Ангбанд был пуст и тих. Все спали, кроме часовых, изредка разгоняющих тишину и собственную дрему перекличкой. Хотя сейчас, спустя сто три года после Неракской Битвы, изменившей лицо Кринна, такая бдительность могла бы показаться излишней. Единственная реальная угроза могла исходить из отгороженного незримым барьером Квалинести, отделенного от обиталища Черного Валы многими неделями пути. Однако все понимали, что терять бдительность нельзя, ибо это первый шаг по скользкому пути к поражению.
Впрочем, иногда Мелькор, неспешно мерявший сейчас шагами освещенную шаром багрового пламени большую комнату, даже мечтал о нападении, о том, чтоб Элинсинос оказалась здесь и обрушила на него всю свою обретенную в проигранной его врагами битве Силу. Это дало бы возможность ответить, и он, закаленный тысячелетней борьбой и знающий магию двух миров, ответил бы в полную силу, покончив навсегда с противостоянием. Конечно, всегда есть риск проиграть, но Черный Вала был уверен в себе.
Тот, кто не знал, как обстоят дела, мог бы подумать, что Бог, контролирующий сейчас почти всю планету, вполне мог за век собрать достаточно сил и стереть с лица Ансалонского континента последний очаг сопротивления, напоминавший занозу – угрозы для жизни никакой, но неудобств предостаточно. Увы, так мог думать лишь далекий от знания реальной обстановки человек. Закон Равновесия, сковывавший ранее Такхизис и Паладайна, не исчез с уходом прежних Богов и даже с воплощением Богов новых в физических телах на Кринне.
Первая же после окончания войны и полного закрытия Квалинести попытка Мелькора применить свою магию во всю мощь для уничтожения одного из отрядов повстанцев, не желавших смириться или уйти в Квалинести закончилась тем, что небывалой силы молния раздвоилась и вторая ветвь обрушилась на его собственный отряд. С трудом удалось убедить изумленных, возмущенных и испуганных бойцов. оставшихся в живых, что это было непреднамеренным результатом магического возмущения.
Во второй раз Вала попытался, задействовав всю свою силу, сделать проход в барьере. Результат был плачевен – созданный королевой эльфов щит выдержал первый удар, а второго Мелькор нанести не смог – магический удар обрушился на него самого, и Черный Вала потерял сознание. Еще хорошо, что верный Джеян вынес бесчувственное тело с границы Квалинести. Около недели Бог приходил в себя и еще столько же обретал полную силу.
Кое-что об этом узнали враги, и предприняли безумную попытку – несколько магов и серебряный дракон атаковали Мелькора во время посещения покоренного Сильванести. Он не задумываясь ударил в ответ, и буквально за секунду от дерзких не осталось ничего, кроме разметенного ветром пепла. Первая атака со стороны противника развязывала руки.
Путем осторожных экспериментов удалось разобраться, что превышение некоего барьера со стороны Бога вызывало немедленное возмездие Закона Равновесия, невидимого, но неумолимого и неуничтожимого. В то же время ответить на врааждебное в отношении лично его действие можно было во всю мощь. Разумеется, он мог действовать в бою, как рядовой маг, но есть ли в этом смысл – таких хватало.
радовало, что Равновесие распространялось лишь на Божественные силы, не сковывая его соратников. К тому же в аналогичном положении находилась и Элинсинос. Она вполне могла использовать свои возможности для создания барьера или улучшения жизни в Квалинести, но попытайся королева эльфов, а ныне Богиня Света, к примеру, сжечь один из городов, находившихся под властью Черного Вала, не меньший, если не больший пожар вспыхнул бы в Квалиносте.
Даже барьер, будучи творением Божественной магии, не избежал этой участи. Непроницаемость его для воинов Мелькора периодически нарушалась: если обитатели королевства делали вылазку наружу, такое же число воинов Темного Бога могло проникнуть внутрь. Правда, если не удавалось отследить вылазку, узнать о такой возможности можно было разве что древним, как мир, методом тыка.
А поскольку совсем отказываться от возможности бывать снаружи квалинестийцы не собирались, на границе не затихала партизанская война.
Народа внутри было более чем достаточно, ибо Черный Вала предоставил всем своим противникам выбор – принести клятву не выступать против его правления или уйти в Квалинести. Была мысль истребить эльфов полностью – любви к ним Моргот не питал и питать не мог. Однако было решено, что они могут принести пользу. Те, кто останется в Сильванести или иных местах, послужат его правлению своими занниями и уменями. Что же до ушедших в Квалинести эльфов, людей и представителей других рас… Он с усмешкой смотрел на шедших туда по дорогам с его разрешения и на лица эльфийской стражи: сперва радостные при виде подкреплений, потом озабоченные и, наконец, откровенно негостеприимные. Королевство было не так велико, поселить и прокормить столько народа стало для него большой нагрузкой. Многим стали отказывать в приеме. Говорили также, что на почве перенаселения периодически обострялась враждебность и подозрительность между расами и народами, всегда жившая на Кринне.
Кроме того, под властью Света собрались многие противники нового Бога, далеко не все из которых были Светлыми. Из приверженцев Такхизис и черных магов тоже многие не смогли смириться с тем, что место их повелительницы занял пришелец из иного мира. Разумеется, отношения между ними оставались очень сложными, и Элинсинос стоило зачастую больших трудов сдержать врагов Мелькора от междоусобных стычек.
Черный Вала остановился и совсем по-людски потянулся. Не так все плохо, возможно, Квалинести рухнет само под тяжестью проблем. У его врагов голова должна болеть гораздо больше.
Он подошел к вырубленному в стене окну. Со стороны оно, скрытое магией, было незаметно на склоне горы, в которой размещалась резиденция повелителя Кринна. Сейчас тьму с ночного небо разгоняли звезды и луна, а в зените ярко вот уже более века горела Одинокая Звезда, появившаяся, когда мятежный Вала смог оказаться на Кринне. И чуть ниже светилось немного терявшаяся в ее свете, но все же яркое созвездие, оказавшееся на небосклоне после Неракской битвы, когда на плечи Элинсинос свалился нежданный и непрошеный груз Божественности.

НРПГ:
Заглядывайте в обсуждение, там будут появляться дополнительные указания

Что она здесь делает. Снова. Неужели ей мало. Зачем она снова вернулась сюда... где некогда был ее дом... Или не был?
Девушка брела по столь знакомым ей местам. И воспоминания вставали перед глазами. Она помнила все. Всегда. С момента своего существования. Суд Богов. Изгнание... Возвращение и Его... Иридия машинально погладила гладкую поверхность талисмана. На этой земле он казался ей теплым. Видимо тоже чувствовал, что вернулся домой...
Белая прядь выбилась из-под капюшона и упала на молодое, не подверженное влиянием времени лицо. Иридия шла вперед, без дороги и без цели. «Зачем она здесь?» - вновь и вновь задавалась она этим вопросом. Но ответа не было. Так и шла она день за днем, безразличная ко всему, ко всем.
Казалось, что девушка не замечает окружающую ее действительность. Что видела она своими всегда холодными синими глазами, что за картины представали ее взору? Она не видела ничего. Прошлое полностью затмило настоящее. Отчего так больно в груди, ведь она давно решила, что у нее нет сердца, да и души, наверное, тоже...
Внезапно девушка споткнулась о камень и остановилась. Она медленно подняла глаза и замерла. Перед ней была Нерака. Но не тот величественный город, наполненный духом Такхизис. Грязные развалины, искореженные и запеченные камни, и полная, абсолютная тишина. Гиблое место, историческое место вечной борьбы двух сторон. Сторон, которые Иридия никогда не могла занять, никогда…

Королевский дворец Квалинести погрузился в сон. Дневная жара спала, и в помещения медленно, но неуклонно вползала долгожданная прохлада. За окнами устроили еженочный концерт цикады.
Лёгкий ветерок ворвался в открытое окно и коснулся горячего лба сидящей за столом эльфийки, читавшей при свете свечи какой-то свиток. Она откинула со лба прилипшую прядку волос, поднялась из-за стола и подошла к окну.
Тересенна полной грудью вдохнула свежий ночной воздух, напоенный ароматами цветов и трав, наслаждаясь краткими мгновениями тишины и покоя. День, несмотря ни на что, выдался сумасшедший. Да, никаких острых углов не вылезло, никто ни с кем не спорил, но... Слишком мала территория Квалинсти, и слишком много народа собралось здесь. И - слишком много среди них тех, кто прежде были смертельными врагами.
Чёрные маги и жрецы, драконы тьмы... Они вызывали слишком много воспоминаний у тех, кто некогда сражался с войсками Такхизис... И не все и не всегда понимали, что споры - ничего не изменят, ничем не помогут.
Тересенна вздохнула и покачала головой - проблемы, проблемы, проблемы... До сих пор им удавалось избежать серьёзных неприяностей, но все понимали, что вечно это продолжаться не может. Уже сейчас страна перенаселена - и тех, кто приходил к ним в поисках защиты, приходилось отправлять назад - иначе начнётся голод.
В ночи пронёсся переливчатый клич - и ему ответили похожие. Прошло ещё четверть часа, и начали перекличку часовые. Элли бы не разбудили - ей необходим отдых...
Тесса с тоской поглядела на послание от помощника - сводка происшествий на границе за последнюю неделю. Пограничная война не утихала с тех пор, как провалилась последняя попытка Мелькора прорвать защитный барьер, и ничего кроме беспокойства от неё не было - разве что помогала остудить самые горячие головы. Эльфийка вновь уселась за свиток и внимательно вчиталась в ровные строчки... Всё шло как обычно... Все эти десятилетия...
Тересенна прикрыла глаза, свернула послание, и, открыв глаза, задула свечу, предоставив освещать комнату луне и звёздам. Она положила свиток на полку в шкафу и вышла из комнаты. Перед сном ей хотелось вдохнуть свежего ветра...

Странное чувство.
Желание, только наоборот, но все равно хочется.
Странный вид.
Видно, но словно... глазами. Однако видно. Периодами.
Странное... это что?
Память?..
Или не память... я... не я, она... нет, это все таки я, не помню. Я – знаю. Однако сейчас вспоминаю... и не вспоминается.
Тоже странное чувство.
Чувство.
ЧУВСТВО...

Разлетелись мириады солнц, видимые из миллионов мест и миллионами глаз, и все таки бывшие одним. Солнцем? Глазами?..
Взорвался водопад, каждой каплей став морем, каждым морем став каплей, и снова сложившись в водопад.
Необозримая сущность, которая уже вне условностей разума, внезапно объяла все умом. И растворилась, не в силах объять.
И возродилась, поняв.

И от боли возрождения, разом ощутив крепость земли в теле, силу воздуха в легких, искру далекого огня в самом разуме, ставшем разумом – воззвав к воде. Которой была, которой стремилась быть, которая была жизнью, смыслом, миром, всем – была ею, и которая сейчас стала... Не ЕЮ! А ТОЙ, далекой.
И вода ответила.


Тщательно вычерченную звезду вызова размыло выступившей из земли водой. Эльфийские чародеи слегка попятились на возвышения, рядом с которыми проводили обряд. Они знали, что быть может, у них получиться. И тогда, быть может, в первые минусы (часы?) воплотившаяся элементаль будет... не осознана. И быть может, защитные круги ее не удержат...
О том, что «быть может» олицетворение стихии не скажет спасибо за свое рождение, маги решили не думать. Они и так знали, что этих «быть может» неограниченно много, плюс ко всему факт, что элементали не вызываются. Они рождаются сами (?), или просто есть (и будут). Однако попытаться-то можно?.. Тем более, Королева знала и видела, что такое элементаль воды. Не кто, а что. И это знали и другие, те, кто еще помнил начало войны... И одной памяти было достаточно, чтобы попытка была оправдана и позволена.
Правда, она была уже не первой, но что-то получилось лишь сейчас.
А уж что именно...
Это предстояло выяснить.

Спустя почти час заклинательный чертог (то есть столь громко названный навес на берегу реки) слегка подсох. В центре бывшей звезды бил веселенький ручеек, рядом с которой лежала женщина. Лежала так, странно... демонстрируя полную независимость от своих суставов. Однако когда один из чародеев слез с возвышения и по подсыхающим лужам пришлепал к результату вызова, села она вполне по-людски. И посмотрела настолько чужими глазами, что впору было спросить – союзника ли вызвали маги?.. В этих глазах, где отражалась вечность течения, не было ни грана эмоций, и эльф внезапно понял, что рассказ Этой о какой-то там войне, о мире, о жизни – то же самое, что делиться своими горестями с морем. Хоть бей его, хоть убейся сам – один результат.
Но маг протянул руку, помог Существу встать. Нервно вздрогнул, когда женщина небрежно мотнула головой, залив все еще раз. Ни в каких нормальных волосах столько воды просто не могло быть... Но тут была. А сами по себе волосы казались сухими. И серыми. Или синими... или черными... И мокрыми... или нет.
- Каково имя твое? – закончил он ритуал, вообще-то не надеясь на ответ. Разве что «вода» на любом из языков Кринна.
Элементаль помолчала, задумчиво разглядывая эльфа и вызывая настойчивые ассоциации со слепцом. Или с архимагом-собеседником в бешенстве. Потом поревела взгляд под ноги, и почти минуту смотрела на бегущий ручей. С волос в этот момент тоже полило, однако вдруг резко перестало.
- Дангина, - мелодично-протяжным голосом ответила она. И в голосе послышался рокот вечности... с разумом смертного.

Ночь. Беззвездное небо над головой, в воздухе скользят бесшумные тени. Никакой опасности – это всего лишь летучие мыши. Крылья этих маленьких зверьков прорезают воздух, давая им возможность летать с потрясающей скоростью. У их жертвы, будь то бабочка или жук, нет шансов. Зверюшка пролетела в непосредственной близости от Мирэ, чуть ли не задев ее крылом… Крылом…Когда-то и у нее были почти такие же., разве что…размер разительно отличался. А в остальном похоже, даже очень. Мирэ вздохнула и подняла глаза к темному небу. Как же давно не ощущала она покровительства Темной Длани Всебесцветной Госпожи.
Девушка лежала на траве, прислонившись к теплому боку своей кобылицы. Лошадь чувствовала ее суть, но почему-то согласилась служить ей. Другие из народа Мирэнилеи редко добивались такого. На душе было пустынно и тихо, словно сердце предчувствовало грядущую грозу. Быть может, оттого, что не сияли в небе знакомые созвездия, вдохновляя, внушая, что ты не одинока? Впрочем, сейчас был час Мирэ – черная луна, видимая немногим, сейчас царствовала на небосклоне, как Нуитари – над магической силой девушки. Магия бурлила сейчас в ее венах – и временами Мирэ казалось, что крови в ее теле теперь нет вовсе. Надо было, пожалуй, дать выход энергии. Не настали еще времена, когда маги будут дорожить каждой крупицей силы. И Мирэ щедро тратила ее на мелочи, твердо уверенная в том, что запас не иссякнет. Метко брошенное сонное заклятие – и быстрые крылья не спасли нетопыря, свалившегося на руки к девушке. Забавная все же зверушка. И почему, интересно, она так ценна для магов?
Внезапно девушку словно окатили ледяной водой. Сердце защемило, словно умер кто-то, дорогой ей и близкий. Испуганно обернувшись, девушка не обнаружила ничего подозрительного..что же, что же случилось? Девушка привычно подняла глаза к небу, ища у созвездия Владычицы помощи. Она в который раз забыла, что Такхизис ушла…
Но сейчас… что ЭТО?!!
Небо было чистым – ни одного облачка.
Новая звезда сияла на небосводе Крина. Новая звезда, занявшая место созвездия Всебесцветной Драконицы.

Великий Палантасс.... Когда-то он и в правду был одним из величайших городов Кринна... Сейчас-же он хоть и внушал уважение своими размерами и защитой, но от его бывшего сияния славы осталась лишь слабая тень... Так светит огонь уличного фонаря в густом тумане, таком какаой опустился на город этой ночью...
Это была обычная ночь в не очень богатом квартале у городской стены.
Из пивных и забегаловок, понатыканных почти без какой-либо системы, раздавалась паршивенькая музыка и пьяные вопли, из переулка донеслись чьи-то ругательства, а за ними сдавленный полу-крик полу-хрип, какой обычно раздаеться если человека пырнули ножом... Картину дополняли старые обшарпанные дома, и возвышающийся над городом силуэт Башни...

-Эх, и занесло-же нас сегодня...
-И не говори... Ну зачем-же ты с начальником разругался ? по мне, так Шойканову Рощщу лучше патрулировать, чем это место...
Двое городских стражников подошли к ограде единственного более-менее приличного дома в этом квартале.
-Эй! смотри!-один из стражников указал на груду лохмотьев у стены на проверку оказавшихся оборванным нищим.
-эй! Ты! Вставай давай и проваливай отсюда!
Ответом было мычание и судорожное махание руками.
-Да оставь ты его! Что мы с ним делать будем ? лишних проблемм нам еще не хватало! Давай быстрее закончим обход...
После того, как солдаты удалились, нищий встал, и резким движением, выдававшим брезгливость, скинул эти лохмотья. Теперь это был высокий человек с насквозь обычным лицом, на котором из особых примет был лишь шрам над левой бровью-память о юности, темными волосами и трехдневной щетиной...
После чего достав из-под ящика свой темно-зеленый плащ и остальные вещи в число которых входили мягкие кожанные сапоги, черные штаны, и коричневая куртка, внимательно посмотрел на страницу пергамента прикрепленного к ограде...
"Гаррет. Взять живым или мертвым" и маленькая корявая приписочка-"Желательно, мертвым"
-Черт... неужто у меня и правда такая страшная физиономия ?
Лицо на портрете больше подходило какому-нибудь полу-троллю с большой дороги....
Лицо чесалось довольно сильно, да и ходить с недельной щетиной было очень не приятно, но так он мог шляться по этому кварталу не вызывая подозрений. Этот дом он приметил уже давно... Логика подсказывала-в красивом доме с большой охраной наверняка есть что-то ценное, и не справедливо, что этим обладает лишь один человек....
Вор встряхнул головой.... Человек начинающий понимать логику кендера ? нет, тут уже в пору самому бежать в тюрьму, запереться в самой темной камере и выкинуть ключи...

- У-дар, у-дар, е-щё-у-дар, - тихо приговаривал Элтанас, и верный кузнечный молот вторил его словам, отбивая старнную мелодию звона и блеска на древней, как сам мир, наковальне. Ещё немного... осталось только чуть-чуть доделать. Немного тут, вот тут ещё капельку... Сейчас, только глотнуть свежего воздуха.
Элтанас отдёрнул занавеси, закрывавшие проход в его мастерскую, "в кузницу ушедших богов", как весело обзывали это место дети всех рас, собравшихся сейчас в Квалинести - ведь все знали, что Элтанас почти не делает различия между народами, и что у него в мастерсокй всегда можно немного поиграть с кольчугами или деревянными образцами будущих мечей, которые он заказал давным давно, когда сам ещё почти ничего не умел, и которые с тех пор неоднократно сам же изменял и улучшал.
Холодный ночной воздух пахнул на Элтанаса лесной свежестью. Квалинести даже сейчас оставалось Квалинести, и Квалиност был всё тот же, прекрасный, замечательный, извечный и любимый... Стрекотали цикады, а под крышей в своём уютном гнезде спал Мечеклюв. С тезх пор, как Элтанас сумел "починить" исковерканный кем-то клювик маленького воронёнка, добавив туда немного стальных пластин, птица поселилась под крышей кузницы, что дало его дому и второе прозвище - "обитель под сенью чёрного крыла", или просто "чернокрылка". А Мечеклюв регулярно спускался к хозяину и сопровождал его везде, куда бы тот не направился, получая временами замену дял своих пластинок на носу, благо изнашивались они небыстро, но и вечны не были ни в коей мере.
Элт снял кожаный передник и окунулся по пояс в стоявшую у самого входа в кузницу бочку с прохладной водой, снимая жар и усталость. Голова работала точно и напряжённо. осталось только закончить орнамент и добавить пару-тройку заклёпок, и работа будет кончена. С тех самых пор, как он освоил искусство кузнеца, он стремился выковать такое... И теперь ему почти удалось. От окончания его работы Элтанаса отделяли всего несколько часов. Он мысленно вознёс хвалу Паладайну - не по привычке, как до сих пор делали некоторые эльфы, а искренне, как, возможно, этого теперь почти никто не делал... Вознес молитву и вернулся в кузницу.
В глубине помещения, у наковальни, всё ещё стоял жар, и нагрудная чешуйчатая пластина блестела сотнями золотистых искорок. Снова взявшись аз молот и клещи, Элтанас, мерно постукивая по пластине в тех местах, где это было необходимо, продолжал размышлять... Война не утихает ни на минуту, гибнут все... гибнет всё... Мелькор не был хуже Такхизис, в чём-то Элтанас признавал за Тёмным владыкой и благородство... хотя и благородство это было вызвано расчётом и хладнокровным разумом... оно шло не от сердца... А есть ли у богов сердце? Что за бред, конечно есть! Ведь и у их королевы оно есть... Интересно, какое оно, сердце Мелькора... У-дар, у-дар, у-дар, у-дар... молот вторил мыслям и словам кузнеца...
Закон равновесия, Свет и Тьма... но разве это равновесие? Нет, это несправедливо, и силы неравны... Возможно, эту войну нельзя выиграть, но её можно выравнять... И для этого надо хоть на миг столкнуть равновесие, перевесить чашей света чашу тьмы... Хотя бы на несколько лет, а потом можно будет закрепить то новое равновесие... Ведь во времена Такхизис и Паладайна тьмы тоже хватало... так почему тогда была надежда, а теперь её почти не осталось!? нет, во имя Доблестного Воина, это нужно изменить...
У-дар, у-дар, е-щё-у-дар...
- Сфайрат, - тихо прошептал Элтанас, глядя на плод своих трудов, - ты не будешь забыт... клянусь всеми золотыми драконами мира, добро и свет ещё восстановят то, что утратили в борьбе...
Он сам не знал, почему ему пришло в голову это имя... словно сама работа подсказала его ему... И стук молота вновь раздался в ночной тишине...
У-дар, у-дар...

До рассвета оставалось еще восемь часов. Этого времени могло хватить на то, чтобы под прикрытием тумана разобрать весь дом до основания и перетащить по кирпичикам не наделав шума.
Лезть через ограду, а тем более через главные ворота было-бы верхом глупости. Гаррет разработал несколько иной план.
Через пару минут он тихонько чертыхаясь лез по водосточной трубе на крышу одной из хибар.
После пятнадцати минут подъема и двух соскальзываний ноги с выступа чуть было не окончившихся полетом без страховки, вор взобрался на крышу. Перед ним предстал ночной Палантасс во всей красе.
Но Гаррета больше заботило то, что теперь он был на уровне крыши дома которого он избрал своей целью.
Опустившись на колено он достал свою сумку до этого прикрепленную к куртке. Через пару минут на свет, если это определение, конечно применимо к туманной ночи, появилась странноватого вида небольшая железная трубочка.
Гаррет навел её на одну из торчащих труб особняка, и нажал небольшой выступ. Щелкнула, освобождаясь, пружина, и к трубе полетел маленький черный комочек оставлявший за собой серебристую нить.
Эту знаменитую эльфийскую веревку-паутинку, Гаррет практически честно выйграл в кости у одного рейнджера. Ну и что, что тот был в доску пьян ? Особенность этой веревки была в том, что она могла достигать огромной длинны при этом занимая очень мала места, и при своей кажущейся тонкоте, она могла выдержать вес нескольких латников с их конями, а черный комочек на её концах способен был цепляться за любую поверхность, и отлипал после двух коротких рывков.
Ночь, туман и отвратное освещение улицы сиграли вору наруку, и потому, никто не увидел, как он перебравшись по веревке на крышу особняка проскользнул в открытое слуховое окно...

Нет, она не спала в ту ночь...
Она не спала и в прошлую ночь...
Уже много ночей, она сбилась со счета, её баюкала в темных крыльях ночи бессонница и верная спутница её-луна...
Элинсинос запахнула плащ, пытаясь слиться с темнотой сада. Мягкой, теплой, гостеприимной.
Свет от факела упал ей на лицо.Ориен или Аора бы не узнали в этом суровом уставшем взгляде, в этих все больше заметных морщинках в уголках губ, выступавших каждый раз при горестной усмешке их владелицы, в еле заметных серебрянных нитях волос, переводящих золото кудрей королеву в тусклую платину, Элинсинос. Но это была она. Под грузом забот и усилий над собой, это была она.
Воротник черной рубашки, поставленный стойкой, оттенял бледность кожи эльфийки.
Глубокие темные глаза Элли всегда были спокойны и серьезны...И улыбались лишь только, когда королева смотрела на свою сестру. Сильную, уверенную в себе, готовую к подвигам и борьбе.
Чуть только рассвет забрезжил на горизонте, ознаменовав приход нового дня, королева улыбнулась невидимым близким людям,стряхнула с плаща росу, ловко перевязала волосы и отправилась навстречу своей жизни.

Пожарище было видно за несколько километров вперед.
Серебряная кинулась туда, быстро размахивая огромными перепончатыми крыльями.
Нет, не может быть...
Огонь уже погас,дым валил из каждого гнезда.
Серебряная драконица застыла, наблюдая за тем, как догорает ее дом...
Она приземлилась на пепел, сложив раненые крылья. Она не успела. Ее дом разрушен.
Оллевианда рухнула на землю, смертельно раненая в самое сердце...Она не смогла. Она не защитила...
Вейр...Все погибли...
Тонкое тело девушки лежало на пепелище, серебристые волосы были испачканы в запекшейся крови...
Мелькор. Это все он..Она отомстит...

Вианда открыла глаза, внимательно изучая орнамент на потолке в ее комнате.
Свет пробивался в окна, настало утро.
Девушка встала и посмотрела в зеркало.
Когда это было?Казалось, так давно...И, казалось, что все это было неправда...
Через время на улицу вышла девушка с серебряными волосами.
Она поздоровалась с несколькими знакомыми эльфами и взяла лошадь, чтобы немного прогуляться. Животное ее совсем не боялось-ее настоящий сути почти не осталось, и Вианда уже почти забыла, что она когда-то была драконом...

Дангина.
Да-ангина-аэ... – элементаль так и эдак пробовала имя, внезапно произнесенное в ответ чародею. Имя шелестело в ветре, журчало в воде, тихо шуршало в земле. только огня в нем не было. Конечно, ведь это ЕЕ имя, а она и огонь... Огонь.
Гхм.
В юном и древнем одновременно разуме элементали не нашлось определения для того чувства, которое охватывало ее при мысли об огне. Это было не чувство и не ощущение, но – само, существование. Оно было неотличимо от всей сущности Дангины, сущности воды, вечной стихии. Вечной, как и борьба ее с иной, со стихией Огня. В этом чувстве, жизни, силе и вечности было все – ненависть и любовь, понимание и отвращение, отражение и ограничение. Огонь во всех проявлениях был противоположностью Дангины, но она ощущала и то, что без него, без огня – и вода не была бы водой...
В память всплыло какое-то видение, но слишком смутное, чтобы быть воспоминанием. Танцующие в вечной борьбе силуэты, алый и синий. Столкнувшиеся в бою языки огня и острия льда. А затем – порыв ветра и... и. Танец одного только огня... огня... а вода?..
Видение померкло, а Дангина внезапно поняла, что это было. И, не осознавая что делает, взмахнула ладонями в знакомом, отточенном, и безнадежно чужим жестом – нападения. Из пальцев хлестнула струи воды, тотчас слившись в одну и перекрутившись стремительным потоком уже в теле элементали. Попавшие под эту водяную нить камни разлетелись пылью, не успевшей даже намокнуть, а по речной глади пошли резкие волны. А Дангина, с радостью ребенка глядя на сияющую между разведенными руками радугу, прорезанную тонкой струной воды – или льда? – вспоминала и понимала. Понимала...
Огонь надо потушить. И ради этого можно отказаться от ощущения цельности, которого ее лишило воплощение. Или рождение... все равно лишило. Та боль, когда РАЗУМ нового существа осознал, что больше не является ЕЮ, а надо тянуться до ТОЙ, другой и не ей, была неизбывна. Но сейчас ей нашлась причина. И такая, что Дангина согласилась.
Потушить огонь.
Любым путем. Пусть даже прокладывать сей путь будут... эти... разумные. Кстати...
Разумные. Они же просили ее о чем-то. Попутно можно помочь.
Попутно к огню.

Вызвавший элементаль чародей уловил, когда воплощение стихии резко призвало свою силу. Магам это показалось сорвавшим все слои силы цунами, и заставило в едином порыве воззвать неведомо к кому – чтобы эта Сила оказалась в их союзниках. Или, хотя бы, не среди врагов.
И то ли желание заклинателей осуществилось, то ли так и должно было быть, но уже через несколько минут элементаль, оставляя мокрые следы, подошла – подплыла? – к настоящему заклинательному чертогу. Бесцветными очами взглянула на своих создателей, при этом рассеянным жестом изменив текущие ручьи волос на простую одежду, и спросила.
Сама.
О войне, врагах и огне.

В то время, когда кто-то смотрел в небо, кто-то махал тяжелым молотом в кузнице, кто-то сидел у окна – словом, каждый занимался своим дело – пергаментный свиток спокойно лежал там, где находился уже не первое столетие, не особенно выделяясь среди других древностей.
Покоились на своих местах и два Глаза Дракона – те реликвии, что считались уничтоженными раньше всех, когда пали в дни проиграннх битв магические башни. О том. что они уцелели, не знал никто, как и о местонахождении, но творения магов Века Силы были еще целы.

Мелькор оторвался от своих мыслей и послал молчаливый зов Джеяну.
"Зайди ко мне"


НРПГ.
Противники Мелькора, ваша задача обнаружить пророчество и начть искать артефакты. Не ждите меня, договоритесь между собой и действуйте.

У-дар... это был последний удар... Элтанас устало вытер со лба пот и посмотрелся в зеркально отливающую чешуйчатую поверхность панцыря. Его лицо было всё насквозь пропитано дымом и перепачкано копотью, на руки и смотреть уже было страшно, но его труд наконец-то был закончен... Великолепные латы и чешуи золотого дракона. Из чешуи Сфайрата.
Когда великий золотой дракон пал в битве, его оплакивали много дней. был сложен огромный погребальный костёр, на которое возложили тело великого защитника добра, и когда его подожгли, тело начало сливаться с блеском костра, пока не изошло божественным сиянием в огромном ореоле света куда-то в заоблачную высь... наверное, где-то там сейчас пребывал дух благородного Сфайрата. И, наверное, не слишком хорошо думал о нём, Элтанасе, странном и во многом не эльфийском эльфе, взирая, как тот тайком собирал чешую, что разлетелась по полю боя, когда меч Мелькора пронзил тело дракона... Хотя, может, Сфайрат понимал, что Элтанасу чешуя нужна дял благой цели?
Доспехи были великолепны: заклёпка к заклёпке, чешуйка к чешуёке, пластина к пластине. Столько лет, потраченных на работу, оправдали себя сторицей. И Элтанас был искренне горд за себя - немногим бы удалось сделать то, что удалось сегодня ему. Впрочем, уже через мгновение он одёрнул себя - снова эльфийское высокомерие брало верх! А этого он себе обычно не позволял. Впрочем, именно сейчас чувства переполняли Элтанаса так, что вместо того, чтобы спокойно убрать инструменты и привести в порядок мастерскую,а потом и себя, эльф чуть не плясал от радости.
Немного успокоившись, Элтанас всё-таки направился к выходу - дышать в кузнице уже было совершенно нечем. Он резко отдёрнул занавеску и на мгновение зажмурился... Уже рассвело, а ведь он в кузнице никогда не замечал времени... Мечеклюв спустился и сел на ладонь хозяина, которую тот услужливо подставил. ПосмотревЭлтанасу в лицо, ворон деловито покачал головой, словно говоря: "На кого же ты стал похож... Просто смотреть жалко!"
- Ты прав, старый друг... - широко улыбнулся эльф. Уже через пару минут бочка с водой была снова использована по назначению аж несколько раз: сперва вымыты были волосы, затем было лицо, потом руки, ну а потом уже и всё остальное тело до пояса. Отряхнувшись и вытеревшись насухо домотканым полотенцем, висевшим рядом же на суку большого старого дерева, росшего прямо у стены кузницы, Элтанас приобрёл заметно более миловидные черты. Кожа его, несмотря на постоянные работы у горнила, была по-эльфийски бледна, а глаза сверкали маленькими искорками немного серебристого звездного сияния на дне зрачков. зайдя в дом, он тутже переоделся в свежую льняную белую рубаху, такого же цвета штаныи легкие сапоги-вязанки из прочной кожи. Перевязав волосы серебристой тесёмкой, Элтанас вышел из дому и направился бродить по улицам Квалиноста, наблюдая, как последние звёзды оставляют небосклон и уступают место солнечному блеску... Сегодня было хорошее утро... вместе с солнечным светом для Элтанаса сияла надежда.

Инэйлэ
Даламар шел по коридору королевского дворца Квалиноста, не обращая внимания на неприязнь во взглядах встречных эльфов и людей, каковых здесь тоже было немало. Если бы не личное приказание Элинсинос относиться с уважением к черному мага и не страх ним самим, темному эльфу небезопасно было бы появляться тут. Все-таки те темные, которые выбрали путь борьбы с Мелькором, составляли в окружении богини Света явное меньшинство.
Однако сам он давно привык к косым взглядам, после изгнания из родного Сильванести все остальное пережить было проще, да и годы рядом с Рейстлином не прошли даром. Конечно, он не любил бывать тут, и предпочитал свою уединенную пещеру, в которую никто не рисковал соваться, однако сейчас мага привело важное дело. Слегка поколебавшись, он выбрал коридор, ведущий не в комнаты Элинсинос, а к покоям ее сестры Тересенны. Все-таки тому, кто давно выбрал путь Тьмы, причиняло физическую боль нахождение неподалеку от ставшей воплощением враждебной силы. Пусть та сама расскажет двоюродной сестре, да и церемоний меньше.
Поймав первого встречного слугу, Даламар поглядел в лицо юного эльфа, на котором только глаза выдавали робость и сдерживаемую неприязнь, и тихо сказал:
- Передай принцессе Тересенне, что Темный Даламар хочет срочно видеть ее по важному делу. Я буду ждать ответа здесь.

Латигрэт
Чародей, рассказывая, смотрел на Дангину, размышляя, что же решит вызванная элементаль. Увы, даже человек может отлично скрывать свои чувства. Что уж говорить о духе воды, которому и скрывать-то нечего – чувствами тут и не пахло. жаль, что пришлось прибегать к таким мерам, но ситуация не оставляла выбора. Похоже, наступил предсказанный час.
Если, конечно, опасность от такого союзника не будет больше пользы. Похоже, она вполне способна утопить мимоходом отряд союзников, то ли по небрежности, то ли по простому нежеланию себя сдерживать.
Хорошо хоть слова об Огне пробуждают что-то…. Можно ли назвать это заинтересованностью? Непонятно, однако будем цепляться за это. Маг завершил рассказ о событиях минувшей войны и нынешнем положении дел и посмотрел на Дангину. Что же она извлекла из этого для себя?
- Ты поможешь нам бороться с врагом? – спросил он, глядя в серые глаза собеседницы. Если, конечно, можно именовать собеседницей это создание.

Alevara
Ожидая Джеяна, Черный Вала вспомнил еще об одном предмете беспокойства. Совсем недавно он вновь испытал ощущение, которое считал исчезнувшим навсегда. На Кринн вернулся амулет, в свое время приведший сюда его самого и отданный при расставании Иридии.
Расставании… Как получилось, что огонь угас так стремительно и бесповоротно? Видимо, подобные чувства не для Богов. Впрочем, это несерьезно, да и целый век прошел. Куда важнее подумать о том, что значит возвращение девушки в родной мир? Нашла ли она то, что искала? Кем стала и чего хочет? В той войне ее магия и меч служили Черному Вала, но как будет теперь? Иридия всегда была непредсказуема. Увы, точное местонахождение с помощью камешка определить было невозможно, от воздействия она экранировалась. Оставались обычные способы поиска.
И в самом деле, скоро Моргот узнал из донесений о появлявшейся и исчезавшей девушке, подходившей под описание Иридии. Она, казалось, ничего не искала и вообще, казалось, смотрела на мир сквозь какой-то туман. Однако кендер, пытавшийся «одолжить» какую-то блестящую побрякушку и стражник, который хотел остановить ее в воротах, превратились в факелы, оставившие после себя только кучки серого пепла.
В то же время Огонь, который ощутили маги, не был темным пламенем, любимым оружием Мелькора и Джеяна. Это был совсем другой огонь, сродни не потокам лавы, бушующим под многокилометровым каменным щитом. Нет, он скорее был похож на лесной пожар, стремительный и бурный, неотразимый и затухающий, пожрав то, чем питался.
Так или иначе, пока понять, где девушка и чего она хочет, не удалось. Общаться ни с Черным Вала и его союзниками, ни с Элинсинос, судя по всему, Иридия не желала. Стоит ли искать ее или пусть все остается как есть? Пока был отдан приказ при возможности вступить в переговоры, при отсутствии оных - оставить в покое, если она не проявит неспровоцированной агрессивности.

И вот минули годы…Сейчас девушка находилась недалеко от Квалиноста и также лежала на траве и смотрела на новую звезду, выделявшуюся яркостью среди сотен других ночных светил. Нет, конечно ни с Лунитари ни с Солинари ей не сравниться – уж слишком велика была разница в размерах, и все же…
Да, Мелькор был силен, несомненно силен. Но он был чужд этому миру. Да и Боги не столь уж и всемогущи. Ведь нашелся же среди людей один, достигший за короткий срок неимоверной силы и мастерства, ,дерзнувший спорить с самой Владычицей Темных драконов, и почти победивший…. А ведь он был всего лишь человеком… Тем же эльфам жизненный срок отведен втрое, а то и вшестеро длиннее людского. А уж о драконах и говорить нечего. Так что звезда Мелькора, так быстро взошедшая, может также быстро, пылая, упасть с небес и затеряться где-нибудь в глубинах океана. Трон Владычицы в ее отсутствие должен пустовать. Тем более…Тем более, что было Мирэ известно кое-что, важное, дававшее в борьбе с самозваным Богом неплохие преимущества. Девушка долго сомневалась, стоит ли говорить кому-то о своем открытии, но потом все же решила сообщить. Именно для этого и пробиралась она в Квалиност.
Однажды девушка по преступной небрежности пролила воду на страницу одного из манускриптов. Благо, ничего особенно важного на той странице написано не было – лишь пара не особо сильных заклятий темного огня. Буквы расплывались, превращаясь в какие-то чернильные кляксы и пятна и Мирэ, понимая, что страницу уже ничто не спасет, протерла ее полоской ткани. Результат был совершенно неожиданным – когда чернила были удалены полностью, на странице проступили странные строки. По прошествии пяти минут они исчезли, а попытки восстановить их при помощи воды не привели ни к чему. Хвала Такхизис, Мирэ обладала превосходной памятью – и строчки намертво врезались в ее сознание…

Тересенна проснулась, как всегда, на рассвете. И как всегда она позволила себе ровно одну минуту покоя - на гране между сном и бодрствованием, между миражом и реальностью, явью и навью... В эту минуту не существовало ничего - только она и пробуждающийся день.
Тенна открыла глаза и встала. Холодная вода из кувшина как всегда пробудила её и освежила. Свои волосы цвета опавшей кленовой листвы эльфийка просто заплела в косу - сто три года войны отучили её от роскошных и сложных причёсок. Да и от таких же платьев тоже. Высокомерные и чопорные Главы Домов не Сильванести не узнали бы теперь своей былой королевы, одетой в простую светло-зелёную тунику и юбку...
Тенна презрительно усмехнулась при этом воспоминании - лишь пятеро Глав - всего пятеро (а может, целых пятеро?) не смирились в владычеством Мелькора и пришли к ним в Квалинести. Остальные же... Эльфийка уже и не помнила, как ухитрилась сдержаться и не наделать глупостей, когда получила от них "верноподданическое" письмо, в котором они "просили свою королеву вернуться". Тогда она была в неимоверной ярости... Изорвала письмо на мелкие кусочки, а оставшиеся клочки сожгла в камине...
Этим она поделилась лишь с Элли - остальным же не сказала ни слова. Незачем. Им в большинстве своём безразлично, а немногие, кто когда-то, в прошлой жизни, интересовались эльфийской политикой, всё поняли и так - никто не сказал тогла ни единого слова по поводу столь малого числа заявившихся в Квалинести Глав Домов Сильванести...
Тенна коротко потрясла головой, отгоняя ненужные воспоминания. Какой смысл переливать из пустого в порожнее и гоняться за вчерашним днём? Она нужна дню сегодняшнему. Нужна Элли - нужна сильной, уверенной в себе, готовой к бою... Тересенна встретилась взглядом со своим отражением в зеркале, а затем сделала шаг в сторону - и коснулась висящего на стене меча - как делала и все предыдущие дни. Улыбнувшись чему-то, она вышла из комнаты в новый день.
И едва не сбила с ног маявшегося у её дверей слугу. Юный эльф был бледен, робок и вообще, выглядел так, словно только что повстречался с привидением.
- Что стряслось, Нелвис? - с мягкой улыбкой спросила Тенна, кстати припоминая имя юноши.
Нелвис вздохнул, слегка порозовел и ответил:
- Принцесса, Вас... С вами хочет говорить маг Тёмный Даламар. Он сказал, что это сточно, и будет ждасть Вас...
- Хорошо, Нелвис, проводи меня, - сказала Тересенна, не давая ему закончить и пряча собственные мысли. Маг редко появлялся во дворце, справедливо предпочитая уединение страху и неприязни окружающих, и то, что он всё же пришёл сюда, могло означать лишь одно - что-то произошло. Или могло произойти...
Юноша полонился и повёл её по коридору, ведущему из той части дворца, где расположились высокопоставленные сильванестийские изгнанники. Все двери были закрыты - обитатели покоев всё ещё спали, им не было ни малейшего дела до того, что их королева спешит на встречу с некогда изгнанным из их зелёного края чёрным магом. И хорошо, что дела нет... Тенна постаралась сохранить спокойствие - но тревога всё же не желала уходить. Что же всё-таки произошло, что Даламар решил переговорить? То, что он вызвал на разговор именно её, эльфийку не удивляло - идущему дорогой Тьмы нелегко находиться рядом с воплощением Света...
Высокую фигуру, облачённую в чёрное, Тересенна заметила издали. Отпустив слугу, который с явным облегчением унёсся назад, она быстрым шагом направилась к волшебнику.
- Доброе утро, Даламар, - произнесла она, надеясь, что оно действительно доброе, - что привело вас сюда?

- Я потушу пламя войны, - ответила чародею элементаль. По крайней мере, честно. Не обещая стать орудием для эльфов, но дав смутные гарантии, что искать и топить пламя будет на стороне Мелькора. По большей части.
Тем более, эльфов утешало соображение, что в начале войны стихия огня сражалась в рядах темного бога, и если это повториться, поддержка Дангины будет гарантированной. Но, при этом не утешало, что, обнаружив древнего врага, элементаль может забыть обо всем на свете... Не поймешь тут, желать возвращения Огненной, или молится о ее небытие.
Дангина же в это время сосредоточенно размышляла над рассказанным. Что-то казалось ей смутно знакомым, однако ярких вспышек памяти, как видение боя Эригдан и Юттрей, больше не повторялось. Память же вечных вод молчала, считая события той давности мимолетным видением... Затуманенным, вдобавок, созданным тогда разумом. Не способным запомнить все, отражавшееся в зеркалах воды. И убитым под конец.
Эта смерть, как трещина в отражении вечности, очень мешала. И заставляла вспомнить с удвоенной силой. От злости. Чувства просыпались... не к добру, не ко злу, но элементаль еще помнила безмятежность стихии, и все эти метания новоприобретенной души совсем не радовали. Гадость какая-то.

Темный эльф вежливо поклонился королеве без королевства. Обе сестры всегда относились к нему уважительно, что самолюбивому Даламару немного льстило. Немного потому, что не обращать внимание на мнение окружающих уже почти стало второй натурой мага.
- Нам надо пройти туда. где никто не подслушает, - он выразительно оглянулся по сторонам.
Вскоре они располложились в кабинете Тессы. Последняя вопросительно глянула на собеседника. Маг вздохнул и начал рассказ.
В последнее время происходит много необычного. Все идет к тому, что Кринн ждет очередное потрясение, которое снова может все поменять. Мне сейчас трудно описать эти приметы так, чтоб было понятно не посвященному в тонкости магического искусства. В двух словах, это некие возмущения в магическом поле. предвещающие большие потрясения. которые иногда ловят пророки. И еще небо, небо Кринна немного изменилось. Эти изменения пока не заметить без вычислений, и я не могу сказать точно, что они значат. Но вы не хуже меня знаете, что небо Кринна всегда отражает борьбу великих Сил… - Даламар посмотрел на Тересенну и уловил ожидающе-недоуменный взгляд. - Однако с одними предчувствиями и неясными фразами я не пришел бы к вам, тем более называя это срочным делом. Недавно границу Квалинести пересекла черная драконица. Я говорил с ней. Драконицу зовут Мирэ она обнаружила древнее пророчество. Пророчество звучит так: «Настанет день, когда судьба Кринна повиснет на волоске, Придут испытания, и стихии вновь воплотятся, чтоб бороться с остальными за будущее мира. Создание Хаоса, отца Богов, вернется в Мир, и тот, кто распорядится им, сможет нарушить Закон Равновесия и освободить скованные силы. Чтоб найти это, когда придет час, посмотрите на небеса и послушайте Глаза Дракона».
Иными словами, есть некий артефакт, нашедший и применивший его может нарушить Закон равновесия в свою пользу, и мы должны воспользоваться этим в борьбе против Мелькора! Слова же о Глазах Дракона значат, что не все они уничтожены. Учитывая историю, думаю, что уцелеть мог какой-либо из первых исчезнувших при падении Башен Высшего Волшебства во время войны магов с Королем-Жрецом. Нам нужно искать этот артефакт и Око Дракона. И еще потребуются могущественные союзники, ибо Мелькор непременно что-то заметит и попытается помешать нам, если не сам, то пошлет своих слуг.

Рассвет. Тишина. Снова рассвет - и снова тишина. Одно подчеркивает другое...
Только-только начало светать. Небо - картина. Каждый штрих что-то означает, но для каждого это "что-то" свое. А вот художник один, но кто это?..
Аора улыбнулась. Сама себе - больше не кому было улыбаться. В комнате, кроме самой Аоры никого больше не было. Джеян ушел, его позвал Мелькор. Девушка полулежала на кровати и просто смотрела на небо. В окно...
Вставать и куда-то идти было лень. Утро ещё только начиналось, времени хватит. Да и потом, пока Мелькор не призовет, идти все равно никуда не надо.
Забавно, за прошедшие годы Аора так и подчинилась Мелькоры. Нет, она служила ему верой и правдой, но так и не признала его своим Повелителем. И сама Аора не сомневалась, что никогда не признает.
Элементаль потянулась и устроилась поудобнее. О нет, она не намерена вставать. А если она понадобится Мелькору - он сам призовет её...
Рассвет. Тишина...

Невеселые думы терзали Джеяна в это утро... Как, впрочем, и все последнее время. Ни одно сражение, ни одна битва не вносили никаких изменений в застывшее равновесие. Все усилия майя оборачивались против него самого. У людей существовала поговорка "отсутствие новостей лучше плохих новостей", и теперь Джеян начал серьезно сомневаться в ее мудрости.
Багровые огни зала показались в конце коридора. Майя преодолел последние несколько метров и склонил голову перед Черным Валой.
- Вы звали, повелитель?

-О,Неуловимый.... Чтоб мне всю оставшуюся жизнь кошельки резать....
Гаррет стоял на лестнице не просто пораженный, а конкретно ошарашенный увиденным... Конечно, он ожидал, что тут будет чем поживиться, но ЭТО...
Вор шел по коридору особняка, и не замечая своего разинутого рта глазел на богато украшенные картинами,коврами и оружием стены... Такую роскошь можно было встретить пожалуй лишь в королевском дворце, а уж никак не в одном из домов Пристенного района города.
-да... тут нужна не сумка, а мешок... Много мешков...
Открыв одну из дверей, Гаррет оказался в комнате похожей на выставочную залу. Глаза норовили разбежаться от количества висевшего на настенных коврах оружия...
-Ну, владелец наверное не обеднеет, если я возьму отсюда кое-что....
Вор прошел мимо топоров, тяжелых полутороручников, и остановился у висевших кинжалов и ножей. Взгляд остановился на одном из них. Он в отличии от остальных был в простеньких кожанных ножнах не усыпанных россыпями алмазов и золотым шитьем, но было в нем нечто такое,что Гаррет решил-нож должен стать его. Лезвие длинной примерно в две ладони было сделанно из какой-то стали похожей на мифрил, но у неё небыло присущего тому внутреннего сияния. Больше этот цвет походил на цвет белой кости из которой была сделанна рукоятка удобно легшая в ладонь...
Вторым "сувениром" стал небольшой арбалет искуссно инкрстированный серебром.
Когда он вышел из комнаты в коридор, то наконец понял, что его беспокоило все это время... В доме стояла тишина. Не такая, какая стоит в доме в котором нет людей, а полное отсутствие любых звуков кроме тех которые издавал сам Гаррет...И это было несколько пугающе.
За очередной дверью оказался рабочий кабинет. Во всяком случае комната с множеством книжных шкафоф, дубовым столом и креслом вполне могла быть им.
На столе кроме бумаг оказалось то, что оправдывало всю проведенную работу по проникновению.
Небольшая статуэтка из малахита изображающая дракона с сложенными крыльями и двумя рубинами вместо глаз быстро сменила свое место обитания на сумку Гаррета. Туда-же отправилось и небольшое кольцо с "тигриным глазом".
Гаррет решил уже продолжить обследование дома, когда услышал то, чего быть не должно. Заорали петухи, хотя по его рассчетам у него еще было несколько часов.
Решив не искушать удачу Гаррет выбрался тем-же путем на крышу. Странно, но уже и в правду на горизонте появилась алая полоса рассвета. Быстро перебравшись через улицу, и освободив веревку, вор исчез в переплетении улиц с надеждой вернуться ночью...

Тесса на несколько секунд прикрыла глаза, пытаясь осознать и разложить по полочкам всё услышанное. Глаза Драконов, пророчество, не смирившаяся с властью чужака чёрная драконица Мирэ - смешались в её голове. Эльфийка оборвала бессмысленные размышления и вернулась к разговору.
- Мда, похоже, нам всем опять предстоят "весёлые" дни, - Тесса скривила уголок рта в невесёлой усмешке, - и - она подняла взгляд на Даламара - и раз небо уже начало меняться, то они наступят очень скоро... О Глазах Дракона я не могу судить, но вот союзники... Все, кто могли и хотели сражаться, уже здесь, а те, кто столетие назад сражался вместе с нами - Сфайрат, Эригдан и Ориен - погибли тогда. Или... Мы всё ещё можем к кому-то обратиться?

Пожалуй, нужно направиться во дворец.Виана слегка прижала пятками лошадь и та тронулась с места, переходя на легкую рысь.
Что-то в городе все были чем-то взволнованы. Девушка рассматривала лица, пытаясь разглядеть причины беспокойства.
Подъехав к эльфийкому дворцу, драконица еще раз удивилась его красоте и изяществу...И почему она только не эльф?
Хотя, Вианда в обличии девушки была больше похожа на эльфийку, чем на обычного человека.Тонкое, почти хрупкое тело, изящные черты лица, негромкий, высокий голос. И, конечно же, заостренные ушки.
Девушка совсем не была похожа на опытного бойца. Но она им являлась.
Итак, Вианда сейчас зашла в дворец и, оглядываясь, хотела всетаки понять, что же произошло. Может, кого-нибудь знакомого встретит....

Инэйлэ
- Конечно, Сфайрата не воскресить, - кивнул черный маг, - хотя я слышал, что кое-что от его силы уцелело и используется здесь, в Квалинести. Что же до духов стихий, они могут воплотиться вновь, как и гласит пророчество. Думаю, надо принять его как совет. Не знаю насчет Земли, а Воду можно попробовать вызвать. Также надо провести ритуал заклятий познания. хотя не уверен, что мне удастся справиться. Возможно, потребуется вмешательство твоей сестры. Увы, Мелькор почувствует, если та пустит в ход свою силу, но думаю, что иного выхода нет. А пока надо собирать команду для похода.

Результатом этого разговора стало появление Дангины, вызов Мелькором своего помощника и сложные магические действа, в результате которых было решено, что сейчас надо идти к Палантасу. Было решено не прибегать к перемещению, чтоб не дать возможность мелькору засечь точное место выхода портала.

Last Unicorn
Виенда, прибывшая на следующий день после встречи Тересенны и Даламара, была по поручению Элинсинос встречена Террой и приглашена в группу, собиравшуюся в поиск. Разумеется, богиня увидела ее драконью сущность, а то, что она много времени провела с людьми, давало возможность легче замаскироваться.

Латигрэт
Весьма двусмысленное обещание Дангины было встречено без особого восторга, но обратного пути все равно не было. Эльф только порадовался, что лично он остается в Квалинести и будет весьма далеко, когда Вода и Огонь все же встретятся. Надо, кстати, порекомендовать тем, кто выступает в поход, не применять Огненную магию без предупреждения нервной в этом отношении, несмотря на всю свою малоэмоциональность, элементали.

Китти
Мелькор кивнул давнему соратнику.
- Здравствуй, Джеян! – приветствовал он вошедшего Майя. – Тьмы тебе! У нас очередные новости из Квалинести. Не хмурься и не удивляйся, как они прошли мимо тебя. Я почувствовал магию Элинсинос. К сожалению, разобрать точно, что она искала, мне не удалось, но по отголоскам заклятия я понял, что они искали что-то очень важное и нашли. Где это находится, непонятно, но в районе Палантаса есть что-то, связанное с искомым. Думаю, что туда из Квалинести отправится отряд. Кто пойдет, не знаю, но на тебя возлагаю задачу проследить за ними, помешать им найти то, что они ищут. И, разумеется, это должно оказаться в наших руках.
Еще, они вызвали элементаль воды, и я имею возможность позвать Огонь. Она пойдет с тобой, чуть позже. Готовься.
Надеюсь, что твои дела и то, что тебе поручено, в порядке, и останется так и без тебя? И хочешь ли ты взять с собой Аору?


В группу тех, кому наутро предстояло покинуть относительно безопасный Квалинести, и отправиться в путешествие, цель которого не до конца была ясна самим участникам отряда. Собрала его Тересенна, которая советовалась то с Элинсинос, то с Даламаром. Соединив свои знания о неординарных обитателях Квалинести, было решено отправить шестерых:
Даламар
Дангина, элементаль воды
Мирэ, черная драконица
Вианда, серебряная драконица
Тересенна
Элтанас, эльф
Решили не откладывать выход надолго. У тех, кто решил отправиться в поход, осталась последняя ночь, которую они могли потратить на размышления, общение друг с другом или просто выспаться – в общем, кому как нравится.

На Квалиност вновь спустилась ночь. Мягким совиным крылом неслышно опустилась она на замерший город, укутав его в нежную, но непроницаемую пелену грёз и сновидений. Эта ночь ничем не отличалась от большинства предыдущих ночей, разве что была чуть теплее - дувший всю последнюю неделю прохладный ветер стих - но тем, кому утром предстояло покинуть город и выйти в долгий путь на север, так не казалось...
Тересенна сидела на подоконнике, не отрывая взгляда от луны. Навсегда канули в прошлое времена, когда ночные небеса Кринна осещали серебрянная Солинари и алая Лунитари. Тесса не застала их, и о красоте прежних светил она знала лишь по рассказам старших, помнивших Войну с Хаосом и Войну Копья. Эльфийка отвела взгляд от бледного бесцветного круга, испещрённого тёмными пятнами, встала на ноги и ещё раз осмотрела снаряжение. Выправленные и начищенные доспехи и оружие были разложены на столе и ждали утра. Сейчас Тессе следовало бы поспать, но сон не шёл, и эльфийка, признав своё поражение в битве с бессонницей, вышла из комнаты и пустилась бродить по тёмным коридорам дворца.
Поскорее покинув "сильванестийское" крыло, она прошла через анфиладу небольших залов, давно не знавших праздников и торжеств, и через одну и боковых дверей вышла на улицу.
Ночь выдалась тихая и ясная. На густо-синем небе не было ни одного облачка, звёзды, слегка померкшие в свете луны, казались россыпью алмазов на бархате. Тесса медленно шла по пустынной улице, словно заново разглядывая погружённые в тени деревьев дома, усыпаные гравием дорожки и растущие по обочинам густые низкорослые кусты.
Завтра рано утром они выйдут в путь, и никому не ведомо, суждено ли им вернуться... Когда-то, сотню лет назад, так же ранним утром выезжала из Квалиноста Элли, напраавляясь в Палантас, на совет соламнийских рыцарей - как мало их осталось сейчас... Выезжала, ещё не ведая, что ей предстоит - а что предстоит им?
Тесса остановилась. Она сама не заметила, как пришла к старой, высокой, раскидистой яблоне. Во времена её детства яблоня была гораздо ниже, но маленькой эльфийке она казалась подпирающей небеса... Когда-то давным-давно она загадала - когда сможет забраться на яблоню - то значит она стала совсем взрослой, и сможет всё. Она так и не влезла на неё... И все эти сто три года, проведённые за барьером, поставленным Элли - она даже не вспоминала о своём детском зароке - а вот сейчас почему-то вспомнила. Тересенна подняла голову и вгляделась в сплетение поникших под тяжестью созревающих яблок ветвей. Посеребрянное лунным светом, дерево казалось произведением искусства какого-то великого мастера - нежным и хрупким - и в то же время вечным. Узкая ладонь эльфийки мякго коснулась влажной от росы, бугристой коры дерева. Внезапно вспыхнуло почти непреодолимое желание - исполнить старинный зарок, данный в иные, счастливые и безмятежные времена. тесса сделала шаг, и подошла к дереву почти вплотную. остатки здравого смыла уговаривали, умоляли не делать глупостей, что все эти зароки - ерунда, и ничем не помогут, они никому ещё не помогали, никому и никогда, но...
Тесса улыбнулась. Сегодня - особая ночь. Ночь накануне выхода. Сегодня можно было всё. Легко подпрыгнув, эльфийка ухватилась за толстую ветвь, и, подтянувшись, вскоре она уже идела на ветке. Можно было остановиться здесь, но вместо этого Тесса принялась взбираться дальше, поднимаясь всё выше, пока наконец ветви не стали сгибаться под весом её тела. Только тогда она остановилась, и, найдя удобную развилку, устроилась на ней.
Ночь распахнула навстречу Тессе свои объятия. Луна уже скрылась за горизонтом, и бархатно-синее небо вдруг обрушилось вниз, став неимоверно близким. Казалось - протяни руку - и коснёшься его... Только бы не обжечься о звёзды... Внизу, в траве, устроили извечный концерт цикады и кузнечики, а где-то в кустах неожиданно запел соловей. Эльфийка судорожно вздохнула, зачарованная неистовой красотой ночного города. Она протянула руку и сорвала росшее рядом с её головой яблоко. Оно ещё должно было быть кислым, но Тесса, не колеблясь, откусила кусочек - и была вознаграждена. Мякоть плода оказалась сочной, как у арбруза, и сладкой, как мёд, с приятной и ненавязчивой кислинкой. Тесса прислнилась спиной к стволу и прикрыла глаза, позволив своим мыслм течь свободно и неторопливо.
Тессе показалось, что она просидела так от силы пару минут, но когда она открыла глаза, то небо на востоке уже розовело, и звёзды, ещё совсем недавно яркие, начали бледнеть и гаснуть. Поднявшийся лёгкий ветерок нежно колыхал листья яблони, и они еле слышно шелестели. наверно, именно шелест этот и разбудил задремавшую эльфийку. Тесса спрыгнула с дерева, и удивилась тому. что тело её совсем не затекло ото сна. Она вновь подняла голову - на ветвях старой яблони было много других яблок, но - что-то подсказывало Тессе, что второго такого, как то, среди них не было. То было поздравление - той маленькой девочке, что когда-то много лет назад решила влезть на дерево, и напутствие ей же - уже выросшей, отправляющейся в долгий путь.
Тесса ещё раз погладила кору старой яблони, и, уже не оборачиваясь, пошла обратно. Дворец медленно просыпался, сбрасывая с себя дрёму, но коридор, где располагались покои Элли, был ещё пуст и тих. Но сестра не спала - когда Тесса подошла к покоям, дверь распахнулась, и на пороге возникла Элли, озарённая первыми лучами восходящего солнца. Тесса улыбнулась и покачала головой:
- Опять не спишь?
- А ты опять по ночам гуляешь, вместо того, чтобы спать? - улыбнулась в ответ Эллининсос.
Тересенна промолчала, только шагнула вперёд и крепко обняла сестру.

Объявление о вызове во дворец королевы и об участии в походе в Палантас застало Элтанаса врасплох... Впрочем, он и сам собирался отправиться к Элинсинос с просьбой отпустить его в странствия, на борьбу... Глупо, быть может, но Элтанас чувствовал - больше ему не жить так, как он жил. Больше не бывать тому, что было прежде - безобидным скитаниям и мелким схваткам, на которые никто не обращал внимания. Теперь всё должно было измениться, измениться навеки, измениться для него уже так, что каждый шаг в сторону от выбранного пути отдавался бы колокольным звоном в ушах. На душе было тяжело... и даже выполненная работа не доставляла ему такой радости теперь - он думал о том, что завтра судьба принесёт ему что-то новое, непонятное и оттого пугающее... Конечно, это было испытанием его веры, и следовало бы вознести молитву той, кто ныне воплощала собой свет и добро... Но Элтанас поглядел на небо туда, куда учил его глядеть отец, а отца - дед, хотя ни того, ни другого уже давным давно не было на свете... Туда, где на дневном небе не было ничего, а на ночном когда то сияло созвездие Доблестного Воителя... И эльф прошептал: "Паладайн... гды бы ты ни был... каков бы ты ни был ныне... услышь меня... твой мир, твой прекрасный мир под гнётом тьмы... дай мне силы сразиться с нею... дай мне храбрость не отступить и не струсить, не изменить добру и свету... свету, которым ты был в этом мире... свету, которым ты остался для меня... прошу, дай мне сил пройти сквозь тьму, сквозь всё, что мне предстоит! Дай мне сил...*
По глазам Элта пробежали слёзы... Он легко утёр их рукой и погладил коготки мечеклюва, который взволнованно озирался в темноте, пытаясь понять, что так растревожило его хозяина... Но ночная темнота молчала, когда Элтанас возвращался домой, набродившись за день по улочкам и улицам, соединявшим дворец королевы с остальным городом... Весь день ему казалось, что он чего-то не понял или чего-то не увидел... что-то нужно было спросить, что-то сказать... Но нужные слова словно вылетели из памяти и до темноты так и не появлялись. Голова неожиданно заболела - видно, три последних дня, проведённых в кузнице, не пошли-таки на пользу ни ей, ни всему телу вместе... Древесная тень не спасала от солнца, которое в какие-то миги до начала заката из ласкового и нежного стало ало-кровавым, словно выжигая судьбы всех, кто собирался ещё бороться против Мелькора...
- Неужели и ты нас предало? - не моргая взглянув на небесное святило, тихо спросил Элтанас. - Неужели и ты нам теперь не поможешь, а попытаешься нас погубить?
И солнце словно услышало его... В любом случае, когда Элтанас в следующий раз открыл глаза, ему уже улыбались звёзды - странные, далёкие, забавные и нежные... Одинокие... одинокие в своём единстве... в своём множестве...
- Как светлые души в океане тьмы... - прошептал Элтанас, поворачиваясь к смотревшему ему прямо в глаза Мечеклюву. - Их всё ещё много, но они разбиты и разъединены... каждый вынужден биться в одиночку... А ведь тогда получается, что во тьме есть и тёмные звезды, которые сияют иной тьмой, борясь с той, что крадёт небо по ночам... Как всё странно, Мечеклюв... очень странно... И не у кого даже спросить совета...
Одиночество словно иглой вошло в его сердце... иглой, наполненной ядом горечи... На минуту весь мир показался напрасным и ненужным, кроме этого звёздного света, что так спокойно и безмятежно падал на землю, укутывая одеялом гармонии и принося душевный покой... И Элтанас позволил себе ещё несколько минут стоя на месте насладиться покоем... Всего несколько минут... потому что с этих пор у него покоя не будет.
Решительно отбросив занавеси входа в разные стороны, Элт стремительным шагом вошёл в свою кузницу. Свет не горел, но эльфийское зрение вполне позволяло видеть и в кромешной тьме. В доме тоже было темно и пусто - конечно пусто, ведь он жил один. Собираться долго ему не пришлось: мешочек квит-па, кремень и кресало, тёплая куртка на всякий случай, немного пергамента и кусочек угля - до первого костра, если что-то потребуется записать или начертить., ещё такой же мешочек овсянки, краюха хлеба...На шею Элтанас надел амулет - тонкую пластинку из платины, на которой виднелся дракон искуссной чеканки. Символ Паладайна он одевал редко, обычно храня его на полке рядом с книгой, куда зписывал посвящённые ушедшему богу гимны и сказки, которые потом в своём "храме" рассказывал соседским детям, что так любили его - надо, чтобы молодые эльфы хотя бы помнили, кто такой был Паладайн и как много он сделал для этого мира. Но сейчас был особый случай, и потому амулет занял место на шее владельца. Оставалось последнее и самое главное...
Доспехи были одеты с первым лучом зари... Лучик вбежал в оголённый дверной проём и отразился на чешуйках лат. Точно облегая тело, нигде не мешая и не стесняя движений, доспехи казались настоящим произведением искусства. Коим они, по сути, и являлись. Шлем делать было сложнее всего - но вместо отвратительной драконтей маски, подобной тем, какие носили повелители, Элтанас смастерил прекрасный облегающий голову шлем, соединенный с прочным обручем из позолоченной стали. Именно позолоченными были все элементы доспеха, сделанные не из чешуи - и не потому, что Элтанас не мог позволить себе настоящее золото. Мог, но пользы от золота в бою было немного, а от стали - куда больше. Элтанас сунул за , за перевязь, крепившую к телу походный мешок, длинный соламнийский меч - подарок старого друга. На пояс повесил неизменное жреческое оружие - булаву их прочной стали, венчавшуюся позолоченным шипованным шаром. Наконец, длинное жреческое одеяние с капюшоном - разумеется, чёрного цвета - скрыло от чужих глаз его боевой наряд. Мечеклюв уселся на плечо хозяина, который аккуратно запер двери дома - они имелись даже там, где были занавеси, просто их почти не использовали.
И чёрная тень с вороном на плече, словно сам Мелькор воплощённый, но далеко не такая пугающая и величественная, двинулась по улицам Квалиноста.

НРПГ:
Карта Ансалона

Этой ночью Даламар, как и многие дургие, оправляющиеся в поход, не мог уснуть. Он лежал на спине и поэтому был вынужден разглядывать потолок своей уединённой пещеры. Не чего особенного, но сейчас это действие вызывало в Даламаре какую-то непонятную и чуждую грусть и печаль. Понимание того, что он, может быть, отправляется на смерть нисколько не волновало его (хотя он, бесомненно, любил жизнь), его мучило то, что он ещё долго или даже может быть никогда, не увидит больше этого потолка, этих лесов... Да, его изгнали из Сильванести, но он оставался эльфов и любил природу, пусть не своего родного края, но эльфийского края.
Он не просил мысленно ни у кого силы. Боги покинули Кринн и бысмысленно был к ним взывать. Даже Нутари... Единственный, с кем бы хотел поговорить Тёмный эльф был, пожалуй, его шалафи. Но Рейстлина давно уже не было в живых и теперь нужно было полагаться на себя и поблагодарить всех Богов, что однажды ему выпала возможность учиться у Рейстлина. Ведь как бы он к нему не относился, а этот опыт был бесценным.
Теперь же он должен присоедениться к отряду "союзников", чтобы избавить этот мир от Мелькора. "Союзников", потому что Даламар вовсе не горел любовью к ним, но других союзников у него не было, поэтому приходилось мириться с такими, какие есть. Ведь цель оправдывает средства?
С такими невесёлыми думами маг и встретил восход. Поспать так и не удалось, но пора было отправляться. Чтобы стать "путеводной звездой" для всего отряда.

Дангина с равнодушием выслушала новости, что второй день ее рождения будет ознаменован походом в великие дали за великими артефактами во имя великих и т.д. и т.п., и просто уточнила, во сколько выход. Узнав же требуемое, перестала раздражать собеседников постоянно натекающими лужами – во дворце это было неудобно – и отправилась ночевать. Куда? В реку.
Прошлепав через весь сад, элементаль устроила растениями неурочную поливку, забыла высушить за собой дорожку (теперь там медленно подсыхал вялый ручеек), и через рощицу отправилась к месту своего рождения. Кстати говоря, «через» - значит что через. Детали вроде деревьев на пути, оград, корней и прочей прозы жизни Дангина проигнорировала.
На берегу воплощение стихии приостановилось, и, чисто по-человечески вздохнув, бултыхнулось с обрыва.
Всю ночь элементаль проспала сладким сном новорожденного, слегка испугав несколько рыб и сильно разочаровав всех окрестных раков. Более крупных существ на их же благо в районе ложа Дангины не появлялось, ибо тогда был бы весьма крупный риск, что существа заработали бы инфаркт. Зрелище спящей на илистом дне девушки, как раз под обрывом, сквозь призму ряби течения – не для слабонервных. Да еще при некоторых верованиях, где умерших эльфов хоронили в лодках, дабы их несло к вечному морю...
Рассвет Дангина встречала уже сидя на оном же обрыве, куда залезла со второй попытки, и с размышлениями «зачем смертным дышать». Пока что, несмотря на помощь воды и вечной памяти стихии, ответа найдено не было.

Элементали смертны. И как показывают века, очень даже хорошо смертны. А вот стихии пока еще нет.

Вода везде. Она властвует не только в морях и реках, озерах и болотах. Она есть и в воздухе, и в почве, и в живых существах. Если ты осмелишься противостоять Воде, твоя собственная кровь станет врагом. И только в жарком чреве древних гор, в нерушимых костях Кринна ей не нашлось места. Там - царство Огня.
Огонь тоже есть везде. Но жизнь молнии слишком коротка, на земле ему угрожают ливни и ветры, а о море и говорить нечего. Зато под землей он нашел надежное пристанище и изредка поглядывает на мир яркими глазами свечей и факелов, костров и лесных пожаров.
Элементаль - лишь воплощение стихии. Она уже не имеет цельности, всеохватности, бессмертия. Но она обретает личность, чувства, разум и стремления, хотя и не понятные смертным. Элементаль умеет воевать. И ненавидеть.
Появление элементали Воды не осталось незаметным для Эфирного плана. И Огонь, бессознательная извечная стихия, почувствовал это. Его сон нарушен, подземная колыбель насторожилась, опасность всколыхнула дремавшие силы.

В коридорах Ангбада дрогнуло пламя бесчисленных факелов. Оранжевые языки разом метнулись вверх и лизнули камень потолка. По стенам шарахнулись тени. Огонь не знал, почему проявил свое беспокойство именно здесь, в древних, но отнюдь не единственных горах Кринна. Может быть, его тревожили какие-нибудь смутных воспоминания? Но нет, у стихий нет воспоминаний. Просто здесь чувствовалось присутствие могучей силы, всегда бывшей для Пламени... другом? союзником? повелителем? нет, просто спутником. Вечным и верным. Здесь воплотилась Тьма.
В кабинете Мелькора зашипели и вспыхнули ярче свечи. Реальность задрожала, как воздух над раскаленной землей. По столу прошла огненно-рыжая кошка, мяукнула и пропала, оставив запах паленой шерсти. Не в стенах крепости, не в Эфирном Плане, а где-то в глубине ткани мира шелестнуло слово "Позови..."

Джеян ушел, собираясь в поход. Вала сидел, задумчиво глядя перед собой. но не видя ни поверхности стола, ни каменных, с резьбой, стен, ни пламени свечи. Какие картины вставали перед в его мозгу, какие строились, менялись и разрушались планы - кто знает помыслы Бога? Однако неслышный зов стихии прервал ход размышлений. Мелькор чувствовал его и раньше, но сейчас слово, которое так и не было произнесено, но явно ощущалось. звучало все сильнее, нактывало волной...
Волной? Нет, этому зову само слово волна было враждебно. Огненным валом, лавиной все сжигающего огня при лесном или степном пожаре был голос стихии. И Мелькор понял. то время настало, его сознание растворилось колебаниях магических полей и начало спускаться сквозь стены и камсенные перекрытия Ангбанда, все вниз и вниз. Через жилые залы, через склады, дальше и дальше, через кузни и шахты, и еще ниже. мысль Вала прошла самые нижние уровни замка и сквозь километровые слои камня достигла того места где, много ниже комнаты Мелькора, клокотал кипящий камень, и дышал жаром и серой воздух над потоками лавы. Подземный огонь, пламя, которое не видит света.
Лишь когда его напор становится так яростен, что кости земли ломаются, открывая проход, эта мощь выплескивается на поверхность, и огненные языки погребают под собой города, разрушают и воздвигают горы...
Разум Вала на миг слился с Огнем, передавая ему свои мысли: "Мы единое целое, Тьма и Подземный Огонь. Мне нужно твое воплощение. Я, Бог Тьмы, призываю тебя. Юттрей была верна до последней секунды..."

Абзац.
Аут.
Полное выпадение в осадок.
Примерно так можно было описать состояние Гаррета стоявшего посреди дороги с разинутым ртом и ошалелыми глазами...
Того дома, куда он забирался прошлой ночью сейчас ПРОСТО НЕБЫЛО...
Небыло... и все тут. Хоть убейте.
Вместо бронзовой ограды были какие-то обломки торчавшиие из полу-рассыпавшейся кладки, а на месте богатых стен особняка-старая груда камней поросших травой и мхом...
Ладно, может дом и мог-бы рухнуть ночью... Но чтобы вот так зарости и выветриться... На это нужны десятки лет...
Чувствуя себя полнейшим ослом, Гаррет остановил семенящую куда-то старушку...
-Простите, дама, вы не подскажете, куда девался дом ?
Та и в правду посмотрела на него как на умолишенного...
-Да ты шо, мылок, головой ударилща ? Тута уш лет етак щемдещат ращвалини енти.. Дом тута был ешо когда я молотенькой была...
-А кто в нем жил ?
-да шародей какой-та... буть они все прокляты... Ну, кагда их и решили попришать-та он тута и решил шпрятаться... Да нащи молотцы взяли да и подошгли дом... Хорошо горел, а потом как шандарахнет...
Он так и не увидел загадочной улыбки на лице старушки которая завернула за угол одного из домов...
Вернувшись домой, Гаррет достал из сумки фигурку после чего с тупым видом уставился в глаза-рубины...

Тересенна вернулась в свою комнату, когда лучи утреннего солнца уже безразделельно властвовали там, окрашивая всё в золотисто-розоватый цвет. Она быстро сбросила тунику, переодевшись в рубашку и штаны из мягкой наощупь, но плотной и прочной замши и переплела косу. Быстро проверила собранную с вечера сумку - небольшой мешочек квит-па, вяленое мясо, завёрнутые в полотно тонкие дорожные лепёшки, несколько склянок с лекарствами - на всякий случай... В отряде есть более опытные целители - тот же Даламар, но лучше перестраховаться...
Уложив сверху плотный, подбитый мехом плащ, Тесса занялась доспехами. На вид её пластинчатые доспехи казались очень лёгкими и хрупкими, это но только на вид. Защищали они отлично, и главное - в них можно было двигаться почти бесшумно. Застегнув последнюю пряжку, эльфийка несколько раз повернулась, взмахнула руками - доспех не звенел и не скрежетал, сидел идеально. Прицепив на пояс ножны с мечем и кинжалом, она накинула на плечи мягкий маскрировочный плащ, подхватила сумку и вышла из комнаты.
Она вышла из дворца через главный вход. Утренний туман медленно ичезал под лучами солнца, на траве блестела роса. Тесса глубоко вдохнула насыщенный ароматами пробуждающейся природы воздух - и чуть не вскрикнула от неожиданности: из-под тени дерева на свет появилась высокая чёрная фигура с вороном на плече. Фигура приветственно взмахнула рукой, ворон каркнул, и Тесса успокоилась. Это всего лишь Элтанас... Ну и вид у него, однако... Мелькор - и тот испугается...
- Доброе утро! - улыбнулась Тесса.

Юттрей... От этого слова что-то шевельнулось во тьме подземелий... Но тут же истлело, не оставив и пепла. Это имя исчерпало свою силу и власть. Больше нет черной гривы волос, горящих глаз, тяжелого смеха, сильных жилистых рук...
От рева восставшего Огня дрогнули горы, дрогнула приютившаяся в них крепость и сознание Мелькора рывком вернулось в кабинет.
Пробуждающая элементаль явно полагала, что ее рождение должно ознаменоваться извержением вулкана ну или как минимум хорошим пожаром. Нижние этажи Ангбада раскалились, где-то треснули плиты и огненная лава была готова поглотить крепость. Но у новой элементали уже была... нет, все еще не память, но уже некоторая суть. И эта суть сказала твердо - с Тьмой воевать нельзя. И лава отступила в свои древние владения. Однако просто из воздуха элементаль появится не могла. Или не хотела? Трудно сказать.
Кресло напротив Мелькора превратилось в костер, судя по всему собирающийся проплавить несколько этажей... Бушующее пламя шепнуло - "Джииигешшшшиии... Госпожа Лавы...", но внезапно опало и выпустило на свет элементаль Подземного Огня.
- Приветствую, мессир! Надеюсь я не сильно задержалась. - Девушка улыбнулась и поклонилась. Полушутливо? Или все же серьезно? Кто знает... - И простите за кресло...
Да, это существо было совершенно не похоже на Юттрей и явно вызвало у Мелькора некоторое... хм, недоумение. Перед ним объявилась невысокая, крепкая и абсолютно рыжая девушка в подпоясанной льняной рубахе, кожаных штанах и почему-то босая. Длиннющая огненная коса была заправлена за пояс и обмотана в несколько раз вокруг талии. На ее свисающем конце болтался вплетенный стальной полумесяц с острым краем. Глаза у девушки были желтые, лукавые и невообразимо нахальные. Огонь, как стихия более легкомысленная и беззаботная, чем Вода, явил миру свою элементаль с уже оформившимся характером, и даже какими-то ошметками памяти, а вот такой мелочью как обувь и оружие почему-то не озаботился. Вобщем, просто подарочек.

нрпг: ДжигЕши, ударение на "е", ясен пень не склоняется.

- Доброго и тебе утра, властительница... или позволишь называть тебя как либо иначе сейчас? - улыбнулся Элтанас. - Надеюсь, что оно для всех нас будет добрым и что мы ещё не раз встретим утро, которое будет к нам добро. Да будет так, во имя Паладайна.
Выражение лица Тересенны его приятно удивило. Возможно, если не разглядывать его чересчур пристально и не допытываться, что же скрывает под собой чёрное одеяние, тогда... может, он вообще мог бы сойти за жреца-сторонника Мелькора? Ведь сильванестийцы же всё также живут на своей земле...
При мыслях о Сильванести Элтанас чуть прикрыл глаза и потупил голову, чтобы тень от капюшона скрыла горькую усмешку. Предательство... нет, он не держал зла на сильванестийцев, не судил их... но это была преступная трусость, с которой Элтанасу трудно было смириться. И потому он порой стыдился своего эльфийского происхождения, вспоминая их... но также и гордился, видя самоотверженность и несгибаемую верность свету в глазах эльфов Квалинести.
Когда Элтанас поднял взгляд снова, его лицо уже было по-прежнему спокойно, а глаза сосредоточенно и умиротворенно изучали взгляд Тересенны. Приятный взгляд... она тоже не спала этой ночью... чувствовалось что-то особенное на дне этих глаз, что-то, что роднило её и Элтанаса... Или так только казалось? Элт искренне понадеялся, что не ошибся и что его правительница тоже чувствовала себя схоже с ним...
Мечеклюв недовольно каркнул, напоминая о своём присутствии... Элтанас посмотрел на приятеля и чуть заметно улыбнулся. Пора бы уже и остальным быть здесь...
- Скажи мне, властительница, почему столь странный и дивный отряд был собран для похода? У меня много вопросов и я смиренно желал бы задать их тебе, о блистающая звезда, чей свет не меркнет даже днём... Если ты позволишь мне, разумеется.

- Мне кажется, что на часть твоих вопросов, Элтанас, могу ответить и я. Если ты сам этого захочешь - казалось, Даламар появился из ниоткуда. Но самом же деле, он просто подошёл к месту сбора членов маленького отряда. Подошёл, как и все эльфы: тихо, незаметно, легко ступая по земле. На поясе у него висели мешочки с ингредиентами для заклинаний, на плече сумка с необходимыми вещами, а в руке посох. Голову покрывал чёрный капюшон. Не самая типичная внешность для члена светлого отряда. Впрочем, Даламар этим даже несколько гордился.
- Доброе утро госпожа Тересенна, надеюсь, что и всё остальное время будет для нас добрым. И тебе доброе утро, Элтанас. Хотя, может быть, ты сейчас думаешь о том, что оно уже испортилось. - рот Даламара скривился в ехидной усмешке - Но какое-то время придётся меня потерпеть... Остальные, как я вижу ещё не подошли, госпожа? - последняя фраза была обращена уже к Тересенне.

Кресла было немного жаль. Не то чтобы оно являлось незаменимым или представляло большую ценность. Просто за эти годы Мелькор к нему как-то привык. Впрочем. минутная досада быстро исчезло, появление элементали было, конечно, важнее кресла. Да и вообще странно, не слишком ли много в привыкании к таким мелочам чисто человеческого? А Бог не может себе позволить быть человеком, разве что очень редко… Впрочем, сейчас не время для подобных размышлений.
Он пристально посмотрел на появившееся с эффектом, столь присущим Огню, воплощение стихии. Она явно отличается от Юттрей, а вот к чему это приведет… Сюрпризы будут, и не один. Интересно будет посмотреть на общение Джигеши (разумеется, он услышал прозвучавшее в астрале имя) с Джеяном и Аорой.
- Рад видеть тебя, - с улыбкой кивнул Черный Вала. – И никак не могу обвинить в запоздании. А вот за кресло будешь должна! – и вновь он усмехнулся. – Рассказать, как обстоят дела?

Откровенно говоря, Тесса слегка растерялась. Давно, очень давно она не слышала столь изысканных приветствий... Если вообще когда-либо от кого-либо слышала... Ваше Высочество да Ваше Величество - так звали её квалинестийцы и немногочисленные сильванестийцы... Она не знала, что и сказать и уже почувствовала, что начинает краснеть, но тут её, сам того не зная, выручил внезапно появившийся Даламар. Тёмный эльф, по своему обыкновению, немедленно принялся ехидничать, и Тесса мгновенно пришла в себя - возможную перепалку следовало пресечь в зародыше, и вступила в разговор:
- И тебе доброго утра, Даламар. Мы здесь первые... То ли мы такие жаворонки, то ли остальные такие совы... А как меня называть, - повернулась Тесса к Элтанасу с невесёлой улыбкой, - лучше будет, если... не слишком возвышенно... Королеве без королевства следует соблюдать скромность. Даже "госпожи" не надо, пожалуй... Просто - леди Тересенна... Что же до "пестроты" отряда - то ты наверняка всё понимаешь и сам. Мы идём навстречу неимоверной опасности в погоне за мечтой... Мы должны быть готовы ко всему, Элтанас... Чем шире будут наши возможности, тем лучше...
Тесса оглянулась в ожидании остальных членов отряда, искренне надеясь, что Главы Семейств и члены Талас-Энтиа не изменят своим привычкам спать до полудня. Иначе она ни за кого не отвечает, и за себя в том числе... Обычно она всё терпеливо сносила, и их чопорность, и высокомерие, и ничем не подкреплённую уверенность в собственной исключительности и незаменимости, но сейчас, когда верный клинок оттягивает пояс, а вокруг собираются столь... непохожие соратники... Тесса чувствовала, что она словно бы вырвалась на волю после долгого заключения - да так оно и было, впрочем. Несмотря на всю свою безопасность, Квалинести был клеткой. И сейчас эта клетка откроется, освободив путь в мир, жестокий, опасный, враждебный – и прекрасный, заслуживающий избавления от чужака. Тесса чувствовала, что её захватывает смесь страха и восторга... После стольких лет у них наконец-то появился шанс...

Джигеши уже чувствовала, что на Кринне воплотилась Вода, и предпологала что ей в этом помогли. Однако все остальное для новоиспеченной элементали выражалось лишь смутной тревогой.
- С удовольствием послушаю, мессир! - Присесть на предметы мебелировки Джигеши не рискнула и устроилась на полу скрестив ноги и подперев голову кулаком. - Что же случилось на Кринне после смерти Юттрей, да будет земля ей лавой?

Мелькор посмотрел на собеседницу, откинулся на спинку кресла, собираясь с мыслями и, посидев так пару минут, начал рассказ . Стремительно-нетерпеливая Джигеши за это время несколько раз намеревалась что-то сказать, но все же дождалась, пока собеседник нарушит молчание.
Рассказ был долог, Черный Вала начал с Неракской Битвы, ее странного финала и закрытия Квалинести. Затем Мелькор рассказал о том, что произошло за прошедшие с тех пор сто три года и завершил подробным рассказом о нынешнем положении дел, особенно остановившись на ситуации дел в эльфийском королевстве.
Было ясно, что сейчас что-то затевается, не зря же Светлые вызвали Воду… И, разумеется, нужно было понять, что является их целью, помешать ее достичь и по возможности – использовать это, чем бы оно ни было, самим.
- Ты пойдешь в этот поход? – Мелькор посмотрел на Огненную, ожидая окончательной реакции. Разумеется, он наблюдал за Джигеши на протяжении всего рассказа…

Дангина неспешной походкой брела по саду, испытывая легкую грусть из-за ухода от реки. Рядом с той ей было спокойно, в то время как на земле каждый миг напомнил... о воде. Слегка утешала лишь мысль, что такая сушь потом будет вознаграждена встречей с Огнем...
Огнем.
Элементаль помнила острое чувство, оторвавшее ее от размышлений утром. В тот миг даже вся сила водной стихии не помогла бы, и не укрыла от рвущей боли. Боли ненависти, столь яростной, что та приближалась к любви. В то мгновение Дангина безо всяких мыслей и выводов, доказательств или уговоров поняла – ее цель в этой войне есть. И ее вечный противник, огонь, тоже нашел свое воплощение.
Осталось лишь найти его...
Пройти по земле, по сухой земле, и найти Ту...
Джигеши.

Мысли о огненной элементали утешали, но Дангина уже достаточно пробыла собой, разумной, чтобы сообразить и другое. Это до нее упорно пытались донести вызвавшие чародеи, и не менее настойчиво шептала сама стихия. Точнее, остатки ее памяти. Эта память была рваной, и отличалась от размеренного течения всея стихии, но в то же время Дангина ощущала близость этих воспоминаний. Они были мертвы, но лишь живший способен умереть, и жить могли... элементали.
И эта память говорила о многом. Она не несла никакой информации, но смогла научить Дангину жить. Думать. Чувствовать. Помогла ей принять то, что не смогли создать призывавшие и творившие ее чародеи. И придала какой-то смысл всем этим рассказам о войне.

С таким двояким настроем, и знанием что в мире появилась Джигеши, элементаль приблизилась к собравшимся. Будущим спутникам. Гм, в лексиконе смертных есть определение товарищества... осталось только осознать, каково это на практике.
- Доброе утро, - негромко произнесла она, сразив слушателей наповал. До сих пор логика Дангины отличалась от любой, и понятий светского общения там не наблюдалось. В упор.
Обернувшимся эльфам предстало оригинальное зрелище снарядившейся элементали. Учитывая же, что одежду Дангина творила сама и без особого трепета к моде...
Но в целом было нормально, хотя все таки льющийся плащ вкупе с такими же волосами (вдобавок, непонятной длины) и кажущаяся мокрой остальная одежда – слегка нервировало. В расцветках шаровар, куртки и обуви сверкали все оттенки синего с серым, глазах и кудрях Дангины – черного, кожа же, как венец творения, ясно рассказывала, что всю ночь элементаль прикидывалась утопленницей.

Обратно Джеян шел теми же коридорами, но сам он заметно переменился. Возможность действовать придала упругость походке и огня глазам. Разумеется, в делах майя царил идеальный порядок - все эти долгие годы он ждал только подобного зова. Итак, огонь, кем бы она ни оказалась, он, Джеян... Аора? С одной стороны, Воздух была бы большим подспорьем в походе, с другой... Не слишком ли это было опасно?
Последняя дверь оказалась позади. Аора еще не встала - нежилась на подушках. Джеян подошел и сел рядом, еще не зная сам, что он скажет...

Она опять не спала в эту ночь... Луна, одинокая луна, бледное подобие прежних лун Кринна, смотрела в окно её комнаты...
Эллининсос замерла у окна, но дух её, свободный от телесных уз, легко и незримо скользил по ночному Квалиносту, отыскивая тех, кому суждено было наутро покинуть город и страну...
Вот - Дангина, водная элементаль... Прошла через сад и с обрыва нырнула в реку... Лучше будет, если никто не увидит её...
Элтанас - в своей кузнице, на ветке растущего рядом с ней дерева устроился его верный ворон... Кузнец собирается в дорогу - блеснули в свете лампы дивные золотистые доспехи...
Даламар - тот просто лежит, смотрит в потолок своей пещерки и о чём-то размышляет...
Тесса... В комнате сестры - начищенные доспехи, оружие, собранная сумка, но самой её... А, вот она... Сидит высоко на ветвях яблони, и хрустит яблоком...
Элли вздохнула и опустила взгляд. И зачем она это сделала? Зачем смотрела на них в такой момент? Не потому ли, что ей самой уже не покинуть Квалинести, не отправится в путь? Наверно, поэтому... Они уходят, она остаётся ждать и надеяться...
Нежным золотом рассвет озарил её покои. Тесса и её соратники наверняка уже собрались, пора выйти к ним и пожелать удачи...

Мирэ внезапно встряхнула головой и зачерпнула немного силы, проверяя, не пропустила ли она их – но нет, все было спокойно, и девушка вновь безмятежно растянулась на земле, глядя в угасающие постепенно звезды и медленно погружаясь в пучину воспоминаний. Интересно, не зря ли она тогда пришла к Темному магу? Не зря ли поведала ему пророчество? В принципе, он никакого вреда ей причинить не сможет, но…Быть может, стоило бы самой попытаться его воплотить? Ладно, к чему теперь сомневаться – лучше идти вперед, не оглядываясь, прямо к заветной цели. Именно поэтому она и пришла тогда к эльфу, облаченному в черные одежды служителя Нуитари. Хотя слово «пришла» не совсем подходило к тому способу, каким воспользовалась Черная драконэсса для того, чтобы поговорить с Даламаром. Поступила она так по нескольким причинам, и одной из них было желание продемонстрировать силы и мастерство. Похоже, ей это удалось, потому что хотя эльф и старался как можно тщательнее скрыть свои эмоции, но все же удивление в глубине его глаз Мирэ заметить сумела. И лукаво улыбнулась Даламару в ответ. Она переместила к нему свой разум, облекая его в некое призрачное подобие самой себя. Итак, одна из целей – проверить собственное могущество, впечатлив мага – была достигнута. Пора было переходить к главной.
- Мое почтения, Даламар Темный – Мирэ немного наклонила голову в знак уважения – Вы, наверняка, удивлены моим визитом, тем более, ТАКИМ визитом, не правда ли? – вопрос был риторическим, но Мирэ дождалась его утвердительного кивка и продолжила – я действительно пришла не с пустыми руками, у меня есть кое-какие сведения, думаю, они должны вас заинтересовать. В одной из магических книг я обнаружила весьма любопытное пророчество. Причем исчезнувшее после того, как я прочла его.
Мирэ закрыла глаза для того, чтобы сконцентрироваться и процитировала древнее пророчество.
- А с какой стати я должен Вам верить – обдумывая услышанное прямо спросил Даламар
- Дело Ваше – пожала плечами Мирэ.
- Допустим, я верю твоим словам, но тогда…в знак того, что говоришь правду, ты пойдешь с теми, кто отправится на поиски – темный маг, конечно же, все просчитал на несколько ходов вперед и знал, что такие наверняка будут.
- Согласна, Вы направите меня к ним – с этими словами Мирэ прервала действие заклятие.

А теперь она ждала знака, сигнала… Она была готова присоединиться к ним.

Где-то далеко по миру ходила Вода. И ооочень хотела встречи с Огнем, это чувствовалось даже так. Сам факт воплощения водной элементали был вызовом для противоположной стихии. И Огонь этот вызов принял. А как Джигеши найти... Дангину? Правильно. Хотя дело не только в ней.
- Конечно пойду, мессир! Позволите собираться? - Заручившись кивком Мелькора как разрешением перелопатить весь Ангбад, Джигеши умчалась.

Думаете, новорожденная элементаль безопасней старой и опытной, потому что гораздо меньше знает, умеет и чувствует? Ошибаетесь. Она во сто крат страшнее. Ибо пытается все эти недостатки искоренить, а силу свою контролировать почти не умеет... Или не хочет?!

Вобщем, вопросом "А зачем смертные придумали лестницы?" Джигеши не задавалась и кое-где в полу появились аккуратные проплавленные дырки с этажа на этаж. Все свое снаряжение элементаль могла и вобщем-то должна была творить сама (подумайте сами, долго ли проживет простая одежда на плечах Огня?), но для этого сначала надо было понять, что ей собственно нужно. Надо признать, своенравная стихия наделила свое воплощение весьма избирательными кусочками памяти. Например, Джигеши прекрасно знала с какой стороны нужно держаться за такую острую палку... как ее... меч!, а вот про то что на ногах принято носить обувь пришлось узнавать у первого встречного. Встречный вел себя как-то странно и быстро убежал... Огненная обшарила все склады, оружейные, мастерские, напугав их обитателей до потери речи. В результате к своему костюму она добавила кожаную куртку с кучей всяких кармашков и тайничков, сапоги на небольших каблучках, звонко стучавших в коридорах Ангбада, и длинный плащ непонятного грязно-буро-рыжего цвета. Что еще она укрыла под плащом, осталось загадкой, но без чего-то опасного и подозрительного явно не обошлось.

Джеян вернулся от Мелькора на удивление быстро. Аора привычно ласково улыбнулась ему, даже перевернулась на другой бок, чтобы лежать, глядя ему в лицо.
Раз Мелькор позвал майя так рано утром, значит, дело было серьезным. Более-менее серьезным, точнее. У Джеяна могут быть новости для Аоры…
Интересно только, почему это на Джеяне лица нет?
- Что-нибудь новенькое в нашем пока равновесном мирке?

Отправиться неизвестно за чем неизвестно куда, но во Благо королевства?
Да легко!
Серебрянная давно хотела размять косточки, а перед походом нужно хорошенько выспаться...Собственно, этим Вианда и занялась, не трятя ночь на что-либо другое. Хотя, утром все же опоздала, и потому, вскочив с постели, девушка ошалело начала собираться, попросив вывести лошадь из конюшни.
И уже через несколько минут она мчалась галопом к месту встречи.
Спешившись, девушка кивнула всем в знак приветсвия, так как почти никого не знала, только королеву. И скромненько стала немного в стороне, ожидая остальных....

Они были в сборе... Тесса в доспехах и при мече, Элтанас - в чёрном плаще, немного похожий на жреца Мелькора - разумная мера предосторожности... Дангина - бледная и мокрая насквозь - водная элементаль не собирается скрываться за пеленой обыденности.. Опирается на свой посох Даламар... Виенда - стоит чуть в стороне... Нет Мирэ - но она будет ждать в условленном месте...
Эллининсос медленно спустилась по ступеням, держа в руках длинный лук в узорчатом чехле и колчан, наполненный стрелами.
- Я могу сказать многое, друзья мои, но скажу лишь одно: удачи вам, да хранит вас Судьба. Границу лучше пересечть в сумерках. Вам предстоит долгий путь, и часть его лучше проделать морем. Гавань всё ещё сохраняет некую видимость самостоятельности, и не все капитаны служать Мелькору. Вы найдёте там корабль, а дальше - дальше решите сами. Вы можете плыть прямиком в Палантас, а можете избрать и обходной путь, пересечь Новое море и прибыть в Оплот, откуда отправиться в путь по земле. Оба пути имеют свои достоинства и недостатки, оба небезопасны. Но третьего не существует... Говорю ещё раз - удачи вам всем...
Элли улыбнулась - мягко и немного грустно - и подошла к сестре.
- Мне кажется, что это может тебе пригодиться, - прошептала она, передавая лук и колчан Тессе. Та только кивнула и обняла Элли, не в сиилах сейчас говорить. Сёстры разомкнули объятия.
Эллининсос поднялась на три ступени, а потом резко обернулась и звонко произнесла:
- Храни вас Судьба, друзья мои.

Даламар медленно переводил взгляд со одного спутника на другого. Да... тяжело им будет какое-то время. Особенно с элементалем. Отсутствующий взгляд, нежелание общаться, странный вид.. Да... Такой наряд не может не вызвать подозрения и многочисленных вопросов. А их путешественникам, ох, как не было нужно!
Эллининсос как раз прощалась с ними, когда в голове Даламара проскакивали такие мысли. Его сейчас больше заботила водный эелементаль, чем слезливое прощаение с королевой, но правилами приличия и вежливости пренебречь он не мог. Тем более, что королева хорошо к нему относилась.
- Да будет так. - ответил он - Пусть удача будет и на вашей стороне.
Улыбнулся, как можно шире и милее (что, в общем-то, не очень хорошо у него получилось, но для него такую улыбку можно было считать широкой и милой) и подошёл к Дангине.
- Я ни в коем разе не хочу затронуть ваши чувства, но не могли ли вы сделать вашу одежду менее приметной?

- Когда меня смогут увидеть иные смертные, удивление или внимание которых вас тревожит, я наведу морок сухости, - рассеяно пообещала элементаль, правда, выделив последнее слово откровенным отвращением. Про Бессмертных же Дангина и не заикнулась, считая что если уж кто-то из того общества ее заметит, до цвета ее одежд им дела не будет. Разве что с точки зрения, что чем мокрее волосы воплощения, тем она злее...
Большего Даламар так и не добился, да и не пытался. Отсутствующий вид Дангины показывал, что привыкание к обычаям (ну и дурь!) смертных идет скачкообразно и пик был, когда девушка изволила пожелать всем доброго утра. А еще то ли сделала вид, то ли в самом деле заинтересовалась сообщенными именами спутников.
На прощание королевы Водная ответила легким кивком, в котором, несмотря на небрежность жеста, нашлась немалая толика уважения. Почему?.. Силу, и воплощения силы Дангина уважала сильнее титулов, а не заметить ходячий полюс Света для элементали было трудно.
Засим со сборами и проводами было окончено, и путь, путь к войне и Огню – начался... Где в конце его сверкала искра силы, чья воплощение носило имя Джигеши.