Ухо десантника уловило это неслышное слово, сказанное не то как имя, не то титул.
Седьмой.
Очередной вспышкой, ставшей частой гостьей в голове, но так и не сгладившей остроты страсти, полыхнуло понимание почему он Седьмой. Смысл и исполненный бесконечной силы... знак – Девять.
Не просто цифра, слово или эпитет. Знак. Эрик с оглушительной ясностью понял, что на свете есть еще восемь неприкаянных душ вроде него, и с такой же режущей остротой осознал – единственное, что осталось от прошлого, это слова.
И одновременно с этим пониманием слова и пришли:
- Аш наэг дурбатулук, аш наэг димбатул... Один. И Девять. Девятый, - взгляд Кадша уперся в знакомого незнакомца, принадлежавшего иному миру и иной жизни. Той жизни, где Эрика звали Седьмым, и того мира, где каждый рассвет и каждый закат были первозданно прекрасны. Потому что единственными, чьи силуэты могли закрыть солнце, были...
Девять.

- Мы были братьями, - после паузы констатировал Эрик, не заметив как расставил тарелки по столу и взялся за свой прибор. Мысли десантника были далеки от быта.
- Я это знаю, но не помню. Действительно надо поговорить... – третьего сидящего он так и не замечал.

Шир. Анрайм и Эрик
Сэму очень хотелось послушать, о чем будут говорить постояльцы - похоже, они знакомы. Но... интуиция подсказывала, что излишнее любопытство до добра не доводит.
Поэтому хоббит ретировался на кухню и погрузился в хозяйственные размышления.

- Мы были братьями. Я это знаю, но не помню. Действительно надо поговорить...
- Братьями не по крови, но по делу, - кивнул Девятый. - Меня зовут Анрайм, если ты этого не вспомнил... А это - Фенде Сарвис. Знакомься.
Фенде даже не пытался шелохнуться: надо же... двое из Девяти! Он никогда бы не подумал, что такое возможно...
- Ты совсем ничего не помнишь? - облокотившись о стол, Анрайм смотрел в глаза Эрику. - Улайри, Барад-Дур, Аннатар - тебе говорят что-то эти слова?
Он вновь выпрямился, откинувшись на спинку стула.
- Но в любом случае... думаю, я знаю, как тебе помочь. Правда, для этого требуется совершить путешествие...

Да, кем бы ни был Анрайм, братом по крови, духу или силе, прошлое у них было общее. Брошенные им слова прокатились по голове десантника чугунными ядрами, в пару секунд пройдя путь от гулких железок до взорванных бомб. И, естественно, взорвав сознание Эрика так, что его ощутимо качнуло и наяву.
Улайри. Конечно, это слово "что-то говорит". Такое что-то, что сдержанному ротному захотелось вскочить и взвыть, в надежде что память вернется. А если не вернется, выплеснуть в крике-вое тоску по ней, по прошлому, по жизни и по смыслу, спрятавшемся за смутой лет.
Порыв Кадш подавил, хотя и не заметил как согнул хозяйский нож в штопор, однако Фенде от вспышки Седьмого когда тот услыхал ранее зловещее имя Барад-Дур, обдало холодом. Сослуживцам Эрика были знакомы эти вспышки, незаметные ни одним чувством, но перетряхивающие душу холодным ознобом. И благо еще, если известный странным нравом лейтенант не смотрит в такие мгновения в глаза...

- Хоть на край света, - лаконично отозвался десантник, услышав рецепт лечения амнезии. За простыми словами спряталась даже не стальная, а минимум алмазная решимость дойти, найти и поставить в затянувшейся песне поиска жирную точку. После чего начинать новую – жизни.

...Удар. Еще удар.
На самом деле мечи вовсе не звенят, как в песнях, - мол, "отрадно воину слышать звон мечей"... Может, и отрадно. Если слушать этот звон со стороны и смотреть на чужой бой, не чувствуя, как отдаются болью в руке такие удары - сталью о сталь.
Сармирн стервенел медленно, но неуклонно. Вышибить оружие у чужака сразу же не получилось - и это было неправильно; ну не должен был чертов степняк так владеть мечом! И тем более не должен был теперь парировать удары так неторопливо, будто бы вполсилы - однако не открываясь для атаки при этом. Где только умудрился научиться такому - это явно не мордорская школа...
Ага, вот! Нечего было парню затягивать бой - похоже, он и сам уже устал. Застыл вдруг на мгновение - а потом неловко шагнул вперед, словно бы запнувшись, и поднял меч.
(что за движение, будто впервые в руки оружие взял?! - как пьяный новобранец замахнулся, словно и не было этих минут умелого боя...)
Ну и прекрасно. Отразить удар будет легко, а потом - продолжением движения - аккуратно подвести клинок к груди... и все, финита, бой кончился!

...Играть клинком становилось уже скучно - а капитан все не останавливал их. Неужели ж еще не убедился, что он хорошо владеет мечом? Или никак не хочет признать, что его воин не может победить? Может, хватит уже?
Уклоняясь от очередной атаки, Кхамул отступил на шаг. Ну что, выбить у него меч - или?..
Тут и нахлынуло уже знакомое странное чувство - на миг, на доли секунды, и ушло сразу же - опередив даже его яростную мысль: не сейчас!..
Спроси его - он не описал бы, что видел; и не потому, что не умел красиво говорить, а потому, что в человеческом языке нет для этого слов. Не то - уходящая далеко за небеса черная башня, не то - такое же величественное, но напротив, белое дерево, не то - переливающийся, недобро полыхающий багрово-алым огненный столб... все это - вместе, разом, как наложенные друг на друга цветные лепестки в детской игре.
А потом все исчезло - и мир вокруг залило слепяще-белым. Свет резал глаза, ранил душу, и избавиться от этого сияния можно было только одним способом...
Рассечь завесу мечом!

И действительно - бой кончился.
Все было рассчитано верно - но Великая Тьма, сила удара!..
Меч умбарца, который должен был погасить "неумелый замах", зазвенел о камни, отброшенный на несколько шагов - а сам Сармирн, не обращая внимания на боль в запястье, рванулся к нему, чтобы подхватить - уже левой рукой; конечно, это будет не то, но сражаться он еще сможет...
...И остановился, почувствовав прикосновение чужого клинка - к спине.
- Бой закончен. - Кхамул обозначил легкий поклон в сторону Скиларда. - Безвыходное положение.
- В спину ударил, сзади! - неодобрительно выкрикнули из круга. Кареллон слегка нахмурился - но вмешиваться не пришлось.
- Жить хочешь?! - прищурился истерлинг, убирая меч в ножны. - Значит, учись и ты так бить - в настоящем бою благородство тебе не поможет... вернее, проявлять его ты быстро отучишься - если успеешь, конечно.
Кареллон негромко рассмеялся, не обращая внимания на нахмурившегося Скиларда.
- Великолепно, - Высокий Капитан прошел вперед - перед ним поспешно расступались. - Отчего же ты, уважаемый, в телохранители не подался? Золота заработал бы всяко больше, чем в армии... - он не ждал ответа, просто размышлял вслух. - А здесь тебе прямая дорога - на самые опасные участки, на границу, там в последнее время жарко... кстати, как к тебе обращаться - думаю, настоящее имя ты не назовешь?
- Отчего не назвать? Кхамул, - он пожал плечами.
- Вот даже как?.. - Кареллон удивленно поднял бровь, - впрочем, понятно - на кого и равняться нам, если не на высших, верно? В общем, - он решительно кивнул капитану Скиларду, - можешь сразу направляться в казарму, долго скучать тебе не придется. А конь и оружие... ну что ж, будет предоставлено - понемногу выплатишь из жалованья, так и решим.
- А как насчет небольшой платы вперед? - вместо горячей благодарности поинтересовался новобранец "сухой армии" славного Умбара. - Жить на что-то надо.
Кареллон усмехнулся: не пропадет парень...

...А казармы были - как казармы. Он видал и лучше, и хуже. Вокруг еще бродили и лениво поругивались вполголоса - но новичку не полагалось еще встревать в разговоры. Впрочем, он и не рвался общаться ни с кем - спокойно улегся, надежно упрятав меч между койкой и стеной, и уснул. Это было в любом случае важнее, чем узнавать, скажем, где расположены веселые кварталы...

Ономори поймал саблю и хищно улыбнулся. Ему было приятно, что Морлойн ему доверял. Хотя и выбора большого у него и не было. Корабль атаковали, и каждый человек был сейчас на счету. Ономори, не раз учувствовавший в таких сражения, был рад проявить себя в бою. Тем более, что это хоть как-то отвлекало его от мрачных мыслей о том, как и почему он здесь оказался.
Еще час назад он с удовольствием смотрел на волны, жадно вдыхал морской воздух. Все-таки он моряк от мозга до костей. И тысяча чертей в задницу дьяволу, если он променяет это бесконечное море на сушу. Он с радостью слушал отдаваемые капитаном приказы морякам, мысленно делая замечания. Он был в своей родной стихии.
– Мордор и Око! За Саурона! – услышал он боевой клич, раздавшийся по всему кораблю. Что-то знакомое в этом было, словно он это уже слышал там, в другой жизни. А этот сон, что ему приснился прошедшей ночью.
Девять и Один
И имя, что он произносил тогда во сне Анрайм . Оно было ему не знакомо, не знал он этого человека, но что-то подсказывало ему, что он должен найти его. Встреча с ним может многое прояснить.
– Мордор и Око! За Саурона! – крикнул Ономори, поддавшись всеобщему возбуждению. Крикнул и понял, что и, правда, раньше он слышал этот клич и эти названия.
Абордажная сабля в руках Ономори рассекала человеческую кожу, не зная пощады. Гондорцы один за другим падали мертвыми кто на палубу, а кого-то он выбрасывал за борт. Азарт сражения захватил его и он уже не замечал уродливые рожи орков, что пытались давить больше массой чем умением. Словно главное для него стала эта победа над гондорским кораблем. Какая-то непонятная ненависть к этим людям проснулась в нем. В чем они могли провиниться перед ним? Что они сделали ему? Столько вопросов и не одного ответа.

- Фу ты, Господи, ну что за холерные сны? - Болеслав сел на кровати. - Что дома, что здесь, один дьявол!
В любом случае спать больше не хотелось, и лекарь, приведя себя в божеский вид, вышел из казармы. Вечерело.
- И что теперь? - Спросил Болеслав сам себя. - Не сидеть же мне здесь вечно. Надо что-то делать, а то ум за разум зайдет. В первую голову, кстати, неплохо бы получить-таки награду за головы тех преступников. Деньги - они никогда и нигде лишними не бывают.
Прояснив для себя ближайшие планы, Болеслав огляделся. На глаза ему попался молодой ангмарский солдат, идущийчерез казарменный двор.
- Проше пана, где можно найти капитана Лайона? - Спросил его Черный.

Ангмар, Лейверн. Болеслав
- Он сейчас у полковника, - ответил солдат. - Хотя нет, вон они уже!
И действительно - через двор шли Лайон и Эндайр.
Спустя всего пару секунд капитан заметил Болеслава и что-то сказал командиру. Тот кивнул, и оба ангмарца подошли к ученому.
- Хотел бы лично вас поблагодарить, - сказал Эндайр. - Я своими людьми дорожу, а вы сегодня двоих спасли. Очень хотелось бы вас видеть в постоянном составе полка...
И, наблюдая за реакцией Болеслава, прибавил:
- Да, награда за тех бандитов вас ждет у казначея полка.

Гондор, Минас-Тирит. Доример, Другояр и Ральмира
Ральмира вновь озадаченно взглянула на новых знакомых. Все же чем-то они похожи…
Странный обмен репликами она пока пропустила мимо ушей, хоть и решила подумать о нем позже.
Девушка огляделась. Надо же, как повезло! Они совсем недалеко от дома ее семьи.
– Тут рядом мой дом, – сообщила она. – Давайте зайдем туда – по-моему, вам стоит побыть в помещении.
Наивность этого предложения могла удивить… если не учитывать, что Ральмире еще не приходилось сталкиваться ни с какой из теневых сторон жизни. Так что с ее точки зрения все было логично.
А Доример с Другояром как-то вдруг одновременно поняли, что распространяться о «всадниках» при посторонних людях лучше не надо…

Гондор, Минас-Тирит. Эмьяр
По улице спешил человек. Вроде бы ничего особенного – стандартная картина для большого города. Только вот, судя по внешности, спешащему было лет восемьдесят, а обычно в таком возрасте активность несколько снижается.
Но похоже, старику было все равно – что-то куда более важное, чем возраст, гнало его вперед.
Остановившись у дверей дома – явно принадлежавшего богатому человеку – старик отдышался, держась за сердце. Потом постучал в дверь. Еще и еще, пока створки не распахнулись.
– Что такое? – сердито вопросил объявившийся на пороге слуга. Но, разглядев гостя, тут же осекся. – О… приветствую вас, господин Эмьяр. Чем обязаны?
– Ваш хозяин дома?
– Разумеется… он у себя в кабинете.
– Ведите, – потребовал старик.
Дом принадлежал Миртану из рода Даринара, человеку, приближенному ко двору. Аристократу, в общем, причем одному из самых влиятельных.
Увидев на пороге гостя, Миртан в изумлении встал из-за стола.
– Учитель! Откуда вы…
Удивление было понятно – Эмьяр, знаменитый книжник, у которого Миртан учился, редко покидал свой дом. А сейчас, судя по тому, как была запылена дорожная одежда и спутана борода, он проделал долгое путешествие.
– Сейчас все объясню, мальчик мой, – измученно выдохнул Эмьяр, падая в ближайшее кресло. – Только в себя приду… нельзя в моем возрасте так торопиться…
Миртан отдал пару приказаний, и вокруг ученого засуетились слуги. Кто-то унес пыльный плащ, кто-то принес укрепляющие напитки. Еще один хотел взять сумку, висевшую у старика на плече, но ученый ее не отпустил.
Спустя десять минут хозяин дома и гость остались одни.
– Так что случилось, учитель? – перефразировал вопрос Миртан.
– Мне нужно к королю! – заявил книжник.
Аристократ изумленно воззрился на него. Ученый всегда славился эксцентричностью, но это было даже слишком…
– Последние восемь лет я занимался Войной Кольца и ее последствиями, – сообщил Эмьяр. Миртан кивнул – он знал об этом. – И в прошлом году мне улыбнулась неслыханная удача – я набрел на старый дневник. Очень сильно поврежденный, к сожалению… Но знаешь, кому он принадлежал? Некоему Франарду.
– Не помню такого имени, – признался Миртан.
– И вряд ли кто помнит, – заверил его Эмьяр. – Я и сам о нем ничего до этого не слышал… Знаешь, кем он был? Писцом. Секретарем. В Барад-Дуре!
Хозяин дома даже подскочил.
– Что? Но ведь получается…
– Ну да. Франард был одним из тех, кто переписывал приказы для армий, покоренных земель, выполнял поручения… в общем, по степени приближенности к Темному Властелину он стоял на уровне командиров армий, почти сразу за назгулами. А выжил он только благодаря тому, что незадолго до гибели Кольца Властелин послал его с неким поручением, которое он и описал в дневнике… приказал спрятать некий предмет. К счастью, секретарь после разрушения Барад-Дура не последовал первоначальным распоряжениям – иначе бы тайник оказался на территории Мордора, и туда мне доступа нет.
– А что за предмет?
Эмьяр сказал. Миртан потерял дар речи.
– Вот-вот, – кивнул ученый, наблюдая за выражением лица аристократа. – Представляешь, какой это козырь, вне зависимости от того, что реально собой представляет?
– Да-а… – ошеломленно протянул Миртан. – Вы правы, учитель, об этом нужно немедля доложить королю.

Болеслав даже несколько зарделся.
- Проше панове, вы мне льстите. Скромный врачебный труд, я просто сделал, что должен был сделать. Что же касается места в качестве полкового лекаря... предложение заманчивое, и я очень серьезно над ним подумаю. Просто я, как человек ученый, не привык принимать мгновенных решений. Но я весьма, весьма заинтересован. А награду получить мне действительно не помешает. Где можно найти помянутого вами казначея?

Другояр удивленно, но с надеждой смотрел на незнакомца - неужели он нашел нить, связывающую его с прошлым? Чем это обернется? Он решил задвинуть сомнения подальше, но и о своём молчать. Приняв протянутую воду Другояр поблагодарил, с наслаждением отпил и встал, чувствуя себя намного лучше. "Должно быть проклятая жара доканала" - пробурчал он в ответ на сочувственные взгляды.
И тут вдруг девушка, с которой он был едва знаком (а вернее - не знаком вовсе), легко предложила пойти к ней в дом, а Другояр не менее легко на это согласился. Но спохватившись смущенно улыбнулся: "А как мне вас называть?"

НРПГ: советую посмотреть в Обсуждение, касательно географии и карты.
РПГ:
Ангмар, Лейверн. Болеслав
– Я, кстати, как раз к нему и направляюсь, – заметил Эндайр. – В связи с нашей последней… операцией, полку дополнительные деньги выделили, так что некоторые бумаги придется переделывать. Я нашему казначею доверяю, но все же стоит понаблюдать… Пойдемте.
Они тронулись с места; Болеслав оказался справа от полковника, слева же от командира шел Лайон.
– А насчет моего предложения вы действительно подумайте, – продолжал Эндайр. – Лекари у нас есть… но старые. Тащить их с собой на поле боя – это глупость редкая. А ведь придется… чует мое сердце, что война не за горами. Вернее, как-раз таки за горами – потому как все наши противники по ту сторону Эред Митрин.
– Союзники тоже, – напомнил Лайон. – Истерлинги те же, например.
– Против Гондора с Роханом им не выстоять, – вздохнул полковник. – Не закрываться же союзниками от удара врагов… впрочем, пусть эти вопросы Его Величество решает. А, вот мы и пришли. Удобное здание – казармы, все рядом.
Трое вошли в просторную комнату, уставленную сундуками, с большим столом посередине, заваленным книгами и бумагами. Из-за такового навстречу поднялся полноватый лысеющий человек в серой одежде.
– Добрый день, господин полковник, – вежливо кивнул казначей. – Будем, как договорились, бумаги смотреть?
– Будем, Вийрон, – согласился Эндайр. – Однако прежде… выдайте мастеру Болеславу награду. За Хамира и Хайда-кинжальника.
Вийрон переложил несколько листов, отыскал нужный список, и вычеркнул из него два имени. Затем извлек из сундука два увесистых мешочка и вручил Болеславу.

Умбар, столица. Кхамул
Сон пришел быстро – как и в прошлый раз…
Ветер бьет в лицо под капюшоном; но прочное и удобное седло – не на спине коня. Нет, сейчас под Кхамулом огромный крылатый ящер.
Он снижается, пикирует вниз к высокой черной башне. В ушах еще звенит пронзительный крик; и он знает, что его испустили волшебные стражи, возвещая о том, что где-то здесь – посторонний.
Ящер опускается на разрушенную стену у ворот. Кхамул приподнимается в седле – и из его горла вырывается вопль, леденящий кровь и заставляющий любого замереть в ужасе. Но он кричит не просто так – ибо этот крик отражается от скал; и нарушитель должен будет рухнуть, парализованный страхом.
Спешившись, Кхамул входит в ворота и останавливается. Повсюду лежат тела – тела странных существ, явно не людей.
«Орки». Слово всплывает из глубин памяти, вместе с уверенностью в том, что они – свои. Подчиненные. Верные солдаты.
Кхамул быстро идет к внутренней башне, обходя трупы. Он чувствует, что здесь побывало нечто совершенно чуждое этим местам… или некто?
Но когда он уже готов ступить на первую ступень лестницы, сон теряет четкость… расплывается…
Рядом послышались голоса – два умбарских солдата (вернее, моряка, которые заменяли в столице городскую стражу) вели неспешную беседу.
– Говорят, сегодня-завтра Морлойн вернется, – сообщил один. – Снова орков будет натаскивать на защиту города.
– Слушай, все спросить хотел – как они из Мордора к нам добираются? – поинтересовался второй. – Если через Минас-Моргул, то им по гондорским землям топать надо. А через Эфель Дуат армию хоть каких-то приличных размеров не проведешь.
– Вот Морлойн приедет, у него и спросишь, – пожал плечами его собеседник.

Шир. Анрайм и Эрик
– На край света не обязательно, – усмехнулся Анрайм. – Фенде, ты что-то хочешь спросить?
– Да, – решился Сарвис. – Вы случайно не в… ну, не в…
– Не в Мордор, не беспокойся, – успокоил Кольценосец. – Чуть поближе. В Морию.
– Что-о? – подскочил юноша. – Так там же…
– Небольшой гарнизон орков там, – сообщил Анрайм. – И все. Всех остальных сразу после Войны Кольца увели.
– Я ничего об этом не читал, – удивился Фенде.
– Еще бы ты читал. Это описание такого разгильдяйства со стороны Гондора со товарищи… Тебе, кстати, тоже будет любопытно послушать, – это уже относилось к Эрику.
Анрайм устроился поудобнее и начал рассказывать:
– В числе командиров-людей Мордора был некий капитан Моранд. Отменный тактик, мастер боя, и вообще очень умный человек. Ну так вот, Аннатар решил, что пора бы морийских орков и троллей присоединить к мордорским. Собственно, он и раньше им предлагал сие… но тогда был жив балрог. А его орки боялись, и сильно – все же он здесь и рядом, а Аннатар где-то далеко.
– А почему, кстати, балрог в Мории оказался? – перебил Анрайма любопытный Фенде.
– Балроги и драконы остались еще после поражения Мелькора. Сам понимаешь, я тогда еще и не родился, и потому могу о тех временах судить с рассказов Аннатара… Видишь ли, помянутые при Мелькоре творили, что хотели и бродили, где вздумается. А наследник Мелькора был, надо заметить, любителем порядка и дисциплины. Этим же господам сие не понравилось… ну вот Аннатар и убрал их из Средиземья в подземные глубины. Как именно, и куда – не знаю. Из драконов он договорился только со Смогом… вроде еще кто-то был, но я об этом только краем уха слышал.
Так вот балрог и оказался в Мории. Зачем он себе подчинял орков с троллями, на кой Валараукару вообще нужны подданные – я не понимаю. Ну да ему виднее.
Словом, Моранд с небольшим отрядом был послан в Морию, незадолго до штурма Минас-Тирита. Сути данных ему приказов я, увы, не знаю – последние распоряжения ему отдавал лично Аннатар.
Анрайм сделал паузу, вспоминая то время. Да, вся Девятка тогда в Барад-Дуре показывалась редко – дел было по горло. Моранду Девятый лично передал указание явиться к Саурону, добавил, о чем пойдет речь… и вновь переключился на дела.
– Весть о падении Барад-Дура застигла Моранда уже у Мории. Как он реагировал, мне сложно представить. Но важно то, что он сделал… Капитан все-таки выполнил приказ! Представь себе, он убедил всех морийцев выйти и отправиться с ним в Мордор! И не просто убедил, но еще и провел их.
Анрайм вновь облокотился на стол, в голосе его зазвучало восхищение.
– Ты представляешь – провести столько орков и троллей от Мории до Мордора, при этом ввязаться всего в пару стычек и почти никого не потерять! Никто, включая и меня, не понимает, как Моранду это удалось. Даже если учесть эйфорию от победы, охватившую Рохан, Гондор и Лориэн, это было безумием. Но капитан рискнул – и своего добился.
Моранд, кстати, стал одним из послевоенных Лидеров Мордора. И по заслугам. Его род и до сих пор очень уважают.
– Понятно, – медленно кивнул Фенде. – Да, за такое действительно стоит уважать…
– Так вот, вернемся к вопросу путешествия, – Анрайм вновь обернулся к Эрику. – У меня, к счастью, имеется карта…
Любой опытный путешественник без мешка с вещами в дорогу не отправится. У Кольценосца таковой тоже был – хоть и небольшой. Из него-то Анрайм и извлек карту, которую развернул на столе.
– Мы – здесь, – палец Анрайма уперся в Шир. – А здесь наша цель.
Палец передвинулся, прочертив линию через реки Брендивайн и Хоарвелл, и остановился на горной гряде Хитаиглин, а точнее – на мелкой надписи «Вход в Морию».
– Далековато, – заметил Фенде.
– Мы окажемся там куда быстрее, чем вы можете представить, – хищно улыбнулся Анрайм. – Отправимся следующей ночью – мне надо подкопить сил. Фенде, договорись, пожалуйста, с хозяином о постое.
Юноша послушно отправился к Маркинсу.
Анрайм же перевел взгляд на Эрика, до сих молчавшего. Видимо, переваривавшего обилие информации…
– Где же ты был эти годы?

Гондор, Минас-Тирит. Доример, Другояр и Ральмира
- Вот и отлично! - радостно улыбнулась Ральмира. - Тогда пойдемте за мной.
Спустя всего пару минут они входили в двери богатого дома - род девушки явно не бедствовал. Хотя особой роскоши тут не было; хозяева предпочитали не пускать пыль в глаза, а спокойно производить впечатление.
Кстати, о хозяевах...
Стоило им пройти совсем немного - и на лестнице, ведущей на второй этаж, появился стройный темноволосый человек, лет пятидесяти на вид. Хотя отсутствие седины и морщин его молодило.
Увидев компанию, он удивленно поднял бровь.
- Отец, это Доример Эсхольд и Другояр, - за несколько минут, ушедших на дорогу, Ральмира успела осведомиться об имени.
Сощурившись, Северен оглядел новых знакомых дочери. Судя по лицам - приличные люди... и, видимо, много пережившие. Интересно. Двигаются, кстати, как умелые бойцы.
По лицу гондорца скользнула мимолетная улыбка - очень вовремя. Для того, чтобы достойно представить свой род в войске, ему не хватает всего троих человек... и с одним он уже договорился. Так что дочка ненамеренно ему помогла.
"Девочка всегда поможет," - с теплотой подумал аристократ.
- Добро пожаловать, - кивнул он. - Мое имя Северен, и я отец этой юной особы, с которой вы уже знакомы.

Слушая Анрайма, Кадш с удивлением понимал, что названия и имена ему хорошо знакомы. Он знал, что такое Мория и привычно, без каких-либо лишних ассоциаций вспомнил облик орков. Известный, и воспринимаемый где-то на уровне лазерного мяса. Эрика даже удивило такое отношение, так как в десанте он никогда не мыслил подобными категориями – и не любил заранее списывать целые полки в "мясо". Инее из-за того, что ротному такие масштабы не должны были и сниться, а просто... Он не принимал солдат как бездумную толпу, для него, для Эрика Эрда Кадша (без всяких Седьмых) каждый боец был человеком.
С этим пониманием вспыхнуло и другое... И еще острее загрызло в сердце желание узнать, кем же он был.

Глядя на расстеленную Девятым карту он с интересом увидел знакомые до незнакомости руны, оказавшиеся, к большому удивлению, вполне читаемыми. Гондор, Мордор, Барад-Дур... Шир! Только сейчас Эрик связал сказанное местным самоназвание со смутными воспоминаниями. В как кирпич на макушку свалилось осознание, кто такие хоббиты.
Маленькие, увертливые, смешные и невозможно нереальные по силе воли, черти в тихом омуте.
Почему он так решил, Кадш сам не понял, но шерстка на ногах хозяина гостиницы и круглая архитектура перестала удивлять. Что-то повернулось в заклинившей памяти и вещи, странные для десантника, принял возвращающийся Седьмой, которому все было ясно.
- Где же ты был эти годы?
- Годы? – Эрик слегка хмыкнул. Слушая разговор, он сообразил что с "тех времен" прошло побольше десяти лет, которые он помнил, и теперь увязывал теории с практикой. – Кто бы еще сказал, сколько их прошло. Я помню десять. Прошедшие на других планетах, где о... нас никогда не слыхали. И подобный социальный уровень развития остался может в исторических информаториях, но точно не в реальности...
Задумчиво потерев шрамы от ожога, Кадш облокотился на стол и посмотрел в окно, где виднелись зеленые поля и забавные, словно игрушечные, изгороди. Диковинное зрелище как для десантника, так и Седьмого.
- Миры технологий, и потерявшегося между электронами смысла. Жизни, - отведя взгляд от идиллической панорамы, десантник усилием воли выставил старые (и новые) понятия о Шире прочь, и лаконично рассказал о жизни в Федерации 23го века.

Стройный темноволосый мужчина, оказавшийся отцом Ральмиры, приветливо встретил новоиспеченных друзей дочери, однако его оценивающий взгляд и мимолетная улыбка, скользнувшая по лицу, не прошли незамеченными для Другояра. "Похоже, Северен имеет на нас какие-то виды", подумал Другояр, "Что ж, поглядим - увидим".
- Рад с вами познакомится, - ответил Другояр на теплые слова хозяина, подумав про себя "По крайней мере, до тех пор, пока меня не убедят в обратном". Несмотря на дружелюбную атмосферу дома, держался он слегка скованно и настороженно.

Умбар, море. Ономори
Гондорцы – хорошие солдаты. Это известно всем. И каждому ясно – обычный воин Гондора сражается лучше обычного орка-солдата.
Если речь идет о схватке один-на-один – то это верно. Но вот если говорить о схватке отрядов…
Гондорским бойцам не повезло по нескольким причинам. Во-первых, их легкие доспехи не шли в сравнение с куда более прочной мордорской броней; во-вторых, они не привыкли сражаться на палубе корабля – ибо обычно морской бой «Гондор против Умбара» заключался в обстреле пиратского корабля, утоплении такового, и потом – подбирании пленных. Нет, были корабли, на которых моряки привыкли к абордажу… но этот был не из таких. А вот орки умели биться на палубе – отправляемых в Умбар долго тренировали на этот случай.
Один за другим гондорцы падали под ятаганами орков, успевая лишь осознать, что враг сражается лучше, чем от него ожидали. Тяжелые стрелы мордорских лучников били в цель – и не раз успешно отразивший удар ятагана воин тут же падал, получив в горло оперенную смерть.
Морлойн и Ономори сражались рядом. Офицер наблюдал за действиями моряка лишь краем глаза; машинально он отметил, что откуда бы Ономори не был родом, Гондор он явно не любит. Хорошее будет пополнение пиратам Умбара…
Молодой офицер в сверкающей кирасе ринулся наперерез.
– Я сам! – рявкнул Морлойн и возникший у гондорца за спиной орк отступил.
Мечи капитана и гондорского воина скрестились.
– Мордорская тварь! – выдохнул последний. – Прислужник Темного!
– Мои предки служили Саурону, – Морлойн ловко отбил удар, переходя в наступление. – Я служу памяти Его. Так что это не оскорбление!
Вновь звон мечей – юноше так и не удалось пробить защиту капитана.
– Сдавайся, – предложил Морлойн. – Обещаю сохранить жизнь – слово воина.
– Может, ты и говоришь правду, – сверкнул глазами гондорец. – Но воины Древа не сдаются!
Удар был хорош – неожиданный прямой выпад в лицо. Увы, мордорец его знал…
Взмах руки – и наруч отбивает в сторону клинок, ударив по плоской стороне. А вторая рука бестрепетно вонзает меч в вырез кирасы.
Молодой гондорец рухнул на палубу, выронив оружие. Невидящие глаза смотрели в небо, светлые волосы почти мгновенно промокли, оказавшись в луже пролитой крови – шлем при падении слетел.
И эта смерть будто переломила ход битвы – оставшиеся солдаты сражались уже более вяло; их прижали к корме и обезоружили.
Морлойн зло сплюнул, вытирая меч и убирая его в ножны.
– И почему таких мальчишек нету у нас? – спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Не выжили б, командир, – рядом остановился Гуршак, лейтенант орков, заместитель Морлойна. – Таких в первом бою кладут… вот как вы.
– Что есть, то есть, – мрачно усмехнулся офицер.
Через борт перепрыгнул умбарский капитан. Оглядев палубу, он присвистнул.
– Однако… Морлойн, я твоих пока только на тренировке видел. Не думал, что они при абордаже так рубятся. Это ж кому рассказать – умбарцы стояли и на абордаж только смотрели!
– А ты думал! – блеснул улыбкой мордорец. – Мы на многое способны.
Ономори оказался как раз рядом; оружие у него никто обратно не требовал, так что можно было его повесить на пояс.
– Мнение о том, что орки – скверные воины, идет с Мелькоровых времен, – сообщил Морлойн, садясь на лестницу, которая вела к площадке рулевого. – И еще бы… тогда же сражались эльфы, у которых за плечами столетия опыта. И люди, которых они учили… Впрочем, как-то пропускают мимо ушей, что и тогда Саурон валинорцев бил очень и очень чувствительно.
В Войну Кольца орки сражались ку-уда лучше предков. При осаде Минас-Тирита сколько доблестных рыцарей, вылезших в поле полегло? Много. От орочьих ятаганов, а никак не от клинков назгулов – хотя и Девятеро в стороне не остались. Поэтому об этом и молчат.
Ну а сейчас мы еще лучше бьемся. Лет двести назад тогдашний гондорский государь решил, что с Мордором пора кончать. Додумался – войска на плато Дагорлад двинуть… Его тогда очень неприятно удивили.
– Так что мы кому угодно железом заедем, – заключил Гуршак. – Прав ты, командир. Еще лет через двести на орков все Средиземье равняться будет.
– Ну, это ты загнул, – усмехнулся Морлойн. – Впрочем, давай тогда посмотрим?
– Если я тогда еще думать буду, а не от старости шамкать! – хохотнул орк. – Да, командир, что с пленными?
– К нам, – уверенно распорядился умбарец. – Часть команды я на этот красавец отправлю – доставим в столицу. Хор-роший трофей будет… Благослови Отец Морей тех Капитанов, что с Мордором договор заключили!
– Не спорю, – кивнул Морлойн, вставая. Повернулся к Ономори. – Ну что, капитан? Продолжаем путешествие…

Гондор, Минас-Тирит. Доример, Другояр и Северен
Представителям рода Феримора всегда было свойственно гостеприимство. Даже по отношению к совершенно незнакомым людям…
Северен исключением не был. Другояру и Доримеру оказали хороший прием, включавший в себя и еду, и спокойный интересный разговор.
Пара вопросов «с двойным дном» сказала хозяину дома, что эти двое – явно не из Минас-Тирита. И не факт, что вообще из Гондора. Похоже, что они не особенно хотят распространяться о прошлом… впрочем, такое бывает. Многие воины оставили за спиной такое, о чем и вспоминать не хочется.
Его гости гарантированно не принадлежали к двум главным противникам Гондора – лица их не отличались ни загаром умбарских моряков, ни пепельной бледностью мордорцев. Впрочем, это еще ни о чем не говорит…
Так они и говорили, сидя за столом из темного дерева, стоявшем в небольшой комнате, обставленной со строгой роскошью – если можно так выразиться, конечно.
А в конце беседы Северен и сделал то предложение, мысль о котором заставила столь радушно принять незнакомых воинов.
А именно – предложил поступить к нему на службу.
– Могу вас заверить, – сказал Северен, вертя в пальцах кубок, – я всегда честен со своими людьми. И плачу им более чем щедро.
– Это так, – подтвердила Ральмира. Она тоже здесь присутствовала – разве могла девушка уйти, когда отец разговаривает с теми, кого она сама привела? – Не помню, чтобы кто-то из солдат на отца обижался.
– Так что…
Договорить Северену не дали. Возникший в дверях слуга подошел к хозяину и шепнул ему что-то на ухо. Тот ответил удивленным взглядом; слуга кивнул, подтверждая свои слова.
– Прошу меня извинить, – поднялся из-за стола Северен. – Неожиданно обнаружились дела, требующие моего присутствия.
Уже на пороге он задержался и, обернувшись, посоветовал:
– Подумайте все же над моим предложением. Дочь, позаботься, пожалуйста, о том, чтобы гости не скучали.
Ральмира сие распоряжение восприняла с радостью – во время беседы она почти все время молчала.
– О чем вам рассказать? – поинтересовалась девушка.

Шир. Эрик и Анрайм
Анрайм слушал, не перебивая. Затем потер подбородок, и Эрика вновь кольнуло – очень знакомый жест.
– Десять лет? – задумчиво повторил Анрайм. – Странное дело. Для меня прошло около шести… точнее, это время я был не во сне. На деле же наша последняя встреча состоялась… четыреста пятьдесят пять лет назад. Да, именно так.
Дав Эрику несколько секунд – привыкнуть к этому сообщению, он продолжил:
– Тебе выпал интересный мир. Да, нам до такого еще расти и расти… впрочем, сомневаюсь, что эта «техника» выстояла бы против Слов и Знаков, – внезапно усмехнулся он. – Я пока не стану говорить тебе о прошлом – ты мне просто не поверишь. А если и поверишь, то будешь долго привыкать… Если моя задумка удастся, то ты сам вспомнишь все; если же нет – то придется рассказывать.
В этот момент вернулся Фенде.
– Договорился обо всем, – сообщил он. – Можем спокойно здесь провести ночь, но трактирщик прозрачно намекает, что неплохо бы и платить.
– Деньги у меня есть, – заверил Анрайм. – Пришлось вновь привыкать к тому, что они вообще нужны, но сие мне удалось.
Юноша переводил взгляд с одного собеседника на другого. Странно… вроде бы совершенно разные, но похожи. Чем? Манерой двигаться, наверное, каким-то неуловимым блеском в глазах.
– Сейчас почти ночь, – сказал Анрайм, глядя в окно. – День проведем здесь, вечером отправимся.

Мордор, Хигон. Лидеры
Этот маленький городок был построен специально для встреч тех, кто правил Мордором. И потому его даже и «городком» было сложно назвать – девять домов для Лидеров, еще десяток для их свиты, и одно более крупное здание для собственно встреч.
Да, Лидеров было именно девять. Как и Кольценосцев; именно в подражание им и было утверждено такое число.
Сейчас в Хигоне собрались шестеро из девяти.
Председателем был Мертайн, бледный зеленоглазый человек с пепельными волосами; его помощником был Белгард, коренастый урук-хадар с цепким и внимательным взглядом.
Чуть дальше сидел плечистый седой Митнар, человеческий командир мордорской армии. Кресло рядом с ним пустовало – Муршарк был на учениях.
Напротив Митнара расположились двое тех, кого в других странах называли учеными – Лиргар и Больгор. Худой узколицый человек занимался разными новинками в области машинерии; холодноглазый орк отвечал за выведение новых зверей, которых можно было поставить на службу Мордору.
Рядом с Больгором расположился Саррэйл – человек, которого хорошо знали во всех землях, имевших дела с Мордором. Этот пожилой сероглазый шатен был главным дипломатом страны.
Еще два кресла были пусты. Отсутствовал Урхаран, глава разведки. Многие в Гондоре и Рохане смеялись, узнав, что этот пост занял орк; вскоре им стало не до смеха. Урук-хадар проявил недюжинный талант к интригам и плетению шпионских сетей. Из-за этого его и не было на Совете – Урхаран контролировал операцию, которая при успехе могла принести Мордору значительную прибыль.
Последний из Лидеров, также отсутствовавший, не был ни человеком, ни орком. Гномом он был, самым настоящим. Мало кто знал причины, по которым Гралин отправился в Мордор, и более того – стал одним из девяти Лидеров. Сам он никогда не распространялся о своем прошлом; впрочем, о его деятельности никто не жалел – финансовые учреждения под твердой рукой Гралина просто расцвели. Сейчас он, собственно, и занимался пересчетом оплаты последнего умбарского контракта.
Помимо шестерых, в зале был только секретарь – худощавый седой человек по имени Моргиль, обладавший почти совершенной памятью и очень глубокими знаниями.
– Гондор, несомненно, готовится к войне, – сейчас говорил Саррэйл. – Замечены передвижения войск к югу; удар нацелен на Умбар. Рохирримы же перегоняют войска в Арнор – похоже, намереваются ударить по Ангмару.
– Как бы они потом за нас не принялись, – заметил Мертайн.
– Могут, – согласился Саррэйл. – Впрочем, это будет непросто.
Дипломат был прав. Мордору повезло с положением… точнее, везения тут не было ни на грош. Саурон, создавая свое государство, весьма тщательно подбирал место для него.
Окруженный с трех сторон горами, Мордор был труднодоступен. Провести большое войско через Эфель Дуат было нереально; попытка же пойти с севера – через Эред Литуи – была тоже обречена на неудачу. Жители тех земель с Мордором дружили…
Собственно, в горах было всего два прохода. Но оба они были перекрыты – Черными Вратами и Минас-Моргулом; взять эти твердыни было, мягко говоря, непросто. Кроме того, мордорцы жили на этой земле столетиями, и отлично умели использовать все, чем мог помочь им вулканический ландшафт. А их противники опыта битвы на таких землях не имели.
– Мы в любой момент можем отправить в Умбар еще два корпуса, – перехватил нить беседы Митнар. – Ангмару, увы, помочь будет куда труднее – слишком далеко.
– Что за невезение, – рыкнул Белгард. – Единственный наш сильный союзник на Севере – и его собираются смять, а мы не можем ничего сделать. Ну, почти ничего. Разве что убедить истерлингов помочь северянам.
– Не получится, – покачал головой Мертайн. – Они сейчас не смогут оставить свои земли – когда Гондор бьет, куда захочет. Да и не сильно полезны будут Ангмару… Ладно. Поищем еще варианты. Что у нас в научной области?
– Испытали новые баллисты, – доложил Лиргар. – Расчеты оказались верными – бьют значительно дальше и сильнее обычных. Вот все расчеты, – он помахал в воздухе туго свернутым свитком.
– А нурнские питомники уже выращивают новых ящеров, – осклабился Больгор. Выводимых под его руководством зверюг он искренне любил. – В полтора раза крупнее тех, что были у Девятерых, и куда опаснее.
– А разумность? Как я помню, именно над этим ломали головы со времен Войны Кольца.
– Тут хуже, – помрачнел урук-хадар. – Пока все на уровне умной собаки, не больше. Эх, ученых бы получше…
– Во времена Повелителя на науку меньше отпускалось, – не удержался Митнар.
– Во времена Повелителя этим занимался Пятый, – парировал Больгор. – У нас сейчас никому к его уровню и близко не подойти… А за чем-то особенным следил лично Повелитель. С такими во главе и никаких «отпусканий» не нужно было.
– Подробности ко мне на стол, – вмешался Мертайн. – После обсудим. Что у нас там еще на сегодня, Моргиль?

Умбар, столица. Совет Капитанов
– Ну как я их перевезу? – возмущался обычно спокойный Скэйнард. – Отец Морей, вы сами слышите, что говорите?
Речь шла о помощи из Харада. Посла уже приняли, и кое о чем договорились… но обещанные войска надо было еще доставить. А харадримская армия, при всей ее силе, не отличалась скоростью. Сармана и предложила перевезти солдат обычным для умбарцев способом – по морю.
Предложение сперва показалось заманчивым, но Скэйнард немедля выступил против.
– Допустим, самих харадримов я погружу, пусть так, – продолжил Высокий Капитан. – А как с их зверями? Боевыми леопардами, львами и прочими кошками? Я очень сомневаюсь, что они на корабле будут спокойно сидеть… да и вообще, мысль о том, чтобы на корабль с нашей командой напихать боевых зверей, нервирует. Я уже не говорю о мумаках – они вообще ни на одно судно не влезут.
– Зверей можно по суше, – решила отстоять свою точку зрения Сармана. – Их смотрители специально отбираются из самых быстроногих… или же лучших наездников. Так что двигаются они куда быстрее пехоты, и прибудут едва ли не раньше кораблей. Мумаки… да, этих не ускоришь, но они сейчас не особо нужны. А если отправятся сейчас, то именно к началу войны подойдут.
– Вы еще кое-что не учли, – вмешался Вирминар; коллеги переключили внимание на него. – Вспомните, как обычные харадримы на наши корабли смотрят. Рабов из Харада не раз на них возили… а теперь представьте, что их подводят к умбарскому флоту и предлагают самим туда зайти.
На лице Скэйнарда появилась довольная улыбка; Сармана же помрачнела – Вирминар был прав. У жителей Харада долгая память.
– А не проще ли посоветоваться с господином Румнабом? – неожиданно сказал Сэрайм. – Он-то хорошо знает своих соплеменников и сможет сказать, какое решение – верное.
Высокие Капитаны переглянулись. Решение действительно было простым.
В этот момент отворилась дверь зала; на пороге обрисовалась стройная фигура Кареллона.
– Вольного ветра, – поздоровался он, проходя к своему месту.
– Ну что там с сухой армией? – встретила его вопросом Сармана.
– Разместились, – Кареллон с удобством расположился в кресле. – Скоро прибудет Морлойн с еще несколькими отрядами. Кстати, интересная деталь – принял сегодня в наши ряды наемника. Представляете, назвал себя Кхамулом… уж не знаю, родители ли постарались, или он сам такое прозвище выбрал. Но судя по тому, каков он в поединке, Черный Истерлинг не возражал бы против такого тезки.

Лучик упал на лицо эльфийка. Та улыбнулась и открыла глаза. Погода стояла прекрасная. Небо отливало всеми оттенками голубого. Трава шумела по дуновением ветерка.
Сбросив с себя плащ, под которым эльфийка спала ночью, Лаурриль встала, чуть прошлась, ища глазами спутников. Те еще спали. Эльфийка пошла к ручейку, чтобы умыться. Вернувшись на место с кучей сухих веток в руках, Лаурриль принялась расжигать костер. Попытки с пятой ветки принялись гореть весело, треща.

Близ Серой Гавани. Кестарон
Проснувшись, следопыт пару минут лежал неподвижно, вслушиваясь в окружающий мир. Приятное ощущение, однако... лежать на траве, под лучами солнца...
Рядом на землю высыпались ветки - по почти бесшумному шагу Кестарон определил, что за ними ходила Лаурилль. Затрещал огонь.
Плавным движением следопыт перетек в сидячее положение.
- Доброе утро, - сообщил он. - Как спалось?
И, дождавшись ответа, поинтересовался:
- Куда, кстати, отправимся?

- Шут его знает,- от разговора спутников Сэйм мгновенно проснулся, хотя голос его был хриплым и в нем еще чувствовалось отражение сна,- по идее надо в Ангмар, по другой идее надо заглянуть в Шир, вдруг опять...- Сэймур вдруг запнулся и подавился воздухом, прокашливаясь, от промелькнувшей в памяти и тут же исчезнувшей картины - он и сам не успел заметить, что что именно только что вспомнил и опять забыл и почему это его взволновало. Обрывки прошлого уже начинали раздражать - именно своей обрывочностью и непонятностью. Тогда Сэймур вернулся к приснившемуся - полет к башне, вид на те земли сверху - будто на вертушке прошелся... разговор, подмена памяти, Ортханк... где подмена, там и восстановление. Ничего не поделаешь, но надо было идти в Ортханк.
- Ангмар, Шир,- экс-назгул будто катал слова на языке, пробуя их на вкус, растягивая звуки своим нынешним (спросонья) более низким голосом, и знакомые эльфийке и следопыту названия звучали причудливо, даже чуждо,- Ортханк, Мирквуд, Нуме... тьфу, Рохан, Барад... эээ, Мордор, Харад... мне самому интересно, куда мы попадем. Ничего, что я на "мы"?- Сэймур тоже привстал.- Но сначала все же Шир.- Выслушав спутников, он недоуменно мотнул головой и тоже пошел умываться, от речушки донеслось приглушенное.- Весело чувствовать себя недомерк... Недомерком? Недомеркой? Недомерками? Подуууушка!- Послышался веселый смех, затем фырканье.- Тьфу, сколько можно... В Ортханк - бегом в Ортханк...
Раньше Сэймур не страдал болтливостью, но сейчас спросонья, произнесение вспомнившегося вслух подстегивало память, и он вспоминал дальше.
Вернулся к костру он настороженным и молчаливым - ему почудилось приближение чего-то или кого-то знакомого.

Близ Серой Гавани. Дроглор
Он мчался по лесу; громадное тело двигалось совершенно бесшумно, ветви деревьев, казалось, сами убирались с его пути. Впрочем, редкая ветвь смогла бы удержать разогнавшегося Серого…
Он всегда твердо знал о своем отличии от других. Могучая воля дала ему разум, речь, долгую жизнь (по меркам обычных – вообще чуть ли не бессмертие). Другие называли это «магией». Он знал это слово, но предпочитал говорить «воля». Вообще, это было для него привычно – переводить понятия языка Других в свои, более привычные и родные.
«Синева» вместо «небо».
«Вожак» вместо «хозяин».
«Серые» или просто «мы» вместо «волки».
Он помнил чуть ли не каждый миг своей жизни – начиная с того момента, когда впервые взглянул на мир другим зрением, и твердо понял, что теперь он отличается от всех. Помнил, как посмотрел снизу вверх на лицо Другого, и понял – он лишь выглядит Другим. На самом деле он Вожак.
Вожак-из-Тени.
Он помнил, как Вожак произнес: «Дроглор», и понял, что это – теперь его имя. На языке Мордора «Дроглор» означало «Охотник». Волк знал это, и ему нравилось такое именование. Очень.
Он помнил всех своих детей, вплоть до младшего, который подружился с Другим-своим по имени Больг и был с ним в сражении*. Помнил, как в ярости выл, узнав о его гибели, и как Вожак-из-Тени его успокаивал. Жаль, что детям не был дан такой же громадный срок жизни…
А еще он помнил их – девять Отблесков Тени, как бы странно это не звучало. Которым Вожак приказал повиноваться как себе… и Дроглор слушался.
И помнил другие приказы Вожака – рыскать по лесам, подчинять себе все стаи, не давать покоя Другим-врагам.
И, конечно, он помнил то страшное чувство – когда Черная Пещера рухнула, и он понял, что Вожака-из-Тени и Отблесков больше нет. Как он метался по лесам, в безумии горя кидаясь на всех Других-врагов, и в особенности – на Колючих. Впрочем, быстро опомнился – слишком уж остры были стрелы последних.
С тех пор Дроглор был осторожнее. Другие так и не смогли его выследить; Мелкие не в счет – никто из них даже секунды не мог продержаться против Охотника.
Он и сам не знал, зачем живет. Наверное, потому что много-много лесных смен назад Вожак сказал: «Ты мне нужен живым». И Дроглор не мог его подвести – даже если Вожака не стало.
Но сейчас вновь пришла надежда…
Дроглор осторожно выглянул из леса, глядя на троих, к которым стремился. Да, это он! Странно выглядит, но это он! А вот другие двое… Другой… враг? Не понятно. Но от него пахнет лесом. Колючая – вроде бы враг, но Отблеск с ней явно не бьется. И что-то знакомое…
Кто-то бы сказал умную фразу: «способность читать чужую память предков». Дроглор такую фразу бы и не запомнил. Он просто знал, что умеет видеть, кто был предком того, на кого он смотрит.
Пару минут волк прислушивался к разговору, отрывистым репликам Сэймура. Потом решительно вышел из чащи.

Увидев зверя, Кестарон едва не поперхнулся. В лесах ему довелось повидать волков, но чтоб таких… Зверь был не меньше хорошего роханского жеребца… ну, может, чуть помельче.
За лук следопыт даже не стал хвататься – похоже, такому волчаре его стрелы нипочем. Одна надежда на эльфийский лук и саблю Сэйма…
Но тут волк тремя громадными прыжками преодолел расстояние до троих. Потянуться к оружию никто не успел… потому что из пасти зверя донеслись глухо произнесенные слова:
– Я – Дроглор.
Трое остолбенели. Ситуация – не самая обычная…
Волк тем временем улегся рядом. Устремил взгляд желтых глаз на Кестарона и заявил:
– Ты – из леса. Врраг, дрруг, но в лесу ходишь. Пока свой. Думаю.
– Сп-пасибо, – растерянно ответил следопыт.
Взгляд Дроглора устремился на эльфийку.
– Ты – Колючая, но ты от кррови Высокого Колючего. Хоррошего. Он камни лепил**.
Волк передвинулся поближе к Сэймуру.
– Ты – Отблеск, – заявил зверь. – Я с тобой.
Зевнув и продемонстрировав такие клыки, которые не в каждом кошмаре приснятся, Дроглор продолжил:
– Слышал – говорили. Оррт-ханк, – первую часть слова он выдал с типично волчьим рычанием; вторую – лязгом челюстей. – Знаю. Был. Много камней, длинный камень в серредине. Там жила гадость. Сначала – самая Колючая. Потом – скользкая. Прришли дерревья, сделали воду. Остался только длинный камень. Прришел самый большой Колючий, прогнал гадость. Теперь никого нет***. Могу прровести.
«Да хоть отвезти, – подумал Кестарон. – На таком волке не хуже, чем на коне ехать можно… как орки».

Примечания:
*Имеется в виду Больг, сын Азога, вождь тех орков, что пришли к горе Смога в «Хоббите». Там Больг со своими воинами и остался – убитый Беорном, медведем-оборотнем.
**Луарриль – да-альний потомок Финрода Фелагунда; это очень светлая личность, и в то же время единственный из эльфийских королей, которого Саурон хотел бы видеть на своей стороне. Финрод помимо прочего прославился мастерством скульптора; именно это и подразумевается под «лепкой камней».
***Так с точки зрения Дроглора выглядит история Сарумана

Это был огромный, невероятный, эпический волк...
Сэймур был готов к тому, что в округе окажутся волки, и ему представлялось, что он сумеет подчинить себе стаю, даже мелькали мысли о том, что ее можно будет использовать... но тут... мыслей о подчинении себе этого зверя не возникало, зато (!) его хотелось почесать за ухом, погладить, похлопать "по броне", будто любимую боевую машину, почесать за ухом... "Впрочем, это я уже повторяюсь."- Подумал Сэйм и пошел чесать зверя за ухом, похлопывать его "по броне", дергать за челюсть, тыкать в бок, укатываться кубарем по траве от легкого движения древнего волка и (не задумываясь и не понимая, что делает, и тем более - как это выглядит со стороны) менятся в: "когда мир расслаивается"... подкрадываться с противоположной той, в которую укатился, стороны и опять чесать за ухом... А волк что-то порыкивал, не подымась с земли...
Несколько минут Сэйм был невозможно счастлив, будто когда-то невероятно давно он так уже играл с этим существом. Обычно в таком случае говорят: "счастлив, как ребенок",- врут, конечно - дети "так" не радуются - хотя со стороны и впрямь похоже.
Затем экс-назгул, немного запыхавшись, ухватил обеими руками морду зверя, уткнулся носом в нос и, глядя волку в глаза внезапно заледеневшим взглядом, повинуясь наитию с силой потянулся куда-то внутрь собственного существа: "Мы?.."- Ему показалось, что кто-то внутри отвечает его стремлению "достучаться до небес" и тянется навстречу, затем ощущение пропало. Волк смотрел понимающе.- "Надо вспомнить. Надо..."
Взгляд Сэймура оттаял, и назгул добавил вслух, мотнув головой в сторону эльфийки и следопыта:
- Дроглор, их надо взять с собой... сможешь?

Эльфийка чуть не завизжала, когда увидела зверюгу, вылетевшую из лесу к ним на поляну. Потом чуть не грохнулась в обморок, когда зверюга заговорила с ними. Чисто инстиктивно она спряталась за Сэймура, ища защиту за его спиной, если тварь решится напасть. Ведь лихо этот человек смог разделаться с отрядом хорошо вооруженных орков.
"- Дроглор, их надо взять с собой... сможешь?" - услышала Лаурриль. Возмущению ее не было предела. Значит, этот волк еще и сопровождать их будет.
- Я вместе с ним не пойду! Это монстр какой-то!

Пока Эрик рассказывал Девятому о своей жизни, забывая как дико звучат в пасторальном деревянном доме хоббита слова "аналитическая модель боя при участии пятой и второй эскадры в условиях..." или тот же "эф-излучатель", Шир накрыло густыми сумерками. Удивительно уютными, как и все в этом забавном мирке нор и круглых дверей. Несколько минут после рассказа оба бывших улайри молчали, думая о чем-то своем.
Согласившись с Анраймом насчет завтрашнего выхода, Эрик рассеяно прослушал финансовые вопросы, сделав на будущее заметку разобраться с денежными вопросами – и почти немедленно забыв о не первоочередной задаче. Мысли десантника – кажется, тоже бывшего – раздирали воспоминания. Одновременно старые и новые, хотя еще недавно он бы не назвал память своих десяти лет новинкой. Он прожил эти долгие годы вечной войны с собой, всем миром и врагами, и даже зная что это лишь слой, не мог считать прошлое мелочью. Но – хотел узнать и другое прошлое... там было больше десяти лет.

Просидев за столом до темноты, Эрик уточнил у хоббита, нет ли у него во дворе пугливой или наоборот агрессивной живности, и, получив отрицательный ответ, вышел на улицу. Безлунная ночь и отсутствие муниципальных фонарей его не смущали, однако привести в порядок мысли и тело стоило. Единственный же путь к тому, по мнению Кадша, лежал через тренировку. В варварских условиях, конечно, но... десантнику много не надо. Тем более отточенные стрелковые навыки ему здесь не требовались, за полным отсутствием огнестрельного оружия.
Добрые два часа после полуночи Маркинс с соседями имели сомнительное счастье слушать, как во дворе кто-то устало пыхтит, шумит да иногда чем-то звенит и трещит. Причем мохноногие даже не подозревали, какой удачей для них обернулась темнота – армейские стандарты в Шире выглядели бы... страшно. Тем более Эрик и без них не отличался особым обаянием и мирной внешностью.

Гондор, Минас-Тирит. Доример, Другояр и Ральмира
– Делать? – удивилась Ральмира. – Сражаться, я думаю. Папа говорит, что вскоре начнется что-то значительное… а каждый высокий род Гондора должен достойно себя представить в общем войске. А что касается щедрости – не беспокойтесь. Никто из воинов, которых мы находили, никогда не жаловался. Род Феримора всегда платит много, и не бросает своих. И я очень рада, что вы согласны!
Ральмира говорила искренне – менее всего ее заботило соображение о том, что теперь отряд отца был полон. Ей понравились эти случайно встреченные люди, и она хотела бы поговорить с ними подольше.

Близ Серой Гавани. Команда Сэймура
Слова эльфийки волк попросту пропустил мимо ушей - что ему слушать Колючую? Задумчиво покосился на спутников Отблеска. Прикинул их вес и сообщил:
– Да. Она – легкая. Только крролики легче. Он – тяжелее, но не для меня. Втррое тяжелого снесу. Я – шедеврр.
Дроглор не хвастался; именно так его когда-то назвал Вожак-из-Тени. «Ты – мой шедевр, Дроглор,» – усмехнулся он тогда. Волк не понял слова, спросил потом у Четвертого Отблеска, и тот объяснил. С тех пор Дроглор гордился сказанным.
Волку неожиданно вспомнилось, как однажды он вернулся в Черную Пещеру, и желая поскорее доложить, вбежал к Вожаку, не предупредив. Там были Другие – с черной шкурой, с длинными железными зубами на ветках*. Они так и шарахнулись… а Вожак сказал: «Здороваться надо». Дроглору тогда было очень стыдно… он с тех пор приучился представляться.

Кестарон рассматривал Сэйма, играющего с гигантским волком, и просто диву давался. Это же надо… сам следопыт отлично знал, на что способны даже обычные волки, и в жизни бы не подошел к такому зверю. А этот… уважение, подкрепленное ранее битвой с орками, выросло еще больше.
Чего только не бывает…

Болеслав взвесил мешочки в руках и еле удержался от желания присвистнуть - награда действительно была весомая, причем не только в переносном смысле. Можно было начинать жить.
Постепенно лекарь смирялся с этой мывслью. Поскольку способа вернуться домой Болеслав не знал, то приходилось устраиваться здесь, в этом новом месте. А там уж можно и разобраться во всем непонятном.
Ну что же... тогда стоит все-таки принять предложение. Будет крыша над головой, будет жалованье, можно будет обустроиться.
- Вы знаете, пан полковник, мне понравилось ваше предложение. - Улыбнулся Болеслав. - Если мое искусство лекаря вам по нраву, то я готов употребить его на благо Ангмара.

Гондор, Минас-Тирит. Доример, Другояр и Ральмира
- Как это - кто правит? - удивилась девушка. - В столице, как и во всем Гондоре, правит его величество Арандир Первый. А, или вы имеете в виду влияние родов? Ну-у... у нас же не Ангмар. Слово короля - закон, он ведь из рода Эльфинитов.
Тут Ральмира задумалась. Странный вопрос... как же люди приехали в Гондор, не зная таких вещей? Хотя если они издалека... но все равно...
Девушка вспомнила еще кое-что.
- Ах, да. А что за "всадники", о которых вы говорили?

Ангмар, Лейверн. Болеслав
- Рад это слышать, - улыбнулся Эндайр. - В таком случае... ну что же, раз именно с Лайоном вы познакомились, то к нему и поступаете. Капитан?
- Добро пожаловать, - протянул руку Лайон. - Пойдемте, расскажу, что тут и как...
Полковник остался беседовать с казначеем. Ученый и воин же пошли обратно к казармам.
- Мы, вообще-то, в столице временно, - сообщил Лайон. - Вскоре, говорят, нас перебросят на границу с Арнором... там что-то назревает. Так что ваши умения пригодятся.

Сэймур все же убедил спутников собраться. вещей у них с собой толком и не было, вот только...
- Ты не голоден?- Спросил Сэйм у Дроглора,- а то там еще большая часть нашего вечерного кабанчика пропа...- солдат другого мира запнулся, с кабанчиком упакованным в листья ничего не случилось - здесь точно был другой мир. "Или это место такое?" Мелькнула у Сэймура странная мысль. Не кружились мухи, не растаскивали добычу муравьи, не пытались отщепнуть от случайно попавшего в воду кончика лапы вездесущие рыбки... "Странно, вроде был не отравлен... Это и охначает "Светлое Место?" Хмммм." Сэйм покачал головой и, показав на лежащую у воды тушу, поправился,- лежит.

Чуть позже:
- Прошу, Мелетун,- Сэймур чуть поклонился эльфийке, предлагая ей забраться на спину Дроглора. Затем последовали недолгие, но от этого не менее бурные уговоры.

Другояр сидел молча и внимательно прислушивался к разговору, переводя глаза с одного говорившего на другого, тем более что слушать их стало вдруг труднее - хотелось зажмуриться и прислушаться к самому себе, потому что слова и имена, произносимые Ральмирой, вызывали в нём какие-то глухие отзвуки, словно камни вдруг заворочались на дне горного потока, увлекаемые прибывающей водой...
Минас-Тирит. Это слово всплыло из глубин памяти подобно бешеным порывам ветра, бившим в лицо от взмахов громадных кожаных крыл. Гондор, Минас-Тирит, с каким-то торжеством повторил про себя Другояр...

- Ты не удивляйся, пожалуйста, таким вопросам - я, например, прибыл издалека и перед путешествием долго болел. Теперь тело моё здорово и силы вернулись, но прошлое - всё как в тумане.
И Другояр мягко улыбнулся девушке, словно бы извиняясь за свою болезнь, за теперешнюю беспомощность или за дурацкие вопросы. Вопрос про всадников он решил пропустить мимо ушей, ибо понятия не имел что на него отвечать, искренне надеясь, что девушка отвлечется и забудет.
- Как я вижу, в Гондоре грядет война? Расскажи нам - что за государства соседствуют с вами, с кем вы в мире, а с кем в ссоре? Кто угрожает Гондору или кому угрожает сам Гондор?

- Ни за что на свете я не сяду на темную тварь! Можете ехать без меня, но я не сяду на него!
- Точно?- Сэймур глянул на Мелетун острым взглядом и похлопал волка по плечу, призывая не обращать внимания на слова "Колючей".- Что же в нем такого Темного?.. Хммм... Но тогда ситуация будет выглядеть с точностью до наоборот.- "Вы" можете не ехать. Верно, Кестарон?- И когда следопыт кивнул в ответ то ли утвердительно, то ли не очень, продолжил.- Но я в самом деле сейчас уеду.
- Езжайте! И ты, Кестарон, можешь присоединиться к нему! А я сама справлюсь!
- А зачем Кестарону присоединятся ко мне? Его ж тебя охранять направили. Ты в самом деле хочешь остаться? И нежелание быть рядом с Дроглором - лишь повод?
-Нет! Это неповод! Это веская причина! Я чувствую, от него исходит тьма! Я не могу быть рядом с ним!
Сэймур вдруг оказался совсем рядом с замершей столбиком и пребывающей в смешанных чувствах эльфийке, заглянул ей в глаза и отвернулся, еле слышно произнеся:
- Интересно... а что исходит от меня?
- От тебя? А от тебя исходить неопределенность! Ты изменчив. Ты поддаешься влиянию, мне так кажется!
С явно видимым сожалением Сэймур медленно пошел к волку:
- Мне надо быть в Ортханке! И как можно скорее... Мне надо в Ангмар! ... Я не могу идти пешком...- приостановился, прищурившись и оглядываясь на эльфийку через плечо, беззвучно проговорил,- а мотоцикла у меня нет.
- Ну тогда езжай! Может быть, когда-нибудь еще встретимся!
Вот тут бывший назгул улыбнулся открытой улыбкой. Даже его глаза улыбались,- Удачи!- И вспорхнув волку на спину, спросил у него,- Вот не пойму, Дроглор, тьма - свет... какая разница? Помчались?

Близ Серой Гавани. Дроглор
Кабаном Дроглор закусил с удовольствием. Хотя и проворчал что-то вроде: "зачем было земным солнцем портить"... Сие означало "жарить" - понемногу все уже начали привыкать к своеобразной лексике волка.
Когда же Отблеск собрался в дорогу, Дроглор как раз заканчивал с обедом. Точнее, перекусом - ибо одного кабана было явно мало. К счастью, он уже успел сегодня поохотиться.
Подождав, пока всадник окажется у него на спине, волк сделал шаг... второй... размашистым бегом помчался вперед. И уже во время этого ответил:
- Тьма - темно. Глаза не устают. Вожак-из-Тени в темном. Вы, Отблески, тоже. Свет - Колючие. Бьют. Мне темнота лучше.

Гондор, Минас-Тирит. Другояр и Ральмира
- Откуда же вы прибыли, что такого не знаете? - удивилась девушка. - Будто Нуменор всплыл, и вы с него... хотя болезнь... Ну хорошо... Наши южные соседи - Умбар и Кханд, а на востоке - Мордор. С Умбаром и собираемся воевать... думаю, что и с Мордором. В самом-то деле, сколько можно терпеть страну прислужников Темного Властелина! Говорят, они ему до сих пор поклоняются.

Шир. Анрайм, Эрик и Фенде
За тренировками Эрика все же кое-кто наблюдал. А именно – Анрайм; Девятый не мог не посмотреть, чему научился его товарищ за десять лет отсутствия.
Увиденное впечатляло. Совершенно незнакомая школа… очень отдаленно она напоминала армейский рукопашный бой, но была куда совершеннее. И, похоже, основной упор был сделан на именно схватку без оружия… хм, это и хорошо, и плохо. Почему хорошо – понятно; а плохо потому, что, скажем, гондорский рыцарь в полном доспехе кулаками не убеждается.
Впрочем, вопрос о вооружении Анрайм решил отложить на потом. В Мории хватало разных клинков, и найти меч по руке было несложно.
Девятый со вздохом растянулся на кровати – ему-то еще отдохнуть не довелось. И сам не заметил, как уснул.

В соседней комнате тщетно пытался заснуть Фенде. А всякую сонливость прогоняли мысли, упорно лезущие в голову: почему он идет с Анраймом? Почему хоть незначительно, но помогает Кольценосцам – тем, о ком по всему Средиземью говорили со страхом…
Ну, не во всем. Сарвис понятия не имел, что думают в Ангмаре, Умбаре и Хараде, но признавал, что там вряд ли думают о назгулах плохо. Но это в странах, которые служили Саурону, помогали бросить Тень на Средиземье…
А он – из народа, боровшегося против Темного Властелина.
Так почему же он помогает?
Фенде не мог найти ответа. Но был уверен, что обязан его найти – иначе не сможет сделать выбора, который придется делать.
В этом он тоже был уверен.

Когда же Эрик вернулся в комнату – отдохнуть после тренировки… к нему вновь пришел сон…
Погруженный в полумрак небольшой зал; стол, за которым десять фигур. Девять – в уже знакомых плащах с капюшонами. Последняя же – очень красивый высокий человек… нет, не человек. Эрик понимает, что это тот же, что и в предыдущем сне; только здесь события происходят гораздо раньше.
– Нуменор все ближе подходит к мысли о высадке на умбарском побережье, – сообщает один из Девятерых. – Что-то мне подсказывает, что тут без эльфов и их вдохновляющего влияния не обошлось.
– Вряд ли Галадриэль, – иронично улыбается сидящий во главе стола. – Владычица Лотлориэна не станет натравливать союзников на врагов… скорее уж будет воевать сама.
– У тебя ведь разное отношение к эльфам, – замечает другой... Эрику-нынешнему этот голос кажется знакомым, но он никак не может понять, кто это. – Почему?
– Потому что и сами эльфы очень разные, – пожимает плечами тот. – Тингола и Тургона я просто презираю. Первый из них едва не погубил любовь дочери, и ее саму, а потом навеки поссорил свой народ с гномами; второй же казнил зятя на глазах у дочери и внука. Что еще о них думать?
– А Феанор? – интересуется все тот же.
– А Феанора и его потомство я бы не отказался перебить, хоть они мне изрядно и помогли. Мне потребовалось бы втрое больше усилий, чтобы спровоцировать такую резню и междоусобицу, которой феаноринги добились в кратчайшие сроки.
Он встает и задумчиво прохаживается по залу. Девятеро не двигаются; Эрик понимает, что ему знакома эта привычка – говорить что-то на ходу.
– Парадоксально, но факт – я более всего терпеть не могу именно тех эльфов, которые косвенно мне помогали. А вот Келеборн и Кэрдан заслужили мое уважение тем, что сколько уже веков действуют против меня.
– А Галадриэль?
– Ее я уважаю в основном из-за брата… эх, Финрод… Пожалуй, единственный из эльфийских королей, которого я хотел бы видеть на своей стороне, а не в чертогах Мандоса. Но в том-то и дело, что он бы никогда не согласился… потому я и не стал предлагать.
Последние слова сказаны жестким категоричным тоном. И как будто он разбивает сон… видение тает…
– Доброе утро, – сообщил с порога Анрайм. – Точнее, какое там утро… день давно. Часов через пять-шесть стемнеет, и можно будет двигаться.

Ангмар, дорога – Лейверн. Безымянный
Отряд медленно двигался дальше; воины уже успели и клинки осмотреть, и упаковать их. Рондайр примерно оценил возможную стоимость товара, и пришел в крайне радостное настроение.
Хельк, потерпев неудачу с бумагами, напротив, был мрачен. Он постоянно косился на Безымянного, но тот по-прежнему оставался невозмутимым. Только поглаживал рукоять меча, найденного в сундуке. Его Хельк для осмотра не просил – знал, что воины редко отзываются на такие предложения.
Заночевали они на постоялом дворе, какие всегда встречаются вдоль дорог. И там Безымянному вновь привиделся сон…
Двое стоят на черной башне, у острого зубца. Вокруг расстилается мрачная земля, внизу – маленькие фигурки.
Безымянный знает, что может их разглядеть – стоит только напрячь зрение. Но ему это не нужно…
Рядом – человек в плаще с капюшоном… тот самый, что издал крик: «Моргул!» в прошлом сне.
– Арнорцы окончательно стали нам мешать, – говорит он. – Я этого терпеть не собираюсь. Уже хватает людей, готовых поселиться на севере… что ж, пусть там будет еще одно королевство. И Арнор оно потреплет так, что забудут дорогу к нам!
– Создать государство – долгое дело, – замечает Безымянный.
– Нам же не нужно торопиться? – усмехается под капюшоном собеседник. – Сотня лет туда-обратно… это ли проблема?
– Согласен… а как назовешь?
– Нужно что-нибудь звучное, – пожимает плечами он. – Пожалуй, первый слог… пойдет синдаринское «анг» железо. А второй…
– Попробуй «мар», – предлагает Безымянный.
– «Сердце»? А что звучит красиво – Анг-мар, Ангмар…

К середине следующего дня они уже прибыли в Лейверн – быстрее, чем ожидали. И почти сразу отыскали дом торговца – благо он был невдалеке от ворот.
Дом немедленно наполнился голосом Рондайра, призывавшего слуг. Таковые нашлись очень быстро, и принялись размещать товары, привезенные хозяином.
А он уже отдавал дальнейшие указания. В частности – подозвал троих молодых парней.
– Быстро к почтенным Виндиру, Аймору и Ростену, – велел торговец. – Передайте, что я привез все условленное; пусть договариваются о встрече.
Как только посыльные умчались за ворота, Рондайр обратил внимание на свой отряд.
– Воинам – отдыхать. Чем хотите, занимайтесь. Хельк, бери те старые бумаги, и бегом к Роминеру. Отдашь ему на прочтение.
– Дядя! – возмущенно взвыл юноша. – Мы же только приехали!
– Ничего, справишься, – уверенно пресек бунт торговец. – Тебе полезно, ходьба мышцы развивает.
– То-то вы из седла не вылезаете, – съехидничал Хельк.
– А мне развивать уже поздно, – парировал Рондайр. – Ты же молодой, у тебя все впереди. Давай!
Хельк ушел; Рондайр тоже отправился в дом.
Ролен же подошел к Безымянному, неся в руке меч.
– В одном наш хозяин прав, – усмехнулся он. – Без тренировки любое мастерство ржавеет. Позвеним мечами? А то Тая я уже как облупленного знаю, неинтересно…

Негодовал Хельк больше для проформы – дом старого книжника был недалеко. Молодой человек преодолел это расстояние за какую-то четверть часа, да и то потому, что шел не быстро.
Седой длинноусый ученый радушно принял гостя – Роминер издавна дружил с семьей Хелька.
После положенных в таких случаях вопросов Хельк выложил перед ученым бумаги. Тот поднес к глазам первый лист, посмотрел…
– Староангмарский, да? – поинтересовался Хельк.
– Да нет, – удивил его ответом Роминер. – Это, знаешь ли, куда более редкая вещь – Высокое Наречие Мордора.
– А что, такое было? – изумился Хельк. – Слышал я орочий… ничего высокого в нем нет.
Старик оторвался от строк и укоризненно посмотрел на юношу.
– Эх, молодежь… Книги читать надо! И много. Тогда бы знал… Во-первых, фонетика языка никак не связана с его употреблением; на синдарине тоже материться можно. Хоть и непросто – там слов для такой цели маловато. А в Мордоре было два языка. Орог – это то самое Черное Наречие, язык орков, нижних слоев населения. И дарнур – куда более чеканный язык, употреблявшийся высшими. До наших дней дожила пара официальных документов… так они написаны именно на дарнуре. Говорят, что еще был язык майаров и Валаров… но если его кто и знал, так только сам Повелитель и Девятеро.
– Однако, – озадачился Хельк. – А что тут написано, мастер Роминер? Сумеете прочесть?
– Конечно, – возмущенно фыркнул книжник. – Вот, например, тут подпись. «Нармур Карайд ашар Дирвард», что означает…
Роминер осекся. Вновь пробежал строку глазами, словно не веря им. Потом еще раз.
Потом встал, прошел к буфету, достал оттуда бутыль вина и бокал. Откупорил, налил, выпил. Причем залпом… вино вообще-то так не полагается пить, но сейчас, похоже, Роминеру было не до приличий.
Книжник вернулся к столу, вновь вчитался. И наконец констатировал:
– Ни … себе … !
Хельк чуть со стула не свалился. Он в первый раз слышал от ученого такие выражения.
Роминер поднял на юношу потрясенный взгляд.
– Откуда???
– Дядя нанял воина, а он откопал, – правильно понял вопрос Хельк.
– Так, – Роминер глубоко выдохнул. – Быстро домой! Бери дядю, бери этого воина и обратно!
– Да что такое…
– Немедленно!
В дверях Хельк едва не столкнулся со служанкой; та удивленно посмотрела вслед юноше, лишь успевшему мимоходом извиниться… но тут послышался вопль Роминера:
– Литая! Скорее беги в Королевскую библиотеку, найди мэтра Ультина, и попроси сюда прийти. Скажи, что дело очень важное. Очень!

Умбар, столица. Амра Румнаб
Напиток из трав слегка горчил; поморщившись, харадрим поставил его обратно на стол. Определенно, повару надо сделать выговор. Что-то в последнее время он стал готовить хуже… а это недопустимо. Тому, кто представляет свою страну, надо выглядеть безупречно… и это же относится и к помощникам.
Амре Румнабу, послу Харада в Умбаре, недавно исполнилось сорок шесть. В Хараде этот возраст считался вершиной зрелости; и посол успешно сие подтверждал. Высокий темнокожий человек был отменным мечником, хоть и не любил брать в руки оружие, предпочитая слова. А в области дипломатии он был одним из лучших… почему, собственно говоря, и получил эту должность.
«Кровь сказывается,» – говорили про него. И были, в общем-то правы…
В жилах посла текла не только харадская, но и мордорская кровь. Его предок был представителем Саурона в Хараде, стоящим у трона Властителя. И, когда пал Барад-Дур, он остался там, где работал… а куда еще было идти?
А его потомок теперь помогал вновь налаживать отношения между странами.
Амре нравилось нынешнее место работы – Умбар был ему интересен. Древний город, построенный еще в нуменорскую эпоху, повидавший великие события… По этим улицам некогда ходил сам Повелитель, что только подогревало любопытство посла.
И сейчас ему очень не хотелось, чтобы Умбар был разрушен или перешел под руку Гондора… а точнее, Северного Альянса, как дипломаты уже начали обозначать союзные страны.
«Да, в этом вся проблема, – подумал Амра. – Северяне держатся вместе и соблюдают иерархию; Гондор – главный, Рохан – второй после него, Арнор, Линдон и Имладрис – помогают. Но все действуют спаянно и слаженно. А у нас… увы, одна моя деятельность показывает, что между Умбаром и Харадом нет доверия. Увы… А если и добьемся понимания – то начнем спорить о главенстве. В эпоху Повелителя таких вопросов не возникало; Он бесспорно был главным, а Девятеро стояли над королями. Но сейчас такого нет… и кто бы соединил Юг и Восток?»

– Ну что, капитан? Продолжаем путешествие… - Морлойн посмотрел на Ономори.
- С большим удовольствием, - ответил Ономори, поправляя саблю у себя на поясе.
Пленных погрузили на корабль, раненных спустили в трюм, где за ними ухаживали их товарищи. Мертвых по старому морскому обычаю отдали морю, предварительно завернув трупы в белую ткань и привязав к ногам тяжелый груз.
Ономори смотрел на происходящее, на корабле и думал об услышанной им здесь истории, которую поведал мордорец, после победы над гондорским кораблем. Тот упомянул Девятерых. Совпадение или эта та самая таинственная девятка, что постоянно ему сниться. Внимательно слушая разговоры моряков, он понял, что эта Девятка раньше была очень сильной командой. Они были что-то вроде командиров своих отрядов, но это только первое предположение и, скорее всего не совсем верное. Эти девять человек(?) были намного больше, чем обычные командиры обычных отрядов. Полководцы? Возможно.
Девять и Один
От Морлойна он узнал, что ту Девятку называли назгулами, а человека(?), который им повелевал Саурон.
Словно разряды молний пронеслись в голове у Ономори картины прошлого. Как будто какой-то злой волшебник насылал на него злой морок. Картины сменяли одна другую, и каждая была невероятней другой. Что-то он видел раньше во сне. Гигантский пазл, состоящий из тысяч, сотен тысяч кусочков пытался выстроиться в его голове. Но кусочков все равно мало и полная картина не вырисовывается, а только запутывала бедного капитана, который волею судеб оказался в чужом мире.
Соленый ветер и брызги вывели Ономори из шока. Он понял, что стоял возле самого края и если бы не море, которое он так любил, то кормить ему сейчас рыб.
…
Подходил к концу второй день, после сражения с гондорским кораблем, их плавания.
- Земля-я-я! – закричал матрос, указывая правой рукой вперед.
- Неужели приплыли, - обратился Ономори к Морлойну, с которым за все время их плавания постоянно разговаривал. Разговаривал, правда, Морлойн, рассказывая истории больше похожие на сказку чем на правду. Но не желая выдавать свое незнание он только кивал головой и делал многозначительные реплики, которые ни к чему не обязывали. Но Морлойн не был из той породы болтунов, которые за пустой болтовней могли выговорить какие-нибудь секреты. Возможно, поэтому Ономори и счел все его рассказы о прошлых временах бабскими сказками.
- Да, капитан, - видать эта кличка так и останется с ним на всю жизнь. Морлойн простер руку в сторону появившегося на горизонте города-порта. – Это Умбар.

Умбар, столица. Ономори
Стены древнего города высились перед подходящими кораблями. Мощь Умбара впечатляла… и любой, кто подходил к нему, понимал, что только призрачная армия Арагорна и была способна завладеть этим городом. Среди смертных же – со времени Нуменора никому не удавалось взять Великий Порт, как его еще называли.
Прибытие в компании с гондорским кораблем вызвало вполне закономерный интерес у всех в порту. Стоило только пристать к берегу – и по сходням поднялся уже знакомый нам капитан Сундар.
– Вот учитесь, – заявил он всем на палубе и на пристани. – Куда бы Фиранк не шел, всегда вернется с добычей. Не помню, чтобы он порожним явился.
Фиранк (как, оказывается, звали капитана) только рассмеялся.
– Сундар, будто сам никогда дубов не бил… Да и моей заслуги тут нет – Морлойновы бойцы постарались.
– А что нам, сидеть без дела? – удивился упомянутый офицер, подходя к морякам. – Приветствую, Сундар. Какие новости?
– Мне эскадру вновь собирать, – сообщил умбарец. – Приказ Совета. А на «Буревестнике», акулу в брюхо, капитана как не было, так и нет! Как Сколидар на берег списался – ну, когда обе ноги потерял – так и не могу найти командира.
– Тут, я тебе, возможно, помогу… – задумчиво заметил Морлойн. – Хотя посмотрим. Гуршак! Давайте в казармы, порядок ты знаешь. Я – к Совету. Капитан, ты хотел таковой увидеть? Пошли.
По пути Морлойн рассказывал Ономори об Умбаре. Мордорец знал много – благо постоянно бывал в столице. Фактически, большую часть его нынешней речи составляли наглядные иллюстрации к рассказанному на корабле, вроде «вот видишь тот узор из белых камней? Это к тому, что я про нуменорскую эпоху говорил, как они город украшали».
Но сама дорога была недолгой – вскоре они уже входили в зал Совета.
По странному совпадению – как раз когда там присутствовал Амра Румнаб. Впрочем, переговоры уже подходили к концу, стороны пришли к взаимному согласию; потому-то посетителей и пропустили внутрь без возражений.
Покидавший зал харадский посол наморщил лоб: странное чувство у него возникло, когда он посмотрел на спутника Морлойна (мордорца он знал в лицо). Но определить таковое Амра бы затруднился.
И столь же странное чувство возникло и у Ономори – посол был очень похож на своего предка, представителя Мордора в Хараде.
Должным образом поприветствовав Высоких Капитанов, Морлойн сделал краткий отчет. После чего упомянул о «Буревестнике», и добавил, что как раз встретился с опытным моряком.
Взгляды Капитанов устремились на Ономори.

Близ Серой Гавани. Кестарон
Глядя вслед исполинскому волку, уносившему Сэйма, следопыт испытывал смешанные чувства. С одной стороны – он был рад, что этот зверь ушел. Уж очень не по себе было Кестарону рядом с такими клыками…
С другой же стороны – ушел и Сэйм; а этот человек был следопыту интересен, и ему хотелось бы поговорить… увы, не вышло. Кстати, боец такого класса тоже был бы совершенно не лишним.
Но сейчас следовало продолжать путь. Пока предлагать вернуться в Серую Гавань было рано… хм, а что если в Шир? Уж более безопасное и тихое место найти сложно, так что эльфийка там точно не пострадает.
Топать, конечно, долго… а зачем, собственно?
– Лаурриль, вы не хотите отправиться в Шир? – поинтересовался Кестарон. – Если я не ошибаюсь, то вон за теми холмами – озеро Эвендим, а от него течет река Брендивайн. Люди у озера живут, купить там лодку – не проблема. Быстро сумеем доплыть…

Эльфийка и следопыт остались уже в километрах позади.
- Не понимаю,- откровенно высказался Сэйм,- глаза, чтобы видеть свет... и от этого они могут устать.- Чуть-чуть подумал и добавил.- А мозги, чтобы видеть тьму... они тоже могут от этого устать. И то, и другое - с непривычки, Дроглор.

Сэймур высказался, затем вспомнил, что уж что-что, а пси требует регулярных занятий. И так уже день пропустил. Пока рядом была эльфийка, у него не было такой возможности. По неписанной, подкрепленной горьким опытом традиции - предупреждать о таких тренировках нельзя. Реакцию Мелетун, если ее не предупредить - он просто не представлял, а с появлением Кестарона о тренировках вообще можно было забыть.

Сейчас же - ехать удобно, пугаться вокруг некому (в Дроглоре Сэймур не сомневался) - тренируйся на здоровье.
- Притормози, Дроглор.
Сэйм оглядел окрестности, привычно сосредоточился, очистил разум, приглушил ощущения, отстранился от предвзятостей и потихоньку, условие за условием, не нарушая созерцания, впустил в разум мир вокруг. Убедился в стабильности восприятия и выпустил в этот странный мир малую химеру страха. В сотне метров справа, для тренировки придавая химере вид хищного, зубастого и колючего зверя размером с овчарку.

Было сложно, было необычайно сложно сохранить сосредоточенность, кроме того, что-то вокруг будто сопротивлялось подобным занятиям. Сэймур мгновенно взмок, отстраненно изумился и решил во что бы то ни стало выполнить это неожиданно оказавшееся таким сложным простейшее и привычнейшее упражнение. Затем, будто решимость пробила невидимый барьер, пришло понимание, что "начинает получаться", детализация химеры вдруг выросла до такой степени, что Сэймур чуть не свихнулся, пытаясь ее осознать, и наконец в намеченной точке на дальнем холмике начали собираться потоки тьмы. Пять ударов бешенно разогнавшегося сердца закончились ощущением "удалось", внутренней тишиной, опустошенностью и пытающимся уплыть в темноту сознанием. Хрипло дыша, Сэймур ткнулся лицом волку в спину и замученно подумал, что в следующий раз он будет делать химеру эйфории.

Несколько позже он заметил, что с таким трудом созданная ментальная тварь, напугала полевок в округе (мыши с писком упрыгивали с холма в разные стороны) и тут же рассеялась, лишь оставив в воздухе вокруг слабое ощущение тревожности.

Почему-то при упоминании Арнора у Болеслава возникло такое ощущение, будто он червяка из надкушенного яблока вынул. Все то же подсознание, которое то и дело удивляло ученого, отреагировало на это название редкостной дозой брезгливости и презрения.
- Ну что же, пан полковник, я готов к несению службы. Какие бумаги мне надо подписать и что еще мне полагается сделать? Я впервые поступаю на воинскую службу, так что с порядками, увы, незнаком.

Гондор, Минас-Тирит. Доример, Другояр и Ральмира
– Когда будет – не знаю, – покачала головой девушка. – Такие вещи отец не имеет права рассказывать никому. А союзники… ну, думаю, что Линдон и Имладрис нам помогут, а Арнор и Рохан позаботятся о севере. Там ведь тоже… там Ангмар. А эту страну основал сам Король-Чародей, вы же знаете! Ну и чего еще ждать от них? Конечно, они нам в спину при первой возможности ударят. Поэтому себя надо прикрыть, а еще лучше – первыми их сломать.
Резкость суждений Ральмиры была вполне естественной; мало где Саурона и Девятку любили меньше, чем в Минас-Тирите. Тут очень хорошо помнили и осаду, и крылатые тени над городом. А те из гондорских рыцарей, которым не повезло оказаться в бою рядом с назгулом (или повезло – потому что они выжили), навсегда запомнили испытанные при этом чувства, и рассказы передавали из поколения в поколение.

По дороге в Ортханк. Сэймур и Дроглор
Когда Отблеск принялся лепить тьму, волк остался спокойным. А чего бояться? Он не раз такое видел… а уж как Вожак-из-Тени был горазд на жуткие вещи…
Результат Дроглор оценил: любой другой кинулся бы со всех лап от такого зверя. Мелкие, кстати, брызнули во все стороны; волк машинально проследил за бегом одного. Как только хвост от страха не отвалился?
Дроглор фыркнул. Тоже мне – звери.
Когда же Отблеск закончил, то уткнулся в спину волку. Дроглор удивился: устал, что ли?
– Вы же тьму могли хоть целый день лепить, – поделился соображениями волк. –Клыки на траве стачиваются, знаю*. Так?
Волк неспешно двинулся вперед, прокомментировав:
– На курганников похоже. Там дохлые Другие. Вылезают иногда. Не жрут – нечем. Пугают. Душат. Ко мне не лезли – перекушу. К тебе не полезут – Вожака знают**.

*Волчья метафора для вопроса «отвык?» или «не тренировался?»
**Речь идет об умертвиях из Могильников, которые едва не утянули к себе хоббитскую часть Братства Кольца, когда те только в Ривенделл шли.

Ангмар, Лейверн. Болеслав
Эндайр вопроса не услышал – он был всецело погружен в разговор с казначеем. За полковника ответил Лайон:
– В сущности, есть много формальностей… но сейчас время не то. Поэтому, думаю, обойдемся простейшей процедурой. Момент.
Зайдя к казначею (ведавшему еще и бумагами полка), капитан вскоре вернулся с листом, исписанным ровными строчками.
Стандартный контракт – для тех, кто не приходил в армию от вербовщика, а записывался уже позднее. Текст… ну что обычно пишут в таких случаях?
– Присягу принесете уже позднее, – объяснил Лайон. – Принимать ее – это, увы, генеральское дело, не ниже.

- Почему бы и нет? Всегда хотела увидеть хоббитов! Но тогда не стоит медлить! Вперед! - Луарриль вскинула свой вещевой мешок на спину и и стала ждать Кестарона. Уход Сэймура ее очень огорчил. Этот человек сумел уже один раз спасти ей жизнь, и лишаться такой защиты было по крайней мере неразумно, но она сделала свой выбор и теперь шла на встречу со своей судьбой.

Капитан Морлойн неторопливо шагал перед неровным строем - около умбарских казарм. Его десятка выстроилась отдельно, чуть в стороне. Все они - и люди, и орки - были чем-то похожи... в частности, умением мобилизоваться. Только позавчера пришлось принять бой на корабле - и ничего, справились, и даже пленных взяли... но что толку вспоминать! Прошлые победы и заслуги - они и есть прошлые, а думать надо о нынешнем дне. Вот хотя бы о том, как им завтра-послезавтра предстоит отправиться к Моргулу.
Большие отряды из Умбара в сторону Мордора направлялись очень, очень редко: в них просто не было нужды. Когда отряды шли из Мордора в Умбар - другое дело; их обычно встречали недалеко от границы, на нейтральных землях - так и умбарцы, и мордорцы упорно именовали пустынные территории, формально находящиеся под властью Южного Гондора. Но сейчас предстояло сопровождать до Минас-Моргула часть харадского посольства: о договоренностях меж Умбаром и Харадом следовало незамедлительно известить мордорскую девятку... Тут уж маленькой "летучей" группой не обойдешься!
(Впрочем, сам Морлойн искренне считал, что обойтись маленькой группой можно - и даже нужно. Гондорцы нехорошо активизировались на границе, и он имел все основания полагать, что каждый лишний человек - это лишний шанс быть обнаруженными, незамедлительно атакованными и так далее... Однако приказ Совет Капитанов был недвусмысленным: заносчивые харадримы могут посчитать поездку без многочисленной охраны проявлением пренебрежения, это разом сведет на нет все договоренности... а если гондорцы вас и атакуют, отобьетесь - не в первый раз, как-никак... и вообще, вы должны понимать, капитан, - политика-с!)
Когда в дело вступала "политика-с", Морлойн был бессилен - и теперь внимательно разглядывал набранный отряд. Все - опытные воины, точно: побывавшие не в одном бою, умеющие ударить крепко и слаженно... Ну, и этот непонятный новичок с громким именем. Обычно капитан не доверял непроверенным людям - но этим заинтересовался, да и надо было оказать услугу давнему знакомцу Скиларду. Уж очень не хотел Скилард, чтобы парень оставался в Умбаре под его началом - и Морлойн пытался понять, отчего: не мог же тот всерьез думать, что человек с такой вызывающей восточной внешностью окажется засланным северянином? Впрочем, там видно будет, как себя покажет...

Кхамул ничуть не удивился, будучи неожиданно выбранным в Морлойнов отряд, - а вот видавшие виды умбарские служаки явственно недоброжелательно косились на него и перешептывались.
Пусть - пусть думают, что хотят; они ведь не знают, что это просто смыкается кольцо...
Перед походом, по издавна заведенному обычаю, харадрим-наниматель раздал воинам-наемникам по драгоценной вещице. Кому достанется золотая монета, кому - камень, кому - какая побрякушка... неважно. Главное - символическая плата передана из рук в руки. Теперь воины ни при каких обстоятельствах не могут отказаться защищать нанимателя - отказавшемуся будет позор и бесчестье.
А Кхамул взял то, что и "драгоценностью" назвать язык не повернется: серебряное кольцо. И добро бы красивой выделки, когда работа ценней металла - нет, простая полоска потемневшего серебра. Странному выбору если и удивились, то этого не показали... по крайней мере, все убедились, что новичок старается держаться скромно.
Что подумают другие - ему было, как всегда, все равно. Гораздо важнее, что при взгляде на этот невзрачный комочек металла что-то тепло ворохнулось в груди. Как и при звуке - Моргул...
Знакомое название, наверняка знакомое место, там все и станет ясно...
Моргул... Минас-Моргул...

Близ Серой Гавани. Кестарон и Луарриль
– Отлично! – улыбнулся следопыт. – В таком случае – отправляемся.
В юности Кестарон исходил чуть ли не все земли по эту сторону Туманных Гор, исключая разве что самый далекий север. Так что дорогу он знал – стоило лишь чуть-чуть напрячь память.
Идти было легко; Кестарон невольно вспомнил пробежку Братства Кольца от лощины Амон Хен до Рохана и усмехнулся сравнению. Нет, конечно, ничего похожего – тут и расстояние куда меньше, и никаких орков и назгулов вокруг нет.
Правда, путь все же был долгим – через холмы они переходили уже ближе к вечеру.
По пути Кестарон, разговорившись с эльфийкой, все же выяснил, из-за чего она сбежала из дому. Проблема вызвала у него сочувствие – сам убежденный холостяк, следопыт никогда не испытывал тяги к семейной жизни. И вполне понимал те же желания в других…
Так он Луарриль и сказал.
А потом неожиданно вспомнил… странную деталь.
– Вы знаете, ваш отец сказал мне, что так беспокоится, потому что чувствует – на Средиземье вновь наползает Тень. Только не единая. Я уточнять не стал, а сейчас вот вспомнил… Не объясните, что он имел в виду?
Они как раз спускались с холма – впереди, в закатных лучах, сверкало озеро Эвендим.

Гондор, Минас-Тирит. Доример, Другояр и Ральмира
- У нас дом из двух частей, - пояснила Ральмира. - Вот здесь, в этой половине, живет наша семья и слуги. Вторая побольше - и там отряд. Отец выстроил ту половину как обычные казармы... только, удобные, конечно. Он хочет, чтобы его солдаты нормально жили.

Несколько мгновений Эрик молча смотрел на Девятого, увязывая сон с реальностью, но в итоге только пожал плечами. Не в состоянии вспомнить остальных братьевх или различить среди них единственного пока знакомого, десантник однако понял, что сон – настоящая память, и когда-нибудь она вернется к нему в полной мере. Когда-нибудь.
Умывшись и слегка размявшись, Кадш ненадолго отловил маявшегося ожиданием Фенде. Несмотря на странную робость – при том что Эрик понимал, какие у собеседника причины робеть, десятилетнее прошлое в десанте не давало забыть – тот вполне связно поведал о мире. За полчаса беседы Эрик узнал много деталей про быт Шира, составил условный психопортрет будущего спутника, равнодушно принял к сведенью что Анрайм по повадкам натуральный вампир, и относительно ясно представил карту Средиземья. Которую любезный Фенде нарисовал прямо на земле, правда, извинившись что Кханд не вошел из-за стоящего неподалеку корыта и по масштабам Мория немного поменьше.

Озадачившись новыми – или старыми – знаниями, Кадш остаток дня провел в нелегких раздумьях, пытаясь вытащить из недр памяти лица остальных Девяти. И увязать собственные ощущение с потаенным страхом в голове Фенде, смотревшего на нормального, хотя и отмеченного россыпью шрамов солдата как на приведение своей бабушки. Строгой.
Между стенками черепа гулко метались смазанные видения, расцвеченные всеми оттенками злобы. Ненависти и ужаса... Ощущениями власти, силы и тверди – происходивших из полной уверенности в...
Вот только не мог Эрик понять, во что верил. Ни понять, ни вспомнить, ни оценить.

Когда день стал клониться к вечеру, десантник отвлекся от созерцания карты с корытом вместо Кханда и отправился в гости... трактир. Помог разобраться с вещами, сноровисто упаковал вещевые мешки – привычная наука, хотя и с незнакомыми предметами, сдержал все комментарии на тему качества продуктов (признавая, что в этой области и времени ничего не понимает) и сделал вид что не удивился оригинальной одежде. Хотя душа прямо таки рвалась рассказать спутникам про музеи и древность.
После чего, покосившись на увесистый мешок, слегка пожалел что вернулся на родину без брони. Помимо защитных качеств она играла роль неплохого экзоскелета, помогая без проблем таскать чуть ни тяжелую артиллерию на своих двоих. Встроенных приборов шлема тоже не хватало, тем более что идиллический Шир скоро должен был остаться позади.

Ангмар, Лейверн. Безымянный
Мягкостью на сухих губах - "мар", прямотой слов - "анг". После давно питого вина оставался вкус во рту, так и после сна - звон в ушах и сцепленные друг с другом в кулаке пальцы.
"Нужно что-нибудь звучное.. красиво.. ", - далеким голосом, и по глазам видно степень отрешенности Безымянного, - " Ангмар ..неинтересно". Резать вдруг слух иным голосом, одним не-тем словом.
- Кто ты, - находящий клады выражал незнание и себя прямо, задавая вопрос, вроде бы интересующий, но поскольку человек обратился. Вряд ли слушая ответ.
Ладонью, устремляясь за кончиками пальцев, провести вдоль удерживаемого меча в руке охранника - к рукояти, где и обнять ее. Он ведь все равно отпустит, лишь соприкоснуться руки.
Вдох на два шага - за домом была площадка, где, наверняка, можно было сделать выпад в воображаемого противника, наконец, сжать клинок, остужая зуд в локтях и предплечьях, ощущающих себя излишне короткими - там, может быть, и соперник найдется. Может, охранник для того и приходил. Кто знает.
Лишь сапогами в пыль.

"Чёрный Властелин... Ангмар..." - эхом отозвалось в голове Другояра. С глаз потихоньку спадала пелена забвения, и забрезжил впереди свет воспоминаний...
- Ральмира, - взволнованно перебил говоривших Другояр, - а ты помнишь что-нибудь о больших летающих ящерах? И о людях, ими управляющих? Кто они?

Умбар, столица – дорога. Кхамул и Морлойн
Долгая дорога, без каких-либо происшествий, усыпляет.
Тем не менее, Морлойн не позволял себе задремать – хорош командир будет! Нет, капитан занимал себя размышлениями – и о происходящем в мире, и о нынешней задаче, и о людях под своим командованием.
А заодно – и о тех, кого сопровождали.
Сам Амра Румнаб, разумеется, не поехал – его присутствие требовалось в Умбаре. Вместо посла отправился Румарр, его заместитель.
Морлойн усмехнулся, вспомнив о том, что жители Севера представляют себе харадримов лишь как дикарей с копьями, большими щитами и верхом на мумаках. Опаснейшее заблуждение, которое, впрочем, никто не собирался рассеивать.
Харад – он ведь разный. Многие там действительно таковы (хотя воины отменные), но уже ближе к востоку харадримы совсем иные. Спокойные, выдержанные, улыбчивые… и при этом непроницаемые – обаятельная улыбка у них не значит ничего. Строгий этикет, яркие одежды из дорогих тканей… собственно, таким и был Амра Румнаб. И его заместитель – тоже.
Смуглокожий осанистый Румарр взирал на окружающий пейзаж совершенно невозмутимо; не поймешь, то ли одобряет, то ли порицает, то ли вообще совершенно равнодушен к таковому.
От мыслей о нанимателях мысли Морлойна плавно скользнули к подчиненным. Он еще раз скользнул взглядом по новичку. Хм, а чем-то напоминает невозмутимых жителей Восточного Харада… интересно, а откуда он вообще? Ладно, сейчас не стоит расспрашивать. В Минас-Моргуле будет время, тогда и поговорим.
Да, имя у него знаменитое… и интересную вещицу себе взял – кольцо. Похоже, тоже по примеру Черного Истерлинга. Ну что же, это только к лучшему. А то навидался Морлойн молодежи, которая гондорцам подражает… В принципе, капитан Арагорна, Фарамира и прочую компанию из времен Войны Кольца уважал – как достойных врагов. Но окажись они перед ним – вогнал бы меч, не задумываясь.
И мордорец был уверен, что так бы поступил и его предок Моранд.

Гондор, Минас-Тирит. Доример, Другояр и Ральмира
- Ой, - девушка даже прижала ладонь к губам. - Конечно, слышала... вы ведь о назгулах, правда? Знаете, давайте о них не будем...
Девять Кольценосцев были, пожалуй, единственными из древних личностей, кого Ральмира по-настоящему боялась. В Минас-Тирите они оставили о себе... впечатляющие воспоминания. И в детстве дочь Северена боялась вечером выйти на улицу - вдруг в небе мелькнет крылатый ужас?
Пока отец очень ясно не объяснил, что назгулы исчезли, и больше не появятся.
Она поняла. Но страх остался.

Шир. Анрайм и Эрик
Трое двигались с весьма приличной скоростью: Анрайм к путешествиям привык, Фенде с детства бродил по лесу, а Эрику к нагрузкам было не привыкать. Так что никто позади не оставался.
Фенде по-прежнему решительно не понимал, как Анрайм собирается достичь Мории за короткий срок. На все вопросы Кольценосец отвечал коротко: «узнаешь».
Тогда Сарвис сменил тему, на более интересную.
– А почему вообще Мория под рукой Мордора? Там же раньше гномы жили… и должны были вернуться.
– Хороший вопрос, – усмехнулся Анрайм, огибая очередное дерево. – Да, гномы там жили, пока по глупости не разбудили балрога; тогда детям Ауле пришлось срочно бежать из своих домов. Вместо них пришли орки и тролли, против которых Валараукар ничего не имел… и прижились. Только вот Мория стала неподконтрольной никому.
Когда же Моранд привел свое войско в Мордор, то выяснилось – в этих подземельях можно добывать очень качественную руду. Разумеется, орки даже знали, где – за столетия жизни в одних и тех же местах еще и не то разведаешь. Гномы еще не привыкли к тому, что Мория свободна, и туда можно прийти… а остальные понятия не имели о залежах.
В общем, в определенный период времени в Морию послали неплохой гарнизон, так что он и теперь охраняет рудокопов-орков, снабжающих Мордор металлом. Только не спрашивай, как они его пересылают – секрет. Я хорошо знаю командира гарнизона, но все же остаюсь человеком со стороны, и мне он ничего не скажет.
– А что, они через эльфийскую дверь ходят в подземелья? – удивился Фенде. – Вроде бы такие чары орков не любят…
– Верно, – кивнул Анрайм. – Потому и разбить ее нельзя – если приблизишься, будет жечь как огнем. Но с чего ты взял, что у Мории один выход на поверхность? Просто другие скрыты в скалах и известны только оркам… ну, и мне заодно. Гномы, конечно, если раскачаются пойти и отобрать свои владения обратно, пойдут через ту самую дверь… и их там ждет сюрприз. Почти сразу после вторичного заселения Мории тогдашний командир гарнизона решил себя обезопасить от вторжения через заклятую дверь. Решил он эту проблему удивительно простым способом – взял двух троллей и приказал им подкатить к двери большие валуны. Те так и сделали; поскольку между ними и дверью всегда был слой камня, заклятие им не повредило. Потом камни залили строительным раствором, дали высохнуть… и навалили еще камней. Три слоя получилось в итоге. Если кто и проломится сквозь все три, то пост стражи в тоннеле значительно раньше услышит работу и сообщит. Так что такого труженика будет ждать гостеприимство гарнизона…
Кольценосец остановился – опушка леса, расстилающаяся равнина.
– Все. Здесь начнем…
Анрайм сбросил плащ, передал его и сумку Фенде. Ровным тоном приказал обоим держаться рядом.
Какую-то секунду он стоял неподвижно, омываемый лунным светом. А затем – раздались шипящие слова заклинания.
Многие годы назгулы были тем страшны, что объявлялись совершенно неожиданно и в любом месте Средиземья. Как им это удавалось? Точно сказать не мог никто. Удавалось, и все.
Сами же Кольценосцы и Саурон называли это умение «серым путем». Способностью вступать на дорогу, значительно сокращающую любое расстояние.
Это было сложно, очень сложно… но когда сила заклинания распределялась на Девятерых, и имела опору в виде особой породы коней, то сил тратить почти не приходилось.
Сейчас же Анрайм брал на себя всю силу заклятия – и рисковал.
Но риск того стоил.
Фенде едва не вскрикнул, когда мир начал таять – иначе не назовешь. Четко различимая реальность вокруг заменялась на полупризрачный мир, в котором существовали лишь оттенки серого… и Сарвис ранее не знал, что их может быть так много!
Мерцающая дорога легла перед ними… и Анрайм сделал первый шаг. Фенде и Эрик пошли следом; юноша очень хотел повернуть голову и увидеть, как реагирует другой назгул, но не решался отрывать взгляда от дороги.
– Эрик, примерно через час тебе придется взять на себя часть заклинания, – совершенно спокойным тоном сообщил Анрайм. – Одному мне его не выдержать. Тут даже вспоминать ничего не надо… просто откройся этой силе.
Он шел чуть впереди, и спутники не видели его лица. А если бы увидели – ужаснулись, ибо Анрайм побелел как бумага.
Впрочем, самому ему сейчас было безразлично – заклинание необходимо было держать под контролем.

Ангмар, Лейверн. Безымянный
Мечи со звоном скрестились; Ролен с огромным удивлением обнаружил, что странный собрат фехтует ничуть не хуже его... а пожалуй, даже и лучше.
Все, выплетаемое клинком воина, натыкалось на защиту Безымянного. Ролен пытался опознать стиль... не смог. Что-то очень старое, но крайне эффективное, поддержанное немалым опытом.
Но воин все больше убеждался: Безымянный стал весьма ценным пополнением для отряда. Рондайр не пожалеет...
Во двор ввалился тяжело дышаший Хельк - требование Роминера заставило его бежать.
По счастью, как раз в это время во дворе объявился Рондайр; скользнув взглядом по Ролену с Безымянным, он обратил внимание на Хелька.
- Отнес?
- Отнес, - кивнул юноша. - Мастер Роминер требует, чтобы мы к нему немедленно пришли.
- Кто - "мы"? - не понял торговец.
- Я, ты, дядя, новый наш воин...
Рондайр почесал в затылке, но возражать не стал - Роминер так просто требовать не станет.
- Пошли, Хельк. Вы двое, идите за нами!
И четверо двинулись со двора.

- Не знаю, о чем могла идти речь! - эльфийка покачала головой.
- Хотя если учесть все, что мы видели, а это и орки близь последнего оплота эльфов в Средиземье, и эту темную тварь, то явно намечается что-то великое опять. И много бед оно принесет нашему миру. Почему же не может успокоиться Судьба и оставить нас в покое! - воскликнула эльфийка и погрустнела в один миг.