-Ну-ну.... Какие люди решили почтить нас своим присутствием... Чем-же я обязан удовольствию вновь смотреть на твое чудесно-стервозное личико?

Флай с заметным трудом разлепила как будто налитые свинцом веки. Оказывается, за время ее слишком короткого забытия у нее сменился собеседник.
- В зеркало на себя глянь... - буркнула Рина и попыталась заснуть снова.

-Я ведь догадывался, что ты когда-нибудь попадешь в такую передрягу... Предупреждал-же, и чем всё это закончилось?

Да-да, я тебя тоже очень люблю. Жаль, что это не тебе понадобилось вышибить мозги... А теперь дай мне поспать, ублюдок.

- Вообще-то мне стоило-бы счас вышибить тебе мозги, но по старой дружбе я этого делать не стану.....

Вопрос о мозгах встал довольно остро. От злости сон сдуло как ураганом.
- Лейтенант Слейт! - Эш сделала весомое ударение на слове "лейтенант". - Какими судьбами? Так тебя все-таки не расстреляли? Ка-ак интересно...
Рина сфокусировала взгляд на посетителе, прищурилась. Мда, это не кошмар. Это действительно Джейк собственной персоной.
- А ты вообще-то сумел бы попасть мне в голову даже с близкого расстояния, а, "лейтенант"?

В общий бедлам килратхи не вмешивалась. Кал шинтару ничего не угрожало, поэтому Мурса не сдвинулась с места. Хотя, если честно, имелось у нее побуждение рвануть когтями занавесочку и выяснить, что тм произошло. Особенно, когда за эту занавесочку захромал кал шинтар.
Такхару явно было нехорошо. Сказать откровенно - ему было очень плохо. Но Мурса ничего не могла сделать, да ее и не подпустили бы. Килратхи взвесила за и против, пришла к выводу, что разумнее будет остаться на посту на тот случай, если неизвестный злоумышленник задумает еще раз покуситься на кал шинтара. Под шумок, так сказать.
Поэтому во время суматохи и беготни Мурса добросовестно сторожила койку и начальство на ей. Впрочем, сюзерен не слишком был намерен лежать на одном месте.

- Госпожа Мурса, вы можете напомнить полковнику Ульянову, что он будет проводить сегодня похороны? Впрочем... нет. Либо капитан, либо уж комэск ... Когда майор Грюнер закончит играть в гляделки с камерой реанимации, позовите её ко мне.

Килратхи вздохнула, понадеялась, что неизвестный злоумышленник не явится за время ее короткого отсуствия, и отправилась выполнять поручение. В животе у Мурсы бурчало от голода.

... - Господи, прими душу раба твоего, а тело мы предаём космосу. - придерживая рукой кафедру, Грэй размеренно читал молитву, стараясь не думать о том, насколько часто придётся совершать подобный ритуал за предстоящий поход. Ульянов отказался вести похороны, Эшли тоже... Винить их капитан не мог.
- Из праха создан, да во прах обратится... - лица, лица, лица... Насупленные, напуганные, равнодушные, презрительные... Кто-то представляет себя на месте Беса, кто-то наоборот, уверен что уж ему-то это не грозит. Кто-то просто хочет уйти.
- Аминь... - Грэй поймал взгляд Ульянова. На полковника было страшно смотреть, такое бешенство виделось в закаменевшем лице...

Мурса не любила положенные жрицам плащи, хотя один имелся и у нее в запасе. Зато он был длинный и с капюшоном, поэтому скрывал и уши и хвост.
Килратхи пристроилась в самом укромном уголке, какой только нашла, куда было легко проникнуть незаметно и откуда можно будет легко уйти первой. Лапы, обернутые полосками мягкой кожи, ступали бесшумно.
Мурса не впервые присутствовала на похоронах терран'раи, но то были гражданские или килрах'хра... ну то есть терран'хра, конечно. Ей было любопытно.
У Воррона было такое лицо, что приближаться к нему с любыми расспросами было просто опасно для жизни. В прошлый раз он ее чуть было не пустил на шерсть из-за безобидного интереса. Что же сотворит сейчас?

- ...прими душу раба твоего, а тело мы предаём космосу...

Надо будет потом выяснить про душу, постановила килратхи. И заодно - уточнить, какого именно "господи" имеет в виду кал шинтар.

... Не стоило оборачиваться. Большааааая ошибка.... Под пристальным взглядом огромных по-детски любопытных глаз не так просто сохранять нужный настрой. Вот сейчас она спросит что-нибудь, и снова будет скандал. А этого стоило бы избежать. Пусть даже небольшим обманом.
- Лейтенант... - шепотом обратился Грэй к стоявшему рядом Смирницкому. Отправьте нашу киску от моего имени на мостик проверить, что там с последней партией истребителей...
- Ну, а теперь... - это уже громко. - каждый, кто хочет, может высказаться...
На глаза попалась журналистка. Сразу было видно, что девица только изображает печаль. Потому что когда забывалась, начинала вертеть головой с истинно журналистским любопытством. Капитан поморщился.

Фон Бергенхольм не мог отделаться от подлого ощущения "утренней инспекции". Это когда все вокруг не вовремя, не на своем месте, и вообще не так как должно быть. Корабль еще не вылетел, а на борту уже один убитый, и один тяжело раненый. Прекрасно поднимает моральный дух экипажа.
А уж что говорить о подборе кадров. Штрафники, килрати, журналистка... Явно предатель на борту. Летим черти куда. Черти зачем. Черти по чьим приказам...

Да, парень, возможно мы все уже медленно летим вслед за тобой...

Фон Бергенхольм отдал салют улетающему в даль гробу, символизирующему останки пилота, и, молча повернувшись, ушел.

... похороны... *"...блин... ну почему сегодня такой день???"*, мысленно задавал себе вопрос Ландау, стоя среди пилотов и офицеров. Он уже успел привести себя в порядок, выпить пару чашек кофе и позавтракать, точнее пообедать, и поэтому всего лишь был немного бледнее чем обычно. Во всяком случае, синеватого оттенка и мешков под глазами у него уже не наблюдалось.
Отдав последний салют улетающему гробу, Ландау молча пошёл пока что по направлению к кают-компании, краем глаза заметив что впереди идёт Фон Бергенхольм...

Приказы старших не обсуждают, и Мурса добросовестно потопала на мостик. Ответ ее несколько озадачил. Еще больше ее смутила реакция вахтенных, когда килратхи спросила, нужно ли передавать их слова кал шинтару буквально.
Один из энсинов еще долго бежал за ней и говорил, что вкралась некоторая ошибка, досадное недопонимание и так далее. Навстречу попался нар Бергенхольм и отставший от него на несколько шагов Ррандау. Энсин куда-то испарился.
Мурса подождала, когда кал шинтар отойдет в сторону, давая возможность попрощаться другим, и, возникнув у него за спиной, негромко сообщила:
- Там говорррят, что мне с этим вопррросом надо обррращаться к... что такое %$@?

Да. Так тоже бывает. И мама Рональда Грэя на самом деле была очень умной женщиной, и вполне могла бы отвечать за поставку хоть Сэйбров, хоть Рапир... Хоть чего угодно. И собственно, прилагательное, соотнесённое к ней, вполне было справедливо, иначе как бы Ронни на свет появился?...
Но тем не менее капитан поперхнулся и закашлялся.
- Спасибо... Госпожа Мурса...

Похороны подействовали на Мурсу угнетающе. Она их как-то не так себе воображала. Заручившись от кал шинтара обещанием, что он не будет лазать по темным коридорам БЕЗ килратхи, которая в лучшем случае чуть-чуть острее видит в полутьме, Мурса улизнула с церемонии.
Во-первых, она решила провести маленький обряд, но для этого требовалось оказаться в своем жилище. Но туда Мурсе не хотелось. Пока не хотелось. Обряд подождет.
Во-вторых, в животе бурчало все сильнее. Одной соевой котлетой благодетель не отделается. Даже одной тарелкой соевых котлет. Мурса подозревала, что одной кастрюли все равно будет мало.
В-третьих, килратхи вспомнила, что совсем забыла про наиважнейшую вещь.
Мячик! Ей же дали великолепный мячик, которым так классно было играть!
Мурса отправилась на розыски, которые неизбежно завели ее в кают-кампанию и бармену, который как раз только что вцепился зубами в любовно приготовленный трехслойный бутерброд.

Бергенхольм резко остановился и повернувшись на каблуках, не тратя времени на приветствия заковорил.

- Да, капитан Ландау! Сейчас возможно не самое подходящее время, но у меня к вам назрел вопрос. Я тут в ходе расследования приказал проверить все распределительные щитки. В ходе проверки выяснилось что группа техников практикует.. как они это назвали "нетрадиционный метод анализа проблемм". С применением противозаконных субстанций. Также при расследовании мне стало известно, что вы уже изрядно нарушили их "методы", конфисковав часть эээ... инструментария для "нетрадиционных методов". За что вам, разумеется, большое спасибо. Я надеюсь вы намеревались в ближайшее же время зайти ко мне и сдать конфискованное, для уничтожения, и только трагические события последнего дня помешали вам сделать это ранее?

-Уж ты не волнуйся... Не промазал-бы.... А на счет того, почему я еще в строю... Ну, скажем так-командование решило, что опыт расстреливать как-то расточительно...
-Кстати, а вот мне интересно, сколько стоила жизнь Мартина ? Или ты уже забыла ту цифру?

Еретик и не думал приходить в себя. Постояв пару минут у изголовья Эшли решила, что задушить его всегда успеет. К тому же ей только что сообщили что капитан хотел с ней поговорить. Возможно следовало бы прийти к нему сразу после получения приказа, но не было никакого желания. И Ястреб поймала себя на том, что она чересчур много себе позволяет и ведёт себя не по-военному. Так что титаническими усилиями она пошла к Грэю, завернув перед этим в кают-компанию. Заварив себе огромную чашку тёмной жидкости прикидывающейся настоящим напитком медленно его пила. Кофе оказался на редкость противным, но Эшли тянула сомнительное удовольствие до последнего, то есть до того времени когда объявили о скором начале похорон.
К месту событий она опоздала, и чтобы не смущать никого, а может по другим причинам, встала не далеко от двери. Чудовищная усталость застыла на лице, пальцы плевой руки тихонечко постукивали по стене.
- Господи, прими душу раба твоего...Аминь
Эшли вздрогнула и что-то тихо прошептала. Она не могла отвести взгляд от капсулы улетающей всё дальше и дальше. Ястреб заметно побледнела, но скука не сходила с её лица. Со стороны казалось её мало волнует происходящее, только нервно стучащие по стене пальцы выдавали напряжение.
"Прощай друг. Наверно это маленькое утешение, но ты теперь отдохнёшь. Наверно там нет войн... надеюсь что нет" На мгновение Эшли стало трудно дышать, в ушах раздался неприятный звон и странные серые пылинки часто замелькали перед глазами. Она глубоко вдохнула и быстро вышла в коридор. Каждый удар каблука громом отдавался в голове. Она шла куда-то, не важно куда, главное что шла. Эшли изо всех сил старалась не остановиться и не показать слабость.

Акула не любил похороны... Но сейчас он стоял и смотрел вслед улетающей в пространство капсуле... Акула не любил похороны... Слишком уж много он их видел, хотя причина нелюбви к подобным церемониям крылась в ином... Похоронная церемония по погибшим пилотам обычно происходила на борту кэрриера, но вот если погибал сам корабль-матка... Обычно это говорило о том, что Конфедерации "наступили на горло" и сейчас не до печальных церемоний, следовательно, похороны всему экипажу устраивали очень-очень редко... А точнее, - почти никогда. Когда "Гуадалканал" погиб со всем экипажем, тоже никто не озаботился похоронами. И Навотны помнил о этом... Он стоял, скрестив на груди руки и вспоминал... Вспоминал старшего брата - сорвиголову и непоседу, чудом не попавшего под суд и укрывшегося от преследования законников вступлением в ряды космопеха... Ушедшего от тюрьмы, что бы погибнуть в безумной операции по атаке верфей на Килре, прославившей "Тараву" и Джейсона Бондаревски... Он вспоминал Ирэн... Её улыбку, её бархатистый смех, её голос... Он прощался с ней сейчас, глядя на удаляющуюся в даль капсулу... "Я знаю что для тебя время сейчас уже не имеет значения... Но, все равно, не волнуйся, Ирэн... Я чувствую что скоро присоединюсь к тебе, где бы ты ни была, Мой Милый Механик... Я это понял еще тогда, когда увидел, что осталось от нашей "посудины"... Тогда я впервые "взглянул в глаза ангелу", как говорили когда-то... А теперь я еще больше уверился в этом... Жди меня, Ирэн, я скоро прилечу к тебе... Это, мой последний поход... Успеть бы сделать все, что запланировал и что велит долг... Успеть бы..." - Подумал Навотны, молчаливым прижатием кисти к козырьку отдавая честь всем ушедшим за ту грань, откуда еще никто не возвращался...

... *Да, разумеется. Конечно, если вы не возражаете, я хотел бы вначале обсудить эту ситуацию с Командиром корабля. А потом я с огромным удовольствием передам конфискованные мною средства вам для уничтожения...*, ответил Ландау Фон Бергенхольму.
*Дело в том, что это дело стоило мне больших нервов. Представьте, пять часов кряду "выбивать" дурь из мозгов одного из старших техников. При этом быть культурным и вежливым, когда твой оппонент то и дело срывается на нецензурные выражения... Поэтому я не хочу оставлять это просто так...*, добавил Ландау пару секунд спустя.

- Кстати, а вот мне интересно, сколько стоила жизнь Мартина ? Или ты уже забыла ту цифру?

Еще немного такого общения, и она начнет мечтать об оружии. Любом. Пистолет, бластер, огнемет, гранатомет, тяжелая гравитационная пушка тоже будет как нельзя кстати. При чем, если в случае с Еретиком ей еще светят кое-какие неприятности, то тут трибунал ее целиком и полностью оправдает.
- У меня великолепная память на цифры, - Флай заложила за ухо выбившуюся прядь темных, в цвет баклажанной шкурки, волос. - Пятьдесят тысяч. За труп - вдвое меньше. Встречный вопрос, милашка, сколько стоила моя военная карьера?

Схватившись за швабру, как за спасительное средство, Джессика принялась изображать бурную деятельность. Санитар, купившись, удовлетворенно кивнул и растворился за занавесками.
Что ж, пора писать трактат о пользе швабр в журналистском деле. Может, Пулитцера дадут...
Где-то неподалеку звучали голоса. Ураганом мимо промчалась Эшли. Джессика хотела было что-то у нее спросить, но, взглянув на нее, передумала. Лучше к ней не соваться. А вот проследить, куда она так торопится, можно.
Торопилась Эшли, как оказалось, в реанимацию. Около входа туда она застряла. Было слышно, как она громко, чуть не крича, допрашивает кого-то. В ответ раздался усталый голос Ярузельской.
"А, так вот что случилось... Застрелили человека, видимо, того, который недавно проходил с бутылкой в руках."
Голоса умолкли. Эшли, судя по всему, зашла в реанимацию. Так, лучше уйти отсюда, пока Ярузельская не поймала на подслушивании.

Джессика пошла в наугад выбранном направлении. Лазарет-то, оказывается, кладезь информации! Откинула очередную занавеску, собираясь пройти. Упс! На койке почивает никто иной, как капитан. Нет, сюда мы не пойдем. Кошка, наверное, тоже неподалеку околачивается.
Что у нас здесь?
Умывальник. Зеркало. Господи, на кого похожа-то! Волосы взъерошены, будто и не причесывалась никогда: сама как швабра. Под глазами намечаются темные круги. Это ж сколько времени не спала? Как они тут вообще время определяют?
Вопросы в пустоту.
Так, ну ладно, волосы можно пятерней пригладить, вроде ничего. Хорошо еще, короткие. Глаза слипаются. Нет, рано еще спать.
В животе вдруг громко заурчало. Ну вот и еще одно напоминание о том, что время-то идет. Есть хочу! Или тут люди питаются исключительно алкоголем?
Ладно, вид вроде ничего, можно идти дальше.
Так, что у нас тут? Ага, бокс для инфекционных больных. Надо же, уже занятый... И охрана вокруг. Кто у них там?
- Здравствуйте, мальчики, - элегантный взмах метлой, губки сложили в прелестную улыбочку. Мальчики, кажется, клюнули.
- Доброе утро, девушка, - мальчики заулыбались в ответ.
Вон окошечко, можно заглянуть.
- Бедные, с утра заставляют вас тут стоять...
- Да вот такое дело... - парень вдруг спохватился и замолчал.
- Ох, не надо нервничать, - снова улыбка. - Я же ничего, мне ваши секреты не нужны.
Молодой человек явно расслабился. Джессика одним глазком глянула в маленькое окошко бокса. Койка, на ней кто-то... судя по цвету волос, девица. Ну не бывает у мужиков баклажановых волос. Рядом сидит кто-то, но кроме коленей ничего не видать. Ну и ладно.
- Пока, мальчики.
"Интересно, воздушный поцелуй будет слишком?.."

- Девушка... девушка...
Бармен вцепился в рыжеволосую девицу со шваброй в руках.
- Валидольчику бы, а?
Вот о чем его не предупреждали, когда он подписывал контракт, так это, что именно будет твориться на корабле. Бармен - профессия добропорядочная, солидная, можно сказать. С людьми говоришь разными. На военной базе бармен вообще - первый человек после каптенармуса и начальника базы.
Ладно, он человек привычный, не такое видали.
Правда, когда на днях к нему на стойку с диким мявом свалилось солнечно-пламенное животное с неукротимым темпераментом, он чуть было не отдал богу душу. Но - выстоял. Он выдержал даже футбол в заведении. Даже то, что парень, который вчера спер два стакана, теперь лежит в полутрупном виде в реанимации.
Но когда все то же животное отняло у него завтрак и имело наглость потребовать еще!..
- Или корвалольчику, - захныкал бармен.

- Девушка... девушка...
В первый момент, когда с жалобным воплем на нее налетело нечто, Джессика испугалась. После бессонной ночи, нервы на пределе.
- Валидольчику бы, а?
"Ой. И где я его достану? И Ярузельская как сквозь землю провалилась."
- Или корвалольчику, - захныкал бармен.
Вдруг стало его жалко. Бедняга. Надо поискать, вроде где-то видела шкафчик с медикаментами.
- Секундочку, я поищу.
Кажется, он не хотел ее отпускать. Еле выдравшись, Джессика отправилась на поиски.
"Ага, вот он. Та-ак. Ну это явно не то. Пурген ему не нужен... А это, интересно, что? Лучше не трогать. Фу, пахнет-то... Ага, вот."
Когда она вернулась, бедный человек уже нашел себе стул и теперь полулежал в нем.
- Вот, возьмите.
Незнакомец радостно схватил стакан, выпил. Кажется, ему полегчало.
"Ну хоть кому-то легче."

Джейк еле удержался, чтобы не не сездить по чьей-то физиономии.
-Он был мне братом, а из-за тебя я даже не смог найти остатков его истребителя.... Так-что поимей хоть немного уважения... А на счет карьеры- я то откуда могу это знать? Я никогда не опускался до такого уровня, чтобы подсирать своих сослуживцев....

-Он был мне братом, а из-за тебя я даже не смог найти остатков его истребителя.... Так-что поимей хоть немного уважения... А на счет карьеры- я то откуда могу это знать? Я никогда не опускался до такого уровня, чтобы подсирать своих сослуживцев....

Лучшее средство от сна - адреналин. От бессонницы, впрочем, тоже. Действует лучше кофе.
- Он был тебе братом... - передразнила Флай. - А я летала с ним, не забыл?! И где, интересно ты был, когда сбили меня? Рыдал по Мартину?

Все-таки терран'раи - необычный и странный народ. Местами - непонятный. Можно даже сказать, непостижимый. К такому неутешительному выводу пришла Мурса, когда хозяин бутерброда с криками убежал вдаль. На прощание он прицельно швырнул в килратхи тем самым бутербродом, за что Мурса была ему несказанно благодарна.
А вот вязкий черный напиток, который с удовольствием (по крайней мере, на лицах) пили из шипящего аппарата, килратхи не понравился вовсе. Он странно пах, он был горький и шибал в нос. Мурса чихнула, сунув морду в кружку. И уж совсем ее расстроили напитки в разноцветных бутылках.
Зато - о радость! - под стойкой, в самом дальнем углу лежал потерянный мячик. Мурса с трудом втиснула лапу в узкую щель и выцарапала игрушку.
Осчастливленная килратхи выскочила из бара и наткнулась на самочку Грюнер, которой явно было не слишком радостно и легко на душе.

... *Да, разумеется. Конечно, если вы не возражаете, я хотел бы вначале обсудить эту ситуацию с Командиром корабля. А потом я с огромным удовольствием передам конфискованные мною средства вам для уничтожения...*

- Да чтобы я возражал?! Да никогда в жизни! Обсуждайте с кем хотите и что хотите! Более того, я бы на вашем месте сразу сделал это, вместо того чтобы читать ему нотации. Однако, дисциплинарное взыскание техник уже получил, а вы всетаки не затягивайте со здачей наркотических веществ... Да и еще такой момент. Техник заявляет что вы "лишили его премиальных за этот месяц"... Так вот, верните парню его сбережения, пожалуйста... вы же всетаки майор, офицер Космических Сил... стоит ли опускаться до банальной дедовщины?

Благодарный бармен (которым оказался тот несчастный, просивший успокоительного) показал, где находится местная точка питания, а заодно угостил едой и кофе. Кофе, надо сказать, был ниже среднего, но с голодухи употребишь и не такое.
Но приятный завтрак остался в прошлом. Теперь шли похороны.
По правде говоря, для Джессики эти похороны были сродни похоронам в выпусках новостей или фильмах. Она в жизни не видела того, кого сейчас хоронили, и даже гроб-капсула был настолько непохож на обычные гробы, что не вызывал ни трепета, ни грусти. Люди вокруг стояли со скорбными лицами. Все правильно, они провожали друга, товарища, знакомого. А Джессика... она просто присутствовала.
Она изо всех сил старалась придать лицу подходящее случаю печальное выражение. Но иногда любопытство все же пересиливало. Ей ведь впервые удалось увидеть большую часть экипажа корабля. Кажется, капитан заметил, что она не скорбит вместе со всеми. Ну и пусть. Она посмотрела на Грэя с вызовом, но тот уже отвел взгляд.
Похороны закончились, все начали расходиться. Джессика не торопилась.
Мимо проходили люди, в основном незнакомые. И вдруг. Этот. Навотны. Да, именно так его зовут. Его лицо она никогда не забудет. Там, на мостике. Тот резкий окрик. Черное дуло пистолета, направленное прямо на нее. И лицо, искаженное яростью. Нет, этого она не сможет забыть. Он что-то крикнул тогда. Потом что-то говорил капитан... Она не слышала, все как будто смазалось в памяти. Но вот это лицо. И пистолет.
Навотны прошел мимо. Джессика вдруг обнаружила, что крепко сжимает кулаки. Хорошо еще она успела забежать к себе накинуть кофту потеплее - у этой кофты такие замечательные длинные широкие рукава...

-Где я был ???? Это что, такая вот ослоумная шутка ??? Да после того разбирательства, я руку готов был пожать тому, кто это сделал!
-А вообще, надеюсь ты тут не долго задержишься.... Мой тебе совет- уматывай как только найдешь корабль. Если ты не заметила, то (едко) нам тут плохо платят.... Состояния ты не сделаешь.
Развернувшись, Джейк вышел, и отправился на палубу. Начиналась церемония похорон.

Джейк не просто вышел, он еще и дверью ахнул так, чтобы все знали о его злости. Флай прикусила губу. В голове как заевшая на одном месте запись повторялось одно и тоже: "Руку был готов пожать том, кто это сделал..."
Для начала захотелось разреветься не по-детски. Вернее, как раз по-детски. Проклятье, она запуталась!
Потом свое взяла природная злость, которая не раз позволяла ей выживать в тяжелых ситуациях. Рина поднялась, кое-как дохромала (ноги до сих пор как ватные, вот ведь черт) до умывальника. Из зеркала на нее взглянул ночной кошмар. Вампир, чистый вампир. Морда бледная, глаза утонули в черных тенях, волосы дыбом. Мда.
Отлично, зато жалеть никто не будет.
Вообще-то хотелось сразудвух вещей: понарезать круги по стенкам, чтобы выпустить пар, и уснуть как можно крепче. Сон не шел, чересчур сильно возбуждение. Флай немного побоксировала с дверью, рыкнула на сунувшегося на грохот десантника, открутила кран в умывальнике и сунула голову под холодную струю.
Потом уселась на кровать. Делать больше было нечего. Определить бы, где ближайшая луна и повыть на нее, что ли?

Призраки прошлого сильнее всего давят человека в минуты слабости. Вот и теперь Эшли медленно шла по коридору, а в ушах слышались прощальные слова её отца. Перед своим последним полётом, он долго рассказывал, маленькой ещё Эшли о далёких планетах, о битвах с врагами и просил об одном: никогда не забывать, что человек, в какую бы ситуацию не попал, всегда должен оставаться человеком и держаться из последних сил, что бы защитить то, что ему дорого и то, во что он верит.
Эти слова вспыхивали в памяти Эшли и заставили её остановиться.
"Ну и похожа я на тех людей о которых говорил отец? Во-первых я давно уже ни во что не верю и почти ничего не люблю. Да и сражаюсь скорее по привычке, нежели ради каких-то высоких целей. Я ненавижу корабль, ненавижу свою работу и мечтаю только о том, что бы всё скорее кончилось, не важно как. Мне осточертело абсолютно всё, я хочу только покоя. Да и «коты», если подумать, не такие и мерзкие твари, по крайней мере судя по той особи, что шляется по нашему кораблю" и тут на Эшли налетела та самая особь.
"Ну что ж попробуем подружится с врагом"
- Здравствуйте, Мурса. - килратха как буд-то улыбнулась и протянула Грюнер какой-то предмет, спрятанный в огромной лапе. Эшли пригляделась и с удивлением обнаружила, что этот предмет, не что иное, как её же собственный мячик. Мурса канула им в майора, та увернулась и поймала отскочивший от стены шарик и не долго думая, кинула им в "кошку", та тоже увернулась и совершив невероятный прыжок, поймала его на лету.
Всё это происходило на лётной палубе, так что странное поведение двух существ тут же привлекло внимание всех, кто на данный момент по каким-то причинам находился там.
Эшли медленно пятилась и мячик пролетел у самого её уха. Улыбнувшись Ястреб поспешила поднять мячик и со всей силы кинуть его в килратху. Пока та разбиралась куда же укатилось оранжевое чудовище, Эшли спряталась за большой бак с краской. Тут же несчастный мячик угодил в крышку бака, которая оказалась не плотно прикрыта, в результате чего, Эшли щедро окатило тёмными брызгами. Совершенно не смутившись, майор засунула руку, почти по локоть, в бак и достала уже не оранжевый шарик. Тут же прицельно кинула его Мурсе по уху, от чего то стало тёмно синего цвета.

Увернуться от последнего удара не удалось, из глаз посыпались искры, в голове загудело, но мячик килратхи все-таки отловила. Он поменял цвет, как и лапа. Наверное, как и ухо.
Мурса испустила пронзительный йак-та Га, как положено при неожиданной атаке.
- Кир'кха н'икх ракх к'хар, Коракту нар Кай'ра! - весело объявила килратхи.
И запустила синим теперь снарядом самочке Грюнер прямо в лоб. Услышь дед, как Мурса использует священные клятвы, самым мягким последствим была бы принародная порка, скорее всего. Или еще что-нибудь. Дед у Мурсы изобретательный. Но он далеко, а мячик и товарищ по играм близко, а юной килратхи очень хотелось играть.
Самочка Грюнер вернула мячик, Мурса отбила, но в мишень не попала, зато попала в ближайшую машину. Та украсилась синим горошком. Возмущенно заорал кто-то из механиков.

Внезапно внимание фон Бергенхольма привлекла веселая возня Мурсы и майора Грюнер и он, прервав свой разговор с той же внезапностью с которой и начал его, зашагал в противоположный конец взлетной палубы. Подойдя он как раз услышал окончание фразы сказанной Килрати "...ракту нар Кай'ра!" Лицо Николаса вытянулось. Стараясь не подавать вида, он вполне мирным тоном заявил :

- Милые дамы, я ни коим образом не являюсь противником активного отдыха и эмоциональной разрядки, однако не кажется ли вам, что здесь и сейчас ваши действия несколько неуместны... На том конце палубы только что завершились похороны, еще не ушли деснтники после последнего салюта... Вы бы спустились в трюм, или в спортзал...

И, повернувшись к Мурсе, добавил:
- Простите, нар ... как вы сказали?

- Простите, нар ... как вы сказали?
Мурса уселась на палубу и принялась тщательно вылизывать испачканную лапу, затем чистке подверглось ухо. Процесс предстоял длительный и вдумчивый...
Хотя думала килратхи вовсе не о чистоте шерсти. Сначала она называла себя всякими словами, самым мягким из которых было тука и враксар. Потом мучалась необходимостью врать. За мучениями краска с уха перешла на полморды, и теперь Мурса очень напоминала раскраской древних кельтских воинов, которых видела на картинке.
- Нар Кай'ра, - состроив самую наивную мордочку, какую ей удавалось в жизни, ответила килратхи. - Всегда восхищалась барроном Джукагой.

- Джукага нар Кай`ра? - Переспросил фон Бергенхольм. - да, он действительно заслуживает уважения...
И, хмыкнув, добавил
- Представляю какой любовью он пользуется среди своего народа, если уж его имя проскакивает даже в азарте игры...

Не то чтобы фон Бергенхольм поверил в то, что имя одного из самых могущественных килрати вот так запросто всплывало в разговоре, однако наседать на Мурсу не стоило - в крайнем случае она просто замкнется и тем самым еще больше осложнит жизнь Николасу... А ему уж очень хотелось знать, зачем эту самую Мурсу сюда послали. И Аршманн и Республиканцы... или еще кто...

Самым логичным было бы подозревать ее в верности Императору, однако совершенно непонятно, зачем Имперской Разведке нужно было посылать ее на передовую, ведь фон Бергенхольм навскидку мог придумать несколько мест, где такой ценный агент как псевдореспубликанская Килрати могла принести гораздо больше пользы и вызовет меньше подозрений. К тому же, если достоверно известно, что агенты противника на корабле есть и так. А в том что в Имперской Разведке сидят далеко не дураки, фон Бергенхольм уже убедился. Значит всетаки республиканцы ? Ведь у Килрати вроде бы нету иных фракций?

Надо будет хорошенько обдумать это все на досуге...

Значит, к такой-то маме обращаться за Сэйбрами... Хорошо, господа... Неуважение к посланнику капитана есть неуважение к капитану. Будем воспитывать ... А то развеселились что-то неуместно.
От размышлений капитана оторвало редкое зрелище. Майор Грюнер и Мурса, перемазанные краской, старательно изображали из себя святую невинность перед суровым коммандером.
- Развлекаетесь? - от взрыва капитана удержало лишь осознание того, что джентельмены называют кошку кошкой, даже споткнувшись о неё в темноте...
- Госпожа Мурса, я советую вам скорее заняться чисткой с помощью химических средств. Или будет поздно... Майор - капитан официально кивнул - Жду вас с докладом о состоянии вашей эскадрильи через два часа у себя в кабинете.
- Коммандер - ещё один кивок, несколько всё же более дружелюбный.
... В кабинете царила тишина и покой. Хотелось упасть в кресло - и не вставать. А лучше -никуда вообще не ходить, не летать, и вообще ничего не делать лижайшую вечность. Тем не менее, были дела, требовавшие разбирательств. И немедленных.
- Дежурный... вызовите ко мне капитана Ландау!

... Ландау вошёл в свою каюту после разговора с Фон Бергенхольмом. Только он упал в кресло, как ожил терминал связи и дежурный сказал: "Капитан Ландау, вас вызывает командир корабля". *Вас понял*, ответил Ландау и встал.
Оправив форму и умывшись, Джеймс вышел из каюты и направился в сторону каюты-кабинета Шкипера. Подойдя к двери Ландау нажал кнопку звонка-селектора...

... Звонок в дверь. Ландау?
Грэй нажал на кнопку открытия двери. Он самый. Смотрелся пилот усталым, даже грустным,
и - немного злым.
- Проходите, капитан... Мне хотелось бы обсудить с вами некоторые вопросы, которые мне лично не дают покоя...

... *День добрый, командир. Я тоже хотел бы обсудить с вами кое-что. К сожалению последние события как-то выбили всех нас из привычной колеи. Вы в лазарете были, я вылетал на помощь...*, сказал Ландау проходя в кабинет.

- Вот о вашем вылете на помощь я и хотел бы поговорить... Всякое бывает. Многое случается. И, наверное, на самом деле бывает так, что техника подводит, радары отказывают... Я, собственно, о погибших гражданских...
Грэй вздохнул. Мерзкий разговор, но необходимый.
- На самом ли деле радар вышел из строя, капитан? Боюсь, что в данном вопросе я не могу быть чересчур доверчивым...

... Ландау на пару секудн захлестнула ярость. *Знаете ли вы, каково бывает после таких ситуаций. Когда вроде уничтожил пирата, а потом оказывается что ты убил ещё трёх-четырёх гражданских, заложников которых тыне сёк, потому что какая-то скотина, ответственная за осмотр истребителей, обкурилась "дури" и наплевала на всё???*, голос Ландау, было сорвавшийся на крик немного утих...
*А я теперь знаю. Погано бывает. Я вон даже напился до отключки у себя в каюте...*... голос Ландау перешёл на шёпот...

Он ещё и напился... Хорошо... И отчего-то считает, что это его извиняет... А что за дурь?
- Так... А что за ... дурь вы упомянули? На моём корабле наркоманы?... - шкипер сузил глаза и стал похож на хищника. - Насколько давно вы это узнали, и отчего не доложили об этом офицеру безопасности?

- Дежурный?... - офицер по ту сторону провода даже шарахнулся. - Будьте так добры, коммандера фон Бергенхольма ко мне... Немедленно!

Кажется, она опять хватила лишнего... Как это?.. перегнула что через что? Мурса забыла.
Распластываться пузом по палубе уже поздно, тем более что там как раз разлита бескрайняя лужа синей краски, а у килратхи возникло смутное подозрение, что новую расцветку меха свести будет ой как трудно.
Развеселившиеся механики снабдили килратхи ценными сведениями и ацетоном. За первое Мурса поблагодарила - вежливо, хотя и сдержанно (дед всегда говорил, что даже с килрах'хра нужно обращаться почти как с равными, но не давать им особой воли, чтобы помнили место; к терран'хра, наверное, это тоже относится). От второго, как и от растворителя отказалась наотрез, заподозрив, что от этой химической гадости краска сойдет вместе со шкурой.
Ценные сведения гласили, что нужно залезть под горячую воду, поэтому килратхи отправилась в спортзал, где по ее мнению душ должен был быть.

Фон Бергенхольм не заставил себя долго ждать - явился через пару минут после вызова. Очевидно ошивался где-то неподалеку.

- Вызывали, капитан? - поинтересовался он, встав подальше от двери и изучая обстановку кабинета.

По наличию в кабинете Ландау, он догадался о чем пойдет речь, но решил из вежливости выслушать как это преподнесет руководство.

От размышлений Джессика очнулась на летной палубе. Как она туда забрела, бог весть. Перед глазами находилась картина, достойная если не кисти художника, то уж снимка фоторепортера точно: лужа синей краски на полу, перемазанная вероятно той же краской Эшли Грюнер, индейская раскраска Мурсы, из все той же краски. Где-то на заднем плане кто-то бурно возмущался.
Кошке весело вручали пузырек с ацетоном в сопровождении советов. От ацетона кошка отказалась – а зря. Мурса отправилась, вероятно, в душ.
Джессика подскочила к толпе, буквально выхватила пузырек.
- Спасибо, это не помешает.
Интересно, как Мурса собирается самостоятельно оттирать краску? Она же только больше перемажется. А пока доберется до душа, краска еще и присохнет.
- Эй, Мурса! Подожди минутку!

- Коммандер, проходите, присаживайтесь... Мы с капитаном Ландау обсуждаем интереснейший момент... О том, что у нас на борту имеются наркоманы, и о том, что это повлекло за собой гибель гражданских лиц вследствие неисправности радара на истребителе...

... *пару дней назад, во второй половине, я шёл по коридору из столовой к ангарам. И увидел одного старших техников, который что-то рылся в одном из коробов питания. Заглянув через плечо техника, я увидел как тот из мешка, стоявшего там в углу, отсыпает в коробочку... травку... сами понимаете, я не мог это так оставить. Я наверно часов пять мозги ему компостировал. В итоге конфисковал травку, которая сейчас пока что как вещь-док, опечатанная лежит в малом сейфе у меня в каюте, и лишил технаря премиальных за этот месяц. Всё хотел вам сообщить, да никак не получалось... *, высказавшись, Ландау глубоко вздохнул...

- Ну, коммандер, что скажете? Кого стоило бы отдать под трибунал? Техника? Капитана Ландау? Вас - за халатность? Меня - за неумение следить за этим дурдомом?
Кулак капитана с грохотом ударил по столу, чудом не попав по монитору связи.

- Как по мне, так всех вышеперечисленных. Начнем по порядку. Я прибыл на борт, как вы помните, позавчера, в районе полудня. Никаких данных о наркоманах на борту не получил. Через нескольких часов я покинул "Варяг" и вернулся лишь вчера. Вчера же вечером, в ходе проверки обнаружил три тайника с наркотиками, допросил техников, которых вычислить было не сложно - потому что они отвечали за распределительные щитки. Тоесть у них был выбор - признаться в том что халатно относились к своим обязанностям и не исследовали щитки в которых хранился наркотик, хотя по журналу щитки были осмотрены, или же признаться в наркомании. Они предпочли второе. Все причастные получили дисциплинарные взыскания, однако поскольку фатальных последствий я не обнаружил, то решил до трибунала не доводить.
Соответственно я действительно виноват что не проверил чем они занимались до того как я их поймал. Если подтвердится что истребитель Ландау неверно функционировал из за халатности одного из наркоманов, то его следует немедленно отдать под трибунал, а заодно и меня, за то что я не сделал этого вовремя. Однако, смею напомнить также, что проверка была инициирована уже во время боя, так что предотвратить гибель гражанских все равно бы не получилось.

Ландау также следует отдать под трибунал. Я не хотел при вас говорить об этом, надеялся на его совесть, он мог бы вернуть незаконно отобранные денежные средства, но раз уж он сам признает что "лишил технаря премиальных" - то придется. Какое он вообще имеет право, не являясь офицером флота, предпринимать какие-либо шаги по наказанию техника. Тем более лишать его денег, каких-то мифических премиальных. На мой взгляд это поступок не совместимый со званием офицера Космических Сил конфедерации.

Ну а вас следует отдать под трибунал, потому что вы руководите этим дурдомом и несете личную ответственность. Хотя это я разумеется перегнул палку.

Краска стремительно подсыхала, поэтому Мурса ломанула по палубе охотничьим галопом. И видимо поэтому нервная самочка с рыжим мехом на голове догнала килратхи, когда та уже сидела с недовольным видом под горячей водой. Из душевой возмущенно вопя повалили отмывающиеся после тренировки десантники, прикрывая часть обнаженного тела полотенцами, мыльницами и форменками. Спектр высказываний разнился от "ну, ё..." до "ну, варежка, где тебя так и туда еще раз так".
Самочка вооружилась полотенцем и взялась за головомойку.
Мурса стоически переносила процедуру с видом мученика, обреченного на леркратх. По крайней мере, воняло от полотенца, которым драили ей морду, примерно так же. Наверное.

- Значит так... - премиальные - вернуть! Расследование начать немедленно! Провести строжайшую проверку всего экипажа! При обнаружении всяких наркоманов - немедленно докладывать мне! Виновного в гибели гражданских, кто бы он ни был - выслать с корабля! Все свободны!

События неслись неуправляемым галопом, словно разнузданные кони. Тревога, вылет, возвращение, стрельба на корабле, похороны... Все это напоминало кошмар, вызванный воспаленный болезнью сознанием. Эмоции сменяли одна другую: хладнокровная решимость и почти неуправляемая ярость, боевой задор и тупая давящая усталость... Дмитрий более или менее пришел в себя только в своей каюте.
Желания уснуть уже не было, хотя в голове стоял сплошной туман а глаза болели так, словно в них насыпали мелкого сухого песка. Ульянов открыл тумбочку, нашарил упаковку стимуляторов и отправил в рот сразу несколько штук. С трудом проглотив твердые капсулы, полковник задумчиво посмотрел на монитор, на котором все еще светились наброски к совместной тренировке. Которую все же следовало провести. Нельзя расслабляться, нельзя позволить собственной слабости и внешним обстоятельствам взять верх... Ведь почти две трети пилотов - юнцы, которые ни малейшего представления не имеют о настоящих боях...
Кое-как набрав непослушной рукой необходимую комбинацию, Ворон дождался ответа от дежурного оператора ОСО.
- Через три часа... Общий сбор пилотов в брифинг-зале, - хриплым голосом проговорил или, скорее, прокаркал он.
Дождавшись подтверждения, Ульянов отключил связь. Пару минут он сидел, уставившись в одну точку, а затем все же достал из ящика стола казенный бланк с эмблемой флота Конфедерации. Звук, с которым колпачок соскочил с "паркера" в тишине каюты показался Дмитрию выстрелом.
"Дорогие мистер и миссис Крайчик! С прискорбием должен сообщить, что Ваш сын, лейтенант Флота Конфедерации..."
...Пальцы, держащие старомодную перьевую ручку, неожиданно задрожали, и Дмитрий автоматически отдернул руку, чтобы не посадить кляксы. Казенная бумага, казенные слова... Сухие, мертвые, затасканные за все то время, когда командирам приходилась писать такие письма. Что дальше? Написать, что он геройски погиб в бою с врагом? Но ведь это же ложь! Бес погиб в тыловой системе. Погиб в бою с представителем своей же расы. Погиб по собственной же глупости. ...Но нельзя писать ТАКОЕ его родителям...
"...исполняя свой Долг. Его боевые товарищи по праву гордятся им и скорбят вместе с Вами".
Дмитрий вложил лист в почтовый конверт, запечатал, сделал необходимые пометки и отложил в сторону. Хотелось напиться. Но этого нельзя было делать. Хотелось запрыгнуть в кабину, включить двигатели и...
- Полковник! - Ворон сам не заметил, как его рука машинально нажала кнопку приема на ожившем интеркоме. - Прибыл транспорт с "Сэйбрами".
- Вас понял, уже иду...

В конце концов Мурса все-таки взбунтовалась. Сколько можно ее тереть вонючей гадостью? А сверху - еще и едким мылом, которое лезло в глаза? А сверху - еще и другой вонючей и пенящейся жидкостью, которая тоже лезла в глаза?
Килратхи прижимала уши к голове и шипела, но рыжая самочка взялась за дело всерьез. На нее даже рычание не подействовало. В итоге закутанная по самые усы в несколько жестких казенных полотенец Мурса была усажена на скамейку и, несмотря на порывы вернуть себе утраченную свободу, вычесана гребнем. Время от времени в полуоткрытую дверь просовывалась чья-нибудь голова и раздавалось жалобное нытье: "Девочки, ну совесть поимейте, ну хоть штаны отдайте, что ли..."
Но вот - конец страданиям! Посчитав себя достаточно чистой, Мурса сбежала.
Так она и явилась к кал шинтару - шерсть во все стороны, черные глаза опасно горят, усы встопорщены, хвост безостановочно хлещет килратхи по бокам, словно Мурса вступила в ряды аскетов и стоиков.