В детстве я не понимала, зачем срисовывать картинку откуда-то, если можно придумать что-нибудь новое. Потом я выросла - немножко, на чуть)) - и поняла, что "копирование" и "срисовывание" понятия далеко не тождественные. Копировать - это как идти по следам на снегу. Видишь, кто шёл. Видишь, тяжёл ли был его груз. Видишь, легко ли было идти - и идёшь, идёшь следом, доверяясь шагающему впереди. Начисто забывая, что тот, впереди - мёртв уже пару-тройку веков =)
Вот эта женщина - графиня Анна Мортон, почтенная дама, запечатлённая когда-то Антонисом ван Дейком. Самая первая моя копия с оригинала. Помню, она производила такое внушительное впечатление на меня, что я каждое утро, заходя в зал, здоровалась с ней. На полном серьёзе.
копияК сожалению, в сети нет сейчас достаточно близких к оригиналу репродукций =(
А во время работы над "Аполлоном, Гиацинтом и Кипарисом" Иванова я всё время чувствовала - физически - теплоту солнца на коже. В Третьяковке, когда посетителей нет, в залах ооочень холодно и бродят неслабые сквозняки. Откуда взялось тепло - фиг знает)
копияфрагмент оригинала (цвет "навран" в обеих фотках, там что-то среднее на самом деле)
Вот эту томную
"Юнону" Брюллова (
оригинал - с цветом та же беда, что и в случае с предыдущими работами), при одном взгляде на которую начинает мерещиться аромат духов, мне пришлось писать параллельно с аргуновской
"Неизвестной в русском костюме" (
оригинал). А от последней, если и пахнет, то хлебом) Свихнуться можно - три часа одна, три часа другая. Но оно того стоило. Правда, было больно видеть, как крепостной художник Иван Аргунов экономит дорогую красную краску. Там пять наномикронов этой киновари растаскано кистью по половине площади работы. Но как смотрится =)
Этого херувимчика, который на поверку оказывается
Алегорией Зимы (
оригинал) написал Якоб ван Лоо. Честный гражданин, семьянин, отец шестерых детей. Хорошо вроде всё, а? Не-е, туда же. Подрался в таверне, заколол в драке "некое лицо" столовым ножиком в живот и бежал из Голландии во Францию вместе с семьёй, спасаясь от грозящей ему смертной казни. Зато во Франции появилась целая династия художников по фамилии Ванлоо.
А вот это уже не в музее сделано - учебная копия с хорошей распечатки Веронезе "Христос среди учителей",
фрагмент. "Настоящая" она
здоррровая))На самом деле, копий было больше. Чего стоит "Неравный брак" Пукирева - полтора квадратных метра моей радости, или тициановское "Несение креста", или караваджист Реньери с его "Святым Себастьяном" (нашёлся только маленький
рисунок с живописи)... Они все для меня - память, очень дорогая и тёплая. О них неизменно вспоминаешь как о чём-то светлом и значительном в жизни.
Но я же ж дурак. Я ж не думал, что надо, вообще-то, их фотографировать, хотя бы в "домашний альбом". Работы уплыли, осели в фонде академии, а я как будто ничего и не писал никогда. Чистый лист. Ой, дурак я, дура-а-ак...