Когда пират потребовал рассказать подробнее об Ортанс, и неловкая пауза черезчур затянулась, мисс Лэймур, перехватив беспомощный взгляд малышки Кэти, уже собралась было с духом пристыдить мерзавца и попросить не касаться грязными лапами светлой памяти ее несчастной погибшей воспитанницы. И не травмировать лишний раз девочек, потерявших подругу. Но тут заговорил молодой джентельмен -мистер ли Мелькорн. Он отвлек на себя внимание злодеев, давая трем женщинам перевести дух. И заслужил большущий мысленный плюс от мисс Лэймур.

Как только шлюпка приблизилась к кораблю, Марго наконец-то смогла рассмотреть, кого же послало им море. Похоже, это англичане. И, судя по виду, достаточно благородные. "О, видимо, молоденькие чопорные леди" - едва заметно усмехнувшись, подумала Марго, быстро окинув взглядом двух девушек. Она не любила таких, как они, благородно-высокомерных.
Держались они с достоинством, но это нисколько не прибавило им уважения в глазах Марго. Наоборот, женщина только убедилась в своем мнении. Тем не менее, она решила подойти поближе: ей становилось интересно, кто же это такие и что они вообще будут говорить. Поэтому Марго аккуратно пробралась чуть ближе, чтобы не пропустить ни слова и видеть все, что происходит.

Джон Эдрик Севельсторм

Судьба играла с Джоном уже около тридцати лет. Каждый раз, когда она бросала свои кости, Игроку удавалось переплюнуть Старуху и выкинуть больше, чем у нее. Иногда ему даже удавалось выкинуть все три шестерки, за что шулера в лондоских тавернах пытались обозвать его "дьявольским счастливчиком" или просто "дьяволом". Парочка таких шутников составили часть пейзажа лондоских же канав...
Однако Судьба не останавливалсь. Раз за разом она пыталась избавиться от того, кто явился результатом какого-то просчета Судьбы, какой-то партии, которую она играла с другим, а ныне... Ныне она играла партию с Севельстормом и ревела от ярости, проигрывая очередной кон. Когда, казалось, Ника Бескрылая готова была улыбнуться Судьбе, Джон умудрялся выкарабкаться, улизнуть, выкинуть три шестерки... Так случилось и с кораблем, который явно должен был стать могилой для того, кого мадам Пенье нарекла Севельстормом.
И вот он здесь, стоит и улыбается новому "броску" Судьбы в невидимой для окружающих игре. Из этого "броска" и появились пираты, которые казались Игроку такими же мифами, как и сокровище индейцев. Что ж, все в этой жизни бывает в первый раз, и все в этой жизни можно попробовать...
- Ортанс Вестерхаус? - задумчиво произнес седой человек, который явно мог быть капитаном, иначе другие бы не смотрели на него, в ожидании приказов. - Интересное имя, я где-то его слышал. Не расскажете ли поподробней?
- Джентльмены! - приподнял руку Джон, пуская в ход свое самообладание и обаяние. - К чему бередить память о той, которая покинула нас навсегда? Леди Вестерхаус, так спешившая на какой-то остров в Новом Свете, теперь уже достойна лишь уважения и сострадания. Рассказывать о покойниках...
"А не много ли ты себе позволяешь, Джон?", - раздался голос того, кого Севельсторм мысленно называл Энди, хотя это был его же внутренний голос, глас пробудившегося рассудка. - "Может, взглянешь вон на того чернокожего, который может переломить тебя, как тростинку, и не заметить даже? Или хочешь испытать воистину непередаваемые ощущения, когда тебя подвесят на во-о-он тот крюк вверх ногами над голодной акулой?"
- Э-э-э... - голос Джона дрогнул, когда он решил быстро пробежать глазами лица обступивших их матросов. Надо же, он так привык играть в "аристократа", что теперь ему стало даже противно оказаться среди тех, кто, по идее, были "своими"...
- Господин Капитан, мое имя Джеймс Ли Мелькорн. Англичанин... - подал голос второй выживший.
"Еще один...", - подумал Севельсторм.
- ...Для меня большая честь находиться на Вашем прекрасном судне, милорд!
"Если капитан не увидит в этом всем большущей насмешки, то я побреюсь налысо, когда вернусь в Англию...".
- "Если вернешься в Англию, Джон!", - ехидно заметил Энди.
- А я, - решив не оставать от Джеймса, сказал Джон, - имею честь назвать свое собственное жалкое и ничтожное имя - Джон Эдрик Севельсторм, хотя по большому счету меня называют лишь "Джоном". Мы с мистером Джеймсом Мелькорном имели честь сопровождать этих прелестных дам на борту погибшего судна.
Он попытался искренне улыбнуться. Голова - его холодная и ясная голова, не раз спасавшая Севельсторма от лап ищеек сэра Лонтегри, поклявшегося изловить вора по кличке Игрок, - теперь была пуста, как могила...

Пленники - а как еще можно было назвать англичан на борту французского корсара - представились. Имена их ничего не говорили Франсуа, исключая разве что Кэтрин. Что-то было у него в памяти связано со смуглянкой по имени Кэтрин... что-то давнее и уже основательно покрывшееся мраком забытия. Франсуа пока отложил воспоминания, решив, что поразмыслит на досуге. Увы, он так и не услышал ничего про Ортанс. Это надо было исправлять.
- Послушайте, Севельсторм. - Едко произнес Монбижу. - Позвольте все-таки мне решать, о чем мне было бы интересно услышать. Возможно, я хочу оплакать мадмуазель Вестерхаус. В конце концов, смею напомнить - вы сейчас находитесь на территории Франции. - Корсар указал рукой на белый стяг с лилиями. - И я настоятельно рекомендую вам вспомнить правила приличия. Разве воспитанный гость учит хозяина, как тому поступать?
Закончив фразу, Монбижу оглядел пленников еще раз.
- И все-таки, дамы и господа. Я вас прошу рассказать мне о мадмуазель Вестерхаус все, что вам известно. В ином случае я буду очень расстроен. А в расстроенном виде я не смею показываться столь дорогим гостям. Так что придется вам тогда общаться с моими офицерами и матросами.
Последнюю фразу Франсуа произнес елейно вежливо, но тон его голоса не оставлял никаких сомнений в истинном смысле сказанного.

Джон Эдрик Севельсторм

- Послушайте, Севельсторм, - едко произнес капитан, - позвольте все-таки мне решать, о чем мне было бы интересно услышать. Возможно, я хочу оплакать мадмуазель Вестерхаус. В конце концов, смею напомнить - вы сейчас находитесь на территории Франции, - пират указал рукой на белый стяг с лилиями. - И я настоятельно рекомендую Вам вспомнить правила приличия. Разве воспитанный гость учит хозяина, как тому поступать?
- "О чем я тебя и предупреждал...", - не менее едко сказал Энди.
- Прошу меня покорнейше простить, господин капитан, - Джон наклонил голову в знак смирения. Главное, чтобы пираты не восприняли это, как знак того, что ему на шею можно петлю накинуть. Болтать ногами в воздухе Джону не казалось заманчивым. - Я, конечно же, был не прав. Вы должны понять - кораблекрушение и поспешное бегство с корабля оставило на всех нас неизгладимый отпечаток, а дамы... Вы ведь можете себе представить дам, спасающихся с корабля?..
- "Заканчивай демагогию!" - предупредил Энди.
- ...мадемуазель Вестерхаус, elle n'a pas pu se sauver. Je suis tres desole dire comme ca. La jeune fille charmante allait en visite chez l'oncle, monsieur le capitaine*, - мадам Пенье, как бы там ни было ее имя по-настоящему, пользовалась французским псевдонимом вовсе не просто так. Именно поэтому Севельсторм знал французскую речь, если не в совершенстве, но вполне достаточно, чтобы объяснить что-то собеседнику из Франции. - Как мне помнится... Истрок?
Игрок повернулся к мисс (хотя поди скажи о такой "мисс"!), которая, нахохлившись, готова была ринуться защищать подопечных, и вопросительно изогнул бровь:
- Простите, наверное, что-то ударило меня по голове, но я запамятовал точку назначению мисс Вестерхаус. Мисс... м-м-м... не сочтете ли за оскорбление, если я спрошу об этом у Вас или Ваших подопечных? Понимаете, я ведь должен был стать казначеем при дядюшке мисс Вестерхаус, - добавил Севельсторм, поворачиваясь к капитану. - По крайней мере, мне всегда казалось, что это был именно дядюшка. Но, как я уже говорил, удар балки о мою голову вызывает провалы в памяти, касательно всего этого путешествия...
- "Лицо! Не выдай себя лицом, лгун несчастный!" - завопил Энди.
"Я стараюсь, стараюсь!..", - мысленно ответил ему Джон, улыбаясь капитану. - "Только бы ни одна из этих раздутых аристократок не сказала бы обратного, мол, что ж вы, мистер Севельсторм, Вы ж вообще ни к селу, ни к городу, какой еще казначей... Но я ведь об этом никогда не упоминал..."

- * Она не смогла спастись. Мне очень жаль говорить так. Прелестная девушка ехала навестить своего дядю, месьё капитан.

Тонененькие брови Анны слегка приподнялась, и она холодно посмотрела на мистера Севельсторма, вложив в этот взгляд равные доли презрения и сочувствия. Если человеку не претит спастись ценой возмутительной лжи, то его нетрудно понять, но одобрить такой поступок - о нет, никогда!
И мисс Беркли не отказала себе в жестоком удовольствии растянуть наступившую паузу.
Выдать вас, сударь? Разыграть наивное удивление - дескать, да что вы такое говорите?!
Наконец девушка нарушила молчание.
- Я попробую освежить вашу память, господин Севельсторм, - таким хрустальным голоском, наверное, говорят божьи ангелы. - Вы... - еще один ледяной взгляд прошил напрягшегося мужчину, - ...о, можно было прийти к заключению, что вам предназначена роль правой руки губернатора Стронбарта, - с таким благоволением относилась к вам мисс Вестерхауз!
Анна ходила по тонкой грани, разделяющей правду и ложь, но отнюдь не лгала: Ортанс была неисправимой кокеткой и действительно дарила благосклонные взгляды этому джентльмену. Как, впрочем, и многим другим попутчикам.

Затем безмятежный взгляд голубых глаз обратился на пиратского капитана.
- Милорд, мне будет несказанно проще удовлетворить ваш интерес, если вы возьмете на себя труд задавать вопросы, - мисс Беркли словно отвечала урок в пансионате, и подчеркнутая смиренность ее тона смягчала высокомерные слова. - Но предваряя их, могу сказать следующее: мисс Вестерхауз, девица восемнадцати лет от роду, закончила пансионат в Лондоне и направлялась в Новый Свет к своему дяде, которого никогда в жизни не видела, однако могла со всеми основаниями рассчитывать на душевный прием с его стороны. Этот почтенный джентльмен по фамилии Стронбард - генерал-губернатор Истока и, насколько мне известно, весьма состоятельный человек...

Джером, с почти не скрываемой издевкой, смотрел на это воистину театральное представление. Белокурая девочка, говорила так, точно она была на светском балу, мужчины отвешивали поклоны... Оставалось только зазвучать изысканной музыке и пустить на палубу слуг с подносами, полными благоухающих блюд.
Лис посчитал это, настоящим оскорблением пиратского корабля, как если бы на званый обед в роскошном особняке пришла толпа грязных нищих.

Ортанс? С какой стати он заинтересовался Ортанс, этот насмешливый и опасный француз?
А он почти не изменился со дня их встречи -- первой и последней. Правда, тогда в его темных густых волосах только-только начала блестеть первая седина. А теперь...
В этот миг де Монбижу, словно услышав ее мысли, перевел взгляд на Кэтрин. И та, вспыхнув, вдруг почувствовала неловкость -- оттого, что стояла перед ним босая, растрепанная, в платье с оторванным рукавом...
Глупое, несвоевременное чувство!
Чтобы от него избавиться, Кэтрин вмешалась в разговор:
-- Немного поправлю мою подругу. Ортанс говорила, что один раз она виделась с дядей -- он приезжал в гости к ее родителям. Ей тогда было, если не ошибаюсь, лет семь...

Итак, все, что можно было узнать о погибшей, Франсуа узнал. Теперь требовалось осмыслить это. Франсуа рассеянно глянул на Анну Беркли... и ту ему пришла в голову идея.
Губернатор практически не помнит свою племянницу...
Так будет ему племянница!!! Но немного другая...
- Итак, леди и джентельмены. - Франсуа чуть поклонился. - Я выслушал вас и теперь знаю, кто находится на моем корабле. К моему величайшему огорчению Франция и Англия сейчас находятся в состоянии войны. А посему вы являетесь моей военной добычей, снятой с борта английского корабля. Ведь ваш плот был, так сказать, кораблем, построенным англичанами, служащим Англии и несущим на своем борту граждан Англии. Поэтому я, могу считать вас своей добычей, с коей волен распорядиться по своему усмотрению. Вы бы, наверное, желали, чтобы я передал вас вашим соотечественникам. Сожалею, но это невозможно - "Ле Глейв" не подпустят на пушечный выстрел к любой английской колонии. Посему мне остается только доставить Вас в какой-либо порт Франции или Голландии, где и получить свое денежное вознаграждение. Скорее всего, правда, оно будет получено не от ваших родственников, а от моих торговых партнеров... знаете, на плантациях, фермах да и в домах часто так не хватает рабочих рук. Вы бы пришлись там очень кстати.
Монбижу прервался и обвел рукой стоящих вокруг членов команды фрегата.
- Кроме того, дамы и господа, - продолжал он. - я должен заметить, что согласно порядкам на моем корабле, добыча принадлежит не капитану, но всей команде. Как капитан, я имею право на большую долю, нежели все остальные, но я не в праве забрать все. Посему мне, видимо, придется поделить вас с командой. Поверьте, милые леди, мне очень, очень жаль. Но я надеюсь, что мои люди будут ласковы с вами.ю Им так не хватает женского общества.
Громкий хохот корсарской команды чуть не заглушил слова Франсуа, но он поднял руку, и все смолкли.
- Однако же, есть и другой вариант. Вы можете выкупить свою жизнь. Выкупить, оказав большую услугу мне, моим ребятам и, в некотором роде, Французской Короне. Что вы скажете на такое предложение?
Команда, у которой словно кусок изо рта вырвали, гневно заворчала. Франсуа обернулся.
- А для успокоения особо горячих голов я сообщаю - это нужно для ваших же дружков, которые сейчас веселят тюремных крыс на Истроке. Если же кто особо недоволен - пусть скажет это мне, причем немедленно. Но при этом все знайте - даже если эти милые леди вам не достанутся, вы не останетесь без женского общества. При первой же возможности!
Это был сильный козырь в руках Франсуа. Все в команде знали, что их капитан не привык бросать слов на ветер, да и обманывать своих людей у него не было обычая.

Проследить за мыслями капитана... Это было если не невозможно, то очень сложно. По крайней мере - для Уголька, чьё мышление было устроено несколько... Совершенно другим образом. Он привык мыслит чётко - по поставленной самим для себя задаче. Решать её прямо, в видимом спектре. Каптан же как будто видел все пути возможного исхода, как на ладони...
- Однако же, есть и другой вариант. Вы можете выкупить свою жизнь. Выкупить, оказав большую услугу мне, моим ребятам и, в некотором роде, Французской Короне. Что вы скажете на такое предложение?
А вот это уже интересноее... Реакция команды была более чем предсказуема - и не заставила себя ждать. Однако же не стоило капитану раскрывать это прямо так, при всех... Сложно понять, как они переосмыслят всё сказанное через некоторое время... Конечно, авторитет де Монближу сомнению не подвергался, но... Кто их знает - команда (именно матросы, а не офицеры и лучшие люди Капитана) не всегда славилась своей "дальнозоркость" и благоразумием.
Оставалось ждать...

- Однако же, есть и другой вариант. Вы можете выкупить свою жизнь. Выкупить, оказав большую услугу мне, моим ребятам и, в некотором роде, Французской Короне. Что вы скажете на такое предложение?
"Капитан, что-то задумал," - ухмыльнулся Энрике.
Что ж, дамочки дамочками, и пусть матросы и дальше скаляться, хоть уже и не столь яро после посулов Монбижу, но штурман уже подумывал о следующем шаге. Захочет ли капитан привлечь к делу и господ прощелыг? Каралис бы, например, не стал так делать.
- Джеки, - Энрике склонился к уху ближайшего матроса. - Принеси-ка пару пеньковых веревочек по длиннее.
После чего португалец обернулся, "проверяя" по прежнему ли на месте находиться нок-рея, на губах его проступила улыбка презрения, какую умели изображать только жители Иберийского полуострова.
"Что ж, если капитан отдаст соответствующий приказ, то у меня-то уже будет все готово. Если конечно, он не захочет покормить акул, вместо того, чтобы лицезреть "веселую пляску".

Джон Эдрик Севельсторм

Когда-то давно, в незапамятных временах, в которых Джон себя помнил десятилетним сорванцом, ворующим кошельки у приезжих фермеров, когда только-только маленький наглец начинал играть партию с Судьбой и когда никто и не подумывал называть этого парнишку "Игроком", жизнь преподала Джону хороший урок - если начальник говорит, а в это время за его спиной возятся помощники, подготавливая пространство для некоего мероприятия - это явно не пир по случаю прибытия на борт выживших. Это, скорее всего, как раз для них, "сопровождающих". Энди, шепнув, что им явно не нужны лишние деньги за рабов, смолк - наверное, как и Джон, уставился на матроса, несущего веревку, и лихорадочно думал... Все осложнялось лишь тем, что профессиональный вор ни разу не попадал в такое общество, которое собралось здесь.
- Господа! - наверное, мадам Пенье могла бы гордиться "своим мальчиком". Улыбка у Севельсторма вышла искренней, как будто бы он и не увидел веревки и делового выражения лица матроса, ее несущего. - Это ведь совсем другой разговор! Выкупить - это по-честному, не так ли, уважаемые дамы? Что скажете, мисс Беркли? Англичане и французы всегда умели договариваться. Вы спасли нам жизнь, теперь мы у вас в долгу. Конечно, как казначей, я прекрасно представляю себе такого рода сделку. Позвольте предположить...
Он говорил достаточно медленно, чтобы ни у кого не создалось впечатления, что Джон Севельсторм боится. Да, он боится, как и всякий разумный человек, еще не успевший прожить свою жизнь. Но показывать это этому сброду, из которого сам Игрок и вышел, вовсе не обязательно. Это всегда твердила мадам Пенье. И даже - о, диво! - иногда упоминал Хряк. Когда не был пьяным и когда не говорил с Джоном о деле.
- "Что нужно пиратам от вас, бестолочь? Если не выкуп, то?..", - подал голос Энди, трогая Джона невидимой рукой за плечо.
- ...наверняка, какие-то ваши друзья по явному недоразумению попали в плен, - ничего другого на ум не шло. Что еще могло понадобиться команде французского корабля, не могущего пришвартоваться у причалов английских колоний?! - Я думаю, могу ответить от лица всех присутствующих, что мы с радостью готовы помочь. Даже если это будет... кхм... я ведь еще архитектор слегка, изучаю планы замков. А они мало чем отличаются от планов Тауэра... Уверяю вас!..
Он старался не глядеть, как матрос деловито перекидывает веревку через мачту...

Зловещие слова Монбижу вдребезги разнесли ледяную стену, которую мисс Беркли возвела с таким трудом, призвав на помощь все свое самообладание Теперь испуг девушки был заметен каждому; он загнанным зверьком метался в ее глазах, которые в напрасном поиске сочувствия скользили по лицам флибустьеров. Небритые щеки, распяленные в хохоте рты с гнилыми зубами, слипшиеся клочья волос, торчащие из-под цветных косынок...
Взгляд Анны задержался на зеленоглазой пиратке, в нем появилась бессознательная мольба: наверное, еще до начала времен женщины взывали к своим сестрам в роковую минуту. Но холодная усмешка на губах рыжеволосой заставила мисс Беркли в смятении отвернуться - и девушка встретилась глазами с молодым моряком, чей костюм и изящная бородка нашептали Анне о том, что этот человек еще не совсем погряз в пороках . Увы, в отчаянии мисс Беркли начисто позабыла о том, что и красивые цветы бывают ядовиты, - сейчас она готова была ухватиться за любую, даже самую зыбкую надежду...
Показалось - или пират действительно глядел на нее с участием?!
Но так или иначе, этого было слишком мало: капля жалости в штормовом океане...
- Однако же, есть и другой вариант. Вы можете выкупить свою жизнь. Выкупить, оказав большую услугу мне, моим ребятам и, в некотором роде, Французской Короне. Что вы скажете на такое предложение?
- Не откажусь его выслушать, милорд, -тихо произнесла Анна, прилагая неимоверные усилия для того, чтобы ее голос не задрожал.

Сбылось то, о чем Джером подозревал во время всего разговора… Капитан решил использовать пленниц по иному назначению, нежели для развлечения матросни. Лис уже не столько хотел плотских наслаждений, сколь получить запретный теперь плод. Любое, поставленное на его пути, препятствие становилось навязчивой идеей. Он оглянулся на ворчащих матросов и понял, что не одинок в своем разочаровании. Пока речь о сделке не зашла слишком далеко, Лис сделал шаг вперед.
- Дело, конечно, ваше, Кэп, - последнее слово он выдавил язвительно, но эти нотки его голоса были еле уловимы, - но я вижу, не все довольны тем, что придётся ждать до берега. Да и портовые шлюхи не идут в сравнение с чистенькими светскими дамочками… Но я не смею оспаривать вашего решения… разве что… Разве для «дела» - какого именно Джерому оставалось только догадываться, - Вам понадобятся все три? Возможно одну Вы всё же отдадите на развлечение нам? Я сомневаюсь, - Лис хитро оглядел испуганных женщин, - что остальные откажутся вам помочь из-за этого.. Ведь они не захотят последовать печальному примеру одной из них?…
Зеленые глаза Джерома сверлили капитана из-под прищуренных век. Да, он побаивался Франсуа и вряд ли смог бы сказать подобную вещь ему наедине… Но сейчас было другое дело, вокруг собралась команда, которая жадно смотрела на добычу…

Старый пират с едкой ухмылкой наблюдал, как ведёт переговоры капитан. Ему бы и не знать, как действуют угрозы на этих аристократов. Лишь ножичком помашешь у носа, как они тут же шёлковыми становятся. И вот тебе уже и кошёль, и шляпа, и благодарности в адрес милосердия и оставленной в целости шкуры.
Как только эта девчушка заговорила о переговорах, теперь они сделают всё, что скажет им капитан. И пусть попробуют не сделать... Хе-хе. Капитан не любит несговорчивых. Может кого-нибудь из них и на гросс мачте подвесить вверх ногами, что бы другие более вдумчиво обдумали свою дальнейшую судьбу.

Время реверансов закончилось. Капитану надоело играться в доброго дядюшку – вот он и обнажил клыки. Это не стало сюрпризом для Мелькорна. Чего-то подобного он и ожидал. Мерзавцу совсем неведома была честь – если бы он захватил их в бою, то имел хоть какое-то право просить выкуп за их головы. Но пленить потерпевших кораблекрушение, измотанных и безоружных… Какое геройство!

Матросы уже готовили веревки и многозначительно поглядывали то на него, то на Севельсторма. Пытаются напугать нас? Им не увидеть моего страха! Надеюсь… Джеймс ощутил ледяное дыхание смерти… Вот сейчас меня повесят как последнюю собаку! И кто?! Жалкое отребье! Он яростно пытался раздуть искорки гнева, тлеющие в глубине его души. Нельзя показать свою слабость, просто нельзя. Он дворянин, а это не просто красивое слово, в конце концов!

Первым не выдержал Севельсторм. Он говорил и говорил, слова его были тягучи как мед и давали остальным немного времени для того чтобы прийти в себя. Мелькорн мысленно поблагодарил его. Отсутствие выдержки у одного поможет другим.

Мужчине удалось побороть страх. Расправив плечи, он заложил руки за спину и ждал слов капитана… «Если он хочет торговаться - что ж я выпишу ему кредит. Но проценты придется заплатить с лихвой…»

Шарль без интереса наблюдал за так называемыми переговорами... хотя на самом деле это были уж точно не переговоры, а небольшой диалог, не влияющий буквально ни на что. Капитан в любом бы случае перешел непосредственно к делу, что он и сделал. Предложив что-то вроде сделки, капитан с полной уверенностью ждал положительного ответа. Пленники не выдержали и былая вычурность и благородность разговора улетучилась в тот же миг, когда капитан произнес главную фразу. Ничего другого Шарль и не ожидал.
Эльен смотрел, как потухает лживая уверенность в глазах мужчин, но не придал этому особого внимания. Их участь оставляет желать лучшего - виселица или корм рыбам - вот что их ждет. А вот женщины... в глазах Анны Шарль прочитал полное отчаяние и безвыходность, что повлекло за собой странное изменение выражения лица Шарля с полной пассивности на некое подобие сострадания к девушке. Он совсем не ожидал такой перемены и удивился ей. За последние несколько лет этого не случалось никогда. Взгляды Анны и Шарля встретились на секунду... и Шарль отвел его. Первый раз он отвел взгляд первым за эти годы. Странное чувство.
В это время грязный пират Джером Лис вышел из ряда других пиратов и начал говорить по поводу женщин... В другой раз Эльен не обратил бы на это ни малейшего внимания, но сейчас Шарля эта речь задела за что-то... но более того, он почувствовал какую-то тягу...
Когда Лис замолчал в ожидании, Шарль вышел к нему навстречу. Он встал прямо напротив него и серые глаза встретились с зелеными.
- Не надо, Джером, - тихо произнес Шарль.

Так... Вот они, первые помехи. Этот Лис - странный парень... Хотя "насквозь" проглядеть всех членов команды - это никому не под силу... Каждый хранил в себе что-то особенное. И к каждому нужен был свой подход... Только Уголёк не был дипломатом.
Первой же мыслью было - снести негодяю его наглую черепушку за то, что противоречит Капитану...
Да вот только грызня на корабле - последнее, что нужно Капитану. Да и всем, кто остаётся ему верен в любой ситуации. Однако это - уже слишком. Можно выло бы подумать, что "показательная расправа" пойдёт на пользу лояльности команды... Но - не репутации капитана. Не стоит рисковать, делая первый шаг - но и нельзя... Недопустимо рисковать жизнью Капитана, пусть и угроза - более, чем призрачная...
Черная гора мышц и костей сделала полшага вперёд. Уголька опередили - и он был, видимо, не один в своих опасениях...
Шарль, никогда не вызывавший доверия негра, был при своём мнении...
- Не надо, Джером, - тихо произнес Шарль.
Отношение к нему ту же изменилось... Не координально, но всё же - его можно было хоть и чисто символически, но приписывать с "своим"...
Действовать не резко, но понятно... Рука - в полной готовности выхватить оружие, но положение тела скрывает это... Это не паранойя - это его долг перед спасшим его.
И это - не бунт. Это - только угроза, возможно - ненастоящая, вменённая... Никаких лишних слов, никаких переговоров. Он поймёт всё сам.
- Лис...
Полушепчищий голос ясно достигнет его ушей, и не будет звучать тем, чес он является...

Губы Джерома презрительно скривились. Прихвостни капитана его не сильно волновали, особенно их затаенные угрозы. Джером не произнес вслух ничего такого, за что его могли справедливо наказать... а беспричинная расправа над членом команды могла оказаться похуже ночного шторма. Поэтому Лис только лишь ухмыльнулся, а его взгляд вернулся к капитану, скользя сквозь, стоящую напротив, фигуру Шарля.
Выражение лица Джерома стало таким, будто его вопрос был сущей наивностью. Его совсем не прельщала перспектива драить трюмы за свою дерзость, поэтому задача сводилась к тому, чтобы никто этой дерзости и не увидел.

Мэри замутило от ужаса. Нет, она, конечно понимала, что пираты - это вам не благородные девицы, и даже не конюхи с сапожниками. Но когда этот омерзительный тип потребовал одну из женщин... Безусловно Мэриэнн готова была ради девочек принести себя в жертву. Она умрет прежде, чем увидит, как эти ублюдки насилуют ее малышек! Но липкий комок страха подкатил к горлу, а в глазах мельтешили противные искорки. Мэри крепко сжала руку белой как полотно Кэти и обняла Анну. Перехватив взгляд девочки, воспитательница попыталась ободряюще улыбнуться.
А в это время пиратский капитан говорил что-то об услугах французской короне. Может быть это их шанс? Интересы Англии против жизни и чести девчушек? Ставка МЭриэнн Лэймур была однозначна!

- А теперь – скажешь… - Стронбард сомневался, что француз что-либо расскажет просто так. Тем более этот, бывший пират… Но плетка, морская соль и назойливые мошки помогали и в более тяжелых случаях. – Алан!
Сын уже многое усвоил, и вот удар плетки обрушивается на спину несчастного плотника. Взвизг, хлопок о спину и еще одна полоса пересекает его тело. Спина изрезана в кровь, на ней уже не видно живого места. Вокруг мельтешат маленькие кусачие мушки, добавляющие все больше боли.
- Еще соли! – Алан зачерпывает крупные кристаллики морской соли и начинает втирать их в спину плотника. Его крик слышно, наверное, даже на Альбионе.
Губернатора начинает чуть подташнивать от вида мошек, пытающихся влезть в одну особо крупную борозду, оставленную плеткой. Стронбард достает надушенный платочек и отходит к обрыву.
Отсюда хорошо видно весь Истрок. Мой остров.
Из волн вырываются высокие скалы, не позволяющие подобраться неприятелю, откуда-либо, кроме пристани, укрепленной мощным фортом, ощерившемся дулами многих пушек. Сейчас по пристани бегали дети и пытались словить чайку. Вскоре им это надоело, и они вернулись в город. Небольшой город. Мой город.
Шпиль маленькой церквушки, втиснутой между мясной лавкой и домом мелкого плантатора, был похож на обелиск, который…
- Д-довольно… - бескровными губами прошелестел плотник.
- То есть, ты готов рассказать. Я все верно понимаю?
- Д-да. Я расскажу…

Несколько месяцев назад...

- Хм... забавная вещица, - произнес испанец, вертя в руках золотую фигурку ягуара с изумрудными глазами и всеми силами стараясь скрыть свое волнение, - и что же дальше?
- Дальше ваш ход, дон Мигель, - пленник посмотрел на Тореса с надеждой.
- Ты, конечно, не в том положении, чтобы торговаться, однако я даю слово, что сохраню тебе жизнь. Этого достаточно?
- С вашего позволения, не совсем. Пообещайте отпустить меня в первом же порту, в который зайдет корабль.
- Обещаю, - ответил испанец.
- Теперь я могу вам все рассказать. Вы слышали про шхуну "Бригитта"?
Торес расхохотался.
- Сказки про "Бригитту" оставь пожалуйста для портовых шлюх. Впрочем, если ты и дальше будешь нести вздор, то встретишься с ними разве что в аду. Я, черт побери, даже на обещание не посмотрю. Тоже мне, нашел кого разыгрывать! Да эти твои сокровища "Бригитты"...
- ...существуют! - прервал его пират, - И лучшее тому доказательство вы сейчас держите в руках, дон Мигель.
- И где же они тогда? - спросил испанец, пытаясь вложить в этот вопрос как можно больше скепсиса.
- Если бы я знал... разве сидел бы я сейчас здесь? - грустно усмехнулся пленник, - Но есть один человек, который знает. И живет он в Истроке...

Франсуа смерил взглядом Лиса и Шарля.
- Успокоились оба. - Голос его был тих, но интонация хорошо показывала всю серьезность фразы. - Джером, напомни-ка, когда ты успел стать квартимейстером? Ах, ты им не являешься? Тогда какого же морского дьявола ты указываешь, как производить дележ добычи? Будь спокоен, не обижу. И баб на твой век хватит еще. А этих не трогать! Они слишком важные пленники.
Ох и взбесится Лис... Франсуа знал этого морячка, душа у него была такая черная, что через нее солнце не было бы видно. Но сейчас ему нельзя было давать слабину. Одному позволишь - все потребуют, а пленники Монбижу были слишком нужны.
- Итак, леди и джентельмены. - Теперь Франсуа обратился к пленникам. - Вот в чем состоит дело. Мне очень нужна была Ортанс Вестерхаус. Ибо, как проницательно заметил месье Севельсторм, несколько моих людей сейчас находятся в тюрьме Истрока. А я не привык терять своих людей и бросать их. Кроме того... - Он чуть задумался. - Впрочем, этого вам знать необязательно. Итак, я собирался стать сопровождающим Ортанс, дабы проникнуть в Истрок - увы, "Ле Глейв" слабее пушек его форта. Так что я должен был перевоплотиться в дворянина и спутника Ортанс. Теперь же Ортанс стала гостьей у Нептуна. Но ведь здесь присутствуете вы, мадмуазель Беркли. А вы похожи на Ортанс по описанию. Кроме того, как я понял, губернатор не помнит свою племянницу в лицо. Итак, чтобы оказать мне услугу, вам придется стать Ортанс вестерхаус. Что вы скажете на это?
Оставив время пленникам на раздумье, Франсуа повернулся к команде.
- Представление окончено! Разобраться по местам. - Скомандовал он. - Ставить паруса!
Конечно, команде не очень хотелось расходиться, но приказы капитана они привыкли исполнять. Повторного распоряжения не понадобилось. И через некоторое время "Ле Глейв", одевшийся парусами, вновь рассекал форштевнем волны.

Анна пошатнулась, как от удара; ей показалось, что она ослышалась. Да, после слов Севельсторма девушка не сомневалась, что капитан захочет сделать их своим козырем в переговорах, но - таким ужасным способом?! Стать Ортанс Вестерхауз?!
Порывисто высвободившись из объятий наставницы, мисс Беркли шагнула вперед. Она дышала так тяжело, что атлас ее тугого корсажа начал поскрипывать; на щеках Анны расцвели бледно-розовые пятна, а губы девушки, и так неяркие, совсем побелели. Она резко вскинула подбородок - и наспех закрепленный гребень отлетел в сторону, покатившись по палубе. Ветер подхватил светлые пряди, не давая им опуститься на плечи.

Анна заговорила тихим, дрожащим от волнения голосом:
- Сударь, так вы предлагаете мне злонамеренно лицедействовать?! Покрывать ваши омерзительные дела, притворяться и лгать минуту за минутой? Сделаться тайной сообщницей пирата, - это слово она выплюнула с таким отвращением, словно не знала худшего оскорбления, - и покрыть себя позором, который не в силах смыть даже кровь? Так знайте же - лучше мне умереть здесь и сейчас, чем жить с этим клеймом!

О небо! Жалкие, истасканные фразы! Наверное, бесталанные актеры на подмостках произносят подобные речи с точно таким же пафосом... Но почему никто не засмеялся, показывая пальцем на доморощенную комедиантку, на эту растрепанную куклу, которую вот-вот сдует за борт порывом ветра?!
Неужели все дело было лишь в том, что она искренне, страстно верила в каждое произнесенное слово?!

- Вы считаете нас трофеем - что же, я от души поздравляю вас со славной победой, этот бой способен прославить в веках кого угодно! Вы лучше нас знаете порядки военного времени - пусть будет так! Пусть ваша родина требует смерти каждого пленника - хорошо же! На вашей совести ее фальшивая кровожадность! Если господу было угодно передать мою жизнь в грязные руки разбойника, значит, мне остается лишь с достоинством встретить ее завершение... Гордитесь своей отвагой, убийца! Упивайтесь своей властью над беззащитными, вы... Ирод! Но запомните - никогда вам не заставить дочь джентльтмена поступить бесчестно!

Реакция была примерно ожидаемой, но чтоб настолько бурно... впрочем Франсуа было не привыкать. Сколько за всю жизнь он перевидал таких же гордых аристократок и прочих, кто решал "достойно встретит свою гибель" - считать - не пересчитать. Интересно только, почему у них у всех под "достойной встречей гибели" понимается поливание грязью врага? Это, что ли, показатель того, "какие мы бесстрашные"? Ага, ага, вот только бесстрашие нередко сразу пропадает, когда чудовищный враг вдруг решает, что он на самом деле чудовищный. Вот и посмотрим, насколько железная эта девочка.
- Какие слова. - Из уст Монбижу вырвался едкий смешок. - Какой пафос, какой напор... мадмуазель, вам бы в театре играть, а то такой талант пропадает. Ну что ж, я с вами согласен. Я не джентельмен, я пират и мерзавец. И поступлю я теперь, как пират и мерзавец. Но убивать... фи, как пошло. Вы недооцениваете мою дьявольскую жестокость. Я огорчен, меня даже кровавым ублюдком не считают - старею, старею... раньше меня и более воспитанные леди так называли. Придется поддерживать репутацию. Поэтому убивать я вас не буду. Это пошло и пахнет дешевыми бульварными романами. Настоящий мерзавец сделал бы иначе. Например, привязал бы юную мадмуазель к мачте... нет-нет, не трогая ее даже пальцем. А потом на глазах этой прекрасной мадмуазель этот мерзавец отдал бы на растерзание своей команде... ну, скажем, ее лучшую подругу. И прекрасная мадмуазель, стоя у мачты, невредимая... ну или с немного натертыми запястьями, но это мелочи... стояла бы и смотрела, как ее подругу насилуют и пытают... а на этой смуглой коже неплохо смотрелись бы ожоги от железа, хмм... - Монбижу прищурился. - Ах, да, я отвлекся. Значит, смотрела бы, как насилуют и пытают ее подругу... да и воспитательницу тоже, наверное... и знала бы, что всего этого можно было избежать, согласись она на одну не такую уж большую услугу. Что скажете на это, мадмуазель? Стоит ли ваша "честь", которую даже потрогать нельзя, того, чтобы юное тело вашей милой подруги было растерзано моими молодцами? А они знаю толк в том, как можно позабавится с девушками, уверяю. А вообще, чего я спрашиваю? - Лицо его поскучнело. - Джером, Жак, привяжите-ка гордую юную мадмуазель к грот-мачте. Да так, чтоюбы она не наложила на себя руки и не смогла их освободить чтобы наложить... э-э-э... скажем, на меня. Луис, Дори, а вы эту прелестную смуглянку - Франсуа указал на Кэтрин. - растяните перед гротом на палубе. Да и еще... освободите ее от лишних тряпок!
Франсуа чуть оглянулся и увидел Шарля. От его глаз не ускользнуло то, как этот обычно безразличный человек смотрел на Анну. Этого еще не хватало... Ладно, с этим он разберется, сейчас главное - сломать гордость этой аристократочки.
- Шарль, следи за этой леди. - Эти слова Монбижу произнес тихо. - Твоя задача в том, чтобы ее и пальцем не тронули. А этих оставь.
Корсары двинулись исполнять приказ. И вряд ли без воодушевления.

Что и говорить, расчет был точен, как знаменитый выстрел Телля. Опыт капитана оказался надежным подспорьем... Ведь известно каждому, кто хоть раз играл тарантеллу на лучших струнах человеческих душ: тот, кто готов без оглядки пожертвовать своей жизнью ради спасения чести, никогда не позволит себе стать причиной гибели или страдания другого - а тем более того, кто так дорог его сердцу.

- Постойте! - девушка вскинула руку, невольно подаваясь в сторону, чтобы закрыть собой Кэтрин. Кровь отхлынула от ее лица, а в глазах была такая мука, что любой бы проникся сочувствием. Любой, но не Франсуа де Монбижу...

- Вы и прежде поступали, как пират и мерзавец, - с горьким презрением обратилась в нему Анна, - и не стоит делать вид, сударь, что лишь мои слова сподвигли вас на очередную гнусность. Я и без этого признаю, что из нас двоих лучший фигляр - вы.

Голос девушки перестал дрожать, в нем было только холодное, безжизненное спокойствие. Ее взгляд потерял всякое выражение - о, знакомое безразличие! Она могла бы и не договаривать: капитану, видавшему виды, и так стало понятно, что эта фарфоровая игрушка легко сломалась в его руках.

- Вы не правы, сэр, честь можно потрогать - и затронуть. Вы принуждаете меня выбирать меньшее зло; что ж, пусть будет по-вашему... Но вам придется быть начеку: как только мне предоставится случай отдать вас в руки правосудия, не ставя жизнь и благополучие моей подруги под угрозу, я сделаю это. Клянусь вам, сэр.

Что-то навсегда переменилось в чистой, незапятнанной страстями душе Анны - хищная улыбка, в которой изогнулись ее губы, могла бы принадлежать мстительной испанке, преследующей неверного любовника с кинжалом в руках...

Вы разбили хрупкий фарфор, мсье де Монбижу?! Так глядите же, сударь, не пораньтесь осколками!

Не успели губы Джерома изогнуться в довольном оскале, предвкушая скорое развлечение, как мисс Беркли изменила своё решение. Глаза Лиса сверкнули от досады, но выражать своё негодование он больше не посмел. Терпение капитана было не безграничным, и приготовленные веревки вполне могли стать и участью самого Джерома.
Что-что, а осторожности ему было не занимать и Лис решил выждать более удобный момент... Может в конце концов капризы этих леди надоедят капитану, и он решит преподать им настоящий урок, а не пустую угрозу...

Энрике уже успел сверить курс, проверить рулевого и вернуться обратно. Джеки Браун деловито заканчивал приготовление петлей и теперь дергал веревки, проверяя прочность. Каралис немного последил за тем, как Монбижу грубо, но действенно "переломил" волю молодой аристократки, и лишь теперь приблизился.
- Сapitaine, что насчет других пленников? - штурман кивнул в сторону мужчин, стоящих под охраной. - Если прикажите, то Джеки все подготовил.
В сторону нок-реи даже не нужно было делать жестов...

Мелькорн слушал пирата, не веря своим ушам. Предлагать такое! Но если идея с подлогом еще как-то укладывалась у него в голове то уж дальнейшее! Человек не имеет право так поступать! Сильный должен оберегать слабого, но никак не издеваться. А тут в роли жертвы выступала беззащитная девушка…

Джеймс продолжал буравить капитана де Монбижу взглядом. Скоро он понял, что капитан мастерски добьется своего. Ни один человек не устоял бы перед такими доводами. «Интересно, что у него припасено для меня? Этот пройдоха куда опаснее, чем я думал. Надо будет следить за своим языком, а то болтаться мне на рее раньше срока. А этот французишка не должен пережить меня!»

К капитану подошел матрос, занимавшийся подготовкой веревок, и что-то зашептал Франсуа. «Сейчас все решится. Я должен выжить – ведь я в ответе за своих спутников»
Мелькорн собрался с духом. Его ожидал нелегкий разговор.

Сутация разрешилась предсказуемо - всего лишь парой слов капитана. Однако.. Первый камень всё-таки был брошен. И это несколько понизило настрой команды - по крайней мере, это было бы лгичным предоложением. При этом - абсолютно непонятно, сколько продлится плавание - смягчить команду в элементе мог порт, ром и женщины. В любом порту...
Конечно, не в любом. Тот же Истрок на милю не подпустит к себе Ле Глейв. Да и никакой другой корабль, идущий под враждебным Короне флагом. Олнако плюс капитана был в том, что он всегда имел пару козырей в рукаве.
Джош ухмыльнулся, отходя на своё место. Даже если козырей не было, а были только препятствия... Что ж, Франсуа де Монближу только что доказал всем, что умеет доставать козыри не только из рукава, но и из тщательно перетасованной колоды.
Уголёк вернулся к своей работе с такелажем. А наблюдать за разговором и происходящим вполне можно было и отсюда... И было прекрасно выидно всех, за кем присматривать... Нет, просто наблюдать было бы полезно. Для всех.

Капитан приказал Шарлю присматривать только за Анной. Впринципе именно на это Шарль и расчитывал. Ему было глубоко наплевать на двоих пленников и двух других женщин. Капитан решил использовать Анну в своих целях, достаточно паскудных, но тем не менее не причиняющих ей боль. Хотя бы физическую. Этим Эльен остался доволен.
Тем временем Беркли все таки согласилась на "предложение" Франсуа. Конечно, ведь жизнь и честь ее подружки и наставницы находились под огромным вопросительным знаком, и Анне не оставалось другого выбора. Хотя она подкрепила свое согласие очень уже сомнительными словами, но капитан мог вытерпеть даже прямое оскорбление ради своих целей. Во всяком случае Шарль так предполагал.
Что насчет Джерома, то тут волноваться если и стоит, то немного. До прибытия в Истрок он не представлял опасности мисс Беркли. А после посмотрим.

Все-таки Кэтрин не была истинной аристократкой, хоть в ее жилах и текла чистая кровь дворянского рода Уэйкхиллов. Воспитание, полученное на палубе пиратского корабля, не сотрешь речами наставниц в дорогом пансионе, зря Чарли Щеголь на это рассчитывал...
Предложение капитана, которое так оскорбило Анну Беркли, Кэти просто восхитило. Какая дерзость! Какая изобретательность! Ну конечно, не может быть глупцом и ничтожеством единственный в мире человек, которого опасается ее отчаянный отец...
Угрозы капитана не испугали ожившую, воспрянувшую духом девушку. Не потому, что угрозы эти не были реальными... Нет, просто легко было предвидеть реакцию Анны на них...
И теперь, вынырнув из-за плеча подруги, Кэтрин бойко обратилась к капитану:
-- И вы думаете, у вас это получится? Ой, смешно... Сойдете на берег рука об руку с юной девушкой -- и Истрок встретит вас возгласами радости и музыкой? Мсье капитан, это ж вам не в парусах разбираться!
Заметила, как мгновенный проблеск гнева на лице капитана сменился заинтересованностью, и уверенно продолжила:
-- В первую минуту губернатор, возможно, и умилится: ах, племянница приехала! Но уже во вторую минуту подумает: а где почтенная наставница, которая должна была охранять в дороге мисс Вестерхаус? Где прислуга? Где остальные пассажиры? Капитан, даже крестьянская девчонка не пускается в дальний путь одна -- родня обязательно позаботится о спутнике-мужчине, который мог бы ее защитить. А лучше -- о нескольких... А здесь речь идет о знатной барышне! Да почти все джентльмены, которые отправлялись в путешествие на "Джорджиане", обещали владелице нашего пансиона, что в плавании будут защитой и опорой двум робким юным существам...
Кэтрин преувеличивала, но она даже врала бы с тем же искренним огнем в карих глазах.
Забавное это было зрелище: "робкое юное существо", босоногое, в платье без левого рукава и с растрепавшимися черными волосами, наступало на пиратского капитана:
-- И губернатор не пригласит, хотя бы из вежливости, спутников мисс Вестерхаус к обеду? Еще как пригласит! И кого вы ему предъявите? Вон того типа с крюком? Или этого? -- Кэт энергичным движением подбородка указала на стоящего за плечом капитана здоровенного негра. -- Или вон того наглого, который капитану смеет указывать, что ему, капитану, делать надо?..

Как и следовало ожидать, капитан добился своего. И здесь нет ничего необычного. Правда капитан, на удивление мягок, эту собаку, Лиса можно было бы и пристрелить. Ну да дьявол с ним, сейчас он не главная забота.
Внезапно, вторая девченка вынырнула из-за плеча подруги:
-- В первую минуту губернатор, возможно, и умилится: ах, племянница приехала! Но уже во вторую минуту подумает: а где почтенная наставница, которая должна была охранять в дороге мисс Вестерхаус? Где прислуга? Где остальные пассажиры? Капитан, даже крестьянская девчонка не пускается в дальний путь одна -- родня обязательно позаботится о спутнике-мужчине, который мог бы ее защитить. А лучше -- о нескольких... А здесь речь идет о знатной барышне! Да почти все джентльмены, которые отправлялись в путешествие на "Джорджиане", обещали владелице нашего пансиона, что в плавании будут защитой и опорой двум робким юным существам...
И губернатор не пригласит, хотя бы из вежливости, спутников мисс Вестерхаус к обеду? Еще как пригласит! И кого вы ему предъявите? Вон того типа с крюком? Или этого? - Или вон того наглого, который капитану смеет указывать, что ему, капитану, делать надо?..
Хищный блеск, мелькнувший в глазах Крюка, пожалуй мог бы заметить любой на палубе.
Медленно подойдя к капитану сбоку, Арчмонд отрешённо улыбаясь, вытащил один из своих пистолетов:
--Капитан, вы позволите, и я заставлю замолчать, эту юбку...
Не взводя курка, он направил дуло пистолета на мужчин, чем заставил их непроизвольно вздрогнуть
-- А так же любого другого, кто будет говорить без должного уважения и без разрешения...
Жестокий и равнодушный взгляд Крюка метался по лицам пленников, словно выбирая, кто будет первым.

Разъяренная смуглая кроха развернулась в сторону пирата с пистолетом.
Карие глаза поверх дула глянули прямо в глаза незваного собеседника:
-- Ой, не могу, пальбу он начнет! Слыхала я, что на "Ле Глейве" -- никакой дисциплины, но чтоб так... Да на любой торговой шняве тебя бы уже линьками отодрали, если б ты влез в беседу капитана с дамой! И не размахивай своей мортирой, прибереги заряд для противника с оружием. А уж со мной твой капитан и один справится! Или нет?..
Она вновь обернулась к де Монбижу и продолжила деловито:
-- Барышне нужна горничная, это уж как ни крути. И вон та бестия в платочке на эту роль никак не годится!
Она повела взглядом в сторону и уточнила:
-- Горлопан с пистолетом тоже в горничные не подойдет. Манеры деревенские. И не умеет локоны завивать.

Каралис не особо разозлился, когда юная барышня "прошерстила" и его. Уж кто-кто, а Энрике никогда не стал бы указывать Монбижу, что тому делать, он всегда лишь предлагал... Развитие событий шло дальше, и штурман уже с неподдельным интересом следил за происходящим. Краем уха он уже слышал как, висящие на такелаже, матросы заключают пари на то, как быстро Крюк "расправиться с этой идиоткой". В основном превальировали два варианта - "Прямо щас!" и "Как только стерва заткнется". Но мысль дамочки была по сути правильной, в этом Каралис был вынужден согласиться и тут же начать решать проблему в уме.
"Настоящий корабль с настоящими пассажирами на дне, там же и племянница губернатора. Ни что не мешает нам выложить истинную историю спасения, изменив лишь пару деталей - мисс Вестерхаус отсалась жива и их подобрал не "Ле Глейв", какая-нибудь рыбацкая барка, благо до острова часа четыре ходу по птичьи. Нужны спутники? Офицер английского флота, думаю, подойдет более чем. Военный шкиперский мундир еще пылиться на дне моего сундука..."
А пока Каралис молчал, он предложит это потом, если капитан не придумает чего получше или же вдруг спросит мнение своего офицера.

Мелькорн невольно вздрогнул, когда пират навел на него пистолет. Из дула на него смотрела тьма. Лишь маленький клочок тьмы… Но в любую секунду она может вырваться и пожрать весь его мир, все что он помнил, любил, знал. Один миг отделял его от встречи с Всевышним.

Джеймс улыбнулся пирату. Страх куда-то пропал – осталось ледяное спокойствие.

«Всяко лучше, чем быть повешенным!», - проскрипел он.

Ну и стервочка же эта смуглянка. Франсуа посмотрел на нее с неподдельным восхищением, даже языком прищелкнул - ему откровенно нравились люди (а особенно женщины), которые даже перед смертью не пачкали белье и не произносили выспренных пустых фраз, а смеялись. Лебезить на брюхе - для этого не надо особой храбрости. Выкрикнуть противнику в лицо пару патетических фраз, беззастенчиво позаимствованных у классиков - тоже невелика доблесть. А вот так, дерзко смеяться... невольно Монбижу зауважал девчонку.
- Мадмуазель, не зарывайтесь. Поверьте, я приму к сведению ваши советы, а на то, как они произнесены мне откровенно наплевать. Но мои ребята могут неправильно понять. И уже начали. - Он кивнул на Арчмонда. - Друг мой, не трать драгоценные заряды. Нам еще пригодится эта очаровательная мадмуазель с ее воистину светскими манерами. Хе-хе, она мне даже откровенно нравится. Увы, ответных чувств я вряд ли дождусь. - Он рассмеялся. - Итак, пусть наших... гостей проводят в их каюты. Им еще предстоит хорошо подумать, кака помочь нам... и себе тоже. Энрике, Джон, я думаю, нам стоит пройти в мою каюту и обсудить детали плана.

Джером слушал издевательскую речь черноволосой девицы буквально с раскрытым ртом. И это его осадили за наглые реплики?! Да Лис хоть являлся членом экипажа, а эта дерзкая девчонка ещё минуту назад могла стать игрушкой матросов! И, тем не менее, капитан, кажется, даже получал удовольствие от её бойких слов. Джером с нескрываемой злостью посмотрел на кэпа и его "гостью" и его глаза превратились в узкие щёлки. Он толкнул локтем рядом стоящего матроса и едко бросил:
- Эка капитан перед этой девицей стелется. Небось, она с ним койку решила разделить… Простые матросы, видишь ли, не в её вкусе, капитана подавай! - Лис ещё раз пихнул плечом моряка, и оба расхохотались.

Эта фраза долетела до Кэтрин Уэйкхилл (на то и было рассчитано).
В пансионате юной барышне в свое время строго-настрого внушили, что подобные фразы, брошенные кем-нибудь из простонародья, ни в коем случае не должны достигать ушек аристократки. Они должны гаснуть в воздухе, эти грубые слова, никак не достойные внимания...
Но здесь не пансионат. И вообще не Лондон.
И да простит мисс Лэймур...
Кэт обернулась на голос. На смуглом лице зарницей полыхнула дерзкая, злорадная, торжествующая улыбка. Эта улыбка лучше любых слов говорила: "А как бы ты думал, быдло с бака?!"

Тем временем Анна подобрала упавший гребень с такой изящной непосредственностью, словно собирала цветы на поляне, и, присев на свернутый бухтой канат, занялась своей погибшей прической. Она снова напоказ не замечала пиратскую команду, но со странным выражением в глазах смотрела на Кэтрин. Еще несколько минут назад во взгляде мисс Беркли было бы лишь осуждение, но демону, поднимавшему голову в ее душе, оказалась по нраву эта бесшабашная дерзость.
"И ты можешь стать такой, - шелестел в ушах вкрадчивый шепот. - Можешь... Станешь..."

Анна уже бранила себя за то, что бросила в лицо капитану пустую и спесивую угрозу. «Если действительно хочешь мести, не стоит уведомлять об этом врага» - вот что нашептывал демон. Притворство, фальшь? Да! Но зло и бесчестие надо поражать его же оружием... Чистота и благородство теперь бессильны. Слова, что с такой убедительностью лились из уст доблестных героев Мэллори, оказались смешны и наивны...

Анна закусила губу, вспомнив, что она говорила французу. Как, наверное, он потешался... Девушка опустила ресницы, пристыженно пряча глаза, и украдкой смахнула слезу бессильного бешенства. Провалиться бы сейчас сквозь доски и камнем уйти на дно! Мисс Беркли была себе омерзительна - и она жалела себя. Поднятыми на крыло птицами замелькали перед глазами листы книг. «Умереть, уснуть... Зачем ты, Смерть, нейдешь... Зову я смерть. Мне видеть невтерпеж...»
«А вы не просите у судьбы подаянья, мисс Достонство! – язвительно громыхнул демон. – Фортуна любит смелых... таких, как Кэтрин Уэйкхилл!»
И снова – проникновенным шепотом:
«Можешь... Станешь...»

Пальцы Анны сделали последний виток, укладывая локоны на затылке, и девушка медленно поднялась во весь рост. Странно, сейчас она была почти благодарна де Монбижу за преподанный ей урок, но страстная ненависть к капитану от этого не угасла. Правда, сейчас мисс Беркли ни словом бы не намекнула на свои чувства – яд лицемерия, проникший в ее кровь, распространялся по жилам с чудовищной быстротой.
- Пойдем, Кэтрин, - бесцветным голосом позвала девушка. – Мне надо будет освежить в памяти все, что рассказывала о себе Ортанс.

Мисс Лэймур одобрительно кивнула Анне, когда та уселась на канат поправлять прическу. Многие часы занятий не прошли даром - перед ней настоящая леди, гордость пансиона. А вот Кэти на глазах превращалась из благовоспитанной девицы в растрепанную бестию. И, Господь всемогущий, как она посмотрела на хама, отпустившего недостойную шуточку про койку капитана!!! Да любая воспитанница мисс Лэймур должна была бы скорей выцарапать себе глаза, чем опуститься до такого распутства! Мэриэнн решила обязательно строго поговорить с Кэтрин (в этот момент она даже забыла, где они находятся). К реальности ее вернул тихий голос Анны
-Пойдем Кэтрин. Мне нужно будет освежить в памяти все, что Ортанс рассказывала о себе.
Мэри привычным движением подхватила намокшие юбки и поспешила за девочками, стараясь, по возможности, держаться между ними и пиратами.

Энрике кивнул и как только капитан направился к себе, подозвал одного из конвоиров.
- Баб в кормовую каюту, она большая, а этих салаг по отдельности, чтоб чего не учудили на пару.
- Oui, оfficier.
Штурман последовал за Монбижу, а мистер Браун досадливо ругнувшись принялся сматывать веревки, но все же не удержавшись, крикнул так, чтобы пленникам было хорошо слышно:
- Капитан, я веревки-то далеко убирать не буду! - и загоготав потопал прочь.

Шарль ждал, когда девушки и воспитанница их соберуться наконец-то отправиться в приготовленные для них каюты. Наконец, девушки сделали свои необходимые дела, такие как восстановление разрушенной прически, и уже были готовы следовать за пиратами, которые собирались проводить их до кают. Шарль подумал, что как раз сейчас ему следует представится.
Он снова вышел вперед к ним и остановился, осматривая девичьи лица коротким взглядом.
- Приветствую вас леди, - начал Шарль. - Меня зовут Шарль Эльен, и я французский корсар на корабле "Ле Глейв". Мне поручено сопровождать вас к каютам, а также приглядывать за каждым вашим действием. Кроме того, я обязан обеспечить вам безопасность вашего пребывания на "Ле Глейве". Под моей опекой вы будете находится до нашего прибытия в Истрок, а дальше посмотрим. А сейчас, Кэтрин, Анна и мисс воспитательница, следуйте за мной и этими людьми (Шарль указал на двух пиратов, обязанных проводить их до каюты вместе с Шарлем). Наше путешествие не займет много времени.

Угрюмо взглянув на выскочку-девчёнку, Арчмонд с явной, видимой неохотой спрятал пистолет.
-Энрике, Джон, я думаю, нам стоит пройти в мою каюту и обсудить детали плана.
Коротко кивнув, старый пират неторопливо направился вслед за капитаном. Проходя мимо пленницы, он тихо, но так, что бы она услышала, проговорил.
- Я думаю, капитан не сильно растроеться, если узнает, что маленькая подружка, нашей вновь обретенной племянницы губернатора, куда-то исчезнет сразу же после нашей маленькой авантюры...
Хищно усмехнувшись, он скрылся на кубрике вслед за капитаном.

Еще ни один мужчина, кроме почтенного дядюшки, не обращался к мисс Беркли так фамильярно - по имени! Юная леди слегка шевельнула бровью: да в каких трущобах растили этого человека?!
Но...
Это прежняя Анна молча отвернулась бы, сделав вид, что корсар Шарль Эльен никогда не рождался на свет. А девушка, стоявшая перед молодым французом, чуть наклонила прелестную белокурую голову и ответила учтивой улыбкой. Казалось, она была сердечно благодарна Шарлю за то, что тот взялся ее охранять.
"Тебе неприятно, что он обращается к тебе так непочтительно? Действуй! Есть замечательный повод..."
- Боюсь, что Анна погибла, - вряд ли молодой человек понял истинный смысл ее слов. Мисс Беркли и сама еще плохо понимала себя, вновь рожденную. – Вам лучше называть меня мисс Вестерхауз... а впоследствии, может быть, просто Ортанс, - и, к ужасу добродетельной наставницы, кроткий взгляд девушки затеплился расположением.
- Спасибо за все, мсье, - тихо вымолвила она.

«Вот видишь! – торжествовал демон. – Первые шаги даются совсем легко, Анна... Этот человек не так омерзителен, как остальные, поэтому не надо делать над собой чудовищное усилие. А позднее ты сможешь так улыбаться кому угодно. Сможешь... Станешь...»

Пират с крюком, наверно, удивился бы, если бы узнал, что его последние слова вызвали у Кэтрин Уэйкхилл не гнев, не страх и не чувство унижения... а благодарность!
"Он прав, -- размышляла Кэт, -- и спасибо ему, что предупредил... Об этом надо подумать в первую очередь! Сейчас мы нужны капитану, но что будет потом? На Истроке не останешься: мы будем самозванки и авантюристки. А про губернатора ходят слухи, что он -- человек злопамятный. Значит -- возвращение на борт этого фрегата, чтоб его о рифы размолотило!.."

Джон Эдрик Севельсторм

- Allez, marches-toi*! - один из пиратов, голый по пояс, подтолкнул Джона в спину.
- Ребята, а не кажется ли вам, что... - начал было Севельсторм, но второй конвоир, приставив дуло пистолета к горлу Игрока, язвительно зашипел:
- Si tu veut parler avec nous, tu doit parler francais. T'as compri**?! - убрав пистолет, он кивнул напарнику, и толчок в спину повторился:
- Marcher!
- "Спокойно, Джон. Дыши глубже. Ровнее. Смотри. Запоминай. Справа, обрати внимание на правого конвоира." - сказал Энди.
- "А что там?" - мысленно спросил Джон.
- "Тебе руки наверняка свяжут. А то чего и похуже. К тому времени, неплохо бы иметь какую-нибудь пилку, дабы не пришлось веревки зубами пилить. Как будто в плен ни разу не попадал, ну в самом деле!"
- "Не попадал..."
- "Все всегда бывает в первый раз, мой друг...", - Энди явно растянул губы в усмешке.
Севельсторм слегка повернул голову и взглянул на правого пирата. У того и впрямь торчала небольшая пилка из-за пояса. Совсем крохотная. Зачем она потребовалась пирату - Севельсторм не мог и предположить. Также как и не мог предположить, что этой пилкой можно распилить толстую веревку.
- "Попытка - не пытка, чурбан лондонский!", - рявкнул Энди. - "Всяко лучше, чем ничего!"
- "Тебе легко говорить. Ты сидишь там, и это не тебя в спину толкают!"
- "Махнемся ролями?", - Энди гортанно рассмеялся. - "Боишься? Я так и думал!".
- "В другой раз...", - ответил Джон.
- Quoi? Qu'est-que t'as dit***? - второй конвоир бросил на Джона злобный взгляд.
- Votre bateaux est... e-e-e... tres jolie, monsieur****, - выдавил из себя Джон и улыбнулся обезоруживающей улыбкой.
Пират злобно прищурился и толкнул Джона. Голова с легким стуком ударилась о потолоку, когда Игрок не успел пригнуться, вкатываясь в маленькую комнатку...

*Давай, двигайся!
**Если ты хочешь говорить с нами, ты должен говорить по-французски. Понятно?!
***Что? Что ты сказал?
****Ваш корабль очень... э-э-э... красив, месье

Меня зовут Мэриэнн Лэймур, молодой человек - представилась Мэри Эльену - Надеюсь, вы - честный человек и позаботитесь, чтобы с юными леди ничего не случилось.
Она взглянула на парня почти с мольбой.
- И еще - к Мэриэнн постепенно возвращалось самообладание - пожалуйста, не могли бы вы позаботиться, чтобы к нам в комнату... эээ... каюту... принесли воды для мытья. И, если вдруг найдется, какую-нибудь приличную одежду, ведь вы же не думаете, что губернатор признает своей племянницей грязную оборванку? Леди Ортанс Вестерхауз должна выглядеть безупречно! - холодно закончила мисс Лэймур.
Раз уж придется ради безопасности девочек принять участие в этой грязной пиратской игре, она сделает все, что от нее зависит, чтобы выдать Анну за Ортанс.

Шарль посмотрел на воспитательницу Мэриэнн.
- Ну, ни воду, ни одежду я вам гарантировать не могу. Видите ли, эти так называемые "Морские Волки" (Шарль произнес это с явным презрением и издевкой) почти никогда не моются, так как пресную воду на корабле нужно беречь, как зеницу ока. Умываться ею можно лишь в крайне особых случаях. Кстати, вы недавно выбрались из моря, так что мыться вам особо и не надо. - Шарль ухмыльнулся. - Насчет одежды: вы понимаете, что находитесь на корсарском корабле? На котором служат лишь мужчины. Откуда у нас найдется женские вещи? У нас конечно есть Марго, но она уж точно не даст вам свою одежду.

- Я предположила, что у вас на борту могут быть женские вещи ИМЕННО потому, что это пиратский корабль, мсье Эльен. Конечно, об их происхождении лучше не задумываться. Но разве можем мы представить мисс Ортанс губернатору в этих обносках - и она бросила красноречивый взгляд на платье Анны, которое от морской воды совершенно потеряло форму, к тому же, край подола был разорван, на ткани красовались несколько весьма заметных пятен, оставленных древесиной плота, а кружева на рукавах и вовсе превратились в тряпки.
- Вы не находите, что в интересах вашего капитана сделать так, чтобы леди выглядела пристойно? Как и ее спутницы. - Мэриэнн оглядела порваное платье и босые ножки Кэтрин (боже мой, да они уже посинели, девочка же простудится!), а также свое собственное весьма помятое и перепачканое платье
- Думаю, в таком виде губернатор нас и на порог не пустит. И будет прав.