Драконьи горы, жилище даори
- В некоторых местах в реальность прорываются картины прошлого... этот феномен еще слабо изучен...
Взгляд Аритая был абсолютно непроницаемым – как, впрочем, и всегда.
«Надо будет побеседовать с Верцаном – он обещал, что блок продержится дольше, – отметил даори. – Хотя… это тоже может быть полезно…»
Золотой дракон чуть подался вперед, склонил голову набок, разглядывая ученика.
– Восемнадцать часов занятий с мечом, – наконец нарушил молчание Аритай. – Без перерыва. Это за нарушение приказа. После этого свяжешься со мной и получишь задание.

Запах готовящейся еды становился все более соблазнительным, и все обитатели лагеря кроме двух пленников подтянулись к костру, ожидая начала трапезы.
И вот настал момент, которого все ждали - раздача порций. Принцессе, как единственной даме, да и особе высших кровей, достался самый лучший кусок. Далее шел принц, Лукрос и Вьенор, а потом рейнджеры. Оставшееся мясо разделили на две порции и отнесли пленникам.
Ужин прошел спокойно. Лес жил своей жизнью и ничем не мешал странникам.
Трапеза закончилась, рейнджеры встали на свои посты, а остальные занялись либо своими делами, либо отправились спать.

"Да, даори. Будет исполнено." - Энсан поклонился в пояс и вышел спиной вперед из покоев Аритая.
Он не знал почему Даори назначил ему это наказание, ведь занятия с мечом были одним из любимейших занятий Энсана. По пути в тренировочную комнату он встретил Годрика.
"Приветствую старший брат!" - произнес Годрик.
"Привет, брат, привет."
"Что-то не так?" - спросил Годрик идя рядом с Энсаном.
"Да нет, просто так стыдно за свой прокол, я же дракон, но с полетами у меня не клеится."
"За то в бою на мечах у тебя нет равных брат!"
"Возможно ты прав... порой мне кажется." - Энсан остановился и глубоко вздохнул - "Мне кажется что я не рожден чтобы летать, мне гораздо спокойнее когда ноги стоят на твердой земле."
"Это нормально, брат!" - похлопал его по плечу Годрик.
"Для всех вас да, но к сожалению между нами есть разница. Хотя мне жутко хотелось бы чтобы этой разницы не было вовсе."
Наконец они дошли до зала. Тренировочный зал был обставлен в восточном стиле, около стен стояли стеллажи с оружием и манекены с доспехами.
Энсан нацепил свой доспех и взял в руку меч. Годрик тоже взял меч и щит. Прислужник-колдун кивнул головой и произнес что испытание вскоре начнется.
Годрик и Энсан встали спиной к спине. Колдун сделал жест рукой и вызвал пятерых духов воздуха. Буйные духи вселились в доспехи стоящие на манекенах чтобы защитить свои хрупкие астральные тела. Один из духов угрожающе взревел и взлетел вверх размахивая булавой. Бой начался...
Энсан и Годрик наносили удары быстро и одновременно иногда резко меняясь местами. Духи воздуха отправлялись обратно в Астрал с огромной скоростью. Следом колдун вызвал Ледяных Воинов. Эти устрашающие твари были похожи на огромных прямоходящих ящериц, их головы венчал хохолок напоминающий корону. Лядяные дрались с яростью, и их астральные тела скрывали плотные слои ледяной брони. После этого боя Годрик попросил передохнуть и Энсан остался один. Колдун выставил против него Железного Голема созданного из кучи доспехов. У Голема было четыре руки и в кждой он держал острую как бритва саблю. Энсан взмахнул мечом и перехватив его одной рукой поманил голема к себе другой рукой...

Марлион
Нилус

Эльф с безразличным видом наблюдал, как торговцы препираются со стражами порядка, столь ревностно исполняющих свои прямые обязанности и проявляя при этом завидное чувство ответственности и долга. И сейчас Нилусу, размышляющему о судьбе королевств, все эти придирки скучающих часовых казались такими мелкими, такими незначительными и несущественными, что он даже усмехнулся, глядя, как солдат заглядывает под повозку в поисках контрабанды или иной противозаконной утвари.
Наконец, все формальные и утомительные процедуры были завершены, и караван пустили в город.
Ещё едва завидя городские стены, Нилус убедился, что Марлион уже не тот, что был семнадцать лет назад, когда здесь жили эльфы. И когда он оказался по другую сторону ворот, уверился в этом окончательно.
С одной стороны можно было сказать, что город сохранил многие свои прежние черты, но в то же время всё здесь теперь было по-другому. И эти изменения нельзя было уловить сразу, с первого взгляда, ибо они проявлялись не как единое целое, а по частям, в мелочах. Шпиль восточной башни стал менее острым, а вместо огромного изумрудно-зелёного флага теперь развевалось синее полотно. Архитектурный стиль собора стал более резким, массивным, грубовато-величественным, в то время как во времена эльфов это было настолько изящное сооружение, что создавалось впечатление, что это увеличенная миниатюрная модель какого-нибудь ювелира. И это лишь несколько примеров. Ничего не изменилось, но изменилось всё: цвета, преобладающие в городе, строения, направление улиц, таверные и магазинные вывески, фонтаны, парки и, конечно же, жители Марлиона. Именно они - люди - являлись первопричиной всех этих изменений. Бывшая эльфийская столица отныне была человеческим городом со своей культурой, традициями и стилем жизни. И лишь некоторые, сохранившиеся после войны части Марлиона немного отличались от остальных, напоминая о тех, кто жил здесь многие сотни лет... Об эльфах.
- Ну вот и столица, - торговец появился рядом с Нилусом. - Доставили в лучшем виде.
Эльф, поглощённый изучением черт нового Марлиона, не сразу расслышал слова караванщика. Он испытывал щемящее чувство тоски от того, что это место когда-то было ему домом, а теперь являлось лишь чужим поселением совершенно чужих людей, и ему было больно, что почти не осталось в Марлионе ничего родного, близкого...
- Благодарю вас, - улыбнулся Нилус, отвлекаясь наконец от своих грустных мыслей. - Вот вторая часть оплаты, как и договаривались, - эльф протянул торговцу ещё один мешочек с оговорённой суммой. - Приятно было иметь с вами дело. А теперь прощайте! Удачной вам торговли!
Последние слова Нилус бросил уже через плечо, отходя от каравана, и больше не оглядывался на недавних попутчиков.
Эльф хотел воочию увидеть все те изменения, которые произошли в городе, и желание это было так сильно, что даже предполагаемая встреча с драконьим послом временно отошла для него на второй план.
Нилус направлялся в сердце Марлиона. Навстречу своему прошлому.

Цитадель гномов
Элессар

"Безмозглая мелюзга! - мысленно произнёс Чёрный Лис очередное ругательство в адрес бестолковых, суетливых гномов. - Даже гостей встретить нормально не могут!"
Когда Элессар услышал, что их с Кравэром наконец доведут до тронного зала для аудиенции у короля, то не стал сдерживать вздох облегчения. Всё равно эти тупицы ничего не поймут.
Он шёл по горному королевству, мимоходом оглядывая местные достопримечательности. Да, в какой-то мере здесь было даже красиво - гномы любили всяческие драгоценные камни и редкие дорогие металлы и очень часто использовали их в своей архитектуре и скульптуре. Но всё же Элессару здесь не нравилось. Он считал, что искусство гномов обращения с камнем слишком грубое и что они не имеют никакого понятия о стиле и изяществе. Глядя на вычурные приземистые строения Карад-Мондре, у Чёрного Лиса создавалось впечатление, что бездарные творцы получили в своё распоряжение очень много красивого и дорогого материала, но не сумели создать из него нечто достойное. И хотя в прочности гномских строений Элессар не сомневался, он считал стиль карликов уж слишком практичным, иногда даже доходящим до уродства.
Наконец, их ввели в тронный зал. Беглый взгляд по грубо выделанным стенам комнаты ещё раз убедил Элессара в том, что у гномов весьма специфическое понятие о красоте.
- Ну как тебе? - обернулся Чёрный Лис к Кравэру и ободряюще улыбнулся, пока эскорт подводил их трону короля. Однако, заметив, каким тяжёлым взглядом изучает его Искусник, в миг посерьёзнел.
- Что случилось, приятель?
"Опять ему что-то не так", - подумал маг в этот момент.
Однако ответить Кравэр не успел - они с Элессаром уже стояли перед троном, и Чёрному Лису надо было произносить вступительную речь.
На этот раз он решил обойтись без излишнего красноречия. Он понял, что гномы со своим тугоумием не способны усваивать такие длинные обороты речи и вряд ли оценят это. Поэтому он решил говорить лаконично.
- Приветствую тебя, Горный Король! - последовал церемонный поклон. - Вероятно, тебя уже известили о цели нашего прибытия в Карад-Мондре. Увы, наш визит - не просто дань дружбы между нашими народами. С юга приходят тревожные вести. Ты что-нибудь слышал об этом?

Лагуз, Марлион.

После того, как вместе с посланием от Властительницы Лагуз узнал о существовании драконов, он исчез в столице словно упавший в омут камень. Резко уменьшив ментальную сеть для поиска эльфов, телепат раскинул вторую – перенастроив на драконов, - и всерьез озадачился собственной маскировкой. Менталисты-драконы уже показали свой уровень, и Лагуз совершенно не желал провалить задание лишь из истинно фаэрской склонности к эстетике. Другие назвали бы эту черту позерством и вычурностью, однако дитя своей культуры, воин, лорд, эстет и, одним словом, фаэр, считал совсем по-другому.
Что, впрочем, не помешало ему сразу по обнаружении облавы скрыться в трущобах Марлиона, менее всего отвечавшим вкусам лорда. Проделав этот весьма удручающий для стражников и драконов финт с известной элегантностью – отточенное искусство проецирующего телепата скрыло чужака в ментальных слоях, а ловкости обученного разведчика с лихвой хватило, чтобы убедить трущобных вожаков в неприкосновенном статусе незваного гостя. Очередной бродяга, искатель удачи с мечом достаточного размера, чтобы при нужде прихватить удачу силой. Скрытный, злой и опасный – идеальное описание большинства трущобных обитателей. Фиолетовые глаза лорда терялись среди разномастного окружения, а вот плащ...
Об удобной вещи Лагуз сильно пожалел, но чтобы "влиться в коллектив" не стал скаредничать.
В разуме фаэра скапливались и в назначенные сроки отправлялись к Райле массивы информации – драконы, способности, сила, дипломатия, два облика, цвета, иерархия... С помощью меча установив свой статус в трущобах, Лагуз почти целыми днями валялся на пыльном чердаке, и сканировал город.
В день, когда Нилус прибыл в столицу, фаэр едва не подскочил, услышав "звон" эльфийской сети. Не обратив внимания на расползшуюся по вискам боль – расстояние от его чердака до городских ворот было очень чувствительным – телепат проверил и перепроверил собственные чувства, но полностью удостоверился. Что в людскую столицу прибыл светлый эльф (подтвердив, кстати, некоторый личный интерес Лагуза – когда разведчик узнал о разделении врагов на светлых и темных, он долго веселился, да так до конца и не поверил).
Когда же лорд открыл глаза, поднимаясь со ставшего привычным ложа, в нелюдских очах горела такая нечеловеческая радость. "Старый добрый враг" – так умели радоваться только фаэры.


Перт, леса Миаллана.

Другой разведчик Кайнора проводил отпущенное время намного менее приятно. О том, чтобы просто лечь и без многочисленных опасений отдохнуть, даже речи не шло, не то что валяться целыми днями. Каждый отдых был для Перта маленькой локальной войной, с захватом, далее зачисткой, и наконец удержанием (от превосходящих сил врага) территории. Все способности нюхача оказывались бессильны перед банальным и очень неприятным фактом, что в эльфийских лесах было множество голодной живности. Мелкой и крупной. Хищной, паразитирующей, вонючей и просто многочисленной. В число первых входили все от гиен до крыс включительно, а категорию последних пополняли все те же гиены, все те же крысы, и еще масса разновидностей муравьев.
Через неделю в дебрях джунглей Перт серьезно задумался, что если в этой глуши есть эльфы, то когда он их найдет, то сначала напросится в гости для отдыха, а потом убьет – за вредность, что в таких безобразных лесах никто иной, кроме злостных эльфов поселиться не мог.
...Благо еще, терзавшая разведчика аллергия прошла и способности как нюхача восстановились – почему он, собственно, и был уверен в наличии эльфов. Пересекая даже старые тропы, тренированный рейнджер был уверен, что когда-то здесь прошли именно... те, кого он искал. Однако путь Перта лежал мимо всех тайных тропинок и более открытых дорог. Обнаружив врага и начав собирать сведения о нем, фаэр вовсе не собирался взаимно представляться. И потому упорно держался в глуши, не зная, что в своих странствиях от деревушки до деревушки, постепенно приближается к побережью.
Хотя свою задачу разведчика все равно выполнял. Пусть и безбожно ругаясь о том, что нюхач и джунги – вещи плохосовместимые и вообще для такого намного больше подошли бы орки, а еще лучше "коллега"-Лагуз. От телепата местная мерзкая живность бы просто разбежалась, в то время как он, Перт, вынужден, и вообще, и...


Орк, леса Миаллана.

За вечер личный слуга Райлы успел хорошо отдохнуть, даже слегка вздремнув, поужинать на халяву, – а иначе как халявой, по мнению орка, это было трудно назвать, - и узнать немало интересного. Идеальный воин, живой клинок своей властительницы, Орк был напрочь лишен сентиментальностей и морали, и потому в подслушивании, обмане и остальных мелочах жизни не видел ничего странного. Если, конечно, все эти мелочи были направлены на служение госпоже. Изображая глухонемого (точнее, непонимающего эльфийский язык) и прикидываясь спящим, Орк не заморачивался глупостями вроде укоров совести, а просто слушал. При этом отсутствие уже упомянутой совести не помешало ему оценить, сколь сильны эльфийские рейнджеры, и даже проникнутся некоторой воинской солидарностью. Мысленно пообещав себе, что при других обстоятельствах отнесется к эльфам в соответствии со своим коротким, но безупречно соблюдаемым кодексом.
Исключая, естественно, всех магов. Чародеи кодексом Орка не учитывались и вообще считались иной кастой – вне любых категорий.
Однако маги делились на своих и чужих (для удобства и простоты деления это вместо Орка делала нанесенная Райлой руна), и если к "своим" разведчик по умолчанию относился как к господам, чужие разделялись еще на множество ветвей и подпунктов. Не так давно бывшая в сознании слуги Властительница заверила, что все присутствующие здесь – из серии "не по зубам", почему Орк без малейших проявлений агрессии и попыток освободиться занимался изучением. И сейчас как раз озадаченно размышлял, каких еще цветов бывают дра-ко-ны, если увиденный им Вьенор ро’Эрреве эн’Сарио (как тот представился другому заключенному) черный. Орк вообще не знал, какое значение имеет цвет драконьей чешуи и интересовался этим просто из любопытства, благо при всем воспитании – дрессировке, если точнее – был не чужд нормальным эмоциям.

Прошло восемнадцать часов бесконечной бойни, но дракон в обличие эльфа не чувствовал усталости, он рубил и кромсал крутясь вокруг своей оси, наносил удары ногами и локтями. И все противники были сражены, кто бы перед ним не встал, сотни нежити, или причудливые восточные духи с кинжалами в десятках рук. Когда последний дух был повержен колдун подошел к Энсану.
"Господин, вы достигли высочайшего мастерства в бою с мечом, мне больше нечего поставить против вас, вы победили всех."
Энсан перекрутил меч и произнес.
"Неужели никого больше не осталось?"
Колдун на секунду закрыл глаза, вздохнул, а потом отвечал:
"Есть ещё один, чудовищный противник, с которым очень трудно справиться, и я не смогу удерживать его и наложить каменную кожу."
"Все равно." - ответил Энсан - "Я должен уничтожить всех."
Стыд и обида за падение, пылала в Энсане и он хотел доказать что хоть в бою-то он лучший.
"Хорошо, тогда это будет бой до смерти. Я вас предупреждал, господин дракон!"
"Не волнуйся, кто это существо?"
"Это, воин расы Суккубов, демон из параллельной реальности."
"Суккуб? Это тот кто принимает облик самой желанной женщины? Мне будет легко с ним справиться!" - сказал Энсан.
"Как пожелаете господин Дракон!"
Колдун подошел и начал чертить на полу символ для вызова. Шестиконечная звезда вскоре была изображена.
Колдун зажег какие-то благовония и начал нараспев произносить заклинания. Вскоре внутри шестиконечной звезды появился столб дыма, в дыму обозначились два желтых глаза и уставились на Энсана. Энсан ухмыльнулся, ожидая увидить недоумение, но под глазами тутже появилась демоническая ухмылка. Колдун не двигался, пока он ещё мог отослать демона обратно в другой мир, но Энсан отрицательно покачал головой. Дым рассеялся и из него вышла прекрасная эльфийка в золотом платье.
"Дорогой..." - ангельским голосом прошептала она подходя все ближе. Энсан замер боясь пошевелиться. Это она, эльфийка из его снов. Она подходила все ближе и ближе, он чувствовал приятный аромат цветов исходивший от нее, чувствовал ее дыхание. Меч опустилсяв руках дракона. Эльфийка подошла к нему и смотрела в глаза. В последнюю секунду Энсан очнулся и оттолкнул ее. Суккуб вернул себе первоначальный облик. Страшнаое демоническое существо с огромными когтями. Демонесса замахала ими стараясь перерубить Энсана. Дракон извернулся и рубанул ей по ногам. Суккуб взвыла и повалилась на пол истекая кровью, черная кровь разъедала даже камни на полу. Энсан подошел ближе и рубанул по шее чудовища. Рогатая голова подскакивая по полу покатилась прочь. Энсан опустил меч.
"Очень неплохо господин дракон!" - произнес колдун апплодируя, вы задали жару этой твари, но не так быстро как хотелось бы.
"Противник уничтожен, значит задача выполнена, так?" - гневно сказал Энсан.
"Да, господин, именно так." - кивнул колдун.
Энсан кивнув и не сказав не слова пошел переодеваться. Он пытался найти разгадку, кто эта таинственная эльфийка, и почему Суккуб принял именно ее облик? Энсан пошел докладывать даори. Когда он вошел в покои Аритая, он доложил о том что он закончил тренировку и победил всех существ которые были в арсенале у колдуна, но он умолчал о превращении суккуба.

Странник принял пищу из рук одного из реинжеров и уже начал свою скромную трапезу. Он любил свежеприготовленное мясо, но не когда сидит в клетке. Сейчас даже кусок в горло не лез. ОН пару раз надкусил мясо, но оно ему сейчас казалось не то чтобы не вкусным, что конечно было не правдой, скорее наоборот, еда была великолепной, но сейчас оно казалось ему просто противным - клетка портила весь аппетит. Он поставил тарелку с едой рядом с собой и начал буквально сверлить ее взглядом, если можно так выразиться - тупо уставился на нее. Но через пару минут рядом с клеткой приземлился черный как сама ночь ворон и смотрел то на еду, то на Охотника. Эльф холодно посмотрел на птицу и протянул ей небольшой кусочек мяса, но птица испугалась и отлетела на пару метров от решетки. Тогда Кейриган положил пищу рядом с клеткой и отодвинулся ближе к середине своей магической темницы. Ворон подошел к еде, одним глазом постоянно наблюдая за эльфом, и принялся клевать щедро предоставленое мясо. Эльф слегка улыбнулся, ведь пока его никто не видел, он мог спокойно показывать свои чувства, хотя и старался избежать этого. Он снова оторвал один кусок и протянул птице. Ворон уже поняв, что опасности нет, спокойно подошел к решетке и принял мясо прямо из рук Странника, но тут же отошел немного назад, выжидающе посмотрев на эльфа. За следующим протянутым куском, птица спокойно вошла в клетку и села на руку темного. Потом ворон перебрался на плечо Странника. Эльф пристально посмотрел на птицу, которая уже съела весь его ужин, так благородно предоставленый теми, кто смог поймать обессилевшего и уставшего темного эльфа, причем используя для этого магию и еще толпу реинжеров. Он посмотрел на пустую тарелку а потом тихо прознес, обращаясь к ворону:
- Друг мой, ты помог мне управиться с ужином, моей благодарности нет предела, - он даже усмехнулся сам над собой, потому что разговаривать с созданиями, которые не были созданы для него Тьмой, было давольно странно.
В ответ птица лишь каркнула и перелетела на землю, устроившись рядом с эльфом.
- Да, ты прав, надо немного поспать, чтобы восстановить силы, завтра мне предстоит дальний путь, но надеюсь теперь уже вне этой клетки, иначе я не знаю, что сделаю с этими эльфами. Как они не могут понять, что для воина клетка хуже смерти.
Странник поудобнее улегся на земле и накрылся плащом, но несмотря на то, что он спал, все же его чуства по прежнему юыли напряжены, словно предстояла битва. Каждый лишний шорох мог заставить его проснуться.

Тронный зал Подгорной Цитадели

Князь хмуро осмотрел гостей, не спеша отвечать на речь эльфа. Кто он? Маг? Видимо, да. Эльфы никогда не умели нормально держать оружие в руках... Магия, в ней - их сила. Клинок же - это по части гномов, так считал лидер Карр-Зогга, государства подземного народа... По этому, быть может, нерушимый союз двух народов и дополнял друг друга в войнах на протяжении многих лет. Но сейчас настали иные времена...
- Молвишь, известили меня о целях вашего визита, послы? Ошибаетесь, эльфы. Меня известили лишь о вашем прибытии, никак не о его целях. Молвишь, с юга дурные вести грядут, спрашиваешь, что я об этом знаю. Так вот же, слухай меня, эльф. Я не посылаю свой народ разнюхивать все сплетни и слухи с Поверхности, у меня нет поганых шпионов. Разведчики же... Мир сейчас, эльф. Здесь у нас - мир. Их работа не нужна князю, а если уж понадобится - не волнуйся, узнаем всё вперёд вас. Сейчас же мне ничего неизвестно, что творится на юге Поверхности и я этому рад. Поверь, мой опыт жизни более твоего и знаю я, что близорукость зачастую полезнее дальнозоркости вашей, эльфийской. У нас здесь мир и я не позволю его рушить. Этот мир мы строили многие лета, мы за него сражались в двух войнах, эльф! И говоришь ты сейчас о дурных вестях? Подойди поближе да растолкуй повнятнее. А вы, - князь окинул взором конвой посольский, охрану и Хэрлога. - Слушайте и будьте свидетелями речи иноземной.
Хэрлог нахмурился. Речь князя производила впечетление, но не нравился ему приезд этих господ... Почему-то не нравился.

Драконьи горы, жилище даори
– Очень хорошо, – довольно произнес Аритай. – О-очень хорошо… Наш вызыватель славится своим искусством… ручаюсь, он даже тебя смог удивить.
Золотые глаза смотрели внимательно и немного иронично. Даори ясно видел, что ученик недоговаривает… но не стал выяснять у Энсана, что случилось.
Зачем? Можно ведь просто потянуться мыслью – и войти в контакт с колдуном. И узнать детали тренировки.
«Значит, все-таки вновь принцесса… Да. У прошлого цепкие когти».
– Прежде чем дать тебе задание, – Аритай поднялся, скользнул в сторону открытого в небо выхода, – я хочу кое-что показать тебе. Следуй за мной, ученик.
Спустя секунду исполинский золотой дракон взмыл в небо.

Марлион
– Куда он мог подеваться? – сердито вопросил Раннал.
– Если б я знал, – развел руками Саймаль. – Он весьма талантливо скрывается от ментального поиска… я и не думал, что такое реально. Впрочем… будь здесь еще кто-то из Меллаш – мы бы его нашли.
– И долго он будет скрываться?
– Пока не выполнит свою задачу… или пока не набредет на один из маркеров.
Раннал кивнул; несколько часов назад Фенлар с Саймалем прошлись по всему городу и в наиболее посещаемых местах поставили своеобразные магические маркеры, отслеживавшие структуру, которую ранее уловил менталист.
Сейчас Саймаль скользил сознанием от одного маяка к другому, добавляя к их сканированию свою силу – и тем самым расширяя область видения.
– Хорошо, – заключил Раннал. – Я пока все же пройдусь по городу.
Кел’Роаш спустился на первый этаж и покинул дом. Он собирался прогуляться по центральным улицам; сам еще не знал, что хочет найти… но был уверен, что это не станет бесполезным.

Близ Миаллана
Пленник-эльф заснул, и Вьенор теперь мог обратить внимание на второго.
– Вообще, интересный экземпляр, – негромко заметил дракон вслух, дожевав жареное мясо. – Действительно…
Перейдя на Второе Зрение, Вьенор внимательно вгляделся в орка. При помощи такого наблюдения можно было узнать немало…
Собственно, попутно эн’Сарио размышлял о том, что при помощи его товарищей вполне реально допросить орка. Убить, вызвать душу и допросить – потому что некроманту уровня Серрека дух солгать не может.
Впрочем, Вьенор пока решил не озвучивать это предложение – не знал, как к нему отнесется Мелетун.

Гномьи подземелья
Камаррен ро’Тиал эр’Кэрме, серебряный Целитель, посол драконов в горах гномов, просто не мог оставаться в стороне. Правда, о прибытии эльфийского посольства он узнал далеко не сразу – лишь когда поинтересовался у одного из стражей, что происходит.
А узнав – немедленно направился в главный зал.
Целителя, как уже говорилось, в горах уважали. И его обязанности просто требовали присутствия при таком мероприятии… так что пропустили.
Впрочем, обращать на себя внимание Камаррен не стал. Просто прислонился к стене, слушая беседу послов с князем.

"Как прикажете, даори." - Энсан начал превращение, ему не хотелось лететь, но это приказ мастера. Вскоре драконий облик полностью вернулся к Энсану, а от личины эльфа не осталось и следа. Энсан расправил крылья и сосредоточился, он знал как летать, но к сожалению он понимал что у него это получается не настолько рефлекторно как у других драконов, не смотря на тренировки. Энсан взмахнул крыльями и оттолкнулся четырьмя лапами от пола. Через долю секунды он уже был в воздухе и последовал за Аритаем. Порой ему было приятно взмыть в воздух и насладиться покоем и одиночиством, но в большинстве случаев небо нагоняло на него страх. Энсан летел ловя попутные потоки ветра и даже сделал кувырок, однако после этого долго восстанавливал равновесие.
"Куда мы направляемся, даори?" - спросил Энсан у Аритая.

Лагерь постепенно затихал, а Мелетун ждала... Ждала полнейшей тишины и луны, что должна была зайти. А еще она ждала появления Лукроса. У себя в палатке.
Сын давно уже спал. Рейнджеры стояли на своих постах и им не было никакого дела до того, что там затевали их командующие.
Воздух вокруг принцессы неярко светился золотом. А в воздухе летал запах лилий. Глаза словно два изумруда сверкали в ночи.
Ее душа вновь жила. Светлая возродилась к жизни после пятнадцатилетней смерти. Те времена еще жили в ее душе, но рана практически затянулась, и ничего не могло остановить уже чувства, зарождающегося в душе магички.
Полог палатки приоткрылся...

Тронный зал Карад-Мондре
Элессар

Необычная манера разговора правителя гномов искренне позабавила Элессара - оригинальность он любил во всех её отношениях. И хотя интеллекта у короля горного народа, судя по всему, было едва ли больше, чем у его подданных, нечто похожее на разумность из его уст прозвучало, и Чёрный Лис, уже было смирившийся с мыслью, что все кругом в этой каменной тюрьме не отличаются ни умом, ни сообразительностью, невольно почувствовал к правителю Карад-Мондре уважение. По крайней мере, он сразу дал понять, что интересы его народа для него - превыше всего, и просто так на поводу у каких-то там эльфов король гномов идти не собирается.
"Что ж, так даже интереснее", - с наслаждением подумал Элессар, почувствовав, как в нём разгорается азарт. Дипломатия для Чёрного Лиса была чем-то вроде спорта - игры, в которой он очень любил одолевать своих оппонентов в поединке и побеждать. И, как правило, он побеждал. А потому ему хотелось "играть" в дипломатию всё больше и больше, совершенствуя свои навыки и ставя перед собой всё более сложные задачи, получая при этом сильнейшее удовольствие, когда очередная цель оказывается достигнутой...
- Я понимаю твоё недоверие, Горный Король, - постепенно входя в образ, совершенно серьёзно молвил Элессар, делая шаг вперёд. - Понимаю также, что народ гномов многое пережил в войне против Силуса и предшествующих ему тиранов и деспотов. И эльфы бесконечно благодарны вам за помощь и поддержку в трудную минуту. Да, тогда весь мир был погружён в пучину войны, и народы, заселявшие его, заслужили хотя бы несколько лет мирного затишья. Но судьба оказалась жестокой и не дала нам достаточно времени для того, чтобы хотя бы попытаться забыть все ужасы войны... Передышка закончилась, не успев и начаться, Горный Король, и грядёт эпоха новых кровопролитных битв и жестоких сражений.
Говоря всё это, Элессар на время забыл о Кравэре, об остальных гномах, забыл даже о том, как раздражает его этот тронный зал своей примитивной архитектурой, забыл о своём презрении к народу, с которым вёл сейчас переговоры... Сейчас для него имело значение только одно - убедить этого упрямого гнома в своей правоте. Убедить не потому, что восстановление дипломатических отношений с горным народом важно для эльфов Миаллана и не потому, что это было поручением Совета и даже не ради своего обещания, данного Лурилль... Элессару просто было нужно достигнуть цели. И всё. Исключителньо для себя. Все остальные причины второстепенны и малозначительны.
- Именно для этого мы и прибыли сюда, - проникновенным голосом продолжал Чёрный Лис, - чтобы предупредить вас. Наши союзники, драконы, сообщили, что народу эльфов угрожает некая сила, настолько могущественная, что даже наши прорицатели не смогли определить источник этой силы, равно как и причины, побудившие её к агрессии против эльфов Миаллана. Пока наши враги никак не проявили себя, но уже достоверно известно, что они действительно существуют. Более того, они уже рыскают в наших лесах, выискивая и таясь... Да, пока они скрываются, но что будет потом, когда они, собрав о нас все необходимые сведения и сконцентрировав свои силы, решат нанести нам визит?
Элессар немного помолчал, с несвойственным ему милосердием давая королю возможность усвоить сказанное. Чёрный Лис говорил настолько убедительно, что, казалось, даже сам безоговорочно верил в то, что рассказывал - даже в самую лживую и надуманную часть своего монолога.
- О природе этого загадочного врага пока мало что известно, - изображая задумчивость, продолжил Элессар. - Однако у нас достаточно сведений, чтобы утверждать, что они, во-первых, не из нашего мира, а во-вторых, крайне опасны. Каким же образом это касается гномов, спросишь ты? И я отвечу тебе, что если наши враги действительно настолько сильны, как утверждают драконы, то вряд ли они остановятся на том, что захватят Миаллан - наверняка польстятся и на Марлион, Хаарламарине, Карад-Мондре... - эльф выдержал многозначительную паузу. - Таким образом, народ эльфов считает, что сейчас самое время разрушить стену непонимания и восстановить дружеские, братские отношения, царившие некогда между нами - ибо только объединившись, мы сможем противостоять нашим общим врагам. Я, как представитель народа перворожденных, искренне надеюсь, что гномы не забудут того добра, что мы делали друг другу в прошлом и не бросят союзника в беде. Оправдаются ли мои надежды, Горный Король?
Последний вопрос Элессар произнёс возвышенным, торжественным тоном, словно говорил о чём-то священном, неприкасаемом и высокочтимом. Лицо выражало полнейшую серьёзность, и только в глазах его сверкали весёлые искорки смеха...

Марлион
Нилус

Всё это время Нилус ходил по улицам некогда родного города, не думая при этом о чём-то конкретном. Воспоминания его преимущественно носили лирический характер и были самыми разнообрзными, но в тоже время обрывочными, неполными, неясными. Мысли о родине причудливо переплетались с думами о прошлом, о погибшей семье, о Мелетун, об Адель, об Элессаре, о его собственной судьбе... А иногда к этой пёстрой панораме мыслей присоединялись какие-то неважные, малозначительные эпизоды жизни Нилуса, почему-то отпечатвашиеся в памяти или, наоборот, всплывшие только сейчас. Так или иначе, вид новой столицы, теперь уже человеческой столицы, производил на эльфа сильное впечатление, вызывая настоящую бурю эмоций и мысленных образов.
Несмотря на то, что Нилус был погружён в задумчивость, он крайне внимательно изучал все изменения, произошедшие с городом, подмечая при этом всё до малейшей детали.
Однако Нилус, не подозревая ничего неладного, не использовал сейчас свои магические способности, а потому не смог обнаружить ни присутствие Лагуза, уже наблюдающего за ним, ни тем более узнать в одном из людей, идущих ему навстречу, Раннала - драконьего посла в человеческом обличии, цель своего прибытия в Марлион.
И, возможно, он прошёл бы сейчас мимо... Если бы не банальная счастливая случайность - Нилус нечайно задел проходившего мимо Раннала плечом.
- Прошу прощения, - извинился эльф и почему-то ненадолго задержал взгляд на человеке - что-то в его облике показалось ему необычным. Но уже в следующее мгновенье он сделал неуверенный шаг вперёд, чтобы пойти дальше...

Карад-Мондре
Камаррен не мог не восхититься тем, как изящно эльф плетет свою речь. Сам посол с ним никогда не встречался, но узнал по описанию, предоставленному даори.
Значит, Элессар, бывший маг Силуса, ныне – член Эльфийского Совета…
И, судя по речи и поведению – личность умная.
Хотя при словах о «перворожденных» Камаррен с трудом сдержал улыбку. Драконы никогда не претендовали на этот титул… просто потому, что и так знали правду.

Марлион
– Не стоит извинений, – вежливо ответил Раннал, тоже погруженный в свои мысли.
Посол сделал еще несколько шагов… и вдруг с опозданием понял, что от прошедшего мимо человека ощутимо веет магией. Причем явно не человеческой – по долгу службы Раннал научился в этом разбираться.
Моментально развернувшись, кел’Роаш догнал незнакомца и коснулся его плеча.
– Теперь уже я прошу прощения, – заметил он. – Уважаемый…
Сделав паузу, Раннал взглянул магу прямо в глаза – давая ему увидеть свои вертикальные зрачки.
Самую характерную примету драконов в человеческом облике.

Пост сделан совместно с Визетом
- Смотри вперед, ученик, - ответил Аритай. - Ты видишь, что там?
-Горы, учитель, горы повсюду куда хватает глаз - ответил Энсан всматриваясь вдаль.
Два дракона приземлились на скале с плоской вершиной; с нее открывался вид... который никто и никогда бы не забыл.
Совершенно прозрачный воздух, без какой-либо примеси городских дымов... или лесных запахов.
И горы. С заснеженными вершинами, могучие седые скалы... грозные, величественные, и невероятно прекрасные.
- Красота - произнес Энсан, он чувствовал какую-то непонятную тягу к холоду и льду, и ему казалось что нет ничего прекраснее этих заснеженных гор.
- Люди некогда звали нас Повелителями Небес, - промолвил Аритай. - Посмотри на эти скалы - здесь никогда не ступала нога бескрылого. Здесь правим мы, и только мы. Мы действительно повелеваем небом.
Мы - драконы, Энсан, и лишь потому мы можем видеть эту красоту. И бывать здесь, когда захотим. Мы - драконы, и лишь потому нам открыты все дороги в этом мире.
Мы - драконы, Энсан. И нет удела лучше.
- Я понимаю, даори. - сказал Энсан - Это место воистину самое прекрасное из всех что я видел, я осознаю что быть драконом огромная честь, оказанная нам богами.
- Я надеюсь, ты понял это, ученик. Теперь летим обратно. У меня есть задание для тебя.
- Как прикажете, учитель.

(совместно с Мелетун)

- Мелетун? Ты спишь? - Лукрос тихонько пробрался в палатку.
- Нет! Не сплю. Тебя жду.
- Тогда на поляне... нам помешали, но сейчас, когда все уже спят, я хочу сказать, что люблю тебя всем своим сердцем...
Эльфийская принцесса впилась глазами в глаза воина, пытаясь прочитать в них правду, и она нашла то, что искала.
- Я тоже тебя люблю!
Лукрос запустил свои пальцы в волосы Мелетун и, приподняв их, сделал глубокий вдох. Запах любимой заполнил его. Он приблизился к ней и нежно потерся своим носом о ее нос.
Мэл улыбнулась. Как давно ей не было так хорошо, и как теперь она жаждала этого тепла, поэтому и потянулась к Лукросу всей своей сущностью
Он обнял свою любимую, и пол палатки стал их ложем.
- Я хочу тебя всю…без остатка, - и губы Лукроса прикоснулись к губам Мелетун.
- А я готова стать твоей... Всей... Без остатка...
Палатка наполнилась той магией, что присуща только любящим друг друга существам. Руки снова и снова обследовали прекрасное тело эльфийки, а губы жадно пили ее сок.
Принцесса отвечала на ласки любимого, боясь, что не сможет доставить удовольствие любимому, ведь прошло столько времени.
Но сама она получала огромное удовольствие. То, чего ей не хватало столько времени. она много думала о других, но никогда - о себе. А вскоре может оказаться, что этого времени больше и не будет.
Поэтому она получала и отвечала.
Чувственная волна, охватившая Лукроса, передалась Мелетун. Он чувствовал, что эльфийка получая наслаждение, все же не до конца отдается страсти. Проблемы реального мира стояли между ними. И тогда Лукрос решил хоть как-то отдалить наступление утра и доставить максимальное удовлетворение желаний как своих, так и любимой.
В палатке стало жарко от разгоряченных тел, которые сплетались в единое целое в порыве своей любви.
Мир перестал существовать для принцессы. Она отдалась любви всей своей душой. Она любила этого эльфа. Он смог вылечить ее душу.
И она благодарила его, как могла.
Лукрос подул в изящное ухо любимой:
- У нас завтра много дел, но сегодня ночью ты полностью моя…

Драконьи горы
– Пока что задание довольно простое, – сообщил Аритай, когда они с Энсаном вернулись в пещеру. – Ты отправляешься в Карад-Мондре, подземное царство гномов. И передашь князю, что в случае союза с Миалланом он может рассчитывать на понимание и помощь с моей стороны.
Что, хочешь спросить, почему я не передаю это через посла? Гномы знают толк в этикете – и больше прислушаются к слову, принесенному моим учеником, чем просто послом.
В случае, если тебе будет неприятно в гномьих пещерах… уверен, ты сможешь одолеть это чувство. Драконы не боятся никаких мест на земле и под землей.
Давая Энсану это задание, даори, как обычно, преследовал сразу несколько целей.
Первую озвучил он сам – подтолкнуть гномов к заключению союза с Миалланом. Аритай разумно полагал, что в случае такого союза в предстоящем конфликте меньше придется на долю драконов.
Вторая же цель – знакомство ученика с совершенно отличным от ранее виденного миром.
И третья – в Карад-Мондре Энсан вряд ли встретит кого-то, кто может его узнать.
Аритай еще не получал доклада от Камаррена; и не знал о присутствии в гномьем царстве Элессара и Кравэра…

Едва солнце показалось из-за верхушек деревьев и каснулось лица странника, сон улетучился, словно он и не засыпал. Его глаза наверное загорелись бы, но так как клетка блокировала всю магию, сейчас он чувствовал себя чуть ли не порализованым, а вместо некогда сияющих кристаллов-глаз были лишь угольки. Эльф слегка застонал, но все же смог приподняться, чтобы осматреться. Весь лагерь еще спал, не считая часовых. Ворон все так же сидел рядом с ним и смотрел на Странника.
- Превосходно, вот меня угораздило-то, - тихо сказал он птице, которая рассматривала его с ног до головы, стараясь уловить каждое движение.
Луна все таки дала свои плоды, и теперь у Кейригана болела голова, буд-то он вчера выпил ни один кувшин крепкого вина.
"одно радует, у меня есть немного воды", подумал он и глотнул из фляги, висевшей у него на поясе, и прицепил ее на место. После этого даже появились силы чтобы встать на ноги.
Солнце неумолимо поднималось все выше, а остальные продолжали спать.
- Как думаешь, когда они все проснутся? мне уже надоела эта клетка, жаль в ней есть ментальная магия, иначе я бы уже давно освободился отсюда. Ну так что ты думаешь по поводу остальных, долго они еще будут сны ловить? - поинтересовался Странник у ворона, который в ответ лишь ровнодушно каркнул.
- Хех... действительно, у кого я спрашиваю, ты ведь всего лишь птица, Может я схожу с ума, что начал с животными говорить? - сам у себя поинтересовался эльф и сел на землю, дожидаясь пока, наконец, все остальные проснутся, а главное волшебница, чтобы она, наконец, освободила его, потому что это, хоть и временное, заключене сводило его с ума. казалось, что проще уже взять клинок и перерезать себе горло, чтобы избавиться от мучений.

"Как прикажете, даори. Будет исполнено." - Энсан кивнул и отлетел в сторону. - "До свидания, учитель. Я выполню все как было приказано."
Энсан взмахнул крыльями и сделав круг над горами полетел прочь. Могучие крылья рассекали в воздух и огромный дракон несся и несся вперед. Он размышлял над тем что ему сказал учитель. Просто сообщить гномам. Просто сообщить их князю обо всем и все дела. Это и настараживало Энсана. Казалось слишком просто и слишком глупо. Дракон сделал несколько кувырков и снова погрузился в мысли. Его немного раздражали эти задания, полети туда, один раз пальни огнем, вернись, лети к коротышкам, скажи пару слов, вернись. Энсан считал что достоин большего, что может сражаться со врагами драконов, демонами, Людьми-ящерами и прочими порождениями Тьмы. Спустя некоторое время Энсан увидел под собой горы гномов. Опустившись пониже он заметил и входы в их подземные города. Наконец он приземлился затормозив четырьмя лапами и поднял столбы пыли. Когда пыль осела навстречу гномам вышел уже эльф отряхивая сине-черный костюм от пыли. Встречать дракона вышел широкоплечий гном, он был ростом примерно до груди Энсану, но почти вдвое шире его.
"Я генерал Фурин, генерал гномьих войск, кто ты дракон, назовись!" - говорил гном.
Энсан заметил что лицо гнома покрыто шрамами, а ногу заменял механический протез.
"Мое Имя Энсан, меня послал Аритай, великий золотой дракон. Я прошу аудиенции у князя!"
"Сейчас-сейчас!" -засуетился гном - "Следуйте за мной..."
И они отправились в пещеры гномов. Энсан ни капли не чувствовал дискомфорта, наобарот холодный воздух тунеллей нравился ему.

...Поместьте Рафаеля было роскошным...
Оно было просто великолепным.
Оставшаяся часть восприятия Ридли могла только восторгаться, ибо больше ничего делать Пожиратель ему не давал. Радужка некогда жёлтых глаз драковиверна изменила цвет на мёртвенно - зелёный. Движения утратили былую дёрганность - теперь за них отвечал Меч. Для Ридли не было шансов вырваться теперь. Отростки из рукоятки меча уже срослись с правой рукой драковиверна. С телом происходили всё большие метаморфозы, мышцы под кожей значительно увеличились, на левой лапе пальцев стало три, но уже не пальцы - гигантские когти вырывались из его руки. На правом плече открылась жуткая пасть, без всякого горла или пищевода. Просто челюсти и клыки. Крылья так же набирали размер, становились гораздо более крепкими. Шлем срастался с черепом, образую сплошную костяную броню. Хвост покрылся огромными зазубринами... Меч изменял тело Ридли по своему желанию, однако на эти изменения он тратил огромное количество сил. Ему нужны были души. Много душ...
Фаэры исчезли в неизвестном направлении. Но Пожиратель почувствует, когда они вернутся. Сейчас проблема не в этом.
...Идя по пустынным коридорам особняка, Чёрный рыцарь (В голове Ридли переодически возникало имя "Рыцарь кошмаров"), удивлялся безлюдности. Все слуги были уже давно убиты Рафаелем с целью поддержать жизнь Эми. Их кровь и души были вкачаны в её тело, чтобы не дать её душе исчезнуть окончательно.
Комната Эми представляла собой что то, очень напоминающее лабораторию. Белая комната, в центре которой стояла небольшая кровать. Рядом были всевозможные приборы и склянки, очевидно, использованные Рафаелем для перекачки жизненных сил. На кровати лежала девушка. Рыцарь не дал бы ей 18. Хотя знал, что ей 18. Она тянула максимум на 14. Небольшого роста, с ещё детскими чертами лица, в небольшом фиолетовом платьице... Рыжие волосы причудливыми кудряшками ниспадали на её лицо и подушку. Единственное, что было не так - абсолютно безразличные глаза, смотрящие в потолок. В них отражалась боль, но боль настолько подавленная безразличием, что Рыцарю стало не по себе. Из раздумий его вырвал голос Меча
-Я МОГУ ИСЦЕЛИТЬ ЕЁ. НО ДЛЯ ЭТОГО МНЕ НУЖНЫ ДУШИ.
-Что... я... могу... сделать?..
-УБЕДИ ЕГО ПОМОЧЬ НАМ. НАМ НУЖНЫ ДУШИ ЭЛЬФИЕК, ВОЗРАСТОМ ПРИМЕРНО ПОДХОДЯЩИХ ЕЙ.
-Он... не... будет... убивать... эльфов...
-ЗНАЧИТ ОНА УМРЁТ. ПРОВЕРИМ, НАСКОЛЬКО ЕГО ЛЮБОВЬ СИЛЬНА....

Карад-Мондре, столица княжества Карр-Зогг.

Князь хмуро слушал посла, брови его сузились у крупного носа. Облокотившись на локоть, государь инстинктивно почёсывал бороду, что говорило о сложных думах в его голове.
Посол замолк, закончив свой красноречивый монолог.
- Хмм... - послышалось из уст князя. Князь не спешил отвечать. Посол подождёт, перетопчится. Такие визиты надо обдумывать тщательно, ибо от них зависило многое... очень многое...
- Молвишь, посол, что о силе вражьей ничего толком неизвестно, значит. Скорбно слышать, ибо сущность таинственных противников легко разрешить с помощью магии, на что эльфы, а уж тем более драконы, способны. Если уж сила драконов не может разведать замыслы гостей незваных, не пришедших ещё ныне... Сдаётся мне, посол, что враги эти на голову выше банальных орков и тёмных эльфов.
Князь сделал паузу, с лукавым видом глядя на выражение лица Элессара. Один из советников государя расхохотался.
Однако князь сразу же посуревел, окликнул нахальца и подозвал жестом. Прошептал что-то ему на ухо, после чего советник быстро удалился из тронного зала. Князь изрёк, обращаясь к придворным:
- Дума сложная, сыны мои, но не позволяю я вам насмехаться над словами и унижать братьев наших поганым смехоблудием! Дорогие гости - повернулся он к послам, хотя слово "дорогие" звучало блекло на фоне красноречивого княжеского монолога. - драконы велики, они мудры словно горы, и знают толк в своих словах и предупреждениях. Они предупредили вас, а вы - нас. Пословица мудра, не зря молвит, кто предупреждён, ныне вооружен оружием самым лучшим. На этом и остановимся пока, братья эльфы. Нет разговора без трапезы, нет дум без живота, и потому приглашаю вас на пир мой, княжеский. Пройдёмте же.
Князь поднялся с трона, подошёл к Элессару.
- Пройдёмте.
Он вывел гостя из зала и повёл к пирской комнате. За ними шагали остальные гномы и прочие послы эльфов.
- Один вопрос, дорогой друг. - князь посмотрел в лицо эльфа. Не нравилось ему это лукавое лицо. - Марлион ныне принадлежит людям, насколько мне известно. Уцелела ли библиотека бывшей эльфийской столицы?
- Князю! Князю доложить!
Внезапный крик заставил государя развернуться. К нему гнался коротышка, расталкивая ряды дворян.
- Дракон к нам! Дракон к нам явился, батько!
Государь оторопел. Да что говорить, у всех гномов отвисли бороды.
- На пир зови дракона. На пир! Все на пир!

Н'э-Рун разведчик ящеров. Поместье Рафаэля.
Полуэльф неслышно зашел на территорию поместья. Тьма вела его в эту сторону. Все-таки в сыне ящера и эльфов были и некоторые эльфийские качества, и ему было немного противно это безжизненное пропитанное Тьмой поместьей, где казалось жила сама смерть, но он должен был проверить, он должен найти того кто сеет смерть и ужас на всем континенте, если это могучий чародей или существо из иного мира, возможно он знает о том куда исчезли Эльфы. Сам Н'э-Рун не чувствовал к ним сильной неприязни, но эльфы погубили Сайлуса, величайшего вождя Темного Альянса. Полуэльф постучал в дверь своей когтистой рукой. Он надеялся что кто-нибудь услышит его. Если там вообще кто-то был.

Марлион
Нилус

Эльф удивлённо обернулся на незнакомца, коснувшегося его плеча. Такое панибратское поведение со стороны незнакомого человека поначалу ошеломило Нилуса, и он уже хотел было возмутиться, но вопрос застрял у него в горле...
Потому что маг заметил необычную форму зрачков этого человека, из чего тут же сделал вывод, что это вовсе не человек, а...
- Дракон, - одними губами прошептал Нилус. - Вы дракон...
В следующее мгновенье эльфу уже не нужно было подтверждения этому выводу - магическое зрение подсказало ему, что его собеседник действительно является представтелем расы крылатых огнедышащих созданий.
- Вы Раннал из клана Меллаш, верно? - уже более спокойно произнёс эльф, взяв себя в руки. - Ох, простите, я не представился, моё имя Нилус. - Вам это о чём-нибудь говорит? Вы искали встречи со мной также, как и я с вами?
Волшебник решил пока не открывать все карты и не признаваться в том, что на самом деле он не совсем тот, за кого себя выдаёт. Если Нилус не ошибся, и он действительно разговаривает сейчас с Ранналом, дракон сам напомнит ему об его истинной эльфийской природе.
Но неожиданно Нилус ощутил какое-то странное чувство. Эльф был тесно связан с магией и был очень чувствителен ко всем её проявлениям - так, он уже у городских ворот почувствовал природу знакомого ему человеческого волшебства, которым был наполнен Марлион.
Но эта сила была... другая. Чужая, незнакомая и очень опасная. Нилус как будто почувствовал, какой резкий диссонанс потерпела магическая материя от чужеродного вмешательства. Ему стало не по себе.
- Здесь что-то... не так, - задумчиво произнёс Нилус, с тревогой оглядываясь по сторонам. - Вы чувствуете?

Карад-Мондре
Элессар

Похоже, Чёрный Лис всё-таки недооценил гномов. По крайней мере, одного из их представителей.
"Вот уж не думал, что горный король обратит внимание на такую "мелочь", как мимимка и жесты", - со смешанным чувством разочарования и восторга подумал Элессар, понимая, что с этого момента надо вести себя осторожнее. Разочарования - потому что его ухмылка, возможно, внушила подземному народу ещё большее недоверие. Восторга - потому что это означало, что переговоры будут несколько интереснее, чем тёмный маг предполагал в начале. К тому же, правитель гномов, вопреки представлениям Чёрного Лиса, всё-таки имеет кое-какие представления о дипломатии и соблюдении должного этикета при ведении переговоров.
Чего не скажешь об остальных. Тот карлик, который расхохотался при словах Элессара... Нет, его не задело такое пренебрежение - его вообще мало заботило мнение остальных о себе. За редким исключением, конечно, но гномы в это исключение определённо не входили. Просто он ещё раз убедился, насколько глупы в общей своей массе предполагаемые союзники эльфов. Большинство из этого сброда отлично сгодится в качестве пушечного мяса в первых рядах, но не более того.
"Что ж, тоже польза", - улыбнулся Элессар, на этот раз мысленно.
- Сдаётся мне, посол, что враги эти на голову выше банальных орков и тёмных эльфов.
- Мудры слова твои, Горный Король. Стали бы драконы вмешиваться в это и сочли бы нужным предупреждать эльфийский народ об угрозе, если бы считали её незначительной? Очень сомневаюсь...
Последовало приглашение на пир. Признаться, Элессар не ожидал, что им с Кравэром будет оказана такая честь (хотя ему эта самая честь и даром была не нужна). В любом случае, захмелевших и сытых гномов гораздо легче заставить пойти на уступки, чем трезвых и голодных, решил Чёрный Лис.
- Благодарю тебя за радушие и гостепреимство, Горный Король, - Чёрный Лис слегка поклонился правителю Карад-Мондре. - Для нас будет великой честью отведать рядом с тобой за одним столом.
Хотя Элессар чересчур увлёкся дипломатическими тонкостями, нельзя было забывать и о Кравэре - в конце концов, главой целью Чёрного Лиса была именно "вербовка" Искусника в свои сторонники, а не заключение соглашения с гномами.
- В чём дело, Кравэр? - спросил Элессар так, чтобы никто больше не слышал, пока они шли в сторону пиршественного зала. - Откуда такая хмурость? Всё идёт отлично! Ах да... - протянул он, повнимательней вглядевшись в лицо своего спутника. - Кажется, тебя раздражает словоблудие, царящее здесь? - он улыбнулся. - Не надо, Кравэр. Ты и сам понимаешь, что это необходимо.
Чёрный Лис хотел ещё что-то сказать, но его отвлёк вопрос короля.
- Марлион ныне принадлежит людям, насколько мне известно. Уцелела ли библиотека бывшей эльфийской столицы?
- Уцелела. Конечно, удалось спасти не все книги, и некоторые бесценные фолианты оказались потеярны для нас навсегда... Но всё же наша обитель знаний по-прежнему обширна и разнообразна и богатеет с каждым днём.
Элессар решил не надоедать королю гномов вопросами о том, зачем ему понадобились такие сведения. Он знал, что карлики не любят навязчивость. В любом случае, если понадобится, Чёрный Лис обязательно об этом узнает.
Весть о том, что в Карад-Мондре прибыл дракон, повергла Элессара в шок. Как? Откуда? Зачем? Эта чешуйчатая бестия наверняка сорвёт все переговоры! Мало ли что взбредёт в голову этим мудрецам, вообразившими себя вершителями мира и судеб? Вдруг они решат, что союз эльфов и гномов драконам нежелателен?
Но... С другой стороны, почему так? Может, всё совсем наоборот, и дракон прибыл с целью поддержать союз, а не предотвратить его?
Впрочем, даже если и так, Элессара эта мысль совсем не радовала. Он не любил драконов.
- Как видишь, Горный Король, я говорил правду, - не упустил возможность вставить слово Чёрный Лис. - Мне кажется, что драконы прибыли сюда с той же целью, что и мы - предупредить вас.

Марлион
- Вы Раннал из клана Меллаш, верно? Ох, простите, я не представился, моё имя Нилус. Вам это о чём-нибудь говорит? Вы искали встречи со мной также, как и я с вами?
- Из клана Роаш, - поправил посол. - Но представитель Меллаш среди нас действительно есть. Значит, вы Нилус... эльфийский маг, сын Силуса, ученик Серины, один из участников битвы при Марлионе.
Раннал усмехнулся и пояснил:
- Мне по должности положено знать такие вещи. Признаюсь, я не ожидал вас здесь увидеть - мое внимание было сосредоточено на ином.
- Здесь что-то... не так. Вы чувствуете?
- Еще бы не чувствовать, - мрачно кивнул Раннал. - По столице бродит какой-то менталист впечатляющей силы; мы недавно его обнаружили, но он отлично замаскировался. Саймаль - это наш менталист - утверждает, что это не человек, не эльф и не дракон. Представитель какого-то совершенно незнакомого народа.

Звук шагов эхом отдался по всему корридору. Рыцарь резко повернул голову. Меч почти мгновенно отреагировал, телепатически сканируя область вокруг входа. Почти сразу было найдено одинокое существо. Рыарь развернулся и мерно пошёл вперёд с одной только целью - убить...
...Полуящер ожидал нападения в любую секунду, но он всё равно вздрогнул, когда Рыцарь резко выскочил из корридора. Одним ударом Рыцарь выбил оружие из рук (лап?) разведчика. Однако, при визуальном контакте в памяти (точнее то, что от неё осталось) что то остановило занесённую руку. В вошедшем сочетались черты как эльфа (наверное поэтому Меч попытался убить его сразу), так и ... ящера? Но ящеры были... союзниками. Да. Точно. Рыцарь замер, пристально глядя уже зелёными глазами на вошедшего. Молчаливый вопрос - "что тебе нужно?" Если овет не удовлетворит меч, то ещё одна душа будет съедена... Всего лишь.

Лукрос

Лукрос проснулся рано утром и посмотрел на спящую рядом Мелетун. Она была невообразимо прекрасна. Локон ее волос упал на лоб и эльф легким движением кисти, что бы не разбудить любимую, убрал его.
- Я люблю тебя, - прошептал он ей на ухо.
Встав с ложа и одевшись, он вышел из палатки. Часовые, которых он поставил следить за безопасностью, ходили вокруг лагеря. Все было тихо. Надо было проверить пленных, что сидели за решеткой.
Неспешна, собирая сапогами утреннюю росу он проследовал до места заключения Кайригана и Орка.
- Может быть, и сходишь, - ответил Лукрос на вопрос, который Кайриган задал сам себе. – Скажи мне, Странник, на чье стороне ты будешь, если развернется битва? На стороне светлой Мелетун или врагов наших?
Орк, где-то внутри магической темницы зашевелился, значит тоже просыпается.

(& Ultramarine)

Энсан, ведомый генералом гномов, спустился в зал, где, по словам встречных гномов, шёл пир.
Там уже было порядочно народу. Энсан выделил из толпы князя, этот величественный гном восседал во главе стола.
- Приветствую, князь - Энсан отвесил поклон в пояс.
Князь нахмурился, глядя на ещё одного эльфа, вошедшего на пир. А потом расхохотался.
- Друже, ты кто таков будешь?
- Мое имя Энсан, я ученик Аритая, дракон из клана Сарио.
Князь оторопел. За всю свою жизнь он видел несколько раз живых драконов, но в ином облике - ни разу. Потому ответ последовал почле некоторой паузы.
- Приветствую, явившейся в ином обличии! Мы рады видеть столь великого гостя!
- Рад видеть тебя, великий князь подгорный, я принес тебе вести от Аритая, моего учителя.
- Ууу... Садись, гость великий, за стол к нам, не посчитай за дерзость дать такое предложение... Мы слушаем тебя, о дракон.
Энсан сел и приняв кружку медового напитка из рук одного из гномов отхлебнул немного и произнес:
- Как ты знаешь, мы - драконы издавна водим дружбу со светлыми существами вроде вас или эльфов и поэтому...
Он запнулся, его взгляд упал на одного остроухого, сидящего рядом с князем. Голову Энсана пронзила жуткая боль и он выронив кружку оперся обоими руками на стол.
Он был смутно знаком Энсану. Дракон помнил этого эльфа, он был в одной из кровавых битв в которых участвовал Энсан.
- Что... Что случилось, сударь? - за плечо дракона схватился тут же какой-то гном-дворянин.
Князь промолчал, вновь нахмурившись. Воистину странный день принесла судьба в его чертоги...
- Кто он? Кто этот эльф? - не выдержав, сказал Энсан.
Гномы замолкли, гномы начали шептаться. Через какую-то паузу князь спросил:
- Кого ты имеешь ввиду, о дракон, и что с тобой причудилось?
- Я его знаю. Прости великий князь, дело в том что семнадцать лет назад я потерял память и с тех пор пытаюсь вспомнить, я уверен что видел его, того что сидит рядом с вами.
Государь повернулся и взглянул на Элессара
- Господин эльф?

Кейриган тут же перевел взгляд на Коммандира реинжеров, который стоял у клетки. Он не ожидал, что кто-то проснется столь быстро, потому что сейчас он позволил себе непростительную слабость, разговаривая, ни то сам с собой, ни то с птицей, сидящей рядом с ним. Но даже сейчас, в его не самом выгодном положении он пытался сохранить чувство собственного достоинства, и только по этой причине не удосужился встать на ноги, чтобы ответить на заданный вопрос. Он отвернулся от Лукроса и подставил руку ворону, га которую птица тут же лениво переползла. Эльф увлекся тем, что просто гладил ворона, но при этом неглядя на Лукроса сказал:
- Если я правильно понял, то в ваш мир вторгся неизвестный вам враг, а это уже многое значит лично для меня. Если развяжется война, то я буду сражаться на вашей стороне, потому что не люблю неспровидливость, как бывам странно это не показалось слышать это от меня, - Странник, наконец поднялся на ноги и посмотрен на Лукроса.
- Я знаю что вам это покажется странно. как существу, видимо, практически незнакомому с магией, но я путешествую по мирам в поисках магических артефактов, чтобы продлить свою жизнь. А вы, как ни кто другой, должны знать, что самое страшное для воина, это клетка, а эта для меня хуже смерти, она блокирует мои силы и жизнь уходит и меня. Это слишком жестоко. Лучше бы меня приковали цепями к дереву, чем оставили гнить сдесь! - сорвался эльф и хтел было уже ударить по решетке кулаком, но тут вспомнил, что с ним быловчера вечером при такой попытке, и плюхнулся на землю и обхватил руками голову. Возможно это был уже порыв отчаяния, а возможно так на него действовала клетка или сам факт заточения.
Он даже попытался превратить перчатки в клинки, но по ним лишь прошлась волна молнии, но никаких клинков и впомине не было.
- Я даже не могу прекратить свои мучения! - он на миг замолк и взял себя в руки, вновь поднявшись на ноги. - Когда, наконец появится эта волшебница и убедится в том, что я говорю правду, или скоро ей уже будет некого проверять на искренность. утро наступило уже давно, а весь лагерь еще спит... тоже мне воины, - на лице эльфа мелькнула печальная улыбка и он замолчал, потму что уже и так позволил себе лишнего, в обычной ситуации он бы вообще промолчал, а сейчас похоже действительно начинал сходить с ума.

Кравэр. Некоторое время назад.

- Кажется, тебя раздражает словоблудие, царящее здесь? – слова мага будто бы вывели воина из странного оцепенения, что порождало неприятные мысли в голове темного эльфа. До сих пор Кравэр прослушал почти весь разговор Элессара с горным предводителем, а очнулся лишь теперь, когда небольшой группой два эльфа и несколько гномов направились в сторону зала, чтобы встретить очередного гостя. Почетного гостя. Кравэр ответил не сразу, тем более что Лиса отвлек очередной вопрос короля, касающийся библиотеки Марлиона. Воину и не нужно было вдаваться в суть подробностей столь важной и необходимой для поддержания дальнейшего мира беседы. Искусник понял суть разговора. Чародей недооценил умственных возможностей карлика, однако продолжал давить словами на горного короля.
- Ты ошибся, Элессар, - усмехнулся темный эльф, - Я предполагал, что твои познания натуры и психологии эльфов гораздо глубже. Хмурость моего лица заключается не в том, что я не понимаю сути вашего с карликом разговора. Могу даже предположить, каков будет итог этой беседы. Просто в последнее время меня посещают неприятные мысли по поводу нашего дальнейшего существования. Ты сам видишь, этот гном упрям. Не факт, что он согласится с нами сотрудничать, Элессар.
Горный король шел чуть впереди, и поэтому не мог слышать ответа темного воина магу. Впрочем, Искуснику было все равно, услышит ли карлик произнесенные ранее слова или нет. А вот посещение крепости драконом вызвало у Кравэра неприятные воспоминания. Драконы. Они сражались на стороне светлых. Хотя Кайн, царство ему небесное, еще с самого начала последней битвы клялся, что драконы не вступят, на чью бы то ни было сторону. Им всё равно, кто победит - говорил младший сын Силуса каждый раз, когда кто-нибудь из генералов поднимал вопрос об участии крылатых в сражении. Все верили, и Кравэр не был исключением. Но результат оказался плачевным. Армия Эктелиона не смогла сразу же сломить сопротивление Марлиона во многом благодаря драконам. Их было несколько. Но количества их хватило.
Кравэр насупился. Предстоял пир в честь прибытия гостей.


Кравэр. Прибытие посланника драконов. Настоящее.

Некоторое время спустя, когда путники вошли в огромный зал, так непривычно тускло освещенный сотнями свечей и ламп, изготовленных искусными мастерами подземных жителей, начался пир. Горный король восседал, как и полагалось в центре стола, величественно оглядывая всех присутствующих. Непосредственно рядом с королем примостился Лис, стараясь произвести впечатление целеустремленного, однако не давящего на ум собеседника эльфа. Похоже, что это ему удавалось. Причем с лихвой. Далее располагались приближенные князя. С одной и с другой стороны от трона. Выглядели они почти все как один. Длинные бороды, густые брови, хмурый взгляд. Кравэр расположился через несколько участников трапезы от Элессара. Он намеренно не стал садиться рядом с магом, заранее предпочитая вдаться в ход собственных мыслей, нежели слушать лестные и нелестные отзывы о карликах. Искусник и сам прекрасно разбирался в их сомнительном поведении вести себя за столом. На голове эльфа был надет кожаный шлем, полностью открывая лицо, однако, скрывая самый главный, как казалось воину, признак принадлежности к темным – сильно заостренные уши. Почему-то Кравэру казалось, что гномы, эти подозрительные создания, постоянно бы пялились в его сторону, не будь на голове Искусника шлема, тем не менее, зная о прибытии эльфов. Поэтому со стороны, сидя за столом, Кравэр выглядел как обычный человек, даже, несмотря на слишком правильные черты лица, присущие эльфийской расе.
Вошел долгожданный гость (дракон???).
Он представился. Энсан. Красивое и загадочное имя. Должно быть, оно что-то означало на языке драконов, как подумалось Кравэру. Искусник вновь насупился, немного склонив голову на бок, когда Энсан сказал, что принес вести от самого Аритая. Прислушался.
«Должно быть, эти вести не столь радостные, раз сам золотой дракон отправил своего ученика в столь отдаленные от драконьих гор места».
Шум за столом мешал темному воину полностью сконцентрироваться на разговоре. Да уж. Это карлики. Ни дать, ни взять.
А затем произошло нечто такое, что заставило эльфа широко раскрыть глаза.
Энсану, как-будто бы вдруг стало внезапно плохо. Он выронил кружку, из которой пару минут назад отхлебнул напиток, уставившись на, на…
Кравэр обернулся в ту же сторону, куда смотрел посланник Аритая. Элессар?

- Я его знаю. Прости великий князь, дело в том, что семнадцать лет назад я потерял память и с тех пор пытаюсь вспомнить, я уверен, что видел его, того, что сидит рядом с вами.
Да, все сомнения отпали. Энсан вспомнил Черного Лиса. Но почему? Маг был знаком с драконом семнадцать лет назад? Во времена великой последней битвы? Но откуда?

Совместно с Anmorium'ом

"Не убивай меня рыцарь!" - Н'э-Рун выставил руки перед собой - "Я Н'э-Рун сын Альсуры, посланник конунга Ящеров Р'а Кс-ши."
Зелёные глаза уставились на ящера. Меч быстро сканировал как память Ридли, так и знания вошедшего. На слово "Конунг" в голове вспыхнули воспоминания семнадцатилетней давности. Имя Р'а Кс-ши тоже что то навевало... В любом случае целью вошедшего была явно не попытка убийства Рыцаря. Хоть от него и ощущался ужас, его целью было... что?
-Что... тебе... нужно..?
"Мой... мой отец, конунг, послал меня сюда, он ищет союза. Дело в том, что наши войска долгое время не могут найти новый оплот эльфов, нам нужна помощь." - тьма так и витала в воздухе вокруг рыцаря, Н'э-Рун не сомневался что перед ним именно тот кто нужен.
-НАМ ОПРЕДЕЛЁННО ВЕЗЁТ, НЕ НАХОДИШЬ?
-Значит... твои... отец... теперь... конунг... Я... сражался... с... ним... когда то...
В этот миг ментальный щуп вонзился в разум полуящера, затставляя уже меч говорить с ним.
-СЛУШАЙ ВНИМАТЕЛЬНО. ТЫ ВЕРНЁШЬСЯ К СВОЕМУ ОТЦУ, И СКАЖЕШЬ, ЧТОБЫ ОН ЖДАЛ, ПОКА НЕ ВЕРНЁТСЯ ТЕ, ОТ КОГО ЭЛЬФЫ БЕЖАЛИ В УЖАСЕ, ПУСТЬ ОН КОПИТ СИЛЫ. СКОРО, ОЧЕНЬ СКОРО ЭЛЬФОВ В ЭТОМ МИРЕ УЖЕ НЕ БУДЕТ.
Меч столь же резко выдернул щуп, заставляя посла корчиться от боли.
-ОГЛУШИ.
Рыцарь резко ударил Н'э-Руна рукояткой меча по голове. Удар был весьма балезненный но несмертельный.
-Я ВЫТАЩИЛ ВСЕ ВОСПОМИНАНИЯ О ПУТИ ИЗ ЕГО ГОЛОВЫ. ОН НЕ БУДЕТ ПОМНИТЬ, ГДЕ НАШЁЛ ТЕБЯ, НО БУДЕТ ПОМНИТЬ НАШ РАЗГОВОР. ОТНЕСИ ЕГО ПОДАЛЬШЕ.
-Будет... сделано...

Марлион
Нилус

- Из клана Роаш, - поправил посол.
- Прощу меня извинить, - смущённо улыбнулся Нилус, мысленно постыдившись за свою забывчивость.
Как и предполагал эльф, Раннал прекрасно знал, кто он такой. С одной стороны Нилуса обрадовал тот факт, что он без особых усилий нашёл того, кого искал, но с другой он всегда испытвал неловкость, когда совершенно незнакомые люди (а уж тем более драконы) столь уверенным тоном называли его имя, родословную и место жительства. В такие минуты эльфийскому магу казалось, что он слаб и уязвим.
- Вероятно, вы действительно являетесь тем, за кого себя выдаёте, раз знаете такие вещи, - размеренно проговорил Нилус, стараясь сохранять невозмутимый вид. - Осмелюсь предположить, что раз не я являюсь целью ваших поисков, то таковым является тот самый менталист, которого вы упомянули. Это так?
Нилус тревожно огляделся по сторонам. Они с Ранналом стояли прямо посреди одной из центральных улиц Марлиона, вокруг было полно людей и вскоре они начнут привлекать к себе внимание.
- Мне кажется, нам лучше поговорить в другом месте. Однако, если вы заняты поисками и не можете временно прекратить преследование, для меня будет честью помочь вам.
Саймаль - это наш менталист - утверждает, что это не человек, не эльф и не дракон. Представитель какого-то совершенно незнакомого народа.
Эти слова с момента их произнесения эхом отдавались в голове Нилуса. Не эльф, не дракон, не человек. Незнакомый народ. Забытые враги.
То, чего так боялись эльфы, совершилось. Они уже здесь.
По всему телу Нилуса пробежала дрожь. Слухи и видения себя оправдали, а это значит, что войны не избежать.

Карад-Мондре
Элессар

Элессар снова повернулся к Кравэру. Лицо его было улыбчиво и весело, несмотря на то, что весть о прибытии драконьего посла нельзя было назвать радостной.
- А я и не говорил, что ты не понимаешь сути разговора, дорогой мой Кравэр. Почему ты решил, что я тебе столь невысокого мнения? Нет, Кравэр, ты не дурак, ты всё прекрасно понимаешь. Но это понимание не мешает тебе ненавидеть и презирать дипломатию. Ты раздражён, и я это вижу - отрицать бесполезно, вояка, - в шутливо-добродушной форме сыронизировал Элессар, слегка похлопав Кравэера по плечу.
После этого их ввели в пиршественный зал.

***

Зал торжеств произвёл на Элессара то же гнетущее впечатление, что и все предыдущие помещения. Эти тяжёлые каменные стены, низкие потолки и затхлый полумрак - всё это давило на него и вызывало неприятное чувство заточения, несвободы. Зал был неуютным и выдержанным в таком же бездарном стиле, как и всё в гномской крепости, и по мнению Чёрного Лиса больше походил на тюремную камеру, нежели на пиршественный зал.
Однако на этот раз Элессар решил держать своё мнение при себе - лицо его озаряла смиренная улыбка гостя, которому была оказана величайшая честь, а всё его поведение являло собой чудеса скромности и взаимоуважения.
В зал вошёл эльф, как потом выяснилось, тот самый дракон в чужом обличии, хотя Элессар почувствовал ненавистную природу сразу же и весь внутренне напрягся, словно хищник при появлении добычи. Решив узнать, какого чёрта дракону понадобилось совать свою морду в гномье королевство, Чёрный Лис обратился вслух.
"Ага, значит, от Аритая. Опять этот умник решил показать всем, какой он умный и проницательный. Ну что ж, посмотрим..."
Но неожиданно беседа короля гномов и Энсана прервалась. Каково же было удивление Чёрного Лиса, когда он понял, что причиной этому является он, тихо и мирно сидящий в сторонке эльфийский посол.
- Я его знаю. Прости великий князь, дело в том что семнадцать лет назад я потерял память и с тех пор пытаюсь вспомнить, я уверен что видел его, того что сидит рядом с вами.
Государь повернулся и взглянул на Элессара
- Господин эльф?
Но Элессар за словом в карман не лез, а потому, несмотря на то, что был ошеломлён не меньше всех присутствующих, быстро нашёлся, что ответить.
- Простите, господин Энсан, но, вероятно, знаменитый гномский эль оказался для вас слишком крепок, и вы меня с кем-то перепутали. Уверяю, мы с вами никогда не встречались, я не помню ни вас, ни вашего имени. Хотя, признаться, ваша импульсивность и во мне вызывает определённые ассоциации... Но это лишь совпадение, не более. Давайте лучше вернёмся к цели нашего визита. Мне вот, например, безумно любопытно, какова причина, сподвигшая драконов почтить своим присутствием гномью цитадель. Уж не связана ли она с появлением здесь нас, эльфов?
Чёрный Лис бросил быстрый взгляд на Кравэра и украдкой пожал плечами, подтверждая тем самым своё полнейшее недоумение.
Элессару почему-то очень не понравилось, что эта крылатая тварь узнала в нём кого-то, и он, почти инстиктивно почувствовав опасность, резко перевёл разговор на менее взрывоопасную тему, искренне надеясь, что у Энсана хватит ума не развивать более тему о том, как же всё-таки тесен наш мир.

Эктелион.

Этим ранним утром прекрасный сад, вид которого открывался нескольким бодрствующим охранникам, впрочем, которых было на этот раз больше, нежели обычно по сравнению с другими днями, наполняла мертвая тишина. Будто бы райские птицы, каждый раз до этого веселящие и радующие глаз постовых, заранее узнали о наступающей опасности в лице неизвестности, и скрылись в густых кронах зеленых деревьев ближайших к Миаллану лесов. Солнце припекало, а на небосводе не было ни одного облака, однако с северной стороны дул холодный ветер, отчего одинокая фигура, сидящая на влажной от утренней росы траве, облокотившись о ветвистую часть открытой беседки, расположенной в глубине сада, невольно поежилась. Двуручный меч темного эльфа лежал тут же недалеко, укрытый листьями какого-то большого куста, тонкие ветви которого тянулись к небесам. Когда-то бывший полководец победоносной армии Силуса, ныне простой житель лесного города, укрытого в непроходимых дебрях, приоткрыл глаза, тут же сощурившись от слишком яркого солнечного света.
- О, боги, что нас ждет в грядущем сражении? – шепча самому себе, эльф, огляделся по сторонам, отбросив прядь серых пепельных волос, спадающих на лоб, назад.
Вот со стороны замка, из-за одной из стен, вышла группа охранников - светлых эльфов, патрулирующих территорию, разговаривая о чем-то между собой. В одном из них, в том самом, за спиной которого висел огромных размеров арбалет, Эктелион узнал своего ночного собеседника и ученика, Эара. Он шел самым первым в группе, весело смеясь, будто бы разговора, что состоялся между ним и полководцем прошлой ночью, вовсе не было.
«Х-м-м, быть может так и надо воспринимать всю серьезность нашей ситуации?»
Пожалуй, стоило пойти поговорить с этим конюхом, Эспеном, что твердил про приближающую опасность. На самом деле, Огнедышащий был немало удивлен, когда услышал от Эара про него. Почти всех конюхов в округе полководец знал в лицо, а со многими был лично знаком. Но Эспен. Странно. О нем Эктелион не слышал. Все может быть.
В следующее мгновение Огнедышащий поднялся на ноги, еще раз огляделся. Охранники во главе с Эаром скрылись за другой стеной центральной ратуши Миаллана.

Странные сны. Эктелион никак не мог запомнить их. Две армады сталкиваются в кромешной тьме, чтобы решить исход сражения. И что же дальше? Он помнил, что в этой битве принимал сам участие. И были еще остальные. Но кто?
Полководец медленно направился в сторону центрального входа в замок, подобрав по пути свой меч. В эту ночь он спал лишь пару часов, не больше. Кто мог дать ответы на его вопрос? Серина? Возможно. Нужно было найти ее и поговорить обо всем. Сны, Элессар, приближающаяся опасность. В конце концов, никто из отсутствующих советников так и не дал весточки об успехе. Хотя говорить об успехе было еще рано. Слишком рано.
«Каска, окропленная кровью»…
Огнедышащий остановился, прислушался. Почти у самого входа в приемный зал. Что это? Почему эти слова всплыли в голове? Спустя пару секунд Эктелион продолжил свой путь в покои Серины.
«Каска, кровавая каска…»

Мелетун проснулась от того, что ей стало холодно. Приоткрыв глаза, она увидела, что Лукроса нет рядом.
"Вот почему так похолодало вдруг!" - подумала принцесса и потянулась.
Прошедшая ночь была чудесна. Такого давно не было со светлой чародейкой, с тех самых пор, как Алмазус умер, и жизнь на некоторое время потеряла смысл жизни.
А теперь она вновь приобрела краски, и Мелетун хотелось жить, действовать, решать... Вообщем не существовать, а жить.
Она встала и стала одеваться. Собравшись за довольно маленький промежуток времени, принцесса выбралась из палатки.
Лагерь пока не наполнился звуками утренней суеты, но многие его обитатели уже не спали. Рейнджеры, так те вообще всю ночь попеременно несли держуство вокруг лагеря.
Мэл дошла до палатки своего сына и, не заглядывая внутрь, стала будить юношу. Добившись невнятных бурчаний, подразумевающих под собой фразу о том, что он встает.
Мелетун улыбнулась и отошла от палатки. Наколдовав себе котелок с горячей водой, принцесса отошла в сторону, чтобы привести себя в порядок.
Приведя себя в порядок, эльфийка подошла к Лукросу и поприветствовала своего возлюбленного:
- Доброе утро! Как спалось тебе?

Забытый ныне, некогда являющийся воином...

Человек вспахивал Поле. Рубаха лежала далеко, мягко устроившись на зелёной траве. Тут же царил труд.
Поле было огромно, черная земля тянулась и застилала собой, казалось, пол мира. Дальше были леса. А затем - реки. Потом - моря. И не единой живой души... Кроме Лефа.
Полуэльф вспахивал Поле. В голове обитала благая глупость, как бы закончить труд побыстрее, да домой пора собираться... Мышцы горели, ноздри жадно ловили горячий воздух Поля. Могучее тело пахаря с улыбкой на лице не потдавалось усталости. Дух же закалялся...
По лицу полуэльфа длинными струями тёк пот, падал под ноги и впитывался в землю... черную землю этого благословенного места... Русые волосы пробрала седина, полуэльф был немолод. Участник двух войн, боец невидимого фронта, как звали его самые близкие друзья. Ныне же просто пахарь далёкого от всех миров Поля... Смиренный и стареющий. Трудящийся сын женщины.
Леф остановился, перевёл дух. Посмотрел в горизонт земли, подняв ладонь по брови.
- Нет тебе конца и края, Поле... Нет конца...
Ответная мысль с глубин души прогласила тихо
нет конца твоим грехам, человек
Солнце низко встало над Полем. Значит пришла пора концу работы. Леф вздохнул, поклонился светилу и зашагал прочь с черной земли, оставив Орудие на своём месте. Орудие Труда.



Человек вступил на зелёную траву, поднял рубаху, оглянулся. Вспахано было много. Работа, которая тянулась семнадцать лет... Путь к дому был велик, и если направился к нему он на закате, то сейчас, когда под ногами не чёрствая черная земля, а мягкая трава, сейчас царила ночь.
Звезды горели, будто маленькие светила. Надежды. Луна, как непорочный светлый диск... Как отражение души единственного человека в этом мире. Луна с каждым днём становилась светлее... Леф любил эту луну.
Дом находился ещё дальше. Зелёная трава, что началась после Поля, на самом деле являлась огромной зелёной поляной... Меньшей, чем черное поле. Но тоже большой.
Стало холодно. Полуэльф застигнул рубаху на пуговицы, но холод это не остановило. Его сейчас вообще ничто не остановит. Настала ночь. Не городская, не порезанная и униженная милионами огней. Настоящая ночь. Кромешная. Лишь освещаемая Светом луны и звезд... Полуэльф её всегда боялся, но уходить с работы до знака, что даст Солнце - нельзя. Иначе труд недели пойдёт насмарку. Иначе невспаханное черное поле станет ещё больше...
Тьма этой ночи не таила в себе тех опасностей, к которым был приучен Леф в раннее время. Здесь не было ни оборотней, ни вампиров... Здесь было кое-что похуже. Кое-что пострашнее. Что-то, что не ловит глаз. Что-то, что не задушить руками и не зарезать клинком. Что-то, что не способна убить даже всесильная магия... проклятие рода разумных...
Гонимый ночью, человек спешил к Дому. Он его уже видел, он был уже близко. Дом. Спасение от этой темноты, что таит в себе тьму. Дом тоже был без света. Но в нём было тепло. А свет можно и зажечь. Главное, что человека там не ждало ничего... и никто. Эта мысль была его ошибкой... ведь он эти семнадцать лет жил в ином мире, где законы Мысли куда сильнее законов физики...
Отворив дверь, полуэльф прыгнул в тепло жилища. Тут было ещё темнее - окон в доме не было, а свет луны и звезд ушёл с закрытой дверью. Пора зажечь первую за эту ночь свечу.
Первое искусственное светило в этом мире зажглось. Леф повернулся. И замер. Сердце ушло в пятки.
Он здесь был не один. На стуле, прямо перед ним сидел некто в черной рясе. Капюшон скрывал лицо.
- Здравствуй, Леф.
Полуэльф промолчал.
- Я знаю, ты удивлён.
- да. - Единственное, что смог сказать смертный.
- Ты прав, я нарушил твоё одиночество не просто так. Я пришел сказать тебе, что твой Труд окончен. Пришло время, Леф. Пришло время. В тебе ещё теплится жизнь, ты можешь дать Миру, в котором вырос, помощи. Мы не запрещаем, мы дали тебе всё, что могли за эти года. Ты там вырос, Леф, твоё бремя тоже там. Это твой крест.

Энсан.

Дракон уставился на эльфа, он не сомневался, что встречал этого эльфа, но последний почему-то это скрывал. Или просто забыл, ведь почти двадцать лет прошло.
"Хорошо, прошу прощения..." - сказал Энсан - "Я наверное обознался."
Однако недоумевающие глаза гномов всё ещё были устремлены на него.
"И так.... хмм..." - выдавил из себя Энсан - "Мой учитель Аритай, делает предложение вам, о князь. Оно состоит в следующем, если вы согласитесь заключить союз с эльфами, то можете расчитывать на помощь нашего клана и лично Аритая."

Хаарлмарине Р'а Кс-ши
"Конунг! КОНУНГ!" - из коридора слышались крики и топот ног.
Распахнув двери в зал ворвался капитан стражи и упав на колени заговорил.
"Вели говорить конунг, у меня есть важная информация."
"Говори, капитан!" - произнес Р'а Кс-ши подняв глаза к капитану.
"Милорд, вернулся Н'э-Рун!"
Конунг подскочил с трона и закричал:
"Где он? Что он сказал?"
"Он ранен, но произнес..."
"ЧТО? ЧТО ОН СКАЗАЛ?" - орал конунг
"Он... он сказал что некто великий и ужасный сказал ему, что надо готовить войска, он сказал что эльфам придет конец."
"Да...Да!" - Р'а Кс-ши буквально взревел. - "Я знал! Я знал!"
Конунг оскалил несколько рядов своих зубов и его глаза загорелись адским пламенем. Из его глотки вырвался жуткий, звериный рев. Ящеры попадали на колени.

Карад-Мондре
Само собой, Камаррен последовал в пиршественный зал вместе со всеми, хотя и не привлекал к себе внимания. Лишь отправил мысленный сигнал остальным членам посольства.
Прибытие ученика Аритая лишний раз напомнило дракону, что следует связаться с даори и предоставить ему отчет. Однако же следовало сперва узнать, чем закончится пир...

Марлион
- Осмелюсь предположить, что раз не я являюсь целью ваших поисков, то таковым является тот самый менталист, которого вы упомянули. Это так?
- Совершенно верно, - мрачно подтвердил Раннал. - К сожалению, нас здесь всего трое... хотя достойную встречу мы подготовить можем. Я бы предложил вам отправиться в наше посольство; там точно будет безопасно... Да, прошу прощения! А какова цель вашего прибытия?

Лес близ Миаллана
Ночь Вьенор провел в некоей смеси обычного сна и волшебного транса - благо следовало наблюдать и за пленниками. Последнее вполне удалось; услышав сетования Кейригана, дракон мигом пробудился.
Вьенору пришла в голову интересная идея: убрать клетку, но взамен прицепить Кейригану определенное заклинание, следящее и перехватывающее в случае чего.
Эту идею он и собирался изложить Мелетун. Найдя взглядом принцессу, дракон поднялся и направился к ней.

В лесу чужаки, чужаки! надрывались птицы, перелетая с дерева на дерево. Тигрица мотала головой, пытаясь избавиться от звона в ушах, досадливо порыкивала, но шла дальше - выяснять, кто такие и зачем пожаловали.

Затаившись за деревом, изумрудно-зеленые глаза зверя внимательно наблюдали за эльфами.
И что им тут надо? пора бы узнать...
Острожно, чтоб не хрустнула ни одна веточка, не шелестел ни один листик, тигрица пробиралась к лагерю. Миновав дозорных эльфов, тигрица затаилась и оглделась вокруг. Где-то рядом кто-то обладал огромной силой. Светлой...На мягких лапах, мимо палаток, к источнику этой силы.
Давно такого не было в этом лесу.
Вот им у цели. Эльфийка и эльф. Эльф скорее всего воин, вон как сложен, а она...скорее всего эта эльфийка и была обладательницей Силы, что учуяла тигрица.
Кто ты? И зачем ты тут? - мягко коснулся мыслей Мелетун незнакомый голос.
Но что это?! Еще один маг и тоже с большой Силой, причем не человек, ни эльф, не гном, кто же такой?!; приближался. Тигрица прижала уши и припала к земле. Крылья еле заметно подрагивали, кончик хвоста нервно дрожал.

Когда подошла Мелетун Кейриган встал и начал быравить ее взглядом. Потом его взгляд на миг переметнулся на Вьенора, который направлялся к клетке. В течении нескольких секунд пристальный взгляд эльфа не отрывался от Правительницы. Но потом он, наконец, сказал:
- Выпустите меня отсюда, иначе вам некого будет проверять на искренность, - хотя его голос был тихим и спокойным, но в нем все равно угадывалась легкая дрож и изнеможение, но тут эльф без сил упал на колени и опустил голову, - прошу! Выпустите! - ярость смешанная с отчаянием наполняла его речь. - Я не могу больше здесь находиться, или отпустите или убейте, - эльф поднял голову и посмотрел на Мелетун, хотя глаза не выражали ничего, но зато лицо наполнялось мольбой.
Эльф нашел в себе силы подняться на ноги и, приложив руку к сердцу, сказал:
- Клянусь великими элементами, создателями моего мира, что буду, в случае войны здесь участвовать в ней на вашей стороне, - голос эльфа был торжественным и серьезным, но после этих слов он снова плюхнулся на землю.

Мелетун растерялась. Кто-то мягко коснулся ее сознание, но тут же странный эльф начал молить о свободе, о снятие чар. Принцесса не знала, что делать первым, на что решиться. Слишком много.
И тут вспомнилось пробуждение. Оно было слишком сладким для реальности. А реальность сейчас мстила.
Мелетун сомневалась еще доли секунды, а потом клетка опала. И Кейриган был свободен. Далее эльфийка ответила на зов:
"Я - эльфийская принцесса. Я и мои спутники следуем к горам, по своим целям. Кто ты? Покажись!"

Клетка вдруг исчезла, и эльф почувствовал прилив сил, точнее он больше не чувствовал чтобы они из него уходили. Он сделал несколько глотков воды, чтобы пополнить свои силы. Наконец-то он чувствовал свободу, хотя и понималчто малейшего его движение могут расценить не правильно и вновь запереть, чего ему совсем не хотелось, по этому нужно было вести себя осторожнее, что, конечно, для него было трудно в данном случае, ведь нагость не порок, но только не в его случае. Хоть он поклялся что не станет атаковать никого сдесь, но понимал, что его слова для этих эльфов ничего не значат. Эльф осторожно встал на ноги, стараясь не делать резких движений, на всякий случай, и поклонился Мелетун, после чего он сказал:
- Я пленник, и давольно наглый пленник, и потому хотел бы поинтересоваться у вас, миледи, могу я хотя бы размяться несколько минут в лесу, я не привык сидеть столько на одном месте, всего несколько минут и я вернусь. Вы позволите? ну или хотя бы могу я размяться в лагере, если вы так боитесь что я сбегу? - эльф приподнял провь, выжидающе глядя на Мелетун.

Надеюсь, что ты не обманешь, принцесса...
Мягко ступая, тигрица вышла к собравшимся. Изумрудные глаза холодно горели, под белой, с редкими черными полосами, шерстью перекатывались мускулы, уши прижаты, а кончик хвоста дергается из стороны в сторону - зверь была настороже.
От принцессы опасности не исходила, смутное беспокойство от стоящего рядом эльфа, третьий, маг, которого тигрица опознать не смогла, еще не дошел до них, а вот четвертый эльф...
Ты не отсюда, кто ты? - мгновенно заинтресовалась Кейриганом зверь.
И зачем вы все тут? - мысленное послание к четырем присутствующим.
Тигрица села, обернув хвост вокруг лап и ожидая ответа.

Р'а Кс-ши, Хаарлмарине
Конунг услышав радостные вести вышел на самую вершину храма где был похоронен Силус. Конунг оделся в парадный плащ сшитый из кожи эльфов. Стоя на самой вершине он огляделся вокруг. Тысячи людей, ящеров и наг собирались у подножия храма-пирамиды чтобы выслушать речь своего вождя. По обе стороны от конунга стояли ящеры шаманы, одетые в костяную броню. Головы их венчали шлемы сделанные из лошадиных черепов.
Конунг вскинул руки к небу, ему надо было произнести речь, речь которая заставит всех этих существ, если надо, сложить свои головы за него и за Силуса.
"Скоро брат, скоро и ты и дядя будете отомщены!" - мысленно произнес он.
Р'а Кс-ши начал:
"Братья, сегодня великий день! День которого все мы ждали вот уже семнадцать лет!"
Он сделал паузу оценивая толпу. Жители с восторженными глазами смотрели на него. Но некоторые уже шептались, он знал, что они думают. Они думали что конунг совсем выжил из ума со своими проповедями.
"Сегодня, нам стало известно что некто великий и ужасный, кто наводил ужас на всех людей, откроет нам местонахождение эльфов и мы наконец-то сможем отомстить!"
Теперь все уже вскинули глаза на него и с разинутыми ртами смотрели на конунга. Он произвел нужный эффект.
"Эльфы поплатяться за все! Мы уничтожим их! За Морскую Деву! За Перворожденного Дракона! За Святого Фалера! ЗА АЛЬЯНС!"- зарычал он. Ящеры заревели в ответ. Воины били своими кулаками по нагрудникам и ревели: "Слава Конунгу! Смерть остроухим!"
Ото всюду неслись восторженные крики и рык ящеров. Под вопли толпы к храму вытолкали какую-то эльфийку одетую в лохмотья и закованную в кандалы. Кандалы с нее тутже снял один из стражей, а затем с нее сорвали одежду. Девушка плача пыталась прикрыть свою наготу, но толпа лишь отвечала радостным свистом и криками.
Эльфийку затощили на вершину Храма.
Р'а Кс-ши подошел к ней и шаман передал в его руки нож сделанный из зуба акулы.
"Подобно тому, как душа Святого Фалера была освобождена и отправилась в мир духов, также и твоя отправиться туда. Жалкая рабыня, ты удостоена почестей Святого Фалера, твоя душа освободиться от грязной эльфийской оболочки и отправиться в путь по чистым потокам вечной реки!"
Конунг взмахнул рукой и вонзил в горло эльфийки нож. Из рассеченных вен хлынула кровь заливая собой пол храма. Кровь заливалась в крошечные ложбинки на полу, которые соединяясь создавали единый кровавый рисунок.
Затем шаманы подошли и тело было рассечено на несколько частей, чтобы каждый из них мог насладиться освещенной плотью. Сам конунг воздержался от этого и лишь произнес:
"Готовьтесь, кузнецы работайте как можно быстрее, воины вспоминайте приемы и выучивайте новые, заканчивайте постройку кораблей. Грядет великая война!"

Карод-Мондре, явственный зал

(&Ultramarine)

Бернодт, государь подземного царства Карр-Зогг, не спешил с ответом. Жевал вкусное мясо, запивал вином на глазах у полусотни приближенных. Затем посмотрел на Энсана через весь стол, уложеный явствами.
- Господин дракон, объясните, пожалуй, ещё раз. Объясните нам, недоумкам, суть предложения Великого Аритая.
"Деревенщины" - подумал Энсан, а вслух произнес:
- Суть заключается в том, что пойдя на согласие, мой господин заручится словом Аритая о потдержке со стороны драконов клана Сарио для вашего народа.
- что за клан? Извините, я просто в первый раз слышу.
Начиная злиться, Энсан нервно выпалил:
- Клан черных боевых драконов Сарио, известный своими боевыми качествами. Элита поднебесной войны.
- Хм... а Великий Аритай на сказал вам, отправляя сюда, что за враги эти неизвестные? Поймите меня правильно, господин дракон. Если вы, великие бойцы неба, вместе с эльфами, мастерами магии, то что делать нам на Поверхности, если наша стихия в войне - сталь, а работа в мирное время - искусство? Если этот враг так опасен, если он так скрыт от глаз самого Аритая, что может сделать наша ржавая сталь, ничего не стоящая на поле брани? Сдается мне, господин дракон, что враг не так прост, как кажется. И простыми мечами с ним не совладаешь.
Энсан подумал, после чего изрек:
- Ну, я вообще-то ничего об этом не знаю, я был послан учителем что бы вас предупредить... вот...
Князь смотрел в глаза этому молодому парню, худому остроухому эльфу, мальчишке... Он никогда бы не поверил, что перед ним сидит Дракон. И это была первая причина недоверия. Общение Энсана.
Бернодт припал ко кружке с вином, да так сильно, что благословенная алая жидкость заструилась по бороде государя...
С другой стороны стола, в далеком углу зала, Хэрлог вздрогнул. Все понимали, что это не просто пир. Более того - сами явшества являлись не более чем отвлчением от тяжелых дум, что предстоит здесь решать. И такое символичное поведение князя... Кровь, стекающая по бороде.
Громкий удар княжьей кружки о стол заставил всех до единого в зале вздрогнуть.
- Мне надо поговорить с Великим Аритаем, Энсан.

Это утро было обычным - так думали деревья, облака, росинки на траве, так считал ветер. Но не Лурилль. Эту ночь начальница службы безопасности провела в каком-то призрачном подобии сна, не замечая хода времени - и при этом отлично сознавая своё состояние.
Она встала незадолго до рассвета, морально измученная попытками заснуть нормально, но, тем не менее, чувствовала себя достаточно сильной и бодрой для длинного и напряженнного дня. Приведя себя в порядок и позавтракав, Лурилль отправилась в свой кабинет, где начала разбирать все скопившиес документы. Эльфийке надо было чётко установить количесто воинов в строю, присчитать всех ветеранов, способных сражаться и прикинуть, сколько молодёжи может присоединиться к сражающимся. А уж потом подобрать убедительные обоснования для проведения широкомасштабных учений...

Ответ тегрице последовал незамедлительно, таким же образом, чтобы не слишком привлекать внимание остальных.
- Меня зовут Кейриган, Черный странник. Я сдесь вообще случайно. Я я пришел из другого мира, в поисках приключений, если так будет угодно, - он слегка поклонился тигрице, но тут же заинтересованно продолжил. - позвольте, но кто вы?
Эльф смотрел на зверя, зная что он совершенно разумнен, да еще и, по-видимому, неплохо обращается с магией. Возможно маг-оборотень, или что-то в этом роде. Но это существо явно не являлось на самом деле таким, в каком виде оно сейчас предстало перед всем лагерем. Взгляд эльфа становился все более пристальным и заинтересованным.

Удивлению Мелетун не было предела. Существо оказалось намного более странными занимательным, чем представлялось в начале.
Кейриган уже не волновал принцессу. Она не сомневалась, что Лукрос проследит за пленным. А вот то, что появилось на поляне, вызывало еще больше опасений. По истине настали удивительнейшие времена для эльфов. Столько всего нового они узнали за прошедшие дни.
Светлая провела магическим взглядом по существу, и стало ясно, что это не его, а точнее ее настоящая форма. Или, может, наоборот, форма-то настоящая, но и перекидываться в кого-то еще она умела.
- Уважаемая, можно попросить вас принять другую форму, более привычную нам, дабы остальным было проще. Да и говорить вслух вы сможете, чтобы обыкновенные воины смогли слышать ваши слова. Мы здесь не ради праздной любопытности, а по делу, но о них говорить с тем, кого видешь впервые неочень безопасно.

Лагуз, Марлион

Не переставая слушать эльфа, Лагуз натуральным вихрем промчался по улицам столицы, пару раз даже едва сбив кого-то – для ловкого фаэра действительно показатель. За несколько кварталов до Нилуса затормозив, но продолжая идти быстрым шагом, телепат как губка впитывал в себя необычайно ясный поток эльфийских мыслей. Ледяная королева Адель, темный маг Элессар, принцесса Мелет...
Лагуз споткнулся на ровном месте и невидящим взглядом уставился вперед. Мелетун. Волшебница, на голову превосходящая всех известных не только Нилусу, но и самому Лагузу. Величайшая среди эльфов (хоть что-то радует – такая одна), но и одной слишком много.
- ...Господин, вам понравились цветы? Возьмите за пятак, та, который вы подарите, будет очень рада! – Какие цветы? Какой господин? Мои слуги в другом мире, а дарить цветы фаэрри будучи телепатом... ледяная королева и ее красивые глаза... цветочная поляна... нет, телепаты дарят только ментальные цветы и только тем, кто...
Очнувшись, Лагуз временно выставил из головы эльфийскую принцессу и сфокусировал зрение. Прямо перед ним стоял цветочный лоток (на который он, похоже, ошалело смотрел, оценивая мощь Мелетун), и торговка настойчиво совала в руки букетик голубых гладиолусов. Название и смысл растения лорд вытащил тут же из разума смертной, даже не заметив этого. Механически взяв цветы, разведчик огляделся, соображая куда зашел, и тем же быстрым шагом двинулся дальше. Посол-дракон, Раннал, цветы, высокий человек с зелеными глазами... Зелеными глазами...
" По столице бродит какой-то менталист впечатляющей силы; мы недавно его обнаружили, но он отлично замаскировался. Саймаль - это наш менталист - утверждает, что это не человек, не эльф и не дракон. Представитель какого-то совершенно незнакомого народа".
Фаэр дернулся, поняв что слишком увлекся сканированием и, во-первых эльф его почувствовал, а во-вторых, он сам стал слышать не только мысли. Уровень погружения не опасный для мага его уровня, но крайне неприятный, что контакт может стать обоюдным.
- ...Вам плохо? – Да то такое, ко мне сегодня пристают все смертные этого грязн... Но вообще-то красивая для смертной... И глаза как эти гладиолусы. Глаза. Цветы.
Лагуз протянул букет прохожей, одновременно сворачивая ментальную паутину. Нарываться на неприятности (если уже не нарвался), наблюдая сразу за двумя, да еще такой силы, врагами, лорд не собирался. А вот закрыться идеальным в своей простоте щитом "ее красивые глаза – эти чудесные цветы" – занятие полезное, особенно что только что он непозволительно для выученика Кайнора расслабился.
Отчету для Властительницы придется подождать, но, учитывая сколько полезного он узнал за каких-то полдня, затаенное ожидание того стоило.


Орк

"И зачем вы все тут?".. – вопрос, нахально пробравшийся прямо в мозг, на мгновение озадачил Орка. Впрочем, оценив что телепат не госпожа, не фаэр, и не эльфийка, стоящая неподалеку, разведчик перестал размышлять и "оглох". Он этого не слышал, не понял и потому отвечать не будет... – одна из рун, нарисованных Райлой, согласно кольнула, защищая владельца от прочих ментальных поползновений.
Зато он слышал много чего другого (хотя половину "неофициально", ибо притворялся спящим), и именно сейчас понял, что пора "учить язык". Начинать контактировать, как выразилась бы госпожа.
Сев в клетке и почесав вчерашние шрамы, Орк сделал умный вид (спрятал клыки, открыл глаза и загнул кончики ушей), и выразительно ткнул пальцем в бывшего собрата по заключению. Ныне свободного, и...

Эльфы поняли из речи пленника даже не половину, а гораздо меньше, но этого вполне хватило. Жестикулировал Орк очень понятно, заменяя местоимения на тычки пальцем в себя или окружающих, а все непонятные предметы слегка хлопая ладонью. Заодно удалось продемонстрировать длину рук, ибо перехлопал и перетыкал в ходе "общения" разведчик почти все и всех.

- (я) ...не хотеть... большая дерзость... - (ладонями по клетке) - преграда из света... - (я) – хорошо оценивает... - (ногтем в принцессу) - длинные волосы... и то, что они делают... особенно... – (указание на шрамы) - ...много времени иначе... – (пальцем в сторону солнца, закат, восход, закат, восход, закат, восход) – (по интонации: "в общем") – (когтем в Лукроса) - длинные волосы которые короткие... – (непонятный жест) – (вытянутая морда) – (два рога) – (машущая крыльями птица) – (пальцем во Вьенора) – (много лап и когтей) - ...спасибо... – (натягивающий тетиву кто-то) – (снова жест на раны и про солнце) – (а может, про луну?) – (нет, это вообще звезда. Полночная) - ...шагать... – (я) - ...по делам... - (интонация: "и в общем...") – (ладонью по клетке) – (я) – уже отдохнул.

Страж. - последовал ответ Кейригану. На предложение прицессы тигрица недоверчиво прищурилась.
Я попытаюсь поверить тебе, принцесса...
Вокруг тигрицы сгустился свет, настолько яркий, что было больно на него смотреть, послышался громкий рык, потом тихий, еле слышный всхлип и свет стал потихоньку рассеваться. Взорам присутствующих предстала худенькая загорелая девушка в темно-зеленой тунике и с посохоом, увитым цветущим плющом, в руках. Ветер перебирал короткие белые волосы девушки, взгляд огромных изумрудно-зеленых глаз застыл на Мелетун.
- Я охраняю этот лес, принцесса. По собственной воле, и уж поверь, мне есть дело, кто и зачем по нему шляется. - грубовато ответила девушка.
- А, да, простите, не представилась ее высочеству, меня зовут Айнель, я... - ее выступление прервало появление из сумки, которая висела у нее на плече, черного крыса.
- Я не ослышался, это принцесса эльфов?! - неожиданно громко поинтересовался грызун, - айнель, несносная девченка, как ты разговариваешь с коронованной особой?!...

Лес близ Миаллана
Беседа, на которую рассчитывал Вьенор, так и не началась - слишком уж неожиданно вмешались новые лица.
И таковые весьма удивили черного дракона. Одновременно с Мелетун он коснулся гостьи магическим зрением; увидел он немного больше - ибо для самих драконов смена формы была привычной.
"Итак, оборотень или метаморф... интересно. А я был прав, когда думал, что сопровождая принцессу, не соскучишься"...
Помимо сканирования Вьенор приглядывал за Кейриганом; "заклинание-поводок" он держал наготове.

Марлион
Раннал сощурился, оглядываясь вокруг. Долгое общение с ученым и менталистом изрядно развивало восприятие. И сейчас кел'Роаш чувствовал чье-то чужое присутствие...
К сожалению, Раннал не мог отследить источник. Но вполне был способен поднять мощную ментальную защиту - что и сделал.
А также - повторил Нилусу:
- Пожалуй, нам действительно лучше отправиться в посольство...

Марлион
Нилус

- Я бы предложил вам отправиться в наше посольство; там точно будет безопасно...
- Думаете, нам с ним не справиться? - нахмурился Нилус, с трудом перебаривая желание постоянно оглядываться по сторонам. - Может быть, попытаться пойти с этим менталистом на контакт? Или вы считаете, что это слишком опасная затея?
Нилус всё-таки оглянулся, но надо отдать ему должное: всего один раз и всего лишь в одну сторону. Эльф и сам ощущал присутствие чужака. Ощущал, но пока ничем не мог подтвердить свои ощущения и был не в силах идентифицировать вторженца более подробно. Единственное, что было совершенно точно известно Нилусу, это то, что этот менталист не из этих мест. Никаких других сведений: ни внешности, ни происхождения, ни потенциальных возможностей чужака эльф не знал. Пожалуй, именно этот факт был самым пугающим. Если враг силён, то это полбеды, но если этот враг тебе не известен - жди вдвое больше неприятностей.
Впрочем, в данном случае, имел значение такой немаловажный фактор, как могущественные союзники, представителем которых, как надеялся Нилус, являлся стоящий рядом с ним Раннал.
- Пожалуй, нам действительно лучше отправиться в посольство...
- Хорошо, пойдёмте, - не стал более спорить Нилус. - Показывайте дорогу. Куда угодно, лишь бы не стоять на одном месте, являя собой замечательную мишень для противника. Что касается цели моего прибытия... Это долгая история, Раннал. Пожалуй, я поведаю вам об этом в более спокойной обстановке, если таковая предвидится. А пока скажу, что я здесь для переговоров с Келистаном, однако наш общий знакомый, Эн'Сарио Вьенор, рекомендовал мне встретиться с вами перед тем, как просить аудиенции у короля... Об остальном я поведаю позже. Надо спешить.
Нилус сделал было шаг вперёд, но тут же остановился, сообразив, что не знает, в какой стороне находится посольство. Как непривычно было считать себя чужаком в некогда родном городе!
Однако была ещё одна причина, по которой Нилус не сделал второго шага. Всю свою жизнь Нилус бежал, бежал от своего прошлого, от настоящего, отказывался смотреть в лицо фактам, строил себе какие-то наивные иллюзии и успокаивал себя пустыми надеждами, что всё будет хорошо, всё образуется, всё встанет на свои места, само собой... Он почему-то всегда думал, что его судьба предрешена уже заранее, и он не в силах изменить её. Но на самом деле Нилус, переживший столько страданий, просто боялся новых трудностей, новых испытаний, которые в прошлом уже одно за другим отнимали у него частички его души. Он не хотел этого, не хотел и боялся потерять то немногое, что у него осталось...
Но сейчас Нилус думал совсем по-другому. Теперь, прожив такую сложную жизнь, он понимал, что за своё счастье и счастье своих близких надо бороться. Бороться за счастье, а не пытаться избегать неудач. Всё равно, сколько бы ты ни прятался, они найдут тебя, и ты вынужден будешь либо бежать дальше, либо сдасться, либо снова найти в себе силы противостоять им, как это всегда раньше делал Нилус.
Однако Нилус не хотел больше ждать, пока невзгоды сами придут к нему. Он хотел напасть первым, застать их расплох и попытаться разделаться с ними ещё в зародыше. Ему хотелось бороться. Бороться за маленькие кусочки счастья, которые составляли сейчас смысл всей его жизни.
Лицо Нилуса неожиданно приняло выражение мрачной решимости.
- Нет, Раннал, мы должны остановить его, - сказал он серьёзно. - Он будет преследовать нас вечно и не оставит в покое. Если этот чужак так страстно желает встретиться со мной, почему бы не оказать ему такую услугу? - Нилус улыбнулся, но в улыбке этой не было и тени веселья.

Карод-Мондре, пиршественный зал
Элессар

Чёрный Лис слушал разговор Бернодта и Энсана со всей возможной внимательностью. И вскоре он вынужден был признать, что Аритая не даром считают мудрейшим представителем своего рода. Хотя этот факт мало повлиял на общее отношение Элессару к даори, как ни странно, их цели сейчас совпадали - они оба хотели, чтобы союз между эльфами и гномами был заключён. Но если Элессару это нужно было по большей части для самоутверждения и удовлетворения своих эстетических потребностей, то зачем это нужно было Аритаю?
"Только не говори мне, что он делает всё это ради эльфов".
У Чёрного Лиса была ещё одна странная черта - мысленно разговаривать с самим собой, как будто обращаясь к какому-то третьему лицу. Таким образом он довольно часто тренировал свои речевые и дипломатические навыки - всё-таки, всегда приятно пообщаться с умным и образованным собеседником. И как раз для этого общения голосовые связки были ни к чему.
Так вот, несмотря на то, что драконы в целом всегда относились к эльфам дружелюбно, Элессар прекрасно знал, что те и бровью не поведут, если узнают, что весь эльфийский род вдруг трагически погиб от разрушительного огненного дождя, вызванного разгневанными богами. Они не станут плакать и устраивать различные поминальные службы. Высшей сентиментальностью в их случае будет примерно следующая фраза: "Жаль, что библиотека тоже погибла, в ней было столько интересных фолиантов..."
Так думал Элессар. А потому был уверен, что драконы преследуют какие-то свои, одним им известные цели. Скорее всего, именно в этом заключалась одна из главных причин неприязни Элессара к драконам - он никогда не мог заранее предугадать их действия.
- Мне надо поговорить с Великим Аритаем, Энсан.
"О Великая Тень, этот гном слишком умён, чтоб быть правителем".
- Простите, но в этом нет нужды, господин Бернодт. Неужели вы сомневаетесь в словах Энсана? Неужели думаете, что Аритай послал бы к вам того, кому не доверяет? Да, мы мало знаем о нашем враге, но это не повод заранее расписываться в своей беспомощности. Когда это гномы отступали и опускали руки перед лицом опасности? Наш враг опасен, да, а его неизвестная природа делает его вдвойне опаснее. И единственное спасение наших народов - в единстве. Только объединивишись, у нас есть шанс дать захватчикам достойный отпор.

Бернодт, сказав то, что навело немало шума в зале, замолчал, опустив голову. Зал засуетился. Зал начал роптать. Подгорный князь много бы отдал, не будь сейчас перед ним всех этих дворянских чинов, что лишь мешают. И тут, как назло, над ухом словно бес заговорил Элессар. Проклятый эльф.
- Простите, но в этом нет нужды, господин Бернодт. Неужели вы сомневаетесь в словах Энсана? Неужели думаете, что Аритай послал бы к вам того, кому не доверяет? Да, мы мало знаем о нашем враге, но это не повод заранее расписываться в своей беспомощности. Когда это гномы отступали и опускали руки перед лицом опасности? Наш враг опасен, да, а его неизвестная природа делает его вдвойне опаснее. И единственное спасение наших народов - в единстве. Только объединивишись, у нас есть шанс дать захватчикам достойный отпор.
Государь Карр-Зогга повернул головой, молча посмотрел в глаза эльфу. Придал своему взгляду раскаленный докрасна книнок в гномьей кузне.
- Я не обязан объяснять вам, посол, чем спровоцировано мое решение о личном разговоре с Великим Аритаем. Поверьте, причина есть. И от разрешения этой причины сейчас зависит судьба моего народа. Мы будем воевать, мы предоставим союзу сильных мира сего множество своих судеб. Но лишь через мой разговор с Великим Аритаем. На этом я ставлю точку на нашем пире. Пейте и ешьте, господа. Пока это еще можно.
Князь встал со своего места, вышел из-за стола. Поклонился всем сидящим и самому Столу, что помогает им праздановать и вкушать явства. Стол был эльфийской работы. В Карр-Зогге дерева не было. И это заставило Бернодта вспомнить, что связи между двумя народами настолько крепки, что ради друг друга стоит идти в войну. Надо лишь знать, с кем сражаешься. А Государь Бернодт этого не знал.
Он прошел мимо празднующих и вышел из зала, оставив беспечных наедине. На него нашли тяжелые думы, наравне с которыми праздность является тяжким грехом.

Хэрлог жевал мясо, закусывал хлебом и запивал вином. Эль он не любил. Эль - похоже на слово "эльф". Стоит ли уточнять, что как раз эльфы его изобрели?
Этот Элессар. Гном посмотрел на мага на другой стороне стола. Слишком уж красноречивый парень. И... неприятный. Да что говорить, все эльфы в большенстве своем такие. Хэрлог прекрасно помнил времена, когда жил в Марлионе. Когда там еще жили эльфы. Когда остроухие жили в доме напротив, когда они держали власть в своих руках. Когда они пролили море крови в своих междуусобицах. А гномы оказались жертвами войны. Как и в Первой войне. Так и во Второй.
И этот приезд эльфов... Он знаменует что-то грядущее? Наверно, если уж сам князь сделал такие выводы сегодня...
Хэрлог вкушал явства и думал, замечая, как многие дворяне расходятся. Кто встает из-за стола и уходят, кто разделяются на беседующие "кружки". Гном осмотрел зал и остановился взглядом на одной фигуре. Он увидел Цилителя, Камаррена...
И поспешил вылезти из-за стола. Подойдя к мужчине, гном поклонился. И только после этого поздоровался.
- Здравствуйте, цилитель Камаррен! Вы знаете, у меня друг болен. У него что-то с рукой, какая-то язва. Живет недалеко от замка. Очень прошу, цилитель, раз уж вас увидел... Не могли бы вы уделить ему немного своего времени? Мучается ведь, бедолага.