Скорпион.

Поначалу, буквально в первых нескольких предложениях глаз резанули тавтологии, но потом стало ясно - это издержки выбранного стиля. Вещь эмоциональна, вещь гармонична, у вещи есть чёткий и выраженный финал, как завершающий аккорд в симфонии. Мне очень понравилось. Близко оно как-то.

Silencewalker
Как-то мало зацепило. Оттенок вторичности? Недописанность? Да. что-то от этого определённо есть. Не моё, не близкое.

Факел.
Я не знаток правил стихосложения, а потому обойду их молчанием. Косноязычность и застенчивость не позволяют мне сказать, что стихотворение тронуло, что читается оно гладко, и что это позволяет не отвлекаться на внешнее, проникнув в суть. Итак, тронуло. Не взяло за живое, но тронуло.

Pirocraft
Ругаться не буду, ибо: а)сегодня добр б) Господи наш Хигфе уже всё сказал.
От себя добавлю рекомендацию: перед выкладыванием рассказа распечатайте и прочтите пять раз, в поисках ошибок. Внимательно прочтите. Когда поймёте, что уже ненавидите эту (многочисленные эпитеты) писанину, прочтите ещё два раза, отсекая и поправляя всё, что заметите. Вот после этого можно выкладывать. Вот это и зовётся страшным словом "вычитка".

- Как жаль, что у меня не получается часто появляться здесь... - вздохнул дракон, заваривая чай на радужных магических всплесках. - Но раз уж сумел сегодня - то, несомненно, прокомментирую.

Scorpion(Archon)
Мне определенно понравилось. Уже отметили недостаток - повторы, особенно в начале; что еще лично мне резануло глаз - обилие заглавных букв.
Но сцена действительно очень живо видится, и мне понравился Император; действительно, его потомкам придется изрядно постараться, чтобы его превзойти.
Почему-то припомнился рассказ с Граней - про фараона и богиню Сехмет.

Silencewalker
Гмм... любопытная история, но краткая. Оставляет впечатление... м-м... штрихованности. В качестве ассоциации вспомнился фильм "Привидение".

Факел
Собственно, соглашусь с предыдущими отзывами - трогает, но в некоторых местах опечатки и разлад с ритмом. Что, впрочем, на эмоциональное впечатление особо не влияет.

Pirocraft
М-м... Неровно. И хватает опечаток; присоединюсь к совету вычитывать, причем внимательно. Образы далеко не всегда удачны; например, фразу "тело наполнилось немыслимой душевной силой" я не слишком воспринял.

Зеро - точка - линия - плоскость - объем.

Император и Смерть.

… Вдох. Выдох.
Сказка? Рассказ? Легенда? Предание? Какая-то странная, теплая-ледяная, гладкая-колючая, образная-безликая вещь. Как выточенная изо льда фигурка, обернутая черным шелком и поставленная под свет холодных светло-синих софитов. Пожалуй, становлюсь слишком пафосным – этого не нужно допускать. Но удивительно легко в голове, на подкорке вытравляется красками картинка – с крупицей, с атомом скудной фантазии, даже так можно представить себя перед троном и сотней ступеней, тихо прокрасться непрошенным зрителем за спину Императора, и наблюдать. Потом, после замершего, оконченного действа, тихонько постоять рядом – и раствориться в тенях.
Пожалуй, становлюсь слишком сентиментальным – думаю, это можно простить.

Встреча.

… Вдох. Выдох.
Осколок? Отрывок? Крупица? Обрывок нотного письма, заключающий элегию? Если хочешь остаться… Нет, не останешься даже если очень сильно захочешь. Потайные смыслы искать нет смысла – смысл не в том, верно? Это наверное из той серии, которую, рано или поздно затрагивает каждый – а вдруг? Видел много попыток, и свои тоже видел – чем хуже эта? Чем лучше эта? Пожалуй, все же лучше. Чем? Нискажу…

Лепестки черемухи.

… Напоминают море
Напоминают старый дом
Где кружат чайки за окном
Где мы с тобой танцуем вальс
Где мы с тобой танцуем вальс
Где мы с тобой танцуем вальс
В мажоре…

Шипение патефона, скрипы, помехи – но слышно. Желтоватые, чуть обгоревшие края фотографий, мятые «треугольнички», неровное письмо – но видно. Что-то такое знакомое, что-то такое слышное и затертое, но нареченное пафосом и ура-патриотизмом – в топку его, в топку! Засунуть в огонь, никогда больше не вспоминать! Но это лирическое отступление. Мы об этом говорить не будем – тема больная и тема острая гранями, у нас не хватит антисептиков, чтобы обработать все ранки. Элегия. Реквием? Не запомнил различия между. Ну да ладно. Может стоит помолчать и перечитать еще раз? Пройтись подушечками пальцев по шероховатостям, улыбнуться собственному зазнайству, и откинуть его ненадолго. Да. Так лучше.

Без названия.

ЯЗЫК ВАМ! ЯЗЫК ВАМ ХИГФ-САМА И ОРРКО-САН! Длиннющий, раздвоенный, похожий на змеиный и дергающийся вниз-вверх. Не слушайте их, не слушайте их, дражайший автор! Точнее… Слушайте, но не везде… А, лучше и не слушайте. Все равно потом дойдете – сами, без советчиков, без помощников – разве что только книги... Да и те только косвенно. Но я и сам скатываюсь туда же. Мы то ведь с вами знаем, что если читать правильно, то можно понять, а если читать неправильно – то ничего кроме презренной (ой) грамматики и не увидишь. Игры с курсивом, игры с вставками – переплетения шелковых и дымных душевных, льняных и грубых сюжетных нитей – мы знаем все это. Что бы одна доля текста была облачком, а другая – песком – мы знаем рецепт этого. Это одна из сотен дорог, путь, который позволяет добиться… Добиться… Красивости? Капля трагедии, щепоть Заглавных Букв, немного многоточий в нужных местах – но и не только. Нужно обязательно что-то _такое_, верно? Что-то, за что вас обзовут сумасшедшим (МАЛКАВИАН!!!) и абстракционистом (Это такое унижение… Глюкавость форм и смыслов…) приплюсовав к этому еще и формулу «непонятно-но…n». При условии, что n = чему-то приятному.
… А вы уверены, что хотите этого? Если так, то быть может, я приду к вам когда-нибудь и поучусь рисовать лошадь.


Объем – плоскость – линия – точка – зеро.

Император и Смерть

Очень теплый почему-то получился рассказ и повторы не резали глаз, а напоминали сказку, но то, что в начале с ними случился перебор - это правда, но не так уж и намного, чтобы испортить впечатление. Пафоса действительно было очень много, но в самом деле, как без него обойтись при описании величайшего из людей?
И как обойтись без него же при описании красивейшей из женщин? Но тут уже идет мое личное несогласие с предметом рассказа, для меня смерть не красива и даже великие подчас умирают совсем не так, как хотелось и потомки подчас так извращают память об их деяниях, что становится страшно.
Но после подобных мыслей жить не хочется, а после рассказа "Император и Смерть" - жить хочется. Финал получился светлым и оставил очень хорошее ощущение.
Я не сведуща ни в ритме, ни в стилистике, ни в способе построения фраз, грамотность у меня страдает, а потому ничего стоящего и конкретного больше сказать не могу.
Мне понравилось, большое спасибо.

Встреча

Простите меня, автор, не тронуло. История короткая, но все вроде бы предельно ясно. Парень спешил к любимой девушке и попал под колеса машины. Пересказ событий легко уместился в одно предложение. Это миниатюра и ее стоило описать не как ежедневную мысленную рутину. А здесь все так просто, что мне на эти несколько строчек не хватило переживаний ни за парня, ни за девушку, которая не дождалась возлюбленного. Не за водителя, который по неосторожности убил человека. Не увидела я отчетливо не места событий, не времени года, не времени суток. Просто два абзаца, выдернутых из какого-то другого рассказа, где все это присутствовало.

Лепестки черемухи.

Ох, зря я сегодня взялась писать рецензии, особенно на стихи. Недавно пробовала вместе с друзьями написать стихотворную балладу по очереди, по четверостишию. За ритмом и стилистикой мы очень четко следили, стараясь переписывать до тех пор, пока даже малейший намек на нестройность не исчезнет. Это титанический труд и застопорились мы на одном четверостишие. Каждому в нем что-то резало глаз и что-то сбивало с ритма. И этот "спотыкач" мы никак не могли найти. Мне казалось, что переписать надо последнюю строчку, подруге - что первую, а автор стиха вообще уверял, что все нормально и "вполне сойдет"
Поэтому не берусь я судить о ритме, раз сама до конца его не чувствую и не понимаю, а простой пересчет слогов помогает мало. Тут опыт нужен, или написания стихов или критики этих стихов.
А потому хочется пожелать Факел этого опыта как можно больше. Придет время и будет и свой стиль, и своя манера, и ритм перестанет прыгать, и мысль можно будет выразить короче и сочнее.

Без названия.

Увидев имена героев, радостно улыбнулась. Любимый Древний Рим. Но на этом ощущение и закончилось, образ алхимика скорее списан с многочисленных фэнтези и кроме имен и колесниц в тексте больше ничего римского нет. А смысла так и не поняла, как не старалась. Вроде бы и lovestory но почему тогда такой странный финал?
А любовные переживания - это хорошо, особенно когда они дают вдохновение.

В кафе тихонько проскользнул, не желая быть особенно заметным, молодой человек среднего роста в темном твидовом костюме, под пиджаком которого была видна черная рубашка. Без шляпы, без трости, русоволос и сероглаз. В лице его не было ничего особенного, разве что нос с небольшой горбинкой, да едва заметная усмешка, появившаяся при взгляде на собравшееся в заведении общество. Найдя себе место за свободным столиком, новый посетитель прислушался к разговорам и конечно же услышал о предметах обсуждения сегодняшнего вечера. Затем молодой человек достал небольшой блокнот из внутреннего кармана пиджака и ручку, которой чиркнул на бумаге следующее:

Император и Смерть...
Что сказать мне о них?
Это будто спектакль один на двоих
Нарисованы лица,
Вот ритм и слова
И про пафос сказали не раз и не два.
И сначала казалось,
Что сей Властелин
Просидевший на троне так множество зим
Ничего из того,
Что ступени гласят
Никогда не деял, только врал всем подряд.
Но потом...
Когда Смерть заявилась у нему,
Оказался мой разум в рассказа плену
И тогда,
Без сомненья, Достойная Смерть
Подтвердила сильней Императора нет.
Вот и сыграны роли,
Спектакль завершен,
Но спокойствия я все равно не лишен.
Да прекрасны актеры,
На притчу похож
Сей рассказ, только сразу его не поймешь.

Встреча.

Пару строчек скажу о твореньи всего
Вот избитый сюжет, пусть вы взяли его,
Но без красок оставив и сделав все серым,
Не смогли передать нам из чувств ничего.

Ну бежал этот парень, на встречу спешил.
Умер, встал, побежал... Это чувственный пыл?
Да. Немного сомнений в душе его видно,
Но рассказ стенограммой какой-то застыл.

Лепестки черемухи.

Повторы, повторы... им нету числа
За них зацепился, как будто пчела,
Застрял в паутине, но чуть пожужжав,
Подумал, что может немного неправ.

Потом, приглядевшись, я выяснил смысл,
Прорвал паутину, повторы простил
Немного взрыкнул на ошибочек пару,
И даже придумал за ритмику кару...

Однако, мне все же понравилось это,
И если поправить немного поэта,
Звучать стихотворчество будет достойно,
И общество будет прочтенным довольно.

И, наконец, последнее - "Без названия"

Есть что-то в этом... Будто бы поэт
Решил свое оставить слово в прозе
И по курсиву пляшет взгляд в задоре,
И кажется найдешь сейчас ответ.

Но вот опять. Ответ запрятан в тень
И продираться снова через смыслы,
Которые запутаны, как мысли,
Когда лежишь на солнце в летний день.

P.S. Прошу прощенья за такой формат мнения о произведениях, но почему то мысли сегодня были рифмованные

Бакалавр Данковский, прищурившись, слушал посетителей, отважившихся взять слово. Речь сударя Пирокрафта произвела на практикующего танатолога весьма глубокое впечатление.
- Я тронут, - заявил Даниил. – Уверяю вас, я тронут! Это выражение чувств, это… - он промокнул глаза кончиком шейного платка. – Но, mi dulce*, это все же не объясняет… Ладно, давайте же обо всем по порядку.

Император и Смерть
Чудесно. Язык рассказа и речь персонажей великолепно стилизованы под притчу. Сами персонажи… знаете, еще напоминает сказку Г. Х. Андерсена стилем, но все-таки не оно. Конец – лучше. Несмотря на то, что Смерть в итоге получила то, что собиралась.
Теплый рассказ.
*улыбка пратчеттопоклонника* А Смерть у вас же-енского рода.

Встреча
Сюжет трагичен, однако не нов. Героям не хватает… жизни, пожалуй (поверьте практикующему танатологу, он в этом разбирается!). Попытка отразить мысли влюбленного юноши заслуживает поощрения, хотя… не слишком удачна. Просто для мыслей форма их изложения слишком суха, слишком явна. Человек думает метафорами, а не цельными кусками текста.
Рассказу следовало бы поменять язык, а сюжет можно и оставить.

Лепестки черемухи
Ритмику сейчас подвергну критике. Заранее – не обижайтесь, прошу вас. Это вещи, которые надо твердо запомнить и всегда им следовать. Такое замечательное смыслом стихотворение – почему бы его структуре тоже не быть идеальной?
Считаем слоги в первом катрене, построчно. 12-12-12-14. Это было бы приемлемо, если бы каждый катрен был так устроен – три строки с одинковым ритмом, в четвертой ритм ломается. Но – увы, во втором катрене 4-я строка содержит 12 слогов. А в четвертом – 10.
Еще минусы – пунктуация. Где-то лишние запятые (Я помню этот взгляд, родных зеленых глаз), где-то их не хватает (Что победив в войне вернуться как один).

Без названия
Описания… колоритны. Пучки листочков, раскиданные по веткам – чуднАя метафора.
Шел один, одинокий – это тавтология, вроде «мертвые трупы», или неосознанная ошибка? Прошу учесть, «тавтология» - название стилистической фигуры, а не обзывательство.
Я желал бы услышать также, что такое «уничиженные глаза». Образы, рисующиеся предо мной, умопомрачительны и умопомрачающи.
Латинские имена – хорошо, но Cassius всегда был с двумя «с». Вы, кстати, чем руководствовались при выборе имен? Какими-то значениями, историческими реалиями или… или? Действительно интересно.
Да, и – суть рассказа, не столь дурная, сокрылась во мраке багов. Тоже требует смены языка.
А еще я не могу считать оправданием ваше повествование о высоких чувствах, действительно трогательное, но не имеющее отношения к грамотности.


Тут бакалавр Данковский устыдился своей строгости и добавил:
- Но я все равно считаю, что все молодцы и старались. Спасибо за. Ах да, сударь Aker – а не хотите ли рецензию на рецензию?

---------------
* - милый мой (лат.)

В мансарду Волк ворвался едва ли не бегом. Плюхнулся за стойку и первым делом вцепился в рукописи. Оторвавшись на секунду от исписанных страниц, попросил крепкий кофе и вновь окунулся в чтение.

Scorpion(Archon)
Император и Смерть
Рассказ хорош, хотя избыточная велеречивость не везде органично вписалась в канву повествования. Немного удручило окончание, признаться, ждал чего-то более яркого и необычного. Но понимаю всю сложность написания концовок сам этим страдаю, а находка оригинальной, не избитой концовки вообще вещь из рядя вон. Так что общие впечатления от рассказа положительные весьма. Мне лично так никогда не написать, абсолютно уверен.

Silencewalker
Встреча
И с первых же предложений претензия. Может, так написать было бы правильнее? «Он бежал сквозь толпу все быстрее и быстрее. Постоянно поглядывая на часы.» А то выходит, что спешащий, на часы смотрел все быстрее, а это как-то неорганично.
«Интересно она обрадуется или удивится? Да и что ему сказать?» Ему? Или все же Ей? Двусмысленно построенная фраза, может, стоило таки после «сказать» добавить «ей».
Ну и многое другое по тексту сыровато. Не продумано, не вычитано. Сделано наспех. Тем более, что тема весьма избита и подать ее ново и ярко надо очень постараться. У вас автор, увы, этого не получилось. Отчаиваться не стоит. Стоит пробовать и работать.

Факел
Лепестки черемухи
О! Мой любимый популизм. Тема достойная, воплощение на уровне. Это, конечно, не шедевр, сердце бешено не заколотилось и комок в горле не встал, но писать об этом надо. Хотя бы так, возможно дальше будет ярче. Если хочется писать о войне, советую пересмотреть хорошие советские фильмы о том периоде. Многое можно почерпнуть при желании.

Pirocraft
Без названия

Дико не вычитанный текст, но дюже интересно замысленный, или правильно сказать - задуманный.
Куча словесных ошибок – запертый воздух, треск горения и т.д. Автору больше читать и словари в том числе. Повторюсь, замысел весьма интересный. Воплощение никудышное.

Волк допил свой кофе и подмигнул бакалавру - Рецензия на рецензию? Ради этого я готов забежать снова.
После чего, откланявшись, растворился в сумраке зимнего утра.

Хрупкая девушка устроилась в уголке бара и внимательно изучала рукописи. С несказанным волнением она читала первые листы. На чистых листочках, которые принесла с собой барышня, по мере прочтения появлялись закорючки и заметки карандашиком.

I
Scorpion(Archon)

Император и Смерть

Красивая сказка -легенда. Читается поначалу с трудом, но потом...Прямо так и видится, как мудрец рассказывает сказку -притчу пришедшему искать у него мудрости. Конец притчи удивил и даже более. Красиво, трогательно и совершенно по-женски поступила смерть. А на самом то деле сказка о любви оказалась.

II
Silencewalker

Встреча

Что- то смутно напоминает, но вот что. Грустная, избитая, даже пошлая история. Набросок неплохой в самой своей задумке, но чтобы воплотить его красиво, надо еще поработать и подумать над ним основательно. Тема такая, что думать и писать об этом стоит. Значит нужно заточить карандашик и все переписать.


III
Факел

Лепестки черемухи

Ой! Легко и сухо. Может дело в том, что наше поколение уже не помнит той войны, уже почти нет даже тех кто там был, что бы рассказать. А если писать о войнах совсем далеких- получится историческая справка. Вспомнилась песня -набат :
" Мне кажется порою, что солдаты.
С кровавых не пришедшие полей,
Не в землю нашу полегли когда-то,
А превратились в белых журавлей."(с)
Что-то в "Лепестках черемухи" есть, но нет боли, нет скорби. Чего то определенно не хватает, для того что бы стать прекрасным произведением. Может быть... личного?

IV
Pirocraft

Без названия

Интересно, но обрывочные мысли-образы не делают рассказ понятнее. Ошибки, причем ошибки порой презабавно меняющие само значение слова. Тоже ясности не добавляют. Совсем показались не понятными:
Бороздны оставленные колесницами ставали глубже.
Это как? Борозда предполагает что- то волочили -раз. Что за глагол "ставать"? Это вроде "становиться"? И как уже готовая борозда может сама по себе стать вдруг глубже? Совсем не понятно.
Запертый воздух.
в сундуке? Зачем понадобилось запирать воздух?
Очень не плохая попытка передать состояние душевной тоски через мыслеобразы, но вот такие ляпы и несуразусы все портят. Почитайте еще разок ( а лучше несколько) сами внимательно с карандашиком.

Девушка подперла подбородок тонкой рукой и принялась рисовать на листочке очередные почеркушки, внимательно прислушиваясь к происходящему вокруг.

Старый алхимик уселся поближе к камину, сощурившись посмотрел на листки перед собой, на собравшихся, ухмыльнулся и начал говорить в своей обычной манере:

Лепестки черемухи
- Что я могу сказать? Вы хотели, чтобы все огрехи этого творения (я поостерегусь отзываться о нём, как о стихе) спасла патриотическая тема? Зря. Произведение для утренников на вечере 7 класса с гитарой и в камуфляже, слепленное за 2 часа до концерта. Почему?
а) Про размер уже не говорю. Считать слоги Вас уже ведь отправили? Вот и считайте. А ещё ритм туда внесите, дабы ударения были в строках на тех же самых местах.
б) Рифма. "Мы-войны", только кажутся рифмой. Согласные в конечных слогах хоть и обе глухие, но не являющиеся парными. В случае "войне-беде" - тем более не рифма. Есть и в других строчках такое же. Если старание будет - найдёте, не всё же мне Вас носом тыкать, глубокоуважаемый автор.
в) "Когда я видела тебя живым в последний раз" А потом видела только мёртвого зомби, так?
г) "Когда такие парни встанут на пути" На пути у кого? Просто на "на пути" в смысле"на дороге"? Разбойники какие-то получаются.
д) "Что рано не берут мальчишек на тот свет." А про детскую смертность мы вообще молчим... Ладно, проехали, наивняк, так наивняк.
е) "Попал и мой единственный солдат" А Вы, значится, его офицером были?
ж) "Я тоже умерла, но только не тогда" Письмо с того света? Ещё один зомби, да?
з) "Нас помнить некому, нас даже не нашли" Как-то не ясна судьба главной героини. Она скончалась от старости, сгорела в печи крематория или при пожаре по пьянке. Автор оставил это за кадром. Да, ещё, иногда бывает, что помнят и тех, кого не нашли. Мне кажется причинно-следственная связь немножко... слабовата.
и) Про поющие кусты мы тоже пропустим, отдавая дань уважения образности мышления автора.

Вот так. Пока всё. А стихи приносите ещё... "Давно не брал я в руки шашек"

- Получив согласие от сударя Акера, - Данковский поклонился в сторону упомянутого господина, - я, как и собирался, предоставлю рецензии на его рецензии, да простят мне повторение слов. Итак, приступим.

Император и Смерть (рецензия)

О ритме. Четкого – нет. Идеальным вариантом (с точки зрения практикующего танатолога, конечно) был бы ритм как в строках«Нарисованы лица, вот ритм и слова, и про пафос сказали не раз и не два.» А так – то лишний слог появится, то нужный – ускользнет.
О рифме. «Зим»-«властелин», «смерть» - «нет»… есть места, где она весьма нечеткая.
О пунктуации. Знаки препинания в стихотворениях расставляют по тем же правилам, что и в прозе. Точки, запятые… здесь же предложения почему-то не всегда заканчиваются точками.
О том, что осталось. А остались обороты и фигуры речи. Ругать буду инверсии. «Просидевший на троне так множество зим» - имеется в виду – «просидевший так на троне…»? Надеюсь, что. Еще одна: «оказался мой разум в рассказа плену» - здесь чудесная аллитерация, но вот расстановка слов… все понятно, но коряво. Нестилевое «врал всем подряд» - не добавляет колорита, но скорее портит, написано-то остальное не столь приземленным языком.

Встреча (рецензия)

О ритме и рифме. Слоги выверены. Но я не понял, почему в третьей строке вы сделали 13. Наверное, по той же причине, по какой нарушили рифму?
Знаете, пятистишия в стиле aabba смотрелись бы лучше.
О пунктуации. После первой строки бы двоеточие, остальное без нареканий.
О том, что осталось. Чувство, что сие – проза публицистическая, в которую добавили ритма и срифмовали некоторые слова. Для рецензии –в самый раз, прекрасно.

Лепестки черемухи (рецензия)

О ритме. Вот в первом катрене все нормально, а дальше вы добавили лишний слог в последние две строчки и рифма там получилась женская. И затем тоже пошла женская во всем третьем катрене. Сбива-аетесь…
О рифме. Помимо вышесказанного – «смысл»-«простил», «достойно»-«довольно»… ну вы меня поняли, да?
О пунктуации. Местами, как и раньше, не хватает запятых. Точнее, в двух местах. После первой сточки 1-го четверостишия и после второй строчки 2-го.
О том, что осталось. Одного определенного образа нет, а жаль. Я так надеялся, что пчела пробудет с нами до конца стихов.

"Без названия"(рецензия)

О ритме. Со слогами все нормально, но вот ударения… считается, что падать они должны в одни и те же места (для этого, собственно, и существует понятия размера – ямбы, хореи, дактили…) Сравните третьи строчки в обоих катренах.
О рифме. Кроме «прозе»-«задоре» все в порядке. Кстати, слово «задор» тут, на мой взгляд, вообще не очень уместное.
О пунктуации. «Кажется» следовало бы выделить запятыми с двух сторон, ибо вводное. Впрочем, о пунктуационных ошибках я уже все сказал, пожалуй. Просто имейте в виду, что запятые надо расставлять и в стихах тоже.
О том, что осталось. «Ответ запрятан», «и продираться снова», тра-ля-ля. А чего «продираться»-то? Это начальная форма глагола, то бишь инфинитив, а инфинитив должен к чему-то относиться. Не относится, как видим; жаль.

В целом же, - подвел итог бакалавр Данковский, - стихотворные рецензии – это необычно. И здорово, да простят мне сленг мои ученые коллеги. Спасибо вам, сударь.

- Кто там следующий? - раздался снова голос алхимика, - Хозяйка, крепкий кофе у вас есть или только этот? Капните туда лимонной кислоты, но не мешайте с серной, от неё газы. Дружище паладин немного обождёт, да? Перейдём к рассказу о призраках.

1) Что оно не ново я умолчу. А что сейчас ново? Даже до Кирилла и Мефодия славяне резами пользовались...
2) "Быстрее и быстрее, поглядывая на часы" Часы начали мелькать перед глазами. Сюда бы вписалось слово "Иногда", но оставлю на совести автора.
3) "Скоро уже должен закончиться экзамен" У кого? У неё или у него? Экзамен по бегу с препятствиями?
4) "Взлетев по эскалатору наверх, он оказался на улице" Холл метро пропущен? "Он протолкался на улицу" - как-то вернее.
5) "В голове вспомнилась карта" Может "всплыла карта этого района?"? Или это был туз пик?
6) "Интересно она обрадуется или удивится?" Вводное слово выделим...
7) "Рука опустилась в карман и нащупала заветную вещицу. " Презерватив. "Надеюсь, ей она понравится"
8) "Глаза забегали по номерам проносящихся мимо домов" Номера - они такие маленькие... Формулировочка опять не на высоте.
9) "Ноги отбивали размеренный ритм. Дыхание было частым и немного сбивчивым" Обычно - как бежим, так и дышим. А тут всё наперекосяк. Автор давно не бегал?
10) "Едущего наперерез автомобиля он не заметил - а так лучше. Смысловая нагрузка перемещается.
11) "Немного пошатываясь, сделал несколько шагов" Кто? Милиционер? Да и вообще, парня всёже лучше назвать как-то. Тогда история будет более личной, затрагивающей.
12) "Надо уходить, пока водитель не подошел, а то проблем не оберусь" - подумал он" - так, да? А то вкрапления мылей после описалова режут глаз.
13) "этом инциденте" Слово "это было в предыдущем предложении. Перегружаем однотипными местоимениями. На ЭТОТ счёт надо бы просмотреть весь текст.
14) "он стал ждать. И вот выходит она" Перескок с прошедшего времени на настоящее. Дурно. "Внезапно появилась она" - смотрится лучше.
15) "Он смотрит на землю. Он не отбрасывает тень"
"Он смотрит на землю и замечает, что не отбрасывает тень" - может так?

Общее впечатление - сыро, некачественно. Читать невкусно.

Где там мой кофе?

Отвесив бакалавру Данковскому ответный поклон, Акер посмеивался, когда слышал, как его рецензии подвергают столь тщательному изучению. Он, конечно, был не против, но отвечать сразу не стал, прислушавшись в дальнейшему обсуждению предложенных для этого вечера произведений. Резкая форма оценок, озвученная человеком у камина, так же показалась ему презабавной. Не думайте, молодой человек не был всегда столь весел, однако, атмосфера кафе ему явно нравилась и улучшала настроение. Через некоторое время он снова открыл свой блокнот и написал бакалавру такую записку, чтобы не нарушать обсуждение высказыванием своего ответа вслух:

Прошу прощенья. Дактили, хореи?
Еще и ямбы? Что за темный лес?
Таких зверей не видывал доселе,
Хотя сейчас проснулся интерес.

А что до слов, то я их так расставил
По повеленью мыслей, ведь они
Не очень любят сети четких правил,
Когда экспромт скомандует: "Пали!"

Пчела издохла, не родившись даже,
И бедность рифмы... знаю этот грех,
Однако, в цель по центру точно ляжет
Рецензий пуля. Чем же успех?

P.S. Спасибо за рецензию рецензий, хотя не стоило к ним относиться столь серьезно. Лучше уж я как-нибудь отдам вам для оценки, почтенный бакалавр, более полноценное произведение.

Higf
Давайте будем считать это первым блином. Чтобы остальные блины были съедобными, нужно его попробовать и решить, что нуждается в исправлении. Спасибо, что попробовали этот «ком» и отдельное спасибо за кофе.

Orrofin
Вы слишком добры ко мне.

V-Z
Благодарю за вашу оценку, я, если честно, ждала худшего.
Стыдно признаться, но до недавнего времени, я не знала, что такое ритм. Чувствовала, что строчки не поются, но как исправить – не понимала. Теперь стараюсь следить за ритмом.

Genazi
Не ожидала, что мои строчки вызовут такой ассоциативный ряд. Мне понравилось.

Pirocraft
Спасибо, но это слишком, для моих «лепестков»

Messalina
Надеюсь дожить до того благодатного времени.

Aker
О, Aker, мне лестны такие слова.
Ошибки – согласна, но главное мысли.
Пусть где-то по форме была не права,
Но пробный шар брошен, а я учусь быстро.

Хелькэ
Я совсем не обиделась, спасибо за подробный разбор. Теперь я знаю новое слово – катрен.
Есть два серьёзных недостатка, которые портят мне жизнь: «Топографический кретинизм» и «Филологический дилетантизм». В борьбе с последним мне помогает форум.

wwwolk
«Воплощение на уровне» - после такого «разбора полётов», мне захотелось полностью изменить форму, оставив только идею. Может я так и сделаю, но скорее всего, спрячу подальше и забуду.

Аленький
Может быть…

Torvik
Какой чудесный разгромный отзыв. Прямо прелесть. Обязательно принесу ещё, в надежде получить опять по девяти пунктам.

А теперь немного о прочитанном…

Император и Смерть
Да, красиво и сочно. Мне понравилось. Вот только последняя реплика Смерти показалась сложной для понимания. (Мне пришлось несколько раз перечитать, чтобы добраться до смысла. Хотя, может я сегодня туго соображаю). Очень яркие образы, даже Смерть получилась какая-то живая.

Встреча
Вначале хорошо получилось передать спешку, может немного сумбурно, но достоверно. А вот продолжение меня расстроило. Стало понятно, что торопился не только герой, но и автор. Жалко, а нота была взята высокая и звенящая.

Без названия
Есть люди, которые не обладают врожденной грамотностью, исправить это, да и то не до конца, могут книги. Я сама такая, поэтому не вправе судить. Могу только описать свои впечатления. В рассказе чувствуется внутренняя противоречивость и желание сочетать не сочетаемое: тяжёлая лёгкость или лёгкая тяжесть. Задумка красивая, а вот остальное: всё было сказано до меня. Думаю, пройдет совсем немного времени (а может оно уже прошло), и вы расскажете нам замечательные истории.

Звон доспехов - как всегда из тёмного тёплого угла, где рыцарь сидел всегда один, никогда при этом не уклоняясь от разговора. Яркая короткая вспышка - это блеснул в руках воина света серебристым блеском увесистый крест. Неужто он всё это время молился, пока остальные обсуждали написанное им. Но, кажется, паладин просто смотрел на священный символ, задумавшись о чём-то.

- Сколько всего нужно сказать... и скольким! Просто не верится, что всё удастся поведать. Могу одно сказать точно. Спасибо. Всем спасибо, кто прочитал мой рассказ и кто не постеснялся покритиковать, похвалить, подумать о чём-то, сидя над ним... Мне очень приятно, даже расплакался бы, но что делать - надо беречь доспехи!

Сначала - о произведениях.

Встреча.
Резко. Резко во всём. В темпе бега - да, без сомнения. Да, сюжет довольно прост (и кстати, если бы она его и сбила... тут уже говорили, было бы обыденно до неприличия, но кто-то такие вещи тоже любит. Впрочем, разговор не об этом).
Это - хорошая вещь. Простая, привычная, кое-где - смазанная. Но бег и мысли на бегу - получились. Ярких чувств, вспышек и прояснений нет - не хватило деталей, но кто знает, удалось бы сохранить такую резкость, наполни автор этими деталями свою зарисовку? Не берусь судить. Меня вещь... устроила, даже в таком виде. Но верю, что можно лучше.

Лепестки черемухи.
И мысли, и чувства у автора этого произведения - хороши. Понятны, просты, близки, жёстки, как покрытая мозолями ладонь старого товарища-трудяги. А вот опыта и внимания к основам - не хватило. Простите формалиста и графомана, но я всегда вплоть до полной одержимости цепляюсь за ритм и рифму. Тут - сбивается. Впрочем...
А это ведь можно петь - если выучить. Плохо то, что учится оно не очень просто, а песня - особенно по такой тематике - обязана быть лёгкой. Но, если подобрать приличную музыку, всё должно получиться. Попробуйте, а? Верю, что получится очень душевно.

Непрощенный.
Говорю сразу об обновлённой версии, потому что впечатления... схожи. Вещь очень, очень образная - и образы великолепны, не спорю. Дрожащий хрусталь, тонкая серебристая дымка мыслей и чувств, на грани тусклого света и густой тени... Это восхитительно. Просто восхитительно.
Но. Большое, очень большое Но.
Перебор с этими образами в определённый момент вдруг сильно осложняет восприятие. Деталей и сравнений - много. Сам этим грешен, ибо я их люблю и порой перебарщиваю в попытке сделать речь разнообразнее. Но тут перебор даже по моим меркам - из-за чего я смотрю на всё это, словно на красивые картинки. Не просто не сопереживаю, но в какой-то момент ловлю себя на мысли, что пролистываю их.
Плохо согласованная речь и порой откровенные промахи в построении предложений. Но это - изменится. Вопрос в том, когда - ибо снова лицезреем "остатки слезал" (откуда слезал этот Остатки? Такая фамилия... поляк?) и "поднёс над ней блюдце" (тут уж нужно определиться - пронёс? подержал? поднёс К ней?).
Простите, знаю, шутка получилась злой... Не хотел, честно не хотел, но взяла досада - надеялся, что станет лучше уже со второго раза, и когда не стало, расстроился.

Теперь - буду держать ответ за свою работу.
higf
И повторы, и определения (особенно повторы) - попытка изобразить речь древнего восточного (ориентировочно китайского, возможно - индийского) мудреца, который дотошен и подробен (особенно для нас) настолько, насколько это возможно, и все детали, которые считает важными, упомянет, пусть это и займёт вечность. Но, так как сам я - не китаец и не индус (увы или ура - трудно сказать), то и попытка пока, думаю, не так успешна. Буду стараться лучше.
А что касается образа и степени его пафосности - таким и представляется обычно великий государь, особенно в сказаниях и легендах. И в мире, рождённом легендой, это может быть чистейшей правдой - и победы над богами, и невероятная мудрость, сила и красота, и хитрость, без которой не обойдётся ни один достойный правитель или отважный вершитель Деяний.

Orrofin
Очень рад, что понравилось. В целом, получилось почти точка в точку то, что я и хотел написать. Очень приятно

V-Z
О заглавных буквах - просто очень много упоминается либо имён собственных, либо того, что действительно важно (по мнения сказителя). В речи это выделялось бы интонационно, и возможно звучало бы лучше, чем оно написано. Но медленную, неспешную, исполненную мудрости речь старого повествователя... Я попробую продемонстрировать её так, как есть. Лет через пятьдесят, в удобное слушателям время - всегда готов!

Genazi
Вот смотрел я когда-то замечательный фильм "Дом летающих кинжалов" (если правильно запомнил название). И в итоге пришёл к выводу, что фильм, снятый по таким канонам - не фильм - а видеокнига. Там нет постоянной цепи действий - а есть красивое повествование, украшенное яркими иллюстрациями. Но иллюстрации не перетекают одна в другую, не создают видеоряда. Также, наверное, и здесь... до последнего момента, до самой сцены общения Смерти и Императора.

Pirocraft
Достиг ли Император того, чего хотел? Очень трудно сказать. Я верю, что достиг - он ведь не просил сохранить ему жизнь. Только просил ответить на его любовь - странную, особенную, необычную для нас любовь величайшего из смертных к необычнейшей из бессмертных... наверное, чтобы понять, добился ли он своего, нужно спросить их самих. Но до этого ещё очень далеко, я надеюсь...

Messalina
Спасибо. О повторах - буду бороться. Тут грань очень тонкая, но учиться - буду.
А что до смерти... Она бывает разной. Как и жизнь, так ведь?

Aker
Спасибо. Просто спасибо.

Хелькэ
У меня - не знаю, но часто пишу её как Её... Хотя есть у меня миры и рассказы, где Смерть совершенно другая.
И конец... я, наверное, и правда сам не уверен, какой он. Что там дальше? Каждый решает сам. Но порой говорят "любовь сильнее смерти". Может, и Смерти тоже?

wwwolk
Думаю, можно было придумать конец иного рода... Но "это уже совсем другая история". А тут конец появился, наверное, намного раньше начала. И определил каждую строчку, от первой и до последней буквы.

Аленький
За "совершенно по-женски" - особая благодарность. Женщин очень трудно писать достоверно... Хотя тут это если и вышло - то случайно. А вообще - ещё раз спасибо. Очень рад, что моя работа понравилась.

Железное дерево

I
V-Z

Два совета

На востоке от Астанировых гор шла война. Долгая и тяжелая для обеих сторон; но одна из стран уже видела свое поражение. Армия еще была сильна, но полководцы качали головой, предсказывая поражение. Королевские волшебники противостояли вражеским по мере сил, но не могли обещать победу.
В отчаянии король взялся за старые книги, надеясь отыскать способ совладать с врагом. И в одной из летописей, пожелтевшей от времени, он отыскал сказание о Железном дереве, некогда охранявшем покой страны, способном отразить любой натиск. Только не было сказано, как его можно вырастить; и даже волшебники лишь разводили руками.
Мудрейший из них, однако, вспомнил о том, что в Астанировых горах живет древний дракон, которому ведомо множество забытых людьми тайн. Путь к нему нелегок, и он не дает советов бесплатно… но если кто и может знать – так это он.
И король отправился в путь, выбрав из своей сокровищницы волшебный жезл, старый настолько, чтобы его история привлекла внимание дракона.
Долго поднимался он по горным тропам; в одиночестве, поскольку драконы не любят множества гостей. Дважды едва не попал под лавину, трижды – чуть не сорвался в пропасть. К концу путешествия руки его были изрезаны острыми камнями, а ноги сбиты в кровь.
Но он достиг своей цели – громадной пещеры, в которой и обитал тот, к кому он пришел. Громадный дракон с чешуей, мерцающей как изумруды, и глазами, старыми как подземные озера.
– Путь ко мне труден, – сказал дракон, и в голосе его прозвучал интерес. – Зачем ты пришел, человек?
– Моя страна на краю гибели, – ответил король, – и помочь нам может Железное дерево. Если знаешь, как взрастить его – то скажи мне.
И положил жезл у лапы дракона.
Тот поднял волшебную вещь двумя когтями, и долго рассматривал ее, а потом медленно кивнул.
– Ну что ж, я принимаю твою цену, человек. Но действительно ли тебе нужно Железное дерево? Может, подойдет секрет могучего заклинания?
– У врага хватает чародеев, которые развеют его, – ответил король.
– А может, состав несокрушимой стали?
– Мы не успеем выплавить доспехи для всей армии, – покачал головой король.
Дракон покачал головой; в глазах его читалась усмешка.
– Что ж, слушай, человек. Все не так сложно… но согласишься ли ты?
И он рассказал.
Король слушал очень внимательно; когда же дракон замолк, он только спросил:
– Иного способа действительно нет?
– Если и есть, то он мне неведом, – склонил голову дракон.
– Тогда я заплачу эту цену, – ответил король. – Она не столь велика.
Ничего не ответил дракон; только во взгляде его мелькнуло уважение.

Вернувшись домой, король вновь повел войну; но раньше он щадил противников, а теперь не брал пленных и приказывал убивать любого, кто был похож на врага.
Ведь только ожесточив сердце, можно взрастить Железное дерево.
Раньше он лишь руководил войсками, а теперь сам шел в первых рядах, и не было битвы, чтобы меч короля не уносил несколько жизней.
Ведь только кровью поливается росток Железного дерева.
И когда он понял, что достиг тех границ, о которых говорил дракон – то вернулся в столицу и вышел в дворцовый сад.
Там король остановился, думая о своей стране, о нависшей над ней угрозе, наполняя душу отчаянным, непереносимым желанием защитить ее и спасти свой народ.
И тогда ноги его вросли в землю, а тело заблестело металлом. Руки и пальцы обернулись узловатыми ветвями; волосы же стали могучей кроной. В самом центре столицы к небу вознеслось могучее дерево, выкованное из несокрушимого металла.
Ведь только в своем сердце можно прорастить семя Железного дерева.
Лучи солнца отразились в тысячах сверкающих листьев; дерево встряхнуло ветвями, и словно рой пчел, пронеслись листья над городом.
Никто из вражеской армии не ушел от них; словно бумагу рассекали они чужие доспехи, и проходили сквозь плоть как острый нож сквозь масло. А когда вновь попытались они ступить на землю страны – то опять метнуло листья Железное дерево. И не помогли даже самые сильные чары; листья проходили сквозь волшебные стены с такой же легкостью.
Жители страны ликовали, и благодарили короля, ставшего теперь вечным защитником своей земли. И отныне не боялись войн – потому что дерево хранило границы страны.
Шли годы, и по-прежнему в столице возвышалось Железное древо. Но постепенно люди стали понимать, что оно защищает не просто от вторжения… от всех, кто входил с недобрыми мыслями.
Чужеземный посол, в мыслях помянувший страну дурным словом, падал, рассеченный листом. Купец, собиравшийся торговать с выгодой для себя – погибал, пронзенный листом. Путешественник, обидевший кого-то из местных жителей, не успевал сделать и нескольких шагов, как его настигал стальной лист.
И правивший тогда король понял: еще немного, и никто не приблизится к рубежам страны. Ни посол, ни торговец – никто. Тогда погибнет страна… или же все жители покинут ее.
Вновь зашелестели страницами старые книги – но на сей раз король искал способ укротить Железное дерево. И не нашел его; ни в одной легенде не говорилось о том, как это можно сделать.
Путь был один – спросить совета у того, благодаря кому оно взошло над столицей. Как и прежде, король выбрал из сокровищницы старый зачарованный камень – и отправился в Астанировы горы.
За прошедшие годы путь стал еще тяжелее; несколько раз королю пришлось преодолевать завалы и проходить пещерами в толще скал. Однажды он сломал руку; но, перевязав ее, продолжил дорогу.
И дошел до пещеры, которая, как и ее хозяин, совсем не изменилась.
– Путь ко мне труден, – все теми же словами приветствовал его дракон. – Зачем ты пришел ко мне, человек?
– Железное дерево стало стражем, что хуже тюремщика, – ответил король. – Если знаешь, как укротить его – скажи.
И положил камень перед драконом.
Неспешно поднял камень хозяин пещеры, и долго рассматривал его.
– Вы, люди, сами не знаете, чего хотите, – печально сказал он. – Если теперь ты хочешь усмирить дерево… зачем другой желал вырастить его?
– Он не знал, чем это обернется, – ответил король. – А ты не предупредил его о том, что может произойти.
– Это ваши желания, – сказал дракон. – Думайте о будущем сами.
Ничего не ответил король; лишь молча склонил голову, ожидая ответа на свою просьбу. И дракон, вновь поглядев на камень, неспешно кивнул, а потом ответил.
Король выслушал все до конца, и сказал:
– Это небольшая цена.
– Вы, люди, сами не знаете, чего хотите, – повторил дракон и, помедлив, добавил: – Но вы постоянны в своем стремлении. Наверное, потому ваших стран в мире больше всего.
Когда король вернулся домой, он долго писал – о том, как вырастить Железное дерево и о том, как изменить его. Книгу, в которой писал, он положил на самый нижний ярус и в самый дальний угол хранилища.
А потом он вышел в дворцовый сад и подошел к дереву. Крона его возвышалась выше всех башен и шпилей в столице; ветер звенел острыми листьями, и неумолкающая мелодия разносилась по городу.
Долго стоял король перед деревом, думая о своей стране, тех нитях, которыми она связана с другими, и о том, чем может грозить гибель такой связи. А потом твердо шагнул вперед – и листья-клинки вошли в его тело.
Ведь Железное дерево можно изменить лишь своей кровью.
Последний раз сверкнул металл ствола, сменяясь шершавой корой. И больше не сияли под лучами солнца листья, став мягкими и зелеными. Вместо Железного дерева над столицей вознеслось живое, и рядом с ним встало иное – моложе и тоньше.
Последующие же короли правили по-разному; были при них войны, были и мирные времена. Но когда кто-то задумывался о том, чтобы вырастить дерево из металла – то спускался в хранилище, читал пожелтевшие страницы, а потом шел в сад и смотрел на растущие рядом деревья.
И не приближался к дороге, ведущей в горы.

II
Хелькэ



III
Неизвестный автор

Железное дерево

Было шесть тридцать холодного осеннего вечер, когда узники, озираясь и стараясь не скрипеть дверью, выбрались на свободу. Чудак и Чудачка выходили на вечернюю прогулку, как на войну — за каждым углом они искали вражескую засаду, на широких перекрестках их подстерегала вооруженная до зубов пехота, а шорох листьев, гонимых ветром сигнализировал о подступающем батальоне артиллерии.
— С правого фланга! — кричал он, нелепо взмахивая рукой в белой перчатке, словно семафоря, — Сэр, противник на два часа к зюйду!
— Вижу! — весело отзывалась она, забрасывая пробегающую мимо собаку пригоршнями палых листьев. — Ваша доблесть не будет забыта, лорд-адмирал! Вперед, за королеву!
— За королеву! — подхватывал он, смеясь, и увлекая ее за собой вниз — отстукивая джигу на бесконечных ступенях, гладя руками каменные перила — ниже, еще ниже, с самой вершины их орлиного гнезда. Туда, где под ногами лежал город, распростершийся у моря.
И рыжий терьер, отчаянно чесавшийся в попытках стряхнуть запутавшееся в шерсти крошево листьев, недовольно лаял им вслед.
— Да это же мистер Чудак! Доброго вечера, сэр!
— Виолетта! Ты разве не узнаешь меня?
— Это Чудак и Чудачка, мам, пойдем, посмотрим!..
— Не смей так говорить о людях...
— Оставьте же вы их, в конце концов, — ворчал дворник, атаковавшийся разлегшуюся перед скамейками своенравную листву. — Совести у вас нет...
Они отшучивались, и Чудак с достоинством раскланивался с каждым встречным, не забывая поприветствовать и старые вязы, и голубятню, и пожелать приятного вечера каждому встреченному на пути фонтану. А она, завидев продавца кошачьей еды, робко мяукнула в его сторону — так, что не выдержало бы сердце у любого, кому знаком коленопреклоненный вид оголодавшей питомицы. И парень, не глядя, кинул через плечо ей кусочек мяса, и потом долго-долго извинялся, недоумевая, почему эти двое так смеялись, а девушка даже попросила разрешения в следующую пятницу придти и покормить кошек вместе.

— Мои ноги, — грустно сказала Чудачка однажды, когда он увез ее из города по древним плитам старой заброшенной дороги. — Мне кажется, что если я встану, то они искрошатся в пыль. Я упаду и непременно разобьюсь. Не давай мне подниматься – хорошо?
— Не дам, — кивнул он, сжав ее ладонь. — Только ты не упадешь. Когда-нибудь ты встанешь — и полетишь.

Иногда они приходили в сквер, где печальный мистер Андерхилл с бакенбардами, обсыпанными тальком, играл на скрипке. В прошлый раз у него порвалась струна — смычок, хищно завывая, оборвал расплескавшуюся ноту жалобным "треньк!", и мистер Андерхилл растерянно опустил руки, когда его скрипка вдруг не смогла больше издавать музыку. Тогда Чудачка предложила ему локон своих чудесных каштановых волос вместо струны, а мистер Андерхилл смущенно благодарил и говорил, что нет, спасибо, но никак невозможно, скрипка все равно не зазвучит... И Чудак, который внимательно слушал все это, сказал: "Это неправда. Мне случалось играть на этих волосах, сэр, и могу вас заверить, звук они издают самой высокой пробы".
В тот раз над ними почему-то смеялись все, кроме грустного, сутулившегося и очень старого мистера Андерхилла.

В другие дни — иногда то был четверг, а иногда и воскресенье — Чудак и Чудачка спускались в порт, и подолгу стояли у моря. Осторожно, стараясь дышать как можно медленней, они вдыхали соленый ветер, стараясь собрать в себе как можно больше, под завязку. Чуть прогорклый запах водорослей — так пахнут слезы. Дымный, слабый запах угля из топок, сырой запах рыбьей чешуи, а еще — запах просмоленных веревок, скрипящего дерева, и гнилостные нотки прилива, где штормом разбросало мидий и медуз.
— Сегодня мы немножко воры, — наставляла его Чудачка, строго покачивая пальцем. — Поэтому мы должны молчать, запечатать рты смолой и дегтем, а если вдруг понадобится сказать что-то — говорить непременно стихами. Иначе ветер узнает нас, и ночью заберет у нас все, что похитили, а взамен оставит насморк да ангину.
— А я слышал, — очень серьезно сказал Чудак, — что одна старая женщина как-то украла у ветра память о земле. Говорят, с тех пор штормы обходили остров, где она жила, и все моряки были ей очень благодарны.
— Это правда — мне доводилось встречаться с этой леди. Она ужасно слепа. Она подолгу, часами сидит на скалистом берегу моря.
— Ждет, когда ветер вернется, — кивнул Чудак. — Бедная...

Тогда они выходили ранним утром, и, стоя на пирсе, вбирали в себя запах моря. Весь, до едва уловимой нотки шафрана, что ветер доносил с архипелага Кости. Они вдыхали его медленно, стараясь не упустить ни самого распоследнего запаха дохлой рыбешки, наполняли легкие до отказа, так, что грудь грозилась лопнуть — а потом бежали домой. Там они выдыхали ветер, и весь следующий день в их комнате пахло морем так отчетливо, словно волны плескались под самыми окнами.
И хозяйка, приходящая к вечернему чаю, всякий раз недоуменно спрашивала: "И откуда у нас наверху туман берется?" Они прятали улыбки, торжествующе переглядываясь, и медленно, с достоинством королевской четы пили обжигающий безвкусный чай.

Но сегодня был другой день.
Сегодня был совсем другой день.
Сегодня они, выбираясь из дома, как пленные, ступали по плитам парковых аллей, как владыки. Он легко катил коляску, она меланхолично срывала со склоняющихся веток листья и играла ими, сплетая кораблики — и каждый, как мог, оттягивал прелестный миг начала... чего-то.
Сегодня Чудак с самого утра раздобыл в гавани канистру масла, выменяв ее у старика Вилли с его чихающего моторного катера. Масло было машинным, горьким, оставляло на брюках и сюртуке желтые разводы, и поэтому его несли, как драгоценность. А у Чудачки в платье была бережно завернута лампочка, которую она украла из гостиной у хозяйки, в минуту вывернув ее из—под абажура, пока мадам отвернулась. Когда она узнает, то конечно, будет очень ругаться — но все это потом, после бесконечно долгой и холодной ночи, а пока...
— У нас ведь все получится, правда? — с бледной улыбкой спрашивал он.
— Конечно, получится, — рассеяно кивала она, болтая в воздухе ногами и касаясь пальцем крутящихся колес. — Мы все сделаем правильно. Сначала — зерно...
— Потом, — подхватил он, — потом музыка! Жаль, что мистер Андерхилл сегодня не придет играть.
— Сверчок? И вправду жаль. Но мы споем ему сами. Оно еще слишком хрупкое, ему нужна молчаливая колыбельная... то есть не колыбельная, а... просыпальная, а?
— Как странно! Почему для того, чтобы уснуть, поют песни, а для того, чтобы проснуться — нет?
— Загадка... По-моему, это из-за того, что людям скучных песен больше, чем живых.
— А поливать, — нетерпеливо перебивал он, — поливать непременно нужно маслом?
— Конечно! Отчего еще расти железу? Вода его ржавеет, воду пьет только раскаленное, но это совсем другое рождение...
— Да. Именно так все и было задумано с самого сотворения. Когда железо еще могло расти. Когда все в мире могло расти.
— Когда все еще могло расти... — эхом отозвалась Чудачка.

Они творили свое маленькое глупое колдовство прямо посреди парка. И не обращали внимания на сгрудившуюся вокруг них толпу любопытных, перешептывающихся и тыкающих пальцами в сторону зарытой под корнями дуба лампочки, которую Чудак осторожно поливал матово-золотистой струей масла.

А когда все закончилось, и трепетная бабочка ритуала свернулась в кокон нетерпеливого ожидания – на будущие месяцы, а то и годы – она сказала:
— Ты, пожалуйста, не давай мне вставать. А то я почему-то чувствую, что вот-вот меня подхватит ветер, и я…
Она не успела договорить.

Император и Смерть by Scorpion(Archon)
Оформление:
Это стиль. Нет, это Стиль. Такого в наши дни днем с огнем не сыщешь. Очень-очень люблю подобное. Спасибо. Лишь первые три строчки перегружены троном. ^__^'
Контент:
Обычно, при подобном стиле ожидаешь увидеть и "былинный" сюжет, который полон шаблонов. Но и тут все на высоком уровне - красивая подача мира и оригинальная концовка. Да и сам мир выглядит оригинальным на фоне большинства фэнтезийных. Вызывает ассоциации с майя и ацтеками. О_о

Лепестки черемухи by Факел
Оформление:
Не силен в поэзии. Разве что "прейдешь" выбивается из общего языка. В остальном ничего глаз не режет.
Контент:
Хорошо. Красиво. Но кусок очень неуместен. Это и явная мораль и странный скачок в сюжете. Ожидал увидеть там более мягкий переход, что она ждала, а вестей все нет, и ее иллюзия рассыпалась.

Без названия by Pirocraft
Оформление:
Если текст записать на каждой строке без курсива и многоточий, то он почти ничего не потеряет. Рваный стиль повествования слишком равный - лоскуты малы.
Контент:
Имхо, колдун и алхимик разные вещи. В сюжете велика недосказанность. Однако история связная и оставляет желание дочитать до конца.

2all
Спасибо за критику.) Буду совершенствоваться.

Невысокая, закутанная в темный плащ фигурка заглянула в помещение. Никто не остановил ее и она, за пару секунд оглядев зал, выбрала для себя уединенный столик, к которому и направилась. При движении она чуть сутулилась и сильно припадала на левую ногу, а запыленные ботинки свидетельствовали о том, что их хозяин проделал немалый путь.
Усевшись за стол, она откинула капюшон, открыв свое лицо взорам присутствующих. Это была темноволосая молодая женщина неопределенного возраста. Ей можно было дать как восемнадцать, так и двадцать восемь. Черты лица казались невзрачными и незапоминающимися. И только острый взгляд неестсественно желтых глаз являлся отличительной чертой.
-Доброго дня,- заговорила незнакомка.
-Я пришла к вам издалека, и да простят меня здешние божества и властители судеб, если я по незнанию нарушила какую-либо местную традицию. Блуждая по вашему городу, я заглянула на Улицу Творцов, и это место привлекло меня более, чем все остальные. Вы позволите мне высказать свое скромное и краткое мнение?

1. Два совета.
Автор, мне понравилась идея и сюжет Вашего произедения. Мне кажется, Вам удалось вложить в произведение дух легенды. Единственное, что портит Вашу историю, это неоправданные повторы. Такое ощущение, что Вы писали второпях, не успев вычитать и заменить некоторые слова синонимами.

2. Живое-Неживое.
Рисунок... В этом виде искусства я еще меньший знаток, чем в писательском деле.
Сюжет мне нравится. Что касается исполения.... Я бы добавила плоскость, чтоб изображение не висело в воздухе. Пусть намеком, в виде тени.
И на мой взгляд шрифт в углу совершенно лишний. Он сильно дешевит работу. Если бы автор написал название от руки, было бы лучше.

3. Железное дерево.
Это произведение эмоция, картинка. Красивые образы, оригинальный антураж, волшебный язык. Но, да простит меня автор, к концу я стала еще меньше улавливать суть сюжета, хотя вначале казалось иначе. Остаюстся только догадки и сомнения, правильно ли я поняла автора, поняла ли вообще....?

Девушка замолчала, сложив руки перед собой, и смущенно опустила глаза, стараясь скрыть нелоскость, которую всегда ощущала, общаясь с незнакомыми людьми.

Сидевший за своим столиком Хигф улыбнулся новенькой.
- Мы всегда рады видеть здесь интересных людей и хорошие отзывы. Чувствуйте себя здесь уютно, по-домашнему. Чай, кофе? Ах да... Он вернулся к произведениям, лежавшим на столе. Как раз перед приходом Офелии он почесал в затылке, но это не очень помогло.

V-Z
Наверное, буду не оригинален. Очень твоя работа, с присущими особенностями стиля. Хотя есть и отличия. Сказка, типичная сказка, оставляющее многое без пояснений. Мне показалось, что самые пафосные по идее моменты - превращение в дерево и оживление его - описаны уж очень кратко и, как бы лучше сказать... Обыденно. Просто. Да, в стиле народной сказки. Но мне хотелось бы большего. Как мне сказали про финальную часть "Твоей дороги" - просто "полз-полз и дополз" (с) Митрана.
Того же мне не хватает и в других местах рассказа, но тут - особенно. А еще трактовка темы буквальная. И как-то не очень верится, что это продолжалось долгое время... Хотя я могу ошибаться - в рассказе этого не написано, но ощущение, что разобрались не сразу. А был ли неправ первый король - сказать трудно. А если действительно тогда иначе не было шансов?

Хелькэ
Да... Я уже где-то поминал про свои успехи в рисовании. так что ничего умного не скажу, но нарисовано неплохо. Могу предложить альтернативное название "Железный дровосек меняет профессию". Уж очень существо похоже на него в иллюстрациях Волкова. Нет носа, воронки и цвет другой.
А так... техника для меня в порядке, а идея... для рассказа банально, для рисунка как раз. Что-то похожее на это дерево я в реале видел, только без листьев и поменьше. Сорь за такой сумбурный отзыв.

Неизвестный автор(ы?)
Присоединюсь к Офелии - что-то я мало что понял. Эмоции и образы очень красивы, но у меня ощущение, что, кроме них, в рассказе еще что-то должно быть, но я этого не понял. Вот пну за пару опечаток при общей грамотности, одна в первом предложении; и еще за очень длинное тире (Alt+0150 смотрится лучше, чем Alt+0151), даже там, где должен быть дефис. Пну, восхищусь легкостью и изящным безумием нарисованного и буду перечитывать. позже дополню или отдельно напишу.

Добавлено
Перечитал, кое-что стало понятнее. Итак, наш мир, наше время, обычный город и девушка в инвалидной коляске... Никакой магии - много фантазии. Если честно, не очень понятно, почему лампочка - в ней ведь не так много железа. Я вообще не уверен, что там есть железо - нить накаливания вольфрамовая, корпус стеклянный. Любой более железный предмет, ИМХО, смотрелся бы лучше. И еще, о теме - если заменить посадку железа на любой другой материал, ничего не изменилось бы.
А вот концовка мне не понятна. Что случилось? Таки произошло чудо и девушка пошла? Или более печальное, но вполне реальное - внезапная остановка сердца? Или и впрямь грезы стали реальностью, и она улетела? А может, просто замолчала? Скажите, автор!
И все же вы умеете красиво смотреть на мир...

- Ну что ж, - дракон помахал в воздухе чашкой, умудрившись не пролить ни капли. - Думаю, имеет смысл вплести нить своей мысли в гобелен изысканной беседы, как говорят мои восточные друзья...

Хелькэ
Не художник, поэтому художественную сторону оценить точно не могу; зато концепция мне понравилась. И в самом деле - кто тут живой, кто нет? И можно ли в таком случае вообще говорить о неживом?

Неизвестный автор
*задумчиво* Читаю сейчас де Линта, и чем-то напомнило... настроением каким-то, что ли? Мне понравились эти двое, хотя я и не очень понял финал; нет, параллель с тем, что было сказано раньше, ясна - но почему?
А еще очень образно. Во всяком случае, для меня.

А теперь, как мне кажется, стоит ответить на то, что было сказано о моем тексте...
Ofelia
А какие именно повторы? Дело в том, что в некоторых местах повторялся я намеренно - дабы ввести параллели и усилить тот самый "дух легенды". Если вы не против - укажите точно.

higf

Лично для меня это основной признак сказки - происходящее без пояснений и то, что их и не ожидают.)

*задумчиво* Возможно. Возможно, это стоит переписать, но тут проблема в том, что если описывать подробно - то надо прочувствовать, а это уже иная статья. Если писавшуюся в то время совершенно иную весьма напряженную эмоционально сцену было не так уж сложно представить, то превращение в металл, и металла - в живое дерево...

Разобрались действительно не сразу. В конце концов, дерево тоже не мгновенно принялось метать листья в любого, кто думает о стране дурно.

Так в том-то и дело. Выхода не было ни у первого короля, ни у второго; в этом и сложность, что оба они поступили правильно.

- Что ж, - добавил дракон после паузы, - кажется, высказался. Теперь же буду с интересом ожидать других отзывов.
И телепортировал себе в руку булочку.

Девушка грустно подперла подбородок кулачком. Сегодня любимый блокнот лежал рядом на столике, и девушка задумчиво бултыхала в чашке чай.

I
V-Z
Два совета

Сказка -притча. Красиво, тонко и волшебно. По- философски утонченно.-
Девушка вздохнула и подняла глаза.
-Ну что еще можно сказать... Тут я не объективна. Просто очень понравилось.

II
Хелькэ
Живое-неживое.

Тут только неживое с элементами живого. Грустная размышлятельная картинка. Неплохо бы добавить в ней опору-основание. В жизни автору этого тоже не хватает, наверное... Впрочем, это всего лишь ощущения.

III
Неизвестный автор
Железное дерево

Какой милый рассказ. Это настроение, это запахи и звуки... Почему-то есть в этом рассказе тонкие нотки грусти, но нет смысла. Есть просто настроение. Нет морали, такой что бы можно было увидеть, вынуть, написать позолоченными буквами и повесить на стену в рядок бесконечных цитат и смыслов жизни. Есть легкое осеннее настроение, ветерок, играющий листьями в парке и надежда на пробуждение Чуда.
Это, пожалуй, самое ценное в этом творении.

Девушка посмотрела на окружающих внимательно и задумчиво. Ей было грустно, и в блокноте в этот раз появлялись только маленькие короткие черточки. Что-то в рассказах этим вечером было таким печальным и таким глубоким, что тянуло погрузится в бесконечные мысли о жизни и людях ее живущих.

Холст, масло, акрил и гипс - декабрь, 2008. "Трагик, беспокоясь о том, что делает, говорит слова".

"Здесь присутствует инвертированый слог, присутствует "опасно доводить что угодно до абсолюта", присутствует "жертва есть цена". Удивительно - с чем-то из этого можно соглашаться, даже не раздумывая, а с другим, не раздумывая, спорить. Вот чего жаль - хотелось все-таки немного раздумывания.
Слово "дерево" здесь необязательно. Мог фигурировать железный, м, волшебный летающий топор.
Выбора не было ни у первого, ни у второго... постойте, это же "меньшее зло", так? Решение: когда нужно зло, применяйте, но потом кайтесь по полной. Что ж, разумно. То, что покаялся совершенно невинный король, добавляет жертвенности и страдания.
Скажите, герр дракон... а вы сами чувствуете счастье от того, что написали эту сказку?"

"Живое здесь - не человечек.
Розовые тона, по-моему, зря.
Здорово."

"Фэйлы автора: "Сверчок?..", "насморк да", "как странно", да и вообще последний диалог, "совести у вас нет", длинное тире в "из—под абажура" (да, спасибо Хигфу за просветление - второй час играюсь в перебор четырехзначных цифр вместе с альтом и получившиеся значки ).
Удачные фразы: "ужасно слепа", "звук высокой пробы", "за королеву!", "запах водорослей - так пахнут слезы".
Мистер Андерхилл был у Ле Гуин. Оттуда вдохновлялись, неизвестный автор?..
В целом текст состоит из фраз, удачных и неудачных, а целиком на него смотреть не получается".

За одним из столиков зашуршали и зашумели. Цензор гневно сверкал очами, и что-то написав на салфетке, тут же пихнул свои писульки под нос Критику. Тот вежливо кивнул, что-то дописал на неё и передал Читателю.
Читатель же в этот миг, со смаком поглощавший персик вздрогнул от неожиданности, но не растерялся и, быстро подхватив салфетку, вытер об неё перепачканные нектаром пальцы.
Цензор возмущенно загудел. Критик устало вздохнул. А Читатель, рассеяно улыбнувшись, выдал:
- Мы тут с коллегами посовещались…. Рассказ Два совета. Очень вкусно. Грамотно. Мессир Цензор вот прямо таки рукоплещет. А вот господин Критик несколько не доволен. Не того он ожидал. Да и идея уже не раз была описана. Нет-нет. Он не думает что это плохо подано. Но хотелось бы повкусней.
- А что до меня, - читатель поскрёб нос. – Рассказ был прочитан с первого раза. Быстро и легко. А вот второй раз читать его, увы, не потянуло. Всё слишком ясно. Всё слишком просто. Да и пару тысяч знаков для декораций не помешало бы.

- А вот картинка, в самом деле преинтереснейшая, - Критик сверкнул очами. – Такую не стыдно повесить домой на стену. Сам вопрос, поставленный в названии легко можно применить к любому элементу рисунка. И к неживой части дерева, и к той на которой вроде бы есть листочки, но которые также безжизненно свисают с ветвей. А что до человека? Если не вдаваться в его структуральное изображение. Всё равно сама его поза, сам изгиб тела и руки. Это больше похоже на кукольность и неодушевленность, нежели голые ветви дерева.
- Картинка очень поражает, - Критик снова сверкнул очами. – И непременно будет висеть у меня на кухне.

- А ещё есть великолепный последний рассказ, - радостно заголосил Читатель, снова вскакивая из за стола. – Вот это то, что заставила Читателя прибежать сюда, и раз за разом перечитывать его. Сначала для того чтобы понять его, а потом прочувствовать. Очень запутано, очень много смазанного и скрытого. Читаешь каждую строку в поисках ответов, и, найдя их, хлопаешь в ладоши от радости.
Цензор снова что-то стал скрести на салфетках, Критик любоваться полотном, а Читатель в пятый раз склонился над рассказом, а глаза его восторженно блестели.

Рыцарь, окинув взглядом всех присутствующих, тяжело лязгнул доспехами и произнёс:
- Позвольте и мне сказать. Как всегда, честно и без утайки - такова уж привычка. Работы... как тема - неоднозначные, спорные, противоречивые. И не удивительно, хотя я лично удивлён, что не явилось ничего на восточную тематику... ну да Свет с ним.

V-Z
Два совета

Хорошая работа. Сказка с моралью - причём неоднозначной моралью, над которой можно и нужно подумать. Такие сказки должны быть, и хорошо, когда их пишет достойный автор. Иногда язык чуть-чуть жестковат, но в целом - нравится, очень нравится. Детям - нужно читать. Взрослым - можно. И те, и другие скорее всего что-то да поймут.
А о королях... Оба были правы. Для своего времени. Только дракон, в отличие от них, наверное, понимал - в таких делах не бывает небольших цен.

Хелькэ
Живое-неживое.

С одной стороны - как не хватает здесь живого... А с другой - ансколько неживое - живо! Не знаю, настораживает меня эта картина или восхищает. Смотря как посмотреть, о чём подумать, что увидеть... Но нравится - точно.

Неизвестный автор
Железное дерево

Красивая, волшебная вещь... только конец я, увы, не понял. Хуже - недоощутил. Ощутил обрыв - как оборванный тетрадный листок, как пустой рукав, за которым ждал увидеть свёрнутую ради шутки руку, а нашёл только аккуратный срез, сделанный хирургом. И как человек без руки, так и рассказ без этого чувства... Не хватает его. Ощутимо, очень ощутимо не хватает. Это неправильно и нечестно - так глубоко скрывать весь заряд смысла и чувства в таком красивом рассказе. Неизвестный Автор, будьте милосердны - попробуйте поделиться этими чувствами и мыслями. Очень вас прошу. Анонимно, так, как вам удобно - но попробуйте.

Акер и сегодняшний вечер проводил в кафе, правда в этот раз он не особенно обращал внимание на окружающее, попивая остывающий в большом бокале чай и размышляя. Размышления, как обычно, принимали рифмованную форму в блокноте молодого человека.

Змейкой тонкой золотистой мысль струилась по листу
Мимо гор из смыслов, чисел и сомнений по утру,
Заплеталась у фантазий, петли делала и сны
Вот увидела советы - оба, кажется, верны.

Два совета
Снова притча, снова сказка -
Это сказано уже.
У добра драконья маска
И ответы на ноже.

Путь указан, хоть и сложен,
По нему пройти не жаль,
Ведь железный разум может
Превратиться в сталь.

Только сталь, изведав крови,
Будет убивать...
Тех врагов, что есть и новых
Средь людей искать.

Размышленье, притча, сказка.
Думать иль искать совет...
У добра ль драконья маска?
У меня ответа нет.

Пред картинкой змейка мысли ненадолго замерла,
Пошипела на фигуру и на надпись у угла...

Живое - неживое
Тут оценка субъективна,
Но рисунок то живой.
Мне понравилась картина.
Да, ее возьму с собой.

Пусть фигуры, пусть деревья
Зависают в пустоте.
Смысл двойной, такое мненье
Отмечаем на листе.

А затем, ну что за диво, мысль попала в лабиринт,
Он заманивал игриво, змейку втягивал во флирт.
Правда, позже оказалось, лабиринт довольно мал,
Потому что оборвался... в пропасть между скал.

Железное дерево
Красота - одно лишь слово
В мыслях пляшет и душе,
А она опять и снова
Признает: "Туше! Туше!*"

С легкой грустью, с тенью боли,
Шаг за шагом эпизод.
Чудо жаждет быть на воле,
Но строка в конце убьет.

*Туше - в фехтовании обозначает момент, когда один из участников поединка касается рапирой незащищенного тела противника.

Два совета.

Первыми пришли междометия, причем исключительно восторженного характера, единожды глаз споткнулся о слово "поражение" повторившееся в начале дважды, но потом мне показалось, что от зависти. Я, наверное, не скоро добьюсь такой легкости слова.
Это очень сказка, не легенда, которой присуща витиеватость, накрученность и перегрузка метафорами, это именно сказка. Как русская народная, где Иван шел спасать свою Василису из царства Кощея и по пути стоптал три пары железных сапог и сгрыз три буханки железного хлеба. Потом как в лучших сказочных традициях, он ходил туда и во второй раз, стоптав 6 пар сапог и в третий, съев по дороге 9 буханок хлеба.
Дети, когда слушают сказку, очень любят такие повторы, это помогает им лучше запоминать сюжет, главных героев и в особенности мелочи, отличия между двумя вроде бы повторяющимися фрагментами.
Я бы прочитала своему сыну такую сказку, не смотря на упоминания убийств и крови. Она действительно интересна и поучительна. И образы здесь простые и понятные, разве что я не сразу разобралась, что во второй раз к дракону пошел уже другой человек. Может быть это был его сын или внук? Это сразу бы внесло необходимую ясность.
А процесс превращения в дерево и обратно и не нужно описывать со всей скрупулезностью и подробностью. В сказках чудеса даны как они есть и описаны минимально. Игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, заяц в сундуке, сундук на дереве. Там скорее важно не как чудо выглядит и как оно работает, а что можно с его помощью сделать.
И финал такой сказочный "И жили они долго и счастливо" только на свой лад.

Живое-неживое

Господа, а дерево-то железное. И листики тоже, они даже привязаны к веткам такими же стальными прутьями. И очень сильно это дерево похоже на плетеную вешалку для одежды или подсвечник. Соглашусь с Чероном - розовый цвет совершенно зря. Да, он весьма красиво сочетается с голубым, как теплое с холодным, живое с неживым, но тут пожалуй моя личная антипатия к этому оттенку. У меня он ассоциируется с гламуром, сладкой жвачкой и пластмассовой мебелью куклы барби. И в этой работе такие ассоциации мешают.
Песочный, желтый, цвет шампанского. Можно было бы наоборот добавить голубого и синего, чтобы разделить теплую деревянную фигурку и холодное железное дерево, но простите, что лезу со своими вкусами.
Про то, что фигуры висят в воздухе уже тоже говорили очень много. Я вспомню слова моего учителя по рисунку. "Не нужно упираться в сами объекты - смотри шире, ведь кроме этой сувенирной морской звезды есть стена на которой она висит, есть дом, внутри которого это все находится, они тоже имеют право на существование"
И еще немного. Рисунок очень нежный, робкий и аккуратный. Не надо боятся цвета и объема, отсутствие глубины не привнесет в картину дополнительной нежности и привлекательности.

Железное дерево.

Тут оно получилось как еще один элемент чудачества и рассказ с тем же успехом мог называться "вдыхая запах моря" или "игра на струнах из локона волос". А еще мне показалось, что в конце рассказа девушка умерла, что болезнь убивала ее очень медленно, сначала заставив отгородится от всех, а затем усадив в инвалидную коляску.
И пахнуть в их комнате должно было не морем, а лекарствами.
Я против таких тяжелых вещей. Смерть - это трагедия и попытка описать ее красиво, придать ей романтизма, ничего по сути не изменит.
Да, я бы хотела, когда придет мой час, умереть легко и не мучаясь - как будто взлететь вверх, но я слишком часто бывала на похоронах, чтобы знать, что так не получится.
Рассказ отчего то вызвал во мне очень много сильных и личных эмоций, простите, если истолковала его смысл не верно. И я прошу вас, объясните, что вы имели в виду.

- Думаю, - воспользовался возникшей на мгновение паузой дракон, - что мне имеет смысл ответить по поводу моего рассказа, раз уж ему уделяют внимание.

Аленький
Что тут можно ответить, помимо простого – «спасибо, и рад этому»?)

Черон
Ну, не совсем так – я про «необязательность дерева». Оружие все же имеет куда меньше возможностей.
Насчет счастья… мне нравится то, что у меня возникла эта идея и я ее воплотил.

Аккеран
Насчет декораций – возможно. Впрочем, никто не мешает мне доработать сие, чем я как-нибудь и займусь.

Scorpion(Archon)
Дракон – конечно понимал. На его веку было куда больше таких сделок. Но – это не его дело, как оценивают плату люди; поэтому и говорит – «думайте о будущем сами».

Aker
О, стихотворный отзыв? Большое спасибо.
Ну а отозваться могу лишь одним – что понятие «добро» с точки зрения драконов и политиков весьма размыто…

Messalina
Насчет «сын или внук»… да, тут стоило уточнить. Хотя это моя вечная проблема – пропускаю без уточнений то, что мне самому кажется очевидным.

Благодарю за отзывы всех.

Коты - существа увлекающиеся. Они способны полностью погружаться в предмет своей деятельности, а уж когда этот предмет - монументальная, достойная увековечивания в цветистых метафорах мисочка сливок..о, тут любой их усато-хвостатых погрузится в предмет по самые уши в буквальном смысле слова! Так и Оррофин, долго не имел сил оторваться от своего кушанья, и вступил в беседу едва ли не позже всех.
- Друзья, извиняюсь за долгое молчание, постараюсь реабилитироваться!- промурлыкал он и прищурился, готовясь начать речь.

Два совета
Мэтр, если бы этот рассказ был первым вашим произведением, что я прочитал - мои лапы уже шли навстречу друг другу в аплодисментах. О да, это отличная легенда, в ней даже чувствуется некоторая пыль времён. Но, мэтр, умоляю вас, ведь подобное уже было в вашем творчестве! Присущая вам малая эмоциональность, узнаваемый, чеканный стиль и некоторые сюжетные элементы. Нет-нет, это всё вовсе не плохо, но хочется от вас, многоуважаемый мэтр, чего-то новенького.

Живое-неживое
Любезная Хелькэ, ваша техника возрастает с каждой работой! Похвалить можно и удачное изображение (ведь элементы жизни есть и в дереве и в фигуре, глаз не подвёл меня?) и подборку цвета (не слушайте критики в адрес розового - всё предрассудки на основе выработанных ассоциаций!) и общую композицию. А ещё, послышалось ли мне или из рисунка правда перекликаются колокольчики из Тургора?
Кхм, прошу прощения, увлёкся славословиями, надо и покритиковать: поза куклы видится мне несколько не совсем такой, какая здесь.

Железное дерево
Автор, предпочтя скрыть своё лицо под маской, вы забыли, что маска и лицо - понятия весьма расплывчатые и, я бы сказал, перетекающие друг в друга. Но начнём же дозволенные речи: произведение откладывает отпечаток, оно создаёт настроение, и это хорошо, о да!. Язык и стилистика, не к ночи будь помянуты, весьма сюда подходят, и они вполне узнаваемы, дорогой мой автор. Нет-нет, менять не призываю - лично мне это приесться не успело, в отличие от приёма с диадой главных героев, которые взаимодействуют друг с другом и окружающими, причём, выделяются, словно гештальтистская фигура на гештальтистком же фоне.Нет-нет, герои в данном конкретном случае - очаровашки, не поймите меня превратно! Но возникает вопрос: пора ли менять излюбленный приём или это ваша, в своём роде, роспись? Не мне судить. Так же не мне судить то, что это не сюжетный, а настроенческий рассказ, рассказ-эмоция, рассказ - картина широкими мазками. Что же поделать, не казнить же и не предавать суровой критике автора лишь за то, что мне более по вкусу гармоничный и красиво простроенный сюжет? Каждому своё, как было сказано, и пусть никто не уйдёт обиженным!

Бакалавр Данковский проснулся.
- Нет-нет, - поспешил заверить он, - я не прослушал ни единого слова! Мне просто нужно было на секунду заглянуть в один старый сон.
Он прикрыл рот ладонью, зевнув, и продолжил, несколько смущаясь:
- Как многие, кончено, поняли, рисунок мой. Разумеется, не хотелось подписываться бакалавром, как я обычно это делаю - ведь место это - совершенно необычное... Пришлось взять на себя роль маленькой кавайной неко-девочки, - Даниил покраснел. - Но теперь,кажется, я должен высказаться, иначе мне грозит остракизм.

Два совета
Чудесная легенда. Я назвал бы ее сказкой, не будь в ней поучения.
Надо сказать, в начале мне весьма слабо представлялось, каким образом Железное Дерево может отразить чей-то натиск (и неумолимо всплывали в сознании образы энтов...). Но автор, оказалось, продумал все до мелочей.
Жутко. Дерево тут - оживший кошмар, пусть и появившийся из благих побуждений. Признаться, увидев тему, я и сам подумал - Железное Дерево есть нечто такое, от чего уж точно нельзя ожидать ничего хорошего.
Но потом я передумал.)
А еще - дракон весьма драконистый, и, зная автора, я не удивляюсь.
Спасибо.

Железное дерево

Сначала слегка укорю: тема-то тут - не совсем железное дерево. Она гораздо менее "железное дерево", нежели в предыдущем рассказе.
Но все остальное здесь... - бакалавр прикрыл глаза, блаженно улыбаясь. - Мне давно не приходилось читать ничего столь чудесного. Чудак и Чудачка совершенно очаровали меня, и читал я, дрожа в ожидании того, что рассказ закончится - неужели, неужели он закончится? Только не это!
Но увы, чудо не может быть вечным.
Эти двое (вы поняли, о ком я) настолько разные, что ощущение, будто их писали действительно два разных, по-хорошему сумасшедших человека.))
Умоляю, скажите мне, автор - так она полетела?..
Спасибо и вам. Огромное, вот такое, - Данковский широко развел руки.

- Я, - продолжил он после недолгого молчания, - размышлял на тему, отвечать мне на критику или нет... Я не любитель полемики, но так хочется округлить глаза кому-нибудь в ответ, что, наверное, не выдержу и все-таки не промолчу.

Ofelia

А я бы не добавил. В первоначальном варианте она была, дико не понравилось) Этим двоим, гестальте и дереву, никакая плоскость не нужна. У них вообще ничего не должно быть, кроме друг друга.


От _руки_? Это ввергает меня в смятение. Я бы не хотел сканировать работу со своим корявым почерком в углу - если вы это имеете в виду.
Да, а _чем_ шрифт дешевит работу?

higf

А что, в этом что-то есть)) Спасибо.

V-Z

Конечно, можно - дерево железное, а гестальта - деревянная.
Только гестальта почему-то решила, что раз уж у нее появилась возможность двигаться, мыслить и вести себя как заблагорассудится, то надо и дерево немножко оживить.

Аленький

Психологический анализ рисунка - замечательная и крайне увлекательная вещь, но для этого нужно наблюдать весь процесс рисования) А это - просто настроение на момент творения. Большое спасибо за отзыв, ощущения, которые оставила работа, мне все же более интересны, нежели техническая критика, ибо технически себя покритиковать я могу и сам.

Черон

Вы в чем-то правы, сэээр - мур вам за ваше мяу.
Про розовые тона - по-моему, нет, но это видно и так- иначе на рисунке их бы не было

Аккеран

ДА! Хвала богам, я это услышал. Спасибо вам.

Scorpion (Archon)

Я примерно этого и хотел) Благодарю сердечно.

Aker

Вот и я подумал - пусть зависают.
Спасибо))

Messalina

В большинстве случаев розовый цвет ассоциируется у меня с тем же самым плюс Пэрис Хилтон, но елси бы я вседа думал об этом, то сошел бы с ума, - вздохнул бакалавр, строя из зубочисток миниатюрную Эйфелеву башню на плоскости стола. - Я был уверен, что розовый - самый подходящий фон, вот.
И - низко кланяюсь вам, ваш отзыв настолько образен, что и сам почти является литературным произведением. Я почему-то люблю слушать такое... Спасибо.

Orrofin

Да. Перекликаются. Я думал и о нем в том числе, когда... когда.
Подарите мне гестальту.

Еще раз благодарю всех, - бакалавр взглянул на часы. - Мое время вышло.

- Иногда даже такой брюзга, как я, может ценить прекрасное, - донеслось от камина, - Хозяин, вы что дрова жалеете, подбросьте подбросьте, а то пальцы ломит. Да не жалейте,ваше дерево не железное. Кстати, о железном. С кого начнём? А! С рисунка. Не мой жанр, так что не судите строго, ибо говорю лишь как ценитель, но не более.
1) Уберите цвета! Совсем. Напрочь. Оставье лишь линии. Чёрные, белые. Серые на худой конец. Пусть это будет гравюра, офорт, а не акварельная пачкатня. Тема предполагает.
2) Верю. Верю в железность дерева. Это надо было сделать именно так. Точка.
3) У Вас не железный дровосек, а ... железная леди без кальсон. К тому же лысая. Или стыдливый гом-кастрат. Извините за излишнюю прямоту, я даже понимаю нынешнюю моду на унисекс, но не настолько же!
4) Нет перспективы. Нет фона. Не то, чтобы я призываю заполнять всё пространство излишками воображения, но всё же. Да, два объекта самодостаточны, но... прибавив пару линий и горизонт (хотя бы горизонт (не уровень почвы, а именно горизонт, понятно, да?) Вы достигните наполняемости, при этом не отвлекая смотрителя (Ну, как зовётся тот, кто смотрит? Не читатель же!) от центральных фигур.
5) А с надписью можно поиграть (спрятать в ствол, пустить по краю или ещё что). При этом шрифт подобрат отменно. На мой вкус. В стиле.

- Хозяйка, а жаркое с чесночком найдётся. Мои золотые пока вроде не стали железными...

Алхимик посмотрел, подождал реакции, сам подкинул в камин берёзовое полешко и, отхаркиваясь, взялся за следующий свиток:

Два совета
1) Времена. Нет плавных, логически обоснованных переходов от глаголов совершенного вида к глаголам несовершенного. "Шла"='Взялся'. Сразу и вопросы к началу - чей король взялся за книги? Когда он это сделал?
2) Ощущение излишней торопливости. Автор укладывает в два предложения некоторые вещи, которые можно было растянуть хотя бы до абзаца.
3) А когда король отдал приказ убивать пленников он не помнил слова Достоевского о слезе младенца? Как-то начиная с этого момента видны все последствия драконова совета. Драконы - они такие.
4) "сказание о Железном дереве, некогда охранявшем покой страны" А записки от предыдущего короля он не нашёл, нет? Где гарантия, что иго записи не пропадут так же даром, если их ненароком схарчат крысы? (Сам сколько рецептов потерял из-за этих мелких паразитов)
5) "Только не было сказано, как его можно вырастить; и даже волшебники лишь разводили руками." Надо было ботаников спрашивать, а не волшебников.
6) "старый настолько, чтобы его история привлекла внимание дракона." Заодно и от утиля избавился...
7) Долго поднимался он по горным тропам" Дракон?
8) Отчего дракон не схарчил короля?
9) "приказывал убивать любого, кто был похож на врага" С каждым днём на врага походило всё больше из его слуг и родни...
10) "И правивший тогда король понял:" Долго понимали.... Как вообще кто-то выжил? Наша бы страна обезлюдела, ведь нет человека всегда всем довольного... Мне кажется, лучше сказать "Его наследник"
11) "Как и прежде, король выбрал из сокровищницы старый зачарованный камень" Раньше был жезл. Да и король уже другой, не так ли? Прежний же стал деревом. (Или железкой?) И дальше полное впечатление, что речь о прежнем короле. То есть - переработать требуется

Примерно так...

- Читаю вот последнее творение и... даже ворчать не хочется. Это почти шедевр, - снова раздалось от камина.

Есть маленькое замечание, такое, что его просто нельзя заметить, не обладая такими старыми костями, какими обладает ваш покорный слуга. "ниже, еще ниже, с самой вершины их орлиного гнезда", - написано в тексте. А девушка прикована к коляске. А теперь мы мысленно представим обратный путь... Да какими бы молодые люди не были чудаками, а квартирку бы сняли бы в плоской части города.

И ещё - лампочку из абажура кто вывернул? Чудачка? Но нигде не сказано, что абажур не находился под потолком, значит, априоре, он был именно там. Тогда - как она это сделала за тот краткий миг, когда хозяйка отворачивалась?

А в остальном - получил массу удовольствия. Такого, что хочется мурлыкать. Язык, образы, концовка. Да, последнее предложение похоже на гвоздь, а не на булавку (а весь рассказ состоит именно из дамских булавочек, цепляющих читателя), и её можно было на пару слов расширить, но, что греха таить - это уже придирки старого брюзги, у которого в башне идёт процесс превращения медного купороса в сталь путём деактиваци цинка.

Пластилин, акриловые краски, бумага и проволка - настольная композиция. Январь, 2009 - "Трагик, беспокоясь о том, что делает, снимает маску".

"Пожалуй, столько времени тянуть с анонимностью неприлично".

"Здесь нет сюжета; это предполагалось - впрочем, зря. С сюжетом было бы лучше. Мораль здесь есть, но может быть, она какая-то индивидуальная. Во всяком случае, она не в концовке."

"Спасибо за комментарии о финале - я подумаю. Открытые - это вкусное и ни к чему не обязывающее удовольствие, но может быть, надо определяться. Разумеется, я просто не утрудил себя подумать о том, что произойдет - трактуйте как нравится. Но наверное... больше намеков? Впрочем, было очень интересно наблюдать за реакцией тех, кто не испугался посягнуть на авторские права и досочинить историю. Кланяюсь им, не сходя с этого места."

"Бакалавр Данковский, я только с вами позволю себе категорически не согласиться. Это про железное дерево. Это настолько про железное дерево, что я с трудом могу придумать, чем его здесь заменить - в отличие от вышеупомянутого. Если хотите, попробуйте так - они оба, герои рассказа - такое же дерево, как и то, что они пытаются посадить. А то, в концовке, ненужный символ - мы ведь с вами знаем, что никакого чуда не существует, а лампочки не прорастают".

"Ах, насчет лампочек. Действительно неправильно. Но называть текст "Вольфрамово-стеклянное дерево" не хотелось (хотя это и звучит очень сюрно и авангардно), а сажать гайку не хотелось еще меньше. Лампочка, она... символизирует, что ли. Да еще и разбитая. Кроме того, двое олигофренически расстроенных персонажа вполне могут и не отличать вольфрам от аллюминия".

"Сир алхимик, я только намечу ответы, не завязывая дискуссии - о квартирке ниже вы, несомненно, правы (хотя я было думал, что им не хватило денег, но портовый квартал должен быть дешев), что насчет абажура - они широко используются не только в потолочных лампах, но и в настольных или в торшерах. Собственно, я имел в виду это.
Насчет концовки - ах, пожалуй. Надо было брать ноту выше. Впрочем, я это традиционно не умею. Не буду спорить уже потому, что меня настолько аннигилировал положительный оттенок вашего отзыва, что я немедленно уверовал в мотылькового бога".

"Лунноглазый гость, я вам, как и другим взыскавшим концовки, отвечу не здесь. Но отдельная вам благодарность за неожиданное восприятие. Снимаю перед вами маску - за отсутствием у меня шляпы".

I
higf

Авторы - Хигф, Кысь. Впрочем, все камни за окончательную редакцию кидать только в меня, соавтор ее не одобрял и не отклонял
Хигф.

Источник

Анжей уже пятый час не отрывал взгляда от голографического экрана, и глаза нещадно резало. Тело настойчиво протестовало ломотой в пояснице. Мужчина нехотя вылез из служебного кресла, и подошёл к кофейному автомату. Заказал «венский» и снова сел, опустив веки...
Писк за спиной раздался уже добрых четыре минуты назад, а Анджей все еще не спешил брать чашку. Это значило вернуться к работе, а она успела намозолить не только глаза. Скоро должна была придти девушка от отдела, и к её приходу хотелось сократить список ещё раза в два. Но, видимо, уже была не судьба. За спиной стукнул о щиток сенсора кабинета каблук.
– Ваш кофе, Анжей. Здравствуйте.
Он не удержался от того, чтобы оглядеть гостью с головы до ног. Невысокая. Рыжая – тусклые мелкие кольца лежали не слишком опрятной копной. Пожалуй, не старше самого Анджея.
– Вы уже работали с отделом... Вирджиния?
– Я была свидетелем в одном из расследований.
– Надеюсь, работа с нами не кажется вам утомительной.
– Я рада такой работе, – не похоже было, чтобы «провидица» хотела продолжать разговор. Анджей и сам слишком устал для банальностей.
– Я ещё не сделал окончательный выбор, Вирджиния, но вы можете посмотреть файлы.

Всё началось едва ли не год назад, и сначала не цепляло его даже краем. Газеты в панике мигали объемными заголовками об «эпидемии сидероза», и бездельники из стратегического отдела сразу же разделились на два враждующих лагеря. Первые смеялись над неуклюжим определением, и прорицали пандемию маразма у журналистов. Вторые считали, что клинического отравления организма железом у массы простых клерков быть просто не может, и обвиняли медиков.
Анджею было откровенно не до того – ему как раз выделили квартиру в одной из государственных стелл из бетона и стали. Долгожданную «камеру-одиночку» почти в самом центре города. А на старой, кроме его чемоданов, тягостного молчания и бесконечных Зосиных тряпок, было еще много вещей, купленных вместе. Как их делить, кажется, не представлял ни один, и от самих попыток опускались руки.
К лету всё медленно утряслось. Удалось обойтись без эксцессов, а паршивое чувство общей бессмыслицы обещало пройти. Вернее, в этом неубедительно уверял психолог из стратегического.
Газетное дело набрало обороты, вскрыло новые душещипательные подробности, эпидемия сидероза сменилась ферроманией. Кто-то предположил даже психовойну, и теперь ребятам было решительно не до шуток: как искать психическое оружие массового поражения, мало кто представлял, и все видели себя козлами отпущения.
Как-то утром, рассматривая порез от бритвы, Анжей обнаружил, что бледно-зелёные глаза стали карими. Выстрелом щелкнула мысль – симптом.

Некоторое время он перелистывал газеты, надеясь найти иглу истины в стоге дутых сенсаций. Всерьёз думал о том, чтобы не замечать подозрительный цвет ещё месяца два, обзаведясь темными линзами, но здравомыслие решительно восставало. В службе безопасности глупых шуток не любили. Пришлось, скрепя сердце, записываться к врачу. Ничего нового тот, конечно, не сообщил, но зато переслал файлы шефу, избавив пациента от сложного разговора. Ответ пришел однозначный – в отпуск за счет государства. Прямо со вчерашнего дня.
Не то, чтобы Анжей любил работать. Работать он не любил, а перспектива быть экспонатом для нервных психологов манила его еще меньше. Но лёгкость, с какой отдел его выплюнул, больно задела самолюбие. Секретарша пока не получила документы на отпуск, а потому без сложностей записала его на встречу. Начальство лучилось печальным сочувствием: болезнь была незаразной, что однозначно добавляло ей обаяния.
– Понимаешь, Анджей, – Бартош сцепил пальцы в том жесте, который, наверное, даже в древнем Риме был любимой привычкой власть предержащих. – Я о тебе беспокоюсь.
Пространные рассуждения шефа о чуткой душе больного были частью обычного ритуала «заботливое начальство» и Анджей даже не слушал. Вместо этого рассматривал кабинет шефа. После открытия Минерального Эльдорадо уклад земной жизни резко изменился. Дефицит ресурсов долго висел над планетой мечом Дамокла, вынуждая перерабатывать каждую банку, но сейчас города по-настоящему расцвели. Привычный пластик уступал место натуральному камню, стеклу и стали. Вот и углы просторного кабинета Бартоша украсили птицы из алюминия. Мать Зоси в юности делала точно таких, но едва ли в ладонь длиной, и тогда они стоили целое состояние.
Разговор был долгим и непродуктивным, но упрямство Анджея давно стало поговоркой в отделе, и из кабинета он вышел с новым делом. Только добравшись до рабочего места, понял, насколько глубоко влип. На экране один за другим разворачивались файлы сновидцев, сумасшедших и впечатлительных барышень.
Только часть была ферроманами. Только часть успела отравиться железом. Но и здоровые и больные видели отдаленно похожие сны. Похоже, газетная чушь про психоатаку все-таки впечатлила власти достаточно, чтобы пустить всю службу на след. Анджею почти хватало раздражения для того, чтобы снова пойти к начальству, но на часах уже было пять, и поговорить с Баротшем не представлялось возможным до завтра. В конце концов, раздражение было симптомом болезни, и шеф и Анджей об этом знали. Только легче не становилось. Их работа никогда не была легкой или приятной, но, как правило, всё-таки оставалась осмысленной.
Судя по комментариям, материалы были любезно подобраны стратегическим, и успели достать весь отдел до невероятной язвительности.
Иногда, раз во много лет, кто-то из психов попадал в цель. Если дать клавиатуры миллиону обезьян, одна да напечатает стих. Наверное. Такое исследование пока не профинансировали, но нынешнее недалеко ушло.
Первым вопросом было соотношение образов в снах и феррозависимости. На него стратеги давали натянутый ответ «да». Среди контрольной группы совпадений в самом деле меньше. Анджей заставил себя не вчитываться в истории. Показалось, или рассказы о проглоченных вилках в самом деле вызывали тянучую жажду? Разорванные, искореженные желудки, изоляционные боксы из ваты и пластика, иссушенные болезнью лица... Непреодолимое желание стать частью металла, странные сны, от которых седеют волосы профессиональных кликуш... Один раз он уже занимался достаточно гадким делом о «нарковирусе», но тогда сам он был совершенно здоров, и за голокартинками не стояла его судьба. Что, если в этих снах в самом деле есть доля истины?
Было уже за полночь, когда мужчина, наконец, покончил с бумагами. Точнее, час и пятнадцать минут. В это время он дал себе обещание раскопать в этом деле возможное и невозможное. До конца, как и полагается офицеру.

Первой в списке значилась Мауриция Даньски, и искать рекомендовалось в больнице, куда она переселилась по собственной воле. Мужчина вздохнул, и пошел получать обратно оружие и значки.
Госпожа Даньски оказалась блеклой обрюзгшей женщиной лет сорока. Вымытое лицо застыло в выражении вечной тревоги. При появлении следователя она оживилась, но довольно трезвый взгляд Анджея поубавил её энергии.
– Вы понимаете, у меня в семье еще даже не болел никто. Я бы и не подумала... Только вот железо. Понимаете, мне тоже снится железо. Что мне срочно нужно сделать себе новые руки и ноги, потому что эти... ну, я не знаю, что с ними будет, но что-то страшное.
– Почему вы легли в больницу, госпожа Даньски?
– Да потому, что боюсь. У нас по соседству парень жил. Хороший такой парень, рохля правда, но умненький.. Так вот, он сейчас под капельницей лежит. Говорят, ночью подсвечник пытался съесть. В три часа ночи. Вот я и думаю, вдруг он тоже этот сон видел?
– Раньше вы видели что-то подобное?
– Я вообще снов не вижу. Не до того. Умотаешься за день.. Вы знаете, я преподаватель. Это тяжелый труд, – казенная сухость вопросов явно начинала причинять женщине неудобство.
– Вы всегда видите один и тот же сон?
– Нет. Но другие не имеют никакого отношения...
– Какие сны вы видите, госпожа Даньски.
– Это в самом деле может быть важно?
– Это в самом деле может быть важно.
– Пещера. Темная, но не каменная, скорее нора. И ужасная вонь. Я вижу мертвый силуэт в воде, но он слишком воняет. Выходов нет, темно и тихо. Неприятный какой-то сон...
– Благодарю вас, госпожа Даньски. Вы очень нам помогли, – не без облегчения поднялся с шаткого стула Анжей.

По капле такие беседы наполняли чашу, в которой отражалась общая картина. Бред имел свою систему, и Анжей нащупывал её, все более увлекаясь. Кто-то хотел заменить себе части тела, кто-то – добиться единения с миром. Иные видели железную звезду, которая возьмет их на небо, если тело станет совершенным. Но у всех было общее – пещеры и вода. Изредка в ней было огромное мертвое тело, раздувшееся, змееподобное. Иногда источник, некогда чистый, а теперь побуревший, словно отчаянно пытался растворить в себе осень.
Мужчина некоторое время пытался разгадать головоломку логически, но решение ускользало меж пальцев. Тогда Анжей махнул рукой на интуицию и подключил мощности современной техники. Второй круг обхода ферроманов и провидцев позволил построить несколько объемных моделей. Они получились весьма расплывчатыми – многие детали расходились. Шеф разрешил загрузить один из самых мощных компьютеров управления, и машина долго искала соответствия, иногда подмигивая красным глазом. Ни одна из спутниковых фотографий и близко не напоминала источники, зато картин, похожих на вход в пещеру, машина отобрала около сотни.
Офицер лично сравнил их с составленной картинкой, и, морщась, отбросил половину сразу, и еще десятка три – подумав. Сходство было слишком маленьким. Оставшиеся девятнадцать штук показал Вирджинии. Та указала одну на удивление быстро, удивлённо раскрыв глаза. После проверки это совпало с выбором большинства. Анжей хмыкнул и пошел выписывать командировку на Урал.

Группа уже ждала их, разбив лагерь в метрах в ста от входа, где скомканное покрывало гор слегка разглаживалось. Невольно Анжей вспомнил кристаллокниги по романам Жюля Верна, и усмехнулся, пряча лицо от негостеприимного, кусающегося ветра.
Как было сложно тогда, в девятнадцатом веке! Путешественники не знали, что их ждет. Неделями искали хорошего проводника, и всё равно он оказывался незнакомцем, который мог подвести. То ли дело сейчас! Из Варшавы все можно организовать за считанные часы, заранее познакомиться с картами местности, прогнозом погоды, досье группы и даже поговорить с будущими спутниками в режиме видеосеанса. Надежно, быстро, удобно. Риск исчезающе мал, не больше, чем дома упасть с лестницы.
Перелёт через полмира не был событием. И те, кому до боли в сердце нужно было ощутить неведомое за углом, сами придумывали углы – сны, видения, общение с высшим разумом в воспаленном воображении. Самые прагматичные и целеустремлённые из романтиков – странное сочетание? – сплотились вокруг готовящейся экспедиции к звездам. Но сколько времени пройдет, и кто из них попадет на корабль?
Он предпочитал твердо стоять на ногах. Пещера как пещера. Если там вообще что-то есть, кроме темени и камней, то, вероятно, наскальные рисунки первобытных людей или скелеты беглых крепостных четырёхсотлетней давности. И все же надо проверить.

Десяток людей исчез в мрачной дыре, которая, впрочем, сразу превратилась в светлую. Тьма не выдержала первого же столкновения с лучами фонарей в шлемах, разлетелась в клочья, с бесшумным стоном отползла глубже в тоннели. Но они преследовали мглу шаг за шагом. Термокостюмы позволяли не ощущать холода.
Анжей шел следом за Вирджинией, которая вела отряд – девушка уверяла, что видела дорогу. Она шла медленно. Нередко касалась стен, словно пытаясь поймать ответ на кончики пальцев; иногда шагала быстро и уверенно. Мужчина предпочел бы выбирать направление на основании хоть каких-то логических выкладок, но выбора не было.
Откуда-то возникло ощущение, что тьма, хозяйка подземелья, лишь заманивает их, отступая и отступая, а сама течет тайными тропами, обходя отряд, смыкает за спиной ряды щитов... Рациональный поляк остановился, прислушиваясь к себе. Нет, обычное чувство опасности, что позволяло вовремя отпрянуть от внезапно вылетевшей из-за поворота машины, ни при чем. Откуда незнакомое, непривычное, чужое ощущение? Шагнув вперед, Анжей понадеялся оставить это чувство позади.
И его остановил изуродованный старыми трещинами в камнях крик. Обернувшись, поляк увидел безумные глаза Сергиенко. Надежный и уверенный в себе, судя по досье, молодой человек бросился на пол, закрывая голову руками.
Парня сковал безотчетный ужас, древний, глубинный страх. Было легко прочесть его в чужих зрачках, но невозможно изгнать. Сергиенко отказывался идти вперед или возвращаться назад, считая узенький пятачок единственно безопасным местом, хотя не мог выразить это внятно. Как ребенок, который верит, что натянутое на голову одеяло защитит его от всех бед.
Связались с лагерем. Там были удивлены, но обещали выслать врача. Держа связь с ними и оставшимся около тронувшегося оперативником, остальные двинулись вперед. Вскоре появилось первое сходство со снами: уровень влажности резко вырос, как показали датчики; да и дышать сразу стало труднее.
Вновь крик. Все обернулись на него и увидели, как ужас рвется из еще одних глаз...
Анжей решил возвращаться. Приборы показывали скучную зелень нормы, а нервы трепали склизкие ледяные пальцы страха.
Испарения, действующие на рассудок? Излучение... природное или, возможно, забытая база времен холодной войны? Террористы? Умные датчики, почему вы молчите?!
– Мы уведём тебя обратно, – мягко сказал он рехнувшемуся сотруднику.
Тот протестующе дернулся – и обмяк. Поляк вдруг ощутил побуждение сунуть в рот стальную палочку-шокер, которую держал в руках. По спине мурашками пробежал холодок.
– Несите, – приказал он.
– Мы почти пришли, Анжей, – запротестовала Вирджиния. Она сделала усилие, вернувшись от неслышимого разговора со скалами к людям. На лице был испуг, но в глазах горела тихое упорное стремление к цели. – Еще немного.
– Нет.
Его лицо изменилось. Существует много масок – Арлекин, Пьеро, Коломбина... А есть – офицер при исполнении служебных обязанностей. Так же, как и другие, временно лишающая человека собственного лица. Личности. Девушка опустила глаза – с маской бесполезно говорить.
Подхватив тело, они двинулись назад, и Анжей поднес к уху видеофон, чтоб услышать тишину. Связи не было. У всех. Словно электромагнитные волны завязало тугим узлом, и они не могли пошевелиться.
Он чертыхнулся, стиснул зубы и вывел на видеофон автоматически создаваемую схему пройденной части подземелья – красный пунктир пути, зелёные штрихи отходивших в сторону коридоров. Здесь действительно неизвестное излучение. Вернуться со всей мыслимой техникой, кучей учёных, приборов и техники. Если надо, срыть гору до основания!
Вверх и обратно по знакомому коридору.
Поворот... Уныло понурила голову Джинни, споткнулась на ровном месте. Анжей поддержал её под локоть.
Второй поворот. Сзади повеяло застоявшейся водой. Ребята несли бессознательного товарища, и сквозь выучку просачивался страх, которой принимала в себя темнота, идущая по пятам.
Что написать в отчете?
Третий поворот... Нет поворота. Стена. В неё на экране слепо утыкается красный пунктир и проходит насквозь. Датчики не хотели замечать преграду. Галлюцинация?
Шаг вперед, Анжей коснулся скалы. Камень. Холодный, сырой. С силой ударил кулаком. Больно!..
Не похоже на обвал.
Двое положили бесчувственное тело, и в их глазах тоже запрыгали огоньки вертящегося в рассудке хаоса. Тьма неслышимо, но отчетливо издевательски расхохоталась, Джинни задрожала и вскрикнула. И теперь чувство опасности запоздало взвыло сиреной. Кто-то выхватил пистолет и принялся стрелять то во мглу, то в стену. Одна пуля свистнула над ухом поляка, и он, опомнившись, снова взмахнул шокером, а затем бросился вперед. Вирджиния вцепилась в его руку, как сорвавшийся с тропы человек – в край обрыва.
Они остановились минут через пять – совсем одни, кроме мрака, который теперь неохотно поддавался лучам фонарей.
– Анжей, я знаю, куда идти, – прошептала она.
Что это было? Пугающие сны, эпидемия, неработающие приборы, и возникающие из ниоткуда стены. Заговор экстремистов?
Схема сплелась бессмысленной паутинкой, и он поверил чутью Вирджинии. Это было не хуже любого другого пути.
Пещеры становились больше и холоднее, но воздух уже не нес свежести, наоборот, вонь, разлитая в нем, заставляла слезиться глаза и оставляла привкус на языке. Со стен начала капать вода. Тьма поднималась вокруг все той же стеной. Бесприютно блуждало тусклое эхо несуществующих звуков. Девушка тихо ступала позади Анджея и не поднимала взгляда – светлое пятно на камнях отбрасывало вперед его тень.
Путь вновь запетлял, словно его прогрыз нерешительный, сомневающийся в выборе крот. Стены и потолок стали другими – более гулкими и звонкими; едва заметной рваной раной-трещиной отделились от пола. Коридор неровен и бугрист, местами его взрывали наросты. Вода бесприютно и сердито плескалась о трещины, обтекала ботинки.
Внезапный слабый, грязноватый свет показался ярким сиянием. Ответом на молитвы их одиноких фонариков.

Зал открылся за поворотом внезапно, словно его выдернули откуда-то и бросили перед ними. Он был невысоким... усталым – просилось на язык, хотя как, почему может устать подгорный чертог?
Туннель не обрывался сразу. Стены продолжались по полу бугром необычной структуры, который уменьшался, как горный отрог, истончался и круто сходил на нет, завершаясь острым выступом. Мерзкий запах усилился, тупыми иголками вонзаясь в ноздри. Источником рыжего, как полночные фонари, мерцания был мутный водоем.
– Мы пришли... – голос провидицы звучал гулко и негромко, разносясь по залу.
– Куда? – Анжей оглянулся: не похоже на базу или пульт управления.
– Зачем? – перебил властный женский голос.
Офицер положил руку на темную ребристую рукоять пистолета. Из-за выступа-отрога показалась высокая женщина.
– Кто вы?
Она, не отвечая, подошла ближе. Платье свободное, старинного покроя, который как раз входил в моду. Если не вглядываться – таких женщин хоть не девяносто из ста, но полсотни на тысячу. Если бы только вышло не вглядываться, не смотреть в глаза! Серые зрачки, а белки... Коричневые, слабо светящиеся – они походили на ночное небо над большим городом, подожженное огнями, или на аккуратно обложенный камнями водоем. И в глубине глаз висел густой туман времени.
– Я видела тебя, – вдруг ясно сказала Вирджиния, обеспокоенно придвигаясь к спутнику. – Во сне.
– Зови меня Верданди, – голос был тихим и усталым. – Зачем вы пришли?
Базы террористов не было, источника излучения – тоже. Наверное, они попали не туда. Откуда в коридорах под горами эта женщина, такая странная? Безумная?
– Анжей, – он старался быть спокойным, – и я хочу понять...
Она не дала закончить, расхохоталась, и в этом смехе была кисловатая горечь:
– Понять? Ты хочешь понять?
Внезапно глаза начали расширяться, и поляк падал, падал, падал, кружась, в мутную воду, и ресницы превратились в камни, обрамляющие бассейн в центре зала.
Вода в источнике захлестнула с головой, и тут же он сам растворился и стал ею. Это он, Анжей, по капле вбирал в себя из притоков железо навсегда упрятанных под землей жутких машин убийства полуторавековой давности, пришедших в негодность стальных повозок и вовсе странных штук, названия которых не знал. Годы мелькали, металл истлевал и рассыпался, как пепел, и вода, сама того не желая, несла его в источник. И три женщины – молодая, средних лет и старая – ежедневно черпали полной чашей, поливали каменный гребень, который был не камнем, а одним из трех корней ясеня Иггдрасиля, Древа Мира. Прах металла пропитывал холодеющее дерево, а наверху, в кроне, таились души зверей, что уходят и возвращаются. Всё меньше среди них было побывавших в телах тварей живых, из плоти и крови, и больше таких, что искали себе вместилища, но нашли лишь механизмы с их странным нечеловеческим существованием. А, вернувшись, изменившиеся души плакали невидимыми слезами, беспрепятственно проходившими сквозь кору, что толще и прочнее любой брони. Гигантский ясень мертвел год за годом, превращался в металл. И год за годом, сердцебиение за сердцебиением незримо осеняемый мир менялся вместе с ним. Мёртвым раскинулся у другого корня грызший его дракон Нидхёгг, с которым не справился сам Один...
Внезапно он вынырнул, и вновь стал Анжеем: горожанином, сотрудником службы безопасности, человеком двадцать третьего века. Вирджиния сжимала его руку с неженской силой, и хватило одного взгляда друг на друга, чтобы понять – они видели одно и то же.
– Это неправда. Сказки. Гипноз.
– Почему ржавчина в глазах твоих, человек? – устало спросила Верданди. Верданди. Имя ей – Настоящее.
Анжей боялся признаться, себе, что верил. Нет, хуже, чем верил. Он знал, что это правда.
– Я должен вернуться...
– Нет дороги назад тем, кто, найдя верный путь в паутине ложных, что хранят источник судьбы, дошёл до него!
Этот голос был чуть хрипловатым. Рядом с женщиной возникла старуха в черном одеянии. Незаметно, словно соткалась из мрака, что шел за ними и наконец – догнал.
Её голос взлетал к каменным сводам, а лицо было спокойным, на нем жили лишь губы и черные глаза. В радужках светилась мутная вода. Серебряные пряди выбивались из-под капюшона, высохшие пальцы сжаты. Пальцы Урд, когти беспощадного Прошлого.
– Те, кто мертвят свои корни, недостойны иного, – сказала старуха.
– Но... – в голосе Вирджинии звенело возмущение и недоумение. – Как вы можете смотреть на гибель всего мироздания?!
– Всего мироздания? – Урд засмеялась, и Верданди присоединилась к ней.
– Каждый сам отвечает за деяния, – послышался третий, звенящий голос, и они увидели с другой стороны, за источником, юную девушку. Скульд. Будущее. – Мир...
Стена позади нее распахнулась вратами, и Анжей отчетливо видел каждую деталь так, ясно, как видеть невозможно.

Сад. Несказанно прекрасный сад раскрылся перед ним. В тёплом сиянии, полный могучих деревьев, которые свежи, полны сил и совершенны. В жилах струился сок жизни, идущей вперёд, которой вечность и еще одну долгую вечность не знать старости. Каждое из Древ держало на плечах свой мир. Чистый, новый. Свободный от оков смерти – это было понятно не глазу, не одному из пяти чувств, не пресловутому шестому... или сотому. Просто ощущалось всем существом, пронзало насквозь душу.
И каждый из миров был доступен им отсюда в нескончаемом пути вперед. В будущее.
Прочь от ржавчины в глазах, от приветливого равнодушия Бартоша и коллег, от бессмысленного одиночества квартиры; от воспоминаний о Зосе, от болезни. Вместе с Джинни, которая вдруг посмотрела на тепло и радостно, как не смотрела никогда прежде и шагнула туда, зовя за собой.
Он радостно улыбнулся грядущему. Светлому, в сто раз лучшему, чем настоящее, далекому и прекрасному. Чужому. Шагнул назад, неожиданно сел и прижался щекой к мертвеющему корню Иггдрасиля, что отливал железом.
– Идите скорее, – хором сказали все три норны.
Замершая было Вирджиния решилась, шагнула вперед – и единственный шаг легко перенес её туда, в сад. Но Врата все не закрывалась. Сад ждал его, Анжея. Видевшего источник судьбы. А видевший не хотел отрываться от родного, изуродованного металлом, еле живого несовершенства. И, поняв, что ожидать нет никакого смысла, Врата исчезли. Ему послышался тягостный скрип недоумения, хотя там не было и не могло быть несмазанных створок. Человек вновь счастливо улыбнулся.
Он смотрел в три пары светящихся глаз, а они глядели на него. Долго. Больше мгновения, меньше вечности.
– Так я пойду... домой, – наконец произнес он, погладив кору и поднимаясь.
Верданди и Урд переглянулись. Старуха поджала губы.
– Пусть идёт, – раздался юный голос Скульд, и ему почудилось, что глаза девушки стали чуточку яснее.
Старшие норны кивнули.

II
Aker

Июньское

Ночь вздыхала, пела, злилась,
Темным ядом в сердце лилась,
Струйкой дыма вверх стремилась
И звала с собой.
Плащ расшитый звезд мерцаньем
Чуть ослаблен... обещаньем,
Сладким медом, предсказаньем.
Как игра с судьбой.

Радость, свежесть? Как виденье.
Закружило наважденье...
Соловьиной трелью пенье,
Пепел от костра.
Красной нитью плащ залатан -
Истекает кровь с закатом,
И в безумии приятном
Время до утра.

III
Miledy

***

Вновь спросишь: "Любишь?" - "Все возможно..." -
Опять получишь ты в ответ.
Обнимешь, очень осторожно,
В душе, боясь, услышать "Нет!"

"Со мною будешь?" - "Я не знаю..."-
Лишь еле слышно прошепчу,
Ты смотришь на меня, гадая,
Чего же все таки хочу.

В твоих глазах живет надежда,
В моих - лишь боль и пустота,
Жаль, но не будет все как прежде,
Я изменилась, я не та...

IV
Pirocraft

Монологи демона

Пустыня и бордовое небо. То, что должно быть - далеко и кроваво. Есть только песок – бесконечность однообразия и простоты. Нужны надежды и слезы. Обитель страдания и благодати. Попасть сюда – приговор.

Демон. Он уже долго блуждает, ему кажется – что вечность. Он и не рождался, а бесконечно страдал. Он смешивает слезы с песком и лепит шарики. В эти мгновения он удовлетворен. Но они высыхают и теряют форму, снова превращаются в песок. В это не хочется верить. Он строит из шариков целые замки, крепости, фигуры. Но все рушиться, легко и беззаботно отдается ветру и песку. Бури приходят часто. Уютного уголка нет – такова реальность. И вот, лишенный цели и надежды, он одиноко блуждает. У него есть крылья, но связанные. Сколько раз демон бранил себя за желание взлететь, что сам связал их. Вместо этого отчаянно кричит. Глупый…

Когда становиться спокойней, раздутые пепельные тучи застилают жестокие краски неба, он тихо шепчет. Вспоминания, мысли – так, что б не услышал ветер, но буря иногда срывается. Надо быть тихим и осторожным – немного эликсира изможденному сердцу. Уродство, одиночество, скупость, глупость – вот его сущность. Но только не чувство, он его еще не потерял.

Взгляд. Я жил в серости и убогости, в вечном одиночестве пока не поймал твой взгляд. Ах, да, проблеск света, который я так долго искал. Истина, суть, цель. Все преобразилось. В хаосе я нашел-таки что-то гармоничное и красивое. Случайно родил он мне образ прекрасного, упорядоченного и высшего. Чего-то более важного, чем извечная борьба. Божество, которое заставляет смириться, преклониться и отдаться. Как больно осознать собственную низость. Набрался я надежд, мечтаний и устремился вверх, к облакам. Взгляд, наполненный загадками, мудростью, был необычайно глубок и поблескивал искушением. Снова и снова он будил меня от вечного сна моей жизни. Пару секунд – драгоценные капли воды для жаждущего. Ох, окно в бесконечность и неизведанные дали. Очаровал ты меня, лишил рассудка. Позволил я себе открыть твои двери. Легкомысленно устремился в твой обещаемый мир, но нашел только одно – пустыню. Это то, где я сейчас. Прибежище страданий. А когда устаешь страдать, приходит благодать – еще одна твоя хитрость. Шельмец, обманул ты меня…

Красота. Чистое, непорочное и девственное. Я не хочу знать, что кроется в душе, в глубине. Нет, я не должен об этом думать. Она заслуживает нежности и ласки. Осторожность. Рука мастера, ценителя, святого художника. Я боюсь к ней притронуться, я могу быть грубым, холодным и колючим. Я желаю ее, но боюсь.… В локонах, глазах и губах лежит суть всего искусства. О, блаженная случайность, достоин ли я тебя? Мои чувства – да. А я? Я лишу себя всего лишнего, ты только скажи, разреши. Я осторожен, ибо боюсь твоего гнева. Не выдержу, утону.

Душа. Однажды я понял, насколько ты сложна и богата. Меня ты не примешь, потому как я примитивен и беден. Я знаю, ты жаждешь творческого, сильного и богатого. Ты не идешь на поводу страсти и это верно. Но ты пробудила во мне желание хоть немного к тебе приблизиться, какими бы не были тщетными и глупыми мои старания. Много было слез, когда я это осознал. Падение эгоизма – это всегда больно. Мой идеал и суть моих стараний. Победы? Только ради тебя.

Одним словом громче и ветер рассердиться. Демон пытается вырвать и задушить того голубя внутри, но не может. Когти царапают и разрывают плоть, вот-вот он вырвется. Связать собственные крылья и идти другим путем, искать выход. К чему ведут слезы и страдания? Как он мал по сравнению с ветром, как слаб. Спрятаться, ускользнуть. Ждать, терпеть – надежды разрушены. Осталось только что-то сухое и непонятное. Тягость и тоска. И иногда она приятна. Обитель страдания и благодати.

Прошу прощения, что моя, точнее, наша работа не попала на предыдущий вечер из-за сроков написания. Конечно, она была по теме "Железное дерево" и, наверное, смотрелась бы лучше с остальными - но увы. Хотя вечер был не так давно, и я буду не против сравнений.
И благодарю своего соавтора.
А теперь - отзывы.

Aker
На днях слушал в аудиоверсии "Я возьму сам" Олди, и эти стихи для меня почему-то прозвучали похоже на бейты, написанные авторами для аль-Мутанабби. Ночь, костер, мысли... Отлично! Может, подлиннее бы, чтоб была не просто зарисовка. С другой стороны, это и есть стихотворная зарисовка. Красиво!

Miledy
Не особенно зацепило, ничем и не оцарапало, да и не знаток я в технике. Может, опять же, стоило добавить, удлинить стихотворение? Не механически, а чтоб продолжить последние, самые интересные строки. Почему не та? Что было, чего не было?

Pirocraft
Браво! По сравнению с прошлым произведением прогресс явный, и не только в грамотности. Мне очень понравился образ демона, ветра, особенно красиво шарики из песка... Тире многовато, думаю, но это мелочи. Рубленый, короткими предложениями язык здесь гораздо уместнее, чем в той истории.
Вот курсивная часть послабее. Изложение мыслей немного простовато-наивно. Точнее, в целом приемлемо, но некоторые фразы выпадают. "Очаровал ты меня, лишил рассудка." Слово взгляд слишком далеко, да и с окружающими предложениями дисгармония. Ах да, не хватает деталей. Мудрость, красота, это слова. Нет чего-то конкретного, оригинального в этой части, что бы так же зацепило взгляд и очаровало, как песочные шарики демона.

Знаете за весь конкурс Граней я всёго один раз прикусил себе большой палец (это своеобразный признак того что произведение действительно зацепило меня). Пока я читал рассказ «Источник» мой палец всего один раз покинул рот. Потому что произведение поражает. Выдергивает из реальности и кидает в серый и унылый мирок. То же время, тот же декор, то же безумие. И всё под толстым слоем отчужденности, равнодушия и бесцветности.
Вот только в произведение эти серые тона играют всеми цветами радуги. Серые картинки вспыхивают в уме и поражают воображения…. Наверное, мне не стоит писать рецензии сразу после прочтения. Но думаю, покритиковать рассказ ещё успею.
И первая критика в сторону некоторой запутанности. Сразу оговорюсь, у меня воображение больное потому я легко додумываю фразы, моменты и делаю подчас сотню дополнительных выводов. Потому мне эта запутанность нравиться, и даже во многом интересна. Просто в парочки мест думаю, стоило бы сбавить витки сюжета и уделить парочку строк объяснению, что такое сидероз (как врач знаю, мог бы поправить, что гемосидероз подошёл бы лучше, но ну его мы, же не на консилиуме). Думаю, формат Мансарды мог позволить чуток увеличить рассказ.
Ещё один момент это лишние стружки. Ну, по крайней мере, я так считаю. Парочку абзацев с описаниями наоборот были лишними. Но это моё жуткое ИМХО. Глаз не мозолят, просто после бурной череды действа, немного лишним кажутся абзацы описания пути Вирджинии и Анжея.
В целом рассказ целен. Концовку додумать очень легко, да и она не нужна. Решение Анжея понятно и непонятно сразу. Но автор правильно сделал, что не акцентировал на нём внимание. В век суперзакрученных сюжетных концовок уже нелепо смотрится фраза ДартВейдера: «Люк, я твой отец» «Неееееет!!!!». Потому, когда есть всего два варианта концовок, я не думаю, что нужен акцент на то, что было обыграно уже сотню раз и гораздо лучше.

Сильные стороны рассказа: Атмосфера, сюжет, научная подоплёка, персонажи, а точнее Анжей.
Слабые стороны: Немного не хватает описаний, а некоторые кажутся лишними. Чуток побольше о самой болезни. И смазанные сцены безумия команды Анжея в пещере.
Советы автору: Выслушать все, что скажут дальше. Принять к сведению. И продолжать писать те же вкусные рассказы. Да во мне говорит эгоцентризм, потому что я просто обожаю вот такие рассказики. И не хочется превращать их в крутые произведения, которые правильные, но уже, увы, не те))) Ах да! И рассказ лучше всё-таки дописывать вместе. Ляпы там преимущественно в конце.
Конечная оценка? 9 из 10. Почему не 10? Чтобы было куда стремиться)

Июньское
Не знаю почему, но стихи Акера мне нравятся. Возможно в них сложновато со слогом (у меня рифма это не количество слогов в строке, а то смог ли я более менее созвучно прочитать стих).
Стих читался легко и красиво. Изначально был задан тон июньской ночи, но вот слова про закат меня немного сбили. Повторение слова плащ…. Намеренное ли оно? ИМХО не к месту чуток, следовало бы заменить.
А так в целом очень правильное стихотворение. Очень живо представил себе душную ночь под открытым небом. Твёрдая 6! И конечно плюс.

Без названия от Миледи
Проситься простое название «Неопределенность» )))
Глаз спотыкается о разного размера строки, но читается неплохо. Тема опять же таки очень популярная, это и губит стихотворение. В последнее время стихи о любви вещь не благородная (О любом аспекте любовных отношений, даже недомолвках).
Как говориться из любой прекрасной симфонии можно сделать шлягер и распевать по углам. Жаль) Правда, один раз стихотворение зацепило. И наверное поэтому здесь стоит оценка 5, а не 3.

Монологи демона от Пирокрафта.

Очень атмосферно. Хотя взгляд старательно цеплялся за всякие там заковырки (я не о грамматике, в этом сам профан, потому не сужу). Но мне очень понравилось.
Знаете живо рисуется картина вроде тело внутри души…. Точнее наоборот…. То есть…. А чёрт! То есть демон!
Просто очень часто мы слышим что несмотря на то что этот человек кажется плохим, но у него добрая душа…. А здесь наоборот…. Такое одушевленное тело….
Короче я не могу выразить гениальность мысли этого рассказа. Могу чуть-чуть поругать исполнение, но если уж мне мысль эту выразить сложно простыми словами, то автору за задумку вообще памятник.
Итого: очень оригинальная идея, но автору ещё работать. Хотя бы над стилистикой и оформлением. Потому что явно идеи занятные есть.

Higf

Источник у подножья Древа Мира,
Немногие писали так о нем.
Ведь часто умолкает быстро лира,
Когда не знаем то, о чем поем.

Однако, здесь у Хигфа получилось,
Мне показать Источник, Ясень, Норн.
Скажите, сударь, как же так случилось?
Иль вам приснился этот вещий сон?

Однако, дальше лучше в прозе. Рассказ получился атмосферный, как уже отметил Аккеран, и прекрасно передающий ощущение угнетения, обреченности. Во всяком случае последнее чувство возникает в начале рассказа и скрашивается в конце последней строчкой. Название болезни тоже зацепило взгляд, поскольку профессия моя накладывает примерно тот же отпечаток на мышление, как и профессия медика. (Аккеран, по моему, болезнь была связанна не столько с кровью, сколько с накоплением железа, поэтому логичнее уж просто феррозом назвать или же ферротоксикозом) Правда заострять внимание не стану, поскольку взгляд зацепился за такое предложение: "Внезапно глаза начали расширяться, и поляк падал, падал, падал, кружась, в мутную воду, и ресницы превратились в камни, обрамляющие бассейн в центре зала.". Хотелось бы понять чьи глаза это были вообще
Ну, а в целом еще раз скажу рассказ безусловно хорош, а с добавлением информации о болезни и упомянутом только один раз "Минеральном Эльдорадо" станет еще лучше.

Miledy

Стихотворенье безымянное
В конце без ритма, окоянное.
Точнее в предпоследней строчке.
На ней запнулся, как на кочке. ))

А в целом все довольно сухо,
Печально чуть и так же глухо.
До сердца строчки не дошли...
Вот мозг считал и все. Ушли.


Pirocraft

Как понимаю - зарисовка...
Гнетуще. Красочно. Свежо.
И текст - блестящая уловка.
Неважно демон в нем иль кто.

Три слова в нем и описанья.
Взгляд, Красота и... да, Душа.
И вместе это три признанья,
А ветер с бурей - Разум, да?

Дальше опять прозой. В принципе, автору удается донести свои чувства, однако в тексте попадаются лишние мягкие знаки, цепляющие взгляд и мешающие восприятию, во всяком случае, моему. В целом скажу неплохо, неплохо.

Что касается, моего стихотворения.
Хигф, вы попали в точку своими ассоциациями, потому как написано стихотворение под влиянием "Кабирского цикла" двух авторов, пишущих под псевдонимом Олди. Я как раз тогда перечитал все три романа.

Аккеран, плащ к месту. Это тот же плащ, о котором сказано в начале стихотворения. Просто написано оно было на закате, в то время, когда в облаках на горизонте оставались только догорающие алые стежки последних солнечных лучей, что я и пытался передать.

- Мое мнение, пожалуй, с некоторых пор трудно назвать объективным. Нет-нет, не подумайте, я и прежде не претендовал на столь высокий титул, но… Если учесть что ранее это качество еще теплилось, немножко тлело, то сейчас оно превращается в угольки, и холодно, и никто не слышит, пусто, пусто, пусто…
Дженази (а это был именно он), будто бы опомнившись, откашлялся и продолжил:
- Эм, «Чайка», да. Три слова, так что правообладателям, буде таковые сыщутся, будет не к чему придраться. Но к делу.
Глоток обжигающе холодного клюквенного морса.

Источник.
Что удивительно, данный рассказ совершенно не смог достучаться ни до моего мозга (это я так льщу себе, не обращайте внимания) ни до моей души (тут я позволил себе быть патетичным, так что тоже отбросьте).
В этом есть моя вина. Нет, не отмахивайтесь, не называйте лицемером. Просто в первый раз я читал это произведение заглатывая кусками, пропуская абзацы которые казались неинтересными, кое-где просто применяя метод диагонали. Подобный режим включается тогда, когда я понимаю, что рассказ не «захватил» с первых строк. И уже вряд ли захватит.
Второе прочтение было уже в более спокойной обстановке, и тогда я уже внимательнее вчитывался в текст. Не претендую на понимание, ни на что-либо в этом роде.
Рассказ… Ржавый. Блеклый, прохладный на ощупь, неприятный на вкус и горьковато-непонятный в конце. Что же, тешу себя надеждой, что смог почувствовать атмосферу. Напомнило мультипликационный фильм по FF… То ли восьмой, то ли седьмой… Там само ощущение города похоже на то, что приведено здесь, но все же… Не верю я. Ну не возникло у меня предпосылок в голове для того, чтобы считать выбор Анджея обоснованным. Это просто мое субъективное мнение. И в голове получился не выбор Анджея, как бы то не звучало патетично, но выбор авторов.
Тем не менее, идея достойна уважения, исполнение достойно восхищения. Чьего-нибудь. Почему-то меня не захватило. Возможно, это невольный аутотренинг.

Июньское.

Стих достойный восхвалеНЬЯ
За изящное решеНЬЕ
За красивое плетеНЬЕ
Ровно как всегда.

Это, право, представлеНЬЕ
Не для глупого глумлеНЬЯ
И небрежного прочтеНЬЯ
Тра-та-та-та НЬЯ!

Омг… Я-не-хочу-говорить-грубости-поэтам-я-не-буду-вести-себя-глупо-я-не-стану-критиковать-стихи-я-не-умею-критиковать-стихи-я-не…


***

Вы для Максим, случаем, текстов не пишете? Ммм… Настроение просто похожее.

Монологи демона.

Чехов Антон Павлович, «Тысяча и одна страсть, или страшная ночь».

Рыцарь, привычно лязгнув доспехами, поднял руку, показывая, что желает взять слово. Полуполный кубок стоял на столе паладина возле полупустого графина. Видимо, воин света уже не первый час внимательно следил за происходящим, не привлекая к себе лишнего внимания. Впрочем, он так поступал почти всегда.
- Позвольте мне взять слово. Право же, работы на этот раз хочется только хвалить. Все, без исключения. Но не выйдет - простите,в который раз простите мою природную честность.

Pirocraft
Трудная вещь. Но - как и прежде, образность выше всяких похвал. Каждое чувство, каждая ниточка мысли, каждый кристалл эмоции, каждая вспышка сознания - это что-то! Но мне в который раз, после очередного прочтения, показалось, что вещь для меня этой образностью немного перегружена. Не хватает маяков, не хватает соломинок, за которые можно было бы уцепиться для большей связности общего представления, для более чёткой картины. И конечно же часть, написанная курсивом - несколько менее проработана, там много чувства, но чувство это чересчур захлёстывает автора, и начинаются дополнительные ошибки вроде исчезающих знаков препинания.

В принципе по сравнению с предыдущей работой - просто очень достойная вещь, над которой ещё можно бы посидеть, но и так она, пусть излишне сложна, но - красива. Чуть больше внимания, и тогда даже сложность поставить в вину будет невозможно.

Aker
Блестяще! Просто блестяще! напоминает что-то испанское или, с позволения сказать, кэналлийское, если вспоминать последние прочитанные произведения. Просто восхитительно, динамично, ярко, жарко, искренне, искромётно... Всё, кончились слова, остался только восторг от нарисованных образов.

higf
Пожалуй, самая сильная из представленных в данный вечер работ. Первое, что обращает на себя внимание - язык. Это - язык профессионала. Эксперта. Мастера своего дела, логичного, сухого, оперативного, дотошного... И так далее. Проще говоря - типичного профессионального работника высокой квалификации, чьё мышление подано выше всяких похвал. Мы идём, идём, идём за этим мышлением и тем, кто шевелит извилинами, чтобы его осуществлять. Царство закономерности, торжество логики, абсолют точности и завершённости.
И так - большая часть рассказа. Пока вдруг не...
Честно говоря, я этого ожидал - но не ожидал именно этого. Думал, что любая из гипотез Анжея окажется правдивой, хотя и не так, как можно было бы себе представить, и вдруг... Норны. Древо мира, отравленное металлом и передающее эту заразу всему, что оно питает. Невероятно. Браво.
Рассказ держит в напряжении, приковывает внимание и не отпускает до самого финала. Этим он - великолепен, другого слова просто не подыщешь. А финал - восхитительный бриллиант в короне всего этого мастерского великолепия.

Теперь о том, что не понравилось - увы, такое тоже есть. Порой, вплоть до момента реального вмешательства мистических сил, кажется, что написанное от лица Анжея - это не элемент стиля, не особенность мышления персонажа, в рамках которой и используется язык, а абстрактное представление автора о том, как надо писать подобное повествование. Однако - происходит перемена, отказывает логика, срабатывают новые рефлексы (и читателя, и героя), иначе начинает видеться и развиваться всё. В этот момент понимаешь, насколько отменно выдержана привязка стиля повествования к психологическому состоянию персонажа. До этого иногда боишься, что весь рассказ останется в такой форме - а она несколько тяжеловата для читателя.
Язык - безупречен. Опять же, если понять, что он безупречен стилистически, а не "обобщённо безупречен", и тоже привязан к психологическому состоянию главного героя.

В общем, сказать можно ещё многое. Но рассказ мне понравился. Он написан качественно, с умением - и не без души, не без особого, неповторимого ядра.

Miledy

Тоже очень неплохая работа, которую в моих глазах не портит даже желание чуть изменить некоторые строчки. В том виде,в котором они представлены - они тоже красивы. Вообще... Всего двенадцать строчек, совсем простых, без изысков. Рассказывают о довольно обыденной сцене. Но написано - красиво. А простота в моих глазах никогда пороком не была.

Алхимик, на этот раз сытно отобедавший индюшатинкой, смачно рыгнул, вытер рот краем балахона и, наконец, склонился над рукописями.

Люблю начинать с лёгкого, чтобы потом, пройдя сквозь восторг, докапываться до прозаиков...

Итак, кто у нас с верхнего этажа?

Aker
Июньское

У меня нет замечаний к форме, у меня нет замечаний к содержанию, ибо, что ни говори, стишок-то пустенький. Под красивыми словесами-описаловами ничего нет. Помазюкали, порисовали, да не выразились. Слишком мал размер? Вы не умеете раскрываться? Я бы понял, если бы это были две первые строки из 10, но нет же. Конец наступил неожиданно из-за потери автором доделать, дописать своё творение. Не трогает, ибо тронуть не может. На маскараде маска не приоткрылась...

Miledy
***
Ситуация чем-то сходна. Импонирует наличие у автора чувства ритма и слога, умение засовывать в стихи диалог. НО! Я говорю "Но". Зачем запятая в 3 строке? (Это так. между делом, не в этом соль) А соль в непонятности логики позиции героини. Самое интересное осталось за кадром. Что так повлияло на не`? что ей всё по барабану? Или просто она холодна от природы? Героиня изменилась, но после чего? Может это интимно-личное, но стих закончился не на точке, а на запятой. Вторую часть в студию! Он ей изменил? Она ему? Она сделала аборт? Выберите хотя бы одну из этих версий и вставьте в стих, товарищ автор!

Источник.
Мне очень понравилось. Именно «Очень».
Из минусов. Основное – это название. Честно говоря, оно мне не понравилось совсем. Второе - это явно более эпохальное начало. Такое, какое можно было б раскатать на повесть, а не на маленький рассказ. Минус собственно заключается именно в «маленький рассказ» а не в эпохальности))). Много заготовок и висящих на стене ружей в начале, интригующая завязка при несколько натянутом и быстропролетающем конце. По-хорошему, так окончание под нож и даешь вещь в 800 тысяч знаков, (чего не предлагаю, ибо знакома с обоими авторами)))). По мелочи придираться не буду) В общем – молодцы! Мя в восторге и обоим плюсы, как смогу)))

Стихи я, честно говоря, не понимаю и не особенно люблю. А критиковать не люблю вдвойне (именно оттого, что не понимаю). Так что скажу кратко.

Акер

Не мое. Не зацепило. Честное слово – от написанных в стихах отзывов у меня просто восторг. А это какое-то слишком «вылизанное», что ли((


Миледи.
Стихотворение приятное, но особых впечатлений не производит и за живое не цепляет. Моя ассоциация: школа, пятнадцать лет. Сердечки в тетрадке, «Катя+Саша=». Ты любишь Диму, а он пошел провожать Тамару из параллельного класса….
В то время я б оценила))

Монологи.

Вообще-то скорее понравилось, чем нет. Сам стиль написания мне настолько чужд, что возникло очень странное ощущение.

К сожалению две части – описание и непосредственно сам диалог очень уж, на мой взгляд, неравны. Описание просто на голову выше. Хотя нескорая неточность в подборе слов цепляет. Долго думала, чем не понравилась часть, написанная курсивом. Наконец поняла: нет личного отношения. Это ведь должны быть ощущения самого демона, а ощущений-то и нет. Есть ярлыки, который и непонятно откуда он-то знает: «убогость», «серость», «упорядоченного», «примитивен»…. Это не лексикон затерянной одинокой души, на мой взгляд))).
Но все минусы компенсирует очень особая энергетика зарисовки, что лично меня очень подкупило. Мне понравилось. Спасибо.

- Ита-ак, - протянул дракон, устраиваясь поудобнее. - Давайте разберем.

Хигф-и-Кысь
Мне понравилось. Весьма. Металл, пропитывающий Ясень Мира... и тем самым влияющий на Мир Людей... да, такие идеи мне нравятся, и жаль, что не пошло в ряду прочих с "Железным деревом". Но, возможно, будь рассказ в рамках конкурса... было бы сложнее соблюсти интригу?
Мои личные ассоциации с бодисаттвами и некоторыми более современными персонажами вряд ли имеют общее с замыслом, так что не буду приводить их тут.

Aker
Мне понравилось. Я не специалист по поэзии, но атмосфера летней ночи, по-моему, имеется... так что могу только заключить - Хорошая Ночь.)

Miledy
Гмм... не скажу, что очень впечатлило. Вероятно, потому, что я все-таки не специалист по стихам.

Pirocraft
Это определенно любопытно, и действительно - куда лучше, чем прошлое. Хотя я все же предпочитаю сюжетные вещи. Тут мне сложно оценивать; все кажется, что сие - лишь зарисовка.

Заранее извиняюсь перед авторами стихов: сегодня от меня рецензии не будет, ибо совершенно не сенситивен на настоящий момент, а проводить вдумчивый анализ поэзии не умею.
Что же касается прозы, то вот тут уже есть что сказать.
Итак, Хигф унд Кысь:
Очень необычно для обоих авторов, за что честь им и хвала! Язык и стиль подходят под атмосферу и соответствуют ей, да и создают её во многом. Сюжет интересен, вкусно подан и, сиорт возьми, действительно интригует! Вообще, рассказ получился очень металлический - холодный, строгий, оформленный, он давит. Малая эмоциональность была бы минусом, но "сюрреалистичный" эпизод весьма оттеняет общую логичность и научность рассказа. Словом, если бы не некоторая недовычитанность (Анжей или Анджей, всё же?), я бы даже не нашёл, к чему придраться!

Второй рассказ, принадлежащий перу мсье Пирокрафта тоже весьма порадовал, но не столько своими литературными достоинствами (увы, и стиль изложения и малая сюжетность весьма далеки от меня), сколько тем, что, это чувствуется, над ним работали. Наличествует общая идея, видна вычитка и работа над языком. Словом, движение и развитие имеет место быть, а это радует!

Бакалавр Данковский отставил кружку с загадочно дымящимся напитком и начал свою речь, вопреки обыкновению, не столь пространную:
- Что ж, сегодняшний вечер несказанно порадовал меня – не только качеством и количеством работ, но и настроениями, что они создали, удивительно разными и по-своему интересными… впрочем, давайте обо всем по порядку.

Источник
Да. Это на сто процентов то самое железное дерево, которое я бы хотел видеть на вечере про железное дерево и которое я назвал бы одним из двух лучших – просто не смог бы сделать выбор между Чудаком с Чудачкой и вот этой атмосферой страха смерти и обреченности будущего.
Это цельная (не угадал бы, что писали двое), сюжетная (сюжет восхитительно необычен при кажется-где-то-встречаемости-идеи) и эмоциональная (местами жутковатая, да) вещь.
Отдает сюром. Красиво.
Вопрос к авторам - мир наш или «наш альтернативный»?

Июньское
Сударь, мне очень нравятся ваши стихи, и из читанных этот – едва ли не лучший. Слова, образы, звуки, точность ритма и рифм, выбранный стиль (напомнивший Ладыженского чем-то, и это прекрасно)… Очень здорово.
Вот только строчка – «истекает кровь с закатом»… я долго думал над тем, что именно в ней мне не нравится, потом понял – обычно говорится «истекать кровью». Может, там не хватает пробела – «И стекает кровь…»?

***

Первое, на что обратил внимание – пунктуационные ошибки. «Все-таки» через дефис, «в душе боясь услышать «Нет»» - без запятых вокруг деепричастия.
Спора с некоторыми рецензентами ради – единственный минус этого стиха по структуре есть ударения не в тех местах, где следовало бы – при одинаковом количестве слогов везде, где надо. При прочтении почти не мешает.
О смысловой части – да, это интересно, но ощущение, что мысль не развита, словно оборвали в самый-самый момент, когда бы и раскрыть это все…
Просто, доступно, возможно, чуть инфантильно, но – хорошо.

Монологи демона

Едва ли не блестяще. Понравилось настроением - безысходностью, болью… Стиль немного суховат, но это мелочи.
Отсутствие сюжета как такового здесь плюс. Зарисовка очень удалась, и почему-то мне кажется, что и самому автору ближе именно зарисовка, а не рассказ.
Да, сударь автор, вы сделали огромный шаг вперед, и я желаю вам дальнейших успехов.
Ну и, конечно, - добавил бакалавр, снова взяв кружку, - огромное всем спасибо.

Спасибо тем, кому рассказ понравился. Я был очень рад услышать все отзывы. И критику - тоже рад. Отвечать, конечно, буду в первую очередь на нее.
Итак, отзывы разделились на две части. Одна группа считает, что начало хорошее, а вторая часть снижает впечатление, у второй группы - совсем наоборот. Даже не знаю, что сказать, только развести руками... Впрочем, контраст их намеренный. Противопоставление идеи и рациональности. Впрочем, первым был написан кусочек про сад, хотя он сильно изменился в итоге. Вирджинии, например, там не было. Это был своеобразный протест против финала одной обсуждаемой нами книги. Кстати, он для меня остается самым дорогим. А выбор героя... Может быть. Я специально спрашивал прочитавших, поняли/ощутили они его или нет. Это для меня самый важный момент. Ибо расписывать мысли Анджея тут не хотел, да и не рассуждал он в тот момент. Впрочем, буду признателен, если мне примерно опишут возможную альтернативу, хотя бы намекнут, как могло бы выглядеть, чтоб поверили и ощутили те, до кого я не смог донести. Чтоб я мог оценить.
О сидерозе. Мы почитали об этой болезни, перед тем, как писать рассказ, она вполне подходила, почему нет? И в первой версии даже были симптомы. Но потом они по стилю как-то выпали, и не полезли в текст обратно. Может, и надо было ненавязчиво добавить. Но принципиально ли?
Акер, то же относится к Минеральному Эльдорадо. Добавила бы эта справка что-то рассказу?
К вопросу о глазах... Имелись в виду глаза норны, непонятно дал. Хочу повиниться за вычитку. Анжей-Анджей, конечно, безобразие с моей стороны...
Визет, с боддиставами рассказ по замыслу действительно ничего общего не имеет.
Зато Урал выбран не случайно. О местонахождении корня, у которого находился источник Урд (всего корней три) в некоторых из скандинавских мифах указывается на горы на востоке. А ближайшие на восток горы от Скандинавии - как раз Урал.
Уф, если что напутал, надеюсь, соавтор меня поправит.

Акер сидел на своем обычном месте и с интересом слушал отзывы о своем творении. Волнения на его лице заметно не было, а пальцы, орудуя ручкой, выводили замысловатые узоры в блокноте. Лишь пару раз рука дернулась, оставляя прямые полосы на бумаге вместо завитушек.
____
Genazi, кто же сей Максим,
На тексты чьи все так похоже?
Я не знаком, простите, с ним,
И звук метала* мне дороже.

Хе, похоже тут закралась небольшая ошибочка и про Максима было адресовано не мне, но пусть уж остается как есть... =)
____
Что ищем мы в чужих стихах?
Себя? Другого отраженье?
Коль не себя, тогда в словах
Найдем душевности сомненье.

А если автор просто, вдруг,
Картину рисовать измыслил?
Алхимик, это тоже труд
И плод души, порывов, мыслей.

А когда прозвучало еще несколько отзывов, Акер все же решил немного сказать вслух.
Я так понимаю, что мое творение получилось довольно спорным. Это нормально, потому что у всех разное восприятие, преломленное через призму разума, чувств и настроений. Даже у меня самого оно вызывает двойственные чувства. Оно греет жаром летней ночи и в тоже время в нем действительно чувствуется некоторая незавершенность, которую, впрочем, можно заполнить воображением.
Почтенный бакалавр, я признаюсь тоже долго думал над этой строкой, однако после оставил ее такой как есть. У меня даже была мысль убрать предлог "с", сделав так "Истекает кровь закатом", но поставить пробел там, где вы указали мысли не возникало, спасибо. Я подумаю над этим.
Higf, всему виной мое отношение к детальности, возможно. Симптомы болезни не принципиальны, просто профессиональный интерес наложил отпечаток на восприятие текста. А по поводу "Эльдорадо", мне кажется да, добавила бы цельности рассказу, лично для меня. Даже если бы справка была дана одним коротким предложением.
Всем спасибо за отзывы.

---
* Имеется в виду направление в музыке.

Усевшись на стуле с ногами, закутавшись в плащ и даже надев капюшон на опущенную голову так, что лица почти не было видно в тени, Смик небрежно кончиком кинжала перекатывала по столу шарики винограда, прислушиваясь к говорившим. После, убедившись, что никто на данный момент не говорит:

Монологи демона
Pirocraft
По тексту:

рушиться, становиться – лишние мягкие (рушится, становится)… об этом уже упоминали. Ну и ладно.

Вспоминания – нет такого слова. В словаре. Вспоминание есть. Вспоминать есть. Воспоминания есть. А вашего нет.

так, что б не услышал ветер – у меня есть сильное подозрение (на уровне интуиции ибо правил грамматики я не помню по этому поводу). Что «что б» нужно написать слитно.

Непорочное и девственное - одно и то же…

Не исключаю, что автору это итак понятно и написано для усиления эффекта – на меня не подействовало.

Кроме того переизбыток местоимений режет глаза.

по сути:
Напомнило историю про «Джека из теней» авторства, если память не изменяет Желязны. Ту часть, где про его душу…


Видится демон, обычный демон огненного цвета со связаными белоснежными, ангельскими крыльями за спиной. Крыльями, которые дала ему впущенная в тело душа. Демон с душой – теперь проклятый изгнанник. Обманутый, но не верящий еще. Потому и глупый.
Как человек, продающий душу… И желаемого не добился и заклеймил себя…

Такое восприятие и ассоциации, короче…

***
Miledy
По тексту не буду – уже сказали, по сути: с душевным надломом, но красиво получилось…

Июньское
Aker
Ночь вздыхала, пела, злилась,
Не понимаю, как можно петь и злиться. Для меня злость, как комок в горле… не пелось бы.

Плащ расшитый звезд мерцаньем
Запятая после плаща.

Про кровь с закатом уже сказали, еще раздумывала над строкой – соловьиной трелью пенье – что же в ней не так. Не нашла как сформулировать свои подозрения, посему о ней тоже не говорю…
Некоторые строки образы понравились, но в целом отклика не нашло.

Источник
Higf и Кысь
По тексту:

Мужчина нехотя вылез из служебного кресла, и подошёл...
Вылез из? Плохо себе это представляю… Может, встал со?
Кроме того – если тело так настойчиво протестовало – почему нехотя?

Это значило вернуться к работе, а она успела намозолить не только глаза.
И до этого он нехотя вставал… Несостыковки…

Скоро должна была придти девушка от отдела, и к её приходу хотелось сократить список ещё раза в два.
Прийти. Опять же меня путает это «хотелось»… В парочке предложений выше я вижу, что работать ему не хотелось… Может, не хотелось, а нужно (не помешало бы, неплохо б,) сократить список?.. Еще раза в два тоже глаз резануло. Вдвое проще и короче.

Вернее, в этом неубедительно уверял психолог из стратегического.
Не поняла предложение до конца.

Всерьёз думал о том, чтобы не замечать подозрительный цвет ещё месяца два, обзаведясь темными линзами, но здравомыслие решительно восставало.
Долго раздумывала над этим предложением. Логичнее было бы «обзавестись» (обзавестись линзами, чтобы не замечать…) Или я не так поняла?

Баротшем – Бартошем

– Какие сны вы видите, госпожа Даньски.
Знак вопроса пропущен.

разбив лагерь в метрах в ста от входа – одно «в» лишнее, кроме того - «в сотне метров» звучало бы лучше.

да и дышать сразу стало труднее.
Почему сразу? Воздух не стена и не вода. Плотность не та. Может просто «стало труднее» или «стало гораздо труднее»?

но в глазах горела тихое упорное стремление к цели – горело

Вернуться со всей мыслимой техникой, кучей учёных, приборов и техники.
Техники много…

Вместе с Джинни, которая вдруг посмотрела на тепло и радостно, как не смотрела никогда прежде и шагнула туда, зовя за собой – по-моему, «на» перед «тепло» лишнее… Либо пропущено "него"...

По сути:
Если я упущу из виду все неточности, за которые мой глаз цеплялся по тексту (а он цеплялся не только за неточности, но и просто застревал на не понятых сразу предложениях, на том, что я не так себе представляю), то идея весьма хороша. Конец какой-то предсказуемый, в том смысле, что остался, но исполнение все равно на высоте.


ЗЫ: За правку текстов не обижаться – сработал рефлекс редактора.

После бессонной ночи, проведённой за составлением зелья из молочной смеси, языков змей и яиц мёртвого ворона, старый алхимик поднял покрасневшие глаза от манускрипта.

- А ещё у меня есть мнение о рассказе "Источник". Интересно послушать?

1) Рассказ неровный. Кажется, что то ли авторы вылизали начало больше, чем конец, то ли тот, кто писал конец, подошёл к этому делу без должной степени сосредоточенности. Но об этом - ниже. Что понравилось? Атмосфера. Она выдержана. Она держит в напряжении. Кроме самого конца, когда появились три женщины. Вся таинственность и загадочность после этого исчезла. Осталась лишь недосказанность. Это - внутренние ощущения. Их в компот не вольёшь, цитатами не подтвердишь. Теперь - вглубь.
2) "Когда мужчина наконец покончил с бумагами". Что Анджей - мужчина вроде и так ясно, а вплетение половой признак в обозначение персонажа вызывает лишь лёгкую усмешку. А без этого что, никак? Слово выпадает из стиля, выводя из почти комнатной атмосферы на орбитальную, отодвигает героя от читателя. Как и "офицер", что идёт далее. Если бы где-то было сказано "Анджей, как офицер, имел понятие чести..." или что-то подобное, слово было бы оправдано. Иначе...смотрится нелепым именезаменителем. (И это не единственное место в тексте, когда корёжит от подобных заменителей, но тут это произошло впервые.)
3) "но довольно трезвый взгляд Анджея" А она ожидала увидеть пьяного офицера при исполнении? У них это норма? (Прилагательное подобрано халатно, я бы написал "холодный" или что-то в этом роде)
4) "Перелёт через полмира..." Это от Варшавы до Урала? Или Анжей работает в Монтевидео? Но тогда зачем такая польская атмосфера?
5) "Рациональный поляк остановился..." - существительное вновь заменяет имя, тем более, что рациональность не является отличительной чертой поляков (в отличие от немцев). Да и нигде не сказано, что Анджей - единственный поляк в отряде.
6) "Увидел безумные глаза Сергиенко". Сергиетнко - это фамилия Вирджинии? Нет? Тогда почему нет расшифровки (пример - "Увидел безумные глаза Сергиенко, высокого блондина, идущего первым."). Да и откуда Анджей узнал его фамилию? Я не помню, чтобы их знакомили, а центральным героем всё же является он, не так ли?
7) "Вновь крик. Все обернулись на него". Местоимение лишнее. А куда ещё могли обернуться? И так ясно.
8) "мягко сказал он рехнувшемуся..." На каком языке поляк обратился к россиянину? (Или на Урале живут китайцы) Можно это отобразить и в тексте.
9) "Коломбина... А есть - офицер..." В текст просится уточнение: "Коломбина... А есть ещё одна маска - офицер..." Иначе непонятно, как связан офецер с Пьеро.
10) "Уныло понурила голову Джинни" Это сокращение от Вирджиния или отдельный персонаж? Автор опять всё оставил за кадром.
11) Голос провидицы звучал глухо" На первой странице слово "провидица" в кавычках. Тут - нет. Как-то уж надо определиться, а?
12) "... ясеня Иггдрасиля" А поляк в этом сведущ? Неужели? Как-то из текста непонятно это. А иначе - зачем всё это? Отсутствует процесс понимания и узнавания. И кто сказал, что это норны пред ними, а не три медведя и как их зовут? комкаете, авторы, комкаете.
13) "три пары светящихся глаз"" Это меня выкосило. Неужели у норн такие глаза? А раньше Анджей этого не заметил? Паровозы у вас какие-то... (Или Цербер подмигнул?)

Ясмик



Разумеется, не выкарабкивался он, это не буквальное выражение. Все просто: устал, и сидеть спину ломит, и вставать лень, и работать надо.


Психолог из стратегического отдела. Не понял, что непонятно)

Насчет вдвое и в ста метрах. Это проще и короче, но в реальной жизни люди не считают точно метры и не прикидывают в точности количество удаляемых пунктов. Бывает, но без особой причины - неестественно.
Образно.

Torvik
Интересует. А вот вместо ответа я тоже напишу рецензию. Рецензию на рецензию.

Многие замечания в написанном весьма точны, например о заменителях имени. Отмечу лишь, что выражения "мужчина", "офицер" и прочие нередко используются в литературе. Правда, нечасто применяются к главным героям.
Интересно подмечено насчет языка. По предположению, там был всеобщий, улучшенный эсперанто - глобализация. Но указать это действительно забыли. Также важно и интересно, что переданы субъективные ощущения от концовки, ибо это обычно один из самых интересующих авторов моментов.
Радует внимательность к мелочам. Например, подмечено, что "перелет через полмира" является преувеличением.
К сожалению, в некоторых местах внимание подводит.
Например, "рациональный поляк" ничуть не хуже, чем "высокий блондин" или "черный ботинок". Не все блондины высокие и не все ботинки черные, но коли это было показано ранее - применение возможно.
Также "Джинни" является употребляемым и распространенным сокращением от имени "Вирджиния", так что отмечено или по инерции, или в силу малого знакомства с англоязычной литературой.
Также неточностью является вопрос по поводу знания Анжеем фамилии своих спутников, ибо в тексте сказано "Из Варшавы все можно организовать за считанные часы, заранее познакомиться с картами местности, прогнозом погоды, досье группы и даже поговорить с будущими спутниками в режиме видеосеанса."
Служба все-таки серьезная, и знакомство с группой обязательно. Очевидно, этот момент был пропущен.
По поводу провидицы с кавычками и без. Кавычки - признак скептицизма. К моменту "без кавычек" он под влиянием обстоятельств сильно уменьшился.
Также был пропущен или недостаточно понят в силу некоторой витиеватости описания в рассказе кмомент понимания поляком истины об Иггдрасиле и Норнах. Для простоты и понятности можно считать телепатией.
Рецензия грешит чрезмерным буквализмом (взгляд в огонь не значит ронять туда глаза, а трезвость может быть не только отсутствием алкоголя в крови). В целом же вполне старательно и добротно написанный отзыв.
Хотелось бы пожелать больше желания вникать в образы. Возможно почитать что-нибудь насыщенное ими и основанное на ощущениях из творчества мастеров пера.
БОльшое спасибо за рецензию!

Ну конечно! Как слушать рецензии, так и возникает вопрос, - "А нужны ли они авторам?" Если читатель (внимание! Прочитав два раза и внимательно вчитываясь) что-то недопонял, то виноват не он, а автор. Не так ли? Да, герой мог знать фамилию товарища из конвоя, но читатель-то как об этом догадается? Да, герой мог быть докой в скандинавской мифологии, но лишь только автор до поры до времени это знал. Да и "рациональный поляк" было бы на своём месте, если бы рациональность герая где-то ранее была уже подмечена. Если же об этом говорим впервые, то уместнее (на мой сугубо субъективный взгляд писать что-то типа "Анджей, как человек рациональный..." Да "трезвый взгляд" может быть вполне уместен, но, позвольте, авторы, многое зависит от контекста. ТУТ мне это слово резануло ухо. Можно, конечно, не запариваться и оставить, как есть. Но можно и прислушаться. Тем более, что работа довольно таки сильная. Так же насчёт и именезаменителей. Да, никто не спорит, что и слово "офицер" и слово "мужчина" может использоваться, но , как правило, когда героя ещё не идентифицировали или когда это единственный офицер (мужчина) в группе. Вот так вот. Рассказ только выиграет, если туда добавить немного слов, оставленных за кадром. Вроде, не на "Перо" писали. Размер - не повод для "кастрации". Вычитки две-три ещё можно сделать. Мне кажется. Или авторы не хотят сделать "конфетку"?

Рецензии авторам нужны. Для совершенствования. И рецензентам нужны ответы - тоже для совершенствования.
Конкретно по подмеченному в последнем посте:
- если читатель внимательно прочел, что он знакомился с личными делами - догадаться несложно;
- он не был знатоком мифологии, имена к нему тоже пришли в видении;
- рациональный образ мышления героя, показан его мыслями, ИМХО. Не обязательно называть прямо. Впрочем, это уже вопрос впечатления, насколько доходчиво показан;
- насчет трезвого взгляда, офицера и мужчины - отчасти согласен.


Не всегда. Как показывает практика, сколько-то серьезную вещь написать так, чтоб ее поняли все, невозможно.
Это только букварь общепонятен, да и то бывают исключения. Нет в мировой литературе автора, у которого все всё понимают и принимают.
Если автор просто пропустил, он поправляет. А вот когда он сам считает нормой, все иначе: если нечто составило камень преткновения для заметного процента из прочитавших - тревожный сигнал, и виноват автор. Если же такой процент незначителен - это нормально для любой работы. Читатель тоже не всегда прав, как и писатель.
Что многие замечания надо учесть, рассказ несовершенен и нуждается в доработке - согласен, но вышесказанное принципиально важно.

I
Аверс и Реверс (неизвестный автор)

Время во взрезе

Рвешься из времени. Время веревкой врезается,
В крылья врастая неравенством сорванных трав.
Ветер вскрывает, как чрево, промерзшую старицу -
Зверем низвергнут, отвратен, уродлив, и прав.
Варит отравленный вермут из вербы Виктория:
Ворвань и ревень, и вереска ворох в руках.
Вихрь ворожбы возвращает к вершине, которая
Требует виру отверженным - верность и страх.
Выгорит верность, а страх переплавится варевом
В нервный восторг, растекаясь по векторным рвам.
Ревом прилива - свирепым, безудержным, правильным! -
Кровь оскверненных вибрирует по рукавам.
Вдрызг витражи – растревожены выкриком выстрела.
Взорвано время. Возврат к проржавевшим вратам
Вряд ли свершится. Рассвет багровеющий выстрадан,
Ревность, рождаясь внутри, надрывает гортань.
В недрах зрачков, отвергая вопросы и рвение,
Варится вера в кентавров и мертвую твердь.
Твердь воскресает – и враз обрывается вервие.
Здравствуй, обрыв. Говорят, так приветствуют...

II
V-Z

Библиомант

На полке оставалось совсем мало места; я осторожно раздвинул две книги в середине, поставив туда последнюю. Вот теперь все, никакого беспорядка.
Я отступил на шаг – да, полка заполнена красиво. Темно-зеленые переплеты переходят в темно-синие, дальше – в черные; глаз ничто не режет. Пожалуй, надо на следующей неделе заказать еще пару полок – чувствую, что скоро у меня появятся новые книги.
Я неспешно направился к выходу из зала, по пути проводя рукой по плотным переплетам. Кому-то так нравится касаться коры деревьев или камней… каждому – свое. Мне лично милее книги.
Стоп.
Ну так я и знал – у ближней к выходу полки растрескалась стенка. А ведь заметил это уже давно, но забыл, отложив на потом. Но сейчас, раз уж я здесь…
Я чуть прикрыл глаза, представляя себе чистый лист и перо. Вновь взглянул на трещины, сохраняя в уме белую бумагу.
И произнес:
– Полка была сделана из темного дерева; видно, что мастер работал с любовью и душой. Такие вещи не ломаются очень долго; эта полка исключением не оказалась – несмотря на солидный возраст, на ней не было ни единой трещины.
Мир услышал произнесенные слова, которые легли на белый лист в моем сознании. Мир принял их и поверил.
И трещины исчезли, словно их никогда и не было. А я знал, что благодаря этой паре строк полка действительно станет крепче и простоит еще очень долго.
Возможно, чародей, специализирующийся на работе с деревом, мог бы сделать полку вообще крепче стали. Увы, я таковыми талантами все же не отличаюсь.
В нашем городе, которому так и не подобрали имени, магов, в принципе много. Черные, белые, природные, духовные, стихийные… любые. Встречаются и совсем редкие специальности; обычно адепты таковых выбирают профессию, тесно связанную со своими умениями.
Как раз мой случай.
Я нахожу, читаю и продаю книги. Пытаюсь делиться с другими частичками того волшебства, которым напитана каждая талантливо написанная строка. А оно есть, мне ли не знать… В конце концов, я – маг книги.
Библиомант.

Я покинул хранилище, выходя в куда более посещаемую часть магазина – где находились собственно прилавок и самые новые из книг. Мои постоянные покупатели во входе в хранилище и не нуждались; они могли точно описать, что им нужно, а мне оставалось лишь найти книгу, подходящую под описание. Ну а тем, кто заходил ко мне от случая к случаю... что ж, им оставались новинки.
Рейн, мой помощник и ученик, закрыл книгу и поднялся навстречу; вежливо кивнув, он направился в хранилище. Мы дежурили поочередно; пока один принимал покупателей, второй мог отдохнуть или же почитать в куда более комфортных условиях.
Я посмотрел ему вслед и невольно припомнил, как впервые с ним познакомился – около двух лет назад.

– Вы Хильд?
Ни "здравствуйте", ни "прошу прощения"... Я со вздохом оторвался от книги и бросил взгляд на вошедшего.
Молодой человек, на полголовы выше меня, стройный и крепкий. Темные волосы, и в тон им – плотный черный костюм. Очень пристальный зеленый взгляд. Лицо... упрямое такое.
Такие лица удобно и одновременно непросто описывать. Никакой невыразительности в чертах (о, неприметность – вечное проклятье для подбирающего прилагательные), но выражение сменяется довольно часто.
– Добрый вечер, молодой человек, – отозвался я, неспешно поднимаясь со стула. Нарочито неспешно.
Сделал небольшую паузу и все же дождался ответного "Добрый вечер".
– Да, я Хильд. Чем могу помочь?
– Я слышал, что вы... – он с явным замешательством огляделся вокруг. – Что вы – один из самых сильных магов в городе.
Удивление вполне можно было понять. Этот дом не похож на жилище могущественного мага; похож он на книжный магазин, каковым и является. Просторное помещение, тяжелые полки с книгами, два окна, сквозь которые смотрят вечные сумерки, гладкий прилавок темного дерева... а за ним – худощавый человек лет пятидесяти, с сединой в волосах, облаченный в темно-зеленый костюм.
Ничего особенно волшебного. Для него.
– Ну, я к своим талантам и умениям отношусь более скромно, – пожал плечами я, – но такие слухи ходят.
– Но они соответствуют истине?
Вот упорный... впрочем, это я уже отметил. Хотя недоверие понятно; обо мне действительно ходят лишь слухи – поскольку я крайне редко выбираюсь из дома.
– Думаю, да.
– Хорошо... – он на секунду помедлил. – Меня зовут Рейн.
Я кивнул, запоминая. При моей работе весьма полезно помнить имена посетителей; обычно я их записываю, но короткие запоминаю.
– Вы принимаете учеников?
– Что, простите? – искренне удивился я.
– Учеников, – лицо Рейна стало еще более упрямым. – Мне известно, что у меня есть дар к магии, но... я не могу найти ту сферу, которая мне по душе.
Я чуть склонил голову. Хм. А похоже, что дело не в интересе...
– Точнее – ту сферу, которая позволит обрести большую мощь?
Рейн вспыхнул, но твердо кивнул:
– Да. Точнее – разнообразную силу... А те, кто говорили о вас, утверждают – маг вашей школы способен на любое.
– Понятно, – протянул я. – Что ж... говорившие так, конечно, правы. Но есть проблема. Рейн, вы знаете, как называется моя специальность?
– Мне говорили – библиомантия, – прозвучал ответ. – Но я, к сожалению, не знаю, что это. Как-то связана с книгами?
– Напрямую, – кивнул я.
Рейн на мгновение задумался.
– То есть – для создания заклинания нужно зачитать его из книги?
– Не совсем.
– А, книга – необходимый компонент ритуала?
– Нет.
Вот теперь он совсем озадачился.
– А... что же тогда?
Я помедлил перед ответом. Да, тут действительно сложно объяснить... впрочем, сдается мне, что Рейн поймет.
Многие маги способны ощущать еще не развитые способности – если таковые близки их собственным. Есть похожее чутье и у меня, хотя мне-то как раз больше свойственно ошибаться.
– Дело в том, что для библиомантии требуется не только магический дар. Нужно еще и творческое мышление... в самом прямом смысле творческое. Поэтому далеко не каждый способен стать магом Книги.
– Каждая специальность требует чего-то особого, – нетерпеливо прервал меня Рейн. – Так для чего нужны книги?
Я поднялся со стула, вложил в книгу закладку и осторожно опустил ее на прилавок.
– Пойдемте.
Спиной я чувствовал недоуменный взгляд Рейна; но он сдержал желание задать вопрос и последовал за мной в хранилище.
Там я прошелся мимо полок, выбрал одну книгу и передал ее Рейну.
– Прочитайте, – предложил я, кивая на низкий деревянный столик рядом.
– Это книга заклинаний? – с явным сомнением спросил он.
Я пожал плечами.
Рейн с прежним недоумением открыл титульный лист, прочел его и вновь взглянул на меня.
– Автор – Александр Куприн... Это мастер-маг?
– В определенной степени – несомненно, – кивнул я. – Читайте, Рейн.
Я наблюдал за каждым его движением – как он кладет книгу, как садится, как перелистывает страницы... и во мне крепла уверенность, что он действительно подойдет. Но выводы делать было рано; я был уверен, что услышу определенный вопрос... роль, правда, играло то, когда и как он прозвучит.
Рейн, все еще удивляясь, начал читать первый рассказ; лица его я сейчас не видел, но мне было достаточно смотреть в спину. Вот напряженные мышцы слегка расслабились... он чуть изменил позу, чтобы читать было удобнее... нетерпеливым жестом отбросил падающую на глаза прядь волос...
А дальше уже почти не двигался, полностью погрузившись в чтение.
Хорошо. Очень хорошо.
Он не оторвался от книги через пять минут, и я практически успокоился, но для верности выждал еще десяток. А потом – вернулся к прилавку, оставив Рейна наедине с книгой.
В этот день посетителей почти не было; только зашел Андрао в поисках второго тома "Путешествия на Запад", а потом появился Алвейт в сопровождении девушки из только что перешедших – показывал известные места Вечернего сектора.
Так что, когда через несколько часов Рейн показался из хранилища с книгой в руках, в зале никого, кроме меня, не было.
– Понравилось? – поинтересовался я.
– Да, – отозвался он, осторожно положив том Куприна на прилавок. – Но... для чего?
– Что – для чего?
– Для чего вы мне ее дали? Это ведь не книга заклинаний... у нее вообще нет магических свойств!
– Да неужели? – с улыбкой осведомился я. – Все зависит от того, что понимать под "магией".
– Магия – способность сотворить что-то, ранее не существовавшее в данных условия силами своего разума, – заученно отозвался Рейн, явно цитируя прочитанное где-то определение. Хорошая формулировка. А главное – идеально подходит к нашему случаю.
– Когда ты читал, – я соскользнул на "ты" совершенно спокойно, и Рейн принял это как должное, – ты что себе представлял?
– То, что было в рассказах, – удивленно ответил Рейн. – Люди, события, разговоры...
– Они существовали?
– Нет, конечно, – ответил он еще более удивленно... и замер. – Подождите...
Я молчал, ожидая, пока он сам сравнит со своим же определением и сделает вывод.
– Но... это как? Это же нельзя назвать магией!
– А почему?
– Ну... – Рейн замялся, пытаясь подыскать какой-то веский довод. – Магия – это... ну...
– Способность сотворить нечто новое силами своего разума, – улыбнулся я. – А именно это писатели и делают... те, кто заслуживает этого названия, конечно. Они заставляют других поверить в созданные ими образы, и потому оживляют свой вымысел – на время прочтения.
Юноша помедлил, припоминая предыдущий разговор.
– Так что же... библиомантия – это магия писателей?
– Почти точно, – кивнул я. – Маг-библиомант находит слова, которым верит мир вокруг; и потому сказанное им воплотится в реальность. Конечно, если он нашел правильные слова... Но для этого, как я уже говорил, просто магического дара мало. Надо еще любить читать – чтобы было у кого и чему учиться, и уметь писать – чтобы действительно стать библиомантом. Это сложное искусство, не спорю.
– Но в результате – обретаешь огромную мощь, правда? – с горящими глазами спросил Рейн.
Я вздохнул.
– Зависит от тебя.
Сейчас не имело смысла говорить, что если раскрыть потенциал... да, сила будет большая. Но только вот потребность в ней, и сама жажда силы исчезнут. А зачем они?
Для писателя важно написать хорошую вещь. Сделать так, чтобы она впечатляла, чтобы понравилась тем, кто читает, важно донести то, что горело в душе, когда сочинял...
То же самое и для библиоманта. Только он читает свой текст не другим, а миру.
И тот отзывается.

Тогда я этого Рейну не сказал; впрочем, где-то через год он все понял и сам – когда завершил десятый рассказ. И именно тогда я его начал обучать уже магической составляющей нашего искусства – умению представлять себе лист и наносить на него слова, которые предназначаются миру.
А до этого надо было отточить именно писательское мастерство. В какой-то степени наша специальность опаснее многих других; иные маги могут заранее просчитать результат плетения чар... а пойди угадай, как отзовется мир на неверное слово?
Первые рассказы были все же откровенным подражанием; посторонний глаз мог бы и не уловить, но я помнил все книги, которые успел прочесть Рейн, и видел заимствования. Пятый был уже его собственным – оригинальная идея, хотя изложение не лучшее. А вот десятый – уже весьма достойно; Рейн учел все ошибки.
Собственно, только через год и началось само учение; до этого я научить ничему не мог. Прочесть написанное, выправить, указать на недостатки – пожалуйста. Но вот научиться писать Рейн должен был сам.
Он и научился. И задавал очень правильные вопросы.
– А есть какие-то ограничения при создании чар?
– Пожалуй, только свои личные. Например, кому-то удобнее писать стихами; я предпочитаю прозу. Стиль – опять-таки твое дело. Я слышал, что некоторые пытаются писать на листе разума "под кого-нибудь"... это легче, но менее эффективно.
– Почему?
– Потому что слова тогда не будут полностью твоими. Конечно, иное дело – цитаты...
– Понятно, – Рейн задумчиво повертел в пальцах карандаш, который в последнее время из рук почти не выпускал. – А цитаты – это...
– А, – я налил себе чаю. Холодного, как обычно; не люблю горячий. – Написать на листе разума цитату – куда скорее, чем выстроить свое, и когда нужно действовать быстро – пользуются обычно ими. Проблема в том, что дабы цитата не осталась просто набором слов... для этого надо ее произнести так, чтобы она вызывала те же чувства, что и в изначальном тексте.
– То есть – произнести так, чтобы впечатление было как при первом прочтении? – изумился Рейн.
– Именно так. А иначе – какой смысл в цитате? Только одно учти – не стоит слишком увлекаться цитированием. Иначе оно и в твои тексты слишком глубоко проникнет.

За эти два года Рейн успел проглотить немало книг; как выяснилось, читал он очень быстро. Впрочем, куда важнее было то, что он понимал прочитанное; беседы о книгах после закрытия магазина доставляли мне искреннее удовольствие.
Помогать в магазине он вызвался сам, и я не имел ничего против; действительно, за годы работы в одиночку я несколько устал от этого.
Впрочем, с постоянными клиентами я все равно общался сам, как и с теми, кто приносил новые книги. Большую их часть я получал от Проводников – тех, кто путешествует в иные миры. Еще немного мне приносили жители города.
А иногда книги просто появлялись на одной из свободных полок. Всегда – в мое отсутствие, так что я до сих пор ломал голову над этой загадкой. Впрочем, в нашем городе много тайн, и одна лишняя ничего особенно не изменит.
Но я всегда предчувствовал появление новых книг; неважно, каким образом они у меня появлялись. Точно так же звери чувствуют, что рядом вода, создания Огня ощущают приближающееся пламя, а птицы – изменчивый ветер.
Вот и сейчас – было у меня четкое ощущение, что сегодня хранилище пополнится. И Рейн еще не успел скрыться за дверью, как прозвонил входной колокольчик.
– Приветствую, – сообщил Теймаш, с трудом проталкивая сквозь дверь пухлую сумку. – Хильд, могу тебя обрадовать – привез пополнение.
– Я так и думал, – улыбнулся я. – Давай сюда, на прилавок... Рейн, вывеси объявление, что магазин на пару часов закрыт.
Теймаш немного ниже меня, и похож на вставшего на задние лапы дымчатого кота в темном костюме. Среди Проводников вообще немало тех, кто принадлежит к многочисленным ветвям кошачьего племени – им между мирами ходить легче.
Я с ним давно работаю; Теймаш любит иметь дело с книгами и предметами искусства... и, конечно, получать достойную оплату за их доставку. Таковы все Проводники.
Сумка у Теймаша, разумеется, с заклятием на дополнительный объем, так что принес он действительно много. Стопки книг заняли весь прилавок, от края до края.
Я люблю такие моменты – брать в руки новые книги, открывать их, пролистывать... люблю ощущение еще незнакомого тома в руках, всегда вспыхивающий в душе интерес – что найдется на этих страницах? Наверное, это свойственно любому, кто жить не может без книг.
У Рейна, например, глаза загорелись таким же огнем, и мы вместе увлеченно раскладывали книги. Разница лишь в том, что для него большинство были новинками, а я сразу вспоминал, какие тома и в каком количествеу меня уже есть. Хотя... это ничего не меняло. Все равно ведь приятно.
Теймаш наблюдал с легкой улыбкой; сам он читать любил, но никогда не увлекался книгами по-настоящему.
– Мастер Хильд, а ведь это "Сказания звездных дорог"! – выдохнул Рейн, приподнимая на ладони том в серебристом переплете. – Я ссылки на них уже в пяти книгах встречал.
– Дай-ка посмотреть... Действительно. Теймаш, где ты их нашел? Редчайшая же вещь.
Проводник только ухмыльнулся, обнажив белые клыки. Он никогда не рассказывает о том, как и где работает; подозреваю, что мой лучший поставщик нарушил не один десяток законов разных миров.
Но мне-то какое дело?
К чести Теймаша, он нечасто приносит книги, которые у меня уже есть; вот и сейчас из всей партии я вернул обратно в сумку лишь пять томов. Остальные же мы с Рейном перенесли в хранилище; потом надо будет рассортировать и расставить на полки. Но сперва – оплата.
– Сколько?
– Сто четыре сотни, – подсчитав в уме, сообщил Теймаш. Он всегда так считает; слово "тысяча" употребляет лишь когда речь идет о совсем уже крупных суммах.
Я расплатился; деньги у меня всегда в зале. Кое-кто из новичков этому сильно удивлялся, но на деле ничего странного нет; надо быть совсем уж сумасшедшим, чтобы пытаться грабить мага в его собственном доме. Тем более, что здесь всегда есть Стражи.
Некогда именно о них мы с Рейном говорили довольно долго. Он никак не мог поверить, что Стражи – это не призванные демоны или духи, не подчиненные волшебные существа... просто персонажи, которых я придумал и воплотил в реальность.
И это, замечу, куда сложнее, чем провести ритуал вызова; если персонаж выйдет нежизнеспособным в замысле, то и ожить ему не суждено. А уж если он действительно ожил... его существование надо поддерживать. Регулярно дописывать новые черточки к облику, дополнять его прошлое (пусть и несуществующее), и при этом внимательно следить – не противоречит ли новое тому, что уже есть в персонаже, тому, что он развил уже самостоятельно.
Иначе он исчезнет, и сохранится только в памяти.
Теймаш пересчитал деньги, удовлетворенно кивнул и поднял сумку с прилавка.
– С тобой приятно работать, Хильд. Может, еще зайду, после следующего рейда.
Я кивнул. У всех Проводников разное время между путешествиями; Теймаш отдыхает где-то недели две. Признаться, я так и не выяснил, почему кто-то долго отдыхает, а кто-то может выйти в иные миры чуть ли не через день. Похоже, это часть иной загадки – почему некоторые из города вообще становятся Проводниками.
Возможно, ее когда-нибудь разгадают.
Теймаш исчез за дверью, аккуратно прикрыв ее за собой; мы принялись сортировать книги. В этот раз Проводник принес почти сплошь энциклопедии и летописи; художественных оказалось только с десяток. Зато какие! Пару я не видел с тех времен, когда еще не жил в городе.
Так, а вот это я сразу отложу – для Алвейта. Он «Хрустальное утро» Савейра спрашивает уже года два, а у меня его стихи только в сборниках были.
Повернувшись к помощнику, я без особого удивления обнаружил, что две книги он держит в руке, явно о них забыв, и умудряется одной рукой листать третью.
– Рейн, – позвал я, – нам их разложить надо, а не читать.
– Простите, мастер Хильд, – смущенно извинился он. – Не мог удержаться…
– Вполне понимаю, – усмехнулся я. – Поэтому я и сам никак хранилище не перестрою – отвлекаюсь… Так, давай расставлять. За полчаса надо бы управиться, а то чувствую – скоро посетители будут.
Пара слов раздвинула полки там, где не хватало места, и новые тома легко встали рядом со старыми. Это хорошо; часто бывает, что какие-то книги не хотят стоять рядом. И если ты действительно умеешь их чувствовать – то вместе на полке такие книги не окажутся.
Справились быстрее, чем я ожидал; уже через двадцать минут я вновь открыл магазин и занял место за прилавком. И предчувствия меня не обманули – посетитель объявился на пороге всего пару минут спустя.
Высокий и худощавый, с четкими чертами лица и цепким взглядом, в коричневом плаще.
– У вас есть «Canzone Fuoce»? – не здороваясь, поинтересовался он.
Тон-то какой… вельможа, обращающийся к лавочнику, не иначе как. Положим, я торговец и есть, но вот в вельможности моего клиента имеются большие сомнения.
– Книга по высшей огненной магии? – я помедлил, перебрав в памяти имеющиеся в наличии тома. – Да, есть. Только она достаточно дорога.
– Сколько? – тон все тот же, со смыслом «о пустяках и говорить не стоит».
– Две тысячи.
– Несите, – коротко кивнул он.
– Подождите немного, – я пододвинул толстую тетрадь. – У меня есть обыкновение записывать имена своих клиентов, дабы потом им сообщить – появилось нечто, им интересное. Попрошу и вас назвать свое.
– Сактор, – бросил он. – Мастер-маг Сактор. Теперь несите книгу, да побыстрее.
Нет, ну что за манеры…
Я отложил перо и взглянул на него в упор. Точнее – взглянул.
Да, маг, причем довольно сильный. Склонность к разрушительным чарам… оно и видно. Но разве это повод для невежливости? Думаю, напротив.
Самый опасный и могучий боевой маг, которого мне доводилось встречать, был учтив всегда и со всеми. Даже со врагами… особенно со врагами.
– Я бы попросил вас вести себя повежливее, – тихо сказал я; краем глаза отметил, что на пороге хранилища появился Рейн.
И сам удивился услышанным в собственном голосе острым нотам и раздражению в душе… почти гневу.
Мне давно уже не грубили.
Сактор раздраженно сдвинул брови.
– Несите книгу и не возражайте, – распорядился он. – Клиент всегда прав – слышали о таком?
– Увы, в этом городе прав скорее продавец, – заметил я. – В любом случае, в моем магазине я желал бы слышать вежливую речь. А еще… я беру плату вперед.
– Я заплачу позже, – раздраженно отозвался маг. – Можете записать на мое имя.
– В долг я позволяю брать книги только постоянным и проверенным клиентам, – вздохнул я. – Вы пока что к таким не принадлежите, так что исключений я делать не буду.
Вот теперь он по-настоящему разозлился; видно, с несогласием сей господин встречался так же редко, как я – с грубостью.
И ведь подумать, что Рейн тоже начал с невежливости… но он, видимо, умнее Сактора. Точнее, рассудительнее.
А вот мой посетитель явно рассудительностью не выделялся.
– Еще одно слово, лавочник, и ты пожалеешь, – он поднял руку и по ней заплясали язычки пламени. – Ходят слухи, что ты – неплохой маг, да только… слухи это. Настоящий маг в какой-то лавке ютиться не станет.
– У меня, вообще-то, магазин, – заметил я. – И, раз уж разговор пошел так, то я вас попрошу его покинуть.
И если я правильно понимаю, то…
Я понял правильно: Сактор сжал кулак и пламенный фонтан ударил мне в лицо.
Рейн по-прежнему наблюдал и в момент удара дернулся вперед… но разумно остался на месте. Правильно, ученик. Смотри; все же я не так часто показываю тебе магию Книги в действии.
А об этом еще и не говорил. О том, что мастер-библиомант при желании может воплощать в мир уже не слова, а образы… свои или талантливо описанные.
Пламенный удар Сактора зашипел и испарился, когда ему навстречу плеснула река дракона Хараи. Он растерялся лишь на мгновение – и атаковал снова, теперь уже метнув в меня десяток стальных зазубренных дротиков.
Они затерялись и пропали в белом безмолвии снежной пустыни.
Пучок молний рассыпался в бесконечно изменчивом небе Дворов Хаоса.
Энергетический жгут рассеялся в бурном грозовом небе над перевалом.
Разящее копье света разбилось о щит, любовно описанный слепым поэтом.
А сложное заклятие, ввергающее противника в безумие, разлетелось мириадами осколков, встретившись с многотысячными толпами сарантийских улиц.
Я поймал себя на том, что улыбаюсь; уже очень давно мне не приходилось фехтовать чарами и мгновенно подбирать под каждый удар наилучший образ.
У талантливых магов в памяти могут храниться сотни боевых заклинаний. Но… в одном лишь мире прекрасных книг написано больше, чем заклятий в самой толстой волшебной книге. И под каждым переплетом – сотни образов, остающихся в памяти.
Что могут этому противопоставить создатели сокрушительных чар?
Сактор отступил на пару шагов; он осознал, что мою защиту ему не пробить. Еще бы; видно, он не любитель чтения… а такой противник не сумеет меня поразить.
Но он не привык проигрывать. Похоже, хочет за собой оставить хотя бы последнее слово, раз уж победы не вышло…
– Ты еще пожалеешь, лавочник! Я вернусь и спалю все твои книги!
Что…
Что?
Что он сказал?
Слух говорил мне, что в магазине вдруг стало абсолютно тихо; из звуков осталось только дыхание троих человек. Но я ощущал и бешеный грохот – рожденный яростью, полыхнувшей в душе.
Я и не знал, что еще способен так злиться.
Не знаю, какими стали мои лицо и взгляд, но Сактор застыл на месте, а Рейн побледнел.
Внутри меня бушевала яростная буря; снаружи царило безмолвие.
И это безмолвие я нарушил.
– Четыреста пятьдесят один градус по Фаренгейту…
Сактор шарахнулся назад, налетев на полку; она закачалась.
– …температура…
– Нет! Подожди!
– …при которой…
– Стой!
– …воспламеняется…
– Предвечным Огнем клянусь – я не трону ни одной твоей книги!
Я замолк, хотя завершение фразы просилось на язык. Сактор был у самой двери, но стоял недвижимо, и ужас в его глазах показывал – он понимает, что я делаю. Может, не знает точно, но осознает…
– Если еще раз покажешься в моем магазине, – я с трудом заставил себя произнести иные слова, – я договорю эту фразу до конца.
Он лишь кивнул, и поспешно рванулся прочь из зала, ударившись плечом о косяк.
Я глубоко вздохнул, стараясь погасить бешенство. Еще вдох… еще…
Да, теперь уже нормально.
Похоже, я вовсе не так флегматичен, как полагал – раз способен так отреагировать на угрозу книгам. Впрочем… наверное, только это и способно меня разъярить.
Кольнул стыд: чуть было не сотворил то, чего делать было нельзя. Обещал же себе так не поступать…
– Мастер Хильд… – нерешительно позвал Рейн, наконец сдвинувшись с места.
– Да? – я устало потер виски. Утомление ложное, но сейчас кажется настоящим.
– Что это было? Ну… фраза…
Я задумался над тем, как бы объяснить, потом помотал головой.
– Пойдем.
В хранилище я быстро отыскал полку с книгами гениального уроженца Уокигана. Снял нужную, в зернистом сером переплете, и подал ученику.
– Прочитай сам. Так будет проще.

Он подошел через несколько часов, и на мой вопрос «Ну и как?», честно ответил:
– Страшно.
– Вот так, – кивнул я. – А именно эта цитата… примененная как боевая… Пожалуй, одна из самых страшных, и если бы я так не рассвирепел – никогда бы себе не позволил ее использовать.
– Почему? – удивился Рейн. – Есть же, наверное, более мощные…
– Мощные – есть, а вот страшнее… Магия – это творчество, Рейн. Любая магия; чародеем не стать, если нет хоть небольшой творческой жилки. А эта цитата выжигает способность к творчеству… и магические способности в том числе. Навсегда. Тем и страшна.
Рейн задумался. А потом вдруг вскинул голову.
– Но… подождите! Он ведь не о том писал!
– Верно, – одобрительно кивнул я. – Напротив; автор добивался того, чтобы описанного им в жизни никогда не было. И чтобы применить его цитату таким вот образом – надо полностью вывернуть смысл и силу его книги. А такого делать часто нельзя… я бы сказал, что такого делать вообще нельзя никогда.
Рейн долго молчал; вполне его понимаю. Мне в свое время к этой мысли тоже было тяжеловато привыкнуть.
А потом ученик задал совершенно неожиданный вопрос.
– Мастер Хильд, а почему здесь нет ваших книг?
– Что? – удивился я.
– Здесь нет ни одной вашей книги. Разве что вы пару раз говорили о том, что во время ученичества тоже писали… но неужели ничего не смогли издать?
– Не в этом дело, – пожал плечами я. – Тут нет моих книг, потому что их вообще не существует.
– Что? – вот теперь изумился уже Рейн. – Но почему?
Я вздохнул. Что за день такой, что приходится объяснять едва ли не самые необычные стороны нашего искусства…
– Потому что состоявшиеся библиоманты практически никогда не пишут сами. Слишком уж легко не удержаться – и напитать книгу своей Силой; и что тогда получится? Она будет привлекать читателей… будет. Воплощенным в ней заклинанием, а вовсе не настоящим словом; даже если она будет действительно хороша – все равно основным будет заклятие.
А по той же причине нам этого просто нельзя. Книги меняют мир; написанные людьми без магического дара, они порождают новые религии, влияют на судьбу тысяч и сотен тысяч, отпечатываются в уме целых поколений… повторю – написанные не-магами. Вспомни еще, что каждую книгу читатель воспринимает по-своему… и даже если в ней изначально был мир и покой, то именем тех же идеалов могут призвать к войне, находя в тексте подтверждение. Ну а теперь представь, что может сотворить с миром книга, которую создаст мастер-библиомант – и в ней все перечисленное будет сильнее десятикратно.
Рейн молчал еще дольше. И потом тихо спросил:
– Значит… библиоманты не пишут сами?
– Нет. За волшебную мощь всегда платится цена… такова она в нашем случае.
– Я не уверен, что такую цену можно платить, – еще тише промолвил мой ученик.
Я промолчал.
Я тоже не всегда был в этом уверен.

III
Пенго

Путь

Река
Убегать в никуда, повинуясь единому ныне сознанию смерти.
И дарить по пути недопитые рюмки движения глаз.
Мне смешно видеть вас,
Полных слепых желаний, ползущих по мойровым нитям чужим к бесполезно манящему небу надежд.
Жребий бросающие впопыхах, гнус кормя своим ядом, вы просите пить
Из реки, но боитесь споткнуться о камень любви, порождённый скалой эгоизма.
Страх развеяв ухмылкой, сбивающей мысли потерь, я подам руку слова и спасу вас от боли падения вниз.

Открытые воды
В ожидании хруста фундамента мысли,
Обожженный закатом потерянных слёз, я войду по колено с тобой
Прямо в устье реки заводной,
Поцелую сквозь тело горящие звёзды земного тепла и вольюсь вместе с влагой в теченье беспричинного смеха безумного мира.
Он сомкнётся над нами и покроет прелестною дымкой фальшивых улыбок дотлевающие механизмы балластных законов и грёз.
И с постылой надеждой на выход в открытые воды, компас мой затонул уж давно, когда розовых снов масса билась в агонии стрелок часов…
Мы потонем вдвоём или выплывем оба…

Видимо в качестве компенсации за два предыдущих вечера, Оррофин начисто лишил себя сливок в количествах воспрещённых Женевской Конвенцией, ограничившись тёплым чаем из блюдца.
Произведения он слушал внимательно, чуть прижмурившись и заговорил первым, вытирая лапой усы.
- Итак, дамы и господа, позвольте выразить сердечную похвалу и признательность Тёмной лошадке нашего вечера, Неизвестному автору!
Мессир (миледи), ваши образы потрясают! Они отчётливо пахнут твирью и Степью, они действительно заставляют воображение работать, что случается редко. Что же до катренов, ритма и рифм, то я обойду их молчанием, передавая сию почётную обязанность Бакалавру Данковскому, - кот бросил быстрый взгляд на мужчину в змеином плаще, как бы проверяя, не собирается ли он добавить к своему одеянию кошачий воротник?
- Но, продолжим. V-Z, на сей раз неразборчивого бормотания о том что "это уже было" - не будет, прошу прощения за невольную тавтологию! Потому что всё равно, было или не было, для меня ваш "Библиомант" очевидный фаворит вечера. Тут сыграли свою роль многие факторы: более живой, чем обычно язык, тема, явно очень близкая автору и изящество многих моментов, цитат и сюжетных решений. Я редко распечатываю рассказы с "Мансарды" - но это один из таких случаев. Пожалуй, единственным нареканием может быть некоторая негармоничность сюжетной композиции. Почему-то кажется, что это - не завершение, а есть продолжение этого же самого рассказа, а он обрывается где-то перед кульминацией. В остальном - спасибо огромное!

Кот перевёл дыхание и с благодарностью посмотрел на мага-дракона.
"А ещё чувствуется любовь к книгам. Рыбак, как говорится, рыбака..." - ясно читалось в его взгляде, но пауза затягивалась, и Оррофин завершил свою речь, подёргивая рваным правым ухом:
- А вот относительно произведения г-наПенго я пожалуй промолчу, ибо сказать категорически нечего.