Юкио. Широ.
- Хааааааааааааааа!!!!!!!!!
Вся шайка дружно посрывалась с мест, опрокидыая посуду, столы и других посетителей. Кто с ножом, кто со скамейкой или палкой - сразу семеро оборваных, но вполне крепких парней мешая друг-другу побежали на Юкио.
Восьмой и девятый стали поодаль, перекрывая выход из харчевни.

Из оружия - все тот же веер, бокен да палка, которую выронил главарь. Невелик выбор. Собственный меч Юкио остался у беловолосой девчонки, она унесла его вместе с остальными вещами. Сам приказал, идиот.
Первый враг лег под ударом и больше не встал, осталось шестеро. Тоже плохо. Но не слишком, их слишком много, и в этом - его преимущество.
Вот только раздобыть бы где-нибудь оружие понадежнее, чем старый веер (пусть и с металлическими пластинами)...

В пути день пролетел незаметно. Путники всю дорогу молчали. Наконец заходящее солнце окрасило пинии в стремительно багровеющий золотистый цвет, и Гокайшин решил, что пора сделать привал. Его спутник не возражал - правда, его и не спрашивали.
Сейтака к остановке отнесся с полным достоинства безразличием и флегматично стал жевать траву около дерева, к которому его привязали. Гокайшин развел костер, приготовил еды. Все это время он то и дело косился на Идзуну.
Когда похлебка была готова, Гокайшин вознамерился собственноручно накормить спутника или хотя бы помочь. В результате оба чуть не обожглись. Зато Минамото ухитрился в отсветах костра получше разглядеть лицо Идзуны - и впал в глубокую задумчивость. Такое лицо могло принадлежать и красивой девушке, и юноше. Более того, став чистым, оно стало до безобразия привлекательным. Гокайшин вздохнул. Его молодая кровь бурлила и никак не хотела успокаиваться. Ну что за несчастье?
Побоявшись играть в таком состоянии на флейте - та же выдаст неизвестно что, подстроившись под настроение владельца, - Гокайшин полез в притороченную к седлу сумку. Там нашлось два одеяла. Одно из них Минамото дал Идзуне, во второе завернулся сам. И постарался заснуть.

Она со всех ног выбежала из таверны, успев проскочить между двумя бугаями, которые уже преграждали ей дорогу.
Ну вот, так всегда..Хоть поесть успела...
Она заглянула в окошко и зажмурилась-Юкио должен справится...Ведь она ничем не сможет ему помочь..
Руки инстинктивно уже потянулись к флейте-инструмент вроде был на месте.Но и свиток с мечом и другими вещами тоже были у нее.
Юкио!Он же без меча!-вдруг озарило ее.Нужно срочно возвращаться!
Она с силой пихнула дверь, в надежде удерить ей по спине стоящим у выхода. Вот только получилось или нет-она не поняла, потому что сама свалилась, не удержав равновесие...
И как можно быть такой неуклюжей?
Но сталь меча уже блеснула при ярком свете, она развернула сверток и пыталась протянуть его парню...Из полулежачего состояния.

Недзуми снова повернулась к бродяге. Над его предложением следовало подумать. Общество такого типа как этот не из тех, о которых мечтают молодые девушки, но помимо того, что Недзуми была молодой девушкой, она была еще и синоби, которой требовалась помощь. Дилемма лишь в том состояла, что просто так у человека не спросишь: "Где тут платят убийцам", да и интерес девушки к злачным местам будет весьма странно выглядеть. Она еще раз окинула взглядом собеседника, сможет ли она его убить, если у него возникнут ненужные вопросы? Ответ был: нет. Недзуми молода и не успела постичь все премудрости искусства крадущихся, да и потом она шпионка, а не воин, цисиганем она, конечно, владеет на уровне мастера, но против профессионального воина не выстоит. Доверять ему опасно, но помощь ей все же нужна и она решила не давать пока ответа, но и не отказываться.
- Почему аната решил, что мне нужна помощь?

Треск хлипкой двери отвлек всеобщее внимание. Как и явление на пороге. Ну что ей стоило ударить громил по ногам? Нет, не додумалась, зато изо всех сил швырнула меч хозяину. Оставалось только нагнуться.
Руку второго - с ножом - Юкио перехватил за запястье. Лучше бы действовать обеими руками, оборванец оказался тяжелым, но правая рука была занята. Сильно дернув запястье противника вниз и от себя, самурай крутанулся на месте, одновременно отбивая мечом палку и короткий клинок, позаимствованный у какого-то бедолаги. Он продолжил разворот - третий противник лег с распоротым животом, пока второй вопил от боли и пританцовывал на носках. Недолго, отполз в угол и нянчил там сломанное запястье. Сзади нанесли сильный удар, но подскольнулись на мокром от крови полу, и лезвие только скользнуло вдоль ребер, распороло и кожу и рукав кимоно. Юкио шагнул назад, зажимая руку четвертого противника под мышкой.
Он исчез из этого мира, растворился в танце. Он не чувствовал боли, ощущал лишь горячую вязкую кровь, что текла по ногам. Толчок плечом, разворот - противник летит в товарища, что замахивается скамейкой. Пока не опомнились - еще несколько взмахов. Меч шипит, как змея.
Седьмой побежал к дверям, наверное, за подмогой. Но не успел. Подхваченный с пола нож вонзился ему между лопаток.
Кумихимо остановился посреди комнаты, исподлобья разглядывая "охрану" у выхода.
- Пошли прочь, - рыкнул бывший умамаварияку.

Пока шли приготовления к ночевке, Идзуна сидел, подставив лицо последним лучам вечернего солнца, и не делал ни малейшей попытки принять участие в бурной деятельности спутника. Воспротивился лишь, когда его взялись кормить, как ребенка. Взмах широкого рукава чуть было не лишил еды их обоих, но кажется виновник всех его нынешних приключений не обиделся. Странно...
Идзуна слушал ночь. Всхрапывал и переступал с ноги на ногу конь, трещали ветки в догорающем костре, где-то стрекотали сверчки. От спутника веяло пылом не меньше, чем от неостывших углей... Идзуна поплотнее завернулся в выданное одеяло.
Сон не шел. Что-то подсказывало оборванцу, что он сильно влип в неприятности; наверное, шестое чувство. А еще его мучил вопрос, ответ на который, на счастье, можно было получить, и не расталкивая уснувшего спутника... как там его? Гокайшина.
Идзуна выбрался из одеяла и осторожно нашарил соседа. Тонкие легкие пальцы, привыкшие снимать с поясов зазевавшихся прохожих разные полезные предметы, сейчас были особенно аккуратны. Оборванец провел рукой по длинным волосам спящего и задумался. Очень странно... А он-то ожидал отыскать обритую голову монаха...

Недзуми
Бродяга снова осклабился.
- У меня остался всего один глаз, но он пока еще видит. Благородная госпожа несет вруках очень красивый посох и идет по городу, высматривая что-то. Всего за несколько сэн я бы приложил все усилия дабы помочь найти искомое.

Идзуна, Гокайшин.
Три тени абсолютно бесшумно скользили по земле незаметно приближаясь к месту стоянки. Они рассредоточились и каждый подходил со своей стороны...

Юкио, Широ.
Бандиты небыли воинами, новсетаки уличные драки научили их некоторым грязным маневрам. Один из них быстро схватил Широ за руку и притянул к себе. И вот уже сталь ножа находится в миллиметре от горла девушки. Вырваться невозможно, стоит дернуться и даже против воли дежащего нож напорешся на острие, разрывая собственное горло.
- Стой, или она умрет. Брось меч за спину.
На лицах обоих бандитов появилисьнехорошие улыбки.

Вобще кроме этих четверых все остальные посетители уже сбежали из харчевни.
Остались толкьо трупы, порубленые накуски.

Гокайшину снился сон. Лес неподалеку оттуда, где стояла школа музыки смешался в этом сне с родными, хотя и полузабытыми горами вокруг Киото. Он стоял под деревом (а может это был бамбук?) и играл на флейте. На горизонте умиротворяющим пламенем горел закат. Высоко вверху шелестели листья, а где-то вдалеке слышались шаги и тихонько позвякивали колокольчики. Чистые звуки флейты разносились по окресностям, ручейком бежали между деревьями, ветром звучали в листве.
Пейзаж медленно перетек из редкого леса в более густой лес, какой растет на севере Китая. Гокайшин не удивился. Он лежал на мягком, нагретом солнцем ковре мха. Рядом с ним сидела женщина. Ее лицо было скрыто густыми волосами, но он знал ее. Женщина протянула к нему руку. Он улыбнулся. Быстрые пальцы легко пробежали по всему телу, добрались до волос.
Ощущение, что кто-то гладит его по волосам вдруг стало более реальным, и сон испарился под натиском мира вещей. Еще не проснувшись толком, Гокайшин понял, что его и вправду кто-то гладит по волосам. Кто это может быть? Он же один. Нет, еще Идзуна... Идзуна?!
Гокайшин одновременно сел и развернулся лицом к сидящему рядом с ним бродяге. Тот попытался метнуться прочь, но Минамото схватил его за руку.
- Стой! Ты...
Закончить фразу он не успел. Из леса в круг света, очерченный костром, скользнули три тени. С разных сторон. Гокайшин выпустил руку Идзуны и схватил сверток у себя в ногах.

- Стой, или она умрет. Брось меч за спину.

Бросить меч? Ну нет... Он, может, остался без клана, но пока что еще - самурай. Не отводя взгляда от бандитов, Кумихимо чуть-чуть опустил клинок. Девчонка не пыталась вырываться, это хорошо. Сунулась сюда напрасно... а не сунулась бы – лежать ему здесь вместе с остальными. Юкио усмехнулся. Разве ты не хотел умереть?
- Убивай, – безразлично произнес самурай. – Она мне – никто. Меч я не уберу.
Убей, добавил он про себя. Кем ты будешь тогда прикрываться?
Слабая надежда достучаться до их пьяных мозгов, но – какая есть. Бросит он меч или нет, им никто не помешает располосовать девчонке горло. Драку следовало заканчивать как можно быстрее. Наверняка уже позвали «служителей закона и порядка», а значит: нужно бежать отсюда и быстро.

- Стой! Ты...

В ночное многоголосье вплелись посторонние звуки, очень тихие, быстрые, но такие, которым не место на мирной поляне. Идзуна подхватил с земли свою палку, замер, пригнувшись и прислушиваясь, у самого костра. Сейчас его трудно было принять за калеку, разве что напряженный поворот головы и сосредоточенное лицо с полуприкрытыми глазами выдавало слепого.
Оборванец (хотя стоило ли его сейчас называть так, еще вопрос) вдруг ударил палкой по костру, раскидав угли. Рядом вскрикнули - не спутник, голос был грубее и ниже. Идзуна улыбнулся.

Юкио
Бандиты переглянулись.
- Ну, раз никто...
Они медленно, не отпуская девченку отошли от дверного проёма вглубь харчевни. Теперь они были поодаль и от входа и от Юкио.
- Можешь идти. С тобой связываться у нас желания нет... Но эта девченка будет нашей компенсацией....

Идзуна, Гокайшин.
Доля секунды и вокруг костра уже никого нет. Да и на много шагов вокруг тоже. Тени словно растворились.... Только раздался голос, безразличный, без всякой интонации.
- Мы хотели только забрать свиток и не тронули бы вас. Отдайте его или умрете.

Поскольку никакой реакции на иностранные записи не последавало, то Окито решил действовать. Позвав Шикамару он сказал тому собиратся в дорогу. Через час двое полицейских уже шли к северной окраине города. Пока их путь не прервался от шума и криков. Посмотрев на разбегающихся горожан Окито вздохнул. Разумный человек в нем боролся с офицером полиции и последний похоже победил. Остановив одного из горожан и узнав, что несколько бандитов напали на путника (и похоже тоже бандита), полицейский поудобнее перехватил винтовку и направился к заведению.

Недзуми скосила глаза на свой цисигань, да, конечно, глупо думать, что никто и никогда не догадается, что за палка у нее в руках. Вот она и попалась - с оружием ее сдадут первому же полицейскому. Следовало обдумать варианты. Вступить в бой? Посреди улицы? С противником, чьих сил не знаешь? Нет, это смерть и глупость, а ни мертвой, ни глупой Недзуми оказаться не хотела. Принять предложение? Пожалуй, так и следует поступить, только заплатить чуть больше, чтобы этому выпивохе хватило надраться до смерти и позабыть о виденной им девушке с цисиганем.
- Благодарю за заботу, - Недзуми почтительно чуть склонила голову, - в таком случае вы должны знать, где можно найти применение такому красивому посоху.

Пеший переход отнимал у Кодзи больше сил, чем те, которыми он располагал, винтовка была слишком тяжеловата, солнце слишком пекло, мухи слишком кусали. В довершение всего музыкант натер себе ногу и сбил палец, после чего начал еле ползти и откровенно ныть на жизнь. К вечеру нанять лодку не удалось, ибо в деревеньке где это можно было сделать, пара путников появилось на долго после заката. Оставалось лишь переждать ночь в единственном постоялом дворе. Кодзи, не теряя ни минуты, смолотил чуть ли не половину запасов заведения, после чего, отправился к себе дрыхнуть.

- Мы хотели только забрать свиток и не тронули бы вас. Отдайте его или умрете.

- Свиток? - переспросил Гокайшин в недоумении. - У меня, конечно же, есть свитки. Я даже могу дать вам один. Какой вы хотите: "Повесть учителя Ву" или "Genji monogatori"? Или, например, "Senzai wakashu"? Они ценны, но не настолько, чтобы за них умирать.
Луна, поднявшаяся уже довольно высоко, не могла осветить даже поляну, а лес вокруг и вовсе тонул в густой чернильной тьме. Разбросанные угли костра затухали. Над головой, как будто смеясь над незадачливыми путниками, весело подмигивали звезды. Где-то в отдалении закричал и тут же смолк какой-то зверь. Минамото медленно и аккуратно разворачивал сверток у себя в руках. На землю упала сначала грубая ткань, потом скользнула более тонкая и дорогая, находившаяся под ней.
Идзуна тихо возился, наверное, дрожит от страха и не знает, куда деться. Краем глаза Гокайшин заметил движение рядом с собой. Вспыхнувший на миг уголек осветил белый рукав и черные пряди волос. Сидел бы он тихо. Может, удастся договориться с нападающими.

От первых трех побуждений (убежать, начать жалобно ныть и притвориться безнадежным идиотом) Идзуна отказался, хотя и не без сожаления. Обычно любой из трех вышеперечисленных поступков до сих пор спасал ему жизнь. Мальчишка почесал затылок. Бегал он не очень хорошо, тем более, по незнакомому темному лесу, зато с полным на то основанием полагал, что в скулеж на тему "дяденька, я просто шел мимо и тут ни при чем" и пускание слюнявых пузырей нападающие не поверят. Рядом чем-то шуршал Гокайшин; Идзуна всполошился, заподозрив, что тот достает оружие.
- Не надо... - зашипел сквозь зубы оборванец.
Когда миновал первый приступ здорового страха, он вновь взялся рассуждать здраво. Незнакомцы в кустах - не убийцы. Во всяком случае, не профессиональные, иначе не стали бы вступать в переговоры, а злосчастные путешественники уже лежали бы с перерезанными глотками, а в их вещах рылись чужие руки.
- Спрячь меч...
Или наоборот - убийцы как раз очень даже профессиональные, просто не хотят лишней крови. Идзуна принялся сгребать палкой не прогоревшие угли, чуть было не обжег пальцы, зато выяснил, что огонь еще можно раздуть, чем и занялся, наклонившись к самой земле, разве что не распластавшись на ней белой кляксой.

- Можешь идти. С тобой связываться у нас желания нет... Но эта девчонка будет нашей компенсацией....

Вообще-то без нее он действительно пойдет быстрее. Да и не хотелось тут задерживаться. Что их связывало? Полдня и дважды вовремя принесенное оружие. И каждый раз это чудо природы влезало в неприятности по самую шею и его тащило за собой.
- Хорошо, - согласился Юкио. - С вас - тридцать риё. С каждого. За нее деньги плачены.
У девчонки глаза стали круглые от обиды и злости. Сейчас она их всех поубивает. Начнет, пожалуй, с него. Не завидует он этим громилам.

Вытащить меч из ножен Гокайшин еще не успел. Только намеревался. Шипение бродяги вовремя его остановило. Хотя первым порывом было рубануть самого бродягу, натянутые струной нервы требовали действий. Все же, голос разума пересилил. Гокайшин перестал доставать меч, просто держал его в ножнах у бедра. Теперь все зависело от того, как будут дальше действовать неизвестные.
Ну что этот бродяга там возится?

Идзуна, Гокайшин.
- Свиток, конверт, листок.... Тот документ, который вам передал толстяк Киба в полицейском участке. И прошу вас, не делайте пока резких движений. Мы можем всё неправильно понять...

Недзуми
- Ну вы и сказали, благородная госпожа. - Тут голос бродяги перешел на шепот. - Применить его можно прямо сейчас, даже на голове ближайшего прохожего.
Бродяга не вставая с земли, на четвереньках подобрался к девушке.
- Вы бы не могли выражаться точнее, что или кого ы ищите?
На его лице сияла доверительная улыбка, что, впрочем не делало его красивее.

Юкио, Широ.
Бандиты понимающе переглянулись.
- Ты же сказал, что она тебе никто. Да и эти деньги бы пошли в оплату того ущерба, который ты нанес нам. И вконце-концов очнись, какие рё? Ты, видать совсем обезумел от сплошных убийств - сёгуната больше нету и рё не в ходу.

Легкая улыбка тронула губы Недзуми, намеков здесь не понимали.
- Хорошо, - она понизила голос до шепота, - в таком случае, не подскажите ли мне, где мне могут заплатить за то, что я применю этот посох по назначению?
Она надеялась, что хотя бы на этот раз изъяснилась понятно. В любом случае, с этим ее признанием он ничего не сможет поделать - кому поверят? Опрятной и небедной девушке или такому персонажу полицейской сводки? Скорее за клевету еще получит от властей, а уж Недзуми там до него доберется своими методами. Так что теперь она была готова посвятить его в свою тайну

Написано вместе с al103

То, что Окито увидел в окне таверны, его в некотором роде даже позабавило. Видимо это была судьба. Вот только второй момент его, мягко говоря, взбесил. Самурай Редзи Окито не любил ситуации с заложниками. Полицейский Редзи Окито в этом смысле был еще хуже. Жестом отправив Шикамару к двери, Окито прицелился в руку бандита, держащего девчонку. Если бы у того хватила ума держать нож боком, то это было бы бесполезно. Но это кретин держал его прямо! Как и предполагал инспектор - выстрел сзади откинул руку от горла девочки, а боль заставила выронить нож...

***

Мда-а... про рё он загнул, конечно. По привычке, видать, да и нынешним деньгам Юкио не слишком-то доверял. Ну, не рис же у них просить, в самом деле? Хотя – мысль неплохая, глядишь, отвлеклись бы на смех.
При громком хлопке выстрела Кумихимо инстинктивно пригнулся. Не то, чтобы не привык к выстрелам – за последнее время он слышал их даже больше, чем хотел. Тот, который с ним торговался, вскрикнул от боли. Юкио не дал себе труда выяснить, кто стрелял и откуда, поблагодарить спасителя, если возникнет нужда, можно и потом. Он подкатился к девчонке и дернул ее за руку, чтобы не стояла столбом посреди комнаты. Так не поднимая голов, они и удрали за ближайший перевернутый стол. От пули – еще та защита, но лучше сейчас не придумать.

***

"Хех, набедокурил значит он, а драться значит полиции?" - подумал Окито, что не помешало ему сменить винтовку на револьвер.
Пленных брать он не собирался - брать в плен тех, кто прячется за заложниками? Да и не было времени их по нормальному арестовывать. Шикамару занял позицию в дверях, что, мягко говоря, мешало бандитам как сбежать, так и добраться до стрелка.

***

Так-так, старые знакомые, значит... Любопытно, якудза они с собой привели или те прибудут чуть позже? Кажется, намечается второй раунд утренней разминки. Юкио скептически оглядел четыре тела, разделанных как на бойне. Девчонка уже привычной хваткой повисла на рукаве.
- Сиди здесь, - приказал ей самурай. - И не высовывайся хоть сейчас.
Вылезать из укрытия не хотелось, помогать ерики - тем более, но он все же поднялся. Пара шагов, и теперь он стоял, перекрывая головорезам отступление через кухню.

Услышав имя толстяка, Гокайшин задумался. Запахло интригами, очень сильно запахло. А у человека, выросшего при дворе, просто не мог не развиться нюх на такие вещи. Даже если он этого не хотел.
- Как странно, эти люди знают имя того, кто дал нам пакет, - Минамото сам не заметил, что бормочет себе под нос, рассуждая. Эту привычку, как и многое другое, он приобрел в Китае, где некому и незачем было подслушивать. - Между тем, тот человек нам даже не представился. Грубиян, конечно... Получается, что эти люди его знают. Возможно, они даже состоят с ним в сговоре или он сам их и послал. Может быть, ему не нужно, чтобы мы доставили пакет до места назначения, а всего лишь вынесли из города. Придворный и его слуга для стражи на заставе куда как менее подозрительны, чем группа наемников...

Ну вот, получится вполне сносный костерок... Идзуна сунул в рот испачканные в саже обожженные пальцы. Над головой бубнил Гокайшин, незнакомцы в лесу сидели тихо, не шумели. А жаль - было бы, по крайней мере, ясно, в какую сторону удирать в случае заварушки, потому что сидеть смирно и ждать, когда его зарубят (зарежут, пристрелят, сотворят какую-нибудь пакость) Идзуна не собирался. Ну почему именно он должен быть одет в белое, а? Лисье счастье какое-то... Он мог спорить на что угодно, что все остальные растворяются в ночной тьме.
Кожу на лице уже ощутимо стягивало от жара углей. Оборванец поднял голову.
- Мне холодно! - громко, так, чтобы слышали те, в лесу, заявил он. - Добрый господин даст какую-нибудь бумажку, чтобы я мог разжечь костер?
Он протянул к Гокайшину раскрытую ладонь.
- Пусть добрый господин не цепляется за свитки, они так согревают в холодную ночь!

Гокайшин, вырванный из размышлений, чуть не спросил, зачем Идзуне еще и свиток, если костер и так уже почти разгорелся. Но тут Минамото понял, что затевает бродяга (по крайней мере, понадеялся, что тот затевает именно это).
- Вы же позволите ему погреться, - громко сказал Гокайшин, обращаясь к затаившимся в лесу. - Я не хочу чтобы мой слуга замерз, пока мы ведем светские беседы.
Медленно, не делая ни одного резкого движения, присел, рукой разворошил сумку со свитками. На ощупь вытянул оттуда один из свитков. Взял руку Идзуны (тут не до церемоний) и вложил в нее свиток. Идзуна улыбнулся. Гокайшин чуть с криком не отдернул руку. Такая улыбка делала Идзуну еще более похожим на лису. А перемазанное сажей лицо и черные губы превращали его в призрак. Идзуна привстал на одно колено и несколько раз плавно провел свитком над костром, как сложеным веером. Бумага начала тлеть.
- Бумага такая недолговечная, как крылья бабочки, - задумчиво, почти нараспев произнес призрак.

Юкио, Широ, Окито
В ту же секунду, как раздался выстрел, второй бандит с испуганым лицом отпрянул назад. Страх, впрочем, не помешал ему прыгнуть, вышыбая ставню плечом и выкатиться на улицу. Через долю секунды он уже скрылся в кустах, а гнаться за человеком знающим эту местность было в общем то бесполезно.
Сама девочка отделалась серьезной, но не смертельной царапиной на горле.

Идзуна, Гокайшин
- Стойте! Если документ погибнет, то вам точно не жить! Что вы пытаетесь сделать?
В голосе прорезалось некоторое волнение...

Недзуми.
- Ну, пойдемте.
Бродяга подхватил свою палку, встал и пошел даже не оглядываясь идет ли за ним девушка, но потом резко обернулся и с улыбкой протянул руку.
- Не забудьте про монетки...

Она пошла за бродягой в некотором отдалении, чтобы хотя бы на первый взгляд не выглядело так, будто они идут вместе. Она не стеснялась такого соседства, просто со стороны это может показаться странным, еще вмешается какой-нибудь умник, подумав, что мерзкий бродяга вздумал обмануть девушку. Когда же он так внезапно обернулся, по началу Недзуми даже напряглась, сжав пальцы на древке цисиганя. Услышав про деньги синоби слегка улыбнулась.
- Неужели вы считаете, что я обману вас, уважаемый? Чем я заслужила ваше недоверие? Поверьте, вам будет награда за помощь, вот задаток, - Недзуми достала из-за пояса два сен и уронила их в грязную ладонь бродяги.

Утро незаметно подкралось вслед за ночными кошмарами. Старый аптекарь недовольно топтался в дверях:
- Вставай уже, сколько же можно дрыхнуть...
- Встаю, - вяло согласился Кодзи, выползая из-под одеяла.
Кое как перекусив, они были на пристани уже через час. Далеко влево и вправо раскинулась гладь реки, где-то на другой стороне в белесой утренней дымке проступали очертания противоположного берега.
- Сейчас снимем лодку и поплывем дальше, - сообщил спутник, имени которого музыкант так до сих пор и не знал, да и не собирался спрашивать.
- Ладно, - кивнул Кодзи, - я здесь подожду, нога болит что-то.
Старик кивнул и пошел вниз по деревянной лестнице, опускаясь с высокого берега к причалам.

- Стойте! Если документ погибнет, то вам точно не жить! Что вы пытаетесь сделать?

Что-что? Жизнь свою драгоценную спасти, разумеется... такое вот тривиальное желание. Других у него, как правило, и не было никогда. Идзуна повернулся на голос.
- А если он уцелеет, мы, что, будем жить долго и счастливо? - крикнул оборванец раньше, чем успел вмешаться его спутник. - Почему я вам не верю?
Пакет от огня он все же отодвинул, а то действительно - сгорит ненароком, и что они тогда будут делать?
- Эй ты... - это уже предназначалось над чем-то задумавшемуся спутнику, - утерянный внук императора, есть каки-нибудь идеи?

Вот теперь меч отправился в ножны и за пояс. Впрочем, какая теперь разница? Интересно: поверят ёрики или нет, расскажи им Юкио сказку? Про небесную кару и еще чего-нибудь, мол, не его рук дело. Хорошо бы полицейские погнались за вторым бандитом; с первого уже хватит. Его было немного жаль, теперь - когда ушла злость. Кумихимо посмотрел н девчонку: та сидела на полу и держалась за шею, из-под пальцев текла струйка крови. Мелькнула мысль о бродячем аптекаре, которого нужно встретить. Да только до деревни той Юкио еще не дошел. И не дойдет - с такими-то приключениями.
Девчонка молча плакала. Ей было обидно и больно.
- Покажи.
Он с трудом отцепил ее пальцы, которыми она стискивала шею. Царапина оказалась серьезнее, чем надеялся самурай. Еще немного, и девчонка лишилась бы жизни. Возможно - вместе с головой.
- Жить будешь.
Пока ходил на кухню раздобыть горячей воды и какую-нибудь тряпку, делал вид, что здесь нет ни ёрики, ни четыре трупов, ни раненого. А когда вернулся, ёрики действительно не было, а трупов стало пять. Промыть рану - дело привычное. А чтобы наверняка, Юкио отыскал чудом уцелевший кувшинчик с дешевым саке, намочил в спиртном тряпку. Девчонка вскрикнула, слезы потекли обильнее.
- Сердишься?
Маико не сразу, но кивнула.
- От секса не умирают, - не слишком уверенно сказал Юкио. - Все равно когда-нибудь пришлось начинать.
Он встал, приводя себя в порядок. Проверил, на месте ли тессен. Помог встать девчонке, даже отыскал ее шляпу.
Из-за раздвижной перегородки осторожно выглядывал хозяин, осмелевший от наступившей тишины.
- А теперь, если уважаемый господин нас простит, я ухожу, - самурай поклонился.

Гокайшин подавил желание выхватить меч и рубануть по Идзуне за дерзкие слова. То, что Минамото императорской крови, не значит, что всякие бродяги имеют право называть его утерянным внуком императора. Удержало его только присутствие этих троих в лесу, которые могли занервничать и кинуться в атаку. Одному с тремя будет не справиться. Впрочем, им и вдвоем с ними не справиться, скорее всего. Ну что, в самом деле, может слепой в драке? Кусаться и царапаться? Самое оно, конечно, когда на тебя нападают с намерением убить...
- Мой слуга дело говорит, - громко сказал он ночным грабителям. - Где гарантии, что если мы отдадим пакет, вы отпустите нас живыми и здоровыми?

Собственную рану осмотреть можно потом, при меньшем столпотворении. Одной царапиной больше, одной меньше... Ткань кимоно намокла и прилипла к коже; так что без перевязки он пока обойдется. А то что идти теперь придется в рванье, так перед кем ему в лесу наряжаться? Гораздо важнее сейчас все обдумать. Юкио усмехнулся: не поздновато ли ты спохватился?
Они продолжили путь. Шли не быстро, но и не так уж и медленно, остановились только один раз - у колодца, утолить жажду и отдохнуть. На ходу хорошо размышлялось. Улыбчивый сопляк из полиции, который назвал Кумихимо настоящим именем, нынешние головорезы, странный ёрики с винтовкой... Хироюки, baka, во что ты влезаешь?
Позади неуверенно пискнула девчонка. Поскольку в первый раз - Юкио оглянулся. Маико стояла понурившись, вся несчастная; вот-вот упадет и не встанет.
- K'so... откуда я тебе здесь паланкин найду, а?
Девчонка еще больше потупилась; кажется, не поняла, что он шутит. Вечно у него нелады с чувством юмора.
- Будем разбрасываться деньгами, и до перевала н доберемся. Вспомни, что было в таверне.
Девчонка прикусила губу и кое-как шагнула вперед. Какой там перевал, она и до поворота не дошагает... Самурай присел перед усталой девчонкой на корточи и подставил спину.
- Полезай.

Идзуна, Гокайшин.
В голосе послышалась издевка.
- Вы нас поражаете. Какие гарантии могут быть в подобной ситуации? Наше слово? Ваша жизнь была у нас в руках, но мы хотели решить все мирно. И уже жалеем об этом. Ведь вместо того чтобы упростить этим ситуацию, мы её усложнили. Гарантия есть только одно - если вы не отдадите нам документ - мы вас убьем.

Кодзи
Старику удалось снять маленький речной корабль. Сначала капитан не хотел соглашаться, ведь кроме аптекаря и музыканта были готовы отплыть лишь еще трое человек, тогда как на лодке хватало мест аж на десятетых, да еще можно нагрузить побольше груза. Но старик что-то тихо с ним обсудил и незометно сунул плотную пачку купюр тому в руки.
Через десять минут на корабле был расправлен единственный парус...
Старик отыскал Кодзи и заговорил.
- Ты готов? Скоро отплываем. Капитан мой старый знакомый и я уговорил его отплыть пораньше. Отдыхать будем в трюме, среди грузов - а то в верхних комнатах и на палубе нас легко может достать мошкара, если она появится....

Недзуми
Через несколько минут ходьбы бродяга остановился снова протянув ладонь.
- Ну, вот мы и пришли. Вам сюда, а уж общайтесь с этими людьми вы сами, благородная госпожа. Если честно, то я их до ужаса боюсь....
Бродяга стоял у дома, из которого через секунду выбросили побитого человека, тот встал и не отряхиваясь пошел куда глаза глядят. Внутри на циновках сдели люди и играли в ханафуда на деньги, некоторые из них были раздеты по пояс с гордостью демонстрируя окружающим сложные татуировки, покрыающие их тело.

Юкио, Широ.
Теперь, когда горячка боя полностью схлынула, рана начала ощутимо побаливать, намекая, что хорошо-бы остановиться и перевести дух... В добавок ко всему Юкио уже ощущал спиной, как девочку знобит. Толи от страха пережитого, толи от того, Что рана начала воспаляться...

- Hai, - безразлично кивнул Кодзи и поплелся вниз.
Добравшись до палубы, он страраясь как можно меньше мозолить окружающим глаза, проскочил в трюм. Какая "мошкара" могла помешать их путешествию, музыкант решил уточнить позднее. Внутри среди тюков и ящиков, Кодзи сразу же устроился с максимальным удобством, сверток с винтовкой, он положил так, что скрытый холстом ствол смотрел точно на лесенку, ведущую наверх. Через секунду патрон был заряжен в казенник, и охромевший спутник аптекаря решил еще подремать.

Никто никогда не забудет ее бешенный вопль и хорошенький заряд изрядной японской ругани. Это когда ее отпустили.
Но она тут же замолкла, увидев, что ее руки в крови, а шея дико болит..Всетаки смогли они ее поцарапать...
Но ей ничего не оставалось делать, как снова подбежать к Юкио. Глаза полные слез и перепачканные в крови руки...

Но все это было позади. Хотя, и сейчас было не лучше. Руки ныли, ноги давно уже не слушались, а рана болела так, что казалось, там воспалилась вся шея. Широ покрепче сжала зубы, постараясь не стонать и покрепче уцепилась за плечи самурая. А потом все покрылось белым туманом, и тело превратилось в камень...Ей точно нужно было передохнуть....

- Благодарю за помощь, - Недзуми слегка поклонилась и всыпала в грязную ладонь бродяги еще семь сэн, - этого хватит?
Отвернувшись от бродяги, она постаралась стереть из головы воспоминания о том, что вообще была с ним знакома и пользовалась помощью такого человека. Ноги обутые в гэта ступили на первую ступеньку, потом на вторую, а когда она оказалась на третьей в проеме двери образовалось два человека, вернее угадывалось, что их два, ибо чтобы заслонить вход хватило бы и одного подобного красавца вдвоем они в проем никак не вписывались. Оба они были голыми по пояс, на предплечье каждого виднелась татуировка - змея опоясывающая руку одним витком - рядовой якудза. Головы их были повязаны белыми полосами ткани с одним иероглифом во лбу: у одного - молчание, у другого - смирение. Недзуми ясно поняла, что эти призывы относятся далеко не к носителям повязок.
- Gokigenyo, - улыбнулась Недзуми как ни в чем ни бывало и почтительно поклонилась.

У девчонки, похоже, горячка... Весу в маико - не больше, чем в птичке, вот только для Юкио сейчас даже воробей мог оказаться тяжелее орла. Он опять споткнулся, в боку тупо толкнулась боль. Все, привал. Кумихимо собрался устроиться прямо на обочине, когда заметил среди зелени в стороне от тропы крышу чьей-то хижины. Должно быть, дровосеки выстроили; хоть какое-то укрытие от холода и ветра. Самурай сгрузил дремлющую ношу на землю возле поросших мхом валунов, постучал кулаком по перекошенной двери.
- Есть там кто?
И без того ясно, что пусто. Ни огня, ни звука, даже шороха убегающего енота, в хижине было темно. Для очистки совести и ради приличий Юкио постучал еще раз - с прежним результатом, если не считать, что девчонка вздрогнула и проснулась.
- Я вхожу!
Хватит глотку драть, никого там нет. И пока шли, стука топора не слышали. Дровосеки спустились в деревню, наверное, и никому больше хижина не приглянулась. Юкио огляделся, заметил вязанки сучьев под навесом; должно быть заготовили слишком много, не смогли все унести. Повезло.
- Принеси хворост, - велел он девчонке.
Маико кивнула и заковыляла к навесу. Занятно: не похожа она на городскую... устала, испугана, бледная, точно призрак, но даже похорошела, вроде как. Пока девчонка возилась с очагом, Юкио отыскал чудом не прохудившийся чайник и сходил к ручью, что тек неподалеку. Горячий кипяток согреет не хуже чая, да и помыться девчонке захочется. Не считая перевязок и прочего.
В хижине пахло сухой пылью и опилками. Сквозь дыры в истлевшей циновке проглядывали доски. Говорить от усталости не хотелось, Юкио жестом подозвал девчонку, та опустилась рядом на пол, как деревянная. Размотали повязку, кожа вокруг порез покраснела, но гноя, вроде бы, нет. Пока нет...
- Прокипяти тряпку, - велел самурай. - Осторожно промой рану. Я сейчас вернусь.
Тело не желало слушаться, ноги словно каменные. Искать в вечернем лесу нужные травы - интересное занятие. Придется ограничиться хвоей. Юкио нашел молодую пинию, вынул меч. Зашипел сквозь зубы от боли, но вскоре у него уже имелся неплохой запас молодых сосновых побегов. Теперь в хижине повис крепкий смолистый аромат. Отвара из них хватило на обоих, частью промыли порез девчонке, часть истратили на рану Юкио. Когда отдирали присохшую ткань, Кумихимо плюнул на все и крыл весь свет на чем тот свет стоит. К завершению процедуры у девчонки горели щеки. Но если вспомнить ее пассаж в адрес головорезов и его лично... Юкио рассмеялся и тут же поморщился.
Прополоскали чашку, налили еще отвар, отхлебывали по очереди, передавая плошку друг другу. У Юкио слипались глаза.

- Гарантия есть только одна - если вы не отдадите нам документ - мы вас убьем.

Так, разговаривать они больше не хотят. Левая рука, держащая меч, затекла и ныла. Нервы натянуты. Оставаться навечно на этой поляне совершенно не хочется. Пора действовать. Но как?
И тут Идзуна встал.
Разгоревшийся костер освещал его снизу зловещим красным светом. Луна, наконец добравшаяся до поляны, залила его серебряным сиянием. Белая одежда ослепительно засветилась в лунном свете. Волосы из черных превратились в белые. На бледном лице виден только темный провал рта.
Гокайшин едва удержался, чтобы не шарахнуться с криком прочь. Слишком много легенд ходило и при дворе, и в городах, и в деревнях, и в замках о злых призраках в лесу. И сейчас рядом с ним на поляне стоял такой призрак. Эти призраки насылали проклятия или обманом приводили людей к гибели.
Затаившиеся в лесу пришли в смятение: оттуда раздались сдавленные вскрики и возня. Призрак зашипел, перепугав Гокайшина до полусмерти: "Ikou zo!" Минамото рванулся к коню, который с меланхоличным любопытством разглядывал происходящее на поляне и не думал пугаться призрака (что взять с русской лошади?). Из лесу послышались предупреждающие крики. Тогда Гокайшин нагнулся и быстрым движением смел котомку со свитками в костер. С громким треском полыхнуло пламя, ослепив всех зрячих.
Гокайшин ринулся к коню, на ходу доставая меч. Перерубил веревку, которой конь был привязан к дереву. Вскочил лошади на спину, не задумываясь о седле. Неизвестные в лесу завозились, пытаясь что-то сделать. Понукаемый поводьями и пятками конь вихрем промчался по поляне. Гокайшин свесился с лошади и на ходу подхватил Идзуну, перекинув его через спину коня.
- Свиток не потеряй!
И они понеслись по темному лесу.

Свиток не потеряй, ага... самому бы не потеряться! Куда этот свиток денется, если он в кулаке зажат, и держаться поэтому нечем. Разве что второй рукой, но той не достать ни до поводьев, ни до подпруги, впрочем, как раз подпруги и не имеется, потому что конь не оседлан.
Для начала Идзуна попытался съехать с лошади головой вперед - не дали, прихватив за шиворот. Вторая попытка была предпринята чуть позже и теперь уже задним ходом.
- Я палку забыл, - сердито возвестил Идзуна в пространство.
- Предлагаешь вернуться?!
- Iie.
- Другую найдем!
- Hai.
На такой скорости ветками кустов по босым ногам получается очень больно. А если ноги поджать, то опять ныряешь вперед. Что-то неприятно свистнуло мимо самого уха.
- Пригнись!

-Вот это денек.-наконец выдавила она,немного зажмурившись от кипятка. Язык она уже давно успела обжечь и потому старалась пить аккуратнее. Боль вроде немного утишла, а приятный тяжелый смолистый запах тянул в сон...
Девушка сладко зевнула, еще раз проведя пальцами по шее. Да, им обоим хорошенько досталось...
-Я хочу спать.-тихо произнесла она, поставив чашку на стол и посомтрев на Юкио. Тот, по-видимому уже заснул, облокотившись головой об локоть.
-Эй, Юкио, пойдем...-она слегка потрясла его и указала на циновку.-На столе спать неудобно.
Он пробормотал в ответ что-то невнятное, и потому Широ помогла ему пересесть.
Было немного прохладно, но ей было уже все равно. Усталость навалилась на нее, девушка снова зевнула и, подобравшись поближе к самураю, удобно примостилась у него на плече, уткнувшись носом ему в шею.

Под утро огонь погас - никому из них даже в голову не пришло встать и подбросить сучьев. Так что проснулись в обнимку. Сначала глаза открыл Юкио... и долго соображал, где, что, кто и когда. Голова в который раз напоминала храмовый колокол и сейчас - не с похмелья. Шевелиться не хотелось, даже пальцем. Тело затекло и не желало подчиняться. О пропоротом боке не хотелось даже думать. Как и о том, что хочется пить... да и поесть не мешает. Вот что, Хироюки, раз хочешь жрать, жить точно будешь. А это у нас что?
"Что" уже не сопело сладко ему в плечо, а ворочалось, постанывало сквозь стиснутые зубы и, кажется, плакало. По крайней мере, из зажмуренных глаз текли слезы.
Сквозь дыру в крыше, не замеченную вчера, светило утреннее солнце.
Девчонка вдруг вскрикнула, оттолкнула Юкио и на четвереньках попыталась убежать. Самурай поймал беглянку за кимоно.
- Дверь в другой стороне, - сказал он. - А там стена. Голову расшибешь. Что стряслось?

Она закричала.
Кровь брызнула на белое одеяние,девченка попятилась назад,отчаянно завопив. На пол упало мертвое тело женщины,кровь сочилась из ее рта, глаза были полные боли..Она пыталась что-то прошептать, протянув руку дочери.А за ее спиной черная тень снова поднимала катану...
В багровой, дрожащей руке женщины был круглый камушек. Маленький, шлифованный зеленый камушек.
Ребенок выхватила из рук свое сокровище и скользнуло в темноту, прежде чем воздух разрезал меч и воткнулся в ладонь женщины. Девченка, крича от страха, рванула из дома...А вокруг был огонь, крики и стоны.Деревня горела.
Но кто-то всетаки успел схватить ее за кимоно и потянул на себя.
-Нет!-завопила Широ и резко обернулась, с силой ударив по руке нападающего.Кто-то коротко закричал, но больше не от боли, а от неожиданности. Перед Широ сидел Юкио, изумленно потирая ушибленную руку. Повяка на шее девченки преобрела красноватый оттенок, руки ее дрожали.Она разжала ладошку-там блестел зеленый камень...

- Стой... да стой ты!
Девчонка развернулась и без замаха ударила его по руке. Вот тебе и маико... нежный цветочек, k'so... нет, надо было оставить ее тем головорезам, двумя бандитами стало бы меньше на земле.
- Ну, и чего дерешься?
Девчонка всхлипнула. Здрасьте...
Она протянула ему ладошку с растопыренными пальцами.
- Красивая вещица, - согласился Юкио, разглядывая зеленый гладкий камешек. - Тебя как зовут, драчунья?

Она подняла на него свои зеленые глаза.Белые, немного серебристые пряди закрывали ее хищный, кошачий взгляд. Она поседела за одну ночь..Когда ее деревню выжгли дотла.
Широ закрыла ладонь, куда-то спрятав камешек.
-Тияно. Они убили мою мать. Они убили всех. Остались двое. Я и...-она рукавом вытерла слезы.
-Но я хотела отомстить. Я хочу нанять тебя на работу. Ты должен убить тех, кто это сделал.-голос ее стал серьезным, глаза блестели на утреннем солнце.
Промолчав несколько секунд ее взгляд стал изумленном. Как?Он даже и не знал, как ее зовут!
-Широ Рейко, Юкио. Меня так зовут.

Чего было больше - изумления, желания рассмеяться или поправить девчонку, что к нему надо обращаться не по имени? Кто его знает? Только не Юкио. Ладно, пусть зовет как хочет, сейчас все так перемешалось, что уже непонятно - на каком ты свете.
- Значит, Широ...
Самурай усмехнулся. Подходящее имя.
- Что-то в последнее время все хотят нанять меня на работу... этак и разбогатеть недолго.
Он запнулся - об ее строгий взгляд. А маико не шутит.
- Тебе повезло, Широ, мы идем в твою деревню. Сколько же ты хочешь мне заплатить?

-В мою деревню?Но она же была разрушена.-запротестовала маико. Она не хотела еще раз испытать тот страх и боль...Как несколько лет назад.
-А что ты хочешь за свою работу, самурай?-она поправила перевязку на шее. Нужно было бы еще раз промыть..Да и желудок давал о себе знать-девушка очень сильно хотела есть. И пить. Где вчера Юкио достал воду?..

Она не отрывала взгляд от собеседника, ожидая цену своего заказа. Но денег сейчас у нее не было..А что может сделать молодая маико?...

Кумихимо только плечами пожал.
- Тот человек сказал идти в Тиану. Мы туда и пойдем, а там... увидим.
И смех, и грех - сейчас девчонка попробует себя предложить как оплату. Веселье не получалось, слишком болела голова.
Самурай попытался встать. Ого! Не переоценил ли он свои силы? Надо вернуться и найти еду, на голодный желудок через перевал они не пройдут. В памяти отложился чей-то дом на краю леса, неподалеку от колодца, где они отдыхали в последний раз. Не такой уж большой крюк.
Мысль об охоте Юкио прогнал; разве что шишками в зайцев кидать.
- Пить хочешь?
Широ кивнула. Про еду он даже спрашивать не стал.
- Вода в ручье.
Будем надеяться: он не свалится в ближайшей канаве. Опираясь на меч, Юкио поднялся.

Пригнуться? Не так-то легко, когда одной рукой надо держать поводья, а второй этого мелкого "лисенка", который так и норовит свалиться. Но голову все-таки предпочтительно иметь на плечах, а не в траве... Независимо от того, свистят ли это ветки или кто-то что-то метает.
Гокайшин наклонился к самой шее коня. На секунду пришлось выпустить Идзуну, чтобы перехватить поводья, и тот немедленно начал валиться вперед.
- Куда?!
Теперь пришлось хватать бродягу, чуть не выпустив поводья. Хорошо, коню не вздумалось через что-нибудь перепрыгнуть, а то валялись бы сейчас в канаве на радость разбойникам.
Сверху за черными кронами бешено плясала луна. Наверное, Цукиюми за что-то на него разозлился, надо будет задобрить в ближайшем храме.
Идзуна сдавленно пискнул и начал барахтаться. Или начала? Как интересно распорядились боги...
- Не дергайся, а то свалишься, - посоветовал Гокайшин. Кажется, голос прозвучал несколько глубже и ниже по тональности, чем следовало. Идзуна, чего доброго, испугается желаний своего спутника. Он (или она) и так-то похож на дикого пугливого лисенка.
Гокайшин прижался к Идзуне поплотнее, частично чтобы не дать упасть ему и не свалиться самому, а частично просто чтобы быть поближе.

Ой-ей-ей... мало ему было приключений, так сейчас его раздавят во цвете юных лет! Он не настолько ненавидит жизнь, чтобы с нею расстаться. Свиток (если конечно, это нужный свиток) удалось запихать за пазуху и, к изумлению Идзуны, удержаться при этом на раскачивающейся, ходящей ходуном, потной лошадиной спине. Поскорее бы остановился этот проклятый конь!
Идзуна побаивался лошадей с тех пор, как чуть было не попал под копыта. Правда, тогда его хотели затоптать на самом деле и почти достигли вожделенной цели - отлеживался он потом долго.
Но вот чего ему не грозит сегодняшней ночью, так это замерзнуть, потому что снизу греет конь, а сверху - ой-ёй еще раз - не менее пышащий жаром спутник.

Кодзи
Вскоре старик спустился вниз. Он снял со спины свой короб, порылся там и протянул своему спутнику.
- Возьми и натри ногу. Хорошо помогает против ушибов, растяжений и боли в суставах.
С этими словами старик отвернулся и стал готовить себе мето для сна.
Идзуна, Гокайшин.
Преследователи замешкались лишь на доли секунды. Они были из тех людей, что предпочтут скорее умереть, чем сообщить господину о неудаче. Через мнгновение они уже неслись вслед за беглецами, а впереди них летел стальной дождь кунаев и сюрикенов.
Сразу четыре лезвия вонзились в лошадь чуть выше заней ноги, сюрикен чиркнул по виску Идзуне, а один кунай вонзился в плечо гокайшину.
Недзуми
Тон, которым говорили с девушкой был не слишком дружелюбным
- Чего-то надо?
- Да, - она лучезарно и открыто улыбалась этим братьям горы Фудзи. Такой ответ не очень-то понравился старшему и он нахмурился еще больше.
- И что же это?
Недзуми чуть скосила глаза в сторону от плеча одного из якудза и, продолжая улыбаться, сказала:
- Играть.
- А деньги у тебя есть?
- Конечно, разве посмею я отнимать время у уважаемых просто так? Мужчина злобно улыбнулся.
- Покажи сколько.
Недзуми открыто достала из-за пояса все свои деньги и продемонстрировала в раскрытых ладонях около двадцати йен.
- Иди.
Оба мужчины отошли, пропуская девушку вперед.