-Сказочник, - это было произнесено хором. Бес, Ангел - оба, как только обрели способность говорить, дернулись в сторону выхода, напрочь забыв об интриге и выдав себя с головой.
Последние из тех, кто оставался еще в комнате, рванулись прочь из нее. Холодный разум сохранил только один. Губы не кривились в усмешке, не было слов торжества – просто пистолет заговорил, выстрелив два раза, затем кисть повернулась. Еще два огонька сверкнули, отмечая, что свинцовый груз послан навстречу бегущим.
Михаэль Лэйн был одним из лучших стрелков в конторе сэра Лоретисо.
Бес успел оглянуться, ангел - не смог и того. По сути какой вред может причинить физическое оружие нематериальным сущностям? Никакого. Но способно надолго вывести из оболочку из формального состояния. Илллюзия. Голограмма. Рассыпающаяся завихрениями разноцветного снега.
- Подожди, - сказал Лейн своей спутнице, подумав: «хорошо, что они рассыпались. Ей не так страшно будет».
Он вошел в комнату, чтобы забрать артефакты.

(совместно с мастером)

-Прошу и вы присоединяйтесь тоже, - Сказочник сделал жест рукой в сторону кафе.
Маленькое, теплое и уютное, выполненное в желто-охристых тонах помещение встретило треском подгорающих дров. Как только вошли – позади шелком опустилась стена дождя. Мужчина занял место за столиком у окна и мягко улыбнулся Юрию и Владу.
-Теперь я весь – внимание.
Окинув кафешку, где они оказались, одним взглядом, Влад сосредоточил свое внимание на сидящем напротив Сказочнике. Едва ли не кожей бывший хронист ощущал, что сейчас, вот в этот момент будет решаться ВСЕ. Бросил быстрый косой взгляд на ангела и опередил его своим вопросом-просьбой:
-Ты должен вернуться. Они умирают без тебя.
Сказочник сделал знак, прося Юрия помолчать.
-Без меня? – казалось, вопрос был задан в пустоту. В черных глазах заблестели задумчивые искры. – Разве без меня?
- Ты их создал. Ты дал им жизнь. А без тебя эта жизнь утекает по капле, пока не остается больше ничего. - Влад напряженно всматривался в Сказочника. Первый раз за все это безумное время он говорил с этим невероятным человеком. И человеком ли? - Я... Ведь частично ты создал и меня тоже... Если бы я знал это тогда, давно...
Так и не сумев выразить свою мысль о том задании, что перевернуло мир хронистов, Влад умолк. В голове крутился вихрь мыслей, в котором лицо девушки-саксофонистки сменялось лицом Миноры. Сейчас бывший агент мира металла собрал в кулак всю свою волю, что бы держать себя в руках. Осознание того, что он говорит с Творцом, приводило в смятенье.

(я, Кристалл, дальше еще Мориан будет)

- А если скажу, что все наоборот. Что все совсем наоборот, - Сказочник вытянул руку, коснувшись груди Грейстока. Спрятанное под рубахой перо отозвалось едва слышным стоном. – Что ты мне тогда ответишь?
- Наоборот? - Влад инстинктивно подался назад, но тут же замер. Стиснул рукой серебряное перышко, висевшее на цепочке под одеждой. - Ты хочешь сказать, что твоя жизнь зависит от них... от нас?

Шаг, щаг, мостовая, небо, шаг, небо, мостовая.. Дождь.
Он хлынул, и Хронист почувствовала себя так, словно ей в лицо разгневанно плеснули стакан воды. Она подняла глаза.
Кафе.
Неведомая сила, чутье, фатум - называйте, как хотите - повели ее туда. Она вошла. Тепло. Оно веяло отовсюду, примешиваясь к жару минориного тела.
- Где.. - только и смогла сказать она, а затем увидела их. и Его.
Она молча подошла и остановилась. Кажется, был какой-то разгоовр, но она не могла разобрать ни слова. в ее ушах шумел разъяренный дождь и стук каблуков по мощеной улице

Сказочник поднял на нее взгляд и мягко коснулся мокрой, холодной руки.
- Ты, Влад, ты, Минора. Представьте себе людей, которые думают, что они – ничто – так, фантазия, - мужчина неопределенно взмахнул рукой. - Полет воображения. Полет мысли. А на самом деле они единственное реальное и действительное. Они создают людей, события, миры. Даже меня, чтобы оправдать бесконечно сменяющие друг друга явления. Придумывают Канцелярию и Коридоры, таким образом объясняя сверхъестественное и богов, которые будут прощать проступки. Понимаете?

Минора вздрогнула. Вот она, fatal error.
- Да, - сказала она, и голос ее дрожал. И тело дрожало, но она вдруг вся обратилась в слух, ловя каждое слово. Быть может, одно из них станет для нее следующим смыслом существования. Хронист вдруг глянула на Влада, будто ожидая от него чего-то особенного.
Глаза Влада сперва удивленно расширились, потом сузились. Он по прежнему сжимал в руке перышко - все, что осталось от хрупкой саксофонистки. Чуть наклонил голову, показывая, что понял мысль и ожидая продолжения. Появление Миноры его вовсе не удивило - восприняв это как само-собой разумеещееся, он немного подвинулся, освобождая ей место рядом с собой.
- Так, каждый человек создает вокруг себя свой мир. Кто-то – этот, кто-то – быстрый взгляд в сторону Миноры – другой. Иногда эти миры соединяются и переплетаются. Проходят друг через друга. Встречаются реальные люди, пересекаются выдуманные миры. Так, один мальчик придумал Сказочника. Живого, хитрого… который запутал всех и скрылся в тенях. Но даже в тенях ему не дали отдохнуть.
Быстрая улыбка пробежала по тонким губам.
Минора уже собиралась присесть, но вдруг вскочила и посмотрела на сказочника большими, блестящими больными глазами.
- Не может быть, чтобы все было выдумано! Если мы - дети фантазии - вдруг появились, то мы как корень из минус единицы, как изгиб графика, вышедший из области допустимых значений, который вдруг почему-то стал одним из! Мы творим, мы живем - и все мешается. Теперь даже ТЫ что-то другое, нежели реальность? А он? - она вдруг обернулась к Владу и теперь все окончательно встало на свои места, - Он? О, бедный мой...
Когда смысл услышанного дошел до Влада у него перехватило дыхание, а уютное кафе поплыло перед глазами.
- Ты хочешь сказать, что это все... Вы все... - голос у бывшего хрониста? аристократа?? творца??? был хриплый. - Это невозможно! Минора?


Я, чудо-Соуль и обожаемая Кристал

Резко повернувшись к девушке, Влад всматривался в ее лицо. словно пытаясь найти ответы. На губах Сказочника замерла мягкая, сочувствующая улыбка.
Она стояла, как привидение - мокрая, исхудалая, с дрожащими губами. Сейчас ее миссия была действительно выполнена - ничто для нее больше не существовало: ни Сказочник, ни воображения, ничего. Кроме Влада.
Минора молчала, она лишь протянула руку и коснулась щеки бывшего напарника. Черты ее лица смягчились, а глаза блестели уже не болезнью, а каким-то смешанным чувством материнской заботы, детской привязанности и тихой, тлеющей любви.
- Бедный.. мой Влад.. - только и произнесла она.
- Девочка... - в голосе Грейстока сквозила растерянность. Он медленно поднялся с места и протянул руки к Миноре. Улыбающийся Сказочник как-то сразу отошел на второй план - сейчас осталась только мокрая, взъерошенная девушка, такая же растерянная и напуганная, как и сам Влад. - Ты понимаешь?
- Вряд ли.. Но чувствую, что происходит, - полушепотом призналась Минора, делая шаг навстречу.
Тоже делая шаг на встречу, Влад притянул к себе бывшую напарницу, крепко обнял, прижал к себе. Ткнулся лицом в мокрые волосы. "Великий Создатель, что же это?!" Несмотря на полную абсурдность и фантастичность происходящего, почему-то он был уверен, что Сказочник сказал правду.
- Что мы теперь будем со всем этим делать? - практически прошептал на ухо. - Я не могу понять - как же все так получилось? Получается, что это я придумал Сказочника, Фриду, артефакты... Тебя? А ты создала наш... ты создала Мир Металла, Лоретисо, Михаэля? Возможно ли это?
- Похоже на то. - снова полуулыбка полугримасса. Одной рукой обнимая девушку, другой рукой Влад провел по ее мокрым волосам. Скользнул прикосновением по щеке, осторожно приподнял за подбородок, заглядывая в глаза. - И, похоже на то, что нам еще предстоит разобраться с тем, что будет дальше. Вместе.
Тыльной стороной ладони нежно провел по мокрой щеке, сделал движение, как если бы собирался поцеловать в губы, но в последний момент передумал. Не сейчас.

Девушка, теперь просто мокрая девушка с ужасной головной болью, не отрываясь, смотрела в глаза молодому мужчине, который был так близок ей, как никто и никогда. Она скорее чувствовала, чем знала, что вместе им предстоит еще многое сделать, пережить, перетерпеть, изменить. Новая жизнь и новая мысль? Но оставалось еще кое-что старое.
- А ты? Что будет с тобой? - вдруг спросила она у Сказочника.
- А я просто живу, - усмехнулся мужчина и кивнул в сторону напряженно наблюдающего за происходящим Юрия. – Мне есть с кем пообщаться.
Огромный кот, черный, с белыми подпалинами показал голову из-под стола и потерся пушистым боком о ногу Сказочника.
- В ваших силах – стану ли еще одним жителем забытого города или смогу попутешествовать по выдуманным мирам.
- Конечно сможешь! Ты… Вы все свободны! – Минора почувствовала, как Влад дернулся всем телом. – Сказки не должны быть взаперти – ведь от этого волшебство умирает…
Мужчина кивнул с тихой улыбкой. Тронул за руку своего ангела и поднялся. Неожиданно стал почти невидимым, прозрачным. Что-то сказал, но голос почти не был слышен. Порог… еще чуть-чуть – исчез под дождем.


*хны

Юрий инстинктивно провёл руками по тому месту, где ещё доли секунды назад стоял Сказочник, всё ещё чувствуя себя ответственным, улавливающим опасность, угрожающую Грейстоку и, поэтому, обязанным его защищать. Конечно, никого поймать ему не удалось. На ладонях остался лишь воздух, чуточку дрожащий от внезапно открывшейся правды и тёплый от недавнего присутствия человека.
Ангел дунул на руки, словно пытаясь таким образом даровать свободу даже самой малой частичке Сказочника.
Он закрыл глаза, открыл их снова и чуть срывающимся голосом произнес:
- А что я? Куда мне теперь?
Взял на руки кота, до сих пор сидевшего рядом с ним, и крепко сжал будто боясь потерять.

Шляпа, перо и такой знакомый журнал вновь оказались в руках. Лейн обернулся, готовый снова схватиться за пистолет, но кара ни с неба, ни снизу не пришла, никто не бросался забирать драгоценные артефакты – всех словно сдуло ветром, кроме Христины, робко шагнувшей за ним.
Он сделал то, за чем пришел, оставалось забрать напарницу и вернуться. Однако на вызовы Минора не отвечала, словно находилась в подземелье, отрезанном от мира. «Не маленькая, вернется» - решил агент. Теперь, выполнив задания, он больше не мог рисковать и послал сигнал в мир Металла. Оставалось ждать, пока его выдернут из этой реальности, как рыбак вытаскивает крючок из воды. Вот только червяка съесть оказалось не так просто.
В ожидании он оглянулся на девушку, вопросы которой Лейн прервал просьбой немного подождать.
- Тебе лучше идти домой...
- А если я не хочу? Зачем-то я попала сюда?! - впервые голос Христины стал резковатым, и она с вызовом подняла голову. Откуда-то она знала, что может вернуться, как только захочет, но пока не желала, ее вдруг переполнила горьковатая, с ароматом полыни, обида неизвестно на что.
- Не все имеет смысл, - задумчиво и неожиданно для себя произнес хронист. – Боюсь, что здесь может быть опасно.
- А потом что? – рука попыталась поправить ровно лежащую прядь волос и сбила ее.
- Хочешь, поговорим?
Они сидели и около получаса беседовали не о чем, словно не было смертей и зримого напоминания об одной из них - в кресле, и странное ощущение витало в комнате.
- Как сон, - произнесла девушка ровно.
- Может быть. А теперь, - он прислушался, - мне пора. Но я еще приду. Или приснюсь.
- Разве грезы можно обещать?
- Не всегда мы властны над нашими снами. Они существуют независимо от нас, - Лейн сам удивлялся тому, что говорит. Похожие ощущения и слова у него рождались, только когда молодой человек брал в руки подаренное в прошлый раз Христиной перо и писал... – Мы думаем, что управляем ими и творим их, а так ли это? Мне действительно пора, но я обещаю!
С этими словами он встал и вдруг пропал из комнаты.
Девушка оглянулась, и ей показалось, что с исчезновением Лейна странный мир вокруг не то тает, не то просто теряет очарование, и мертвое тело делается грубой, отталкивающей реальностью. Она встряхнула головой, как будто действительно просыпаясь, и радужные переливы закружились вокруг, превращаясь в очертания собственной комнаты.

Сказочник же призраком остановился на пороге кафе, задумчиво проверил карманы в поиске сигарет. Помятая пачка вишневого «Корсара» доверчиво ткнулась в ладонь.
Город теней. Город выдуманных и позабытых людей – никогда точно рассказчик не мог ответить, станет ли еще одним жителем… леди города, старая шаманка, саксофонистка, Христина – маски и лица. Выдуманные и живые. Никто и никогда не поручится точно: было ли на самом деле? Не было?
Сколько всего можно написать на белом листе бумаги. Сколько всего можно стереть? Вариантов бесконечное множество, даже если на последней странице пишут лицемерное...

...конец.