Феликс а-Понпениак

Оторвавшийся от чтения Феликс смерил взглядом упавшего служку, недовольно поморщился, но книгу все-таки прикрыл:
- А где хозяева? - поинтересовался он, особо не торопясь подбегать и помогать собирать рассыпанное. - Если ты так торопишься, они или далеко, и до них долго идти, или у них там что-то не заладилось... что крайне любопытно, не находишь?
Отступив на пару шагов назад, Феликс снова вернулся взглядом к названию книги, но в глазах не было прежнего интереса, что вызвала книжная полка накануне вечером. Альвини провел рукой с зажатой в ней книгой в воздухе, но так ничего и не произнес, вернувшись взглядом к мальчонке.

Кирра с удовольствием спала бы и дальше, но вредное солнце, сместившись, теперь самым наглым образом заливало своими лучами чуть ли не пол-комнаты. И уж тем более всю кровать. надо же - то его вечно нет - спит себе за тучами, а тут как выглянуло. И все в ее комнату, когда спать охота... Поморщившись, девушка спряталась под одеялом, но тут за дверью что-то загрохотало, заставив Кирру вскочить.
- Что случилось? Кто-там?! - крикнула, подбегая к двери и выглядывая в коридор - Агат, это ты?
- Я, деточка - послышлся со стороны кухни знакомый голос - поднос уронила. Совсем старой развалиной становлюсь. Напугала тебя?
- Нет, это я так...
- Ну и хорошо. Можешь еще спать. Я больше шуметь не стану.
Кирра потянулась, но залезать обратно под одеяло не стала. В конце-концов не так уж ей и хочется спать, как казалось еще сегмент тому. Поэтому она еще раз выглянула в коридор и позвала нянечку:
- Агат, а маменька где?
- По делам поехала, деточка.
- Давно.
- Да я на время и не смотрела-то... Она даже чай не попила толком - так быстро собралась. Что-то насчет договориться о лодке.
Кирра снова заскочила в комнату, привела себя в порядок со сна, оделась в костюм для езды - маменьки пока нет - и забежала на кухню.
Агата покачала головой, проворчав свое поучительное о юных леди, коим не полагается ходить, подобно людям молодым, в костюмах брючных, но требовать переодеться все же не стала.

Спустя примерно сегмен после пробуждения, Квегу решил, что дальнейшие валяния на кровати и плевания жёваной бумагой в потолок чреваты тяжёлыми последствиями для его пищеварительной системы. Он уже чувствовал, как желудок медленно начанает переваривать сам себя. «Интересное дело... - бурчал он спрыгивая на пол — Принести-принесли, уложить, значит, уложили, а чтоб обратно унести дорогого гостя, и, где взяли, поставить, так не озаботились, значит. Хидейк, не иначе, прислугу из бывших кладбищенских служащих набирал» «Хей! Живые есть!» - заголосил гоблин, высунув голову в коридор, - Где мой завтрак, тёплая вода, тапочки и завтрак!? Или это не особняк?! Хей!» Вокруг стояла гробовая тишина, были слышны только какие-то звуки с улицы и цоканье лисьих когтей по полу. Квегу вышел из комнаты «И стоило отстроить такую хоромину, чтобы... Ну как в горах, право слово! Вообще-то я никогда не был в горах... и какого ...грррр... я вообще разговариваю сам с собой?!» Гоблин прошёлся вдоль коридора, заглянул в пару комнат, с интересом рассмотрел какую-то отодранную им же со стены обоину и решил, что сперва следует поймать себе на завтрак одну из бродящих по комнатам лис а уж затем, хорошо подкрепившись, отправиться искать одушевлённых.
Вдруг мимо него на приличной скорости пронёсся некий странный субъект с подносами. «А ну стой! - взвыл гоблин — стой, говорю!» Он припустил следом. Погоня продолжалась недолго — перепуганный мальчишка влетел в ближайшую дверь. Бросившись туда же Квегу узнал знакомую по вчерашним посиделкам комнату со столом.
«Здасти! - обрадовано произнёс он — А где хозяева?»

- Ну, на край света нам пока не к спеху. Хотя, предложение заманчивое, конечно. - Вилфрид улыбнулся, тепло и вполне искренне, безо всякого притворства. Сейчас, когда они были фактически одни, и играть на публику не требовалось, было видно, что он успел отбросить большую часть своих обычных манер. Вероятно, за ненадобностью. А может, в этот раз просто был в хорошем настроении. Не зная его достаточно хорошо лично, сложно было утверждать со всей определённостью.
Мягко, но настойчиво не отпуская Вильму от себя, пусть даже та не особенно и порывалась куда-то убегать, фон Вернер бросил неодобрительный взгляд на царившую в сквере суету... И как-то недоуменно кашлянул. Проследив за взглядом собеседника, Вильма оторопела: двое мрачных слуг на укрытых простыней носилках тащили в дом нечто крупное, пачкавшее приятного серого оттенка ткань буроватыми разводами. Ближе к кромке, колыхавшейся под носилками, разводы превращались в робкие капли, которые, дрожа от возбуждения, падали вниз, на растоптанную в кашу траву.
- А ну, посторонись, - пыхтя от натуги рявкнул на гостей дома слуга, осмелевший от близкого присутствия сотрудника магической полиции. Закутавшись в синий плащ, безликий одушевленный наблюдал за переноской. Его маска слегка поблескивала.
И тут вся толпа, словно по незримому сигналу, сорвалась с места и потекла в дом. Вот что настораживало: тишина. Обычно, когда в одном месте собирается больше двух одушевленных, занятых общим делом, непременно начинаются разговоры, смешки, переругивание... Нет, здесь все было по-другому. Мрачное молчание с легким оттенком ошеломления покрыло всех непроницаемой пеленой.
Молчащий, но сосредоточенный водоворот подхватил Вильму и баронета и, бросая из стороны в сторону, увлек в дом. Баронет не противился - шанс найти в доме остальных был достаточно велик - когда-нибудь, наконец, должны же они проснуться и вспомнить о насущных делах!


* * *

Мальчишка испуганно замычал, стремительно собирая рассыпавшуюся ношу. К счастью, ни один пузырек не разбился.
- Не велено, господин хороший, языком болтать. Только вы сами идите, вниз, в гостинную, сами и узнаете. Пойдемте, я как раз туда, провожу.
Мысленно взвесив угасающий интерес к библиотеке Хидейка и собственное любопытство, альвини довольно быстро сделал выбор. Проследовав за мальчонкой на первый этаж, он тоже моментально стал частью испуганно кипящей молчаливой толпы, влившейся в гостевую залу с улицы. Рядом с ним мелькнули два знакомых лица. Вильма, которую какой-то крупный орк прижал к баронету, совершенно лишив руки подвижности, усиленно закивала а-Понпениаку. Фон Вернер же состроил самое светское лицо.
- Вы уже тут? Не ожидал. С добрым утром, кстати, - заметил он.

* * *

Гоблин немного опоздал, запутавшись в дверях. То ли виной всему были зеркальные створки входа в комнату напротив, то ли просто от роскоши особняка кружилась голова, но в первой же посещенной им с радостным приветствием комнате его ждала комната, очень похожая на ту, в которой он недавно проснулся. Неосознанно плюнув с досады на ковер, Квегу рванулся в комнату напротив и успел как раз вовремя, чтобы увидеть уходящего за мальчишкой альвини. Долго не думая, он увязался следом и разделил на первом этажу всеобщую судьбу. Впрочем, его никто не замечал - низенький гоблин совершенно потерялся в лесу колен, голеней и ляжек.

* * *

Нервно колыхавшиеся одушевленные замерли. Двое магполов - высокий крепыш и низенький, бесформенный тип, - стояли, подняв правые руки в едином жесте привлечения внимания, у одной из множества дверей, ведшей из гостинной в очередной закоулок чрева особняка эксцентричного альва. Вилфрид незаметно сжал тоненькую ладошку Вильмы, на что-то намекая. Что-что, а очередное исчезновение девушки его дальнейшие планы совершенно точно не включали.
Дождавшись, когда молчание станет абсолютным, высокий полицейский подал голос.
- Мы в курсе, - басовито промолвил он, - что в особняке присутствуют несколько гостей господина Хидейка, прибывших не далее, как вчера. Мы намерены начать допрос именно с них. Если эти лица присутствуют в этом зале, мы просим их проследовать в этот кабинет, - он указал на дверь, - для серьезной беседы. Мы рекомендуем воздержаться от необдуманных действий и попыток скрыть свою личность, - это не приведет ни к чему хорошему и лишь замедлит неизбежное. В том случае, если упомянутых гостей здесь нет, прошу мажордома подойти ко мне.
Словно лучи направленных фонарей на городских стенах, взгляды присутствовавших принялись обшаривать комнату и быстро выхватили из толпы чужаков - Вильму, Феликса и фон Вернера.
- Вот они, ваше благородие, эти - не наши. Трое их вчера прибыло, хотя впотьмах и не разобрали, что одна - женщина.
- Благодарю вас, - сухим голосом обрубила разговор текучая металлическая маска, поворачиваясь к указанным чужакам, - пожалуйста, пройдемте со мной.

* * *

Тем временем экипаж, в салоне которого было прохладно от строгого выражения на лице госпожи Марты, приближался к городской Ратуше.

- А... - Вилфрид открыл было рот, но тут же снова его закрыл. Вообще-то слуги, хотя бы некоторые, должны были прекрасно знать, кто именно прибыл в особняк вечером. Как минимум, дворецкий. Плюс камердинер, что привозил чай. Да и остальные слуги, как он сам прекрасно помнил, народ любопытный, наверняка за прошедший вечер не раз успели перемыть косточки хозяину и его гостям.
Другой вопрос, что Квегу баронету успел основательно надоесть ещё там, в "Любимице". Пользы от него в любом случае ожидалось, прямо скажем, немного - зато нрав, и, главное, запах... Что ни говори, а общество красивой девушки всегда лучше общества низенького кривоногого гоблина. Конечно, если вы сами - не второй такой же гоблин. Поэтому Вилфрид не стал указывать на очевидную ошибку. В магполе, надо полагать, народ умный служит. И сами как-нибудь разберутся.
- Эм... Простите, а в чём, собственно, дело? - подпустив в голос необходимую толику почтительной робости, поинтересовался баронет. Нет, страх, конечно, присутствовал и так, но пока, к счастью, он ещё не перерос в панику, хотя все основания для этого, конечно, были. - И где, собственно, сам господин Хидейк?
Вообще-то, вопрос риторический. Вилфрид уж догадывался, где. Служители правопорядка, особенно магпол, обыкновенно не ходят в гости лишь для того, чтобы пожелать доброго утра. Хорошо ещё, пришли быстро, раньше, чем он, как планировал изначально, под каким-нибудь предлогом отправил бы остальных гостей погулять, запер бы входную дверь на засов, а сам, с Вильмой и ломиком, наведался бы в кабинет Хидейка. Мда. Оставалось только надеяться, что от металлических масок всё-таки как-то удастся отвязаться. Учитывая их специфическую славу - вряд ли. Но кто знает...

-- Вопросы задавать буду я, -- заявила непререкаемым тоном металлическая маска. -- Насколько я знаю, среди гостей был еще один одушевленный. Попрошу...
Но в этот момент толпа, испуг и возмущение в умах которой сменяли друг друга с непостижимой скоростью, раздалась и вытолкнула пред очи сил Порядка побуревшего от нервного перенапряжения Квегу.
-- Скрыться пытался, -- подобострастно склонился перед магполом какой-то поваренок, -- за ногу Филиппа прятался. Видать, замышлял чего, -- и он наградил гоблина увесистым тычком в спину, от чего несчастный аптекарь, пытаясь удержать равновесие, неловко доскакал до всей компании гостей дома.
Повинуясь жесту Синего плаща, все вошли в комнату.
Эта гостиная напоминала калейдоскоп еще больше, чем давешний кабинет, за одним исключением – пурпур здесь был полностью подменен всеми оттенками зеленого. У окна стоял маленький столик, на котором, безмолвно требуя почтения к возрасту, стоял изящный графин дутого стекла, всем обликом сообщавший о собственной эксклюзивности. Невозможно было сказать, как долго он и четыре окружающих его бокала находятся в этой комнате, ибо их явно регулярно протирали и вообще содержали в чистоте и уходе. Как и все вокруг. Ни единой пылинки мои глаза обнаружить не смогли. Не было пыли на тяжелых шторах, на каминной полке, на диване цвета елочной хвои, на двух старинных креслах, доверительно повернутых друг к другу по разные стороны стола. Ковер, чье сходство с пожухлой травой усиливалось его расцветкой и тихим шуршанием под ногами, был мягким и заставлял задуматься о том, чтобы оставить обувь у порога. Из глубины золоченой рамы со стены взирал очень старый альв в костюме-тройке. Вимсбергские мазилы всегда стараются побыстрее намалевать что-то, способное принести хоть какие-то деньги. Принося качество в ущерб количеству, эти нервные, едко пахнущие личности, штампуют дешевки и те, подобно крысам, наводняют город. Поэтому их картины обычно или не привлекают внимания вовсе, или же заставляют гадливо отворачиваться. Но тут была видна работа мастера. Глаза старика, темные, почти коричневые, смотрели строго, и создавалась иллюзия, что черные щелки зрачков устремлены прямо в твои мысли. Семейное сходство прослеживалось несомненно. Через пару сотен лет молодой Хидейк имеет все шансы стать таким же. Если, конечно, доживет.
Хозяин дома, бледный и беспамятный, лежал на широком диване. Грудь Хидейка вздымалась судорожно и через раз. Рядом, на маленькой, украшенной вычурной резьбой табуретке с причудливыми ножками целеустремленно двигалась фигурка небольшого половинчика с компактным чемоданчиком, в коем он увлеченно рылся, не обращая внимания на окружающих. Из прислуги здесь был только дворецкий, который, чуть склонившись, от чего поза выглядела неестественно и вызывала мысли о болезнях позвоночника, замер в состоянии готовности ко всему.
-- Вопрос о том, почему мастер Квегу так не желал с нами беседовать, встанет позже. Сейчас я бы хотел... -- начал было магпол, но доктор, одержимый тягой к здоровью пациента, сердито замахал на него рукой, не отрывая взгляда от склянок и маленьких блестящих вещиц. Полицейский сбавил тон.
-- Мы должны задать вам несколько вопросов. Постарайтесь не перебивать друг друга. Скажу сразу, вы все - не главные подозреваемые по данному... -- кивок в сторону Хидейка -- ...вопросу, поэтому допрашиваетесь вместе. Отвечаете по очереди, внятно, не кричите, не шепчете, и процедура пройдет максимально безболезненно. Итак, вопрос первый -- цель вашего пребывания в особняке. Вы, -- палец в перчатке ткнул в баронета, -- говорите за всех.

Феликс а-Понпениак

Слишком много странностей, неожиданно сыплющихся на твою голову, словно из мифического рога изобилия, не переставая толкаться локтями и рушить одно убеждение за другим, не могут привести к добру, даже если будут следовать самым благим позывам. Они завалят несчастного адресата, задавят, перекроют доступ к воздуху, и одушевленный тихо помрет, выпучив глаза.
Размеренная, пусть таковой ее именовал лишь сам альвини, жизнь Феликса была грубо прервана тем злосчастным трактиром, запретом на выход, появлением Хидейка и его полуулыбкой, блефующей, несомненно блефующей, но держащей а-Понпениака в напряжении, ведь не мог Хидейка знать того, о чем он, по собственным утверждением, был осведомлен. Не мог.
Или все же?..
А потом Хидейк решил умереть, воскреснуть, провести всех в особняк и, судя по его болезненному виду, снова умереть, оставив после себя слишком много вопросов, нежели ответов, и успев, негодяй, подвязать излишне много веревок к телам собранных здесь одушевленных. Кто покушался на его жизнь? Зачем? И какую во всем этом роль играет похищение посла?..
Стараясь сохранять самообладание, которое покидает даже самых смелых из одушевленных пред лицом металлических масок магпола, Феликс прошествовал в комнату и, скрестив руки на груди, прислонился к стене в наиболее отдаленном от магполисменов углу.
- Вы говорите за всех, - произнес вопрошающий, указав на баронета.
"Надеюсь, ты не идиот, баронет".

"Ага, стало быть маменька по делам. Ну это наверняка на час не меньше. Интересно, что можно за час сделать? Заскочить к Бетке? Должна успеть к большому перерыву в академии... Тем более и деньги на такси так удачно..." - погруженная в мысли, девушка резко побледнела, невнятно пискнула и выронила чашку из внезапно ослабевших пальцев... Но вместо расползавшегося по полу темного жидкого пятна, перед глазами девушки отчеливо мелькнула ее заколка и сумка маменьки...
------------------------------

Марта уже второй сегмент, сердито сопя, то бледнея, то покрываясь алыми пятнами на полном лице, в который раз скользила пальцами в сумочке, перерывая наощупь ее содержимое. Два других одушевленных чувствовали себя при том весьма неловко. Водитель в ожидании платы уже начинал беспокойно ёрзать на сидении. Думать, что эта благородная госпожа не заплатит, не хотелось. Придеться пожаловаться магполам тогда, потом эти разбирательства пойдут... Тем более, зная характер госпожи Марты - какой же таксист не знает эту особу? - то скандал будут тот еще. А он итак время теряет. Да еще и вторая пассажирка, служанка похоже, глазами стреляет в них обоих...
Эльза действительно то и дело переводила взгляд с водителя на госпожу Марту, а еще пару раз успела посмотреть в окно - как бы водитель не принялся звать магпола - скандала не оберешься. Марта сейчас такая взвинченная - не то что заговорить - сидеть рядом опасно. И как только Кирра с ней под одной крышей уживается? Никогда не ощущая себя представительницей робкого десятка, сейчас Эльза была словно скована по рукам и ногам, боясь даже слегка переменить позу. Неужели Марта могла забыть монеты на проезд? Эльза не могла себе представить, что госпожа выйдет из дому с пустым кошельком - мало ли какая безделушка приглянется, да и на дорогу опять же...
- Деньги дома забыли? А одолжить - терпению водителя пришел конец, но он еще сделал последнюю попытку решить все мирно, без магполиции и скандалов, которые, судя по лицу Марты, она готова была предоставить в полном объеме, даже несмотря на то, что сама виновата.
Марта быстро выглянула в окно, соображая, у кого это из знакомых в ратуше, она могла бы попросить быстро денег, да так, чтоб потом слухи не поползли, что она, мол, совсем обнищала и в долг на такси просит...
Но неожиданно выручила Эльза - воспользовавшись тем, что Марта перестала с гневным видом шебуршаться в своей сумке, она словно получила возможность двигаться, и быстро отыскала в своей сумке нужную монету, которую и протянула водителю. Тот остался доволен и постарался максимально вежливо попросить госпожу Марту покинуть салон его такси. Что та и сделала с видом великого одолжения. А Эльза не заставила себя ждать. Когда же такси скрылось за поворотом, Марта, чуть повернувшись к своей спутнице, показала небольшую дырочку в сумке. Во время обыска она не раз натыкалась на нее, но все не хотела поверить, что из нее могли выпасть все ее монетки...
- Я верну - только и сказала при этом госпожа. Благодарить она не посчитала нужным - мол, достаточно показать, что монетки могли потеряться. И не при водителе. А Эльза уж не разболтает, что Марта за собой не следит.
Женщина молча кивнула и принялась ждать, пока Марта успокоится и войдет в ратушу. Сама она при том очень надеялась остаться у входа - безопаснее казалось.

"Надеюсь, ты не идиот, баронет" - к добру или худу, Вилфрид, конечно, не мог читать все те мысли, что роились сейчас в головах его товарищей по несчастью. Но, по правде сказать, он и сам искренне надеялся на то же, что и Феликс, хотя некоторые сомнения его уже посещали. Каждый из нас мнит себя хитроумным и проницательным - пока не столкнётся с действительно сложной жизненной ситуацией, где на одном самомнении выехать уже не удастся. К сожалению, со вчерашнего дня такие вот ситуации сыпались на голову юного бездельника одна за одной, едва ли не быстрей, чем он успевал от них уворачиваться. И, что хуже, взять инициативу в свои руки всё никак не получалось - разноплановые неприятности опережали его на ход, а то и на два, явно не собираясь делать скидку на возраст и происхождение. Баронет уже и не знал, кого он ненавидит больше, полицию, Хидейка, или некстати пропавшего посла - но эмоции предпочтительнее было пока держать при себе.
- Цель, цель... Ну какая у нас может быть цель пребывания здесь? - Вилфрид как-то неопределённо-беспомощно пожал плечами. - Немножко погостить, вероятно. Надолго-то мы как-то не загадывали. Так уж сложилось, господину Хидейку вдруг стало нехорошо, мы, разумеется, помогли ему добраться до дома... Кстати, а что с ним? Всё будет в порядке?
Как известно, лучший способ лгать - это просто не говорить всей правды. В важные свидетели, пусть и по громкому, международному делу, фон Вернер отнюдь не стремился, а потому всевозможные многозначительные откровения, сенсации и разоблачения предпочитал пока держать при себе. Лишние сложности сейчас совсем ни к чему. Да и смысл? Ну, скажут они, что альв подрывался заставить искать пропавшего посла - и что дальше? В лучшем случае - просто не поверят, посмеются над наивными дилетантами, возомнившими себя профессионалами сыска. Ну уж нет - прежде чем начинать разговор по душам, сначала нужно иметь на руках какой-то результат. А у несостоявшихся пассажиров действительно важной информации пока было до обидного мало.

Войдя в гостиную следом за остальными, Вильма инстинктивно сжала ладонь баронета и попыталась успокоиться. Юная певица на дух не переносила магпол с их методами. За свою короткую, но довольно насыщенную жизнь, она имела кое-какой не очень приятный опыт допросов, правда, без последствий. Зато девушка крепко запомнила правила поведения в таких ситуациях. Говорить только когда спросят, чётко, быстро и по-возможности правдиво. Больше молчать и картинно вздыхать.
Сейчас Вильма решила предоставить отвечать мужчинам, тем более что они приехали вчера и наверняка знают куда больше. Единственное, о чём могла сейчас думать альвини, так это о своём тщательно продуманном (лисе под хвост) гардеробе. Её наряд полностью дисгармонировал с окружающим пронзительно зелёным интерьером. Вот это действительно трагедия, пострашнее допроса. И как прикажете очаровывать окружающих в этом кричаще алом платье? Вильма преувеличенно глубоко вздохнула, метнула быстрый взгляд на спутников и вновь озабоченно посмотрела на хозяина дома. Вид у него был намного лучше вчерашнего, по крайней мере, Хидейк жив.

Размесив несколько литров грязи, дама и служанка подошли к ратуше. Не так давно мэру Вимсберга пришла в голову идея о вечно открытой двери. Подразумевалось, что градоначальник и весь его штат живут одной лишь мыслью о благополучии простого и не очень народа... Реальность же показывала, что бюрократия и нарочито непробиваемая охрана способны фильтровать ходоков не хуже, чем запертая дверь с окошечком-глазком.
Впрочем, сегодня дверь, и впрямь оснащенная квадратным глазком, была вновь заперта. Не дожидаясь сигналов от госпожи, Эльза постучала.
– Чего надобно? – появившееся в окошечке лицо привратника не блистало чересчур мощным интеллектом. Зато на нем четко пропечатались столь необходимые для его профессии качества: осознание своей постоянной правоты, абсолютная готовность до скончания века следовать Своду Правил Поведения Привратника (кто его знает, может, такой и правда существовал), и, конечно, непробиваемая решимость защищать вверенную территорию до конца.
– К господину Гейнцелю Ройму. Передайте, что к нему его старая знакомая, госпожа Марта. - Эльза покосилась на даму и, различив едва заметный кивок, набрала воздуха для продолжения.
– Пущать не велено.
– Что значит "не велено"? Уверена, господин Ройм будет рад видеть... - взгляд, кивок, - давнюю знакомую.
– Ничего не знаю. Вы куда смотрите? Вот, глядите, синим по белому написано: «не приемный день». Все заняты. Делами, между прочим.

* * *

- Вопросы, - непререкаемым тоном, острым и едким, как смоченный кислотой нож, отрезал маленький магпол, глядя куда-то чуть повыше баронетова левого уха, - как уже говорилось, исходят от нас. Но, для облегчения взаимопонимания, я один раз отвечу. На первый ваш вопрос. Итак, какая у вас может быть цель пребывания здесь? Мой ответ - не знаю. Но очень хочу выяснить. В качестве жеста доброй воли, я тоже проявлю небольшую откровенность. Нам известно, что вчера вы изволили обедать с господином Хидейком и несколькими другими личностями, с которыми, в свое время, также будет проведена беседа, в заведении под названием "Любимица Судеб". Господин Хидейк был жив и здоров, как утверждают наши сотрудники, проводившие в том же трактире задержание опасного порождения Хаоса. Кстати, - глаза под маской превратились в узкие прорези, - стоит непременно вспомнить, с кем, незадолго до задержания, общался упомянутый преступник. Мне осталось напомнить вам о двух вещах. Первое - мы оказались здесь несколько раньше, чем собрали вас в этой гостиной и успели поговорить со многими слугами. Мы знаем, в каком состоянии господин Хидейк вернулся домой, и сколько вы проговорили в его кабинете. И второе. Мы не идиоты, господин баронет. Если вы действительно хотите поставить вашу предполагаемую хитрость против нашей осведомленности - рискните, я разрешаю. Но честно предупреждаю - следующий обман станет последним. Даже если это будет невинная ошибка, скажем, при перечислении одушевленных, прибывших вчера вместе с Хидейком. И, как инспектор магической полиции города, находящегося в карантине, я воспользуюсь правом забрать лично вас, господин фон Вернер, в лабораторию для более подробного допроса, в ходе которого врать будет крайне затруднительно и болезненно. Вы расскажете все, поверьте. Возможно, способность говорить вас не покинет даже после окончания разговора, хотя обещать этого я не могу. Итак, ваш последний шанс ответить на вопрос, который я конкретизирую - чего хотел от вас Хидейк?

Феликс а-Понпениак

Разговор принимал резкий поворот. Когда тебе дает "последнее предупреждение" представитель магпола, шутят лишь одушевленные со склонностью к суициду. Или те, которые были уверены в собственной неприкосновенности. К каковым, вполне возможно, относил себя и фон Вернер - баронет, голубых кровей, что ему какая-то непонятная ситуация с людьми, которые сразу же сказали, что вызванные "на ковер" одушевленные не являются подозреваемыми?
Ибо баронет, конечно, не создавал видимость человека, склонного к суициду.
Феликс тоскливо подумал, чем может грозить остальным присутствующим возможный ответ фон Вернера, его вальяжное поведение, шутки, хитрость. Что будет, если магпол все-таки решит забрать Вилфрида с собой в лабораторию? Будут ли задавать подобные же вопросы другим одушевленным, отпустят ли их или бросят в ближайшую допросную?..
Почему-то в радужный исход событий совсем не верилось. И даже не столько из-за скептицизма...
Альвини переступил с ноги на ногу, поудобнее уперся плечом в стену, у которой стоял, тихонько прокашлялся, прочищая горло, хотя и не собирался говорить. Но неожиданно для самого себя все-таки произнес:
- Это хороший вопрос - чего хотел господин Хидейк от нас... Я, лично, так и не понял, - он обескураживающе развел руками и виновато улыбнулся.

(и мастер...)

От возмущения у госпожи Марты даже дыхание перехватило. Лицо стало пунцовым-пунцовым - того и гляди лопнет. Но... Марта ни за что бы не подарила бы такой радости всем своим врагам и злопыхателям. Она их еще всех переживет. И начнет с этого нахалишки привратника. Да кем он себя возомнил, этот чурбан неотесаный?! Этот облезлый лис, гнилой помидор, криворылый выкидыш подзаборной гадюки... Да он до смерти будет языком вылизывать перрон, он в канаве милостыню просить станет... - Все это и немного больше Марта не преминула высказать в лицо наглецу, заставлявшему ее ждать. После чего таким же властным тоном потребовала открыть ей, и позвать сюда начальника...
Привратник слегка опешил и сильно проникся ораторским
мастерством суровой дамы, но дверь открывать не спешил.
- Как прикажете доложить, госпожа?
Марта надменно представилась.
- Минуточку. Эй, Араксин! Да слышь ты, дылда? Ну-ка, сбегай к его
превосходительству, господину Ройму, да передай, что его некая госпожа Марта
спрашивает. Мол, знакомая. Ждите, - адресовав последнюю фразу чему-то
незримому поверх головы посетителей, привратник невежливо закрыл окошко и
затих.
Услышав краем уха (еще бы Марта не услышала!) фразу привратника, Марта сочла нужным напомнить:
- Я вам не некая госпожа Марта, а госпожа Марта Вимсберг, жена покойного ныне...
Но наглец даже не удосужился выслушать про род госпожи хотя бы до 8 колена! Ничего, она ему это еще припомнит...
Пару сегментов мокрого ожидания спустя дверь отворилась.
- Велено пропустить, - преисполненный важности привратник рукой в белой
перчатке указал на точку где-то в коридоре за его спиной. - Провожатый
требуется?
- Нет, благодарю, не впервой, - холодно ответила Марта. Молодой огр в
лакейской ливрее, сидевшей на нем, как платьице десятилетней
девочки-половинчика на паромобиле, проводил женщин пожухлым ленивым
взглядом.
Оставляя мокрые следы, Марта и служанка взошли на второй этаж, дошагали до
двери с серебряной табличкой <Гейнцель Ройм. Заместитель министра
иностранных дел администрации города Вимсберга>, отворили ее и:
- Марта! Какие гости! - радостный высокий голос с легкими старческими
трещинками ненамного опередил своего владельца - страшно худого, и за этот
счет казавшегося очень высоким пожилого господина с недавно переставшей
скрываться лысиной, большими, но непрерывно бегающими глазками и длинным,
острым носом над тонкими, нелепыми усами. - Чем могу быть полезен?
Госпожа велела Эльзе подождать ее в коридоре и зашла сама.
- Ах, дорогой, доброго-доброго дня. Хотя добрый ли он, я уже не знаю... - защебетала Марта (и куда только напыщенность девалась?) и села в предложенное кресло - Как здоровьице? Дети? - ей очень хотелось сразу нажаловаться на всех, мешающих ее отъезду, на всех наглецов и невежд, но правила приличия требовали сперва поинтересоваться личной жизнью собеседника...

-----------------------------------------------------------------------------------------------

Тем временем Агата занялась стиркой.
- Ой, нянечка, и я помогу…
Кирра просто не могла остаться в стороне. Интересно же!.. В результате она чуть не бросила разноцветное платье с белыми простынями, потом пыталась выжать выстиранный халат и только успешно уронила его на пол…
В итоге, нянечка отправила ее на улицу – вешать на веревке фартучки, блузочки и прочие легкие вещи. Что девушка с удовольствием и делала, мурлыча себе под нос какую-то песенку…

(и Ясмик...)

- Летиция как раз пошла в школу, - на запечатанном тревогами лице чиновника невольно проявилась бледная тень искренней улыбки, - а Майгель закончил второй курс контроля и скоро будет готов поступать в университет. Но что я, расскажите, что у вас за тревоги? Надеюсь, с Киррой ничего не случилось? - на лице господина Гейнцеля проявилась еще одна искренняя эмоция - беспокойство, - Вы же знаете, я всегда готов помочь вдове моего доброго друга.
- Ах, что вы... С Киррой ничего не случилось. Но, может...
Госпожа Марта достала тонкий кружевной платок из сумочки и протерла ладони.
После чего чуть коснулась пухлыми пальцами платья у сердца:
- Вы знаете, что моя деточка замуж выходит? Конечно же вы знаете... К слову, она еще вчера должна была выехать. Будущий муж ждет не дождется. Бедняжка... - Марта вздохнула - Вы только подумайте, что будет, если прознают, что Кирра еще здесь? А вдруг что? Вдруг решат, что жених отказался от нее? Что тогда скажут? Что подумают? И как девочке потом с этим жить?.. Нужно непременно, прямо сегодня уехать. Быть может, тогда удастся сохранить доброе имя моей крошки. Ах, дорогой, вы же не откажете нам двоим в таком маленьком пустяке?..
- Ах, Марта, Марта! Ну почему бы вам не прийти ко мне два дня назад, когда никакой суеты еще не было? Или, скажем, не вчера, когда я еще мог отправить вас вместе с гонцами в Столицу? Сегодня на ушах, извините мой изыск, стоят уже все, кто только может. В дело вмешались такие силы, дорогая моя, что не дай Творец попасть между ними! Сотрут в порошок, и не заметят. - Длинный и тощий чиновник нервно отер руки о лацканы темно-коричневого фрака, став здорово похожим на богомола. - Честное слово, я рад бы вам помочь, да никак не могу. Разве что... а где, собственно, вы остановились?
- В доме нянечки Кирры, Агаты. Дом пять, на перекрестке Стальной аллеи и улицы Корчмарей. Не самое спокйное место для моей деточки, но вы же знаете - я уже продала дом... А вчера мы как раз с деточкой на вокзале были. Столько народу там, ужас... Вы видели? Мне стало нехорошо... столько народу и все закрыто. Ах, моя маленькая деточка, бедная Кирра... Что же делать, как быть... - Марта говорила словно в пустоту и непрерывно терла ладони платочком...
- Да это ужас какой-то! - тонкие, похожие на лапки насекомого, пальцы Ройма нервно вспорхнули. - Разве же это место для столь юной особы?.. Ай, да чтоб меня, Марта, умоляю, перестаньте так расстраиваться! Клянусь вам всем, что для меня дорого, даже памятью моего дражайшего друга, вашего драгоценного супруга - мои руки не просто связаны, но перетянуты до синевы! Поймите, скандал вокруг этого юного карлика поднялся совсем нешуточный. Мало того,
что мы никого не можем выпустить, так практически никого и не впускаем, кроме особ совсем уж государственной важности! Перед воротами уже собралась огромная толпа, они там ходят, гудят... некоторые уже раскидывают шатры. А мы ничего с этим не можем поделать. Со дня на день ожидается делегация с Боргнафельда. Будем надеяться, что, уж если наши сыщики оплошают, хотя бы цвергольды сумеют что-то изменить. Представляете, дорогая моя, что здесь сейчас творится? А я, меж тем, работаю как раз в отделе иностранных дел. И страдает как раз моя за... - господин Гейнцель нервно запнулся, метнув на Марту испуганный взгляд, и неуклюже поправился, - ...заплаканная жена, которая не видит меня уже второй день. Кстати, об этом. Быть может, вам тоит переехать к нам, на Поющие Иглы? Аннабель будет безумно рада вас видеть, а Летиции всегда нравилась Кирра... Но главное, вы сделаете огромное одолжение лично мне - ведь если вы останетесь в этой помойке рядом с Рыбацким, я буду мучаться угрызениями совести денно и нощно и окончательно потеряю покой.
- Это очень любезно с вашей стороны, дорогой мой. Хотя, не хотелось бы обременять вас, но если вы настаиваете... Вы знаете, прошлой ночью действительно там было шумно. И ходил кто-то, ну прямо как под окнами. Жуть какая. А Аннабель сейчас дома? Я бы хотела сперва сама заехать к ней. - Марта немного помолчала и добавила - Только вы же понимаете, что наше пребывание в городе не должно быть на устах. Мало ли что люди приплетут, узнав, что моя деточка еще не одела подвенечное платье, как было известно ранее...
- Помилуйте, дорогая моя, об этом не может быть и речи! С Поющих Игл редко доносится чье-то пение, если вы меня понимаете, - чиновник, довольный нехитрым каламбуром, легко улыбнулся, - Живите в гостевом крыле, гуляйте в саду, восстанавливайте потраченные нервы - никто вас не побеспокоит. Аннабель... - он взглянул на хронометр на стене, оборотная стрелка на котором близилась к полудню, - будет дома через пару оборотов. Пока позовем извозчика, пока доедете... Думаю, стоит подождать всего сегментов пять-шесть - и отправляться. Позволите предложить вам кофе? Или этого новомодного восточного напитка - чаю? Сам не увлекаюсь, но многим, знаете ли, нравится. Хотя что до меня, - он понизил голос до шепота, - так думаю, притворяются ради моды.
- Чаю, если можно.
Марта спрятала платочек обратно в сумку.
- Кстати, - просто удивительно что Марта вспомнила об этом сейчас, а не через 3-5 сегментов - там в корридоре меня дожидается Эльза... ну вы ее не знаете и незачем знать. Я сейчас. Отпущу ее домой. Думаю, ее помощь мне уже не понадобится. А так пусть пойдет и поможет Кирре собрать вещи.
- Конечно, конечно, - Ройм приятно улыбнулся, направляясь к двери, - а я как раз распоряжусь насчет чаю.
Попрощавшись с госпожой Мартой, Эльза поспешила покинуть здание, сидеть в коридоре которого ей порядком наскучило, и отправилась домой.

Более-менее успешно управившись с работой помощницы Агаты, Кирра вернулась в свою комнату, где принялась примерять шляпки маменьки перед зеркалом. Чего маменька не видит - то и можно. Подумала было и в латье влезть, но стук калитки заставил передумать. Быстро бросив шляпку на кровать, Кирра выбежала на крыльцо.
Ой, Эльза, вы уже вернулись? Так быстро. А где маменька?
- Она пока еще гостит у знакомого. Приедет позже. Ну как вы тут?
- А мы тут стиркой занимаемся. Я помогала. Да. А маменька не говорила, когда именно будет?
- Этого госпожа не сказали… Но велели мне помочь вам собраться.
- Ой, да что там собираться. Ничего и не распаковывалось - пробурчала девушка.
Никак матушка нашла способ уехать. И от мысли об этом, хорошее настроение Кирры вмиг улетучилось.

Баронет Вилфрид фон Вернер

- Хорошо, хорошо! - в соглашающемся жесте поднял руки баронет, как бы уступая перед натиском более опытного и сильного соперника. - Вы абсолютно правы, лгать мне не имеет никакого смысла. Но, поймите и меня, я совершенно искренне не знаю, что вам сказать. Скорее всего, вы знаете больше меня самого, а теперь, когда вы изволили намекнуть о... гм... простите, лаборатории, мне очень так по-прозаичному страшно, что, не упомяни я каких деталей, сочтете за ложь... но пусть будет по-вашему.
Вилфрид выдохнул воздух, смело - или, как ему казалось, - посмотрел в глаза собеседника.
- Прибыли мы вчера в особняк господина Хидейка, и целый вечер владетель сей обители имел удовольствие рассказывать нам о последних делах в Вимсберге, немного о себе, а также через слово упоминал о некоем "личном деле", которое он собирался нам поручить, попросить... ммм... как бы можно было так помягче сказать...
- Предложить? - подал голос из угла Феликс.
- Спасибо, Феликс... о, простите, ничего, что я на "ты"? - баронет салютовал альвини. - О чем это я? Ах, да! Господин Хидейк все говорил об этом деле, о других делах, мы, конечно, обсуждали закрытие ворот, ибо, со слов господина Хидейка, он мог нам помочь попасть за ворота. Уж каким образом - то мне неведомо, ведомо лишь, что мы все по разным причинам торопились в Столицу. Все объяснения были назначены на утро, ибо, как вы сами понимаете, утро вечера... но - вот оно утро, и вот они вы. Конец истории. Я бы очень хотел вам помочь, но я просто не представляю, что еще могу сказать.

Фенекрола насторожила ушки ещё на верхней ступеньке.
А уж пролётом ниже (господин Хидейк являлся владельцем, воистину немаленького дома) и сам рольвэ услышал неторопливые перекаты реки голосов, с бурунчиками восклицаний, где интонации играли роль куда более значимую, нежели слова. Собственно самих слов, Суар и не слышал, но вот мелодия диалога привычно распадалась на индивидуальные звучания. Вот холодные, синеватых оттенков тяжёлые духовые - явно кто-то облечённый властью (О, небесный шейх, ну кто в небом овергнутом за грехи Вимсберге, может быть настолько облечён этой самой властью?! Вопрос риторический. Облечён - обличать...)
Вот зеленоватые (В Альм-Реале, или как называют его сами жители аль-Муареал-Ала зелёный считался цветом праведников бегущих стяжательства и одновременно, что странно, лжесвидетелей - последних лупцевали палками выкрашенными в зелёном соке амихара по пяткам, так, что следы оставались ещё неделю) альты чистосердечного недоумения. И сразу ясно, что всей правды альт не выдаёт.
А вот жёлтые пульсирующие всплески барабанного боя - коктейль из трёхчетвертей правды и тонкой пикантной горчинки недоговрённости.
Спустившись, рольвэ некоторое время помедлил появляться в дверях, дабы усвоить информацию, с которой придётся столкнуться.
На последней фразе (так и виделось, как говоривший разводит руками, что во все времена считалось знаком чистоты намерений и показывало отсутсвие камня за пазухой) Суар усмехнулся и явил себя собранию.
- Я могу пролить некоторый свет, если мне буде позволено - лёгкий полупоклон в сторону представителя магпола. Спору нет власть, она всегда власть, но диперану удостоившемуся чести сидеть третьим по левую руку с самим Селимом аб Амаром, Султаном архипелага Эль-Балах, можно позволить себе не заискивать перед синими масками. - Маалрес Суар, сударь дознователь, со вчерашнего вечера - гость господина Хидейка. С хозяином особняка имел честь познакомиться в Вимсбергском Университете, где он произвёл на меня впечатление талантливого, но увлекающегося одушевлённого. Я бы мог отрекомендовать господина Хидейка, как честолюбивого и амбициозного. Мне кажется, не смотря на своё обучение и принадлежность к наследственной аристократии, господину Хидейку хотелось личных заслуг перед государством. Не исключено, что он мог метить на место Советника. Не знаю, что здесь произошло, но учитывая ваше присутствие, не самое доброе, на сколько я могу судить, здравие хозяина дома, - лёгкий кивок в сторону кровати, на которой покоилось тело, вызывающего жалость своим плачевным состоянием Хидейка - а так же допрос одушевлённых, совершенно разных занятий, судя по всему, которые в обычных условиях, да простят они меня, вряд ли посетили бы данный особняк, кроме того принимая во внимание закрытие Врат, я склонен думать, что господин Хидейк попытался принять участие в поисках пропавшего посла и тем самым обеспечить себе каръерный взлёт. И склонен думать, что не очень успешно.
Суар опустился в свободное кресло, рядом с которым уселась изучающе глядя на всех присутствующих Фенекрола

Пока баронет говорил, Вильма не переставала сжимать его ладонь, стараясь побороть страх. Из слов Вернера выходило, что актриса ничего не пропустила, конечно, кроме воскрешения Хидейка, скорее всего альв и вечером говорил туманностями и общими фразами. Но это если Вильфрид ничего не умалчивает, например, она всегда говорила только правду, другое дело, что её правда время от времени могла меняться. Хотя девушка каждый раз искренне верила в то, о чём говорит. Вильма была хорошей певицей не только благодаря голосу. Способность вживаться в роль, дышать, как дышит героиня и чувствовать её боль или радость, вот что делает просто правильно взятые ноты настоящей песней.
Когда в комнате появился ещё один одушевленный, рыжеволосая чуть повернулась в сторону двери и бросила на вошедшего мимолетный оценивающий взгляд. Его хватило, чтобы отметить намеренно показной лоск, безупречный крой костюма, качество ткани, цветные линзы и мощный подбородок Суара. Второй более продолжительный взгляд достался пушистой спутнице. Актриса несколько раз кокетливо улыбнулась высокому черноволосому рольвэ и глубоко вздохнула. Это картинное движение преследовало две цели: с выгодной стороны показать затянутые в алый шёлк неоспоримые достоинства актрисы и сообщить о том, как неприятно и обременительно для неё вынужденное общество магполов.

(сутками ранее)

Кессха легко скользнула в тень ближайшего дома, темная кожа практически полностью сливалась с тоном стены, делая ящера почти не видимой. Хотя ночь дискомфорта и не вызывала, все же Кессха предпочитала день, когда и теплее, и светлее. А ночью на улицах всякое бывает и не всякое хорошо. Страха Кессха не испытывала, да и не многие способны покусится на боевого ящера двух метрового роста. Но зачастую ночные события огорчали ее, поскольку днем выглядели неприглядно.
- Помогите! Господи! Помогите же! - женский крик на ночных улицах Вюмсберга не новость... скорее привычное звуковое сопровождение - ария тоски и беззащитности в опере насилия под покровом тьмы.
- Помогите!!! - кричавшей явно было не до поэтических сравнений.
Её мир стал резко ограничен двумя потными телами, а горизонтом - булыжники мостовой, на которые она рухнула с рассечённой от удара губой, чувствуя животом, как камни впиваются в тело, а юбки трещат по швам, отчего к горлу подкатывала жуткая душащая слабость.
Кессха легко скользнула вдоль стены, оказавшись совсем близко от двух молодчиков, явно намеревавшихся позабавится с какой- то припозднившейся особой. Из темноты бесшумно появились огромные лапы с силой швырнувшие одного, а второй увидел лишь пасть девушки, клацнувшей зубами прямо перед его лицом.
- Ахрр - подавился он своим хриплым вскриком и припадая на одну ногу пустился бежать.
Недавняя жертва, обмякшая и безвольная, похожая на тряпичную куклу из дешевого балаганчика лежала неподвижно.
Кессха языком смахнула с глаз пыль и сконилась над распорстертым телом. Было похоже, что жизнь еще не собиралась покидать тело, но вот сознание возвращаться не спешило. Ящер мучалась дилеммой: привести в чувство эту кучу тряпья сразу и, возможно, стать причиной умственного помешательства от потрясения, или еще что-то придумать. Оставлять ее на улице было нельзя, раз уж встряла в это дело.
- Альтруизм в наше время редок, как единороги - иронии в голосе было совсем чуть-чуть, да и та была скорее искусно культивирована. - Что-то мне подсказывает, что сия дама отнюдь не ваш наниматель, сударь...о! прошу прощения, сударыня ящер.
Голос принадлежал рольвэ, равно как и экипаж, в котором последний восседал, остановившийся шагах в двадцати от места происшествия.
- Я так понимаю, у вас проблема?
Кессха грациозно выпрямилась, блеснув гладкой кожей в тусклом ночном свете.
- Те двое почему- то решшшили оссставить эту милашшшку мне на попешшение, но вот забыли ссказать, где она шшшивет - учтиво склонив голову, с пришепением ответила ящер, пытаясь незаметно разглядеть рольве поподробнее.

- Ну, ещё бы. Один уже вообще вряд ли когда заговорит, а второй показал очень неплохие результаты в беге - в рыжеватом свете фонаря блеснули в улыбке зубы. - Наём? Или вольная охотница?
- Сссвободна - прошелестела Кессха, продемонстрировав безупречную боевую стойку-приветствие ящеров. В тусклом свете фонаря, выпрямившаяся в полный рост ящер выглядела утсрашающе.
- Тридцать пять "рыб" в месяц - незамедлительно отозвался рольвэ.
- Ссссорок - так же незамедлительно отозвалась ящер. Цена вполне устраивала, но соглашаться не поторговавшись было не приличным
- Пусть будет сорок - наниматель улыбнулся, на сей раз возможно даже искренне. - Завтра с утра в банковской конторе Даренброкка на Аптекарской улице будет открыта депозитная ячейка. Там же будет ожидать подписи нотариально заверенный контракт и аванс в пятнадцать "рыб". Захотите открыть счёт, сударыня, просто обратитесь к управляющему.
После этого жду вас вот по этому адресу - в подставленную лапу упал белый прямоугольничек визитки. - Я буду в гостях, потому потрудитесь спросить господина Маалреса Суара, сударыня...
Пауза повисшая в воздухе словно приглашала представиться нанимаемую сторону
- Кессхахкссса Ссахишшшх - прошипела ящер, все же при знакомстве стоило хоть раз назвать свое полное имя. И как бы извиняясь за неудобопроизносимое для прочих народов имя, поправилась - Сссдессь меня зовут просссто Кессха.
- Завтра, я скажу вам: "Предаю себя твоей защите" - ритуальная фраза устного принятия договора певуче растворилась в ночном воздухе. - А сейчас, сударыня Кессха, разрешите откланяться. За вашей подопечной я пришлю фиакр. Когда доберусь до места. Останетесь охранять?
Кессха в знак согласия склонила голову, лишь прибавив только:
- Подошшдем там - и она кивнула в сторону освещенного входа в трактир ниже по улице. И, взвалив себе на плечо все еще бессознательную дамочку, отправилась к двери, казавшейся самым ярким пятном из всего окружения ночного города.
( я и Момус)

В отличие от мирской полиции, где даже самая мелкая карта всегда пыталась выглядеть тузом и, не имея достаточных сведений, старалась взять наглостью, в полиции Магической все было в точности наоборот. Сразу стало ясно, что невысокий магпол не имеет ни малейшего понятия о столь развязно вышедшем на сцену действия новом актере творившегося тем ранним утром на бульваре Поющих Игл спектакля. Он застыл, не робко, как, бывает, замирает добыча, не в силах выбрать направление побега от хищника, но как хищник, не знающий, на какую жертву броситься. Зато высокий, напротив, явно все понял и даже - о неожиданность! - едва - заметно поклонился новоприбывшему.
- Я приветствую вас, господин Суар, - пробасила маска. - Несмотря на то, что мой долг не позволяет отбросить все сомнения, ваше слово существенно меняет картину. О планах розыска посла мы в курсе, но интересует нас не это. - Удивительно, но голос синего уже не вызывал того подсознательного страха, который пропитывал его еще сегмент назад, - в таком случае, я перейду к следующему, главному вопросу. Я обращаюсь ко всем, присутствующим здесь. Упоминались ли в разговорах с Хидейком слова "второй посол"? Советую как следует напрячь память. Баронет, очень прошу вас: не усложняйте все, прекратите врать.

Вилфрид фон Вернер

По лицу баронета промелькнула тень - то ли от неожиданности прозвучавшей фразы, то ли от негодования по причине оскорбления, то ли еще по какой причине; в следующее мгновение Вилфрид не нашелся, что сказать, лишь пристально глядя на магполов, казавшихся теми одушевленными, которые уже все давно решили и выяснили, а сейчас исключительно забавлялись со своими жертвами.
- Это вопрос, опять-таки, исключительно баронету, который отвечает за нас всех? - спросил из своего угла Феликс.
- Я не припоминаю, - проигнорировав комментарий альвини, ответил фон Вернер. - Если и звучали такие слова, то они прошли мимо моего внимания. А вот про поиски одного посла - это да. Говорилось. Если я не ошибаюсь. Личное дело, о котором я уже упоминал.

Прошу — официально! - засвидетельствовать ...и, желательно даже в письменном виде,... что во время вышеозначенной встречи — Квегу, ещё не успел окончательно отойти от шока (шутка ли - при всём «исторически сложившемся» недопонимании в отношениях между ним и представителями властей, задерживали и допрашивали его первый раз в жизни; и, в отличие от того множества случаев, когда это, может быть, действительно стоило бы сделать, на этот раз о решительно и искренне не понимал почему), но где-то на уровне инстинкта понимал, что раз дали слово — срочно надо отпираться от всего всеми своими лапами — я, извините, спал. Вот так. Спал. Кто угодно подтвердит! Потому-то, благородный-господин- сэр-полицейский, я не то что там про второго, я про первого-то посла не боле чем одним краем уха слышал! А уж чтобы я что-то из услышанного ещё и понял!? Ну нет, эт не ко мне, пожалую. Вот некоторые... - и он многозначительно покосился на баронета.

Хидейк, как юноша разносторонний и интересующийся всем прогрессивным, механикой увлекался, пусть и не жарко. С Карлом они познакомились, случайно оказавшись по разные стороны баррикад в неофициальном научном диспуте. Спор был так увлекателен, а Карл и Хидейк с таким жаром доказывали свои точки зрения, что в конце были крайне довольны друг другом и решили обмыть, продуктивное в плане рождения истины, знакомство в ближайшем трактире. Не то, чтобы у них завязалась дружба, но приятельские отношения остались, и альв неоднократно обращался к человеку за различными консультациями. Вечером поверенный принес в мастерскую профессора Шульца письмо от Хидейка, в которой тот очень просил прибыть к нему в особняк утром.

Г. Вимсберг. Мастерская профессора Арнольда Шульца. Вечер.

Карл с раннего утра работал в большой пристройке к мастерской. Помещение было скудно освещено, пол грязный - уличная грязь вперемешку со смазочными веществами. В центре пристройки стоял большой паромобиль. Вчера поступил заказ от аристократа. От сильных нагрузок, начали расходиться швы котла. Работа по заклёпке была нудная, но этот господин обещал хорошо заплатить за срочный ремонт. Сделав пятую заплатку на котле, юноша решил, что на сегодня хватит. Он достал сигарету из тумбочки. От долгой работы сильно дрожали руки, закурить удалось только с третей спички.

- У Отто ужасный водитель. – Проговорил мастер, входя в помещение, - совсем не следит за давлением в котле.
- Это точно, думаю, надо попросить мага о помощи, так мы быстрее справимся. И вообще, было бы гораздо дешевле поставить новый котёл, а не латать это старьё. – Карл кивнул головой в сторну паромобиля.
- У богатых свои причуды, ты же знаешь. Кстати, на твоё имя поверенный принёс письмо и оно от твоего нового друга альва. Если мне не изменяет память, он как раз маг земли и сможет помочь.
- Да, Хидейк может… Продолжу работу завтра, а то у меня так трясутся руки, как будто я напился. – Юноша бросил бычок от сигареты в угол пристройки, он зашипел, попав в лужу масла.

Мастер вышел из мастерской, оставив письмо на небольшой тумбочке, рядом с тазом для умывания. Карл снял кожаный фартук и повесил его на крючок, положил инструменты на свои места и умылся. Вскрыл конверт и прочитал письмо:

“Уважаемый друг, очень прошу Вас прийти в мой особняк. Дело срочное”.

- Ага. Ну, прогулка на свежем воздухе мне не повредит. одев свою жилетку и кепку, юноша вышел из мастерской.
Идти пришлось недолго, прогулка взбодрила Карла, придала ему новых сил. Он невольно сжимал ладонь в кулак, чтобы унять дрожь. Хидейк жил в двухэтажном особняке огороженным высокой кованой изгородью, кусты были аккуратно подстрижены, у дома росли клумбы с цветами. Карл поднялся по ступенькам и постучал в дверь.

Гнетущая атмосфера испарилась будто её и не было никогда. Актриса заметно расслабилась и решила, что подошла её очередь честно рассказать магполу всё. Хотя, всё, пожалуй, - перебор, про всё – недели не хватит.
Вильма широко распахнула невинно-голубые глаза и искренне начала:
- Я никогда не слышала о втором после ни от господина Хидейка, ни от кого другого. Понятия не имею, о чём вы говорите, я вообще приехала только сегодня утром и… - альвини хотела ещё много чего рассказать, но вовремя остановилась. На вопрос длинного она ответила и хватит. Излишняя разговорчивость в общении с магполом была определенно не нужна.

Тёмно-синие окуляры давали возможность изучать лица присутствующих, не вызывая негодования вызывающим поведением.
Тот кого назвали баронетом пребывал в объятиях бешенства. И прорваться этому грозному демону, не давали с одной стороны железные тиски аристократического воспитания, на которых уже сейчас видны рыжеватые подпалины ржавчины снобизма, а с другой высокомерное мнение о высотах своего разума, куда не долететь не тольк воробьям дознователей, но и никому. Баронет плохо кончит, если нарвётся на какого-нибудь бастарда-кондотьера, кторых в последние годы появляется всё больше.
Рыжеволосая жеманница прелестна. но она слишком хорошо это знает и умело пользуется своими выдающимися, в буквальном смыле в том числе данными. Избыток страстей. Ей бы пошло быть актрисой - старая школа обожает гиперболизацию чувств. А вот новая - вряд ли приняла бы красавицу под свои знамёна - она настолько привыкла играть, что ей чуть-чуть недостаёт естественности. Но это "чуть-чуть" порой бросается в глаза больше, нежели что-то иное.
Настроение в комнате переменилось. Оно приобрело малиновый оттенок взбудораженности с серебристыми всплесками маленьких личных секретов. Этакие тамбурины среди гитар.
- Сударь дознаватель, не сочтите за дерзость. однако не стоит ли сформулировать вопрос как-то иначе? Бесспорно, упомянутое словосочетание могло в разговоре всплыть. Возможно даже не единожды. Более того, оно действительно могло благополучно забыться. Ведь ни для кого не секрет, что второй посол - это часть городского и административного фольклора. А вот если вас интересует, не связывал ли господин Хидейк кого-то конкретно с этим понятием, то могу чоткровенно ответить, что нет.

(Я и Момус Великолепный)

Кесха шла по улице, разыскивая нужный дом. Остановившись перед зданием,которое точно подходило под описание, она легко стукнула костяшками по двери, но стук все же получился громким.
Испуганный лакей открыл дверь и проводил в дом, быстренько сбежав под предлогом доклада.
Ящера не спеша повела головой, разглядывая обстановку и размышляя, о том что все же не все способны принимать ее сородичей адекватно.
В той стороне, в которую зайцем от охотников улепетнул слуга, тихим шелестом слов-листьев доносился разговор. И чуткая к интонациям ящер не могла не воспринять, не вычленить как нити из пряжи, монотонный голос вопрошающего и нестройный хор отвечающих. Среди которых, пусть она и не разбирала слов, послышался голос ночного нанимателя.

Кесха чуть склонила голову, прислушиваясь к переливу разговора. Голоса звучали для ее слуха слишком тягуче, гораздо приятнее было бы слушать шелест листвы или шуршание песка, пересыпаемого ветром. Девушка чуть повела плечами, подготавливая мышцы к движению. Хоть необходимости делать это и не было, но привычка стойко закрепилась, и ящер время от времени повторяла эти почти незаметные приготовления к драке, зато застать ее врасплох было затруднительно.

Лакей заставлял себя ждать. Судя по тому, что разговор не прервался ни на миг, бездельник даже не удосужился потревожить хозяев оповещением о посетительнице.
Ящера продолжила осматриваться, судя по всему, в доме должны быть еще слуги. А раз так, наверняка кого-нибудь с нервами покрепче чем у того малого, что исчез, можно будет отослать с докладом.

Однако надеждам её не суждено было оправдаться. Вопреки всем законам логики, которых эти гладкокожие и без того придерживались редко, дом, за исключением разговора в комнате, если не казался вымершим, то точно производил впечатление некоторой заброшенности. Словно хозяева уехали, но забыли голоса в гостиной.

Торопится было некуда, знакомый "напев" по прежнему раздавался из гостиной. Но что то внутри зудело, словно жук заполз под кожу. Кесха повела мордой по сторонам, по сторонам было пусто. Медленно она двинулась в направлении, раздававшихся голосов.

Кесха остановилась точно на пороге комнаты, возникнув практически бесшумно и переставляя собой внушительное зрелище в сиреневом балахоне, туго обтягивающем торс и расширяющимся наподобие юбки с разрезами книзу.

-- Так, так, так. -- Инотнации высокого магпола настолько приблизились к нормальным для среднего одушевленного, ведущего неспешную, но недоверительную беседу, что он даже соизволил слегка вздернуть кисти затянутых в черную кожу рук - словно хотел было примирительно поднять руки, да вовремя передумал. - Господин Суар, мой вопрос, адресованный, кстати, всем, -- глаза под набрякшими каплями гротескных бровей маски на мгновение вперились в Феликса, -- подразумевал нечто другое. Боюсь, что ваш фольклор не столь известен в... более простых слоях населения. В любом случае, только вы признались, что знакомы с гадким слухом, который, как спешит нас убедить реальность в последние дни, чересчур близок к действительности, и потому прошу вас ответить первым на следующий вопрос. Уточню -- я не собираюсь карать тех, кто, вполне возможно, скрыл свое знание -- это неважно. Я лишь прошу всех еще раз подумать и сказать, не давал ли господин Хидейк хотя бы малейшего повода считать его тем самым вторым послом? Специально для вас, мастера Квегу и Вильма... и для вас, господин баронет, немного перефразирую: вам не показалось, что хозяин этого дома обладает крайне нездоровой склонностью к излишнему любопытству?
-- Я же хотел бы уточнить, -- негромко проскрипел невысокий магпол, -- что не договорила мистрисса Вильма. Вы, кажется, оборвали фразу на "и..."?
И певице, как пару мгновений назад Феликсу, пришлось столкнуться со взглядом представителя Порядка. Вопреки возникшей иллюзии спокойного общения, дружелюбием от этих взглядов и не пахло.

* * *

Лишь легкое дыхание, на излете коснувшееся чешуи, выдало появившегося по левому борту от Кесхи ящера. Высокий и плотный самец в черном балахоне и некотором подобии набедренной повязки того же цвета возник из тени, пристально вглядываясь в новоприбывшую. Чуть согнутые в локтях руки, вопреки видимой расслабленности, выдавали страшное напряжение, а украшенный металлическим набалдашником хвост замер в положении, из которого нанести удар было бы, право слово, парой пустяков. Глаза цвета потемневшей лимонной кожуры, конечно же, не мигали.

* * *

На стук никто не отозвался. Дверь, прикрытая не до конца, позволяла Карлу увидеть крайне живописный отрезок полумрака шириной сантиметров в пять. Ближе к своей дальней кромке полумрак превращался в густую тень, а из невидимой его части определенно доносились какие-то очень далекие звуки.

- ...Вы, госпожа Марта, просто не поверите, сколько всего тут происходит в последние два дня, с тех самых пор, как похитили Его, извините за каламбур, но наболело, невысокое Высочество. Вот только-только начал успокаиваться. Вчера, представьте себе, меня навещали магполы! Сразу двое! А у меня вы же знаете, сердце! Я уже несколько раз говорил полиции, все что знаю, так эти заставили повторить все снова, но под их этими особыми взглядами. Ужас, ужас. - Ройм пожевал губами, - Все эти вопросы вроде «Чтите ли вы Порядок, господин Ройм?» Честное слово, я впервые пожалел, что забрался так высоко по служебной лестнице. Не хочу больше иметь отношение к этому делу! Я вам кое-что скажу, - он пугливо огляделся, доверительно наклоняясь к собеседнице, - только вы уж поймите, никому - ни-ни.
- Ну что вы, что вы, любезный. Мое вам слово. - пухлая ручка Марты коснулась ее шеи и снова вернулась на стол, а глаза при этом стали еще больше, как будто она и ими хотела выслушать тайный-важный секрет.
- Самое мерзкое, - чиновник понизил голос до страшного шепота, - что этот Тродд даже и послом-то был не настоящим! Понимаете? Папаша заслал его сюда, чтобы будущий правитель учился разговаривать с власть имущими. У них там, на Боргнафельде, есть поговорка: «Говори, чтобы править». То есть, пока не научишься говорить, толку от тебя никакого. Вот мальчишка и крутился тут в высшем обществе, ко всем с разговорами лез - и ведь не сказать, чтобы надоедал. Занимательный был тип, знал, когда и о чем стоит говорить. Врагов у него не было, всем он нравился, слыл душой компании... Кому могло потребоваться такое творить - не понимаю. Ну ведь не ради же простого выкупа, в самом деле?!
-- Ах да, -- чиновник сделал паузу в несколько мгновений, которую потратил на сосредоточенное пожевывание губами, -- и главное -- зачем было жечь посольство? Вы, наверное, уже читали в газетах про пожар?
- Пожар? Ужас какой... Ах, нет-нет.. Не до того нам было, дорогой. - Марта почувствовала легкую досаду от того, что не она первая узнает новости. Вот что значит решить уехать - сразу теряешь связь с привычным миром, оказываешься оторванной от жизни... - Большой пожар?
-- Ох, я тогда дико извиняюсь. Посольство, дорогая моя Марта, сгорело дотла. Говорят, в погребе взорвались бочки со старым вином. Уж не знаю, что, но рвануло, извините мою экспрессию, ого-го: несколько кирпичей долетели до самой Ратуши - чудо, что никого по дороге не прибили. За какой-то оборот здание где могло, сгорело, а где не могло - развалилось. Погибли все, кроме посла, несмотря на то, что какая-то жалкая газетенка уже успела обвинить нас в сокрытии смерти принца. Такие вот пироги, да. Кстати, мне доложили, будто где-то в Рыбацком тоже что-то рванули. Вас, упаси Творец, никак не задело?
- Ох... да-да. Было-было. Такой грохот. Кирра как раз в саду гуляла - ее отбросило к стене и эта... ох, даже вспомнить страшно... В саду что-то обгоревшее валялось тогда. Не хочу даже вспоминать об этом. Мы Кирру еле в чувство привели. Да...
-- Я положительно рад, что предложил вам иную крышу над головой и крайне опечален, что не сделал этого раньше, -- нахмурился Гейнцель, -- но если бы я только знал... Что ж, Марта, вы уж меня простите, но дела общественные нужно делать. Позвольте мне только распорядиться об экипаже для вас, и можете уже ехать, готовиться к немедленному отбытию из той жуткой дыры, куда вас занесло несчастье.
- Конечно. Благодарю за чай. - Марта встала и направилась к выходу.
На выходе из Ратуши Марту уже поджидал учтивый полуальв - трудно было разобрать, кто же отметился во второй половине его крови, - одетый в строгую серую шинель и форменную кожаную фуражку правительственного шофера.
-- Прошу, госпожа, -- казенно улыбаясь, он приоткрыл дверцу красиво, но неброско отделанного деревом служебного паромобиля.

(+UncleDozer)

Баронет Вилфрид фон Вернер и альвини Феликс а-Понпениак

Вилфрид продолжал как-то странно смотреть на представителей Магпола, и эта пауза явно излишне затягивалась, тем удачнее оказался факт того, что именно в этот момент Феликс снова заговорил:
- Все ясно. В цивилизованных местах подобные вопросы "охотой на ведьм" называют, - словно себе под нос произнес а-Понпениак, мотнул головой, словно только проснувшийся одушевленный, пытающийся согнать остатки сна. - Нет, господа. Я понимаю, что в связи с возникшей ситуацией представители благородной власти готовы поверить любому, особенно крайне назойливому слуху, но, уверяю вас, мне не показалось, что господин Хидейк, даруй Творец ему скорейшего выздоровления, является "вторым послом", как вы изволили выразиться. Я надеюсь, скромно надеюсь, что недока... гм, что подобное предположение не распространяется на всех одушевленных, так или иначе причастных к альвам? Мой отец был не очень дружелюбным собеседником, и с народом альвов меня связывает лишь имя, да внешность. Я никак не склонен разделять их политические убеждения. Все это, конечно, исключительно мое личное мнение, конечно же. Относительно господина Хидейка.
- А мне... таки показалось... - медленно протянул Вилфрид. - То есть, эээ... если я правильно понимаю значение... господин Хидейк был крайне любопытен, интересовался вещами, которыми, видите ли... эээ... людям его положения интересоваться, как бы, не с руки. Ну, разве что за великосветской беседой и из чистого любопытства... но...
- Господин баронет, - продолжая слегка улыбаться и смотреть на магпол, произнес Феликс, - Вы явно не до конца понимаете значение, как Вы изволили выразиться. Есть любопытство и есть любопытство. У господина Хидейка, несмотря на все его недостатки, на мой сугубо личный вкус, излишнее, но таки обычное любопытство. И, как заметил господин... Суар, если не ошибаюсь, желания выслужиться.
- Не противоречишь ли ты сам себе, Феликс? - возвращая голосу былую уверенность, искоса бросил взгляд на альвини фон Вернер.
- Я себе никогда не противоречу, любезный баронет.

От этого тяжёлого взгляда внутри у девушки всё похолодело, оборвалось и даже, кажется, разбилось. Актриса нервно сглотнула и затараторила:
- Я вообще господина Хидейка последний раз видела мёртвым в «Любимице». Правда, он оказался не совсем мёртвым, вернее, совсем не мёртвым. В общем, он ожил, - Вильма перевела дух и продолжила, с неё мигом слетала вся манерность и наигранность. – Хотя этого я уже не видела, мы с Сивер, ну, наёмницей, сбежали. К Герду. Он мне всё и рассказал. Там и ночевать осталась, одна, ну то есть не совсем одна, но без Сивер. А утром приехала сюда, в особняк. Я ничегошеньки не понимаю в политике. Мне предложили погостить в шикарном доме в компании с интересными благородными одушевлёнными, вот я сразу и согласилась. Да мне без разницы, что нужно было делать, хоть посла искать, хоть морошку собирать, - с жаром закончила свой монолог альвини.

Кесха напряженно замерла, как только заметила возникшую сбоку тень. Силуэт был очень знакомым. Ящера наклонила голову в знак приветствия, но внутреннее напряжение все же чувствовалось в мышцах, так красиво обтянутых золотистой кожей. Неподвижно, как это принято на родине, девушка ожидала ответа или другой реакции. Мудрые броненосцы говорили, что слова слишком сильны, что бы бросать их в собеседника еще не успев понять кто он и чего хочет. В учтивом молчании Кесха разглядывала подошедшего, незнакомец оказался высок и отлично сложен, все выдавало в нем бойца: и знакомая боевая стойка, и сильные руки, и набалдашник на хвосте. Пожалуй, ящера бы усмехнулась, будь на ящере чуть больше украшений и будь он чуть агрессивнее. Но он повел себя в лучших традициях наемной охраны, и придраться было не к чему. Оба не издали ни звука, и разговор в комнате продолжался как ни в чем не бывало. Скорее всего, беседующие и не заметят подошедшую, разве лишь, потому что она стояла на свету и желала быть замеченной.
Маленькая искорка отсвета блеснула на металле набалдашника, выдавая напряжение, и отразилась в янтарных глазах Кесхи. Молчаливо она ожидала ответа, не спуская красивых глаз с ящера.

Черные треугольники зрачков на мгновение стали шире, но тут же вернулись в первоначальное состояние. Ящер, не связанный свойственной теплокровным этикой, еще пару вдохов внимательно разглядывал Кесху, словно оценивая взглядом каждый миллиметр гибкого тела, чуть задержавшись на хвосте, после чего вновь вернулся к глазам. морщинистые веки стремительно сомкнулись и разомкнулись. Ящер едва заметно поклонился, отступая обратно в полумрак коридора. Сейчас, когда телохранительница знала о его присутствии, она могла без труда различить его, застывшего, словно статуя, у стены совсем рядом с дверью. Внимания на нее он, казалось, больше не обращал. Кесха отвернулась, отметив мимоходом странное выражение тревожно глубоких светлых глаз самца. Где-то у самого их дна притаился клубок намертво перепутавшихся злости и отчаяния.

* * *

-- И все же я с удовольствием бы выслушал господина баронета, а-Понпениак, -- бесстрастно пробасил инспектор, жестом прерывая диалог альвини и человека, -- прошу вас впредь воздержаться от очевидных наводок и не решать за нас, что нам стоит слушать. Будьте добры, баронет, поделитесь со мной своими соображениями о чрезвычайном и неуместном любопытстве господина Хидейка. Вашу же точку зрения, а-Понпениак, я прекрасно понял. Держите себя в руках. А пока баронет будет говорить, сержант, -- он повернулся к невысокому коллеге, -- будьте добры, позовите сюда доктора господина Хидейка. Мне нужно задать вопрос и ему, и от ответа будет зависеть дальнейший ход нашего с вами, -- маска вновь блеснула в направлении собравшихся, -- разговора.

Баронет Вилфрид фон Вернер

Вилфрид, при словах инспектора, покачнулся, странно выпучил глаза, одной рукой схватился за грудь и с силой втянул воздух ртом. Фраза уже успела отзвучать, а сержант направиться на поиски доктора, когда Вилфрид деланно прокашлялся, старательно не глядя ни на кого из собравшихся в комнате, помассировал грудь и искоса бросил взгляд в сторону Феликса.
- Здесь... душновато... - тяжело выговорил он, снова прочищая горло и убирая руку от груди. - Я...
Баронет позволил себе прокашляться в третий раз, словно тянул время.
- Господин Хидейк, - наконец, начал он, - явно знал больше, чем то положено незнакомому одушевленному. Это вчера, уставший и голодный, я не особо придал сему значения, но сегодня, видя, как все оборачивается, кое-какие детали начинают менять очертания и принимать иное значение. Знаете, очень сомнительно, что одушевленный выбирает случайных попутчиков на постоялом дворе, наперед зная их имена и тревоги. То, что все мы хотели покинуть Вимсберг, кое-какие грешки... не криминального характера, но, знаете, такие, от которых стыдно... Ощущение такое, что нас кто-то, простите, изучал, досконально и пристально, прежде чем, гм, подойти. И... опять же... эта просьба... делать-то было все равно нечего, почему бы не помочь... а нынче господин Хидейк лежит, гм, при смерти... а вы говорите про, гм, каких-то послов, и это явно ничего хорошего в себе не несет... Все это как-то странно складывается.
- Совпадение, помноженное на воспаленную фантазию в свете последних событий, - произнес Феликс пренебрежительным тоном, затем, словно опомнившись, добавил более вежливо: - Если я могу себе позволить последний комментарий.

Улыбка скользнувшая по губам Суара, в сочетании с окулярами вызывала странное ощущение. Точно гильотина вдруг останавливается не завершив бесстрастно-кровавого труда и счастливчику подносят стакан вина и курительную палочку.
Жутковатый осадок этой ненастоящей улыбки, рассеялся по полу среди бесчисленных эманаций недомолвок и эфирных сквозняков всеобщего напряжения.
- Простите, что перебиваю, сударь дознаватель, однако позвольте я выскажусь. Дело в том, многоуважаемый баронет, что тенденция прибегать к помощи частных лиц, в подобных ситуациях пожалуй единственная, если наличествует желание сохранить конфиденциальность. Обратись господин Хидейк в любое сыскное агентство, и через пару часов он бы уже беседовал, даже не с представителями магической полиции, а с малоизвестными людьми в чёрных масках - службистами из комитета по надзору. Что же до крючков - Фенекроле, дотоле спокойно лежавшей у ног хозяина, видимо чем-то не глянулось последнее слово и она фыркнула - на которые упоминаемый господин Хидейк подсадил присутствующих, то смею вас заверить для этого не надо обладать сверхспособностями, достаточно с час посидеть в трактире и просто послушать, или, в некоторых случаях, слегка расщедриться. Моё же удивление, сударь дознаватель. вызывает тот факт, что в чисто политические интриги вовлечены представители магической полиции. Следует ли нам сделать вывод, о неоднозначности ситуации с пропажей посла?

Металл маски инспектора задрожал и дернулся, когда ее владелец порывисто шагнул в сторону. Это проявление одушевленности никак не вязалось с голосом -- тот упорно продолжал являть миру полное отсутствие чувств.
-- Благодарю за информацию, баронет. Вопросов к вам больше не имею -- пока. Благодарю за откровенность. Что же до вашего вопроса, господин Суар, думаю, вы и сами прекрасно понимаете, что я мог бы ответить. И, думаю, прекрасно понимаете, что ничего сверх того, что уже лежит на поверхности, я вам не скажу.
На долю сегмента воздух набух от пропитавшего его тяжелого и мрачного молчания. Устремив взгляд на собравшихся, инспектор продолжил:
-- Я думаю, мы поступим следующим образом. Насколько я понимаю, господин Хидейк страстно желал, чтобы вы занялись поисками принца Тродда и даже готов был вам за это заплатить. Я настоятельно рекомендую вам согласиться на его предложение. По утверждениям доктора Ольта, господин Хидейк недолго пробудет в этом плачевном состоянии -- не более двух-трех дней, так что, надеюсь, он сдержит слово и вознаградит вас за труды. Однако я внесу небольшую поправку в ваш договор, говорить о которой с Хидейком вам не стоит -- о ходе ваших поисков, даже если они ничего не дадут, вы будете также сообщать мне или другому сотруднику магической полиции, который назовется моим посланником. Также, если в ходе расследования к вам присоединится и господин Хидейк, долгих ему лет жизни, я попрошу вас ненавязчиво присматриваться и к нему на предмет поступков и слов, которые покажутся вам подозрительными. Не раздумывайте о полезности вашей информации, это ни к чему. Верьте первому ощущению -- лучше перерыть впустую кучу хлама, чем терзаться мыслью, было ли на дне сокровище, если вы понимаете мою метафору. Господин Суар, -- желтоватые глаза уставились на рольвэ, -- конечно, я не могу прямо приказывать вам. Однако, насколько я знаю, вы довольно близко общались с господином Хидейком, и, вполне вероятно, он и вас просил принять участие в этом расследовании. Если так, прошу, согласитесь на его просьбу. Ваш опыт мог бы оказаться бесценным. Если же нет -- забудьте все, что говорилось в этой комнате. Опять же, несмотря на то, что в подобной ситуации мои полномочия как раз позволяют взять с вас обет молчания, я не хочу переходить за рамки дружеского соглашения. Мы, -- единственная выразительная часть инспектора, его глаза, вновь по очереди встретилась во взорами всех присутствующих, -- поняли друг друга, господа, мастера и мистриссы?

Вильме опять стало нехорошо, ей нестерпимо захотелось уйти от этого замогильного взгляда, куда-нибудь подальше, где тепло, спокойно, вкусно пахнет свежей выпечкой и ромашковым чаем. И никто не мучает вопросами.
- Понятней некуда, - быстро ответила певица и повернулась к выходу, но замерла на полушаге, увидев ящера, закрывавшего почти весь дверной проём. Один ящер-охранник – это нормально, но два… это перебор.
- Мы арестованы?! – взвизгнула она. – Выпусти меня отсюда! – не помня себя, Ардан накинулась на ящеру с кулаками, хотя с таким же успехом она могла молотить каменную стену.
Кесха спокойно стояла, ожидая когда ее заметят, но даже для нее слишком бурная реакция певицы оказалась слегка неожиданной. Тем не менее, легко она подхватила брыкающуюся леди за талию и поставила прямо перед собой, на расстоянии вытянутой руки, т.е. так что бы красотка не мола дотянуться кулачками до нее.
- Сссспокойно, прекрсснейшшшшаяя, я некоторым родом не к вам, а в госссти. - легко прошелестела ящер, продолжая удерживать Вильму, во избежание прочих неожиданностей.
Брови девушки немедленно взметнулись, она с интересом уставилась говорившую. Вдруг огонёк догадки блеснул в её голубых глазах:
- Ты… Вы… Девушка? – осторожно спросила она.
Кесха отпустила свою собеседницу, и кивнула то ли в знак согласия, то ли в приветствии-салюте. Ответы красиво блеснули на гладкой коже ящеры.
- Здорово… - выдохнула актриса. – Знаешь, я никогда раньше не видела девушку -охранницу. Так значит, мне можно выйти?
Кесха слегка полуутвердительно пожала плечами, и отшагнула в сторону.
Вспомнив о манерах, Вильма обернулась, чуть смущенно улыбнулась и грациозно опустилась в легком реверансе: - Прошу меня простить, душно здесь.
Выпрямившись, она с излишней поспешностью проскользнула мимо Кесхи. Актриса решила самостоятельно поискать кухню, так как излишка слуг в особняке явно не наблюдалось. Свежезаваренный чай – проверенное средство, ей очень хотелось как можно скорее смыть этот гадкий привкус страха и беспомощности, который неизменно появлялся во рту во время общения с магполом.

(Аленький и я)

(я и Момус)

- Прошу прощения, сударь дознаватель - тёмно-синие круги окуляров, точно жерла орудий, развернулись в сторону двери, отслеживая маршрут рыжеволосой дивы и отразили фигуру ящеры - о! Мои извинения, всем присутствующим. Счастлив делить с вами небо, Кессха - в голосе рольве вдруг послышался шелест песка. Змейкой скользнула по губам улыбка - Счастлив делить с вами небо дома!
Фраза ритуального приветствия перекати-полем понеслась к лапам воительницы
Словно от порыва ветра, бросившего в лицо слова приветствия, высокая фигура фигура ящеры согнулась в полупоклоне.

- Проблем с оформлением бумаг не было?
- Вссе сслошшилоссь.- чуть кивнула Кесха, в ответ на вопрос.

- Что ж, в таком случае я не вижу проблем, чтобы сказать: "Предаю себя твоей защите"! - голос рольвэ потеплел а по гладкой синеве окуляров, метнулись какие-то искорки. - Я освобожусь буквально через пару минут, Кессха. Ты - после произнесённой фразы, которую ящеры сами ценили куда больше, чем любой контракт, отношения наниматель-нанимаемый, переходили в иную плоскость и ценимое в таких случаях у теплокровных одушевлённых "выканье", воспринималось ящерами скорее как презрительное отчуждение. Доверивший жизнь - не может не быть другом! - Ты не голодна?

- Сспассибо, в месссной таверне не дурной повар - Кесха спокойно и медленно отвечала, хотя вид у нее был как у стальной пружины, за внешним спокойствием ощущалась сила ,способная моментально высвободится, если вдруг возникнет надобность.

- Таверне повезло - рольвэ кивнул и повернулся к магполам - Простите сударь дознаватель, однако у меня есть вопрос, который вероятнее всего повлияет на моё решение...

-- Внимательно вас слушаю, -- Уход Вильмы никак не повлиял на инспектора, в то время как прибытие телохранительницы произвело существенное впечатление на обоих -- полицейские, не стесняясь, пялились на ящера во все глаза. -- Я буду рад ответить на любые вопросы, на которые имею право ответить, господин Суар. При всем уважении государства к вашим былым заслугам, постарайтесь не перегибать палку.

- Помилосердствуйте - под холодком ледяной корки официоза в голосе рольвэ струился серебристый ручеёк лёгкой иронии - Я лишь хотел уточнить, кому я и прочие одушевлённые из присутствующих в этой комнате должны будут передать свои...хм... назовём это впечатлениями? Ведь не придут же они в первый отдел магической полиции и не спросят, а как нам найти следователя по делу Хидейка.
Бесстрстное стекло окуляров на бесстрастном лице вполне гармонично сочеталось с бесстрастностью синей маски.

Дуэль живой и металлической масок окончилась, не начавшись, вничью и перешла в вежливый, но вооруженный до зубов нейтралитет.
-- Уж на этот счет, дражайший господин Суар, беспокоиться не извольте, -- ответить, ради разнообразия, решил низенький служитель Порядка. Если бас высокого был слишком громким, чтобы теряться в жидкой тишине металла, то бесстрастный тенор его подручного звучал как-то очень уж неприятно. Мертво. -- Как инспектор и сказал, за этими сведениями мы к вам сами придем, когда нужно будет.

- Нет - в голосе бывшего диперана внезапно прорезалась сталь - С одной стороны лишняя компроментация ни к чему ни одному из присутствующих здесь одушевлённому. Смею надеяться. что в данном вопросе я не открыл никакой новой истины и это достоверно известно и абсолютно ясно сударям полицейским. С другой стороны - это не выгодно вам. Надеюсь никто не оспорит факта повышенного внимания не только к бывшим респондентам... хм... беседы, но и к проводившим эту беседу, если без веских на то оснований, они вновь заинтересуются этими респондентами. А фабриковать основания, если мне не изменяет память - противоречит кодексу. Посему, позвольте предложить альтернативу. Моя кузина Беатрис, подающая надежды молодая особа, увлекающаяся изображением пейзажей на пленере. Свои работы. она часто посылает дядюшке в... в... Вимсберг. Дядюшка живёт на улице Десяти Фонарей, в доме 24 с литерой Б. Я надеюсь мне нет смысла продолжать?

Ровно один вдох длилась повисшая после заданного рольвэ вопроса в воздухе гробовая тишина. Не молвя ни слова, низенький магпол подался все телом вперед -- едва заметно, лишь наметив движение, но мгновение быстро прошло.
-- Кузина? -- пробасил инспектор, -- а почему бы и нет? Пусть, к Проклятым, будет кузина. Надеюсь, вы иногда появляетесь дома, дядюшка Суар, и читаете письма от дорогих сердцу родственников? Не разбивайте надежд этой юной особы на признание, оцените работы... по достоинству. Пожалуй, сейчас самое подходящее время, чтобы попрощаться. До новых встреч, господа, мастера и мистриссы. Не сомневайтесь, они воспоследуют.
И, словно порыв свежего ветра, сдувающего густой болотный туман, жизнь унесла обоих полицейских из этой сцены, оставив собравшихся наедине с бесформенной грудой полученной за последние сутки информации.

Несмотря на ранний час, окна особняка были зановешены шторами. На стук в дверь никто не ответил. Юноша дёрнул за ручку и дверь со скрипом открылась. В прихожей было темно, очень темно. Входя в её, Карл сбил горшок с цветком. Тот со звоном разлетелся на черепки, земля рассыпалась по деревянному полу. Юноша выругался про себя. Выставил левую руку вперёд, чтобы не наткнуться телом о стену, и пошёл вглубь темноты. Через некоторое время глаза привыкли к мраку, и идти стало легче. Из глубины здания доносился непонятный глухой шум. Руки начали потеть, на лбу появилась испарина. Входная дверь со скрипом закрылась.

«Нет, ну это же надо – какая темень», - думала альвини наощупь пробираясь по коридору. «Вот как узнать, где в таких огромных домах кухня. Может по запаху?», - девушка остановилась и принюхалась. В воздухе витал аромат дорогих сигар, сандала и мокрой ткани. Едой явно не пахло, ни каких тебе булочек с корицей, нежный безе или утреннего кофе. Решив поискать в другом направлении, актриса резко повернула в первый попавшийся проём и… тут же с размаху врезалась в кого-то одновременно впечатав этому невезучему кому-то острым носком туфельки в голень. От неожиданности девушка вскрикнула, а уж кричать оперная певица умела.
Стал слышен стук каблучков. Карл остановился, пытаясь разглядеть, от кого или чего это стук исходит. Он всматривался в темноту, щурил глаза, а звук становился всё ближе. Карл почувствовал, что на него кто-то наткнулся. Затем ощутил резкую, острую боль в левой ноге в районе голени. Юноша инстинктивно поднял ногу, чтобы растереть место удара, но не удержал равновесие и упал на пол. Этот кто-то, к тому же начал громко кричать, да так, что уши закладывало.
- О Творец Всего Сущего!!! Женщина, не надо так громко кричать!!! – У Карла звенело в ушах, он сидел на полу и растирал ладонью больное место.
- Ой, простите, - осеклась Вильма, падая на колени рядом с пострадавшим одушевленным. – Я вас не сильно? Тут так темно. Знаете, я ищу кухню, вы не подскажете, где она находится. А то я блуждаю тут в потёмках, а вокруг нет никого, - привычно затараторила альвини.
- Нет, вы меня не сильно, но похромать придётся. Я тут сам не давно и понятия не имею где тут кухня, но рас уж мы оказалась в такой ситуации, предлагаю идти дальше вдвоём. Меня, кстати, зовут - Карл. – Юноша попытался встать. Боль в голени не позволяла сильно опереться на левую ногу. Карлу удалось разглядеть силуэт девушки в темноте, она была невысокого роста. Он протянул ей руку, помогая вставать.
- Благодарю, - Ардан с радостью приняла помощь. – А я Вильма, тоже гостья господина Хидейка. Вы тоже пришли участвовать в поисках? – в лоб спросила она.
-Эээ, не знаю. Поверенный принёс в мастерскую письмо, где Хидейк попросил меня придти к нему в особняк, вот поэтому я здесь. А что за поиски?
- Не важно, - отмахнулась девушка, останавливаясь у высокой двустворчатой двери. – Похоже на обеденный зал, как думаешь, Карл?
- Не знаю, давай откроем.

(с midnight )

Феликс а-Понпениак

- Прекрасно, господа! - Феликс, наконец, позволил себе отлипнуть от стены, возле которой простоял весь разговор с представителями магпола, хлопнул пару раз в ладоши, будто аплодируя незримому спектаклю. - Чудесно! Не прошло и суток, как мы уже на состоим на службе у самой засекреченной из... ха-ха, служб. Какая замечательная тавтология.
Вилфрид помотал головой, поправил прическу, смерил взглядом альвини.
- Нет, это же ведь мечта всей моей жизни, - продолжил Феликс с саркастичной улыбкой на лице, - доносить на людей, которые знают слишком много, для их же блага, и доносить не кому-то там, а самому магполу...
По лицу а-Понпениака пробежала тень, он поморщился, расправил плечи, черты его лица смягчились, улыбка утратила саркастичный облик, став более искренней и дружелюбной, словно Феликс решил, что его спутники не заслужили подобное обращение.
- Я не знаю, как Вам, запамятовал Ваше имя, - обратился он к рольвэ, - но мне не терпится убраться из этого... столь дружелюбного места. Хоть бы и на поиски этого... посла. А Вам, Вилфрид? Вилфрид?..


Баронет Вилфрид фон Вернер

Пока альвини обращался к рольвэ, баронет успел покинуть помещение, не очень желая оставаться наедине с Феликсом и Суаром, и выслушивать новые комментарии а-Понпениака относительно его, Вилфрида, ответа про Хидейка. Если последний был излишне любопытным, то разве не обязанность любого законопослушного гражданина ответить на прямой вопрос представителя магической полиции именно так, как это сделал фон Вернер? Ему и так уже хватало своих собственных проблем, чтобы еще иметь магпол за спиной с их привычкой находить грязное белье, где они хотят. "Даже, если грязного белья там отродясь не бывало", - усмехнулся про себя Вилфрид, чувствуя облегчение, что тяжелый разговор остался позади, и оба магполицейских оставили гостей особняка в покое. Пока.
Баронет огляделся вокруг себя, ощущая легкий укол ревности, что такая симпатичная альвини, как Вильма, покинула комнату раньше него, раньше, чем Вилфрид был способен продолжить их общение.
"Может, это и к лучшему", - вновь про себя подумал баронет, двинувшись к выходу особняка. Ему не терпелось глотнуть свежего воздуха.

Синие окуляры отразили солнечный блик и казалось, будто это в глазах прыгают маленькие смешливые бесы.
- Маалрес Суар, к вашим услугам, почтенный... Понпениак. если память и слух меня не подводят. - по губам рольвэ скользнула улыбка, которую можно было расценить, как дружелюбную.
При этом, он не двинулся с места, а даже напротив, уселся в кресле поудобнее, закинув ногу на ногу и сцепив кончики пальцев в своеобразную пирамиду.
- Не вижу поводов торопиться, если честно. Если только вы не знаете доподлино где злосчастный посол. А в этом я, не обижайтесь прошу, сомневаюсь. Для начала, давайте немного поразмыслим. Итак позавчера, или возможно вчера рано утром, при таинственных обстоятельствах исчезает принц Тродд. Вчера вечером, усиливается пропускной режим, запрещён выезд из города, ворота закрыты. А сегодня, представители магпола предлагают нам принять предложение весьма осведомлённого господина Хидейка. А это значит, что представителям магпола, достоверно известно, что посол ещё в городе! Но есть и ещё один момент. Магическая полиция, хоть это и примечательная организация, простыми политическими интригами не занимается. А это значит, что это они до крайности заинтересованы в том, чтобы заполучить посла неофициально. Иначе зачем им прибегать к услугам простых граждан?! Так что возможно. принца Тродда никто и не похищал, а он сам, стараясь уйти от общения с синими масками, инсценировал сие действо. Полагаю больше нам мог бы рассказать господин Хидейк, но вряд ли он захочет это сделать, когда сможет. Кесха - неожиданно обратился Суар к телохранительнице - я ничего не упустил. Может быть у тебя будут какие-то соображения?
И снова повернув голову к Понпениаку добавил
- Скажите, сударь Понпениак, а на чём в вашем случае сыграл Хидейк? Каков ваш, "крючок"?

Феликс а-Понпениак

Феликс изогнул брови, будто был несказанно удивлен вопросом Суара, несколько сегментов изучал собеседника, после бросил быстрый взгляд на Кесху, как бы размышляя, стоит ли отвечать в ее присутствии. Вновь вернулся взглядом к Маалресу, очевидно придя к выводу, что ящер не будет бегать по городу, разглашая про "крючки" Феликса.
- Вы кажетесь человеком чести, так что пусть это останется между нами и в этой комнате, - а-Понпениак слегка усмехнулся, найдя свое высказывание забавным - он явно не учитывал Кесху, как кого-то, с кем он готов был разделять секреты, но сама фраза включила ее в это число. Быстро пожав плечами, альвини заложил руки за спину и продолжил: - Относительно Вашего же вопроса, господин Суар... все в этом мире банально. И презренное золото, как "крючок" кого-либо, банально не менее. Но, увы, долги имеют неприятную особенность тянуться следом за должником и находить его в самый неподходящий момент. Вы понимаете, что я не имею возможности сказать больше, дабы не опорочить чье-либо достойное имя...
Феликс вновь улыбнулся, словно придя к выводу, что "чье-то достойное имя" имеет все права быть опороченным.
- Но - услуга за услугу. В чем Ваш интерес в этом деле?

Фенекрола подняла голову и несколько секунд не отрываясь смотрела на Понпениака, но видимо сочла, что вопрос повредить хозяину не сможет и снова свернулась в этакий меховой бублик.
Рольвэ несколько мнгновений помолчал
- Видите ли в чём дело, сударь мой Понпениак - если бы Суар оценивал свой голос со стороны, то воспринял бы его как фиолетовый с серебром - музыкальный ковёр сетара и чанга, где искусно вплетены нити дудука - Я бы не сказал, что в этом деле может быть, хоть какой-то интерес. У меня есть серъёзные опасения, что нашу... хм... команду, синие маски хотят подставить, как козлов отпущения. А поскольку вариантов развития событий - масса. То и шансы наши оказаться на первых ролях в спектакле с помпезным названием "Враги государства", весьма и весьма велики. Посудите сами - опыта в такого рода делах у нас нет. Методов воздействия на одушевлённых с целью сбора информации - тем паче, поелику мы не на гос службе. И потому несмотря на убедительнейшую просьбу принять предложение господина Хидейка, куда как более вероятно, что не пожелавший с нами общаться свидетель прибегнет к услугам полиции, с которой нам и придётся объясняться. И кто поверит, что заниматься поисками нас попросили представители магпола?! Так что авантюра сия служит скорее дымовой завесой, чтобы скрыть истинных героев этой интриги.
Скажите, сударь Понпениак - Суар неожиданно ухмыльнулся - а нет ли у вас случаем знакомых в городской охране? В частности, в охране Врат?

Феликс а-Понпениак

Феликс позволил себе усмехнуться, покачал головой:
- Вы что-то путаете, господин Суар. Откуда у меня в незнакомом мне городе окажутся знакомые? Да еще и в охране?..
Альвини внимательно присмотрелся к лисе, словно ожидал от нее каких-либо действий, помассировал ладони:
- У Вас очень верный ход рассуждений, господин Суар. Вполне может статься, что все так и есть, как Вы говорите. Сложно найти аргументы против Вашей версии, когда эта самая версия звучит слишком логично, - а-Понпениак пожал плечами. - Меня очень интересует, однако, кто же с таким рвением пытается устранить господина Хидейка, который, помимо щедрого разбрасывания собственного золота, пока еще не совсем впутался в дрязги сего достославного города? Понимаете, этот вопрос меня беспокоит и потому, что затрагивает лично меня - вдруг эта тайная личность решит, что стоит отправить к праотцам всех тех, с кем Хидейк имел честь беседовать в последнее время... Может, если найти источник угрозы, это поможет определиться и с поисками Вашего посла?

Несколько раз дёрнув отполированную ручку, Вильма сокрушённо вздохнула и покосилась на Карла. Чаю окончательно расхотелось, блуждать по тёмным коридорам незнакомого особняка можно до вечера с тем же успехом. Хватит.
- Заперто. Ты как хочешь, а я пожалуй пойду в сад, - не дожидаясь ответа, альвини круто развернулась, задев парня взметнувшимся алым подолом, и скрылась в направлении парадной входной двери.
...где, конечно же, случай не упустил возможности почти столкнуть лбами только что вышедшего из особняка баронета и его вчерашнюю знакомую, которой он так вежливо и многозначительно помогал нести чемодан. События вчерашней ночи изрядно изменили приоритеты Вилфрида, да и неоднократное возникновение ртутных масок магполиции не влияет положительно на дружелюбное расположение духа, но фон Вернеры всегда славились тем, что умеют быстро приспосабливаться к ситуации и не упускать удобный случай. В особенности, с красивыми девушками. Да и еще с теми, кому уже помогали нести чемоданы...
Вилфрид перебил себя на мысли, дабы не возвращаться к проклятым чемоданам в третий раз.
- Прошу покорнейшего прощения, - позволил себе лукаво улыбнуться, отвесил легкий поклон баронет после почти что случившегося инцидента. - Это место явно стремится сталкивать одушевленных лбами с такой силой, чтобы их выносили вперед ногами. Чему наш гостеприимный хозяин тому скорейшего свидетельство.
- О, господин фон Вернер, не думала вас здесь встретить, - блеснула очаровательной улыбкой певица. Последнее время она слишком уж часто оказывалась наедине с баронетом, может быть это знак. Перспектива отвлечься от мрачных мыслей, несколько подняла альвини настроение. Симпатичный высокородный куда предпочтительнее чашки чая, пусть даже ромашкового.
Вильма расточала улыбки направо и налево, прекрасно зная, как красит это ее и без того не самое страшное на свете лицо, а потому Вилфрид не позволил себе сломиться и попасть под чары певицы. К тому же, все, что происходило вокруг и внутри, подобно книжным червям, изъедали душу молодого человека изнутри, отравляя его возможность быть легкомысленным повесой. Хотя, признаться честно, баронет к таковым себя и причислял.
- Вы ожидали встретить нашего излишне много знающего спутника, господина "Я Знаю Лучше Вас" Феликса? - чуть помрачнев лицом и приложив руку к груди в том месте, где можно было почувствовать биения сердца, произнес Вилфрид. - Он остался позади, наверняка, обсуждает с новоявленным гостем сего милейшего заведения возможности найти этого посла. А я до сих пор удивляюсь, как быстро мы все согласились на столь абсурдную авантюру.
- Не знаю как остальные, а я обожаю приключения, - искренне всплеснула руками альвини. – Тем более в такой компании, - взгляд рыжеволосой потеплел. – Как думаете, у нас есть шансы?

(Father Monk и я)