Вильма тут же вскочила со своего места, где она так уютно пригрелась, с недоумением смотря вслед уходящим юношам. Вот так без должных любезностей и очаровательных ни к чему не обязывающих реплик, сухо и формально. «Ну, ничего, нам не привыкать», - актриса решительно вскинула голову, хотя пухлые губки обиженно поджались. Горло почти перестало саднить, а голова слегка кружилась от выпитого (медовый грог полностью оправдал возложенные на него надежды), решив на сегодняшний вечер забыть о длинных задушевных беседах и ограничиться короткими фразами по делу, альвини сначала громко закашлялась, а потом неожиданно хрипло прошептала:
- Давайте… кхе… поторопимся, - она как-то резко вцепилась в потёртую ручку своего рыжего чемоданчика и с мученским выражением в глазах оторвала его от пола.

(+Ясмик)

Растолкав зевак локтями, женщина прошла вперед. От того, что в городе стало одной мастерской татуировок меньше, ее не слишком обеспокоило. Даже то обстоятельство, что энное количество лет тому, во времена ее юности, муж – да хранят его покой морские духи – написал ее имя в знак любви. Но раз к ним во двор залетела рука, то уж точно были жертвы. Хорошо, если только одна.
- Пострадавших много? – спросила она стоящего рядом мужчину. Похоже он жил на соседней улице, хотя уверенности у женщины не было. Вот буть тот с женой наверняка бы точно знала. Хотя какая разница? Он здесь и возможно видел, либо знает что-то...
-- Да говорят, чуть ли не десять одушевленных сразу, -- восторженно отозвался пожилой человек, не отрывавший глаз от разгребавших развалины пожарников. От дома, судя по всему, остались лишь фундамент да одна стена, которая, подобно ладони стыдливого бродяги, пыталась прикрыть срам от безучастного моря. -- Сам старый Ромуэллин, обслуга, клиенты... Всех в клочья порвало. -- он радостно ухмыльнулся, -- кровищи-то! Я там, поближе стоял, да молодежь оттерла. Вот это зрелище! Жуть! -- продолжавшая шириться ухмылка говорила о совсем обратном.
Эльза перевела взгляд с пожарища на мужчину и обратно. То ли ему действительно так весело или от увиденных событий голова кругом пошла. Женщине хотелось бы верить во второе. Впрочем, это скорее его проблемы. Или его жены. Главное что она выяснила ответ на свой вопрос. И Эльза прошла ближе - к одному из медиков. И вполголоса поинтересовалась - не нужна ли помошь какая с ранеными. Мол, я тут неподалеку живу...
...-- Нет, не нужна, -- не очень учтиво, но все же вежливо отказался один из пожарных, видимо, и бывший тем самым врачом. Черное пальто его, видимо, надетое с целью замаскировать прилипшие к нему случайные куски трагедии, не очень успешно справилось с задачей, собрав на подоле множество пестрых и очень далеких от черного оттенков.
Нервическое поведение доктора было понятно -- он находился здесь абсолютно зря. Раненных не было. А убитых... ну, количество отправившихся в Обитель Порядка душ было существенно меньше, чем количество разложенной по мешкам плоти. Ребятам в морге придется сильно потрудиться.

* * *

Альв не обратил ни малейшего внимания на страдальческое выражение лица Вильмы. Зато он обратил внимание на совершенно другой объект. Бокал с недопитым коктейлем, приготовление которого заняло у него столько времени.
-- Ну нет, -- широко ухмыльнулся он, ловко подцепляя бокал, -- вот это было бы настоящим мотовством, -- не прерывая движения, он поднес бокал к губам и сделал внушительный глоток, после чего выпустил на лицо счастливую улыбку и упал замертво.
Ящер с шипением выхватил меч, стремительно оглядываясь по сторонам. Проходившая мимо официантка выронила поднос с только что вымытой посудой и истошно завизжала...

Сивер закатила глаза к потолку и тяжело вздохнула - ее вопрос о навыках сообщников проигнорировали все. "Интересно, как эти умники собираются искать посла? Хотя конечно, за такие деньги не грех попытаться независимо от навыков и... компании." Девушка посморела вслед уходящему нанимателю и негромко прокомментировала:
- Это наверное аттракцион такой - собери побольше жадных дилетантов и посмотрим что будет? Желательно чтобы в компании было побольше чудиков и психов - так интереснее! Ну мне не слабо, поиграем...
Наемница поднялась вслед за Вильмой и по свойски приобняв девушку, добавила:
- У меня есть пара идей где можно пошукать, но остальным я не доверю и яблока серединку, а сейчас предлагаю...

Дальнейшие события шокировали даже Сивер, не смотря на ее "житейский" опыт. Хмуро глянув на улыбающийся на полу труп нанимателя, она поморщилась и просто констатировала:

- Упс... накрылось золотце. Слушай, чешуйчатый... ты мечом-то припозднился размахивать! Он точно... того? Кто тут у нас доктор?! Если точно, то я умываю руки... и тебе Рыжик, тоже советую!

Вильма стремительно побледнела и уже открыла рот, чтобы как всякой нормальной одушевлённой в таких обстоятельствах закричать, но тут же громко захлопнула его, внезапно передумав закатывать истерику раньше времени. Девушка крепко вцепилась в руку Сивер, неосознанно ища поддержки. Сразу видно, что наёмница в отличии неё смертей видела достаточно и точно знает, что нужно делать. Вдруг альвини прошиб холодный пот, ведь рядышком с Хидейком могли лежать ещё несколько трупов. «Массовое отравление в трактире – ошибка повара или коварный замысел убийцы?» «Тройное убийство: что связывало этих одушевлённых?» «Вильма Эрдан – трагическая гибель молодого дарования!» Возможные заголовки газет вспыхнули в рыжей голове певицы.
- Мне страшно, - еле слышно выдохнула она, не сводя с убитого потемневших от ужаса глаз.

Феликс а-Понпениак

Феликс отступил на пару шагов и от ящера, и от упавшего тела Хидейка, бросил пару быстрых, цепких взглядов по сторонам почти - насолько это вообще возможно - одновременно с зашипевшим телохранителем.
" - Видно, на определенные вопросы нам не найти ответов в этой жизни..."
" - Не умничай, Феликс. Радуйся уже тому, что эта туша свой шантаж может себе теперь в одно место засунуть и там подержать, авось..."
" - Почему бы тебе не заткнуться?.."
" - Почему бы тебе не начать думать, голова? Ноги в руки, и давай деру! Или ты подождешь, пока сюда заявится полиция, начнет задавать кучу вопросов, а вдруг еще припожалует тот самый, кто слишком много знает и делится этим со всякими ушастыми?.."
" - Почему бы тебе не начать думать, идиот? Наша компания привлекала достаточно внимания, а эта идиотка, что корчит из себя нюхавшую жизнь бой-бабу, не замедлит припомнить, что среди них был и некий альвини, который не шибко жаждал услышать то, что знал Хидейк."
" - Ты думаешь о том, о чем и я?"
" - Если ты думаешь, что тебе лучше заткнуться, то - да, мы думаем об одном и том же!"
- Алхимик, - будто в воздух, бросил Феликс невольным сотрапезникам. - Пусть алхимик прощупает пульс...
Было ли это предложение или невольное указание виновника, а-Понпениак оставил догадываться остальным, сам не торопясь приближаться к телу, на который альвини бросил только один взгляд.

Эльза пожала плечами. Нет так нет. И пошла домой. Наверняка ее матушка начнет волноваться. А она женщина старая. Незачем ей лишние переживания...

Между тем Кирра откашлялась, мысленно поклялась себе больше никогда не пить лекарств... из рук нянечки Агаты. И уже намеревалась, соскользнув с дивана, улизнуть в гостевую, под предлогом "отдохнуть", но... Успокоенная тем, что дочь, похоже, в порядке, Марта стала замечать и другие вещи вокруг. А именно костюм на дочери.
- Стой! Ты зачем костюм надела? Сними его! Сними, немедленно!
- Да ладно, ладно... Сейчас сниму. И идти за мной не надо. Я сама...
Кирра с удивлением посмотрела на разволновавшуюся маменьку, а затем быстро скрылась в комнате, закрыв двери. Не на замок, а так прикрыла. "Чего это маменька? Из-за костюма... Это же мой костюм, разве нет?" - продолжая недоумевать, девушка все-таки решила переодеться. Но сперва - закрыть окно. И зашторить конечно же...

- Мой дядя, самых честных правил... - нет, Вилфрид не закатывал истерик, не заламывал картинно рук. Но цитата из классика, по его личному мнению, описывала ситуацию как нельзя лучше. Да, одной проблемой меньше - но кто знает, сколькими больше? Скотина вы всё-таки, господин Хидейк, скотина наглая и невоспитанная, даром, что фрак носите. Добро бы погодил со смертью дёнёк-другой, показал бы им особняк да выплатил обещанный аванс, наконец - никто бы особо и не расстроился, поди. Так нет же - даже до порога толком не дойдя, решил примерить белые тапки, И как, скажите на милость, с такими работать?
Впрочем, себя баронет относил как раз к числу людей светских, умеющих себя вести в обществе, а потому вслух сказал, конечно же, вовсе не это.
- В самом деле, господин Ящер, Вы бы тут не толпились, а разошлись. От этой Вашей железяки толку всё равно никакого, только мебель поцарапаете. В самом деле, позовите доктора. Почтенный Хидейк, насколько я понимаю, достаточно богат, чтобы оплатить услуги пат... мммм... терапевта. Да, наверно так. - хмыкнул он. В самом деле, доступ к генеральскому телу сей субъект затруднял неимоверно - какой дурак полезет к бездыханному альву, когда рядом такой вот нервный субъект, готовый увидеть врага в каждом, кто только приблизится - и поступить с ним соответственно обычаю.
- Что же до нашего дорогого алхимика, я б предпочёл, чтобы он лучше занялся исследованием содержимого бокала. Пульс, надо полагать, мы прекрасно сможем замерить и сами, а вот распознать яд, кроме как с помощью проб на себе, любимых... Кстати, я бы на Вашем месте задумался, до чего были сейчас охочи сами. Благо... гм... соответствующее заведение недалеко, и лучше поизучать содержимое своего желудка там, чем в нём потом будут копаться уже иные господа. - Вилфрид лишний раз похвалил себя за собственную подозрительность, вернее, учитывая ситуацию - разумную предусмотрительность. Сам-то он есть и пить из хидейковых рук даже не собирался. Ни сейчас, за милой застольной беседой, ни позже, в особняке, предпочитая сомнительную безопасность случайных столовых и закусочных гостеприимству хозяина. В игрищах подобного рода верные доверенные помощники, как говорят, очень уж часто превращаются в ненужных свидетелей - тот, кто знает информации цену, знает и как сохранить её в секрете, только для собственного пользования.

Лицо Хидейка стремительно чернело. Сначала оно покрылось мелкими серыми оспинками, затем их стало больше, больше и вот на щеках и подбородке словно растеклась клякса из выцветших чернил, которая становилась все гуще и гуще. С начала событий прошло лишь несколько мгновений.
Ящер не реагировал ни на кого, с немыслимой скоростью обводя помещение взглядом пронзительных холодных глаз. Он слышал реальность и воспринимал ее. И слышал то, чего не слышали другие. Вот только важнее для него сейчас было смотреть, а не слушать.
В голове Квегу лихорадочно мелькали мысли одна другой краше, и все они, теснясь и толкаясь, заполоняли маленький гоблинский череп, не в силах построиться в одну четкую линию. Где-то на задворках сознания аптекарь понимал, что нужно действительно встать, употребить свои небогатые, но отшлифованные несколькими поколениями навыки... Вот только ноги не слушались. Слабый стон вырвался из широкого рта Квегу. Глаза жалобно и испуганно расширились. Но шок не проходил.

Феликс а-Понпениак

- Эй, ящер, - негромко, дабы не спровоцировать резкое движение в свою сторону, произнес Феликс. С возбужденными от ярости телохранителями лучше иметь дело на приличном расстоянии, чтобы они ненароком не решили проткнуть тебя чем-либо острым. - Зачем стоять и крутиться здесь на месте, когда уже и так ясно, что ничем больше ты своему хозяину не поможешь? А вот пройти по "горячим следам" тебе еще успеется, ибо за последний оборот доступ к напитку имело трое человек: твой хозяин, официант и, ежели здесь таковой имеется, собственно, приготовитель, - а-Понпениак чуть развел руки в стороны, будто бы он сдавался на милость победителя. - Вполне может статься, что ты еще успеешь их допросить до того, как всех повяжет полиция. Потому что после оного, о восстановлении чести и прочей чепухе ты можешь забыть, мой любезный друг.
Феликс чуть улыбнулся, старательно показывая, что он на стороне крутящегося на месте ящера. Выждав пару мгновений, альвини бросил в сторону, не глядя:
- Если гоблин прямо сейчас не начнет действовать, то проку от него и в дальнейшем, если таковое воспоследует, не будет.

Сивер попятилась назад вместе с вцепившейся в ее руку певицей.
- Не люблю яды - унизительная смерть... Ядами травят друг друга только близкие родственники и шпионы... Короче, видала я в гробу это расследование, дохлого пижона, посла и полицию, которая сейчас заявится! Желающие могут еще похлопать ушами и поиграть со следователями в алиби и мотивы, а мне резона нет! Рыжик?! Тут ведь есть черный ход? Есть конечно, сама знаю... Прощайте, клоуны!

Девушка подхватила свою котомку и со словами "Вызывайте полицию, я проверю черный ход!" уверенно оттеснила бледного официанта, прошла за барной стойкой к выходу на кухню и от туда мимо конторки к задней двери в переулок... Конечно, ничего "проверять" она не собиралась - просто выйти поскорее к соседней улице, поймать извозчика и прочь от греха подальше...

Послушно дав наёмнице утянуть себя в служебные помещения, Вильма удивлялась своей благоразумности. В прошлом ей не раз приходилось общаться с представителями власти на тему антиобщественного поведения, было неприятно, а тут убийство… С трудом поспевая за Сивер, а бежать следом с вытянутой вперед рукой было очень неудобно, альвини бросила не сбавляя шага:
- А куда мы теперь? – не услышав ответа, Вильма резко затормозила, при этом дёрнув девушку за руку, и повторила свой вопрос, отрывисто отделяя слова.
- Куда теперь? – для неё это был принципиальный вопрос, ведь одно дело сбежать, когда запахло жареным, а кидаться сломя голову неизвестно куда вслед за новой знакомой – это совсем другое. Опять же Сивер её с собой не звала, а вдруг она одна привыкла путешествовать, навязываться певица никому не собиралась. (Цепляние за наёмницу, словно та спасательный круг, в хмельной голове Вильмы почему-то навязчивостью не считалось).

- Таки сбежали? Быстро... - с некоторым даже уважением заметил Вилфрид куда-то в пространство. И подытожил, уже, в общем-то, безо всякого пиетета. - Да, быстро. Но - глупо. Кого будет искать полиция в первую очередь, как не их...
Что неприятно, полиция совсем рядом как раз имелась, причём, если за время этого, так сказать, весёлого чаепития ситуация не изменилась, в довольно-таки изрядном количестве. Скоро, надо полагать, пожалуют и сюда. Надо уходить. Желательно побыстрее, и не вызвав подозрений. Не через чёрный ход, конечно - там-то как раз сразу и повяжут, честные люди обычно таким путём ресторации не покидают. да и к чему, когда куда быстрей уйти через парадный?
- Впрочем, полагаю, разговор так и так закончен, а у меня есть и более срочные дела, чем дожидаться здесь у моря погоды. Засим откланиваюсь. Желаю приятно провести вечер. - баронет осторожно обогнул лежащее на полу тело и довольно-таки быстрым шагом направился к выходу. И, даже не потрудившись обернуться. - Господин Ящер, поскольку Ваш прежний наниматель мёртв, Ваш текущий контракт, полагаю, окончен. Если вопросы будущего трудоустройства интересуют Вас уже сейчас, предлагаю следовать за мной. Обговорим всё прямо по дороге - я сейчас просто не имею возможности тратить своё время на всякие пустяки... Кстати, остальных это тоже касается...
На момент произнесения последних слов Вилфрид находился уже практически у выхода на улицу. Поэтому следующее, что он сделал - это открыл дверь и смело шагнул на улицу. Да, не сбавляя темпа шага, громко свистнул, подзывая извозчика. Догонит ли его хоть кто-нибудь, баронета, полное впечатление, интересовало мало. Впрочем, по большому счёту, так оно и было на самом деле - подобно многим молодым людям в его возрасте, Вилфрид был самоуверен и полагал, что, по большому счёту, может справиться с ситуацией и сам. Хотя, конечно, от помощи, особенно хороших специалистов, тоже не отказался бы.

- Наемница резко обернулась в дверях, выходящих на задворки трактира и удивленно посмотрела на Вильму, грубо стряхнув с себя руку девушки. Однако уже через миг взгляд Сивер потеплел:
- Рыжик, ты неправильный вопрос задаешь. Куда - не важно. Важно - откуда! Двух нанимателей за один день я еще не теряла, да еще при таких дурацких обстоятельствах... мне это не нравится! И мне не нравится тема доказывать полиции что я не верблюд! Пусть ящера и аптекаря донимают - гоблин вообще один из нас по ядам специалист, будет главным подозреваемым. Псих к тому же. Может он нашему франту за встряску отомстить хотел, да промахнулся?! Никому из них я не верю... Залечь надо в тихом месте. А как рассосется, свалю из города - не будут же ворота вечно на замке из-за того посла поиметого...

Сивер пожала плечами и отвернувшись шагнула в пустой и грязный переулок, чувствуя как в ноздри ударили запахи помойки - в отличии от парадного входа, тут пахло кислой капустой, тухлятиной, крысами и бомжами... Внезапно по затылку пробежал холодок и девушка резко обернулась, внимательно посмотрев на оставшуюся стоять в дверях подругу:
- Бомж! Бродягу помнишь?! К нам подходил с бредом каким-то про двоих с мешком из которого рука с перстнем торчала?! Чтоб его!!!
Сивер вздохнула, чувствуя что события уже взяли ее в оборот и просто так отсидеться вряд ли выйдет - все равно закрутит...
- Пошли Рыжик, у меня есть где перекантоваться. В местах где нас знают лучше не появляться сейчас. А потом решим, прощупать это дело или тихо сидеть! Так ты со мной?!

- Да, с тобой! – тут же ответила Вильма. – Так этот бродяга видел похитителей? Ой! Что-то мне нехорошо! – она прикрыла рот ладонью и громко икнула. Громкий голос наёмницы, вернул ей способность более-менее здраво рассуждать.
- А твоё ммм… убежище правда надёжное, ведь если нас будут искать, то описание составить довольно просто. Твой наряд слишком… эффектный, да ещё эта моя песня. Может нам хоть плащи накинуть и лицо скрыть, а лучше бы парики и грим. Ой, нет, в театр нельзя, да и домой тоже, - вздохнула девушка.

...За свистом баронета, впрочем, все равно можно было без труда различить звук, эдакий полувздох-полувсхлип, раздавшийся из помещения.
Глазам совершенно помертвевшего Квегу явилось чудо - совершенно мертвый Хидейк вдруг подскочил на полу, как ужаленный. Черные пятна осыпались с его лица легчайшей пылью, альв испускал один кашель за другим, в промежутках жадно, с хрипами, втягивая в легкие воздух.
Моментально ставший привычной хладнокровной рептилией телохранитель стоял рядом, ожидая, когда клиент встанет.
Гоблин, закатив глаза, принялся аккуратно сползать под стол.
Изо рта Хидейка с каждым приступом кашля летела все та же черная пыль, пока, наконец, кашель не стал чистым. И тогда он открыл глаза. Упал на колени и вырвал кровью. Но в промежутках между судорогами, когда он утирал рот рукавом недавно белой рубашки, гоблин, от которого на виду остались лишь расширившиеся глаза, заметил на узком лице довольную улыбку.

Только Кирра закрыла окошко, как в комнату постучали.
- Это я, детка – Эльза сказала достаточно громко и только после этого зашла – вот, держи халат. Он новенький почти. Всего-то пару раз одевалось. Даже если у тебя и есть во что переодется – не стоит искать и распаковывать вещи – вдруг наутро все разрешится и вы сможете уехать. Впрочем, если не хочешь...
- Нет, что вы. Халат подойдет.
Кирра улыбнулась и взяла мягкую бархатную одежду темно-зеленого цвета с вышитыми на рукавах и воротнике желтыми маками. Эльза оставила ее одну и девушка быстро переоделась. Халат оказался великоват и пришлось даже подобрать полы его, чтоб пройтись по комнате к кровати. «Определенно в таком не побегаешь и даже не потанцуешь» - подумала Кирра, пытаясь покружиться. Едва не упав, от того, что наступила на не завязанный конец пояса, девушка остановилась. Завязав пояс и сложив свой верховой костюм обратно в сумку, она поставила зонт у стены. После чего залезла на кровать и укуталась в одеяло, вооружившись книжкой. Зашедшая через пару минут проверить, как там выполняются ее указания, Марта, осталась более-менее довольна. Во всяком случае она ничего не сказала Кирре, а вышла и вернулась в комнату к другим женщинам. Эльза как раз рассказывала о причине странного взрыва, хотя и в общих чертах – ей не хотелось сильно шокировать матушку...

- Значит, таки раздумали умирать? Эх, а как ведь всё хорошо начиналось... - Вилфрид, как легко догадаться, чудесному воскрешению вовсе не обрадовался, в мёртвом виде Хидейк устраивал его куда больше. Ну - нет, так нет. Будет над чем работать. Может, хоть денежку обещанную заплатит, и то хлеб.
"А ведь купил - ох как купил, классически." - думал баронет, с явным неудовольствием на лице вновь шагая обратно, в успевший уже изрядно надоесть мир здешних кулуаров. Возвращение шефа в эту реальность застало Вилфрида где-то на полпути к выходу. И то в основном потому, что, уходя, он всё же старательно прислушивался к тому, что происходило за спиной. Все эти товарищи по несчастью, признаться, были интересны мало - а вот ящер, его помощь, хотя бы на самом первом этапе, к сожалению, была насущно необходимой. Без этого сходу придуманный им лихой, стремительный план окончательно превращался в дикую авантюру, почти без шансов на успех. Всё-таки псевдопокойный альв, пусть и с причудами, на дурака отнюдь не походил, чтобы обыграть его, одной лишь наглости будет совершенно недостаточно. Впрочем, правила игры, как видно, меняются быстрей, чем большинство успевает даже освоить их толком. Что же - поиграем, почему нет? Где ещё фишек побольше взять-то, хоть подсказал бы кто.
Так, с кучей мыслей в голове и неизменным зонтом под мышкой, он подошёл к остальным. остановился, чуть в отдалении. Кто знает, что ещё выкинет эта странная парочка? Пусть бы себе кашляли - лишь бы только на себя, не на него. Свежая, чистая рубашка - к сожалению, такая редкость в этих местах, и в это время суток.
- Весело живёте, ничего не скажешь. - Вилфрид покачал головой, на ящера он глядел едва ли не с жалостью. - Кстати, если вдруг и что, моё предложение остаётся в силе.
- Что же до Вас, почтенный Хидейк... Полагаю, не только одному мне кажется, что Вы, по совести, должны кое-что объяснить? Так, во избежание непоняток в дальнейшем. - в его голосе не было ни капельки сочувствия, лишь какой-то злой, циничный интерес. - И - Вашу карточку мага, пожалуйста. Так, порядка для. Собственно, не то, чтобы я имел что-то против маленьких слабостей - просто фон Вернеры в укрывателях не числились отродясь, как-то нехорошо ломать семейную традицию, Вы не находите?

– Во имя четверых Потерянных, – голос альва был прерывист и глух, чему способствовал извлеченный из кармана и крепко удерживаемый у губ платок, – вот это история... Я просто обязан... обязан включить это в диссертацию... Впрочем, что я несу... тема совершенно иная... – он приоткрыл один мутный, налившийся кровью глаз. – баронет, вы дурак. Дурак, который только что стал свидетелем блестящего открытия в области медицины. Отстаньте от меня с вашими просьбами, хотя бы до тех пор, пока я не закончу... -- его слова прервал очередной рвотный спазм, поставивший в предложении логичную точку.
Вид Хидейка был неприятен. Обе щеки покрывала сетка лопнувших сосудов, по всей шее расцвели кровоподтеки, а глаза распухли и едва открывались. От щеки до виска протянулась длинная царапина.
– Наверное, я отвратительно выгляжу, – усмешка была слабой и мимолетной. Если бы рука с платком на мгновение не опустилась, она была бы вообще незаметна.
– Это был яд, фон Вернер. Подмешанный, как я понимаю, в сок Ромли. И яд, как я тоже понимаю, смертельный. Кто-то вдруг решил, что я на этом свете лишний. Но кто?.. -- он снова согнулся и резко дернулся, но наружу ничего не вышло.
-- Ну вот и славно, -- бледными губами улыбнулся Хидейк, -- то, на что не хватило магии, довершила биология. Вы хотите ответов? Будут вам ответы. Но не раньше, чем я окажусь дома и увижусь с доктором. Готовы ехать? -- он коснулся щеки и поморщился, увидев на пальцах кровь и усиленно заморгал опухшими веками. -- А где, кстати, а-Понпениак?

* * *

Улица Объявших Скалы некогда была названа так за склонность мастеровых магов Земли селиться именно на ней. Обычно в квартале Стихий было тихо и уютно -- простая шпана не рисковала соваться к магам, в список привилегий которых входило и разрешение на применение своего ремесла для самозащиты. Но именно эта улица действительно не могла похвастаться уютом -- многие маги Земли, то ли под влиянием своего элемента, то ли по странному совпадению, тяготели к той самой земле, преимущественно в виде грязи. Нынче весной здесь было особенно грязно. Подворотня, куда вбежали девушки, вряд ли могла с полным на то правом зваться переулком, но некоторое сходство имелось. Вот только заканчивалась она тупиком. Сивер и сама не заметила, как перед ними во все гуще обволакивающих мир сумерках замаячила кирпичная стена, на которой жирными белыми и до ужаса корявыми буквами было написано "Верь!"

* * *

И только Кирра в полной мере вкушала действительно не нарушаемый ничем отдых, заслуженный целым днем переживаний.

Удалившись от "Любимицы" на более чем достаточное расстояние, Сивер с Вильмой остановилась в подворотне где их никто не мог видеть. Наемница скептически окинула взглядом надпись на стене, задумчиво повела бровью и сбросив с плеча свой баул, вынула складной арбалет и аккуратно приведя его в боевое положение, повесила на пояс. Следом из баула был вытряхнут плащ...
- На счет плащей ты права, Рыжик! Самое время накинуть и не отсвечивать... надеюсь, у тебя в чемодане тоже найдется что-то подходящее? Особенно на голову, а то костер на голове - твоя главная примета! Но сразу говорю - бороду клеить я не буду, я не преступница какая! Просто на время лучше потише себя вести, вот и все...

Сивер еще порылась в бауле, вытащив три пары темных очков - недавний трофей - и усмехнувшись стала их примерять:
- Еще ни разу не одевала... мне идут? А вот эти? Если хочешь бери, мне не жалко. А что до убежища... кстати, а где живет Герд? Может мы с ним, ночку... а?
Наемница выдержала паузу, бросив на подругу совершенно серьезный взгляд, но не выдержав, прыснула от смеха, хлопая себя по бедрам:
- Да шучу! С убежищем все путем, в рыбацком квартале есть склады - частью легальные, а частью не очень... Туда полисмены даже днем не суются! Я знаю там пару дыр, можно залечь с комфортом на тюках с шерстью... Но Герда все равно неплохо бы вечером навестить - он расскажет, что было после нашего ухода, что спрашивала полиция, кого ищет... и главное, какая именно - мирская или маг.пол в деле замешан!

Прислонив чемодан к обшарпанной стене, Вильма тоже занялась своим внешним видом. Для начала она заколола волосы шпильками, чтобы ни одна огненная прядка не выбивалась из причёски. Потом стянула полы плаща и заговорчески подмигнула Сивер, прежде чем глубоко надвинуть капюшон, скрывая при этом большую часть лица.
- Вот и всё, я готова, - бодро сказала певица. Внутри у неё всё клокотало от предвкушения, как же: похищение, отравление, возможное преследование, а они будут скрываться от полиции в подпольных складах.
- А что касается синеглазки, то тут всё просто: он живёт совсем рядом со мной на площади Порядка, дворами мы быстро доберёмся, кстати, смена у него скоро должна закончиться! – обрадовалась девушка, но тут же сникла. – Нет, там же полиция, всех допрашивать будет, слава Творцу не Герд делал этот коктейль. Давай прямо сейчас пойдём к его дому и просто подождём. Не должны же их до ночи держать, возле входа скамейка есть, да и двор не проходной, а вот очки, - Вильма сделала шаг в сторону наёмницы, скрестила руки на груди и оценивающе посмотрела на подругу. – Я бы на твоём месте сняла, уже темнеет, весь день пасмурно было, а ты в солнечных очках – подозрительно, уж не скрываешься ли ты от полиции, - театрально поставленным голосом ёрничала девушка. – Нет, можешь, конечно, оставить, будешь изображать слепую, а я твою лисицу-поводыря. Правда незрячая с арбалетом выглядит несколько… странно, как думаешь? – она просто давилась от смеха, но тон не изменила, а наоборот изобразила лисью стойку, высунула язык, часто задышала и жалобно заскулила.

Откуда-то извне, с улицы, раздались вдруг нетрезвые выкрики и громкий, басистый смех. Земля под ногами девушек слегка дрогнула, но моментально успокоилась. Компания из пяти или семи одушевленных (силуэты постоянно заслоняли фонарь, раскачивались и менялись местами, так что сосчитать точне было невозможно) выкатилась с одной стороны освещенного куска пространства и исчезла за другой. Близилась ночь - время, скрывающие лица и срывающее с них маски.

* * *

Хронометр на стене показывал уже начало восьмого. За стеной слышался ровный гул неспешного разговора играющих в бридж дам, и Кирра, убаюканная голосами, задремала...

* * *

Примерно в это же время Феликс а-Понпениак попал на кухню и обнаружил там бледного юношу-официанта, который встретился с ним испуганным взглядом. Хидейк же, на лице которого вновь проступала гримаса нетерпения, с силой барабанил пальцами по столу, до смерти пугая несчастного Квегу, который, крепко зажмурившись, старательно обнимал ножку стула, желая лишь одного -- чтобы все прекратилось и никогда не повторялось.

- Гы, хороша Лисичка!
Сивер усмехнулась и спрятала очки обратно в баул, после чего накинула капюшон и запахнула плащ так, чтобы арбалет на поясе не бросался в глаза.
- На скомеечке сидеть мы тоже не будем - сейчас поймаем извозчика и подкатим к дому Синеглазки. В карете и подождем, чтобы внимание не привлекать. Я при деньгах, так что не переживай! А там видно будет, что к чему. Даже если нас будет искать полиция - то не сегодня. Они тупо еще не успели приметы расспространить. Так что если будут проверки - без паники! Ты певица, я твой телохранитель - оберегаю от докучливых поклонников... Пошли! Тьфу, ну и грязюка тут под ногами....

Девушки выждали когда подвыпившая компания удалится и выйдя на улицу, свистнули ближайшего встреченного извозчика.
- На площадь Порядка гони, а там подскажем!

С возвращенецем вас, уважаемый – неуверенный писк послышался где-то на уровне пола. Из-под обагренной разлитым вином скатерти высунулся длинный слегка подрагивающий в потоках каких-то внутренних нервных вибраций нос.- А я, знаете, сижу вот и думаю, то ли вы померли, то ли не очень… А эти кровососы из магистрата запретили мне занятие частной практикой!!!... Какой, думаю, альв пропадает! Вот бы, думаю, отогнать эту балду чешуйчатую, схватить вас за… фигурально так выражаясь… тёплую ещё руку и вырвать, значит, из ледяных объятий смерти… а подумавши с сегментик, уж и не знаешь даже… - Исполненный выражением тяжёлой душевной муки, гоблин поднялся, отряхнул дождевик, нахлобучил цилиндр. – Вот уж начнешь так разрываться между врачебным долгом и гражданскими обязательствами – философом невзначай сделаешься. Оно мне надо? Да упаси Творец!
Гоблин аккуратно подвинул стул и пару раз чертыхнувшись, с трудом сохраняя скорбную мину, вскарабкался на него. - Но я не ушёл! – торжественно объявил он – В отличие от них ото всех… ну из вообще достойных упоминания, конечно… я не бежал. Я остался подле вас, мой господин. Остался в надежде на чудо! И… в общем… дождался. Может, имеет смысл пересмотреть сумму контракта в виду позорного бегства остальных, так сказать, контрагентов? Это я просто так спросил, как вариант. Кстати, готов провести независимую экспертизу того, чего вы извили так неудачно откушать. Да-да. Но для этого мне придётся срочно отправиться домой. И не потому домой, заметьте, что я боюсь с вами оставаться из-за покушения, а потому исключительно… ну оборудование и всё такое. А куда деньги выслать я скажу. Скажу-скажу! – Гоблин косился по сторонам и явно нервничая. – Да и вообще, я бы в целях, как это у вас зовётся, конспирации через третьих бы… четвёртых… пятых… лиц сотрудничать хотел – карликов ловит это ведь… - гоблин многозначительно поднял палец - …конспирация нужна.

Старый настенный хронометр с кое-где облупившейся краской, показывал пол-девятого,
Когда очередная игра была завершена, и дамы решили отправляться спать. Кирра уже видела десятый сон, позабыв о упавшей на ол книжке, когда ее разбудили тормошением. Не став себя утруждать, подвигавнием дочери, Марта попросту разбудила ее, гневным шепотом наставила на путь истинный – дескать и книжку то надо бы на место положить, на стол хотя бы, и нечего на полкровати да еще наискосок ложится, другим мол тоже надо где-то спать... Пожав плечами – девушка все еще была слишком сонной, чтобы обижаться – Кирра подняла книжку, положила ее на стол и вернулась к кровати, чтобы обнаружить, что Марта уже успела уснуть, прихватив себе чуть ли не все одеяло. Примостившись рядом, девушка пару раз дернула его на себя, кое-как отвоевала кусок побольше под сонное бурчание маменьки, и наконец, уснула во второй раз...

(Феликс + мастер)
Пока ящер крутился на месте, мало обращая внимания на спутников своего нанимателя, а остальные, если еще не стали рвать когти подальше от упавшего, были прикованы взглядами к телу Хидейка, отойти в сторону, спокойно, не делая резких движений, слиться с ошеломленной толпой и аккуратно, будто ничего и не случилось, прошмыгнуть за спинами обывателей на кухню... такой маневр в данной ситуации смог бы сделать почти любой заинтересованный в этом дурак, а Феликс считал себя кем угодно, но только не дураком.
Дверь послушно распахнулась и захлопнулась за спиной а-Понпениака, отгородив альвини и бледного официанта от гудевшего низким басом зала постоялого двора.
- Я искал туалет, - нагло, глядя в глаза официанту, соврал Феликс.
Ему не нужно было притворяться, что он действительно искал указанный туалет. Ему нужна была реакция официанта на сказанное. Оставалось надеяться, что последний не был крепок умом, или что у него уже сдали нервы, если он действительно был в чем-то замешан. А все всегда в чем-то замешаны...
-- ...Т-т-там! -- Палец юноши указал туда, откуда Феликс только что пришел. Глаза его были расширены и устремлены в такую даль, что простые плоскости обыденности этого мира не касались ее даже мизерной своей частью. Лицо мальчишки было белее мела.
- Отлично, - даже не утруждая себя повернуть голову в указанном направлении, довольно произнес а-Понпениак. - Если я ошибся в своих поисках, значит пришел туда, куда мне и нужно было.
Феликс, спокойно оглядев кухню, подошел ближе к официанту и будто бы насмешливо помахал перед его взором рукой.
- Давай мы все устроим спокойно и без лишней суеты. Ты мне сейчас скажешь, кто тебя попросил или заставил подать яд нашему общему знакомому, который так сведущ в делах коктейлей, а я тебя оставлю наедине со своими мыслями и страхами. Очень выгодная сделка, - Феликс доброжелательно улыбнулся парню.
" - Лучше было бы сначала ему кинжал к причинному месту приставить. Язык развязывает лучше любой сыворотки правды..."
-- К-к-кто?! Да как вы... С чего вообще?.. -- глаза молодого человека стремились сравняться размерами с чайными блюдцами, -- я не... вообще! -- при этом они еще и бегали из стороны в сторону, что сильно затрудняло придание лицу серьезного и оскорбленного выражения, -- п-послушайте, вы, господин хороший, я т-тут в-вообще ни при чем! Я только сок принес, поставил и ушел! И мое дело сторона.
Юноша попробовал отшагнуть в сторону, но неизвестно, были ли тому виной нервы, или же просто неловкое движение, пошатнулся и был вынужден сразмаху ухватиться за столешницу. Что-то зазвенело. На деревянную поверхность, изрезанную ножами -- судя по зеленоватым пятнам и легкому, но непроходящему аромату, на столе постоянно резали зелень, -- выкатилась спрятанная доселе в рукаве золотая монета.
" - А-а-а, а вот и наш маленький золотой друг..."
Феликс расплылся в доброй и светлой улыбке, будто он сейчас заварит чая и напоит бедного и заблудшего паренька, даст ему чистую одежду и уложит спать, оставив дверь приоткрытой. В следующий момент он резким рывком переместился вперед и сильно ударил официанта ногой в живот - вряд ли это движение можно было счесть ловким и хитрым ударом, должным принести максимальную боль, скорее это был всего лишь своеобразный грубый "толчок", дабы придать парню должную для падению на пол скорость. Ведь, как всем было известно, сломленная и лежащая на полу жертва более расположена к разговору, нежели ее сломленная, но стоящая на ногах товарка.
Выпучив глаза и с силой выбросив из легкий остатки воздуха, парнишка рухнул на дощатый пол.
- А монета в рукав случайно закатилась, да? - уже тише и гораздно жестче проговорил а-Понпениак. - Из воздуха возникла, верно?
В следующее мгновение в руке альвини возник тускло поблескивающий лезвием обоюдоострый нож.
- Кто? - был краткий вопрос.
- Уф... - мальчишка никак не мог собраться с дыханием, - Обождите, господин хороший... Все скажу... Мужик это был... В шляпе, одетый, как попугай... ну такой, тут синий, тут красный... Цвета... разные... На альвини дюже похож... Высокий, худой... Сказал: "Видишь того, в цилиндре? Он сейчас сок закажет, так ты ему засыпь это прямо в сок, за мной не заржавеет". И деньгу сразу дал. А потом ушел. Только пригрозил напоследок, что, мол, ежели что, так из-под земли достанет... А деньга-то хорошая, я чего... Я и вот... Засыпал. А как господин корчиться начали, так мне аж поплохело. Ведь знал, что ничего хорошего мне за этот золотой не светит...
В этот момент воздух у окна задрожал. По стеклу прошла явно видимая волна, и оно, зазвенев, взорвалось осколками, которые явно не торопились падать на пол. Подобно прозрачным лезвиям кинжалов, они плавно развернулись и нацелились аккурат в то место, где сидел незадачиливый официант. Думать приходилось быстро - настолько быстро, что некоторые философы вряд ли бы назвали сей процесс "мышлением", ибо место членораздельных мыслей в голове альвини проскочили за ничтожную долю сегмента какие-то неясные образы, яркие и краткие, как искры от костра.
А-Понпениак, повернув голову на звук, казалось, не изменился в лице, не выдал удивленного возгласа, не стал призывать официанта укрыться - просто резко оттолкнулся ногами от пола и послал свое собственное тело назад, на пол, подальше от намеченной траектории полета осколков.

* * *

Страшный звон и страшный предсмертный визг (этот совершенно животный звук трудно было приписать существу определенного пола) прервали неселое бормотание гоблина и вывели альва из раздумий.
- Шаас, фон Вернер - за мной. Квегу - оставайтесь тут. Все равно от вас толку мало, - последнее предложение повисло уже за спинами моментально рванувшихся в сторону кухни ящера и Хидейка.

* * *

...Стук копыт стал раздаваться реже, а повозка замедлилась. За окном виднелась ночь, стремительно падавшая на Вимсберг. Обычно с ее приходом город начинал оживать, и к полуночи являл свое истинное лицо. Не то лицемерно-порядочное, что показывал днем, но дикое, безумно-веселое и перепачканное кровью. Вот только сейчас даже эта кошмарная рожа скрылась с глаз одушевленных, напуганная дождем. Ливень разогнал всех по домам. Стихия делала то, что не под силу было всем правоохранительным органам - смывала с улиц грязь и посторонние звуки, оставляя лишь звон капель и шелест ручейков, деловито бегущих с мостовой в сточные канавы.
-- Приехали, дамочки, -- простуженный возница, всю дорогу аккомпанировавший топоту копыт надсадным кашлем, со стуком отворил окошечко, отделявшее его рябую физиономию с густыми сальными бакенбардами от салона повозки, -- Порядочная. Куда дальше? Или сходите?

* * *

Вечер же госпожи Марты, Кирры и благородно приютивших их дам продолжал хранить титул Самого Спокойного и умиротворенного. Поздний вечер, перетекавший в ночь, не тревожил их ничем. За окном шумела спаявшая небо и землю вода, здорово способствовавшая крепости сна, изредка раздавался топот копыт, и еще реже - звук проезжающего мимо паромобиля. Один раз раздались громкие вопли и звуки драки, но и они быстро удалились и растворились в шорохе дождя.

- Ну вот. Опять в поход. - баронет вздохнул. Уверенным жестом подхватил бокал, от всех этих бурных событий уже готовый вот-вот обрушиться на голову гоблина. И, конечно же, направился следом - сейчас, после всего пережитого, пропустить очередной акт этого спектакля Вилфрид ну никак не мог, просто не имел такого права. Будет что при случае рассказать падким на страшные истории девушкам, как водится, не без героической отсебятины. Эпизод со своей попыткой ускользнуть от якобы бездыханного трупа он уже твёрдо решил исключить из повествования - разве что, оставить для подруг со специфическими представлениями об эстетике, предпочитающих храбрым героям куда более жизнеспособных, предусмотрительных негодяев. Как, впрочем, и то, что сейчас на кухню не особенно и торопился, заметно отставая от загадочной парочки, хотя и стараясь держать их на виду. Судя по всему, там сейчас опасно, а фон Вернер себя относил отнюдь не к героям, скажем так. Кроме того, Вилфрид всё больше укреплялся в мысли, что Хидейк попросту отравил сам себя, каким-то хитрым образом организовал инсценировку, и теперь ломал голову над тем, зачем же нанимателю это вообще понадобилось. Ишь как резко забегал - как будто не лежал только что на полу и не собирался к доктору.
Потому, когда альв с ящером таки добежали до места, Вилфрид за ними уже не пошёл, а предпочёл остаться в общем зале. И принялся старательно прислушиваться к тому, что происходило на кухне. Подождём. Поглядим. А там, если опасности нет, и соизволим появиться. Главное в нашей жизни - умение появиться вовремя, не раньше и не позже, этому баронет уже успел научиться.
Зал был пустёхонек. Как посетители, так и персонал предпочли пока скрыться от греха, переждать происходящее в более безопасном месте, и Вилфрид их понимал. Разве что разнообразная посуда так пока и осталась на столах. Прислушиваться к окружающему она не мешала, отнюдь - зато на ближайшем столике даже осталась пара недоеденных бутербродов. Пожалуй, маловероятно, что и к ним Хидейк, или кто там ещё у нас в злодеях-отравителях ходит, уже успел приложить свою грязную руку - а потому, Вилфрид тут же поторопился приложить свою. Всё-таки, было уже начало восьмого, и его молодому организму уже отчаянно хотелось кушать.

Когда на кухню, угрожающе шипя, ввалился ящер, почти что снеся дверь и тут же оглядывая помещение цепким, профессиональным взглядом умелого телохранителя, Феликс успел придти в себя и заставить "исчезнуть" появившийся было несколько сегментов назад нож. Альвини, присев на краешек кухонного стола, излучал задумчивое спокойствие, глядя на распростертое на полу тело неудачливого отравителя, как какой-либо ценитель искусства изучал бы очередную картину в галерее, стараясь найти в ней скрытый смысл.
Повернув голову на звук, а-Понпениак встретился взглядом с Хидейком, но не стал ничего произносить или как-либо иначе отоброжать приветствие. Молча встал, оттряхнул рукав и предоставил ящеру рыскать вокруг, отойдя поближе к выходу.

И ящер, и сам альв быстро оценили ситуацию. В сущности, делать на кухне было больше нечего - мертвецы на редкость неразговорчивы, а все присутствовавшие живые имели совершенно равное понятие о произошедшем.
-- Эх, как же все это неудачно, -- скрипнул зубами Хидейк, разворачиваясь и направляясь обратно в общий зал, -- что ж, а-Понпениак, отправимся ко мне домой, нам есть, что обсудить.
На выходе альв прищурился, выискивая взглядом гоблина и баронета, кивком указал им на выход и стремительно пошагал на улицу.

- Ура. - в голосе баронета, впрочем, не слышалось никаких эмоций, кроме тупой усталости. - Надеюсь, хотя бы наш будущий извозчик ухитрится не заблудиться в хитросплетениях городских улиц.
В тот момент, когда Хидейк и команда вышли из кухни, Вилфрид как раз закончил заворачивать последний бутерброд. Тщательно так заворачивать, в несколько салфеток сразу. Не то чтобы он был жадным - просто доверия к хидейковой пище, особенно после эпизода с отравлением, не было и быть не могло. Не стоило обманывать себя - фокус с чудесным воскрешением повторить едва ли удастся, как ни старайся. А кушать-то что-то надо. Кроме того, кто знает, как всё повернётся, и лучше было сразу создать себе продовольственный запас.
Стоявший на столе бокал с остатками злополучного сока на донышке альв проигнорировал. Что ж, ему виднее. Вероятно, этим будет кому заняться и без них - наниматель, насколько можно судить, в Вимсберге альв не из последних. Тащиться с такой уликой через весь город у баронета тоже не было желания, а потому тот, недолго думая, просто со всей силы хряпнул бокал о пол. Кто их тут, в "Любимице", знает - а ну как ещё потом в дело пустят, сам же и траванёшься. Яды, они разные бывают. Иногда, говорят, и мытье не помогает. Вот разбитому - уже точно путь в мусорную корзину. Если, конечно, не к следователю на стол.
Впрочем, один из осколков, не из больших, он на всякий случай всё-таки взял. Вдруг пригодится. Конечно, не руками - Боже упаси, ещё чего не хватало. Порежется - и, глядишь, род фон Вернеров исчезнет, растворится в земле, которая рано или поздно обнимает всех. К чему рисковать понапрасну, когда есть всё те же салфетки?

Квегу, безусловно благодарный нанимателю за возможность отказаться от похода на кухню, так и сидел всё это время на стуле. Будучи всецело поглощён варением некой безмерно тяжёлой гоблинской думы, он только загадочно пофыркивал в такт неровному течению своей мысли, да чисто инстинктивно отслеживал перемещение барона по залу. Звон бьющегося стекла заставил гоблина встрепенуться и начать ёрзать на стуле.
«Однако же! - Как-то слишком обречённо присвистнул он, явив своей давно утратившей здоровый зелёный цвет мордой все признаки серьёзного стресса. - И одного сегментация времени я не работал на того парня, а успел, промеж тем, оказаться свидетелем двух убийств, одного покушения на убийство и к тому, до кучи, ещё и буйного помешательства мародёрствующего по кабакам аристократа... хаос он с ними с бутербродами - у всех тяжёлые времена бывают - но зачем посуду-то бить? хррр»
Он спрыгнул со стула, подхватил вещи и, бормоча что-то вроде «научись я подделывать деньги, чёрта бы они втянули меня в это предприятие» и «таблеток от жадности, и побольше... побольше...» поплёлся вслед за альвом.

– Ну, задавайте ваши вопросы, – милостиво разрешил Хидейк.
И пяти сегментов не прошло с того момента, как они, отпустив молчаливого и старательно безучастного извозчика вошли в особняк, приткнувшийся недалеко от городской стены. Не самое выгодное географическое положение особняк компенсировал площадью прилегающей территории и внутренним убранством.
После того, как тощий каор-дворецкий отдал последние распоряжения слугам, разобравшим верхнюю одежду гостей, его спина величаво покачалась перед ними в полутемном коридоре невиданной ширины, остановившись подле двери, которая вполне справилась бы с ролью парадных врат замка средней величины. Впрочем, за двумя затейливо изукрашенными створками оказалась лишь гостинная. Но какая! От буйства дизайнерской мысли, которое проявилось в каждой детали интерьера, начинала кружиться голова. Несколько мягких диванов с подголовниками и подушками, так и зовущими утонуть в них, вальяжно расположились у стен. Все цвело золотом и пурпуром: тяжелые шторы толстого сукна (последний писк миррионской моды), пузатые и кривоногие кресла, рамы нескольких картин (каждая из которых вполне могла бы попросту не поместиться в менее просторное помещение), массивная неподвижная люстра с едва заметной трубкой газопровода (каждая лампа была у основания перехвачена широким темно-желтым ободом), двери (которых здесь, внутри, оказалось больше чем снаружи), портьеры, книжные шкафы (длина которых поражала уже сама по себе, а количество книг на полках способно было довести любого библиофила до паралича), столики темного дерева (кроме золотого тиснения и красной бархатной обивки украшенные еще и затейливой резьбой) и их большой брат посреди комнаты (очевидно, он предназначался для трапез). Даже пластинки паркета, кажется, были окантованы чем-то золотисто-красным. Комната явно не предназначалась для рядовых посиделок.
Альв внимательно следил за выражениями лиц своих гостей.
-- Сейчас нам принесут чаю, после чего вам покажут ваши комнаты, -- выждав небольшую паузу, заговорил он снова, -- у нас есть еще пара сегментов на всяческую болтовню. Кто-то желает что-то узнать, или все предпочитают слушать?

- Прошу простить, но вот от чая как раз сейчас предпочту воздержаться. Что-то не хочется. Да и вообще, как-то не очень понимаю этот напиток. - Вилфрид развёл руками. Не то что он прям так уж боялся продолжения банкета, вряд ли отравители так быстро повторят попытку - но лежащее на полу тело Хидейка не изгладится из памяти ещё долго. Такой, с позволения, наглядный пример отбивал аппетит лучше любых, самых параноических подозрений. Даже само лицо хозяина дома вызывало сейчас самые недвусмысленные ассоциации, заставляя желудок недовольно бурчать, а пальцы - подрагивать, пусть и слабо, почти незаметно.
Лишь сейчас, в относительном спокойствии особняка, когда главные решения уже были приняты, а ставки сделаны, наконец, пришло осознание всей сложности и опасности ситуации, в которой он, фон Вернер, очутился. Даже богато обставленная гостиная не производила на него того впечатления, которое, по идее, должна была - все мысли занимал Хидейк и недавнее представление с его участием. А ведь был ещё пропавший посол, которого неведомо где и неведомо как предстояло искать.
- Что же до светской беседы, лично я, конечно, предпочитаю слушать. Разве только, был бы очень не против узнать, где находится Ваш собственный кабинет. - баронет заинтересованно разглядывал комнату, особое внимание уделяя дверным ручкам. Без особых шансов на успех, конечно - кому, как не ему, знать, в таких домах всё тщательно протирается и вылизывается, угадать, какими дверьми обыкновенно пользуются чаще других, едва ли возможно. Но знать такие вещи, конечно, хотелось, и любопытство это было отнюдь не праздным. - Я бы не отказался обсудить с Вами некоторые вопросы, что остальным, возможно, покажутся не очень и интересными. Поставщиков мебели, к примеру - кто-то же создал всё это великолепие. С кем-то из них есть смысл вести дела, с кем-то нет - в частности, ходят всякие там слухи о мистере Райнхольме... Фон Вернеры, знаете ли, род не самый богатый. Но кое-что и мы вполне можем себе позволить.

Феликс а-Понпениак

- На вопросы и десятка оборотов не хватит, чтобы все их задать, - произнес Феликс, прохаживаясь по краю комнаты возле книжных шкафов и лениво разглядывая названия книг. Судя по взгляду, который оживал на несколько мгновений, можно было предположить, что большинство из виденного а-Понпениак читал - или хотя бы видел. - Однако один так и крутится на языке... Отбрасывая, конечно, Вашу замечательную добровольно-принудительную манеру нанимать людей для определенного дела...
Феликс не постеснялся протянуть руку и наполовину вытащить книгу с положенного ей места, только чтобы вернуть ее на место.
- Вы хотите найти принца. Вас кто-то хочет убить. Этот кто-то использует магию, как я мог бы использовать... - альвини пожал плечами, - чернила и бумагу. Напрашивается вывод: занявшись навязано-предложенным делом, мы, очевидно, будем иметь сию тайную личность в списке своих первых противников? Хотелось бы тогда знать, кто бы это мог быть.
Феликс повернулся в сторону Хидейка.
- Мне еще есть, что сделать на этом свете, - как-то странно произнес он, будто это имело смысл только для них двоих.

-- Мой личный кабинет находится через две комнаты отсюда, -- ухмыльнулся Хидейк, -- и я с удовольствием побеседую с вами там... Но завтра, на свежую голову. Признаться, все эти смерти и возрождения меня изрядно утомили. Однако и сегодня нам будет, о чем поговорить. Начнем с моего отравления. Вы, Феликс, к сожалению, знаете о нем ровно столько же, сколько и я, а может и больше, если бедный паренек из "Любимицы" успел вам что-нибудь поведать. Могу лишь сказать, что этот одушевленный наверняка меня знает, – альв задумчиво кивнул, -– но точно не близко. Более того, я уверен, что он – или она, – знает меня довольно поверхностно. Хотя за подготовку к делу ему смело можно ставить большой плюс, ибо коктейль, который я имел неосторожность смешать в трактире, довольно опасен сам по себе. Отравить меня именно с его помощью -- неплохой способ снизить последующий накал страстей. Во время приготовления «Царской Улыбки» необходимо соблюдать точную дозировку. Будучи смешан с алкоголем, Ромли способен при легком нарушении пропорций дать не очень приятные результаты. Как минимум это приводит к тому, что коктейль потом обзывают «Королевским запором». А вот результат-максимум совсем не так весел – мучительная смерть. Желудочный сок попадает в легкие. И не спрашивайте меня как. Во-первых, этого не знают пока даже врачи, а во-вторых этого не знаю я. И знать, в общем-то, не хочу. Достаточно усвоить главное правило - ничего хорошего от нарушения дозировки не будет.
Его слова прервались цокотом маленьких коготков по полу. Маленький бурый лисенок, явно совсем недавно прекративший сосать мать, весело вбежал откуда-то в комнату и завертелся у ног альва.
– Кав, отстань, я занят, – рявкнул Хидейк на зверька, но тот, отпрыгнув на пару шагов, заметался вокруг хозяина и весело затявкал, приглашая поиграть. Проворно сграбастав его за загривок, альв поднял взгляд на гостей и немного смущенно пожал плечами.
– Прошу прощения, – он методично почесывал зверька за ушами, от чего лисенок тихо млел, забыв о нарушении спокойствия, – сторожевая недавно родила, пока еще не всех пристроили. Так вот...
Когда наша семья еще владела плантацией, я как следует подготовился к тому, что когда-нибудь мне придется готовить «Улыбку» самостоятельно. Меня учил лучший трактирщик Мирриона. И хотя он взял с меня достаточно золота, чтобы открыть небольшую сеть кабаков в столице, даже эта сумма была символической, учитывая что я получил взамен. И я полностью уверен, что ошибиться с дозировкой не мог, а инцидент произошел не по ошибке. Схема была превосходной, но, все-таки, не идеальной. Им стоило бы изучить меня получше. Потому что яд, друзья мои, был минерального происхождения. Будь я отравителем, хорошо знающим свою жертву, я никогда не стал бы подсыпать магу Земли яд, из земли и добытый! Простите, господа. Я забыл об этом упомянуть во всей этой суете: я еду защищать диссертацию в Эскападский Магический Университет. И я – как раз маг Земли. И именно поэтому мне удалось избавиться от кристаллов яда в организме, выведя их через кожу. Инстинкт самосохранения творит чудеса, не так ли? -- Не отпуская с губ насмешливой улыбки, он в очередной раз обвел слушателей взглядом, словно приглашая посмеяться вместе. -- И мне правда жаль, господин а-Понпениак, что так получается, но личность отравителя... или отравителей мне неизвестна. Поэтому я был бы признателен, если бы вы поведали нам, что же рассказал... Ах, вот и чай! Не прошло и года.
Угодливый камердинер -- в темноте было нелегко разобрать национальность, но, кажется, это был человек -- вкатил в гостинную небольшую тележку, на которой стоял поднос с четырьмя окутанными паром стаканами, розеткой с лимонным джемом, сахарницей и большой настольной зажигалкой боргнафельдского производства. Элегантно переместив все это на чайный столик, камердинер слегка поклонился и начал было отступать, но его догнал голос Хидейка:
-- Якоб, извольте-ка принести нам еще и сигары.
Человек, продолжая вежливо улыбаться, проследовал к шкафу и через мгновение вернулся с резным деревянным ящичком и небольшим резаком. Снова поклонился и исчез.
-- Так вот, друзья мои, -- Хидейк потянулся за сигарой, срезал кончик и закурил, -- что я еще могу сказать. Завтра нам предстоит серьезная работа. Не могу сказать, что знаю, как пропал посол, но знаю, откуда стоит начать поиски. Из городской Ратуши...
Альв глубоко затянулся и принялся медленно выдыхать тонкую и плотную струйку дыма, благодаря чему в его речи образовалась некоторая пауза...

* * *

Дом спит. Это было то самое состояние жилища одушевленных, когда спят не только обитатели, но и сама обстановка -- даже сам воздух, кажется, замирает в тонком умиротворении, которое порвется от малейшего вмешательства, но сейчас, сей момент, оно существует и все, что есть в этом доме, спит крепко и спокойно. В этом сладком забытье одушевленные и вещи равны. Недвижны и тихи.
И вот "дзинь" -- туго натянутое покрывало умиротворения рвется сразу в нескольких местах. Сначала просыпается двор через высокий забор легко перемахивает юркая черная фигурка. Не гори на улице фонарь, она была бы совершенно едина с ночной темнотой, но за стеклом меланхолично поднимается и равнодушно сгорает ровная струйка газа, освещая окрестности унылым голубым пламенем. И потому гибкий силуэт грациозно нарушает тишину далеко не приличным выражением, приседая и бросаясь к окну. Чуть приоткрытая створка очень, очень тихо стучит о свою товарку. И этот почти неслышимый звук рвет кокон сна еще в одном месте. Надо же такому случиться, что именно там, в этом месте разрыва мягких нитей умиротворения, спит девушка по имени Кирра? Сама не зная почему, она просыпается и их взгляды встречаются. Чуть раскосыми миндалевидными глазами улица смотрит в широко распахнутые глаза дома, где медленно испаряющееся озерцо сна стремительно заполняется водопадом осознания.

Возница снова нетерпеливо застучал в стекло.
-- Барышни! Заснули, что ли? Приехали, говорю. При-е-ха-ли! Пора платить и вылезать.
Сивер не отвечала. Глаза ее были прикрыты, грудь вздымалась редко, но регулярно. Голова наемницы была безвольно откинута на подголовник дивана.
- Не шуми, мы тут ждём кое-кого, дождёмся, поговорим и поедем дальше. В накладе не останешься, - раздраженно бросила Вильма вознице, заметив, что наёмница блаженно спит. Сначала она осторожно потрепала Сивер за плечи – не помогло, потом, с таким же результатом, сильно тряхнула.
- Сивер, просыпайся, уже приехали! Ох, никудышный из тебя телохранитель, - крикнула певица ей прямо в ухо, уж что-то, а кричать-то она умела. Бросив бесполезное занятия, Вильма пересела на противоположный диван и стала наблюдать за домом Герда через окно.
Стоило Вильме отвернуться, как тело встряхнутой наемницы, словно набитая ватой кукла, скользнуло по сиденью и сползло вниз, замерев в какой-то неестественной, невозможной позе. Один глаз Сивер широко раскрылся, явив полузакатившийся зрачок, второй продолжал спать, иногда умильно подрагивая, словно девушка находилась в самой середине красивого и насыщенного событиями сна.
- А всё портвейн, - буркнула себе под нос Вильма, совершенно забыв, что сама выпила в этот вечер достаточно. Продолжая причитать, словно старуха-билетерша в театре, и кряхтеть от напряжения, хрупкая певица ухватила Сивер под руки и подтянула на диван. Ноги были не такие тяжёлые и поднять их оказалось не сложно, правда, сидение было коротковато. Помучавшись сегмент, Вильма кое-как уложила соню и выскочила охладиться, внутри было душно, да и мерный храп Сивер стал несколько раздражать.
-- Эй, куда! А платить кто будет? -- возница не на шутку встревожился и, осознав бесполезность стука в стекло, принялся вылезать с козел, сопровождая каждое движение ожесточенным кряхтением.
- Она, - кивнула Вильма в сторону закрытой двери. – Барышня отдыхает, но как проснётся, сразу скажет, куда ехать дальше, - Вильма подняла на него невинно-детские глаза и обворожительно улыбнулась.
Улыбка, впрочем, возницу трогала мало -- на его одутловатом лошадином лице не отразилось ничего нового.
-- А ты ее там не пришила часом? -- стараясь не поворачиваться к Вильме спиной, мужчина быстро заглянул внутрь. Все решил откровенный наряд Сивер. Не заметить, как вздымается грудь наемницы, было затруднительно. Подозрительность уступила место какому-то иному чувству, определить которое одним словом было бы затруднительно.
-- Ладно, чего уж там. Иди себе. Но если что -- я тебя запомнил.
Почему-то именно уйти, хотелось сейчас больше всего. Вильма взяла учтиво поданный чемодан и широкими шагами направилась к дому Герда. Может бармен давно уже вернулся, а если нет, то лавочка не такое уж плохое место, она никогда не была привередой.
Вильма легко постучала костяшками пальцев, подождала, затем ещё постучала несколько раз уже кулаком, на сей раз дверь открылась, и на пороге показался парень с взъерошенными, ещё влажными волосами, на шее у него висело короткое полотенце, а в руках была бритва:
- А, Вильма, привет! Не ожидал тебя здесь увидеть.
- Пустишь?
- Конечно, проходи, располагайся, я… я сейчас, - Герд торжествующе улыбнулся перед тем, как захлопнуть за гостьей дверь.
(с мастером)

Кирра моргнула, но силуэт остался на месте. Она протянула руку к стенке, намереваясь схватить стоящий у кровати зонт, но внезапно заворочалась матушка. И девушка отвлеклась от окна. Что-то пробормотав спросонок, Марта перевернулась на другой бок, стянув с дочери все одеяло. После чего с легким свистом выдохнула через нос и продолжила спать. А Кирра нащупала зонт и снова обернулась к окну.
Силуэт, как выяснилось, уже открыл окно и самым решительным образом лез в помещение. Едва Кирра приоткрыла рот, как незванный гость приложил к тому месту, где, теоретически, у него были губы, палец и тихо, но яростно зашипел. Разглядеть его было можно, но толку от этого было немного -- некто невысокий, стройный и с головы до ног закутанный в черную ткань. На голове ткани не было, но в полумраке, да еще и против света, разглядеть что-либо кроме подстриженных под каре волос было затруднительно. Даже глаза перестали блестеть.
Вместо крика, девушка соскочила с кровати, ухватила зонтик наподобие дубинки, давая понять - не подходи, а то как врежу...
соскочила с кровати, ухватила зонтик
Незнакомец словно и не обратил на нее внимания, сделав нетерпеливый жест рукой, который мог значить как "сама держись подальше", так и "тс-с, не мешай". Продолжая действовать бесшумно и аккуратно, силуэт прикрыл окно и прильнул к нему, разглядывая что-то на улице.
Но такие действия нахала решительно не понравились девушке. Неизвестно, что еще учудит этот невежда. Мало того что влез в спальню к благородным дамам, так еще не поздоровался и имеет наглость руками махать. В спину незнакомцу полетела несчастная книжка...
Пролетев по комнате, книга, шелестнув страницами, ударилась в подставленную не глядя ладонь и шлепнулась на пол. Марта недовольно заворчала, но все же не проснулась.
-- Да тише ты, -- раздался тихий шепот, -- разбудишь еще.
Разбудить матушку и получить очередную порцию нравоучений, Кирре не хотелось, поэтому она прошипела:
- Пошел вон... как пришел. И не вздумай подойти или чего украсть а не то я... я закричу. Я могу...
-- Закричишь -- убью, -- все так же тихо и даже без угрозы раздалось от окна и силуэт быстро обернулся к Кирре, демонстрируя что-то маленькое, изогнутое и металлически блестящее. При этом стало окончательно ясно - ночной гость оказался гостьей. Профиль не оставлял в этом сомнений.
-- Кирра даже присела на краешек кровати. Зонтик, впрочем, не выпустила из рук.
-- Ты хочешь нас ограбить?..
-- Слушай, ну ты дура совсем, что ли? -- злобно прошипела девушка у окна, -- хотела бы ограбить -- ты бы меня не увидела! Хотя мысль заманчивая, -- слова сопровождались тихим хихиканьем, -- я подумаю. Но ты кипятком не писай, сейчас не до того. Ух, глянь, чего тащут... -- она снова прилипла к окну, уставившись наружу.
Кирра подобрала полы халата, чтоб ненароком не запутаться, и сделала пару шагов от кровати. Так было безопаснее, что матушка не проснется.. А то мало ли... Вдруг матушка шум поднимет. Наверняка незнакомка ее не успеет убить, а вот Кирру да...
-- Сама ты... И вовсе я не того, не пи... не испугалась в общем. А если ты не грабишь, то что тут забыла? Иди вон в другой дом за улицей наблюдать...
-- Да хорошо, хорошо, граблю я вас, только замолчи, я тебя прошу! Я сейчас уйду. Мне переждать -- и все. -- Падавший из окна неровный голубоватый свет бесцеремонно вытащил из темноты широкие скулы, большие глаза и заостренный кончик уха. Вторгшаяся в их спальню девица определенно была альвом.
Но молчать Кирра не могла. То есть конечно она умела, но как тут замолчишь? Поэтому она выдержала паузу в какую-то долю сегмента, еще приблизилась, выглянула через плечо девушки на улицу и почти совсем неслышно шепнула.
-- А от кого ты прячешся?..
-- Да тише же ты... Там же наверняка Воздух, вдруг услышат, -- девица не убирала нож, и он находился прямо перед лицом стоявшей рядом Кирры. На улице словно шел беззвучный карнавал механиков. Вот только самих механиков не было видно -- прямо по воздуху летела процессия, целиком состоявшая из огромных и непонятных предметов, блестевших почти так же ярко, как клинок ночной гостьи. Вот под фонарем пролетел огромный железный конус, вращаясь и сверкая голубоватыми бликами. Пролетел -- и исчез во тьме улицы.
-- Не, ну ты глянь, -- восхищенно прошептала девчонка-альв, -- просто праздник какой-то.
- Ой - получился скорее не возглаз, а полувздох, то ли опасение что так близко от лица кинжал может зацепить ее, то ли удивление от увиденого.
Она чуть отпрянула от окна и в то же время чуть не схватила незнакомку за руку в районе плеча, как схватила бы подружку или матушку в момент испуга...
Девица тут же стряхнула непрошенную руку.
-- Эй, че вздумала-то, благородная! Ручки прибери, отрежу, на хрен, ненароком. Знаешь, че они там везут?
-- Извини - Кирра отступила на шаг - Я не нарочно - и еще на шаг - Я испугалась просто - голос девушки стал совсем тихим, а ноги продолжали пятится от окна куда-т о в сторону стола. Оставайся Кирра на месте или даже продолжай говорить, незнакомка наверняка услышала бы в голосе проявившиеся слезы. А как иначе - то она угрожает, потом просит, потом кричит и опять угрожает... Кто ее разберет а? Вдруг то ужасное... ту руку им в сад она и подросила, а? кто ее знает? Кирра замерла у самого стола и покосилась на дверь. Успеет?
-- Да я что, невнятно говорила? Тише ты. Иди сюда. Стой. Смотри туда. Как все закончится, отпущу и уйду. Разбудишь тетку -- прирежу. Не разбудишь -- будешь жить, стой спокойно. Мне только вон тот карнавал переждать.
Кирра кивнула. Но подходить к окну не стала. Впрочем и рвануть к двери не решилась.

(и мастер)

тем временем, в другом особняке
- Маг Земли? Что же, не скажу, что удовлетворён целиком и полностью, но кое-что это уже объясняет. - баронет, придав лицу подобающее случаю скучающе-вежливое выражение, сейчас развлекался тем, что рассматривал ту самую боргнафельдскую зажигалку. Судя по рассеянно-мечтательному взгляду, он бы вовсе не отказался немного поиграться с этой, несомненно, сложной штуковиной, посмотреть, как работает, а там, чем Хаос не шутит, и покопаться внутри, попытаться понять само устройство. Но не время, увы, не время - да и он сам, откровенно говоря, давно уже не ребёнок. Кроме того, есть и куда более насущные вопросы к хозяину. Да и о собственной безопасности хорошо бы подумать сразу, а не задним числом.
Когда альв потянулся зажечь сигару, Вилфрид напрягся - пусть и слабо, еле заметно. Лучшего момента, чтобы повторить покушение, избавившись и от Хидейка, и от ненужных свидетелей, просто не придумать. Цверги, конечно, непревзойдённые мастера, но на каждого мастера свой ломастер найдётся. Говорят, что они умеют делать и такие штуки, которые взрываются - как перегретый паровой котёл, только не по недосмотру, а потому, что так задумано создателем. Тут даже необязательно что-то мощное - вполне хватит и осколков, что дадут стаканы.
Но нет, обошлось - прикурил, как ни в чём ни бывало. Что ж, значит, не так уж всё и безнадёжно. Можно рассчитывать, что хотя бы в самом особняке будет безопасно. А там, и к более интересным вещам перейдём.
- Признаться, про Ратушу мы уже слышали, причём недавно и от Вас. - деловито заметил он, наблюдая, как медленно движется огонёк на конце сигары. - Однако, пока Вы вновь не надумали отведать берёзового соку, быть может, намекнёте, с чего, или, вернее, кого конкретно предполагается эти поиски начать? Полагаю, отравитель не без причины старался убить именно Вас, и в такой спешке - Вы знаете нечто важное, разглашения чего он никак не может допустить. Соответственно, самый надёжный способ избавиться от подобного внимания - как можно быстрей сделать эти сведения доступными как можно большему числу одушевлённых, особенно из числа тех, для кого такие данные тоже не окажутся пустым звуком. Вы не находите?

+ немного от Феликса

Феликс, при речи баронету смотревший на него с интересом во взгляде, кивнул, соглашаясь с доводами молодого человека, поставил взятую книгу на место.
- И я бы еще не отказался увидеть упомянутые Вами комнаты, Хидейк, - прагматично добавил альвини. - Время позднее.
Струйка дыма, не долетев до потолка, образовала таинственную, абстрактную и совершенно бессмысленную форму. Взгляд Хидейка сфокусировался на собеседниках.
- Еще пару мгновений вашего внимания, а-Понпениак. Думаю, прежде, чем отправиться на покой, вам стоит запастись пищей для размышлений. Как знать, не повезет ли вам больше, чем мне.
Итак, для начала я расскажу вам все, что знаю о произошедшем. Не думаю, что это хоть чем-то поможет. Судите сами: господин Крокхейм, он же принц Тродд, прибыл в Вимсберг с дипломатической миссией, суть коей мне неизвестна. Никаких ценных документов на предъявителя при нем не было - кроме письма от отца, короля Борга. - Альв перевел дух и коротко затянулся, - я присутствовал на приеме в честь прибытия Тродда и находился в непосредственной близости от Наместника, когда тот принимал письмо... возможно, я даже удачно заглянул через нужное плечо... и могу засвидетельствовать - то было обычное письмо одного правителя другому. "Дорогой друг, примите моего сына. Подробности он расскажет сам". Все. Когда - и если - юный Крокхейм рассказывал эти самые подробности, меня там не было. После этого мы еще несколько раз пересекались с принцем на званых вечерах в Ратуше. И скажу я вам, милейшей души был этот цвергольд. Изысканный собеседник, галантный мужчина, отличный партнер по покеру. Но даже не встречаясь с ним, я в любое время мог узнать, где он и что делает - принц охотно разговаривал с газетчиками, с еще большим энтузиазмом гулял по городу... В общем, ни единого - обратите внимание, - ни единого скандального происшествия, ничего. И тут, в одну прекрасную ночь, - раз - и все. Посольство горит, принц похищен, свидетели мертвы. Тайна, господа. Загадка. Но, казалось бы, что мне в этом деле? Я поясню. Еще когда принц изволил пребывать у себя на родине, на острове Боргнафельд, он оказал великую честь нашему народу, выписав себе личного наставника по точным наукам - профессора Артамаля ил-Лакара, который, по случайному совпадению, за пару лет до того изволил состоять преподавателем Вашего Покорного Слуги.
Хидейк вновь затянулся, резко выдохнул дым и закашлялся.
- Прошу прощения, - хрипло произнес он, - не поймите меня неправильно, господа, дело тут вовсе не в сентиментальности. Это не совсем желание отомстить за старого профессора, который, кстати, несмотря на манеры добродушного дядюшки обладал звериной хваткой и цепким взглядом пикирующего на полевую мышь коршуна - если на месте несчастной полевки представить нерадивого студента. Мои мотивы более романтичны и обобщенны - я желаю знать, кто совершил нечто подобное с моим соотечественником. Еще, конечно, крайне любопытно, зачем пришлось уничтожать такую толпу ни в чем не повинных одушевленных... Но первый мотив, пожалуй, сильнее. Уверен, что профессор играл здесь не последнюю роль, раз, стоило им заинтересоваться, меня едва не убили.
Однако вот какая незадача - мое любопытство не осталось незамеченным. Пока я внимательно приглядывался к Артамалю и Тродду, кто-то определенно приглядывался ко мне, учитывая, что с момента похищения, - а оно, если вы помните, произошло лишь позавчера ночью, - меня уже дважды допрашивали, сначала сам Наместник, в режиме дружеской беседы, а затем, уже не скрываясь, магполы. Боюсь, я сам невольно скомпроментировал себя собственным любопытством, и потому попал в довольно неприятное положение. Нет, никакие неприятости мне, естественно, не светят, но чувствовать себя постоянно под колпаком крайне... неприятно. Понимаете, почему я затеял это расследование? И почему не могу завалиться в Ратушу с расспросами сам? У меня был определенный план, но почти все карты спутались после целого тома идиотских историй. Сначала ювелир, который смог бы опознать кое-что из имущества погибших в пожаре, изволил изобразить труп и отправиться в Безнадегу, затем это отравление и бегство девчонок... Придется выпутываться с вашей помощью. О... - только сейчас альв заметил, что Квегу, утомленный пережитым, похоже, задремал, - я надеюсь, что ему вы расскажете все сами - я все равно, что в третий раз сейчас даю показания и, надо сказать, изрядно от этого устал. В общем, камердинер покажет вам комнаты... Для гоблина, боюсь, придется вызвать пару слуг с носилками, - а я, пожалуй, перед сном еще кое-что напишу.
Он протянул руку к шнуру звонка.

Шествие нелепых предметов продолжалось еще пару сегментов. Последним пролетел огромный цилиндр, опоясанный посередине сочленениями труб и кранов. Пламя фонаря задрожало. По видимому из окна куску улицы заметались перепуганные тени. Некто во фраке и цилиндре, казавшихся в хороводе света то синими, то черными, а то и вообще какого-то немыслимого цвета, прошествовал за железным парадом, дирижируя тонкой изящной тростью. Сквозь приоткрывшееся от порыва ветра окно донесся тихий, но четкий перестук его каблуков. Одушевленный весело пританцовывал в каком-то замысловатом, одному ему ведомом ритме.
- Во дает, а? - восхищенно повернулась к Кирре вторгшаяся в их дом девица, - все, благородная, не дрожи, сейчас уйдет - свалю.
- Давно пора бы... пробормотала Кирра, шмыгнула носом и попыталась в темноте разглядеть ковер - не наследила ли там гостья? А если да? Как она пояснит матушке и нянечке Агате это? Сама лазила? И получить за это? Ага, нашли дурочку... Или кто-то был? Кирра как представила, что утром женщины начнут охать да ахать, глядя на следы, до вызывать магполов... И неизвестно, что лучше... Хотя надежда еще есть... Девушка присела, прищурилась и уже чуть громче:
- Надеюсь, ты не наследила... А не то...
Беззвучный парад растворился в темноте. Девчонка альв, уже было распахнувшая окно, насмешливо обернулась к аристократке.
- А не то что?
Кирра беззвучно пошевелила губами, припоминая подходящее по смыслу слово. После чего выдала:
- Влетит.
- Не, ну ты такая грозная, я прямо вся таю, - тихо хихикнула ночная гостья, - ша, благородная. Исчезаю. Пойду посмотрю, куда этот цирк направился, -- она легко распахнула окно, впустив в дом ночной воздух с легким запахом газа, и перемахнула через раму.
- Да не тебе, а мне вле... - чуть ли крикнула ей вдогонку девушка и замолкла на полуслове, опасливо оглянувшись на матушку. К счастью, та не проснулась. И Кирра быстро подскочила к окну, с намерением его захлопнуть, что удалось ей без проблем. Странной девчонки не было и в помине - только где-то на другой стороне двора мелькнул темный, быстро растворившийся во тьме, силуэт.
- Вот вредина. Хоть бы убрала за собой... - Кирра постарась не наступить на вдавленные в ковер комочки мокрой земли.
Убирать самой? Ну не руками же. Ногами в чистых носочках как-то тоже не улыбалось. Кирра оглядела комнату. Чтобы такое приспособить для уборки? Взгляд зацепился за многострадальный зонт, который тут же был пущен в ход. А именно - кончиком его девушка сбросила комки грязи с ковра, сколько смогла. После чего приподняла его и постаралась их туда замести. Ковер теперь выглядел почти чистым. Что-то недовольно забормотала Марта, ворочаясь во сне, но быстро замолчала, и ночь снова начала походить на то тихое время суток, которым была до прихода в жизнь Кирры наглой девчонки-альва.
Осмотрев ковер, и оставшись более-менее довольной результатом, Кирра пошла досыпать...
- Ты чего? - от ее попытки влезть на кровать, Марта проснулась.
- Да я...
- В дамскую что ли ходила?.. - матушка сама дала подсказку.
- Да. Под...
- Руки мыла?
- Ну, конечно. Подвинься, я спать хочу...
Марта нехотя подвинулась, пробормотав что-то насчет того, что благородные леди по ночам не ходят. Даже в дамскую...

(+ мастер)

Утро хмуро сообщило о своем прибытии легким проблеском тусклой желтизны среди облаков. Оконные стекла без труда сдерживали редкие шумы, доносящиеся со стороны более рабочей части города. На бульваре Поющих Игл было все спокойно и тихо. Гости, проснувшиеся в отведенных им комнатах, почувствовали это сами - тишина пропитала весь дом. Лишь пара сторожевых лис обменивалась деловитым повизгиванием где-то в коридоре.

* * *

Часы пробили восемь. Проведшая далеко не самую спокойную ночь в своей жизни, Кирра спала без задних ног. Марта же, которую ночные гротескные видения за окном не касались, открыла глаза, чувствуя себя на удивление свежей.

Всю эту ночь мозг Квегу, и без того перегретый впечатлениями минувшего дня, пытался анализировать всё то сказанное Хидейком на кануне. Оно (сказанное) хоть и было здорово отфильтровано через навалившуюся тогда дремоту, но, тем не менее, еще воспринимаемое некой до сих пор активной частью сознания, как нечто исключительно важное.
К сожалению, сгенерировать что-то кроме потоков отборнейшего визуального бреда разум спящего глобина не смог. До самого утра аптекарю чудилось будто он летит вниз головой с крыши Ратуши и, периодически заглядывая в проносящиеся перед его глазами окна, наблюдает там разнообразнейшие сюрреалистические сцены — одна жутче другой. Там был и цверг в нижнем белье, окружённый хороводом отплясывающих теней, и огромный сандвич в дорогом костюме, и крыса в униформе магпола, жующая стакан, был даже парящий в воздухе рыжий саквояж, из которого выпрыгнул игрушечный чёртик, удивительно похожий лицом на давно почившего двоюродного дядю Квегу. Под конец, по стенам поплыли какие-то алхимические формулы. Когда же гоблин попытался распознать записи, они вдруг рассыпались на отдельные элементы и выстроились в некую ранее неизвестную, но абсолютно гениальную систему классификации. «Вот он... откровение...» - пробормотал он сквозь сон, но запечатлеть видение в своей памяти не успел. Падение вдруг завершилось и гоблин очутился на полу огромной, по его представлению, спальни.
«Что-то я такое припоминаю - сказал он, удивленно оглядываясь — а... ну да... роскошь... ковры... я помню меня принесли. А где здесь дверь??? Ну да плевать, в общем-то. Когда еще выпадет шанс належаться на пуховой перине и шёлковых наволочках!» Квегу влез обратно на кровать, закинул одну лапу на другую и принялся насвистывать что-то жизнеутверждающее. «Однако ведь, есть хочется» - подумал он.

Марта огляделась и встала. Чуть потормошила Кирру - вставай мол - но та только что-то пробормотала во сне, из которого Марта разобрала только "окно" и "уби...". Марта машинально посмотрела на закрытое окно. И при чем тут оно? Открыть что ли? Еще чего. Она в прислуги не нанималась. И вообще ей и так хорошо. А что там второе слово? Убийца? Убирать? Или... убирайся? Ишь чего надумала! Марта уже хотела посильнее потормошить дочку, с намерением разузнать, что она такое имела в виду, но легкий звон посуды, донесшейся из-за двери, отвелек ее внимание. Через мгновение в дверь тихонько постучали. Марта встала и оглядела себя, раздумывая, набросить ли халат на ночную рубашку, но потом решила не тратить время и открыть дверь так. Кроме Агаты, ну или ее дочери, там никого быть не должно, а ночнушка итак скрывает ее от шеи до пят, и даже рукава длинные. Тем более что звон посуды это наверняка принесенный чай. А чай Марта любила горячий.
За дверью оказалась Эльза, терпеливо дожидающаяся пока ей откроют. Заметив, что Марта еще не одета, она предложила свою помощь в этом деле и добавила - не нужна ли помощь и молодой госпоже. Марта оглянулась на кровать:
- Сама оденется, как встанет. Не маленькая уже. Подай мое платье.
Эльза тактично промолчала и быстро помогла Марте одеться. Прикрыв за собой двери и оставив Кирру досматривать сны, женщины прошли в гостиную, где Агата уже разлила ароматный горячий чай по чашечкам и теперь нарезала тонкими ломтиками пирог...

Феликс а-Понпениак

- Однако же, - сообщил своему отражению в зеркале Феликс, пытаясь увязать галстук на шее.
- Однако же, ты ставишь под угрозу не только свою задницу, но и мою тоже, ради чего? Ради наживы, любви к прекрасному или, как там, дабы докопаться до истины? - отражение скорчило рожу, огляделось вокруг, дабы сплюнуть, но решило не опускаться до варварских замашек. Дернуло галстук, сильно, грубо, так, что тот запутался лишь еще сильнее.
- Давай ты успокоишься и начнешь использовать свои мозги, вместо того, что ты в туалете испражняешь. Или, хотя бы, начнешь слушать тех, кто умнее, раз сам не в состоянии, - Феликс выправил галстук, отряхнул рукав, словно на нем были невидимые глазу пылинки.
- Если ты не забыл, мудрила, именно у меня нюх на неприятности. Да какие там неприятности? Хидейк знает, и ты знаешь, что он знает, а самое смешное: он знает, что ты знаешь, что он знает! Ха-ха! Давайте все дружно посмеемся и продолжим играть в идиотов! - Лестер ткнул пальцем в Феликса. - Как сказал один мудрый человек: если хочешь покончить жизнь самоубийством, просто повесься на вожжах в конюшне и не впутывай в свои проблемы других.
- Лестер, - прикрыв глаза, дабы не видеть слишком активно жестикулирующее отражение, спокойно произнес Феликс. - Задумайся лишь на момент: кто-то знает про меня...
- Тебя?
- Хорошо. Про нас. Этот кто-то сказал это Хидейку, ибо я не могу понять, откуда сам этот напыщенный выродок сумел раскопать подобную информацию.
- Если ты думаешь...
- Помолчи. Кто-то другой, некий Мистер Икс, хочет смерти Хидейка. Может, он дилетант, а может - работает на кого-то покрупнее. Одно точно: оба хотят устранить Хидейка. А я... то есть, мы нужны Хидейку. Зачем-то, но нужны. Улавливаешь?
Лестер молчал. Будь у него тело - определенно кусал бы губы, старательно обдумывая сказанное. Или насупился бы.
- Так ты... мы... то есть...
- Да, - открывая глаза, с легкой улыбкой ответил Феликс своему отражению. Отражение отвечало тем же. Он был во власти. В полной власти. Лестер пристыженно ушел внутрь, замкнулся в себе, уже поняв, что был неправ, но не желая признавать своей ошибки. - Определенно. А теперь пора выпить чашку кофе и выслушать, что нам имеют сказать другие.

Вильма, как и подобает юной представительнице богемы, никогда не вставала рано, но это утро было исключением. История чудесного воскрешения молодого альва во всех подробностях рассказанная Гердом, как никогда блиставшим красноречием, взбудоражила воображение альвини. Засыпая, она решила прямо с утра посетить хидейковский особняк и, по-возможности, задержаться подольше. Причём свои планы Вильма не меняла, а лишь чуть подкорректировала, правда, чем может помочь в таком деликатном деле, не представляла. Но это мелочи, она будет всё время находиться в обществе молодых знатных и не бедных одушевлённых – вот что главное, чтобы упустить такой шанс, нужно быть полной дурой. Может быть, Вильма Ардан и не отличалась энциклопедическими знаниями и склонностью к логическим построениям, но дурой она точно не была. Крутясь перед зеркалом (И почему у Синиглазки оно такое маленькое?) в своём лучшем платье из сочного красного шёлка с декольте, открывающим хрупкие плечи, Вильма размышляла о заданиях, которые ей, возможно, придётся выполнять. «Ну, понятное дело выманить какого-нибудь важного на встречу без свидетелей, собирать свежие новости у местных сплетниц, что ещё? Ах да, я могу отвлечь внимание, пока остальные будут обстряпывать тёмные делишки. Ну и, в конце концов, просто скрасить мужское общество», - призывно улыбнулась Вильма своему отражению. Кто сказал, что рыжим не идёт красное, да много он понимает – это же бомба и, причём не какая-нибудь там замедленного действия, а оружие массового поражения. Главное оттенок правильный подобрать.

***
Грациозно покинув такси на бульваре Поющих игл, Вильма окинула шикарный особняк оценивающим взглядом, мысленно присвистнула и ещё раз поблагодарила Единого за посланную удачу. В этой части города девушке бывать не приходилось, а жаль, здесь было на что посмотреть. Чем она и занялась в ожидании, пока ей откроют дверь.

Глава 1.
Судьбоносная ирония

Утро окончательно заявило свои права на день и вбило в разноцветные витражи окон искры буйного света. В это время суток богатые особняки, обычно, похожи изнутри, как образующие горный ручей капли воды - все, что внутри них, стремительно и хаотично перемещается. Бегают слуги, старающиеся в последние перед пробуждением господ сегменты успеть догреть умывальную воду, строгают мыло прачки, со вздохом прячут под полу куски мяса кладовщики и кухарки, обмениваясь понимающими взглядами.
Этим утром особняк Хидейка сильно отличался от своих собратьев. В нем было тихо и пустынно. По крайней мере, в жилом крыле.
Минувшим вечером казалось, что у Хидейка очень расторопные и вышколенные слуги. Сейчас все убеждало в обратном.
Конечно, тишина не была абсолютной - где-то за окнами шелестела листва маленького парка, окружавшего жилое крыло, щебетали редкие, бросившие вызов привычно подобравшейся непогоде, птахи. Однако из-за дверей не доносилось ни звука.

* * *

Увидев Марту, Агата отложила нож и лопаточкой положила ломтик на блюдце.
- А что Кирра? Она выйдет? - и, не дожидаясь ответа, Агата быстро и взволнованно затараторила:
- Ты только представь, что творится. В газете пишут, будто король Борг послал к нам своих армадов! Ты представляешь? По-моему, это форменное безобразие. Увешанные оружием карлики собираются рыскать по городу, а Наместник, веди его Круг, молчит и "...сообщает, что не имеет права прокомментировать ситуацию в настоящий момент". Вроде как сам все знает, но молчит. Просит сохранять спокойствие и проявлять понимание. Я шокирована до глубины души.

* * *

Дверь повозки мягко хлопнула за спиной. Со стуком копыт очередной извозчик соскочил с жизненного пути Вильмы. Возможно, однажды он пересечет его вновь, но в настоящий момент он не играл никакой роли в разворачивавшемся представлении. А представление было знатным. Впечатляли декорации - приземистый, составленный, практически, из кубов, особняк ухитрялся выглядеть изящно и почти воздушно. Одно его крыло тонуло в густом... конечно, по размерам это был парк, но плотность деревьев, насколько можно было видеть отсюда, вполне позволяла называть его небольшим лесом. Засаженное ровно подстриженной травой, поле резко контрастировало с ним у другого крыла. Широкая подъездная дорога, открывавшаяся за ажурной решеткой ворот, не была пустой. Несколько повозок и два паромобиля, стоявшие на ней, начинали оживление. Довершала же его небольшая толпа народу, шумно суетившаяся в отдалении, у самой кромки парка. Одушевленные мелькали так стремительно, что с этого расстояния Вильме никак не удавалось разглядеть действующих лиц, а уж тем более понять, кто из них главный.
Привратник тоже отсутствовал на своем месте, но, счастью, ворота были приоткрыты.

Феликс а-Понпениак

Особняк был наполнен непривычной кому-то тишиной, однако Феликс за последние несколько месяцев растерял привычку появляться в особняках богатых людей, тем более - ранним утром, а потому не мог бы с точностью сказать, была ли тишина привычной для подобного места или, наоборот, попирала все каноны приличного общества.
- Я бы предпочел откушать, - достаточно громко произнес он в воздух, когда очутился в той самой гостиной, где давеча Хидейк раскуривал трубку и играл с лисятами. - Однако, как я понимаю, я один такой.
Книги вновь привлекли внимание Феликса, и он не отказал себе в удовольствии снова пройтись по ним взглядом, а некоторые избранные тома - достать с полки и раскрыть на паре страниц.
- Живут же люди... - тихо пробормотал он себе под нос и огляделся вокруг.

Так и не дождавшись приглашения войти, Вильма осторожно проскользнула внутрь, попутно вспоминая правила поведения принятые в кругу высокорожденных. По идеи её должны были встретить, проводить в гостиную, предложить изысканные напитки и оставить не некоторое время в ожидании хозяина дома. Для этого в особняке круглосуточно находится уйма специально обученных одушевлённых, способных предугадать любое пожелание. Но толи знания, полученные в окружении бокалов и танцующих пар на вечеринках после спектакля, оказались неточными, толи здешние правила разительно отличались от общепринятых.
«Ну, мы не графья», - вспомнилась Эрдан любимая поговорка матери. «Сами всё разузнаем. Вот что они там бегают, как потерпевшие, неужели опять кого-то отравили».
Поправив причёску и поудобнее перехватив чемоданчик, актриса направилась по вымощенной дороге горя явным желанием с пристрастием допросить первого попавшегося одушевлённого.

- О! Это Вы? Надо же, какой сюрприз. Хотя, не скрою - приятный... - поиски первого попавшегося одушевлённого, надо сказать, много времени не заняли, строго говоря, тот нашёл Вильму сам. - Какими судьбами в наших краях? Конечно, если не секрет?
Ежели Феликс первым делом подумал о еде, то Вилфрид предпочёл начать новый день с утренней прогулки. Собственно, почему бы и нет? Здесь имелся даже парк, воздух был свеж, а кроме того, учитывая специфику грядущего дела, баронет предпочитал разведать все возможные выходы прежде, чем, если вдруг и что, возникнет надобность немедленно уходить. С такими типами, как Хидейк, никогда и ни в чём нельзя быть уверенным.
Больше всего фон Вернер жалел, что так и не удалось перетолковать с альвом по душам. Нет, он, конечно, хотел - просто вчера, после самой беседы в гостиной, ещё долго работал над бумагами, потому слишком устал и вылезти из своей комнаты не смог уже чисто физически. Сейчас, впрочем, Вилфрид был выспавшимся, свежим, разве только не благоухал. И потому возможные трудности нисколько не пугали - быть может, просто потому, что их сейчас не было в поле зрения?
- Ну что, пошли? - деловито предложил фон Вернер, перехватывая гостью за локоток. - Домик посмотрим. Благо поглядеть есть на что. Наш общий знакомый, как выяснилось, очень даже неплохо устроился. Умеют жить некоторые, ничего не скажешь - если б ещё не пили, что ни попадя...

Мастер + Ясмик

...- Спит еще, соня этакая - ответила Марта, придвигая себе блюдце с пирогом. - А что там с отъездом? Так и не пускают никого? Нам бы поскорее отсюда... Неужели даже уважаемых господ не выпускают? - последнюю фразу она сказала, обращаясь сразу к двум женщинам.
- Все также, заперто, - грустно ответила Агата. - Нам-то ничего, но вот если они, не приведи Творец, еще и рыбаков выпускать перестанут, так совсем тьма начнется - так хоть этот сброд тут собирается раз в неделю. Устанут после лова, да сидят спокойно... И ни прибьют лишний раз кого, ни напьются. А если им делать нечего станет, вот тут они пойдут развлекаться... Хорошо, вроде, я слышала, что лов пока не прекращают. Только на каждый баркас, по слухам, Синего поставили.
- Ну, магпол нам, честным гражданам, не помеха - с гордостью заявила Марта. Глядишь всякая шв... всякий низкосортный одушевленный к лодке прицепиться не посмеет. С магполом даже поспокойнее будет, да... Вот только поплывут ли... - Марта задумчиво змяла между подушечками пальцев кусочек пирога и встрепенулась - Хотя, чего это я. Связи все решат! Агата! разбуди-ка... впрочем, не надо. Позже. Я сперва в город. Хочет Вимсберг того или нет, но мы не намерены оставаться тут более одного. Зав... Нет. Сегодня же на баркас и в дорогу. И, главное, не забыть еще мягкое кресло туда поставить.
И Марта решитльным шагом вышла из комнаты. Агата только головой покачала, но перечить не посмела. Сделала знак рукой Эльзе - поможешь, мол, госпоже - а сама принялась убирать со стола. Чаепитие в это утро закончилось на удивление быстро. А уже через сегмент от дома Агаты отъехала карета с Мартой и Эльзой. Направлялись женщины... нет, вовсе, не прямиком в порт, а к одному старому, но очнь хорошему знакомому Марты, который, если не растратил былой силы, мог весьма поспособствовать задуманным планам. Агата, получившая задание разбудить Кирру и собрать ее вещи, осторожно заглянула в комнату. Кирра тем времнем радовалась тому, что вся кровать была в ее распоряжении и предпочитала спокойно улыбаться во сне, обхватив подушку руками, предоставив миру пока заниматься своими делами без нее. И Агата решила подождать пару-тройку сементов...

* * *

Ожидание затянулось и уже начинало переходить в стадию удивления. Минувшим вечером казалось, что в усадьбе Хидейка очень расторопные и вышколенные слуги, но утро же изо всех сил убеждало в обратном. Голос Феликса не принес никаких результатов - торопливых шагов какого-нибудь забывчивого слуги он не услышал. Лишь процокали коготки пары сторожевых лис, да пробежал через гостинную мальчишка-прислуга с подносом, уставленным пузырьками и коробками. Молодой человек был так озабочен своим, видимо, срочным заданием, что не трудился ни смотреть по сторонам, ни обращать внимание под ноги. Поэтому когда крупный бурый, с белыми подпалинами, лис вознамерился горделиво прошествовать мимо а-Понпениака, куча-мала получилась преизрядная. Обиженный зверь взвизгнул и пребольно тяпнул мальчонку за икру, после чего отбежал от сотворенного греха подальше к стене и принялся яростно вылизывать отдавленную лапу. Паренек же растянулся на полу.
– Простите, господин, – бормотал бедняга, пытаясь подняться и одновременно подгребая к себе поднос. Во рту блеснули клыки. Видимо, полуорк, хотя лицо слишком человеческое. Скорее, все-таки, каор или вообще квартерон. – Простите, я не хотел. Мне надо спешить, господин...

* * *

Суета в сквере не усиливалась, но и не опадала. По больше части собравшиеся были одеты в форму слуг, но мелькнула несколько раз и полицейская форма. Всего одушевленных, навскидку, было около полутора десятков.

Вильма, чуть наклонив голову, очарованно глядела на обаятельного мужчину, выглядевшего на удивление бодрым и искрящимся, словно молодое розовое вино. Это в корне разнилось с ещё одним стереотипом: аристократы не встают раньше полудня, Вилфирд оказался приятным исключением. Она очень обрадовалась встрече и не собиралась это скрывать.
- Господин фон Вернер, с Вами хоть на край света, - многообещающе улыбнулась певица. Бродить в одиночестве по, несомненно, многочисленным комнатам само по себе не самое приятное занятие, а уж для девушки плохо ориентирующейся в пространстве – тем более. Рядом с баронетом Вильма чувствовала себя намного спокойней и уверенней.
- Давайте не будем вспоминать об этом ужасном происшествии, я так испугалась, себя не помнила. Как всё-таки замечательно, что он умер понарошку, - последнее слово прозвучало очень наивно, совсем по-детски.