Как и в случае с любым состязанием, таковому предшествовала запись участников. Разумеется, по очереди.
Постояв в ней минут двадцать, Олег пришел к выводу, что люди во всех мирах одинаковы. И бюрократию привнесут всюду, куда только можно, и куда нельзя. Впрочем, если бы тут не соблюдали очередь, то было бы еще хуже.
Интересно, а почему никто не пытается пролезть мимо других? Судя по физиономиям, тут хватало людей, не отягощенных этикетом. Тем не менее, все смирно ждали.
Впрочем, заглянув вперед, Скрябин все понял. Распорядитель отличался изрядными габаритами, а помощник вообще более всего напоминал блондинистого медведя. Вот такой тонкий намек на соблюдение порядка.
Наконец, подошла его очередь.
– Имя? – осведомился распорядитель, обмакнув перо в чернила.
– Олег.
Писал облеченный властью человек чуть быстрее, чем Филумена Мартурано*. Теперь Скрябин понял, почему очередь двигалась так вяло.
– Откуда?
– Из Ар’тарса, – Олег запоздало подумал, что может, и не стоило называть. Но что поделаешь… Что похуже будет – если наткнутся на знакомого по тамошней жизни.
– Понятно, – распорядитель записал и это. – Стреляешь вообще хорошо? Если вчера в руки лук взял – не позорься, а иди себе подальше.
– Стреляю неплохо, – заверил Олег.
Видно, уверенность в голосе распорядителю понравилась; он одобрительно покосился на Скрябина.
– Ну вот и хорошо. А то приходят разные морды деревенские, которые топором в сарай не попадут…
– Эй, полегче! – возмутился кто-то в очереди позади. – Будем стрелять – так я этого хлюпика враз обставлю!
Олег глянул через плечо; да, здоровый парень вполне имел право на такой тон. Впрочем, Скрябин не сомневался, что сам он стреляет все же получше.
– А могу и счас начистить, чтоб не воображал, – развил мысль парень.
– Я тебе начищу, – предупредил распорядитель, сунул руку под стол и бухнул перед собой на столешницу массивный шестопер. – Понял, нет?
Возражений не последовало.
– Топай вон к тем, – Олегу указали направо. – Как только все начнется, позовут.
Скрябин кивнул и направился к уже записавшимся кандидатам.
Потенциальных робингудов набралось порядочно. Во всяком случае, мишеней на всех бы точно не хватило; потому бросали жребий – кому когда стрелять.
Скрябин оказался среди первых. Интересно, это везение или наоборот?

*Героиня великолепного фильма «Брак по-итальянски», если кто не смотрел. Свое имя она писала ну очень медленно.

Александр тоже отстоял в очереди, чтоб записаться на состязания мечников заранее. Его оттеснять никто не собирался, насмешничать тоже – достаточно было взгляда снизу вверх на мощную фигуру. Если бы кому-то этого стало мало, он бы замолчал, столкнувшись с холодным властным взглядом.
Ему даже нравилось, что «игры в гляделки» с ним не выдерживал никто из местных, образуя, по возможности, вокруг небольшое пустое пространство. Даже распорядитель, предупреждавший, что возможны разные травмы, вплоть до смертельных, промолчал, занося в список. Хотя и было видно, по любопытству на лице, что ему хочется спросить, откуда такое необычное имя.
Штейнер сравнивал в уме то, что видел сейчас с прочитанным в детстве в «Айвенго» и виденным в фильмах. В общем-то, разница между этой картиной и запечатленными в воображении была не такой уж большой. Разве что эти состязания проводил не принц, поэтому не было обилия гербов, гораздо меньше богато одетых зрителей – только местная, так сказать, элита, и отсутствовало, собственно, энное количество закованных в сталь рыцарей на конях.
Конечно, как всегда, в реальности оказалось меньше величественности и больше прозаических деталей. Обычно камера на них в таких кино не задерживается, да и перо писателей тоже – переходящая дорогу участникам стайка гусей, отгоняемых испуганной небогато одетой женщиной в темно-синем. Похожая по очертаниям на Каспийское море лужа около ограды, облупившаяся краска и выщербленный камень. Запахи чеснока и кислой капусты.
Впрочем, к таким моментам можно привыкнуть и на Земле, и в другом мире, и обращать внимание на то, на что хочется. Все-таки он в действительности участвует в официальном воинском состязании, о котором так мечтал в суетливой, загазованной, деловой Москве! Впору испытывать священный трепет!..
Алекс усмехнулся. Трепет не испытывался – то ли выработалась уверенность в себе, то ли внутри что-то поменялось. К добру ли? Наверное, да, тем более что все равно он ощущал подъем – эта стихия ему родная. Правда, хотелось бы противников поинтереснее...

Тем временем раздались приветственные крики и насмешки. Некоторые из них, выкрикнутые наиболее горластыми, поднимались над общим шумом, как пловец, который после мощного гребка оказывается выше гребня волны. Первые стрелки спустили свои тетивы, чтобы попасть – пока просто в круг мишени, стоящей не так далеко – испытание, чтоб отсеять тех, кто вовсе плохо обращается с луком. Потом цель должны были отнести дальше, и попадать требовалось в сужающиеся к «яблочку» нарисованные красной краской и явно без циркуля не очень ровные круги.
Началось соревнование с дисквалификации – первый из участников, в нетерпении показать свое мастерство, выстрелил, когда помощник распорядителя еще не отошел, установив деревянный щит. Стрела пролетела мимо мишени, над головой «представителя оргкомитета», как про себя окрестил мужика Алекс.
Вскрик зрителей сменился рыком чуть не ставшего жертвой человека, после чего состоялось еще одно незапланированное состязание – по бегу. Бегать неудачливый стрелок умел явно лучше, чем владеть луком и под улюлюканье попутно делающих ставки – «догонит - не догонит» – зрителей скрылся с поля.
Помощник распорядителя, ругаясь и тяжело дыша, вернулся на место, и стрельба возобновилась.

Все дела были отложены до заката. Может, уйти во внутренний дворик таверны да устроиться в ветвях раскидистого дерева, наслаждаясь тенью, относительной тишиной и недоглоданными останками копченой ящерицы? Трактирщик, как-то пересекавшийся с ней в делах, был необычайно предупредителен, хоть и насторожен. А его десятилетний сын вполне смышлен, что б за мелкую монетку предупредить, когда появятся те две девушки. Решено.
Может, она слишком опрометчиво поступила, выбирая себе спутников таким образом. К тому же юная жрица Гештианна как-то уж странно поглядывала на Лайлу. Память на лица у женщины была идеальная(профессия обязывала) так что, несмотря на то, что служительницу Судьбы она пару раз видела в городе, дорожки их никак не пересекались. Так в чем же дело? Лайла не такая уж яркая личность, что б ее и за глаза знали. Просто не понравилась странная манера незнакомки, или… - Женщина тихонько коснулась пальцами лба. – А у жрицы цепкий взгляд, коль разглядела едва видную под ярким солнцем отметину. Ну, ладно. Не ее это головная боль. А упускать такую ценность, как пара часов ленивого отдыха, просто глупо.
Но судьба явно еще не исчерпала дела, заготовленные исполниться до заката.
Лайла как раз выбиралась из толпы, когда на ее запястье сомкнулись чьи-то пальцы, и она была буквально втащена в узкую щель между лавкой оружия и трактира «Дырявая кружка».
Кто бы не был сумасшедшим, решившим напасть на хрупкую женщину, но легкая добыча ему не светила. Зато вполне появились шансы на скорое свидание с Сиби. Женщина зло сощурила глаза, даже не пытаясь вырваться. Наоборот, еще и сама шагнула назад, к нападающему. Сложенные щепотью пальцы с зажатой в них иглой, словно разозленная змея, взлетели вверх в «гневе Сильны».
Лайла не была воином и вполне трезво оценивала свои шансы один на один с сильным, привыкшим к насилию мужчиной. Но тот, кто нападает со спины, должен быть готов к сюрпризам. Да, она не воин, иначе б вряд ли искала спутников в предстающей поездке, но, волею богов, она прошла сложный путь и многому научилась. Так что если неизвестный искал легкую жертву, то он ошибся.
Женщина била назад, практически вслепую, но ее руку вело нечто большее, чем просто слепой случай. Тускло блеснув, игла ушла чуть вправо и вверх, устремилась к цели: к незащищенной ни доспехом, ни костью ямке под челюстью, где быстро билась жилка жизни.
-Спокойно, Лай-о, не стоит убивать друзей. – Нападающий перехватил ее руку раскрытой ладонью, уходя от стального жала и сводя на нет энергию удара. «Ночной мотылек» - единственный щит, против «гнева Сильны» известный лишь избранным. Лайла уже не сомневалась, кого увидит, обернувшись: в конце концов, она сама когда-то показала ему «мотылька».
-Кортес! – Наваждение прошло. Лайла повернулась, глядя в смеющиеся глаза наемника.
-Здравствуй, Лай… ох! – От неожиданного удара под дых, у наемника перехватило дыхание: женщина стояла слишком близко, что б он успел увернуться, и хотя реакция увела тело вбок, принимая удар по касательной, даже так было вполне ощутимо.
-Никогда. Так. Больше. Не. Делай.
-Ладно…. Прости Лай, неудачная шутка.
-Забыли… - Лайла тряхнула головой и засмеялась. - Боги, Кортес, что ты здесь делаешь? Неужели на турнир?
-Нет… - Поморщился Кортес. - Но мои друзья участвуют. А…
-Декс уплыл на свои глупые войны в снегах. – Ответила на незаданный вопрос женщина, занятая укладкой иглы обратно в костяной браслет. Взводить миниатюрную пружину было целым искусством. – Прислали ему эту котячью лапку в крови, вот он старый дурень и навострила. Как ребенок! А я подумала-подумала и тоже решила стариной тряхнуть.
-Поход? Ты нанимаешь наемников? – Насторожился Кортес.
-Ну, не твоего же возвращения ждать. – Лайла прислонилась плечем к стене и потерла запястье. - А что, интересно? Вакансии еще есть, а как я плачу – сам знаешь.
-Интересно. – Признал Кортес. – Только я с друзьями. На пятерых места найдется?
-Друзья – это замечательно. – До Лайлы доходили многие слухи про друзей наемника (а так же о тех, кто просто мечтал с ними пообщаться), но она пока решила в эту тему не углубляться:
-Ох,… я вообще-то планировала человека три-четыре. К тому же, с двумя девушками уже считай, что почти и сговорились. Но все равно, такая встреча – явно лапки Гештианна чувствуются, так что грех случай упускать. Приходи с друзьями в трактир «Дырявая кружка» после турнира, Кортес. На тех девочек посмотришь, да контракт обсудим….
-Буду.
Лайла представила себе «путешествие» ввосьмером и подавила крепкое словцо.

Олег в очереди на саму стрельбу оказался отнюдь не первым и об этом не жалел. Стоит сперва посмотреть на соперников, оценить их и сделать выводы.
Хотя пока что материала для размышлений другие стрелки подкидывали немного; скорее уж это был материал для заголовка «Бывает же такое».
После фальстарта появилась пара средних стрелков, а их сменил здоровенный парень с не менее здоровым луком. По мнению Олега, это оружие более всего напоминало дубину.
В центр он не попал. Собственно, стрела угодила куда-то в край… и отколола кусок мишени. Похоже, ударная сила у лука оказалась очень высокой.
Зачесть такой результат распорядитель отказался; тут ценилась точность, а не сила попадания. Хотя Скрябин отметил про себя, что в бою подобное может сгодиться; если попадет, скажем, в руку, то с конечностью можно прощаться.
А вот следующий претендент оказался уже посерьезнее. Военная выправка, внимательно прищуренные глаза, добротный лук в руках – явно бывший солдат. И стрелять привычен.
Стрела солдата вонзилась в центр мишени, и распорядитель заулыбался: хоть кто-то оправдывал ожидания.
Следующий умник притащил арбалет, и минут десять было потрачено на втолковывание: здесь состязание лучников. Лу-чни-ков. А не стрелков вообще.
Арбалетчик скандалил, размахивал орудием ремесла (к счастью, не заряженным) и отказывался уходить. В конце концов распорядитель пообещал, что сейчас ему арбалет на щепочки разломают, и этот аргумент оказался действенным.
Схожий по габаритам парень, решивший хамить в очереди, стрелком оказался скверным, и выбыл быстро. Олег, оказавшийся почти сразу после него, был этим доволен: не хватало еще изначально настроенного враждебно типа получить в соперники.
И вот подошла очередь Скрябина.
«От-тлично… попробуем…»
Стрелу в центр он положил уверенно, без всякой особой помощи. Благо уже наловчился за проведенное в этом мире время.
Во «второй тур» перешла где-то дюжина; даже не сравнить с первоначальной толпой. Помимо самого Олега и ранее замеченного солдата здесь оказалось еще человека четыре с явными признаками военной службы, а также несколько молодых парней. Самородки, что ли?
Мишень отнесли дальше. И вновь – выйти на рубеж, прицелиться, выстрелить…
Такого цирка, как на первом этапе, уже не устраивали. Хотя один из юношей готовился чуть ли не пять минут, постоянно то стрелу поправляя, то ветер определяя, то чуть ли не молитвы вознося… В итоге все равно не попал, хотя стрела и прошла совсем рядом с мишенью.
Солдат вновь уверенно вогнал стрелу в центр мишени. Точно так же поступил и Олег, и поймал на себе уважительно-одобрительный взгляд соперника.
Третий этап. Вновь передвинутая мишень. И уже шестеро у черты.
Один промахнулся, второй положил стрелу ближе к краю, четверо попали в центр. Нужно ли говорить, что в числе последних был и Олег?
Помощник распорядителя вновь принялся сдвигать цель, а Скрябин покосился на соперников.
Все тот же солдат – лет сорок, русые волосы, небольшие усы. Цепкий, пристальный и ироничный светлый взгляд много пожившего и повидавшего человека.
Еще один бывший вояка – коренастый и плечистый, угрюмый на вид. На остальных даже не смотрит, сосредоточив взгляд на мишени.
И молодой паренек, худой и высокий. Темные волосы растрепаны, а пальцы нервно сжимают лук.
Распорядитель махнул рукой – мол, мишень установлена.
По очереди свистнули стрелы.
Коренастый пробил мишень где-то в середине радиуса. Стрела юноши легла еще ближе к краю.
Олег и солдат попали в центр.
На этот раз Скрябин слегка повлиял на полет стрелы. Методика была уже отработана, хотя внятно объяснить таковую вряд ли бы получилось. Он представлял воображаемую нить, протянутую от лука до цели, а затем пускал стрелу точно по этой нити… Ну как это толково выразить, а?
Мишень вновь передвинули, и Олег понял, что теперь работать придется по-настоящему.
Солдат целился долго; не так как кое-кто из предыдущих, но совсем не полминуты. Затем отпустил стрелу в полет.
В центр.
Олег задумчиво прикусил губу, поднимая лук. Так… протянуть нить… положить стрелу…
В тот же центр.
Распорядитель, глянув на результат, почесал в затылке и велел еще раз передвинуть мишень.
Соперники поглядели друг на друга. Солдат пожал плечами, затем добродушно кивнул и поднял лук.
И вот на этот раз удача ему несколько изменила. Стрела вошла не в пятно в центре, а немного выше. Совсем ненамного – но достаточно, чтобы Олег, чья стрела ударила в середину пятна, вышел победителем.
– Победил Олег из Ар’Тарса! – громогласно объявил распорядитель. – Держи деньги, парень. Толково стреляешь.
– И верно, толково, – заметил солдат, посматривая то на Скрябина, то на мишень. – А мне чуть-чуть не хватило… ну да и к ворону. Заработаю.
Олег мог только пожать плечами. Хорошо, что для соперника это не потеря последнего заработка…
– Фарн, – протянул руку солдат.
– Олег, – ответил на рукопожатие Скрябин. – Ты тоже хорошо стреляешь. Мне повезло просто.
– Любит тебя Гештианн, – ухмыльнулся Фарн, и Олег едва не вздрогнул; конечно, если воспринимать благоволение бога через его служительницу… – Ну, удачи в будущей стрельбе. Надеюсь, ты меня не подстрелишь.
– Надеюсь, ты по мне в случае чего тоже промахнешься, – улыбнулся в ответ Олег.
«Похоже, распознал во мне бывшего-настоящего наемника. И дал понять, что сам таков, и в бою можем встретиться. Что ж, fair enough, как говорится…»
Они разошлись уже у самого выхода с ристалища; Олег, спрятав заработанные деньги (где же красивая церемония? а, впрочем, это ж не королевский турнир…), отправился искать остальных.

Алекс осматривал своих возможных соперников - от мелких и юрких до детин почти его габаритов - взглядом торговца, оценщика, профессионала. Он пришел взять приз, не более, и не видел, кто бы мог этому помешать. В этом у него почти слепая уверенность, и бралась ли она из подмеченных мелочей или откуда-то изнутри – какая разница?
Когда начались бои, было... скучно. Это была работа, как писать код сайта... Неужели он писал коды?
Отбил прямой выпад, другой – нельзя же так просто! Тренировочный меч противника сильно отклонился, звонко столкнувшись с его «оружием». Шаг вперед, удар по руке – чужая деревяшка выбита. Жест сдачи.
Следующий. Этот осторожнее, плетет вокруг сеть. Тоже напомнило о прошлом... Сеть Интернет... Ха, когда это было? Не прошло и года, а так давно, как будто память лежала на песке пустыни и выгорела от солнца.
Тело в это время действует. Удар сверху, с размаха, соперник блокирует, но Александр намного сильнее. Оба меча обрушиваются на голову молодого парня, чуть выше выбивающейся из-под шлема лихой рыжей пряди. Упал...
С Кортесом было бы интересно, по крайней мере, но им незачем драться тут между собой, и Эрнандо ушел. С одной стороны, так проще выполнить задачу - неужели этот наемник всерьез надеется выбить оружие, так закрутив удар, - с другой, такая победа лишена блеска и славы, не об этом он мечтал! И что за бой – на кусках дерева? В сражении должна течь кровь и риск - быть настоящим! У обоих! Увеличил скорость, нанес два быстрых удара, с трудом отбитых, шаг влево, ложный финт вниз – попался! Воздух засвистел – так силен был удар в шею.
В последний миг Штейнер с трудом придержал руку. Тренировочным мечом тоже можно убить. Не сейчас.
Он бросил взгляд на зрителей, которых до того словно не замечал, захваченный потоками мыслей и контролем за реакциями тела, вплавленными куда-то вглубь так прочно, что не мешали думать. Сейчас – могут быть проблемы.
Мужчина средних лет лежал на вытоптанной земле неподвижно, но слабо дышал... кажется. Нет, шея не сломана. А он мог бы. Держал в руках жизнь этого безымянного для него человека.
С деревянных трибун и из толпы раздались, мешаясь, возгласы одобрения и свист, кто-то тревожно вскрикнул. Соперника унесли.
Остался последний, тоже победитель в своих боях... Хотя вот на смуглом узком лице ссадина, и дышит тяжело. Неудивительно, атлетом не выглядит, хотя явно быстр.
Как там его зовут? Герольд объявил, но он прослушал. Зачем? Доделать работу и забрать приз. Все же это победа на турнире, пусть даже таком и такая. Это лучше, чем сидеть за компом, и намного!
Он отступил перед первым натиском, но быстро начал теснить противника, тот шаг за шагом отступал к краю отмеченной площадки и остановился, когда еще шаг означал поражение. Штейнер увеличил скорость. Удар сверху – смуглый увернулся, отстранить его меч... Противник пытается нанести встречный удар, но не успеет.
Вдруг время словно замедлило ход, и Александр увидел движущуюся к нему по воздуху, плавно и красиво, арбалетную стрелу. Он хотел рвануться, но сам двигался еще медленней, словно нормально текла только мысль, а все остальное увязло, как в болоте или патоке. Мыщцы напряглись, разворачивая деревянный клинок и не успевая. Еще быстрее!.. Каплями проступал пот, все с той же медлительностью, он ощущал, как влага появляется на коже, сперва мелкой точкой... Еще! Казалось, разум выжимает из мышц рук все, почти расплющивая их.
Стальной болт и тренировочный меч все-таки встретились. Треск – как взрыв на замедленном показе, плавно разлетаются в разные стороны щепки. Лениво смертоносное злое острие отклоняется в сторону и лишь слегка задевает прижатое плечо...
Но вздох облегчения не вырвался, капля пота продолжает расти – в живот устремляется оружие почти забытого противника, получившего время – изо всей силы.
Время обретает свой обычный ход, вокруг какой-то шум, но ему некогда. Поврежденное оружие честно принимает на себя удар смуглого и ломается, а продолжающий движение «клинок» проходится по ребрам – резко, болезненно.
Могло быть и хуже.
Шаг назад – у него в руках обломок, где-то крики, но стрел больше нет. Он знает. Смуглый немедленно замахивается вновь и сталкивается с повелительно глядящими серыми глазами. Что-то испуганно ответило на неслышный приказ, и рука дрогнула вместе с душой. Промах... Пальцы Алекса стиснулись на его мече. Резкий рывок, удар рукоятью по голове. Почти потерявший сознание противник делает жест сдачи.

Приз вручали поспешно, стража бегала, ища стрелка, но, судя по рыкам распорядителей, не нашла. Ведя в поводу коня, Штейнер, у которого по плечу еще стекала кровь, болели ребра и после странного поведения времени слегка кружилась голова, отправился с ристалища. Искать он сейчас никого не собирался – сами найдут.

Тем временем Рейелла и Ирина с пользой для души, тела и дела (последнее – очень слабо) проводили великий Банный день, названный таким с легкой руки Ирки. Посвятив собственной чистоте и красоте достаточно времени, чтобы в грядущие дни (и недели) не задумываться об этом, девушки озадачились экипировкой, которой ползанье по болотам едва ли пошло на пользу. С учетом количества вещей, качества мыла, длины волос, личных пристрастий, банно-полоскательных слухов (кто сказал, что "делом" была стирка?), еще раз слухов и еще раз количества вещей, сияющие дамы выбрались обратно в пыльный мир изрядно заполдень. Ощутимо так "за...".
На ходу обсуждая горы, сведеньями о коих щедро делились местные, их обитателей – с теми было еще щедрее, - разницу между богами, видами клинков, темпераментами мужчин, логиками противоположных полов и снова возвращаясь к горам, географии, проводникам и тому, что лежало за горами, жрица с наемницей успешно обошли местный рынок. Пополнив разговорный список новыми сведеньями – от гипотез насчет пирожковой начинки и до стоимости боевого коня с и без снаряжения, - и новыми темами. Заодно нашли упомянутую утренней нанимательницей "Кружку", отчего прерванная банями беседа вернулась на круги своя.
Чтобы посчитать количество коней, поделенных в местной валюте на число дней, предположительно занимавших переход через перевал, умножив все на съедобную и прочую способность компании, добавив путевые издержки, убавив путевые подработки, добавив Штейнера, убавив Штейнера (в другом смысле) и снова добавив Александра (еще в одном), - в общем, войдя в положение местных реалий и вдохновившись горными ужасами, к концу променада девушки взаимно пришли к выводу, что конем не обойтись. Нужна работа.
После чего, на третий раз обойдя рынок и наметив деление по интересам – Ира, как не до конца чуждая воинствующему люду, решила таки посетить турнир, в то время как у Рей оказались иные планы, - разошлись. Местом встречи, если кто-то умудриться не заметить в толпе ходячий маяк имени Сандера, оставив ту же "Кружку".

К ристалищу Ира, правда, пришла с опозданием, в чем немало были виноваты те же бани. Но не их повторное посещение утренней длительности, а всего лишь последствия хорошей помывки, сейчас сверкающей чистым золотом короны волос. Отбив пальцы на ноге, костяшки на руке и слегка подпортив настроение себе и другим, наемница вышла к огороженному полю как раз к концу представления. С ходу угодив в суматошную толпу, узнав немало новых ругательств, и бесповоротно убедившись, что действительно опоздала.
Быстро заметив знакомую фигуру Штейнера, девушка однако добралась до него не сразу. Сначала мешали толкающиеся со всех сторон локти, потом – обрывки разговоров обладателей тех локтей, из-за которых путь Иры от угла до Александра напоминал пьяные вензеля. Благо, не окончился тем же. Но уж очень любопытные слухи витали вокруг оконченного турнира...
Запыхавшаяся и заинтересованная, Ирина нагнала сначала хвостатый приз, с полным пренебрежением его копытами подергав за тот хвост и убедившись, что лошадка хоть куда, а затем и друга-победителя.
Который вид имел не слишком победный и вообще пятнистый в полосочку, с плеча начиная.
- Сашка, с победой! – тем не менее первым высказала девушка, умиротворяющее помахав обдерганному трофею, но не рискнув гладить или трогать второй раз. Затем обогнала мечника, и, выразительным прищуром оценив крапинчатую полосатость, добавила:
- Хорошо подрался.

В отличие от стрельбы без промаха, для поисков магию Олег применять не умел… да это было и не нужно. Почему-то его друзья ухитрялись всегда оказаться если не в центре внимания, то где-то около того. И отыскать их было совсем несложно.
Это утверждение себя в очередной раз подтвердило (Скрябин уже склонялся к мысли, что его вскоре можно будет именовать «аксиомой»).
Сквозь толпу Олег просочился без особых трудов. В конце концов, человека, закаленного многократными поездками в метро, толпой удивить сложно. Остановить – тем более.
Словом, объявился Скрябин как раз в момент последней фразы Ирины. Вообще-то, он хотел спросить, где Рей… но замечание о хорошей драке и внешний вид Штейнера переключили мысли на совершенно другую тему.
Поэтому вслух прозвучало иное:
– Что хорошо – это видно. Это в поединке так, или… – Скрябин сощурился. – Что-то мне подсказывает, что «или».

Алекс посмотрел на подошедших друзей, на секунду прикрыл глаза и снова открыл – с другим, более подходящим и мягким отблеском в зрачках, словно за занавесом произошла смена декораций. Кровь уже перестала течь, но рану он так и не перевязал.
- Неплохо, - он говорил спокойно и серьезно. - Возможно, было бы скучновато, но в меня стреляли из арбалета во время последнего поединка, и очень метко.... А еще, - в голосе появилась насмешливая нотка, - этого коня буду продавать не я.

- Почему? – в голосе Иры прорезались странные ноты, последний раз звучавшие на поляне с белыми "сигнализациями". Такие подозрительные интонации в духе... не то предпоследней стадии закипания, не то – последней стадии тревоги. – От твоего вида никто бы даже торговаться не стал, кстати... Будешь в свободное от товароденежного обмена время искать учредителя веселья? – следы веселья при этом подверглись еще одному критическому прищуру. – Или наоборот: лечиться? – тут к непонятным тонам добавилась явная надежда.
Штейнер был из немногих, если не единственным, кого буря у Ирины не пугала, хотя и не вызывала энтузиазма.
- Может, и поищу... Допустим, у меня нет желания, - вопреки мягкому слову «допустим», это прозвучало непреклонно. – Лечиться мне не нужно, не от чего.
На самом деле Ира именно возмущалась, хотя еще не решила, на кого конкретно. Лидировали стрелок и весь мир, вторые позиции занимали устроители турнира, местная стража и влипающий в... кое-кто Сашка. Тревога появилась еще раньше, пока в ореоле витающих после турнира слухов девушка искала друга, но, хорошо перекипев в одиночестве, теперь столь же хорошо спряталась на глубине. Благо, хотя Штейнер и выглядел откровенно ха-арошим, разницу между "ха-арошим" и "не хорошо как-то" Ирка уже видела.
Почему разговор шел мирно, шутливо и даже как-то уютно.
- Не "от чего", а "от кого", значит, - улыбка цвета прокисшей, но еще живой надежды. – Кстати, о лошадках и финансах. Нас звали охраной по попутному маршруту... – а где-то в далекой глубине, куда спряталась тревога, еще мельтешили черно-красные видения-обещания. Но уже не всему миру, а так, более локально. Но определенно черно-красные.

(& Хигф)

Жрица Гештианна тем временем торопливо шла по направлению к месту встречи. События, свершившиеся за время ее одинокого блуждания по городу, наполнили ее душу страхом за будущее - свое и друзей.
Расставшись с Ирой, она решила пройтись еще немного по базару. Около прилавка с благовониями Рей остановилась, привлеченная ароматами. После бани сам Великий велел позаботиться о том, чтобы кожа благоухала - в предвкушении встречи с любимым девушка взялась выбирать себе аромат.
Внезапно окружающий мир будто бы закружился, флакончик в руке показался неожиданно огромным и вобрал в себя все многоцветие земных красок...
... Будто бы со стороны она видела самого далекого от нее чужеземца, Штейнера. В руках он держал меч с причудливой формы рукоятью, и меч этот... Такого не могли допустить боги, но он словно бы жил своей жизнью, наполненный хорошо ощутимой силой. Однако Рей ясно чувствовала, что эта самая сила была укрощена и подавлена волей Сандера - оружие будто бы боялось своего хозяина. А в том, кто здесь хозяин, не возникало никаких сомнений.
У ног Штейнера распростерлась неподвижная Лайла...
... Очнувшись, девушка быстро расплатилась с торговцем и опрометью кнулась из опасного места туда, где ждали ее друзья.

- Милая моя, ты - неотразима! Все земные воплощения Сильны плакали горючими слезами! – Кортес мягко обхватил Иру сзади за плечи, прижал ее спину к своей груди и с удовольствием провел губами за ухом.
Потом перевел глаза на Алекса:
- М-да…. Поздравлять с победой, видимо, излишне: мы и не сомневались. Но где ты ухитрился так поцарапаться? Ни за что не поверю, что тот воин тебя достал. Разве что ты решил немного поспать во время схватки.
Кортес нахмурился: вообще-то с этим надо что-то делать. Или к лекарям податься, либо к храму Друсалы, если здесь он достаточно большой, что б найти хоть одну посвященную. Либо… - он усмехнулся. – Я тут встретил старого друга… как вы относитесь к контрабанде?
Алекс чуть косо поглядел на друга - его настрой явно не соответствовал веселью Кортеса.
- Стреляли, - ответил он коротко, не желая повторяться второй раз. Затем в памяти против воли всплыла фраза все же заставившая улыбнуться: - Вся контрабанда делается в Одессе на Малой Арнаутской.
Он поймал недоуменный взгляд Эрнандо, потянулся.
- Я не против контрабанды, а что конкретно?
Ирина тем временем, заведенной назад рукой поймав ухо наемника, скороговоркой давала параллельный перевод. Сначала о стрелках – причем пулеметной очередью выданные пояснения значительно превосходили недавно сказанное Алексом, - потом о конях, и даже успела пообещать рассказать насчет Одессы. Потом ухо вывернулось.
Кортес потер ухо, раздумывая о некоторых особенностях взаимоотношений и свое мнение насчет неизвестных стрелков. А заодно и насчет того, что «Одесса» очень напоминает ему название храма дождевого демона «Ордес-ои», с другого континента. О котором в приличном обществе говорить не полагалось, и хотя с Ириной он готов был обсуждать что угодно, но все же какое отношение Одесса имеет к контрабанде - он решительно не понимал. Ладно, обещали рассказать, он подождет.
-Контрабанда – это контрабанда и есть. У вас что, такого не было? Ну, и жизнь же у вас там….
Кортес перехватил Ирину другой рукой, стараясь держать ее и свое ухо на максимально отдаленном расстоянии:
-Просто вышеупомянутые контрабандисты, в единственном числе, предложили подумать о работе. А если ты хотя б теоретически не против, то можно обсудить. Она тебя заодно подлатает. И не придется к храму тащиться. А то лекари пробьют ощутимую брешь в бюджете.
- На мне заживет, - судя по лицу, чрезмерная забота о здоровье не радовала Алекса, тем более что выражалась она у всех на словах, а помочь никто не предложил. – Царапины! Пошли к твоему контрабандисту. Кстати, у нас они тоже есть... Может, он и коня купит или поможет продать?

(совместка на троих)

- Похоже, работа за нами как волк бегает, - хмыкнула Ира, потянув друзей в уже разведанные (своим печальным опытом) переулки, выгодно отличавшиеся от ристалища безлюдностью. Правда, невыгодно они отличались массой других вещей, но давно пережившая кризис Ар’Тарских улочек ("кошмар клаустрофоба") девушка не обратила на то внимания. Опять же, в толпе расступались перед одним Сандером, а он был всего один – на еще четыре души. И этот один был полосатый в крапинку, пусть даже стал таковым вполне легально (ой ли), все равно... Логика Иры стопроцентно доказывала, что полосатые в крапинку Штейнеры умеют привлекать невероятное внимание к своим персонам. Что, быть может, и лестно, но даром не нужно.
И, вдобавок, до Кружки так было ближе.
- ...Правда, неизвестно где тут сакраментальный лес. Или горные маршруты такие страшные, или нам удивительно везет.
Штейнер, будучи не в настроении, шел по принципу «если у носорога плохое зрение, то при его весе это чужие проблемы», иногда придерживая размашистый шаг, чтобы друзья не отстали. На слова Ирины он обернулся и не преминул подметить:
- Волки-то, по поговорке, наоборот – убегают. И не так уж это и странно, - поняв, что фраза не совсем увязывается, добавил: - насчет работы.
- То пусто, то густо, что тут скажешь, - согласилась девушка. Скоро разговор увял, пойдя по локальным направлениям Сандер-Олег и Ира-Эрнандо, во что немалую лепту внесли масштабы местным улиц. Приз Александра оказался злопамятным насчет дерганья за хвосты, и это немедленно привело к растягиванию компании в длинную цепочку. У победителей нашлись общие темы пройденного турнира, ну, а о чем общались Кортес и Ирина... Может, про Одессу?


(не я одна)

Длины дороги как раз хватило на ристалищно-банные беседы, к концу которых впереди появились двери "Дырявой кружки". При этом, кстати, ни Ира, ни наемник не сообразили, кто именно из них двоих вел, но сочли, что не ошиблись. Олега девушка еще при встрече предупредила, где собирались встретиться со жрицей.
- Пришли… кажется. – После долгого обсуждения «обо всем сразу», как это умела только Ирина, у Эрнандо было ощущение, словно его стукнули пыльным мешком по голове. Логика построения заставляла думать, что некоторые боги, ответственные за жизнь, в том числе и «Одессы» основательно хватили сливовой самогонки, потому что на трезвую голову такого не придумаешь.
Смышленый мальчик, сидевший на крыльце с сомнением оглядел присутствующую компанию. Наконец, его глаза остановились на Ирине:
-А вы сюда? Потому что сюда должны прийти две воительницы, одна из которых и не воительница, а жрица, и я это сразу-сразу пойму. А еще должен прийти какой-то воин, его я тоже пойму, потому что более наглой рожи на два океана не сыщешь, и за них мне монетку дадут. За каждого!
Мальчик явно расстраивался, что искомые придут вместе, а потому монетка светить ему будет только одна. Потом синие глаза расширились, и он вновь внимательно оглядел пришедших: воительниц явно недоставало, тогда, как воинов пришло многовато. Сразу приняв Алекса за «война» и мгновенно идентифицировав Ирину-«воительницу», он с сомнением уставился на остальных. Оглядев Кортеса (у Эрнандо осталось впечатление, что на него попытались примерить личность той, которая «жрица и это сразу-сразу понятно») мальчик разочарованно вздохнул, на Олега почти не взглянул, зато лошадь вызвала у него неподдельный энтузиазм:
-Ну, пошли, что ли?

(ага, нас было много)

Сильные пальцы схватили пацана за шиворот и приподняли очень высоко, не меньше, чем на метр над землей, а обманчиво мягкий голос, в котором чувствовались командирские интонации, попросил:
- Повтори еще раз описание...
При этом Ира с немалым интересом повторила действия встречающего, правда, не став пытаться навесить звание Рей на кого-то еще. Однако кто тут самый наглый ее точно заинтересовало, так что Кортесу пришлось выдержать еще один взгляд.
Рейелла подлетела к друзьям с такой скоростью, что самортизировала об спину стоящего на пути Олега - видимо, еще и думала о чем-то своем. Встрепанные волосы и испуганные глаза свидетельствовали о том, что с девушкой явно что-то произошло, однако выкладывать события последних часов своей жизни прямо на улице жрица явно не желала. В то же время ей не терпелось поскорее рассказать о видении друзьям, и заминка с мальчиком ее несколько насторожила.
- В чем тут дело? - спросила Рей.
- Словесные портреты бесплатно, - сообщила Ира, как раз успевшая разобраться, почему Кортес именно "наглый"... – Ты у нас "воительница, которая не воительница".
Вопреки логике, мальчишка не испугался, а вцепился в поднявшую его руку и восторженно взвизгнул:
-Ух, ты! А еще выше можно?!
Видно, подобное отношение было ему не в новинку:
-Там, эта… ну, в общем одна леди. Она мне сказала здесь посмотреть, а когда подойдут две женщины, одна с мечами, другая с во-о-от такими вот браслетами (он изобразил в воздухе нечто непонятное) ну, и еще один. Так сразу сказать, что она во дворе. Что б не искали. И отцу сразу сказать, что б есть нес. Вот сколько придут, что б столько и нес! - Мальчик углядел подоспевшую жрицу, и его личико расплылось в довольной улыбке: он явно беспокоился за убегающую прибыль. - Ну, что вести? Или еще что-нибудь рассказать? Недорого…

(Ну совсем много нас было, да!!!)

Он с сомнением оглядел компанию и щедро предложил:
-А могу и бесплатно. Если на лошадке покатаете.
- Кстати, "наглый", - тем времен продолжила "нормальная воительница", - так нас одни и те же встречают?
По лицу Алекса было очевидно, что он решает важный вопрос – украсить ближайшую стену мокрым пятном от мальчишки или использовать его как проводника.
- Веди. Но быстро и молча, - рука разжалась, роняя паренька. Он обернулся к Ирине. – Ты ухитрилась из его слов что-то понять?
- Угу, утром нас Рей собиралась нанять одна дама, - на ходу отозвалась девушка. До описания жрицы Сильны дойти на удалось, ибо раньше закончился путь до двора, а так же мысль-ассоциация Кортеса...
- А, вот как? Это уже интереснее...
Лайла удобно устроилась в разветвлении низкого дерева, растущего на заднем дворе трактира. И как раз пыталась понять, куда ей девать аж семь человек (поскольку двух девушек, если они сами не откажутся, она точно решила взять, да и Кортес без друзей явно не пойдет). За финансовую сторону она беспокоилась мало, поскольку даже при нехватке наличности, и при условии, если ее все же довезут живую (она философски воспринимала и обратный вариант, но не рассматривала, поскольку подозревала, что в царстве Сиби такая мелочь как деньги ее будет волновать мало) расплатиться окончательно можно будет в одной из лавок. А на пропитание и прочие мелочи ей хватит. Но вот куда такую толпу волочь? Хороший вопрос.
Гости должны были прийти с минуту на минуту: Фебо, сын владельца трактира, был достаточно смышлен и шустр (на ее вкус даже слишком) что б не только узнать нужных людей, но предоставить ей еще с десяток: на выбор.

(почти все участники прикла)

Услышав за спиной голоса, она улыбнулась своим мыслям, потом потянулась и спрыгнула с низкой ветки.
- Точно, "жрица", - негромко для друзей уточнила Ира, затем обратившись к встречающей. – Еще не закат, но мы снова встретились... У нас элитное пополнение: самый лучший воин, - палец девушки ткнул в полосатого Штейнера, заодно указав на коня. – А это копытное доказательство от властей. Самый лучший лучник, - соответственно на Олега, - доказательства нет, но мы честные, надо верить на слово. И самый наглый наемник на два окияна, копирайты, если не ошибаюсь, за вами, - при этом свежеиспеченный глашатай с улыбкой спряталась от "лучника" и "воина" за "наемником".
- Правда, едим много, но того стоим, - впрочем, лавры наглого у Эрнандо уже было кому оспорить...
Алекс посмотрел на Иру, решив, что элитное пополнение – скорее лестно. Во всяком случае лучше от нее все равно не услышишь. Он до конца не был уверен, кто из мужчин подразумевался под наглым – только что это был не Олег. Он осмотрел девушку, отнюдь не похожую на тех, кто обычно берет себе телохранителей, и уточнил флегматичным тоном:
- Ты и есть наниматель? Деньги-то имеются?
Лайла перевела взгляд с исцарапанного Штейнера на явно довольную своей речью Ирину и, не выдержав, рассмеялась:
- Красота! Давно я не путешествовала в такой приятной компании.., точнее не пыталась нанять таковую. Воин, стрелок и... Кортес, не надо делать вид, что ты меня не знаешь, все равно не поверю!
Она повернулась к Алексу:
- Деньги есть... заверять, что я честная и призывать верить на слово не буду. Но, может, побеседуем за столом?
Она махнула назад, где в другом конце двора было устроено что-то типа беседки. А хозяин, окинув компанию опытным глазом, уже спешно доставлял блюда, миски и дымящиеся чаши.
- Это, конечно, против традиций, но может, объединим трапезу и обсуждение?

(там же те же)

Поесть все были не дураки, и Штейнер направился к столу, не сомневаясь, что против не будет даже отсутствующая баба Яга.
Однако на полпути остановился и представился:
- Александр. Я, правда, так понял, что большая часть людей тут уже знакома...
- Точно, Кортес у нас бо-ольшой... Ирина, Рейелла, Олег, - на правах уже записанного глашатая добавила неугомонная Ира.
-Вы можете называть меня Лайлой. – Улыбнулась женщина. – С Кортесом мы знакомы…

Договориться за столом оказалось легко. Очевидно, способствовала простая, но сытная еда. Да и условия оказались хорошими: от них не требовалось менять дорогу, и при этом путешествие проходило не за их счет. Что до пословицы насчет бесплатного сыра, то Александр считал, что лучший выход в таких случаях - разломать мышеловку, забрать приманку, дождаться охотника и хорошенько его отделать. То, что приз Лайла явно продаст дороже суммы, которую назвала им, друзей не особенно волновало.

(При соучастии Лати и Стаси)

Широкую миску с горячей водой Лайла привычно перехватила под донышко, освободив правую руку, что бы постучать. Комната Штайнера оказалась предпоследней по коридору, но девушку это занимало мало. Да и представить, чтоб Алекс так уж волновался насчет своей репутации, она могла крайне смутно.
От стука дверь чуть приоткрылась.Лайла прислонилась плечом к косяку приоткрытой двери, одарив Алекса безмятежным взглядом:
-Привет. Я решила, что с твоими боевыми ранами надо что-то делать, пока ты не получил заражение крови. Ты не против?
Штейнер валялся, свесив ноги – длины ложа не хватало, к счастью, оно не имело спинок. Гостью он встретил слегка удивленным взглядом, затем усмехнулся:
- Привет, заходи! Кто ж против заботы будет. Правда, ты мой первый работодатель, омывающий царапины. Нет, решительно прогресс – это не то, что вышло в нашем ми... на моей родине.
-Странные на твоей родине понятия. – Улыбнулась Лайла, ставя на стол миску и выгружая из пояса десяток пузырьков разных форм и размеров. – Кроме того, что это просто логично, подобную заботу можно объяснить и чисто эгоистичными доводами: от самочувствия телохранителя напрямую зависит и безопасность нанимателя….
Смешав в воде несколько снадобий, Лайла присела на край ложа и усмехнулась:
-Откинься назад и расслабься. Все эти штуки жутко редкие, а половина вообще запрещены в половине графств, так что контрабанда чистой воды. А уж в контрабанде я разбираюсь лучше чем жрецы Андара в спорах.
Алекс следил за всеми манипуляциями с интересом, но без опаски, хотя что-то хмыкнул насчет отравы.
- Ладно, будем считать это кредитом – помирать, защищая тебя, будем здоровыми, - вдруг развеселился он. «Кто не курит и не пьет»... Не обращай внимания, впрочем. Кстати, насчет жрецов – Олег бы их переспорил, если б не аргументы силы! – Он задумался. – Слушай, а чего ты вообще контрабандой занялась – вообще-то мужской промысел.
Штейнер окинул Лайлу оценивающим взглядом.

(Алекс+Лайла)

-Почему – мужское? – Искренне изумилась Лайла. – Мужское занятие то, где значение имеет более присущее мужчинам качество. Сила, например. Или упрямство. Поэтому тягловыми работами занимаются либо мужчины либо ишаки.
Лайла улыбнулась:
-А если серьезно, то не понимаю я разделение работ. Воин – да. Мужчина сильнее, а значит, больше на себя брони оденет и будет более защищен. Да и Андар скорее своим дыханием поделится. Но контрабанда – это ж не на себе грузы в темноте таскать. Это уметь договориться, наладить сеть, уговорить людей, которые могут тебе помешать, не делать этого…. Скучно это, Александр. Куча книг: подсчеты, расчеты, цифры. Не все так романтично, как кажется со стороны.
Лайла привычно промыла раны, выдавая немалый опыт в этом деле, и смазала их темной, пахнущей мятой мазью, которая мгновенно превратилась в тоненькую гибкую пленку. Смесь в миске поостыла и загустела. Женщина обмакнула в нее обе ладони и, положив их Штейнеру на грудь, чуть пониже ключиц, принялась разминать мышцы.
- А еще это опасно... Опасность считается мужской привилегией. Хотя... – он подумал об Ирке и усмехнулся, - да, моей вооруженной до зубов спутнице я этого лучше говорить не буду. И тем не менее... А особенно для молодой привлекательной женщины.
На это раз взгляд был более недвусмысленным, а широкая рука легла на узкую ладонь.
Она не стала спорить. Только посмотрела на Алекса бездонными темными глазами:
-Но ведь с тобой я в безопасности, правда? – Голос Лайлы был тихим и чуть хрипловатым. Другая рука медленно скользнула по его груди вниз. Серебристые волосы коснулись щеки, когда Лайла склонилась, чтоб поцеловать его.
Алекс мог сказать, что даже боги не знают будущего. Или простое «да». Или – «насколько в моих силах». Но рассуждения звучали бы нелепо, «наверное» - глупо, а клятв и обещаний он не любил, и очень сильно. Поэтому он просто промолчал и притянул девушку к себе, впрочем, мягко, несмотря на свою силу.
Почему нет?
Она лишь тихонько вздохнула в его сильных, ласковых руках, коснулась кончиком языка бьющейся жилки на его шее и протянула ладонь к свече. Огонек трепыхнулся, погас, отдавая комнату во власть лунного света. Серебристого, как волосы женщины, склоняющейся к любовнику.

(та же пара)

Утром Иру разбудил Эрнандо, накануне предупрежденный, что поручаемая ему роль будильника весьма и вельми ответственна, и пусть он разбудит несмотря на все рассветные угрозы. На которые, как оба знали, Ирина была очень изобретательно и могла подрабатывать следователем на допросах, если бы не забывала все обещания после умывания.
Услышав ожидаемое, сначала: что девушка не любит утра, будильники, друзей и весь мир вообще, - затем: всему списку если он не прекратит мешать спать достанется на орехи в разных видах, - и на финал грозное обещание "да чтоб я еще раз...!", - Кортес исполнил подъемный долг, отгородившись от благодарности кувшином воды.
К моменту его опустошения Ира глубокомысленно сообщила, что все будильники – изверги, заразы, сволочи и гады, а Кортес – лучший из них, поцеловала "изверга" в ближайшую конечность (оказался нос) и принялась одеваться-заплетаться. С учетом долговременности прически дело обещало затянутся надолго (собственно, одна из причин, почему Ире надо было встать пораньше), благо пользу правильно сплетенного "венца" наемница уяснила давно и хорошо. Основное достоинство звучало "держится неделю в неблагоприятных условиях лени и драк".
Эрнадно осилил наблюдение половины первой косы, после чего задремал обратно, но вновь проснулся, когда в комнату (после символического стука) влетела Рейелла. Остаток первой и почти всю вторую косы дамы шушукались (то есть с чувством, толком, расстановкой наговорились обо всем на свете за, эдак, полчаса...), после чего...
Второй раз будить друга Ира не стала, сбавив громкость общения и скоро попрощавшись со жрицей, благо у той тоже был Олег, правда наоборот не будильник, а будимый. Рассказанная новость перестала тяготить одну Рей, но не в обычаях Ирки было долго собираться перед чем-то. Повторять подвиг подождавшей вечер и ночь подруги она не собиралась, так что, в рекордные несколько минут закончив экипировку и на ходу доплетая волосы, прихватила в зубы шпильки и отправилась искать Александра. В коридоре девушку ненадолго остановил вопрос, которая дверь Штейнерова, однако рассудив что своя и Рей известна, а если случайно попадет к Лайле, ничего страшно не случиться, смело отправилась в ближайшую.
По причине занятости рук прядками, зубов шпильками, а головы мыслями, стучать пришлось ногами, чего добротная постройка не оценила. Отворившись сразу. И к удивлению Ирки, обнаружив что ей было... гм... были резоны все таки не открываться.
- М-мгм, - изрекла наемница, перекатывая все заколки в уголок губ. – Воброе увро. Эво я вак свучала...

Алекс проснулся мгновенно, и в ту же секунду руку крепко сжала рукоять меча. Оказалось, впрочем, что вторжение не несет никакой опасности. По крайней мере для жизни и пока. Он отпустил клинок, а рефлексы на подобную ситуацию были не так быстры, как в случае вооруженного конфликта.
Зато Лайла, которая пробудилась не менее быстро, как бывалая контрабандистка, знала, что делать. Когда она узнала Иру, глаза мгновенно снова подернулись сонной пеленой, хотя губы сложились в улыбку, а затем оказались способны произнести:
- Доброе утро.
Затем девушка совершенно спокойно отпихнула ногой и без того сползшее одеяло – видимо, было жарко – и чуть повернулась, снова удобно устраиваясь головой на плече Штейнера и погружаясь обратно в сновидения.
Использованный в качестве подушки объект уже понял, что будет выглядеть глупо при любом поведении, чего очень не любил. Он сверлил гостью взглядом, не уступавшим по убойной силе стрелам Олега, при этом совсем без выражения произнеся что-то, что при желании и воображении можно было принять как за традиционное ответное утреннее пожелание, так и за нечто менее лестное.

Немного подумав и рассеяно доплетя косу, Иру глубокомысленно вздохнула, оценив прогнозы на ближайшее общительное будущее, и, вернув дикции ясность, а голове – шпильки, произнесла:
- Моя актуальная новость резко пересмотрела определения актуальности, но раз уж я вас разбудила, совсем нехорошо делать это задаром... Кстати, поздравляю, - не ночевавший у Ирки такт сделал последнюю попытку проявить себя, но позорно сбежал, уступив место природной ироничности.
Наподдав двери уже с другой стороны, наемница пропутешествовала до окна, подобрав по дороге нынешний аналог Штейнера (то есть подушку) и вкратце изложив видение жрицы, благо оба участника пророчества находились рядом. А откладывать дело на потом и ловить Сандера в одиночестве Ирина не собиралась, справедливо сочтя что Лайла все равно в неведении не останется.
- В общем, грядут железки, горы и все неприятности, которые мы сумеем собрать на шестерых, - резюмировала девушка, направляясь от окна по обратному маршруту. Подушка при этом улетела к Александру, на случай если он решит сменить работу.
- А все таки, доброе это утро, - напоследок заявила она, широко улыбнувшись и исчезая за дверью.

-Забавно…- заметила Лайла, переворачиваясь на спину и медленно потягиваясь. Голос был совсем не сонным, а скорее задумчивым:
-Если твоя спутница когда-нибудь испытает желание сыграть в имперскую рулетку, мой ей совет: пусть идет в жрицы Сильны. Там она либо благополучно скончается в первые же пять минут, либо будет признана земным воплощением богини. И нет, дело вовсе не во внешних данных, хотя многие и считают, что в жрицы берут по длине ног.
-А вот с предсказанием интересно получается.
Лайла поднялась, подхватила со столика кувшин и с удовольствием сделала несколько глотков:
-Никогда не доверяла последователям Гештианна, но жрице, вроде как врать не зачем. Картина забавная. – Она сделала еще один глоток. – А ты сам что думаешь?
Лайла повернулась к хмурому Александру и нежно рассмеялась:
-Доброе утро. Пить хочешь?

Штейнер посмотрел на девушку, и взгляд помягчел. Немного успокоившись, он сел, облокотившись локтями на колени...
- Хочу! А насчет пророчеств... Знаешь, Рейелла из-за них-то сперва с нами и пошла, вбила себе такую мысль! К черту их... Хотя здесь, кажется, не знают, что такое черт. В общем, не бери дурного в голову, - усмехнувшись, он резко повел ладонью перед лицом, будто отстраняя неприятные мысли.
- Никогда не доверяла пророчествам. Они всегда сбываются не так, как должны. Гештианн мог бы написать на своем гербе «без подвоха никак». Но Рейелла мне нравиться. А для жрицы судьбы - вообще восхитительная девочка.
Лайла подобрала свою тунику, но одевать не стала. Вместо этого она сунула в руки Александра кувшин и села рядом.
- А я против нее ничего не имею, - приняв кувшин правой рукой, воин сделал несколько глотков, а левая легла на талию девушки, чуть притягивая ее. – И против Гештианна тоже. Но заморачиваться этим не хочу и тебе не советую. Не стоит оно, да и вообще – не люблю того, что ставит стены и пытается затолкать меня в узкий коридор. Ад – это отсутствие выбора, - серые глаза были, как обычно, спокойны, в глубине таилось упрямство.
Лайла нежно провела ладонью по его напряженной спине:
- Хм, судя по тону, «Ад» и «Черт» - из одной истории. Не знаю, что это такое, но даже по краткому описанию – местечко паскудное. Чем-то на мое детство похоже.

(с Переплетчицей)

Она прижалась к нему, прикрыла глаза и положила голову на плечо:
- В любом случае, спрашивать разрешение я ни у кого не собираюсь, тем более у Гештианна. Наша дорога - наша. Хотя тебе, конечно, Андар поближе. Она усмехнулась и слегка куснула Штейнеру плечо:
- А если ты его земное воплощение, то лучше тебе им не быть, милый. Точно тебе говорю!
Александр не очень любил обсуждать несколько вещей сразу. Поэтому он отложил разговоры про Ад, про детство и отреагировал на последние слова и действия.
- Почему?
Усмехнулся, положил руку на мягкие волосы, повернувшись к ней лицом и глядя в глаза.
- Характер испортится? – С гортанным смешком предположила Лайла, но наткнувшись на его серьезный взгляд лишь пожала плечами:
- Потому, что я – то не земное воплощение богини. А богам и смертным быть вместе трудновато…. Хотя от тебя можно и не таких чудес ожидать.
Она нежно поцеловала Штейнера в губы и решительно поднялась с постели. Прошелестел тонкий шелк туники, скрывая силуэт женской фигуры.
- Я – это я, - ответил Алекс, начиная одеваться. – Меня не интересует, кто что об этом думает и чего ждет. Если есть какая-то сила, то она моя, и я использую ее, а не наоборот. Не люблю, когда кто-либо или что-нибудь пытаются меня обязать, - твердо закончил он.
- Увы, в нашем мире трудно остаться вне обязательств и чужих влияний. Хотя, как я уже говорила, от тебя и не таких чудес можно ждать.
Лайла видела, что она явно задела за живую струну и Александр все воспринимает очень уж серьезно, так что решила не продолжать. Ночь закончилась, а день имеет свои законы.
Собрав со стола разнокалиберные баночки и пузырьки Лайла улыбнулась хмурому воину и тихонько выскользнула из комнаты.

(с великим Хигфе, да не падет темный гнев его на наши головы)

После возвращения от Штейнера, а заодно – какая ожидаемая неожиданность... – и Лайлы, Ира буйным ураганом свалилась на голову который раз уснувшего Кортеса и в рекордные сроки привела того в полную боевую (по утренним меркам и грядущим делам закупок) готовность. Получивший на... свои плечи все найденные Ириной сумки, кошелек для сохранности, часть оружия (тоже для сохранности?) и решение, что коня ведет он, наемник флегматично понял, что у некоторых иномирянских девушек понятие любимого человека очень растяжимое. То есть это не только любимые, но и напарники для боев, будильника по утрам, носильщики в любое время суток и еще объекты беспрерывных испытаний на все подряд, до чего у самих девушек руки не дошли.
Самым странным, и абсолютно не понимаемым самим Кортесом в этом было то, что ему все нравилось.
Убедившись, что загадочная фигура, которую надо так же загадочно беречь (тяжелое не носить? А пояс?..) напрочь лишает всех уже вставших завтрака, наемник обязал спутницу найти потерю в другом месте, но с ранним выходом тоже согласился...
А половину сумок по мере передвижения от дверей комнаты до ворот двора Ира все же забрала обратно. Оказывается, любимые это не носильщики, а всего лишь временные вешалки.

К полудню все ушедшие – в лицах носильщиков, иномирянок и проводниц, - вернулись без коня, но с полным сумками, и пообещали всем желающим (таковых кстати не нашлось) предъявить финансовый отчет с приложением описаний торгов в лицах. Часть торга заодно было продемонстрирована без всяких пожеланий, так что оставшиеся в полной мере прониклись совершенным троицей подвигами и впечатлились количеством теплых вещей, правдами и неправдами (Кортес доказывал, что неправдами, а Ира убеждала, что это зависит от ракурса точки зрения...) добытыми Ирой. На вопрос о козах и музыкальных инструментах девушка безапелляционно заявила, что если горцы славятся шерстяными изделиями, тамошним как раз таки козам есть отчего мерзнуть. А лично она того не любит.
После долгого спора о косвенных признаках и практической погоды, когда аргументы сторон дошли до свежеиспеченной Теории Скрябина насчет обрастания особей под влиянием неблагоприятной среды, и Следствия теории про облысение, Лайла (как тихо подозревали остальные, неживая от смеха) выдала веское слово о необходимости утепления, о чем совершающая закупки Ира, конечно, была проинформирована ранее.
За обедом (ко времени которого Ирина уже громко отреклась от приписываемых ей антигуманных идей диет), отложив подальше Теорию Скрябина и призвав голую практику, спутники обсудили дальнейшие планы и, ввиду всеобщей... гм... лени, а так же умеренной пятнистости Штейнера оставили выход назавтра. Лень Рейеллы оказалась волей Гештиана (и парой сугубо практических пророчеств), Олег отговорился фразой, в которой никто ничего не понял (кроме предлогов), а после обеда позвал Кортеса и Лайлу посовещаться, так что единственным нормальным ленивцом оказалась Ира. Продемонстрировав то воистину хомячьими повадками и остаток дня посвятив сортировке вещей и их упаковке (львиную долю заняла стирка, ибо кое-кто, не будем тыкать пальцами... в общем, понятно о чем речь).
Олег же, став сытым и по той причине таинственным образом перестав ругаться высоконаучными словами, вполне понятным языком предложил аборигенам разузнать о стрельбе в Штейнера, навеяв Кортесу еще одну интересную мысль о природе иномирян, а у Лайлы вызвав некий профессиональный интерес. Только неясно, в расследованиях, или ругательствах.

Так или иначе, на следующее утро собранный, подлеченный, умытый и довольный (или не совсем, но в целом – вполне) отряд расстался с гостеприимным городком. А таинственные южные горы приближались под мурлыканье Ирины, чей нрав в присутствии Кортеса был в полном равновесии между оружием на поясе, кровью в видениях Рейеллы, наличием богов вообще и песенкой о львенке сейчас.

Большую часть дня Алекс прошагал молча, так как в отряде и без того хватало, кому разговаривать. Да и беречь дыхание при долгой ходьбе стоит, хотя воин был уверен, что первым не устанет. Обычно ориентировались по Рейелле – худощавая Лайла, казалось, состоит из одних жил (хотя Штейнер знал, что это не так), а к тому, что Ирина хороший спутник и прекрасный ходок, он привык еще на ролевках.
Перебирались темы от очередных иномирных сказаний – на сей раз греческих мифов, более понятных местным, чем истории о загадочном Чебурашке, - до темы покушения, и, что еще интереснее, испытанного воином ощущения. Это он уже обсудил с Олегом, подведшим научную базу на основе не то рассказов о ниндзя, не то экстрасенсов, а может, книг Головачева. Впрочем, наличие объяснения не помогало делать никаких достоверных прогнозов, а значит, по мнению Александра, его ценность пока сводилась к нолю. Впрочем, Олег считал иначе – для него выстраивание теории было самодостаточным фактом.
До гор оставалось еще примерно два пеших перехода, когда отряд остановился на ночлег на опушке рощицы. В котелке, возмущенным шипением протестуя против своей участи быть съеденной-выпитой, варилось то, что Алекс обозвал похлебкой, но получил в ответ три возмущенных женских взгляда.
Он вытянулся на траве, смотря на звезды, которые почему-то упорно выстраивались воображением в линию меча, хотя у местных это было два или три разных созвездия. Было тепло, и отдыхать мешали только занудные насекомые, от которых никакое воинское искусство помочь не могло.

Лайла шла спокойным размеренным шагом, больше погруженная в свои мысли, чем прислушиваясь к болтовне остальных. Плотный широкий пояс со множеством отделений несмотря на вес ходьбе не мешал, а меч у нее узкий и легкий. Хорошее оружие, хотя в драке, конечно, не помощник. Но мастером в бою она себя никогда и не считала, справедливо полагая, что именно поэтому и тратит деньги на мечи наемников.
Все же остальные тяжести она (не настолько справедливо, зато жизненно) без особых угрызений совести переложила на плечи мужчин. При себе оставив лишь небольшую сумку, да скатку плаща (естественно, тоже контрабандного, в Империи такого не купить).
К сожалению, этот район она знала плоховато. Караваны сюда не ходили: торговать не с кем. Закопанными кладами, чудесами или останками былых замков местность тоже не могла похвастаться. Так что и оригиналов типа ее, желающих заглянуть на огонек в эти негостеприимные земли, находилось немного.
Перекупленная карта была неподробной и несколько хромала в вопросах масштаба, а описания путешественников пестрили несовпадениями вплоть до откровенной отсебятины. Пока это сказывалось мало, в горах будет хуже…. Лайла покосилась на спутникам, и пришла к выводу (вино сказывалось общение с Ириной), что раз хуже, так пусть горы и опасаются.
Вершины гряды уже вставали на горизонте. Увы, от идеи взять лошадей пришлось отказаться: не оставлять же бедных животных на произвол судьбы. А тащить их за собой по извилистым горным тропинкам попахивает безумством.
В готовке она приняла участие разве что своим присутствием, да пожертвованным из запасов пучком сушенных пряных листьев. Хотя на замечания некоторых личностей и возмутилась – за компанию.
Спальное место Лайла устроила между Ирой и Олегом. Подальше от последнего, что б не лишать прикорнувшую на его плече Райеллу заслуженного сна. Зато не удержалась, и со смешком посоветовала парню загадать желание.
Штейнер лежал на спине, с таким видом рассматривая звезды, словно те еще несколько месяцев назад задолжали ему денег и до сих пор не вернули. Сумерки становились все гуще, и, надо признать, звездное небо было действительно красиво. Лайла привычно нашла глазами созвездие Северной всадницы. Интересно, чем оно пришлось Штейнеру не по нраву?
Покопавшись в поясе, контрабандистка вытащила несколько круглых деревянных коробочек с притертой крышкой. Одну перекинула Ирине, другую Олегу, а третью не отказала себе в удовольствии прицельно запустить в Штайнера:
-От всякой жужаще-сосущей гадости. Если, конечно, кому-нибудь не доставляет удовольствие такое соседство.

Перехватив в полете метательный сосуд, Алекс спросил, не позволяя себе улыбнуться:
- Этим мазаться, пить или сбивать комаров на лету меткими бросками?
-Зачем я трачу на него редкий товар, - вопросила Лайла у темнеющего неба (хотя присутствовало подозрение, что обращается она все-таки к комарам, как к заинтересованной стороне), если они дохнут от одного грозного взгляда?.. Алекс, данная коробочка имеется дабы возложить ее на пуп и, созерцая их попеременно, добиться полного транса… в котором, впадая в священную боевую ярость, ты и перебьешь всех насекомых тапочкой. – Она из последних сил удерживала серьезное выражение лица.
- Товар-то контрабандный? – Штейнер осмотрел сосуд. – Меток не видно, но Малая Арнаутская наладила связи и тут... - Олег и Ирина хихикнули, остальные не очень поняли, и воин добавил: - Это слишком долгая история. Кстати, ты берешь в поход тапочки или мы все-таки безоружны перед страшной напастью?
-Упс (восклицание Лайла явно подцепила у кого-то из троицы)! – Как я могла не подумать о тапочках?! Боюсь, эти необходимые для выживания предметы вместе с банным фартуком и спинной подушечкой остались позади… хм, Александр, что ты там говорил о прицельном метании? Не верю, что с твоей таинственной Малой Арнаутской тебя отпустили без такого жизненно необходимого навыка!
- Разумеется, - кивнул Александр, уже давно сидевший – чуть в стороне от костра, - и время от времени поглядывающий на черные деревья, шуршавшие темной листвой. – А еще можно отрубить нескольким голову и повесить на палке для устрашения остальных. Впрочем, обычно первым учит обращаться с новым средством тот, кто его приносит.
Он сбил с лица очередного кровососущего, явно предпочитавшего, в отличие от них, не терять времени.

(С Переплетчицей)

-Что б поймать мышь надо насыпать ей перца на хвост… учитывая практику, дабы избавиться от комаров надо намазать им брюшко под правым крылышком. Только не перепутайте, под левым не так подействует. – Лайла звонко хлопнула себя по лбу, убивая вышеупомянутого комара, так и не дождавшегося разборки, какое из крыльев – правое.
Штейнер подумал, словно составлял план воинской операции и, с тоном и выражением лица заправского сержанта (капрала, десятника и тому подобное - в зависимости от страны и мира) объявил:
- Хорошо, тогда делим обязанности. Я ловлю и держу, чтоб не вырвался, а ты мажешь.
Тем временем Ира под шумок и рассуждения и правых, левых, малых и больших арнаутских, растормошила на инструкции Кортеса (предварительно развинтив пойманный подарок на множество составляющих, и даже Эрнандо удивился их количеству...), и, обнаружив что фирмой-изготовителем составляющие числом большим "крышка + баночка" не предусматривалось, собрала обратно. И естественным путем при этом изрядно вымазавшись субстанцией, чье воздействие на мошкару выяснилось почти тотчас: оскорбленные действиями девушки, летуны наградили ее игнором и отправились восполнять ущерб за счет соседей (а ими оказались как раз Лайла и Кортес...).
- C ума с вами сойдешь! – рассмеялась Лайла, открывая свою коробочку. Обмакнув в густую мазь кончики пальцев, она растерла противокомариное средство между ладоней и аккуратно провела ими по лицу и шее.
Полюбовавшись вымазанной Ириной и прикинув на глаз количество ушедшей на нее мази, свою коробочку Лайла перекинула Кортесу:
-Хватит и чуть-чуть. Учитывайте, что пополнить запасы в горах будет сложновато…

(С Лати и Хигфе. При написании этого поста ни одного комара не пострадало)

Контрабандная мазь оказалась весьма действенной, так что когда дискуссия о ловле комаров (незаметно перешедшая в ловлю блох...) утихла, путешественники быстро заснули, избавившись от риска быть съеденными и выпитыми за ночь. Исключая караулящую первой Рей, которую по мере хода звезд сменяли остальные. Деление вахт шло по нарастающей выносливости до Штейнера, на которого спутники бессовестно свалили "собачью" смену, и заканчивались на Кортесе, который все равно знал, что если один раз отдать Ире весь плащ, то ложится потом не придется.
Вдобавок, ему кажется нравилось встречать рассветы в одиночестве над спящим лагерем, а желающие сладко поспать последний часок не протестовали.
Сегодня, впрочем, привычный компании распорядок чуть изменился за счет Лайлы, которую разбудила Ира и следующим ткнула пальцем в Олега, но к утру последним все равно оказался Эрнандо. С честью исполнив роль будильника, благо на одной Ире натренировался так, что еще пять спутников сильно не влияли, наемник последовательно получил два брыка, полтора послания кое-куда, тяжкий вздох-сап-зевок, предложение плюнуть на все и поспать еще, благодарность, три добрых утра, одно уточнение что утра добрыми не бывают и это тому подтверждение, еще один вздох-сап-зевок, вопрос про завтрак, вопрос про ночь, вопрос про настроение, повторный вопрос насчет плюнуть и поспать, можно вместе, плащ, поцелуй в нос и наконец все проснулись.

Уже приучившийся к раннему подъему сова Александр поднялся быстро и первым, и к тому времени, когда Ирина оказалась на ногах, уже занимался завтраком. То есть доставал хлеб, сыр и ломти сушеного мяса. Без еды он обходиться мог, но не любил, тем более что в топке, именуемой его организмом, она сгорала быстро и без следов жира.
- Кто встает последним, тому может не хватить, - порадовал он остальных. – Разумеется, нанимателя не касается.
- Дискриминация по половому признаку, - пожаловалась наемница, - девушкам на пробуждение надо больше времени! - хотя слова у Иры с делом заметно расходились.
- Будь проще... – изрек Штейнер, окончания вслух не договорил. – В общем, дискриминация это... – он задумался, как пояснить привычное слово, – угнетение.
Алекс обвел всех взглядом, красноречиво говорившим, что утверждение Ирины даже не нуждается в опровержении.
-Даже и не собираюсь вступать в спор, дабы пункт о непогрешимости нанимателя не отозвали! – весело объявила Лайла. После утренней прогулки к ручью с ее челки все еще капала вода. Выглядела она довольной и отдохнувшей.
Завтрак был атакован с разных сторон, разгромлен и полностью уничтожен. Хорошо, что путники запаслись провиантом с избытком... «Зеленые» могли бы быть довольны местом постоя – не осталось ни жестяных консервных банок, ни пластиковых бутылок. Впрочем, единственным аналогом «Гринписа» в этом мире могли считаться друиды, а их Штейнер уж точно радовать не собирался!
Горы продолжили неторопливо приближаться, точнее – позволять маленьким людям ползти к себе по равнине. Ветер с запада был влажным и угрожал принести дождь.
- Если не секрет, зачем мы идем? - спросил Александр, уступая Кортесу место замыкающего и догоняя Лайлу.
Любопытство теперь казалось не таким неуместным, как при знакомстве и найме.

(Хигф, Латигрэт, Переплетчица)

- Историю за историю? – Быстро предложила Лайла с озорной улыбкой девочки, решившей получить конфету до обеда. – Таинственную и страшную легенду о конечной точке нашего пути в обмен на… хм, не будем мелочиться: место и время твоего рождения. С пояснениями в непонятных местах. Последнее касается обеих сторон. Что скажешь?
Алекс задумался. Если бы не последнее условие, он мог бы честно назвать столицу город Москву - Российской Федерации, и добавить 1980-й от Рождества Христова год Рождения.
- Боюсь, что все непонятные места мне не удастся пояснить и до зимы, - усмехнулся он. - Если ты поверишь. Я согласен. Кто начинает?
Со стороны Иры при это донесся свистящий звук, отлично понятым идущим рядом Эрнандо, но оба тактично промолчали. Испившая уже чашу "прояснить до зимы" наемница собиралась со всей высоты и глубины опыта насладиться представлением. Что хотел Кортес, осталось неизвестным. Может, то же самое в ракурсе Лайла?..
- Наверное, я. - Подозрительно косясь на слишком уж выразительные-довольные-ироничные лица парочки И+Э, отозвалась контрабандистка. - По крайней мере, у меня есть шанс закончить до привала. А что-то, не иначе как боги Изначальные, подсказывает мне, что твою историю лучше слушать сидя. Итак.... Если вкратце, то вот.
Лайла распустила шнуровку на вороте и сняла с шеи маленький кожаный мешочек на длинном шнурке. Открыла завязки и вытряхнула на ладонь... пчелу. Фигурка из какого-то странного металла, темного с небольшим отливом в лиловое серебро, когда-то была сделана с необычайным вниманием к деталям. Даже уцелел камень вставленный в гнездо той части тела насекомого, которая именовалась головогрудью. С первого взгляда неотличимый от металла, под солнечными лучами в его глубине вспыхивали золотистые искры:
- Я показывала его лучшим специалистам в своих областях: ювелирам, кузнецам, магам… И металл и камень неизвестен. Они абсолютно инертны к магии, не растворяются в кислоте и их не берет никакое сверло. Это – первое в своем роде доказательство, что Медовое Урочище – не страшная сказка.
Александр протянул руку и осторожно взял фигурку с ладони девушки.
- Полезный металл, побольше бы его... Медовое Урочище?
-Да уж… не та легенда, которую в детстве рассказывают на ночь. – Хмыкнула Лайла. – И уж точно не в твоем детстве. Медовое урочище – это легенда еще времен Имперского рассвета. Она помолчала, посмотрела вверх, в бесконечную синь неба и негромко продолжила:
-Где-то в горах есть долина, не знаю, как называли ее жители, но теперь она зовется «Медовым урочищем». Небольшая, всего около пятнадцати миль в диаметре и идеально круглая, словно сотворена в скалах руками (а может и так). Там били ключи с целебной водой, а город вокруг был создан с таким искусством, что невозможно было оторвать глаз.
А в центре озера стоял храм. Не знаю, кому они поклонялись, но боги были милостивы к ним.
Единственное, что роднит все противоречивые слухи и предания, это пчелы. Миллионы пчел, обитающие в пещерах и под крышей храма.
Лайла улыбнулась Александру:
-Долину уничтожили. Император кинул на нее всю свою армию. Не знаю, что ему там было нужно, но наверняка это был не просто каприз: в летописях он остался как достаточно умный и прагматичный правитель. Он сумел уничтожить долину, в которой жило едва ли более пяти сотен человек,… и потерял многотысячную армию. Пчелы. Оттуда не вернулся никто. И то, что он хотел получить, в руки так и не попало: еще не зная о своей пирровой победе, император погиб от рук заговорщиков. А новому владыке Империи было не до сказок.
Медовое урочище осталась затерянной среди гор. Ее не так просто найти. И она до сих пор охраняется громадным роем злейших пчел, размером с кулак, живущих в пещерах. В обрывках легенд говорится, что в солнечный день с вершин можно увидеть абрисы развалин, скрытых под слоем застывшего как янтарь меда.
Я думаю, что долина скрывает нечто более важное, чем банальные богатства или оружие. Вот туда и идем. Кстати, никого с собой на смерть тащить не собираюсь. Если мы до долины все же доберемся, подождете трое суток у входа и, если не вернусь, можете со спокойной душой возвращаться.
Алекс завороженно слушал легенду - в ней была сила, красота и завершенность - как в блеске солнца на доспехах. Да, завершенность произведения искусства, несмотря на неразгаданную тайну и возможность продолжения. Которые всегда привлекают... Древние тайны, клады и артефакты - разве не этого так не хватало в покрывшейся густым туманом в памяти Москве?
- И ты смоешься, не заплатив? - рассмеялся Штейнер. Бережно, с улыбкой он вложил в ладонь девушки металлическую пчелу. Посерьезнел. - Там погибла целая армия. Неужели ты надеешься только на удачу, чтобы выжить? Или в рукаве есть еще какие-то карты?

(с Переплетчицей)

А ты надеялся слинять, не получив плату? – Иронично приподняла бровь Лайла. Она рассмеялась, подбросила на ладони пчелку и сунула ее обратно в кошелек:
- Удача – это хорошо, но как по преданию говорил великий предводитель армии Андара: «надеялся бы только на удачу, еще в три года утонул бы в колодце. Ну, и кто бы вам все это наворотил?». Вариант легенды внутрисемейный, исправленный, – она посерьезнела. –
- Без козырей лезть туда – глупо, а боги глупым не помогают. Кое-что есть, конечно. Но гарантию дает только Сиби….
Лайла тряхнула головой:
- Твоя очередь! Как говорит Ирина: «а ну-ка колись»… что бы это ни значило!
Алекс хотел было процитировать Остапа Бендера – «полную гарантию дает только страховой полис», но решил, что рассказывать сразу свою биографию и историю великого комбинатора будет многовато. Поэтому он только усмехнулся, прищурившись, посмотрел на Иру и Олега и повел рассказ.
- Родился я далеко. Очень далеко, там, где ты не была и даже не слышала об этом месте. Нет, это не за годы пути отсюда, не надо плыть через моря, искать берега, про которые ходят легенды. Этот мир, твой мир – велик, но мой еще дальше. А может быть, ближе, прямо тут, да отличается на миг времени или чем-то еще, про что ученые и жрецы толком пояснить не могут. Ты веришь, что есть иные, кроме этого, миры, Лайла?
Казалось, подобрать слова дается Алексу тяжело, как сложить раскатившиеся камни в стену. Лоб прочертила борозда морщины, а, услышав в собственном голосе напевные сказительские интонации, он с досадой прервался и посмотрел в лицо девушки, ожидая ответа.
Лайла посмотрела на Алекса с выражением детской обиды. Такое обычно бывает написано на мордочке у котят, когда вместо обещанной рыбки им накладывают полную миску каши. Но, убедившись, что говорит он серьезно, контрабандистка честно попыталась припомнить все, что хоть каким-то боком относилось к поднятой теме:
- Ну, с Гештианскими учениями все сложно, но теория о реке времени мне когда-то нравилась. Так… наш мир – лист в книге подобных миров. Как вариант – чешуйка на крыле мирового мурфаста. В принципе, учитывая, что есть мир Сиби, почему б еще мирам не быть? Но вопрос интересный…. – Лайла задумалась и скороговоркой выдала:
- каменные спирали Ардекка, пути богов Изначальных, лента Мебиуса, учения Иешуа Га-Ноцри. Что-нибудь подходит?
- Подходит, - кивнул Алекс. – Про Иешуа я знаю. Вот в одном из других миров я и родился, как и вот эти... провокаторы, - кивнул Штейнер на землян. – Там все по-другому. Нет магии, мечи и доспехи стоят только в... собраниях древностей. Много чудес, да, про которые трудно даже рассказать. Дома в сотни метров высотой, перелеты по воздуху на машинах... Но мне там было... – снова запнулся в поисках нужного слова, - душно.
Впрочем, говорить можно долго, и это не имеет прямого отношения к вопросу. На мое двадцатипятилетие друзья – вот эти, да – подарили статуэтку. Надо было потереть живот триста раз и загадать желание. Ага, пили мы много, - поймал Алекс взгляд девушки и рассмеялся. – Иначе не додумался б это проделать. И... оказалось, что даже у нас магия все-таки иногда есть. Вскоре мы попали сюда, и ты имеешь сомнительное удовольствие видеть эти физиономии.
- Воображения не хватает. – Призналась Лайла. – Если мечи только в коллекциях, то как решаются вопросы чести? Даже луки у нас признаются спорным оружием. А так… Андар вряд ли одобрит. Или кто у вас на месте Андара? И как теология без магической составляющей? Медицина, мастерство, мореплавание? Конечно, твой мир может быть на том уровне, когда в подобной помощи не нуждаются, но тогда в нем не может быть душно. Я умом понимаю, о чем ты говоришь, но не… принимаю, что ли. Он кажется мне бездушным. В котором человек, как ни бьется, а все равно завяз, как муха в паутине, и ничего с этим сделать не может. Нет, мне это не нравится!
Лайла внимательно посмотрела на Александра:
- Ты не похож на человека из мира паутины. Может, в этом было дело, а триста раз потереть – лишь предлог?
- Вопросы чести... - усмехнулся Алекс. – Обычно у нас это говорят не иначе, как с насмешкой. Вряд ли ты это представишь, Лайла, хотя в некоторых вещах наука действительно обходится без магии. Невозможно все рассказать в двух словах, - он помолчал. Качнул головой, оглянулся на спутницу, приноравливая свой шаг к ее. – Не знаю. Мне все-таки ближе честная сталь, чем чародейские хитросплетения.
- И сталь и магия – лишь инструмент, а станут ли они честными или нет зависит от того, в чьих они руках. – Скорее для себя, чем для Александра произнесла Лайла. И вдруг задорно улыбнулась:
- Но я рада, что ты именно такой! – И, оставляя каждому возможность трактовать свои слова как ему вздумается, достала из нагрудного кармана куртки короткую, всего в несколько пальцев длиной, деревянную трубочку с маленькими отверстиями. Поднесла ее к губам, и принялась насвистывать незатейливый веселый мотив.
Алекс усмехнулся и неожиданно, наклонившись, поцеловал девушку в щеку, слегка погладив волосы.
- Флейта немного мешает, - весело сказал он.

(Лайла+Алекс)

Так, под оптимистичный свист Лайлы, явно не страдающей повышенной серьезностью, насупленностью, секретностью и недостатком дыхания, небольшой отряд продолжал свой путь к горам. Обеденный привал большинством голосов заменили на короткий перекус, благо все уже были привычны к двухразовому (или еще лучше одноразовому) питанию, сэкономленное время под обещания проводницы-нанимательницы решив потратить на дрова. Почему именно на них выяснилось к ужину, когда компания топала уже по заметным предгорьям, ежилась от свежего ветра на водоразделах и имела сомнительное удовольствие наблюдать ноль целых ноль десятых какой-либо растительности.
Каменистые холмы не почтили своим присутствием даже неприхотливые кустарники, насчет чего Лайла даже рассказала местную байку о шабаше не то духов, не то мелких богов – ребята столь славно повеселились, что наутро дым был не коромыслом, а адским грибом до небес. Правда местность не выглядела столь же запущенной, но рассказчица отмахнулась, сообщив что духи могли дымить в магических и остальных планах бытия, так что не удивительно, отчего на вид все прилично, а даже колючки не растут.
Затем, обнадежив подмерзшую компанию что один лесок проштрафившиеся перед Нелдамой духи все таки восстановили, она кратчайшим путем ("Вверх-вниз, вверх-вниз, вверх с трудом, вниз с кувырком.., и это называется русокорфисские горки?!" – Ира) сводила народ сначала за дровами, а потом до места, где оные дрова можно было жечь без риска быть сдутым "вниз кувырком".
Феномен лесочка, действительно росшего в гордом одиночестве, и, кстати, по наблюдениям местных (Рей тоже припомнила коромысловую байку, правда в более благородном варианте и без коромысла) все еще не вырубленного несмотря на путешественников от самой зари времен (или когда духи шабашили...), послужил темой для разговоров весь остаток дня. То есть короткий переход тяжело груженного каравана лесорубов, готовку ужина, его поедание и начало засыпания, которому вдобавок мешали оставшиеся караульные. Точнее осталась одна Ира, поменявшаяся со жрицей первыми вахтами, но Кортес тоже не спешил засыпать, так что при свете луны они успешно перехватили эстафету шушуканья, успешно пройденную Алексом и Лайлой днем. У Штейнера при этом зародились абсолютно справедливые подозрения, что когда настанет очередь Рей кое-кто все равно будет шушукаться, но твердо пообещал себе что в "собачью" вахту ни одна собака его не разговорит. С учетом что до того же лесочка основной темой было вялое – очень относительно... в сравнении с чебурашками Ирки, - обсуждение мироустройства Земли, наговорился не болтливый воин по самое выше крыши и продолжать (хотя бы ночью) не собирался.
Но когда лагерь все же угомонился и почти все уснули, тишину внезапно разорвал возмущенный шик Иры:
- Нам завтра весь день еще дрова нести?! – на что сначала последовал совет Олега думать о проблемах по мере их появления (и не мешать другим не думать и спать!), затем веселое хмыканье Кортеса, явно представившего лесорубный караван старых и новых друзей (точнее уже – старых и очень старых друзей), таинственно-возмущенная ухмылочка Лайлы – та отлично знала про дрова, но насчет "не мешайте спать" была со Скрябиным солидарна и облегчать страдания Иры не спешила, громкий стон Рейеллы – та тоже не воображение не жаловалась, но носильщиком быть не хотела, и наконец обещание Штейнера, что завтра он специально для невыспавшихся найдет ручей и макнет туда всех не-желающих нести дрова, вахты, завтраки и все остальное вместе или отдельно взятое.
Оценивший угрозу Эрнандо (обычно исполнявший функцию будильника) утешил любимую, что в крайнем случае большинство дров нагрузят на Алекса, переждал фырчание командира и утешил еще раз, заявив что он тоже не... ...какой, и поможет своей девушке нести тяжкий груз, затем спас ухо из ручек той девушки и серьезно объяснил, что никаких дров не будет, иначе бы Лайла согласилась взять вьючное животное. Со стороны нанимательницы при этом донеслись разочарованные звуки, и лагерь наконец погрузился в спящую тишину.

А утро началось как обычно с Кортеса, который, получив стандартную порцию советов, предложений, просьб, адресов куда пойти и "добрых утров", сообщил что вчера было пасмурно и сумерки, а сегодня явный рассвет и видно аж до...
Полюбовавшись на "до", приунывший было от безжизненных скал отряд встрепенулся и тема Медового урочища вновь оказалась на слуху, причем ввиду роскошных панорам Ира даже согласилась на небольшое оверблюживание дровами, признав что настолько прекрасные (и непроходимые, нда) горы, переходящие в скалы, имеют право на милые недостатки вроде отсутствия лесов и прочих горючих материалов.

- Никогда не был в горах, - задумчиво сказал Алекс, когда они уходили с привала. – Нет, когда в Крыму отдыхал, там были горы, но я больше на пляж ходил. Ну и высота у моря не очень, а далеко кто ж забирается. Игры у нас всегда в Подмосковье проходили. А вот по-настоящему...
Адресовался он в первую очередь, конечно, к Ирине и Олегу, хотя слышать, как и отвечать, могли все.
- Боги! – Рассмеялась Лайла. – Одной этой фразы хватило б всем историкам и толкователям Империи что б не беспокоиться за свой хлеб до конца своих дней!
Она задумчиво оглядела свою дудочку, но решила отложить музицирование на потом. На привале она успела приладить к музыкальному инструменту кожаный шнурок, так что теперь дудочка болталась у нее на шее:
- Могу поспорить, что знаменитые скальные тропы на деле никакие не заповеди богов, а проделки пары людей, которых тоже спьяну потянуло потереть чей-нибудь живот!
- Что за скальные тропы такие? – поинтересовался Александр, невозмутимо проигнорировав анатомически-алкогольно-религиозный выпад.
- Их еще называют каменными спиралями. В скалах есть странное место. Там почти вечный туман….
- Это сильно на юге, – пояснил Кортес. – Почти полуостров. Очень опасное место для судоходства, хотя многие и рискуют. Есть причины. Кроме всего прочего там встречаются холодное и теплое течение. Отсюда и туман.
- Есть и более таинственные объяснения, – заметила Лайла. – В любом случае, мы отвлекаемся от главного. Когда туман рассеивается (а это случается пару раз в месяц без всякой системы), многие смельчаки рискуют идти вглубь скал. И иногда находят приключения…на свою голову. Там выбиты коридоры. Узкие, двум людям было б не разминуться (хотя иногда и расширяются в большую залу), и на всю глубину: над головой небо видно.

(идем и беседуем со Стасей-Лайлой)

- Спиралью сворачиваются, отсюда и название, – добавил Кортес. – Говорят, если дойти до центра спирали… здесь версии расходятся, одна соблазнительнее другой. Только никто не доходил.
Или не возвращался, – усмехнулась Лайла. – Но я не к тому. Стены в этих коридорах покрыты непонятными узорами: странными письменами, иногда барельефами с изображениями странных сценок. Их пытаются расшифровать давным-давно. Но никому, почему-то, до сих пор не пришло в голову, что это просто-напросто может быть язык другого мира.
- Думаешь, здесь может быть много переходов? Но тогда почему... – Алекс осекся. – Да ведь и о нас тоже не знают, и ход может быть в одну сторону.
- Что касается расшифровки, - влез Олег, - то, судя по нам, между обитателями разных миров может быть не более различий в мировоззрении и культуре, чем между разными расами или социально-культурными слоями. Иными словами, язык чужого мира можно пытаться разгадать так же, как какое-нибудь древнее наречие или шифр.
- Вывод, сделанный на основе двух примеров никак не может считаться истиной в последней инстанции! – улыбнулась Олегу Лайла. – Сколько миров ты знаешь кроме своего и этого? Может в других живут совсем не люди, и расшифровывать их язык – пустое занятие? Я не уверенна, что и мир, в котором нет магии и чести, а люди вроде вас исключение – можно считать человеческим. Ладно… честно говоря, не думаю, что спирали подвергались таким уж серьезным исследованиям. Месяцами ждать в деревне пока растает туман… серьезным ученым есть чем заняться. Вот и получается, что попадают туда скорее искатели приключений и авантюристы всех мастей. Спецефический контингент.
Лайла повернулась и добавила тише, что б слышно было одному Алексу:
- По моему, тема разговора Кортесу не понравилась…. Особенно о переходах.

(Лайла с Алексом-Хигфом)

Олег задумался, вспомнив Станислава Лема – название не приходило в голову, но о принципиальной невозможности расшифровать сигналы чуждой цивилизации там определенно было. Он начал подбирать аргументы об общности разума, чтобы возразить.
Штейнер не обиделся на выпад насчет мира – иногда он и сам так думал, да и вообще на такое обижаться...
- Почему ты так считаешь? – так же тихо спросил он.
- Мне так кажется, – Лайла улыбнулась чуть задумчиво. – Иногда возможность попасть домой так заманчива, даже против воли. Даже когда твой дом не самое лучшее под этим небом местечко и ты не можешь вспомнить о нем ничего хорошего… Кортес боится за Иру, Алекс. Точнее, боится ее потерять, хоть не признается в этом и самому себе. Я знаю его с тех времен, когда он был забавным мальчиком с большими стремлениями, силой воли и недоразумением вместо меча… хотя он уже и тогда им неплохо владел. Ладно, не будем об этом: вряд ли Эрнандо понравиться такое вторжение в его личную жизнь, хотя я искренне надеюсь, что Ира назад не вернется: Эрнандо хороший человек, и в твоем мире, Алекс, ему будет неуютно.
Алекс задумался, посмотрев в небо, причудливым узором синевшее между выступами скал. Кивнул.
- Да, я тоже надеюсь. Им, кажется, хорошо вместе... Знаешь, Лайла, у нас до сих пор не было возможности вернуться, и я не думал, хотят ли обратно мои друзья. Не знаю ответа на этот вопрос. Я – нет. К тому же... Если и есть там путь между мирами – с какой стати вдруг он должен вести в наш?
- С какой стати там вообще должен быть какой-то ход? - Хмыкнула Лайла. - Всегда считала тамошние места совсем не интересными. В этом мире есть более заманчивые тайны. Если Декс прошляется в свои льдах еще хоть с пару лет, тайн, могу поспорить, станет на несколько меньше.
- Не знаю, а с какой стати тогда Эрнандо бояться? – улыбнулся Александр и посмотрел вопросительно. – Декс?

(флудеры мы оба!)

- Мой партнер по бизнесу. - Махнула рукой Лайла. – Долгая история. Он северный варвар. Со временем стал бы их вождем, но увы, у него оказалось одно свойство несовместимое со статусом правителя Снежных Барсов: он непроходимо рассудителен. Ну, а поскольку я там персона нежелательная, а он, спасая меня, стал личностью не самой популярной, мы решили удрать в Империю.
Зато теперь они ввязались в очередную войну, и Декс им стал просто необходим: без него поход смотрится не так впечатляюще. Они прислали ему лапу барса в крови (такая гадость, особенно когда ей несколько месяцев!) и он, мальчишкой был, мальчишкой и остался, рванул развлекаться на войну, прихватив свою секиру и оставив меня умирать со скуки.
- Какая-то занятная история для деловых партнеров. Особенно сочетается со словами о непроходимой рассудительности, - хмыкнул Штейнер. – Впрочем, меньше всего ты похожа на человека, которому грозит смерть от скуки. Или кому-то рядом. За себя ручаюсь! – он улыбнулся Лайле. Затем прищурился, и вернулся к явно не дававшей покоя мысли. – После твоих слов я задумался, хотели бы Ира и Олег вернуться...
- Да, мы забавная парочка! – усмехнулась Лайла. – А что касается скуки, то я смутно представляю себя с пяльцами в руках. Каждый развлекается в меру своих возможностей. Включая тебя, кстати. И нечего делать вид, что верх твоих мечтаний – спокойный вечерок у камина! Честно говоря, я уже жалею, что начала этот разговор, Алекс…. Не стоит ломать голову над тем, что от нас не зависит. Твои друзья – взрослые разумные люди. И уверена, что если их когда-нибудь заинтересует подобный вопрос, и они будут достаточно мудры и честны с собой, что в нем разобраться, то ты первый об этом узнаешь.
Штейнер резко кивнул, будто отбрасывая что-то от себя. Дорога вела их дальше и выше.

(говори только за себя))))

Поднятая проводником и командиром тема спиральных ходов со всеми вытекающими и клубящими на редкость хорошо замолчала весь отряд. Кортес задумался о других мирах и возвращениях туда (благо Ира не уставала пилить каждый вечер на отсутствие душа, явно превратив это в традицию), Олег захотел прочитать иероглифы и найти их алгоритм, Рей похоже вспомнила не самое приятное из видений (или наоборот очень приятное?..), а Ира повторила мысли Эрнандо, и благополучно решила, что меньше слышишь – лучше спишь. Так что помимо немоты компанию так же успешно поразила глухота, впрочем, оставшаяся незамеченная виновниками обоих явлений. А к полудню, когда магическая сила спиральных ходов рассеялась и Ира начала сначала тихо, а затем все громче излагать обратные утреннему мнения насчет оверблюживания и горных красот, вовсе забылось. Постепенно девичье "погромче" перешло из сердитого в откровенно злобный сап, а потом, перегорев до открытия второго дыхания, превратилось в намеренно витиеватые декларация анти-рекламного свойства. Так что любой, продолжающий считать горы красивыми и осмелившийся сказать то вслух рисковал получить от Ирины доброе слово и контрольный по шее.
Открывшаяся за очередным изгибом прихотливой тропки (для горных коз и ими же проложенная, даже если те ходили на двух копытах и носили не козлиные рога (с) понятно кто) деревня вызвала удовлетворенный вздох у всех путников и легкую паузу в последнем монологе Ирки. Впрочем, он все равно не прервался, дойдя до логического конца и самую чуточку смазав впечатление, когда на глаза ораторше попалась главная героиня эссе и вместо ударения на действиях наемница счастливо возопила:
- ...коза-а!
Из-под копытец убежавшей "героини" вылетело несколько камушков, а в дверях деревенских халуп мелькнули заинтересованные... шапки? Лица?
С учетом что до деревни было еще приличное ущелье (или исполинский овраг в условиях скалистых пород) и порядка пол-лиги извилистого обхода оного, голос у Иры действительно был звонкий. Кортес уклонился от всех камней, в соответствии с законами геометрической прогрессии долетевших до уровня их голов-троп из-за первой парочки, и высказал мнение, что если кое-кто увидит стадо, то до Урочища никто не дойдет. Или того лучше – Медовое засыплет лавиной. Не склонный к пессимизму и на практике знающий (знавший раньше...) скалолазание Кое-Кто резонно возмутился, опровергнув теорию лавин в местных горообразованиях и в доказательство не менее возмущенно повторив вопль:
- Корте-е-ес..!
Сверху свалилось еще несколько камней. Олег тактично Промолчал, причем не издав ни единого слова умудрился выразить гораздо больше, чем Эрнандо двумя десятками. Рейелла вытащила из прически мелкий сор, подозрительно осмотрела горы на предмет убегающих копытных кортесов и попросила подругу выражать свои чувства менее громким способом. От практического совета о рукоприкладстве удалось удержаться лишь за появлением на другой стороне ущелья теперь уж точно лиц. Хотя и шапкообразных.

Поселение оказалось под стать ликам обитателей, ибо первым (и последним, после длинной смысловой цепочки) впечатление было "...ообразное". В меру фантазии путников первая часть различалась, но обычно дальше кучек, шапок, копешек и других наваленных разновидностей не шла.
Частично врытые, частично выдолбленные и самую малость построенные дома получили по голосу за варианты:
-термитника,
-стога сена,
-каменной кучки,
-хм,
-бывают фиг вамы и хуже,
-... ... а козам...,
Жителям были рады больше, ибо:
-эскимосы,
-ходячий стог сена?
-тут водятся соболи?
-гм,
-бывают снежные люди и хуже,
-... ... но козы... .
А вот идентифицированные вслед за жителями их четвероногие клыкастые друзья не в пример первым вопросам вызвали полное... ну почти полное и почти всеобщее одобрение:
-а, не соболи!
-о,
-гхм,
-(непереводимая игра слов) (на латыни, не подумайте ничего плохого),
-я передумал,
-(непереводимая игра слов) (но общее настроение и смутный смысл могут быть переданы фразой: "кушать подано – жрите на здоровье").
В целом же типично горская деревенька, выстроенная в условиях отсутствия строевого леса, присутствия чистого воздуха и злющих морозов, промышляющая скотоводством и охотой, была именно самой что ни на есть типичнейшей. Добрые волкодавы присмирели, познакомившись с Алексом, добрые жители немного оттаяли, услышав умную фразу от Рей и традиционную от Лайлы, а на архитектуру было решено не обращать внимания. Тем более может Штейнера собачки и полюбили, а вот пока ведуны местных традиций расшаркивались с пожеланиями доброго здравия и намеков на разные бытовые нужды, остальные усиленно пытались повторить подвиг Александра. Получалось плохо.
- Но шкуры все равно классные, - шепотом призналась по-собачьи обруганная (ничем другим то рычание быть не могло) Ирина Кортесу.

Достопримечательностей в деревне оказалось на удивление мало. Впрочем, на удивление ли? Так или иначе, гулять здесь оказалось негде, да и так ходьбы за глаза хватило. Конечно, сам Алекс мог бы пройти и еще при необходимости... но зачем? Зато Рей выбилась из сил и отправилась отдыхать пораньше в домик, облюбованный ей и Олегом. Всех шестерых ни один здешний термитникофигвам нормально не вмещал.
Постоялых дворов тоже не водилось – постояльцев брать неоткуда, а местный кабак комнат не сдавал, так что группа разделилась на три пары: удобно и экономно. Хотя брали горцы недорого, и то чуть не передрались за право привести путников в свой дом и получить несколько монет.
Штейнеру жилища с семейством, очагом и козами в одном помещении показались малопригодными для жизни, и осмотрел он их, чуть поморщившись, передернул плечами. Впрочем, на улице среди холодных камней было хуже... Наверное.
Хозяйка, в таком же косматом одеянии, как и остальные, поставила еще одну перегородку, за которой и разместились гости. Но не успели они улечься, как внутрь ворвался Олег, совсем не такой спокойно-рассудительный, как всегда. У него чуть подрагивали руки, а лицо было бледным.
- Рей пропала!

Лайла и Алекс встревожено переглянулись.
- Что произошло?.. Хотя нет, расскажешь на месте. Позови Иру и Кортеса. Мы будем через несколько минут, – произнес Александр. Оставлять Лайлу одну он не собирался, тем более, когда происходило что-то непонятное.
Олег молча кивнул и вышел.
- Думаешь, проблемы? – поинтересовалась Лайла, застегивая свой пояс. – Можешь не отвечать, у тебя и так все на лице написано.
- Идем.
Он пропустил девушку вперед и шагнул за ней, едва не сбив свою спутницу с ног:
- Что случилось?
Лайла застыла в дверях, напряженно глядя вниз, на самый нижний камень из тех, что образовывали вход в жилище. Ее лицо напряженно застыло:
- Хочешь, покажу кое-что? – она присела на корточки и указала на едва заметный значок, выцарапанный на камне.
Чуть звякали пузырьки в поясе, пока контрабандистка разыскивала нужный, вытаскивала зубами плотно притертую крышечку и подносила к камню.
Светящиеся призрачным цветом спешно нацарапанные значки проявлялись один за другим. Пока в самом низу не проявилась нарисованная в спешке едва узнаваемая стрелка с тремя царапинами над ней.
Несколько секунд Лайла разбирала надпись, водя по ней подушечками пальцев. Потом посмотрела вбок, отчитывая три камня. Третьим оказался грубо обтесанный обломок скалы, заросший мхом.
Опытной контрабандистке понадобилось на поиске лишь несколько секунд. В руках Лайлы медленно покачивался старый, позеленевший медальон на порванной цепочке.
- Оказаться в проклятом треугольнике, если я сама что-нибудь понимаю! – Ответила она на невысказанный вопрос Алекса. – Что будем делать?
- Нас Олег ждет.

Олег, Кортес и Ирина уже ждали их около домика, в котором селились пропавшая жрица и ее спутник. Все уставились на стрелка и теоретика компании, который, попытавшись взять себя в руки, начал рассказ.
- Я решил пройтись немного перед сном, воздухом подышать – успокаивает, да и Рейелла отдохнула бы. Рассказывать-то особенно нечего тут, любопытного ничего не наблюдал. Потом вернулся, смотрю – ее нет нигде. Подождал немного – не возвращается. Начал хозяев спрашивать... У них, кстати, ужасный акцент... Сообщили, что она достала какую-то запись, смотрела на нее, потом оделась и вышла. Больше они ее не видели. Чушь какая-то, не понимаю! – возмутился он. – Пропала только одежда, ну не могла же она сбежать и все бросить?
- Вы не ссорились? - уточнил Штейнер, сощурившись.
- Нет... – не очень уверенно ответил приятель.
Алекс посмотрел на остальных.
- Выглядит странно. Предлагаю поискать. Что скажете?

– Я скажу «да», – первым отозвался Олег. Впрочем, вряд ли кто-то думал, что он будет иного мнения.
Но вот следующие слова оказались сюрпризом; в какой-то мере и сам Скрябин от себя этого не ожидал.
– И не только скажу, но и подскажу. Я… – он задумался, подбирая самое подходящее выражение, – чувствую Рей. Не скажу, где она сейчас точно, но ощущаю направление.
Олег сам еще не разобрался в механизме этого явления. Теория, впрочем, была: в сочетании его собственные магические способности, жреческое посвящение Рей и эмоциональная связь между ними… наверное, этого должно было хватить.
Но над теорией можно было поразмыслить позже. В одном Олег был уверен: его ощущения не ложны.

- Постойте! - Решительно произнесла Лайла. Куда делась ее мягкость? В голосе звучала несокрушимая сталь клинка. Женщина даже не думала, что кто-то может ее не послушать.
- Никто не сдвинется с этого места, пока я не получу ответы на все вопросы! - она повернулась к Олегу. -Ты уверен, что чувствуешь именно Рей? Не просто присутствие магии? Подумай как следует, потому, что от твоего ответа зависит не только жизнь Рей, но и всех нас.
Она подняла в воздух найденный амулет:
- Это знак мага. И не какого-то недоучившегося недотепы, а признанного мага с правом на собственную башню. Эта штука стоила жизни опытного и осторожного наемника, может и не мага, но смыслящего в этом искусстве побольше многих. И после исчезновения жрицы я сомневаюсь, что хозяин этой вещицы уже убрался отсюда подобру-поздорову.

- Что общего у магов и жрецов, - пробормотала себе под нос Ира, и сама же ответила: - они пропадают в горских термитниках где водятся собачки-соболи. А Рей правда могла убежать за какой-то надписью, или Олежу обманули? – судя по подозрительному взгляду сначала на Скрябина, а потом – символизирующую аборигенов термитниковообразную постройку, сама Ирка считала возможными оба варианта.
Олег помолчал – видимо, обдумывал. Поколебался, затем очень решительно произнес:
- Нет... наверное... – Затем быстро добавил, - она бы меня предупредила!
- Если б дело коснулась Гештианна, - по лицу Алекса было видно, что всяким подозрительным богам он не доверяет, - все могло быть. Но слишком много подозрительных обстоятельств, - теперь мина Штейнера при взгляде на дом показывала, что местным обитателям он верит еще меньше, чем богам.
- Но с учетом кулончика мага голосую за подозрительных аборигенов, - сообщила Ирина. – Гештиан иногда все таки нормально проявлялся, а местные... – острый нос девушки недовольно сморщился.
- Это дискриминация по обонятельному признаку? – не без иронии уточнил Кортес, явно нахватавшийся от москвичей разных умных слов.
- Нет! Это женская логика. Рей и правда предупредила бы... гх-хм.
Наемник благоразумно не стал шутить над деталями, чья именно женская логика, выразительно промолчав над Иркиным носом, Рейелловым "наверное" и кулоном Лайлы.
- Мы теряем время, - сообщил очевидный факт двухметровый потомок русских и арийцев. – Олег, так где ты ее чувствуешь. если действительно ее...

(при участии Хигфе)

– Уверен, что ее, – твердо заявил Скрябин. На самом деле он не был абсолютно уверен… но все же решил, что двигаться куда-либо лучше, чем стоять на месте и спорить. – Сейчас попытаюсь сказать точнее.
Он прикрыл глаза, стараясь отсечь все внешние ощущения, сосредоточиться на одном… на одном…
«Отсечение» получалось не так, чтобы очень. В конце концов, индийским аскетом Олег отнюдь не являлся, и полного равнодушия к окружающему миру достичь не мог.
Но вот самое важное – сосредоточение на зове – получилось. Не то чтобы действительно сильно… но достаточно сильно, чтобы определить направление.
– Туда, – уверенно сообщил Олег, махнув рукой в нужную сторону. – Ощущение слабое, но все же… да, именно туда.
Непрошеным гостем в мысли влез помянутый Лайлой маг. Скрябин, с немалым опытом чтения фэнтези, прекрасно представлял себе, на что способен обученный чародей, если его разозлить… а если чародей – мертвый, то еще хуже. Потому как он может оказаться не таким мертвым, как должен быть.
Но эти соображения Олег пока придержал при себе.

Лайла покачала головой. В любом другом случае она воспользовалась бы правом нанимателя... но что-то подсказывало ей, что в этот раз такой подход не пройдет. Ее телохранители были не из тех людей, кто просто подчинится слову "нет". Будь она хоть наниматель, хоть сам император. Она подняла глаза на Александра:
-Вы хоть раз с магией сталкивались?
- Хотел бы я сказать – нет, но не могу, - буркнул он. В глазах промелькнула неловкость. – Лайла, - посмотрел он на девушку, - у нас договор... но мы не можем оставить Рейеллу! Надеюсь, что мы управимся тем быстрее, чем быстрее начнем. Я готов компенсировать тебе задержку за счет своей доли.
Взгляд женщины стал ледяным:
- Ты считаешь, - обманчиво-мягким голосом произнесла она, - что сейчас меня беспокоит только задержка по времени. И я думаю, как убедить вас оставить здесь Рейеллу, что б не откладывать свою поездку?
- Было бы лучше сообщить тебе, как свершившийся факт или приказ? - в серых глазах был не холод льда, а холод стали. Затем Алекс вдруг улыбнулся. – Спасибо...
- Было б лучше, если б ты считал меня не только нанимателем, но и другом. - Ее губы дрогнули: - Не за что.... В любом случае, у кого-нибудь есть мысли, кроме желания ее спасти?
Штейнер мягко провел ладонью по волосам женщины, оставил руку на плече.
- Я не хотел тебя обидеть... Полагаю, просто пойти и найти ее. Я понимаю то, что ты говорила о магах, но если мы никуда не пойдем, то может быть поздно спасать. Конечно, неплохо быть скрытными и пустить кого-то вперед в разведку.
- Если они еще не знают о нас. Хотя, даже такой призрачный шанс нельзя упускать, - она сосредоточенно смотрела на медальон:
- Ты прав. Кто пойдет вперед? В любом случае возьми, Олег. - Лайла протянула ему медальон. - Человек, который его спрятал ,умел как-то бороться с магией. И скрывать ее. Раз маг так и не нашел свою собственность, значит что-то Архил наложил мощное. Должно прикрыть и твои способности. Только не вздумай им пользоваться! Медальон - одно из оружий мага, и без подготовки и знаний ты просто сожжешь себя!

– Спасибо, – поблагодарил Скрябин, принимая медальон и надевая его. Цепочка приятно холодила шею; сам предмет он убрал под рубашку.
Про опасность использования Лайла могла и не говорить; Олег по прочитанному на Земле прекрасно представлял себе, что за проблемы можно себе доставить, если замахнуться на работу с силами выше твоего умения и понимания.
А вот вопрос о разведчике он решил оставить все же товарищам. Сам Скрябин сомневался в своих способностях на этот счет; лучник и начинающий маг отнюдь не равен местным аналогам соглядатаев.
Впрочем, если понадобится... сделает.

Ира промолчала, что было на нее непохоже, и Александр посмотрел на Кортеса.
- Пойдешь?
Кортес спокойно кивнул и принялся снимать ножны с оружием.
- Меч оставить придеться – заговоренный, - с сожалением произнес он. - Мелочь, конечно, в бою по нему прицельно магию не пустишь. Но вблизи засечь могут. Тем более если маг такой сильный, как считает Лайла.
- Только не лезь в схватку, возвращайся. Если что – давай сигнал криком... тут в горах совы водятся? – озадачился Алекс.
- Понятия не имею. - Признал Кортес. - Я в этой части и не был почти. Один раз давным-давно, с отрядом, но тогда не таились, так что от нас вся живность улепетывала. Лай?
-Я тоже эти места знаю плохо. Но вообще совы в этих горах живут. Если что, то примут за залетную.
Кортес кивнул, несколько раз легко подпрыгнул на месте, проверяя что б ничего не звенело и не мешало. Улыбнулся Ирине и почти бесшумно исчез в невысоких кустах.

(с Переплетчицей)