Къяра гнала коня вперед, в сторону крепости. Серая легкой тенью бежала следом, размашисто перебирая мягкими лапами. Подгоняемый страхом одиночества, где-то позади торопился Зверь - даже ему, страшному чудищу, созданному убивать, не хотелось оставаться одному и терять новообретенных друзей. Серая почти нагнала скачущую впереди лошадь, но слабое поскуливание Зверя остановило ее. Муке села на дорогу, вперив взгляд в сторону крепости, ушами чутко следя за приближающимся чудищем. Запыхавшийся Зверь устало застонал и собрался было снова лечь спать, но Серая при его приближении рванула по веренице лошадиных копыт. Зверь лениво поднялся и поспешил следом за хозяйкой.

Муке нагнала Къяру в тот самый миг, когда та, забыв, очевидно, о предосторожности, шагнула в ворота крепости. Не медля ни секунды, Серая ступила следом за ней.

- А, это ты! - Кьяра картинно ухватилась за сердце и сделала вид, что сползает по створке ворот. - Так и до смерти напугать недолго!

Волчица появилась как из-под земли, а за ней в неверном синем мерцании маячила туша Зверика. Не будь Кьяра в таких растрепанных чувствах, ухватилась бы за меч от неожиданности.

- Ладно, пойдем, поворошим змеиное гнездышко! - Кьяра вправду обрадовалась неожиданному подкреплению. Воительница немного смутилась, поняв, что Мукекун видела ее недавние хулиганские выходки.

Но сумасшедшая хмельная храбрость, заставлявшая ранее Кьяру задирать патрули на улицах, еще не совсем выветрилась.
- А ну, кто здесь еще не совсем мертвый! - хрипло заорала северянка в темноту. - Отдавайте мне Кауха!

Огонь так и манил девушку. Если ещё учесть, что она являлась наполовину демоницей, огонь – её элемент. Только вот девушка ненавидела в себе эту сущность и по этому старалась никому не открывать свои тайные умения и знания. Она подошла к костру и заворожено смотрела на языки пламени, отсветы от которых весело играли на песке. От костра были видны струйки стекла, что получались в результате воздействия большой температуры с песчинками.
- Приветствую вас, о, благородные странники. – Девушка с поклоном обратилась к путникам.
- Разложивший костер, неприветлив не будь
К тем, кто мимо влачит одинокий свой путь.
Ведь, когда на далекой тропе ты устанешь,
И тебя у огня приютит кто-нибудь.
Как сказал великий поэт Шер-эд-дах. Хотела бы я с ним встретиться и поговорить о высоких материях. – Добавила демоница, устало улыбаясь.
- А не найдётся ли места, о, благочестивые, у вашего костра? Я не стесню вас.

(с Робин)

Из полумрака, где возлежал верблюд, донесся потрясенный, почти человеческий вздох. А затем послышалось:
- О дивная пери, чья память богата жемчугом поэзии и чья душа напоена медом мудрых слов, - как рады мы видеть тебя у нашего костра!
Айзара удивлённо уставилась в сторону верблюда. Улыбка на её губах померкла, а в глазах было любопытство.
- О Творец всемогущий! Простите великодушно, но мой слух не обманул меня? Верблюд умеет говорить?
- Не пугайся, о звезда дороги, - донеслись из сумрака смущенные слова (Шер-эд-дах понял свою оплошность). - Конечно же, верблюды не умеют говорить, ибо Творцом им уготована стезя бессловесных носильщиков клади. А говорить может злосчастный бродячий поэт и философ, человеческим коварством превращенный в скотину на четырех копытах.
- Хм, - девушка присмотрелась к бедному животному. Она заматила тень, нависшую над ним. Действительно, это было страшное заклятье, которое не так-то просто разгадать.
- Так значит вы - великий поэт, которого превратили нечестивые маги в животное? Я удивлена и рассержена до глубины души. Шайтан их подери за такое нечеловечество!!! Простите мне мою грубость, но удержаться не могу.
- Увы, зависть превосходит прочие страсти, как гора Мару превосходит кучку земли у кротовьей норы, - печально поведал верблюд, - и козни завистников разнообразны и беспощадны. Кто-то из тех бездарностей, кто не сумел одолеть меня на поэтическом диспуте, нанял мерзкого колдуна, как нанимают убийцу, чтобы вонзить в спину кинжал. И этот продажный колдун...
Шер-эд-дах оборвал фразу (хотя тема разговора и была увлекательна). Что-то изменилось в лице стоящей перед ним красивой девушки. Потемнела кожа? Поднялись над головой небольшие рожки? Сверкнули красным огнем глаза?
Видение возникло - исчезло...
Верблюд мысленно посочувствовал себе, несчастному: пережить такие потрясения в лагере ходячих мертвецов! Вот ужасы и мерещатся...
- Я надеюсь, о цветок, расцветший на песке пустыни и осчастлививший нас лицезрением своей красы, что тебя сейчас пригласят к костру и предложат быть тут как дома...
Последние слова верблюд произнес довольно громко, потому что предназначались они не гостье, а Кьяре.

Глаза Вирны горели. Только что она заметила из своего укрытия за чахлым кустиком жирного тушканчика, который не спеша прыгал по каким-то своим тушканским делам. Кошка пару раз нервно дернула кончиком хвоста, как вдруг ее отвлек другой зверек, так же беззаботно пасущийся в поисках пропитания.
Довольная кошка измерила взглядом расстояние до ближайшего грызуна, примерилась и прыгнула, победно вонзив клинки зубов в холку несчастного...
... который отчего-то не пах вкусным зверьком и буквально разлезся на меховые клочки прямо в зубах у Вирны!
Оскорбленная в лучших чувствах кошка выплюнула комок меха и костей и ринулась за вторым тушканчиком.
Сцена повторилась. На сей раз испуганная кошь не стала испытывать судьбу и опрометью понеслась обратно к лагерю...
... где застала только удаляющийся хвост Страшилы и верблюда, мирно беседующего у огня с какой-то неприятной особой.

И Демоны бывают увлекающимися натурами.
Вот и Мэв порою слишком далеко уходила по тернистому пути своих мечтаний, так что и долгое время пролетало для неё мгновением, равным взмаху ресниц. Для подобных случаев и служили при ней могучие рабы, вечно ко всему прислушивающиеся, за всем зорко смотрящие и в случае какой опасности способные мгновенно хозяйку свою из оцепенения вывести.
На этот раз, правда, услуги такого рода ей от них не понадобились.
Кьярра напрасно думала, что никто кроме Серой не среагировал на быстро скрывшегося не совсем обычным способом мага и её саму, разве что не с шашкой на голо кинувшуюся спасать любимого друга. Проводив всех отошедших внимательным взглядом, Мэв глубокомысленно положила в рот виноградину, затем немного её пожевала, чуть поморщилась и, не дожидаясь прибытия новых гостей, которые уже «маячили на горизонте», доступные пока лишь ёе зрению. Пустую болтовню на отвлечённые темы джинниха предпочитала действиям, пусть даже и таким вульгарным, как драка.
Молниеносное перемещение в пространстве не составляло никакого труда и одежды с причёской не портило, правда и наслаждения лицезреть чёрную зависть на лицах людей тоже мешало, но поскольку в пустыне Мэв не перед кем было красоваться, а мелкий пройдоха Хайрулла испарился в неизвестном направлении, пришлось применять прадедовский метод.

- А ну, кто здесь еще не совсем мертвый! - хрипло заорала северянка в темноту. - Отдавайте мне Кауха!
- Тебе не посветить, о Воительница песков? – чуть насмешливо, но ровно на столько, чтобы не нарваться на грубую ругань или болезненный тычок мечём, спросила из темноты, окружавшей всё вокруг, материализовавшаяся из неуловимого вихря Мэв. Темнота вокруг неё немного расступалась, будто не могла приблизиться к коже джиннихи ближе, чем на полтора сантиметра.

- Тьфу на вас! Сговорились! - жалобно выругалась Кьяра. - Вот помру прям здесь от разрыва сердца, будет одной нежитью больше.

Мэв смотрела чуть насмешливо, но сочувственно, склонив хорошенькую головку к изящному плечику. На ссору не нарывалась, не язвила, как паршивец Хайрулла.
- Ладно уж, появилась, так свети, - проворчала Кьяра. - Надо осмотреться здесь как следует.

Странное дело - двор был открытый, вроде бы лунный свет должен был освещать дворец. Но нет - пройдя через ворота, Кьяра как будто шагнула в черный колодец. Неба не видно, луна пропала. И - ни звука вокруг. Двор был вымощен плоскими камнями, но даже тяжелый Зверик с когтистыми лапами двигался по мостовой бесшумно, как по песку. И голос пропадал в вязкой черноте. Позовешь на помощь, и на расстоянии вытянутой руки крик затихнет, не достигнув ничьих ушей.

Мэв затаённо улыбнулась. Не смотря на свой горячий нрав, джинниха обрела за долгие годы жизни самую каплю такта.

- Тебе экономный вариант, или масштабная подсветка требуется? – на её ладони появилось яркое пятно, при ближайшем рассмотрении точная копия золотой монеты, ходившей в этих, да и во многих других местах. Только вот состояла она, не из какого-то презренного метала, а из чистого света. Мэв любила творить неординарно.
Девушка подбросила золотой вверх, и песок вокруг окрасился в приятные желтые тона. Жаль только всего на пару секунд, затем стало, кажется, ещё темнее, чем прежде.
На лице Мэв отразилось полное недоумение и непонимание всего происходящего. Вопросительно взглянув на воздух над головой, будто всерьёз ожидая внятного ответа, она сердито прищурилась.

- Ах вот значит как, в игрушки играем со мной значит! – налёт светской утончённости и наигранной усталости как ветром сдуло. Кожа у джиннихи заметно посветлела, став только что не алого цвета,- уж прости Кьярра, но вам всем придётся зажмуриться на секунду, будем работать масштабно! – спустя три секунды после этого весь песок в радиусе пятисот метров вокруг Мэв ярко вспыхнул. Каждая песчинка, казалось, излучала свет. К сожалению, на камнях, коими двор вымощен был, песка обнаружилось слишком мало для более менее нормального освещения. Обнаружив столь досадное недоразумение, Мэв дополнительно взмахнула рукой и засветились теперь и камни, правда только те, что двор застилали. Тьма очень быстро покинула свои позиции, сконцентрировавшись в замке и выглядывая из неплотно зашторенных портьерами окон. Казалось, что все стёкла затянуты чёрным, непроглядным бархатом.
Крепость подавляла своей мрачностью.

- Солнышко ясное... - вздохнула северянка, жмурясь сквозь пальцы. - Дожить бы до утра, посмотреть еще на него... Ну идем, что ли? Да прямо через парадный вход, чего рассусоливать!

Кьяра зашагала через широкий двор к высокой двустворчатой двери. Не скрываясь, чего уж прятаться теперь. Пошумели всласть, свет зажгли, всех обитателей замка уведомили - северяне идут! А также оборотни, джиннихи и страшные Зверики. Переступая высокий порог, северянка так и ждала тяжелого удара из-за угла. Сама бы она именно так и поступила. Но нет, никто не подстерегал с дубиной, норовя опустить ее на затылки непрошеных гостей.
- Они что, совсем без понятия? - громко удивлялась Кьяра. - Мы как стадо слонов премся, и хоть бы хны! Ни охраны, ни ловушек...

И замерла с поднятой ногой. Вот о ловушках следовало бы подумать.
- Кауха бы сейчас сюда, - горько вздохнула Кьяра. - Мигом высмотрел бы и взведенный арбалет вон в той нише... удобное место, я б там его и оставила..., и фальшивую ступеньку на лестнице... Там непременно должна быть ступенька, которая проваливается под ногами! Камушки что ли перед собой кидать?

А что Каух? Что всегда Каух?! Каух лежал себе замотанный в толстый слой войлока, и не рыпался. Не рыпался по двум причинам.

Во-первых - врагов было рядом не один, не два, и не три - а в таких случаях Каух предпочитал уклониться от выяснения, кто же тут лучше всех сабелькой машет. Тем более что гением сабелек, мечей и прочих тяжелых железин он себя вовсе не считал.

Во-вторых - маг слушал разговор кого-то, кто был здесь явно облечён властью. И этот кто-то был достаточно глуп, чтобы выбалтывать секреты вслух.

В-третьих.... В третьих, тут только что прозвучало одно слово. Вернее - одно имя. И имя было - "Кликуша"...

Первой шла Кьяра. Осторожно пробиралась вдоль холодной каменной стены бесконечного коридора, боясь лишний раз вздохнуть. Вдруг да от неосторожного движения провалится под ногами плоский камень или вылетит из неприметной щели в стене отравленная стрела. Следом кралась Муке, все еще светящаяся золотым сиянием Мэв и тяжело пыхтящий Зверь. Кьяра представила себе, как эта процессия выглядит со стороны, и истерически захихикала.
- Это я так, о своем подумала, - объяснила северянка. Мукекун настороженно посморела, и, кажется, отметила на будущее показать Кьяру хорошему врачу. А может быть даже на месяцок отправить в лечебницу для душевнобольных.

В гулком черном коридоре было тихо. Иногда попадались двери, но все были заперты. Ломать Кьяра не решилась. И, кажется, коридор все время плавно заворачивал вправо, а уровень пола неуловимо понижался.
- Идем как в желудок дракона... - прошептала Кьяра, старательно прислушиваясь.

Кьяра отважно шагала вперед, за нею по стенке аккуратно шли Муке, Мэв и Зверь - паровозиком, дыша друг другу в затылки. Северянка нервно захихикала. Серая изумленно приподняла бровь, но ничего не сказала. Кьяра отшутилась, процессия медленно, но верно, продвигалась вперед, минуя закрытые двери в стенах коридора.
- Идем как в желудок дракона... - прошептала Кьяра.
- Не хотелось бы, что этот дракон нас переварил.. - отозвалась Серая.

... Каким-то чудом маг сумел удержаться от того, чтобы начать судорожно чихать.

- И когда мы наконец разгромим это проклятое Светлое Братство... - гнусаво продолжал здешний босс. Каух навострил было уши, но увы - подслушать дальше было не суждено.

- Да унесите наконец эту пыльную тряпку! - и ковёр с замотанным магом подняли и понесли прочь. Всё, что судьба издевательски дала ему услышать, было отрывочное - ... и тогда Великий Кликуша сможет...

Шмяк! Ковёр с пленником покатился куда-то вниз по каменным ступеням, разматываясь на ходу. Как раз к тому времени, когда Каух скатился вниз - ковёр размотался полностью. Незаметно приоткрыв глаза, Каух осмелился глянуть вверх. Как раз вовремя, чтобы увидеть, КТО закрывает двери с той стороны. Мумия. Самая что ни на есть натуральная...

Мэв, дитя огня, живая и деятельная натура, каждый раз испытывала неописуемый восторг, принимая участие в том или ином приключении. Но только в том случае, если они не были связаны с сырыми подвалами и большой вероятностью остаться в последних навсегда. Конечно, всегда существовала подстраховка в виде мальчиков с хорошо накаченными бицепсами, но вызывать последних при малейшей опасности, она считала ниже своего достоинства. В конце концов, она осенена Великой мудростью и возраст, в её случае, лишь предмет для гордости, который принято сообщать всем желающим, а не стыдливо скрывать, празднуя одну и ту же дату дцать лет подряд.
Так что джинниха, практически упираясь носом в затылок впереди шедшей северянки, продолжала свой путь. Незаметно зыркая в сторону каждой двери, которые предварительно проверяла Къяра, и оценивая их на предмет деревянности и сжигаемости. К её великому сожалению, все они пока были каменные, с металлическими замками, которые, в принципе, можно было и расплавить.
Очередная дверца, на этот раз совсем небольшая, привлекла внимание девушки. Запором ей служил деревянный засов, который, казалось, намертво врос в пазы.
- Ну наконец-то!- облегчённо пробормотала Мэв. И тут же, дотронувшись до засова рукой, спалила его подчистую. Пепел дорожкой осыпался на пол. Сразу же после этого дверь медленно отворилась, скрипнув пару раз для приличия.
- Что за чёрт!- уже громче воскликнула джинниха, - ну это же не может быть сквозняк!

- Не сквозняк... - до невероятия спокойным, правда, слегка подсевшим голосом ответила Кьяра, заглядывая внутрь. За дверцей, пройти в которую можно было, лишь пригнувшись, открылась большая комната, если не сказать - зала. По стенам горели ровным, похоже магическим пламенем, бронзовые светильники. А на полу ровными рядами лежали тела. Много тел. Мужчины, женщины - разной степени сохранности и одетости. Некоторые сплошь замотаны узкими полосками ткани, как бинтами. Другие - в клочьях полуистлевшей одежды и плоти. Были и совсем свеженькие. Все лежали неподвижно, но и мертвыми (это Кьяра поняла невесть каким десятым чувством) они не были.
- Это они увели у нас Иргу и верблюда, - прошептала северянка, отступая назад. - Ну их, пусть лежат.
Она осторожно прикрыла дверь и тихо вздохнула.
- Лежат, а когда понадобятся, чернокнижник сотворит заклинание - они и встанут...

Дверь снова скрипнула, словно бы от сквозняка, и бесшумно открылась. Недомертвецы заворочались, некоторые поднимали головы, другие привставали, опираясь на костлявые локти, таращась глазами и пустыми глазницами на нахалов, потревоживших волшебный сон.
Кьяра в ужасе захлопнула дверь, хотела задвинуть засов... Но деревянный засов в виде кучки пепла остывал на каменном полу.
- Уходим! - сдавленно вскрикнула северянка.

- Рррраз! - кинжалом, подобранным здесь же, Каух поддел крышку ближайшего сундука.
- Два! - вспорол свёрток с чем-то, явно излучавшим магию
- Три! - вытащил на ...свет, если так можно было сказать о тёмном подвале, едва освещённом факелами, резной жезл.
- Четыре! - содрал с себя кожаный панцирь, мешающий использовать магию на полную катушку.
- Пять! - направил жезл на заднюю стену, где едва виднелась покрытая паутиной дверь.
- Шесть! - с рёвом из жезла вырвался огненный шар, и понёсся к цели.
- Семь! - Взрыв разнёс в прах и дверь, и рядом стоявшие ящики.
- Восемь... - удовлетворённо проговорил Каух, засовывая кинжал за пояс слева, в жезл справа. - Теперь остаются мелочи...

Мелочи (и крупности тоже) лежали себе мирно на полу, не очень хорошо попахивая. Похоже, сюда скидывали трупы изловленных путешественников, чтобы потом превратить в мумии. Помочь несчастным Каух не мог (да и не факт, что захотел бы), но вот устроить хозяину замка проблемы с их помощью - это запросто.

- Ну-ка, мальчики, девочки... - пробормотал Каух, прицеливаясь заклинанием в пару ближайших недосушенных мумий - устроим сюрприз гостеприимным хозяевам!

И, надо сказать, фокус этот удался Ведь внутри замотанных в бинты сушеных мертвецов - были скелеты! А значит,заклинание сработало, как и должно было бы. Со скрипом и хрустом иссошенной мертвой плоти с пола поднялись целых три фигуры, и застыли в ожидании приказа.

- Наведём шорох в этом замке, - злорадно ухмыльулся маг, - мало не покажется. - И обратился к ближайшей мумии - Так. Слушай мою команду. . .

Мэв тревожно вспыхивала красноватыми отсветами. Мертвяки не сразу сообразили открыть дверь, и Кьяра со спутниками успела отойти шагов на двадцать по коридору. И ведь не побежишь, сломя голову. Того и гляди, влетишь в дружелюбные объятия какой-нибудь другой нежити.

Из-за угла медленно вышел скелет... За ним - второй и третий... А за ними...
- Убью! - выдохнула северянка.
- Да? А я-то думал, ты меня спасать пришла, - разочаровался Каух.
- Лучше я убью, чем вон те, - Кьяра кивнула через плечо. Потревоженная нежить наконец отворила дверь и теперь вываливалась в коридор.

- Те пусть ещё постараются, - усмехнулся маг. При всей его тру... осторожности, сейчас Каух, казалось получает какое-то странное удовольствие от ситуации. - А ты знаешь как хорошо горят бальзамированные тряпки?

И без предупреждения выкрикнул заклинание огненной стрелы. И в самом деле, бальзамированные тряпки загорелись хорошо. Вот только дышать от вони стало просто нечем, а надвигаться уцелевшие мертвяки не перестали.

- Мне казалось, - осторожно проговорила Къяра, не очень понимающая перемены, случившейся с трусоватым магом, - что ты не собирался в ближайшее время маговать?

- Казалось, - ответил тот, выпуская ещё одну огненную стрелу, и делая жест своим трём неживым помощникам. - Мне тоже казалось. А оказалось... - он сдёрнул с пояса жезл, - что это гостиприимное место принадлежит близкому другу уже нашего дорого друга.

Каух быстро обернулся к спутнице, и нервно усмехнулся, - другу Кликуши!

- Кха... Кхаух! - Кьяра затыкала нос платком от удушливой вони. - Ты ж говорил, нельзя его называть по имени!
- Да? - немного удивился маг. - Ну кое-что изменилось с тех пор. Знаешь.... - Каух задумчиво швырнул еще одну огненную стрелу в особо шустрых мертвяков, - Лежание в пыльном коврике меняет взгляд на мир!
- Угу... Доводит до безумия... Если ты буйный, так и скажи! - Кьяра даже выпустила спасительный платок и повертела пальцем у виска.

Спутники, кажется, понимали еще меньше. Только Зверик радовался яркому пламени и норовил подобраться к полыхающим мумиям поближе - погреть мохнатые бока.

- Я не буйный, - наставительно задрал палец Каух, переключаясь на свой любимый занудный тон, - я очень даже осторожный. Просто обидчивый, - он снова "бабахнул" жезлом, экономя свои заклинания, - и очень недобрый.

"Собственные" его мертвяки, хорошо отличимые сейчас как по незаконченности обматывания бинтами, так и по несколько более интеллектуальному поведению (а что вы хотите? то пропылённое насквозь проклятие, а то очень даже свеженькое заклинание не самого бесталанного мага) старательно держали оборону. Что интересно - вовремя отскакивали назад, когда случался "бабах".

- Проклятый мертвяк, - Рутгер толкнул носком сапога остатки мумии и смачно сплюнул.
Мёртвый страж, разрубленный от плеча до середины грудины, менялся на глазах: края раны быстро расширялись, тлен пожирал мумифицированную плоть и кости, расползаясь со скоростью лесного пожара. Значит, и на покойников действует магия проклятого меча!
Старый рыцарь перешагнул через груду погребальных тряпок, пропитанных бальзамом, и направился к проему, за которым виднелся, тускло освещённый коридор.
Вот уже неделю Рутгер Хофманнстааль по прозвищу Фауст, бывший паладин ныне забытого Ордена Далибора, блуждал по коридорам, комнатам и залам подземного города, населённого всевозможной нежитью и какими-то гадкими тварями. Но если до этого ходячие мертвецы не сильно досаждали старому рыцарю, давая нормально выспаться и поесть и отступая при первом же взмахе факела, то со вчерашнего вечера, так, по крайней мере, думал Фауст, но часов десять точно, неупокоенные сильно активизировались. И что самое неприятное – среди них всё чаще стали появляться то скелетообразные воины, то мумифицированные стражи, как те двое, что только что не дали рыцарю спокойно перекусить. Рутгер старался избегать стычек с нежитью по нескольким причинам:
Во-первых, возраст уже не тот, чтобы махать мечом направо и налево – шестьдесят два года всё-таки.
Во-вторых, Хофманнстааль четко следовал правилам любого наемника – делал только то, за что ему платили, а упокоение жителей подземного города контрактом предусмотрено не было.
В-третьих, всё тем же контрактом ему ставилась вполне определенная задача, найти вора и вернуть его, желательно живым, заказчику.
Хотя последние несколько часов склоняли рыцаря к совсем нерыцарским размышлениям. Какого чёрта! Рыцарство играет у молодых мальчиков в одном месте! Рутгер давно забыл все рыцарские обеты, нарушив каждый из них по сотне раз кряду. В среде наёмников мало кто знал его как сира Рутгера Хофманнстааля, падшего паладина. Его звали просто Фауст, или потихоньку, за спиной, чтобы он не слышал, зло называли «королём шрамов». Всё лицо его было иссечено следами доблестных и не очень сражений: самые крупные проходили через перебитую переносицу к левой скуле и через правую бровь к уху. Глаз чудом остался цел, но навсегда прищурен в какой-то жёсткой и презрительной усмешке. Добавить сюда три выбитых передних зуба и следы когтей на подбородке, шее и левой щеке – и можно пугать людей.
Рутгер еще раз выглянул в коридор, выругался и, выставив вперёд ржавый и зазубренный кхопеш с длинной, под две руки, рукоятью, шагнул в проем.

- Все, пошли отсюда! Хочу на свежий воздух! - потребовала Кьяра. Груда нежити, весело догорающая на полу, воняла как подожженная мусорная куча. - Обойдем по краешку и на выход!
- Неа... - задумчиво качнул головой Каух.
- Да обойдем, там вон место есть у стеночки, ну испачкаемся немного...
- Никуда мы не пойдем, - загадочно улыбнулся маг. - Я собираюсь тут еще пошуршать как следует.
- Чокнулся! - простонала северянка. - Ну точно, с ума сошел! Мы тебя чудом нашли, едва-едва эту мерзость упокоили. Уж не знаю, какие боги нам улыбнулись, но это ненадолго, уж поверь! Пошли отсюда, пока еще какая-нибудь дрянь не проснулась!

Будто в подтверждение ее слов откуда-то донеслись странные заунывные звуки - будто не в меру остроумный музыкант с изрядно расстроенной лютней забрался в огромную железную бочку и там принялся наигрывать не то колыбельную, не то погребальную песнь.
- О! - Кьяра подняла палец. - Слышишь?

Вирна шустро передвигала лапками по темным пыльным коридорам, следуя довольно хорошо ощущаемому в затхлом воздухе запаху Зверя. О, это чудовище всегда отвратительно пахло; бедная кошка несколько раз пыталась притулиться в сумке, висящей на боку поэта в верблюжьей шкуре, однако ей все чаще приходилось принимать человеческий облик, чтобы хоть немного притупить сослужившее ей плохую службу обоняние.
Внезапно оборотень почувствовала примешавшийся к привычному запаху посторонний аромат. Среди тлена и разложения явственно повеяло живой человеческой плотью и... опасностью. Подумав, что путешественники никуда не денутся, кошка свернула в закоулок и притаилась за кучкой тряпья, недавно бывшей одним из тех неприятных мертвецов, которые никак не желают лежать спокойно. Она вспомнила об охоте на мертвых сусликов, и ее передернуло от отвращения.
Человек только что ушел отсюда. Кошка осторожно выглянула в проем и увидела удаляющуюся спину незнакомца, обтянутую темно-фиолетовым облачением.
Вирна тихонько фыркнула и лениво потрусила за ним.

Фауст тихо шел по коридору. Шлем надевать он не стал, проворства еще вполне хватало, чтобы справиться с парой медлительных мертвецов. Мерзкие зомби вряд ли успеют дотянуться до его седой головы. Левой рукой рыцарь погладил коротко стриженный ежик волос, провел по щеке, почесав уродливый шрам.
Краем глаза Рутгер заметил какое-то движение, тень, мелькнувшую в коридоре, только что им покинутом.
- Какого дьявола!- наемник резко развернулся, выставив вперед правую руку с кхопешем, левой доставая из ножен кинжал.
Среди мусора, аккуратно переставляя лапки, неспешно передвигалась невзрачная кошка. Фауст уже сталкивался здесь с восставшими из мертвых грызунами, шакалами и змеями, поэтому не сильно удивился появлению маленького хищника. Почему бы не ожить еще и кошке...
Рутгер убрал кинжал в ножны и шагнул навстречу ходячему трупику:
-Эгрх кхраг эльбар!-тихо произнес он, недобро ухмыляясь в бороду,- Щас, киса, ты уснешь навсегда!
Зазубренный клинок медленно поднялся над кошкой, как вдруг она превратилась в женщину, расширенными от ужаса глазами смотрящую на Хофманнстааля. Рутгер повидал много в своей жизни, видел и оборотней, перекидывающихся не только в волков и медведей, но и в более страшных тварей. Но здесь все произошло слишком близко и слишком резко: только что тут сидела кошка с ярко-желтыми глазами, через мгновение - испуганная девчонка, спустя еще секунду - опять кошка!!!
Старый рыцарь застыл с поднятым мечом и задал самый нелепый вопрос, который можно было задать в подземельи, кишащем живыми мертвецами:
-Ты кто, твою мать?

с Подлизой
Орхей закончил в очередной раз изполнять на своей губной гармонике некогда им любимый другунский гимн и повернул лицо к сестре.
- Ещё минут пять у нас есть, пока не навалятся эти, - усмехнулся он, - Что делать-то будем?
Его сестра-близнец Орхидея сидела тут же на неопределённой формы валуне, покрытом мхом, уставившись в одну точку.
- Не знаю, - жалобно простонала она, - Я уже устала играть на гитаре…
- У меня тоже губы как из дерева…
- Я натёрла себе мозоль на указательном пальце!
- Натрёшь и на остальных, если ещё на пару суток тут задержимся.
- А выбраться никак нельзя? Может тут какой-нибудь вход в коридор, который выведет нас наружу? Или какая-нибудь лестница, по которой мы можем забраться наверх? Наш караван, наверное, уже пришёл в Горрисвиль.
- Так поищи свою лестницу, а я подыграю тебе.
И паренёк, поднеся к губам гармонику, принялся извергать из неё звуки, которые должны были символизировать учебную колыбельную, кою он освоил ещё три года назад, но которую сейчас, после многих часов терзания инструмента, с трудом мог исполнить без фальши. Орхидея поднялась с камня и начала шарить руками по холодным стенам и каменному полу,
- Орхи, а давай сделаем так. Я встану тебе на плечи и заберусь наверх. А там я поищу что-нибудь и тебе спущу.
- Увя-у-у-увя, - согласилась губная гармоника во рту у мальчишки. Прекращать играть нельзя было ни в коем случае.
Орхей подошёл к дыре, сквозь которую они так неосторожно сюда провалились, присел на корточки и показал сестре рукой на свои плечи, мол, забирайся, если сможешь. Орхидея встала на плечи брату и приготовилась к подъёму. Толкать вверх тело, равное по массе твоему собственному для тринадцатилетнего подростка не так уж и просто. Орхей разогнулся, пошатываясь сделал пару шагов.
- Готово, - крикнула Орхидея, уцепившись руками за край дыры.
- У- вю-вю- ха-уау, - взвыла гармоника и Орхей повалился на пол, так как получил от сестры каблуком прямо по лбу. Орхидея осталась висеть над подземельем, но и это продолжалось не так уж и долго. Подтянуться девочка не могла, так как она всё же была девочкой, и подтягиваться её никто не учил, а продолжать висеть до бесконечности было просто глупо. К тому же у неё устали руки, которые она разжала перед тем, как свалиться на брата.
- Тьфу, никогда не думал, что ты такая кобылка! – ругнулся паренёк и, подобрав с пола свою гармонику, снова начал извлекать из неё звуки, отчего-то пугающие окрестную нежить.

С высокочтимым господином Barbebleue

Кошка впервые в своей жизни пребывала в состоянии крайнего шока. Мало того, что она превратилась в человека против своего желания, ее еще и поймали и угрожали ей какой-то кривой железякой!
Хотя при ближайшем рассмотрении "железяка" оказалась S-образным мечом, от кторого веяло чем-то сильно нехорошим. По крайней мере, Вирне хотелось бежать и от меча, и его обладателя, поджав хвост... который то появлялся, то исчезал.
Она отскочила от мужчины на пару шагов и зашипела.
-Ага, живая!- Рутгер опустил меч и протянул левую руку ладонью кверху, демонстрируя мирные намерения.
Не то, чтобы он любил кошек, но они его хотябы боялись меньше, чем остальные домашние животные.
- Ну-ка перекидывайся, поговорить надо,- изуродованное лицо рыцаря стало серьезным,- все равно далеко не убежишь.
Глаза Вирны из двух узких щелочек превратились в бездонные медовые озера. Кошка мысленно прощупывала опасность, которая ощущалась, будто круги на воде от брошенного камня - от каждого брошенного странным человеком слова. Наконец, брезгливо обходя кучки тлена, она подошла и в упор взглянула в покрытое шрамами лицо. На смуглом личике явно читалось: "Ну и что тебе надо, страшный человек?"
- Не бойся, я оборотней просто так не трогаю,- видя замешательство кошки, проговорил рыцарь.
Сунув латную перчатку подмышку правой руки, Рутгер открыл жесткую ладонь, которую вновь протянул своей собеседнице.
- Давай, принимай человеческий облик, я кошачьего языка не знаю...
За спиной веркошки в конце коридора показались два высоких силуэта с двуручными мечами и медленно двинулись к собеседникам.
-Вот чёрт!- Фауст быстро надел перчатку и, шагнув навстречу мертвым воинам, закрыл собой кошку.- Смываться надо,- кинул он через плечо.
Кошка восприняла слова человека как призыв к действию и быстро порскнула по коридору туда, откуда так заманчиво пахло ставшими ей уже близкими людьми.
Рыцарь, недолго думая, направился туда же.

А в это время снаружи, у входа в проклятое жилище мертвых, трясся от страха верблюд, оставленный караулить вход...
Ха, караулить! Да пусть бы его хоть кто-нибудь украл! Что может сделать Шер-эд-дах? Зареветь погромче от страха, если наружу полезет всякая нежить?
Да. Зареветь. Во всю свою верблюжью глотку. Его друзья услышат это - и поймут, что возле выхода собрались враги...
О творец неба и земли, пустыни и пахотных земель, людей, зверей и птиц! Не допусти этого! Дай бедному верблюду спокойно дождаться друзей и уйти отсюда вместе с ними...
Впервые Шер-эд-даху совсем не хотелось писать стихи.

Ввязываться в очередной бой с ходячими мертвецами у Хофманнстааля не было никакого желания. Он чувствовал каким-то особым, даже ни шестым, чувством, что цель его близка. К тому же встреченная им кошка-оборотень, то и дело принимавшая облик невысокой темноволосой женщины (не иначе аллергическая реакция на колдовство мертвого города), явно куда-то направлялась, скорее всего к к кому-то...

- Вопрос теперь был в другом, - размышлял рыцарь, бредя за кошкой, уверенно трусившей по коридору, - как, не привлекая лишнего внимания, захватить воришку?

Холодный ум падшего паладина прокручивал один за другим варианты разговора с жертвой своего заказчика, пока наконец-то Фауст не пришел к конкретному решению. К тому же его спутница замелила шаги и к чему-то принюхивалась.

С Подлизой
Ну я пойду, поищу лестницу, - предложила Орхидея и тут же приступила к поиску.
Орхей утвердительно свистнул своей губной гармошкой. На этот раз он играл торжественный Марш Мендельхора и, в такт самому себе даже стучал ногой по железному баку, который содержал в себе остатки каких-то рукописей на незнакомом ребятам языке. Орхидея прошла по коридору и что есть мочи завопила:
- А!!!! Орхей!!! Тут какой-то уступ, об который я и споткнулась.
- И я теперь должен наложить на наших милых друзей кучку навоза, взять кирку и с её помощью ликвидировать обидевший тебя булыган? – спросил парекнёк, оторвав губы от инструмента, - Маленькая девочка будет плакать… Хны-хны…
- Я про другое, - голосом «обидевшейся» девочки произнесла Орхидея, - Я про то, что теперь ты можешь попробовать встать на меня и повторить попытку.
- А попку не надорвёшь? – показал Орхей ей язык, - Ладно, становись буквой Клю.
Орхидея встала в указанную позу и напрягла свои мышцы. Орхей сунул гармонику в мешочек у пояса и, разбежавшись, водрузился на сестру. Орхидея совсем не ожидала, что её братец такой тяжёлый и под его весом чуть не уткнулась носом в землю. Но в конце концов она кое-как распрямилась и походкой подгулявшего арфиста направилась к дыре. Но, что ни говори, она была девочкой и, поэтому, удержать вес Орхея ей не удалось. Ребята свалились в кучу-малу и стали возиться, отделяя свои конечности от чужих. Конечности нашлись не сразу, но после распутывания «клубка» Орхидея оказалась сверху.
- Ой, Орхей, тут как-то мягко лежать! – издевалась она над братом, - Может быть, здесь растёт мох?
- Ага, а ещё тумаки бесплатные, - послышалось снизу и девочка получила коленом по пятой точке, да так, что аж подпрыгнула.

с мастером Алеф

- Ну, если девушка так настаивает... - пожал плечами маг. - То уж пойдём послушаем.
И ломанулся в проход, откуда, как казалось, и доносились "звуки му". Надо сказать - очень вовремя ломанулся - потому что когда они с совершенно разъярённой таким мальчишеством Кьярой повернули за угол - стена за их спинами рухнула, открыв ещё несколько десятков мертвяков.
- Я...не... хочу... слушать эту дрянь! - выкрикнула Кьяра, прибавив ходу. С виду неуклюжий маг в длинном балахоне развивал нехилую скорость по полутемному коридору со скользким полом. - Я хочу отсюда уйти! Куда тебя несет, Каааааауууууух!
Сзади сосредоточенно пыхтел Зверик и помигивала золотистым свечением Мэв.
От хруста костей раздираемых на куски Кауховых сушеных помощников по коже бежали мурашки.

- И почему я не тупоголовый стражник в столице? - проворчал Каух, когда ему под ноги откатился череп наконец таки растерзанного вражьими мумиями скелета, - почему не могу просто собирать деньги с пьяниц и проституток, и жить, ни о чём не думая?
Наступающие всё новые и новые мумии продолжали теснить приключенцев, и даже Зверик уже начинал уставать - тем более что сушёные мертвяки явно не значились среди его любимых блюд.
А стонущие звуки, от которых хотелось навек лишиться слуха, раздавались совсем близко. Отступив еще пару шагов и затравленно оглянувшись, Кьяра поняла, откуда они доносятся. Жуткую музыку изрыгал черный провал в полу.
- Ууууууяяяяяяя… Мууаааааа… - взвыла дыра в полу. И толпа мертвяков, с энтузиазмом преследовавшая нарушителей тишины, замерла, словно налетела на невидимую стену.
- Стой, раз-два, - тихонько скомандовал маг. Нежить потопталась, угрожающе потрясла костяными руками и дружно отступила.

Кьяра осторожно заглянула в дыру, исторгнувшую невероятные звуки.
- Мать моя! - только и сказала северянка.
- Что, я наконец-то познакомлюсь с твой матушкой? - всплеснул руками язвительный маг и тоже заглянул в провал. Озадаченно почесал рыжую бороду и осведомился:
- Это кто?
- Дети, - Кьяра не верила своим глазам. - Кажется, мальчик и девочка.
- Угу... - маг обошел провал по кромке, старательно разглядывая найденышей.
- Вы тут откуда? - Кьяра наклонилась над провалом, разглядывая побледневшие личики.

с Подлизой
- Откуда-откуда – от верблюда, - машинально огрызнулся Орхей, не поняв сразу, что слова, исходящие сверху исторгает отнюдь не одно из привидений, так доставших их с сестрой в последние сутки.
- Орхи! – возмутилась девочка, - Разве можно так общаться с незнакомыми людьми. Они могут оказаться нашей единственной надеждой на спасение, а я не собираюсь ещё неделю торчать тут и только тем и заниматься, что отгонять нежить. Немедленно извинись!
- Эй вы! Извините меня, - прокричал мальчишка, - А если вы ещё и вытащите нас, так я вообще готов вас расцеловать в обе щеки и пожать вашу честную руку одновременно, в зависимости от того, какого вы пола.
- Так-то лучше, - произнесла Орхидея, крайне довольная тем, что ей удалось в кои-то веке переубедить брата.
- Мы тут уже давно застряли…
-… и наше единственное развлечение – игра на музыкальных инструментах…
-… и общение со здешней
- нежитью.
- Во-во! Которая нам уже поперёк горла.
- Хотя это мы должны были пойти по их расчётам на закуску.
- Так вы нас будете спасать или как? Если «да», то мы вам сможем подсказать один действенный способ держать всю эту мразь на расстоянии.
Что-то, а раскрывать заранее все свои карты Орхей не собирался.
- А если «нет», то мы и не станем затрагивать эту тему. А привидений здесь ой как много. И все они ещё голодные.
Да, иногда Орхидея тоже предпочитала не спорить с братом по мелочам.

Мяв и Алеф


- Каух, у тебя веревка есть? – Кьяра захлопала себя по бокам, надеясь найти хоть что-нибудь мало-мальски длинное, гибкое и подходящее для вытаскивания несчастных детей из каменного мешка.
- У меня много чего есть, - ворчливо ответил маг, - но при чём тут верёвка?
- Как при чем? – поразилась Кьяра. – Вытащить этих двух… ну и выпороть их потом, чтоб не лазили, куда не надо.
- Выпороть - это правильно, - заметил Каух, угощая остановившихся вдруг мертвяков огненным шаром. - Но как-то мне не нравится, какая толпа собирается вокруг, и все один подозрительнее другого. Эй вы! - крикнул он в дыру, - Лучше сразу признавайтесь что вы демоны.
- Какие демоны? – возмутилась северянка, очерчивая мечом сияющий полукруг и срезая несколько костлявых пальцев, неосторожно протянувшихся вперед. – Это же дети!
- А подарёнка была милой кисой, - брюзгливо заметил Каух. И снова наклонился над дырой. - Ну так я кидаюсь огненным шаром, или вы признаётесь?

С Подлизой
- Ага, демоны, демоны, кем хотите нас называйте, только может сперва вытащите нас от этих чудиков эктоплазменных! – рассмеялся Орхей и посмотрел наверх, - Верёвка-то у вас есть, сэр рыцарь или нам своё бельё связать и вам кинуть?
И парень вновь припал губами к гармонике, издавая звуки, больше похожие на концерт драных котов в марте месяце.
- Ты как хочешь, Орхи, но я своим бельём ни ради какой верёвки жертвовать не стану!
- Даже, если это единственный способ попасть наверх? – вновь оторвался от инструмента паренёк.
- Конечно! Чтобы в нас потом огненным шаром запустили и наш пепел обратно сюда свалился? Нет, нет, и ещё раз – нет!
- А вы сами-то не призрак? Вдруг – такой же, как они, только слегка болтливый? Вот дайте руку – проверим.
- А вдруг это зомби в одежде, которую о нашёл на только что убитом им человеке?
Фантазия молодых людей начала зашкаливать за все допустимые нормы.
- Не, на зомби он не похож, Орхи. С него куски плоти не сыпятся. Вот на маленького тролля – ещё так-сяк. По крайней мере пахнет соответственно.
Конечно, снизу Орхей не мог чувствовать запах, исходящий от Кауха, но капли пота на лице последнего и солидная броня говорили наблюдательному пареньку, что пахнет тот отнюдь не маргаритками.
- Послушай, Орхи, - произнесла девочка, - А может быть это переодетая девушка из нашего каравана? Очень уж голос на Фалинин похож… Такой же ворчливый и занудный…
И она сделала несколько аккордов на гитаре, отпугивая очередную порцию призраков.

Алеф & Серый Мяв

- Точно демоны, - тяжело вздохнул Каух, и зашевелил пальцами. Без пассов руками плести заклинание было куда сложнее, чем обычно - мешался панцирь - но оставлять за спиной демонов маг не собирался

- Каух! - в попытке в последний раз достучаться до разума напарника Кьяра сильно хлопнула его по плечу. - Если бы они были нежитью, сами бы сбежали от своей музыки. Вон как те, - она ткнула пальцем в дружно отступающих мертвяков.

- Да чтоб тебя! - прорычал маг. Сплетённое с таким трудом заклинание рассыпалось искрами. - Ты хоть знаешь слово такое - эктоплазма? А они знают! А слово это знать - некромантом нужно быть. Ты веришь что они некроманты?!

- Да провались твоя эктоплазма! - взвилась северянка. - С детьми никогда не воевала и не собираюсь! Можешь тогда с меня начать...

На секунду Къяре показалось, что именно так Каух и поступит, но, поскрипев зубами, тот вдруг тяжело вздохнул, и попросил:
- Сейчас то хоть под локоть не толкай...

Меж ладоней мага, дрожащих от напряжения, проскочили золотые искры. Спертый нечистый воздух подземелья дрогнул и... двое подростков оторвались от пола и начали подниматься вверх.
- Осторожненько.... - прошептала Кьяра одними губами, чтоб не нарушить ход заклинания. Каух злобно сверкнул глазом, но промолчал, пару секунд подержал взлетевших детей над провалом, словно прикдиывая - не уронить ли обратно, а потом движением ладони перенес их в сторону. Лишенные веса ребятишки остались парить в воздухе над каменным полом.
- Точно... так наш поэт летал, - некстати вспомнила Кьяра, заслужив еще один угрюмый взгляд волшебника. - А когда теперь к ним нормальный вес вернется?

- А как только, так и сразу, - ответил Каух, чьё внимание уже перешло на заволновавшихся мертвяков. - Эй, демоны! - не отрывая взгляда от мумий, кромко крикнул он, - Вы бы поиграли бы ещё чуть-чуть, что ли?

С Подлизой
Выбравшись из ямы, которую уже давно заполнили живые мертвецы, Орхидея отряхнула свою запылившуюся одежду и с видом знатока оглядела с ног до головы висящего рядом Орхея.
- Выглядишь ты неважно.… Ну да ладно, по крайней мере, мы выбрались ОТТУДА. – Орхи «с гитарой» подошла к краю дыры и показала пальцем вниз. –… А приведениям там самое место.
Она с уважением поклонилась своим спасителям, и после этой сложной процедуры, которой её учили около двух лет назад, удостоверившись, что этого хватило, повернулась к брату с вопросом:
- Как теперь караван будем догонять? – сама девочка не знала ответ на эту загадку и сомневалась, что Орхей тоже знает.
Орхей пробурчал нечто невразумительное, тоже кивнув с некоей благодарностью представшим перед ним довольно таки подозрительным субъектам.
- Я тоже не знаю, - сказала Орхидея, не дождавшись понятного ответа. – Эти добрые люди нам уже помогли, вытащив нас из ямы, навряд ли они помогут нам, недотёпам, второй раз. …А всё-таки зря мы отделились от каравана, и пошли сюда. Но ведь мы не знали что… тут есть глубокая яма, в которую мы свалимся.
Девочка обхватили руками голову, и посмотрела вниз.
- Скажи спасибо, что на тебе не юбка, - усмехнулся тот.
Орхидея с недовольным видом уставилась на брата. Прождав так минуты с две, Орхи произнесла:
- Я не могу так больше. Я хочу есть и мои пальцы очень устали. Это как-то не похоже на игру в волан. Я хочу спать. Мои глаза слипаются. Орхей, скажи мне что это сон, а? Всего лишь сон. Я НИКОГДА раньше не терялась!
- Раз выбрались, значит нашлись, - почесал затылок паренёк и обратил внимание на присутствующего тут рыцаря, - А, может вы нас до ближайшего города доведёте? А мы вам за это сыграем и споём. А ещё мы можем немного огненные шарики пускать. Вот такие:
И парнишка перекинул из руки в руку что-то вроде мелкого фаербола.
- Жаль, что на призраков они, увы, не действуют.

С мявстером Алеф

...Заклинания, как и деньги, имеют гадкую привычку кончаться в самый неудачный момент. Кидаешь во врагов один файербол, второй, третий... А потом неожиданно обнаруживаешь, что в запасе осталось что-то из разряда "сбить замок", или "опознать предмет" - в любой другой ситуации очень полезное, но сейчас не пригодное ни к чему. Тогда ты вспоминаешь ругательства, от которых у тебя самого вянут уши, рычишь напарнице - "Лови демонов!", и она кидает тем свой пояс - мол "хватайтесь", а ты... ты начинаешь играть в снайпера-метателя кинжалов, потому как что ещё остаётся то?

- Куда нас несет?! - вопила Кьяра и сама себя едва слышала в треске пламени и грохоте. - Нам к выходу надо! К выходу!!!
- Туда что ли? - Каух метнул в указанную сторону узкий, похожий на рыбку нож, и самый удачливый мертвяк заполучил подарочек в полупустую глазницу.
Наемница срубила несколько жадных рук. В одной руке меч, в другой - связка спасенных ребятишек, все еще лишенных веса, как раскрашенные и наполненные горячим воздухом бычьи пузыри на ярмарке.

- Ненавижу! - кувшин, брошенный о стену, разлетелся на осколки, - Не-на-ви-жу!
Обладатель голоса, слышанного Каухом сквозь ковёр, был на волосок от того, чтобы начать биться головой о стену. Проклятые чужеземцы - теперь то он понял, отчего Господин так гневался - разнесли в прах уже едва ли не сотню с таким трудом созданных мёртвых слуг, и не собирались останавливаться. Армия, обещанная Господину, редела на глазах. Конечно, тысячу мумий северянам не одолеть, но время идёт, Повелителю нужна сила, способная сокрушить проклятый Орден Паладинов, а всякие пришельцы...
- Господин, - прошелестел мёртвый голос. Некромант обернулся, и смерил ненавидящим взглядом мумию, вошедшую в залу. - Их оттеснили к гробнице...
Некромант не смог сдержать облегчения. Через толпу мертвяков северянам не пробиться, это невозможно. И совладать с проклятием не по силам никому из смертных... Сколько их было? И кости всех устилают пол рядом с саркофагом. Добавится и ещё парочка...

Продолжение


- И чего вам в караване не сиделось... - меч свистнул снова, снося с костлявой шеи башку, покрытую остатками седых волос. - Сейчас бы с мамой, с папой виноград кушали... - и еще одну голову, одноухую и кривоносую, долой. - Понесло вас... Каух, держи этих обормотов, а мне факел дай!
Заклинания у мага закончились, метать ножи можно и одной рукой, а Кьяре стало куда удобнее. Перехваченным факелом она ткнула в ближайшую облезлую физиономию.
А нежить не просто так гнала пришельцев полутемными коридорами. Северян куда-то целенаправленно теснили. Не к этим ли высоченным, темного резного камня воротам?

- Ах ты сволочь! - прорычал Каух, в плечо которого вдруг со свистом ударился камень, - Къяра, среди них пращники!...
Маг не договорил - следующий камень угодил ему в лоб, и тело Кауха покатилось по ступеням к всё тем же воротам. Выпущенные им "демоны" снова воспарили к самому потолку.
- Никуда не уходите! - рявкнула Кьяра взлетающим деткам и одним прыжком соскочила со ступеней прямо к черным воротам, едва не наступив на Кауха.

Как всегда с Подлизой
«О, нет! Ещё несколько часов игры на гитаре чтобы выжить. Ещё несколько мозолей, которые будут так сильно нарывать».- Орхидея потянулась за гитарой. - «Зачем нам такая участь?»
- Если бы кто-то не захотел облазить эти руины, мы бы сейчас не надрывались! – Сквозь зубы процедила парящая девочка. – Послушай, Орхей, зачем мы полезли в эти руины? Ради интереса «как это так можно несколько часов, нет, наверное, уже сутки играть на инструменте и быть на волоске от смерти»? Сидели бы мы сейчас в караване, пили бы чай с сушками, учились бы магии. И не пришлось бы нам отпугивать этих зомби, скелетов и как там их ещё называют, музыкой. Никогда у нас не было такой долгой репетиции. Хотя вряд ли это можно назвать репетицией. Зато мы узнали, как выглядят глубокие ямы и нечисть, узнали, как здорово летать, надо, кстати, записать заклинание, и узнали, как себя чувствуешь после того, как тебя спасут!
- Да, как здорово парить под потолком и ждать, когда твои нежданные спасители соблагоизволят опустить тебя вниз и представиться. А то ведут, как малыш на верёвочке шарик на карнавале в Фонтеблю. И отпустить жалко и внимания – что на муху между рам. Эй! Дяденька! Вам не помочь? Я отсюда могу ещё и сыграть для милых зомбиков. Марш аргарских легионеров, например. Они его страсть как ненавидят.
И паренёк, поднеся инструмент к губам, начал извлекать из гармоники звуки, отдалённо похожие на кошачий мяв с одной стороны и свист арбалетных болтов с другой.

- Худеть тебе надо, - пыхтела северянка, заталкивая Кауха в приоткрывшуюся от ее пинка створку резных ворот. То, что маг все еще был по ту сторону сознания и не мог внимать столь ценному совету, Кьяру не очень волновало. Надо было оторваться от оголодавшей нежити, спрятаться хоть куда-нибудь. Почему бы и не за эти ворота? Тем более, что мертвяки почему-то не торопились спускаться вслед за северянами.

Кьяра наконец перетащила напарника через невысокий порог и с натугой закрыла за собой тяжелую створку. Факел, брошенный на пол, чтоб освободить руки, уже догорал. Наемница торопливо подхватила его и в меркнущем свете рассмотрела груды костей на полу, стены, испещренные каменными кружевами и длинный алтарь с лежащей на нем фигурой, обернутой погребальными пеленами.

- Каух, очнись!
Свободной рукой северянка хлестнула мага по обросшей физиономии. Перехватила факел, влепила по другой щеке.
- Зараза!
Каух решительно не желал приходить в себя, а факел угасал. Тридцать семь демонов подземелья! И Кьяра с испуганным воплем швырнула почти догоревший факел прямо на неведомого хозяина гробницы. Пропитанные благовонными маслами пелены радостно вспыхнули, света враз стало много. Северянка смахнула волосы с лица и с удвоенной энергией принялась хлестать Кауха по щекам.

c мявстером Алеф


- Любого, кто возжелает уничтожить гробницу - убей!
- Да, господин.
- Любого, кто возжелает власти над проклятием - убей!
- Да, господин.
- Любого, кто возжелает освободить город от проклятия - убей!
- Да, господин...

Но эта женщина не хотела уничтожать гробницу. Она не хотела власти над проклятием, и сто лет не собиралась никого освобождать. Она не была ни властолюбива, ни добра, ни зла, и никак не подпадала под отданный столетия назад приказ. Она просто - взяла и подожгла древнюю мумию!
И в дыму и пламени заметался связанный приказом злобных дух, которому велено было охранять гробницу, но ничего не было сказано о том, что же делать в ТАКОМ случае!
Мумия горела жарко, с треском, распространяя запах паленого холста и прогорклого масла, зато светила отлично. Гробница осветилась вся, до последнего темного уголка, стали видны даже каменные узоры на высоком потолке. А потом каменный алтарь с треском лопнул по всей длине, словно бы не вынеся жара, и над погребальным костром поднялся смутный багровый силуэт человека. Он простер к пришельцам пышущие жаром призрачные руки, глухо взвыл и взлетел вверх, исчезнув в потолке.
- Каух, ты это видел? - прошептала северянка.
Но Каух не видел. Он все еще валялся на груде костей и черепов и упорно не желал приходить в сознание.

без мявстера Алеф

...А голова просто раскалывалась на куски. Ну погоди, сволочь бородатая, оттаскаю тебя за такие фокусы, мало не покажется! Это ж надо - "покажу как свет на ладошке делать"! Да за такой "свет", за такое "покажу"...

Каух мягко, как учили в Гильдии, приподнялся над полом, и, стерев с век песок - открыл глаза. Странно. Тело слушалось из рук вон плохо, как будто не двацать пять лет было его владельцу, а все пятьдесят, или (чего конечно же быть не могло ни в коем случае) как будто бы его владелец не тренировался уже лет десять...

Мага нигде не было. И стены вокруг ничем не походили на те комнаты, в которые Каух вошёл вот только что, рассчитывая договориться об ученичестве...

Зато были вонь, дым, странный шорох неподалёку, и, судя по всему - ещё одна жертва коварного мага. Проклятый колдун видно за деньги берётся переправлять неугодных кому-то людей невесть куда! Интересно, кому и чем помешала эта амазонка?

и снова с мявстером Алеф

- Каух, Каух, ты помер, что ли? - северянка устала хлестать напарника по щекам и принялась трясти его за плечи.
Маг коротко застонал, приоткрыл мутные глаза.
- Ох, слава всем богам! - выдохнула Кьяра. - Живой! Встать сможешь?
Каух не ответил, но взгляд его чуть прояснился. Он уставился на Кьяру и, северянка могла бы поставить на это последнюю монетку, в глазах его было полнейшее недоумение. Да и вообще, нехороший был это взгляд. Незнакомый. Чужой.

- Тебя тоже пообещали научить магии? - сузив глаза, спросил напарник. Потрогал почти пустую перевязь метательных ножей на груди, скривился. Потом схватился за ножны кинжала на поясе, выхватил клинок, выругался, вложил обратно. Потом всмотрелся в свой кожаный панцирь с всё возрастающим недоумением, посмотрел на свои руки, ощупал лицо... И выругался так, что Къяра уж точно покраснела бы, если бы не была напарницей Кауха уже много месяцев.
- Проклятый колдун превратил меня в старика!

- Сильно же тебя приложили, - покачала головой Кьяра. Камень, запущенный зловредным скелетом-пращником, рассек магу лоб до крови и, судя по всему, маленько отшиб мозги.
- Какая к демонам магия? Какой колдун? Какой старик? Ты не помнишь ничего что ли?

- Всё помню, - настороженно ответил Каух. - Помню, как встал утром, как собрался, и как пошёл к проклятому колдуну, который обещал начать учить магии. И как пришёл к нему - помню, и как эта сволочь пообещала показать "простенькое заклинание" - помню!

- Ни хрена ты не помнишь, - сочувственно резюмировала Кьяра. Скелет-пращник тебе камнем в лоб влепил. Память у тебя отшибло. Ничего, это бывает. Вспомнишь скоро. Вот выйдем отсюда, водички попьешь и вспомнишь.

Спор напарников мог бы продолжаться ещё долго, если бы не тот немаловажный факт, что проклятие, столетияим связывавшее древний город, испарилось, перестав этот самый город связывать. Так что неудивительно, что разговор прервался, когда между Каухом и Къярой вдруг ни с того ни с сего рухнула немаленького размера каменная глыба.

- Пошли отсюда! Кьяра ухватила мага за рукав и поволокла к каменным воротам. Слава всем богам, они открылись без всякого усилия, словно и не из цельного камня были вытесаны, а из сухой древесины.
Нежить, загнавшая пришельцев в гробницу, благополучно упокоилась, покрыв пол толстым слоем праха и обрывков одежд. Из-под потолка медленно спускались близнецы, мало-помалу обретающие свой нормальный вес.

- Ты сама колдунья? - на бегу спросил Каух, бросив взгляд на близнецов. - Или это не люди а демоны?

- Куда уж мне! - хмыкнула Кьяра, старательно ловя пояс, за который цеплялись близняшки и подтягивая детей к себе. Стены ощутимо вздрагивали, древний замок словно бы встряхивался, избавляясь от тысячелетней пыли. Люди они. Дурные, правда, но люди. Пойдем, пойдем.
Кьяра торопливо направилась туда, где по ее мнению находился выход, волоча одной рукой пояс с найденышами, а другой спятившего Кауха за рукав.

Если бы не шок от предательства колдуна, которого Кауху рекомендовали люди из Гильдии, и от смены декораций - ни за что не позволил бы он тащить себя за руку. Но сейчас он только хватал ртом воздух, ужасаясь тому, как состарил его предательский колдун, и спешил за странной амазонкой, что отчего-то вела себя с ним как со старым знакомым.

мявстер Алеф, Гульда и Серый Мяв

- Чтоб я ещё раз связался с колдунами... - прорычал Каух, выбираясь на поверхность, - скорее уж верблюд заговорит, чем я...
За спиной приключенцев с хрустом осели древние стены, уже не удерживаемые никаким заклинанием.
- Заговорит, когда вернется, - буркнула Кьяра, оглядываясь в поисках недавних спутников. Никого не было видно в прозрачной ночной синеве, отмеченной яркими колючими звездами и яркой, круглой как дно медного тазика.
- Разбежались, - обреченно и зло уронила северянка. Пропали и те, кто последовал за наемницей в черную крепость, видно затерялись в мрачных коридорах, не видно было тех, кто оставался на стоянке у костра, дотлевающего теперь розовыми углями.
- Кто заговорит? - подозрительно сощурил глаза Кьярин напарник, - Кто вернётся?

- Что значит - вернется? - прозвучало из тьмы, укрывающей развалины. - Это не про меня ли - вернется?! О небеса, вот она, благодарность тому, кто бесстрашно и безотлучно стоит на страже у входа в эту мрачную бездну, в любой миг опасности готовый поднять тревогу!
Говорившего не видно было во мраке, только поскрипывал песок под чьими-то тяжелыми ногами.

- Шер-эд-дах? Живой? Ох, слава всем богам… – кто бы мог подумать пару дней назад, что Кьяра будет радоваться горбатому поэту!

Поскрипывание песка приблизилось, и из путаницы ночных теней в поток лунного света вплыла длинная шея с надменно задранной головой.
Двугорбый архугарский верблюд свысока глянул на людей и поинтересовался:
- Надеюсь, о северяне, вы закончили свои буйные игры? Можем ли мы, с дозволения Творца Вселенной, продолжить мирное странствие?
- Демон... - бессильно осел на песок Каух. И даже не потянулся за кинжалом. Поднял на Къяру больные глаза, - Ты точно колдунья!
- Сам ты демон, - устало отмахнулась Кьяра и с некоторым усилием подтащила связку с близняшками. Отроки таращили круглые глаза на говорящего верблюда и вежливо помалкивали. - Когда уж вы ножками-то пойдете… Шер-эд-Дах, у тебя язык правильно подвешен, объясни этим троим – кто мы и куда мы… А то видишь, Кауха по башке стукнули, разума лишился, бедный.
- Лишишься тут, - огрызнулся экс-маг, - когда одни демоны по воздуху летают, другие в зверином обличье ходят...

С подлизой
- Э, так Вы нас таки опустите или как? А, достопочтимая избавительница от призраков? – промолвил Орхей, хитро улыбаясь. С одной стороны он был рад, что они всё же выбрались из той дыры с приведениями, с другой – странствовать в виде воздушного змея было хоть и комфортно, но малость непривычно.
- Вот именно! – поддержала брата Орхидея. – Нам уже надоело летать под потолком под именем демонов. Кстати, Вы нам всё-таки объясните, что тут делает верблюд? Помню, я учила, что верблюды живут в пустынях.
- А это что по-твоему? Безбрежные воды океана? Как раз в таких местах верблюды и бегают. Одногорбые, двугорбые и трёхгорбые.
- И без тебя знаю, какие бывают верблюды. Я-то, в отличие от тебя, не списывала домашнее задание у сестры. – Молвила Орхея.
- Ну да! У тебя же нет сестры! – Показал ей язык Орхей. – О чём ты и жалеешь!
- Нет, нисколько я об этом не жалею.
- Жалеешь!
- Нет!
- Да.
- Нет.
- Да.
- НЕТ! – Орхея первая вышла из себя в этой перебранке.
- Ну и что ты кричишь? Тебя ведь ещё не спустили. – Развёл руками Орхи. Удивительно, что Орхидея ещё не начала кипеть.
- А тебя и не спрашивают. Эй, там, внизу! Нас спускать собираетесь или нет?!

Каух не собирался что-либо объяснять близняшкам. Маг сидел на песке, обхватив руками бедную свою голову, и судя по скривившейся физиономии, о чем-то напряженно думал.
- Спуститесь, когда заклинание закончится, - ответила Кьяра, поняв, что достучаться до напарника так же трудно, как и до милости богов. - А когда закончится, не знаю. Вот Шер-эд-Дах летал добрых два часа, а вы помельче его, значит еще дольше будете.

Северянка опустилась на колени и принялась раздувать розово светящиеся угли. А когда из темноты послышалось радостное ржание и к костру выбежала Ирга, Кьяра даже не совладала с собой и прослезилась, уткнувшись в спутанную лошадиную гриву.

На радостях Кьяра раздала всем без исключения по лепешке, достала фляжку с остатками вина и принялась строить планы на будущее.
- Таааак... придется ведь догонять караван, откуда эти обормоты сбежали. Крюк, конечно, но не бросать же деток в пустыне. А потом поедем, куда собирались. Как полагаешь, Каух, много времени потеряем?

- А мне уже всё равно, - стиснул руками голову несчастный асассин. - В старика меня превратили, посредь пустыни отправили, говорящими верблюдами и демонами затравили... Чего уж там. Давайте, добивайте. Куда этих ... небожителей отвезти? На юг? На север? На восток? На запад? - он вскочил и пнул ногой ближайший камень. Камень не особо впечатлился, имея многометровые корни под песком, а Каух взвыл и шлёпнулся обратно на песок.

- Что значит - куда отвезти? - удивился верблюд над ухом северянина. - Разумеется, в ту сторону, где вы будете искать колдуна-наррабанца с татуировкой в виде буквы "рей" на лбу! Или вы, хитрые дети порока, забыли, что работаете на меня? Или злые духи подстрекают вас: мол, не грех и обмануть того, с кем заключен договор, если этот несчастный стоит на четырех копытах? Что слышу я? Тебя затравили говорящими верблюдами, северный колдун? Если ты так иносказательно намекаешь на то, что тебе надоело слушать мои стихи, то лучше не подтверждай это даже кивком. Потому что тогда, клянусь тем, кто сотворил море и сушу, я не удержусь и плюну на тебя!

- А у тебя всего два горба, - хмыкнула северянка. - А чтобы везти этих малолетних балбесов, нужно самое малое - три. Сумеешь отрастить третий горб до утра, никуда не будем сворачивать, возьмем их с собой. У нас, правда, воды на всех не хватит, да и еду не рассчитывали. Ну в крайнем случае через полгодика вернем их родителям два мешочка с костями. А ты утешишь несчастных подходящим к случаю стихом. Давай пока, упражняйся. Почитай деткам стихи, они тебе сыграют, а мы отойдем на минутку, кой-чего обсудим.

Кьяра подхватила безутешного напарника под локоть. Каух не сопротивлялся, позволил отвести себя в сторонку, усадить на одеяло и покорно отхлебнул из фляжки, пробормотав:
- А хоть бы и яд...

Наемница села перед ним, скрестив ноги.
- Я тебе теперь кой-чего расскажу, а ты слушай, может чего вспомнишь. Тебя зовут Каух, тебе тридцать пять лет, а познакомились мы с тобой полтора года назад...