Ангмар, Лейверн. Безымянный

Странно ощущать внешние воздействия окружающего мира, выполненные в виде резких ударов острой сталью - совсем мало важно наличие человека за нею, за тем промежутком движения намерения, контролируемой судороги мышц, предшествующей свисту рассекаемого воздуха. Можно даже не смотреть в глаза, поглощаясь размеренным, хоть и небольшим, состоянием легкого удивления, а после и стремлением запомнить или определить проявляющиеся навыки, чтоб, может быть, как-то откинуть завесу темной, сверкающей и приятной ночи.. но пустой и обволакивающе-агрессивной.
Делая шаги вслед за нанимателем, Безымянный в уме первый и последний раз представлял свои же недавние действия с клинком, расценивая себя же как бойца со стороны, в котором можно найти какой-нибудь слабый удар из нижнего блока или выдвигающуюся на пару сокращений мышц правую стопу вперед..
Концентрируясь на действительности, оставалось лишь собирать себя, направив взор в глаза ученому.. или тому, к которому вся компания двигалась.

Неспешный на взгляд со стороны волчий бег поглощал расстояние "со свистом". Полдня - юго-восточный край Синих Гор остался позади. Охота, тренировки Сэймура, короткий отдых и опять вперед. Еще полдня, затем полночи, затем еще полночи. Ни Дроглору, ни иногда задремывающему у него на спине Сэймору не мешали потемки. Дроглор избегал открытых пространств и оживленных мест, днем легко двигаясь по лесу, а ночью - как придется. Волк лег вздремнуть уже под утро и не выглядел особо уставшим. В основном Дроглору требовалось отдохнуть от разговоров с назгулом. Любопытный и стремящийся вспомнить все Отблеск спрашивал обо всем, отвечал сам, а иногда требовал остановиться и ходил вокруг волка оживленно рассказывая в свою очередь. К утру следующего дня Сэйм уже знал почти всю историю Средиземья (с точки зрения Дроглора) и мелькнувшая поначалу мысль "А не заглянуть ли в те могильники?" была вытеснена отчаянным стремлением в Ортханк. "Вспомнить!" Сэймур понимал, что он на пороге бездны, ведь по рассказанному древним волком выходило, что...
Иногда на спине у волка Сэймур задремывал и ему что-то снилось. Но днем - память будто заблокировало опять - он слушал волка, пытался и ничего не мог вспомнить. Все воспринималось со стороны, будто рассказ о ком-то другом. Мир, в котором он прожил десять лет, властно перебивал своими концепциями то, что было скрыто в памяти. "Аналитический ум - зло."- решил подуставший Сэймур,- "Но, надеюсь, поможет не съехать с катушек окончательно, когда память вернеться." Что-то в рассказах Дроглора его сильно настораживало.

Ангмар, Лейверн. Безымянный
– Добрый день, мастер Роминер, – проворчал Рондайр, переступая порог дома. – Что такое случилось? О, прошу прощения…
В доме оказался еще один человек – высокий, в темной мантии ученого, седой и с острым цепким взглядом.
– Познакомьтесь – мэтр Ультин, хранитель Королевской библиотеки, – представил его Роминер. – Мэтр Ультин, это достопочтенный Рондайр, его племянник Хельк и…
– Ролен, – представился воин.
Повисла короткая пауза – ожидали, что четвертый назовет свое имя. Такого не случилось… Ролен пояснил, что их товарищ называет себя Безымянным.
– Хорошо, хорошо, – Роминеру явно не терпелось начать разговор. – Мастер Рондайр, вы хоть сами понимаете, что нашли? Этим документам цены нет!
– И это еще слабо сказано, – веско прибавил мэтр Ультин. – Я, признаться, глазам своим не поверил…
– Уважаемые мэтры, может все же объясните? – не выдержал торговец.
– Пожалуйста, – Роминер крайне бережно поднял со стола лист. – Смотрите… тут расписаны передвижения войск, планы нападения и отступления… причем такого отступления, что противнику приходится несладко. Это что-то вроде наставления по военному делу; некоторые листы также содержат личные записи. Но главное в том, КТО все это писал!
– И кто же? – терпеливо поинтересовался Рондайр.
– Вот, – книжник указал на четкую строку у нижнего края страницы. – «Нармур Карайд ашар Дирвард». А означает это – «Писано Первым из Девяти»!
– И что… – начал было Рондайр, но замер на середине слова. До него дошло, что это означает…
Остальные сообразили секундой позже; Хельк так и ахнул, Ролен еле удержал отваливающуюся челюсть. Реакцию Безымянного никто не видел – не смотрели на его лицо в этот момент.
– Да, – торжественно кивнул Роминер. –Мастер Рондайр, вы сумели откопать записи самого Короля-Чародея!
От такого известия просто невозможно было удержаться на ногах; Рондайр ухватился за первый попавшийся стул и сел. Остальные последовали его примеру, благо стульев и скамей тут хватало. Остались стоять только книжники.
– У меня сейчас в голове помутится… – растерянно вымолвил Рондайр. – Нич-чего себе откопали…
– И это еще не все! – добивал слушателей Роминер. – Часть бумаг написана другим почерком; к счастью, там тоже есть подпись. «Нармур Криннар ашар Дирвард», то есть «Писано Третьим из Девяти». Так что тут рукописи сразу двух Кольценосцев… вы понимаете, какая это ценность?
– Еще бы, – выдохнул Рондайр. – И несмотря на… Мэтр Ультин, если нашедший не будет возражать, – короткий взгляд на Безымянного, – мы передадим эти бумаги в дар Королевской библиотеке. Не хватало мне еще торговать рукописями Основателя!
– Есть еще одна деталь, – заметил Роминер. – Мы уже отправили сообщение его величеству… но думаю, и вам стоит услышать. Дело в том, что там сообщается о задании, порученном некоему человеку, служившему в Барад-Дуре… задании, которое он получил лично от Повелителя. Он должен был укрыть в надежном месте некую вещь… и, судя по всему, сделал это, уже после падения Темной Цитадели.
– Что он укрыл? – подался вперед Хельк. – Что?
И Роминер произнес слова, повергнувшие в изумление всех присутствующих, и отозвавшиеся гулким эхом в сознании Безымянного:
– Завещание Саурона.

Гондор, Минас-Тирит. Арандир, Эмьяр и Северен
Это была небольшая комната без окон, обитая зеленым бархатом. Круглый стол в середине, стулья вокруг – вот и вся обстановка. Но именно здесь Арандир Гондорский обсуждал… деликатные дела.
И сейчас приглашенного им человека очень сильно удивили.
– Что? – недоверчиво переспросил Северен, переводя взгляд со своего государя на длиннобородого ученого.
– Именно так, господин Северен, – подтвердил Эмьяр. – Франард укрыл в надежном месте завещание Саурона. Точнее, это я его так называю… просто документ, написанный кем-то незадолго до… хм… кончины, и содержащий важные сведения, иначе обозначить нельзя.
– Милостивые Валары… – прошептал гондорец.
– Я был тоже очень удивлен, – кивнул Арандир. – Однако доказательства неоспоримы… думаю, ты понимаешь, что просто так лежать в тайнике этот документ не может.
– Понимаю… – медленно произнес Северен. – Если завещание Саурона будет у нас, то мы получим весьма мощный рычаг влияния на Мордор и Харад – имя Темного Властелина по-прежнему священно для них. Кроме того, там могут содержаться сведения, которая не потеряют актуальности и через четыре с половиной века.
– Именно так. Мы можем заключить, что завещание все еще в тайнике; ибо найди его кто-нибудь, все Средиземье уже знало бы об этом.
– Да, но где оно может находиться? Мэтр Эмьяр, есть ли какие-нибудь указания?
– Только косвенные, – развел руками ученый. – Смотрите, достопочтенный… Франард пишет, что он спрятал зачарованный футляр в… «эргест саррад Вирлахор», что можно перевести как «место силы Врага». Врагом, как вы знаете, все народы называют Саурона… так что получается, Франард, что логично, укрыл его в одном из мест, где сила Темного Властелина присутствовала особенно явно.
– Какие-нибудь предположения у вас есть?
– Да… но только предположения. Смотрите, наиболее явные места Темной силы в Средиземье следующие: Изенгард (обиталище Сарумана), Мория (где долгие годы жили орки и балрог), Дол-Гулдур (крепость назгулов), Минас-Моргул (цитадель, охраняющая границу Мордора) и Кирит-Унгол (где жила Шелоб и располагалась орочья крепость). Первые два отпадают. Дело в том, что записи датированы, и можно с уверенностью заключить – за время, прошедшее с отметки о получении задания и до записи о помещении завещания в тайник, Франард просто не успел бы добраться до Хитаиглина. Да и вряд ли бы он стал там прятать… Саруман все же не был подчинен Саурону, а в Мории могло вскоре не остаться орков – без защиты балрога…
– Я все же отправил послание моему царственному собрату, королю Рохана, – заметил Арандир. – Его воины осмотрят Изенгард. Продолжайте, мэтр Эмьяр.
– Благодарю вас, ваше величество… Дол-Гулдур опять-таки далековато… хотя до него Франарду добраться было бы куда легче, и его не стоит сбрасывать со счетов. Минас-Моргул… это слишком очевидный тайник, и вряд ли бы туда стали прятать столь ценную вещь. Хотя это лишь мое предположение. Но наиболее перспективным мне кажется Кирит-Унгол – там можно успешно схоронить что угодно.
– В связи с этим, – вмешался король, – я и призвал вас, Северен. Ваш отряд собран?
– Да, государь. Как раз сегодня я нашел недостающих людей.
– Вы в них уверены?
Северен несколько помедлил с ответом.
– Пожалуй, да… как вы знаете, ваше величество, один из моих предков сражался вместе с эльфами и получил некий дар, переходящий в нашей семье из поколения в поколение… я мог бы точно сказать, желают ли они зла Гондору. И я не увидел такого.
Дар в самом деле был безотказен… но Северен не знал, что он бесполезен, если собеседник лишен памяти, и просто не знает, испытывал ли ранее какие-либо сильные чувства к чему бы то ни было. Доример и Другояр не помнили о своей войне с Гондором – и Северен не смог ничего определить.
– В таком случае, слушайте мой приказ. С началом войны ваш отряд выдвинется к Кирит-Унголу… ранее нельзя – привлечете внимание. А маленькую группу, отделившуюся от армии, могут и пропустить. Обыщете все, что только возможно; я предоставлю вам особые средства для поиска. Но об этом мы поговорим несколько позже.
– Счастлив буду выполнить ваше приказание, государь, – поклонился Северен.
– И помните – до выполнения задания оно должно оставаться тайным. Своим солдатам что-нибудь такое скажете… но пока футляр не будет у вас в руках, никто не должен знать о поручении. Даже родные.
– Несомненно, государь.

Никто никогда не обращает внимания на слуг. А зря – ибо один из таковых давно уже обеспечил себе возможность слушать все, что говорят в этих редко посещаемых покоях. Разумеется, действовал он не из праздного любопытства… он искренне верил, что работает на высокопоставленное лицо из Арнора, желающее полной независимости для своей страны. Слуга сам был арнорцем, и потому с радостью согласился помочь.
На деле же все его донесения попадали в руки человеку, который в списках агентуры значился как Ворон… а он в свою очередь пересылал их своему начальнику – некоему господину Фелайну.
Который, как уже упоминалось, руководил разведкой его величества Раттана Ангмарского.

Близ озера Эвендим. Кестарон и Луарриль
«Ну вот, снова впала в печаль… эх… Зря я завел этот разговор. Как у людей родители важными вещами с детьми не делятся, так, видно и у эльфов».
– Вы правы, – не мог не согласиться с эльфийкой следопыт. – Орки близ Серой Гавани… это, мягко говоря, странно. Хотя это и была просто банда – настоящие мордорские солдаты совсем не так выглядят. Волк же…
Кестарон не закончил фразу. Он до сих пор не очень понимал, как относиться к Дроглору… с одной стороны, волчьими стаями действительно часто управляла воля Саурона. И вроде не могло быть сомнений в том, что мордорские опыты отношение к появлению волка имели – сам по себе такой не выведется. Однако же он явно слушался Сэйма… а это значит, что и он связан с Тьмой? Странно. Не похож был мечник на поклоняющегося Тьме… а если и был таким – то что он делал у Серой Гавани?
Впрочем, сейчас размышления следопыту пришлось отбросить – они подходили к рыбачьему поселку у озера.
Приняли их хорошо, по одной простой причине. Местные жители впали в полное обалдение, глядя на эльфийку – Перворожденных в этих краях не видели, почитай, с самой Войны Кольца.
Один из домов пустовал - хозяин недавно переехал в другой поселок, к родне. Но с чисто деревенской практичностью дом поддерживали в порядке; мало ли для чего пригодится.
И пригодилось. Именно там разместили гостей.
Вовремя - уже близилась ночь...

По дороге в Ортханк. Сэймур и Дроглор
Признаться, Дроглор был немного озадачен любопытством Отблеска... и не только об этих сотнях лесных смен, но и о предыдущих. Он же сам тогда все видел...
Мысль о потере памяти волку в голову просто не пришла - он не понимал, как можно такое потерять. "Детеныши глупые - ничего не помнят. Взррослый - умный. Что помнит - не терряет". Так бы он сказал по этому поводу...
А, пусть. Главное - один Отблеск рядом. Может, и другие появятся.
Дроглор почему-то был в этом уверен.

Другояр с удивлением проводил сотрапезника взглядом и только после этого разглядел на лице Ральмиры ужас, вызванный его вопросом. "Похоже, эти крылатые твари и Всадники были не очень хорошими парнями", с непонятной для себя горечью подумал Другояр. Постороннему наблюдателю, случись здесь такой, эта самая горечь как раз и была бы понятна - Ральмира очень понравилась молодому мужчине, только он сам этого ещё не понял. "Если я действительно являюсь тем, кто мне привиделся, то она меня возненавидит", мрачно подумал Другояр и решил сменить опасную тему. Дальнейший разговор плавно перетек к флоре, фауне и географии Гондора и сопредельных стран и вскоре молодые люди весело обсуждали "мясные цветы" и "поющих лягушек".
- Может быть, мы ещё успеем прогуляться вместе по городу до того, как вернется ваш отец? - предложил Другояр, неожиданно даже для самого себя. - Минас-Тирит очень красивый город и в нём наверняка есть легендарные места...

- Что-то за последнее время много народу развилось с потерей памяти, - прошептал один из членов Совета Капитанов своему соседу, косо посматривая на Ономори, стоящего по середине комнаты.
- Времена сейчас лихие. Вот они и появляются, - совершенно спокойно ответил его сосед, и уже повернувшись к чужестранцу, задал очередной вопрос. – Так значит Морлойн подобрал тебя на побережье?
- Да, господин, - вежливо ответил стоящей перед советом мужчина, но все присутствующие отметили про себя, что так просто этого человека не сломить. Что-то неуловимое заставляло верить всему, что они слышали, и от этого им становилось не по себе.
- И каким же образом у тебя оказалось это оружие, - один из членов Совета показал на саблю, что лежала на столе перед ним.
Если бы в Ономори была слабина, то он наверняка сейчас тяжело вздохнул, потому что ему уже не впервой было рассказывать о своем морском приключении.
- Морлойн дал мне саблю, что бы я вместе с ним защищал корабль от дубов, - все так же спокойно ответил Ономори. Ни единый мускул не дрогнул на его лице во время этого допроса. От решения Совета зависела дальнейшая его судьба. Он не мог сейчас сплоховать. Он должен был разгадать загадку, что подкинул ему морской дьявол.
- Мы слышали, что тебя остальные называют «капитан». Ответь Совету, почему? – это уже был другой член Совета Капитанов, который сидел в центре.
- Да, Морлойн и моряки на корабле и впрямь называют меня так. И не потому, что им так нравится. Я раньше был капитаном корабля, до того, как во время шторма он потонул.
Наступила неловкая тишина. Совет Капитанов решил взвесить все «за» и «против».
- Стража, отведи капитана Ономори. И не спускайте с него взгляд. А мы вынесем свое решение.
Подошедший стражник положил руку на плечо Ономори и показал жестом следовать за ним, что он и сделал.

- Решено. - Болеслав бегло прочел контракт и поставил под ним свой росчерк. - Как я понимаю, теперь я могу считать себя солдатом на службе Ангмара?
Про себя он улыбнулся. Начало положено, теперь будет некая база... а там уж можно будет и разобраться во всей этой ситуации и найти причяины происшедшего.
А пока...
- Жду указаний, пан полковник.

Гондор, Минас-Тирит. Доример, Ральмира и Северен
Увы, прогулку по городу пришлось отложить – ибо разговор занял приличное время, и в дом вернулся его хозяин.
– Вижу, вы не скучаете, – улыбнулся с порога Северен. – Не то что во дворце… дела придворные навевают уныние.
Этим он сразу обезопасил себя от расспросов дочери – она не выносила высоких приемов и надоедливых господ. Собственно, Северен с ней был согласен, но ему деваться было некуда – глава рода все-таки.
– Когда вернется ваш товарищ, я представлю вас остальным солдатам, – сообщил Северен. – Уверен, вы сработаетесь... Дочка, ты вроде сегодня к Эломийне собиралась?
- Ой, правда! - подхватилась Ральмира. - Забыла совсем... Извините, мне пора!
Попрощавшись, девушка исчезла из комнаты.

Умбар, столица. Совет Капитанов
Когда Ономори вышел, Капитаны переглянулись.
– Все же интересно получается, – озвучил общее мнение Кареллон. – Вот у нас капитана не хватает – и он вдруг появляется.
– Подослали? – предположил Вирминар. – Хотя нет, вряд ли. Так по-глупому не подсылают, да и Морлойн вполне сумел бы его расколоть.
– Надеюсь, – задумчиво согласился Кареллон. – В том, что он моряк, я уверен – никто не стал бы представляться умбарцам капитаном, не разбираясь в морском деле.
Еще минут десять Капитанам потребовалось, чтобы обсудить проблему со всех сторон. Пришли в итоге к выводу: корабль дать. Командир все равно нужен... Но в то же время - поручить первому помощнику не спускать глаз с капитана.
Другой бы от Высоких Капитанов и весла не получил. Но почему-то Девятеро вызывали у людей доверие.
Словом, через совсем небольшой промежуток времени Ономори вновь призвали в зал, чтобы объявить о передаче под его начало "Морского Ястреба".

Ангмар, Лейверн. Болеслав
- Отлично, - кивнул офицер. - В таком случае... обживайтесь в казармах. Чувствую, недолго нам тут оставаться... А у меня сейчас дела - разобраться наконец надо, остался ли еще кто-то из известных бандитов после нашего рейда.

Десантники Федерации никогда не отличались слабыми нервами, а то и вообще их наличием. Эрик в этом смысле являлся исключением разве что в другую сторону, удивляя сослуживцев впечатляющим отсутствием эмоций – но изредка взрываясь поистине ужасающей ненавистью.
Вот и сейчас, глядя как нерушимые законы природы сходят с ума, и одновременно понимая, что такие катавасии не просто причуда Анрайма, а вполне ощутимая часть его Прошлого... Кадш сознавал, познавал, вспоминал – и принимал все как оно есть. В конце концов, принципов работы излучателя он тоже не понимал, однако это совсем не мешало ему восемь лет пользоваться смертельным оружием, и вовсе не для забивания гвоздей.
Еще не зная, что скрывает память, и отчего иногда в душе вскидывается дикая жажда смерти – себе или другим, не важно... – Эрик трезво понимал, что уже не вернется. Какой-то день в неведомом мире – и вся разумная жизнь исчезла в фейерверка красочных, ностальгических и кажется немного реальных видений. Не более. Вопрос можно ли вернутся в мир картин и иллюзий, каковыми стала вся жизнь в двадцать третьем веке в призмах посеревшего мира, даже не стоял.
В серых цветах дважды чужого и беззаветно родного мира существо, спавшее в недрах души Кадша, даже не просыпалось – оно спокойно разливалось водой бытия, заполняло укромные уголки души, поднималось к осознанному уровню разума, и...
- Эрик, примерно через час тебе придется взять на себя часть заклинания.
Шаг десантника не сбился, в глазах, как и все вокруг, игравших десятками оттенков серого цвета, не отразились чувства. Просто пришел согласный ответ, и два назгула в обществе смертного зашагали дальше.

А за темными глазами, поблекшим шрамом, и неприятно сжатыми губами - в голове Кадша, в медленном, исполненом собственного достоинства танце вращалась короткая, как вспышка излучателя, мысль: Девять. И Один.
Пока только мысль.

Эльфийку радовало гостеприимство местных жителей. Она с уважением и терпением принимала внимание и любопытство местных жителей. Лаурриль понимала, что они не видели эльфов очень много лет и что сейчас она вызывала их невольный трепет.
Но вот настал вечер. И пора была укладываться спать. Эльфийка прошла в домик. Там было просто и уютно. Никакой вычерности, никакого величия. Все для дела, все с пользой. Улыбка пробежала по лицу Лаурриль. О том она могла только мечтать.
Здесь они с Кестароном могли ничего не опасаться. Эльфийка достала лютню, пробежала по струнам, ища в душе нужную нить, и вот, когда та была найдена, начала играть и петь. Песнь была весела и быстра. Голос возносился до высочайших нот, но при этом был приятен и чист. Лаурриль хотела не только развлечь себя, но и сделать Кестарону приятное.
Да и жителям деревушки услышать эльфийское пение будет приятно.

Пересечь Брандуин не составило труда, река вблизи гор резко сужалась, а быстрое течение не было проблемой для Дроглора. Сэймур же переправился на лодке, которую в ночной тиши "арендовал" у местных жителей. Он мог переплыть и сам, но зачем усложнять, если лодки уже придумали? Натерев с непривычки мозоли, он переправился и аккуратно привязал на лодку противоположной стороне. Никакая совесть его не мучила.

Проблемы начались в Минхириате. Мало того, что он оказался неслабо населенным местом - хуже, что населен он был в основном вдоль рек. Передвигаться скрытно стало сложнее. Дошло до того, что ближе к вечеру следующего дня Сэймур посмотрел с холма на местность за рекой да и отправил Дроглора в одиночку в обход населенной местности - "Найди к северу, где незаметно перебраться и жди на противоположной стороне". А сам пошел "узнать-разведать, что да как".

Так и получилось, что за час до захода Солнца, возле характерно неухоженного двора остановился парень, задумчиво посмотрел на возившуюся по хозяйству женщину лет двадцати пяти-семи, на двух пацанят лет семи-восьми, играющих в поле.
Откуда он взялся именно тут, если никто не видел, чтобы он входил в деревню - непонятно, но постояв и посмотрев, он вдруг спросил:
- Мир дому. А что, хозяйка, рабочие руки нужны? Починить что, поправить. Да и заночевать бы мне.- Добавил он, когда уставшая и совсем недавно довольно красивая женщина посмотрела на по-доброму хмуроватого странника.

Призрачная дорога – Мория. Анрайм, Эрик и Фенде
Шаг… еще шаг…
Анрайм полностью сосредоточился на прокладывании дороги. Не было ни коня, ни поддержки еще восьмерых… и потому каждое движение давалось с большим трудом.
К счастью, на каком-то этапе Эрик взял на себя часть тяжести заклинания… не очень осознанно, но все же взял. Фенде, увы, ничем помочь не мог… а впрочем, мог. Анрайм знал, что если что-то сорвется, то они уцелеют, а вот обычного человека убьет почти гарантированно.
Девятый своих никогда не бросал. А Фенде уже как-то незаметно перешел в разряд таковых… и это было еще одной причиной, по которой Анрайм держал заклинание.
Шаг… еще шаг…
Фенде старался держать себя в руках, не давать страху прорваться наружу. Получалось не очень – одного взгляда на напряженные фигуры Анрайма и Эрика хватало, чтобы начать нервничать.
Но к страху примешивалось и любопытство: так вот, значит, по каким тропам назгулы опережали даже самых быстрых конников! Да-а…
Сарвис старался как можно сильнее раздуть в себе любопытство – это спасало. От нерассуждающего страха, холодившего тело.
Шаг... еще шаг...
И внезапно все кончилось. Схлынул серый туман, мир вновь обрел краски.
Хоть таковых было и немного - ибо они находились в горах, среди серого и белого. Камня и снега.
- А вот и Мория, - голос Анрайма был еле слышным. Но торжествующим.
Кольценосец подошел к казавшейся монолитной скале, и постучал. Три раза, после маленькой паузы - еще три, вновь пауза и три удара, пауза - и один последний.
Раздался скрежет, и часть скалы отошла в сторону, открывая проход. На пороге обрисовался массивный орк с холодным острым взглядом. "Урук-фарр," - почему-то подумалось Фенде. Правильно, кстати, подумалось.
- Анрайм! - удивленно произнес он. - Ты ж вроде недавно у нас бывал.
- Да вот, решил заглянуть, - усмехнулся назгул. - Знакомьтесь. Эрик, Фенде. Лейтенант Уррхок.
- В общем-то ты вовремя, - кивнув новым лицам, заметил орк. - Завтра же День Памяти.
- Вот к нему и прибыл.

На пути в Минас-Моргул. Кхамул и Морлойн
Отряд остановился на ночлег. Морлойн на всякий случай выставил часовых, сам лично проверил все посты охраны.
Впрочем, тихим лагерь все равно не остался - разговоры солдат, совещание офицеров...
Кто-то из людей даже запел... странная песня, с рубленым ритмом находила отклик в душе Кхамула. Жаль, что не было рядом способного помочь... подтолкнуть пробуждение памяти...
Но еще один кусочек восстановился...

Назгул! Вольный ветер бьет в лицо,
Назгул! Освещает путь Кольцо,
Назгул! Приходящий в наши сны,
Назгул! Воин ночи и луны!

- Это ведь старая песня, да? - спросил кто-то рядом с Кхамулом.
- Да, - отозвался другой солдат. - Говорят, ее написал кто-то из Девятерых... по-моему, как раз Девятый.

- Знакомьтесь. Эрик, Фенде. Лейтенант Уррхок.
Четко кивнув, десантник неосознанно перевел звание орка в иерархию федерации и мысленно развеселился. Разом и новой, и старой памятью. Ветеран Кадш раньше в страшном сне не мог представить, что коллегой ему будет урук, а Седьмого такая аналогия даже возмутить не могла – только рассмешить. До колик.
Впрочем, незаметный смех, повод для которой мог бы оценить лишь он сам, не помешал Эрику сконцентрироваться на ускользающе важной... фразе... День памяти. Чьей?
В обстановке Мории в голове вновь завозились смутные ассоциации, подобно неосознанным поступкам на серой тропе, и десантник пытался выдрать из недр слишком крепко уснувшего сознания значения. Дат.
Да и собственно дату, кстати.
Потратив на безуспешные анализы и разборки с памятью долгую минуту, Кадш понял, что ничего не понял, и решительно свернул все изыскания. Анрайм упоминал возвращение воспоминаний в одном предложении с Морией, и явно приурочивал это знаменательное событие к только что утонченному дню. Прожив десять лет в поисках, Эрик вполне мог найти терпения подождать еще сутки, благо ни терпением, не выдержкой обделен не был.

Посреди лагеря разожгли костерок. Совсем крохотный - ни к чему привлекать внимание - но все-таки разожгли; символически, в знак того, что ничейные земли, укрывающие их, становятся сейчас почти родными - а как же на своей земле без огня!..
Кхамул, не попавший в назначенную смену (и нимало этим не огорченный), сидел чуть поодаль, не вступая до поры в завязавшийся разговор. А разговор воинов у костра... о, это совершенно особая вещь, которая никак не может быть скучной, официальной или неинтересной; даже молчание здесь - особое... Только невзрачные селянки считают, что мужчины, собравшись вместе - в походном лагере ли, как сейчас, в таверне или в казарме, - разговаривают о женщинах. Сколько он жил по таким казармам - и точно знал, о чем там ведут беседы: об оружии, о войне... ну, или поют старые песни, несовершенные, нескладные, но щемящие душу...

...Назгул! Приходящий в наши сны,
Назгул! Воин ночи и луны!..

Прислушиваясь к показавшимся знакомыми словам, он чуть не пропустил мимо ушей сказанное вполголоса:
- Говорят, ее написал кто-то из Девятерых... по-моему, как раз Девятый...
Кто-то из Девятерых... Девятый... откуда ж я это помню?..
Вдруг - внезапно, совершенно неожиданно... и как же хорошо, что он по привычке устроился подальше от всех, и никто не увидел в это мгновение его лица! - нахлынуло: помню!

Темная комната... нет, даже не комната - большая зала. Окно, прорубленное в стене, ничем не прикрыто, - за окном ночь, ночь и яркие звезды... Несколько человек - сидели, перебрасывались короткими репликами, точно ждали чего-то, хотели как-то поторопить время... он тоже здесь был, среди них - и как раз лениво спорил с... этот бледный темноволосый человек - как же его звали?..
- Поют твою песню, говоришь? - Кхамул отвернулся от окна - со двора как раз донеслось громкое: "...Воин Ночи и Луны!.." - и ухмыльнулся в сторону Девятого. - Еще б им не петь! Это они, видишь ли, к начальству подлизываются таким образом - попробовал бы кто вслух сказать, что песня ему не нравится... если из достоверных источников известно, КТО ее сочинил!..
- Ага, так они тебе и скажут! - ехидно продолжил кто-то из угла. - Даже вышептать не осмелится никто...
- Ах, песня не нравится? Вы хотите сказать, плохая песня? Значит, имеете в виду, что командир бездарный сочинитель? - хохотнул Девятый, уже привыкший к безобидным подначкам со стороны остальных. - Да за подрыв авторитета в условиях военного времени мы его без суда и следствия... вдевятером...
- За какие только кошмары биться не приходится... - притворно застонал Кхамул, в следующее мгновение ловко уворачиваясь от запущенного в него Девятым скомканного исчерканного пергамента.
И вдруг - резко поднял руку, сжав пальцы в кулак. Все замерли - и он застыл, словно прислушиваясь к чему-то.
- В любой миг может...

Залитый водой огонь зашипел и погас.
- В любой миг может случиться все, что угодно! - Морлойн не без оснований полагал, что не мешает лишний раз напомнить людям об осторожности, прежде чем все, кто не несет ночную смену, устроятся спать. - Ничейные земли - они и есть ничейные. Вон тот лесок, например - он, конечно, хилый (чахлый "лесок" поодаль более заслуживал название "редкого кустарника"), но с той стороны могут незаметно подойти... Так что - не расслабляться, из лагеря не выходить ни при каких обстоятельствах, кольчуги не снимать! Глядишь, до утра и будет спокойно...
Никто, естественно, не возражал. Лагерь спокойно - относительно спокойно - погружался в дремоту...
Кхамул устроился недалеко от центра лагеря - разбитого на скорую руку шатра харадримов - и прикрыл глаза. Не засыпать - а чтобы немного отдохнуть и как следует подумать. Спать этой ночью он не собирался - просто на всякий случай...

Сэйм ушел из деревни перед восходом, прокатил сонных мальчишек до околицы, пнул их рыбачить, да и скрылся в предутренних сумерках.
Слабое покрывало "подобия" плюс подобающее поведение - и вместе с небольшим патрульным отрядом, парочкой торговцев с охранниками и несколькими селянами он на пароме переправился на другую сторону реки.
Слухов в этой местности оказалось немного, но про огромного волка слух откуда-то уже взялся. В куче мелочей - странные пробелы и акценты в спектре известий, оттенки поведения патрульных, легкая насупленность торговцев, вялость местных властей - Сэйму почудилось приближение беды для этих людей, и теперь он спешил всерьез. Может быть, что лишь показалось - все же другой мир - счел он, но поторопиться не помешает.
Назгул и древний волк стремились к Изенгарду, прошивая пустынные земли насквозь, еще до вечера они собирались достичь Изена - не стремясь приближаться к горам, они двигались почти прямо на юг, постепенно забирая к востоку. "До реки, а потом вверх по течению. Так будет быстрее."

Мчались без передышек, лишь в полдень Сэймур попросил Дроглора остановиться и соткал в направлении устья Изена тяжелую волну паники. Звери, травы и птицы донесут "весточку" до моря - в этом он был уверен. Четвертый и раньше нередко вытворял вещи, необходимость которых не смог бы объяснить даже другим Девятерым, жизнь же в мире, где водятся психоаналитики, только усилила эту черту его характера.

Интересно, но здесь в диких землях было намного проще, чем на западе сплетать ментальные волны в более-менее устойчивые структуры. Хуже того Сэймур заметил, что в Средиземье его возможности ненормально усиливаются со временем.

Да и полежать пластом пару часов, чтобы прийти в себя, можно и на спине мчащегося волка - Дроглор присмотрит, чтобы он не упал и не выронил саблю.

Ангмар, Лейверн. Безымянный
"Крин'на-ар", - губы Безымянного тихо разошлись, вспоминая правильное произношение этого слова, ничего на самом-то деле и не обозначающего. Горловое "н", еле слышное "ар", что похоже боле на тихий рык..
Казалось, что мир померк, краски осели на пол струйками единого серого тумана, оставляя лишь глаза.
Открывание ртов говорящих ничего не доносило до ушей не слушающего, повороты тел и приседание на стулья никак не отражалось в облаке сознания.
".. Саурона".. "Завещание" - падающий в воду крючок с наживкой, что надо б аккуратно прицепить к коряге, снять вкуснятину и уплыть б.. да вот вряд ли было такое умение сейчас.
Резко пройдя несколько шагов до столика и ученого, неожиданно бережно взяв из пальцев Роминера лист, на который тот указал подбородком, рассказывая о завещании - в безосмысленном порыве, надеясь увидеть то, что не сказано.. то, что сложится из неких символов в единые слова и строки. Взглядом по глазам чтецов.
Краски тихо ползли по стенам вверх - правда, намного менее яркие и естественные ранних. Явно ненужные и никому не интересные.

Арнор – Ангмар. Раттан, Леотен и другие
Во славу рода Эорла и Валаров, мы, государи Рохана и Арнора…
Раттану Ангмарскому даже не требовалось читать весь текст документа, доставленного роханским послом. Он и так понимал, что это – официальное объявление войны.
Король поднял задумчивый взгляд на посла. Рохиррим стоял совершенно прямо, с идеальной осанкой. Он явно ожидал чего угодно, в качестве платы за такую весть.
– Вы можете покинуть нас, господин Эомирн, – негромко сказал Раттан, и рохиррим вздрогнул. – Вы исполнили свое поручение, и я благодарю вас – редко в наши дни увидишь такую верность долгу. Выражаю надежду, что в следующий раз мы встретимся при немного иных обстоятельствах.
– Я могу лишь надеяться на то же самое, ваше величество, – чуть склонил голову посол. – Могу ли я удалиться?
– Я дозволяю вам уйти.
Эомирн сдержанно поклонился, и покинул зал.
Раттан же обвел взглядом своих придворных.
– Маршал Гемрон, советник Фелайн, мастер Клэй – я считаю нужным дать вам частную аудиенцию. Господа, – это уже остальным, – не думаю, что вам следует напоминать о вашем долге.
По залу прошла волна поклонов; царедворцы один за другим покидали зал. Последним ушел сам король – все в ту же комнату, обитую зеленым бархатом.
Едва дверь закрылась, Раттан развернулся к своим вернейшим советникам.
– Что скажете?
– Очень не вовремя, – вздохнул Гемрон. – Мы успеем перебросить к западным границам несколько полков, но боюсь, что рохирримы успеют закрепиться на наших землях.
– Вообще-то я не вижу способа прорваться на нашу территорию, – осторожно заметил Фелайн. – Пограничные заставы, Лийенский лес и Моринхор – достаточная защита…
– Не все так просто, – покачал головой маршал. – Мы совсем недавно выяснили, что роханскими войсками в Арноре командует Леотен, сын Эостена. Третий Маршал Рохана вполне способен преподнести нам сюрпризы…

Советник Фелайн был прав, считая западную границу надежно защищенной. Через густой и обширный лес на севере было невозможно провести конницу; юг же прочно закрывали мощные заставы, на которых любое войско бы неминуемо застряло, вынужденное осаждать пограничников.
А центр был прикрыт Моринхором – могучей крепостью, возведенной еще при Короле-Чародее, и ни разу не открывавшей ворота врагу. В ней постоянно находился обширный гарнизон, способный выйти и схлестнуться с любым противником.
К несчастью для Ангмара, прав был и маршал Гемрон, считавший Леотена способным на сюрпризы.
Рохиррим предпринял изящный и крайне необычный маневр, растянувшийся на несколько месяцев.
Пограничники Ангмара обратили внимание на то, что в Арноре участилось конокрадство, но не придали этому особого значения… скорее, даже порадовались – ну и растяпы же там среди блюстителей порядка! То, что воры с награбленным пытались бежать в Ангмар, тоже не вызывало удивления – куда еще сматываться от арнорского правосудия?
Воров ловили, и те очень часто, видя, что им не уйти, отпускали угнанных лошадей на волю. Гоняться за конями пограничники особенно не хотели – все равно они и так на их территории. А пойманных конокрадов вышибали обратно в Арнор – делать больше нечего, кроме как возиться с преступниками из соседних стран.
Это и было ошибкой, причем фатальной. Потому что убежавших лошадей встречали несколько людей, перешедших границу тайно, и с весьма большими промежутками во времени.
И они отводили коней на север, сбивая в табуны. Только по отдельности они выглядели небольшими группами… вместе же составляли весьма крупное соединение.
А потом, через какие-то минуты после того, как Эомирн вручил послание Раттану Ангмарскому, через Лийенский лес двинулись люди. Пешие, но несущие с собой сбрую и одетые подобно кавалеристам.
Вели их лучшие арнорские следопыты, уверенно отыскавшие дорогу к месту встречи.
Так на территории Ангмара, незамеченным для пограничников, оказался конный полк рохирримов. Который времени даром не терял…
Чтобы усилить заставы, оказавшиеся в итоге бесполезными, пришлось серьезно ослабить гарнизоны в близлежащих городах. Рассуждение было здравым – пограничники задержат врага, а если он прорвется, то его встретят подошедшие к тому времени войска.
Увы, сейчас оказалось не так!
Гарнизон Рильтеи, небольшого городка у западной границы Ангмара, пал за какой-то час – тренированные воины Рохана его просто смели. Если бы они успели запереться в городе… ангмарская армия не зря имела высокую репутацию. Но они не успели; а вернее, их выманили за городские стены малой частью отряда и просто снесли конной атакой.
Рильтея оказалась под властью рохирримов очень быстро. Мэр города только и успел выпустить двух голубей – в Моринхор и в Лейверн.
Второго роханский лучник сбил в полете. Первому позволил уйти.

Реакция коменданта Моринхора была однозначной. Гарнизон крепости был достаточно велик, чтобы сокрушить полк, неведомо каким образом проникший на территорию Ангмара. А значит – это следует сделать, иначе враги натворят дел.
Поэтому полковник Армейд вывел в поле своих воинов, оставив в крепости небольшой гарнизон, и отправился вслед за рохирримами.
А как только он отдалился… вот тогда и появились давно ожидавшие этого арнорские и роханские полки, получившие известие по цепи наблюдателей.
Оставшиеся в Моринхоре воины не смогли ничего предпринять. При своей нынешней численности они могли удерживать крепость очень долго… но ее никто и не собирался осаждать. Противники попросту оставили отряд, перекрывший выходы из цитадели, и пошли дальше. А делать вылазку с нынешним количеством… безумие.
Так и получилось, что погнавшийся за конным полком Армейд его не догнал, но получил удар в тыл.

– Откуда они тут взялись? – у лейтенанта Вермейна глаза на лоб полезли. – Какого балрога…
И было от чего – со стороны Моринхора уверенно приближалась роханская конница. Причем явно больше одного полка, так что это не могли быть те солдаты, с которыми они, собственно, и вышли сражаться.
– Неужели крепость пала? – невольно прошептал остановившийся рядом сержант Минайр. – Командир…
– Не думаю, – покачал головой Вермейн. – Но в любом случае, они тут… и их много.
Сотню арбалетчиков никто не собирался пускать в ближний бой; так что они находились на некотором отдалении от основных сил, и могли лишь бессильно наблюдать за тем, как все новые и новые отряды врага наваливаются на их товарищей.
– Что делать, командир? – выдохнул Минайр.
Лицо Вермейна посуровело. Уйти не удастся… их наверняка уже заметили.
– Покажем конским детям, – процедил он. – Покажем им, что такое ангмарские волки! Оружие к бою!
Удачный случай подвернулся почти сразу; Эолейн, молодой роханский командир, заметил стоящий почему-то на отшибе отряд противника, и развернул на них своих воинов. Он даже не стал выстраивать клин, решив смести противника плотным строем, дабы в последнюю секунду жизни устрашились мощи роханской конницы…
Лучшего подарка арбалетчикам он сделать не мог. А вооружение противника юный командир разглядел слишком поздно…
Сто арбалетов метнули болты во врага; промахнуться было сложно, особенно учитывая ангмарскую выучку.
Первый ряд просто-напросто выкосило; кони и люди покатились по траве, ломая хребты. Второй же ряд налетел на упавших смешавшись с ними… то же произошло и с последующими.
И в эту неразбериху люди Вермейна методично и хладнокровно разряжали арбалеты, повинуясь четкому ритму команд лейтенанта: «Заряжай! Целься! Пли!».
Из отряда рохирримов полегли практически все; Вермейн потерял двух человек – кое-кто из врагов успел все же выстрелить.
Останься Эолейн жив после этой атаки – и пошел бы под трибунал. Но рохиррим шел в первом ряду, и первым же лег в схватке.
– Командир, у каждого осталось по три болта, – предупредил Минайр.
– Неважно. Эти лошадники уже на ноги не встанут… если кто живой, так ему половину костей переломало, так что… О, проклятье!
Бойню, в которую превратилась атака Эолейна, заметили. И сейчас к арбалетчикам уверенно направлялась панцирная арнорская пехота – в броне, прикрытая мощными щитами. Этих уже не перебьешь из арбалетов… тем более, что почти нечем стрелять.
И их было явно больше, чем ангмарцев.
С левой стороны арнорцев обогнул роханский всадник. Немного обогнав пехотинцев, он остановился невдалеке от арбалетчиков.
– Я – Леотен, сын Эостена, Третий Маршал Рохана, – донесся до Вермейна звучный голос. – Я восхищен тем, как вы выстояли в атаке… Клянусь, что если вы сложите оружие, никто из вас не пострадает. А если кто попробует нарушить мой приказ – то пожалеет об этом!
Ангмарцы переглянулись. Имя Леотена им было известно, и они знали – среди достоинств рохиррима числится и умение всегда держать слово. Так что сомневаться в его обещании не приходилось.
Но Вермейн знал, что сказал бы сам. И, поглядев в глаза своих солдат, увидел в них тот же ответ.
– Ангмарцы не сдаются, Третий Маршал! – прокричал он. – Спасибо за предложение, но мы лучше останемся тут!
Леотен извлек из ножен меч, молча отсалютовал, и умчался обратно к войскам.
Арнорцы подходили все ближе.
– Ну что, споем? – усмехнулся Вермейн. – Сомневаюсь, что они по нам погребальную отпоют…
– Нет, ну все самому надо делать, – фыркнул Минайр.
Вьюга сегодня
Плачет над лесом.
Воин уходит,
Дравшийся честно,
К тем, кто был до нас.
Твои раны излечит Луна.
Волки завоют,
Вьюга застынет.

Залп! Арнорцы даже не нарушили строя
Залп! Пара солдат упала – болты нашли свою цель.
Залп! Упало еще трое.
Болтов больше не было.
Арбалеты упали на траву; воины потянули из ножен мечи.

Будешь ты воин
Вечной дружины.
Путь был верен твой,
Ныне нам ты оставил его.
Волки, готовьтесь
К новому бою,
Вражеской кровью
Павших проводим.
Пламя рвется вверх.
Только доблесть пребудет вовек.
Твоя доблесть пребудет вовек*.
Из отряда Вермейна не выжил никто. Из всех солдат полковника Армейда – от силы пара десятков, потерявших сознание от ран.
Ангмарцы дрались отчаянно; на их стороне было высокое мастерство, отвага и ненависть к врагам. Но численное превосходство и внезапность перевесили первое; а во втором и третьем враги были равны.

* «Ангмарская погребальная песнь» написана Гранд-адмиралом Трауном, взята из одной темы на форуме фан-клуба Вейдера.

Гондор, Минас-Тирит. Доример, Другояр и Северен
Оба воина жили в доме Северена уже несколько дней. Хозяин успел познакомить их с сослуживцами – солдатами из Гондора и Имладриса. Командир отряда Ландир, высокий и мощно сложенный гондорец, еще в первый день знакомства пожал каждому руку – весьма крепко. И был несколько удивлен тем, что ни Доример, ни Другояр не скривились от его пожатия.
Да и на тренировках оба они показали себя весьма достойно… Ландир был доволен; а впечатлить его было непросто, особенно сейчас – по приказу Северена солдаты тренировались усиленно.
Ральмира постоянно заходила в эту часть дома; все солдаты ее отлично знали, и всегда привечали. А кто бы так не поступил, учитывая то, что девушка умела удивительно быстро заводить себе друзей?
Словом, шла идиллическая жизнь. До поры, до времени…

Северена разбудили рано утром. Когда он протер глаза, слуга молча протянул свиток; королевская печать объясняла все.
Пробежав глазами приказ, глава рода мигом оказался на ногах.
– Одежду и доспехи, – отрывисто приказал он. – Разбудить отряд.
Через пару минут по второй половине дома пронесся сигнал побудки; еще минут через десять Северен и его воины оказались во дворе дома.
– Только что я получил особый приказ от государя, – без предисловий сообщил Северен. – Он предписывает немедленно выступать… в определенном направлении. Точнее я скажу, когда мы будем уже в пути.
– Что-нибудь особое надо брать, господин Северен? – осведомился Ландир.
– Нет. Обычного снаряжения хватит… но полного.
– Ясно, – командир развернулся к отряду. – Подготовить коней! Пять минут на снаряжение!
Воины уложились в срок, и спустя семь минут отряд из пятидесяти человек уже покинул дом, направляясь к главным воротам Минас-Тирита. Пока что они не одевали доспехов, которые оставались притороченными к седлам (могучие роханские жеребцы и не такое могли вынести) – это можно будет сделать по пути. А сейчас лучше не привлекать внимания.
Когда разбуженная Ральмира наконец вышла во двор, дабы посмотреть, что происходит, ее отец и воины уже подъезжали к воротам.

Ангмар, Лейверн. Безымянный и другие
Реакция Безымянного удивила всех... однако содержание документа занимало ангмарцев куда сильнее. Поэтому они и не обратили особого внимания... а лист Роминер вежливо забрал обратно.
- Я уже известил его величество, - сообщил Ультин. - Не сомневаюсь, он вознаградит нашедших столь ценный документ...
- Его пусть награждают, - Рондайр после некоторого колебания кивнул на Безымянного. - Он ведь отыскал...

Ангмар, Лейверн. Безымянный
Они лишь не понимали. Ученый или библиотекарь – ощущались лишь человеками, от которых можно что-либо ожидать. Чувствовались спиной те, с кем проехал несколько тысяч ударов копыт, кожей и чем-то внутренним – состояния и колебаний воздуха из-за чуть более резких сжиманиях и временного уменьшения объема легких.
Руки сами собой опустились расслабленными вниз, глаза поймали последний краешек или стык стены и пола, куда так приятно забиваться мышам.
- Нашел.. как снился, - казалось, что Безымянный никогда до этого не говорил, - не помню, откуда так.. смогу читать, вспоминать себя. Пока же есть непонятные слова для вас.
Размеренно и намного более уверенно, чем вначале, отметая иные способы достижения желаемого, что так красочно всплывали в голове резкими движениями напряженных жилистых рук - говорить себя.. говорить их, оставаясь уверенным в наличии умения, наконец, прочитать. Хотя и без оглядывания на иных, кроме себя, существ.
В уже поднятых глазах была лишь тоска и предвкушение сладости и боли провала.. в сон ли?
- Крин'нар, - еле слышно. Никому.

Мория. Эрик, Анрайм и Фенде/По пути в Минас-Моргул. Кхамул и Морлойн
Как объяснил Анрайм, с морийскими орками он был знаком достаточно тесно. Благо забредал сюда не раз… и сумел стать для обитателей подземелий своим. Ну, почти своим, – в секреты его не посвящали, но принимали с радостью.
Поэтому и впустили без всяких проблем, вместе со спутниками.
Нельзя сказать, что орочье угощение было изысканным – гурманами они отродясь не слыли. Но пища была вполне на уровне стандартных солдатских пайков; потому Эрику было не привыкать, а Фенде всяческих деликатесов в жизни не пробовал, так что ему было все равно.
Переночевали трое в одной из морийских пещер. К удивлению Эрика, этой ночью ему ничего не снилось… возможно, играло свою роль место. Мория и так будила воспоминания… пока лишь смутные…
– А чего мы ждем? – с утра вопросил любопытный Фенде.
– Сегодня праздник, – пояснил Анрайм. – День Памяти. Хочу, чтобы вы оба на него посмотрели.
– День Памяти чего? Или кого?
Назгул насмешливо посмотрел на него.
– А ты не догадываешься?
Фенде пару секунд поразмыслил, потом с очень серьезным видом кивнул.
– Все начнется вечером, – продолжил Анрайм. – Рассказывать не буду… это надо самому увидеть.
Последние слова были явно обращены к Эрику…

Примерно в это же время уже вступивший на гондорские земли отряд Морлойна остановился.
– Разбить лагерь, – поглядев на солнце, приказал капитан. – Место нормальное…
– В чем дело, капитан? – почти сразу рядом объявился удивленный Румарр. – Почему мы стоим?
– Сегодня праздник, – пояснил Морлойн. – Следует отметить… особая церемония.
– Из-за какого-то праздника мы останавливаемся? – искренне изумился харадрим. – Но…
– Не «какого-то». Это День Памяти, господин посол. Памяти Повелителя и Девяти. Не провести ритуала – непростительно.
Румарр, мигом растерявший напор, только кивнул.
– Мы можем чем-то помочь? – осведомился он.
– Мы справимся, – заверил его Морлойн. – Но вы можете наблюдать.
Волею судеб Кхамул оказался рядом, и слышал этот диалог. Правда, выспросить у солдат подробности будущего праздника не получилось бы… воины любому ответили бы то же, что и Анрайм – надо видеть.

Вечер окутал сумеречным плащом Средиземье.
И везде, где находились мордорцы… неважно, орки, люди или тролли…
Везде зажглись огни. И неважно, что в Мории пламя полыхало в глубокой чаше, а Морлойн просто развел костер.
Главное – что огонь горел.
И с чашей в руке у пламени встал капитан мордорской армии; а в далеком подземелье поднял такую же чашу Азарг из рода Азога, урук-хадар и командир гарнизона Мории.
И то же самое сделали все другие командиры.
– Этот День будет Днем Памяти, отныне и во веки веков! – рычащий голос урук-хадара и чеканные интонации капитана сейчас звучали одинаково.
– Мы будем помнить до конца времен, – слитно отозвались мордорцы.
Анрайм, Фенде и Эрик наблюдали за обрядом из пещеры рядом; Девятый не пожелал занять место в первом ряду, хоть ему бы и позволили.
– Слава Мордора да пребудет с теми кто ушел, чтобы мы – жили! – возгласил Азарг, поднимая чашу.
– Слава Мордора да будет вечной! – прокатились голоса по пещере.
– Мы помним тебя, Король-Чародей, первый среди Носящих Кольца!
– Мы помним тебя, Ангмарец! – отразился от стен дружный возглас. – И будем помнить всегда!
Резко повернувшись, Азарг плеснул из чаши в огонь – и пламя взвилось еще выше.
– Мы помним тебя, Черный Истерлинг, познавший тайное!
– Мы помним тебя и будем помнить всегда!
Вновь часть содержимого чаши пролилась в огонь, заставляя его полыхать.
– Мы помним тебя, Принц Теней, прошедший по грани!
– Мы помним тебя и будем помнить всегда!
– Мы помним тебя, Пламенный Клинок, разящий бледной сталью!
– Мы помним тебя и будем помнить всегда!
– Мы помним тебя, Хозяин Зверей, кому подчинялось все живое и не-живое!
– Мы помним тебя и будем помнить всегда!
От голосов орков уже дрожали подземные своды. А Азарг все продолжал разжигать пламя, и называть имена.
– Мы помним тебя, Летящий по Волнам, повелитель кораблей!
– Мы помним тебя и будем помнить всегда!
– Мы помним тебя, Меч Теней, бьющий без промаха!
– Мы помним тебя и будем помнить всегда!
Все эти имена отзывались странным эхом в сознании Эрика. Но вот последнее его прямо-таки бросило на стену – ибо было седьмым.
А Анрайм, внимательно наблюдавший за происходящим, резко подался вперед. Бледные пальцы стиснули плечи десантника; а еле слышный колдовской шепот вплелся в рубленые возгласы Азарга.
– Мы помним тебя, Скачущий-в-Тенях, верный обычаям!
– Мы помним тебя и будем помнить всегда!
– Мы помним тебя, Певец Ночи, сплетающий образы!
– Мы помним тебя и будем помнить всегда!
Полная тишина. Абсолютная.
Азарг обвел взглядом всех присутствующих.
И очень тихо, но так, чтобы слышали все, вымолвил.
– Мы помним Тебя, Повелитель Саурон. Мы помним Тебя, и ничто не сотрет этого из нашей памяти. Мы помним Тебя. Мы – Мордор!
И с этими словами урук-хадар выплеснул все, что оставалось в чаше.
Пламя взвилось к самому потолку, лизнув гранитные своды. А пещера содрогнулась от рубленого рева:
– Мор-дор! Мор-дор! Мор-дор!
Но трое наблюдателей уже не слышали завершающих слов Азарга; Фенде, прижавшись к стене, мог только наблюдать – как Анрайм удерживает на месте более массивного Эрика, не прекращая шептать заклинания.
День Памяти стал ударом по барьеру, поставленному в воспоминаниях. А заклинания Анрайма еще больше расшатали этот барьер.
Поэтому Эрик сейчас и пытался вырваться – возвращение памяти всегда болезненно.

– Мор-дор! Мор-дор! Мор-дор! – гремело над равниной. Впрочем, даже сейчас солдаты не забывали о безопасности – и их крики были куда тише, чем у собратьев, находившихся на своей территории.
Впрочем, за все годы никто не атаковал в День Памяти.
Случайность? Вряд ли…
Морлойн поднял руку и голоса смолкли.
– Мы помним, – негромко повторил капитан. – Мы – Мордор. Да будет вечна Тьма, и да восстанет Повелитель!
– Да сгинут враги Его, – прокатился рокот по рядам солдат.
Кхамул был здесь. И ритуал Памяти тоже полоснул по его сознанию… но рядом с ним не было способного помочь заклинанием.
Потому-то его воспоминания остались заблокированными. Открылся лишь мелкий кусочек… но все еще было впереди.

Шир, гостиница Сэма. Луарриль и Кестарон
У хоббита просто челюсть отвисла - эльфийка! Ну надо же!
Кестарон скрыл усмешку: не только трактирщик так реагировал на Луарриль. Слишком уж давно эльфы не объявлялись в Средиземье...
А по пути от реки до этой гостиницы, следопыт навидался... путники надолго запомнят встречу с девушкой из Дивного народа.
Заказав еду, Кестарон побеседовал с Сэмом... и несколько помрачнел.
- Знаете, Луарриль, - вполголоса сказал он, когда хоббит отошел, - он говорит, что у него совсем недавно были постояльцы. И описывает их такими словами... в общем, точно так же я бы стал описывать впечатление, произведенное Сэймом.

Близ Ортханка. Сэймур и Дроглор
К упражнениям Сэймура волк относился философски - хоть и не знал такого слова. Надо Отблеску так делать - пусть делает. Его право.
Но вот что он без сил валится - это плохо. Клыки надо всегда острыми держать.
Дроглор остановился. Повел носом, напрягся.
- Завтрра там будем, - прорычал он. - Наверрное. Чую что-то... там конские земли. Встрретить конников можем... хоррошо бы! Кони вкусные.
При воспоминании о вкусе роханских жеребцов Дроглор облизнулся.

Ближе к вечеру Сэймур вполне оклемался, восстановление от колоссального расхода энергии (он и сам не знал, зачем выложился) на этот раз прошло незаметно, без обычных, выворачивающих душу "побочных эффектов".
А вечером Сэйм почувствовал странное - ему стало холодно изнутри.
- Передышка, Дроглор.
Найти схрон на берегу Изена было не сложно, и едва в небе замерцали звезды, в укромной ложбине уже горел костер.
Дроглор охотился где-то неподалеку, а Сэймур смотрел в ночь, раздумывал и пытался согреться. Одновременно он расширял область ментального охвата, все шло нормально, вокруг - спокойно и пусто, лишь холод, подымающийся изнутри, заставлял пересесть, чтобы спина была поближе к огню.
А затем случилось странное - вместо мягкого покрова ночи и размазанного ощущения живых существ в окрестности, внутренний взор в один миг заполнился множеством огней, далеких, оранжево-алых огней, внешний мир исчез для бывшего солдата, и холод, подымающийся изнутри, стал абсолютным. Ничто, казалось, не могло нарушить возникшее состояние сознания, Точка, которой осознавал себя Сэймур, застыла в неподвижном восприятии. А затем послышался гул, будто множество голосов произносили одни и те же слова. "Мы будем помнить до конца времен..."- прошелестело в сознании, и воспринялось как удар.- "Мы будем помнить..."- И опять.- "Мы будем помнить..."- А затем случился настоящий "удар".- "Пламенный Клинок, разящий бледной сталью! Мы помним тебя..."

Сэймур "вылетел" в обычный мир и с некоторым трудом понял, что вокруг темно, что, невзирая на это, ярчайший огонь бьет в глаза... сзади, сквозь затылок, а в правой руке почему-то опущена к земле обнаженная сабля... обычная, без пламени. Сэйм встал-отодвинулся-оказался возле деревьев и подумал вслух:
- Менестрели, нецензурно...
За бранью он пытался скрыть от самого себя невероятное чувство признательности... и он сам не мог понять, к кому было обращено это чувство. Он просто понимал, что очень многое должен тем, кто в общем-то был не особенно ему должен.

Дроглор вернулся на вопль Отблеска, разнесшийся по окрестностям, но почему Отблеск упоминал менестрелей, наверно, не понял... Лишь заметил, что тот раздраженно перерубил ближайшее дерево, а затем забросал костер землей.

Когда зрелищный, но полное трагической гордости ритуал Памяти превратился в пытку, Эрик не понял. Рвущие душу речитативы имен, казавшихся родными, знакомые до незнакомости слова, болезненно яркие вспышки титулов в памяти – это было тяжело. Ровно до тех пор, как статный урук крикнул "Меч Теней", и Кадша согнуло пополам. Это было уже не тяжело, не трудно и даже не больно – это было... как сама смерть.
Пришедшая из недр памяти, опрокинувшая все устоявшиеся за десять лет каноны, взорвавшая душу и вырвавшая из невообразимых глубин веков тяжкое слово – Кольцо.

"Девять – смертным, чей выверен срок и удел..."

Когда Анрайм отпустил Седьмого, тот даже не заметил, что мешающие вырваться и – убежать! От кошмара веков, от следов колец... – руки исчезли. Буря в разуме утихала, и дикие вихри воспоминаний, которые, казалось, не поместятся в тесной голове и вырвутся вихрем разрушения и ненависти, тихо улеглись. Каждое на свое место, заняв и заполнив сосущую десять лет пустоту. И тоску.
Эрик с нечеловеческой ясностью помнил каждый год в черных тенях плаща улайри, и мог перечислить все бои их дивизии. Помнил затягивающий ураган, кончившийся пламенем Ородруина, и помнил боль ожогов от излучателя. Он помнил всё. Всю жизнь. Свою... всю...
И даже смерть.
В ушах гремели крики орков – "МОР-ДОР!!!".

И под этот гром, кажущийся сейчас шорохом прибоя – рокочуще-неслышный – в голове Эрика билась единственная мысль, не нашедшая своего места. Может, потому что никогда в жизни вечного воина, солдата, не было ситуации для подобных размышлений:
- А что теперь?
Что делать.
Хороший вопрос. Болела голова, заполненная прошедшими веками...

Гондор, Минас-Тирит – дорога. Доример, Другояр и Северен
Когда отряд покинул город, Ландир и Северен выехали немного вперед; солдату явно хотелось задать пару вопросов.
– И?
– Господин, почему такая спешка? – поинтересовался Ландир. – И почему Миратен вчера полдня пропадал у разных знахарей?
Миратен, невысокий, но очень подвижный воин, исполнял в отряде роль врача. И сумка, притороченная к его седлу, действительно была раздута – куда сильнее, чем обычно.
– Покупал противоядия, – негромко ответил Северен.
– Это куда же мы собрались, что ядов стережемся? – изумился командир.
Северен совсем немного помедлил с ответом. В случае его собственной гибели отряд предстояло вести Ландиру; поэтому его надо было посвятить.
– В Кирит-Унгол.
– Орка вам в маму! – поперхнулся Ландир. – Простите, господин.
– Ничего. Я примерно то же самое подумал… понял, почему противоядия? Шелоб сдохла, а вот отпрыски ее могли остаться.
– Ясно. Но на кой балрог нам туда надо?
– Этого пока не скажу, – покачал головой Северен. – Но вот что… видишь?
Он указал на сумку у собственного седла, в которой покоилось что-то, завернутое во множество слоев ткани.
– Если со мной что случится, понесешь ты. Отвечаешь головой! Там, в сумке, письмо, которое все объясняет.
– А что за предмет? – посуровел Ландир.
Северен наклонился и еле слышным шепотом сказал.
Командир потерял дар речи. Потом с трудом выдавил:
– Ну и дельце, раз нам такое доверяют… Не иначе Барад-Дур раскапывать.
– Почти, – усмехнулся Северен.
– Может, не надо было на такое новичков брать?
– Ты же сам их испытывал! И я видел. Какие они новички…
– И то верно.
Тихую беседу Ландира и Северена солдаты не слышали. Но вот слух назгулов, даже забывших о своих способностях, куда острее человеческого… правда, сказанное на ухо слово не услышали и они.

Мория. Анрайм и Эрик
Глаза Анрайма сверкнули. Получилось! Получилось, хоть он и не был до конца уверен! Но, видимо, не зря из интереса изучал заклинания, действующие на разум.
"Теперь нас двое. Теперь легче собрать остальных".
- Что делать? - усмехнулся Девятый. - Искать остальных. Один, я чувствую, приближается к Ортханку... считай, рядом. Встретим его... а потом будем собирать остальных! Ну а уже вдевятером решим, что делать дальше. А пока, - он улыбнулся, - не стоит ли заручиться поддержкой?
Как раз в этот момент звучали финальные слова ритуала.
- Да будет вечна Тьма! Да восстанет Повелитель!
- Да восстанет Повелитель и зажгутся девять звезд! - отозвался Анрайм, шагнув в пещеру.
Тишина. Полная тишина.
Потому что сказать такое мог лишь один-единственный человек... вернее, лишь девятеро во всем Средиземье.
Орки куда менее чувствительны к магии, чем эльфы. Но и они способны ощутить Силу... особенно родную им. А сейчас Анрайм даже и не думал скрываться; тени обступили Кольценосца, но не поглотили его фигуру.
А когда за спиной его показался Эрик, это чувство стало еще сильнее.
Очень медленно Азарг шагнул вперед.
- На самом деле... - прошептал он. - Действительно?
- Да.
- Но... если на самом деле... тогда...
Голос Азарга обрел силу - все же он не зря был урук-хадар.
- Кто передал приказ вывести из Мории наших предков и соединить их с братьями из Мордора?
Вновь повисла тишина.
И в этой тишине прозвучал негромкий ответ.
- Я и передал. Я, Анрайм, Девятый из Кольценосцев.
И Азарг поклонился, на добрую минуту задержавшись в таком положении.
А вслед за ним перед назгулами склонились и другие морийские орки.
- Каковы будут приказы? - по-военному деловито осведомился Азарг.
- Пока - все как обычно. Вернемся - тогда будут распоряжения.
Почему-то Анрайм в этом не сомневался.

- Да? - заинтересованно произнесла эльфийка.
- Похоже отец был прав, говоря, что что-то надвигается! Сэм, что именно вам в них не понравилось или что произвело негативное впечатление? Или наоборот? Просто интересно! Возможно, есть некая взаимосвязь между нашим знакомым и этими двумя! - эльфийка лучезарно улыбнулась, смотря прямо в глаза хоббиту, надеясь услышать хорошие вести. Хоть она и была в душе ребенком, но прекрасно понимала, что что-то затевалось в их мире опять.

Ангмар, Лейверн. Болеслав и другие
– Полковник, проснитесь! Командир!
– Какого балрога? – разбуженный по среди ночи и оттого весьма недовольный Эндайр распахнул дверь. – Что стряслось, Рамель?
– Послание от Его Величества, – выдохнул вестовой. – Прошу вас.
Полковник шагнул обратно в комнату, плеснул на руки ледяной воды из кувшина, умылся, прогоняя сон. Затем развернул поданный свиток.
Пробежав глазами написанное, резко выдохнул.
– Рамель, буди капитанов, – приказал Эндайр. – Пусть поднимают солдат и готовятся к маршу.
– Слушаюсь, командир! – отдав честь, Рамель кинулся по коридору. Эндайр же пошел одеваться.
– Что случилось, командир? – у самого выхода полковника встретил Лайон.
– Ничего хорошего. Рохирримы и арнорцы все-таки напали. Моринхор осажден и парализован. Рильтея, Кервель и Армайя взяты. Голубя сумели послать только из Армайи; остальных сбили.
Лайон потрясенно выругался.
– Согласен, – кивнул Эндайр. – Прохлопали мы ушами… В общем, четыре полка, включая наш, срочно перебрасывают к Артарну. Там рохирримов необходимо задержать… а потом подойдут подкрепления с востока, подтянутся Волки*, и им мало не покажется. Идем через Ворота Звезд**; начинай выводить людей.
– Так точно!

Через совсем краткое время солдаты полка Эндайра потянулись по улицам. Столица, конечно, не осталась беззащитной – здесь имелся свой гарнизон, и немалый. Они очень редко покидали Лейверн; задачей Стражей Города была защита стен столицы.
Ну а девятый пехотный полк армии Ангмара ждали марш и битва.

*Волки - элитные полки Ангмара
**Ворота Звезд - западные ворота Лейверна

Шир. Луарриль, Кестарон и Сэм
- Да как вам сказать, - вернувшись к столу, почесал голову хоббит. - Не то, чтобы не понравились... впечатление странное. Один как воин ходит, да только я таких воинов никогда не видел. И смотрит на мир, будто всему удивляется. А второй - в плаще, с капюшоном... и уж если глянет, так шерсть дыбом встает.
От такого сообщения Кестарон помрачнел; юной восторженности эльфийки он явно не разделял, считая, что жизнь не так уж часто преподносит что-то хорошее. Скорее наоборот...
- А куда они отправились?
- А кто их знает, - развел руками Сэм. - Ушли вечером, по дороге, что к Брендивайну ведет... да вы по ней и пришли.

По дороге в Ортханк. Сэймур и Дроглор
- Скорро будем, - прорычал волк, внезапно останавливаясь. - Полдня еще... потом озерро. Плавать умею. Чую - там конники. Отрряд.
Дроглор был прав.
Как Арандир Гондорский и сообщил своим советникам, он послал письмо своему царственному собрату в Рохан. Тот не замедлил отреагировать; и сейчас конный десяток расположился на берегах озера.
Лодки не было, так что рохирримы пока пытались сообразить, как добраться до башни. Решить проблему было непросто... а времени до встречи Кольценосца и солдат оставалось все меньше.
Впрочем, они об этом еще не знали...

«Морской Ястреб» стоял на причале. Ономори по трапу взошел на палубу своего нового корабля.
- «Как там сейчас моя команда? Ищут ли они своего капитана?» - Ономори все реже вспоминал о своей прошлой жизни. Она неуловима, но вытеснялась другими воспоминаниями. Воспоминаниями о той жизни, которую он не помнил, о которой он ничего не знал, но которая упорно давала о себе знать. Через сны она давала ему свои знаки. Иногда слишком явные, что бы принять их за реальность, иногда туманные настолько, что, проснувшись можно и не вспомнить увиденное. А сны стали все назойливее и с каждым разом все больше приоткрывали завесу над тем, что они хотели поведать.
- Есть, кто живой на корабле? – крикнул Ономори, стуча сапогами по палубе, словно проверяя, не сгнили ли доски.
- А как же, конечно есть, - раздался голос из-за бочки, что была привязана к мачте. Через некоторое время оттуда показалась лысая голова. – А что за птица прилетела к нашему «Ястребу»?
- Птица высокого полета, - совершенно спокойно ответил Ономори. – Я ваш новый капитан.
- Капитан? – голова поползла верх, и теперь говорившего мужчину можно было видеть во весь рост. Моряк оказался довольно высоким и сильным, что говорили узловатые мышцы на его голых руках. На его лице читалось неподдельное удивление. Видать приказ Совета Капитанов еще до него не дошел, но это было и не важно. При Ономори была бумага, где ясно говорилось о том, что он назначен капитаном «Морского Ястреба».
- Да, вот приказ, - Ономори протянул бумагу матросу. – Сам кем будешь?
- Да из местных я. Зовут Эйном, - пробормотал матрос, читая приказ. – Боцман Эйн к вашим услугам капитан Ономори. Будут приказы?
- Собери команду и чтоб к завтрашнему утру, они трезвые стояли передо мной. А пока покажи мне корабль…боцман, - он чувствовал себя дома. Наконец-то он на корабле и у него снова команда.
- Как прикажите капитан, - громко и четко ответил Эйн и жестом показал следовать за ним.

Другояр покачивался в седле, наблюдая то за пыльной дорогой, избитой копытами лошадей, то за редкими рваными облаками, проплывающими над головой. С самого начала пути он отгонял навязчивую мысль о том, что они с Доримером ошиблись, приняв предложение Северена... Чем ближе они подъезжали к пункту назначения, тем больше усиливалось это чувство. Оно мелькало перед глазами чёрными точками, давило на грудь, мешая дышать, пугало лошадь, заставляя её всхрапывать и кидаться из стороны в сторону. А в одну из предыдущих ночей это чувство стало таким сильным и невыносимым, что Другояр встал, ощущая себя будто в страшном тягучем сне, взнуздал коня и собрался галопом полететь в темноту, надеясь убежать от этого липкого кошмара, что атаковал его из темноты. Но перед лошадиной мордой возникла вдруг прозрачная и светлая фигура его названной матери, которая осталась погребенной под сгоревшими стенами своего дома в "том", другом мире. Бабка Исиха посмотрела всё теми же строгими и любящими глазами и... И на дороге не осталось ничего, кроме неверного лунного отсвета, однако сквозь грохот крови в висках долетел до Другояра шепот-вздох: "Тебе решать, сынок". И тут же отозвалось что-то тёмное и страшное, сидевшее во мраке толи этого мира, толи уголка сознания: "Ты наш, Джарил! Ты наш!"
Другояр вскинулся и открыл глаза. На востоке краснело небо, часовые мерно шагали по периметру, а лошади (и его серый, в том числе) спокойно стояли около коновязи. И ночной кошмар, разговаривающий призрачными голосами, тоже отступил. "Привиделось", подумал Другояр и попытался заснуть снова, но сквозь чуткий, пугливый сон долго ещё в ушах звучало имя...
А на утреннем воинском правиле он так неистово бился с такими же молодыми новобранцами, что вскоре обнаружил, что он и Доример, стоя спиной к спине, отбиваются от целой дюжины, причем действуют так слаженно, словно бы им не раз приходилось такое проделывать. Заслышав приказ, вспотевшие воины с облегчением пошли готовить лошадей к отъезду, пошел с ними и Другояр, попутно удивляясь своей сегодняшней ярости, откровенному страху, мелькающему в глазах нападающих и желанию превратить неудобный деревянный меч в смертоносный, отточенный клинок и рубить филигранными взмахами, чувствуя, как поддается хрупкое тело и теплая жизнь истекает сквозь отметины, оставленные мимолетным касанием. "Как бы не перепутать в бою - кто свой, кто чужой", с невеселой иронией подумал Другояр, тихонько трогая языком разбитую в пылу "потешной драки" губу.
------
Отцы-командиры о чем-то тревожно переговаривались, а значит, - отряд подъезжает к конечной точке.

Умбар, столица – море. Ономори
«Морской Ястреб» мог прийтись по душе любому моряку – в Умбаре умели строить корабли. Видно было, что команда заботится о своем судне, и что бывший капитан содержал его в образцовом порядке.
Ономори получил почти три дня на то, чтобы полностью освоиться и с кораблем, и с новой командой. Эйн оказался неоценимым помощником – он знал на корабле каждую щепку, и рассуждать о «Морском Ястребе» мог бесконечно.
Так что капитану и боцману было о чем поговорить.
Команда, кстати, оказалась не менее опытной. Каждый из этих моряков побывал в нескольких рейдах; даже Марнак, самый младший, которому исполнилось всего семнадцать, успел принять участие в трех абордажах.
Словом, три дня пролетели как одно мгновение.
А потом на корабле объявился Старший Капитан Сундар, в эскадру которого и входил «Морской Ястреб». Ономори он узнал сразу – ведь именно Сундар встретил в порту корабль, доставивший отряд Морлойна.
Капитан уже успел навести справки о новом командире, и остался доволен услышанным. Так что, к моменту разговора никаких сомнений у него не осталось.
– Приказ Совета, – сообщил он, обменявшись приветствиями с Ономори. – Известили, что Гондор все ж на наши земли двинулся… чтоб у них листья облетели… В общем, сейчас еще и их флот в море вышел. Приказ – показать дубам, что на воде им расти не суждено. Так вот, разведчики видели, что невдалеке от столицы бродит «Королевский Лев», под командованием некоего Мерравена из рода Феримора… гондорский аристократ какой-то. Для остальных кораблей работа найдется, но «Лев» – твоя цель, Ономори. Заодно себя как следует покажешь – Мерравен моряк умелый, насколько для дуба это возможно… Кстати, у него к тебе что-то вроде личного счета – капитан того корабля, что вы с Морлойном на крюк взяли*, был его родичем.

*Взять на крюк – умбарское выражение, обозначает захват корабля.

Сэймур глянул на свое отражение в озерце и посмеялся - сочетание "встрепанно-аккуратного" ежика волос и камуфляжной куртки (городской камуфляж - серый) делало его похожим на известного актера боевиков. К его удивлению в удобном для наблюдательного поста или даже заставы месте, в долине между двумя сходящимися горными цепями, никого не было. Со всей осторожностью прокравшись по краю гор, он все же не удержался и забрался на один склон, чтобы осмотреть окрестности и сверху - никого, край был заброшен. "Совсем одурели от беспечности здешние власти". Ни засады, ни патрулей, ни секретов. "Здесь же город можно отгрохать! Шикарное место - река, единственный проход в горах, равнина в обе стороны. Если грамотно сделать крепость - ее же никто не возьмет! Гхммм, кроме спецназа, конечно."

Дальше на западе паслись несколько табунов, но Сэйм попросил Дроглора не охотится на лошадей. Так выдавать собственное присутствие он все же не рисковал. Немного покрутились по окрестностям, Сэймур подискутировал с Дроллором об устройстве растяжек и других "сюрпризов" и всерьез задумался о необходимости иметь под рукой некоторый запас пластики - благо в приготовлении "любимого блюда" ничего сложного не было, вот с активаторами придется повозиться - Сэйм пока не встречал здесь подходящих материалов.

Звериными тропами древний волк и назгул устремились к Изенгарду. Оставалось совсем немного.

Ангмар. Солдаты и Болеслав
– Осторожно!
Арбалетный болт ударил в стену как раз рядом с головой Лайона; капитан едва успел пригнуться.
– Как. Меня. Достали. Эти. Стрелки! – процедил ангмарец, берясь за свой арбалет.
Выстрел – и кто-то из рохирримов свалился с коня.
Осада Артарна длилась второй день. Полк Эндайра успел занять город, и армия Рохана натолкнулась на неожиданное препятствие. Вернее, лишь одно из крыльев армии – Леотен разделил войско, поведя его по разным направлениям.
К великому облегчению полковника, сам Третий Маршал пошел с другой частью. Но и без полководческого таланта Леотена здесь хватало забот – рохирримы превосходили ангмарцев численностью и могли свободно маневрировать.
Впрочем, и у полка было свое преимущество – городские стены, которые были куда менее уязвимы, чем в приграничных селениях. И их сейчас защищали хорошо обученные солдаты.
Свою репутацию армия Ангмара заработала не зря.
Вновь засвистели стрелы.
– Полковник ранен!
– Проклятье! – Лайон в два прыжка преодолел расстояние, отделявшее его от кричавшего.
Да, действительно, Эндайр получил стрелу в плечо. Хорошо еще, что только стрелу, а не арбалетный болт.
– Правая рука, сожри меня волкодавы! – выругался полковник, прислоняясь к стене и перекладывая меч в левую руку. – Хорошо еще, что я обеими владею одинаково…
Лайон огляделся, поискав глазами лекаря. А, вот он…
Во время битвы Болеслав успел заслужить уважение солдат не только успешным лечением; он еще и проявил себя как настоящий воин, причем очень профессиональный. Лайон с большой уверенностью предполагал, что сам бы с ним на поединок никогда не вышел.
– Мастер Болеслав! – сквозь шум битвы крикнул капитан. – Помогите полковнику!

Ангмар, Лейверн. Раттан Ангмарский
- Потери?
- Крупные, Ваше Величество. Вернее, были крупными - потому что сейчас положение выровнялось. Девятый полк удерживает армию противника у Артарна.
С первого взгляда могло показаться, что сутулящийся король сломлен обрушившимся на страну. Но только с первого - ибо Раттан Ангмарский сдаваться не собирался.
- Что вы собираетесь предпринять?
Маршал Гемрон объяснил. Поразмыслив, Раттан кивнул.
- Хорошо. Помимо этого - что вы выяснили о документе?
- Попытались перевести... - вздохнул советник. - В итоге получили только, что Завещание пребывает в некоем "месте силы Врага".
- Врагом остальные называют Повелителя, - задумчиво сказал Раттан, - так что речь может идти об одной из его крепостей. Которая к нам ближе всего?
- Дол-Гулдур, ваше величество. Если направляться вниз по Андуину.
- Отправьте отряд... и не просто отряд! Включите в него тех, кто нашел документ. У меня такое чувство, что им повезет еще раз.

Близ Изенгарда. Роханский отряд
- И как нам туда перебраться? - командир десятка озадаченно посмотрел на водную гладь.
В самом центре озера возвышалась черная башня - туда-то и требовалось попасть.
Вопрос в том - как...
- Лодку надо делать, - предложил один из солдат. - Или добыть у кого.
- Тоже верно... эй, что такое?
Кони храпели, пытались вырвать поводья из рук всадников и нервно переступали с ноги на ногу.
Животные - более чуткие существа, чем люди...

Мория – горы. Эрик, Анрайм и Фенде
Пару дней Кольценосцы и Фенде еще провели в Мории. Эрик теперь мог по-новому посмотреть на окружающее... и окружающих. Ведь теперь он был способен оценить происходящее и с позиции назгула, и с точки зрения десантника.
Фенде за это время сумел обойти множество подземелий. Интересовало его решительно все; особенно долго он стоял у полуразрушенного моста - того самого, где Братство Кольца столкнулось с балрогом. Восстанавливать его не стали - оркам хватало иных путей.
Морийцы к интересу человека относились доброжелательно-снисходительно; молодые орки тоже были любопытны. Как и все разумные существа, в общем-то...
Анрайм просто отдыхал... а заодно давал морийцам краткие указания - как действовать, что кому говорить... в Мордор пока решил не сообщать. Слишком уж необычные новости.
Попутно - советовался и с Эриком. Седьмой все же больше участвовал в сражениях, и мог дать дельные рекомендации.
А через два дня Анрайм прислушался к своим ощущениям и удовлетворенно кивнул.
- Еще кто-то из наших совсем близко от Ортханка, - объявил он Эрику и Фенде. - Нам тоже пора туда. Седьмой, теперь ты начинай прокладывать Путь... навыки разрабатывай.

Близ Изенгарда. Сэймур и Дроглор
- Совсем ррядом, - прорычал волк, принюхиваясь. - Кони. Люди. С железными клыками. И когтями кидательными*. Осторрожно. А то прристукнут. Хотя нет. Не смогут. Меня - пытались. Пообедал... Тебя - не смогут. Отблесков - никто не сможет. Ррау!

*В понимании Дроглора так именуются мечи и стрелы.

Дорога в Кирит-Унгол. Доример, Другояр и отряд
Спустя несколько дней цель поездки стала уже более чем ясной. Мрачные горы - западная граница Мордора - уже виднелись достаточно четко; люди с острым зрением могли даже различить далекие очертания Минас-Моргула...
Даже самые беспечные в отряде уже поняли, куда их ведет Северен - еще до того, как гондорцы свернули к темному входу в подземелья.
В Кирит-Унгол.

По дороге в Дол-Гулдур. Безымянный

Под легкими ударами притороченного к спине древнего меча было как-то приятно или нужно, просто, может быть, так получалось, собираясь, что имена замыкались по кругу, так и забывая отметить и проявить то.. то самое центральное и основное, что в поверьях далеких от иных собраний разума существ обладает истинной силой творения или хотя бы определения самого себя..
Губы тихо периодически повторяли "Крин'нар", когда мысль натыкалась на ветку развития книжных событий - может быть как раз потому подъехавший воин бессловесно принял ответ на свой вопрос об имени, хоть и наверняка в какой-нибудь укороченной губами форме.
Прицепив меч охранничий, так и не вернутый никому, к поясу, Безымянный перед дорогой завернул в тряпку и ножны с тем, что отливал золотым, засунув в мешок на спине - руки и некоторая пустота внутри пока не были готовы постоянно ощущать на перевязи вековые тайны. Образ пока не было нужды дополнять мелкими деталями в отсутствии или ненайденности сути.
С другой стороны, периодически казалось, что то Серое и несколько затуманенное теневое безмерно близко и скрывает что-то лишь по определению, само по себе являясь средством, Путем и Целью - как тысячью почти прозрачных великаньих стоп усмотреть на широком тракте.
Никак не отреагировав не первоначальные позывы глав отряда чего-то спросить и разузнать - лишь кивнув головой на какой-то очень уж требовательный жест -, завернувшись в темный грязноватый плащ с капюшоном, всего лишь трястись в предоставленном седле на предоставленной лошади, ожидая и уже реально вдруг ощущая приближающуюся воду.
Легко получилось встроить себя в отряд, скидывая с себя внимание и взгляды – как рефлекторно и вдруг.

- Смогут-не смогут... Прекрасных эльфиек, вдохновляющих на сумасбродство, рядом нет...- Сэйм внешне бесцельно оглядел деревья вокруг, здешний лес ему чем-то не нравился, не нравился гораздо больше, чем присутствие неподалеку чужого отряда. Странно было, что делал целый отряд в такой чаще, но на тему леса щекоталось в глубине памяти смутное воспоминание. И показалось ему или нет, что при упоминании эльфов вслух "нечто в воздухе" вокруг слегка изменилось?
Ветерок принес еле слышное конское ржание.
- О, да они совсем близко.- Прошептал Сэйм, соскальзывая со спины волка.- Вот, что, дружище, шугани-ка ты их слегка с другой стороны и уйди, когда оторвешся, подожди меня у того распадка, где был родничок и две сухие березы? Ладно? А я пока гляну, что к чему...
Сэйм взял ножны с саблей в правую руку и упал в траву, скрываясь из вида. Некоторое время спустя он осторожно глянул из зарослей на берегу озера.
В центре высилась черная башня, похожая на миниатюрную сторожевую башню того мира... не этого.
А далеко вправо по берегу смутно угадывались фигуры людей и коней.

- Орхтанк... – задумчиво повторил-подтвердил Седьмой, слегка усмехнувшись. Непривычное раньше занятие для Эрика, улыбавшегося с частотой пятниц на тринадцатое число, но вполне приемлемое для назгула. Вернувшаяся память шокировала десантника, но не для того он десять лет искал прошлого, чтобы потом шарахаться от него. А пропавшее взамен раздражение, всю жизнь Кадша тихо грызущее изнутри, ощутимо смягчило характер. Как солдата, так и назгула.
Хотя, конечно, все в сравнении. Даже сейчас и рядом с орками да Анраймом, Эрик казался мрачным. Но не злым...
Несколько мгновений Седьмой молчал, вспоминая черные обводы древней башни, после чего, мельком взглянув на Фенде и чуть дольше на Девятого, шагнул вперед. Непривычно тяжело, разом утратив размашисто-скользящую походку бойца, и словно начав спотыкаться на ровных камнях морийских пещер. На секунду даже показалось, что вещевой мешок окажется слишком тяжел для натруженных плеч...
Однако, слегка поведясь под незримым грузом, Кадш выпрямился – привычным до неосознанности жестом делясь с Анраймом тяжестью дороги, - и двинулся вперед. А мир вокруг назгула с медлительной плавностью – и абсолютной скоростью – закутывался в серую бесцветность. Серые камни, серые своды, серые люди, серое небо – да еще серая, дорожная пыль под ногами.

Ветер был попутный и «Морской Ястреб» быстро оставил Умбар за горизонтом. Ономори наслаждался морским ветром и белыми барашками волн, что бежали по морской поверхности, обгоняя друг друга.
- Капитан, - Ономори обернулся на оклик Эйна, - по имеющимся у нас данным дубы должны быть не далеко.
- Сегодня прекрасный день для сражения, - Ономори провел рукой по своим седым волосам, которые развивал ветер.
- Вы правы капитан, - Эйн стоял в нескольких шагах от Ономори, но разглядел в глазах своего нового капитана блеск, говоривший о том, что дубам сегодня не повезет.
- Вижу по правому борту корабль! – крикнул с верху Кирч, молодой матрос, который не давно был взят в команду. Опыта у парня было не много, но зато глаза у него были что надо. – Судя по флагу это «Королевский Лев»!
Ономори перевел взгляд с Кирча на Эйна и боцман, в добавок к уже увиденному, узрел на лице капитана хищную улыбку.
- Боцман, собрать команду на палубе. Приготовиться к абордажу. Рядовых можете смело резать, но по возможности оставьте в живых капитана, – Ономори отдал приказы и Эйн тут же побежал выполнять их. Большего ему и говорить не стоило. Опытный моряк и сам понимал, что ему нужно делать. Положив руку на эфес своей новой сабли, он вгляделся в даль, где, он теперь уже и сам мог разглядеть, колыхался на волнах гондорский корабль. Ономори был заинтригован словами Сундара, что его противником станет некий капитан Мерравен, о котором он ничего не слышал. Он захотел увидеть этого человека в живую.

По дороге в Дол-Гулдур. Безымянный и другие
Ралтион, лейтенант армии Ангмара, был отличным бойцом и весьма исполнительным офицером. Собственно, добросовестность и точность всегда числились среди его лучших качеств; поэтому именно его и поставили командиром отряда из двадцати человек, посланного к Дол-Гулдуру.
Сей приказ вызвал… смешанные чувства. С одной стороны – поход в легендарнейшее место, цитадель Девятерых… где был сам Основатель! Да и цель поездки… командиру, разумеется, объяснили, ЧТО они должны искать. У ангмарца все это вызывало, мягко сказать, трепет.
С другой же – операция была подготовлена наспех. И только благодаря принципу постоянной готовности, которым руководствовалась вся армия Ангмара, отряд удалось собрать за считанные часы и выступить как можно быстрее.
Да и состав был… необычным. Нет, в себе и своей двадцатке лейтенант был уверен. Но ведь в отряде имелись не только они!
Раттан Ангмарский не без оснований предположил, что те, кому повезло однажды, может повезти вновь. Поэтому Хельк, Ролен и Тайор были присоединены к отряду – приказом короля. Рондайр остался в столице; в бою от него проку было бы мало… да и не дело срывать с места человека, у которого столько забот. Война – важное время не только для солдат, но и для торговцев.
И, конечно, в отряде оказался Безымянный, на которого Ралтион поглядывал с интересом и некоторым недоумением. Лейтенант мог оценить то, как двигался новый спутник, и то, как он смотрел. Общее впечатление было – человек опаснейший.
Ладно. Сейчас не это важно.
Ралтиону не требовалось доставать карту, чтобы лишний раз поглядеть на путь – таковой был надежно запечатлен в его сознании. На юг, до гор, через небольшой перевал, – и прямо к верховьям Андуина. А там имелся ангмарский аванпост, где всегда нашлись бы добротные лодки… Так что осталось бы просто проплыть вниз по Великой Реке, и высадиться в маленькой бухточке у юго-западной окраины Мирквуда. А там уже и до Дол-Гулдура рукой подать.

Близ Ортханка. Сэймур и Дроглор
Волку не очень понравился именно такой план – атака и бой были ему куда больше по сердцу. Но… Отблеск лучше знает. Они все умнее. Умнее Отблесков – только Вожак-из-Тени.
Дроглор пополз, приближаясь к отряду, который он теперь ясно чувствовал. Волк умел двигаться совершенно бесшумно – иначе не подкрадешься к добыче.
– Да что такое с конями? – вслух удивился кто-то из солдат. – Того и гляди – вырвутся…
Он крепко держал поводья, успокаивающе поглаживая по шее своего скакуна.
– Кони более чуткие, чем мы, – насторожился командир. – А ну, парни, мечи из ножен… мало ли какие твари у Ортханка бродят…
– Да откуда им тут взяться? – фыркнул другой солдат. – Здесь с Войны Кольца никого не было. Одни волки бегают.
Дроглор неслышно оскалился. Точно. Бегают.
Тянуть было нельзя – если он и дальше будет ползти, кони совсем всполошатся. Что плохо.
Прыжок!
Громадное тело рассекло воздух; Дроглор плечом сшиб кого-то из бойцов, сверкнул клыками в сторону шарахнувшихся коней, и рванулся вперед, утробно рыкнув на прощание.
– Сожри меня балрог! – командир одним движением оказался в седле. – Сауронова тварь! По коням, вперед!
Почувствовав на спине всадников, лошади успокоились, набирая скорость. А причин для преследования хватало – в основном тот факт, что такой волчара может все стада вырезать.
Дроглор лишь насмешливо фыркнул через плечо – где этим конникам его догнать… Их можно поводить немножко, потом стряхнуть, как репей с хвоста… и обратно к башне. К Отблеску.

Мордор. Муршарк
Урук-хадар был более чем доволен. Учения прошли отменно; теперь Муршарк был уверен, что гондорцев в случае чего ждет малоприятный сюрприз. А пусть не считают, что их пехота – лучшая в Арде…
Так что сейчас орк расположился у себя в шатре, перечитывая планы войны против Гондора и прикладываясь к кувшину с пивом. В Мордоре оно было не очень качественным… пока среди Лидеров не объявился Гралин. Несмотря на то, что гнома больше интересовали деньги, в любимом напитке своего племени он разбирался отменно; и по его советам пивовары значительно улучшили вкус.
За матерчатыми стенами послышались возгласы, краткие приветствия. Это еще что?
Муршарк появился на пороге как раз вовремя, чтобы увидеть, как с могучего седого варга слезает бледный пепельноволосый человек.
«Ну надо же, Миртайн пожаловал, – удивился орк. – Что главе Совета тут понадобилось?»
– Вечной силы Мордору! – приветствовал Муршарк подходящего Лидера.
– Вечной силы ему, – кивнул Миртайн. – Рад тебя видеть, Муршарк. Учения прошли успешно?
– Более чем, – довольно осклабился орк. – Проходи, сейчас все расскажу.
– Времени нет, – покачал головой Миртайн. – Нам обоим сейчас надо в Минас-Моргул – встретимся с харадским посланником. Из Умбара с урлахом сообщили.
Урлахами именовались крупные летучие мыши, выведенные учеными Мордора. Они уступали своим обычным сородичам во многом… но и обладали тремя важнейшими качествами – могли долго лететь без устали, не боялись солнечного света и запоминали цель. Поэтому урлахов постоянно использовали как носителей писем – голуби в Мордоре не приживались.
– Мне там тоже надо быть? – посерьезнел Муршарк.
– Не помешает, – кивнул Лидер. – Собственно, туда уже Саррэйл выехал, а я решил по пути в твой лагерь заглянуть.
– Хорошо. Тогда сейчас и отправимся, если ты не против.
Миртайн кивнул, и Муршарк обернулся к другим офицерам – отдать приказы.
После некоторых раздумий, урук-хадар решил прихватить с собой отряд из орков, включающий в себя Гуруша и Рабагана. Так, на всякий случай.

Сэйм безразлично посмотрел на последовавший за броском Дроглора "конный бордель на выгуле", тихо и совсем без эмоций хмыкнул и перевел взгляд обратно на центр озера. Пора было делать то, зачем пришел. Сомнений в том, что ему надо именно в башню, не было. И озеро, залившее башню до балкона второго этажа, было только на руку - ведь в воде наверняка кто-нибудь водился.

Из последовавших затем действий можно было решить, что назгул вдруг потерял всякий стыд (не говоря уж об осторожности) - он просто встал, отряхнул брюки и куртку, вернул ножны на пояс и подошел к воде. Вытянув левую руку ладонью вперед, закрыл глаза.

Тридцать секунд спустя из воды выпрыгнул восьмиметровый ошалелый сом, плюхнулся обратно, безуспешно попытался нырнуть и ошалело замер, наполовину высовываясь из воды. Буквально за секунды после того почти от берега до самой башни выстроился мост из рыб, крупных и мелких, зубастых и не очень... Сейчас им было не до охоты. Сэймур открыл глаза, бестрепетным, почти равнодушным, почти пустым взглядом оценил мост и просто по пошел воде - по рыбам в ней лежащим, чуть помахивая саблей. Только на середине дороги стало заметно, что он неуклонно ускорял шаг - последние метры он преодолел уже бегом, подпрыгнул, оттолкнувшись от балкона, подпрыгнул еще раз, полтора шага пробежал по стене и, впечатавшись плечом и коленом в стену, ухватился одной рукой за карниз, прижался спиной к стене, искоса глянул вниз.
- Чтоб я еще раз? Да ни за что!
В воде медленно тонули рыбы, погружаясь, они оживали и уже вполне целенаправленно уходили в глубину или экстренно питались. На боку того самого сома был заметен ребристый след ботинка. Сэйм начал подтягиваться и сорвался...

Очень живо себе представив себе эту картину, Сэймур засмеялся - в башне по его ощущениям никого не было. Эти то ли гондорцы, то ли роххиримы в полном составе гоняются за Дроглором, и не дай им вечность того догнать. Кроме того Сэйм был почти уверен, что под водой в башню ведет подземный ход и его начало - не слишком далеко. Открыв глаза, назгул бестрепетным, почти равнодушным, почти пустым взглядом посмотрел на озеро, во взгляде его мелькнула смешинка, он развернулся и пошел искать подземный ход. Купаться пока не хотелось.

В воде же медленно тонули рыбы, погружаясь, они оживали и уже вполне целенаправленно уходили в глубину или экстренно питались. Особенно активно - тот самый восьмиметровый сом.

Мория – окрестности Ортханка. Эрик, Анрайм и Фенде
Во второй раз дорога назгулов уже не так страшила Сарвиса. Сейчас он просто шел след в след за Анраймом… и про себя удивлялся – зачем же Кольценосец тащит его за собой? Ведь Фенде во всем уступает Девятерым…
Спрашивать было бесполезно; юноша уже усвоил, что Анрайм отвечает на вопросы лишь когда хочет, и так, как хочет.
Сам же Девятый чуть заметно улыбался. Его вновь переполняла знакомая по прежним временам энергия, «веселая злость», как он ее когда-то назвал… словно пробудившаяся память Эрика что-то вернула и ему самому.
А может, так оно и было?
Но об этом подумать можно было попозже – а пока Анрайм спокойно держал на себе часть тяжести заклинания и шагал вслед за Эриком.
На сей раз путь был короче – потому что совсем скоро мир обрел краски.
И шагнувшие на склон горы трое увидели внизу мерцающее озеро, из которого поднималась угольно-черная башня.
А ощущение близости кого-то из Девятерых только усилилось.

Море близ Умбара. Ономори
– Капитан, приближается умбарский корабль!
– Оч-чень хорошо, – усмехнулся Мерравен, привычным движением отбрасывая назад светлые волосы. – Сближение! Баллисты к бою!
Матросы ринулись выполнять приказ; гондорец же проверил, как выходит из ножен меч.
«Хорошо бы там оказался кто-то из тех мерзавцев, что напали на корабль Фарнира… Девять Проклятых, он же еще совсем мальчишкой был!»
«Королевский Лев» и «Морской Ястреб» быстро сближались. И вот Мерравен махнул рукой, давая команду.
Установленные на «Льве» баллисты дружно метнули снаряды в умбарский корабль.

Чувства Эрика, как и любого человека, после долгого перерыва занявшегося привычным до рефлексов делом, были смешанными. А добавить еще острые переходы и чувства серого мира, такого тусклого – и такого яркого – в сравнении с обычным... Недавний десантник чувствовал себя возродившимся заново – из мясорубки ностальгии.
За долгий миг, в который растянулся последний шаг пути, из бесцветной безупречности в яркую жизнь, улайри очередной раз окунулся в омут чувств. Причем подозревая, что раньше ни Седьмой, ни Эрд Кадш по одиночке понятием эмоциональности не страдали по определению. Назгулу мешало кольцо, Кадшу амнезия, характер обоим и еще тысяча и одно обстоятельство. Седьмому вряд ли бы пришло в полуматериальную голову радоваться встрече с братом, максимум – духовно-моральное удовлетворение, тем более дружелюбный и во всех отношениях приятный характер метко окрестили урук: Меч теней. Командиру десанта встречи с коллегами, путешествия по красивым горам, общение со штатскими (а как еще Фенде идентифицировать?) и духовные изыски также раньше не сильно привлекали. А точнее, вообще не котировались, как и любое занятие, когда в голову могли пробраться лишние (и зловредно умные, даже философские) мысли.
Однако...
Все это было ясно, понятно и объяснимо, но когда мир все таки обрел краски, и какое-то одиннадцатое чувство защекотало в левом ухе, шепча о брате, Эрик в темпе горного козла принялся спускаться со склона. А если учесть, что оный козел был весьма высок, одет, прямо скажем, не для альпинизма, с виду походил на статуи древних индейцев - и загар, и шрамы, - и до сих пор (лет эдак много...) считался личностью терпеливой, невозмутимой и на редкость флегматичной... Можно было удивляться.
Впрочем, в рекордные сроки одолев спуск, Кадш любезно подождал спутников, доказав что наличие души порывов (и вообще души) не отменяло прагматизма, потратил несколько минут на изучение местности (при этом память Седьмого тихо препиралась с практикой Кадша, выясняя, что лучше: чувства истинного улайри или оборудованный сенсорными датчиками шлем) и лишь затем двинулся дальше. Вопрос куда идти явно не возникал, в мыслях двоих назгулов путь к третьему светился безупречным азимутом.
Буреломы, правда, не в счет.

...Много веков пройдет - о "героях" останется память, а вы - пребудете вечно...

Дорога - южная, жаркая, пыльная, с кривыми безлистными деревцами по левую руку, - была до боли знакома, будто Кхамул ездил здесь не первый раз, и даже не второй, а Тьма-его-знает-какой... Отряд ехал быстро - не так уже страшно уже было столкнуться с противником: День Памяти впечатался в душу каждого воина, и казалось: встретится враг - каждый превратится в берсерка и сможет одолеть хоть сотню врагов...

- Кирит-Унгол, - ещё раз повторил Другояр и почувствовал, как по спине пробежал неприятный холодок, несмотря на ярко светившее в небе солнце. Он оглянулся на Доримера - тот успокаивал своего коня и выглядел не слишком-то довольным жизнью.
Действительно - мрачные отроги Эфель-Дуат вырастали с каждым шагом, закрывая пол неба и вызывая сильное желание немедленно оказаться где-нибудь подальше отсюда... В Гондоре... Но Другояр ещё раз глянул на темнеющие клыки скал и неожиданно яростно одёрнул себя: "С чего это он думает о чужом Белокаменном Городе как о доме? Он всего лишь наёмник и его дом теперь - седло лошади, да небо над головой... А эти горы, они ведь когда-то были..." Нечеткую, пугливую мысль оборвал конь, шарахнувшийся от какой-то мелькнувшей по земле, тени. Другояр раздраженно пнул его сапогом и подумал о слишком нервных равнинных лошадях. А вершины наползающих на отряд гор окрасились вдруг закатным, кровавым цветом.

Башня черного цвета, ровные стены, следов разрушения не видно, стоит посреди озера, высота - около двадцати этажей, наверху расширяется в плоскую площадку. Что мог подумать Сэймур? Мог пожалеть об отсутствии под рукой вертушки. Мог задуматься на тему: "Кто так строит?" и "Сколько ж там внизу занимают подземные ярусы?"

Сэймур не успел добраться до скал на северной стороне озера, за которыми по его мнению строителям этой "странной базы" стоило сделать тайный выход для тяжелой техники. Сначала он подумал, что ошибся и что крепость все же не "протухла", и сейчас как раз там на севере разворачивается локальный комплекс и выходит наружу техника, Сэйм припал к земле - тихо, понял, что ошибся - гул, что ему послышался, был "призрачным", "иллюзорным", и "изменилось" что-то не в скалах, а в мире... в небе? Скорее уж туда кто-то "прилетел", к тому же это "прилетел" сопровождалось ощущением "что-то раздвинулось".

Со скоростью хорошего стайера Сэйм рванул к скалам, при этом двигаясь по лесу практически незаметно и почти бесшумно. Чтобы там ни прилетело, Сэймур хотел увидеть его первым. Сначала он увидел идущего по заросшему склону Эрика. Чувство узнавания было настолько сильным и нерациональным, а "тень" столь привычно льнула к "знакомому незнакомцу", что Сэйм успел озадачиться, посетовать, чуть отодвинуться за дерево и только потом сообразил, что следом идут еще двое: "Еще один с тенью, но без брони... а что - первый в броне? Нет, без брони. Не понял? И еще один, вроде просто человек..."

Эльфийка нахмурилась, что не было ей свойственно, ведь по сути она была еще ребенком. И не могла полностью осознать всю опасность происходящего.
- Что будем делать дальше, Кестарон? Последуем за темными странниками? Или продолжим путешествие по Средиземью? Мне лично все равно. Главное - подальше от дома и родителей.
Лаурриль внимательно взглянула на своего спутника и стала ждать ответа. Возможно, сейчас решалась ее судьба. А возможно, судьба всего средеземья. Надвигалось новое зло. Возможно, еще более темное, чем Саурон со своими приспешниками. И эльфка это чувствовала. Всем своим нутром.

- Так значит это и есть, тот самый капитан Мерравен, которым меня пугал Совет, - Ономори всматривался в еще не совсем старое, но уже покрытое морщинами лицо гондорца. Мерравен лежал на палубе «Морского Ястреба» без сознания. Все его матросы были перерезаны менее чем за час боя, когда как команда Ономори отделалась двумя тяжело ранеными. Правда, приходиться отдать должное гондорцам, они сражались отчаянно, но им словно что-то мешало. Они постоянно чего-то боялись. И страх этот дубы ни как не могли объяснить. Это и сыграло свою решающую роль в битве за корабль.
В порыве схватки кто-то опрокинул масленую лампу… Все ценное пришлось спешно переносить на «Ястреб», а он так хотел похвастаться своим новым трофеем перед Советом. Хорошо, что Эйн вспомнил о его приказе и, пройдя сквозь огонь и дым, вытащил капитана «Королевского Льва», который теперь лежал в окружении умбарских моряков.
- Отнесите его в свободную каюту и поставьте кого-нибудь сторожить. И что б, когда очухается сразу вели ко мне, - Ономори гордо смотрел на свою новую команду и видел в их глазах доверие…Нет, это было больше чем доверие. Команда «Морского Ятреба» молчаливо проголосовала и сделала его своим капитаном. Не по бумаге, а по заслугам.
- Эйн, мы должны быть завтра к утру в порту. Команде не расслабляться, мало ли какие сюрпризы могут нас подстерегать еще. Победу отпразднуете на берегу, - закончив говорить, он взошел на мостик и с высоты посмотрел на останки «Королевского Льва», что, не догорев, быстро погружались в морскую пучину.

По дороге в Дол-Гулдур. Переваливая. Безымянный

Завертевшись раз круговоротом имен, Безымянный также обращался в череду мыслей и попыток достраивания недоступных памяти мест собственного существования в прошлом.. Как что-то обрывалось в момент пробуждения и за несколько часов до встречи с подвозчиком, обозначаясь лишь воспоминаниями тела, рук, взгляда. Да и привычки чуть съеживаться на солнце, втискиваясь в возможную тень.
Произнесенное несколько раз имя Саурона вызывало странное ощущение близости и значимости.. как, впрочем, и Крин'нар и прочая миссия отряда.
Изыскивая изнутри себя на части того, что все-таки осталось и без памяти, Безымянный натыкался на какую-то странную отрешенность от всякостных попыток лидерства - намного спокойнее, удобнее и приятнее было действовать либо самому, либо представлять человека, которого можно было сподвигнуть, да и что в состоянии уже массово сталкивать дела с разных точек.
Отряд продвигался уже по склонам пока еще холмов вверх, когда человек с завернутым в мешке за спиной желтым мечом обратил более осознанный взор наружу своего тела и существования, замечая вперед направленные взоры подуставших людей и коней, мерный цокот подков, шелест ветра в нескольких придорожных деревцах.. да и тени, что двигались вместе с породителями.
Отчего-то именно сейчас захотелось приблизиться к ним, вдыхая грудью уже не просто освещенный и прожженный много раз светилом воздух, но то, что так медленно поднималось в местах, загороженных от лучей.. Впитать и врасти внутрь, поднимаясь вновь, но уже, возможно, лишь силуэтом, лишь отпрыском и еле заметным существом расходясь в какую-либо сторону света скользящими и невидимыми шагами.
Заставив его отринуть подобные мысли, дорогу осветило солнце, оставляя несколько минут внутреннего молчания до участка сумерек, что рождены возвышающимися между людьми и жарким ярилом скалами.
А там лишь пару раз свободнее вдохнуть, продолжая начатое.

Дорога – Минас-Моргул. Кхамул, Морлойн и другие
Для большинства жителей северной части Средиземья Мордор был воплощением ночных кошмаров. Чем-то пугающим и темным…
А для кого-то эта земля была родной. И по мере приближения к горам суровые лица орков и людей прояснялись – они возвращались домой.
Не стал исключением и Морлойн – с уменьшением расстояния до Мордора капитан приходил все в более радужное состояние духа. А в самом деле, чего грустить? Захватили гондорский корабль, нашли союзникам капитана, успешно довезли посла других союзников… словом, мордорец мог быть собой доволен.
Подняться к Минас-Моргулу было не так-то просто. Крепость была очень хорошо защищена в плане подходов еще в бытность свою Минас Анором… правда, против назгулов это не помогло.
Ну а за сотни лет, что мордорцы держали в руках цитадель, они позаботились о том, чтобы лишь свои, досконально знающие дорогу, смогли подойти к воротам.
И вот – темные врата крепости медленно разошлись, принимая отряд.
– Прошу вас, господин Румарр, – кивнул Морлойн харадцу, спешиваясь. – Коней в стойла, сами – в казармы. Гуршак, Аройн, Харлад, Кхамул – со мной.
Зачем вкупе со двумя лейтенантами и сержантом он назвал новичка, капитан и сам не знал. Но почему-то чувствовал, что так будет правильно.
Румарр оглядывался вокруг со смешанным чувством. Он точно знал, что обязан держаться абсолютно невозмутимо, дабы не посрамить чести Харада… но ведь он был в Мордоре! Земли под рукой Саурианны, оплота единственного божества в Средиземье! И трепет от осознания этого прорывался сквозь сдержанность посла.
А на крыльце внутренней крепости их уже встречали.
– Приветствую вас, господин посол. Глава Совета Лидеров Миртайн, – наклонил голову человек.
– Военный Лидер Муршарк, – повторил его движение урук-хадар.
– Голос государя Харада Румарр, – ответил поклоном харадец.
– Пройдемте же в зал, – предложил Миртайн. – Или вы хотите отдохнуть с дороги?
– Дело превыше всего, – вежливо отказался Румарр. – Я рад буду начать разговор.
Лидеры и посол двинулись внутрь цитадели; за ними последовали и Морлойн с четырьмя воинами. Когда же руководители скрылись за узорными дверьми зала для бесед, новоприбывшие несколько расслабились.
Минутой спустя появились и давние знакомые – Гуруш и Рабаган (помещения Минас-Моргула были достаточно просторны даже для тролля). Завязалась обычная беседа сослуживцев, которые давно не виделись.
А Кхамул вдруг ощутил странное чувство… непреодолимую потребность пройтись по коридорам крепости… коснуться какой-то определенной стены…
И вместе с этим была крепка уверенность, что его ухода никто не заметит.

По дороге в Кирит-Унгол. Доример, Другояр и другие
– Спешиваемся, – приказал Северен. – Мельнар, Тинетор, остаетесь с конями. Остальные – за мной.
Незадолго до приближения к пещерам воины облачились в доспехи; лекарь же убедился в том, что все противоядия в пределах досягаемости.
Гондорцы медленно двинулись внутрь – и постепенно вошли под темные своды пещеры. Кто-то высек искру, по очереди зажег факелы. Двигались так – двое впереди, за ними человек с факелом, потом опять двое и факельщик… дабы тех, кто встретит опасность первым, были свободны обе руки.
– Смотреть в оба, – голос Северена глухо звучал из-под шлема. – Кто что заметит – сразу говорить. Даже если что-то чуть промелькнуло…
Как ни странно, карта Кирит-Унгола в Гондоре имелась. Ее составили предприимчивые ученые в первые годы после Войны Кольца, когда Мордор лишь собирался вновь, и Лидерам было решительно не до подземелий.
Идти по пещерам с картой в руках было бы глупо; поэтому Северен еще в Гондоре выучил ее наизусть. Сам же план хранился у командира отряда; копия – у его заместителя.
В отряде царило молчание… по многим причинам. Во-первых, не стоило излишними звуками привлекать чье бы то ни было внимание. Во-вторых, в давящей темноте подземелья даже и не хотелось говорить.
Лишь на двоих это место действовало по-другому; здешняя атмосфера не казалась им угрожающей. Не дружественной, конечно… но и не опасной.
– Еще с полчаса пройдем, и остановимся, – негромко сообщил Северен отряду. И машинально проверил, на месте ли круглый сверток, привешенный на пояс.

Рядом с Ортханком. Трое назгулов, Фенде и Дроглор
– Он здесь. Совсем рядом.
Сказано это было больше для Фенде – Эрик наверняка и сам все прекрасно чувствовал.
Анрайм принял все меры предосторожности – и перчатки, и глубоко надвинутый капюшон, и шарф на лице… Девятый подозревал, что когда все вернут себе память, то смогут ему помочь; но сейчас такие планы были скорее теоретическими.
Трое уверенно двигались к озеру, от которого исходило ощущение присутствия. Определить местонахождение Анрайм и не пытался – назгулы отлично умели скрываться. Особенно Четвертый… а если это он и есть, то отыскать его будет непросто.
Да и незачем. Сам найдется.
Остановившись, Анрайм повертел головой. Потом повысил голос:
– Девять и Один! Где ты?

Успешно помотав рохирримов по окрестностям, Дроглор возвращался к озеру, пребывая в чрезвычайно довольном состоянии. По пути он еще успел и закусить каким-то зайцем, который неосмотрительно сунулся ему поперек дороги; так что волк совместил приятное с полезным.
Он был уверен, что конники еще долго будут скакать по лесам и полям, пытаясь отыскать его.
Ха. Колючие с остррыми ушами меня не поймали. Куда этим… ездить только горразды.
Внезапно Дроглор остановился. Принюхался и застыл.
Запах Сэймура он чувствовал на большом расстоянии… но сейчас ощущался не только он! Еще два запаха, столь же знакомых, и почти что родных!
Не помня себя, Дроглор серой молнией рванулся к озеру… и очень скоро глаза подтвердили, что нос его не обманывает.
– Верррнулись! – волк вылетел на берег озера.
– Дроглор? – радостно удивился Анрайм. – Ну надо же! Сколько лет мы не виделись…
– Знал, – гордо сообщил волк, подходя к Кольценосцам. – Знал, что веррнетесь. Отблесков не убить. Не поймать. Не удерржать.
– Не могу не согласиться, – рука в перчатке прошлась по шерсти громадного волка. Анрайм оглянулся на застывшего Фенде; юноша не знал, хвататься ему за оружие, бежать или здороваться. – Фенде, это Дроглор. Воспитанник Аннатара, кстати. Дроглор, Фенде теперь с нами.
– Ррад, – кивнул волк. – Больше – лучше.

Шир. Кестарон и Луарриль
Следопыт задумался – вопрос был не из простых. Он не знал, сколько лет прожила на свете его собеседница, но по житейскому опыту он ее превосходил; и потому решение предстояло принять ему.
– Я не знаю, кто такой Сэймур, – наконец медленно сказал он, – и уж точно не могу сказать, кто были гости мастера Сэмвайза. Но не могу оставить это без внимания… Давайте отправимся к Ортханку. Хуже не будет.
Про себя Кестарон решил – как только они попадут в более-менее крупный город, он отыщет торговца, имеющего связь с Серой Гаванью, и пошлет два письма. Отцу Луарриль и своим товарищам.
Не помешает.

"Хотя не так уж и нерационально это чувство узнавания."- Мысленно усмехнулся Сэйм.- "Отблески."
- Он здесь, совсем рядом.
А Сэйм шел сбоку от них, он не был уверен, что его не заметил "тот, что привык к броне", но "тот, что почему-то слишком кутается в плащ, шарф и капюшон" и "третий, восторженно-испуганно-усталый, незнакомый" его не видели.
Это оказалось неожиданно больно - и помнить, и не помнить одновременно, и знать этих двоих, и не знать их. Совсем не так, как когда он очнулся в госпитале другого мира. Сейчас, впервые за долгое-долгое время Сэйм мог сказать сам себе: "Знаешь, приятель, а ведь тебе страшно." Сэйм был рад просто видеть этих двоих, но это была радость вперемешку с нерешительностью, и он просто шел рядом - вспоминая или не вспоминая, узнавая или не узнавая.
- Девять и Один! Где ты?- трое подошли к берегу.
"Значит, отблески... Ох, уж этот Дроглор, кстати, а вот и он сам."
- Веррнулись!
- Дроглор? Ну надо же! Сколько лет мы не виделись...
– Знал. Знал, что веррнетесь. Отблесков не убить. Не поймать. Не удерржать.
– Не могу не согласиться. – Фенде, это Дроглор. Воспитанник Аннатара, кстати. Дроглор, Фенде теперь с нами.
– Ррад. Больше – лучше.
- Дроглор, вот чую по запаху,- Высказался Сэйм, устроившийся на обломке скалы, чуть выглядывающем из-под крон деревьев,- ты явно успел еще и перекусить. И насчет чем больше, тем лучше, ты тоже прав...
Сэймур смолк, тарабаня пальцами по камню, почему-то он при этом разглядывал саблю, лежащюю рядом. И сабля была другая, и одежда на нем была не того фасона, что носил он четыреста лет назад (по локальному времени, конечно), но это однозначно был именно он.
- Ну привет, ребята, что ли.- Сэйм поднял взгляд и посмотрел на Анрайма с Эриком. Он уже был стопроцентно уверен, что "они - помнят". Но сам он все еще не помнил ничего! Смутные обрывки нескольких воспоминаний - не в счет.

Умбар, море – столица. Ономори и другие
Глаза открывались с трудом – но все же воля гондорца заставила веки подняться.
«Каюта, – сделал логичный вывод Мерравен, оглядевшись по сторонам. – И не «Льва»… Похоже, я в плену. Великие Валары, почему? Что нам помешало пустить ко дну этих умбарских мерзавцев?»
Капитан с трудом поднялся с кровати… и только сейчас заметил, что в каюте он не один. Умбарский матрос весьма впечатляющих размеров пребывал у двери.
Мерравен мастерски владел мечом, но справиться безоружным, в таком состоянии с подобным громилой – нечего и думать. Хотя… может, если его всерьез атаковать, он убьет? Избавив от позора плена…
Впрочем, домыслить план до конца он не успел. Матрос отвернулся, открыл дверь и что-то крикнул в коридор; всего минутой спустя в каюте объявилось еще несколько человек.
– С пробуждением, – поприветствовал гондорца один из них. – Эйн, старший помощник капитана. Рад знакомству.
Несмотря на явно издевательский тон, гондорец не мог ответить тем же – не опускаться же до уровня врага?
Выпрямившись, он отчеканил:
– Капитан Мерравен из рода Феримора. Буду крайне рад знакомству, если получу меч.
– Получишь, – буркнул кто-то из матросов. – В брюхо.
– Разговорчики, – одернул Эйн заржавших было подчиненных. – Прошу к нашему капитану. Он с вами очень поговорить хотел.

Близ Ортханка. Трое назгулов, Фенде и Дроглор
«Получилось. Снова. Если так и дальше пойдет…»
Под капюшоном не было видно выражения лица – но Анрайм улыбался, шагнув навстречу новоприбывшему.
– Приветствую, Четвертый. Вижу, ты уже освоился. Не хочешь посетить? - и он кивнул в сторону возвышавшейся над озером башни.
Расчет был прост - память Эрика пробудили чары Девятого и церемония Дня Памяти. Ортханк хорошо известен каждому из назгулов; может, сочетание башни Сарумана и тех же чар вернет память и Четвертому?