился - вновь встретив ее горячей лавовой стеной. И, конечно, не мог бы при этом увидеть нападающего со спины барона, если бы не... температура. Жаркий камень сушил воздух так, что в нем почти не оставалось влаги; этот жар корлад чувствовал всем телом. Виера же леденили пространство вокруг себя - и когда со спины повеяло совершенно неожиданным холодом, которому тут было абсолютно неоткуда взяться, Аскерет не колебался даже доли секунды. Фонтан расплавленного камня ударил в воздух - навстречу источнику холода, дождь капель с гребня защитившей от выстрела голема волны плеснул туда же; и сам корлад развернулся навстречу новой опасности.
Темная дымка расстаяла, превращаясь в безвредный черный туман - демоническая иллюзия приняла удар успешно. Через долю мгновения, из подвала под мостовой, где стоял корлад, вверх рванулся уже настоящий барон, направивший все свои арканитовые жгуты к телу корлада. Помимо этого, чтобы не упустить добычу на этот раз, каждая из лап плюнула щедрой долей кислоты в доспех, надеясь ранить ненавистного противника. Голем, замерев на миг, приготовил руки для более прицельного огня - и целый ворох заточенных лезвий бросился к голове Корлада.
Двое врагов, столь сильных - это непросто... очень непросто. Однако над сложностью схватки Аскерет даже не задумался - раздумья в бою гибельны. Уйти от удара он не успевал - однако в скорости реакции корладский маг не уступал никому. Сплав доспеха покрыла плотная каменная корка, принявшая на себя жестокий удар - сочетания сотворенного волшебством камня и прочнейшего металла горнарисских лат хватило бы, чтобы не допустить чужие щупальца к телу. Кислота обогнала щупальца на долю мгновения - но часть зашипела на камне, одна же полоса принялась разъедать наплечник. На пути же лезвий вновь встала лавовая стена - опять-таки, не требовалось особенной внимательности, чтобы отслеживать действия голема. Два из них, правда, успели проскользнуть - но Аскерет дернул головой, и один клинок срезал волосы, второй же полоснул по пластине технодара - череп маги усиливали не хуже Багровых Сердец. С ответным ударом маг не промедлил; окружавшая его лава хлынула в пролом внизу - прямо на черное чудовище. Волна же, ранее следовавшая за големом, собралась, ударив плотным мощным и раскаленным фонтаном - туда, где у человека располагалась бы поясница.
Голем вновь рванулся ломать здания - теперь с другой стороны улицы. Вновь послышался приближающийся грохот разламываемого камня - там, где голем пробегал, здания рушились, едва последняя стена разбивалась о его огромную тушу. Набради же был в куда более опасном положении сейчас - но Барон Убийства занимал свой титул по праву. Белоснежные зубы, намертво застрявшие в камне, сжались крепче, а тугие щупальца натянулись словно канаты, вытягивая барона из лавовой ловушки. Едва тварь поднялась вверх, как, стараясь избежать удара, она вновь превратилась в темный туман, стараясь забраться внутрь дыр в камне, оставленных зубами барона. Маг он или нет - дышать Пустотой долго он не сможет.

Дышать отравленным отсутствием действительно было невозможно - и потому Аскерет задержал дыхание. Он уже понимал, что перед ним - один из высших тагэради, и, хладнокровно сравнивая свою жизнь с возможностью уничтожения такого существа... что ж, тут даже выбирать не было смысла. Враг вошел в теснейший контакт, оказался рядом - отлично. Стянутая волей мага лава поднялась вокруг него куполом, точнее - шаром. Раскаленные потоки обволокли каменный панцирь - жар был снаружи и одновременно нагревал и сам каменный доспех. Тугоплавкий металл лат еще не раскалился, хотя уже начинал обжигать - но демон-то не был защищен никаким доспехом вообще! И Аскерет знал, что даже если когти и щупальца врага сейчас разорвут его - заклятие не пропадет, слишком много внимания в него влито.
Набради знал, что его время почти закончилось - и избрал единственный способ уберечь себя - черный туман в кромешной темноте каменного доспеха рванулся в ноздри корлада, заполняя собой глотку, легкие, и разрывая крохотными крошками арканита внутренности смертного, используя тело земляного мага как единственную защиту от его магии. Тень заполнила собой все, сдавила сердце, разорвала внутрености, и, как только барон ощутил смертельную опасность - испустила поток холода во всех направлениях, надеясь не дать лаве расплавить доспех Корлада.
А Аскерет же делал прямо противоположное - осознавая происходящее, заставлял лавовый шар сжаться, сокрушить, расплавить и сжечь все, что внутри - включая собственное тело. Он мог мгновенно оценить собственные травмы, понять, что они смертельны - и последними крохами гаснущего сознания цеплялся за одну мысль - заставить заклинание действовать, сжиматься, давить, жечь...
Набради обратил свое дыхание в холод, а свою плоть, как и плоть корлада - в арканит. Его сдавливало этим невыносимым жжением вокруг, но барон твердо намеревался выжить - и выйти из схватки победителем.
Лава на улице постепенно остывала; управляющие чары пропали, но жар должен был задержаться еще надолго. Во всяком случае, виера, да и кому-то другому, еще в течение нескольких часов не удалось бы пройти по ней, не провалившись в уже загустевший, но еще не затвердевший раскаленный камень. Кое-где в лаве тонули куски искореженных пустых домов вокруг; где-то среди них ворочался застрявший голем, по ногам которого тоже стекал застывающий камень из направленного в цель жаркого фонтана. А посреди улицы застыл каменный шар, похожий на исполинское яйцо; раскаленная докрасна поверхность постепенно остывала, камень покрывался разломами. Темница, заключившая в себе демона и мага.
По вершине "яйца", спустя несколько минут, прошла трещина, которая разошлась и причудливой паутиной расползлась по всей повехрности. Мгновением позже изнутри послышался пронзительный, ненавидящий вопль демона, и опаленные щупальца рванулись во все стороны, разбивая раскаленный камень, ровно как и обоженную заледеневшую изнутри плоть корлада вместе с разовранными доспехами, и освобождая барона. Голем, скрипя подобрался ближе, а черная тень, собравшись, зависла в воздухе прямо пред ним. Выглядел Набради не лучшим образом - даже на черной демонической плоти можно было увидеть множество ожогов, да и перекошенные насекомьи челюсти явно говорили о немалой боли.
-Продвигайся к Цепи. Я вернусь на Левиафан и постраюсь восстановить силы.
Нукулайс, который чувствовал себя куда менее уверенно без своего барона, подчинился. Голем мерно развернулся и направился в сторону цепи, а каменная крошка и кусочки металла еще долго осыпались с арканитового доспеха. Формально, ему удалось отбить Цепь, но какой ценой! Набради выбыл из боя по крайней мере на несколько часов, а эломини позади остались намертво отрезанными лавой проклятого мага.
Тень метнулась в небо, стараясь добраться до Парящей Цитадели как можно быстрее. Голем же направился к концу улицы, там, где уже виднелась гигантская колонна цепи, уходящая в низкие облака. Механизм подошел к основанию, и уцепился арканитовой лапой за звено. Ноги уперлись в землю и оттолкнулись от неё - руки начали работать с неумолимостью машины, медленно, но верно поднимая Нукулайса наверх. Скоро, уже скоро...

(уже совсем скоро)

Пусть мёртвые хоронят своих мертвецов.

(с Тельтиаром)

Тела отважных людей, отдавших жизни за Альянс, растерзанные, изорванные в клочья, лежали вперемешку с тем, что осталось от их врагов - кусками так и не сгоревшей черной плоти и кусков арканита, переживших огненный вал. То здесь, то там можно было увидеть ошметки когтей и жвал, или куски расплавленного металла и опустошенные баллоны с зажигательной смесью. А посреди всего этого ужаса сражался человек, облаченный в огромные доспехи, больше подошедшие бы корладу. Человек, едва заметный, погребенный под копошащейся массой демонов, жаждавших добраться до него и лишить жизни.
Герой. И в то же время, просто один из множества воинов Альянса, защищавших человечество от самого жуткого врага, какого только можно было представить.
Первая горящая вспышка разбросала виера по площади, заставив их вопить от боли, ибо они уже не ожидали, что нанавистное пламя вновь обрушится на них после уничтожения этих странных, огнедышащих людей. А следом пришли молнии и сама земля вздыбилась, ограждая храброго человека от врага и насаживая на каменные колья тех из виера, что оказались слишком близко. Для боевых магов это было настоящее раздолье - эломини безо всякого прикрытия, способного отразить их смертоносные чары.
Четверо колдунов, окруженных отрядом солдат, комбинируя самые разрушительные из своих заклятий, сокрушали демонов и теснили их к краю площади, стараясь выжать обратно на те улицы, откуда они пришли - обжигая пламенем и молниями, растирая в кашу камнями, и что самое важное - не давая им более приблизиться к воину-великану, что так долго сдерживал их в одиночку.
- Помогите же ему скорее! - Совсем рядом велел волитар, чей мундир был запачкан совсем свежей кровью. - Господин Пферцберг! Вы меня слышите?! Да, делайте же что-нибудь! Они сейчас вернуться и перебьют нас всех! Как только притащат хоть одного жука потолще!
Он молча, до ломоты стиснув зубы, сделал несколько шагов. Под сапогами что-то хрустело, и Манфред мог только надеяться, что это не кости его павших товарищей. Молот высек искры из мостовой, отбрасывая в сторону изрядно попорченные огнём останки какого-то виера, и из-под них явилось очень странное сооружение. Это был довольно большой паровой баллон, шланг от которого шёл к не меньших размеров орудию, представляющего из себя широкую трубу с приделанным к ней механизмом и барабаном, очень нехорошо щерящимся двенадцатью головками паровых рокет.
- Помогите одеть, - сказал Пферцберг, силком пропихивая слова через глотку. - Быстрее!
Солдаты поспешили исполнить его приказ, и попытались нацепить на бронированного исполина орудие, однако делали они это крайне неумело, всякий раз исхитряясь приладить деталь как-то не так. Наконец, с пятой или шестой попытки они закрепили за спиной Манфреда смертоносное оборудование, и крайне довольные собой, вновь заняли круговую оборону.
- Медленно отступаем, - велел офицер. - Нас слишком мало, чтобы и дальше защищать эту площадь. А к Цепи твари прут со всех сторон... не только отсюда!
- Берите эти баки. Возможно, в них ещё есть смесь, - приказал Пферцберг, а потом махнул молотом в сторону улицы за площадью. - Вы первые, я прикрываю.
- Они прикрывают, - указал на магов волитар, пока солдаты забирали все хоть сколько-нибудь годные баки. - У меня приказ министра защитить вас любой ценой.
- Тогда идём скорее, - ответил Мэнни, и недовольство в его голосе было скрыто медным эхом трубы. - Хотя нет, погодите. Господа маги, если сможете - заплавьте эти пробоины в моём доспехе. Я теряю слишком много пара.
- Конечно, - отозвался ближайший из чародеев.
Он тщательно осмотрел боевой доспех, и постарался заделать каждую прореху, используя в качестве заплат куски железа, найденные на площади. Конечно, после такого ремонта костюм уже не смотрелся как новенький, но по крайней мере исправно работал.
- Благодарю. Теперь идём.
- Вы двое прикрываете, остальные - цепью!
Отдав приказы, капитан зашагал рядом с Манфредом.
- Сожалею о ваших людях, - произнес он на ходу.
- Да, - ответил Пферцберг. - Я тоже.
Больше он до самой Цепи не проронил ни слова. Лишь тяжёлая поступь его бронированных ног, и шипение пара в трубах доспеха раздавались на опустевшей улице.
Там их уже ожидал отряд солдат - не столь крупный, как хотелось бы... и уже основательно потрепанный. Ощетинившиеся в стороны улиц большие огнеметы были покрыты копотью (видимо их уже не один раз использовали).
- Сколько?! - C ходу бросил офицер.
- Шестеро, капитан Ирвин, - ответил молодой лейтенант. - И восемь раненых.
- Подкрепления?
- Къерр отправился за ними.
- Винсент, - Манфред с трудом узнал усталого механика, хлопочущего у одного из огнемётов. - Рад тебя видеть. Доложи обстановку!
- Паршиво все, - вздохнул тот, отрываясь от аппарата. - Внизу Цепь без защиты. Вот ждем, когда гады полезут.
- А как же корлады? - спросил Мэнни. - Кстати...замени бак у меня на спине. Солдаты должны были принести запасной.
- Сейчас, устроим. - На этот раз замена горючего произошла куда быстрее - Винсент умело снял опустевший баллон и поставил на его место другой. - Что до корладов - не поспевают всюду-то... а тут еще горцы мятеж затеяли! Столько людей порезали.
- Свихнулись?! - вырвалось у Пферцберга. - В такое-то время...
- Они - бешеные. Хотели наверх прорваться - я такого страху натерпелся! Ну да мы корзины все обрубили.
Манфред коротко, но очень ёмко высказал своё мнение о горцах и о ситуации в целом. Он думал, что говорит негромко, но как-то забыл, насколько его голос усиливается рупором. Впрочем, судя по лицам окружающих солдат они в целом с ним были вполне согласны.
- Кто здесь командир? - уже в полный голос спросил Манфред.
- Теперь - я, - ответил тот капитан, что помог ему добраться от площади
- Тогда укажите мне мою позицию, капитан. И позаботьтесь, чтобы был хотя бы небольшой размах...

Почтенные маги развлекаются

Демон метнулся из переулка настолько быстро, что будь он хоть на полшага ближе – и никакая реакция бы не спасла, но Артикуса Квака словно боги хранили. Он вскинул ладони, и мостовая вздыбилась, поднимаясь на пути пустотной твари и разбивая той морду острыми камнями. Квак понятия не имел, насколько живучи эти монстры, да и проверять не хотелось, а потому он вторым заклинанием вбил виера в стену, и продолжал давить до тех пор, пока не раскатал по камням тонким слоем хитинового панциря и той жижи, что заменяла уродцу кровь.
- Надеюсь, - чуть отдышавшись, бросил он. – Этого достаточно.
- Пошли! – Дернул его за рукав Гидеон. – Здесь могут быть еще.
И они были. Из тьмы уличных проемов зловеще светились красные глаза приближающихся врагов, ускользнуть же от них не имелось никакой возможности.
- Накаркал, папаша, - хмыкнул Артикус, закатывая рукава.
Старый Манфри молчаливо перехватил посох поудобнее и направил его в сторону, откуда ожидал нападения демонов. Прыжок – синяя вспышка, и пробитый насквозь огромной сосулькой, виера упал на мостовую. Воды вокруг было мало, но Гидеона такая мелочь не смущала нисколько.
- Ну-ка устрой мне там провал, - велел водяник товарищу.
Квак, не теряя ни мгновения, пробил в улице здоровенную дыру, а заодно и трубу водостока, доставлявшего к колодцам и особнякам свежую воду. Из только что сделанной ямы ударил настоящий фонтан, тут же начавший извиваться и принимать немыслимые формы под умелым воздействием Манфри.
- Только не подпускай их ко мне! Не подпускай, кому говорю!!!
Последняя фраза на куда более повышенных тонах, поскольку Артикус успел отбросить скорпионоподобного демона лишь за секунду до того, как тварь намеривалась порубить Гидеона.
- У меня не тысяча рук! – Огрызнулся земляной маг, вновь выворачивая камни из мостовой и отправляя их в полет до ближайшего демона.
Тем временем вода превращаясь в лед, сотнями копий и стрел наполняла тела виера, лужи у них под ногами замерзали, удерживая конечности демонов и не давая им атаковать, напор под которым били водяные струи проламывал панцири пустотных тварей и отбрасывал их к стенам.
Два колдуна, спина к спине, отбивались от наседающих врагов, однако, к общему их прискорбию, поверженные, казалось бы, чудовища, со временем поднимались на ноги и нападали вновь, если только не были превращены в аккуратную кашицу или изрублены на куски, что тоже удавалось далеко не всегда.
- Их слишком много! – Проскрежетал Артикус, вбивая еще один камень в морду новому демону. – Уровняем шансы! Придержи гадов!
Земляной маг вскинул руки, и мостовая вновь задрожала, но на этот раз камни не разлетались хаотично в разные стороны, а стали принимать новую форму, складываясь вместе и образуя некое подобие человеческих фигур. Гидеон, осознав, что именно собирается сделать его коллега, постарался выиграть тому как можно больше времени и все силы бросил на использование бьющего из-под земли фонтана… хотя теперь по напору и мощи он больше напоминал раскрывшийся гейзер. Плотные струи кипятка били по демонам, ошпаривая их, сбивая на землю крылатых тварей и оставляя следы жутких ожогов на их телах. Подобраться к колдунам, защищенным таким образом было практически невозможно, но Манфри понимал, что даже ему не под силу вечно удерживать щит, буквально высасывающий из него все силы без остатка.
- Отпускай!
Прогремело над ухом спасительное слово Артикуса, и старик завершил заклинание, с удовольствием любуясь на творение своих рук: не меньше полутора десятков различных демонов валялось вокруг, обожженными и изувеченными – тут же их, не успевших оправиться, топтали каменные изваяния, созданные Кваком. Великаны, созданные из раскуроченной мостовой, казалось, могли лишь ломать и крушить – в данном случае тела пустотных тварей, не оставляя им ним шанса на спасение.
- Красота, - протянул Артикус, продолжая манипулировать каменными слугами. – Всегда бы так.
- Любишь, когда за тебя другие работают, - хмыкнул, не без доли уважения, Манфри.

Ночь 13
На баррикадах внизу...

В Нижней баррикад уже почти не осталось. Город умирал, и по нему шныряли черные тени. Рвались к Цепи, временами отвлекаясь на побочные убийства, задерживаясь там, где были маги. На эту баррикаду не хватило тонкой цепочки из Одаренных и корладов, она не значилась в планах командования. На нее вышли те, кто не смог, не успел, не захотел уйти и теперь боялись оставаться в своих домах больше, чем драться. Сооруженная наскоро из мебели и перевернутой телеги, она перегородила ведущую к подъему наверх улицу с безнадежной отвагой – как ткань пытается противостоять игле.
Кремиш Сейц не собирался бежать. Да и разве убежишь от виера, даже если бы не была больна нога. Зачем – здесь дом, ради которого он остался. Здесь город, который тоже – дом, только побольше. А жизнь... ну что ж...
Он первым увидел алые глаза. Две пары, растущие и растущие. Кто-то выстрелил из арбалета – стрела прошила черную лапу, на которой не осталось раны.
- Огонь! Палить надо!
Все принялись поспешно зажигать еще не горящие факелы, поджигать тряпье, которым обмотали колья и вилы – а первая тень уже взлетела по краю баррикады.
Лапы принялись работать, кромсая тела. Попасть в нее казалось немыслимо, невозможно – настолько быстры были движения. Кто-то ухитрился всадить горящий кол в лапу, отбив клешню, и успех приветствовали криками, но тварь только больше разъярилась. Счастливчик погиб следующим.
Портной пытался достать врага горящей ножкой от стола, когда получил сильный удар в голову. Перед глазами помутилось, и он упал рядом с баррикадой, но сознания не терял.
В него попал легкий табурет, отброшенный с пути вторым виера, спешившим на помощь.. Не в силах пошевелиться, Сейц стал свидетелем схватки. Наверное, где-то там, где дрались подготовленные солдаты, загодя приготовившие огненосное оружие; где творили заклинания маги, пусть не огненные; где держались и умирали жители Горнариса – там за одного виера платили одной тремя жизнями. В среднем, в страшном среднем.
Здесь творилась бойня. Двое демонов легко расправлялись с тремя десятками людей, казавшимися по сравнению с ними неповоротливыми куклами. Они дрались как-то даже весело – или так показалось затуманенному разуму Кремиша. Играли – если у демонов могут быть игры. Соревновались – кто отсечет больше конечностей, свалит больше противников.
Людей оставалось пятнадцать, десять, пять... трое... И когда падал последний, его возвышавшегося сейчас на баррикаде противника охватило взметнувшееся пламя. Вокруг было слишком много огня, и деревянное укрепление затлело, огонь выбрал именно этот момент, чтобы прорваться сквозь доски и взметнуться костром, будто домашняя утварь, впитав частичку души погибших хозяев за проведенные рядом годы, стремилась помочь хоть чем-то. Охотник перекатился, тщетно пытаясь сбить с сбея пламя, в агонии разбросал остатки баррикады и, наконец, замер.
Второй виера уже удалялся – от страшного пламени, от погибшего сотоварища, от тридцати, если не больше тел – нести смерть дальше.
Огонь начал пожирать стоящие рядом дома. Сейц подумал, что тот, из-за которого он остался, совсем рядом – и потерял сознания, не чувствуя боли от ожогов.

А тем временем наверху

- Вон, смотри, какого здорового притащили, - палец Квака указал на огромную тушу, которую двое виера выносили на хребтах из-за поворота. – Забить?
- Неееет, - Гидеон улыбнулся, подкидывая на руке небольшой водяной шарик. – Смотри, фокус покажу.
Он размахнулся и запустил импровизированным снарядом в огромного виера, что-то верещащего и указывающего отростками-щупальцами на магов. Уже в полете вода превратилась в мутную, темно-зеленую жижу, и с шипением разбилась о морду демона, прожигая насквозь его плоть.
- Съел! – Радостно, словно юнец, закричал Гидеон, наслаждаясь агонией врага.
В ответ яростно застрекотали скорпионоподобные демоны, вновь бросившиеся на магов, но на их пути тут же встали четыре каменных исполина, сдержавшие натиск чудовищ. Появившуюся в воздухе летучую нечисть, Гидеон аккуратно сбил струей кислоты, сначала отрезав крылья, а уже когда чудовище упало на мостовую – облив тело и голову.
- Я когда-то насекомых так… тонюсенькой струйкой… - вспомнил Манфри. – Они еще поначалу вырваться пытались, но куда там…
Тем временем охотники успели порубить каменных истуканов на куски и продолжили наступление, прыгая по улице и уклоняясь от кислотных струй. К неудовольствие Гидеона, эти твари хорошо приноровились ускользать от его атак, и имели все шансы добраться до колдунов невредимыми… если бы не Квак.
Вскинув ладони, он тут же вырастил из остатков камня на мостовой несколько шипов, разлетевшихся сотнями осколков, буквально изрешетивших виера и сбивших их на землю, сделав легкой добычей для старого Манфри. Почти сразу же после этот, лишенные магической поддержки, рухнули, разваливаясь на куски, оставшиеся каменные статуи. А виера продолжали наступать практически со всех сторон.
Гидеон вновь подкинул на руке водяной сгусток, готовый по его желанию обратиться в кислоту, однако земляник лишь скептически хмыкнул на это:
- Понадобиться нечто посолиднее. Вон их сколько, - он обвел рукой надвигающееся воинство. – К каждому индивидуальный подход не выйдет.
- Взор Аз… - задумчиво произнес, перебирая варианты, Манфри, и Квак тут же подхватил идею:
- Кадора!
Решение было изящным, как рапира и действенным, словно шипованая булава – сплетая силы воедино, колдуны могли добиться куда большего эффекта, нежели действуя по одиночке, а потому выбранное заклинание как нельзя лучше подходило им в сложившейся ситуации. Взрыхленная же до этого мостовая, практически лишенная каменного покрытия, представляла собой идеальный материал для создания необходимых чар – почва все более размокала, превращаясь скорее в липкую грязь, нежели ухоженную улицу, и бегущие виера стали проваливаться едва ли не по брюхо, но пока еще не обращали внимания на этот небольшой дискомфорт, однако в следующий момент в дело вступил Гидеон Манфри, по воле которого грязь обратилась в смертоносную для демонов кислоту… не оставляя увязшим в ней виера ни единого шанса на спасение.
Закашлявшись, старый маг тяжело оперся на посох. Он едва дышал и не мог расправить плечи от усталости, но в груди у него сердце согревалось чувством глубокого удовлетворения от проделанной работы – творить чары вместе с Артикусом Кваком ему не доводилось уже больше тридцати лет, однако сейчас Манфри вспомнил, почему так любил своего непутевого коллегу. Тот умел подхватывать на лету заклинания и идеи, дополняя их и наполняя совершенно иным смыслом, от которого те не только ничего не теряли, но и приобретали эффективности. В конце концов, двигать реки придумал Артикус, а не Гидеон.
Наконец демоны перестали вопить, утопая в кислоте, да и сама кислота вновь затвердела, едва только прошло действие чар, а два усталых мага вновь стояли посреди обезображенной площади, противостоя все прибывающим силам виера, которым, казалось – конца и края видно не было.
- Как-то это грустно, - заметив в небе черный силуэт огромного скарабея, попытался изобразить улыбку Квак.

Без баррикад - наверху

В Верхней баррикад заранее не возводили. Если враг и придет, то сделает это с воздуха – поди угадай, с какой стороны начнет наступать. А когда увидишь алые глаза, уже поздно будет прятаться. Как, казалось, поздно было рыжеволосой девочке, стоявшей в тупичке. Охотник пробегал мимо, даже не глядя туда, но с какого-то перепугу девчонка выпустила ему в бок слабый язычок огня. Черная плоть зашипела, вскипая небольшой раной, и разъяренный монстр обернулся к одаренной – такой слабой и уязвимой в своем желании сделать хоть что-то.
Увидев перед собой чудовище, девочка бросилась бежать, не разбирая дороги, не видя перед собой ничего, а охотник кинулся следом, настигая на глазах – стереть отмеченного Четырьмя врагами Рожденного сном. Он был много быстрее человека, и расстояние сокращалось на глазах. Впрочем, бежать все равно было некуда – короткий проулок уперся в закрытую дверь. Девочка, не останавливаясь, толкнула ее, и та распахнулась, оказавшись незапертой. Хотя демон и был мало знаком с людьми, но заподозрил подвох и притормозил всеми лапами. Точнее – попытался – когти заскользили по невесть откуда взявшемуся льду, окончательно придавшему и без того слегка наклонной мостовой форму желобу, и виера разгону пролетел в довольно широкий дверной проем и врезался в поставленный там на бок тяжелый дубовый стол, подкрепленный шкафом. Ни капли огня или лидиума там не было, и это только на секунду ошеломило стремительного демона, но этой секунды оказалось достаточно, чтоб на него с двух сторон обрушилось пламя.
Тонкая струйка – со стороны девочки, и ревущая волна, исходящая от седовласой женщины, которой любой нормальный человек посоветовал бы сидеть дома, вязать и нянчить внуков. Но ничего этого волшебница делать не собиралась, и явно получала удовольствие от того, что творила.
За какие-то мгновения от создания пустоты не осталось и следа, а Ровена отправилась обратно к выходу из тупичка.
- Удачный район, - сказал Алфар, вновь поливая мостовую водой из прихваченного с собой ведерка. – Тут два корабля упали. Еще должны быть.
В последние дни он выполнял и перевыполнял наставления Тами по самостоятельным занятиям, самозабвенно помагал повару в забивании мелких птиц и животных с помощью магии. Впрочем, кое в чем мальчишка позволил себе нарушить прямой запрет – не тренироваться на растениях в дворцовом саду. Все равно после испытания выпускников краткого курса волшебства там прибавилось столько бедлама, что еще пары загубленных кустов никто не заметит, если выбирать их между испорченных.
К самим срочно мобилизованным недомагам Манфри относился с изрядным пренебрежением, иногда лишь жалея, что он – не огненный. Уж он бы!..
Впрочем, подросток хорошо понимал, что Архимагом станет еще нескоро, а пока надо получше подготовиться. Что он, собственно и сделал.
Увы – занятия оказались тщетны, так как демонам водная магия повредить не могла, а одержимых, с которыми рассчитывал бороться юный волшебник, не было – виера сбросили их тела.
Зато приходилось заранее взятое с собой ведерко, над которым Манфри предварительно поработал – быстро извлекать влагу из воздуха он пока не умел. В другое время того, кто шел на поле битвы с ведром, будь он даже одаренный Океанской Девой, подняли бы на смех – но не в эту ночь.
Скоро, наверное, придется выйти отсюда и драться на улицах.
Алфар сунул руку – воды еще много.

Манфри. Такие Манфри

Виера теперь не бросались на них как бешенные, а решили обратить всю силу их магии против них же самих, как уже не раз поступали в этом сражении и до него. Устоять против безжалостного наг-саири не мог ни один чародей, как бы силен и везуч он не был. Впрочем, ни Гидеон, ни Артикус не собирались так просто сдаваться, и оба плели заклинания, пусть и понимая, что сил у них осталось слишком мало, и новая атака виера в любом случае станет для них последней.
Тварь приближалась так быстро, как только могла – Исказитель чувствовал ту боль, которую причинили его собратьям колдуны и теперь жаждал поквитаться с ними их же оружием. Магией, которой Четверо столь щедро одарили двоих стариков.
- Получай! – Подпускать огромного жука слишком близко Гидеон не хотел. Встретившись с таким чудовищем в прошлый раз, он едва не погиб, так что теперь собирался удерживать врага на расстоянии, пока хватало сил.
Брошенный кислотный сгусток застыл куском льда и рухнул вниз, даже не долетев до наг-саири. Демон продолжал полет, жужжа и перебирая когтистыми лапами. Каменные шипы обтекли арканитовое тело, даже не оцарапав его.
- Чем бы пронять! – Оскалился Квак, уже успевший привыкнуть, что камни хотя бы отбрасывают виера. – Я уже чувствую холод!
- И я… - протянул Гидеон, направив на исказителя посох. – Ударим разом!
Каменные шипы, смешанные со сгустками кислоты, вновь полетели в морду опасному врагу – на этот раз заклинание Квака достигло своей цели, повредив плоть виера, а вот смертоносная жидкость вновь замерзла. Гидеон, расправив усы, довольно улыбнулся – похоже, чудовище могло искажать только одно проявление магии, вот только колдовство Артикуса и так, и так не могло совладать с крепким панцирем наг-саири.
- Похоже, конец… - раздосадовано процедил земляной маг. – Я себе это несколько иначе представлял… право слово.
- Еще раз!
Гидеон вскинул посох, направив весь водяной поток, какой еще оставался у него под рукой на демона, и обращая воду в кислоту – струя леденела прямо на лету, и шансов добраться до панциря исказителя явно не оставалось, но в тот миг, когда Гидеон уже смирился с поражением, виера вспыхнул столь ярко, что едва не ослепил старика. Пламя охватило наг-саири со всех сторон разом, смыкая губительное кольцо, и превращая опасного демона в обгоревший остов, рассыпавшийся пеплом еще до того, как коснулся земли.
Демоны, до этого предвкушавшие, что одаренные падут от собственного же искаженного колдовства, протяжно завопили, готовясь к новой атаке, но позади них возникла исполинская полыхающая фигура с громадным мечом, охваченным пламенем. Он кромсал и рубил виера так быстро, что ни Квак, ни Гидеон даже не успели понять, откуда он взялся, когда с четырьмя охотниками уже было покончено.
- Фиерна! Девочка моя! – Радостно закричал старик, увидев любимую дочь. Ему хотелось верить, что Фиерна услышала шум боя и поспешила ему на помощь – благо до их дома отсюда было рукой подать. – Как же я рад тебя видеть!
- И я тебя, отец! – Колдунья произнесла эти слова несколько сдержаннее, нежели только что побывавший на волосок от гибели старик, но все же позволила ему себя обнять.
- Я уж и не чаял, что снова тебя увижу… - голос старика оборвался хрипом.
Женщина отпрянула в ужасе и увидела, что из груди ее отца торчат два отвратительных когтя. Летучая тварь, нависшая над Гидеоном, продолжала терзать его измученное тело, вонзая в него лапы и издевательски стрекоча при каждом ударе. Глаза Фиерны в этот миг вспыхнули столь яростно, что казалось, пламя ударило прямо из них – два огненных луча спалили голову демона в одно мгновение, и тварь рухнула, а соскользнувшего с когтей Гидеона, колдунья успела подхватить и уложить на мостовую. Где-то позади слышались звуки жестокого сражения – огненный великан отбивался от виера, - но Фиерне сейчас не было до него никакого дела.
- Отец! Папа!
Она хотела было прижечь его раны, но они оказались настолько жуткими, что никакое пламя не смогло бы остановить кровотечение. Гидеон Манфри умирал на руках дочери, еле шевеля разбитыми губами:
- Ты спасла… нас… и Арти тоже…
- Арти? – Фиерна удивленно осмотрелась, но земляного прохвоста уже и след простыл – вместо того, чтобы защитить Гидеона, Квак попросту сбежал, едва только ему представилась такая возможность. – Будь он проклят навеки!
По щекам женщины текли слезы, и она не могла унять плача. Ее отец, казавшийся столь же вечным, как Альянс, медленно угасал, лежа в грязи, и спасти его не смог бы даже Менгаард, окажись тот поблизости.
Подняв глаза, Фиерна увидела, как в ярком сиянии растворяется демон-паук, переполненный огненными чарами, а вместе с чудовищем исчез и Эскаль Толхарт, уничтоженный пустотным взрывом.
- Я спас мальчиков… они… будут свободны…
На лице Гидеона Манфри застыла улыбка, буквально за мгновение до того, как жизнь покинула его немощное тело.

Неожиданная встреча.
(С Тельтиаром)

Горящее здание обрушилось внутрь себя с глухим, нутряным уханьем, похожим на стон болезного старика. Гротх, до того бежавший прямо по улице, едва успел затормозить и прикрыть лицо полой плаща, защищаясь от целой тучи мелких угольков, разлетевшихся по ветру.
В Столице за последний час успело измениться многое, и почти всё к худшему. Говорили о виера, сумевших пробраться наверх, говорили о мятеже в войсках, говорили о том, что был отдан приказ обрубить корзины и оставить Нижнюю столицу на растерзание демонам. А ещё среди солдат, обменивавшихся новостями прямо на бегу, среди бегущих горожан поползли толки о том, что Император…
Дослушать Гротх не успел, флегматично и на ходу выбив сеятелю паники передние зубы рукоятью ятагана, чей клинок успел покрыться кровью: несколько граждан, с которыми орк столкнулся, когда попытался срезать путь решили, что сейчас самое подходящее время для мести Смотрителям за какие-то обиды или просто страх. Тратить на них время и силы не хотелось, но пришлось.
Задержав дыхание на пару секунд, и чувствуя, как загривок и незащищённую ногу прижигают десятки крохотных, но очень горячих угольков, Гротх побежал дальше. До Особняка Закона оставалось буквально пару кварталов, и орк летел, вкладываясь в это целиком, беспокоясь об одном – успеть. Препятствия он предпочитал обходить, а с виера, слава Четверым, не встретился, хотя один раз ясно видел, как в непроглядно чёрном небе гигантская струя пламени высветила и объяла гигантского ужасающего жука, казалось, прорезанного в реальности, как фигурная дыра в ткани. Орк успел заметить это лишь на секунду, а потом в бок чудовищу врезалось что-то ярко вспыхнувшее, и темнота снова скрыла битву из виду.
Одинокий уличный светильник выхватил широкоплечую фигуру орка из темноты всего на пару мгновений, пока тот пробегал по улице, но и этого оказалось достаточно.
- Гротх! – Окликнул его слабый голос из ближайшего проулка. – Гротх – это ты?!
Сгорбившийся, едва стоящий, придерживаясь рукой за стену, человек теперь был хорошо виден – его белый костюм, пусть и изрядно испачканным кровью и золой.
Орк резко затормозил, вскидывая перед собой ятаган. То время, что он провёл в осаждённой Столице, научили его, что паранойя качество не просто полезное, а первостепенно важное. Приглядевшись, он узнал бледное лицо человека.
- Хессо, - сказал он, опуская оружие. – Как там? Мы ещё живы?
- Мы?.. Это настоящая резня… - Смотрителю пришлось несколько раз прерваться, чтобы перевести дыхание. Выглядел же он настолько плачевно, что едва ли напоминал сам себя. – Они пришли под видом стражи…
- Лорд Элан жив? – перебил его Гротх, подходя ближе. – И…вообще, чем всё кончилось? Если кончилось…
- Не знаю…
Человек шагнул ему навстречу, пошатнулся, и едва не упал, еще сильнее завалившись на стену.
- Лорд укрылся внизу… там есть выходы. Но других… боюсь – всех убили.
- Ссуки, - плевок расплескался по мостовой с бессильной злостью. – Ну, ничего, если Лорд жив – они нас ещё попомнят. Что ты здесь делаешь?
Говоря это, орк под плащом взялся за рукоять кинжала.
- Вот, - Хессо медленно вынул из-за пазухи измятую стопку бумаг, обильно пропитанных кровью. – Документы лорда…
- Молодец! – Гротх отпустил кинжал, и чуть было не хлопнул Хессо по плечу. – Они нам очень, очень пригодятся потом.
Орк взял бумаги и быстро их перелистал. На многих что-либо разобрать было уже нельзя, большая часть читаемых была протоколами чьих-то допросов, но, слава Четверым, та единственная бумага, которую искал Гротх не пострадала. Он понял это сразу, ещё на ощупь, но всё же удостоверился. Королевская печать и подпись были на месте. Элан Зубастый оставался Лордом-Смотрителем.
- Ты должен доставить эти бумаги во дворец Хессо. Я помогу. Идти сможешь?
- Подставь плечо… - человек протянул к нему руку. – Попробуем.
- Держись, - Гротх убрал бумаги, и уже собирался дать товарищу по службе опору, когда сзади, на миг скрыв свет от уличного фонаря, на них спикировала крылатая, дико визжащая тень.
Орк молниеносно развернулся и взмахнул ятаганом, но промахнулся, а противник с удивительной ловкостью и гибкостью увернувшись от удара второй руки, вцепился когтями в кожаную куртку на груди Гротха…и болезненно цапнул его в нос, обиженно вереща.
- Цепкий?! – изумился орк, рассмотрев наконец виверну.
Малыш с момента их последней встречи очень изменился. Когти стали длиннее и крепче, зубы потеряли младенческие очертания, крылья достигли размера, подходящего для полёта, а младенческая кожица превратилась в почти полноценную чешую и потемнела. И всё же это несомненно был Цепкий, возмущённый до нельзя, с мордочкой покрытой чьей-то кровью. Красной.
- Вирр тебя дери, приятель! – Гротх уверенно отодрал от себя шипящего вивренёнка и замотал его в плащ. - Я рад тебя вижеть, но…да сиди ты смирно, паскуда мелкая, ах чтоб тебя!!!
Вивернёнок, однако, ничего слушать не желал, извивался и вырывался, неизменно оказываясь вне покрова чёрной ткани. Цепкий категорически был против такого произвола силы над личностью, изловчился и вспорхнул Гротху на плечо, а в доказательство серьёзности своих намерений прихватил волосатое орочье ухо зубами, намекая, что уберётся он с избранного места только с трофеем.
- Вирр с тобой, - констатировал орк, оценив ситуацию.
- У тебя и виверна есть, - Хессо, судя по глазам, хотел сказать намного больше, но язык ему подчинялся уже не в полной мере, да и сил хватало только дышать и держаться на ногах.- Я думал… уже ничему не удивлюсь…
Он пошатнулся, схватился за плечо Гротха, и едва не задел рукой виверненка. Цепкий обнюхал руку и оставил такое соседство безнаказанным. Два Смотрителя и виверна двинулись обратно во дворец.

Во дворце (немного ранее)
С Оррофином

Лорд-Смотритель все еще чувствовал себя виновным в гибели людей, доверявших ему – ведь даже будучи предупрежденным о нападении, он позволил убийцам войти в Особняк. Более того – он практически ничего не сделал, чтобы отбить нападение, да и сам едва не пал жертвой покушения, и лишь своевременное вмешательство огненного мага спасло его от гибели. Теперь же именно этот рыжебородый гигант провел их через катакомбы под Столицей, выведшие на поверхность в паре кварталов от дворца (несомненно, тот лорд, что раньше владел Особняком, хорошо позаботился о своей безопасности – что его не спасло).
Шаг в шаг за ним следовали оставшиеся в живых смотрители, в том числе и Ремек, которого Зубастый велел ни в коем случае не упускать из вида – не смотря на его помощь, лорд все еще не доверял бывшему убийце. Что же до их пленника, после названного Череполомом – то в общей свалке ему слишком сильно сдавили горло. Как именно это произошло, разбираться попросту не было времени, так что они наскоро обыскали тело убийцы, и, забрав все, так или иначе способное помочь им в дальнейшем.
По счастью, сражение еще не добралось до этих районов, поэтому они быстро добрались до дворца. Стражники подняли копья, опасливо глядя на незнакомцев, но маг вскинул ладонь, в которой тускло сверкнула медная инсигния. Элан едва удержался от возгласа удивления в этот миг – он никак не мог предположить, что его добродушный кузнец окажется на деле боевым магом.
«Сколько же еще обмана мне предстоит раскрыть? – Вспоминая трофеи с тела Череполома, подумал Элан. – И сколько еще останется тайной?»
Охрана Дворца пропустила их – маг и смотрители, во главе с самим лордом, по их мнению могли войти внутрь. Да и если бы не могли, простые воины явно не хотели испытывать на себе их гнев. В коридорах дворца, на лестнице и в главном зале стражи было еще больше, чем у входа – как будто бы все стражники Столицы собрались здесь для защиты лордов и короля (в какой-то мере это и было так, поскольку Дангер Оррик велел своим подчиненным держать оборону здесь, а не в городе).
- Идем! – Коротко бросил маг. – Я дам вам защиту.
- Да кто ты такой? – Не выдержал Элан, настолько изменился колдун за эти несколько часов.
- Просто маг, - ответил рыжий. – Прошу, милорд – за мной. Вы все узнаете.
Элан кивнул, хоть и затаил некоторую подозрительность. Поднявшись по лестнице на третий этаж дворца, они миновали зал, где несколько человек переносили ящики со странными металлическими шарами (Зубастому в этот момент показалось, что он где-то их уже видел, но вспомнить где именно он не смог). В коридоре же, у самого поворота, он увидел смутно знакомого старика, отдающего приказы нескольким слугам в кожаных передниках…
- Постой, - бросил лорд колдуну, и прежде чем тот успел ответить, направился к старику: - Пферцберг!.. Зигфрид Пферцберг?! Это вы?!
Старик замер и обернулся. Это действительно был он, сомнений не было. Тот самой высокий, похожий на тощую цаплю пожилой человек с растрёпанной шевелюрой и круглыми очками на блестящих любопытством глазах.
- Мне кажется, молодой человек, - сказал Зигфрид, присмотревшись к Элану, - что я вас где-то видел, но, клянусь Четверыми, не могу вспомнить где именно, уж простите меня за это.
- Я – Элан Зубастый! Когда лорд Дрейн принял вас на службу, я был его правой рукой, - лорд немного замялся, точно не зная, что еще стоит сказать, чтобы старик узнал его. – Мы думали – вы погибли!
- О, кажется я помню вас! – обрадовался старик. – Скажите же мне быстрее, как поживает лорд Дрейн и отчего не заходит к нам? Уверен, ему было бы приятно видеть, какое великолепие мы создали по его приказу! Кстати говоря, а с чего бы мне умирать? Вы намекаете на мой возраст, молодой человек? Так знайте же, я куда крепче, чем кажусь!
Зигфрид вздёрнул подбородок с горделивой воинственностью и погрозил Элану пальцем.
- Вы… но… нет, ни в коем случае! – Наконец выбрал, на какой вопрос ответить вначале лорд-смотритель, коль скоро возможный намек на преклонный возраст вызвал такую бурю эмоций у изобретателя, а затем произнес: – Лорд Алистер Дрейн погиб.
Говоря это, Элан медленно снял шляпу, сжав ее в руках.
- Очень-очень жаль! – Пферцеберг прижал руку к груди и вздохнул. – При нашей первой встрече он показался мне весьма и весьма достойным, а сейчас мне очень жаль, что мы с ним не смогли узнать друг друга лучше.
- Благодарю за добрые слова, господин Зигфрид, - ответил ему Зубастый. – Но, ради Четверых, расскажите, что с вами происходило?!
- Ну, когда Лорд перевёл нас в это просторное помещение и наконец-то предоставил материалы, мы наладили производство разных механизмов, которые по приказу Лорда передали не Смотрителям, а армии. Вот, пожалуй, и всё. Мой племянник сейчас ушёл на битву в боевом доспехе новейшей конструкции. Ох, беспокоюсь я за него…система рессоров там недообкатана.
«Когда это Лорд им это приказал?! – Едва не выкрикнул Элан, но все же сдержался. – Я бы знал… должен был знать!»
- Прошу простить меня – наверное, я не знал. Лорд сам сообщил вам об этом приказе?
- Увы, нет. Его заботу до нас донесли два очень нервных чародея. Они же нас и привели сюда.
«Чародеи… чародеи… - нахмурился Элан. – Если среди них был огненный, то тот взрыв… О, Четверо – что же это происходит?! Почему так?!»
- И более вы не говорили ни с кем из смотрителей?
- Ни с кем, - покачал головой Пферцберг. – Хотя…такой высокий седой господин с такой же осанкой, как у Мэнни.
- В Особняке?! И, во имя Небесного Отца, опишите магов?
- Рыжий и большой, а второй…кажется волитар. И, да, они нас встретили в Особняке. А вот с пожилым господином мы говорили уже здесь.
- Благодарю, вы многое прояснили. Если позволите, я суммирую: к вам пришли двое магов и отвели вас во Дворец. Я ничего не упустил? Вы просто вышли из Особняка, ни с кем не попрощавшись?
Элана распирало от вопросов, но он точно не знал, какие из них стоит задать Зигфриду, а какие лучше и вовсе не произносить.
- Да-да, всё так, - закивал старый конструкторю. – Мы просто никого не встретили…
- Славно, - только и выдохнул Зубастый. – В любом случае я рад, что вы выжили в том взрыве.
Тем временем, откуда-то из тёмного коридора появился средних лет человек с обритой головой и длинными вислыми усами.
- Мейстер Пферцберг, - сказал он, дождавшись, когда Зубастый замолчит, - всё готово, оборудование запущено, мы ждём лишь вас.
- Да, конечно, сейчас, - кивнул Зигфрид. – Элан, мне действительно нужно идти. Было очень приятно с вами увидеться.
- Благодарю за разговор, - не стал задерживать его лорд. – Искренне надеюсь, что мы поговорим еще раз.
Маг дернул его за рукав:
- Милорд, мы должны идти.
- Да… должны…
Голос лорда звучал глухо и слишком отстраненно.

Таинственный незнакомец.

Незадолго до полуночи.

(с Тельтиаром)


Двое смотрителей с виверненком добирались до дворца так быстро, как только могли – то есть, со скоростью едва ковыляющего Хессо, с каждым мгновением все более слабеющего. Однако на их пути встала наскоро возведенная баррикада – Гротх мог бы поклясться, что совсем недавно ее здесь не было, теперь же двенадцать копий нацелились прямо на них.
- Пропустить, именем Закона, - отдуваясь и фыркая под совместным весом Хессо и Цепкого сказал Гротх достаточно громко, чтобы быть услышанным. – Мы - Смотрители.
- Ты и виверна, что ли?! – Рассмеялся один из солдат.
- Да ты посмотри на эту морду! – Добавил другой. – Даже не знаю что хуже – что он орк, или что – смотритель.
Еще двое чуть изменили направление копий, остановив острия напротив сердца Гротха:
- Вот сволочи! Бой в разгаре, а этот какого-то бедолагу отловил!
- Парень-то еле живой!
- Все, хорош, парни! – Бросил сержант, заросший густой щетиной. – Поднимай мерзавца на копья!
- Вы совсем…?! – Гротх отступил на шаг и освободил плечо от рук Хессо – тот припал на ногу, едва удержав равновесие. Ятаган поднялся в боевую позицию, а Цепкий расправил крылья и угрожающе заверещал. – Мы оба Смотрители, слуги закона, так вашу. Идём во дворец по государственному делу…
- А, так вы оба! – Ухмыльнулся сержант. – Тогда мочи обоих.
- Эй… постойте!.. – Слабеющим голосом прохрипел Хессо, вскидывая ладони.
- Че тут стоять-то?
Солдат перемахнул через баррикаду, вновь взяв копье наизготовку, еще двое, оглядывая рослую фигуру орка, подняли арбалеты.
- Я по-вашему что… похож на… с-смотрителя? Этот орк меня спас… из битвы…
- Ах ты… дерьмо скриачье! – возмущённо выдохнул Гротх. – Ну…поговорим мы с тобой после!
- Если будет это… после, - прошептал человек.
- Заткнись, мразь, - прикрикнул на него сержант. – А ты, орочье рыло, становись к стене, сейчас мы с тобой будем разбираться по закону.
- А ты заставь, педри… - начал было Гротх, готовясь к последнему бою, когда точно между ним и сержантом ударил огненный шар, расплескавшийся по камням мостовой волнами пламени.
Орк, глотая подступающий к горлу мат, повернулся в сторону, откуда прилетел магический снаряд и…
Человек шёл широкой, летящей походкой. Шляпа и плащ, чем-то похожие на Смотрительские освещались только оранжево-багряным пламенем, бьющимся в развёрнутой ладони. Алые отблески красили обнажённый узкий клинок и нижнюю часть лица, видимую из-под полей шляпы свежей кровью, и от всей фигуры веяло чем-то…сильным. Таким могли видеть Давиона Астериона. Таким могли видеть Алистера Дрейна….
Хессо вздрогнул, солдат, направивший на него копье прижался к баррикаде, а арбалетчики и вовсе исчезли за ней, опасаясь, что следующий огненный шар поразит их. Только сержант застыл, то ли от удивления, то ли от ужаса.
Незнакомец подошёл и замер в нескольких шагах. Пламя в его ладони продолжало вести свой угрожающий, неровный танец, позволяя рассмотреть шляпу, нижнюю часть лица, хищно поблёскивающие глаза и обнажённый клинок, но скрывало тенями всю остальную фигуру.
- По какому праву, - сказал он, и грозное впечатление разом померкло. Голос у него оказался ломкий, не мужа, но вчерашнего мальчика, - вы преграждаете путь прославленным Смотрителям?
- М-мальчик? – Удивленно процедил сержант – на лице его читалась злоба, но спорить с колдуном было себе дороже. Поэтому он подобрался и сказал: - Вдруг они одержимые.
- А может это ты одержимый? – был ему ответ. – Я могу это проверить.
Пламя разгорелось ярче и начало само собой сворачиваться в тугую глобулу.
- Мы – верные воины Альянса. Господин маг, если вы за них ручаетесь – пусть проходят.
- Верное решение, сержант. Куда вы держали путь, господа?
- Во дворец, - отозвался Гротх, начинающий верить, что всё обойдётся. – С важным делом.
- Я провожу их, сержант. А вы несите службу и как следует. Сейчас это нужно больше, чем когда бы то ни было.
- Да, конечно, - проскрипел солдат, и добавил: - Нам бы не помешала помощь мага здесь.
- Значит, я вернусь к вам, если на то будет воля Четверых, - был ему ответ. - Освободите дорогу. Господа, после вас.
Гротх кивнул, чуть ли не насильно подхватил на плечо Хессо и двинулся прямо на солдат. Цепкий на его плече старательно надувался и шипел, но крыльев больше не разворачивал. Солдаты раздвинули баррикаду, пропуская их внутрь. Один из воинов было направил в спину молодому магу арбалет, едва только троица миновала заставу, но сержант покачал головой.
Маг обернулся, вложил меч в ножны при поясе и коснулся шляпы, прощаясь, и троица скрылась в ночной темноте.
Когда стража окончательно скрылась из виду, Гротх остановился и повернулся к спасителю.
- Премного благодарен вам, мэтр маг. Совсем эти дуроломы со страху умом поехали. А теперь, прошу меня извинить!
С этими словами он перехватил Хессо за ворот, слегка приподнял над землёй и, от всей широкой души размахнувшись, приложил последнего в челюсть.
- Гад ты, оказывается, - сказал орк, отпуская смотрителя и брезгливо отряхивая руки. – Падаль.
- Господин смотритель, - изрядно опешив, подал голос незнакомец, - чем ваш товарищ заслужил такое порицание, тем более в столь неподходящий момент?
- А это, мэтр маг, пусть он вам сам расскажет. А, Хессо?
Тот вместо ответа продолжал кашлять, с кровью отхаркивая осколки зубов, не выдержавшие орочьего удара.
- Ду… тьфу… дурак… - прошипел Хессо. – Они бы наф обоиф убили… а докуменфы кто лорду б фернул?!.
- Вот Лорд пусть с тобой и разбирается, - фыркнул орк. – Ради этого и допру тебя до него. Мэтр маг, извиняйте, не знаю имени вашего, вы нас действительно проводите или?
- Провожу, - молодой маг перебросил пламя на левую руку и подал правую для рукопожатия. – Меня зовут Бриан.
- Я Гротх, - орк ответил на рукопожатие с выученной осторожностью. – Эта раковина-беззубка – Хессо, а у меня на плече Цепкий.
- Честь для меня, господа. Теперь идём.
И вся троица быстро двинулась в сторону Дворца.
Осада Столицы продолжалась.

Стража и ее начальник

В то время, как в Столице уже бушевало сражение, до дворца добирались лишь его приглушенные отголоски – сполохами ли пламени, освещающими небеса, или же яростными криками защитников города, вступивших в жестокую схватку с отродьями пустоты. В глазах многих стражников, вместо решимости, читался почти суеверный ужас: «А что, если они и сюда доберутся?! Что, если придется сражаться?!» Наверное, именно поэтому Дангер Оррик собрал стражу во дворце – здесь у них не было ни единого шанса сбежать – просто некуда было. А значит, и сражаться они стали бы с остервенением загнанных в угол крыс.
Молодой начальник стражи успел хорошо понять, что из себя представляет его ведомство за те несколько дней, что возглавлял его – трусы, взяточники и тунеядцы. На фоне всего этого раньше выгодно выделялась суровая фигура капитана Стронца, способного держать сброд в узде, однако даже этого человека отец Дангера сумел выгнать со службы.
- Анкер! – Увидев знакомое лицо в толчее дворцовых залов (дворяне, нашедшие укрытие за крепкими стенами старались держаться вместе), крикнул молодой рыцарь.
Юноша обернулся, и лицо его озарила улыбка:
- Данни! – Они обменялись крепкими рукопожатиями. – О тебе повсюду говорят, а я никак не мог выкроить время с тобой встретиться!
- Я тоже был занят, да и сейчас дел немало.
- Понимаю, - кивнул лорд Тайл. – Впрочем, если кто и сможет защитить дворец – так это ты. Рыцарь Бужербы.
- Оставь эти речи для подхалимов, - неприязненно мотнул головой Оррик. – Ты мой друг – потому долой глупый официоз! Как там Ланни?
- Плохо, - нахмурился Анкер. – Но идет на поправку.
- Если хочешь – я подберу хорошего лекаря…
- Бабушка уже нашла лучших.
- Иного от леди Шайлин нельзя было ожидать. Впрочем, прости, что вынужден сменить русло нашей беседы – ты ведь раньше был офицером стражи.
- Капитаном, - кивнул Анкер, чуть улыбнувшись – даже в дружеском разговоре Оррик ухитрился найти тему, касавшуюся его службы. – Пойдем, прогуляемся, у меня уже голова болит от этого гомона.
- Идем, - согласился Дангер, выводя приятеля в коридор: - А можешь назвать офицеров, достойных доверия?
- Дай-ка подумать, - юноша вновь нахмурился, перебирая в памяти лица сослуживцев. – Ластер, наверное, неплохой служака, но слишком честолюбив. Верзев слишком малодушен, а Эверо – идеальный исполнитель, но безынициативен. Еще Кирби есть – он руководит дворцовой стражей, хотя про него я мало знаю, но все слухи – добрые.
- А Талкер?
- Я слышал о нем не слишком приятные вещи, - покачал головой Тайл. – Говорят, что он якшается с разной мразью.
- Мне он казался хорошим человеком. Придется все проверить… потом.
- Ищешь, на кого бы опереться?
- Да. Жаль ни ты, ни Стронц ко мне не вернетесь.
Они свернули в очередной коридор, и столкнулись с патрулем, стоящим у окна. Двое стражей курили самокрутки, еще один смотрел на вспышки пламени вдалеке, всякий раз вздрагивая и втягивая голову в плечи.
- Смирно! – Гаркнул на них Дангер, да так, что даже лорд Тайл инстинктивно подобрался, вытянув руки по швам. – Это еще что такое?!
- Несем караул, ваша Светлость! – Нашелся один.
- А лидиум где?!
- Не хватило, господин начальник стражи.
- На кухне бы взяли!
- Там уже до нас все что можно – взяли, - продолжал оправдываться мужчина. – Прошу прощения за нашу нерасторопность.
- Кто ваш командир?
- Капитан Кирби.
- Вот… а ты говорил – он толковый офицер, - пожурил Анкера молодой рыцарь. – Придется и к нему присмотреться получше. Масло есть? Факелы? Огниво?
- Так точно, есть господин начальник!
- Держите наготове. Там, дальше есть еще патрули?
- Никак нет! Мы – последние!
- Тааак… - Оррик задумался, вспоминая устройство дворца. – Ты – возьми семь человек и вели им двумя группами патрулировать эти коридоры.
Когда они с Анкером прошли немного дальше, он тяжело вздохнул:
- Пол этажа без охраны чуть не оставили. Будь время – высечь бы приказал.
- Ты быстро наведешь порядок, - выдавил улыбку Тайл. – Хотя, что мы все о службе - скажи лучше, как живешь?
- Гораздо лучше, чем раньше. Да и… ладно! Хотел сделать сюрприз, да чего теперь таится – я женюсь на Шиаре!
- Опять?! – Опешил Анкер. – А как же запрет отца?
- Пусть засунет его себе в задницу да поглубже!
- Вот это я понимаю – настоящий рыцарь, - юноша рассмеялся и хлопнул друга по спине.

Бой на всю жизнь.

(совместно с Тельтиаром)

Пользуясь передышкой, воины спешно организовывали оборону возле цепной ямы - демоны уже нападали на них до появления Манфреда, но тогда это была лишь горстка виера, сейчас же, судя по всему, на них надвигалась целая лавина пустотных тварей отовсюду, где их не смогли сдержать солдаты Альянса. Капитан Ирвин, cтарший офицер у Цепи, сквозь зубы бранил предателей южан и подбадривал воинов.
Огнеметы направили в стороны наиболее широких улиц, ведущих к площади, ожидая, что враг появится именно оттуда, а напротив переулков поставили усиленные заставы...
- Одна надежда - подкрепление подойдет скоро, - произнес вполголоса Ирвин. - Мы их долго не удержим.
- У нас есть возможность оборвать Цепь? - спросил Манфред, расположившийся чуть впереди основных войск, но так, чтобы не мешать огнемётам.
- Никогда не задумывался об этом, - капитан развел руками. - Да и необходимости не возникало.
- Попытаемся, если будет необходимость, - резюмировал Пферцберг. - У кого-то из ваших людей есть паровые капсулы?
- Осталось совсем немного, - после паузы волитар добавил со злостью: - Истратили, разгоняя бунтовщиков.
- Зря, - был ему ответ. - Держите их, пока виера не станет по-настоящему много. Облака лидиума - лучшее, что у нас сейчас есть. И прикройте огнемёты по-надёжней.
- Легко сказать.
Воинов было меньше сотни - едва хватало, чтобы перекрыть все подходы к цепи. И это - только до первой атаки.
- Попытайтесь, всё же. Я смогу держать демонов на расстоянии и буду жечь их, пока хватит смеси. На крупных тварей не отвлекайтесь - для них у меня ракеты. Остальное зависит от вас и ваших людей, капитан. Мы будем держаться столько, сколько сможем.
Манфред говорил спокойно и чуть устало, но в его голосе чувствовалась глубинная, каменная уверенность в себе и своих словах. Рядом с ним действительно было как-то чуть легче.
Капитан кивнул. Времени оставалось совсем немного. На одной из улиц уже послышался неприятное стрекотание - видимо там демоны уже подобрались совсем близко и теперь ожидали лишь когда подойдут орды с других сторон, чтобы напасть всем вместе. Красные глаза вспыхивали в темноте все ближе и ближе к площади, самые зоркие воины могли даже различить насекомо-подобные очертания виера, или горящие тусклым сиянием туши пауков-поглотителей.
- Не пытайтесь меня поднять, если что! - предупредил напоследок Мэнни. - Удачи всем, воины. Я горд...
Договорить он не успел - демоны пошли в атаку. Чёрной стрекочущей волной, ощетинившейся лезвиями и жалами, они хлынули с трёх направлений одновременно, и темнота вокруг превратилась в адскую красноглазую бездну.
Могучим ударом молота Пферцберг отбросил от себя первых нападающих и тут же щедрым веером расплескал пламя из огнемёта. Он старался не думать ни о чём, стать лишь придатком к собственному доспеху - настоящей машиной войны. Краем сознания он в очередной раз порадовался, что избрал своим ручным оружием молот, способный, пусть даже не убивая, держать врагов на расстоянии в несколько шагов, каждый из которых равнялся нескольким секундам. Или чьей-то жизни.
Этот могучий исполин стал островом надежности в беснующемся море сражения - но на флангах виера теснили людей, ведь это были не мехопехи, вооруженные новейшим оружием, а простые солдаты с горючей смесью и клинками, изъеденными пламенем. Арбалеты успевали сделать лишь один выстрел, при удаче задерживая врага, алебарды и копья, загораясь, оставляли на панцирях виера сильные ожоги, но не останавливали их, а только злили. Спустя всего несколько мгновений несколько баррикад было разнесено на куски, и эломини яростно стрекоча ринулись дальше... на плотоядно оскалившиеся жерла гигантских огнеметов.
Боевой маг, прячась за укрытием, начал плести заклинание в тот самый момент, когда пламя широкой струей ринулось к виера - и вспыхнул сам воздух, распространяя нестерпимый жар, обращающий демонов в жалкие кучки пепла. Одно из наиболее распространенных заклятий, используемых тандемами магов, оказалось еще эффективнее в паре с огнеметом. Другой маг, огненный, прицельно выжигал тех виера, которые ухитрились уклониться от пылающего потока.
Развернувшись почти на пределе гибкости доспеха, Мэнни выпустил длинную струю горящей смеси, давшей группе бойцов несколько бесценных секунд передышки. В следующее мгновение он пожалел об этом - один из демонов прыгнул на него с другой стороны и едва не повалил, оставив на доспехе глубокие борозды. Несколькими ударами молота Пферцберг едва не вмял тварь в землю и отшвырнул пинком, как шелудивую собаку, но было поздно - виера разорвали дистанцию и теперь теснили его, заставляя медленно пятиться и жечь их чуть ли не на себе же.
- Защитите Манфреда!
Донеслось едва слышно из-за редута - и тут же мощные порывы ветра стали отшвыривать демонов прочь от железного великана, однако маг, отвлекшись на это, не смог более помогать воинам удерживать укрепления на своей стороне.
- Отставить!!! - взревел Пферцберг, вновь расчищая пространство рядом с собой. - Держать оборону, сучьи дети!
Внутри что-то сломалось. Треснуло с тихим хрустом, перешедшим в рокот дикой ярости, которую Манфред долго, очень долго удерживал в себе, скрывая под плотиной флегматичности. Первый же виера, попавший под его удар, оказался вмят в землю. Второй улетел по пологой дуге и врезался в одно из зданий с такой силой, что оно просело и рухнуло, завалив один из проходов.

Пар с оглушительным рёвом вырывался из щелей в доспехе, стонал металл, выдерживая предельные нагрузки, а виера...в какой-то момент Пферцберг понял, что вокруг него пусто. И для этого не понадобилось даже капли пламени.
- Отступить на второй рубеж! - Прокричал что было силы капитан-волитар, призывая оставшихся в живых солдат перестроиться для отражения новой атаки. Те кто выжили (а уцелело немногим больше трети солдат) - спешили воспользоваться каждым мгновением передышки. Колдуны готовили новые заклинания, заранее просчитывая как и когда будут пускать их в ход, обслуга огнеметов перезаряжала израсходованные баллоны.
Манфред развернулся боком и, как гигантский стальной краб принялся боком пятиться к новым позициям. Молот и огнемёт он держал наготове, а в ушах его набатом стучала кровь, угрожая затопить сознание.
Мэнни дышал тяжело, но всеми силами держался. Понимал - пока что они выиграли преступно мало времени, а значит права умирать у них не было. Совсем.
- Смотрите!
Кто-то из солдат указал в небо - и вовремя, ведь на них пикировало двое виера, похожие на ос. Колдун, находящийся ближе всего вскинул ладонь, посылая молнию в одного из них, но та словно обволокла демона, а затем ударила обратно, поражая изумленного мага со всей силой, что он вложил в свое заклинание. Щелкнули арбалеты, пробивая крылья "ос", а затем острые лапки-лезвия начали смертоносный танец на одной из баррикад. Раздался грохот... и место короткой схватки заволокло облаком лидиумной пыли... а затем вновь хлынула волна скорпионоподобных тварей, сопровождаемых пауками.
- Две капсулы в тварей! - скомандовал Пферцберг, забыв, что командир тут не он. - Симон, Гарункель, прикрывать меня.
Лишь через несколько шагов вперёд, сопровождаемых взмахами молота и короткими огненными струями он понял, что идёт один. Не могли два меха прикрыть его - они уже почти полчаса, как лежали на площади, рядом с расколотой в куски статуей волитарского героя.
Вновь ударили огнеметы, усиленные чарами боевыех магов - в этих громадных орудиях сейчас скрывалась основная надежда маленького отряда, защищавшего Цепь, на спасение, но что-то пошло не так. Пламя вырвалось из-под контроля то ли из-за вмешательства магии, то ли от того, что ранее боевые машины никто не испытывал - в грохоте взрыва пламя расплавило не только железо но и камень, а на том месте, где всего мгновение назад находился огнемет - не осталось ничего, кроме гари и пепла, уравнявшего людей и демонов.
- Бросайте шары! Бросайте все что есть!
Голос Ирвина был уже не слышен в лязге металла, криках и скрежете. Двое магов пали, столкнувшись с поглощающим их чары демоном, третий отступил к самой Цепной Яме, все еще ухитряясь сдерживать натиск врага. То там, то здесь взрывались наполненные лидиумным порошком сферы Пферцбергов - и только это позволяло удерживать тварей на расстоянии...
Шаг за шагом - назад. Каждый следующий удар - на толику медленнее предыдущего. Всё меньше зажигательнйо смеси в баллонах. Они отступали к Цепи, медленно, но не прерывно, с каждым пройденным метром теряя одного-двух бойцов. Манфред старался задержать чудовищ как мог, но не справлялся в одиночку и лишь выигрывал для остальных несколько секунд. В его доспехе вновь появилось несколько пробоин, но выходящий пар его не беспокоил - на ближайшие полчаса хватит, а дольше им уже не продержаться, как бы там ни было. Он словно вновь вернулся на ту площадь, только вокруг падали совсем другие люди. Пусть незнакомые, пусть даже совершенно чужие...нет. Свои. Ближе друзей, ближе единоутробных братьев. Связанные общем полем, общим врагом и общей смертью. Они держались. Они умирали.
Черное лезвие взлетает и падает обрубая чью-то руку. Скорпионий хвост вонзается в грудь солдату, замахнувшемуся для броска сферы. Паук встает перед огнеметом и пламя гаснет, напитывая кристалл у него в брюхе. Кто-то падает на колени, прикрываясь щитом, но демонический тесак разрубает его надвое и погружается в плоть. Алчно щелкаю клешни охотников. Вгрызаются в тела острые жвала. Лидиумная пыль на месте взрыва заставляет горящих демонов вопить от боли. Маг у края цепной ямы с трудом уклоняется от несущегося на него врага, и, споткнувшись, падает, а демон перелетает через него, исчезая в пропасти.
Манфред выиграл несколько секунд сильным взмахом молота, поднял вторую руку, и с его предплечья сорвалась короткая, но очень толстая ракета. Расчитаная на крупных и очень живучих виера, она была начинена таким количеством лидиумного порошка, что в былые времена на него можно было бы пировать несколько дней, а сейчас всё это грянуло в мостовую под ноги демонам. Гигантское облако сияющего лидиума заволокло всё вокруг не торопясь оседать, и ночь наполнилась воплями сгорающих заживо виера.
- Не дайте порошку осесть! - крикнул Манфред. - Маги!
Магов больше не было. Казалось - рядом вообще никого не было, кроме капитана Ирвина, отползающего к яме и пытавшегося зажать рваную рану на животе. От огнемета, сокрытого лидиумной завесой, еще слышались крики - яростные и испуганные, однако, сколько людей там выжило понять было невозможно. Но, все же, благодаря Манфреду, эта атака виера захлебнулась. Переживать следующую, похоже, было уже некому.
- Капитан. У меня ещё шесть таких. Умирай спокойно, - сказал Пферцберг и отступил почти к самому краю дыры. - Рад был с тобой познакомиться, капитан.
- Задай им... жару... - прошептал едва подчиняющимися губами волитар, и чуть отползя, упал на край ямы, свесившись с нее. Спустя лишь мгновение он вздрогнул, а затем, собрав все оставшиеся силы, бросил: - О, Боги! Сюда что-то... лезет!..
- Что?! - Манфред с трудом развернулся и сам выглянул за край ямы. - Храни нас Четверо...
То, что ползло, цепляясь за звенья цепи, казалась ожившей статуей - огромная фигура, целиком вытесанная из арканита, чем-то напоминала корлада, но была намного больше и массивнее. Цепкие пальцы чудовища обхватывали железные звенья, подтягивая тяжелое тело, и с каждым мгновением приближая его к краю ямы.
- Вот значит как, - пробормотал конструктор. – Что ж, значит жить осталось совсем мало.
Лидиумное облако пока держалось, а разогнать его никакой возможности у демонов не было, и Манфред решился. Он поднял руку с ракетницей и долго, тщательно целился, одновременно подпуская тварь ближе. Шесть выстрелов. Пять вспышек внизу.
Несмотря на всё несовершенство системы прицеливания, по гигантскому арканитовому монстру Пферцберг промахнулся лишь один раз.

(но это еще не конец)

Ночь 13
Да падёт молот!
(с Тельтиаром)

- Где командир? Где леди Санкрист?!
- Не моего ума дело. У меня есть приказ.
Лицо волитара было каменнее каменного - даже опытный волшебник не одел бы так каменной кожи, как это удавалось гвардейцам лорда Санкриста. Ополченцы, солдаты, стражники - кто бы ни попадался на пути - все расступались, когда молчаливые Белые Мечи двигались по улице, а кто поумнее - прибивались в хвост. Лучше было бы конечно в середину, но середины многоопытные воины не раскрывали ни для кого, вновь собравшись плотной группой. Десант под командованием Эрбрейса Волитар-Рейса, в которого, по слухам от видевших его в деле сегодня, словно сам Небесный Огонь вселился, успешно зачищал территорию от врагов Альянса, будь то демоны или редко встречавшиеся одержимые. Последним доставалось намного больше - даже если среди них ненароком попадались предатели-маги - ярость багрово-чёрного лорда с пылающим ядовито-алой аурой молотом в руках словно удесятеряла если не силы, то старания всех окружавших его бойцов, и даже те колдуны (всего пара, не более) что попались с пылающими алым глазами на пути рейсовских сил к Цепи, были буквально сметены без страха ран и смерти.
- Вы хоть можете сказать, какой приказ?
- Удержать Цепь. Даже ценой всех наших жизней.
- Да вы хоть представляете...
- Это вы хоть представляете, сколько сюда сейчас ломится красноглазых тварей?!
Усталый, надломленный голос, сопровождаемый металлическим лязгом, вылетел из-за угла одного из ещё целых зданий вместе со своим обладателем в гвардейских доспехах. Затем - второй "обладатель", уже молча, но тоже доспешный гвардеец. Второй, третий...
Одеревеневший боец-защитник из числа пехотинцев-северян, назначенный "на усиление защиты Цепи", едва мог совладать с собственным взглядом, не давая глазам разбежаться. С множества ведших к Цепи улиц и переулков вперемешку появлялись отряды: волитары из Белых Мечей, гвардейцы, воины Рейсов, абордажники-северяне...
- Сюда идут. Точнее - ломятся. Где-то их отловили и удержали мы, где-то - вы, - дыхание Тарренса Саватара сбивалось, волитар сильно побледнел, раны его, наспех перевязанные, всё ещё кровоточили. - Но всех не переловишь... удар придётся держать тут.
- Согласен. Баррикады выдержат? - физиономия санкристовского гвардейца была непроницаема, как будто не ему сейчас предстояло на этих баррикадах сражаться.
- Пока что держались, - выговорил с трудом северянин. - НО серьёзных атак толком и не было, так... пару раз.
- Не было? - попытался усмехнуться Саватар, кривясь от боли. - Будут. Помогите нашим расположиться, а я найду генерала Рейса. Ему тут будет... любопытно.
Это была самая широкая улица, ведущая к цепи - пусть и перекрытая высокими укреплениями, пусть и защищенная теперь самыми умелыми отрядами, но - именно здесь удержать виера было важнее всего, потому что иначе они черным приливом нахлынули бы на Цепь, и уже ничто не помешало бы армии демонов, заполонивших Нижний Город, прорваться наверх.
А враг наступал... И даже не смотря на кромешную теперь, царившую вокруг, можно было понять, что на людей и волитаров движется гораздо больше демонов, нежели они встречали до этого. Вел же их человек, облаченный в шипастые арканитовые доспехи, и только кроваво-красный взгляд из-под шлема давал понять, что он такое же чудовище, как и окружающие его твари. Одержимый. В окружении таких же одержимых, только ростом поменьше.
- Изменник?
- Ага, - санкристовский гвардеец в темноте видел, кажется, не хуже совы. - Ничего. Пусть поближе подойдут - получат по самое "не хочу". Огня достаточно?
- Хватит, - прошептал северянин, сжимая просмолённую саблю - до этого трюка додумались, кажется, рано или поздно все демоноборцы в обеих Столицах. Кто не успел... Те умирали быстрее. - Переднего можем попробовать снять чем-нибудь?
- А чем?
- Всё тем же. Огонь, лидиум.
- Нет уж... пусть подходят. Взберутся на баррикаду - там их и бить.
- Когда взбираться будут?
- Когда вниз сиганут. Чтобы прямо в пламя. Понял?
- Будет, - на лице пехотинца блеснула довольная ухмылка, и только в глазах продолжал подрагивать тихий, замолчавший на время страх. - Ну давайте... давайте...
Черная волна надвигалась. Медленно. Спокойно. Словно ощущая, что ее ничто не сможет остановить. Силуэты демонов виднелись на стенах домов, то и дело появлялись на крышах. Рассекали стрекочущими крыльями темень небес. И внезапно - замерли.
Только гигант в арканите вышел вперед, отделившись от своей армии.
- Слушайте меня, защитники обреченного города! - Возвестил он. - Я Зориан Корк, Командующий Восточной Армией и предвестник Герцога Бойни! Ваша участь предрешена - бросайте оружие, и умрете быстро. Иначе же - будете завидовать мертвым в последние мгновения своих жалких жизней!
"Нет! Это я Зориан Корк! Я, а не ты - тварь!"
"Теперь, я - это ты, а ты - это я, - издевательски прошипел виера. - Мы едины, и никто не увидит разницы. Почувствуй ненависть тех, за кого ты клялся сражаться. В полной мере ощути, каково это - быть презираемым всеми изменником".
"Будь ты проклят, демон!"
"О нет, это ты проклят".
- Каков же будет ваш ответ, ничтожные смертные?! - Вновь пророкотало из-под шлема. - Теперь, когда вы видите, на что мы способны.
баррикады молчали. Молчали красноречиво и напряжённо, словно звуки приняли предложение изменника и теперь - умерли быстро.
А потом чей-то молодой, звучный голос от всей души выкрикнул то, что всколыхнуло даже умершие звуки:
- Трепло! Ничего-то вы не можете!
Горящая головня взлетела в воздух и, кувыркаясь в воздухе, словно маленький огненный шарик, упала на мостовую прямо перед демонами. Вслед за ней взлетеди ещё несколько... а затем - несколько десятков, если не сотня.
- Твари! Ничего не получите!
- Сдохнете тут все! За Альянс!
- За Короля и Императора!
Люди и волитары швыряли во врагов чем придётся - тем, что горело, и тем, что обижигало. За какой-то миг тишина родила волну, взметнувшуюся навстречу чёрному морю виера и теперь силящуюся перебороть его - волну смертной доблести. Гвардии волитарских домов и императорская в один голос скандировали боевые кличи, каждая - своего рода, а особо смелые или вконец обезумевшие хохотали, потешаясь над демонами и драня их во всё горло, не дожидаясь, когда враги перемахнут через баррикады.

Корк продолжал стоять, подобно арканитовому изваянию, не смотря на возмущенный стрекот охотников, готовых броситься в бой по одному только его слову и растерзать наглых смертных. Метательные снаряды защитников падали возле него и тухли, не причиняя вреда - иные же и вовсе не долетали до демонической орды, лишь выхватывая из темноты матово-черные силуэты.
Наконец генерал поднял ладони и дважды хлопнул, словно аплодируя солдатам:
- И это хваленая гвардия волитарских лордов? - Вновь раздался его голос, усилившийся подобно раскату грома. - Белые Мечи - ваш лорд сдох как пес под клинком моего господина! А Эрбрейс Рейс трусливо бежал, едва дошло до драки. Или мне напомнить о том, как регент Алсимар валялся в ногах у Элокхая, умоляя сохранить ему жизнь?! Вы все храбры кричать - но в бою ничего не стоите. В настоящем бою - лицом к лицу. Не прячась за кучей бревен и железного лома.
- А у тебя что, ноги на старости лет отсохли, Зориан? Перешагнуть не тянешь? - усмехнулся кто-то. - Брехать, как пёс шелудивый, это каждый солидоров выкормыш горазд, а как прикурить-то дадут - от огонька белого - так давай визжать-трепыхаться!
- Было дело! - добавил какой-то довольно низкий приятный голос, словно говорил толстощёкий человек. - Ох уж драпали они сюда, ой драпали! А сейчас чего-то не хотят! Видать привыкли, что им здесь жару дают, вот штаны-то пообмочили!
- Так у них штанов-то нет!
- Значит нам улицы вытирать - не перевытереть!
Головешки и факелы летели и летели. Похоже, гвардия отменно развлекалась, забавляясь перебранкой с демонами, не спеша вступать в бой: ведь каждый миг жизни означал ещё миг безопасности для Цепи. Только Белые Мечи и сами хранили скорбное молчание, и на иные шуточки особо скобрезного характера откликались только презрительным взглядом,а кто и сморщенным от неудовольствия носом.
"Мы готовы".
"Тогда начинайте, Герцог жаждет их смерти".
Зориан услышал голос другого виера у себя в голове, и краем глаза даже увидел одного из магов, внезапно вскинувшего руки... одного... второго... третьего... Его бывших сослуживцев, ныне ставших игрушками в лапах наг-саири.
Мостовая под баррикадой вздыбилась, разлетаясь в стороны кусками камня и гранита - словно под ударами молота, укрепление содрогалось, грозя вот-вот развалиться. Арканитовые шипы, вылезая из-под земли устремились к защитникам города, разлетаясь на сотни бритвенно-острых осколков. Жуткий холод порывом ветра ворвался в ряды защитников, а следом за ним начали гаснуть огни, лишенные питающего их воздуха. И в тот же миг небо над защитниками заполнил угрожающий стрекот десятков демонических крыл - твари появлялись из-за крыш домов, с соседних улиц, осыпая людей и волитаров пустотной пыльцой, несущей каждому вдохнувшему ее ощущение безысходности и леденящего кровь, необоримого ужаса. Жуткие, грузные силуэты исказителей следовали за ними, выискивая среди врагов жертв, отмеченных даром четверых, чтобы раздавить и уничтожить каждого из них.
Лишь затем черная лавина ринулась в атаку, готовая смести людей и волитаров со своего пути.
- Мы готовы.
- Тогда вперёд. Эти твари зарвались. Сегодня с нами Четверо и наша отвага. На бой!
Словно боевые рога, взревели десятки глоток. Кричали, кажется, сами стены домов - надёжные, прочные, рассчитанные, чтобы простоять здесь ещё много веков. Кричали северяне, что было сил сопротивлявшиеся наплыву черноты, сияющей алыми глазами, кричали редкие попавшие сюда ополченцы и стражи самой Цепи... Кажется, только Белые Мечи не проронили ни звука, молча, плечом к плечу отражая нападение безумных чудовищ и даже пытаясь сопротивляться нахлынувшей, словно стена ледяной воды, безысходности, затапливавшей душу страшнее любой Пустоты.
А затем разлетелись прочные черепичные крыши и вылетели крепкие рамы домовых окон. Сверху посыпались на демонов огонь вперемешку с вооружёнными факелами и лидиумной утварью, кто получше, кто поплоше северянами-абордажниками, а из дверей, да кое-где и прямо сквозь казавшиеся надёжными стены, рассыпавшиеся в прах, рванулись на тварей Пустоты, распевая боевой гимн, воители в красно-чёрной броне и сияющие огнём и сталью гвардейцы. Во главе атаки, словно посланец Богов, парил, расшвыривая виера одного за другим, могучий, запятнанный своей и чужой кровью гвардеец, принимая на щит удары, легко свалившие бы даже полностью здорового воина. Гримаса боли, намертво сковавшая его лицо, делала его похожим на зверя в стальной чешуе больше, чем на волитара.
- Гвардия и Астерион!
- Рейс! Рейс! Дорогу лорду!
Но лорд Рейс, окружённый ярким багровым ореолом, и так был заметнее солнца - воспарив в небо, словно доспехи его были из ткани, а не воронёной стали, гигант-волитар обрушивал молот прямо на головы одержимых, выискивая одного за другим предавших дело смертных колдунов. Брызги крови стекали с ног генерала, отвешивавших порой увесистые пинки виера и их носителям, а в глаза намертво врезалось безумное, пьяное торжество от убийства.
Факелы гасли, едва успев разгореться, а любое пламя с шипением растворялось во тьме, становясь жертвой искаженного колдовства наг-саири и одержимых магов, окруженных охотниками и убийцами, жадными до крови смертных. Только лидиум продолжал сиять, даруя людям и волитарам столь необходимый для битвы свет. Обольстители продолжали парить над улицей, вселяя страх и сомнения в сердца врага, а позади основной массы виера виднелись массивные туши шептунов, обращающих ярость детей пустоты в настоящее неистовство.
- РЕЙС! - Разглядев среди врагов лорда, прокричал генерал Корк. - Сразись со мной и прими свою участь!
Булава в его руках взлетала и падала, дробя кости и доспехи встающих у него на пути противников. Рядом с изменником стояли только одержимые - с клинками из черной стали, говорившими о их непревзойденном боевом мастерстве. Все, пытавшиеся добраться до них - будь они вооружены простым оружием или кусками лидиума, падали сраженными, а вокруг копошились сотни демонов, радостным стрекотанием встретившие выпрыгивающих из окон врагов.
- Как в книгах! - хохотнул Эрбрейс, раскалывая ещё одного монстра на пути - крылатого обольстителя, так не вовремя попавшегося на пути. - Тебя, продажная мразь, демоны учили говорить высокопарную чушь? ну так я это тебе поправлю, чтоб неповадно было на отца клеветать. А ну подходи!

Вспышка багрянца словно сияющими клинками располосовала двух охотников, давая простор для спускающегося волитара. Ещё одна тварь, ринувшаяся было на великана, была встречена простым, грубым тычком кулака в глаз, и, стоило чудищу замешкатьс яна миг, как пылающий рубиновым блеском молото размозжил ей череп. Тело демона осело к ногам волитара.
- Разойдись, нечисть! Дорогу чистокровному лорду! Альянс и Рейс!
- СОКРУШАЯ, НЕСОКРУШИМЫ! - взревели багрово-чёрные, расширяя коридор для своего властелина. Демоны летели сверху, летели со всех сторон - и споро отлетали в стороны. Белые Мечи затянули, словно заколдованные воины из сказки:
- Без страха - до победы. Без страха - до победы. Без страха - до победы. Без страха...
Где-то позади сомкнутых рядов волитаров лопнула под натиском извращенного колдовства баррикада, за которую уже никто не сражался. Битва продолжала кипеть в воздухе и на мостовой, то и дело в блеске лидиумной рухляди можно было увидеть оскаленные морды демонов и человеческие лица, искаженные яростью, скрещенные лезвия и потоки крови, льющиеся на камень. Но вокруг поединщиков образовался круг, и его не нарушали ни демоны, ни смертные.
- Щит! - рявкнул Зориан Корк, и тут же из камня мостовой сложилась арканитовая павеза, опустившаяся ему на руку. - Готов встретиться с отцом, Эрбрейс?
- Тебя-то и встречать некому, обглодыш! - рявкнул волитар. У глаз лорда залегли глубокие синие тени, в углу улыбки поблёскивала в неровных отблесках лидиума густо-синяя капля, в отражении багряного блеска молота казавшаяся чёрной, словно волитар загрыз кого-то из пустотников. Битва вокруг двоих словно расступилась, и два генерала - одержимый человек и чистокровный волитар - могли сколько угодно смотреть в глаза друг другу, будто затерянные в самом глазу бури ветроплавы. - Что-то осталось от былой чести, не совсем ещё лёг под красноглазеньких?
- Твой брат был таким же как и я. Только он стал одержимым из похоти, а я - из чувства долга перед человеком, давшим мне все! - Корк поднял щит, прикрываясь от возможной атаки и занес булаву. - А ты даже не представляешь, как это прекрасно!
- О да, конечно! Прекрасно! "Я предатель, и мне хорошо!" Только кто это говорит? Ты или твоя внутренняя сущность? Как её зовут хоть? А то неучтиво убивать непредставленного! - Эрбрейс перехватил молот поудобнее, готовясь атаковать. Смотревшееся огромным в руках лорда Алсимара, великое оружие впечатляло и сейчас, но было заметно - генералу оно приходится как раз по руке.
- Не беспокойся - это я тебя убью, - покачал головой Корк. - Но прежде - можешь нанести один удар.
- Большинство тех, кто мне это предлагал, не страдали излишками щедрости. Так что - ты первый, - сделав приглашающий жест, Эрбрейс начал медленно, по дуге двигаться, осторожно приближаясь с Корку со стороны щита. - Гордись, генерал. Тебе уступает лорд.
- Тогда отправляйся во тьму навеки!
Одержимый шагнул вперед, и ударил булавой, даже не стараясь достать Эрбрейса - навершие его оружия сверкнуло, обдавая все перед собой смертельным холодом, словно извергнутым самой Пустотой.
Эрбрейс ринулся вправо. Столкнувшийся с льдистой пустотой багрянец молота ответил вспышкой алого жара, на миг осветившей поле поединка маленьким рассветом, отражаясь в глазах защитников и виера. Со свистом рассекая воздух, взметнули молот могучие руки волитара и беспощадно обрушили на чёрный щит Зориана - справа-сверху. Удар, который смёл бы смертного и уже не раз за сегодняшнюю ночь отбрасывал в сторону искорёженное тело демона.
Щит промялся и покрылся трещинами, едва лишь Молот Рейса коснулся его. Зориан Корк рухнул на колено, продолжая удерживать защиту, и тот час же ударил волитара по ногам, вновь высвобождая из оскверненного оружия потоки холода. Зубы одержимого генерала хрустели от напряжения и, кажется, готовы были вот-вот стереться в пыль.
Эрбрейс качнулся, сжимая пальцы до синевы в костяшках. Тёмная кровяная капля на губах присохла густой чёрной коростой, а у левого глаза волитара выступила такая же, только куда меньше.
- Крепок, подонок, - выплюнул вместе с комком синеватой слюны генерал Альянса. - А это тебе как?
Люди не могли прыгать в доспехах, а если и могли, то немногие. Будь Эрбрейс человеком - ему пришлось бы прыгать. Но волитару хватило сил просто подняться чуть выше - и нанести следующий удар слева вверх, подбрасывая руку врага вместе со щитом. Ядовитый рубин колдовской ауры полыхнул довольным, насыщающимся гневом, разгораясь, словно огромный костёр в ночном лесу.
От удара Рейса генерала отшвырнуло назад, к самому краю образованного сражающимися круга - щит, разбитый изнутри, раскололся надвое, а рука изменника вышла из сустава и на несколько мгновений повисла плетью, прежде чем демон не восстановил ее. Виера рядом возмущенно застрекотали, вскидывая клешни и лезвия, но остались на месте. Спустя еще мгновение остатки павезы на руке Корка приобрели очертания баклера.
"Я не могу... не могу противиться
этим чарам!"
Где-то в глубине сознания генерала ярился демон, ощущая, насколько он беззащитен перед Молотом Рейсов.
"Тяжело..." - думал в это же время Эрбрейс Рейс, готовясь к продолжению боя.
Молот пил кровь. такова была цена могущества. Чистую, волитарскую синю кровь - и словно в насмешку за их кичливость пылал алым жаром, словно кровь была человеческой, красной!
"За победу платят кровью все". Мысль не успокаивала, но растравливала ярость. Успеть убить достаточно демонов, чтобы обеспечить победу. А там - хоть месяц валяйся без сознания, хоть без ног останься... Только вот умирать нельзя. Он же последний. Последний Рейс! Нет! его род сегодня не угаснет, ни за что!
- Вставай и дерись, убийца! - прохрипел Эрбрейс. - Или ты хочешь, чтобы тебя нарекли трусом твои же побратимы-предатели? Бесполезный кусок... мяса... был и остаёшься! Гниль поганая!
Корк усмехнулся, медленно поднимаясь на ноги. Глупый Рейс - мог попытаться добить его, а вместо этого дал время восстановить силы. Хотя - чего еще было ожидать от Высокородного. Баклер отрастил арканитовые шипы, равно как и некоторые детали его доспеха. Генерал раскинул руки в приветственном жесте:
- Ну, я весь твой, Эрбрейс. Нападай, пока еще есть кому смотреть на твое благородство.
- Интересно, что бы ты сказал об этом... всём... лет десять назад... - выхрипел Эрбрейс. Ярко-алая аура оружия медленно окутывала всё тело генерала, наливая багровые элементы лат почти ощутимой, текучей и грозной жизнью. - Да смилостивятся над тобой Четверо...
Рывок, в который вложено было с половину оставшихся сил, вскинул тело волитара вперёд и вверх, и молот, окатив Корка короткой, словно приливный гребень, волной слепящего алого сияния прямо в лицо, рухнул вниз, на генерала-одержимого, всем весом и всей яростью, на какую был способен старший сын покойного лорда Алсимара.
"Наг-Саири бессильны!"
"Тогда - виркаши!"
Арканитовый щит и оскверненная булава взментулись вверх, укрываясь от разящего удара - шипы разломились, а следом за ними и сам баклер. Оружие Корка вновь встретило молот волной холода, сгорающего в волнах алой ярости Рейса, а сам генерал рухнул на колени, буквально вдавленный силой волитара в мостовую. И в тот же миг демоны ринулись на Эрбрейса, укрывая предводителя своими телами, нападая на лорда, столь отдалившегося от союзников в пылу битвы, со всех сторон, словно надеясь похоронить его под своими телами. А совсем рядом сверкнули подобные нефицитам тела поглотителей, жаждавших насытиться невиданным ранее деликатесом - самой кровью Рейса, зачаровавшей его молот.

- Бей мразь!
Тарренс Саватар, видя, как виера накинулись на Эрбрейса, бросился на выручку, увлекая за собой гвардию. Вокруг него падали, накрывая лица руками и получая удары за ударами, ополченцы и солдаты, не в силах больше противиться обольстителям, тяжелые громады туш шептунов нависали всё ближе, а уродливые поглотители тянули лапы к упавшему на Корка лорду-молотобойцу, словно не замечая ударов пробивавшихся к нему бойцов в чёрно-красных латах.
- Вперёд! Астера и Рейс!
- Смерть изменникам!
Садовый секатор, причудой какого-то богача сделанный из лидиума, вонзился в спину одного из чудовищ-поглотителей едва ли не до основания, рядом блеснул тяжёлый шар-светильник, разламывая череп ещё одному. Отвлечённые генералом одержимые-маги и воины вдруг оказались перед разъярёнными, полными праведного гнева и жажды битвы северными абордажниками, навалившимися на врага со всей своей почти звериной силой. Элитных бойцов Восточной армии, усиленных демонами, было трудно остановить, но, отвлечённые атакой волитарского лорда, они дали бойцам Альянса собраться и контратаковать, и теперь грубая, яростная мощь разгневанных смертных крушила предателей быстро и эффективно.
"Не могу... дышать..."
Молот пил силу, вбирая её в себя и не желая отдавать врагу, но поглотители были упорны, и багровое свечение дрожало, с трудом пытаясь восстановиться, забирая кровь каплю за каплей. Эрбрейс, почти задавленный толпой демонов, отбивался, получая всё новые тычки. Огромная клешня вскользь резанула по лбу, кровь заливала правый глаз, двух зубов слева уже недоставало, доспехи, измятые и кое-где прорванные, молили о пощаде громким, натужным скрипом при каждом движении, стирая кожу на коленях и в локтях...
Когда волитары и люди устремились к лорду, казалось бы обреченному на смерть, одержимые маги, направляемые исказителями сотворили очередное заклятие, вспарывая мостовую у них под ногами - десятки арканитовых кольев вырвались из камня и разлетелись на сотни острых игл, пронзая тела гвардейцев и белых мечей, пробивая доспехи и кольчуги, проникая в плоть так глубоко, как это только было возможно, выбивая глаза и застревая в ногах. Убивая и калеча. А затем на воинов обрушился колдовской холод - такой же, как от булавы Корка, но во много раз сильнее, ведь демоны, не жалея магов-хиетра, опустошали их досуха, насылая извращенную магию Четверых на смертных, остужая их кровь и замораживая насмерть прямо в доспехах. Те же, кому посчастливилось избежать смертельного холода внезапно лишились возможности дышать... вокруг них словно полностью пропал воздух, и они ловили ртами губительную пустоту.
А затем из-под груды тел поднялся арканитовый Зориан Корк с пробитой головой - узнать его в жуткой фигуре, с шестью лапами, торчащими по бокам и скорпионьим хвостом за спиной можно было только по доспехам, сплошь покрытым шипами. Более в нем не осталось ничего человеческого, кроме тела, которое продолжал использовать демон.
- Дрянь чёрная!
Ослабевший, хриплый голос словно надорвало. Из-под завала тел воинов и пустотников полыхнуло небольшое алое солнце, расшвыривая в стороны ошмётки тварей и искорёженное снаряжение людей и волитаров. Словно небольшой, карманный рассвет озарил всю улицу, впиваясь в демонов кинжалами и ограждая одинокую, сгорбившуюся, с трудом удерживающую в дрожащих руках полыхающий живым кровавым пожаром молот фигуру.
- Оскверняешь даже собственное... тело! - прошипел волитар. Бледное лицо его было залито кровью, волосы слиплись и свалялись, доспехи были обращены почти в лохмотья, но сияние вокруг нарастало и нарастало, словно рождалась новая, багровая звезда - прямо на улицах Верхней Столицы. - Осмелишься, тварь? Или кончился запал?
То, что когда-то было генералом отпрыгнуло к ближайшему дому и вцепилось несколькими когтистыми лапами в стену, быстро забираясь на крышу, к Эрбрейсу же метнулось сразу несколько охотников поменьше, надеясь сразить его совместное атакой.
Демоны перебирались через тела, отлично чувствуя себя там, где у людей и волитаров от холода сводило руки и подгибало колени.
- Не уйдёшь!
Последний раз такую скорость волитарский лорд получал лишь когда его любимая сестра, обхитрив его, дала будущему владыке пинка и направила прямиком в фонтан. Но сейчас вместо живительной влаги впереди ждал уродливый монстр, бывший генерал Альянса и тот, кто руководит сейчас всем этим. Кто рвётся к цепи, желая захватить её. Кто... Какая разница?
- НЕ УЙДЁШЬ!
Сияние рванулось во все стороны багровыми лезвиями-лучами. Кровь азструилась по доспехам Эрбрейса Рейса, окрашивая их в синий цвет. Лицо главы рода дрожало и корчилось, по губам текла пена, по щекам - кровавые слёзы.
А багровые всполохи летели во все стороны, вонзаясь в глаза, тела, лапы демонов...
- НЕ УЙДЁШЬ, НЕЧИСТЫЙ! ДА СВЕРШИТСЯ КАРА!
Древний девиз-проклятие. Боевой клич Несущих Кару.
- СОКРУШАЯ... НЕ... СО... КРУ...ШИМ!!!
Удар молота пришёлся в мостовую. Багровая волна поднялась от полыхающего эпицентра, танцуя вокруг генерала сияющими сплетениями света и огня. Красные, словно набухающие людские вены, трещины рванулись во все стороны, раскалывая мостовую и брызжа брусчаткой. Золотистые всплески жидкого красного света, окатывая демонов с ног до головы, ползли по домам и стенам, по телам поверженных виера и камням улицы...
- СДОХНИТЕ, ПУСТОТНИКИ!
Алый всплеск размером с небольшой холм накрыл улицу. Без звука, мгновенно и ярко.
Сияние, словно небольшой Ритуал личного, рейсовского Правосудия, горело всего несколько секунд.
На большее сил лорда Рейса просто не хватило... Он не умел владеть молотом так, как его отец. Пока ещё... не умел...

(Все... пал Молот, пал Рейс, пал Корк... короче все пали).

Кода Конструктора.

(с Телем)

И чудовище не выдержало. Удар за ударом, ракеты пусть и не повреждали его, но чуть-чуть отбрасывали и в конце-концов руки голема не выдержали, и он исчез внизу. Со стороны, на расстоянии нескольких миль от острова, могло показаться, что бесконечно маленькая фигурка плавно и красиво спускается, медленно, как пушинка. На деле воздух стонал и ревел вокруг летящего конструкта и бессильного что-либо изменить Нукулайсы в нём. Когда голем рухнул, земля в Нижней вздрогнула так, что несколько пострадавших домов не выдержали и окончательно развалились.
Исполин же больше не поднялся. Удар был такой силы, что тело голема впечатало в камень, а Нукулайса...едва ли кому-либо захотелось бы вскрывать монстра, но если бы он это сделал, то поразился бы кровавой каше внутри. Злой гений одержимых погиб.
Манфред не удержал облегчённого вздоха. Он не знал, что это за тварь, но почему-то был уверен - если бы оно вылезло, никакое подкрепление уже бы не помогло, и демоны овладели бы Цепью.
- Справился, - тихонько прошептал конструктор.
Но ракет у него больше не осталось и надеяться на лидиум было больше нельзя. Приугасший было белый порошок, висевший в воздухе снова начинал светиться и всё сильнее оседал. Было ясно, что у Манфреда есть ещё несколько минут, а потом между ним и виера не останется никаких преград. Один против Пустоты.
Мэнни улыбнулся под шлемом. Положение было вовсе не таким безнадёжным, как казалось, ведь он не собирался выживать...
Вытянув руку-молот как можно дальше, он осторожнейшим образом направил на неё свой огнемёт, и облил могучую металлическую голову своего оружия жидким пламенем. А потом конструктор пошёл вперёд. На демонов. Из-под защиты завесы.
В темноте полуразрушенных улиц вновь появились алые точки - не так много, как во время первой атаки на площадь, но ведь и рядом с Манфредом не осталось больше никого, а сам он был изрядно потрепан. Демоны выходили медленно, словно не спеша - ведь победа уже принадлежала им, и осталось лишь устранить одну, но очень досадную помеху. Несколько скорпионоподобных тварей остановились всего в десяти шагах от конструктора, еще два чудовища били крыльями прямо над ним. Что-то таилось во тьме...
- Ррррах! - взревел Манфред и хлестнул по ночным небесам огненной плетью. Сверху на него посыпались вопящие и горящие останки, но конструктор уже рвался вперёд, не прежними тяжёлыми шагами, а большими скачками. Удар пылающего молота смял сразу двоих. Ещё одна струя пламени ярко осветила один из переулков, обратив виера в нём прахом.
Пар угрожающе шипел в трубах и вырывался из мельчайших щелей. В глубинах доспеха предупреждающе звякнул колокольчик, говорящий о том, что ещё немного и внутренний котёл доспеха взорвётся...
Мэнни было всё равно. Чужие когти порвали броню на его спине, а ему было всё равно. Лезвие, сотканное из самой Пустоты, пробило броню на груди доспеха и задело его собственный живой бок, а он не чувствовал боли. Он просто жёг тварей, пока в баках была хоть капля горючей жидкости.
Всё повторялось. Редко кому удаётся дважды биться в последний раз, а Мэнни теперь мог этим похвастать, но ему было абсолютно всё равно. Он крушил виера своим молотом, даже когда тот погас. И до тех пор, пока в трубах доспеха был пар, демоны не смогли и шагу пройти мимо бронированного гиганта. Лишь когда он замер, не в силах больше ни поднять руку, ни сдвинуться с места, лишь тогда они бросились вперёд...
Клешня клацнула по руке с молотом, разрезая броню, другой демон вонзил коготь ему в ногу, нарушая равновесие, и тяжелая туша сбила исполина на землю. Твари били и рвали его доспех, стремясь поскорее добраться до плоти, дабы растерзать дерзкого человека, посмевшего в одиночку бросить вызов их силе и могуществу. Удар в живот - разрезая железо и вспарывая кишки. Удар в плечо - едва не отрывая руку. Удар в ногу - дробя колено. А следом за ними еще множество ударов, большую часть из которых принял на себя доспех, ставший похожим на решето.
А затем яростный стрекот виера разбавился свистом арбалетных болтов, пусть и не способных повредить демонам, но отбросивших тварей назад, прочь от изувеченного конкструктора. Небеса разверзлись ожерельем молний и сполохами пламени - как тогда, на площади, где приняли смерть все люди Манфреда. Такого множества солдат, как сейчас, возле цепной ямы этой ночью еще не было. Носящие цвета Восточной Армии, они споро занимали разрушенные баррикады и теснили врага обратно в переулки огнем и чарами.
А Мэнни улыбался. Его глаза были закрыты, лицо бледно и лишь чудом не тронуто. Конструктор знал, что умирает и знал о том, что ему больно, но одна единственная мысль отодвигала оба этих знания на второй план.
Он смог. Он продержался. Виера не взяли Цепь.
Манфред Пферцберг улыбался.

Ближе к ночи - тринадцатой по счету
С Тельтиаром

За окнами дворца слышался грохот сражающихся с демонами судов - отголоски боя долетали сюда даже с окраин города, вселяя страх в сердца дворян и богачей, пытавшихся найти укрытия за крепкими стенами и магической защитой. Айрон Таллас забился в угол своих покоев, укрывшись пледом, так, словно это могло спасти его в случае, если сюда ворвуться демоны. Он просто дрожал, прячась от всего мира и боясь как виера, так и людей, способных раскрыть, на какое жуткое предательство пошел он. Его основной противник, опальный начальник стражи Ланс Оррик заперся в спальне и пил стакан за стаканом вино, проклиная собственное малодушие - ведь, поддавшись на уговоры Идены, лорд уже второй день распространял слухи, что его сын, герой Бужербы, - одержимый. Из непомерной гордыни и зависти, он сам подверг сына смертельной опасности в виду того, что город находился в осаде и любые слухи принимались людьми за чистую правду!
Не многим лучше чувствовал себя и молодой Хеллас, жаждавший сражений, но вместо этого оставленный военными министром во дворце. Обиду его скрашивало лишь одно обстоятельство - то, что лорд Дерри поручил ему охранять очаровательную Тамиру.
Девушка сидела в гостиной на низеньком диванчике, который с первого взгляда совсем не казался удобным, но был таковым на деле. Она увлеченно читала "Очерки о путешествиях в земли Армады" весьма популярного при дворе писателя, бывшего путешественника, отличавшегося не только отличным слогом и умением подмечать интересные мелочи, но и весьма труднопроизносимой фамилией. Того света, что пробивался сквозь тюль на окнах, вряд ли было бы достаточно, чтобы различать буквы и даже иллюстрации, которыми была щедро снабжена книга, но недостаток солнечного света с лихвой компенсировался светом, который давали зажженные в гостиной лампады, и тем, что проливали свечи в высоких канделябрах, расставленных вокруг диванчика, и тем, что добавляли пылающие в камине дрова. Огня в этой жарко натопленной зале было, пожалуй, чересчур много, но кого это есейчас удивляло?
Время от времени Тамира тянулась к вазе с фруктами за яблоком или грушей - и острые белые зубки уже через минуты оставляли от них только горстку семечек. На Хелласа она не обращала ровным счетом никакого внимания, если не считать двух-трех быстрых брошенных украдкой взглядов.
- Госпожа, вы всем довольны? - Наконец решился нарушить тишину маг. - Если что-то требуется - я тотчас распоряжусь.
Ему очень хотелось занять ожидание беседой с юной леди, но придумать тему, которая могла бы ее заинтересовать Хеллас пока не смог.
- Тут душновато, - улыбнулась Тамира, не отрывая взгляда от книги, - а все остальное меня вполне устраивает, спасибо.
- Сей момент, - оживился маг, подходя к окну, и распахивая его. - На улице ветренно, и я уверен - вы уже скоро почувствуете приятную прохладу.
Тамира поежилась, глядя на отркытое окно. Никому и ни за что она бы не призналась, что боится таящихся где-то там теней.
- Спасибо, - пробормотала она в ответ магу.
- Для меня честь - услужить вам, - галантно поклонился Хеллас.
Девушка промолчала, вновь погрузившись в чтение. Но перед этим успела подумать, что Хеллас в целом и правда очень мил.

Верхняя Столица

Вспышка, озарившая главную улицу города была хорошо видна почти со всех укреплений и даже дворец озарило отблеском ее сияния. Ведь именно тогда решился исход сражения с ордой Зориана Корка, переставшей существовать в одно мгновение. Солдаты Восточной Армии, подошедшие на подмогу к сражавшимся, с удивлением обнаружили, что сражаться им не с кем... вокруг, насколько хватало взгляда, был лишь пепел и груды тел, быть может еще живых.
- Как поступить с ранеными, сэр?
- Окажите им последнюю милость, - велел генерал Ланарк, шедший впереди отряда.
- А если их еще можно... - попытался оспорить приказ офицер, но генерал оборвал его:
- Им уже ничем не поможешь - у нас нет ни лекарей, ни времени.
Его копье сверкнуло молниями в темноте, и адъютант отшатнулся, передавая приказ воинам. Не смотря на всю жестокость сказанного Дином Ланарком, все они понимали - иного выбора у них не было. Лучше самим, своей рукой оборвать жизни несчастных соратников, нежели смотреть, как они в муках умирают, сраженные демонической отравой.
Солдаты Восточной армии аккуратно ступали между тел павших, проверяя, кто еще дышал - таких оказалось немного, и лишь изредка поднимались копья, чтобы прервать страдания волитара в белоснежных или багряных доспехах.
- Мы нашли лорда Рейса! - Раздался крик из темноты. Несколько воинов, и сам генерал поспешили туда.
- Живой?!
- Нет... - уже тише произнес тот, кто обнаружил Эрбрейса, буквально погребенного под грудами пепла, в который обратились демоны, истребленные им. - Господин генерал, он не просто мертв... обескровлен.
- Ни капли в жилах, - согласился один из офицеров, для верности надрезав вену на руке мертвого лорда кинжалом. - Его словно...
- Довольно, - жестом остановил его Ланарк. - Найдите Молот. И унесите тело павшего лорда во дворец.
- Будет исполнено!
Отдав последние приказы Ланарк развернулся и направился ко дворцу. Здесь, вместо павших северян, Белых Мечей и волитаров Рейса будет оставлен восточный гарнизон, способный удержать новую волну виера, если таковая будет, ему же еще необходимо было проверить, как обстоят дела у Цепи и доложить военному министру, насколько долго они еще смогут обороняться, если твари прорвуться из Нижнего города сюда, в Верхний...

А в Нижней Столице тем временем, Армия Альянса держалась уже из последних сил, сражаясь с яростью обреченных, не способных даже отступить, поскольку некуда было уже отступать. Твари, ворвавшись в город по проложенным Нукулайсом и Элокхаем путям, брали одну баррикаду за другой, оставляя за собой кровый след. И даже там, где герцог и барон не успели побывать, ни людям, ни волитарам не было более возможности отразить нападение - сотканные из самих теней, громадные гусеницы, ростом едва не достигавшие крыш домов, вползли в Столицу, разрушая жилые кварталы и буквально давя отважных защитников. На спинах этих чудовищ сидели десятки демонов - охотников и исказителей, обольстителей и шептунов, щелкающих жвалами и жаждавших людской крови.
Когда пала последняя баррикада, все они - с трех сторон, исключая лишь запад города, подобрались к Цепи, готовые забраться на нее, дабы сеясь ужас и разрушение в Верхней Столице. Именно тогда, прямо перед ними рухнул, проломив мостовую, арканитовый голем Нукулайса... а в небесах над Нижним Городом расцвело зеленое пламя, озарившее ночную тьму.