- Нужно! А ты мне по нраву, парень! - она откинула прядь волос со лба и улыбнулась. - Хорошо, что я тогда тебя не убила, чертовски хорошо.
Но бодрый и беззаботный тог выходил крайне фальшиво.

- Меня убивать? Это же вандализм... я местная достопримечательность где угодно. - он сделал вид, что не заметил, отдал вемень.

- Все мы достопримечательности... - вздохнула Омут, и стала крепить ремни, попутно пытаясь отыскать взглядом Питера... - ты не знаешь, где?... - хотела она спросить у Сансейла ,не знает ли тот, где капитан, но осеклась.

- Где наш бравый капитан? Наверняка занят серьезными делами. - он подмигнул - В отличие от меня. А что, без него ты не управишься? Не рискну я с тобой заигрывать... уж очень не хочется ушами по полу кататься....

Омут натянуто улыбнулась.
- Да капитану абсолютно по... кто со мной заигрывает. И вообще на меня. - и пожала плечами. - Впрочем, мне тоже.

Сансейл ответил улыбкой еще шире.
- Ну-ну. Бог в помощь. Наверное, это разновидность мазохизма... как думаешь? Мне стоит привязать себя к капитану? Он похож на монументальную каменную стену.

- Нет, тебе не стоит себя к нему привязывать. Ибо я его намерена сбросить. - Девушка подмигнула.

- Ой... я буду учавствовать... - идеальная белозубая улыбка.

- не... предоставь это мне! - девушка подмигнула.. - Впрочем, если ты хочешь принять участие в качестве негабаритного груза...

- Не утону. Оно не тонет. Разве что твой капитан уцепится за меня и выплывет...

- да ну тебя в пень! - рассмеялась девушка, так же обнаруживая безупречную улыбку.
Их милый диалог прервал внезапно поливший как из ведра дождь.
То ли дождь был с градом, то ли капли были такими крупными, но били они больно.
Небо уже стало совсем черным, ветер сбивал с ног, а палубу всю залило водой.
Обрывчато слышались крики , распоряжения, команды... Ветер подхватывал голоса и уносил их прочь.

- И все-же... к кому... к чему... привязать?... может, к... кружке с пивом... того парня?.. - ветер уносил голос. Сансейл стоял как вкопанный.

- на... ёжнее к себе! - отвечала Омут, цепляясь за барахло на палубе и таким макаром отходя пожальше от края палубы. - судя..... тому... ты стоишь, то это....
...мое... верное!

- Это... мой главный... ...лант - стоять... ...толбом... - он наконец зацепил свой ремень за мачту.

Ветер отбросил ее на стенку, и она благодарно распласталась по этой стенке.
Надо было таким образом перейти на другую сторону палубы и найти Питера.

- ТРИНАДЦАТЬ ЧЕЛОВЕК НА СУНДУК МЕРТВЕЦА!!! ЙОХОХО!!! - распевал Сансейл.

Шарлотта мирно дремала на двуспальной кровати в своей каюте. Т.к. большую часть времени именно каюта была ее домом, то и обставлено здесь было все сообразно ее потребностям, начиная от небольшого шкафа и письменного стола, заваленного картами и бумагами, до мягкого ковра на деревянном полу. Внезапно "Голиаф" накренился, и капитан с грохотом скатилась с ложа прямо на этот ковер. Сверху на белокурую голову рухнул томик французской поэзии.

- Блестяще! - пробубнила Шарли, вставая на ноги и поднимая злосчастную книгу. Быстро натянув камзол и напялив шляпу, девушка открыла дверь каюты. Шарль Биттерсвит вышел на палубу своего корабля, тут же начав отдавать приказания. "Голиафа" кидало из стороны в сторону, волны разбивались о борта и накрывали корабль.

- Ничего не видно! "Улыбка" вне поля зрения!
- Ну так сам улыбнись, что хмурый такой?! - крикнул Биттерсвит матросу в "вороньем гнезде". Встав за штурвал, Шарль уверенно направил "Голиафа" в сторону Юкатана.

- Шевелись, шевелись! - орал Латеман. Паруса были убраны... - Часть людей в кубрик, здесь остаются только я, Хэнс и Эйриксон!
Приблизившись к Темному Омуту, он проговорил:
- А ты можешь делать что хочешь. Можешь идти в каюту, а можешь тонуть!
Питер направился к штурвалу, за которым стоял Эйриксон и привязал себя веревкой к железному блоку.
- Надеюсь выдержит, кэп. - обнажив гнилые пеньки зубов, сказал швед. - "Улыбка" наша что надо...

Омут пожала плечами... она так давно не была в море, что преступлением было бы сейчас уходить... Шторм - это же такие незабываемые впечатления?!
Она прикрыла глаза, позволяя соленым брызгам осыпать ее лицо, стояла, ева сдерживая равновесие... Между раскатами грома девушка уловила неясный скрип. Даже ,скорее - стон древесины.
Теодора посмотерла наверх... в это время молния ударила в одну из мачтовых рей. Мокрая, та не подхватилась пламенем сильно, но затрещала страшно... "если эта штука упадет, то пожар распространится"- пронеслась у Омута мысль. Значит, мачтовая рея упасть была не должна.
Питер, оглянувшийся на скрип, увидел Омута уже на середине высоты мачты. И она карабкалась наверх.

Латеман схватился за бороду, но пересилив себя, пробормотал:
- И что со мной делается? Из-за какой-то девчонки...
Последний год был действительно годом потрясений. Сначала Патриция, теперь Темный Омут... И почему он запланировал свою экспедицию именно на это время...

Пока она добралась до нужной реи, казалось, прошло много времени. Руки устали и были натерты мокрыми канатами...
Девушка стала сбивать занявшееся пламя... Когда оно было затушено, Омут вздохнула с облегчением. Самое сложное, это было сейчас закрепить рею и не сорваться вниз.
А рея страшно трещала, и ветер все наровил ее сбросить. Когда "Улыбку" кренило на бок, Омуту казалось, что она нависает над водой.
Наконец, с немалыми услиями и в достаточно скором времени, рея была закреплена.
Руки ослабели, но оставаться на такой высоте желания не было.
Вздохнув, Омут полезла вниз.
Ладони и канаты были мокрыми и держаться было трудно. когда до палубы оставалось не более 4-х метров, Омут просто позволила себе соскользнуть вниз, за что поплатилась отшибленными пятками...

Питер наблюдал за действиями девушки с волнением в сердце, но с невозмутимым выражением лица. Когда все было позади он тихо вздохнул, и воскликнул:
- А у тебя неплохо получилось! Только в следующий раз оставь это дело кому-нибудь из ребят!

- Они у тебя реагируют медленно. - ответила она, добравшись до капитана. - И вообще, я надеюсь, что следующего раза не будет! - прокричала она сквозь грохот стихии.

- Я тоже надеюсь! - крикнул Питер. - Привяжись покрепче!

- К кому? К тебе, чтоли? - усмехнулась она и , повинуясь внезапному порыву, повесилась капитану на шею.

- Можешь и ко мне... - неожиданно улыбнулся Питер. Злость на девушку мгновенно испарилась. Его руки сами собой легли девушке на талию...

- да я и так... уже... привязалась... по уши... - невнятно пробормотала девушка ему на ухо...

- Ну и хороши мы с тобой! Вокруг нас шторм, а мы тут кудахтаем друг друго на уши! - засмеялся Латеман и коснулся губами мокрых спутанных волос.

Он не видел, но почувствовал, что она улыбнулась.
- ну что поделать.. сумасшедшие люди!.. - она прижалась крепче.. - У тебя есть иные предложения???

Питер отвязал трос и в обнимку с девушкой пошел в каюту. Эйриксон проводил их насмешливым взглядом.
Захлопнув дверь каюты, Латеман прильнул губами к губам Омута. Странное легкое чувство окутало его сердце... Это было как снег во время жаркого лета...

девушка ответила на поцелуй, ее тонкие пальцы ласково прошлись по щекам капитана, она что-то невнятно шептала, покрывая его лицо поцелуями...

Питер повернулся лицом к кинокамере и с улыбкой на бородатом лице сказал:
- Что, ждете порносцен? Фигушки!!! В такие моменты любовников надо оставлять наедине!
Медленно кадр начал темнеть. В последние секунды можно было только различить, как Латеман и Темный Омут целуясь, стаскивают друг с друга одежду. На несколько часов они забудут о шторме...

Чего не скажешь о шторме. Снаружи темнело, и в темноте всё чётче обрисовывались непонятные размытые силуэты со всех сторон. Впрочем, до поры до времени команда не замечала их. Или не решалась доложить капитану?

В дверь постучались.
- Ну что там! - недовольно воскликнул Питер, напяливая свою рубаху обратно.
- Полный сам понимаешь, капитана. - раздался голос Окорока. - Похоже шторм разыгрался не на шутку! Что делать?
- Снимать штаны и бегать, паршивый швед. - проворчал капитан. Одевшись он направился к двери...

Омут мысленно поблагодарила щведа за то, что он пришел.
Она очень не любила совершать ошибки. А то, что могло пройти, стало бы непременно ошибкой.

Белобрысый матрос по кличке Виски Йогуртсон, облачённый в остатки одежды и фляжку, с которой не расставался с рождения, висел, держась левой рукой за расселину, на мизерного размера скале, омываемой немилосердными волнами. Правая его рука судорожно вцепилась во фляжку, где ещё оставалось некоторое количество абсента. Он берёг его для себя, ожидая того момента, когда этот глоток добьёт его пропитанный алкоголем организм - чтобы не ожидать долгой и мучительной смерти. Теперь, похоже, этот момент наступил. Внезапно в просветах шторма он увидел свет.
- Поше мой! Корапль! Корапль! - прошептал он, последним усилием подтягиваясь на левой руке, и потерял сознание.

- Там скалы впереди. - начал объяснять Эйриксон Латеману, когда тот выполз на палубу. - Похоже мы пройдем рядом с ними, как бы не сесть на мель.
- Не сядем. - уверенно проговорил Питер. Он подошел к штурвалу.
- Смотри, кэп, там человек на скале!
- Где?
- Там, правее. - Эйриксон показал рукой. - Не знаю как его подобрать, попытаюсь кинуть ему веревку...
Швед подошел к борту с мотком веревки и привязав к ней небольшой крюк швырнул к скале, которая как раз была по правому борту. Обшивка судна опасно заскрипела, но "Улыбка" скользила вперед...

Омут решила не выходить больше. Ей на сегодня хватило. Если им суждено разбиться, то пусть она лучше об этом не узнает.
Девушка, забравшись под одеяло, так и уснула в каюте капитана...

Виски грезил... Ему снились корабли, только что сошедшие со стапелей. Вот он отпускает бутылку шампанского, привязанную к бушприту, и через мгновение она с мелодичным звоном разбивается о нос корабля. А запах, знакомый с детства аромат спиртного... Он его мёртвого из могилы поднимет.

- Он похоже без сознания! - крикнул швед. - Эх, была не была. Надеюсь успею.
- Давай! - кивнул Латеман.
Эйриксон убедился, что крюк зацепился, и перескочив через борт, пополз вниз телом к скале. Веревка опасно натянулась... Питер со страхом почувствовал, что корабль встал...
Швед дополз до скалы и схватив ручищами попавшего в беду, привязал его к веревке вместе с собой, а затем перерезал ее ножом в месте соединения с крюком. "Улыбка" двинулась вперед и потащила двух бедолаг за собою вводу. Столпившиеся на палубе матросы вытянули их на палубу...
- Шорт! - воскликнул слегка помятый Эйриксон. - Да это мой земляк! Принесите рому! Хотя погодите, у него во фляжке что-то осталось. Судя по вкусу - абсент...

- Апсент? - мгновенно очнулся Виски. - Таа, этто апсент. Приличнейший апсент, и, пьюсь опп заклатт, послетний на эттом корапле. Таак что оттайте нушдающимся!
Йогуртсон отобрал у Эйриксона флягу, опорожнил её, после чего с чувством выполненного долга растянулся на палубе и захрапел. Его костюм красноречиво наводил на мысль: хорошо, что единственная особа женского пола на корабле уже отошла ко сну.

- Отнесите его в кубрик - распорядился Латеман. - Проспиться, потом поговорим с ним по душам.
Он смотрел, как Виски Йогуртсона тащат в кубрик, а сам думал, стоит ли ему возвращаться в каюту, где спала Темный Омут. Внезапно к нему явился образ Трики и он решил: "Пожалуй, не стоит..."

Наступало утро. Незадолго до рассвета Виски Йогуртсон проснулся. "Капитан что-то сказал насчёт поговорить по душам, - вспомнил он. Сам с собой Виски всегда беседовал без навязчивого акцента. - Надо бы его навестить."
Он вышел на палубу и прикинул, где у "Улыбки" может находиться капитанская каюта. Предчувствия его не обманули. Пройдя по мерно качавшейся палубе (за ночь шторм стих, и теперь дул лёгкий ветер, однако команда по большей части наблюдала последние за сегодняшнюю ночь сны в укрытых от стихии помещениях), он отворил нужную дверь. Несколько секунд он стоял на пороге, пытаясь осмыслить увиденное в, по его твёрдому мнению, капитанской постели. Потом он закрыл дверь и медленно вернулся в кубрик, где лёг на пол и принялся рассуждать. Первые несколько минут его мысли не шли дальше банальных "Оба-на", "Ёксель-моксель" и "Ванты-шпалы", но затем он кое-что придумал. "Помнится, в детстве собутыльники рассказывали мне о славном рыцаре, который от заката до восхода был волком, и прекрасной даме, которая от восхода до заката была соколицей. Понятное дело, эти несчастные были влюблены друг в друга. Дык с моим новым капитаном (или капитаншей?) наверняка похожая беда. Бородатый мужик на палубе и красивейшая из виденных мной женщин в постели. Мда-а, есть многое не свете, друг Йогуртсон... Интересно, что происходит с ним (с ней?), когда он (она?) сходит на берег?.. Что ж, жду не дождусь аудиенции." И Виски, утомлённый долгими размышлениями, заснул снова.

Сансейл сидел на палубе и думал. Он не сомкнул глаз за ночь и встречал рассвет лицом. Когда этот человек оставался один или думал, что один в глазах появлялась боль. Древняя и не выбиваемая ни чем. Он сидел, чистя пистолет, тупо пялился в пустоту.
- Шоу должно продолжаться... так продолжим... - он невесело усмехнулся. - Все. Я умер. Остался только Сансейл.
Он взял в руки бритву и несколькими движениями избавился от своих роскошных висячих усов. Потом снял китель выделанный золотом и треуголку. Встав на ноги, он держал их на вытянутой руке. Судорожно вздохнув, он отпустил, и последний клановый знак исчез за бортом. Как легко уничтожить свое прошлое... Оставшись в свободной рубашке и облегающих штанах, он, казалось, помолодел. Теперь его было очень легко не узнать. Он укоротил волосы кинжалом и повязал на голову черный платок, с хрустом размял кости. А потом он улыбнулся. И улыбка казалась совершенно искренней. Улыбались сами глаза. Она и показалась бы искренней, если бы не была тут-же снята на подобие маски.
- Солнечный Парус, к вашим услугам. - Он изящно поклонился воздуху. Неизвестно как, он он вернул в глаза блеск. Старый, казалось, человек в одночасье помолодел лет на пятнадцать. Теперь его можно было узнать разве-что долго вглядываясь.

Омут проснулась, сладко потянулась и потом уже соизволила открыть глаза. Она не сразу сообразила ,где она...
"Ах, черт! Это ж каюта капитана!" - вспомнила она и улыбнулась, - "а он благороден, все таки. Это хорошо..."
Она наспех оделась. расчесала волосы и вышла на палубу.
Солнце уже стояло над горизонтом, море было поразительно спокойно...
Бог весть, зачем девчонку понесло в кубрик...
Там был тяжелый воздух, пахло перегаром... и было ужасно темно...
"Господи! что же тут творится!" - подумал девушка, продвигаясь вперед, и внезапно наткнулась...
-А-а-а-а!!! кто тут???

- Этто Вискки Йоггуртсон, - бодро ответствовал голос из темноты. - Фы исффололи поттопратть меня прошлой ночью, каппитан. Ратт слушить фам!

"сумасшедший!" - пронеслось в голове у Омута.
- Но я вчера ночью спала! - позразила Теодора. - Вы не путаете меня с капитаном Питером? - хотя, как ИХ можно было перепутать, это был тот еще вопрос.

Парус сидел в кубрике. На лице его опять было дебильно-блаженное выражение.

- Та-а, конеччно! - согласился Виски. - Я тошше спал фчера ночью. Моя маммочка фсекта коффорила мне, чтто ноччью натто спа-ать. Я фител, ка-ак фы сппали, сэр. Сэр Питтер. Отнако мне покасалось, чтто сдесь есть кто-тта ещё?
И под удивлённым взглядом Теодоры Виски принялся шарить в темноте.

- Да елки -палки! Я спала в каюте капитана, да! Но Питера там не было! - Омут разнервничалась, и попятилась назад