(Ага! Со мной =) И да простят нас мастера... бить - ми! Если что.)
- Взгляни на них, Киен, - Инари повёл рукой, показывая на двух ужасающего вида птиц, бьющихся в небе над городом. Они живут, избегая суда и Фугу, но их терзает голод. Потому я и не хочу, чтобы ты пробовал, когда-либо пробовал плоть. Она даст тебе несравнимую силу, но тут же превратит тебя в зверя. Помни это. И запомни имя этих существ. Это Ракшасы! Если встретишь их, и у тебя не будет меча, вдохновленного божеством порядка, лучше беги. - Хейлар помахал перед носом Киена мечом. - Или обмани их. Им нужен всего один человек, чтобы на время насытиться. Тогда они возвращаются в свой мир.
Черты лица Инари внезапно стали изламываться и изгибаться, лицо заострилось, а обе глазницы стали сливаться в одну единственную на лбу. Тело мага изогнулось и надломившись исторгло из себя жутко вопящую сущность ракши, которая тут же понеслась на пантера, которые внезапно почувствовал себя жутко одиноким и слабым.
- Выпью! Сожру! Хочу есть! – сотни тысяч самых диких образов пронеслись перед глазами пантерам, но прежде чем ракшаса успела коснуться его кто-то ласково обхватил его шею, и потянул прочь от беснующегося демона.
- Перестань грезить, Киен. - Обнимающая пантера за шею эльфийка встряхнула пантера. - Возвращайся. Все уже кончилось... - эльфийка потрепала кошачьи уши. - Возвращайся.
- Прости, мелор. Её голод, он оказался слишком силен для меня. Она почти подавила меня.- жалобно мявкнул Киен. – И это не конец, мелор. Это только начало.
Перейти к полной версии: В летописях не значились...
<% AUTHURL %>| Прикл.орг > Словесные ролевые игры > Большой Архив приключений > законченные приключения | <% AUTHFORM %> |
Опять мелкий флуд двух человеков, забытых всеми на выходные
- Эх, Киен... попроси Налью? Пусть обернет тебя эльфом и я поплачусь тебе на свое... - вздохнула эльфийка, затем улыбнулась. - Тссс... Не рассказывай им.
- Мелор? - Киен уже потихоньку приходил в себя. - Лучше уж в мула, а то и двух, - пантер с тоской посмотрел на снова увеличившуюся в размере орку. - Один я её так долго не утащу. А в город надо как можно быстрей....
- А лучше в дракона. Серебряного. - рассмеялась эльфийка и нахмурилась. - Орка в порядке. Раны духа я подлечила, кожа конечно у нее - болит, но разве это для нее проблема? В себя вот придет и пойдем.
- Интересно только вот куда? - нахмурился Киен. Пантер потянул воздух носом, возможно ему показалось но воздух в лесу становился более разряженным и легким. Не было густого привкуса застоявшейся энергии, словно бы над лесом исчез невидимый колпак, и вся тяжесть доселе давившая на путников устремилась ввысь и в стороны.
- Куда мы пойдем, мелор? - расеянно повторил свой вопрос пантер.
Кошачья пасть перед носом чертовски сбивала с толку и мягкий подшерсток в ладонях не добавлял осмысленности. Эльфийка отпустила фамильяра вдовы - уже не грезит - и в очередной раз независимо встала на ноги.
- В город. Тут нам больше делать нечего.
Наверно она совсем не хотела решать проблему обитающих в этом же лесу ракшас.
- Эх, Киен... попроси Налью? Пусть обернет тебя эльфом и я поплачусь тебе на свое... - вздохнула эльфийка, затем улыбнулась. - Тссс... Не рассказывай им.
- Мелор? - Киен уже потихоньку приходил в себя. - Лучше уж в мула, а то и двух, - пантер с тоской посмотрел на снова увеличившуюся в размере орку. - Один я её так долго не утащу. А в город надо как можно быстрей....
- А лучше в дракона. Серебряного. - рассмеялась эльфийка и нахмурилась. - Орка в порядке. Раны духа я подлечила, кожа конечно у нее - болит, но разве это для нее проблема? В себя вот придет и пойдем.
- Интересно только вот куда? - нахмурился Киен. Пантер потянул воздух носом, возможно ему показалось но воздух в лесу становился более разряженным и легким. Не было густого привкуса застоявшейся энергии, словно бы над лесом исчез невидимый колпак, и вся тяжесть доселе давившая на путников устремилась ввысь и в стороны.
- Куда мы пойдем, мелор? - расеянно повторил свой вопрос пантер.
Кошачья пасть перед носом чертовски сбивала с толку и мягкий подшерсток в ладонях не добавлял осмысленности. Эльфийка отпустила фамильяра вдовы - уже не грезит - и в очередной раз независимо встала на ноги.
- В город. Тут нам больше делать нечего.
Наверно она совсем не хотела решать проблему обитающих в этом же лесу ракшас.
Появление в начале полуживой орки, а после ракшасы наконец-то вывело Нельдора из глубоких раздумий и апатичного состояния. Он невольно проследил взглядом за эльфийкой только что судорожно цеплявшейся за его плечо, а теперь обнимавшейся с Киеном. Проклиная свой обостренный слух, он невольно уловил предупреждение Киена.
- Только демонов нам и не хватало, - обреченно подумал он. - Мало нам приключений на наши тощие задницы. Теперь вот оскорбленный демон.
Как убивать демонов Нельдор не имел ни малейшего представления. Он бы предпочел ликвидировать наследного принца заранее предупрежденного о покушении, чем согласился бы провести несколько минут в обществе демона.
- Вам не кажется, что нам стоит поторопиться? – обратился он к спутникам. - У меня такое ощущение, что оскорбленная дамочка затаила обиду. А не знаю никого страшнее разъяренной женщины. Он невольно покосился на вдову
- К тому же, - добавил он уже про себя – если эта женщина демон.
- Только демонов нам и не хватало, - обреченно подумал он. - Мало нам приключений на наши тощие задницы. Теперь вот оскорбленный демон.
Как убивать демонов Нельдор не имел ни малейшего представления. Он бы предпочел ликвидировать наследного принца заранее предупрежденного о покушении, чем согласился бы провести несколько минут в обществе демона.
- Вам не кажется, что нам стоит поторопиться? – обратился он к спутникам. - У меня такое ощущение, что оскорбленная дамочка затаила обиду. А не знаю никого страшнее разъяренной женщины. Он невольно покосился на вдову
- К тому же, - добавил он уже про себя – если эта женщина демон.
Гига-совместка, кусочек #1
Летисия красноречивый взгляд своего бывшего заметила и на этот раз, совершенно справедливо отнесла его на свой счет. Но ей сейчас было крайне далеко до разъяренного состояния, а потому и оставила она его без должного внимания. Куда больше ее сейчас интересовало, как скоро они доберутся до Тредмита. В многолюдном городе ракшасе будет куда сложнее загрызть их скромную компанию.
Как обычно, когда все понимали, что надо поскорее уходить, никто никуда не шел. Эльфийка подумала, что магии, подобной созданию порталов, среди них сейчас никто не владеет, а идти пешком будет слишком долго в их ситуации.
- Лошадей бы каких-нибудь. Пяток ездовых слаадов, скажем... и повесить у них перед пастями что-нибудь аппетитное, - эльфийка смешливо покосилась на волшебника с магичкой. - Шучу, конечно.
Шутки шутками, а лошадей не было. И слаадов. Поэтому волшебники остались в целости и сохранности, зато всем пришлось топать пешком. Шли медленно. Орка, даже подлеченная почти всеми оставшимися заклинаниями и зельями, двигалась медленно.
Впрочем, не только она. Бой с людоедами и путешествие по подземелью друидов утомили и других. Налья, непривычная к долгим переходом, уже с трудом переставляла ноги. Часто приходилось останавливаться, отдыхать. Во время одного из таких кратких привалов маскитка негромко заметила кенсаю:
- А ведь хороший меч. Мало того, что зачарованный, еще и ядом смазан! - не то чтобы она так спешила подогнать Ралби меч лучшего ассассина Гильдии... Меч кенсай неохотно, но взял.
А отравленный меч совершенно случайно нашелся в груде барахла, годами собиравшейся в пещере Духа. Марра, едва немного оправилась, тут же всех построила и погнала заново обыскивать пещеру, где сама провисела невесть сколько времени. «Неужто сами не сообразили порыться там?», удивлялась она. Куча хлама оказалась просто золотым дном. Помимо меча там отыскался отличный кожаный доспех, который Марра, едва сунув Рейнарду на определение, тут же конфисковала в свою пользу. Нашлась в куче и старая одежда орки, правда теперь маскитка могла бы в нее дважды завернуться и еще осталось бы место для Тондо. А когда уже почти выбрались из лабиринта коридоров, остроглазая Литари высмотрела малозаметную дверцу, замаскированную мхом и листьями. За ней обнаружилась кладовая, а в кладовой…
- Посох воздушных элементалей, - определил Рейнард, едва коснувшись отполированного дерева.
- Ну и отлично, - кивнула Марра и зацапала посох себе. В качестве бадика.
Так они и двигались – час, другой, а потом и вечереть начало.
Летисия вот как кенсай носом бы вертеть не стала, и от зачарованного на яд меча отказываться тоже лишний раз бы подумала. Но с другой стороны чутье подсказывало, что экспроприированный у верховной друидки посох - куда как более ценная вещь и что отказываться от него - все равно что менять чистый жемчуг на речные камни. Трофеев на продажу хватало - а стало быть, денег будет достаточно для того, чтобы купить себе оружие по душе.
Сгущающиеся сумерки означали только одно - придется останавливаться на ночлег и раз где-то бродит злая демоница с неудовлетворенным чувством голода, значит...
- Рейнард, ты как, еще на этом свете задержишься или уже на тот отправишься?
Колдун не ответил. Он только что выдернул с корнем невесть как затесавшуюся в этот душный лес мыльнянку и задумчиво теребил ее. Потом встал и, не говоря ни слова, пошел прочь. Туда, где совсем рядом, за кустами журчал ручей.
- Тебя куда несет? – рявкнула Марра.
- Мыться, - снизошел до ответа кринити.
- Да, и одеться во все чистое и новое, чтоб во всех мелочах соблюсти погребальный обычай, - согласилась вдова и в который раз удивилась, с чего бы это ее так заботила чужая жизнь, - Марра, осадила бы ты строптивца. Ракшаса им закусит и не подавится, а потом и на нас, ни в чем не повинных позарится.
Летисия красноречивый взгляд своего бывшего заметила и на этот раз, совершенно справедливо отнесла его на свой счет. Но ей сейчас было крайне далеко до разъяренного состояния, а потому и оставила она его без должного внимания. Куда больше ее сейчас интересовало, как скоро они доберутся до Тредмита. В многолюдном городе ракшасе будет куда сложнее загрызть их скромную компанию.
Как обычно, когда все понимали, что надо поскорее уходить, никто никуда не шел. Эльфийка подумала, что магии, подобной созданию порталов, среди них сейчас никто не владеет, а идти пешком будет слишком долго в их ситуации.
- Лошадей бы каких-нибудь. Пяток ездовых слаадов, скажем... и повесить у них перед пастями что-нибудь аппетитное, - эльфийка смешливо покосилась на волшебника с магичкой. - Шучу, конечно.
Шутки шутками, а лошадей не было. И слаадов. Поэтому волшебники остались в целости и сохранности, зато всем пришлось топать пешком. Шли медленно. Орка, даже подлеченная почти всеми оставшимися заклинаниями и зельями, двигалась медленно.
Впрочем, не только она. Бой с людоедами и путешествие по подземелью друидов утомили и других. Налья, непривычная к долгим переходом, уже с трудом переставляла ноги. Часто приходилось останавливаться, отдыхать. Во время одного из таких кратких привалов маскитка негромко заметила кенсаю:
- А ведь хороший меч. Мало того, что зачарованный, еще и ядом смазан! - не то чтобы она так спешила подогнать Ралби меч лучшего ассассина Гильдии... Меч кенсай неохотно, но взял.
А отравленный меч совершенно случайно нашелся в груде барахла, годами собиравшейся в пещере Духа. Марра, едва немного оправилась, тут же всех построила и погнала заново обыскивать пещеру, где сама провисела невесть сколько времени. «Неужто сами не сообразили порыться там?», удивлялась она. Куча хлама оказалась просто золотым дном. Помимо меча там отыскался отличный кожаный доспех, который Марра, едва сунув Рейнарду на определение, тут же конфисковала в свою пользу. Нашлась в куче и старая одежда орки, правда теперь маскитка могла бы в нее дважды завернуться и еще осталось бы место для Тондо. А когда уже почти выбрались из лабиринта коридоров, остроглазая Литари высмотрела малозаметную дверцу, замаскированную мхом и листьями. За ней обнаружилась кладовая, а в кладовой…
- Посох воздушных элементалей, - определил Рейнард, едва коснувшись отполированного дерева.
- Ну и отлично, - кивнула Марра и зацапала посох себе. В качестве бадика.
Так они и двигались – час, другой, а потом и вечереть начало.
Летисия вот как кенсай носом бы вертеть не стала, и от зачарованного на яд меча отказываться тоже лишний раз бы подумала. Но с другой стороны чутье подсказывало, что экспроприированный у верховной друидки посох - куда как более ценная вещь и что отказываться от него - все равно что менять чистый жемчуг на речные камни. Трофеев на продажу хватало - а стало быть, денег будет достаточно для того, чтобы купить себе оружие по душе.
Сгущающиеся сумерки означали только одно - придется останавливаться на ночлег и раз где-то бродит злая демоница с неудовлетворенным чувством голода, значит...
- Рейнард, ты как, еще на этом свете задержишься или уже на тот отправишься?
Колдун не ответил. Он только что выдернул с корнем невесть как затесавшуюся в этот душный лес мыльнянку и задумчиво теребил ее. Потом встал и, не говоря ни слова, пошел прочь. Туда, где совсем рядом, за кустами журчал ручей.
- Тебя куда несет? – рявкнула Марра.
- Мыться, - снизошел до ответа кринити.
- Да, и одеться во все чистое и новое, чтоб во всех мелочах соблюсти погребальный обычай, - согласилась вдова и в который раз удивилась, с чего бы это ее так заботила чужая жизнь, - Марра, осадила бы ты строптивца. Ракшаса им закусит и не подавится, а потом и на нас, ни в чем не повинных позарится.
Аскатла.
Лорд Келдорн Файркам всеми фибрами души ненавидел собрания совета паладинов и, по возможности, избегал их. Узнав, какие вопросы будут решаться на нынешнем совете, старый инквизитор в срочном порядке отправился к дальним родственникам жены, лишь бы не участвовать в этом сборище старых паладинов-маразматиков, перемывающих всем кости.
Совет Ордена Пурпурного Сердца был открыт длинной речью Прелата Вессаллена о событиях минувших нескольких дней, в конце которой духовный глава Ордена объявил о необходимости выслать экспедицию для поисков артефактов тормианской веры для укрепления положения Ордена в Аскатле.
Вторым вопросом была связь паладина сира Рейнальда де Шатильона с падшей женщиной, торгующей своим телом, Гийометтой де Лил. Слухи о связи рыжебородого драконоборца с самой богатой и известной шлюхой Аскатлы муссировались уже некоторое время. Но после Умарской резни Великому Комтуру уже нельзя было смотреть сквозь пальцы на любые сплетни, касающиеся членов Ордена, и сир Райан Троул начал тайное расследование. Каково же было его изумление, когда ему предоставили сразу несколько свидетельских показаний столь непристойного поведения рыцаря де Шатильона! Связь с женщиной, запятнавшей свою дворянскую честь! За деньги! Сир Райан просто не понимал, чего не хватало этому паладину, зачем он связался с этой грязной мерзавкой!
Старые паладины смаковали все детали свидетельских рассказов о тайных встречах сира Рейнальда с Гийометтой, которую язык не поворачивался назвать «леди». Хотя, видя ее на улицах Города Монет или на званых вечерах, многие из этих стариков позволяли себе сластолюбивые взгляды и похотливые мысли в отношении этой молодой и прекрасно сложенной женщины. От всех этих пересудов у Троула разболелась голова, и он решил прервать тот поток грязи, что выплескивался на голову Шатильона:
- Так что решил совет Ордена? – Великий Комтур выпрямился в кресле. – Я прекрасно понимаю, что сир Рейнальд должен понести наказание за совершение проступка, позорящего не только его честь паладина, но и честь всего Ордена Пурпурного Сердца. Но какое наказание определит ему совет?
- В свете недавних событий, когда мы потеряли многих наших паладинов, - начал Прелат, - развлечения сира Рейнальда с этой шлюхой выглядят как вызов всему Ордену и нашему патрону Торму! Мы в ближайшее время проведем обряд деинициации над этим развратником, которому не место в наших рядах! – старик сорвался на крик. – Отряд поведет Анарг Отважный, а заодно он присмотрит за Шатильоном! Совет окончен!
Лорд Келдорн Файркам всеми фибрами души ненавидел собрания совета паладинов и, по возможности, избегал их. Узнав, какие вопросы будут решаться на нынешнем совете, старый инквизитор в срочном порядке отправился к дальним родственникам жены, лишь бы не участвовать в этом сборище старых паладинов-маразматиков, перемывающих всем кости.
Совет Ордена Пурпурного Сердца был открыт длинной речью Прелата Вессаллена о событиях минувших нескольких дней, в конце которой духовный глава Ордена объявил о необходимости выслать экспедицию для поисков артефактов тормианской веры для укрепления положения Ордена в Аскатле.
Вторым вопросом была связь паладина сира Рейнальда де Шатильона с падшей женщиной, торгующей своим телом, Гийометтой де Лил. Слухи о связи рыжебородого драконоборца с самой богатой и известной шлюхой Аскатлы муссировались уже некоторое время. Но после Умарской резни Великому Комтуру уже нельзя было смотреть сквозь пальцы на любые сплетни, касающиеся членов Ордена, и сир Райан Троул начал тайное расследование. Каково же было его изумление, когда ему предоставили сразу несколько свидетельских показаний столь непристойного поведения рыцаря де Шатильона! Связь с женщиной, запятнавшей свою дворянскую честь! За деньги! Сир Райан просто не понимал, чего не хватало этому паладину, зачем он связался с этой грязной мерзавкой!
Старые паладины смаковали все детали свидетельских рассказов о тайных встречах сира Рейнальда с Гийометтой, которую язык не поворачивался назвать «леди». Хотя, видя ее на улицах Города Монет или на званых вечерах, многие из этих стариков позволяли себе сластолюбивые взгляды и похотливые мысли в отношении этой молодой и прекрасно сложенной женщины. От всех этих пересудов у Троула разболелась голова, и он решил прервать тот поток грязи, что выплескивался на голову Шатильона:
- Так что решил совет Ордена? – Великий Комтур выпрямился в кресле. – Я прекрасно понимаю, что сир Рейнальд должен понести наказание за совершение проступка, позорящего не только его честь паладина, но и честь всего Ордена Пурпурного Сердца. Но какое наказание определит ему совет?
- В свете недавних событий, когда мы потеряли многих наших паладинов, - начал Прелат, - развлечения сира Рейнальда с этой шлюхой выглядят как вызов всему Ордену и нашему патрону Торму! Мы в ближайшее время проведем обряд деинициации над этим развратником, которому не место в наших рядах! – старик сорвался на крик. – Отряд поведет Анарг Отважный, а заодно он присмотрит за Шатильоном! Совет окончен!
Где-то далеко…очень далеко.
Жизнь в Сигиле кишела, бурлила и била ключом. В одном из многочисленных кабачков сигильских трущоб у барной стойки примостился одинокий посетитель. Он уже несколько дней напивался в стельку за дальним столиком, не обращая внимания на происходящее вокруг, пока не падал лицом в салат. Он неплохо платил, поэтому хозяин кабака укладывал его в одной из задних комнат, а утром похмельный клиент вновь приступал к возлияниям. Но сегодня его явно потянуло на общение, поэтому он перебрался к стойте. Бармен – восьмирукий изверг из танар’ри – равнодушно смешивал коктейли, лишь краем глаза взглянув на опухшее и небритое лицо мужчины.
- Т-ты, не против поговорить за жисть? – спросил пьяница бармена и, не дождавшись ответа, продолжил. – Прикинь, да, как они меня все достали! – он сделал неопределенный жест рукой и подставил свой стакан для очередной порции Бааторской водки. – Не, ну я, кнечно, сам кое в чем виноват! Вот Цирик, сволочь, отобрал Обман, а я ему грю…
Пьный приложился к стакану и вновь заговорил:
- А эти два мне – ты, мол, мешаешь беседе! Козлы! Особенно Бейн! Ик! Вино выжрал, баб увёл, да еще мой план, ах, какой план, порушил! Налей еще,- пьяница поднял коротко стриженую голову и мутными глазами уставился в покрытое чешуей брюхо изверга.
- Какие были девочки! – после очередной дозы продолжал сокрушаться пропойца, тряся тонкой косичкой на затылке. – Три шикарнейших суккуба!
Танар’ри заинтересованно посмотрел на клиента:
- Сссссссуккубы? Я многих ззззссссснаю. Познакомить?
Пьяница мучительно икнул. Слёзы потекли по небритым и давно немытым щекам, оставляя светлые дорожки:
- Таких ты не найдёшь! – посетитель всхлипнул и стал размазывать слёзы по пыльному лицу. – Бейн, сука, наверное, радуется, как он обставил Лорда Теней! – гнев промелькнул в глазах пропойцы, буквально на минуту вернув им осмысленное выражение.
- Так убей его, - спокойно посоветовал изверг.
- Я его, того… это… боюсь… сильно, - опустил плечи пьяница и заплакал. – Налей еще!
- Так что нассссссссссссчёт сссссссуккубов? – наполняя стакан клиента дымящейся жидкостью, спросил танар’ри. – Как их зззззсссвали?
- Суккубы Шарли, - с трудом выговорил алкаш.
- Так они зззссдессссссь! Ссссс каким-то зззссссдоровенным мужиком оттягиваютссссся! – просипел бармен.
Пьяный клиент принялся сопеть и всхлипывать еще интенсивнее, приговаривая: «Что ж это деется-то? А? Нигде нельзя спрятаться!», и затравленно озираясь вокруг.
Жизнь в Сигиле кишела, бурлила и била ключом. В одном из многочисленных кабачков сигильских трущоб у барной стойки примостился одинокий посетитель. Он уже несколько дней напивался в стельку за дальним столиком, не обращая внимания на происходящее вокруг, пока не падал лицом в салат. Он неплохо платил, поэтому хозяин кабака укладывал его в одной из задних комнат, а утром похмельный клиент вновь приступал к возлияниям. Но сегодня его явно потянуло на общение, поэтому он перебрался к стойте. Бармен – восьмирукий изверг из танар’ри – равнодушно смешивал коктейли, лишь краем глаза взглянув на опухшее и небритое лицо мужчины.
- Т-ты, не против поговорить за жисть? – спросил пьяница бармена и, не дождавшись ответа, продолжил. – Прикинь, да, как они меня все достали! – он сделал неопределенный жест рукой и подставил свой стакан для очередной порции Бааторской водки. – Не, ну я, кнечно, сам кое в чем виноват! Вот Цирик, сволочь, отобрал Обман, а я ему грю…
Пьный приложился к стакану и вновь заговорил:
- А эти два мне – ты, мол, мешаешь беседе! Козлы! Особенно Бейн! Ик! Вино выжрал, баб увёл, да еще мой план, ах, какой план, порушил! Налей еще,- пьяница поднял коротко стриженую голову и мутными глазами уставился в покрытое чешуей брюхо изверга.
- Какие были девочки! – после очередной дозы продолжал сокрушаться пропойца, тряся тонкой косичкой на затылке. – Три шикарнейших суккуба!
Танар’ри заинтересованно посмотрел на клиента:
- Сссссссуккубы? Я многих ззззссссснаю. Познакомить?
Пьяница мучительно икнул. Слёзы потекли по небритым и давно немытым щекам, оставляя светлые дорожки:
- Таких ты не найдёшь! – посетитель всхлипнул и стал размазывать слёзы по пыльному лицу. – Бейн, сука, наверное, радуется, как он обставил Лорда Теней! – гнев промелькнул в глазах пропойцы, буквально на минуту вернув им осмысленное выражение.
- Так убей его, - спокойно посоветовал изверг.
- Я его, того… это… боюсь… сильно, - опустил плечи пьяница и заплакал. – Налей еще!
- Так что нассссссссссссчёт сссссссуккубов? – наполняя стакан клиента дымящейся жидкостью, спросил танар’ри. – Как их зззззсссвали?
- Суккубы Шарли, - с трудом выговорил алкаш.
- Так они зззссдессссссь! Ссссс каким-то зззссссдоровенным мужиком оттягиваютссссся! – просипел бармен.
Пьяный клиент принялся сопеть и всхлипывать еще интенсивнее, приговаривая: «Что ж это деется-то? А? Нигде нельзя спрятаться!», и затравленно озираясь вокруг.
Тредмит, продолжение большой совместки на большую толпу
- Она нас может всех положить в рядок… - задумчиво сообщила Марра. – Ладно, иди. Только быстро. И чтоб не дальше вон того куста.
- Заодно и воды набери, - добавил хозяйственный хоббит и всучил удаляющемуся колдуну оставшийся маленький котелок. Что делать, если всё хозяйство на тебе? Тондо, лихо насвистывая известный всем ворам Тредмита мотитвчик, сам принялся меж тем разводить костёр из того, что случилось найти поблизости. Что-что, а найти что-то там, где ничего нет, хоббиты всегда были мастера.
Де Арнис просто опустилась на первую подходящую колоду и разулась, чтоб осмотреть болевшие, натертые ноги.
Рейнард фыркнул, но котелок взял и далеко отходить не стал. От того места, которое указала Марра, до лагеря было всего десяток шагов. Если бы не кусты, кринити купался бы на погляд всем спутникам. А так они могли слышать лишь плеск воды и видеть смутный силуэт.
Вода была холодная. Судорожно втягивая в себя воздух и вздрагивая, Рейнард зашел по колено в неглубокий ручей. Он облился из котелка, втер в мокрые волосы скользкую, приятно пахнущую зелень мыльнянки и, за неимением мочалки, ухватил со дна горсть песка.
- Ты скоро там? – Марра, похоже, начинала терять терпение.
- Иду… - рассеянно ответил Рейнард, разглядывая свою руку. Похоже, ручей где-то на своем пути пробегал золотоносную жилу. Кожа, натертая песком, искрилась в последних отсветах дня. Колдун чуть улыбнулся и, поливаясь из котелка, позволил себе чуть-чуть помечтать на предмет – а не намыть ли золотишка из ручья?
Воздух едва заметно дрогнул. Рейнард замер, чувствуя чье-то присутствие. Злобный чужой взгляд словно отпечатывался на мокрой коже. Колдун медленно зачерпнул воды… не спеша поднял котелок, словно собираясь вылить его на голову… и немыслимым прыжком кинулся вбок. А на то место, где он только что стоял, пружинисто прыгнуло странное существо в зеленом балахоне, увенчанном головой тигра с оскаленной пастью.
- Phindar! – Рейнард думал, что забыл этот язык. Но когда котелок полетел в голову монстра, а тот с невероятной ловкостью увернулся, память сама подкинула подходящие случаю слова.
Вдова обернулась на этот шум, поднимая с земли посох и давая последнему мысленный посыл. Через мгновение ее кожа в твердости не уступала скале, в которой друиды обустроили себе пещеру. "Киен" еще один мысленный посыл, но уже собственному ручному зверю "наша прожорливая дамочка уже здесь", хотя в последнем и не было особой нужды. Только глухой не услышал бы вопль Рейнарда.
Тондо немного побледнел, потом, повернувшись к Корше сказал: "Ложись" и, наклонившись к своей сумке, достал оттуда заветный дротик. После этого Щекотунчик кивнул Налье "Последи за огнём, на тебе мелкая" и скрылся в кустах, которые даже не колыхнулись за его спиной.
- Ну ладно, - чуть раньше лениво упав в траву, сорвала подходящую травинку Литари, - пройдя опять этими катакомбами, мы, конечно, изрядно сократили дорогу... А? Да пусть идет, вдруг ракша увидит и воспылает...
Посоха эльфийке было не жалко, мечей - тоже. Яда у нее и своего хватало, в смысле не было, совсем не было, а чтобы понаделать в чужом доспехе дырок - ноги-руки заметно удобнее. Литари, глядя в ветви над головой, начала было вспоминать, как пришлось пробивать шкурки го... довспоминать ей не дали, ибо у реки дико заорал волшебник.
Эльфийка опечалилась и тоже пошла посмотреть или поучаствовать, по ситуации.
- Она нас может всех положить в рядок… - задумчиво сообщила Марра. – Ладно, иди. Только быстро. И чтоб не дальше вон того куста.
- Заодно и воды набери, - добавил хозяйственный хоббит и всучил удаляющемуся колдуну оставшийся маленький котелок. Что делать, если всё хозяйство на тебе? Тондо, лихо насвистывая известный всем ворам Тредмита мотитвчик, сам принялся меж тем разводить костёр из того, что случилось найти поблизости. Что-что, а найти что-то там, где ничего нет, хоббиты всегда были мастера.
Де Арнис просто опустилась на первую подходящую колоду и разулась, чтоб осмотреть болевшие, натертые ноги.
Рейнард фыркнул, но котелок взял и далеко отходить не стал. От того места, которое указала Марра, до лагеря было всего десяток шагов. Если бы не кусты, кринити купался бы на погляд всем спутникам. А так они могли слышать лишь плеск воды и видеть смутный силуэт.
Вода была холодная. Судорожно втягивая в себя воздух и вздрагивая, Рейнард зашел по колено в неглубокий ручей. Он облился из котелка, втер в мокрые волосы скользкую, приятно пахнущую зелень мыльнянки и, за неимением мочалки, ухватил со дна горсть песка.
- Ты скоро там? – Марра, похоже, начинала терять терпение.
- Иду… - рассеянно ответил Рейнард, разглядывая свою руку. Похоже, ручей где-то на своем пути пробегал золотоносную жилу. Кожа, натертая песком, искрилась в последних отсветах дня. Колдун чуть улыбнулся и, поливаясь из котелка, позволил себе чуть-чуть помечтать на предмет – а не намыть ли золотишка из ручья?
Воздух едва заметно дрогнул. Рейнард замер, чувствуя чье-то присутствие. Злобный чужой взгляд словно отпечатывался на мокрой коже. Колдун медленно зачерпнул воды… не спеша поднял котелок, словно собираясь вылить его на голову… и немыслимым прыжком кинулся вбок. А на то место, где он только что стоял, пружинисто прыгнуло странное существо в зеленом балахоне, увенчанном головой тигра с оскаленной пастью.
- Phindar! – Рейнард думал, что забыл этот язык. Но когда котелок полетел в голову монстра, а тот с невероятной ловкостью увернулся, память сама подкинула подходящие случаю слова.
Вдова обернулась на этот шум, поднимая с земли посох и давая последнему мысленный посыл. Через мгновение ее кожа в твердости не уступала скале, в которой друиды обустроили себе пещеру. "Киен" еще один мысленный посыл, но уже собственному ручному зверю "наша прожорливая дамочка уже здесь", хотя в последнем и не было особой нужды. Только глухой не услышал бы вопль Рейнарда.
Тондо немного побледнел, потом, повернувшись к Корше сказал: "Ложись" и, наклонившись к своей сумке, достал оттуда заветный дротик. После этого Щекотунчик кивнул Налье "Последи за огнём, на тебе мелкая" и скрылся в кустах, которые даже не колыхнулись за его спиной.
- Ну ладно, - чуть раньше лениво упав в траву, сорвала подходящую травинку Литари, - пройдя опять этими катакомбами, мы, конечно, изрядно сократили дорогу... А? Да пусть идет, вдруг ракша увидит и воспылает...
Посоха эльфийке было не жалко, мечей - тоже. Яда у нее и своего хватало, в смысле не было, совсем не было, а чтобы понаделать в чужом доспехе дырок - ноги-руки заметно удобнее. Литари, глядя в ветви над головой, начала было вспоминать, как пришлось пробивать шкурки го... довспоминать ей не дали, ибо у реки дико заорал волшебник.
Эльфийка опечалилась и тоже пошла посмотреть или поучаствовать, по ситуации.
(все та же совместка)
На этот раз она не послушалась хоббита. Неужели от него будет больше пользы против ракшасы. Правда, будет ли от нее? Она как-то читала про этих существ. Правда, почти все забыла – магических существ слишком много. Но то, что заклинанием ее так просто не пробить – помнила хорошо. Вот только не помнила, какой силы должна быть магия...
Девушка побежала вслед за остальными. Показывавший всю красоту, а точнее костлявость полудроу Налью заинтересовал не больше, чем она его во время появления. Подумаешь, зрелище! А вот тварь в зеленом балахоне с головой тигра наверняка и была той, о которой они... не говорили, молчали. Промелькнула мысль о том, что, может, если она откусит колдуну один орган, тот перестанет хватать женщин за грудь и обе стороны будут довольны. Увы, но такой мирный и устроивший бы всех, кроме Рейнарда, исход, был маловероятен.
Слегка обескураженная Налья замешкалась, пытаясь придумать, что можно сделать, если заклинание рассыплется о демона, и понять, чем занимаются спутники.
- Как насчёт подать руку боевой подруге? - раздалось за спиной напрягшейся вдовы.
Летисия машинально обернулась и протянула руку, раздумывая исключительно о том, как им одолеть изначально непобедимое существо. А обернувшись увидела скелет, обтянутый зеленой кожей и этот скелет еще собирался что-то делать. Летисия вздрогнула и вспомнила, как сама ползала по грязному полу тюремной камеры с одной единственной мыслью - встать на ноги и слишком хорошо знала, сколько сил и воли на это требуется. Один единственный внутренний пинок "вставай", обернувшийся из мысли в движение, равносилен сворачиванию небольшой горы.
Вдова крепко вцепилась в ладонь Марры, теперь сранявшейся с ее тонкой и холеной ладонью и потянула на себя.
- Вот спасибо хорошо, - хрипло прошептала Марра, стараясь отдышаться. Вызванное на себя несколько часов назад заклинание "святой мощи", раньше помогавшее пробить кулаком стену, а сейчас только лишь и способное поддержать на ногах, уже выветрилось.
Вопль колдуна застал кенсая за изучением нового клинка, предложенного оркой. Меч был короче, но шире теперешнего клинка Ралби, и, в отличие от последнего, рукоять рассчитана только на одну руку. Оголовок в форме головы гадюки, гарда, напоминающая расходящиеся в стороны змеиные хвосты. Так похоже и одновременно непохоже на уже полюбившихся Фагусу ящерок.
Воронёная сталь клинка, чуть сужающегося к середине, мощное колющее остриё, образованное плавно сходящимися лезвиями.
Ралби не собирался менять свой клинок на этот, но кто мешал взять себе второй?
Крик Рейнарда подбросил кенсая с земли, воин тут же бросился на голос.
- Твою... - сквозь зубы прорычал Фагус в адрес отошедшего от отряда колдуна. Нарвался всё ж таки!
Копьё осталось прислонённым к дереву неподалёку, но пояса кенсай предусмотрительно не снимал, а потому меч с кинжалом остались при нём. То, что в руке по-прежнему зажат новый меч, Ралби заметил уже на бегу.
От второго удара кринити спасла чистая случайность. Отшатываясь назад, он не удержался на ногах и плюхнулся в воду. Когтистая лапа ракшасы просвистела на волосок от лица, еще чуть – и Рейнард лишился бы носа.
На этот раз она не послушалась хоббита. Неужели от него будет больше пользы против ракшасы. Правда, будет ли от нее? Она как-то читала про этих существ. Правда, почти все забыла – магических существ слишком много. Но то, что заклинанием ее так просто не пробить – помнила хорошо. Вот только не помнила, какой силы должна быть магия...
Девушка побежала вслед за остальными. Показывавший всю красоту, а точнее костлявость полудроу Налью заинтересовал не больше, чем она его во время появления. Подумаешь, зрелище! А вот тварь в зеленом балахоне с головой тигра наверняка и была той, о которой они... не говорили, молчали. Промелькнула мысль о том, что, может, если она откусит колдуну один орган, тот перестанет хватать женщин за грудь и обе стороны будут довольны. Увы, но такой мирный и устроивший бы всех, кроме Рейнарда, исход, был маловероятен.
Слегка обескураженная Налья замешкалась, пытаясь придумать, что можно сделать, если заклинание рассыплется о демона, и понять, чем занимаются спутники.
- Как насчёт подать руку боевой подруге? - раздалось за спиной напрягшейся вдовы.
Летисия машинально обернулась и протянула руку, раздумывая исключительно о том, как им одолеть изначально непобедимое существо. А обернувшись увидела скелет, обтянутый зеленой кожей и этот скелет еще собирался что-то делать. Летисия вздрогнула и вспомнила, как сама ползала по грязному полу тюремной камеры с одной единственной мыслью - встать на ноги и слишком хорошо знала, сколько сил и воли на это требуется. Один единственный внутренний пинок "вставай", обернувшийся из мысли в движение, равносилен сворачиванию небольшой горы.
Вдова крепко вцепилась в ладонь Марры, теперь сранявшейся с ее тонкой и холеной ладонью и потянула на себя.
- Вот спасибо хорошо, - хрипло прошептала Марра, стараясь отдышаться. Вызванное на себя несколько часов назад заклинание "святой мощи", раньше помогавшее пробить кулаком стену, а сейчас только лишь и способное поддержать на ногах, уже выветрилось.
Вопль колдуна застал кенсая за изучением нового клинка, предложенного оркой. Меч был короче, но шире теперешнего клинка Ралби, и, в отличие от последнего, рукоять рассчитана только на одну руку. Оголовок в форме головы гадюки, гарда, напоминающая расходящиеся в стороны змеиные хвосты. Так похоже и одновременно непохоже на уже полюбившихся Фагусу ящерок.
Воронёная сталь клинка, чуть сужающегося к середине, мощное колющее остриё, образованное плавно сходящимися лезвиями.
Ралби не собирался менять свой клинок на этот, но кто мешал взять себе второй?
Крик Рейнарда подбросил кенсая с земли, воин тут же бросился на голос.
- Твою... - сквозь зубы прорычал Фагус в адрес отошедшего от отряда колдуна. Нарвался всё ж таки!
Копьё осталось прислонённым к дереву неподалёку, но пояса кенсай предусмотрительно не снимал, а потому меч с кинжалом остались при нём. То, что в руке по-прежнему зажат новый меч, Ралби заметил уже на бегу.
От второго удара кринити спасла чистая случайность. Отшатываясь назад, он не удержался на ногах и плюхнулся в воду. Когтистая лапа ракшасы просвистела на волосок от лица, еще чуть – и Рейнард лишился бы носа.
:f;t боюсь считать, кто тут есть. Кусок номер четыре
Выскочившему к ручью кенсаю открылась весьма интересная картина: голый колдун с трудом уворачивался от рассвирепевшей ракшасы.
"Сам виноват!" - мелькнула жёсткая мысль. Кенсай ещё много чего мог сказать по поводу того, где и когда надо и не надо распускать руки, но на это не было времени. Отложив всё, что он думал насчёт этого, на потом, Ралби перекинул воронёный клинок в левую руку и обнажил привычный полуторник. От левой руки было сейчас мало пользы, но пусть противник понервничает - иметь дело с обоеруким всегда не очень приятно.
Неожиданно ракшу по затылку что-то легонько стукнуло, оказалось - шелушенная белками шишка. Кто кинул, видно не было, Литари перебралась повыше, чтобы лучше все видеть. Чудовище рыкнуло, обернулось было…
Прежде чем Ракшаса успела что-либо сделать с шишкой и с повалившимся в воду Рейнардом, на неё черным вихрем бросился черный пантер. И хотя ни зацепить ракшасу зубами, ни сбить с ног Киен расчитывать не мог, но это могло дать Рею и команде время чтобы попытаться что-то предпринять.
"Главное не дать ей прибегнуть к её магии" вертелось в голове у пантера....
Литари кинула еще одну шишку. Не попала и немного расстроилась. Неизвестно откуда в ее ладони возник обсидиановый нож, но тут же исчез опять. Эльфийка со вздохом устроилась среди ветвей. Запас шишек под руками составлял около полутора десятков импровизированных снарядов. А пока эльфийка принялась щелкать орешки.
- Мы не боги, Марра, нам не одолеть ее, - тихо сказала жрице Летисия.
- Давай не будем спешить, - согласилась орка, вытерев со лба испарину, - Если обновка кенсая сработает, то он продержится. А если не сработает...
- О втором варианте даже рассуждать нечего, - покачала головой вдова, - есть третий вариант, напрочь загубленный Рейнардом - переговоры. Но как объяснить разъеренной стерве с головой тигрицы, что обидчика кушать не надо?
- Если Ралби продержится, - Марра тяжело сделала один шаг, опираясь на посох, затем второй... - я с ней поговорю. И думаю, даже найду что предложить. Но это если он продержится...
Графиня поджала губы и нехотя кивнула, крайне неприятно зависить от стечения случайных факторов и благоприятных обстоятельств, но на лучшее рассчитывать не приходилось.
- Подожди-ка... - Марра споткнулась, но всё таки не упала, и, когда коснулась ладонью плеча вдовы, та вдруг ...не то чтобы стала сильнее, нет. Просто ощутила в себе мощь мускулов, раньше спрятанную в темнице разума.
- Мне это сейчас без толку, - пояснила жрица. - А ты может быть сможешь пару раз отвесить плюху посохом ракшасе, если дела пойдут... по нехорошему сценарию
Вдова удивленно моргнула и только и успела подхватить под локоть лишившуюся магической поддержки орку, так же воспользовавшись этим, чтобы быстро шепнуть:
- Огрею, даже не успеет заметить, от кого получила удар.
Сидеть в кустах можно долго. Если хорошо сидится. Если плохо - тоже долго. Но всего лучше сидится, когда друзья бьют врагов, а никак не наоборот. То, что вечно гундящий колдун оказался вдруг в списке друзей, Тондо сперва как-то не подумал, а, подумав, решил, что, конечно вступится за Рея, вот только тот ещё пару мгновений подёргается препотешно перед своей прелестной обольстительницей. Но в это мгновение подоспели кенсай и Киен, и вечер стал куда менее томным. Щекотунчик швырнул самовозвращающийся дротик в морду ракшаса, затем вышел из кустов и начал не очень сильно, но достаточно точно посылать камни из пращи в лоб, щёки и другие уязвимые места мужественного противника немужественного пола.
Корша, как само собой разумеется, на месте не осталась. Уже возле ручья, куда все начали спешно перемещаться, видя, что положение плохо, и что всех добрых дяденек и тётенек скоро уничтожит злая ракшаса, Корша не на шутку испугалась и спряталась за ближайшим валуном. Но, внезапно вспомнив, что у неё где-то про запас лежит паук, хоббитша тут же решила пустить его в ход. «Пусть ракшаса ещё справится с тарантулом!»- подумала девочка. Взяв в руки пращу, Корша достала паука, который так аппетитно пах… И, откусив у тарантула лапку, она запустила его так, что тот приземлился прямо на нос ненавистной ракшасы.
Выскочившему к ручью кенсаю открылась весьма интересная картина: голый колдун с трудом уворачивался от рассвирепевшей ракшасы.
"Сам виноват!" - мелькнула жёсткая мысль. Кенсай ещё много чего мог сказать по поводу того, где и когда надо и не надо распускать руки, но на это не было времени. Отложив всё, что он думал насчёт этого, на потом, Ралби перекинул воронёный клинок в левую руку и обнажил привычный полуторник. От левой руки было сейчас мало пользы, но пусть противник понервничает - иметь дело с обоеруким всегда не очень приятно.
Неожиданно ракшу по затылку что-то легонько стукнуло, оказалось - шелушенная белками шишка. Кто кинул, видно не было, Литари перебралась повыше, чтобы лучше все видеть. Чудовище рыкнуло, обернулось было…
Прежде чем Ракшаса успела что-либо сделать с шишкой и с повалившимся в воду Рейнардом, на неё черным вихрем бросился черный пантер. И хотя ни зацепить ракшасу зубами, ни сбить с ног Киен расчитывать не мог, но это могло дать Рею и команде время чтобы попытаться что-то предпринять.
"Главное не дать ей прибегнуть к её магии" вертелось в голове у пантера....
Литари кинула еще одну шишку. Не попала и немного расстроилась. Неизвестно откуда в ее ладони возник обсидиановый нож, но тут же исчез опять. Эльфийка со вздохом устроилась среди ветвей. Запас шишек под руками составлял около полутора десятков импровизированных снарядов. А пока эльфийка принялась щелкать орешки.
- Мы не боги, Марра, нам не одолеть ее, - тихо сказала жрице Летисия.
- Давай не будем спешить, - согласилась орка, вытерев со лба испарину, - Если обновка кенсая сработает, то он продержится. А если не сработает...
- О втором варианте даже рассуждать нечего, - покачала головой вдова, - есть третий вариант, напрочь загубленный Рейнардом - переговоры. Но как объяснить разъеренной стерве с головой тигрицы, что обидчика кушать не надо?
- Если Ралби продержится, - Марра тяжело сделала один шаг, опираясь на посох, затем второй... - я с ней поговорю. И думаю, даже найду что предложить. Но это если он продержится...
Графиня поджала губы и нехотя кивнула, крайне неприятно зависить от стечения случайных факторов и благоприятных обстоятельств, но на лучшее рассчитывать не приходилось.
- Подожди-ка... - Марра споткнулась, но всё таки не упала, и, когда коснулась ладонью плеча вдовы, та вдруг ...не то чтобы стала сильнее, нет. Просто ощутила в себе мощь мускулов, раньше спрятанную в темнице разума.
- Мне это сейчас без толку, - пояснила жрица. - А ты может быть сможешь пару раз отвесить плюху посохом ракшасе, если дела пойдут... по нехорошему сценарию
Вдова удивленно моргнула и только и успела подхватить под локоть лишившуюся магической поддержки орку, так же воспользовавшись этим, чтобы быстро шепнуть:
- Огрею, даже не успеет заметить, от кого получила удар.
Сидеть в кустах можно долго. Если хорошо сидится. Если плохо - тоже долго. Но всего лучше сидится, когда друзья бьют врагов, а никак не наоборот. То, что вечно гундящий колдун оказался вдруг в списке друзей, Тондо сперва как-то не подумал, а, подумав, решил, что, конечно вступится за Рея, вот только тот ещё пару мгновений подёргается препотешно перед своей прелестной обольстительницей. Но в это мгновение подоспели кенсай и Киен, и вечер стал куда менее томным. Щекотунчик швырнул самовозвращающийся дротик в морду ракшаса, затем вышел из кустов и начал не очень сильно, но достаточно точно посылать камни из пращи в лоб, щёки и другие уязвимые места мужественного противника немужественного пола.
Корша, как само собой разумеется, на месте не осталась. Уже возле ручья, куда все начали спешно перемещаться, видя, что положение плохо, и что всех добрых дяденек и тётенек скоро уничтожит злая ракшаса, Корша не на шутку испугалась и спряталась за ближайшим валуном. Но, внезапно вспомнив, что у неё где-то про запас лежит паук, хоббитша тут же решила пустить его в ход. «Пусть ракшаса ещё справится с тарантулом!»- подумала девочка. Взяв в руки пращу, Корша достала паука, который так аппетитно пах… И, откусив у тарантула лапку, она запустила его так, что тот приземлился прямо на нос ненавистной ракшасы.
Крик колдуна вскинул на ноги задремавшего Нельдора. Продирая глаза, он успел увидеть спину кенсая метнувшегося к реке. Времени на раздумья не было, Нельдор выхватив кинжалы, метнулся за ним. О том, что он в силах противопоставить демону Нельдор не думал. Бросить на съедение демону того, кто спас твою жизнь – потом спать не сможешь, не то, что в глаза встречным смотреть. Кому как не убийце знать цену человеческой жизни.
Увидев стоящего в реке демона Нельдор с удивлением отметил, что никакого страха и отвращения не испытывает, демонов он себе представлял несколько иначе. Выбрав момент он со всей стремительностью, на какую был способен метнулся к противнику, тренированное тело взвилось в немыслимом прыжке и оба кинжала как клыки гигантского зверя устремились к спине ракшасы.
То что было дальше описать когда-либо Нельдор вряд ли сумеет. Ему повезло, что он нападал сзади и когтистая лапа ударила его тыльной стороной. Его как тряпку отшвырнуло на берег и впечатало в землю. Сознание покинуло его еще в полете, возможно это уберегло тело от неминуемых переломов. Но правая сторона лица стремительно опухала и наливалась синевой.
Увидев стоящего в реке демона Нельдор с удивлением отметил, что никакого страха и отвращения не испытывает, демонов он себе представлял несколько иначе. Выбрав момент он со всей стремительностью, на какую был способен метнулся к противнику, тренированное тело взвилось в немыслимом прыжке и оба кинжала как клыки гигантского зверя устремились к спине ракшасы.
То что было дальше описать когда-либо Нельдор вряд ли сумеет. Ему повезло, что он нападал сзади и когтистая лапа ударила его тыльной стороной. Его как тряпку отшвырнуло на берег и впечатало в землю. Сознание покинуло его еще в полете, возможно это уберегло тело от неминуемых переломов. Но правая сторона лица стремительно опухала и наливалась синевой.
Пытаться откусить голову безоружному да ещё и голому - дело нехитрое. За некоторыми исключениями. А вот ежели в руке у жертвы имеется ладный клинок, и она неплохо знает с какой стороны за меч браться...
Ралби прыгнул вперёд, узорчатая сталь метнулась к рыжей голове твари, совершенно беззастенчиво намереваясь добавить ей второй рот в области шеи.
Ракшаса рычала, клацала зубами, пыталась дотянуться когтистыми лапами до мельтешащих противников… Да еще и шишки в затылок, и камни в лицо – неопасные, но отвлекающие внимание! И дротик! Вне себя от ярости чудовище ударило по нападавшим всей мощью своего звериного голода, пытаясь ошеломить их.
Де Арнис почувствовала страх, словно что-то незримое пытается проглотить ее, пожрать, и даже неясно, снаружи оно или изнутри. Краем сознания, которое помнило уроки, девушка отметила – заклинание сильное, но не из высших. Она прочла ответные слова, которые должны были развеять посылаемый ракшасой страх. Пришлось превозмогать собственный – и походя брошенную врагом силу. На лбу заблестели капельки пота.
Эльфийка в ветвях ненарочно разрезала очередную шишку на две равные половинки? миг посмотрела на результат и клубком скатилась с дерева, должно быть упала, вот только падала она медленно-медленно - не быстрее тех шишечных половинок. Коснувшись руками земли, Литари перекатилась и обманчиво медленно побежала куда-то вбок от ракшасы с кенсаем, затем - и заметно быстрее - ракше за спину.
В это время хоббит, поняв, что его хилые попытки "достать" ракшасу мало к чему приводят, словно бы "скрылся в тени". Кто обратит внимания, если несколькими камнями в минуту по башке становится меньше? Но Тондо не удрал с поля боя, нет. Превозмогая себя от страха Щекотунчик подошёл к существу с тыла и, ловко отхватил от подола кафтана ракшасы здоровенный кусок, такой, что хвостатая задница стала видна всем, кто имел смелость поглядеть на неё. После этого хоббит со всех ног бросился наутёк, низко пригибаясь к земле, дабы не попасть под раздачу тумаков могучими лапами. Притормозившая у ракшасы за спиной эльфийка пронаблюдала за шуткой полурослика и коротко махнула рукой - на спине демоницы от плеча к поясу остался след неглубокого пореза, балахон разрезало.
Рейнард кое-как выбрался из ручейка и мокрыми дрожащими руками сплел «призрачный огонек». Зеленоватый язык пламени затрепыхался перед ракшасиной мордой, отразившись в бешеных тигриных глазах, а рядом танцевал клинок кенсая, не приносящий ровно никакого вреда, но безмерно раздражающий демоницу. Ракшаса взвыла, ухватила надоедливый меч лапой и легко переломила его у основания.
Сквозь маску отрешённости танцующего кенсая проглянула боль, тут же сменившаяся ледяной яростью. Это не был гнев, придающий сил, но затуманивающий разум и притупляющий осторожность. Ледяное пламя плескалось в глазах потерявшего друга воина. Чёрный меч перепорхнул в правую руку, выпустившую осиротевший эфес старого меча. Ящерки тускло блеснули, отлетая в сторону.
Таких быстрых противников, как ракшаса, Фагус ещё не встречал. Не вполне отдохнувшие мышцы стонали от чрезмерного напряжения, каждый рвущий жилы рывок, выносящий тело из-под когтей, отдавался болью. Рана на плече давно открылась, заливая кровью руку и эфес змееголового меча. Но теперь всё это отодвинулось, скрылось в бушующем ледяном пламени. Тело в очередной раз качнулось, уходя от удара, чёрная сталь метнулась навстречу когтистой лапе, только что загубившей любимый меч.
Ралби прыгнул вперёд, узорчатая сталь метнулась к рыжей голове твари, совершенно беззастенчиво намереваясь добавить ей второй рот в области шеи.
Ракшаса рычала, клацала зубами, пыталась дотянуться когтистыми лапами до мельтешащих противников… Да еще и шишки в затылок, и камни в лицо – неопасные, но отвлекающие внимание! И дротик! Вне себя от ярости чудовище ударило по нападавшим всей мощью своего звериного голода, пытаясь ошеломить их.
Де Арнис почувствовала страх, словно что-то незримое пытается проглотить ее, пожрать, и даже неясно, снаружи оно или изнутри. Краем сознания, которое помнило уроки, девушка отметила – заклинание сильное, но не из высших. Она прочла ответные слова, которые должны были развеять посылаемый ракшасой страх. Пришлось превозмогать собственный – и походя брошенную врагом силу. На лбу заблестели капельки пота.
Эльфийка в ветвях ненарочно разрезала очередную шишку на две равные половинки? миг посмотрела на результат и клубком скатилась с дерева, должно быть упала, вот только падала она медленно-медленно - не быстрее тех шишечных половинок. Коснувшись руками земли, Литари перекатилась и обманчиво медленно побежала куда-то вбок от ракшасы с кенсаем, затем - и заметно быстрее - ракше за спину.
В это время хоббит, поняв, что его хилые попытки "достать" ракшасу мало к чему приводят, словно бы "скрылся в тени". Кто обратит внимания, если несколькими камнями в минуту по башке становится меньше? Но Тондо не удрал с поля боя, нет. Превозмогая себя от страха Щекотунчик подошёл к существу с тыла и, ловко отхватил от подола кафтана ракшасы здоровенный кусок, такой, что хвостатая задница стала видна всем, кто имел смелость поглядеть на неё. После этого хоббит со всех ног бросился наутёк, низко пригибаясь к земле, дабы не попасть под раздачу тумаков могучими лапами. Притормозившая у ракшасы за спиной эльфийка пронаблюдала за шуткой полурослика и коротко махнула рукой - на спине демоницы от плеча к поясу остался след неглубокого пореза, балахон разрезало.
Рейнард кое-как выбрался из ручейка и мокрыми дрожащими руками сплел «призрачный огонек». Зеленоватый язык пламени затрепыхался перед ракшасиной мордой, отразившись в бешеных тигриных глазах, а рядом танцевал клинок кенсая, не приносящий ровно никакого вреда, но безмерно раздражающий демоницу. Ракшаса взвыла, ухватила надоедливый меч лапой и легко переломила его у основания.
Сквозь маску отрешённости танцующего кенсая проглянула боль, тут же сменившаяся ледяной яростью. Это не был гнев, придающий сил, но затуманивающий разум и притупляющий осторожность. Ледяное пламя плескалось в глазах потерявшего друга воина. Чёрный меч перепорхнул в правую руку, выпустившую осиротевший эфес старого меча. Ящерки тускло блеснули, отлетая в сторону.
Таких быстрых противников, как ракшаса, Фагус ещё не встречал. Не вполне отдохнувшие мышцы стонали от чрезмерного напряжения, каждый рвущий жилы рывок, выносящий тело из-под когтей, отдавался болью. Рана на плече давно открылась, заливая кровью руку и эфес змееголового меча. Но теперь всё это отодвинулось, скрылось в бушующем ледяном пламени. Тело в очередной раз качнулось, уходя от удара, чёрная сталь метнулась навстречу когтистой лапе, только что загубившей любимый меч.
(завершение этой совместки)
Вдова следила за этой битвой титана и мухи и внезапно поняла, что чем быстрее будет летать муха, тем меньше шансов будет у титана ее поймать. Кенсай был мастером - искусным и очень ловким, но он был человеком и предел его возможностей уже приближался, а зеленоглазая бестия едва избавится от прочих раздражающих факторов, удвоит усилия и тогда Ралби не выдержит.
Вот если бы он был быстрее пушинки, ураганом сметенной с ладони, если бы отблески стального лезвия слились в один сплошной мерцающий рисунок, да, этим бы можно было сдержать демона.
А он - ну как он двигается, вот этот финт можно было бы сделать быстрее, здесь отскочить, тут поднырнуть. Вдова, как истово переживающий болельщик, все видела, все знала, но помочь ничем не могла. И замечательный друидский посох сейчас не полезнее деревянной палки, только и ударить пару раз демоницу по голове.
- Быстрее, да быстрее же, - шипела вдова, не замечая, как дрожит правая рука, до хруста в суставах сжимающая древко посоха.
- Быстрее - почти кричит Летисия и с резного навершия посоха Фальдорн срывается голубоватое облачко пара, намертво прилепившееся к кенсаю.
Ракшаса бешено и беспорядочно молотила кулаками во все стороны. Отступившая на шаг эльфийка молча взяла ракшу за пролетающую поблизости кисть руки, послышался хруст и почти сразу же стук - Литари ударила демоницу ногой снизу в плечо.
Летящее к лапе твари слегка вогнутое лезвие вдруг пошло гораздо легче, так, словно только что пробивалось сквозь слой чего то вязкого и липкого и только теперь освободилось. Всё тело наполнила летящая лёгкость, клинок молнией метнулся вперёд, к чужой плоти, довершая удар.
Налья, что только перевела дух после снятия страха и пришла к той же мысли, одобрительно ахнула и... придумала. Правда, это было сложно, и девушка заранее приготовилась к большой потере сил, привстав на колени. По ее словам от реки медленно и мучительно стала подниматься увесистая коряга со свисавшими с нее водорослями. Она оторвалась от замели, как птица с раненым крылом, закачалась над головой ракшасы, стукая ее и залепляя глаза свисающими мокрыми зелеными нитями.
Адраста не поняла, что вдруг случилось. Обожгло плечо, хотя только что плоть демоницы была неуязвима для надоедливых тварей. Вспыхнула боль в ладони, ослепляя, мешая увернуться от ударов… А в довершение всего что-то мерзкое и зеленое начало застить глаза.
Ракшаса была заметно тяжелее и удар в плечо перенесла на удивление стоически. К тому же ее отвлекали сопартийцы. Эльфийка коротко подтянула ногу и со всей силы врубила демонице по колену, кисть ракшасы она все еще не выпустила и теперь закрутила за локоть вперед.
Поняв, что за ним никто не гонится, Тондо вернулся. Вернулся, дабы применить ту тактику, которую удачно применяют на городском дне Тредмита воровские шайки. Тондо подкатился под ноги ракшасы, дабы кенсай, находящейся спереди от него толкнул последнюю через его тело.
Теперь ракшаса была хищным красным муравьем, которого со всех сторон облепили маленькие черные муравьи, изматывающие гигинта не силой, а одним своим количеством, градом мелких и незначительных ударов.
Вдова металась возле этого клубка дерущихся с посохом в руках и периодически порывалась сбежать. Нервы не выдерживали смотреть, как качели боевой удачи колебались от подштанников к ракшасе и обратно. В какой-то момент расстроенной графине показалось, что демонница получила преимущество и вот-вот они не досчитаются одного из своих.
Подобрав красочный и нелицеприятный эпитет, вдова взмахнула посохом и со всех своих увеличенных магическим образом сил ударила ракшасу по затылку.
И в этот самый миг силы Нальи на поддерживание заклятия закончились, плечи поникли, голова опустилась... а вместе с ней коряга своим комлем обрушилась на макушку демоницы.
- Не убивайте ее. - серьезно заметила Литари и на лице у нее появилась лукавая полуулыбка. - она не причинила нам вреда. А вот Рейнард ее очень обидел и... как честный эльф должен теперь жениться.
Эльфийка засмеялась и побежала глянуть, что с Нальей.
Вдова следила за этой битвой титана и мухи и внезапно поняла, что чем быстрее будет летать муха, тем меньше шансов будет у титана ее поймать. Кенсай был мастером - искусным и очень ловким, но он был человеком и предел его возможностей уже приближался, а зеленоглазая бестия едва избавится от прочих раздражающих факторов, удвоит усилия и тогда Ралби не выдержит.
Вот если бы он был быстрее пушинки, ураганом сметенной с ладони, если бы отблески стального лезвия слились в один сплошной мерцающий рисунок, да, этим бы можно было сдержать демона.
А он - ну как он двигается, вот этот финт можно было бы сделать быстрее, здесь отскочить, тут поднырнуть. Вдова, как истово переживающий болельщик, все видела, все знала, но помочь ничем не могла. И замечательный друидский посох сейчас не полезнее деревянной палки, только и ударить пару раз демоницу по голове.
- Быстрее, да быстрее же, - шипела вдова, не замечая, как дрожит правая рука, до хруста в суставах сжимающая древко посоха.
- Быстрее - почти кричит Летисия и с резного навершия посоха Фальдорн срывается голубоватое облачко пара, намертво прилепившееся к кенсаю.
Ракшаса бешено и беспорядочно молотила кулаками во все стороны. Отступившая на шаг эльфийка молча взяла ракшу за пролетающую поблизости кисть руки, послышался хруст и почти сразу же стук - Литари ударила демоницу ногой снизу в плечо.
Летящее к лапе твари слегка вогнутое лезвие вдруг пошло гораздо легче, так, словно только что пробивалось сквозь слой чего то вязкого и липкого и только теперь освободилось. Всё тело наполнила летящая лёгкость, клинок молнией метнулся вперёд, к чужой плоти, довершая удар.
Налья, что только перевела дух после снятия страха и пришла к той же мысли, одобрительно ахнула и... придумала. Правда, это было сложно, и девушка заранее приготовилась к большой потере сил, привстав на колени. По ее словам от реки медленно и мучительно стала подниматься увесистая коряга со свисавшими с нее водорослями. Она оторвалась от замели, как птица с раненым крылом, закачалась над головой ракшасы, стукая ее и залепляя глаза свисающими мокрыми зелеными нитями.
Адраста не поняла, что вдруг случилось. Обожгло плечо, хотя только что плоть демоницы была неуязвима для надоедливых тварей. Вспыхнула боль в ладони, ослепляя, мешая увернуться от ударов… А в довершение всего что-то мерзкое и зеленое начало застить глаза.
Ракшаса была заметно тяжелее и удар в плечо перенесла на удивление стоически. К тому же ее отвлекали сопартийцы. Эльфийка коротко подтянула ногу и со всей силы врубила демонице по колену, кисть ракшасы она все еще не выпустила и теперь закрутила за локоть вперед.
Поняв, что за ним никто не гонится, Тондо вернулся. Вернулся, дабы применить ту тактику, которую удачно применяют на городском дне Тредмита воровские шайки. Тондо подкатился под ноги ракшасы, дабы кенсай, находящейся спереди от него толкнул последнюю через его тело.
Теперь ракшаса была хищным красным муравьем, которого со всех сторон облепили маленькие черные муравьи, изматывающие гигинта не силой, а одним своим количеством, градом мелких и незначительных ударов.
Вдова металась возле этого клубка дерущихся с посохом в руках и периодически порывалась сбежать. Нервы не выдерживали смотреть, как качели боевой удачи колебались от подштанников к ракшасе и обратно. В какой-то момент расстроенной графине показалось, что демонница получила преимущество и вот-вот они не досчитаются одного из своих.
Подобрав красочный и нелицеприятный эпитет, вдова взмахнула посохом и со всех своих увеличенных магическим образом сил ударила ракшасу по затылку.
И в этот самый миг силы Нальи на поддерживание заклятия закончились, плечи поникли, голова опустилась... а вместе с ней коряга своим комлем обрушилась на макушку демоницы.
- Не убивайте ее. - серьезно заметила Литари и на лице у нее появилась лукавая полуулыбка. - она не причинила нам вреда. А вот Рейнард ее очень обидел и... как честный эльф должен теперь жениться.
Эльфийка засмеялась и побежала глянуть, что с Нальей.
Флуд Кошкодера, на фоне остальной компании
Голод. Мучительный голод и жуткая сосущая пустота. Её не заполнить никогда и ничем не заполнить.
Киен мотнул головой, сгоняя наваждение, и едва успел отскочить назад, увертываясь от удара, прежде чем его накрыла волна ошеломления.
Вокруг снова расстилалась безжизненная земля Ракшас-Ланки. В небе по-прежнему плавился раскаленный уголь местного солнца. И прямо посредине этого запустения, испуганно озираясь, стоял молодой юноша, с черными как смоль волосами.
«Я снова здесь» с удивлением подумал Киен. «В этот раз я здесь один. Но почему?»
- Киен, сзади!!! – раздался чей-то окрик, и прежде чем мальчишка успел что-то понять, прямо возле его уха пронеслась стрела. Он бросил взгляд налево и обомлел. В двадцати шагах от него застыла невысокая сумеречная эльфийка, с коротким луком, и накладывала вторую стрелу на тетиву.
- Нет! – вскрикнул Киен, как всегда пустив петуха, своей неокрепшей глоткой, и упав на землю, быстро пополз прочь.
- Быстрее, быстрее, - твердил себе Киен, судорожно перебирая ногами прочь от эльфийки.
- Стой, дурак, не туда! – завопила эльфа, размахивая руками. – Беги ко мне, - ещё одна стрела со свистом пролетела над его головой, и невольно проследив за ней, Киен в ужасе содрогнулся. В его сторону медленно шагало непонятное существо больше всего похожее на жирную черную кляксу, с двумя и огромным ртом на брюхе.
- Беги! Иначе ты умрешь! – с мольбой взывала к нему лучница. Но тело Киена словно бы задеревенело и не хотело двигаться. Он с трудом передвинул одну ногу всего на фут в сторону и с ужасом, глядел на приближающеюся пасть. Сразу две стрелы впились в чернильную тушу. Но обе мгновенно растворились в её поверхности без какого-либо видимого вреда для ракшасы. До мальчишки оставалось всего с десяток шагов, когда….
- Кашгар Оган! – раздался оглушительный рык, и справа от Киена внезапно возник воин в стальных доспехах и огромным щитом, который тут же рванул наперерез и со всего размаху впечатал в тело твари свой щит. Тварь хоть и не пошатнулась, но, тем не менее, с стала продвигаться в сторону пантера, медленно оттесняя рыцаря, которые всем телом навалился на щит и упирался ногами в землю.
- Брезовир! Осторожней! – эльфийка быстро неслась в сторону Киена и война в доспехах.
- Хо-хо-хо! Не на того напала, тварюга! – рявкнул воин и резким ударом срубил сразу две щупальца атаковавшие его с обеих сторон, внезапно появившимся из ниоткуда мечом. – Спокойно, Алтея. Думаю я смогу побороться с этой тварью на равных. Кстати думаю, малыш Киен мне в этом поможет.
- Я-я? – неуверенно пролепетал паренек.
- Да, Киен, извини, надо было давно разбудить меня. Инари ведь хотел, чтобы ты мог постоять за себя. А кто поможет тебе, чем один из мечников Тайного Круга? Давай возвращайся к своим друзьям. Мы сдержим её здесь. А ты ещё пригодишься им там.
Эльфийка мягко опустилась позади Киена и положила ему ладони на виски. А когда отняла, Киен снова был собой, черным пантером и фамильяром Блеквидоу, который пружинистым прыжком оказался рядом с Летисией и замер в ожидании.
Голод. Мучительный голод и жуткая сосущая пустота. Её не заполнить никогда и ничем не заполнить.
Киен мотнул головой, сгоняя наваждение, и едва успел отскочить назад, увертываясь от удара, прежде чем его накрыла волна ошеломления.
Вокруг снова расстилалась безжизненная земля Ракшас-Ланки. В небе по-прежнему плавился раскаленный уголь местного солнца. И прямо посредине этого запустения, испуганно озираясь, стоял молодой юноша, с черными как смоль волосами.
«Я снова здесь» с удивлением подумал Киен. «В этот раз я здесь один. Но почему?»
- Киен, сзади!!! – раздался чей-то окрик, и прежде чем мальчишка успел что-то понять, прямо возле его уха пронеслась стрела. Он бросил взгляд налево и обомлел. В двадцати шагах от него застыла невысокая сумеречная эльфийка, с коротким луком, и накладывала вторую стрелу на тетиву.
- Нет! – вскрикнул Киен, как всегда пустив петуха, своей неокрепшей глоткой, и упав на землю, быстро пополз прочь.
- Быстрее, быстрее, - твердил себе Киен, судорожно перебирая ногами прочь от эльфийки.
- Стой, дурак, не туда! – завопила эльфа, размахивая руками. – Беги ко мне, - ещё одна стрела со свистом пролетела над его головой, и невольно проследив за ней, Киен в ужасе содрогнулся. В его сторону медленно шагало непонятное существо больше всего похожее на жирную черную кляксу, с двумя и огромным ртом на брюхе.
- Беги! Иначе ты умрешь! – с мольбой взывала к нему лучница. Но тело Киена словно бы задеревенело и не хотело двигаться. Он с трудом передвинул одну ногу всего на фут в сторону и с ужасом, глядел на приближающеюся пасть. Сразу две стрелы впились в чернильную тушу. Но обе мгновенно растворились в её поверхности без какого-либо видимого вреда для ракшасы. До мальчишки оставалось всего с десяток шагов, когда….
- Кашгар Оган! – раздался оглушительный рык, и справа от Киена внезапно возник воин в стальных доспехах и огромным щитом, который тут же рванул наперерез и со всего размаху впечатал в тело твари свой щит. Тварь хоть и не пошатнулась, но, тем не менее, с стала продвигаться в сторону пантера, медленно оттесняя рыцаря, которые всем телом навалился на щит и упирался ногами в землю.
- Брезовир! Осторожней! – эльфийка быстро неслась в сторону Киена и война в доспехах.
- Хо-хо-хо! Не на того напала, тварюга! – рявкнул воин и резким ударом срубил сразу две щупальца атаковавшие его с обеих сторон, внезапно появившимся из ниоткуда мечом. – Спокойно, Алтея. Думаю я смогу побороться с этой тварью на равных. Кстати думаю, малыш Киен мне в этом поможет.
- Я-я? – неуверенно пролепетал паренек.
- Да, Киен, извини, надо было давно разбудить меня. Инари ведь хотел, чтобы ты мог постоять за себя. А кто поможет тебе, чем один из мечников Тайного Круга? Давай возвращайся к своим друзьям. Мы сдержим её здесь. А ты ещё пригодишься им там.
Эльфийка мягко опустилась позади Киена и положила ему ладони на виски. А когда отняла, Киен снова был собой, черным пантером и фамильяром Блеквидоу, который пружинистым прыжком оказался рядом с Летисией и замер в ожидании.
(Литари. Никакого флуда - чистый экшн (действие))
- Не убивайте ее. Она всего лишь хотела есть. - бросила эльфийка и убежала посмотреть, что с Нальей. Магичка была в порядке, немного утомилась, и эльфийка побежала посмотреть, что с Нельдором - с ним тоже все было в порядке, немного ушибся. Эльфийка довольно хмыкнула, глядя какой он красивый. Кенсаем явно займется Лети. Рейнард и Тондо - тоже вроде относительно живы.
В самом деле никто не умер. Это радовало!
Даже орка и та тоже пришла к общему очагу. А вот у Киена, кажется, опять случились видения... "Демоны на него плохо влияют." - загрустила было Литари, вознамерилась оттаскать его за шкирку, но не успела, пантер быстро пришел в себя и вернулся к графине.
- Тондо, разведи костер, будь добр? - жизнерадостно и тепло пропела эльфийка с отчего-то довольно холодным при взглядах на демоницу глазами. "Кого б еще попросить увести отсюда на время кенсая и мелкую?..."
Сама эльфийка вернулась к поверженной ракшасе.
- Не убивайте ее. Она всего лишь хотела есть. - бросила эльфийка и убежала посмотреть, что с Нальей. Магичка была в порядке, немного утомилась, и эльфийка побежала посмотреть, что с Нельдором - с ним тоже все было в порядке, немного ушибся. Эльфийка довольно хмыкнула, глядя какой он красивый. Кенсаем явно займется Лети. Рейнард и Тондо - тоже вроде относительно живы.
В самом деле никто не умер. Это радовало!
Даже орка и та тоже пришла к общему очагу. А вот у Киена, кажется, опять случились видения... "Демоны на него плохо влияют." - загрустила было Литари, вознамерилась оттаскать его за шкирку, но не успела, пантер быстро пришел в себя и вернулся к графине.
- Тондо, разведи костер, будь добр? - жизнерадостно и тепло пропела эльфийка с отчего-то довольно холодным при взглядах на демоницу глазами. "Кого б еще попросить увести отсюда на время кенсая и мелкую?..."
Сама эльфийка вернулась к поверженной ракшасе.
Это всё они, а я только так...
Адраста полежала самую малость, свалила в воду скользкую корягу, брезгливо смахнула с носа трепыхающегося паука и прыжком поднялась на ноги…
- Может, поговорим? – миролюбиво предложила Марра, удобно устроившись на камушке.
Демоница рыкнула.
- Они, конечно, мелкие, но их много, - продолжила орка как ни в чем ни бывало. – А меч, я думаю, ты уже почувствовала. Хороший меч! Лучший асассин Гильдии им пользовался… О чем это я? Ах, да! Может, перемирие?
- Его возьму! – рявкнула Адраста, тыча когтем в мокрого колдуна. – Вы валите, куда хотите…
- Мы-то уйдем… А джинны-то не уйдут… - задумчиво протянула орка, жестом заткнув возможные возражения кринити.
Рассерженный вой ракшасы спугнул только что проснувшегося козодоя. Птица сорвалась с ветки и шарахнулась в темноту.
- Что предлагаешь? – прохрипела, наконец, Адраста.
К беседующим тихо и незаметно подошла и эльфийка, остановилась в отдалении и настороже. В мирную беседу не вмешивалась.
Кенсай стоял в сторонке от ядра компании в лице Марры и ракшасы, но так, чтоб при возможности одним прыжком оказаться на расстоянии удара. Чего ему будет стоить этот прыжок, воин старался не думать. Он вообще старался не думать ни о чём, кроме того, как продержаться немного. И как не показывать, в каком он состоянии. После очередного рвущего уставшие мышцы танца, после открывшейся раны, после потери меча... Кровь продолжала струиться по руке тёплым ручейком, но это ничего, не впервой. Пока ничего...
По телу всё ещё гуляла дарованная заклинанием ускорения летучая лёгкость, но вот надолго ли? Фагус догадывался - ненадолго. Но пока угроза новой схватки с ракшасой не миновала, надо было держаться... И кенсай стоял, почти не шевелясь, лишь грудь вздымалась в такт дыханию да на лице, снова скрытом каменной маской статуи, льдистым огнём пылали глаза, обдавая тигроголовую демоницу волнами холодной ярости, оставшейся после боя.
Адраста полежала самую малость, свалила в воду скользкую корягу, брезгливо смахнула с носа трепыхающегося паука и прыжком поднялась на ноги…
- Может, поговорим? – миролюбиво предложила Марра, удобно устроившись на камушке.
Демоница рыкнула.
- Они, конечно, мелкие, но их много, - продолжила орка как ни в чем ни бывало. – А меч, я думаю, ты уже почувствовала. Хороший меч! Лучший асассин Гильдии им пользовался… О чем это я? Ах, да! Может, перемирие?
- Его возьму! – рявкнула Адраста, тыча когтем в мокрого колдуна. – Вы валите, куда хотите…
- Мы-то уйдем… А джинны-то не уйдут… - задумчиво протянула орка, жестом заткнув возможные возражения кринити.
Рассерженный вой ракшасы спугнул только что проснувшегося козодоя. Птица сорвалась с ветки и шарахнулась в темноту.
- Что предлагаешь? – прохрипела, наконец, Адраста.
К беседующим тихо и незаметно подошла и эльфийка, остановилась в отдалении и настороже. В мирную беседу не вмешивалась.
Кенсай стоял в сторонке от ядра компании в лице Марры и ракшасы, но так, чтоб при возможности одним прыжком оказаться на расстоянии удара. Чего ему будет стоить этот прыжок, воин старался не думать. Он вообще старался не думать ни о чём, кроме того, как продержаться немного. И как не показывать, в каком он состоянии. После очередного рвущего уставшие мышцы танца, после открывшейся раны, после потери меча... Кровь продолжала струиться по руке тёплым ручейком, но это ничего, не впервой. Пока ничего...
По телу всё ещё гуляла дарованная заклинанием ускорения летучая лёгкость, но вот надолго ли? Фагус догадывался - ненадолго. Но пока угроза новой схватки с ракшасой не миновала, надо было держаться... И кенсай стоял, почти не шевелясь, лишь грудь вздымалась в такт дыханию да на лице, снова скрытом каменной маской статуи, льдистым огнём пылали глаза, обдавая тигроголовую демоницу волнами холодной ярости, оставшейся после боя.
А мы что? А мы ничего
- Палку предлагаю, - снова перешла в излюбленный образ дикарки Марра, - Кааак дашь джинну по башке!...
- Каааакую палку? – удивилась Адраста.
- Синюю, - продолжала играть дурочку орка, - Красивошную...Налия, девочка, - противным тоном обратилась Марра к юной магичке, - там, среди трофейных свитков...
Девушка, которая только что отдышалась, неодобрительно посмотрела на орку. Опять командует... хотя ладно, это похоже на просьбу. Она с неохотой встала на ноги и подошла к своей сумке. Налья уж и сама не помнила, когда в логове друидов сунула туда пару штук. Так, это не тот, а это... ладно. Со свитка легче, но все равно это сложное заклинание. Впрочем, читать перед такими зрителями что-нибудь слабенькое – значит позорить свой род. Хотя Тондо все равно скажет что-нибудь ехидное...
Она развернула пергамент. Казалось, слова не улетают, а задерживаются в воздухе, цепляются друг за друга уголками букв, сплетаются в призрачные ленты. А те, в свою очередь – в более сложный узор, слегка напоминающий человеческое тело – маленькое, полупрозрачное, висящее в воздухе между Нальей и ракшасой.
Пожалуй, без свитка де Арнис не удалось бы вызвать элементаля воздуха, тем более после такого денька.
- Уговорила… - Адраста зачарованно смотрела, как элементаль расплывается в воздухе от первого же удара посоха. Потом перевела хищный взгляд на колдуна.
- Но его все равно убью! Этот гаденыш хватал меня за грудь!
- Я не нарочно! – встрял Рейнард, натягивая штаны.
- Он не нарочно, - подтвердила орка. Сморкнулась через ноздрю, вытерла ладонь о подол балахона (одевать доставшуюся в наследство броню Керка она пока не спешила), и пугающе- нежно улыбнулась кринити, - И он больше не будет... Не будешь ведь, колдун? Вот и отличненько, значит, договорились.
- Я есть хочу! – взвыла ракшаса.
- Да на здоровье! – хмыкнула орка, поведя рукой вокруг. – Тут этих друидов полуживых немерено валяется. Выбирай любого!
- Палку предлагаю, - снова перешла в излюбленный образ дикарки Марра, - Кааак дашь джинну по башке!...
- Каааакую палку? – удивилась Адраста.
- Синюю, - продолжала играть дурочку орка, - Красивошную...Налия, девочка, - противным тоном обратилась Марра к юной магичке, - там, среди трофейных свитков...
Девушка, которая только что отдышалась, неодобрительно посмотрела на орку. Опять командует... хотя ладно, это похоже на просьбу. Она с неохотой встала на ноги и подошла к своей сумке. Налья уж и сама не помнила, когда в логове друидов сунула туда пару штук. Так, это не тот, а это... ладно. Со свитка легче, но все равно это сложное заклинание. Впрочем, читать перед такими зрителями что-нибудь слабенькое – значит позорить свой род. Хотя Тондо все равно скажет что-нибудь ехидное...
Она развернула пергамент. Казалось, слова не улетают, а задерживаются в воздухе, цепляются друг за друга уголками букв, сплетаются в призрачные ленты. А те, в свою очередь – в более сложный узор, слегка напоминающий человеческое тело – маленькое, полупрозрачное, висящее в воздухе между Нальей и ракшасой.
Пожалуй, без свитка де Арнис не удалось бы вызвать элементаля воздуха, тем более после такого денька.
- Уговорила… - Адраста зачарованно смотрела, как элементаль расплывается в воздухе от первого же удара посоха. Потом перевела хищный взгляд на колдуна.
- Но его все равно убью! Этот гаденыш хватал меня за грудь!
- Я не нарочно! – встрял Рейнард, натягивая штаны.
- Он не нарочно, - подтвердила орка. Сморкнулась через ноздрю, вытерла ладонь о подол балахона (одевать доставшуюся в наследство броню Керка она пока не спешила), и пугающе- нежно улыбнулась кринити, - И он больше не будет... Не будешь ведь, колдун? Вот и отличненько, значит, договорились.
- Я есть хочу! – взвыла ракшаса.
- Да на здоровье! – хмыкнула орка, поведя рукой вокруг. – Тут этих друидов полуживых немерено валяется. Выбирай любого!
(подглавка неопределенного номера, но немного смешливого настроения: "опять бегство!")
и Месс
Впрочем, постояв немного, эльфийка ушла от беседующих - ее чуткие эльфийские уши уловили далекий звук и, оставив охрану демоницы на кенсая, она пошла проверить, что это там шумит. Литари бы и в голову не пришло, что затеяла полуорка. Беседу она толком не слышала... и даже чуткий слух в данном случае - не помог. Зато она ненадолго задержалась возле вдовы, та с каким-то рассеянным видом размышляла о чем-то.
- Пойдем отсюда? Там вон шумит что-то та-ак подозрительно. - показала эльфийка в дальнюю от остальных подштанниковцев сторону.
Летисию не прельщала перспектива наблюдать за тем, как ракшаса питается недобитыми друидами. Это зрелище наверняка отобьет ей аппетит на несколько недель, а бывшая аристократка еще лелеяла надежду в полной мере насладится вкусом заморских деликатесов. А потому предложение эльфийки оставить подштанников самостоятельно завершать переговоры восприняла с радостью.
Эльфийка прочла в лице графини согласие с необходимостью рассмотреть источники подозрительных лесных звуков и неожиданно подхватила Киена за задние лапы, лукаво кивнув Летисии в сторону реки. Чувства Киена при этом учитывались, да, но в расчет не принимались.
Мысли пойти в Тредмит, чтобы сделать что-нибудь полезное для отряда - у вдовы не возникали, а вот мысли получить всю награду единолично - возникали. Графиня долго металась между альтруизмом и эгоизмом и решила выбрать золотую середину, а именно продать собственноручно добытые трофеи и снять номера на постоялом дворе для всех.
Встревать в разговор сейчас - означало портить Марре переговорный процесс, но уйти не попрощавшись, вдове не позволяли те остатки истинно аристократического воспитания, которые еще сохранились в этих ужасных походных условиях.
и Месс
Впрочем, постояв немного, эльфийка ушла от беседующих - ее чуткие эльфийские уши уловили далекий звук и, оставив охрану демоницы на кенсая, она пошла проверить, что это там шумит. Литари бы и в голову не пришло, что затеяла полуорка. Беседу она толком не слышала... и даже чуткий слух в данном случае - не помог. Зато она ненадолго задержалась возле вдовы, та с каким-то рассеянным видом размышляла о чем-то.
- Пойдем отсюда? Там вон шумит что-то та-ак подозрительно. - показала эльфийка в дальнюю от остальных подштанниковцев сторону.
Летисию не прельщала перспектива наблюдать за тем, как ракшаса питается недобитыми друидами. Это зрелище наверняка отобьет ей аппетит на несколько недель, а бывшая аристократка еще лелеяла надежду в полной мере насладится вкусом заморских деликатесов. А потому предложение эльфийки оставить подштанников самостоятельно завершать переговоры восприняла с радостью.
Эльфийка прочла в лице графини согласие с необходимостью рассмотреть источники подозрительных лесных звуков и неожиданно подхватила Киена за задние лапы, лукаво кивнув Летисии в сторону реки. Чувства Киена при этом учитывались, да, но в расчет не принимались.
Мысли пойти в Тредмит, чтобы сделать что-нибудь полезное для отряда - у вдовы не возникали, а вот мысли получить всю награду единолично - возникали. Графиня долго металась между альтруизмом и эгоизмом и решила выбрать золотую середину, а именно продать собственноручно добытые трофеи и снять номера на постоялом дворе для всех.
Встревать в разговор сейчас - означало портить Марре переговорный процесс, но уйти не попрощавшись, вдове не позволяли те остатки истинно аристократического воспитания, которые еще сохранились в этих ужасных походных условиях.
Помочь мог Киен в качестве говорящего послания. Летисия мысленно попросила его передать подштанникам, что они с Литари ушли в Тредмит и снимут номера в том же постоялом дворе.
Посмотрела на раненного кенсая, едва держащегося на ногах, и подумала, что присутсвующие здесь гораздо лучше смогут ему помочь, чем они с Литари.
- Конечно, Литари, пойдем в Тредмит, - вывела краткий итог своих мыслей Летисия.
Эльфийка уже представила что пока Киена будут нести к реке, он укоризненно скажет - "Ме-елор!" и, но это более жалобно: "Ли-и-и-ир!". Его словам покивают, но не послушают. Еще что под тяжестью их будет немного пошатывать, Киена - несильно раскачивать. Затем - сильно, ибо черного пантера раскачают и кинут в реку.
Увы... вдова была серьезна. Эльфийка вздохнула и отпустила лапы на волю.
- Точно... Киен может простудится. Он же кот. - хлопнула она себя по лбу. - Пойдем... Ты уже ускорение выучила? Сделаешь на себя сможем двигаться с нормальной скоростью... - Литари совсем расфыркалась. - как натуральные бешенные... ммм...
Эльфийка перебирала в уме варианты, но что-то ни один образ к ситуации не подходил.
Летисия поразмышляла над идеей использовать ускорение и неопределенно покачала головой.
- Посмотрим по дороге.
Эльфийка кивнула и они пошли... то есть, сначала - пошли.
Посмотрела на раненного кенсая, едва держащегося на ногах, и подумала, что присутсвующие здесь гораздо лучше смогут ему помочь, чем они с Литари.
- Конечно, Литари, пойдем в Тредмит, - вывела краткий итог своих мыслей Летисия.
Эльфийка уже представила что пока Киена будут нести к реке, он укоризненно скажет - "Ме-елор!" и, но это более жалобно: "Ли-и-и-ир!". Его словам покивают, но не послушают. Еще что под тяжестью их будет немного пошатывать, Киена - несильно раскачивать. Затем - сильно, ибо черного пантера раскачают и кинут в реку.
Увы... вдова была серьезна. Эльфийка вздохнула и отпустила лапы на волю.
- Точно... Киен может простудится. Он же кот. - хлопнула она себя по лбу. - Пойдем... Ты уже ускорение выучила? Сделаешь на себя сможем двигаться с нормальной скоростью... - Литари совсем расфыркалась. - как натуральные бешенные... ммм...
Эльфийка перебирала в уме варианты, но что-то ни один образ к ситуации не подходил.
Летисия поразмышляла над идеей использовать ускорение и неопределенно покачала головой.
- Посмотрим по дороге.
Эльфийка кивнула и они пошли... то есть, сначала - пошли.
Интерлюдия I: Близнецы Твикс.
написано совместно с Серафим (Капитан Кот)
Холодный утренний ветерок всё порывался пробраться под полу плаща и мёртвой хваткой вцепиться в ещё разморенное сном тело. Иногда ему это удавалось, и тогда один из всадников уже почти завалившийся на гриву коня, резко вздрагивал и зябко кутался в свои одежды. Их было семь человек. Знаменитые «Костоломы Бражелена». Впрочем, сейчас они скорее были просто усталыми путниками, возвращающимися после длительного странствия домой. Улочка, по которой двигалась молчаливая семерка, была почти безлюдной. Тихо дремлющий старичок на скамеечке перед домом, по самые уши закутанный в потертый тулуп. Да парочка монахов с понурым осликом, впряженным в повозку, уныло бредущих невесть по каким Богоугодным делам в столь ранний час.
- Эй, святоши, - окрикнул монахов каркающий голос де Бражелена. – Вы бы свою развалюху к стене подайте что ли? Весь проход ведь загородили.
- Смиренно прошу простить нас, господин, - ответствовал первый монашек. – Но Латандер в своей Великой мудрости и просвещений, к сожалению, не даровал, ни первого, ни второго моему ослу, которого вот, ни какими силами не заставить идти, так как угодно мне.
- Должно быть твой осел поклоняется Твердолобому Торму, - загоготал де Бражелен. – Иначе откуда это гномья упрямость.
- Ваша правда, господин, - монах рассеяно погладил ослика по шее. – Видимо вам придется нас объехать с обеих сторон.
- Эх, отчего же не проехать то? – гоготнул ещё раз Эвенгар де Бражелен, направляя своего коня по правому борту телеги. – Чего-то я добрый нынче. Ну-ка ребята не….
Всё-таки Эвенгар не просто так был главным из Семерки Мечников баронства Бражелен. Краем глаза он успел заметить как рука монашка всё это время поглаживающая шею ослика, внезапно нырнула под попону укрывающею его спину, и выхватила оттуда меч, который со свистом рассек воздух, целясь в затылок барона.
Раздался звон стали и Эвенгар, описав дугу, приземлился на ноги в пяти шагах от телеги, пристально глядя на монашка, который, уже откинув капюшон, также внимательно уставился, на Бражелена сжимая Большой Меч.
- Так значит ещё один неудачник, позарившийся на награду за мою голову, - рассмеялся барон. – Ну-ну. Знали бы, сколько таких вот дураков я отправил на тот свет, уже давно накинули бы ещё с десяток золотых. Ну-ка взять его ребята! И второго тоже прикончите….
Сразу же трое всадников спешившись, рванули на паренька с мечом, а ещё трое подстегнув коней стали быстро огибать телегу, избрав целью второго монашка, молчаливого стоящего у хвоста телеги.
- Думаю, ты не в курсе, что за мою голову назначено в два раза больше чем за всех вас вместе взятых, - желчно ухмыльнулся воин с мечом, скидывая с себя балохон. – Моё имя Сэйджвик Твикс. И я тоже сюда пришёл не один. Лазло, Бекмен, давайте! – гаркнул Сейдж, быстро устремляясь к Бражелена.
В тот же миг, отбросив скрывавшие их доселе мешки, с телеги наперерез трём спешившимся рванули двое. Один на ходу выхватил лук и всадил стрелу прямо в прорезь шлема на голове одного из нападающих, а второй обрушил град ударов своей скимитарой на оставшихся двоих.
- Викки! Оставляю тебе этих троих! – радостно заголосил Сейдж, кидаясь на Бражелена.
Последняя фигура в плаще и с тростью, до сих пор так и не шелохнулась. Лишь когда трое мужчин подбежали к ней, она резко присела и распрямилась, словно раскрывшаяся пружина. Взмыв над головами нападавших (хотя большой вопрос, кто тут был нападавшим), в мгновение ока фигура оказалась за их спинами. Далее события развернулись еще быстрее. Три мужчины три удара. Один - ногой по нижним позвонкам шеи, второй шестом по гортани, третий ладонью по носу снизу вверх.
Трое мужчин: один хрипит со сломанной гортанью, второй лежит со сломанной шеей, третий - с носовой костью, вошедшей в мозг. Виктория всегда предпочитала скорость и эффективность, хвастовству и пафосности своего брата.
Бражелен уклонился от удара почти играючи, просто поднырнув под лезвие клинка Сейджа, и тут же ловко словил посланную в него стрелу Бекмена, легко переломив её пополам всего одной рукой.
- А ты не слишком ли мелок малыш для подобного клинка? – рассмеялся барон, ловко перебрасывая свою рапиру из левой в правую руку. – Ты им даже замахнуться толком не можешь. А ведь, сколько поговаривали о Мастере Большого Меча Сейджвике. Как видимо всего лишь слухи…
- Не тебе меня учить, Мистер Будущий Труп, как сражаться! К тому же слухи не врут…. Он Величайший мечник! – паренек насупился и, вытерев нос рукавом, громко шмыгнул.
-Что значит Он… Величайший Мечник? – опешил Барон.
- А то, что настоящий Сейджвик у тебя за спиной, - раздалось у него над ухом, и в следующий миг де Бражелен мог наблюдать острие Большого клинка пронзившего его грудь.
- Ты…, - прохрипел барон, хватаясь за остриё меча и слабеющими руками. – Старик с лавочки… Я должен был догадаться….
- Закон охотника за головами, никогда не подставляйся без надобности. Даже для театрального позерства, - старик резким движением сдернул с себя бороду, и прежде чем кровавая пелена застлала взор Эвенгара, тот увидел ухмыляющееся лицо своего истинного убийцы. – Ты!!! Я думал, ты сгнил в тюрьме у Хельмитов.
- К твоему сожалению, я выжил, и как видишь, совместил месть с хорошим заработком. Прощай, Эвенгар!
написано совместно с Серафим (Капитан Кот)
Холодный утренний ветерок всё порывался пробраться под полу плаща и мёртвой хваткой вцепиться в ещё разморенное сном тело. Иногда ему это удавалось, и тогда один из всадников уже почти завалившийся на гриву коня, резко вздрагивал и зябко кутался в свои одежды. Их было семь человек. Знаменитые «Костоломы Бражелена». Впрочем, сейчас они скорее были просто усталыми путниками, возвращающимися после длительного странствия домой. Улочка, по которой двигалась молчаливая семерка, была почти безлюдной. Тихо дремлющий старичок на скамеечке перед домом, по самые уши закутанный в потертый тулуп. Да парочка монахов с понурым осликом, впряженным в повозку, уныло бредущих невесть по каким Богоугодным делам в столь ранний час.
- Эй, святоши, - окрикнул монахов каркающий голос де Бражелена. – Вы бы свою развалюху к стене подайте что ли? Весь проход ведь загородили.
- Смиренно прошу простить нас, господин, - ответствовал первый монашек. – Но Латандер в своей Великой мудрости и просвещений, к сожалению, не даровал, ни первого, ни второго моему ослу, которого вот, ни какими силами не заставить идти, так как угодно мне.
- Должно быть твой осел поклоняется Твердолобому Торму, - загоготал де Бражелен. – Иначе откуда это гномья упрямость.
- Ваша правда, господин, - монах рассеяно погладил ослика по шее. – Видимо вам придется нас объехать с обеих сторон.
- Эх, отчего же не проехать то? – гоготнул ещё раз Эвенгар де Бражелен, направляя своего коня по правому борту телеги. – Чего-то я добрый нынче. Ну-ка ребята не….
Всё-таки Эвенгар не просто так был главным из Семерки Мечников баронства Бражелен. Краем глаза он успел заметить как рука монашка всё это время поглаживающая шею ослика, внезапно нырнула под попону укрывающею его спину, и выхватила оттуда меч, который со свистом рассек воздух, целясь в затылок барона.
Раздался звон стали и Эвенгар, описав дугу, приземлился на ноги в пяти шагах от телеги, пристально глядя на монашка, который, уже откинув капюшон, также внимательно уставился, на Бражелена сжимая Большой Меч.
- Так значит ещё один неудачник, позарившийся на награду за мою голову, - рассмеялся барон. – Ну-ну. Знали бы, сколько таких вот дураков я отправил на тот свет, уже давно накинули бы ещё с десяток золотых. Ну-ка взять его ребята! И второго тоже прикончите….
Сразу же трое всадников спешившись, рванули на паренька с мечом, а ещё трое подстегнув коней стали быстро огибать телегу, избрав целью второго монашка, молчаливого стоящего у хвоста телеги.
- Думаю, ты не в курсе, что за мою голову назначено в два раза больше чем за всех вас вместе взятых, - желчно ухмыльнулся воин с мечом, скидывая с себя балохон. – Моё имя Сэйджвик Твикс. И я тоже сюда пришёл не один. Лазло, Бекмен, давайте! – гаркнул Сейдж, быстро устремляясь к Бражелена.
В тот же миг, отбросив скрывавшие их доселе мешки, с телеги наперерез трём спешившимся рванули двое. Один на ходу выхватил лук и всадил стрелу прямо в прорезь шлема на голове одного из нападающих, а второй обрушил град ударов своей скимитарой на оставшихся двоих.
- Викки! Оставляю тебе этих троих! – радостно заголосил Сейдж, кидаясь на Бражелена.
Последняя фигура в плаще и с тростью, до сих пор так и не шелохнулась. Лишь когда трое мужчин подбежали к ней, она резко присела и распрямилась, словно раскрывшаяся пружина. Взмыв над головами нападавших (хотя большой вопрос, кто тут был нападавшим), в мгновение ока фигура оказалась за их спинами. Далее события развернулись еще быстрее. Три мужчины три удара. Один - ногой по нижним позвонкам шеи, второй шестом по гортани, третий ладонью по носу снизу вверх.
Трое мужчин: один хрипит со сломанной гортанью, второй лежит со сломанной шеей, третий - с носовой костью, вошедшей в мозг. Виктория всегда предпочитала скорость и эффективность, хвастовству и пафосности своего брата.
Бражелен уклонился от удара почти играючи, просто поднырнув под лезвие клинка Сейджа, и тут же ловко словил посланную в него стрелу Бекмена, легко переломив её пополам всего одной рукой.
- А ты не слишком ли мелок малыш для подобного клинка? – рассмеялся барон, ловко перебрасывая свою рапиру из левой в правую руку. – Ты им даже замахнуться толком не можешь. А ведь, сколько поговаривали о Мастере Большого Меча Сейджвике. Как видимо всего лишь слухи…
- Не тебе меня учить, Мистер Будущий Труп, как сражаться! К тому же слухи не врут…. Он Величайший мечник! – паренек насупился и, вытерев нос рукавом, громко шмыгнул.
-Что значит Он… Величайший Мечник? – опешил Барон.
- А то, что настоящий Сейджвик у тебя за спиной, - раздалось у него над ухом, и в следующий миг де Бражелен мог наблюдать острие Большого клинка пронзившего его грудь.
- Ты…, - прохрипел барон, хватаясь за остриё меча и слабеющими руками. – Старик с лавочки… Я должен был догадаться….
- Закон охотника за головами, никогда не подставляйся без надобности. Даже для театрального позерства, - старик резким движением сдернул с себя бороду, и прежде чем кровавая пелена застлала взор Эвенгара, тот увидел ухмыляющееся лицо своего истинного убийцы. – Ты!!! Я думал, ты сгнил в тюрьме у Хельмитов.
- К твоему сожалению, я выжил, и как видишь, совместил месть с хорошим заработком. Прощай, Эвенгар!
С Аккераном в лице второго из близнецов Твикс
Тем временем у Лазло и Бекмена всё обернулось не в их пользу, оставшиеся два мечника были профессионалами уровня не меньшего чем Бражелен. И если их напарникам помог элемент неожиданности, то фехтовальщику и рейнжеру повезло меньше. Бекмен всё никак не мог прицелиться поточней, а Лазло уже с трудом удерживал заданный им самим темп боя. Его скимитара уже не успевала за быстрыми наскоками его оппонентов. Похоже, мечники это поняли и решили перейти в нападение. В следующий миг тот, что был покрупнее и более широк в плечах обрушил град ударов на Лазло, и едва тот успел отскочить из под натиска, его напарник, невысокого роста юноша, прошмыгнул под правую руку фехтовальщика, и всадил ему кинжал в бок.
- Ах ты, крыса! – взревел Лазло, пытаясь достать юношу, но тот тут, же оказался за радиусом скимитары. Зато второй мечник тут же обрушился на него, размозжив ему череп.
- Твою за ногу, - вскрикнул Бекмен, давая деру. – Вик, Тори, Дарт! На помощь!
Тори, решившая было, что победа будет без потерь, сурово прищурилась и, подкинув шест, с разворота ударила его ногой. Через секунду один из преследующих Бекмена нелепо взмахнул руками и упал на землю, запутавшись в собственных штанинах и торином шесте. Там-то его и настигли монахиня и удар Ци, силы которого хватило, чтобы раздробить череп.
Оставшись в одиночестве широкоплечий мечник, тем не менее, не растерялся и уже в следующий миг над головой Тори взмыл меч, хищно блеснувший в свете уличных фонарей. Бекмен что-то тревожно вскрикнул, вскидывая лук, но видно было, что он не успевает.
Тори выгнулась назад, словно ее вовсе не волновали какие-то мелочи, вроде костей и физической невозможности нормальному человеку так изогнуться. Разрубив воздух, вместо девушки, мечник чуть покачнулся. Этой заминки хватило, чтобы Викки сбила его с ног и, сделав головокружительный финт ногами, выпрямилась в полный рост.
В этот самый миг над их головами со свистом пронеслась стрела, но, похоже, Бекмен целился отнюдь не в мечника. Только теперь до Тори донесся его окрик:
- Это городская стража! Оставь его! Уходим! Быстро! – лучник быстро рванул в ближайший переулок, на ходу накидывая на голову капюшон, и бросая лук и колчан в канаву. Вик и Дарт тоже стремглав неслись в сторону к тёмному закоулку, старательно кутаясь в плащи.
Виктории повторять дважды было не нужно. Сверкнув глазами на распростертого на земле мечника, она сорвалась с места, и стремглав ринулась в противоположную от брата сторону, едва касаясь земли ногами. Ничего, встретятся в условленном месте.
Дважды её путь пересекался с грохотом проносящимися мимо отрядами городской стражи, но оба раза никто не рискнул остановить монашку и досмотреть монашку. Оставалось, надеется, что остальным членам отряда повезло не меньше. Уже подходя к неприметному двухэтажному домику с покосившимися от времени стенами, Тори ощутила некую неясную тревогу. В доме, как и положено, была зажжена и оставлена лампа у самого крайнего левого окна. Это могло, значит лишь то, что никто из команды ещё не успел вернуться назад. Но, тем не менее, внимание Тори привлекла свежие следы грязи с ботинок у порога.
Это могло, значит лишь то, что никто из команды ещё не успел вернуться назад. Перехватив шест поудобнее, девушка осторожно приоткрыла дверь, переступила порог дома и сразу же услышала шорох, раздавшийся со стороны гостиной, и чей-то слабый вздох.
Виктория была не из тех, что будет красться по стеночке, следя за тусклыми отсветами дрожащей свечи. Девушка решительно пересекла комнату и застыла. На полу в гостиной лежал Дарт, отчаянно хватающий ртом воздух и зажимающий непослушными пальцами отвратительно кровоточащую рану на животе.
Будучи монахиней, Виктория пересилила желание зажать нос от ужасного запаха и опустилась на колени. С усилием разжав его скользкие руки, она тяжело вдохнула.
- Ты умираешь.
Кажется, только теперь взгляд мужчины стал осмысленным. Он уставился на девушку, поморгал и попытался отползти. Вернее дернулся в сторону, но так и не сдвинулся с места.
- Т-ты... с ним! Я верил, мы верили... А ты... Вик... Викки, я не хочу умирать...- бессвязно забормотал мужчина.
- Я помолюсь о тебе.
- Викки, нет... Ты не понимаешь... Ты не... Викки...
Мужчина запрокинул голову, рванулся, судорожно вздохнул и испустил дух.
- Я помолюсь о тебе,- повторила девушка, поднимаясь на ноги.- Найди покой.
Тем временем у Лазло и Бекмена всё обернулось не в их пользу, оставшиеся два мечника были профессионалами уровня не меньшего чем Бражелен. И если их напарникам помог элемент неожиданности, то фехтовальщику и рейнжеру повезло меньше. Бекмен всё никак не мог прицелиться поточней, а Лазло уже с трудом удерживал заданный им самим темп боя. Его скимитара уже не успевала за быстрыми наскоками его оппонентов. Похоже, мечники это поняли и решили перейти в нападение. В следующий миг тот, что был покрупнее и более широк в плечах обрушил град ударов на Лазло, и едва тот успел отскочить из под натиска, его напарник, невысокого роста юноша, прошмыгнул под правую руку фехтовальщика, и всадил ему кинжал в бок.
- Ах ты, крыса! – взревел Лазло, пытаясь достать юношу, но тот тут, же оказался за радиусом скимитары. Зато второй мечник тут же обрушился на него, размозжив ему череп.
- Твою за ногу, - вскрикнул Бекмен, давая деру. – Вик, Тори, Дарт! На помощь!
Тори, решившая было, что победа будет без потерь, сурово прищурилась и, подкинув шест, с разворота ударила его ногой. Через секунду один из преследующих Бекмена нелепо взмахнул руками и упал на землю, запутавшись в собственных штанинах и торином шесте. Там-то его и настигли монахиня и удар Ци, силы которого хватило, чтобы раздробить череп.
Оставшись в одиночестве широкоплечий мечник, тем не менее, не растерялся и уже в следующий миг над головой Тори взмыл меч, хищно блеснувший в свете уличных фонарей. Бекмен что-то тревожно вскрикнул, вскидывая лук, но видно было, что он не успевает.
Тори выгнулась назад, словно ее вовсе не волновали какие-то мелочи, вроде костей и физической невозможности нормальному человеку так изогнуться. Разрубив воздух, вместо девушки, мечник чуть покачнулся. Этой заминки хватило, чтобы Викки сбила его с ног и, сделав головокружительный финт ногами, выпрямилась в полный рост.
В этот самый миг над их головами со свистом пронеслась стрела, но, похоже, Бекмен целился отнюдь не в мечника. Только теперь до Тори донесся его окрик:
- Это городская стража! Оставь его! Уходим! Быстро! – лучник быстро рванул в ближайший переулок, на ходу накидывая на голову капюшон, и бросая лук и колчан в канаву. Вик и Дарт тоже стремглав неслись в сторону к тёмному закоулку, старательно кутаясь в плащи.
Виктории повторять дважды было не нужно. Сверкнув глазами на распростертого на земле мечника, она сорвалась с места, и стремглав ринулась в противоположную от брата сторону, едва касаясь земли ногами. Ничего, встретятся в условленном месте.
Дважды её путь пересекался с грохотом проносящимися мимо отрядами городской стражи, но оба раза никто не рискнул остановить монашку и досмотреть монашку. Оставалось, надеется, что остальным членам отряда повезло не меньше. Уже подходя к неприметному двухэтажному домику с покосившимися от времени стенами, Тори ощутила некую неясную тревогу. В доме, как и положено, была зажжена и оставлена лампа у самого крайнего левого окна. Это могло, значит лишь то, что никто из команды ещё не успел вернуться назад. Но, тем не менее, внимание Тори привлекла свежие следы грязи с ботинок у порога.
Это могло, значит лишь то, что никто из команды ещё не успел вернуться назад. Перехватив шест поудобнее, девушка осторожно приоткрыла дверь, переступила порог дома и сразу же услышала шорох, раздавшийся со стороны гостиной, и чей-то слабый вздох.
Виктория была не из тех, что будет красться по стеночке, следя за тусклыми отсветами дрожащей свечи. Девушка решительно пересекла комнату и застыла. На полу в гостиной лежал Дарт, отчаянно хватающий ртом воздух и зажимающий непослушными пальцами отвратительно кровоточащую рану на животе.
Будучи монахиней, Виктория пересилила желание зажать нос от ужасного запаха и опустилась на колени. С усилием разжав его скользкие руки, она тяжело вдохнула.
- Ты умираешь.
Кажется, только теперь взгляд мужчины стал осмысленным. Он уставился на девушку, поморгал и попытался отползти. Вернее дернулся в сторону, но так и не сдвинулся с места.
- Т-ты... с ним! Я верил, мы верили... А ты... Вик... Викки, я не хочу умирать...- бессвязно забормотал мужчина.
- Я помолюсь о тебе.
- Викки, нет... Ты не понимаешь... Ты не... Викки...
Мужчина запрокинул голову, рванулся, судорожно вздохнул и испустил дух.
- Я помолюсь о тебе,- повторила девушка, поднимаясь на ноги.- Найди покой.
Глава четвёртая. Нежданные и незваные
- Здесь, - твёрдо сказала орка. - Мы остановимся здесь. - и уронила заплечный мешок на землю.
'Здесь' было весьма бедного вида постоялым двором, если не сказать ночлежкой. Сто лет не мытое крыльцо, покосившаяся вывеска 'У бородатого деда' и как живое подтверждение этот самый бородатый дед, мирно дремлющий на порожке и распространяющий вокруг себя устойчивый запах дешевого пива.
Услышав голоса подштанцев, старик лениво приокрыл один глаз, потом второй, а уж увидев, как орка делано-задумчиво подкидывает на руке кошелёк, и вовсе вскочил.
Энзуиазм "дедули" уменьшался по мере приближения к отряду, когда пьяным глазам открывались детали, не видные издали.
Чего стоил только этот злобного вида эльф явно дровского происхождения? И тощая как смерть орка с желтыми глазами, в которых явно светится что-то нехорошее... А остальные? Угрюмый воин со зловещего вида длинным вороненым мечом. Растрепанная рыжая девушка. Оборванный темноволосый хъюман с недобрым взглядом. А в довесок вороватого вида хоббит, за руку которого цеплялась девочка-хоббитенка, хищно поблескивающая глазками и зубками.Дедок долго думал, покачиваясь вправо-влево, словно взвешивал на одной ладони призывно звякающий мешочек, а на другой - возможную опасность. Мешочек перевесил...
- Мы остановимся здесь, - не терпящим возражений голосом объяснила старику Марра. - На пару дней. А вот он, - орка кивнула в сторону Тондо - чуть чуть дольше. А если мы вернёмся, и с ним что-то случилось...
Офонаревший от счастья хозяин заведения, в чьи цепкие ладошки перекочевала некоторая толика золота из кошелька Марры, потерял дар членораздельной речи. Кое-как на пальцах он объяснил, что постояльцев нынче мало, что пусть почтенные гости выбирают комнаты по своему вкусу, а завтрак он сию минуту... И что с дражайшим хоббитом ничего не случится за время отсутствия благородных господ, а если кто на него покусится, то он, хозяин гостиницы "Под бородатым дедом" лично удушит вот этими вот руками.
- Все слышали? - не оборачиваясь к отряду, спросила орка, - Загружайтесь. А я ещё немного воздухом подышу. - И, отойдя чуть в сторону, старательно внюхнула навозную вонь деревни.
- Здесь, - твёрдо сказала орка. - Мы остановимся здесь. - и уронила заплечный мешок на землю.
'Здесь' было весьма бедного вида постоялым двором, если не сказать ночлежкой. Сто лет не мытое крыльцо, покосившаяся вывеска 'У бородатого деда' и как живое подтверждение этот самый бородатый дед, мирно дремлющий на порожке и распространяющий вокруг себя устойчивый запах дешевого пива.
Услышав голоса подштанцев, старик лениво приокрыл один глаз, потом второй, а уж увидев, как орка делано-задумчиво подкидывает на руке кошелёк, и вовсе вскочил.
Энзуиазм "дедули" уменьшался по мере приближения к отряду, когда пьяным глазам открывались детали, не видные издали.
Чего стоил только этот злобного вида эльф явно дровского происхождения? И тощая как смерть орка с желтыми глазами, в которых явно светится что-то нехорошее... А остальные? Угрюмый воин со зловещего вида длинным вороненым мечом. Растрепанная рыжая девушка. Оборванный темноволосый хъюман с недобрым взглядом. А в довесок вороватого вида хоббит, за руку которого цеплялась девочка-хоббитенка, хищно поблескивающая глазками и зубками.Дедок долго думал, покачиваясь вправо-влево, словно взвешивал на одной ладони призывно звякающий мешочек, а на другой - возможную опасность. Мешочек перевесил...
- Мы остановимся здесь, - не терпящим возражений голосом объяснила старику Марра. - На пару дней. А вот он, - орка кивнула в сторону Тондо - чуть чуть дольше. А если мы вернёмся, и с ним что-то случилось...
Офонаревший от счастья хозяин заведения, в чьи цепкие ладошки перекочевала некоторая толика золота из кошелька Марры, потерял дар членораздельной речи. Кое-как на пальцах он объяснил, что постояльцев нынче мало, что пусть почтенные гости выбирают комнаты по своему вкусу, а завтрак он сию минуту... И что с дражайшим хоббитом ничего не случится за время отсутствия благородных господ, а если кто на него покусится, то он, хозяин гостиницы "Под бородатым дедом" лично удушит вот этими вот руками.
- Все слышали? - не оборачиваясь к отряду, спросила орка, - Загружайтесь. А я ещё немного воздухом подышу. - И, отойдя чуть в сторону, старательно внюхнула навозную вонь деревни.
- Ага! - жизнерадостно откликнулся жизнерадостный хоббит и, широко улыбаясь, двинулся к гостинице. Обещание "сдувать с него пыль" умилило Щекотунчика, но, жизнь такова, что, пока тебе в рот сами собой прыгают пирожные, надо спешить их заглатывать. Заселяться так заселяться. Щекотунчик с видом полновластного хозяина переступил через порог. Через минуту его звонкий голос звучал, казалось, по всему строению.
- Так, что у нас тут варится, хозяйка? Супец? Понаваристей, понаваристей бы. Во - эту ножку телячью тоже туда разделать и приправки, а то... орку видели? Какая она тощая видели? Тощая - значит голодная. Клыки у неё тоже видели? Вот то-то. Ей - тройную порцию. А то как же? Она такая. Вас самих съест. СкАжите ещё спасибо, что предупредил. Так, что у нас тут? Номера? Не. Это не пойдёт? Узко больно. А вот тут - широко. А кроватей мало. О! Вот эти две комнатки - самое то. Сюда тётенька Марра с мелкой и Нальей, сюда - все остальные. Налья, душка, посмотри за мелкой. Научи её, что это такое и как тут жить, она же диковата малость, а ты барышня высшей пробы. А вы, дяденька, мечик вот сюда в уголок ставьте, туточки его никто не возьмёт, даже я. Дяденька Рейнард, вот тут лучше лягте. У окошечка я. Мало ли что, выйти захочу ночью, а дверь закрыта.
И так, не расставаясь со своей сумкой Тондо обошёл всю гостиницу, как бы "обживаясь" на новом месте. Поолнилась бездонная сума за это время или нет, не знал никто кроме самого хоббита.
- Так, что у нас тут варится, хозяйка? Супец? Понаваристей, понаваристей бы. Во - эту ножку телячью тоже туда разделать и приправки, а то... орку видели? Какая она тощая видели? Тощая - значит голодная. Клыки у неё тоже видели? Вот то-то. Ей - тройную порцию. А то как же? Она такая. Вас самих съест. СкАжите ещё спасибо, что предупредил. Так, что у нас тут? Номера? Не. Это не пойдёт? Узко больно. А вот тут - широко. А кроватей мало. О! Вот эти две комнатки - самое то. Сюда тётенька Марра с мелкой и Нальей, сюда - все остальные. Налья, душка, посмотри за мелкой. Научи её, что это такое и как тут жить, она же диковата малость, а ты барышня высшей пробы. А вы, дяденька, мечик вот сюда в уголок ставьте, туточки его никто не возьмёт, даже я. Дяденька Рейнард, вот тут лучше лягте. У окошечка я. Мало ли что, выйти захочу ночью, а дверь закрыта.
И так, не расставаясь со своей сумкой Тондо обошёл всю гостиницу, как бы "обживаясь" на новом месте. Поолнилась бездонная сума за это время или нет, не знал никто кроме самого хоббита.
Заувиира Ситур, пропавшая и вновь обретенная Башня на изнанке.
Магическая преграда, мешающая хоббитам проникнуть внутрь, действительно оказалась надежной защитой. Что ни говори, а волшебник, живший здесь, умел творить крепчайшие заклятия, не слабеющие и после его смерти. Во всяком случае на это дроу очень надеялась.
Заувиира чувствовала, как сила, способная перенести ее обратно на истинную сторону, наполнила почти всю ее от макушки до пальцев ног. Требовалось лишь несколько мгновений для того, чтобы ее набралось достаточно много для прыжка сквозь пространство. На одну Ситур заклинания хватит несколько раз, так что проблем с передвижением сквозь это самое пространство возникнуть не должно.
Очередной хоббит с визгом попытался пробить защиту топором, раздался неприятный треск, и дроу стиснула зубы, понимая, что защита вовсе не вечна. Почившего волшебника эти маленькие убийцы еще боялись, благоговели перед ним, а одной темнокожей пришелицей можно было и полакомиться. Да, положение не из приятных. Еще чуть-чуть, совсем немного. Отступница с шумом выдохнула, облокачиваясь на теплую стену. Постоянно подвергающаяся нападкам защитная оболочка башни нагрела холодные камни.
- Ну, Заувиира, ежели тебе суждено будет тут помереть, то, во всяком случае, ты будешь умирать рядом с великим волшебником. – Насмешливо произнесла темная, кинув снисходительный взгляд на кости, бывшие некогда этим самым волшебником.
Под рукой оказалась книженция, прихваченная с одной из пыльных полок подвального помещения. Ничего такая книжка, в красивом, хоть и старом переплете и замысловато выведенной надписью на корешке. Стертой наполовину. Буквы на страницах оказались ничуть не хуже, ровные, явно начертанные рукой каллиграфа, читать их оказалось легко и приятно.
«…Тордальф не ведал о том, что пути привели его к Воронову Утесу, что в Васте, что у Залива Дракона - утешению и погибели героев всех Королевств. Его спутники, светлоокая Нисслаэ и мудрый Римдаонг поспешили восхититься красотами легендарного города, а в сердце последнего зародились старые воспоминания о текстах «Мистической географии» Р. Двиффенгингеля, в которых Васт упоминался не единожды…».
- Очередные героические похождения. Расплодилось же на Поверхности всяких, Бейн тебя раздери! - Последние слова прозвучали почти на уровне ультразвука, поскольку защита башни начала давать слабину и какой-то особенно глупый хоббит попытался просунуть в образовавшуюся брешь свою огромную голову и там застрял.
Это дало прекрасный повод, сунув книгу в заплечный мешок, подняться на второй этаж, задвинуть двери шифоньером и настроиться на воспроизведение сложного узора заклинания. Заувиира была клериком опытным и поэтому быстро успокоила свои внутренние эмоции, отрешившись от происходящего и принявшись вырисовывать руками сложные узоры, а губами – трудные звуки древних наречий.
Волшебный пинок на истинную сторону произошел как раз вовремя – хоббитам таки удалось ворваться в башню сквозь мелкую щель, для их роста вполне достаточную.
И снова те же чувства, словно кто-то вырвал ее с изнанки и с тихим смехом скинул в пропасть магического Ничто. На этот раз все скрывалось за такой плотной пеленой сизого тумана, что не было возможности увидеть, плетутся ли где-то заклинания или за этими голубоватыми клубами другая картина, ранее не виданная.
Ощущение спокойствия, охватившее дроу во время перехода, исчезло, как только она вывалилась из портала на зеленый лесной покров. Голова раскалывалась, а руки дрожали. Она все же не совсем привыкла к таким приземлениям, да и приземлялась лишь второй раз в своей жизни. Стало ясно, сил осталось немного и нужно снова отдыхать, до тех пор пока она не сможет стоять не ощущая дрожи в коленях и найти в этой чаще хоть какую-то возможность побыстрее добраться до Аскатлы
Башня на изнанке.Магическая преграда, мешающая хоббитам проникнуть внутрь, действительно оказалась надежной защитой. Что ни говори, а волшебник, живший здесь, умел творить крепчайшие заклятия, не слабеющие и после его смерти. Во всяком случае на это дроу очень надеялась.
Заувиира чувствовала, как сила, способная перенести ее обратно на истинную сторону, наполнила почти всю ее от макушки до пальцев ног. Требовалось лишь несколько мгновений для того, чтобы ее набралось достаточно много для прыжка сквозь пространство. На одну Ситур заклинания хватит несколько раз, так что проблем с передвижением сквозь это самое пространство возникнуть не должно.
Очередной хоббит с визгом попытался пробить защиту топором, раздался неприятный треск, и дроу стиснула зубы, понимая, что защита вовсе не вечна. Почившего волшебника эти маленькие убийцы еще боялись, благоговели перед ним, а одной темнокожей пришелицей можно было и полакомиться. Да, положение не из приятных. Еще чуть-чуть, совсем немного. Отступница с шумом выдохнула, облокачиваясь на теплую стену. Постоянно подвергающаяся нападкам защитная оболочка башни нагрела холодные камни.
- Ну, Заувиира, ежели тебе суждено будет тут помереть, то, во всяком случае, ты будешь умирать рядом с великим волшебником. – Насмешливо произнесла темная, кинув снисходительный взгляд на кости, бывшие некогда этим самым волшебником.
Под рукой оказалась книженция, прихваченная с одной из пыльных полок подвального помещения. Ничего такая книжка, в красивом, хоть и старом переплете и замысловато выведенной надписью на корешке. Стертой наполовину. Буквы на страницах оказались ничуть не хуже, ровные, явно начертанные рукой каллиграфа, читать их оказалось легко и приятно.
«…Тордальф не ведал о том, что пути привели его к Воронову Утесу, что в Васте, что у Залива Дракона - утешению и погибели героев всех Королевств. Его спутники, светлоокая Нисслаэ и мудрый Римдаонг поспешили восхититься красотами легендарного города, а в сердце последнего зародились старые воспоминания о текстах «Мистической географии» Р. Двиффенгингеля, в которых Васт упоминался не единожды…».
- Очередные героические похождения. Расплодилось же на Поверхности всяких, Бейн тебя раздери! - Последние слова прозвучали почти на уровне ультразвука, поскольку защита башни начала давать слабину и какой-то особенно глупый хоббит попытался просунуть в образовавшуюся брешь свою огромную голову и там застрял.
Это дало прекрасный повод, сунув книгу в заплечный мешок, подняться на второй этаж, задвинуть двери шифоньером и настроиться на воспроизведение сложного узора заклинания. Заувиира была клериком опытным и поэтому быстро успокоила свои внутренние эмоции, отрешившись от происходящего и принявшись вырисовывать руками сложные узоры, а губами – трудные звуки древних наречий.
Волшебный пинок на истинную сторону произошел как раз вовремя – хоббитам таки удалось ворваться в башню сквозь мелкую щель, для их роста вполне достаточную.
И снова те же чувства, словно кто-то вырвал ее с изнанки и с тихим смехом скинул в пропасть магического Ничто. На этот раз все скрывалось за такой плотной пеленой сизого тумана, что не было возможности увидеть, плетутся ли где-то заклинания или за этими голубоватыми клубами другая картина, ранее не виданная.
Ощущение спокойствия, охватившее дроу во время перехода, исчезло, как только она вывалилась из портала на зеленый лесной покров. Голова раскалывалась, а руки дрожали. Она все же не совсем привыкла к таким приземлениям, да и приземлялась лишь второй раз в своей жизни. Стало ясно, сил осталось немного и нужно снова отдыхать, до тех пор пока она не сможет стоять не ощущая дрожи в коленях и найти в этой чаще хоть какую-то возможность побыстрее добраться до Аскатлы
Мяв и Алеф. Двор гостиницы "У бородатого деда".
Рейнард только глянул на постель, заботливо предложенную хоббитом, так и скривился. Тюфяк только что не шевелился от обилия проживавших в нем клопов и блох. Кринити аж передернулся весь и выскочил на крыльцо.
- Ну? - не оборачиваясь, спросила полуорка, -
армия у тебя теперь есть. Встаёт вопрос приложения этой самой армии в нужном месте и в нужное время.
- Армия? У меня? - колдун не сразу понял, куда клонит желтоглазая священница.
- Армия. - коротко ответила Марра. Закашлялась, долго пыталась отдышаться, и продолжила, - у тебя.
Рейнард равнодушно смотрел на содрогающиеся от кашля плечи Марры, потом вскинул ртутно-блестящие глаза:
- А зачем мне армия?
- Свиток... - выдавила из себя слово жрица,- Рясники... Забыл?
При слове "свиток" что-то слабо кольнуло в грудь, пониже правой ключицы. Далекая полузабытая боль...
- Да... свиток... - чувствовалось, что колдун где-то далеко.
Марра тяжело вздохнула, и закрыла глаза. Понять, что она сейчас невербально вызывает заклинание, Рейнард успел, а вот среагировать - уже нет. Подпитав измождённое тело новой порцией "святой мощи", жрица нагнулась, схватила кринити за ногу, а выпрямившись, не подумала отпустить.
Рейнард повис вниз головой, чувствуя на лодыжке железные пальцы Марры. Ни дать ни взять - окорок, подвешенный для копчения, с той только разницей, что окороки не трепыхаются и не ругаются грязно по-темноэльфийски.
- Куда макнуть - в навозную кучу или в колодец? - поинтересовалась мучительница. И, не дождавшись от колдуна вразумительного ответа, потащила пленника к колодезному срубу, поросшему мхом.
Вспомнив о ловкости, коей обычно славятся эльфы, Рейнард умудрился извернуться, и, вырвавшись, откатился в сторону.
- Ты чего? - выкрикнул он. Прихлынувшая к голове кровь жгла щеки и глаза изнутри.
- В сознание привожу, - невозмутимо ответила орка, как можно незаметнее привалившись спиной к борту колодца. И колдун тощий, и "святая мощь" в действии, а сил-то и не хватает...
- Ну.... привела... - Рейнард встал и принялся отряхивать, старательно пряча глаза под светлыми пушистыми ресницами. Не хотелось ему приходить в сознание. Ой, как не хотелось! Была бы такая возможность - дни напролет грезил бы в сладких волнах калимшанской соли, чтобы ничего не видеть, не знать, не думать...
- Значит, не зря старалась, - усмехнулась жрица. Оглянулась на дверь постоялого двора. Никого. - Так может быть, наконец, поговорим?
- О свитке?
- К Хельму этот свиток, - отмахнулась жрица. - Свиток твой, мы его вернём. Это даже не обсуждается. Вернём,... - она снова закашлялась, но справилась на этот раз быстрее, - или помрём. Меня больше волнуешь ты.
- А я-то что? - Рейнард оглядывался, ища пути к отступлению.
- А у тебя вид, как будто ты верёвку сейчас намылишь, к трубе на крыше привяжешь, да и шагнёшь вниз с петлёй на шее.
- Тебе-то что за печаль?
- У меня до всего есть дело, - пожала плечами орка. - Но мои дела не для разговоров на улице.
"Не отвяжется ведь!", с тоской подумал колдун. "Правильно, не отвяжусь!", молча ответили ему пронзительные желтые глаза.
- Так пошла бы. Не на улицу. И поговорила - прошипел полукровка.
- Ты ведь дурак, - констатировала Марра тоном, в котором не было и следа желания обидеть, - но умный дурак. И неравнодушный дурак. А они, - орка презрительно скосила глаза в сторону кого-то из местных жителей, нагружавшего тележку навозом, - дураки тупые, и равнодушные. И как мне после этого позволить тебе вешаться? Так быстро все умные дураки кончатся, только тупые останутся.
- Я не вешаюсь! С чего ты вообще это взяла?
- Тогда расскажи, что случилось, - Марра не отводила и не отводила взгляда, - и кто знает? Может быть одна дура сможет помочь одному дураку?
- Отстань! Отвяжись от меня! - голос сорвался уже на крик.
- Вот расскажешь, - пожала плечами Марра, - отстану. А тебя сейчас только глухой не услышит. Тебе это нужно?
- Ты... издеваешься, да? - Рейнард чувствовал, еще чуть-чуть - и он вцепится в зеленую оркину шею, ставшую немногим толще его собственной. - Это же... это видно! Всем видно!
- Это ты про поросячий хвост, что из штанов сзади торчит? - понимающе закивала головой Марра, на самом деле наполовину ожидая, что разговор прервётся, и не самым мирным образом.
- Дура! Идиотка! Орясина зеленая! Вот же, вот! - колдун задрал рукав рубашки, оголив руку до плеча. - Видишь?
- Вижу, - согласилась орка. - руку, и пять пальцев. Шестой пока что не растёт.
- Чешуя! - взвыл Рейнард. - Че-шу-я! Я чешуей обрастаю! - И замычал, когда оркина ладонь залепила ему рот.
- Я же говорю, что дурак... - устало проговорила орка, отпустила кринити, и сползла на траву у колодца. - Нет у тебя никакой чешуи, ни большой, ни маленькой...
Рейнард вывернулся, но кричать уже не стал. Ноги подломились, он плюхнулся рядом с оркой и зашептал бессвязно, лихорадочно:
- Есть. Я вижу. Это после Изнанки началось. Я в ручье мылся, думал, золото в песке, а это не в песке Она тонкая, сразу не заметишь Сначала на груди, потом на руках А вчера на коленях уже заметил
Он спрятал лицо в ладонях и продолжал бормотать, раскачиваясь, что-то совсем уж непонятное.
А когда почувствовал что-то неладное, и открыл глаза - увидел Марру, с изменившимся от напряжения лицом держащую мальчишку с выпученными глазами, который попеременно пытался то замычать сквозь оркину ладонь, то укусить её же.
- Это кто? - растерянно спросил колдун, переводя взгляд то на жрицу, то на пойманного.
- Шпион, - пожала плечами орка, - ползал тут...
- А... - Рейнард умолк и затеребил травинку, потерял всякий интерес к "шпиону".
- Фффух... - с напряжением выдохнула Марра, наконец отпустившая мальчишку, который с остекленевшими глазами вдруг развернулся и отправился куда-то подальше.
- Чего это он? - равнодушно спросил кринити, наматывая травинку на палец.
- Топиться, - пояснила орка. - Не отпускать же теперь, когда ты ему всё про себя рассказал?
- А... - и Рейнард снова умолк.
- Не видно на тебе никакой чешуи, - сжала его плечо орка, не в последнюю очередь - чтобы опереться - и на ощупь не чувствуется. А про изнанку ты мне потом расскажешь. Не люблю чего-то не знать...
Рейнард только глянул на постель, заботливо предложенную хоббитом, так и скривился. Тюфяк только что не шевелился от обилия проживавших в нем клопов и блох. Кринити аж передернулся весь и выскочил на крыльцо.
- Ну? - не оборачиваясь, спросила полуорка, -
армия у тебя теперь есть. Встаёт вопрос приложения этой самой армии в нужном месте и в нужное время.
- Армия? У меня? - колдун не сразу понял, куда клонит желтоглазая священница.
- Армия. - коротко ответила Марра. Закашлялась, долго пыталась отдышаться, и продолжила, - у тебя.
Рейнард равнодушно смотрел на содрогающиеся от кашля плечи Марры, потом вскинул ртутно-блестящие глаза:
- А зачем мне армия?
- Свиток... - выдавила из себя слово жрица,- Рясники... Забыл?
При слове "свиток" что-то слабо кольнуло в грудь, пониже правой ключицы. Далекая полузабытая боль...
- Да... свиток... - чувствовалось, что колдун где-то далеко.
Марра тяжело вздохнула, и закрыла глаза. Понять, что она сейчас невербально вызывает заклинание, Рейнард успел, а вот среагировать - уже нет. Подпитав измождённое тело новой порцией "святой мощи", жрица нагнулась, схватила кринити за ногу, а выпрямившись, не подумала отпустить.
Рейнард повис вниз головой, чувствуя на лодыжке железные пальцы Марры. Ни дать ни взять - окорок, подвешенный для копчения, с той только разницей, что окороки не трепыхаются и не ругаются грязно по-темноэльфийски.
- Куда макнуть - в навозную кучу или в колодец? - поинтересовалась мучительница. И, не дождавшись от колдуна вразумительного ответа, потащила пленника к колодезному срубу, поросшему мхом.
Вспомнив о ловкости, коей обычно славятся эльфы, Рейнард умудрился извернуться, и, вырвавшись, откатился в сторону.
- Ты чего? - выкрикнул он. Прихлынувшая к голове кровь жгла щеки и глаза изнутри.
- В сознание привожу, - невозмутимо ответила орка, как можно незаметнее привалившись спиной к борту колодца. И колдун тощий, и "святая мощь" в действии, а сил-то и не хватает...
- Ну.... привела... - Рейнард встал и принялся отряхивать, старательно пряча глаза под светлыми пушистыми ресницами. Не хотелось ему приходить в сознание. Ой, как не хотелось! Была бы такая возможность - дни напролет грезил бы в сладких волнах калимшанской соли, чтобы ничего не видеть, не знать, не думать...
- Значит, не зря старалась, - усмехнулась жрица. Оглянулась на дверь постоялого двора. Никого. - Так может быть, наконец, поговорим?
- О свитке?
- К Хельму этот свиток, - отмахнулась жрица. - Свиток твой, мы его вернём. Это даже не обсуждается. Вернём,... - она снова закашлялась, но справилась на этот раз быстрее, - или помрём. Меня больше волнуешь ты.
- А я-то что? - Рейнард оглядывался, ища пути к отступлению.
- А у тебя вид, как будто ты верёвку сейчас намылишь, к трубе на крыше привяжешь, да и шагнёшь вниз с петлёй на шее.
- Тебе-то что за печаль?
- У меня до всего есть дело, - пожала плечами орка. - Но мои дела не для разговоров на улице.
"Не отвяжется ведь!", с тоской подумал колдун. "Правильно, не отвяжусь!", молча ответили ему пронзительные желтые глаза.
- Так пошла бы. Не на улицу. И поговорила - прошипел полукровка.
- Ты ведь дурак, - констатировала Марра тоном, в котором не было и следа желания обидеть, - но умный дурак. И неравнодушный дурак. А они, - орка презрительно скосила глаза в сторону кого-то из местных жителей, нагружавшего тележку навозом, - дураки тупые, и равнодушные. И как мне после этого позволить тебе вешаться? Так быстро все умные дураки кончатся, только тупые останутся.
- Я не вешаюсь! С чего ты вообще это взяла?
- Тогда расскажи, что случилось, - Марра не отводила и не отводила взгляда, - и кто знает? Может быть одна дура сможет помочь одному дураку?
- Отстань! Отвяжись от меня! - голос сорвался уже на крик.
- Вот расскажешь, - пожала плечами Марра, - отстану. А тебя сейчас только глухой не услышит. Тебе это нужно?
- Ты... издеваешься, да? - Рейнард чувствовал, еще чуть-чуть - и он вцепится в зеленую оркину шею, ставшую немногим толще его собственной. - Это же... это видно! Всем видно!
- Это ты про поросячий хвост, что из штанов сзади торчит? - понимающе закивала головой Марра, на самом деле наполовину ожидая, что разговор прервётся, и не самым мирным образом.
- Дура! Идиотка! Орясина зеленая! Вот же, вот! - колдун задрал рукав рубашки, оголив руку до плеча. - Видишь?
- Вижу, - согласилась орка. - руку, и пять пальцев. Шестой пока что не растёт.
- Чешуя! - взвыл Рейнард. - Че-шу-я! Я чешуей обрастаю! - И замычал, когда оркина ладонь залепила ему рот.
- Я же говорю, что дурак... - устало проговорила орка, отпустила кринити, и сползла на траву у колодца. - Нет у тебя никакой чешуи, ни большой, ни маленькой...
Рейнард вывернулся, но кричать уже не стал. Ноги подломились, он плюхнулся рядом с оркой и зашептал бессвязно, лихорадочно:
- Есть. Я вижу. Это после Изнанки началось. Я в ручье мылся, думал, золото в песке, а это не в песке Она тонкая, сразу не заметишь Сначала на груди, потом на руках А вчера на коленях уже заметил
Он спрятал лицо в ладонях и продолжал бормотать, раскачиваясь, что-то совсем уж непонятное.
А когда почувствовал что-то неладное, и открыл глаза - увидел Марру, с изменившимся от напряжения лицом держащую мальчишку с выпученными глазами, который попеременно пытался то замычать сквозь оркину ладонь, то укусить её же.
- Это кто? - растерянно спросил колдун, переводя взгляд то на жрицу, то на пойманного.
- Шпион, - пожала плечами орка, - ползал тут...
- А... - Рейнард умолк и затеребил травинку, потерял всякий интерес к "шпиону".
- Фффух... - с напряжением выдохнула Марра, наконец отпустившая мальчишку, который с остекленевшими глазами вдруг развернулся и отправился куда-то подальше.
- Чего это он? - равнодушно спросил кринити, наматывая травинку на палец.
- Топиться, - пояснила орка. - Не отпускать же теперь, когда ты ему всё про себя рассказал?
- А... - и Рейнард снова умолк.
- Не видно на тебе никакой чешуи, - сжала его плечо орка, не в последнюю очередь - чтобы опереться - и на ощупь не чувствуется. А про изнанку ты мне потом расскажешь. Не люблю чего-то не знать...
от Подлизы
Тондо так плавно и быстро перешел-перебежал-перекатился к другим участниками их команды, что Налья не успела возразить. Да и не хотела. Грустно было, как у ребенка, которого оставили дома одного – после смерти Летисии. Да и гибель отца была не забыта...
Разбить бы невидимое стекло одиночества и полезть через окно, чудом избегая всех царапин – ведь в детстве в такие чудеса веришь, и они непременно, обязательно случаются!
Но нет стекла, нечего бить, и не хочется ничего, даже с Тондо спорить, которому все нипочем.
- Тётенька Налья, а я тоже останусь с тобой? А можно мне хорошие надёжные пещеры, где можно никого не бояться? Хотя нет, такие пещеры обычно достаются старшим хоббитам. А может, ты уступишь мне свои пещеры? Я ведь уже через четыре года стану взрослой. Я ведь всё-таки женщина! ...Пойдём быстрее в мою пещеру. Я хочу успеть до темноты, найти место, куда положить пращу. А внутри эта пещера тёплая и уютная? Я хотела бы спать этой ночью сладенько-сладенько. Ну, пойдём побыстрее! – Корша изо всех сил потянула девушку на себя. Та не двинулась с места. – Ну, На-а-аалья! – Девочка попрыгала на месте, маячив перед лицом рыжей магички своими ручками.
Девушка посмотрела на маленькую хоббитянку. Наверное, захудалый постоялый двор казался ей дворцом – строили дикие обитатели изнанки... неважнецки строили.
- Пошли, пошли! - покачала головой рыжая. – Главное, не хватай, чего не знаешь. И еще... Надо помыться! Хотя бы руки и лицо. разве можно в доме грязь разводить?
Судя по всему, Корша считала, что можно. Однако Налья решила убедить ее в обратном, причем личным примером, и потащила к бочке.
(Подлиза, Хигф)
Тондо так плавно и быстро перешел-перебежал-перекатился к другим участниками их команды, что Налья не успела возразить. Да и не хотела. Грустно было, как у ребенка, которого оставили дома одного – после смерти Летисии. Да и гибель отца была не забыта...
Разбить бы невидимое стекло одиночества и полезть через окно, чудом избегая всех царапин – ведь в детстве в такие чудеса веришь, и они непременно, обязательно случаются!
Но нет стекла, нечего бить, и не хочется ничего, даже с Тондо спорить, которому все нипочем.
- Тётенька Налья, а я тоже останусь с тобой? А можно мне хорошие надёжные пещеры, где можно никого не бояться? Хотя нет, такие пещеры обычно достаются старшим хоббитам. А может, ты уступишь мне свои пещеры? Я ведь уже через четыре года стану взрослой. Я ведь всё-таки женщина! ...Пойдём быстрее в мою пещеру. Я хочу успеть до темноты, найти место, куда положить пращу. А внутри эта пещера тёплая и уютная? Я хотела бы спать этой ночью сладенько-сладенько. Ну, пойдём побыстрее! – Корша изо всех сил потянула девушку на себя. Та не двинулась с места. – Ну, На-а-аалья! – Девочка попрыгала на месте, маячив перед лицом рыжей магички своими ручками.
Девушка посмотрела на маленькую хоббитянку. Наверное, захудалый постоялый двор казался ей дворцом – строили дикие обитатели изнанки... неважнецки строили.
- Пошли, пошли! - покачала головой рыжая. – Главное, не хватай, чего не знаешь. И еще... Надо помыться! Хотя бы руки и лицо. разве можно в доме грязь разводить?
Судя по всему, Корша считала, что можно. Однако Налья решила убедить ее в обратном, причем личным примером, и потащила к бочке.
(Подлиза, Хигф)
Сперва грязь пришлось просто растворить водой, от чего девчонка стала полосатой, однако магичка, не обращая внимания на протесты, терла лицо и руки до их естественного цвета... теперь казалось, что их приклеили, поскольку во всем остальном девочка была такой же. С дороги, так сказать.
За стол перепуганный хозяин позвал их не сразу – попробуй наготовь на такую гурьбу подозри... нет, героев. Постояльцы, они герои, покуда платят...
Но и мешкал не долго – того и гляди самого сожрут. Герои, они такие...
Корша потянулась к еде руками. Когда Налья шлепнула ее по ладони, девочка попыталась укусить за палец и почти преуспела. Де Арнис с задумчивым видом начала рассказывать о известных ей заклинаниях, не слишком разрушительных,, но очень неприятных для отдельно взятого разумного существа.
Когда Тондо закончил свой обход, Налья посмотрела на него уже не так безразлично и далеко не доброжелательно, поспешив спихнуть заботу обратно:
- Ты уж ее поучи, чему у вас, хоббитов, положено. А я, наверное, по городу пройдусь...
За стол перепуганный хозяин позвал их не сразу – попробуй наготовь на такую гурьбу подозри... нет, героев. Постояльцы, они герои, покуда платят...
Но и мешкал не долго – того и гляди самого сожрут. Герои, они такие...
Корша потянулась к еде руками. Когда Налья шлепнула ее по ладони, девочка попыталась укусить за палец и почти преуспела. Де Арнис с задумчивым видом начала рассказывать о известных ей заклинаниях, не слишком разрушительных,, но очень неприятных для отдельно взятого разумного существа.
Когда Тондо закончил свой обход, Налья посмотрела на него уже не так безразлично и далеко не доброжелательно, поспешив спихнуть заботу обратно:
- Ты уж ее поучи, чему у вас, хоббитов, положено. А я, наверное, по городу пройдусь...
Прерванная из-за глюков связи гига-совместка.
Аккеран (исчез), Капитан Кот (с нами), Мявстер Алеф (всегда с нами), и Серый Мявстер (от него сложно избавиться)
Медная Корона.
Пожалуй, сыскать более злачное место во всех Трущобах было бы затруднительным. Говаривали, что когда Гарготу приспичило по нужде, он присел на краю Аскатлы, а потом так в этом месте и возникла эта жуткая помесь грязи и бедности, посредине которого гордо возвышалась вершина навозной кучи знаменитая Медная Корона. Рассадник криминала и всех тёмных делишек, творящихся в Аскатле и во сто стае вокруг.
Именно эту таверну по необъяснимому наитию избрал Сейдж для того чтобы в очередной раз надраться. Впрочем, для отстойника готовили тут вполне сносно. И вино перебродили в пределах разумного, и еда хоть отдаленно напоминала что-то съедобное.
Также прилагались различной необъятности разносчицы, которых с довольным гоготом тискали все кому не лень, и на которых Сейдж уже прилично утоливший свой голод и порядком захмелевший уже начал коситься кривым глазом.
- Долго будешь так делать - окосеешь,- заметила Викки, ковыряя ложкой кашу. В отличие от Сейджа, развалившегося в кресле, она сидела с идеально прямой спиной и глазами в стороны не стреляла. Во всяком случае, это не было заметно.- Мне не нужен брат с дефектом зрения.
- Ути-пути, гуди-гуди, - захихикал Сейдж, едва не свернув шею вслед очередной поколыхавшейся мимо особы женского полу. Тори, вольно те, - заныл он, не глядя, наполняя себе кубок кислой брагой. Жизнь прекрасна, и прожить её надо так чтобы даже в Аду всем стало стыдно.
Брага уже перехлестнулась через край кубка, но Сейдж всё-таки выплеснул кувшин до конца, разлив приличную лужу возле стола:
Да и из монастыря выгоняют всего один раз, - добавил он, хитро подмигнув и протягивая кубок Вики.
Девушка сверкнула глазами и, если бы Вик знал сестру чуточку хуже, то подумал бы, что она пропустила замечание мимо ушей.
- Монастырь остается в сердце, Сейдж,- процедила Викки, отворачиваясь от кубка.
- А самый прочный храм из рёбер, - постучал себя по груди Сейдж, без обидняков выдувая кубок залпом. Интересно было бы взглянуть на фасад монастыря вон той дамочки, - совсем уже медовым голоском пропел он, разглядывая очередную служанку с просто невероятным декольте.
- Ты не исправим,- покачала головой сестра и отставила кашу.- Я не хочу, чтобы ты напивался сегодня.
- Ставки, ставки, ставки... - громкий шепот волной прошёлся по зале, - сегодня дерётся Хендак, делайте ставки...
Передвижения завсегдатаев "Короны" из совершенно хаотичных стали частично направленными, и часть посетителей, среди которых выделялись несколько богатых торговцев, и даже двое аристократов, поспешили к двери, приоткрытой охранниками таверны.
- Напиться? Да клянусь Талосом я трезв как стёклышко, - фыркнул Сейдж, и пригладив мокрую от браги бородку, внимательно прислушался к гомону, старательно вылавливая каждое слово из общего гвалта. Ого, сестрёнка, кажется сегодня здесь что-то вроде закрытой вечеринки. Интересно так ли хорош этот самый Хендак? парень потянулся всем телом, заставив позвонки дружно хрустнуть с такой силой, что сидевшие за соседним столом даже вздрогнули от неожиданности. Может, сходим, разомнемся? А то ведь фигура она от сидения портиться, - ехидно глянул он на сестру.
Викки фыркнула, однако, согласно кивнула.
- Почему бы и не размяться.
- Эй, эй, человечище, - Сейдж пошатываясь, подвалил к охраннику у дверей. Ты часом тут не самый главный будешь, а? Я тут чего удумал. Слышал ваш Хендак любого за пояс заткнет, да и ещё и рогаликом завяжет?
- Хендак-то? - недобро усмехнулся охранник. Титул "главного" явно ему польстил. - Хендак за последние три года единственный, кто выходит из ямы живым раз за разом.
- Но ставку может сделать только тот, кто получил разрешение от босса, - расплылся в нехорошей улыбке громила. - Так что..., - он сделал движение закрыть дверь, но старательно медлил.
- Слыхала? - ткнул Сейдж сестру локтём в бок. Не у одного у меня запои бывают, - счастливо оскалился Вик.
- Это точно,- тихо согласилась Викки, складывая руки на груди.- Главный, ээ... человечище, что получит тот, кто выйдет живым из ямы?
Охранник подавился смехом.
- Из ямы? - осторожно переспросил он. - Живым?
- Да, да, милчеловек, - с пониманием закивал Сейдж. - А что же а поелико возможно ты, милчеловек, нам разрешение дашь глазом глянуть? А мы уж порешаем может и вправду и сами в яму сунемся, дабы народ потешить да голову свою сложить?
- Поглядеть, это одно дело, - сморщил лоб охранник. - В яму, оно другое дело...
- Ну что, сестренка? Цель ясна и благородна, - захихикал Сейдж. Придется мне на тебя рабский ошейник одеть, да на арену спустить. Зато злата заработаем. На нормальный постоялый двор, - сладко пропел он на ушко Тори.
- Не паясничай, Вик,- оборвала девушка.- Тогда ошейник на меня оденешь, когда я в гробу лежать буду. Да и тогда я тебе скорее пальцы сломаю, чем к шее подпущу.
Однако, брат был прав. Золотишко им не помешало бы, да и выбраться из ямы ей, Виктории, наверняка не составит труда.
- Можешь называть меня рабыней только в этот вечер. И, не приведи господь, тебе вспомнить об этом случае,- угрюмо закончила она.
- Ты просто чудо, - буквально расцвёл в улыбке Сейдж и обернулся к охраннику:
- Ну что ж, милчеловек, тогда показывай где мне найти этого босса?
- Это чья? осведомился хьюман в дорогом камзоле и невежливо ткнул пальцем в сторону Виктории.
- Это моя, - гордо выпятил грудь Сейдж. Можно сказать фамильная ценность. А что хороша?
Викки хмыкнула и посмотрела в другую сторону. Терпения монахине было не занимать.
- Хлипка больно! отрезал хозяин заведения. И одного схода, небось, не простоит.
- Ой, ну бросьте, гляньте какая она чистая да ухоженная, - улыбнулся своей обезоруживающей улыбкой Сейдж. Держу пари плебсу горазда приятней будет зыркать на нее, нежели на толпу ваших оборванцев. А уж если ей не суждено выбраться, ну что ж. Значит судьба. Я буду очень горевать, - Сейдж театрально закатил глаза.
- К тому же вы ничего не потеряете, - добавил он, потрясая перед носом пред носом босса, мешочком с золотыми. Я ведь на неё ещё и ставку сделаю...
Аккеран (исчез), Капитан Кот (с нами), Мявстер Алеф (всегда с нами), и Серый Мявстер (от него сложно избавиться)
Медная Корона.
Пожалуй, сыскать более злачное место во всех Трущобах было бы затруднительным. Говаривали, что когда Гарготу приспичило по нужде, он присел на краю Аскатлы, а потом так в этом месте и возникла эта жуткая помесь грязи и бедности, посредине которого гордо возвышалась вершина навозной кучи знаменитая Медная Корона. Рассадник криминала и всех тёмных делишек, творящихся в Аскатле и во сто стае вокруг.
Именно эту таверну по необъяснимому наитию избрал Сейдж для того чтобы в очередной раз надраться. Впрочем, для отстойника готовили тут вполне сносно. И вино перебродили в пределах разумного, и еда хоть отдаленно напоминала что-то съедобное.
Также прилагались различной необъятности разносчицы, которых с довольным гоготом тискали все кому не лень, и на которых Сейдж уже прилично утоливший свой голод и порядком захмелевший уже начал коситься кривым глазом.
- Долго будешь так делать - окосеешь,- заметила Викки, ковыряя ложкой кашу. В отличие от Сейджа, развалившегося в кресле, она сидела с идеально прямой спиной и глазами в стороны не стреляла. Во всяком случае, это не было заметно.- Мне не нужен брат с дефектом зрения.
- Ути-пути, гуди-гуди, - захихикал Сейдж, едва не свернув шею вслед очередной поколыхавшейся мимо особы женского полу. Тори, вольно те, - заныл он, не глядя, наполняя себе кубок кислой брагой. Жизнь прекрасна, и прожить её надо так чтобы даже в Аду всем стало стыдно.
Брага уже перехлестнулась через край кубка, но Сейдж всё-таки выплеснул кувшин до конца, разлив приличную лужу возле стола:
Да и из монастыря выгоняют всего один раз, - добавил он, хитро подмигнув и протягивая кубок Вики.
Девушка сверкнула глазами и, если бы Вик знал сестру чуточку хуже, то подумал бы, что она пропустила замечание мимо ушей.
- Монастырь остается в сердце, Сейдж,- процедила Викки, отворачиваясь от кубка.
- А самый прочный храм из рёбер, - постучал себя по груди Сейдж, без обидняков выдувая кубок залпом. Интересно было бы взглянуть на фасад монастыря вон той дамочки, - совсем уже медовым голоском пропел он, разглядывая очередную служанку с просто невероятным декольте.
- Ты не исправим,- покачала головой сестра и отставила кашу.- Я не хочу, чтобы ты напивался сегодня.
- Ставки, ставки, ставки... - громкий шепот волной прошёлся по зале, - сегодня дерётся Хендак, делайте ставки...
Передвижения завсегдатаев "Короны" из совершенно хаотичных стали частично направленными, и часть посетителей, среди которых выделялись несколько богатых торговцев, и даже двое аристократов, поспешили к двери, приоткрытой охранниками таверны.
- Напиться? Да клянусь Талосом я трезв как стёклышко, - фыркнул Сейдж, и пригладив мокрую от браги бородку, внимательно прислушался к гомону, старательно вылавливая каждое слово из общего гвалта. Ого, сестрёнка, кажется сегодня здесь что-то вроде закрытой вечеринки. Интересно так ли хорош этот самый Хендак? парень потянулся всем телом, заставив позвонки дружно хрустнуть с такой силой, что сидевшие за соседним столом даже вздрогнули от неожиданности. Может, сходим, разомнемся? А то ведь фигура она от сидения портиться, - ехидно глянул он на сестру.
Викки фыркнула, однако, согласно кивнула.
- Почему бы и не размяться.
- Эй, эй, человечище, - Сейдж пошатываясь, подвалил к охраннику у дверей. Ты часом тут не самый главный будешь, а? Я тут чего удумал. Слышал ваш Хендак любого за пояс заткнет, да и ещё и рогаликом завяжет?
- Хендак-то? - недобро усмехнулся охранник. Титул "главного" явно ему польстил. - Хендак за последние три года единственный, кто выходит из ямы живым раз за разом.
- Но ставку может сделать только тот, кто получил разрешение от босса, - расплылся в нехорошей улыбке громила. - Так что..., - он сделал движение закрыть дверь, но старательно медлил.
- Слыхала? - ткнул Сейдж сестру локтём в бок. Не у одного у меня запои бывают, - счастливо оскалился Вик.
- Это точно,- тихо согласилась Викки, складывая руки на груди.- Главный, ээ... человечище, что получит тот, кто выйдет живым из ямы?
Охранник подавился смехом.
- Из ямы? - осторожно переспросил он. - Живым?
- Да, да, милчеловек, - с пониманием закивал Сейдж. - А что же а поелико возможно ты, милчеловек, нам разрешение дашь глазом глянуть? А мы уж порешаем может и вправду и сами в яму сунемся, дабы народ потешить да голову свою сложить?
- Поглядеть, это одно дело, - сморщил лоб охранник. - В яму, оно другое дело...
- Ну что, сестренка? Цель ясна и благородна, - захихикал Сейдж. Придется мне на тебя рабский ошейник одеть, да на арену спустить. Зато злата заработаем. На нормальный постоялый двор, - сладко пропел он на ушко Тори.
- Не паясничай, Вик,- оборвала девушка.- Тогда ошейник на меня оденешь, когда я в гробу лежать буду. Да и тогда я тебе скорее пальцы сломаю, чем к шее подпущу.
Однако, брат был прав. Золотишко им не помешало бы, да и выбраться из ямы ей, Виктории, наверняка не составит труда.
- Можешь называть меня рабыней только в этот вечер. И, не приведи господь, тебе вспомнить об этом случае,- угрюмо закончила она.
- Ты просто чудо, - буквально расцвёл в улыбке Сейдж и обернулся к охраннику:
- Ну что ж, милчеловек, тогда показывай где мне найти этого босса?
- Это чья? осведомился хьюман в дорогом камзоле и невежливо ткнул пальцем в сторону Виктории.
- Это моя, - гордо выпятил грудь Сейдж. Можно сказать фамильная ценность. А что хороша?
Викки хмыкнула и посмотрела в другую сторону. Терпения монахине было не занимать.
- Хлипка больно! отрезал хозяин заведения. И одного схода, небось, не простоит.
- Ой, ну бросьте, гляньте какая она чистая да ухоженная, - улыбнулся своей обезоруживающей улыбкой Сейдж. Держу пари плебсу горазда приятней будет зыркать на нее, нежели на толпу ваших оборванцев. А уж если ей не суждено выбраться, ну что ж. Значит судьба. Я буду очень горевать, - Сейдж театрально закатил глаза.
- К тому же вы ничего не потеряете, - добавил он, потрясая перед носом пред носом босса, мешочком с золотыми. Я ведь на неё ещё и ставку сделаю...
Аккеран и Капитан Кот. Мастер Алеф осуществляла чуткое руководство.
Приняв ставку Сейджа, распорядитель подал знак, и Викки довольно грубо взял за руку огромный бугай, усмехаясь в усы, и повел в дальнюю часть залы. Остановившись на секунду перед двумя дверьми, вышибала осклабился и постучался в одну из них, выдерживая особые паузы.
За закрытой дверью оказался длинный дощатый коридор. На полу кое-где отсутствовали половицы, на стенах были еле заметные в полумраке следы царапин. Викки отказалась судить чем они были оставлены, человеком или зверем, когда увидела конечный пункт ее путешествия: стоящие в ряд у противоположных стен грязные клетки с измученными людьми в тряпье и крови.
- Оставь эту зубочистку, возьмешь оружие посерьезнее,- вышибала дернул за шест, но отобрать его из рук монахини не смог.
- Это серьезное оружие,- тихо ответила Тори.
- Как знаешь,- гоготнули ей в ответ еще двое охранников, открывающие клетки с рабами,- оплакивать тебя вряд ли кто будет. Хендак, выходи,- обратились они к плечистому рабу, уронившему голову на руки,- не заставляй нас… заставлять тебя.
Мужчина поднял голову, и Викки поразилась глубине тоски в его глазах. Некогда без сомнений голубые, теперь они почти выцвели и казалось не отражали ничего. У монахини защемило сердце и она машинально, сама того не замечая, стала тихонько шептать молитву.
Всего ей в компанию вывели четырех человек если считать и Хендака. Последний стоял рядом с ней и с некоторым интересом искоса поглядывал напарницу.
- Были бы все хлюпики такие сознательные, у меня уже целый гардероб наверно был,- пробормотал Хендак, глядя, как Викки снимает ботинки.- Жаль размер не подходит.
- Давали бы мне по медяку каждый раз, как какой-нибудь остряк открывает рот, а я его затыкаю, не пришлось бы становиться рабыней,- парировала девушка.
Не ожидавший такой реакции Хендак открыл было рот, но ответить не успел: решетчатые ворота распахнулись.
Кучка людей, ослепленных факелами, оказалась посреди посыпанного песком и щебнем круга, под перекрестным огнем алчных взглядов разных богатеев, занявших места над ареной.
Когда рабов внимательно оглядели, а прием ставок закончился, на арену выкинули охапку оружия. Одновременно с тем неприятно лязгнул металл, открывая еще одни ворота, в противоположной стороне от тех, за которыми скрывались камеры. Рабы торопливо подобрали оружие, и лишь Викки и Хендак не тронулись с места, напряженно наблюдая за черным провалом в стене.
С полминуты ничего не происходило. А после с низким гуканьем на арену вылетели низкорослые, обезьяноподобные существа.
«Шушеры»- догадалась Викки, уворачиваясь от лап оголодавшего зверья.
Следом за шушерами на арену буквально вытекли гибберлинги. Будь их хоть десяток, Виктория разобралась бы с ними в миг. Но на ограниченном пространстве с распаниковавшимися людьми и стремительными шушерами места для маневра было мало.
Используя шест, монахиня отпрыгнула в сторону и пробежалась по стене, на лету подарив шушере удар Ци. Краем глаза она заметила, как Хендак кулаком в лоб положил на месте гибберлинга, вторым же краем глаза, она увидела, как разорвали одного из нерасторопных рабов. Что ж, теперь их осталось четверо.
Впрочем, на этом жертвы закончились, и не прошло и десяти минут, как все зверье лежало на земле бездыханным. Тори даже удивилась, почему это раз за разом с арены живым уходил только Хендак… Раздумьям ее суждено было прерваться ледяным сквозняком, потянувшем из того же черного провала, откуда появились гибберлинги с шушерами.
Кинув быстрый взгляд на Хендака, Викки отметила, что тот напрягся. Раб перехватил взгляд девушки и чуть кивнул в сторону. Часто дравшаяся с братом, монахиня согласно склонила голову, принимая знак раба, чуть попятилась назад. И как раз вовремя, чтобы избежать ледяного ветра, обморозившего половину тела мужчине стоявшему ближе всех к воротам. Следом за ледяным ветром на арену ровным шагом вышел массивный белый волк.
Оскалив огромные клыки, зимний волк отвлекся на обмороженного, издающего поистине нечеловеческие крики. Этой заминки хватило монахине и Хендаку, чтобы грамотно разработав серию ударов, уложить волка до того, как тот восстановит дыхание.
- Много их еще будет?- шепнула Викки, отходя от волка со сломанным хребтом и носом.
- Прилично,- будничным тоном хмыкнул Хендак и поднял с пола топор.- Теперь начинается веселье.
Не успел он закончить как на арену по очереди выпустили двоих – минотавра и медведя. Проскользнув между ними, монахине чудом удалось стравить монстров меж собой, а после и добить на пару с Хендаком. Викки, насколько могла позволить ее степенная душа, радовалась тому, как быстро они сработались. Не столь слаженно как с Сейджем конечно, но всяко веселее вдвоем, чем одной среди трупов зверье колотить.
Но едва девушка вошла в раж, как раздался неприятный клацающий звук и чей-то раскатистый голос объявил:
- Беспрецедентный слушай за последние два года! С арены уходят три – ТРИ - раба! Прошу…
Конец фразы, потонувший в общем гвалте, Виктория не разобрала. Подгоняемая охранниками, она была уведена с арены к уже знакомым клеткам.
- Мы победили,- монахиня остановилась, одаривая охранника, отпирающего клетку недобрым взглядом,- я хочу вернуться.
- Вернешься,- добродушно ответил громила.- Как только так сразу.
Уразумев что к чему, первым делом Виктория обматерила про себя братца и его «неплохо бы и размяться». Вторым делом, она сжала посох в руках и встала в боевую стойку.
- А этого я бы тебе не советовал,- мужчина сделал легкое движение рукой и стоявшие у входа на арену охранники вкинули арбалеты.- Ты хорошая рабыня, не хотелось бы тебя убивать.
Тори безмолвно выпрямилась, опустив голову. Кто-то протянул руку к шесту, и девушка не сопротивляясь разжала пальцы.
- Когда за мной придут, я вырву твои жилы зубами,- прошипела монахиня, когда дверь за ней со скрипом захлопнулась.
Приняв ставку Сейджа, распорядитель подал знак, и Викки довольно грубо взял за руку огромный бугай, усмехаясь в усы, и повел в дальнюю часть залы. Остановившись на секунду перед двумя дверьми, вышибала осклабился и постучался в одну из них, выдерживая особые паузы.
За закрытой дверью оказался длинный дощатый коридор. На полу кое-где отсутствовали половицы, на стенах были еле заметные в полумраке следы царапин. Викки отказалась судить чем они были оставлены, человеком или зверем, когда увидела конечный пункт ее путешествия: стоящие в ряд у противоположных стен грязные клетки с измученными людьми в тряпье и крови.
- Оставь эту зубочистку, возьмешь оружие посерьезнее,- вышибала дернул за шест, но отобрать его из рук монахини не смог.
- Это серьезное оружие,- тихо ответила Тори.
- Как знаешь,- гоготнули ей в ответ еще двое охранников, открывающие клетки с рабами,- оплакивать тебя вряд ли кто будет. Хендак, выходи,- обратились они к плечистому рабу, уронившему голову на руки,- не заставляй нас… заставлять тебя.
Мужчина поднял голову, и Викки поразилась глубине тоски в его глазах. Некогда без сомнений голубые, теперь они почти выцвели и казалось не отражали ничего. У монахини защемило сердце и она машинально, сама того не замечая, стала тихонько шептать молитву.
Всего ей в компанию вывели четырех человек если считать и Хендака. Последний стоял рядом с ней и с некоторым интересом искоса поглядывал напарницу.
- Были бы все хлюпики такие сознательные, у меня уже целый гардероб наверно был,- пробормотал Хендак, глядя, как Викки снимает ботинки.- Жаль размер не подходит.
- Давали бы мне по медяку каждый раз, как какой-нибудь остряк открывает рот, а я его затыкаю, не пришлось бы становиться рабыней,- парировала девушка.
Не ожидавший такой реакции Хендак открыл было рот, но ответить не успел: решетчатые ворота распахнулись.
Кучка людей, ослепленных факелами, оказалась посреди посыпанного песком и щебнем круга, под перекрестным огнем алчных взглядов разных богатеев, занявших места над ареной.
Когда рабов внимательно оглядели, а прием ставок закончился, на арену выкинули охапку оружия. Одновременно с тем неприятно лязгнул металл, открывая еще одни ворота, в противоположной стороне от тех, за которыми скрывались камеры. Рабы торопливо подобрали оружие, и лишь Викки и Хендак не тронулись с места, напряженно наблюдая за черным провалом в стене.
С полминуты ничего не происходило. А после с низким гуканьем на арену вылетели низкорослые, обезьяноподобные существа.
«Шушеры»- догадалась Викки, уворачиваясь от лап оголодавшего зверья.
Следом за шушерами на арену буквально вытекли гибберлинги. Будь их хоть десяток, Виктория разобралась бы с ними в миг. Но на ограниченном пространстве с распаниковавшимися людьми и стремительными шушерами места для маневра было мало.
Используя шест, монахиня отпрыгнула в сторону и пробежалась по стене, на лету подарив шушере удар Ци. Краем глаза она заметила, как Хендак кулаком в лоб положил на месте гибберлинга, вторым же краем глаза, она увидела, как разорвали одного из нерасторопных рабов. Что ж, теперь их осталось четверо.
Впрочем, на этом жертвы закончились, и не прошло и десяти минут, как все зверье лежало на земле бездыханным. Тори даже удивилась, почему это раз за разом с арены живым уходил только Хендак… Раздумьям ее суждено было прерваться ледяным сквозняком, потянувшем из того же черного провала, откуда появились гибберлинги с шушерами.
Кинув быстрый взгляд на Хендака, Викки отметила, что тот напрягся. Раб перехватил взгляд девушки и чуть кивнул в сторону. Часто дравшаяся с братом, монахиня согласно склонила голову, принимая знак раба, чуть попятилась назад. И как раз вовремя, чтобы избежать ледяного ветра, обморозившего половину тела мужчине стоявшему ближе всех к воротам. Следом за ледяным ветром на арену ровным шагом вышел массивный белый волк.
Оскалив огромные клыки, зимний волк отвлекся на обмороженного, издающего поистине нечеловеческие крики. Этой заминки хватило монахине и Хендаку, чтобы грамотно разработав серию ударов, уложить волка до того, как тот восстановит дыхание.
- Много их еще будет?- шепнула Викки, отходя от волка со сломанным хребтом и носом.
- Прилично,- будничным тоном хмыкнул Хендак и поднял с пола топор.- Теперь начинается веселье.
Не успел он закончить как на арену по очереди выпустили двоих – минотавра и медведя. Проскользнув между ними, монахине чудом удалось стравить монстров меж собой, а после и добить на пару с Хендаком. Викки, насколько могла позволить ее степенная душа, радовалась тому, как быстро они сработались. Не столь слаженно как с Сейджем конечно, но всяко веселее вдвоем, чем одной среди трупов зверье колотить.
Но едва девушка вошла в раж, как раздался неприятный клацающий звук и чей-то раскатистый голос объявил:
- Беспрецедентный слушай за последние два года! С арены уходят три – ТРИ - раба! Прошу…
Конец фразы, потонувший в общем гвалте, Виктория не разобрала. Подгоняемая охранниками, она была уведена с арены к уже знакомым клеткам.
- Мы победили,- монахиня остановилась, одаривая охранника, отпирающего клетку недобрым взглядом,- я хочу вернуться.
- Вернешься,- добродушно ответил громила.- Как только так сразу.
Уразумев что к чему, первым делом Виктория обматерила про себя братца и его «неплохо бы и размяться». Вторым делом, она сжала посох в руках и встала в боевую стойку.
- А этого я бы тебе не советовал,- мужчина сделал легкое движение рукой и стоявшие у входа на арену охранники вкинули арбалеты.- Ты хорошая рабыня, не хотелось бы тебя убивать.
Тори безмолвно выпрямилась, опустив голову. Кто-то протянул руку к шесту, и девушка не сопротивляясь разжала пальцы.
- Когда за мной придут, я вырву твои жилы зубами,- прошипела монахиня, когда дверь за ней со скрипом захлопнулась.
Глава, в которой Сейдж демонстрирует не дюжую смекалку для дюжего парня.Наконец выкладывает сам автор. Аплодисменты
- Она была такой замечательной сестрой, - завывая, рыдал на всю таверну здоровенный детина, зарывшись лицом в пышные формы одной из служанок. – Всегда была такой милой девочкой. Всё время за мной приглядывала…. А они её у меня отобрали!
- Ну, Сэйджи, ну не убивайся так, лапуля, - хором утешали воина сразу с полдюжины служанок, облепив парня со всех сторон. – Всё образумиться….
- Ничего не образумиться, - ещё сильней взвыл Вик, опрокидывая уже десятый кубок с вином. – Я должен был догадаться, что что-то нечисто…, - вздохнул он, и, встав иза стола, пошатываясь, направился в сторону выхода.
- Всем оставаться на местах! Я скоро вернусь! – пробормотал Сейдж, вываливаясь на задний дворик, глазами ища подходящий кустик.
Кустик нашелся довольно быстро, вот только дорога к нему далась Сейджу аж в два перехода. В первый раз на него бросилась деревянная стена сарая, а вторым подлянку устроил коварный камушек. Который оказался и вовсе то ли ёжиком, то ли еще, какой тварью, которая пискнув, метнулась прочь, и иза которой Сейдж потеряв равновесие, рухнул прямо в заросли шиповника. А через мгновение оттуда уже раздался богатырский храп.
- Боже, неужели босс послал нас разобраться с этим идиотом? – раздался раздраженный голос с крыши сарая. – Я думал, у нас возникнут с ним сложности, а его только осталось зарезать спящим.
С крыши вниз скользнуло две фигуры закутанных в плащи. Одна всё ещё сжимала арбалет, но уже с направленным вниз острием, а вторая осторожно приблизилась к телу Сейджа и осторожно пнула его ногой.
- Похоже, и вправду упился в усмерть, - произнёс арбалетчик, слушая невнятное бормотание парня. – Давай прирежем на скорую руку и вернемся назад к боссу. Только зарежь ты, не могу я вот так спящего, - ассасина даже передернуло.
- Какие мы нежные, - криво ухмыльнулся второй. – Значит бельтом ему в спину это легко, а вот ножом по горлу ни-ниаааааааа!....
Раздался хруст ломающейся шеи, и убийца мгновенно обмяк, повиснув на правой руке Сейджа, который вскочил просто с невообразимой скоростью и невероятной ясностью во взгляде, для пьяного в стельку человека.
- Ну, а теперь ты, - Вик резко рванул в сторону, уходя от запоздало выпущенного бельта. Оказавшись позади своего противника, Сейдж резко поддал ему под колени и, захватив шею, потянул на себя.
- Ещё чуть-чуть и я сломаю тебе шею. А посему тебе лучше рассказать, где и как держат мою сестру, и главное как мне к ней прорваться.
- И что тогда? – презрительно скривился ассасин. – Оставишь меня жить?
- Нет, - хищно оскалился Сейдж. – Просто я дам умереть тебе быстро и почти безболезненно….
- Значит, он устроил побоище на псарне? – босс Лехтинан устало помассировал красные от недосыпа глаза.
- Да. Говорят, душил псов голыми руками, - закивал глава охраны. - Всех до последнего передавил. Ребята сначала его живьём хотели взять, думали, что отличный раб для арены выйдет. Но уж больно крут оказался. В итоге и сам голову сложил и от наших одни трупы. Только мэтр Бистмастер ещё жив был, когда подоспели. Весь в крови, ему шлем так вмяло, что с головы стащить не могли, так и отнесли в лазарет и за кузнецом послали.
- Говоришь, в капусту порубали? – задумчиво уставился на охранника Лехтинан. – Эх, жаль, живьём не взяли. А мэтру Бистмастеру лучших лекарей и вообще всё что пожелает. Каков орёл! А я уж думал, что годен только на то чтобы пиво пить да по бабам шерстить.
- Ох, ваша правда, босс, - согласился охранник. – Смердело от него вином за три версты, больше даже чем кровью. Видать упился, так что уже и вместо кровушки вино ….
- Ээээ, босс? – раздалось иза двери. – Тут кузнец пришёл…. Насчёт мэтра Бистмастера…
- Чего? Неужто не снимается? – обалдел Лехтинан.
- Никак нет, босс, говорит, нету Бистмастера в покоях лекарских….
- Как нет! – опешил глава охраны. – Куда он деться мог? Мы же его туда еле дотащили, сам идти не мог, весь в крови….
- Вином, говоришь, смердел? - брови Лехтинана медленно поползли вверх. – Шлем снять не могли. А ещё и в капусту порубали, что даже мать родная не узнает. Это чем же? Кинжалами или арбалетами? – белки глаз Босса медленно налились кровью. – Быстро всех к загону с рабами. Если успеем, может, перехватим.
- Как же? Бистмастер его зарубил! – ругал он себя, несясь с охраной по коридору.
- Ну, вот и загон, - довольно промурлыкал Сейдж себе под нос, вытирая окровавленный меч о плащ поверженного охранника. – Эй, Тори! Я пришёл тебя спасти!
- Она была такой замечательной сестрой, - завывая, рыдал на всю таверну здоровенный детина, зарывшись лицом в пышные формы одной из служанок. – Всегда была такой милой девочкой. Всё время за мной приглядывала…. А они её у меня отобрали!
- Ну, Сэйджи, ну не убивайся так, лапуля, - хором утешали воина сразу с полдюжины служанок, облепив парня со всех сторон. – Всё образумиться….
- Ничего не образумиться, - ещё сильней взвыл Вик, опрокидывая уже десятый кубок с вином. – Я должен был догадаться, что что-то нечисто…, - вздохнул он, и, встав иза стола, пошатываясь, направился в сторону выхода.
- Всем оставаться на местах! Я скоро вернусь! – пробормотал Сейдж, вываливаясь на задний дворик, глазами ища подходящий кустик.
Кустик нашелся довольно быстро, вот только дорога к нему далась Сейджу аж в два перехода. В первый раз на него бросилась деревянная стена сарая, а вторым подлянку устроил коварный камушек. Который оказался и вовсе то ли ёжиком, то ли еще, какой тварью, которая пискнув, метнулась прочь, и иза которой Сейдж потеряв равновесие, рухнул прямо в заросли шиповника. А через мгновение оттуда уже раздался богатырский храп.
- Боже, неужели босс послал нас разобраться с этим идиотом? – раздался раздраженный голос с крыши сарая. – Я думал, у нас возникнут с ним сложности, а его только осталось зарезать спящим.
С крыши вниз скользнуло две фигуры закутанных в плащи. Одна всё ещё сжимала арбалет, но уже с направленным вниз острием, а вторая осторожно приблизилась к телу Сейджа и осторожно пнула его ногой.
- Похоже, и вправду упился в усмерть, - произнёс арбалетчик, слушая невнятное бормотание парня. – Давай прирежем на скорую руку и вернемся назад к боссу. Только зарежь ты, не могу я вот так спящего, - ассасина даже передернуло.
- Какие мы нежные, - криво ухмыльнулся второй. – Значит бельтом ему в спину это легко, а вот ножом по горлу ни-ниаааааааа!....
Раздался хруст ломающейся шеи, и убийца мгновенно обмяк, повиснув на правой руке Сейджа, который вскочил просто с невообразимой скоростью и невероятной ясностью во взгляде, для пьяного в стельку человека.
- Ну, а теперь ты, - Вик резко рванул в сторону, уходя от запоздало выпущенного бельта. Оказавшись позади своего противника, Сейдж резко поддал ему под колени и, захватив шею, потянул на себя.
- Ещё чуть-чуть и я сломаю тебе шею. А посему тебе лучше рассказать, где и как держат мою сестру, и главное как мне к ней прорваться.
- И что тогда? – презрительно скривился ассасин. – Оставишь меня жить?
- Нет, - хищно оскалился Сейдж. – Просто я дам умереть тебе быстро и почти безболезненно….
- Значит, он устроил побоище на псарне? – босс Лехтинан устало помассировал красные от недосыпа глаза.
- Да. Говорят, душил псов голыми руками, - закивал глава охраны. - Всех до последнего передавил. Ребята сначала его живьём хотели взять, думали, что отличный раб для арены выйдет. Но уж больно крут оказался. В итоге и сам голову сложил и от наших одни трупы. Только мэтр Бистмастер ещё жив был, когда подоспели. Весь в крови, ему шлем так вмяло, что с головы стащить не могли, так и отнесли в лазарет и за кузнецом послали.
- Говоришь, в капусту порубали? – задумчиво уставился на охранника Лехтинан. – Эх, жаль, живьём не взяли. А мэтру Бистмастеру лучших лекарей и вообще всё что пожелает. Каков орёл! А я уж думал, что годен только на то чтобы пиво пить да по бабам шерстить.
- Ох, ваша правда, босс, - согласился охранник. – Смердело от него вином за три версты, больше даже чем кровью. Видать упился, так что уже и вместо кровушки вино ….
- Ээээ, босс? – раздалось иза двери. – Тут кузнец пришёл…. Насчёт мэтра Бистмастера…
- Чего? Неужто не снимается? – обалдел Лехтинан.
- Никак нет, босс, говорит, нету Бистмастера в покоях лекарских….
- Как нет! – опешил глава охраны. – Куда он деться мог? Мы же его туда еле дотащили, сам идти не мог, весь в крови….
- Вином, говоришь, смердел? - брови Лехтинана медленно поползли вверх. – Шлем снять не могли. А ещё и в капусту порубали, что даже мать родная не узнает. Это чем же? Кинжалами или арбалетами? – белки глаз Босса медленно налились кровью. – Быстро всех к загону с рабами. Если успеем, может, перехватим.
- Как же? Бистмастер его зарубил! – ругал он себя, несясь с охраной по коридору.
- Ну, вот и загон, - довольно промурлыкал Сейдж себе под нос, вытирая окровавленный меч о плащ поверженного охранника. – Эй, Тори! Я пришёл тебя спасти!
Нельдор явился на постоялый двор после всех. Вернее пришел он со всеми, но, услышав решение орки, тут же отправился на реку. Там долго плескался, оттирался песком и попутно шуровал одежду смесью мыльного корня с илистой глиной. Решив, наконец, что для цивилизованных мест вид у него вполне подходящий он разложил на травке одежду и сам устроился рядом. Подремать, однако, ему не дала надоедливая мошкара. Промучившись около получаса, он направился обратно. На подходе к постоялому двору, сам того не желая, он стал невольным свидетелем диалога орки и Рейнарда. После криков Рейнарда о чешуе Нельдор невольно поморщился. Колдунов он и так не жаловал, а уж тех что обрастают чешуей и вовсе. В отличие от орки убийца склонен был поверить Рейнарду, мало чего не бывает в жизни. В том числе и незаметная для всех чешуя, видимая только владельцу. Решив приглядывать за колдуном Нельдор обошел постоялый двор сзади и не обращая внимания на одуревшего от такой бесцеремонности хозяина, прошел в трапезный зал через кухню. Он плюхнулся за стол и негромко произнес в пустоту, - Кормить-то сегодня будут? Или опять мародерством пропитание добывать?
"У бородатого деда" - "Медная корона"
(с Мявом)
До города оказалось гораздо дальше, чем помнилось Налье. Впрочем, она никогда не ходила туда пешком, только ездила. Пусть даже на такой захудалой кляче, какая была в последний раз. Вечерняя прохлада заставила слегка поежиться и даже замедлить шаг. Но затем она упрямо тряхнула головой и пошла дальше. Рыжие косички – девушка снова заплела волосы на постоялом дворе – решительно подпрыгнули, ободряя хозяйку.
Подумаешь, заночует в городе, если что. Не маленькая. Хотя нет, к утру надо бы вернуться, чтоб орка не занудствовала. А... надо ли? Что ей теперь делить и делать с ними? Возвращать свой замок? А будут ли это делать остальные? да и в душе боролись два чувства – одно велело наказать подлеца и вернуть родовую собственность; второе – отсечь все воспоминания и жить, ка живется, сегодняшним днем, в дороге.
Ноги сами принесли ее к знакомым дверям «Медной короны». Именно здесь она встретила Ралби, наняла его... И опоздала. Воспоминания зашипели за спиной юной магички, когда она шагнула внутрь. Сейчас на ней был плащ с капюшоном, взятый у друидов. Широкий, с первого взгляда он мешал определить даже пол, не то что возраст или внешность.
Атмосфера в "Медной короне" изменилась, и чувствовалось это сразу. И без того не особо благополучное место, сейчас таверна казалась и вовсе враждебной ко всем входящим. Немногие посетители старались быть как можно тише и незаметнее, и даже опустившиеся пьяницы, которым всегда и всё было безразлично - и те старались напиваться потише, чтобы не привлекать нехорошего внимания.
- ... и не проси, и не говори ничего! - прошипел проходящий мимо Нальи амнийский легионер. Спешащий за ним недружелюбного вида господин в богатом (для трущоб) камзоле был бледен, нервозен, и, даже, пожалуй, напуган. Казалось, роль просителя господин примерял на себя впервые.
Девушка невольно прислушалась к разговору, ища взглядом свободное местечко. Хотя, впрочем, не убраться ли отсюда сразу? Что-то тишина нехорошо шуршит...
- Но я могу заплатить... - почти простонал вслед легионеру хозяин "Короны", - они же всё здесь разнесут...
- Разнесут, - злобно ответил легионер. - А когда придут ко мне рассказывать что ты работорговец, я приду и тебя повешу! И ни слова больше, я ухожу. Разберёшься сам - повезло. Не разберёшься - или беги, или жди петли на шею.
Налья посмотрела на хорошо одетого господина сердито. Работорговцев она не любила и целиком была на стороне легионера. Впрочем, тот, кажется, возмущался оглаской, а не действиями. И кому заплатить, что разнесут, что здесь вообще творится. Впрочем, вряд ли ей ответят. Она еще ниже опустила голову и притворилась, что растерялась у входа.
- Господин Роенал не простит потери рынка сбыта товара! - отчаянно крикнул господин в камзоле хлопнувшей двери. Увы, до господина Роенала, как и до господина Лехтинана, который в скором времени станет уже бывшим хозяином "Медной короны", двери не было ровным счётом никакого дела...
Имя заставила девушку остаться. Знакомое имя. Горькое, как лекарство. Нет, какое там лекарство – как кислота, как змеиный яд, как неразбавленный уксус! Хозяин что-то знает про Исайю. Тогда поделом ему, пусть здесь все разнесут! Она, Налья, с радостью поможет.
Де Арнис уставилась на растерянного хозяина, с такой силой тряхнув головой, что с нее упал капюшон.
(с Мявом)
До города оказалось гораздо дальше, чем помнилось Налье. Впрочем, она никогда не ходила туда пешком, только ездила. Пусть даже на такой захудалой кляче, какая была в последний раз. Вечерняя прохлада заставила слегка поежиться и даже замедлить шаг. Но затем она упрямо тряхнула головой и пошла дальше. Рыжие косички – девушка снова заплела волосы на постоялом дворе – решительно подпрыгнули, ободряя хозяйку.
Подумаешь, заночует в городе, если что. Не маленькая. Хотя нет, к утру надо бы вернуться, чтоб орка не занудствовала. А... надо ли? Что ей теперь делить и делать с ними? Возвращать свой замок? А будут ли это делать остальные? да и в душе боролись два чувства – одно велело наказать подлеца и вернуть родовую собственность; второе – отсечь все воспоминания и жить, ка живется, сегодняшним днем, в дороге.
Ноги сами принесли ее к знакомым дверям «Медной короны». Именно здесь она встретила Ралби, наняла его... И опоздала. Воспоминания зашипели за спиной юной магички, когда она шагнула внутрь. Сейчас на ней был плащ с капюшоном, взятый у друидов. Широкий, с первого взгляда он мешал определить даже пол, не то что возраст или внешность.
Атмосфера в "Медной короне" изменилась, и чувствовалось это сразу. И без того не особо благополучное место, сейчас таверна казалась и вовсе враждебной ко всем входящим. Немногие посетители старались быть как можно тише и незаметнее, и даже опустившиеся пьяницы, которым всегда и всё было безразлично - и те старались напиваться потише, чтобы не привлекать нехорошего внимания.
- ... и не проси, и не говори ничего! - прошипел проходящий мимо Нальи амнийский легионер. Спешащий за ним недружелюбного вида господин в богатом (для трущоб) камзоле был бледен, нервозен, и, даже, пожалуй, напуган. Казалось, роль просителя господин примерял на себя впервые.
Девушка невольно прислушалась к разговору, ища взглядом свободное местечко. Хотя, впрочем, не убраться ли отсюда сразу? Что-то тишина нехорошо шуршит...
- Но я могу заплатить... - почти простонал вслед легионеру хозяин "Короны", - они же всё здесь разнесут...
- Разнесут, - злобно ответил легионер. - А когда придут ко мне рассказывать что ты работорговец, я приду и тебя повешу! И ни слова больше, я ухожу. Разберёшься сам - повезло. Не разберёшься - или беги, или жди петли на шею.
Налья посмотрела на хорошо одетого господина сердито. Работорговцев она не любила и целиком была на стороне легионера. Впрочем, тот, кажется, возмущался оглаской, а не действиями. И кому заплатить, что разнесут, что здесь вообще творится. Впрочем, вряд ли ей ответят. Она еще ниже опустила голову и притворилась, что растерялась у входа.
- Господин Роенал не простит потери рынка сбыта товара! - отчаянно крикнул господин в камзоле хлопнувшей двери. Увы, до господина Роенала, как и до господина Лехтинана, который в скором времени станет уже бывшим хозяином "Медной короны", двери не было ровным счётом никакого дела...
Имя заставила девушку остаться. Знакомое имя. Горькое, как лекарство. Нет, какое там лекарство – как кислота, как змеиный яд, как неразбавленный уксус! Хозяин что-то знает про Исайю. Тогда поделом ему, пусть здесь все разнесут! Она, Налья, с радостью поможет.
Де Арнис уставилась на растерянного хозяина, с такой силой тряхнув головой, что с нее упал капюшон.
"У бородатого деда", который нас кормить не хочет...
Кенсай сидел за столом, положив на него локти и уперев взгляд в не очень-то чистую поверхность столешницы. Никакой скатерти не было и в помине, но запачкать рукава новой рубахи Ралби не боялся. Ему было всё равно.
Перед воином стояла недопитая кружка с далеко не лучшим элем, а чуть в сторонке поперёк стола лежал меч. До сознания достучалась мысль, что это ему что-то напоминает. Не так уж давно он уже сидел так, угрюмо глядя в стол и потягивая эль. И меч, правда, другой, так же лежал поперёк стола, давая понять всем посторонним, что в соседях кенсай не нуждается. И причина тогда была похожей. Но не настолько непоправимой. Жаль, не было теперь любимого клинка, который мог бы отвлечь, хоть ненадолго вытеснить из головы тяжкие мысли… А танцевать с этим, новым, сейчас не тянуло. Да клинок и не очень-то хотел. Как ни странно, Ралби помнил то упоение, с каким меч попробовал крови в казавшемся уже давним бою с ракшасой. Просто так летать в руках у хозяина было скучно, воронёной стали хотелось крови. И партнёрши воина по танцам, которая была и его, меча, партнёршей. Любимой.
Фагус скрипнул зубами и в очередной раз отхлебнул из кружки. Вкуса почти не чувствовалось, но оно и к лучшему – это явно был не тот вкус, коим хотелось бы наслаждаться. Ралби повернулся в сторону стойки и двери на кухню и повторил вопрос Нельдора:
- Хозяин. Мы сегодня есть будем?
Голос прозвучал глухо и почти без выражения. Аппетита не было, но есть надо. Чтоб не стать похожим на Марру.
Кенсай сидел за столом, положив на него локти и уперев взгляд в не очень-то чистую поверхность столешницы. Никакой скатерти не было и в помине, но запачкать рукава новой рубахи Ралби не боялся. Ему было всё равно.
Перед воином стояла недопитая кружка с далеко не лучшим элем, а чуть в сторонке поперёк стола лежал меч. До сознания достучалась мысль, что это ему что-то напоминает. Не так уж давно он уже сидел так, угрюмо глядя в стол и потягивая эль. И меч, правда, другой, так же лежал поперёк стола, давая понять всем посторонним, что в соседях кенсай не нуждается. И причина тогда была похожей. Но не настолько непоправимой. Жаль, не было теперь любимого клинка, который мог бы отвлечь, хоть ненадолго вытеснить из головы тяжкие мысли… А танцевать с этим, новым, сейчас не тянуло. Да клинок и не очень-то хотел. Как ни странно, Ралби помнил то упоение, с каким меч попробовал крови в казавшемся уже давним бою с ракшасой. Просто так летать в руках у хозяина было скучно, воронёной стали хотелось крови. И партнёрши воина по танцам, которая была и его, меча, партнёршей. Любимой.
Фагус скрипнул зубами и в очередной раз отхлебнул из кружки. Вкуса почти не чувствовалось, но оно и к лучшему – это явно был не тот вкус, коим хотелось бы наслаждаться. Ралби повернулся в сторону стойки и двери на кухню и повторил вопрос Нельдора:
- Хозяин. Мы сегодня есть будем?
Голос прозвучал глухо и почти без выражения. Аппетита не было, но есть надо. Чтоб не стать похожим на Марру.
с Подлизой ("У бородатого деда",)
Вскоре Тондо уже чувствовал себя на новом месте чуть ли не хозяином гостиницы. Первой, кто признал молодого задорного хоббита неписанным авторитетом была толстая тётка, ответственная за стряпню. Мимоходом попробовав суп и надавав первую кучу советов, Щекотунчик, естественно на этом не остановился. Он являлся на кухню каждые полчаса и, глубокомысленно попробовав стряпню, то добавлял туда щепотку трав из личных запасов, то убавлял огонь в очаге. Сперва толстуха хотела было гнать его с кухни мокрой тряпкой, но, вовремя вспомнив про кулинарные таланты всей хоббитской расы, решила таки дать Тондо шанс. Шанс себя оправдал. Лучше супа, чем тот, который она отведала после того, как Щекотунчик сказал «Сойдёт» ей пробовать ещё не доводилось. Когда все дружно хлебали варево, сотворённое Тондо, хозяйка смотрела на растрёпанного хоббита так, словно это был её родной сын. А «сын» между тем сразу же после трапезы, прихватив хозяйские ключи от подвала, принялся исследовать его содержимое. «Надо же что-то и на ужин делать?» - было то, что хозяева услышали от такого симпатичного постояльца сразу после обеда. За Тондо последовала в подвал и мелкая хоббитша, которая так и не удосужилась вымыть руки даже после еды.
- Тондо, долго ты ещё тут будешь слоняться? – ныла девочка, - Пойдём охотиться, а?
- Так я тут как раз и охочусь! – многозначительно отвечал ей Тондо, освещая хозяйским факелом подвал, - Смотри, тут и гуски есть и куры. О! Вона и от оленя нога. Или от коровы. Это ж пробовать надо. Смотри, да тута и вино есть неплохое.
Хоббит пошёл дальше, а девочка-хоббит, которая до того и не знала, что такое «вино», решила воспользоваться советом единоплеменника и продегустировать то, что предложил ей Тондо. Первый глоток вина не вызвал у Корши отвращения. Наоборот. Ей даже захотелось ещё. Через пять минут девочка уже не очень твёрдо держалась на ногах и потому на всякий случай отправилась наверх, в общую залу. Тондо услышал отдаляющееся бормотание Корши, но не придал этому никакого значения, ибо в это время пополнял свою бездонную суму тем, что ему наиболее приглянулось из хозяйских запасов. Взамен конфискованных на нужды отряда сала, галет и овощей, на полку в подвале легла женская туфля, вытащенная Щекотунчиком из сумы. Корша в это время уже выбралась из подвала и почтила своим присутствием всех находящихся в зале. Она горланила все хоббитские песни, которые знала и даже те, которые знала не очень, заменяя слова характерными звуками «У- уу!». Вряд ли нашйлся бы человек на этом этаже, который бы не слышал эту пародию на песню. Привлёкши к себе всеобщее внимание, Корша была этим чрезвычайно довольна. Она голосила и голосила, шатаясь по залу. Заметив Рейнарда девочка заспешила к нему, но, подойдя поближе, не удержалась и выблевала всё содержимое своего желудка прямо на него.
- Дяд… Рей…А научите меня, - Корша, широко улыбаясь, указала пальцем себе на грудь, - делать «бух»!!
И, разведя руки в стороны, девочка шлёпнулась перед колдуном на пятую точку.
Вскоре Тондо уже чувствовал себя на новом месте чуть ли не хозяином гостиницы. Первой, кто признал молодого задорного хоббита неписанным авторитетом была толстая тётка, ответственная за стряпню. Мимоходом попробовав суп и надавав первую кучу советов, Щекотунчик, естественно на этом не остановился. Он являлся на кухню каждые полчаса и, глубокомысленно попробовав стряпню, то добавлял туда щепотку трав из личных запасов, то убавлял огонь в очаге. Сперва толстуха хотела было гнать его с кухни мокрой тряпкой, но, вовремя вспомнив про кулинарные таланты всей хоббитской расы, решила таки дать Тондо шанс. Шанс себя оправдал. Лучше супа, чем тот, который она отведала после того, как Щекотунчик сказал «Сойдёт» ей пробовать ещё не доводилось. Когда все дружно хлебали варево, сотворённое Тондо, хозяйка смотрела на растрёпанного хоббита так, словно это был её родной сын. А «сын» между тем сразу же после трапезы, прихватив хозяйские ключи от подвала, принялся исследовать его содержимое. «Надо же что-то и на ужин делать?» - было то, что хозяева услышали от такого симпатичного постояльца сразу после обеда. За Тондо последовала в подвал и мелкая хоббитша, которая так и не удосужилась вымыть руки даже после еды.
- Тондо, долго ты ещё тут будешь слоняться? – ныла девочка, - Пойдём охотиться, а?
- Так я тут как раз и охочусь! – многозначительно отвечал ей Тондо, освещая хозяйским факелом подвал, - Смотри, тут и гуски есть и куры. О! Вона и от оленя нога. Или от коровы. Это ж пробовать надо. Смотри, да тута и вино есть неплохое.
Хоббит пошёл дальше, а девочка-хоббит, которая до того и не знала, что такое «вино», решила воспользоваться советом единоплеменника и продегустировать то, что предложил ей Тондо. Первый глоток вина не вызвал у Корши отвращения. Наоборот. Ей даже захотелось ещё. Через пять минут девочка уже не очень твёрдо держалась на ногах и потому на всякий случай отправилась наверх, в общую залу. Тондо услышал отдаляющееся бормотание Корши, но не придал этому никакого значения, ибо в это время пополнял свою бездонную суму тем, что ему наиболее приглянулось из хозяйских запасов. Взамен конфискованных на нужды отряда сала, галет и овощей, на полку в подвале легла женская туфля, вытащенная Щекотунчиком из сумы. Корша в это время уже выбралась из подвала и почтила своим присутствием всех находящихся в зале. Она горланила все хоббитские песни, которые знала и даже те, которые знала не очень, заменяя слова характерными звуками «У- уу!». Вряд ли нашйлся бы человек на этом этаже, который бы не слышал эту пародию на песню. Привлёкши к себе всеобщее внимание, Корша была этим чрезвычайно довольна. Она голосила и голосила, шатаясь по залу. Заметив Рейнарда девочка заспешила к нему, но, подойдя поближе, не удержалась и выблевала всё содержимое своего желудка прямо на него.
- Дяд… Рей…А научите меня, - Корша, широко улыбаясь, указала пальцем себе на грудь, - делать «бух»!!
И, разведя руки в стороны, девочка шлёпнулась перед колдуном на пятую точку.
Таверна "У бородатого деда". Мастера резвятся.
И всё-таки дурак... - мысленно вздохнула орка, вскидывая ладонь вверх. Тот, кого часто сбивали с заклинания, не станет раздумывать, когда нужно прервать кого-то другого - просто ударит под локоть...
И вместо того, чтоб спалить весело икающую Коршу, сгусток пламени ударился в угол комнаты, повредив и без того закопченные доски потолка. Совершенно озверевший колдун размахнулся и пинком вышвырнул хоббитенку в раскрытую дверь. Послышались четыре глухих удара - по числу ступеней, и каждый сопровождался непрекращающейся икотой малолетней пьяницы.
- Умница, - прокомментировала ратный подвиг колдуна орка, и вернулась к поглощению кулинарных шедевров Тондо, - так с ними и надо. То есть пинками надо, а файерболами - не стоит. Особенно в деревянном доме. Эй, хозяин! – окликнула она бородатого деда. – А согрей-ка водички, и побольше. Мыло найдется? Совсем хорошо.
И Рейнарда отправили наверх – отмываться от следов грехопадения юной Корши.
И всё-таки дурак... - мысленно вздохнула орка, вскидывая ладонь вверх. Тот, кого часто сбивали с заклинания, не станет раздумывать, когда нужно прервать кого-то другого - просто ударит под локоть...
И вместо того, чтоб спалить весело икающую Коршу, сгусток пламени ударился в угол комнаты, повредив и без того закопченные доски потолка. Совершенно озверевший колдун размахнулся и пинком вышвырнул хоббитенку в раскрытую дверь. Послышались четыре глухих удара - по числу ступеней, и каждый сопровождался непрекращающейся икотой малолетней пьяницы.
- Умница, - прокомментировала ратный подвиг колдуна орка, и вернулась к поглощению кулинарных шедевров Тондо, - так с ними и надо. То есть пинками надо, а файерболами - не стоит. Особенно в деревянном доме. Эй, хозяин! – окликнула она бородатого деда. – А согрей-ка водички, и побольше. Мыло найдется? Совсем хорошо.
И Рейнарда отправили наверх – отмываться от следов грехопадения юной Корши.
Хозяин никак не отреагировал, и девушка прошла внутрь под шепотки обративших на нее внимание людей. Сразу от нескольких столов мужчины посмотрели оценивающе, несмотря на возвращенную на место преграду капюшона. Прежде, чем к столику подошел кто-то из убегавшихся слуг, появился первый «представитель» из зала для проверки.
- Привет, девчонка, - икнул он. – Пошли к нам за стол, мы угощаем!
Налья посмотрела на него из-под капюшона, не мигая, но взгляд, предупредивший бы любого не хуже кинжала, растворился в винном тумане.
- Да не ломайся ты! – мужчина оперся на стол. – Зачем-то ж ты сюда приперлась, значит, неймется.
- Уйди, - тихо попросила девушка. – Пока не поздно.
Мужчина протянул руку. Налья вскочила и быстро начала сплетать вязь слов подчинения. Можно было обойтись чем-то попроще, но ее кровь кипела от недавно услышанного имени врага. Сейчас Роенал и этот высокий краснорожий мужик почти слились, лицо двоилось перед ней; слова и пальцы набрасывали кружево, как спицы в руках умелой вязальщицы.
«Соеседник» неожиданно замер. Это оказалось несложно, его воля была не крепче, чем у обезумевшего хоббита-людоеда на изнанке. Он повернулся лицом к своему столу и двинул себя кулаком в глаз. Потом – в другой и наконец, принялся стучать лбом о край столешницы, и после третьего удара свалился без сознания. Кровь потекла по полу.
Все еще разгоряченная, взбешенная Налья не стала садиться. Сжав кулачки, она с вызовом оглядела зал.
- Уберите тут!
И зашагала – не оглядываясь – к двери на задний двор. Нужнее воды, вина или еды – глоток воздуха, который будет чуть свежее.
Впрочем, зрелище, представшее перед глазами, никак не способствовало успокоению.
От разбросанных по двору трупов отходили трое: мужчина в наброшенной на голый торс медвежьей шкуре с громадным мечом; второй – в простых штанах и рубахе; третий – закутан в монашеский балахон.
Наверное, уже начали все разносить, подумала Налья, отступая и упираясь спиной в только что закрытую за собой дверь. Лишь бы не перепутали, я не с ними, не за хозяина.
Девушка споткнулась, но удержалась на ногах. А вот что-то за спиной с шумом упало.
- Привет, девчонка, - икнул он. – Пошли к нам за стол, мы угощаем!
Налья посмотрела на него из-под капюшона, не мигая, но взгляд, предупредивший бы любого не хуже кинжала, растворился в винном тумане.
- Да не ломайся ты! – мужчина оперся на стол. – Зачем-то ж ты сюда приперлась, значит, неймется.
- Уйди, - тихо попросила девушка. – Пока не поздно.
Мужчина протянул руку. Налья вскочила и быстро начала сплетать вязь слов подчинения. Можно было обойтись чем-то попроще, но ее кровь кипела от недавно услышанного имени врага. Сейчас Роенал и этот высокий краснорожий мужик почти слились, лицо двоилось перед ней; слова и пальцы набрасывали кружево, как спицы в руках умелой вязальщицы.
«Соеседник» неожиданно замер. Это оказалось несложно, его воля была не крепче, чем у обезумевшего хоббита-людоеда на изнанке. Он повернулся лицом к своему столу и двинул себя кулаком в глаз. Потом – в другой и наконец, принялся стучать лбом о край столешницы, и после третьего удара свалился без сознания. Кровь потекла по полу.
Все еще разгоряченная, взбешенная Налья не стала садиться. Сжав кулачки, она с вызовом оглядела зал.
- Уберите тут!
И зашагала – не оглядываясь – к двери на задний двор. Нужнее воды, вина или еды – глоток воздуха, который будет чуть свежее.
Впрочем, зрелище, представшее перед глазами, никак не способствовало успокоению.
От разбросанных по двору трупов отходили трое: мужчина в наброшенной на голый торс медвежьей шкуре с громадным мечом; второй – в простых штанах и рубахе; третий – закутан в монашеский балахон.
Наверное, уже начали все разносить, подумала Налья, отступая и упираясь спиной в только что закрытую за собой дверь. Лишь бы не перепутали, я не с ними, не за хозяина.
Девушка споткнулась, но удержалась на ногах. А вот что-то за спиной с шумом упало.
(Начался мой любимый нарушенный порядок повествования=) Итак, Близнецы Твикс в этом посте придут к одной точке во времени. Налья чуть впереди, но и ее мы догоним.)
Виктория Твикс.
"Медная корона": арена и камеры рабов. Несколькими часами ранее прихода Сейджвика Твикса.
Смежив веки, монахиня читала про себя молитву. Иногда ее губы дергались, она тяжело вздыхала, впрочем, тот же час брала себя в руки, и лицо ее вновь каменело.
- Эй, кроха- раздался тихий голос,- ты что, спишь?
Из темноты соседней камеры на нее, не мигая, смотрел Хендак. Прошло не больше часа после их сражения, а они не перемолвились и словом.
Викки покачала головой.
- Если думаешь о побеге, то лучше сразу забудь...
- Для раба ты удивительно проницателен,- оборвала она.- Но твоя воля сломлена, и ты забыл о борьбе.
- Да что ты знаешь о борьбе!- Хендак порывисто поднялся на ноги и приблизился к решетке.- Ты сама рабыня, а рассуждаешь так, будто чем-то лучше!
- Я не рабыня,- спокойно ответила Викки.
- Нет, рабыня,- заявил новый голос. Следом лязгнул замок и дверь в камеру монахини открылась.- И будешь делать то, что тебе говорят. Раздевайся.
- Оставь ее,- Хендак сдвинул брови, огромными ручищами обхватив прутья решетки.
- Заткнись, паршивец, тебе слова не давали,- огрызнулся охранник, входя в камеру.- Слышала меня, рабыня? Живо, если хочешь по-хорошему.
Он схватил словно окаменевшую Тори за волосы и дернул на себя. В лицо ей дыхнуло отвратительным перегаром.
- Ублюдок,- прорычал Хендак, в бессильном гневе ударив по решетке кулаком.
- Мертвый ублюдок,- прошептала девушка, делая неуловимое движение рукой. Насильник, схватился за грудь, рванулся было в сторону, но колени его подогнулись и он рухнул на пол, вытаращив на Викки удивленный глаза.
- Я помолюсь о тебе,- пообещала монахиня и бросилась к открытой двери.
Но сбежать ей было не суждено. В коридоре появились два охранника, и даром, что не первый год охраняют Хендака, тут же вскинули свои арбалеты.
- Куда намылилась, курва?! А ну живо в камеру!- крикнул один.
- Эй, это не Пиет там лежит?- тихо спросил второй и, видно убедившись в собственной догадке, продолжил:
-Ты что с ним сделала, тварь? Да я тебе за это…
Убивать Викки не стали. У хозяина на нее, как следовало из короткого матерного разговора охранников, были большие планы. Зато отделали так, что мало не показалось бы любому. Прекрасно владеющая собственным телом монахиня прилежно стонала, затравленно глядела, закатывала глаза и всячески давала понять, что ей больно. Сама же раздумывала, что потребует у брата после того, как вся эта история закончится. Нет, на этот раз легко он не отвяжется.
- Ну как ты?- сочувственно спросил Хендак, когда за охранниками лязгнула тяжелая дверь в конце коридора.- Сильно тебя?
- Сильно,- согласилась Викки, с удивительной прытью вскакивая с пола,- но не достаточно.
Эта перемена поразила раба. Еще минуту назад разбитая девушка, едва не теряющая сознание от боли на полу своей камеры, уже стояла на ногах и критически осматривала одежду.
- Силы есть – ума не надо,- пояснила она.- Бьют сильно, а куда и как - не знают. Пробивать мои блоки не умеют, у них сейчас кулаки сильнее болят, чем после хорошего мордобоя. А завтра руки как плети висеть будут. Вот увидишь. Впрочем, до завтра я тут оставаться не собираюсь.
Хмыкнув, Тори оторвала несколько полосок ткани и, усевшись по-турецки, стала обвязывать запястья и кисти.
- За следующий побег отделывать не станут. Сразу бол промеж глаз. Помяни мое слово.
- Помяну, если будет кому арбалет в руках держать.
- Да харэ базарить уже!- раздался чей-то визгливый голос.- Ходют тут, балаболкой мелют! Силушки на вас нету…
Хендак покрутил пальцем у виска, но сказать ничего не сказал. Лишь вернулся на койку. Прилег и почти забылся сном, как снова был разбужен.
Перед камерой монахини стояли трое. Раб подумал было, что снова насильничать пришли, да оказался не прав.
- Доигралась, курва,- прошипел давеча навещавший ее охранник. Он закрутил цепи на ее запястьях с едва заметной дрожью в руках, что заставило Хендака криво усмехнуться. Непростая девка, словами на ветер не бросает. Может, и про побег не врала…
На арене, против ожидания Викки, цепи с нее не сняли. Да и народу было не в пример меньше, чем в прошлый раз. Никак закрытый показ, догадалась девушка.
- Позвольте представить вам Викторию, амазонку далеких земель, принцессу древнего рода Туиксов…
О ней рассказывали, словно о музейном экспонате, о зверя, на которого пришла посмотреть толпа. Оратор продолжал расписывать несуществующие подвиги девушки, ее изысканное искусство любви в постели, чем славится весь род Туиксов.
Тори слушала и не могла поверить собственным ушам. На секунду негодование захлестнуло монахиню, но только лишь не секунду, пока не раздались следующие слова оратора:
- Объявляю торги открытыми! Победитель торгов не только уведет с собой пре6красную рабыню, но и отличного воина!- Мужчины шушукались, смеялись, и буквально облизывали девушку взглядами.- Подумайте о пользе того приобретения! Торги продолжатся до конца боя.
Сначала Тори подумала, что цепи снимут теперь, и ошиблась. Никто не торопился освобождать ей руки, а вот шипастые ворота наоборот поднимали с поразительной спешкой, которая сразу объяснилась…
Мгновение, Викки не успела и глазом моргнуть, как бесформенная тень метнулась от ворот к ней по немыслимой дуге. Лишь благодаря инстинкту девушка отшатнулась в сторону и пропустила тень слева от себя. Плечо неприятно заныло, а мокрый рукав моментально прилип к телу.
Вновь атакованная Тори не успела проверить руку. Скаля зубы и передвигаясь скачками тень зарычала и выпустила огромные, с Викину ладонь, когти. По всему тварь напоминала черного леопарда, то бишь пантеру. Но таких размеров монахине видеть еще не приходилось.
Виктория бегала от пантеры по стенам, скакала не хуже балерин перед богачами, вытянувшись в струну, проскальзывала под животом твари, бабочкой пролетала над ее головой, и все не могла придумать, как же ей справиться. Силы медленно уходили, а голодное чудовище, казалось, и не думало давать Викки передышку.
Когти загребали песок арены, зубы клацали по пустому воздуху, глухое рычание сотрясало арену. В конце концов, усталость начала брать и пантеру. Тварь поняла, что просто так до прыткой монахини не добраться и решила брать не скачками, а стремительностью. Сгруппировавшись, пантера припала к земле всем телом, не спуская с Викки огромных зеленых глаз. Над зрителями пронесся судорожный вздох, даже «банкир» отвлекся от пересчитывания монет. С минуту пантера и девушка сверлили друг друга глазами, и последняя не выдержала, мигнула. Не успели верхние ресницы встретиться с нижними, как зверь метнулся на нее, словно раскрытая пружина. Викки машинально выставила руки вперед, навстречу голодной пасти и…Вот чудо! Зубы сомкнулись на цепях, а сама девушка оказалась верхом на огромном чудовище!
Не сразу сообразившая, что произошло пантера, принялась реветь и выгибаться, пытаясь сбросить наездницу. Огромные зубы со скрежетом рвали цепь в пасти. Наконец они не выдержали и лопнули. Освободившаяся монахиня, впрочем, расстаться со статусом наездницы не спешила. Покрепче обхватив ногами бока пантеры, она сцепила пальцы замком и, вложив в этот удар как можно больше энергии Ци, обрушила меж глаз чудовища.
В лицо Викки брызнуло чем-то теплым так, что она зажмурилась. Почти ничего не видя, монахиня уже приготовилась к следующему удару, но опустила руки. Пантера заплетающимися ногами сделала еще пару шагов и тяжело завалилась на бок. Викки вдруг стало жаль ее. Ни в чем не повинное существо, безумное, ведомое лишь голодом и жаждой выжить теперь умирало от ее руки. От этой мысли сердце монахини окрасилось в ядовитый цвет ледяной ненависти.
- Она победила!- объявил оратор, первым нарушив затянувшееся молчание.- Она сделала это, вы все свидетели. Поднимайте ставки господа, эта рабыня достояна больше тех тысяч, что вы за нее сулите!
Но Тори уже не слушала, она опустилась на колени рядом с мертвой кошкой, хотела дотронуться до мягкой шерсти, но была жестоко выдернута из собственных мыслей чьими-то грубыми руками, рывком поднимающими ее с колен. Викки снова отвели в камеру. Хендаку хватило ума не задавать вопросы, оставив вновь окаменевшую в лице монахиню наедине с собой… Но ненадолго. Ее размышления прервал знакомый до тошноты голос:
– Эй, Тори! Я пришёл тебя спасти!
Виктория Твикс.
"Медная корона": арена и камеры рабов. Несколькими часами ранее прихода Сейджвика Твикса.
Смежив веки, монахиня читала про себя молитву. Иногда ее губы дергались, она тяжело вздыхала, впрочем, тот же час брала себя в руки, и лицо ее вновь каменело.
- Эй, кроха- раздался тихий голос,- ты что, спишь?
Из темноты соседней камеры на нее, не мигая, смотрел Хендак. Прошло не больше часа после их сражения, а они не перемолвились и словом.
Викки покачала головой.
- Если думаешь о побеге, то лучше сразу забудь...
- Для раба ты удивительно проницателен,- оборвала она.- Но твоя воля сломлена, и ты забыл о борьбе.
- Да что ты знаешь о борьбе!- Хендак порывисто поднялся на ноги и приблизился к решетке.- Ты сама рабыня, а рассуждаешь так, будто чем-то лучше!
- Я не рабыня,- спокойно ответила Викки.
- Нет, рабыня,- заявил новый голос. Следом лязгнул замок и дверь в камеру монахини открылась.- И будешь делать то, что тебе говорят. Раздевайся.
- Оставь ее,- Хендак сдвинул брови, огромными ручищами обхватив прутья решетки.
- Заткнись, паршивец, тебе слова не давали,- огрызнулся охранник, входя в камеру.- Слышала меня, рабыня? Живо, если хочешь по-хорошему.
Он схватил словно окаменевшую Тори за волосы и дернул на себя. В лицо ей дыхнуло отвратительным перегаром.
- Ублюдок,- прорычал Хендак, в бессильном гневе ударив по решетке кулаком.
- Мертвый ублюдок,- прошептала девушка, делая неуловимое движение рукой. Насильник, схватился за грудь, рванулся было в сторону, но колени его подогнулись и он рухнул на пол, вытаращив на Викки удивленный глаза.
- Я помолюсь о тебе,- пообещала монахиня и бросилась к открытой двери.
Но сбежать ей было не суждено. В коридоре появились два охранника, и даром, что не первый год охраняют Хендака, тут же вскинули свои арбалеты.
- Куда намылилась, курва?! А ну живо в камеру!- крикнул один.
- Эй, это не Пиет там лежит?- тихо спросил второй и, видно убедившись в собственной догадке, продолжил:
-Ты что с ним сделала, тварь? Да я тебе за это…
Убивать Викки не стали. У хозяина на нее, как следовало из короткого матерного разговора охранников, были большие планы. Зато отделали так, что мало не показалось бы любому. Прекрасно владеющая собственным телом монахиня прилежно стонала, затравленно глядела, закатывала глаза и всячески давала понять, что ей больно. Сама же раздумывала, что потребует у брата после того, как вся эта история закончится. Нет, на этот раз легко он не отвяжется.
- Ну как ты?- сочувственно спросил Хендак, когда за охранниками лязгнула тяжелая дверь в конце коридора.- Сильно тебя?
- Сильно,- согласилась Викки, с удивительной прытью вскакивая с пола,- но не достаточно.
Эта перемена поразила раба. Еще минуту назад разбитая девушка, едва не теряющая сознание от боли на полу своей камеры, уже стояла на ногах и критически осматривала одежду.
- Силы есть – ума не надо,- пояснила она.- Бьют сильно, а куда и как - не знают. Пробивать мои блоки не умеют, у них сейчас кулаки сильнее болят, чем после хорошего мордобоя. А завтра руки как плети висеть будут. Вот увидишь. Впрочем, до завтра я тут оставаться не собираюсь.
Хмыкнув, Тори оторвала несколько полосок ткани и, усевшись по-турецки, стала обвязывать запястья и кисти.
- За следующий побег отделывать не станут. Сразу бол промеж глаз. Помяни мое слово.
- Помяну, если будет кому арбалет в руках держать.
- Да харэ базарить уже!- раздался чей-то визгливый голос.- Ходют тут, балаболкой мелют! Силушки на вас нету…
Хендак покрутил пальцем у виска, но сказать ничего не сказал. Лишь вернулся на койку. Прилег и почти забылся сном, как снова был разбужен.
Перед камерой монахини стояли трое. Раб подумал было, что снова насильничать пришли, да оказался не прав.
- Доигралась, курва,- прошипел давеча навещавший ее охранник. Он закрутил цепи на ее запястьях с едва заметной дрожью в руках, что заставило Хендака криво усмехнуться. Непростая девка, словами на ветер не бросает. Может, и про побег не врала…
На арене, против ожидания Викки, цепи с нее не сняли. Да и народу было не в пример меньше, чем в прошлый раз. Никак закрытый показ, догадалась девушка.
- Позвольте представить вам Викторию, амазонку далеких земель, принцессу древнего рода Туиксов…
О ней рассказывали, словно о музейном экспонате, о зверя, на которого пришла посмотреть толпа. Оратор продолжал расписывать несуществующие подвиги девушки, ее изысканное искусство любви в постели, чем славится весь род Туиксов.
Тори слушала и не могла поверить собственным ушам. На секунду негодование захлестнуло монахиню, но только лишь не секунду, пока не раздались следующие слова оратора:
- Объявляю торги открытыми! Победитель торгов не только уведет с собой пре6красную рабыню, но и отличного воина!- Мужчины шушукались, смеялись, и буквально облизывали девушку взглядами.- Подумайте о пользе того приобретения! Торги продолжатся до конца боя.
Сначала Тори подумала, что цепи снимут теперь, и ошиблась. Никто не торопился освобождать ей руки, а вот шипастые ворота наоборот поднимали с поразительной спешкой, которая сразу объяснилась…
Мгновение, Викки не успела и глазом моргнуть, как бесформенная тень метнулась от ворот к ней по немыслимой дуге. Лишь благодаря инстинкту девушка отшатнулась в сторону и пропустила тень слева от себя. Плечо неприятно заныло, а мокрый рукав моментально прилип к телу.
Вновь атакованная Тори не успела проверить руку. Скаля зубы и передвигаясь скачками тень зарычала и выпустила огромные, с Викину ладонь, когти. По всему тварь напоминала черного леопарда, то бишь пантеру. Но таких размеров монахине видеть еще не приходилось.
Виктория бегала от пантеры по стенам, скакала не хуже балерин перед богачами, вытянувшись в струну, проскальзывала под животом твари, бабочкой пролетала над ее головой, и все не могла придумать, как же ей справиться. Силы медленно уходили, а голодное чудовище, казалось, и не думало давать Викки передышку.
Когти загребали песок арены, зубы клацали по пустому воздуху, глухое рычание сотрясало арену. В конце концов, усталость начала брать и пантеру. Тварь поняла, что просто так до прыткой монахини не добраться и решила брать не скачками, а стремительностью. Сгруппировавшись, пантера припала к земле всем телом, не спуская с Викки огромных зеленых глаз. Над зрителями пронесся судорожный вздох, даже «банкир» отвлекся от пересчитывания монет. С минуту пантера и девушка сверлили друг друга глазами, и последняя не выдержала, мигнула. Не успели верхние ресницы встретиться с нижними, как зверь метнулся на нее, словно раскрытая пружина. Викки машинально выставила руки вперед, навстречу голодной пасти и…Вот чудо! Зубы сомкнулись на цепях, а сама девушка оказалась верхом на огромном чудовище!
Не сразу сообразившая, что произошло пантера, принялась реветь и выгибаться, пытаясь сбросить наездницу. Огромные зубы со скрежетом рвали цепь в пасти. Наконец они не выдержали и лопнули. Освободившаяся монахиня, впрочем, расстаться со статусом наездницы не спешила. Покрепче обхватив ногами бока пантеры, она сцепила пальцы замком и, вложив в этот удар как можно больше энергии Ци, обрушила меж глаз чудовища.
В лицо Викки брызнуло чем-то теплым так, что она зажмурилась. Почти ничего не видя, монахиня уже приготовилась к следующему удару, но опустила руки. Пантера заплетающимися ногами сделала еще пару шагов и тяжело завалилась на бок. Викки вдруг стало жаль ее. Ни в чем не повинное существо, безумное, ведомое лишь голодом и жаждой выжить теперь умирало от ее руки. От этой мысли сердце монахини окрасилось в ядовитый цвет ледяной ненависти.
- Она победила!- объявил оратор, первым нарушив затянувшееся молчание.- Она сделала это, вы все свидетели. Поднимайте ставки господа, эта рабыня достояна больше тех тысяч, что вы за нее сулите!
Но Тори уже не слушала, она опустилась на колени рядом с мертвой кошкой, хотела дотронуться до мягкой шерсти, но была жестоко выдернута из собственных мыслей чьими-то грубыми руками, рывком поднимающими ее с колен. Викки снова отвели в камеру. Хендаку хватило ума не задавать вопросы, оставив вновь окаменевшую в лице монахиню наедине с собой… Но ненадолго. Ее размышления прервал знакомый до тошноты голос:
– Эй, Тори! Я пришёл тебя спасти!
"Медная Корона"
Близнецы Твикс.
- Здравствуй,- Викки встретилась взглядом с Сейджем.- У, как же несет от тебя, заливал горе о почившей сестре? Ключ хоть нашел? Замок зачарован, не смогла его открыть.
- Правда? – несколько опешил Вик. – Это всё эта дурацкая шкура, - потыкал он на наброшенную, на плечи звериную шкуру. – А ещё пришлось немного облиться красненьким, но это всё исключительно для конспирации, - парень усиленно закивал головой, словно это могло придать его словам больше убедительности. Ключ Бистмастера идеально подошёл к замку, и с легким щелчком дверь в камеру Вики, наконец, отворилась.
- Ну а теперь можешь обнять братика, - счастливо оскалился Сейдж, добродушно распахивая объятия навстречу сестре.
- Дорогой бра-а-атик, улыбнулась Виктория, а через секунду Сейдж бабочкой вылетел из камеры. Несколько неуклюжей, охающей и со звездами в глазах, но все же бабочкой.
- Еще ррраз,- тихо прорычала монахиня, оказываясь верхом на брате,- еще раз придет тебе такая идея, милый, снесу голову к чертям собачьим!
- Ааааа!!! – взвыл Сейдж. - Я же хотел как лучше! Ты жестока, Викки! А я так горевал по тебе! – надулся братец. – Ты никогда не бываешь довольная. Как в детстве, когда ты чуть не убила конюха, потому что тебя не устроила его версия, о том откуда берутся дети….
- Не убила конюха? Так у неё боевитый нрав ещё с тех времён? – раздался голос иза решетки соседней камеры. Хендак, просунув руки сквозь прутья, с улыбкой наблюдал за перепалкой близнецов.
- А ты ещё кто такой? – набычился Сейдж, стараясь удержать гневные кулачки Тори в своих лапищах.
- Это Хендак,- опередила раба Викки, поднимаясь на ноги. Не пристало ей демонстрировать сестринские чувства слишком долго и на публике.- Тот самый двухлетний "Гроза Арены".
- Значит, его нам тоже придется спасать? – воин задумчиво потёр ноющую от боли челюсть. Потому как боюсь, просто так нас отсюдова уже не выпустят. Я там перешумел малость. Думаю, они уже догадались, что я не Бистмастер. А в основном зале слишком много ребят, которые запомнили нас в лицо….
Викки и Вик переглянулись. Как это часто бывало, идея пришла мгновенно и обоим сразу.
- Выпусти его,- скомандовала Викки, хотя Сейдж уже сам двинулся к его клетке.- Хендак, я говорила тебе, что не останусь здесь до завтра. Это так, но мы забираем тебя с собой. Сегодня у тебя состоится самое тяжелое сражение. Сражение за собственную свободу, а мы поможем тебе.
- Точнее если повезёт, то по пути мы поможем и тебе, а ты в свою очередь нам, - оскалился Сейдж, отворяя камеру. – А теперь выбираемся. Я там снаружи оставил парочку трупов охранников, думаю, у них вы сможете разжиться чем-то иным, нежели рабские обноски,- поманил их Вик к двери.
- Рабские обноски?- Тори буквально сверкнула глазами. Это ее-то форму он называет рабскими обносками!- Мне, кроме шеста ничего не надо,- сквозь зубы процедила она, снимая шест со стены, увешанной оружием.
- Если ты оставил трупы,- задумчиво произнес Хендак, поднимая меч,- значит, тебя уже хватились. Менять обноски времени нет.
И словно в подтверждение его слов, дверь распахнулась. Отпихнув Сейджа, в коридор ворвались трое вышибал.
- Ну вот, что за непочтительное обращение, - фыркнул Сейдж. И отброшенный к стене лишь посильнее оттолкнулся от неё и, рванув обратно, сбил самого левого вышибалу на землю, и, выхватив свой клинок, резко рванул в сторону, уклоняясь от атак оставшихся двоих. Легкий стрейф назад и вот он уже оказался по правую руку от Тори, намотав звериную накидку на левую руку и используя ее, чтобы скрыть направление удара.
Мужчины даже не успели сообразить, что к чему, как один из них упал с топором черепе.
- О, мальчики, да это снова вы,- улыбнулась монахиня, узнав недавно избивавших ее охранников. Едва она занесла шест для удара, как Хендак, с удивительной для своих размеров скоростью, уже обогнул близнецов и встретил головами оставшихся двух охранников.
- Вы всегда базарите, прежде чем драться?- осведомился он.
- Нуууу, - протянул Сейдж. – Я тут конечно не оратор, - развёл он руками. – Но вообще-то не всё решается грубой силой, - парень специально поиграл мышцами, дескать, они у него всё равно есть, но вот он такой паинька и вообще крови боится. – Мы это оценивали боевую ситуацию, - выдал он, наконец. И громко шмыгнув, быстро прокрался к двери на внутренний дворик.
Близнецы Твикс.
- Здравствуй,- Викки встретилась взглядом с Сейджем.- У, как же несет от тебя, заливал горе о почившей сестре? Ключ хоть нашел? Замок зачарован, не смогла его открыть.
- Правда? – несколько опешил Вик. – Это всё эта дурацкая шкура, - потыкал он на наброшенную, на плечи звериную шкуру. – А ещё пришлось немного облиться красненьким, но это всё исключительно для конспирации, - парень усиленно закивал головой, словно это могло придать его словам больше убедительности. Ключ Бистмастера идеально подошёл к замку, и с легким щелчком дверь в камеру Вики, наконец, отворилась.
- Ну а теперь можешь обнять братика, - счастливо оскалился Сейдж, добродушно распахивая объятия навстречу сестре.
- Дорогой бра-а-атик, улыбнулась Виктория, а через секунду Сейдж бабочкой вылетел из камеры. Несколько неуклюжей, охающей и со звездами в глазах, но все же бабочкой.
- Еще ррраз,- тихо прорычала монахиня, оказываясь верхом на брате,- еще раз придет тебе такая идея, милый, снесу голову к чертям собачьим!
- Ааааа!!! – взвыл Сейдж. - Я же хотел как лучше! Ты жестока, Викки! А я так горевал по тебе! – надулся братец. – Ты никогда не бываешь довольная. Как в детстве, когда ты чуть не убила конюха, потому что тебя не устроила его версия, о том откуда берутся дети….
- Не убила конюха? Так у неё боевитый нрав ещё с тех времён? – раздался голос иза решетки соседней камеры. Хендак, просунув руки сквозь прутья, с улыбкой наблюдал за перепалкой близнецов.
- А ты ещё кто такой? – набычился Сейдж, стараясь удержать гневные кулачки Тори в своих лапищах.
- Это Хендак,- опередила раба Викки, поднимаясь на ноги. Не пристало ей демонстрировать сестринские чувства слишком долго и на публике.- Тот самый двухлетний "Гроза Арены".
- Значит, его нам тоже придется спасать? – воин задумчиво потёр ноющую от боли челюсть. Потому как боюсь, просто так нас отсюдова уже не выпустят. Я там перешумел малость. Думаю, они уже догадались, что я не Бистмастер. А в основном зале слишком много ребят, которые запомнили нас в лицо….
Викки и Вик переглянулись. Как это часто бывало, идея пришла мгновенно и обоим сразу.
- Выпусти его,- скомандовала Викки, хотя Сейдж уже сам двинулся к его клетке.- Хендак, я говорила тебе, что не останусь здесь до завтра. Это так, но мы забираем тебя с собой. Сегодня у тебя состоится самое тяжелое сражение. Сражение за собственную свободу, а мы поможем тебе.
- Точнее если повезёт, то по пути мы поможем и тебе, а ты в свою очередь нам, - оскалился Сейдж, отворяя камеру. – А теперь выбираемся. Я там снаружи оставил парочку трупов охранников, думаю, у них вы сможете разжиться чем-то иным, нежели рабские обноски,- поманил их Вик к двери.
- Рабские обноски?- Тори буквально сверкнула глазами. Это ее-то форму он называет рабскими обносками!- Мне, кроме шеста ничего не надо,- сквозь зубы процедила она, снимая шест со стены, увешанной оружием.
- Если ты оставил трупы,- задумчиво произнес Хендак, поднимая меч,- значит, тебя уже хватились. Менять обноски времени нет.
И словно в подтверждение его слов, дверь распахнулась. Отпихнув Сейджа, в коридор ворвались трое вышибал.
- Ну вот, что за непочтительное обращение, - фыркнул Сейдж. И отброшенный к стене лишь посильнее оттолкнулся от неё и, рванув обратно, сбил самого левого вышибалу на землю, и, выхватив свой клинок, резко рванул в сторону, уклоняясь от атак оставшихся двоих. Легкий стрейф назад и вот он уже оказался по правую руку от Тори, намотав звериную накидку на левую руку и используя ее, чтобы скрыть направление удара.
Мужчины даже не успели сообразить, что к чему, как один из них упал с топором черепе.
- О, мальчики, да это снова вы,- улыбнулась монахиня, узнав недавно избивавших ее охранников. Едва она занесла шест для удара, как Хендак, с удивительной для своих размеров скоростью, уже обогнул близнецов и встретил головами оставшихся двух охранников.
- Вы всегда базарите, прежде чем драться?- осведомился он.
- Нуууу, - протянул Сейдж. – Я тут конечно не оратор, - развёл он руками. – Но вообще-то не всё решается грубой силой, - парень специально поиграл мышцами, дескать, они у него всё равно есть, но вот он такой паинька и вообще крови боится. – Мы это оценивали боевую ситуацию, - выдал он, наконец. И громко шмыгнув, быстро прокрался к двери на внутренний дворик.
- А там, в дворике ещё штук пять этих ребят. Интересно чего же ты за два года так и не сбежал? – ухмылка на морде Вика стала донельзя паскудной и самодовольной.
Хендак сделал вид, что не услышал вопрос, выходя во внутренний двор.
- Ждал кого-нибудь умного, вроде тебя, с таким вопросом,- Виктория одернула брата и для верности щелкнула его по уху.- Он прав, хватит трепаться.
Во внутреннем дворике развернулась короткая и кровопролитная битва. Викки, словно снаряд, брошенная за спину охранников, быстро обезоружила двоих и пустилась в любимую с братцем игру "в ладушки". Суть была такова, что один бьет противника наотмашь, второй отбивает. С пятью противниками "ладушки" выходили особенно веселыми.
Когда последний охранник, наконец, повалился не в силах больше продолжать игру. Дверь на внутренний дворик тихо скрипнула, впуская фигуру, закутанную в плащ.
Когда последний охранник, наконец, повалился не в силах больше продолжать игру, дверь на внутренний дворик тихо скрипнула, впуская фигуру, закутанную в плащ.
- Ну, вот тебе и ещё один «ладушник», - фыркнул Сейдж, переглядываясь с сестрой. – Тори! Схватим-ка этого, пусть объяснит, где хозяин здешний.
Воин отвел клинок в сторону, чтобы удар (если придется) получился наотмашь. Викки, поражая Хендака слаженностью действий с братом, заходила к плащнику с другой стороны. Налья откинула капюшон, и в слабом свете заполыхал рыжий пожар волос.
- Не трогайте, хуже будет, – хмуро сказала она без особой надежды. – Я не отсюда, тут случайно!
До сих пор все попытки переговорить с кем-то в этом путешествии завершались тем, что все равно приходилось драться, только позже. Что быстрее всего? Файербол. Звать на помощь бесполезно.
- Да кто тебя трогать, намерен, - глаза Сейджа прямо-таки заблестели как у кота, который увидел крынку сметаны. – То есть может и намерен, - пробормотал он себе под нос. – Да, только я тот ещё рыцарь. Сначала вот угощу чем-нибудь, серенады под окном попою, познакомлю со своей бесчисленной родней, - он осторожно приблизился на шаг, и медленно отвёл меч в сторону, направив острием вниз. – А что такая красавица делает в таком месте в неурочный час?
- Прости моего брата,- тихо проговорила Викки, оценив спокойствие девушки.- Чем дом выше, тем чердак запущеннее. А мой брат вымахал слишком высоким, - она с секунду помедлила и продолжила, опасаясь, что брат вновь начнет нести чепуху.- Ступай прочь, скоро мы окрасим здешние стены кровью.
- Да, да, - проворчал Сейдж, недоуменно глядя куда-то вверх. – Крыша у них и вправду хлипковата.
На руках у Нальи, не поверившей девушке, закрутился, увеличиваясь, огненный шар.
- А может, снесем приют рабовладельцев? – предложила она.
Это... это же будет справедливо, верно. Особенно если хозяин заодно с Исайей!
- Ого, - Сейдж удивленно вскинул брови. – Сразу к делу? Эх, были бы мы щас в найме, я бы заломил бы не меньше ста златников, - вздохнул воин. – Но кажется нам и с тобой по пути.
- "Приют рабовладельцев" ничем не провинился перед людьми,- вставил свое слово Хендак.
- Верно,- подхватила Викки,- лишь его владельцы утопили свои руки в крови и злате. Мой долг упокоить их.
- Но сначала до них надо добраться,- продолжил раб,- и сделать это стоит скорее, чем Лехтиан успеет вызвать помощь.
- Да, давайте накажем владельцев! - согласилась де Арнис все с тем же ненормальным блеском в глазах.
(и я с ними)
Хендак сделал вид, что не услышал вопрос, выходя во внутренний двор.
- Ждал кого-нибудь умного, вроде тебя, с таким вопросом,- Виктория одернула брата и для верности щелкнула его по уху.- Он прав, хватит трепаться.
Во внутреннем дворике развернулась короткая и кровопролитная битва. Викки, словно снаряд, брошенная за спину охранников, быстро обезоружила двоих и пустилась в любимую с братцем игру "в ладушки". Суть была такова, что один бьет противника наотмашь, второй отбивает. С пятью противниками "ладушки" выходили особенно веселыми.
Когда последний охранник, наконец, повалился не в силах больше продолжать игру. Дверь на внутренний дворик тихо скрипнула, впуская фигуру, закутанную в плащ.
Когда последний охранник, наконец, повалился не в силах больше продолжать игру, дверь на внутренний дворик тихо скрипнула, впуская фигуру, закутанную в плащ.
- Ну, вот тебе и ещё один «ладушник», - фыркнул Сейдж, переглядываясь с сестрой. – Тори! Схватим-ка этого, пусть объяснит, где хозяин здешний.
Воин отвел клинок в сторону, чтобы удар (если придется) получился наотмашь. Викки, поражая Хендака слаженностью действий с братом, заходила к плащнику с другой стороны. Налья откинула капюшон, и в слабом свете заполыхал рыжий пожар волос.
- Не трогайте, хуже будет, – хмуро сказала она без особой надежды. – Я не отсюда, тут случайно!
До сих пор все попытки переговорить с кем-то в этом путешествии завершались тем, что все равно приходилось драться, только позже. Что быстрее всего? Файербол. Звать на помощь бесполезно.
- Да кто тебя трогать, намерен, - глаза Сейджа прямо-таки заблестели как у кота, который увидел крынку сметаны. – То есть может и намерен, - пробормотал он себе под нос. – Да, только я тот ещё рыцарь. Сначала вот угощу чем-нибудь, серенады под окном попою, познакомлю со своей бесчисленной родней, - он осторожно приблизился на шаг, и медленно отвёл меч в сторону, направив острием вниз. – А что такая красавица делает в таком месте в неурочный час?
- Прости моего брата,- тихо проговорила Викки, оценив спокойствие девушки.- Чем дом выше, тем чердак запущеннее. А мой брат вымахал слишком высоким, - она с секунду помедлила и продолжила, опасаясь, что брат вновь начнет нести чепуху.- Ступай прочь, скоро мы окрасим здешние стены кровью.
- Да, да, - проворчал Сейдж, недоуменно глядя куда-то вверх. – Крыша у них и вправду хлипковата.
На руках у Нальи, не поверившей девушке, закрутился, увеличиваясь, огненный шар.
- А может, снесем приют рабовладельцев? – предложила она.
Это... это же будет справедливо, верно. Особенно если хозяин заодно с Исайей!
- Ого, - Сейдж удивленно вскинул брови. – Сразу к делу? Эх, были бы мы щас в найме, я бы заломил бы не меньше ста златников, - вздохнул воин. – Но кажется нам и с тобой по пути.
- "Приют рабовладельцев" ничем не провинился перед людьми,- вставил свое слово Хендак.
- Верно,- подхватила Викки,- лишь его владельцы утопили свои руки в крови и злате. Мой долг упокоить их.
- Но сначала до них надо добраться,- продолжил раб,- и сделать это стоит скорее, чем Лехтиан успеет вызвать помощь.
- Да, давайте накажем владельцев! - согласилась де Арнис все с тем же ненормальным блеском в глазах.
(и я с ними)
От Подлизы и от меня в одном флаконе, но не совместка ("У Деда"
Оказавшись вышвырнутой за дверь таверны, резко протрезвевшая Корша, вконец разобиделась на Рейнарда и решила не иметь больше с ним никаких дел. А кому можно рассказать про то, как он её выставил из гостиницы? Тондо? Нет. Во-первых, он ещё два часа два проторчит в подвале, что бы не делалось наверху. А во-вторых он может за неё и не вступиться, как это делали дикие хоббиты, когда на неё нападали волки.
- Бррр, - девочку даже передёрнуло от одной этой мысли.
Ладно, продолжаем перечень кандидатов. Самому Рейнарду? Даже и думать нечего нажаловаться на него же ему же. Это же глупо! Марра? А кто обещает, что такая зелёная и страшная орка встанет на защиту такой маленькой и не очень-то знакомой ей хоббитши? Кенсай и все остальные из их группы являются представителями мужского пола и вряд ли разберутся в таких женских делах. Да и, скорее всего, они со своими мечами не очень далеко ушли от знакомых ей диких хоббитов. Ещё и пинков надают. А этого уж ей точно не хотелось. Литессии, Литари и маленькой пушистой чёрной киски больше с ними не было. Оставалась только Налья. Но где её искать?
И тут её на глаза попался отпечаток от обуви Нальи. Корша наклонилась, запомнила все тонкости этого следа, понюхала его, понюхала воздух вокруг и отправилась по цепочке следов. Примерно через полтора часа путешествия по запаху Нальи и по не очень частым отпечаткам её обуви девочка обнаружила, что находится у ворот, ведущих в город.
Тондо вылез из подвала на странные звуки, раздающиеся из общей залы. Сумка упруго тяготила плечо и настроение у хоббита было самое приподнятое.
- Ну и что же это тут за… - - слова застыли на его губах. Творилось что-то невообразимое. Марра держала колдуна, который плевался, ругался как умел (получалось у него из рук вон плохо по мнению сведующего в таких вещах Щекотунчика) и порывался делать руками какие-то странные пассы в направлении двери на улицу. Рейнард пах так, словног напился эльфийского вина, но это вино не пошло ему впрок.
- А вы, дяденька, лучше бы постирались прежде чем фереверки гостям показывать! – на ходу, поднимаясь на верхний этаж, к комнатам, мимоходом вставил Щекотунчик, - А то тётеньку Марру испачкаете! И она ваши шарики не словит.
Решив, что больше ничего интересного тут нет, а Корша, до этого бывшая с ним, уже где-то в другом месте охотится на милых её сердцу пауков, Тондо последовал в их комнату дабы организовать спальное место для кенсая, каким-то образом отделившегося от вдовы и примкнувшего снова к отряду Мары. Тот был даже более угрюм, чем обычно и почти не реагировал на подначки и колкости Щекотунчика, который таскал матрас и подушки из других помещений, устраивая тому на полу спальное место. Как раз между кроватью Рейнарда и его, Тондовой, что располагалась прямо у окна, так хорошо, почти без шума открывающегося в любой момент.
Оказавшись вышвырнутой за дверь таверны, резко протрезвевшая Корша, вконец разобиделась на Рейнарда и решила не иметь больше с ним никаких дел. А кому можно рассказать про то, как он её выставил из гостиницы? Тондо? Нет. Во-первых, он ещё два часа два проторчит в подвале, что бы не делалось наверху. А во-вторых он может за неё и не вступиться, как это делали дикие хоббиты, когда на неё нападали волки.
- Бррр, - девочку даже передёрнуло от одной этой мысли.
Ладно, продолжаем перечень кандидатов. Самому Рейнарду? Даже и думать нечего нажаловаться на него же ему же. Это же глупо! Марра? А кто обещает, что такая зелёная и страшная орка встанет на защиту такой маленькой и не очень-то знакомой ей хоббитши? Кенсай и все остальные из их группы являются представителями мужского пола и вряд ли разберутся в таких женских делах. Да и, скорее всего, они со своими мечами не очень далеко ушли от знакомых ей диких хоббитов. Ещё и пинков надают. А этого уж ей точно не хотелось. Литессии, Литари и маленькой пушистой чёрной киски больше с ними не было. Оставалась только Налья. Но где её искать?
И тут её на глаза попался отпечаток от обуви Нальи. Корша наклонилась, запомнила все тонкости этого следа, понюхала его, понюхала воздух вокруг и отправилась по цепочке следов. Примерно через полтора часа путешествия по запаху Нальи и по не очень частым отпечаткам её обуви девочка обнаружила, что находится у ворот, ведущих в город.
Тондо вылез из подвала на странные звуки, раздающиеся из общей залы. Сумка упруго тяготила плечо и настроение у хоббита было самое приподнятое.
- Ну и что же это тут за… - - слова застыли на его губах. Творилось что-то невообразимое. Марра держала колдуна, который плевался, ругался как умел (получалось у него из рук вон плохо по мнению сведующего в таких вещах Щекотунчика) и порывался делать руками какие-то странные пассы в направлении двери на улицу. Рейнард пах так, словног напился эльфийского вина, но это вино не пошло ему впрок.
- А вы, дяденька, лучше бы постирались прежде чем фереверки гостям показывать! – на ходу, поднимаясь на верхний этаж, к комнатам, мимоходом вставил Щекотунчик, - А то тётеньку Марру испачкаете! И она ваши шарики не словит.
Решив, что больше ничего интересного тут нет, а Корша, до этого бывшая с ним, уже где-то в другом месте охотится на милых её сердцу пауков, Тондо последовал в их комнату дабы организовать спальное место для кенсая, каким-то образом отделившегося от вдовы и примкнувшего снова к отряду Мары. Тот был даже более угрюм, чем обычно и почти не реагировал на подначки и колкости Щекотунчика, который таскал матрас и подушки из других помещений, устраивая тому на полу спальное место. Как раз между кроватью Рейнарда и его, Тондовой, что располагалась прямо у окна, так хорошо, почти без шума открывающегося в любой момент.
Медная корона
Всё было кончено - шансов не оставалось. Хозяин лежал в луже собственной крови, и на его труп поставил ногу проклятый Хендак. Двое арбалетчиков, на которых весь отряд Лехтинана так рассчитывал, ползали на четвереньках, слепо шаря по земле руками - постаралась рыжая магичка. Клерик Цирика, которого все побаивались, считая опасным типом, уже почти перестал дёргаться, взятый за горло "пьяницей", а поддельная рабыня-монашка просто стояла и смотрела по сторонам, как будто не побоище вокруг, а поляна с цветочками...
- Именем Совета! - прогремел хорошо поставленный командный голос. - Приказываю прекратить беспорядок, и сдаться!
Работорговец облегчённо оглянулся, этот голос он знал. Офицер-амниец тесно общался с Лехтинаном, и никогда был не против посодействовать благородному делу торговли людьми (когда пассивно, а когда и активно).
Облегчение бедняги длилось недолго - оценив обстановку, амниец сделал нужные выводы, и приказал солдатам:
- Взять подлецов-работорговцев, и чтобы ни один не сбежал!
Присмотревшись к четвёрке победителей, офицер нахмурился. Кого-то напоминала ему рыжая девчонка, но вот кого?... Впрочем, неважно. Если эти четверо будут умны - они будут молчать. Если не будут - не доживут до конца недели.
- По закону пострадавший от рабства имеет право на собственность преступника, - пафосно произнёс легионер, обращаясь к Хендаку. - Все бумаги подлеца будут арестованы, и переданы для изучения в Совет. Золото, нажитое преступным путём, тоже конфискуется. Что же до таверны - ей нужен новый хозяин. Думаю, мы хорошо понимаем друг друга?
И, развернувшись, поспешил "арестовывать" бумаги.
Налья посмотрела ему вслед. Она сама сейчас не знала, что чувствует. Праведный гнев истек огнем с рук, оставив легкий пепел восстановленной справедливости, в котором шуршала змея сомнения. Он все сделала верно! Верно, не так ли!? Девушка посмотрела на товарищей, спросила медленно:
- А что мы будем делать дальше?
(Мяв и немного я)
Всё было кончено - шансов не оставалось. Хозяин лежал в луже собственной крови, и на его труп поставил ногу проклятый Хендак. Двое арбалетчиков, на которых весь отряд Лехтинана так рассчитывал, ползали на четвереньках, слепо шаря по земле руками - постаралась рыжая магичка. Клерик Цирика, которого все побаивались, считая опасным типом, уже почти перестал дёргаться, взятый за горло "пьяницей", а поддельная рабыня-монашка просто стояла и смотрела по сторонам, как будто не побоище вокруг, а поляна с цветочками...
- Именем Совета! - прогремел хорошо поставленный командный голос. - Приказываю прекратить беспорядок, и сдаться!
Работорговец облегчённо оглянулся, этот голос он знал. Офицер-амниец тесно общался с Лехтинаном, и никогда был не против посодействовать благородному делу торговли людьми (когда пассивно, а когда и активно).
Облегчение бедняги длилось недолго - оценив обстановку, амниец сделал нужные выводы, и приказал солдатам:
- Взять подлецов-работорговцев, и чтобы ни один не сбежал!
Присмотревшись к четвёрке победителей, офицер нахмурился. Кого-то напоминала ему рыжая девчонка, но вот кого?... Впрочем, неважно. Если эти четверо будут умны - они будут молчать. Если не будут - не доживут до конца недели.
- По закону пострадавший от рабства имеет право на собственность преступника, - пафосно произнёс легионер, обращаясь к Хендаку. - Все бумаги подлеца будут арестованы, и переданы для изучения в Совет. Золото, нажитое преступным путём, тоже конфискуется. Что же до таверны - ей нужен новый хозяин. Думаю, мы хорошо понимаем друг друга?
И, развернувшись, поспешил "арестовывать" бумаги.
Налья посмотрела ему вслед. Она сама сейчас не знала, что чувствует. Праведный гнев истек огнем с рук, оставив легкий пепел восстановленной справедливости, в котором шуршала змея сомнения. Он все сделала верно! Верно, не так ли!? Девушка посмотрела на товарищей, спросила медленно:
- А что мы будем делать дальше?
(Мяв и немного я)
Акке-Хигфе-КэпКот
Грязная мостовая под нависшими над ней не менее грязными тучами. Моросил мелкий дождик. Липкий и промозглый. Казалось, что каждая капля в нём состоит из чистого дегтя, которая стекая по одежде, оставляла жирный маслянистый след. Воздух в Трущобах, несмотря на прохладные нотки всё же отдавал дымной прогорклостью печей, смрадом застоявшейся воды в канавах, конским навозом с постоялых дворов. Он был слишком тяжелый и душный, и буквально хватал за горло каждого впустившего его в свои легкие, заставляя прохожих прибавлять шагу в поисках более благополучных мест.
Трое путников всего несколько мгновений, назад вынырнувших из недр таверны с красочным названием «Медная Корова», также как и многие другие с отвращением поджали нос, стараясь как можно быстрее убраться, прочь от зловонной клоаки.
- Нет всё-таки в мире справедливости, - ворчливо отозвался шагавший впереди остальных Сейдж. – Вот ведь по-хорошему Хендак нас на руках носить должен был. Ну, или, по крайней мере, пригласил бы задержаться и вкусить местных прелестей за счёт заведения…, - воин старательно обшаривал взглядом каждый угол в надежде отыскать что-нибудь похожее на ещё более дешевый постоялый двор. В котором можно было просадить оставшиеся несколько монеток.
- В самом деле?- Викки неодобрительно покосилась на брата.- А его горячие уговоры остаться подольше, пылкие рукопожатия и обещания никогда не забывать нашей услуги? Ах, да, ты, наверно, всего этого не заметил, пока раздевал глазами напуганных официанточек.
Скорчив жалостливую гримасу, она нарочито нежно продолжила:
- Бедная головушка, чем выше сидишь....
- Сидеть то она сидит, да вот без возлияний, в ней чего-то ничего не вариться, - незлобно прорычал братец. – Где-то здесь за мостиком должен был быть один неплохой борде… мнэээ в общем неплохой постоялый дворик….
- Я не хочу там есть, Сейдж, - резковато отозвалась Налья, покосившись на нового знакомого. – И вообще, мне пора возвращаться к... спутникам. Прогулка и так затянулась на всю ночь.
Девушка хотела сказать «друзьям», но что-то помешало ей. И все же лучше они, чем этот неизвестный. Она наблюдала, как он лихо и привычно обыскал мертвое тело хозяина, и от опытного взгляда не ускользнуло, что кое-какие бумаги перекочевали в карман верзилы. Интересно, какие?
- Ух, ты, принцесса, - фыркнул воин. – А у тебя зубки то не слишком острые? – парень остановился прямо посредине моста и ,облокотившись локтём на каменный борт, внимательно посмотрел на Налью. – И что это за спутники? Может они нас уже за уголком поджидают?
Грязная мостовая под нависшими над ней не менее грязными тучами. Моросил мелкий дождик. Липкий и промозглый. Казалось, что каждая капля в нём состоит из чистого дегтя, которая стекая по одежде, оставляла жирный маслянистый след. Воздух в Трущобах, несмотря на прохладные нотки всё же отдавал дымной прогорклостью печей, смрадом застоявшейся воды в канавах, конским навозом с постоялых дворов. Он был слишком тяжелый и душный, и буквально хватал за горло каждого впустившего его в свои легкие, заставляя прохожих прибавлять шагу в поисках более благополучных мест.
Трое путников всего несколько мгновений, назад вынырнувших из недр таверны с красочным названием «Медная Корова», также как и многие другие с отвращением поджали нос, стараясь как можно быстрее убраться, прочь от зловонной клоаки.
- Нет всё-таки в мире справедливости, - ворчливо отозвался шагавший впереди остальных Сейдж. – Вот ведь по-хорошему Хендак нас на руках носить должен был. Ну, или, по крайней мере, пригласил бы задержаться и вкусить местных прелестей за счёт заведения…, - воин старательно обшаривал взглядом каждый угол в надежде отыскать что-нибудь похожее на ещё более дешевый постоялый двор. В котором можно было просадить оставшиеся несколько монеток.
- В самом деле?- Викки неодобрительно покосилась на брата.- А его горячие уговоры остаться подольше, пылкие рукопожатия и обещания никогда не забывать нашей услуги? Ах, да, ты, наверно, всего этого не заметил, пока раздевал глазами напуганных официанточек.
Скорчив жалостливую гримасу, она нарочито нежно продолжила:
- Бедная головушка, чем выше сидишь....
- Сидеть то она сидит, да вот без возлияний, в ней чего-то ничего не вариться, - незлобно прорычал братец. – Где-то здесь за мостиком должен был быть один неплохой борде… мнэээ в общем неплохой постоялый дворик….
- Я не хочу там есть, Сейдж, - резковато отозвалась Налья, покосившись на нового знакомого. – И вообще, мне пора возвращаться к... спутникам. Прогулка и так затянулась на всю ночь.
Девушка хотела сказать «друзьям», но что-то помешало ей. И все же лучше они, чем этот неизвестный. Она наблюдала, как он лихо и привычно обыскал мертвое тело хозяина, и от опытного взгляда не ускользнуло, что кое-какие бумаги перекочевали в карман верзилы. Интересно, какие?
- Ух, ты, принцесса, - фыркнул воин. – А у тебя зубки то не слишком острые? – парень остановился прямо посредине моста и ,облокотившись локтём на каменный борт, внимательно посмотрел на Налью. – И что это за спутники? Может они нас уже за уголком поджидают?
Хигф, Акке и я
Слова брата невольно насторожили Викки. Ей и в голову не могло прийти, что Налья, так отчаянно сражавшаяся с ними бок-о-бок, предаст в первой же подворотне.
Тори машинально остановилась, так что Налья оказалась между близнецами. Рука монахини крепче обхватила шест. На своей дороге, устланной обманом, трупами и молитвами предательства Тори терпеть так и не научилась.
Девушка недоуменно моргнула.
- Чего уставились? – она вдруг вспомнила Тондо Щекотунчика и поглядела исподлобья. – Я вам помогла, а теперь пора своей дорогой идти. Ждут меня! – тихо-тихо, про себя добавила: - наверное...
Сейдж тяжело вздохнул. Вообще-то здоровенный детина вроде него снаружи всегда кажется эдаким варваром пропахшим пивом, вечно ржущим во всю глотку и с непременной бородой, в которой всегда застревает половина его обеда. Но когда грустно вздыхает вот такой огрубевший рубака, невольно настораживаешься.
- Знаешь, в тюрьме у Хельмитов, несмотря на их правильность и светопоклонничество, есть весьма-весьма тёмные уголки…, - Сейдж он осторожно снял перчатку с левой руки, обнажая искореженную почти иссушенную кисть, больше напоминающую куриную лапу, будь та пятипалой. – Они знают толк в пытках и допросах. И редко кому удается бежать оттудова. Но те, кто хоть раз побывал в их застенках, навсегда усваивает одну важную вещь…. Люди предают. Кто-то под пытками, а кто-то под звон монет. Я не знаю, кто ты такая и зачем помогла нам там, но отсюда у нас с тобой два пути. Либо ты приводишь нас к этим твоим таинственным «спутникам», да так чтобы мы увидели их, а они нас нет. Либо мы уйдем отсюда только с Тори…, - Сейдж все, также пристально разглядывая отражение своей руки в водной глади реки, медленно надел перчатку, и лишь тогда снова решился поднять свой взор на девушек.
Налья опустила голову и произнесла медленно:
- У меня такие же основания подозревать вас, как у вас – меня. Так вот какова благодарность...
Девушка понурила голову и молитвенно сложила руки. Казалось, она беспомощно осядет на мостовую, потеряв сознание. Глаза полуприкрыты, румянец спрятался с побледневших щек, как выжженная днем заря.
Слова брата невольно насторожили Викки. Ей и в голову не могло прийти, что Налья, так отчаянно сражавшаяся с ними бок-о-бок, предаст в первой же подворотне.
Тори машинально остановилась, так что Налья оказалась между близнецами. Рука монахини крепче обхватила шест. На своей дороге, устланной обманом, трупами и молитвами предательства Тори терпеть так и не научилась.
Девушка недоуменно моргнула.
- Чего уставились? – она вдруг вспомнила Тондо Щекотунчика и поглядела исподлобья. – Я вам помогла, а теперь пора своей дорогой идти. Ждут меня! – тихо-тихо, про себя добавила: - наверное...
Сейдж тяжело вздохнул. Вообще-то здоровенный детина вроде него снаружи всегда кажется эдаким варваром пропахшим пивом, вечно ржущим во всю глотку и с непременной бородой, в которой всегда застревает половина его обеда. Но когда грустно вздыхает вот такой огрубевший рубака, невольно настораживаешься.
- Знаешь, в тюрьме у Хельмитов, несмотря на их правильность и светопоклонничество, есть весьма-весьма тёмные уголки…, - Сейдж он осторожно снял перчатку с левой руки, обнажая искореженную почти иссушенную кисть, больше напоминающую куриную лапу, будь та пятипалой. – Они знают толк в пытках и допросах. И редко кому удается бежать оттудова. Но те, кто хоть раз побывал в их застенках, навсегда усваивает одну важную вещь…. Люди предают. Кто-то под пытками, а кто-то под звон монет. Я не знаю, кто ты такая и зачем помогла нам там, но отсюда у нас с тобой два пути. Либо ты приводишь нас к этим твоим таинственным «спутникам», да так чтобы мы увидели их, а они нас нет. Либо мы уйдем отсюда только с Тори…, - Сейдж все, также пристально разглядывая отражение своей руки в водной глади реки, медленно надел перчатку, и лишь тогда снова решился поднять свой взор на девушек.
Налья опустила голову и произнесла медленно:
- У меня такие же основания подозревать вас, как у вас – меня. Так вот какова благодарность...
Девушка понурила голову и молитвенно сложила руки. Казалось, она беспомощно осядет на мостовую, потеряв сознание. Глаза полуприкрыты, румянец спрятался с побледневших щек, как выжженная днем заря.
(те же)
Внезапно она резко прыгнула в сторону и повернулась лицом к обоим, воздух над ладонью закружился.
- Я не предаю, - бросила де Арнис негромко, но резко. – А вы требуете именно предать своих спутников! Я могу вас познакомить в открытую. Или посмотрим, кто отсюда уйдет.
Наглядевшаяся на Налью в бою, Викки не боялась девушку. Само ее тело защищало от магии, а уж в реакции она никому не уступит.
- Не ярите. Оба.- Викки уже прикидывала, как сложно ей будет держать нейтралитет в постоянных стычках брата и Нальи, если они останутся вместе.- Я ценю открытость и презираю обман... когда можно избежать. Познакомимся в открытую. Да, Сейдж, именно так,- бросила она, не глядя на брата.- Если мы сейчас затеем бой, все останутся в проигрыше.
- Расслабься, принцесса, - наконец выдал Вик, показывая Налье свободные руки, беззаботно зашагал в сторону магички, совершенно игнорируя её угрозы. Почти поравнявшись с ней, он остановился, и слегка склонившись в её сторону, прошептал.
- Посмотри вокруг. Видишь? Здесь река и идёт дождь. Здесь много воды. И думаю, твои огненные шары тут не подействуют, - Сейдж сбросил капюшон, подставляя лицо дождю и чему-то улыбаясь. – А что же до кислотных стрел, то думаю, даже свалив меня, тебе не справиться с Тори, на которую они попросту не подействуют.
Волосы воина окончательно промокли и он, довольно фыркнув, быстро замотал головой на манере пса, при этом забрызгав обеих спутниц.
- Хотя, скорее всего ты не атаковала меня, потому что просто успела влюбиться в такого крутого парня как я, - внезапно широко оскалившись в улыбке, выдал он, и довольно заржав чему-то в полную глотку, зашагал дальше по мосту. – Пойдемте уж к вашим друзьям, принцесса! Думаю, проверку на вшивость вы прошли…
Еще одно воспоминание о Тондо выразилась в хоббитских словечках, сорвавшихся с языка девушки. Понял их Сейдж или нет, неизвестно, но сама Налья поняла, конечно. Желая скрыть заалевшие щеки, быстро сказала:
- Хорошо, идем!
Викки одобрительно кивнула и двинулась за Нальей.
Внезапно она резко прыгнула в сторону и повернулась лицом к обоим, воздух над ладонью закружился.
- Я не предаю, - бросила де Арнис негромко, но резко. – А вы требуете именно предать своих спутников! Я могу вас познакомить в открытую. Или посмотрим, кто отсюда уйдет.
Наглядевшаяся на Налью в бою, Викки не боялась девушку. Само ее тело защищало от магии, а уж в реакции она никому не уступит.
- Не ярите. Оба.- Викки уже прикидывала, как сложно ей будет держать нейтралитет в постоянных стычках брата и Нальи, если они останутся вместе.- Я ценю открытость и презираю обман... когда можно избежать. Познакомимся в открытую. Да, Сейдж, именно так,- бросила она, не глядя на брата.- Если мы сейчас затеем бой, все останутся в проигрыше.
- Расслабься, принцесса, - наконец выдал Вик, показывая Налье свободные руки, беззаботно зашагал в сторону магички, совершенно игнорируя её угрозы. Почти поравнявшись с ней, он остановился, и слегка склонившись в её сторону, прошептал.
- Посмотри вокруг. Видишь? Здесь река и идёт дождь. Здесь много воды. И думаю, твои огненные шары тут не подействуют, - Сейдж сбросил капюшон, подставляя лицо дождю и чему-то улыбаясь. – А что же до кислотных стрел, то думаю, даже свалив меня, тебе не справиться с Тори, на которую они попросту не подействуют.
Волосы воина окончательно промокли и он, довольно фыркнув, быстро замотал головой на манере пса, при этом забрызгав обеих спутниц.
- Хотя, скорее всего ты не атаковала меня, потому что просто успела влюбиться в такого крутого парня как я, - внезапно широко оскалившись в улыбке, выдал он, и довольно заржав чему-то в полную глотку, зашагал дальше по мосту. – Пойдемте уж к вашим друзьям, принцесса! Думаю, проверку на вшивость вы прошли…
Еще одно воспоминание о Тондо выразилась в хоббитских словечках, сорвавшихся с языка девушки. Понял их Сейдж или нет, неизвестно, но сама Налья поняла, конечно. Желая скрыть заалевшие щеки, быстро сказала:
- Хорошо, идем!
Викки одобрительно кивнула и двинулась за Нальей.
Я и Подлиза по одному
"У деда"
Когда Тондо узнал, что Налья сбежала, Корша тоже, причём с подачи тщедушного ворчуна-колдуна, хоббит только покачал головой из стороны в сторону.
- Нашёл с кем связаться… А ещё в рясе ходит. - прокомментировал Щекотунчик события в столовой себе под нос.
Потом добавил:
- Вот будете, дяденька, своими мухоморами баловаться, вот тут я вас и…
Что будет «и», Тондо не досказал, но, что мелкий хоббит способен на многое, знали все. Впрочем, знали и отходчивость и неунывающий нрав Щекотунчика. Так что оставалась таки надежда, что или всё выровняется само собой и хоббит забудет о случайной попутчице, либо Рейнард ограничится пауком в щах, которого даже и не заметит из-за всегдашней своей отрешённости.
Высказав таким образом хоббитофобу всё, что о нём думает, Щекотунчик перелез через подоконник и исчез из общего поля зрения. Что-что, а осваиваться Тондо на новом месте принялся со всей хоббитской уживчивостью. Мало того, что он открыл новый путь на чердак (по карнизу, трубе и – через слуховое окно), но ещё и, мелко похихикивая в кулачок, Щекотунчик расставил там пару ловушек самодельного производства, использовав в качестве подручного материала ржавый медвежий капкан, вилы, бытовые гири и верёвки, предназначенные для сушки белья. Тому, кто осмелится теперь войти на чердак так, как положено, предстоит теперь масса интересных сюрпризов. «Главное – предупредить хозяйку», - подумал хоббит, закончив работу, и вновь пролез в окно в покинутую им до этого комнату.
Город. Окрестности "Короны"
Что-что, а ходить по большим городам Корша не полюбила. «Там легко можно запутаться, и к тому же, все принимают тебя за маленькую и несмышлёную. Спросишь, бывало, где ближайшая гостиница, а некоторые добрые люди тут же ответят вопросом на вопрос, - «На какой, малышка, улице ты живёшь?», а ты даже не знаешь название одной улицы. …А этот мерзкий вечный запах конского навоза! Как только люди умудряются жить в этой вони! Бедная тётя Налья. Она уже очень долго нюхает всё это. Как только найду её, сразу уведу отсюда» - твёрдо решила Корша.
- Ой! – завизжала девочка, когда чья-то мерзкая, волосатая, грязная ручища потянулась и, ухватив её за волосы, перенесла за дом. Когда эта самая ручища оказалась у неё во рту, сооружая подобие кляпа, девочка поняла, что дело приобретает серьёзный поворот событий и начала отчаянно сопротивляться. Пихнув обладателя руки прочь, Корша выхватила кинжал и забралась на крышу дома. В конце концов отогнав от себя убийцу, хоббитша со вздохом облегчения обернулась…и увидела в толпе Налью.
- Тётя Налья! – Корша подбежала и прижалась к девушке. – Как долго я Вас искала! А я одна сюда пришла. По Вашим следам. Правда, здорово?
"У деда"
Когда Тондо узнал, что Налья сбежала, Корша тоже, причём с подачи тщедушного ворчуна-колдуна, хоббит только покачал головой из стороны в сторону.
- Нашёл с кем связаться… А ещё в рясе ходит. - прокомментировал Щекотунчик события в столовой себе под нос.
Потом добавил:
- Вот будете, дяденька, своими мухоморами баловаться, вот тут я вас и…
Что будет «и», Тондо не досказал, но, что мелкий хоббит способен на многое, знали все. Впрочем, знали и отходчивость и неунывающий нрав Щекотунчика. Так что оставалась таки надежда, что или всё выровняется само собой и хоббит забудет о случайной попутчице, либо Рейнард ограничится пауком в щах, которого даже и не заметит из-за всегдашней своей отрешённости.
Высказав таким образом хоббитофобу всё, что о нём думает, Щекотунчик перелез через подоконник и исчез из общего поля зрения. Что-что, а осваиваться Тондо на новом месте принялся со всей хоббитской уживчивостью. Мало того, что он открыл новый путь на чердак (по карнизу, трубе и – через слуховое окно), но ещё и, мелко похихикивая в кулачок, Щекотунчик расставил там пару ловушек самодельного производства, использовав в качестве подручного материала ржавый медвежий капкан, вилы, бытовые гири и верёвки, предназначенные для сушки белья. Тому, кто осмелится теперь войти на чердак так, как положено, предстоит теперь масса интересных сюрпризов. «Главное – предупредить хозяйку», - подумал хоббит, закончив работу, и вновь пролез в окно в покинутую им до этого комнату.
Город. Окрестности "Короны"
Что-что, а ходить по большим городам Корша не полюбила. «Там легко можно запутаться, и к тому же, все принимают тебя за маленькую и несмышлёную. Спросишь, бывало, где ближайшая гостиница, а некоторые добрые люди тут же ответят вопросом на вопрос, - «На какой, малышка, улице ты живёшь?», а ты даже не знаешь название одной улицы. …А этот мерзкий вечный запах конского навоза! Как только люди умудряются жить в этой вони! Бедная тётя Налья. Она уже очень долго нюхает всё это. Как только найду её, сразу уведу отсюда» - твёрдо решила Корша.
- Ой! – завизжала девочка, когда чья-то мерзкая, волосатая, грязная ручища потянулась и, ухватив её за волосы, перенесла за дом. Когда эта самая ручища оказалась у неё во рту, сооружая подобие кляпа, девочка поняла, что дело приобретает серьёзный поворот событий и начала отчаянно сопротивляться. Пихнув обладателя руки прочь, Корша выхватила кинжал и забралась на крышу дома. В конце концов отогнав от себя убийцу, хоббитша со вздохом облегчения обернулась…и увидела в толпе Налью.
- Тётя Налья! – Корша подбежала и прижалась к девушке. – Как долго я Вас искала! А я одна сюда пришла. По Вашим следам. Правда, здорово?
Где-то далеко…очень далеко.
Думаете приятно, когда вас, страдающих после вчерашнего, сдёргивают с постели и под женские смешки засовывают головой в бочку с застоялой тухлой водой? И так несколько раз подряд!
- Ну, что? Оклемался? – насмешливо проговорил громадный темнокожий мужчина, держа страдальца левой рукой за ворот изрядно замызганного серого некогда с переливом плаща. – Вот оно проявление Хаоса в его худшем виде!
- Ма-а-асск, хочешшшь пи-и-ивка? – еле сдерживая смех, обратилась одна из присутствующих при процедуре макания демониц к мокрому, опухшему и несчастному Лорду Тени.
Черная Рука презрительно ухмыляясь оглядел младшего бога. Вид у того был жалок: грязная мокрая одежда, заросшая рыжеватой щетиной физиономия, носящая следы обильных возлияний последних трех недель.
- Ты готов меня выслушать? – сурово спросил Тиран, скрестив руки на мощной груди.
Маск слабо кивнул в знак согласия и трясущимися руками принял у суккуба кружку холодного пива, которую тут же осушил.
- Ты что, обиделся за девочек? – хмыкнул Бейн, - Да, я такой! Люблю отбирать чужое! Но ты-то тоже от меня кое-что поимел! Для жрицы твоей. Видишь ли, Маск, я не могу допустить осуществление вашего с Талосом плана относительно Амна! – гнев начал закипать в Лорде Раздора, - Не для того я позволил одной из лучших своих служительниц вести там свою игру! Талос так вообще готов просто всё разнести! Поэтому я и вмешался! Ваш Хаос должен быть подконтролен моему Порядку! Ты понял меня!!!
Бейн, сделав усилие, успокоился и продолжил:
- Я создам Раздор в Амне, и я же его жестоко подавлю! Но ты мне можешь помочь в одном вопросе, и я после этого приму на себя роль стороннего наблюдателя… Интересно?
Глаза Маска заинтересованно заблестели из-под припухших век, тёмный бог продолжил:
- Все те беспорядки, что навел отряд твоей протеже, немного сглажены, но я всё-таки извлёк из этого выгоду: церкви Торма и Хельма понесли потери! Теперь к делу. Один древний Создатель стал тиранить местность недалеко от Аскатлы! Вообразил себя всемогущим! Наглец! Вот ты и придумай, как покарать подлеца, можно при помощи твоих подопечных смертных! Пусть у тебя голова не только с похмелья поболит, а я в свою очередь прикажу посодействовать им. Но! – Бейн поднял скрытую латной перчаткой руку вверх, - Им не стоит долго задерживаться в Городе Монет! Это мешает мне! Ты понял?
- Да, Тиран, я вполне ухватил ход твоих мыслей. – ответил Маск. – Я что-нибудь придумаю, ведь с тобой выгоднее иметь дело, чем со Штормовым Лордом. Но есть пара вопросов.
- Слушаю тебя, жулик.
- А потом, когда твои прислужники сделают всё, что тебе надо, я могу…
- Ввергнуть Амн в пучину Хаоса? – Сурово перебил покровителя воров тёмный бог. – Весь Амн не можешь, а вот Аскатлу я тебе отдам, с пригородами, но не насовсем!
- Ага, ясненько. Второй вопрос… - Маск замялся, бросив взгляд на трех полуголых девиц с голубоватой кожей и фиолетовыми крыльями, весело что-то обсуждавших неподалеку, - Ты вернешь мне это трио?
- Нет, Маск, «Суккубы Шарли» теперь работают со мной! Женщины любят сильных мужчин! Найди себе других! Но девочки что-то там замышляли по отношению к твоей протеже или ее спутникам…
- Какой-то инкуб и так убил двоих! – начал, было, Лорд Тени, но Бейн снова его прервал:
- Хорошо, я им запрещу убивать! А теперь приведи-ка себя в божеский вид и приступай к выполнению нашего соглашения!
Думаете приятно, когда вас, страдающих после вчерашнего, сдёргивают с постели и под женские смешки засовывают головой в бочку с застоялой тухлой водой? И так несколько раз подряд!
- Ну, что? Оклемался? – насмешливо проговорил громадный темнокожий мужчина, держа страдальца левой рукой за ворот изрядно замызганного серого некогда с переливом плаща. – Вот оно проявление Хаоса в его худшем виде!
- Ма-а-асск, хочешшшь пи-и-ивка? – еле сдерживая смех, обратилась одна из присутствующих при процедуре макания демониц к мокрому, опухшему и несчастному Лорду Тени.
Черная Рука презрительно ухмыляясь оглядел младшего бога. Вид у того был жалок: грязная мокрая одежда, заросшая рыжеватой щетиной физиономия, носящая следы обильных возлияний последних трех недель.
- Ты готов меня выслушать? – сурово спросил Тиран, скрестив руки на мощной груди.
Маск слабо кивнул в знак согласия и трясущимися руками принял у суккуба кружку холодного пива, которую тут же осушил.
- Ты что, обиделся за девочек? – хмыкнул Бейн, - Да, я такой! Люблю отбирать чужое! Но ты-то тоже от меня кое-что поимел! Для жрицы твоей. Видишь ли, Маск, я не могу допустить осуществление вашего с Талосом плана относительно Амна! – гнев начал закипать в Лорде Раздора, - Не для того я позволил одной из лучших своих служительниц вести там свою игру! Талос так вообще готов просто всё разнести! Поэтому я и вмешался! Ваш Хаос должен быть подконтролен моему Порядку! Ты понял меня!!!
Бейн, сделав усилие, успокоился и продолжил:
- Я создам Раздор в Амне, и я же его жестоко подавлю! Но ты мне можешь помочь в одном вопросе, и я после этого приму на себя роль стороннего наблюдателя… Интересно?
Глаза Маска заинтересованно заблестели из-под припухших век, тёмный бог продолжил:
- Все те беспорядки, что навел отряд твоей протеже, немного сглажены, но я всё-таки извлёк из этого выгоду: церкви Торма и Хельма понесли потери! Теперь к делу. Один древний Создатель стал тиранить местность недалеко от Аскатлы! Вообразил себя всемогущим! Наглец! Вот ты и придумай, как покарать подлеца, можно при помощи твоих подопечных смертных! Пусть у тебя голова не только с похмелья поболит, а я в свою очередь прикажу посодействовать им. Но! – Бейн поднял скрытую латной перчаткой руку вверх, - Им не стоит долго задерживаться в Городе Монет! Это мешает мне! Ты понял?
- Да, Тиран, я вполне ухватил ход твоих мыслей. – ответил Маск. – Я что-нибудь придумаю, ведь с тобой выгоднее иметь дело, чем со Штормовым Лордом. Но есть пара вопросов.
- Слушаю тебя, жулик.
- А потом, когда твои прислужники сделают всё, что тебе надо, я могу…
- Ввергнуть Амн в пучину Хаоса? – Сурово перебил покровителя воров тёмный бог. – Весь Амн не можешь, а вот Аскатлу я тебе отдам, с пригородами, но не насовсем!
- Ага, ясненько. Второй вопрос… - Маск замялся, бросив взгляд на трех полуголых девиц с голубоватой кожей и фиолетовыми крыльями, весело что-то обсуждавших неподалеку, - Ты вернешь мне это трио?
- Нет, Маск, «Суккубы Шарли» теперь работают со мной! Женщины любят сильных мужчин! Найди себе других! Но девочки что-то там замышляли по отношению к твоей протеже или ее спутникам…
- Какой-то инкуб и так убил двоих! – начал, было, Лорд Тени, но Бейн снова его прервал:
- Хорошо, я им запрещу убивать! А теперь приведи-ка себя в божеский вид и приступай к выполнению нашего соглашения!
"У бородатого деда", мастерским произволом Налья, Корша и близняшки уже вернулись. Знакомиться будем?
- Почему господин не спит?
- Не хочет, - отмахнулся Рейнард от бородатого деда. – Иди, иди.
Кажется, все уже спали. По крайней мере было тихо. Не голосил вездесущий Тондо, в общей зале погасли светильники, даже Марра подозрительно прищурив желтый глаз, ничего не сказала и ушла в комнаты, а колдун остался один на влажном от ночного дождя крыльце.
Рейнард прикрыл глаза. Чуткие почтиэльфийские уши выхватывали из влажной темноты ночные звуки. Вот под крыльцом зевает и шумно вычесывает блох хозяйская псина… Скребется под половицей мышь… Со звонким бульканьем водосточная труба роняет капли в деревянную бочку для дождевой воды… Мокрый песок хрустит под чьими-то легкими шагами… Скрипнула калитка…
- О, Налья… - опознал кринити рыжую магичку в мокром балахоне. И охочую до выпивки Коршу, цепляющуюся за руку девушки тоже узнал. – А это кто?
- Почему господин не спит?
- Не хочет, - отмахнулся Рейнард от бородатого деда. – Иди, иди.
Кажется, все уже спали. По крайней мере было тихо. Не голосил вездесущий Тондо, в общей зале погасли светильники, даже Марра подозрительно прищурив желтый глаз, ничего не сказала и ушла в комнаты, а колдун остался один на влажном от ночного дождя крыльце.
Рейнард прикрыл глаза. Чуткие почтиэльфийские уши выхватывали из влажной темноты ночные звуки. Вот под крыльцом зевает и шумно вычесывает блох хозяйская псина… Скребется под половицей мышь… Со звонким бульканьем водосточная труба роняет капли в деревянную бочку для дождевой воды… Мокрый песок хрустит под чьими-то легкими шагами… Скрипнула калитка…
- О, Налья… - опознал кринити рыжую магичку в мокром балахоне. И охочую до выпивки Коршу, цепляющуюся за руку девушки тоже узнал. – А это кто?
"У бородатого деда"
Куда как здорово!.. Прогулявшись в город, Налья, вместо того, чтоб понять, что творится в Аскатле, поучаствовала в разгроме таверны. Она начала думать, что это было не таким хорошим поступком, как казалось – ибо явно в наказание боги послали ей Коршу. Всю дорогу обратно под насмешливые взгляды новых... спутников она занималась воспитанием беспокойной юной хоббитянки. Или та занималась воспитанием девушки, удерживавшей ее от излишнего любопытства и скачек с ножом вокруг. В душе де Арнис сознавала, что не так уж тут необходим присмотр – ведь девочка среди людоедов жила, да и ва город по следам сама добралась. Но наблюдать это буйство спокойно сил не было!
Налья успела поклясться себе, что если следить за человеческими детьми хоть вполовину так же сложно, то нее никогда-никогда-никогда их не будет!
Противный, промочивший до костей дождь хоть немного угомонил девчонку, но теперь рыжая думала, что ж она скажет. Не судьба ей что-то сделать по-людски, спокойно.
- Это Сейдж и Тори, - так ничего и не придумав, хмуро ответила она полудроу. – А больше я ничего не скажу, пока остальных не будет, а то полдня повторять будем!
Куда как здорово!.. Прогулявшись в город, Налья, вместо того, чтоб понять, что творится в Аскатле, поучаствовала в разгроме таверны. Она начала думать, что это было не таким хорошим поступком, как казалось – ибо явно в наказание боги послали ей Коршу. Всю дорогу обратно под насмешливые взгляды новых... спутников она занималась воспитанием беспокойной юной хоббитянки. Или та занималась воспитанием девушки, удерживавшей ее от излишнего любопытства и скачек с ножом вокруг. В душе де Арнис сознавала, что не так уж тут необходим присмотр – ведь девочка среди людоедов жила, да и ва город по следам сама добралась. Но наблюдать это буйство спокойно сил не было!
Налья успела поклясться себе, что если следить за человеческими детьми хоть вполовину так же сложно, то нее никогда-никогда-никогда их не будет!
Противный, промочивший до костей дождь хоть немного угомонил девчонку, но теперь рыжая думала, что ж она скажет. Не судьба ей что-то сделать по-людски, спокойно.
- Это Сейдж и Тори, - так ничего и не придумав, хмуро ответила она полудроу. – А больше я ничего не скажу, пока остальных не будет, а то полдня повторять будем!
С Хигфом и Алеф (У деда)
- А остальные спят, - кринити поерзал, устраиваясь поудобнее на жесткой ступеньке крыльца. - Хотите, идите внутрь.
Он чуть передвинулся, уступая дорогу.
Девушка обернулась к спутникам.
- Пошли?
Те, пройдя такой путь, не выказывали желания стоять на пороге под холодными мокрыми струями.
- Я не уверен, что Тондо когда-нибудь спит, - ехидно заметила Налья.
Тондо про себя фыркнул. Что было, то было. И он в этот момент видел всё то, что творилось возле дома, через окошко одной из боковых, пока не занятых комнат. А что делать? Должен же кто-нибудь присматривать за этим тугим на голову колдуном, когда тот сидит один и не идёт в тёплую постельку. Мало ли что ему в башку втемяшится. Сегодня ребёнка испинал. Завтра таверну подожжёт и их бегать вокруг с голым задом заставит. То, что Налья привела кого-то, не было слишком странным. Правда, он скорее ожидал, что её приведёт отряд стражников (или представители городского дна) и вручат, как секретный пакет. Надо будет присмотреться поближе к этим двоим. Да и их карманы изучить. Так. На всякий случай.
Они вошли в зал, сейчас пустой. Спали или не спали спутники, но там никого не было. Налья подошла к очагу и без всякой магии принялась разводить огонь
- А остальные спят, - кринити поерзал, устраиваясь поудобнее на жесткой ступеньке крыльца. - Хотите, идите внутрь.
Он чуть передвинулся, уступая дорогу.
Девушка обернулась к спутникам.
- Пошли?
Те, пройдя такой путь, не выказывали желания стоять на пороге под холодными мокрыми струями.
- Я не уверен, что Тондо когда-нибудь спит, - ехидно заметила Налья.
Тондо про себя фыркнул. Что было, то было. И он в этот момент видел всё то, что творилось возле дома, через окошко одной из боковых, пока не занятых комнат. А что делать? Должен же кто-нибудь присматривать за этим тугим на голову колдуном, когда тот сидит один и не идёт в тёплую постельку. Мало ли что ему в башку втемяшится. Сегодня ребёнка испинал. Завтра таверну подожжёт и их бегать вокруг с голым задом заставит. То, что Налья привела кого-то, не было слишком странным. Правда, он скорее ожидал, что её приведёт отряд стражников (или представители городского дна) и вручат, как секретный пакет. Надо будет присмотреться поближе к этим двоим. Да и их карманы изучить. Так. На всякий случай.
Они вошли в зал, сейчас пустой. Спали или не спали спутники, но там никого не было. Налья подошла к очагу и без всякой магии принялась разводить огонь
- Проголодались? - донёсся с лестницы на второй этаж знакомый голос.
Предчувствие было верным. И только теперь девушка поняла, что за всю длинную дорогу, короткие посиделки, жаркий разгром таверны и мокрый путь назад она так и не поела. Правда, есть по ночам вредно для фигуры...
- Очень! – откликнулась девушка.
То, что хоббиты умеют хорошо стряпать было так же очевидно, как и то, что мухи умеют летать. Даже Корша скорее всего уже умела приготовить нечто невообразимо вкусное из того, что было в её распоряжении на той стороне. Тондо же в этом деле был по мнению всех "соподштанников" впереди всёй округи, хотя среди своих единоплеменников был скорее середнячком и искустве кулинарии.
Одна нога здесь, вторая снова здесь и вот уже на разведённом огне подогреваются остатки от ужина и все жуют пирожки "От той самой бабушки", (то ли Тондовой, то ли жены того самого Деда, что поставил тут таверну). И всё это под рассказы, прибаутки и шуточки ниже пояса, предназначенные не для девичьих ушек.
- Корша, марш спать. Там тётенька Марра за тебя испереживалась, а ты, девочка, расскажи давай, что за... люди такие с тобой пришли и с чем их едят. Или с чем едят – расскажет Корша, она в этом у нас главный специалист?
(в основном Торвик, и немного меня)
Предчувствие было верным. И только теперь девушка поняла, что за всю длинную дорогу, короткие посиделки, жаркий разгром таверны и мокрый путь назад она так и не поела. Правда, есть по ночам вредно для фигуры...
- Очень! – откликнулась девушка.
То, что хоббиты умеют хорошо стряпать было так же очевидно, как и то, что мухи умеют летать. Даже Корша скорее всего уже умела приготовить нечто невообразимо вкусное из того, что было в её распоряжении на той стороне. Тондо же в этом деле был по мнению всех "соподштанников" впереди всёй округи, хотя среди своих единоплеменников был скорее середнячком и искустве кулинарии.
Одна нога здесь, вторая снова здесь и вот уже на разведённом огне подогреваются остатки от ужина и все жуют пирожки "От той самой бабушки", (то ли Тондовой, то ли жены того самого Деда, что поставил тут таверну). И всё это под рассказы, прибаутки и шуточки ниже пояса, предназначенные не для девичьих ушек.
- Корша, марш спать. Там тётенька Марра за тебя испереживалась, а ты, девочка, расскажи давай, что за... люди такие с тобой пришли и с чем их едят. Или с чем едят – расскажет Корша, она в этом у нас главный специалист?
(в основном Торвик, и немного меня)
Где-то на дороге к Холмам Умар…
Большой конный отряд двух церквей, состоящий из рыцарей и боевых священников Хельма и паладинов и капелланов Торма, дополненный сквайрами – добровольцами обеих конфессий, возглавляемый Анаргом и ведомый Неллеком, скорой рысью приближался к руинам старинного храма, расположенным чуть в стороне от разрушенной деревни, в которой уже вовсю велись восстановительные работы. Хельмиты и тормиане держались отдельными группами, косо поглядывая на своих товарищей, всё ещё памятуя о произошедшей здесь трагедии.
Высокий рыжебородый паладин ехал чуть в стороне, погруженный в свои мысли. А мысли были невеселыми. Ну, почему после двух прекрасных недель она вдруг резко отдалилась?!
Около месяца назад Рейнальд был приглашен на очередной вечер по поводу юбилея какого-то нувориша. Все знатные семьи Аскатлы и пригородов присутствовали там. Прекратились даже долговременные усобицы и тяжбы. Собравшиеся со всей страны барды развлекали гостей песнями и представлениями. Молодежь лихо танцевала в саду, а старшее поколение степенно беседовало, попивая лучшие вина во здравие юбиляра.
Сначала Рейнальд случайно встретился взглядом с очаровательной незнакомкой в декольтированном бледно-голубом бархатном платье с ажурной черно отделкой, а потом он уже ничего больше не видел кроме ее бездонных темно-карих глаз. Незнакомка, поигрывая высоким бокалом с вином, приблизилась к рыцарю, не перестающему пялиться на нее, и произнесла бархатным голосом:
- Добрый вечер! Вы и есть тот самый драконоборец из Врат Бальдура? Меня зовут Гийометта де Лил, - и протянула затянутую в чёрный шёлк длинной перчатки руку, украшенную изящными кольцами.
Весь вечер Рейнальд не отходил от своей новой знакомой: она не только прекрасно танцевала, но и оказалась интересной собеседницей, начитанной и рассудительной. Косые взгляды и перешёптывания гостей Шатильон посчитал лишь проявлением зависти. Гийометта была невысока, едва ли не по грудь своему кавалеру, но очень хорошо сложена. Вызывающее декольте и откровенный разрез подола притягивали взоры мужчин, дразня и завлекая. Вечер закончился страстным поцелуем возле ее кареты, после которого рыцарь уже не принадлежал себе! Да! Гроза вывернов и вирмов наконец-то влюбился! Как мальчишка, по самые уши! Ко всему прочему Гийометта оказалась прекраснейшей любовницей, страстной и нежной одновременно, раскрепощенной и изысканной.
Её отдаление произошло сразу же после Умарской Резни. И тогда же редкие шепотки и пересуды слились в мерный гул сплетен и откровенного осуждения. Ги отказалась от встреч с ним, ничего не объясняя. Запретила слугам отвечать на его расспросы. А потом в казарме Ордена явственно прозвучало слово «Шлюха!». Гийометта де Лил, нежная и отзывчивая, его любимая женщина – самая знатная шлюха Аскатлы!
Поэтому и был задумчив рыжебородый паладин!
…Бывший храм Амонатора.
- Почти прибыли! – однорукий Неллек, сильно постаревший за последние несколько недель, спрыгнул с коня. – Дальше верхами не проехать, там начинается сплошная чащоба.
- Спешиться! – Анарг повелительно взмахнул рукой. – Сквайры Телдон, Корсуорт, Михт и Фрозеро останутся с лошадьми, остальным – полчаса на передышку и сборы!
Прокладывая себе путь мечами и топорами, тормиане и хельмиты продирались через чащу к месту, где была поймана Маззи. После двух часов изматывающей борьбы с природой под жарким солнцем отряд вышел на заросший вереском холм, в центре которого возвышался древний алтарь Амонатора. Теперь, когда тени покинули его, он не был столь устрашающим, но мёртвая вера и памятник умершему богу не слишком располагали к радости членов отряда.
- Полурослица, похоже, вышла вон из того полуобвалившегося коридора. – Неллек махнул единственной рукой. – Он ведет в старый храм.
- Значит и те мерзавцы вышли оттуда же! – Анарг крепче перехватил свою алебарду. – Ты думаешь, там можно что-нибудь найти?
- Вполне вероятно, - произнес Неллек. – Все следы вели сюда…
- Анарг, нужна разведка! – подал голос Шатильон. – Именно в таких руинах любят селиться вирмы…
- Брось, Рейнальд! Тогда никто не смог бы выбраться наружу! Вперед! Веди, - обратился инквизитор к Неллеку.
Старые ступени винтовой лестницы сотрясались от тяжелой поступи отряда. Перед входом в просторную залу Отважный велел определить зло. Сразу несколько воинов начали читать молитву, как вдруг однорукий проводник, взмахнув факелом над головой, бросился вперед с криком:
- Проснись, древнее зло! Отомсти за мою семью и всю деревню! – с этими словами Неллек швырнул факел в темноту.
- Ах, ты сволочь! – взревел Анарг, и сабля, заменяющая его алебарде верхний шип, рассекла последнего жителя деревушки Имнесваль, что в Холмах Умар, от левого плеча до пояса. Неллек неловко споткнулся и, захрипев, повалился на каменный пол.
- Он же невинный! – прокричал юный капеллан, но его возглас потонул в страшном рыке.
- Кто посмел нарушить мой сон!!!
Волна могильного холода с примесью ядовито-кислотных испарений вырвалась из залы. Скрежет огромных когтей по каменным плитам пола накрыл ужасом людей, многие из которых в панике рванулись в разные стороны, побросав оружие и толкая своих товарищей. Два молодых священника Хельма и четверо сквайров - тормиан вбежали в залу, и их крики, переходящие в визг, слились с рёвом огромного чудовища. Ещё одна волна едкого дыхания выбросила на лестницу всё ещё живое тело одного из несчастных, которое дымилось и шипело, расползаясь на глазах у охваченного ужасом отряда.
- Дракон! – Рейнальд быстро прочитал молитву для снятия страха, но… ничего не произошло.
Лишь несколько человек могли контролировать себя, большая же часть отряда беспорядочно металась в узком коридоре. Время от времени кто-нибудь заскакивал в проклятую залу, где бесновался дракон Тени. Два или три человека были смяты и убиты своими же товарищами, у которых они оказались на пути к спасению. Де Шатильон вновь обратился к Торму, чтобы убрать страх с товарищей, но бог не услышал его.
- Жалкие трусливые псы! – орал Анарг. – Вперед! Мы одолеем эту тварь! Вперед, ублюдки!
Собрав остатки отряда, инквизитор ворвался в залу. Огромная тварь, поднявшись на задние лапы и распустив крылья, с громким рёвом встретила людей потоком кислоты. Всё ещё не понимая молчания своего бога, Рейнальд поднырнул под занесенную для удара лапу и со всей силы рубанул мечом по драконьему брюху. Но там, где от такого удара осталась бы зияющая рана, появилась лишь лёгкая царапина. Дракон, крутнувшись на месте, поднял вихрь каменных брызг из-под когтей и ударил хвостом. Молодой капеллан, отброшенный монстром, упал рядом с Шатильоном. Рыцарь наложил руки на разорванное бедро юноши и зашептал молитву исцеления, но… Торм остался глух! Ужасное осознание пришло к Рейнальду: Орден провел обряд деинициации, его бог отказался от него!!! Он теперь – падший паладин!
Анарг впал в какое-то берсеркерское безумие, орудую своей алебардой и, не обращая внимания, на раны. Его отряда уже не было: растерзанные и изуродованные тела хельмитов и тормиан покрывали пол залы. Теневой дракон, почти не пострадавший в этой стычке, отшвырнув Анарга хвостом в сторону, приступил к трапезе, пожирая ближайшие к нему тела. Шатильон сумел вытащить из этого безумного круговорота лишь пятерых израненных человек: двух капелланов и трех сквайров. Затем Рейнальд вернулся за Анаргом. Большая часть отряда погибла в панике и страхе, посеянных драконом, потому что они не были готовы к такой встрече, которую им организовал Неллек, отомстив за свою семью. Те же, кто вступил в бой с ужасным противником, действовали несогласованно и тоже погибли. Торм без сомнения отвернулся от них! И о возвращении в Орден речи быть не могло! Но Рейнальд де Шатильон твердо решил выяснить причину, по которой стал падшим паладином, а для этого нужно возвращаться в Аскатлу. А еще он решил выяснить причину их разрыва с Ги.
Большой конный отряд двух церквей, состоящий из рыцарей и боевых священников Хельма и паладинов и капелланов Торма, дополненный сквайрами – добровольцами обеих конфессий, возглавляемый Анаргом и ведомый Неллеком, скорой рысью приближался к руинам старинного храма, расположенным чуть в стороне от разрушенной деревни, в которой уже вовсю велись восстановительные работы. Хельмиты и тормиане держались отдельными группами, косо поглядывая на своих товарищей, всё ещё памятуя о произошедшей здесь трагедии.
Высокий рыжебородый паладин ехал чуть в стороне, погруженный в свои мысли. А мысли были невеселыми. Ну, почему после двух прекрасных недель она вдруг резко отдалилась?!
Около месяца назад Рейнальд был приглашен на очередной вечер по поводу юбилея какого-то нувориша. Все знатные семьи Аскатлы и пригородов присутствовали там. Прекратились даже долговременные усобицы и тяжбы. Собравшиеся со всей страны барды развлекали гостей песнями и представлениями. Молодежь лихо танцевала в саду, а старшее поколение степенно беседовало, попивая лучшие вина во здравие юбиляра.
Сначала Рейнальд случайно встретился взглядом с очаровательной незнакомкой в декольтированном бледно-голубом бархатном платье с ажурной черно отделкой, а потом он уже ничего больше не видел кроме ее бездонных темно-карих глаз. Незнакомка, поигрывая высоким бокалом с вином, приблизилась к рыцарю, не перестающему пялиться на нее, и произнесла бархатным голосом:
- Добрый вечер! Вы и есть тот самый драконоборец из Врат Бальдура? Меня зовут Гийометта де Лил, - и протянула затянутую в чёрный шёлк длинной перчатки руку, украшенную изящными кольцами.
Весь вечер Рейнальд не отходил от своей новой знакомой: она не только прекрасно танцевала, но и оказалась интересной собеседницей, начитанной и рассудительной. Косые взгляды и перешёптывания гостей Шатильон посчитал лишь проявлением зависти. Гийометта была невысока, едва ли не по грудь своему кавалеру, но очень хорошо сложена. Вызывающее декольте и откровенный разрез подола притягивали взоры мужчин, дразня и завлекая. Вечер закончился страстным поцелуем возле ее кареты, после которого рыцарь уже не принадлежал себе! Да! Гроза вывернов и вирмов наконец-то влюбился! Как мальчишка, по самые уши! Ко всему прочему Гийометта оказалась прекраснейшей любовницей, страстной и нежной одновременно, раскрепощенной и изысканной.
Её отдаление произошло сразу же после Умарской Резни. И тогда же редкие шепотки и пересуды слились в мерный гул сплетен и откровенного осуждения. Ги отказалась от встреч с ним, ничего не объясняя. Запретила слугам отвечать на его расспросы. А потом в казарме Ордена явственно прозвучало слово «Шлюха!». Гийометта де Лил, нежная и отзывчивая, его любимая женщина – самая знатная шлюха Аскатлы!
Поэтому и был задумчив рыжебородый паладин!
…Бывший храм Амонатора.
- Почти прибыли! – однорукий Неллек, сильно постаревший за последние несколько недель, спрыгнул с коня. – Дальше верхами не проехать, там начинается сплошная чащоба.
- Спешиться! – Анарг повелительно взмахнул рукой. – Сквайры Телдон, Корсуорт, Михт и Фрозеро останутся с лошадьми, остальным – полчаса на передышку и сборы!
Прокладывая себе путь мечами и топорами, тормиане и хельмиты продирались через чащу к месту, где была поймана Маззи. После двух часов изматывающей борьбы с природой под жарким солнцем отряд вышел на заросший вереском холм, в центре которого возвышался древний алтарь Амонатора. Теперь, когда тени покинули его, он не был столь устрашающим, но мёртвая вера и памятник умершему богу не слишком располагали к радости членов отряда.
- Полурослица, похоже, вышла вон из того полуобвалившегося коридора. – Неллек махнул единственной рукой. – Он ведет в старый храм.
- Значит и те мерзавцы вышли оттуда же! – Анарг крепче перехватил свою алебарду. – Ты думаешь, там можно что-нибудь найти?
- Вполне вероятно, - произнес Неллек. – Все следы вели сюда…
- Анарг, нужна разведка! – подал голос Шатильон. – Именно в таких руинах любят селиться вирмы…
- Брось, Рейнальд! Тогда никто не смог бы выбраться наружу! Вперед! Веди, - обратился инквизитор к Неллеку.
Старые ступени винтовой лестницы сотрясались от тяжелой поступи отряда. Перед входом в просторную залу Отважный велел определить зло. Сразу несколько воинов начали читать молитву, как вдруг однорукий проводник, взмахнув факелом над головой, бросился вперед с криком:
- Проснись, древнее зло! Отомсти за мою семью и всю деревню! – с этими словами Неллек швырнул факел в темноту.
- Ах, ты сволочь! – взревел Анарг, и сабля, заменяющая его алебарде верхний шип, рассекла последнего жителя деревушки Имнесваль, что в Холмах Умар, от левого плеча до пояса. Неллек неловко споткнулся и, захрипев, повалился на каменный пол.
- Он же невинный! – прокричал юный капеллан, но его возглас потонул в страшном рыке.
- Кто посмел нарушить мой сон!!!
Волна могильного холода с примесью ядовито-кислотных испарений вырвалась из залы. Скрежет огромных когтей по каменным плитам пола накрыл ужасом людей, многие из которых в панике рванулись в разные стороны, побросав оружие и толкая своих товарищей. Два молодых священника Хельма и четверо сквайров - тормиан вбежали в залу, и их крики, переходящие в визг, слились с рёвом огромного чудовища. Ещё одна волна едкого дыхания выбросила на лестницу всё ещё живое тело одного из несчастных, которое дымилось и шипело, расползаясь на глазах у охваченного ужасом отряда.
- Дракон! – Рейнальд быстро прочитал молитву для снятия страха, но… ничего не произошло.
Лишь несколько человек могли контролировать себя, большая же часть отряда беспорядочно металась в узком коридоре. Время от времени кто-нибудь заскакивал в проклятую залу, где бесновался дракон Тени. Два или три человека были смяты и убиты своими же товарищами, у которых они оказались на пути к спасению. Де Шатильон вновь обратился к Торму, чтобы убрать страх с товарищей, но бог не услышал его.
- Жалкие трусливые псы! – орал Анарг. – Вперед! Мы одолеем эту тварь! Вперед, ублюдки!
Собрав остатки отряда, инквизитор ворвался в залу. Огромная тварь, поднявшись на задние лапы и распустив крылья, с громким рёвом встретила людей потоком кислоты. Всё ещё не понимая молчания своего бога, Рейнальд поднырнул под занесенную для удара лапу и со всей силы рубанул мечом по драконьему брюху. Но там, где от такого удара осталась бы зияющая рана, появилась лишь лёгкая царапина. Дракон, крутнувшись на месте, поднял вихрь каменных брызг из-под когтей и ударил хвостом. Молодой капеллан, отброшенный монстром, упал рядом с Шатильоном. Рыцарь наложил руки на разорванное бедро юноши и зашептал молитву исцеления, но… Торм остался глух! Ужасное осознание пришло к Рейнальду: Орден провел обряд деинициации, его бог отказался от него!!! Он теперь – падший паладин!
Анарг впал в какое-то берсеркерское безумие, орудую своей алебардой и, не обращая внимания, на раны. Его отряда уже не было: растерзанные и изуродованные тела хельмитов и тормиан покрывали пол залы. Теневой дракон, почти не пострадавший в этой стычке, отшвырнув Анарга хвостом в сторону, приступил к трапезе, пожирая ближайшие к нему тела. Шатильон сумел вытащить из этого безумного круговорота лишь пятерых израненных человек: двух капелланов и трех сквайров. Затем Рейнальд вернулся за Анаргом. Большая часть отряда погибла в панике и страхе, посеянных драконом, потому что они не были готовы к такой встрече, которую им организовал Неллек, отомстив за свою семью. Те же, кто вступил в бой с ужасным противником, действовали несогласованно и тоже погибли. Торм без сомнения отвернулся от них! И о возвращении в Орден речи быть не могло! Но Рейнальд де Шатильон твердо решил выяснить причину, по которой стал падшим паладином, а для этого нужно возвращаться в Аскатлу. А еще он решил выяснить причину их разрыва с Ги.
Это облегченная версия форума. Для просмотра полной версии с графическим дизайном и картинками, с возможностью создавать темы, пожалуйста, нажмите сюда.