Через развороченный взрывами склон пробирались перебежками, которые Ханна то и дело норовила превратить в бег очертя голову. Сфера Эллиона выхватывала из темноты то немногое, что осталось от вражеского лагеря. Вопреки ожиданиям летчиков, до сих пор не до конца представлявших, в чью западню они угодили, среди них не оказалось груд мертвых тел. Первое, попавшееся им глаза, было страшно искалечено взрывом, и все же можно различить - это останки маленького и хрупкого существа. Карл судорожно сглотнул:
- С кем же мы сражались, чтоб тебя?!
- Там дальше еще один... - предупредил Грант.
- Тоже готов?
- Сейчас посмотрю... - среди мертвой, изуродованной взрывами земли и трупов Крошка чувствовал себя неуютно, но еще неуютнее было бы оставить их позади, не будучи уверенным, что "покойник" не поднимется, чтобы ударить в спину.
- Этот мертв, - объявил он, помедлив. - Стоп... тут еще один... одна. По-моему, она дышит!..
- Не синяя? - обеспокоенно спросил Свен, но конечно же шутку никто не понял. Близнецы с подозрением покосились на товарища, но смолчали, решив, что некоторые вещи находятся за пределами понимания живых. И обменявшись многозначительным хмыканьем.
- Погодите, погляжу. - Вокруг Эллиона слабо замерцал магический щит. Маг присел на корточки рядом с девушкой, замер, прислушиваясь. - Живая, - Элли удивленно поглядел на товарищей.
- Нужно ее забрать, - пробормотал Бартоломью. - И сообщить командору.
- Вот и останься с ней, - обрадовался Густав. - На обратном пути подберем и отнесем в лагерь, пусть ее Мэйфи посмотрит.
- А... я... - растерялся Грант. - А чего мне с ней делать?!
- Желательно ничего, - близнецы прыснули. - Но если очень хочется, то можно за ней присмотреть, чтобы не делала глупостей, когда очнется. Если очнется.
- Ладно, хватит тут стоять. Мне не по себе, лучше поскорее найти Гая и вернуться назад. Надо держаться вместе. - Элли поднялся.
Ханна, не дожидаясь спутников, бросилась к оврагу. Несчастный Грант проводил ее взглядом и неуверенно наставил на лежащую без сознания лиа пистолет. Потом отвел дуло в сторону. Снова направил. Вздохнул и уселся на корточки рядом с телом, не сводя с пленницы, еще не знающей о своем пленении, напряженного взгляда.
- А не помрет? - скептически спросил Свен у Эллиона.
- Не думаю, - пожал плечами маг. - Если Грант не пристрелит.
- Грант? - фыркнул кто-то из близнецов. - Он таракана пришибить не может, если тот первым не нападет. А если нападет, сделает ему три предупреждения.
- Мало ли внезапно вскочит, шерстью обрастет или еще что там. От испуга, я имею в виду. - Эллион достал из кармана очки и надел их.
- Там, внизу, еще убитые! - возвестил Карл, сбегая по склону к обмелевшей речушке.
- Не синие, - спешно добавил его брат. - Скорее... серые?..
- Столько крови... - близнецы склонились над первым телом, пока Ханна бросилась к разбитому авиону. - Нет, этот готов. И второй тоже.
- Похоже, твоя работа, Элли... - хмыкнул Густав и тут же осекся, поспешил сменить тему: - Ну что там? Где Гай?
- В кабине, где еще! - рявкнула Фея, лихорадочно нащупывая запоры авионного люка и упавшим голосом добавила: - Там все стекло в крови... И он не шевелится... Да помогите уже кто-нибудь!
- Лицо расшиб и головой приложился, что он тебе, танцевать там должен? Не переживай и посторонись, - спокойный и сосредоточенный Свен не без труда выломал крышку. - Изнутри было труднее, - удивился он.
- Я помог, - улыбнулся в ответ Элли.
- Как он? - Ханна тут же попыталась вскочить на фюзеляж искореженной машины, но в который уже раз близнецы удержали ее.
- Дай-ка мы, - уцепившись за Свена, Карл в один прыжок взобрался на разбитое "Возмездие" и заглянул в люк. Перегнулся, просунул руку.
- Дышит! - выкрикнул он наконец. - Живой, дышит! Парни, ну-ка помогайте...
Когда бесчувственного Гая бережно опустили на землю, сомнений не осталось - летчик дышал, хоть и с хрипами. Во рту и в горле клокотала кровь, ей же было залито лицо и летная куртка, но на груди набухшая от крови ткань вздымалась ровно, как у спящего. Ханна, всхлипывая от облегчения, бросилась к мужу, но неумолимые Странгели вмешались снова:
- Если бы я разбился на авионе, я бы не хотел, чтобы на мне валялись, - заметил Карл. - Даже любимая женщина.
Фея оскорбленно всхлипнула и, сполоснув в реке носовой платок, принялась бережно протирать лицо раненого.
- Нужно его в лагерь, к Мэйфи, - заключил Густав. - Только не знаю, стоит ли его сейчас таскать... Может, лучше лагерь сюда перенести?
- Дольше провозимся. Возьмем втроем аккуратненько...
Свен обреченно вздохнул.
- Давайте-ка его сюда...
А тем временем из тьмы неподялёку от Гранта возникло белое пятно. Мгновением позже пятно немного увеличилось в размерах, а ещё парой ударов сердца позже мимо Бартоломью пролетел белоснежный ёко и с писком приземлился на живот бессознательной лиа.
Ласия слабо застонала, и Лаями остановилась и положила подругу на траву. Сняла с пояса флягу с водой, поднесла к её губам. Фино сделала пару небольших глотков, прокашлялась и открыла глаза.
- Мы... мы победили?.. - слабо, хрипловато выдавила она, но секундой позже, ощутив эмоции лучницы, снова закрыла глаза и тихо всхлипнула.
- Ялль'Ри приказала мне унести тебя подальше, - альнаэ говорила по существу, без проволочек, не тратя время на утешения и пояснения. - И отдала приказ Нарелан. Я хочу прийти с ним к Тигру-Властителю. Ты пойдёшь со мной?
- Я... - Ласия посмотрела на подругу с удивлением и лёгким оттенком зависти - Лаями сейчас была сплошным комком воли и решимости, она загнала боль вглубь, не позволяя ей влиять на поступки. Полукровке хотелось бы быть такой же... Или хотя бы - быть сейчас рядом с такими лиа. Или такой.
- Да.
- Я тоже, - ночная темнота вздрогнула, сгустилась и обрела плоть - в виде неслышно подошедшего к ним Шеана. Алькоро был встрёпан, исцарапан и слегка прихрамывал - но никаких более серьёзных повреждений Лаями на нём не углядела.
А Ласия... Фино в очередной раз порадовалась тому, что её отцом был лиа со смешанной кровью. Чувства Шеана она ощущала как чёрный, тяжёлый и холодный комок - боль потери брата и корнана, боль от ран, тоска, горечь... Воин был убит без оружия - но оковы воли прочно удерживали его дух, не позволяя уйти в беспамятство, не позволяя сорваться в бездну отчаяния. Сейчас он был одним сплошным стремлением вперёд - в сердце земель лиа.
- Мы дойдём до Тигра-Властителя, и узнаем, в чём был смысл этого приказа, - твёрдо произнёс Шеан и добавил, повернувшись к Ласии. - Сейчас нам надо двигаться. Ты можешь идти? Если нет, я понесу тебя.
- Могу, - фино слегка покраснела и с помощью Лаями поднялась на ноги. - Я смогу идти.
(Инэйлэ, Мора и Ортъ)
Дата: двадцать третье августа, поздний вечер - утро двадцать четвертого августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: С2 (Лаборатория), D1 (Окраины Неуштадта)
- Инквизитор Гервик? Собирайтесь. Вы выезжаете в Неуштадт с вашим подопечным.
Иларий прищурился, поднимаясь.
- Дело к полуночи, лейтенант. С чего бы?..
- Распоряжение сверху; видимо, вы должны появиться в Штабе в определенное время. Мике просил...
- Обычно он сам приходит.
- По уши в документации, инквизитор. Сказал, надеется управиться до рассвета - сами понимаете, как это все...
- Шенфельд уже готов?
Эленберг вздохнул. Он ненавидел, когда его перебивают.
- Уже в машине.
Гервик кивнул:
- Сейчас, - и потянулся за кобурой с револьвером. Эвлин ненавязчиво загородил тумбочку.
- Вам не понадобится оружие, инквизитор. Всего лишь поездка.
- Я всегда ношу с собой свой именной...
- Вам не понадобится оружие. Выходите, машина ждет.
Ждала она прямо у порога. Сев и закрыв за собой дверь - та металлически щелкнула, - Иларий отметил, что караула почему-то нет. Взгляд на часы подсказал, что время смены еще не подошло.
Но он все понял еще до того, как паромобиль отъехал.
И даже раньше.
Еще когда уезжала Мия.
- Ну что, - поинтересовался сидящий рядом с ним Пьетро, - успели по мне соскучиться, господин куратор?
Спустя час Маркус Крой ехал в Неуштадт уже один и с некоторой долей брезгливости вспоминал "указания", полученные по кристаллу.
Избавиться от клейма, от инквизитора, - это для Пьетро, - и вернуться на базу; а ему - среди ночи тащиться в столицу, выжимая из паромобиля все, на что машинка была способна, да еще по какому-то незнакомому адресу.
Короткая дорога от базы была малообъезженной, на поворотах заносило, а на ухабах трясло так, что Крой проклинал все на свете, и добрался он в итоге лишь под утро.
Квартал был занюханный и грязный. А Маркус ничего другого и не ждал. Как оказалось, подъехать ему было велено к заднему входу здания, в котором размещался не то кабак, не то бордель, судя по вывеске "Утраченная невинность".
Когда он постучал, ему ответили сразу - может, ждали, может, услышали приближающийся паромобиль.
- Quid'st lapis, quid mare moderare possit?*
- Аквамарин, - буркнул Крой, и еле слышно добавил: - мать твою...
Щелкнул замок.
- Заходите, - сказал тот же голос, уже на нормальном языке.
Крой вошел, прикрыв за собой дверь, и уставился на фигуру в черном плаще, скрывавшую лицо под высоким воротником и низким капюшоном.
- Вы водитель.
"Сказал бы тебе, кто я", мысленно фыркнул Крой, "да хрен с тобой". Кивнул.
- Груз сейчас... прибудет. Прочие указания насчет сегодняшней ночи выполнены?
Крой озадаченно уставился на собеседника.
- Это в смысле... а, вы про Шенфельда!
- Да. Про Пьера. Про нашего брата.
- Ну, я высадил их с инквизитором. Сейчас он, должно быть, уже вернулся.
- Вернулся. Он связывался с нами по кристаллу.
- Да чтоб... - Крой сжал кулаки. - Чего ж вы меня спрашиваете, если уже с ним говорили?
- Мы уточняем, - на эту холодную реплику "водитель" чуть было не ответил всё, что он думает о такой идиотской конспирации и о таких, еще более идиотских вопросах, но...
С лестницы, что была в конце коридора, послышались шаги. Полное отсутствие источников света мешало Маркусу видеть, кто приближается к ним, и только когда эти люди подошли ближе, он разглядел.
- Ну конечно, - хмыкнул он, - снова таинственные личности в капюшонах.
А потом один из них откинул капюшон - и Крой с изумлением увидел Мике Радцига.
- Ты.... - пробормотал он, пятясь назад, но закрытая дверь далеко его не пустила. - Ты как здесь?..
Первая фигура в капюшоне хмыкнула:
- Как и было обещано. Отличить от оригинала практически невозможно.
Маркус перевел дыхание, присмотрелся. Для него отличить было невозможно вообще.
- Так это не он. А ведь один в один... как вы нашли такого похожего...?
- Сделали. Посмотрите, - голову "Мике" бесцеремонно повернул в сторону тот, кто его привел, - тут за ушами небольшие шрамы. И, конечно, голос. Но у этого человека большой талант к подражанию. Спустя три дня вы уже не вспомните, что перед вами другой.
- Это некромант?
- Нет, нет. Просто преданный нам человек... необходимой комплекции. Более точного ответа мы не дадим. Что ж, господин, всего вам доброго, - дверь предупредительно открылась.
- А что мне теперь с ним делать? - ошарашенно спросил Крой.
- Вам лучше знать, как им распорядиться, - был ответ.
...Пьетро вернулся, пока еще было темно. Воспользовался открытым уже ходом через вентиляцию - чтоб не пугать караульных.
Правая половина его лица была залита кровью, от скулы до подбородка Кровь успела засохнуть, и было видно, что чуть ниже скулы - рана, выхваченный кусок плоти. Тот, на котором когда-то стояло клеймо.
Вылез он в собственную комнату - там дежурил Эленберг, крепко оторопевший при виде некроманта.
- Твою мать, - выдохнул он, - у тебя вся одежда в кровище.
Шенфельд с показным удивлением посмотрел на свои рукава, колени, на перед военной куртки.
- Ах. Это - не моя.
Он взял со стола зеркальце, осмотрел лицо и покачал головой:
- Как я мог его тут забыть, а. Сделал бы все еще там... - достав из кармана стеклянный пузырек, в котором были игла и нитки, он принялся сшивать края раны перед зеркалом.
Эвлин почувствовал себя как-то неуютно.
- Как все... прошло? - спросил он тихо.
- Великолепно, - Пьетро остановился на секунду, поднес залитый кровью рукав к лицу и с наслаждением втянул запах ноздрями. - С удовольствием повторил бы... - мечтательное выражение его вдруг сменилось серьезным. - Но про Мию старик так ничего и не сказал. Я сейчас даже подумал - может, он и правда не знал, куда ее определили?
Эленберг скривился.
Пьетро продолжал шить.
------
* - что есть камень, способный укротить море? (элокв.)
Darkness
5-09-2010, 22:02
Дата: двадцать четвертое(немного), двадцать шестое августа (рассвет)
Фигура: конь g1, слон с8
Ход: в рамках хода Bxe6
Официальная клетка: E6
Фактическое местоположение: E6
Йель простился с Кайафи к северу от заставы - дальше пути лиа расходились. С т'Айлари ушла и Джейл - несмотря на то, что мастер къямай упирался в то, что это может быть опасно. Светловолосая лиа только улыбалась. "Со мной все будет в порядке" - словно говорил её взгляд. Йель верил. По крайней мере, ему хотелось верить. Иногда, на коротких и быстрых привалах, он смотрел искоса на Джейл и повторял про себя то слово, которое дети обычно учат первым.
Вслух он произнести его не мог. Было сложно, трудно. Неправильно. Джейл, Она, ма...
Лиа тряхнул головой. Он стоял на вершине пологого холма, поросшего густой травой и мелкими, душистыми цветами. Ветер бил в спину. Перед Йелем растилались равнины - якро-зеленое, с проблесками золотого и синего - мелких озер и рек. Дальше, к северу и востоку, мир окутывала тяжелая серая пелена - там шли проливные дожди.
Однако сейчас небо над головой т'Айлари было чистым. Высокими. Лиа поежился. Дождей он любил - они спутывали по рукам и ногам, превращали мир в туманную слякоть. Ни звуков, ни запахов. Ни-че-го.
На плечо Йелю опустился рыжий наару - Маайри, обвился вокруг шеи, недовольно фыркнул. Маленькие нейа тоже не любили дождь.
- Ничего... - лиа потрепал короткую, густую шерсть, - все... закончится быстро.
Он поежился. Что должно было закончится? Сон и странное, непонятное ощущение, подталкивали в спину, заставляли чуть ли не бежать. Зачем?
Йель ответа не знал.
Глубоко вздохнув, он пошел вниз с холма - под опущенной рукой струился по ветру золотистый ковыль, плечо оттягивала сумка, в которой и не было ничего, кроме запасной одежды и фляги с водой. Лиа умел так, на легке, ходить по землям Шэн-лие; словно леса и равнины сами подсказывали, куда стоит свернуть, чтобы найти нахальный родник, вытекающий узкой прозрачной лентой из трещины между комней или набрести на чей-то дикий сад. Ни оружия, ни припасов т'Айлари с собой не носил. И всегда мог бросить свою сумку, убежать налегке... если понадобиться.
"Надеюсь, все же нет..." - Йель обогнул выбивающиеся из-под земле каменные складки, дошел до подножия холма, где трава становилась еще более густой и высокой - темно-зеленая, она покачивала кончиками на уровне пояса, и это зеленое море простиралось во все стороны, теряясь впереди в серой пелене непогоды.
Темной волной вслед за лиа по склону скатились наару. Для нейа это было просто приключением, легким и забавным, однако то и дело острые уши зверей вставали торчком, и все пол сотни, как один, словно бы во что-то вслушивались.
Т'Айлари огляделся - он надеялся, что мелькнет где-то светлый силуэт - но Джейл не было; они расстались час или два назад.
В том, что светловолосая лиа иногда пропадает, Йель уже привык. Это было привычно, так как в мире многое умело также внезапно пропадать.
- Джейл... - мастер къямай покатал каплю чужого имени на языке. Может... когда улетят прочь железные птицы, у неё можно будет спросить про Светловолосого? Спросить, что же случилось тогда? Что случилось с ним?
Лиа поежился. Он не любил - да и не умел - размышлять. Мысли приходили и уходили, как дыхание ветра, и это было легко. Правильно. Можно чувствовать мир, можно просто смотреть на облака, можно ловить случайные образы. Но длинные цепочки заставляли т'Айлари теряться, чувствовать себя непомерно тяжелым, неповоротливым.
Вот и сейчас Йель ощущал неровность земли под босыми ногами, слышал делёкий зов одного нейа к другому, чувствовал, как ветер колышет траву... Так было - правильно.
По пути мастер къямай встречал следы, что оставили стада диких нейа - здесь, в нетронутых даже лиа степях, их было великое множество.
Наару разбежались в разные стороны - охотились, разведывали земли впереди. Йель знал, что стоит ему только позвать их - сбегутся и слетятся мигом, пусть даже будут на большом расстоянии.
Джейл догнала его уже ближе к концу дня, когда все небо заволокло низкими, серыми тучами, и было темно так, словно наступила ночь. В руках женщина несла тонкий венок из бело-желтых цветов.
- Все... в порядке? - Йель поднял на светловолосую лиа глаза. Мастер къямай наполнял флягу из маленького, нахального родника, расположившегося в трещине старого камня.
Джейл с мягкой улыбкой кивнула и опустила венок на волосы т'Айлари. Тот чуть растеряно хмыкнул, потом потер ладонью живот - он чувствовал себя идиотом, потому что... в степях разве что на мышей можно было охотится. Рассмеявшись, Джейл протянула ему желтое, покрытое сеточкой морщин и мелкими точками, яблоко.
- О, теперь я не уйду к Средоточию от голода и глупости, - Йель вгзрызся в фрукт. Поднялся, - надо идти, да...?
Накрапывал дождь, становясь все сильней и сильней. Темнело.
Двое лиа шли рядом, в окружении полусотни маленьких нейа - наару бежали полукругом впереди, словно охраняя от неведомой опасности. Маньи видно не было - лишь изредка Йелю казалось, что он видит мелькание крыльев белых бабочек где-то на плечах или волосах Джейл.
Далеко впереди небо, низкое, тяжелое, разорвало короткой, приглушенной темнотой и расстоянием, вспышкой. Потом еще... И еще.
Наару загомонили.
- Это... птицы, да? - т'Айлари спрашивал скорее у самого себя. Джейл коротко кивнула.
- Знаешь... - продолжил молодой мастер къямай, - я ведь теперь двоим уже пообещал вернуться. А тебе... обязательно идти, да? Это опасно.
Женщина сжала пальцы Йеля.
- Пойдем.
Того слегка покачивало - все наару, как один, волновались и беспокоились, и мастер къямай, чувствую все это, тонул в ощущениях своих нейа.
Ударившие по лицу капли дождя хоть немного, но привели в чувство.
- Идем, да...
Вспышки на горизонте лиа заметили, когда остановились на очередной привел под кроной низкого, широко раскинувшего ветви, дерева.
Темную пелену ночного, дождливого неба рассекали далекие искры - словно кто-то на облаках баловался огнивом.
- Это... - Йель подскочил. Джейл поймала его за руку, потянула на землю.
- Нам стоит передохнуть хоть немного. Пол часа. А потом пойдем.
Т'Айлари покосился на светловолосую лиа с легким недоверием, но покорно сел обратно на траву. Хмуро посмотрел туда, где... где был бой. Кого? С кем?
- Отдохнем и пойдем, - повторила Джейл.
Сырой и бледный рассвет застал лагерь "Дьяволов" в тревожной суматохе. Впрочем, весть о том, что Форш жив и его можно спасти, принесла несказанное облегчение. Пилоты мало-помалу успокаивались после ночной встряски, забывались напряжение, стресс, страх. Из страхов остался один - за жизнь Гая, который до утра так и не пришел в сознание. Теперь вокруг него хлопотала Мэйфи, со всех сторон обложенная полевыми аптечками. Ей ассистировала Ханна, остальные разрывались между желанием помочь и необходимостью не мешать.
Про пленную лиа в это время почти забыли. Расчистив стоянку от густого, напитанного ночной влагой разнотравья, ее уложили на толстую брезентовую подстилку, укрыв шерстяным одеялом. Мэйфирин, быстро осмотрев пленницу, объявила, что ее состояние не вызывает опасений, и Бартоломью с обреченной покорностью вновь заступил на свой пост.
Найденные тела погибших в ночном бою летчики сложили возле лагеря, не вполне представляя, что с ними делать дальше. По тиресканнскому разумению их полагалось похоронить, но вдруг у местных какие-нибудь другие обычаи на этот случай. Закопаешь их, а потом окажется, что ты всей родне убитых до черти знают какого колена нанес оскорбление, которое смывается только кровью. Нет, мертвых надо уважать, что своих, что чужих. Потому до связи со штабом тела лиа решено было оставить без погребения. Обыскивать их никто не обыскивал, хотя по-хорошему следовало бы сделать и это. Но тут уж пусть решает командор. Наверняка прикажет. Если какие документы секретные, так все равно на здешнем языке, а может, еще и зашифрованы. Нужно будет доставить в штаб... но все это - потом.
А сейчас летчики, даже караульные с винтовками наперевес, которым следовало бы стеречь авионы и зорко следить за подступами к временному лагерю, топтались вокруг раненого товарища. Лица у "Дьяволов" были усталые и встревоженные. Спать никому в голову, конечно же, не пришло.
Общей суматохе не поддался лишь Свен. Он сидел в стороне на каком-то замшелом камне и неспешно курил, как всегда, почти не чувствуя вкуса. Изредка пилот вскидывал голову и вглядывался в сумеречный лес, но пока все было спокойно. Повязка на лице сильно раздражала, но если бы рану не промыли и не обработали - наверняка бы началось нагноение, и к вечеру следующего дня от гомункула бы шарахались не только лесные звери, но и свои товарищи.
- Не нравится мне лес. - Пробормотал Веберганг. - К нему нельзя поворачиваться спиной.
- Ну уж не сгущай, - хмыкнул не то Карл, не то Густав (почему-то в темноте различать близнецов было легче, чем теперь, на рассвете), вертя в пальцах не без труда извлеченный откуда-то из сочленений поршневого механизма "Пламени" прочный и острый шип. - Чай, не Гроссеварский бор.
- Да он боится, что оттуда девки синие набегут, и тогда уж он не отвертится, - злорадно хмыкнул Странгель-старший. До этого он казался мрачнее остальных "Дьяволов" - не мог простить местным, что покалечили "Старушку".
- Надо в штаб сообщить, - не обратив внимания на Деда, проговорил мертвец и щелчком запустил недокуренную папиросу в кусты.
- Это про что? - развеселился Густав-Карл. - Про синих баб, или чтоб к лесу задом не стояли?..
- Тихо вы! - неожиданно прикрикнула Ханна. - Тут Гай... а вам только бы про синих!..
Маленькие тени скользили по предрассветному лагерю бесшумно; наару умели быть такими - тихими и незаметными, даже когда их окружали незнакомые запахи, пугающие и непонятные. Крылатые нейа стлались по траве или тихо сидели в зарослях, окружающих стоянку. Их мастер застыл в стороне, в двадцати шагах вглубь рощи. Лиа стоял, опершись плечом о дерево и прикрыв глаза; сейчас он был той десяткой наару, которую отправил вперед - посмотреть, узнать. Йель не шевелился - двигалось лишь запястье, на котором висели костяные кастаньеты, и тонкие пластинки еще слышно щелкали, ударяясь друг о друга.
Наару волновал запах крови. Недавней крови - даже ночи не прошло с того момента, как она пролилась на землю. Маленькие нейа прятались в тусклых рассветных тенях и принюхивались, вслушивались... В какой-то момент они учуяли и тела погибших.
Йель резко открыл глаза. Он не знал погибших лиа - не имен, ни того, кем они были. Но чужаки - были живы, и те, кто был рожден в Шэн-лие...
Мастер къямай прикусил губу; где-то краем сознания он еще думал о том, что мог чего-то не понять, но рука уже сама собой вскинулась, и щелкнули костяные пластинки. Команду услышали.
Нет, наару не кинулись на пилотов авионов.
Йель видел во сне железных птиц. И именно он были целью. Пока.
Маленькие и юркие, наару разделились, и черной, пушистой волной потекли к трем самым дальним авионам. Грызть, царапать, кусать...
Могли ли нейа - покалечить железных птиц? Эти - могли. Мелкие и острые зубы оставлял на крыльях, фюзеляже, шасси зеленоватые поттеки, которые быстро превращались в осыпающиеся железной трухой дыры.
- Тихо! - Улгаш вдруг вскочил, насторожился. - Я что-то...
Darkness
5-09-2010, 22:03
В этот самый момент шасси дальнего "Пламени" подломились, и слова орка потонули в скрипе и грохоте. "Дьяволы" вскочили как раз вовремя, чтобы услышать жалобный скрежет ломающегося под собственным весом крыла и глухой удар о землю.
- Что за чертовщина?! - летчики похватали оружие, рассыпались, прячась за ближайшими машинами.
- Кто разрешил караульным покинуть посты?! - прошипел Рамштайнер, щелкнув затвором пистолета.
От авиона в разные стороны метнулись маленькие, едва ли по колено взрослому человеку, тени каких-то животных. Звери исчезали в ближайших кустах или кидались к другим машинам.
- Тв-вари... - прошипел Улгаш, но его мимолетный испуг уже сменился азартом охотника. - Да я их как на стрельбище сейчас... как уток... Прикройте только.
- Вот сейчас до "Возмездий" доберутся, и некого будет прикрывать, - прикрикнул на него барон. - Все на воздух взлетим! Идем вместе, подставляться не нужно... Попробуем пугнуть. Если это просто зверье...
- Просто зверье боевые машины на завтрак не жрет! - хмурый Всадник передернул затвор карабина, высунулся из своего укрытия и, не найдя в поле зрения цели, пальнул в воздух поверх уцелевших машин.
Вновь в рассыпную кинулись маленькие тени, однако... их оказалось многим больше, чем можно было увидеть в первый раз. Едва ли не полусотня. Однако, будто бы поборов испуг от звука выстрела, они вновь вернулись обратно к авионам, залезая или залетая на те, что стояли дальше всех
- Что тут? - Элли возник рядом с Рамштайнером. Выглядел маг напряженным, сжимал и расжимал пальцы и слепо щурился сквозь очки. - Ничего не чувствую, никакой магии, но меня гложет сомнение.
- Пока тебя гложет сомнение, эти твари гложут наши авионы! - рявкнул Железный. - Устрой им фейерверк, только без разрушений, а то на воздух взлетим. Приготовились, - он кивнул близнецам, Улгашу, Вольфу, Свену и Кенни, занявшим места в укрытии.
Маг растерянно кивнул и, выдав какой-то мудренный магический пасс, вскинул руку вверх. Тут же над магом с треском распустился огненный цветок, в разные стороны полетели искры, посыпались на землю, громко взрываясь и разбрасывая в разные стороны новорожденные искры, которые в свою очередь проделывали тот же трюк. И так до бесконечности. Шум и треск перекрыл даже скрежет погибающих авионов.
Под аккомпанемент заклинания Элли командор махнул рукой, и "Дьяволы" выскочили из укрытий, готовясь открыть огонь по вспугнутым целям.
В треск и шум вплелось еще и возмущенное, не то мяуканье, не то подвывание странных зверей. Спецэффекты от Элли животные явно не оценили, и даже то, что искры не обжигали, не настраивало неведомых созданий на мирный лад. Часть разбежалась, удрав в кусты, часть пряталась под авионами, а часть же, та, что испугалась больше остальных, кинулась вперед, явно горя желание искусать теперь не только авионы, но и их пилотов.
Покрытые темной, короткой шерстью, звери напоминали странную смесь котов, ящериц и чего-то крылатого, и были юркими и быстрыми. И, кажется, испугавшись искр, людей с оружием в руках не боялись - или просто не знали, чего ждать от "Дьяволов".
- Назад! - скомандовал Рамштайнер.
Беспорядочно отстреливаясь, летчики бросились под защиту авионов. Стрелять по вертким и стремительным тварям в движении оказалось куда труднее, чем того ожидали "Дьяволы", тем более с учетом того обстоятельства, что маленькие мерзавцы бросились на обидчиков, а не от них. И их в самом деле оказалось больше, чем можно было ожидать. Летчики вдруг отчетливо поняли - если эта стая набросится на них разом, от инженерной эскадрильи останутся только ошметки.
- Элли, прикрой нас!
- Ой-ой. Все ко мне! - скомандовал маг, и вокруг летчиков тут же слабо замерцал магический щит, точно такой же, каким маг укрывался во время ночного боя. - Лучше не стрелять - щит крепок в обе стороны, - предупредил Эллион.
- Отлично! - всплеснул руками Дед, которого сыновья успели втащить внутрь щита в последнее мгновение. Вынужденные отступить от авионов летчики сгрудились вокруг раненого Гая и девушек. - И что нам теперь, куковать тут, пока эти гады жрут мою "Старушку"?!
- Элли, сможешь взорвать дальнее "Возмездие"? - спросил барон задумчиво. - Нас задеть не должно...
- Исключено! - вскинулся старик Странгель. - Нас не заденет, а машины все разворотит! Хрен редьки не слаще.
С десяток зверей попытались напрыгнуть на пилотов, но, наткнувшись на щит, разбежались в стороны, вновь вернувшись к авионам. В тусклом свете раннего утра можно было прикинуть, что животных действительно около полусотни. Темные, небольшие фигурки метались туда-сюда по лагерю, перекрикиваясь странным голосами. Они прыгали на авионах, висели на крыльях, цеплялись зубами за металл обшивки. Кто-то сунулся в вещи "Дьяволов", с интересом потроша рюкзаки.
Иногда на щит снова наскакивали, и тогда можно было рассмотреть и маленькие, острые уши, и золотистые глаза, и когтистые лапы, и пасть, полную острых зубов.
- Идеи, дамы и господа? - угрюмо осведомился Железный, раздосадованный тем, что банда необузданных авионоедов смогла застать прославленную эскадрилью врасплох.
- Э! Он башку дедову куда-то потащил! - возмущенно заорал Улгаш. - Колбаса копченая пес с ней, а башку-то зачем?!
- Вообще-то щит передвижной, - заметил техномаг. - Я являюсь его центром, если так можно сказать - держащим стержнем. Куда я - туда и щит...
- И куда ты? - фыркнул Дед. - Там лес, тут авионы, а как только ты устанешь - тут они на нас и накинутся. И схарчат.
- Если раньше за авионные бомбы не примутся, - мстительно оскалился Всадник.
- Если примутся, боюсь, щиту конец, - покачал головой барон. - Если бы пленница пришла в себя, может, смогла бы их успокоить. Я гляжу, зверье ее любит, - он кивнул на маленького ёко, который упрямо не желал покидать лежащую без сознания лиа. Зверька никто, впрочем, и не гнал. Девушки умилялись его мордашке, мужчины зауважали за упрямство и преданность предполагаемой хозяйке. Да и опасным он не выглядел, таких "Дьяволы" насмотрелись еще в озерном краю.
Пока зверьё бесстрашно и нагло уничтожало авионы и наводило бардак в лагере "Дьяволов", из зарослей вынырнула на поляну невысокая, тщедушная, но вполне себе человеческая фигура. Светловолосый и встрепанный парнишка выглядел на редкость несуразным, однако... если учесть тот факт, что крылато-зубастое зверьё замерло и, дружно, как один, посмотрело на него, становилось ясно, кто в этой стае главный.
Опасливо покосившись на сгрудившихся под щитом пилотов, незнакомец почти бегом добрался до погибших лиа. Часть зверья, что потрошила рюкзаки пилотов, кинулась вслед за ним. Как охрана.
- Похоже, это их хозяин. Ну, или вроде того, - заключил барон. - Он хотя бы разумен... надеюсь. С ним можно будет вести переговоры.
- Если он понимает по-нашему! - злорадно хохотнул Дед и тут же взвыл в голос. - Гады! А ну прочь от моей "Старушки"! Убью всех к растакой матери!
Он рванулся было, но ушибся о щит и тут же был подхвачен сыновьями.
- Твои костыли они уже оприходовали, так что терпи, - мрачно отмахнулся Рамштайнер. - Эй! Эй, там! Понимаете нас? Да-да, вот вы!
- На "вы" к этому... - пробурчал Странгель, стараясь не смотреть на расправу над своим авионом. - Еще представься ему по чину и титулу. Он, может, ни в зуб по-нашенски, а ты распинаешься...
Но командор продолжал привлекать внимание незнакомца. Улгаш решил было помочь ему, пальнув в воздух, но пуля ударила в щит и срикошетила, просвистев перед самым носом Гранта. Тот ошалело моргнул.
Парнишка тем временем добрался до погибших, присел рядом с ними на корточки - словно хотел убедиться... Вдруг - кто-то еще жив остался. На оклики Рамштайнера он реагировал, лишь оглядываясь через плечо, но явно не совсем понимая, что ему говорят. Или - делая вид.
Видимо, поняв, что из воинов лиа никого нет в живых, парень поднялся на ноги, повернулся к "Дьяволам". Мелкие погрызатели авионов из тех, что отвлеклись от уничтожения машин, расселились вокруг, а один даже устроился на плече лиа, вцепившись лапами в одежду.
Лиа смотрел на пилотов и... если судить по выражению юного - парню и двадцати нельзя было дать - лица, явно не знал, что с ними делать. Зато с авионами - знал, потому что даже не собирался останавливать своих зверей.
- Подойдите... сюда подойди! Сюда! - барон жестом поманил предводителя авионоедов к себе. Указал пальцем себе под ноги: - К нам.
- Да ты же видишь, не понимает он ни хрена, - застонал Дед так, будто его оставшиеся зубы еще могли болеть и вовсю пользовались этой способностью.
- Может, щит снять по-быстрому и того... - осторожно предложил Всадник. - Ну, руки вверх и все дела.
- Пока он поймет, что такое "руки вверх и все дела", от нас тут костей не останется, - покачал головой Рамштайнер, с надеждой глядя на единственное разумное существо по ту сторону заклинания. Щит начал тускнеть - видимо, понемногу истощалась питающая его сила.
Лиа что-то произнес на, естественно, незнакомом пилотам языке, однако быстро замолчал. На тускнеющий щит он кинул откровенно опасливый взгляд. Еще десяток зверей оторвались от изуродованных крыльев авиона и пушистым, темным ручейком стекли на землю и тоже устроились вокруг лиа, посверкивая глазами и скалясь на "Дьяволов". Остальные же продолжали самозабвенно точить зубы и проверять ядренность пакости, что была на зубах, на обшивке машин.
Парень попытался изобразить несколько жестов - ткнул пальцем в Рамштайнера, потом похлопал себя по боку и словно бы что-то бросил на землю.
- А ты говоришь - не понимает ни хрена, - вздохнул командор. - Все он понимает. Что понимать нужно, по крайней мере. Предлагает бросить оружие.
- Да он что!.. Да он... - зашелся в негодовании Странгель. - Чтобы какой-то маленький...
- Тихо, старина, - оборвал его барон, успокаивающе медленно перехватывая пистолет за середину и отставляя в сторону. - Кое-что он вполне может понять, и лучше его не злить. Это сейчас он "какой-то маленький", а вот упадет щит - и останемся наедине, если можно так выразиться. Он, мы и орда тварей, пожирающих боевые машины без соли.
"Дьяволы", нерешительно переглядываясь, стали один за другим повторять маневр барона.
Darkness
5-09-2010, 22:04
- Надо ж было дожить... - сокрушался Дед. - Надо было четыре войны пройти, чтобы потом этим белкам туземным сдаваться!..
- Делай что говорят, - Рамштайнер старался не совершать резких движений и глядел прямо перед собой, голос его звучал ровно, без интонаций. - Безоружными не останемся. У нас есть Элли и Свен. И вообще...
Пистолет и палаш барона первыми упали на землю. Следом - оружие близнецов и Кенни, винтовка Вольфа, карабин Улгаша... Один за другим летчики разоружались, не сводя взглядов со своего пленителя.
- Вы не переживайте так, - с диковатым весельем в голосе произнесла Ханна. - Сдаваться всегда не хочется. А потом ничего, втянетесь...
- Молчи уж, опытная...
Дождавшись, пока "Дьяволы" добровольно - почти добровольно - лишат себя оружия, лиа подобрался на пару шагов ближе, глядя на пилотов теперь не только с опаской, но и с легкой долей любопытства. Впрочем, когда парень на мгновение оглянулся на погибших, оставшихся за спиной, он нахмурился и сжал губы в тонкую линию.
А крылатые и зубастые "белки" тем временем стягивались к слабеющему щиту, окружая пилотов со всех сторон. Животные урчали и переругивались друг с другом, пихались лапами и расправляли крылья. И в целом вели себя, как дурновоспитанная, злая орда.
Замерев в десятке шагов от "Дьяволов", лиа вновь указал на барона, не то поняв, что он главный, не то просто решив использовать один и тот же пример, и поднял руки. Потом кивнул на пилотов.
- Грамотный, туда-отсюда, - прошипел старший Странгель. - А ты уверен, что он им после этого не велит нас разорвать к едрене бабушке? Отомстить, так сказать, за боевых товарищей, или кто они там ему...
- Почти уверен, - командор вздохнул и принялся так же медленно поднимать вверх руки, демонстрируя пустые разжатые ладони. "Дьяволы" неохотно следовали его примеру. - Если он - солдат, то ему нужны пленные.
- А если он псих, гуляющий по лесам с полчищами ручных белок-убийц?
- Тогда не нужны, - просто заключил Железный. - Элли, бросай щит. Сбереги лучше немного сил на крайний случай.
- Хорошо, - кивнул маг, и щит тут же погас. - Ух, если что, буду бить перед собой, не попадайтесь.
- Отставить бить. Если что, будешь вытаскивать нас отсюда, - как именно, барон не пояснил, да и сам еще не придумал. Летчики напряженно уставились на маленьких разрушителей, которых ничто более не отделяло от плененных тиресканнцев. Грант отшагнул в сторону, давая предводителю тварей увидеть лежащую без сознания лиа, ее маленького компаньона и Гая, окруженного распотрошенными в беспорядке аптечками.
В стороне с грохотом обрушилась часть изъеденного "белками"-авионоразрушителями крыла. Лиа покосился в ту стороны, как-то нервно хмыкнул. Потом чуть повел правой рукой - на запястье у парня висели костяные кастаньеты, и пластинки несколько раз ударились друг о друга. Словно услышав команду, несколько зверьков мягко покралось вперед, настороженно урча и поглядывая на пилотов. Перебирая лапками по земле, они подбирались к брошенному оружию.
- Отлично, - заключил Дед с каким-то сверхфилософским спокойствием, опираясь о плечо Вольфа. - Теперь примутся за оружие. Потом еще, чего доброго, за Свена.
- Надо было пленницу на нас обменять, - запоздало охнул кто-то из близнецов.
- Ага, с доплатой. Чтобы еще проводили до штаба и дорожку подмели. Не нам сейчас торговаться, - покачал головой командор.
Первый из зверей, который добрался до оружия, ухватился зубами за ремешок вольфовской винтовки и поволок её подальше от летчиков. Такая же судьба постигла и остальное оружие, которое оттаскивали подальше злобные, крылатые "белки".
Убедившись в том, что у ног пилотов не осталось оружия, лиа кивнул на землю и повел ладонью, словно предлагая пленным сесть. Возле парня скопилась горка оружия, на которой сверху восседал неимоверно гордый и мелкий лопоухий зверек.
- Это он чего? - опасно нахмурился Улгаш. - Это нам ложиться, что ли?! Зачем еще?!
- Тихо, тихо. По-моему, нам любезно предлагают сесть. Советую послушаться. И нет, мне все происходящее нравится не больше, чем вам, но усвойте одну вещь, дамы и господа - живые и дееспособные мы куда полезнее своей стране и Корпусу, чем...
-... разъеденные беличьими слюнями, знаю, - буркнул Дед, которому близнецы помогли сесть, отставив в сторону ногу.
- И у нас будет время придумать, как быть. И надежда обернуть ситуацию в свою пользу, - продолжал увещевать барон, усаживаясь рядом со старым товарищем.
- А Гай? - Ханна беспомощно оглянулась на тело мужа. - За Гаем он позволит ухаживать?.. Надо ему объяснить, господин командор!.. Военнопленным... нужно оказывать помощь...
- Обожди. Уже должна была понять - не такой уж наш знаконец и дремучий, - Рамштайнер выжидающе уставился на предводителя звериной банды.
Тот, терпеливо ожидая, пока пилоты рассядутся, недоверчиво разглядывал оружие, иногда даже явно помышляя вытянуть нечто особо интересное из кучи, однако незнакомые предметы доверия не внушали и оставались на месте, под бдительным присмотором лопоухой "белки".
Лиа покосился на авионы, над которыми продолжала бесчинствовать, явно войдя по вкус, оставшаяся часть зверья, на погибших лиа, посмотрел на раненого Гая... и с откровенным вздохом сел на землю рядом с оружием, вытянув босые и грязные ноги вперед. На летчиков парнишка смотрел так, словно никак не мог придумать, что же с ними делать.
- Одно могу сказать точно - историю с Ханной нам теперь навек забудут, - злорадно заключил старик Странгель. - Будут эту поминать. Если выберемся - вовек не отмоемся. "Белки Дьяволов повязали!"
- А ты скажи, что их было полтыщи, что ядовитой слюной харкали во все стороны, а когти как кинжали и тверже алмаза, - предложил Улгаш конструктивную идею.
- Ладно, - вздохнул командор. - Разберемся. Чувствую, переговоры предстоят долгие... и на пальцах.
(Дарки, Мора, Орт - вместе мы фруктовый торт!)
Darkness
6-09-2010, 14:39
День: 26 августа, вечер
Фигура: без фигуры
Ход: нет
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: В4 (Ясный)
- А слышали: особо отличившимся в побоище с этими... зелеными - награды выдавать будут?
В кабаке "Баранья голова" расположилась компания молодых людей - докеры, моряки, парочка военных да гражданских. Шумели, болтали, опустошали пивные кружки - в городе еще вовсю шли работы по восстановлению порта и разрушенных кварталов, и руки были заняты у всех. Работа была не легкой.
- Ага. Золотую цепь на грудь и роскошную девицу в придачу. Если и перепадет, то шишкам каким, - хмыкнул кто-то из грузчиков.
- Да вся эта знать-благодать по подвалам сидела, пока мы...!
- Вот за подвалы им и выдадут. А нам - шиш.
- Сдались вам эти награды? - буркнул один из моряков, невысокий, жилистый парень с короткой, под ежик, стрижкой. - Что живы тогда остались, да сейчас вроде все спокойно и перемирие - радоваться надо. А не побрякушкам каким.
- Врешь, как дышишь, - ткнули его в бок, - наверняка ведь тоже мечтаешь о какой-нибудь Железной короне или Золотом кресте, а?
- Нет, - парень приподнял верхнюю губу, показав желтоватые, крупные клыки, - оно мне надо?
На него махнули рукой. Волчья душа, пусть даже и служит - хо-хо, штурманом на флоте, а все равно - дикарь-дикарем. Наград ему не надо.
Аррен Вир мысленно пожал плечами; и обернулся спустя мгновение на скрипнувшую дверь. На скуластом загорелом лице мелькнула улыбка.
- Хэй, Богалт! - он махнул рукой вошедшему. Локки кивнул в ответ. Аррен подвинулся, уступая приятелю место. Младший сын Мортимера кивнул и другим в компании - те ответили разнобойными приветствиями.
- Кислятину пьешь? - не преминул сунуть нос в чужую кружку Локки. Вир дернул уголком губы:
- Кто же меня "Ночными зельем" угостит? Или каиримским коньяком? Ты?
Богалт вскинул брови:
- Аррен, твой тон мрачен, как и твоя ро... оу, прости - твой ясный лик. Кто обидел? Кто лоции попутал и стрелки у компасов оторвал?
- Сломать клюв второй раз? - лениво поинтересовался Вир. Свою обворожительную горбинку на носу Локки заработал как раз в драке с Арреном. Это потом они друзьями стали... как раз после того, как поразбивали друг-другу физиономии.
- Катись... катись, - махнул рукой Локки. - Коньяка каиримского не обещаю, но что получше этого пойла - гарантирую.
- Ты платишь? - приподнял светлые брови Вир.
- Наглый волк. Плачу, плачу. Пошли уже.
Аррен ухмыльнулся. И "волчьи душа", и "наглый волк" - это было все про него, Аррена т'ир Виреррана, волка-оборотня из лесных семей Тиресканны.
- Тем более, - склонился к чуть заостренному уху приятеля Локки, - я знаю, что ты этих идиотов порвать готов.
- Так заметно?
- А то. Идем.
Вечером в Ясном было не менее шумно, чем днем. Многие работы не прекращались даже ночью, и сейчас по улицам сновали посыльные, рабочие, грузчики и докеры. Гремела транспорты, и ветер раскачивал фонари, заставляя тени причудливо извиваться на мостовых.
- Что из столицы слышно? – Локки и Аррен выбрались из портового района – той часть, что не была затронута боем, и двинулись к более богатым кварталам, где и людей было меньше, и фонари - ярче, и трактиры – лучше.
- Тебя интересуют семейные новости? – Локки сунул ладони в карманы пижонистого вида тренчкота.
- Избавь меня от этого кошмара, - сморщил острый нос Аррен, - не имею никакой любви к семейным новостям. Факты, Богалт, факты.
- Да все тоже. Посольский корпус, переговоры с лиа, приостановление военных передвижений, но при этом – наращивание военной мощи. Ты меня что, за герольда штаба держишь?
- Нет. За члена семьи, у которой уши не только на макушке, но и на заднице.
(Писал Дарки. Я только помогаю выкладывать))
Локки расхохотался.
- Вир?
- А?
- Я сколько тебя знаю, столько и задаюсь вопросом – ты и с командованием такой… вежливый?
- Когда как.
- И не разжаловали?
Оборотень показал в улыбке клыки.
- Я полезный.
- Ах-ха. Верю-верю. Прошу, мой дорой дикарь, выпивки лучше, чем в «Звездном небе», ты нигде в Ясном не найдешь, - молодой человек сделал приглашающий жест в сторону двери, возле которой посетителей ожидал напыщенного вида швейцар.
- Ты привел меня в логово сибаритства и разврата, в общество напыщенных буржуев…
Вир схлопотал локтем под ребра. Заткнулся.
- Я сам – сибарит и буржуй, - Локки прошествовал мимо с трудом удерживающего на лице вежливую улыбку швейцар.
Внутри Локки отдал гардеробному плащ. Вир небрежно кинул на стойку свою тужурку и проследовал за Богалтом в основной зал.
- Гедони-ист… - ехидно проговорил оборотень в затылок приятелю - он был на пол головы ниже.
- Ошибаешься. Просто у меня есть деньги, - уголком губ отозвался Локки. К молодым людям подбежал официант и, перебросившись парой фраз с Богалтом, повел их к столику на двоих в углу.
- Раковые шейки в томатно-апельсиновом мармеладе, оссо букко по-тиррескански, улитка под шафранным соусом, салат из лобстера, белужьей икры, трюфелей, спаржи и с красным перцем, - чем дальше Вир читал меню, тем больше расширялись золотисто-серые, волчьи глаза, - Бо-огалт… Это что, рецепт колдовского зелья?
Локки тихо хихикал, спрятавшись за своим меню.
- Вир, как ты стал штурманом, если дикий такой?
- Чтобы учиться навигации, тигровых креветок жрать не нужно. Тут мозги нужны.
- Мозги тут тоже есть, - серьезно отозвался Богалт, - говяжьи. Под сливочным соусом с вешенками и взбитым сыром.
- Я тебе сейчас сам мозги взобью. Без сыра.
- А коньяк?
- Гад.
- Ты читай, читай дальше. Там еще десерты есть.
Вир тихо, сдавленно взвыл. Он был ужасающим, непримиримым сладкоежкой, и Локки знал это. И бессовестно пользовался.
Через десять минут тихого ржания и полных ужаса взглядом официанта, Локки все же сделал заказ. Аррена пришлось убеждать не заказывать «вот эту непроизносимую хре… в смысле, блюдо, а еще это, это и это. И крабов!», и смириться с коньяком и шоколадным десертом. «Для одного сибарита» - съехидничал Локки, за что и получил по ступне морским ботинком.
- А Юати не писала? – внезапно спросил Вир. Локки приподнял уголки губ.
- Писа-ала.
- И? – требовательно спросил моряк. С маленькой сай-хё оборотень познакомил младшего Богалта сам и считал себя, если не свахой, то кем-то похожим.
- Ну… - Локки повел пальцем по накрахмаленной скатерти, - пишет, что скучает. И волнуется.
- Так съезди к ней.
- У меня тут дела.
- Мортимерович, два дня не сыграют роли? А Юати будет рада. Не вежливо девушку заставлять скучать.
- Девушка эта…
- … сама найдет себе приключения, да?
- Несомненно, – несмотря на слова, голос Локки звучал тепло. Аррен только хмыкнул; за эту парочку он был рад.
- Интересно, лиа эта – тоже мира хотят? – неожиданно сменил тему Локки.
Вир приподнял брови.
- А чтоб им не хотеть? Он же такие, как мы. Только по деревьям скачут, да на китах плавают.
- И коньяк у них есть?
- А почему бы не быть? Они разумны? Разумны. Так скажи, какой нормальный человек, даже если он лиа, коньяк не изобретет?
Богалт фыркнул.
- И все-таки.
Аррен пожал худыми плечами.
- Я тебе не провидец, Локки, но вот что скажу – любой, человек или лиа, будь он в здравом уме, войны хотеть не будет.
Принесли коньяк. И десерт – «шоколад в кубе», съехидничал Локки, глядя на отделанное золотой каемочкой – «мать моя волчица!» - блюдо с десертом.
- За мир?
- За мир.
Scorpion(Archon)
6-09-2010, 21:39
День: двадцать третье августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: D1
Фактическое местоположение: D1 (Неуштадт)
Дела валились на линтаария ЭКК Готфрида фон Гальдера, как из рога изобилия. Одно за другим, одно за другим: война, мир, волшебники (техномаги, ортодоксы, малефики - нужное подчеркнуть, ещё раз подчеркнуть, вырвать, сжечь и выкинуть пепел, развеяв по ветру), купцы, вопросы веры и безверия.... Хорошо, что повторного предложения о пользовании разрешённой малефиции для травления на складе крыс не поступало, иначе не миновать его выдвинувшему отлучения и вечного проклятия.
Размышляя об оных - и не без причин - Готфрид, в очередной раз запалив у себя в кабинете корзину для бумаг и проветривая после этого помещение (тем, что ходил из угла в угол, размахивая полами рясы), ожидал появления у себя Франца Моденборга, экзарха инквизиции и... остальное без присутствия оного Франца произносить было негоже.
Моденборгу вызов он отправлял в третий раз, но... то ли предыдущие где-то затерялись (и тогда нужно было снимать голову с Шульца или ещё кое-кого), то ли их проигнорировали. В последнем случае Францу из просто незавидной участи грозило кулаком уже полноценное... внушение.
Некоторые мистики всерьёз изучали число три, обозначая его, как мистическое и особо любимое Творцом. Эта теория имела множество доказательств и опровержений, её отклики находились в магии, математике, архитектуре и музыке, её противники в процессе опровержения создали несколько значительных философских концепций...и видимо что-то в этой идее было. Третье послание до экзарха таки дошло, и тот явился, о чём Готфрида не замедлил оповестить секретарь.
- Значит, пришёл... - глаза линтаария недобро сузились. - Соизволил, значит. Проси сюда. И подай чаю.
Чай Готфрид учился любить и в нём разбираться сравнительно недавно. Дня три как... с тех пор, как некий молодой еретёнок сообщил духовному лицу, что лицо менее духовное, но очень симпатичное поиздержалось в запасах благородного напитка... И слуги теперь от всей души старались угодить резко усложнившемуся вкусу первосвященника.
Получалось не очень.
Готфрид снова уселся в кресло, закинул ногу на ногу. Лязгнул пальцами - вышло мелодично. Интересно, а если на Моденборга настроиться, что заиграет его душа? Похоронный марш?
Когда экзарх вошёл в кабинет, Готфрид вполне мог его сразу и не узнать. Франц Моденборг был бледен до голубоватых жил, видимых на висках и лбу, щёки его ввалились, а глаза запали и горели лихорадочным огнём. Создавалось впечатление, что экзарх чем-то болен, не в себе, не спал с их последней с епископом встречи или всё это одновременно.
- Добрый день, - прозвучал его голос, на удивление глубокий и чистый. - Вы звали меня, ваше преосвященство?
- Звал, и не один раз. Проходите. Вы неважно выглядите, Франц, - голос Готфрида казался далёкими, ещё не набравшими силу раскатами нарастающего грома, и, хотя участие в словах епископа было неподдельным, становилось ясно - гроза на подходе. - Проходите, садитесь и докладывайте о результатах вашей последней... деятельности. Мне это, прямо скажем, любопытно, как и то, почему не явились на доклад к непосредственному и единственному, - последнее слово стукнуло громко, - вашему начальству раньше.
Франц опустился в предложенное кресло и извлёк из папки, которую всё это время держал в руках, несколько бумаг. Когда он протянул их епископу, стало видно, что руки экзарха тоже пострадали - кожа обтянула их настолько, что была видна каждая косточка.
- Я не спал, ваше преосвященство, - заговорил Моденборг. - В этих документах вы обнаружите всю отчётность по проведённой работе.
Он замялся, будто преодолевая некое внутреннее сопротивление.
- Отчётность - это хорошо. НО сухие цифры меня не устроят. Ныне и впредь. мы не первый год с вами работаем вместе, Франц. Наша служба - служба народам Единого во имя славы его, - гроза приближалась и приближалась. Словно её грозный предвестник, в кабинет ввалился (лучше слова и не подберёшь) Шульц с подносом, на котором стояло несколько чайников, все разные, похоже из всех возможных найденных в доме наборов посуды, две чашки, блюдца и салфетки для рук. Горячие. - Я пью без сахара. Вы?
- Я...воздержусь с вашего позволения, епископ, - был ему ответ.
- Не позволяю. Пейте. Вы словно истощены, вам следует хорошо питаться. А вот моё позволение на словесный отчёт о случившемся - вы имеете. И советую вам не упускать ни одной значащей мелочи - а они теперь все что-то да значат, - глаза священника сверкнули огнём... или показалось? - Кто отдал приказ о ночной охоте на малефиков? Вы?
Моденборг протянул здоровую руку и взял одну из чашек. Он осторожно поднёс напиток к губам и сделал несколько совсем крошечных глотков. Взгляд у экзарха был такой, будто его голову долбит ужасная мигрень...или что-то ещё худшее.
- Я, ваше преосвященство, - чуть ли не прошептал он и склонил голову.
Если бы Готфрид не знал экзарха, он мог бы поклясться, что тому...стыдно.
- Вы. Знаете, что говорят в армии в похожих ситуациях? Не знаете. Я знаю, - теперь в блеске огня глазам епископа и правда нельзя было отказать. - И вопрос такой: какого хрена, Франц? Вы что, совсем забыли себя? Почему отдан этот приказ - само по себе вопрос, но главное - почему он отдан без моего ведома, но от имени Церкви? Я не говорю вам о том, что вы именем Создателя устроили резню, но похоже, что вы не только меня, но и его забыли поставить в известность о случившемся! Если бы он не был всеведущ, тоже узнал бы по слухам, так? вы отдаёте себе хоть какой-то отчёт в том, что сделали?!
- Отдаю, епископ. Гораздо больший, чем когда делал это.
Чашка в пальцах экзарха взорвалась, так сильно он её сжал. Несколько осколков засели в бледных пальцах Кольценосца, и из ран медленно потекла неправдоподобно яркая, будто нарисованная, кровь. Франц поднял голову, и стало видно, что его лицо искажено страданием.
- Перестаньте! - рявкнул Готфрид, поднимаясь следом. Металлический кулак на удивление легко оставил в покое собственную чашку. Готфрид улыбнулся - страшно, жёстко, словно улыбку на лице владыки духовного вырубили прямо сейчас топором. Металлические пальцы сжались, лязгнув, словно пять отточенных ножей. - Так Церковь спасает души малефиков? раствором? Много выживших из них мы теперь обратим к свету истинной веры?! К "милосердию" Создателя - когда они видят милосердие в чане с кислотой? Это безумие! Резня именем Господа - когда такое было в последний раз?! И повторяю вопрос!
Короткий, глухой удар - стол жалобно скрипнул, принимая на себя гнев левой, не усиленной руки.
- Почему вы не известили меня? НИ О ЧЁМ! Почему вы решаете такие дела самостоятельно или со светской властью?! Советую выбирать слова внимательно!
Барон Суббота
6-09-2010, 21:42
Моденборг медленно, очень медленно сжал окровавленный кулак. Послышался хруст, не то костяшек, не то осколков чашки.
- Я принял это решение на свой страх и риск, ваше преосвященство. Я отдал приказ об уничтожении большей части известных нам малефиков по той причине, что трагедия в Ясном показала, сколь мало им можно доверять.
Говорил экзах ровно, безжизненно. Как автомат, оживлённый какой-то особой техномагией.
- Делать надо было срочно, пока в войсках или ещё где-то не вспыхнуло волнений, которые могут быть губительны для ЭКК сейчас, я думал именно так. Сейчас я вижу, что поступил гораздо хуже, чем все эти малефики вместе взятые. А теперь, святой отец, я в сомнениях. Как я могу зваться служителем Творца после такой ошибки? Как я вообще могу жить после неё? И почему святая сила была на моей стороне тогда, той ночью, епископ, почему?!
- В наказание за ваши грехи! Вы захотели использовать дар Творца во зло, и он покорился вам, чтобы зло это вернулось многократно! "Трагедия в Ясном показала..."! Вы в курсе, что малефик не удержал там демона?! Что демона вызвали с дозволения Церкви? Вместо того, чтобы спасать женщин и детей, эвакуировать их из города - а время на это было! - они увидели возможность спастись, уцепившись за нёе зубами! Не стесняясь в средствах, мать их, ни о чём не думая! Кто это придумал?! Кто вообще на такое решился, кто позволил?! Снова вы? Вы заигрались, Франц! И ваши игры с каждым днём стоят нам новых жизней - и будут стоить ещё! Вы это понимаете? понимаете, что сделали каждого малефика здесь - нашим врагом! По вашей вине! И я должен объяснять это всё - экзарху!
Готфрид вышел из-за стола, пронёсся по кабинету вихрем, сметая всё на своём пути. развернулся на каблуках, налетел на Моденборга, развернул к себе, глядя прямо в глаза. дыхание первосвященника могло бы обжечь, ноздри раздувались, волосы разметались во все стороны.... Фон Гальдер не держал гнева, и даже не стеснялся его.
- Вы думали о волнениях в войсках.... О чём ещё? О чём, КРОМЕ ДУШИ - СВОЕЙ И ТЕХ, КТО В ЭТОМ ЗАМЕШАН?! ОТВЕЧАЙТЕ!
Голова экзарха несколько раз мотнулась из стороны в сторону, как у крысы, которую трясёт фокстерьер.
- Я...думал...об уничтожении...зла, - проговорил экзарх, клацая зубами. - И...преумножил его.
- Думали? Думали?! В том и дело, Моденборг-кольценосец! Ни хрена вы не думали! - тактичности Готфрида не было предела. - В следующий раз - что вы ещё натворите за моей спиной? Поднимете восстание? Или наоборот - протянете руку демонологу, который предложит вам помощь в войне с лиа, лишь бы только склонить чашу весов на нашу сторону? Не знаю, как я могу теперь доверять. Экзарх Инквизиции должен быть правой рукой главы Церкви в колонии. Инквизиторы должны защищать душу народа, хранить веру и покой тех, кто пришёл сюда в поисках обетованной земли! А вы?! Да, кстати об инквизиции.
Готфрид схватил со стола длинный, весьма помятый свиток и, развернув, сунул в лицо Моденборгу.
- Вы ещё ответите за самоуправство и мясницкие методы, экзарх! А теперь - объясните мне вот это!
- Это...предатель. Очень и очень опасный предатель, который, что самое ужасное, знает нас изнутри, - всё так же механистично ответил Моденборг.
- Ваше преосвященство, я пришёл, чтобы просить вас о милости, - вдруг добавил он, помолчав несколько секунд. - Позвольте мне устроить тщательное расследование трагедии в Ясном и дела каждого малефика. Позвольте мне и моим людям проверить их лояльность, чтобы исправить...нет, хотя бы не допустить увеличения причинённого зла.
- Франц, ты прикидываешься, что не понимаешь, в чём дело? - фон Гальдер схватил Моденборга за плечо и резко встряхнул, словно это могло прибавить экзарху скорости мышления. - Речь не о том, на кого они охотились. Посмотри на эти имена. Это всё - инквизиторы. Да, не лучшие - но инквизиторы, наши служители. И теперь они - в основном - приняли благость Творца и оставили сей бренный мир! надо объяснять, в чём проблема? Или ты всё-таки сможешь мне
подробно расписать, почему СТОЛЬКО бойцов, посвящённых Его Священной Воле, погибают от ОДНОГО беглого малефика?! В Ясный? А на покаяние многодневное нет желания отправиться, экзарх? Или, может, церковная служба и власть что над душами, что над телами и думами народа Его тебе и правда доверять не следует?! Сгубить множество будущих отличных служителей Церкви, нанести удар по всему, что для нас свято, запятнать всех - и меня в том числе! И это – за один день! Понимаешь?! Ясный...
Первосвященник глубоко вздохнул, отпуская гостя.
- Ты поедешь в Ясный. Скорее всего. Но этим всё не ограничится, я тебя уверяю. С каждым днём последствия всё хуже! Война с лиа - не понять почему! А ты разрываешь весь ЭКК на лоскутки, и каждый из этих лоскутков имеет море собственного мнения вместо того, чтобы сплотиться и вместе идти вперёд! Это преступление! Передо мной, губернатором и генералом? Создателем?
Хуже! Перед теми, кто надеялся здесь на нормальную жизнь! Я не вижу этому оправдания и не думаю, чтобы оно у тебя было. "Я думал, что всё делаю правильно" - отлично! Это больше не повторится. И за это Я тебе ручаюсь, Кольценосец!
- В Ясный...зачем? - как-то осторожно, нерешительно переспросил Франц.
Всё поведение экзарха диссонировала с тем, как он обычно держал себя. Ни высокомерия, ни явной гордыни. перед епископом стоял глубоко запутавшийся человек, который только сейчас заметил нити на своих руках. И ужаснулся.
- Для начала - ваши полномочия я приостанавливаю, экзарх. Похоже, мне придётся сосредоточить в рукх всю властью духовную, что дарована Единым слугам Его в Корпусе, - хмуро процедил Готфрид. - Пока что - вы проследите за восстановительными работами в городе. Проведёте тщательное - я повторюсь, тщательное! - расследование произошедшего случая и предоставите мне полный отчёт! Вы подхватили это знамя, вам и расхлёбывать, Моденборг! С вами поедет мой человек, в присутствии которого вы и будете выходить на связь. Священство, санкционировавшее это на месте, и тех, кто отдал приказ в штабе, я хочу видеть здесь! - железный палец ткнул в крышку стола, оставив ощутимую отметину. - И чем скорее, тем лучше. Составите заодно рапорт обо всех священнослужителях города. Вам всё ясно, я надеюсь? дальнейшую вашу судьбу я определю позже. Но пока учтите - это была первая и последняя ошибка. Второй - не будет. Где командир вашей охраны? Где Петерсон?
Scorpion(Archon)
6-09-2010, 21:44
- Мне ясно, епископ, - Моденборг выпрямился и посмотрел на фон Гальдера единственным глазом. - Я немедленно отправлюсь в Ясный и узнаю правду. Что же до Петерсона, то он здесь, внизу с остальными.
- Ясно. Я хотел бы переговорить с ним, прямо сейчас. Вам эта охрана вряд ли потребуется, но я подумаю, целесообразно ли вам держать её при себе. И вопрос о вашей дальнейшей судьбе - остаётся открытым? Думаю, вам всё понятно. Это утверждение, не трудитесь отвечать. Думаю, с генералом Гартвигом мне ещё тоже многое предстоит выяснить, как и с нашим почтенным гостем, - ударение на слове "гость" было жёстким, - примасом Боргесом. Он стоит того. Если в ближайшие недели мне не удастся исправить ваши просчёты - то ваше нынешнее положение покажется вам очень щадящим. Всё! Стоп, не всё. Покажите руку, мученик. А то ещё пальцы где-нибудь повредите.
Кольценосец протянул пострадавшую руку, а когда епископ прикоснулся, вдруг попросил:
- Помолитесь за мою душу, ваше преосвященство.
Готфрид поймал взгляд Моденборга, заглядывая так глубоко, как только мог - словно желая понять, насколько искренен этот человек.
Всё, что он помнил о Франце, и всё, что видел сейчас - отличалось так, будто он вызывал одного человека, а пришёл другой. И этот другой не мог бы отдать того чудовищного приказа.
"Люди порой меняются. Но Моденборг?... Создатель, это ещё одно твоё испытание моей вере? разве сам я не был - таким же? Не изменился так же? Или... не имея сил простить его, как я могу на что-то надеяться? Нет... потом".
- Помолюсь, - кивнул фон Гальдер. - Пришлите Клауса и идите с миром. Пусть Он даст вашей душе покой.
Готфрид отстранился и размашисто осенил фигуру экзарха священным символом Творца.
Моденборг порывисто вздохнул, будто воздух вдруг стал для него очень холодным, поклонился епископу и быстро вышел вон.
Через несколько минут в дверь коротко, сильно постучали, и в кабинет епископа вошёл среднего роста, плотно сбитый человек в строгом чёрном костюме, в котором, если приглядеться, можно было обнаружить старый боевой мундир офицера ЦОСНАЗа со споротыми знаками различия. Единственным, что осталось - была молния в круге, как знак принадлежности к церкви.
- Клаус Петерсон по вашему приказанию - прибыл, - рапортовал человек, чётко отдав честь.
Епископ встретил нового гостя уже сидя на диване. Поднос с чаем (чашку Шульц успел заменить, а чай вскипятил заново Рейн) примостили на тумбочку, притащенную из спальни - любая попытка расчистить от документов хоть что-то, кроме дивана, немедленно превращалась в белоснежный снегопад, грозя погрести под собой всех осмелившихся потревожить бюрократические лавины первосвященника.
- Садитесь, Клаус. Есть разговор.
Никаких церемоний. Цосназовцы всегда уважали дело. Особенно - святое.
Судя по некоторому одобрению, промелькнувшему во взгляде Петерсона, церемониал был ему и впрямь чужд и сложен. Он немедленно воспользовался приглашением епископа и замер, выжидательно глядя на фон Гальдера
- Пейте чай. Экзарх его почти проигнорировал. Это приказ.
Резким жестом Готфрид подхватил свою чашку железной рукой. Металл слушался епископа ан удивление сноровисто и ловко - лучше, чем когда-либо прежде могли бы вспомнить жители Неуштадта.
- Отвечайте честно и прямо. Думаю это вам будет несложно. Что вы думаете о вашем охраняемом?
- Настоящий инквизитор, господин епископ. Радеет о благе государства, не боится запачкаться, очень изменился в последние три дня, - тут же ответил Клаус и лишь после этого взял одну из чашек.
Чай он выпил, как обычно пьют крепкое спиртное: одним глотком, буквально вылив напиток в лужёную глотку.
- Изменился? Как? Рассказывайте подробно, Клаус. Вопросы ещё будут, не удивляйтесь. ЦОСНАЗа больше нет, но вы - охранник экзарха, и я жду от вас полной откровенности. Ещё чай?
- Благодарю, господин, - кивнул Клаус. - Насколько могу судить: ему дорого стоила последняя чистка малефиков. Я такое видел, господин, ложился спать с полной уверенностью в себе, а теперь сомневается. Боится, что ошибся. Много думает о своём решении и, судя по всему, терзается чувством вины. Выглядит плохо, почти не ест и не пьёт, вовсе не спит. Но он разберётся во всём, господин. Он сильный.
- А что вы сами думаете о принятом им решении?
- Тактически верно, стратегически - нет.
- Подробнее.
- Его решение было оправдано в рамках ситуации невозможности доверять, однако, если бы оно было приведено в исполнение полностью, он лишил бы ЭКК серьёзной силы, а так же отклонился бы от нынешнего курса Церкви. Кроме того, господин епископ, если вы позволите, экзарх не учёл вашего отношения к подобным вещам.
- Ещё раз подробнее, по последнему пункту.
Барон Суббота
6-09-2010, 21:48
Клаус посмотрел в лицо Готфриду, собрался и заговорил тем же рапортующим тоном:
- Общеизвестно ваше отношение к массовым чисткам, растворению, а так же чрезмерному использованию чрезвычайных полномочий, господин епископ. Вы являетесь непосредственным командованием экзарха Моденборга. Он поступил необдуманно, без вашего приказа совершив действия, которые вы, как известно, не одобряете. При всём уважении, господин.
- Спасибо. Ответ честный. Как вы смотрите на участие в произошедшем генерала Гартвига? И на бездействие светской власти?
Фон Гальдер допил свою чашку и, отставив в сторону, выжидательно посмотрел на Клауса, пытаясь угадать, о чём думает ветеран. Пока что решить, можно ли заговорить о потенциальном Ордене с Петерсоном, было непросто... Шансы "за" и "против" друг друга уравновешивали. Почти идеально.
- Не могу знать, господин епископ, - был ему ответ всё в том же тоне. - Если экзарх и получал приказы от генерала Гартвига, то мне об этом не известно.
- Хорошо. Клаус... Мы на войне. Война - дело непростое. Что вы думаете о её начале? И о наших перспективах?
- Начало для нас благоприятствует: у нас есть все необходимые ресурсы, техника и живая сила. Однако командование недостаточно эффективно использовало имеющиеся силы, при всём уважении, господин. Мы проигрываем дикарям в одном, господин: в количестве. Они могут позволить вести себе долгую войну, а мы нет, поэтому, время работает на них. Это моё мнение, как военного специалиста, господин.
- А вы считаете их дикарями? Не думаете, что атака на Ясный показала, что это несколько недостаточное их определение? Или вы о других качествах лиа, не технической оснащённости?
- Я о технической оснащёности, господин. Ясно, что по силам мы с ними равны. Я просто отмечаю их иной путь.
Казалось, Клаус является военной рассчётной машиной, которая мыслит уставными категориями и только, но вот содержание этого мышления и тонкий анализ свидетельствовали об обратном.
- Понимаю вас. Как думаете, мирный путь разрешения конфликта ещё возможен?
- Готфрид допил третью чашку и отставил прибор в сторону. Чай был приятный... и навевал приятные воспоминания. Которые мешали думать, но гнать их не хотелось.
- Полагаю, да, господин. Война всё ещё невыгодна никому. Но легким это не будет: причины для войны уже есть.
- Последний вопрос. Что заставило лиа быть в нашем отношении столь жестокими? Я про Барсучью Щель. Ваша версия?
- Понятия не имею, господин. Я недостаточно хорошо знаком с их культурой.
- Это всё. Скорее всего, вы останетесь в городе. Экзарха Моденборга я временно отстраняю от дел. Можете быть свободны, Клаус, и спасибо за честность.
- Пожалуйста, господин, - боец поднялся и помялся на месте, будто сомневаюсь. - Могу я обратиться к вам с просьбой, господин?
"Господин...Видно, не знает, как называть. Или делает вид, а ломать язык преосвященством не хочет".
- Я вас слушаю.
- Я прошу вас не отзывать меня от особы господина Моденборга. Не сочтите меня не дисциплинированным, но вы ведь были на войне, епископ, вы должны понимать, что бывает с такими, как экзарх, если рядом нет кого-то надёжного.
Самое удивительное заключалось в том, что, похоже, Клаус был совершенно искренен.
- Вы просите этого для лично вас или всей охраны Экзарха?
- Как вам будет угодно, господин.
- Хорошо. Вы лично, Клаус - отправитесь и будете всё время пребывания Франца в Ясном охранять его. В случае нападения лиа ваша личная задача - эвакуировать экзарха сей же час, любым доступным способом. По возвращении - хочу слышать от вас отчёт о проведённом в Ясном периоде времени и о священнослужителях, там обретающихся. особенно меня интересует ваш взгляд на тех, кто... замешан в истории, из-за которой началась вся эта неразбериха с демоном. Теперь - всё.
- Благодарю, господин! - отсалютовал Клаус, на этот раз, вполне радостно. - Ваши приказания будут исполнены.
С этими словами он покинул кабинет епископа, на выходе поклонившись, как и положено высокому церковному чину.
(мегасовместка с Дарки))
День: двадцать четвертое августа,
Фигура: без фигуры (морские следопыты, Лис, Сейней Таль)
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: A6(Чареи)
Проснулся Лис от странного ощущения некоего неудобства в правом боку, вызванного неизвестно чем.
"Ай", подумал он с досадой, "опять улегся на камнях, дурак". Открыл глаза... и некоторое время осоловело моргал, не понимая, где находится и, собственно, почему.
Правый-то бок, как оказалось, пострадал из-за его же, Лисова, нежелания лечь как полагается. Это ж надо было уснуть сидя, а потом, видимо, во сне, попытаться из того же положения свернуться калачиком. Не вышел калачик.
Он потер бок и отметил заодно новую одежду. Ах да, сказал себе Лассе, он же в гостях у морских следопытов, и одежда эта - одного из них. Если, кончено, все это - не продолжение его странного сна, где он брел по пустыне, над головой его вились черные птицы тэнхо, хищно кося вниз красными глазами, и откуда-то с неба звучал голос...
Только что же он говорил?
На всякий случай Лис огляделся. Это точно то место, где он вчера заснул?
Как это не странно, но никто никуда Лиса не уволок. Видимо, таинственные щупальца тоже предпочитали по ночам спать, а не тревожить гостей. Сквозь окна косо падал тусклый утренний свет, и благодаря ему бардак в комнате предстал перед рыжим во всем своем ужасе. Или великолепии.
В доме было тихо. По крайней мере, никто не шумел.
Это показалось Лису еще более странным - насколько он успел узнать следопытов, любовью к тишине и покою они вроде не отличались. Кое-как пробравшись по "тропинке" вдоль всего того великолепия, что Раэй Ли собирал у себя в комнате, должно быть, годами, мужчина выбрался в большой зал.
- Ау? - осторожно вопросил он.
Посреди зала стояла на руках, легко удерживая равновесие, Олэна. Девушка не шевелилась, только иногда покачивала босыми ступнями в воздухе. При виде Лиса намьё широко улыбнулась, легко опустилась на пол и села, крестив ноги.
- Доброе утро! Как спалось? - она чуть склонила голову на бок, и мелкие чешуйки на скулах поймали лучики солнца.
- Доброе! Просто отлично, - бодро отозвался рыжий, с облегчением убедившись в том, что живые, кроме него, в доме все-таки есть (пусть и тихие). - Чувствую себя обновленным. А где все?
- Спят, купаются...м-мм... пошли за едой в город. Аалай ленится и придумывает поводы, чтобы не идти к командованию, - следопыт ухмыльнулась и поднялась на ноги, потянулась, - вы, как, умылись уже? Помочь с водой разобраться?
- Не-не-не, - Лис замахал руками, - я там все уже знаю, не беспокойтесь. Сейчас умоюсь... а где мне потом искать Аалая?
"Интересно", вспомнил он вчерашнюю сцену в купальне, "он дуется до сих пор или вообще притворялся?"
- На улице, - махнула рукой девушка, - теперь то ему точно придется в город идти: он же вас к адмиралу обещал отвести, да?
- Вот именно! - он поднял указательный палец вверх. - Во всяком случае, я надеюсь, что он об этом помнит.
Лис пригладил волосы - только сейчас вспомнил, на что они обычно бывают похожи со сна, - и подумал, что не грех бы заплести их в косу. Спасибо уж, отросли с военных лет.
- Напомним, - ехидно прищурилась Олэна. - Хотя в его возрасте не память еще вроде не жалуются.
Она вновь потянулась, прошлась колесом по комнате, вскочила на ноги.
- Только когда выйдете на причал, к воде близко не подходите - столкнут.
- Кто столкнет? - опешил Лис. Почему-то добавил: - Щупальца?..
Намьё пару мгновений смотрела на рыжего округлившимися глазами.
- К-какие щупальца?
- Ой, - смутился Лис и замахал руками, - простите! Это мне приснилось, наверное. Никаких щупалец.
- Это вы так вчера устали? - девушка озадаченно качнула головой, - бывает.
Она хлопнула в ладоши, улыбнулась.
- Ладно, эй-раан, бегите умываться. Есть надежда, что скоро Ликке и мелкий вернутся.
Darkness
6-09-2010, 21:51
Лис поспешил в купальню, дабы не запутаться еще больше с этими непонятно откуда взявшимися щупальцами. "Умылся" он, во имя освежения и приведения мыслей в порядок, аж до самого пояса, и кое-как, с ругательствами да взыванием к Средоточию, заплел отменно непослушные волосы в косу.
"Будете плохо себя вести", мысленно пригрозил он медно-рыжим прядям, уже выбивающимся из прически, "отрежу".
Впрочем, ничего от этого не изменилось. Чуть менее, чем обычно, растрепанный, Лис возвратился - в надежде, что компания увеличилась хоть немного. Уже на выходе из купальни до него донесся привычный гомон - тишина в этом доме была делом весьма редким и недолгим. А на пороге зала Лиса встретил не только гомон следопытов, но и апельсин, четко пущенный чьей-то рукой прямиком в вошедшего. Апельсин был большой и ярко-оранжевый.
Лис инстинктивно выбросил ладонь вперед, потом сообразил, что это не боевой снаряд и следующие несколько секунд провел в попытках подхватить апельсин, который очень старательно выпрыгивал у него из рук.
- Еда не хочет быть съеденной, - возмутился он, - как ей не стыдно. Всем хорошего утра!
- Я решил, что он очень похож на тебя, - бескомпромиссно заявил Аалай, приподнимаясь на локтях. Командир следопытов изволил вольготно развалиться на полу. Остальные разведчики сидели вокруг; Антэй и Раэй Ли потрошили большую плетенную корзину, откуда тянуло запахом свежеиспеченного хлеба и яблок. Шепчущийся отряда с задумчивым видом сидел на возле небольшой жаровни и то и дело принюхивался к ленте пара, тянущейся из объемного глиняного чайника.
Лис прищурился и наклонил голову.
- Это что же, - вкрадчиво поинтересовался он, - я круглый по-твоему?!
Аалай наиграно-придирчиво оглядел его с ног до головы.
- Ну-у... Скорее, все же, ты рыжий.
- Это радует, - Лис тоже опустился на пол, сложив ноги, и взялся за очистку ярко-оранжевого плода. - "Мы делили апельсин, много нас, а он один..." Ты ведь проводишь меня потом к Таль, Аалай?
- Жуй своего родственника, - уныло отозвался Ланне. Олэна, протянув руку, ухватила из корзины небольшое яблоко и запустила в командира. Тот поймал фрукт над головой и возмущенно вскинул брови.
- Ты обещал. И доклад, - напомнила девушка.
- Да-а... - Ланне вздохнул и вгрызся в яблоко, - отведу, отведу.
- А вы всегда перебрасываетесь едой во время завтрака? - невинно, между делом спросил рыжий. - Славная традиция.
- Иногда мы перебрасываемся и завтракающими, - с ухмылкой отозвался Ликке. Этот крепкий следопыт явно был в состоянии так сделать.
- Я все слышал, - буркнул Раэй Ли. - И все помню!
Лис в кои-то веки порадовался своему телосложению - особо не перебросишься, - и продолжал есть уже молча.
А вдруг кому-нибудь вздумается попробовать... Сидящие вокруг следопыты галдели – те, кто уже успел сходить в город утром, делились новостями, хотя в Чареи не успело за дни отлучки ничего серьезного произойти. Так что скорее лиа перебрасывались сплетнями. Постепенно поднимающееся над горизонтом солнце все сильней заливало комнату лучами, и было видно, как пляшут над гладким деревянным полом пылинки в золотистом свете.
Инари поставил перед Лисом широкую, но невысокую деревянную пиалу. В неожиданно холодном чае плавали мелкие синеватые соцветия и кусочки каких-то фруктов.
- Он бодрит и разгоняет сон, - пояснил Шепчущийся, хотя вопроса ему не задавали, - хотя вкус может показаться тебе странным.
- Ну, я рискну, - Лис осторожно взял чашу, обхватив обеими ладонями, и сделал несколько небольших глотков. Задумчиво покатал на языке непривычный вкус...
Следопыты, как один, внимательно и, могло показаться, затаив дыхание, следили за рыжим, словно он сейчас должен был им явить юргая из женской шляпки.
Сказать точно, на что это похоже, Лис бы не решился - как будто там была и мята, и древесная смола, и соль, и сахар, сочетать которые додумался бы разве что сумасшедший.
- Н-ну, - сообщил рыжий, переведя дыхание, - он такой, да... бодрит, это точно.
И выдохнув, допил остальное. Дышаться почему-то сразу стало очень легко - и очень холодно.
Аалай уважительно хмыкнул.
- От него плюётся большая часть моих знакомых, - лиа развел руками, - а я, увы, не могу без него жить.
Эти слова подтверждала огромная чаша, стоящая на полу рядом со следопытом.
- Так не может, что всех нас приучил пить эту гадость, - ехидно заметил Ликке.
- Влиться, что ли, в ваши стройные ряды, - пошутил рыжий. - Кататься на орхи, пить... гм... вот это; и чтобы море было рядом... красота!
С другой стороны, подумал он в то же время, может, и правда влиться? Была еще третья сторона, впрочем.
И звали ее Сейней Таль.
Лис вздохнул, и вздох этот можно было легко принять за мечтательный.
- Так уж хочешь? – склонил голову на бок Ланне. – Это ведь опасно. Мы не только по морю мотаемся…
- Но еще и лезем туда, куда не стоит, - продолжила за командира Олэна.
- А куда, например? - заинтересовался Лис. - Я вот тоже часто... подобными вещами увлекался, даже из дома ради этого сбежал. Куда только не заносило. Один раз на войну занесло, и уж после этого я понял - больше такого не хочу... но вы-то, а?
- А у нас нет выбора, - посмотрела на лиса Шепчущийся отряда – серьезно и немного грустно, - я еще помню прошлую войну; тогда в море было опасно – Исказители… Разведчики были теми, кто все узнавал первым, кто и погибал – первым, - намьё на мгновение прикрыл глаза. Потом повел ладонью, отгоняя будто бы от себя что-то.
- Кто, если не мы? – не дал заговорить Инари снова Ланне. Он отхлебнул чай из своей огромной пиалы.
- Только и мы, - внезапно проговорил молчавший до этого Антэй.
- Не скажи, - качнул заплетенной головой Ликке, - а «Синие мьери»? «Ночной шторм»?
Золотоглазый лиа фыркнул.
- Мы – лучшие.
- Так значит, морских следопытов много? Не один отряд?
Однако Лис понял свою глупость еще до того, как договорил.
- Ох, ну конечно! Как же я раньше-то не догадывался... но об остальных я до этого ни разу не слышал, правда ваша.
- Мы познакомим, если хочешь, - хмыкнул Ланне. Антэй, уже успевший сесть за его спиной, фыркнул следопыту на ухо:
- Чай допивай.
Аалай скосил на него глаза, потом приподнял уголки губ и послушно сделал пару глотков.
- Сейчас я соберусь с силами, оторвусь от чая, и пойдем к Сейней.
- О, здорово, - обрадовался рыжий. - Я бы даже сказал, наконец-то... а мы все вместе пойдем?
Что скрывает за собой вопрос, углядеть в его темно-зеленых глазах было невозможно.
- Вдвоем, - Ланне отдал свою пиалу Антэю и поднялся, - к начальству на ковер я хожу сам.
- Ну, раз так...
Рыжий вскочил на ноги рывком, каким-то чудом (а может, то было некое ведомое ему искусство) ничего не опрокинув, и заявил:
- Значит, настало время благодарственной речи. Наверняка я с вами увижусь еще не раз, но из этого не следует, что благодарить вас я собираюсь позже. Я вот прямо сейчас вам всем скажу огромное спасибо - за то, что вы меня нашли, доставили сюда, накормили, напоили, одели, спать уложили... и подарили много приятных мгновений. Скоро они станут воспоминаниями, но будут оставаться приятными. Еще раз - благодарю за все.
Он улыбнулся, приложил руку к сердцу и низко поклонился.
- И до встреч. А с тобой, Аалай Ланнэ, я пока не прощаюсь... идем?
Тот, несколько ошалело похлопав глазами, кивнул.
- Мы тоже были рады с тобой познакомиться, Лис, - серьезно посмотрел на рыжего Инари, - надеюсь, ты еще не раз появишься в этом доме.
Ланне потянул мужчину за руку.
- Побежали, а тот сейчас они возьмут дурной пример и тоже начнут долгие речи вещать.
Лис только и успел помахать всем на прощанье - хотя послушать чужие речи тоже был не против.
- Буду себя вести как капризный ребенок, - предупредил он, - и спрашивать через каждые пять минут - "нам еще далеко? нам все еще далеко?" Да, кстати, нам далеко?
- Минут двадцать. По берегу, - последние слова Ланне произнес кисло и наигранно-недовольно. Он повел Лиса по тонким мосткам, ведущим к пологой полосе земле, где белели под солнцем каменные дома с яркими пятнами каких-то кустов между ними. Навстречу попадались горожане – несмотря на достаточно раннее утро. Пахло морем, песком, рыбой – несколько рыбаков как раз разгружали лодки. Посмотрев на них, рыжий отчего-то сильно погрустнел.
Причина выяснилась довольно скоро.
- А мы ведь лодку-то… того, - он дернул плечом. – Одолжили на пристани, проплыть вдоль берега, и нас задело штормом. Лодка-то в щепки.
Он печально покачал головой, и стало хорошо видно, что досталось не только злополучной лодке – справа на лбу у него красовался свежий шрам, заживший совсем недавно.
- А где твоя спутница? – осторожно поинтересовался Аалай. Этой темы следопыты не касались, пока добирались до города, но явно не забыли, что Лис упоминал и второго человека.
- Я ее потерял, - Лис смущенно поскреб подбородок. - Нет, в смысле... с ней, наверное, все хорошо - просто она ушла после того, как мы прошли вместе Черные Земли. Не попрощалась, значит, наверное, вернется.
Darkness
6-09-2010, 21:52
Ланне в задумчивости поддел ногой выброшенные на берег водоросли и явно унесенные не то детьми, не то каким-то домашним нейа от моря.
- Наверное?
Лис пожал плечами.
- С ней никогда не знаешь точно. Понимаешь, она... когда она собиралась сюда, то позвала с собой именно меня. За три года мы не расстались ни на день. А потом вот так, не сказав ни слова - но такой уж у нее характер.
- Женщины… - протянул Ланне, - если молча ушла – значит, молча и вернется, - лиа приподнял уголки губ и посмотрел на Лиса, - зато Таль молчать не любит.
- И правильно делает, - рассудил мудрый Лис. - Не надо держать в себе ничего. Надо нести это в мир, желательно с широкой улыбкой. И неважно, что там у тебя - три короба отборных проклятий или трогательные излияния нежной и ранимой души... ну, я именно так считаю.
- Таль тоже, - со знанием дела отозвался Аалай, - хотя есть вещи, который из неё хотелось бы выбить, но – упрямится.
Вокруг постепенно становилось все больше и больше домов, а под ноги вместо песка легла вымощенная камнем улица, хотя запах моря никуда не делся. Над головой кричали чайки, а ветер покачивал вывески торговых лавок и трактиров. Поскрипывали колеса повозок, и лиа вокруг заметно прибавилось.
- Люблю этот город, - вдруг сказал Лис, задумчиво подняв глаза к небу. - Второй раз здесь, но уже точно люблю.
От чудесного, чуть соленого воздуха и такого синего неба перехватывало дыхание. Хотелось стать птицей, такой же чайкой, пусть громкой и суматошной, но - лишь бы расправить крылья и метнуться сначала высоко-высоко, а потом камнем вниз, и лететь, едва касаясь кончиками перьев бирюзовых волн.
"Когда-нибудь", подумал Лассе, "я дойду до Средоточия и скажу - сделай меня тем, кто я есть на самом деле".
Аалай молчал не одну минуту; просто шел рядом – макушка на уровне лисовского плеча, ладони сцеплены за спиной, взгляд – задумчивый.
- Когда у нас будет время, у тебя, у меня – я покажу тебе Шаэнаар. Ты любишь море, Чареи и… наверное, тебе понравится и там.
«А ведь это уже второй, не-рожденный в Шэн-лие, кому я это говорю» - мельком подумалось следопыту.
- А где он, Шаэнаар? - Лис попытался вспомнить, не слышал ли где раньше... кажется, не слышал.
- Южнее Чареи, на мелководье… - Аалай, не расцепляя рук, плавным движением обогнал Лиса и пошел перед ним, спиной вперед. А потом напел, красивым и звонким голосом, - Подводный, мерцающий город мой спит, его не касается тень… У тебя глаза того, кто любит море, Рыжий. А Шаэнаар любит таких.
- Звучит здорово, - Лис крепко зажмурился, потом мечтательно улыбнулся. - Знаешь, я ничуть не жалею, что решил остаться в Шэн-лие раз и навсегда.
- Я рад, - улыбнулся в ответ Ланне, - если так, то и наши земли, наше небо, наше море и реки будут отвечать тебе взаимностью.
- Большего я сейчас и пожелать не могу, - рыжий кивнул, потом добавил: - Ну, разве что, кроме капитана Таль... тьфу! Не в том смысле, если ты вдруг подумал!
Он виновато почесал затылок.
Аалай тихо хихикнул.
- К слову о Таль. Надо зайти за булочками.
- За булочками? - Лису показалось, что он ослышался. - Э... между ними есть связь?
- Ну-у… - намьё озадаченно покосился на спутника, словно не понимая его замешательство, - Таль любит булочки.
- А, в этом смысле! Да-да, конечно. Булочки, Таль... как я сразу не понял? Что, самые обыкновенные булочки?
- С вареньем, - с самым серьезным видом пояснил следопыт, - неподалеку от её дома есть пекарня. Туда и завернем.
- Вот никогда бы не подумал, - признался Лис после довольно продолжительной паузы, - что Таль может любить булочки.
Сама собой напросилась мысль: "Это как Мари и лимонные леденцы". Или "Цербер и пиво".
Эта чертова собака и в самом деле любила пить гномье пиво, вспомнил он... правда, Фиерс пса особо не баловал.
- Почему не подумал бы? – вскинул на рыжего глаза Ланне, а потом добавил заговорщицким шепотом, - адмирал у нас сластена.
- Потому что она суровый маленький капитан, - Лис показал язык, - а им положено быть грозными и на море, и в повседневной жизни! Она ведь небось цей-ина одной левой уложит, а если не уложит, то так наорет, что он сам уляжется, нет?
- Это точно, - развеселился Аалай, - орать она умеет. У них это с дядюшкой семейное.
Следопыт и Лис постепенно приближались к центру города, где теснились друг к другу дома под синими крышами и улицы были полны лиа. Рыжий, заложив руки за спину, любовался то зданиями, то жителями (и жительницами) Чареи, то небом, то дорогой под ногами, и даже начал что-то насвистывать. Мотивчик был простой, но привязчивый, в такт шагам.
- Так… - в какой-то момент Ланне остановился возле дома, на первом этаже которого располагалась лавка. Из приоткрытой двери умопомрачительно тянуло ванилью, гвоздикой и запахом свежего хлеба. На вывеске довольно улыбался толстый рыжий кот. – Нам сюда.
Разведчик проскользнул внутрь, поманив за собой Лиса. "Интересно", подумал мужчина, "кот-то здесь при чем?" - и тоже вошел в двери. Принюхался, в кои-то веки жалея о том, что позавтракал у следопытов. Огляделся. Половину светлого и просторного помещения занимали столики с расставленными вокруг лавками – почтив все, несмотря на утро, были заняты. Вторую часть занимал широкий и длинный прилавок с полками, на которых, распространяя вокруг себя аппетитнейшие ароматы, лежала выпечка – хлеб, какие-то причудливые рогалики, булочки и прочее, способное свести с ума любого сладкоежку. За прилавком стоял высокий, задумчивый лиа с короткими и светлыми волосами. Он перекатывал от одного уголка рта к другому фиолетовую травинку и вошедших поприветствовал поднятой рукой.
На стенах булочной были развешены какие-то картины, вернее – странные мозаики, где море, песчаный берег, небо неизвестный мастер выложил из мелких, не больше ногтя в величину, разноцветных камней. Пол под ногами покрывала мозаика из более крупных кусочков: ярко-синие, лазурные, голубые волны катились от одной стены к другой.
- Доброго утра, Аэши, - Ланне оперся локтем о прилавок и подмигнул булочнику. Тот вновь кивнул следопыту, потом с интересом посмотрел на Лиса – и тоже кивнул.
- Здрасте, - сказал Лис, приветственно склоняя голову. Тронул Аалая за локоть: - Вот теперь я понял, почему Таль любит булочки.
У него самого сейчас разбегались глаза, сердце билось учащенно при виде выпечки, а желудок непрозрачно намекал, что в ближайшее время будет занят завтраком и не надо тут облизываться.
Следопыт хмыкнул.
- Если что понравится, говори – и тебе купим.
Аэши вопросительно приподнял брови.
- Как обычно, Ланне?
- Да-да, - кивнул разведчик, - только порцию побольше, на троих.
- А как же твои принципы?
- Мой главный принцип из-за одного раза не пострадает, - гордо отозвался Аалай.
- А какой у тебя главный принцип? - заинтересовался рыжий.
- Эммм… - скосил на Лиса глаза следопыт.
Аэши тихо и как-то похабно хмыкнул.
Лис испуганно моргнул.
- Если это страшная тайна, то не надо.
- А-ааа, - протянул хозяин лавки, между делом складывая в плетенную коробку аппетитного вида булочки, - а я то уже думал…
- Молчи, - перебил его Аалай. Потом посмотрел на Лиса, - нет, это не тайна.
- Но мне лучше не знать? - уточнил тот, поднимая бровь.
- Потом расскажу, - буркнул следопыт. Аэши с ехидной улыбкой поставил перед ним на прилавок коробку и перевел взгляд на Лиса:
- Что-нибудь понравилось?
- Не, - он мотнул головой, потом смешался, - то есть, понравилось-то вообще все, но, во-первых, я с выбором ну никак не определюсь, а во-вторых, злоупотребление аалаями наверняка может плохо кончиться...
- А ты говорил, - ехидно посмотрел на следопыта Аэши. Тот протянул руку к коробке и фыркнул.
- Он вовсе не то имел в виду!
- Ну да, ну да, - хозяин лавки перехватил запястье следопыта, - десять тенаров, Ланне.
Тот похлопал свободной рукой по боку.
- С собой нет. Потом, - Аалай округлил глаза, - занесу.
- Я смотрю, - весело фыркнул Лис, - хорошо иметь знакомства в пекарне.
- Особенно для меня, - хмыкнул в ответ Аэши. Ланне вновь дернул рукой:
- Занесу ведь. Честно!
Пальцы высокого лиа скользнули вверх по предплечью следопыта, разжали кольцо.
- Буду ждать… - Аэши подтолкнул коробку и подмигнул Лису, - жаль, что вы ничего не выбрали. Такому посетителю я бы сделал скидку…
- А так я наверняка еще зайду, - заверил его рыжий. - И даже не раз. Уж очень тут вкусно пахнет...
- Заходите, - сверкнул зелеными глазами хозяин лавки. Аалай фыркнул и, подхватив коробку, потянул Лиса за руку:
- Идем. Таль меня съест.
- Таль съест булочки, - строго сказал Лис. - Хотя, если она вдруг не в настроении...
Darkness
6-09-2010, 21:52
Но это они скоро и так узнают - а пока рыжий поспешил за своим проводником, спасителем и хранителем неких неизвестных, но наверняка ужасно аскетических принципов.
Оказалось, что адмирал жила неподалеку – буквально в квартале. Ланне поднялся по лестнице – камни дома оплетало зеленовато-белое дерево, чей ствол мастера къямай превратили в ступени и обвили вокруг трехэтажного дома. Жила Сейней в той части, что выходила окнами к морю. Остановившись возле двери, Аалай всучил коробку с булочками Лису, а потом постучал. Выждал немного и отбил костяшками пальцев ритм еще раз.
Рыжий тем временем решал для себя моральную дилемму - попробовать запихать в себя булочку втихаря или все-таки не стоит.
Решил быть честным до конца.
- А она точно дома? - спросил он негромко. - Вдруг мы ее не застанем?
Надо признать, это было бы для Лиса весьма печально - встречи с Таль он ждал давно.
- Д-о-ома… - с уверенностью протянул следопыт, а потом пнул ногой дверь. И натянул на лицо радостную улыбку; как раз во время, так как дверь распахнулась и на пороге появилась сонная, встрепанная адмирала Сейней Таль собственной персоной, в какой-то непотребного вида рубахе до колен и босиком.
- Та-аль, - протянул Аалай, - доброе утро! А мы тебе булочки принесли!
Лис почему-то смутился и попытался спрятаться за спиной Ланне. Учитывая рост и ширину плеч - попытка была заранее обречена.
- Утро, - пробормотал он, медленно переводя взгляд с лица адмирала на ее колени, - доброе. Мы... не вовремя, должно быть?
Таль моргнула, потом потерла глаза рукой.
- Вы? О… Лис! Какими ветрами?
Адмирал широко, хоть и малость заспанно, улыбнулась и отошла назад, приглашая войти. Аалай не стал задерживаться на пороге.
- Булочки у него, - мотнул головой на рыжего следопыт. Сейней хмыкнула и поманила рукой Лиса.
- Неожиданный вы гость, эй-раан.
- Я сам, знаете, как удивился, - честно сказал Лис, осторожно ступая внутрь. Сразу же протянул корзину с выпечкой Таль: - Ваши булочки! надеюсь, они компенсируют то, что мы так... м-м... бесцеремонно вас разбудили, вот.
- Я на вас не в обиде, - рассмеялась лиа, - в отличие от обиды на некоторых наглых следопытов… которые уже шарятся по моей кухне!
Голос Ланне донесся действительно из другой комнаты.
- Я делаю чай!
- Чай он делает… - фыркнула Таль, но потом вновь улыбнулась рыжему, - спасибо за булочки, Лис. Пойдемте. Вы только… беспорядка не пугайтесь, хорошо? Мне времени не хватает следить за домом.
Рыжий сделал вдохновенное лицо и очень, очень серьезно сообщил:
- Я ночевал в комнате Раэй Ли, - это звучало как "я жил трое суток в кратере вулкана" или "я сказал "кис-кис-кис" Тигру-Властителю". - У меня теперь на всю жизнь устойчивость к беспорядку.
- А-а-а, - с неожиданным знанием дела протянула Сейней, - тогда, да, действительно – не страшно.
Как оказалось, жила Таль всего в трех комнатах, не считая кухни и, видимо, купальни; сейчас Лиса провели в гостиную, одна из стен которой была превращена в открытый морскому ветру и запаху соли балкон. Кивнув на плетенное кресло, Таль поставила коробку с булочками на столик и отдернула рукав рубахи.
- Ммм… Лис, пара минут. Я переоденусь, хорошо? Никуда не исчезайте!
Он очень жалобно поднял брови, что на самом деле являлось выражением желания исчезнуть, притом куда-нибудь поближе к тому месту, где Сейней будет переодеваться... но столь развернутый тезис (к его счастью) у него на лице отразиться не мог.
- Да-да, - пообещал Лис, - буду тут.
Он послушно опустился в кресло и сложил руки на коленях.
Булочки манили. Желудок же был непреклонен. За военную еще привычку есть три раза в день, но без всяких перекусов между этим он был на себя очень зол. На самом деле в доме у Сейней царил не такой уж и жуткий бардак – скорее, было заметно, что хозяйка в нем бывает редко, но темпераментно. И все здесь дышало морем – карты, какие-то сундуки, оружие, попадающееся то тут, то там, какие-то инструменты и странные приборы – если можно было эти предметы так назвать.
На деревянный пол были брошены легкомысленно-яркие коврики, а в какой-то момент с полки раздалось неожиданное и громогласное «Мааау!»
- Ой-ей, зверушка, - Лис повернулся на звук, - кис-кис-кис?
Огромный – не без преувеличения – шойо тяжело спрыгнул с полки и вальяжно направился к Лису. Судя по виду, кот считал себя правителем этого дома, если не города, и на мужчину смотрел, как император древнего царства на глупого крестьянина.
- Ух ты, какой красавец...
Мужчина поклонился, выражая восхищение (и в то же время сомневаясь, оценит ли шойо этот жест), и протянул пушистому хозяину этих комнат собственную ладонь на обнюхивание и знакомство. Кот медленно и пристрастно обнюхал руку, фыркнул, но потом подошел поближе и требовательно мяукнул, глядя то на Лиса, то на его колени.
- Хочешь сюда? - удивился тот. - Ну... не смею сопротивляться.
Он откинулся на спинку кресла, давая животному побольше пространства для маневра.
- Надеюсь, не раздавишь меня, - хихикнул рыжий.
Презрительно мяукнув, шойо, несмотря на кажущуюся неуклюжесть, легко запрыгнул на колени, потоптался немного и улегся, свернувшись большим, пушистым клубком. Теперь кот явно считал Лиса своей собственностью.
- Теперь я подушка, - пробормотал Лис и принялся осторожно поглаживать мягкую шерсть.
Он любил животных, те отвечали взаимностью. В этом было что-то вроде баланса - как ты к ним, так и они к тебе; жаль, не всегда срабатывало с людьми.
Сначала кот молчал, лишь изредка поддергивал маленькими ушами. Но, смилостивившись, низко и утробно замурлыкал, перебирая по коленям Лиса лапками.
- Это Ёсимару, - послышался голос Таль; лиа стояла в дверном проеме. Адмирал уже успела переодеться в свободные бриджи и безрукавку и пройтись гребнем по волосам. – Кажется, вы… ты ему нравишься.
- Значит, у нас это взаимное, - улыбнулся Лис. - Славный зверь. В меру царственный и мурлычет, когда гладишь, просто чудо. Давно он у вас?
- Пару лет. Дядюшка подарил – сказал, что он будет заставлять меня чаще бывать дома, - Сейней плюхнулась в кресло напротив Лиса, повела носом и посмотрела в сторону коробки взглядом путника, изнывающего от жажды.
- И как, заставляет? - он улыбнулся, проследив за взглядом Таль. - Вы ешьте булочки-то, не зря же мы их принесли, правда?
Сейней покосилась в ту сторону, куда удалился Ланне и веселым шепотом сообщила:
- Если мы их съедим до чая, кое кто будет громко ругаться. Я потерплю, - она села, уперев локти в колени, и с интересом посмотрела на Лиса, - какими ветрами?
- История та еще, - вздохнул Лис. - После того, как "Наамея" отправилась по своим делам, мы с Мари одолжили лодку на пристани и решили совершить путешествие самостоятельно. Получилось плохо - нас затянуло в шторм, лодку разбило в щепки, а нас выкинуло на скалы. Кое-как перебрались через них и оказались в Черных Землях, - он помотал головой, - такая дрянь, что и вспоминать неохота. Но мы и их прошли. А потом, ну... наши пути разошлись, и я отправился к морю. Уже подбирался к Ясному, но Аалай меня вовремя подобрал, и, как говорится, вот, я здесь.
Глаза Таль округлились.
- Черные земли? Лис, вам повезло, что вы… остались живы, - лиа передернула плечами, но потом встрепала волосы на макушке и улыбнулась, - я рада, что с вами все в порядке, и что вы здесь. Чем хотите заняться? Вы же путешествовали раньше по Шэн-лие, верно?
- В точку, - кивнул он. - И думаю продолжить, но в несколько ином русле. Собственно, поэтому я и попросил Ланне отвести меня к вам. Я, э-э...
Тут он все-таки смутился.
- Это, наверное, прозвучит очень нагло, но - вам не нужен еще один член команды
Маленький адмирал вновь вскинула руку к волосам, хмыкнула.
- Знаешь… а это мысль! Мне нравится, - она широко улыбнулась, - тебе ведь сразу «Наамея» понравился?
- Очень, - признался Лис. - Я что угодно делать могу, хоть каюты подметать, мне лишь бы еще раз на палубе оказаться. А так... я ведь военный бывший, может и пригожусь на что? Особенно сейчас, когда... - договаривать он не стал, и так все было ясно.
- Каюты подметать не придется, - в задумчивости отозвалась Сейней, - а вот другие твои качества теперь – будут нужны. Честно.
Она выпрямилась и обернулась в сторону кухни:
- Аалай?
- Да, свет моей шэа? – донесся голос следопыта.
- Найди, пожалуйста, в шкафу бутылку ламетта. Которую дядюшка дарил.
- Пить с утра вредно, - высунулся из-за дверного косяка намьё.
- Мы будем праздновать, - подмигнула Лису Таль. Разведчик вскинул тонкие, темные брови, но пожал плечами и исчез.
- Ого, - рыжий недоуменно поморгал, почесывая шойо за ухом, - а что именно мы будем праздновать?
- Твое назначения на «Наамея»! – развела руками Таль.
- Средоточие, - Лис блаженно запрокинул голову назад, - а я так боялся!.. Спасибо, капитан. Не знаю, что бы я сделал, если бы не вышло... хотя нет, знаю - стал бы проситься к Аалаю.
- В «Орхи»? Тоже – удачный выбор бы. У них хорошо, - тут Сейней прищурилась и заговорщицким шепотом проговорила, - но у меня лучше.
- А теперь я уже никуда не денусь, - рыжий просиял. - Надеюсь, остальная команда будет не против. Впрочем, аргумент-то у меня железный - меня одобрил сам кот адмирала!
- Повелитель Ёсимару одобряет, - рассмеялась Таль, глядя на мурлыкающего шойо, - остальные ничего не посмеют сказать.
Scorpion(Archon)
6-09-2010, 21:57
Дата: двадцать пятое августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: D1 (Неуштадт)
Ровно через пятнадцать минут после закатной молитвы в заведение "Над гнездом кукушки", словно в давно знакомое, нежно любимое место, с которым у него были связаны весьма показательные воспоминания, вошёл человек.
Всего лишь человек. Не вполне типичный для местной публики - на вид старый солдат, зачем-то всунувший в карман большущую красную розу, подкрутивший усы щипцами и нацепивший на голову модный у кичившихся своей "крылатостью" лётчиков авионный шлем. Но всё же - простой человек, по виду - без шика, но с деньгами, позволявшими несколько раз в месяц немного гульнуть и поесть в хорошем заведении, да заодно и выкурить трубку-другую - кисет висел на поясе показательно, и хранилось в нём, судя по струившемуся от человека дымку, что-то получше средненького кестеровского замеса.
- Эхх, давненько не бывал! - крякнул дедок и, по-армейски прямо и чеканно, прошествовал к ближайшему столику с видом триумфатора, только что прошедшего под аркой. И хорошо, если в Элоквенте, а не где-то древнее.
Ресторация тем временем жила своей жизнью. Пожилой вояка был не единственным, кто явился после вечерней молитвы: многие жители Неуштадта предпочитали компенсировать свежепроявленное благочестие небольшим чревоугодием. Крохотным. Ну или не совсем, учитывая, что повар в "Над гнездом" был эльфом и заслуженно славился своим фирменным соусом.
Стоило деду усесться за столик, как рядом с ним материализовалась официантка. Нет-нет, это не была новомодная полукровка-орк, что вы! Подобной диковатой, чуть разнузданной красоте нет места в столь чинном заведении. Это была обыкновенная девушка, скромная и миловидная.
- Что вам угодно, милсдарь? - поинтересовалась она елейным голосом.
- Для начала поглядеть, что сегодня - дежурное блюдо, - деловитым тоном объявил Хайнц Шмидт. И тут же подмигнул девушке. - И чем его можно запить так, чтобы пришлось по душе старой боевой душе.
- Поросёнок по-орочьи, - чарующе улыбнулась девушка. - Талли не любит "варварской кухни", а потому соус будет остёр, как ум генерала Гартвига, предупреждаю вас! Понадобится много нашего особенного тёмного эля, чтобы утолить
этот пламень, - с профессиональной скромностью опуская ресницы, ответила девушка. - Милсдарь будет кушать один?
- Вряд ли. Ожидаю к столу... даму, - второй глаз старого воителя тоже подмигнул, радостно успев пробежаться по всей фигуре симпатяшки, чтобы та каждой точкой собственной кожи успела прочувствовать сочетание слов "дама" и "к столу". - Симпатичную. Раз острота соуса соперничает с умом генерала Гартвига - несите. Никогда ещё не видел тупого соуса, это будет стоить любых денег!
Служанка прикусила губку, чтобы не фыркать уж очень явно и удалилась. В зале становилось всё более людно и, если так можно выразиться, шумно. Нет-нет, никто не галдел, не распевал похабных куплетов и даже не пускал ветров. Люди вполне себе благообразно общались, время от времени сдвигая кружки.
Видимо, заказов на кухню пришло много, а потому блюда пожилому вояке пришлось изрядно подождать. Наконец, поросёнок, политый чем-то зелёным, оказался перед ним в прохладной компании слегка запотевшей кружки пива. Пинтовой кружки. Вот тут-то у деда и появилась компания. Некий молодой человек в простом платье, подходящем ремесленнику или не слишком богатому лавочнику, без приглашения опустился рядом с ним. Белые, цвета холодного молока, волосы падали на лицо, скрывая его, но до лица ли было вояке, если непрошенный гость сразу же взял второй прибор, приготовленный специально для его гостьи, и принялся отрезать от поросёнка солидный кусок.
Хайнц, радостно фыркнув, подкрутил усы и, хлебнув пивка, оповестил окрестности - ресторацию - весьма недвусмысленным тостом:
- За мою гостью!
Кивок, адресованный сотрапезнику, заставил всех присутствующих мирян отвернуться, кого - с саркастической улыбкой и фразой про божьих коровок, кого - в благоговейном трепете, а некоторых просто с омерзением.
Нисколько не смутившись, доблестный вояка сделал ещё один глоток и осведомился у соседа:
- Как соус? И правда на Гартвига похож?
- Не знаю, я его пока не пробовал, - отозвался незваный гость, продолжая отрезать свою порцию. - Дед, напомни в следующий раз, когда я соберусь над тобой пошутить, что поганое чувство юмора - это у нас наследственное.
Ригор отправил в рот первый кусочек мяса и тряхнул головой, отбрасывая волосы с лица.
Барон Суббота
6-09-2010, 21:58
- Зато, Йоханнушка, у нас не оно одно наследственное, - пиву дед воздавал должное степенно, уважительно, с усердием, но кончики подвитых усов стараясь не мочить. - Давно не виделись, а? Наконец-то проведать решил. А чего один, без компании? Я уж думал, ты и деду забавку приведёшь, хоть бы и с веником крапивным... Кстати, не замечал, тут крапива растёт?
- Не, не растёт. У них тут только всякая дрянь...вот не поверишь, один раз пытался сварить нормальный афродизиак, а что получилось - вспомнить стыдно.
- А на хрен тебе... впрочем да, куда тебе ещё, - постукивая пальцами по столу, заключил дед, - Хотя ты вроде бы и сам справлялся. Кстати, ты правда один? А то если так - может, до меня пройдёмся? У меня дома кое-что покрепче есть, да и повкуснее. Как ты любишь. Давно ведь я тебя ждал, - голос старого солдата чуть-чуть дрогнул. Совсем чуть-чуть. Едва-едва. Гутхорм, ещё раз убедившись, что благонравное сообщество за ним не наблюдает, вытащил трубку и прикурил. - Будешь, Йойо?
- Буду, дед. Насыпай, - он достал из кармана и положил на стол небольшой кусочек бумаги. - Что же до того, чтобы пойти к тебе - так это обязательно, но не сейчас. Мы тут не просто так, и меньше всего я хочу подставить ещё и тебя. В общем, давай лучше ты к нам сегодня?
- К нам - звучит заманчиво, - кисет щедро посыпал бумажку душистой смесью. - А какого вы пола и сколько вас, родненькие?
- Ой, разных, дед и нас целых четверо, если меня считать. Что характерно, целых две девушки, - Макабрей аккуратно скатал самокрутку и заклеил её языком, потом ехидно глянул на начавшего воспарять Хайнца и ехидно уточнил:
- Только одна моя, а вторая легко может оторвать тебе...усы, например. Жалко будет.
- А хоть бы и усы! Тут всё "богобоязненные и чистые сердцем". Ну либо за деньги, а деньги на них переводить... Качеству - не всегда соответствует, уж поверь, - Хайнц выпустил колечко и, поймав его на палец, как-то умудрился крутануть на нём и бросить Ригору - не разрывая дыма. - Ещё правда прачки или кухарки есть, так старухи ж, всем под сорок, а то и больше! Так что - рискну, коли дадите!
- Ладно, я предупредил, - Макабрей чиркнул спичкой и прикурил, сделав несколько большую затяжку, чем следовало бы, если учесть крепость табака. - Хорррош! Ладно, тогда пошли, но сначала одна большая просьба: при моих товарищах, особенно при таком...красноволосом, называй меня Ригором, ладно?
- Я тебя и при тебе могу Ригором звать, мне всё едино, - подбоченился дед. - Но зачем? Если ты у нас теперь... в отпуске, то призывать-то, - покряхтев "для секретности", предположил старик, - будут именно Ригора, а не Йохана.
- Тут дело не в скрытности, а скорее в чувстве юмора оного красноволосого, - вздохнул Макабрей. - Кстати, поросёнок вкусный. Давай, что ли, с собой возьмём, а?
- А и кто нам запретит. Берём. А вот это допить бы надо. Кружку не продадут - небось они у них гербовые, заведенческие.
- Это точно! Кстати...завтра вечером приходи сюда на закате. Не пожалеешь...
- А что? Нешто всё же приведёшь кого? Ну ладно-ладно, просто тебе поверю.
Поросёнка отдали. Кружку - и правда нет, но предусмотрительный дед вытащил откуда-то из широких штанин фляжку и с удовольствием впихнул в руки чуть не уронившей от такой запасливости челюсть официанточки.
На выход пара двинулась живописно - в обнимку, с поросёнком на левом плече Хайнца-Гутхорма, которого нежно обнимал любящий... внук. Для достоверности и полноты проявления дедовской любви Шмидт-старший легонько, едва заметно провёл свободной рукой по... талии любимого внучка, после чего вознёс её на правое плечо. Облегчённые выдохи и тихие анафемы в спину обоих, кажется, лишь раззадорили.
- И не надейся, - фыркнул Макабрей. - Всё равно я тут обычно в таком виде бываю, что в этой скромненькой курточке меня ни в жизнь не признают.
Правда была явно на стороне некроманта: отличие мышиного скромного сюртука и брюк от инфернального наряда маэстро Торичелли было таким, что сопоставить их носителей и выявить в них одно и то же лицо было решительно невозможно. Тем не менее, когда вышли на улицу, дедову руку Ригор всё же деликатно убрал, памятуя инцидент Дентон-грузчики. Таким вот образом кровно и духовно родственная пара двинулась к месту встречи.
Следом за ними от дверей скользнула тень, чрезвычайно быстрая и постороннему глазу незаметная. Опытный наблюдатель весьма удивился бы тому факту, что до этого тень была неподвижна, всячески старалась слиться со стеной, рядом с которой находилась, а тут почему-то сорвалась с места. Сорвалась-то быстро, а вот двинулась за двумя людьми, вышедшими из кабака, весьма медленно, словно и не торопилась никуда... так, идет кто-то по своим делам.
Идет, заметьте, бесшумно.
А руку держит на поясе.
Несмотря на то, что Эрис наотрез отказалась применять оружие сегодня, разве что в какой-нибудь экстраординарной ситуации, кнут она с собой прихватила.
Тем не менее, ничего слишком уж экстраординарного не случилось. Погода совсем не соответствовала прогулкам по вечернему Неуштадту, и улицы были почти пусты. Лишь редкие несчастные торопливой рысцой спешили по домам или тавернам, больше всего мечтая о чём-нибудь сухом и горячем. Так, изрядно вымокшие, но целые и невредимые Ригор и Хайнц добрались до временного убежища боевой четвёрки.
- Эрис, - сказал Ригор, останавливаясь у двери. - Можешь больше не прятаться. Иди сюда и познакомься с моим родным дедом. Хайнц-Гутхорм Шмидт, краса и гордость вооружённых сил ЭКК по собственному мнению и старый охальник по всеобщему. Прошу любить... ну или по крайней мере не отрывать ничего ценного.
- Отрывать пока не за что, - опуская воротник охотничьей куртки, из-за угла вынырнула девушка. Высокая, бледная, с короткими черными волосами - мокрыми и прилипшими к лицу. - Доброго вечера, сударь Шмидт!
Разглядывала дедушку она с интересом - не то ожидала чего-то такого, не то, наоборот, не ожидала.
- Поверь, это временно, - обнадёжил её Макабрей. - Дедушка, это Эрис. Боевой товарищ и просто хорошая девушка с просто феноменальным хуком справа.
Феноменальная девушка скромно потупила глазки.
Представление - личное, а не цирковое - было как нельзя кстати. Не побоявшись прославленного хука справа, а может именно потому, что правую руку обезвредить ему показалось надёжнее - рекомендациям внука старый Шмидт верил, - Хайнц смело выступил вперёд и, подхватив руку Эрис - пожал её. После чего, гордо щёлкнув каблуками, лихо отдал красавице честь.
- Имею превратность судьбы и его матери быть дедом этого охламона, милсдарыня! Великолепная нынче погода, не находите? Кстати... судя по шейке, про хук справа он не наврал. Буду иметь ввиду, если исконное и тем прекрасное во мне взыграет над благообретённым и цивилизованно-скучным! Проще говоря - эх, хороша, зараза!
Эрис весело фыркнула. Даже в полутьме можно было заметить, что щеки у нее порозовели.
- Ну, вы это, - предупредила она, - сдержите пока то, что у вас взыграть может. Уже имели дурость поужинать, или вообще, чего доброго, еду из трактира сюда притащили? Тони грозился столько жратвы приготовить по радостному случаю, что нам впятером не съесть... интересно, правда, где он ее возьмет. Свининой вроде пахнет...
Она подозрительно глянула на сверток, покоящийся у Хайнца на плече.
- А это мы так... Ригор вот обещал танцовщиц пригласить, а не встретили, ну и вот... - дед развернул обгрызенного внуком поросёнка под соусом, балансируя достаточно успешно - капли на пол почему-то не стекали. - Обещал поднять. Мы по пути и бальзамировать начали. Сохраняющий состав, правда, как всегда лиа знает что - вот учишь его, учишь... Не серчайте, ладно?
- Да что уж там, - Эрис пролезла по лестнице вперед, не слишком заботясь о том, чтобы никого не толкнуть ненароком, и толкнула дверь. Та отлетела в сторону, ударилась о стену и едва не вернулась назад с той же скоростью, но девушка ее опередила и придержала.
- Так, добро пожаловать в наше скромное. И все такое.
Картина открывалась знатная. Во-первых, неким непостижимым образом Марийка и Дентон умудились добиться эффекта чистоты. Не просто убрались, а сделали так, что зал стал выглядеть опрятно и уютно, словно всегда таким и был. Во-вторых, Дентон
действительно что-то там приготовил - по крайней мере, стол был накрыт и был заполнен тарелками...и бутылками. Еще на самом краешке сидела Мари, которой явно было все равно, надо там поставить блюдо, не надо, прилично вообще на столе сидеть или нет...
Не успел никто сказать и слова, как раздался вопль.
- А-а-а! - доносился он со стороны кухоньки. - А-а-а-а-а!!!
В дверях оной кухни стоял Тони (при параде - артиллерийский мундир, красные волосы торчком) со штопором в руках и, глядя на Шмидта-старшего, издавал громкие, маловнятные, но явно удивленные звуки.
- Да быть того не может!!! - наконец высказался юноша.
- Так, - подкрутив свободной рукой ус, прищурился дед, вперив взгляд в красноволосого. - Ригор, чего ж ты не говорил, что у твоей матери лиа был когда-то? Хотя... нет, не может быть... Почему не может? Магия не магия разве? Внучек! Вот какой ты вырос! А ну-ка обними дедушку! - и ветеран, сияя непередаваемо макабричнейшей улыбкой, распростёр объятия, готовясь заключить в них откричавшего Дентона.
Тот быстро сделал шаг назад и ошеломленно заморгал.
- А щупальца где? А.... а рога? Горб, или там борода до пола? Хвост, в конце концов?! Ригор, это вообще твой дед?! - Тони, кажется, был чем-то расстроен.
Scorpion(Archon)
6-09-2010, 22:01
- Ригор, твой брат что, не в курсе, что мы проявляем свою истинную сущность только в полнолюбие? - Хайнц хлопнул в ладоши и, зловеще потирая руки, смерил взглядом "внучка". Новообретённого. - Ох, погоди, вот как начнёшь ты пить на луну, как начнёшь похабные солдатские песенки с нежитью орать... Вот тогда и поймёшь, что такое быть настоящим Ш... Макабреем!
- Да уж, - хмыкнула Эрис, - настоящим...
- Шмакабреем, - подхватил Тони.
- ... наверное, несладко, - закончила девушка. - Дентон, забери у них свинью и сделай с ней что-нибудь.
Парень очень, очень осторожно приблизился к Хайнцу-Гутхорму - видимо, опасаясь, что тот случайно откусит ему руку или еще какую конечность.
- Смелее, внучок! Я не кусаюсь, - подбодрил нового знакомого Дамнат и коротко кивнул на поросёнка. - Вот он... Ригор, подтверди!
- По крайней мере, когда трезвый, - покорно подтвердил Ригор. - А как напьётся, так от него всего ждать можно. Вот такой вот он славный старикан, Хайнц-Гутхорм Шмидт, мой родной дед. По матери. Иногда даже в несколько этажей по матери. Дед, это Мария, а вот это алолоконное чудо, свежепроизведённое тобой в мои братья - Дентон. Вот его можешь любить и жаловать, а Мари, пожалуйста, только жаловать. А то напою страшным зельем. Ввек надраться больше не сможешь.
- Медицина на такой случай уже давно изобрела клиз... Клинически проверенные методы, - погрозил внуку пальцем старый вояка. - Ну ладно, ребятки, чай не в "подними зомбёнка" на раздевание играть позвали. И не смотри на меня так, Ригор,я тебя знаю - ты скучаешь всегда, а вот посещаешь только по делу. Выкладывай, чего надо, а брательник твой пускай на стол накрывает!
Марийка спрыгнула со стола и подошла поближе.
- Здравствуйте, - голос у нее был негромкий и, как говорят, "с песком". Будто шелестит за словами что-то, невидимое глазу.
- Здравствуй, милая, - снова пристукнул каблуками старик. - Эге... а ты, стало быть... ага. Ага? Конечно, ага. Извини старого связиста, совсем у кристалла одичал, - и Хайнц протянул девушке руку.
Мари, совершенно по-военному, ответила рукопожатием.
- Вы садитесь? - предложила она. - Все, что на столе, я спасла от Тони и поэтому оно съедобно...
- Я все слышу, - послышался мрачный голос с кухни.
Эрис отряхнула мокрые волосы и начала снимать куртку. Потом почему-то взглянула на Шмидта-старшего... и надела куртку обратно, спустив рукава пониже.
- Дед, о делах давай потом, хорошо? - послышался голос Макабрея, уже сидящего в кресле во главе стола.- Всё же...пять лет. Мы с тобой дольше друг друга не видели лишь в то время, когда ты считал меня покойником, а я о тебе вообще ничего не знал. Поэтому, давайте садиться и разливать. Я тоже твои вкусы помню хорошо. Дентон, давай быстрее!
- Идёт. Хотя, как я вижу, ты хоть времени даром не терял, - хрустнув костяшками пальцев, старший "Макабрей" принял приглашение усаживаться. - Только вот что... Ригор. Обещай больше так не пропадать. Когда я наконец откину копыта, ты мне будешь нужен. Во-первых - кто-то же должен будет успокоить ту милашку, что будет со мной... рядом. Во-вторых, меня кто-то должен будет поднять. А в-третьих - в идеале я не хочу, чтобы смерть прервала процесс, и подхватить тебе придётся быстро. Усёк?
- Вот теперь я понял, - встрял Дентон, возникая у них за спинами, - что это все-таки правильный дедушка и ты не прихватил по ошибке чужого. Мое вам нижайшее! - он шутливо поклонился, едва не ударившись головой о пол, и уселся рядом с Хайнцем.
Эрис заняла следующее место, Мария - по другую сторону от Ригора.
- Знаешь, дед, - Макабрей взял со стола одну из бутылей, вытащил явно самодельную пробку и понюхал. Судя по всему, янтарная жидкость, над которой он колдовал всю прошлую ночь, удовлетворила взыскательный вкус малефика, и он принялся разливать, - мне действительно интересно, как ты себе представляешь реакцию "той милашки" в подобной ситуации? Может, её тоже надо того, прибить, а потом поднять? Хотя знаешь, идея "подхватить быстро" мне кажется почти интересной. Ладно, дамы и господа, пьём за встречу. Дентон, прежде чем ты выпьешь: нет, я это сделал не из издевательства над тобой, дедушка правда такое любит.
Некромант, улыбаясь фирменной нехорошей улыбкой, приглашающе поднял рюмку.
- За вас, за нас и за ЦОСНАЗ, как в былые времена говорили, - улыбнулся в усы старикан, присоединяясь к тосту.
- А что, - не без опаски поинтересовался Тони, - это что-то такое, чего мой чувствительный молодой организм не перенесет?
Барон Суббота
6-09-2010, 22:02
Ригор слегка передёрнулся от необходимости пить за ЦОСНАЗ, но покорно вылил в себя содержимое.
- Ты пробуй, - ответил он после некоторой паузы. - А потом поговорим. И пробуй залпом, иначе нельзя.
- Дентон послушный, Дентон выпьет, - кивнул юноша и опрокинул в себя весь напиток, что содержался в его рюмке.
Глаза его расширились очень быстро, а лицо покраснело в тон волосам.
- Да твою ж... - прохрипел он.
Мария, держащая в руке пустую уже рюмку, удивленно и сочувственно на него взглянула. Сама она даже не поморщилась.
Спустя секунду к Тони присоединилась и Эрис. Оба потянулись за закусками.
- Лучше яблочками, - елейно пропел Макабрей. - Не даром я их вчера купил на рынке и очень просил тебя, Дентон, не есть их. Ты ведь так и сделал, правда?
Пока молодёжь проходила своё "боевое крещение", некромант повернулся к Хайнцу.
- Ну как тебе?
- Сноровисто, - кивнул тот, почёсывая нос. - Даже весьма. Немного бы ещё... А хотя не, и так всё душевно. Чего у нас на закусь-то имеется? - рука деда протянулась по столу жадным моллюском и схватило первое, что попалось из "съедобного на ощупь". - Не то, - ладонь Дентона вернулась обратно на стол, так и не надкушенная, а голодная длань Шмидта-старшего продолжила поиск, держась от Эрис на почтительном расстоянии, словно хищник от равного по силе.
Присутствовали на званом пиру разнообразные мясные и сырные нарезки, фрукты (в том числе и яблоки, на которые Дентон лапу все-таки наложил, но в скромных, по его меркам, масштабах), пара мисок с салатами, прожаренная (местами - даже слишком) картошка и вяленая рыба.
И конечно, бутылки, бутылки.
За день до Макабрей выдержал поистине эпическую битву собственного чувства жалости с превосходящими силами чувства юмора, тем не менее, закончившуюся победой первого. Что ж, чудеса случаются, теперь это доказано! Иначе как объяснить, что зловредный некромант в подробностях объяснил, что выпить дедушка любит, а потому спиртного должно быть много, но ни в коем случае нельзя пытаться пить с Хайнцем-Гутхормом на равных. Стаж не тот.
О это волшебное слово - СТАЖ!
В армии - что северной, что южной, что объединённой, пить умели и любили. За победу, за удачу, за погибших, за раненых - чтобы поправлялись, за здоровых - чтобы не жмотились и доливали ещё, за командиров, за врагов - чтобы умирали быстрее, за врагинь - чтобы... Просто чтобы.
Надо ли говорить, что династия Шмидтов и прежде, и теперь из всех фронтов преуспевала на многих, но на военно-водочном - стабильно и блестяще. Если бы за искусство пить, как можно меньше пьянея, давали чины и ордена, как за реальные битвы, генерал Гартвиг давно бы уже выслушивал распоряжения фельдмаршала Шмидта (а заодно и генерал-полковника Гитлера на пару с генерал-лейтенантом Шульцем). Но увы, заслуги деда Ригора Макабрея так и не были оценены по достоинству, и количество поверженных за славную и долгую жизнь великим драконоборцем зелёных змиев нигде не было учтено.
И слава Единому. А то какой-нибудь писарь рехнулся бы, составляя хронологию лет боевой славы.
Тосты вились и лились реками. Дед шутил - по-солдатски; курил - в перерывах; давал закурить - не смущаясь; косился на Эрис - не скрываясь; и снова пил. И снова говорил тосты. "За новые горизонты", "за старые раны", "за жену плотника Брукхайдера, справную бабёнку" и "за плотника Брукхайдера, козла облезлого, чтоб он осоловел"... И так далее.
С этим и правда было трудно состязаться.
Эрис начала сдавать первой. Пожаловалась:
- Ну слушайте, так же и лопнуть можно! Или языка лишиться - эта дрянь горло дерет, как я не знаю что... я уже лет восемь такого не пила, наверное! - вытерла пот со лба тыльной стороной ладони. - И жарко, как на сковороде.
- Да, интересная у тебя жизнь была, если тебе приходилось такое пивать, - присвистнул Макабрей. - Между прочим, эта дрянь всего на пять-шесть градусов не дотягивает до предела крепости, который разъедает мягкие ткани. Особый некромантский рецепт, отличная основа для бальзамов. И любимая выпивка моего деда, до кучи.
- Ну что поделать, - пожал плечами последний, занюхивая очередную порцию "любимой". Снова по-солдатски - рукавом, хоть в руке и было что-то бутербродное. - Семья - она всегда семья.
- Кстати о семье! - Тони взмахнул сушеной рыбиной, чуть не смахнув со стола свою тарелку. - Очень по-семейному сидим! Я себя чувствую прямо как... ну не скажу, что как дома, потому что дома у меня не было, но в общем... это... хорошо себя чувствую, да.
Язык, острейшее оружие Дентона и повод для его непомерной гордости, подвел его первым.
- Надо будет чаще поить его этой дрянью, да, - умилённо сказал Макабрей, на котором действие убойного алкоголя проявилось только лишь в виде чего-то отдалённо напоминающего румянец на щеках. Во всяком случае, визуально его вечно бледный эпителий как-то изменился. Слегка.
- Но, Тони, ты прав, очень хорошо сидим. Только разговоров задушевных не хватает. Дед, расскажи, что ли, как ты тут живёшь и чего тебя понесло в колонии?
- А чего мне там-то делать? - откинувшись и захлестнув руки за голову, бросил старый ветеран. Вот кого-кого, а его язык не подводил ни капли. - Развеяться, подышать, опять же интересно... да и вообще. Тут много нового. Думал, что много. А на деле - не поверите, ребятки, сколько всякого дерьма сюда наползло! Одних торгашей за барышом понаехало - что на твою ярмарку. Да и... В общем, не будь лиа, корпус такими темпами лет за десять Метрополию перерос бы.
- Так уж и перерос бы? Дед, ты сравни, сколько фабрик, сколько магов у них и сколько здесь, в колонии, - скептически фыркнул Ригор. - Опять же, плыть долго...
- Но кто плывёт? У половины новых местных хватка - что у твоего волка, а то и гиены, внук, - наставительно покачал головой старикан. - А характер - паршивее их обоих. Я же на связи сижу. Угадай, сколько всякой хрени мне передавать приходится, а? Так что верь мне - хорошо, что наших хоть что-то сдерживает.
- Куда уж, - вздохнул некромант, с лица которого снова исчезла даже тень краски. - Но вообще, наверное, ты прав. Ведь если ЭКК разрастётся, то Метрополия попытается завернуть гайки, да так, чтобы вздохнуть не смели. Местным это едва ли понравится...снова война. Стена со стеной бодается. Снова. Дед, как думаешь, есть тут люди, которые это остановить могут захотеть?
Марийка слушала, прищурившись, и прищур выходил не очень добрый.
- Есть те, кто хочет, - решительно сказал старый солдат, и в глазах Хайнца-Гутхорма блеснул огонёк: старый, едва тлеющий уголёк. Но - не прогоревший до золы. - Точно есть. Более того скажу, и не пеняй мне, беглец, что я родину предаю. Не впервой. Есть те, кто мира хотят. С лиа, а больше всего - с самими собой. Понимаете? Уж не знаю, как вы, а я тем мудрилам, что войну развязали - с обеих сторон - машинки-то кое-какие да стебельки узелками позавязывал бы. А только... вот Ригор, ты как башковитый скажи - сколько эта бурда в море продлится?
- Понятия не имею, - Макабрей достал свой портсигар и присоединился к дедову курению. - Раз уж пошёл серьёзный разговор, давайте-ка, ребята, кучнее сядем. А ты, Дентон, перестань прикидываться, я же знаю, что штука хоть и сильная, но быстро отпускает. Дед, для начала один вопрос: а каким образом эти твои "хотящие" будут останавливать нынешнюю и будущую мясорубки, а? Нет предположений?
- Останавливать? - Мари встрепенулась. - Эти? Они ничего теперь не будут останавливать, хочешь - верь, хочешь - нет... Только с лиа им все равно не справиться. Колония недалеко ушла от Метрополии, - женщина фыркнула. - Все повторится. Так или иначе.
- Кого-то отпускает, - пробормотал Тони, с опаской глянув на Марийку, - а кого-то, кажется, наоборот...
Та сверкнула глазами, и до паренька как-то сразу дошло, что на эту тему шутить не стоит и что Мари почему-то ничуть не пьяна.
- Именно, барышня, - постукивая по столу - на этот раз куда нервознее чем обычно - возгласил Шмидт-Старший.- Всё повторится. Как в войну Севера с Югом. Война кончилась чем? Можно сто раз говорить, что "объединением". Где сейчас магия? Известно где, и при вас я это место не назову, хоть и уверен, что вы его название и ароматы прекрасно знаете. И тут - будет то же самое. Независимо от того, кто победит в этой войне. Метрополия может тягаться с лиа. Очень может. Колония - под вопросом, но изоляция-то не вечная. Нужно что-то придумать. Вот "хотящие" пока думают, как нынешнюю войну завернуть и Корпус в крови при этом не утопить. Лиа ж - не ангелы создателевы, верно? И мы - в зеркало поглядеть, всем ясно, кто. Так что... Вот вроде бы там - переговоры идут. Как думаете, чем кончатся?
- Крови многовато. Ясный...трудно после такого вести переговоры. Честно говоря, я надеюсь только, что договориться удатся о некотором ограничении применяемых средств уничтожения. Иначе будет совсем уж грустно. Но вообще, должен вам всем по секрету сказать, что если лиа уцелеют в этой войне, то Метрополии им можно не бояться. Когда Шторм спадёт, и контакт будет восстановлен, Метрополия и ЭКК будут очень заняты друг другом. И дело тут даже не в расширении.
- Послушай-ка, - Мари тронула Ригора за плечо, - я хочу спросить, пока не поздно. Что будешь делать ты, когда это случится? Через те... несколько лет, за которые Шторм спадет? Возьмем в расчет то, что все останемся живы - куда пойдешь тогда, что будешь делать?
- Пока я не могу дать тебе ответа на этот вопрос, Мари. Просто потому, что может быть. Подчеркну, может быть, если мне... Если нам удастся задуманное, то столкновения не будет.
Scorpion(Archon)
6-09-2010, 22:08
- Та-ак, минуточку, почему это ЭКК и Метрополия, по-твоему, займутся друг другом? Корпус же от неё зависим по сути. Чтобы Йост - отделился? Или Гартвиг? Или фон Гальдер? Да самовольно, даже со всеми нашими ресурсами, не имея второго фронта со стороны лиа... Всё равно - как? А другого повода для войны я не вижу.
Дед Ригора как бы невзначай сунул в карман штанов левую руку. Неосторожно, но цепко что-то потрогал, крутанул в пальцах сквозь сукно, вынул руку обратно.
- Уж лучше б отделился, - Мария сплела пальцы под подбородком, - там, на том берегу, нечего будет ловить, если кто переживет войну с лиа. Идиоты...
- Очень может быть, Мари, тебе виднее. Но есть одна проблема. Если ЭКК и Метрополия сцепятся, то это будет весьма краткое противостояние. Сюда трудно попасть, а вот удерживать берег легко, он будто создан для этого. В общем, Метрополия в проигрышном состоянии. Но что если...представьте себе это грядущее противостояние, как партию в шахматы. Если шахматистов двое - всё идёт так, как должно. А если он один? И занимает его не игра, а количество уничтоженных фигур, а?
- И кто же, по-твоему, этот шахматист, что опять стопками с горячилкой играет? - окинув взглядом собравшихся, старый связист поспешил пояснить. - Это у нас так рубились прежде. Коньяк - чёрные, сивуха - белые. Вот и играли... до упора. Как фигуры отличали... хода до двадцатого трудновато бывало, а потом - как по маслицу. Особенно ежели маслице с рыбкой, и хлебушка кусманчик...
- А вот этого, дед, я тебе сказать не могу. Мы четверо - персоны нон грата. Дым, ветер, нас просто нет. А вот ты очень даже есть. И если тебе станет известно...о нашем игроке, то, боюсь, очень скоро тебя даже я поднять не смогу. Хотя попробую, честное слово.
Эрис и Дентон переглянулись и помрачнели.
- Ладно. Допустим, он просто есть, игрун ваш таинственный. Ему это зачем?
- Злой он. И очень, очень обиженный. Его в детстве шахматы покусали, представляешь, какой ужас?
- И каждое полнолуние, - уныло добавил Тони, - он теперь превращается в черного ферзя.
- Что-то вроде того. В общем, дамы и господа, похоже, что враг у нас общий, только цели несколько разные. Мораль?
- Да уж, - Марийка грустно улыбнулась. Цель у нее была совершенно не связана с войной, нынешней или грядущей. Легче от этого не становилось. - Наливай еще, вот тебе мораль.
- Мораль - слушайте женщину, политэлита, - связист подмигнул Мари и потянулся за новой бутылкой. - Предлагаю сперва разобраться, у кого какие цели. И слушай сюда, некромант Ригор Макабрей, - жёсткая, холодная ухмылка была совсем не похожа на прежнего, разудалого ханурика-ловеласа преклонного возраста. Лицо Хайнца-Гутхорма, приветливое и хитроватое, побледнело, под глазами на мгновение проступили тени - игра света или ещё одна семейная особенность? - Я здесь уже по уши в интересных делах. Главный связист в штабе, тебе ли не понимать. Если решишь что-то рассказать - расскажешь. Ты в меня пошёл - стало быть, не совсем дурак. А я пока... своими путями. Может занятная самокруточка скрутиться.
- Именно, дед, именно, - на губах Макабрея переливалась и играла совсем другая, хитрая до наивности и очень, очень неприятная улыбка. - Самокруточка будет занятнейшая. Но чтобы она получилась действительно интересной, нам кое-что понадобится. Во-первых, ты упоминал, что регулярно пьёшь с епископом. Что он за человек?
Шмидт-старший задумался.
- Сложный человек. Честный. Достойный. Всё, что о нём люди говорят - ты небось слышал, или слышал, что кто-то слышал. А на деле... Делом - как раз - заниматься хочет. Для народа старается. Только что-то его изнутри гложет. То ли то, что не выходит ничего, то ли то, что совсем Творца наши власть имущие позабыли. Вон чистка, что вашего брата проредила, - приглушённым голосом пробубнил вояка, - не его ведь рук дело. Он как узнал, чего сотворили, чуть с глузду не двинулся. Злющий на это, как волк на собак. В общем, если хоть что из его замыслов да дел удастся, да если сам себе душу не выкушает до дна - хороший человек, надёжный, верный, не без понятия. А иначе... сгорит, как свечка. Может и так и так, время покажет.
- Ох ты, - хмыкнула Эрис, - такие люди еще остались.
- Даже не сомневайся, - погрозил пальцем Тони, - в мире полно хороших людей, о которых не подозреваешь... вот я, например.
Получив огурцом под ребра, он, впрочем, заткнулся.
- Интересно-интересно, - побарабанил пальцами по столу Ригор. - Может быть, даже перспективно. Вопрос вот в чём: пойдёт ли такой человек на сделку с мерзким некромантом, паршивыми дезертирами или подозрительной гостьей из ниоткуда?
- Хм... смотря какого рода сделку. Знаю одно - он не из пугливых. Главное - чтобы понял, что оно того стоит. У него в прошлом, кстати, история охоты на ведьм. Богатая, я тебе скажу... но, чует моё сердце, что-то там плохое было. Или поменяло его, или надломили. Точнее не скажу - зажимается. Встречу, - Шмидт почесал подбородок, прочистил горло, - организовать могу. Подготовить тоже. И... безопасность обеспечить. Слово у него железа твёрже - я таких знаю. Добрая порода.
Барон Суббота
6-09-2010, 22:10
- Наш, - коротко сказала Мари.
- Мы этот вариант обдумаем, - Макабрей был более осторожен. Уж очень не любил церковников по неким причинам.
- А что он думает, - как бы невзначай добавила Мария, - об идущей войне?
- Много разного. Хочет понять, почему она вообще началась... Знаете, ребята, - старый связист снова наморщил лоб, припоминая всё, что слышал от фон Гальдера - и что из этого при каком градусе беседы было, - вот не поручусь, но думается мне, что он верит. В лиа - и в нас. Что ни с той, ни с другой стороны войны никто не хочет, а почему идёт - хочет понять, или уже понял - я в последний раз не разобрался толком. В общем, прекращать войну хочет. И... на многое готов ради этого. Говорит - мол, сюда от войны бежали, да от Метрополии, а что та, что другая здесь всех и нашли, - на этой фразе Марийка взглянула на Гутхорма почти испуганно, кажется, даже вздрогнула. - Нехорошо это. И по мне так правильно говорит.
- Так-так. Рассуждения хорошие, главное, чтобы до него...шахматист наш не добрался. Что ж, дед, а теперь давай вернёмся к несколько более...приземлённым делам. Нам надо легализоваться. Документы на соответствующие имена, какие-нибудь документальные подтверждения, что мы прибыли в колонии, как и все остальные, а не от лиа пришли. Карта города, кстати. Если нужны деньги - говори, они есть.
- На кого нужны документы? Имена, фамилии? Чем будете заниматься? Откуда к примеру явились? Предложения есть? Если нет, будут мои - так что шевелите местами, где у кого ум зарылся, - заговорщически ухмыльнулся Хайнц-Гутхорм, прикусив свою трубку и склонившись над столом, как старый пират - над картой сокровищ.
- А у меня все записано! - подал голос Дентон и потянул из кармана сложенную в несколько раз бумажку. - Значит так. Представляю вашему вниманию господ музыкантов, танцоров и просто хороших людей: Виола Д'Амор, это, стало быть, Эрис... помаши ручкой, детка! Даниэль Терранова, ваш покорный слуга, и кто будет смеяться над фамилией, оторву уши, потому что она моя собственная. Анна-Мария Россетти, восседает справа от Ригора Макабрея... который больше не Ригор Макабрей, а язык сломаешь кто - то бишь, маэстро Винченцо Торичелли! - Дентон раскланялся, закончив чтение.
- Ну ты наглец, Данька! - почему-то восхитился некромант.
- А вы, Шмакабрей, помалкивайте, - посоветовал юноша, высунув язык.
- Шёл бы ты, Тони, что ли...на кухню. Да поросёночка принёс нашего.
Тот мрачно посмотрел на некроманта, но все-таки поднялся, с явной неохотой, и пошел.
Когда Дентон скрылся на кухне, Макабрей загадочно потёр подбородок и очень нехорошо улыбнулся, и вслух поинтересовался:
- Подколоть Дентона или не портить блюдо? Хм, пожалуй, всё же это действительно вкусная свинья! Это я про блюдо, не про Тони.
И опустил поднятые было в явно некромантском пассе руки.
Вскоре Дентон вернулся, с выражением лица, более приличествующим заслуженному дворецкому, неся в руках поднос с богато украшенным поросенком - веточки укропа и петрушки, луковые колечки и ломтики фруктов были разложены так, что даже прикрывали отъеденную малефиком часть свиного окорока.
Правда, когда блюдо было поставлено на стол, выяснилось, что украшение этим не кончилось. В рот поросенку вместо традиционного яблока была воткнута... дымовая шашка.
Незажженная.
- Поросенок по-военному, - торжественно объявил Тони.
- Фаршированный свинцом? - таки потёр подбородок Ригор. - Хм, ну что ж, это лучше, чем поросёнок по-малефицки в любом случае. И благодари небо, Дентон, что я сегодня добрый.
С этими словами Макабрей взял нож и принился сноровисто, выдавая явный опыт в подобных манипуляциях, нарезать поросёнка порциями.
- Подставляй тарелки! А ты, дед, разливай, молодёжи это доверить нельзя.
- Знамо дело, - кивнул Дамнат. - Вот на досуге я тебя, внучек номер два, научу плов по-шмидтовски варить, чтоб ты уж совсем семейным духом проникался. Это обязательно, и не спорь с дедом! Что до документов - постараюсь оформить, и побыстрее. Придумаю чего-нибудь и про ваше прошлое, а можете и сами - впрочем, если уж у вас тут маестра на маестре сидит и маестрой погоняет - пускайте дым, Единый с ним! Вокруг артистов всегда слухи роятся, что мухи вокруг де... шёвого мёда. Ещё что важное? И главное - если до вас докуковаться, то в гнездо лезть?
- В какое гнездо? - заморгала Эрис. Вытерла пот со лба - в куртке стало совсем уж жарко, даже ее неизменная бледность куда-то исчезла.
- В ваше, кукушата мои. Так как?
- Сюда, - мотнул головой неожиданно серьезный Дентон, - только после того как у нас появятся документы. Тут такой спор был, стоит ли вас сюда вести сегодня - ух! Но вы завтра, - он улыбнулся, - на выступление все-таки приходите.
Darkness
6-09-2010, 22:13
День: двадцать четвертое августа,
Фигура: без фигуры (морские следопыты, Лис, Сейней Таль)
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: A6(Чареи)
с вами снова яойно-морское радио, Лисы и широкая душа Сейней Таль
***
В дверях появился Ланне с подносом, который по виду был как раз весом со следопыта.
- А если я сегодня возьму и лопну, - задумчиво проговорил Лис, - это будет очень грустно с одной стороны и очень по-философски - с другой... да, пушистый? - мурлыканье не смолкало. - Да-а...
Лиа захихикали. Аалай сгрузил поднос на низкий стол, с которого за секунду до этого Сейней широким жестом смела бумаги, перья, какой-то платок и прочую мелочь.
- Не лопнешь. У нас же есть адмирал, - Ланне сгрузил на столешницу пузатую бутылку, три невысоких и широких стакана, пару глубоких пиал с мелко порезанными фруктами, небольшой чайничек, три чашки, блюдце с сыром и какими-то орехами… Как все это уместилось на подносе и как все это смог притащить хрупкий на вид следопыт – было загадкой.
- Второй завтрак, - сокрушался Лис, - непозволительная роскошь.
Он придвинулся чуть ближе к столу, стараясь при этом не потревожить шойо.
- А что за напиток? - рыжий указал на бутыль.
- Крепкий, - таинственным тоном отозвался Аалай, устраиваясь на полу, скрестив ноги. Сейней закатила глаза и пояснила:
- Ламмет. Его делают на основе фруктов. Но он действительно крепкий, так что – не забывай закусывать.
- Еще и спаивают, - обрадовался Лис, - я в сказке! Разлить по стаканам?
- Давай. На правах того, кто будет пробовать первым, - сама Таль же потянула руку к коробке.
В процессе "разлива" приходилось быть вдвойне осторожным - в руках драгоценная бутыль, на столе хрупкая посуда, а на коленях - шойо, хвостатый властелин и вседержитель. Постепенно все три стакана наполнились темно-янтарной жидкостью, и над столом распространился запах... изюма.
Лис принюхался.
- Любопытно, - сказал он, приподнимая стакан. - Ну что, за назначение, выходит!
Он улыбнулся сначала Таль, потом Ланне, а потом опустошил стакан наполовину всего парой глотков. Брови у него тут же взметнулись вверх, а глаза увлажнились.
- Да, - шепотом сказал он, утаскивая некую оранжевую дольку из пиалы с фруктами, - про закуску - это было верно сказано...
Таль коротко хохотнула и с моряцкой лихостью осушила половину. Кашлянула в кулак.
- Х-хорош, зараза!
Аалай посмотрел сквозь свой стакан на просвет.
- Твой дядюшка плохого не подарит. Личные запасы?
- Кхе-кхе…- Сейней разложила булочки по маленьким тарелкам и пододвинула Лису и Ланне. И с выражением блаженства на лице впилась в свою. Шойо на коленях рыжего приоткрыл глаза, потянул носом.
- А Ёсимару ест булочки? - поинтересовался рыжий. - Или пьет ламмет? Или и то, и другое?
- Он ест провинившихся матросов, - Ланне сделал глоток, выдохнул, цапнул со стола ломтика сыра. – Уфф…
- И булочки ест, и ламмет пьет, - ехидно покосилась на следопыта Таль, словно говоря – «Неженка!» - только кто же ему даст…?
- О, если так, - Лис покивал, отпивая еще немного. - Бедный котик. Столь аскетичные условия. Даже стакана тебе не дали... зато я тебя поглажу.
Интересно, могла ли удовлетворить "пожирателя матросов" такая альтернатива?
Повелитель всех земель и всех народов громко заурчал и выразительно покосился круглыми, золотистыми глазами на тарелку с сыром. Ланне ревниво пододвинул её поближе. Сейней с наслаждением откусила от булочки и прикрыла глаза.
- Ничего. Зато он кот самого адмирала, - она сделала еще один лихой глоток. Выдохнула и впилась зубами в выпечку, от чего по щекам разлеталась белая сахарная пудра.
Лис с удивлением понял, что его булочка кончилась лишком быстро. Вторая по скорости исчезновения готова была поспорить с первой. Третья...
"Нет, я точно лопну", окончательно уверился он.
- Таль, а чем вы сейчас занимаетесь? В смысле... вы дома, не на корабле, а есть ли морские планы на ближайшее время?
- Привести в порядок «Наамея», - Сейней покрутила опустевший стакан в руке и вопросительно посмотрела на бутылку. На этот раз разливал и доливал Ланне, - но пока мы приходим в себя после Ясного… Слишком дорого все это далось.
- Слышал, - Лис подставил следопыту свой стакан. - Немного, правда, но того, что слышал, хватило. Вы ведь были там?
- В самой гуще, - Таль выпила. Закусила. – Та тварь, что вызвали в Ясном, потопила флагман. Меня спасли чудом.
- А спасатель до сих пор пьет и хочет драить палубы, - ехидно вставил Ланне. Сейней кинула на него быстрый взгляд:
- Молчи и жуй.
- Я хотел бы верить, что подобного не повторится, - после некоторой паузы произнес Лис. - Хотел бы, но не выходит. Кстати... когда мы вышли из Пустошей, наткнулись на разведотряд. Чужие подбираются все ближе, надеюсь, хоть кто-нибудь за этим следит...
Еще пара глотков, и стакан снова наполовину пуст. Или наполовину полон - как посмотреть.
- Насколько я помню, мне говорили про наши сухопутные отряды разведчиков, - Сейней повернулась в кресле, перекинув ноги через подлокотник, - но сейчас ведь, кажется, перемирие.
На коленях Лиса требовательно и басовито мяукнул Ёсимару.
- Перемирие? Ничего не понимаю в этой жизни, - Лассе схватился за голову, - сначала демоны, потом перемирие, значит?.. Ладно, не моего ума дело.
Стащив с тарелки кусок сыра, он разделил его пополам. Одну половинку съел сам, другой призывно помахал перед носом шойо. Кот распахнул пасть и растопырил усы, призывая несчастного прислужника Великого опустить угощение туда, где оно должно находиться по праву.
- Это решение Зеленого Трона, - Таль прикусила край стакана, а потом внезапно села, - Аалай! Отчет!
Следопыт округлил глаза.
Рыжий, следя за ними, начал скармливать Ёсимару не только сыр, но и собственный палец.
- Вот что такое пить с командиром, - резюмировал он, покачав головой. Голова, впрочем, продолжала покачиваться, даже когда Лис решил, что уже хватит... что свидетельствовало о том, что ламмет - штука хорошая, и насчет его крепости Таль ничуть не слукавила.
- Тебе такое тоже может, когда-нибудь, предстоит, - возвестила Сейней. Потом строго глянула на следопыта. Тот демонстративно показал пустой стакан:
- Мой адмирал, чья широкая душа для многих затмевает весь мир, чьи очи ясны, как…
- Аалай.
- Как осеннне небо, чья поступь тверда, как шаг…
- Аалай!
- Как шаг юргая, и чей нрав храбр, как…
- Младший лейтенант Ланне! – рявкнула Таль. Следопыт подскочил… Покачнулся.
- Да-да?
Лис хохотнул в кулак - ситуация была ему самому очень даже знакома. Потом попытался сфокусировать взгляд, дабы углядеть в маленькой Таль все те огромные достоинства, что так красноречиво описал Аалай... но взгляд почему-то не покидал единственной точки (ладно, двух точек), которой, тем не менее, широта и обхват души весьма соответствовали.
Спустя какое-то время до него дошло, что это не очень прилично, и он уткнулся в стакан, где что-то еще плескалось на самом дне.
А тем временем Ланне пытался выдать Сейней доклад о вылазке своего отряда к Ясному, однако то и дело сбивался на какие-то ненужные и весьма странные подробности, вроде мокрого Антэя (на этом Таль закатила глаза и потребовала не посвящать её в такие подробности), чудесного моря и… не менее чудесного Лиса… Тут Таль, которую явно не смущали взгляды оного рыжего, погрозила следопыту кулаком и тот, покорно подняв ладони, умолк с весьма недовольной физиономией.
- Все так и было, - зачем-то вставил Лис, видимо, в попытке заступиться за Ланне и доказать, что отчет весьма хорош, а главное, изобилует подробностями. - Детально так... кхм, капитан Таль, скушайте еще булочку? О Средоточие...
Комната слегка поплыла перед глазами.
Большая ошибка Лиса заключалась в том, что в своей вечной армейской фляге он перестал носить коньяк года этак четыре назад. Организм, очевидно, отвык, и теперь очень удивился, получив изрядное количество крепкого ламмета.
- Я буду толстой, - буркнула Таль, однако булочку взяла, благо, хитрец Аэши положил достаточно, чтобы хватило на троих взрослых, один из которых берёг свои принципы и на сладкое не налегал. – Средоточие, что скажет дядюшка? Напились с утра пораньше…
- Мы ему не скажем, - хмыкнул Аалай, придирчиво глядя на бутылку и отбивая по её стеклянному боку какой-то ритм. Мелодия выходила нестройной и откровенно нетрезвой.
- И глядя на нас, он, конечно, ни о чем не догадается, - радостно подтвердил Лис. - Но мы ведь скоро протрезвеем? Правда?
Он с надеждой посмотрел на Сейней, в глубине души все-таки догадываясь, что это он еще и пьянеть толком не начал.
- Искупаемся в море… - в задумчивости отозвалась Таль, подбирая пальцем с тарелки крошки.
Darkness
6-09-2010, 22:14
- Угу. Прямо с причала – плюх! На радость морякам, - хмыкнул Аалай, обрисовывая ладонями в воздухе пышный женский силуэт. Сейней вскинула брови:
- Купаться пойдем вот прямо рядом с «Таирином». Думаю, капитан Йоне будет рад тебя увидеть мокрым.
Ланне расфыркался. Адмирал же перевела взгляд на Лиса и отсалютовала ему стаканом:
- Зато ты теперь понял, куда попал.
Рыжий засмеялся в голос:
- А знаете... я ведь не возражаю!
- Купаться или попадать? – Таль отставила стакан в сторону, потерла лицо ладонями, - о-ох.
- Что, адмирал, стареете? – ехидно поинтересовался Аалай, утаскивая последний ломтик апельсина. Сам следопыт был, впрочем, не менее пьян, и оранжевую дольку пытался ухватить раза три.
- Катись ты…
- И купа-аться, - покладисто отвечал Лис, - и попадать... нет, правда, вот бы я сейчас искупался... вода, она такая... мо-окрая...
Мечтательная улыбка посетила его уста и явно собралась там задержаться на пару часов. Пальцы потянулись к орехам и едва не избавили стол от лишней посуды.
- Ой... - рука вернулась на место, во избежание. Ёсимару возмущенно замяукал и поерзал на нагретых коленях.
- А пойдем? – хитро прищурился Аалай. Таль закатила глаза.
- Я без вас. У меня – дела. Адмира-альские!
- Устрой себе выходной? – скосил на неё глаза следопыт.
- Правда-правда! - поддержал рыжий. - Это не дело, команде без капитана в воду заходить! А если у вас совсем адмиральские дела, - в зеленых глазах сверкнула хитринка, - то за невыполнение обязанностей вас покарать не смогут... скажете, что к вам применили силу и утащили купаться против воли!
Как он это выговорил, осталось загадкой.
- Я ведь утащу, - пригрозил он напоследок.
- Навернемся с лестницы, - хихикнула Таль, хотя перспектива её явно порадовала. – А если и купаться – то не с причалов. Негоже морякам своего адмирала… в таком виде.
- Моряки будут рады, - пробормотал Аалай. В него кинулись обгрызанной апельсиновой корочкой.
- А где-е-е, если не с причалов? - вкрадчиво спросил Лис. Он уже готовился к нападению на адмирала.
- Ну, хотя бы на самых дальних… - Таль чуть развела руки в стороны, тоже – не менее готовая – к обороне. Аалай захрустел орехами.
- Ёсимару, - проникновенно сказал Лис, - пушистый владыка мой, прости, но мне нужно встать, - и он попытался аккуратно и бережно снять с себя шойо.
Кот недовольно заурчал и выпустил когти, уцепившись ими за ткань лисьих штанов.
- Все, эй-раан, теперь вы его пленник! – хлопнула в ладоши Сейней.
- Нет-нет, так дело не годится, - вознегодовал Лис, - это же я должен пленить адмирала... слушай, котик, если ты слезешь, я буду всю неделю приносить тебе всякие вкусности и чесать за ушком!
Шойо приподнял одно ухо – вернее, слегка пошевелил им. А потом лениво сполз с колен Лиса и прошествовал к Аалаю. Тот почесал кота под подбородком.
- Все, Лис, теперь ты в долговой яме.
Таль толкнула пальцами бутылку, которая была, судя по движению, подозрительно опустевшей.
- Мда-а… А хорош ламмет. Весьма… - маленький капитан тряхнула головой, явно пытаясь хоть как-то разогнать пьяную муть.
- Был, - подвел итоги Лис и поднялся во весь свой немалый рост, чуть покачиваясь. - Так, адмирал, занимайте оборонительную позицию и подальше от столика... сейчас я вас буду пленять...
- Меня будут брать на абордаж? - вскинула светлые брови Сейней. Ланне сдавленно хрюкнул в ладонь:
- Может, мне выйти?
- Молчи и… и допивай свой ламмет, - Таль выбралась из кресла, ухватилась за спинку. – Может, просто ведро воды на голову…? Не дойдем же.
- Сначала абордаж, потом ведро, - рассудил Лис. - Аалай, здесь есть куда холодной воды налить... и откуда ее достать?
- Бадья в купальне, - следопыт опрокинул в себя стакан, закашлялся, поднялся следом, явно желая, если не поучаствовать, то понаблюдать.
Таль замерла посреди комнаты, сжав кулачки и всем своим видом показывая, что так просто бравый адмирал не сдастся.
- Сначала, как это полагается, - рыжий размял кулаки, хрустнув пальцами, - отвлекающий маневр!
Он ухватил из почти пустой пиалы нечто длинное, зеленоватое и, судя по запаху, сладкое, и пользуясь преимуществом собственной высоты, помахал фруктом перед носом адмирала.
- Вку-усная... непонятная штучка... - нараспев протянул он, "подманивая" Таль.
- Это «ночной банан», - Сейней пару раз клацнула зубами, - да-аай сюда, изверг! Не размахивай фруктом! – маленькая лиа подпрыгнула, пытаясь ухватить зубами оную приманку.
- А чего ж мы его утром едим, этот банан? - обалдел Лис, поднимая руку повыше... и отступая на полшага.
"Адмирал потихоньку клюет", удовлетворенно отмечал он в то же время.
Таль фыркнула и осталась на месте, а потом, ловко устояв на одной ноге, стащила с другой плетенный домашний тапочек и перехватила оружие по удобней.
- Он ночной, потому что считается, что этот фрукт повышает мужскую силу, - раздалось со стороны следопыта, который оккупировал кресло адмирала.
Лис поперхнулся и чуточку порозовел.
- Тогда интересно, почему наша капитан решила угостить нас именно этим... впрочем, грех не воспользоваться-то!
"Ночной банан" потерпел неудачу как приманка и отправился рыжему в рот. Сам он медленно начал обходить Таль вокруг, выбирая позицию для нападения.
Адмирал угрожающе помахала тапочкой, явно прикидывая в уме, насколько она похожа на абордажную саблю. О сравнении этого предмета со своим любимым топором Таль даже не думала.
- Это не я резала, - лиа сделала выпад в сторону Лиса и отскочила назад, - это все Аалай.
- Ну да, чуть что – так сразу Аалай, - фыркнул намьё, разваливаясь в кресле и затаскивая к себе на грудь Ёсимару.
Лис истинно танцевальным движением ушел чуть в сторону, потом, продолжая танец, наоборот приблизился на шаг. Собственная безоружность перед лицом грозной тапочки его явно не беспокоила... вообще, его, похоже, мало что беспокоило - он даже умудрялся отбросить пряди с лица во время оборота вокруг себя и стрельнуть в адмирала хитрющими глазами. Таль ответила лихой улыбкой и выставила вперед руку с зажатой тапочкой, следя за Лисом взглядом готового к броску – хоть и на редкость пьяного – нейа.
Тот посмотрел по сторонам, раскланялся несуществующим зрителям с одной стороны и вполне существующему Аалаю - с другой ("Смертельный номер!"), и отважно бросился вперед, ныряя под убийственное орудие адмирала.
Не растерявшись, Таль попыталась героически хлопнуть противника своим грозным оружием по голове, а потом броситься наутёк. «Тактическо отступление!» - говорил наигранно-серьезный взгляд маленькой лиа, когда она пыталась увернуться от Лиса.
Надо отдать ей должное, до головы она почти дотянулась. Тапочек просвистел чуть ниже уха, Лис с явным одобрением на лице шарахнулся в сторону, а потом бросился за Таль, не желая увеличивать дистанцию между ними, но стараясь ее сократить. Максимально. До нуля.
- Поймала! – внезапно завопила Таль, сама вцепившись в Лиса; абордаж превращался в захват самих захватчиков.
Аалай и Ёсимару переглянулись.
- Ах таааак... - Лис обалдел от такой наглости, тут же решил извлечь из ситуации как можно больше выгоды и мягко подхватил Сейней на руки - подняв, разумеется, повыше. - Да-да, капитан, вы победили! Оказались, так сказать, на высоте!
- Поставьте своего капитана на место, матрос! – возмутилась Таль, однако, судя по довольной улыбке, была весьма не против такого подъема.
Аалай почесал шойо между ушами и посмотрел на кота. Ёсимару посмотрел на следопыта. Они явно понимали друг-друга – или же разведчику, который был тоже слегка не трезв, так казалось.
- Да ни за что, - захохотал Лис и со второй попытки все же усадил Таль себе на плечо. Поместилась она там так здорово, будто плечо специально под нее и создавалось когда-то. А рыжий, несмотря на то, что выпил не меньше прочих, умудрялся и держать равновесие, и придерживать капитана. - А теперь, Аалай, готовь бадью. Будем протрезвляться... вы сидите-сидите, Таль, все будет хорошо!
Darkness
6-09-2010, 22:15
Лиа уцепилась за лисовские уши, посчитав их достойным и надежным способом удержаться на чужом плече. Хотя, конечно, на моряцких пьянках и не такое случалось, однако…
- Главное, голову берегите! Мою.
Скорчив недовольную гримасу, следопыт буквально-таки стек с кресла и направился в купальню, оставив Царственного и Великого на адмиральском кресле. Сама же адмирал, оценив своё положение, принялась командовать:
- Следуйте курсом Аалая.
- Забираю к востоку, - доложил Лис, осторожно разворачиваясь влево и чуть пригибаясь. Ладно бы задеть потолок собственной головой, но своим же капитаном!.. Рисковать было нельзя.
Шаги у него были медленные и аккуратные, как будто шел он по канату, а не по полу.
Впрочем, лететь сверху все равно было бы высоко.
Следопыт исчез в одной из комнат. Таль отцепила пальцы от лисьего уха и махнула рукой.
- Туда. Только там потолки низкие-е…
Капитан уже вполне освоилась на чужом плече и вполне наслаждалась жизнью.
- Ничего, все проблемы решаемы, - Лис беззаботно махнул головой - прочие конечности были заняты.
Когда они подошли к дверному проему, он подхватил Таль на руки и торжественно, как жених невесту, внес внутрь. О порог не споткнулся, хотя ноги явно были не прочь заплестись морским узлом.
- Устраивайтесь поудобней, - съехидничал Ланне. Айори, оплетавшие купальню Таль также густо, как и растение в доме следопытов, уже наполняли огромную бадью водой. В комнате был балкон, с которого можно было различить далекую синеву моря и стройные линии мачт судов, стоящих у причалов. А еще – не так уж и много всяческих пузырьков и флаконов, как можно было ожидать от прекрасной эй-раани. Хотя… эта эй-ранни все же предпочитала топоры.
- Устроимся, - Лис показал следопыту язык, - ты-то не поместишься. Ну что, по праву капитана и, по совместительству, прелестной госпожи... вы пробуете воду первой, Сейней.
И, не успев дождаться воплей одобрения или возгласов возмущения, рыжий устроил маленькому адмиралу моментальное погружение, с брызгами и волнами. Таль забулькала, зафыркала, а потом разразилась бурной и эмоциональной тирадой на том странном морском наречье, в котором сухопутная крыса поймет разве что междометия и союзы.
Ланне, хитро сверкнув глазами, небрежно начал обходить бадью по стороне Лиса.
- Ну не ругайтесь, - Лис пока не замечал обходного маневра, - зато сейчас будете как водная гладь - прозрачная, трезвая и мокрая...
"И хорошенькая - настолько, что дара речи лишиться можно", предусмотрительно не добавил он.
Сейней плеснула на него водой и скрестила руки… под грудью.
- Вы хотите сказать, матрос, что я такая же бесконечная и непостоянная?
- Конечно, непостоянная, - резонно ответил Лис, - вот пять минут назад были сухая, а теперь мокрая. Видите, как все быстро меняется? А насчет бесконечности...в каком-то философском смысле мы все бесконечны - кто знает, что скрывает в себе ваша... - взгляд мужчины замер на некоторое время на некотором месте, - ...шэа?
- Она скрывает… - в задумчивости произнесла Таль, - она скрывает… Хм… - подавшись вперед, Сейней цепко ухватила Лиса… по крайней мере, попыталась ухватить хоть за что-нибудь и рванула на себя. Прямиком в бадью, в которой и рыжему бы хватило места. Да и не только ему.
Скорость падения увеличил Аалай, который самым коварным образом подтолкнул Лиса… чуть ниже пояса.
Лис плюхнулся в воду, обдав всех тучей брызг, и обиженно забулькал. Когда он, наконец, вынырнул, в глазах его читалось просветление, прояснение и желание убивать.
Ну, или, по крайней мере, жестоко измываться.
- Адмирал, - пообещал он мрачно, обтекая, - я вас...
Задумался.
- ...защекочу. А с вами, младший лейтенант, разберусь попозже, - руки Лиса нырнули под воду в поисках адмирала Таль.
- Врагу не сдается адмирал Сейней Таль! – лиа принялась отбиваться, используя все средства – от брызг до мокрых ладоней. Не то капитан «Наамея» боялась щекотки, не то опасалась, что её авторитет, и так порядком подмоченный, пострадает еще больше.
Рыжий стоически отплевывался и отфыркивался, но попыток не оставлял. В бадье-то не побегаешь! Пользуясь преимуществами в весе и росте, он отвоевал побольше места в бадье и постепенно загонял адмирала в метафорический угол.
Сейней, упершись спиной в стенку бадьи, выставила вперед босые пятки.
- Не подходите, эй-раан! А то я буду верещать. И орать. И ругаться, - Таль напустила на себя грозный и опасный вид.
Сидящий на пороге купальни шойо смотрел на всех троих, как на полнейших, еще не протрезвевших, идиотов.
Лис хихикнул.
- Хорошо. Я не подойду. Но вы ведь в курсе, что пятки тоже можно щекотать? - он потянулся к ступням адмирала.
Таль предупредительно заверещала. Громко и пронзительно. И, для общего ужаса, зашлепала ладонями по воде, поднимая тучу брызг.
Рыжий понял, что терять уже нечего, поймал ее за ногу и легонько защекотал:
- Вот! - объявил он, стараясь перекрыть визг командира. - Страдайте! Вы ведь уже страдаете?.. О, как мне греют мою злобную шэа эти крики...
Сейней поддерживала злобные лисовские сентенции просто-таки шэараздирающими воплями. Ёсимару поспешил убежать куда подальше, напоследок добавив к воплям адмирала не менее громкое и возмущенное «Мааау!».
Лис не желал сдаваться, но вот его слух предпочел капитулировать.
- Всё, адмирал, всё, - он отполз к другому краю бадьи и поднял руки. - Можно больше не кричать, ваши... ораторские способности одержали верх.
Вопли Таль смолкли лишь через пол десятка секунд – видимо, лиа решили окончательно добить противника. Фыркнув, адмирал убрала с лица мокрый волосы и гордо вздернула нос.
- Вы еще моего дядюшку не слышали…
За спиной Лиса хмыкнул следопыт, видимо, в красках представив, как Советника Шторма загоняют в бадью и щекочут.
- Так это семейное, - с определенной долей сострадания вздохнул Лис. Поглядел чуть вверх и назад и убедившись в том, что Аалай действительно там, быстро ухватил его за руку. - Ланне, искупаться не хочешь? А придется...
- Если ты меня дернешь… - начал следопыт, но его перебила Таль. Лиа с хохотом раскинула руки в стороны и угрожающим тоном посулила:
- Ты упадешь прямо в мои объятия. Или где-то рядом.
- Падай, - весело сказал рыжий и дернул. Раздалось возмущенное «ма-а-а», а потом – плеск. Сейней с коварным хохотом уронила ладони на спину еще не успевшему вынырнуть следопыту и снова притопила его. Ланне забулькал.
Лис в свою очередь, кое-как устроившись в ставшей тесной купальне, занял атакующую позицию позади Аалая и прошелся по его ребрам пальцами, проверяя, насколько боится щекотки он. Возмущенных пузырей стало больше, и следопыт задрыгал руками и ногами, всем своим видом показывая, что предпочел бы быть зажатым между Лисом и Таль в несколько другой обстановке.
Рыжий отчасти был с ним согласен, поэтому прекратил издевательства.
- Капитан, - предложил он, - может, пришло время отпустить матроса? Он, кажется, уже достаточно покаран
Сейней отпустила чужие плечи и макушку и позволила следопыту выпрямиться. Тот сел, откашлялся и потряс мокрой головой так, что брызги полетели в разные стороны.
- Кажется, он дерзит… - в задумчивости произнесла адмирал.
Лис вытер лицо, вздохнул и спросил:
- Хотите, я его легонько стукну?
- Давай, - хмыкнула Таль.
- Не надо! – одновременно с ней заговорил Аалай, которого не только утопили, но теперь еще и собирались рукоприкладствовать.
Лис хмыкнул, нагнулся к уху Ланне и уточнил:
- Так это - твое желание?
Следопыт скосил на рыжего глаза:
- Только если ты придвинешься поближе… Но, лучше я его оставлю на потом.
- Это был твой сознательный выбор, - предупредил Лис, отвешивая Аалаю легкий, прямо-таки легчайший подзатыльник. Потом не удержался и взлохматил ему мокрые волосы на затылке - для придания картине пущего великолепия.
Разведчик чуть поежился, а потом неожиданно замурлыкал, явно вообразив себя родственником Ёсимару. Таль вскинула брови и шлепнула ладонью по воде.
- Аалай.
Мурчание смолкло.
Лис сложил руки на груди и с выражением искреннего, глубокого раскаяния за все, содеянное сегодня, посмотрел на адмирала.
Таль скопировала жест рыжего и склонила голову на бок.
Сидевший между ними Ланне грустно вздохнул и шмыгнул мокрым носом.
- Зато мы теперь трезвые, - подвел итоги утра Лис, - и мокрые. Ну и... вроде довольные, не?
- Довольные, довольные, - рассмеялась Таль. Следопыт обернулся через плечо и подмигнул рыжему. Адмирал хмыкнула и поправила весьма и весьма мокрую рубашку.
- Полагаю, водные процедуры можно попробовать подвести к концу?
Darkness
6-09-2010, 22:18
- Ага. Я уже намок больше, чем в шторм, наверное, - жалобно произнес Лис.
- В таком случае, - деловито отозвалась Таль, ловко поднимаясь на ноги и выбираясь из бадьи, - мне придется взять теперь вас в заложники на пару часов; пока не высохнет одежда.
- Я так думаю, никто из нас не возражает, - предположил рыжий и тоже поднялся. Перемахнул через край - на пол тут же натекла огромная лужа и начала впитываться.
Последним выбрался Аалай, который, впрочем, явно был не против и подольше поплескаться в адмиральской бадьей.
Сейней деловито выжала воду с подола рубахи, пошлепала босой ногой по полу.
- Так… Видимо, я сейчас вам принесу простыни – походите в них пару часов, ибо… - лиа развела руками, демонстрируя всё, что только могла продемонстрировать мокрая рубашка, - моя одежда на тебе, Аалай, будет висеть… в некоторых местах, а на Лиса просто не налезет.
Лис сглотнул и деликатно отвел глаза, показывая себя благовоспитанным, но не слишком поспешно, показывая себя мужчиной.
- Надеюсь, простыня мне пойдет, - сказал он. - Я бы, конечно, и так... но все-таки да.
Что он хотел этим сказать, осталось неизвестным.
- А если ко мне кто-то зайдет? Как я объясню двух голых и мокрых мужчин у себя в доме? – Таль похлопала глазами, явно изображая из себя наивную юную лиа.
- Советник Штормов только порадовался бы… - пробормотал Аалай. Сейней погрозила ему кулаком и ушлепала из купальни, кинув на последок: «Скоро вернусь».
- Что меня всегда удивляло и немного... расстраивало в таких ситуациях, - с выражением вселенского спокойствия на лице продекламировал Лис, - так это то, что сказать правду вроде и верно, с точки зрения всяких там моральных норм... а с другой стороны, хрен кто в нее поверит.
Тунику он все-таки стащил и выжал, стараясь, чтобы ткань не затрещала - где потом новую брать?
Ланне, устроившийся на краю бадьи, склонил голову на бок.
- Зная дядюшку Таль… и саму Таль, - следопыт задумался, - а зная меня… Нет, все же Советник Штормов как раз-таки и поверил бы.
Аалай внезапно сверкнул улыбкой и воззрился на Лиса с еще большим интересом, чем раньше – хотя и десяток секунд назад смотрел следопыт на рыжего весьма и весьма… пристально.
- А тебе часто приходилось в таких ситуациях бывать?
- Ну-у-у...
Тот заулыбался.
- Когда я был подростком - да, довольно-таки часто. Не совсем, конечно, в таких, а скорее наоборот... - Лис понял, что запутается еще больше, если продолжит фразу, и поспешил объяснить: - Понимаешь, меня всегда тянуло к необычным вещам. Ко всему, что вызывало хоть какой-нибудь интерес. А когда часто суешь нос, мягко говоря, туда, куда не просят, рано или поздно окажешься в такой ситуации... без одежды в чужом доме, к примеру. Очень даже вероятно! Стандартный случай, я бы сказал.
Аалай расширил глаза, потом в задумчивости прикусил кончик среднего пальца.
- Я запо-омню, - протянул намьё, имея ввиду не то лисовский опыт пребывания в таких ситуациях, не то еще что-то.
- Да пожалуйста, - осторожно согласился рыжий, - запоминай. М... кстати... нет, все-таки некстати... где ты так выучился мурлыкать?
- А тебе понра-авилось? – Ланне даже вперед подался, внимательно и как-то подозрительно хитро глядя на Лиса.
Он впервые в жизни, наверное, потерялся, не зная, что ответить.
- Ну... это... очень забавно, - наконец выдавил из себя рыжий. - И довольно мило. Девушкам нравится, должно быть?
Аалай чуть сощурился.
- Девушкам…? Ну, можно и так сказать, - лиа подпер ладонью подбородок, - могу повторить. Или научить…
- Так мне некому мурлыкать, - развел руками мужчина, - совсем. А для себя как-то и неохота.
- Это всегда можно исправить… - как-то отрешенно отозвался следопыт, - но ты можешь сначала мурлыкать для меня. Для тренировки.
- Уговорил, - кивнул Лис. - Давай, демонстрируй.
Ланне замер на мгновение, потом приподнял уголки губ в улыбке и плавно соскользнул с края бадьи.
- В первую очередь нужно подобраться поближе… - лиа в пару шагов оказался рядом с Лисом. Хитро глянул снизу вверх, - потом набрать побольше воздуха… И вообразить себя котом.
Прикрыв глаза и практически притершись к рыжему плечом, следопыт тихо замурлыкал, постепенно, впрочем, увеличивая громкость.
Лис рассмеялся.
- Нет, ну правда похоже... сейчас-сейчас, я тоже попробую..
Подбираться к Ланне ему уже не пришлось, и Лис последовал остальным инструкциям - вдохнул поглубже и попытался представить.
Кот в его исполнении был вполне сносен, но, кажется, чем-то болел - скорее всего, несварением.
- У тебя вполне неплохо получается, - весьма довольным голосом проговорил следопыт и легко приобнял Лиса за талию, всем свои видом показывая, что это всего лишь жест поддержки. – Только нужно еще капельку самозабвенней…
- Ам... забвенней... сейчас попробую... - рыжий закусил губу, соображая, как можно ему, двухметровому, длинноволосому и такому мокрому, вдруг взять и самозабвенно замурлыкать, к тому же с Аалаем под боком.
Было в этом не просто что-то несолидное, а немного... неправильно-романтическое.
Попробовал представить под другим боком еще и адмирала - помогло! Заурчал, как заправский котище, и с громкостью Ёсимару, помноженной на пять.
Ланне, кажется – если судить по довольной физиономии – был весьма удовлетворен результатом. И даже не вмешивался в лисье мурчание, предпочитая разглядывать рыжего и постепенно, очень медленно и незаметно, обнимать его крепче.
В таком виде парочку и застала Сейней.
- Э-э... Мур? - уже произнес Лис, глядя на адмирала и почему-то чувствуя себя так, словно его застали за чем-то неприличным, хотя что неприличного в мурчании и Аалае, он объяснить не мог. - В смысле, мы тут... тьфу. Вот об этом, Ланне, я и говорил!
- Да-да, я тебя в этом целиком и полностью поддерживаю, и твоя точка зрения абсолютно верна… - с видимым недовольством следопыт отцепился от Лиса. Сейней вскинула брови и качнула на руке две широкие, светлые простыни.
- О чем беседовали?
- О море, - и глазом не моргнув, отозвался Аалай.
- И нас это так... проняло... - спешно закивал рыжий. - Кхм...
Чтобы не вдаваться в дальнейшие объяснения, он забрал у Таль одну из простыней и принялся развязывать пояс. Развязав, все-таки остановился, ожидая, отвернется она или даже не подумает.
Насчет следопыта-то подобными вопросами можно было даже не озадачиваться.
Сейней кинула вторую простыню в нагло ухмыляющегося Ланне.
- Одежду можете повесить сушиться на балконе, - адмирал бросила быстрый взгляд на Лиса, подмигнула ему и, будучи явно более приличной, чем некоторые разведчики, попятилась назад, - разберетесь с этим и возвращайтесь в гостиную.
Адмирал исчезла, решив в конце-концов и самой переодеться.
Лис, секунды две-три проулыбавшись ей вслед, быстро разоблачился и замотался в простыню на манер элоквентской тоги. Простыня была коварна, никак не хотела закрепляться на одном месте и размоталась раза три, пока рыжий не нашел наконец, как ее, заразу, приспособить.
Мокрые, жалостливо хлюпающие штаны он сурово отжал и повесил на локоть, вместе с рубахой.
- Давай я все повешу? - предложил он Аалаю, за которым вполглаза наблюдал все это время.
Следопыт, тем временем стаскивавший одежду, кивнул и протянул Лису свою безрукавку, а сам, повернувшись спиной – не то застеснялся, не то… что в голове у этих разведчиков может быть? – принялся раздеваться и облачаться в простынную накидку. Между острых лопаток лиа виднелась сине-черная, из быстрых штрихов, татуировка – изогнувшийся в прыжке мьери.
- Ух ты, - не удержался Лис. - Откуда такой рисунок? Здорово...
- На память о моем первом отряде, - лиа с наслаждением потянулся; мьери на спине словно изогнулся сильней в такт движению следопыта, - там, где я начинал служить.
Аалай повернулся к Лису, протянул свои насквозь мокрые шаровары.
- Отряда уже этого нет. Зато мьери остался.
- Понятно, - рыжий кивнул. Ушел на балкон с одеждой - развешивать; закончив с вещами, задержался, любуясь на небо, на морские просторы...
Когда-то ему все казалось таким нездешним, неправильным. Он даже скучал по дому, по матери и сестре, по близким людям, оставшимся далеко за океаном, но когда его спрашивали: "Хочешь вернуться?", отвечал: "Еще нет".
Если бы спросили сейчас, он сказал бы: "Уже нет". Теперь его дом был здесь. Там, где такое небо и море.
Аалай за спиной Лиса тактично молчал, довязывая узел на простыне, чудом держащейся на тонкой талии следопыта. Потом в задумчивости протянул руку назад, коснувшись дельфина между лопаток, тихо, почти беззвучно фыркнул. И, наконец, окликнул рыжего:
- Идем? А то адмирал изведется со скуки.
- Конечно, - тот бросил еще один взгляд, напоследок, на синие волны, и последовал за следопытом в гостиную, изнывая от любопытства - во что там переоделась маленькая адмирал?
Дата: двадцать седьмого - двадцать восьмого августа
Фигура: ладья А8, пешка A7
Ход: без хода
Официальная клетка: А8
Фактическое местоположение: А8-A7-A6
Солнце только тронуло первыми лучами кроны деревьев, когда Хен был уже на месте. Специальные крепежные ремни позволяли лиа одеть на себя чехлы с оружием, да так, чтобы и в виде нейа они не мешались. В стане племени царила тишина, но Каам знал, что она обманчива. Интересно, кого отправит Чубук в разведку?
Чубук уже ходил возле своего жилища, расположенного недалеко от центра деревни и что-то втолковывал двум чиа, сидящим на корточках перед ним. Чиа сидели спиной к Кааму, но и от леса было видно, что одна из фигурок мужская, а вторая явно женская. И волосы у женской фигурки были... были ярко рыжими.
"Орлица!?"- Хен не знал, хорошо это или плохо, но сердце само отреагировало быстрым ритмом и довольная ухмылка заиграла на губах разведчика, когда он подходил к троице. Все же сумев принять равнодушный вид, гость приблизился и поздоровался, разглядев наконец, что третьим в разведку шел ...
Третьим был один из парней, схлестнувшихся с ним несколькими днями ранее. Он скалил свои ровные зубы в широкой улыбке и подмигивал Хену, - "Вот мол и встретились".
- Ну вот, теперь все в сборе, - заметил появление Каама Чубук. - Мы тут с Ареем обсудили кое-что. В общем так. Вон в той стороне есть город. Чиа там ещё не было. Разведать. Описать. Доложить. Старшим в группе будет...
Чубук задумался, потом хмыкнул и поднял вверх указательный палец.
- Старшей пойдёт Тьяа-Орлица.
Хен не стал выражать недовольства, скорее, это было даже удачей. Неизвестно, какой оборот принимало бы дело, если бы старшим была не она. Тем не менее, представив, что всю дорогу рядом будет маячить этот чиа и следить за каждым его взглядом и словом, Каам недовольно поморщился. Вопросы задавать не хотелось - что скажут, то и будет делать. Его дело маленькое. Интересно только, что за нейа этот третий... Вряд ли так далеко пошлют кого-то медлительного. Дожидаясь отправления, гость молча стоял, разглядывая джунгли за спиной вождя.
- Командуй, Орлица, - кивнул рукой Чубук, - И да будут вам джунгли садом.
Орлица встала с корточек. За ней поднялся и другой чиа.
- Кен-Хаам, Итё-Триххе, - обратилась Орлица к мужчинам, - Мы ведь перекинемся, а потом пойдём. Быстро пойдём. Побежим. А я сверху. И смотрите у меня, не задирайтесь. Я всё вижу!
Сказала, словно двум щенкам у завалинки. Впрочем, может для неё они и были двумя щенками?
Волосы Орлицы на этот раз были убраны в пучок. Она повернулся к своим спутникам спиной, отошла на два шага и, почти мгновенно перекинувшись, взлетела. Взлетела красиво, так как всегда делалала всё. Она просто не умела иначе.
На мгновение залюбовавшись Орлицей, Хен не стал задерживаться в первой ипостаси и тут же обернулся в нейа. Дорога предстояла долгая, но за несколько дней стоянки чиа так надоело все вокруг, что пробежка была бы только радостью. И пусть этот Триххе тащится сзади. Темно-серый Каам скрылся в зарослях.
Плюнув вслед Кааму (и даже, кажется, попав в убегающего зверя своим плевком), Итё заржал, потом перекувыркнулся через голову в прыжке и перевернувшись во вторую ипостась, последовал за каамом.
Дорога была не очень трудной. Джунгли вскоре закончились и местность сменилась на бесконечные луга, изредка перемежаемые с тихими уютными рощицами. По скорости передвижения Итё, Тьяа и Хен были вполне сопоставимы, никто не рвался вперед и не отставал от остальных.
Орлица сверху наблюдала за бегом самцов, иногда приземляясь прямо перед ними и показывая крылом наиболее удобные места для обхода того или иного препятствия. Сверху в любом случае, видно лучше. Солнце стало уже клониться, когда гордая птица в очередной раз приземлилась перед двумя могучими охотниками и начала преображаться.
Ночная странница
7-09-2010, 10:30
(продолжение...)
Хен резко остановился, но оборачиваться не стал, а оглядевшись, направился к реке. Больше всего сейчас ему хотелось пить. Привычный к нагрузке, каам не шибко устал, но без воды ему было тяжело. В пути же пить вволю было нельзя, это утяжелило бы его бег.
Обернулся и Итё и тут же повалился на землю, тяжело дыша.
- Ну и кто тут разлёгся? - мелодичный голос Орлицы заставили глаза парня подняться вверх, - Смотри-ка, Каам уже по воду пошёл. Хе-ен! Надеюсь, он взял котелок, а то пойдёт вторично. Кто мало думает, тот много бегает. А ты давай-ка хвороста мне, Итё. Или мои звери не хотят есть? Вот тут и костёр разведём. Очень удобное место. Я сверху сразу увидела.
Итё встал, косо взглянул на выискавшуюся командиршу, но, ничего не сказав, послушно пошёл искать хворост. В конце концов она была права. И она ему нравилась.
А Хену и впрямь пришлось ходить за водой два раза, но пить из реки в ипостаси нейа было несравненно удобнее. и он не жалел о сделанном.
Принеся воды, чиа улыбнулся Тьяа:
- Помочь еще чем или не требуется?
- Ловушки поставь на тропках. Или ночью караулить будешь? - Тьяа уже зажигала огонь и подвешивала котелок. - А Итё у нас сейчас добудет мяса. Ты же добытчик Итё или мне вас одними травками кормить?
Итё, только что присевший возле Орлицы, вынужден был снова подниматься, чтоб принять свою боевую ипостась. Что делать, если в ней он охотится на порядок лучше, чем в человеческой?
Хен с удовольствием наблюдал за действиями командирши, и в хорошем настроении отправился ставить ловушки для непрошеных гостей. Раз Итё ушел охотиться, у него будет время поболтать с красоткой. Особым образом закрепив специальные зеленые нити между деревьями на тропах и подведя их к небольшому колокольчику, Хен опять приблизился к желанной спутнице.
- Разумная ты, Тьяа. Другой бы Итё вряд ли бы стал так подчиняться. А ты, как я погляжу, умеешь командовать мужчинами.
- Да разве я командую? - улыбнулась девушка, - Вы ведь и сами всё так же сделали. - Ведь не один раз бивак устраивали. А я что? Женщина. О костре думаю да о том, как своих хищников накормить. Идти ещё далеко... Вот скажи, Каам, как считаешь, заночевать лучше в ветвях или на земле?
Тьяа уже заправляла бульон какими-то корешками и пряностями.
- Как скажешь, так и заночуем... - Хен лукаво улыбался, подумав о том, что сам, скорее всего будет спать под деревом Тьяа во второй ипостаси. Так и сон чутче, да и теплее.
- И не думай у меня каамом спать, - девушка лёгким движением указательного пальца дотронулась до кончика носа Хена, - Разве не знаешь, что от этого бывает? Фи. Ты ещё и помочись по звериному.
То, что длительное пребывание во второй ипостаси могло сказаться на интеллект чиа, известно было давно. И у них в племени жил такой. От него всегда плохо пахло. Ходил он с открытым ртом, за собой не следил, сглатывал то и дело вечно текущие из носа сопли.
Ловким движением перехватив руку Тьяа и задержав ее в своей, Хен тихо, но уверенно повторил:
- Как скажешь. Но лучше, конечно, на деревьях. Разве ж ты не понимаешь? Зачем дразнишься?
- На деревьях? Значит - боишься на земле. А я-то думала - вот кто ловушки поставит, ни один зверь не пройдёт. И у костра теплее.
- Это... Отпусти её давай, - донеслось справа от Хена.
Хен не собирался выпускать руку Тьяа из своей до тех пор, пока она сама не заберет ее. Орлица не трусливая Рида - если бы она не захотела стоять рядом с ним, силой бы он ее удержать не смог.
Дата: двадцать седьмого - двадцать восьмого августа
Фигура: ладья А8, пешка A7
Ход: без хода
Официальная клетка: А8
Фактическое местоположение: А8-A7-A6
- Боюсь. За тебя. Ловушки лишь сообщат о том, что на поляну кто-то идет. Для того, чтобы обезопасить незваных гостей, мне понадобилось бы больше времени на приготовления. Но я готов сторожить у костра всю ночь, если ты решишь спать на земле. Буду спать урывками. По очереди, да, Итё?
- По мне так и на ветках неплохо... Безопаснее.
- Замёрзните, олухи, - Орлица осторожно высвободила свою руку, затем повернулась к Итё. - Дежурим по очереди. Я - первая. А вы делите, как хотите ночные часы. Последнему тяжелее. Кто в середине - спит с перывом. Ну, какие предпочтения, кстати, Итё, ты хоть что-то поймал? У нас вода кипит, а мяса-то и нет.
- Бегает мясо, - Итё отвёл в сторону глаза. Кажется, его охота возле стоянки не принесла желанного результата, - Вот, орехов земляных накопал...
- Значит, будем есть суп с орехами, - покачала головой Орлица, раз наш охотник пришёл пустым. - Завтра Хен выйдет на охоту, а ты займёшься лагерем. Ведь наш Каам не возражает, не так ли?
- Поохочусь. И дежурить буду последним. - Хену очень хотелось съесть чего-нибудь более сытного, чем орехи, но он понимал, что и его охота, точно так же как у Итё, могла быть неудачной. Тем не менее, не удержавшись, все же пошутил:
- К утру как раз живот подводить начнет - не поспишь особо.
- Ну смотри, проверим, какой ты ловкий, - улыбнулась Тьяа, - Всё, мальчики, кушать подано. Не сытно, зато много. А пузо - оно не треснет. Завтра опять бежать.
Суп, разумеется не был похож на ту наваристую похлебку, котороую Хен пробовал у Тьяа в лагере, ну так что сравнивать - та была на мясе. Тем не менее, корешки и травы были подобраны весьма умело и у чиа был повод нахваливать повариху:
- Ай да Тьяа, с тобой с голоду не помрешь, и из ничего соорудишь обед...
Быстро покончив с трапезой, Хен развалился невдалеке от костра, и, утомленный долгой дорогой, вскоре задремал.
Вскоре к его храпу присоединились и посапывание Итё. Где-то в самую тёмную пору Хен ощутил, как его "соперник" легонько ткнул его ногой под рёбра:
- Вставай. Да за костром следи. Поморозишь Орлицу - лично шкуру спущу.
- Кто с кого спустит - еще вопрос, - вполголоса огрызнулся с трудом просыпающийся Каам, - а Орлицу не поморожу, что я, дите неразумное?
- Ну, ну, разумный. Хворост ещё есть, - Итё потянулся, зевая, и, хлопая себя по плечам, отправился на своё спальное место. Надо было побыстрее уснуть, чтобы всё же "прерванный" сон меньше сказывался на завтрашнем планируемом передвижении...
Остаток ночи прошел спокойно, Хен несколько раз ходил за хворостом, поддерживая костер. Когда первые солнечные лучи осветили верхушки деревьев, Каам легонько тронул спящую Орлицу за плечо:
- Пора в путь.
Завтрак от ужина не отличался. Похлебав пустого супчика, путешественники обернулись в свои вторые, более приспособленные для быстрого передвижения тела и тронулись в путь по условленному направлению. И опять же уже почти на закате Орлица преградила дорогу бегущим зверям. Обернувшись девушкой, Тьяа величаво улыбнулась:
- Сегодня Итё ставит ловушки, а наш Каам добывает еду. Завтра будем на месте. Я уже оглядела окрестность. Но - будьте внимательны. Оба! Город - это люди, а люди бывают всякими. Итё, ты ведь помнишь историю Тахи?
Итё помнил. Таха Ёку в своё время была в плену. При этом сумела сохранить разум и не выдать племя, что делало её не только героиней, но почти легендой. А легенд, особенно живых, не все, однако, любят.
- Да, помню, помню, - Поморщился, переворачиваясь, Итё. За кого она его держит, рази напоминает элементарное. Перед этим что ли выпендривается? Кто он такой, спрашивается? Ладно, посмотрим, как поохотится возле города этот Каам. Там где и выбита уже дичь и фермерские хозяйства могут попасться...
Ночная странница
7-09-2010, 10:32
(продолжение...)
Хен, не оборачиваясь, направился в сторону поля. Действительно, возле города не стоило искать крупной добычи, но на похлебку и полевого суслика хватит. Нюх не подвел, и свежие норки мелких грызунов были найдены достаточно быстро. Больше времени заняло ожидание - солнце клонилось к горизонту и зверьки мало вылезали на поверхность. Но наконец, Каам повезло: какой-то припозднившийся норник быстро оказался в крепкой хватке нейа. Довольный тем, что хоть в чем-то превзошел Итё, Хен задрав морду, потрусил к месту ночевки. Это-то его и подвело - переднюю лапу неожиданно пронзила острая боль.
"Капкан! Я теперь не смогу обернуться, пока не сниму его... а снять не смогу, пока не обернусь "- положение было весьма тяжелым, и Хену пришлось добираться до спутников на трех лапах, истекая кровью. Не смотря на боль, от которой хотелось визжать и скулить, как щенку, Каам, стиснув в зубах бездыханное тельце, добытое слишком дорогой ценой, кое-как доплелся до костра. Выпустив из пасти добычу, он подковылял к Орлице и завалился на бок возле ее ног.
- Ай, яй, яй! Вот и добытчик? Как же оно так? Итё, да иди ж сюда, чудо лесное. В твою что ли ловушку попался Каам? Не стыдно тебе, окаянная голова. Вынимай свои шипы и чтобы...
- Да не мои это, - проворчал Итё, подходя к Кааму., - Я вообще такие не делаю. Тут вона сколько надо всего. И шип, и оттяжка, и розвалень. Эти, как их... которые скот разводят. От камов диких и глупых...
Итё заржал.
- Снимай скорее, умный ты наш.
- Да сниму, тут работы на два мига, а вот эту морду скулящую так приятно видеть. Попался, голубок? Небось суслика своего тащил и хвостиком вилял? Перед девкой хотел хвастануть? Вот мол, какой я охотник! Не то, что некоторые. Вот и терпи теперь, дурашка безмозглый.
- Да у него кровь идёт... - подняла бровь Орлица.
- Ага. Таким вот умникам как раз кровопускание и делают. У них от этого голова лучше варит, - Итё снова дерзко усмехнулся, пр этом освобождая лапу каама от последней детали капкана.
Хен лежал, напрягшись, но не издавая ни единого звука, но, обернувшись, не обращая внимания на раненую руку, окрысился:
- Я хоть мяса притащил, а не всякой ерунды! С тобой с голоду можно сдохнуть. И выбирай слова, когда рот открываешь. Или твои мозги и этого не могут?
- Ну да, попался в ловушку и горд, что суслика поймал. Теперь лечи его... Нет, если у вас все такие охотники, то я понимаю... Прискакал к юбке на трёх лапках: пожалейте сиротинушку. Тьфу. Из-за тебя вылазка сорвётся а он. Так бы и убил, гниду.
- Мальчики, прекратите, - Тьяа сдвинула брови и сурово поглядела сперва на Итё, а потом на Хена. - Ещё одно грубое слово и будете оба воду таскать и поливать вот этот куст. Хен прав. Мясо - это хорошо. Но Итё прав тоже. Если за каждого суслика мы будем попадать в капканы, то грош нам цена. Вас взяли сюда не за этим. Завтра идти в город. И раненая рука - не самое лучшее для такой прогулки. Бинты обмоточные хоть с собой взял, горе ты моё? Или мне тебя перевязать?
Если бы не слова Тьяа - быть бы потасовке. Каам сжал здоровую руку в кулак, но, с трудом сдержавшись, не ударил. Орлица права - еще драки им и не хватало. Но, чтобы позлить Итё, воспользоваться помощью спутницы при перевязке было не грех. Рида наверняка собрала все необходимое, в этом Хен почему-то был абсолютно уверен. Поэтму взяв свой дорожный мешок, достал оттуда перевязочный материал и подошел к Тьяа.
- Ради тебя только сдержался. Помоги перевязать, не могу одной рукой, - взгляд чиа был виноватым, но веселым. Итё же он решил в упор не замечать.
Darkness
7-09-2010, 20:38
День: двадцать четвертое августа,
Фигура: без фигуры (морские следопыты, Лис, Сейней Таль)
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: A6(Чареи)
на связи с вами вновь Лисы, следопыты и маленькие адмиралы.)
Сейней изволила щеголять в… платье. Длинная льняная юбка заканчивалась где-то у загорелых коленок, а вырез был на удивление небольшим и даже скромным. Удивился даже Ланне.
- Ты не заболела? – поинтересовался следопыт, оглядывая адмирала. Таль хмыкнула:
- Оказалось, что я давно не приглашала прачку. Одежды чистой осталось мало, - лиа затянула покрепче шнуровку – весьма декоративного вида – на груди и оглядела следопыта и Лиса, - а вам идет.
- Издевайтесь, капитан, издевайтесь, - Лис стянул простыню чуть пониже, так, чтоб колени не торчали, и гордо выпрямился, выражая достоинство с капелькой высокомерия. Ну и что, что простыня... - Надеюсь, при такой погоде все высохнет быстро.
- Ну, вам придется хотя бы час точно побыть моими заложниками. Или – заложниками Ёсимару.
Шойо в подтверждение этих слов распахнул маленькую пасть и зевнул.
Таль устроилась в кресле, закинув ногу на ногу. Короткие и светлые волосы торчали вокруг головы лепестками одуванчика.
- И, раз уж все трезвые, то, может, младший лейтенант Ланне соизволит отчитаться о итогах разведки?
- Да-да-да, - Лис, соблюдая субординацию, уселся на полу, в ногах Таль, стыдливо прикрыв простыней все, что открылось в процессе "посадки". - Внимательно слушаем. Я-то, правда, могу ничего из рассказа не понять, но умное лицо сделаю.
Аалай скрестил руки на груди:
- Размечтались. Я еще вчера вечером отправил письменный отчет твоем дядюшке. Но, могу, конечно, рассказать еще раз.
- Нахал, - выдохнула Таль и опустила взгляд на Лиса, мол – и что мне делать с такими разведчиками, который настолько наглы?
Тот пожал плечами, отвечая, видимо - что тут сделаешь, остается любить и жаловать, - и не менее нагло прислонился лбом к коленке адмирала.
- Устал? – участливо поинтересовалась Таль, наклоняясь чуть ниже.
- Угу, - в меру честно ответил рыжий. - Коллективные забавы вроде "Утонул сам - утопи товарища" довольно... утомляют. И настраивают выживших на лирический лад.
- Спеть колыбельную? – как-то уж слишком добродушно предложила Таль.
- Не надо! – вскинулся на опережение Аалай. Маленькая лиа наставила на него руку с вытянутыми вперед указательными и средними пальцами; остальные были сжаты, - молчи. Я не так уж и плохо пою.
Следопыт демонстративно зажал уши ладонями.
- А мо-ожно? - снизу вверх на Таль посмотрели огромные, полные светлой надежды лисьи глаза.
- В десять утра? Хм… Лис, я ведь и правда – не слишком хорошо пою…
- Ты такая скромная, - тихо пробурчал Ланне.
- …И лучше всего мне удаются пьяные моряцкие песни.
- Тогда спой пьяную моряцкую песню, - тихо попросил Лис, как-то резко переходя с капитаном на "ты". - Я же все равно не усну.
- Это можно. Правда, будет трезвая моряцкая песня, но раз уж мой новый матрос, с которым мы булочки ели и в одной бадье купались, просит…
Ланне закатил глаза к потолку и сделал вид, что пытается укрыться свободным лоскутком простыни.
- Я уже сам себе завидую, честно, - удивленно покачал головой Лис. - И булочки ел, и купался... Нет, серьезно, теперь и умереть не жалко.
- Не надо умирать, - хлопнула его по макушке Таль, - ладно… Только если что – не жалуйся потом.
Крепкая, маленькая ладошка адмирала начала отстукивать по подлокотнику кресла ритм – за музыку не сошел бы даже Ёсимару. Аалай, послушав хлопки с десяток секунд, подхватил мелодию, выстукивая рваный ритм пальцами по столешнице.
- Йо-хо, встанем вместе,
Флаги поднимем ввысь!
Грянем все,
Воры и нищие,
Мы умереть не должны! - голос у Сейней был не очень высокий и чуть хрипловатый – как у той, что с детства дышала морской солью и ветрами.
- Владыка приказал
Владычицу украсть
И в бренную плоть заточить.
Моря стали нашими,
И с данной нам силой
Скитаться мы будем но ним!
Лис, сложив руки на коленях, раскачивался из стороны в сторону в такт, и даже начал тихонько подпевать - не зная слов, просто уловив мелодию.
Откуда-то - может, с балкона? - словно пахнуло запахом моря, тем самым, который ни с чем другим не спутаешь, почувствовав хоть раз; и скрип каната, биение ветра о парус вплелись в песню сами собой, пусть им даже неоткуда было взяться.
"Вот такую", понял Лис, "я хочу жизнь. Вот это - правильно".
Таль и Ланне продолжали отбивать ритм – под его чеканность и резкость хорошо, наверное, матросам работать – каждый хлопок ладонью – удар сердца, и все ровно, сильно.
- Йо-хо, встанем вместе,
Флаги поднимем ввысь.
Грянем все,
Воры и нищие,
Мы умереть не должны! – Таль сверкнула лихой, безбашенной улыбкой. Сейчас маленькая лиа, казалось, находится вовсе не здесь, не на берегу – а в море, на борту своего брига, и ветер треплет снасти и тяжелый парус.
- Поднялся клич
Из пучины морской.
Ты слышишь его мрачный звон?
Мы всех зовем
Прислушаться к ветру
И повернуть домой!
Лис улыбался, кивая, иногда - легко хлопал в ладоши. Он никогда не отличался чутким музыкальным слухом или какими-то подобными способностями, но слова песни, идущие из души, отличить умел. И ценить - тоже.
Этой песне и не нужен был другой голос, кроме как голос Таль – в котором была и моряцкая наглость, и неудержимость морских волн, и крики чаек, кружащихся над водой.
- Йо-хо, встанем вместе,
Флаги поднимем ввысь.
Грянем все,
Воры и нищие,
Мы умереть не должны.
Владыка решил
Госпожу морей
На суше заточить,
Чтоб вольный сброд
По глади вод
Вдоволь мог ходить!
Рыжий взмахнул руками, сверкнул широченной улыбкой - и следом за Сейней прогорланил три последних строки - лихо, громко и ни разу, что странно, не сбившись... и волей-неволей заставляя остальных присоединиться:
- Чтоб вольный сброд
По глади вод
вдоволь мог ходить!... - от широты чувств он чмокнул Таль в правую коленку, - ай, вот так песня!
Потом понял, что сделал, густо покраснел, и с опаской подвинулся в сторону.
Сейней расхохоталась и взлохматила свои, уже подсыхающие, волосы на макушке.
- Лис, да ты настоящий… морской лис! – поцелуй в коленку адмирала ни разу не смутил.
Лиа выглядела откровенно счастливой – растрепанная, широко улыбающаяся.
Тот чуть смущенно глянул на нее, пожал плечами, словно говоря: "Ну так уж вышло":
- Вот видишь... Значит, я не зря сюда вернулся.
- Не зря, не зря. Тех, у кого шэа просолена с рождения – видно. Так у нас говорят.
Сейней посмотрела в сторону окна, из которого солнечные лучи падали косыми, золотистыми линиями, расчерчивая деревянный пол.
- Мне вас нужно будет покинуть… на час или около того, - Сейней отсалютовала кому-то невидимому, - мне сегодня хотят на ковер.
Лис постарался не показать, что расстроился - но управлять лицом у него никогда не выходило хорошо.
В этом он всегда завидовал капитану Фиерсу. Кирпич он и есть кирпич, кажется, что вывести из себя невозможно... правда, бывший младший лейтенант Лассе Редварт очень хорошо знал, на собственной лисьей шкуре, что вполне можно - надо только постараться.
- Ничего, - сказал он, пожав одним плечом, - мы ведь подождем. По крайней мере, в твоих простынях отсюда не сбежим, это точно.
- Я скоро вернусь, - Таль спрыгнула с кресла, - и поведу своего нового матроса в первый же день драить палубы.
Darkness
7-09-2010, 20:39
- А-адмирал та-ак сурова… - протянул Аалай.
- Я надеюсь, там не очень натоптано, на палубах-то? - заранее безнадежно поинтересовался Лис.
- Нет, - рассмеялась Сейней, - но там есть Тови и Хиноми.
- Э... это кто? - таких матросов Лис в первый свой визит на "Наамей" не помнил. - Из команды?
- Головная боль всего флота, - поморщился Ланне.
- Постоянная мигрень, - добавила Таль.
- Самые ужасные существа на свете… - зловеще сверкнул глазами следопыт.
- И от них никуда не спрячешься.
- Летающий и кричащий кошмар.
- Обезьянка и попугай, - смилостивилась наконец над Лисом Сейней.
- Всего-то обезьянка и попугай? - рыжий удивленно заморгал. - Головная боль и кошмар всего флота?!
Лиа переглянулись.
- Ты с ними просто еще не сталкивался, - кисло отозвалась Таль. – Вот вернусь, пойдем на «Наамей» и тогда поймешь.
- Познаешь весь ужас, - добавил разведчик.
- Я не боюсь попугаев и обезьян, - с улыбкой развел рукам Лис. И добавил осторожно: - Во всяком случае, пока что...
- Именно что, пока, - вскинула указательный палец вверх Таль. Потом выудила из-под кресла сандалии, села обратно и принялась зашнуровывать обувь.
- Советник решит, что в мире что-то изменилось: адмирал в платье! – ехидно пробормотал Ланне.
- Я все слышу.
- Таль! - Лис вспомнил, что хотел спросит, и вполне вовремя, пока адмирал не успела уйти. - А за что тебя на ковер-то?
Маленькая лиа повела плечами.
- Мы все еще думаем над тем, как обезопасить наши корабли от оружия пришедших с востока. Вот и… вызывают на ковер в надежде, что и я предложу какую-нибудь идею.
- Тут есть о чем подумать, - кивнул рыжий. - Их военные корабли - неманевренные, они большие и неповоротливые. Но они очень мощные, а главное - хорошо укреплены. Их надо брать скоростью, количеством... и увеличивать силу удара. Так, чтобы хватило против железа.
- Они бьют огнем, - Таль потерла скулу, будто что-то вспомнив, - и с этим что-то тоже нужно делать. Лис… - она вскинула на рыжего глаза, - думаю, что ты нам очень поможешь. Ты ведь много знаешь о военных кораблях пришедших с востока?
- Да. И не только о кораблях - вообще о многом.
Сейней прищелкнула пальцами.
- Это чуде-есно! Я расскажу Советнику о тебе. Готовься к вызову на ковер.
- А ты тоже называешь пришедших с востока «шестереночниками»? – внезапно поинтересовался Ланне.
- Н-нет... - Лис замялся. - А кто... ах, Кристоф. Понимаешь, когда у нас там была война, я был как раз на той стороне, которую Кристоф не любит. Так что я в некотором роде и есть тот самый бывший шестереночник, только дело в том, что... Сам я не люблю плохих людей и люблю хороших. Мне все равно, лиа они, маги или техники, или еще кто. И самое главное - я не люблю войну, а Шэн-лие люблю. Я вообще никак не называю стороны, мне просто кажется, что те - они... неправы. Расскажу вам потом кое-что, только напомните. Вот, - он коротко вздохнул.
- Сложно у вас все. Те не любят тех, другие не любят третьих… - озадаченно повела головой Таль, - все никак понять не могу.
- Народы лиа тоже иногда сталкиваются между собой, - осторожно напомнил Аалай.
- Но уже давно – не до войн, - Сейней подергал шнурки, затянула последний узел, - поднялась. Я постараюсь вернуться быстро.
- Счастливо, капитан, - Лис махнул ей рукой и, встав с пола, занял ее кресло. - Посторожу пока ваше местечко...
- Да-да. Ты остаешься в окружении двух врагов, - Сейней потрепала Великого и Ужасного по ушам, махнула рукой и выскочила из комнаты. Спустя десяток секунд хлопнула входная дверь.
- А мы остались в окружении Ёсимару, - заметил Лис. - Кис-кис? Мои колени в твоем распоряжении, - и уточнил на всякий случай, - это я к шойо обращаюсь.
Аалай скорчил оскорбленную гримасу, а шойо, воспользовавшись приглашением, запрыгнул на лисьи колени и, распушившись в мохнатый шарик, улегся на них.
Лис радостно запустил пальцы ему в шерсть, дабы подарить пушистому властелину радость почесываний и поглаживаний.
- Ланне, - спросил он между делом, - а давно ты вообще в разведке?
Следопыт развалился в соседнем кресле, беспардонно закинув ноги на подлокотник и закинув руки за голову.
- М-м… Лет с пятнадцати, кажется. Ходил сначала также, как и Раэй Ли – младшим в отряде.
- А сейчас тебе сколько? По лиа ведь не поймешь просто так, кто-то живет дольше, кто-то меньше... ну, если ты не стесняешься отвечать, конечно, - Лис подмигнул.
Ланне фыркнул. И не ответил.
- Пижон, - рыжий показал кончик языка. - Да, Ёсимару? Да-аа, Ланне у нас такой...
Шойо в ответ громко замурлыкал и хитро посмотрел на разведчика одним глазом. Второй ленивый кот даже не подумал открыть.
- У всех должны быть свои тайны, - закинул ногу на ногу следопыт.
- А у меня должно быть удовлетворенное любопытство, - печально произнес рыжий. - Может, в обмен, а? Я отвечаю на любой твой вопрос, а ты - на этот мой.
- Поиграем в «Слово или дело»? – внезапно развеселился Аалай.
- Что это за игра такая? - заинтересовался тот. - Первый раз слышу.
- О-о… Серьезно? Не слышал? – лиа отчего-то хмыкнул, - правила такие: мы по очереди задаем друг-другу вопросы. Если не хочешь отвечать, говоришь: «дело». И я загадываю тебе дело, которые ты должен выполнить. И наоборот, ты – мне.
- Правила вроде простые, - задумался Лис, - и подвохом вроде не пахнет. Ну что, играем. Хочешь задать свой вопрос, или сделаем вид, что первый вопрос я уже задал, а ты не хочешь на него отвечать и предпочтешь дело?
- Предположим, - улыбнулся Ланне, - давай дело. И, да, учти – я умею стоять на руках.
- А колесом пройтись сможешь?
- В таком виде? – хмыкнул следопыт, но с кресла встал. – Попробую, - он наигранным жестом прижал руки к груди, - все ради вас-с.
Выйдя на середину комнаты, лиа огляделся, высматривая – не лежит ли на полу каких особо хрупких предметов. Потом изобразил поклон в сторону Лиса и, оттолкнувшись, действительно прошелся колесом. Легко, изящно… и даже умудрившись почти не потерять простыню.
Сдавленное фырканье в ладонь со стороны Лиса возвестило о том, что да, трюк удался - особенно его часть с переворачиванием.
- Это было... внушающе, - признал рыжий, когда вновь обрел дар речи. - Теперь твой вопрос. Учти, я очень честный и малостеснительный.
Ланне вернулся в кресло.
- Я запомню, - лиа вновь закинул ноги на подлокотник – своего трюка он едва ли смутился и выглядел даже довольным. – Хм… Чтобы такого… А! Зачем ты поцеловал коленку адмирала?
- Ох. Ты заметил? Ну, она... Она мне понравилась, - "малостеснительный" Лис совершенно явно застеснялся.
- Это было заметно, - пояснять, что именно, Аалай явно не собирался. – Ла-адно. Считай – ответил. Твоя очередь.
- Хм... сейчас... о, вспомнил! Что это за принципы у тебя, о которых утром говорил Аэши?
Ланне коротко рассмеялся, помотал лохматой головой.
- Не принципы. Принцип. Один.
Лиа с наигранно-ленивым вздохом поднялся с кресла, встал к Лису боком и в задумчивости похлопал себя по простыне чуть ниже того места, где, например, у честных тико – хвост.
- Не понял, - Лис поднял одну бровь.
- Я ответил, - развел руками Аалай.
- Ох... ну хорошо, хорошо, уел, отомстил и вообще. Спрашивай?
- Предположим… В кого ты такой апельсиновый и вредный?
- Мама всегда говорила, что в отца, - припомнил "апельсиновый". - Сестра вот пошла в нее - совсем не апельсиновая и не вредная.
- А….? – только хотел что-то спросить Ланне, но вспомнил о правилах. Фыркнул. – Твоя очередь.
- Я что-то озадачился... - Лис почесал кончик носа. - Уфф... любимый цвет?
- Темно-синий, - скорчил вредную морду Аалай, - а тебе сколько лет?
- Тридцать четыре, - невозмутимо сообщил Лассе. - Скоро будет тридцать пять.
- Мало, - безапелляционно заявил Аалай и прищелкнул пальцами, - я знаю, какой будет мой следующий вопрос. Твоя очередь.
- Перейдем к интимным темам, - рыжий потер руки, но тут же вернул их на место, на Ёсимару. - Ты часто влюблялся?
Шойо вновь заурчал, ерзая на коленях Лиса.
Darkness
7-09-2010, 20:41
- Это не интимные, - махнул ладонью Ланне, - часто. М-м… очень часто.
- Вот ты какой, - покачал головой тот. - Твой вопрос?
- Скажи-ка мне, мой апельсиновый друг, сколько весен минуло от поры вашего рождения, когда потеряли вы свою целомудренность? – следопыт произнес всю эту тираду с непрошибаемо-серьезным выражением лиса.
- Как завернул-то! Ох ты ж, дай Средоточие памяти.... - вспоминать Лису явно было трудно, за давностию лет. - Четырнадцать. Я говорил же, что любопытный всегда был.
- Так во-от ты какой… - ехидно ухмыльнулся Аалай и раскинул руки в стороны, - я жду!
- Я подозреваю, - меланхолично предположил Лис, - что одни и те же вопросы задавать по несколько раз нельзя... поэтому скажи мне, товарищ по простыням, ты младше меня?
Лис явно не любил долго быть "любопытным" и предпочитал становится "познавшим" чем скорее, тем лучше.
- Дело, - с кислой миной пробурчал Аалай.
- Что ж ты за зараза такая, младший лейтенант, - Лис надулся. - Тогда пляши. Песни сегодня уже были, а вот по пляскам я истосковался.
- А я только нагрел себе место… Уф. Вам на столе, на полу, медленно, быстро? – видимо, Ланне не судьбы была сегодня посидеть в кресле.
- На полу. Быстро, - прозвучало как приказ, так что Лис хмыкнул. Ох, лишь бы не пришел никто.
Впрочем, нет, подсказал нахальный внутренний голос, вот если б на столе и медленно - вот тогда бы и молиться следовало о том, чтоб никто не пришел.
- Без музыки, в таком виде… -Аалай слегка отвел в сторону свисающий по бедру конец простыни, - ужас. Да и танцор из меня паршивый.
Он с несколько задумчивым видом вышел – снова! – на середину комнаты, постоял с пол десятка секунд, отщелкивая себе пальцами ритм… Потом лиа внезапно слегка подпрыгнул, раскинул руки в стороны, отбил босыми ногами по полу короткую чечетку и закружился по комнате, быстро переставляя ноги и продолжая отщелкивать ритм пальцами.
- Вот на это, - радостно хлопая в ладони, воскликнул Лис, - и был расчет! Хорошо идет!
- Зараза, - выдохнул следопыт; после двух кругов он замер, чуть прерывисто выдохнув, - все? Доволен?
- Все, все, - замахал руками тот, - что же я, совсем изверг, что ли? Я не совсем... э, в смысле не изверг. Желаете ли вы, эй-раан, задать свой вопрос?
- Да-да, желаю… - Ланне не подумал вернуться к своему креслу, а встал позади лисьего, опершись на спинку локтями, - сколько у тебя было…хм… возлюбленных?
- Дай-ка уточню... в смысле, тех, в кого я влюблялся, или с кем я...?
- Ага. С кем ты…
- Гм. Хммм... ну... поймал. Фига с два я их считал, а если б и считал, уже на первом десятке бы сбился. Ну не помню я всех! - Лис виновато развел руками. - Запросишь "дело"?
- Разумеется!
- Так... - с опаской пробормотал Лис. - И что ты хочешь, чтобы я сделал?
С каждым последующим словом выражение его лица становилось все жалобней.
Ланне оперся грудью о спинку кресла, повис на ней, а потом перегнулся и склонился чуть ближе к Лису.
- Почеши меня за ухом? – с хитрой ухмылкой попросил следопыт.
Тот с облегчением выдохнул - мог ведь и заставить танцевать на столе без простыни!
- Да с удовольствием, - беззаботно объявил рыжий, осторожно взял Аалая за правое ухо, чуточку потянул на себя - а потом честно почесал за оным, легко и немножко щекотно.
Разведчик прикрыл глаза, тихо и коротко мурлыкнул от удовольствия и дрыгнул босыми ногами.
- Да-а-а, и чуть ни-иже…
- Всегда пожалуйста, - Лис послушно "спустился" чуть ближе к шее.
Аалай замурлыкал еще громче и подался вперед еще сильней, грозя окончательно перегнуться через спинку кресла и рухнуть на колени рыжему.
- Ну ты и котяра все-таки, - усмехнулся Лис. - Эй-эй, хватит. А то еще лопнешь от удовольствия - что я Таль скажу?
- Что это была прекрасная смерть, - фыркнул Аалай и приоткрыл глаза, хитро и чуточку расфокусировано глядя на Лиса. – Ну-у.. Раз счастье кончилось, теперь твоя очередь.
- М-м... - на лице у Лиса отобразилась крайняя степень задумчивости. - Ты очень удивишься, если я скажу, что у меня кончились вопросы? На самый интересный ты упорно не отвечаешь, младший лейтенант!
- Это мой самый главный секрет, - весело заулыбался следопыт, продолжая висеть над плечом Лиса, - но я могу тебе сказать о-образно…
- Ну скажи образно, - легко согласился рыжий. - Я уж как-нибудь... расшифрую.
Разведчик молчал десяток секунд, а потом выдал скороговоркой:
- Год, когда я родился, был равен году, когда у эй-раани Кийали, хозяйки трактира «Под старой ивой», украли её золотые украшения, если отнять от этого года то количество раз, когда в Чареи проходил Праздник Синего прилива и прибавить возраст Сейней, деленный на десять.
Ёсимару озадаченно мяукнул.
Лис нахмурился, поморгал, -но через минуту его лоб разгладился, а на губах заиграла многообещающая улыбочка, очень... лисья.
- Что ж, понятно! Есть на что записать?
Аалай мотнул головой в сторону груды бумаг, книг и прочих вещей, которые Таль смахнула со стола.
- Там можно найти, - он нахмурился, явно осознав, что противник оказался непрост.
- Надеюсь, Сейней не обидится... - Лис зарылся в бумаги едва не с головой, но все-таки отыскал чистый листок и карандаш. - Так-так... трактир "Под старой ивой", Праздник синего прилива... деленный на десять.
Бумажка была сложена вчетверо и упрятана в складки простыни.
- Я докопаюсь, - пообещал упрямый Лис.
Следопыт, воспользовавшись тем, что рыжий покинул свое кресло, сполз по спинке и нахально устроился на чужом месте.
- Тебе это так интересно?
- Теперь - да. Ты ведь успел меня заинтриговать, а тут, к тому же, такая загадка, м-м-м, - Лис чмокнул сложенные щепотью пальцы, - закачаешься!
- Ты так любишь загадки? – Аалай придирчиво осмотрел своё маникюр – хотя его на небольшой ладони следопыта и в помине не было, - так я могу тебе еще парочку загадать, - он хитро сверкнул глазами.
- Я люблю не всякие, - погрозил пальцем некто чересчур разборчивый и избирательный, - но некоторые вот затягивают сразу. Вещицы вроде "Сколько ёко полетело утром на юг, если у цей-ина рыжая шкура?" меня - пфф! - не интересуют. О да, чтобы возбудить мое любопытство, тебе и нужно-то было всего лишь не отвечать...
Он почесал нос и добавил:
- Тут должен быть вселяющий ужас смех, но он у меня плохо выходит.
- А изобрази? – с любопытством попросил Аалай, - мне вот теперь тоже интересно.
Лиа почесал Ёсимару за ухом, хотя шойо явно не был доволен тем, что его переложили с нагретых колен на еще не успевшие нагреться под кошачьим пузом.
- А вот не буду, - неумолимо ответил рыжий, - когда лисы страдают, весь мир страдает вместе с ними.
- Ты нахватался дурных манер у Ёсимару, - наигранно-обижено выпятил нижнюю губу разведчик, - он тоже так считает.
- И совершенно прав, - Лис устроился во втором кресле, положив ногу на ногу. - Ах, если б не цвет шкуры, - он подергал себя за ярко-золотую прядь, - я мог бы быть и Котом...
- Тебе больше идет быть Лисом… - Аалай кинул быстрый взгляд из-под ресниц вовсе не на лицо рыжего, а вполне себе на его ноги. И выше.
- Сейчас, в любом случае, уже поздно становиться кем-либо еще, - развел руками тот. И поправил простыню, натянув импровизированный подол чуть пониже, прикрывая сокровенное от следопыта - на всякий случай. Тот расфыркался, как облитый водой – или лишенный сметаны – кот.
- А тебе и не нужно. Морские котики есть. Теперь будут морские лисы.
Рыжий гордо вздернул вверх подбородок.
- Слушай, - вдруг выражение его лица сменилось необычно серьезным. Таким Ланне его еще не видел. - А ты проходил через Изменение?..
Ланне поморгал, а потом покачал головой.
- Не-ет. Я как-то… - он побарабанил пальцами по ключицам, - всегда ощущал себя собой. А ты…?
- Тоже нет, но... я хочу. Чувствую себя... не совсем так, как по-моему должен бы. Нет, я не просто хочу - мне это нужно, - он сосредоточенно потер лоб. - Мне кажется, что Средоточие поймет меня лучше, чем я сам себя сейчас понимаю. Знать бы только, что это за штука, и как... я мало об этом знаю.