Луния поморщилась. Массивные конструкции выглядели надежными, и о такой возможности она даже не думала. До сих пор.
- Парочка вымерших магов с молниями и огненными шарами в узких коридорах не сильно лучше, - уверил его Ано, не отрываясь от своего занятия.
- Лучше. Тебе просто коридор на голову никогда не падал, - продолжал задираться младший страж.
- У нас разный опыт, - кивнул более старший.
- Опыт означает, что вы пережили и магов, и землетрясения, - отметила имперка. - Это успокаивает.
После короткого перекуса, хаджит открыл дверь и отряд двинулся дальше. Всего через несколько сотен шагов путников ждал неприятный сюрприз - уходящий вниз коридор был до самой верхней ступеньки затоплен горячей водой. Вздохнув, Фаль молча сменил направление, и вскоре все пятеро снова оказались в темном тесном тоннеле с решетками вместо пола и таким низким потолком, что передвигаться без труда получалось только у хаджита и имперки. Больше всего неудобств эта дорога доставила Ано - из всей компании он был самым высоким. Двуручный топор также не облегчал задачу, но его данмер предусмотрительно снял и тащил в руках. То же сделал и Амер со своим посохом.
Поэтому когда впереди, наконец, показался люк, и стражи первыми соскочили в него, данмерам даже не пришлось вооружаться. Вывернувшие на звук откуда-то прямо из стен сферы-центурионы сразу же отправились к автоматическим предкам: левая получила навершием тяжелого посоха по "голове", а у правой лезвие топора почти перерубило тонкую "шею".
- Вот это предусмотрительность, - удивился Амер, с силой втыкая оружие куда-то в самый центр автоматона. - Как раз думал, кого бы убить...
- С чего такая кровожадность? - Ано тоже добил "своего".
- После такого коридора... - Лунии низкий тоннель особенных проблем не доставлял, но сложности меров она понимала. Убедившись, что опасности нет, она спрыгнула следом за стражами и почти небрежно провела рукой по плечам Амера и Ано, снимая напряжение в мышцах. Практики в отношении магии восстановления в этих катакомбах у неё было предостаточно.
- Мы в городе Кагренака, - тихо проговорил хаджит, проводя пальцами по врезанной в стену надписи. Секунду или две он выглядел заметно мягче, почти печально, потом с обычным серьезным выражением посмотрел на данмеров.
- Стражи будет больше.
- Амеру будет, где развернуться, - пожал плечами Ано. Кивком он поблагодарил Лунию за проявленную заботу. Какой бы легкомысленной она не была, маг школы Восстановления всегда был кстати.
- Спасибо, - улыбнулся девушке младший страж. - Фаль... А, впрочем, ладно.
Он первым двинулся дальше, оставив арьегард Ано.

Дальнейшая дорога была проще и сложнее одновременно. Сухие удобные коридоры, неповрежденные, в основном, ступеньки, свет и даже редкие предметы мебели, все более отличные от привычных данмерам грубых коренастых остовов. Чем выше они поднимались, тем выше становились потолки, тем сложнее резьба, тем изящнее немногие сохранившиеся предметы. Даже хрупкие тени покрывал и ковров, казалось, были заметно богаче формами и оттенками.
Сложностью было то, что здесь намного чаще попадалась охрана. До сих пор стражам везло - единственный центурион, вышедший из стены им навстречу, был уже покалечен: из золотистого корпуса валил пар, и механизм то и дело скручивало судорогой, делавшей его до странности похожей на тяжело раненое живое существо.
Амер замешкался, невольно пропустив второго стража вперед, так что Ано отвлек внимание центуриона на себя. Предусмотрительно держась подальше от молотообразных конечностей, взмахами топора он ограничивал действия автоматона так, что у Амера оставалось достаточно пространства для маневра. Стряхнувший с себя наваждение страж зашел центуриону за спину и, примерившись, вогнал посох куда-то под толстую броню. Пар повалил сильнее, автоматон задергался, заставив данмера выпустить древко. Металл заскрежетал о металл, но эбонит оказался сильнее: огромная махина качнулась раз, два, и, наконец, с громким стуком повалилась на пол.
Следующую минуту Амер провел пытаясь добыть посох обратно - при помощи второго стража и десятка-другого отборных ругательств. Из уважения к девушкам, бранились вполголоса.
Впрочем, Селии обычно было не до выбора слов Стражами, а Луния не обратила бы внимания в любом случае; её слишком захватила сама сцена. Паровой центурион выглядел таким... сломленным. И, в отличие от сфер, слишком человекоподобным. На секунду её взгляд словно затуманился, перекрашивая ситуацию: два вломившихся в дом грабителя добивают искалеченного хозяина, а ещё трое алчно ждут, когда же можно начать поиски добычи. Рациональная часть сознания тут же возразила, что центурионы не могут считаться живыми, а эти руины давно покинуты всеми обитателями. К тому же если те же книги не вынести отсюда, они так и останутся навсегда забытыми и потерянными. Но это почему-то утешало слабо.
- Здесь начинается центральная часть, - предупредил хаджит, не проявивший ни к центуриону, ни к посоху интереса, но успевший внимательно обследовать высокую дверь, такую изящную, что она украсила бы и башню Белого Золота.
- Скажи мне, Фаль, - Амер, наконец, вернувший себе оружие, прислонился к стене, чтобы отдышаться, и теперь любовался сложными створами: за ажурной золотистой сеткой их поверхность укражала мозаика из сине-зеленых самоцветов, блестевших, как крылья жуков. - Почему здесь нет ни одного привидения?
Хаджит пожал плечами.
- Я хочу отдохнуть немного. Привал, - Фаль дернул обоими ушами одновременно, а потом направился к ближайшей закрытой двери обычного размера.
- Не вытряхни ниоткуда еще одного центуриона, - младший страж еще раз осмотрел посох, потом закинул его на плечо и двинулся вслед за хаджитом, тогда как Ано остался охранять нанимательниц.

Их обоих не было несколько часов. За это время Селия успела достать блокнот и расположиться с ним перед дверью, зарисовывая мозаику, а оставшийся страж пересобрал сумки и занялся фехтованием с тенью - отложив топор, он вытащил из-за пояса небольшой кинжал.
Луния, которая всё ещё вела себя непривычно тихо, какое-то время наблюдала за Стражем прежде чем заговорить:
- Я могу создать что-нибудь... скампа?
- ...скампа... - что именно пробурчал данмер перед этим, девушка не разобрала. Но после секундной паузы, Ано добавил. - Можешь создать за моей спиной источник света. Будет удобнее.
Девочка кивнула, и за спиной стража разгорелся небольшой, но достаточно яркий шарик, вызвавший к жизни резкие чёрные тени.
- Благодарю. Так удобнее. - После чего Ано вернулся к прерванному разговором занятию.
Когда двое отсутствующих членов отряда вернулись, на щеке Амера красной чертой красовалась свежая царапина, а хаджит выглядел энергичнее обычного и нес в руках новенький арбалет, а за спиной - полную сумку болтов. Данмер бросил посох к остальным вещам и устало потянулся.
- Идем дальше или остановимся здесь? - поинтересовался он.
- Ты выглядишь так, что лучше пока что остаться здесь, отдохнуть и поесть, - отозвалась Луния, критически рассматривая царапину.
- Я здоров и полон задора, - уверил ее Амер, устало сползая по стене на пол рядом с оружием. - Но забочусь о вас.
- К тому же мне интересно, где вы были, и что там случилось, - не обращая внимания на его слова продолжала девочка. - А слушать лучше не на ходу.
- Сне... Фаль вооружался, я охранял, ничего необычного, - Амер, следуя за ее взглядом, потрогал щеку, и, словно внезапно вспомнив о ранении, принялся рассматривать его в отражении полированной стены.
- Ох, во имя Девяти, - Луния подошла к стражу и провела пальцем по царапине, которая тут же затянулась. - Заражения не было, и то хорошо.
Амер ответил ей благодарным жестом - то ли кивком, то ли поклоном.
- Что там дальше и далеко еще? - Ано закончил тренироваться, когда вернулись разведчики, потому рвения продолжать путь тоже не выказывал.
- Мы ходили назад, не вперед, - буркнул хаджит, не отвлекаясь от новой игрушки. Он, очевидно, уже не в первый раз проверял каждый элемент механизма в поисках дефекта или какой-нибудь неисправности. Неисправностей не было.
- Ну и дураки, - равнодушно отреагировал старший из стражей. - Время потрачено, что дальше - не известно. Лучше разбить привал.
- Сам дурак, - тем же тоном заметил Фаль.

Луния, не слушая, сняла усталость сначала с Амера, потом - с Ано даже не дожидаясь, пока последний встанет спокойно. С практикой это занимало всё меньше времени, и заклинание стало чуть ли не рефлекторным. Она старалась не думать, сколько раз пришлось за последние дни пользоваться им самой. В процессе она ворчала себе под нос что-то про "больших детей, которые не следят за собой". Закончив, она встала между хаджитом и Ано, уперев руки в бока.
- Взрослые... Я тоже считаю, что стоит устроить привал. Магия не заменяет нормального отдыха... ну, почти. Поэтому ты, - она ткнула пальцем в хаджита. - мог бы принести воды или сказать, где она здесь есть. А ещё кто-нибудь, - выразительный взгляд на стражей. - Мог бы заняться едой. Вместо того чтобы ругаться.
Хаджит кивнул.
- Я не знаю, что будет дальше. Поэтому лучше отдых. Жилые помещения - там, - он указал в направлении одной из дверей, теперь открытых.
- Значит, там и устроимся. - на ответ хаджита Ано только едва слышно хмыкнул. Спорить с Лунией он тоже не собирался, потому подхватил часть сумок и отправился в указанном направлении. Амер нехотя отковырял себя от стены и пошел помогать.
Жилые помещения были не столько за дверью, сколько за комнатой и коридором, в которые эта дверь вела, зато состояли из всего, что могли пожелать уставшие путники - большой, когда-то богатой кухни, ванных, кладовых комнат и доброй полудюжины спален, включая одну двухэтажную. Селия, подмигнув подруге, нарисовала на двери этой комнаты и самой роскошной ванной по перечеркнутому символу "мужской пол" угольным карандашом.
- Хорошая мысль, просто отличная, - одобрила Луния, и нахмурилась. - Надеюсь, все умеют читать...
- А кантаты Вивека нам зачитывали сиделки по вечерам у камина, - заметил Амер, как раз вынырнувший из "кухни", и успевший оценить художества Селии. Забрав кусок угля, он сунул нос в каждую из оставшихся комнат и, наконец, выбрав, оставил на двери крупную букву "А".
Смутившаяся было Луния прыснула:
- Прости, привычка. В легионе примерно так и было временами. Не с сиделками и без камина, конечно... и не совсем кантаты.
На голоса из "кухни" показался и Ано. Осмотрев росписи, он хмыкнул.
- Это для меня, что ли? - ткнул он подбородком в букву Амера.
- Свою ставь сам, - младший данмер кинул ему остатки угольного карандаша, которые старший, поморщившись, вернул обратно Селии, не воспользовавшись.
- Обойдусь.

Восход солнца, день 2, Красная гора

Утром хаджит, наконец, открыл мозаичные двери. Он был собраннее обычного, и теперь шел первым, то и дело останавливая остальных жестом. За коротким стрельчатым коридором открывался просторный полусферический мозаичный зал, украшенный четырьмя огромных размеров центурионами. Снежок долго не решался выстрелить в одного, но болт с одиноким тихим "взз" застрял где-то в шейных жгутах колосса, не пробудив его к жизни.
Из зала выходили три двери. Путники по очереди обследовали боковые - левая вела к нескольким пролетам широкой лестницы, заканчивающейся цилиндрической комнатой, большую часть которой занимал какой-то сложный механизм - многосоставчатые цветные линзы, тонкие, словно иглы, рычаги и сложные лабиринты на корпусе основного механизма и сейчас вызывали восхищение точностью работы, невиданной больше в мире после исчезновения двемеров. Правая уводила в нижнюю часть полусферы, к тяжелому механизму, очевидно, предназначенному для работы с колоссами наверху. Дорога прямо вела наверх и вперед, к полуцилиндрическому коридору, прозрачные окна в правой стене которого открывали вид на большой полутемный зал, заваленный частями металлических тел. Сквозь стекло трудно было определить расстояние, но каждый палец на некоторых руках мог бы поспорить величиной с обоими данмерами, вставшими спина к спине. Дальше новый коридор изгибался направо и открывал двери в комнаты, заставленные двемерской техникой, одновременно прекрасной и непостижимой, похожей на головоломки, забытые в недрах горы богами.
Новая лестница изгибалась направо, но здесь отряд ждала неожиданная заминка. Селия, то и дело отстававшая, на этот раз попросила передышки и свернулась в клубок у стены, массируя виски пальцами. Луния тут же опустилась на пол рядом, пытаясь понять, что произошло. Альтмерка благодарно улыбнулась.
- Немного болит голова, - призналась она, почему-то шепотом. - Но не в этом дело... У меня странное чувство.
- Чувство? Какое?
- Как будто здесь что-то есть... Кто-то есть. И оно наблюдает за нами.
- Наблюдает... ты не можешь сказать, кто?
- Я не знаю. Я просто чувствую взгляд, - альтмерка неуютно повела плечами. - Может быть, это только атмосфера этого места... Здесь столько всего произошло.
- А ты не можешь как-то от этого... ну, закрыться? Я хочу сказать, если это действительно только атмосфера.
- Я попробую, - кивнула Селия, копаясь в сумке в поисках фляги. Отпив несколько глотков, девушка решительно кивнула. - Можно отправляться дальше, я думаю.

Коридоры сложной широкой спиралью поднимались наверх, открывая все новые комнаты, одна диковиннее другой. Жучино-синий цвет мозаики постепенно сменился глубоким зеленым, и, наконец, прохладным оттенком глубокого моря. Селия достала из сумки одну из своих книг, и теперь то и дело сверяла надписи на стенах с ее страницами. Хаджит притих и теперь почти не оборачивался к остальным членам отряда.
- Это всё выглядит совершенно не так, как я... ожидала, - нарушила молчание Луния, проведя рукой по иссиня-зеленой стене. - А ещё... я - не мистик, но у меня тоже чувство, что здесь есть что-то живое. И огромное. Словно оно повсюду. И это точно не какая-то там иллюзия, оно не просто кажется. В этом я уверена.
- Хорошо бы не вляпаться в неудавшегося бога, - проговорил себе под нос Амер. Он тоже ловил себя на том, что постоянно присматривался и прислушивался, хотя сам бы не мог понять, к чему именно; озирался, почти ожидая увидеть за плечом что-то или кого-то, хотя знал, что никого, кроме маленького отряда здесь не было. Он ускорил шаг, чтобы нагнать хаджита. Тот будто бы не заметил компании.
Последняя секция лестницы оканчивалась балконом, открывающим вид на большое... Больше всего это напоминало музыкальный инструмент, невероятно-сложную эолову арфу из хрусталя, причудливо вырезанных прозрачных камней и яркого золотого двемерика. Некоторые части конструкции едва заметно двигались, будто от неслышного ветра. С противоположной стороны площадки была только ажурная многослойная дверь, отделанная мерцающим фиолетовым камнем.
Хаджит вопросительно оглянулся на девушек. Его розовые глаза с расширенными зрачками выглядели почти испуганными.
- Мы прошли уже далеко. Пройдём и дальше, - голос Лунии звучал слегка мечтательно. Казалось, её куда больше занимает даже не арфа, а что-то невидимое и неосязаемое, разлитое вокруг.
- Лучше бы вам точно знать - куда и зачем, - голос Ано на контрасте прозвучал тихо и хрипло. Данмер не мог оторвать глаз от циклопической конструкции внизу и впереди. Где-то здесь Неревар должен был встретить Дагот Ура, где-то здесь происходила та битва, после которой все истинное стало ложью. Страж не мог рационально объяснить ощущения, которые у него вызывал этот зал. Тревога, предвкушение, опасность, ожидание чего-то близкого - все смешивалось в неподдающемся описанию гнетущем давлении.
Хаджит прошел к двери и некоторое время осматривал ее, потом повернулся к попутчикам. Стоящие торчком уши и расширенные глаза придавали его лицу выражение, которое в другой ситуации было бы почти комичным.
- Я не знаю, как это открыть, - его голос заметно дрожал.

Пока хаджит занимался дверью, Луния отстранённо бродила по залу, всё ещё вслушиваясь в собственные ощущения и не обращая особенного внимания на Фаля. У самого парапета балкона обнаружился не то механизм управления, не то орнаментированный алтарь. В этом месте сложно было сказать наверняка. Девушка медленно провела рукой по граненым линзам из самоцветов, которые усыпали поверхность. Линзы крепились на рычажках, которые, судя по виду, можно было переключать. Голос хаджита её отвлек, и девушка повернулась к Фалю:
- Совсем никак? - разочарование стряхнуло даже временную отстранённость от реальности. Луния кивнула на набор линз. - А что это такое, ты не знаешь?
Хаджит покачал головой.
- Я помогу? - вызвалась Селия, тоже подходя к двери. Она не знала даже, с чего начать, но была уверена, что стоит попробовать.
Луния, посмотрев ещ раз на панель, со вздохом присоединилась. Ей очень хотелось попробовать переключить рычажки, но даже в теперешнем состоянии девушка понимала, что это не самое безопасное дело. Может быть, если дверь так и не получится открыть и они будут уходить...
- Это звуковой замок, - после паузы нехотя произнес Амер. Он не смотрел ни на дверь, ни на арфу, вместо этого разглядывая мозаичный пол. - Его открывает мелодия органа.
- А играют на нем как? - глаза Лунии вернулись к панели. - Через эту штуку?
- Это... Нет, это лучше не трогать, - данмер все еще разглядывал мозаику. - Можно попробовать камнем или стрелой.
- Камнем? - не поняла имперка. - Как это?
- Запустить одну из вертушек... Штуковин, похожих на флюгеры.
Фаль отвлекся от двери и подошел к балкону. Пересчитал "вертушки".
- Какая нужна?
Амер молчал.
- И что будет, если промахнуться, - вполголоса добавила Луния.
Еще раз обведя взглядом весь маленький отряд и убедившись, что никто не имеет понятия, хаджит зарядил арбалет и прицелился. Болт попал точно в углубление похожей на крыло эоловой арфы "вертушки", но вместо мелодии инструмент издал высокий болезненный скрежет, от которого, казалось, вздрогнул весь зал и едва не сломались кристаллические нити его труб. Фаль флегматично принялся перезаряжать оружие.
Вторая попытка была еще неудачнее первой - инструмент словно ударили, кристаллическая крошка посыпалась вниз. Выругавшись вполголоса, хаджит пустил третий болт.
На этот раз орган зазвучал так, как должен был звучать. Воздух звенел от напряжения, казалось, ноты можно было увидеть, хрустальные струны переливались их светом. Органу резонировал камень балкона, мозаика, даже сама дверь, створы которой вздрогнули и начали открываться. повинуясь невидимому механизму. За последними створами было темно - не той темнотой, которая селится в подвалах заброшенных зданиях, а густой, глубокой, чернильной, почти осязаемой темнотой, которая сначала вздрогнула и будто подалась от звуков органа, а потом хлынула из проема наружу одной плотной волной.

где-то, Восход Солнца день N (хронология прервана на этом этапе)

Луния

- Что?.. – Луния резко села и охнула, подняв руку к голове. Мир вокруг кружился и танцевал, причём вместо уже привычной синевы вокруг разливалось красноватое сияние. А под рукой вместо гладкого пола двемерского города чувствовался грубый камень. И здесь было жарко, так жарко, как в том дурацком туннеле, но иначе. Воздух, к которому Луния успела привыкнуть, часто был насыщен влагой, этот же жар был сухим. И всё это в сумме было очень, очень плохо. Как и то, что она не слышала больше никого. Только потрескивание и шорох, низкие, тревожные звуки скрежета камня о камень.
- Селия? – тихо, не открывая глаз, спросила девушка в пространство. – Амер, Ано? Фаль?..
Тишина.
Луния попробовала крикнуть, но и так никто не отозвался, к тому же крик в огромной зале прозвучал тихо и жалко, словно придавленный шепотом камня. Если её спутники и были здесь, то они или не слышали, или не могли ответить. Вздохнув, девушка попыталась прогнать головную боль магией, но знакомая сила, которая всегда приходила, стоило только позвать, на этот раз отдалась неожиданной вспышкой боли, и Луния всхлипнула. Отказавшись от дальнейших попыток, она просто сидела, опустив веки, пока не почувствовала, что способна подняться, не упав. И каждую секунду прислушивалась к тому, что происходит вокруг, в любой момент ожидая, что раздадутся шаги или прозвучит чей-то голос. Но тщетно.
Получив, наконец, возможность оглядеться вокруг, она вскинула руку ко рту. В центре небольшой чаши из растрескавшейся скалы, на краю которой она очнулась, бился живой камень, который было невозможно не узнать. Сердце Лорхана. Которое исчезло после того как Нереварин уничтожил Дагот Ура. Чашу заливал тусклый красный свет, и Луния, даже не глядя вниз, знала, что это лава. Она могла быть не такой начитанной как Селия, но описания того, что случилось и как случилось передавались из уст в уста. Грани камня маслянисто отблескивали, и такие же блики пускали лужицы какой-то жидкости под сердцем. От чаши к плато у стены уводил очень ненадёжный на вид деревянный подвесной мостик.
«Ах, Селия, видела бы ты это...» - на этой мысли девушка едва подавила всхлип. Селии здесь нет, и неизвестно, жива ли она. И все остальные. Впрочем, пока что оставалась надежда, что её спутники просто оказались на более высоких уровнях.
«Или появились над лавой»
Стараясь не обращать внимания на эту мысль, девушка вскинула руку. Над головой, обегая скалу, шла видимая с чаши дорожка, и если там кто-то есть, он может заметить свет, ведь так? С пальцев сорвался пульсирующий магический огонёк и взмыл вверх... но погас, не долетев и до середины пещеры. Боли на этот раз не было, фонарик просто погас, будто его и не было. Луния, нахмурившись, попробовала снова. На этот раз болезненно-болотный свет просто стёк сквозь пальцы. Снова и снова она пробовала создать свет, пока пальцы не начали дрожать, заставив её сжать руку в кулак. Магия здесь – где бы ни было это здесь – работала неправильно.
Девушка почувствовала, что в горле встал ком, мешая дышать, а стены пещеры снова начали кружиться, словно в такт с бешено бьющимся сердцем. От жары и нервов по лбу градом стекал пот. Магия не работает. Она одна в зале Сердца. О, Девять, она одна!
Луния никогда по-настоящему не оставалась в одиночестве. Город, потом легион, потом – компания спутников. Всегда был кто-то, кто мог взять на себя ответственность, кто-то, с кем можно было идти вперед. Пусть даже Луния после продажи фермы предполагала, что ей придётся действовать в одночестве, всерьез она не понимала, что это значит. До сих пор. Сделав шаг назад на дрожащих ногах, она обо что-то споткнулась и снова упала, больно ушибив локоть о камень. Машинально потерев ушиб, она повернулась и заметила собственный мешок, который, видимо, свалился с плеча, пока она лежала без сознания. Жадно схватив сумку, она убедилась, что все её вещи на месте. Еда, питьё, одежда... схватившись за пояс, она поняла, что кинжал тоже с ней. Всё... не так плохо. Просто нужно успокоиться, найти остальных, или хоть кого-то, только осторожно, потому что если здесь где-то Дагот Ур... Аэдра, я даже не знаю, когда это и как отсюда выбираться! И в одиночестве...
Поняв, что снова начинает паниковать, Луния крепко обхватила себя руками и постаралась успокоиться. Для этого были разные методы. Целители обычно использовали магию, но можно было обойтись и без неё. Вспомнив, с чего когда-то начиналось её обучение, Луния достала из мешка скатанное одеяло и уселась на него, скрестив ноги и выпрямив спину.
Сложив на коленях подрагивающие руки, она уставилась на одно из углублений в полу и сделала несколько глубоких вдохов.
- Приди, Кинарет!

После перерыва собственный голос на фоне звуков лениво лопающихся лавовых пузырей прозвучал чуждо. Каменные стены отразили слова эхом, и Луния на секунду запнулась. Обращение к божеству воздуха в этом царстве камня и кристалла? Но, сделав вдох и облизав пересохшие губы, девушка закрыла глаза и упрямо продолжала:
- В слепом ужасе
И это действительно так. Страшно, очень, и одиноко. Она останется здесь, так и не поняв, что происходит?
Не понять мне тайн
Под дланью твоей
С твоим наставлением
Во славе твоей
Всё покорится
На последней строке голос дрогнул, но Луния, не обращая на это внимания, упрямо продолжала заново:
- Приди, Кинарет! В слепом ужасе...
Мантра действовала, постепенно успокаивая дыхание своим ритмом, привычностью и воспоминаниями. Для медитации годился почти любой текст, но Луния предпочитала обращение именно к Кинарет. Эти молитвы были связаны с детством, когда всё было просто, ярко и правильно. Когда она только смотрела на то, как другие целители выполняют свою работу – а потом и пробовала сама. И теперь, раз за разом проговаривая речитатив, концентрируясь на словах, она забывала об одиночестве и жаре, о каменных стенах вокруг. Она мысленно вернулась домой – в то время, когда они с отцом ещё не перебрались на ферму, возвращая старые чувства и эмоции.
Когда через десяток минут девушка снова открыла глаза и поднялась, она уже снова была собой. Даже то, что Кинарет не ответила на молитву, её не смущало: магия здесь работала так странно, к тому же у неё не было ни алтаря, ни хотя бы амулета. Мантра должна была только привести её в нужное состояние духа, и с этим она справилась. Да, она, Луния всё ещё одна, в каменном зале с сердцем Лорхана, в прошлом... или без сознания в подземном городу у той арфы, но ситуация уже не казалась настолько катастрофической. У неё есть оружие, деньги. Кроме того насколько Луния помнила хроники, отсюда можно было выбраться на поверхность. Найти сильного мистика, понять, что произошло, и вернуться. Найти остальных. План есть, и нужно двигаться. Для начала – подальше отсюда, потому что эта жара рано или поздно её изнурит.
Луния закинула за спину мешок и проверила, удобно ли висит кинжал, подарок Амера. Теперь у неё не было Стражей, которые принимали бы удар первыми. На магию она почти не могла положиться тоже, но тяжесть оружия на боку придавала уверенности. Пусть даже пользоваться им Луния особенно не умела. Положив для надёжности руку на рукоять, девушка направилась было к мостику, но остановилась на краю, оглянувшись. Огромное каменное сердце продолжало сочиться кровью. Капельки словно просачивались сквозь гладкую поверхность, собирались вместе и стекали вниз, сливаясь с сёстрами в небольшие ручейки, чтобы потом заполнить углубления в полу или стечь ниже, на кипящую лаву. Это было... неправильно. То, что оно истекает кровью. То, как Дагот Ур использовал сердце.
«Будет использовать», - поправила себя девушка и медленно вернулась к камню, стараясь не наступать в кровавые пятна. Критически осмотрев сердце, она так и не смогла понять, что с ним не так. Или – как помочь. Сердце казалось просто – ну, камнем. Пусть и живым. Может быть, магия могла бы сказать больше, но... Луния задумчиво посмотрела на руку и снова призвала силу, к которой привыкла обращаться. Медитация или случайность, но ладонь засветилась мягким – особенно мягким здесь, в царстве лавы – голубым светом. Времени подумать не было: магия здесь могла предать так же быстро, как отозвалась, и девушка рывком прижала ладонь к поверхности сердца, пытаясь его понять.
Реальность будто бы взорвалась под ее пальцами. Живой камень, пещера, она сама - все исчезло. Остался только мерный ритм, похожий на медленный стук огромного сердца, или, может быть, шаги. Бум, бум, бум, бум...

Бум. Она была огромным колоссом из плоти, магии и металла. Деревья ломались под ее ногами. Пальцами она сжимала мозаичные башни, и они рассыпались стеклянной и каменной крошкой. Позади нее маршировала армия, но Лунию вперед несли неутомимые ноги и подгоняла боль - в ее груди будто бушевал пожар, грозивший проплавить и ребра, и панцирь. Казалось, само время стонет и разрывается вокруг нее.
Бум. Она лежала в темной пещере, мертвая многие годы, и сквозь нее медленно прорастали грибы.
Бум. Вершина горы. Пронзительный, оглушающий холод, почти нечем дышать. Взмахи чудовищных крыльев поднимают вьюгу.
Бум. Она в жерле вулкана, и ее со всех сторон окружает ревущее пламя. Все летит вверх с такой скоростью, что в лаве образуется вихрь, и скоро само понятие направления теряет смысл.
В калейдоскопе картин, образов и ощущений Луния почти потеряла себя. В последнем образе не осталось даже осознания тела, но через какое-то время, после непрерывных попыток вырваться из колеса разных реальностей, она почувствовала, что почти может пошевелиться. Как-то – потому что Луния не была уверена, чем она является на этот раз. Всем вместе? И голем, и каркас, и девочка из Морровинд? В сознании словно что-то щёлкнуло, и на миг она смогла ощутить пальцы, которые касались камня. Уцепившись за этот образ даже через вихрь чуждых – иной её? – ощущений, она упорно пыталась почувствовать то тело, расслаиваясь в действиях и мыслях. Другие-я не хотели отпускать, опутывали струнами образов, подбрасывали ловушки из памяти многих воплощений, пытались подменить скуку ярким конфетти впечатлений, сбить с толку. Но нити рвались одна за другой, и, когда лопнула последняя, Луния рухнула в темноту, где не было ничего, даже мыслей.

Очнувшись, она какое-то время не понимала, что происходит.
Ни вулкана, ни рушащихся городов, ни сердца Лорхана. Просто стена и лестница, которая спиралью тянется вдоль камня. Почти минуту девушка, отодвинув заплечный мешок, просто лежала на спине, глядя в пространство. Башня – если это была башня – уходила вверх, во тьму. Лестница, насколько было видно, заканчивалась просто в стене. Здесь было относительно светло, но двемерские светильники не доставали до крыши, и ощущение было таким, словно она смотрит на затянутое тёмными тучами беззвёздное небо. А, может, так оно и было. Луния обнаружила, что она в какой-то степени потеряла способность удивляться новым чудесам. По крайней мере, это уже больше походило на город, в котором они нашли арфу. Девушка надеялась, что это хороший знак. Может быть, отсюда получится вернуться. Или нет. Она помнила, сколько трудов стоило Фалю находить путь и открывать двери. На это она точно не способна. Особенно без магии.
Почти бездумно она снова, как в чаше, подняла руку и призвала свет. К её огромному удивлению, огонёк держался. Дрожал, плавал из стороны в сторону, временами мигал, но – светил. Погасив огонёк, Луния осторожно подобралась к краю лестницы и ахнула: огромную комнату занимали не менее монструозные полки, уставленные книгами. Которые, по виду, соответствовали шкафам и были чуть ли не с саму девушку. А ещё – она была высоко. До пола было дальше, чем с любой из башен форта, и Луния на миг застыла, пережидая внезапный приступ головокружения. На горе бывало и повыше, но там у неё было время приспособиться, и хватало других дел, кроме как смотреть вниз. В голове крутилась бездумная мысль: Фаль всё-таки довёл до библиотеки. Жаль, что здесь тоже нет Селии.
Аккуратно отодвинувшись к стене, она подобрала вещи и медленно пошла вниз, чувствуя себя совершенно разбитой и неспособной ни о чём думать. Равновесие, достигнутое в чаше, испарилось, словно его и не было. Всё, чего ей хотелось – это просто найти ровное место, откуда нельзя свалиться вниз за несколько десятков шагов, и выспаться. Просто выспаться, без видений и снов.

где-то (Ано)

Зрение вернулось сразу. Вот все вокруг исчезло, затопленное непроницаемым мраком, а уже в следующий миг - или так показалось? - Ано снова мог видеть. Пальцы до боли сжимали рукоять топора, который Страж не помнил, как и когда выхватил. Серый туман, доходивший данмеру до середины голени, неподвижным одеялом укрывал пол огромной пещеры. Казалось, что он испаряется с поверхности льда, которым был выстлан серый камень под ногами, но холода Ано почему-то не чувствовал.
Все это Вечный Страж отметил автоматически, не акцентируя на этом внимания. Потому что зрелище перед ним и над ним, на какое-то время полностью его парализовало и ошеломило.
В неярком, рассеянном свете, который, казалось, сочился отовсюду и ниоткуда, в пещере высилась огромная, подавляющая своим величием, фигура. Голем был недоделан - раскрытая грудная клетка была пуста и меж гигантскими ребрами виднелась паутина кабелей, что должны будут опутать Сердце. Бесчисленные канаты и подпорки поддерживали безжиненного Акулахана, чью металлическую кожу покрывал тот же лед, который не таял на полу пещеры. Казалось, что само время беспомощно остановилось и оцепенело в присутствии колосса, покрыло его пристанище вечной глазурью.
Ничто не шевелилось вокруг, ничто не нарушало тишины настолько полной, что данмеру в какой-то миг показалось, что вернув себе зрение, он лишился слуха. Никого из своих спутников Ано вокруг не видел и только прокусив губу до крови он сумел удержаться от крика, от желания позвать кого-то, разбить в дребезги эту гнетущую, сводящую с ума тишину. Стражу пришлось сосредоточиться только на своем дыхании - глубокие вдохи и выдохи помогли справиться с подступившей паникой, от которой бросало в жар и в холод, а мышцы сделались настолько ватными, что он едва не выронил топор.
Нереварин разрушил Акулахана. При помощи Разделителя и Разрубателя он уничтожил Сердце, оборвал его связь с Дагот Уром, вскрыл ложь Трибунала. Это произошло десять лет назад.
Но сейчас Ано видел перед собой чудовищное оружие Дагот Ура так, словно он перенесся на десятилетия в прошлое, когда в грудь колосса еще не вложили бьющееся Сердце Лорхана. Корпрус еще не явил Вварденфеллу свою жуткую суть, Трибунал еще пользуется любовью и уважением ничего не подозревающих верующих, Неревар еще не прибыл на остров по приказу Императора. Азура, что же было за той дверью, которую Фаль открыл им всем на беду?..
Если бы его спросили, то Ано не смог бы ответить - сколько времени он простоял на месте, борясь с собой. Время ничто не значило в этом месте. Но когда он все же смог пошевелиться без риска потерять над собой контроль, рассудок Стража снова заработал. Нужно было убедиться, что вокруг дейсвтительно никого нет, поискать возможные выходы. Проверить, нет ли поблизости строителей и других прислужников Дагот Ура. Нужно было делать хоть что-нибудь, чтобы просто не сойти с ума.
Этому нехитрому плану Ано и последовал. Кроме звука его шагов ничто так и не нарушало тишины - ниоткуда не доносилось ни шороха, ни эха. Ноги приходилось ставить аккуратно, чтобы не поскользнуться на вездесущем льду и осмотр пещеры занял довольно много времени, но Стража не оставляло ощущение, что как раз времени у него здесь предостаточно.
Сначала данмер наткнулся на проем широкого коридора, уводившего из пещеры куда-то в темноту - постоянно прислушиваясь, Ано прошел по нему насколько хватило света из пещеры, но быстро вернулся. Куда бы коридор не вел, там было пусто и безжизненно - не шаркали ногами Рабы Пепла, не пыхтели Пробудившиеся Спящие. Этот факт вызвал у Вечного Стража глубочайшее облегчение - меньше всего хотел бы он оказаться один, в самом сердце Красной Горы, когда она кишела отродьями Шестого Дома. Но одновременно с облегчением росла и тревога: неужели время действительно остановилось и только он, каким-то чудом, оказался этому неподвластен и обречен вечно скитаться в тумане прошлого?

Вернувшись к Акулахану, Ано продолжил осмотр пещеры и в тот момент, когда уже совсем было решил, что коридор - единственный отсюда выход, наткнулся на узкий карниз, уводивший ниже основного уровня-пола. В конце этой дорожки оказалась деревянная дверь, странно контрастировавшая с окружающим: стиль Велоти диковато смотрелся в святая-святых двемеров. Открыть ее не получилось - ключ от замка забыли оставить рядом, так что пришлось прибегнуть к другим методам. К этому времени Ано пришел к выводу, что он действительно абсолютно один и тишина опротивела ему настолько, что он с заметным облегчением снова достал из-за спины топор и набросился на стоящую перед ним преграду.
Дерево оказалось неожиданно твердым и прорубалось плохо, потому прежде чем Страж сумел вырубить замок, ему пришлось изрядно повозиться - его топор все же был предназначен для боя, а не для плотницко-столярных работ. Но, наконец-то, он справился и, распахнув дверь, шагнул в темноту за ней - по странности, свет из пещеры словно сюда не проникал. Вместо этого, постепенно начали разгораться факелы на стенах - данмер оказался в полукруглом оштукатуренном помещении, которое вызвало стойкое ощущение, что Ано уже бывал здесь. Недоверчиво оглядываясь, Ано наконец-то сообразил, что он смотрит на точь-в-точь главный зал в храме Вивека. Отсюда кто-то вынес почти всю мебель, снял со стен гобелены и украшения, но ошибки быть не могло. Ано действительно бывал здесь раньше.
Как такое оказалось возможным, данмер не понимал, но сейчас об этом и не задумывался. На автомате он сделал еще несколько шагов, подошел ближе к большому столу, за которым, обычно, работал верховный жрец. Этот стол был единственным, что имелось в комнате и Ано даже казалось, что кроме стола здесь и не может быть ничего другого - он словно заполнял собой все пространство. Сделав еще шаг, Страж коснулся его поверхности, желая воочию убедиться в его реальности.
Прикосновение отдалось электрическим разрядом. Данмер словно вселился в чужое тело. Он оторвал руку от стола, не желая того, и сделал широкий круг по залу без всякого своего участия. Теперь факелы освещали зал во всем богатстве его былого убранства. На письменном столе лежал лист пергамента: только одна строчка была уже написана. Стульев не было, но воздух, очевидно, был достаточной поддержкой.
"Кто может ясно вспомнить события отдаленного прошлого? Но ты попросил меня рассказать тебе, своими словами, о событиях окружающих Битву у Красной Горы, рождение Трибунала и пророчества о возрождении Неревара," - перечитал данмер. Он добавил еще шесть слов и прервался.
Через минуту он смял лист, потом заставил его вернуться в расправленное состояние и стер последнюю строчку. Потом сделал еще круг по залу.
Ощущения накладывались одно на другое. Вот он нетерпеливо хватается за перо и подвигает к себе лист, но одновременно он чувствует под собой холодный твердый пол, на котором лежит ничком. Камень холодит щеку и саднит левая рука. Яркий свет бликует на золотой чернильнице, но почему-то глаза еле различают окружающее в темном мареве, сквозь которое едва пробивается свет от ламп под потолком. Эта двойственность раздражала и отвлекала, но постепенно одна реальность вытеснила другую. С едва слышным стоном, Ано поднялся на колени, пытаясь понять, что произошло. Он перестал быть великим Трибуном и снова стал простым Вечным Стражем. Бывшим.
- Фаль? Амер? - тихо позвал он, снова не видя никого из спутников. - Луния? Селия?
Что бы ни произошло, но за это время гигантский орган внизу превратился в груду темных обломков, в которых не осталось ничего от былой красоты. Дверь, однако, оказалась открыта и живая тьма больше не скрывала ряды и ряды книжных стеллажей. Как бы то ни было, а хаджит все же привел их к библиотеке.

где-то (Селия)

Селия очнулась в просторной пещере без пола и потолка, на нешироком каменном карнизе. Внизу растрескивалась на тающие фрагменты и снова застывала черная корка на поверхности лавы. Где-то вверху каменные своды сужались, почти невидимые из-за пара и марева. Кое-как поднявшись на ноги, альтмерка оглянулась в поисках остальных, но нашла только собственную сумку, набитую пергаментом и бумагой.
Карниз был слегка наклонным, но нижняя часть, насколько могла рассмотреть Риселинде, постепенно сужался, пока не пропадал в неровностях стен. Альтмерка побрела вверх, на всякий случай прижимаясь к камню левым плечом: опасность упасть была призрачной, но вид отвесных склонов и подсыхающей лавы внизу изрядно кружил ей голову с непривычки. К тому же, воздух у самой стены был не таким горячим.
Идти пришлось не особенно долго, и вскоре альтмерка уже стояла на небольшой ровной платформе, внешняя часть которой была словно откушена неведомым чудищем размером с хороший дворец. Ее внимание привлек уступ чуть выше, над почти срезанной обвалом площадкой, где, возле неприметной на вид двери, полулежал кто-то темнокожий в надетом на голову двемерском шлеме.
Единственным способом достичь площадки был узкий, почти осыпавшийся карниз, сам вид которого вызывал дурноту. Селия попробовала прочитать заклинание левитации, но то ли перепутала формулу, то ли успела забыть самые основы магии: все, что ей удалось – это поднять в воздух немного коричневой пыли. Отдохнув немного, она попробовала опять. С тем же результатом.
«Чего стоил месяц без практики», - подумала Селия. Изменение никогда не давалось ей хорошо, но левитацию пришлось с горем пополам выучить на службе Телванни, чтобы не оплачивать каждый раз чужую. Альтмерка не ожидала, что так быстро снова разучится. Сосредоточившись, эльфка повторила про себя все элементы заклинания по отдельности, потом попробовала еще раз.
Опять ничего.
«Где-то же я ошиблась...» - внезапно почувствовав себя очень глупо, Селия села прямо на каменный пол и потерла пальцами слегка ломившие от избытка магической практики виски.
Мысль, пришедшая ей в голову после пяти минут бесплодных попыток найти ошибку, была очень смелой, почти еретической. И одновременно очень очевидной - Селия даже невольно хихикнула от неловкости. Но ее обязательно нужно было проверить. Поднявшись на ноги, альтмерка попробовала вызвать светильник. Потом скампа. Потом снова светильник, но другого рода. Потом наложить на сумку «перо» - единственное кроме левитации заклинание Изменения, которое она применяла, а, значит, помнила.
- Твое появление означает, что потоки Обливион – причина, по которой здесь невозможно в полной мере использовать магию Нирна, - вслух сказала она даэдроту. Тот что-то проверещал и растворился в воздухе.
В любом случае, от левитации можно было не ожидать чудес. Как и от большинства заклинаний скудного магического арсенала альтмерки. Скампы, увы, не летали.
Селия еще раз посмотрела вниз с края платформы, преодолевая головокружение. Отсюда хорошо было видно дорогу, по которой она пришла, и теперь у эльфки не было сомнений: дверь была единственным выходом из пещеры-кратера. Она подошла ближе к узкому каменному козырьку и, держась за стену рукой, сделала несколько шагов, потом остановилась, судорожно прижавшись к неровному камню. Голова кружилась тем больше, чем ближе был край обрыва. Селия попробовала закрыть глаза, но так было только хуже. Она кое-как вернулась назад и потратила минуту на то, чтобы отдышаться.
В этот раз перед тем, как продолжить путь, Селия села на пол и, прикрыв глаза, по очереди сделала несколько начальных упражнений школы Мистицизма, позволяющих очистить и сосредоточить сознание. Она до сих пор не владела ни одним практическим заклинанием школы, но вот теорию знала лучше многих встреченных ей Телванни. Упражнения для сознания помогали сократить время сна, улучшить память, восстановить запас маны, и особенно хорошо лечили последствия магических отравлений и неудачных призывов, но в этот раз альтмерка нашла для них еще одно, новое применение. Поднявшись на ноги и не отпуская до конца свой полутранс, она сосредоточила все внимание на узком каменном карнизе, по которому ей предстояло пройти. Потом сделала первый шаг. Тренированное сознание легко справилось с заданием, и вскоре альтмерка уже стояла перед самой закрытой дверью. Моргнув, она отпустила транс, потрогала дверь, обернулась назад, запоздало похолодела от страха при виде узкой сыпучей тропки, по которой только что поднялась, и, наконец, вспомнила о данмере, которого видела снизу.
Теперь, когда их разделяла всего пара шагов, Селия не могла не заметить, как деформированы были и тело, и двемерская золотая маска. Плечи данмера были только немного шире обычного, но руки были на добрую четверть длиннее чем нужно, а каждая из крупных ладоней с длинными жилистыми пальцами могла бы без труда обхватить Селию за шею и еще коснуться кончиками когтей запястья. Крупные ступни, покрытые растрескавшимся слоем пепла казались обожженными лавой.
Но необычнее всего выглядела маска. На ней еще можно было угадать следы более давнего изображения: двемеры развешивали эти суровые лица из золотого металла в коридорах своих крепостей и украшали ими шлемы паровых центурионов. Но теперь на гладком двемерике проступали совершенно иные, явственно-данмерские черты.
Альтмерка подошла поближе и опустилась на корточки, рассматривая лицо маски, потом, повинуясь внезапному импульсу, коснулась чудовищной руки.

Внезапная вспышка ослепила ее. Когда зрение восстановилось, она стояла в богато украшенном двемерском зале. Высокий мужчина, стоявший рядом с ней, отличался необычной, грозной красотой: умеренно-резкие черты лица, выдающие глубокую образованность, яркие, темные глаза, длинные волосы ровного черного цвета, собранные у концов металлическими заколками. Его наряд – длинная мантия, вышитая множеством оттенков темно-красного - сразу же вызвал в ее памяти недавний сон. Мер высвободил запястье из ее пальцев.
- Ты совершаешь ошибку, мой лорд. Может быть, фатальную ошибку. Не ты ли только вчера спрашивал моего совета?
Селия хотела возразить, задать десяток вопросов разом, хотя бы узнать имя мера, стоявшего перед ней, но против воли ответила совсем другое:
- И твой совет помог мне принять решение, Ворин. Ты лучше других знаешь, чего нам стоила эта победа. Плодами ее надлежит распорядиться разумно.
- Твои советники возжелают власти, которую неспособны даже понять, - черноволосый мер посмотрел Селии прямо в глаза. – Даже дому Дагот тяжело принять ту правду, о которой я поведал тебе. Послушай меня в этот раз.
- Я не приказываю тебе в этот раз, а прошу об услуге, как брата. Но мое решение уже принято.
В сознании Селии внезапной вспышкой сверкнула догадка. Ворин... Ворин Дагот? Но сколько она ни пыталась освободиться от роли его собеседника, у нее не получалось сломать заранее утвержденный сценарий. Наконец, собрав всю волю в одно движение, она снова схватила за запястье темноглазого мера.

Внезапная вспышка – и фигура, которой Риселинде касалась, снова изменила свои очертания. Это определенно был тот же мер, но насколько иначе он выглядел! Будто зрелища и истины, не предназначенные для смертного, опустошили и вывернули наизнанку самую его душу. Одежда и волосы Ворина Дагота были в беспорядке, лицо светилось безумным огнем и печатью давнего ужаса, тело было покрыто ранами, в которых Селия непостижимым образом узнала и следы своего меча. Он говорил ей что-то надтреснутым, будто сломанным голосом, но она почти не вслушивалась в слова. Ее переполняла горечь. Горечь разочарования, горечь от необходимости своими руками обратить в ничто того, кто когда-то был... врагом, другом, братом? Альтмерка сама не могла до конца разобраться в эмоциях, которые рвали ее на части. Она чувствовала конечность собственной жизни, утекающие из глубокой раны по капле дни, взгляды ординаторов; ожидание последнего удара. Но особенно остро она ощущала непоправимую ошибочность происходящего.
Подняв обломок меча, она наискось рубанула остатками лезвия по груди стоящего перед ней мера. Отступив на шаг, Ворин Дагот сорвался с края площадки и полетел вниз, в яркую оранжевую лаву.

где-то (Амер)

Амер Релис очнулся в полутемном коридоре из металла и камня. Поднявшись на ноги, данмер оглянулся и задал вслух, а потом прокричал самый естественный в этой ситуации вопрос:
- Есть кто-нибудь рядом?
Ему никто не ответил. Подобрав посох, страж пошел вперед, сначала медленно, озираясь по сторонам, потом быстрее. Окружение не менялось, коридор даже не сворачивал, хотя иногда переходил в ступени или прерывался одинаково-запертыми дверями.
Наконец, он устал, не столько от времени или расстояния, сколько от того, что ничего не менялось, и поэтому само движение казалось бессмысленным. Амер мог бы поклясться, что даже двери повторяются в одном и том же порядке. Данмер сел на пол и уставился в потолок.
У каждого мера, достигшего хотя бы сорока лет, были страницы в жизни, которые хотелось бы выдрать с корнем - или просто склеить вместе и позабыть. Для Амера таким было время, когда он в прошлый раз так же сидел на полу двемерского коридора под сотнями локтей скальной породы и пялился в потолок. Он помнил тот случай намного лучше, чем признавался себе, включая неаппетитные подробности, связанные с необходимостью есть и пить то, что было; но они врезались в память скорее за компанию, вместе с пустыми, заваленными вековой трухой коридорами, мертвыми двемерскими машинами, внезапными шорохами обвалов, временем, которое бездарно текло, пока он выбирал неправильные коридоры, лежал и ждал чуда, кричал, молчал, проклинал богов и молился каждому имени, какое мог вспомнить, сходил с ума или с болезненной ясностью вспоминал каждый день своей прошлой жизни. Он впервые в жизни не знал, что делать, не верил в свою счастливую звезду. Он в первый раз был совсем один.
Амер Релис был третьим сыном в семье, шестым, если считать приемных, и с самого рождения считался отмеченным Боэтией, а потому был предназначен в служение Трибуналу. Еще мальчишкой Амер проявил большие способности к рукопашному бою, и вскоре побеждал каждого из своих братьев. Общительный, непостоянный, вечно окруженный другими мерами, он и сам верил в свою особенную судьбу. Будто бы весь мир танцевал под слышимые только ему отголоски божественной музыки, и, если подобрать ноты верно, для данмера не было ничего невозможного. Увидев эту музыку в Вивеке, он внезапно отказался от экзаменов в Мурнхолде и выбрал тяжелую, неблагодарную участь Вечного Стража. Не прошло, впрочем, и нескольких лет, как избалованный мальчишка из Редоран впервые оставил свой пост в поисках приключений: монотонность ему претила.
Именно ради острых ощущений и славы пятеро молодых редоранцев решили тогда преследовать пару отчаянных хаджитских бандитов в давно оставленных даже охотниками за сокровищами руинах. Обвал оставил из семерых одного, ободранного и раненого, без еды и воды, глубоко в подземном лабиринте. Сначала Амер видел в этом спасении доказательство своей удачи, но двемерские руины быстро разубедили его. Он был один, в тишине мертвых коридоров, без надежды на выход. Можно было кричать в потолок богохульства или молиться от всего сердца, быть мастером боя или безруким калекой, крушить валунами стены или зарисовывать их прихотливый узор. Ничего больше не имело значения. Амер будто перестал существовать. Иногда он бредил – и ранил ноги в изорванных сандалиях, бросаясь в погоню за несуществующими голосами. Иногда он задумывался о самоубийстве – шрам от одного вовремя остановленного удара до сих пор украшал шею данмера.
Он не помнил, как выбрался – накопленные за время блужданий усталость, голод и раны подарили его сознанию долгожданный отдых задолго до того, как тело нашло свой выход к поверхности. Но его дальнейший путь к жизни среди данмеров был долгим и трудным, и занял не один год. Когда Амер, наконец, вернулся в ряды Вечных Стражей, он иначе смотрел и на жизнь, и на братьев по оружию, и на Вивека, а потому спокойно принял события последних лет. Одиночество больше не пугало его, он знал это точно. Но сейчас его тело словно сковал паралич.
Когда Амер усилием воли согнал с себя этот морок, коридор все еще был на месте, а его собственные мышцы успели изрядно затечь. Выпустив посох, данмер ладонями размял шею и потянулся. Его все еще внутренне передергивало от мысли, что он здесь надолго, может быть, навсегда, но это чувство больше не дурачило рассудок. Сдаваться раньше времени он не собирался. Данмер для пробы прошел немного в обратном направлении, но и за его спиной коридор был таким же, как и везде. Оставался единственный выход. Раскрутив посох, страж ударил утяжеленным навершием по креплению ближайшей двери.
Двемерский металл славился своей прочностью, но постепенно проигрывал эбониту в борьбе. Руки Амера сдались раньше всех, но он, в отличие от двери, мог отдыхать и чередовать тактики. К тому времени, когда он совсем перестал чувствовать собственные плечи, дверь зашаталась. Прислонившись спиной к искалеченной створе, данмер, как мог, растер руки и закрыл глаза. Нужен был перерыв.

где-то (Фаль)

Хаджит вскочил на ноги, не успев толком очнуться. Он унаследовал рефлексы от матери, и только это позволило полукровке-альбиносу дожить до своих лет. Сешши не слишком утруждала себя воспитанием: пресытившись младенцами до конца жизни еще до того, как котенок научился толком ходить, она просто подбросила сына экспедиции Эгариона при случае. В результате Фаль видел за свою недолгую жизнь больше автоматонов, даэдротов и призраков, чем живых обитателей Морровинд. И сейчас этот опыт подсказывал: можешь двигаться – делай ноги. Там разберешься.
Уже добравшись до ближайшего пустого на вид коридора, Фаль обернулся и принялся рассматривать залу, из которой пришел. У просторной круглой комнаты с высоченным потолком и непонятным бездействующим механизмом в центре вместо стен были ряды толстых стеклянных окон, открывавшие вид на затопленные водой или маслом ниши-аквариумы, в которых неподвижно стояли большие паровые центурионы. Стены и часть потолка кое-где затягивала чахлая на вид черная лиана без листьев.
Огромные автоматоны сначала не показались хаджиту странными – только присмотревшись, он заметил, что ни один из них не повторял другого. Первые четверо выглядели как обычные элитные стражи, но каждый был усовершенствован и украшен по-своему с редким даже для двемеров тщанием и искусством. В их нишах иногда проплывали наверх пузырьки воздуха. Заинтересовавшись, альбинос перехватил арбалет и прошел немного дальше, рассматривая экспонаты этого странного музея.
Следующие несколько моделей уже заметно отличались даже от крайней четверки. Первый колосс имел четыре руки: две с дисковыми пилами, одну с топором и одну с арбалетом. Второй передвигался на массивном сферическом основании. Третий был украшен массивными «крыльями» из многосуставчатых паучьих ног. Центурионы становились все необычнее с каждым шагом: скоро они уже мало чем походили на закованных в двемерский доспех гигантов. Самый большой снизу напоминал многоножку, а сверху – паука-переростка. Тот, что стоял рядом с ним, был похож на калеку корпруса: его массивная правая рука завершалась дисковой пилой диаметром с Фаля, а тонкая левая кроме четырех многосуставчатых пальцев имела встроенный арбалет. Следующий – походил на ежа, покрытого шестеренками вместо игл.
Засмотревшись на диковинную коллекцию, хаджит не заметил, что ушел от коридора в почти противоположный конец комнаты, как и того, что с этой стороны механизм в центре комнаты имел грубое подобие головы. Механизм, с другой стороны, безошибочно сфокусировал линзы на единственном госте «музея». Беззвучно пыхнув паром из отводных клапанов, громоздкий центурион принялся подниматься на ноги.
В этот раз рефлексы Фаля снова опередили его сознание – он отпрыгнул прочь еще до того, как сознание определило движение где-то сбоку как тень от огромной ноги. Металлическая ступня ударила о каменный пол едва ли не тише, чем мягкие кожаные подошвы сапог самого хаджита, который, не сбавляя темпа, бросился бежать в спасительный коридор.
Он почти добежал, несмотря на то, что разница в размерах позволяла противнику достичь выхода за два шага, но именно близость коридора в итоге подвела хаджита. Вместо того, чтобы отскочить вбок и дождаться нового шанса, Фаль собрал все силы на последний рывок в проем – и не успел. Металлическая нога размером с рыбацкую хижину опустилась на него сверху.

где-то (Ано)

На зов так никто и не откликнулся - либо его не услышали, либо некому было слышать. Сцепив зубы, Ано поднялся на ноги. Кожа на левой ладони была слегка ободрана и ныл локоть - видимо при падении он не успел правильно подвернуть руку. Но в остальном данмер ощущал себя на удивление прилично - если не считать сумбура в мыслях и чувствах после пережитого. Вивек...
Темная завеса так и висела в воздухе, затрудняя обзор. Однако, когда Страж подошел к краю балкона, чтобы еще раз вглянуть на обломки, он взрогнул. Потому что несмотря на чернильный туман, каким-то оборазом он различил детали: внизу, среди остатков органа, нашелся Фаль. То, что это действительно был он подтверждала одежда, которую носил хаджит. Кроме того, в груде хлама, которая еще недавно была прекрасным инструментом, помимо оторванных и изломанных конечностей и частей торса, была и голова.
Странным образом крови не было. Как Ано ни всматривался, он не мог понять что же так искалечило Фаля. Нахмурясь, данмер обвел взглядом всю сцену внизу, после чего снова уставился на то, что осталось от их проводника. С такого расстояния было трудно сказать точно, но что-то казалось неправильным, неестественным. У Стража даже создалось впечатление, что это не искалеченное тело некогда живого существа, а разбитые остатки искусно сделанного манекена. Если их всех раскидало на другие планы, а потом выкинуло обратно - могло ли оказаться, что в момент перехода тела меняли физические свойства? Но сам он - цел и невредим. Или то, что случилось с Фалем, случилось до того, как он вернулся?
Глаза Стража сузились и он скрипнул зубами. Все эти вопросы больше годились для какого-нибудь искушенного мистика. Самого же Ано больше интересовал ответ на куда менее метафизический вопрос: "что делать теперь?" При самом плохом варианте, он, вероятно, сможет вернуться к выходу один. Но до тех пор, пока он не убедится, что остальные действительно погибли или пропали, он не может развернуться и уйти.
Кроме Фаля внизу больше никого не было, так что Страж отвернулся от неприятного зрелища. На площадке и в коридоре, по которому они сюда пришли, тоже было пусто, но, если судить по несчастному хаджиту, выкинуть обратно путешественников могло не точно туда же, где их настигла тьма.
- Луния? Селия? Амер? - громче позвал Ано, оглядываясь. Дверь в библиотеку перед ним была открыта, так что данмер шагнул туда. - Кто-нибудь?
Постепенно темнеющая зала была полна стеллажей, забитых книгами так, что некоторые полки топорщились невлезшими целиком томами. Книги выглядели очень старыми, и не все могли похвастаться библиотечной сохранностью: на некоторых корешках легко было различить пятна, царапины, даже полупрозрачный налет книжной плесени.
Старина книжных фолиантов Ано не трогала. Он скользил равнодушным взглядом по рядам и рядам полок, куда больше внимания уделяя темным проходам между ними. Вся эта заплесневелая мудрость не интересовала его и в половину, как то, в каком виде он найдет своих спутников. Если найдет. Пока что библиотека казалась заброшенной и пустой и Страж не мог понять, радует это его или угнетает - то, что ему на глаза до сих пор не попались ошметки ничьих тел, его безусловно обнадеживало.
Стараясь не заблудиться в затхлом лабирине, Ано осторожно продвигался вглубь от входа концентрическими кругами - первый ряд полок оказался достаточно широким, но за ними обнаружился коридор, отделяющий следующий ряд.
- Луния? Амер? - наудачу окликнул данмер еще раз, но его голос потерялся, словно придавленный пыльной и сырой подушкой. Второй ряд полок, не отличимый от первого, так же не принес ничего нового. Но углубившись в проход третьего ряда, Ано наконец-то услышал что-то кроме собственного дыхания и стука капель конденсата. Тихие, едва различимые шаги. Сердце ударило о ребра чуть сильнее, но Ано не поддался искушению крикнуть еще раз. Как мог осторожно, он пошел к источнику звука, желая убедиться, что там не бродит заблудившийся двемерский призрак или какой-нибудь всеми забытый даэдрот.

где-то (Луния)

Пролет за пролетом стеллажи становились ближе - и росли. Размеры книг вовсе не были просто искажением перспективы, отдельные тома оказались даже больше Лунии.
После мистических переживаний с Сердцем Лорхана девушка приняла этот факт почти равнодушно. Если она — а воспоминания еще были слишком живы в памяти — могла быть огромным големом, то почему бы здесь не оказаться огромным шкафам с книгами? Все, что имело значение — то, что пол приближался, пока, наконец, девушка не встала на последнюю ступень перед... тем, что заменяло твердую поверхность. Сверху этого было не видно, но вместо пола под ногами медленно колыхалась тяжелая, сырая мгла. Влажной была даже стена, о которую Луния ненароком оперлась — и тут же вытерла руку о штаны, потому что стена ощущалась неприятно теплой и временами мелко подрагивала. Мрачные полки гасили свет, а то, что доходило до пола, казалось, поглощал туман, поэтому Луния снова вызвала огонек. Неровный и ненадежный, но это было лучше, чем ничего. Но насколько она могла видеть в обе стороны, там было все то же. Массивные полки, уходившие ввысь, и беззвучно плещущееся море под ними. Тишину нарушал только редкий плеск, когда с промокшего тома, сочившегося влагой, падала жирная капля.
Помедлив, Луния достала мелкую монету и бросила вниз. Эксперимент был вознагражден звуком падения металла о камень. Судя по всему слой тумана был не слишком толстым, и девушка, морщась от отвращения, осторожно шагнула вперед, жалея, что у нее нет посоха. Двигаться предстояло очень медленно и аккуратно — сломать ногу в какой-нибудь яме ей здесь очень не хотелось. Проведя огоньком сначала в одну сторону, потом в другую, она пожала плечами. Разницы, казалось, не было, поэтому она наудачу выбрала право. Туман обвивался вокруг ног, временами пытаясь добраться до колена, и девушка была вынуждена постоянно одергивать себя, чтобы не ускорить шаг; ощущение маслянистой взвеси, которая пробралась под штанины, приятным было не назвать.
Пройдя с сотню шагов, она остановилась. Полки вокруг стали еще выше, но смутило ее то, что пол под ногами начал местами проваливаться и плыть, словно она шла по раскисшей после ливня дороге. И туман поднялся выше, на шаге пытаясь дотянуться до бедер.
- Лучше уж лестница. Там хотя бы сухо, - голос утонул в теплой влаге, заставив слова звучать слабо и блекло, и Луния досадливо поморщилась. Но даже так звук живой речи придавал уверенности.
Развернувшись, она вернулась к лестнице и помедлила, решая, стоит ли пробовать идти в другую сторону. Потом пожала плечами, решив, что вернуться всегда успеет. Усталость — усталостью, но желание выбраться из этого мокрого безмолвного царства пока что было сильнее.
По левую сторону дорога выглядела более многообещающе. Пол оставался твердым и надежным, а через сорок шагов — Луния их автоматически считала, сама не понимая, зачем — она заметила, что книги становятся мельче, а еще через сто — обрели почти нормальные размеры. К этому моменту мерзкий туман практически исчез, и девушка ускорила шаг, подгоняемая мыслями о том, что скоро выберется — куда-нибудь в более нормальное место.

Когда сбоку, из-за полок раздался тихий оклик, она шарахнулась к стене, выхватив кинжал. В библиотеке было настолько спокойно, что неожиданный звук воспринимался как угроза - она уже свыклась с мыслью, что одна в этой зале. Огонек, который чуть не погас, когда она потеряла концентрацию, метнулся к сторону источника звука, и девушка почувствовала, что у нее ослабли колени - в тени полки стоял Ано.
- Не дергайся - я не хотел тебя пугать. - Страж шагнул ближе, критически осматривая девушку. Судя по всему, она была цела и невредима. - С тобой все в порядке? Видела кого-то из остальных?
Девушка, не отвечая, трясущимися руками вставила кинжал обратно в ножны, сделала несколько шагов вперед и, уткнувшись в грудь Стража, заплакала.
От этого шарахнулся в сторону уже Ано. Точнее попытался, но Луния уцепилась за него на диво крепко. Как нужно себя вести с плачущими человеческими женщинами Страж не имел ни малейшего представления, да и в целом он не мог сказать, что когда-нибудь видел женщин за этим занятием. И теперь его ошеломила собственная реакция, когда ему одновременно захотелось убежать куда-подальше, чтобы не слышать и не видеть рыдающую девушку, или обрушить Красную Гору - только чтобы она прекратила. Амер куда лучше годился для таких испытаний, но его, к сожалению, нигде не было.
- Луния, ты нашла кого-то? Они живы или...? - он не докончил вопрос, не понимая, почему она плачет. Не зная, куда девать руки, он взял имперку за плечи и легонько тряхнул. - Перестань же. Что случилось?
Луния, всхлипнув напоследок, помотала головой и провела рукавом по лицу, стирая слезы.
- Нет. Никого. Я никого не видела и думала, что осталась одна. А потом там было сердце Лорхана, и я попыталась его... ну, вылечить, потому что оно истекало кровью, вот, и прикоснулась, а там... - речь девушки замедлилась. - В общем, я видела странные вещи.
- Обливион играет с нами в игры. Сердце Лорхана исчезло, когда Неревар использовал Разделитель и Разрубатель. И Акулахан лежит в обломках так и не осуществив чаяния Дагот Ура. Это было в прошлом. Сейчас надо думать о настоящем. - Ано отстранил от себя Лунию, посмотрев на нее со смесью облегчения и подозрения. Плакать она перестала и лучше бы больше не начинала. - Нам нужно найти Селию и Амера. Если их закинуло куда-то так же, как нас, они должны вернуться куда-то сюда.
- И Фаля, - кивнула девушка, уже пришедшая в себя.
- Фаль внизу. То, что от него осталось. Если это то, что от него осталось. - Страж уже вглядывался в ближайшие проходы между стеллажей и не слишком задумывался о том, какой эффект произведут его слова. Поэтому он не видел, как рука девушки метнулась ко рту, а сама она была вынуждена опереться на полку, чтобы не упасть.
"Обливион убил Фаля? Или я - тем, что помогла Селии организовать эту экспедицию. Селия. Ано ее еще не нашел, а это значит, что она тоже может быть мертва, и тоже - из-за меня. Нет, не может быть. Только не Селия."
Подавив истеричный всхлип, девушка попыталась собраться. Как ни странно, этому помогли и слова Ано, которые продолжали прокручиваться в ее сознании. Точнее то, как он сказал об останках белого хаджита. Было в этой обыденности что-то ужасное, но и что-то успокаивающее тоже. Обыденность. Просто еще одно тело для Стража, который наверняка видел их во множестве. Просто тело, обычное дело для рискованного путешествия. А остальные наверняка живы. Если повторять это достаточно часто, то, наверное, получится поверить. Ей очень хотелось спросить Ано, как он ухитряется быть таким спокойным, но Луния не была уверена, что действительно хочет знать ответ на этот вопрос. По крайней мере, не сейчас. Вместо этого она заговорила о том, что сейчас было важнее её собственных страхов и чувства вины.
- Я хочу увидеть эти... останки.. А потом помогу искать.
Что-то в ее голосе заставило Стража снова вернуть ей внимание. На удивление, она выглядела очень сосредоточенно и собранно - словно и не она только что рыдала, как маленькая девочка. Но застывший, и какой-то потерянный взгляд, который она направила куда-то за спину Ано, заставил того более критически выбирать следующие слова:
- Лучше бы сразу поискать остальных - может, им нужна помощь.
Луния задумалась. Она знала, что ей очень нужно посмотреть на хаджита, чтобы убедиться... чтобы понять, что это действительно Фаль, и что его больше нет. Но облечь это в подходящие для Стража слова она сейчас не ощущала в себе сил. Нужно зайти с другой стороны, тем более что... девушка нахмурилась, поняв, что даже не знает, откуда здесь взялся Ано.
- Может быть, но где искать? Там, откуда я пришла, дальше, предметы искажаются, просто какое-то огромное болото. Я не стала отходить далеко в ту сторону. Там тяжело и... страшно идти. А как здесь оказался ты? Что с другой стороны библиотеки?
- Искажаются пред... - Страж осекся и метнул нервынй взгляд на полки. Темнота в этой части библиотеки была ощутимо гуще чем у входа, но это можно было бы объяснить нехваткой освещения, если бы не воспоминание о жуткой черной волне, хлынувшей на них из открывшейся двери.
- АЛЬМСИВИ!.. А, к Мехрунесу всех трех! - Ано не успел сдержать ругательства, зато ухватил Лунию за руку и дернул за собой. Широкими, торопливыми шагами он поспешил ко входу тем же путем, каким зашел внутрь.
- Я пришел от той самой двери, которую не мог открыть Фаль и которую он, в итоге, открыл. Надеюсь, мы забрались не слишком глубоко.
Луния, половину не поняв, тем не менее глубокомысленно кивнула на ходу.

где-то (Амер)

Сначала Амер не был уверен, что его не подводят глаза: коридор, в который вела выбитая дверь, словно плавал в полупрозрачном темном мареве. Искаженный свет двемерских ламп извивался, то затухал, натыкаясь на плотные сгустки, то снова загорался ярче. Но стоило моргнуть, и всё стало на свои места. Обычный коридор, подобный тому, из которого он только что вышел, только двери по обе стороны выглядели странно вплавленными в камень стены, отличаясь от него только цветом. И на стук отзывались так же, хотя и стук наконечником посоха отдавался глуше, чем должен был. Как будто за стеной были не комнаты, а монолитная скала. Коридор тянулся дого, плавно забирая вправо, пока, наконец, в череде безликих дверей не открылся ничем не загороженный проем.
Комната напоминала небольшой пустой храм. Столбы со свисающими с них гонгами разного размера из сверкающего металла, круглый испещренный иероглифами каменный помост в центре и – у дальней стены – двуручный молот на подставке. Оружие выглядело новеньким, словно только что вышло из-под рук кузнеца. Длинная посеребреная рукоять, украшенная металлическими набойками кроваво-красного цвета, тяжелый молоток, тоже серебристо-красный и сплошь покрытый сложными узорами. Бойки были не обычной квадратной формы, а в виде сужающихся шестигранников. При всей своей очевидной тяжести оружие выглядело почти изящным. Ни шипа сверху или на рукояти, ни клина – это определенно было скорее ритуальное оружие.
- Где-то я это уже видел, - Амер не сразу прошел внутрь комнаты, остановившись в проеме и оперевшись плечом на косяк. Молоток определенно вызывал что-то в памяти, но что именно?... И почему гонги отзывались дискордом? Воспоминание казалось важным.
Так и не вспомнив, данмер вздохнул и вошел в комнату. Иероглифы на помосте тоже были ему смутно знакомы - они иногда попадались в пещерах горы, окруженные огрызками резко пахнущих странных свечей из красного воска, которые давали темное пламя и не перегорали днями. Амер утащил одну в башню и потом долго не знал, что с ней делать.
Шестой дом! Вот где он видел молот. Меньше, другой формы, почти черный, с грубой резьбой, возле рамы с рядом колоколов, которые издавали глухой, протяжный, совсем не металлический звук. Они набрели на святилище с колоколами всего раз, и, даже давно мертвое, оно дышало таким безумием, что остальные стражи не задержались в пещере лишней секунды. Только Амеру хватило дури попробовать извлечь звук из странного инструмента. За это Фелас и Арейн, самые суеверные стражи того похода, до сих пор отказывались ходить с ним под гору.
Взгляд данмера снова остановился на молоте. Перебросив посох в левую руку, Амер примерился и, крякнув, поднял большую, явно двуручную игрушку, приперев рукоять локтем. Потом выбрал самый гулкий на вид из сияющих гонгов и коротко, без замаха, ударил в него рукоятью.
Звук, неожиданно громкий, отразился от стен и размножился: хотя другие гонги никто не трогал, они вставили в металлическое гудение и свои голоса, и какофония заставила данмера отступить к стене и сползти по ней, зажав уши. Звук и вибрация нарастали, пока не стал невыносимы, и в какой-то момент Амер почти с благодарностью погрузился во тьму небытия.

Он был обычным торговцем, пока не начались эти кошмары. Дела шли хорошо, он собирался расширять лавку и даже подумывал о том, чтобы взять стареющую мать к себе. Гибель, смерти, навязчивая жажда мести – эти сны, которые не могли прогнать ни травяные настойки, ни обращения к магам-целителям, постепенно выматывали. Днем он иногда даже не мог понять, на каком свете находится – здесь, или где-то там во время - битвы? Резни? Торговля пошла на спад. Он мог сорваться на клиенте, если казалось, что тот не так посмотрел, мог выгнать мера из дома Хлаалу только потому, что не мог больше видеть эти доспехи и эмблемы, которые так часто видел во сне.
К тому времени, как на коже появились опухоли, первые следы непонятной болезни, он уже давно жил один, проедая накопленное в удачные годы состояние. Жена вернулась в свою семью после того, как он в очередной раз ее ударил. Сама виновата. Кошмары не позволяли ему нормально спать, могла бы проявить терпение. Он ничуть не жалел о том, что было; одному лучше. Все остальные не понимают, через что ему приходится проходить и в этой жизни, и в прошлой. Теперь он понимал, что всё, что было во сне – правда. Это всё остальные Дома, которые захватили их землю, и теперь пировали на их костях. Жена тоже была из таких, и дети. Пусть скажут спасибо, что он позволил им уйти в память о прошлых годах, а не убил на месте. Впрочем, может ещё не поздно? Он знает, где они живут, и дом этот знает тоже, а что после придется уйти из города – ну и пусть. Деньги – пыль, а у этой странной болезни есть и плюсы. Редко хочется есть, только пить, и того, что можно унести с собой, хватит надолго.
Он не помнил, сколько бродил по пыльным дорогам Морровинд, забыл, зачем это делает. Сны стали слишком важны, гораздо важнее чем жалкая жизнь вокруг. Одежда давно превратилась в лохмотья, но ему было все равно. И до того, что встречные шарахаются, дела тоже не было. Идиоты, такие же, как и те, в прошлом. Сны говорили о мести, о сладком вкусе крови на губах. Это было бы только правильно, отплатить им той же монетой, верно? Он долго не решался попробовать, пока наконец не встретил женщину с ребенком на тракте из Вивека до Балморы. Бедные одежды, наверное, не было денег на силт-страйдера, но ему до этого не было дела. Потом он вернулся в свое логово, облизывая губы. Сны не врали. Месть действительно была сладка, и Шестой Дом возвысится над всеми. В этот день он уснул прямо на земле у основания небольшого гриба, и спал долго, не обращая внимания на боль . Опухоли к тому моменту покрывали уже больше половины тела, и прикосновения к ним были мучительны. Но в остальном он чувствовал себя просто замечательно. И сны были долгожданны, потому что в них все было правильно. Так, как должно быть, как будет.
Создание, которое открыло глаза спустя месяцы, только отчасти помнило прошлые формы. Безмозглый гуль, которого интересовали только кровь и смерть, не способен был мыслить словами, только смутными образами, но существо, всматриваясь в расплывчатые картины из прошлого, довольно рычало. Формы хорошо послужили хозяину, великому главе Дома. На совести существа было много, много крови, и ещё больше ужаса. И ему хватило хитрости, чтобы уцелеть и даже вырезать целиком одну партию, отправленную на его поимку. Да, это хорошая основа для того, чтобы продолжать службу; существо даже в низших формах было полезно, и это его радовало. Может быть, оно никогда не увидит хозяина само, но оно купалось в его невидимом свете уже сейчас, и для этого даже не нужны были сны. Собственно, сны теперь вообще не нужны. Они были лишь жалким подобием настоящего общения, попыткой передать послание неидеальной, примитивной форме, которой существо когда-то являлось. Но теперь оно носило цвета своего Дома, и могло многое, гораздо больше того, чем могли похвастаться его прошлые формы, которые привели к появлению нынешней, почти совершенной. Оно чувствовало хозяина всем своим нутром, божественный ветер из недр горы, весть о возрождении чего-то непонятного и прекрасного. Его собственная магическая сила слегка угасла, но существо уже получило беззвучное уверение в том, что это лишь временно, а пока что ему довольно будет и когтей, которые могут разорвать любую добычу. И что пленники Дома всегда к его услугам.
Высшая форма, порыкивая, не отрываясь смотрела на захваченного данмера в изломанной броне из зеленого стекла.Все хоботы существа втягивали воздух, наслаждаясь вкусом страха, который буквально заполнял камеру. Этого данмера ещё не тронула болезнь, но это произойдет, форма знала это наверняка. И потом его выпустят на волю, чтобы он вернулся туда, откуда пришел. Вряд ли это низшее создание выживет, но оно прольёт свою долю крови или погибнет, стараясь. И хозяин в любом случае будет доволен. И форма тоже будет довольна. Но сначала стоит попробовать вкус. Еда, приправленная страхом, всегда особенно хороша, а низшей форме не обязательно быть целой. Когтистая лапа опустилась на стеклянный наплечник, ломая уже надтреснутое стекло, и хоботы потянулись к брызнувшей крови.

Когда Амер снова начал осознавать себя, первым делом его вывернуло наизнанку. Он видел за свою жизнь немало пепельных слуг Дагот Ура, и еще больше мертвых тел разной степени свежести, но увиденное... прочувствованное? прожитое? во много раз превысило порог его чувствительности. Когда последний спазм отпустил его, данмер нашарил посох и медленно поднялся на ноги.
Он стоял на одной из ступеней лестницы, по которой еще недавно поднимался вместе с остальными к органу. Вокруг не было ни души.
- Хороши качели... недаром они все вымерли, - негромко сказал Амер сам себе, просто чтобы сказать что-нибудь. Он постепенно выстраивал логическую цепочку от зазвучавшего органа и до собственного появления на ступеньках. Данмер прополоскал рот из фляги с водой и выпил глоток из другой, поменьше, но ощущение гадливости не отпускало.
Амер поднялся на несколько ступенек, потом остановился и закрыл глаза. Храмовники всегда отличались от обычных наемников. Священным воинам не полагалось сходить с ума, терять достоинство, искать забытья в драках, алкоголе, женщинах или странных даэдрических культах. Духовная дисциплина была важнее физической. И даже среди храмовников Вечные Стражи были особенным орденом. Они бесстрашно шли туда, откуда отступали Индорил, Редоран и легионы Империи, стояли на страже там, откуда с позором ушли элитные стражи Альмалексии и ординаторы Храма. Их подготовка была безупречна... Должна была быть безупречна.
Амер, как и остальные, постепенно перестал подниматься к пепельным чашам и алтарям Призрачного Предела, открывать религиозные тексты и начинать каждую тренировку с упражнения духа. И сейчас его лень, похоже, приносила свои плоды. Он мысленно признался себе, что начал оправдывать отсутствием Вивека и растерянностью Храма слишком многое, а потом дал искреннее обещание исправиться.
- Вечность внутри вечности, расправившись, станет первым изречением мира, - почти беззвучно проговорил он, постепенно ловя ритм, потом, не открывая глаз, поднялся вверх на ступеньку. – Мефала и Азура – врата традиций, а Боэтия – тайное пламя. Солнце будет проглочено львами, которых нельзя еще отыскать в Велоте.
Ступеньки закончились на «первой ночи». Площадка была пустой. Амер дочитал поучение до конца по дороге к балкону.
- И конец этих слов...
Данмер улыбнулся. Он все еще чувствовал недавний опыт внутри, будто большую, холодную, омерзительно-живую змею, но дышать стало легче. Слова наставления оставили за собой глоток драгоценной тишины. Отсутствие последнего слова ничуть не умаляло их пользы.

В груде обломков у основания разбитого органа его внимание привлекло что-то белое – голова Фаля.
Голова Фаля?
Секунду Амер не мог поверить своим глазам. Потом, тряхнув головой и всмотревшись в останки хаджита еще раз, понял, почему. Крови не было, но расчлененное тело вовсе не выглядело обескровленным, хотя сама мысль о том, как именно обескровленное тело должно было выглядеть, чуть не заставила Амера читать все наставление сначала. Он прикинул на глаз расстояние от балкона до основания инструмента, и, решив, что прыгать будет опасно, сначала снял с себя пояс и привязал к одной из опор. Даже так было высоковато. Подъем назад обещал быть испытанием.

где-то (Ано, Амер, Луния)

Обратная дорога заняла меньше времени, потому что в этот раз темноту разгонял свет магического фонарика и потому, что данмер шел гораздо быстрее. Луния, которую направление движения полностью устраивало, уверенно держалась рядом несмотря на более короткий шаг. Усталость, которая мучила ее на лестнице, словно испарилась, вымещенная стрессом, новыми переживаниями и слабой надеждой на то, что Страж все-таки каким-то образом ошибся.
В итоге в двери библиотеки они практически выбежали – и застыли, услышав внизу, под балконом, какой-то шорох. Луния начала было говорить, но вместое этого вопросительно уставилась на Ано. Тот же подозрительно сузил глаза на веревку, обвившую один из столбиков ограждения балкона. Когда он смотрел последний раз, ничего похожего здесь не было, а сама веревка слишком напоминала ту, что он сам носил на поясе - удобный предмет экипировки. Еще не видя, что там внизу, Ано еще ускорил шаг, позвав на ходу:
- Амер? Ты цел?
- Я - да. А вот наш белый друг... - озадаченно донеслось снизу.
- Я видел. Что с ним? Это правда он? - Ано наконец добрался до края и теперь смотрел сверху вниз на второго данмера.
- Он определенно похож, - согласился Амер, уже успевший собрать большую часть тела вместе. - Но и что-то не так. Будто даэдрота порезали.
- Амер. Я очень рада, что ты в порядке, - Луния, высунувшись за край, тепло улыбнулась Стражу, потом сглотнула, рассмотрев, чем он занят, и перевела внезапно ставший жестким взгляд на Ано. - Теперь ты не будешь против, если я спущусь вниз?
- Если мы не ищем Селию... Амер, ты ее не видел? - впрочем, не дожидаясь ответа, Ано принялся разматывать собственный пояс. В любом случае Амеру еще предстояло подниматься, а делать это удобнее не тогда, когда край веревки болтается в метре над твоей головой.
- Боюсь, что нет, - пожал плечами второй данмер. - Но я не так давно здесь.
Дождавшись, пока Ано вытянет плетенку наверх и привяжет к ней собственный пояс, Луния, не ожидая разрешения, скользнула вниз. Лазала она, может, не очень хорошо, но крестьянская жизнь и этот поход обеспечили ей неплохую физическую форму. Как минимум проблем со слезанием вниз у нее не возникло, исключая ободранную жесткой веревкой ладонь. Мимоходом дотронувшись до Амера рукой, словно пытаясь убедиться, что он настоящий, она присела у собранных Стражем останков. Сейчас и в таком виде они ее не пугали; обескровленные куски тела были искалеченны, но странным образом походили на слепки настоящих тел, манекены. Трудно было даже поверить, что это – всё, что осталось от хаджита. Даже несмотря на то, что по внешности это был именно он. Слишком всё было... странно. Сделав медленный вдох, она задержала ладонь над головой Фаля, потом решительно тронула его лоб пальцами и замерла, нахмурившись. Что-то здесь было определенно не так. Да, останки были Фалем, но при этом она не ощущала под пальцами живой – или некогда бывшей живой – материи. Только её отголоски, слепок. И её волшебство никак не помогало найти отгадку. Медленно девушка оторвала руку от псевдо-меха и встала, продолжая задумчиво смотреть на тело.
- Он здесь - и не здесь, - девушка говорила вполголоса, будто сама с собой. Потом отвернулась, мазнув рукавом по подозрительно заблестевшим глазам, и решительно двинулась обратно к веревке, не обращая внимания даже на останки арфы.

Амер остановил ее, положив руку на плечо - и предложил собственные сцепленные в замок ладони. Поколебавшись, девушка воспользовалась его помощью, и выбралась наверх без дальнейших повреждений ладоней. Потом взглянула на Ано:
- Теперь можно искать Селию. Только где?
- Что с библиотекой? - спросил снизу Амер. Он немного замешкался - дорога наверх живо напомнила о героическом выламывании двери болью в руках.
- Если я правильно понял, библиотека уходит в Апокриф. - Ано мрачно уставился в распахнутые двери. - Если Селия потерялась там...
- То нам прямая дорога в запретные дебри Обливион, - вздохнул данмер. - И укуси меня гуар, если я слышал об этом месте хоть что-то хорошее...
- Мы уже побывали в Обливион - и вернулись, - тихо ответила Луния. - Почти.
- Это когда это? - озадачился Амер.
- Не знаю, куда закинуло тебя, но Луния видела Сердце Лорхана. Мне показали Акулахана. - пояснил второй Страж.
- Я была Нумидиумом, - эти слова девушка прошептала чуть слышно. Осмысливать произошедшее или облекать в слова она еще не была готова.
- И только меня заперли в коридоре, - вздохнул Амер. - Так мы идем к Хермеусу Море на вечер чтения?
- А ты появился прямо здесь? - поинтересовалась Луния. - Может быть, Селия очнется в коридорах поодаль? В библиотеке... не очень хорошо. И моя магия там работает тоже едва вполсилы.
- Немного ниже на лестнице, - покачал головой страж. - Но если она там, - он кивнул в сторону раскрытых дверей, - помощь ей нужнее.
- Вопрос, кто поможет нам, - пробурчал себе под нос Ано. Возражать, впрочем, он не стал - Амер был прав.

До места, где Луния остановилась при попытке пройти направо, они дошли достаточно быстро. Дорога была уже знакома, и магический свет работал достаточно хорошо, чтобы не пришлось сооружать факелы из подручных материалов. По дороге Амер несколько раз наугад брал с полок книги, но первая была слишком разрушена временем, страницы второй склеились намертво, а третья забилась в его руках и исчезла где-то в застилающем пол маслянистом тумане. Когда идти между полок стало совсем невозможно из-за липкого, упругого и подвижного, будто живого ила, стражи и Луния поднялись по груде обрушенных книг на один из накренившихся стеллажей. В этой части библиотеки книги напоминали размером кровати в богатых домах, а по иным полкам легко могла проехать телега, но сами стеллажи заметно теряли в высоте, будто тонули в полу. Многие соединялись друг с другом покосившимися стопками книг, другие - опасно кренились, насыпав неаккуратную гору из зловещих на вид томов.
- Скоро нам понадобится лодка, - пробурчал себе под нос младший страж.
- Может быть, попробовать как-нибудь подать сигнал? - не дожидаясь ответа, Луния, вспомнила опыт в камере Сердца и вскинула руку, добавляя огоньку яркости и посылая его выше, к потолку. В этот раз заклинание сработало.

где-то (Селия)

Селия очнулась в темноте и сырости, посреди большой пологой лестницы. Места, где в затылок, шею и спину врезались ступеньки, успели изрядно затечь, и первые несколько секунд альтмерке было не до окружения. Наконец, она кое-как приняла вертикальное положение и принялась озираться.
Кроме лестницы вокруг нее почти ничего и не было. Сверху ступени вели к большой многоугольной комнате двемерской работы, будто бы вырезанной прямо из-под горы. Сквозь решетчатую дверь можно было рассмотреть только краешек пола. Внизу лестница тонула сначала в густом, плотном и будто бы маслянистом тумане, потом в чем-то, что альтмерка затруднялась определить, но с чем совершенно не имела желания иметь дело. Единственным источником света были чудом уцелевшие двемерские лампы по обе стороны от ступеней. Поодаль можно было с трудом рассмотреть какие-то формы - то ли пристани, то ли настилы.

Пройдя с десяток раз по границам своего ступенчатого островка, альтмерка села у самых дверей и обняла руками колени. Все произошедшее с ней казалось какой-то случайной мозаикой без цели и смысла. Они открыли дверь с помощью двемерской музыкальной машины, потом она была в кратере, потом она была... Нереваром? Почему Нереваром? В любом случае, она встретила будущего Дагот Ура, а потом он сразу же был ей убит... И от того, что она совсем не хотела его убивать, ни как Селия, ни как Неревар, было только горше. И теперь она была на лестнице посреди черного ничто, возле наглухо запертой двери.
Ее меланхолия успела достигнуть опасной глубины, когда далеко впереди что-то моргнуло. Это даже был не свет, скорее отголосок, память о свете, но окружающая лестницу лужа была так темна и так неизменна, что Селии и на секунду не пришла в голову мысль, что ей только показалось. Она дважды безуспешно попробовала вызвать свет, потом сдалась и возложила свои надежды на две двемерские лампы.

где-то (Ано, Амер, Луния)

На сигнал никто не ответил, но болотистая библиотека была слишком большой и слишком заставленной полузатонувшими полками, чтобы можно было поручиться, что огонь видели отовсюду. Амер предложил пройти вперед, пока еще можно было и попытать удачи на самом краю, но этого не потребовалось. Уже почти уперевшись в тупик, путники сумели различить в темном мареве далеко впереди освещенную лестницу, а на ней - темную, явно живую фигуру. Селия это или кто-то другой - расстояние не позволяло понять. Фигура некоторое время сидела неподвижно, может быть, вглядываясь в темноту, где плясал огонек, потом вскочила на ноги и подошла к самому краю лестницы.
- Кого-то мы нашли, - Луния говорила негромко, только чтобы ее услышали стражи. В этом месте можно было ожидать чего угодно. - Может быть... - окончание фразы повисло в воздухе, потому что девушка упорно запрещала себе надеяться. В конце концов, это было и неважно. Селия или нет, оставлять живое существо в этом месте не стоило. Если это существо не проявляет агрессии.
С недовольным видом Ано рассматривал темную вязкую жижу, которая, насколько можно было судить, раскинулась до самой лестницы. Когда немного расступался в стороны туман, глаз то тут, то там выхватывал края огромных затопленных фолиантов и кочки из книг поменьше. Пытаться идти в брод по этому "болоту" не зная глубины и потенциальных обитателей Ано совершенно не хотел, потому быстро огляделся в поисках подходящей вещи. За книгой, которую он мог поднять с полки, пришлось вернуться на несколько сотен шагов назад, но подтащив добычу к краю "трясины", данмер уронил туда книгу на пробу.
Том упал вниз со странным чавкающим звуком и почти пропал из виду под маслянистой взвесью. Подошедший Амер потыкал ее оконечностью посоха.
- Прилипла, - туманно констатировал он, снова отходя в сторону.
Младший страж сел на край полки и задумчиво уставился на поверхность "болота". Он уже почти решился на то, чтобы проверить степень ее топкости посохом, но случай с книгой заставил его пересмотреть жизнеспособность этой идеи.
- Если она не тонет, может, по ним можно пройти? - задумчиво поинтересовалась Луния, глядя на происходящее. - Можно попробовать положить сверху ещё одну книгу и посмотреть, что будет.
- Попробуй встать на нее, - предложил Амер. - Если утонет, мы тебя вытянем.
Девушка задумалась, взвешивая идею, но потом мотнула головой:
- Лучше сначала положить сверху ещё одну книгу. Если не утонет, то можно сделать мостик.
Ано чуть пожал плечами и отправился обратно, за новым томом. Амер пронаблюдал за тем, как второй упал на первый, заставив тот заметно просесть.
- Похоже, множества шансов у нас не будет, - он поднялся на ноги. - Но кое-как...
Дальше книги уже носили вдвоем. К тому времени, как Ано обнаружил спрятанный под туманом островок очередной полки, оба успели изрядно устать. Вскоре до Селии, которая едва не прыгала на своей лестнице, оставался едва ли десяток шагов. Амер, все еще несший книгу, которая так и не пригодилась, с размаху швырнул ее между затопленным стеллажом и нижней ступенькой. Ко всеобщему сюрпризу, от удара болото будто бы пошевелилось. А через несколько секунд где-то позади послышался треск, будто ломали очень толстое дерево. Амер, не долго думая, закинул вперед имперку. Когда та перепрыгнула на ступеньки в объятия Селии, кивнул Ано. Тот не стал терять время на обмены любезностями, и тоже устремился к лестнице. На ходу он успел достать топор и, когда под ногами оказалась твердая надежная поверхность, а не зыбкий мостик затопленной полки, он развернулся, собираясь при надобности прикрыть Амера. Тот прыгнул следом, почти потопив импровизированный плот. Хруст повторился, сменившись громким густым хлюпом, а потом громкий смоляной всплеск, обдавший путников крупными снарядами капель, которые не стекали вниз, а повисали на одежде и золотистых двемерских ступенях липкой тяжелой массой. Книга исчезла.
- Обратно... обратно мы найдём другой путь, - выговорила Луния после почти полуминутного настороженного молчания, пока компания напряженно ждала, что ещё случится - или что вылезет из мерзкого болота. Всё ещё не выпуская альтмерку из объятий, она кинула взгляд на двустворчатую решетку и вздохнула. - Это можно сломать или открыть?
- А... Оно запер... Спасибо, что нашли меня, - выдохнула Селия, казалось, только что вспомнившая, как дышать. - Оно заперто.
- Ано? - переадресовала вопрос Луния, успокаивающе погладив подругу по спине.
Страж коротко на нее взглянул, после чего наконец отвернулся от маслянисто-отблескивающей жижи. Что бы ни скрывалось в ее глубине, было похоже, что подниматься к поверхности оно пока раздумало.

Осмотр двери прошел быстро - возиться с отмычками, подобно Фалю, данмер не умел и не хотел, а единстенная доступная ему возможность заставила его чуть поколебаться.
- Будьте наготове, - бросил он остальным, примериваясь к замку. Использовать прекрасное стеклянное лезвие для таких целей было откровенным кощунством, но все равно Ано замахнулся и обрушил удар точно в сочленение дверных створок. Ему потребовалось еще два удара, прежде чем под оглушительный грохот замок развалился на части и дверь неохотно распахнулась.
За его спиной топь явственно всколыхнулась, и Амер, не ожидая, пока девушки придут в себя, буквально втолкнул их в темную библиотеку и закрыл за четверкой дверь Здесь было темно и тихо, но и темнота и тишина были совсем другими, чем снаружи. Потолок был на месте, пол - сухим и твердым, стены отражали звук, как и положено было отражать стенам большой, но все же не бесконечной комнаты. Магический огонек высвечивал полупустые двемерские стеллажи и книги в металлических переплетах. Снаружи еще бушевало неведомое чудовище, но за закрытой решеткой оно казалось далеким.
Селия еще раз попробовала зажечь свой свет, но он продержался долю секунды. Огорченно качнув головой, альтмерка первой подошла к полкам и взяла в руки книгу. Та была необычно-тяжелой: вместо обычного для ценных книг пергамента двемеры использовали что-то еще, будто много раз спрессованную тонкую одежную кожу. Язык был ей незнаком.
- Это даже не двемерский... - она не закончила фразы.
Новая библиотека произвела на Ано ровно то же впечатление, что и предыдущая. Тома, особенно на нечитаемом языке, его в данный момент интересовали меньше всего. Видя, что Луния в растерянности смотрит на альтмерку, он повернулся к Амеру:
- Ладно, мы дошли, куда планировали. Как будем отсюда выбираться? Есть идеи? Раз уж проводника мы лишились.
- По этим книгам уже не попрыгаешь, - Луния отвлеклась от альтмерки и нахмурилась, вспомнив, в каком они оказались положении. - Искать другой выход? Может быть, тут где-то есть книги с планами города, но искать их... да еще если оно всё нечитаемое... Селия уже раскрывала следующую книгу.
- Первым делом предлагаю посчитать наши реалии, - Амер привалился к ближайшей полке и обвел взглядом спутников. - Библиотеку мы нашли, Фаля и, возможно, сумок лишились, пути назад нет... Я бы проверил дорогу вперед для начала.
- Или попробовать сделать плот, - начала было Луния, потом посмотрела на сделанные из двемерика шкафы и скамьи и осеклась. - Ладно. Давайте действительно посмотрим, что здесь. Только... я не уверена, что смогу держать здесь два фонарика.
- Тогда предлагаю пока оставить дитя книг в темноте, - посмотрел в сторону альтмерки Амер. Та не отреагировала.
- Но ей будет страшно, - не понижая голоса, в тон отозвалась Луния. - И одиноко. Наверное. - слова прозвучали чуть резче, чем девушке хотелось, потому что она не смогла подавить секундной вспышки обиды.
- Ей станет неудобно читать и тогда она, может быть, о нас вспомнит.
- Хм, наверное, - согласилась имперка. Оглянувшись на дверь, она убедилась, что непосредственной опасности никому не угрожает, и махнула рукой, зовя Стражей за собой. - Или последует за светом. Не за нами, потому что мы, наверное, не очень важны и не стоим внимания. Пойдем по этой стене, пока не сделаем круг?
Переброс репликами заставил Ано тихонько хмыкнуть. То, что Селия - не от мира сего, было понятно еще в Пределе. Он опередил Лунию на случай, если библиотека окажется не настолько пустой, как им казалось, и двинулся вдоль стены вперед. Волшебный огонек держался сразу за правым плечом Стража, как приклеенный. Точно как предполагали Амер и Луния, альтмерка, спустя несколько секунд, с сожалением оторвалась от книги, которую просматривала и последовала за остальными.
В дальней части библиотеки стеллажи сменяли письменные столы, обрамлявшие полукруглые ступени, ведшие к двустворчатой двери. На них, как на постаменте, лежала большая толстая книга в простом черном переплете. Том будто излучал древность и магию.

- Какая необычная книга, - Луния, обогнав стража, наклонилась к фолианту и потянулась, чтобы открыть переплет, но рука замерла, не коснувшись обложки. В памяти были еще достаточно свежи воспоминания о том, что бывает, когда касаешься непонятных и странно выглядящих штук. Поэтому она оглянулась на спутников:
- Как думаете, что это? Я не вижу больше таких на полках.
- Что бы ни было - я не уверен, что стоит это трогать, - Ано подозрительно рассматривал обложку. Нигде на переплете он не видел ни одной буквы и в памяти смутно шевелились полузабытые строки, вычитанные когда-то раньше, в более спокойное время. - Черные книги, чьи страницы колышет невидимый ветер...
Последнее предложение он скорее пробормотал, пытаясь припомнить точнее. Впрочем, эта книга была закрыта, и никакого ветра в библиотеке не ощущалось и в помине.
- Черные книги Хермеуса Моры, - словно продолжая его слова, проговорила Селия. Она села на ступеньку рядом с книгой и провела пальцами по переплету, будто не до конца доверяя собственным глазам. - Говорят, для смертного школяра такая книга - врата в Апокриф. Но если мы уже покинули Нирн, что она может делать?.. Если покинули...
Она замолкла, задумавшись.
- Например, перебросить из одного гадкого места в другое, не менее гадкое, - Луния, аккуратно обойдя альтмерку и книгу, попыталась открыть дверь, которая, к ее удивлению, оказалась не заперта. Проем открывал вид на двемерскую галерею под черным, будто бы грозовым небом. За золотистым ограждением, далеко внизу, простирался бесконечный на вид лабиринт из сложенных книг, забивающих до отказа полки и стеллажи, сложенных в толстые стены будто кирпичи безумного строителя. В лицо Лунии дохнуло ледяным ветром.
- Понятно, - имперка аккуратно закрыла дверь снова и повернулась к Селии. - Что, ты думаешь, может сделать эта книга?
- Переместить нас глубже в Библиотеку, - задумчиво начала перечислять варианты Селия. - Просто в другое место. В карман вроде того... - она осеклась. - Между звуком органа и этой лестницей, я думаю, я попала в карман между реальностью Нирна и Апокрифа, там был Дагот Ур и.... А может быть, это портал в обратную сторону. Или просто книга.
- В общем, неизвестно, - подытожила Луния. - Кому какой вариант нравится меньше?
- Можно осмотреть, что там, снаружи, - предложил Амер. - Я надеюсь, эти штуки не бегают. И не летают.
- Боюсь, для этого осмотра мы одеты не по погоде, - до места, где стоял Ано, тоже донесся ледяной сквозняк.
- И оно выглядит... огромным, - тихо добавла имперка.
- Ано, останешься здесь с девушками? - младший страж уже поднял капюшон рубахи так, что он худо-бедно прикрывал шею.
- Что-то я не помню за тобой суицидальных наклонностей, - сощурился на него старший.
- За несколько минут я не замерзну, - Амер снял с крепления посох и вышел наружу, пока остальные толпились на пороге.
Когда Амер, наконец, вернулся, на его одежде намерзла ледяная корка, но страж выглядел довольным.
- Здесь что-то похожее на двемерский город, - он сжал уши ладонями, чтобы немного отогреть их. - На склоне горы. Внизу спуск в лабиринт, но несколько ходов ведут вглубь. И я видел еще пару таких же книг.
- В городе так же холодно? - уточнила Луния. Их теплые вещи остались где-то у входа в крепость, и выходить из библиотеки ей не хотелось совершенно.
- Внизу немного теплее. Везде, где нет ветра, - кивнул Амер.
- Ты предлагаешь искать дорогу наружу там?
- У нас на выбор три варианта, - посчитал Ано. - Спуститься вниз и попытать счастья в лабиринте, открыть черную книгу или попытаться вернуться той дорогой, что мы сюда пришли. Где-то там должен был остаться проход обратно в Нирн.
- А можем ли мы вернуться, пока там... это? - уточнила Луния. - И найти потом обратную дорогу через город?
- Не уверен. Но других возможностей я не вижу, - вид у Стража был хмурый. - Когда нас готовили к службе, нам забыли преподать основы выживания в Обливионе.
- Интересно, можно ли ее есть... - отозвался Амер.

- Кого? И в любом случае, здесь нет воды, - поморщилась Луния. - Мне кажется, у нас нет столько времени, чтобы обследовать город - если не получится быстро найти источник. Ты не видел внизу ничего похожего на... жилые кварталы? Или как их называл Фаль...
- Там был проход вглубь горы, - кивнул Амер, - но довольно далеко отсюда, поэтому я быстро вернулся.
- Но что за этим туннелем - неизвестно, - подвела итог девушка. - Я бы согласилась с Ано, при условии, что мы придумаем, как выбраться к той арфе. И вспомним, как оттуда добраться до выхода.
- Вплавь я бы не рискнул, - задумчиво проговорил младший страж. - Придется делать мостки. Двемерские книги?...
- А если бросить в болото одну из этих черных книг? - задумчиво проговорила Луния. - Может быть, оно ее съест и исчезнет или умрет...
Селия посмотрела на них обоих так, будто они предлагали выстроить мост из живых младенцев.
- С другой стороны, если мы его разбудили, то даже мост может оказаться бесполезным, - вслух задумался Ано.
- А может быть, задержимся тут ненадолго? - осторожно предложила альтмерка. - Библиотека была нашей конечной целью. И, может быть, в книгах есть что-то ценное.
- Если выждать какое-то время, тварь может снова уснуть, - продолжил рассуждения Страж. - Можно попробовать за это время исследовать лабиринт внизу более основательно.
- И даже если не уснёт, всегда можно скормить ей книгу, - эта идея Лунии явно понравилась. К тому же ей было интересно посмотреть, что будет, если книга откроется. - Хорошо, останемся пока здесь, пока есть припасы. Вы сможете осмотреть город, а мы... учитывая, что я могу поддерживать свет, мы будем осматривать библиотеку. И, может быть, внизу найдется бассейн с теплой водой... И в любом случае, наверное, нам всем нужно отдохнуть. Мне - точно.
Селия спешно прикрыла рот пальцами, пряча улыбку. Ее пугала мысль, что книги придется так скоро покинуть, даже не просмотрев толком. К тому же, сейчас, когда ее внимание не было сосредоточено на библиотеке, все остальные вопросы, забытые на время, как только открылись решетчатые двери, атаковали ее сознание. Она кивнула подруге.
- Я займусь книгами. Так у тебя будет время отдохнуть, пока не придут стражи.
Амер потянулся. Его щеки еще горели от недавней вылазки.
- Стражам тоже нужно сначала отдохнуть, - покачала головой девушка. - Я не уверена, что смогу многим помочь здесь... в Обливионе. Магия слушается плохо. - словно подтверждая слова, магический фонарик мигнул.
- Я хочу сделать еще одну вылазку, - прикинул Амер. Он тоже чувствовал подкатывающую усталость, но по опыту знал, что после передышки будет не проще, а намного сложнее, поэтому хотел до дна вычерпать резерв времени.
- Если там есть что-то полезное, то лучше найти это раньше, чем позже, - поддержал его Ано. Раз уж они решили здесь остаться, то имело смысл поискать хотя бы еду и воду, пока была такая возможность.

Ледяной ветер будто бы ждал их снаружи, привычно дохнув холодом на Амера и переключившись на его спутника. Как только дверь закрылась, младший страж перестал улыбаться.
- Направо, - он указал посохом в сторону, где галерея заканчивалась, сменяясь тонкой ступенчатой тропкой, - комната с головой и еще одна книга.
Сам он пошел налево, сразу взяв скорый темп. Они пошли мимо закрытых дверей, потом на нижний ярус по полукруглой лестнице. Теперь двери были по их правую руку.
- Тут тоже книга, но больше ничего ценного.
Этот ярус заканчивался лестницей, которая раздваивалась, огибая что-то похожее на покрытую письменами клумбу. Щупальца или листья жителя этой клумбы обвивались друг вокруг друга в беспрестанном танце-борьбе. Амер выбрал левую ветвь развилки, ведшую на последний, самый нижний этаж галереи. Вдоль него шел канал с водой или чем-то похожим на воду - последнее, что отделяло двемерскую постройку от лабиринта книг.
- Сюда, - он указал на низкий коридор, врезавшийся в камень, и первым завернул внутрь. Здесь он немного замедлил шаг, растирая уши.
Проход был двемерской работы, но разительно отличался от тонко отделанных верхних комнат. Несколько сотен шагов не принесли перемен, пока, наконец, впереди не показались три двери, все с правой стороны. Ано, который по очереди разминал пальцы на руках, пытаясь вернуть им гибкость, не выбирая свернул к ближайшей.
Дверь оказалась не заперта и когда Страж распахнул ее, то чуть не налетел на почтенного на вид мера в длинной мантии. От неожиданности, Ано сделал пару шагов назад - за то время, что он блуждал в поисках пропавших спутников и не видя ничего, кроме пустых коридоров, он растерял обычную бдительность. Мер, будто бы не удивившись, спокойно вышел стражам навстречу. Он был полупрозрачным.
- Доброго дня, - выговорил Амер. Призрак улыбнулся стражам в ответ и вызвал огненный шар.
Двемерское, эбонитовое и стеклянное оружие широко ценилось не только за свою прочность, высокое качество выделки и боевые свойства, но и за обладание так называемой душой. Душа минералов позволяла накладывать на них сложные чары, искать их с помощью магии и ранить ими тех, кто не имел тела. Этой особенностью стекла и эбонита в полной мере воспользовались стражи. Посох и топор одновременно настигли призрака. Словно в акте возмездия, оставшийся после улыбчивого мера полуоформленный огненный шар разорвался, в одинаковой степени зацепив обоих стражей.
- Это бы тепло тогда, когда оно нужно было, - вздохнул Амер, трогая за край прожженную в рукаве дыру.
- На самом деле отдохнуть надо было, - второй страж прихлопнул ладонью тлеющие волосы и поморщился. - Терпеть не могу двемерских призраков. Какого даэдрота они делают у Хермеуса Моры...
- Этот двемером не был, - задумчиво протянул Амер. - Хотя и был чем-то похож.
- Уже не важно, чем он там был. Будем надеяться, что у него тут нет толпы приятелей.
Осмотр освободившегося помещения принес некоторое утешение. Помимо непонятного хлама в виде старых шестерней и каких-то инструментов, на одном из стеллажей нашлась сумка с припасами. Из тех, что они несли с собой к библиотеке.
- Еда у нас есть, - откомментировал находку Амер. - Осталась вода.
Он первым открыл вторую дверь, но недлинный коридор за ней вел только в машинное отделение, заставленное ухающими механизмами. Кое-где сквозь швы пробивался пар, но двемерская техника исправно работала - посреди Обливион, через тысячи лет после исчезновения своих создателей.
Третья дверь оказалась счастливой - она вела в уже знакомый путникам по прошлым остановкам набор комнат, тот, что Фаль называл "жилым комплексом". Четыре небольших спальни, баня, кухня и пустая складская комната.
- Вот теперь можно возвращаться, - выдохнул младший страж и на секунду прислонился к стене, прикрыв глаза.
- Да. Отдохнем здесь, потом сможем заняться поисками выхода дальше. - попав в тепло Ано тоже ощутил такую волну усталости, что едва заставил себя повернуться спиной к найденному "оазису". Пока нанимательницы не окажутся здесь, в безопасности, расслабляться было рано.

Селия оставила подругу возле черного тома, и ушла к стеллажам, но сначала с минуту смотрела на девушку желтыми совиными глазами и вжала в ее ладонь что-то, больше всего похожее на круглую стеклянную бусину.
Несколько секунд Луния просто смотрела на пахнущий травами сладкий шарик, ощущая, как на глаза снова пытаются навернуться слезы. Именно когда она решила, что Селии всё равно, та сделала такой... милый жест, который показывает, что это не так. В какой-то момент конфета предательски расплылась перед глазами, и пришлось протереть лицо грязным рукавом. Этот день был слишком... просто слишком. Послав фонарик следом за Селией, Луния легла на каменную скамью, все ещё сжимая в руке конфету. Она осознавала, что находится на грани срыва из-за всего произошедшего и происходящего, почти как тогда, у Сердца. Может быть, даже хуже, потому что сейчас по ней ударило отсутствие непосредственной опасности и тревоги. Не нужно было думать о том, как выжить, хотя бы какое-то время. Найдется ли Селия. Что с Фалем. В порядке ли Амер. Даже поиск дороги обратно после принятого решения задержаться, ее не очень волновал. И отпущенное на свободу сознание, которое до этого держалось только на силе воли, поплыло.
«Приди, Кинарет...»
Про себя мантра читалась хуже, чем вслух, и поза была неправильной, но садиться у Лунии уже просто не было желания и сил. Работает хоть как-то – и ладно. А знакомая ритмика, как и прежде, успокаивала и хотя бы отчасти возвращала контроль над собой. Зажмурившись, она не заметила, что неверный магический свет там, где Селия закопалась в книги, через некоторое время словно окреп и засиял ярче.
Альтмерка методично проверяла книги. Через минуту после того, как огонек над ее головой разгорелся, первый том в кованом переплете лег у ног Лунии. Когда к нему добавилось еще пять книг, Селия вернулась обратно и, приподняв голову подруги, положила ее к себе на колени. Она принесла стопку книг с собой, но листала их одной рукой, вторую постепенно пристроив на волосах Лунии.
- Их всё-таки можно читать? - негромко спросила имперка, не открывая глаз.
- Они разные, - проговорила Селия. - Будто двемеры собрали все, что было тогда написано о богах и даэдра. Здесь есть и о Море, но диалект... Мне трудно ее читать.
- Мм, - неопределенно отозвалась Луния и поднесла конфету к лицу, вдыхая ее запах. - Скажи, как тебе удается оставаться такой спокойной? Мы потерялись в Обливионе, Фаль погиб...
- Фаль... погиб? - встрепенулась альтмерка.
Луния мысленно поморщилась, поняв, что они так и не рассказали об этом Селии. Просто было не до того, и слова стража, что они потеряли проводника, в обливионе можно было понять по-разному.
- Да. Или так кажется. Я видела тело, но оно было одновременно и здесь, и где-то ещё.
- Рифт... - Селия задумчиво погладила волосы имперки. Ее пальцы немного дрожали.
- Ему уже ничем нельзя было помочь. И какое-то время, когда мы долго не могли тебя найти, я думала, что ты тоже можешь быть... - последнее слово она не решилась выговорить.
- Мне повезло, - слегка улыбнулась альтмерка. - Хорошо, что и тебе.
- Может быть, нам всем не повезло, просто по-разному, - поправила девушка. - Но я очень рада, что мы нашлись.
Селия кивнула и замолчала, перебирая страницы.

Когда стражи вернулись, девушки, судя по их виду, успели почти забыть про дверь за спиной. Усталых стражей беспощадно нагрузили книгами. Излишне активный куст в клумбе вызвал у Селии некоторое замешательство, но в целом возвращение вниз прошло без приключений. Амер выбрал себе складскую комнату и исчез там, даже не дождавшись еды. Луния, наскоро проглотив порцию, скрылась у себя, пробурчав что-то про бассейн попозже. Ано же успел смыть с себя самую заметную часть грязи, но ел мало. После короткого не то ужина, не то завтрака он тоже ушел в одну из свободных спален. Селия, для разнообразия взявшая на себя ужин, оставила порцию второго стража у его двери.
Ее голова была так полна мыслей, что на сон она пока не надеялась, а потому направилась в сторону теплого двемерского бассейна. Рифт... Все, что Селия доподлинно знала про перемещения такого рода, было историческими документами. а не магическими трактатами, а потому - сухо описывало явление, не вдаваясь в его природу. Школяры-маги строили сложные теории, но ни один из них не видел явления воочию. Альтмерка не без труда сняла с себя кое-где слипшуюся от грязи одежду и забралась в воду.
Одной из причин, по которым рифты оставались загадкой, было то, что описания все разнились. Существовала легенда, что на заре времен Меридия перенесла в Обливион целый город, оставив на его месте "долину проклятого разлома", и таким образом слово "рифт" впервые появилось в обиходе школяров. С тех пор термин вспоминали каждый раз, когда часть Нирна внезапно начинала показывать признаки магии Обливион. Но мало кто мог установить причины или описать магические свойства явления.
Селия нырнула и оставалась под водой, пока хватало воздуха. Глаза немного защипало от температуры, но это помогло отвлечься от бесплодных размышлений о природе их злоключения. Все же Луния была неправа - им пока безумно везло. Контакт с даэдрическими мирами - контакт с Морой - был смертельно опасен, и даже те единицы, что возвращались из блужданий в Обливион, часто тратили остатки своих дней на то, чтобы поскорее забыть свой бесценный опыт. Потерять только Фаля - было редкой удачей.
Эта мысль неожиданно-больно кольнула альтмерку. Они не успели ни разу толком поговорить с белым хаджитом, и он сам держался от своих спутников на расстоянии, но он был ужасающе молод. Может быть, его где-то там ждали домой родители или младшие братья и сестры... Может быть, он никогда не видел берега моря или зеленых шумливых деревьев центрального Тамриэля. В Нарсисе возле дворца был парк, землю для которого привезли откуда-то из-под Чейдинхола. Дубы, акации и буки шелестели так, что, казалось, наверху всегда идет дождь. Риселинде всегда казалось, что, ни разу не увидев зеленых деревьев под ветром, умирать было особенно жаль.
Она беззвучно уронила несколько слез, то ли по Фалю, то ли заранее оплакивая их собственные жизни, которые минутная передышка вовсе не спасла от опасностей Апокрифа. Но все-таки они были живы, они нашли самое необходимое и добрались до книг. Альтмерка вытерла глаза ладонями, выбралась из воды и делала начальные упражнения Мистицизма, пока не почувствовала в душе спокойствие. Их редкую удачу не стоило отпугивать сожалениями и слезами.

Закрыв дверь в комнату, Луния прислонилась к ней спиной и прикрыла глаза. Ложиться на кровать, пусть даже это просто голая скамья, в грязной одежде не хотелось; просто нужно было привести в порядок мысли. Желательно наедине, не отвлекаясь, как недавно в библиотеке. Мантры и особенно ощущение руки альтмерки на волосах успокаивали и придавали уверенности, но проблем и конфликтов не решали... ну, кроме одного. Тронув карман, в который она сунула конфету, девушка тихо улыбнулась. Конечно, Селия любит книги и научную работу и порой не обращает внимания на реальность, но это совсем не значит, что ей всё равно. А проявления чувств, когда они всё-таки случались, вознаграждали за прочее с лихвой. Сейчас Луния уже не понимала сама, почему она обиделась на альтмерку. Скорее всего просто слишком многое случилось в этот день. Столько событий и тревоги, что она на время перестала быть собой.
«Нужно будет извиниться».
На миг девушка задумалась о том, сколько же на самом деле прошло времени, но ответ на этот вопрос получить было невозможно, и она пожала плечами. Во сне казалось, что прошло много дней или даже месяцев, а тело за это время не успело даже толком проголодаться. Не понимая сути происходящего невозможно было определить, как именно текло время.
Текущие проблемы девушка решительно отмела. Решение остаться здесь было уже принято и оказалось удачным. У них есть вода, есть запас припасов, группа добралась до цели своего путешествия, а награда, если повезет выбраться, превосходила все ожидания. Если возможность менять что-то в мире к лучшему была напрямую связана с наличием средств, то книги из этой библиотеки в средства было превратить очень легко. И тогда возможности становились почти неограниченными. Как выбраться – покажет время. В крайнем случае Луния могла придумать пару вариантов, как выбраться тем же путем, каким они сюда попали... при условии, что проход ещё открыт. Но с этим она тоже ничего не могла сделать, так что и беспокоиться до поры не имело смысла. Тем более что для исследований открыт целый город, и кто знает, может, где-то там ждёт ещё один выход. Здесь явно некогда было множество жителей, а, значит, должны быть и выходы, и те же вентиляционные отнорки.
С Фалем было сложнее. Её всё ещё грызла мысль о том, что именно она послужила причиной гибели хаджита. Делить эту вину с Селией она не считала ни нужным, ни возможным. Если альтмерка об этом не думает, то всё к лучшему – незачем взваливать на неё лишние трудности. А если думает... то, наверное, заговорит сама рано или поздно. Но Луния подозревала, что её переживания слишком нерациональны для научного склада ума подруги. В конце концов, Фаль знал риск, на который шёл, и у него был свой интерес в этой экспедиции. Он не был ребенком, которого потащили в опасную экспедицию силой, напротив, он был, наверное, самым опытным из всех в том, что касалось руин. Наверное, ещё и поэтому его гибель так подействовала – ей всегда казалось, что именно с Фалем обязательно всё будет в порядке. На саму Лунию рациональные доводы действовали не очень хорошо, но всё-таки помогали, позволяя отодвинуть чувства в глубину сознания, чтобы не пережевывать эти мысли снова и снова. К тому же, она по-настоящему не знала Фаля – что тоже отзывалось виной, но слабее, гораздо более терпимой – и, когда прошёл первый шок, произошедшее потускнело. И в третьих, помогло то, что тело было... в рифте? Это позволяло закрадываться полуоформленным мыслям, что может быть на самом деле Фаль не мёртв, а всё ещё бродит где-то там, в других частях Обливиона.
Кивнув сама себе, девушка нарала полную грудь воздуха и медленно выдохнула, выпуская вместе с выдохом скопившееся напряжение. Потом достала ароматный шарик, закинула его в рот и откачнулась от двери. Ей определенно, совершенно точно требовался бассейн.

На осторожное поскребывание в дверь бани никто не отозвался. Луния проскользнула внутрь и, к своему удивлению обнаружила у бассейна альтмерку, которая то ли дремала, то ли занималась медитацией. В свете последних событий оба варианта казались равнозначными. Некоторое время девушка колебалась. Если это медитация, то лучше уйти и не мешать. Но если альтмерка спит, нужно, наверное, разбудить и помочь добраться до кровати. Задумавшись, она чуть не подпрыгнула, когда Селия открыла глаза.
- Прости, я не хотела мешать. Думала, здесь никого нет. - придя в себя, имперка улыбнулась. - А потом - что ты спишь и тебя стоит отнести в кровать. Картина была бы!..
- Я тяжелая, - серьезно заметила Селия. - И ты не мешаешь.
- Думаю, если взвалить на плечо, я бы справилась, - Луния прищурилась, будто примериваясь к тощей альтмерке.
- Если бы нет, мы бы обе упали.
- Я бы тебя не уронила. Ну, если бы ты не стала вырываться, конечно, - вздохнув, Луния стащила одежду и забралась в бассейн. - Но картина... интересно, что бы подумали стражи. Если бы не дрыхли без задних ног.
- Что я заснула или потеряла сознание, - предложила альтмерка. - Но тогда меня у тебя бы забрали.
- Или - что я сошла с ума от пережитого, вообразила себя драконом и тащу пойманную добычу в пещеру. Так интереснее, - в голове мелькнули смутные картины из видений, пробрав ледяным ветром, и Луния вздрогнула и погрузилась глубже в теплую воду. - Или нет.
- Тебе не нравятся драконы? - Селия подошла ближе и села возле бортика, положив голову на скрещенные руки.
- Мне не очень нравится ими быть, - девушка говорила медленно, погрузившись в себя, отчаянно пытаясь вспомнить эмоции, которые испытывала в видениях. Эмоции и образы, которые были размыты, как и полагается снам. - Мне кажется, я была одним. Или нет. Столько силы, столько свободы и гордыни. Быть единой с ветром, иметь такое могущество, возможность не ждать, а просто взять то, что приглянется, - продолжая говорить, Луния медленно добралась до бортика бассейна и посмотрела прямо в глаза альтмерке внезапно потемневшим взглядом. - Просто раскинуть крылья и прокричать слово на древнем, седом языке. Протянуть руку, - рука с плеском поднялась из воды и протянулась к альтмерке, словно чтобы погладить ее по щеке. - И взять свое. Потому что мое - весь мир. И горе всем остальным.
Альтмерка, не шевелясь, наблюдала за девушкой.
- Ты была драконом, - полуутвердительно сказала она.
- Может, да, может, нет, - рука замерла в воздухе, чуть не коснувшись кожи. Девушка всерьез задумалась над вопросом. - Или чем-то похожим. Или просто слишком близко.И сейчас, когда я вспоминаю, и драконов, и этого несчастного голема, все разрушения и смерти... ты знаешь, самое плохое - это то, что оно мне - той мне - нравилось. Наверное.
- А почему это плохо? - моргнула Селия.
На этот раз ладонь девушки всё-таки легла на щеку альтмерки.
- Потому что мне не нравится, когда другие умирают. Я – целитель, и стала им для того, чтобы помогать, а не убивать. А смерти только из-за того, что кому-то могущественному так захотелось – это тем более на меня не похоже. На ту, какой я привыкла себя видеть. Но такой способ решения проблем, в нем было что-то извращенно-притягательное. Могу – значит, делаю, ни на что не оглядываясь.

- Если ты была кем-то другим, то было бы странно, если бы ты думала как ты, - альтмерка улыбнулась и пощекотала ее палец ресницами.
- М-м, - протянула девушка, то ли раздумывая то ли соглашаясь. - А как ты считаешь, делать то, что хочется, даже если это доставляет кому-то неудобство - это правильно?
- Правильно для кого?
- Для того, кто так поступает, наверное, - задумчиво протянула имперка.
- То, что правильно для дракона или сороконожки, может быть совсем неправильно для нас или стражей, - предположила Селия. - Даже для меня и тебя может быть разное правильно.
- Может, - девушка слегка помрачнела и со вздохом отошла к центру бассейна, где было глубже. Потом сменила тему. - А как ты оказалась на тех ступенях?
- Я попала в пещеру... Похожую на жерло вулкана. Сильно разрушенную. Там был данмер в маске... Я взяла его за руку.
Селия замолчала, подбирая слова.
- Я думаю, у меня были видения. Потом я очнулась на тех ступенях.
- Ты помнишь, что видела?
- Да. Но мне трудно это описать. Я... предполагаю, что видела Дагот Ура. До того... как он стал Дагот Уром. А потом я его убила...
Вспомнив горечь последнего противостояния, Селия уткнулась в свои скрещенные руки носом.
- Убила?! - Луния, увидев ее состояние, поспешно выбралась из бассейна и обняла альтмерку, прижав к себе. Та устроила щеку на мокром плече имперки.
- Он был... Я не знаю, как описать. Красивый - это неверное слово, но я не знаю другого. Будто книга.
- Если это похоже на мои видения, то там была не ты, - девушка обняла альтмерку крепче, зарывшись лицом в ее волосы. - Но... я думаю, что понимаю.
- Я не знаю точно... Мне трудно разделить, потому что мы думали одинаково, - вздохнула Селия. - Может быть, в силу разных причин, но очень похоже.
- Ты тоже убила бы его? - негромко спросила имперка.
- Мне тоже не хотелось этого делать. Все было... так неправильно. Кто-то где-то ошибся - и все летит кувырком, будто снежный ком.
- И сердце истекает кровью, - так же тихо закончила Луния. - Иногда правильно делать то, что не хочешь, не делать того, что хочешь.

Первый Посев, день 3, Дрожащие Острова

Во дворец Ллевена пропустили без проволочек, хотя иногда он спиной чувствовал вопросительные взгляды придворных дам. Герцогиня ожидала его в глубине большой полутемной комнаты, самый центр которой занимал массивный каменный стол без скатерти, но с доброй дюжиной резных деревянных стульев с высокими спинками. Его поверхность была украшена почти стертым сложным орнаментом.
Несмотря на полумрак и темное платье, Ллевен сразу разглядел полукровку: она словно отгородилась от него спинкой массивного стула, пока он шел от двери к ней. Элонде выглядела утомленной, но, судя по всему, достаточно владела собой и не собиралась при виде его забиться под стол. Впрочем, подвергать ее нервы испытанию Ллевен не хотел - он остановился на достаточном расстоянии от девушки и слегка поклонился:
- Т-ты хотела меня увидеть? - его голос чуть дрогнул, но данмер постарался взять себя в руки. Не вина Элонде в том, что ситуация сложилась совершенно дикая.
Полукровка кивнула.
- Садитесь, пожалуйста.
Следуя ее приглашению, Ллевен опустился на один из стульев. Он не мог решить, куда деть руки, потому сцепил их покрепче перед собой на столешнице и выжидающе посмотрел на герцогиню. Заговаривать первым он боялся - заставить себя обращаться с ней, как с незнакомкой Эо он не мог, а обращаться к Элонде, судя по всему, не мог себе позволить.
Герцогиня, выдержав секундную паузу, села напротив. Она не стала тратить время на пустые приветствия.
- Я не помню почти ничего о себе до того, как появилась на Островах. Те обрывки, что остались, больше напоминают кошмары. Они очень... бессмысленны. Я бы хотела услышать от вас историю нашего знакомства.
В глазах Ллевена на миг блеснула радость. Пусть это не то, на что он надеялся - было бы куда лучше, если бы она вспомнила все сама. Но и ее желание выслушать рассказ было хорошим знаком.
Опустив взгляд на руки, Ллевен на несколько секунд задумался. С удивлением он сообразил, что припомнить самое начало непросто и ему самому. Но по мере того, как детали одна за другой всплывали в памяти, рассказывать становилось все проще. Он только молча понадеялся, что сегодня его рассказ не вызовет у Элонде той же реакции, что накануне.
- Когда я увидел тебя первый раз - вы уже выглядели командой. Члены гильдии бойцов Балморы и Аш. Он нас всех познакомил. Я не уверен, как именно Вендил на него вышел - Вендил, мой брат - он не часто делился со мной планами. В общем, мой брат, по заданию своего учителя, должен был оправиться в заброшенное святилище, чтобы доказать, что он прошел какое-то испытание. И он сговорился с Ашем, что присоединится к вашей команде в качестве мага. Сильного мага, - по лицу Ллевена прошло облачко. - Я же был чем-то вроде его телохранителя, но фактически был слугой - следил, чтобы великий маг без помех мог заниматься своей магией и ни в чем не нуждался.
На этих словах Ллевен криво усмехнулся, а про себя с тревогой подумал, что как-то теперь Вендил справляется сам? И где он вообще.
- Для меня все было абсолютно новым - ни я, ни Вендил до того никогда не выбирались за пределы Садрит-Моры. Я старался делать то, что хотел Вендил, и не сильно ему мешать. При этом я отчаянно завидовал вам - остальным. Казалось, что для вас все просто, вы перешучивались, вместе делали необходимую работу. Мы же были Телванни - мой брат был... высокомерным и заносчивым, считал, что мастер послал ему испытание уже тем фактом, что он был вынужден идти к святилищу в вашей компании. Кажется, ты с ним не поладила с той первой встречи...

Слово за слово, Ллевен припоминал для Элонде моменты, которые, как ему казалось, она могла бы вспомнить: стычка с Вендилом и кастрюля воды, даэдра и завал в пещере, блуждания в поисках святилища, ссора у самых его дверей, когда он сам был вынужден по настоянию брата остаться снаружи. Даже драку у каменного каскада, когда она едва не поджарила их обоих разрядом молнии. Герцогиня слушала молча, иногда немного наклоняя голову набок, иногда распахивая глаза, иногда пряча взгляд куда-то под стол.
- Когда на той вечеринке Вендил начал болтать о том, как весело вы провели время в пещере, я думал, что придушу его прямо там. А когда в этот момент ты вернулась в комнату, я мечтал провалиться сквозь пол и землю. - Ллевен невесело рассмеялся, но затем его улыбка стала шире. - До сих пор гадаю, почему на утро не было похмелья - сколько мы тогда выпили. Может, у меня сработали чары восстановления или противоядия - не помню. Но за то, что ты свалилась на меня с балкона, я благодарен до сих пор.
Не вдаваясь в подробности той ночи, что они провели вместе, Ллевен рассказал о заключенной на следующий день сделке и новой вечеринке, которой отметили столь удачное завершение похода. Все же, вспоминать о том, как по вине Аша они накуролесили под воздействием скуумы, было весело.
- После этого все разошлись кто куда. Мы с Вендилом вернулись в Садрит-Мору, Аш и Гай собирались остаться в Балморе, Джеуш уехал обратно в Скайрим. Ты планировала какое-то время побыть в гильдии, и решить, что делать дальше. Я думал, что мы всегда можем связаться друг с другом через Аша, но... вышло иначе.
Девушка напротив него молча кивнула. Она не сразу заговорила, собираясь с мыслями.
- Странно слушать истории о самой себе, - наконец, бледно улыбнулась она. - Вы... Ты не знаешь, что со мной случилось потом?
- Я... да, знаю, - с усилием произнес Ллевен и его лицо помрачнело. На миг он поднял глаза на Элонде, но тут же отвел взгляд. - Не знаю - почему это случилось. Недавно мы получили письмо от Аша...
Он пересказал содержимое того письма по памяти, еще раз коротко взгянув на полукровку когда говорил о ее гибели. Элонде выглядела сосредоточенной и немного напряженной, но не выказывала признаков неверия или страха.
- Несколько дней назад мне приснился... кошмар. Словно я был там, в горящем доме. - воспоминания о лопающейся на лице коже заставили данмера моргнуть. - И... ты тоже была там - сказала, что это не мой сон и вытолкнула меня из ловушки. Той ночью я долго не решался заснуть снова.
- Мне тоже часто снится огонь, - призналась она. - Почти все, что я помню - это горящее здание.
- В моем кошмаре была бесконечная лестница вверх и этажи, заполненные всяким хламом, - тихо добавил Ллевен. - В кошмарных снах всегда путь к спасению кажется невозможно долгим. И я помню чувство вины - словно все происходящее я навлек на себя сам. Но что именно происходило, я понять не мог. Может быть, нам обоим снился этот сон.
- Не знаю, - покачала головой Элонде. - Я помню, что подожгла это здание. У меня были... галлюцинации? Что-то похожее. Это был постоялый дом, три или четыре этажа, очень старый. Думаю, у меня была комната.
- Галлюцинации? - Ллевен ухватился за слово. - После всего, что мы узнали, у нас с братом уже не осталось сомнений, что тот поход прошел неудачно. Все участники были прокляты и - может быть так проявилось твое проклятие? Во всяком случае, на галлюцинации жаловалась сестра Джеуша - представь себе, у него была сестра. Хотя... если ты его самого не помнишь, то до нее тебе тем более дела нет. Как ты оказалась здесь - ты тоже не можешь вспомнить?

- Я просто проснулась здесь, в верхнем дворце. Мы долго лечили ожоги, поэтому, думаю, это было сразу после пожара. Когда Лорд остался доволен моим состоянием, я приняла трон. Боюсь, это все, - Элонде задумчиво потерла бровь. - Хотя... После этого те мои галлюцинации не повторялись.
- Хотел бы я знать... - "честная ли это была сделка, или он заполучил тебя обманом?" - мысленно закончил впорос Ллевен. Вслух же он искренне произнес: - Я не понимаю, что произошло, но я благодарен ему за то, что он тебя спас. Я... с тех пор, как я узнал о твоей "смерти" - я очень жалел, что нельзя повернуть время вспять, что мы потеряли связь.
Он виновато посмотрел на девушку и снова отвел взгляд.
- Что ты теперь планируешь делать? Ты довольна своей жизнью здесь?
- Это очень непростой вопрос, - призналась Элонде. - У меня много вопросов и еще больше сомнений.
- Если хочешь, можно попытаться найти ответы вместе. - данмер снова поднял на нее глаза. - Я знаю только то, что ты когда-то сама о себе говорила. Увы, немного. Но я знаю, что твоя жизнь в Тамриэле не была простой. Не уверен, что если бы сам был на твоем месте, то захотел бы вернуться обратно. Особенно, когда мне почти нечего тебе предложить...
Последнее предложение повисло в воздухе, потому что Ллевен сам не понял, что он только что сказал. И как на это решился.
- Ты уже очень мне помог, - улыбнулась данмерка. - Спасибо за это.
В ушах зазвенело. Ллевен сам не знал, какого ответа он ждал, но слова Элонде словно перебросили его в прошлое, к злополучному каскаду в пепельных пустошах. Он не видел, чем успел ей помочь хоть сколько-нибудь, потому ее слова прозвучали как вежливая отговорка. Можно было трусливо сбежать куда-нибудь и на этот раз, но он постарался взять себя в руки.
- Я... не сделал пока ничего. Но сделаю все, что в моих силах - только скажи. - он протянул к ней руку ладонью вверх, оставив лежать на столешнице. - Элонде, я... бы хотел, чтобы ты все вспомнила и стала собой. Чтобы мы могли вместе вернуться. Но если ты захочешь остаться здесь... Я хочу, чтобы твоя жизнь наконец-то стала лучше.
- Спасибо, - кивнула девушка. - Думаю, сейчас... мне нужно немного времени. Я узнала очень много нового сегодня, и... Хочу немного подумать.
Пальцы сами сжались в кулак, когда Ллевен опустил голову. Контролировать себя было сложно, но возможно. На слова Элонде он кивнул:
- Позови меня, если будет нужно. - он оперся на столешницу ладонями и поднялся. - И не волнуйся слишком - чтобы не пришлось брать "перерыв", - он слабо улыбнулся, глядя на герцогиню.
- Благодарю за визит, - улыбнулась она в ответ. - Если тебе понадобится что угодно, пожалуйста, дай мне знать.
Ллевен снова кивнул. Несколько секунд он смотрел на нее, после чего молча развернулся и вышел из зала аудиенции.

Первое время Ллевен едва видел, куда идет, а о направлении вовсе не думал. Этот разговор оказался тяжелее, чем можно было представить. Говорить с тем, кого когда-то хорошо знал и понимать, что в тебе самом видят всего-лишь непонятного незнакомца... Было бы проще, если бы Элонде была просто старым товарищем. Но, несмотря на минувшие семь лет, она значила для него больше. Что он мог сделать? Увы, от него ничего не зависело - он знал слишком мало. Оставалось только ждать и надеяться на... что? Проблема заключалась в том, что Ллевен не знал сам и окончательно запутался в загадках, щедро рассыпанных по владениям Шеогората.
Телванни остановился - между ним и Элонде осталось достаточно залов и дверей и следовало решить, что делать теперь. Пока что наибольшей проблемой оставалось отсутствие денег - значит нужно выкинуть из головы другие заботы и заняться делом. Бхиша, скорее всего, объявится только вечером, значит оставались мед и нюкты. Смутно тревожила мысль о "правильном применении", но Ллевен рассудил, что прежде чем об этом тревожиться, нужно сначала получить сам мед. Лураша-Лэй обещал транспортное средство, которое сэкономит пол дня пути - это бы сильно пригодилось...
Покрутив головой, Ллевен сообразил, что совершенно заблудился в переходах дворца. На трети Крусибла он был всего один раз и с сопровождением, так что сейчас вообще не представлял, где оказался. К счастью, он помнил, что по дороге проходил мимо придворных дам и мазкен, потому немного вернулся и попросил проводить его на треть Мании.
В отличие от предыдущих раз, на входе никто не встречал; дворец почти обезлюдел но попавшийся по дороге к тронному залу хаджит, который выглядел потрёпанным, очень сонным и излишне ярким, с третьего раза всё-таки понял, о ком идёт речь. Неизвестно зачем уточнив цвет туники, ширину ленточек на рогах и даже примерный рост аргонианина, он ткнул рукой в одну из дверей на дальней стороне внутреннего дворика.
Получив в ответ на стук приглушенное приглашение, Ллевен открыл дверь в маленькую комнату и обнаружил сразу две пары серьезных, широко расставленных аргонианских глаз. Вторая ящерка выглядела полной копией первой, исключая то, что её наряд и раскраска сделали бы честь самому депрессивному обитателю Крусибла. С одной стороны морды даже были пририсованы бледно-серые, почти незаметные на чешуе слёзы.
- Помню, ты предлагал найти меня, но с утра я был на аудиенции во дворце в Крусибле. Потому сейчас пришел сам, - при виде двух одинаковых аргонцев Ллевен про себя удивился, но ничем это не выразил. Оглядев и сравнив обоих, он обращался к Лураша-Лэй. - Если твой транспорт на месте, я готов отправиться за медом.

- Лураша-Лэй знает про Крусибл, - ящерка с чёрными лентами на рожках слегка наклонила голову вбок.
- А транспорт ждёт на границе города, - тут же подхватил второй аргонианин. Голоса их звучали совершенно одинаково. - Герцогиня не позволяет пускать лиздр в жилые кварталы.
- После этого иногда пропадают подданные, - не меняя тона вставила тёмная ящерка. - Поэтому лиздры живут в норах неподалёку. Если ты готов в дорогу, Лураша-Лэй тебя проводит.
- Хм. Тогда веди, - Ллевен не стал уточнять - какая была связь между исчезновениями граждан и этими неведомыми лиздрами, поскольку не захотел обременять себя дополнительными проблемами. Их и без того хватало в избытке. - Вчера я видел только одного из вас, и знаком тоже только с одним. Вы - братья?
- Я - Лураша-Лэй, - тёмная ящерка, сохраняя серьёзность, протянула лапку. - Можно сказать и так. Мама проглотила сразу несколько зёрен.
Чуть нахмурясь, данмер перевел взгляд на аргонца в красном:
- А твое имя? Я что-то запутался.
Аргонец недоумённо сморгнул.
- Но ведь мы знакомы. Я - Лураша-Лэй.
- Мм, ладно, как скажете. - Ллевен подавил в себе желание скрипнуть зубами и мысленно обругать хозяина этих безумных чертогов. У него было ощущение, что и без подобных грубостей он ходит по самому краю. - Тогда идем? И если есть еще что-нибудь, что мне следует знать, но о чем я не спросил вчера - буду признателен за советы.
Аргониане синхронно развернули морды и несколько секунд смотрели друг на друга, словно безмолвно совещаясь. Потом чёрная ящерка, моргнув, снова повернулась к Ллевену:
- Мы пока что не уверены, что тебе следует знать. Но...
- То, что ты делаешь, нам нравится, - добавил красный. - Но советов у нас нет.
- То что я де... В смысле, что я ничего не делаю? - данмер подозрительно уставился было на обоих собеседников, но тряхнул головой, словно отмахиваясь от лишнего. - Ладно, не важно. Если вы считаете, что я знаю все, что нужно, чтобы получить этот непонятный мед - тем лучше.
- Мы уверены, что про мёд ты знаешь всё, что нужно, - на этот раз ящерки ответили вместе.

Эта окраина города плавно переходила прямо в джунгли. Последние дома утопали в зелени или даже ею являлись: пара хаджитов ухитрилась организовать шалаш из живых ползучих растений под наполовину упавшим стволом огромного дерева. Чёрная ящерка, которая после молчаливого спора пошла сопровождать Ллевена, уверенно вела данмера дальше, в глубину леса. Здесь не было уже даже подобия тропинки, и приходилось только гадать, как именно аргонианин находит дорогу и как, если что, возвращаться без его помощи.
Идти им пришлось не очень далеко: уже через двадцать минут аргонианин остановился и резко взмахнул рукой, давая Ллевену знак стоять на месте. Поводив мордочкой в стороны, Лураша-Лэй помедлил и издал серию шёлкающих звуков приправленных шипением, которые растворились в лесном гомоне. Живности здесь явно было более чем достаточно.
С полминуты ничего не происходило, но аргонианин спокойно стоял, не проявляя нетерпения или раздражения. И ничего не объясняя. Вызывал он так транспорт, или просто любовался природой, выражая шипением своё восхищение – годился любой вариант. Но затем ящерка наклонила голову к плечу, словно прислушиваясь. Обычный лесной шум в округе практически стих, сменившись быстро приближавшимся шорохом, и в скором времени из зарослей выбралось создание, которого Ллевену до сих пор видеть не приходилось. Длинное приземистое туловище, покрытое красно-оранжевой шерстью, несли десятки не слишком длинных, но шустрых ножек. Это придавало существу сходство с многоногой тележкой, раскрашенной придворным художником Лори. Хотя таких голов у тележек быть не должно: судя по виду жвал, окруженных ассиметрично расположенными глазами, они могли если не прокусить металл, то как минимум основательно его пожевать. Кроме того голову венчало несколько разноцветных суставчатых антенн – две с одной стороны и три с другой.
Существо быстро подобралось к аргонианину и припало к земле. Тот почесал зверя между антеннами и пощёлкал ещё. Создание ответило тем же. Закончив, Лураша-Лэй повернулся к данмеру:
- Как ты видишь, это - лиздра. Молодая и быстрая, повезло. Это сэкономит тебе ещё немного времени.
- Ээто хорошо, - с сомнением Ллевен разглядывал... животное? насекомое? - И что мне с ней делать? Боюсь, я не смогу с ней общаться так же, как ты.
- Конечно, не сможешь, - казалось, аргонианина удивила сама эта идея. - Мало кто может разговаривать с лиздрами. Это Лураша-Лэй родился от собранных в лесу семечек, а не ты. Но этого не нужно. Я уже рассказал лиздре, что она должна делать. Главное: не свались по дороге. Она плохо видит и может не понять, что под ногами - не еда.

- Хорошо, я постараюсь. - данмер серьезно кивнул. Но не удержался от еще одного уточнения. - А когда я соберусь обратно? Она тоже знает, что делать?
- Лиздра будет ждать там, где ты её оставишь. Пока не проголодается, - аргонианин задумался. - Тогда уйдёт на охоту. Но если она проголодалась, значит, прошло уже несколько часов, и возвращаться некому. Не страшно.
- Что ж, это обнадеживает. Значит, мне не нужно рассказывать им сказки день напролет... - Ллевен задумчиво потер подбородок, после чего улыбнулся своему проводнику. - Спасибо... Лураша-Лэй. Постараюсь поскорее вернуться с медом - надеюсь, он поможет Ло... Леноре.
- Он поможет, если его правильно применить, - педантично добавила ящерка и, как показалось данмеру, с некоторым сомнением посмотрела на лиздру. - Они не любят сёдел, поэтому я советую держаться крепче и пригнуться. Ветки... и не бойся её придушить. Здоровую молодую лиздру не душит даже кринг. Хотя может разгрызть.
- Ладно. Пожелай мне удачи. - с этими словами данмер отвернулся от аргонца и решительно направился к своему транспортному средству. Стиснув зубы, он подумал, что поездка будет не из приятных.
Высотой лиздра доходила ему до пояса, потому забраться к ней на спину оказалось несложно. Памятуя о словах Лураша-Лэй, Ллевен покрепче обхватил лиздру за шею, прильнув всем телом к корпусу животного и подобрал ноги. Но вопреки ожиданиям, дорога, которая заняла от силы час, оказалась не настолько некомфортной, как опасался данмер. Во всяком случае, не трясло.
Множество ножек обеспечивали плавность передвижения, а короткий мех неплохо гасил толчки. Сложность составляло только то, что лиздре было плевать на препятствия. Оббегать их она считала ниже своего достоинства, и первое же поваленное дерево, через которое лиздра буквально перелетела, чуть не сбросило Ллевена с его «коня». Кроме того, оказалось, что лиздре практически всё равно, в какой плоскости перемещаться. Иногда, на холмах она практически опрокидывалась набок, а однажды – данмер готов был поклясться, - не сбавляя хода пробежала по карнизу вниз головой. Местность, которую данмер видел слегка размытой, изменилась: здесь куда чаще попадались скалистые участки и перепады высоты.
Лиздра остановилась между двух невысоких, покрытых травой и кустами холмов. Если к ней применимы сравнения с обычными животными, можно было сказать, что существо нервничает. Лиздра перебирала лапами на месте и резко дёргала головой из стороны в сторону, поводя жвалами. Тем не менее, в поле зрения никого не было видно. И слышно тоже. В отличие от джунглей, эта местность казалась вымершей, хотя вытоптанные извилистые тропинки говорили о том, что жизнь здесь есть. Возможно, эта жизнь просто не хотела встречаться с многоножкой. Полоски вытоптанной травы были узкими, они пересекались, образуя подобие лабиринта, но присмотревшись, данмер увидел, что все они в итоге ведут дальше, за эту седловину и счел, что приехал на место.

Разжать руки оказалось не так просто, а когда сделать это все же удалось, он чуть ли не кубарем скатился на землю. После бешенной поездки ноги дрожали и отказывались держать, а голова шла кругом. Сделав несколько вдохов, Ллевен все же убедил себя собраться с мыслями и с силами, после чего осторожно пошел туда, где сливались дорожки. Тропа, проведя данмера между холмами, резко свернула направо, и перед Ллевеном открылось обширное и заросшее высокой травой поле, окруженное со всех сторон холмиками и даже горами с округлыми, ровными вершинами. Тропинка вела дальше напрямик и, насколько было видно, дальше от неё снова разбегались в разные стороны узкие дорожки. Стоило данмеру сделать несколько шагов по полю, как сбоку, из травы раздалось тревожное стрекотание, тут же подхваченное со всех сторон. Это заставило его остановиться, как вкопанного. Завертев головой в поисках источников звуков, Ллевен попытался разглядеть неведомых нюкт, о которых он успел услышать уже столько устрашающего. Вскоре его любопытство было удовлетворено: справа раздался шелест раздвигаемой травы, и на уровне колена данмера показалась зелёная, почти круглая, слегка вытянутая морда, выступающие челюсти которой чем-то до отвращения напоминали жвалы лиздры. Пёстрые, сине-красные антеннки, которые торчали почти вертикально, и большие блестящие глаза довершали картину. Через секунду голов стало две, а ещё через две Ллевен обнаружил, что окружен.
Телванни практически кожей чувствовал опасность и ощущал себя довольно глупо, собираясь разговаривать с этими странными насекомыми. Инстинкты подсказывали, что нужно достать оружие, попытаться прорваться в укрытие или вообще сбежать, но здравый смысл заставлял прислушаться к словам маленького аргонца. Про себя Ллевен еще язвительно подумал, что, если бы у него был здравый смысл, то он бы здесь не оказался изначально. Но, если присмотреться получше, то идиотская ситуация полностью соответствовала вкусам Повелителя Безумия, в чьи владения данмера занесла нелегкая.
С чего и как начать, Ллевен представлял довольно слабо, а потому попытался скопировать барда, чье представление видел несколько лет назад:
- Может показаться, что история, которую вы сейчас услышите, слишком простая. Или же наоборот - слишком невероятная. Но ее неоспоримое достоинство заключено в том, что до последнего слова она правдива и не содержит ни грана вымысла. Все, о чем я сейчас расскажу, когда-то произошло на самом деле.
Ближайшая нюкта - действительно, весьма похожая на коама, - выбралась из зарослей и на прямых напряженных ногах подобралась поближе, практически коснувшись челюстями ноги данмера. Но остальные нюкты остались на месте - только головы торчали из густой травы. К сожалению, лиц у них не было, и впечатление, произведенное рассказом, определить было сложно.
Подумав, что начало не слишком впечатляющее, Телванни так же мысленно махнул рукой и нырнул в омут с головой. Передвижения насекомых его нервировали, но и не оставляли других возможностей кроме как продолжать говорить. В конце-концов, за последнее время он рассказывал эту историю так часто, что впору действительно прикупить лютню и освоить новое ремесло.

- Однажды, жили-были искатели приключений - почти все молодые и очень глупые. Впрочем, если вдуматься, то умные приключений не ищут. - эту фразу Ллевен пробормотал скорее себе под нос, чем для ублажения нюктов. После чего громко продолжил. - Три мага, три воина и один очень ловкий умелец на все руки. Так вот, встретились однажды наши герои и отправились на поиски заброшенного древнего храма, в надежде найти там несметные, но неохраняемые сокровища, которые лежат, никому не нужные. Дорога туда оказалась непростой, так что по-пути нашим странникам пришлось преодолевать самые разные трудности - однажды они заблудились и забрели в другое святилище, не заброшенное. Там им пришлось отбиваться и спасаться бегством от жутких даэдра, и в тот день они лишились одного из воинов, который пал жертвой даэдрота.
Тут Телванни прервало оживлённое перещёлкивание, которое, как он заметил, стало гораздо громче, чем в начале. И отдавалось эхом до самых дальних холмов. Одна - один? - из нюкт наклонил голову, подобрал челюстями некрупный камень и со скрежетом смолол его в пыль, что вызвало ещё одну волну чириканья. Утешало только то, что антенны на головах нюкт постепенно опускались - наглядная демонстрация возможностей нюкт произвела на Ллевена глубочайшее впечатление. Он продолжил:
- Заодно они едва не лишились и двух магов - во время бегства обрушился потолок в одном из коридоров и те оказались отрезаны от остальных многотонной стеной камня, но все же смогли выбраться из ловушки.
Нюкта, раздавившая камень, почти презрительно махнула головой, но промолчала.
- Кроме того, им приходилось решать и другие проблемы, когда члены группы время от времени ссорились и пытались убить друг друга - все они были очень разными и совершенно по-разному относились к происходящему. Например, среди них были два брата. Один - могучий волшебник, очень одаренный в магии. По мановению руки он мог переносить предметы по воздуху или посылать на своих врагов смертоносный огонь. Он умел видеть суть вещей и постиг природу изменений, а при желании мог зачаровывать предметы, заключая в них плененные души. Он знал о своей силе и очень ей гордился, потому с трудом находил общий язык с теми, кого считал слабее себя. Второй брат был полной противоположностью - его способности к магии были ничтожны и даже долгие изнурительные занятия и уроки были бессильны с этим помочь.
Ещё одна волна верещания. Если до этого были сомнения в том, понимают ли нюкты, что происходит и разумны ли они хоть сколько-то, теперь они пропали. Та нюкта, которая подошла к Ллевену вплотную, на миг застыла, потом задрожала всем телом под всё усиливающийся треск остальных. Затем между её антеннами появилось слабое свечение, постепенно превратившееся в огненный шар, который взмыл в небо. Нюкта склонила голову, а свист на время приобрёл почти истерические нотки. В ближайшую минуту рассказчик продолжать не мог - воздух над полем буквально вспыхнул, и успокоились нюкты не сразу. За это время Ллевен успел порадоваться, что длительное общение с Вендилом хорошо укрепило его нервную систему. При виде первого огненного шара он вздрогнул от неожиданности, а после постарался придушить растущую панику, когда в небо взвились десятки таких же. Успокоиться помогли уверенность, что пока его рассказ нюктам явно нравился, и тот факт, что ни один из огненных шаров не задел на нем ни волоса. Впрочем, когда он продолжил рассказ, голос поначалу звучал неровно.
- Так вот, занятия были бессильны помочь. Хотя видит Азура, он старался, так как слишком хотел сравняться силой со старшим братом. Старшего же очень веселили эти попытки - иногда он даже приходил посмотреть, как проходят занятия и частенько смеялся, когда очередная попытка призвать огонь или молнию оканчивалась ничем.
Упоминание молний такого ажиотажа не вызвало, хотя в отдалении пару раз послышалось подозрительно знакомое потрескивание разряда.

- Однажды, младший из братьев не выдержал. После одной особенно язвительной остроты старшего - и это после того, как учитель раз шесть или семь медленно и подробно повторил задание, а он сам истратил почти весь запас маны без толку, я сбежал прямо из тренировочного покоя... То есть, младший брат сбежал. Ему тогда было всего семнадцать. Сдерживая злые слезы, которые так и жгли глаза, он убежал за город, где никто его не увидит и не будет насмехаться над неудачами. И в безумной попытке что-то кому-то доказать, он собрал остатки маны и вложил в заклинание всю злость и обиду, которые полыхали в груди. И на удивление, чары получились - заклинание сработало с первого раза, мгновенно. Но злости и обиды было так много, что я с ними не справился, не смог удержать в границах и они вырвались из под контроля. Моя кисть вспыхнула, словно сухая ветка и я сам не помню, как мне удалось погасить пламя. Вся мана ушла на призыв огня, и я не мог залечить руку при помощи Восстановления - единственной школы магии, которая мне более или менее удавалась. Опустошенный, испуганный, несмотря на жгучую боль я долго не решался вернуться домой. Только когда сгустились сумерки и на небе высыпали первые звезды, я кое как вернулся в город. Мана за это время чуть восстановилась и я смог немного подлечить ожог, но не до конца. Шрам, который остался с тех пор, служит напоминанием о том дне и о собственной глупости... - Погрузившись в воспоминания, Ллевен сам не замечал, что сбивается в повествовании и начинает рассказывать от своего лица. Он словно заново пережил тогдашние унижение и злое бессилие, от которых перехватило горло.
Этой истории он еще никому не рассказывал - отец и брат ничего не заметили, а от Нилеры, когда она стала постарше и как-то спросила про шрам, Ллевен чем-то отговорился. В его голове полуоформленно промелькнула мысль, что если бы что-то подобное произшло сейчас, то скорее он бы кинулся на обидчика с кулаками. И это его удивляло и заставляло сомневаться - прибавилось ли у него ума за прошедшие годы, или наоборот, он растерял последние остатки. За своими мыслями он практически позабыл про нюкт, и не заметил, как кое-где очажки травы вспыхивали ярким пламенем, а потом быстро гасли. Видимо, горящие жвала тоже пользовались популярностью. Иногда там после этого вспыхивало синевато-белое сияние школы восстановления. Но ближайшие нюкты, которые за время монолога незаметно подобрались поближе, к счастью, экспериментировать не стали. Вместо этого самая крупная и самая ядовито-зеленая супер-коама сделала шаг вперед и почти сочувственно потёрлась головой о колено данмера.
- Хм. - от этого движения Ллевен вспомнил, где и зачем находится, и откашлялся. - Так вот, время от время наши путешественники ссорились, но каждый раз мирились и продолжали свой путь. Тем более, что чем дальше они заходили, тем больше привыкали друг к другу. Когда, наконец, они добрались до цели своего путешествия, то так и не смогли понять - кому когда-то принадлежал этот храм. Сказать по правде, тогда им было все равно - единственное, что их интересовало - это сокровище. И, как они и надеялись, внутри их ждала богатая добыча - прекрасный золотой доспех, никем не охраняемый и никому не нужный. Обрадованные, они вернулись в город, из которого отправились в свое приключение, и удачно продали добытые трофеи. Конечно, перед этим они снова чуть не передрались из-за того, как поделить добычу. Но благодаря усилиям более сознательных членов группы, все же договорились мирно и таким способом, что все остались довольны. А вырученные деньги разделили между собой - сумма, которая досталась каждому, оказалось неожиданно велика. После этого их дороги разошлись в разные стороны и они потеряли всякую связь друг с другом. И все они собирались жить-поживать и добра наживать, но вышло совершенно иначе. Только это уже другая история.

Завершение рассказа нюкты приветствовали разнотонным свистом – хотя как они могли свистеть при подобной анатомии, оставалось загадкой. За время последнего монолога Ллевена насекомые собрались вокруг рассказчика плотным ковром, уже не пытаясь применять магию. На словах: «другая история» они было поутихли, но, поняв, что прямо сейчас продолжения не будет, активно защёлкали. Антенны при этом снова начали было подниматься, но самая крупная нюкта – которая подошла к Телванни первой – повелительно скрежетнула, и её собратья замерли. Оглядевшись вокруг, нюкта практически кивнула, напоминая учителя, успешно призвавшего класс к порядку, или бравого сержанта, угомонившего взвод новобранцев. Затем повернула морду к Ллевену и вопросительно склонила её набок.
Этот жест окончательно сбил Ллевена с толку. Мед никто выкладывать не спешил, несмотря на все заверения аргонцев. При этом было похоже, что нюкты куда более разумны, чем их описывали.
- Вы хотите услышать и вторую историю, так что ли? - невольно копируя движение насекомого, данмер тоже склонил голову.
В наступившей тишине одиноко прозвучал неуверенный треск – одна из нюкт, что были сзади, ухватила Ллевена за штанину и потянула. Это тут же вызвало реакцию. Про то, что нюкты могут телепортироваться, для Телванни вскользь упоминал один из аргонцев, но когда это произошло на его глазах, он сперва не поверил. Большая нюкта двигалась с такой скоростью, что различить её было практически невозможно. Более мелкое создание отлетело в траву, отброшенное тяжелым ударом, а «командир» припал к земле и издал угрожающее скрежетание, поводя головой. Больше никто посягать на данмера не решился. Отброшенная нюкта вернулась через некоторое время, катя перед собой небольшой бочонок. Отдала она его, тем не менее, не данмеру, а своему обидчику, и большая нюкта уместила мёд - если это был он - между передними лапами, не выказывая никакого желания с ним расставаться.
- Что ж, справедливо, - несмотря на никуда не девшееся чувство опасности, Ллевен улыбнулся. Нюкты вели себя слишком выразительно. - Раз уж я сказал, что есть еще одна история, то должен ее рассказать.
Больше не сбиваясь на повествование от первого лица, он сжато пересказал своим слушателям о том, что случилось с искателями приключений дальше - с теми двумя, которые выжили. Более подробно описал стычку с вампирами и происшествие в деревеньке Тель Бал рассудив, что раз нюкты не умеют разговаривать, то секрет альтмера они никому не выдадут. Эту историю Ллевен закончил тем, что оба искателя приключений вернулись к себе домой - отдохнуть и подумать. Через миг поле совершенно опустело. Все нюкты мгновенно исчезли, и только бочонок размером с пару кулаков данмера покачивался, переваливаясь сбоку набок. Сколько там было мёда, хватит ли его - оставалось загадкой, но когда данмер повернулся, ему под ноги подкатилась ещё одна бочечка. Ни одной нюкты при этом видно не было, но где-то на дальнем холме Телванни заметил несколько ярких жёлтых бликов, словно солнце отражалось от... полированных золотых доспехов?

Многоножка, когда данмер вернулся в седловину, с расстояния выглядела как-то непривычно. Она больше не стояла на месте, а валялась на земле, из-за чего её с трудом можно было разглядеть – из травы торчали только антенны, да ещё можно было идти на звук тихих, но достаточно истерических попискиваний. Добравшись до лиздры, Телванни увидел, что лежит она не по своей воле – лапки существа были связаны попарно травяными верёвками.
Это зрелище Ллевену не понравилось совершенно. Вытащив меч из ножен, он замер и внимательно огляделся: слишком уж лиздра в этом виде напоминала приманку. И данмера тревожил вопрос - кто мог ее расставить, когда, судя по всему, все живое избегало место обиталища нюкт. Вокруг все было так же тихо и недвижно как и прежде. Потому он осторожно подошел ближе и опустился, чтобы разрезать веревки на животном. Как ни странно, лиздра, пока её освобождали, лежала спокойно, и только потом, когда все лапы освободились, неуверенно поднялась, фырча и поскрипывая. Агрессии, чего можно было бы ожидать, она тоже не проявляла – собственное состояние заботило лиздру больше, чем какие-то данмеры.
Ничего страшного при этом так и не произошло, кроме них двоих ничто вокруге не двигалось. Ллевен еще чуть поколебался, но все же убрал меч за спину и взобрался на лиздру. Бочонки с медом он засунул себе под куртку по бокам так, чтобы не раздавить их во время скачки. Оставалось только надеяться, что обратная дорога пройдет столь же удачно, как дорога сюда.
Так и случилось. Обратно лиздра, казалось, неслась ещё быстрее – что бы ни произошло в отсутствие данмера, животному оно категорически не понравилось. Вопросы о том, как возвращаться в город без ящерки, получили ответ по возвращении: Лураша-Лэй терпеливо стоял на прежнем месте, о чём-то пересвистываясь с парочкой непонятных цветастых зверьков. Приближение лиздры с наездником нарушило иддилию. Звери тут же пропали – со скоростью, не уступающей телепортации нюкт. Аргонианин, смерив Ллевена взглядом, чуть разочаровано пожал покатыми плечами:
- Я вижу, мёда при тебе нет. Но, по крайней мере, нюкты хорошо тебя накормили. Это редкость достойная записи в книгу. Ты расскажешь?
- Накормили? - не понял сперва данмер. Он осторожно сполз с лиздры на землю, стараясь не упасть. Во второй раз поездка ему не понравилась совершенно так же, как в первый, но он уже хотя бы знал, чего ждать и был более подготовлен. - Меня никто не кормил. Хотя было бы и неплохо...
Последнее предложение он снова пробормотал себе под нос, после чего опустил глаза вниз, чтобы расстегнуть ремешки куртки. Глядя на утолщения у себя по бокам, он сообразил, что аргонец имел в виду:
- А, ты об этом. - с видом уличного фокусника Ллевен извлек из под куртки сперва один бочонок, затем второй. - Мед при мне, как видишь.
Аргонианин медленно моргнул, потом растянул пасть в улыбке, которая не очень хорошо вязалась с нарисованными слезами.
- Хорошо. Этот рассказ я бы тоже хотел услышать - от нюкт редко возвращаются. Теперь осталось уговорить Ленору. - он свистнул, и лиздра сгинула в лесу. Треволнений на этот день ей было достаточно. Направляясь обратно к городу, ящерка задумчиво добавила:
- Только это будет непросто.

- Это я уже слышал, - кивнул Ллевен, подстраиваясь под шаг маленького аргонца. - Но без деталей. Может быть, ты объяснишь мне нормально - в чем сложность?
- Это очень простая сложность, - признал аргонианан, не сбавляя шага. - Мёд очень нравится Лори. Как она говорит, медовый массаж - "очень изысканное удовольствие, особенно когда его делают крепкие, статные мужчины". Я не уверен, почему. Но Ленора, в отличие от Лори, не очень любит изысканные удовольствия. Когда она совсем-совсем Ленора, а сейчас - совсем. Кто-то очень сильно расстроил Лори, и она спряталась.
- Мм, да. - о своих подозрениях о том - кто же этот "кто-то", данмер снова промолчал. - Так а что любит Ленора?
- Мы знаем только обрывки слухов, - с печалью в голосе признался Лураша-Лэй. - Когда правит Ленора, детей в залы не пускают. А взрослые с нами потом подробностями делиться отказываются. Хотя мы пытались.
Этот ответ был, конечно, интригующим, но не слишком помогал. Ллевен так и не был уверен, чего ждать, а потому не мог продумать заранее - как ему убеждать эту недовольную особу. Вопли хаджитов, которые он вчера слышал, так же не наводили на дельные мысли и чем ближе они с Лураша-Лэй подходили ко дворцу, тем больше становилась озадаченность Ллевена. Охрана герцогини внушала почтение и ни при каком раскладе Телванни не хотелось ее провоцировать.
- Но жаждущие приватных аудиенций, - последнее слово ящерка выговорила очень тщательно. - Обычно уходят очень усталыми. Иногда в порванной одежде. А порой не выходят вовсе.
- Хм, что ж. Ладно. Спасибо и на этом. - пришлось смириться с тем, что аргонцы ничего не знают. Или старательно делают вид, что не знают. Оброненных намеков хватало ровно на то, чтобы подогреть интерес Ллевена и одновременно дать пищу различным опасениям. Гремучий коктейль, от которого сердце начинало биться быстрее и быстрее гнать кровь по жилам.
- У нас есть одна идея, но мы не уверены, что это легко сделать, - задумчиво продолжила ящерка. - Точнее, уверены, что сложно. Очень-очень сложно.
- Что за идея?
- И Лори, и Леноре очень нравится Лами. Но Лами очень пугливая, поэтому если её привести и... подарить, Ленора станет хотя бы чуть-чуть Лори. Потом. Но это трудно. Лами хорошо охраняют.
На это Ллевен фыркнул:
- Глупости. Лами не вещь, что б я мог ее взять и подарить. Насколько знаю, она сама не слишком жаждет общаться с Лори? С Ленорой? Не важно. С герцогиней Мании.
- Важно. Они совсем разные, - поправила ящерка. - Не жаждет. Поэтому можно взять и подарить. Но мы согласны, что это непросто. Поэтому можно попробовать просто... поговорить с Ленорой. Может быть, ты ей понравишься?
- Думаю, что как раз это я и попробую сделать. Конечно, мне далеко до Лами, но... Может быть мы сможем договориться. - Телванни нахмурился. Еще утром казалось, что эта проблема терпит, но время пролетело так незаметно, что нужно было придумывать что-то уже сейчас. Так и не придя ни к чему, Ллевен мысленно махнул рукой и решил действовать по обстоятельствам. Для начала стоило получить аудиенцию.
- А ещё можно попробовать устроить встречу Леноры и Эо наедине, - не обращая на него внимания, продолжал Лураша-Лэй. – Они всегда очень ругаются, и если Эо попытается убить Ленору, может, это будет достаточно сильным переживанием, чтобы Лори проснулась? Хотя, конечно, у Эо может получиться...
- Нет! У... Эо сейчас хватает других забот, ее я точно в это втравливать не хочу. - поспешно заверил его Ллевен. - Я постараюсь придумать что-нибудь, когда увижу Ленору.
- В общем, нужно что-то волнительное, - неопределенно махнул рукой аргонианан, и, помолчав, добавил:
- Когда увидишь. Вчера был фестиваль, и все, наверное, устали. Но может быть, как раз будет проще. Мы не уверены.
- Как скажешь, - кивнул данмер.

* * * * *

Дворец потихоньку оживал. Коридоры уже не выглядели настолько пустыми, хотя всё равно вокруг было тише, чем обычно. На фоне разряженных жителей Мании этот Лураша-Лэй выглядел слишком серым и неприметным, но, видимо, к нему – к ним? - уже привыкли. Не считая нескольких взглядов гораздо больше внимания привлекал Ллевен, несший две небольших бочечки характерной формы. Энтузиазм по этому поводу, однако, проявляли не все. Со стороны группы хаджитов донеслось даже сердитое шипение: видимо, в отличие от аргониан, статус кво их устраивал. Переходить от шипения к делу хаджиты не стали, да, наверное, и не могли. Эта группа явно участвовала во вчерашнем фестивале и вид имела крайне потрёпанный несмотря даже на то, что уже успели переодеться в новые туники.
У полуоткрытых дверей в тронный зал их встретил пузатый дворецкий: он как раз выпускал одну группу рабочих с лестницами, вёдрами и инструментом и загонял внутрь следующую. В вёдрах плескалась подозрительно красная вода. Заметив свежеприбывших, пузан замахал руками, преграждая дорогу:
- Нет, нет и нет! Лураша, ты же знаешь порядки. После фестиваля герцогиня отдыхает!
- Лураша-Лэй, - для непосвящённого голос ящерки звучал так же равнодушно, как обычно, но Ллевену послышалось в нём раздражение. – Ты всегда путаешь наше имя.
- Хорошо, хорошо, - привратник потрепал аргонианина по голове, сбив при этом одну из ленточек на кончик маленького рога. – Будь милым ребенком, забери этого данмера, а то он разозлит ещё и Ленору.
- На деле, мне нужно с ней поговорить, - "этот данмер" приподнял один из бочонков, чтобы толстячок его заметил. - Может быть, она наоборот останется довольна.
Глаза привратника при виде контейнеров сначала вспыхнули, а потом сузились в щёлки, лицо же его приняло совершенно равнодушный и при этом сожалеющий вид.
- А это дитя, - пухлый мер указал было на Лураша-Лэй пальцем, но тут же его отдёрнул, когда аргонец щёлкнул челюстями. – Не сказало, что Леноре не нужен мёд? Ты здесь - мер новый, никого не знаешь, а я мог бы найти коллекционеров. Пожалуй, я сжалюсь над тобой, чтобы поход к мерзким насекомым не прошёл зря. Как насчёт сотни монет за два бочонка?
- Две сотни за один. Позже, если он мне самому не понадобится. - Принимая во внимание давешние слова Лураша-Лэй о том, что от нюкт возвращаются не часто, Ллевен решил, что сумма не чрезмерная.
- Три сотни за два, - выступил со встречным предложением привратник и добавил. - Потому что тебе не понадобится ни одного, а мне пригодились бы оба.
Прежде, чем Ллевен успел ответить, вмешался аргонианин, совершенно равнодушным тоном, в котором разве что искушенное ухо уловило бы тень издевки:
- Этому любящему поесть созданию действительно нужны оба горшка. Один - продать Лами за тройную сумму. Она не поскупится, потому что мёд поможет следующий раз откупиться от Лори. Второй, - здесь в первый раз на памяти данмера в голосе аргонианина ирония прозвучала открыто. - второй ему потребуется для самого себя, потому что только так он смог бы вернуть расположение жены.
Посмотрев на застывшего с отвисшей челюстью привратника, аргонианин вернулся к обычному равнодушию:
- Дети иногда действительно говорят слишком мало или слишком много, правда?
С уважением и с ухмылкой Ллевен по-новому посмотрел на маленького аргонца.
- Ну ты даешь. Хотя технически, меня мало волнует, на что ему мед. Свою жену он сможет ублажить и с одним. После того, как я договорись с Ленорой.
- Один он продаст. Деньги для привратника важнее, как ты можешь заключить по его виду.
- Ах, ты!.. - у привратника, наконец, прорезался голос, и он занёс руку для удара, но застыл, наткнувшись на взгляд аргонианина. Тот смотрел с искренним любопытством, даже не пытаясь защититься или отпрыгнуть. И рука у толстяка почему-то опустилась сама собой. Ящерка же удовлетворённо присвистнула, кивнув:
- Правильно. И не забывай.
Эти препирательства Ллевену надоели. Вздохнув, он вручил один из бочонков аргонцу:
- Придержи для меня, пока я не вернусь.
- Хорошо, - вежливо кивнула ящерка. Привратник попытался было снова остановить данмера, но отказался от этой мысли после ещё одного взгляда аргонца.

Зал без толпы народу выглядел пустым и... нуждающимся в редекорировании. И, возможно, перепланировке, потому что отдельные куски стен выглядели так, будто по ним били кувалдами. Рабочие, которые зашли туда до Вендила, сбились в кучу в центре и переговаривались. Из ухваченных обрывков можно было понять, что они спорят о том, кому именно оттирать пятна с потолка. Для этого нужно было соединять две лестницы, и конструкция получалась очень ненадёжной. Пятен, действительно, хватало везде; художники, видимо, ни в чём себя не ограничивали. Возникало даже ощущение, что некоторые из них не разменивались на кисти и пользовались сразу ведёрками. По крайней мере некоторые статуи были покрыты аж несколькими слоями краски разных цветов, среди которых преобладал красный. Относительно нетронутой была только та часть зала, где располагалось тронное возвышение. Перед ним словно была проведена невидимая черта, за которой не было ни пятнышка.
Герцогини в зале не было, но присмотревшись - и уже зная по прежнему опыту, что искать, - данмер увидел двух святых, которые стояли по сторонам небольшой двери за "троном". Останавливать его, судя по всему, никто не собирался, так что с возможно-уверенным видом "я имею полное право здесь находиться" Ллевен направился к этой двери. Дела рабочих его не интересовали совершенно, хотя мельком он им посочувствовал. Работы у них, похоже, было хоть отбавляй.
Несмотря на самоуверенный вид, стражи при приближении данмера автоматическим движением перекрыли дверь.
- По какому делу? Герцогиня отдыхает.
- Герцогиня давала объявление о том, что желает получить мед нюктов. Я здесь чтобы доложить, что ее желание выполнено. - В подтверждении своих слов, данмер продемонстрировал охранникам восковой бочонок.
Стражники переглянулись, беззвучно совещаясь, потом синхронно развернулись к данмеру:
- Объявление было, - голос с металлическим отливом странно звучал в практически пустой зале. - но почему бы господину не придти в более подходящее время, когда зал открыт для приёмов?
- Я счел, что это известие ее обрадует, а потому не стал откладывать. - на фоне Золотых Святых-женщин, мужчины оказались более разговорчивы. - Я только что вернулся от нюкт, и мед совсем свежий.
Может ли этот загадочный мед портиться, Ллевен не знал, но решил, что сделать на этом акцент будет нелишне. Стражники переглянулись снова.
- Сейчас герцогиню вряд ли обрадует мёд. Но... - ещё одно безмолвное совещание. - Если господин понимает риск, мы проверим, принимает ли Ленора.
- Меня предупредили, что это может оказаться... непросто, - кивнул Телванни. - Но если она меня примет - я буду... рад.
Стражник, который стоял слева, кивнул в ответ и скрылся за дверью. Увидеть, что там, данмеру не удалось: проход закрывал занавес из тяжелой струящейся ткани, которая тут же сомкнулась за спиной Святого.
Ткань, видимо, не пропускала звука, так что то, что происходило в комнате, осталось загадкой, но, когда страж вышел обратно, Телванни показалось, что двигается он не так ловко и непринуждённо, чем когда заходил. Святой не сказал ничего, только мотнул головой в сторону двери и вместе с напарником отошёл в сторону.