Аша и я.

Янка, догнав кошку, схватила её за шкирку, рывком тушку переместила себе на руки, ухватила, чтоб та не вырвалась.
-Что, родная, свободу почуяла? Домой идём, героиня.
-Мя... - Жалобно ответила Муська, не выпуская из зубов колбасы, но с видом "А я что? Я ничего...".
За годы, прожитые вместе, рыжая научилась не поддаваться такому жалобному взгляду.
Муська была блаополучно доставлена домой, накормлена и заперта в комнате, Янка сменила платье на штаны и майку, прихватила купальник, запихнув тот к гитаре в чехол, гитару за спину, кеды на ноги, и...
-Бусик, я на речку, буду не скоро!
-А как же обед?
-Ой, бусь, я его обязательно съем! В ужин! - Рассмеялась Янка и была такова.
До леса она добралась довольно быстро, знакомыми с деттва тропками пошла к речке, заветному местечку, где её точно никто не побеспокоит.
Минут пять пути, и послышались крики. Девушка. Судя по голосу, где-то Янкиного возраста. Любопытство взяло верх и она пошла на зов. Тихо, обходя немного зовущую, улыбка выдавала задуманную шалость, но кто же об этом скажет?
Даша все еще держа палку на готове и периодически подавая голос пробиралась между деревьями. Со стороны раздался какой-то еле уловимый шорох. Девушка резко остановилась и взяв палку обеими руками приготовилась отбивать атаку хищного-противника. Почему имено хищного и противника Покровская объяснить не могла, но все-таки решила, что это именно так. Но тут с боку прошмыгнул заяц и остановился не так далеко от девушки. Воительница забыв, что собиралась защищаться от противника, перехватила палку одной рукой, а второй начала натраивать фотоапарат. Она не могла упустить возможность сделать снимок.
Янка тихонько прокралась за спину заблудившейся, и, наблюдая из-за дерева картину "будни фотографа в деревенских условиях", чуть не рассмеялась.
-Суровы городские фотографы! А палка - чтобы заяц далеко не убежал? - Конечно, бедное животное она спугнула, заговорив. Благоразумно рыжая юркнула за дерево, чтобы самой не получить той самой палкой промеж ушей а испорченный снимок. Может, человек пол дня за эти зайцем гонялся?
В тот момент когда Дарья наконец-то поймала зайка в кадр, за спиной раздался голос. От неожиданности девушка как приросла к земле, она даже забыла нажать на кнопку. Вот так стоя она наблюдала в визир фотоаппарата как герой ее кадра шмыгнул в кусты и был таков. Когда душа все-таки соизволила вернуться из пяток на свое место, девушка опустила фотоаппарат и развернулась туда, откуда донесся голос. *А что если бы это был не человек, а зверь. Я даже бы отбиться не успела* промелькнуло в голове и Покровская бросила палку, т.к. поняла, что толку от нее все равно никакого, а человека она могла и напугать. Нет не человека это слишком обширное понятие, а девушку, которой принадлежал голос.
- Палка чтобы защититься от хищников. Правда оказывается этого было бы все равно мало. - ответила Дарья.
Янка вышла из-за дерева, улыбнулась девушке.
-Вообще, тут волки водятся, от них палкой не отбиться. Только разозлить больше можно, звери, они же просто так не нападают, только когда голодные, или что-то или кто-то угрожает им, или, что хуже, их потомству. Меня Яной зовут. Заблудилась? - Девушка с гитарой была приветлива, улыбчива, и говорила совершенно беззлобно, так, просто для общего развития подсказала.
- А меня Даша, очень приятно. Есть немного. - Девушка улыбнулась в ответ. -А, ты я смотрю в диких зверях разбираешься. Ты местная? - Покровская разглядывала Яну, по виду вроде городская, а знания как у тех, кто тут часто бывает. - Или часто тут бываешь? - на всякий случай поправилась Дарья. - Не возражаешь, если я к тебе присоединюсь? Ты куда шла?
-Я тут всё детство провела, и сейчас каждое лето к бабушке приезжаю. Дед мой охотником был, вот я в детстве наслушалась историй! Я на речку, по такой жаре грех не искупаться, а я место хорошее знаю. Но могу и до деревни проводить, хотя... на речке лучше. А как там красиво! - Яна даже глаза прикрыла, вспоминая кувшинки у противоположного берега. - Может, деревня никуда не убежит, пока на речку сходим?

трое нас

Увлеченные друг другом, ребята ее не заметили. Кристина тоже не стала их особо разглядывать, а только снова про себя посетовала, что не одна. В стороне от чужих вещей она оставила свою одежду и полотенце и неторопливо зашла в воду по пояс. После пешего перехода по жаре, ощущения были сказочными. Девушка даже прикрыла глаза от удовольствия, после чего резко сорвалась с места. Энергичным брасом она отплыла достаточно далеко от берега, после чего блаженно улеглась на спину и закрыла глаза. Взвизги и плеск, производимые теми двумя, раздражали, но, в целом, на данный момент все было слишком хорошо, чтобы особо заморачиваться по этому поводу. Так что девушка перестала обращать на шум внимание. Лежа на воде, она чувствовала умиротворение, ставшее для нее такой редкостью. Словно вода лесного озера смыла и унесла прочь все заботы и тревожные мысли. Нега и покой - ох и не часто Кристина могла ими насладиться так же, как сейчас.
А у веселящихся Глеба и Киры настроение было совсем иным. Наверное человек начинает стареть тогда, когда перестает дурачиться, попав в компании в любое более или менее крупное вместилище воды. Кровь начинает бурлить, в голове роятся подлые мысли о том, кого бы дернуть за ногу, окатить водичкой, спустить матрас... да мало ли способов поребячиться?
Порядком уставшая, но довольная моложедь вяло убегала друг от друга. Глеб, как куда более опытный охотник, без особого труда в очередной раз догнал Киру, дернул ее для проформы за ногу и с ленцой нырнул в сторону. Пробормотав что-то в духе "поймаю - отправлю передавать привет Ктулху", девушка нырнула за нахалом.
Встречаться с Ктулху Глебу никак не хотелось - у него с древним богом были некоторые разногласия по поводу того, что надлежит делать с его, Глеба, мозгом. Потому траекторию своего подводного движения он выбрал хитрую - "чтоб никто не догадался". Завидев лежащую на воде неподалеку от них девушку (надо же, а озеро казалось таким пустынным...), он торпедой ринулся в ее сторону, стараясь проплыть под ней и этим хитрым маневром спутать карты сопернице.
Ничуть не смутившись, Кира нырнула следом, ухитрившись таки поймать несносного Ихтиандра за пятку, и потянула вниз, поближе к спящему Древнему.
Такого поворота событий тот не ожидал, и потому инстинктивно рванулся вверх, к солнцу, жизни, пению птиц и вообще всему, что оставил, погружаясь в пучину к поджидавшему его гигантскому осьминогу.
Увы, но все хорошее быстро кончается. Покой и расслабленное состояние в момент покинули Кристину, когда Глебу приспичило вынырнуть на поверхность именно в том месте, где она лежала на воде.
- Кретин безглазый, вам что, целого озера мало?! Специально же подальше от вас и ваших брачных игр отплыла! - спокойно отдыхавшая и никого не трогающая Кристина совершенно не ожидала, что ее личное пространство будет так грубо и невежливо нарушено. Ускользая от соприкосновения с чужим телом, она отплыла в сторону и, отфыркавшись, высказала все. что думала. - К Нергалу бы вас, мертвецов развлекать!
- Нет уж, я лучше к Иштар - приятнее как-то! - бросил Глеб с улыбкой. Ему сейчас было хорошо и совершенно не хотелось ни с кем ссориться.
- Покорнейше прошу нас простить - мы, право же, не нарочно, - он снова улыбнулся, но уже как-то виновато, и даже потупив глаза, что выглядело даже немного комично с учетом того, что сделал он это, держась на плаву. После чего, посчитав инцидент исчерпанным, махнул рукой Кире и поплыл к берегу. Вроде бы и ничего особенного не случилось, но купаться уже как-то не хотелось.

(& Хома, Aertan, Светозар)
Женя кивнул и потянулся за одежной, он тщательно вытер руки, так как считал кощунством прикасаться к инструменту грязными и мокрыми конечностями. Проделав эти манипуляции, он вынул гитару из чехла, немного повозился с настройкой и, задумчиво перебирая медные струны, призадумался, что бы спеть.
Наконец, выбор был сделан.

Кто виноват, что ты устал
Что не нашел, чего так ждал
Все потерял, что так искал
Сорвался в небо и упал.
И чья вина, что день за днем
Уходит жизнь чужим путем
И одиноким стал твой дом
И пусто за твоим окном
И меркнет свет и молкнут звуки
И новой муки ищут руки
И если боль твоя стихает
Значит будет новая беда…

Где-то неподалеку заиграла гитара, навевая приятные воспоминания о посиделках на репетициях друзей и просто песнях у походного костра. Не особенно раздумывая, Кира натянула штаны, кроссовки, повязала мокрую футболку на пояс и, махнув рукой Глебу, направилась на звук: - Пойдем познакомимся! Тысячу лет не слушала живую музыку.
К тому моменту как пара мокрых охотников на крупную дичь подошла к музыкантам, приятный вокал затянул всем известную песню Арии.

Я здесь, я пришел к тебе.
Пришел вопреки судьбе.
С небес льется лунный свет.
Я - зверь, мне покоя нет.
Крадусь в темноте как тень,
В душе проклиная день,
Когда я всего лишь призрак в серой толпе.
Ты помнишь? Давным-давно,
Я жил как во сне легко.
Но, раненный кем-то волк,
Вонзил мне клыки в плечо...
И я стал таким как он,
Невидимым ясным днем,
Убийца и злой хозяин в мире ночном.

Мысленно представив реакцию параноидального Глеба, Кира широко улыбнулась и молча помахала рукой, не желая мешать творческому процессу.
- Если ты не параноик, это еще не значит, что они не окружают тебя со всех сторон, - прошептал Глеб на ухо Кире и улыбнулся. Сам он параноиком не был. Впрочем, после сегодняшнего впору было поверить, что деревня состоит из оборотней и охотников чуть более, чем целиком. Но он от чудес уже устал. Хотелось просто посидеть и отдохнуть. И хотя общество поклонников Арии, вооруженных гитарой, не предоставляло идеальных, с его точки зрения, условий для отдыха, расслабиться можно было и в такой компании.

Ты - невинный ангел,
Ангел поднебесья.
В этой жизни странной,
Ты не моя.
За тобой тень зверя,
Вы повсюду вместе,
А теперь поверь мне,
Зверь этот я!
Позволь, я коснусь тебя.
Войдет в кровь звериный яд.
И лунный священный свет,
В тебе свой оставит след.
Ты будешь змеи быстрей,
Всех женщин земных нежней.
Позволь мне тебя коснуться или убей!

Улыбка Олега стала гораздо шире и чуть искривилась, превращаясь в ухмылку. Хорошую песенку братик выбрал... Такую надо петь в обнимку с девушкой и под луной. Под полной...
Парень остановился за плечом брата и пел вместе с ним, глядя чуть прищуренными глазами на зеркало озера, отражающее небесную лазурь. Олег постепенно вливался в песню, и тихий, словно себе под нос, напев крепчал, набирался силы, пока парень не запел в голос.

Ты - невинный ангел,
Ангел поднебесья.
В этой жизни странной,
Ты не моя.
За тобой тень зверя,
Вы повсюду вместе,
А теперь поверь мне,
Зверь этот я!
Смотри же в мои глаза.
Твой взгляд не понять нельзя.
Ты хочешь меня убить.
Убить и про все забыть.
А ночь, словно боль, темна.
Зверь здесь, и он ждет тебя.
Ты чувствуешь вкус охоты, зверь этот - я!

А Женя просто пел, закрыв глаза и ничего конкретного себе не представляя, кроме того жгучего чувства безысходности, что было в самой песне – немного пафосного, но это же Ария…
Ты - невинный ангел…
Парень открыл глаза и обнаружил перед собой стройную молодую девушку в защитной раскраски купальнике. Впрочем, этот купальник в ряд ли мог что-то скрыть, а уж защитить и подавно… За девушкой следовал немного угрюмый парень, но он Женю интересовал сейчас
меньше всего.

…ангел поднебесья,
В этой жизни странной,
Ты не моя.
За тобой тень зверя,
Вы повсюду вместе,
А теперь поверь мне,
Зверь этот я!

Он закончил петь и приветливо улыбнулся так нежданно нарисовавшимся гостям.
- Здорово поешь, - искренне восхитилась Кира. Музыканты всегда затрагивали заброшенные в дальний угол романтические струнки души эмансипированной и чуть грубоватой девушки, возвращая юношески-восторженное отношение к миру. Наверное поэтому Кира часто и с удовольствием пропадала в гараже, где старые друзья устроили репетицинную базу, пока ребят не забрали снашивать кирзовые сапоги в рядах родной армады. Компания распалась, а прибываться к новой как-то не лежала душа.
- Можно еще что-нибудь послушать?
- Девушка просит, - Олег с улыбкой хлопнул брата по плечу, - надо уважить.
Сам он тоже, конечно, обратил внимание на девушку, да и кто бы не обратил? Однако, его всё же несколько напряг факт наличия рядом с ней угрюмого молодого человека. А младший братишка его похоже вовсе не замечал - смотрел только на стоявшую перед ним девушку, глаз не отрывал.
"Ну, его можно понять", - усмехнулся своим мыслям Олег.
А на ресницах у нее еще дрожали капли воды… и волосы прилипли к полуобнаженному телу. Пожалуй, только ее из всех когда либо виденных им девушек хотелось рисовать так, как она была, ничего не добавляя.
- Конечно, - еще шире улыбнулся Женя, - чего изволите?

(те же, продолжение)

С удовольствием плюхнувшись на горячий песок и разложив футболку для просушки, Кира мечтательно улыбнулась: - Калугина знаете?
На положительный ответ надеяться особенно не приходилось, из всех ее друзей только один и любил творчество этого малоизвестного музыканта и достаточно хорошо играл, чтобы исполнять его произведения.
Евгений напрягся – он знал единственную песню и она была довольно сложна, ему понадобилось определенное время, чтобы вспомнить ее и определенные усилия, чтоб не упасть лицом в грязь перед такой красивой девушкой.

Из-за дальних гор, из-за древних гор
Да серебряной плетью река рассекала степи скулу…

Песня была малознакомой и очень тяжелой, но главное в деле не только оратора, но и певца – успешно делать вид, что так и задумано, когда путаешь слова.

…Но с тек пор, как Она подарила мне взор
Леденящие вихри вошли в мои сны
И все чаще мне снились обрыв и костер
И мой танец в сиянии чёрной Луны
Я готов был собакой стеречь ее кров
Ради счастья застыть под хозяйской рукой
Ради права коснуться губами следов
Мне оставленных узкою, легкой стопой…

«Надо будет потом разрядить обстановку чем-нибудь повеселее, а то как то безнадежно все, - подумал Женя, допевая последний куплет и несмело поглядывая в зеленые глаза пока еще незнакомой девушки, - а ведь жизнь, между тем, не так уж и плоха… »

…Ведь в этом мире мне нечего больше терять
Кроме мертвого чувства предельной вины
Мне осталось одно - это петь и плясать
В затопившем Вселенную пламени чёрной Луны.

Совершенно без задних мыслей Кира, не отрываясь, смотрела в глаза поющего Жени. Она всегда так делала, а разве можно оторвать взгляд от творящего волшебство? Ее знакомые ребята поначалу смущались, а потом заметили, что восторженно-восхищенный взгляд перемещается вслед за партией вокала и успокоились. А со временем и вовсе перестали замечать что-либо как только начиналась репетиция.
Новый знакомый (кстати, надо бы хоть имя спросить) играл очень даже не плохо. Не идеально, Черную Луну она слыхала и в лучшем исполнении, но очень... одухотворенно. Он словно улетал в одному ему виденные миры, переживая все то, о чем поет. И туда можно заглянуть через его глаза...

Улыбка на лице Олега потихоньку потухла. Он не подпевал. Старший Бирюков не очень любил Калугина - больно уж мрачные песни, по крайней пере из тех немногих, которые он слышал. Хотя что-то среди них и можно было найти по душе. И всё же Олег предпочёл бы не слышать сейчас эту песню.
- Может, теперь что-нибудь повеселее, братишка? - предложил он, когда Женя закончил петь.
- Больше ни звука не извлеку из инструмента, пока не узнаю имени нашей гостьи, - гордо изрек он, и кивнул Глебу, - и твоего тоже.

*продолжаем знакомиться*

Кира несколько виновато покосилась на Глеба. Не похоже, чтобы происходящее доставляло ему удовольствие, но и очевидно, что одну он ее оставлять не собирается. Вот ведь черт. Девушке жутко хотелось посидеть еще, но и заставлять, пусть и не намеренно, этого рыцаря серебра и намордника тратить из-за нее свое время она не собиралась. Еще пара песен и мы пойдем, честно-честно.
- Я Кира, а это Глеб.
Почувствовав стеснительность брата, старший Бирюков решил представить их обоих:
- Олег. А это, - он легонько хлопнул по плечу сидящего на песке парня, - Женя, братишка мой.

- Давно в Верхней? - спросила Кира просто для того, чтобы как-то поддержать разговор.
- Пару недель, - пожал плечами Женя, немного стушевавшись под пристальным взглядом Киры.
" Пару недель и ни одной красивой девушки за версту, а тут сразу такое везение!"
- А вы давно приехали? - поинтересовался Олег. - А то братишка вот сетует, что рисовать здесь некого... - на губах парня заиграла улыбка. "Интересно, что братик скажет..."
"Нет, уже есть кого" - мысленно возразил ему Женя, запомнивший уже достаточно, разглядывая новую знакомую, чтобы рисовать не отрываясь несколько дней.
- Это точно, - рассмеялся он, - не желаете попозировать? И тебя, Кира, выйдет чудная воительница, а из твоего друга... свирепый варвар.

- Я не смогу сидеть на месте больше пяти минут, - отшутилась девушка. В свои 22 года она так и не научилась принимать комплименты. - Я приехала несколько часов назад, а Глеб... - Кира вопросительно посмотрела на спутника.
- Пару дней назад, - буркнул потенциальный варвар, никак не прореагировав на приглашение попозировать.
"Да с него скорее бронепоезд рисовать", - подумал Олег, скользнув взглядом по такому же угрюмому лицу Глеба. "С погасшим котлом..."
- Повеселее… повеселее… - ненадолго задумался Женя, потом усмехнулся и, томно закатив глаза, запел:

Моя доpогая не блещет кpасою
Hе гибкостью стана, не pyсой косою
Hе pyсой косою, не гибкостью стана
Чем блещyт, поpой, геpоини pомана

И платье свое мышиного цвета
Она не снимает от лета до лета
И стыдно пpизнаться, от вас я не скpою
Свою доpогyю кyпаю и мою

И платье с нее я снимаю не смело
Скоpей бы yвидеть желанное тело
Гyбами пpижаться к единственной в миpе
Моя доpогая - каpтошка в мyндиpе.

Похихикав над концовкой, последовавшей за многообещающим началом, Кира нехотя поднялась на ноги, подхватила футболку и развела руками: - Боюсь нам пора идти. Солнцезащитный крем смылся, а стяжать лавры вареного рака мне не хочется. Надеюсь, еще увидимся. - Разузнав где найти братьев и бросив прощальный взгляд на Женю, девушка направила свои стопы к деревне.
Совершенно не опечаленный предстоящей разлукой Глеб коротко попрощался с новыми знакомыми и зашагал вслед за Кирой.
Олег проводил взглядом уходящую девушку и взглянул на Женю. Тот взгляда отрывать и не думал, смотрел и смотрел вслед.
- Женя, - окликнул его брат, - вернись с небес на грешную землю.
- Я и не думал витать в облаках, - обиделся тот, - в облаках такого не водится…
- А ты там не был, - усмехнулся Олег. - Ну что, нашёл себе модель, да?

- Дааа… - довольно протянул он, отложил гитару, встал и потянулся, - и мне срочно нужно домой, пока я не забыл как она выглядит!

- Вот это уж теперь вряд ли, - понимающе улыбнулся старший Бирюков. - Беги рисуй, подаришь потом. Ей наверняка понравится.
Олег хлопнул брата по плечу.
- А я пока тут останусь, у меня всё с собой. Увидимся, братишка.

Женя оделся, бережно положил гитару обратно в чехол, повесил его на спину и отправился в обратный путь. Ему по-прежнему было жарко и лениво, но теперь уж точно не было скучно. Он думал о Кире, но как ни странно на ум не приходили драконы и замки для антуража – нельзя было ее помещать в подобную среду… Слишком живая, слишком близкая. Все остальное на ее фоне будет казаться всего лишь дешевыми декорациями.
Парень скрипнул калиткой и оказался во дворе своего дома, он занес домой гитару и снова уселся на крыльце, где так и валялись забытые принадлежности для рисования. Он открыл альбом на странице с незаконченной воительницей.
«Нельзя-то нельзя, но попробовать стоит…» - подумал он и, озорно прикусив язык, принялся рисовать. Иногда бывает очень трудно изменить своим привычкам.
Сидя на веранде (всю жизнь мечтала иметь дом с верандой!), Кира терпеливо расчесывала длиннющие и чуть влажные космы, в очередной раз борясь с искушением побриться на лысо и забыть обо всех проблемах.
В соседнем доме, заселенном студентами из Н-ска во главе с зазнобой Горыныча, жизнь била ключом (не исключено что и по голове), однако не манила присоединиться. Разница в возрасте, пусть и небольшая, все же сказывалась. Компания Глеба казалась куда привлекательней, но продолжать тему загадочного тайного братства Света пока не хотелось. Мысли сами собой вернулись к ребятам с гитарой. Интересно, они любят холодное пиво?
Евгений так увлекся, что не заметил бодрого звона бутылок и на скрип калитки тоже не отреагировал, решив, что это Олег вернулся. Он как раз закончил Прекрасную Воительницу, которая теперь обладала Кириным лицом и раздумывал над следующим сюжетом, привычно покусывая карандаш и уставившись в пустой альбомный лист.
- Что, творческий кризис? - улыбнулась девушка, ставя пиво рядом с Женей. Все же в таких вот канкулах есть что-то волшебное. В голове какая-то необыкновенная легкость, непосредственность, позволяющая легко обходиться без привычных условностей жизни. Вот когда бы еще она вот так вломилась без приглашения в чужой палисадник с пивом к едва знакомому человеку?
Парень от неожиданности подскочил на месте и больно треснулся головой о подоконник. Он поморщился, со страдальческим выражением лица потер макушку и сказал:
- Не волнуйся, он только что закончился с твоей помощью… мне определенно что-то ударило в голову… Ньютон после подобного открыл закон всемирного тяготения! И у меня есть шанс создать нечто великое…
Устроившийся рядом пакет отчетливо звякнул и отвлек его от мыслей о Великом.
- Эээ… - сощурился Женя, - А что это у тебя в корзинке, Красная Шапочка?
Демонстративно оглядев художника на предмет наличия больших зубов, ушей и глаз, Кира извлекла из пакета одну из бутылок: - Продавец сказал кувшины с джинами, сто рублей пучок.
- Держу пари, за жалких сто рублей они исполняют только одно желание, - усмехнулся Женя и протянул руку за бутылкой, он ловко зацепил пробку за ступеньку крыльца и та отскочила в сторону, - Джи-и-и-и-ин! – воззвал Бирюков в горлышко, - Хочу-у-у Пи-и-и-ива-а-а!
Джинн, судя по всему, повиновался, потому что после того как Женя приложился к бутылке, она разом опустела наполовину.
Решив, что официоза ее новый знакомый не потребует, Кира без спроса уселась на крылечко и выудила бутылку прохладного напитка. Неожанно остро встал вопрос о способе открывания вместилища пивного джина. Так же открыть о крыльцо или же предложить джентльмену поухаживать за леди? Тут же мысленно поржав на тему "нежная и беззащитная Леди Кира", девушка повторила маневр Евгения. Желание, правда, загадывать не стала, просто сделала глоток.
- Всегда было интересно каковы на вкус сами джины.
Молодой человек поперхнулся пивом и странно покосился на новую знакомую. Уж не увлекается ли она каннибализмом этими теплыми летними ночами?
- Я предпочитаю здоровую пищу, - после довольно таки продолжительных раздумий наконец отозвался он.
Ухмыльнувшись, Кира покосилась на пиво. Очень здоровая пища, слов нет. Шутка напомнила недавние истории про оборотней и прочих вампиров.
- Да, джины, люди и прочие разумные к такой пище не относятся. Так и норовят это самое здоровье попротить перед трапезой.
Женя простодушно пожал плечами, как будто речь шла о кальмарах, устрицах или еще каком странном деликатесе.
- Не знаю, ни разу их не пробовал. А ты откуда знаешь?
- Ела, - сумрачно ответила девушка и звонко щелкнула зубами.
- Ты прелесть, - рассмеялся Женя, - Надеюсь, ты не голодна?
Прислушавшись к своим ощущениям, Кира неуверенно протянула:
- Вообще-то есть немного... Но не настолько, чтобы сожрать такого прекрасного музыканта.
- Я еще и художник неплохой, – заметил парень, - меня нельзя есть ни в коем случае! Я крайне ценный субъект! Вот, посмотри…
И он протянул Кире только что оконченный «не совсем портрет», гадая узнает она себя или нет и если узнает, то как отреагирует.
Как реагировать Кира и впрямь не знала. Рисунок ей понравился, но смущал тот факт, что лицо воительницы было до боли похоже на ее.
- Красиво. А варвар где? - невпопад спросила она.
- Хм, - задумался Евгений и почесал за ухом карандашом, - скорее всего он уже сражен наповал красотой Прекрасной Девы… и в композицию не вошел.
«И валяется где-нибудь в канаве, - ревниво додумал он, - по крайней мере, мне бы этого очень хотелось..»
С настроением творилось что-то странное. С одной стороны кому не было бы приятно быть нарисованным незнакомым человеком, да еще и столь лестно?
А с другой... Стало как-то грустно и даже обидно. Опять на нее смотрят как на смазливую куклу. Захотелось увидеть Горыныча, послушать его дружеские шуточки и подколки. Виртуальное общение дает немало плюсов. Год они общались с ним на равных, и всем было плевать как кто выглядит, сколько зарабатывает. Они просто дружили. Видимо поэтому девушка в последнее время так прочно подсела на "иглу интернета".
Когда стало очевидно, что рисунок не произвел должного эффекта, Евгений облегченно вздохнул – по крайней мере его не оглушат восторженным визгом и не будут вешаться на шею. То, что Кира себя узнала – очевидно, но видимо она себя отождествляла с кем-то совсем другим. Интересно, что не так?
- Тебе не нравится? – осторожно спросил он.

(те же)

Кира задумалась как ответить: тактично или искренне. Приличия требовали вежливо покивать что, мол, тебе показалось, я в восторге. А душе хотелось правды. В конце концов, каникулы это особое сочетание времени и места, где дозволено многое из того, что не принято в повседневности. И лучше уж сразу сказать как есть и не тратить чужое время.
- Понимаешь, мне просто надоело, что единственное что во мне видят - это милое личико и хорошую фигуру. До чертиков достало.

Вот оно как… Ну что ж, признаваться, что он вписал лицо в шаблон было уже поздно. Гораздо чаще он встречал девушек, которые страдали как раз из-за отсутствия лица и фигуры, но теперь понятно, что существуют и странные исключения.
- Если бы у тебя не было ни того, ни другого, тебе было бы легче? – беззлобно улыбнулся Женя, - Если бы твоя внешность была бы серой и незапоминающейся, мало кто бы обратил на тебя внимание и захотел бы узнать, что ты на самом деле за человек. Богатый внутренний мир не витает над головой у человека, к сожалению, и изнутри не светится, поэтому его никто и не замечает. Твоя внешность – мост к другим людям… не надо так поспешно ее отвергать.
- В чем-то определенно было бы легче, - кивнула Кира. Всяко уж не цеплялась бы на улице бухая "золотая молодежь" на папулиных тачках и можно было бы просто дружить с парнями, которые ей нравятся. Без опостылевших тоскливых взглядов и разборок за ее спиной. - Ты не представляешь какое поганое чувство - знать, что кто-то тебя любит и понимать, что взаимности не будет никогда. - Слова Жени зацепили девушку за больное и она зло выговаривала накипевшее. - Я такой тварью себя ощущаю... И ничего поделать не могу. А они даже меня не знают! Им просто нужна красивая картинка!
- Я люблю красивые картинки, - мечтательно протянул Женя, перелистывая свой альбом, - я постоянно создаю красивые картинки… Но ни одна из них не может нравиться мне вечно. Создавая новые, я забываю старые образы, насколько бы красивыми они не казались сначала. Может, ты думаешь, что всем нужны именно картинки, потому что никому не позволяла заглянуть в себя дальше внешности? – просмотрев все старые рисунки, он снова вернулся к ее недопортрету, - в таком случае ты так и останешься «просто картинкой» для всех, кто тебя знал.
Первым и самым сильным желанием было психануть и гордо уйти, громко хлопнув калиткой. Да кто он такой, чтобы судить о ее жизни? Как будто она не пробовала! Тоже мне, умник выискался... Следом всплыли поучения последнего тренера: "Если чьи-то слова причиняют тебе боль, значит источник боли уже есть внутри. И от него убежать нельзя, как нельзя убежать от занозы в своей руке. Просто найди боль и убери ее". Но на такое самонаблюдение Киру в подобные моменты не хватало. "Найди источник боли..." Да вот он, сидит. Стукнуть бы его как следует... Тут же в голове всплыл и образ самого Саныча, ничем не примечательного мужика за пятьдесят лет, стучащего кулаком ей по лбу: "Ну и дура же ты...". Девушка вздохнула. Врать можно кому угодно, даже себе. Вот только зачем? Дура и есть...
- Может и такое есть... не знаю, - не без труда выдавила из себя не совсем успокоившаяся Кира.

(& Aertan)
Придумав, наконец, следующий сюжет, Женя энергично принялся что-то рисовать. Он обязательно запомнит, как она выглядит сейчас, когда злится на него, но если ее так раздражает собственная красота – о’кей – он не будет ей больше ничего показывать.
Отхлебнув начавшего нагреваться пива, Кира мрачно уставилась на носки своих кроссовок. День определенно переставал быть томным, настроение, достигнув уровня плнинтуса, умудрилось еще и провалиться в кротовину. Захотелось достать телефон, включить аську и спросить у онлайн-друга: "Горыныч, я правда дура?". Несмотря на то, что связь с сетью телефон может найти только на станции, перед внутренним взором всплыло привычное окошко с самым вероятным ответом боевого камрада: "С дуба рухнула?". На губах против воли появилась улыбка.
- А что у тебя есть кроме красоты? – неожиданно даже для себя спросил Женя, оторвавшись от рисования, - что такого я должен узнать, чтобы она отступила на второй план?
Кира подавлась пивом от такой наглости, закашлялась и задумалась об ответе на мгновение раньше, чем с языка готово было сорваться нечто ядовитое. А действительно, что? Сам собой на языке вертелся бессмысленный до оголтелости ответ "Я!". И что такое это Я? Душа? Личность? Слишком общо и невнятно. Я это я, это же очевидно! А нет ничего сложнее для объяснения, чем очевидность.
- Умеешь ты задавать неудобные вопросы, - выдавила из себя Кира. - В голову лезут банальности в духе доброты, отзывчивости и прочий бред... - Дурные мысли улетучились, вытесненные интересной задачей: - Наверное первым надо назвать чувство юмора. Хорошее или нет, но оно одна из самых главных моих черт. Потом, пожалуй, обостренное чувство справедливости. Еще недавно почетное третье место заняло бы упрямство, но в поледнее время это качество сдает позиции. - Киру пробрал азарт, она даже начала загибать пальцы: - Следом, рука об руку пойдут цинизм и ехидство, охраняющие те самые банальные доброту, отзывчвость и сентиментальность. Добавь сверху борющиеся друг с другом авантюризм и рассудительность, приправь огромным количеством лени и получится что-то приблизительно напоминающее меня.
- Ты – прелесть, - уверенно повторил он, выводя хитрую беззубую улыбку бабули-растоманки, - и, у меня для тебя прекрасная новость! Всего через каких-то двадцать-тридцать лет твоя красота перестанет причинять тебе какие-либо неудобства и все вышеперечисленные качества тут же выйдут на первый план, - он пририсовал бабуле дымящийся косяк и перешел к платочку, - но будет ли рядом кто-нибудь, кто сможет разглядеть их теперь уже за морщинами и крючковатым носом? Сквозь старческие мутные глаза? Получается, что твоя внешность, какой бы она не была, всегда будет скрывать твою душу.
- Вот прямо сейчас, в полевых, так сказать, условиях ты хочешь лишить меня страдания всей жизни? - искренне восхитилась Кира. - Я нянчусь с этими обидами черт знает сколько лет, а он берет и все рушит... - Шутки шутками, а иногда действительно нужно просто позволить себе увидеть, насколько глупо бывает то, без чего ты не мыслишь своей жизни. Нет, конечно она не изменила свой образ мира за пять минут, но шаг в нужную сторону определенно сделала.

- Да-а, я такой! – гордо протянул парень, закрашивая на старухе громоздкие черные стальные наплечники, - я же сказал, я очень ценный… Меня нельзя есть.
- Это я уже поняла, - улыбнулась девушка и, в очередной раз взглянув на греющийся на солнышке напиток, поинтересовалась: - А холодильник в этих хоромах есть? А то твоему брату достанется нечто не слишком вкусное.
Отложив незаконченный рисунок, Женя встал и лениво потянулся. Разделавшись со своей бутылкой, он и думать забыл, что у него есть еще и брат, с которым следует делиться.

Ньятенери, Эртан и я

Олег, прихвативший всё необходимое для рисования с собой на пляж, сидел на берегу и, увлечённо склонив набок голову, любовался растущей неподалёку сосной. Раскидистые изумрудные ветви чуть трепетали на лёгком ветерке, простор лежащего впереди озера позволил дереву протянуть длинные пушистые лапы куда дальше, чем если б ему выпало вырасти в лесу, окружённом такими же жаждущими жизни и света живыми янтарными свечами. На листе, прикреплённом к планшету в руках парня, сейчас покачивала разлапистыми ветвями её сестра. На близняшку нарисованная сосна не тянула – всё же старшему Бирюкову было далеко до таланта своего брата. И тем не менее, на взгляд автора получилось вполне сносно. Хотя по-хорошему стоило бы привести сюда Женю, показать и спросить его мнение. Конечно, он рисковал нарваться на серьёзную критику и даже разнос - но ведь затем и спрашивать хотел, чтобы узнать недостатки и постараться исправить. Хотя услышать похвалу, конечно, несказанно приятнее, тем более от него.
Закрыв планшет и убрав карандаш и ластик, Олег поднялся с песка и отряхнулся – оделся он уже давно. Художества пока можно было прекратить – дошлифовывать рисунок пока не хотелось, тем более без комментариев брата, а рисовать что-то новое… Вдохновение не имело привычки снисходить на Олега два раза подряд, и, закончив один рисунок, он никогда не брался сразу же за новый. Окинув прощальным благодарным взглядом позировавшее ему дерево, старший Бирюков зашагал обратно к дому. Сейчас дёргать Женю обратно на берег смотреть, конечно, не стоило, но рисунок можно ведь и так показать для начала. Да и пить захотелось, а прихватить с собой Олег не догадался.

Калитка негромко скрипнула во второй раз, пропуская одного из временных хозяев дома. Шагов за скрипом не последовало. Олег замер у калитки, остановленный открывшимся ему зрелищем. Едва успели познакомиться – и уже сидят на крылечке, пивко потягивают… «Шустрый у меня братец, оказывается» - мысленно усмехнулся старший Бирюков. О том, что Кира сама могла сюда прийти, ему и в голову не пришло.
Пить захотелось ещё сильнее.
- Хозяйка, дай воды напиться, а то так есть хочется, что переночевать негде, - наконец произнёс Олег, видя, что воркующие голубки оторвались от пива и выжидающе смотрят на него.
Кира ехидно обернулась на Женю: - Это он, видимо, тебе.
- Это у него, видимо, солнечный удар, - сказал парень и кивнул на бутылку, - ну-ка, выпиши ему лекарство.
- Жаль нет под рукой истории болезни, но в целом клиническая картина и так ясна. - Критически оглядев Олега с ног до головы, Кира уверенно кивнула: - Перегрев и обезвоживание. Вот ампула с лекарством, - дружеская рука с все еще прохладной бутылкой пива потянулась к новоприбывшему.
Олег благодарно улыбнулся и принял лекарство, положив свои вещи возле крыльца. Издеваться над крыльцом он не стал, а попросту достал из кармана складной нож с множеством полезных штучек, в том числе и с открывашкой. Культурно откупорив бутылку и положив крышку на перила крыльца, Олег наконец хлебнул живительной влаги. Сделав несколько хороших глотков, он оторвался от горлышка:
- Спасибо, хозяюшка.
Парень смотрел между Кирой и Женей, предоставив им самим решать, к кому относится последнее слово.
- Черт, мне до него расти и расти, - заметив складной ножик, расстроился Женя, - захомячил себе складник, а Женя, значит, обходись подручными средствами?
- А ты свой бы завёл, - отпарировал Олег. - Вон у меня два, - он с улыбкой хлопнул себя по карману, за который был зацеплен скобой другой нож, тоже складной, но без прибамбасов. Зато с нормальным клинком и фиксатором.
- Зачем, если у тебя их два? - фыркнул Евгений, он сложил руки на груди и облокотился спиной на дверной проем, - поделись и конфликт исчерпан!
- Какой такой конфликт? - начал Олег цитату из старого мультфильма. И сам же и продолжил:
- А такой-такой! Посмотрите, что они с моей шапкой сделали...
И, усмехнувшись, добавил:
- Ну и наглый же ты, братец! Мне они вообще-то самому нужны, иначе б оба не брал. Ладно, держи, - старший Бирюков вытащил из кармана нож с открывашкой и прочими инструментами и протянул его брату:
- Я гляжу, тебе почаще моего придётся пиво открывать.
Наблюдающая за препираниями Кира молча завидовала. Она всегда мечтала, чтобы у нее был брат или сестра. Верхом мечтаний, конечно, была сестра-близняшка, но жизнь, увы, решила иначе. Будучи единственным ребенком в семье, девушка довольствовалась компанией ротвейлера Графа, выступавшего в качестве самого доверенного друга, которому можно рассказать все-все-все. Но пес умер лет 6 назад, а мечта о сестре (брате) жива и по сей день.
Женя взял нож и, довольный собой, спрятал его в карман. На самом деле он был ему без надобности, но отобрать что-нибудь у старшего брата – чем не повод самоутвердиться?
Вспомнив, что хотел проконсультироваться, Олег взял с перил свой планшет и протянул его Жене. Он был больше чем уверен, что воительницу брат уже дорисовал, и чьё у неё теперь лицо, тоже не сомневался. И то, что обладательница этого лица рисунок уже видела, тоже было более чем вероятно. Вот и пусть братишка перед девушкой выпендрится как мастер-художник, почему бы не подыграть?
- Жень, глянь пожалуйста, нормально получилось?

- Болван... - Глеб не услышал брошенного ему в след слова, но Кристина и не ставила такой цели. Можно считать, что извинения она приняла, хотя злость еще кипела внутри и требовала выхода. Однако, едва слышно процедив сквозь зубы свое недовольство, девушка мысленно плюнула на его причину - наконец-то жизнерадостная парочка решила убраться куда подальше. То, что фактически это "куда-подальше" было совсем неподалеку, Кристину не волновало тех пор, пока она никого не видела и не слышала. Больше купающихся не было и все озеро принадлежало ей одной - не воспользоваться было грех. Грешить Кристина не стала.
Когда, спустя некоторое, довольно продолжительное, время девушка выбралась наконец-то на берег, она чувствовала себя дико уставшей и дико голодной. Усталость, впрочем, была приятной - девушке давно не доводилось столько плавать и сейчас она, что называется, дорвалась. Завтра, скорее всего, будут ныть мышцы, но это не страшно. Полученное удовольствие того стоило.
Главной проблемой теперь было добраться до своего нового дома - после купания жара перестала докучать и, несмотря на голод, Кристине ужасно хотелось спать. Все-таки, нескольких часов сна этой ночью ей не хватило, да и ночью грядущей она спать не планировала.
Так что, желая, чтобы озеро не было так далеко от деревни, Кристина принялась одеваться - сушиться на солнце она не стала, не желая тратить время. Через сотни шагов ее ждали еда и подушка, а заставлять их ждать девушка не собиралась.

Совместно с Чертякой

Янка хитро смотрела на Дашу.
-Можно и искупаться будет. По такой-то жаре. Там здорово, вода наверняка уже прогрелась, ключей нет, они ниже идут, вода спокойная, не глубоко... А какие там деревья красивые, это надо видеть, словами просто не описать!
Рыжая была уверена, фотографа новые виды точно подкупят.
Дарья слушала красивые речи девушки и поняла, что как бы ей не хотелось есть, но упустить такую возможность она не может, к тому же она была уверенна, что Яна знает какие-нибудь ягоды, которыми можно будет подкрепиться.
- Ты меня уговорила красноречивая. Веди в этот рай на Земле, а если ты покажешь какими ягодами тут можно будет подкрепиться, так будет вообще замечательно. - улыбаясь, ответила Покровская.
-О, будем как первобытные люди, заниматься собирательством! - Хихикнула Макошева, и повела новую знакомую одной ей ведомыми тропами. Где ветки придерживала, где о корнях торчащих предупредит. Пошли через поляну с земляникой, вроде поляна как поляна, а как под листья заглянули... Стоило ли говорить, полчаса пролетели как пара минут, а земляника была сочная, сладкая!
Дарья была ошеломлена, такого чуда она в городе точно не видела. Девушка сделала кучу фотографий этого ягодного уголка, утолила голод. Ее лицо светилось счастьем, она ни капли не пожалела, что не вернулась к своим. Рядом с Яной, она чувствовала себя первооткрывателем.
- Теперь на речку купаться?!
-Именно, за мной! - И рыжая вновь повела через буреломы и кусты. Несколько раз они останавливались, Макошева показывала то кроличью нору, у которой сидел её обитатель, то дерево, сплошь покрытое гнёздами, беличье дупло, саму пугливую белочку. Ей просто нравился восторг коренной горожанки, и она специально сделала крюк до речки.
Наконец, они вышли к реке. Тихая заводь, у самой воды плакучая ива касалась ветвями воды, у противоположного берега - кувшинки, уже распустившиеся, такие далёкие, это ж всю речку переплыть надо, чтобы сорвать одну. Камыши не давали с того берега увидеть эту красоту, да и подойти к берегу.
Мягкая трава полукругом обрамляла песчаный спуск, у самого берега в воде играли мальки.
- Янка, здесь так здорово, спасибо тебе огромное! Покровская была в таком восторге, что, сейчас глядя на нее со стороны, можно было увидеть восторг ребенка, которого привели впервые в зоопарк. От такой красоты и обилия запахов кружилась голова. Девушка старалась не упустить ни одного фрагмента этой деревенской мазайки. Благо, что карта на фотоаппарате была рассчитана на большое количество кадров. Даша уже представляла, как она будет показывать запечатленную ей природу знакомым в городе, как они будут с завороженными лицами листать фотографии. А самые лучшие фотографии она отправит на какую-нибудь выставку. Но это потом, а сейчас, купаться.
-Да не за что, тут ещё много красивых мест, каждый год что-то новое находится. - Янка уложила гитару на траву, расстегнула чехол, достала купальник и начала переодеваться. - Здесь вообще здорово, каждый год лета жду, и сюда... никакие заграницы и рядом не стояли.
Одев купальник, Янка пошла к воде. Хотелось побежать, впрыгнуть в воду, но кто знал, как дно поменялось после ледохода в этом году.
-Ты рядом с гитарой фотоаппарат поставь, чтоб не потерять. Гитара большая, её искать проще, ну и рядом с ней тоже.
- Хорошо - ответила Даша и оставила свою поклажу рядом с гитарой. Так как девушка уже была в купальнике, она просто сняла футболку и шорты и последовала за Яной. Девушка аккуратно потрогала воду ногой. Вода на самом деле оказалась очень теплой. И озарившись улыбкой, Покровская двинулась в воду.
Дно оказалось ровным, без камней и ила, однако, было мелко, пару метров от берега вообще до колена было, дальше дно плавно уходило вниз, и можно было спокойно плыть, Янка почти сразу и нырнула. Около полуминуты её не было видно, и вынырнула рыжая только на середине речки.
-Поплыли до другого берега и обратно? - Коса растрепалась, на лицо волосы налипли, но Макошева была счастлива. В кои то веки она здесь не одна, и так же, как она, этому месту радуется спутница.
- Я даже не знаю, смогу ли. Так что ты плыви не жди меня, а я потихоньку следом. если, что поверну обратно.
Даша не ныряла, а просто поплыла по лягушачьи. Вода окутывала теплым одеялом, солнце ныряло рядом с девушками, разбегалось по ряби многочисленными солнечными зайчиками. Девушка перевернулась на спину, закрыла глаза и позволила воде держать ее в своих нежных объятьях.
У противоположного берега запели лягушки, Яна доплыла до кувшинок, и, развернувшись, поплыла обратно, уже медленней, просто наслаждаясь самим процессом.
Тем временем к вещам девушек пробрался ежик, и принялся исследовать их. Больше всего его привлекал чехол гитары, видимо, учуял что-то.

Яркий солнечный день уже перевалил за середину, а Иван задумчиво мерил комнату шагами, иногда поглядывая на тарелку со свежесваренной картошкой, стоящую на столе - есть хотелось. Но не эту траву. Иван фыркнул: хотелось мяса. Он и думать забыл что не иначе как этим утром оно ему порядком надоело. Мяса хотелось. И совсем не того мороженного из холодильника... Теплого... горячего... сочного... свежего...
Девка-трепло (как её там? Саша?) не из них, это Иван понял. Может конечно он и ошибался, но чем-то задним чуял что это не она. А значит побоку. Будет ей развлечение на все лето, сеновал искать.
- Только на дороге не попадайся, - Иван уже вслух разговаривал с собой и скалил зубы, - Не ты мне нужна.
Издав хриплый рык он прыжком метнулся к окну, выходящему на лес, и потянул воздух носом:
- А ты! - взгляд его пронзил лес и мыслью заметался среди деревьев, ища, вынюхивая, выслушивая...
Его тело содрогнулось, ноги подкосились в судорогах, он упал на пол, и удар вернул его к реальности. Он поднялся, еще раз глянул за окно. Лес звал. И звала жертва. Он знал что она будет там как только спустится тьма. Знал, потому что и сам не мог там не быть. Скорее бы село солнце....

Он снова замерил комнату шагами, не в силах успокоиться.

Евгений взял рисунок. В отличие от брата, его красота природы волновала мало, он предпочитал рисовать портреты… Кроме того, он чувствовал себя неловко, когда приходилось так или иначе высказывать свое мнение по поводу чьего бы то ни было творчества. Обидеть человека, разнеся заботу в пух и прах – раз плюнуть, а уж обидеть собственного брата…
- Мне нравится, - улыбнулся он, - только тени немного не верны… но это почти незаметно.

Кира, тем временем, воспользовалась моментом и умыкнула Женин планшет с незаконченным рисунком. Разглядев ту, что увековечил юный романтик, девушка не выдержала и неприлично заржала:
- Что ты хочешь за это полотно, Микелянжело?
- Даже не знаю, - хитро улыбнулся Женя и посмотрел на Киру, - Эта старушка мне так дорога… Расставшись с ней, я определенно получу психологическую травму! И мне понадобится человек – добрый, отзывчивый и сентиментальный – дабы избавить меня от гнетущего чувства потери. Как насчет сеанса психотерапии сегодня вечером у костра?
"Похоже на свидание", внутренне улыбнулась Кира. И, говоря откровенно, совсем не была против. Особенно радовал тот факт, что Жене хватило такта не говорить об этом именно как о свидании, давая возможность сделать вид, что это просто невинная прогулка.
Еще раз осмотрев портрет Властительницы Села, Кира протянула его Жене:
- Вот так и становятся продажными женщинами... Мое время покупают за картины... Но они того стоят!
- Я рад, крайне рад, - продолжал улыбаться Женя, он взял портрет, чтобы закончить его и после некоторой паузы он добавил, - … что мои картины так ценят. Заходи ближе к вечеру, как будешь готова – прогуляемся.
Махнув ребятам на прощание, Кира направилась к своему временному дому, размышляя а не позвать ли с собой кузнеца? Ну, то есть Горыныча. Просто из вредности, посмотреть на лицо Жени. Весь условия о том, что она будет одна не было.
Проводив девушку взглядом, Олег поглядел на выбранный ею рисунок и усмехнулся:
- Вот видишь, на что нынче девушки клюют? Что ж, поздравляю с надвигающимся первым свиданием! - старший Бирюков с улыбкой похлопал брата по плечу.
- Это неправильная девушка, - все еще широко улыбаясь, Женя уселся обратно на ступеньки, - и она клюет на неправильные картины… Но от этого не становится менее симпатичной.
- Это неправильные пчёлы, - с улыбкой вспомнил цитату из старого мультика Олег. - Ну, главное, что тебе нравится. А неправильная - это наверное даже интереснее, да?
- Ну, как тебе сказать… - парень закатил глаза, - «Я одинока, несчастна и прекрасна! Нет! Я прекрасна, несчастна и одинока! А если ты будешь со мной спорить, я тебе в глаз дам!» Это, конечно, да… Оригинальный сюжет… У меня еще такого не было…
- А что, у тебя много было? - усмехнулся старший брат. - И что ж было, кроме "такого"?
- А то ты не помнишь! Восторженный оглушительный визг, щенячьи глаза и прочие атрибуты слепого поклонения, - он поднял руки ладонями вверх и стал ритмично кланяться в сторону брата, - «Же-е-еня! Же-е-еня!»
Олег широко улыбнулся:
- По-моему ты себе льстишь, братишка. Ты не Си3ПиО, а девушки не эваки. Когда такое было-то? И с кем?
- Ну, может, я немного преувеличил. Не важно… - мечтательно улыбнулся парень, - Я просто хотел сказать, что с ней все по-другому…


(Хома, Aertan, Ньятенери)

(Совместно с Ньятенери)

Солнце медленно двигалось к закату, когда Кира подошла к дому братьев. Самое удобное время для начала пути: нет той удушающей жары и до темноты времени более чем достаточно чтобы дойти до озера и разбить лагерь. Объемный рюкзак за спиной был наполнен едва ли на половину, в такой близи от жилья нет смысла нагружаться "на все случаи жизни". Спальный мешок, старый потертый балахон для предрассветного холода, полотенце, извечная аптечка, репелент, спички, скромный запас еды, бутылка минералки и один сюрприз. Ножны на поясе прикрывала повязанная сверху легкая куртка.
Женя был в легком шоке… Масштабы предусмотрительности Киры не снились ему даже в самых страшных снах! Парень стоял на пороге собственного дома в джинсах, футболке и ветровке, с гитарой за спиной, когда перед ним предстала экипированная пассия. С губ уже готово было сорваться резкое замечание о том, что он вообще-то приглашал ее вечерком посидеть у костра, а не уйти с ним жить в лес на веки вечные.
Заметив красноречивый взгляд спутника, Кира лишь пожала плечами. Пусть ее иногда считают занудой и перестраховщицей, однако именно она оказывается готова к разного рода неожиданностям. Все же лес есть лес, а идти ночью к деревне по пародии на дорогу из-за не захваченной с собой мелочи удовольствие то еще.
- Не смотри на меня так. Может у меня сольные планы на ночь после посиделок у костра.
- Ты не правильно истолковала этот взгляд! – тут же нашелся Женя, он спустился с крыльца и вышел за калитку, - Я просто счастлив, что мне не придется ничего из этого тащить самому.
- Не правильно так не правильно, - не стала спорить девушка, не страдавшая додумыванием за других мыслей и мотивов. Проще спросить, чем гадать. Последняя фраза вызвала у нее легкую усмешку, а Женя потерял пару баллов привлекательности. Несмотря на изрядно феминистический взгляд на мир, Кира ценила и уважала мужчин, которые умудрялись оставаться мужчинами даже рядом с такими как она. А тех, кто радостно перекладывал все заботы на "сильные женские плечи" откровенно презирала. Впрочем, ставить крест на симпатичном художнике она не спешила. Творческие люди они вообще особая порода. Да и разве можно судить о человеке по одной шутке?
Идти по дороге было на порядок приятней, чем днем: воздух начал остывать, да и легкий ветерок принес немного прохлады. Разговор как-то не заладился, девушка размышляла о глобальных проблемах мельчания мужской породы и незавидном будущем отечества, а Женя без особых успехов пытался разрядить обстановку. К озеру молодые люди подошли где-то за час до заката и принялись выбирать место для посиделок. Как человек более опытный в подобных делах, Кира указала на небольшой холм с ивами недалеко от воды:
- Здесь в самый раз. Продувается хорошо, комарье доставать не будет несмотря на близость воды, вид прекрасный и на случай дождя вода уйдет вниз.
- Здесь так здесь, - пожал плечами парень, для него это место ничем не отличалось от других на берегу, - но твои познания в проведении вылазок на природу просто поражают.
- Разобьешь лагерь на муравейнике, в низинке рядом с водой в дождь один разик и на всю жизнь запомнишь как делать не надо, - улыбнулась Кира. Сбросив с плеч рюкзак, она вынула небольшой топор, позаимствованный у хозяйственной тети Кати и огляделась в поисках сушняка.
Увидев «Девушку с топором», Женя испытал очередной культурный шок, но решил промолчать по этому поводу. Сушняка в лесу было достаточно и на подстилке, но если Кира попытается свалить какое-нибудь дерево, чтобы часто не бегать за дровами – он с большим удовольствием на это посмотрит. Выпустив из виду девушку, он набрал достаточно сухих веток, чтоб развести небольшой костер, но разводить огонь не стал, все еще лелея надежду посмотреть на то, как Кира вытащит из леса собственноручно срубленную столетнюю сосну.
Если бы Кира умела читать мысли, то стукнула бы Женю по голове. Возможно даже обухом топора. Какой варвар будет рубить живое дерево без крайней нужды? И много ли удовольствия мучаться и разводить огонь на свежей древесине?
Нацелившись на валяющееся неподалеку небольшое сухое дерево, девушка сноровисто обломала (где не получалось просто переломить, работала топором) мелкие ветки и выжидающе посмотрела на Женю:
- Может поможешь, или так и будешь стоять столбом?
Оказав посильную помощь в заготовке топлива на ночь (хотя Жене показалось, что этого хватило бы еще и на следующий день, а он вообще-то рассчитывал только на вечер… впрочем, жаловаться было грех!), парень безропотно развел костер и уселся на спальник.
Разгорающийся огонек, приплясывающий на сухих ветках, неумолимо поднимал настроение. Огонь Кира любила и любоваться им могла очень долго. Да и вообще выбраться в лес с ночевкой (а она намеревалась встретить тут рассвет, одна или нет не важно) всегда было праздником и небольшим приключением.
Солнце, тем временем, поползло к горизонту, окрашивая воду густым багрянцем. Кира молча растянулась на спальнике, любуясь розово-алыми облаками и такой же водой.
Женя тоже не спешил начинать разговор, то ли созерцая красоты природы, то ли просто не зная что сказать. С некоторыми людьми бывает очень приятно помолчать о чем-то, совершенно не чувствуя неловкости и едва ли не понимая то несказанное, что осталось только в душе собеседника. Вот сейчас с Женей было иначе, просто неловкая пауза, которая требовала себя заполнить.
- А ты бы мог нарисовать все это?
- В ряд ли, - пожал плечами парень, - я предпочитаю рисовать людей… А вот Олег, он смог бы. Он помешан на деталях и заметит каждый листочек и каждую кочку на бумагу перенесет… Аккуратно перенесет, с любовью. У меня никогда бы не хватило терпения на подобный подвиг. Деревья ведь не улыбаются, не грустят. По крайней мере, я этого не вижу. А он видит, наверное, - Женя рассказывал о брате и о живописи со странной полуулыбкой, словно извиняющейся за то, что он никогда не сможет рассказать о том, как это на самом деле, действительно есть.
Кира покосилась на парня, ленясь поворачивать голову. Похоже братья крепко привязаны друг к другу, не то что многие ее знакомые, могущие по нескольку месяцев не видеть и не слышать своих братьев и сестер. Повезло ребятам...
- А какая работа у тебя самая любимая? - Не то чтобы ей действительно было очень уж интересно, просто разговор пока требовал усилий и "пинков", все никак не желая перетекать в естественный треп.
- Всегда последняя, - хохотнул парень, припомнив Властительницу Села, - со временем все они забываются, заслоняются новыми впечатлениями.
- А из чужих работ? - Кире почему-то вспомнились строки Гумилева из стихотворения "портрет мужчины". Больше никакие портреты в голову не приходили, живописью девушка не интересовалась.
- Я когда маленький был, вытащил у мамы из шкафа книжку с репродукциями Дали и Босха… Три дня спать не мог! – Женя сделал большие глаза, - и смотрел увлекательнейшие кошмары еще дня четыре… Не скажу, что мне очень понравилось, но впечатления живы до сих пор!
Девушка рассмеялась, пожалуй только эта парочка осела в ее памяти после школьных и институтских занятий по мировой художественной культуре. Такое и впрямь нельзя показывать детям.
- Слушай, а как тебя вообще занесло в эту деревню?
- Денег не было на Тунис или Канары, - усмехнулся он, - только и хватило, что дом снять в глухой деревне на лето. Просто так… от мамы подальше. Мы сейчас ей только мешаем. У нее… вторая молодость внезапно началась. А тебя? Попутным ветром прибило?
- Ага, головой о стену. С разбега, - хмыкнула девушка. - Тебе официальную версию, или правдивую? Правдивая, как водится, под клятву о неразглашении.
- Хм... в конце концов все зависит от того, насколько ты мне доверяешь. Если ты считаешь, что я побегу тут же всем рассказывать - не поможет никакая клятва о неразглашении!
- Ну, вопрос о степени доверия пока открыт, - не стала отпираться Кира, - просто тайна не того масштаба, чтобы всерьез бояться рассекречивания. Есть у меня хороший приятель Горыныч. Мы с ним в интернете общались, а тут я как раз с оказией приехала в Энск к нему в гости. И тут выяснилось что девица, в которую этот оболтус влюблен, свинтила с компанией в Верхнюю. И мы как-то вечерком выпили... и решили что он поедет за своей красавицей на край света, а я так, за компанию. Бесплатным консультантам по вопросам романтики и охмурения. - Тут Кира не выдержала и захихикала. Даааа, консультант с нее получается еще тот. - Только не болтай об этом, а то вся наша конспирация пойдет прахом. Официально мы присматриваем место для сходки нашей гильдии.
- Гильдии романтики и охмурения?! – ужаснулся Женя.

- Dies Irae, из одной онлайн-игры. Но ход твоих мыслей определенно интересен, - рассмеялась Кира.
- Ну вот, а я уж обрадовался! – протянул парень и попытался изобразить крайнюю степень разочарования, но получилось плохо – глаза сияли, губы улыбались – он был совершенно счастлив.
Внезапно вспомнив о чем-то, Кира хитро прищурилась.
- Скажи мне, старче, а как ты относишься к разного рода авантюрам?
Пропустив «старче» мимо ушей, Женя изобразил глубокую задумчивость:
- А какого рода авантюру ты предлагаешь?
- Понимаешь... У меня есть хобби - дегустировать спиртные напитки. Мне интересно перепробовать самые разные виды. Понемножку, естественно. Так вот, тут мне некто дед Фёдор как раз подогнал непробованный мной напиток...
- Судя по марке производителя «Дед Федор»… - нахмурился Женя, - это явно не Шардене. Ну-ка, покажи!
Дотянувшись до полупустого рюкзака, Кира выудила на свет божий поллитровую бутылку с мутновато-белой жидкостью, запечатанную явно не родной пробкой.
Женя даже присвистнул, он и не думал, что жидкость такого… легендарного качества все еще производят в некоторых селах.
- Выпьем яду, где же кружка, - то ли продекламировал, то ли просто спросил он, - Явно будет веселей…
У Киры разве что уши не шевелились от любопытства. Настоящий самогон! Будет чем похвастаться! Опять же, любопытно будет посмотреть на поведение подвыпившего Жени. Девушка давно усвоила, что если хочешь узнать о человеке побольше, просто напои его. Сама она, естественно, только чуть-чуть попробует...
Пластиковые стаканчики нашлись в волшебном рюкзаке запасливой искусительницы, так же как и небольшое колличество простой еды, вполне годившейся на закуску.
Женя слышал от некоторых своих друзей, что подвыпившие девушки становятся, как бы это сказать… покладистее, но сам никогда к таким способам не прибегал – не было нужны, а тут такой шанс! Только надо будет самому быть поосторожнее с этой древнерусской дрянью, то бишь самогонкой, а то ведь последствия бывают непредсказуемы!
Он взял импровизированные бокалы и разлил самогон… пока поровну, подливать Кире побольше он начнет позже.
Женя поднял «бокал» и со всей серьезностью начал тост:
- Высоко-высоко над горными вершинами Кавказа парил орел. В клюве он нес ожерелье из самых прекрасных жемчужин, которые только есть на свете. Жемчуга сверкали на солнце и с земли орел был похож на огромную крылатую звезду. Но вот солнце зашло и орел стал уставать и, вглядываясь в темноту, он искал место где бы отдохнуть, но вдруг нить на которую были нанизаны жемчужины оборвалась и они маленькими звездами рассыпались на земле. Так выпьем же за одну из этих прекрасных жемчужин! – он закончил говорить и проникновенно посмотрел на Киру, после чего все-таки опрокинул рюмку первым.
- Вах! - поддакнула Кира и, выдохнув, приговорила свою порцию, тут же цапнув заготовленный бутерброд с колбасой. Ощущения от напитка были весьма спорными, но в основном сводились к "не распробовала".
- И ударились жемчужины оземь и с тех пор ходят по земле, на всю голову больные, - резюмрировала она по своей дурацкой привычке обшучивать всякие намеки на романтику.
- Но от того не менее… - попытался возразить Женя, но коварный самогон таки вышиб из него скупую мужскую слезу, - трогательные, - нашелся он.
Однако у самогона был и другой замечательный эффект – легкий туман в голове и желание петь, грех было этим не воспользоваться. Гитара тут же была вынута из чехла, бегло настроена и использована по назначению.
- "Отвори мне дверь, позови меня сесть у огня,
Разреши мне мне побыть в этот вечер с тобой...
Никогда, поверь, не искал за пределом себя,
Но сегодня мне надо чтоб рядом был кто-то другой..."
Где-то через пол часика ребята и думать забыли о скуке и не клеящемся разговоре. Увлеченные процессом дегустации, они громко хохотали и травили анекдоты и байки из жизни.
- Спорим, я могу выпить на порядок больше тебя и не опьянеть?
Вспомнив про «в глаз», Женя спорить с дамой сердца (а теперь он был просто на все сто уверен что это именно она и никак иначе!) отказался, но распитие легендарного напитка в непринужденной обстановке продолжилось как ни в чем не бывало. И следующая песня была уже не такой возвышенной:
- Слуга любви - малыш Амур
Всегда был мрачен, зол и хмур,
Свою работу не любил,
Боеприпасы зря губил.
В слона в упор не попадал,
От косоглазия страдал,
И, обозлившись на судьбу,
Он как-то раз открыл пальбу.
А я курил, а он присел
И на меня навел прицел,
И засадил весь магазин,
Оставил лишь патрон один.
Зачем, сказать не захотел
И улетел.
Искать Амура - темный лес,
У них давно в любви прогресс -
Был раньше лук и куча стрел,
А нынче лазерный прицел…
©Александр Каромов
Время близилось к полночи, в костре медленно тлел ствол сухого дерева, бросая зловещие блики на лица сидящих молодых людей. По лесу разносились душераздирающие, ужасающие звуки, способные посеять страх даже в самых отважных сердцах.
Кира добралась до гитары. Кира пела. Нет, в принципе, пела она не плохо и даже знала несколько аккордов, однако практически пустая бутыль "Мейд ин Фёдор" сделала свое дело и порядком окосевшая воительница просто не попадала по этим самым аккордам, да иногда и по струнам.

Не еда, а волхвованье, медитирую, жую
Про раздельное питанье сам с собою говорю...
©Калугин
Отдельные слова песни заставили бы Евгения краснеть, однако выпил он не меньше боевой подруги. Несмотря на все коварные планы, хитрая девушка так же старалась подлить ему побольше, так что в результате мутноватой жидкости было уничтожено примерно поровну.
В итоге Евгений неприлично ржал, внимая непристойной «Селедке» Калугина… то есть Кире, то есть… ну, вы поняли. Молодому человеку было явно очень хорошо, он даже подсел к Кире поближе, дабы при удобном случае приобнять, сославшись на ночной холод, темень или что-нибудь еще, но вдруг подумал, что целоваться с девушкой, провоняв самопальной водкой – это не комильфо. К сожалению, он не сообразил, что под такой огромной мухой, Кира бы все равно ничего не заметила.
Когда последние звуки, к облегчению всех окрестных живых существ, утихли, Кира поняла, что таким бравым ребятам как они с Женей непременно нужно Приключение. Именно так, с большой и гордой буквы Пэ!
- Пааааслушайте, Ифгений! У меня есть офигительная идея!

(совместно с Aertan)

Она проснулась, когда солнце уже садилось. Ее мама всегда говорила, что нельзя спать на закате, но на вопросы "почему" ничего толком не отвечала - либо отшучивалась, либо отмалчивалась. Потому и предостережения эти Кристина всерьез не воспринимала.
Сейчас, будучи предоставленной самой себе, она спала когда хотела, занималась тем, что считала нужным и все было бы замечательно, если бы не невеселые мысли, которые весь день не давали покоя.
Впрочем, проснулась Кристина в отличном расположении духа. Близилась ночь. И впервые за черт знает какое время ей не нужно сдерживаться и трястись от ужаса, что контроль ослабнет в какой-нибудь неподходящий момент. Не нужно урывками и тайком выбираться из квартиры раз в несколько дней для того, чтобы сбросить захлестывающее напряжение от невозможности измениться. Не нужно принимать тысячи предосторожностей, чтобы не попасться на глаза загулявшим за полночь соседям или патрулю, обходящему улицы. Весь этот кошмар остался в городе и ближайшие два месяца она будет наслаждаться свободой. Лес звал и манил.
Радостное предвкушение вытеснило все невеселые мысли. Скорее всего, утром они снова вернутся и опять придется раздумывать о будущем, но сейчас Кристина жила одним мигом и ей хотелось охоты. Настоящей вольной охоты, когда чуткий нос обоняет не тошнотворные испарения бензина и городских стоков, а свежесть ночного леса и терпкие ароматы его обитателей.
Пока Кристина нетерпеливо переодевалась, солнце окончательно скрылось за горизонтом и мягкие сумерки постепенно густели. Самое время для прогулки.

Нагретая за день крыша дома щедро делилась теплом с сидевшим на ней парнем. Олег с улыбкой любовался залитым пламенем небом. Олег обожал рассвет и закат, считая их самым прекрасным, что можно увидеть в природе. Плывут по небу пушистые розовые облака, пропуская в прорехи мягкие закатные лучи. Невесомая ватная шапка, висящая над лесом, украшенная розовым аметистовым кокошником солнечного света, не давала отвести взгляд.
Парень молча глядел на небесное чудо, жалея только об одном - не с кем было им поделиться.
Однако ничто не длится вечно. Олегу показалось, что Солнце слишком быстро уходит за горизонт. Ещё немного - и кончится закат, и только мягко подсвеченный на западе небосклон будет напоминать о былой красоте. До следующего вечера.
Олег проворно спустился с крыши. Захотелось пойти в лес, вот прямо сейчас. Послушать вечерние и ночные звуки, посмотреть на золотящиеся последними лучами верхушки деревьев... Накинув на плечи куртку, Бирюков-старший вышел за околицу и направился к лесу. Заблудиться парень не боялся - если что, он всегда сможет... найти дорогу домой.

Сегодня Кристина старалась не торопиться – она оттягивала удовольствие. Это вчера она себя толком не контролировала и потому неслась в лес очертя голову. Сегодня же она могла позволить себе тщательнее выбрать маршрут и прикинуть план действий.
Деревенька уснула, балагурили только приезжие – издали, Кристина видела светящиеся окна дома, где остановились студенты. Что ж, за этим сюда и едут отдыхать. Не желая с кем-нибудь столкнуться, девушка свернула на другую улочку и направилась к околице. Свои "непристойные" шорты она сменила на голубые потертые джинсы – для разнообразия целые. Вместо рубахи была темно-синяя футболка из какой-то блестящей синтетики – одежда более подходящая для ночных походов. Впрочем, она была нужна только на тот случай, если кто-то встретится по дороге. Ибо большую часть ночи одежда не понадобится вообще. И не нужно пошлых комментариев.

Как всегда, первые секунды после трансформации были ошеломляющими. Слишком менялось восприятие окружающего, слишком много новой информации поступало через изменившиеся органы чувств. Поднявшаяся с листьев волчица осторожно переступила передними лапами, задрала морду к небу. Оно едва заметно светилось далекими звездами сквозь кроны деревьев, что переплетались темными ветвями. Настороженно поведя ухом, зверь неслышно сделал несколько шагов глубже в чащу и принюхался. Среди множества запахов требовалось найти один. Волчица облизнулась, представив как ее клыки погружаются в трепещущую плоть и горячая кровь льется в горло. Будучи человеком, Кристина никогда не подозревала, что в ней дремлет инстинкт охотника, который в облике зверя вырывается на свободу. Однако что есть, то есть. И жертву еще предстояло найти и поймать, что было совсем не просто.
Удача сегодня сопутствовала хищнику и отвернулась от его добычи. Вкус сырого мяса, дымящегося свежей кровью был восхитителен. Крепкие волчьи зубы запросто вырывали его куски и дробили кости, пока сильные лапы придерживали тушку пойманного зверька. Трапеза была уже почти завершена, когда волчица услышала посторонний звук, а за тем ветер принес и посторонний запах.
Когда на крошечной полянке показался человек, из травы ему на встречу поднялся крупный волк, скаливший окровавленные клыки.
Вот уж чего Олег здесь не ожидал... Встретиться нос к носу с волком - всё же не на это рассчитывает человек, отправляясь гулять по лесу. Правда, он-то пошёл гулять на ночь глядя...
И всё равно мысль о подобной встрече почему-то миновала голову парня, и, выходит, зря.
Взгляд помимо воли тут же приковало к оскаленной морде зверя, к глазам... Лунный свет, падавший на поляну, ответил их, серые глаза на серой морде. Откуда у волка?..
Размышлять на эту тему студенту было некогда. Он медленно, на автомате отступал назад, про себя удивляясь, что зверь ещё не бросился. Может, он сыт? Но от этого не сильно легче...
Парень ткнулся спиной в дерево, и в голове словно щёлкнули вылетевшие пробки. Только настоящие пробки предотвращают пожар, а эти...эти только предупредили...из глубины, откуда-то из низа живота к горлу начало подниматься нечто...нечто, заставляющее выше вздыматься грудь, глубже вдыхать свежий ночной воздух... Олег отлепился от древесного ствола. Ещё не погасшее человеческое сознание заставило руку медленно подняться, сдвинуть с плеча куртку. Замерший в нескольких шагах хищник всё не бросался на человека, и это успокаивало. На пока ещё человека.
И всё же Олег инстинктивно оставлял одну руку свободной, не связывал себя, скидывая одежду сразу с обоих плеч. Избавив правую руку от рукава, парень так же постепенно принялся за левую. Взгляд блуждал по серому телу хищника перед ним, ни на чём не останавливаясь надолго.
Глядя на испуганно отступившего человека, зверь неторопливо сделал шаг вперед. Все верно, голода она сейчас не чувствовала – только любопытство. И оно все усиливалось по мере того, как Кристина наблюдала за действиями этого самоубийцы. И какая нелегкая принесла его в самую чащу леса в такое время? И что, во имя луны, он делает?
Куртка упала, накрывая чуть выглянувший из земли корень дерева, а пальцы тем временем взялись за пуговицы тонкой рубашки с короткими рукавами. Движения становились всё лихорадочнее, в горле уже зарождался негромкий рык. Когда он вырвется на свободу, в этом звуке уже не будет ничего человеческого.
Страха перед зверем уже не было вовсе, подступившее перевоплощение полностью погасило мысль о том, что зверь может напасть. Теперь Олег сам становился зверем. И уж подавно он не думал сейчас, как выглядит со стороны.

Мы с Крис

Рубаха полетела вслед за курткой, настал черёд армейских камуфляжных штанов. Молнию здесь заменяли пуговицы, и пришлось повозиться. Уже плохо слушающиеся пальцы чуть не оторвали их.
Обнаженный парень покачнулся и упал на колени. Последней из одежды была обувь, и разуваясь, Олег уже вовсе не смотрел на волка. Все мысли кончились, кроме одной, уже давно одиноко державшейся в мозгу - раздеться.
Со стороны же картина сия выглядела крайне дико. Даже в волчьих глазах. Когда человек скинул с себя рубашку, на миг в зверином мозгу пронеслась вполне человеческая мысль: "Этот извращенец совсем ненормальный что ли?!" Волчица замерла на месте, все еще скалясь, и из ее горла тоже донеслось приглушенное рычанье. Ее мышцы напряглись, и она слегка припала к земле, готовясь прыгнуть, но, почему-то, так этого и не сделала. Запах, что исходил от человека, изменился, а эмоциональный фон, который так хорошо чувствуют звери, представлял собой нечто невообразимое.
Задача раздеться ещё не была выполнена, и мысль держалась в уже поплывшем, затуманившемся разуме. Покончив с этим, парень упёрся ладонями в землю, низко склоняя голову. В этот миг он был беззащитен, но его сейчас мало что волновало. Только рык, рвущийся из горла... И вот уже напротив волчицы встал волк, выпрямляясь на лапах, оказавшись ещё крупнее и выше. Серые глаза, не похожие на волчьи, встретились с серыми же глазами хищницы.
Прижав уши к голове, она не отрывала взгляда от корчившегося перед ней человека. До сего момента Кристина знала только то, что испытываешь во время трансформации, но не то, как это выглядит со стороны. И зрелище это было отнюдь не для слабонервных. Ее не смутило то, что человек перед ней оказался оборотнем, таким же, как она сама – волчица об этом просто не задумывалась. Раздумывать над этим потом будет уже девушка. В данный момент ее слишком захватило развернувшееся зрелище – настолько, что она даже не заметила, как прижалась брюхом к земле, словно стараясь слиться с окружающим и стать незаметной.
Глаза в глаза. Поднявшись с земли, волчица облизнулась, смахивая языком кровь с морды. Самец перед ней был крупнее ее самой и она еще не решила, как поступить. Произошедшее сбивало с толку. Волк же молча шагнул вперёд, не отрывая взгляда от волчицы. Он не собирался нападать, но и отступать тоже не собирался. Расценив его действия как вызов, та снова оскалилась. Она пришла сюда первой и законно считала эту территорию своей. Чужаки здесь были не нужны, а пару себе она не искала.
Олег остановился. Он по-прежнему молчал. Морда зверя не дрогнула в ответ на оскал волчицы. Только глаза не отрывались от её глаз, да ноздри чуть шевелились, втягивая воздух и запах новой знакомой.
К оскалу добавилось глухое ворчание, когда волчица снова прижала уши к голове. Вид у нее был угрожающий и недовольный. Оборотень или нет, но он должен сейчас уйти, если не хочет неприятностей. И тем не менее Олег уходить вовсе не собирался. Характер его не поменялся вместе с телом, а потому драться он по-прежнему не хотел. Олег просто невозмутимо уселся перед волчицей, не обращая внимания на угрозу. Волк знал, что при желании она покроет разделяющее их расстояние одним прыжком. Но и знал, что он сильнее. Серые глаза волка не выпускали взгляда хищницы.
Подобного она не ожидала. Чужак повел себя так, что Кристина ощутила себя маленькой и глупой задирой. Впрочем, если здраво оценить ситуацию, именно глупой она и была – дойди дело до драки, то с более крупным и тяжелым самцом она бы не справилась. Серые глаза моргнули, а напружинившиеся мышцы слегка расслабились. В пасти мелькнул розовый язык, когда она снова облизнулась. Выпрямив уши и перестав скалиться, волчица медленно пошла по кругу, обходя сидевшего на траве зверя и не отрывая от него глаз. Она снова ощущала любопытство, которое сменило непонятную злобу.
Олег сидел почти неподвижно. Он лишь чуть повернул голову, проследив за движением волчицы, и снова стал смотреть прямо перед собой. Волк всё равно слышал и чуял её. Да к тому же теперь он и вовсе не опасался броска.
Завершив круг, Кристина остановилась. Перед ней был брат по крови, такой же, как она сама. Такой же, как и тот, по чьей вине она стала зверем. Над этим позже станет думать девушка, когда станет собой. А пока же ночь была все еще молода. И манила. Волчица принюхалась, распознавая ароматы леса, что нес с собой легкий ветерок. Что ж, если захочет, то чужак может разделить с ней бег. И охоту. А утром будет видно.

(Я, Крис и Хома)

Как ему удалось дождаться заката Иван не помнил. Последние несколько часов он уже ничего не соображал, сознание подернулось мутной красно-розовой пеленой, периодически отключаясь напрочь и снова возвращаясь огненным пожаром в мозге, гаснущим под багровыми потоками безумства и диких бесформенных образов...
Но это в прошлом, как будто в другой жизни, до заката... а сейчас зверь мыслил кристально ясно. Он вышел на охоту. След волчицы он поймал уже давно, но держался на порядочном расстоянии, следя за направлением ветра чтобы не выдать себя ни шумом, ни запахом. Он крался медленно, зная что где-то там впереди она наконец-то остановилась и скорее всего сейчас терзает окровавленными клыками свою добычу. Лучшего момента и не придумаешь. Иван прибавил скорости, уже не таясь, разгоняя кровь по мышцам, дыша глубже, отпуская сознание и отдавая контроль рефлексам...
Последние несколько метров он уже большими прыжками летел сквозь лес, и только тут, перед самым краем поляны уловил еще один запах - но сообразить что это значит времени уже не было - инерция вынесла Ивана на поляну, мощные лапы, взрыли землю, останавливая огромное тело волка, взгляд моментально охватил всю картину перед ним, и на миг Иван замер: волков было два.
От него волнами исходила агрессия, которую невозможно было не почувствовать. Развернувшаяся к нему волчица оскалилась, демонстрируя готовность защищаться. Судя по запаху, новый волк тоже был оборотнем и был еще более крупным экземпляром, чем сероглазый. Кристина не могла понять – чем вызвана его злоба. Может, это сошедший с ума одиночка, которому все-равно на кого нападать?
Олег молчал. Не скалился, не рычал, не угрожал. Просто молча стоял и смотрел в глаза чужаку. Позволить убить себя или свою новую знакомую он не собирался.
Иван оскалил клыки но не издал ни звука. Двое - это все меняет. Двое - это уже не случайно. Они пришли за ним? Сколько их всего? Да какая к черту разница! Багровая пелена вновь поднялась из глубин сознания, Иван, прижав уши, медленно отступил на шаг, чуть припадая к земле и давая понять что схватка ему не нужна, доли секунды, оценка расстояния - зацепить девчонку, и парень потеряет контроль, тогда он уже не опасен, и тогда посмотрим кто бегает быстрее. Все это мигом пронеслось в голове Ивана, он резко оттолкнулся и прыгнул по касательной, стараясь в прыжке зацепить волчицу когтями. Но та была настороже. Олег прыгнул чуть вперёд, давая волчице пространство для манёвра - наперерез противнику он всё равно не успевал. Потому, когда тяжелое, покрытое шерстью тело нападавшего метнулось к ней, Кристина ушла в сторону, в то же время, разворачиваясь мордой к противнику. Он пронесся в нескольких сантиметрах от нее, но не задел. По-прежнему внешне спокойный Олег тоже быстро обернулся к пронёсшемуся мимо врагу. Волчицу тот не зацепил, и ладно. Размышления о том, как на уединённой полянке в лесу сошлось сразу трое оборотней, он решил оставить на потом. Когда оборотней останется двое. Он и она, а чужаку придётся уйти. Или перестать быть.
Ударившись лапами о землю, Иван, не сбавляя скорости и не оборачиваясь, рванул в лес - продолжать атаку он не собирался, ибо оказавшись к ним спиной он потерял преимущество, а времени на разворот не было. Оторваться - а там поглядим. Пусть думают что взяли верх.
Ветви и стволы деревьев замелькали вокруг, сливаясь, казалось, в хаос - хаос, который был для Ивана родным домом.

(вместе с Aertan)
Солнце слепило даже сквозь сомкнутые веки, безжалостно вырывая из объятий сна. Ну кто опять не задернул шторы?! Убила бы...
Открыв глаза Кира обнаружила целых три необычных обстоятельства. Первое - она не дома. Более того, она где-то в чистом поле, в бока впивается солома, где-то протяжно мычат коровы. Второе - у нее дико болит голова. После пива такого не бывает... И третье - пребывала она не только в объятьях сна, но еще и в объятьях некоего молодого человека...
При попытке вспомнить "что это было", мозг неохотно стал выдавать какие-то фрагментарные данные. Она приехала из дома в Энск в гости. К кому? К орку... Нет, не так... К другу. Ага, уже ближе. К Горынычу, точно! Только это никак не Энск... А тот, кто лежит рядом - Горыныч?
Кира осторожно скосила глаза на спящего. Нет, не Горыныч. У того были длинные волосы... И вообще эта рожа ей не знакома. Черт! А чего ж было-то и кто это такой?
Попытка повертеть головой вызвала острый приступ головной боли и легкий тошноты. Мать... Сеновал... Твою... Так, одежда... О, а одежда на месте, хоть и не везде. Но вывод напрашивается сам собой. Не было ничего, ничего не было.
Осталось вспомнить кто этот парень и решить, радоваться сему факту, или огорчаться.
Мозги потихоньку вставали на место, все охотней собирая воспоминания в кучу. Она приехала в деревню с Горынычем... А с этим познакомилась у озера. Женя, точно! И пошли они вчера гулять на ночь глядя... Дальше воспоминания вновь превращались в пестрый калейдоскоп. А тут еще и парень открыл глаза. Судя по взгляду, удивлен не меньше её...
Женя с трудом разлепил левый глаз, мир вокруг поплыл в неизвестном направлении. Он закрыл глаз и предпринял попытку открыть оба, которая так же не увенчалась успехом. Парень потянулся было руками к лицу, чтоб хотя бы растереть заплывшие зенки, но не смог этого сделать – оказывается на его правой руке лежала девушка.
Глаза широко открылись сами собой.
«Так. Это…- парень сосредоточился, - Кира. Слава Богу! Могла быть местная доярка… А что вчера было-то?»
К сожалению, дальше самогона и песен у костра мысленный процесс не шел. Но девушка была одета «Это хорошо!», хоть и весьма потрепана «Это плохо…хотя…»
Судя по выражению лица проснувшейся девушки, ее сейчас мучили те же мысли, или не те же, а даже хуже.
«Симпатяга, - усмехнулся парень, разглядывая напоминающую ежика девушку, из прически которой (а точнее из отсутствия оной), торчала во все стороны солома, - Если что-то было, можно даже и жениться!»
Так, что он должен сейчас сказать, чтобы не запороть и без того жуткий момент совместного пробуждения?
- Кхм, - прочистил горло он, - Доброе утро.
- *** я такое утро, - на автомате ответила Кира и захлопнула рот поняв, что сказала это вслух. Впрочем, строить из себя невинную гимназистку определенно поздно.
Не удержавшись, Женя загоготал, в голове прояснилось еще явно не полностью, но он определенно вспомнил несколько интересных моментов – поцелуи под луной и страстные объятия определенно имели место. Ну и что, что по пьяни? Было же!
Он кивнул на выбившуюся из штанов девушки футболку и расстегнутый ремень, валявшийся тут же, вместе с ножом, непосредственной под Кирой.
- Очень может быть…
Аромат изо рта парня был… Не первой свежести… С густым налетом остаточных… Впрочем, судя по ощущениям во рту, он нее разило не лучше… Руки начали шарить по карманам у колен. Где-то там должна быть жевачка… Она всегда там есть… О, вот она.
Зажевав сразу три подушечки мятной жвачки, Кира сунула столько же Жене:
- Жуй.
Шевелиться не хотелось совершенно, плевать было даже на то, что она все еще возлежала в объятьях малознакомого молодого человека. Чего уж теперь-то?
Мелькнуло воспоминание: жаркие поцелуи, вот она толкает его на сено. Блин… Интересно, а он это помнит?
- Голова как колокол… Что вчера было-то?
- Да всё, - лениво пережевывая жевачку, загадочно улыбался Женя, - всё было.
Он, конечно, помнил нисколько не больше Киры, но в отличие от нее ему было гораздо приятнее думать, что «что-то было», чем что «ничего не было». Голова раскалывалась, дико хотелось пить – похмельный синдром был на лицо, а он (вот поди ж ты!) думал о романтике!
"Хрен тебе, а не «всё». У нас бы мозгов не хватило одеться. А если б и хватило, под одеждой одна солома была бы… "
Но версию Жени послушать было интересно. Особенно если лежать и не двигаться.
- Рассказывай.
- Ты что?! Ничего не помнишь?! – тут же наехал на нее парень, - О, Господи! С кем я связался! – с большим трудом отвернувшись от Киры, парень продолжал возмущаться, - Все! Мое сердце разбито! Напоила меня и воспользовалась моим беспомощным положением, а теперь еще и уверяет, что ничего не помнит… Да я!..
Тираду про свою поруганную честь Женя тут же отложил до лучших времен – перед стогом сена, в котором они с дамой сердца так вольготно расположились, стоял огромный, грязный колхозный трактор и скорее нехорошее предчувствие, чем память подсказывали Бирюкову, что он тут не с проста…
- Слушай, - осторожно обратился он к Кире, тут же забыв про все свои обиды, - а что там у тебя вчера за идея была, а?
Слова о том, что если уж врать, то врать хотя бы правдоподобно, застряли у Киры в горле, как только в поле зрения попала незатейливая сельская техника. Память подленько подкинула разнобойную раскадровку. Вот они, весело гогоча, гоняют на тракторе по полям. Вот она втюхивает подпитому Жене о том, что всю жизнь мечтала прокатиться на столь экзотическом средстве передвижения. Вот они с дебильным гыгыканьем дергают подряд за все рычаги и крутят руль.
- Не помню, - соврала девушка, судорожно пытаясь понять откуда они это чудо техники угнали и как умудрились завести.
- Я тоже, - нервно сглотнул Женя, его память на предмет угона трактора была прямо таки девственно чиста, но вот совесть…
Евгений, при попытке принять вертикальное положение, покачнулся и по широкой параболической дуге съехал вниз со стога. При более подробном осмотре поля обнаружились еще несколько подобных стогов, но растащенных, предположительно все тем же трактором, по всему периметру.
А село тем временем уже проснулось, где-то вдалеке мычали коровы, хлопали двери, звенели ведра… И разбуженное эхо уже носило над селом страшные крики: «Твою мать! Твою мать!... Твою мать…»
Женя, несмотря на жесточайшее похмелье, тут же сообразил, что дело пахнет большими… кренделями. Он рванул к стогу, на котором все еще возлежала Кира, и изо всех сил потянул ее за торчащую ногу вниз. На этот раз ему хватило такта поймать падающую девушку и поставить на землю, но объяснять ей что-либо времени уже не было – залихвастые маты со стороны села становились все громче.
Запах неприятностей Кира уловила и без объяснений, тем более что вспоминала о ночных приключениях все больше. Оглядев растащенные стога, она судорожно сглотнула, нашаривая в кармане прихваченную «на всякий случай» наличность. Вышло чуть более двух тысяч. Будем надеяться, что этого хватит, чтобы успокоить взбешенного хозяина.
Бросив Жене: - Забери мой нож! – девушка положила смятые купюры на сиденье трактора, придавив на всякий случай камнем. Бегло обежав глазами кабину на предмет оставленных улик, она спрыгнула на землю и заозиралась, прикидывая в какую сторону следует сматываться.
- В лес! - застегивая на бегу Кирин ремень на себе, крикнул Женя. Он схватил девушку за руку и, пригнувшись, они побежали в сторону леса, в который вчера собирались на вполне такой культурный отдых.

(Совместно с Ньятенери)

Озеро удалось отыскать без особого труда, место ночной стоянки не сразу, но тоже нашлось. Вещи, на удивление, остались на месте, правда остатки еды растащило зверье. Зато минералку оставило, заставив поверить в то, что бог есть и он «за нас». Припав к вожделенной влаге, Кира почувствовала, как потихоньку возвращается к жизни. Передав бутылку Жене, она полезла в аптечку, где хранились препараты первой необходимости, среди которых оказались как стерильный бинт, перекись водорода, обезболивающее, презервативы и куча других нужностей, так и упаковка «антипохмелина», наводившая на мысли, что подобное происходит с девушкой не впервые.
Крепко присосавшись к бутылке, Женя покосился на этот арсенал и резко поменял свое мнение насчет чрезмерной предусмотрительности, которая его еще вчера так раздражала. Он тут же закинулся предложенными лекарствами и, обессиленный от долгого бега и обезвоживания, сполз по ближайшему дереву вниз, на землю, ожидая пока «Антипохмелин» подействует.
Кира завалилась на отсыревший от росы спальник рассудив, что трава один черт ненамного суше. Теперь, когда нервное напряжение понемногу отпускало, девушку то и дело пробивало похихикать над сложившейся идиотической ситуацией. Погуляли так погуляли, нечего сказать.
Покосившись на бревнообразного Женю, Кира ехидно заявила: - Ну, раз все уже было, ты теперь, как честный человек, обязан жениться. – Она, конечно же, знала что ничего не было (впрочем, всего лишь по счастливой случайности, вырубившей молодых людей прежде, чем они перешли к чему-то серьезней поцелуев), да и замуж ей не хотелось совершенно, но не проехаться по традиционной колее шуток она просто не могла.
- Да запросто, - простонал Женя, потирая раскалывающийся лоб, - если нас не найдут и не посадят за трактор – поедем знакомиться с мамой.
«Знакомство с мамой» - было не просто словосочетанием, оно имело тайный зловещий смысл! Знакомство с Любовью Сергеевной как правило отметало всех претенденток на руку и сердце Женечки… и Олеженьки, кстати, тоже. Мама молодых людей была женщиной очень красивой и еще довольно молодой, поэтому угрозу появления в доме хоть кого-то «Милее, румяней и белее», чем она сама воспринимала как смертельную. Зато благодаря такому ревностному отбору невесток, и Женя и Олег точно знали что нужно делать с поднадоевшей пассией – познакомить с мамой.

Таких подробностей про маму Евгения Кира, конечно же, не знала. Впрочем, она ни с какими мамами, папами и прочими родственниками знакомиться не рвалась. Вот еще. Что делать с новоявленным… кем? Парнем? Знакомым? Бывшим?.. Кира не знала. Можно, конечно, сделать вид, что этой развеселой ночки просто не было. Но, с другой стороны, Женя ей нравился и причин, чтобы не начать (продолжить?) ни к чему не обязывающий краткосрочный роман, она не видела. Осталось выяснить намерения самого молодого человека… Вот только как?
Поразмыслив, Кира решила, что костер следует развести заново, некоторые вещи требовали стирки и просушки. Огонь занялся на удивление легко и быстро, нетрезвые ребята не слишком хорошо затушили ночью свой очаг, оставив тлеющий кусок ствола. Возрадовавшись, что из-за их охломонства не случилось пожара, девушка снова рухнула на спальник.
- Я тебя не слишком разочарую, если скажу, что вспоминаю, что ночью было, а чего не было? Похоже, знакомство с родственниками дальше твоего брата не состоится.
- Этого вполне достаточно, - улыбнулся Женя, кряхтя поднялся и пересел к Кире на спальник, видимо, чтобы лучше слышать, что же она собирается ему поведать, - и что же было? – тактично уточнил он.
- Ну… - девушка задумалась, о чем стоит говорить, а о чем лучше умолчать. В поле зрения попалась соломина, торчащая из взлохмаченных волос, и Кира вспомнила, в каком пребывает виде. Шарман, блин, манефик! Выудив из рюкзака расческу, она принялась приводить в порядок волосы. – «Всего» определенно не было, - нейтрально заключила она.
- Правда? – удивился Женя. Он осторожно стал вынимать из волос девушки солому, которая застревала в расческе, и мечтательно улыбался, - Ну, значит мне приснилось… Но ты не отчаивайся ни в коем случае!
- А что тебе приснилось? – поинтересовалась Кира, никак не выказывая недовольства по поводу действий Евгения.
- Словами не передать! - закатил глаза Евгений, - но если я не умру от жесточайшего похмелья, я тебе обязательно на практике подробнейшим образом продемонстрирую. - И он погрузился в свои скудные, но многообещающие воспоминания. Лицо у него при этом было столь красноречивым, что ясно выражало большую часть этих самых воспоминаний.

(вместе с Aertan)
Впрочем, ничего кроме слов, юноша себе не позволял. Его грела сама мысль о том, что Кира не стала просить забыть это приключении, не ушла, сославшись на дела, и не спешит отстраняться от него, сидящего так близко. А что это значит? А это значит, что все мечты осуществимы. Но начать, пожалуй, стоит с собственного плачевного состояния.
Женя неохотно встал, с наслаждением потянулся и стал стягивать футболку, намереваясь утопить похмелье в озере. Кира оценила идею смыть с себя грязь пополам с соломой и даже внесла свою лепту, достав из кармашка незаменимого рюкзака зубную щетку и пасту.
- Второй щетки, извини уж, не держу. Но пальцем зубы тоже не плохо чистятся.
Провернув операцию по чистке зубов в походных условиях, Евгений направился к озеру. Он с разбега нырнул в прохладную воду и головную боль тут же как рукой сняло. Счастливо отфыркиваясь, он обернулся к берегу в поисках дамы сердца.
Названная дама как раз закончила с гигиеническими процедурами и теперь неспешно стягивала с себя одежду, разоблачаясь до купальника. Заметив взгляд Жени, она сделала над собой усилие и попыталась провести сей процесс женственно и красиво, без привычных рывков, пинков и швыряний предметов гардероба. Вроде даже получилось. Расправившись, наконец, с одеждой, девушка последовала примеру Жени.
Неискушенного Евгения даже робкая попытка привлекательной девушки красиво раздеться привела в состояние легкого транса. Тем более, что с прошедшей ночи он уже помнил это тело на ощупь… или ему казалось, что помнил. Слегка склонив голову на бок, он пристально наблюдал, как падала на землю одежда и как лучи утреннего солнца золотили бледную кожу. Вывел из оцепенения его только всплеск воды и туча брызг, которые, нырнув, подняла Кира.
Погружение в воду освежило практически мгновенно, особенно учитывая утреннюю невысокую температуру жидкости. Весьма невысокую. Выстукивать зубами морзянку не хотелось, из способов согреться на ум приходило плаванье и… Взгляд девушки остановился на замершем неподалеку Евгении. Интересно, ему тоже холодно?..
В том, что Евгений тоже замерз, Кира определенно ошибалась… Было бы странно, если бы ему после подобного зрелища было холодно. Снова погрузившись в прохладную воду, он в несколько сильных гребков оказался около девушки.
- Замерзла? – встав напротив, тихо спросил он, - У тебя губы посинели…
Нет, было бы преступлением упустить момент, когда в зеленых глазах такой красивой девушки бесятся чертята… когда она так улыбается… когда только она только и есть на целом свете…
Женя осторожно притянул девушку к себе, для него она была драгоценной… хрупкой и не важно, что она сама по этому поводу думала. Он наклонился к подрагивавшим от холода губам, тихо радуясь такому простому, такому короткому моменту предвкушения счастья.
Девушка определенно не имела ничего против такой заботы. Ночные воспоминания, не смотря на обрывочность, были очень приятны и манили повторить все на свежую голову. Женины губы замерли совсем близко, словно спрашивая разрешения на подобную вольность. И очень скоро получили его в виде ответного движения навстречу.
Легко прикоснувшись к чуть прохладным губам, парень крепко обнял Киру, чувствуя, что сердце стучит где-то в горле, да так, что сбивает дыхание. «Любимая…» - пронеслось в голове, не громче этого утреннего ветра, но яснее чего бы то ни было. Секунд через десять, через силу заставив себя оторваться, он уже снова смотрел ей в глаза и улыбался.
Было в этом взгляде что-то, что заставило Киру устыдиться вчерашних слов про куклу и красивую картинку. Женя смотрел не на ее тело, оставшееся практически без одежды, а на нее саму… чем бы она не была. Может и не лгут те, кто рассказывает, что через глаза можно заглянуть в душу. По крайней мере, сейчас Кире это казалось истиной. Душа этого, едва знакомого, парня была полна тепла и нежности настолько, что в эту минуту, тесно прильнув к нему, девушка ни на миг не задумалась о более откровенном развитии событий. Волшебный, какой-то нереальный романтизм ситуации заставил Киру чуть смущенно улыбнуться в ответ.
- Если мы будем и дальше стоять на месте, то замерзнем уже оба… - коснувшись его губ легким, мимолетным поцелуем, девушка, смеясь, отпрянула. Бешено колотящееся сердце и переполняющее тело возбуждение не давали стоять на месте. Нырок в холодную воду чуть остудил пыл, молодое сильное тело требовало движения, дающего выход охватившему его приятному напряжению.
На несколько минут прозрачный утренний воздух наполнился счастливым визгом и хохотом, плеском воды и брызгами, когда же наконец водные процедуры были окончены, а вся рыба в радиусе километра распугана, ребята выбрались на берег.
Заметив, что сверхпредусмотрительная Кира прихватила с собой еще и полотенце и теперь активно им вытирается, гордо обсыхающий у костра Евгений начал медленно, но верно обрастать комплексами по поводу собственной никчемности в плане вылазок на природу в общем и сборов необходимых вещей в частности. Заметив невеселую физиономию спутника, Кира сжалилась и кинула ему чуть влажное полотенце, решив, что волосы можно и просто выжать. Солнышко удручающе неспешно поднималась в небо, грозя вот-вот спрятаться за набежавшее облако. Утренняя прохлада не спешила уступать место летнему теплу, а легкий ветерок заставлял зябко ежиться. Сграбастав спальник, девушка подсела к Жене и накинула импровизированное одеяло себе на плечи, протянув второй край юноше.
Презрительно посмотрев на какой-то жалкий кусочек «одеяла», Женя возвел очи горе, перетянул весь спальник себе на плечи и обнял девушку, припоминая байку о том, что никогда не мерзнут два индейца под одним одеялом. И все-таки это было здорово: смотреть на огонь, вместе с любимой девушкой, вдыхать запах ее волос, мечтать о чем-то неопределенном и молчать.
Кира довольно зажмурилась, прижимаясь спиной к широкой груди парня. Сразу стало теплее и намного уютней, вот только вода, капающая с волос, немного портила идиллию. С одной стороны согревает пламя, с другой теплое сильное тело… Мечтательный взгляд, направленный в огонь, постепенно сменился лукавым.

(те же, там же)

- Ты обещал рассказать о том, что тебе приснилось, - с улыбкой покосилась на Женю девушка.
- Не рассказать, а показать, - возразил он, - смотри внимательно.
Он убрал со щеки девушки прилипшую мокрую прядь волос и снова ее поцеловал, уже смелее, ведь ему явно благоволили. Голова кружилась от вкуса этих губ, кровь стучала в висках, и это было уже куда больше, чем он чувствовал обычно с другими девушками, но… как он сам сказал брату «С ней все по-другому». Рука медленно спустилась от щеки по тонкой нежной шее девушки и замерла на плече – некуда было торопиться.
Смотреть внимательно долго у Киры не получилось. Глаза сами собой закрылись, отсекая ставший зыбким и совершенно ненужным мир. Реальность сузилась до жарких губ и ласковых рук. Тонкие пальцы девушки зарылись в мокрые волосы Евгения, а гибкое тело прильнуло еще теснее…
Словно электрический разряд прокатился снизу вверх по позвоночнику, но увлеченный более сильными ощущениями, парень не обратил на это внимания. Его обычно серые глаза стали стремительно менять цвет, причем каждый по-разному: правый загорелся золотисто-желтым, левый стал изумрудно-зеленым, но и этого сам Женя заметить не мог. Дыхание сбилось, когда Кира прижалась к нему сильнее, он закрыл глаза и осторожно сдвинул лямку с обнаженного плеча девушки. Бархатная кожа под руками, казалось, обжигала… манила, вызывая жгучее желание обладать… безраздельно… всем её телом. Но… нельзя было испортить своим нетерпением так хорошо начинающуюся пьесу.
Впрочем, продолжение ничем не уступало началу. Открыв глаза, подернутые пеленой желания, Кира забралась на колени парню, лицом к лицу, и скрестила ноги у него за спиной. С закрытыми глазами и блаженно-мечтательной улыбкой Женя выглядел таким трогательно-милым… Мягкие губы вновь прильнули к губам юноши, а веки закрылись…
Женя, вынырнув из слепой темноты, открыл разноцветные глаза. Боже, она прекрасна… Он спустился от губ к изящной шее: здесь, под тонкой-тонкой фарфоровой кожей, чуть выше ключицы, где он прикасался губами, билась жилка, текла горячая, свежая кровь… Издав то ли стон, то ли рычание, парень резко бросил Киру на спину, не в силах оторваться от нежной шеи. Он едва ли заметил, как тонкий запах любимой женщины превратился для него за считанные секунды в запах свежей плоти. Еще минута и он в ряд ли смог бы себя контролировать, но внезапно правую руку рвануло резкой болью, парень вздрогнул и понял, что совершил огромную ошибку – он забыл кто он на самом деле: на покрытой пока еще короткой серой шерстью пятерне красовались длинные острые когти. Заломило челюсть…
Сообразив, что медлить нельзя, парень сорвался с места и побежал в лес, не оборачиваясь… Дальше, дальше от своего безумия, от своей слабости.

Он бежал не разбирая дороги, перед глазами все плыло, сводил с ума проклятый запах крови… скорее всего воображаемый, но оттого не менее навязчивый.
Как он мог так глупо упустить момент?! Он же все чувствовал! Обострившиеся запахи… стучащая в висках кровь… Идиот!
Женя споткнулся и упал плашмя на землю, сжимая пульсирующую болью правую руку. Дыхание вырывалось с хрипами, глаза застилала красная пелена… Господи, ну за что?! И почему опять так мучительно медленно?
Боль быстро распространялась от правой руки, той самой, которой Женя всего два месяца назад заслонился от клыков собственного брата… О! КАК он его сейчас ненавидел!
Новый приступ боли вывернул суставы во всем теле, когти правой руки глубоко врезались в землю… Не кричать! Он не должен кричать! Не должен напугать её, не должен причинить ей зла…
Рвались и снова срастались сухожилия, со страшным хрустом становились в новое положение кости, сдвигалась с места плоть - и все это он чувствовал, извиваясь, вороша прошлогоднюю листву и стараясь не кричать. Только не кричать.
Мир погрузился во тьму, оглох и ослеп от боли… На минуту? На две? Десять? А может, на целую вечность?
Наконец, судороги прекратились, отступила и боль. На земле лежал серый мохнатый зверь и тяжело дышал, разноцветные глаза горели звериной затравленной злобой. Той, у которой нет цели. Он попытался подняться, но слабые лапы подкосились и он снова рухнул на землю. Нужно было немного подождать, успокоиться и только тогда он сможет вернуться, пройдя через весь этот кошмар еще раз. Но чем дольше он лежал на земле, тем больше забывал, зачем возвращаться…

Внезапно сказка прекратилась, в одно мгновение прервались страстные вздохи, ласки и поцелуи. Недоумевающая девушка открыла глаза и успела увидеть лишь спину убегающего Евгения. Нет… Какого черта? Сев на измятом спальнике, Кира ошарашено оглянулась. Если это шутка, то самая неудачная в ее жизни. А если нет, что могло заставить Женю поспешно ретироваться в такой момент? Может его догнала интоксикация и теперь Ромео блюёт в ближайших кустах? Ну да, это бы все объяснило, не отойди он подальше, вышло бы крайне не романтично…
Поправив купальник и обхватив колени руками, девушка вздохнула и начала ждать возвращения блудного Донжуана. Через три минуты девушка замерзла и полезла в рюкзак за прихваченным для ночной прохлады балахоном. Еще через две потянулась за штанами. Настроение безвозвратно испортилось, а Женя и не думал возвращаться. Козел! Она еще никогда в жизни не чувствовала себя так… такой… оплеванной!

Иван всю ночь не находил себе места, бесцельно рыская по лесу и бесясь от собственного бессилия. Они были так близко, но он не мог убить сразу двоих. Дьявол! Те, кто сделал его таким должны сдохнуть! Все, все до единого! Никто, больше никто не должен пройти через такое! Стать таким! Проводить жизнь, прячась и таясь, словно дикий зверь, не смея никому довериться. Если он их не остановит, то больше просто некому!
Лапы вынесли его из тенистой прохлады леса к озеру. Солнечные лучи, отраженные в воде, напомнили оборотню, что уже день и надо бы спрятаться, вернуться домой. Одежду он с собой не брал – оставлял в укромном месте на окраине деревни, так что добираться придется, видимо, в волчьем облике. Жилистые лапы легко понесли Ивана в сторону деревни, как вдруг до чуткого носа долетел обрывок запаха. Того самого, ненавистного запаха. Запаха незнакомого, но одновременно узнаваемого. Запаха оборотня! Клыки оголились, кажется, сами собой, и волк осторожно двинулся по следу.

Где бы Евгений не находился в это время, его уши явно горели от сыплющихся из губ девушки слов в его адрес. Растерянность и недоумение с каждой секундой все быстрее преобразовывались в лютую обиду и гнев. Одевшись, Кира уже резкими психованными движениями застегивала ремень с ножнами, когда почувствовала сильный толчок в спину.

Наверное он выбрал не то направление, запах менялся, в нем было все больше человеческого. Похоже кто-то превращался прямо на ходу… След вывел к небольшой полянке, и к нему примешался еще один запах – уже определенно человеческий. Но какой-то странноватый. Было в нем что-то необычное, но что именно Иван сказать не решился. Зато совершенно ясно, что этот человек заодно с оборотнем, запах говорил о том, что превращение началось еще здесь. Влажный язык облизнул нос. Все, кто связан с Ними, должны умереть!

Вспоминая эти события задним числом, Кира не могла не нарадоваться своему отчаянным влечением к рукопашному бою и ежедневным тасканиям на тренировки. Еще даже не сообразив что происходит, девушка автоматически ушла в кувырок по диагонали, с силой отпинывая в сторону сбившее ее нечто. Нечто с рычанием покатилось в одну сторону, девушка в другую.

(Иван использован с разрешения Элвиса)

(совместно c Aertan)
Уши серого зверя дрогнули, ему померещилось что-то там, на оставленной им еще человеком поляне. Он с силой втянул воздух, принесший запах другого волка. Но не брата. Врага. И другой знакомый нежный запах… женщины, которую он хотел называть своей. Он вскочил и помчался обратно, с каждым прыжком кровь по жилам бежала все быстрее…
«Кира… Моя!»
Человеческие мысли, те, что выражают словами, покидали его едва ли не быстрее, чем прибывали силы. Злоба наполняла легкие вместо воздуха.

Он выскочил на поляну и, наконец, увидел его – крупного серого волка, скалящего алую пасть, готового к прыжку. А в паре шагов от него, чуть согнув ноги, доставала нож из-за пояса Кира.
В свое второе превращение он понятия не имел, что должен делать, он не знал, как должен драться, но не было времени думать об этом. Молодой волк ринулся вперед и просто сшиб противника, не попытавшись даже ранить. Отброшенный в сторону, Иван быстро вскочил на ноги, в отличие от Жени, тот не рассчитав силы, неловко проехался по земле. Воспользовавшись его медлительностью, более опытный и быстрый, Иван кинулся на молодого волка. Шарахнувшись в сторону, тот сумел избежать щелкнувших у самой шеи клыков, но не побежал, что следовало бы сделать. В полтора раза меньше своего противника, вымотанный и слабый, он прядал ушами и скалился, всем своим видом показывая, что не отступит. А за ним стояла, выхватив нож, вполне сильная, приготовившаяся к прыжку девушка. И она вызывала куда больше опасений, чем щенок, которого можно задавить одной лапой.
И пусть он отчаянно жаждал перегрызть горло обоим, самоубийцей, в отличие от этого щенка, он не был. Иван резко развернулся и побежал в лес. Во второй раз за сутки он вынужден был отступить. За спиной послышался шорох лап молодого волка по листве. Черт с ним, он их еще достанет. По одному. Всех!

Происходящее напоминало дурное кино, когда с обыкновенным человеком одно за другим происходят странные загадочные происшествия, будто на нем, человеке, свет клином сошелся. Оскалившийся волк, набросившийся на неё, был очень крупным и очень злым. С детства Кира твердо знала, что без веской причины животное не кинется на здорового взрослого человека. Более того, вспомнила девушка вчерашние побасенки Глеба насчет оборотней и внутренне похолодела. У волка были разноцветные глаза – один карий, а второй зеленый. Неужели правда?..
Когда на волка (оборотня?) с рычанием набросился второй, явно моложе и похлипче, Кира, стараясь подавить предательскую дрожь в коленках, попятилась чуть назад и в сторону. Глаза, нужно увидеть глаза… На серой морде злобно сверкали зеленый и желтый глаза, усиливая эффект присутствия в дурном триллере. Где-то в богом забытой деревне ни с того, ни с сего тебе вдруг сообщают, что существуют оборотни и охотники, причем ты относишься к последним. Более того, следующим же утром ты встречаешь сразу парочку этих самых мифических противников, почему-то схлестнувшихся друг с другом. Вот только хрустеть попкорном явно не время…
Оборотни тем временем просто ломанулись в лес, игнорируя нервно сжимающую нож девушку. Простояв в оцепенении еще пару минут, Кира безвольно осела на землю, дергаясь и озираясь на каждый шорох.
- Что это было, Пух? – вопросила она в пустоту, удивляясь собственному дрожащему голосу.

Женя ринулся за убегающим волком, но очень скоро понял, что его не догнать. Слишком быстрый, слишком сильный… Он остановился, чтобы перевести дух. Нужно было возвращаться, но он был голоден. Зверски. А там, на поляне… Он обернулся и снова втянул носом воздух. Добыча. Сладкое свежее мясо… Нежный запах… Теплая кровь…
Нет. Нет…
Он должен вернуться. Человеком. И как можно скорее.
На этот раз мир переворачивался уже не так мучительно долго. Парень встал на ноги и схватился за дерево, чтоб не упасть. Голова слегка кружилась. Несколько раз глубоко вздохнув, Женя, наконец, обрел способность нормально мыслить. Во-первых, он сейчас с противоположной стороны поляны от той, куда он ушел и что бы не вызвать никаких подозрений, он должен сейчас обогнуть ее в обратном направлении. А во-вторых… Женя сдавленно выругался. Такой крайне необходимый предмет туалета, как его плавки, так же сейчас валялся где-то с другой стороны. Делать было нечего, он двинулся в обход, тихо молясь, чтобы больше в этом лесу с утра никого не было…

(С Ньятенери)

Выйдя на поляну и встретившись с не предвещавшим ничего хорошего взглядом Киры, Женя наконец вспомнил в какой момент он удрал и сообразил как это все со стороны выглядело. Весьма вовремя сообразил, ничего не скажешь…
- А…
«Надо было приготовить речь, пока нагишом по лесу бегал» - запоздало подумал он.
- П-представляешь, только что видел волка в лесу! – выпалил он первое, что пришло в голову.
Если бы девушку так не шокировало появление оборотней, Жене пришлось бы ой как не сладкой. Но ему крупно, можно даже сказать сказочно повезло. На фоне произошедшего его побег теперь казался Кире незначительной странностью, а вот встреча с волком…
- Он на тебя не напал? – взгляд охотницы пробежался по телу парня в поисков следов укусов. Только бы не…
- Нет, - чувствуя себя до крайности неловко, Женя подошел и уселся рядом на спальник, - я его мельком видел, но мне показалось, что он бежал сюда. Я и не думал, что волки водятся так близко к человеческому жилью… Ты его тоже видела?
- Видела, - холодно буркнула Кира, поднимаясь со спальника и собирая вещи. – Лучше вернуться в деревню. – Нет, требовать объяснений она не будет. Как и не будет вспоминать о произошедшем. До тех пор, пока Евгений не извинится за произошедшее и не расскажет в чем было дело – они друг другу чужие.
Сопроводив тоскливым взглядом Кирины сборы, Женя вздохнул и последовал ее примеру. Похоже на то, что "кина больше не будет"...
"Она обиделась! Чего и следовало ожидать... Да что ж за день-то такой, Господи!"
Уже было открыв рот для того, чтобы извиниться, он внезапно передумал. Пусть лучше все останется как есть - чем дальше он от нее, тем меньше шанс, что он нападет на нее в следующий раз. Так спокойнее.
Кира закончила сборы в то же время, как Женя оделся. Так и не дождавшись ни объяснений, ни извинений, девушка молча натянула на плечи рюкзак и пошла в сторону деревни, вздрагивая при каждом подозрительном шорохе. Тот факт, что Женя предпочел сделать вид, что ничего особенного не произошло, обидел девушку пожалуй даже сильнее, чем сам его побег. Ну и черт с ним! Пусть проваливает куда хочет, её он больше не интересует!

Вместе с Ньятенери

Женя уныло брел домой: так хорошо начавшаяся история увенчалась самым отвратительным концом, который он только мог вообразить!
Раздраженно хлопнув калиткой, она прошел к крыльцу, снял с плеча жалобно брякнувшую гитару и уселся рядом с инструментом на ступеньки.
Не услышать стук калитки мог, наверное, только спящий, да и то не всякий. Олег относился как раз к последним. Беспокойный сон после ночных похождений прервался легко - старший Бирюков и так находился уже в полудрёме. Парень упал на кровать одетым, а в таком состоянии он всегда спал меньше и чутче.
Всей пятернёй ероша свою шевелюру, Олег вышел на крыльцо и чуть не ткнулся коленом в спину младшего брата.
- Привет, - пока ещё сонно произнёс старший Бирюков, опускаясь на ступеньку рядом с Женей. - Как погуляли?
Ещё не окончательно проснувшийся парень не успел пока заметить выражения лица брата и хлопку калитки тоже значения не придал.
- Отвратительно, - рыкнул все еще погруженный в свои мысли Женя.
Олег потряс головой, окончательно прогоняя сон, и повнимательней вгляделся в лицо брата. "Видать, не у меня одного ночью приключения были. А может, просто не поладили..."
- Выкладывай, что стряслось.
- Ну, во-первых, - вздохнул Евгений и тихо продолжил, - поздравляю, братец! Мы здесь не одни с тобой такие серые и мохнатые... Во-вторых, в ряд ли у меня с Кирой что-то получится. А если принимать во внимание повышенную лохматость, то в ряд ли вообще с кем-нибудь и когда-нибудь... И, наконец, в-третьих, - он потер усталые глаза, и закончил еще тише, - это по-прежнему очень больно...
- Со временем станет легче, - тихо произнёс Олег, положив руку брату на плечо. - Превращаться... - чуть помолчав, добавил он. - А что не так с Кирой?
Олег ещё не знал, что будет, если он захочет близости с женщиной - после обращения как-то не доводилось...
Женя дернулся и стряхнул с плеча руку брата. Вот кто бы, черт возьми, тут проявлял сочувствие!
- С ней все в порядке... Слава Богу. Это со мной что-то явно не так.
Олег пожал плечами и положил ладонь себе на бедро. Не хочет - как хочет.
- Да что случилось-то? - недоумённо спросил он.
Женя вкратце пересказал, как провел сегодняшнее утро, про вчерашний вечер он деликатно умолчал. На фоне всего пережитого, присутствие брата его дико раздражало, но набить ему морду за события более чем двухмесячной давности Жене совесть не позволяла.
Олег пришиблено молчал. То, что его волчья сущность будет просыпаться вместе с желанием, ударила как обух по затылку. Вот это подарочек, нечего сказать! Правда, оставалась надежда, что так бывает не у всякого оборотня... Но то, что это свойственно его брату, уже было весьма и весьма невесело. Особенно учитывая, кто сделал Женю таким.
Олег понимал, что просить прощения бесполезно и поздно. Но промолчать было бы свинством. Так подставить младшего брата!
- Братишка, - тихо произнёс старший Бирюков, через силу поднимая глаза на лицо младшего. - Прости меня...
Наверное, стоило сказать ему, что он не виноват или еще что-нибудь в духе всепрощения, но сегодня на ум ничего цензурного не приходило. Женя встал с крыльца и молча прошел в дом, он надеялся, что у Олега хватит такта его там не доставать, да и есть после всех приключений хотелось ужасно…
Через два часа Женя задумчиво перелистывал свой альбом: вот Кира задумчиво улыбается, слушая песню, вот она, поджав губы, злится на него из-за разговора о красоте, вот ныряет в воду, поднимая тучу брызг… Вот он нарисовал себя волком, свернувшимся у ее ног. Вот она треплет его за ухом…
«Ну да, конечно!» - парень зло швырнул альбом куда то в темноту, послышался стук корешка об пол и шорох страниц. Никогда он еще так ясно не чувствовал насколько далеки его фантазии от реальности! Безумно далеки…
Женя завалился на старую кровать, притянул к себе подушку, уронил на нее голову и глухо зарычал, когда хотелось выть.
А ведь она сейчас думает о нем черт знает что! Нет, конечно, что бы она не думала, это все равно гораздо лучше того, что есть на самом деле, но… ему все равно было стыдно. И больше всего ему хотелось обнять Киру, заглянуть ей в глаза и все рассказать, но, увы, реакция на подобное откровение была бы хоть и непредсказуема, но совершенно точно негативна.
Он свесил с кровати руку и нащупал на полу альбом, сел на кровати и снова открыл его на той странице, где Кира ему улыбалась. Он взял с тумбочки ручку и попытался написать то, что уж точно никогда не сможет произнести:
«Я люблю тебя. И самое страшное, что это чувство не проходит, когда жажда крови выворачивает мне суставы. Когда мир переворачивается, когда становятся осязаемыми запахи и звуки, а ночь становится днем, когда подступает неистовый звериный голод, я все равно люблю тебя. И даже когда мое тело покрывается серой шерстью, ты все равно остаешься самой желанной на земле. И когда луна в очередной раз вывернет меня наизнанку, я не хочу, чтобы ты была рядом! Потому что когда терпкий запах твоей кожи превратится в запах добычи, когда ты станешь всего лишь пищей в глазах голодного зверя, когда последний прыжок собьет тебя с ног и когда по клыкам потечет горячая сладкая кровь... Я все равно буду любить тебя”.

(Совместно со Светозаром)

Все просто отвратительно… Эта дурацкая ночь, безумное утро, кретин этот, просто кинувший её в такой момент… Впрочем, может оно и к лучшему. По крайней мере Женя не видел этих волков… или оборотней… В любом случае, все могло закончиться куда хуже. Покусали бы его и что тогда? Ждать пока умрет или станет еще одним мохнатым? Безумие какое-то… Может это просто какая-то мутация? Чернобыльская порода. Глаза разноцветные, сами крупные…
Девушка нерешительно остановилась у калитки Глеба и побарабанила пальцами по пряжке ремня. Лезть со своими бедами к едва знакомому человеку совершенно не хотелось, но он был единственным, к кому можно пойти с творившимся в голове бредом. Еще, конечно, можно к Горынычу… Но лучше уж сразу в дурку.
Не найдя звонка, Кира просто постучала в дверь: - Я пришла к тебе с приветом рассказать, что жизнь ужасна.
Дверь открылась, и на пороге появился хозяин дома собственной персоной. За прошедшую ночь и утро на его долю выпало куда как меньше приключений: он отлично выспался, а с утра успел сбегать к колодцу за водой. Там он услышал от аборигенов раздирающую душу историю о злокозненном похищении трактора, сопровождаемую искрами народного юмора и непереводимыми ни на один язык лексическими оборотами. Значения истории Глеб, впрочем, не придал, списав ее на похождения веселой компании из соседнего дома, не спешившей что-то возвращать ему косу. Сейчас же он, окатившись предварительно холодной водой, кипятил чайник, собираясь испить на веранде чайку, аки аристократ какой недобитый. Услышав стук и выглянув на зов, он скептически оглядел Киру, которая, судя по виду, провела ночь совсем иначе.
- Ну, заходи, коли пришла, гостем будешь, - сделал он гостеприимный жест. - Что случилось-то?
Подавив искушение поделиться всем, что случилось, Кира ограничилась самым важным: - Мне кажется, я видела оборотней. – Сказала и заткнулась, поняв насколько дико звучат эти слова.
- Гм... - Глеб ожидал чего угодно, но не этого. На секунду в его глазах зажегся самый натуральный страх, но он быстро овладел собой, сжав кулаки и стиснув зубы. Затем заговорил уже спокойно. - Почему ты решила, что именно оборотней? Может просто волки? Ты их, - он снова оглядел Киру, - ночью видела?
Говоря откровенно, реакция Глеба напугала Киру куда сильней, чем сама встреча с мохнатыми представителями легенд и сказаний.
- Утром, после рассвета. Я… я не знаю, может и вправду показалось после твоих историй… Я волков-то живьем видела пару раз в зоопарке в пору октябрятской юности, но эти показались мне слишком крупными. И у одного из них точно были глаза разных цветов.
- Нда... - протянул охотник. Он уже прокручивал в мозгу возможные объяснения происходящего. Волки? Маловероятно. То есть, они здесь, конечно, могут водиться, но что-то не верится в такие совпадения... Да еще с разноцветными глазами... Черт побери, не по его ли душу пожаловали? Но откуда? Как? Так, спокойно. Надо обдумать. А пока есть еще один вопрос. - Прости мне мою нескромность, но уж больно неожиданно: а что ты в такую рань в лесу делала? Или это не в лесу было?
- В озере купалась… - мрачно буркнула Кира. О том что было не то что рассказывать, и вспоминать-то не хотелось.
- Девки в озере купались, волк резиновый нашли... - протянул Глеб, явно думая о чем-то своем. - А где ты их видела? Что они делали?
- Первый прыгнул на меня, я даже толком не разглядела откуда, а второй... - она замялась. - Второй выскочил буквально через несколько секунд и бросился на первого. Они ненадолго сцепились и скрылись в лесу. - Свист закипевшего чайника заставил девушку нервно подпрыгнуть.
Охотник снял чайник с огня и разлил воду по чашкам, не забыв бросить туда пакетики. Пододвинул гостье чашку и сахарницу.
- Да, волки так не поступают, конечно. Да, честно говоря, и оборотни не особо. Из-за добычи обычно не дерутся... А спасать человека... Разве что знакомого могут... Черт возьми, это любопытно. Кого ты тут знаешь в деревне? Меня, этого парня, который с тобой приехал... Его девушку, возможно. Или нет? Ну, допустим, тех двоих ребят, которые пели на берегу. Кого-то еще?
- Да я тут никого больше суток не знаю… - растерев ладонями лицо, Кира с сомнением посмотрела на чай. Сейчас бы пивка похолоднее…
- Вот и я о том же... - проговорил Глеб. - Странно это все, очень странно. Даже не знаю, что тебе посоветовать. Могу, конечно, посоветовать уехать отсюда к чертям, а потом связаться с нами. Или не связываться. Тут уж, как говорится, колхоз - дело добровольное. - Он улыбнулся, размешивая сахар в чашке. - Ну, а можно, конечно, остаться здесь. И посмотреть, как говаривал товарищ Морфеус, глубока ли кроличья нора. Решай, одним словом.
Девушка поникла, уткнулась лбом в прохладную поверхность стола и едва подавила искушение пару раз стукнуться об нее, для профилактики всякого бреда в мозгах.
- Я понятия не имею что делать. Я и в происходящее-то до сих пор не верю, какие уж тут решения? – Она наконец выпрямилась и придвинула чашку поближе: - А может изловить одного живьем да сдать куда-нибудь в ФСБ? И пусть сами мурыжатся…
- Ага, а может и меня заодно сдать? Для опытов... Тут уж если заинтересуются одними, то и другими тоже - всенепременнейше. Это во-первых. Во-вторых, его еще надо поймать, что в полевых условиях, да без подготовки - та еще задачка. В-третьих, если честно, меня порой одолевают сильные сомнения в том, что власти до сих пор не в курсе. Возможно, они просто почему-то хотят, чтобы оставалось так, как есть. Такие дела.
- Ну а тебе? Тебе почему не все равно? Что-то не похоже, чтобы ты был в бурном восторге от происходящего и получал море удовольствия от этого… этой… - нужное слово все никак не находилось, - охоты. Что когда-то заставило тебя прийти в этот… - Кира снова запнулась, ища название явлению, - колхоз?
- Мне просто кажется, что так я делаю мир лучше. Пафосно звучит, наверное, но что поделать, если я чувствую именно это? По-другому не скажешь. Это все порой очень противно, но я чувствую, что если уйду, брошу, стану жить нормальной жизнью, то у меня не получится. Всегда внутри меня кто-то будет говорить: "У тебя было Дело, настоящее, с большой буквы, а ты от него отказался и ушел растить капусту". С этим будет тяжело жить. Возможно, тяжелее, чем сейчас. Видишь ли, все мы порой чувствуем себя избранными, этаким орденом рыцарей в сияющих футболках. У тех, - Глеб на секунду запнулся, - кстати, сколь я знаю, та же фигня, только в профиль. Вся эта темная романтика, чувство своего превосходства над человеками, песни про свободу и полную луну...
Вертя в руках чашку, Кира пыталась понять что она чувствует по поводу всего этого сказочного бреда. Еще пару лет назад она бы повязала на голову алую революционную бандану и полезла на баррикады, но сейчас… Похоже она только-только начала перерастать всю эту бунтарскую романтику и рыцарские ордена, причиняющие добро направо и налево. Убивать монстров хорошо сидя за компьютером, а не истекая самой настоящей кровью в каком-то диком лесу.
- Понимаешь, Глеб… Это же убийство. И дело тут даже не в уголовном наказании или его отсутствии, а в том факте, что ты лишаешь кого-то жизни. – Получался какой-то банальный бред и Кира решила попробовать с другой стороны: - Ты сам сказал, что они могут защитить кого-то знакомого. А значит в них остается что-то человеческое, они могут себя контролировать. Ну да, кто-то предпочитает быть диким зверем, так и среди обыкновенных людей таких не мало. Вспомни сколько по улицам ходит всяких отморозков, готовых убить за бутылку водки или сигарету. Вы же не выходите охотиться на них? Я не смогу убить кого-то просто потому, что он может превращаться в волка. Это еще не делает его убийцей.
- Тоже позиция, - сказал Глеб, побарабанив пальцами по столу и отхлебнув из чашки. - А насчет того, что они могут себя контролировать... да, наверное, могут. Вот только обычно не хотят, что, собственно, и есть самое поганое. Я вот говорил сейчас про темную романтику и все такое: это же не просто так. Со временем (а подчас и сразу же) каждый из них начинает чувствовать себя этаким сверхчеловеком по ту сторону добра и зла, которому все позволено. Со всеми вытекающими. Это почти неизбежно: ему ведь тоже нужно не сойти с ума, убить в своей душе жуткий разлад, который появляется неизбежно у нормального человека, который видит, как превращается в монстра. Вот и начинает он считать всех окружающих (возможно, за редким исключением) пылью и пустотой, мясом. Да, ты права: для этого совсем не обязательно быть оборотнем. Но вот беда: на человеке не написано, что он ублюдок, готовый идти по трупам в буквальном смысле слова.
И даже если найдешь такого, то ведь нужно же доказать... не какому-то стороннему суду, а хотя бы самому себе. Тут же все несколько проще. Нет, не подумай, я уже несколько вырос из мысли, что я настоящий паладин света. Я прекрасно понимаю, что и я в некотором смысле - зло. Но я уверен, что я - меньшее зло.
- Так может как-то пытаться их реабилитировать? Помочь не стать затравленными всеми зверями? Может часть из них даже помогала бы вам усмирять особенно буйных сородичей. – Чай неумолимо остывал, но девушка все так же рассеянно вертела в руках кружку, не сделав ни глотка. – Это не правильно. Не должно быть выбора просто «убей или будешь убит». Должен быть другой путь.

(соответственно, совместно с Aertan)

- Мне кажется, я уже говорил тебе. Мы пытались. Некоторые из нас пытались контактировать, что-то разъяснить и на что-то наставить или прийти к какому-то разумному компромису. В лучшем случае они возвращались ни с чем. В худшем - не возвращались вовсе. Единственное, что я в этом смысле допускаю, это то относительную вменяемость тех, кто еще не попробовал крови. Возможно, с ними еще можно разговаривать. Беда только в том, что такие в поле нашего зрения обычно не попадают.
Да, он уже говорил об этом… И ты, Кира, говорила все то же самое еще не берегу. Разговор явно пошел по кругу, но ни ясности, ни спокойствия не прибавилось. Все еще невозможно понять что же делать и как быть. Присоединяться к клубу охотников на тех, кому не повезло вдруг обрасти шерстью она не собирается. Ждать чтобы на нее или на кого-то другого напали – тоже… Сбежать и постараться все забыть? Одна только мысль о том, что скоро до нее дойдут вести о смерти кого-то из этих ребят, наполняла девушку чувством вины. Предупредить? Кого? О чем? Мол, уезжайте отсюда, люди добрые, места тут гиблые и волколаков полные… Нормальные люди сошьют ей милую рубаху с рукавами под два метра, а оборотни сочтут угрозой и решат убить.
- Что мы точно знаем? Из любой проблемы есть выход. Но выхода из нашей проблемы нет. Парадокс… - мрачно вспомнила она один из любимых спектаклей и таки отхлебнула едва теплый чай.
- Ну, пуговицу-то мы найти можем? - невесело усмехнулся Глеб. - В нашем случае это означает найти тех милых зверюшек - желательно обеих. И, как минимум, деликатно с ними побеседовать на тему "камо грядеши?". Это, конечно, очень опасно, но другого выхода все равно нет. Отдых испорчен, началась работа.
- В «нашем»? Работа? – растерянно протянула Кира, не вполне определившись как относится к этой мысли. – Но я же ничего не умею… - обреченно уронила лицо на ладони девушка.
- Боюсь показаться пошляком, но в первый раз все ничего не умеют, - Глеб снова улыбнулся и снова безрадостно - ситуация явно доставляла ему эмоциональный дискомфорт. Сложная, в общем, была ситуация. - От тебя, собственно, требуется сейчас только одно - подумать хорошенько том, кто это мог быть. Я имею в виду твоего таинственного спасителя. Это, как я уже говорил, весьма возможно, человек... ну, то есть, не совсем человек... который с тобой знаком. Таких здесь мало. Пожалуй, главный подозреваемый - твой друг, с которым ты приехала. Он здесь вообще единственный, кто знает тебя давно, так ведь? Или есть еще кто-то в той веселой компании по соседству? Его девушка?
- Вряд ли она – я ее два раза мельком видела, - вздохнула Кира. – Но Горыныч… - как она не старалась совместить отсутствие Димки в рейдах и лунный цикл, ничего не выходило. Она вообще смутно помнила когда там бывает полнолуние и до недавнего времени не связывала наваливающуюся иногда меланхолию и упадок сил с движениями небесных тел. По всему выходило, что Горыныч вполне мог быть оборотнем. – В принципе он подходит. Работает на дому, живет один, с людьми контактирует преимущественно по сети…
- Симптоматично, - заключил Глеб. - Так что он в очереди на проверку первый. А вот кто в ней второй я даже и сказать не могу. Если он чист, значит я ошибаюсь, и это кто-то вообще посторонний. Тогда нужно просто ждать, не проявится ли снова.
- Но, - воспряла духом Кира, - если это Горыныч… И если он меня спас… Значит вот он! Оборотень, с которым можно будет сотрудничать! Он очень хороший, честно, - девушка спешила уверить Глеба, будто он успел ей возразить. – Я уверена, что он захочет помочь вам! – Это «вам», даже не вполне осознанное, лучше всего показало что причислять себя к среде охотников Кира пока не желает.
- Возможно, - сказал Глеб, хотя в его голосе и слышался некоторый скепсис. - Такое поведение вообще свидетельствует о том, что в нем осталось что-то человеческое: вне зависимости от того, действительно это твой Горыныч или нет. Возможно это действительно свежеинициированный субъект, не успевший попробовать крови и обрасти бредом величия. Тогда нам повезло.
Воображение уже рисовало Кире радостное облегчение Димки от того, что ему больше не надо скрывать ото всех свою беду. Что нашлись те, кто ему поверил и готов помочь, поддержать… Хотелось прямо сейчас побежать и рассказать ему все, но… Но даже она понимала, что действовать надо осторожней.
- И как вы обычно проводите проверки?
- Обычно - никак. То есть каких-то сложившихся способов нет. Но можно попробовать тот же фокус, что получился с тобой, только на этот раз осознанно, - с этими словами Глеб достал из лежавших на столе ножен нож и протянул его Кире. - Держи. Доверяю. Покажешь своему Горынычу, скажешь, в лесу нашла. Наверняка же в руки возьмет. Ибо сказано: дать мужчине меч, все равно что дать женщине зеркало. Если все, что ты о нем говоришь правда, то он не должен на тебя напасть даже обжегшись. И может вообще не знать, что этим выдал себя.
- Эм… - невнятно промычала девушка, осторожно беря нож за рукоять, - а если я в нем все же ошибаюсь?
- Риск, конечно, есть. В принципе, в такой ситуации мне надо бы быть где-то поблизости, но без ножа я все равно мало что смогу сделать, а других подходящих предметов у меня нет, - Глеб развел руками.
- Господи, до чего же мужчины не изобретательны, - поразилась Кира. – Вы там за все время существования своего ордена должны были столько всего придумать! Да хоть монетки там изготовить с серебром, чехол там на мобильник с серебряными украшениями, серебряные же пластинки на внешней стороне перчатки… Ни ума, ни фантазии! – Ее взгляд упал на полупустую кружку в руке. – Да хоть ручку на чашке серебром отделать и всех гостей угощать. – Усилием воли уняв не вполне уместный полет фантазии, Кира вернулась к обсуждаемой проблеме. – Я могу просто привести его сюда в гости и уже тут всучить в руки нож, - немного смущенно закончила она.
- Можно попробовать, - согласился Глеб, как будто пропустив предыдущую тираду мимо ушей. - Предлог, я думаю, тоже найдется.
- Предлог придумать дело пары минут, - кивнула девушка. – Да хоть скажу, что ты в гости пригласил, а одна к незнакомому парню идти боюсь. – В голову пришла мысль, что собственно она и так приперлась в дом к малознакомому мужчине и выглядит это все весьма двусмысленно.
- Неплохо, - согласился Глеб. - Посмотрим, что там за Змей-Горыныч у нас, и не превратится ли он в какого-нибудь другого сказочного персонажа. В Серого Волка, например. И если не превратится... будем думать дальше.

(Совместно с Хомой)
Олег ещё долго молча сидел на крыльце, уронив голову на сложенные руки. Невесёлые размышления о том, что он натворил, плавно перетекли в зыбкую дрёму, а потом и в сон. Олег бежал, почему-то на четвереньках, и шёлковая трава мягким зелёным ковром стелилась под ноги, а белые пушистые облака неслись над головой. И рядом бежал брат. Молодой легконогий зверь в серой шубе весело бежал рядом, кося на старшего брата изумрудным глазом. А потом он стал отставать и вовсе остановился и сел, глядя вслед убегавшему Олегу. А старший Бирюков никак не мог остановиться. Всё бежал и бежал, раз за разом оборачиваясь назад и видя, как одинокая серая фигура всё удаляется, уплывая вдаль, постепенно теряясь в зелёном травяном море. Олег изо всех сил попытался остановиться, повернуть назад, и только что такой ласковый ковёр свежей травы вдруг ушёл из-под серых когтистых лап. Небо сорванным покрывалом метнулось над головой, и...парень проснулся. Тряхнул головой, отгоняя остатки сна, передёрнулся и пошёл в дом.

Заслышав стук входной двери и шаги брата, направляющегося в его комнату, Женя чертыхнулся и рывком встал с кровати. Ни малейшего желания видеть Олега сейчас он не испытывал. Он смутно догадывался, что сейчас ничем хорошим не кончится попытка поговорить, потому что тогда он действительно скажет все, что думает и будет долго об этом жалеть. Поэтому Евгений решил поступить так, как поступают все мудрые люди, когда не хотят участвовать в долгом принудительном выяснении отношений – он решил сбежать. Он быстро сунул альбом под подушку и вылез в открытое окно. Спрыгнув на землю, он прислушался, но не услышал ожидаемого деликатного стука в дверь и облегченно вздохнул. Кажется, никто и не собирался лезть ему в душу со своими извинениями. Ну и отлично. Парень выпрямился и быстро пошел к калитке – прогуляться и развеять свою злобу показалось ему не самой плохой идеей.

(Я, Светозар и немного Ньятенери)

Найти Горыныча оказалось проще, чем Кира думала. Стоило войти в дом тети Кати и подняться на второй этаж, где располагались их с Дмитрием комнаты, как с веранды донеслись совершенно неуместные здесь звуки. Звуки компьютерной игры.
- Нет, ты не мог притащить сюда приставку! – с порога возмутилась девушка.
- А я и не притаскивал приставку! – поспешил оправдаться Горыныч, пряча за спиной ПСП. – Мой плейстейшен абсолютно портативен и ни к чему не приставляется.
- Ты сюда играться приехал, или Джульетту свою очаровывать?!
- Ну… эм… - Дима тоскливо бросил взгляд на соседний двор, обзор на который открывался с веранды.
- Ладно, не важно, - вспомнила о цели своего визита Кира. – Ты это, ничего мне сказать не хочешь?
- Эээ… - задумался Горыныч. Ничего такого, в чем требовалось признаться, он не припоминал, вины за собой не чувствовал. – Нет.
- Ну и ладно. Пойдем со мной.
- Куда?! Зачем?! – еще один взгляд, на этот раз полный надежд, на соседний двор.
- В гости меня пригласили, одна идти боюсь. Будешь меня охранять, - не моргнув глазом протараторила девушка.
- Я не понял, кто из нас личную жизнь приехал налаживать?
- Меньше в игрушки играть надо, больше шевелиться. Ну, блин, будь другом, сходи со мной в гости! Тут в соседний двор буквально! Неприлично мне одной переться к малознакомому парню.
- Ладно-ладно, - тоскливо буркнул Горыныч, выключая приставку.


Кира едва сдержала себя, чтобы не вломиться в дом к Глебу без стука, но сообразила, что она тут вроде как впервые и вроде как случайная гостья. Стук в дверь получился немного неровный, рука подрагивала от волнения. А что если Горыныч с испугу превратится и набросится на них?
Открыв дверь, Глеб улыбнулся, призывая на помощь все свое обаяние, невеликих, впрочем, достоинств.
- Ну, проходите, - сказал он, протягивая Горынычу руку и стараясь не особенно активно его разглядывать. В конце концов, по легенде Кира его должна интересовать гораздо больше, а к ее спутнику он должен относиться как к досадной помехе.
- Глеб, это Горыныч… - начала было представлять молодых людей друг другу Кира, но вдруг спохватилась, - ну, то есть Дима. Дима, это Глеб. – Сочтя свою миссию выполненной, она выжидательно уставилась на хозяина дома.
"Пудинг, это Алиса. Алиса, это пудинг," - почему-то вспомнилось Глебу. Да, как бы ему тут самому сейчас пудингом не оказаться.
За время отсутствия Киры он успел сгонять в магазин и приобрести там пакет какого-то отчаянно крошащегося печенья, который и занял сейчас почетное место на столе наряду с чайником, сахарницей и чашками. У самовара я и два вервольфа... то есть, наоборот...
Не дождавшись сколько-то внятной реакции, Кира сфокусировала взгляд на столе и наигранно-радостно воскликнула: - О, а вот и обещанный чай!
Горыныч же затравленно озирался, пытаясь понять на кой черт его притащили на чужое свидание, и отчаянно прикидывал как бы побыстрее ретироваться. Уверенная рука Киры не дала планам не то что сбыться, но даже и толком оформиться. Дима был безапелляционно усажен за стол и одарен долгим изучающим взглядом.
- Воооот… - многозначительно протянула девушка, пытаясь развеять явно неловкую паузу.
Глеб попытался несколько рассеять сгустившиеся сумерки всеобщего непонимания, рассказав какой-то анекдот, но не вышло. Стало очевидно, что теплой дружеской беседы, в ходе которой можно ненавязчиво вырулить в нужную сторону, не предвидится. Поработав еще минут пять массовиком-затейником, охотник решил. что пора использовать метод, который один его друг-программист называл "brute force".
- О, забавная история, кстати, сегодня приключилась. Вышел я с утреца пробежаться. а прямо на лесной тропинке вон что валяется.
С этими словами жестом фокусника, мучающего несчастного кролика, взял с тумбочки нож - двумя пальцами, как держат оружие криминалисты, боящиеся стереть отпечатки пальцев. Глеб, впрочем, держал так оружие совсем по другой причине.
- Наверняка же кто-то из приезжих обронил, не вы ли? Или из тех соседей кто...
Чувствовал он при этом себя почмейстером Шпекиным, рассказывающим сказки про то, что "пришли по почте деньги, неизвестно кому принадлежащие".
Обрадовавшись возможности хоть чем-то себя занять и отвлечься от нелепой ситуации, Горыныч сграбастал нож прямо за клинок и долго с умным видом на него таращился. В холодном оружии он понимал примерно столько, сколько понимает любой игрок в компьютерные игры. А именно – чем больше, тем круче. Основательно залапав лезвие, он протянул его Кире: - Не твой?
Та смотрела на друга со смесью облегчения и возмущения. Ну как же так?! По всему он должен был оказаться оборотнем, а на пальцах ни следа ожога или даже покраснения. Вот ведь гад… А как бы славно все могло получиться…
- Не мой, - как-то обиженно бросила Кира и тяжко вздохнула, проигнорировав недоуменный взгляд Димы.
"- Пронесло, - подумал Штирлиц. - Тебя бы так пронесло! - подумал Мюллер". Значит, не он. Теперь сидеть и вычислять... - все это пронеслось в голове у Глеба, пока он принимал из рук нового знакомого нож.
Кире очень хотелось обсудить результаты проверки с Глебом, но при Горыныче это не представлялось возможным. Хотя… Раз он не оборотень, то чего теперь-то церемониться?
- Дим, спасибо что проводил, извини что оторвала от срочных дел, можешь к ним возвращаться, - заявила девушка, буквально вынимая изо рта у друга печеньку. Та, жалобно хрустнув, разломилась в пальцах, осыпав поверхность чая сдобной трухой.
- Какие срочные дела? – отчаянно пытался сообразить Горыныч, тоскливо глядя на не отпитый чай.
- Мне кажется я только что видела как кое кто, о ком ты мне столько рассказывал, прошел мимо. И ты явно хотел с ней пообщаться, - с нажимом произнесла Кира.
Программист еще больше зажался, будто ему предложили между делом прыгнуть с высокой скалы без парашюта.
- Я еще чай не допил, - попытался отмазаться он, но был немедленно схвачен Кирой и отправлен к двери.
- Тебе вредно, от чая со сладостями толстеют, - заявила она, выталкивая тощего Диму за дверь. – Я тебе вечером все объясню, пока.
Дверь захлопнулась, а девушка устало опустилась на стул.
- Мимо…
- Нда... - протянул Глеб. - Не ожидал. А ведь так все красиво сходилось... Одинокий, с людьми общается все больше по Интернету, единственный в деревне, кто хорошо тебя знает... Что будем делать?
- Это я тебя должна спрашивать, - грустный взгляд Киры остановился на печеньках и она с хрустом разжевала одну. – Ты у фаф шпешиалишт, ифи я? – вопросила она с набитым ртом и потянулась к чаю.
- Тоже верно. Значит даю установку: в одиночку по лесам не бродить, с местными жителями контактировать по мере необходимости. Как только появляются какие-то подозрения, сразу давай мне знать. Помни: он где-то рядом. И он, вполне возможно, тебя помнит.
От таких мрачных слов Кира все-таки подавилась и закашлялась, возмущенно косясь на Глеба.
- Спасибо, такого заряда оптимизма я давно не получала. – Свежеиспеченная охотница поднялась, собираясь уходить. Все сколько-то важное было сказано, а разговаривать дальше – значит выдумывать одно жуткое предположение за другим. Нет уж, спасибо. Она еще хочет уснуть ночью.
- Ну, уж извини, - развел руками Глеб, поднимаясь вслед за Кирой. - Как говорится, назвался груздем - лечись дальше.
Они вышли во двор, Глеб, как истинный джентльмен, проводил даму до калитки.
- Ну ты тоже заходи в гости, что ли. У нашей арендодательницы душ человеческий и готовит она хорошо, - неуклюже пробормотала девушка. Вроде как они теперь в одной лодке, как Болик и Лёлик. Надо налаживать отношения.
Одиноко бредущая по дороге фигура привлекла внимание Киры. Узнав в путнике очень мрачного Евгения, она сразу вспомнила утро и зло сузила глаза. Жажда мести была просто физически ощутимой. В этот момент ей не хотелось ничего большего, чем заставить его пожалеть об этом поступке.
- Будь другом, обними меня и сделай вид, что тебе это очень нравится, - едва не прорычала Кира, не сводя злого взгляда с Жени.
Глеб несколько опешил от подобной просьбы. Не то, что бы он не имел навыков по обниманию девушек, но обнимание их в срочном порядке и строго по команде у него не было должным образом отработано и доведено до автоматизма. Однако, посмотрев недоуменно на свою собеседницу в течение пары секунд, он в следующее мгновение таки заключил ее в объятия, стараясь придать им максимально возможную при его растерянности нежность. В конце концов, это было очень приятно.
- Спасибо, - пробормотала Кира, на ощупь больше напоминающая теплое бревно, а не живого человека. Она все так же пристально смотрела на Женю. В тот самый миг, когда тот повернул голову в ее сторону, девушка заставила Глеба чуть развернуться, будто бы она все время стояла спиной к дороге и поцеловала. В этот момент её совершенно не интересовало мнение случайной жертвы ее мести. В конце-концов, когда это парни жаловались на подобное?

Евгений был так увлечен своими мыслями, что не сразу узнал в целующихся молодых людях Глеба и Киру. Он думал о том, что возможно со временем боль от превращений уйдет и появится хоть какая-то возможность себя контролировать и тогда он, возможно, сможет рассказать Кире о себе… Если она, конечно, захочет его выслушать…
И вот в этот момент он и обнаружил, что Кире сейчас совсем не до него. Он резко остановился и даже отступил на шаг. Он не верил своим глазам! Вот она, «любимая»! И четырех часов не прошло!
Вот это скорость в смене предпочтений, черт возьми! Впрочем, ничего удивительного, она ведь действительно очень красивая… таким девушкам это дается легко…
Дрянь!
Евгений сжал до боли кулаки, где-то внутри желанием разорвать на части обоих шевельнулся зверь, сердце, казалось, замерло перед следующим ударом, ожидая превращения. Однако этого не произошло. Женя развернулся и рванул подальше от обоих, понимая, что этого зрелища долго не выдержит, будучи человеком.
Он попытался было успокоить себя мыслью, что для Киры так будет лучше, но получилось откровенно плохо. Чужое благо определенно блекнет на фоне собственной боли.

Жаловаться у Глеба и впрямь не было ни малейшего желания. Он даже, несмотря на нарастающую по экспоненте растерянность, ответил на поцелуй Киры. Хотя ощущение, что что-то тут не так не желало его покидать.
Впрочем, все встало на свои места, когда он заметил юношу, рванувшего по улице будто с низкого старта. Судя по всему, он и был тем самым зрителем, для которого предназначался этот маленький спектакль. Вот же... В подобных случаях его инструктор обычно задавался вопросом: и почему все стервы - такие бабы?
Однако же, кто этот парень? Глеб не успел его рассмотреть, но то, что это не Горыныч заметил точно - одежда другая.
Кира, стяжавшая тем временем лавры хамелеона в безуспешных попытках увидеть что творится у нее за спиной, прервала поцелуй и ну совершенно ненавязчиво обернулась, успев застать ретирующегося противника. Губы сами собой расползлись в злорадной улыбке. Вот тебе за утро, урод!
- Ох, извини, - обернувшись, она вспомнила в какое положение поставила Глеба и попыталась было почувствовать себя виноватой. Совершенно безуспешно. Ей было слишком хорошо от мысли, что Женя бесится сейчас так же, как она утром.
- Можешь не объяснять, - улыбнулся охотник. - Я примерно понял. Однако же, кто тот счастливец?
- Этого козла ты мог видеть вчера у озера, - слово «козел» Кира просто выплюнула, вложив в него все то, что кипело в ней с самого неудавшегося свидания. – А имя его я забыла, - зло добавила она, выходя за калитку. Уходить вот так вот было не слишком красиво, но девушке было просто необходимо побыть одной.
- Спасибо и пока. С меня… - она задумалась, что может быть нужно Глебу, но так и не пришла к определенному выводу, - что-нибудь… - Не дожидаясь ответа, она зашагала в противоположную от Жени сторону.
- Ну, ты это... Заходи, если что... - ответил ей Глеб тоном волка из известного мультика, оставаясь стоять у калитки в тягостных раздумьях.

(Cовместно c Aertan)
Стиснув зубы до скрежета, Женя быстро зашагал прочь от Киры и ее нового ухажера. Не похоже было в данный момент, что девушка сильно страдала от своей красоты. Напротив, она весьма умело ею пользовалась!
Испытывая жгучее желание порвать к чертовой матери все свои рисунки и сжечь их в печи вместе с надеждами, мечтами и прочей романтической шелухой, помешавшей ему разглядеть настоящий характер этой девушки, он едва не сбил с ног крепкого деревенского мужика, направлявшегося куда-то по своим делам. Рыкнув прохожему что-то в роде извинений, Евгений надеялся продолжить путь, но не тут то было - мужик схватил его за рукав и притянул к себе поближе, щурясь и попыхивая в лицо вонючей папиросой.
- Так это ты, значит... Трахтур мой... того!
Искренне возмутившись такому бесцеремонному обращению, забывший и думать про какой-то там трактор Женя попытался вырваться и объяснить, что он тут не при чем, но мужика оказалось не так-то просто провести.
Из гневной речи хозяина трактора, щедро приправленной матом и такими эпитетами, что Жене и в страшном сне присниться не могли, становилось понятно, что он видел, как утром они с Кирой убегали от угнанного средства передвижения и оставленной в тракторе компенсации ему то ли было просто мало... то ли очень мало.
На крик из соседних домов повыходили еще мужики и они явно были в курсе происшедшего.
Евгений решил, что промедление в этой ситуации подобно смерти, а то и чревато ею. Он выскользнул из ветровки и припустил вверх по улице, пока деревенские жители не учинили над ним страшную расправу.
Кира брела по улице, злобно пиная попадавшиеся под ноги камешки. Ее сознание было настолько занято фантазиями на тему мучений, которым предается сейчас Евгений, что простая мысль о том, что именно он является следующим очевидным кандидатом в оборотни, даже не пришла ей в голову.
«Теперь ты пожалеешь, что сыграл со мной такую шутку, урод!». Мелкий камешек полетел вперед, поднимая пыльную дорожку. «Что тебе стоило объясниться, придурок?! Если бы ты только хотел, ты бы хотя бы попытался помириться, кретин!». Гладкий голыш полетел в сторону и гулко стукнулся о деревянный забор. «У тебя даже не хватило воли подойти ко мне сейчас и назвать потаскухой, трус!». Нога пролетела мимо камня, подняв облачко пыли. «Тюфяк! Слабак! Придурок! Гад!»…
Большинство эпитетов пошли на третий круг, когда окружающий девушку мир заявил о себе громкими злобными криками. В целом она бы не обратила на них внимания, если бы не волшебное слово – «трахтур». В груди неприятно похолодело. Кира заозиралась в поисках укрытия. Самым подходящим показался заброшенный сарай у покосившегося дома, уже много лет забытого хозяевами.
Ей-Богу, не будь так близко полнолуние, Женя никогда бы не оторвался от преследователей! Он никогда не отличался крепким здоровьем, а уж спринтерским бегом не увлекался и подавно! Однако, бегать по деревне от разъяренных мужчин, пока они не отстанут – это не вариант, потому что к ним могут присоединиться новые и шансов на спасение это Жене не прибавит. Он уже начинал задыхаться, когда вывернув из-за угла, заметил старый покосившийся сарай, в котором вполне можно было спрятаться. Пользуясь тем, что преследователи его пока не видят, он, не особо всматриваясь в темноту за дверью, протиснулся внутрь.
Свободного места в захламленном до самой крыши сарае практически не оставалось. Тут и там торчали палки, острые углы какого-то лома, остатки древней, разваливающейся мебели. То, что влетевший в темные, пахнущие сыростью и плесенью недра, Евгений моментально оказался нос к носу с отплевывающейся от пыли и паутины Кирой, было вполне закономерно.

(Те же, там же)

- Какого хрена ты тут делаешь? – от возмущения девушка едва не рычала. Этот урод занял ровно все оставшееся свободное пространство, так что отстраниться от прижавшегося к ней парня было просто некуда.
- Странное ты нашла место для интима со своим новым другом… - прошипел Женя, чтоб его не дай бог не услышали снаружи, - мне с берегом озера еще оказывается повезло…
В наступившей тишине отчетливо послышался скрежет зубов:
- Тебе-то какое дело до моих новых друзей? – прошипела Кира. – В отличие от некоторых они не убегают, испугавшись поцелуев.
- Если бы я знал, что ты уже через три часа найдешь с кем поразвлечься, я бы от тебя сбежал гораздо раньше! Ах, - попытался он спародировать Киру насколько это было возможно не повышая голоса, - Я такая одинокая шо писец!!.. Ничего удивительного, что парни вокруг быстро заканчиваются, если каждым только по одному разу пользоваться!
- Некоторых и на один раз не хватает, - не удержалась Кира. Ей просто безумно хотелось треснуть этого тупого придурка по башке, но голоса снаружи становились все ближе, а потому приходилось не двигаться и не повышать голоса.
- О! Это я значит виноват! А кто меня на полянке поджидал с глазами голодного бульдога?! От такого взгляда, чтоб ты знала, у кого угодно все что хочешь упадет!
- Да кому ты был нужен после того, как позорно свалил, оставив меня одну! Меня там чуть волки не загрызли, чтоб ты знал, кретин! – до этого момента Кира и не знала, что может гневно орать шепотом.
Преспокойно пропустив «волков» мимо ушей (он-то знал, что скорее ее бы покусали, если бы он остался), Женя прошипел в ответ:
- Нет, ну я конечно мог остаться, но я как-то решил, что девушке лучше не видеть, как меня колбасит от ею же принесенного пойла!
«Вот, а тогда ты не мог все объяснить, козёл?!» - мысленно воскликнула Кира. «Все могло сложиться совершенно иначе, хвати у тебя мозгов просто сказать…». Да, теперь она знает что дело бы не в желании оскорбить или подшутить над ней, но после всего, что он успел наговорить сейчас…
- А маленького мальчика кто-то заставлял пить, ага… - язвительно зашипела девушка. – И как будто ты не пытался подпоить меня тогда, ловелас сопливый!
- Все исключительно из желания не слушать, как ты поешь! – фыркнул он, - Ей-Богу, без ста грамм я не смог бы этого вынести!
- Ты без ста грамм, судя по всему, ничего в этой жизни не можешь, - обозлилась девушка. О том, что она пела ночью, до этого момента Кира и не помнила. Порадовавшись, что в темноте не видно как она покраснела, охотница ехидно добавила: - То-то с утра ты сплоховал. Заряд кончился?
- Нет, просто светло стало! Разглядел получше красоту твою распрекрасную!
- Если я тебе так не нравлюсь, то чего ты так быстро убежал, завидев меня с Глебом? Ужас объял при виде такого монстра как я?
- Венерологическую лечебницу искать побежал! Она этому парню, да и половине деревни денька через два понадобится! О! Прости, я хотел сказать часа через три!
Классическое развитие сюжета требует пощечины от дамы после таких слов. Но вот беда, дама попалась не слишком соответствующая образу Натальи Ростовой или там Татьяны Лариной. В Женину челюсть прилетел тяжелый хук правой, а промеж ног больно врезалась коленка.

- Идиот. Тупой слабоумный кретин! – голос дрожал, а пальцы побаливали после удара о челюсть. - У тебя вместо мозгов мокрицы, удмурт! Я сама попросила Глеба разыграть из себя моего нового парня чтобы ты, имбецил, подумал о том, что когда кидаешь девушку в такой момент, следует хотя бы объясниться! Придурок! Ненавижу! – На этом голос все же сорвался и по щекам полились предательские слезы. Сейчас она была близка к тому, чтобы плюнуть на разгневанных селян снаружи и уйти.
- Охренеть! – донесся сдавленный голос откуда-то снизу из темноты. - Я, конечно, сразу подумал о том, какой я нехороший, а не о том, как бы его придушить по-тихому и в ближайшем лесочке закопать! Сама ты ни хрена не понимаешь!
- Да пошел ты!.. – договаривать она не стала, маршрут, конечно, не входил в Золотое кольцо России, но в народе был известен не меньше. В горле стоял комок из слез, Киру трясло от обиды и гнева. Очень хотелось добавить Жене ногой, но был риск получить сдачи, а тогда их точно обнаружат.
Восприняв это движение как угрозу следующего удара, Женя бросился на девушку и сгреб в охапку, заведя руки за спину и не давая ими пошевелить. Если бы не проклятое воспитание, запрещающее бить прекрасных дам – ох и вздул бы он её сейчас! Да как она вообще смеет обращаться с ним, как с собакой! Захотела – погладила, а надоел, так сапогом под брюхо?!
Все, что можно было сделать в этой ситуации, не выдав себя людям на улице, это больно наступить нахалу на ногу и злобно зашипеть в лицо: - Отпусти меня немедленно! – Впрочем, если уж совсем начистоту, Кире было совершенно не больно и даже приятно ощущать Евгения тесно прижавшимся к ней. И это был тот самый случай, когда слова женщины были противоположны ее мыслям.
- Щас! – тем же тоном прошипел он, - Нашла мальчика для битья! Посиди отдохни! Нас там, снаружи, если помнишь, ждут с распростертыми объятьями. Хочешь выпущу на волю из сарая?
- Видимо самогон был добрый, раз еще утром мне было приятно проснуться в твоих объятьях, жлоб!
- Мне тоже, - фыркнул Женя, пытаясь не выпустить ее из рук, так как от этого было не далеко до следующего фингала, - Но уже к обеду на фоне твоих выходок все как-то подзабылось…
- Моих выходок?! – еще больше взбеленилась Кира. – А ну, проясни что было не так? Купание в озере тебя так расстроило? Или поцелуи у костра? А может я огорчила тебя тем, что хотела чего-то большего?!
Женя испустил вздох, полный сдерживаемого гнева и сожаления. Ну что за женщина? Еще с утра казалась такой милой и вела себя и вправду прекрасно, а теперь? Стоит отпустить и вцепится не хуже всякой кошки!
- Чего-то большего ты хотела не только от меня…Это меня и огорчило, - уже спокойнее проговорил он, но отпускать не спешил на всякий случай.
- Не знаешь о чем говоришь – лучше молчи! – зло бросила Кира и дернулась, в попытке вырваться. Чертово полнолуние все ближе, а Женя оказался неожиданно сильным. И неожиданно глупым. Она же ему сказала, зачем устроила этот розыгрыш с Глебом…
Женя неотрывно смотрел в глаза девушки: когда злилась, она становилась еще красивее. Но простить ее сейчас значит снова подвергнуть опасности... Впрочем, прижимая к себе девушку, которую едва знаешь, но уже любишь, думать трудно. Хочет, чтоб он молчал? Прекрасно! Он и без слов объяснит, что чувствует!
Он склонился к ней и крепко поцеловал. Все то многое и, скорее всего, лишнее, что вертелось на языке у Киры куда-то исчезло. Боже, ну почему этот идиот сразу так не сделал? Почему, чтобы добиться от мужчины проявления его чувств, требуется заставить его поверить, что он ее теряет? Почему, чтобы добиться решительного шага, требуется довести до белого каления, не меньше? Но, вместе с тем, было невыразимо приятно ощущать, что она далеко не безразлична этому парню. И с удивлением понимать, насколько не безразличен ей он.
Поцелуй, нашедший отклик был долгим. За это время руки Евгения, сдерживающие Киру, оставили свой пост и просто обнимали девушку. Когда он наконец отпустил Киру, на улице все стихло. Женя приложил палец к губам, против воли расплывающимся в счастливую улыбку, и выглянул за дверь. На улице никого не было, видимо, селяне пошумели и разошлись. Жаль, что он пропустил момент когда именно это случилось.
- Предлагаю совершить марш-ползок до моего дома, - убедившись в безопасности путей отступления, сказал он, - Тут недалеко и отсидеться можно.
Кира лишь молча кивнула, выражая согласие. Продолжать какие-то разговоры не были никакого желания, открытый рот мог испортить хрупкий мир, возникший минуту назад. И зачем слова, когда и так все ясно?
(Совместно с Ньятенери)

(Совместно с Aertan)
Марш-ползок прошел тихо и спокойно, народные мстители, если еще и продолжали поиски, явно вели их в другом месте. В доме никого не оказалось, очевидно Олег тоже решил прогуляться в отсутствие младшего брата. Не то, чтобы Женю это сильно расстроило, но он все же решил непременно извиниться перед ним при случае, ведь сейчас все в порядке, так или иначе.
Любопытный взгляд Киры блуждал по внутреннему убранству Жениной комнаты. Ничего особенно выдающегося или привлекающего внимания не нашлось. Девушка собиралась было разочарованно вздохнуть, как взгляд зацепился за торчащий из-под подушки уголок альбома.
- Можно посмотреть? – поинтересовалась она, уже протягивая руку и вытаскивая альбом из-под подушки.
- Нет! - тут же возразил парень, припомнив последнее произведение, - там же полно неоконченных работ! И обещанная старушка, кстати, тоже! А я не люблю хвастаться раньше времени... - в конец смутившись, закончил он.
- Да ладно тебе, это же самое интересное – смотреть на рисунок в процессе его создания, - улыбнулась девушка, хищно сцапав альбом. Открыть его без разрешения она, правда, не решилась, но явно была настроена уломать художника на демонстрацию работ.
- Хорошо, - натянуто улыбаясь, согласился Женя, - давай я при тебе ее закончу!
Он сильно сомневался, что ему это удастся – мысли в голове сейчас были вовсе не о старушке, но главное было сейчас заполучить альбом во что бы то ни стало… А то ведь… засмеет еще!
Поколебавшись, Кира протянула альбом хозяину. Смотреть как кто-то рисует, как на девственно-чистом листе проступают черты чего-то из иного мира, мира фантазий и грез… Это было здОрово.
Женя забрал альбом и с превеликим удовольствием сразу же вырвал оттуда страницу с бабулей-растоманкой. Он положил ее сверху на альбом и уселся на кровать, пригласительно похлопав по месту рядом с собой.
- Особые пожелания будут? – улыбнулся он, приступая к работе, - милые сердцу наколки на руках? Ступа BMW за спиной?
- Не знаю, у меня всегда было не важно с фантазией, - немного смущенно призналась Кира, присаживаясь на предложенное место. Наблюдать было интересно, а то, что они с Женей снова вместе, наполняло сердце радостью. Как-то не слишком похоже на отпускной романчик, о котором думалось вначале. Рядом с этим парнем, несмотря ни на что, было очень тепло и уютно. Он умел привносить в мир какое-то неуловимое волшебство, словно и сам был сказочным жителем. Не удержавшись, Кира оперлась подбородком о плечо Евгения.
Женя искоса посмотрел на девушку и вернулся к рисунку. И хотя рисовать совсем не хотелось, он честно исполнял обещание, чувствуя щекой теплое дыхание. Ему казалось, что он может сидеть так вечно, только бы не спугнуть ее.
- Ты замечательно рисуешь, - улыбнулась Кира.
- А ты замечательно позируешь, - ответил он, откладывая в сторону нарисованную старушку, Женя зашуршал страницами, открывая те рисунки, что сделал сегодня и протягивая девушке.
Со страниц на Киру смотрела она сама. Вот их первое знакомство у озера, вот она сидит на крылечке у нового знакомого, а вот прыгает в воду… Менее чем через час они поссорились, но Женя все это время помнил о ней. А она лелеяла свои обиды, дура.
Растроганная Кира прильнула к губам парня, без слов выражая свои чувства. Как показала практика, без слов выходило удачней.
Кажется, это… благодарность? Значит ли это, что она не будет смеяться над этими глупыми словами в альбоме? Молодой человек ответил на поцелуй и притянул Киру ближе к себе, свободной рукой убирая альбом за спину – ни к чему было портить такой прекрасный момент. В голове снова зашумело, но пока он совершенно точно осознавал что делает, никакой опасности не было. По крайней мере, он очень хотел в это верить…

Поцелуй затянулся, а когда девушка все же отстранилась от парня, в ее глазах плясали озорные искры. Кира заметила, что Женя показал ей не все рисунки, что-то он просто перелистнул. И упрямо не хотел давать в руки альбом. Она готова была держать пари, что самое интересное осталось там, на тех страницах.
- Я хочу еще посмотреть на рисунки, - невинно заявила она и потянулась за спину Евгения, к убранному с глаз альбому.
- Это все, - поспешно отодвигая от нее альбом, соврал парень, - остальные незакончены!

- Тем интересней, - еще шире улыбнулась девушка, пытаясь отобрать альбом у его законного хозяина.

Дались же ей эти рисунки! Есть ведь вещи гораздо интереснее! Например, она сама, когда она так близко…
Женя не нашел другого способа отвлечь девушку, кроме как снова ее поцеловать и прижать в себе еще крепче, чтобы и не думала отвлекаться. Теплая и нежная… кто бы мог сейчас сказать на что она способна в гневе? Парень давно позабыл все обиды, но не переставал удивляться, какой разной она может быть… любимая…
Позабытый альбом стукнулся корешком об пол, упав с кровати. Он непременно расскажет ей все сам, все-все... Когда-нибудь… Только не сейчас.
Маневр вполне удался, всего несколько секунд и настойчиво скрываемые Евгением рисунки отступили куда-то на второй план. Она их обязательно увидит, но позже… Тем более, что сейчас Кире все больше хотелось наверстать упущенное утром, у озера. А потом Женя будет просто не в состоянии отказать ей в просмотре всего альбома. Но это все позже…
Глядя в ласковые глаза Евгения, Кира прижала его плечи к подушке и с улыбкой шепнула:
- Если тебе нужно куда-то зачем-то уйти – делай это сейчас. Еще немного и я тебя не отпущу.
Если он и хотел что-то ответить, то заставил себя промолчать. Свисавшие с плеча девушки мягкие волосы щекотали щеку, и он улыбался. Женя притянул девушку к себе и снова поцеловал. Сердце гулко билось в груди, разбивая, как стекло, тот тонкий налет контроля, на который он так надеялся… Но едва ли Женя это замечал. Он запустил руки под футболку Киры, прикасаясь к горячей гладкой коже, чувствуя, как с каждым вздохом нарастает желание.
Отправив Женину футболку в свободный неконтролируемый полет по комнате, Кира прильнула губами к его шее, вывела узор поцелуев на плече. Сбивчивое дыхание парня заставляло забыть об обидах утра. Он действительно не хотел оставлять ее тогда. Едва заметно улыбнувшись, девушка дразняще-медленно провела языком от живота к подбородку Жени и вновь жарко прильнула к его губам.
Футболка и без того слишком свободная для девушки легко соскользнула с нее, обнажив стройное тело. Господи, какая же она красивая…
Женя вдруг оказался над ней, он закрыл глаза, пытаясь сохранить остаток контроля над собой, но стоило ему коснуться губами нежной шеи и груди девушки – словно электрический разряд пронзил тело, заставив задохнуться, но не от боли – от мысли, что на этот раз не успеет убежать!
- Кира… - сиплым голосом выдавил он, пытаясь предупредить, объяснить, но было поздно.
Мысли путались, горло перехватило. Все, что он успел – отскочить в сторону к противоположной стене, надеясь, что это даст Кире время убежать… испугаться и убежать…

Успевшая напрочь забыть об оборотнях, охотниках и вселенских битвах зла и добра, Кира в первую секунду непонимающе таращилась на ставшие вдруг зеленым и желтым глаза Жени. Она даже моргнула, стремясь вернуть зрение в норму. Но следом за ее именем с губ парня сорвалось сдавленное рычание и он отскочил к стене, будто облитый кипятком.
Не вполне веря своим расширившимся глазам, девушка таращилась на покрывающееся шерстью тело, скрученное на полу в страшных судорогах. Пальцы на глазах укорачивались, а ногти, напротив, удлинялись и становились толще. Хуже всего был только этот мерзкий звук, с которым кости сходили с привычных мест, перестраивая человеческое тело в тело зверя.
Представив, насколько это должно быть больно, Кира передернула плечами. Так вот оно как бывает… Вот почему Женя сбежал тогда, утром. И вот кто защитил ее там, на берегу. Какой же надо быть слепой дурой, чтобы даже не задуматься о том, что это был он? Предпочла обижаться, а не думать. Естественно, что он не мог ничего объяснить. Откуда бедняге было знать, что она не только поверит ему, но и поймет? Вот оно, живое доказательство того, что не все оборотни убийцы и эгоцентрики. Все это время он охранял ее… От других. И от себя…
Смотреть на превращение было до тошноты противно, живое тело словно пропускали через незримую мясорубку и выстраивали заново. Отвернувшись, Кира нашарила свою футболку и поспешно натянула ее. Бежать, впрочем, она и не думала. Зачем, если Женя не собирается причинять ей вред? Утром он доказал это.
Реакция Киры оказалась прямо противоположной надеждам Евгения. Она не только не сочла его общество опасным, но и осторожно шагнула навстречу, шепча: - Женя… Женечка… Все хорошо…
Мир перевернулся пугающе быстро и вскочив уже на четыре лапы, зверь оскалился, еще не ориентируясь в перевернутом мире, но уже чувствуя манящие запахи, слыша в несколько раз усилившиеся звуки. Прежним оставался только бешеный стук сердца, отмеряющий последние секунды власти человеческого разума над телом. Он уже забыл где находится, забыл, кто стоящая перед ним женщина и едва помнил кто он сам…
Кровь в жилах все еще кипела, разогнанная чудовищным превращением, подступал звериный голод, а напротив стояла Жертва, вонзив клыки в горячую плоть которой можно было хоть ненадолго его унять… Забыться… Спастись от этого проклятья…
Волк присел, приготовившись к прыжку: на этот раз он не был так слаб, он чувствовал каждой мышцей звериную силу, разливающуюся по телу вместе с кипящей кровью – силу, данную для того, чтобы кусать и рвать, ломать и душить – чтобы убивать.
Кира неверяще смотрела на оскаленную морду, еще недавно бывшую человеческим лицом. Таким милым и добрым лицом… Он ведь не должен хотеть напасть на нее, правда? Просто он напуган и не понимает что происходит.
- Тише, тише, мой хороший… - девушка сделала осторожный шаг назад, давая зверю возможность успокоиться. Вот только не было похоже, что оборотень желает успокаиваться. Мощный прыжок огромного волка выдержал бы не каждый тяжеловес, а Киру просто швырнуло на пол. Все, что та успела сделать, это ткнуть ногой в брюхо наваливающегося сверху мохнатого тела, заставляя продолжить движение в сторону от добычи, а клыки бессмысленно клацнуть в стороне от горла.

(те же)

Попрощавшись со своей гостьей, Глеб вернулся в дом, заварил себе чаю и принялся думать. Подумать было о чем: главный и по сути единственный подозреваемый оказался чист, как слеза комсомолки, а других кандидатов на это почетное место никак не намечалось. Он решил еще раз перебрать все варианты.
Отхлебнув чая из большой кружки он, сам того не зная, принялся за то же, что и Женя: тал рисовать. Впрочем, его ричунки ни красотой, ни портретным сходством не отличались - скорее они были похоже не то на детские картинки, не то на примитивные карикатуры. Что ж, рисовать он не умел, а делал это скорее для концентрации, подражая Штирлицу. Итак, что же у нас есть?
Вариант первый - кто-то из местных. Карандаш набросал на листе фигурку бородатого крестьянина с вилами. Вариант самый дохлый, но и маловероятный. Если зверь - местный, значит он уже успел накуролесить, а тогда... Глеб прекрасно знал, КАК выглядят деревни, в которых поселилась такая нечисть: над ними буквально висит страх, его руками потрогать можно. Все запуганные, подозрительные, а уж к чужакам как относятся... Здесь явно ничего такого не было.
Вариант второй - кто-то из веселой компании по соседству. Здесь карандаш вывел сразу несколько веселых человечков с бутылками и гитарой. Это уже больше походило на правду. Тем более, что там была девушка этого Горыныча. Она, как ни крути, знакома с Кирой, а уж волк ее спас или волчица - девушка едва ли разглядела. Стоило присмотреться к ним повнимательнее и желательно познакомиться, тем более, что Глеб и так собирался это сделать. Еще была девушка на озере - не похоже, что местная. Она появилась на листе в виде фигурки со сморщенным носом и в купальнике. Из этой ли она компании или сама по себе? Тоже стоило выяснить.
Кто еще? Двое поклонников Арии с того же берега озера. Глеб уже собирался нарисовать двух горланящих гитаристов, как вдруг... мысль зацепилась за что-то... за что-то, что случилось только что, но на что он почему-то совсем не обратил внимания...
Этого козла ты мог видеть вчера у озера...
Так вот это кто... То-то фигура показалась знакомой. Однако, отчего же он так взревновал? Если его общение с Кирой ограничилось пением под гитару у того костра, вроде бы не с чего... И тут по коже охотника пробежал легкий холодок: он почувствовал, что вот она - разгадка. Все кусочки нехитрого пазла в руках - надо только правильно сложить.
Итак, восстановим картину последних суток.
Они с Кирой купались, потом вышли на берег, посидели в компании двоих певунов и отправились по домам. После чего Глеб вскоре лег спать, а вот Кирин вечер на этом явно не закончился... Парня она раньше не знала, значит в эту ночь и утро что-то должно было произойти. Что именно - догадаться не так уж трудно. Кмра видела волков в лесу рано утром. Что именно она там делала - так и не объяснила толком. Едва ли ее что-то понесло туда прямо с утра, да еще и в одиночку. Вероятно, это было какое-то романтическое приключение с походом в лес на всю ночь. Вот только непосредственно при встрече со зверюшками наш Ромео почему-то не присутствовал, иначе бы Кира об этом упоминула. Испугался волков и убежал? И потому они и поссорились? Возможно. А возможно, что убежал ДО их появления. Например, как-то почувствовал приближение собрата и решил защитить возлюбенную.
Так или иначе, подозреваемый появился - и очень перспективный. И первым делом об этом следовало предупредить Киру. Прчмой опасности, вроде бы еще не было, но все-таки, выходя из дома, он нацепил на пояс ножны с ножом. На всякий случай.

***

Но в доме, который снимала Кира со своим виртуальным другом, ее не оказалось. Оторванный от какой-то игры Горыныч с удивлением посмотрел на взволнованное лицо своего нового знакомого и сказал, что Кира еще не возвращалась и он был уверен, что она еще у Глеба. Вот тут-то охотнику стало не по себе. Куда она могла деться? Мысль напрашивалась только одна, и она Глебу совсем не нравилась.
Выбежав из дома Киры, он, стараясь сохранять спокойствие в голосе, расспросил нескольких прохожих и от одного из них узнал, в каком доме живут двое братьев-приезжих. Оказалось, совсем рядом! Стараясь не переходить на бег, он быстро пошел по направлению к дому. Сердце часто билось в предчувствии развязки странной истории из нелепых совпадений, в которую он оказался втянут в этой дыре. Он, впрочем, еще не знал, насколько развязка будет скорой...
В калитку Глеб вошел без стука - не до сантиментов. Нужно было увести Киру из дома, если она в нем, и все рассказать. Плевать, что подумает хозяин. Плевать, что подумает она сама. Главное - успеть. И только подойдя к дому и услышав в нем звуки борьбы и женский вскрик он понял, что кажется не успел... Одним прыжком он преодолел ступени крыльца, одновременно выхватывая нож...

Прямая и длинная, чуть не в метр, палка раз за разом прокручивалась в пальцах. Не так это и просто – найти длинную и прямую, да ещё не гнилую палку в лесу. Особенно когда надо, по вездесущему закону подлости. Впрочем, палка Олегу была особо не нужна. Может, потому и нашлась без особых затруднений – просто попалась под ноги. Старшему Бирюкову было, в общем, всё равно, что крутить в руках – это нехитрое занятие было всего лишь призвано успокоить нервы, порядком расшатавшиеся в процессе последнего разговора с братом. Впрочем, как и сама прогулка по лесу. Чувство вины, смешанное с весьма удручающим впечатлением от новости о неконтролируемых превращениях, давала очень неприятный эффект. У Олега создавалось впечатление, что настолько расшатанные нервы надо лечить уже не вращением в пальцах каких-либо предметов, а крепким алкоголем в больших количествах. И то не факт, что поможет. Напиться до счастливого забытья или хотя бы до пофигизма по отношению ко всему окружающему у Олега не получилось ещё не разу, хотя он и пробовал когда-то. Организм попросту не желал держать внутри действительно большую дозу алкоголя и весьма неприятным способом от неё избавлялся. При этом Олег всегда прекрасно понимал всё, что с ним происходило, и на памяти это тоже никак не сказывалось. А так хотелось… Какой простой выход – напиться и хоть на время забыть, что ты испортил жизнь младшему брату, что и свою личную жизнь загубил, что никогда уже не сможешь искренне поцеловать девушку, не боясь при этом через несколько минут с не меньшим наслаждением перегрызть ей горло. Что умудрившийся влюбиться братишка испытывает все эти прелести прямо сейчас. Вон даже сбежал от старшего брата – комната оказалась пустой. Небось, видеть его не может теперь…
Олег представил, как брат смотрит на него и видит лезущие из-под губы клыки и встающие торчком уши. Может, он действительно видит его теперь таким. Тем, кто так недавно поломал ему жизнь…
Старший Бирюков зло рассёк палкой воздух. И что за ересь лезет в голову?! Растущие клыки, волчьи уши… Тьфу! Да никак Женя его сейчас видеть не хочет, ни с клыками, ни без. Ушёл и оставил старшего брата на растерзания собственной совести. А эта зверюшка порой бывает куда пострашнее, чем волк-оборотень…
Палка снова яростно крутнулась, едва не вылетев у Олега из руки. Старший Бирюков продолжал свою прогулку по лесу в тёплой компании маленького, белого и пушистого зверька, засевшего глубоко в груди и ласково тискавшего сердце когтистой лапой. Лапа совести почему-то представлялась парню совиной…
Успокоительная прогулка всё явственней превращалась в увлечённое самобичевание…

Отброшенный в сторону, зверь приземлился на лапы и снова зарычал, уже громче, яростнее. Жертва смела сопротивляться в то время, когда его жгла изнутри страшная жажда крови! Волк кинулся на девушку еще раз, целясь клыками в горло, в разноцветных глазах его уже не было ничего, кроме ненависти.
В глазах его добычи тоже не осталось и следа ласки и жалости – только жажда жизни. Человек вообще странное существо. Все метания, порывы, сомнения, нерешительность, чувствительность, возвышенность и прочий налет цивилизованности моментально исчезает, стоит лишь поставить перед ним простой выбор – жить или умереть. Мир в одно неощутимое мгновение сужается и упрощается до одной единственной цели, собирая растащенное пушистым веником на тысячу ненужных стремлений-соломинок сознание в одно смертоносное жало. Наверное именно такие моменты ближе всего к просветлению, которого так алчут философы и эзотерики, проводя десятилетия за пыльными фолиантами и не подозревая, что ответ висит на острие ножа, скрыт в дуле пистолета, капает с кончиков клыков зверя.
Впрочем, всего этого девушка совершенно не осознавала. Она просто инстинктивно, как ей показалось, поставила руку между клыками оборотня и своим горлом. Прокушенная плоть отозвалась острой болью, но Кира упрямо запихивала руку поглубже в пасть волка, помня насколько неудобно собакам кусать этой частью челюсти.

(С Ньятенери)

Закрыто из-за истечения срока.
Цензор раздела Реальность Ноэль