«Молодец, девочка!»
Мысль была в совершенно неуважительной по отношению к члену королевской семьи форме, но Малкольма это заботило в последнюю очередь. Он не мог не восхититься тем, как принцесса переключила внимание на себя, снимая хоть часть груза с брата.
А тот вовремя выдвинул на первый план шута, способного отвлечь остальных... да, собственно, это его ремесло, с коим он и справляется.
Одобрительный взгляд, посланный Мелиссе, был незаметен для остальных; Дайену показалось, что это совершенно не помешает.
Ну а ему самому было пора действовать. И уводить правителя Синерайса отсюда.
Малкольм пересек комнату, подходя к королю.
- Простите, ваше величество, - мягко произнес он, - но я бы хотел с вами кое-что обсудить. Если не возражаете...

Шерилл внимательно наблюдала за всем, что происходило в зале.
-А принцесса-то уже начинает играть во взрослые игры,- не без тревоги подумала девушка, глядя на Мелиссу. –Пусть топорно и неуклюже, но уже вполне серьезно.. Время сделает свое дело. Впрочем, принцесса при дворе игрок временный. Только она пока еще и наследница…
В голову леди Лерлиннь пришла очередная идея, сулившая окружающим мало приятного, но вызвавшая улыбку на губах статс-дамы.
Блямс принялся искать потерянное украшение, и Шерилл даже перекинулась с ним парой язвительных замечаний, незаметно отходя от Норвича и приближаясь к Ричарду. А потому от ее внимания не ускользнул маневр Дайена и даже его слова.
Взгляд девушки из насмешливого стал тревожным. Нет, это был не страх охотника, от которого ускользает дичь. Шерилл понимала, что если король сейчас уйдет, то это будет не более чем попытка ретироваться с наименьшими потерями. Мальком, желая помочь, оказывал молодому Элленрофу медвежью услугу: если они уйдут вдвоем, то Лилит останется здесь одна, среди далеко не дружелюбной публики, если и ее заберут, то это будет еще более походить на бегство.
Леди Лерлиннь напряженно смотрела на монарха, ожидая его решения. Ей не хотелось видеть его смешным.
-Только бы он справился…Только бы не позволил окружающим вытаскивать его из этой ситуации как беспомощного котенка за шкирку.

- Граф Дайен, найдите мастера Тампти, - повернув голову в сторону Малькольма, произнес Ричард. - Мне нужно обсудить с ним важное поручение.
Король скользнул взглядом от Дайена в сторону Шерилл и быстро вернулся назад к Малькольму:
- И дождитесь меня вместе с мастером Тампти в моем кабинете. Сможете сказать все, что Вы желали.
Пока Малькольм выходил из покоев, а Блямс кувыркался, подняв с пола шпильку, по словам самого шута, Ричард встретился взглядом с леди Лерлиннь. Несколько коротких мгновений, пару ударов сердца, король смотел прямо в глаза статс-даме, затем по его губам, медленно и торжествующе расползлась неприятная, портившая его лицо, улыбка. Она тут же исчезла, отозвавшись лишь двумя искорками в глазах короля, когда юноша повернулся к Лилит:
- Я не желаю более тебя видеть, - очень тихо, только для ушей леди Тампти, но твердо произнес Элленроф.
- Миледи, - обращаясь к придворным дамам, сказал Ричард, затем подошел к трону королевы-матери и поцеловал руку Ее Величества. - Я рад, что Вы в добром здравии, матушка.
Он развернулся и двинулся к выходу, улыбнувшись лишь раз, проходя мимо Мелиссы. Улыбка погасла, взгляд похолодел, плечи распрямились - он чувствовал каждой частицей своего тела, что все смотрят ему в спину, но старательно боролся с собой, дабы не повернуться и не оступиться на ровном месте. Сердце грохотало со скоростью сумасшедшего кузнеца, колотящего по наковальне с бешеной скоростью. В глазах мутнело.
Напряжение спало только тогда, когда дверь, с тихим, но слышимым стуком, закрылась за его спиной.

Лилит Тампти.

В её душе бушевала буря, на лице же не дрогнул ни один мускул. Лилит снова превращалась в расчётливую леди, неспособную ни на какие чувства, кроме как радости от выгодно использованного случая и ярости от провалившейся интриги.
«Ну что ж, вот я и получила всё, к чему стремилась»,- она ещё сильнее захлопнула панцирь на своём сердце.
- Я не желаю более тебя видеть.
Её глаза сверкнули льдом, если бы она могла физически, Ричард превратился бы в эту секунду в быстро тающую ледяную статую. Но она не могла. Поэтому только сжала зубы, отчего резче обозначились скулы на её прекрасном лице. Она, кажется, даже перестала дышать. Ресницы опустились, короткий вздох и взгляд уже нормальный, человеческий. Всё это произошло за несколько секунды, а потом, пока Ричард обращался к королеве, и все взгляды были направлены только на него, Лилит Тампти вышла из зала, только юбка прошуршала, и мелькнул каблук.
Кулаки ей были сжаты с такой силой, что на ладонях остались красные полукружья от ногтей. Она остановилась только в галерее. Отдышаться и подумать. Сад манил ночной прохладой, и никакие звуки не долетали сюда. Леди Тампти не знала, что ей теперь делать. Удача отвернулась от неё и скрылась за ближайшим углом. Жених от неё отказался, причём в самой грубой форме, любовник, на которого были возложены все надежды, тоже её бросил. Что оставалось делать? Чего ещё ожидать? Ей казалось, будто она сидит у разбитого корыта. На душе было пусто, осталось только отчаяние.
- Что же делать?- тихо прошептала Лилит.

Веселье, как это ни странно, возобновилось. Может быть, усилиями шута, рьяно взявшегося за дело. Может быть, усилиями принцессы. Может быть, просто потому что всем хотелось отдохнуть от унылых будней и немного забыться.
- Мелисса, подойди ко мне.
Лианна дождалась, когда дочь усядется рядом.
- Запомни, то, что хорошо для маленькой девочки, совсем не годится для взрослой девушки, в которую ты превращаешься. Ты - королевская дочь. Сегодня твоя выходка, возможно, и разрядила ситуацию, но если ты повторишь ее еще раз, я лично отвезу тебя в самый удаленный от столицы монастырь. Ты посчитала, что я не справляюсь, или у тебя были иные причины?
Ответа не последовало. Королева вздохнула.
- Тебе пора научиться иной жизни. С завтрашнего утра ты забудешь про няньку...
Ее взгляд скользнул по фрейлинам.
- Шерилл... о да, леди Лерлиннь - наилучший выбор, - ее величество встала. - Господа, вы подарили нам удивительный вечер. Надеюсь, что ночь вы проведете с такой же пользой. Мелисса, будь так добра, проводи меня.

Проводив мать в опочивальню и пожелав ей спокойной ночи, Мелли отправилась в свою комнату, где с порога бросилась няне в объятья и разрыдалась. Когда нянюшке удалось выяснить, что же так расстроило ее любимицу, она сама разволновалась не меньше.
- Ничего, детка, не плачь, мы что-нибудь придумаем! - приговаривала старая женщина, поглаживая принцессу по голове. Но она и сама чуть не плакала, поскольку, зная нелегкий нрав королевы, совсем не была уверена, что все наладится. И куда тогда ей-старой податься? Вынянчила всех королевских детей, а своих родить не успела. И вот теперь стала ненужна. И ее выкинут на улицу. Ну, может быть, возьмут на кухню... И даже не это самое ужасное! Гораздо страшнее никогда больше вот так не прижать к себе девочку, которую она растила с рождения, которая, вроде бы, еще вчера могла спать у няни на коленях, вытянувшись во весь рост. Которая стала смыслом ее существования, которая наполняла жизнь заботами и радостью... Слезы заполнили глаза и уже были готовы прочертить на морщинистых щеках мокрые дорожки, но женщина строго приказала себе не расклеиваться и, осторожно разжав объятья Мелиссы, ласково проговорила:
- Ложись-ка ты спать, маленькая! Утро вечера мудренее! А я принесу тебе макового молока, чтобы спалось крепче.

"- Эх, смазался скандал, жаль конечно - думал Анри опускаясь в галантном поклоне перед удаляющейся королевой-матерью и принцессой - с другой стороны и того что сказано уже не мало."
Выпрямившись посол посмотрел на фрейлину
- Сударыня - граф снова отвесил галантный поклон - позвольте поздравить вас с назначением.
-Назначением?- переспросила Шерилл, поднимая на посла удивленный взгляд.
Несколько минут до этого она пребывала в задумчивости, а потому упыстила некоторые детали происходящего.
- Наставницей принцессы - посол одарил девушку белозубой улыбкой - Такое доверие...
Девушка состроила забавную гримасу, призванную скрыть ее замешательство.
-Меня? Да вы должно быть шутите?
- Ах да... вы верно не слышали так как быть вдалеке от Её Величества, она ясно говорить, что Её Высочество пора отринуть детство и перейти в отрочество под... м... надзрением... надзирательством... присмотром леди Шери Лерлин.
Последние слова посол произнёс с явным трудом, и чуть глотая последние буквы.
Решив разобраться со всем произошедшим завтра, девушка сочла за лучшее согласится:
-Ну коли так, то благодарю за поздравления.
- Для меня радость поздравить вас - Анри чуть-чуть не подмёл фестонами пол - Я уже завидую Её Величеству...
-Величеству или Высочеству? И в чем же?
- Честно говоря им обеим - Анри посмотрел в глаза фрейлине - получить такую наставницу как вы это мечта.
Шерилл улыбнулась.
-Вам самому впору учить, а вы о наставницах мечтаете.
- Учиться никогда никому не зазорно.

С доном Алесандро и превеликим удовольствием.

Фрейлина пожала плечами.
-Смотря чему и у кого.
- Не сомневаюсь, что вы точно сможете определить чему и как учить юную Мелиссу.
Посол чуть склонил голову.
-Надеюсь оправдать ваши надежды,- проворковала Шерилл, кивнув в ответ.
- О, тогда я выражаю надежду на прогулку!
Брови девушки сошлись на переносице.
-В столь поздний час? Ну, если только недалеко.
Посол мелодично засмеялся.
- Разумеется завтра!
-Тогда, если мои обязанности предоставят мне такую возможность, я с удовольствием воспользуюсь этим приглашением.
- Я буду надеяться.
-Я не меньше.
- Вы позволите выразить ещё одну надежду? - посол улыбнулся.
-Конечно,- улыбнулась в ответ девушка.
- Вы позволите проводить вас до ваших покоев?
-Если вы обещаете, что не заблудитесь и сможете найти оттуда путь до своих.
- Я могу делать пометки на стенах - посол улыбнулся - но надеюсь что этого не потребуется.
-Что же, тогда не вижу преград.
Леди Лерлиннь улыбнулась еще ослепительнее, посмотрела в сторону Сары Лердис и подала послу руку.

(с Ноэль и огромной радостью )

Ричард Элленроф
Королевский кабинет
Синерайс, Хеалдан

Двери кабинета раскрылись, и Бенедикт, вальяжно сидевший в кресле, поднялся, приветствуя короля. Малькольм продолжал стоять даже тогда, когда Тампти, по его зову, явился в кабинет.
Ричард, не говоря ни слова, прошел к столу, схватил стоявший на нем хрустальный графин и тут же, из горла, начал пить. Так продолжалось достаточно долго, затем король также резко оторвал графин ото рта, пролив часть воды на стол. Капли стекали у него по подбородку, мочили короткую бороду и срывались вниз.
- Где Тампти? - не поворачиваясь, спросил Ричард.
- Я здесь, - Тампти бросил взгляд на Дайена и добавил: - милорд.
- Хорошо. Останься. Я слушаю Вас, граф Дайен.
И Ричард повернулся к Малькольму лицом.

нрпг: последняя сцена вечера. Остальные, завершившие свои дела, могут начинать утро.

Письмо, которое принес посыльный, было упаковано в широкий пергаментный конверт, на котором была оттиснута красным сургучом круглая печать в виде изготовившегося к прыжку горностая. Текст был написан с заметным мертийским стилем, передававшемся в обилии лишних крючков и наклоне строк. После классической формулировки приветствия шла короткая фраза, представлявшая собой всю суть послания.
«Если вам мне будет затруднительно, прошу составить мне компании этим утром в оружейных залах королевского Арсенала, дабы оговорить некоторые детали грядущих турнирных состязаний».
Внизу стояла размашистая подпись герцога Генриха Норфолка, чуть ниже красовалась еще одна тонкая гербовая печать.
- Передайте...
Нет, ответ лучше не доверять ни бумаге, ни человеку. Адресат молча кивнул. Оставшись наедине сам с собой, он еще раз перечитал украшенные закорючками строки. И - еще раз кивнул, на этот раз сам себе. Он пойдет. Ловушка это или нет, хотя - он не та дичь, чтобы опасаться подвоха, - он пойдет.
И в назначенный час с независимым видом он ждал в Арсенале. Норфолк не заставил себя ждать. Когда одноглазый герцог ступил под древние своды здания, многие обратили на него внимание. Но пыл оружейников сразу угас, когда стало понятно, что Генрих направился в свою любимую "мертийскую" часть торговых рядов. Туда, где и располагалось условленное место.

(с Греем)

- Рад, что вы смогли явиться, - как и подобает обладателю старшего титула, герцог приветствовал виконта одним лишь кивком головы.
Младший Норвич едва удержал себя от вопроса, сначала - поклоны, затем - выслушать, что говорят. Так наставлял отец перед поездкой сюда, но все нравоучения вылетели из головы.
- Благодарю за оказанную честь, хотя и не понимаю, чем могу... служить вашему высочеству.
- Это я с удовольствием смогу разъяснить, - улыбнулся герцог. - Но сначала, скажите мне честно, виконт, вы хотите видеть сильный и могучий Синерайс с крепкой и уверенной властью, служащей стержнем королевству?
За этим вопросом не промелькнула ни ехидства, ни коварного блеска глаз. Генриху Норфолку действительно был интересен откровенный ответ собеседника.
- Любой пожелал бы своей стране хорошую власть и умного правителя...
Норвич вспомнил недавнее происшествие на галерее, и с трудом подавил гнев.
- Я не из тех, кто наговаривает на короля, но его величеству лучше было быть похожим на свою мать, - он смешался. - Я хотел сказать, в силе характера.
- А еще лучше, на своего деда, - ответил Генрих, заметив это смятение. - На любого из двух, хоть на Эрика, хоть на Вильфреда Ярнгольда.
Герцог и виконт отошли к одной из стоек, Норфолк сделал вид что рассматривает стеллажи с кинжалами, но незаметный знак, поданный им своему знакомому оружейнику, который владел этим торговым местом, ясно дал понять последнему, что сейчас не время, чтобы приблизиться и расхваливать свои творения.

(& Bishop)

- Видите ли, Августус, - Генрих легко и непринужденно перешел в обращении на имена собственные. - Я и мои предки тоже всегда стремились видеть сильный Синерайс и сильных королей во главе его. Забавный парадокс, все, кто приносит присягу королю, обещают служить законной власти и королевству, но служат только своим старым вассальным связям и предпочтениям. А мертийцы, приносящие клятву своим сюзеренам Элленрофам, служат лишь Синерайсу и его властителям. И иногда, ради всеобщего блага одной лишь верной службы и исполнения присяги недостаточно.
Единственный глаз герцога "стрельнул" в сторону Норвича.
- Вы говорили о королеве Лианне, у нее действительно очень стойкий характер для женщины. Если бы ее влияние на короля Ричарда возросло, это служило бы усилению власти, по вашему мнению?
Августус в легком недоумении разглядывал клинки, с ними ему всегда было легче, чем людьми. Оружие прямодушно, бесхитростно и честно - не то, что те, кто держит его в руках.
- Король Ричард...
И тут картина – не увиденная им самим, зато пересказанная в красках - встала перед мысленным взором.
- Королю Ричарду приятнее в чужих постелях, чем на троне! - выпалил молодой человек; светлые глаза потемнели от ярости. - Жаль, у нас нет закона, что позволил бы женщине взойти на трон. Ее величество... Ее величество...
Слова закончились.
- Она бы...
Норвич безнадежно махнул рукой.

(с Греем)

- Не вините попросту предков, Августус, - позволил себе усмехнуться герцог. – Наверное, они были все-таки не так глупы, когда принимали свои уложения и законы. В истории есть примеры правления женщин, но по большей части печальных, чем положительных. Даже расцвет могущества какого-либо государства при владычестве царицы или королевы, непременно приводил к тотальной анархии и хаосу после его завершения. Но упрочить позиции Ричарда за счет мудрости его матери мы можем, если сумеем отсечь от него всю остальную свору, что собралась вокруг трона. Для этого королю нужна поддержка вне того круга, который он избрал сейчас, и эта поддержка должна быть сильна и прочна. Пока у меня и моих сподвижников мало, что получилось на этом поприще, но я тещу себя надеждой, что помочь мне в этом сможете именно вы.
- Я? - Норвич разочарованно пожал плечами. - Король не склонен кого-либо слушать, ему нравится звук только собственного голоса...
- Причем здесь склонности нашего сюзерена, - Генрих сделал жест рукой, предлагая пройтись вдоль ряда, чтобы не привлекать излишнего внимания посторонних к двум "спрятавшимся в угол дворянам". - Ваша помощь нужна мне потому, мой юный друг, что вы единственный из всех известных мне представителей благородных фамилий, собравшихся на сегодняшний день при дворе, кто точно не замешан в том плетении паутины, которой окружают Ричарда остальные лорды. Приведу пример, чтобы не быть голословным. У меня и кардинала Лантогенета ушло немало времени и сил, чтобы перетянуть на нашу сторону коннетабля Болларда, дабы тот поддерживал наши позиции о необходимости прекращения всяческих военных действий хотя бы в ближайшее время. Надеюсь, вы не скажите, что наши стремления были неверны?
- Да... - Норвич помотал головой, как норовистый жеребец. - То есть нет...
Он тонул в рассуждениях собеседника, слова обволакивали его, связывали по рукам. Молодой человек нахмурился, стараясь разорвать невидимую веревку, что была сплетена из слишком хорошо продуманных слов.
- Не мне осуждать таких людей, как вы, - окончательно запутавшись, проговорил Августус.

(& Bishop)

Герцог же, казалось, не обратил на неуверенность Норвича особенного внимания и продолжил спокойно и рассудительно, но с явным нарастающим напряжением в голосе.
- Но все наши усилия пошли прахом, когда Его Величество убрал Болларда с поста за то, что тот... удачно подавил назревающие в столице беспорядки. Логика, конечно, железная, - Генрих хмыкнул, в словах ясно проскользнула горечь. - Мы вновь поддержали бывшего коннетабля, стремясь получить хоть какое-то влияние из его нового положения. Но в результате, все опять пошло совершенно немыслимым образом. Боллард, являвшийся одним из главных противников военных действий, теперь сам направлен по приказу короля руководить этими самыми военными действиями в ленных владениях Доггерти. А заодно взбудоражить и мой родной Мерт. некоторые наши кнехты не провели дома и трех недель с момента возвращения, и я представляю как тяжело будет моему сыну Эдуарду, если ему прикажут вновь собирать их для войны.
Пройдя вдоль ряда, собеседники свернули направо и углубились в ту часть Арсенала, что была посвящена доспехам и щитам.
- Кнехты весьма неоднозначные люди, Августус. Мало того, что они мертийцы, - герцог усмехнулся, - так они еще и не являются зависимыми от власти, у них нет никаких обязательств ни передо мной, ни перед королем. Они защищают свою страну, свой народ и служат только его благу. И если им покажется, что нынешний король не слишком крепко сидит на троне, они попросту перестанут признавать его королем. А смуты, тем более в своих владениях, я не хочу. Возвращаясь к предыдущей теме, хочу обратить ваше внимание на спонтанность, импульсивность и нелогичность королевских приказов. Вот он назначил меня Мастером над кораблями, но до сих пор не вызвал к себе с докладом о том, каковы состояния дел в адмиралтействе, а ведь последний Мастер над кораблями был в Синерайсе не меньше ста лет назад. При этом мы уже несколько раз виделись с ним, но и речи не зашло о той работе, которую он мне поручил. За всем этим я и другие лица усматриваем очень опасные влияния, - Генрих понизил голос, говоря чуть тише. - Ричард, понимает он это или нет, слишком легко управляем со стороны, а сейчас его окружение состоит отнюдь не из благородных и преданных вассалов. И ваш отец не исключение мой юный друг, уж простите за откровенность.

(с Греем)

Норвич облизал пересохшие вдруг губы. Многие фразы - случайно услышанные в разговорах отца с другими лордами, оброненные походя или в наставлениях - вдруг приобрели новый, пугающий смысл. И действия, что отец предпринимал в последнее время, тоже стали выглядеть нехорошо.
- Вы хотите сказать... - голос сорвался, прозвучал сипло и негромко. - Заговор?
- Нет, бросаться такими словами я не стал бы попусту, к этому пока нет никаких оснований, во всяком случае у меня, - герцог задумчиво провел рукой по подбородку, приглаживая бороду. - Я хочу сказать, что лорды свили вокруг нашего короля паутину и всеми силами пытаются превратить его в послушную марионетку их воли. Они пока действуют сообща, поскольку дух Ричарда не до конца сломлен, но как только это случится, они передерутся за власть между собой, и тогда Синерайс ждет в лучшем случае разруха и нищета, а в худшем... Нет, допустить такого я не могу!
Последние слова прозвучали достаточно громко и грозно, и похоже было, что их Генрих сказал не молодому Норвичу, а самому себе.
- Чем я могу помочь вам? - Августус смотрел на собеседника восторженными, почти влюбленными глазами. - Я готов сделать все, что ни потребуете!
- Нам нужно лишь одно, мой юный друг, упрочить королевскую власть Синерайса на столько, что ни один граф или герцог не посмеет даже заикаться о своих правах на престол и близости к короне. а пока они это делают, по той простой причине, что Ричарду просто некому наследовать законный титул и власть, - Норфолк прищурился. - А вы знаете, кто по праву родства, крови и статуса имеет возможность занять трон, в случае исчезновения короля?
И не дожидаясь, герцог сам ответил на свой вопрос.
- Наш достопочтимый герцог Малихер, двоюродный дядя Ричарда. Ему будет достаточно взять в жены королеву Лианну, и уже никто не сможет объявить его узурпатором.

(& Bishop)

Запал Августуса вдруг остыл. Молодой человек ждал любого поворота, но только не этого. А больнее всего - что кто-то может назвать эту женщину просто по имени... но не он.
- Да, - наконец, он сумел заговорить. - Вашему высочеству гораздо виднее, что лучше для страны. Если ее величество не возражает против нового брака...
"Дурак, ты на что понадеялся? Для тебя - пара писем и милостивый взгляд, все остальное - стране и достойному супругу".
- Какова моя роль?
- Я не хочу служить династии Малихеров. И не хочу служить династии Корвинов, - взгляд Норфолка вновь стал немного отрешенным, словно герцог ушел куда-то в глубину своей души. - А потому я хочу сделать так, чтобы этого никогда не произошло. Нам нужно выбить землю из-под ног у лордов, Августус. Нам нужно создать столь мощный тыл для короля Ричарда, чтобы остальные оставили всякие попытки пробиться к власти. Нам нужно время, пока не появится потомственный принц королевской крови и прямой наследник династии. И чтобы продержаться до того момента, нам очень нужен человек, который не замаран во всей этой столичной грязи... Нам нужен принц-консорт. А я уже назвал вам того из всех сегодняшних придворных лордов, которому я могу доверять.
Единственный глаз Генриха, как и в начале беседы, с интересом устремил свой взгляд на молодого Норвича, в ожидании реакции последнего.
Назвал? Герцог произносил много имен, Августус наморщил лоб - слишком много обрушилось сразу за короткую утреннюю беседу. И тут, словно кинжалом, было отсечено все лишнее, все, что было сказано для проформы или приличий, и осталось лишь суть. Без эмоций, без чувств, лишь расчет. Можно выиграть многое, надо только рискнуть, не надеясь на чужую помощь. Как в бою.
- Пусть ваше высочество располагает мной, - сказал Норвич. - Я с вами.

(с Греем)

Наступило новое утро. Блаженные несколько минут, когда ты принадлежишь только себе, за волосы вытягивая себя из ускользающего, зыбкого царства сна. Белый ворох подушек, простыни, одеяла, покрывала и чего-то еще рюшечно-оборочного и тоже белого не хочет тебя пускать, цепляясь за безвольно опускающиеся руки, путаясь в волосах и хватаясь за ноги. И несколько минут ты лежишь, будучи не в силах сбросить с себя эту снежноцветную сеть и не желая от нее освобождаться.
Шерилл смотрела в полок, пытаясь разглядеть там ответ на мучившие ее вопросы. Как же так получается, что, находясь со всеми, она постоянно оказывается одна. Вечная борьба и страх. Страх, щекочущий пятки босых ног, холодно хлюпающий под шнуровкой корсажа на теплой коже, смачивающий лоб. Чего боятся короли? Чего бояться их подданные? Все чего-то бояться, но бояться, будучи королем, все же ощутимо безопаснее. Короли….Сердце противно скрипнуло, предупреждая, что размышления приняли нежелательный поворот. Неподобающие мысли мигом разбежались, даже не успев оформится в мало-мальски четкий образ. Они знали, что находятся под запретом, и лишь изредка предпринимали робкую попытку прорваться в сознание, мгновенно улетучиваясь, будучи обнаруженными бдительным стражем. На смену в памяти всплыл образ Лилит. Так как он был весьма неприятен, то и на лице у воображаемой девушки возникла преотвратнейшая гримаса. Зацепившись за этот образ, мысли поскакали дальше, подбирая остальные кусочки мозаики в общую картину. Картинка сложилась. Примерная, эфемерная, но вполне себе ладненькая. От этого осознания девушка даже села в постели.
-Так-так… Карло!! Карло!!- позвала Шерилл служанку, скидывая одеяло.
Воспользовавшись внезапным эмоциональным всплеском, запрещенный образ вновь попытался проникнуть в сознание, но опять тщетно.
Новый день начался.

"Утро Мидлстайна" или "Почему Найджел не пошел вчера на бал"

- Мммммммм...
Никакой реакции не последовало. Найджел притворно застонал. Притворяться, впрочем, особо не приходилось, ибо голова болела жутко. Опять никакой реакции. Тяжело вздохнув и не менее тяжело поднявшись с кровати, поддерживая одной рукой голову, он доплелся до двери спальни и, растворив ее, не обнаружил ни души в столовой. День начинался на редкость погано. Когда он уже было собрался повторить свой подвиг и пересечь столовую, чтобы, быть может, обнаружить слугу за очередной дверью, свершилось чудо и искомый явил себя сам, со своим обычным "Чего изволите, милорд?"
- Вина, поесть и... - обратив взор на красовавшиеся на груди красноватые винные подтеки, - ... и чистую одежду.
Слуга вернулся через несколько минут с бутылью вина и кубком.
- Завтрак будет подан вскоре, милорд.
В ответ Найджел лишь слабо взмахнул рукой, иди уже мол... В один прием осушив полбутыли, он почувствовал себя немного лучше. Из открытого окна веяло свежестью после дождя, пахло сиренью, пели птицы. В целом, быть может, утро было не таким уж и плохим, если подумать. Поплескав холодную воду из бадьи для умывания себе в лицо, он, поколебавшись мгновение, скинул с себя вчерашнюю одежду и, подняв бадью, окатил себя с ног до головы ледяной водой, которая была холоднее, нежели казалось вначале. Обтеревшись насухо рубахой, он взял со стола приглашение на вчерашний бал и, подойдя к окну, начал его перечитывать. Похмыкав над "С трепетом жду ответа, надеясь, что Вы не откажете мне в этой просьбе", Найджел пробормотал себе под нос:
- Ну если с трепетом, то можно пожалуй и сегодня, ежели уж вчера вот так вот...
- Ммммилорд, - раздалось что-то такое полуобморочное девичье со стороны двери, сопровождаемое позвякиванием посуды.
Оторвавшись от своих мыслей, Мидлстайн повернулся на голос, не отдавая себе отчета в том, что он не одет ни в малейшей степени. Служанка с подносом, залилась краской и, ойкнув, попыталась ретироваться из комнаты, наткнулась на слугу с комплектом чистой одежды.
- Ваша одежда, милорд...

Рауль Боллард, экс-конетабль, помощник Штенберха
Раул пришел в себя, когда лучи солнца проникли в комнату сквозь незанавешенное окно в его покоях. Бывших покоях конетабля, куда его отнесли вчера вечером. Он долго пытался вспомнить, что там было вчера. И происшедшее казалось сном - глупым и недепым сном, который не мог произойти в действительности. Но ссадины пекло, синяки были явно видны на руках и на торсе, и еще ощутимо болела шишка на затылке, полученная им при ударе по голове.
Все свидетельствовало о том, что все, происшедшее вчера, было наяву. Рауль быстро ополоснул лицо и ркуи в тазу для умывания, потом облился по пояс водой из кувшна, прогоняя ночную истому, и быстро оделся. Затем он отправился по коридору в направлении покоев фрейлин. Он не думал, он знал что должен туда пойти. Проведать Люсинду... Может быть, в последний раз... А потом уже он пошлет распоряжения о сборе части войска, над которым он все еще был непосредсвенным командиром - гвардейские части - солдаты Нуарильского полка, а также кавалерийский полк "Серебряных Единорогов" под командованием капитана Аргайла - племянника Лорда Аннесли по материнской линии, оставались в его полном распоряжении... Занятный своими мыслями, Рауль подошел к двери, ведущей в покои Люсинды, и застыл в нерешительности. Постояв некоторое время перед дверью и немного успокившись, он соторожно дважды постучал...

Вечер предыдущего дня

(совместно с Монком)
- Я слушаю Вас, граф Дайен.
– Не сомневаюсь, ваше величество, – кивнул Малкольм. – Прежде всего, я хотел бы поделиться неожиданно пришедшим мне на ум сравнением. Вы когда-нибудь видели клубок водяных змей? Мне вот доводилось, и неоднократно. Нормальному человеку лучше к такому клубку не приближаться – закусают, невзирая ни на что. Вот сегодня мне эта картина очень живо вспомнилась. А помимо этого…
Небрежным жестом Дайен вытянул из-за спины добытую по дороге в кабинет темную бутыль.
– Как гласят старинные кодексы – вассал обязан делить с сюзереном радости и горести. Ну, прибавлять своих горестей я не собираюсь, а вот такой радостью как это вино давних времен, поделиться просто необходимо, иначе это будет форменным неуважением.
Легкая доброжелательная ирония, сопровождавшая каждую фразу, разительно отличалась от сладкого яда, который сегодня вылили на короля. Чувствовалось, что манера общения у Малкольма одинаковая и для короля, и для любого другого.
Да это и было правдой. Лукавить граф Дайен при необходимости умел, но считал сейчас абсолютно ненужным и вообще неподобающим.
Ричард хмуро поглядел на Малкольма, но заставил себя улыбнуться, а потом, неожиданно для двух своих собеседников, рассмеялся.
- Правильная позиция, граф! Все трудности надо мочить в красном вине, тогда они станут мягкими и не такими острыми. Как морской узел на канате, смоченный же морской водой!..
Бенедикт удивленно приподнял обе брови, но промолчал. Элленроф махнул рукой:
- Наливайте, граф. Бенедикт, или ты сейчас сменишь свою гримасу, или я прикажу твоим же людям вздернуть тебя на ближайшей дыбе, - Ричард подмигнул Малкольму. Тампти, вальяжно поднявшись из кресла, не изменив кислой улыбки, подошел к столу:
- Ваше Величество очень добры к своему покорному и вернейшему слуге, - сарказм так и сочился из его уст.
Малкольм откупорил бутылку и разлил по бокалам вино. Надо заметить, что таковое было действительно отличным; Дайен постарался с выбором.
- А знаете, ваше величество, – заметил Малкольм, вставляя пробку на место, - один из моих наставников рассказывал мне об очень своеобразном фрукте, растущем в южных краях. Он весьма вкусен, но только если его правильно готовить, и правильно с ним обращаться. А если попробовать выдавить сок, как часто с фруктами поступают, то сок этот будет ядовитым. Чем больше давления – тем больше яда. Хотя и приготовление требует терпения и силы; пожалуй, даже больше, чем давление. Но оно того стоит.
Король нетерпеливо взял кубок из рук графа, пригубил, довольно причмокнул губами, отсалютовав обоим своим собеседникам. Бенедикт, принюхавшись, тоже отпил, улыбнувшись Дайену.
- Хорошо, я понимаю, - уже намного спокойнее ответил графу Ричард. - Однако я не заметил ни одного повара из южных краев рядом со мной, чтобы посоветовать, как именно приготовить сей замечательный фрукт. Или ты, Малколм, уже бывал в тех краях и знаешь секрет?
- Ваше Величество... - начал было Тампти, но юноша властно прервал его взмахом руки.
- Не бывал, это верно, - согласился Дайен. – Конечно, некоторые детали приготовления я себе представляю… Но знаете, ваше величество, я никогда не стану давать другим советы. Все лучшие рецепты рождались благодаря уму изобретателя, а не чужим рекомендациям. Единственное, что я мог бы сказать… определите тех, кому ваша готовка безусловно понравится больше другой, и которые никогда не получат ничего столь же приятного от других. Вот их и можно послушать.
Ричард смотрел на Дайена, пристально, раздумывая о чем-то, затем покачал головой:
- Мне кажется, будто я понимаю. Но на самом деле, уверен, это не так, - юноша мрачно усмехнулся. - Провинциальный король. Я - провинциальный король, Малколм. Я не умею говорить витиевато, словно все мои подданные, и ты в том числе. И поступаю соответственно. Как умею. Как мне кажется лучшим. Но каждый раз... - он засмеялся. - Каждый раз это оказывается неправильным!
- Неожиданно свалившаяся ответственность, - задумчиво протянул Малкольм. - Ощущение, что все валится из рук. Непонимание и подозрение, что все вокруг хотят использовать доступ к власти для себя... Знакомо. Правда, у меня был Валентин, на которого всегда можно было положиться.
Он пожал плечами.
- Но это возможно выдержать. Мне удалось.
Король поставил чашу на стол.
- Что ж. У меня нет Валентина. И нет отца. У меня, кроме моей матери и сестры, больше никого нет.
Тампти молчал. Пил вино. Не глядел ни на Ричарда, ни на Дайена. Ричард вновь усмехнулся:
- Я стараюсь делать правильные выборы. Но войну не выиграть честным поединком... кто же это сказал? Малихер?
- Сомневаюсь, Ваше Величество, - вставил Бенедикт.
- Малкольм, ты можешь быть свободен, - уже без улыбки сказал Ричард. - Я подумаю над твоими словами. Только вряд ли смогу понять их, - он засмеялся, коротко. Смех быстро утих.
- Понять несложно, сложнее применить. Впрочем, я уверен, что у вас получится.
Дайен шагнул к порогу и уже у самой двери повернул голову.
- Никого, кроме матери и сестры, ваше величество? У многих нет и их. Так что это совсем не мало.

Ричард посмотрел на закрывшуюся за Дайеном дверь, налил себе еще вина, пригубил. Старательно не смотрел на Тампти. Ждал, когда тот сам заговорит. Бенедикт не заговорил, лишь кашлянул.
- Да, ты правильно понял, - сухо сообщил Ричард. - Мне кое-что нужно от тебя.
Тампти молчал. Слушал.
- Прелестная миледи Лерлиннь сегодня изволила выказать свое неуважение к своему королю, - вино было превосходным. Он налил себе еще. Сам не замечая, как быстро осушает кубок. - Прелестная миледи Лерлиннь показала, что может заменить нам Блямса.
Король не глядел на Тампти. Не видел, как тот улыбается.
- Я принимаю неверные решения, - горько сказал Ричард. - Но я стараюсь сделать все, что в моих силах. Я не виноват, что отец и Эрик ушли так рано, я не был готов... но теперь я - король. И они должны с этим считаться.
Он отпил еще. Вино быстро заканчивалось.
- Очевидно, у меня не хватает ума, чтобы умело ответить ей, Бенедикт. Но я не собираюсь терпеть ядовитые речи этой шлюхи, - слова срывались резко, зло, душили короля изнутри. - Возможно, Малкольм прав. И нужно готовить. Но у меня есть иные дела, кроме того, чтобы заниматься кухней. Я буду готовить. Просто добавлю пару специй. Особо острых.
- Ваше Величество должны только пожелать, - ответил Тампти.
- Ты знаешь лучше меня, что ты должен сделать, - он повернулся. Губы кривились. В глазах искрилась злость. - Она распускает слухи? Она любит болтать своим язычком? Пусть говорят о ней. Пусть последняя собака будет знать, чем воняет от прелестной леди Лерлиннь.
Бенедикт встал. Поставил свой кубок на место. Склонил голову:
- Как будет угодно Вашему Величеству, - с улыбкой сказал он.
- Ты свободен.

Люсинда Лантогенет.

В дверь постучали совсем негромко, да и Клари тут же подскочила и осторожно проскользнула в коридор встретить нежданого гостя, но Люси хватило и этого слабого звука. Девушка и без того уже давно находилось на зыбкой грани, когда страшный сон ещё не хочет отпускать, а сознание уже отчаянно стремится вынырнуть из этого тягучего омута. Снилось... нет, она не могла бы сказать, что. Оставалось только смутное чувство чего-то тяжёлого и давящего, чего-то неоступно преследующего, чего-то... Люси резко открыла глаза и с всхлипом втянула воздух. Свет пробивался сквозь неплотно прикрытые шторы, и девушка устало закрыла глаза ладонью. Сегодня она не чувствовала привычной бодрости и радости, которую обычно приносило утро. Голова болела и её немножко мутило. Вчера ведь был бал у Её Величества... сколько она выпила?
- Ууу... простонала Люсинда, приподнимаясь на подушках. Так, что было вчера? Рауль так и не пришёл... Рауль? Воспоминания выныривали из тумана цепокой огоньков: сэр Боллард не пришёл - она хотела идти одна - тревога - записка - парк... Сердце стукнуло резко и отрывисто. Чужая рука на плече, запах и головокружение...
- Клари... - тихонько позвала фрейлина. - Клари! - уже громче и с паническими нотками. Юной леди вдруг стало страшно, она растерялась, вдруг испугавшись - где она, что вчера произошло, как, что...
- Клари! Клари, ты где? - громко крикнула девушка, озираясь и спрыгивая с кровати.

Клари.

Как только служанка услышала стук, она тут же бросилась к дверям, на все лады проклиная того негодяя, который осмелился потревожить госпожу. У бедняжки была такая тяжёлая ночь... Да и сама Клари чуть с ума не сошла, когда леди внесли в комнату без сознания. Она чуть руки на себя с горя не наложила, подумав, что это из-за того, что она наговорила тому сэру, что он отправился следом и в порыве ревности... Ну, как оно там бывает. К счастью, ей вовремя всё объяснили.
Поэтому, когда за дверями девушка увидела того самого сэра, Клари тут же забыла про недовольство и чуть ли не бросилась на шею спасителю. Правда, пусть он и расцеловал её в щёки, такую фамильярность оценил бы вряд ли... А служанка, несмотря на необразованность и нестрогие нравы, была очень благоразумна, поэтому ограничилась лучезарной улыбкой.
- А, это Вы! Спасибо вам за госпожу, мне всё рассказали. Ах, если бы не Вы... - закудахтала она. - Ну, что и говорить. Глупая девочка чуть не пропала! Если бы только... Ах, да Вам, наверное, не интересно всё это слушать... К сожалению, бедняжка ещё спит... такое происшествие! И где, в сердце дворца...
Но тут из-за двери послышался зов Люси и Клари, охнув, поспешила обратно...

Придворный лакей, важный как распорядитель гильдии Торговцев на общем форуме, появился в дверях королевских покоев, отвесив королеве-матери безупречный церемониальный поклон.
- Ваше Величество, - произнес он, вознесся свой взгляд к потолочной балке. – Герцог Генрих Норфолк, властитель Западного и Восточного Мерта, Мастер над Кораблями Синерайса, просит вашей аудиенции.
Сказать, что ее величество Лианна Ярнгольд находилась не в настроении, значит, не сказать ничего. Но просьба была встречена улыбкой и согласием.
- Мы с вниманием выслушаем все то, что наш кузен хочет сказать нам.
Лианна не была уверена, находятся ли они с Норфолком в кровном родстве, но и не отрицала подобной возможности. Разве все королевские фамилии не запутались давным-давно в подобных отношениях.
- Мы ждем его, - добавила королева.
Лакей исчез в дверях, а через несколько мгновений в проеме возникла широкоплечая фигура одноглазого герцога.
- Ваше Величество, выражаю вам мое искреннее почтение, - Генрих поклонился, не ограничиваясь обычным полупоклоном "принцев крови". - Прошу простить меня, что эта встреча не состоялась несколько ранее, и до этого я лишь в письме имел возможность выразить вам свои соболезнования по поводу трагической гибели вашего венценосного супруга.
- Чувства, которые демонстрируются с чистым сердцем, редки в наше время, - королева встала и подошла к своему гостю; реверансов она не любила, но опустила голову в знак приветствия. - Но ведь какие-то еще искренние, несомненно, переживания привели Ваше Высочество в мои покои?

(с Греем, однако)

- Как бы мне ни хотелось ответить вам, что только долг чистой скорби привел меня сюда, но я не могу сделать этого, ибо буду нечестен перед собой и, главное, перед вами. Меня привело сюда дело, важность и деликатность которого, не может терпеть излишних ушей и ранней огласки.
Королева предупреждающим жестом поднесла к губам веер.
- Как наш кузен относится к прогулке верхом?
- Это самое отличное после обеденное времяпрепровождение, какое я знаю, Ваше Величество, - широко улыбнулся Генрих.
Сегодня королева не взяла с собой большую свиту, ее сопровождали только егеря. "Разве может найтись лучшая защита, чем Норфолки", усмехнулась Лианна в ответ на вопросы. И действительно, только один вид охраны Генриха, состоящей из четырех угрюмых рыцарей в глухих шлемах и с таким вооружением, будто они вот-вот отправятся на поле брани, отбивал всякую охоту продолжать разговор у всех «заботящихся».
Кавалькада миновала угодья близ королевского замка, чуть отдалившись от города. Свита незаметно отстала, отставляя первую пару всадников в одиночестве.
- Ну что ж кузен, здесь нас подслушают разве что белки и зайцы, - сказала Лианна. - И пока никто не решил, что мертийцы затеяли государственный переворот, и не послали за нами погоню, давайте поговорим без обиняков.
- С удовольствием, Ваше Величество, - откликнулся герцог. - Начну резко и откровенно. Наш король и ваш достойный сын пока слишком слаб и неуверен, как настоящий монарх. Это нравится многим лордам, но не устраивает меня и других лиц, имеющих различное влияние на политику королевства.
- И у вас теплится надежда, что когда-нибудь он сумеет править страной? - фыркнула ее величество. - Я давно умыла руки. Но, простите, что перебиваю.
- Надежда не всегда является достаточным средством для достижения желаемого результата, - похоже, Генрих ожидал как раз чего-то подобного. - Но ваш сын сможет править страной, если у него будет достаточно твердая поддержка за спиной. А для этого из-за трона нужно сначала выкинуть тех, кто мнит себя кукловодами. Для начала я хочу перекрыть их единственный лаз наверх - отсутствие прямого наследника короны.
Лианна хотела съязвить, но передумала.

(& SonGoku)

- Каким образом? - спросила она.
- Ну, - усмехнулся герцог, - на расторопность Ричарда к сожалению не приходится рассчитывать, а согласно салическому праву наследования ни вы, ни Ее Высочество принцесса Мелисса, не могут претендовать на престол. Но согласно тому же уложению, до появления на свет законнорожденных принцев крови, первым претендентов на титул короля может стать другой принц.
- Есть одно препятствие, - урожденная Ярнгольд проводила сожалеющим взглядом пролетевшего фазана. - Устранимое, спору нет. Но не мне обращаться за разрешением, кузен.
- Разрешения данного рода лежат в сфере духовной власти, - задумчиво откликнулся Норфолк. - И мне кажется, что если бы нашелся такой человек, из-за которого необходимо было бы решить такую дилемму, то я бы смог взять на себя переговоры с Его Высокопреосвященством, еже ли на то будет пожелание заинтересованных лиц.
Судя по лицу королевы, она размышляла над тем, не дешевле ли купить достаточное количество яду или заплатить наемным убийцам.
- Кузен не стал бы заводить разговор, не имей он никого на примете.
- Заговор? О чем вы, Ваше Величество, - единственный глаз герцога пылал чем угодно, но только не удивлением. - Всего лишь небольшая интрига, направленная на выбивание почвы из-под ног у нашего всеми любимого Совета Лордов. А насчет кандидатов, мне казалось, что вы и сами может сделать соответствующий выбор. Главное, чтобы он не пал на одного из тех, против кого и направлен этот ход.
- Кузен... кузен... кузен... - с улыбкой постукивая себя по ладони поводьями, проговорила Лианна. - Мы проявили бы крайнюю наивность, если бы не посоветовались в этом вопросе с мудрым человеком, которого заботят нужды трона и государства. Полагаю, кандидат должен быть достаточно молод и достаточно сообразителен.
- Конечно, Ваше Величество, без оных качеств ему вряд ли удастся сыграть предложенную роль - кости в горле у Совета лордов, - Генриху похоже действительно было все равно, что сам он принадлежал к этому самому совету. - При этом, как я уже сказал, он должен быть чист с политической точки зрения, разумеется.
- Молодой, невинный с политической точки зрения, полный детских амбиций, но при этом умен, - подытожила королева. - Воистину благородный олень среди стада... м-м-м... муфлонов. С нашей стороны мы добавим, что ему требуется неплохая родословная и физическая привлекательность.
Ее величество потрепала своего коня по шее.
- Кузен, мы с вами думаем об одном и том же человеке? Не уверена, что он отвечает всем перечисленным требованиям, но уж чем-чем, а костью в горле он способен стать.
- Если уже не стал, - стрельнул единственным глазом герцог. - Конечное решение принимать, конечно же, вам, а пока могу лишь пообещать свою преданность и поддержку в любой ситуации, Ваше Величество. Это меньшее, что в моих силах... Пока что...
- А пока что, кузен, вам придется не поверить поговорке, что Ярнгольды долго думают.
Королева тронула заскучавшего жеребца с места. Улыбнувшись, герцог направил своего жеребца следом. Позади все также на расстоянии следовала свита.

(опять же вместе с Греем на пару)

Лилит Тампти.

Лилит вынула из-под одеяла ногу и стала рассматривать точёную щиколотку, будто вид её заботил леди больше всего на свете. Этим утром её не хотелось думать, не хотелось решительно ничего. С трудом она могла припомнить, как добрела ночью до своей комнаты, да и не пыталась, потому что ей это было не нужно. Сегодня утром леди Тампти пребывала в губительной для всякой девушки апатии, когда решительно на всё плевать.
Леди Тампти вынула и вторую ногу из-под одеяла, а вместе с ней обе руки.
«Изображаю звезду»,- пронеслось у неё в голове. Она любила так делать в детстве, раскинуть в разные стороны руки и ноги и воображать себя яркой звездой, падающей с небосклона. Сейчас она тоже падала, правда в несколько ином и явно метафорическом смысле, хотя девушке и казалось, что она прямо-таки физически чувствует это падение, а ещё волну недовольства, исходящую от короля и буквально преследующую её во всех коридорах, в каждой зале, везде, куда бы она ни отправилась. Относительное спокойствие можно было почувствовать только здесь, на гране сна и пробуждения, на гране сумасшествия, в собственной кровати.
- Что же я сделала не так?- прошептала Лилит.

Анри де Пуатье

- Какие новости, Поль? – посол выглядел немного хмурым – Удалось найти что я просил?
- Так точно мсье, как вы и просили – слуга подал небольшой сверток – три дюжины роз, таких как вы, просили, не слишком больших, не слишком мелких…
Посол кивнул, намекая, что про розы, он уже всё понял.
- В трактирах появилась новая песенка, про молоденького пастушка, пастушек и их дружков которые тоже хотят познакомиться с ним. И отнюдь не со смирением…
«Намнут, намнут ему бока,
Коль не уймётся он, ха-ха!»
Де Пуатье усмехнулся:
- Надеюсь, мы сумеем перевести её для нашего любимого монарха, он ведь так любит народное творчество! Однако рифма пока плоховата, ну да я верю в талант местных хм… менестрелей.
- Его Величество, похоже, полюбил вино.
Граф недоверчиво поднял бровь.
- Слуга, который убирал в покоях короля, оказывается, имеет родню в нашей прекрасной Феллюньере, и в виде исключения и почти бескорыстно поделился со мной некоторыми особенностями монаршего вечера.
- Мда, новость обоюдоострая, вроде и хорошая и плохая, но что-то таких новостей становится больше… - посол встал, положил сверток на стол и развернул его, розы пахли превосходно, Анри выбрал двенадцать на его взгляд лучших, хотя Поль не подвёл, все розы были выше всяких похвал.
- Эти отправишь леди Лерлиннь, вот, приложи эту записку – аристократ подал небольшой конвертик, запечатанный воском. – Прочие же раздели на две части и отправь королеве и юной принцессе… напиши королеве, что я счастлив был посетить вчерашний вечер и надеюсь, что столь блистательные вечера будут и далее украшать двор Синерайса, а принцессе что я был счастлив видеть её снова. Мой подчерк ты знаешь. Королеву и принцессу навестишь первыми, леди Лерлиннь потом, дождись её ответа на письмо. Да! Букеты перевяжи лентами, тут так не принято, потому впечатление будет сильнее.
Поль улыбнулся.
- Хорошо, мсье граф.
«- Далеко пойдёт мальчик, далеко пойдёт» - подумал посол и замурлыкав простенький мотивчик, сел за письменный стол, пора написать пару писем.

Всадники пронеслись по каменным улицам Норфолк-кастельгарда, громыхая тяжелыми подковами на копытах своих боевых коней. Стража в воротах замка пропустила их внутрь, и кавалькада, проехав к конюшням, быстро спешилась. Оставив своих людей, предводитель поспешил к гранитному крыльцу, обозначавшему парадный вход в главные покои.
- Ну, надо же, - молодой голос, полный ядовитой иронии, раздался с вершины лестницы.
Старший сын герцога Норфолка, опершись на перила, стоял на третьей площадке возле самых дверей, открыто символизируя тем самым, что прибывшие отнюдь не принадлежат к числу долгожданных и столь желанных гостей.
- Сам Рыжий Бес у моего порога!
Разноцветные глаза кузена Доггерти сверкнули злобой, но он сумел сдержать себя, и поклониться согласно правилам перед более высокородной особой.
- Дозволь просить твоей аудиенции, наследник мертийского трона.
- Раз уж пришел, не буду выгонять тебя взашей, - ухмыльнулся Эдуард и, развернувшись, направился в свои покои.
Спустя несколько минут они оба уже сидели в рабочем кабинете сына герцога, и Норфолк с интересом рассматривал сутулую фигуру своего гостя в большом кресле возле камина.
- Говори сразу, что тебе нужно?
- Король посылает войска в графство, и я хочу решить дело миром.
- Да ну? А может, стоило сначала думать, прежде чем подвязаться в эту авантюру, что устроил твой братец?
- Стоило, - Бес раздраженно мотнул головой. – Но сейчас поздно менять прошлое, я хочу, чтобы ты помог мне.
- С какой стати? – еще шире улыбнулся мертиец.
- Если Доггерти признают узурпатором, предателем и так далее, то его и его прямой род лишат права наследования графского титула, а земли заберут в пользу короля. Но тогда его титул прейдет ближайшему родственнику боковой ветви, - Доггерти сделал паузу. – Мне.
Норфолк расхохотался во все горло.
- Ты просто настоящий сукин сын, уже так скоро бросаешь своего кузена и перебегаешь на сторону Ричарда?
- Просто хочу жить и кое-чем владеть. Если повезет, король может быть согласиться оставить мне и графство, а я готов принести ему присягу как новый граф Доггерти.
- И единственная проблема – королевские солдаты, которые вот-вот явятся, чтобы вытряхнуть тебя из собственной шкуры.
- Да, и поэтому я прошу помощи. Останови их, хоть ненадолго, чтобы мой посланник успел добраться до Хеалдана.
- Мне что драться с ними? – снова расхохотался Эдуард. – Да и с какой стати, мне спасать твою гнусную жизнь, дважды предатель?
- Я готов заплатить.
- Чем?! Казна графства пуста, твой кузен угробил все на эту глупую аферу!
- Если я стану новым графом, то передам в безвозмездное пользование Мерту все свои южные владения от Серых холмов до предместий Девона.
Норфолк перестал улыбаться, взгляд его стал сосредоточенным и серьезным.
- И Девон тоже.
- А не слишком ли жирный кусок?! – взорвался Бес, итак с трудом сдерживавший себя перед этим наглым высокородным выродком.
- Не слишком! – громко рявкнул Эдуард, ударив рукой по подлокотнику кресла. – Или мне напомнить тебе, что согласно приказу Мастера над кораблями герцога Норфолка все порты Мерта и во владениях Корвина прекратили сообщение с Каледонией, и только Девон упорно проигнорировал приказ королевского ставленника!
Рыжий Бес сжался обратно в кресле и опустил плечи.
- Черт с вами, забирайте и Девон…
- Прекрасно, - Норфолк улыбнулся и стал чем-то неуловимо похож на зверя, изображенного на родовом гербе над камином. Взяв колокольчик, наследник Мерта вызвал слугу и велел принести вина и закуски. – А теперь давай посидим и подумаем, что же мы скажем королевскому полководцу, когда он сюда явится…

Ричард Элленроф
В королевской опочивальне
Хеалдан, Синерайс

Гомо, будто бы суетливо, возился с новым облачением короля, пока юноша, сонно разглядывая свое отражение в зеркале, брызгал на свою шею водой. Где-то за стенами бегали, как обычно, слуги, имен которых никто не помнил - даже коллеги. Стражники, стоявшие на каждом углу по распоряжению графа Комьера, провожали особо незаметных - точнее, старавшихся быть таковыми - внимательными взглядами.
- Ваше Величество сегодня хорошо себя чувствует? - поинтересовался Гомо, расправляя каждую складку на новом камзоле Ричарда.
- Да, - неопределенно отозвался король, вытирая лицо.
- Вчера выдался такой ужасный день, Ваше Величество, что старый Гомо чуть не забыл разжечь огонь в камине.
- Да...
- Его милость Мидлстайн, говорят, чувствует себя хорошо и встречается со своей невестой. Правда, леди Эйнхорн, по слухам, хочет уехать обратно в свои земли. Воздух Хеалдана не нравится юной миледи...
Ричард не ответил, натянул через голову рубаху.
- А леди Тампти, говорят, заперлась в своей комнате и не хочет никого...
- Помолчи, Гомо.
Слуга умолк, склонил голову, уважая решение монарха.
- Его милость барон Флинт Роквелл прислал письмо, - не выдержав, вновь заговорил Гомо. - Приглашение на ежегодный праздник.
Ричард прищурился, поглядел на слугу.
- На что?
- На ежегодный праздник, Ваше Величество.
- Кто такой этот... Роквелл?
- Кастелян Зеленого Логова, Вашего замка. Каждый год он, соблюдая заведенную традицию, присылал приглашение на праздник по случаю сбора винограда.
- У них растет виноград? - удивленно приподнял брови король.
- У Вас, Ваше Величество. Традиционный Винный Съезд, как имел удовольствие шутить Ваш покойный отец, Его Величество Генрих, пусть Небо будет к нему благосклонно и примет в свои теплые объятия...
- И... - Ричард наморщил лоб. - И мой отец ехал?
- Конечно, Ваше Величество. Традиция, соблюдаемая еще со времен короля Эдмона Доблестного.
Застегивая пряжку ремня, Ричард покосился на слугу:
- И что это за традиция?
- Члены королевской семьи должны почтить своим присутствием свой исконный замок. Его Величество Генрих, пусть Небо будет к нему благосклонно, имел удовольствие приглашать многих из своих вассалов для охоты и разговоров. Тогда еще были славные и светлые времена, Ваше Величество.
Юноша не ответил, улыбнулся, позволяя Гомо надеть на него камзол с вышитым королевских оленем.
- Члены королевской семьи... - прошептал он себе под нос. - Гомо, как себя чувствует моя сестра?

После еды, Найджел пребывал в совершенно благодушном настроении, голова почти не болела, волосы высохли, а бутылка показала дно... Все подталкивало его к задуманной спросони прогулки в сторону покоев фрейлин Ее Величества королевы. На секунду в голове промелькнули мысли об этичности планируемого визита, но тут же исчезли, ибо невеста почему-то не баловала его своим вниманием после "геройского" возвращения из Речного города, да и вообще, он же идет заради того, чтобы извиниться и... Прихватив сверток, оброненный Гертрудой при их весьма странной встрече... Встрече когда? Ммм... тогда, где-то до отъезда в этот злополучный Речной город. Какая разница, в конце то концов.
Прежде чем оказаться в нужном месте, наш герой изрядно поплутал по замку и от того, чтобы все бросить и отправиться в свои покои, его удерживал только тот факт, что придется плутать еще столько же, если не дольше... Устало оперевшись о стену, Найджел пробормотал стоящей у дверей служанке:
- Передайте госпоже Лерлиннь, что милорд Мидлстайн был бы рад, если бы ему не было отказано в гостеприимстве в сей... ээээ... в общем сейчас, - он неопределенно взмахнул рукой, судя по всему пытаясь передать степень предполагаемой радости при условии отсутствия отказа его принять.
И эту радость молодому человеку пришлось выказывать на практике, ибо Шерилл, хоть и была несколько удивлена столь неожиданным визитом, не преминула возвестить о своей готовности принять милорда Мидлстайна у себя, если он соблаговолит подождать несколько минут, покуда она закончит свой туалет. Впрочем ждать пришлось недолго, так как леди Лерлиннь, как и большинство женщин, умела быстро, при необходимости, приводить свой внешний вид в надлежащий порядок.
-Я рада Вас приветствовать, милорд, хотя и теряюсь в догадках касательно причин, которым я обязана удовольствию Вас принять,- мягко проговорила девушка, встречая Найджела у самой двери.
Быстрым взглядом окинув комнату за спиной Шерилл, Мидлстайн, дабы не показаться невежливым, обратил все внимание на стоявшую перед ним леди. На мгновение на его лице явственно обозначилось "Ошибочка вышла...", тут же сменившееся, впрочем, самой приятной улыбкой, которую он только мог изобразить, учитывая события прошлой ночи. Сильно стараться впрочем не приходилось - Шерилл была... улыбка стала более мечтательной, нежели приятной.
Шерилл не преминула отметить некоторое замешательство Найджела, но сочла за лучшее промолчать, предоставив молодому человеку возможность самому прояснить ситуацию.
Не придумав сходу никакой правдивой лжи, он решил прибегнуть к последнему средству - правде:
- Видите ли, миледи, дело в том, что ваша сестра, леди Гертруда... я имел удовольствие получить от нее приглашение на бал вчера... однако, в силу определенных обстоятельств..., - подтверждая всю определенность обстоятельств, последовал очередной неопределенный взмах рукой.
-Так вот почему у нее весь вечер было такое лицо, словно она высиживает ежа,- пронеслась злорадная мысль в голове у девушки. Впрочем, никаких внешних признаков торжества она не выказала, разве что глаза сверкнули особенно ярко от приносящего каждой женщине особое наслаждение чувства превосходства.
Найджел уже начал было жалеть, что вообще пришел сюда - подумаешь, на балл не явился... Стало тоскливо. Чертов двор! "Ты посмотри, какая женщина перед тобой стоит! Заболел ты что ли?" - не заставил себя ждать внутренний голос. "Видно заболел..." - подумал Найджел, заставляя себя слушать внимательно.


(первый кусок наших трудов с Dakmor'ом)

Все те же, все там же

-О, милорд, поверьте, вам не стоило столь уж утруждать себя объяснениями, хотя именно благодаря вашей вежливости я имею удовольствие с вами говорить, ибо от вашего отсутствия на вечере у королевы страдали все присутствующие, лишенные возможности с вами пообщаться, но никак не моя сестра, так как она в силу некой..,- Шерилл замялась, но потом продолжила, слегка склонив голову,- поверхностности мышления не в состоянии оценить удовольствия с вами беседовать.
Шерилл улыбнулась и сделала несколько шагов вглубь комнаты.
-Быть может, вы присядете,- мягко поинтересовалась она, указывая на одно из стоящих в комнате кресел, чуть склонив голову набок.
- Да я, пожалуй... - "Еще не поздно откланяться" мелькнуло в голове, - С удовольствием, миледи.
Сев в одно из кресел, Мидлстайн растянул губы в улыбке и хитро прищурился:
- И хотя я вполне осознаю, что, госпожа Шерилл, вы льстите мне безбожно, весьма приятно слышать столь лестный отзыв относительно моей скромной персоны. Уверен, однако, никто даже не заметил моего отсутствия, за исключением, быть может, вашей сестры, чьи достоинства вы с такой легкостью принижаете, осмелюсь заметить...
-Ну, -со смешком бросила девушка, рассматривая кончик мягкой туфельки, легкомысленно выглядывающий из под подола,- Мы же просто не знали, что вы можете доставить нам удовольствие своим присутствием.
Несколько мгновений она помолчала, а после вновь заговорила, с любопытством поглядывая на сверток, принесенный Найджелом.
-Но, надеюсь, объяснение не единственная причина, приведшая вас сюда.
"Думаю не будет особой проблемы, если ей рассказать... С другой стороны, кто знает, какие отношения между сестрами. Лучше не стоит...". Фехтовать так фехтовать - не обращая внимания на взгляд, откровенно обращенный на сверток:
- Ужели мир нынче столь практичен, сударыня, что так сложно поверить в мое раскаяние и что пришел я, руководствуясь одним лишь желанием извиниться?, - Найджел, сладко улыбаясь, откинулся в кресле.
Улыбаясь не менее сахарно, леди Лерлиннь с все более разгорающимся интересом взглянула на своего собеседника. Это уже был вызов. Нет, не рукавицей по щекам. Скорее рыбка, которую на мгновение показали кошке. То ли по рассеянности, то ли из любви к риску забывая, что и у кошки есть коготки. Острые. Играть так играть.
-Ах да,- словно вспомнив о чем-то, встрепенулась Шерилл, -Я же так и не поблагодарила вас за вашу помощь тогда, когда Гере стало плохо. Да и конечно мне стоит извиниться за то, что этот ваш рыцарский поступок повлек за собою размолвку с вашей невестой.
- Не стоит благодарности, дело прошлое, - "К чему бы это все?"
- Но я смею надеяться, что вам удалось все ей объяснить? Ведь она поистине настоящее сокровище: не только необычайно красива, но и способна служить оказавшемуся рядом мужчине верной опорой. Я уверена, что лишь необходимость постоянно находиться подле Его Величества, сопровождая его на прогулках, на балах, поддерживать его, как вашего друга и своего господина, помешала ей немедленно покинуть столицу и направиться в Речной город, чтобы помочь врачевать ваши раны если не лекарским искусством, то силой любви.
В тоне фрейлины не было ни намека на ехидство, а лишь восхищение и искреннее участие, и лишь бесовские искорки в серых глазах указывали на истинное значение слов.

& Ноэль

"Вот ведь стерва!" - Найджел непроизвольно сжал правый кулак, впрочем тут же расслабил пальцы. "Проиграл, как мальчишка. Ничего не попишешь - дворцовая школа. Можно, пожалуй, и капитуляцию подписывать. Но сперва...". Криво усмехнувшись, Мидлстайн, подперев голову рукой, задумчиво посмотрел Шерилл в глаза:
- Да, я наслышан о том, что король проявляет некоторую односторонность в выборе своих утешителей... утешительниц... И, поскольку душевное здоровье короля является приоритетным для всех без исключения подданных, боюсь, что я в данной ситуации могу остаться совершенно безутешным, если только...
- Если только...?-усмехнувшись и приподняв бровь, поинтересовалась леди Лерлиннь, заранее угадывая ответ, но с интересом ожидая, каким же будет предложенный соус к старинному рагу.
- ... не найдется добрая душа, которая, забыв на время о своем долге перед монархом, решится разделить со мной..., - Решив играть "ва-банк" и переходя все границы наглого поведения, Найджел недвусмысленно взглянул в сторону спальных покоев, - ну, скажем, конную прогулку, - Глаза его хитро блеснули из-под опущенных век.
- Ну и кто же посмеет так обделить своего сюзерена?
- Да кто угодно, я бы согласился принять утешение даже от горничной, которая, кстати сказать, очень мила... но я даже не смею надеяться на...
- Продолжайте, продолжайте!- с преувеличенным интересом поторопила девушка.
- На то что, вы, сударыня вдруг решили бы потратить на меня часть своего драгоценного времени, - Произнося последнюю фразу, Мидлстайн, в соответсвие с традициями жанра, выглядел предельно безнадежно.

(Все еще мы)

-Ого,- воскликнула Шерилл, вложив в это немудреное междометие изрядную долю сарказма. Глаза ее недобро блеснули, и, стремясь скрыть свои чувства, фрейлина отвернулась.
Кого угодно другого леди Лерлиннь мгновенно бы выставила за дверь, сопроводив парой язвительных реплик в качестве напутствия. Но сейчас дело было иначе. С Милдстайном ей было интересно. Нечто напоминающее игру в "кошки-мышки" с той лишь разницей, что до последней минуты непонятно, кто хищник, а кто грызун. Все куда забавней пустого кокетства или банального флирта с велеречивыми фразами и накрахмаленными манжетами. И ради этого стоило рискнуть. Не все ли равно, кто охотник, а кто дичь, если погоня удовлетворяет обоих.
-Увы, милорд,- вкрадчиво и тихо заговорила девушка, вновь обернувшись к Найджелу.- Я не являюсь сторонницей верховой езды без узды и седла. Впрочем, не стоит вам печалится: король щедр к своим друзьям и наверняка охотно уступит вам взамен пегой лошадки вороную, тем более что ему она явно не угодила, забыв упомянут тот факт, что уздечка на ней уже имеется.
Фрейлина замолчала и сделала несколько медленных шагов, не спуская насмешливого и одновременно внимательного взгляда с юноши.
-Ежели вам все же не безразлично мое общество,- растягивая слова, вновь заговорила она, останавливаясь почти вплотную к креслу, в котором сидел Мидлстайн,- то я могу предложить вам лишь партию в шахматы. Скажем….сегодня вечером. Если. конечно, Его Величество не изволит вам запретить.
Шерилл испытующе смотрела на Найджел, ожидая его слов. Губы ее кривились в легкой усмешке, готовые дать даже уж и не словесный залог того, что мат на клетчатой доске может подчас означать и куда более плодотворную победу.
Следуя ласкающим взгляд линиям и изгибам, взгляд Найджела спустя некоторое время достиг лица, черты которого, надо сказать, ласкали взгляд не меньше (если не больше), стоящей вплотную собеседницы:
- Я думаю, что вполне можно предоставить королю самолично разбираться с лошадьми в его конюшне. Быть может, это добавит ему мастерства в обращении с последними... Хотя, временами, хоть я и считаю себя более опытным наездником, ему удается меня удивить, - Отбросив накатившую было грусть, Найджел встал с кресла, оставляя между собой и Шерилл выбранную ею минимальную дистанцию, продолжил, - Сударыня, довольно очевидно, что я не силен в шахматах, однако дворянину не пристало отступать, особенно, когда дама бросает вызов. Я с удовольствием принимаю ваше приглашение и сыграю с вами этим вечером, если только Ее Величество не изволит вам запретить.
Шерилл рассмеялась, легко и беззаботно:
-О, Ее Величество куда менее предубеждена против вашей персоны, нежели Его Величество против моей. Да и королева не имеет обыкновения сильно вмешиваться в личные дела своего окружения, когда как ко…. Впрочем, все могут короли. Пусть они и пытаются порою нажить врагов там, где могли бы найти преданных друзей. Значит, я жду вас сегодня в семь.
Найджел низко поклонился и покинул покои фрейлины. Вечерняя игра обещала быть из разряда тех, что "стоили свеч".

(вот не поверите, но мы)

Гертруда Лерлиннь.

Гера вертелась перед зеркалом. Лицо её выражало крайнюю степень блаженства, а в глазах даже самый внимательный наблюдатель не смог бы уловить хоть одной мало-мальски серьёзной мысли. Весь её небольшой ум был сейчас занят саморасхваливанием. Действительно, девушка была очень привлекательной. Ну и что с того, что поговорить с ней практически не о чем, зато как она мила и симпатична!
Гертруда Лерлиннь умела, кроме того, массу полезных вещей, как-то: вышивать, играть на музыкальных инструментах, не будем упоминать каких, вести светскую беседу. Также её в своё время обучили управлять домом. А что ещё должна уметь хорошая жена? Ничего! Вот и она была в этом уверена.
Так что жизненно важной задачей для фрейлины её величества было теперь выйти замуж. С этим делом пока что-то не очень клеилось. Конечно, в имении, откуда она прибыла в столицу, её ждало несколько десятков воздыхателей, но Гера, в своей непоколебимой самоуверенности, хотела иметь в мужьях не какого-то там фермера, как она стала по прибытии в столицу называть всех прежних ухажёров, но человека знатного, молодого, да ещё и любящего её. Конечно, некоторым девицам везло и столь удачное сочетание качеств вело их под венец, но такое случалось довольно редко. Перебирая в уме все мало-мальски подходящие кандидатуры, леди поправила последнюю складку на платье и отошла к окну. И вздохнула. Картина отчего-то представлялась не слишком утешительной, даже, несмотря на весь здоровый Герин оптимизм и энтузиазм.
В её хорошенькой головке возникли воспоминания о вечере у королевы, и потеснили мысли о нарядах и кружевах. Этот вечер был ознаменован многими замечательными событиями добрую половину из которых, Гертруда вообще не оценила в силу ограниченности собственного ума, но некоторые всё же не прошли мимо.
«Найджел не пришёл и Августус Норвич остался без невесты, точнее это невеста осталась от него, но суть в другом».
Эти мысли вызвали улыбку на устах леди Гертруды, всё в ней выдавало, что девушка что-то задумала.

За Найджелом закрылась дверь, но единственно лишь затем чтобы вновь открыться. На этот раз приятный сюрприз представлял собою дюжину роз. Не в коей мере не выказав удивления, девушка взяла букет, с равнодушным видом высвобождая из под незнамо зачем привязанной ленты конверт с пояснительной запиской. Красивым, витым подчерком, по-синерайски, было выведено:
Мудрец сказал: Один цветок куда сильнее многих передаёт величие цветка.
Но я скажу, что среди срезанных роз, одна живая роза всё равно красивее всех.
Шерилл нахмурилась, будучи не в силах понять, что подразумевалось под единым цветком, передающим величие…цветка. Впрочем, общий смысл она уловила, а искать мудрость в подобного рода посланиях фрейлина считала нужным столь же редко, как истину в вине. Тем более что дальнейшая приписка на феллюньерском заключала куда больший смысл:
Сударыня, простите за нескладность этих слов, но они идут от души.
Ваш, всё ещё питающий надежду на прогулку.
Леди Лерлиннь насмешливо приподняла брови, оборачиваясь к человеку, который доставил сей подарок.
-Передайте вашему господину, что женщины забывают лишь то, что хотят забыть. И отказывают лишь в том, чего не хотят дать. Это не тот случай.
Мимоходом взглянув на себя в зеркало, Шерилл направилась в покои своей госпожи.

Джон О'Беннон
Во внутреннем дворе замка
Кожнер, Каледония

Одноглазый проводил епископа до дверей, ведущих внутрь, в самое сердце замка. Судя по количеству стражи во дворе и на каждом углу, Доггерти готовился к осаде. Или заразился паранойей. Глядя на лениво покачивающихся стражников, можно было предположить нечто третье - ни следа от выправки королевских гвардейцев, что довелось увидеть Джону в Хеалдане, в этих круглолицых не было.
- Его Величество ожидает Вас, - произнес одноглазый свою фразу уже в который раз после того, как епископ спешился, и растворил двери, ведущие в маленький, запущенный сад с одиноким фонтаном, что журчал где-то за широкими листьями.
Внутри по краям сада находились еще стражники. Опираясь на копья, они цепко оглядели вошедшего взглядами, но не двинулись, отвели взоры. Стоять так целый день в саду, где сильно парило, в кольчугах всем было явно не по нраву. Но они молчали. Ибо в саду был их правитель - облаченный в красное высокий и мощный Эдмон Доггерти.

На улицах Кожнера
Кожнер, Каледония

Люди, тащившие куда-то охапки хвороста, посторонились, пропуская груженную горшками телегу. Попутчик возницы трясся, сидя рядом на козлах, и кутался в дырявый и пыльный плащ, словно на улице было холодно. Возница, чернявый уроженец Каледонии, натянул поводья, гаркнул на лошадей, покосился на спутника:
- Вот-то оно и это. Кожнер, сталбыть.
Попутчик кивнул, улыбнулся, полез за пазуху, достал пару монет:
- Это всё, что у меня есть.
Возница мог бы поклясться, что есть еще, но не стал спорить. Славный малый ни разу не отказывался помочь, ни разу не доставал ножа, хотя рукоять порой попадалась на глаза каледонцу. И даже пару раз смеялся над любимыми, но отнюдь несмешными шутками горшечника. В общем, славный малый.
- Ну это-то, удачи, сталбыть, - проглатывая звуки и комкая окончания слов, произнес возница. Улыбнулся на прощанье.
Попутчик ответил легкой улыбкой, соскочил с телеги, потянулся, разминая кости.
- Эй, а почему все едут в Кожнер? - спросил он у замахнувшегося уже кнутом горшечника.
- Сталбыть, ясное дело - его милость, это-то, здеся. Воно оно как. Бе-зо-пас-ность!
Обменявшись на прощание кивками, бывшие уже попутчики отправились в разные стороны. Возница - прямиком на горшечный двор, а его спутник засмотрелся на замок, кутаясь в драный плащ.

В коридорах королевского замка
Хеалдан, Синерайс

Родригез Калу, вытирая пот батистовым платочком со лба, поспешно отступил в сторону от вышагивающего патруля из трех гвардейцев в цветах Малихера.
- Десница нездоров, он не может в данный момент никого принять, но он принял Ваши слова к сведения, - сообщил ему этот черноволосый и неприятный тип... как же его... Тампти? Да-да, Тампти. Ох, ну и имена у этих синерайцев. - Он примет Вас чуть позже, после того, как его осмотрит мастер Далбредж.
Калу готов был побиться об заклад, что доктора никто не вызвал. И что Бенедикт явно своевольничает. Но не стал настаивать. Он зайдет позже. У него еще есть время. Нужно напоминать о себе, иначе король забудет о посольской миссии.
Или, что еще хуже, согласится на требования этого выскочки... как же его?.. Де Пуатье. Родригез фыркнул. Если он не ошибался, они встречались. Еще при дворе короля Этьена, когда Генрих только вел свои безумные военные действия на севере. Этьен здорово смеялся над предложение Его Величества Карла. Так долго и так непринужденно, что у него брызнули слезы из глаз.
Калу всем сердцем ненавидел Фёлюньерру. Кажется, она платила ему той же монетой.

Королевский замок.
Кабинет коннетабля

Анри де Пуатье бодро шёл по коридорам королевского замка по направления к уже знакомому ему кабинету барона фон Штенберха, в левой руке он держал мешок для грамот, в правой кружевной платок, который время от времени подносил к носу.
Подойдя к кабинету, он обратился к стражам:
- Посол благочестивейшего кор-р-оля Этьена Феллюньер-р-рского, Анри де Пуатье смиренно просит аудиенции у его светлости королевского советника барона Людовига фон Штер-р-рнберрха!
Некоторое время понадобилось гвардейцам для того, чтобы вникнуть в смысл излишне выразительной речи посла, после чего один из них исчез за дверью покоев барона.
Пол минуты оттуда доносились лишь приглушенные голоса, затем дверь снова открылась и гвардеец согласно кивнув и чуть склонив голову в поклоне пригласил посла войти.
Барон фон Штернберх сидел за своим письменным столом и немного усталым взглядом рассматривал гобелен на противоположной стене. Затем на его лице появилась дежурная улыбка и коннетабль, встав из за стола указал гостю на стул.
- Прошу вас, господин посол, - учтиво проговорил барон. - Что привело вас ко мне?
- К несчастью, дела, господин бар-рон - граф выписал изящный поклон и опустился на стул - я очень огорчён что переговоры так и не начались, а я пока лишь весело проводить время при дворе, нет, я рад повеселиться, но сегодня я получил письмо от мон сюзерен Этьен, в котором от считает, что если переговоры не начнутся в пять дней, но я должен возвращаться в Феллюнеьра, а результат моя миссия считать оскорблением корона Феллюньер-р-ры... а ви понимать что это значить...
Обычная радость сошла с лица Анри, и на это место пришла грусть.
- А чем вам может помочь коннетабль Его Величества? - барон специально сделал ударение на слово может, чтобы оставить выбор для посла. Дипломатические игры никогда не вредили хорошему разговору, двух образованных и подтянутых в своем деле людей.
- О, мсье так скромен, это всегда так украшать мужчину, но господин барон коннетабль не так много время, а вот наставник и учителем молодого короля Риш...Ричар-р-да - посол с явным трудом произнёс имя на синерайский манер - вы были куда больше вр-р-ремени, кроме того всем известно ке... чтьо ви один из самых доверенных и разумных советников Его Величества...

(и Леонардо да Винчи)

(и дон Алесандро)

Предыдущей ночью
Недалеко от Хеалдана
Близилось утро. Небо на востоке уже светлело и дождь, моросивший последние несколько часов, наконец стих. В предрассветной тишине далеко был слышен топот копыт и забористая ругань. Два десятка всадников в тяжелых, промокших до нитки плащах из грубой шерсти конвоировали семерых крепких мужчин разбойничьего вида. Мрачного вида процессия остановилась у северных ворот Хеалдана, кулак в латной перчатке загрохотал по окованной железом дверце, спровоцировав взрыв площадной брани с той стороны. Стражник открыл небольшое окошко, намереваясь послать ночных гостей в ту преисподню, из которой их принесло в столь ранний час, однако получив от главы отряда бумагу, подписанную одним из влиятельных лордов, изменился в лице и поспешил пропустить конников. Латники из отряда Вороньей Стражи, который называли черной сотней Корвина, возвращались с уловом, который должен был немало порадовать Натаниэля. Их капитан, здоровяк-хиберниец Орландо, уже предвкушал мягкое тепло камина в таверне "Грог и Груб", обжигающее тепло крепленого вина там же и теплую "улыбчивую девку" по имени Синтия из борделя напротив. А что еще надо для счастья?

Утром
Парк Королевского замка
С утра вновь моросил дождь, стучал по крышам, принеся на крыльях своих бело-серых туч туман. Завеса легкого дождя быстро исчезла, ушла куда-то к Речному городу, оставив Хеалдан отряхиваться от утренней дремы. Однако молочные облака остались, являя взору сплошное белое небо, будто покрывалом нависающее над столицей.
В королевском парке чувствовалась свежесть. Листья и деревья, умытые с утра дождем, все еще зеленели, окружая молодого короля, стоявшего в одиночестве рядом с побегами причудливого парецкого растения.
- Ваше Величество! - раздался отклик со стороны беседки. Лорд Натаниэль Корвин появился в парке, принеся с собой запах табака и некоторый дух тяжести, от которого это осеннее свежее утро стало еще прохладнее.
Ричард отпустил листок, что держал в руке, и тот, стрельнув в сторону, сбросил особо крупную каплю. Юноша улыбнулся своим мыслям, обернулся, приподняв одну бровь, как бы вопрошая "Да, герцог?".
- Мой король, - Натан постарался придать своему лицу выражение кроткости, - Я пришел просить Вашего прощения.
Ричард фыркнул, заложил руки за спину и отвернулся, двинувшись вдоль побегов парецкого растения. Отвечать или переспрашивать он, видимо, не собирался, что, впрочем, нимало не смутило герцога.
- Я буду говорить по-синерайсски и ясно, Ваше Величество. Я чувствую за собой вину, поскольку именно из-за моей нерасторопности Вам досаждал этот фелюньеррский паяц. В свое оправдание могу сказать, что лорд Тэтчер передал мне дела в ужасном состоянии, и я, как человек основательный, должен был тщательнейшим образом разобраться в своей сфере деятельности.
Корвин вздохнул и с видом человека, идущего на величайшую жертву добавил:
- Ваше Величество, если Вы считаете, что я не подхожу для роли Амбассадора, я готов освободить этот пост в любой момент.
Ричард поднял палец правой руки вверх, как бы акцентируя внимание Корвина на последней фразе, обернулся, взглянул ему в глаза. У короля был холодный, жесткий взгляд. Натаниэль, однако ж, видел и то, что крылось за этим взглядом. Старание. Долгая практика.
Ричард еще не был тем жестким и властным правителем, как Генрих. Но быстро, очень быстро торопился навстречу тому состоянию, в котором пребывал его отец.
- Ты предлагаешь мне поменять Амбассадора повторно в такие повторные сроки? На корабле, который окружают пиратские суда, трижды не меняется капитан. Пытаются выплыть с тем, что уже есть на борту. Что кроется за твоим желанием, Натан? - голос юноши был тих, вкрадчив. Он слегка наклонил голову, глядя Корвину в глаза. - Скажи мне.
Натаниэль усилием воли заставил себя потупить взор. Молокосос считает, что может напугать старого волка Корвина?
- Я - человек железного меча, мой король, - ответил герцог, склоняясь в почтительном поклоне, - и если Вы полагаете, что я достоин быть Амбассадором, я постараюсь впредь не допускать подобных ошибок. Я буду честен с Вами, как был честен с вашим отцом. Я эгоист, Ваше Величество, кроме того, я немолод. Я хочу спокойной жизни для себя и своей дочери. Прежде всего для своей дочери. Поэтому я готов пожертвовать собой ради Синепайса. Только сильный Синерайс, великий Синерайс, такой, каким он был при Вашем отце, при Вашем деде, может дать мне уверенность в завтрашнем дне. Это то, что я называю патриотизм.
Натан встал на одно колено перед молодым королем, искренне надеясь, что своим подходом "откровенность вместо лести" он не зашел слишком далеко.
- Ради Синерайса? - король скривился в улыбке. - Синерайса? Да, это - патриотизм, Натан. Все готовы жертвовать собой во имя Синерайса. Но не во имя своего короля. Если король не даст великому Корвину великий Синерайс, то, возможно, стоит пожертвовать собой во имя этого Синерайса и убить короля? Создать заговор? Нашептать на ухо молодого помощнику библиотекаря, что принц Эрик, будь он жив, вознаградит за убийство своего брата?
- Если Вам угодно так думать, Ваше Величество... - процедил сквозь желтые от табака зубы Корвин.
Король рассмеялся, коротко, быстро уняв свое веселье. Взгляд оставался холодным.
- Ты хочешь видеть сильный Синерайс, Натан? Что же ты можешь предложить своему королю, чтобы сделать Синерайс сильным?
Натаниэль распрямился.
- Мой король! - воскликнул он и в его голосе была сталь, - Я могу предложить Вам когорту герцогства Корвин. Я могу предложить Вам урожаи своих земель и всего себя, без остатка. Род Корвинов всегда был предан Синерайсу и королю. Наш герб - сокол, в когтях змею измены. И ради великого Синерайса я готов своими руками убить того, кто осмелится посягнуть на законную власть. Довольно потрясений. Народ хочет стабильности. Народ видит в Вас своего защитника и опору, Ричард. Я же готов стать тем охотничьим соколом, который как гром среди ясного неба рушится на головы Ваших врагов.
Выдержав небольшую паузу, Натан добавил:
- Казнь тех выродков, что осмелились посягнуть на здоровье и честь Найджела Мидлстайна состоится сегодня днем, Ваше Величество.
Надо же, он еще не научился кусаться, а уже пытается тявкать.
- Этим соколом стал другой человек, Натан. У меня уже есть мастер над людьми, коршуном реющий над полем брани, что представляет из себя Синерайс. Реет и бдит, ищет среди всех предателей и изменников, - Ричард прищелкнул пальцами в воздухе. - Что же он сказал про тебя?.. Как ты думаешь?
- То же, что Вы слышали от меня. Я не хочу и не умею лгать, Ваше Величество. И я всегда готов с мечом выступить в против врагов Синерайса.
Король кивнул, легонько указал на Корвина пальцем.
- Что ж, Натан... ты можешь послужить делу Синерайса. Анри де Пуатье, названный тобой замечательным именем, привез договор о сдаче Синерайса. Договор, который я не подпишу. Никогда, - последнее слово Ричард словно выплюнул из себя. - Но мы пока не собрались с силами, не готовы открыто это признать. Я хочу, чтобы ты нашел способ морально раздавить этого... фёлюньерского посла. Но и оставить его на привязи. Сдержать от поспешных решений, - юноша отвернулся, провел рукой по мокрым листьям. - Наш единственный возможный союзник - Хиберния. И единственный козырь в ее руке - нападение с юга. Ослабление внимания Фёлюньерры, отвод ее взгляда от наших берегов. Плюс... - вновь щелчок пальцами в воздухе. - Эти северяне... послы от Хакена и Торгхейма, кажется. Я хочу знать, что они желают предложить, и какая в этом выгода нам. Ты понял, Натан?
Корвин усмехнулся, в глазах старого лорда заплясали бесовские огоньки:
- Ваше Величество может рассчитывать на меня в этом вопросе. Равно как и в любом другом. Теперь же, если Вы позволите, я оставлю Вас наедине с Вашими мыслями. Полагаю, Вы и без того потратили слишком много времени на старика.
Ричард кивнул и махнул рукой:
- Можешь идти. А пленники... напиши об этом мастеру Тампти. Это по его части. И уведоми Найджела. Я думаю, он, как никто другой, должен знать о поимке этих разбойников.
Натаниэль отошел на три десятка шагов, оглянулся, дабы убедиться, что зеленая стена успешно скрывает его от чужих глаз, и дрожащими руками раскурил заранее набитую трубку. У старого лорда был вид человека, который только что одержал трудную победу.

Тем же утром
Хеалдан. Усадьба Корвинов
В усадбе лода-Амбассадора всю ночь кипела жизнь. До самой полуночи туда-сюда носились мальчишки-посыльные, до самой полуночи калека Кнут порол нерасторопных прислужников - прививал "корвинскую" дисциплину. Паколет вышел во двор и подслеповато прищурился красными от недосыпания и табачного дыма глазами, выискивая гонца. Упомянутый гонец, статный паренек едва ли моложе Пако, одетый в сине-серебрянные цвета Корвинов, подскочил к Паколету сам, дабы получить кипу писем.
- Это для фелюньеррца, это для Калу, эти два - айсам. Не перепутай их. А вот это доставишь дочери лорда. Также попытайся найти коннетабля... Бывшего коннетабля Болларда и скажи ему, что, - тут голос хибернийца опустился до шепота.

Совместно с Отче

Анри де Пуатье, Родригез Калу
В коридорах королевского замка
Хеалдан, Синерайс

- О! А кель бон сюрприз, мсье Кальюю! - граф де Пуатье отвесил изысканный поклон посланнику Хибернии. - Я так рад видеть вас здесь! Как здорровье вашьего короля Шарля?
Посол обворожительно улыбался. Родригез, которому все это выговорили в спину, не вздрогнул, не подпрыгнул, не стал молить Теуса о спасении его заблудшей души и даже не воззвал к святой Игнации. Повернулся, склонил голову, опустив взгляд своих пронзительно-синих глаз вниз. Смуглая кожа, короткие усики, бородка клинышком, вьющиеся черные волосы - все это было прямо-таки контрастом на фоне Анри. Но таким же, как и у Пуатье, ухоженным контрастом.
- А-а-а-а, мон ами, - улыбнулся Калу, поклонился не менее изысканно, но не так низко, как Анри. - Мон ш-шер ами, шеньор де Пуатье. Ви так жамечательно говорите на с-синерайском языке, что мне даже на шекунду стало стыдно! - старательно борясь со своей шепелявостью, произнес Родригез, огляделся.
Вокруг не было много заинтересованных лиц, но фёлюньерец выбрал очень удачное место в виде залы, куда стекалось сразу три коридора.
- Чем обязан штоль выдающейся встрече?
- О, я пр-р-росто шёл от барона фон Штенбер-р-рха - фамилию барона Анри произнёс с таким трудом что было даже удивительно что его язык не завязался узлом - Наши стр-р-раны знаете ли всё ещё не совсем бон друзья, но это я надеюсь вр-р-ременно.
- В конце концов Закон и Пор-рядок победить - убеждённо сказал граф и улыбнулся - не так ли, сеньор?
- Си, конечно, мон ами, - Родригез взмахнул рукой. - Но скажите мне, Анри, с каких пор Фьолюньер... Фёлюньерра предштавлять собой Закон и Порядок? Я что-то пропустил? Нашколько я слышал, Его Величеш-штво Этьен предпочитать поддерживать мятеж и ражбойник. Они, наверное, ему импонировать больше, нежели жаконный король?
Анри де Пуатье широко раскрыл глаза, выражая крайнюю степень удивления.
- Король Этьен поддер-р-рживает разбойников?! Какой пассаж! Какая пр-р-ровокасьон! - голос посла был полон негодования. - Есть ли у вас хоть одно доказательство ваших слов?
- О, конечно, Вам, шеньор, еще и доказательства нужны... Не пойман - не вор, кажется, так любит говорить Его Величештво? О, ви все прекрашно понимать, амиго. Доказательство гордо маршировать на жемлях герцог Себастьян под флагом Фёлюньерра! Разбойник и мятежник нагло польжоваться поддержка король Этьен! - от негодования, что проступило в голосе Калу, хиберниец начал теряться в языке, говорить неправильно, скатываясь на разные времена и падежи. - Сей земля есть законный земля Его Величество Карл! А Фёлюньерра показывать, как она отношитша к мой король и вся с-страна!

(с мсье послом Алесандро)

- Ах, вьот ви о чём - протянул Анри и вздохнув продолжил - Мы не помогать разбойникам! Как можно назывьать так полонопр-равного герцога?! Мы помогать отвер-р-рженному и угнетаемому пр-р-р-равителю, обор-р-ронять его дом от вероломных претезания тир-р-рана, который погр-р-ряз в преступлениях против своего нар-р-рода и нарушает законы коии были введены им самим и его пр-р-редками! Кроме того, на тер-р-ритор-р-рии гер-рцогства нет и никогда не было войск кор-роля Этьена, мы лишь разр-решили добр-ровольцам, что остр-ро чувствуют несправедливость и беззаконие... помогать изо всех сил в защите ближнего своего, как то пр-р-роповедует Святая Матерь наша Церковь.
Анри благочестиво осенил себя знаком Теуса.
- Не оскорбляйте Господа Нашего своими лживыми словами! - гордо выпятил грудь Калу. - Святая Церковь не проповедовать, чтобы Фёлюньерра помогать мятежнику, поднявшему вош-штание против свой жаконный король! Швятая Церковь говорит нам, чтобы мы верно служили королю и не шмели усомняться в иш-штинности его власти! А жадный король Этьен, этот лживый кабронес, уже не может ушидеть на своем жаду и тянет свои жадные руки за границу, туда, где лежит жаконный земля Хиберния! Влюоренс тоже суверенная земля. Ему вы тоже помогаете в выборе правильного монарха, раздирая страну с юга?
В зале уже начали скапливаться любопытные придворные, которые бросали на послов удивлённые взгляды.
"- Цирк затянулся, да и вопрос Влюоренса не в компетенции этого индюка - мелькнуло в голове Анри.
- Мсье Калью - голос посла Феллюньеры был спокоен как и выражение его лица - вы никогда не думать о смена де вашьего амплуа? Скажем, на р-р-роль базар-р-рной тор-р-рговки? С вашим темпераментом вам она будет куда более впор-р-ру, чем р-р-роль посла сувер-р-ренного монар-р-рха.
- Честь имею - Анри кивнул головой и зашагал от пышущего эмоциями хибернийца.
Проходя мимо случайных свидетелей димпломатического диспута, и раскланиваясь с ними, Пуатье заметил несколько улыбок на лицах синерайцев.
"- Да, цирк он и есть цирк, а мы в нём клоуны" - довольно подумал граф.
- Трус, - буркнул себе под нос Калу, так, чтобы никто не услышал. Он не добавил ничего вслед уходящему, сдержав готовые сорваться слова. Хиберниец оправил одежду, развернулся и двинулся в противоположную сторону.

(и руа Ри... Father Monk)

Хеалданское утро
Королевский дворец. Кабинет десницы

Герцог Корвин был крайне раздражен. На его плечах висела куча нерешенных проблем, Совет Лордов приближался с неумолимостью Судного Дня, а он должен рыскать по всему дворцу в поисках молокососа-короля, который решил подышать свежим воздухом. Как говорят в народе, дурная голова ногам покоя не дает! Глухая ярость металась внутри Натана, путая мысли и ища слабину в ледяной броне его самообладания.
- Бенедикт Тампти, мастер над людьми! - произнес Корвин нараспев, входя в кабинет - Или я отстал от жизни?
Какого дьявола ты делаешь в кресле десницы, змееныш?
Кто ему подсказал, что искать Тампти нужно было именно здесь, он не стал уточнять. Бенедикт, вальяжно раскинувшись в кресле, поднял на вошедшего взгляд из-под косой челки черных волос, слабо улыбнулся.
- Натан, мой дорогой друг, кажется, ты тоже присутствовал, когда на нас всех сошла благодать герцога...
Вставать и приветствовать Корвина он не стал, лишь спустил ноги со стола.
- Мне нужен палач, Тампти. Палач, эшафот и оцепление. Сегодня на дворцовой площади Хеалдана состоится показательная казнь, - герцог ощутил желание сомкнуть пальцы на шее Бенедикта, и медленно, по капле выдавить из него всю показную наглость.
Неужели придется вызывать в столицу этого Хольма? - Тампти позволил себе скривиться и положить локти на стол десницы. Корвин мог заметить, что локтем черноволосый и худосочный Бенедикт аккуратно отодвинул записку в тень от кипы книг. - Или обойдешься простой веревкой, Натан?
- В Хеалдане и без меня скоро станет больше висельников, нежели живых людей. Они, воняют, Бенедикт. Я хочу, чтобы толпа увидела кровь. И если у тебя не найдется человека, который умеет рубить головы, я сам найду такового.
- Ох, Натан, - Тампти сжал губы в узкую линию, сложил руки домиком, глядя на герцога. - Все-то вы путаете, старая гвардия... Мастер над людьми - это не изверг, ищущий лишь орудия для убийства. Если мне нужен будет человек, рубящий головы, я его, конечно, найду. Но зачем он мне нужен был сейчас? Разве он может сильно помочь в поддержании порядка внутри Синерайса? - по губам Бенедикта вновь заскользила слабая улыбка. - Здесь скорее нужны тихие, незаметные люди, умеющие слушать...
Корвин позволил себе один короткий смешок.
- Видит Теус, тебе есть чему поучиться, мальчик мой. Порядок строится либо на народной любви, либо на страхе. И пока мы не в силах заставить толпу нас боготворить, мы должны держать ее в страхе. Палач нужен мне к полудню. Если не можешь его предоставить - мои люди справятся без твоей помощи. Dixi.
Тампти потянулся с места, хрустнул суставами.
- Скорый на решение грозный герцог Корвин. Кто из вас "старый волк" - ты или Уоллес? Аспену тоже все не терпится загрузить меня своими заботами. Они смехотворны. Все крутился здесь с рассвета... спать не давал, - мастер над людьми опустил руки, развел ими в стороны. - Ищи своего палача сам. Зачем он тебе вообще нужен?
- Еще одна простая истина, Тампти: толпа подобна дикому зверю, она любит зрелища и обожает, когда льется кровь. Чужая кровь, разумеется. Передай отцу, пусть заглянет ко мне на бутылочку вина.
Герцог резко развернулся и покинул кабинет, оставив после себя запах табака и удаляющийся звук шагов. Окованные железом подошвы сапог грохотали по каменным переходам дворца.

Тем же утром
Перед дворцом

Время близилось к полудню, когда карета Корвина, запряженная парой породистых лошадей мертийской породы, остановилась у королевского дворца - во второй раз за это полное событий утро. Похожий на гаргулью кучер спрыгнул с козел и нелепой подпрыгивающей походкой поспешил внутрь. Вскоре его узловатый кулак барабанил в дверь одной из комнат, в которой по словам прислуги был расквартирован посол. Дверь открыл молодой человек в сером и бежевом и вопросительно посмотрел на странного субъекта, что стоял перед дверьми импровизированного посольства Фелюньерры в Синерайсе. Кнут сравнил стоявшее перед ним чудо с описанием, данным Корвином и буркнул:
- Посла позови.
Молодой человек сделал удивлённое лицо и произнёс:
- Я нье поньимать... - и для убедительности покачал головой.
- Арргх! - кучер протянул непонятливому слуге свиток с приглашением, составленным лордом на недурном фелюньеррском, который вообще-то следовало отдать непосредственно в руки Анри де Пуатье. Слуга быстро прочитал записку и хотел было что-то сказать, как тут к своим апартаментам подошёл сам посол и удивлённо спросил
- Что тут происходить?
Слуга мгновенно передал записку и указав на странного посланника сказал на родном языке:
- Этот мсье принёс приглашение от Великого Амбассадора, но его вид не внушает мне...
- Что поделаешь, - Анри пробежал записку глазами и улыбнувшись добавил помощнику - не стоит беспокоиться, пока.
После чего повернулся к кучеру и проговорил уже на ломанном синерайском:
- О, я есть готов для встречи с милордом Кор-р-рвин!
- Пошли, - ответил ему Кнут. Он не любил тратить слова попусту. Фелюньеррцев он тоже не любил. Посол улыбаясь кивнул и отправился вслед за странным посланцем.
"- Как интересно, Корвин что-то хочет, да ешё сам, этот барон вряд ли успел бы поговорить с ним, да, будет что-то интересное"
Кнут довел Анри до кареты, проворно подскочил к ней, открыл дверцу и согнулся в поклоне, который, учитывая птичью грацию калеки, выглядел почти карикатурно. В лицо послу пахнули запахи сандала, фиалки, вишни и табака. Лорд Корвин выпустил вверх струю сизого дыма и указал послу на место рядом с собой на обшитом синим бархатом сидении. Анри вежливо поклонился Великому Амбассадору чуть звякнув бубенцами нашитыми на его одежду.
- Садитесь, садитесь, - улыбнулся Натаниэль. Его голос был полон елейной вежливости.
- О, я так р-р-рад видеть вас, мсье гер-р-рцог - Анри с удовольствием плюхнулся на сидение. Кнут захлопнул дверцу и карета тронулась. Внутри царила полутьма, поскольку два небольших оконца были плотно зашторены. Посол погрузился в облако табачного дыма.
- Мсье де Пуатье, Вы не курите?
- О нет, я так и не пр-р-ристр-р-растился к этой пр-р-ривычке, у меня слабоваты легкие, я уже даже говор-р-рить мсье бар-р-рон Штер-рррнбер-рх что я видеть... вижу... видимо! Видимо пр-р-риболеть в холод де Синерайс.
- Жаль. Курение разгоняет туман в голове и помогает сырым мыслям превращаться в блестящие идеи. Позволите праздный вопрос? - Натан был сама любезность.
- Р-р-разумеется - голос посла источал вежливость.
- Где находится Пуатье?
- О, это пр-р-ркр-расный кр-рай на юге де Феллюньер, вер-рнее не совсем тре юг, но наш климат очень сильно отличайется от клима де Синер-р-райс.
- Боюсь мне не приходилось там бывать, - сокрушенно покачал головой Корвин, - К моему величайшему сожалению, безусловно. Как я понимаю, вы впервые в Синерайсе?
- Да, к моему сожалению наши отношения последнее вр-р-ремя не способствовали э-э... дружеским визитам в вашью пр-р-рекрасную землю.
Посол позволил себе улыбку. К его удивлению герцог взорвался громыхающим хохотом, будто услышал лучшую в своей жизни шутку. Отсмеявшись и прокашлявшись, Натан изрек:
- Очень верно подмеченно, посол. Знаете, я бы хотел показать вам свои земли. Леса, бескрайние леса! Мой брат сейчас, должно быть, охотится на оленей. В этом году молодые олешки сами идут в руки. Я же, как вы видите, должен заниматься охотой иного рода.
- О! Я бы с огр-р-ромное удовольствие - посол слушал Корвина с неподдельным интересом - Как интер-р-ресно! И чтьо за дичь предпочитает ви?
- В столице идет охота на волков посол, - лорд заговорщически улыбнулся, - А что за рыбу ловите в Хеалдане вы, Анри?
- А я вот думал, что волков ловят в капканы из виногр-р-радной лозы, а не пр-ри помощи де сокол, мсье - посол достал платок и чуть приложил ко рту и издал несколько сдавленных покашливаний - пр-р-рошу пр-р-ростить меня, как вы видите мне сейчас петит не до р-р-рыбалка.
Натан буркнул что-то себе под нос, однако из-за шума с улицы расслышать его не представлялось возможным. Карета Корвина двигалась через скопление народа.
- Неужели? - повторил герцог уже громче, - Странно слышать это. Его Величество уверен, что вы прибыли ловить рыбу в мутной воде.
- Муа? - посол выглядел крайне удивлённым - Не хочу разочар-р-ровывать Его Величество, но я пр-р-рибыл сюда говор-р-рить о мире между нашими народами.
Анри снова приложил платок ко рту, но не кашлянул, убрав платок он спросил:
- А чтьо, в Синер-р-райсе сейчас сезон р-р-рыбной ловли?
- Было бы весьма опасно думать так, Анри... - задумчиво протянул Натаниэль, - Но к слову о международных делах. Должен признать, я давно не получал такого удовольствия от беседы, ее сладость сравнима разве что со сладостью молодого фелюньеррского вина или вкусом губ фелюньеррских девушек. Хотя нет, ваши девушки несравнимы ни с чем. В любом случае, я совершенно забыл, о чем хотел поговорить с вами в начале нашей встречи.
- А ну с дороги, куррва богу душу мать! Не видишь, кто едет? - раздалось тем временем снаружи.
Анри чуть отодвинул занавеску и взглянул на пасмурное небо, после чего снова откинулся на сидение.
- О, но как я убедился вчер-ра, двор-р-рянки Синер-р-райса, или по кр-райней мер-р-ре фр-рейлины Её Величества пр-росто обвор-рожительны, вам есть гр-рех жаловаться, мсье Натаниэль - посол улыбнулся.

Отче, Алесандро и немного меня

Утро. Хеалдан.

(и Locke)

- Я так и знал, что вы, человек с широкой креольской душой, поймете меня, - улыбнулся Натан, - Видите ли, Анри, я как раз собирался вам поведать об одной старинной синерайсской традиции.
Корвин откинулся на спинку сидения и, дирижируя рукой с дымящейся трубкой, немного нараспев начал:
- Каждую осень король Синерайса отправляется в Зеленое Логово, родовой замок Элленорофов. Там собираются самые влиятельные люди нашей великой страны. Там рекой льется молодое вино и происходят настоящие чудеса - волки попадают в капканы из виноградной лозы, а соколы сидят рядом с воронами. Зеленое Логово - это территория мира и покоя, где король отдыхает от всех забот, предаваясь мыслям о вечном в окружении своих верных слуг. Да, Анри, вот так.
На этот раз Анри еле усмел приложить платок ко рту, сильный приступ кашля скрутил посла.
- Ох, я так прошу пр-р-ростить меня - Анри приступ кончился также внезапно как и начался - Какая интер-р-ресная тр-радиция! Я очар-рован! Однако позвольте проявить чуть-чуть любопытства... меня очень волнует вопр-р-рос пер-р-реговоров антре нашими государ-р-рствами, ужели они не начнутся до окончания пр-р-раздненств?
Герцог резко помрачнел:
- Как истинный дипломат, вы ухватываете самую суть. Сегодня я имел разговор с Его Величеством - он был крайне раздражен моей нерасторопностью и вашим... черезчур импрессивным подходом к переговорам. Думаю, вы простите Ричарда за излишнюю резкость - как вы понимаете, он еще совсем молод, - Корвин смущенно улыбнулся, словно извиняясь за щенка, нагадившего посреди салона.
- О да, но на самом дело извиниться должно мне, я застал короля в очень дур-рном расположение духа и видимо неумелыми действиями лишь усугубил его раздр-р-ражение - посол сказал эти слова с глубокой скорбью в голосе - но такие действия были продиктованы заботой о деле де мир-р! Я и мой сюзерен глубоко огор-р-рчёны, что мир-р-рный пр-р-роцесс так и не сдвинулся с мер-р-ртвой точки...
Натан похлопал Анри по плечу:
- Не волнуйтесь, мой любезный друг, все складывается в вашу пользу. Судьба, - на этом слове Корвин назидательно поднял вверх палец, - дает вам отличный шанс проявить уважение к нашим традициям, что не останется без внимания. А по окончании праздника король наверняка будет в отличном расположении духа. Как вы могли заметить, молодые девушки оказывают на него магическое действие.
- И даже больше... - проговорил де Пуатье - Эта новость поистине пр-роливает на моё сер-р-рдце бальзам надежды!

Карета, которая последнее время катилась все медленнее, теперь и вовсе остановилась.
- Ваше лордство, мы прибыли! - прокудахтал Кнут.
- Мы есть вернулись или приехали куда-то? - спросил посол.
- Площадь Висельников, посол, - Корвин сдернул с окна кареты занавес.
- Неужели это всё пур муа? - улыбнулся граф обводя рукой площадь заполненную зеваками и эшафот посередине
- Что вы, Анри, - осклабился в ответ Амбассадор, наблюдая, как к колоде подводят первую жертву палача, - Это меры для тех, кто бы настолько глуп, что пошел против Ричарда - и против меня.
Топор опустился на шею разбойника и тот разделился на две части - большая свалилась на грубо сколоченный деревянный помост, меньшая упала в заботливо подставленную корзину.
- Вы ведь еще не потеряли голову, не так ли?
- Пока нет, но ви сами знать чтьо наша служба и опасна и тр-рудна - посол покачал головой - и никогда не знать чем кончиться та или иная миссия...
- Могу дать вам совет, Анри, - ответил герцог, вытряхивая пепел из трубки через открытое окошко кареты, - Не перебегайте дорогу тем, кто действительно опасен - и не давайте мишуре обмануть вас. Умный человек быстро поймет, с кем в нашей холодной столице стоит поддерживать теплые отношения.
Посол тепло улыбнулся:
- О, благодар-р-рю вас за столь добр-р-рое советовАние мсье Натаниэль, это такая р-р-редкость, увидеть в Синер-р-райсе человека искр-р-ренне болеющего за добр-рые отношение между нашими стр-р-ранами!

Тот же Хеалдан. То же утро

- Я не хочу войны, - изрек Корвин, - И нахожу поддержку со стороны лордов Синерайса, не только в этом вопросе.
- Блистательная Феллюньера и сам король Этьен также не желает более этого кровопролития - посол откинулся на сидение - но нас беспокоит м-м... некоторая нестабильность в Синерайсе, и те беспорядки, что случились в ближайщем прошлом не могут не настораживать Этуаль...
- Власть требует твердости, посол, и любит сильных. Управлять Синерайсом должен человек, способный железный рукой вести народ вперед, не так ли?
Де Пуатье перешёл на феллюньерский:
- Как говорят в некоторых странах, короля делает его свита...
- Любезный Анри, вы удивляете меня своей способностью смотреть вглубь вещей, - с акцентом ответил Натаниэль, - Если короля делает свита, Его Величество Этьен должен быть счастлив, что в его свите есть столь проницательный дипломат.
- О, вы снова мне льстите, а я всего лишь скромный слуга Его Величества - посол улыбнулся.
Герцог Корвин громыхнул кулаком по передней стенке кареты.
- Обратно, Кнут!

и барон Харк дон Алесандро

Те же, там же.

Карета пришла в движение, Натан же по-фелюньеррски ответил:
- По моему мнению, Анри, при дворе сейчас собралась толпа кукол и едва ли десяток игроков. Вы обладаете волей к победе, поэтому вы - игрок. Я ценю возможность вести дела с подобными людьми.
"- Кукушка хвалит петуха за то что хвалит он кукушку" - промелькнуло в голове Анри.
- А вы не боитесь переплатить? - аристократ внимательно посмотрел на герцога - Мне вот сегодня уже намекнули, что у меня, как у запасливого торговца и сладкое вино и пеньковая верёвка... так сказать всё и сразу.
Корвин разразился гулким ухающим смехом, хотя никакого повода для веселья вроде бы не было.
- Вино и веревка, посол? И что из этого вы приготовили для Ричарда?
- По мнению одного, нам обоим знакомого барона и то и другое, хоть и раздельно - в этот раз Анри не поддержал веселья Натаниэля Корвина.
- А мне, посол? - Натан бросил на Анри взгляд, в котором плясал бесовской огонек хитрости, - Что вы привезли мне и лордам Синерайса?
- О, боюсь что ничего, кроме слова, слова короля Этьена - посол достал из рукава платок, но никак не использовал его - Дар конечно скромный, но и из него можно извлечь выгоду, особенно для королевства.
- Слово короля может представлять большую ценность. Конечно же, если оно так же твердо, как и рука монарха, - Натан вновь принялся набивать свою резную вишневую трубку табаком, - Лордам Синерайса нечего делить с Этуалем.
- Я был уполномочен сказать скорее так, между нами нет ничего такого чего нельзя было бы справедливо разделить.
- Что вы видите в качестве справедливого разделения, Анри? - поинтересовался Корвин, закуривая.
- Собственно несколько вещей - посол чуть-чуть приложил платок к носу и снова убрал его - но первое и самое главное, это то что король Ричард отказывается от каких бы то ни было претензий на все освобождённые нашей армией земли на континенте, отказывается раз и навсегда.
Корвин наклонился к уху посла и прошептал несколько слов.
Посол чуть прищурился.
Карета герцога приближалась ко дворцу.

- Благодарю за содержательную беседу, мсье Анри, - Натан вышел из кареты, чтобы попрощаться с послом и даже позволил себе один неглубокий поклон, - Я уверен, что наше сотрудничество принесет благо Этуалю и Хеалдану. И безусловно нам, верным сынам великих держав.
- Я благодар-р-рю, мессир-ра Великого Амбасадор-р-ра де Синерайс, чтьо он подар-рить муа столь интер-ресную поездку и возможность увидеть столь пр-р-риятный гор-род, как Хеалдан - феллюньерец выписал сложный поклон по всем правилам этикета, бубенцы что были пришиты к его одежде мелодично звякнули в такт его движениям - надеюсь, чтьо вскор-р-е мы видеться с вами вновь уже вместе с Его Вельичеством Ричар-р-дом.

- Ну что Кнут, что ты думаешь о господине после? - поинтересовался Натан у своего кучера, глядя вслед удаляющемуся Анри. По мнению Кнута господин посол был сыном продажной женщины и собаки, иными словами - истинным фелюньеррцем.

(и Locke)

Утро явно не задалось.
Окончательно проснувшись и критически оглядев себя в зеркале, Лилит осознала, что в жизни всё идёт совершеннейшим кувырком. Такой поворот событий в её планы не входил.
«Да в общем-то какая разница, что я сделала не так! Пора взять всё в свои руки. В конце концов, для чего я вообще сюда приехала.… И эта досадная неурядица с Норвичем. Чёрт, чёрт, чёрт!»- думала девушка, выходя из комнаты.
Этим утром она была настроена весьма решительно.

Радоваться бы. Только даже в привычном цокоте туфель было что-то предостерегающее. Не то чтобы было чего бояться, но весь задор, вызванный разговором с ричардовым любимцем, куда-то повыветрился, так и не уступив место самолюбивому удовольствию от полученного букета. Надвигалась гроза.

- Леди Шерилл!- окликнула статс-даму девушка с противоположного конца коридора. Ей очень нужно было с ней поговорить, а на приличия при такой спешке можно было и слегка наплевать,- мне нужно с Вами поговорить.
«Нет, это не гроза. Это загнанная кошка , которой наступили на хвост. Учитывая то, что в этом был замешан мой каблук, можно уже спасаться бегством»,- подумала фрейлина и, сладко улыбнувшись, продолжила уже вслух
-Я рада приветствовать вас в добром здравии, миледи. И, если Вам угодно, то я с удовольствием уделю Вам пару минут.
«Ах как это мило с её стороны, я просто умираю от счастья!»- леди Тампти послала в ответ не менее приторную улыбку,- пары минут, конечно хватит,- с обещанием в голосе пробормотала она,- полагаю, нам стоит где-нибудь уединиться, - рядом с покоями королевы о таком не разговаривают. Вы знаете подходящее место?
-Конечно. Могу предложить Вам мою скромную обитель, -усмехнувшись, ответила Шерилл,- Если она Вас не слишком поразит своей обыденностью, после столь достойной возможности побывать в местах куда боле роскошных,- добавила она, недвусмысленно косясь в сторону покоев Его Величества.



(С Ноэль)

- Поверьте, милая леди, осматривать эти «столь роскошные» места у меня было не слишком много времени. Я была страшно занята некоторыми более важными делами. Да и вообще, интерьеры, это не моя слабость. А Вы что предпочитаете?
-О, да, у Вас слабости совсем другого свойства. Если бы я осмелилась давать Вам советы, то я бы заметила, что лучше бы Вам увлекаться интерьерами. Я же предпочитаю охоту, что совсем не удивительно, учитывая пристрастия Ее Величества. А вот с верховой ездой у меня как-то не очень,- честно созналась девушка, уже направляясь к своей комнате.
- Да что Вы говорите?- с большим интересом в голосе произнесла леди Тампти,- если позволите, я могла бы дать Вам несколько советов. Впрочем, всё это позже. Сперва, как говорится, дела.
-О, конечно. Дела-дела,- мило проворковала Шерилл, пропуская свою собеседницу в помещение и невольно высматривая, где букет и достаточно ли хорошо его видно гостье.
«Букет, а с верховой-то ездой у неё видимо не так плохо, как она это пытается показать. Ну-ну».
- Какие милые цветы, - подходя к букету произнесла Лилит,- розы, это так оригинально, -снова улыбнувшись и поворачиваясь к фрейлине, сказала она.
«Лента, где-то я уже это видела…. Ах вот оно что! Наш милый посол. И здесь успел. Интересно…».
-Присаживайтесь,- любезно предложила статс-дама, указывая на то самое кресло, где совсем недавно сидел Найджел. Почему-то от этой мысли сердце заколотилось чуть быстрее.
Лилит воспользовалась предложением и села. Пора было уже начинать разговор, но девушка отчего-то всё медлила.


(с Анж)

После недолгого молчания она всё же произнесла.
- Какие странные поступки порой совершают люди. Быть может, бремя власти, это непосильная ноша для некоторых знакомых нам особ.
Шерилл криво усмехнулась, припоминая то, как совсем недавно эта самая знакомая особа представлялась ей в ночном колпаке. После вчерашнего вечера девушка уж и не думала о короле столь фривольно. Она вообще запрещала себе о нем думать.
-И Вы решили, что вполне можете разделить эту тяжкую ношу? А эта самая известная особа, повела себя как и должно в подобной ситуации: съела яблоко, прикатившееся ему в руку, и выбросила огрызок. Впрочем, это еще не самое неприятное в этой истории. Но, надеюсь, леди, вы отнюдь не собираетесь обсудить со мной нрав нашего синерайского светила, который, хоть и оставляет желать лучшего, столь зауряден, что не способен послужить поводом для серьезного разговора. Только если для пошловатой шутки в девичьей комнате.
- Боюсь, что наше синерайское светило, как Вы соблаговолили выразиться, выбрасывает не только огрызки, но и целые яблоки, которые по недоразумению или неожиданной непозволительной недальновидности оказываются у него на пути. Но, впрочем, что это мы всё о фруктах. Бесспорно, двум девушкам, оказавшимся в весьма схожей, если приглядеться, ситуации, есть о чём поговорить, кроме еды. Вы понимаете, о чём я?

(с Ноэль и при незримом присутствии кого-то третьего)

-Ну несомненно. Олени они такие. Топчут что ни попадя. Только вот некоторые яблоки предпочитают находиться подле гадюк, которые еще вполне способны стреножить столь неопытное животное. Что характерно, весьма рогатого. Хотя, положенье у нас у обеих не самое завидное. Как выяснилось, некоторые мужчины предпочитают бороться с женщинами их оружием. Того и гляди от общего изучения девушек, что совсем не возбраняется в столь юном возрасте, тем более в отсутствии брачных уз, наш герой перейдет к непосредственному освоению тяжкой науки вышивания крестиком.
- Да, у этих фруктов есть чему поучиться. Покровительство змеи дорогого стоит, полагаю Вы, моя очаровательная собеседница, знаете цену. А что до увлечения пяльцами и разноцветными нитями, то при таком раскладе, или весь двор забросит охоту и скачки и усядется за вышивку, либо найдётся кто-то смелый, кто отвлечёт оленя от столь благородного занятия.
-Даже страшно подумать, кому Вы уготовили столь завидную роль!
- Поверьте, думать - не страшно. Так что Вы ответите на мой вопрос?
-Я его, простите, не уловила,- скромно потупившись, чтобы скрыть искорки в глазах, заявила Шерилл.
- Неужели? Не лукавьте, леди. Этот вопрос подразумевает ещё и выгодное для Вас предложение, и Вы об этом прекрасно знаете.
-Руки и сердца?
- А как же. Вы этого ждёте?
-Да нет. Я этого добиваюсь. Впрочем, это дело совсем иного свойства. Так о чем идет речь? И чего же вы хотите?
Лилит ухмыльнулась.
- Обсудим?

( все в том же составе)