К чему точно не привык жеребец, так это к безразличию. Там, откуда он попал в этот лошадиный рай, кони вели себя иначе... Пришельца обязательно встретили бы фырканьем, обнюхали, расспросили о новостях... Зачем тогда его призывали сюда - чтобы смотреть, как на пустое место? И Альфонсины тут не видно...
Горько разочарованный гнедой совсем уже собрался было идти искать пропавшую подругу где-нибудь в другом месте, как на глаза ему попалось что-то знакомое. Лошади близоруки, потому Фар Лап подошел поближе, чтобы удостовериться, что не ошибся. Все верно - на облаке дремала фея.
- Тирлим, - позвал ее жеребец, - проснись! Ты не видела Альфонсину?

Малышка открыла глаза и с интересом осмотрелась, вертя головой во все стороны. Место, где она уснула (и ожидала проснуться) очень отличалось от открывшейся панорамы. Всё вокруг было просто восхитительно, словно соткано из искрящихся волшебных нитей. Тирлим протянула руку в попытке зачерпнуть туман наполненный ароматом тёплой дыни, но, увидев расстроенного коня, решила отложить это увлекательное занятие.
- Чудесное место, правда? – сладко потянулась фея.
Жеребец молча выругал себя. Ну где могла видеть кобылицу спящая фея? Разве что во сне... Он огляделся.
- Место чудесное, - неохотно признал Фар Лап. - Но хотелось бы видеть тут побольше знакомых... лиц.
- Аааа, - понимающе протянула фея, заговорчески подмигнув. – Согласна, идеальное место для романтического свидания, осталось только найти твою возлюбленную, - Тирлим спиралью взвилась в небо, вернулась, дала круг почёта вокруг головы жеребца и нетерпеливо поинтересовалась:
- Ну что будем дальше пейзажем восхищаться или, наконец, пойдём разыскивать Альфонсину.
- Если бы я еще знал, где ее искать! - с горечью воскликнул скакун. - Мне показалось, я слышу ее голос, но тут ее нет...
И над туманным озером пронеслось тоскливое ржание гнедого.
- Может, стоит поискать среди других лошадей, - с готовностью отозвалась Тирлим и метнулась в сторону табуна, который успела заметить сверху.
- Они какие-то странные, - фыркнул Фар Лап. Но вряд ли фея его услышала, и жеребцу пришлось последовать за ней.

(с Дарой)

- Неплохо будет представиться, - «лис» улыбнулся и протянул Даниелю руку. – Ты можешь даже сказать, как меня зовут.
Бард удивлённо моргнул и протянул руку в ответ, намереваясь пожать её. Лис быстро щёлкнул его самыми кончиками пальцев по ладони и быстро перехватил в совершенно незнакомом жесте, которое, впрочем, тоже можно было назвать приветствием, если бы не вызвало у молодого человека – лис прошёлся тыльной стороной пальцев по его ладони, перехватил указательным и средним пальцем запястье и повернул так, что ладони развернулись в размахе крыльев бабочки, после чего убрал руку и серьёзно кивнул в сторону дерева с выступавшими из земли корнями. И, не долго думая сам туда сел.
- Ну, я тебя не звал, ты сам пришёл. А значит, тебя не зовут, всё равно не послушаешься, - логическая цепочка слов в ужасе внимала сама себе. «Лис» же только дёрнул носом, будто принюхался и благожелательно кивнул. – Почти. Ещё можешь называть меня Ренаром.
Бард осторожно кивнул и, подойдя, собрался присесть неподалёку, на соседнем корне.
- А тебя тогда зовут человек-с-лютней, который сейчас сядет на хвост милой серой змейки.
Даниель взлетел как будто ему дали хорошего пинка. «Лис» же невозмутимо закончил: - Конечно, это всего лишь уж, но не дело обижать бедных зверьков даже по причине их незаметности.
В подтверждение прозвучавшего раздалось слабое шипение и что-то прошелестело от пенька куда-то сквозь листву в сторону.
- Теперь можно садиться.
Посмотрев на улыбающуюся мордочку случайного встречного, бард со вздохом покачал головой и сам улыбнулся.
Присел, правда, не на указанное место, а по другую сторону (Ренар благоразумно не стал уточнять о наличии хищного кроликожаба, дремавшего неподалёку, не дело будить его внезапными криками, животина наверняка за день набегалась, умаялась, может и обидеться). Лютня легла на колени, а взгляд – в сторону дальних деревьев, за которыми темнота скрывала, может, дорогу обратно к долине, а может и путь в самую глубокую чащу.
- Я Даниель, бард.
Ренар кивнул, с интересом посмотрев на инструмент, но не став отпускать шуточки.
- Бард. Это значит, что ты можешь сыграть всё что угодно в любой момент?
- Наш глава гильдии говорит, что должен. Но иногда играть довольно сложно, особенно если бежишь от каких-нибудь голодно настроенных чудовищ или со связанными руками.
«Лис» клятвенно пообещал, приложив руку к груди:
- Связывать не буду. А здесь ты что делаешь?
- Не я. – Даниель рассеянно улыбнулся, - мы. Я и рыцари, идём к дракону, бить проклятого.
Некоторое время со стороны «лиса» не раздавалось никаких звуков, так что молодой человек повернул голову, чтобы посмотреть что тот делает – Ренар беззаботно выглаживал морду. На удивлённый взгляд барда только пожал плечами:
- И вообще, драконов у нас нет в принципе.
- А… Есть драконесса. Симпатичная дама, между прочим, половина леса сожалеет о том, что у неё сейчас происходит.
- Она украла принцессу!
- Да нет там никакой принцессы, только принц один.
- Постойте, это как же? По контракту, который его величество заключает с героями, спасать надо принцессу.
- У вас, людей, странные представления, - Ренар пожал плечами. – Если бы его величество написал, что спасать надо принца, его высочеству же потом жеваться некуда будет от неудобного положения. Здесь, в лесу, этому с пелёнок учат.
Молодой человек вздохнул:
- У нас, в королевстве, пелёнки ещё не общеиспользуемая практика.
Лис ещё раз пожал плечами.
- Это вопрос цивилизации. А можешь спеть мне? – человек погладил лютню, о чём-то думая, кивнул.
- Только не прерывай. Это очень серьёзная песня будет.
- Там будут крылья?
- Ну… хорошо. Два будет.

Порой представляю, что крылья даны не затем, чтоб летать.
Ведь иначе их видели б все, кто шагает по этой земле,
И могли б сделать взмах, даже не на словах, не скрываясь как тать –
Ровно так, как нам виделось некогда в детской далёкой мечте.

Корабли уплывают – летят по волнам, словно давняя страсть,
Взгляд парит, облетает чертоги холмов и бескрайних полей.
Путник шёл среди них по темнейшей из граней, наверно, не в масть.
Он мечтал, что вдали обретёт и любовь и друзей.

Путник шёл из похода в поход, за собой не имея следов.
Отчий дом им потерян которую вечность назад.
Он идёт и шатается, что-то поёт о беспечности вновь.
И к лазурному грустному небу прикован его светлый взгляд.

Лис чутко прислушивался к звукам, срывающимся с лютни, к голосу. Кажется, он даже на минутку стал совершенно серьёзным. Когда Даниель замолчал, уступив место тихим переборам струн.
- Там не было крыльев. И она не смешная, а хорошая. Хотя над рифмой ещё надо поработать.
Бард фыркнул и гордо вскинул подбородок:
- Это экспромт, между прочим.
- Но над рифмой надо поработать. И крылья тоже.
Мелодия снова зазвенела, теперь уже раздражённой пчелой.

Лис влез на дерево затем,
Чтоб яблочек нарвать,
И заявить, (чего уж, всем!)
Что это его страсть:

- Я, значит, с детства так живу,
Без яблонь не умею
И если плод не пожую,
То точно захирею.

Ещё люблю летать в ветрах,
На крыльях и с хвостом.
Разбиться не боюсь пока
Он служит мне рулём.

Охотник злой на воротник
Мой хочет ценный хвост.
И не поймёт (что это с ним?),
Что так уж повелось,

Что в мире много злых людей,
А лис такой один.
Он любит яблони и в день
Летает мили три.

И бард, прищурив в коварной улыбке, глаза, посмотрел на знакомца.
Ренар важно кивнул:
- Теперь крылья есть. Но рифма…

Что было страшным в окружающем стаде, пожалуй, мог сказать только опытный табунщик. Или тот, кто на правах родства мог понимать сущность лошадиного духа. Они не реагировали на Фар Лапа. Но когда тот приближался, будто ненавязчиво отодвигались в сторону. А ещё облако, что лежало на озере, мягко колыхаясь двигалось, обступая табун теперь уже со стороны луга, обнажая воду. Гнедой насторожил чуткие уши. Туманная пелена что-то нехорошо напоминала ему - вот только здесь не было людей. И не было ивы, под которой можно было бы скрыться от опасности... Зато было странное поведение лошадей. Жеребец всхрапнул, помедлил, дожидаясь ответа феи, и плавной рысью, постепенно набирая ход, двинулся вдоль берега, оттесняя лошадей от воды. Если они от него шарахаются - пусть шарахаются на открытый простор, где их будет не так-то просто обложить. Лишь бы заставить прорваться сквозь редкую пока завесу тумана... Нехотя, табун повиновался. Но процесс происходил медленно. Прекрасные во внешней своей красоте звери изнутри будто напоминали прекрасные статуи, заполненные материалом, по которому можно было стучать, но нельзя было достучаться. Медленно, нехотя они отступали от кромки воды, ступая по пока ещё зыбким струйкам белесого тумана.
Ярким светлячком фея металась между чужими крупами, пока не нашла «свой». Тирлим подлетела совсем близко к гнедому, передёрнула плечиками и громко зашептала на ухо Фар Лапу, как обычно шепчут дети:
- Это неправильные кони.
- Уже заметил, - буркнул жеребец, оглядывая странный табун. - Держись-ка поближе, малышка. Мы тут, похоже, единственные нормальные...
Мысли о том, как мало напоминает это все тот лошадиный рай, которым показалось сначала дивное место, Фар Лап оставил при себе - не хотел показывать, насколько глубоко разочарован.
- Альфонсины тут нет, - сообщила малышка в ответ. - Я хорошо искала.
"Это я тоже заметил, - подумал гнедой. - Будь она здесь - выделялась бы, как светлячок в траве, она живая и теплая, а эти отмороженные какие-то..."
- Не нравится мне это все... - проржал скакун. - На оборотней туманных очень походит... Надо уходить. Только как этих бросить? Свои все-таки, хоть и чокнутые какие-то...
Озеро за их спинами вспенилось, с перекрывающим все звуки гулом стало подниматься вверх, двумя волнами. Переливаясь в дневном солнце всеми цветами радуги волны поднимались всё выше и выше, пока почти не сошлись вертикально, роняя бахрому капель. А затем резко рванулись вниз, глухо ударившись о землю. И снова вверх, быстрее, отрываясь от земли всем водоёмом. Два огромных взгляда долгие секунды отражали весь табун и туман его окружавший, а затем водяная бабочка, ещё раз с силой опустила крылья-волны и оторвалась от зеркала-дна. Набрав высоты, она пролетела прямо над головами скакунов, роняя капли и целые струйки воды. Она поднималась всё выше и отлетала всё дальше, превращаясь в сверкающую на солнце тучку, из которой проливался солнечный дождь. На месте же озера бежали ручейки, встречаясь в маленьких озёрцах и лужах. Кто всхрапнул у Фар Лапа практически подле уха.
- Попались? – Гнедой скакун, лишь немногим уступавший Фар Лапу в холке и абсолютно превосходивший его по длине и густоте гривы вскинув голову, смеялся. Правда, получалось это у него ну совершенно необидно. – Это была бабочка. Когда мы с ней беседуем мысленно, то не обращаем внимание на окружающее. Вы уже успели познакомиться с Дымком?
Белесый туман, сгустившись, качнулся и махнул одной из рук-полос, сонно потянувшись и разлёгшись, наконец, с другой от табуна стороны.
- Меня зовут Меалан. А это Быстроног, Скороскок, Сполох, Вереск, Красавица, - гнедой кивнул в сторону трёх жеребцов и двух кобыл, что подошли к фее и Фар Лапу и вежливо остановились чуть в стороне. На своё имя Быстроног очертил копытом полудугу перед собой. Скороскок улыбнулся, Сполох дёрнул ушами, Вереск скромно склонила голову, а Красавица игриво стрельнула глазами в сторону Фар Лапа.
Фея, бухнувшаяся на своё законное место – между ушами жеребца, ошалело глядела вслед величественно удаляющемуся чуду, а прирученный туман и очнувшиеся кони, произвели на неё куда более скромное впечатление.
Проводив взглядом летающее озеро, Фар Лап чинно поздоровался со всеми, по всем правилам лошадиного этикета, зарубив себе на подковах, что тут ничто не является тем, чем кажется. Ладно, озера взлетаются бабочками, подозрительный туман на поверку выходит чем-то живым, а лошади что вычудят? Отрастят из ушей репейники и пустят корни из копыт? Но пока - как полагается воспитанному рыцарскому коню, следовало представиться.
- Фар Лап, - назвался он, стараясь не уронить с головы фею, и задумался: нужно ли называть свое происхождение? С одной стороны, есть чем гордиться. С другой - его собеседники пращурами не хвастали. Видимо, тут так не принято.
- Настоящая фея? – Сполох широко распахнул глаза, завидев чудесное создание на голове Фар Лапа. – И я теперь могу загадать любое желание?
Красавица усмехнулась и покачала головой:
- Не мучай наших гостей, дорогой, они наверняка ещё не пришли в себя.
- Ещё бы, - это уже подал голос Скороскок. На удивление, голос совершенно не соответствовал имени, низкий и спокойный, основательный, если такое слово возможно. – Не каждый раз нам, живым, дано право попасть сюда.
Красавица подошла поближе:
- Вы ведь здесь задержитесь?
- Родные, не налегайте на Фар Лапа и его спутницу, – Меалан повернулся в сторону одного из малых озёрец, что остались после бабочки. – Прежде всего, может у вас есть что спросить? За добрым лугом добрый разговор, за милей миля – к волкам спор.
- Самая настоящая, - вспорхнула малышка, чуть помедлила, с интересом огладывая новых знакомых, и склонилась в реверансе. – Меня зовут Тирлим.

(втроём)

Не обращая внимания на остальных, Сполох, игреневый, благоговейно склонил Глову перед феей, а потом потянулся вперёд и с любопытством снова на неё посмотрел:
- Я вырос в долине фей. Жеребёнком играл с вами и слушал, как вы поёте. Одна из фей даже учила меня волшебству, но, - тут жеребец смущённо вздохнул, - у меня нет крыльев, чтобы разбрасывать волшебную пыльцу. Я всю жизнь мечтал, чтобы у меня появился шанс, и вот, теперь здесь.
- Шанс? – фея подлетела к жеребцу, сделала пару витков вокруг его шеи и зависла недалеко от носа. – Не хочется тебе огорчать, Сполох, но я не смогу вырастить тебе крылья.
- Не крылья, - Сполох повёл головой и сделал пару шагов вперёд, глядя в сторону далёкого леса, раскинувшегося по ту сторону бывшего озера. – Вы ведь тоже здесь, чтобы исполнить своё самое заветное желание, правда? Живые сюда приходят только за этим, - но тут игреневый нахмурился. – Или чтобы избежать невозможности жизни. Рассказывают, что если очень сильно попросить избавить от ярма и злого хозяина, то лошадь или конь попросивший это, на веки вечные может перенестись сюда. Только он уже не будет иметь возможности вернуться. Я вот мечтаю стать пегасом. А… вы?
- А я. А я уже и не знаю, чего хочу. Раньше я хотела домик, потом помочь друзьям спасти принцессу, а теперь даже не знаю. Убить дракона? Нет. Выяснилось, что всё не так как думалось вначале. Наверно, я здесь просто за компанию, - Тирлим мотнула головой в сторону Фар Лапа и облегчённо рассмеялась.- А что, из тебя выйдет отличнейшей пегас, статный и благородный, а главное симпатичный.
Игреневый едва ли не запрыгал на месте, совершенно по-жеребячьи. Ведь настоящих пегасов на свете так мало. А он (он!) обязательно будет одним из них. Но тут одна из фраз Тирлим царапнула его сознание.
- Убить дракона? Разве этим не люди занимаются? Для чего это нужно жеребцу и фее?
- Так случилось. Наши друзья – два благородных рыцаря, спасающие королевскую дочь, а мы их спутники.
- А, - Сполох кивнул. – Людям нельзя заходить в эту долину, День и Ночь следят за этим. Это два коня, что скачут по земле, неся на своих гривах солнечный и звёздный свет. Они же защищают долину от волков. Вот только сны, которые мы приносим с собой, к сожалению, остаются с нами. Или оживают.
И тут же взгляд игреневого прояснился. Он с любопытством вытянул морду, едва не коснувшись Тирлим носом:
- Попробуй о чём-нибудь помечтать?
Тирлим нежно погладила влажный нос Сполоха и задумчиво склонила голову набок:
- Хочешь, я помечтаю о том, как ты становишься пегасом?
Жеребец вовремя удержался от того, чтобы с шумом фыркнуть, он осторожно кивнул, с надеждой глядя на маленькую волшебницу.
Фея заложила крутую спираль и на излёте приземлилась между ушей игреневого, прямо в светлую чёлку, но тут же выбралась, стрелой метнулась вперёд и зависла недалеко от жеребца. Зажмурившись, Тирлим представила, как из рыжей лоснящейся шкуры на холке, начинают расти две округлые кочки, которые вспухают и, наконец, взрываются, обнажая роскошные белоснежные крылья. Которые раскрываются с характерным хлопком и поднимают Сполоха вверх к облакам.
Когда Тирлим открыла глаза, перед ней, на спине немного ошарашенного игреневого, поднимались и опускались самые настоящие туманные крылья.
- Я… Я… - жеребец со смесью восторга и надежды посмотрел на фею, а потом просто присел и подпрыгнул, одновременно взмахивая крыльями. Он может летать!
Но уже через мгновение Сполох приземлился обратно на землю. Дымок, виновато моргнув, сполз с холки игреневого и примостился подле его копыт.
– Я, кажется, понимаю, - Сполох осторожно коснулся феи носом и снова отодвинулся. - Раз это моя мечта, то и исполнить её должен я самостоятельно. Зато я могу пожелать вот что!
Сполох прикрыл глаза, и уже совсем скоро вокруг Тирлим заплясали маленькие то ли огоньки, то ли пузырьки. Разноцветные. Из них летели ноты, сплетаясь в искрящееся полотно задорной мелодии.
Закружившись в этом водовороте из цвета и музыки, фея звонко рассмеялась и исполнила несколько па придворной мазурки.
Дымок переместился от копыт Сполоха под исчезающие огоньки и фею и посмотрел вверх, в искреннем удивлении раскрыв рот. Он тоже мечтал быть огоньком. Но для этого должен был сделать кое-что такое... такое… Одним словом, опасное. Если бы он мог говорить, наверное, он бы рассказал.

(с Факел)

(И совсем маленький вставной пост. Там, в привычном нам мире...)

Юный маркиз бросил отчаянный взгляд в спину уходящего рыцаря.
Сэр Хантер ушел! Устраивать кому-то веселую жизнь! Один ушел! Не позвал Флавия-Октавия! А ведь они побывали вместе в стольких передрягах!..
Ну и ладно. Обижаться можно потом. Если друг уходит навстречу опасности - не надо ждать от него приглашения...
- Спрячься куда-нибудь! - свирепым шепотом сказал юный рыцарь Альфонсине. - Не могу я взять тебя с собой. Там лес непролазный.
Кобыла оскорбленно фыркнула и явно не собиралась подчиняться.
- Алька, брысь! - прикрикнул на нее хозяин.
Благородная Альфонсина-де-Аллюр до такой степени была шокирована "Алькой" (и еще больше - пошлым кошачьим словечком "брысь"), что застыла, словно на нее уже был устремлен взгляд неведомого чародея. Воспользовавшись этим, маркиз ринулся вслед своему старшему товарищу.
Юноша не боялся отстать и заблудиться. Воспитание в детстве он получил правильное (правда, не от папы с мамой) и ночного леса не боялся совершенно.
"Если вернусь, перед Альфонсиной придется долго извиняться, - думал он, бесшумно догоняя сэра Хантера. - Но ей с нами делать нечего. Может, сейчас из нас сделают скульптурную группу. И совсем ни к чему там еще и гранитная лошадка..."

О мире привычном

Куда спешил сэр Хантер и как его собирался догнать маркиз было видно одному лишь провидению. Ещё, может быть, одной-двум птицам, которые, имея привычку облетать всё королевство как собственные угодья, оказалось аккурат в это время в небе неподалёку.
Бытует легенда, что в каждом королевстве нашего мира есть такие вот звери ли, птицы – но существа твёрдо знающие, что все эти границы на самом деле очерчивают их охотничьи угодья. Всякая мелочь вроде медведей, волков, зябликов да соек может там ютиться, пока не начнут заявлять свои права.
Если короли замечали подобное собственническое проявление, то старались по этому поводу не слишком возмущаться. А то ну как такая птица или такой зверь обидится, что на государственных символах не оно изображено, да ещё и охоту за ним объявят, и испортит своим появлением какую-нибудь торжественную церемонию под открытым небом. А то и не одну…
Впрочем, то же самое провидение к рыцарям было благосклонно и посылало им дорогу лёгкую, хотя и не совсем уж твёрдую. Так, например, совсем скоро сэр Хантер вышел на довольно просторную лужайку, на которой расположились два дровосека – доказательства их ремесла – топоры и нарубленные дрова, - а также верёвки и мешки лежали здесь же. Вели себя они очень спокойно – ели нехитрые припасы, хлеб с огурцами. По внешнему виду можно было сказать, что это был едва ли не праздник чревоугодия для них, настолько худой казалась их одежда. Один выглядел старше, другой младше, в лицах читалось общее выражение, будто отец и сын, ну или хотя бы как меньшее два родственника.
- Благородный господин, - только и успел охнуть старший, поднимаясь на ноги (младший тут же последовал его примеру). – Негаданная встреча – к большому прибытку. Господин… помогает нуждающимся в помощи? – Очень быстро и как бы между делом попытался ввернуть старший из мужчин.
Где-то в то же время за маркизом Флавием установилась погоня. Вроде бы и не явная, вроде бы никто из-за кустов не бросался, однако же пыхтение слышалось то справа да позади, то слева и сбоку, за широкой полосой ракитника. Иногда там же мелькала ощерившаяся острыми углами тень. Возможно, она считала, что гнала свою добычу, и лишь потому не спешила нападать на юношу.

(в привычном мире)

Опять кому-то помогать? Что на сей раз, трубка, которую стащил еж вместе с кисетом? Или нашествие муравьев на съестные припасы? Во всяком случае, остро нуждающимися в помощи эти люди не выглядели. Если еще были людьми - в последнем рыцарь был несколько не уверен. Что немудрено после таких приключений.
- Прошу простить великодушно, судари, но сейчас в помощи скорее нуждаюсь я сам. Точнее, один из моих спутников, обращенный в камень... - слегка качнув головой, сэр Хантер огляделся, отыскивая опытным глазом лесника дорогу к нужному месту.
- Знать, будет этот дракон и дальше есть коров почём зря, - старший из мужчин хмуро посмотрел на землю. – Говорят, в других землях он и людей крадёт, совсем из ума выжил…
Младший ткнул его в бок и зашептал что-то прежде, чем старший успел возмутиться таким поведением. Вместо этого он озадаченно хмыкнул и кивнул.
- Верно, тут мелкий по поводу вашей проблемы чего придумал, колдун у нас тут есть неподалёку. Одно к одному, либо это его рук дело, либо за плату может и помочь. Ну или поворачивайте назад, ищите Сенделла. Где-нибудь да набредёте. Говорят, в его землях лекари знатные.
На этих словах мужчины стали усаживаться обратно, доедать.
- Это ж надо, в камень, - хмыкнул старший.
- Дракон? - рыцарь оглянулся на дровосеков. - Дракона мы как раз и ищем. Вот только не могу же я бросить в беде своего спутника.
Лесорубы только покачали головами.
- Оно, конечно, верно, только тут без умной головы сильно много не наплетёшь. Если вы хотите всё же пойти к чародею, могу проводить. Стал быть, заодно и вы о нашей проблеме покумекаете? – в голосе мужчины явно загорелся интерес.
- К чародею? - рыцарь нехорошо сощурился. - Можно и к чародею. Только сначала проводите-ка меня до самой высокой горки в лесу. Если дорогу знаете. А не знаете, так сам найду... Потому что мне без моих друзей дракона одному не одолеть.
- Горки?
Лесорубы переглянулись и одновременно кивнули в то направление, куда рыцарь и шёл.
- Ну, если самой высокой, то идти Вам, господин, и идти ещё. Считайте, всю ночь прошагаете. Ежели ближайшая, то аккурат в пещере под ней дракон и обосновался Можно, конечно, на соседнюю забраться, только она всё ж пониже будет.
Старший из мужчин поднялся и строго кивнул младшему:
- приглядывай за вещами. Если что, лезь на дерево или выбирайся на свободный луг, в разговоры с нечистой силой не вступай.
- Да знаю я, знаю, можешь спокойно идти, - младший с вызовом посмотрел на ближайшее дерево, старший только головой покачал.
- Ох и неслух же ты. Ладно, - и уже обращаясь к сэру Хантеру. - Так берёте?
- Дракон так близко? - недоверчиво посмотрел на дровосека рыцарь. - А мы-то думали, до него добираться и добираться еще... Что ж...
Сэр Хантер оказался в затруднении. С одной стороны, он должен был раз и навсегда покончить с таинственным конокрадом, превращающим людей в статуи. С другой, до дракона рукой подать, а даму по рыцарскому кодексу чести полагается спасать первой. И еще маркиз...
- По крайней мере, парнишка уцелеет, - пробормотал сэр Хантер, проверяя, легко ли ходит в ножнах меч. - Веди, добрый человек. Где там этот дракон?


(Сейден и Дара, без меня)

Во сне
(с Факел и сэром Хантером)

Фар Лап краем уха слушал беседу, поглядывая по сторонам. Вопросов у него накопилось множество, но задавать их при дамах он бы поостерегся. Волшебный мир, пленивший поначалу своей красотой, теперь становился чужд. Остаться навсегда в мире, где оживают сны? Может, это и предел мечтаний для кого-то, но боевому скакуну остро захотелось убраться отсюда как можно дальше. И поближе к хозяину...
- О каких волках вы говорите? - решился он наконец задать вопрос. - Я думал, никому, кроме нашего племени, сюда дороги нет. Ну, кроме еще, пожалуй, фей...Тирлим резко прервала своё импровизированное выступление:
- Волки, откуда здесь взяться волкам?
- Здесь есть волки? – Вереск боязливо переступила с ноги на ногу. У лошадки оказался на удивление громкий голос.
Щипавшие неподалёку от их группки траву кобылицы подняли от земли головы и принялись взволнованно оглядываться:
- Волки?
Меалан, гнедой, недовольно всхрапнул:
- Вереск, дорогая, прекрати. Ты же знаешь, что их здесь не бывает. Это место мечты. Только если жеребец или кобыла вступают в землю кошмаров, тогда они отдают себя во власть ночи.
- Но… но…
Скороскок фыркнул:
- Паникёры. Тени от ёжика испугались, - лениво кивнул Фар Лапу и Тирлим. – Нет, их здесь не бывает, наши вожаки не позволяют им и близко подобраться к нашим землям.
В разговор снова мягко включился Меалан:
- Что вы собираетесь теперь делать? Может быть, мы сможем вам чем-нибудь помочь?
- Мы ищем Альфонсину, возлюбленную Фар Лапа, - тут же ляпнула фея. И уже потом прикрыла рот ладошкой и виновато покосилась на гнедого. Гнедой только вздохнул.
- Она моя дама, - пояснил Фар Лап. - И она сейчас совсем одна в ночном лесу, где водятся всякие чудовища.
Жеребец несколько покривил душой: Альфонсина была далеко не одна, но разве сможет почтенная Хэббот защитить юную красавицу от опасностей? Да и сэр Хантер наверняка попадет в беду... - Если вы покажете мне дорогу обратно, я буду вам крайне признателен, - церемонно произнес жеребец.
- Точно, - радостно кивнула малышка. – Тут, конечно, здорово и вы все такие прекрасные, но у нас дела.
Жеребцы переглянулись, как-то разом замолчав, Красавица гордо вскинула голову, будто бы облака её привлекают значительно сильнее, чем завязавшийся разговор – вдруг ещё одна бабочка пролетит мимо? А вот Вереск посмотрела на Фар Лапа с грустью во взгляде. Она же и ответила:
- Но зачем? Разве не лучше будет дождаться её здесь? Ведь рано или поздно, все лошади оказываются в грёзах. И время тут течёт иначе, чем на Земле, - Вереск опустила голову.
Меалан с явной усталостью в голосе закончил фразу:
- Никто не знает, как отсюда уйти. Говорят, что если сумеешь исполнить свою мечту, то сразу же вернёшься назад. Иногда живые, пхрр, исчезают. Или можно уйти в страну кошмаров, она ближе к земле, чем эта равнина. Но там и опаснее.
- Да ну, - искренне удивилась малышка. – Нет таких мест, откуда нельзя уйти, - с видом знатока заявила фея. – Вы придумываете, потому что мы вам понравились. А ну как признавайтесь, где выход на землю? – Тирлим явно занервничала, ведь мельтешить перед конскими носами она стала в два раза быстрее.
- Но зачем вам назад? то есть, зачем прямо сейчас? – Сполох и Вереск почти в один голос обратились к рыцарскому коню и фее. – Мы могли бы показать вам всё, о чём вы даже не представляете. Например, как рождается снегопад или как из земли начинают бить в небо фонтаны?
Меалан сделал шаг вперёд, так, что молодёжь была вынуждена посмотреть на него и даже немного попяться:
- Вы понимаете, что можете больше никогда сюда не попасть до самого конца? Земля и небо потеряют для вас свою привлекательность, если окажется, что вы что-то не сделали из того, что должны были?
- Мы бы с радостью скакали вместе с вами, - снова тихо проговорила Вереск.
- Я увижу, как рождается снегопад... - Фар Лап качнул головой. - Я смогу бежать от одного края вечности до другого. Но какой в этом смысл для меня сейчас? Попади я сюда глубоким стариком, я бы остался не задумываясь, потому что все уже было бы позади. А сейчас чем дольше я тут, тем меньше мне хочется оставаться, потому что здесь нет моих друзей. О! Вы прекрасны, я и мечтать не мог бы о том, чтобы бежать с вами бок о бок в стране, о которой можно только грезить. Вы можете показать мне все чудеса этого мира. А те, кого я там оставил, делили со мной боль и радость, страх и надежду, последнюю горсть овса и последний черствый сухарь. Без них я не буду счастлив нигде.
Меалан резко повернулся, удаляясь, не говоря ни слова. Сполох, посмотрев на фею, вздохнул и последовал за гнедым. Так же ушла и Красавица, гордо вскинув голову, грациозно переступая с копыта на копыто.
Вереск и Скороскок немного задержались. Жеребец весело фыркнул, тряхнул гривой:
- Тогда мы вынуждены вас оставить.
- Если всё то, что вы говорили – правда, вы найдёте выход в себе. Просто подумайте о них, о том, с кем бы вы хотели оказаться.
- Если встретите когда-нибудь его бароншество фон Фандалина, передайте ему, что ни один нормальный жеребец не согласится таскать на себе такую тушу даже за целый амбар овса.
На этом Скороскок обошёл Фар Лапа и пошёл по своим делам, Вереск же осталась стоять, не зная, что ещё добавить.
Малышка красноречиво закатила глаза, мол, подумаешь, обиделись. И подлетела к Фар Лапу:- Слышал? Тебе нужно только сильно-сильно захотеть оказаться рядом с Альфонсиной, - радостно заключила Тирлим и крепко зажмурилась.
Вот уж к чему Фар Лапу не пришлось себя принуждать. Всем существом своим он стремился туда, где остались его друзья. Проблема возникла только в том, к кому ему хотелось больше, к хозяину или к кобылице.
- Непременно передам!
И гнедой закрыл глаза, желая открыть их снова уже в ином, реальном мире. Он знал, что всю жизнь будет жалеть о несбывшемся - но поступить иначе не мог. Он был рыцарским боевым конем...
Из самых глубин лошадиной души поднялся страстный порыв - туда, где теплый бок Альфонсины в ярких бликах костра, где сильные руки хозяина неуверенно трогают струны, где сумрачная лесная чаща таит неясную тревогу... В дрожащие бархатные ноздри хлынули знакомые запахи, и жеребец с облегчением открыл глаза, осматриваясь по сторонам.

Вселенной пришлось столкнуться с некоторым противоречием. С одной стороны вполне ясное требование, которое может предъявить живое существо, к силам, забросившим его неизвестно куда, с другой стороны, полное несоответствие задаваемых условий.
Переносить ли Альфонсину и блики костра к заказанному рыцарю или напрямую передавать звук от лютни, которая должна, в свою очередь, оказаться в руках рыцаря. Но и то, и другое было чересчур сильным, чересчур серьёзным воздействием.
Пошевелив мыслями, мироздание поступило простейшим из доступных способов – соединило лесную чащу и первого из двух указанных в требованиях лиц, которое в этой чаще оказалось.
Таким образом, с громким треском разломало одно из деревьев, росших подле поляны, и по его стволу съехал Фар Лап, на гриве которого в это время сидела и бодрствующая фея. Ну, сидела – это громко сказано, она судорожно вцепилась в гриву жеребца, совершенно забыв, что умеет летать.
Рыцарь резко развернулся на треск, выхватывая меч из ножен, но узнал своего пропавшего жеребца и бессильно осел в траву.
- Где тебя носило, олух хвостатый? - спросил он у скакуна. - Я ж чуть было лес не разбудил... Думал, все, не увижу больше твою морду лошадиную...
Гнедой, от радости забывший, что умеет говорить, ничего не отвечал, только тыкался мордой в лицо и ладони хозяина, пофыркивая от избытка чувств.
Тирлим, всё же вспомнив о крыльях, вспорхнула в тёмное небо ещё одной искрой и пустилась в облёт лагеря. - Ой, как было интересно и замечательно, - застрекотала она. – Волнительно, неожиданно и жутковато одновременно.
В отличие от рыцаря, лесорубы повели себя значительно сдержаннее, если не сказать и вовсе, что они принялись наступать в обратном направлении.
- Стал быть вы не рыцарь никакой, а ведьмарь? – старший из мужчин низко опустил голову, буравя рыцаря взглядом из-под бровей. – И дракон, и фея это так, прикрытия для колдовства?
Тирлим, вынырнув из темноты, подлетела совсем близко, и, тыкнув в лесоруба маленьким пальчиком, громко спросила:
- Он самый настоящий рыцарь, а вот ты кто такой?
- Лесоруб, - мужчина гордо вскинул голову. – Может, крыльев у меня нет, зато уж с топором обращаться умею да и к деревьям подход нахожу. А вот у вас на лицах, - с этими словами лесоруб грозно покачал пальцем в сторону феи, - не написано, что вы мирные существа.
Младший кивнул.
- Точно. Ведь как оно было, пока Невыглас не согласился проводить господина рыцаря, ничего подозрительного не происходило. А ну как вы не фея никакая, а лесной потеряш какой-нибудь? – спутник толкнул его, чтобы замолчал, но младший из лесорубов решил показать и собственный норов. Старшему, Невыгласу, осталось только сгладить шероховатости:
- Он, конечно, горяч, но дело говорит верное. Как вы здесь оказались, госпожа и, ваш,- взгляд в сторону Фар Лапа, - э, скакун.
- Сам ты ведьмарь, почтенный, - беззлобно огрызнулся сэр Хантер, обнимая лошадиную шею.
- И осел к тому же! - добавил жеребец, вмиг прижав уши и оглядываясь на людей. - За ведьмаря сейчас как дам копытом! Сэр Хантер, чтоб вы знали, доверенный рыцарь короля, посланный спасти принцессу от дракона!
Мужчины только рты пооткрывали, решившись разом дара речи и норова. Ещё бы, ладно бы фея обругала. Так нет, уже и животина обзывается. Впрочем, фея тоже в убытке не осталась, решив, видимо, окончательно закопать тонкую душевную организацию бедняг:
- Много ты в жизни видел фей, Лесоруб? Обычно мы так и появляемся верхом на жеребцах съезжая с макушки дерева, а что в вашем лесу феи делают это как-то по-другому? – искренне удивилась малышка, хлопая глазами.
- Ещё и принцессы с королями, - тихий выдох. – Невыглас, нам точно не пора домой?
Старший из мужчин только хлопал глазами, не находясь что сказать
- Пора?..
- Вы тогда не обращайте на нас внимания. Мы уже уходим.
- Да, это, если что, мы вас не видели.
- Кууууда это вы собрались? - протянул рыцарь. - А кто мне обещал показать, где дракон? Вы же не позволите бедняжке принцессе томиться в плену по вашей милости, пока мы ищем дорогу сами? Миледи, - обернулся он к фее, - я оставил маркиза у костра. Не будете так любезны проверить, все ли у него в порядке?
- Как вам угодно, - фыркнула фея и метнулась к костру, решив, что если уж сэр Хантер так настоятельно просит её исчезнуть, значит это нужно для дела.
- Господин рыцарь-колдун! – оба лесоруба плюхнулись на колени. – Не губите! Что хотите, только не превращайте нас в говорящих коней. И к дракону проводим, и к самому камню теней, только не делайте наших родных сиротами!

(Сейден, Дара и я)

(сэр Хантер, Сейден и я)

Маркиз возник из зарослей бесшумно: сказалась выучка старого браконьера. Быстро и настороженно оглядел незнакомцев рядом с сэром Хантером - будет драка или нет?
Тревожный взгляд наткнулся на гнедого жеребца - и сразу оттаял.
- Ой, Фар Лап! - по-мальчишески радостно воскликнул Флавий-Октавий. - Как хорошо, что ты нашелся! Там моя Альфонсинка, когда ты пропал, с горя начала все крушить вокруг себя... что под копыта попадет!
Услышав про Альфонсину, гнедой забыл про все и рванул через подлесок напролом, звонким ржанием извещая о своем возвращении. Сэр Хантер только рукой махнул - удерживать жеребца сейчас было бесполезно. А вот маркиза...
"Что ж тебе на месте-то не сиделось, малец..."
Ругаться с юношей рыцарь не стал - бесполезно, только обидится. Раз уж не удалось удержать в относительной безопасности, лучше взять с собой и приглядывать, не то увяжется тайком, только хуже выйдет.
- А что за камень теней? - продолжил сэр Хантер допрос дровосеков.
Маркиз успокоился - драки пока не предвидится! - и подвинулся поближе, насторожив уши. Слова "камень теней" поразили его воображение. Снова путь рядом с сэром Хантером выводил его на какое-то восхитительное приключение!
С появлением второго рыцаря лесорубы растеряли последние крохи смелости. Старший постарался тихо шепнуть младшему:
- ну точно армия захватчиков. Как пить дать передовой отряд. И все через наши земли, - но получилось в полный голос.
Младший, повернувшись, уточнил:
- Будут грабить?
- Положено, - грустно кивнул старший.. – Камень теней, благородные господа и, эм, фея, это легенда, которую пристало рассказывать менестрелям, а слушать – детям. Говорят, что где-то в нашем лесу, куда человеку ни в жизни не дойти, есть что-то, что крадёт у людей их сущность, делает одинокими. Что человек будет жить дальше, но ни в какой компании уже не будет чувствовать себя уютно.. И похож этот вор обычно на камень. Говорят, что иногда могучие чародеи умудряются как-то им управлять. Но таких уже давно не было, а нашинский, ну, больше по всяким поганкам да прочим нужным для зелий элементам ведовствует.
Фраза получилась непривычно длинной и старший после неё закашлялся.
Маркиз совсем уж хотел восторженно воскликнуть "ух ты!" Но вспомнил лицо каменного рыцаря у костра. И "ух ты!" не получилось...
- Так, - задумчиво сказал рыцарь. - А кто-нибудь, способный вернуть нашему окаменевшему другу жизнь, тут случайно не водится? Потому что если он таким и останется - точно лес разбужу. Ему не помогу, но всю нечисть отсюда поганой метлой выметет.
Младший из лесорубов с каким-то обречённым видом покачал головой и что-то шепнул старшему. Но тот только отмахнулся, продолжая кашлять. Когда же наконец сумел отдышаться, то проговорил.
- Ох, так вы бы сразу так. Только что же тут сделать-то можно? Мы с волшебством не связываемся. Если бы ваш друг превратился в цветок или там в дерево, то вам к дриадам или феям надо бы. Если бы в человека, - лесоруб смущённо кивнул. – В смысле, из благородного в простолюдина, то лекарство против такого может дать какой-нибудь король. А с камнями колдун разве что и справится. Ну, может ещё гномы, но эти больше по обработке камешков. Были бы вы в землях Сенделла, так вас бы напрямую к их благородию и отправить надо было бы. А так… Может, знахарь-колдун чего и знает. А будить нечисть, - тут лесоруб смущённо покачал головой. – Так ведь здесь не только плохая нечисть водится. Вон, не в обиду вам будет сказано, госпожа фея, чай, вы тоже не человеком будете и не зверем.
- Тогда потолкуем с этим вашим знахарем, - опередив сэра Хантера, выпалил юный маркиз и запальчиво сжал кулаки.

Фея тем временем с заинтересованным видом изучала окружающие кусты. Несколько раз она подлетала совсем близко к светящимся жукам и даже прикасалась рукой к блестящим бокам. Она никогда не видела лес ночью, поэтому старалась ничего не упустить. В лунном свете всё выглядело иначе, необычно и загадочно. Тирлим оставляла в небе серебряные росчерки и заливисто смеялась, гоняясь за мотыльками. На рыцарей малышка почти не смотрела, но это не значит, что она упустила их из виду. Спать ей совершенно не хотелось, и это было удивительнее всего.

О похождениях Даниэля

- Рифма-рифма, - Даниель вскинул подбородок и горделиво хмыкнул. – Это моё второе имя, между прочим.
Лис почесал себя за ухом и безмятежно посмотрел на барда. Тот хмыкнул и поудобнее перехватил лютню..
- Ну или третье. Не помню.
Ренан благожелательно моргнул и положил хвост себе на колени, уютно устроив в нём руки. От этого Даниэль окончательно смутился и поднял лютню перед собой, готовясь защищаться первой пришедшей на ум мелодией. И тут «лис» напал.
- Ты можешь рассказать дядюшке Ренану всё, что тебя беспокоит.
Хардингу осталось только бессильно опустить руки, признавая поражение. Только провидение знало, как близок был Даниель, чтобы стукнуть кончиками пальцев по голове кроликожабы, рядом с которой он сидел. Но этого так и не случилось, зверёк продолжил мирно посапывать, а бард – начал рассказывать.
- Меня беспокоят деревья. Много деревьев. Весь этот лес, который вокруг раскинулся. Почему я не мог из него выйти несколько часов подряд.
Ренан кивнул и мягко подняв вверх лапу, покачал ею в воздухе:
- По правде, это я водил тебя по кругу, но продолжай.
Даниель от возмущения открыл рот, не находя что сказать он смотрел на безмятежно улыбающегося лиса. Тому пришлось напомнить человеку о цели их здесь пребывания:
- Ну же, ты хотел что-то рассказать.
- Да, - и Даниель, наконец, закрыл рот. Опустил голову, прежде чем смущённо продолжить. – А ещё у меня есть серьёзная проблема.
И снова резкий взгляд в сторону Ренана, почти с вызовом – не смеётся ли? Но «лис» только кивнул и пересел – одним плавным движение – на траву подле Даниеля. Хвост обнял щиколотки, руки- колени «лиса».
Даниель боялся, что его слова будут заикаться и запинаться, но стоило начать, как слова так и полились рекой, описывая довольно неприглядную ситуацию.
- Так получилось, что его величество отправило спасать свою родную кровинушку двух рыцарей, к которым я и прибился на правах Голоса короля. Удивительное дело, но во всём королевстве не нашлось больше бесстрашных сердец. Снами ещё был маг, который притворялся псом, но на самом деле был магом. И блохи у него были не настоящими, а заговоренными. И мыться он не хотел как человек…
Лису пришлось толкнуть барда в колено, чтобы тот вспомнил, где находится.
- Ты начал рассказывать про себя и двух рыцарей, - напомнил он и махнул левым ухом, ожидая продолжения.
- Да, - бард кивнул. – Но беда в том, что эти рыцари не должны вернуться назад.
Даниель поёрзал, собираясь с мыслями:
- Тому, кто вернёт принцессу назад, полагается рука этой принцессы. И, если рыцари не вернутся, то барон фон Фандалин, советник его величества, сумеет прибрать королевство в свои руки окончательно. А моя проблема в том, что именно мне его баронство поручило задачу убрать рыцарей.
Ренар с любопытством принюхался:
- Зарезать, отравить, завести в лес и потерять их там?
- Да нет, просто не дать вернуться назад.
- Не вижу в этом проблемы. Так как потеряшка в данном случае мальчик, вряд ли хоть один из рыцарей решит, что рука королевского отпрыска будет являться достойной наградой.
- Но тут есть и вторая сторона проблемы, я хоть и бард, но честный человек. А король уже был вынужден врать. Чтобы не подорвать честь короны, он и дальше будет скрывать обстоятельства дела. То есть как бы «принцесса» приезжает в родной замок совершенно одна (без рыцарей, а бард-простолюдин не в счёт), «спасает» её именно советник короля, как будет официально объявлено.И он же на «принцессе» «женится».
Ренар заткнул уши и прищурил глаза:
- Ужас какой.
Даниель только кивнул, грустно соглашаясь:
- Ага, - ему было одновременно и стыдно, и спокойно. Он всё рассказал.
«Лис» тем временем поднялся на ноги и, качнувшись, посмотрел на спутника:
- Даниель, я во всей этой истории не понимаю только одного – почему ты не можешь всё то же самое рассказать своим рыцарям?
Мысль оказалась новой и интересной.
- Но они ведь рыцари, - попытался пояснить Даниэль.
«Лис» снова безмятежно моргнул, не отрывая от него взгляда.
- Но нельзя же вот так с бухты-барахты огорошивать. Знаешь, сколько надо подготавливать таких вот благородных консервов? Мои рыцари вроде бы улучшенные экземпляры, но встречаются же… То есть, просто рассказать и подождать, что же они решат?
Ренар протянул человеку руку и, ухватив за протянутую в ответ, резко поставил его на ноги. А затем повёл меж деревьев куда-то в известную ему сторону:
- А какого результата хотелось бы тебе?
- Чтобы принц был спасён. И чтобы никаких несправедливостей не происходило.
- Так может лучше дать им приехать и объяснить господину барону, как он был неправ? – Ренар повернул голову на ходу и подмигнул.
Даниэль же просветлел лицом и дальше шёл с широко раскрытыми глазами, которые пусть и не совсем хорошо различали дорогу перед собой, зато явно светились чётким видением ближайшего будущего.
- Ну вот, – остановился вдруг «лис». – Мы пришли. Если хочешь, можешь пойти вперёд или подождать, я отсюда уже слышу твоих.
- Ты уходишь? – бард вынырнул из своих мыслей и вопросительно посмотрел на своего спутника. – Ты не с нами?
Ренар подмигнул:
- Не расстраивайся, всё у тебя получится. Да, и найди себе, наконец, девушку, - быстро подойдя, лис с душой провёл языком по щеке и уху Даниэля, быстро вскочил на нижнюю ветку ближайшего дерева и в несколько прыжков тёмным силуэтом исчез среди ветвей и ночи.
Бард возмущённо втянул воздух и посмотрел в темноту леса:
- Вот это он к чему сейчас?

Постояв немного, бард побрёл в указанном направлении, сиротливо прижимая лютню к груди. Кусты дружелюбно дремали вдоль выбранной тропинки, не заграждая Даниэлю путь ни веткой, ни корнем, земля плавно опускалась вниз под небольшим углом. Иногда под ногами хрустела старая листва или опавшие ветви, но молодой человек не замечал этого, он брёл к светлой точке костерка, который приметил среди деревьев.
Бард выбрался на небольшую поляну и, вздохнув, остановился у самого его края. Там уже были сэр Хантер, маркиз и бодрствующая Тирлим, и два незнакомых деревенского вида существа, которые наверняка являются лучшими друзьями рыцарей. Иначе с какой стати рыцари обратили бы на них внимание?
- Как всегда всё самое важное пропустили, - пробурчал Даниэль и сонно качнулся вперёд-назад. В этот момент говорил один из селян. Бард, всё так же прижимая лютню, подошёл к фее и осторожно шепнул, склонившись:
- Что у вас тут?
- У нас тут чудеса, посмотри какая красота вокруг! – малышка крутанулась на месте, рассыпав вихрь золотистых брызг. За разговором она понятное дело не следила, поэтому ничего существенного рассказать не могла.
- А вот эти палачи деревьев, - Тирлим указала на лесорубов пальчиком, - жутко меня боятся, сэр Хантер велел держаться подальше. А ещё тут где-то рядышком дракон, - заговорщическим шёпотом добавила фея, подлетев к уху барда.
- То есть всё самое важное вы пропустили, - констатировал бард, потирая лоб. – И то, как я потерялся, и как нашёлся и как одолел огромную тучу чудищ.
Подставив фее ладонь, Даниель с зарождающимся интересом осмотрелся, правда, говорил он ещё механически, не отойдя от собственных мыслей:
- Ну ничего, в балладе всё будет описано с нужной и самой важной точки зрения. С непредвзятой, - и бард непринуждённо подмигнул Тирлим.
- Среди чудищ, с которыми я боролся, был один особенно страшный, он питался феями и требовал себе целый десяток сразу. Я его через его же крыло перекинул и об куст лопуха, чтоб не повадно было. Ведь… да, ты ведь в это время спишь обычно?
- Обычно – да! Но сегодня особенная ночь, разве ты не чувствуешь? Наверно, это после путешествия, мечты выветриться не успели, - фея залилась звонким колокольчиком и довольно распласталась на подставленной ладони, болтая в воздухе ногами. – Как же хорошо!
- Да, ты мне об этом расскажешь, - бодро ответил Даниель.
Снизу, откуда-то из-под руки Хардинга, раздалось возмущённое кряхтенье. Бард удивлённо посмотрел туда и наткнулся взглядом на странное создание с телом жука, длинным мясистым носом, шляпой-башней (да ещё и с широкими полями) и табуреткой в тонких руках-лапках, коих насчитывалось четыре штуки, не считая ещё двух, на которых существо стояло.
- Возмутительный поклёп, - укоризненно ответило создание на немой вопрос. Перво-наперво, никто меня ни о какой лопух не стучал. А ещё я не питаюсь феями, а насылаю всякие болячки-сглазы, зря что ли меня назвали фей-почихун? Ну и ещё, поставив табуретку на траву и вскарабкавшись на неё: - Не могли бы вы опустить руку немного ниже, я не дотягиваюсь.
Даниель изумлённо смотрел на это существо:
- Тирлим, это точно твой знакомый?
Малышка мгновенно спикировала вниз и озадаченно потёрла носик:
- Мой?! Нет. Мы раньше не встречались. Хотя, - она задумчиво наклонила голову, - был у меня один знакомый жук… Правда без табуретки, но зато он умел летать. А ты умеешь?
Пыхтя, «жук» опробовал подпрыгнуть, но неудачно и сверзился в траву.
- Ветер, - печально объяснил он, не открывая глаза. – Тир… Тирлим, спуститесь, пожалуйста, я должен выполнить то, ради чего появился на свет. Ради чего чуть ли не пол леса протопал за этим вот металлическим ящиком, - и «жук» ткнул одной из лапок в сторону маркиза Флавия. – От него так и благоухало пыльцой фей. Так вот, вы спуститесь, я быстро наведу на вас порчу и мы сможем довольные друг другом разойтись.
- А может я… - фея всё-таки отлетела повыше и продолжила с безопасного расстояния. – Попрошу траву расти сквозь панцирь, и она с удовольствием поможет тебе взлететь, - гаденько улыбнулась Тирлим, сжимая кулачки.
- Нет, - «жук» покачал головой, поднимаясь. - Ты хорошая и так не поступишь. Другие с этими металлическими банками не ходят. Если только ты не плохая фея. А иначе твои путники очень скоро попадут в ужасную переделку. Например, к дракону на завтрак. Спускайся, говорю!
«Жук» подпрыгнул, глядя на Тирлим уже хмуро:
- Спускайся, или я нашлю сглаз на расстоянии. А за результат подобного волшебства я вообще не ручаюсь.
- Хочу кушать, - бард посмотрел на «жука», на Тирлим, на рыцарей. – Может, сначала перекусим?
- Меня тут сглазить хотят, а ты о еде! – фыркнула фея. – Может, бросишь его через лопух, как в прошлый раз.
«Жук» задумчиво покачался:
- Вообще-то я тоже был бы не прочь перекусить. С утра маковой росинки во рту не было. Там, хлебушек, пьянящее вино?
- Ещё горячее рагу и обязательно, чтобы доходили куски крольчатины, на худой конец, зайчатины домашней, - это уже Даниель.
- И нежнейших гренок, которые иногда можно стянуть с кухни какого-нибудь постоялого двора, пока хозяева не смотрят.
-Решено, - Хардинг с горящим взглядом посмотрел на своих спутников, подхватил Тирлим чуть ниже крыльев и бодро направился в сторону сэра Хантера и Флавия-Октавия. «Жук» уверенной походкой топал следом:
- Как насчёт того, чтобы перекусить? За ужин дела не окаменеют и не рассыплются. Голосую за рагу из кролика! – бодро вскинул свободную руку вверх бард.

(с мастером)

- Так колдун или знахарь? - уточнил сэр Хантер, бросив предупреждающий взгляд на маркиза. - Это совсем не одно и то же... Впрочем, сейчас уже не важно, кто именно, лишь бы помог. Показывайте дорогу, - вновь обратился он к лесорубам. Уже не прося - голос стал требовательным и настойчивым. Все сходилось к одному - возможность вернуть жизнь окаменевшему рыцарю, близость дракона... особая ночь... Не стоило ее тратить на пустое сотрясение воздуха.

Лесорубы озадаченно переглянулись. Младший пожал плечами, старший подобрал с земли шапку, нацепил, наконец, на голову:
- Знахарь, ваше рыцарство, а вот только порой таким словцом может прихлопнуть к месту, что и не всякому колдуну под силу, - и старший опустил голову, принявшись тереть затылок. – Ну, у вас вроде как есть доброе железо, а против железа ни одна злая сила долго не устоит, так что если он начнёт совсем уж чего причитать, - тут лесоруб с некоторой надеждой покосился на рукоять меча сэра Хантера. – Пойдёмте уже.
- Железо, железо... - обиженно бормотнул юный маркиз. - Можно подумать, у нас оружие из соломы...
- Был тут один до вас, - лесоруб поклонился Флавию, - пришёл не то чтобы с соломой, с крестом, но в битве славной и долгой, ну, в общем, не выстоял. Как оказалось, клюка в подтверждение доброго слова надёжнее, чем её отсутствие.
И старший из братьев направился в сторону леса, на северо-восток.
К рыцарям тем временем присоединился бард и остановился, с удивлением переводя взгляд с Флавия-Октавия на сэра Хантера и обратно.
- Всё совсем плохо? – коротко и как-то по деловому поинтересовался он?
- Сэра Верена кто-то превратил в камень, - коротко пояснил бывший лесничий, устремляясь следом за проводником. - Попробую это исправить.
- Вы понимаете, что я сочиню об этом достойную балладу, - предупредил Даниель и, снова вернувшись в хорошее расположение духа, пошёл следом.
Дорожка лежала средь уютной дубравы, под тихие предночные звуки: редкий ветерок, лёгкое покачивание ветвей. Пожалуй, компания путников – лесоруб, два рыцаря, бард, фея и прибившийся к честной компании «жук» создавали больший шум, чем окружавшая их природа.
Очень скоро они выбрались на старую вырубку, за которой виднелся и сруб. Дверь в него была открыта настежь, а подле, на скамье, сидел пожилого вида мужчина в плаще из спутанной шерсти и курил трубку. Завидев путников, он взял трубку в правую руку и спокойно стал ждать их приближения.
Юный маркиз глянул на хозяина хижины - и взмахом руки поманил к себе порхающую вокруг фею.
- Маленькая леди, - шепнул он тихо-тихо, - посиди-ка на ветке, подальше отсюда. На всякий случай.
Читать проповеди лесорубам о том, что крест - только символ, и не имеющему креста в душе крест в руке не поможет ничуть, сэр Хантер не стал. Его занимали совсем другие проблемы. Например, он очень недолюбливал колдунов...
Однако ради попавшего в беду спутника рыцарь решил смирить свою неприязнь. Поблагодарив проводника и попросив подождать немного, он приблизился к хозяину хижины.
- Доброго тебе дня, кто бы ты ни был, - вежливо поздоровался сэр Хантер.
- И вас, путники, доброй дороги, куда бы она ни вела. Хотя, похоже, сейчас вы ко мне, - знахарь поднялся на ноги. Оказалось, что несмотря на кажущуюся ветхость, он был высок и широк кости. Вот только тонкая западающая кожа выдавали преклонный возраст. – Заходите в дом, вы как раз к чаю. А заодно расскажите, что вас привело.
- Не сочти за обиду, - рыцарь окинул взглядом хижину, поморщился при виде утопленных лягушек - за что безвинную тварь обидели? - Но некогда нам чай пить. Без крайней нужды не пришли бы... Кто-то обратил одного из наших спутников в камень, можешь ли ты вернуть ему прежний облик?
Маркиз задержался на пороге. Не понравилась ему внутренность хижины, похожая на жилище свихнувшегося алхимика, который сам уже забыл, что собирается получить - гомункулуса из жабы, золото из совиных потрохов или жизненный эликсир из конской мочи. Юноше казалось, что если он войдет в этот странный дом, сядет на большой ящик, - заменяющий скамью, - и хозяин обретет над ним странную таинственную власть. Может быть, превратит в лягушку - вон, вроде тех, что мертво пялятся из стеклянных банок, залитых какой-то густой жидкостью...
Нет, лучше уж Флавий-Октавий здесь постоит.
Знахарь снова приложился к своей трубке, надолго, казалось, уйдя в мысли и ощущения. Но вот дым скользнул из ноздрей в воздух.
- Внешний вид часто обманчив, - словно ни к кому и не обращаясь, произнёс он, наконец. – Казалось, вот перед вами простой лавочник, а нет, окажется, что в глубине это поэт. И в скольких простых людях благородства порой вмещается больше, чем в самых знатных князьях, сэр Хантер.
Знахарь ушёл в дом, не дожидаясь ответа, взял со стола камень и вышел обратно на свежий воздух, к рыцарям.
- Или, скажем, - улыбнулся он, взглянув на маркиза, - прекрасному духом искателю приключений хочется подвигов прекрасных и светлых, а под ноги лезет всякая серость, глупость, обыденность и только добрые друзья помогают держаться от того, чтобы скатиться в туда же. Или вот…
Знахарь перевёл взгляд на барда, но тот бодро встал несколько позади сэра Хантера и, вежливо отсалютовав знахарю, скрылся от его прямого взгляда.
- Мда, - логично закончил колдун, наклонился и положил камень перед собой. – Знаете историю о камне теней? Ну так его осколок сейчас перед вами. Справитесь с ним – быть вашему другу свободным. Не справитесь, пополните сад камней.
Сэр Хантер решительно шагнул вперед, накрывая камень ладонью, пока этого не успел сделать никто из его спутников.
Маркиз дернулся было вперед, но застыл на месте, поняв, что опоздал.
Рука столкнулась с кулаком, накрыв его. Перед сэром Хантером стоял рыцарь в чёрных доспехах, с топором на перевязи, с ироничной и самоуверенной улыбкой на лице.

(с прекрасными рыцарями - сэром Хантером и бабкой Гульдой)

(с мастером)


Тирлим не горела желанием общаться с этим неприятным типом и принялась с заинтересованным видом прохаживаться по неровной коре. Делая вид, что сосредоточенно изучает занятный листочек, совершенно не обращая внимания на «мужские» разговоры. «Жука» фея тоже предпочла игнорировать, забраться на дерево ему не удастся, пусть хоть десять лесенок принесёт, а спускаться малышка не собиралась.
Впрочем, даже такие сложности не могли остановить злонамеренную мелкую личность. Для начала «жук» попробовал забраться на табурет, но даже с такой помощью оказался значительно ниже ветки, на которой уселась Тирлим.
Потерпев поражение по этому направлению, «жук», бурча под нос разные страшности, принялся бродить между деревьями, разыскивая хоть что-то. В какой-то момент он просто исчез, а тем временем перед домиком сэр Хантер вызвал в камне свою противоличность.
Чёрный рыцарь, с чересчур тонкой, змеиной улыбкой, длинными, жилистыми и тонкими руками. Меньше всего он был похож на благородного рыцаря, спутника Флавия-Октавия и Даниеля.
А «жук» использовал этот момент, чтобы появиться на дальней веточке и, почти подкрасться к фее, немного грузно балансируя на нетвёрдой поверхности.
- Вот здесь мы с тобой и поговорим, - обнадёживающе пообещала нечисть. –- Я сейчас, не двигайся. Подумай пока, какое заклятие ты хотела бы, чтобы я наложил.
Всё же отвлёкшись на происходящее перед хижиной, фея ойкнула от неожиданности, услышав гадкого проклинателя совсем рядом.
- Те не посмеешь, - как-то неуверенно пробормотала Тирлим, почему то она опять забыла, что у неё есть крылья. Наверно, сказывалось длительное общение с людьми.
«Жук» с искренним любопытством воззрился на фею, покопался в сумке, что висела у него на боку и достал что-то отдалённо напоминающее пакетик с пыльцой.
- За последние десять лет ты моя первая фея, что значит, я не посмею. Лучше стой и не двигайся, я всё-таки проклинать собираюсь по высшему разряду.
После отповеди нечисть на несколько секунд замерла, соображая, в какую сторону дует ветерок и, зачерпнув лапку в свой кулёк, поднесла пыльцу к носу. Под дыханием тончайшие частички сорвались в полёт, закружились вокруг Тирлим и с мягкими серебристыми искорками исчезли.
Широко распахнув глаза, малышка попятилась, но пыльца уже окутала ее, запорошив глаза. Громко чихнув, Тирлим зажмурилась, на ощупь продолжая отходить, но тут почувствовала пронизывающий холод и поскользнувшись, распласталась на наледи. Поднялся сильный ветер и, растрепав волосы, бросил в лицо малышке пригоршню колючих снежинок. Фея с ужасом огляделась, её окружала безжизненная ледяная пустыня.
А впереди, в том направлении, куда Тирлим смотрела изначально, медленно ковыляла толпа серых существ, без крыльев, под предводительством огромного тучного фея, такого же грязно серого, как и все остальные вокруг. Его хриплый голос разносился над равниной, несмотря на падающий снег.
Что-то большое, тёплое обхватило Тирлим, и на несколько мгновений вокруг феи скопилась тьма. Но вот всё прошло, фея снова была в лесу, лёжа на ладони то ли человека, то ли ещё какого существа, а прямо перед ней, зажатый в другой руке, трепыхался давешний «жук».
- Я не хочу никуда идти, - бурчал он.
Потрясённая увиденным, Тирлим лишилась дара речи только представив, что она будет топать среди этих несчастных, затерянных в мертвой пустыне холода и страха. Фея замотала головой, пытаясь развеять кошмар.
- Ну всё уже, всё, малышка, попытайся успокоиться. А ты, Туш, - и «жук» перед глазами Тирлим был снова встряхнут в воздухе, - должен был вести себя прилично.
И снова, к Тирлим, при этом спаситель направился прочь от домика знахаря, обеспокоенно поглядывая на фею. Спаситель оказался обладателем лисиной мордочки с выразительными глазами и чёрными кисточками на ушах:
- Как тебя зовут, прекрасная?
- Тииирлим, - неуверенно ответила фея. Тепло пушистой ладони согревало, прогоняя страхи.
- Меня можешь называть Ренаром. А этого толстяка, - «жук» снова закрутился в воздухе, возмущённо тряся лапами:
- Я не толстый, а широкий в кости!
«Лис» с любопытством повёл ухом:
- У тебя нет костей, ты хитиновый, Туш.
- Не важно. А меня можешь звать Туш. Я израсходовал на тебя всю пыльцу, чтобы… чтобы…
- Дурашка, а дальше бы что делал?
- Тирлим, этот Туш на самом деле в тайне мечтает стать феем. Только он не знает как и каждый раз творит какую-нибудь глупость, вот как сейчас, например. Объясни ему, что значит быть феей?
- Это просто! – широко улыбнулась Тирлим. – Быть феей – это просыпаться, согретой первыми лучами солнца, любить всё вокруг, помогать травам расти. Танцевать на королевских балах. Петь, купаться в волшебной пыльце и летать, летать, летать… - малышка звонко рассмеялась, вспомнив как это, оказывается, здорово быть феей.
- А как же волшебство? Могущественная магия и всё такое? - «Жук» с надеждой посмотрел на фею.
Ренар поднялся по оказавшейся на дороге круче камней и спрыгнул на небольшую поляну-блюдце. По эту сторону из камней вытекал небольшой ручеёк, скрывавшийся меж трав. А у самого его карая слабо поблёскивал золотистыми и розовыми искорками цветок.
- Так это и есть волшебство, везде – волшебство, неужели ты не чувствуешь? – искренне удивилась фея. Под защитой Ренара она совсем перестала бояться «жука».- А сильная магия – это так грубо, она нарушает естественный баланс. Да что объяснять, ты злой – всё равно не поймёшь.
Туш с обидой скрестил лапки на груди:
- Вот видишь? Всё время обзываются. Вот и приходится всё самостоятельно изучать.
Ренар со смешком поставил обоих возле цветка и сам сел рядом, скрестив ноги. Маленький ручеёк мирно журчал у самых пальцев его левой ноги.
- А ещё она дразнится, - поспешил добавить Туш. - И у неё не рыжие волосы!
- Ох, - непонимающе уставилась на него фея. – При чём тут мои волосы?
Туш хмыкнул и отвернулся, «лису» пришлось ответить за него:
- Довольно давно в одном из разрушенных замков мы с Тушем нашли книгу о феях. В ней говорится, что у первых фей были рыжие волосы, а после, то ли из-за того, что волшебство растворялось, то ли ещё из-за чего, они стали светлыми, а у некоторых, наоборот, потемнели. Кажется, эта история запала тушу в душу.
- И вовсе ничего не запало, просто эти буки-феи, ну, я хочу стать феем, - «жук» осуждающе посмотрел на Тирлим.
- То есть, отправив меня, - Тирлим передёрнуло, - в ледяную тюрьму, ты надеялся стать феем?! – она бросила на Туша гневный взгляд и демонстративно отвернулась.
- Нет, но ты бы всё равно вернулась, а я бы посмотрел, как действует твоё волшебство. Эй, - «жук» неуверенно посмотрел на обидевшуюся фею. - Что случилось?
- Ты - бесчувственный чурбан, - не оборачиваясь, ответила Тирлим. – Как я могла колдовать в таком чудовищном месте, там пахло умирающей землёй и отчаяньем. Я говорить не могла, не то что петь, - нижняя губа малышки задрожала. Умоляюще поглядев на Ренара, фея прерывистым голосом попросила:
- Отпустите меня.
- Да, конечно, - подхватив фею и нечисть на руки, Ренар легко преодолел каменную россыпь в обратном направлении и поставил своих путников на траву. - Туш тебя проводит, сегодня он больше никаких глупостей не совершит. К тому же перед кое-кем здесь он должен будет извиниться. Туш опустил взгляд, не зная, куда деться под взглядом приятеля. - А тебе, прекрасная Тирлим, если потребуется когда-нибудь помощь, просто позови ветер.

- Пусть летит в дали подзвёздной
Этот простенький мотив,
Где б ты ни был, в мире, в грёзах,
Я зову – Ренар, приди!
Стали лязг и вой злодеев -
Помоги лишиться бед!
Каждый мир на счастье, верим,
Вспомни давешний обет.

Ренар махнул рукой и всего через несколько минут скрылся в темноте леса. Туш же, вздохнув, виновато кивнул фее:
- Пойдём, они здесь недалеко.
- Зачем идти? – сапфировые глаза с озорством посмотрели на Туша. – Если можно лететь! – с этими словами малышка подхватила «жука» за шиворот и взвилась в небо. – Показывай дорогу.

"Все то, чего нет во мне, - бывший лесничий молча смотрел в глаза своему врагу. - Будь я подлинно рыцарем, передо мной сейчас стоял бы простолюдин... Но тень не зеркальное отражение. Тень - это отсутствие света. Где появляется свет, тени исчезают... чтобы появиться снова где-то в другом месте. Так его не одолеть..."
Два кулака в боевых рукавицах намертво упирались друг в друга, и так же намертво скрестились мечами два взгляда - спокойный, уверенный, чуть отстраненный взгляд сэра Хантера и исполненный превосходства, высокомерия и презрения взгляд черного рыцаря.
"Этот бой не выиграть обычным оружием... Мечом должно стать благородство, щитом - воля..."
Внимательные глаза сэра Хантера искали брешь в черной броне. Брешь, в которую можно было бы нанести удар...

аверс-и-реверс
С сэром Хантером. Единственным.

Окинув взглядом рыцарей и глянув вслед барду и фее, знахарь как-то разом помрачнел, взгляд его стал рассеянным, по всему выходило, что его что-то серьёзно беспокоило.
В довершении всего он развернулся и скрылся внутри дома. Практически сразу же там что-то глухо стукнуло. Когда знахарь вновь показался в дверном проёме, вид его был ещё более хмурым.
- Разберитесь уже, - негромко, скорее самому себе произнёс он – Победи себя, которым ты не стал или признай, что то, что упустил достойнее тебя нынешнего.

Чёрный рыцарь не торопился начинать. Он казался излишне расслабленным, вот только рука, свободная от захвата сэра Хантера, лежала на поясе. Чуть прищурив глаза, он очень внимательно изучал черты лица героя.
Отсутствие реакции, впрочем, было недолгим и скорее обманчивым. Рыцарь дёрнул Хантера на себя, одновременно устремляясь вперёд и мимо. Ещё миг и Хантер летел спиной вперёд к земле, а рыцарь сделал шаг в сторону, неторопливо поправляя рукав и чарующе-снисходительно улыбаясь. Как и положительные и отрицательные черты могут сочетаться в одном характере? Так же, как и во втором.
Мягким, звериным движением бывший лесничий перекатился и вскочил на ноги, замер на мгновение, оценивая обстановку, и скользящим шагом двинулся на врага. Он не улыбался, лицо его было отрешенно-сосредоточенным, и в чуть прищуренных глазах самый придирчивый знаток человеческих душ не нашел бы и тени неуверенности.
- Ты неплох в бою, - рыцарь замер, выпрямившись и сложив руки вдоль тела. Только взгляд неотрывно следил за глазами Хантера. А затем последовал шаг в сторону и тут же вперёд, вытянутой рукой едва не задевая горло Хантера. Тёмный определённо получал удовольствие от своего монолога и не спешил сам переходить в атаку, наоборот, остановился, давая возможность рыцарю снова перейти в атаку. – Но вот умению биться с собой конь вряд ли мог тебя обучить. Не по тягачу сия уздечка. Считаешь, что тебе всё по плечу?
"Когда это все кончится, меня выгонят в шею, - мелькнула мысль. - Или вздернут на ближайшем суку. Пусть. Лишь бы не проиграть, тогда с ними будет рыцарь. Настоящий рыцарь..."
Рот свело горечью - тяжко сражаться, когда и поражение, и победа одинаково гибельны для тебя. Но для других у твоей победы и поражения разная цена...
Молниеносный захват за небрежно вытянутую руку, рывок и подсечка - в этом не было ничего от благородного искусства рыцарского боя, так сражаются люди, у которых нет иного оружия, чем то, которым наделила их природа.
Отвечать своему врагу бывший лесничий не стал - когда сражаются насмерть, с врагом не разговаривают.
- Чужое место, - тёмный хмыкнул, голова склонилась на бок и чёрные волосы скрыли взгляд рыцаря, - не своя роль, друзья, которых ты не ценишь.
Думал ли тёмный о схватке? По всем признакам выходило, что он получал удовольствие от происходящего, намереваясь гонять Хантера столько, сколько потребуется, чтобы тот выдохся. Ведь не так уж сложно предугадать, как именно поступит противник, зная, что все его действия будут абсолютно противоположны. Потому рыцарь продолжал стоять, несмотря на то, что до Хантера оставалось уже ровно расстояние прыжка. Но уже в следующее мгновение он, не принимая схватки скользил в сторону, разрывая расстояние и, по возможности так или иначе задевая Хантера.
- Тело человека опутывает паутина точек. Попадёшь по ним – что-то отказывает. Поджилки, плечи, веки, дыхание… Найдём их все?
"А если я самому себе перехвачу горло ножом - что тогда ты будешь делать?"
Сэр Хантер продолжал молчать, но широкая ладонь накрыла рукоять охотничьего ножа, и клинок тускло сверкнул у шеи бывшего лесничего. Неприкрытая усмешка тронула обветренные губы.
"Что там было про способность победить самого себя?"
Рыцарь поднял голову и, небрежным движением убрав волосы с лица, посмотрел на Хантера.
«Ты умрёшь».
Может ли голос звучать в голове? Выходит, может.
- Я поменяю твою кровь на свою жизнь, - улыбка вышла с толикой ненависти и извращённого удовольствия. – Постарайся сделать разрез покачественнее.
«Сэр Хантер отсюда уйдёт своими ногами. Даже если ему придётся носить тело трупа. Я ненавижу тебя, аверс»
И тёмный сделал шаг в сторону Хантера. Неторопливо, не спуская взгляда с глаз противника. За первым ещё один, плавно, так и не подняв перед собой руки.
Отточенное лезвие тяжелого ножа продавливало кожу. Первая алая капля выскользнула из-под него и нырнула в отворот рубахи. Стоя вполоборота к своему противнику, сэр Хантер не шевелился, и в глазах его стыла холодная уверенность.
Когда между ними осталось каких-то два шага, сжимавшая нож рука распрямилась с быстротой стрелы, слетающей с тетивы охотничьего лука. Пальцы разжались, и охотничий нож полетел в открытое горло темного.
"Будь ты хоть демоном, на таком расстоянии увернуться невозможно..."
В следующую секунду Хантера сжали в костедробильные объятия. Холодное лицо, на котором застыла улыбка, взгляд, всё никак не отрывающийся от рыцаря. Объятия сжимались всё крепче. Вжимая одно тело в другое.
- Твоя… - улыбка дрогнула, тёмный почти коснулся головой противника. – Твоя.
Голова опустилась на плечо Хантеру.
- Ненавижу тебя, - последнее слово было не произнесено. Выдох унёс последнюю частицу жизни.
Хантер так и остался стоять, в крепкой хватке сцепленных рук своей проигравшей противоположности.

- Сэр Хантер! Бросайте эту каменюку! – завопила фея, наматывая круги вокруг рыцаря. – Мы победили! Я, правда, почти всё пропустила, - добавила она чуть разочарованно, - но главное видела.
- Я бы рад, - пропыхтел сэр Хантер, пытаясь сделать одновременно две вещи - освободиться из каменных объятий и вытащить из горла статуи свой нож. - Но что-то пока не очень получается...
Маркиз, выйдя их оцепенения, кинулся на помощь.
- Сейчас, сэр Хантер, я иду! Вот тут, у двери - топор... ага! Сейчас я по этим каменным лапам - обухом!
От каменных запястий полетели осколки. С третьего удара окаменевший рыцарь остался без рук.
- Так его, так! – подбадривала Тирлим, предусмотрительно отлетев подальше от каменных осколков.
- Ох... благодарю, маркиз, - сэр Хантер с трудом перевел дыхание, отступая от своего окаменевшего врага. - Теперь бы похоронить его... все-таки рыцарь.
"В отличие от тебя", - шепнул внутренний голос. Бывший лесничий покосился на спутников - как много они успели понять из слов темного?
Но Флавий-Октавий глядел с наивным сочувствием.
- Похоронить... да, конечно... Сейчас поищу лопату...
- Вот что тут хоронить, - удивилась фея, скептически разглядывая камень. – Может, я его плющом заращу?
- Меч сгодится, - сэр Хантер вытащил из ножен свое оружие и принялся срезать пласт дерна. - Земля лесная, рыхлая... А плющом можно потом, сверху...
Вместе они молча вырыли могилу для каменного рыцаря, и юный маркиз, аккуратно собрав каждый осколок отбитых каменных рук, положил их в яму вместе с каменным телом.
Прежде чем засыпать могилу, Флавий-Октавий вгляделся в лицо статуи.
- Он... он похож на вас, сэр Хантер. Только такое злое, надменное лицо... я вас таким никогда не видел.
- И никогда не увидишь, надеюсь, - сэр Хантер сам не заметил, как сорвался на "ты", все еще потрясенный случившимся. Тяжело возвращаться к жизни после того, как приготовился умирать от собственной руки... Сосредоточенная работа помогла опомниться, но не до конца. - Рыцарь я или нет, но человеком быть обязан...
Первая горсть земли упала в могилу.
Тирлим тоже прониклась и тихо спросила: - А что растёт на могилах?
Оглянувшись на фею, сэр Хантер на миг задумался.
- Если вас не затруднит, маленькая леди... пусть это будут лесные ирисы. Только серебристые...
- Рыцарь вы или нет? - удивился юный маркиз, засыпая яму. - Как это? Разве рыцарь может не быть рыцарем?
Сэр Хантер прикусил язык, но было поздно - слово вылетело.
- Не всякий, кто носит меч и шпоры, может называться рыцарем, маркиз, - тихо отозвался он, разравнивая поверхность земли и раскладывая на холмике дерн. - Рыцарь - это больше, чем шпоры и больше, чем герб. Простите, не могу сейчас говорить красно...
- Да, наверное, вы правы, сэр, - кивнул Флавий-Октавий, с уважением косясь на своего кумира.
Тирлим ничего не понимала в похоронах, но зато хорошо умела договариваться с цветами. Поэтому ирисы, которые она выманила на тихую песенку, прямо-таки искрились серебром, а нежные лепестки чуть трепетали от ветра. Вот только переливы маленьких колокольчиков, всегда сопровождающие волшебство малышки, в этот раз звучали как-то не весело.

(втроём)

Опустившись на одно колено, сэр Хантер прочитал короткую молитву об упокоении - была ли душа у этого странного создания, разберется Всевышний, а дело рыцаря - исполнить свой долг. Когда он поднялся, стало очевидно, что решимость, с которой сэр Хантер был готов перерезать себе горло, лишь бы не допустить победы тьмы, никуда не делась - она текла в каждом движении, сквозила во взгляде, все еще обращенном куда-то вглубь себя.
- Маркиз, маленькая леди. Нужно бы сходить до костра, проверить, как там дела, и поймать наших лошадей. Если наш спутник вернулся к жизни, он должен быть сейчас удивлен и обеспокоен. Приведите его сюда и привезите наше имущество, пожалуйста.
Сударь, - короткий поклон в сторону барда, - окажите мне честь, сопровождайте меня в одном небольшом предприятии.
Взгляд рыцаря-простолюдина остановился на колдуне. Несколько мгновений сэр Хантер смотрел на него, потом сделал то, чего в бытность свою рыцарем не делал даже перед королем. Преклонил колено и склонил голову.
- Благодарю за спасение нашего друга, добрый человек.
И спустя миг уже шел стремительно и легко к дровосекам, поодаль следившим за событиями.
- Вы обещали показать, где дракон, добрые люди. Не беспокойтесь, все, что мне нужно, это узнать место, чтобы потом иметь возможность его найти. Проводите нас с господином бардом, прошу вас.

Юный маркиз, все еще под впечатлением от странных похорон, покорно кивнул в ответ на слова рыцаря о том, что надо вернуться к костру, к сэру Верену и лошадям. И ушел бы - так привык он подчиняться старшему товарищу. Повернулся даже к дереву, ища взглядом фею.
И тут услышал слова рыцаря, обращенные к лесорубам.
Маркиз де Разорилль обернулся к рыцарю. Глаза юноши сверкнули.
- К дракону?! Сэр Хантер, ведь не собирались же вы идти на это чудовище без меня?!

Рыцарь опустился на колено перед знахарем и поблагодарил его. Молодой человек не мог заметить, как потом с живейшим интересом провожал его взгляд знахаря. Как блеснули на минутку зелёные глаза, прежде чем старик смежил веки и, хмыкнув, повернулся обратно к своему домику. Не довелось рыцарю увидеть и того, как шедший по их следам боггарт, в этот момент перестал наклоняться к земле, вглядываясь в едва заметные следы, но поднял голову и с явным удивлением принялся озираться. Казалось, будто это существо неожиданно потеряло цель. К которой стремилось всё это время. Тоскливо оглянувшись и не обнаружив ничего, кроме деревьев, предлеска, множества кустов и корней под ногами, боггард принялся теребить край своей рубахи, а затем побрёл, поминутно спотыкаясь, в первом попавшемся направлении.
Ну а у оставленного костерка дёрнулась и упала на землю каменная фигура сэра Верена. Застонав, рыцарь некоторое время крутился на месте, схватив себя за горло, затем сделал резкий, глубокий вдох и на какой-то срок просто замер. И только потом начал медленно подниматься на ноги, не совсем твёрдо орудуя руками и ногами.
Первым делом рыцарь поднялся на ноги, да так и застыл столбом, пока его не привлекло слабое фырканье Хэббот. Только тогда сэр Верен хмыкнул и негромко выругался. То, что ночь вступила в свои права целиком и полностью, в то время как всего пару минут назад по личным ощущениям был вечер – не могло не озадачить. Рыцарь побрёл к лошадям, раздумывая над превратностями судьбы. И где ему искать того чародея, который посмел провернуть такое с ним.

Тем временем в пещере дракона обитатели мирно готовились к наступлению сна. Дракон, вдыхая и выдыхая пламя, мерно оплавлял очередную металлическую глыбу. В другом от него конце пещеры тройка мужчин готовила приличных размеров тушу неопознанного зверя. Очевидно, что туша была рассчитана не только на них самих, но и на трудившегося дракона.
Обстановку пещеры скрашивал единственный портрет какой-то дамы, сделанный от руки мелом на не самом чистом листе бумаги.
- Пожалуй, ждать больше нечего, – негромко сказал один мужчина другому. Дождавшись ответного кивка, говоривший продолжил. – Сколько уже можно терпеть этого деспота, пора и показать ему его место.
Тот, к которому обращались, степенно вздохнул и покачал. От этого движения его волосы, успевшие изрядно отрасти, качнулись в сторону, прикрыв на минуту лицо. Мужчина небрежно отвёл их в сторону.
- Сказать-то это легко, а вот делать как будем? - и задумчиво перевёл взгляд на дракона. А тот, словно почувствовав это, прекратил своё в высшей степени странное занятие и, сверкнув зеленющими глазами, уставился в ответ.
- Мечтать-то об этом легко, – в задумчивости проговорил мужчина, разглядывая это диво.

Бард бодрым хвостиком побрёл следом за сэром Хантером. В голове Даниэля крутились обрывки слов, почти завершённые куплеты. Ещё чуть-чуть, казалось, и польётся то самое, ради чего он и отправился в поход – НАСТОЯЩАЯ БАЛЛАДА. Но каждый раз, когда, казалось, осталось совсем чуть-чуть, мелодия ловко уворачивалась от пламенных мыслей барда и с лёгкой усмешкой обходила вокруг.
В какой-то момент бард даже вздохнул и притаился, делая вид, что он и не собирается её ловить. Помимо этого Даниель подумывал о том, что надо бы рассказать своим спутникам о чём его, Даниеля, предупредил в лесу странный знакомец. Про похищение, принцесс и принцев.
- Сэр Хантер, - начал, было, бард, но возглас маркиза Флавия-Октавия (возглас, надо сказать, в котором так и сквозило праведное огорчение) прервал намечавшееся признание. Бард с любопытством посмотрел сначала на одного рыцаря, потом на другого, а затем пожал плечами, встретившись с недоумёнными взглядами лесорубов-проводников.

(два рыцаря)

- Что? - сэр Хантер не сразу сообразил, в чем его заподозрили. Несколько секунд он смотрел на юного маркиза, потом хлопнул себя по лбу ладонью и с облегчением рассмеялся, искренне и легко, сбрасывая все невзгоды этого дня смехом и вновь превращаясь в того лукаво-добродушного человека, которого знали его спутники. - Маркиз, не подумали же вы, что я стремлюсь покинуть этот лучший из миров? Я вовсе не собираюсь этого делать. Чтобы победить дракона, понадобятся все наши силы. Именно поэтому я прошу вас сходить за сэром Вереном и нашими лошадьми. Мы в это время разведаем, где пещера, посмотрим, что там за место, а потом все вместе решим, как нам поступить. Я ведь не прошу вас совершить поступок, недостойный ваших благородных предков?
И сэр Хантер весело подмигнул мальчишке.
Флавий-Октавий насупился, поняв, что выставил себя полным дураком. Кажется, сэр Хантер и в самом деле не думал уберечь его от сражения с драконом. Хотя... разведка - дело более опасное, чем поручение, которое ему дал рыцарь!
И все-таки юный маркиз уже не был тем самонадеянным, наивно мечтающим о подвигах молокососом, каким был до встречи с сэром Хантером.
Если тот, прежний Флавий-Октавий начал бы торговаться ("Почему вы в разведку? Я тоже хочу в разведку!"), то нынешний юный рыцарь обиженно шмыгнул носом и сипло спросил:
- Где встречаемся?
- Вот здесь же и встречаемся. - Рыцарь обвел рукой вокруг. - По-моему, неплохое место...

С Гульдой.

Маленький огонёк не потух, успешно схватился за хворост, перекинулся на древесину и, звучно потрескивая, разгорелся в полную силу. Сэр Верен поднялся с колен, ещё раз оглядев резко потемневшую черноту ночи – удивительно, как яркий свет может оттенить тени, - и подошёл к сумкам, что стояли в стороне. Подумав, рыцарь не стал их перетаскивать ближе к огню. Вместо этого сам переместился к ним, в темноту, с обнажённым мечом на коленях. Так он собирался ждать утра.
Привычка и долгие тренировки учат любого рыцаря не спать ночь, а нести дозор, борясь с ватной пустотой дневной полудрёмой во время долгого и обыденного пути.
Что касается лошадей, то проверив их наличие и то, что их нужды удовлетворены хотя бы в части воды и свободы, сэр Верен устроился в стороне от них. Вряд ли человек сумеет подкрасться к ним незаметно. Разве только волки, но тут равные шансы были бы и у волков, и у человека, и у самих лошадей. Если что, прийти к ним на помощь рыцарь рассчитывал успеть.
Ночь потекла, перемежаясь поднимающейся от костра струйкой дыма и проявляющимися в небесной вышине звёздами.
Тишину потревожило радостное ржание Альфонсины-де-Аллюр. Кобыла первой учуяла хозяина - он подходил с той стороны, где паслась счастливая лошадиная пара. (Кстати, счастливая во всех отношениях, ибо когда Альфонсина увидела вернувшегося Фар Лапа, она на радостях отбросила кокетство и сдалась...)
- Ну, вижу, вижу, ты рада!.. Ну, пропусти, красавица, пропусти... ну ладно, ладно, давай ухо почешу, давай шею поглажу... и перестань мне путь загораживать, безобразница, я спешу!
Флавий-Октавий вышел на свет костра. Озабоченное выражение исчезло с его лица, когда он увидел, что возле костра нет каменной статуи.
- Сэр Верен! - окликнул он негромко и весело.
(Ну, конечно! После подвига сэра Хантера все должно быть хорошо!)
Только после этого названный рыцарь отбросил сомнения и решил выбраться из своего укрытия.
- Маркиз, - негромко ответил он, подходя к костру и чуть прикрыв рукой лоб, будто в размышлениях. Рыцарю очень сильно хотелось расспросить Флавия, что здесь случилось, но ведь сэр Верен уже давно не был мальчишкой и должен был держать себя в руках. Поэтому он всего лишь остановился рядом с Флавием и немного грустно улыбнулся. – Рад, что у вас всё в порядке. Что с остальными?
Флавий-Октавий по юной наивности и бестактности так напрямик и бухнул:
- Остальные в порядке. А меня послали проверить, расколдовались вы уже или еще нет.
- Расколдоваться-то расколдовался… - сэру Верену не стоило большого труда показать, как он себя после этого чувствует, просто ещё раз потерев лоб. – Такое ощущение, будто меня в камень превратили. Наверное, так и было.
И всё же одного взгляда на Флавия было достаточно, чтобы неприятные и тревожные мысли отступили назад. Рыцарь попробовал собраться и бодро кивнул.
- Куда мы теперь идём? И что с лошадьми? – последнюю фразу хмуро, но безмолвно поддержала Хэббот, которая хоть и смирилась с неизбежным счастьем своих спутников, но решительно отказывалась менять свои старомодные взгляды по этому поводу.
- Лошадей берем с собой, - отвечал маркиз. - Пойдемте, сэр Верен, я покажу, где мы условились встретиться.
Так и получилось, что сэр Верен вёл под уздцы собственную лошадь (Лютик) и лошадь барда (Хэббот), ну а Альфонсина и Фар Лап достались на долю Флавия-Октавия. Вещи рыцарь предусмотрительно собрал заранее, так что теперь их оставалось только закинуть в дорожные сумки. Вряд ли этой ночью они будут здесь спать.
Если бы ещё внутри не копошилось желание расспросить маркиза, что же произошло, когда чародей отправил самого сэра Верена в отключку…
- Повстречать бы этого злодея, который меня поймал… Знаете, маркиз, я ведь даже достать меч не успел, не то что ответить на его колдовство. Как вы хоть убереглись?
Как ждал Флавий-Октавий этого вопроса!
Из уст юноши хлынуло красочное повествование о событиях этого удивительного вечера. Сам бард оценил бы ту восторженную пышность, с какой маркиз развернул перед рыцарем историю приключений сэра Хантера. (Надо отдать де Разориллю должное: себе он в рассказе отвел очень скромное место.)
После рассказа Верен некоторое время смотрел себе под ноги.
- Говорите, этот самый упырь оказался местным знахарем и сэр Хантер ему ещё и поклонился за то, что тот на него чертовщину наслал? Дела, - неуверенно покачав головой, рыцарь тоскливо обозрел окрестности леса. – То есть и восстанавливать справедливость уже поздно. Ну хоть дракону можно объяснить, как неправильно похищать принцесс.
Кажется, он и не заметил самую главную мысль, прозвучавшую в словах Флавия.
- Сэр Хантер рыцарь без промаха.
- Сэр Хантер - великий герой! - с энтузиазмом подхватил юноша.
Энтузиазм заразителен. А ещё Верен не мог не восхищаться искренним восторгом юного спутника. Невольно залюбовавшись эмоциями, он и спросил:
- Как вы с ним познакомились, маркиз?
Маркиз рассказал о встрече у ворот королевского дворца. На этот раз он был куда более сдержан и скуп на детали. Уж очень глупым мальчишкой казался ему тогдашний маркиз де Разорилль.
Так, за разговорами, они и добрались до домика знахаря, подле которого их и обещался ждать сэр Хантер.

Совместно с Сейденом.

Даниель с непривычно-серьёзным видом посмотрел вслед удаляющимся маркизу и Тирлим, а затем снова повернулся к рыцарю.
- Сэр Хантер? – позвал он его. – Теперь наш черёд, так?
- Верно, - рыцарь вопросительно посмотрел на дровосеков, от которых ожидал ответа на свою просьбу.
А те были бы и рады уже уйти отсюда, но – вот беда – не сообразив вовремя, теперь уже не могли так просто сбежать. Нахмурившись, старший из лесорубов кивнул, потёр всей пятернёй затылок:
- Дурное дело не хитрое. Только… мы покажем и всё. Уж извините, благородный господин, но мы к боям с ящерам не приучены да и вообще нас дома дожидаются.
На всякий случай лесоруб поклонился, а за ним спину согнул и младший – не переломится, а так, глядишь, и целее будет.
Выпрямившись, старший на пару секунд задумался. Оглядывая деревья, а затем уверенно кивнул мимо хижины знахаря.
- Туда, - и первым же пошёл следом.
- А нам больше ничего и не нужно, - успокоил их сэр Хантер. - Только показать нам дорогу. Пойдем, сударь?
И, кивнув барду, подался вслед за проводниками.
Даниель хвостиком поплёлся за рыцарем и его проводниками.
- Сэр Хантер, - начал он снова ту фразу, на которой его недавно прервал маркиз, знаете, я тут в лесу кое-кого встретил и, в общем, мне теперь надо вам кое-что сказать. Это относительно нашей принцессы и вообще всего похода.
Дальше бард замялся, собираясь с духом.
- Помните барона? Такой… напыщенный. Фон Фандалин, - образ грозно нахмуренных бровей, надменно вздымающегося живота, презрительно поджатых мясистых губ тут же возник в голове самого Хардинга. - В общем, он приказал, чтобы я сделал что угодно, но только чтобы вы не возвращались. Он хочет сам стать спасителем принцессы и жениться на ней. Вот только тогда королевству придёт конец. Он ведь не будет церемониться и быстро заполучит корону, в обход его величества! А ещё… - помявшись, бард решил дойти до конца. - Один знакомый сказал, что дракон похитил на самом деле не принцессу, а принца, только об этом никому не говорят, потому как это не совсем прилично, когда молодой человек не может защитить свою честь и свободу против какой-то ящерицы, пусть и размером с дворец.
Рыцарь оглянулся на него чуть сощуренными глазами, замедлил шаг, выслушивая внимательно, и кивнул.
- Спасать все равно кого, раз уж взялись за дело, то придется делать. А вот насчет барона... Не волнуйтесь, вернемся - я с ним... побеседую.
На миг на лице сэра Хантера резко обозначились скулы.
Бард восторженно посмотрел на рыцаря и радостно вскинул вверх руку, сжатую в кулак:
- Точно! Нас не остановят ни отряды пикинёров, ни лучники, ни маги, которыми злой барон распоряжается! Вы ему накостыляете и объясните, как он был неправ! – и Даниель бодро насвистывая двинулся дальше.
Рыцарь только усмехнулся. Объяснять барду, что остановить одного человека армией невозможно, он не стал. Остановить одного человека можно только в одиночку... и то если очень постараться.
- У вас больше шансов спасти барона, чем у них, - только и произнес он, бесшумно шагая за дровосеками.
- Спасти барона? – молодой человек хмыкнул, едва не споткнулся, при этом тут же ухватился за свою лютню и в результате всё же упал, но только на спину, сжимая драгоценный инструмент.
Поднявшись и, догнав рыцаря и их проводников, бард задумался. Вслух, правда.
- Спасать барона… – перед глазами всплыла героическая картина – сжавшийся в священном ужасе на полу королевского замка барон и выпрямившийся бард, покровительственно простиравший над ним край плаща. – Мда. Он меня заставлял петь ему колыбельные, заполнять нудные бумаги, сопровождать его в походах в королевскую казну. Сэр Хантер, вы сторонник пыток?
- Я сторонник справедливости, насколько в человеческих силах ей следовать, - тихо ответил рыцарь. - Я ведь не спрашиваю вас, сударь, почему вы не выполнили приказ барона... где-нибудь на ночной стоянке, когда все спали. Я просто вам за это благодарен.
- Ну вы же ещё не спасли принцессу, - несколько смущённо признался бард. – Но вообще-то, знаете, человек, который убивал, не теряет возможности творить. Но он создаёт уже что-то не то. Не такое. Я слышал такого менестреля. И я, - Даниель помялся, а затем просто посмотрел на Хантера. – Я не хочу таким быть, сэр Хантер.
- Тише, господа, тише, - младший из лесорубов на минуту остановился и кивнул куда-то меж деревьев. – Уже почти пришли.
А буквально в следующую минуту они подошли к краю лесного массива. Казалось, что кто-то специально следит за тем, чтобы ни одно из деревьев не выросло даже на полметра ближе к скале, в которой начинался огромный лаз, ведший под землю. Лаз имел вполне цивилизованный вид и практически от самого входа земля в нём исчезала под отшлифованным камнем. Более того, там внутри обнаружились и факелы, освещавшие коридор. А сожалению для разведчиков, коридор поворачивал куда-то в бок почти от самого входа. В остальном же на площадке перед скалой была примятая трава да и только.
"Ты действительно слышал такого барда..." Уточнять, то или не то с точки зрения барда сочинял сэр Хантер, рыцарь не стал. Он разглядывал вход в пещеру.
- Благодарю, добрые люди... Вы запомнили дорогу, сударь?
Не сговариваясь, лесорубы по-быстрому раскланялись и заспешили назад. Даниель бодро кивнул:
- Разумеется, - уже забыв, что совсем недавно они обсуждали не совсем приятные темы, бард беззаботно улыбнулся. – Запутается здесь теперь только ребёнок.
- Тогда будьте добры, приведите сюда наших спутников. А я посижу тут и понаблюдаю за входом. Если дракон здесь и вдруг решит улететь, мы хотя бы будем об этом знать.

В другое время маленькую летунью непременно бы заинтересовали истории рассказанные маркизом, но сейчас её больше занимала пара игривых лошадей, изменившихся до неузнаваемости. Тирлим осторожно облетела сияющего Фар Лапа, задумчиво потерла нос, потом сделала пару кругов вокруг головы неожиданно нежной к спутнику Альфонсины и плюхнулась на своё законное место, между ушами жеребца.
- Какие вы мм… звенящие, - резюмировала фея на лошадином языке, чтобы рыцари не вмешались в деликатный разговор, на который решилась малышка.
Люди не обернулись на фею - ее слова даже не были им слышны. Но Альфонсина-де-Аллюр вскинула голову так оскорбленно, будто до ее любимого хозяина донеслось это бестактное замечание.
- Зато некоторые бренчат, как бубенец на шее жеребенка! - холодно ответила она.
- Не обижайся, Альфонсина, - протянула малышка, заискивающе глядя на кобылицу. – Я так рада за вас. Как прекрасна любовь! – воскликнула она и тут же осеклась. Сапфировые глаза заметно погрустнели, при воспоминании об отважном Корвидже.
Фар Лап потерся носом об атласную шею кобылицы, ласково потеребил зубами ее холку.
- Она вовсе не хотела нас обидеть, душа моя... - сухая, благородная голова гнедого улеглась на ее спину. - Ну-ну, не надо плакать. Вот разберемся с этой ящерицей-переростком, и вернетесь к своему возлюбленному.
- А если нет? Если он нашёл другую? – дрожащим голосом возразила Тирлим.
- Если любит, то дождется, - сообщил жеребец. - А если нет, то зачем вам такой ветреный кавалер, маленькая леди?
- Совершенно верно, - веско подтвердила Альфонсина. - Изменник заслуживает разве что хорошего удара копытом в бок. А уж никак не переживаний.
Лицо малышки просветлело, она кокетливо улыбнулась: - Вы такие замечательные, действительно, что заранее расстраиваться. Вот вернусь домой… - фея мечтательно зажмурилась. – А у вас будет свадьба?
- У нас будет свадьба, душа моя? - повторил вопрос феи Фар Лап, посившись на Альфонсину.
- Она уже была... - призналась Альфонсина. Походка ее стала такой танцующей, что маркиз это заметил, но ничего не сказал. Иногда даже Флавий-Октавий бывал тактичен.
- И вы… вы меня не пригласили? – явно расстроилась фея.
Гнедой вскинул голову, блеснув в лунном свете глазами, потом смягчился.
- Лошадиные свадьбы проходят совсем иначе, чем у людей или фей, - мягко отозвался он. - На них не приглашают никого, маленькая леди...
- Да? А вот на свою свадьбу я вас непременно приглашу. Альфонсина, - летунья выразительно посмотрела на кобылицу, - будешь подружкой невесты?
- Не уверена! - ответила Альфонсина. Хотя она и старалась говорить ласково, в голосе ее прорвалась нотка гордости. - Я - боевая кобыла, мое дело - носить на себе рыцаря. Когда маркиз де Разорилль расправится с драконом, он обязательно найдет себе другой великий подвиг. Сразу же.
Альфонсина скосила большой влажный глаз на Фар Лапа и добавила негромко:
- Мне бы только хотелось, чтобы путь к будущим великим свершениям моего хозяина лежал по одной дороге с сэром Хантером.
- Ой! - Тирлим прикрыла рот ладошкой. - А если нет. Если пути рыцарей разойдутся? – продолжить она не решилась.
- Мы их уговорим, - жеребец на ходу потерся головой о шею кобылы. - Может быть, даже уговорим заглянуть на свадьбу к волшебному народу... Хотя знаете что, маленькая леди? Скажите барду о свадьбе. И тогда всех сил благородных рыцарей не хватит, чтобы справиться с ним. Он не упустит случая побывать на настоящей свадьбе фей.
Насчет барда Альфонсина спорить не стала. Этот уболтает даже дубовый пень пробежаться наперегонки с зайцем.
- На свадьбе фей? Быть подружкой невесты? - Бархатный нос кобылы скептически дрогнул. - Ну, почему бы и нет... если по этикету не требуется петь. Или танцевать на лужайке.
- Я спою, - негромко рассмеялся Фар Лап. - А станцуешь ты прекрасно. На зависть любой фее.

(втроём)

Задание Даниэлю досталось очень важное. И, стараясь его исполнить как можно лучше, бард едва не бежал. Удивительно только, что на этот раз ни корни, ни ветви, ни что иное не стояло у него на пути, словно, исполнив свою роль, теперь со снисходительными улыбками пропускали своего давешнего ученика.
А может быть всё так удачно складывалось потому, что в голове Хардинга как раз в этот момент зрела очередная песенка. Пусть и не самая, может быть, героичная и не самая замечательная, но такая, какую бард ещё точно никогда не слышал. Даже в теории на занятиях которые он должен был, по идее, посещать в школе бардов. Губы шевелились согласно беззвучно напеваемой мелодии, а пальцы даже и не замечали негромких переливов, что играли на лютне.

Вновь улеглась пыль на обочине дорог.
Пронзает взгляд под синим небом дивны дали,
И лошадь отмеряет путь и сказки срок,
Что я пройти сумел с друзьями.

Нам короли и маги выдали преград,
И сами мы средь дел в сражения вступали.
Теперь любой противник будет нам не рад,
К мечте мы верно прошагали.

Взгляни, маркиз, как смотрят с гордостью нам вслед
Твоих дедов всех поколений взгляд. Узнали?
Мы подросли и одолели много бед
И веру, честь не потеряли.

Взгляни и бард вокруг на мир, каков он есть
И на друзей взгляни и улыбнись им что ли.
Позволь себя вперёд мелодии унесть
Сквозь мир надежд и честной боли.

Взгляни, мой рыцарь, как на небе облака
Плывут всех выше глупых слов и сожалений.
Свободно повод держит крепкая рука -
Дела важнее чьих-то мнений.

Припев:

Ярись, барон, твой срок истёк!
Легенды, нити уберите!
Вам не сдержать нас,
Наш дух горд
И верен делу средь событий.

Мы не сдаёмся потому,
Что кто-то не имел регалий,
Что не достать с небес луну –
Коль не достать,
Пойдём к ней сами.

И Даниель резко остановился. Прямо перед ним, с противоположной стороны на полянку перед домиком знахаря вышли маркиз и сэр Верен.
- Маркиз, сэр рыцарь, - бард просиял и, казалось, что он сейчас набросится на них с объятиями, вместо этого Даниель лёгким вихрем подскочил к спутникам и быстрым движением руки (а заодно скороговоркой) попробовал обрисовать ситуацию:
- Сэр Хантер нас уже ждёт, дракона мы нашли, так что надо будет его бить, маркиз, - повернувшись к рыцарю, - сэр верен, с вами всё нормально.
И очередная счастливая улыбка:
- Пойдёмте скорее!

Совместно с Сейденом

Едва стихли шаги барда, сэр Хантер выглянул из-за дерева, осматривая окрестности пещеры. Увиденное не утешало - незаметно подобраться не получится. Но если обойти по краю, то там, где лес примыкает к скале, можно подобраться совсем близко и послушать сверху, что происходит внутри...
Он надломил веточку, указывая ею направление, в котором собирался двигаться, и пошел, бесшумно ступая мягкими подошвами по опавшей листве.
Вскоре он уже лежал, распластавшись на камне, над входом в пещеру, напрягая слух.
Долго ему ждать не пришлось, практически сразу же изнутри раздался рык ящера, бешенный, яростный звук прокатился по переходу, но на выходе разом растворился, будто наткнувшись на невидимую завесу. Слабо колыхнулась тонкая леска пространства у самого входа, показывая, где притаилась ловушка – и снова всё стихло.

Тем временем внутри пещеры дракон обиженно прижимал к груди собственный хвост и старательно дул на него. Стоявший рядом человек смущённо прятал за спиной чайник, из которого поднимался пар.
- Неряха, - буркнул дракон уже обычным голосом.
- Извини, - покаянно ответил человек.

Рыцарь замер, перестав дышать. По крайней мере, дракон внутри... а значит, уязвим. Сэр Хантер огляделся, осторожно приподнявшись на локтях. Неподалеку лежала вывернутая с корнями ель. Если ей обрубить ветки, оставив от каждой длинный сук, на манер гигантской сохи, отпилить комель, и потом заткнуть ею вход, то дракон не сможет выбраться наружу. Особенно если ель будут подпирать несколько рыцарей... Заодно не придется лезть самим в эту магическую штуковину у входа.
А тогда уже можно будет ставить условия...
Рыцарь довольно усмехнулся.

Всю дорогу обратно, сопровождая рыцаря и маркиза к обнаруженному логову, бард беззаботно и неуёмно вещал о том, что они с сэром Хантером нашли то самое место, где наверняка спрятался тот самый дракон. И что именно они с сэром Хантером решили, что идти на дракона непременно надо всем вместе и прямо сейчас. И если бы они с сэром Хантером не были так осторожны, дракон наверняка бы уже что-нибудь заподозрил и был бы начеку.
Прервался словесный поток только тогда, когда бард чуть не вылетел прямиком на опушку перед логовом, но сумел в последний момент остановиться, взмахнув для равновесия рукой.
- Пришли, - шёпотом возвестил он, наполовину обернувшись к Флавию.
Заслышав своих друзей, рыцарь тихо чертыхнулся и начал спускаться обратно в лес. Надо было догадаться, что тихо подойти бард не сможет...
Тенью проскользив туда, где слышался голос и потрескивали под ногами веточки, сэр Хантер вполголоса окликнул:
- Надеюсь, у дракона менее чуткий слух, чем у меня... Кажется, я придумал, что делать.
И он в нескольких словах изложил свой план.
Юный рыцарь покрутил головой, очередной раз восхитившись сэром Хантером, прирожденным полководцем. И поинтересовался:
- А ветки рубить - это рыцарское дело? Или поймаем парочку лесорубов?
- А рыцарское дело - рисковать ни в чем не повинными лесорубами, которые с драконом воевать не подписывались? Раз делаем осадное орудие для рыцарского подвига, значит, самое что ни на есть рыцарское дело будет, - вопросом на вопрос ответил сэр Хантер. - Опять же, время потеряем, поди их найди теперь. Главное - шума лишнего не поднять...
И он направился к упавшему дереву, на ходу вынимая из ножен остро наточенный меч.
Бард хвостиком потрусил следом, держа в руках собственную рапиру и определённо пылая желанием также поучаствовать в схватке. К его чести следует отметить хранимую тишину.
Сэр Верен с любопытством осмотрел место действия и, кивнув маркизу, направился на полагавшееся ему по плану Хантера место.
Из самого логова особенно подозрительных звуков не раздавалось, дракон наружу не выходил. Впрочем, до того как план был осуществлён и вход к дракону – забаррикадирован снаружи, оттуда показалась неясная тень фигуры, которая покачиваясь, направлялась к выходу. Вот она остановилась прямо напротив тонкой волшебной нити, что-то подёргало на стене, а затем уверенно двинулась дальше. На воздухе силуэт приобрёл вид и краски, оказавшись мужчиной средних лет, облачённым в простой наряд. В левой руке он держал ведро, наполненное неаппетитными вещами. Не оглядываясь по сторонам, мужчина сразу от входа направился в противоположную от сэра Хантера сторону.
При виде этого явления рыцарь замер как вкопанный.
В пещере есть люди помимо принцессы? Что они там делают? Как попали туда? Почему дракон их не съел и почему они ему прислуживают? Все эти вопросы требовали немедленного ответа.
- Сэр Верен, - шепотом окликнул бывший лесничий, - быстро обрубите ветки ели, и тащите ее втроем вместе с комлем ко входу, некогда пилить. Я за этим...
И он тенью скользнул вдогонку за человеком из пещеры.
Флавий-Октавий с завистью глянул вслед сэру Хантеру, отправившегося героически брать пленного, и накинулся на несчастную ель с такой яростью, словно она была виновата в том, что рыцарь не взял юношу с собой. Но вякать поперек приказа не стал. Все-таки он был уже не тем самодовольным юнцом, который когда-то встретился сэру Хантеру у подъемного моста королевского дворца.
Тем временем мужчина, даже не заметив раздавшегося за спиной шума, упрямо шёл куда-то к одной ему известной цели. Вот он добрался до опушки, вступил под кроны деревьев и, словно зная эту тропинку издавна, направился под уклон, бодро, хотя и аккуратно помахивая ведром.
Рубить ветви и правда пришлось наперегонки со временем, так как внутри снова раздался рык ящера. Эмоции по нему определить было сложно. Во всяком случае Верен почти следом за маркизом набросился на несчастную ель и вдвоём (то есть даже не смотря на героические попытки Даниэля помочь) управились с деревцем.
- Держите его, - коротко сказал Верен, ухватывая ель со своего края.
Сэр Хантер крался следом, пока не представился удобный момент. Выступив из-за дерева позади мужчины, он одной рукой зажал ему рот, одновременно опрокидывая на себя и становясь на колено, через которое и перекинул пленного кверху лицом, второй рукой подхватил у падающего ведро и отставил чуть в сторону, пока оно не опрокинулось. И тут же прижал железной хваткой руки мужчины.
- Тихо, я не причиню тебе вреда, если ты не будешь шуметь. Мне нужно задать тебе несколько вопросов. Ты будешь отвечать?
Мужчина широко распахнутыми глазами смотрел в пустоту перед собой. Сначала он попытался что-то промычать в ладонь Хантера, но, так как не получилось, судорожно закивал.
Рыцарь убрал ладонь от его губ - ровно настолько, чтобы дать возможность говорить, но при малейшей попытке поднять шум жесткие пальцы сомкнулись бы снова - и уже на его горле.
- Кто еще есть в пещере, кроме дракона?
- Это не похоже на попытку подкупа, - огорчённо просипел заложник и попытался скосить взгляд, чтобы разглядеть своего пленителя. Разумеется, ничего толкового у него не вышло. – Там мой брат и их монаршество ещё. И всё. А вы?..
- Их монаршество? - переспросил сэр Хантер. - Ты о ком, добрый человек?
Добрый человек с беспокойством посмотрел на руку, что всё ещё была подле его драгоценной шеи и натужно кашлянул.
- А вы разве не к нему направляетесь? У дракона, почитай, кроме высокого гостя сейчас никого и нет. Или вы за сокровищами? – тут же обеспокоенно добавил он.
- Нам не сокровища нужны, - успокоил его сэр Хантер. - Принцесса там?
- Нет, - быстро ответ мужчина.
- А куда она делась? - напрягся рыцарь.
- Не знаю, - мужчина тоскливо мечтал о том, чтобы это скорее закончилось. – Их монаршество надеется, что с их дитятей ничего не случилось за время его отсутствия. Вы… разве не из замка? В смысле, не от барона Фандалина?
- Нет, - отозвался рыцарь, соображая, что тут происходит. - Мы от короля, и нас послали спасти принцессу.
Кажется, в сложившейся ситуации кто-то чего-то точно не понимал. И пленник неуверенно поднял руку и осторожно почесал макушку.
- Мы ведь говорим об одном королевстве, так? Ровно неделю назад его величество король под покровом ночи был вынужден просить своего друга дракона помочь ему покинуть негостеприимный замок, в котором надумал поднять мятеж один тамошний барон. К сожалению, что-то в плане пошло не так и удирать… То есть, я хотел сказать, передислоцироваться его величеству пришлось в одиночестве, оставив в стане врага принцессу. А вы пришли, потому что услышали королевский клич, объявленный по всей стране, помочь королю разобраться с бароном. Так?
Убедившись, что орать пленный не собирается, сэр Хантер, ошарашенный такими новостями, выпустил бедолагу и помог ему сесть напротив себя на землю.
- Уже не уверен, что об одном, - отозвался он. - Нас послали спасать принцессу, похищенную драконом. Послал король, ее отец. И никакого мятежа тогда не было в помине.
Мужчина, почувствовав волю, первым делом проверил наличие ведра и только затем позволил себе вздохнуть с облегчением. Захвативший его рыцарь теперь совершенно не вызывал страха, скорее уж чувство глубочайшего сочувствия.
- На то большая политика и существует, - просто пожал плечами мужчина. – Вот буквально вчера я и мой брат были обычными крестьянами, а ныне я мажордом, а он заведует казной. Хотя последнее обстоятельство дракона немного беспокоит. Вы бы сами поговорили с его величеством или драконом, вот ей-ей, - и, деловито наклонившись, назвавшийся мажордомом человек поднял ведро и опорожнил его содержимое куда-то в сторону кустов. – Пойдёмте?
- А вот правда твоя, - усмехнулся рыцарь. - Раз такие дела, то почему бы не спросить дракона, что за чудеса тут творятся?
И он поднялся с земли.

(в компании Сэра Хантера и Бабки Гульды)

(Сэр Хантер, Сейден и я)

Мужчина, назвавшийся мажордомом, помахивая пустым ведром, направился обратно к пещере, в сопровождении рыцаря. Завидев приготовления, которые перед входом устроили маркиз и сэр Верен, мужчина притормозил и недоумённо хмыкнул.
- Вандалы. Рыцарей-то в мире пруд пруди, а драконы все под строгим учётом…
Договаривать это мужчина не стал, вместо этого задрал голову и недоумённо уставился в тёмное небо. Оттуда, прямо ему на голову что-то сыпалось. Тяжёлое, холодное, неприятное и частое.
- Снег. Дожили, - только и сказал он. – И это в середине лета. Вы точно не чародеи?
- Я - точно нет, - заверил его сэр Хантер. - За остальных не могу ручаться. Господа, ваша работа?
Маркиз ошарашено поглядел в небеса, неверяще провел рукой по засыпанному снегом рукаву и звонко спросил:
- Сэр Хантер, кого мы будем бить за эти шуточки?
- Видимо, кто-то снова спел что-то не то... - задумчиво констатировал рыцарь, глядя на безмолвного барда. - Придется вам, любезный друг, остаться здесь, пока я буду выяснять, что происходит внутри. А то вдруг с потолка самоцветный дождь пойдет?
- А я с вами, - твердо сказал Флавий-Октавий, явно не устрашенный перспективой угодить под самоцветный дождь. Сэр Верен согласно кивнул, терпеливо ожидая продолжения событий.
- Вы хотите, чтобы меня им пришибло? – Даниель оторвался от странного зрелища падающих снежинок и возмущённо посмотрел на рыцаря. – А что, если я здесь замёрзну, подхвачу простуду и потом буду распространять инфекцию всё дорогу назад? С другой стороны, сэр Хантер, там внутри тепло и уютно, хотя и драконисто. Но там наверняка найдётся огонёк для страждущих.
Мужчина, взятый сэром Хантером как язык с любопытством оглядел эту компанию и, пожал плечами.
- Ладно, заходим уже. Только давайте сначала вы всё-таки поговорите, а то количество металла, как я погляжу, набралось убийственное. И, мм, осторожнее с потолками. Идти довольно долго, плюс этот выход неофициальный и не для самого дракона. Берегите головы, в общем.
Сэр Хантер с сомнением посмотрел на юного маркиза. Мало ли что там может произойти... но ведь мальчишка не простит, если его лишат возможности лицом к... предположим, тоже лицу встретиться с драконом. Он сам в его возрасте благоразумно простил бы. Но... у него не было за спиной сорока двух поколений благородных предков.
- Добрый человек, вы можете гарантировать, что юноша не пострадает?
- Кто тут юноша? - возмущенно влез в разговор Флавий-Октавий. - Сэр Хантер, разве я подвел вас в бою с волколаками? Неужели вы мне не доверяете? Мы же оба рыцари!
Сэр Хантер с лязгом уронил челюсть.
- Маркиз, вы - девушка?!
- Я мужчина, - с достоинством ответил маркиз де Разорилль.
Добрый человек покосился на Флавия-Октавия, затем повернулся и внимательно посмотрел на маркиза.
- Вы страдаете аллергией на чешую?
- Кто, я? - повеселел Флавий, припомнив свои рыбацкие приключения в компании старого браконьера. - Да я столько рыбы в детстве перечистил! - тут он сообразил, что речь идет не о щуках и карпах, и добавил поспешно. - Ящериц тоже ловил.
- То есть аллергия на драконов у вас тоже отсутствует, как я полагаю, - мужчина в задумчивости почесал нос. - Тогда последний вопрос, вы с детства не страдаете непереносимостью сокровищ? Золота, там, или драгоценных камней?
- Вообще-то у нас в роду случаи такой болезни были, - осторожно ответил юный рыцарь. - Мне рассказывали, что мой предок Обдиралл-Обобралл совершенно не переносил сокровищ в чужих руках, почему и трагически скончался. Но за собой я подобного не замечал.
«Мажордом» снова повернулся к Хантеру и невозмутимо подытожил:
- Могу гарантировать, что в случае отсутствия военных действий, в худшем случае ваш спутник может ушибить ногу, у нас, знаете ли, не совсем убрано.
- Тогда остается довериться, - развел руками рыцарь. - Сэр Верен, вы с нами или останетесь охранять вход?
Поглядев на небо, названный рыцарь только кивнул:
- Предпочитаю компании одиночеству. Даже если в компанию придётся включить дракона.

В страшной и тёмной пещере дракона
Под протекцией Гульдиного маркиза и Хантеровского, э, сэра Хантера.

Путники успели войти под сень драконьего логова прежде, чем снег за порогом не превратился в настоящую метель, вытягивая тепло из тел и, кажется, из самих стен.
Мажордом провёл рыцарей и барда по длинному коридору, который постепенно заворачивал по спирали. Пол, стены и потолок тоннеля были выложены камнем. Впрочем, большое количество отдельных камешков с завидным постоянством попадалось и под ноги путников (особенно, почему-то, «везло» Флавию).
Впрочем, долгих пыток им переживать не пришлось, очень скоро тоннель оборвался проёмом, ведшим в довольно просторный зал. В свете множества факелов и свеч, что обнаруживались чуть ли не через каждые десять шагов можно было рассмотреть что почти треть зала занимала довольно глубокая выемка, в которой ворочался крупный дракон с зелёной чешуёй. Дракон о чём-то хмурился и, не стесняясь никого и ничего вылизывал переднюю лапу, не забывая постукивать себя по боку хвостом.
Помимо дракона и ямы в зале обнаружился стол, за которым мирно поедали куропаток мужчина с бородой и в короне (обладатель холеных усов и довольно дорогого кафтана, нос его во время еды довольно ощутимо подрагивал) и ещё один, внешне сильно напоминавший проводника рыцарей. Рядом со вторым мужчиной лежал объёмистый мешочек с чем-то ребристым.
Если не считать груды драгоценных камней, что лежали вдоль стен, да ещё одного тоннеля, вёдшего в неизведанные дали, более в пещере разглядывать было нечего.
Первыми вошедших заметил мужчина в короне. Он удивлённо поднял брови, отложил в сторону куропатку и с искренним любопытством поинтересовался:
- Харальд, вот уж действительно сюрприз. Кого ты к Нам привёл?
Дракон перестал вылизывать лапу и повернул голову на длинной гибкой шее в сторону выхода. Кажется, он нахмурился. Мужчина меж тем продолжил, обращаясь уже к рыцарям:
- Добрый день, господа рыцари. И, э, бард, как я вижу. Мы, король Натан Первый, рады приветствовать вас. Назовите себя, господа.
- Сэр Саймон Хантер, - представился бывший лесничий, церемонно отвешивая поклон. - Простите, Ваше Величество, а кто нас тогда послал сюда на поиски принцессы?
- Благородный рыцарь, - король с удовольствием покатал это сочетание на языке. – Что же, мы рады видеть тебя в нашем скромном пристанище.
На заднем плане довольно демонстративно кашлянул дракон. Его величество даже не оглянулся, но тут же поправился:
- …Которое нам благородно представил славный дракон.
- Просто дракон, - мрачно добавил ящер и снова взялся за свою лапу, не обращая на рыцарей более внимания.
- Прежде чем ответить на ваш вопрос, мы хотели бы узнать, кто же ваши спутники?
- Сэр Флавий-Октавий, маркиз де Разорилль, - мрачно отозвался юный рыцарь, чувствуя какой-то подвох.
Король улыбнулся, приятно удивлённый.
- Представитель того самого семейства? Как же – как же, наслышаны. Как поживает ваш дедушка, маркиз? – добродушно поинтересовался король Натан.
Король нахмурился:
- Так. А почему нас никто не пригласил на похороны? Или, постойте-ка. Что произошло?
- Не знаю, ваше величество, - удивился юноша. - Дедушка скончался до моего рождения.
Его величество как-то странно закашлялось.
- Сэр Верен, - воспользовавшись паузой представился второй рыцарь. – Странствующий рыцарь.
- Приятно… очень, - сумел между приступами кашля выдавить король.
- И я, Даниэль Хардинг. Бард, верный слуга муз и вашего величества. Гроза оборотней, баронов, драконов, защитник несправедливых и победитель побеждённых. К вашим услугам, - Даниель со всей присущей ему скромностью поклонился.
Дракон же поймал себя на том, что завис, высунув язык и так и не донеся его до лапы. Хмыкнув, он повернулся так, чтобы сесть нормально (не портя осанку) и непроницаемым взглядом посмотрел на гостей.
- Да уж, - только и прокомментировал он.
- Вот и славно, - быстро закончил порядок приветствия король. – Теперь, когда Мы с вами знакомы, я отвечу и на ваш вопрос, добрый сэр Саймон.
Король постучал пальцем по перстням. На лбу его пролегла вертикальная складка.
- Я полагаю, что это письмо написала сама принцесса. От моего имени, разумеется. Вы ведь должно быть слыхали о заговоре трёх роз.
- Двух, ваше величество, - донеслось со стороны стола. Но король только досадливо отмахнулся:
- Не важно. Дело в том, что Нам пришлось спасать Нашу честь, достоинство и, что скрывать жизнь.

Всё там же
С Сэром Хантером

- Нет, Ваше Величество, - едва не потерявшийся в этом словесном потоке рыцарь покачал головой. - Все, что я слышал, это что дракон украл принцессу, надо ее вернуть. Ну, и получил указ... - сэр Хантер вытащил из-за пазухи изрядно потрепанный указ. - Можете оставить себе, у меня еще два есть.
- В каком это мире короли умеют читать? Для этого у меня есть придворные.
Дракон как бы невзначай уточнил:
- Просто некоторые никак не могут выучить алфавит дальше буквы «ф». И не надо тут про создание рабочих мест королевских чтецов и писарей говорить.
Король возмущённо надулся, стараясь не оборачиваться в сторону мифического злодея.
- Никакого уважения к своему монарху. То есть это я не вам, сэр рыцарь. Хм, - король задумался. – Скажите нам, а спасением королей... на тех же условиях вы не занимаетесь?
Покрутив указ в руках, рыцарь положил его на стол.
- Смотря от кого спасать придется, Ваше Величество, и сначала надо разобраться вот с этим... - он потыкал пальцем в документ. - Обязательства надо выполнять. К тому же... Я не один. Что скажут мои спутники?
Впрочем, ответить ни рыцари, ни бард не успели, король на язык оказался боек:
- Что-нибудь скажут, только... А что мы вам этим документом успели пообещать? Да и всё равно до одновременно нахождения меня и вас в замке ни о каких выплатах говорить толком не приходится. Хотя, - тут король сразу приосанился. – Есть у нас дочь. Дева младая...
- Увы, Ваше Величество, - сэр Хантер понял, что сейчас по подземному коридору засверкают рыцарские пятки, и принялся спасать положение. - Маркиз не свободен. Я тоже не могу претендовать на руку и сердце прекрасной девы. Вот разве что сэр Верен...
- У меня тоже есть образ прекрасной дамы, куак это ни прискорбно, - поспешил уточнить сэр Верен.
- ...А нам бы что-то не столь почетное, но вполне достаточное, чтобы иметь основания славить щедрость Вашего Величества.
- Когда мне такое говорят, - умудрённым голосом ответил король после небольшой паузы, - это значит, что либо хотят забраться в казну, либо отпилить какой-нибудь надел земельный собираются. Так сказать, стать личными вассалами хотят. Ладно, положение у нас незавидное. Дракон вон, меньше чем на полцарства не соглашается.
- Мы живём в эпоху феодальных отношений, - дракон потянулся. – Вообще-то еда тоже не с неба падает. И я не повар. И ваших слуг тоже содержать надо, Величество.
Натан заметно посмурнел, огорчённо покачал головой и обратился вновь к сэру Саймону Хантеру.
- Вот так вот. Полагаю, с каждым мы можем договориться лично. Ты, я знаю, рыцарь бесщитовой. Могу приписать надел... Небольшой. Здесь же, на болоте. Но зато титулярный. Щит с единорогом будет. И лирой, кажется.
Сэр Хантер осторожно почесал в затылке и поинтересовался:
- А лира почему? Вроде это по части нашего барда?
Эту историю Даниэль знал, а потому и решил ответить вместо его величества. Тем более что последнее определённо мечтало вернуться к столу и присесть.
- Это печальная и поучительная история, сэр Хантер. Дело в том, чьто где-то в здешних местах, поговаривают, давным давно утонул бард. Но не перебрав зелья хмельного. И не заблудившись. А потому что пел для прекрасной девы-дриады, которую встретил... Точно не известно, куда эта дриада исчезла потом, а вот бард так заигрался, что и не заметил, что стоял на топком месте, - Хардинг нахмурился. – Странный он всё же.
- Очень романтично, - согласился рыцарь. Что ж, болото так болото. Надо же с чего-то начинать...

Совместно с Сейденом и Факел

- Это значит, что мы больше не будем исполнять обязанности ваших приближённых, Величество? – тихий бубнящий голос принадлежал мужчине, сидевшему за столом вместе с королём. Когда король поднялся навстречу гостям, его сосед так и остался занимать своё место. Натан покосился на него и тут же расплылся в искренней, полной человеколюбия улыбке.
- Ну уж это совсем нельзя так говорить. Чтобы я когда-нибудь отказывался от своих соратников, не оставивших меня в беде? – Король вопрошающе обвёл взглядом присутствующих. Кажется, его триумф был бы полным, но помешать этому умудрился снисходительный взгляд дракона. Величество стушевался, дракон тонко подметил:
- У меня вообще-то память хорошая. Вам по пунктам, Величество?
Король нервно махнул рукой:
- Не надо, это был риторический вопрос, - из спрятанного карманчика довольно причудливого королевского одеяния появился платочек, который тут же нашёл применение в государственных целях – Натан приложил его ко лбу. – Ладно, не брошу я вас. После победы вас доставит к замку дракон.
- Услуга платная, - не преминул напомнить ящер.
- Знаю, кровопийца!
- В общем, что касается пути назад, предлагаю выступать немедля. Я выдам вам почтового голубя, так что коли победите, пришлёте его по назначению. Что-нибудь ещё?
- Разумеется, Ваше Величество, - вежливо ответил сэр Хантер. - Для начала мне хотелось бы знать, какими силами располагает противник.
До сих пор молчавшая (что удивительно) фея, наконец, решилась. Она подлетела совсем близко к королю и, скрестив руки на груди, спросила:
- А что получу я?
Натан открыл рот, закрыл его и для верности ещё и моргнул.
- Фея, - немного севшим голосом выговорил король, наконец, - настоящая. А... представьтесь по полной форме? Должны же Мы знать, с кем имеем возможность пообщаться.
- Тирлим, - малышка сделала в воздухе реверанс. Фея была немного разочарована, что король, что дракон на самом деле оказались совсем не такими, как она представляла.

Отбросив суетливость, Натан разом стал выглядеть более серьёзно, величественно и правильно.
- Что же такая малышка может пожелать у человеческого короля? Не золотом же тебя осыпать, - молчание немного затянулось. Кажется, прекрасная, нам придётся подумать над этим вопросом вдвоём. Что же касается твоего вопроса, рыцарь и будущий лорд, - король вновь поднял взгляд на сэра Хантера, - то как я могу ответить тебе на него? Хоть армии приличноц в столице сейчас нет, но стоит задаться целью, и в неделю, прикрываясь моим именем и правом соберётся цлеое войско. К тому же есть у меня и свой маг, да и пастыри члеовеческих душ, если потребуется, погонят свои стада на правое дело, коим подчинение феодальной субординации и является. Вот такие силы от моего имени может собрать наш бывший советник.
Дракон прочувственно потянулся, зашелестев пластинами чешуи.
- Этого барон-с-са ни одно нормальное ваолшебное существо не любит, но и сталкиваться с ним себе дороже. И это говорю вам я.
Король, немного подумав, продолжил:
- Мне сложно вам что-то советовать. Если вы пойдёте в открытую, вам придётся придумать, как собрать под свои знамёна крупные силы, чтобы одолеть Фандалина. Или найти довод, чтобы сразиться с ним один на один. Если же действовать тайно, то заметят ли его собственные прислужники, что положение изменилось? Хороший паук сплетёт паутину, которая будет действовать и без него. Я вот, к сожалению, слишком хорошим пауком оказался.
- Может ли барон отклонить вызов на рыцарский поединок? - тут же поинтересовался рыцарь. - При условии, что вызов брошен от лица более знатного рыцаря, и оглашен повсюду?
- В отличие от своих соседей Мы дуэли не запрещаем. Но барон родовит... Против него может пойти только настоящий герцог или граф, с историей предков длиннее собственной памяти. Разве только я да присутствующий здесь маркиз де Разорилль можем сделать такой вызов. Но я, по некоторым причинам этого сделать не могу, а насчёт маркиза... Не сочтите за недоверие, маркиз, но коли по каким-либо причинам барон одолеет вас, то совладать с ним уже никто не сможет.
Король перевёл дух.
- Что касается вас, сэр Саймон Хантер, то, хотя ничто не мешает вам бросить такой вызов, шанс что вы доживёте до приведения его в действия меньше, чем моя надежда когда-нибудь совершить поломничество. То есть оны меньше нуля. Поверьте на слово.
- А я его вызывать и не собираюсь, - усмехнулся сэр Хантер. - Но по рыцарскому праву маркиз, как единственный наследник своего рода, по юности своей не успевший оставить потомство, имеет право выставить за себя более старшего бойца. Прецедент - поединок одного из ваших славных предков, Ваше Величество. Я говорю о принце Томасе Дроздобороде, которого вызвал на бой узурпатор.

Пока шел разговор короля с сэром Хантером и феей, Флавий-Октавий помалкивал и тихо таял от счастья, что находится в центре столь восхитительных и необычных событий. То, что дракона, оказывается, убивать не надо, юношу особо не огорчило: в конце концов, это не последний дракон на свете. Поэтому маркиз тихонько рассматривал чешуйчатые лапы и выразительный хвост и краем уха слушал беседу. Впрочем, когда речь зашла о возможном поединке с Фандолином, юный искатель приключений забыл даже про дракона и насторожил уши.
"Поединок? Чудесная идея. Да сэр Хантер этого Фандолина всмятку... Ах, только очень родовитый рыцарь? Так это я! А если Фандолину чем-то плохи мои сорок два поколения предков, то пусть потрудится объяснить, чем именно... А уж как будет горда Альфонсина... Что-о-о-о??? Какой еще старший боец?!"
- Что-о-о-о??? - немедленно озвучил свою последнюю мысль оскорбленный юноша. - Какой еще старший боец? За чью это спину я должен прятаться? Да от такого позора мои предки из гробов встанут и меня пинками в фамильный склеп загонят! Сэр Хантер, да скажите же вы им всем!.. Я что, от оборотней прятался? Или от кого другого бегал?

Сэр Хантер возвел очи горе. Юный маркиз сел на своего любимого конька, и это, увы, была не Альфонсина. Рыцарь испытал острый приступ сожаления по случаю отсутствия серой кобылы в пещере - та бы мигом наставила хозяина на путь истинный... Но кобылы не было, приходилось пускать в ход другие аргументы, не менее весомые, чем ее копыта.
- Маркиз, прошу вас уделить мне минутку внимания наедине... Ваше Величество, надеюсь, вы нас извините? - отведя молодого человека в уголок, всем видом сэр Хантер выразил глубочайшее сокрушение. - Я полагал вас разумным юношей, украшением вашего родословного древа, гордостью всех сорока двух поколений ваших благородных предков. Вы столько раз проявляли мужество и смекалку... И вдруг я слышу речь не мужа, но мальчика...
Рыцарь развел руками, демонстрируя свое печальное недоумение.
- О каких прятках за спину вы говорите, мой юный друг? Я прошу вас сделать меня рукой, которая держит копье, нацеленное в преступную грудь, прошу вас встать на острие атаки, а вы почему-то считаете это побегом от опасности. Вы же сами слышали, если барон победит, его будет уже не остановить. Я ничуть не сомневаюсь в доблести вашего духа, маркиз, но простите меня за мою прямоту... Хватит ли у вас опыта, чтобы победить закаленного в боях воина? Я даже в собственных силах не уверен, а ведь я изрядно старше вас... Все ваши сорок два поколения благородных предков проклянут меня, маркиз, если я позволю себе спрятаться за спину того, кто совсем недавно был мальчиком... Вы ведь не хотите оскорбить меня недоверием, не позволив стать вашей рукой в этом бою? Ну, и... - рыцарь неожиданно хитро подмигнул. - У меня есть план.

(Сэр Хантер, Сейден и немножко я)

Даниель восхищённо прокрутил в голове последние фразы сэра Хантера.
Всё же не зря бард, несмотря на довольно прозрачный намёк рыцаря говорить наедине, решил скромно составить благородным господам компанию.
И, пожалуй, сейчас бард более всего склонен был признать жизненную коварность рыцаря, направленную (что в миру явление редкое и удивительное) в дельное русло. Бард настолько увлёкся этим откровением, что покачал головой, прищёлкнул пальцами и уже повернулся к маркизу, чтобы что-нибудь от себя добавить, но вовремя прикусил язык. Кажется, его не менее юный спутник собирался что-то сказать сам.
- План? - удивленно и недоверчиво переспросил де Разорилль.
Какой там план, когда он уже видел себя на турнирном поле, на спине гордой и счастливой Альфонсины?.. Копье в руки (кстати, турнирное копье надо где-то достать) - и бей коварного Фандолина, ура, сорок два поколения предков рукоплещут в своих гробах!..
- План, - утвердительно кивнул рыцарь. - Вам, маркиз, надо будет вызвать барона на поединок на холодном - запомните, непременно холодном оружии, на выбор каждого из участников. А уж уговорить это оружие - моя забота...
- Это значит, что будет кровь? – Даниель взволнованно принюхался. Разумеется, внешне у него только сощурились глаза, чем-то напоминая жест одного знакомого барду рыцаря, но внутренне он подобрался, словно терьер, наткнувшийся на лисиную нору с табличкой «Приёмный день». – Маркиз, вы выедете на поединок с этим благородным чудовищем, гордо проедете через ряды недружелюбно настроенных войск, преодолеете препятствия в виде ловушек, засад и дипломатических преград, отважно сразите клинки с самым известным фехтовальщиков всех времён и народов, на совести которого, по слухам, от десяти до двадцати виконтов… э, было ежегодно? Около пятёрки баронов и даже, по особенным слухам, один граф?
Именно эти слова нужны были для горячего юнца, чтобы он прекратил размышлять над словами сэра Хантера о холодном оружии.
Глаза юноши засверкали.
- Маркиза у него на совести не будет! Даже если эта самая совесть у него имеется!
Сэр Хантер укоризненно посмотрел на барда, который шутя пустил прахом все его усилия сохранить жизнь мальчишке.
- Я отомщу за вас, маркиз, - пообещал он юноше, отступаясь. Сейчас продолжать уговоры было бесполезно, тот только упрется еще сильнее. Возможно, потом, когда первая горячка остынет, получится достучаться до его разума.

К чести дракона следует сказать, что он не стал выгонять людей из пещеры в ту же ночь, более того, позволил занять им гостевую пещеру и воспользоваться выданными по строгой отчётности (то есть в долг) горячей водой, одеялами и припасами всем тем, кто пожелал.
Люди ещё долгое время не укладывались спать, пока его величество раздавал (пусть пока и на словах) вкусности и разности.
- Вам, благородный маркиз, - отеческим возвышенным тоном поведал король, - я дарую звание странствующего героя и посвящаю в лично созданный мной орден Длинного Меча. Нет той цены, которой бы хватило, чтоб обозначит, как высоко я вас ценю, друг мой. Посему только вечная память, только орден, которые хоть в малой степени смогут передать моё к вам расположение.
Король собственноручно снял одну из медалек, что висели у него на груди, прикрепил её к ленте и надел (опять же, собственноручно) получившийся орден на шею Флавию.
- Это почётный Орден и орден, маркиз, что не… впрочем, не важно. Уже скоро ему будет тысяча лет со дня основания, - Натан замялся, задумавшись и величественно почёсывая переносицу. - Хотя, может, и не при наших жизнях.
- Вам, сэр Саймон Хантер Мы бы тоже с удовольствием даровали посвящение в этот орден, но к Нашему великому сожалению, Мы вынуждены ограничится титулом, в коий произведём Вас сразу после возвращения Нашей особы на престол. Рыцарь сэр Хантер, лорд земель Лиры-и-щита-Единорога-на-болоте.
- Чем одарить тебя, рыцарь Верен?
Рыцарь усмехнулся и похлопал себя по груди.
- Видите, ваше величество, прохудился мой род основательно, приходится совершать подвиги не только из желания служить стране, а по суровой необходимости.
- Грабёж, - тихо и не совсем по благородному прошептал король, но тут же стряхнулся, принял официальный вид и непрошибаемо продолжил. – Что же, вижу, что здесь важнее восстановить представительность твоего вида раньше, чем рода. А посему, пусть и лишь презренным металлом, но будь готов принять. Пусть это всего лишь золото…
- Пусть ваше величество это не беспокоит так, уверен, что смогу выдержать подобный груз, - поспешил на помощь королю рыцарь.
- Пусть так, - пусть на секунду, но досада проступила на лице короля. Коммерческая основа сказочной королевской жизни иногда очень реалистично И, более того, практично била по карману. И это при том, что даже казны толково не пополнить, ни сборщиков налогов, ни разбойников так просто наново собрать не получится.
Но вот взор короля просветлел и обратился к барду.
- Чем же одарить служителя прекрасных муз? Разве может человек, который неподъёмными путами привязан к земле дать хоть что-то, что может помочь парить твоему таланту. Правда ведь, бард? – как-то излишне доброжелательно и вкрадчиво уточнил Натан.
- Можете-можете, - Даниель лучезарно улыбался. – Я по-прежнему ваш бард, милорд, и потому прошу права играть свои творения любому из подданных или гостей вашего королевства и дворца, ваше величество, в любой момент, как того пожелаю. Что должно быть скреплено вашим приказом как обязательный элемент проявления феодальной преданности Вашей особе.
Король присвистнул.
- Ты страшный человек, бард. Но быть по сему.
Последней король обратился к фее Тирлим.
- Что же тебе, прекрасная фея, хотелось бы получить от скромного человека, пусть и человеческого короля? Надеюсь, мы сможем это придумать так, чтобы тебе понравилось.

Утром метель не закончилась. Казалось, что она взяла своей целью засыпать близлежащую к пещере местность навечно, во всяком случае конца ей не виделось. Дракон, король, два его слуги и путники стояли у входа.
Дракон казался сонным и постоянно зевал, король кутался в мантию.
- Непростая метель, - Натан зябко поёжился. – Такую разве только маги могут навести. Ну или я перепутал и сейчас не лето. Что собираетесь делать, рыцари?

Что собирались делать его спутники, сэр Хантер понятия не имел. Зато очень хорошо знал, что собирается сделать сам.
Заложив два пальца в рот, он издал такой протяжный и заливистый свист, что окружающие деревья начали ронять снежный груз, взмахивая освобожденными ветками, а с нависшей над входом скалы рухнула небольшая лавина.
- Пардон, - сэр Хантер вытряхнул из-за шиворота сугроб и прислушался. По лесу гуляло звонкое эхо, вскоре ему отозвалось такое же звонкое ржание, застучали копыта, и вот уже, разбрасывая снег ногами, из-за деревьев вылетели два скакуна, золотисто-гнедой и серебристо-серый.
- Ух! - фыркнул Фар Лап, оглядывая заснеженную пещеру. - Ну вы тут и наколдовали! А на нашей старой стоянке по-прежнему лето.
- То ли впереди будет, - с мрачным видом пророчествовал бард, кивнув коню. А затем улыбнулся, завидев собственную красавицу.
Альфонсина фыркнула. Она не собиралась произносить монологи на неприятном человеческом языке. Ее взгляд и без того выразительно говорил: "Это что, натворил мой бестолковый жеребенок с сорока двумя поколениями предков за хвостом?"
Тирлим все думала и думала, что бы такое попросить у короля. Наконец, в её крошечную головку пришла блестящая,
по мнению самой феи, идея получить право создать для всех участников торжественно бала праздничные платья. Фея, естественно, не сомневалась, кто будет праздновать победу. Единственное, что её занимало, это какие цветы лучше пустить на камзолы для своих друзей, кремовые розы или всё-таки лилии. Малышка и не заметила, как погрузилась в сон, так и не поделившись своими мыслями.
Поразмыслив ночь, король пришёл к выводу, что небольшой бал (человек и нечеловек на семьсот) будет неплохим результатом, а потому утром торжественно объявил свою милость и согласие фее.
Сэр Верен деликатно попросил у его величества короля коня. Покряхтев, Натан подошёл с тем же вопросом к дракону, а тот, фыркнув, куда-то ушёл, но через час вернулся с законной добычей, и теперь рыцарь с довольным видом ухаживал за своим новоприобретённым скакуном:
- Это дополнительно записывается в долг, - мрачно предупредил дракон.

(мы)

Совместно с Сейденом

Впрочем, переживать о подобных тратах больше не стал. Внимательно осмотрев путников, дракон остановил свой выбор на сэре Хантере и, вежливо хмыкнув, наклонил голову так, чтобы беседа выглядела конфиденциальной. Увы, размеры подвели дракона. Во всяком случае громкость звучания оказалась достаточной, чтобы фразу ящера слышали все.
- Сэр Хантер. Могу я вас отозвать на два слова? У меня есть к вам небольшой разговор, но это достаточно личная информация. Что если у меня в секретном переходе пещеры?
Легкое удивление отразилось на лице рыцаря, но он не возразил. Собственно, у него самого были планы на беседу с глазу на глаз с хозяином пещеры, и приглашение оказалось как нельзя более кстати.
- Я в вашем распоряжении.
Однако даже когда эти двое остались наедине, дракон ещё как-то странно помалкивал, словно пребывал в собственных мыслях. Во всяком случае взгляды, которыми он награждал сэра Саймона Хантера были крайне странными, являя собой смесь задумчивости и озадаченности.
- Вы сейчас с друзьями едете, чтобы совершить важный подвиг. Позвольте вам в этом пожелать удачи. Я хоть и дракон, но понятие чести и справедливости осваивал когда-то. С этим бароном и драконы-то не нужны.
- За пожелание благодарю, - рыцарь церемонно склонил голову, - но я как раз хотел все-таки попросить вас о более деятельном участии. Благодаря нашему не...превзойденному барду юный маркиз ни за что не уступит мне поединка, а помимо барона есть еще его окружение... И мало ли кого мы там обнаружим? Я хотел просить вас стать тем холодным оружием, с которым маркиз явится на бой.
Дракон хмыкнул и махнул хвостом, нечаянно сбив его концом выступавший из стены камень.
- Эм. Как вы себе это представляете?
Сэр Хантер позволил себе чуть лукавую улыбку.
- Очень просто. Юный маркиз выбирает бой на холодном оружии, оружие является... а паника позволит избежать лишнего кровопролития.
- Сэр Хантер, - подозревая, что беседа пошла в совершенно не запланированном направлении дракон сделал то самое, что делают в нестандартных ситуациях все драконы – принял чопорную позу наподобие той, которую принимают кошки, когда хотят показаться независимыми, и состроил скучающее выражение морды. – Сэр Хантер, я конечно могу ошибаться, но вам не кажется, что это ненормально? Я дракон. Дракон. Если по буквам – Душегуб Расхищающий Алчно Королевство с Огненным Наслаждением. Как-то так. В приличной ситуации мы должны были бы встретиться в открытом поле ну или в засаде, но не в моей пещере за мирной беседой. Вас ничего из этого не смущает?
В ответ лицо сэра Хантера приняло то выражение, которое неизменно посещает милое личико любой хозяйки дома, от бедной лачуги до королевского дворца, когда та обнаруживает, что в погребе пуст кувшин со сливками, но домашний любимец спит настолько невинным и сладким сном...
- Ах, сударь, мог ли я предполагать в вас, при вашей широте души... - взгляд рыцаря скользнул по могучим мышцам ящера, управляющим крыльями - если их принимать за вместилище драконьей души, та и впрямь должна была быть необъятной. - При вашей снисходительности к делам простым смертных, пусть и венценосного рода... И вдруг такая узость мышления?! Я не верю, что вы это всерьез. Вы меня испытываете, сознайтесь.
Почувствовав приближение всепобеждающего космического метафизического веника дракон обеспокоенно встряхнулся и принял позу ещё более строгую.
- Да, да, да. Но о высоких и благородных материях нормальные герои и злодеи задумываются уже после битвы. Выгоду мне, сэр рыцарь, выгоду какую можете предложить? Как вариант, что не вернётесь и не будете вызывать на дуэль не пройдёт – сокровища я уже перевёл по специальному драконьему счёту, а сам и в отпуск могу ненадолго (на пару веков) слетать.
И дракон с надеждой повернул голову и посмотрел на рыцаря одним, но весьма заинтересованным глазом (левым).
- Были бы мне нужны сокровища - стал бы я своему коню копыта сбивать по здешним буеракам в поисках принцессы, за которую мне в лучшем случае было бы даровано высочайшее "спасибо"? - поинтересовался сэр Хантер. - Правда, сокровище я таки - с вашей, заметьте, помощью, обрел. Болото - оно тоже сокровище, если с умом к делу подойти. А если на примете еще и возможность семью завести... - рыцарь отогнал мечтательный вид вместе с образом молодой вдовы - сначала нужно было закончить все дела. - Так вот, что я могу предложить... Я могу предложить вам, что я как раз-таки вернусь. И вернусь не один, а с женой и сыновьями. И начну строить на своем болоте просторный и вместительный дом, куда можно будет заглянуть на огонек даже такому солидному гостю, как вы. И выпить чаю с ромашкой, и послушать, например, какое-нибудь из Потерянных Сказаний...
Заинтересованный (левый) глаз дракона встретил испытующий взгляд синих рыцарских глаз.
- Собственно, об этом я и хотел поговорить с вами, сэр рыцарь. Есть у меня к вам просьба, но сначала я за неё расплачусь, а уж вам решать, достойная она или нет, - дракон выдохнул струйку дыма в пустоту, а затем резко наклонил голову так, что на мгновение могло показаться, что он слился с землёй. Впрочем, куда там было девать такую тушу? – Получили вы от Его сообразительного Величества землю, а вот порасспросить поподробнее о свалившемся богатстве не спросили. Видимо, вы старший сын странствующего рыцаря, сэр Саймон Хантер, ведь сын владельца земель, не говоря уже о самих лордах первым делом уточняет такие детали. То что рассказал бард правда, да вот только не вся. В частности, почему утонул древний бард? Потому что прятался в болоте от троллей. Да-да, тех самых, которые большие, зелёные, плохо горят и питают исключительные чувства к людским, мм, ну пусть будет сердцам. Вряд ли его величество выбрал этот замок сознательно, просто вспомнил ближайший, да вот только именно подле него, замка, тролли устроили себе логово. Разумеется, если собрать приличную армию, с ним можно справиться, но… - дракон раздвинул губы в улыбке. – Как эту армию ещё собрать? Да чтобы и не испугались. А тут есть дракон-сосед, который по-соседски поможет и выкурит милых троллей. И попросит совсем немного – узнать-выпытать у барона, куда он заточил прекрасную Огненнокрылую.
Тут дракон смешался, осознав, что выдал все карты сразу. Однако, сказав «а» надо было продолжать, поэтому он только тряхнул головой и недовольно продолжил:
- Она дракон. Мы с ней договорились прогуляться, но барон её куда-то спрятал и грозит, что я её никогда не увижу, если попытаюсь что-нибудь предпринять. Теперь, сэр рыцарь, вы всё понимаете?
Сэр Хантер прекрасно все понял - сложно было не понять. Что ж, болото большое, хватит места на обе семьи - и людскую, и чешуйчатую.
- Первейший долг рыцаря - содействовать воссоединению влюбленных сердец, - заверил он дракона. - А поскольку после поединка с бароном и турнира менестрелей мои обязательства здесь закончатся - почту за честь присоединиться к вам в поисках вашей пропавшей дамы сердца.
- Все вы так говорите, - дракон с тоскою вздохнул. – А потом оказывается, мол, ещё чуть-чуть подождать надо, а то дела недоделанные оставлять нельзя. А ещё через месяц и на порог не пускают. Я, знаете, сэр Хантер, сколько раз на это натыкался, когда молодым был? Помню, совсем детёнышем подрядился отгонять волков от овечек, так группа рыцарей м волки совместно устроили охоту на меня. А потом, когда договорился защищать город, стоило намекнуть о заработной плате, тут же объявили душегубом и злодеем. Едва ушёл…
Дракон тоскливо вздохнул и положил голову на лапы.
Лицо рыцаря не дрогнуло, только ладонь в перчатке на миг сжала рукоять меча и снова скользнула вниз.
- Есть рыцари и рыцари, - негромко отозвался он. - Одни служат тому закону, что у них в сердце, другие - тому, что у них в кошельке. Не стану ничего говорить в доказательство своей искренности, время покажет, лгал ли я... - невеселая усмешка на мгновение исказила правильные черты. - Меня ведь, пожалуй, тоже поторопятся объявить отступником, когда узнают, что я живу на одной земле с драконом и не тороплюсь выковыривать его из пещеры. Другие сочтут меня хитрецом, который обвел вокруг пальца простоватого ящера, сделав из него пугало для грабителей. Но имеет ли смысл мерить по ним все человечество?
- Собственно, да, - насчёт «обвести вокруг пальца» это верно подмечено, - буркнул дракон и со вздохом поднялся. - Никакого сокровища я за свои подвиги не получу. Наоборот, наверняка ославят и в летописях ездовым животным обзовут. Ладно, помогу. Но прямо сейчас вы едете сами, я присоединюсь позже. Даю слово дракона, то есть своё слово. Скорее всего, раньше вашей встречи с бароном мы вообще не пересечёмся, рисковать своей судьбой я не хочу. А теперь, если это всё, можете сообщать своим друзьям радостную весть, что вы все согласились отправиться со мной в путешествие в расчёт той помощи, что я вам предоставлю, - дракон показал длинный узкий язык и ехидно усмехнулся.
- Я давал слово только за себя, - покачал головой сэр Хантер. - За своих спутников я не могу говорить. Но могу предполагать... - он неожиданно задорно подмигнул дракону, - что маркиз скорее съест седло своей кобылы, чем откажется от такого приключения, а бард ни за что не упустит возможности увидеть наши подвиги своими глазами, а потом воспеть их. В смысле, подвиги, а не глаза воспеть, - тут же поправился рыцарь.

Неподалёку от пещеры тихо шелестел кустарник. Молодая морра беспокойно принюхивалась к окружавшему её воздуху. Ещё ночью вокруг гуляла вьюга, а сейчас ветер теплел, в воздухе чувствовалась весенняя ясность, пока незаметная для людей, но прекрасно ощущаемое самой природой.
Это состояние вызывало у морры чувство приближающейся паники. Она смутно помнила, как, пробираясь по леднику между полыней, вёдших в глубокую тёмную воду, она увидела силуэт человеческого существа. Вокруг морры сгустился дымок, в котором были вихри не только снега, но и другие, колючие частички, сознание покинуло мору, а когда она очнулась, вокруг был снег. Простой снег. Сверху, внизу, впереди и сзади.
Морра завела тихую песню. Жалостливо оплакивая свою грустную судьбу. Где-то в стороне её подхватил ещё один голос. И ещё.
А над головами начала снова сгущаться метель и стали спускаться первые снежинки.
И где-то вдали довольно потирал руки злой человек, попытавшийся изменить ход событий в свою пользу. Впрочем, помешать героям он уже не мог.

Совместно с Сейденом

Собрались быстро. Оседланные скакуны передергивали шкурой от укусов морозца, рыли снег копытами (Фар Лап очень сожалел, что не имеет рук и не может скатать снежок и запустить им... в кого-нибудь), искатели приключений на все части тел - своих и лошадиных - усаживались в седла. Маленькую фею спрятали в большую рукавицу, в которую предварительно подышал маркиз, чтобы мех был теплым, а рукавицу - за пазуху тому же маркизу.
Наконец все были готовы выдвигаться, и кавалькада двинулась по направлению к старому лагерю, утопая в снегу по лошадиное брюхо. Провожать рыцарей выбрался сам его величество, вместе со своими молчаливыми спутниками, они стояли на полянке перед входом и молча смотрели вслед «уплывавшим» путникам, король при этом держал в руках скомканный платок. Что касается дракона, то ящер во всеуслышание заявил, что он не сумасшедший выбираться наружу по такому холоду, да и вообще где это видано, чтобы рыцарей в поход провожали драконы.
Впрочем, когда рыцари успели отъехать достаточно далеко, их на пару секунд накрыло быстро несущееся облако, оказавшееся тем самым драконом. Рыкнув, ящер заложил вираж у полетел куда-то в сторону северных земель.
- Ну хорошо, - это подал голос сидевший доселе молча бард. Его кобылка отважно пристроилась в середине процессии. – Ну хорошо, - повторил Даниель, - победим мы барона, спасём королевство и основы трона, получим причитающуюся награду, а дальше-то что?
Сэр Хантер оглянулся на него.
- Дальше? - переспросил он. - Дальше - каждому свое. Кто-то захочет тишины и покоя, кто-то будет сочинять баллады о подвигах... кто-то примется обживаться на новом месте. А может быть, примется за новые подвиги...
- Новые подвиги или обживаться на новом месте это по мне, - Даниель успокоено кивнул. – А вы, сэр Хантер, будете баллады сочинять или удалитесь от мирской суеты?
Местность вокруг выглядела слегка неуютно, если бы сама тропа не поднималась бы по склону вверх, вряд ли бы лошади смогли бы по ней пройти. Да ещё и эти грустные завывания, что стал тихо доносить ветер откуда-то со стороны.
- Я? - рыцарь сощурился на падающий снег. Гнедой повернул к нему ухо, чтобы не пропустить ответ. - Я расскажу вам одну историю, сударь...
Жил-был один дракон. Он искренне думал, что достаточно не трогать других, чтобы они не трогали тебя. У дракона была подруга, легкая, как ветер, с крыльями, быстрыми, как языки пламени... И дракон уже присмотрел пещеру, чтобы привести туда свою избранницу, а потом воспитывать драконят. Вот только однажды он не нашел драконицу на обычном месте. И вообще не нашел. Но нашел того, кто знал, что случилось...
Бард выпрямился в седле, впитывая историю.
- Но сам он на поиски драконицы отправиться не мог, потому что тот, кто рассказал ему о похищении, не знал, куда именно дели его подругу. А самому дракону люди, разумеется, вряд ли стали бы что-то рассказывать... - рыцарь прислушался, но звуки тонули в вязкой белизне. - Но случайно дракон встретил одного рыцаря... И вышло так, что они не стали сражаться, а разговорились. И дракон попросил рыцаря найти его возлюбленную - а рыцарь согласился, ведь это и есть его долг: помогать нуждающимся в помощи, кем бы они ни были...
- Этого рыцаря сопровождал мудрый бард? - Деловито уточнил Даниэль. Хэббот всхрапнула, услышав эту реплику, но промолчала, в этом обществе её мальчику голову сносить за длинный язык не будут, разве только он очень-очень заслужит этого.
Вдали меж стволов деревьев виднелась белёсая фигура, она сидела неподвижно, ссутулившись. Только слабый ветер слегка шевелил её шерсть и доносил до путников тихий протяжный выдох на одной ноте.
Фар Лап гулко всхрапнул, косясь на белый призрак. Вроде угрозой от него не веяло, но рисковать жеребец не стал и предупредил хозяина, прижав уши и коротко заржав.
- Сопровождал ли рыцаря кто-нибудь, кроме его верного коня, история умалчивает, - сэр Хантер всмотрелся в круговерть метели, прикрывая глаза рукой от летящего снега. - Ей ведь еще только предстоит быть написанной... Господа, я вижу вон там нечто странное...

Маркиз ехал чуть позади своих спутников. Левой рукой, свободной от поводьев, он придерживал под рубахой свою меховую рукавицу, в которой пряталась от холода маленькая фея.
Флавий-Октавий был непривычно молчалив и задумчив. Юному рыцарю казалось, что его сбросил конь и ускакал прочь, оставив юношу сидеть в сугробе у обочины дороги.
До сих пор все было ясно и понятно. Трое отважных друзей отправились на бой с драконом, чтобы спасти принцессу. По пути они встретили уйму опасностей и героически их одолели.
Но потом все как-то запуталось. И принцессу не нашли, и дракон оказался не врагом, и предстояло бросить вызов барону...
Правда, его, Флавия-Октавия, посвятили в орден Длинного меча. И король собственноручно надел на него орден на длинной ленте. То и другое было, бесспорно приятно, а еще приятнее будет об этом рассказывать дома. Но...
Куда они едут? Что ждет их впереди? И откуда, дьявол ее раздери, свалилась на их головы зима?!
Но слова сэра Хантера о чем-то странном впереди заставили юношу забыть о растерянности. Он приподнялся на стременах, чтобы видеть дальше.

- Я бы сказал, что нам уже достаточно приключений на хвосты и копыта, - попытался воззвать к голосу разума Фар Лап. Увы, голос разума ему не внял - рыцарь направился прямиком к подозрительной фигуре.
- Что бы это ни было, оно плачет. Значит, ему плохо.
- Ага, например брюхо к хребту прилипло от голода, - буркнул жеребец.
Но перед ними оказалась всего лишь странно одетая некрасивая женщина. Она сидела и тихонько плакала, и от ее безнадежного плача стыла кровь.
- Что с вами, сударыня? - счел долгом спросить сэр Хантер.
- Холодно... - пожаловалась та.
- Вы заблудились? Вам помочь добраться до дома?
- Я не знаю, где мой дом, - заплакала та. - Где мои сестры?
- Понятно... Маркиз, разведите огонь, будьте добры.
Однако пламя гасло, едва незнакомка протягивала к нему руки.
- Нам вас не согреть... - проговорил изумленный рыцарь. - Видно, не наше пламя вам нужно... Но если вы сможете нас дождаться, мы вернемся и что-нибудь придумаем. Пока же у нас слишком неотложное дело. Подождете?
Женщина молча кивнула, продолжая беззвучно плакать.
- Будьте где-нибудь поблизости, не уходите далеко, - посоветовал сэр Хантер, разворачивая коня.
Жеребец с неописуемым облегчением взял с места в галоп, торопясь туда, где под ветром качаются зеленые травы и нет колдовской зимы.

Маркизу не пришлось пришпоривать Альфонсину: она и так шла рядом с Фар Лапом своей ровной рысью, привычной всаднику и не отвлекающей от раздумий.
Но теперь раздумий прибавилось. А юный рыцарь любил не раздумывать, а действовать.
И если что-то непонятно, так ведь рядом такой замечательный сэр Хантер, который знает и понимает все на свете!
- Сэр Хантер, вы говорили, что обычным огнем эту странную особу не обогреть... вы думаете про драконье пламя, да?

Рыцарь помедлил и качнул головой:
- Я думал о нем. Но от дыхания дракона плавятся доспехи и текут скалы, и я боюсь, дурной помощью для несчастной будет сгореть дотла, когда она хотела лишь согреться... Может быть, есть что-то иное, и мы сумеем это найти... или маленькая леди подскажет. Скоро можно будет уже выпускать ее, не опасаясь, что она замерзнет.
И впрямь, колдовская метель оставалась позади, покров снега становился все тоньше, и вскоре появились первые проталины.
- Добро пожаловать в весну, - радостно фыркнул Фар Лап, как бы невзначай касаясь своим боком теплого бока Альфонсины.
Еще какое-то время подковы лошадей шлепали по ручьям и лужам, и наконец под ноги им легла привычная лесная дорога, ведущая примерно в том направлении, которое им было нужно.
Против обыкновения молчавший всю дорогу сэр Хантер оживился, приподнимаясь на стременах, и улыбнулся.
- Кажется, я вижу постоялый двор.

Фея тоже почувствовала наступившую весну. Она выпорхнула из рукавицы маркиза и весело закружилась вокруг, описывая восьмёрки вокруг конских голов. Щебетала летунья при этом почище самых звонких птиц.
- Весна! Весна! Как хорошо! Солнышко, свежая травка, первые цветы, пора любви и весенних балов, - Тирлим заливисто расхохоталась, подмигнув Альфонсине.
- Мне надоело прятаться, - капризно надула губки малышка, приземлившись на своё законное место, между ушами Фар Лапа. - Я и так долго проспала и самое интересное пропустила. Давайте попросим у трактирщика масляную лампу, я видела такие, с пузатым стеклом. Но зажигать не будем. Я залечу в лампу и притворюсь огоньком, - она прямо-таки лучилась от своей догадливости.

- Это было бы замечательно, маленькая леди, - сэр Хантер подставил ладонь крохотной летунье. - Такого светильника у меня никогда не было. Надо будет только хорошенько почистить стекло, чтобы масло не пристало к вашим крылышкам. Ваше волшебство, крыша вместо неба над головой, добрый ужин, теплая постель, а если господин бард нам еще и споет - я решу, что попал в рай при жизни.
- Ты забыл добавить полную кормушку овса, хорошую щетку и просторное стойло, - сварливо добавил жеребец.
- Все у нас сегодня будет, - улыбнулся рыцарь, пытаясь отогнать весельем странную грусть - словно что-то хорошее должно было вот-вот закончиться...

Слово «весна» пробудило в барде давнишнее воспоминания:
- Комары, вязкие дороги, мечта о скорее бы уж доспевающем урожае озимых, - про себя бард добавил ещё несчётные нотации учителей в ясную погоду, когда хочется гулять, озверевших от весеннего голода медведей, которых даже целенаправленная песня бардов порой могла не остановить. Сколько они тогда потеряли шапок и обуви в вязкой весенней грязи. Но, по сути, это такие мелочи! Приятные теперь и весьма захватывающие дух тогда.
- Как думаете, нам будут рады? – Даниэль с надеждой посмотрел на спутников. – Если что, я могу рассказать, что мы едем совершать подвиг. Поэмой, если потребуется. Рассказывать могу долго…
Постоялый двор вызывал странные ощущения. Всё бы ничего – вполне добротное здание за оградой, вроде бы кто-то из домашних что-то делает за углом – слышен стук топора – вот только от самой деревеньки постоялый двор был отнесён на добрых полмили. Если присмотреться, можно было заметить, что деревенька ещё и ощетинилась деревянными кольями ограды.
- Здесь что, гостей не любят? – озадаченно протянул бард.
Хэббот остановилась во дворе, позволяя барду спуститься на землю и рекогнисцировать обстановку. Бард первым делом заглянул за угол и увидел мрачного крестьянина, который со зверским выражением на лице рубил дрова.
- Простите, уважаемый, мы сейчас где находимся? – Бард вежливо поклонился, а выпрямившись, встретился взглядами с тамошним полосатым гладкомяучащим созданием. – И вы здравствуйте, - доброжелательно добавил бард.

Оставив барда договариваться с крестьянином, сэр Хантер занялся другим, не менее важным делом: пошел договариваться с конюшим о том, чтобы их лошадей определили на постой в лучшие стойла, проследил, чтобы в кормушки засыпали хорошего овса, а сено даже понюхал и размял в руках - после всяких неожиданностей с людьми, неприятности могли затронуть и лошадей. Потерять их из-за того, что в сено попал болиголов или колючки, очень не хотелось.
- И вычистить их бы не мешало как следует, - закончил осмотр рыцарь.
- Не извольте сомневаться, сделаем все в лучшем виде, - заверил его конюх.
- А если вычистят плохо, я пожалуюсь, - ядовито сообщил Фар Лап. Конюх икнул и поспешно прогнал подальше мысли выполнить работу кое-как и содрать с проезжих пару лишних монет.
С тем сэр Хантер и подался в таверну - на запах горячей пищи и свежих новостей.