Ричард Элленроф
Внешний Двор королевского замка
Хеалдан, Синерайс

Джеймс Аспен кивнул, соглашаясь. Пригладил волосы, посмотрел на небо, прищурился.
- Передашь это леди... статс-даме королевы, - король не припомнил - или сделал вид, что не припомнил - имени Шерилл. - Пускай ей передадут это послание ее люди.
- А ты? - Джеймс ударил одним пальцем по конверту. - Говорят, старина Генрих...
Взгляд Ричарда заставил Аспена замолчать. Однако ненадолго.
- Я не понимаю.
- Тебе и не нужно, - хмыкнул король. - Ты просто передаешь послание. Сначала - моей сестре. Затем - статс-даме. Это сложно, Джеймс?
- Нет, но...
- Мне кажется, ты теряешь время.
Аспен кивнул, отошел на пару шагов, обернулся на зашагавшего в другом направлении Ричарда. В его руке был конверт, внутри которого лежало послание, написанное рукой Томаса Борланда, начальника канцелярии короля...
"Высоким повелением Его Величества Ричарда Элленрофа, он просит Вас отправится в Зеленое Логово, дабы почтить королевским присутствием ежегодный праздник в честь сбора виноградного урожая."
Аспен вернулся в замок и направился прямиком к покоям Ее Величества королевы-матери.

Ричард отошел на пару шагов от Аспена, обернулся, дабы убедиться, что он отправился по заданию Его Величества. По губам юноши скользнула самодовольная улыбка. Увидь его кто со стороны, и образ нашкодившего, но довольного собой мальчишки был бы закончен.
Джек Борланд, сидевший на поленице, прикручивая струны лютни, поднял голову, приветливо улыбнулся королю.
- Ричард, сколько лет, сколько...
Шутить дальше Джеку расхотелось, и он вернулся к прерванному занятию.
- Джек, - подал голос Ричард, останавливаясь рядом. - Можешь не рассиживаться тут. Ты отправишься по моему заданию.
- Заданию? Вот как? - Борланд удивленно округлил глаза, попробовал пальцем одну из струн. Она явно выбивалась из общего лада. - И какое же задание, о великий король, приготовил ты для меня?
- Приближается Совет Лордов. Среди аристократии пошли слухи, что побеждать собирается Натаниэль Корвин.
- Мало ли, чего там пошло... - пробормотал Джек, попробовал струну еще раз. - Как он собирается это сделать, если ты сам назначил его Верховным Амбассадором? У него шансов-то при этом стать главой Совета, что у Ильпачиты вырваться из-под гнета крехенов...
- Значит, шансов мало, верно? - Ричард поправил плащ, запахнул его полы, когда подул слишком сильный порыв ветра. - Но они есть?
- Ну как же без них...
- Кто еще метит на это место?
Борланд рассмеялся, звонко и чисто, словно горный ручей, который спадает на землю.
- Все, Ричард. Все.
- У кого больше шансов?
Джек отложил настраивание лютни, поднял голову, задумался.
- Так сразу и не скажешь... Корвин, без спору, занимал главенствующее место, но там недалеко шел и Вильфред Ярнгольд. Плюс не стоит забывать о напористом Баклфопе и Пеннанте, который пролезет в любую дыру. Есть люди, которые хотят видеть его главным в Совете, ведь это означает отличную марионетку... - Джек засмеялся, но смех его Ричард не поддержал. Лишь выжидательно смотрел. - Ну хорошо... Рейнард, Твиггер, Хайлайн, да, возможно, Флорентий. Но эти не самые удачные игроки.
- Что насчет Норфолка?
- Мертийца? - Борланд фыркнул. - К Мерту относятся так, как только можно относится к стулу, что стоит в комнате. Он есть, он даже иногда помогает - и хорошо. Они держатся отчужденно, Ричард, эти мертийцы.
- Они верны короне.
- Ну... - Джек развел руками, улыбаясь. - Да-а... наверное... Но ведь герцог, если я не ошибаюсь, мастер над кораблями?
- Не ошибаешься, - король помассировал переносицу. - Проведи беседу с лордами Совета.
- Беседу? - Борланд хмыкнул. - О чем?
- О новом главе этого собрания. Генрихе Норфолке. Я хочу видеть его избранным.
Джек не ответил, замолчал, лишь удивленно приподняв брови.

12 лиг к югу от Першерона, лагерь маркиза Дюггари

Двое нищих в грязных обносках медленно брели по запыленному тракту, поддерживая друг друга и опираясь на сучковатые палки. Когда мимо с гиканьем пронеслась кавалькада фёлюньеррских всадников, бродяги опасливо посторонились, сойдя вниз с грунтовой насыпи.
Войсковой лагерь раскинулся в широкой пойме реки пестрым ковром из шатров и палаток. Знамена и щиты с гербами повсюду поднимались ввысь на резных шестах, отмечая стоянки знатных дворян и их отрядов. Невысокий вал, ограждавший место постоя, имел скорее декоративный характер и служил исключительно, как черта определяющая некую границу. Такой же неглубокий ров был засыпан объедками и прочим мусором большого стойбища. В глубине лагеря поднимались вверх крыши нескольких домов, именно наличие здесь хутора и проточной воды определило выбор высокородного Дюггари, когда он решил остановиться именно здесь, дабы держать под неусыпным оком враждебный синерайский город-порт.
Пара новых нищих, которые как стервятники кружили вокруг лагеря, не привлекла ничьих настороженных взглядов. Бродячие псы с отвисшими животами лишь лениво показали людям зубы, дабы напомнить, кто из падальщиков занимает здесь более привилегированное положение, а «коллеги по цеху» сейчас предпочитали прятаться где-нибудь в тени окрестных рощ, и выходить на поиски пропитания ближе к вечеру.
Обойдя за час лагерь до южной окраины, бродяги остановились. Войско фёлюньеррцев вызывало уважение своим количеством, однако, для тех, кто помнил сокрушительные поражения таких же грозных армий еще совсем недавно, ничего по настоящему страшного здесь не было. Когда же изнывающий от солнца патруль прошел по валу мимо пары скорчившихся фигур, один из оборванцев медленно приблизился к берегу речушки, а другой чуть вскарабкался наверх меж заостренных деревянных кольев.
Они рассчитали вес правильно, солдаты и слуги в разноцветных одеяниях с гербами, выходили к реке, чтобы пополнить запасы воды чуть позже полудня, как делали это, пожалуй, во всех армиях мира. Чтобы наполнить пилки коней, солдатские фляги и кувшины для благородных особ на «водопое» сгрудилось немало народу. Толкотня и ругань были привычным аккомпанементом этого действа.
Тот нищий, что разглядел эту картину издалека, высунувшись из-за вала, сделал знак своему напарнику. Кожаный бурдючок появился на свет из-под грязных обносков, бывших некогда плащом. Мутные зеленые капли одна за другой полились в проточную свежую воду. Вылив все до конца, бродяга поспешно покинул свое место, как и его друг, заметивший приближение нового патруля.
Назад они уходил все также неторопливо и той же дорогой. Оставалось надеяться, что барон Генрих-младший будет доволен.

Шерилл Лерлиннь
Покои фрейлины
Хеалдан, Синерайс

Молодой служка, с аккуратной прической и в новеньком камзоле с гербом дома Тампти, робко приблизился к расположившемуся у лестницы отряду гвардейцев. Те перебрасывались короткими шутками, но замолчали при виде паренька.
- Я... ищу миледи Лерлиннь, - чуть запнувшись, произнес паренек.
- Леди Шерилл? - один из стражников приподнял бровь. - Статс-дама Ее Величества?
Служка закивал.
- Ее покои чуть дальше, ты их отсюда видеть можешь.
Поблагодарив, паренек запустил руку за пазуху и извлек запечатанный и отдающий приятным запахом благовоний конверт, подошел к двери и медленно, боясь издать слишком сильный звук, постучал.
Дверь открылась почти мгновенно. Удивленная Шерилл, которой все никак не удавалось добраться до места непосредственной службы, приподняв бровь, посмотрела на посыльного, ожидая, что тот расскажет о цели своего визита.
- Я... простите... миледи... - служка смутился, потупил взор, сделал поклон. - Мастер Тампти просил меня лично передать леди Лерлиннь это приглашение и умолял незамедлительно последовать просьбе, изложенной в письме. Если это возможно, могу ли я увидеть миледи?
- Можете. Передать мне письмо, - сухо сказала девушка.
- Миледи? - служка непонимающе уставился на Шерилл, заново смутился и потупил взор. - Леди Лерлиннь, прошу Вас.
И протянул конверт.
Девушка неопределенно пожала плечами, взяла конверт и скрылась за дверью. Там она тут же распечатала и прочитала послание. Спустя несколько минут фрейлина вышла, закутавшись в плащ.
- Ну что же. Пойдемте.
Служка почтительно склонился, направился по коридору мимо патруля стражи, который, в свою очередь, выпрямился, приветствуя Шерилл.
- Мастер Тампти прислал Вам экипаж, просил поторопиться, не хотел затягивать... - паренек, не глядя на Лерлиннь, явно приободрился, и речь потекла из него намного быстрее. - К тому же, он что-то сказал про то, что так меньше ушей успеет услышать или что-то в этом роде. Я не понял, но мастер Тампти сказал, что миледи не в пример умнее меня. Я не спорю, миледи виднее, я так и говорил...
Они вышли во Внешний Двор замка, где на каменной мостовой нетерпеливо переступала с ноги на ногу пара серых лошадей, впряженных в карету. На козлах сидел сухой и будто сморщенный человек в длинном темном плаще и шляпе. Рядом с каретой высился поджарый молодой человек при мече. Он почтительно склонился и открыл дверцу.
- Миледи, прошу Вас, - повторив поклон, произнес служка.
Кивнув в знак признательности, девушка села в карету и лишь там откинула капюшон. Глядя в окно, она напряженно думала, зачем же так срочно понадобилась этому треклятому Тампти и как это все может быть связано с визитом Лилит. Карета не заставила себя долго ждать, кто-то взобрался на приступок позади, гаркнул кучер. Шерилл не могла этого видеть, но отчетливо услышала свист и сухой щелчок кнута, и лошади, всхрапнув, тронулись с места.
Замок проплыл слева от девушки, скрылся позади, когда карета уверенно выехала через главные ворота и ворвалась на свободное пространство между резиденцией королей Синерайса и Хеалданом. Карету потрясывало на неровностях мостовой, пару раз кучер прищелкивал кнутом, подгоняя лошадей, ругнулся сквозь зубы. Мимо в противоположную сторону от той, куда направлялся экипаж, промчался отряд конников в алых плащах. В сером небе покатился раскат грома, однако ни молний, ни дождя так и не возникло над столицей королевства, когда карета с Шерилл въехала в городскую черту.

(с Ноэль)

Услышав гром, девушка выглянула в окошко, но дождя не увидела. Невольно поежившись, она вновь откинулась на спинку сидения, старательно пытаясь отгонять от себя мрачные предчувствия. Получалось скверно.
Карета сбавила ход, петляя по городским улицам. Колеса закрутились по каменной мостовой, мимо сновали горожане, кутаясь в плащи и старательно не обращая внимания на серое небо. По-осеннему холодало, и пронизывающий ветер дул с Эа, проникая под любую теплую одежду. Отряд городской стражи, пристально следящий за каретой, скрылся позади, когда кучер свернул на запруженную главную улицу, ведущую к центральному мосту. Люди ругались, волы, лошади и мулы создавали такую какофонию звуков, что в ней потонула ругань сидящего на козлах человека, пока тот не свернул в сторону, в узенькую улочку. Здесь сразу стало как-то тихо и темно, лишь только цокот копыт и скрип колес выдавал то, жизнь из Хеалдана не исчезла.
- Эй! - раздался голос кучера. - Эй! Пшли отседова, не видите, кто едет?
Карета замедлилась еще больше, а потом и вовсе остановилась. Рядом с приступка соскочили двое - и служка, и молодой вооруженный юноша, направившиеся вперед, к козлам.
- Что это все значит? - протянул юноша. - Почему, именем...
Договорить он не успел. Что-то громко чпокнуло, влажно ударилось. Раздался крик, дикий, отчаянный, затем новый влажный шлепок. Тихая ругань и лязг железа. Дверца кареты резко распахнулась, явив взору Шерилл обезображенное старым шрамом лицо человека в каких-то серых лохмотьях. Он ощерился, явив взору желтые кривые зубы:
- Ха-ха, ребята! Да здеся у евойнных молокососов девка! Глядь, ребяты, девка, натуральная!
Шерилл, до этого нервно прислушивающаяся, вскинула голову, сдвинув брови, сурово посмотрела на говорившего. Сердце глухо стучало где-то в области желудка, а в голове шла лихорадочная работа. Не понимая, что значит весь этот балаганный спектакль, фрейлина сочла за лучшее пока молчать. Ввалившийся внутрь не стал спорить - схватил девушку за руку и с силой дернул на себя, наполовину вывалив Шерилл из кареты.
Беглый взгляд успел услужливо подсказать Лерлиннь, что вокруг кареты толпится по меньшей мере четверо человек, и что один из них добавляет удары ногами лежащему у стенки дома служке. Рядом, уставившись в небо пустым взглядом, лежал тот самый юноша, не успевший даже вытащить меч из ножен, когда арбалетный болт вонзился ему в грудь.
- Не рыпайся, пташка, тебе самой понравится! - вновь ощерился мужчина со шрамом. Его дружки с готовностью загоготали.
- Благородная мазелька!
- И что, собственно, меня особенно должно порадовать? - спокойно ответила Шерилл, на бледном лице которой отражалась решимость пополам с презрением. - Что кучка отчаянно везучих мордоворотов напала на карету лорда Тампти? С таким везением вам и на виселице попадется гнилая веревка. Впрочем, у вас еще есть время покаяться и бежать отсюда сломя голову, пока не доехал конный отряд сопровождения. Не знаю какого черта они вообще медлят, но я бы, на вашем месте, поторопилась с ретировкой.
Четверо переглянулись. Повисла долгая и молчаливая секунда, а затем все разом засмеялись, как-то мерзко, хрипло.
- Пташка-то с язычком, - желтозубый вновь рванул Шерилл за руку, теперь уже полностью выдергивая ее из кареты. - Посмотрим, как ты этим язычком чего другое сделаешь!..
- Эй, - четвертый, самый дальний, который пару раз добавил ногой по ребрам юному слуге, поднял голову. - Один ушел.
- Плевать, - ругнулся второй. - Быстрее начнем, быстрее кончим.
- Раздевайся, пташка! - желтозубый рванул рукав платья фрейлины. - Или мы тебе подмогем!

( С Father Monk'ом)

Шерилл рванулась в другую сторону, оставляя кусок ткани в руках обладателя столь шикарной улыбки. Что делать теперь девушка не знала. Что говорить тоже. Языком легко махать в относительной безопасности дворцовых стен. Перспектива близко познакомиться с палачом и его топором радовала куда как больше, чем ныне предлагаемая.
- Да мне как-то и так не холодно, - заявила она, уже не отдавая себе отчета в происходящем.
Желтозубый развернул ладонь и шлепнул фрейлину по щеке. Несильно, но достаточно, чтобы в ушах у Шерилл зазвенело. Кто-то схватил ее сзади, бросил на землю, задрал подол. Третий навалился всем телом, придавливая к земле, зажал руки. Смех, хихиканье, ругань, треск разрываемого платья. Грубые руки хватают ноги девушки, причиняют боль. Все делается торопливо, быстро, наплевав на то, что ощущает жертва.
"Пешка…", - с горечью подумала Шерилл. Сложно сказать, что она чувствовала. Когда умираешь, редко заботишься о таких мелочах как физическая боль. А тут еще и Судьба такую подлость подстроила, явственно указуя, что никакая леди Лерлиннь не значимая фигура. А теперь вот улыбалась противной гнилозубой улыбкой.
Сквозь пелену смеха и ругательств просачивались посторонние звуки. Топот, клич, голоса людей, не относящихся к тем, кто толпился вокруг. Словно под водой звуки разносятся медленно и лениво, звучат приглушенно, призывают имя короля. Неожиданно хватка насильников слабеет, кто-то хрипит, падает тут же, рядом, уставившись на Шерилл полубезумным и быстро пустеющим взглядом. Остальные бегут, ругаясь, перепрыгивают через тело юноши, толкаются. Мимо Шерилл проносятся люди в кольчугах и алых плащах, бегут дальше, за поворот, где успели уже скрыться трое. Кто-то хватает фрейлину за плечи, трясет, зовет лекаря. На нее набрасывают теплый шерстяной плащ, заворачивают. Среди людей крутится лишь одно знакомое лицо - перекошенное от ужаса лицо кучера, который открывает рот, что-то кричит, тычет пальцем...
- ...ди Лерлиннь! Миледи! Да кто-нибудь, лекаря! Миледи плохо!..
Ржанье, в проулок вносится всадник, осаждает коня, спрыгивает. Голоса людей, чьи-то сильные руки на плече девушки... все это мешается в одну кашу, сливается.
- Миледи!..

(те же, там же)

- Я... я не миледи, - клацая зубами, ответила Шерилл.
- Она бредит! - голос кучера, привыкший к ругани и свисту, срывался, становился тоньше и писклявей. - Она бредит!
- Кто это? - всадник схватил говорившего рукой в перчатке.
- Л-л-леди Лерлиннь... - упавшим голосом ответил кучер. - Ее нужно доставить мастеру Тампти... он просил, говорил, что срочно... но я... там было слишком много телег... свернули...
Всадник кивнул, отпустил кучера:
- Леди Лерлиннь, всё позади, успокойтесь. Филч, срочно избавьтесь от тел! Джереми, миледи в карету, и лекаря туда же! Эй, ты! - всадник вновь повернулся к кучеру. - Быстро на козлы, и езжайте к милорду Тампти. Нечего миледи оставаться здесь. Это рядом?
- Д-да...
- Лекарь!
- Да, сир?
- Плохо не мне, - всадник кивнул в сторону Шерилл. - Поедешь с миледи.
Лысоватый мужчина с приятными чертами лица и намечающимися морщинами поспешно кивнул, засеменил к фрейлине.
- Все хорошо, все уже позади, - он переступил через труп желтозубого, уверенно и властно взял Шерилл под локоть, заставляя отвернуться от мертвого.
- Ничего я не брежу. Леди Лерлиннь здесь нет. Если этот остолоп и думал, что таковую везет, то напрасно.
Ее всю колотило, но голос был на удивление тверд. И серые глаза уже не выдавали чувств девушки. Ввиду отсутствия этих самых чувств.
- Мне нужно во дворец. И немедленно. А с мастера Тампти хватит и этих, - девушка кивнула на распростертые у ног трупы.


(Все в том же органичном составе)

- Леди Лер... миледи, - всадник качнул головой. - Отправляйтесь, куда пожелаете, только после того, как Вас осмотрит лекарь. А для полноценного осмотра Вас нужно отправить или в монастырь, или к лорду Хайлайну, или к милорду Тампти, раз это все равно рядом. Вам нужно, а мне отвечать. Эрвилл! Ты отвечаешь за эскорт миледи головой!
- Слушаюсь, сир!
Шерилл устало посмотрела на всадника.
- Что он там планирует разглядеть такого вместе с мастером Тампти, чего не увидит во дворце? Впрочем, - спокойно добавила она, - можно и монастырь.
- Во имя Теуса... - выдохнул всадник, возвращаясь к своему скакуну и вскакивая обратно в седло. - Миледи, я не буду с Вами препираться. Я сам лично доставлю Вас во дворец, если такова Ваша воля.
- Замечательно, - кивнула девушка, садясь в карету и отбрасывая чужой плащ, укутываясь в свой собственный, аккуратно поднятый с пола, накидывая капюшон.
Самым главным сейчас было не потерять сознание. И не сойти с ума.

(окончание тем же составом)

Рауль Боллард
1-я часть совместно с Шасей
Рауль долго приходил в себя. Слишком много произошло за эти два дня.
Вчера Люсинду едва не выкрали, а он получил по голове чем-то тяжелым. Сегодня голова еще слегка кружилась, но Рауль держался, стараясь не показывать своим бравым воякам, что ему плохо, а на все вопросы что с ним случилось уклончиво отвечал, что упал в саду и ударился.
К его удивлению, солдаты Нуаррильского полка с воодушевлением восприняли весть о походе в земли Доггерти. Казалось, что слова о том, что им нужно по возможности избегать насилия и лишь припугнуть мятежного графа, а то и просто ограничиться демонстрацией силы и выучки, прошли мимо ушей бравых нуарильцев. Ну ничего, еще будет время и возможность это напомнить...

Теперь ему предстояло еще одно дельце. Пока не наступило время обеда, он хотел навестить Люсинду.

К его удивлению, его здесь ждали. Служанка Клари приветливо открыла ему дверь Как только служанка услышала стук, она тут же бросилась к дверям, на все лады проклиная того негодяя, который осмелился потревожить госпожу. У бедняжки была такая тяжёлая ночь... Да и сама Клари чуть с ума не сошла, когда леди внесли в комнату без сознания. Она чуть руки на себя с горя не наложила, подумав, что это из-за того, что она наговорила тому сэру, что он отправился следом и в порыве ревности... Ну, как оно там бывает. К счастью, ей вовремя всё объяснили.
Поэтому, когда за дверями девушка увидела того самого сэра, Клари тут же забыла про недовольство и чуть ли не бросилась на шею спасителю. Правда, пусть он и расцеловал её в щёки, такую фамильярность оценил бы вряд ли... А служанка, несмотря на необразованность и нестрогие нравы, была очень благоразумна, поэтому ограничилась лучезарной улыбкой.
- А, это Вы! Спасибо вам за госпожу, мне всё рассказали. Ах, если бы не Вы... - закудахтала она. - Ну, что и говорить. Глупая девочка чуть не пропала! Если бы только... Ах, да Вам, наверное, не интересно всё это слушать... К сожалению, бедняжка ещё спит... такое происшествие! И где, в сердце дворца...
Но тут из-за двери послышался зов Люси и Клари, охнув, поспешила обратно...
Рауль последовал за ней.
Девушка все еще была слаба, бледна, и полулежала в кровати на подушках. Из одежды на ней была только рубашка из тонкого льна, плотно облегавшая ее стройную фигуру.
Рауль был сдержан. Он спросил Люсинду о ее самочувствии, горячо поцеловал ее руку, и сообщил что уходит выполнять поручение своего начальника в западных землях Синерайса, но все-так надеется через неделю вернуться в столицу.
[I]- Вам правда надо ехать? Так скоро? И... Вы совсем не можете остаться? - с видимым огорчением в голосе и надеждой в глазах спросила Люси. И тут же устыдилась своего эгоизма. - Но раз надо... Я буду ждать. - чуть слышно добавила девушка, окончательно смутившись. - Удачи Вам, сэр. Я надеюсь, Ваша поездка будет успешной... - сбивчивая речь, глаза что-то ищут на полу у ног бывшего коннетабля.
Рауль слышал все, но сделал вид, что не раслышал всего. Ни один мускул не дрогнул на его лице.
- Я вернусь к Вам, Люсинда. Обещаю. Как только смогу. Я попросил гвардейцев присмотреть за Вами... С Вами все будет хорошо, я обещаю. Вам больше никто не причинит вреда... Только умоляю Вас, Люсинда, ради всего святого, никуда и низачто, ни в коем случае не ходите одна... Что бы ни случилось...
- Я обещаю. - кивнула леди. - Правда, это была такая глупость... Но... я просто испугалась, они сказали, что Вы в беде! Хотя и чем я могла помочь? Извините, что только доставила неприятности. - Люси побледнела, бедняжка и так ещё не отошла после попытки похищения, её до сих пор немного знобило от переживаний.
- Это была ловушка... Из-за меня... Вы в опасности. Мне опасность не грозит... А вот Вам... Я бы посоветовал Вам уехать куда-то подальше из дворца...
- Нет-нет, я не могу! Я состою в свите королевы... Мой дядя так старался... И моя мама так хотела, чтобы я была при дворе... Моё возвращение просто убьёт её! - с уверенностью заявила девушка, качая головой. - Я должна остаться. Но со мной всё будет хорошо. - Люси ободряюще улыбнулась. - Ведь Вы спасли меня. Скажите. могу ли я что-нибудь сделать в благодарность? Правда, я не много могу предложить, моя семья довольно бедна...
Рауль встал на одно колено, и снова поцеловал ее руку... Люси зарделась и робко попыталась отнять руку.
- Моя леди... Я всегда буду Вашим рыцарем, преданным Вам сердцем и душой...
Рауль быстро встал и направился к двери. И в последний раз обернувшись, посмотрел на лежащую в кровати Люсинду.
- Я вернусь к Вам, моя леди, если судьба не распорядится по-другому... Лишь умоляю об одном - будьте осторожны...
Он повернулся и закрыл дверь... Множество мыслей роились в его голове.
"Нет, этого не может быть. Девочка сирота, о ней здесь некому позаботиться... Разве это грех - дать ей немного любви и заботы? Нужно пойти на исповедь перед отъездом..."

Он уже выходил к воротам, ведущим в королевский парк, где его ждал ординарец с оседланным конем, когда к нему подбежал какой-то мальчишка в серо-зеленой ливрее.
- Сэр Боллард, помощник лорда Штенберха, мастера над войной? - спросил он со странным акцентом.
- Да это я, - ответил Рауль, остановившись и внимательно рассматривая мальчика-слугу.
- Я вам принес письмо от одного благородного лорда, - мальчишка протянул Раулю конверт. На конверте было выведено минускулом лишь его имя. Печать была ему неизвестна.
- От кого письмо? - спросил Рауль, щурясь от утреннего солнца, пробивавшегося сквозь пелену туч. Дождь, шедший все утро, на некоторое время затих, и в небо поднимался пар.
- Благородный лорд изволил оставить свою подпись в конце письма. Но прежде прочтите его. Я должен отнести ответ...
Рауль сломал печать и раскрыл письмо. Аккуратным почерком в письме было выведено:
"В нынешние непростые времена все кто верен короне должны помогать друг другу. Это значит, что все разногласия, имевшие место быть между нами, должны быть улажены... Мужчина и рыцарь всегда поймет такого же воина, как он сам. Я приложу все усилия, чтобы ситуация разрешилась в вашу пользу. Жду от Вас письменного ответа... Если Вам будет угодно, жду вас сегодня утром в моей резиденции. Мне было бы приятно, если такой достойный человек и прославленный воин почтил меня своим визитом. Наша беседа могла бы многое прояснить, и возможно способствовать продвижению в некоторых ваших и наших делах. С уважением, герцог Натаниэль Корвин"
Рауль некоторое время переваривал то, что прочел, и наконец повернулся к пажу.
- Я сожалею, но у меня совсем нет времени на то, чтобы посетить лорда Корвина. Я должен проследить за сбором вверенного мне отряда. Скажите ему, что я отвечу ему немного позже, или нет... Пусть пришлет кого-то за ответом. А еще лучше, я жду конкретные предложения, так как времени, как я уже говорил, у меня в обрез, о чем я весьма сожалею. Я буду в казармах Нуаррильского полка... Это в двух милях на запад от Рыночной площади, если кто-то не знает. Скажете, что к мессиру Болларду, и вас проведут. Мое почтение, - Рауль слегка приподнял шляпу, и сел на коня. Мальчишка откланялся, и побежал куда-то за ворота.
"Невероятно... Но Корвин чего-то добивается... Интересно чего? Мы были врагами... Друзьями нам уже не быть... Но... Может и в самом деле мне было бы лучше, если одним врагом у меня станет меньше. Время еще есть, чтобы все обдумать. Господи, кажется я становлюсь дипломатом... "

Бенедикт Тампти, Эдмон Малихер
Ранним утром, в королевском замке
Хеалдан, Синерайс

Утренний час, когда только едва-едва рассвело, а за окнами повисла бело-серая туманность, Бенедикту хотелось лишь лежать в постели, глядя на это осеннее утро, накрывшись одеялом под самый подбородок.
Однако нужно было вставать. Были дела. Такие, которые Тампти очень не любил, ведь, если правы его теории, всему королевству наступает на пятки страшное время. Бенедикт улыбался своим мыслям. Он любил фантазировать.
В кабинете десницы было пусто, но мастера над людьми это не удивило. Он даже не стал особо задерживаться, чтобы привести стол и письменные принадлежности в порядок - кто-то из слуг забыл плотно закрыть окно, и ночной ветер раскидал некоторые пустые листы пергамента по полу.
Возле дверей, ведущих в покои Малихера, Тампти остановился, приводя свои темные одеяния в порядок. Проведя рукой по волосам, Бенедикт решительно постучался, а затем, не дожидаясь приглашения, вошел.
Десница лежал в кровати, казалось, он прячется от лучей солнечного света, падающих на одеяло. Повернув бледное лицо, он увидел вошедшего.
- А, Тампти, это Вы... Что-то случилось, или Вы просто решили навестить больного старика?
- Больного? - Бенедикт огляделся, будто ища взглядом кого-то еще в полутемной комнате. - Когда Вы успели заболеть, Эдмон? Или Вы до сих пор больны после того неудачного покушения?
- В моем возрасте, Бенедикт, если у человека ничего не болит - он уже умер, - уголок глаза у Малихера слегка дернулся, но что это было - подмигивание или легкий нервный тик, разобрать было невозможно.
Тампти даже не пытался. Улыбнулся, глядя на Эдмона, затем направился к окну, дабы одернуть шторы.
- Вы нужны королевству, Эдмон. Позволяя себя роскошь, нежась в кровати, Вы теряете драгоценное время. Кажется, так Вы меня учили, когда я еще был Вашим адъютантом?
Рывком десница поднялся в кровати и тут же закашлялся. Когда он откинул одеяло и встал на ноги, стало заметно, что в постели Малихер лежал в полном облачении.
- Именно, именно так, - произнес он, в два шага оказавшись у бюро. Быстрым росчерком набросав несколько слов, он протянул бумагу гостю.
- Возьмите это, Тампти, и ознакомьтесь.
Бенедикт ничем не выдал удивления, скомкал бумажку и бросил в камин, где еще тлели слабые угольки. Бумага быстро почернела и начала робко гореть, словно стараясь спрятаться от взглядов десницы и мастера над людьми.
- У Вас много гостей, Эдмон, - Бенедикт почесал переносицу. - Прямо-таки, целая орава. И все рвутся повидаться с Вами. Конечно же, идут, почему-то, все ко мне, будто я не перестал быть Вашим адъютантом.
- Много гостей? Это интересно. Может быть, стоит принять их всех разом, как вы полагаете, Бенедикт? - десница хитро прищурился. Тампти же лишь пожал плечами.
- Моя прерогатива, Эдмон, - он взял со столика подсвечник в виде обнаженного мужчины без нижней части тела, повертел в руках, - заключается совсем в другом. Думать - это по Вашей части. Я - не десница Его Величества. Я - лишь слепое орудие в его руках, исполняющее волю короля.
Бенедикт поставил подсвечник на место.
- Я просто решил сообщить Вам новости, раз уж все решили идти через меня.
Рука Малихера непроизвольно выводила на листе бумаги различные завитки.
- Да-да... Благодарю Вас. А не могли бы Вы составить список желающих встретиться с десницей? - при этом взгляды собеседников встретились, а перо, словно невзначай, прикоснулось к губам Эдмона. Тампти отвернулся, провел пальцем по подсвечнику, словно никак не мог решить - нравится ли он ему или же нет.
- Список? Начнем, пожалуй, с графа Уоллеса Аспена, он же теперь тоже мастер, Вашими стараниями, Эдмон. Потом идет граф Августус Норвич, Ваш старый, в прямом смысле этого слова, друг... замыкают цепочку барон Скрапсворд, который прислал гонца, сеньор Родригез Калу, пытающийся напомнить о своем существовании, и, конечно же, оба посла от северных воителей, не помню их имен. Не то, чтобы они так рьяно хотят встретиться, но, очевидно, не нашли ничего лучшего, чем прислать вести.
- Благодарю, - тон десницы был несколько разочарованным. За несколько медленных шагов он дошел до двери, и взгляд его задумчиво остановился на бронзовой ручке.
- Пожалуй, мне следует нанести визит Его Величеству. Если вдруг кто-нибудь будет особенно настойчиво добиваться встречи со мной, буду весьма благодарен, если Вы сообщите мне.
Бенедикт улыбнулся и склонил голову, пряча взгляд своих глаз, в которых зародились лукавые огоньки.
- Я думаю, я смогу найти повод отвадить всех этих ненужных гостей, Эдмон. А теперь, если Вам пора и Вы более ничего не хотите сообщить мне, у меня есть важные дела в городе, не хотелось бы опаздывать, - Тампти продолжал улыбаться. Будто бы знал что-то, неведомое окружающим.
- Не буду Вас задерживать, Бенедикт, - встретившись взглядом с улыбающимся гостем, десница попытался придать своему лицу самое беззаботное выражение, но получалось откровенно плохо.

Жорэс и Гидеон Тампти
В своем замке
Толрин-Холл, Синерайс

В ярко-рыжем кресле развалился толстоватый обрюзгший мужчина, глаза его были полуприкрыты, голова запрокинута. Рядом на столике стоял кувшин вина и кубок.
Перед ним за конторкой сидел светловолосый мужчина, в чьих чертах было много от второго, надо полагать, отца.
- Отец, - холодный голос резал воздух в маленькой комнатке, пронизанной запахом вина и немытого тела.
- Перестань, Гиди, мне нет дела до всех этих писулек – ты и Бенни со всем хорошо разберетесь без меня.
- Твой Бенни попал не в лучшую компанию, как мне сообщают мои друзья.
- Перестань завидовать, Гиди…
- Отец, я – не – завидую…
- Дай мне эту бумагу для Колухэлла! Я все подпишу, если так надо. Малихер знает, что нам делать – а мы подчиняемся.
Жорес встал и нетвердой походкой двинулся к столу, где поставил скорый росчерк пера, Гидеон стукнул печатью по сургучу, и через час письмо отправилось к дому Лерлинней.

Уоллес Аспен, Огюст Норвич
В резиденции Аспена
Хеалдан, Синерайс

- Я боюсь…Уоллес, я боюсь… Я не знаю, что нам делать, не знаю, чего ждать от завтрашнего дня. Не знаю даже будет ли этот завтрашний день. Жив ли мой сын, мои дочери, моя малышка-внучка. Мне есть, что терять! Но, я понимаю за кем сила, пока мы с Эдмоном – мы можем быть спокойны. Точнее, мы можем быть спокойны, пока мы ему нужны. Эдмон – умный человек… И КОГДА НЕОБХОДИМОСТЬ В НАС ПРОПАДЕТ!
Голос старика перешел на крик. Аспен в ответ залепил звонкую пощечину. Норвич задрыгался, прикрыл голову руками, а потом осел.
Уоллис подошел к телу, легонько пнул его ногой, затем пощупал пульс…
- СЛУГА! СЛУГА!
Спустя несколько минут Огюста откачали.
Первое, что он увидел сквозь пелену бреда была ухмылка Аспена.
- Огюст, выбор прост – ты с нами или ты против нас.
- Я все понял… Я с вами…

(с благословения)

Уоллес Аспен и Бенедикт Тампти
Канцелярия мастера над людьми
Хеалдан, Синерайс

(вчера вечером)

Сомнение. То, что движет людьми, заставляя их то, проверяя подлинность золота, обнаруживать новые грани науки, то отправляться к дальним берегам, не веруя, что этот континент - последний. Но это хорошие сомнения. Бывает и другое сомнение, подтачивающее вашу душу изнутри, как древоточец.
Уоллес Аспен прикусил язык, в задумчивости злясь на себя и на весь мир. Он не был из тех умников, которые постоянно о чем-то думают и знают что и как надо делать. Нет, но последнии дни он много думал. И выводу, к которым он пришел, ему не нравились.
- Тампти! - рявкнул он.
Комната была полна многочисленным людом - все кричали, суетились, и где-то среди этих соглядатаев и шпионов скрывался юный мастер над людьми. Он появился как всегда неожиданно. Его худенькое тело, обернутое в черный бархат, смешно смотрелось рядом с мощным и поджарым Аспеном.
- Слушаю вас, граф Аспен.
- Тампти! - вновь повторил Уоллес. - Есть разговор. Да что же здесь так орут?! Все демоны ада собрались в одном месте!
Он передернул плечами:
- Есть здесь место, где может быть потише?
Бенедикт кивнул, и они отправились по темному и узкому коридору, озаренному лишь редкими огоньками факелов. Проход становился настолько узким впереди, что Тампти со своими короткими шажками семенил спереди, а Уоллес, с широким шагом, скреб стенки плечами сразу за его спиной. Привычный идти быстро, Аспен каждый раз отдергивал ногу назад, боясь наступить на пятки Бенедикту.
- Малихер. Меня волнует Малихер, - не выдержав наступившей после ора тишины, проговорил Уоллес. - Я уже неделю не могу с ним увидеться. И знаешь что, малыш... Меня это беспокоит.
Тампти остановился в том месте, где коридор чуть расширился, позволив двум собеседникам встать лицом к лицу.
- Чем я могу помочь, граф? - спокойно произнес Бенедикт.
Аспен ткнул в Тампти пальцем, отчего последний пошатнулся.
- Я считаю, что в этом деле замешан ты, Бенедикт! - рыкнул граф прямо в лицо мастеру над людьми. - И не надо отрицать! - Уоллес погрозил пальцем прямо перед лицом Тампти. - Я вижу это в твоих глазах.
Лицо у Бенедикта не изменилось:
- Я не могу отвечать за действия десницы, граф.
Рука Аспена взлетела в воздух, чтобы обрушиться на плечо или голову Тампти, но застыла наверху, дрогнула.
- Вы кажется что-то хотите сказать, граф?
- Ты!!.. - сквозь зубы выдавил Аспен. - Ты знаешь, змееныш, и я знаю. Ты решил, что ты в одиночку сможешь пользоваться плодами доброты герцога Малихера? Ты подумал, что я, Корвин, даже этот зануда Норвич или рассыпающийся Хаггарт останемся не у дел, останемся без причитающегося нам по праву?!
Тампти, который до этого момента недоуменно и достаточно спокойно выслушивал речь Уоллеса, теперь широко улыбнулся.
- Малихер еще просто не понял, что ты за существо! А когда поймет, будет поздно...
Казалось, и без того широкая улыбка Тампти стала будто бы шире. Аспен рассвирепел и двинул кулаком по стене. Посыпалась каменная крошка. Бенедикт не дрогнул и следил, как граф скрывается в темноте коридора.

Першерон

Крики чаек продолжали носиться над портом даже в самую сильную полуденную жару. Галеас «Мильтон Кровавый» покачивался на волнах, лениво переваливаясь с бока на бок, в мерном шуме волн. Тяжелые мертийские латники неторопливо прогуливались по причалу, ведущему к деревянному настилу пристани, а раздетые по пояс матросы грелись на солнцепеке, обмениваясь вялыми шутками и подколками.
Барон Западного Мерта вошел в свою каюту, на ходу сбрасывая легкий плащ в руки подоспевшего слуги. Мартин Альбот, состоявший оруженосцем при среднем сыне герцога Норфолка, вошел следом. Опустившись за уже накрытый стол, Генрих сам налил себе вина и сделал несколько глотков. Сегодня обед пришлось задержать, неотложные дела в городском муниципалитете заставили барона прервать обычный распорядок дня. В целом ситуация складывалась пока вполне успешно, как и хотел того отец Генриха.
Мартин, заняв свое место подле кресла сюзерена, неторопливо нарезал тонкими кусками часть осетриной вырезки. Подхватив небольшую пшеничную лепешку, барон привычным движением завернул в нее брусок мяса и отправил этот "колобок" целиком в рот. Слуга подал к столу наваристую уху из местных обитателей залива. Несмотря на свое семейное происхождение, Генрих-младший был, наверное, единственным Норфолком, кто никогда не забывал за делами мирскими и о делах духовных. Нарушать идущий пост он не собирался.
За едой мысли текли неторопливо и размеренно. Обед был, пожалуй, самым удобным временем для обдумывания дальнейших планов. Когда дверь отворилась и вошел капитан наемников, Генрих бросил на него вопросительный взгляд. Обычно подчиненные не решались нарушать трапезу командира.
- Ваши лазутчики прибыли, барон, - чуть склонив голову, объяснил капитан. – Говорят, что все прошло успешно.
- Отлично, после обеда я хочу их видеть.
- Будет исполнено, - бряцая вооружением, капитан вновь исчез за дверью каюты.
- Мартин, - барон обернулся к оруженосцу. – Пойди приготовь почтового голубя для моего отца, передадим ему все хорошие вести сразу. А еще зайди на камбуз, распорядись, чтобы приготовили немного снеди для парней, если они все сделали правильно, то лишнее угощение вполне заслужили.
Несколько минут прошло в полной тишине, только костяная ложка почти неслышно скребла по дну оловянной тарелки. Покончив с ухой, Генрих соорудил себе еще один "колобок". В этот момент в каюту ворвался бледный как смерть Мартин.
- Мой лорд! Ваш дегустатор, у него судороги! На камбузе пропал один из помощников повара!
- Моего медикуса сюда, живо! Мерзавца схватить! – вскочив с места, приказал барон, после чего не дожидаясь каких-либо подтверждений, сунул два пальца в рот и надавил на корень языка.

Серый лабиринт улиц припортовых районов давил своей однообразностью и сыростью. От влажного воздуха спирало дыхание, а очередной одноликий поворот неизбежно наводил на мысли, что здесь ты уже был. Топот подкованных сапогов за спиной окончательно вывел душевное состояние беглеца на грань нервного срыва. Он мог бы и не оглядываться, но все равно оглянулся. Панцирники в вытянутых саладах с осадными ножами на перевес уже были всего в нескольких пролетах от него, а позади пеших были видны фигуры всадников в зелено-белых одеждах с гербами.
Он бросился в ближайшую подворотню, но там его встретила лишь глухая стена. Больше бежать было некуда. Трясущимися руками, беглец достал из-за пояса пузырек с остатками средства и быстро, не задумываясь, влил себе в горло.

- Вам повезло, что о яде успели узнать вовремя, - придворный медикус в серой мантии с длинными рукавами неторопливо складывала обратно в свой саквояж баночки и колбы. – Это сильнодействующее средство, но растворенное в еде, оно действует постепенно, через определенный промежуток времени. То, что вам пришлось задержать обед, спасло вашу жизнь, мой лорд. Остаточное действие отравления, как то слабость и тошнота, будет продолжаться еще несколько дней, советую вам пока не вставать с постели и поменьше двигаться вообще.
Генрих-младший, лежащий на узкой тахте, стоявшей за ширмой в его каюте, посмотрел на замершего рядом Мартина.
- Жаль, не удалось взять его живьем. Ну да ладно, ты приготовил голубя с сообщением?

Джеймс Аспен, молчаливо раздумывающий над немым вопросом, где же ему искать лери Лерлиннь, так некстати успевшую куда-то уйти, стоял на галерее, глядя в сторону коридора, ведущего к покоям королевы-матери. Когда там мелькнула чья-то фигура, Аспен рванул с места:
- Подождите! - он завернул за поворот и остановился, поняв, что почти что ошибся в своих убеждениях - перед ним была явно не Шерилл Лерлиннь. Однако девушка не уступала статс-даме внешностью, и Джеймс позволил себе улыбку - почти такую же, какая была у его отца. - Ох, простите, миледи... я искал леди Лерлиннь...
Гертруда улыбнулась, в её не обременённую мыслями головку даже не закралось подозрение, что искать могли Шерилл. Посему она ослепительно улыбнулась.
- Так в чём же дело, или у Вас есть сомнения в том, что я Лерлиннь?

- О-о, - Аспен почтительно склонил голову, лукаво улыбаясь и явно стараясь не отставать в очаровании девушке. - Если я не ошибаюсь, миледи, я искал Вашу сестру, леди Шерилл Лерлиннь. Мне нужно передать ей послание для королевы. Но, к сожалению, нигде не могу ее найти. Вы не подскажете скромному слуге Его Величества, где можно сыскать леди Шерилл?
Гертруда, конечно, не обладала блестящим умом, да и великолепной сообразительностью похвастаться не могла, но сейчас и она кое до чего додумалась.
- Послание для королевы…. Хм, это, должно быть, очень срочно. Не так ли?
Джеймс нахмурился. Почему-то он принципиально не мог вспомнить, говорил ли Ричард о том, что послание срочное, или же нет.
- Я... не думаю... - неуверенно протянул он, вытянул конверт из-за пазухи. - Его нужно передать лично королеве, и я имею приказ попросить об этом статс-даму Ее Величества.
Аспен задумался, хотя в большей степени его восхищали черты лица Гертруды.
- Миледи, Вы же тоже являетесь фрейлиной Ее Величества? - произнес он, приподняв бывшие до того нахмуренными брови.
Гера сделала незаметный шажок и оказалась совсем близко к Джеймсу.
- Ну конечно я фрейлина Её Величества,- девушка подняла до того опущенный взгляд на Аспена,- и совсем не обязательно искать мою драгоценную сестрицу, меня не затруднит самой передать сие послание по адресу.
Джеймс протянул конверт Гере, и когда та взялась за него своей ручкой, не выпустил из своих:
- Я могу пригласить Вас на конную прогулку, леди Лерлиннь? - спросил он, продолжая улыбаться.
Гера сдалала вид, что задумалась над его предложением, хотя, конечно, приняла решение сразу же, как только эти слова слетели с его губ.
- Ну что ж, пожалуй, я смогу найти для Вас время,- чарующе улыбнулась она.
Джеймс выпустил конверт из своих рук и склонился, дабы прикоснуться губами к руке Геры:
- Почту за честь, миледи, - он выпрямился и, вновь склонив голову, направился прочь все с той же улыбкой на устах.
Фрейлина прищурилась глядя ему в след.
«Это всё так занимательно…».


(с Мастером... принося глубочайшие извинения за столь долгую задержку, впрочем, оправданную)

Шарлотта, горничная Шерилл Лерлиннь
Покои статс-дамы.

Шарлотта вот уже пять лет была верной спутницей леди Лерлиннь, куда бы та ни направлялась. Их отношения ни в коей мере нельзя было назвать приятельскими, но преданность и расторопность девушки крайне импонировала Шерилл, вызывая если не дружеские чувства, то по крайней мере расположение.
Вот уже с четверть часа служанка наблюдала за тем, как ее госпожа, приняв ванну днем, чего ранее за ней не водилось, с сосредоточенным выражением лица ходила по комнате, то заламывая пальцы, то сжимая виски, кусая губы и время от времени бросая задумчивые взгляды на горничную. Шарлотта сидела на маленькой скамеечке, быстро расшивая выточки на бордовом платье леди, которое та не надевала уже более двух лет. С чего вдруг Шерилл вздумалось о нем вспомнить, девушка не знала, а спрашивать сейчас было крайне чревато. И без того было ясно, что вот-вот случится нечто непоправимое, если уже не случилось.
Шерилл все так же молчала, пока служанка помогала ей одеваться, лишь скривив губы в неприятной усмешке, глядя на то, что вырез платья, раньше не более чем кокетливый, спустя два года можно было бы назвать уже вызывающим. Время от времени Шарлотта ловила отражающийся в зеркале тяжелый взгляд, и сердце ее сжималось от страшного предчувствия беды.
-Шарло, мне надо с тобой поговорить,- сухо сказала леди Лерлиннь, когда ее горничная закончила прическу и замерла в ожидании дальнейших приказаний.


Шерилл Лерлиннь .

Бросив последний взгляд в зеркало, не столько чтобы удостовериться в законченности своего туалета, сколько чтобы взглянуть на распростершуюся на полу Шарлотту, все еще захлебывающуюся плачем, Шерилл вышла из комнаты, направляясь в покои королевы-матери. Она прекрасно умела убеждать, но и заставлять у нее выходило не хуже. В достижении своей цели она была жестока и безжалостна. Ни стоны, ни мольбы, ни слезы кроткой и верной Шарло ее не тронули. Пара пощечин, наотмашь, с замахом, несколько сухих фраз, которые фрейлина прошипела сквозь зубы, холодный блеск серых глаз, не сулящих помилование. Шарлотта ничего подобного не заслужила, но она находилась в полной власти леди Лерлиннь. И не только она, а все, кто был ей дорог, причинить боль которым она никак не могла, а потому все будет сделано так, как приказала госпожа, что было прекрасно известно статс-даме.
Не удостоив караул у дверей даже мимолетным взглядом, Шерилл буквально ворвалась в покои к королеве, заставив всех присутствующих устремить на нее удивленный взгляд. А изумиться было чему. Всегда спокойная, одетая в одежду приглушенных тонов, с убранными под сетку волосами, сейчас Шерилл представляла собою небывалое зрелище. Бордовое платье не только давало возможность продемонстрировать неправдоподобно узкую талию, но и подчеркивало медный оттенок полураспущенных длинных волос, крупными кольцами спускавшихся по спине, едва захваченных парой заколок у затылка. Глаза, против обыкновения, густо подведенные черной краской, казались неестественно большими и пылали сухим блеском. Больше всего она сейчас походила на фурию, жаждущую крови. Но никогда прежде она не была такой красивой.
Не обращая ни малейшего внимания на окружающих, Шерилл прошла в глубь комнаты и бросилась к ногам Лианны.
-Ваше Величество, я пришла просить Вашего заступничества и правосудия.

Королева знала статс-даму; госпожа Лерлинь не стала бы устраивать представление и переговорила бы с глазу на глаз, если бы ей зачем-то этого не было нужно.
- Встань, дитя мое, и расскажи, в чем дело. Кто посмел обидеть тебя?
Шерилл так и не встала, но подняла на свою повелительницу пылающие гневом глаза. Щеки миледи горели лихорадочным румянцем, но голос был тверд и разборчив.
-Сегодня днем мною было получено послание от Бенедикта Тампти. А далее в ультимативной форме под угрозой насилия было предложено последовать куда-то с его людьми, якобы для частной беседы. Слава Теусу, у меня была горничная, настолько верная, что отвела от меня грозившую опасность, заняв мое место и позволив увести ее как леди Лерлиннь. И она жестоко поплатилась за свою преданность. Эти негодяи завезли несчастную девушку в какие-то трущобы, где на карету было совершено нападение. И..и..- Шерилл запнулась, опуская глаза, всем своим видом показывая, что произошло нечто страшное, а что именно- пусть все окружающие догадываются сами, - Ее спас кстати подвернувшийся патруль. Насколько можно говорить о спасении после всего того, что девушке пришлось пережить.
Леди Лерлиннь поднялась во весь рост, обвела взглядом лица всех присутствующих и продолжила чуть громче:
"Я обвиняю Бенедикта Тампти в попытке покушения на жизнь и честь старшей фрейлины Ее Величества королевы, не увенчавшейся успехом лишь потому, что верность и самопожертвование еще не стало совсем пустым звуком в этом мире. Я прошу правосудия, Ваше Величество."
Лианна Ярнгольд подняла ладонь, обрывая поднявшийся шум. Рука ее величества хоть и обладала красивой формой, но была шире, чем у придворных дам. И сильнее.
Гвардейцы в черно-желтых мундирах у входа хорошо знали этот жест, предназначавшийся не только для усмирения гомона.
- Арестовать Бенедикта Тампти, - приказала королева негромко. - И передать в руки дворцовой стражи.

(с Ноэль по всем средствам связи, кроме телефона и крика)

Где-то в Портовом районе
Конь был буйный, свирепый, черный, как смоляная баба, которых жгут там на родине. Его мышцы бугрились под мягкой выхоложенной кожей. Любой, кто подошел бы к нему был бы сбит копытом, а после затоптан. Только один наездник имел власть, точнее наездница.
Жеребец привык к свободе и воле, город его смущал и злил. Мелкие мохноногие уродцы - коняги простолюдинов и худющие лошадки с вытянутыми мордами, которых так любят аристократы, все они вызывали гнев жеребца.
Его наездница скрывалась под ярким, горящим, как световое пятно, красным плащом с капюшоном. Она свернула с большой улицы, полной гружеными повозками с рыбой, бродячих собак и кошек и ущербных бродяг. Свернула опять, и у маленькой непримечательной дверки, почти в самом тупике, сняла капюшон и постучала. Из-за двери что-то ответили, щелкнул замок, и девушка, взметнув длинными черными волосами скрылась в доме.

Бенедикт Тампти
Внешний двор королевского замка
Хеалдан, Синерайс

Серый конь с темной гривой ворвался в ворота замка, взбивая копытами пыль и оглашая округу стуком подков по земле. Быстрый, рвущий жилы галоп, резкий поворот, чавканье, когда властная рука натягивает поводья, заставяя коня сбавить скорость. Конь хрипит, прядает, встает на дыбы. Человек в черном, сидящий на нем, подпрыгивает, когда жеребец встает на все четыре ноги, недовольно тряся гривой - останавливаться тогда, когда он набрал скорость, конь не любил. Но с Тампти не спорил.
Ворвавшиеся следом конники из охраны Бенедикта не успели толком оглядеться, а мастер над людьми уже соскочил, буквально выпрыгнул из седла, не дожидаясь ни конюшего, ни приветствий от гвардейцев, что стояли возле двери. Что-то странное было в них... Приглядевшись, Тампти понял что именно: среди гвардейцев короля стояло трое людей в цветах Ярнгольдов. То, что они были при оружии, указывало лишь на одно - что это были воины королевы-матери.
- Мастер Тампти, Вы арестованы согласно приказу Ее Величества, - сухо, официально, словно и не он говорил, произнес стоявший чуть впереди гвардеец Лианны. - Я не советую Вам сопротивляться, ибо нам разрешено применить силу в данном случае.
Двое других гвардейцев зашли Тампти за спину.
Бенедикт на какую-то долю смутился, голова на его тонкой шее незаметно покачалась вправо-влево, после чего его лицо озарила дьявольская улыбка.
- Я готов с вами пройти. Не сопротивляясь. Парсонс, - крикнул он обернувшись назад, - будь благоразумен и сделай все, как нужно.
Парсонс стукнул себя по груди.
- Что же, господа, я готов с вами пройти, чтобы узнать, в чем меня заподозрили мои люди...
Брать его под руки не стали, однако встали близко, словно сомневаясь, что Тампти последует своим же словам и попробует сбежать.
- Следуйте за мной, - сказал тот гвардеец, что поведал об аресте. - И не стоит паясничать, мастер Тампти.
Королевские стражники удивленно расступились перед странной процессией, что вошла в замок.

(в большинстве своем написано Drogo с моими маленькими добавлениями)

Гертруда Лерлиннь.

У Геры был неоспоримый талант появляться не вовремя. Всвязи с чем она нередко попадала кому-либо под горячую руку. Вот и на этот раз фрейлина пришла в момент весьма драматический. Но, будучи слишком увлечена своей важной миссией, она не заметила напряжения на лицах присутствующих. Или же приписала их чему-то иному, абсолютно незначительному в свете порученного ей задания. Гордо подняв голову, старшая леди Лерлиннь, чуть медленней, чем следовало бы, прошествовала месту, где стояла Лианна.
-Ваше Величество, Вам послание от Вашего августейшего отпрыска, Его Величества короля Ричарда,- помпезно изрекла Гера, с поклоном протягивая конверт и с торжеством поглядывая на сестру.

- "Высоким повелением Его Величества Ричарда Элленрофа, он просит Вас отправится в Зеленое Логово, дабы почтить королевским присутствием ежегодный праздник в честь сбора виноградного урожая."
Лианна рассмеялась, обмахиваясь вместо веера письмом.
- Он мог бы придумать способ гораздо интереснее, но увы... наш сын не блещет разнообразием в мыслях. Интересно, в кого же он все-таки уродился. Шерилл, как вы думаете...
Она держала паузу ровно столько, чтобы всем присутствующим пришла в голову одна и та же мысль.
- Зеленое Логово... - королева поднесла послание к свече и наблюдала, как скручивается, чернее, бумага. - Этот цвет нам не к лицу.

Шерилл, вся внутренне напряженная, готова была прям тут же разорвать сестру собственными руками. А заодно и адресанта принесенного ею послания. Она ненавидела их обоих в это мгновение и с жадностью смотрела на скукоживающийся лист, будто бы представляя, что это они сгорают, мучимые пламенем.
-Вы правы, Ваше величество. Зеленый цвет куда больше к лицу юношам,- с усмешкой обронила младшая леди Лерлиннь, благоразумно воздерживаясь от того чтобы назвать Ричарда юнцом, в то же время памятуя о том, что лучшая острота та, что каждый додумывает про себя,- Тем более, что моя сестра так рассеяна, что обычно забывает и собственное имя. Что уж тут говорить о каких-то пустяках вроде записок, пусть даже и королевских.
Гера собралась уже возмущенно заявить, что провалами в памяти, в отличие от сестры, не страдает, но что-то в голосе Шерилл ее остановило. Да и королева явно не была в восторге от вовремя доставленной корреспонденции. Стремясь скрыть свою досаду, Гертруда пробурчала, кусая губы:
-Ну когда, в отличие от тебя, Шер, получаешь множество посланий в день, не мудрено перепутать.
Статс-дама выразительно посмотрела на королеву мать.
-Ну вот. И я о том же. Касательно же разнообразия в мыслях, то тут я могу лишь отметить тот факт, что у его величества вовремя не оказалось под рукой надежного советчика, которому меньше идет зеленый цвет.

Тобиас МакГоннагал
В покоях королевы-матери
Хеалдан, Синерайс

МакГоннагал раскрыл двери, дабы сир Джоффри и второй молодой стражник, оба в цветах Ярнгольдов, вошли следом за ним. Рядом с тремя гвардейцами королевы медленно шагал сир Хэмилтон, украшенный белым шрамом, отсекавшим кончик его носа. Судя по лицу человека, который командовал частью гвардейцев короля при его матери, можно было предположить, что разговор между ним и лейтанантом Тобиасом был не самым приятным из всего произошедшего днем.
- Ваше Величество! - сир МакГоннагал, преклонив колено и скрыв отразившееся на лице усилие кивком головы, взглянул на свою королеву. Старый лейтенант все еще обладал тем живым взглядом, которым он смотрел на Лианну так давно, когда юная леди Ярнгольд была доставлена ко двору Генриха. - Согласно Вашему приказания, мы задержали мастера Тампти, когда он достиг ворот замка...
Тобиас явно не договорил, вновь опустив голову. Сир Джоффри и второй ярнгольдовский гвардеец стояли, преклонив колено, позади МакГоннагала, старательно не глядя ни на кого из присутствующих. Сир Хэмилтон молчал.
- ...и передали мастера Тампти дворцовой страже, Ваше Величество, - после явно затянувшейся паузы, закончил Тобиас. - Вы приказали нам это сделать, миледи.
- Мастер Тампти был передан лично графу Комьеру, Ваше Величество, - подняв голову, сообщил сир Хэмилтон. - Король был уведомлен об инциденте.


Ричард Элленроф
Королевский кабинет
Хеалдан, Синерайс

В дверь постучали. Юноша отложил письмо, потер виски. Он ждал этого стука. Знал, кто стоит за дверь, с неизменной улыбкой на лице. Знал, что в эту секунду рука Аларика уже открывает дверь, дабы впустить Тампти внутрь.
- Ваше Величество? - Комьер был безукоризнен - стройный, прямой, с блестящей выправкой. Возможно, он прав. Возможно, он никогда не нападал на Малихера. Аларик не настолько глуп. Он сделал бы это изящнее. Или все же?..
- Да. Впусти его, Аларик.
- Слушаюсь, милорд. Мастер Тампти?
Комьер чуть посторонился, даря возможность Бенедикту войти. Оба стражника, что сопровождали Тампти на пути к кабинету, остались снаружи. Лейтенант еще раз взглянул на короля, отсалютовал и вышел, прикрыв дверь за собой.
- Садись, Бенедикт, - спокойно произнес Ричард, потер бровь над правым глазом. Почему-то захотелось выпить. Только вот кубок стоял пустой... - Рассказывай.

- Думаю, начать стоит с того, Ваше Величество, что на прошлой неделе мой лорд-отец и мастер над просвещением Эдвин Коллухэл, он же Лерлиннь– отец Шерилл, решили нашу судьбу, и вот, сегодня я вызвал госпожу Лерлиннь, чтобы обговорить c ней помолвку и дальнейшую свадьбу. Но, по дороге ее карету атаковали – Шерилл обесчестили, прислугу убили. Выжил только один из эскорта, мне тут же доложили о случившемся. Я вскочил на лошадь, и сразу же был арестован именем Вашей венценосной матери.
Король молчал. Он сидел, закусив губу, глаза его едва заметно бегали.
Тампти также молчал.
- Граф Комьер… -позвал Ричард.
- Не волнуйтесь, Ваше Величество, комар носа не подчистит. Все случилось так, как должно было случиться. – тихо добавил Бенедикт.
Вошел Аларик.
- Не понимаю, о чем вы, Тампти. Комьер, сопроводите мастера над людьми к моей королеве-матери для объяснений.
- В качестве пленника, милорд? – ровным голосом спросил Аларик.
- В качестве эскорта, Комьер. И защиты от людей королевы.
(Не без присутствия мастера Фазер Монка)

Иногда Говард Шелдон сравнивал себя с постаревшим ткачом, создающим громадный и красочный гобелен. Ясен замысел, видны все нити, точно известно, куда обязана лечь каждая... но нить рвется или выскальзывает из рук. И вышивка идет криво, совершенно не соответствуя замыслу.
Вот и сейчас... приходилось на ходу менять вышивку так, чтобы нити не вырывались из пальцев. И подыскивать новые варианты...
Что уже получается?
Получается вполне продуманный маневр, отвлекающий внимание на Лантогенетов, и подготавливающий почву для другого. Один удар в тени предыдущего.
Граф отодвинул старые книги и задумчиво поглядел на лежавшие рядом листы: во время чтения он постоянно делал пометки, а некоторые факты - выписывал. План складывался, и вырисовывался.
И становилось ясно, что в одиночку его даже и не стоит пробовать осуществить. Впрочем, как будто это раньше не было очевидно?
На стол лег чистый лист; пора было писать письма союзникам и разворачивать активные действия. Правда, стоило как следует поразмыслить над тем, какими словами донести свою мысль; раскрывать все карты нельзя даже помощникам.
А еще ведь есть письмо от Корвина... Эта нить в гобелен изначально не вплеталась. Но упускать ее нельзя.
Влияние - взаимная помощь - укрепление связей. Обычная цепочка любого, идущего к достижению цели.
Начнем!

За Хеалданом, Рауль Боллард.
(с Фазером)
Лошади выдыхали пар из ноздрей, грызли удила, но всадники сдерживали темп, понимая, что впереди слишком долгий путь. Хеалдан, затянутый с утра дымкой от многочисленных печей. По реке скользила баржа, сделавшаяся маленькой, когда взвод Болларда достиг приземистого холма, и Рауль вместе с четырью сопровождающими его офицерами натянул поводья, дабы оглянуться на столицу королевства.
Синерайцы растянулись длинной колонной, таща обозы с продуктами и теплой одеждой. Осень в Синерайсе резко сменялась зимой, и никогда нельзя было предугадать краткую грань меж двумя сезонами.
Боллард ехал на лошади вдоль строя пехоты и задумчиво всматривался в лица солдат. Внезапно он услышал оклики, обернулся.
Высокий и светловолосый Хербст в сопровождении с широкоплечим Роем Фулбером, отделившиеся от головы колонны, подъехали ближе, взбираясь на холм, где стоял скакун Болларда. Пехотинцы не поднимали взглядов, размеренно маршировали, перебрасываясь краткими шутками и похожими друг на друга вопросами.
- Здорово нас, словно темной ночью из-за угла, да сразу, кхм, в задний... - начал было очередную пошлую шутку Фулбер, однако Ханс многозначительно кашлянул, и Рой решил не заканчивать в прежнем манере, высказав лишь: - Короче, послали куда подальше, э?
- Послали нас, потому что другим не доверяют, - ответил Боллард, нахмурившсь. - Судя по рассказам, земли Доггерти - настоящее осиное гнездо.
- Судя по рассказам, - хохотнул Фулбер, отбрасывая с глаз рыжую челку, - земли Доггерти вот-вот переживут грызню за наследство! Кто там у них сейчас за старшего? Рыжий Бес? Этот, прости Теус, Фрэнк Бреммер?
- Или сир Стюарт Доггерти, дядя нынешнего мятежника, - медленно протянул Ханс, глядя на далекий теперь уже Хеалдан. - Человек с достойной репутацией...
- И нам этих двух оттуда выкуривать? - хмыкнул Флубер. - Но тогда я не понимаю, зачем для этого нужна кавалерия, и не просто всадники, а Единороги Эйнхорна? Тут нужна катапульта, да взвод священников!
- А священник у нас всего один, зато какой... - заметил Хербст. - Бочонок эля вылакает, и не поморщится. И четырех солдат одной левой раскидает. А уж если посох в руки возьмет - только прячься.
- Так, - крякнул Фулбер, потянулся, разминая затекшие мышцы, почесал короткую бороду. - Священник у нас один. Взвод Единорогов в полном составе. Да плюс пехота. Да плюс... чего там у нас, девок незапачканных, там еще прибавилось? Короче, помяните мое слово, кто-то захотел от тебя избавиться, Рауль, да в кратчайшие сроки. Из столицы убрать. А может...
Рой перегнулся через седло, сплюнул, утер рот тыльной стороной ладони:
- А может и вправду никому другому не доверяют.
- Они уже везде бунтов опасаются. - сказал Боллард, кашлянув, как будто проглотил кусок черствого хлеба, и он застрял в горле. Прокашлявшись, он добавил: - Не надо забывать, что большинство лордов свои ополчения еще не распустили. Те же Норвичи. Или Корвин с его армией головорезов. А порядок в Хеалдане оставшийся полк вполне способен обеспечить. Городская стража тоже полностью лояльна к королю.
Рой Фулбер как-то странно переглянулся с Хансом, что не укрылось от внимания Болларда. Однако то, что промелькнуло меж лейтенантом и рыцарем осталось невысказанным.
- Если готовится военный поход на Каледонию, - развеял неловкую тишину, вмешавшись, Хербст, - то можно понять, почему нам надо взять под контроль родовое гнездо Доггерти. Вдруг не только они могут восстать против короля?
- А кто еще? - Фулбер натянул поводья, разворачивая заходившего из стороны в сторону коня по направлению движения войска. - Вас послушать, так полкоролевства готово восстать! Ха! Я понимаю, когда в борделе пожар - тогда каждый хватает, что под рукой, и рвет когти прочь из развалюхи. Но королевство - не бордель же, в конце-то концов? Разваливать его - ну это надо совсем без мозгов быть!
Откуда-то с края дороги послышались жалобные крики. Кавалеристы с суровыми криками отгоняли кучку оборванцев. Рауль увидел, что эта была немолодая уже женщина и кучка ребятишек. Рауль пришпорил коня и подскакал ближе, так и не ответив на вопрос Фулбера.
- В чем дело? - спросил он солдат.
Увидев офицера с султаном на шлеме и яркими нашивками на наплечниках, женщина упала на колени и заголосила еще больше.
- Ваша милость, подайте на пропитание!
Рауль порылся в кошельке, вытянул оттуда горстку медяков и швырнул их нищенке. Та с восторженым воплем кинулась собирать добычу.
- Ай, сир Боллард Благодетельный, - прокомментировал картину подоспевший Фулбер. - Смотри, как бы она теперь свое дитя не заставило на удачу поцеловать. Она может. А еще не пристала бы к обозу в качестве очередной шлюхи. Запаха там от этих тощих из доков, что в твоем сортире, Рауль...
- Я давно говорил, что надо этих шлюх прогнать. - сказал Хербст. - Уж лучше пусть с крестьянками развлекаются. Сколько вдов сейчас по деревням осталось. А от этих шлюх кроме дурных болезней больше ничего. Ни за что с такими не связываюсь. И вам не советую.
- Мы должны расположить себе народ, чем можем, и пока можем - угрюмо ответил Рауль. - И, черт возьми всех этих обозных шлюх, пусть меня лучше называют сир Боллард Благодетельный, чем сир Боллард Кровавый...

Деннис Кеннет
В дне пути от Хеалдана
Усадьба Шелдона, Синерайс

Серая, будто бы затерявшаяся среди холмов и маленьких рощиц усадьба, не выделялась чем-то особенным. Небольшой двухэтажный домик, обнесенный забором, с пристройкой-конюшней у западного крыла и поленицей у левого. Пересекая яр и взбираясь на последний приступ, чтобы увидеть усадьбу, путник мог бы обратить внимание на легкий вьющийся дымок, исходящий из трубы на серой же крыше. Однако предположить, кто же обитает в затерявшейся среди лесов усадьбе одинокий путник никак не мог.
Если только не знал с самого начала, что именно следует искать и где.
Лорд-Демон, рысью пересекая последнее расстояние меж рощей и домом, выглядел помятым - судя по всему, скакал галопом, торопясь достичь место своего назначения в кратчайшие сроки. Слуга во дворе, рубящий дрова, уперся топором в землю, отер пот со лба, чуть прищурившись и глядя на всадника. Чинящий обувь у конюшни работник тоже поднял голову, приглядываясь к прибывшему. Не знай Кеннет этих людей - и вмиг бы обманулся их кажущейся безобидностью. Только Деннис не обманывался. Видел обоих в деле.
Когда уставший конь въехал во двор, из дома появилась фигура темноволосого человека, облаченного в обычный охотничий костюм. Он жевал надкушенное яблоко и выглядел удивленным.
- Деннис? - протянул Робер, глядя на соскаивающего с коня Демона.
- Робер, - кратко и холодно ответил ему Кеннет. "Работник" принял поводья скакуна, повел его в сторону. Дровосек приблизился, выжидательно глядя на лорда.
Деннис ощерился, глядя в лицо "дровосеку", но подчинился его взгляду, расстегнул пояс с ножнами и, не глядя, кинул их ему в руки.
- Прости, - проследив взглядом за полетом ножен, произнес Робер, сплюнул зернышко. - Отец мало кому доверяет.
- Без тебя знаю, - Кеннет кратким движением сорвал с рук перчатки, запустил пятерню в расстрепавшиеся волосы. - Веди меня к нему.


Саймон Лонгхоу
Восточный квартал Хеалдана
Хеалдан, Синерайс

Стражники расступились, пропуская Монаха к тупику меж невзрачными домами, стиснутыми до такой степени, что в какой-то момент пришлось бы протискивать боком, если бы не мусорный завал, закупоривший выход из улочки.
- Последний, - произнес один из стражи. Саймон не стал отвечать, ткнул носком сапога тело, проверяя его на обилие жизни. Грязный оборванец с раскрытым ртом и желтыми кривыми зубами уставился вверх невидящим взглядом. На черной рваной одежде еще багровели кровавые следы. Лонгхоу повернулся к стражнику, смачно сплюнул в сторону:
- Мастер Тампти, будь он здесь, явно попросил захватить хотя бы одного в живых. Вместо этого вы показываете мне последний труп.
Стражник развел руками:
- Послушайте... кхм, сир, - неуверенно начал он, силясь определить по виду Монаха, к какому классу тот принадлежит. Саймон не стал его поправлять. - Этот оборванец почти отправил на тот свет одного из моих парней, расцарапал другому лицо... у нас просто нервы сдались, и мы ему всадили один болт. Думали, выдюжит...
- Не выдюжил, - мрачно бросил Лонгхоу. - Избавьтесь от тела. А то здесь будеть вонять.
Стражник кивнул, соглашаясь, коротко отдал команды, но Саймон уже не слушал, шагал к выходу из переулка. Там его ждали двое - вечно подвижный Ласка и мрачно ухмыляющийся Ворчун.
- Труп, - счел нужным сообщить двум своим людям сержант. Он любил свое звание. Будучи в Фёлюньерре и глядя на залитых кровью товарищей, он и подумать не мог, что что-то большее, нежели тюрьма, из которой его вытащили, может ожидать выжившего в Синерайсе. Он приятно ошибся. - Последний.
- Языка не взяли, - ухмыльнулся шире Ворчун. - Беда-то.
- Заткнись, - оборвал его Монах. - Где этот... Росби?
Ласка вскочил в седло, натянул поводья.
- Я знаю.
- Ну так веди.

Лилит Тампти

Одно из немногих занятий в замке, позволяющее вырваться из его стен, не привлекая внимания - прогулка по парку. Пожалуй, каждый обитатель дворца хоть раз прибегал к такому способу отдыха. Особенно когда слишком уставал от постоянных интриг и козней.
Лилит Тампти от них вовсе не устала. Не принимая особенного участия в бурной жизни замка, она, тем не менее, была в курсе всех последних событий. Вот только желание вникать в это у нее пропало абсолютно. Что-то шло категорически не так... или, наоборот, только так, как нужно. Кто разберет? И ничего лучше прогулок не могло помочь расставить все по своим местам.
- Как замечательно, что вы решили прогуляться, миледи! - Кэрри так и сияла, радуясь куда больше госпожи.
- Ты права. Если долго сидеть в замке, он выпьет все твои соки.
Кэрри покосилась на Лилит, не слишком хорошо понимая ее слова. Но выражение лица леди Тампти не изменилось: с тем же равнодушием она смотрела на деревья вокруг и уж совсем не смотрела на Кэрри. Будь у этой прогулки больше зрителей, они бесспорно восхитились красотой Лилит и ее горделивой походкой. Злые языки, увидев ее в этот момент, несомненно предположили, что мысли леди Тампти занимает Его Величество. Но они бы ошиблись. Лилит пребывала в том умиротворенном состоянии духа, когда мысли девственно чисты и не задерживаются ни на одном предмете дольше нескольких мгновений. А о короле ей хотелось думать меньше всего на свете. По крайней мере, пока.
- Миледи, кто это там? - Кэрри указала куда-то в сторону. - Как несется! Это не ваш брат?
Лилит ничего не ответила, только наблюдала за стремительно несущимся к замку всадником, сопровождение юного милорда Тампти едва поспевало за ним. А это действительно был Бенедикт. В его скачке было что-то неуловимо тревожное, и брови Лилит едва заметно приблизились друг к другу, но так до конца и не сошлись на переносице.
- Идем, - коротко приказала она Кэрри и остальным сопровождавшим слугам.
Чтобы добраться до замка, ушло не так уж много времени. Люди юного Тампти успели спешиться и уводили лошадей, но самого Бенедикта видно не было. Лилит нахмурилась: куда мог деться братец? Учитывая его любовь попадать в неприятности, можно ожидать всего, что угодно. Особенно того, что может сказаться на ней самой.
Леди Тампти не отличалась склонностью к колебаниями, а потому решительно направилась к королевским гвардейцам.
- Что здесь произошло? Где милорд Тампти?
Гвардейцы сами выглядели озадаченными, но выправка давала о себе знать, и они тут же вытянулись перед леди. Прочистив горло, один из них ответил:
- Миледи, мы сами толком ничего не знаем. Бенедикт Тампти был арестован именем королевы.
Лилит сдержанно кивнула гвардейцам, выдавая свое удивление только приподнятыми бровями. Решительно развернувшись, она направилась в замок, на ходу бросив служанке:
- Кэрри, узнай, не приходила ли почта от отца.
Та кивнула и, присев в реверансе, унеслась. Сама Лилит пока не имела ни малейшео представления о том, во что ввязался братец на этот раз, но лезть выяснять - не самая удачная идея. Тем более, если это как-то связано с королевой.
________________________

В голубятне Кэрри узнала, что послание действительно было, с печатью самого лорда Тампти, причем не ранее, как этим утром. Вот только служанки леди Тампти оно не дождалось.
- Вы посмели отдать его кому-то еще?- воскликнула Кэрри, живо представляя, что сделает с ней Лилит после таких новостей.
Старик, заведующий голубятней, покачал головой:
- Не кому-то, а слуге милорда Тампти. Он был крайне расторопен и едва не сорвал письмо с лапки голубя.
Судя по всему, несчастная птица заботила старика куда больше, чем очередная бумажка. Он слишком давно работал, чтобы успеть понять: каждое письмо одаренных властью людей - "чрезвычайно важно". Неужели обращать внимание на все?
- Какая скорость, - пробормотала Кэрри. Все ее мысли занимало послание, с такой быстротой попавшее к Бенедикту. Похоже, там действительно было нечто важное. Ох, не обрадуется леди Лилит

Магнус Росби, гостиница "Красный Вепрь"

Вошедший слуга молча протянул конверт, на котором не было печати. Раскрыв его и бегло проглядев послание, Росби опустил взгляд на последнюю строчку. Подписи тоже не было. Однако Магнус прекрасно знал, от кого было сие письмо.
- Когда это было отправлено? - спросил Росби, строго взглянув на слугу. Слуга кожей ощутил сердитый взгляд, а от тона, с которым эти слова были произнесены, у него по коже забегали мурашки.
- Письмо задержалось в пути, милорд, - произнес слуга, наливая горячей воды в таз. - Я не могу сказать, как давно оно лежало у хозяина.
Магнус рассеянно кивнул, читая послание. Лицо его мрачнело все больше. В вежливой манере, столь привычной лорду Шелдону, последний писал о том, что до него дошли слухи о поспешных и неправильных действиях Росби. Слухи, которые, как Магнус догадывался, кто-то специально распускал.
И это злило Магнуса больше всего. Он был против этого плана с самого начала и пытался отговорить Шелдона-младшего от подобной идеи, но куда там? Этот идиот, одержимый манией своего величия, был настолько в восторге от своей "блестящей" идеи, что мнил себя чуть ли не мастером интриг. Он долго и с воодушевлением описывал все преимущества своего плана, а когда Росби осторожно указал на его рискованность и уязвимость, просто пришел в ярость. Надо ли говорить, что Магнусу пришлось подчиниться, мысленно обзывая этого зарвавшегося дворянчика идиотом и сыном такой-то матери (что в приличном обществе вслух произносить не принято). Теперь Росби с трудом сдерживался, чтобы не дать волю своему гневу.
Магнус понимал, что на него сейчас попытаются свалить всех собак и сделать его крайним. Лорд Кеннет с Робером Шелдоном будут оправдываться перед графом, а лучшей кандидатуры в качестве козла отпущения, чем он, Магнус Росби, они не могли придумать. Хотя задуманная операция с Люсиндой изначально была идеей Робера, вряд ли этот самоуверенный щенок решится признать свои ошибки из боязни что "папенька" его жестоко накажет за легкомыслие и самоувернность.
Скомкав послание и поднося пергамент к огню свечи, Магнус сжал губы в тонкую линию, нахмурив лоб. Гадать было глупо - до Шелдона дошли слухи о провале операции в городе, и провале операции с Люсиндой, уже изначально обреченной на провал. Лишь только вмешательство Теуса могло помочь похищению, но вряд ли бы этот старикашка, сидящий на небе, стал помогать в таком деле. Однако никакие протесты Магнуса не помогли отговорить Робера от данной идеи, а потом и сам Росби совершил ошибку - поверил в возможность операции. Да, он сделал все возможное, чтобы спрятать концы в воду. Он нанял кучу случайных людей, не знавших о самом плане, или знавших не более того, чем им положено было знать. Главного исполнителя операции в тот же день Магнус отправил на корабле в Влюоренс, и сам же позаботился о том, чтобы этот авантюрист туда не доплыл. Однако теперь, когда Робер явно достал своего отца своими промахами и рассказал ему о своих деяниях, граф Шелдон не был доволен, и его сын совершил единственно возможный поступок в своем положении: сказал, что все это придумал он, Магнус Росби. А если рядом крутился Кеннет, то тот не преминул поддакнуть, и может быть, пользуясь удобным случаем, повесить еще парочку собак на Магнуса, дабы отвести от себя удар Шелдона. Кто-то должен был быть козлом отпущения, и этим "кто-то" явно стремительно становился Росби.
- Надеюсь, Лейтон уже успел сделать кое-что из того, о чем я его просил... Флорентий прав. Нужен кто-то третий, который нейтрализует двоих.
Вдруг Магнус с ужасом понял, что произнес последню фразу уже вслух, и хотя он пробормотал это себе под нос, тем не менее слуга его услышал, но сделал вид, что ничего не понял. Единственное, что он понял, так это то, что он в этой комнате сейчас лишний, и лучше уйти побыстрее, пока его отсюда не попросили уйти в очень грубой форме.
"Надо искать выход. Эта собака Шелдон готов меня сдать в любой момент. Я попробую снова скрыться, затаиться, пока старый лис не успокоится. Но вот Тампти... "

Дверь комнаты отворилась, и слуга, поспешно шагнув в сторону, пропустил мимо себя Таллада Росби со взъерошенными волосами.
- Эй, валет, оставь нас. Увижу, что ты подслушиваешь - убью на месте. Задушу голыми руками! - прикрикнул на него Росби угрожающим тоном. Слуга поспешил скрыться за дверью, оставив ее приоткрытой. Таллад выглянул за дверь, дождавшись пока слуга скроестя из виду, и аккуратно прикрыл дверь, оставив небольшую щель, чтобы было видно, елси кто-то снова подкрадется к двери.
Одетый в алую тунику королевской стражи поверх кольчуги, с темно-алым плащом за спиной, Таллад был слегка запылен, словно сильно торопился достичь отцовского места жительства.
- Я только сейчас сумел отпроситься! - без предисловий, даже не дождавшись, пока отец поприветствует его, выпалил молодой Росби. - Весь замок - словно улий!..
- Спокойнее, - поморщился Магнус. - Что с... девушкой?
- Провалено! Все провалено! - Таллад схватил кувшин с водой, жадно отпил. Вода потекла по подбородку, капнула на тунику. Он отер воду тыльной стороной ладони. - Теперь Комьер проверяет каждый пост чуть ли не лично...
- Что с исполнителями? - медленно произнес Магнус.
- Мертвы. Одного захватили, но он в тюрьме, у Гринвуда в ведомстве. Меня туда не пустят, если только у меня не будет поручения от кого-нибудь повыше...
- В этом нет нужды, мой мальчик, - сказал Магнус, ободряюще похлопав сына по плечу. - Я замел все следы... От этого проходмица они узнают только имя человека, которого уже сутки как нет в Хеалдане, и в самом Синерайсе...
- Зато теперь про любые операции во дворце и в его окрестностях придется забыть. Все, кто пытается попасть во дворец, проходят проверку лично у Комьера или его заместителей.
- Комьера уже выпустили из-под стражи? - спросил Магнус , удивленно приподняв брови.
- Еще вчера, - подтвердил Таллад, усаживаясь в кресло. - И с удвоенной яростью и рвением взялся за наведение порядка во дворце, как он это понимает.
- Проклятье, - ругнулся Росби, ударил ладонью по черному уже пергаменту, бывшему письмом. - Кажется, не остается иного выбора, как связаться с Тампти...
- Он арестован, - вставил в рассуждения Магнуса с самим собой Таллад. Когда отец повернулся к нему и приподнял брови, гвардеец повторил: - Он арестован. Людьми королевы. Я стоял на посту, когда он влетел в замок на коне, но его уже ждали и тут же увели. Я попытался разузнать, в чем дело, но это было дело королевы, да и нельзя было уходить с поста...
Магнус прорычал сквозь зубы длинное ругательство, от чего Таллад едва не вывалился из кресла.
- Придется переходить к плану "Д", - сказал Магнус, немного успокоившись.
- Это к какому? - спросил Таллад.
- Залечь на дно... - ответил Магнус, стукнув кулаком по столу. - И так, чтобы меня не нашел ни эта собака Шелдон, который мнит себя великом комбинатором, ни прихвостни Тампти, которые могут счесть, что это я виноват в его аресте...
- Вряд ли они догадываются о твоем существовании, отец, - сказал Таллад, качая головой. - Лично я сомневаюсь, что Тампти стал выкладывать на тебя все досье своим подчиненным. Скорее, он предпочел бы иметь все козыри в своих руках... Бенедикт Тампти ни с кем не любит делиться, даже компроматом... Мне так кажется.
- Вот как? Это уже лучше... Но, что если он проговорится? Если эта стерва, которую до сих пор еще называют королевой, решит отдать его в лапы инквизиции...
- Опять-таки сомнительно... - сказал Таллад. - Инквизиция - цепная собака на привязи у кардинала. А королева явно не намерена себя утруждать... ее вдовий траур - лишь видимость... ходят слухи, что она успела себе найти фаворита среди придворных, да и один из послов тоже не избежал ее пристального внимания. Кардинал не станет для нее ничего делать...
- И все же, я бы подстраховался. Этот старый лис , лорд Шелдон, попытается спустить на меня всех собак...
- В таком случае, отец, остается одно - скрыться там, где тебя никто не подумает искать, кроме меня или Лейтона. Помнишь, ты мне говорил про такое место?
- Я не просто так про него тебе говорил, - ответил Магнус. - Ты все понял правильно. Лучше недобдеть, чем перебдеть. В общем так, свяжись с Лейтоном. Передай ему примерно следующее "План А придержи в рукаве. План Б нереален. План В и план Г провальны. Запусти план Д. Первый должен ответить. Второй пусть сам отвечает за себя". Все запомнил?
Таллад кивнул.
- Этого будет достаточно, чтобы Шелдон прижал хвост, а Тампти еще долго не вылезал из карцера. А я придумаю, что еще можно будет сделать.
- Это все?
- Думаю, да. Нам обоим пора убираться отсюда, и как можно скорее...

Джон О'Беннон, Эдмон Доггерти
В кабинете Доггерти
Кожнер, Каледония

Стражник со шрамом проводил епископа в приемный кабинет, располагавшийся в резиденции наместника. Теперь, по-видимому, она уже именовалась королевским дворцом, но Джон был реалистом, а потому не рассчитывал, что это надолго.
Доггерти уже ждал его за своим могучим дубовым столом, установленным на настоящих резных колоннах. Наместник прямо-таки лучился важностью и величественностью, но за всем этим проскальзывала легкая наигранность и даже тонкий запах страха, ощущаемый О'Беноном буквально интуитивно.
Кроме них, здесь оказались еще два человека. Первый был дряхлым семидесятилетним стариком, ровесником кардинала Лантогенета. Но, несмотря на равенство в возрасте, советник наместника Блэкмур, из старого рода сосланного в Каледонию еще несколько веков назад, показался бы ожившим мертвецов рядом со ставленником Патриарха. Вторым, конечно же, оказался Брилл О'Салливан, номинальный владетель Кожнера, и как догадывался Джон, один из главных идеологов столь топорно проделанного переворота.
- Святой отец, добро пожаловать домой! - лучезарно улыбнулся Доггерти и вальяжно вскинул руку, как бы указывая Джону, что тот может присаживаться. - Надеюсь, море было к вам благосклонно. Говорят, в это время лучше совсем не плавать, а не то эти пираты под флагом милейшей леди Спиннет обчистят всю посудину...- Что можно взять у скромного служителя Теуса, - улыбнувшись лишь краешком губ, ответил епископ, продолжая стоять. - К тому же, куда опаснее сейчас корабли герцога Норфолка, которые носятся по проливу и не дают кому-либо покинуть портов без особого разрешения своего владетеля или указа короля.
Эдмон посмотрел долгим взглядом на Брилла, как будто раздумывая о чем-то. Затем обернулся к епископу.
- Вы привезли ответ Элленрофа?
- Конечно, - кивнул О'Беннон. - Но будет ли правильно, если его услышат все собравшиеся?
О'Салливан выпрямился, выпятив грудь вперед и смерив епископа презрительным взглядом, каким сытый хищник может оглядывать не в меру наглую мелкую мошку.
- То есть, ты считаешь, что здесь собрались посторонние делу Каледонии, О'Беннон? - медленно протянуло Брилл, однако Эдмон не дал ему продолжить, поднял руку:
- Мы обсудим это потом. Оставьте нас.
Каледонец повернулся к Доггерти, удивленно наклонив голову на бок, раскрыл рот, когда Блэкмур взял Брилла под локоть:
- Мы все знаем Ваш горячий нрав, сир О'Салливан. Ответ короля, скорее всего, резковат и может вызвать поспешные решения, - тихо проговорил старик. - Вы же будете первым раскаявшимся потом. Так не лучше ли избежать подобной неприятной ситуации?..
О'Салливан сбросил руку Блэкмура, оглядел всех присутствующих, громко фыркнул и рывком распахнул дверь на себя, выходя из кабинета. Доггерти терпеливо дождался, когда она закроется за худощавым Блэкмуром, подался вперед, помассировал виски.
- Давай, говори, чего уж там... - бросил он Джону.
- Ты идиот, - коротко, но очень емко бросил служитель Теуса, усаживаясь в кресло, так что из-под повседневной ризы стали видны высокие кавалерийские сапоги. - Мне казалось, мы договорились, что все будет не столь быстротечно и нагло. Я не успел даже подготовить почву, когда в столицу Королевства пришли послания о твоем мятеже. Ричард в ярости, и если ничего не предпринять, то нас ждет очередная каледонская война. Думаю, его послание тебе все равно не нужно, тем более что это скорее ультиматум, чем попытка начать переговоры. Остался единственный плюс, кардинал Лантогенет уговорил короля сделать меня главным переговорщиком.
- Не забывайся, О'Беннон, - с холодной раздраженностью в голосе отозвался Доггерти, оперся локтями о столешницу. - Пока ты там ведешь свои долгие и нудные речи, здесь нужно действовать. Быстро, резко, дабы никто не успел сообразить, что происходит. Только так можно было взять Каледонию в свои руки.
Эдмон поскреб подбородок, который покрывала щетина, хмуро глядя на Джона.
- И что же ты, главный переговорщик, можешь сделать? - протянул после краткого молчания Доггерти. - Уговорить этого мальчишку оставить Каледонию в покое? Ричард может сколь угодно долго быть в ярости. До Каледонии у него не дотянутся руки, а ежели он вознамериться пойти наперекор всем мудрым людям, его окружающим, - по губам Эдмона скользнула ухмылка. Обычно так ухмылялись люди, знающие что-то тайное о других и испытывающие непередаваемый восторг по этому поводу, - то мои люди при дворе Его Величества де Труа сразу же поймут, что нужно шепнуть этому старикану на ухо. Для Синерайса война на два фронта - гибель. И, если Ричарду хватит мозгов это понять, у него не останется выбора. Я правильно рассуждаю, а, Джон?
- Да, но ты забыл о своем старом друге, Эдмон, - епископ тоже подался вперед, чтобы быть с Доггерти "на одном уровне". - О герцоге Мерта! Ты забыл о его флоте, что по-прежнему может не только раздавить все утлые суда этой страны, но и не дать возможности ни одному человеку с континента попасть сюда. Когда я выезжал из Хеаланда, полки уже были посланы в твои владения, и я не думаю, что Рыжий Бес будет стоически оборонять твою честь и твой домен, особенно если кто-то из приближенных мальчишки проявит дальновидность и пойдет с НОВЫМ БУДУЩИМ графом Доггерти на сделку! Но время и возможность все исправить, как нужно нам, еще есть... А теперь скажи конкретно, сколько именно власти ты взял пока в Каледонии? Сколько Кланов присоединилось к тебе в деле освобождения страны? - в вопросах звучал явный сарказм, епископ и сам знал ответ, который должен прозвучать.

(& Father Monk)

Те же, там же
(окончание)

Доггерти в ответ лишь фыркнул, откинулся на спинку кресла, поводил пальцем по краешку стола.
- Три Клана, если считать О'Салливана, - медленно произнес Эдмон. - Плюс почти все синерайсские дома, нашедшие здесь место. Но эти... как только на горизонте развернутся стяги Элленрофа, они могут сразу позабыть о том, кто их настоящий король. Те же береговые лорды... ты, наверное, имел удовольствие с одним из них беседовать, - Доггерти взглянул на епископа. - А твой бич, этот Норфолк... Тяжелые суда, огромная армада... да-да, конечно. Только вряд ли он сумеет удержать все водное пространство под своим контролем. Ко мне дошли слухи, что Крехенштайн не дремлет. Насколько мне известно, а мне известно больше, чем ты думаешь, Джон, это пока всего лишь слухи, распускаемые нашими друзьями из Фёлюньерры. Несмотря на малую вероятность, Норфолк должен будет учитывать сию возможность, - Доггерти улыбнулся повторно, как довольный кот, только что поймавший мышь. - Он не всемогущ, о нет...
Под взглядом О'Беннона улыбка Эдмона увяла. Король Каледонии побарабанил пальцами по столу, в упор глядя на Джона.
- И что мы будем делать? - наконец, спросил он. - Рыжий Бес утверждал, что они справятся. Думаешь, он переметнулся на сторону Элленрофа?
- Я не исключаю такой возможности, и мы должны "учитывать такую возможность". Что же касается Империи, то боюсь Норфолк не сильно будет обеспокоен ее флотом. Лантогенет получил секретный пакет от Патриарха, и, как оказалось, старик в Священном городе решил сыграть свою роль в нашем деле. О содержании письма знает Ричард, бывший коннетабль, новый Мастер над войной и, скорее всего, Норфолк. Патриарх запретил императору вмешиваться в "затихающую распрю между единоверцами", и пригрозил отлучением, а также отменой вассальных присяг. А такого император не сможет себе позволить, ведь если ты еще помнишь, его должность является не наследственной, а избранной, а кому будет нужен отлученный от Церкви правитель...
Кисти Джона переплелись, и суставы пальцев громко хрустнули.
- Но нам нужно теперь думать о себе. Итак, всего три Клана... Меня ты тоже посчитал?
Доггерти замолчал, обдумывая слова Джона и погружаясь в себя. Губы его беззвучно шептали нечто вроде "проклятье", а глаза отсутствующе смотрели на лицо епископа.
- Что?.. - Эдмон встрепенулся и отрицательно качнул головой. - Нет... не посчитал... дьявол! Я же отправил письмо, чтобы они перехватили... Проклятье!
Он с силой ударил кулаком по столу.
- Теперь остается надеяться на треклятый разрушенный флот Фёлюньерры!
- Или на безоговорочную поддержку всех Кланов, - на губах у Джона появилась легкая змеиная усмешка. - Но для этого нам нужно предложить им то, чего не сможет сделать Ричард. А если я прав в своих суждениях, то вполне возможно, что король согласится даже предоставить Кланам места в Совете Лордов и право избирать нового наместника из своего числа. От такого подарка не откажется никто из умеренных, а значит, мы должны сделать так, чтобы возможность такого развития событий ВООБЩЕ была бы не допустима.
Доггерти замолчал, глядя на сплетенные перед собой в замок руки. Несколько раз он жевал губами, словно силясь что-то найти меж зубов, однако в конечном итоге лишь откинулся на спинку кресла, в задумчивости глядя поверх плеча епископа.
- Я начинаю кое-что понимать, Джон, - медленно, тщательно проговаривая каждое слово, произнес новоявленный король. - Кое-кто в столице решил разменять фигуры. Пожертвовать чем-то, что принесет стабильную и самоуправляемую Каледонию... А может наоборот, я перестаю что-либо понимать...
Он вернулся взглядом в реальность, уселся в кресле удобнее, упершись о подлокотники.
- Что мы можем предложить Кланам, не потеряв при этом власть?
- Кому-то можно предложить деньги, кому-то земли из тех, что числятся сейчас в Каледонии за королевской семьей. Но большинство согласится рискнуть всем, лишь ради одного - свободы, - глаза О'Беннона опасно сверкнули. - Выбирать тебе, каким путем идти далее. И кем стать, тираном, узурпатором или освободителем?

(и маэстро Grey)

(с Монком)

Когда-то давно Говард Шелдон слышал о том, как люди на Востоке успокаиваются и настраиваются на размышления. Смотрят на текущую воду, на горящий огонь... и сопровождают это множеством философских мыслей.
Наверное, в этом что-то есть. Наверное - для того, у кого нет никаких практических дел. Граф Шелдон, однако, к таким не относился.
И поэтому он сосредотачивался по-другому - водя пером по бумаге, вычерчивая замысловатые картинки. Художником он не был (и не стремился), но рисовать умел неплохо; правда, портретов не допускал. Из-под пера выходили деревья, листья, небольшие пейзажи...
А подумать было о чем. И рассчитать...
- Отец!
Говард недовольно развернулся к двери. Что Роберу вдруг понадобилось? Он же просил - не беспокоить пока...
- Что случилось?
- Лорд Кеннет приехал.
Та-ак... муза интриг приходить не хочет, зато вместо нее явился Демон. Что ж, может, такая замена пойдет на пользу.
- Пригласи его сюда немедленно.
Деннис Кеннет вошел неторопливой походкой, вновь окинув взглядом Робера. Не трудно было догадаться, что у этих двоих состоялся разговор снаружи, правда, о чем именно они говорили легче было судить по лицу наследника графского титула, нежели по лицу Демона. Последний постоянно излучал некую смесь злобы, презрения и раздражения. Робер же поспешно отвернулся, дабы закрыть дверь за вошедшим.
- Милорд, - поприветствовал Шелдона Кеннет. Он склонил голову настолько вежливо, насколько вообще мог это сделать. - Смею вас заверить, я изрядно торопился, именно поэтому не успел предупредить о своем прибытии.
Шелдон встал навстречу, ответив столь же вежливым кивком.
- Никаких претензий, лорд Кеннет. Я понимаю, что путь может быть труден в нынешнее время. Садитесь, пожалуйста.
Кресла в кабинете Говард держал как раз для таких случаев - обычно к нему не являлись посетители, которых можно было бы оставить стоять.
Робер, отступивший, чтобы пропустить Кеннета, явно вознамерился принять участие в разговоре. Но не смог - брошенный в его сторону взгляд отца был весьма красноречив, и младший Шелдон немедленно вышел.
Деннис уселся, закинув одну ногу на другую и теребя перчатки, снятые с рук. Он подождал, пока дверь за Робером, наконец, плотно затворится, отделив комнату от внешнего мира, затем легонько ударил перчатками себя по колену.
- У нас проблемы, - без предисловий, вывалил он Шелдону. - Целых две. У обеих проблем есть имена, и я готов ими поделиться.
Граф, также опустившийся в кресло, сплел пальцы. Заинтересованно поднял бровь:
- Я всегда считал, что любая проблема имеет имя, фамилию, а иногда - и титул.
Кеннет каркнул. В его исполнении это можно было назвать коротким смешком.
- Вы правы, милорд, - он уселся поудобнее, поставил обе ноги на пол. - Правда, одну из проблем лишили некоего титула. Я говорю о сире Болларде, человеке достойном, когда дело заходит о войне, и легком, когда дело касается манипуляции. Но теперь он у нас далеко не коннетабль, а всего лишь помощник. И Его Величеству приспичило отправить Болларда во главе войска на земли Доггерти.
- Как я вижу, вам небезразлична его судьба, - нейтральным тоном заметил Шелдон. Не уточняя, кого именно подразумевает под "ним" - Болларда, Доггерти или вообще звание "коннетабль".
- Мне все равно, хотя я бы предпочел его видеть, подвязанным за пару ваших ниточек, - ухмыльнулся Демон. - Мое дело маленькое, граф. Я - исполнитель, вы это сами прекрасно знаете. А Боллард... мне кажется, или он пройдет через ваши земли на пути к покаранию недостойных?..
Деннис задумался, пытаясь подобрать слова, затем вновь ударил перчатками себя по колену:
- В общем, я счел нужным вам об этом сообщить.
- Благодарю вас, - кивнул Шелдон, про себя мысленно отмечая, что с Боллардом стоит побеседовать. В конце концов, нанести визит проезжающему через эти земли предводителю войска - дело более чем подобающее графу. - И думаю, что одна из упомянутых проблем вскоре перестанет так называться. Но вы упоминали еще об одной?

(продолжение с V-Z)

- Упоминал, - Кеннет кивнул, убрал усмешку с лица. - Я не понимаю, почему вы доверили именно этому человеку ведение ваших... операций, но барон Росби, сиятельный наш Магнус, или продаст нас всех, или разрушит все, что вообще возможно разрушить.
Деннис прокашлялся, создавая искуственную паузу.
- Я собирался с ним встретиться, - заметил Шелдон. - В частности, чтобы поговорить об... осторожности и разумности действий. Судя по вашим словам, поводов для доверительной и долгой беседы прибавилось.
Кеннет вновь каркнул, показывая свое отношение, несомненно, к Росби:
- Милорд, мне кажется, что уже поздно о чем-либо беседовать! - он подался вперед, уперся локтем в колени. - У Росби есть сын, Таллад, входящий в королевскую стражу. Используя сына, этот идиот попытался выкрасть некую Люсинду Лантогенет, племянницу кардинала и, по слухам, новую даму сира Болларда. Очевидно, с целью давления на бывшего коннетабля... Хотя, что я говорю, это же теперь называется мастер над войной, спасибо его сиятельству герцогу Малихеру.
Кеннет вновь прокашлялся.
- Суть в том, что его идея с треском провалилась. Известие настигло меня в пути, но я мало сомневался, что операция пройдет успешно.
Деннис покачал головой, подводя итог своим словам.
Шелдон чуть прикрыл глаза, скрывая блеснувшие искры гнева. Про себя он обозначил Магнуса Росби словами, явно не подобающими дворянину в обществе равных.
- Вам не известны подробности? - поинтересовался он; голос Говарда прозвучал сухо и холодно, но холод этот предназначался отнюдь не Кеннету.
- Подробности, - тихо фыркнул себе под нос Кеннет. - Увы, лорд Шелдон. Я знаю, что он использовал Таллада, чтобы тот пропустил нанятых людей на территорию замка. Знаю, что собирался выманить леди Лантогенет на открытое пространство, скорее всего, в королевский сад. А уж что именно там пошло не так...
Деннис замолчал, глядя на Говарда, и в глазах Демона рождалась некая догадка, которую он не скрывал от собеседника.
- Говорят... - медленно начал он. - Только говорят, лорд Шелдон. Но некоторые мои не самые надежные источники нашептали, что Росби, в момент визита к графу Норвичу, этому старому, трясущемуся от любого шороха, живому скелету, был настигнут в резиденции Огюста неким Бенедиктом Тампти. Если я правильно помню, это четвертый сын барона Тампти, а ныне, и здесь я не ошибаюсь, - мастер над людьми.
Кеннет чуть приподнял брови, замолчал, даря Шелдону возможность самому соединить концы с концами.
Говард сжал пальцы так, что они побелели; впрочем, никак больше испытываемые им чувства не проявились.
- Если эту идею Росби подсказали, то Тампти приобрел, несомненно, странную манеру действий, - заметил он.
"Впрочем, теперь Магнус сел на крючок очень прочно. Если, конечно, ему подсказали такие действия."
- Поэт сказал бы, что надежность Росби рассыпается от дуновения. Впрочем, это совершенно не литературное дело. Вы знаете, где он сейчас?
Кеннет причмокнул губами:
- В одном я отдаю ему должное: Росби один из тех людей, которые умеют скрываться. Я оставил несколько своих людей у выходов из города, и направил парочку к последним его убежищам в столице. Но, боюсь, если он постарается, то у Магнуса есть все шансы удрать из-под их носа, - Деннис покрутил рукой, хрустнув суставами. - Я не мог более оставаться в Хеалдане. Если бы меня засекли люди Тампти, я не сидел здесь и не докладывал об этом, а отчитывался бы перед королем, что делаю в столице инкогнито.
Он помолчал, раздумывая над чем-то, затем просто пожал плечами:
- Однако мы знаем, где находятся оба его сына.
Шелдон помолчал несколько секунд, потом кивнул какой-то мысли.
- А есть возможность донести какую-либо весть до Росби, не привлекая чужого внимания?
Деннис, рассматривавший потолок, подобрался, глянул на графа, вновь пожал плечами:
- Можно совершенно случайно зайти в трактир, где так любит проводить время королевские гвардейцы вместе с Талладом Росби. И, опять же, совершенно случайно уронить ему записку... Или набраться смелости и отправить голубя Лейтону на север. Но это дольше.
- Думаю, по некотором размышлении подходящий способ можно будет найти. Благодарю за столь ценные сведения, лорд Кеннет.

Покои королевы.

Ждать арестованного пришлось на удивление недолго. Впрочем, атмосфера в приемной явно накалялась. С каждой минутой напряжение все возрастало, словно каждый чего-то с замиранием сердца ждал. Все более несмелыми становились реплики дам, бросающих встревоженные взгляды из-за кромки вееров. Даже появление фёлюньерского посла, словно почуявшего скандал, не повлияло на ситуацию. Наконец послышались шаги, и перед взором присутствующих предстал виновник происходящего.
Лианна нахмурилась, грозно глядя на вошедшего. Слишком уж непохож был самоуверенный человек, представший перед ней на арестованного королевским приказом обвиняемого.
Бенедикт же, помедлив мгновение, произнес:
- Я слушаю Вас, королева.
Его улыбка обожгла, как крапива.
По помещению прокатился возмущенный гул. Никто не ожидал подобной наглости.
Шерилл же хищно усмехнулась, глядя на свою повелительницу.
Та улыбалась своим мыслям.
- Ты не тот, кто отдает здесь приказы. Даже если твоя сестра сто раз переспит с нашим сыном, это не наденет на твою голову корону. И не сделает тебя сильнее.
Королева замолчала, всем своим видом давая понять, что говорить со стоящим перед ней человеком она не желает.
- Благодарю Вас за это… - он низко поклонился и вновь обнажил желтые хищные зубы.
Тут заговорила статс-дама. Абсолютно спокойно, глядя на Тампти сверху вниз, пользуясь преимуществом небольшого возвышения, на котором стояло кресло Лианны, повторила свое обвинение.
"О… всё-таки зря в Этуале считают, что двор Элленрофов скушен, вон какие представления каждый день можно смотреть, почище ильпачитской комедии", – на губах Анри мерцала вежливая полуулыбка. – "А статс-дама прекрасна, просто прекрасна, жаль что она тут, в Этуале она давно бы… а может и хвала Теусу что она здесь".
Посол достал из рукава своего наряда кружевной надушенный платок и приложил его к носу.
- Ого, обвинение, госпожа Лерлиннь, - Бенедикт удивленно приподнял бровь, - да еще и такое серьезное. Не покривили ли Вы душой перед венценосной особой, здесь находящейся, и господом нашим Теусом? Выверили ли каждое свое слово? Уверены ли в своем обвинении?
- Вы, я погляжу, удивлены. Впрочем, я понимаю. Если бы все пошло по задуманному Вами плану, маловероятно было бы то, что я стала бы жаловаться. Но, благословение Теусу, подобные действия не всегда остаются безнаказанными. Я более чем настаиваю на своем обвинении. Что касается продуманности слов, то возможный недостаток гладкости будет компенсирован искренностью.

(совместно с SonGoku, Доном Алесандро, Drogo и при участии Father Monka)

- Хорошо, Вы меня заинтриговали. Начнем с начала… - Тампти чуть прищурил глаза, прокручивая в голове все, что сказала фрейлина. – Итак, ультиматум. Вы упомянули, что именно в ультимативной форме Вам предложили проследовать ко мне. Я хочу пожурить того человека, кто это сделал – если он так сделал, – мастер над людьми кивнул головой, и какой-то мелкий плюгавенький дядька из королевского двора поспешил выйти прочь. - А еще вызовем кучера и спросим, куда они Вас завезли. А еще – вызовем Джотоса Фоота, который тоже нам поможет.
Фрейлина с наигранным удивление взглянула на королеву.
- Кажется, мастер Тампти не слишком утруждает себя тем, чтобы слушать, о чем идет речь. Иначе он уловил бы в моем рассказе одну маленькую деталь: меня, к счастью, там не было. Я не сочла для себя необходимым являться к Вам, коль уж Вы не потрудились сопроводить свое послание более учтивыми посланниками, нежели ливрейный слуга, вооруженный мужчина и еще два...мм.. человека, готовых в любой момент с применением невербальных методов убеждения повлиять на мое решение. Ваше письмо у меня сохранено. Как я понимаю, это служит достаточным доказательством того факта, что именно ваши люди сопровождали мою служанку в этот злосчастный путь.
Леди Лерлиннь с легким поклоном отдала листок бумаги Лианне.
- Что касается юноши, который передал письмо, то он, насколько я понимаю, был убит нападавшими, а те, в свою очередь, тоже уже направились на аудиенцию в Преисподнюю. Впрочем, об этом лучше бы поведала пострадавшая, не так ли?
Шерилл вопросительно посмотрела на свою повелительницу.
Чему-то улыбаясь, королева пробежала взглядом строчки.
- Вот, что некоторые лорды называют учтивостью и воспитанностью, - негромко произнесла Лианна, складывая письмо и пряча его. - Они думают, будто статс-дамы портовые девки, которые бегают по их первому зову, стоит лишь щелкнуть пальцами. Как мило. Я хочу выслушать бедную девушку. Позовите ее.
Плюгавенький дядька, судя по всему, далеко не ходил, и кто-то уже позаботился о том, чтобы Джотоса Фоота известили. Поэтому спустя несколько мгновений после того как один из гвардейцев королевы вышел, дабы известить служанку Шерилл о повелении королевы, дверь снова раскрылась. За порогом были заметны лица придворных, которых не пускал усиленный наряд стражи в алых плащах с гербами Элленрофов и Ярнгольдов, пара человек из городской стражи, пришедшие вместе с сиром Джотосом Фоотом, шагнувшим внутрь. Двери тут же затворились за спиной сенешаля, отрезав маленький мирок королевы от тихого гула зевак.
Фоот, слегка осунувшийся, с седой бородой, но до сих пор каштановыми волосами лишь с проблесками белых волос, припал на одно колено, приветствуя Ее Величество. Под глазами, уставшими карими глазами, бежала густая сеть морщин. Когда Джотос заговорил, весь облик уставшего старика рассеялся, словно туман над Хеалданом. Голос сира был тверд:
- Ваше Величество, леди, - он поклонился еще раз. - Я получил извещение, поведавшее мне о необходимости срочного присутствия по делу обвинения мастера Тампти.
Джотос чуть скосил глаза, ища среди присутствующих того, чье имя только что произнес. Его взгляд остановился на лице Бенедикта, безошибочно определяя "обвиняемого", и возвратился к королеве.
- Я готов ответить на все Ваши вопросы, Ваше Величество.
Лианна в вежливом недоумении приподняла брови, но вопрос "разве этот человек - служанка моей старшей фрейлины?" остался невысказанным.
- И что Вы мне на них ответите? - поинтересовалась королева.
- Правду, - спокойно и ровно ответил Джотос Фоот, - Ваше Величество.
- Редкая вещь в этих стенах. Что ж, мы Вас слушаем.

(продолжаем хором, хотя я собсно вроде мебели)

Джотос выпрямился, ожидая вопросов, однако никто не торопился их задавать. Тампти, передернув плечами, взял слово:
- Сир Фоот, я задам вопрос, на который, конечно же, хочу получить правдивый ответ. Кто были эти люди?
- Преступники, милорд, - сенешаль спокойно взглянул в чуть улыбающееся лицо Бенедикта. - После недавних волнений в столице, когда в город проникло множество... людей вне закона, - Джотос тихо кашлянул и продолжил, - даже та чистка, что была проведена под командованием сира Болларда, не помогла истребить все группы преступников. Некоторые из них до сих пор...
- Мы поняли, ближе к сути, - перебил Фоота Тампти. - Значит, преступники?
- Да, милорд.
- Удалось ли обнаружить заказчиков?
Фоот позволил себе чуть улыбнуться, дабы ответить на вопрос, но тут же стер улыбки с лица, посерьезнел:
- К сожалению, нет, милорд. Подобные группы, оставшись без предводительства, редко, даже захваченные в плен, могут дать ясную информацию. Увы, но в данном случае захватить никого не удалось, - Джотос бросил извиняющийся взгляд в сторону фрейлин, очевидно, ожидая женской реакции на свои слова. - Последнее, чем мы располагаем, это некоторые нити, ведущие к лорду Вайс-Вольфу. Однако барон некоторое время назад исчез из своего родового замка.
- Собственно, это мы и хотели услышать, сир Фоот.
Сенешаль вновь тихонько кашлянул:
- Милорд, на пути сюда я успел услышать определенную... версию произошедших событий, поэтому я обязан спросить, с какой целью Вы вообще вызвали миледи Лерлиннь в город?
- Хмм… - Бенедикт ухмыльнулся… - Дело в том, что мы помолвлены с госпожой Лерлиннь… Сегодня я планировал уже обсудить условия свадьбы… Но…
- Но вместо этого решили не ждать окончания свадебной церемонии и приступить к продолжению рода, - понимающе кивнула Лианна. - Но поскольку дела Вас задержали, Вы послали людей сделать за Вас столь важное дело. Воистину, наша столица удивительнейшее место! А мне казалось, что право первой ночи трактуется как-то иначе.
Она подозвала собаку и почесала свою любимицу за ухом. Неимоверно глупая левретка счастливо заскулила.
- Вы так себе представляли ваш разговор с невестой? - королева бросила на Тампти холодный взгляд. - Щелкнуть пальцами, пусть статс-дама бежит на зов, точно болонка?
Сама же статс-дама молчала, будучи не в силах произнести и слово. И только в немом недоумении смотрела на Тампти. А в голове ее с бешенной скоростью мелькали мысли.
- Ваше Величество, я еще раз хочу попросить Вас избегать глупых и возникших из ниоткуда обвинений! - произнес Бенедикт.

(продолжаем разговор...)

"- Ах, какой милый фарс, исполнение правда могло бы быть получше, но что взять с любителей," - Анри снова прикрыл рот платком, после чего наклонившись к какой-то даме, что стояла рядом с ним, шепотом проговорил:
- Прьямо комедья дель арте...
Дама закрыла лицо веером и позволила себе улыбку, а пара соседей, что явно слышали комментарий посла, как-то странно хрюкнули.
- Теперь Вы утверждаете, будто я глупа, - вздохнула королева. - Ах, Тампти, если Вы не наговорили на государственную измену, то для того, чтобы обвинить Вас в оскорблении августейшей особы, уже достаточно было произнесено слов.
- Ваше Величество, произносить речи я не умею... - после секундной паузы сказал Тампти, виновато склонив голову. - Моя задача искоренить плесень, поселившуюся в стране, а красивые речевые изыски удел избранных, к которым я не отношусь. Увы. Сейчас, Ваше Величество, я хотел бы сделать то, что не сумел сделать утром. Как славный представитель короны - мать помазанника Теуса на земле, прошу, будьте свидетелем и хранителем таинства. Леди Лерлиннь, я очень опечален всем случившимся. Не приведи Теус, ежели бы на месте Вашей служанки оказались Вы, но, уверяю Вас, я не изменил бы решения. Девушку же, достойную всяческого сожаления, я обязуюсь лично отвезти в монастырь, а негодяев найти и подвергнуть наказанию. Вам же, миледи, я хочу предложить стать леди Тампти и разделить со мной ложе, дабы отныне и до конца своих дней я мог оберегать Вас от посягательств, клеветы и многочисленных недоброжелателей.. Наши благородные лорды-отцы уже обо всем договорились, но я хочу спросить Вашего разрешения...
- Любопытный способ скреплять узы, - промолвила Лианна, с интересом наблюдая за разыгрывающимся фарсом. - Что скажете, милая? Бывают и худшие партии.
Пока королева говорила с Тампти, у Шерилл было достаточно времени на то, чтобы собраться с мыслями. Выход нашелся там, где его меньше всего можно было бы ожидать увидеть. Впрочем, что значит все это, будет время разобраться потом. Сейчас же Шерилл просто улыбнулась и ответила:
- Если так угодно моему отцу, то мне ни в коей мере не пристало спорить. Раз уж все столь прекрасно разрешилось, то я прошу Ее Величество простить милорду Тампти его необдуманные и подчас оскорбительные слова, так как их, по всей вероятности, следует отнести на долю изрядного огорчения всвязи с несправедливым обвинением.
Леди Лерлиннь поклонилась Лианне и, обернувшись к Бенедикту, подала ему свою руку, собрав все душевные силы, чтобы не упасть в обморок от ответного прикосновения.
- Что ж, - вынесла решение Ее Величество. - Раз это удовлетворит всех, то почему бы и нет?
Хотя по лицу Лианны Ярнгольд можно было прочитать, что королева не делает равенства между понятиями "простить" и "забыть".

(большое кол-во игроков)

Саймон Лонгхоу
Купеческий квартал
Хеалдан, Синерайс

- Идет, смотри-ка, - Ворчун сплюнул травинку изо рта, не пытаясь сменить позу, в которой находился долгое время. По его словам, они поддерживали друг друга - он и стена соседнего с ним дома.
- Удирает, - уточнил Монах, глядя, как Магнус Росби поспешно пересекает улицу, незаметно бросая взгляды по сторонам. - И знает, что за ним следят.
- Беда-то.
Ласка молча тронул Саймона за руку, оттопырил два пальцы и качнул ладонью в сторону.
- А за Росби-то и вправду следят, - мгновенно сообразил Монах, непринужденно расстегивая штаны и прислоняясь к стене.
- Трое, смотри-ка, - причмокнув губами, произнес Ворчун.
Магнус все делал правильно - выбрал оживленный квартал Хеалдана, запруженную людьми улочку, ведущую к Купеческому рынку. В таком скоплении народа потеряться - проще простого. И надо обладать недюжинным талантом, чтобы остаться у жертвы на хвосте. Значит, сомнений не могло быть. Росби знал, что за ним будут следить. И за ним и вправду следили. И не только люди Тампти.
- Проклятье, - ругнул сквозь зубы Монах, бросив короткий взгляд в сторону троицы соглядатаев, о которых поведал Ласка. Лонгхоу тут же отвернулся, схаркнул, прочистил нос сквозь пальцы. - Я его знаю.
- Беда-то, - у Ворчуна на все случаи жизни было фразы три. Менялась лишь интонация. И выражение его мерзко ухмыляющегося лица.
- Каблучником его звали раньше, - Монах почесал кадык. - Под началом милорда Кеннета ходил, пока его из пехоты указом самого, чтоб ему в Пламени гореть, Демона не забрали. Говорили, мол, шибко хорош был для того, чтобы просто топором на поле махать. Вот, значит, куда его милорд-то пристроил.
- Смотри-ка, - присвистнул Ворчун. - Кеннет, значит?
- Видимо, - Саймон помолчал. - Значит так. Мне с вами дальше нельзя. Иначе заметят, а уж одно к одному Каблучник складывать умеет, и все погорим. Вдвоем сдюжите?
- Не боись, - Ворчун не стал дожидаться дальнейших указаний, отлепился от стены и почти тут же растворился в потоке людей. Ласка последовал за ним, выждав краткую паузу.
Лонгхоу подождал, даря им шанс уйти подальше, а затем вышел из переулка и нашел глазами Каблучника. Сделать это всегда была непросто, если только не знать человека в лицо. Однако Саймону платили за умение находить. И не только за это... Монах сделал пару шагов и придал своему лицу самое удивленное выражение, на которое вообще был способен.
- Каблучник?.. - громко произнес он. Названный едва заметно вздрогнул. Услышал, значит. Даже сквозь крики фемеров на телегах, сквозь нестройный гул улицы и снующих туда-сюда людей. - Кровь и пепел, ты еще жив, старый чертяка?..
Все верно, двое его напарников не стали даже приближаться. Каблучник засветился, следовательно, идти дальше ему нельзя, не сейчас. А Монаху нужно было лишь узнать имя того, кому служил старый знакомый...


Мелисса Элленроф, Люсинда Лантогенет
В королевском саду
Королевский замок, Хеалдан, Синерайс

- А кто эта леди? - спросила Мелисса, отворачиваясь от живописного куста, на котором все еще были белые бутоны цветков, несмотря на холодный осенний ветер.
Люсинда, вышедшая наружу подышать свежим воздухом под бдительным присмотром мастера Далбреджа, пригляделась, стараясь узнать в очертаниях грациозно идущей фигуры кого-то из виденных при королеве.
- Миледи Тампти? - неуверенно произнесла она скорее самой себе.
- Это сестра Бени? - юная принцесса помахала Лилит ручкой. - Ой, я хочу с ней поговорить. Миледи! Леди Тампти!


Ричард Элленроф, Малкольм Дайен, Анри де Пуатье, Эдмон Малихер, Людвиг фон Штенберх
Королевский кабинет
Королевский замок, Хеалдан, Синерайс

Свечи отбрасывали короткие тени, а за окнами гнездилась странная серая мгла, нависшая над погружающимся в ранний осенний сон Хеалданом. Огни города виднелись в опустившимся на реку жидком тумане, что медленно наползал на окраины столицы Синерайса, скрадывая очертания стен и домов.
В просторном кабинете за столом с накиданными на нем бумагами в странном порядке, понятный лишь владельцу помещения, сидел Ричард, торопливо что-то чиркавший пером по пергаменту. По левую сторону от него, возле висевшей на стене карты мира, стоял герцог Малихер. Огонь в камине освещал стол и короля и в то же время отбрасывал пятно тени на десницу, приложившему ко рту платок и изучавшему что-то на карте. Его бледное, будто неживое после болезни лицо постоянно морщилось, и Эдмон периодически покашливал в платок, стараясь не привлекать к себе внимания.
Возле короля, держа в руках уже исписанный Ричардом пергамент, стоял Людвиг фон Штенберх, который быстро просматривал написанное монархом, чуть прищурив глаза. Периодически он бросал взгляд на дверь, в которой вот-вот должен был появиться посол Фёлюньерры, и заново возвращался к чтению документа.
Малкольм же предпочел прислониться к стене, не находясь в поле зрения никого из высоких персон. Невольно усмехнулся, допустив, правда, на лицо лишь легкую улыбку: мог ли он, направляясь в столицу, подумать, что быстро окажется в обществе столь высокопоставленных личностей? Да еще на дипломатической беседе?
Впрочем, от просьбы короля Дайен отказываться не собирался. И вовсе не из-за распространенного мнения, что просьба от короля - это вежливый приказ. Нет. Именно потому - что просьба.
Чем еще он мог помочь Ричарду, лишь начинавшему свое правление?
Да в общем-то, ничем. Лишь стоять рядом и поддерживать решения.
Вот как сейчас.
- Его превосходительство посол Фелюньерры!
В дверях зала появился Анри де Пуатье, в этот раз посол казалось превзошёл самого себя, маленькие серебрянные бубенчики и фестоны полностью покрывали концы его одежд, а запах розовой воды бил в ноздри не хуже осадного тарана.
Посол склонился в изящном поклоне, почти подметя полами одежды пол комнаты.
- Я р-р-рад салю.. наконец приветствовать Вашье Вельичество, достойного кор-р-роль Синерайса! - де Пуатье приблизился к Ричарду и с очередным поклоном протянул ему пергаментный свиток стянутый витым шелковым шнуром и запечатанный двухцветной печатью. Протянув свиток, посол застыл в ожидании реакции короля.
Ричард, не закончив писать, когда вошел посол, тут же отдал недописанную бумагу Штенберху, поднялся навстречу де Пуатье.
- Я рад видеть Вас в здравии, монсеньор де Пуатье, - почти без синерайсского акцента произнес имя посла Элленроф и уверенным движением руки принял протянутую грамоту. - Я уверен, что этих достойных лордов Вы уже знаете: герцог Эдмон Малихер, барон Людвиг фон Штенберх и граф Малкольм Дайен.
Ричард развернул свиток, бегло просмотрел аккуратно выведенные по фёлюньерской манере строчки письма, свернул и протянул, не глядя, Людвигу, который, приняв документ, отступил чуть в сторону. - Прошу Вас, милорд де Пуатье, присаживайтесь. Мы вас внимательно слушаем.
Барон еле слышно выдохнул воздух, перебирая в руке свиток переданный Его Величеством. Необходимо было выслушать посла, который был большим хитрецом. Как впрочем и все послы.
Посол церемонно раскланялся с присутствующими:
- Дорогой, гер-р-рцог! - поклон Малихеру - Счастливо видеть Вас в добр-рый здр-равие, дядюшка.
- Господин Штанбэр-р-рх - окончание фамилии барона посол несколько просипел, будто мучался горлом.
- Милорд граф.
После чего Анри присел на предложенное место:
- Вашье Вельичество, госьпода... я здесь чтобы нести слово мой король, Этьен Фелюньеррский, к кор-ролю и народу Синер-р-райс. Его Вельичество, мой кор-роль хотеть мир и спокойствие... меж де.. между! Между наши народы и прекращать отвр-р-ратительная война между нами... и он готов забывать старый обида и заключить договор-р на условия, что сатисф.. удоволетвор-рьять обе стор-рона.
Закончив столь длинную речь посол приложил ко рту надушенный платок и слегка покашлял. Король спокойно выслушал посла, как-то отстраненно глядя ему в глаза, медленно кивнул, когда Анри закончил свою речь.
- Интересно послушать, каковые условия король Этьен считает удовлетворительными для обеих сторон, - произнес Элленроф. - В последний раз, если верить слухам, в число прочих требований даже будто затесалась корона Синерайса. Надеюсь, с того момента аппетиты Его Величества де Труа слегка... умерились. Во благо мира.

(в большинстве своем - с мсье Алесандро, при участии остальных; продолжение следует...)

Первое время все усиленно делали вид, что шьют. Если бы подобные производительность и энтузиазм наблюдался относительно постоянно, то Синерайсу было бы обеспечено первенство в сфере текстильной промышленности. Но, к вящему сожалению мастера над монетой, подобные всплески продуктивности случались крайне редко и были вызваны исключительными обстоятельствами вкупе с удручающей невозможностью их обсудить, а потому уповать приходилось на другие способы пополнения бюджета. Когда дверь за королевой и статс-дамой закрылась, и тишина, нарушаемая только клекотом спиц, продержалась еще несколько минут. Первой не выдержала Гера. С негодованием откинув шитье, она бросилась ходить по комнате, нервно заламывая пальцы.
- Вечно этой стерве все сходит с рук! Пришла, расфуфыренная, развизжалась, а на те вам, все носятся с ней как дурни с писаной торбой да еще и жениха на блюдечке, дабы детка не плакала! Сызнова в луже умылась, а все чиста да бела вышла! Поглядите-ка на невесту.
Сарра усмехнулась и, демонстративно отложив коклюшки, заметила:
-А подобное к подобному не притягивается! Хотя, надо отдать ей должное, та еще проныра. Вперед старшей сестры колечко на палец заполучит.
Элен Хаггарт-Борланд подняла на них глаза, но промолчала, продолжая делать вид, что ее очень увлекает узор на ткани.
Гертруда резко остановилась и яростно зашипела:
-То же мне, удачу нашла! Да у меня таких как этот Тампти ухажеров столько, что на десять жизней хватит да еще на вашу долю перепадет! Пусть ей… Пускай забирает. Хоть меньше под ногами путаться будет, рыжая вертихвостка.
-И то верно,- медленно протянула Элен, любуясь рисунком. Все девицы сразу повернулись к ней. Несколько мгновений продлилась напряженная тишина.
-Знаем мы, как и от чего подобные скоропалительные браки совершаются. И служанок по монастырям распихивают…Не удивлюсь, если милейшая Шер уже смогла сама оценить некоторые способности своего будущего мужа. И видимо весьма и весьма недурно, если ей помстилась целая банда разбойников.
На хорошеньких личиках отразилось недоумение, а Элен продолжила невозмутимо подправлять какие-то огрехи в своей работе.
-Да нет, не может такого быть,- не выдержала первой Тисса. На ее пухлых щеках заиграл румянец смущения.
-Конечно не может,- поддержала подругу Петунья,- С чего бы это Бенедикту так уж голову терять от сомнительных прелестей ее языкастости.
- Да он просто не ожидал, что она столь остро отреагирует на подобную мелочь. В конце концов не он первый, не он последний,- вкрадчиво произнесла леди Лэрдис.
-Видимо его потенциал был оценен по достоинству,- хихикнула Элен.
Большая часть девиц залилась краской смущения. Гертруда уже и сама не рада была, что завела этот разговор. Теперь ей, наверно, следовало прервать непотребные речи о собственной сестре, но обида не позволяла. Да и, в конце концов, Шер сама виновата.
Сарра же тем временем продолжила:
-В любом случае, как бы там дело не было, кто бы там мостовую нижней юбкой не протер, пострадавшей стороной в любом случае оказался бедняга Тампти. Не знаю, что там у леди Лерлиннь с ее прелестями, но вот уж длинный язык всяко не самая большая радость для будущего мужа.
-Да уж. Как бы не порезался ненароком, вкушая все плоды супружеской жизни, -припечатала Элен, чем окончательно смутила словоохотливых девиц.

Вскоре, все утихло. Топот за спиной смолк... Конюшни. Четверка верных охранников. Плащи, и туман, заползающий под них.
В назначенном месте, обозначенном неясным огоньком фонаря среди жидкого тумана, идущего с реки и скрадывающего очертания домов, кто-то был. Непринужденно стоял, завернувшись в свой плащ, на открытом месте, поглядывал по сторонам. Позади фигуры Монаха возвышался старый дом, наполовину развалившийся после пожара, заставившего крышу рухнуть внутрь.
- Темно, что у Этьена в заднице! - крикнул Саймон условленной фразой навстречу конникам.
- Но, больше только у его жены... - с ленцой в голосе ответил мастер.
- Милорд, - хохотнул Лонгхоу, принимая поводья у Тампти. Охранники позади скрылись в тумане - чтобы ни одна мышь не проскочила незамеченной. Лишние взгляды никому не нужны. - Ну и юмор у вас.
- За меня сочиняет мой адъютант. К делу... Как прошло?
- Удачно. Все ребята кормят рыб. Стража в Хеалдана - ну что сам черт Корвин при Кастельгарде... когда надо - никого не пощадит. И когда не надо, кстати, тоже. А "козырь" в безопасности. Портянки, конечно, испачкал, куда ж без этого, но жив. Я ему девушку купил, авось к утру перестанет зубами стучать. Не боитесь, Мастер, все под оком надежных ребят. Да и шлюха проверенная, нам шепчет, не кому-то там еще. Правда, есть еще кое-что...
Тампти посуровел, и отбросил сальную челку со лба.
- Что?
- Вы приказали следить за этим кабаном, Росби...
- Да.
- Я подумал, что вам будет не лишним узнать, что за ним уже увязался хвост. И это не мы были. И Росби об этом хвосте догадывался. Значит, что-то с ним не чисто, знает, небось, владетеля. А среди шпиков мой знакомый отыскался. Каблучником его звали. У Демона служил, и продолжает, Мастер. Короче, Демон людей своих шпионить за кабаном послал. Мое дело маленькое, но если здесь нету какой-то связи, то я - святой какой-нибудь Ильпачитской церкви, уверяю вас.
- Кеннет... - сквозь зубы выдавил Бенедикт. - Зачем толстяк Кеннету?
Монах выразительно пожал плечами.
- Может, они раньше в сговоре были?.. Если люди Демона следят за кабаном сейчас, то может следили и раньше, когда он у гуся... этого... Огюста-то с вами повстречался. Повздорили, небось. Я не знаю, Мастер.
- Ладно. Не думайте больше об этом, голова болеть будет... Займитесь королевой, кстати... Узнайте, о чем бы она хотела, чтобы никто не узнал...
Монах причмокнул губами, обозначая свое отношение к сложности такого задания.
- Хорошо, - несмотря ни на что, ответил Лонгхоу.
- И помните, что я просил про Малихера... Это важно...

Королевский сад

- Миледи! Леди Тампти!
Лилит не сразу услышала, как кто-то ее зовет, слишком занята она была собственными мыслями и слишком не терпелось ей узнать, во что на это раз вляпался Бенедикт. Наконец-то услышав, как ее окликают, она остановилась и недоуменно посмотрела в сторону девочки. Несколько секунд потребовалось, чтобы вспомнить, кто это такая. Отказывать принцессе нельзя. Леди Тампти подошла и присела в реверансе, стараясь скрыть свою досаду:
- Ваше высочество...
- Леди Тампти, - улыбнулась невинной детской улыбкой Мелисса. Она все еще умела это делать - так чисто, искренне. Люсинда присела в реверансе, приветствуя Лилит и восхищаясь непосредственностью принцессы. - Вы так торопились куда-то... что там был за шум? Люси мне рассказала, что кого-то арестовали. Это правда?
Гвардейцы, что бродили по саду, стараясь не сильно мозолить глаза Мелиссе, подтянулись ближе, но, увидев Лилит, успокоились, скрылись где-то за кустами.
- Именно так, - Лилит выпрямилась и вскинула голову. - Моего брата!
Мелисса ахнула, а Люсинда широко раскрыла глаза и побледнела.
- Это какое-то недоразумение, Бени же один из вернейших королю людей, не так ли? - принцесса посмотрела на Лилит с грустью в глазах. - Вы ведь многое знаете, миледи Тампти. И о том, кто верен королю, и кто нет. Я уверена, что он вам это рассказывал!
Кого имела в виду принцесса - осталось непонятным. Только вот Люсинде показалась легкая издевка, проскользнувшая в голосе юной Элленроф, но при быстром взгляде на лицо сестры короля наваждение рассеялось - это никак не могло быть, это от проклятого тумана, что медленно наползал с реки и будто нес с собой звон колокольчиков... или просто Люсинде вновь стало хуже.
Когда хотела, Лилит думала очень быстро, крайне быстро. Кусочки мгновенно складывались в единую кратину и выстраивались в дорожку, удобную ей самой, леди Тампти. И, разумеется, приводившую к тому, что нужно ей. Вот и сейчас Лилит быстро поняла, что сестра короля - путсь и не идеальный, но хороший союзник при дворе. Тем более, ее мать не отличается подобным добрым нравом.
Лилит вздохнула, сделав вид, что тоже не услышала ни малейшего изменения милой интонации принцессы, и горько ответила:
- К сожалению, Ваше высочество, мне известно слишком мало. Я всего лишь гостья при дворе, причем гостья совсем недавняя.
- Лилит, вы не должны расстраиваться! Королевский двор - это сродни муравейнику. Все куда-то бегут, и только матка знает, что происходит вокруг, - Мелисса вновь улыбнулась. Наваждение полностью рассеялось, даже если когда-то и было. - Я только не понимаю, почему бывший дружелюбным ко всем двор неожиданно превратился в поле битвы.
Люсинда восхищенно посмотрела на принцессу, даже не догадываясь, что та, переиначив слова Альбины, добавила мысли няни к вычитанному в книгах под бдительным оком Маршалла Блэка.
- Я сама порой ощущаю себя здесь чужой. Как и Люси. Правда же, Люси?
- Да, Ваше Высочество.
- Иногда это очень удручает, - Лилит опустила голову и снова вдохнула. - Вокруг множество людей, а кажется, ты совсем одинок!
Мелисса посмотрела на Тампти по-другому, и Люсинде, стоявшей позади, показалось, что во взгляде принцессы проснулось больше сострадания, чем было в начале беседы. Леди Лантогенет про себя порадовалась, что она не одинока в своих ощущениях, ибо смотреть на Лилит без того самого сострадания племянница кардинала не могла. Только вот и сказать лишнего слова не решалась.
- Мне кажется, что вы не совсем поладили с моей матерью. Может быть, ваша грусть от этого?
- Да, это очень удручает, что мы несколько не сошлись во взглядах с вашей матерью, Ваше Высочество.Но куда больше меня сейчас беспокоит мой брат. Его арестовали, а я даже не знаю, за что!
Пожалуй, даже сама Лилит не смогла бы толком сказать, где заканчивается ее игра и начинаются настоящие чувства. А может быть, все было гораздо проще: она сама верила в то, что говорила. Но только в тот момент, когда произносила слова.
- Нет ничего проще узнать! - рассмеялась принцесса и хлопнула в ладоши. Один из гвардейцев шагнул из-за кустов, чтобы поравняться с Меллисой, приложив кулак к груди. - Сир Алекс, леди Тампти очень обеспокоена судьбой своего брата, Бени.
- Мастера Тампти, миледи?
- Да-да, я же сказала, Бени. Его, кажется, арестовали. Вы не могли бы узнать, по какому поводу и что все это недоразумение означает?
- Слушаюсь, Ваше Высочество.
- Расскажите мне о Бени, Лилит, пока сир Алекс узнает о нем. Я уверена, граф Комьер не откажет мне в маленькой просьбе. Ведь это же не преступление - узнать, за что арестовали невиновного человека?
- О, благодарю вас, Ваше Высочество! Это так много значит для меня! Что касается моего брата... что я могу рассказать?
Лилит задумалась: а что же она действительно может рассказать? Что считает его проходимцем и несносным мальчишкой, который никак не может вырасти? Нет, пожалуй, принцессе не стоит этого знать. Кажется, она уже успела познакомиться с "Бени".
- Он благородный человек, Ваше высочество, - Лилит улыбнулась, - а об остальном, уверена, он вам расскажет и сам.
- Уверяю вас, я с ним уже говорила. Он так же многословен, как и граф Комьер. Улыбнется, скажет два слова и ссылается на срочные дела. Я хотела послушать от его сестры хоть что-то, - Мелисса придала своему лицу расстроенное выражение, оглянулась на Люсинду. - Где справедливость, Люси?
Ухватившись за подвернувшуюся возможность перевести разговор, Лилит повернулась к Люсинде:
- Кажется, нас еще не представили друг другу...
- Ох, простите, леди Тампти... - смутилась Люсинда. - Я так много о Вас слышала, что забыла представиться, мне казалось, что мы уже знакомы...
- Это леди Люсинда Лантогенет, - за девушку ответила принцесса, чем вновь смутила свою спутницу.
- Родственница кардинала? - удивилась Лилит.
- Я - всего лишь племянница Его Высокопреосвященства, миледи, - смущенно потупила взор Люсинда. - Мои родители сочли лучшим для меня воздух Хеалдана под опекой моего дяди, а Ее Величество милостливо приняла в круг ее фрейлин...
- Уверена, ваши родители сделали правильный выбор. Что ж, мне пора идти, была очень рада поговорить с вами, - Лилит присела в реверансе. - Надеюсь, скоро мы снова увидимся. Заходите как-нибудь, миледи.
Приглашение было не очень-то в дворцовом духе, но Лилит справедливо рассудила, что компания королевской сестры и племянницы кардинала - это не самое плохое средство от скуки.
Как будто вспомнив что-то в последний момент, леди Тампти нахмурилась:
- Вы не знаете, где бы я могла найти Его Величество? Понимаете... я очень волнуюсь за брата.
- Подождите сира Алекса, он должен узнать, - спокойно улыбнулась Мелисса, наклонившись к клумбе со странными цветами. - Ой, смотри, Люси!.. Мне показалось, или это пробежала мышь?..
Пока Лилит и Люсинда пытались углядеть тоже, что увидела принцесса, юная Элленроф уже вскочила на ноги и бросилась в сторону, указывая на что-то пальцем, сделала круг вокруг кустов и остановилась:
- Убежала, - констатировала она. - Ой, сир Алекс! Что с Бени?
Гвардеец, успевший, видимо, по сети постов стражи узнать необходимую информацию, приложил кулак к груди:
- Миледи, мастер Тампти был арестован по приказу королевы, однако распоряжением Его Величества перенаправлен в королевский кабинет под конвоем графа Комьера, где Его Величество собирался допросить мастера Тампти.
- А по какому обвинению? - ахнула принцесса.
- Сожалею, миледи, этого я не знаю.
- Вы слышали, Лилит?.. Ричард обязательно разберется с этим недоразумением!
- Да-да! - кивнула леди Тампти, но мыслями она уже была в королевском кабинете. - Простите, я должна быть там!

Найджел Мидлстайн, Амальтея Эйнхорн.
Королевский замок.
(Альфа-900I & Хакэ)

Быстрым шагом Найджел подлетел к двери. Предстоявшая встреча должна была произойти существенно раньше: с момента возвращения Мидлстайн уже успел пообщаться с королем, парой местных злачных мест и фрейлиной Её Величества. Далее оттягивать визит к Амальтее было редчайшим хамством.
Остановившись перед входом, Найджел как следует откашлялся и громогласно прокричал:
- Мастеррр над монетой на службе Его Королевского Величества, милорррд Найджел Мидлстайн с дррружественным визитом прррибыл!
Амальтея, стоявшая возле распахнутого шкафа и вспоминающая, какое платье она уже надевала на этой неделе, а какое - еще нет, вздрогнула от неожиданности.
Вчера она собиралась зайти к Найджелу, но мысль о том, что ей, возможно, придется встретиться с королем, все же удержала ее от этого. Ричарда видеть не хотелось. Смотреть в глаза жениху (бывшему ли?), впрочем, тоже.
- Войдите, милорд, - отозвалась она. Пока дверь не открылась - присела на краешек кровати и приняла скучающе-равнодушный вид, хотя где-то в глубине души закопошилось чувство вины.
"Как же я запуталась..."
Мидлстайн буквально влетел в покои невесты.
- Ами, дорогая, ты не представляешь, как я рад тебя видеть! Стоило лишь мне удалится от тебя - как меня тут же попытались убить! Я не особо религиозен, ты знаешь ... но если это не намек высших сил "держись своей невесты, Найджел, или мы тебя покараем!", то я чего-то в этой жизни сильно не понимаю.
Сев на кровать, "милоррррд Найджел" крепко обнял Амальтею.
- Но что я все о себе, да о себе... Как ты тут, Ами? Что нового? Из слов Ричарда я понял, что без меня тут много чего произошло - покушение на Малихера, к примеру...
На словах "попытались убить" девушка подняла бровь, но уточнять не стала. Быть может, как-нибудь потом.
- Да, покушение, - эхом отозвалась Амальтея, отстраняясь от Найджела. - Здесь, видишь, тоже было неспокойно, вспомнить хотя бы дуэль - между Боллардом и Норвичем... Ричард сейчас (впрочем, он, возможно, успел похвастаться тебе) встречается с Лилит Тампти, во всяком случае, по слухам. Ну и...
Она задумалась. Стоит ли говорить?
- И я недавно говорила с кардиналом... по поводу расторжения нашей помолвки.
- Новая фаворитка? - усмехнулся Найджел. - Нет, Ричи ничего мне не...
Мидлстайн осекся.
- Постой. Расторжение нашей помолвки?
Леди Эйнхорн встала и, наверное, первый раз с момента начала разговора посмотрела прямо в глаза Мидлстайну.
- Ты уже, стало быть, не помнишь, как я застала тебя с одной дамой, еще до твоего отъезда? Я - помню. Ведь ты так и не объяснил мне толком совершенно ничего... К тому же, здесь у меня было много времени на то, чтобы все обдумать как следует.
Глаза Найджела округлились и он принялся торопливо оправдываться.
- С дамой? Ами, но я ... ей просто стало плохо, и я не мог не помочь. Я просто доставил её до её покоев, и тут же ушел. Это же не ... я не ... расторжение помолвки? Из-за такой мелочи?
Амальтея почувствовала, как горят щеки.
- Я... Послушай, твой отъезд... говорят, истинная любовь проверяется расстоянием, и только оказавшись вдалеке друг от друга, можно понять, действительно любишь или нет. Я виновата перед тобой, Найджел. Мое сердце меня обмануло.
"Сказала как нельзя точнее", с горечью подумала она, вспоминая лицо Ричарда - тогда, на балу.
Найджел поднялся с кровати, и медленно заговорил, сбиваясь через слово.
- Ами ... я не знаю, что сказать. Я ... я не знаю, что именно произошло за время моего отсутствия, но ... ты не должна делать опрометчивых шагов. Что бы не случилось, мы сможем справиться с этим вместе. Просто ... ты действительно уверена в своем решении?
- Думаешь, сможем? - она опустилась на пуф напротив зеркального столика и закрыла лицо руками.
Сейчас она уже ни в чем не была уверена - доверившись Ричарду, она тут же его потеряла, решив разорвать все отношения с Найджелом, выяснила, что он все же относится к ней по-прежнему...
Быть девушкой сложно, а девушкой при дворе - и подавно. "Опрометчивых шагов"? Сколько же она их тут сделала, и подумать страшно.
- Не знаю... Ничего не знаю... - Амальтея не выдержала, плечи ее задрожали, а по щекам покатились слезы - то ли об одной любви, то ли о другой.

Найджел Мидлстайн, Амальтея Эйнхорн.
Королевский замок.
(Альфа-900I & Хакэ)

Мидлстайн опустился на колено рядом с пуфиком и обнял невесту.
- Спокойно, спокойно. Не плачь. Все хорошо, - нежно заговорил он, поглаживая девушку по голове. - Все в порядке. Расскажи мне, что же случилось, и мы вместе подумаем, что с этим можно сделать. Только не плачь. Все хорошо, - Найджел коснулся губами ушка Амальтеи и тихо повторил: - Все хорошо.
Ами вытерла слезы тыльной стороной ладони, но они все еще текли. "Наверное, нужно ему рассказать..?" Но в то же время было стыдно, нестерпимо горько и - все еще обидно.
- Слу.. случилось... Найджел, я... - она глубоко вдохнула и уже почти ровным голосом произнесла: - Пока тебя не было, Ричард... оказывал мне знаки внимания, и... я полюбила его. По крайней мере, так мне казалось.
Наклонив голову, она добавила вполголоса:
- Ты вправе презирать меня теперь - я это заслужила.
Мидлстайн буквально застыл от изумления.
- Ты и ... Ричард? Но... Однако.
Колено начало ныть - видимо, падать на него столь резко все же не следовало. Найджел сел на пол, опершись спиной о пуфик и положив голову на бедро Амальтеи. Некоторое время он смотрел снизу вверх на лицо своей невесты ... бывшей невесты?
- Я не презираю тебя, Ами, - наконец заговорил он. - Ты достойна уважения. Ты приняла сложное решение, примирившись с возможными последствиями. Когда эти последствия все-таки наступили - ты приняла их, как должное. Ты честно призналась мне. Ты ... ты молодец.
Мидлстайн улыбнулся и подмигнул Амальтее, после чего продолжил:
- Проблема действительно ... необычная. Но решить её можно. Только ответь мне на три вопроса. Что ты сейчас чувствуешь к Ричарду? Что Ричард, по твоему, чувствовал к тебе? И что ты ощущаешь по отношению ко мне?
Эти вопросы - они требовали серьезных размышлений, на которые у Амальтеи пока не было ни времени, ни сил. До этого момента, когда вдруг понадобилось и то, и другое. После долгой паузы девушка заговорила:
- Я верила, что он любит меня. Верила, что мы будем вместе навсег... надолго. Нет, не думай, что мне легко было забыть о тебе - я ведь и не забывала. Одно чувство заменить другим так до конца и не удалось, вина и стыд... когда Ричард был рядом - я забывала о них, но стоило ему уйти - что-то напоминало мне о тебе. Уверена, он чувствовал то же самое. Когда мне подумалось, что я смогу устроить наше с Ричардом счастье, если наша помолвка, ну... будет расторгнута, я пошла к кардиналу. Но король, услышав об этом. не очень-то обрадовался. Наверное, тогда глаза мои и стали открываться, - помолчав немного, она продолжила: - То, что я чувствую к тебе теперь - не равнодушие, как мне хотелось бы. Какие-то остатки прежнего тепла... Я не могу сказать, что это та же любовь. Ты не сделал мне ничего дурного, хоть и причинил боль однажды... Забудем о том, я не могу винить тебя. После всего, что натворила сама.
Она оправила складки на платье и дотронулась кончиками пальцев до плеча молодого человека.
- Прости меня. Не знаю, можно ли вернуть что-нибудь, и нужно ли возвращать. Но я прошу у тебя прощения.
- Разумеется, я прощаю тебя, - Найджел накрыл руку Амальтеи своей рукой. - Я прощаю тебя, и я не считаю, что ты окончательно сожгла все мосты. Уверен, все еще можно вернуть назад, и я ... я предпочел бы сделать это. Ты же знаешь, что небезразлична мне, Ами.
Мидлстайн встал.
- Понимаю, что тебе нужно поразмыслить. Не буду тебя торопить. Я пробуду здесь еще некоторое время ... потом мне нужно будет опять отправиться в Речной Город. Подумай о моих словах. Я не держу на тебя зла. Я не презираю тебя. Ты ... ты не сделала ничего страшного.
Мидлстайн вновь опустился на колено. Лицо его оказалось совсем близко к лицу Амальтеи. Внимательно глядя в глаза невесты, Найджел прошептал:
- Я хотел бы, чтоб все было, как раньше. Ами ... подумай об этом.
Он коснулся губами губ девушки, после чего быстро встал.
- Если что - ты знаешь, где меня найти. И я буду ждать тебя с нетерпением.
Мидлстайн широко улыбнулся, изобразил глубокий церемониальный поклон и с громогласным кличем "Милорррд Найджел Мидлстайн удаляется" покинул комнату.
Она кивнула, не в силах найти подходящих слов. После разговора с ним Амальтее стало не лучше, скорее, наоборот.
"Найджел... он чудесный, а я просто... просто..." - даже для себя у нее не нашлось достойного определения. Когда звук шагов Мидлстайна в коридоре стих, леди Эйнхорн закрыла дверь, бросилась на кровать и, зарывшись лицом в подушки, долго лежала, не шевелясь и ни о чем не думая. Была только пустота - и внутри, и снаружи.
Найджел неторопливо спустился вниз по лестнице. Мыслей в голове было много, и их явно следовало упорядочить. Ясно было, впрочем, что у Мидлстайна появилась тема для беседы с Ричардом. Не менее ясно было то, что партия в шахматы откладывается на неопределенный срок...

Хеалдан, усадьба Корвинов
Паула была совсем не похожа на ангела. Она была совершенно обычной девушкой, к тому же не слишком красивой. Совсем юная девушка не может быть некрасива - если ее не совсем обидела природа - но жидковатые волосы и чуть-чуть более светлые чем надо, казавшиеся оттого водянистыми, глаза делали ее миловидной, и только. Паула не была похожа на ангела, но именно ангелом показалась она Паколету, когда, распахнув дверь, впорхнула в кабинет лорда Корвина.
Натаниэль вернулся с прогулки в состоянии угрюмой задумчивости, много курил, много ходил по кабинету и почти ничего не говорил. Прислуга, хорошо знающая, что означает подобная задумчивость, старалась не попадаться ему на глаза - кулак Натана был тяжелым, как и его характер. Пако не разгибая спины строчил письма, ожидая, что мрачный как туча герцог вот-вот разразится громом.
- Папа! - с порога воскликнула Паула. Корвин, до этого измерявший шагами кабинет, остановился и посмотрел на нее, словно недоумевая, как это оказалось здесь.
- Папа, у тебя нездоровый вид! Ты плохо спал? - участливо поинтересовалась Паула, подходя к Натану ближе, - Тебе нужен воздух, больше свежего воздуха! - с этими словами она прошла к окну и порывистым движением распахнула его. Издав звук, похожий на стон, Паколет грудью упал на стол, придавливая разлетающиеся документы.
- Пако, - обратился к нему Корвин, - сходи, прогуляйся.
Лорд говорил медленно, словно выдавливая из себя каждое слово. Хиберниец торопиво собрал бумаги и быстрым шагом вышел.
- Папа, у тебя все в порядке? Может, ты хочешь, чтобы я жила с тобой?
Натаниэль подошел к дочери, обнял ее и поцеловал в лоб.
- Не волнуйся, моя маленькая, я в порядке. Не волнуйся. Пойдем, сядем.
Когда лорд расположился в кресле у камина, девушка примостилась на низком стульчике рядом с ним, а расторопный слуга принес два бокала подогретого вина, Натан спросил:
- Ты что-то хотела, мое сокровище?
Паула хихикнула:
- У меня совершенно из головы вылетело, зачем я пришла! Папа, они не обращают на меня никакого внимания! Фрейлины смотрят на меня, как на пустое место, я спросила одну из них, как мне пройти в сад, когда заплутала, и она на меня так посмотрела! - голос девушки стал по-детски плаксивым, - И когда у королевы Лианны был вечер, меня туда не пригласили! Ты можешь себе такое представить?
Корвин взял Паулу за руку:
- Прости меня. В этом целиком моя вина. Я погряз в рутинных делах и совсем забыл о тебе. Завтра же я представлю тебя королеве. Ты мне веришь?
Девушка накрыла ладонь Натана своей ладошкой:
- Мне было очень обидно. Королева пригласила Виолу, а меня - нет! Разве так может быть? А ведь там были все, даже этот фёлюньеррец, Анри. Он такой смешной и романтичный - как будто вышел из поэмы Гранвиля. А Виола ко мне даже ни разу не зашла! Я думала, мы подруги, но подруги так не поступают, она ведет себя нечестно - в стихах говорит одно, а поступает по-другому. Я считаю, что это предательство. Скажи, тебя когда-нибудь предавали друзья?
Натаниэль не ответил. Он слушал щебетание дочери, бесконечно милое его огрубевшему сердцу, и глаза его светились любовью. Но какая-то часть герцога, привыкшая никогда не расслабляться, работала и сейчас - думала, размышляла, сопоставляла.
Малихер. Шелдон. Доггерти. Элленроф.
Тебя когда-нибудь предавали друзья?

Некоторое время дамы еще пытались поговорить о чем-то отвлеченном вроде своеобразия костюма фелюньеррского посла, но даже столь занимательный предмет разговора не мог их развлечь.
-Я знаю, как можно узнать, что произошло…-лениво протянула Сарра.
-Ну?- выдохнули несколько ее товарок и тут же, устыдившись своего порыва, уткнулись в свое рукоделие с самым незаинтересованным видом.
-Не станет же она врать королеве…- сказала леди Лердис и бросила на дверь, за которой скрылись Лианна и ее фрейлина, недвусмысленный взгляд.
Гертруда, досадуя, что ни ей самой пришла в голову столь удачная мысль. скривила губы:
-Фи! Подслушивать под дверью… На это способны только деревенские служанки, а не фрейлины королевы!
Элен пожала плечами и заявила:
-Потому именно деревенские служанки и знают всегда больше всех. Впрочем, я Вас понимаю. Не хочется же выносить сор из избы.
Старшая из сестер Лерлиннь надула губы и, не зная что сказать, принялась теребить рукав, косясь на дверь во внутренние покои. Несколько мгновений она колебалась, а потом решительно направилась добывать информацию, прошептав:
-Не собираюсь я подслушивать. Просто подойду поближе на случай, несли Ее Величеству что-нибудь понадобиться.
Фрейлины уткнулись в свою работу. В приемной воцарилась тишина. Гера, осторожно, с заметной сноровкой, приотворила дверь, прося всех святых, чтобы не приведи Теус не колыхнулся прикрывающий вход полог. Несколько мгновений девушке казалось, что в она слышит только стук собственного сердца, но потом раздался ненавистный голо младшей сестры:
"Не думаю, что Малихер истосковался по детскому смеху и топоту маленьких ножек"
Понять, о чем шла речь, Гере было сложно. Разговор явно шел не об утреннем происшествии. Впрочем, он, наверняка, был бы весьма занимательным, если слушать с самого начала. Сейчас же было весьма непросто уловить нить рассуждений.
Скрипнула половица, и отважная разведчица отшатнулась от двери, словно из внутренних комнат на нее неожиданно поползли невиданные гады. Никто не вышел и не вошел, но леди Лерлиннь больше не отважилась вернуться на свой пост.
-Ну что?- шепотом поинтересовалась Тисса, с нескрываемым любопытством глядя на побледневшую товарку
-А ничего!- огрызнулась та.- Обсуждают моральные качества леди Тампти и пристрастия Десницы и Его Величества.
Элен скривила губы:
-Пфф.. Нечего сказать, интересный предмет для обсуждения. Впрочем, после Тампти и Малихер не страшен.

Ричард Элленроф, Малкольм Дайен, Анри де Пуатье, Эдмон Малихер, Людвиг фон Штенберх, Натаниэль Корвин
Королевский кабинет
Королевский замок, Хеалдан, Синерайс

- Вашье Вельичество чуть-чуть преувеличивать, – Анри белозубо улыбнулся. – С позволения Вашьего Вельичества требование корона, но только кор-роны Феллюньерры, исходило от кор-роль Эрик Первый коий и начать война и тр-ребовать… насильственного «объединения» кор-рон… тогда как Блистательная Феллюньерра всегда биться за... м-м… земля своих отцов… И как я уже сообщать досточтимый гер-рцог Кор-рвин - наше пер-рвое пр-редложение это полный пе-рредача всех незаконно оккюпир-рованных Синерайсом земель кор-роне Феллюньерры и отказ монар-рхии Синер-райса от всяких посягательств на них и на те земли, что уже свободны… свобода… освобождены армия Феллюньерры.
"Ого, - прокомментировал про себя Малкольм. - А не сильно ли много? Я-то думал, им воевать надоело".
Посол оглядел присутствующих.
- Таким обр-разом мы выйдем на пар-ритет и сможем спокойно обсуждавать пр-рочие пр-редложения.
Анри снова позволил себе улыбнуться.
- То есть вы, многоуважаемый посол, - в разговор вмешался Малихер, - хотите восстановления границ государств в эпоху, накануне завоеваний короля Эрика Первого? Какой элегантный ход! Безусловно, это на редкость выгодно для Феллюньеры, ведь буквально за несколько лет до этого она отби.... варварски захватила почти треть территории, принадлежавшей Синерайсу. Если уж восстанавливать государства в исторических границах, то почему бы не сдвинуться еще на полвека в прошлое, в эпоху расцвета Синерайса? Думаю, Его королевское Величество, - поклон в сторону Ричарда, - не будет возражать против данного предложения.
"Покажите мне того в Синерайсе, кто будет, - вновь прокомментировал про себя Дайен. - А неплохо бы и залезть в совсем давнюю историю и предъявить претензии на немалый кусок Фелюньерры".
Улыбнувшись уголками губ, королевский десница умолк.
- Верно мой синер-райский не есть очень хор-роший, – аристократ сделал грустное лицо. - Истор-рическая гр-раница Фелюньерры это есть пр-ролив Геат…
Посол достал надушенный платок, взмахнул им, но видимо передумал им пользоваться и убрал на место.
- Пр-редвижу уже бурю ваших эмоций, дядюшка, но факты есть факты, если мы кр-рутить вр-ремя ещё ун чуть-чуть назад, мы ясно видеть чтьо эти земли всегда были населять наши пр-редки. И Его Величество Этьен полагать, чтьо это пр-редложение есть спр-раведливо и сообр-разно ситуации.
На последних словах Анри двери зала вновь отворились, чтобы пропустить еще одного участника "дипломатической беседы".
- Ваше Величество, - обратился к Ричарду герцог Корвин, - Прошу прощения, я задержался в пути.
Натан пересек зал и встал рядом с Малихером, на ходу вежливым полупоклоном приветствуя присутствующих:
- Барон, мое почтение. Эдмон, рад видеть в добром здравии. Посол, прошу вас, продолжайте.
Краткой паузой в разговоре, возникшей при появлении герцога, воспользовался Дайен. Его пригласили поучаствовать? Так нечего стоять молча.
До короля была всего пара шагов; было несложно их сделать и тихо сообщить Ричарду:
- По-моему, требует он чересчур много. В конце концов, Фелюньерра - не великая империя.
- Давайте не будем играть в эти детские игры, милорд Пюа... Пюта... Пуаттъэ, - барон фон Штенберх прокашлялся, скрыв неудачную попытку произнести имя фёлюньерца. - Мы здесь, вроде бы, взрослые люди, а разбрасываемся словами, словно малолетние пажи во дворе своего сюзерена. Ваши требования сродни этому самому детскому...
Ричард медленно поднял развернутую ладонь, призывая Людвига замолчать. Наставник вновь кашлянул, но остановил поток своей речи, бросив мрачный взгляд на Анри. Элленроф коротко кивнул Дайену, благодаря за тихий совет и говоря таким образом, что король все услышал, подался вперед, сложив пальцы домиком. Некоторое время молчал, разглядывая посла.
- Барон Штенберх прав, милорд де Пуатье, - спокойно произнес юноша. Слегка улыбнулся, вновь откидываясь на спинку кресла. - Его Величество Этьен - известный мастер завуалировать свои непомерные аппетиты за красивыми и будто бы даже правильными словами. Только суть не меняется, надо только видеть эту суть. Битва за земли отцов и предков, требования отдать все, что лежит южнее Геата... наверное, это хороший повод воевать. Был. Ведь, как сказал лорд Штенберх, мы здесь вроде как не дети, и такими голословными причинами не прикрываемся. Сегодня - Першерон. А что дальше? А дальше, - Ричард как-то нехорошо улыбался, хотя голос короля был необычайно спокоен, - Его Величество Этьен припомнит, что герцог Малихер ведет свой род от некоего Малихера Рени, бежавшего из Фёлюньерры чуть ли не тысячу лет назад. Чем не повод отдать земли Малихера назад, под родную фёлюньерскую корону? А дальше - больше. У Этьена непомерный аппетит, весь цивилизованный мир это знает. Я уважаю Его Величество, но прекрасно понимаю, что дай ему кусочек груши, и де Труа захочет обладать всем садом. Это сейчас он говорит о землях предков... почему бы нам тогда не припомнить, что все мы обязаны Древней Ильпачите? Почему Фёлюньерра не вспомнит, что ее восточные пределы заселялись крехенами, ведущими свой род от аштейннов?
Король замолчал, но только чтобы отодвинуть со стола документы и извлечь помятый, выцветший пергамент.
- У меня в руках - первичный вариант подписанного перемирия. С подписями обеих сторон, - взгляд Ричарда упирался в лицо Анри, внимательно следил за реакцией посла. - Его подписывал мой отец, да будет благословено его имя во веки веков, Его Величество Генрих. Будь на месте Ливержэ король Этьен - не обошлось бы одними подписями, явно. Поставили бы и печати. По этому перемирию земли Першерона безоговорочно оставались за короной Синерайса. И не только Першерона, - король развернул пергамент, быстро пробежался по нему глазами, - но и Бовэ. Только почему-то фёлюньерская сторона решила попрать заключенные договоренности, и герцог де Рианиль выступил, дабы взять город под власть Фёлюньерры, несмотря на соглашение... чем все это закончилось, всем присутствующим известно - битвой на Дирленском поле, маркизом Дюггари и его новым соглашением с сиром Боллардом. Когда гарнизон Бовэ уже успел сдаться и открыть ворота.
Ричард бросил пергамент на стол, и в неярком свете свечей и камина на нем были видны слегка стершиеся, но различимые письмена и два коротких, быстрых росчерка - королевская подпись Синерайса и витиеватая подпись Ливержэ от лица Фёлюньерры.
«О-отлично, – прокомментировал про себя Малкольм, скрывая улыбку. – Вот так и надо. Без явного гнева – но и без слабости».
Совершенно иррациональная гордость – все же к развитию этих качеств у короля Дайен причастен не был. Но… в конце-то концов, Ричард – его король. И вполне логично гордиться достойным поведением своего монарха.

(со всеми ответственными за персонажей; продолжение все еще следует...)

Резиденция наместника Патриарха, вечер...

При свете огромного камина старик, сидевший на высоком деревянном стуле медленно перебирал хрустальные четки. Его гость стоял в стороне, рассматривая причудливо расставленные шахматные фигурки на столе кардинала.
- Почему белые офицеры стоят на самом краю? – герцог Норфолк повернулся к Роджеру, указывая на двух человечков из белой кости, и в самом деле расположенных на самом краю деревянной столешницы, покрытой тонкой шелковой тканью.
- Потому что они вот-вот могут упасть, - тихо ответил Лантогенет, не сводя взгляда с пламени. – Что ты делаешь, Генрих?
Вопрос повис в воздухе, герцог медленно прошелся по комнате, затем вернулся и опустился на точно такой же стул напротив кардинала.
- То, что считаю нужным. Это укрепит королевство, укрепит власть, приструнит этих крыс…
- Но как далеко ты хочешь зайти?
- Я вассал рода Элленрофов, я не нарушу клятву.
- А если дашь возможность нарушить ее другим?
- Я не мальчик, Роджер, я знаю, в какие игры играю.
Старик печально прикрыл глаза, а затем резко сжал четки в руке, от чего раздался громкий характерный скрип.
- Но запомни, если ты зайдешь слишком далеко, я уже ничем не смогу тебе помочь. Он помазанник божий, Генрих, и я сам совершал над ним этот обряд. Он и только он законный правитель Синерайса.
- Я хочу, чтобы он им и оставался, - тихо ответил герцог.
- Тогда не забудь объяснить это и другим, - Роджер открыл глаза и посмотрел на старого друга. – Я дам свое согласие, буде ко мне обратятся с таким прошением оба заинтересованных лица. А сейчас иди, мне нужно отдохнуть.
Шаги Норфолка еще раздавались в глубине коридора, когда кардинал поднялся со своего места и прошел к столу. Позиция фигур не сильно изменилась за последнее время, разве что чуть больше стал разрыв между теми «крыльями», что подпирали белого короля. Да и левое «крыло» из белых фигур сократилось всего до одной ладьи. Стоявшие там когда-то офицеры, как заметил Генрих, оказались на краю пропасти. Роджер взял одну из шести белых пешек, окружавших одинокую ладью, расположившуюся в стороне, и переставил ее к черной пешке, находившейся на еще большем отдалении. Затем медленно передвинул черного короля за спину одинокой ладьи «левого» крыла и достал из почти пустой коробки последнюю, не использованную еще пешку из кости. Сухие пальцы поднесли фигурку к самым глазам Лантогенета и, прищурившись, он долго рассматривал ее, словно там могло отразиться человеческое лицо.
- Что же, посмотрим, виконт, сумеете ли вы сыграть роль в нашей партии…

Ричард Элленроф, Малкольм Дайен, Анри де Пуатье, Эдмон Малихер, Людвиг фон Штенберх, Натаниэль Корвин
Королевский кабинет
Королевский замок, Хеалдан, Синерайс

Барон молча наблюдал за действиями короля. Ему не нравился посол, еще менее приятными выглядели его посулы и уж совсем ненужным казался подписанный пергамент. Но фон Штенберх славился своим спокойствием и логичным подходом к ведению дел. А назвать поступок короля нелогичным было бы по меньшей мере глупо. Поэтому для всех видимыми оставались лишь острый взгляд и легкая усмешка.
Лицо аристократа всё также излучало улыбку.
"Теус ты мой, они бы ещё что-нить постарше вытащили, и эти люди мнят себя значимой державой," – мелькнуло у посла в голове, но вслух он произнёс:
- Довольно стр-ранно слушать такие р-речи, господа, для начала я хотеть веять… развеять некие сомнения, относительно чтьо есть пр-равление Кор-роны де Фелюньерр… Их Величества де Труа пр-равят в согласии со своим нар-род… и когда гр-руп двор-рян без всякого успеха пытаться свер-ргать законный монар-рх, а потом бежать за мор-ре, кор-рона созывать Генер-рральные Нар-родные Штаты, которые осудили всех изменников и вр-рагов Кор-роны, лишив их званий, почестей и всех земель в кор-ролевстве, поэтому с точки зр-рения пр-рава у кор-роля Этьена нет прав, пр-рошу пр-ростить этот калямбур-р, – посол прикрыл рот платочком и чуть покашлял, – нет пр-рав на земли, что жалованы его бывшим мятежным подданным, и было бы стр-ранным считать обр-ратное… Ведь согласитесь, чуть-чуть стр-ранно кор-ролю пр-ретендовать на земли чужих подданных, нес па? - посол улыбнулся. - Или мочь... Или можеть быть милор-рд Малихер-р-р хочет попросить подданство Фелюньерры?
Анри с интересом посмотрел на десницу.
Малихер, стоявший все еще в стороне и прикрывавший рот платком, куда он время от времени покашливал, покачал головой:
- О нет, великодушно отклоняю Ваше несомненно заманчивое предложение, милорд де Пуатье, - выговор Эдмона был намного более безупречным, чем акцент фон Штенберха, когда тот пытался говорить по-фёлюньерски. - И Его Величество Ричард не претендует на земли чужих подданных. По последним данным, Першерон и его окрестности присягнули своему синерайсскому сюзерену, а потому он делает лишь то, что должен - защищает своих подданных от посягательств чужой короны.
Десница позволил себе улыбнуться, что, правда, не красило его бледное и осунувшееся лицо.
- О! Какая есть тре бьян позисьон! - посол тем не менее не перешёл на родной язык и продолжил коверкать синерайский. - Значить льи это, чтьо ви есть пр-ризнать свободнью... свободную Каледонию и готовьитесь во сльед за всем пр-р-рогр-рес-с-сивным мир-р пр-ризнать ньедавнее во... вольеизъявлятелей... вольеизъявление их... её жителей?! Как это пр-р-рекрасно!
Малихер закашлялся, не успев ответить, с интересом осмотрел платок, словно лорд Аурин Уотерс, ища там следы крови. В отличие от скончавшегося Уотерса, десница кровью не кашлял.
- Каледония присягнула синерайсской короне, милорд де Пуатье, - произнес Ричард. Лишь только Штенберх, хорошо знавший юношу, уловил нарастающее раздражение в голосе монарха. - От этой присяги ее никто не освобождал, а следовательно любой, последовавший за Доггерти считается клятвопреступником, мятежником и врагом Синерайса. И я не слышал, чтобы "весь прогрессивный мир" торопился признать это сборище мятежников чем-то иным, нежели уже озвученные наименования.
Эдмон позволил себе хмыкнуть позади короля.
- Вы играете словами, де Пуатье, - уже без "милорда", произнес король. - Я не знаю, так ли у вас при дворе Его Величества де Труа принято изъясняться, видать поэтому каждое заседание начинается с утра, а заканчивается вечером, ибо каждый изволит крутить... тем, чем ему удобнее всего, до заката, пока, наконец, до сути не доберется. Но я Вам отвечу так, как до недавних пор было принято в Синерайсе - просто и понятно: Першерон и близприлегающие к нему земли - это территории, принадлежащие Синерайсу, хочет того Его Величество Этьен или нет. Отдавать свои собственные земли я пока не намерен, даже во славу добрососедских отношений с новоявленными друзьями и союзниками. А то, что когда-то, при моих прадедах, это земля принадлежала фёлюньерской короне - так мне это неинтересно. Как я уже заявлял, так можно докопаться до интересных фактов. И попретендовать на Бовэ, о котором я, во имя мира и процветания, речи пока не веду. Надеюсь, это достаточно понятно сказано?
- Его Величество, - Малихер вытянул одну руку перед собой, разглядывая в полумраке свои длинные морщинистые пальцы, - весьма озабочен этим досадным недоразумением, случившемся на святая святой Синерайса, Каледонией именуемой. Эти разбойники изволят прикрываться смехотворными объяснениями, боясь назвать вещи своими именами. Надеюсь, мсье де Пуатье прекрасно это понимает и поддерживает Его Величество Ричарда в сем исконно праведном гневе супротив неблагодарных личностей, позабывших о чести и уважении? И, надеюсь, мсье де Пуатье не держит обиды на Его Величество за отдающие грустью пекущегося о народе помазанника Теусова речи?
Видя, что король не собирается его прерывать, Эдмон закончил:
- Вы услышали нас, мсье де Пуатье. Уверен, мы все придем к радующему всех нас соглашению, а Вы, в свою очередь, граф, к правильному решению, - десница улыбнулся, оставляя собеседников понимать смысл слов в одиночестве. - Уже поздно, а мне нездоровится. Давайте обдумаем все сказанное в спокойном объятии сна. Утро вечера мудренее. Ваше Величество, милорды...

(завершение; при участии Леонардо да Винчи, дона посла, незримом присутствии V-Z и Locke, а также содействии пропадающего десницы)

Ричард Элленроф, Джеймс Аспен, Найджел Мидлстайн
Двор замка, далее - берег реки. Хеалдан, Синерайс
(Альфа-900I & Father Monk)


Найджел вышел во двор и внимательно огляделся.
Так, а вот и Ричард.
Быстро шагая к замеченному у самой конюшни королю, Мидлстайн принялся активно размахивать руками, подкрепляя зрительные сигналы звуковыми:
- Ваше Величество! Ваше Величество!
Конюх, подводящий двух скакунов к Ричарду и Джеймсу Аспену, придержал стремя, позволяя Элленрофу взобраться на Рысача. По лицу спутника монарха расползалась кривая ухмылка, видно сигнализируя о рождении какой-то шутки, однако облечь ее в слова юный Аспен не успел - внимание Ричарда уже привлек окрик позади, и он повернулся в седле, чуть прищурившись. Двое гвардейцев, державшихся поодаль, настороженно проследили за взглядом Ричарда, однако узнали в очертаниях подоспевшего человека Мидлстайна и пропустили его мимо себя.
- Найджел! - поприветствовал друга Элленроф. От него все еще веяло холодом королевской сдержанности и спокойствия после приема посла, однако лед быстро таял, уступая место усталости и нервической дрожи в руках. Джеймс, взобравшийся в седло на своего коня, оглядел Мидлстайна, чуть кивнул в знак приветствия. - Знакомься, Джеймс Аспен, второй сын лорда Аспена. Джеймс, это Найджел Мидлстайн.
- Мастер над монетой, - с улыбкой сообщил Аспен, давая понять королю, что узнал друга юноши.
- Милорд Аспен, мое почтение, - вежливо кивнул Найджел. - Ваше Величество, я рад, что мне удалось вас догнать. Мне хотелось бы обсудить некоторые аспекты ... моей деятельность в Речном Городе. Я искренне надеюсь, что мое присутствие не помешает вашей прогулке.
Ричард натянул поводья, успокаивая застоявшегося Рысача. Бросил взгляд на Джеймса, будто бы ища ответа на невысказанный вопрос. В задумчивости закусил губу, лихорадочно пытаясь успокоить всколыхнувшееся беспокойство. Но тут же кивнул:
- Нет, конечно, нет. Приведите мастеру Мидлстайну коня! - крикнул он конюху. Тот поспешно скрылся. - Поедем по берегу реки, сквозь туман. Сколько рыбаков, интересно, при такой погоде решило остаться под ночь у реки, а, Джеймс?..
Аспен пожал плечами:
- Никогда не интересовался рыбалкой, милорд. Вы же знаете, Аспены славятся охотой на горных волков, а не на рыбешку.
Конюх показался снова, ведя под уздцы лошадь Мидлстайна.
Мидлстайн легко вскочил в седло.
- Берег, туман... освежиться сейчас было бы действительно очень и очень кстати. Так уж случилось, Ваше Величество, что вчера я несколько ... увлекся экскурсией по местным питейным заведениям. Кроме того, сегодня у меня состоялась крайне познавательная беседа с моей невестой.
Найджел взглянул прямо в глаза королю и с ледяной улыбкой на лице добавил:
- Мы говорили о нашей помолвке, милорд.
Ричард моргнул. Дернул поводья. Рысач прянул, крутанул головой, грызя удила.
- Джеймс, - спокойно произнес король, - навести мастера Хаттилэна. Попроси его составить гороскоп для моей сестры.
Аспен удивленно приподнял брови, открыл рот, чтобы возразить, но Элленроф уже толкнул пятками коня, не обращая на Джеймса внимания.
- Надеюсь, все в порядке? - послав коня рысью, спросил Ричард, старательно не глядя на Найджела. - Амальтея неважно выглядела в последнее время...
- Вы знаете, милорд, - озабоченно заметил Найджел, направляя своего скакуна вслед за королевским, - мне тоже показалось, что Ами себя плохо чувствует. Она как-то болезненно отреагировала на мое появление. Боюсь, бедняжка подхватила лихорадку - во всяком случае, бред очень хорошо объяснил бы кое-что из услышанного от неё. Впрочем, сейчас её стало легче. Но слышали бы вы, Ваше Величество, её слова! Дескать, наша помолвка расторгнута, а причиной тому её роман. И не просто роман - роман с вами, милорд! Ну не ерунда ли?
Мидлстайн замолк на мгновение, уставившись на дорогу, прямо перед собой.
- Полная ерунда, что тут сказать. Не так ли, Ричард? - на королевское имя, впервые прозвучавшее с момента встречи, был сделан какой-то крайне неуютный акцент...
Ворота остались позади, и туман медленно поглощал двух спутников, заглушая стук копыт по земле. Гвардейцы держались позади, на почтительном расстоянии, стараясь не лезть слишком близко, но и не отставать, дабы не потерять короля из виду. Ричард молчал, сосредоточенно поправляя перчатки у себя на руках.
- Она сказала мне об этом, - наконец, произнес Элленроф. Голос слегка подрагивал, будто слова тяжело давались юноше. - Рассказала о... об этой своей идее. Сказала, что говорила с кардиналом, и что...
Глубокий вздох, взгляд в сторону.
- Я назвал этой идиотской идеей и посоветовал даже не задумываться о расторжении помолвки. Мол, это все... - Ричард горько усмехнулся, - глупо.

Ричард Элленроф, Найджел Мидлстайн
Берег реки Эа
Близ Хеалдана, Синерайс

- Ты знаешь, я сразу так и подумал, - жизнерадостно продолжил Мидлстайн. - Глупость, и все тут. И главное - с чего бы вдруг вообще думать о расторжении? Чего такого могло произойти между тобой и Ами, чтоб её очаровательную головку хотя бы посетила такая мысль?
Ричард вновь молчал, глядя перед собой. В голове короля медленно, с неизменной улыбкой на устах, возникало и исчезало лицо Малихера, звучали его слова: "И, Ричард, молодой Мидлстайн все еще надеется получить в жены девушку...". Его смех, взгляд полуприкрытых глаз. Дядя Эдмон, принявший юного брата будущего короля Эрика, когда он впервые приехал ко двору после длительного проживания на севере. Дядя Эдмон, у которого на все был свой ответ, который то ли помогал, то ли строил что-то свое... но был тем самым противовесом, который нужно использовать против остальных. Но противовесом, который слишком многое знал и обладал целой кучей недостатков...
- У вас произошла размолвка, - медленно проговорил король. - Она плакала, когда я ее увидел. Была беззащитна и хрупка, как ни одна девушка, которых я видел до этого. Даже Дейра, та, которой ты писал стихи года четыре назад, не была столь ранимой после известия о твоей будущей помолвке... я... я растерялся...
Голос короля притих, он смотрел перед собой, но вряд ли видел туман, землю, реку или что-либо иное, кроме картин из своей памяти.
- Я считал, что это мой долг - помочь, утешить, понять... и... мы так редко виделись, почти всегда - при твоем присутствии. И тут она... плачет... она одна, ранима, одинока... ей была нужна поддержка, а я уже не мог... когда на меня напали, она тоже там была, и разрывала свое платье, чтобы перевязать рану... царапина, не больше, но мне было чертовски страшно, я впервые... убил человека. У меня тряслись руки, и она была рядом... и все это, все это безумство, постоянные встречи, обоюдная хрупкость...
Король замолчал, не в силах закончить исповедь.
Найджел некоторое время обдумывал услышанное.
- Я думаю, что понимаю тебя. Похоже, за время моего отсутствия на тебя свалилось много проблем, а в сочетании с нашей дурацкой ссорой ... - Мидлстайн нервно толкнул пяткой коня. - Проклятье, Ричард, ты знаешь - я не ангел, и она могла бы винить меня во многом, но вот именно в тот раз я не сделал ровным счетом ничего неправильно! Я просто хотел помочь! Благими намерениями... - уже тише произнес он.
Неловкое молчание длилось несколько секунд.
- Я понял, что было, - продолжил Мидлстайн. - Теперь мне хочется знать, что есть. И что будет.
Ричард натянул поводья, останавливая Рысача. Смотрел на воду, быстро текущую в русле Эа, словно собираясь с силами. Затем выдохнул и развернул коня, дабы взглянуть в глаза Найджелу.
- Ты в праве меня ненавидеть, - стараясь совладать с голосом, произнес юноша. - Меня, как Ричарда. Мне кажется... казалось, что я влюбился. Окруженный слащавыми улыбками, шепотками за спиной и не в меру наглыми... но искушенными в дворцовой жизни фрейлинами моей матери, я, как утопающий, схватился за весло, глотнул свежего воздуха, что был в глазах Амальтеи. Я знал, на что иду, просто не думал об этом. Тогда это казалось неважным, далеким, не играющим роли. А потом очнулся от бреда, в котором пребывал.
Гвардейцы разделились, дабы быть сразу с двух сторон от короля. Стук копыт их лошадей почти не слышался в шуме реки.
- Я не претендую на Амальтею, Найджел, - продолжил Ричард. Голос вновь заметно дрогнул. - Она пришла рассказать мне радостную новость, что приняла решение расторгнуть помолвку, но я запретил ей об этом думать. И с тех пор ни разу не оставался с ней наедине. Все, что было между нами, осталось тогда, в прошлом. Я так решил. Так остается и по сей день. Я - твой король. И ты мне нужен, ибо я мог... могу тебе доверять. Я надеюсь, что так оно и будет.
- Далась вам всем моя ненависть, - с тоской проговорил Мидлстайн. - Понять - значит в какой-то мере простить. Я понимаю тебя, Ричард.
Найджел соскочил с коня и присел на корточки над самой водой.
- Прелестная ситуация во всех отношениях. Главная прелесть заключается в том, что виноватого здесь найти невозможно. Невозможно, Ваше Величество, что бы вы там не думали по этому поводу. Виноваты все - а значит, никто.
Мидлстайн встал и вдохнул полной грудью солидную порцию тумана.
- Ты можешь мне доверять. Если еще раз услышу прошедшее время в подобное фразе - страшись моего гнева. Ты же знаешь, в гневе я ужасен... - на лице Найджела появилась улыбка. На сей раз выглядела она довольно искренне. - Что же до Ами ... ей ты тоже можешь доверять. Только постарайся не заходить в этом славном процессе слишком далеко. Я думаю, что замять всю эту историю с расторгнутой помолвкой мы сможем, и все вернется на круги своя. Что скажешь?
Ричард оперся о луку седла, глядя на Найджела сверху вниз.
- Вернется ли на круги своя? - король не улыбнулся, хотя, было видно по его лицу, очень старался это сделать. Улыбка вышла неправильной и тут же исчезла. - Вернется. Наверное. Отчасти, ибо Амальтея более не девушка.
Найджел удивленно поднял бровь.
- Даже так? Не ожидал от тебя подобной прыти, Ричард.
Подойдя к коню и усевшись в седло, он продолжил:
- Я буду крайне тебе признателен, если ты не будешь особенно афишировать этот факт. Сам понимаешь - меня, с моей-то репутацией, это не сильно задевает, а вот общественное мнение бедняжку не пощадит. Если честно, для придворной жизни Ами ... несколько мягковата. Подозреваю, что это сыграло не последнюю роль в вашем сближении.

(совместно с Альфой 900I)

Ричард Элленроф, Джеймс Аспен, Найджел Мидлстайн
Берег реки. Хеалдан, Синерайс
(Альфа-900I & Father Monk)


- Я, может быть, и король, но не из той породы людей, которые развешивают на каждом указателе известия о том, о чем следует помалкивать! - Ричард выпрямился, натянул поводья, выводя Рычаса из спокойствия. - В следующий раз предположишь что-то подобное, и я посмотрю, как ты умеешь обращаться мечом.
Король ударил коня пятками, направляясь обратно к замку.
- Забери ее из замка. И из Хеалдана вообще. Я учусь сдерживаться на людях, но мне дается это крайне слабо. Тем более сейчас, когда... так много всего... и ничего непонятно, - Рысач всхрапнул, будто соглашаясь с хозяином. - И не хочу подвергать никого из нас опасности очередной... встречи с глазу на глаз. Я запутался, Найджел. Окончательно.
- Я предложу ей поехать со мной, в Речной Город. Хотя ... - Найджел задумался. - С этим не стоит торопиться. Есть подозрение, что меня там очень скоро невзлюбят. За себя не боюсь, а вот по ней могут ударить... Ладно, этот вопрос мы решим. Пока можно заняться более насущными проблемами. Что там у тебя стряслось, Рич? До меня доходили обрывки, слухи, сплетни ... но пытаться составить из этого общую картину трудно, под силу разве что Малихеру. Что произошло тут, пока я изучал нестандартные арифметические находки наших славных монетчиков?
Юноша почесал переносицу, покосился на Найджела. Ему еще не верилось, что он, дрожа внутри, словно последний листок на дереве под порывами осеннего ветра, сумел сказать всё, что крутилось в голове... и остаться живым. Найджел восхищал его. Именно тем, что умел перестраиваться. Или контролировать свои эмоции... То он, раскрасневшийся от вина, весело смеется в обеденном зале своего отца, принимая Ричарда, то мило улыбается, учтивый, галантный, навстречу вошедшей Амальтее...
- Видно, кому суждено быть повешенным, каждый раз будет проходить мимо виселицы, - сказал Ричард. - Ты знаешь Лилит Тампти?..
- Тампти? Возможно - навскидку сказать трудно. Фамилию я определенно где-то слышал. Что же до имени ... не та ли эта новая фаворитка, о которой упоминала Ами?
- Слышал, слышал... - Ричард передернул плечами. - Лилит Тампти - бывшая невеста Августуса Норвича, наследника графского титула. Мне не следует уточнять, почему бывшая?..
Король вновь натянул поводья, ибо Рычас норовил перейти в галоп.
- Она божественно прекрасна. Но... это совсем другое. Не то наваждение, что было... о чем мы... говорили про Амальтею. Совсем не то. Здесь - будто... яркое солнце, делающее тебя слепым. Но на которое хочется смотреть. И ничего больше.
- Только смотреть? - в голосе Найджела слышался явный скепсис. - Вот прямо-таки только смотреть, и совсем-совсем ничего больше?
Ричард фыркнул:
- Я говорю о высоких материях, милорд Мидлстайн. Это солнце не хочется защищать. Не хочется держать его за руку, предаваясь тишине. Ибо... за фасадом слепящего света нет ничего. Ничего интересного. Но... - Элленроф выдохнул, помолчал. - Но я продолжаю стоять рядом с этим фасадом. Словно... словно тот самый утопающий.
- Все понял, - широко улыбнулся Найджел. - И уж поверь мне на слово - пока ты ... эээ ... с точки зрения высоких материй только лишь смотришь на это солнце, нет особой разницы, что там творится на более приземленных уровнях. Ты слишком глубоко принимаешь все к сердцу, Рич. Миледи Тампти служит тебе неплохим временным развлечением, которое будет не так уж и сложно забросить, когда нужда придет. Или же - если она захочет стать чем-то большим, нежели временное развлечение.
- Ничего ты не понял, - Ричард посмотрел на друга. - Огюст Норвич уже не первый год трясется от каждого сквозняка в своем замке. Я его видел, и ничего хорошего, поверь мне, не заметил. Не сегодня, завтра, вспышка оспы - и новым графом Норвичем станет его сын. Который не постеснялся вломиться в покои моей матери и заявить о... том, что Лилит нынче - бывшая. Все королевство уже ломится от огромного числа предателей и двуличных игроков. Еще на одного в их рядах явно стало больше...
Рысач вновь всхрапнул.
- А Лилит... Лилит не так глупа. И... я просто боюсь. Ибо не понимаю, чего же я хочу?.. - юноша усмехнулся. - Выпить, вот чего.

Ричард Элленроф, Найджел Мидлстайн
Берег реки Эа
Близ Хеалдана, Синерайс

- Предатели, предатели ... Ричи, ты же этот ... как там тебя, - Мидлстайн на секунду задумался. - Король, вот! При дворе всегда плетется целая уйма интриг, которые простому деревенскому парню вроде меня не постичь ни в жизнь. Всегда вокруг тебя будут потенциальные предатели, двуличные игроки и неглупые солнца, которые очень хочется держать от себя подальше на высоком уровне. Ты привыкнешь, я уверен. Собственно, ты еще толком ничего плохого не сделал - так, пара интрижек ... кое-кто из твоих предков умудрялся за первый день правления снести десяток-другой голов. Вот у них были серьезные проблемы с врагами и предателями. Тебе нужно лишь найти людей, которым ты доверяешь. И работать уже от них. И, само собой, выпить не повредит. Но попозже. Наверняка у тебя еще куча дел. Подписывать указы, принимать зарубежные делегации, придумывать новые законы... Вот ближе к ночи - заглядывай в гости. Тут в одном кабачке подают очень даже неплохую настойку. Я закажу пару-тройку кувшинов, и мы осушим их за мирной беседой. Как тебе такой вариант?
- Хватит с меня на сегодня иностранных делегаций! От одного вида этого надушившегося индюка де Пуатье меня тошнит! И тошнит не только от осознания, что именно от руки фёлюньерцев погиб мой отец. А тошнит от страха. От страха, что за Фёлюньеррой сейчас - окрыленная победой армия. И, по сути, правда. А мне... мне нужно закрыть на это глаза и давить на свои требования... у меня руки дрожат, понимаешь?! Когда мы закончили, у меня дрожали руки! А потом... потом ты... у меня не живот, у меня там спираль внутри, не иначе!..
Юноша прерывисто выдохнул, успокаивая голос.
- Нет. Ты говорил про настойку? Хочу видеть ее сейчас. Дела никуда не денутся, а настойку кто-нибудь выпьет. Эта идея мне нравится больше.
Найджел хмыкнул.
- Победа, победа ... дадут нам оклематься после войны - посмотрим, какая там победа. Мы-то к ним прийти можем в любой момент, а их на проливе ждут с нетерпением... Ладно, Рич - допустим, что тебе и впрямь не помешает расслабиться. Но королю таскаться по грязным кабакам негоже. Да и по чистым, если уж совсем честно... Пошли ко мне. Я организую слугу за настойкой, отошлю небольшое письмецо - и мы с тобой на пару часов забудем о всяких фёлюньерцах, предателях, интриганах... Будем надеяться, за это время тебя с трона согнать не успеют. Заодно обсудим Речной Город. Есть у меня пара идеек по этому поводу...
Ричард кивнул:
- Пускай так... А Рысачу требуется пробежка... - Элленроф натянул поводья, поднял коня на дыбы, а затем ударил его в бока пятками, посылая в галоп. Лошадь с готовностью рванулась с места.
- Хэй, Ваше Величество, куда Вы изволите так спешить? - Найджел пришпорил своего скакуна. - Без Вас все равно никто ничего не начнет!
Конь Найджела рванулся с места и вскоре уж поравнялся с Рысачем. Найджел с Ричардом азартно мчались вперед, стараясь обогнать друг друга, как во времена относительно безмятежного детства...

(совместно с Альфой 900I)

Утро

Отец часто говорил, что слово, произнесенное в толпе, порой куда сложнее подслушать, чем то, что сказали посреди пустого дома. Так это или иначе, но самый молодой из урожденных рода Норфолков никогда не любил избирать для важных разговоров людные места, в отличие от герцога Мерта. Качества присущие Генриху, распространились между его сыновьями в довольно интересной последовательности. Если Эдуард-старший был наследником таланта правителя и хорошего политика, то средний Генрих получил качества присущие отменному полководцу. Третьему сыну достались лишь внешность и та боевая сноровка, которой по слухам обладал сам герцог, будучи в столь юном возрасте. Но Эдуард-младший всегда понимал, что отец ценит его за ту честность, прямоту и преданность роду, которой могли похвастаться не все лорды в отношении своих сыновей.
«Будем же надеяться, что виконт не настолько любит своего отца, и что предложенная ему награда послужит хорошим выкупом сыновей преданности. Иначе, мы рискуем быть дважды обманутыми, а выковываемый клинок обратится против самих кузнецов», - думал Эдуард, собираясь этим утром к выезду.
Поле Гринфилд, избранное местом проведения будущего турнира, всегда славилось только одним положительным качеством – оно было очень ровным, а поскольку сама земля принадлежала правящему роду, то ни засевать его, ни пасти здесь скот никто не собирался. Выезжая на этот осмотр, по просьбе своего отца, барон Восточного Мерта еще заранее отправил короткую записку Августус Норвичу с предложение о встрече.
Предложение было принято - что стало ясно, когда барон увидел наследника Норвичей, тот лежал на расстеленном на земле плаще, играл с собакой, лениво бросая палку, которую та приносила с большей энергией и задором. Рядом конь щипал листья с куста, повод был небрежно накинут на ветку.
- Чудесный день для загородной поездки! Вы не находите, сударь виконт? - еще издали окликнул Августуса Эдуард.
Приблизившись, барон спешился и знаком руки попросил двух оруженосцев, следовавших за ним, оставить хозяина на время.
- Великолепный! - отозвался Августус.

(& Bishop)