Артарис всегда прекрасен летом, когда цветут сады, и тёплые лучи солнца играют, отражаясь от быстрых вод реки Дрожницы. В порту суета, корабли с товарами снуют из столицы в Леран и Синс, торговля бьет ключом, пока корка серого льда не сковала под собой кормилицу города. Но до этого еще долго – лето только успело вступить в свои права, окрасив прекрасную столицу Линдсбауна в сочную зелень. Деревья кидают благословенную тень на аккуратные, выложенные серыми каменными плитами, дорожки, ведущие к дворцовой площади.
Но сегодня город был особенно хорош: пёстрые флаги, развешенные вдоль главных улиц, трепетали под порывами ветра, стражники в парадных плащах несли свой караул, бродяжек и попрошаек разогнали от храмов Создателя…
Но особенным великолепием отличался дворец Артариса, который и без того был своего рода шедевром лучших мастеров Линдcбауна. Витые колонны из серебристо-серого камня, огромные окна с причудливыми пестрыми витражами, позолоченные статуи прекрасных девушек с крыльями нашли своё место в нишах стен.
Впрочем, для такого парадного вида был значительный повод – сегодня ожидалось прибытие принца из далекого Муана, которому суждено было стать мужем старшей из принцесс. Этот союз обеспечит Линсбауну верного союзника в войне с унтрами. Принцесса никогда не видела своего будущего жениха, но для королевских семей это дело обычное, государство важней любви и личного счастья… так уж заведено.
Во дворце приготовления шли полным ходом, все металлические поверхности были вычищены до блеска, с кухни доносился невыносимо-соблазнительный аромат жареной оленины, женская половина примеряла новые платья, сшитые специально для такого повода, менестрель вспоминал самые лучшие свои песни, а придворному магу предстояло порадовать гостей чудесами.
В такой обстановке праздничного ожидания никто и не думал о войне, она где-то там, далеко, а они здесь в лоснящемся Артарисе. Тем более, что с границы не было дурных вестей, обе стороны не спешили вступать в бой, ограничиваясь скромными вылазками.
Но к волнению перед грядущим событием примешалась тревога за Лоэна. Занятый военными делами, принц последнее время редко бывал во дворце, впрочем, в уговоре о свадьбе с наследным принцем Муана он принимал непосредственное участие, поэтому собирался вернуться к приезду гостей. Но вот уже наступил назначенный день, а от Лоэна не было вестей. Приезд Муанского принца ожидался к вечеру, а день ещё не приблизился к полудню, поэтому королевское семейство не теряло надежды.


Мастера: Higf, Heires$
обсуждение

В ролях:

Рэдд Антрис, король Линдсбауна - Иннельда Ишер
Сазара Антрис, королева-мать - Ноэль
Лоэн Антрис, военачальник, младший брат короля - Akela
Сьена Антрис, младшая сестра короля - Инэйлэ
Танна Антрис, младшая сестра короля - Рапсодия
Эльнариэн Ардэн Антрис, двоюродная сестра короля - Laelar_Dalharil
Араши Ланкай Сайго, наследный принц Муана - Далара
Ясуи-но Хируми, придворный маг - SonGoku
Астер Истинное Перо, придворный менестрель - Hideki
Мауриэ из семьи Дикой Кошки, личная охранница принца Лоэна - Heires$
Эстелия а’Мернис, живет при дворе - higf
Кейнар а’Мернис, придворный - higf
Цугункампф Мистрагир, первый камергер двора - Момус
Торис Кент, военный советник бывшего короля - Derik
Даниэль Крамм, советник по вопросам внутренней политики - Ashram

План дворца

На Артарис бархатным покрывалом упала тень.
Король Линдсбауна Редд Антрис часто оставался один среди многочисленных деревьев и прекрасных вазонов дворцового сада. Только здесь, вдали от дворцовой суеты, он чувствовал себя одиноким. Голоса, ведущие нескончаемую битву у него в голове, миллионы звенящих, шепчущих, вопящих глоток будто захлебывались ненадолго струящейся в сад темнотой.
Редд рассеянным жестом заправил за ухо ниспадавшую на лоб темную прядь. Если бы кто-то мог увидеть его сейчас, то непременно подумал бы: "Какая жалость... Этот прекрасный молодой человек, такой сильный и воистину по-королевски держащийся на людях, слабоумен..."
Это было странно, но говоривший был бы столь же прав, сколь и неправ.
Наследник трона Антрисов не был слаб умом, но жил в своем мире, в котором не требовалось говорить пространных речей и строить интриги - ведь истинные подданные его и так в немом восхищении внимали гласу своего господина. Их лица всегда сохраняли благородное выражение и мертвенную аристократичную бледность. Нежный румянец окрашивал их щеки два раза за солнечный день...
В дворцовом саду Артариса было около сотни мраморных статуй...
Юный король Линдсбауна шел вглубь парка.
Светлые, почти прозрачные глаза Редда расширились, губы раздвинулись в приветливой улыбке. Он нашел того, в чьем совете так нуждался.
- Здравствуй, папа...
В жизни других обитателей Линдсбауна вступал в свои права купающийся в теплых волнах согретого солнцем воздуха день.

Сьена молча, не мигая, смотрела в зеркало. Там отражалась молодая бледнокожая девушка в светло-зелёном платье. На тонком лице, обрамлённом покрывалом густых пепельных волос, блестели глаза цвета прозрачного речного льда. И глаза эти были невесёлыми.
Сегодня. Это случится сегодня. Сегодня приедет её жених. Сегодня она сделает первый шаг к несвободе замужества, первый шаг от дома, где родилась, где прожила семнадцать лет...
В зеркале мелькнула тень - а затем умелые руки коснулись волос Сьены. Разумеется, для встречи наречённого надо подготовиться, чтобы выглядеть должным образом. Принцесса династии Антрис, само совершенство и нежный идеал... Мерзость, да и только. Ладно, этот приём она выстоит, высидит и выстрадает как подобает девушке её полоджения, но вот потом... Пусть только кто попробует заикнуться, что верховая езда очертя голову - неподобающе для неё!
Если бы кто-нибудь подслушал мысли Сьены в тот момент, когда она печально разглядывала своё отражение, то был бы поражён - насколько они были несвойственны для старшей принцессы, и лишь когда их течение сдвинулось, сместившись к неприязни к церемониям и любви к верховой езде, этот кто-нибудь успокоился бы.
Служанка ловко превращая пепельную гриву принцессы в изысканное сооружение, а мысли Сьены продолжали течь в одним им известном направлении, в них мелькали и мать с Лоэном, устроившие её помолвку, и Араши Ланкай Сайго, наследный принц Муана, которого она никогда прежде не видела, и Рэдд, который сейчас, наверное, опять в саду, около статуи отца, и Танна, которой ещё предстоит год-другой свободы... И Лоэн, до сих пор не вернувшийся.

Звук разбитого стекла наверняка привлечёт внимание лакеев и слуг в южной части дворца, где и находились покои Ториса Кента. В очередной раз превознемогая боль в ноге старый солдат уморял себя тренировками. Разбитый графин только прибавил агрессии, черная трость запущенная сильной и твёрдой рукой ударилась о дверь и, наводя ещё больше ужаса на придворных упала на поднос с фруктами.
Время, что прошло после смерти короля, Торис проводил по - разному.
Когда стало ясно , что принцу, который возглавил армию, не нужна была помощь заезжего наёмника, Кент пытаясь скрыть разочарование, посветил себя изучению города и дворца. Отказ принца, Торис мог понять, тот был молод, горделив, жаждал побед. Зачем делить славу с кем бы то ни было, тем более, если место короля, занял 'неспособный'. Но так же Торис знал, что если с нахрапа у принца ничего не удастся, у него просто не останется выбора и он сам придёт на поклон.
Пока же Торис посвящал своё время неспешным одиноким прогулкам по просторам дворца. Своей ковыляющей походкой, чёрными одеяниями, Торис первое время отпугивал всех на своём пути. Но со временем к нему привыкли, и встречающейся придворные, фрейлины и слуги наклоняли голову, приветствуя чужака.
Торис поднял трость, покрутил её в руках, и устало опустился на стул. Он, как и многие в замке с нетерпением ждал возвращения принца. Ему продолжали исправно платить установленное прошлым королём содержание, приглашали на все торжественные мероприятия, проходившие в замке, но официально его статус не был закреплён. Решить эту проблему в самом скором времени мог возвратившийся принц…

Во всех комнатах, где жили придворные, подготовка к прибытию жениха Сьены, шла вовсю. Все надевали лучшие костюмы, призванные поразить воображение противоположного пола, а также строили каждый свои планы.

Кейнар а’Мернис, быстро одевшись в сине-фиолетовый костюм с вышитыми позолотой узорами, простоял перед зеркалом около полуминуты, убедившись, что все в порядке и, отвернувшись, вышел из комнаты. Он был искренне рад приезду принца - военный союз с Муаном увеличивал шансы на разгром Чиндлэнда. Но надо еще повидать своих сторонников. Муанского принца нужно сразу убедить, что необходимо покончить с постоянной угрозой, а для этого требуется не просто отбросить захватчиков за границу, а, соединив армии двух королевств, собрав все имеющиеся силы, начать большую войну.
Чиндлэнд следует расчленить, унтров если не перебить, то загнать в пустныю, где им и надлежит быть, а людей убедить в том, что протекторат Артариса для их земель намного лучше. Только так можно навсегда обезопасить свои земли. Ну и, конечно, автор и вдохновитель такого плана тоже должен получить причитающиеся богатства и почести.
Надо будет поговорить об этом с Лоэном, когда приедет, а также попробовать убедить принцессу Сьену. Королева пока никак не выказывала отношение к таким разговорам, витающим среди придворных, по большей части молодых. В общем, дел невпроворот.
Интересно, встретится ли кто в коридорах, или все еще усиленно меряют одежду и пудрят лица у себя в комнатах?

Его троюродная сестра Эстелия, или просто Эсти, была занята совсем другими мыслями. Уж конечно, она провела перед зеркалом около полутора часов, поворачиваясь то правым боком, то левым, то лицом и решая, какие сережки лучше подойдут к этому новому светло-желтому платью с кружевами по подолу и вырезу на груди. Те изящные серебряные ее любимые и, ах, просто прелесть! А золотые лучше идут в тон! Интересно, красив ли этот принц?
Конечно, он предназначен Сьене, но все равно интересно, а вот Сьена недовольна, ходит мрачная. Мужчины, конечно, не замечают, принцесса хорошо владеет собой, но Эсти девушка и все видит, хотя старшую из дочерей покойного короля встречает редко. Если бы Эстелию выдавали за принца, она была бы счастлива! Ну да впрочем, будь она сама принцессой, кто знает?
Так, с прической все в порядке, не сбилась, и хорошо, а то стоила часа трудов для служанки. А теперь ее можно отпустить, нанести румяна на лицо лучше самой, эти дурочки в таких тонкостях ничего не понимают!
- Иди, Эйн, - бросила Эсти, беря в руки кисточку и коробку с пудрой и не отрывая взгляд от зеркала.
Служанка вышла, а Эсти продолжила подготовку к вечерним торжествам, одновременно размышляя, кто них будет. Впрочем, что гадать - все! Даже короля приведут, и его брат приедет. Кстати, оба ведь не женаты... Ну да, при дворе много свободных дам, но помечтать же можно? Иностранных принцев-то да принцесс мало, из соседей - Муан да Чиндлэнд, не с унтрами ведь и их союзниками родниться? Так что королевский род уже второй век выбирает мужей и жен для своих отпрысков из собственной знати.
Вот мерзость, родинка видна! Она все портит! Надо опустить прядь пониже, вот так...
Как бы обратить на себя внимание кого-то из королевской семьи, не принцев, так принцесс? Быть приближенной принцессы тоже неплохо... ну да в любом случае вечером скучно не будет. При дворе столько симпатичных молодых людей! Правда, пока, как они не любезничает, у Эсти не возникает, глядя на кого-то, того трепета, про который пишут в балладах. Но это, наверное, еще впереди.
Витания в мечтах не мешали ей в очередной раз повернуться перед зеркалом, чтоб убедиться, что лицо в порядке, платье хорошо сидит, облегая фигуру в мере, разрешенной приличием, вырез приоткрывает взглядам под листопадом кружев столько, сколько, по ее мнению, надо, ни больше, ни меньше.

- Все складывается очень удачно, - пробормотал про себя Астер. Он ждал приезда принца Араши, словно, не Сьене, а ему предстояло за него выйти замуж. Поставив в свитке финальную точку, он немного подождал пока засохнут чернила и, посыпав текст ароматической солью, свернул его. Он уже давно не сочинял новых песен. И теперь ему потребовалось время, что бы успеть к сегодняшнему дню, сотворить очередной шедевр.
Смерть Мелене сначала его очень поразила и он ходил неделю сам не свой не зная, что делать дальше. Но, успокоившись, он все грамотно взвесил и принял решение, которое изменит весь мир.
Поправив свой зеленый камзол, который очень хорошо оттенял цвет кожи венти. Он считал, что желтый и зеленый цвета должны располагать к себе людей, делая их более дружелюбно настроенными по отношению к тебе. И если даже он и ошибся и его сочетание цветов выглядело смешным, что ж это тоже победа. Люди будут меньше обращать внимания на старого менестреля, что тоже шло ему на руку. Вообще Астер старался извлекать выгоду из всего, что происходило и везде искал положительные стороны происходящего. Еще в молодости или в юности, он уже не помнил, начинающий менестрель решил для себя никогда не унывать. И хоть в его долгой жизни и случались моменты, когда кому-то хотелось свернуть длинную шею, то он быстро отходил и начинал все подробно анализировать и находить положительную сторону случившегося. И пуст пройдет месяц, два или полгода, но обидчик будет наказан. Если не физически, то морально уж точно.
Он шел по коридору дворца и весело напевал мотивчик одной очень неприличной песенки. Свадьба должна состояться и Астер Истинное Перо не допустит, что бы что-то случилось. Линсбауну нужен союзник и Муан то, что нужно.

Виски нещадно ломило, перед глазами словно вывесили дымчатую завесу, расшитую мельчайшими красными точками. Впрочем, подобное недомогание стало уже вполне привычным. Сазара с молодости не привыкла уступать болезням, а потому никогда не позволяла себе даже малейшей поблажки, оговариваясь плохим самочувствием. Но, увы, законы природы для всех равны, и никто с годами здоровее не становится. Только там, где подводила физиология, никогда не предавала сила воли.
Тонкие пальцы утопали в густой шерсти крупного белого пса.
-Ну что, Алкетон, все придворные поприлипали к зеркалам?- медленно произнесла королева, без интереса глядя в полированную поверхность, откуда на нее столь же равнодушно глядело ее собственное отражение. Уголок рта едва заметно пополз вниз, образуя еле уловимую гримасу, равно способную выразить и неудовольствие, и удивление, - А мы с тобой займемся делом, дружок. Нам с тобой платья примерять не нужно.
Сазара вышла из своей комнаты и отправилась сперва на кухню, лично удостоверившись, что гости не только не останутся голодны, но и повода пожаловаться на плохой вкус пищи у них не появится. Затем ревизии подверглись другие службы, на плечи которым ложилась техническая часть приема. Сазара делала все по своему обыкновению в одиночестве.
-Теперь же посмотрим, насколько готовы персонажи сегодняшнего представления,- вновь обратилась Ее Величество к своему псу,- Все ли костюмы надеты, и все ли маски прилажены.
Через несколько минут Сазара стояла подле дверей покоев Сьены.
Голова буквально раскалывалась от пульсирующей боли.

(Совместно с Hideki)

Из окна Астер увидел, что король, по своему обыкновению, идет в сад. Значит снова будет разговаривать со статуей своего отца. Что же, он уже давно хотел проверить на практике одну свою идею и быстрым шагом направился к лестнице. Он должен как можно скорее оказаться в саду. Астер облокотился спиной к постаменту. Солнышко нагрело черный камень, что сразу же понравилось спине менестреля, которая в последнее время побаливала.
- Здравствуй, сын, - ответил Астер, подражая Мелену в манере говорить. - Отчего ты ходишь здесь один?
Юноша испуганно отшатнулся. Быстро захлопав глазами, он изумленно смотрел на статую... Потом неохотно заговорил.
- Папа... Ты так редко приходишь.
- У меня много дел, сынок, и мне не всегда удается выбрать для тебя минутку для общения, - на лице Астера появилась слеза. Он прекрасно помнил, как Мелен играл со своим старшим сыном, когда тот еще был маленьким. Что же со всеми ими случилось? - Но раз я пришел, то надеюсь поговорить с тобой по душам. Что тебя волнует, сын?
Но Редда уже отвлекла пара бабочек, которая порхала над ослепительным цветком гибискуса. Когда чистый, не замутненный ничем взгляд короля вернулся к статуе, он нахмурил лоб.
- Папа... Ты обещал подарить мне свой меч. Когда?
Меч? Какой меч? Астер стал судорожно вспоминать что-то подобное, но в голову ничего не проходило, тогда он решил импровизировать.
- Да, я помню о своем обещании, - Астер постарался придать своему голосу ту неповторимую интонацию, которая была присуща Мелену. - Ты получишь его, но не скоро. Для начала тебе нужно будет выполнить несколько заданий. Помнишь, как в тех легендах, которые тебе рассказывал Астер?
Король болезненно скривился.
- Нет...
Астер мысленно ругнулся про себя:
- Ничего страшного. Я попрошу Астера и он скажет тебе что надо делать. Слушай его внимательно и доверяй во всем.
- Да, папа, - Редд явно уже думал о чем-то другом. - Я пойду. Поздно уже, пора обедать. А то Танни заругает.
- Да, сынок, иди. Помни, что я тебе сегодня сказал. Я еще вернусь к тебе.
Редд Антрис с мечтательным выражением на лице побрел ко дворцу.
Менестрель с кряхтением поднялся на ноги и поплелся следом за королем.

Причёска была закончена. Служанка удовлетворённо вздохнула и отошла, предоставив Сьене рассматривать своё творение - никокой вычурности, изящество и простота линий, нитка зеленоватого жемчуга, вплетённая над правым виском. Сьена немного повернула голову, рассматривая себя сбоку - и не сдержала улыбки. Лета сегодня превзошла сама себя.
- Ты молодец, всё великолепно.
Лета с достоинством кивнула и занялась лицом принцессы. Чуть-чуть пудры, намёк на румяна на скулах, блеск на губы - Сьена не любила много красок, да и не было её лицо предназначено для них. Завершили дело украшения - зеленовато-голубые топазы - куда же без них?
Наконец принцесса смогла подняться, отпустить служанку и подойти к большому - в полный рост - зеркалу. Да, всё было чудесно. Бледно-зелёное платье - без многочисленных рюшечек, оборочек и кружавчиков, в последние месяцы вошедших в моду у них во дворце - очень изящные и одновременно простые линии, мягкие складки подола, неглубокий, но красивый вырез, вышивка по краю рукавов, выреза и подола. Блеск топазов. Изящная причёска. Настоящая принцесса. Остаётся надеяться, что мать будет удовлетворена.
Сьена уже в который раз за начинающийся день вздохнула. И заставила себя улыбнуться.

Все могут короли… Могут приказать повесить повара за пересоленный суп или пожаловать пол царства за вовремя поднесенный стакан воды, могут приказать всем подданным выкрасить дома в черный цвет, тоскуя о безвременной кончине любимой собачки… А еще они могут входить без стука в любую комнату, как это сделала королева-мать.
Сазара молча стояла в арочном проеме двери, внимательно глядя на свою дочь. Взглядом, который куда больше подошел бы музейному хранителю, нежели матери. Холодные серые глаза, не выдавая ни восхищения, ни недовольства, скользили по фигуре подле зеркала. Наконец Сазара молча кивнула, прошла в глубь комнаты, и, не дожидаясь приветствия и приглашения присесть, опустилась в кресло. Спина ее, по обыкновению, очень прямая не касалась спинки, руки опустились на подлокотники. Алкетон, неотступно следовавший за хозяйкой, лег у ее ног, опустив голову на лапы и с грустью глядя на принцессу.
-Почему зеленое, - спросила королева, глядя не на дочь, а на ее отражение в зеркале. Там, в стеклянной дали, она видела что-то одной ей ведомое, уже не способное волновать, но вызывающее печально-спокойную улыбку сожаления о давно минувшем.
Все могут короли, но…

Окна ее покоев выходили в сад.
Двоюродная сестра короля стояла на балконе, опершись локтями о широкий парапет, и c тоской наблюдала, как внизу работники ухаживают за растениями. Она им всерьез завидовала – ведь у них есть дело. Длинные волосы Эльнариэн были распущены, из одежды лишь белая ночная рубашка, да остроносые тапочки на невысоком каблучке. Этот сад замечателен, дворец изумителен, Артарис – просто прекрасен. И насколько прекрасен, настолько же скучен. По крайней мере, для нее. По крайней мере, пока.
Возможно, решение вернуться домой было ошибочным? Но тогда казалось, что… не важно. Да и кто же знал, что родители решат оставить ее здесь, в столице, где все чужое и все чужие. Не смотря на то, что это близкие родственники, она их совсем не знает. Королеву-мать, короля и его брата Эльнариэн видела лишь пару раз в далеком детстве еще до того, как ее отправили учиться в Оушинду. А молодых принцесс и вовсе впервые повстречала лишь недавно, прибыв на коронацию.
Конечно, можно все бросить, никто и не хватится, но…
Эльнариэн ощутила на себе взгляд – один из садовников, заметив женскую фигуру на балконе, невольно (или намеренно?) засмотрелся на королевскую родственницу, позволившую себе появиться на людях в столь вызывающем виде. Эль выпрямилась, отбросив за спину волосы, и криво усмехнулась. Тонкая ткань ночной сорочки не заставляла слишком напрягать фантазию. Да, у двоюродной сестры короля дурные манеры. Она ведет себя так, как не пристало знатной даме.
Ха-ха! Посмотрела бы она на этих знатных дам и на то, что те со скуки вытворяют, когда думают, что их никто не видит. Нет, они никогда не признаются, что и их тошнит от тех самодовольных напыщенных напудренных и напомаженных придворных хлыщей.
В дверь постучали. Наверное, служанка.
Покинув балкон, Эльнариэн открыла дверь, за которой действительно обнаружилась служанка с чистым полотенцем и кувшином воды.
- Благодарю… нет, помочь одеться не надо… нет, с прической сама управлюсь… ничего, как-нибудь успею… спасибо, милая… пошла вон!
Отобрав у девушки кувшин и полотенце, Эль захлопнула дверь. Ох, неужели еще один тоскливый прием! Эльнариэн вылила содержимое кувшина в таз и, разбрызгивая вокруг воду, умыла лицо. После чего плюхнулась в кресло перед зеркалом и принялась яростно расчесывать свои двухцветные волосы, приглушенно ругаясь каждый раз, когда расческа застревала в спутанных прядях.

В саду было неплохо, если бы не столпотворение народа, как живого (что выяснилось чуть позднее), так и каменного. Последнего было особенно много, и по вечерам это место напоминало сборище привидений и призраков; куда ни повернешься, из-за любого куста и из-под любого дерева на тебя смотрит безглазое белое лицо. В первое время своего пребывания во дворце Хируми вообще не выходил в сад, стоило опуститься сумеркам. По крайней мере, не ходил, не вспомнив соответствующих заклинаний, это он потом приноровился.
Во дворце сейчас было еще хуже. Солнце не забралось на положенную ему высоту, а все словно с ума посходили. Смешнее всего, конечно, что занялись обедом, да еще с таким азартом, будто не успеют. Возможно, они и правы, но вот остывшую к вечеру оленину пусть сами едят...
Спокойно провести время, которое он хотел положить на наблюдение за бабочкой, Хироши не дали даже в саду. Только-только маленькое синее создание опустилось на ближайший цветок, как вокруг особо величественного истукана завели хоровод: один стоит и обращается к изваянию спереди, второй производит те же действия, беседуя с (кхм! Хируми закрыл смешливый рот ладонью)... тылом предыдущего государя.
Когда ниже тебя ростом только пажи и поварята, существует огромная вероятность, что тебя не заметят. Особенно, если при этом прятаться за кустами.
Жаль, бабочка куда-то улетела...
Хируми огляделся и, заметив мельтешение синих крыльев, пошел следом за суматошным маленьким насекомым.
От реки веяло прохладой и спокойствием, вода говорила о чем-то, но за городским шумом трудно было услышать, что же она хотела сказать. Придворный маг побрел дальше, вдоль кромки воды, позволяя волнам время от времени подбираться и облизывать ему ноги до щиколоток. Прикосновение прохладных широких языков щекотало кожу, а волочащиеся по песку штанины непривычной здесь одежды становились все тяжелее от впитавшейся влаги. Хируми облюбовал себе валун, забрался на него, прихватив пригоршню мелкой гальки.
Плюх-плюх-плюх-бульк! Один камешек проскакал по воде.
Плюх-бульк! Со вторым получилось похуже.
Бульк! Ну вот это уже совсем никуда не годится.
Маг наклонился к темной воде, разглядывая расходящиеся круги.
- Занятно, - пробормотал он с довольной хитрой улыбкой. – Грядут большие неприятности.
Как тихо ни говорил маг, его услышали на проплывающей мимо лодчонке. Довольно неряшливо и небогато одетый парень передумал плыть дальше, и подгреб к берегу. Лодка села на мель, парень закинул доску, которую использовал вместо весла, внутрь своего изрядно потрепанного средства передвижения и скрестил руки на груди. С легкомысленной ухмылкой поглядел на человека, оседлавшего валун.
- Эй, вместо того, чтобы болтать с водой, может, поболтаешь со мной?
- Порой некоторым двуногим собеседникам предпочтительнее тот дуб, что ходить не умеет, - отозвался Хируми; по его улыбке трудно было понять, о чем он думает.
То ли рыбак, то ли крестьянин пожал плечами.
- Дубья везде полно, смотря что с ним делать. Ты город знаешь?
Вместо слов юный маг кивнул, с интересом разглядывая собеседника. Такого ему давненько видеть не приходилось.
- Случилось узнать, - согласился он, не уточняя, на какую из двух фраз горе-рыбака он отвечает.
- Отлично! - воскликнул тот, пропустив слова мимо ушей.
Вскочил на ноги так, что лодка закачалась, грозя перевернуться вместе с пассажиром не самого тщедушного телосложения. Закатал штаны выше колен и не примериваясь перепрыгнул через борт лодки. Река ответила возмущенным плеском и попыталась наподдать под колени. Ничуть не смутившись, парень выбрался на берег, но по дороге наступил на что-то острое и последний метр до суши проделал мгновенно и с воем. Спиной прислонился к валуну с сидящим на нем магом и принялся изучать босую ступню.
- Мидии, - флегматично определил Хируми. – Очень вкусные, если запечь, но если наступить на раскрытую раковину, потом можно пожалеть.
- Я уже жалею, - поделился рыбак. Осторожно попробовал ступить на ногу, удачно. Посмотрел снизу вверх на мага: - Пошли, что ли?
Хируми жестом велел новому знакомому (а кстати, вот любопытный вопрос: можно ли считать знакомым того, кто не назвал тебе имени?) сесть, тот повиновался, видимо, от удивления и любопытства. Маг быстро осмотрел пострадавшую конечность, приподнял бровь, что-то быстро пробормотал себе под нос, провода над раной указательным и средним пальцами.
- Вот теперь идти будет проще, - сказал он, выпрямляясь.

Сегодня всё жёлтое.
Они спешат. Они суетятся. Это жёлтое!
- Жёлтое - выдохнул Мистрагир, обкатав слово на языке.
Вслушался в растворившийся отзвук.
Да, Они шумные. Как много шума. И лишних движений.
И только Он - зелёный. Зелёный - хорошо. Даже очень хорошо.
Они смешные. Они думают... Нет, они считают его уродом.
Смешные. Они не греаны. Они...
И этот запах. Липкий, как клей из коры дерева хун.
Они не свободны.
Бедный Он. Они называют Его - Ваше Величество.
Они думают... Они считают его уродом. Не таким как меня. Но для Них все кто не Они - уроды.
Они не понимают.... Они не знают свободы.
А Он - Зелёный. И запах лаванды и жасмина. И свобода.
Надо идти. Он ждёт доклад.
Вернее это они требуют, чтобы он ждал доклад
- Доклад - Мистрагир смешно скривился - Доклад.
Странное слово. Красное в фиолетовую полоску. как у маленькой лягушки куам. И запах кислый.
Иду.

Гомон людских голосов вперемежку с лошадиным ржанием, плеск воды в реке, позвякивание сбруй. Процессия на привале. Запах костров.
- Отец! - Юноша лет пятнадцати-шестнадцати бежит по высокой густой траве.
Подбежал и тут же уселся на землю рядом со средних лет мужчиной. Тот молча глянул на сына, поощряя говорить. Юноша понизил голос до полушепота.
- Отец, правда, что наш принц женится на старшей дочери короля и что она красавица, каких свет не видывал?
Третий личный телохранитель наследного принца Муана по имени Генкай неторопливо провел широкой рукой по роскошным усам и бороде.
- Ювей, ты задаешь много вопросов, о которых тебе задумываться не пристало.
Генкай замолчал, но сын и не думал отступать, все так же жадно, выжидающе глядел на отца. Старший вздохнул.
- Поговаривают, что невеста действительно старшая дочь. Что же до ее красоты, это ты увидишь сам.
Юноша замер от восторга.
- Неужели нам всем разрешат присутствовать на свадьбе?! Или хотя бы одним глазком взглянуть на принцессу...
- В Линдсбауне к церемониям относятся не так, как у нас. Вероятно, как минимум, на церемонии прибытия ты увидишь и невесту, и прочих принцесс и придворных дам.
Генкай улыбнулся в густые каштанового цвета усы, глядя на радостную и слегка обалделую улыбку сына. Ювей перевел взгляд туда, где отдельно от остальных расположилась группка из трех личных телохранителей, а с ними и принц. Последнему, кажется, нездоровилось, и он сидел, закутавшись в одеяло. Заметив взгляд сына, Генкай сказал: "хм" и встал.
- Иди к друзьям, - велел он юноше. - И смотри, чтобы порученное тебе дело было сделано.
Сам Генкай отправился к остальным телохранителям, размышляя, успеет ли пятый личный телохранитель, оставшийся дома, добраться до Линдсбауна ко дню свадьбы.

вдвоём с Ноэль

Сьена не вздрогнула, когда дверь внезапно отворилась. Зачем? Только один-единственный человек в этом мире мог войти в её комнаты без стука - только её мать, Сазара Антрис. Истинное совершенство. Она не проронила ни слова, усаживаясь в кресло - идеально прямо, не касаясь спинки кресла. Белоснежный Алкетон лёг у её ног.
Сазара молчала, внимательно оглядывая дочь. Сьена ждала её слов.
- Почему зелёное?.. - и взгляд в сторону, за её спину, в глубину зеркала - что она там видит?
- Мне идёт этот цвет... Он близок к цвету глаз. Ближе лишь голубой, но мне он нравится меньше.
Сазара слабо улыбнулась.
- Могла бы выбрать жемчужно-серый, - пожала плечами королева, - оттенок и к глазам бы пошел, и был бы ближе к белому… Как-никак ты теперь у нас невеста. Хотя, впрочем, дело твое - зеленое, так зеленое. Тебе теперь придется и на куда более серьезные проблемы, нежели цвет платья, искать решение самостоятельно.
Мать Сьены на несколько мгновений замолкла, снова пристально посмотрев на зеркального двойника дочери, словно с кем-то попрощавшись. Потом испытующий взгляд прозрачно-серых глаз обратился к молодой принцессе.
- Надеюсь, ты понимаешь, что с этого момента вся твоя жизнь в корне меняется,- вновь заговорила Сазара, чуть суховато, - и с этого дня все те вольности, на которые можно было закрыть глаза прежде, становятся недопустимы. Ты же понимаешь, о чем я говорю.
Алкетон поднял морду и удивленно посмотрел на свою хозяйку, словно ожидал от нее совсем других слов. Умные, совсем человеческие светлые глаза были полны безграничной тоски.
Сьена не опустила глаза, лишь слегка склонила голову. Она знала. Знала прекрасно. Знала с того самого момента, когда мать и Лоэн впервые заговорили о возможности союза с Муаном - через династический брак. И мысленно готовилась к этому. И напрасно - боль от утрачиваемой свободы, пусть и относительной, не стала меньше. Ничуть.
- Да, матушка, мне это известно. Вы говорите о моём увлечении фехтованием и верховой ездой. Однако осмелюсь заметить, - Сьена выпрямилась, а в её глазах что-то блеснуло, - что верховая езда не считается недопустимой для девушки и женщины высокого рода, напротив - это одно из обязательных умений, которому обучают с детства. Верховая езда укрепляет тело и дух, и подчас может спасти жизнь.
Сьена ни проронила ни слова о фехтовании - она знала что здесь борьба бессмысленна. Стоило вообще подивиться, что это до сих пор сходило ей с рук. Наверно, из-за Эльнариэн - на её фоне невинные фехтовальные штудии Сьены казались мелочью.
Но всё равно... О песне клинка придётся забыть, как и обо многом другом. И думать о совсем иных вещах...
Сазара кивнула.
-Я рада, что ты все понимаешь...Что же касается езды верхом, то я никогда и не возражала. Ни одно действие само по себе не может быть плохим. Все зависит от того кто и как его производит. К примеру, принцессе крови куда более подходит верховая прогулка в сопровождении какой-нибудь из предворных дам. Или нескольких.
Она положила руку на голову Алкетону и перевела на него взгляд, словно успокивая.
Сьена кивнула - а что ещё она могла сделать?
- Да, матушка. Я поняла.
На душе было горько и обидно. И осталась лишь одна надежда, смутная, слабая, неясная и наверняка неверная - на то, что этикет Муана не столь строг, как в Линсбауне.

По-прежнему глядя на пса, Сазара тихо сказала:
-Никогда не жалей о том, чего у тебя не было. Смешно лилии переживать, что она не роза. Не нужно огорчаться из-за отсутствия свободы, если никогда ею не обладал, и страдать из-за того, что тебя не спросили, если ты никогда правом выбора не обладал. И заранее не расстраивайся, не жди плохого - лучше, чем суждено, не будет, но и хуже тоже.
Королева перевела взгляд на Сьену и встала.
Мать и дочь в молчании замерли друг напротив друга. Одинакового роста, они смотрели друг на друга прозрачно-серыми глазами, в прически были уложены волосы одинакового пепельного оттенка. Они были настолько схожи. Между ними была разница в целую жизнь.
Сазара кивнула дочери и, в сопровождении большого белого пса, не оглядываясь, как всегда с прямой спиной, вышла из комнаты.
Алкетон у порога обернулся и посмотрел на принцессу. В его взгляде причудливым образом переплетались жалость и ободрение.
Дверь бесшумно затворилась.

За три дня до этого

Оставив армию около Западной Дозорной, принц Лоэн выехал в сторону Артариса в сопровождении небольшого отряда. Было непростительной халатностью отпускать его со столь скудным количеством охраны, но гордость не позволила военачальнику забирать с собой половину войска, тем более, что он сам мог постоять за себя. Единственный, кто не настаивал на столь усиленном сопровождении, была Мауриэ, молодая охранница, как и её хозяин, была полностью уверена в своих силах, и способности постоять не только за себя.
К тому же, меньшим числом они быстрей доберутся до Артариса.
Первый день пути прошел спокойно, хотя Кошка постоянно прислушивалась и казалась чем-то обеспокоенной, но виду не подавала. Её по-звериному обостренные органы чувств говорили о том, что они не совсем одни на этой дороге, но шум и запахи, издаваемые их собственным отрядом, мешали ей быть уверенной в своих подозрениях.
Мауриэ рассчитывала только на ночь, когда темнота даст ей превосходство в зрении, а спящие солдаты позволят ей прислушаться.
Но то, что являлось причиной тревоги охранницы, проявило себя раньше, не позволив магренте предупредить остальных заранее. Её окрик утонул в лязге мечей, вылетевших из ножен унтров. Вражеский отряд как-то успел обогнать эскорт принца и устроить западню в небольшой роще. Неужели в их войске был предатель, доложивший о скромной охране военачальника? Об этом не хотелось даже думать, тем более, что размышлять в тот момент, когда тебя окружает превосходящий по силам отряд, было не вполне удобно.
Тело Мауриэ мгновенно отозвалось на чувство опасности, она с воем опрокинулась на четвереньки, чувствуя, как её кости меняют свою структуру, а колени выгибаются в противоестественную сторону. Это всегда сопровождалось неприятными ощущениями, но за столько лет Кошка привыкла к ним, только стихийные превращения, когда она не была готова, вызывали вспышки боли. Ногти вытянулись, загибаясь в острые, точно лезвия, когти, руки и ноги превратились в сильные лапы, тело изменилось и покрылось мягкой шерстью. Дикая кошка выскользнула из одежды, которая теперь ей была ни к чему, и бесстрашно кинулась на противников.

Торис, покинул свои покои, продолжая неслышный с самим собой диалог. Ни изменяя своим привычкам, наёмник вышел в свет в черных облачениях. Стук его трости о каминный пол, разносился глухим эхом по всему замку. Приготовления, связанные с прибытием долгожданного гостя, и свадьбы одной из дочерей короля, ближе к ночи превращались в неспешные передвижения слуг, перешептывания придворных.
Торис остановился у окна. Занавесчитые материи, красного цвета с изображением на них семейного герба, колыхалась от маломальского потока ветра. К западу поднималась круглая луна, свет которой освещал дорогу, купцам и торговцам, спешившим попасть в город, до полуночи.
Торис мрачно перекладывал трость из одной руки в другую, вспоминая былые годы, когда он во главе своего отряда, с неописуемым восторгом врезались в редуты противника. Он не когда даже и не думал о жизни при дворе, но стечение обстоятельств привело его на службу к королю, да ещё и в родной город.
В первый же день, посетив места обитаванные, Торис узнал о смерти своих родителей. Коморка, из которой когда то давно он бежал вместе со своим другом, Горином, царство ему небесное, тоже чувствовала приближения своей кончины. Прогнившая крыша, облезлые деревяные стены, покренившийся забор. Не задерживаясь там больше ни минуты, Торис дал себе обещание больше никогда не возвращаться сюда.
Продолжая наблюдать , как сумерки окутывает землю, Торис уныло вздохнул и перевёл свой взгляд на старенькую ветреную мельница, находившеюся так далеко от сюда, что даже не было видно, легких покачиваний её лопастей...

Три дня назад
Нападение застало отряд врасплох, но гвардецы доказали что жизнь принца им доверена не зря и среагировали выше всяких похвал. Лишь двое упали сразу, получив по стреле в грудь, остальные выхватили мечи, луки и встретили нападающих. Напавший отряд был небольшим, но эффект внезапности сделал свое дело - перевес оказался на стороне наемников. После второго залпа лучников на каждого из гвардейцев принца приходилось по двое-трое противников. К счастью, лучники больше не могли стрелять - в образовавшейся мешанине боя был слишком велик риск попасть в своих. Ни о каком правильном бое говорить не приходилось - здесь просто убивали. Принц сражался вместе с остальными, лишний раз подтвердив что слава отличного бойца им заслужена не зря. Двое противников нашли смерть от его меча, еще столько же, если не больше - от когтей Мауриэ, наемники явно не знали как с ней сражаться.

Несколько раз лишь доспех спас Лоэна, но ему повезло - он даже не был ранен. Большинство охранников получили раны, кто-то тяжелее, кто-то легче, но и нападавшим досталось. Получасовой бой закончился тем, что свита принца была обескровлена и готовилась подороже продать свои жизни, но и атакующие не рассчитали своих возможностей. Потеряв половину людей, они сошли за лучшее отступить, охрана их не преследовала - гвардейцам принца досталось очень и очень немало. К сожалению, пленных захватить не удалось - отступая, наемники добили своих тяжелораненых.

Таверна вблизи столицы
- Завтра мы прибываем в столицу, - сказал принц охраннице, за ужином. - Знаешь, Мауриэ, у меня не идет из головы то нападение. Такое ощущение, что это было предупреждение... Вот только от кого и о чем? Кстати, я так и не отблагодарил тебя тогда за то, что ты спасла мне жизнь. Судьба послала мне лучшего телохранителя из возможных.
Принц говорил об эпизоде, когда Кошка располосовала горло наемнику, уже собиравшемуся проткнуть незащищенный бок Лоэна.

В комнате Танни раздавался звонкий смех. 15-летняя принцесса специально выбирала себе самых веселых и молодых служанок - с ними ведь интереснее! Вот и сейчас, неодетая, Танни хохотала, бегая по комнате от Риссы, Глены и Виктории. Она размахивала лентой-поясом платья, что ждало ее в шкафу, и, мелькая босыми пятками, не давалась в руки служанок. Девушкам очень нравилось так проводить время, однако в дверь к ним вовремя постучалась старая леди Марцела, одна из более высоких инстанций для служанок. Она строго погрозила пальцем и укоряюще сдвинула брови, глядя на Танни. Та лишь беспечно рассмеялась ей в лицо и без сил рухнула в кресло. Дверь со скрипом закрылась.
- Ох, это было замечательно, - снова расхохоталась принцесса, опустив руку с лентой вдоль кресла.
- Верно, госпожа, - в тон ей ответила Виктория. - Но нам пора собираться. Скоро бракосочетание вашей сестры, и второй оплошности леди Марцела нам не простит.
- Ты права, - посерьезнела Танни. Она хоть и любила повеселиться, но никогда не доводила шалости до такой стадии, что доставалось бы ее служанкам. Поэтому и сейчас принцесса смирно уселась у зеркала, а ее девушки, зная, что Танни ох как не любит долго сидеть на месте, быстро и уверенно принялись за работу.
Вскоре молодая принцесса была одета в шелковое платье цвета неба, подол юбки которого был обшит золотым узором. В руках у девушки красовался белый слоновой кости веер, на запястьях блестел тонкий золотой браслет, а на пальцах красовались маленькие колечки. Короткие светлые волосы принцессы были просто распущены и украшены золотыми цепочками. На лице не было ни капли румян - только красота молодости и обаяния. Танни покрутилась перед зеркалом и очень себе понравилась.
- Что ж, мне пора идти. Спасибо вам огромное, - она от всей души обняла своих служанок и выбежала из комнаты, пустившись по коридорам большого дворца.

Суета.
Радуга идёт пятнами, а кое-где собирается комочками. Как же объяснить. Они не поймут.
Они говорят - Лоэн! Но на самом деле - это оранжевый. И лишь иногда с бирюзовым.
Это как с рогатым хамелеоном. Он может раздуться, стать красным и выпятить рога, но даже смешные птицы тами, его не бояться.
Смешно. Зачем делать вид, когда... ах, Они же не чувствуют.
Смешно. Смешно - это миндаль в розовом. И иногда камирро. Они не знают камирро. Как же объяснить... Он бы понял...
Это как в тёплый, но серый от туч день, неожиданный луч солнца падает на лепестки розы, сорванные и брошенные на воды озера....
Смешно. Танна - она как птичка тами. Даже звучит похоже. И она камирро.
Греан шёл чуть цепляя песок дворцовых дорожек острыми носами кожанных сапог.
Через десять минут доклад у Его Величества. К свадьбе готово почти всё.
- Свадьба - у слова горьковатый привкус, как у грейпфрута. И оно... оно.
Греан с изумлением покачал головой. Неожиданно пришло осознание, что цвет - жемчужный.
Жемчужный с грейпфрутом??? Что-то случится...

По городу ходили долго. Рыбак, приплывший, по его словам, из «деревни одной, тут недалеко», с большим любопытством глазел по сторонам, постоянно задавая вопросы. Его интересовало буквально все, что попадалось на глаза. На часть вопросов маг отвечал, часть обходил молчанием, отчего рыбак ничуть не смущался. В одном из переулков, где слегка покосившаяся булыжная мостовая подпиралась с обеих сторон невысокими с маленькими окошками деревянными домами, юноша остановился и громогласно заявил, что проголодался.
- Ты знаешь, где здесь можно поживиться едой? За... э-э... небольшие деньги.
- Все зависит от того, какие именно деньги можно прихватить из... одной деревни, которая неподалеку, - откликнулся Хируми, едва достававший своему рослому спутнику до плеча (если тот, нагибался, конечно же).
- Ну, разные, - простецки почесал в затылке рыбак, выгребая из висевшего под рубахой на поясе мешочка несколько разномастенных монет.
Он высыпал звенящие кусочки металла на ладонь и протянул магу, чтобы тот сам поглядел. Казалось, сюда сложили деньги со всего Линдсбауна и окрестностей. Среди монет затерялось несколько муанских.
Хируми уселся прямо на землю и разложил на подоле "добычу"; те монетки, которые сильно отличались от прочих тем, что не имели формы диска, щелчком отодвинул в сторону. Потом вернул новому знакомцу его звонкое имущество.
- Можно и иначе, - улыбнулся маг, легко поднимаясь на ноги. - Идем.
Тот ссыпал свое невеликое богатство обратно в мешочек, дернул завязки, чтобы не растерять по дороге, и поспешил за спокойно и неторопливо шагающим прочь спутником. Нагнав, с трудом приноровился к гораздо более короткому, чем собственный, шагу, ссутулился, стараясь хоть как-то уменьшить разницу в росте.
- И куда мы идем?
- Вон...
Маг не договорил, дверь одного из домов дрогнула, прогнулась под могучим ударом изнутри, а затем и вовсе слетела с петель, сопровождаемая незадачливым посетителем, которого только что вышвырнули из заведения. Очень может быть, что за неуплату.
- Сюда.
Рыбак с некоторой долей жалостливого презрения оглядел растянувшегося на земле человека и обошел его. В дверном проеме теперь уже без двери торчала пара любопытных лиц, немедленно втянувшихся внутрь, стоило новым посетителям зайти. Взгляд четырех блестящих глаз жадно провожал новичков, то ли в ожидании нового веселья, а может и ради каких-то своих целей.
Хируми безмятежно прошествовал мимо них и устроился за понравившимся ему деревянным столом, предварительно сметя длинным широким рукавом грязные плошки и даже какие-то объедки. На онемевших гуляк маг не обращал никакого внимания, как и на относительную чистоту пола, столешниц и посуды.
- Располагайся, - предложил он пока безымянному спутнику.
Тот не сумел удержать гримасу брезгливости, но за стол все же сел. Хотел положить руки на столешницу, но тут же убрал и оперся ими на собственные колени. Оглядел небольшой полутемный зал.
- Здесь все заведения такие?
- Ну почему? - маг по-прежнему улыбался. - Но в другие могут не пустить... рыбака.
Он пробормотал едва слышно несколько коротких слов, и в таверне стало намного светлее, а деревянные потолочные балки украсились праздничными лентами.
Его спутник вздрогнул, с минуту пялился на возникшее из ниоткуда убранство. Потрогал ближайшую ленточку, до какой дотянулся, видимо, проверял, настоящая ли.
- И ты вот так можешь любую вещь превратить во что-нибудь совсем другое?
- Вопрос веры, - пожал плечами Хируми. - Поверишь ли ты в то, что видишь собственными глазами или нет?
Трактирщик поставил перед необычными гостями тяжелые глиняные кружки, из которых пахло чем-то прокисшим, и торопливо попятился; возможно, признал Хируми, а возможно, просто не хотел связываться с заносчивым сопляком или его здоровенным товарищем. Неизвестно, чего он боялся больше, кулака или слова.
- Значит, ты только убеждаешь людей, будто они что-то видят, хотя этого на самом деле нет вовсе? Ты им вроде как говоришь, что именно они перед ними, и они это и видят?
Собеседник мага подвинул к себе одну из кружек и осторожно принюхался к содержимому. Нахмурился, заглянул внутрь.
- А там что? Не хотелось бы отравиться, отец не обрадуется, если св... в общем, очень огорчится.
- Возможно, там пиво, - Хируми провел двумя пальцами по выщербленному глиняному краю. - А может быть, яд. Как узнать?
Он поднял обеими ладонями свою кружку, едва не пролив содержимое.
- А быть может вино из Муана.
- Если это и не яд, то нечто весьма мало напоминающее вино из Муана, - сказал рыбак и еще раз принюхался к содержимому. Осторожно отпил. – Странный ты человек, не сразу поймешь, мужчина или женщина. Сколько тебе лет?
Взгляд Хируми, только-только принявший свое обычное ленивое выражение, изменился, глаза мага весело заблестели. Возможно, от напитка, который он смело отхлебнул из кружки.
- Если вдруг выяснится, что мы знакомы с твоим отцом, ты мне поверишь?
- Тебе? – рассмеялся рыбак. – Тебе я не поверю до конца ни при каких условиях. Но если ты с ним знаком, как утверждаешь, тебе, по крайней мере, можно доверять в некоторых вещах. Или ты опять обманываешь, как с этими побрякушками? – парень легонько стукнул пальцами по одной из гирлянд, отчего та закачалась.
- Но ты же можешь подержать в руках эту гирлянду, можешь порвать, если приложишь усилия, можешь даже ощутить запах благовоний, рядом с которыми она хранилась. Какие еще нужны доказательства?
Рыбак хотел что-то возразить, да не успел, потому что опять явился трактирщик, а следом за ним девица весьма не соблазнительного вида. Трактирщик несколько мялся, искоса поглядывал на мага, но все же рискнул предложить девушку для развлечений. Рыбак ошеломленно уставился на предлагаемое. Внешней привлекательности там не существовало от природы, разве что для какого-нибудь очень неразборчивого обитателя порта. Девица недвусмысленно пялилась на него.
- Это что? – спросил он трактирщика.
- Э-э-э... Вот, предлагаем обслуживание, - высказался трактирщик.
- Предлагаете мне это?! – уточнил рыбак, поднимаясь.
Трактирщик попятился вторично. Девица попыталась сгладить напряженность и прильнула к посетителю, горя желанием одарить его лаской. Ее оттолкнули с отвращением на лице. Кто-то пожелал вступиться за честь девушки, его тоже оттолкнули. Завязалась драка, в коей не принимал участия разве что маг, о котором все до поры до времени забыли.
До того, как обосноваться на всем почти готовом во дворце, Хируми часто приходилось бывать в подобных заведениях, где драки случались едва ли не по расписанию. Только тогда приходилось выдумывать способы спасения весьма дорогой для него шкуры. И головы впридачу. Один раз, когда ничего больше не пришло в эту самую голову, пришлось тушить пожар, начавшийся со вспыхнувшей таверны и охвативший половину квартала.
Как бы сейчас не испортить дворцовые торжества подобным происшествием... Маг забрался с ногами на стол, откуда ему было видно гораздо лучше. Кружки, запущенные снарядами в головы участников, порой летели и в его направлении, но либо изменяли траекторию, либо взрывались, окатывая поединщиков брызгами пива. Хируми морщил острый нос: сейчас он вполне может устать, и тогда на свадебные фейерверки у него ничего не останется.
Рослый гость города разошелся не на шутку, похоже, ему вся эта кутерьма очень даже нравилась. С задорным гуканьем и хеканьем он раздавал тумаки налево и направо, а с лица не сходила довольная ухмылка. Драка прокатилась по залу, снеся несколько столов, одну скамью даже разрубили пополам невесть откуда взявшимся тесаком. Наконец бодрые молодые и не очень люди, красные от азарта, вынеслись в проем без двери. На улице их пыл несколько охладил ветер с реки, а может, они сами по себе пришли в себя, но свалка потихоньку рассосалась, оставив нескольких участников в разной степени побитости сидеть и стоять по углам.
Хируми спрыгнул на пол, решив, что сейчас - самое подходящее время с достоинством, присущим придворному магу, появиться на ступеньках в дверном проеме. С его уходом увяли и рассыпались в прах гирлянды. Маг отыскал среди тел (это конкретное тело стояло) недавнего знакомого.
- Рад, что маленькая речная мидия не стала препятствием к большому сражению, - сказал ему Хируми.
- Какое там, весьма отменно повеселились, - заулыбался в ответ рыбак. – Правда, если бы они предложили кого получше, я бы выбрал ее, а не драку, - чистосердечно признался он.
- Получше следует искать в другом месте, - понятливо кивнул маг.
- Ну, я видел, у вас и на улицах попадаются весьма ничего. Давай лучше посмотрим на них, в другое место всегда успеется. Вряд ли ваши дома увеселений работают днем, а не ночью, как им положено.

За день до приезда принца Муана.

Мауриэ улыбнулась принцу и в её памяти промелькнули картины недавнего прошлого, когда она стала телохранительницей Лоэна. Сколько времени до этого она скиталась по Линдсбауну? Немало… да и нелегко ей было в непривычном для дикой кошки мире. В одном ей повезло: будучи дочкой магрента, который участвовал в торговле между Люпинсвудом и внешним миром, она тоже знала язык соседнего королевства, а этим мог похвастаться далеко не каждый из оборотней. Что было бы с ней, окажись она в чужой стране, не понимая ни единого слова?
Но всё сложилась хорошо, и девушка стала охранницей одного достаточно молодого аристократа Герона а’Реглэна, который любил путешествовать. Парню не нравилось таскать за собой кучу стражников, но высокое происхождение заставляло беспокоиться о безопасности. Для такого дела кошка оказалась очень ценной спутницей. Правда, эта последняя служба не продлилась долго…
Парень какое-то время гостил при дворе, и там произошел неприятнейший случай. На улицах Артариса, совсем недалеко от дворца на аристократа совершили нападение. Мауриэ обернулась кошкой, серьезно ранила атакуещего и ситуация была улажена, но магрента была научена, что жителям Линдсбауна не совсем привычно и прилично лицезреть обнаженные тела, а именно такой оказывалась Мау, превращаясь обратно в человека. Поэтому охранница взяла оставленную одежду в зубы и отправилась в свою небольшую комнатку, которую ей выделили во дворце, в обличье животного. И откуда там оказался этот аристократ?! Он не раз просил посмотреть за её превращением, но каждый раз Мауриэ удавалось остаться в одиночестве, но в этот раз парень как-то умудрился проникнуть к ней. А что может прийти в голову молодому, горячему юноше, увидев раздетую женщину? Вот именно это ему в голову и пришло, но Мауриэ явно не разделяла его желаний и разъярилась от подобной наглости. Сильно тогда парню досталась, но этот подлец решил, что магрента не смела отказать высокородному аристократу и позвал стражу. Стоит ли говорить, что тогда Кошку могли казнить? Она даже жалела, что не убила этого мерзавца, и если бы не принц Лоэн, то гнить ей в тюрьме, или на кладбище. Почему королевский сын вступился за Мауриэ, она точно не знала, возможно, дело в том, что он знал о похотливом нраве молодого а’Реглэна и поверил словам молодой охранницы. Но, как бы там ни было, этой помощи Кошка никогда не забудет.
Возвращаясь из воспоминаний в реальность, девушка снова улыбнулась Лоэну.
- Благодарности не нужно, помимо того, что это моя работа, это ещё и возврат долга… Я не забыла того, что ты для меня тогда сделал. А по поводу нападения… Похоже, оно было тщательно спланировано, и вряд ли тебя хотели только предупредить, слишком уж отчаянно они махали мечами.


На следующее утро принц выехал из таверны. Оставшийся путь до дворца был проделан быстро и без приключений, но Лоэн успел прибыть только-только, чтобы успеть привести себя в порядок перед приездом долгожданного гостя. Назначенный день уже успел перевалить далеко за полдень, и суета при дворе стала ещё более ощутимой.
Мауриэ, благодаря тому, что оружием была она сама, а не меч в ножнах, вполне могла нарядиться в платье, а не в нарядную мужскую одежду охранников. Если придется защищать хозяина, то юбки не помешают ей сражаться. Её платье, правда, было специально скроено таким образом, чтобы при необходимости, тугой корсет можно было легко расстегнуть и кошкой выбраться из наряда, не причинив ему вреда. Но сейчас, наряжаясь и причесываясь, о такой необходимости думать не особенно хотелось. Платье было золотистым, в тон изящным татуировкам на её лице… Жители замка уже привыкли к необычному лицу магрегнты, интересно, как к ней отнесутся гости из Муана?

Танни весело бежала по коридорам, изредка здороваясь со знакомыми слугами. Ее смех звенел колокольчиком то тут, то там, отражаясь эхом от стен дворца. Она подумывала зайти к Сьене или матери, но посчитала, что грусть первой и скучная серьезная чопорность последней испортят ей прекрасно начавшийся день.
От одного из придворных уже было заскучавшая Танни узнала, что вернулись её брат Лоэн и его верная телохранительница Мауриэ. Ее радости не было предела: Танни очень уважала магренту из семьи Дикой Кошки. Познакомившись с ней, принцесса, признаться, мечтала о похожих татуировках на лице и теле, пока не узнала их истинную сущность. Сейчас девочка фыркнула, представив себя в нарядном голубом платье и с черными отметинами вокруг, например, глаз.
Наконец она достигла двери нужной комнаты и, слегка оробев, постучала. Но, не дождавшись ответа, открыла дверь и, войдя, затворила ее за собой.

В конце концов, Эль отложила расческу, быстро и ловко заплела волосы в косу и заколола ее на затылке длинными блестящими шпильками с прозрачными голубыми камнями на концах. Теперь пусть попробуют придраться к тому, что прическа повседневная. Вовсе нет – заколки парадно-выходные!
Пройдя в гардеробную, девушка извлекла из шкафа принесенное накануне платье. Оно было сшито на заказ и потому отличалось строгостью. Темных тканей в числе предложенных на выбор не оказалось, и в итоге Эль сейчас имела изящное серебристо-голубое платье, единственным украшением которого были светло-синие вставки с вышивкой вдоль длинных рукавов, по подолу и по линии декольте.
Кроме того, в шкафу обнаружился доставленный вместе с платьем новый корсет. Эль с ненавистью посмотрела на это пыточное, как она считала, приспособление. Когда однажды она, послушавшись советов придворных дам, позволила нацепить на себя это сооружение, то с непривычки едва не упала в обморок прямо на приеме. Ей тогда показалось, что в подобной немыслимой вещи невозможно не только нормально ходить, но даже дышать. Эльнариен улыбнулась, вспоминая, с каким наслаждением она потом сожгла тот корсет в камине. Нет, больше она не позволит над собой так издеваться, уж лучше пусть ее сочтут толстухой, хотя она не имела ни малейшей склонности к полноте, но разве можно понять этих столичных модников и их извращенные вкусы. Видимо, нормальное человеческое тело кажется им недостаточно идеальным.
Справиться с платьем не составило труда. Эль учла предыдущий опыт, когда она, привыкшая к простой и удобной одежде, неожиданно для себя обнаружила, что парадные платья бывают скроены таким хитрым способом, что их никак нельзя надеть и снять самостоятельно. Потому на этот раз Эльнариен более чем внимательно отнеслась к выбору фасона своего нового наряда.
Декоративной косметикой девушка не пользовалась. Кожу ее покрывал не успевший еще сойти золотистый загар, столь далекий от аристократической бледности многих безвылазно сидящих в столице дам. Эль быстро оглядела себя в зеркале, убедившись, что все в порядке, вздохнула, с тоской думая о предстоящем торжестве, и покинула комнату, заперев за собой дверь.

Никого из королевской семьи Кейнару а’Мернису увидеть пока не удалось, что и неудивительно перед таким событием. Возможно, удастся поговорить во время вечернего торжества. Граф пообщался со своими сторонниками и был в общем доволен. Знать бы еще, чего ждать от короля и королевы-матери.

Вот-вот, согласно сведениям, должен был прибыть иностранный гость, и значительная часть обитателей замка, которых положение не обязывало заставлять себя ждать, находилась около аллеи, ведущей к главному входу.
Там уже стояли стражники, которым уже надоело почти неподвижно торчать в парадных мундирах под летним солнышком, несмотря на то, что самая жара осталась позади. Однако поделать было нечего. Даже гул голосов как-то стих, казалось, дворец замер в напряжении.

Эстелия уже довольно долго переходила между группками придворных, проверяя, повергает ли она в таком наряде молодых людей в восхищение, а девушек – в злость.
Все обсуждали появление принца Лоэна и слухи, что на него пытались напасть. Ситуация на границе, где продолжала идти война, сейчас мало интересовала двор.
Девушка приблизилась к придворному менестрелю, который имел задумчивый вид. Он же наверняка все знает! Больше знает только маг, который такой таинственный и необычный, но Хируми куда-то исчез. Этот Хируми вообще странный, всегда смотрит как будто мимо нее, когда они случайно встречаются.
Да, так она хотела спросить Истинное Перо…
– Почтенный Астер, – обратилась она к венти, – вы не знаете, когда появятся король и принц Лоэн, и что у Его Высочества стряслось в дороге? И как настроен Его Величество? Сейчас все так взволнованы!

Хорошо, что королевской семье им не надо было спешить – напротив, их должны были подождать. Властитель должен появляться последним. У Сазары было мало времени – выслушать краткий отчет Лоэна, потому что потом не будет времени, и проследить, чтоб Рэдда как надо одели и он сделал все как следует. Сьене предоставили побыть в одиночестве, а на Танну не хватило времени. Уже не маленькая, семью на торжестве не опозорит, а большего от нее сегодня никто не требует.
Эльнариэн же, несмотря на родство, была им слишком чуждой.

Дворцовые ворота отворились, и в праздничную суету двора в облаке пыли ворвались несколько всадников. Первый из них, лишь его лошадь затормозилась, спрыгнул на землю и быстрым шагом направился ко дворцу. На ходу он сорвал с себя пропылённую шляпу и не менее пыльный дорожный плащ, явив всем случайным свидетелям щегольский шитый золотом камзол и узкие, когда-то сиявшие глянцем сапоги.

- Нет, вы представляете, а?! Чуть не опоздал на такое событие! Право дело, конфуз случился бы неслыханный! – причитал Даниэль, гремя шпорами вверх по лестнице.
- Ааа, милейший Цугункампф! – выпалил он, едва не сбив камергера с ног – Незамедлительно отправляйся к королеве, доложи что советник Крамм вернулся из западных провинций, и испрашивает её аудиенции. И вели приготовить ванну! И чистильщика обуви ко мне мигом! И вот с этим разберись!- Последнее относилось к плащу и шляпе, которые советник сбросил в руки опешившему камергеру.

Причитания и возгласы относительно опозданий и конфузов ещё некоторое время доносились из коридора, куда проследовал советник, пока не стихли совсем.

Весть о прибытии Лоэна вызвала у Сазары вздох облегчения. Еще бы, она все утро беспокоилась, что по каким-то причинам принц не сможет прибыть к назначенному сроку во дворец. Это был бы настоящий позор. Да и принц Муана непременно бы оскорбился, заподозрив в этом неуважение или, того больше, угрозу. Она уж было решила отправляться прямо в покои сына, чтобы узнать все вести, которые он ей привез, но, рассудив, что есть более неотложные дела, отправилась совсем в другом направлении. К тому же негоже королеве самой за докладами ходить - Лоэн сам ее найдет.
Королева хмурилась. Складка на лбу обозначилась резче обычного, что с ней всегда случалось, когда мысли ее касались старшего сына. Сильнее всех мы не любим тех, перед кем считаем себя наиболее виноватыми. Рэдд был живым укором ей, как матери, и как королеве. И если первое было еще терпимо, то второе причиняло жгучую боль.
А дверей королевских покоев Сазара чуть помедлила: голова опять закружилась, перед глазами вновь замельтешили красные точечки. Собрав волю в кулак, она выдохнула и зашла в помещение.

Рэдд Антрис сидел на кровати и читал. Яркая красочная книга состояла из множества искусно написанных миниатюр, однако содержание ее занимало молодого короля гораздо больше. Здесь были собраны наиболее фантастические сказки королевства.
Юноша поднял глаза на вошедшую не сразу, будто бы не слыша ее торопливой поступи. Два прозрачных осколка льда, казалось, нестерпимо засияли из-под непослушной копны темных волос, изливая потоки безмолвного холода...
Наваждение сгинуло.
Рэдд неуверенным движением откинул назад черную прядь.
- Мама... - произнес он. - Ты такая красивая, мама.

Забавный...
Греан осторожно положил плящ и шляпу на пол. Но покачав головой снова поднял и обернулся выискивая взглядом слуг.
Смешной. Даниель Крамм.
- Крамм - произнёс Мистрагир.
В отзвуках имени плясали пылинки и разливался аромат сливового вина. Имя играло переливами сиреневого и светло-серого. А ещё скошенная трава. И почему-то птица уф, со встопорщенными перьями.
Подошёл слуга.
- Отнести. И поча... почс... почистить. Любезн. Нет, любезнен.
Слуги не смешные. Они... Они разные. Но у всех белое. Не сами. И часто без мыслей. Не объяснить.
Слуга с поклоном принял одеяние, спрятав усмешку - крылатый урод, даже говорить не умеет.
Греан поёжился.
Белый. Искрящийся белый. Острый белый. И глина. И запах свежепойманной рыбы. Плохо. Привычно.
Он двинулся дальше. Прошёл под арками величественного дворца.
Коридоры, гобелены, свечи.... Мимо... дальше...
Они сделали небо каменным. Они думают так жить уютнее. Странные.
Место жизни Его.
Греан шагнул в покои короля.
Она! Фиолетовая, прозрачность. Остро, тонко! Смешно и страшно. А ещё полынь. Весенняя полынь и ива под ветром. Они думают, что Она белая. Но Она нет. Она сезон плодов. И ещё шторм, как в тот день, когда отец брал меня с собой на рыбалку. И шёлк. И ещё Она как каменное небо. И запах корицы.
Сейчас Она фааро. Это как... Как если бы маленький греан упал в лужу, а перед этим ему только постирали костюм, а вокруг все смеются. И звук свирели. Нет файчели.
Её жалко. А Он - зелёный. Зелёный - хорошо.
Камергер поклонился
- Ваши Величества. Доклад. Прощения!
И застыл в ожидании.

– Почтенный Астер, – обратилась она к венти, – вы не знаете, когда появятся король и принц Лоэн, и что у Его Высочества стряслось в дороге? И как настроен Его Величество? Сейчас все так взволнованы!
Венти и сам был взволнован не меньше окружающих и поэтому не сразу заметил подошедшую к нему Эстелию. От звука ее голоса он слегка дрогнул и, поглядев на девушку, ласково ей улыбнулся.
- Прелестное создание, если бы я все это знал, то я не был менестрелем. Мое ремесло подразумевает знание таких подробностей о личностях давно покинувших этот мир, а не о сильных мира всего. Но одно могу сказать точно. Его Величество сегодня гулял в парке и, скорее всего, у него будет приподнятое настроение. Свежий воздух и запах садовых цветов проясняет ум, а это так нужно нашему королю.
Покопавшись в многочисленных карманах своего зеленого костюм, Астер извлек на свет свиток, перевязанный золотой тесьмой.
- А это для твоего брата, - Астер протянул свиток девушке. – Передай ему, пожалуйста.
Немного интриги для этого двора не помешает. В свитке всего лишь одна из его поем, но окружающим этого знать не следовало. Пусть каждый будет думать в меру своей испорченности. Хотя даже простое стихотворение, написанное Астером, несло в себе смысловую нагрузку и еле уловимый смысл, о котором не каждый мог догадаться. Догадывались о нем лишь те, кому оно было обращено. В этой же поэме рассказывалось об одном короле, который не примирился со своими неудачами в битвах и, собрав вокруг себя единомышленников, довел войну до победного конца.

Разумеется, Эстелия тоже незаметно оглянулась по сторонам и увидела, что их разговор заметили. Ну и пусть думают, что она знает что-то тайное, это даже важнее, чем действительно знать, чтобы быть в центре внимания.
Девушка взяла свиток в руки (он был слишком велик, чтобы быть спрятанным за корсаж) и кокетливо улыбнулась менестрелю. Не то, чтобы ее интересовал флирт с немолодым венти, но это лишь самоуверенные мужчины думают, будто только воинам надо постоянно тренироваться в своем мастерстве, чтобы не потерять его. Женщинам тоже требуется оттачивать собственное оружие, и держать его наготове, а их сила – в их слабости!
Можно, конечно сразу поискать Кейнара, да это мог бы и сам Астер сделать! Интересно, почему не сделал? Значит, хотел именно через нее, или вообще не придавал значения.
Но пока она не будет искать брата, а прочтет сама, ведь там может быть что-нибудь любопытное.
– Обязательно, и благодарю за любезный ответ, – произнесла Эстелия тоном, позаимствованным у важных придворных дам, и отошла от Истинного Пера.

-С каждым разом все сложнее,- подумала Сазара, отчаянно пытаясь проглотить ком, образовавшийся в горле.
Ничто и никогда не вызывало в ней такую бурю противоречивых чувств, острую, почти непереносимую боль, как вид ее старшего сына. Женщина, которая не позволяла слезам вырываться наружу в моменты, когда сердце ее разрывалось от тоски, почти молча терпевшая родовые муки, не позволявшая эмоциям вырываться из замкнутого круга ее внутреннего мира, каждый раз с величайшим трудом находила в себе силы, чтобы не упасть тут же у его ног Рэдда в приступе неудержимых рыданий. Королева много лет задавала судьбе один и тот же вопрос: " За что?", каждый раз с мазохистской постоянностью приходя к одному и тому же ответу. О да, она прекрасно знала, в чем виновата. Но это искупление повлекло за собой новое преступление, простить которое себе Сазара тем более не могла, а потому считала, что и другие не могут. Потому в глазах сына, немого свидетеля ее греха, всегда виделся ей укор.
-Ты у меня тоже красавец!- произнесла она бледными, пересохшими губами, выдавливая бледное подобие улыбки.
Алкетон, остановившийся у самого порога, тихонько заскулил, беспокойно перебирая передними лапами, словно пол комнаты был раскален.
-Прекрати, Алкетон,- строго сказала королева, обернувшись к единственному своему другу.
Пес замер, опустив морду в пол.
Сазара еще не успела повернуть головы, когда вошел греан. Первое мгновение в направленном в его сторону взгляде он бы мог увидеть отблеск обуревавших ее чувств, который раньше доводилось видеть лишь собаке. Но миг… и прозрачно-серая гладь этих озер вновь покрылась привычной ледяной коркой.
- Ваши Величества. Доклад. Прощения!
С появление нового действующего лица на сцене, где разыгрывалась эта маленькая семейная трагедия, вернуло Сазаре ее величественное спокойствие и расчетливую деятельность.
-Конечно, Мистрагир, мы с удовольствием выслушаем,- королева ободряюще улыбнулась и, обернувшись к слугам, - А вы пока займитесь костюмом Его Величества- надо бы уже выходить к гостям.
К греану Сазара всегда испытывала теплые чувства- у него были крылья, но он не летел. Ей было легче: у нее никогда не было крыльев.

(совместно с Момусом и Ноэль)

- Свадьба. Готово. Много, - слова выходили тяжёлые, как валуны, и ущербные, как недоношенные дети. Мистрагир старался как мог, но как объяснить то, что можно лишь почувствовать. Что большинство приготовлений к свадьбе закончено - это малиновый с лимонными искрами. И чуть-чуть жасмина. И ещё кошачьи следы на песке. Что беспокойство могут вызвать свежие цветы - цветочный обоз задерживается. Беспокойство это оранжевый. С чёрными каменными змейками, как на святилище Болотных Духов, куда однажды тайком водила мама. Он поймёт и без слов. Но Она. Ей бело. Бело до прозрачности. Она думает, что не видно.
- Цветы - пока нет. Вечер... вечером наверно. Крамм. Недавно.
Греан смотрел на короля.
Интересно, как видит Он.
Рэдд смотрел на греана и улыбался.
- Свадьба. Цветы, - произнес он. - Будет красиво, правда, мама?
- Конечно,- кивнула королева сыну. Выражение лица стало чуть озабоченным: дело было не в цветах, а в отклонении от идеала, - достать их в городе нельзя? Сильно заметно?
На ее помолвке не было цветов - была зима.
- Я пойду туда. - Король решительно откинул покрывало, укутывавшее его ноги. Обнажилось стройное тело, юноша рванулся было к двери, но неожиданно остановился, что-то вспомнив.
- Куда, -чуть резковато сказала Сазара, подходя к нему. - Ты сначала оденься к выходу, а потом мы вместе пойдем, - добавила она чуть мягче, цепко взяв сына за руку и подводя к слугам, приготовившим костюм.
Сердце обливалось кровью. Она закусила губу.
- Ну, продолжайте, - обернулась она к греану, недовольная тем, что он является свидетелем этой сцены. Недовольная, но умело это скрывающая.
Греан чуть по птичьи склонил голову. Потом выпрямился, словно став выше.
Одним неуловимым движением оказавшись рядом с королём.
- Жёлтый - сказал он, глядя в глаза повелителю. - Величество - жёлтый. Жёлтый плохо. Зелёный хорошо. Она величество - камергер повернувшись на каблуках поклонился королеве и тут же крутанулся обратно - фиолетовый. А сейчас белый. Белый плохо.
Греан с лёгким осуждением посмотрел на господина.
- Зелёный - хорошо - настойчиво повторил он.
- Белый - равнодушие?- неудержавшись задала вопрос, мучавший ее давно Сазара. Потом, вспохватившись, добавила чуть грустно:
- Я тебя не понимаю, прости. С остальным все нормально?
Греан думал: "Она... Она баало. Это как если очень хочется плакать, а слёз нет, а ещё осень. И горький чай в кружке. И зимний закат."
- Белый - плохо. Белый - мёртвый. Нет, не так. Белый - мёртвый внутри - греан чуть улыбнулся тому, что правильно выразил то, что чувствует. - Остальное - почти хорошо. День завтра - всё будет. Крамм?
- Да-да..Конечно, - согласилась королева, сама толком не понимая с чем именно: с тем, что белый - плохо или что день будет завтра, - Спасибо. А Крамм пусть меня найдет.
Камергер поклонился сперва королю, затем королеве.
- Иду?
Рэдд подошел к греану и внезапно порывисто обнял его.
- Ты уходишь? - и, будто застеснявшись нахлынувших чувств и матери, отстранился. - Да, иди.
Мистрагир чуть улынулся, и тихонько покинул королевские покои.
Сазара сжала руки в замок и несколько долгих мгновений смотрела на побелевшие костяшки пальцев.
"Внутри все слишком живо.. Больно", - подумала она и чуть надменно обратилась к слугам, - постарайтесь чуточку порасторопней.
Белое. Она выходила замуж зимой в белом платье.
Рэдд замер, растерянная улыбка не покидала его губ. Легче было одеть манекен, потому что с этой минуты он не двигался, подобный прекрасной мраморной статуе. Теплые краски ушли с его лица, будто растворившись в водовороте времен, и лишь глаза пламенели какой-то лихорадочной яркой силой, глубиной его замерзающей души.

Утро Торис решил провести в своих покоях, куда и был подан завтрак. Саркис, молодой паренёк отданный в его распоряжение, всё утро где то пропадал и Торис решил что самое время провести утренние процедуры. Разогревая мышцы Торис думал о том, как мало он успел сделать находясь при короле.
Только по прибытию на службу, находясь в высоком звании военного советника короля, Торис решил окутать весь дворец агентурной сетью. Начал с малого, со слуг. Но к огромному его сожалению план провалился в самом начале. После неудачных попыток завербовать парочку молодых служанок, которые делали круглые от удивления глаза, не понимая что от них хотят, Торис наконец посчитал, что его план начал срабатывать. Молодой и юркий паренёк Юджин без раздумий согласится поучаствовать в этакой авантюре. Правда радоваться успеху пришлось недолго. В тот же вечер на званом обеде, Юджин влетел в обеденный зал со словами срочное донесение, подбежал к Торису, склонился над его ухом и начал с упоением докладывать, как некая Мери говорила своим подружкам что то обличающее короля. После этого конфузу Торис решил на время приостановить создание агентурной сети.
Сейчас же, продолжая упорно повторять упражнения с упором на больную ногу, Торис очень об этом жалел. Закончив процедуры, Торис окунул руки во вчерашнею тару с водой и начал приводить себя в порядок.
Без стука в покои влетел Саркис.
- Он приехал господин, принц Лоэн вернулся.
Секунду поразмыслив, Кент отправил Саркиса устраивать аудиенцию с принцем, сам же облачившись в свой самый парадный костюм, состоящий в основном из черных одеяний отправился на лёгкий променад.

Некоторое время спустя минут советник уже характерной неспешной походкой шёл по коридору к королевским покоям. Одна его рука с подчёркноту изящной небрежностью покоилась на рукояти шпаги, во второй же покачивался походный ларец красного дерева. Отвешивая налево и направо то условные поклоны то изысканные комплименты, он продефилировал к покоям королевы-матери. После недолгого но содержательного общения с гвардейцами, стоявшими на часах, Даниэль развернулся на каблуках и прошёл к спальне несчастного короля, попутно отметив удаляющийся от двери бледный силует греана.
Секунду подумав, он трижды постучал в дверь.

Сазара уже готова была снова поторопить слуг, но считала подобную суету ниже своего достоинства. Королева опустилась на кровать сына, рассеяно перелистывая страницы книги, которой он некоторое время назад был так увлечен. В дверь постучали, и она резко подняла голову. Меньше всего на свете ей сейчас хотелось с кем- либо говорить. Во всяком случае до приема. По крайней мере, здесь.
-Кто мог прийти… Танни? Скорее это Лоэн..- рассудила королева и обратилась к ближайшему слуге, -Отвори!
Она поднялась, как всегда прямая и гордая, и обратила взор к двери.

Дверь бесшумно отворилась. Советник, сделав шаг за порог, глубоко поклонился, выдвинув вперёд левую ногу:
- Королева Сезара, Король Рэдд, моё глубочайшее почтение! и затем, уже повернувшись к королеве:
- Миледи, приношу глубочайшие извинения за своё длительное отсутствие. Положение дел в провинциях требовало моего присутствия там до разрешения всех проблем, но наконец всё завершено и я снова всецело в Вашем распоряжении. Если Ваше Величество не против, я бы незамедлительно предоставил Вам полный отчёт о проделанной работе. Желательно, в приватной обстановке.
Произнеся это, Даниель в соответствии с древним этикетом опустил взгляд в пол в немом ожидании ответа.

Рэдд посмотрел на мать.
Он был уже почти одет, слугам оставалось только застегнуть камзол да расчесать великолепные кудри короля.
Большие льдистые глаза чуть прищурились.
- Мама, я не уйду.
Юноша смотрел на советника, чуть по-птичьи наклонив голову, без тени улыбки на лице. Сейчас он был похож на большую темную птицу, что никак не вязалось с яркими одеждами. Любой житель Артариса увидел бы в Рэдде отражение отца. Лицо короля потемнело, никто не заподозрил бы в нем слабости. Ночной демон глядел из прозрачных озер в эту минуту.

( Совместно с Рапсодией)

Благодаря своему чуткому слуху, Мауриэ услышала шаги заранее, поэтому отворившаяся вдруг дверь не стала для неё сюрпризом. Кошка повернулась и встретилась взглядом с юной принцессой.
-Леди, Танна, - Мауриэ присела в легком реверансе.
- Мауриэ! - глаза девочки светились радостью, но подойти мешало уважение. И вообще магрента относилась к ней как к старшей по социальному положению. Танни это не нравилось, но она не знала, как мягко указать на то, что такое отношение излишне. - Я очень рада, что ты вернулась, - слегка смутившись вновь, закончила девочка. - Как ваши путешествия с братом?
- Я тоже очень рада, что мы вернулись, - наемница тепло улыбнулась принцессе, - Особенно учитывая наше маленькое "приключение"... - Мауриэ осеклась, подумав о том, что Танни находится в таком нежном возрасте, и от рассказов Кошки может слишком разволноваться, - Но это уже дело прошлое, главное, что Лоэн вернулся и мы даже почти не опоздали к приезду гостей! - Магрента снова улыбнулась, переводя тему в иное русло, - Ваша сестра, должно быть, очень волнуется, сегодня такой важный день для неё...
- Наверное, - посерьезнела Танни. - Знаешь, Мауриэ, - Танни присела на один из пуфоф, - я не представляю, как это: замуж! Да если бы меня кто-то позвал, я бы, конечно, отказалась! А Сьена ненамного старше меня, - Танни покраснела: она тоже влюблялась, но замуж... Замуж - это же так скучно!
- Мауриэ, - тихо проговорила она. - А ты не хочешь замуж? Ну... ты кого-нибудь так сильно любишь, что готова... - шепотом проговорила Танни, - замуж?
- У моего народа всё происходит несколько иначе, но всё же... - непрошенные воспоминания нахлынули на магренту, сбивая с ног, наполняя душу тоской. - Это было очень давно...

[Совместно с Heires$]

Мауриэ замолчала и повернула голову в сторону, устремив взгляд зеленых глаз за окно. Она почти смогла забыть... ни одна живая душа, после изганания Кошки из Люпинсвуда, не слышала её историю. Зачем только Танни начала этот разговор? Любила ли она? Конечно любила... Готова замуж? Не только замуж, она оказалась готова убить ради него. Только вот откровенничать об этом Мауриэ не хотелось... ни с кем и никогда.
- Замуж - это не так страшно, - Магрента отвела глаза от окна и снова посмотрела на принцессу, - Особенно если любишь и уважаешь своего избранника. Съенна, к сожалению, не выбирала сама, но мы ведь будем надеяться, что принц окажется замечательным человеком!
- Будем, - Танни посмотрела на Мауриэ и удовольствовалась ее ответом. Она нутром почувствовала, что не стоит продолжать вопросы.
- Мауриэ, а что ты сейчас собиралась делать? - внезапно покраснела девочка. - Я не хотела тебе мешать, правда. Но, может, мы вместе пойдем на праздник? Он, кажется, скоро начнется. Матушка обещала ко мне зайти, но только вряд ли она меня теперь найдет, - усмехнулась непоседа.
- Собиралась пойти на праздник, - непосредственность и задор Танни сами собой передались Мауриэ, заставляя забыть неприятные мысли, - Буду рада сопровождать принцессу!
- Ой, спасибо! - просияла девочка и осмотрела наряд Мауриэ. - Ты такая красавица, - восхищенно сказала она и рассмеялась. - Надеюсь, мы не затмим Съенну!
- Как можно? Принц должен видеть только её одну! - Глаза Кошки лукаво сощурились, и она кокетливо расправила складки платья.
Танни первой подошла к двери и поправила тонкий браслет на правой руке.
- Ничего, Мауриэ, мы встанем сзади и будем тихо перемывать всем косточки. Как тебе перспектива? - принцесса с магрентой вышли из комнаты.

Астер стоял в сторонке от всеобщей суеты, которая царила в зале. После того, как он передал свиток Кейнару а’Мернису, через его сестру, он немного расслабился и решил повнимательней понаблюдать за тем, что твориться перед его носом. А посмотреть на это стоило.
На первый, невооруженный взгляд все они двигались внутри периметра зала хаотично и бессмысленно. Но это на взгляд дилетанта. А вот если на все это посмотреть опытным взглядом, который вырабатывается с годами, то можно увидеть, что все люди передвигались с четкой заданной траекторией. Придворные разбились на несколько групп, которые неспешно перемещались по всему залу, между ними, как кораблики, курсировали дворяне, которые не вышли либо умом, либо состоянием. Но одно их нахождение здесь делало их важными и надутыми, как птица чрека в брачный период.
Все эти группы боролись между собой за влияние над королем. И каждая из них тянуло одеяло на себя, а в итоге все оставались с носом. И только он, Астер Истинное Перо, был вне этих групп.
Он был сам за себя и историю.

За день до этого
Возврат долга? Принц знал о каком долге говорит Кошка, но тогда он сделал лишь то, что обязан был сделать любой дворянин на его месте. Впрочем, он уже давно не воспринимал Мауриэ как охранницу, отрабатывающую свой хлеб, магренте стала для него доверенным другом, не раз и не два доказав свою верность.
- Да, ты наверное права. В любом случае, источник всего этого должен быть в столице, ведь именно туда нас хотели не пустить. Как это ни противно, но похоже опять придется распутывать чьи-то интриги.

Королевский дворец
Из-за нападения Лоэн прибыл почти на сутки позже чем планировал, поэтому оставалось только радоваться, что время он рассчитал с запасом. Зато теперь, кажется все кто только можно хотели его видеть. А кроме тех, кто хотел видеть его, существовали еще и те, кого должен был увидеть он. В частности - доложить о себе королю и королеве-матери.

Он сменил походную одежду на придворный костюм, выдержанный в его геральдических цветах - темно-синий с серебром. Но вместо раззолоченого клинка он оставил при себе боевой, хотя эфес и был украшен несколько богаче, чем обычно. Нарушение этикета? Плевать, он не намерен упрощать жизнь своим врагам, хотя во дворце надо скорее бояться яда, чем прямого меча.

Принесли записку от Ториса Кента, тот просил об аудиенции. Полководец написал ответ, что примет советника вечером. Сейчас уже не оставалось времени - брат короля не может появиться перед гостями позже Его Величества, иначе могут пойти ненужные слухи. Узнав, что король Рэнд все еще у себя, Лоэн решил сначала повидать его. Добравшись до королевских покоев, принц приказал слуге доложить о нем.

Совместно с Ноэль

Сазара не ожидала увидеть Крамма так скоро. Более того, сейчас разговаривать сним она не имела никакой возможности, тем более приватно. Пора было уже выходить,а ей нельзя было оставлять Рэдда одного.
-Есть что-либо спешное, что не терпит отлагательст? Я бы предпочла выслушать ваш доклад после приема.

Крамм скосил взляд и, едва заметно пожав плечами, несколько растерянно заметил:
- Нуу коль скоро я осмелился просить Вас об этом...Я-таки считаю этот поступок разумным. Я...помимо отчёта о блестяще подавленном в зародыше мятеже я всего лишь хотел показать Вам свой свадебный подарок. Уверяю, это займёт считанные мгновения Вашего драгоценнейшего времени.

Сазара нахмурилась: Крамм действительно не стал бы отвлекать по пустякам. Но вот оставить Рэдда она никак сейчас не могла. Не могла не только как мать, но и как королева: мало ли что он выкинет. Королева не знала, как поступить, и потому, как делают большинство сильных мира сего, чтобы скрыть замешательство обратилась к слунам:
-Скоро уже выход, нас и так все ждут…
-Что делать,- проносилось в ее голове.
Из столь неприятной ситуации ей помог выйти слуга, доложивший о приходе принца Лоэна.
- Пусть скорее идет сюда, - спокойно приказала королева, с трудом скрывая свою радость.

К вечеру городские ворота Артариса миновала кавалькада из примерно пятнадцати-двадцати верховых и нескольких повозок, скромно держащихся в хвосте процессии. Первыми ехали два суровых мужчины в легком военном облачении, телохранители. Они зорко смотрели по сторонам, отслеживая малейшее движение. Следом ехала роскошная повозка, запряженная лошадью, позади по обеим сторонам еще два верховых охранника. Жители Артариса толпились по обочинам улиц, выглядывали из окон в жажде собственными глазами увидеть непривычное зрелище.
Не доезжая несколько улиц до дворца, процессия остановилась, вызвав недоумение среди местных очевидцев. Произошло какое-то движение, кто-то спешивался, кто-то наоборот взбирался в седло. Через несколько минут процессия вновь двинулась в путь, но на этот раз впереди ехал молодой человек в многослойных одеждах, тщательно подобранные цвета в сочетании давали ощущение парадности. На голове у него и четверых главных стражников красовались высокие головные уборы, оставляя полностью видимыми только глаза, нос и губы. Непривычному взгляду могло показаться, что все пятеро на одно лицо и разнятся только возрастом.
Медленным шагом, не быстрее пешего человека, делегация приблизилась к парадному въезду на территорию дворца. Вперед выбежал глашатай и прокричал:
- Прибыл Его Высочество наследный принц королевства Муан, господин Араши Ланкай Сайго!

Сьена рассеянно перелистнула страницу и попыталась сосредоточиться на письменах. Золотисто-янтарные лучи катящегося к закату Солнца озаряли раскрытую книгу, держащую её руку и живительным потоком проливались на пол и стену комнаты принцессы. Девушка скользила взглядом по строчкам, но разум не воспринимал увиденное, витая далеко-далеко от методик ментальной магии.
Они уже должны быть близко... Араши Ланкай Сайго. Странное сочетание - для её слуха. Наверняка как и Сьена Антрис - для его...
Захлопнув книгу и вернув её на полку, принцесса подошла к зеркалу и несколько минут придирчиво оглядывала своё отражение, а затем, глубоко вздохнув, вышла из комнаты и отправилась на поиски матери.
В её комнатах королевы-матери не было, но слуги сообщили, где искать. Поблагодрив их, Сьена отправилась к комнатам брата-короля.

Лоэн вошел в комнату, где уже находились королева-мать и король. Принц вежливо, как положено по этикету, – ведь вокруг были слуги – приветствовал мать и брата.
Крамм остался ждать ответа и вдруг, посмотрев в сторону, увидел спешащую к королевским покоям принцессу Сьену.
Менестрель, Эстелия и Кейнар находились среди других придворных, когда глашатай принес весть о прибытии высокого гостя и поспешил дальше, уведомить Сазару, ибо все понимали, что церемонией, и не только церемонией, сейчас управляет она.
Торис Кент тоже узнал о том, что Араши Ланкай Сайго въезжает во дворец, вместе со всеми.
Ту же новость услышали Эльнариэн и Танна с Мауриэ. Последние две чуть не столкнулись с двоюродной сестрой короля, которая резко отодвинулась в сторону, чтоб пропустить быстро шедшего по коридору гонца.

Когда день стал клониться к вечеру, маг и молодой человек в рыбацкой одежде обошли если не весь город, то половину точно. И как-то незаметно вышли к ограде дворцового парка.
- Хороший город, - вынес свой вердикт рыбак, ковыряясь в зубах приспособленной под зубочистку щепкой из чьего-то забора. - Теперь бы еще на дворец посмотреть. Поближе.
Хируми, который наконец-то приноровил свой не самый широкий в жизни шаг к размашистой походке нового знакомца, с веселой беспечной улыбкой посмотрел на рыбака снизу вверх.
- Иначе ваш почтенный родитель не будет пребывать в спокойствии и равновесии духа? - уточнил он.
Юный громила подозрительно взглянул на мага, по лицу его пробежала тень сомнения, но он все же улыбнулся в ответ.
- Не столько мой родитель, сколько я сам. - Подумал и добавил: - Побывать в Артарисе и не увидеть дворец все равно, что смотреть на оркестр, не слыша музыки. Можешь провести меня внутрь, а?
- Не силен я в иллюзиях, - маг досадливо потер ладонью лоб. - Здешние мудрецы разделяют эти искусства, не задумываясь, что всегда есть обходной путь. Идем.
Он провел рыбака к тому месту, где стена, заросшая плющом и почти не страдающая вниманием со стороны тех, кому следует заботиться о том, чтобы стены дворца стояли непоколебима, слегка осыпалась по верху. Была еще пара ходов, но их Хируми открывать не собирался.
- Если успеешь перелезть, и стражники не увидят тебя, покажу и дворец.
- Раз плюнуть!
Рыбак весело подмигнул магу и подергал лозы растения, проверяя на прочность. С сомнением посмотрел на оставшийся в руке побег и откинул его в сторону. Примерился, схватился руками за верх стены там, где пониже, оттолкнулся от земли и через мгновение распластался животом на стене. Протянул руку магу.
- Ты сам-то залезешь или давай подсоблю?
Хируми смело принял предложенную помощь, хотя, когда его втащили на стену, а он не успел даже сообщить, что не надо так быстро, вид у придворного мага оказался несколько насупленный от пострадавшей гордости и внутреннего достоинства. Что не помешало ему тут же удобно устроиться, свесив ноги в дворцовый сад.
- Этих, - он указал на белесые фигуры, - не бойся, они каменные.
- Странные какие, беспокойные. Так и кажется, что сейчас сменят позу, а то и вовсе сорвутся куда-нибудь идти.
Рыбак, сидя на стене верхом, стряхнул с одежды несколько прилипших лепестков и безуспешно попытался счистить зеленые пятна. Не добившись успеха, он оставил рубаху в покое и с любопытством оглядел сад. Вдали за деревьями то и дело мелькали люди в красочных одеждах, но в эту часть сада никто не заходил.
- Сам дворец покажешь?
- Вот он, - Хируми широким жестом обвел поднимающееся из пышной зелени строение с многочисленными башнями и шпилями. – А вон там, - тонкий палец мага нацелился на особо яркое пятно на широкой аллее, отсюда похожее на ворох цветов, - собрались его обитатели, чтобы встретить наследного принца Муана, который собирается играть свадьбу с одной из местных принцесс. А вон там...
Направление пальца сместилось к воротам.
- ...кортеж самого принца.
На детском лице мага было написано веселое удовольствие. Черты лица заострились и приобрели четкое сходство с лисой, завидевшей убредшую от курятника хохлушку.

- Как бы они нас оттуда не заметили, - пробормотал он, несколько смущенный, вероятно, хитрым прищуром собеседника.
Он перекинул вторую ногу через стену и мягко спрыгнул на землю, сломав только одну лозу, которая неведомым образом успела вцепиться в рукав. Когда юноша снова повернулся к магу, смущенное опасение уже уступило место задорной улыбке, а в глазах появился вызов.
- Внутрь дворца сможешь незаметно провести? Или тебе не под силу?
В темных раскосых глазах Хируми появилось странное выражение; то ли маг прикидывал, стоит ли принимать слова всерьез и задействовать уже те разделы магии, которым он так старательно обучался, то ли пропустить все мимо ушей и позвать стражу, но вместо этого он сорвал попавшийся под руку зеленый лист, прошептал над ним что-то с вернувшейся улыбкой и бросил вниз. Прямо на макушку нового знакомого.
- Не стоит, - предупредил он, когда рыбак поднял руку, чтобы смахнуть мусор.
А затем спустился на землю, цепляясь за лозу.
- Пойдем.
Быстрыми шагами они пересекли парк, магу снова пришлось поспевать за спутником. Тот шел торопливо, видимо, был не слишком убежден в действенности магии, и все поглядывал по сторонам да на пестревшую парадными нарядами аллею. У двери, ведущей на одну из многочисленных черных лестниц, крутились двое слуг: мальчишка, за какую-то провинность назначенный подметать крыльцо и дорожку перед ним, и кто-то постарше, приглядывающий, чтобы пацаненок не сбежал глазеть на прибытие. Рыбак остановился в нерешительности, вопросительно обернулся к магу.
А тот прошел дальше, спокойно приняв поклоны обоих прислужников и даже не глядя на спутника. Разве что у двери задержался, придержав ее чуть дольше, чем нужно, что окружающие сочли за обычное, так как невысокий Хируми всегда возился с тяжелыми створками... если конечно, не вышибал их, рассердившись на промедление. Но таких случаев всего-то и было, что раза два. Хотя в последний раз пришлось тушить начавшийся пожар.
Правильно истолковав удерживаемую для него дверь, рыбак проскользнул внутрь, стараясь не задеть по пути самого мага, чтобы не вышел конфуз. Едва дверь закрылась, он вознамерился что-то спросить у чародея. Но тот приложил к губам палец, предупреждая о молчании.
- Голос разрушает чары, - негромко проговорил он. - А извести на тебя весь запас садовых листьев не входит в мои планы.
Рыбак закрыл рот и понятливо кивнул. Указал на лестницу, уходящую куда-то наверх, вопросительно поднял брови.
- Можно и сюда, хотя она ведет на женскую половину дворца, - Хируми поморщился. - На то, что здесь называют женской половиной. Но лучше все-таки подняться здесь.
Они выбрали соседнюю лестницу и вскоре очутились на одной из галерей, откуда открывался вид не только на часть сада, но и на ту самую центральную аллею и толпу на ней. Людей и в коридорах дворца хватало немало, но перед придворным магом расступались, давая дорогу, которой хватало и на его невидимого остальным спутника.
Тем временем чинно движущаяся процессия добралась до парадного дворцового входа, вернее, до толпы встречающих придворных. Рыбак уселся на подоконник и принялся рассматривать встречу с не меньшим любопытством, чем мальчишки-слуги, будто птицы рассевшиеся на деревьях чуть в стороне от главного подъезда. Внизу, на аллее, кавалькада остановилась, не нарушая строгого порядка. Первым спешился ехавший во главе, за ним остальные всадники. Начались церемониальные поклоны, приветствия, кажется, речи. До окон долетал только неразборчивый гомон, перебиваемый заливающимися в саду птицами.

(по большей части авторство SonGoku)

Саркис уверено возвращался по знакомому маршруту. Умело лавирую по лабиринту дворца, на ходу успевая отдавать поклоны встречающимся придворным. Ториса Кента он настиг, как раз в тот момент , когда тот подходил к своим покоям.
- Ответ от принца господин, кланяясь протянул пергамент Торису, сказал Саркис.
-Вечером значит вечером, - сворачивая пергамент в трубочку, подытожил Торис, после прочтения сообщения.
- Господин, прибыл его Высочество принц из королевства Муан. Во дворце суета, все отправились на встречу долгожданного гостя.
Торис вошёл в свои покои, на ходу отправив Саркиса следить за всем происходящим и возвращаться с докладами каждые пол часа.
Закрыв за собой дверь, Торис начал анализировать полученную информацию
Приезд принца, можно было отнести к противоречивой новости. Теперь во всем этом круговороте событий, принц Лоэн может и забыть про военного советника. С другой стороны Торис понимал, что к свадьбе во дворце соберутся многие сильные мира сего, и упускать возможность таких многообещающих знакомств Торис ни как не собирался. Бывшей наёмник начал привыкать к спокойной жизни во дворце, к этому умеренному бытию, спокойствию и прелестям придворной службы.
Еще раз всё обдумав, Торис пришёл к выводу, что Принцу Лоэну должна быть также интересна их встреча, так что можно надеется, что вечерняя аудиенция все же состоится. И немного успокоившись, перебирая в руках трость, Торис стал ждать доклада от Саркиса...