(вчера)
Сангве потребовалась пара секунд, чтобы разобраться в хранившихся в памяти легендах и выудить нужную. Как справедливо замечали ранее, история о сокровищах помянутой богини гуляла по многим местам; странно было бы, если б на «Алоцвете» ее никто не слышал.
Так что капитан через пару мгновений увязал названный культ с легендой, а таковую – с возможными сокровищами. И посмотрел на девушку уже куда более заинтересованным взглядом.
В котором, впрочем, не было абсолютно ничего романтического. Скорее наоборот – стальной и холодный практицизм.
Второй взгляд – быстрый, как удар клинка – скользнул по таверне, мигом выделяя великое множество лишних пар ушей.
– Отведи ее на корабль и жди меня, – велел Сангве. – Подобные разговоры надо вести на борту.

Ястреб молча кивнул капитану Сангве и вышел вместе с Коа из «Бородатого Кашалота».
Путь до Алоцвета занял немного времени, которое было потрачено в молчании. Похоже, к индейцу вернулось его обычное неразговорчивое настроение.
Только перед тем, как подняться на борт, Ястреб остановился и, не отрывая взгляда от корабля, произнес жрице:
- Когда-то я думал, что река кончается там, где она впадает в море. Оказавшись здесь, я понял, что это только начало моего пути. Пойдем, быть может Алоцвет подарит судьбу и тебе.

Совместно с Сейденом.
(вечер первого дня)

Время было аккурат перед закатом. Моряки с "Ле Глейва" завершали свои дела, готовясь к ночному времени, а капитан все еще пропадал на острове. Разнообразия ради Энрике подошел к бортику и любовался закатом над гаванью. Конечно, портовую жизнь нельзя назвать особо увлекательной, но сочетание уходящего дня и затихающей активности в гавани действовала умиротворяюще.
Редкие лодки и шлюпки передвигались от берега к кораблю и обратно. Очень скоро должны были зажечь факелы.
Каралис размышлял над предстоящим путешествием, вероятно, другого более точного слова к авантюре капитана подобрать было невозможно.
Луи подплывал на лодке к борту корабля и хотел уже крикнуть, что бы спустили трап, как увидел над собой человека. Кажется, это и был Энрике Каралис.
-Эй, спустите трап, меня мамаша Хаффи прислала.
Человек посмотрел вниз и скрылся из виду. Через некоторое время трап был спущен и слуга забрался на борт.
Штурман поджидал посланника возле трапа. Поднявшись на палубу, Луи слегка склонился (при его комплекции действие выглядело скорее угрожающим, чем вежливым, однако Энрике лишь со спокойным видом кивнул в ответ).
-Сэр, это вам, - с этими словами Луи протянул Каралису письмо. - Мадам Хаффи просила передать его, со словами, что оно вас должно заинтересовать.
-Быть может, - Энрике принял письмо, сломал печать, достал и развернул лист и принялся читать.
На первой же строчки он изумленно повел бровями и многозначительно хмыкнул. Тем не менее, остальной текст он читал с непроницаемым видом.
Посыльный стоял перед ним, молча, ожидая приказа.
Закончив читать, Каралис сложил письмо и аккуратно опустил его себе в карман.
-Гм, значит, Жоау ушел не дальше, - затем внимательно посмотрел на Луи.
-Передайте Хаффи, что я хочу поговорить с этим молодым человеком. Пусть он приходит сейчас.
-Хорошо, сэр, - посланник еще раз поклонился и принялся спускаться по трапу обратно в лодку.
Алонзо сидел за столом и пил всё ту же кружку эля… Конечно, ему сейчас хотелось как-то отвлечься, но эль был не самым лучшим выходом. Вдруг Энрике пожелает увидеть его сегодня, а он невменяем. Хаффи отошла от посетителя, а парень, стараясь не показывать нетерпения, смотрел всё время на дверь и его пальцы, против воли хозяина, стучали по столу. В конце - концов, слуга всё же вернулся и они с хозяйкой подошли к парню.
-Луи сказал, что Энрике желает видеть Вас на борту "Ле Глейва". Сейчас.
Он тут же вскочил с лавки и направился к двери, не забыв, конечно, предварительно отблагодарить Хаффи и получить слугу в своё распоряжение в качестве провожатого.
Когда его нога ступила на трап "Ле Глейва" сердце Алонзо стало выделывать немыслимые кульбиты в грудной клетке, но вскоре он успокоился и предстал перед Энрике в нормальном состоянии.

Энрике остался дожидаться своего неожиданного объявившегося племянника на свежем воздухе. Задумавшись, он расхаживал по кватердеку. Когда дозорный крикнул, что приближается лодка, Энрике остановился и, повернувшись к трапу, стал ждать.
Юноша несколько неуверенно взобрался наверх, но, осмотревшись по сторонам, видимо, успокоился. Был он невысок, худощав и темноволос. Энрике невольно хмыкнул, на мгновение, увидев в чертах этого юноши своего брата. А затем подошел к племяннику.
-Всеми святыми, молодой человек, твоя кровь говорит за тебя, - а затем со свойственным всем южанам темпераментом обнял племянника. - Алонзо, кажется? Как поживает мой дорогой брат? После его отбытия в Голландию мы лишь изредка получали от него письма. А после того, как я вышел в море, порвалась последняя ниточка.
-Он умер, мама тоже. – Алонзо был под впечатлением от внешности дяди, тот был очень похож на отца.
Юноша замолчал, не зная, что ещё сказать. Рассказывать о жизни родителе посреди палубы и на виду у матросов совсем не хотелось, попроситься на корабль…
-Умерли? - Энрике нахмурился, отпустив племянника. -Думаю, нам стоит поговорить в несколько иной обстановке. Штурман сделал приглашающий жест Алонзо и направился к себе в каюту.
Юноша отправился за своим дядей, так и не решив, что же будет дальше. В каюте он рассказал историю своей семьи и описал собственное путешествие в поисках дяди. Алонзо на самом деле ещё не мог решить для себя, что же он хочет, плавать на судне, или осесть на берегу…, но первая версия развития событий явно одерживала победу в сознании парня. Теперь осталось только аккуратно подвести дядю к разговору о дальнейшей судьбе племянника.
-Гм, - в течение всего разговора Энрике почти не перебивал племянника. Лишь однажды попросив того повторить некоторые события, последовавшие после гибели Жоау. - Получается, дельцы все же сумели прибрать его дело к своим рукам. Жоау всегда был сложным человеком и, кажется, не подумал о своих делах на случай смерти. Да, - Энрике кивнул, наливая себе и юноше по стаканчику вина. - Вероятно, приплыть в Новый Свет было наилучшим решением для тебя.
Тут Энрике замолчал и, не отрывая взгляда от племянника, осушил свой стакан.
Алонзо глотнул вина. Дядя явно обдумывал какой-то план, и оставалось только ждать, к какому же решению он всё-таки придет. В конце-концов юноша не выдержал.
-Дядя, приплыть в Новый свет было, конечно, задачей не из лёгких, да и разыскать тебя здесь тоже довольно сложно оказалось, но на этом жизнь не заканчивается. Надо как-то существовать дальше. У тебя есть какие-нибудь планы на мой счёт?
-Гм, - Энрике улыбнулся. Пылкость юноши не прошла мимо его внимания. - Возможно. Почему бы и нет? Только я хотел бы услышать твое собственное мнение на этот счет. Намереваешься ли ты пойти на один из кораблей здесь на Тортуге или же тебя больше привлекает спокойная жизнь подручного одного из заведений. Что ты сам по этому поводу думаешь?
Штурман не стал торопить события. Все успеется. Но прежде ему хотелось послушать мнение самого Алонзо на этот счет.
Чаша весов склонилась, и Алонзо ответил:
-Я хотел бы плавать! Сухопутная жизнь, для крыс, а я мужчина!- Он еле сдержался, что бы не ударить кулаком по крышке стола.- Плавать на «Ле Глейве». -Последнюю фразу Алонзо произнёс совсем тихо.
Энрике улыбнулся и поставил стакан на стол.
-Что ж, думаю, я смогу порекомендовать тебя капитану. А пока... Если у тебя не осталось других дел, оставайся здесь, на корабле. Думаю, до завтрашнего дня ничего особенного не произойдет.

Вечер первого дня.

Выглядел Хаббард замечательно - весь в пыли, запыхавшийся, руки в крови (только сейчас, когда опасность миновала, он осознал, насколько недооценил в горячке погони последствий своего "выхода в окно"). Вроде бы опасность миновала, во всяком случае Монбижу видно не было, да и вряд ли стал бы он нападать, когда Джеймс уже добрался до своих. Теперь осталось с ними познакомиться. Впрочем, он еще ни слова не успел сказать, когда один из пиратов первым обратился к нему:
-Я смотрю, ты здесь знаменитость... Кто ж на тебя, хорошего, руки поднимает?
- Да не то слово, - ответил англичанин, пытаясь улыбнуться. - Да вот повздорил сегодня с одним... эээ... господином, - канонир решил не вдаваться в подробности. Затем он все-таки вспомнил о правилах приличия, представился и сообщил, что его сегодня нанял Фридрих Краузе. Сил и желания продолжать беседу у Хаббарда не было: изрезанные стеклом руки болели нещадно, да и на ногах после такой пробежки Джеймс держался с трудом.

Пираты, разгоряченные схваткой, а некоторые из них вдобавок еще и алкоголем, наспех прихваченным в разгромленном притоне «Райские птички» в качестве боевых трофеев, возвращались на корабль.
- Ну что, Джек, - к юнге, казалось, впервые за все это время обратились по имени, что говорило об уважении, заслуженным мальчишкой в пиратской среде. – Славно мы этих «пташек» ощипали, да? – одноглазый пират загоготал, явно довольный своей шуткой.
- Еще бы, - хохотнул Джек, - теперь на месте этого «рая» геенна огненная!
Пират, одобрительно похлопав юнгу по плечу, вернулся к прежнему собеседнику, чтобы в очередной раз похвалиться своим геройством и посмаковать моменты минувшей схватки.
В результате событий этой ночи что-то переломилось в душе Джека Камингса. Он прошел «боевое крещение» и заметно вырос не только в своих глазах, но и в глазах остальных пиратов. Уж не к этому ли он так давно стремился?

Вечер первого дня
Пираты переглянулись; к счастью для Хаббарда, тут из темноты объявился помянутый Фридрих, который мигом англичанина опознал. После чего незнакомцы-преследователи были обложены отборным германским матом (смысл выражения сводился к тому, что не успел нанять, а уже режут).
- Рихард, это, кстати, тебе пополнение, - сообщил Краузе, успокоившись. - Канонир.
Преследователей обругали вторично - теперь уже канонир, совершенно не желавший терять нового подчиненного, еще не успевшего толком наняться.
- Короче, берите его и давайте на корабль, - подвел итог Фридрих. - Туда не сунутся.
Так что второй день Джеймс Хаббард встретил уже на борту "Алоцвета".

Утро второго дня
Альваро Сангве и большая часть его экипажа проснулись в отличном настроении. Капитан мысленно перебрал в памяти все вчерашнее: нанятые новые люди (Фридрих уже обо всем доложил), приведенная Ястребом девушка...
Вот с этого и можно начать.
- Энтони!
Один из пиратов, оказавшихся на палубе, когда капитан выглянул, остановился.
- Да, сэр?
- Пусть через полчаса ко мне придет наш новый канонир. Англичанин. А потом скажи Ястребу, что после англичанина я хочу поговорить с приведенной им дамой.

(совместно с Элианой)
Первым, кого новый член экипажа увидел на борту корабля, оказался совсем молодой человек. Загорелое лицо, черные волосы, черные глаза - явно уроженец солнечных стран.
- О, у нас гости? - весело поинтересовался он. - С чем пришел, ragazzo*?
- Привет, - улыбнулся Рэй. Сейчас ему все казались друзьями - редкое для Ножа состояние. - Я - новый абордажник. Рад встрече. Кстати, меня зовут Рэйнольд Тьерре.
- Новый абордажник? А откуда...
- Да не цепляйся, - Фридрих, высунувшийся из люка на палубе, моментально уяснил ситуацию. - Его капитан нанял, уже сказал.
И вновь нырнул внутрь; послышалась немецкая брань.
- Ну тогда ясно, - юноша протянул руку. - Я Паоло.
Рэйнольд пожал протянутую руку. Ему было приятно заступничество Фридриха, хотя, в принципе, он давно уже не нуждался ни в чьем покровительстве.
- Раньше я плавал на "Черном Роджере", - дипломатично сказал он, решив, что не стоит корчить из себя таинственного незнакомца. - Честно говоря, корыто корытом, но не всем же везет сразу попасть на "Алоцвет". А ты откуда?
- Un italiano vero**, - усмехнулся Паоло. - С земли прямо сюда и попал - спасибо хорошим людям. Вот и хожу по морям... и не жалуюсь.
- А, понятно. Я-то здешний, родом с Тортуги. Так что нации своей не упомню. Вроде французом получаюсь.
- Тут без разницы, - махнул рукой Паоло. - Капитан смотрит на то, чем ты полезен, а не на то, где проклюнулся.
- Знаю. Это вся Тортуга знает: для Сангве без разницы, откуда ты родом, хоть из Англии, хоть из Испании, лишь бы драться умел, была смелость в сердце да мозги в голове. А ты тоже абордажник?
- Когда как, - пожал плечами итальянец. - У меня в руках силы не очень много, так что я больше стреляю да ножи кидаю. Зато без промаха.
- Ножи?, - моментально подобрался Рэйнольд, - Интересно было бы посоревноваться. Стрелок из меня средний, больше фехтую, но ножи меня еще не подводили.
- Вблизи или при броске? - заинтересовался Паоло. - У меня и то, и то хорошо получается. При абордаже лучше клинок подлиннее, а вот просто в драке брюхо вспороть - без проблем.
- Я предпочитаю нож метнуть, а драться шпагой, но в кабаке, если пошла заварушка, про засапожник не забуду. Самое милое дело: противник видит длинный клинок, готовится фехтовать, а вместо того с левой руки получает в пузо.
- А что, хорошо. Хотя, если враг один, можно и просто выстрелить. Вообще... смотря кому, - рассмеялся Паоло. - Тома видишь?
Помянутый Уэйн как раз объявился на палубе, целеустремленно топая к носу.
- Он говорит, что ему никакое железо не надо - дал в зубы раз, и все.
Хотя мне все же клинок милее.
- Неудивительно, - присвистнул Рэй, - мне б его силу, я бы тоже про клинки забыл. Такой ручкой не то, что шпагу, топор сломать можно. А нам без ножей да сабель как-то неловко будет. Так?
- Точно, - усмехнулся итальянец, выдернув нож из ножен на поясе и прокрутив его меж пальцев. - Вот вчера и пригодилось - Фридрих нового канонира нашел, а за ним погнались. Чуть у трапа не прирезали... да мы отбили.
- Англичанина, что ли? Видел я его. Эх, жаль, меня в драке не было.
Радужное настроение Ножа слегка омрачилось тем, что он пропустил такое увлекательное мероприятие.
- Да там и большой драки не было - драпанули от нас сразу.
Тут Паоло, конечно, преувеличивал. Но с его точки зрения все было именно так.
- Кто хоть лез к нему?
- Точно не скажу, - покачал головой Паоло. - Темно уже было. Достаточно, чтобы пулю или нож вогнать, но лиц не рассмотришь толком. Может, Рихард видел - он поближе стоял.
- Да черт с ними!, - фыркнул Рэй, сообразив, что "Алоцвет" уходит сегодня, а значит, поквитаться с горе-преследователями не получиться. - Знаешь, лучше взять какую мишень и чуть посоревноваться. На Роджере" у меня нормальных соперников не было, у нас народ больше на пистолеты рассчитывал.
- Тут Диего отыскать надо, - почесал в затылке Паоло. - Он всем ведает... нет, можно его не спрашивать. Но тогда занудствовать потом будет.
- И сильно? Ты его знаешь, тебе видней, сколько нас полоскать будут?
- Ну, за одну мишень - не сильно. У него опыт работы в каком-то казначействе, так что оттуда привычки... Просто капитан не любит, когда на корабле бардак, так что Диего в своем праве ворчать, если что мимо него делают. Ну, не в бою, конечно - там другие правила.
- Понятно. Пошли искать Диего - не хочу с первого дня ссоры заводить. Кстати, а это кто?, - добавил Тьерре, заметив женщину со шрамом на лице.
- Джил. Капитанова... скажем так, дама. Ты на лицо не смотри - она за капитана любому глотку порвет. Он ее и ценит за это; для него верность важнее точеного личика.
- Я слышал, что на "Алоцвете" есть женщина, но не верил, думал, сплетничают зря. Кто это ее так?
- Еще до нас. Мы ее, считай, в воде выловили... какая-то скотина полоснула.
Негодование было искренним, несмотря на предыдущую карьеру Паоло. Он убивал женщин... но никогда не уродовал.
Примерно те же чувства владели в этот момент Ножом. При всем своем равнодушии Рэйнольд умел ценить красоту. Развлекайся, убивай - дело твое, но зачем портить лицо?
Внезапно парень вспомнил о купленных вчера браслетах. Первым порывом было подарить их Джил, но как воспримет это капитан? Если по-умному сделать, может, и не разозлится... но прямо сейчас лучше не проверять.
- Ладно, пошли к Диего.
Искомый испанец отыскался быстро - сосредоточенно делал какие-то расчеты в тетради. Впрочем, почему - "какие-то"? Прибавлял вырученное за захваченный товар и решал, как теперь все распределяется с учетом новичков.
На вопрос о мишенях Диего секунду подумал, а потом кивнул:
- Берите. Только не больше одной...
Что они и сделали.

*Парень (итал.)
**Настоящий итальянец (итал.)

Джил сидела на своем любимом месте - бухте канатов под грот-мачтой. И размышляла о том, как она ненавидит эту суету - когда "Алоцвет" стоит на якоре и на борту непременно появляются какие-то "новобранцы", которые смотрят на неё как на диковинное животное. Они ещё не успели привыкнуть к обезображенному лицу, Джил и её мачете им ещё не примелькались... Вот и пялятся на неё во все гляделки, как вон тот... Которого Паоло тут же потащил в трюм, не иначе - к Диего за мишенями. Известные дела - едва успев познакомиться, сразу же начинают распускать друг перед другом хвосты.
"Пойти и утереть им нос?" - лениво подумала Джил. И снова огорчилась - и чего это вчера в неплохой заварушке у самого трапа никого из этих "новобранцев" не уложили?

"Ле Глейв". Франсуа де Монбижу
Капитан вернулся в гавань буквально через несколько минут после того, как группа возглавляемая Хантингтоном исчезла в городе.
Поднявшись на корабль и выслушав рапорт стоявшего на вахте корсара, Монбижу направился прямиком в каюту к Каралису.
-Месье Каралис? – Монбижу кивнул штурману и сел в предложенное ему кресло.
-Капитан, - Энрике достал из шкафчика бутылку с вином и пару стаканов.
Франсуа дождался, пока Каралис не сел на соседний стул и не налил ему вина.
-Отплываем сегодня, с первым подходящим ветром. Если повезет, застанем отлив, - Каралис молча кивнул. Франсуа на минуту прервался, чтобы отпить глоток. – Конечно, сначала дождемся возвращения наших новичков.
Капитан и штурман обменялись понимающими улыбками. Штурман поставил стакан на стол и ответил:
-Сюда по их энтузиазму, можно считать дело сделанным. Остается лишь надеяться, что они не слишком выйдут из образа.
Монбижу кивнул.
-Гостьи, как вы и приказали, месье капитан, получили свою дозу снотворного и теперь спят как убитые.
-Отлично, - Франсуа устало откинулся на спинку кресла и вытянул ноги. – Отправляем старшую дамочку на берег. Шума быть не должно. Разве что дамы позволят себе непристойно храпеть.
Капитан поставил стакан, намереваясь уже вставать.
-Капитан? – Монбижу вопросительно посмотрел на своего штурмана. – Найдется ли на вашем корабле место для еще одного честного малого?
-Честного малого? – Франсуа улыбнулся. – Энрике, признавайтесь, кого вы отыскали здесь?
-Не я. Он меня отыскал. Мой племянник. Алонзо.
-Хо! – от неожиданности Монбижу даже выпрямился, а затем от души хлопнул себя ладонью по колену. – Вот это новости. Я хочу видеть этого мальца. Думаю, если он хотя бы наполовину напоминает вас молодого, Энрике, я возьму его к себе с удовольствием.

Алонзо Каралис

Когда Алонзо вышел после разговора с дядей из каюты, было уже довольно темно. В порту горели огни, и это зрелище почему-то волновало. «Подумать только, если всё сложится удачно, совсем скоро он будет полноправным членом команды и в следующий раз ступит на берег уже наравне со всеми остальными моряками». Алонзо слонялся по палубе и не знал чем себя занять. Парень уже успел отвыкнуть от бездействия и теперь, когда часть ноши свалилась с его плеч, ему было невыразимо скучно. На палубе практически никого не было, а все присутствующие были заняты, и парень не решался ни с кем заговорить. Вот когда он станет членом команды… Алонзо стукнул кулаком по борту и посмотрел вниз. Черная как дёготь вода плескалась вокруг судна и казалась необъяснимо далёкой. В общем- то до неё и, правда, было далеко. Снова юноша посмотрел в сторону Тортуги. Огоньки казались приветливыми.
- Мне должно повезти!- Прошептал парень, а потом твёрдым шагом направился в сторону каюты.

Дэниэл зашагал к причалу, не оглядываясь. Он итак знал, что Птичкам сгореть не дадут. Самой хорошей новостью было, что их просто никто не видел, иначе была бы погоня состоящая из разъяренных голодранцев, клиентов птичек. Лейтенант гордо шествовал во главе своей "абордажной" команды, если все приказы Монбижу будут такими, тогда проблем быть не должно.
Шлюпка ждала у причала, мерно покачиаясь на волнах, матросы с Ле Глейва элегантно посыпались на борт и взялись за веста, Дэниэл спустился в шлюп последним. Бросил прощальный взгляд на берег и приказал грести к кораблю.
Их уже ждал оставленный трап, по которому вся группа карателей ловко взобралась на фрегат. Дэниэл пригладив взъерошенные волосы пятерней направился в каюту капитана, замер на пороге и громко отрапортавал:
- Ваше приказание выполнено, сэр!

- Если бы вы, миссис, могли бы приготовить ростбиф с настоящим йорксширским пудингом, я был бы на седьмом небе от счастья, - с безупречной улыбкой отозвался Севельсторм. - Говорят также, что за едой приятная беседа придает пищи пикантный вкус...
– Это легко, у поварихи даже тесто уже подошло, – отозвалась Хаффи. – Полчаса - и все будет готово. Имеено так, как делают в Англии. Даже маленький йоркширский секрет: мы поставим под решетку, на которой будет жариться ростбиф, сковороду. Жир будет по каплям стекать на нее - и потом на этом жире приготовим пудинг.
Хаффи на минуту отошла, чтобы отдать распоряжение поварихе, а потом вернулась.
– Самое трудное в моей работе - приглядывать, чтобы кухарка не совала местные приправы во все блюда подряд... Но пока готовится ваш заказ - чем еще я могу служить вам?
Джон оглянулся на двух французских спутников, которые, угощенные служанками, вели какую-то оживленную беседу на родном языке, явно не обращая внимание на разговор Игрока с трактирщицей. И ни один из них ни слова не понимал по-английски. Разве что название исконного врага - "Англия"...
Повернувшись к Хаффи, Джон неожиданно понял, что не имеет ни малейшего понятия, о чем он хочет с ней поговорить - всё, начиная от банального "Где здесь можно сдать золото, не отвечая на многочисленные вопросы?" до "Как пройти к докам?", он знал и сам.
Но случайности не происходили в его жизни. Почти никогда.
- У меня есть интересный вопрос, миссис, - Севельсторм прищелкнул пальцами, стараясь подобрать слова. - Видите ли, так случилось, что я теперь оказался на борту знаменитого "Ле Глейва" под началом не менее знаменитого мистера Монбижу. И, как его верный бухгалтер, я хотел бы знать имена джентльменов, которые...
Игрок плавно качнул рукой, чуть отведя взгляд в сторону и причмокнув губами.
- ... которые не очень ладят с капитаном. И по случайному стечению обстоятельств оказались на Тортуге как раз в этот момент.
Он посмотрел Хаффи в глаза и улыбнулся. Даже мадам Пенье не нашла бы ни малейшего изъяна.
Вопрос не удивил старую Хаффи.
– Ну, сударь, на это вам ответил бы любой портовый мальчишка. У капитана "Ле Глейва" почти нет врагов... живых врагов, хочу я сказать. А те, что есть, не рискнули бы сунуться на Тортугу. Ну, кроме Чарли Щеголя, но его "Хмельная акула" сейчас в рейде... Вот разве что капитан "Алоцвета"... нет, они не враги с де Монбижу, но между ними есть некое скрытое соперничество... настолько скрытое, что вам о нем прокричит любая портовая чайка.
- Ну, конечно, - Игрок поправил челку волос, кивнул после слов Хаффи. - Чайка... "Алоцвет"... а как зовут сего соперника? Я так понимаю, что мне об этом тоже может любая чайка прокричать, но я предпочитаю разговор с человеком, нежели с птицами. Не люблю, когда обо мне как о сумасшедшем.
– Капитан Сангве. Португалец. Очень незаурядный человек. Капитан с такой репутацией, что позволяет себе брать в экипаж испанцев – и с таким экипажем появляться на рейде Тортуги... Правда, на берегу эти испанцы появляться не рискуют. Их тут в клочья порвут.
- Сангве, - повторил себе под нос Севельсторм, затем вновь сфокусировался взглядом на Хаффи. - Кажется, вы говорили, что вам следует приглядывать за кухаркой?.. Я бы очень не хотел обнаружить вместо йоркширского пудинга местную овсянку.
Женщина не оскорбилась. Понимающе кивнула и отошла.

(совместно с бабкой Гульдой)

- Сангве хочет видеть тебя и даму, - сказал, кто-то из команды, не заходя на камбуз.
Ястреб кивнул и затворил дверь.
Юная жрица не знала, какая это честь, располагаться в святая святых кока с его же позволения. Зато теперь она была единственной, кто знал наверняка, что готовит Ястреб, не прибегая к помощи каких бы то ни было духов.
Перекусив на скорую руку, Ястреб вывел девушку с камбуза и провел ее к капитану, стараясь не показываться на глаза команде.
Постучавшись, Ястреб тихонько отворил дверь.
- Я не помешал, капитан?

Алонзо Каралис
Совместно с Сейденом.

-Так, - Монбижу в задумчивости барабанил пальцами по столу. - Пойду распоряжусь насчет наших гостий, а затем буду в своей каюте. Энрике, пришлите ко мне племянника через полчаса.
-Будет сделано, капитан, - Каралис чуть заметно улыбнулся. По всем признакам мысли капитана обретались где-то не здесь.
Монбижу поднялся с кресла и вышел на палубу, где тут же принялся отдавать приказы, организовывая «сопровождение» мисс Леймур на берег.
Каралис же поставил бутылку с вином назад в шкаф и разнообразия ради, решил провести ревизию запасов провианта на предстоящий вояж.

-Алонзо Каралис! - пираты, находившиеся поблизости, обернулись, заслышав странную комбинацию имени и фамилии. - Вас вызывает к себе капитан.

Алонзо выпрямился и потёр поясницу. Всё-таки разгружать бочки было для него делом весьма непривычным, а особенно под взглядами остальных матросов и без твёрдой уверенности, что тебя с этого судна через пол часа взашей не погонят. Вот и ещё одна бочка. «Интересно, а что внутри…»- парень не успел до конца додумать фразу, как кто-то произнёс-
--Алонзо Каралис! Вас вызывает к себе капитан.
Юноша опусти бочку на пол, и направился к выходу. Матросы провожали его недоумёнными взглядами и пожимали плечами вслед. «Видимо дядя сдержал обещание» Провожатый оставил его у каюты капитана, а сам пошёл по своим делам. Алонзо постучал в дверь, одновременно её открывая.

Монбижу сидел за своим столом, на всю ширину которого была развернута большая карта побережья Флориды, а также прилегающих к нему островов Багамского архипелага. Был там и остров, о котором упомянула Анна Беркли. Только был он без названия и обозначен весьма стилистически. Но по тем немногочисленным сведениям, которыми поделилась с капитаном девушка, Франсуа составил более-менее четкую картину.
Стук в дверь прервал размышления. В каюту вошел молодой португалец. Среднего роста, с открытым взглядом и все еще скорее юношеской, нежели мужской фигурой.
-Заходи, - Монбижу оторвался от стола. - Алонзо, я полагаю?
Капитан сделал паузу, давая возможность юноше представиться.
- Алонзо Каралис, капитан,- парень кивнул и закрыл за собой дверь, делая шаг вперёд. Каюта капитана была обставлена со вкусом и очень функционально, стол завален картами и какими-то чертежами. Алонзо постарался незаметно оглядеться и снова посмотрел на капитана, ожидая продолжения беседы.
-Вот уж неожиданность, - Франсуа улыбнулся, отложил в сторону лупу и откинулся на спинку стула. Он не стал предлагать Алонзо садиться, тем не менее, смотрел более чем дружественно. - Штурман Каралис сказал, что ты хочешь плавать на моем корабле. Почему? Или это мечта пойти по стопам дяди?
Алонзо быстро соображал, что бы такое ответить. Решил, в конце - концов, говорить правду, ну может не всю…
- Да мечта, не сказать, что бы я грезил морем с самого детства, но уже очень долгое время я только о нём и мечтаю. И, конечно, по стопам дяди тоже. Ну а разве есть судно лучше «Ле Глейва»!
Алонзо и в самом деле так думал, льстить он не особенно умел.
Монбижу молча кивал словам португальца. В его планы не входило просвещать своего предполагаемого подчиненного, что в мире не мало кораблей, которые при желании могли бы сравняться с «Ле Глейвом». И Генри Морган, и Черная Борода, и Блад имели не худшие суда. Впрочем, Монбижу мог по праву гордиться «Ле Глейвом» и ждал от своих корсаров того же.
-Славно. Что ж, считай, что ты принят. Но, - тут капитан поднялся из-за стола, заложил руки за спину и посмотрел на Алонзо пронзительным взглядом. - Помни, в этом мире ты обычный моряк. Корсар. Тебе придется либо полюбить, либо смириться с морем. И (и это главное) не рассчитывай на то, что Энрике Каралис всегда будет стоять за твоей спиной, готовый прийти на выручку. Свое место ты должен найти своими силами.
- Капитан, до недавнего времени я обходился не только без помощи дяди, но и без вообще, чьей либо помощи, так что и не собирался полагаться на Энрике. Его родство со мной это факт, я рад, что мой дядя моряк, и даже если бы он работал вышибалой в трактире, я нисколько не был бы огорчён, но полагаться на него я не собираюсь. Он помог мне сейчас и я у него в долгу, но впредь я постараюсь обходиться своими силами, не люблю быть кому-либо обязанным, пусть даже ближайшим родственникам,- Алонзо произнёс свою речь, по другому и не назвать, буквально на одном дыхании, щёки его порозовели, а глаза выдавали крайнюю взволнованность, по окончании он шумно выдохнул и испытующе посмотрел в глаза капитану.
Монбижу выслушал речь юноши как должное, и просто кивнул.
-Что ж, хорошо, что ты все понимаешь, Алонзо, - неожиданно для самого себя Франсуа смягчился. - Скорее всего, родство с Энрике послужит тебе первое время плохую службу. Но лишь первое время. Вероятно, моряки очень скоро примут тебя в свою компанию.
Монбижу кивнул Каралису.
-Что ж, вы свободны, корсар. Но… помните, вы все еще на испытательном сроке. А пойдете вы под начало, пожалуй, к младшему офицеру Хантингтону. Абордажная команда. Но это не значит, что вы будете освобождены от общекорабельных работ.
Алонзо коротко кивнул. Через секунду за ним захлопнулась дверь, и парень пошёл в трюм, он не привык бросать работу, не доделав её до конца. А к Хантингтону он потом зайдёт.

(Бабка Гульда и я)

А тем временем капитан завершал свои дела на берегу. Верный своему слову, Франсуа приступил к высадке девушек на берег. Не всех, разумеется.
Для намечавшегося дела Монбижу выбрал трех надежных матросов во главе с Рене.
-Будьте аккуратнее. Ваша задача доставить «посылку» в целостности и неприкосновенности. Понятно? – капитан окинул моряков строгими взглядами. Те кивнули. – Хорошо, ждите.
Так был подготовлен отряд, который должен был отконвоировать мисс Леймур на берег. Монбижу не пришлось говорить лишнего, потому что Рене все это время находился возле капитана и находился в курсе его приготовлений. Так загодя (то есть ранним утром) за показавшуюся корсару непомерной плату была снята в наем комната, в приличной резиденции неподалеку от дворца самого губернатора. Будущему распорядителю дел упомянутой дамы Монбижу вручил крупную сумму золота, которого хватило бы на некоторое время. Продолжительное время.
Две другие девушки должен был сопроводить другой отряд. По адресу, который старая Хаффи прислала капитану с посыльным. Сделка, старая как мир.
Что касается мисс Беркли и мисс Уэйкхилл, то на счет них капитан принял твердое решение не упускать ни под каким предлогом.
Так, подготовив конвой, Монбижу отправил гонца в комнату к девушкам. Мисс Леймур и Анна спали. Бодрствовала только Кэтт.
-Капитан вызывает вас к себе, сударыня, - корсар поклонился. Весьма неуклюже, но в целом правдоподобно.
Кэт настороженно и холодно кивнула. Молча встала и пошла вслед за своим провожатым в каюту капитана.
Войдя, остановилась у дверей - гордая, прямая, как пламя свечи.
- Вы хотели видеть меня, мсье?
И, не дожидаясь ответа на свой вопрос, продолжила:
- Я сделала, как вы сказали. Я добавила ваше снадобье в сок для мисс Лэймур, она уже уснула. Но тот же сок пила и Анна, они обе спят...
Капитан задумчиво улыбнулся.
-Хорошо. Так будет даже лучше. Все готово. Мисс Леймурокажется на берегу даже раньше, чем мы закончим наш разговор.
Франсуа предупреждающе поднял руку:
-Не волнуйтесь, мисс. Я верен своему слову. С вашей спутницей обойдутся более чем уважительно.
- Хочется в это верить, - глухо ответила Кэтрин. - Потому что если она угодит в...
Воспитание, полученное в пансионате, заставило мисс Уэйкхилл проглотить последнее слово.
- Если с ней стрясется беда, - продолжила девушка после короткой заминки, - то я предательница и ваша сообщница. И жить после этого будет просто... ужасно. Хотя я понимаю, что вам это совершенно безразлично.
-Верно, - хоть и с некоторым трудом, но Монбижу отрешился от застигших его мыслях. О чем? Франсуа задумался о судьбе. О убитых противниках и милях пути, оставшихся за кормой. О предложении де Треззака. Если сокровище мисс Беркли окажется не мифом, почему бы не принять потом и королевский патент всепрощения?
Но слова Кэтрин вернули его к жизни. Франсуа усмехнулся:
-Безусловно, ужасно. Как-нибудь пережили бы. Но меня огорчает ваше недоверие. Если не заметили, мисс, я полностью доверяюсь вашим сведениям, - тут Монбижу немного кривил душой, в случае чего он намеревался прикрыться девушками как щитом от гнева своей команды. – В то же время вы отказываетесь поверить моему честному слову. Что вы ждете от меня?

(вместе с Сейденом)

– Свободы, – ответила Кэтрин, не задумываясь. – Только свободы для меня и для Анны. Вы же знаете, мы ничего для себя не просим, кроме возможности вернуться домой, к своим семьям...
Тут голос Кэтрин пресекся, волнение перехватило ей горло.
"Домой, к своим семьям..."
Да, она знала, что отец купил на свое настоящее имя небольшую плантацию. Именно туда она и ехала.
Но не эту плантацию, которую девушка никогда не видела, вспомнила она сейчас.
Желтые, надраенные до невероятной чистоты палубные доски с черными просмоленными нитками пазов. Громада белых тугих парусов над головой. "Хмельная акула", круто меняющая галс, почти ложащаяся в развороте на волну. Крики чаек, веселые плавники дельфинов, крутящихся у борта – там, куда кок выплеснул ведро помоев. Тревожный голос отца: "Кэт, паршивка, ты опять полезла на ванты? Вернись сейчас же!" И добродушный голос боцмана: "Ничего, сэр, мы приглядим за вашим чертенком, ничего с нею не случится..."
"Домой, к своим семьям..."
Кэт отогнала воспоминания и продолжила твердо:
– Разумеется, я верю вашему честному слову, мсье. Мне просто не остается ничего другого.
- Что ж… - Франсуа как-то странно посмотрел на девушку, увидев на мгновение в ней нечто иное, чем привык видеть. Но мысль ускользнула, убежав в глубину сознания. - Другого я от вас и не прошу.
«Ладно, это можно и отложить».
Капитан указал рукой в сторону карты.
-Думаю, я сумел определить с ваших слов точное местоположение острова… - Франсуа выжидающе посмотрел на девушку.
– Со слов? – усмехнулась Кэтрин, дочь капитана Чарли Щеголя, которую отец в свое время научил читать карты. – Покажите-ка...
Она нагнулась над расстеленным на столе свитком. Капитан придержал рукой его загибающийся край.
Девушка вгляделась в путаницу разноцветных линий и мелких надписей. А затем выхватила из волос острую шпильку (жесткие черные пряди тут же разлетелись по плечам и смуглой шее) и вонзила ее в бумагу:
– Здесь!
Франсуа улыбнулся. Девушка не ошиблась.
-Это долгий путь. При попутном ветре мы затратим не меньше трех недель. Если не повезет… - Капитан неопределенно пожал плечами. - Ради вашего блага, Кэт, желаю, чтобы мы нашли сокровища поскорее. Чем дольше мы будем искать, тем большее недовольство это вызовет у корсаров. И если ваша память окажется не слишком точной… Что ж, может наступить такой момент, что даже я не смогу защитить вас от моих ребят.
Румянец слегка побледнел на смуглых щеках Кэтрин, но она лишь сказала чуть насмешливо:
– Я всегда считала, что капитан на корабле – второй после бога... Ошибалась, да?
-Второй? - Монбижу фыркнул. - Сударыня, на корабле нет иного бога, кроме капитана. Но и вы поймите. Ваша жизнь зависит лишь от вашей памяти и от того, действительно ли существуют индейские сокровища. Не в моих правилах отнимать женскую жизнь ради удовлетворения бессмысленной мести, но в море все равны. В любом случае вы меня поняли.
Капитан задумчиво забарабанил пальцами по поверхности стола. Затем резко сменил тему беседы.
-Думаю, они уже на берегу. Если у вас нет ко мне вопросов, позвольте проводить вас до каюты, мисс, - не дожидаясь ответа капитан предложил девушке руку.

Узнав, что отец пришёл в себя, Алан Стронбард, сын губернатора Истрока, поспешил в отцовскую спальню. Он понимал, что нужно показаться губернатору на глаза, как понимал это всякий, кто имел такую привилегию – быть перед глазами у губернатора.
А сейчас Алан ждал у двери, поскольку Джонатан Стронбард старался узнать новости о всём, что произошло за время его «отсутствия».
Подобно Алану, известий от своего правителя ждал весь остров. Ведь Истрок был островом Стронбарда. И город на острове принадлежал Стронбарду, вместе с портом. И люди в городе, по большому счёту, тоже принадлежали Стронбарду. Люди это понимали, и жизнь в те два дня, что губернатор пролежал без сознания, как бы замерла. Лишь гарнизонные войска свирепо карали за любое нарушение закона, стараясь не допустить никаких громких преступлений.
Сделает ли губернатор вид, что совсем ничего не изменилось? Будет ли сожжён особняк Смиттинга, которого несколько раз подозревали в сговоре с пиратами? Или губернатор будет сломлен своей слабостью, и его съест кто-то из окружения? Ответ был очень важен, и люди его с нетерпением ждали.
Из дверей спальни, за то время, что провёл рядом с ними Алан, вышли два бледных майора и один пунцовый управляющий. Вышел, а затем снова вернулся внутрь мрачный доктор. Затем выглянул снова он и сказал Алану: «Сэр, мистер Стронбард хочет поговорить с вами. Зайдите.»
Алан зашёл и стал рядом с изголовьем кровати, на которой с беззвучной грозой в глазах лежал его приёмный отец.

Алонзо Каралис.

К тому времени, как все бочки были разгружены, рубашка Алонзо была такой мокрой, хоть выжимай, а руки чуть тряслись, но незаметно для окружающих. Во время работы остальные матросы то и дело посматривали на парня, как он справляется, а юноша сжимал зубы всё крепче, но не отставал от остальных. Когда всё закончилось, моряки, уже совсем не таясь, осматривали парня. Двое перегородили дорогу к двери, а остальные рассредоточились вокруг. «Вот чёрт, кажется, начинается именно то, о чём предупреждал капитан, а ведь они ещё толком не поняли, что я Каралис»,- быстро пронеслось в голове у Алонзо, и он остановился, прекратив тщетные попытки дойти до двери. Остановился и оторвал взгляд от носков своих сапог.
- Ну и кто это у нас здесь?- произнёс один из пиратов, стоящих перед парнем, плюнул себе под ноги и скрестил руки на груди. Мышцы обозначились сильнее, и это придавало ему весьма угрожающий вид.
Бровь Алонзо вопросительно изогнулась, но, прочитав мрачную решимость в глазах пиратов, он решил не лезть на рожон и ответил спокойным, даже безразличным голосом.
- Алонзо Каралис, если тебя это так интересует.
Следующая минута прошла в молчании.
- Кара-а-алис!- протянул кто-то позади парня, но новоиспечённый пират даже не повернулся на эту реплику.
Вокруг раздались непонятные хмыканья, и ещё один моряк спросил.
- И кто же тебе наш старина Энрике?
-Дядя, а что, это тебя так волнует?- Алонзо прекрасно понимал, что если он перегнёт палку, ему придётся ой как не сладко, но необходимо было сразу же расставить все точки над и, что бы потом проблем и лишних вопросов не возникало. Юноша поднял голову ещё выше и снова оглядел стоящих вокруг. От того, что они сейчас для себя, относительно его персоны, решат, будет зависеть, насколько трудным окажется для него дальнейшее плавание на «Ле Глейве», ведь что ни говори, капитан конечно Бог, но вот жить и работать ему придётся именно с этими людьми.
Видимо решение было принято в его пользу, потому что многие улыбнулись и практически все смотрели на парня с одобрением.
- А юнец-то, не промах,- произнёс один из членов команды - Может из него и выйдет толк. Алонзо тоже улыбнулся, причём к его удивлению улыбка вышла искренняя. Стоявшие у двери посторонились и дали ему пройти. Когда за ним закрылась дверь, юноша улыбнулся ещё раз. Всё складывалось просто прекрасно!

Вместе с Визетом.

С утра Джеймсу сказали, что его хочет видеть капитан. Что ж, этого следовало ожидать, если учесть подробности вчерашнего вечера: все-таки появление канонира на судне было, пожалуй, излишне эффектным. По пути к каюте англичанин успел подготовиться к беседе с капитаном и надеялся, что особых сюрпризов она не преподнесет. Тем не менее перед дверью он все-таки помедлил, прежде чем постучаться. Дождавшись приглашения, он вошел и, поклонившись, поздоровался.
- Доброе утро, - кивнул в ответ Сангве. - Садитесь.
Взгляд капитана был равнодушно-заинтересованным. Англичанин еще не проявил себя чем-либо, и потому вряд ли бы мог рассчитывать на нечто большее со стороны Сангве.
- Думаю, вы понимаете, о чем бы я хотел поговорить. Мне весьма интересно, с кем и из-за чего вышел вчерашний конфликт.
- Разумеется, сэр. Дело в том, что вчера я пытался устроиться на "Ле Глейв", до того, как был принят на "Алоцвет", естественно. Капитан де Монбижу, вы, должно быть, слышали о нем, личность в этих местах известная, так вот он очень... эээ... близко к сердцу воспринял тот факт, что к нему пытается наняться англичанин, к тому же бывший британский военный. У нас вышла недолгая, однако весьма содержательная беседа... Что уж греха таить, мое поведение особенно джентельменским назвать тоже нельзя. Короче, перепалка переросла в потасовку, которая не закончилась моей гибелью лишь потому, что хозяйка "Бородатого кашалота" решила выставить вашего покорного слугу вон. Затем я был нанят Фридрихом Краузе, а потом... потом Монбижу решил мне отомстить. Когда я вернулся в гостиницу за вещами, он с несколькими, как я понял, моряками с "Ле Глейва" организовал засаду. Сразу убить меня у них не получилось, поэтому весь вечер я бегал от них по Тортуге, пытаясь добраться до "Алоцвета", ибо надеяться на спасение где-либо еще не приходилось. Кажется, за время этой погони я убил одного из этих... головорезов, так что у капитана появился еще один повод желать моей гибели. Чем все кончилось, я полагаю, понятно: я добрался до сюда раньше, чем они добрались до меня. Потому и жив до сих пор, - на этой оптимистичной ноте Хаббард закончил свое повествование и воззрился на капитана Сангве, ожидая ответа.
- Ах вот оно что... - по лицу Альваро невозможно было сказать, порадовал его рассказ, огорчил или вообще не произвел впечатления. - Франсуа де Монбижу известен тем, что без терпимости относится к англичанам. Честно говоря, я таких воззрений не разделяю... Что ж, теперь вы принадлежите к команде "Алоцвета", и следовательно, в случае конфликта, окажетесь не одни. Заверяю в этом.
А теперь, я бы хотел услышать подробнее о вашей квалификации. Фридрих - все же абордажник, и не специалист в канонирском деле.
- Я учился в Англии, в Бристоле. Там же поступил на службу, был помощником командира орудийной палубы фрегата "Св. Седрик". Правда, в сколь-либо крупных сражениях мне поучаствовать не довелось... Так, пара стычек с голландцами, - англичанин усмехнулся, припоминая эти "баталии".
- Неплохая карьера, - одобрительно кивнул Сангве. - Что ж, теперь вы поступаете в распоряжение Рихарда Вербера, нашего старшего канонира. Вопросы есть?
- Нет, сэр. Я могу идти?
- Да, Хаббард. Приступайте к исполнению обязанностей.

Когда Хаббард ушел, Сангве вновь повторил в памяти все сказанное и медленно кивнул. Исполнительный офицер, прямо-таки лицо английского флота...
Что ж, из него может получиться хороший член экипажа. Не получится - значит, такова его судьба.
Но теперь стоит вернуться к более выгодным вопросам.
- Я не помешал, капитан?
- Входи, Ястреб. Привел свою даму?
Вот и та самая возможность. Если она действительно знает о сокровищах Чиаталу... это очень подходит для "Алоцвета".

Чуть раньше, на рассвете.

"С ума сойти... Кажется, фортуна на моей стороне!"
Девильяно засиял от счастья, когда провернувшись на койке, увидел бьющий в лицо солнечный луч и соленый запах остывшего ночью моря. Кажется, вот оно - счастье. Де Вастего не был романтиком, но его душа была склонна к красотам Карибов. Он слез с койки, медленно перешагивая какого - то огромного моряка с порванным английским мундиром, бормотавшего: "Rule Britain the seas!"
-Как дам, Британия... Королевские потроха! Вот Испания - другое дело! - тихо буркнул Девильяно, и исполнив долг пинком, пошел к палубе.
Англичанин запнулся, лишь бормотнув: "Sorry..."
Испанец пришел к выводу, что матрос извинился за то, что он развалился тут, вытирая пол об мундир, и теперь об него ударились. Тихо хохотнув, он вышел подышать свежим воздухом и посмотреть на рассветную гладь моря, зажигающегося от красного солнечного пламени...
"Рассвет - начало дня. Если вдруг рассветы закончатся, то станет ужасно холодно и наступит конец света..." - сделав открытие, Девильяно улыбнулся. Ему вообще было ничто не чуждо. Даже "ангельские крылья". Однажды на одном из островов, находившемся под протекторатом французов, его пытались высечь за драку в таверне. Но не смогли. Им открылись два шрама на спине Де Вастего, прозванные "ангельскими крыльями". Ходят слухи среди множества людей, живущих на самых разных островах, что капитан "Небесного" во время того легендарного случая - падший ангел. Молва об этом пошла именно после случая с "Небесным". "Падший ангел" возник намного раньше. Француз - палач упал перед ним на колени, и начал лепетать что - то на своем языке. А изрядно потрепанный Девильяно угрюмо молчал, ожидая начала казни, и думая, что палач просто над ним издевается. Плюнув ему в лицо, он и не знал, что это вызовет бурное счастье у палача, считавшего что ангел простил ему его грехи и соблаговолил ему плюнуть на себя. Он бросил и плеть и с радостными возгласами отправился домой. Тотчас, испанца освободили. Он сходил в церковь, тем самым потверждая неправдивый слух, и буквально осчастливив настоятеля, который до того момента был крайне жесток к испанцу, прибрел обратно на "Небесный".
С тех пор пошли слухи, что на "Небесном", как и пологается, служат ангелы, карающие алчных торговцев. Ну и, естественно, что капитан - мавр был посредником Бога.
Шрамы эти Девильяно получил еще в раннее детство, когда четырехлетним ребенком отскочил к дереву, из-за испугавшей его собаки, в котором торчали осколки. Малыш наткнулся на них, и повис в бессознании. К счастью - он выжил и не повредил органы, поскольку во время удара его спасли ребра, которыми он врезался в осколки. Бешеного пса пристрелили, а шрамы остались, напоминая собой о рано ушедшем детстве как о обрезанных ангельских крыльях...
И вот, "падший ангел" вышел к борту корабля, затем взобрался к штурвалу и отвесившись руками за борт, убрал их за голову, и спокойно посвистывал какую - то композицию, услышанную в таверне, встречая огненный диск.
Глаза бродили по морю. Где - то вдали плыл караван, наслаждаясь тихим штилем.
Затем они остановились на солнце, но быстро передумали, и устремились на город. Он постепенно оживал. Проснулся Пьяница Томас - ранняя пташка, беззубый завсегдатай буйных заведений, первый в своем роде имеющий дом бедный бездельник, проматывающий последние деньги в тех же буйных заведениях. Он вышел из дома, оглянулся, нет ли кого, и увидев испанца, спокойно стоящего на палубе, протяжно запел песню "Тортуга - ты моя родина", и ушел на работу. А работал он, как было известно испанцу, не где - нибудь, а в тех же буйных заведениях - информатором. От его ушей невозможно было что либо спрятать, такое чувство, что он просто везде.
Говорят, что Томас - не пьяница и бедняк, а очень даже богатый предприниматель, раскинувший агентурную и развлекательную сеть по всему острову. Кстати, да, именно с появлением Томаса на Тортуге началось строительство множества заведений на разных концах острова, и даже в центре.
В любом случае, Томас имел большое уважение, и все обращались с просьбами именно к нему, конечно если дело идет не о деньгах, так как Томас до них был черезвычайно жаден и мог королеву за грош продать. Мать он любил, и поэтому считал что она - бесценна. Продавать ее он просто не решался, да и разумные, честные и благородные чувства в нем были.
Томас наверняка опять пошел к бармену, рассказывать все, что видел вчера и клянчить за это горсть монет. А потом пойдет к другому, к третьему, а там и по всем заведениям пойдет, набрав внушительную сумму. А вечером опять ее продует в карты, или напьется как черт. Или в бордель попрется, скотина... Вообщем, неважно, главное - что он работал и зарабатывал. Ну, конечно, самое главное, то что он почти все знал...

Но Девильяно это не волновало. Он уже сошел вниз и оперся об мачту спиной, продолжая что - то насвистывать...

Приближалось утро.

Испанец уже вдоволь находился по кораблю и спокойно уселся возле штурвала. Корабль постепенно ожил. Утруждать себя работой Де Вастего не желал, поэтому и свесил ноги вниз. Вышел Хаббард и пошел к капитану. Затем опять куда -то пошел. Вчерашнее - не сегодняшнее, поэтому он вряд ли хотел говорить с испанцем. А затем, уже подойдя к капитанской каюте, на самом деле, просто прогуливаясь возле нее, он увидел индейца и девушку, видно из его племени... Хотя, черта с два он разбирался в племенах индейцев, может это и не она?
"Девушка на борту - к несчастью."
-Это плохо... - печально произнес "ангел" и поплелся прочь от каюты капитана, ибо страх как не любил когда его обвиняют в подслушивании.

Заняться было практически нечем, поэтому Де Вастего ничем и не занимался. Но вдруг возникла идея, и он, приметив стоящую в двадцати шагах от корабля кружку, достал пистолет. Может, для кого - то это показалось сигналом, но испанцу было все равно, и он поймав кружку на мушку, насыпал пороха, предварительно потеребив им в руке, отдышался и вызвав маленькую искорку с помощью новомодной для пистолетов "щелкалки", нажал на курок.
Кружка полетела куда - то, пробитая пулей - дурой...
Девильяно был собой доволен, но знал, что сейчас он получит нагоняй за безделье, поэтому быстро заручился помощью свидетелей этого выстрела.

"Ле Глейв" перед отплытием

«Ле Глейв» готовился к отплытию. Десятки ног сновали по палубам, спускались в трюм и поднимались наверх, моряки отплывали на шлюпках к берегу и возвращались назад вместе с тюками и свертками.
Солнечный диск медленно поднимался к зениту, ветер дружелюбно и непрерывно дул прочь от берега. На крышах складов, пирсов и на волнах покачивались чайки. Иные поднимались вверх и с громкими криками улетали в даль.
Капитан уединился со своими офицерами, Каралисом и Хантингтоном у себя в каюте. Конечно, то о чем он говорил было в большей степени новинкой для англичанина, за время проведенное на борту Монбижу уже открыл Каралису почти все, что знал сам.
Единственная новинка – это курс.
-Полагаю, - капитан склонился над картой, опустил на бумагу руку. Указательный палец указал на крестик, обозначивавший Тортугу. Затем рука переместилась почти по прямой линии, пока не уткнулась в краешек полуострова Флориды. - Цель нашего лпавания вам ясна.
-Мы отплываем через час. Задержка и так получилась чересчур велика. Но теперь уже все готово. Наш путь лежит к острову Чиаталу… Месье Каралис, как дела с провиантом и запасами пресной воды? - капитан
Штурман сдержанно склонил голову:
-Погруженных запасов хватит по меньшей мере на три месяца при самых расточительных тратах. А при разумной экономии можно продержаться и до полугода.
Капитан кивнул.
-Погода слишком хороша, чтобы ее упустить. Мы обойдем острова с юго-запада. Курс прямой, без отклонений. При попутном ветре мы должны добраться за три недели - месяц.
-Мистер Хантингтон, за время плавания вам следует изучить основы морского боя, принятого в пиратской среде и, - этот союз капитан подчеркнул особо. – Сплотить новичков и ветеранов в единую команду. Проблем быть не должно.
А затем капитан рассказал своим офицерам легенду «Бригитты». Ту ее часть, кою Анна и Кэт передали Монбижу в обмен на свою жизнь и, как бы это издевательски не звучало, за свободу.

А тем временем, в самый штиль активности, когда все дела уже были сделаны, а команды «полный вперед» еще не последовало, где-то на носу судна собралась небольшая компания.
Старый Вилли с довольным видом набивал трубку. А это значило ни много, ни мало, как многообещающее начало очередной байки:
-Да что с вас взять? Насколько отошли вы от сухопутных салаг? Вот ты, - Вили ткнул узловатым пальцем в одного из молодых моряков. – Да у тебя еще молоко на губах не обсохло, когда Вилли уже бороздил моря. Хо! Кого мне только не приходилось побивать.
Старый пират с блаженным видом выпустил колечко дыма.
-И все ж таки были и те, о ком мне довелось лишь слышать. Вот… Ну хотя бы… Да. В годы моей молодости было немало лихих парней, наделавших шороху. Среди них свое место вполне справедливо занимают и три капитана.
"Проклятие трех капитанов"
-Да, молодежь, их было трое. Два француза и один голландец, будь неладен весь этот народ. Не было у них единства во мнениях, но общая воля погнала их через гибельные моря, чтобы достичь одной цели. Да… - Слушатели ждали, пока Вилли затянется в очередной раз. – Звали их Йенс Ван Хайерн, Жак Грожан и Этьен де Тремонн. И было их целью отомстить тогдашнему губернатору Святой Каталины.
Что стало причиной той кровной мести? Никто не знает. Да только неудачным выдался тот поход. Корабль голландца утащил в море гигантский спрут. Судно Грожана оторвалось от своего компаньона во время шторма и разбилось о прибрежные скалы необитаемого острова. И лишь корабль Тремонна прибыл на Санта Каталину. Да только неравными были силы и мерзавец-губернатор одолел капитана и заковал того в цепи. И вот в ночь перед казнью, когда де Тремонн находился на грани безумия, в лунном свете, что лился сквозь прутья в потолке к капитану явились оба его компаньона. Разумеется, оба покойники.
-Хо, - Вилли усмехнулся. – И был заключен в ту ночь страшный договор между живым и мертвыми. За то, что покойники убили губернатора и вызволили Тремонна из тюрьмы, тот должен был каждое полнолуние проливать в море кровь. Пиратскую кровь.
Шли месяцы, и все меньше становилось желающих плавать под его флагом, но Тремонн не унывал. Знал он, что любое заклятие можно снять, если приложить к этому усилие. Так морскому спруту капитан преподнес тело своего юнги, а в один из штормов выкинул за борт весь артиллерийский расчет. Всех до единого.
После каждого злодеяния все чернее становились волосы и душа капитана, все черствее. И уже не заходил он в гавани, но лишь черной точкой мести носился средь морей. Поговаривают, что духи его приятелей сумели поймать мерзавца на отмели, поднятой для этого с морского дна. Но я то знаю, будьте уверены, Тремонн до сих пор бороздит моря на «Эль Пратто», за ним по-прежнему гоняются незримыми морскими дьяволами Хайерн и Грожан.
Вилли вытряхнул пепел из трубки:
-Эх вы, молодежь. Вам не понять того кровавого времени. Да и где найти смельчака, способного заключить сделку с самим дьяволом.
-А капитан? – высунулся один из слушателей.
-Капитан? – Вилли взмахнул рукой, словно отгоняя надоедливую муху. – Капитан, может и мог бы. Но теперь не те времена. Нет, не думаю.

После разговора с капитаном Дэниэл стоял на правом борту и смотрел вдаль, его волосы шевелил легкий ветер. Несмотря на то, что лицо его покрывали разводи сажи а в волосах поселился пепел, даже за милю было видно, что это офицер. Произошедшие события слегка выбили его из колеи, но он привык к превратностям судьбы, которые сыпались на него как из рога изобилия последнее время.
Англичанин решил, что нужно присмотреться ко всей команде. Он уже успел выделить нескольких парней, которых бы с удовольствием взял в свою абордажную команду. А еще не мешало бы смыть с себя всю эту грязь.

Стронбард лежал в кровати с самым безмятежным выражением: улыбка по углам рта, легкая бледность, полуприкрытые глаза, мирно вздымающаяся грудь.
- Алан…
- Да, отец. Тебе что-нибудь нужно? - Алан обеспокоено смотрел в спокойное лицо губернатора и ожидал неприятностей. Те, кто уже побеседовали с больным, явно не были рады этим разговорам.
- Хмм... Мирового господства... разве, что... – все так же спокойно продолжал отец.
- Я не понял. Ты хочешь управлять миром?
Где-то на минуту в комнате повисла тишина. Губы губернатора стали до того тонки, что так и напрашивалось сравнение с щелью между ладно прилаженных камней в башне. Тишина все висела, наконец Стронбард презрительно скривив рот, сказал.
- Перестань ерничать, собирай корабль - мы или ты обязаны догнать и прижать к ногтю этих выродков!
Вновь тишина
Пираты... - продолжил Стронбард
- Они сбежали с острова. – тут же внес свою лепту в поддержание разговора Алан.
- Да. – Отмахнулся Джонатан. - Поймать… - Растерянно пробормотал он. - Что бы сделал ты, сын? Ну, если бы ты был мной… Гипотетически… В смысле, представь себя на моем месте…
Широко раскрытые глаза. Искривленный уголок губ.

- На твоём месте? - Алан задумался. Раньше он никогда не пытался представить себя на месте губернатора, пытающегося решить, как действовать дальше.
- Ну. Наверное, надо... Надо уничтожить того пирата. Собрать побольше кораблей, чтобы потопить его в море. И побольше солдат с собой взять, если придётся убивать его и его команду на земле. Только мы не знаем, куда они отправились, и не сможем их найти.
Поэтому придётсяне отправляться в погоню, а остаться на острове и... и... и ничего не делать? Или что должен делать правитель острова? Править как-то должен. Наверное, нужно всё делать, как обычно делалось.

Не успел старый Вилли закончить свою байку, как из каюты капитана вышли сначала офицеры, а затем и сам Монбижу.
Капитан тут же принялся отдавать приказания:
-Готовимся к отплытию! – Аврал. Все бросились к своим местам. На пару со штурманом капитан провел отплытие с четкостью и со скоростью, достойной уважения. Отдать кормовые и носовые, поднять якорь и поставить паруса.
Слегка поскрипывая и играя бликами на солнце, «Ле Глейв» медленно и величественно лег на курс к выходу из гавани.
Напряжение отплытия спало. Берег остался за спиной. Дружелюбные берега Тортуги дремали послеобеденным сном. Впереди лежали неизведанные земли и неожиданные встречи. Моряки входили в привычный ритм корабельной жизни. Курс северо-западный. Скорость до 10 узлов. Попутный ветер.
Удачи!

(C V-Z)

Сангве смотрел на девушку с совсем легким интересом. Изучил ее лицо, скользнул взглядом по фигуре, и наконец встретился с глазами.
Взгляд капитана был... почти равнодушным и одновременно - жестким. Взгляд человека, привыкшего добиваться своей цели, не особенно обращая внимания на препятствия.
- Садитесь, - мягко пригласил Сангве. - Как вам "Алоцвет"?

Очутившись на "Алоцвете" Коатликуэ как будто заново пережила те дни когда ее, измученную горем, голодом и жаждой, равнодушную к собственной судьбе втащили за волосы на палубу корабля работорговца. Как же она ненавидела эти неустойчивые доски под ногами, этот ветер со всех сторон, пробирающий до костей, эти волны, от которых все нутро сворачивается в узел, а скудный завтрак отправляется на корм рыбам... Правда на свесившуюся за борт , испачканную собственными нечистотами замарашку не обращают внимания матросы. Так что под конец того своего первого путешествия Коа специально не следила за тем, чтобы полупереваренная пища не попадала на одежду - лучше потерпеть грязь, чем оказаться придавленной к трюмным доскам очередным потным негодяем.
Впрочем, это все воспоминания...
Хозяин каюты, окинувший девушку колючим взглядом, по-видимому был здесь вождем... Как они это называют... Ах да, ка-пи-тан. Голос вроде миролюбивый, но Коа не обманешь притворной лаской - такому палец в рот не клади... Впрочем, возможно, самый легкий выход сейчас кинуться на него с кулаками, глядишь и закончатся все страдания вместе с жизнью. Однако вместо этого девушка без содрогания посмотрела в глаза Сангве и с сильным акцентом произнесла:
- Не по-ни-маю, ка-пи-тан.

"На деле не понимает, или притворяется?"
Сангве знал, что большинство работорговцев утруждает себя лишь вбиванием в головы товара десятка слов, требуемых для подчинения. Более глубокое обучение - дело уже хозяина, если тот пожелает.
- Что ж, - продолжил капитан тем же мягким голосом, - тогда я попрошу Ястреба помочь. Он ведь знает ваш язык? Правда?
На случай, если девушка действительно не понимает, Альваро кивнул на кока, еще не успевшего покинуть каюту.

Джонсон стоял за штурвалом и пристально оглядывал горизонт. Он уже чувствовал себя членом команды, особенно после участия в разгроме "Птичек".
Все бы хорошо, да только выглядел Джонсон не важно, привыкший к ежедневным возлияниям, организм требовал алкоголя. Джонсон уже пытался выпросить у кока "чего-нибудь промочить горло", но получил отказ, капитан по его же просьбе запретил выдавать ему любую жидкость, кроме воды.
Эммануэля знобило, он трясся как лист на ветру.
Остатки воли, собранные в кулак, нет, собранные в кулачок, держали его на посту, он твердил себе, что с каждым днем будет легче, с каждым часом, минутой ему становится лучше...
Так борясь с самим собой Джонсон нес свою первую вахту.

За полгода до описываемых событий
Адмиралтейство, Лондон.

Риз Рамсей, направлялся к Лорду-адмиралу Флота сэру Томасу графу Пенброк, этот вызов в Лондонское Адмиралтейство, не сулил Ризу особых радостей, тем более под высокие очи сиятельного Лорда. Он вспоминал, какие такие прегрешения за ним могут быть, но ничего так и не вспомнил. Поэтому с нерадостным видом вступил он под сень Адмиралтейства.
К его удивлению, его очень тепло принял секретарь Лорда, после непродолжительного ожидания, его принял сэр Томас.
-Очень рад познакомится со славным сыном Шотландского народа, который показал себя опытным командиром и храбрым воином. Ваше последнее крейсерство было очень удачным, к сожалению, как мне доложили, Вы привели Ваш фрегат сильно потрепанным в доки Бристоля, начал свою речь сэр Томас.
-Да, ваша светлость, "Святой Патрик" сильно пострадал, да и сам фрегат уже не новый, он был спущен на воду лет 20 назад, ответил Рамсей, я с большим трудом дошел на нем до родных берегов.
-Надеюсь, этот славный фрегат еще послужит нашей стране, и вы сэр Рамсей, честью будете носить эту шпагу, протягиваю Рамсею, шпагу украшенную драгоценными камнями, с вензелем его Королевского Величества Вельгельма III.
-Благодарен, Вам Ваша светлость за такую высокую оценку, моих действий в Карибском регионе, принимая шпагу, с поклоном ответил Риз.
-Не смею, Вас больше задерживать, капитан Рамсей, да, как только фрегат будет готов к выходу в море, сразу отправляйтесь в известный Вам Карибский регион, и с этого момента "Святой Патрик" будет постоянно приписан к нашей эскадре расположенной на Ямайке.
Риз, после слов Лорда-адмирала, откланялся и с максимальной поспешностью покинул Лондон.

Бристоль.
Через несколько дней он прибыл в Бристоль. На окончательную подготовку к походу ушло несколько дней.

Окрестности Ист-Рока.
Погода во время похода была удачной, за пару месяцев они дошли до Ямайки. На Ямайке представились Лейтенант-Губернатору сэру Томасу Линчу, о том, что имеем королевский указ о присоединение фрегата "Св. Патрик" к королевскому флоту в данном регионе, и вышли снова в море на поиски пиратов. Поиск был не совсем удачен, встретили несколько французских и испанских торговцев, которых с выгодой обыскали, груз конфисковали, а самих отпустили.
Возникла необходимость пополнить запасы пресной воды, и продовольствия.
Ранним утром, вперед смотрящий закричал "ЗЕМЛЯ", мы шли курсом "Норд-норд-вест", похоже, что это Истрок, с нашей колонией, к вечеру мы легко вошли в бухту Истрока.
Оставив на борту Лейтенанта, Риз с первым помощником, отправились на берег во дворец губернатора.

(вместе с Адимиром)
{}{}{}{}|{}{}{}{}
Остров растворялся в морской дали. На небе неспешно шествовали по своим делам редкие облака-прохожие. Яркое солнце зорко смотрело на морскую гладь, а ветер все дул и дул, бежал и нес.
С юга. Словно сама природа неотступно звала «Ле Глейв» в неизведанные дали. Через море к материку.
Аврал на палубе давно закончился. Корсары заняли свои места, а те кто остались без дела нашли как скоротать время. Так Хантингтон, кажется, грозился провести смотр своей абордажной команды, старожилы с интересом ожидали этого нового развлечения. Кое-кто даже начал делать ставки (тайно, разумеется), сколь долго сможет продержаться британский наемник. Признаться, оптимизма в этих прогнозах было немного.
Монбижу прогуливался по палубе. От нечего делать он поднялся на полуют, махнул рукой рулевому, а сам присел на сложенные канаты. Просто подумать.
-Приветствую! Мой капитан!- Джонсон попытался выдавить улыбку, но это не очень-то получилось.
-И тебе, Джонсон, - капитан позволил себе рассеяно улыбнуться рулевому, затем бросил взгляд вниз, на палубу. Задумчиво произнес почти что себе под нос. – Муравьи… Мясо? Хм… Или охотники?
Но тут же опомнился и даже несколько свирепо улыбнулся.
-Как погодка, а? Впечатляет? Словно сам всевышний бес стоит на нашей стороне.
-На погоду нельзя полагаться, она как женщина переменчива, особенно в этих широтах, здесь шторма налетают так что и глазом моргнуть не успеешь! Впрочем, это мое мнение. Было бы неплохо, если бы такая погодка простояла еще пару дней! - Джонсон оглядел горизонт. - Да, было бы неплохо!
-Бури? – Франсуа поморщился, затем хлопнул себя кулаком по колену и разразился тирадой. –Буря для моряка – это колыбель. Мы рождаемся в них и в них же уходим в последнюю дорогу ко дну. Не стоит бояться неизбежного.
-Согласен! Но я думаю, вряд ли капитан согласится с тем, что шторм нам будет на руку?- Джонсон взглянул на кэпа. Монбижу нехотя кивнул, а затем неожиданно широко улыбнулся. - Зачем лишний раз рисковать, мой капитан, предлагаю взять немного восточнее, не нравится мне горизонт...
-Восточнее? - Франсуа припомнил карту. - Нет, мы будем слишком близко от испанских островов. Это чересчур большой риск. Больший, чем море. Нам не следует привлекать к себе внимания.
Капитан не стал распространяться и ушел в свои мысли. А тем временем на палубе начала собираться толпа, матросы забегали создавая видимость работы, как это делали во все времена их предки и будут делать их потомки.
-Мой капитан! Похоже начинается смотр пополнения!
-О? – капитан повернулся и даже приподнялся со своего места. – А вот это уже любопытно. – Затем хмыкнул, повернул голову и подмигнул Джонсону. – Ставлю десятку на то, что британец сегодня оплошает.
-Принимаю! Десятка на британца, в счет будущего жалованья! Все-таки я тоже новичок, поддержу своих! - усмехнулся Джонсон.
Рулевой и капитан принялись с интересом дожидаться развития событий. Ветер все так же нес фрегат по спокойной поверхности моря.

Хантингтон оглядел представшую перед ним команду. Выбор был не велик, но что делать, выбирать не приходится. "Это тебе не британский флот", - мысленно обругал себя Дэниэл.
- Кто из Вас хорошо владеет саблей, шаг вперед! Кто из Вас не боится близкого столкновения, шаг вперед!
Англичанин сверлил каждого пирата внимательным, оценивающим, холодным взглядом.

Джон Эдрик Севельсторм
На борту "Ле Глейва"

- Кто из Вас хорошо владеет саблей, шаг вперед! Кто из Вас не боится близкого столкновения, шаг вперед!
Севельсторм, стоявший у мачты и глядевший на небо, хмыкнул. Его сложенные руки на груди расцепились, и Джон, ухватившись одной из них за канат, бросил взгляд в сторону Хантингтона.
- Я не думаю, мистер, что на корабле, таком знаменитом, как "Ле Глейв", найдется хоть один человек, не умеющий владеть саблей и боящийся близкого столкновения, кроме Вашего покорного слуги, умеющего считать деньги, да вносить записи в судовую книгу, - произнес он на родном языке. - Более того, я боюсь, что после таких призывов, на корабле не останется никого, вплоть до юнги, кто занимался бы другим делом, окромя этой... мясорубки, - губы Игрока слегка дрогнули в усмешке. Он развел свободной рукой, как бы охватывая ею всю команду. - Если Вы не боитесь оскорбить кого-либо, то можете продолжать в том же духе!
Он притворно отсалютовал Дэниэлу.

Дэниэл смерил нахала ледяным взглядом.
- Вы действительно не знаете того о чем говорите, - в голосе англичанина звучал металл, он также заговорил на родном языке. - Для начала извольте обращаться ко мне "сэр". Далее, то что я сказал команде, это не оскорбление, это как раз повод обдумать где они будут полезнее. Оскорблением будет назначить тех кто пойдет под мое начало в абордажную команду. А Вам, мистер, - Дэниэл подчеркнул слово "мистер", - я бы посоветовал вернуться к своим гроссбухам.

Алонзо Каралис.

Совместно с Sarina

Чуть раньше смотра устроенного Хантингтоном.


Алонзо отошёл от старого Вили в задумчивости. Эти морские байки по-прежнему впечатляли юношу и заставляли задуматься о том, смог бы он совершить такие же деяния, как герои прошлого, или не смог. Конечно, где-то в глубине души парень понимал, что большая часть этих россказней исключительно слухи, но молодость и горячая кровь противостояли голосу разума и говорили о том, что на пустом месте сказки не придумываются. Молодой Каралис так задумался, что чуть не врезался в стоящего у борта человека. «Ох, да это же Хантингтон! Капитан говорил, что мне надо поговорить с ним, по поводу моего присутствия в абордажной команде»,- и Алонзо обратился к моряку.
- Сер, я Алонзо Каралис и Капитан назначил меня к Вам в команду.
- Меня зовут лейтенант Хантингтон, Но ты можешь звать меня лейтенант. Что ты умеешь?
- Я метко стреляю и неплохо обращаюсь с ножами, хотя всё-таки предпочитаю огнестрельное оружие,- Алонзо немного подумал, не сказать ли ещё что-нибудь и решил, что лучше он сейчас скажет меньше, чем потом из- за своего хвастовства вляпается. Всё же лучше удивлять, чем разочаровывать,- лейтенант.
- Это хорошие умения. Но все же сам-то ты чего хочешь?
- Лейтенант, сейчас не имеет значение, чего хочу я, меня капитан под Ваше начало определил, значит, Вы теперь и решаете, что со мной делать, а если честно, то я хотел бы в абордажную команду.
- То что Вы хотите, имеет большое значение, поскольку без желания идти в бой.... Но то что Вы хотите в абордажную команду делает Вам честь. А пока отдыхайте.
- Есть, сер.
Алонзо развернулся и пошёл прочь от лейтенанта, на ходу придумывая, чем бы ему заняться.

(С Гульдой)

"Ле Глейв" величественно отчаливал от Тортуги, безжалостно вспарывая волны. Луи провожал взглядом отдаляющийся берег, размышляя над тем, что удача улыбнулась ему, подарив шанс попасть на такой корабль. Все его предыдущие морские путешествия сводились к маленьким торговым суденышкам, неуклюже плутающих по морям, и вот теперь... теперь он плывет на пиратском фрегате! Луи чувствовал себя, как мальчишка, которому подарили настоящую саблю, в то время, как все его друзья игрались с деревянными.
Но неожиданно, юношеский азарт был прерван голосом офицера, который приказывал новоиспеченному матросу отнести пассажиркам ведро воды.
-Пресной воды! - уточнил офицер.
Луи уже слышал от команды про двух юных англичанок "гостивших" у Монбижу, но ему картина представлялась совсем в других красках... на деле же оказалось, что девчонки не были ни наложницами капитана (хотя это ещё не факт...), ни обычными пленницами на продажу, раз им тут ещё прислуживать приходится. Хотя, может оказаться, что девочки сговорчивые... и тогда плавание может стать куда более интересным.
А вот и каюта... Постучав (Луи ещё не забыл хорошие манеры), одноглазый пират зашел к девушкам и на секунду даже забыл зачем. парень даже и подумать не мог, что пассажирки окажутся благородными девицами, особенно та, белокурая, которая прикорнула на кушетке, прямо так и светится благонравностью. А вот вторая вроде бы и одета так же, но есть в ней что-то дикое... Луи ухмыльнулся, разглядывая девушек, а потом, вспомнив свою миссию, приземлил ведро посреди каюты.
- Приветствую вас, леди! Хорошенькое местечко нашли для путешествий! - нельзя было не услышать иронии в голосе пирата.
– Орать не обязательно, – сухо сказала черноволосая девушка, глазами указав на спящую подругу. – Вы правы, для путешествий есть более приятные места и гора-а-аздо более приятные компании!
"Птички ещё и разговаривать умеют?.."
- Как мы не гостепри-и-и-имны.. - протянул Луи, оценпвающе изучая девчонку, - Может быть мне стоит забрать с собой воду и оставить Мисс чумазой?
Возможно, в другое время Кэт не стала бы наживать себе врага и грубить одному из тех, кто опасно, недобро окружал их с Анной, окружал всегда, даже когда они были вдвоем в каюте. Но сейчас, когда "Ле Глейв" шел навстречу чему-то туманному, зыбкому, страшному, у девушки не выдержали нервы.
– Как унесешь, так назад и принесешь, – ровно сказала она. – Твое дело, матросня баковая, исполнять, что велено.
Нет, не таким он представлял себе поведение чопорной барышни, попавшей на пиратский корабль! А где же запуганная девушка? Кругом ведь одно мужичьё, плотоядно смотрящее вслед всему, что женского пола!
- Видать ты хорошо ублажаешь капитана, раз такая смелая? - Луи прищурил глаз, глядя на бойкую леди, - Может и мне покажешь, что у тебя под юбками?
– Сначала выйди в капитаны, – услышал он в ответ. – Хотя это вряд ли, там мозги нужны. И храбрость не только с дамами...
Наглость этой девчонки определенно начинала нравиться Луи, и он весело расхохотался - глупо было бы злиться на столь милую язву.
- Да-да, я уже понял, что язычком ты работаешь что надо! - пират с любопытством следил за реакцией девушки: неужели даже не покраснеет? - Значит, ты запала на нашего капитана, но вот только он никак не догадается пригласить тебя в свою каюту на чашечку чая? Смотри, соблазняй как следует, а то вдруг его больше заинтересует твоя подружка, а тебя отдаст команде?
Если Кэти и покраснела, с ее румянцем этого не было заметно. Более того, разговор неожиданно помог ей избавиться от страха. Какие там чудовища, какая там стая? Обычные парни, такие же, как на "Хмельной акуле": каждый мнит себя великим героем и думает главным образом не головой, а тем, что спрятано в штанах...
– Спасибо за совет, – развеселилась она. – И за самоотверженность, что готов от удовольствия отказаться. Тебе же, наверное, женщины только так и достаются, в общей куче... а один на один на тебя никакая и не посмотрит - я угадала?
Если признаться самому себе, то мужское достоинство морского разбойника всё же было несколько задето словами этой нахалки, но тем интереснее становилась их словесная дуэль!
- Нет, милая, я, конечно, с удовольствием посмотрю на то, как с тобой позабавится команда, но сам побрезгую женщиной, которую до меня уже облапали остальные. - Луи изобразил на своем лице брезгливую мину, - Хотя... если ты хорошо попросишь, то я могу взять тебя под своё покровительство... я буду ласков с тобой.
– Покровительство? – широко распахнула глаза Кэти. – Ах, как это звучит! Ты, наверное на фрегате большой человек! Штурман, я угадала? Или командуешь абордажниками? Или... о-о, неужели в команде сменился капитан? О сударь, простите мою дерзость! Я-то, дура, думала, что вы чистите капитанские сапоги и таскаете воду для капризных барышень!
"Да, эту девчонку так просто не проведешь... знай разошлась!"
- У штурмана с капитаном есть и другие дела, помимо игр с маленькой леди. А вот матросня только и говорит о том, как бы урвать свой лакомый кусочек и попробовать благородных девочек! - Пират кивнул головой куда-то за дверь, намекая на то, что эти голодные морские волки только и ждут удобного момента, - А среди равных есть только закон силы: кто сильней - того и добыча.
– Да, - фыркнула Кэти. – Пока что это так... пока судно только что отплыло. А вот в море намаетесь с парусами – только о том и будете думать, чтобы доползти до своих коек да в сон провалиться. Работа у вас живо дурь из головы повытряхнет.
- Не переживай, тебе тоже придется усиленно поработать, чтобы сохранить свою уютную каютку, куда тебе приносят воду... пресную, между прочим, воду! - Луи тихонько, так чтобы вода не расплескалась, толкнул ногой ведро, - Думаешь кэп будет потакать тебе за спасибо?
– Какая трогательная забота! Да еще от пирата, который только что рассуждал о законе сильного. Мне остается радоваться, что твоей силы хватает только на ведро с водой, не больше.
- Леди же отвергла мою помощь... здесь реальная жизнь, а не сентиментальный роман для юных барышень, - тон пирата сменился с игривого на леденяще-холодный, - Не ждите здесь благородства, Леди! - последнее слово он выделил особенно ярко, - Либо отдадитесь одному и будете под защитой, либо станете подстилкой для каждого распоследнего матроса! Уж не знаю, чем вы так важны капитану, но уверяю, один человек, даже такой, как Монбижу, не сдержит стаю диких псов. А жертвовать своим положением на корабле ради какой-то смазливой девчонки - величайшая глупость, наш кэп вовсе не похож на дурака.
– Не похож, – посерьезнев, кивнула Кэти. – Но если капитан не сможет сдержать стаю диких псов – значит, он и не капитан вовсе, а... швабра. Всякое я слышала про де Монбижу, но только не такое... А на псов у каждого хозяина есть плетка. Девятихвостая кошка. Приходилось пробовать?
- Не имел такого удовольствия, - абсолютно спокойно ответил Луи (девчонке не обязательно знать, что он на корабле провел всего одну ночь), - Вижу, ты высокого мнения о нашем капитане, неужели он всё ещё не потрудился под твоим подолом? Не обольщайся, девочка, здесь нет благородства и бескорыстных рыцарей...
Моряк ещё раз пристально глянул на девушку и повернулся к выходу. Луи и сам не знал, зачем стал говорить серьезно с этой мисс, но он искренне не верил в то, что эти пассажирки смогут сохранить своё особое положение до конца плавания. Жалость? нет, он не чувствовал жалости, просто хотелось сбить спесь с этой язвительной девчонки.
- Желаю Вам и Вашей подруге приятного путешествия, - Луи одарил девушку самой обаятельной из своих улыбок и вышел из каюты.
Кэти показала ему в спину язык. И тут же спохватилась. Как она себя ведет? Видела бы ее мисс Лэймур!

совместно с Freja.

Алоцвет, капитанская каюта.

Ястреб подошел к капитану и внимательно выслушал все, что Сангве хотел узнать от жрицы.
Выпрямившись, он внимательно посмотрел в глаза девушки.
Язык племени Глэйдэйнохче отличался от языков южных индейцев, но отец научил его некоторым из них.
- Жрица, - обратился он к ней, - как ты чувствуешь себя на этом корабле?
В глазах Коа на миг заплясали сумасшедшие чертенята, но она быстро взяла себя в руки.
- На этом? Не хуже и не лучше, чем на любом другом.
Ястреб вздохнул и покачал головой.
- Вряд ли Одна Из Птиц бывала на других кораблях вне клетки, - Ястреб улыбнулся, - Тогда ответь, правильно ли я понял, что ты поклоняешься ядовитой богине Читлау? И как ты оказалась в плену белых людей?
Если бы у Коатликуэ была шерсть, она встала бы дыбом. Лицо девушки осталось непроницаемым, но воздух буквально зазвенел от напряжения.
- Это не твое дело. Не твое и не его - девушка кивнула на Сангве - Я не хочу больше о ней слышать НИ-КО-ГДА! Если вы привели меня сюда только за этим - можете смело вести обратно.
- Злость всегда берется из страха, – посмотрел Ястреб прямо в глаза жрицы. – А страх, - продолжил он на английском, - всегда возникает из боли. – Глэйдэйнохче выдержал небольшую паузу и продолжил на языке островитян, - Это может быть хуже змеиного яда. Как сильно ты ненавидишь свою богиню?
Коа уставилась в пол и сделала вид, что не слышит вопроса Ястреба. Какое право он имеет вот так запросто лезть ей в душу? Выкупил у работорговца? Тоже мне заслуга - ясно ведь, что не без собственной выгоды. Девушка изо всех сил пыталась разозлиться на индейца, обратить свою ненависть на реальную цель, но воспоминания уже накрывали с головой: десять дней между жизнью и смертью, когда подруги умирали рядом одна за другой, мать, преклонившая перед ней колени и не смевшая поднять глаз на новую жрицу Чиаталу, нож в руках верховной жрицы, страшный, хищный, неотвратимый...
Ястреб ждал, но ответа так и не последовало.
- Белые люди убили моего отца – и я отомстил. Они убили мою мать прямо на моих глазах, и я не мог отомстить. – Ястреб подошел к девушке и положил руку на плечо. Ты уже знаешь многое о белых людях. Ответь, сможешь ли ты показать путь до храма змеиной богини?
Да, этого Коатликуэ не ожидала... Хотя могла бы и догадаться. Теряешь былую хватку, Коа, - чего же еще может быть нужно пиратам? Конечно золото. Проклятое золото проклятой богини.
- О да, я достаточно знаю о белых людях... И ты хочешь, чтобы я отвела их прямо к тому месту, где живет мой народ? Привести кобру к птичьему гнезду? - девушка язвительно рассмеялась.
- Я не ненавижу ядовитую богиню. – Улыбнулся в ответ Ястреб. – А ты?
- Я не хочу говорить об этом. Ни с тобой, ни с кем-то еще. Еще раз повторю, если ты привел меня сюда только для того, чтобы устроить публичную исповедь, ты просчитался. Мне нечего бояться: смерть станет благом для меня, так что вряд ли ты и твои дружки извлечете какую-то пользу из нашего разговора.
- Ты не обязана рассказывать ничего. – Ястреб не понимал, упорства ее страданий. – Но я прошу тебя ответить на мой вопрос: покажешь ли ты путь до храма. Как я понял, тебе уже все равно.
- Я не приведу бледнокожих убийц в дом моей матери.
- Мы все здесь убийцы, но воля твоя.
Ястреб задумался на минуту, а затем пересказал капитану диалог с жрицей слово в слово.

- Вы действительно не знаете того о чем говорите, - в голосе англичанина звучал металл, он также заговорил на родном языке. - Для начала извольте обращаться ко мне "сэр". Далее, то что я сказал команде, это не оскорбление, это как раз повод обдумать где они будут полезнее. Оскорблением будет назначить тех кто пойдет под мое начало в абордажную команду. А Вам, мистер, - Дэниэл подчеркнул слово "мистер", - я бы посоветовал вернуться к своим гроссбухам.
Севельсторм вежливо улыбался, слушая "гневную тираду" собеседника, облокотившись о мачту и скрестив руки на груди.
- Боюсь, вы ошибаетесь, мистер... - Джон легонько указал в сторону Дэниэла. - На корабле, согласно пиратским обычаям, все равны между собой, поэтому над нами всеми есть только один начальник - его сиятельство мсье де Монбижу. А "сэр", - губы Игрока чуть скривились, несильно, он вовсе не испытывал пренебрежения, - это все больше на кораблях Его Величества, под флагом Британской империи, которой Вы имеете честь изменять, плавая мало того, что под "Веселым Роджером", но еще и на французском фрегате.
Внимание Севельсторма привлекли его пальцы левой руки, и, положив локоть на сгиб правой, он поднес ногти ближе к глазам, рассматривая их и слегка шевеля пальцами.
- И, кстати, не переживайте попусту, - Игрок вновь дружелюбно улыбнулся Хантингтону. - Я вовсе не собираюсь занимать место под Вашим боком, лишив возможности этих достойных джентльменов срубить кому-нибудь голову. Мои гроссбухи намного привлекательнее и миролюбивее. И они сведут меня в могилу, но намного позже. А вот, чтобы Вы смогли промочить горло в следующий раз, когда останетесь живы после очередной стычки с английским кораблем, то просить о деньгах придется-таки меня.
Игрок развел руками, как бы показывая, что не в силах изменить порядок вещей.

(совместно с Сейденом)

Джек явно не торопился возвращаться к своим повседневным делам. Хоть в свете последних событий его не загружали грязной работой, но и праздно шататься по палубе юнге никто бы не позволил, обязательно бы нашлось какое-нибудь поручение. Но выполнять пусть даже пустяковое задание в данный момент Джеку Камингсу было лень, поэтому он старался не попадаться никому на глаза. А когда офицер начал свою первую тренировку пиратов, о Джеке забыли полностью.
Неужто на кватердеке не найдется такой бочки возле свернутых снастей, на которой не мог бы устроиться юноша и бездельничать? Джеку Камингсу повезло, ибо таковая нашлась.
И когда Джек со скучающим видом принялся озираться по сторонам, его взору представилась весьма занимательная картина: словесная перепалка двух мужчин, один из которых был никто иной как офицер Хантингтон, имя же второго юнге было неизвестно. Джек не слышал о чем они так ожесточенно спорили, но их лица были гораздо красноречивее всех слов – все это действо, как показалось парнишке, вот-вот готово было перерасти в драку.
-Кхе, - под шум спора офицеров старый Вилли, неторопливо прошелся вдоль борта до самой бочки. – А ну-ка слазь, малец. Не в тебе еще такого морского духа чтобы сидеть там, где я стою. Эть!...
Старик состроил грозное лицо.
-Кхе ладно, садись уж… Чего тут. Только, конечно, не на бочку. Это для меня, – Старик достал свою трубку и задумчиво потряс ее, прислушиваясь к спору. – Эк их пробрало-то. Да, в мою молодость офицеры вели себя по-другому…
Юнга усмехнулся в ответ на последнюю реплику старика, но предусмотрительно воздержался от комментариев. Садиться он не стал, а остался стоять рядом с Вилли. История о капитанском проклятье не выходила из его головы, поэтому юнга отважился задать вопрос, который мучил его весь день:
- Вилли, вот ты рассказывал о том проклятом капитане, который приносил в жертву членов своего экипажа… почему никто не попытался его остановить?
-Хо! – старик от возмущения аж выпрямился. – Что значит не пытались? А лейтенант Ротхелл, а пираты Черного Креста? А…
Вилли лишь махнул рукой, затем сощурился, посмотрел на Севельсторма.
-Ишь, куда забрался-то. Нашелся мне духгалтер. А… - старик еще раз махнул рукой, затем кивнул Джеку. – По правде сказать, я и сам был в своей молодости был в этом братстве. Черные кресты тогда наводили страх по всему побережью. Их слава притягивала. Да разве ж вы об этом нынче помните? Ладно, пошли со мной, юнга, поможешь мне закрепить шлюпку на борту, а я (так и быть) расскажу тебе о том времени.
Моряк неторопливо поднялся с бочки и пошел прочь от офицеров и толкающихся пиратов.
Джек последовал вслед за стариком. Что ж, в хорошей компании не грех и потрудиться, тем более что очередная байка старины Вилли обещала быть интересней предыдущих!
(продолжение следует)

(...собственно, продолжение)
(мы с Амиликэ)

-Кхе, - Вилли улыбнулся и сощурился от яркого солнца, светившего ему прямо в глаза. - Сюда...
Если бы юнга знал, что такое крепить шлюп, пусть даже и вдвоем за бортом лодки, он бы никогда не согласился на подобный обман. Впрочем, сам Вилли и в мыслях не держал ничего подобного. Нет, дойдя до нужного места старый моряк оперся о борт и принялся набивать трубку. - А ты пока, малец, дуй в шлюпку, - с этими словами Вилли кивнул головой вниз, за борт, - проверь канаты. Если что, голову с тебя сниму.
Старик добродушно усмехнулся.
Джек, молча повиновался, в душе уже начиная сожалеть, что согласился помочь старику. На деле выходило, что работать предстояло ему одному, а Вилли будет лишь командовать и подгонять несчастного добровольца.
- Вроде все в порядке, - проговорил Джек после беглого осмотра. Сказано это было чтобы скорее отвязаться и позволить старому флибустьеру вернуться к повествованию, - Так что там насчет Черных крестов?
-Черных крестов? - Вилли ухмыльнулся и достал трубку изо рта. - Ишь, какой нетерпеливый. Кхе, Каралис-то тебя за это по голове не погладит. Ну да он далеко. А что Черные пираты? А, - Старик махнул рукой. - Это уже почти что быль. Да только мало кто знает, что остались еще живые свидетели того времени...
Вновь оказавшись на борту, Джек присел на корточки напротив пирата.
- Так ты же говорил, что сам был в их братстве? - Юнге и впрямь не терпелось услышать продолжение истории, а особенно хотелось узнать, какую роль в ней сыграл Вилли.
-А, - старый Вилли улыбнулся. - Ну что ж.
"Быль о Черных корсарах"
Когда-то в начале нынешнего века все эти моря, острова и побережья проклятые испанцы считали своими. Они грабили индейцев, забирая у них золото и всякие диковинки. Поодиночке и бесчисленными караванамитянулись из Нового Света на материк их галеоны. И ни Англия, ни Франция не могли им помешать или хотя бы составить достойное соперничество.
Но как бывает среди хищников, однажды попалась слишком лакомая добыча, которую геены не смогли разделить. Золото скелетов. Губернатор Панамы дон Эмиль Диегоз отказался отдать его на корабли испанского вице-короля Вест-Индии. Тогда все побережье ополчилось против непокорного губернатора. Хо! Десятки судов от малых шхун до огромных галеонов направились штурмовать непокорный город. Дон Эмиль же бросил клич по всему морю, в поисках добровольцев, - Вилли ухмыльнулся и мечтательно прикрыл глаза. - Отрекшись от испанской протектората, он сделал из Панамы один из первых да и попросту величайший пиратский город всех времен и народов. К нему потянулись все недовольные. И не только среди испанцев, но и португальцы, и французы и даже англичане. Дон Диего в прямой схватке одолел флот, равный по численности флоту пиратов и более того, почти на десять лет полностью завладел побережьем к северу от Панамы.
Тогда-то мне и посчастливилось подняться на корабль "Гольфстрим", плававший под флагом братства. Да уж, мы занимались тем же, что и остальные честные испанцы - грабили туземцев, искали места для колоний и развозили колонистов. Конечно, соперничали друг с другом в свирепости. Так и длилось из года в год, пока истории о темном капитане, вербовавшем матросов в портах, чтобы потом убивать их, не дошли до наших ушей. Слухи росли, крепли и уже не только простые пираты, но даже офицеры и капитаны перестали отмахиваться от них. Как-то раз подобное произшло недалеко от Панамы и губернатор приказал немедленно снарядить погоню. За неуловимым кораблем в догонку отправился гордость нашего флота, единственный тогда фрегат "Солнце". Больше ни его, ни плававших на нем моряков никто в живых не видел. Кто знает, может, Черные корсары и выстояли бы против пришедшего через два года флота с Материка, если бы шли за таким флагманов. Но сделанного не вернешь... С тех пор охота за головой неуловимого капитана де Тремонна была объявлена по всему братству. Его видели то там, то тут, - в этом месте Вилли довольно ухмыльнулся. - И тем не менее находились идиоты, которые наоборот, хотели поступить к нему на службу.
Ладно. Мы тогда стояли с грузом сукна возле побережья Гаваны. Мы и "Темная Кровь". Каково же было наше удивление, когда на горизонте показалась неясная точка, которая, приблизившись, оказалась кораблем нашего заклятого врага. СБросив груз на склады мы пошли в погоню. Около двух дней проклятый ветер не давал нам приблизиться к добыче. Но однажды ночью, когда мы уже почти потеряли надежду и готовы были повернуть назад, сквозь сгущавшуюся тьмы мы неожиданно увидели нос корабля, двигавшегося прямо на нас. Проклятые пираты брали нас на абордаж. Пока мы занимали свои места, на втором корабле творилось нечто непонятное.Оттуда раздавались крики, словно и там шел бой, но! Ни звука стали о сталь, ни выстрелов. Лишь скрип и треск дерева. Я и трое человек были отправлены на корму. Только это нас и спасло. Корабль атаковал кракен. Сопротивление было невозможно. Проклятый корабль проплыл мимо. Наша же четверка оказалась тогда возле шлюпки. Мы успели сбежать и почти неделю странствовали, пока не вернулись назад, в Гавану. Мы стали обладателями многих мер сукна, да. Но мы стали свидетелями ужасного ужаса. И мы видели двух других пиратов, холодными призраками скользивших по ночной глади воды. Да...

Вилли задумался и замолчал. Трубка перестала дымиться. История подошла к концу...
Очнувшись ото сна моряк неожиданно хлопнул себя по колену и хрипло расхохотался.
-Да уж, нашли чем заниматься. Ладно, малец, дуй в камбуз чистить картофель. Собственно, тебя потребовал к себе кок, - моряк прищюрился и посмотрел на солнце. - Где-то с полчаса назад. Он будет недоволен, что ты так опаздываешь. Скажи ему, что тебя задержал один из офицеров, он и отстанет.
"Кхем", - старик смотрел вслед удалявшемуся юноше, - "Да, в мою молодость все было совершенно по-другому. Но что же я забыл ему сказать?"

– Вот как? – задумчиво протянул Сангве. – Значит, она не испытывает теплых чувств к своим родным местам, и вместе с тем не желает нас туда вести?
В глазах капитана появилась легкая заинтересованность. Нетипичное поведение его всегда занимало.
Сангве поднялся с кресла; распахнув дверь, приказал кому-то из матросов:
– Позови Ахмеда. Сейчас.
Араб появился через несколько минут.
– Новое приобретение, господин? – поднял он бровь, глядя на девушку. – Как в вашей Библии – по паре отовсюду?
– Почти, – чуть заметно улыбнулся Сангве. – Ястреб, переводи сейчас все, что мы будем говорить. Ахмед, что ты скажешь о ее руках? С точки зрения допроса.
Араб присмотрелся и пожал плечами.
– Она молода, и тело у нее достаточно нежное, хотя и не такое, как у аристократок. Плоть от костей отделится легко, если пользоваться достаточно острым ножом. Я уверен, что смогу полностью обнажить кисти, не повредив связок.
– Это не хвастовство, – теперь Сангве обращался к девушке, делая короткие паузы – дабы Ястреб успевал переводить. – Ахмед – редкий мастер своего дела. Ты уже сказала, что не боишься смерти… но ее не будет. Будет очень много невыносимой боли; в руках Ахмеда никто никогда не умирает, пока я не узнаю все, что мне требуется. А после боли будут увечья, которые останутся навсегда.
Однако этого можно избежать. Похоже на то, что твое собственное племя и его… духовенство привело к тому, что ты здесь. И вся испытанная в прошлом боль – тоже от них. В одиночку отомстить ты не сумеешь никогда; вместе с нами – определенно. И в любом случае, хуже тебе от этого вряд ли станет. Выбирай – необязательная боль или месть тем, кто этого заслуживает.
Самым необычным в этой речи был тон. Многие, обещая пытки, подпускают в голос сожаления («мне не хочется, но ты меня вынуждаешь») или страсти («мне это доставит большое удовольствие»). Но голос Сангве был совершенно спокойным. Он не угрожал, а просто описывал возможные варианты. О работе Ахмеда и о возможности отомстить он говорил совершенно одинаковым тоном.

Ястреб перевел все в точности, как говорил капитан и Ахмед, насколько это позволяла разница в языках.
Индеец стоял в пол оборота к жрице, но смотрел куда-то в сторону, едва заметно наморщив лоб. Он говорил медленно, делая паузы после каждого слова, и старался не окрашивать слова интонациями.
Когда Ястреб перевел последнюю фразу капитана, он посмотрел в глаза Коа. И в его странном немигающем взгляде перемешались непонимание, вопрос и грустная искренность, прямота, наполненная нежностью к жизни.
«Духи не ошибаются, Латадавин», - подумал Глэйдэйнохче и стал ждать.

Боль... Интересно, что знает о боли тот, кому никогда не наносили сотню тысяч уколов иглой, окропленной змеиным ядом? Тот, кому не приходилось ходить босыми ногами по углям и голыми руками выжимать сок из растения туакаду - любимый напиток Чиаталу - после этого кожа сходила пластами. Только для верховной жрицы это не было поводом освободить воспитанниц от работы. "Он пугает меня пытками? Напрасно - я не боюсь боли. Наследство проклятой Чиаталу поможет мне, если бледнолицые твари и впрямь станут сдирать кожу с моих рук. Он считает что все должны плясать под его дудку... Привык, что все его прихоти в одно мгновение исполняются толпой рабов, которыми он окружил себя". Коа поймала взгляд Ястреба, ее глаза были полны презрения.
- Скажи своему хозяину, что если он не может без помощи палача справиться с женщиной, то он и минуты не проживет на острове Чиаталу. Так что лучше ему и не совать свой бледнокожий нос в ее храм. А если я надумаю мстить змееподобной твари, то я найду кого-нибудь, у кого хватает мудрости и храбрости сначала поговорить с человеком, а уж потом звать экзекуторов.

Остров Истрок

Три фигуры в темных костюмах и в масках обступили тщедушного человечка, сжимавшего в руках у груди объемистый саквояж. Они говорили вполголоса, но достаточно внятно и отчетливо, чтобы вызывать у доктора Мантерфаст (а человечек с саквояжем был без сомнения никем иным, как доктором самого губернатора) сильное беспокойство. Само собой, разговор имел место в темном переулке неподалеку от дома почтенного доктора:
-…почтенный доктор, вам лучше подумать.
-Но…
-Не возражайте, вы сами знаете, если злодей покинет остров, от этого вздохнем спокойно не только мы.
-Но губернатор… его сын…
-Его мы сумеем отправить вслед за папашей. Доктор Мантерфаст, от вас зависит процветание всего Истрока.
-Ну…
Но не слушая возражений фигуры отпустили доктора и удалились прочь. Доктор растерянно озирнулся и пошел во дворец к своему высокопоставленному пациенту.

Всем своим видом доктор выражал тревогу за состояние пациента. Он осторожно дотрагивался до раны губернатора и похмыкивал. Затем с решительным видом забинтовал и махнул рукой.
-Нет, нет. Так не пойдет, - Мантерфаст принялся заворачивать свои инструменты в плотную бумагу. – этот климат убьет вас, мистер Стронбард. Воздух суши вам не подходит. На островах Карибского Региона он гнилостен. Мистер Стронбард, вам нужно хотя бы на несколько недель выйти в открытое море, иначе я отказываюсь давать какие-либо гарантии. Тот кто в вас стрелял, был мастером своего дела. В худшем случае вы можете даже распрощаться с... ногой, - доктор многозначительно моргнул.
Выдав столь грозные мысли, доктор был отпущен восвояси, оставив губернатора в легкой задумчивости.

Тем временем двери губернаторского дворца гостеприимно распахнули перед капитаном Ризом Рамсеем. Слуги были готовы проводить капитана Святого Патрика на аудиенцию с самим Джонатаном Стронбардом…

Алонзо Каралис.

Когда начался смотр, Алонзо всё ещё находился на палубе и пребывал в раздумьях, чем бы ему таким заняться. Разговор с Хантингтоном заставил его задуматься о том, чего же он действительно хочет от службы. До этого момента пребывание на Ле Глейве казалось ему скорее приключением, нежели тяжёлой работой, но сейчас, увидев, как юнга под руководством Вилли проверяет крепёж шлюпки, он понял, что разгрузка бочек была просто «цветочками» по сравнению со всем остальным, что только предстояло испытать молодому моряку. Впрочем, трудности Алонзо особо не пугали, юноша уже начал «заболевать» морем и как-то не видел себя нигде больше, кроме как на корабле. Услышав, что лейтенант устраивает смотр, Алонзо поспешил к выстроившимся в шеренгу новичкам. И тут же сделал шаг вперёд, как и некоторые другие.

Дэниэл смерил Сильверсторма снисходительным взглядом.
- Простите меня великодушно, я и не знал, что все деньги в Вашем ведении и что именно Вы, а не капитан платите мне жалование. Ах что же мне теперь делать, мне как раз сейчас нужно в таверну, - голос был полон ехидства, когда лейтенант обращался к бухгалтеру.
Коротко хмыкнув, британец повернулся к стоявшим перед ним пиратам.
- Господа, эта денежная крыса мне надоела. Моим адъютантом станет тот кто спустит его в трюм.

Джон Эдрик Севельсторм

Заявление Хантингтона вызвало одобрительный гул среди собравшихся и поучаствовать, и посмотреть. Храбрость и наглость англичанина – да и не только англичанина – ценились в кругу пиратов.
Севельсторм продолжал миролюбиво улыбаться, лишь слегка приподнял правую руку, как бы показывая, что он невооружен:
- А Вы глупее, чем я предполагал, мистер Хантингтон. Я бы так сказал, Вы – как лошадь. Глаза у Вас зашорены. Пропустить одно замечание, чтобы прицепиться за другое, совершенно невинное на первый взгляд... – Джон покачал головой. – Может быть, совесть продолжает грызть? Не так-то просто оказаться предателем родной страны...
Последние слова расслышал только Дэниэл, ибо вперед из шеренги претендентов шагнул Франк Дюжардан, по прозвищу «мистер Молот», и среди зрителей, число которых быстро увеличивалось, снова поднялся одобрительный рев. Старание Хантингтона держаться уверенно пришлось по душе пиратам, однако он, в отличие от Севельсторма, провел на корабле от силы несколько часов. И против Джона, радушно принимаемого в любой компании и, как шептались среди своих, спасшего тогда на Истроке самого капитана от верной смерти, не вышел бы в данной ситуации ни один моряк, узнавший Игрока до Истрока. Однако это не мешало «стареньким» азартно подбадривать Дюжардана, этакую здоровенную тушу с лысой обритой головой и обнаженными руками, на которых красовались идентичные татуировки.
- Мсье Ханьтийон! – переврав фамилию офицера, заговорил Франк, не спуская взгляда с Джона. Молот даже по-французски говорил со странным акцентом. – Можно я... попробую?
Последнее вызвало смех среди новонабранных матросов, кто-то посоветовал особо не переусердствовать, а другой, сквозь смех, сообщил, что наверняка «мсье Севельстогм» побьет все рекорды по бегу в Карибском бассейне. Потому было вдвойне удивительнее, когда из ряда «стареньких» понеслись крики:
- Двадцать на Севельсторма!
- Ты сам пойдешь, или тебе помочь? – обнажив желтые кривые зубы, поинтересовался Франк, приближаясь неспеша к выпрямившемуся и оторвавшемуся от мачты Джону.
- Могу и сам, если не ты торопишься, - отозвался Джон. – И вообще-то, я не с тобой говорил, а с твоим будущим офицером...
- А он с тобой закончил, - обрезал Дюжардан, протягивая руку, чтобы взять Севельсторма за плечо и толкнуть перед собой.
- А ты умеешь читать его мысли?.. – успел спросить Джон, когда рука почти что впилась своей мощной хваткой в его плечо.
Франк уже думал над тем, куда бы вытолкнуть эту «крысу», чтобы было смешнее, а также чтобы такого ему ответить, чтобы заткнулся, когда Севельсторм, из лениво смотрящей позы жертвы неожиданно перешел в движение. Перехватив руку Дюжардана, Игрок пропустил ее мимо своего плеча, слегка подталкивая, дабы придать инерции более сильный разбег, поворачиваясь вслед за рукой вокруг своей оси. Франк успел понять только то, что жертва оказалась уже не там, где он ее хотел схватить, а потом голова Молота врезалась в мачту. И мир взорвался ошметками, пылающими странным ало-оранжевым огнем.
Удар в живот, чуть согнувшись в коленях, дабы избежать брошенной наотмашь без учета своего роста руки Франка, выпрямиться, обхватить лысый затылок Молота и снова долбануть его лицом о деревянную мачту. И тут же броситься в другую сторону. Дюжардан, взревев, развернулся туда, где секунду назад стоял Севельсторм, а кулак Игрока уже врезался Молоту в бок, заставив его ноги подогнуться. Кулак Джона описал дугу и со звонким и мокрым шлепком соприкоснулся со щекой Франка. Голова здоровяка дернулась в сторону, посылая на палубу алые брызги. Игрок вложился всем телом в новый удар, левой рукой, дернув голову Дюжардана в другую сторону. И еще раз, а затем, отпихнув руку Молота в сторону, обхватить голову Франка и с силой ударить по лицу коленом. Великан, стоявший на одном колене, начал клониться назад, но Севельсторм не позволил ему упасть – схватил за грудки, встряхнул, выпрямляя, и снова ударил его лицом о деревянную мачту. Тяжело дыша, Игрок отошел на один шаг от окровавленного Молота, поднял ногу и с силой ударил подошвой своего сапога по челюсти Дюжардана, посылая тело на палубу, где Франк затих.
Несколько секунд Джон, продолжая тяжело дышать и стараясь выровнять дыхание, смотрел на поверженную тушу, затем встряхнул в воздухе правой ладонью, разминая пальцы и переводя взгляд на Хантингтона:
- Я так понимаю, мистер Хантингтон, что теперь я – ваш адъютант, да? – кривая усмешка скользнула по губам Севельсторма, когда он направился прочь от собрания. Новенькие расступились, провожая его несколько удивленными взглядами, стоявшие позади старенькие похлопывали по плечам, радуясь выигрышу. Толпа сомкнулась, и фигура Джона исчезла из виду.

(с разрешения двух мастеров)

Если девушка думала, что эти слова разозлят Сангве, то она сильно ошибалась. Во взгляде капитана лишь добавилась частичка интереса. Небольшая.
– Молодость… – с сожалеющей интонацией протянул он. – Думаю, и в твоем племени… да и вообще везде… любую работу предпочитают поручить мастерам своего дела – тогда она будет выполнена качественно. Если мы пойдем на абордаж, то впереди будет Фридрих. Если мне понадобится сразить кого-то шпагой – я это сделаю сам. Если же мне нужно быстро получить ответы – зову Ахмеда, ибо его искусство в этом отношении несравненно выше моего. Кстати, скорее всего, выше и чем у разных жрецов. Все же он – человек весьма древней и накопившей немалый опыт цивилизации.
Он немного помолчал. И добавил:
– Что до разговоров… Вообще-то я предпочитаю сразу представить все возможности и предоставить выбор. Это, на мой взгляд, честно. Другие бы, кстати, и не стали его предлагать, а сразу взялись за дело.
Капитан прошел к столу, взял графин с водой и потянулся за стаканом.
– К слову о мести: что бы ты ни надумала, ты вряд ли найдешь помощников. Думаю, ты согласишься, что наш мир я знаю куда лучше. А если не веришь мне – спроси Ястреба. Что до меня, то если мы сумеем получить золото, то поможем тебе отомстить духовенству Чиаталу любым приятным тебе способом. Я всегда держу свое слово, и в этом поклянется любой из моей команды.
Сангве наполнил стакан и повернулся к девушке.
– Хочешь пить?

(с Гульдой, отдельное - и очень большое - спасибо которой за приглашение в прикл)

Анна, внезапно застонав в дреме, с трудом открыла глаза и пошевелилась. Почему-то не удавалось сфокусировать взгляд и точно понять, где же она находится. Прокашлявшись спросонья, девушка хрипло позвала на помощь:
- Кэти...
Кэт, которая в тоскливой задумчивости стояла у двери каюты, вскинулась на голос подруги, метнулась к койке:
– Проснулась, моя хорошая? Ну, вставай, вставай, все хорошо... голова не болит? Вот, умойся... видишь ведро? Недавно тут один... хам принес.
Анна с трудом села и потерла лицо ладонями. Ее ощутимо тошнило, но девушка постаралась справиться с собой и наклонилась к ведру. Вода принесла облегчение, правда, ненадолго.
- Хам? - Анна предприняла попытку улыбнуться (и, кажется, ей это удалось). - Извини, голова так кружится... Расскажи, что со мной случилось? И что происходило, пока я... спала?
Кэт просияла улыбкой. Улыбка эта далась ей нелегко, но подругу надо было ободрить.
(Впрочем, Кэт уже имела случай убедиться, что Анна, утонченнейшая мисс Беркли, в нелегких ситуациях не падает в обмороке и не бьется в истерике...)
– Что случилось? Мы в море, дорогая! Мы в пути к несметным сокровищам! Правда, они достанутся не нам, но все равно...
- В море? - взгляд Анны внезапно стал холодным и цепким, и даже тошнота отступила. - Какие сокровища? Какое плавание? Мы же...
Кэт поспешно вскинула ладонь к губам подруги.
– Ты же просто забыла, дорогая! Мы же пообещали капитану де Монбижу открыть тайну клада! А он взял нас с собой, чтобы быть уверенными в наших словах. А потом он нас отпустит! Обязательно! А мисс Лэймур уже на свободе, ей даже помогут вернуться в Европу!
Кэт говорила очень убедительно, но на дне души осела муть сомнения. Ведь им приходилось верить пирату на слово.
Но показать свои колебания подруге... ни за что!
- Ох... - Анна тяжело вздохнула. И как её угораздило так уснуть?! В сознании словно пелена. "Отпустит он, конечно", - хмыкнула было про себя Анна, но Кэти говорила очень убедительно, и девушка засомневалась: может быть, Монбижу действительно был честен?..
- Ну что же, - подытожила Анна, - пока мы во власти капитана, нам ничего не остается. А как далеко мы сейчас от острова, о котором ты рассказывала?
– Далеко! – небрежно махнула рукой Кэти. – Плыть и плыть! Может, приведем себя в порядок и немножко постоим у борта?
Прогулка была несколько рискованным делом. Не стоило дразнить пиратов видом двух молодых девушек. Но Кэт должна была убедиться, что они не пленницы, а гостьи капитана - и находятся под его защитой. Кроме того, путь взаперти в тесной каюте мог превратиться в пытку.
- Хорошая идея, - Анна благодарно улыбнулась подруге. На свежем воздухе тошнота должна была бы пройти. - Я только еще раз умоюсь.
Девушка вновь наклонилась к ведру и плеснула на лицо прохладной водой, но мысли ее были далеко от процесса умывания. Конечно, Анне хотелось домой... Но одновременно Анна признавалась себе, что ей очень и очень нравились приключения. Безусловно, они были опасны, но девушка поняла, что спокойная жизнь ее больше не прельщает. Когда-то (сейчас казалось: вечность назад!) она читала приключенческие романы. А сейчас таким романом стала ее жизнь. Чем не исполнение мечты?
Анна оправила смятый костюм и выпрямилась на койке.
- Я готова идти, Кэти.

Дэниэл задумчивым взглядом проводил этого странного счетовода. Уложил матроса он неплохо. Ну и что теперь делать? Сдерживать обещание и назначать бухгалтера своим помощником. Второй вопрос: Как его вернуть и сказать о назначении? Не бежать же за ним следом. это не достойно лейтенанта.
Хантингтон стоял и размышлял, не обращая ни на кого внимания. Легкий бриз шевелил его волосы. Наконец, приняв окончательное решение, подозвал к себе Алонзо и приказал:
- Пойдешь к Севельсторму и передашь, что лейтенант Хантингтон, свое слово держит. Быть ему адъютантом. Жду его на палубе.

На берег в месте с капитаном сошла и часть команды, ведь надо и им отдохнуть немного от тягот плавания. Пока команда рассредоточивалась по местным тавернам и притонам, капитан отправился в дом губернатора.
Прибыв в дом, он приказал слуге доложить о прибытие на остров капитана Риза Рамсея, Флота Его Королевского Величества Вильгельма.
Слуга даже не прореагировал на приказ и побежал дальше, пришлось искать, кого ни будь, кто мог бы позвать хозяина, или проводить к нему. Побродив по дому некоторое время, он наткнутся на поваренка, который был изловлен, и был заставлен привести к хозяину, от него Риз и узнал, что его превосходительство был тяжело ранен в недавней стычке с пиратами.
Войдя в комнату, он увидел в куче подушек губернатора Истрока. Риз выполнил приветственный поклон, и спросил.
- Как здоровье, вашего превосходительства, и что за жуткую историю мне рассказали ваши слуги про нападение пиратов?
Губернатор искоса глянул на вновь вошедшего, после чего приподнялся на подушках.
- Ты кто такой? - глухо спросил он.
-Я капитан Риз Рамсей, Флота Его Королевского Величества, совершил заход на Ваш остров на фрегате "Святой Патрик", для пополнения запасов, с достоинством ответил Риз.
- Ага... - глаза губернатора бешено забегали, язык облизнул пересохшие губы. - И чего вам надо от меня, Рамсей?
-Я зашел засвидетельствовать Вам свое почтение, - тем же тоном отвечал капитан, - но коль Вы как я вижу, тяжело больны, то не буду злоупотреблять Вашим вниманием, и вернусь на корабль. Завтра с утренним приливом мы покинем Ваш остров, продолжив наше крейсерство.
- Постой, Рамсей... Сядь! - Стронбард великодушно указал рукой куда-то в комнату. - Ты - дар Провидения! Подожди, ты ирландец или кто... корнуоллец или шотландец?
-Я шотландец, из Клана Рамсей, - ответил Риз, садясь на предложенный стул, так что тут у Вас произошло, Сэр?
- Пираты... Как ТЫ к ним относишься?
-А как к ним должен относиться офицер флота Его Величества? - с небольшим удивлением в голосе, в свою очередь спросил Рамсей
- Я считаю, что хороший пират - это мертвый пират! – воскликнул Риз.
- Да... - Стронбард оживился, подсунул под голову еще пару подушек и недовольно заёрзал ногами. - Нам надо изловить одного висельника, а вместе с ними пиратскую шайку, захватившую мою племянницу, деньги и позарившуюся на мою жизнь!
-Какой ужас, - с неподдельным изумлением воскликнул Риз, у губернатора Его Величества, эти злодеи посмели, похить близкого человека, и угрожать его жизни, мой долг как Офицера Его Величества оказать всяческое содействие в розыске и освобождение вашей племянницы.
- Да, я был бы признателен вам. Я велю тут же обеспечить вас провиантом и всем прочим, найдите моего сына - он такой страшненький, вы его сразу узнаете... Он все вам предоставит...
-Я всегда стою на страже интересов граждан его величества, и я благодарен Вам, Ваше превосходительство, за содействие в пополнение припасов, а пиратов мы обязательно изловим, и обеспечим их всех пеньковыми галстуками.
- Я отправлюсь с вами. И пеньку я вам тоже предоставлю!
- Разве Ваше состояние здоровья позволит вам выдержать морское путешествие? - удивленно спросил Риз, Вы ранены, может не стоит отправляться в море, коль вы так заботитесь о племяннице, то ваш сын, наверное, сможет сопроводить нас в ее поисках.
- Он тоже сумеет сопроводить... А я в общем-то и не так уж и болен, - и Стронбард ловко соскочил с кровати.
-Ну, коль Вы в почти добром здравии, то милости прошу на борт "Святого Патрика".
-Завтра на рассвете... Успеете?
-Я думаю, если с доставкой в порт припасов проблем не будет, то успеем.
- Тогда договорились. Завтра утром я пожалую... Похлопочите о постели для меня. Без клопов, - спешно добавил он.
-Договорились, Сэр, я жду Вас с Сыном утром на "Святом Патрике.
Рамсей отвесил прощальный поклон и отправился искать сына губернатора.

(Совместно с Дрого)

Алонзо Каралис и Джон Эдрик Севельсторм.

Совместно с Фазером.

Алонзо чувствовал себя пушечным мясом. Хантингтон просто совершенно наглым образом воспользовался его инициативностью, «поругался» с Севельстормом, а отдуваться теперь ему. Что за бредовая идея, назначить счетовода своим адъютантом?! Во-первых, начерта тому это нужно, а, во-вторых, раз итак ясно, что Севельсторм не согласится, зачем посылать Алонзо дьяволу в пасть? Хорошо, если счетовод его просто пошлёт… а если не просто? Так что мысли у юного пирата были самые невесёлые, а выражение лица, соответственно, кислое, когда он Севельсторма, наконец, разыскал. Тот до сих пор потирал кулак правой руки, который совсем недавно соприкасался с челюстью Дюжардана, и наблюдал, как парочка пиратов катит в трюм бочку:
- Fais attention*! - прикрикнул Севельсторм на обоих, когда один из пиратов хотел просто толкнуть вверенную ему вещь в трюм.
Оба молча кивнули, и один из них бросил взгляд Джону за спину, прямо на подошедшего Алонзо. Игрок обернулся, смерил Каралиса спокойным взглядом, слегка приподняв бровь.
- Oui**? - спросил он у юноши.
Алонзо довольно спокойно выдержал взгляд Сельвестрома и подошёл к нему на нормальное для разговора расстояние.
- Лейтенант Хантингтон просил передать, что назначает Вас своим адъютантом, - юноша подумал о том, что надо бы присовокупить к обращению «сэр», но воздержался, всё-таки корабль-то пиратский, да и стоит перед ним не де Монбижу, и остался подождать ответа.
- Передай мистеру Хантингтону, что загонять себя на очередную бойню с одной лишь целью - выпустить кому-то кишки, - мне совсем не нравится в качестве завтрашнего дня, - по губам Джона скользнула улыбка, и он отвернулся от Каралиса. - Да, и можешь у него спросить, каким же интересно образом он собирается исполнять свое обещание, если человек отказывается от столь щедрого предложения... - Игрок слегка усмехнулся, протер ладони, взглянув на них.
«Ну вот, началось. Принудить его к принятию новой должности я, понятно, не могу. Послать Хантингтона от его имени к чертям собачьим, наверное, тоже. И что теперь делать?!» Ещё больше Алонзо взбесило, каким тоном Сельвесторм всё это ему выговаривал, будто он виноват в том, что счетовод и лейтенант друг другу не по душе пришлись. В итоге молодой человек промолчал и начал нервно переминаться с ноги на ногу.
- Ты ждешь монетки за выполнение поручения? - поинтересовался Севельсторм, скосив взгляд в сторону Каралиса.
- От кого, как ни от Вас, мне её получать. Главное, не перепутайте собственный кошелёк с общим, - щёки молодого пирата чуть порозовели, а потом, наоборот, побледнели.
Игрок вновь хмыкнул, повернулся к юноше и скрестил руки на груди:
- Послушай меня, как там тебя кличут... Если ты появился на этом корабле только вчера, и сам капитан сказал тебе веское "Принимаю в команду", это еще не значит, что ты можешь позволять своему языку выговаривать все эпитеты, услышанные в кабаке, - Джон огляделся и прищелкнул в воздухе пальцами. - Знаешь, как это бывает... вышел ночью на палубу освежиться... и случайно поскользнулся, ударился о перила и упал в воду, потеряв сознание.
Севельсторм улыбнулся спокойной и дружелюбной улыбкой, так, как умел в совершенстве.
- Знаешь почему? Потому что ты - никто, пустой звук, забытое в компании имя. Пока что, - поправился он.
- Алонзо Каралис. И я передам лейтенанту всё, о чём Вы меня попросили.
Юноша развернулся на каблуках и пошёл прочь. Он прошёл несколько шагов и, словно вспомнив что-то, стукнул себя рукой по лбу, обернулся и произнёс тем же тоном, что и Сельвесторм: «Поосторожнее с канатами они, черти, так под ноги и бросаются!», - и, улыбнувшись, продолжил свой путь.
- "Кажется, он ничего не понял," - медленно и хищно произнес Энди.
- "Когда поймет, будет поздно", - ответил Севельсторм.
- "На это и надеюсь," - и Энди хихикнул.
_____________

* Fais attention! - Аккуратнее!
** Oui?- Да?