17 день китторна. Цитадель.
Пробуждение из ледяного сна

- Эй! Эй! Очнись ты там! Подъём! – кто-то тормошил Эртана за плечо, вырывая его из цепких объятий сна. Или это было забытье? Последнее, что помнил Неймас – это поцелуй Тиа, а затем…. Затем было холодно. Мучительно холодно. Казалось, всё его существо пронизал едкий мороз, превратив в лёд даже кровь в его сосудах. И лед в венах таял медленно и неохотно – как уходит зима, порываясь вернуться.
Когде Неймас открыл глаза, ему послышался хрустальный перезвон крошащихся льдинок. Холодный и прекрасный. И хотелось подчиниться ему, остаться в этом вьюжном музыкальном мире и лежать, пока душа не освободится от тела и не унесется прочь на крыльях метели.
И все же он открыл глаза – и пожалел об этом. Тот, кто его тормошил, тоже был не из мира живых, но отнюдь не прекрасен. Из дыры в животе торчали внутренности, но рука уверенно встряхивала командора. Он хотел отбросить ее с омерзением и страхом, но не смог – руки еще плохо слушались. Хотел крикнуть – но только замычал. Попытался приподняться – ладонь скользнула по чему-то жидкому, липкому... словно болото. Или застывающая кровь.
- Лежи тихо! – проворчал девчоночий голос в голове командора, при этом челюсть трупа не только не сдвинулась с места, но и, похоже, он сам потерял остатки жизни, рухнув к ногам Эртана и придавив его своим телом. – Это я. Ирис. Нужно было срочно вытащить тебя оттуда, потому и пришлось позаимствовать одного из твоих бывших подчиненных.
- Благодарить будешь потом, сейчас тебе надо как можно быстрей восстановиться, - голос звучал глухо и едва различимо, похоже, его обладательница и сама была грани. – Сейчас тебе нужно оттаять. Твоя подружка превратила тебя в настоящую глыбу льда.
Эртан огляделся по сторонам – в царстве смерти и льда живым, похоже, было только пятно вокруг него. Живым озерцом липкой крови среди крови замерзшей. Словно в северных льдах... Там тоже, говорят, никого нет, разве промелькнет белый медведь.
После всего, что произошло, медведю Неймас не удивился, но его тоже не было. Вообще никого.
– Седьмой круг Бездны!
Он с трудом сел – руки, казалось, чуть не надломились, как тонкие ледышки, – и принялся их растирать.
- Тише, тише! - зашипел на него голосок. - Если будешь так дрыгаться твои сосуды просто не выдержат и сломаются, - по телу Эртана прошла легкая вибрация, которая отдалась в груди непонятным звуком, больше похожим на кошачье мяуканье. - Я сейчас дроблю лёд в твоём теле звуковыми волнами. Так что придется ещё немного посидеть смирно. Всё равно всё уже закончилось.
- Как? – сердце застыло, и не лед в крови был тому причиной.
- Что - как? - удивился голос, посылая ещё одну волну вибрации по телу командора. - Как закончилось? Не видишь? Твоя сестричка тут всё взорвала к Малару! И заморозила к тому же. Правда думаю, "нашим" тоже досталось...
- Она... как она могла... заморзить. Она... огненная, - все было неправильно! Эртан помнил эту неправильность, но соображать было пока еще трудно. – Архивы целы?
- Я бы на это не рассчитывала, - задумчиво произнёс голос. – Огонь и вода, способны наворотить немало бед, если ими пользоваться бесконтрольно. Это последняя! – тело Эртана буквально забилось в судороге от мощной вибрации, зародившейся где-то в груди и стремительно расползшейся по всему телу.
- Лучше тебе перестать верить во все, что ты знал по сегодняшний день, - произнесла Ирис. – Как ты видишь, многое из того что казалось тебе незыблемым разрушилось подобно иллюзии всего за несколько дней. А что будет дальше? На твоем бы месте я никому больше не доверяла…
Боль обычно приходит снаружи – от удара копья, огненного шара, мороза, камня... И лишь потом проникает внутрь, медленно растекаясь по телу. Только болезнь действует иначе. но она подкрадывается исподволь.
Такой резкой, выворачивающий боли, идущей из глубины себя, Эртан не помнил. Разве что в семь лет, когда у него была лихорадка... Но там все было иначе – долгая болезнь, теплая постель, мать...
Неймас почти не слышал слов Ирис. Только «многое разрушилось» и «никому не доверяла» между судорогами достигли силившегося что-то понять сознания.
Когда он снова смог говорить, то прохрипел:
- Если архивы... погибли, то все напрасно. Мы зря шли сюда. След... оборван.
«Не верил бы. И в первую очередь – тебе». Но эта мысль не прозвучала вслух.
- Мне теперь можно, - не скрываясь того, что прочла его мысли произнесла Ирис. – После того как ты вытащил меня из пасти Фледермоса, я теперь не могу существовать без подпитки от твоей души, - голос девчонки казалось, звучал удрученно. – Поэтому, похоже, мне придется помогать тебе, если я захочу, чтобы моё существование продолжалось, - она замолчала, словно сама раздумывая над своими словами и взвешивая их.
- Вставай! – внезапно дернула она Эртана, послав в его тело щедрую порцию вибрации. – Кажется, это ещё не все гости на сегодня! – в голосе девочки звенела тревога. – Похоже, мой бывший повелитель разъярил кого-то из Сильных Мира Сего. Сейчас здесь начнется настоящий хаос.
- Не смей слушать, что я думаю! – огрызнулся Эртан и поднялся, опираясь на свой меч.
- Ты это делаешь слишком громко, - огрызнулась девочка. – Тут совсем близко, - на мгновение рядом с Эртаном материализовалось полупрозрачное тело шестилетней девочки и указало на поваленную на бок башню, больше похожую на разбитый стакан с водой и кусочками льда. – Похоже, там ещё кто-то сражается!
- И там, - призрак подернулся и, повернувшись в противоположную сторону, указал на здание с офицерскими апартаментами. – На крыше! И ещё у ворот… Ой! - призрак мгновенно рассеялся, а меч внезапно тихо завибрировал, словно спрятавшийся в нём дух задрожал от страха. – Там они!
- Что с ними можно сделать? - Эртан не потерял головы и не стал дергаться «туда, туда и туда» сразу. Как сражаться? Не бойся. Быстро!
- С кем из них? – девочка, казалось, совсем растерялась. – Здесь не только гомункулы Ламаля. Здесь ещё и Серые Могильщики! Против них даже мы бессильны. Нужно просто бежать! Потому что у них нет души. И они пришли просто уничтожить нас.
- Здесь моя Цитадель, - твердо сказал офицер. – Неймасы не бегут. Я к казармам, надо вывести солдат!
И, прихрамывая, он направился вон из башни. Девчонка сейчас была для него подчиненным-новобранцем – зеленым, еще не понимающим, что к чему. И то, что она могла недоступное командору, ровным счетом ничего не меняло.

(с Аккераном)

17 день китторна
Особняк маркизы де Сан Сабаль. Комната челяди

В комнате царил полумрак, и ей пришлось сощуриться и замереть, дожидаясь пока её глаза, привыкнут к темноте. На первый взгляд комната была абсолютно пуста. Старенький комод, двухспальная кровать, багрово алые шторы….
- Соскучилась? – чьи-то руки втолкнули её в комнату, впрочем, без излишней грубости.
Он скользнул в комнату следом за ней, не дав себя разглядеть. Впрочем, она тут же его узнала. Джакомо, будь он неладен.
- Как нога? – усмехнулся он, не давая ей повернуться и мгновенно забравшись ей ладонью под юбку, ощупывая её деревянный костыль. – Не чешется?
- Похотливый ублюдок, - яростно прошипела Рубина. Деревянная нога очень сильно ее изменила и не только внешне.
- Зря ты так, - жаркое дыхание Джакомо коснулось шеи служанки. – Не дрыгайся, я здесь, чтобы помочь! – его рука, наконец, нащупала то, что хотела и…
Ногу Рубины обожгло и она, пошатнувшись, едва удержалась на ногах, но внезапно поняла, что палка-костыль превратилась в более устойчивую поверхность.
- Ну вот! Твоя новая нога готова, - усмехнулся Джакомо, задрав юбку и разглядывая почти с ювелирной точностью вырезанную из дерева ногу служанки. – Вместо благодарности можешь слетать к хозяйке и позвать её сюда. У нас гостя. Особая гостя, - кивнул он на вошедшею следом в комнату свою копию с телом женщины на плече. – Клади её на кровать. А потом позаботься об охране поместья. Не хочу, чтобы нам мешали.
- Хозяйка занята, у нее гость, - Рубина вырвала юбку из рук Давидичи и с ненавистью сплюнула на пол рядом с его ботинком.
- Думаю, моя гостья произведет на неё ещё большее впечатление, - Джакомо галантно шаркнул ножкой, растирая плевок каблуком о ковёр. – Давай уж, пошевелись. Я уверен тебе не терпится испытать новую ногу в действии…
- И получить вторую в подарок? Даже не надейся. Тебе нужна хозяйка? Она в гостиной с мужчиной. Иди и сам ее отвлекай, - Рубина была намерена стоять на своем до последнего.
- Ну тогда я могу и подождать, - усмехнулся Джакомо, снова обвивая её талию своими руками. - Может тогда пока развлечешь меня, чтобы я не скучал? Можем даже позвать ещё парочку моих приятелей, если тебе будет мало?
Служанку заколотило крупной дрожью, а с в миг вспотевшего лба покатились капли пота. Через оглушительную зубовную дробь еле ворочающимся языком она пролепетала.
- Хорошо-хорошо, уже бегу. Р-руки убери…
- Спасибо, сладенькая, - Джакомо скользнул прочь от служанки и вжался в стену, растворившись с полумраком помещения. - И принеси чего-нить, чтобы взбодрить нашу гостью.
- Сейчас, - пискнула Рубина, с максимальной для калеки поспешностью покидая комнату.

с Аккераном

Несколько минут позже...

- У меня слов нет, Давидичи, надо было весь бордель сюда тащить, а ты привел всего лишь одну шлюху. Это и есть то важное, ради чего я сюда пришла?
Взбешенная маркиза была многословна а каждый слуга в ее доме знал, что это хороший признак. Рассыплет миледи на их головы проклятья и успокоится, а вот увольняла и наказывала она всегда молча.
- Не люблю мешать красное с белым, - усмехнулся Джакомо, вальяжно развалившись в единственном в комнате кресле, и поверх приспущенных век с ухмылкой наблюдал за возмущенной Изабэль. – И это не обычная шлюха, - губы Давидичи растянулись в мечтательной улыбке. – Это весьма занятная особа уникальна во всех отношениях, - мужчина вскочил на ноги и обойдя вокруг кровати с всё ещё не пришедшей в сознание женщиной, опустился у её изголовья и оглядел её влюбленными глазами. – Правда, она прекрасна?
Спросить такое у Сан Сабаль любовно поглаживая другую женщину по голове – это все равно, что подписать себе смертный приговор. Изабэль шумно вдохнула и зажмурилась, а правый рукав камзола псевдогомункула стал дымиться.
- Ну-ну-ну, - Джакомо мигом вскочил и оказался возле маркизы, заискивающе заглядывая ей в глаза. – Конечно, это не значит, что она стоит хотя бы мизинца моей обворожительной и прекрасной госпожи, - спешно уверил он, быстро схватив ладошку маркизы и покрывая её поцелуями. – Просто поглядите на неё, госпожа. Разве не похожа она на нераскрывшийся бутон, прекрасного цветка, коим прекрасная хозяйка, несомненно, является?
Изабэль брезгливо вынула свою ладонь из цепких пальцев Джакомо.
- Нет, не похожа. Зачем ты мне расхваливаешь эту блудницу?
- Наверное, потому, госпожа, - широко улыбнулся Давидичи, – что она умудрилась, работая в борделе сохранить абсолютно чистую и невинную душу, которая мне попросту не по зубам...
- Я в это не верю. Нельзя обслуживая по двадцать мужиков в день не превратиться в похотливое животное. Она наверняка оказалась там случайно.
- Да как раз-таки и нет, - почесал затылок псевдогомункул. – Судя по всему, девку там хорошо знали и часто пользовали. Да вот только с неё как с гуся вода. Но думаю, что больше вас заинтересует тот факт, что я уже встречал подобных ей людей. И если она одна из них, то её я боюсь не меньше чем Даору…, - поежился Джакомо.
Изабэль подошла к дивану со спящей девушкой ближе. Взяла ее за подбородок и повернула голову из стороны в сторону, будто осматривая зубы у племенного скакуна. Покрутила в пальцах прядь волос и дотронулась до дешевой материи ее вульгарного наряда.
- И чем же она может нам навредить?
- Тебе? Ни чем. Разве что расцарапает лицо в драке, - улыбнулся Давидичи. – А вот таким как я….
Он развернулся и уселся в кресло напротив Изабэль.
- Я не знаю, на что способны эти люди. Но судя по всему: она и Даора. Они одинаковые. Мой бывший хозяин не просто создал меня, он также повелевал другими. Более сильными и могущественными чем я. Возможно, она тоже сможет нечто подобное. Ведь тех существ напавших на Усадьбу в ту ночь, не остановила ни магия, ни имперские мечи….
- А вот это действительно интересно, - широко улыбнулась маркиза, - она останется здесь и охранять ее требуется как зеницу ока. Пусть мой розобородый телохранитель лично ею займется, раз для тебя она опасна. Заодно и проверим, так ли уж она невосприимчива к плотским удовольствиям.
- Я рад, что ты поняла, - улыбнулся Джакомо. - Мои клоны патрулируют окрестности и охраняют все входы в дом. И по-крайней мере незаметно к нам никто не подберется.
- Будем надеяться, что это действительно так. Превратите эту комнату для гостей в тюремную клетку для нашей птички. Все, до утра меня больше не беспокоить.
Бросив последний взгляд на невинную блудницу, маркиза ушла.

с Аккераном

Развлечения Розоборода (или допрос с пристрастием)
Мессалина тут была

Эрике снилось, как она расшивает золотой ниткой камзол, через полчаса по краю рукавов должны распуститься и зацвести лилии, но она скосила рисунок и лилии сильно ушли вверх, а на этой материи каждый укол иголкой заметен. Теперь нужно распарывать и начинать заново, исправляя оплошность, а времени так мало, сейчас за камзолом придут, она не успеет и снова ничего не получит. А есть уже нечего, утром она сварила последнюю репу, украденную с чужого огорода.
Девушка вздрогнула и дернулась, через сон в явь прорывались ее слезы, сначала жалобными всхлипами, а потом рыданиями.
- А ну заткнись!
Сухо бросил стоявший у окна дварф, со скучающим видом поигрывающий кинжалом. Да не простым - то был кинжал, каких, быть может, во всем городе набралось бы едва с десяток. Лезвие его, несомненно острейшее, было покрыто тонкой вязью дивных узоров.
- Вы кто? – весь сон мгновенно улетучился, а Эрика уже сидела на кровати, вытирая кулаком глаза. Таких комнат в борделе она не помнила.
- Меньше знаешь - крепче спишь.
Эрика моргнула один раз, потом другой, но дварф с ножом в руке так и не исчез. Предположив худшее, а именно, что кредитор ее нашел даже в другом городе, она вскочила с кровати и бросилась к двери.
Дварф шагнул следом, и прежде чем девушка успела что-либо сделать, схватил ее за волосы.
- Отпусти меня, животное.
Бывшая золотошвейка визжала громче поросенка с приставленным к горлу ножом, вырываться, когда каждое движение заканчивается выдранным волосом проблематично, но она старалась хотя бы лягаться.
Дварф лишь дернул ее за волосы сильнее, а затем ударил лицом о дверь - не сильно, конечно, но много ли надо хрупкой девушке? Из носа брызнула кровь, мгновенно закапав весь вырез декольте фривольного наряда блудницы, а Эрика обмякла.
- Еще раз дернешься - сломаю, - пригрозил Розобород.
- Пожалуйста, не убивайте, - запричитала девушка, глотая свою кровь, - я верну все деньги.
- Зачем мне твои деньги?
- Как зачем? – она все еще зажимала пальцами нос, поэтому говорила не очень разборчиво, - разве вас прислал не господин Ставоре?
- Нет... - дварф ухмыльнулся в ухоженную бороду. - И уже скоро ты будешь молиться, чтобы за тобой пришел Ставоре.
Эрика испуганно икнула. В борделе она привыкла к грубому обращению, но ни один клиент не переступал рамок дозволенной игры, а верить в то, что сейчас ее убьют она не хотела.
- Пожалуйста, не убивайте, я сделаю все, что вы скажете.
- Сделаешь, куда ты денешься, - Розобород ухмыльнулся. - Запоминай, второй раз повторять не буду: попробуешь убежать снова - отрежу палец, и так пока пальцы не кончаться.
Девушка только кивнула, со всем соглашаясь.
- И вот еще, ты ведь шлюха, - судя по оценивающему взгляду Розоборода, это был даже не вопрос.
Уже зная, что за этим последует, Эрика кивнула еще раз, мечтая о том, чтобы эта скотина насытилась поскорее и оставила ее в покое.
- Давай, ублажи Розоборода, как умеешь, - потребовал дварф. - Чтобы по высшему разряду.
Невидяще уставившись в одну точку, она непослушными пальцами стала расстегивать пуговички на лифе, выпуская из шелковых тисков грудь, потом задрала юбку, обнажая бедра. Раздеваться полностью не было смысла.
- Отпустите волосы, я больше не буду сопротивляться.
- Мне так больше нравиться, - дварф для острастки еще раз ее дернул.
Уже всего лишь сморщившись от боли, Эрика протянула руки назад. Туда, где у всех особей мужского пола находится орган, отвечающий за получение самого низменного удовольствия. Все тесемки и завязки на штанах она уже научилась развязывать даже с закрытыми глазами из самых неудобных положений. Вынув дварфово богатство, золотошвейка принялась ритмично его массировать руками. А в голове совершенно неуместно и некстати крутилась одна единственная мысль. Как же она была счастлива, когда ночами напролет сгорбившись сидела на стуле с исколотыми иголкой в кровь пальцами. Где теперь все ее связи, все богатые и довольные клиенты, все заступники и покровители. Отступили тогда, стоило ей только в первый раз задержать работу и взять денег в долг, отвернулись потом, когда она голодала и даже не взглянут теперь.
Кусая губы, чтобы не заплакать, Эрика постаралась сосредоточиться на том, что сейчас делала.
Дварф довольно похрюкивая, еще больше намотал волосы девушки на кулак, и с силой опустил ее перед собой на колени.
- Давай, не отлынивай, дрянь!
Из-за разницы в росте Розоборду самому не пришлось вставать на колени, все нужное находилось на одном уровне и очень скоро девушка в этом убедилась. Сплетницы не солгали, похоже, что все дварфы обладали размерами и темпераментом быков-осеменителей. Больно стало сразу, а потом и страшно, что такого она просто не выдержит. Больше не сдерживая слез, Эрика тихонько заскулила.
- Вой как собака! - Рычал Розобород. - Какой с тебя еще прок!
Хотя это казалось уже невозможным, но движения дварфа становились жестче и быстрее, будто он намеренно старался разбить ее лоно в кровь. Уже не понимая, что говорить, девушка запричитала.
- Хватит, я больше не могу, спасите, помогите. Сэр Фрай, барон Готар, заступитесь, маркиз Сан Сабаль спасите…
Дварф зарычал, но затем с силой отбросил пленницу к кровати:
- Маркиз Сан Сабаль? Его ты откуда знаешь?!
Эрика свернулась клубком и снова заскулила.
- Отвечай!
- Я шила для него камзол, он хороший человек.
- Он-то хороший?!
Дварф, даже не удосужившись натянуть портки, навис над девушкой.
- Хороший, - всхлипнула Эрика, - добрый и щедрый.
- Хорошо его знаешь?
- В нашем городе его все знают, - девушка подтянула колени к подбородку и легла на бок, уговаривая боль в животе сжалиться над ней, - он владеет полями, охотничьими угодьями, мельницей, фабриками. Большой человек, уважаемый, часто ходит на приемы, балы, вечера, ему нужно много дорогой одежды, а такой ее делают только золотошвейки. Он всегда хорошо платит и не торопит со сроками и жена у него такая вежливая, приветливая и детишки у них красивые.
- И как его полностью зовут? - Дварф уже догадывался, что это именно тот Сан Сабаль, но хотелось удостоверится.
- Конрад Артур маркиз де Сан Сабаль, - торжественно и нараспев произнесла Эрика, но окончание слов потонуло в очередном приступе боли.
Розобород рассмеялся. Теперь он знал, чего ради его хозяйке потребовалась эта девка. Впрочем, у него на узницу тоже еще оставались некоторые планы прежде, чем маркиза потребует ее к себе.
Девушка не отреагировала на его смех, пусть делает, что хочет, только ее не трогает.

17 день китторна. Цитадель.

Цитадель была твердыней, щитом Сузейла, местом, где должен был пролегать последний рубеж обороны, если бы, паче чаяния, какой-нибудь враг ухитрился добраться до Столицы. Она оставалось таковой несмотря на то, что большая часть гарнизона была разбросана по городу. И, хотя никакое иное королевство не сокрушило мощь Кормира, орки не двигались на ордой, да и вообще, за исключением пограничных стычек на востоке, стояло затишье – Цитадель пала. Пала перед неизвестным противником, которому она даже не была нужна, который походя, преследуя какие-то свои цели, хозяйничал в городе и крепости.
Эртан застонал и подавил мимолетное искушение схватиться за волосы.
- Темпус, пошли мне отваги и силы победить!
У офицерских помещений, похоже, была бойня. Там валялись монстры вроде того, что Неймас видел внутри, и окровавленные тела его людей с кровавыми ранами. Впрочем, часть из них еще была жива, хотя не все держались на ногах – Дартос сидел, держась рукой за грудь и, видимо, не в сиах подняться. Растрепанный Риварн был еще на ногах. Там же он увидел и Кристиана, который отнюдь не походил на храброго офицера. Хотя, по сути, никогда им не являлся. Еще десятка два-три человек растерянно метались по плацу – кажется, горгульи атаковали и их, но жертв пока не было. Новобранцы и часть седьмого отряда. Мясо, конечно, но...
– Все сюда! С оружием! Держаться вместе! Рубить тварям конечности и отбивать атаки, пытаться убить их бесполезно. Риварн, бери двоих, попробуй найти сети и веревки – можно попробовать спутывать. Кристиан – ищи кого-то из магов!
Командирский голос придал беспорядочной суете смысл. Когда теряешься и не знаешь, что делать, проще всего подчиниться приказам или инструкциям, отдаться иллюзии того, что кто-то знает.
А Эртан охватывал взглядом все остальное. Испятанное монстрами небо, крыша, на которой мелькают силуэты – один странно знакомый чем-то, второй... сверкающий розовым, будто голый.
И... открывающиеся южные ворота. Там... похоже, свои!

17 день китторна
Башня Таунаса - Цитадель

"Нежнее надо быть с людьми..." - невесело думал монах, сидя на полу в подвале башни Мастера Печатей. Рядом пластом лежали плоды его стараний - покалеченные пурпурные. Сержант Хьюз с парой солдат были отправлены на один из близлежащих складов, реквизировать досок на носилки для раненых. Нужно было поскорей доставить их в Цитадель, к целителям. "Нежнее надо с людьми" - повторил про себя монах, чтобы лучше запомнилось, - "нежнее и аккуратнее. Хоть и не всегда они того заслуживают".

- Брат Кирин, - запыхавшийся Деспил вытянулся перед монахом. - Носилки готовы, разрешите грузить?
- Разрешаю, - поднялся на ноги Кир, - только аккуратно.

Монах скользнул взглядом по остаткам взятого в башню десятка и цокнул языком от досады: народа не хватало. Можно было, конечно, взять одного из раненых самому, тогда бы хватило как раз. Только вот учитывая недавнее предательство, Кирину вовсе не хотелось идти с занятыми руками. Надо было подумать об этом раньше, ну да что ж поделаешь. Придётся ещё немного подождать.
- Сержант, пока укладывают раненых, возьмите троих солдат и быстро найдите мне четырёх грузчиков. Они понесут тех, что целее.
- Слушаюсь, - коротко отозвался Хьюз и исчез наверху, быстро выкликнув себе троих подчинённых. Оставшиеся двое, сдавленно ругаясь сквозь зубы, продолжали грузить раненых сослуживцев на импровизированные носилки.
Искомые грузчики вскоре появились в сопровождении Деспила и его солдат. Благодаря обилию в этом районе складов найти нужных людей не составило труда, а перечить троим пурпурным во главе с сержантом грузчики не посмели.

Распределив обязанности, Кирин с драконами и добровольно-принудительно привлечёнными им на помощь рабочими наконец покинули подвал. У выхода из башни монах задержался.
- Сержант Хьюз. Поставьте двух людей у дверей башни. Никого не впускать и не выпускать. Только пурпурных в сопровождении офицера, я пришлю. И ещё, - Кирин обернулся к двум остающимся на посту солдатам и весомо добавил:
- А если внутри что-то пропадёт...
Здоровяк задумчиво посмотрел на носилки и перевёл обманчиво потеплевший взгляд обратно на двоих пурпурных.
- Всё ясно?
- Так точно! - в один голос рявкнули вытянувшиеся в струнку караульные, стараясь не смотреть на своих бессознательных товарищей.
- Вот и хорошо, - удовлетворённо кивнул монах.
- Остальные - в цитадель.
Нагруженные носилками люди медленно потянулись прочь от башни Мастера печатей, стараясь поменьше трясти покалеченных бунтовщиков.

Все это время Кирина не покидало тревожное ощущение, которое нарастало по мере приближения к южным вратам цитадели. Когда же они достигли ворот, Кирин осознал, что опасения были не напрасны. Их группу должны были сразу же заметить, едва они вывернули на хорошо просматриваемую широкую площадь перед Южным постом, и тут же выслать подмогу. Ну, или хотя бы открыть для них ворота. Ни первого, ни второго так и не произошло. Более того у ворот уже «тихо» поругиваясь стоял Одиннадцатый отряд Пятого Крыла, сотня под командованием офицера Олана Семмерса.
Отряд Дальней Разведки. Лишь формально входящий в состав Пятого Крыла, а большую часть времени мотающийся по болотам и лесам вылавливая всякие разбойничьи шайки, браконьерские банды и всяких особо опасных тварей, которыми принято пугать детей к ночи.
Ребята не робкого десятка, возглавляемые не менее не «робким» одноглазым следопытом. К достоинствам коего относилась, в первую очередь неспособность подчинятся никакому вышестоящему начальству, уставу или ещё чему-нибудь, что запрещало бы ему громко пускать ветры и сморкаться двумя пальцами.
Что кстати и стало первопричиной становления всего отряда разведывательным. Генерал Пятого Крыла Айвери Сторм попросту на дух не переносил его поблизости от себя. Посему регулярно отсылал в самые дальние походы и на самые невыполнимые задания, в надежде, что грубого хама рано или поздно если не задерут болотные твари, то свои прирежут. Но нет. Айвери в очередной раз вернулся из Дальней Разведки и теперь намеревался какое-то время провести при Цитадели, растрачивая скопившееся к тому времени жалованье.
- Ну что там?! Крысы тыловые?! Открывай, говорю ворота! – взъерошенный и косматый Олан, чем-то похожий на исхудавшего черного медведя без стеснения барабанил обухом своего топора в дубовые ворота, оставляя на древесной поверхности заметные для глаза вмятины. – Щас сами перелезем и головы вам пооткручиваем.
- Приехали... - негромко проговорил монах, обозрев картину, открывшуюся у южных ворот.
- Офицер Семмерс! - монах был изрядно наслышан о командире отряда Дальней Разведки и потому узнал его без особых затруднений. - Что здесь происходит? Ваш отряд не пускают в Цитадель?
- Ещё как не пускают. А по уставу уже полчаса как пустить должны были! - разведчик бегло оглядел монаха и, оценив широту плеч и объём мускул, одобрительно кивнул. – А что у нас бывает, ежель кто себя неУставно вёдет? – громко гоготнул он, оглянувшись на своих людей.
- Того заставят жить по Лесному Закону! – дружно рявкнул одиннадцатый отряд.
- А что гласит третий закон Лесного Устава? – ухмыльнулся Семмерс.
- Не проходит спереди, проруби проход сзади!
- Что верно для путей, врагов и шлюх портовых! – снова громко расхохотался офицер. – Ну-ка, Румба, тащи сюда Грохотуна своего. Румбой оказалась воительница просто-таки монументальных форм и размеров. Смуглая кожа и начисто выбритый лысый череп, выдавал в ней островитянку, а огромный рост дамочки позволял предположить, что кто из её предков, похоже, согрешил с лесным великаном. В руках воительница тащила длинный и вытянутый цилиндр с выдолбленной с одной стороны сердцевиной и фитилем, торчащим с другой.
- Разойдись, мальчики, - голос у великанши был почти что мужской, лишенный каких-либо женских оттенков. – Щас мы там всех перебудим. Вовек запомнят, как на посту спать.
С этими словами, она в упор приставила своего Грохотуна к месту запора.
- Эй, ты! – зыркнула она на Кирина. – Пялится на меня можно только за деньги. А вот пощупать, пожалуй, можно и забесплатно! Ну-ка не стой столбом. Помоги, даме. Подержи здоровяка, пока я фитиль запалю.
Кирин покачал головой - стиль у воительницы-великанши был тот ещё.
- Пожалуйста, - усмехнулся он и добавил, обернувшись к своим пурпурным:
- Отнесите раненых в сторону от ворот.
Подойдя к Румбе, мужчина перенял у неё тяжёлый ствол Грохотуна.
- Зажигай, - снова усмехнулся он.
Воительница лишь криво усмехнулась и, чиркнув огнивом, подпалила фитиль, который с шипением мгновенно выгорел до конца и …
- КААААБУМ!
Кирин полетел. Точнее сначала он даже не осознал этого замечательного и удивительного во всех отношениях факта. Просто на мгновение все его чувства от зрения и слуха, до равновесия и чувства ощущения, что у тебя в животе живут две вечно дерущиеся кошки, разом взбесились и выдали мозгу такую картину, что он попросту отказался всё это воспринимать и благоразумно попросту отключил сознание монаха. Когда же сознание всё-таки трусливо вернулось обратно в места своей обители, Кирин лежал на другой стороне улицы, всё ещё прижимая к груди дымящийся цилиндр.
- Знатно полетел! – вздернул его кто-то на ноги и даже заботливо отряхнул, что, правда, больше походило на выбивание пыли из старого ковра. – Правда забыла сказать, что его лучше было поставить на землю и упереть на держатели. Но в целом так тоже получилось ничего, - гоготнула Румба, потрепав Кирина по плечу.
Монах чуть не поперхнулся от такого тонкого юмора... И расхохотался вместе со всеми. Над собой смеяться тоже надо уметь, обижаться на любую шутку - никаких нервов не хватит.
Отсмеявшися, мужчина весело подмигнул Румбе, вернул ей Грохотуна и направился к воротам.
- Раненых за мной, - бросил он через плечо.

/И Мастер тут был, а то как же

Песочница внутри Цитадели.

Крики, раздававшиеся снизу, достигли сознания Риоланы. Тряхнув головой, эльфийка окинула взглядом поле боя и заметила своих дражайших подчиненных, кое как отбивающихся от каменных монстров. Пальцы сами собой удлинились, превращаясь в бритвенно-острые и совершенно бесполезные сейчас когти, глаза зажглись недобрым огнем. Кто-то покушается на ее добычу! Нет уж, седьмой отряд будет жить пока она, Гнев, этого хочет.
Немыслимо длинный прыжок и хрупкое тело приземлилось на порядком удивленную подобной наглостью каменную тварь. Едва избежав падения после столь неожиданного и мощного толчка, монстр, используемый в качестве болотной кочки, снова попытался выправить полет. В следующее мгновение горгулья перестала быть камнем, развеявшись песчаным дождем, а гомункул, перепрыгнувшая на ее товарку, повторила успевший так полюбиться фокус.
Видя гибель своих товарищей, остальные нетопыри не растерялись и резко рванули в рассыпную, поднимаясь на недосягаемую для гомункула высоту. Пылающие багровым пламенем глазницы внимательно следили за плацем, выискивая «обидчицу» среди мельтешащих туда-сюда человеческих фигурок.
- Ты ещё кто такая?! – что-то больно ткнуло Риолану в бок. К удивлению ли, к радости ли, этим чем-то оказалось копьё на длинном древке в руках бледного как мел новобранца из пополнения для Седьмого отряда. – А ну стоять недвигатсяиброситьвсеоружие!!! – запинаясь от страха выпалил он.
Какое оружие могла бы бросить обнаженная эльфийка, осталось загадкой.
- Тебе лучше не знать, - осклабилась Гнев, беспечно напарываясь на подрагивающий наконечник копья. Когти прошли сквозь древко, будто грабли по рыхлой земле. Несколько гладких деревянных пятачков беззвучно плюхнулись на утоптанную поколениями пурпурных землю, всколыхнув пыль. Вонзившаяся в живую плоть часть копья втянулась внутрь, превращаясь в строительный материал для тела гомункула.
- Азут меня спали! – испуганно икнул новобранец, выпуская огрызок древка и шарахаясь прочь от Риоланы. – Демоническое отродье! – развернувшись он, было задал стрекоча, но тут же был подхвачен спикировавшей вниз горгульей, вонзившей в него свои когти. Ещё две кинулись и на саму Гнев. На этот раз атаковали они острыми шпорами на крыльях, стараясь держать гомункула на расстоянии. Это даже сработало бы, будь перед ними человек, берегущий свое тело, а не создание, считающее себя бессмертным. Не пытаясь уклониться, Риолана ухватила горгулий за шпоры, вонзившиеся в тело и мгновенно обагрившиеся кровью.
- Цып-цып, мои цыплятки, - всплывшая в сознании сельская песенка сама сорвалась с языка, а глупые каменные создания, уступавшие в сообразительности даже безумной эльфийке, обратились в песчаную поземку.
Раны на обманчиво-хрупком теле затянулись, а безупречно-прекрасные губы искривились в торжествующей усмешке. Да, Гневу определенно нравилось здесь, на пропитанном кровью и смертью плацу. Еще недавно строгая и дисциплинированная крепость сейчас представляла собой кипящий котел страха, боли и гнева. Манящее варево.
Ещё несколько каменных тварей рванули к Гневу, но внезапно прямо над её головой, среди клина парящих в воздухе тварей, расцвел огненный цветок, разбросавший их в разные стороны, а нескольких и вовсе превративший в пыль ничуть не хуже чем удар Риоланы.
Следом тут же грохотнул ещё один залп и ещё один. От южных ворот к разбитым защитникам быстро приближалась весьма разношерстная компания, облаченная в нечто весьма отдаленно напоминающее Уставную форму. Облегченные доспехи, короткие плащи и ни одного щита. Лишь на некоторых были панцирные нагрудники, на которых едва угадывался символ пурпурного дракона и надпись Undicesima distacco, Quinto Wing*.
Вооружены пришельцы были тоже необычно. Помимо непонятных цилиндров извергающих огонь, парочку которых они установили возле ворот, почти все воители были вооружены луками, самострелами и даже пращами, а у пояса каждого болтался либо топор, либо короткий меч.
- Это отряд Олана Семмерса! Отряд Дальней Разведки вернулся! – донеслось до Риоланы.
- Да хоть Его Величество с ночного горшка, - буркнула Гнев, снова бросаясь к бестолково мечущимся горгульям, прикосновениями обращая их в горгулий прах. На вернувшийся из разведки какой-то там отряд раззадоренному гомункулу было плевать, охота была куда увлекательней.
(Традиционно с мастером)

Паладин-колдун, библиотекарь и гомункул (с Аккераном)
Фейвор Атеналь миновал ворота Цитадели несколькими минутами позже лже-Эртана. Вот его стражники попытались задержать, но паладин предъявил ранее подписанные Эртаном документы и прошел свободно, только услышав за спиной шепот: "ну чего ж сегодня на нас столько Неймаса..."
Собственно, Фейвор сперва хотел наведаться к самому Эртану, дабы уточнить - какие именно документы о расследовании стоит прочесть. Но на полпути изменил свое решение: имело смысл сперва заглянуть в библиотеку и поговорить с Алом. Все-таки, если в городе творилось нечто странно-магическое, то наверняка расследовавшие искали материалы о похожих случаях в прошлом, а в этом случае пройти мимо Ала было невозможно.
И уже подходя к библиотеке, Фейвор вдруг ощутил то, чего здесь быть не должно - запах... дыма?
Дыма? Огонь среди книг?
Паладин мигом перешел на бег, влетев в библиотеку как снаряд из катапульты, стараясь успеть.
- Во имя Азута!
Он оказался прав в своих опасениях: пылали книги. А Аламед распростерся рядом на лавке, потеряв сознание.
Фейвор промедлил всего мгновение. С пальцев паладина повеяло холодом - слабый леденящий конус прошелся по библиотеке, гася пламя; остались только пара огоньков.
- Квимаран, займись ими! - крикнул Атеналь, сбрасывая сумку на пол.
Дракончик немедленно взмыл вверх, спикировал к столу, подхватил медный кувшин с водой в когти и ринулся к огням. Сам же паладин бросился к юноше.
Ал смутно помнил, что ему снилось. Обычно цепкая память услужливо предоставляла ему воспоминания о снах в упорядоченном и логически обставленном виде, но сейчас впервые он чувствовал некое опустошение. Словно бы ему нужно было вспомнить что-то важное, но это важное нарочно ускользало от него прочь. И ему приходилось гоняться за ним, требуя, чтобы оно вернулось обратно в упорядоченный строй его мыслей и не вело себя как неизвестно какой Лерсонийский Еретик…
- Не смей забираться в эту картотеку, ты нарушишь правильный порядок сортировки книг! – возмущенно выдал он, наконец, отмахиваясь от назойливой карточки, которая всё пыталась почему-то прошмыгнуть мимо него и пробраться ему в рот…
- Тьфу! Что это ещё такое! – возмутился Ал, наконец, пробуждаясь ото сна.
- Ты в порядке? - обеспокоенно поинтересовался Атеналь, чьи действия, собственно, и привели к пробуждению. - Что тут происходит? Настоящий пожар был.
Квимаран, небрежно швырнувший в сторону кувшин, завис над плечом хозяина.
- Пожар? – непонимающе захлопал глазами Ал. – Стоп! Какой пожар! Книги!!! – мгновенно побледнел монашек и, отпихнув паладина в сторону, рванул к шкафам. – О будь оно проклято Огмой! – раздался полный горечи утраты голос мальчики. - Что же здесь произошло?!
- Когда мы вошли, книги горели.
- И мы потушили огонь везде, где видели, - вставил Квимаран. - А ты без сознания валялся.
- Неееет! – мальчишка едва не рыдал, бегая туда-сюда и подбирая опаленные листочки и прижимая их к груди, пачкая при этом в саже свою рубаху. – Это же были ценнейшие книги! Я их специально выбирал, для маркизы Сан Сабаль. Одну даже у старика Шанди пришлось выпросить! Он теперь точно мне голову оторвёт. Это же был единственный экземпляр «Creatio Mundi» Лерсонийского Еретика! – Ал безвольно опустился на опаленный пол, растерянно оглядываясь по сторонам. – Что мне делать, дядя Атеналь?
– Они точно сгорели? – быстро спросил паладин. – Или же, возможно, поджигатель их похитил, а пожар – для отвода глаз?
Не то чтобы такое могло случиться с высокой вероятностью, но все же это была единственная возможность для Атеналя вырвать Ала из отчаяния.
Ал не ответил. Его рот было уже приоткрылся, чтобы что-то сказать, но вместо слов из него вырвался лишь стон полный смертной муки:
- Архиииив! – прохрипел он, указывая пальцем в сторону башни магов. Прямо на их глазах башня медленно накренялась в бок, каким-то чудом не рассыпаясь на кусочки, а затем....
Наверное, это выглядело как огромный шланг брошенный на мостовую в который слишком ретивые качальщики на бешенной скорости подавали воду из самого Льдистого океана. Крышу башни сорвало и разметало на кусочки, вымывая из неё содержимое всего архива, которое на воздухе мгновенно замерзало, превращаясь огромные и несуразные изваяния изо льда.
- Книги!!! – взревел Ал, словно подраненный лось во время гона.
Атеналь тоже застыл, но по иной причине - чувства колдуна подсказывали, что там творится магия колоссальной мощи. Квимаран, ощутивший то же самое, спорхнул прямо в руки хозяину.
- Во имя Бахамута, - выдохнул дракончик, - что это?!
- Это - Вандализм! – глаза монашка сейчас пылали неподдельным праведным гневом. – Только дайте мне того кто сотворил подобное, - мальчишка стремглав рванул на улицу навстречу расплескивающейся по всей площади жидкой и оледеневающей массе, которая уже практически перестала хлестать из обломков башни, обнажив выпотрошенные внутренности Архива.
Впрочем, монашку повезло. Когда он добрался до стен Архива, почти вся вода уже превратилась в бесформенные глыбы льда, с вмороженными в них книгами, обломками здания и… людьми.
Атеналь следовал за ним, стараясь не отставать, но по совершенно другой причине. Мысль о гибнущих книгах била в самое сердце, но куда ярче было стремление помочь тем, для кого это еще возможно.
- Квимаран, ищи выживших, - бросил паладин на ходу, и фамилиар, коротко кивнув, серебристой молнией ринулся к зданию, внимательным взглядом разыскивая тех, чьи души еще не ушли к богам.
Первые несколько глыб, попавшихся по пути, не содержали ничего живого. А вот дальше было уже поинтересней. Маг с огромной почерневшей колотой раной на груди. Следом стражник с разорванной шеей. Ещё один почти разрубленный напополам.
- Это… Эти люди, - Ал побледнел, оступившись назад, поскользнулся на осколке льда и хлопнулся на землю. – Их убили?
- Похоже на то, - Фейвор наклонялся над каждым, со все возрастающим сожалением убеждаясь, что он тут бессилен. - И сдается мне, поработали те же, кто ворвался к тебе в библиотеку.
- Но зачем им уничтожать книги? – Аламеда потянул одну из книг, вмороженных в глыбу, и она тут же переломилась пополам. – Зачем убивать людей? – его голос звучал совсем растерянно.
- Потому что это весело, идиот! – раздался чей-то пискляво плаксивый голосок прямо из глыбы, возле которой стоял монашек. – Потому что убийство других это ни с чем несравнимое удовольствие, - лёд треснул, выпуская наружу струйку морозного пара, а следом и непонятную чернильную жидкость, стремительно вытекшую наружу подобно змее и застывшей чёрной булькающей лужей между Алом и Фейвором. Жидкость внезапно вспухла и потянулась вверх пытаясь принять какие-то очертания, но снова рухнула назад, разбрызгав капли по сторонам.
- Все ещё не хватает сил, - прохрипела лужица. – Девчонка славно меня уделала. Жалко поторопилась сбежать куда-то, - жидкость забурлила и завибрировала ещё сильнее в мгновение ока, заставив лопнуть ещё несколько льдин с телами, из которых к ней хлынули новые реки чёрной смолы, вытекающей подобно крови из сосудов покойников. Чернильная масса снова вспухла и на этот раз легко приняла форму невысокого пузатого человечка в рванном балахоне, хищно уставившегося на Фейвора и Аламеду.
- Простите за неаппетитное представление, господа, - усмехнулся он. – Трансформации подобного уровня отбирают слишком много сил, чтобы не воспользоваться внешними ресурсами. И, похоже, для полного восстановления мне придется позаимствовать и ваши тела.
Подобных существ Атеналь никогда ранее не видел, хотя и начал машинально подыскивать примеры среди прочитанного о планарных созданиях... Но паладин мгновенно отринул невовремя проснувшееся научное любопытство; в этом немало помогли проснувшиеся боевые рефлексы.
Одним плавным движением Фейвор шагнул вперед, отодвинув Ала себе за спину левой рукой; правая же извлекла из ножен меч.
Беседовать с непонятной тварью Атеналь не собирался: уже прозвучавшие слова были достаточным доказательством того, что незнакомец виновен если не во всех этих смертях - так в некоторых точно. И что-то подсказывало: живым его взять будет трудно... так что паладин этого делать и не собирался.
Короткое слово - и со свободной руки сорвался сноп полупрозрачных стрел, с равной легкостью пробивавших плоть и металл.
- Пыщ-пыщ-пыщ! – довольно прохрюхал толстячок, когда магические стрелы насквозь пробили его рыхлое тело, оставив на балахоне оплавленные дыры, сквозь, которые на мгновение промелькнуло что-то непонятное, словно слепок человеческого лица, сделанный с внутренней стороны живота.
- И Вуаля! Я цел и невредим! – расхохотался толстяк, разводя руки в стороны. – Похоже, ты не угадал, - хихикнул он, прикрыв рот пухлой ладошкой. – Это не поможет против нас, - противник медлил, словно ожидая чего-то и не решаясь сдвинуться с места.
- Вот как, - только и сказал Фейвор.
В отличие от Менлора, всегда полагавшегося на магию, и не знавшего иной силы, кроме Плетения, Атеналь уже давно привык к незримой руке Азута - он ведь и начинал именно со служения, уже потом сосредоточившись на волшебных науках. И он твердо знал - есть существа, которых трудно поразить волшебством, есть те, с кем сложно справиться даже могучему служителю богов... но не существует неуязвимых для обеих сил.
А если и есть - то этот не из таких. Иначе бы не проиграл бы и не нуждался сейчас в восстановлении сил.
- Азут, во имя Твое!
Обнаженный меч засиял чистым белым светом - и Фейвор, шагнув вперед, обрушил клинок на врага.
Эффект заклятия потрясал. Алу, наблюдавшему за ними со стороны, на мгновение даже показалось, что тело толстяка сейчас разорвется на тысячи мелких кусочков, настолько сильна была неукротимая мощь огня, вырвавшегося из клинка.
Но затем он увидел нечто, что заставило содрогнуться его в отвращении. Гомункул словно бы выпрыгнул из собственной кожи, оставив полыхать лишь стремительно съеживающеюся от пламени телесную оболочку, а сам же противник, застыл в нескольких шагах поодаль, и с интересом наблюдал за тем, как догорали его останки.
Сейчас он был похож на свежее освежеванную тушу. Ни намеков на кожу, лишь голый мышечный слой, густо переплетенный сосудами и проращенный жировой тканью.
- Вот это да! – истерически захихикал он, хлопая себя по животу со вздувшимися венами. – Божественный поборник, да? Это же просто великолепно! Всегда хотел испытать свои силы с кем-то, кто прикрывается мощью своего божества. Для меня это будет отличной тренировкой, перед тем как я доберусь до самих Небожителей! - он с невероятной скоростью рванул на встречу Атеналю, занося удар когтистой лапы для удара по лицу.
И вот тут врага ожидал сюрприз: все-таки паладины - бойцы отнюдь не обычные, и защитить себя умеют. В частности, как раз от когтистой нечисти, к которой Фейвор уже со спокойным сердцем относил толстяка.
Меч лишь чуть сместился - но оказался на пути лапы, парируя удар.
И снова взвилось огненное пламя, моментально охватившее левую лапу гомункула, но в этот раз не охватившее уже всё тело разом.
- Аха! Вот значит как оно, - гомункул снова отпрыгнул на безопасное расстояние, сбрасывая пылающею плоть, и обнажая лапу до костей. – Похоже, я всё-таки могу сопротивляться твоему Божеству!
- У тебя остался последний удар, - истерично хихикнул Фледермос, прикрыв рот пухлой ладошкой. – Думаю в этот раз, твой огонь не сможет причинить мне вреда.
"Возможно, - Фейвор внимательно следил за движениями врага. - Хотя воля Повелителя Заклинаний сильнее тебя тварь... и посмотрим, как ты справишься без ног!"
Удар был стремительным - широкий горизонтальный взмах, удар мечом внизу, пересекающий обе ноги; при должной сноровке и силе клинок мог лишить противника нижних конечностей. И хотя от подобной атаки можно было увернуться... но сейчас нападение шло с двух сторон.
Квимаран, как и любой фамилиар, улавливал намерения хозяина еще до приказа - и ринулся сверху, выдыхая леденящую волну. Не настолько промораживающую до костей, как могло бы дыхание истинного серебряного дракона - но достаточную, чтобы постараться увернуться. А если на врага дыхание впечатления не произведет - оставались когти.
В любом случае дракончик рассчитывал атаку так, чтобы любая попытка ускользнуть или отвлечься на него, приводила врага под меч Атеналя.
Странная штука восприятие. В горячке боя, оно порой позволяет прочувствовать окружающее в весьма причудливо запутанном порядке, нарушающим все представления, о следствие и причине. Что-то ударило его в грудь ещё раньше, чем его удар достиг цели, и повалило на землю. Жалобно пискнул Квимаран, где-то над головой, и только после того как отброшенный к обледеневшей стене Атеналь ударился затылком обо что-то твёрдое, сознание запоздало сообщило ему, что удар был нанесен не самим толстяком, а человеком на полторса вырвавшимся из его огромного живота. Прямо на глазах у Фейвора, толстяк превращался в некое подобие рудимента на теле почти четырёхметрового создания с человеческим телом с десятком длинных тощих рук, растущих и него. Одна из таких рук сейчас сжимала, трепыхающегося дракончика, а вторая медленно тащила паладина обратно к ужасному чудовищу.
- Ну, вот видишь! Я же говорил, что подберу ключи к твоей силе! – захихикал рудимент толстяка, безвольно болтающийся где-то между конечностей выполнявших опорную функцию. – И ведь подобрал! Смотри на истинную трансформу божественной мощи! На истинный пик моей силы, паладин! Потому что это последнее, что ты видишь! Succhiarlo, vampiri bocca!*
Проклятье... чем же его пронять?
Хотя... Для магии он, похоже, неуязвим. А для отмены магии? Мысль еще не успела оформиться полностью, но с губ само сорвалось:
- Квимаран! Белый свиток!
Они вновь сработали как одно целое - дракончик дернулся, своим усилием заставив дернуться и руку; Атеналь сумел дотянуться до нее мечом. Укола освященным лезвием и яростной работы когтями хватило, чтобы Квимаран вырвался из захвата, и стремительной серебристой молнией нырнул к сумке хозяина. Опыт в обращении с этими вещами у фамилиара имелся немалый - он в мгновение ока выдернул оттуда перевязанный белой лентой свиток, взмыл в небо... и уже оттуда скороговоркой принялся зачитывать с него нужное заклинание.
А Фейвор отчаянно работал мечом, давая Квимарану время дочитать...
Дочитать "Развеяние магии".
На удивление в этот раз заклятие и, правда, сработало. Сразу несколько рук-конечностей отделились от тела, обращаясь в безжизненный пепел, и не удержавшийся на «оставшихся» монстр рухнул под ноги Атеналя.
- Боооль! – дико взвыл толстяк, дрыгаясь среди безжизненных щупалец. – Как больно-о-о! Ублюдок! Ты за это заплатишь! Ты заплатишь за это!
- Читай снова! - Фейвор сорвал с себя сумку и свободной рукой бросил вверх; уцепив ремешок когтями, Квимаран зубами выудил второй свиток.
Паладин же обрушил на врага клинок - снова и снова, меняя направление ударов, стараясь бить как можно точнее и глубже.
- Тебе понадобится дюжина таких свитков, чтобы убить меня! – взвыл от боли толстяк, трепыхаясь и пытаясь подняться на ноги. – Но у тебя точно нет стольких! И тогда я тебя прикончу! Я тебя…, - внезапно поперхнулся он словами и вытаращился куда-то за спину Фейвору, которого в тот же миг обдало смертельным хладом и чувством глубокой скорби и печали.
- Признайте, что смерть - часть жизни. Это не окончание, а начало, не наказание, а потребность, - прошелестел чей-то бесцветный и холодный голос совсем рядом. - Смерть - организованный процесс без обмана, укрывательства и хаоса. Помогите другим умереть с достоинством в их назначенное время - и только в их назначенное время….
- Нет! Неееет! – захрипел толстяк, и если минуту назад в его криках была лишь ярость, то теперь в его голосе слышалось неприкрытое отчаяние и ужас.
- Выступайте против тех, кто искусственно продлевает свою жизнь сверх естественных пределов, - продолжал бесцветный голос. - Ибо они нежить… и подлежать уничтожению, - воин, наглухо укутанный в серый плащ, скользнул рядом с оцепеневшим Фейвором и, склонившись над поверженным гомункулом, накрыл его полой своего плаща. – Возвращайся обратно, гомункулус…
- Нееееет!!! Нее…, - визг толстяка мгновенно оборвался, а когда воин в плаще, снова выпрямился, на земле осталось лишь пустое место. А серый странник глубоко вздохнув, неторопливо зашагал в сторону разрушенной башни.
Квимаран, от удивления забывший махать крыльями, едва не рухнул на землю, но вовремя спохватился; сумку он, тем не менее, выронил - она шлепнулась рядом с Атеналем. Тот, не обратив внимания, стряхнул оцепенение.
- Подождите! - позвал паладин. - Кто вы?
- Тебе не нужно этого знать, живой, - лишь произнёс он. – По крайней мере, пока ты не стал нежитью…, - прошелестел голос, а в следующий миг набежавший невесть откуда туман, мгновенно скрыл серого странника от глаз Фейвора.
- Да кто ж это такой? - Квимаран уселся на плечо паладина, и, недовольно фыркая, стал чистить когти.
- Понятия не имею, - отозвался Атеналь, - но слава Лорду Заклинаний, что он оказался на нашей стороне...
И обернулся к Алу.

* Высоси его, вампирья пасть! (итал.)

17 день китторна. Цитадель.

Южные ворота еще слабо исходили дымком, искореженные, разорванные почти на куски. И вместе со льдом, который затапливал восточную часть Цитадели, словно белое, холодное море, это производило дикое впечатление. Будто только что завершилась жестокая битва на далеком севере. Таком далеком, что Эртан только смутно слышал про края, где море сковывает вечная корка, по которой можно свободно ходить.
Видно, настоящее кормирское море было обижено этим сравнением и ревниво пожелало укрыть от людей то, что напоминало о сопернице, ибо от него поднялся густой туман. Он стремительно наползал на Цитадель, окутывая защитников и нападающих, живых и мертвых, людей и нелюдей. И по мере того, как густое облако заглатывало двор, тот менялся. Стихали звуки, вязли в густой пелене, как муха в меду. Горгульи, которых скрывала клубящаяся завеса, не появлялись вновь, остались лежать лишь убитые. И убитые люди тоже... Бой стихал, и, возможно, истинным милосердием было спрятать сейчас Цитадель с глаз.
Но Эртан так не думал. Напряжение боя слегка схлынуло, хотя и не отступило вовсе – все могло начаться снова. Во время битвы Неймас почти переставал сомневаться и вовсе не задумывался о вещах отвлеченных. Хорошо-плохо, что стоит за мотивами, приведшими врага, что будет потом... Об этом еще можно размышлять где-то на холме, в тылу. Смотря издалека на сражающихся и обдумывая, куда двинуть полк, - Тилвертон! К демону Тилвертон! – но не тогда, когда сам участвуешь в схватке, ведя не армию, но немногочисленный отряд...
Теперь Эртан снова мог думать, рассуждать, оценивать – и жалел об этом. Кажется, уничтожена Башня магов вместе с архивами. И, судя по тому, что в конце боя только в одном месте вспыхивал огонь заклятий, в живых из военных волшебников, находившихся в Цитадели, в лучшем случае остался один.
Это была катастрофа.
Это был позор для Пурпурных Драконов.
Это был позор для Эртана Неймаса.
Но, чем бы это ни было, первым делом следовало оценить ущерб и доложить о нем... Кому? Только Дюга, остальные во дворце. Если, конечно, Дюрминстер жив. Остаться в неведении о происходящем было невозможно, а генерала командор не видел ни живым, ни мертвым. Всё-таки убит? Или струсил? Конечно, толку от него, как от бойца, было бы немного, но прятаться – генералу? Эртан поморщился.
- Риварн, Дартос! Обследуйте территорию, только осторожно, опасайтесь и бейте горгулий, и опасайтесь и отступайте, столкнувшись с непонятным. Я к генералу Дюга.
Он повернулся и направился в офицерские квартиры.
Оказалось, что летающих монстров обычное оружие брало вполне. Хотя, конечно, они не разлетались в пыль, как от касания Ирис... Кстати, Ирис!
- Что это было? – окликнул он свой меч шепотом, еще не привыкнув, что достаточно мысли.
- Это конденсация паров воды в виде очень маленьких капель или ледяных кристаллов, которые собираются в воздухе и делают его непроницаемым для человеческого взора, - задумчиво прогнусавил голосок. Почему-то Эртану показалось, что дух девочки в этот момент усиленно ковырял в носу и посему голос получился настолько искаженным. - Хотя мне кажется легче назвать это туманом.
- Откуда ты такая умная? – раздраженно спросил Неймас. – И не делай вид, что не поняла вопроса.
Как она могла бы сделать хоть какой-то вид, офицер не подумал.
- Да вот тут один мальчишка неподалеку выдал только что, - задумчиво прогнусавила она. – А я подслушала и озвучила. Я много чего могу услышать, - гордо пропыхтела она. Судя по звукам глубокое бурение носа, подходило к своей кульминации. – Хотя туман, надо признать необычный. Вряд ли это сделал кто-то из «наших». Но и на уровень простых магов это тоже не тянет. Вот послушай, - уши Эртана на мгновение заложило, а затем он сквозь тихое шипение и потрескивание услышал далекие стоны боли, страдания и отчаяния.
Офицера передернуло, будто лед, вытекающий из башни, коснулся его спины между лопатками, и невольно поежился, сводя на миг плечи, словно от судороги.
- О Темпус, - пробормотал Неймас. – Нет, это не Темпус, но... кто-то из богов? А нападали – ваши или еще кто-то?
– Такое часто бывает на кладбищах или местах побоищ. Вот только обычно эхо мёртвых начинает проявляться через много лет. А тут, видимо, кто-то или что-то ускорил процесс, - голос девочки внезапно потерял гнусавость, словно она, наконец, извлекла палец из ноздри. - На богов не похоже. Да и сомневаюсь, что Ао сейчас спустит им такие проделки. Хотя…
- «Наши» и «ваши» похоже, отступили. Причем отступают они не слажено, а каждый сам по себе. Такое ощущение, что они просто случайно оказались все не в том месте и не в то время. Или этот «новый вмешавшийся» так их напугал?
- Может быть, - Эртан обошел место, где сразу несколько трупов людей и горгулий взгромоздились друг на друга. – Раз ты не знаешь, кто это... Назови тех, кто здесь был... про кого поняла, и что им было нужно? Хоть кого-то!
Последнее прозвучало криком души.
- Надеюсь, ты не забыл, что я всё-таки больше по части «далеко и хорошо слышу»? К тому же я всё-таки леди! И требую соответственного обращения! - обиженно проворчал голосок. – От нас было четверо. Кукольник, этот любит поводить людей за нос. Похоже, он лишился одной из своих игрушек, которую разбили двое незнакомых «наших». Мистер Всезнайка и его Цепной Пёс… - почему-то Эртан, представил себе девочку, сидящую на стуле и демонстративно загибающую по одному пальчику на ладони. - Этими двумя занялась твоя «так называемая» сестрица. Правда, ей помогал ещё один. Или точнее мешался под ногами. Но он сбежал ещё раньше, чем она взорвала башню…. Извини, но получается абсолютная нелепица. Я ведь сужу только по обрывкам фраз.
- Хорошо-хорошо, уважаемая леди, – на этот раз Неймас сдержался, – не будешь ли ты так любезна рассказать, не знаешь ли чего-то о целях этого нападения?
- Ну… - Ирис на мгновение замялась. – Вообще-то мы ловили ту самую барышню, что была с тобой в карете, маркизу Сан-Сабаль, и парочку наших собратьев, которые пока по собственному неразумению ещё не присоединились к нам. Но тут нас предали. У Ламаля, похоже, были свои союзники, такие же могущественные как и он, и, видно, один из них обитал вот в этой башне, которую взорвали. У этого безумца хватило смелости покуситься на Повелителя, и присвоить то, что Ламаль одолжил ему. Вы были лишь побочными целями, и ваш захват не был приоритетным. Что кстати удивительно, - задумчиво прогудела девочка. – Обычно Ламаль с нас три шкуры драл, поторапливая с вашей поимкой, но узнав о предательстве этого Даоры, он буквально всех втравил. Даже своего любимчика Калеба.
- То есть все это вторжение было для того, чтобы убить Даору? Но зачем нападать на Цитадель, рушить Башню? Ведь это можно было сделать проще!
- А у тебя всё получается по плану? – раздался веселый смешок Ирис. – Могу лишь сказать, что Владыка редко просчитывается. К тому же…. Мне кажется, в архивах могло быть нечто очень важное, раз он решился на нечто подобное. Вы ведь тоже не просто так там оказались?
Этот вопрос Эртан просто проигнорировал.
- А мы Ламалю зачем? Точнее, маркиза?
- Не знаю, - устало вздохнула девочка. – Он странный. Он не боится не одного из нас, при всех наших возможностях и талантах, и при этом стоит ему обнаружить таких, как маркиза или Даора, или тот мальчишка он сразу же бросает всё и занимается только ими. Мне даже кажется, что он их побаивается. Но, тем не менее, они ему для чего-то нужны. И очень сильно.
- Мальчишка? Какой мальчишка? - не понял офицер, останавливаясь, чтобы продолжить разговор – он уже пришел.
- А не знаю, - проворчала Ирис. - Только знаю, что двое наших за ним отправились. А где, куда и как, мне не рассказывали...
- Ясно, - пробормотал Эртан. – Спасибо тебе. Это всё?
- Ага, - девочка была не очень довольна. - Ничего не хочешь мне сказать, партнер?
- Ты что-то хочешь знать? – бровь выгнулась вопросительным знаком. – Я поблагодарил тебя... А что мы будем делать дальше – пока и сам не знаю! Ты сможешь уйти?
- Нет, - ответила девочка. - Похоже мне нужно будет восстановится, чтобы создать хоть какое-то мало-мальски годное тело. И это займет несколько дней. Так что пока поживу в твоей шпаге. Ты же не против? – гнусаво протянула она. – Я ведь могу тебе пригодится.
- Только постарайся реже влезать в мои мысли, - резковато произнес офицер.
- Да там всё равно скучно, - вздохнула Ирис. - Я лучше послушаю чужие разговоры.

(с Аккераном)

17 день китторна. Цитадель
После боя (с Хигфом)
Эртан не сознавал сам, но его состояние после разговора с Дюрминстером Дюга очень напоминало тот момент, когда Вентир под Тилвертоном удивился стали в своей груди. Возможно, генерала ждала бы участь коллеги, не будь Неймас так вымотан. Кроме того, беда сидела не только в его собеседнике, а всех не перебьешь. Дело об убийстве Видящей сперва развернулось в бойню в загородном доме, а теперь превратилось во вторжение со штурмом Цитадели. И самое худшее – враг непонятно кто, хочет непонятно чего и бороться с ним непонятно как. И не Эртан Неймас уже должен заниматься всем этим, а сам Азун и его приближенные, подняв на ноги всё и вся. А Дюга мямлит что-то невнятное «разберись, что было в башне, пересчитай погибших, обеспечь безопасность». Неужели нужна битва прямо во дворце, чтобы они поняли? Ладно, может, там разберутся. Баатезу и Асмодей! Он выполнит приказ.
Оказалось, что Риварн уже начал заниматься этим очевидным делом без него. Туман только-только начал рассеиваться, но оставлял за собой все ту же тишину и пустоту.
Возле Башни Неймас с удивлением и радостью обнаружил лечащего больных Фейвора Атеналя.
Раздав приказания, он окликнул мага:
- Ты здесь?
- Да вроде бы, - Фейвор поднялся с колен, озабоченно оглядывая раненого. - Квимаран, еще палочки исцеления есть?
- Одна, - отозвался рывшийся в сумке дракончик.
- Давай сюда, - Атеналь бросил фамилиару тусклый белый стержень, и получил в ответ такой же - но светящийся изнутри.
- Вопрос был не самый умный, - признал Эртан, кивнув дракончику. – Впрочем, после нападения на Цитадель неудивительно. Как ты здесь оказался?
- К тебе шел, - паладин вновь наклонился над раненым, и стержень в его руках вспыхнул поярче, выпуская целебное заклинание. - Ознакомиться с фактами, получить какие-то бумаги, если понадобится... Так и не дошел - сперва мы учуяли дым в библиотеке, потом обрушилась башня... а рядом с ней нас атаковала какая-то совершенная мерзость, которую не брали заклинания.
- И как же ты с ней справился?
- Не совсем я, - признался Атеналь. - Магия не действовала, так что я воззвал к силе Азута... и знаешь, мой клинок начал наносить ему раны. А потом, как оказалось, его еще глубоко ранит "Рассеяние магии"...
- Которое я зачитывал сверху, - не преминул вставить Квимаран.
- Совершенно верно, - кивнул Фейвор. - Вот не знаю, справились бы мы... Но появился еще кто-то совершенно непонятный и развеял в прах, даже не напрягаясь.
- И еще твердил, что нежити не место на земле, - добавил фамилиар.
К Эртану подбежал солдат с докладом о количестве тел близ южных ворот. Неймас выслушал.
- Собирайте всех вместе, - распорядился он и вновь с живым интереом повернулся к волшебнику. – А кто это был и как он это сделал?
- Понятия не имею, - покачал головой паладин, переходя к следующему раненому. - Закутан в серый плащ, лица не видно. Холодом веет - но не таким, как, скажем, от лича, а обычной ночной прохладой. Голос бесстрастный.
- А уничтожил просто, - вновь вставил Квимаран, - накрыл плащом... и все.
Эртан закусил губу. Опять загадка. И не узнаешь, как он это делал и кто это был.
- Фейвор, ты что-нибудь успел узнать по моему делу? – спросил он. – Боюсь, что в архиве мы уже ничего не найдем...
- Я все-таки не полнокровный дракон, и думать так быстро не умею, - с сожалением ответил Атеналь. - Похоже, вот теперь мне точно придется начинать с вашего склепа; извини, Эртан, но это пока единственная нить именно по твоему делу.
Офицер опустил взгляд с выражением неловкости на лице.
- Да. Мы пойдем вместе. Сегодня мы должны похоронить Лию. Точнее, провести церемонию… от нее ничего не осталось. Совсем некогда – но она меня спасла в том доме, и я буду.
- Пусть боги будут милостивы к ее душе, - прошептал Атеналь, отдавая дань умершей. И, помолчав секунду, спросил: - Чем могло быть вызвано такое нападение? Да еще с подобными... участниками.
- Знай мы это, мне кажется, поняли бы и остальное, - мрачно посмотрел на него Эртан. – Я занимаюсь этим уже третий день и запутываюсь все больше. Значит, говоришь, сражаться с этими... неуязвимыми можно с помощью богов и оружия?
- И рассеяния магии, - уточнил Фейвор. - Во всяком случае, на этого подействовало. Я бы посоветовал освятить как можно больше оружия и позвать священников туда, где можно ожидать нападения.

- Кстати, об оружии, - Неймас потянул свой клинок, уже обтертый от крови из ножен. – Посмотри на этот меч. Что скажешь?
Атеналь, не касаясь меча, склонил голову, разглядывая оружие. Недоуменно сдвинул брови, на мгновение прикрыл глаза. Снова поднял веки, изучая полосу стали.
- Можно поближе посмотреть? - поинтересовался он.
- Да, - ехидное довольство хитрой загадкой промелькнуло в глазах командора, как кусочек ясного неба среди туч. Он протянул оружие рукоятью вперед.
Приняв меч в руки, Атеналь едва его не выронил; на мгновение у паладина-колдуна создалось ощущение, что он взял в руки живое существо. Более того - не очень-то симпатизирующее служителю Азута.
Просто из интереса Фейвор прошептал первые несколько слов молитвы Покровителю Магов - и чувство стало еще сильнее.
- Квимаран, - позвал Атеналь, - посмотри и ты.
Фамилиар вспорхнул на плечо хозяина, внимательно всмотрелся в клинок. Слетел вниз, коснулся лапой гарды, переглянулся с Атеналем.
- Такое впечатление, что этот меч наделен разумом, - вынес вердикт Фейвор. - Насколько сильным, правда, определить не могу. Откуда он у тебя?
Неймас заговорил, пытаясь собрать воедино все, что узнал и понял. Он то и комкал слова и замолкал, будто эти комочки перекрывали горло.
- В этот меч вселилось одно... существо, - может, это и не понравится Ирис, подумал Неймас, но так оно и есть. – Девочка. Помнишь, я говорил про нападение на карету. Она была там, но хозяева ей не понравились, и она перешла на нашу сторону. Или, точнее, у нее не было выбора, разве что умереть совсем. Теперь живет в мече и кое-что рассказала. За нападениями стоит Ламаль де Карло – оказывается, он не погиб на том празднике... и вообще это был не настоящий он. Он каким-то образом создает таких вот существ для своих неведомых целей. Очевидно, рвется к могуществу и власти. На Цитадель, если верить Ирис, напали, чтоб наказать Даору, который был с ними, но предал. И еще им почему-то важен был Даора и маркиза. Некоторые люди, похоже, обладают опасными, но полезными талантами. Во время боя вмешалась иная сила, и нападающие отступили... как и она. Ты видишь, я знаю вроде бы немало, но в единую картинку это пока не складывается. Ламаль ищет власти и могущества – пусть. Но зачем ему конкретно маркиза и что ищет в столице – непонятно. Он творит неких созданий – но не зная их природы, бороться трудно. Отступает перед некой силой – но с ней вообще ничего не понятно. А значит, я не могу предсказать их действия.
- Я так вообще почти ничего не понял, - признался Квимаран, вновь усевшийся на плечо хозяина.
Фейвор, задумчиво передав меч обратно Эртану, с ответом помедлил.
- Знаешь, что мне это напоминает? - наконец сказал он. - Непонятно, что происходит, вовлеченные силы, сложности с магией... Я не могу не вспоминать Смутное Время.
- Это было слишком недавно, чтобы забыть, - отозвался офицер. – Жаль, я надеялся, что чем-то тебе все это поможет. Ты же маг и, наверное, слышал про Ламаля.
- Слышал, но не так уж много, - признался Атеналь. - В основном потому, что вместе с ним сражался мой коллега - тоже паладин, хотя и служащий Повелителю Утра. Впрочем, касательно той истории вообще что-то очень мало и смутно известно.
– Наверное, поискать надо. Только не откладывая, а то, может, они решили уничтожить все библиотеки. Предположение не хуже других...
- Верно, - согласился паладин. - Тогда стоит не медлить, и начать со склепа и библиотек... хм, впрочем, насчет последних стоит спросить Ала - он-то точно знает, где какие сведения хранят.
- Ал? – Эртан нахмурился, припоминая. Слишком много людей сменилось перед его глазами. Они убивали, интриговали, дрались, умирали, жили, боялись... Может, даже любили. – Ал... Это помощник монаха?
Его взгляд остановился на незаметном пареньке рядом с выражением смутного узнавания. Он будто видел его во сне. В странном, темном сне, которым стала жизнь.
- Да, - кивнул Атеналь, - и он великолепно разбирается в книгах. Собственно, я к нему и зашел перед тем, как рухнула башня.
Эртан принял решение почти мгновенно.
- В книгах? Хорошо. Ал, ты сейчас временно приставлен со своим наставником к нам, значит, почти на службе. Тебя будет охранять двое солдат. Фейвор, скажи ему, что и где искать. Сейчас мы закончим здесь и поедем ко мне.

(те же, там же)

Остаток дней разбился для Эртана на полоски. Словно кто-то провел длинную линию серой краской, а потом местами поперек нее прошелся кистью насыщенных тонов.
Серое.
Солдаты собирают тела по Цитадели, разбирают руины, пытаясь спасти хоть кого-нибудь, и убеждаются, что это почти безнадежно.
Нужен новый офицер. Перуччи можно было опознать только по остатком одежды, потому что расплющенное падением тело больше напоминало рваный, залитый кровью блин. Нужен ли? Пока почти некем командовать, слишком много рядовых погибло.
Разбирают руины башни. Камни оттаивают коричневыми и багровыми ручьями. Расплывающиеся трупы горгулий кидают в костер, который дурно пахнет и плохо горит, но командор не может заставить себя выкинуть их в море. И, сгорая или растекаясь, каждая тварь оставляет после себя алый комок плоти, некогда трепетавший, но уже бесповоротно мертвый. Это сердца. Человеческие сердца. Двоих из седьмого отряда мутит, один отходит в сторонку, второй сгибается прямо над костром. Эртан видел слишком многое за последние дни. Волна безразличия на миг грозит утопить.
Он мотает головой. Многое надо понять – кто и зачем напал, что грозит впредь ему, Цитадели, Сузейлу, Кормиру... Есть ниточка – Ламаль. надо поговорить с Хаятэ. Надо узнать, почему знакомая эльфийка бегала по крышам и убивала, вроде бы, своих бывших товарищей Точнее, сородичей. или кто они друг другу? Надо... Нет сил и времени.
Черное.
Живых людей там – никого. Три десятка военных волшебников и аколитов – погибли. В столице осталось около дюжины – те, что были не в Цитадели. Худо... Очень худо. Очень. Еще сотня разбросана по стране. Это тяжелая потеря для Кормира. делать теперь там, где не помогут клинки?
Криво усмехаясь, Неймас сказал:
- Фейвор, я тебя, пожалуй, мобилизую на службу.
Серое.
Недоумение Семмерса и его ребят, на которые он смог ответить только:
- Смотрите вокруг, – и добавил: - Спросите Корана.
Расставить выживших и измученных до предела на посты и отправить еще запрос во дворец – людей в Цитадель!
Монастырь цел, служителей богов не затронуло это безумие. Командор, устало приветствуя всех, распоряжается зачаровать столько оружия, сколько возможно – пики, копья, мечи, ножи, алебарды... Пусть ненадолго, пусть не самые сильные чары – но это даст шанс защититься.
Эрис Арман здесь. Ранена. Мундир и тело изодраны когтями, кажется, ранена и в спину. Надо же... она достойный офицер в бою, не то, что Кристиан. Пусть отнесут к лекарям, к прочим раненым. Однако девушка возвращается удивительно быстро и куда бодрее, чем должна бы. Крепка. Может, стоит повысить?
Выслушать краткий отчет и махнуть рукой – да, в доме беспризорные дети... Это странно и подозрительно. Стой! Нет, это он себе. Дети... Ирис... Склад будущих помощников? Похоже, Мастер Печатей увяз в этом деле очень глубоко. Вот только легче ли его найти, чем Ламаля? Надо расспросить монаха. Тоже потом.
Пурпурное.
Около сотни солдат появляются в Цитадели – наконец-то во дворце проснулись! Их Эртан тоже первым делом отправляет зачаровывать оружие. Как и проверяющих. Хотят смотреть? Потом пусть смотрят. Кратко сказать этой комиссии все, что он считает необходимым донести до дворца как можно скорей: пора бить тревогу. Нужны солдаты и маги для охраны Сузейла и лучшие умы королевства, чтобы найти ответ, причину происходящего. Поймут ли?
Серое.
Починка ворот. Продолжать разборку здания. Караулы... И передать командование Риварну. Теперь справится и он. Вместе с проверяющими... Лошадь отбивает копытами какую-то ускользающую мелодию по булыжникам мостовой. Фейвор едет вместе с ним. Домой. Быстро умыться, переодеться... Хорошо, что почти все время помалкивает Ирис. Вода смывает усталость, хотя и не так хорошо, как грязь и кровь. Впрочем, отец выглядит еще более безразличным и усталым. Точнее, погасшим. Они обмениваются новостями так, будто речь идет не о событиях, выходящих вон из любого ряда и уступающих разве что недавнему сошествию богов, а о заурядной драке между новобранцами. Неймас-самый старший не возражает против посещения волшебником гробницы. Он вообще ни против чего не возражает.
- Надо похоронить... провести церемонию... для Лии, - напоминает сын.
- Да, - секундное оживление. – Я буду.
Багряно-пепельное.
Нет тела, которое можно предать земле, воде или огню. Нет даже праха – он уже давно сам развеялся по ветру. Ни-че-го. Совсем ничего. Только память о той, которая была почти невыносима в доме и оказалась верным товарищем на краю гибели. Он склонил голова, шепча молитвы Темпусу – пусть это не бог Лии, но она пала в бою. Да не попадет ее душа ни к баатезу, ни к демонам Бездны. И Мистре, жрец которой приглашен сюда – ей поклонялась погибшая. Пусть боги будут милостивы.
Рядом отец смотрит в небо – видит там что-то свое. Рядом Фейвор Атеналь – он в совершенстве знает все церемонии. Молится и ждет. Пусть войдет в склеп, когда некому будет смотреть на живого, тревожащего покой мертвых Неймасов. Так будет легче. Для всех.
Серое.
Ужин. Оказывается, Эртан забыл поесть. Смешно, правда? Он есть в одиночестве, быстро и без вкуса, глядя в окно. Может, лечь спать пораньше? Да... в такие-то дни. Слуга стучит в дверь, подает записку. Неймас даже пропускает мимо ушей, от кого она, и некоторое время конверт лежит нетронутым. Потом, встряхнувшись, командор вскрывает ее и первым делом смотрит на подпись. Маркиза Сен-Сабаль!

(на этот раз один)

бесконечный 17 день китторна
Особняк Сан Сабаль

Приятное с полезным
с Хигфом

Что чувствует молодой мужчина, получающий приглашение посетить дом красивой женщины? Нетерпение? Страсть? Волнение? Записку от дамы бережно прячут, иногда предварительно поцеловав начертанные нежной ручкой строки.
Неймас, получив письмо от маркизы, посмотрел на конверт со странным выражением. Он одновременно напоминал охотничью собаку, которую отзывают со следа, и усталую лошадь, перед которой возникает еще один барьер. Да, хорошо посетить маркизу, но время!..
Найти бы Ламаля или Таунаса и уговорить их сделать второго Эртана, на время. А может, и парочку, чтоб везде успеть...
Он пробежал глазами текст.
"Темна ли ваша ночь, так же как моя, командор Неймас? Слишком ли темна для поздней прогулки, или все же не настолько и не воспрепятсвует визиту в мой особняк? Информацией, интересной вам, я стала располагать даже раньше, чем ожидала. Утолите женскую страсть поделиться новостями.
Изабэль, маркиза де Сан Сабаль".
Мимолетное раздражение сошло с лица. Эта женщина сообщает отнюдь не пустяковые сведения, как можно было бы ожидать. И не позовет из-за приворовывающего слуги или минутного страха.
- К особняку Сен-Сабаль! – приказал командор.
Когда он подъехал к дому, уже смеркалось, и светящиеся окна казались задержавшимися частичками дня.
Быстрым шагом офицер подошел к двери и позвонил.
Голос позолоченного колокольчика прозвучал весьма требовательно, но тем не менее дверь никто не открыл. Эртан дернул шнурок еще раз, а затем резко и громко постучал.
- Это командор Неймас! – нетерпеливо крикнул он.
Ответом снова стала тишина, но прежде чем у приглашенного высокого гостя лопнуло терпение, за дверью послышался странный перестук, отдаленно напоминающий шаги.
В проеме открывшейся двери появилась служанка. Сильно хромая, она распахнула ее настежь.
- О, простите великодушно, милорд, миледи ожидает вас в лазурной гостиной, я провожу.
Появление калеки удивило офицера. Окружать себя ущербными было не в духе маркизы. Некрасивые дамы делают это, чтобы чувствовать свое превосходство, Изабэль-то оно зачем? Впрочем, ее дело. Эртан последовал за девушкой.
Лазурная гостиная предназначалась для особых гостей, поэтому там не было картин и скульптур непристойного содержания, а вместо них в огромных кадрах произрастали экзотические растения, а стены и потолок были расписаны причудливым орнаментом. Начинался он в центре потолка и едва угадывался несколькими штрихами, к углам он вычерчивался и наполнялся цветом, чтобы обрушиться со стен вниз буйством красок и разбиться о скульптурные камни из белого мрамора. Большую часть восточной стены занимал камин, впрочем, фиолетовый оттенок пламени имел мало чего общего с природным огнем, и скорее служил источников освещения, нежели тепла. Название "Лазурная" гостиная могла получить только за цвет длинноворсового ковра на полу да общий фон обивки мебели. В основном это были кресла и небольшие диванчики, стоящие вокруг массивного фонтана в центре комнаты.

Наполнив комнату двумя такими весомыми тяжестями как камин и фонтан, хозяйка убрала все лишние детали, иначе рисковала бы получить справедливое обвинение в отсутствии вкуса и чувства меры. Здесь даже столик был всего один и на нем стояли два бокала с вином.
Сама маркиза полулежала на диване, как будто являлась персонажем одного из безупречных по красоте, но холодных и пустых портретов аристократии, на ее коленях покоилась раскрытая на середине потрепанная тетрадь.
Служанка, как всякая вышколенная прислуга, хотела бы удалиться бесшумно, но странный перестук звучал слишком назойливо, а двигалась она слишком неуклюже. Запнувшись о скульптурный выступ на стене, она едва не упала, отчаянно вцепившись в косяк двери за спиной Эртана.
Изабэль оторвалась от чтения и негромко сказала:
- Доброй ночи, командор, прошу прощения за столь внезапное послание. Рубина, пусть подают легкий ужин.
Служанка пробормотала что-то и, попятившись назад, плюхнулась на пол, громко ойкнув и подняв ворох юбок. Прежде, чем Неймас успел это заметить, окончание ножки стула исчезло под платьем.
Как воспитанный человек, гость только приподнял бровь, не позволив себе замечаний по поводу странной прислужницы.
- Доброй ночи, Изабэль. Вы что-то хотели мне сообщить?
- Да, – маркиза поднялась с дивана, приблизилась к офицеру, пленительно улыбаясь, но вместо этого закрыла дверь и подошла к нему вплотную, прикоснувшись губами к уху.
- На меня было совершено нападение, прямо здесь, в моем доме. Помните тех трех детей, что напустили туман? Мои первый помощник, Джакомо Давидичи, стал таким же могущественным существом и он пытался меня убить. Но интересно даже не это, покушения на мою жизнь становятся обыденным делом, я каким-то образом смогла подчинить его себе.
Жаркий шепот маркизы будоражил волнистые пряди волос офицера, при этом она прижималась к нему все плотнее и улыбалась все чаще и явственнее, так, чтобы со стороны казалось, что женщина в очередной раз соблазняет своего любовника.
- Я могу приказывать ему и в моей власти его уничтожить. Первое, что я заставила его рассказать, это кто, как и где с ним это сделал и послал ко мне. Его память практически стерта, но некоторые моменты он помнит превосходно. А именно, что попал он в лабораторию прямиком из комнаты допроса в Цитадели.
Мужчина слушал внимательно и настороженно, пытаясь отогнать от себя посторонние мысли, выхватывая самое необходимое.
- Какую лабораторию? И кто это сделал?
- Одного из людей зовут мэтр Хэл-Ри Даора, ничего конкретного про лабораторию Давидичи сообщить не может, он не помнить ни пути туда, ни пути оттуда. Все твердил про повелителя, и что он рассердится.
Изабэль положила ладонь Эртану на грудь, молясь, чтобы он сменил свою казенную мину на что-нибудь более подходящее к разыгрываемому спектаклю. Тот с удивлением посмотрел на женщину. Она заигрывает или... за ними могут подсматривать? Он помотал головой, нахмурившись, словно бы отметая какие-то мольбы, затем, слегка смягчив выражение лица, накрыл ладонь своей.
- Но как ты с ним справилась?

(с Месс)

Изабэль сухо рассмеялась, откинув голову назад, затем прильнула к офицеру, проведя губами по щеке.
- Их было двое, представляешь, – шепотом поведала она, – они на меня напали и обесчестили, – большим пальцем маркиза стерла след от помады, – а потом я разозлилась и они вспыхнули как спички. Один сгорел, а другой остался. Мой рассказ не кажется тебе бредом сумасшедшей?
- Нет, – ответил он, гладя женщину по волосам. – После того, что случилось – нет. Но почему ты смогла сделать это? Как ты думаешь?
Сан Сабаль мягко потянула Эртана к дивану, оторвавшись от него лишь на мгновение, чтобы взять бокал вина.
- Я не могу ответить на этот вопрос, я не понимаю, что происходит. Одна мысль тешит моё самолюбие. Раз меня так упрямо пытаются убить, значит моя жизнь чего-то да стоит. Ты согласен?
- Надо дать тебе охрану, – покачал головой он.
- Охраной я себя обеспечила, – ответила маркиза, усаживаясь на диван, – сам понимаешь, если меня всерьез решат уничтожить, даже сотня бойцов мне не поможет, в конце концов человека можно убить великим множеством способов, начиная от яда и заканчивая магической ловушкой. Нет, не меня охранять надо, а искать причину. Искать заказчика. Тебе точно не знакомо имя мэтра Хэл-Ри Даора?
- Было знакомо, - мрачно произнес офицер, садясь рядом с ней и обнимая за плечи. Но... теперь он уже ничего не скажет. Цитадель сегодня подверглась нападению, так же, как дом, где ты устраивала праздник. Даже хуже. Даора погиб вместе с прочими военными волшебниками и уже ничего не скажет.
- Как страшно жить, - взгляд маркизы от чрезмерной задумчивости стал пустым и она приложила бокал к губам, так и забыв сделать глоток, - ни единого безопасного места, ни в доме, ни в цитадели, ни где бы то ни было еще. – Может быть, мне стоит самому допросить твоего... слугу? Да и вообще удалить от тебя.
- Да, допросить можно, как только он вернется, я его кхм… отпустила. Он сильно обгорел, сказал, что нужно время, чтобы восстановится. Я бы пообещала, что отправлю его в Цитадель, но уже не считаю это место оплотом правопорядка и безопасности. Видишь, я предельно с тобой откровенна.
- Ты ему еще доверяешь? – тихо спросил Эртан. – И кого опасаешься здесь?
Беспечный, ленивый взгляд и звон металла в тихом голосе – странный контраст.
Изабэль прижалась к офицеру и буквально промурлыкала.
- Давидичи неуязвимый мерзавец, который сейчас боится только меня и только под угрозой сожжения. Я же боюсь собственной тени, каждого шороха и тихого шепота. Я уволила половину слуг и наняла семерых охранников, я не прикасаюсь к блюду, пока его кто-то при мне не попробует и вхожу в комнату последней. И я всерьез опасаюсь, что сойду с ума раньше, чем найдут и уничтожат Ламаля и всех его гомункулов. Я помогала следствию, помогаю и буду помогать. Никаких секретов, ты знаешь столько же, сколько и я. Я доверяю крайне ограниченному списку людей и ты в этом списке на первом месте. Моя жизнь в твоих руках. Делай, что хочешь, допрашивай Давидичи, убирай неугодных тебе слуг, назначай охранников, но оставь мне часть моей жизни, которой могу управлять только я.
Офицер долго молчал, как человек, не ожидавший услышать то, что слышал только что. Судя по тому, что он слышал о маркизе Сен-Сабаль раньше, она представлялась совсем другой.
- У тебя никогда не было магических способностей? – спросил он, и тут же громко засмеялся.
Для тех, кому отводит глаза Изабэль в собственном доме.

Маркиза подхватила раскатистый мужской голос тонким мелодичным смехом и, будто бы стесняясь слишком явного выражения чувств, зарылась лицом в складки форменного офицерского кителя.
- Нет, никогда, мой отец когда-то приводил мне мага-наставника, но он был категоричен. "Девочка абсолютно лишена каких-либо способностей к магии".
Сан Сабаль смешно сморщив носик, спародировала дребезжащий старческий голос.
Он улыбнулся, ласково и чуть рассеянно, и провел рукой по волосам женщины.
– Значит, твоя сила была подарена тебе чем-то... или кем-то. Либо этот кто-то – твой сын... либо дело в том самом путешествии во сне. Знаешь, похоже, здесь переплелась уйма сил, и они не все ведают друг о друге...
Изабэль столь же рассеяно улыбнулась в ответ. Так долго находится в объятиях мужчины и вести хоть и занимательную, но до скуки смертной светскую беседу она не привыкла. Жаль, но природа мужчин такова, что они могут одновременно заниматься только одним делом и если блистательный офицер размышляет о работе, то будь под его боком хоть десять ослепительных красавиц, он будет воспринимать их всех лишь как говорящих кукол, выдающих информацию. И обижаться или злиться на него за это бессмысленно. Нужно всего лишь дождаться окончания разговора и тогда мужское внимание несомненно переключится на нечто более приятное.
Маркиза же, как истинная женщина, могла одновременно думать о десяти или более вещах. О том, как больно впивается в левую грудь острый край наградной звезды на кителе, волноваться, не отпечаталась ли на этом кителе ее пудра, следить за реакцией Эртана на ее слова, успевать кокетливо улыбаться ему и в пустоту, мысленно пересчитать серебряные подсвечники у восточной стены комнаты и в очередной раз подумать, чего бы заказать на ужин. Но стоило в этой мешанине крошечной искоркой промелькнуть желанию обладать этим мужчиной, как десяток этих мыслей сначала отошел на задний план, а потом и вовсе исчез.
С трудом удерживая себя от того, чтобы не наброситься сию же секунду на Эртана, Сан Сабаль проговорила:
- Я бы очень хотела докопаться до истины, но чем больше я ищу и думаю, тем сложнее и запутанее становиться ситуация, – взгляд маркизы помимо ее воли становился голодным, а от тела начал исходить жар.
- Путешествие во сне... – еще раз пробормотал Неймас. – Во сне...
Мысль ускользала, как кошка, которая не хочет, чтоб ее гладили, и выгибается под ладонью. Возможно, он слишком устал сегодня. И тут он почувствовал, что не одна лишь усталость и множество фактов мешает ему размышлять, но и то, что грудь женщины, сидящей рядом с ним, вздымается все сильнее, волнуя ткань, которая ее облегает. И не только ткань... Изабэль одним своим видом чертовски хорошо умела будоражить мужчин. Даже тех, которым была известна ее репутация.
Эртан не был в нее влюблен, но хотел ее. Честно говоря, знай не любивший делить даже свободных отношений офицер, какая сцена скрывалась за словами «напали и обесчестили меня», он бы тут же поднялся и ушел, оттолкнув маркизу, несмотря на все неприятные последствия, что могли произойти для него и для дела. Но он не знал – и рука уверенно скользнула к пуговицам платья...

(все те же, все там же)

1352 год. 10 день марпенота.
Руины Призрачных Залов Вечерней Звезды.

Чёрный как смоль ворон зябко поежился и, поочередно поприжимав лапки к лохматому брюху, громко и возмущенно каркнул. Середина осени редко бывает щедра на дары. Уже как две седьмицы миновал праздник Урожая, знаменующий окончание Сборов, а значит, на окрестных полях уже нечего было ловить. Впрочем, как и на этих Богами забытых руинах. Раньше здесь доводилось разжиться полусгнившей косточкой-другой, утащенной из под носа какого-нить гуля. Да что-то и тех в последнее время стало совсем не видать.
Странно это было и не к добру. Да куда податься старому ворону? Быть может это его последняя осень в жизни?
Старый ненастник перетряхнул перьями и, оттолкнувшись, взмыл в воздух. Не так уж он и стар, чтобы себя в смертники рядить. Авось ещё перепадет подслеповатая полёвка или ещё какой грызун неосторожный. А там, на сытый желудок и помирать не страшно.
Откуда-то повеяло дымом, и ворон инстинктивно повернул крылья к предполагаемому месту огнища. К его удивлению горели вовсе не несобранные посевы, а самый обыкновенный костёр. Над которым медленно булькал содержимым походный котелок. Вокруг которого собралась небольшая группа путешественников. Вроде бы человек эдак семь или восемь на глаз. Да ещё один сидел поодаль от остальных спутанный по рукам и ногам.
Ворон довольно каркнул и порхнул на близлежащее дерево прямо над головой «часового» и жадно уставился на закипающую воду. По опыту старый ворон знал, что за этим как правило, начнется «глупый» человеческий ритуал с бросанием в неё всяких вкусностей с дальнейшим превращением их в однородную гадкую на вкус массу. В замысел птицы входило улучшить момент и по возможности утащить из-под носа хумансов кусочек чего-нибудь себе на ужин.
К его разочарованию люди не только не торопились начать приготовление трапезы, но и вовсе не высказывали к котелку никакого внимания. Все они как-то тревожно оглядывались по сторонам, словно ожидая чего-то. У костра хлопотал всего один единственный человек. Худощавый старичок в смешном балахоне с множеством сумок через плечо и огромной книгой, из которой он что-то громко вычитывал:
- Damn l'acqua che si beve. Infermita Strike e il pane che si mangia.
Goccia a goccia, sporco di terra. Generazione della notte, giunto alla sua fonte… *
- Ну что, мэтр Алхимик? - усмехнулся немолодой мужчина в кожаной броне с изображением Дозорной Башни на рукаве. – Как там наши успехи по выманиванию монстра из норы? – он единственный из всех собравшихся не был вооружен. Лишь вокруг его кулака была обмотана серебристая цепочка с символом неизвестного божества в виде креста.
- Вольно вам, мэтр Ламаль, - одернул его один из воинов. Выглядел он как ходячий на двух ногах арсенал. Несколько самострелов, два клинка у пояса, связка метательных ножей и огромный двуручный топор, воткнутый у ног. – Авось местные правы и здесь у нас самый обычный гуль шалит?
- Ну, ежели ты так сказал, Топор, - усмехнулся Ламаль. – То, пожалуй, и, правда, гуль. То-то я смотрю, ты у нас аки осина дрожишь.
- Я-то может, и дрожу, - нахмурился здоровяк. – Да вот вы смотрю, что-то больно спокойны. А если и правда этот ваш самый гомункул и есть? Порвёт он нас всех как Тузик мамины рейтузы.
- Порвёт и ладно, - безразлично отмахнулся Ламаль. - Почти тридцать лет прошло, с тех пор как я в последний раз скрестил с ним меч. Если я и, правда, все эти годы лишь гонялся за его призраком, то думаю, жизнь всё равно прожита зря. А уж если повезет и это взаправду наш друг Кайзен, то оно того думаю, стоит. Верно, я говорю, Айрис?
- Да, мэтр, - улыбнулась женщина, сидящая рядом с ним. Кареглазая шатенка с густой копной кудрей, настолько мелких и тугих, что сравнение с шерстью барашка напрашивалось само собой. Ее небесно-голубая мантия до пят была расшита золотом а на перевези в ножнах, инкрустированных драгоценными камнями был декоративный кинжал. Фактически, она тоже была безоружна.
- И всё-таки не по нутру мне ваши методы, мэтр Ламаль, - поежился Топор, косясь на связанного пленника, сидящего в полсотни шагов от них. – На живца ведь ловите. Что же такого человек тот натворил, что вы его как приманку держите?
- Вопросов много задавал, - усмехнулся Ламаль, поднимаясь из своего укрытия и направляясь к пленному. – Греховная душа отлично приманивает этих тварей, - он поманил Айрис за собой. – Только ей сначала нужно немного помочь.
Женщина только улыбнулась и кивнула, соглашаясь со своим учителем. Пленника действительно пора было развязывать и это сделала она, вспоров путы декоративным кинжалом.
- Мэтр? Вы его чего бить али пытать собрались? – раздался сзади недовольный голос Топора увязавшегося за ними. – Ежель бить, то мы енто сами. А пытать не позволим. Не по-человечески енто.
- Ни того, ни другого, - Ламаль резко вздернул пленника на ноги. – Ну что, Карн? Что скажешь?
- Дерево…, - тихо пробормотал мужской голос из-под мешка. – Прямо возле вашей стоянки. Очень на него похоже….
- Кааарк! – Старый Ворон даже не успел понять, что же произошло. Лишь в последний миг, прежде чем исчезнуть в развернувшейся в стволе зубастой пасти, он вспомнил, что засмотревшись на пришельцев, он не углядел нескольких чёрных перьев застрявших в иссушенных ветвях вяза.
Айрис отошла в сторону, пальцы ее правой руки вздрагивали и начали святиться равномерным голубым оттенком. На ее лице было скорее любопытство, чем удивление или страх.
Дерево жрало. Активно работая челюстями, громко чавкая и перемалывая в пыль крупную птицу, на глазах у оцепеневших от ужаса горе-охотников за нежитью.
- Какие будут приказания, мэтр? – мужчина сдернул мешок с головы, обнажая грязно-серые мышиные волосы, и вперил взгляд своих ярко красных глаз в лицо Ламалю.
- Подождём…, - холодно произнес маг. – Если это действительно Кайзен, то он себя проявит, - его ладонь затеребила цепочку с крестом. – Не хочу использовать его впустую, - его взгляд напряженно следил за тем, как дерево медленно преображалось в невысокого пузатого человечка, перепачканного в грязи и прилипшими к лицу перьями.
- Айрис, - тихо произнес Ламаль. – Помоги нашим господам. Это не Кайзен. Так что возьмём его живьём.
Женщина кивнула, не сдержав ехидной улыбки, и начала плести заклинание. Ее губы беззвучно шевелились, нанизывая на нити заклинаний яркие жемчужины. По сути, талантливое колдовство отличалось от халтурной работы бездаря только одним – красотой исполнения. Но за четкостью движений и совершенством формы скрывалось мастерство, а оно превращало даже самое слабенькое заклинание в высокоэффективное.
- Миахахаха! – истерически загоготал толстячок, хватаясь короткими пальцами-сосисками за свой живот, который просто ходил ходуном, так, словно из него что-то пыталось вырваться. – Столько еды! Столько еды! – он хищно оглядел окруживших его воинов, но внезапно его взгляд скользнул мимо них и уперся в закутанную в плащ фигуру «пленника». – Но ведь ничто не сравниться по вкусу с себе подобными? Верно, братец? – захихикал он, шумно облизнувшись. – Ты ведь для этого сюда пришёл? Чтобы отведать чего-то вкусненького? – он резко рванул в сторону, слишком неестественно быстро для его телосложения и в мгновение ока свернул шею одному из охотников.
- Только тебе придется подождать, пока я разберусь с этим надоедливыми букашками, - захихикал он, когда сразу два охотника пронзили его своими клинками насквозь. – Ведь главное блюдо всегда оставляют на потом, - толстенькие как пальчики в мгновение ока удлинились, продырявив обоих обидчиков.
- Это не простой гомункул, - равнодушно наблюдая за схваткой, произнес «пленник». – Он уже находится на второй стадии. Похоже, он съел немало своих сородичей. Я думаю, он сейчас уже на пятой или даже шестой ступени….
- Сколько, по-твоему, он уже успел…, - лицо Ламаля напряглось, а рука посильнее сжала чётки с крестиком.
- Боюсь около полусотни.
- Ты слышала его, Айрис, - нахмурился мэтр. – Ты должна справиться в одно касание.
Айрис не торопилась, тщательно готовя ловушку. Спешат и суетятся неучи с вечно потными и трясущимися руками, а она тратила драгоценные мгновения только на самые необходимые действия. Ни единого лишнего вдоха, ни единого лишнего движения. Сдерживающий щит получился цельным, как монолит, тонким как паутина и липким, как смола дерева Ху. Толстяк даже не успел увидеть завершающего щелчка пальцами, как белая, матовая пелена окутала его с головы до ног.
- Я держу его, мэтр.
- Слишком слабо! – донесся до её уха беспристрастный голос кукольника, стоявшего поодаль и спокойно наблюдающего за резней. – Думаю, ты его только разозлила. И он тебя сейчас прикончит, - вздохнул он.
- Ахххх! Маленькая мерзавка! – взвыл толстячок, разрывая плетение вокруг себя и устремляясь к Айрис. – Сейчас ты у меня поплатишься! – стремительно удлиняющиеся пальцы нацелились в грудь девушки, а из кончиков, разрывая плоть, вырвались тонкие иглы когти.
- Айрис, отойди, - рыкнул Ламаль, устремляясь навстречу гомункулу, но уже не успевая его перехватить.
Единственное, что успевала сделать женщина – это влить в щит побольше силы и немного изменить его структуру, на что-то более сложное не было времени, но и это не помогло.
И в следующую секунду острые как бритва когти вошли в девушку, пронзая её насквозь.
- Айрис! – донесся окрик Ламаля издалека.
- Глупая девчонка! – раздраженно проворчал где-то совсем близко голос кукольника.
- Руку! Давай руку! – чья-то рука попыталась схватить её, но девушка ускользнула куда-то вниз. В темноту. И….


с мастером, разумеется

*Будь проклята вода, что вы пьёте. Порази немощью тебя хлеб что ты ешь.
Капля к капле, грязь к грязи. Порождение ночи, приди к своему истоку.

Промежуток. Айрис, Лина и Шетланд.

совместно с Мессс. Все ещё Интерлюдия


Здесь не было не запахов, ни звуков, лишь тусклый полумрак на мрачных стенах огромной пещеры. Пещеры без выхода и входа. С бесконечно высокими стенами, пропадающими где-то высоко над головой. Хотя направление здесь не имело значения, парит ли она параллельно тому, что принято считать землей, либо же висит вверх ногами. Куда больше ее сейчас волновал вопрос, как можно выбраться из этой пещеры и куда, собственно выбраться. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что она умерла.
Вокруг был лишь песок, серый, мелкий, больше похожий на муку, который неприятно лип к ногам и к одежде, словно впитывая последние остатки жизненной влаги из её тела. Где-то дальше, возле стен громоздились неясные очертания камней и обломков скальной породы, почти такой же как и стена, а среди них…
Она заметила их. Несколько пар глаз наблюдающих за ней. Затравленных, полных злобы на всё живое и абсолютно безумных.
Айрис испуганно вжалась в стену, вскинув перед собой руки, но столь привычное и родное заклинание щита не сработало. Более того, она вообще не ощутила никаких потоков силы. Будто всю ее магию вынули из нее вместе с жизнью, а иначе она обороняться не умела.
- Сожри! Сожри! Высоси её мозг! - донеслось до неё откуда-то из темноты.
- Ты видишь, великомудрый Айзетбек. Она одна. Она потеряна и напугана, - заискивающе промурлыкал чей-то голос. - Это будет великодушием твоей безгранично доброй души...
- Может сначала дождаться Шетланда? - испуганно затараторил третий. - Шетланд могуч. Шетланд накажет нас, если с ним не поделится.
- Неееет! Давайте сожрём её сейчас! Сейчас! Пока её тело ещё помнит тепло жизни! Я так хочу кусочек, - одна из теней стремительно скользнуло влево и, прильнув к стене, слилась с ней под покровом темноты.
- О сиятельный Айзетбек! Посмотри на себя! Кем ты стал! Ты раб своих желаний! Ты ведь был одним из лучших караванбаши на всем Юге Фаэруна. А что теперь? Ты готов вкусить её плоти? - ещё одна тень застыла, буквально в нескольких шагах от неё, окутанная темнотой и протягивающая к ней свои руки. - Но она ведь так сладка. Так прекрасна, подобно закатной звезде на небосводе Шахирвана.
- Нельзя! Нельзя! - продолжила тараторить маленькая фигурка, раскачивающаяся на вершине одного из валунов. - Шетланд будет гневаться!
Айрис зажала рот рукой, вдавливаясь в стену так сильно, что должна была уже повредить спину, но здесь она по какой-то причине иначе чувствовала боль, приглушенно, не явно. Она слышала многое о том, что ее будет ждать в загробной жизни, но не один даже самый смелый и неправдоподобный рассказ не мог сравниться с тем, что она видела и слышала здесь.
«Прочь» шептала она, но своя же рука глушила ее шепот.
- Вы что же, твари неблагодарные? Решили забыть про то кто здесь главный? Вы забыли главное правило этого места? раздался голос из-за их спин, а следом раздался свист хлыста и тень толстого купца, мгновенно располосовала на две половинки. Главный закон Промежутка! Один приходит, один уходит! Похоже, сегодня мы полакомимся его сиятельством Айзетбеком….
- Есссть!!! раздался торжествующий вопль от стены, и прямо в шаге от девушки от стены отклеилось непонятное костлявое существо, кинувшееся к останкам своего товарища с хрустом впиваясь в его останки зубами.
- Шетланд убил Айзетбека? Шетланд не убьёт Ронана? раздался удивленный голос с вершины валуна. Шетланд пощадил пришельца? Почему? Почему он это сделал?
- Потому что он так захотел, - ответил высокий светловолосый мужчина, возникший возле Айрис и коснувшийся её плеча рукой. Ты можешь расслабиться. Теперь тебе ничего не грозит. Правда, только на время. У тебя есть имя?
Женщина от ужаса не могла пошевелиться и очень долго молча смотрела в глаза того, чья рука лежала на ее плече. Странно, но тепло ладони она чувствовала лучше, чем боль от впившихся в тело острых выступов скалы.
- Айрис, - проговорила она, наконец, поняв суть вопроса.
С вершины валуна спустилась еще одна тень, но она не кинулась на «еду» подобное стае этих уродцев, а подошла ближе, так, чтобы ее можно было рассмотреть. Это была девочка-подросток с копной непослушных волос и в аккуратном платьице из темного ситца. Вот только выражение ее глаз было совсем не детским, Айрис могла поклясться, что видела в них, самую жгучую, самую ядовитую ревность.
- Меня зовут Шетланд, я старший в этом Промежутке, - его ладонь скользнула выше по плечу Айрис и коснулась её шеи, словно намереваясь задушить, но лишь погладила её, а большой палец коснулся губ девушки.
- Ты голодна, Айрис? Первые часы в Промежутки без еды просто ужасны. Позволь Линарой накормить тебя, - указал он на девочку.
Бывшая подручная Ламаля и не думала, что за гранью жизни желания плоти останутся без изменений, она понимала, что это прикосновение лишь начало извечной игры, заканчивающейся всегда одинаково, но была слишком напугана, чтобы сопротивляться.
А девочка тем временем шумно задышала, изготавливаясь к прыжку, как дикое животное, и ярость ее целиком и полностью была направлена на Айрис.
- Благодарю, но я не чувствую голода, - сейчас волшебница боялась этой разъяренной девочки гораздо сильнее, чем прекрасного мужчину, поглаживающего пальцами ее шею.
- А зря, - улыбнулся мужчина. Тебе понадобятся силы, чтобы выжить здесь, - он отступил назад, протягивая ладонь к Лине и подзывая её к себе. Мы оставим тебе немного. А когда решишься, приходи к нашему костру, - кивнул он на груду камней, за которыми едва заметно что-то светилось. Глотон, Ронан, пойдемте! Не будем смущать нашу гостью…
Лина бросилась к нему бегом, счастливо улыбаясь, а потом, когда перед Айрис уже маячили удаляющиеся спины, резко обернулась, торжествующе показав ей язык.
- Девчонка, всего лишь девчонка, да что же здесь творится.
Волшебница села на землю, крепко обхватив колени руками. Шетланд, высокий красивый блондин назвал это место Промежутком, значило ли это, что она не попала в царство мертвых, а застряла на полпути. И можно ли отсюда вообще выбраться. Кажется, единственный кто здесь сохранил разум и был Шетланд, у него и придется искать ответы на вопросы, но что делать с ревнивой девочкой, которая относилась к нему как к отцу или старшему брату. Выбора ей, похоже, не оставили. Интересно, а куда она попадет, если умрет здесь?
С трудом поднявшись на ноги, женщина поплелась вслед за ушедшими в сторону поблескивающего огонька. Она солгала, что не хочет есть, от одного лишь взгляда на недоеденные остатки подобного ей существа горло пересохло от жажды. Такого свирепого голода она не испытывала за всю свою жизнь. Не успев даже попытаться себя остановить, Айрис набросилась на еду, разрывая мысо на куски зубами и громко чавкая сырой плотью.

2 день китторна. Райла, Орвелл и хорек Тодо.
(соответственно Хелькэ, Визет и Серый мяв)

Когда ужин подошел к концу (то есть мясо попросту закончилось - кроме одного маленького кусочка), Райла обратила свой взор на чудное новое приобретение. Приобретение все еще делало вид, что дрыхнет. Подцепив двумя пальцами тот самый оставшийся кусочек мяса, Райла поднесла его к самому носу хорька и позвала:
- Эй, ты, недо-белка... проснись...
Чёрный нос "недо-белки" смешно дёрнулся раз, другой, потом приобретенец, не раскрывая глаз, клацнул зубами, заглотнул мясо, и улёгся обратно. Пока вокруг не было видно кузнечиков, происходящее хорька не интересовало.
Райла обиделась.
- Я хочу с тобой поговорить! В конце концов, ты мой.. фамильар, или чей?
Со стороны Орвелла это выглядело забавно. Хотя, конечно, он логично рассудил, что как кому обращаться с фамилиаром - его собственное дело; Дессерон вообще в такие волшебные материи предпочитал не соваться.
Почувствовав расстройство хозяйки, Тодо немедленно подскочил на месте, оскалив зубы. В голове девушки зазвенел его голос: Кто? Где? Кого укусить? Кто расстроил? Ты болеешь? Ты умираешь? Аааа!!! Я тоже умру!
- Стой-стой-стой, - замотала головой следопыт, - я еще не болею, но я обязательно заболею и, возможно, даже умру, если ты не ответишь на мои вопросы.
Голос ее звучал серьезно и даже строго, хотя на самом деле она с трудом сдерживала смех.
Зверёк молнией метнулся по руке Райлы, мокрый нос защекотал её щёку - Тодо принюхивался, проверяя не ранена ли хозяйка, потом нагло разлёгся на плече следопыта, коротко пояснив: "Тут удобней разговаривать".
"Кому как", подумала Райла, а вслух поинтересовалась:
- А я могу с тобой так разговаривать, чтобы меня тоже никто, кроме тебя, не слышал?
Будь рядом с ними любой мало-мальски обученный маг, он объяснил бы девушке, что фамильяры в любом случае слышат только мысленную речь, а на слова, сказанные вслух, не обращают особого внимания. Но мага рядом не было, а у Тодо явно не хватало мозгов, чтобы ответить на теоретический вопрос. Поэтому единственным ответом было ещё одно прикосновение мокрого носа - чтобы утешить хозяйку, расстроенную непонятно чем.
- Ладно, проехали, - Райла махнула рукой, стараясь не задеть зверушку. - А почему именно хорек, а? Я же создала тебя... почему ты не создался кем-нибудь другим? Это что, всё, на что меня хватило?
И снова никто не мог рассказать Райле, что фамильяр это отражение если не разума, то характера своего хозяина. Никто не разъяснил, к кому приходят бесы и мефиты, к кому - псевдодракончики, а кому достаются хорьки, кошки и кролики. Тодо же в ответ только и пискнул:
- Я хорёк, потому что ... - продолжения Райла не дождалась. Утомлённый излишними размышлениями, зверёк просто забыл, о чём шла речь, и закрыл глаза.
- Даже канарейка и та была бы умнее, - скривилась девушка. - Ладно, последний вопрос. Как мне тебя назвать?
- Тодо, - пискнул мысленный голос, а через секунду зверёк уже летел с плеча Райлы в траву, где неосторожно показался кузнечик.

(продолжение следует)

(там же, те же, тогда же)

- Подходящее имя, - оценила Райла. - И достаточно короткое, чтобы быстро окликнуть...
В конце концов, решила она, пусть не волк, не рысь, а хорек - но все-таки может пригодиться. Например, он пролезет куда угодно, и в городе его можно таскать за пазухой с волком бы такой фокус не вышел.
Можешь извлечь пользу из положения - извлекай, так она всегда считала.
Следопыт встала (в основном затем, чтобы хорёк не вздумал снова запрыгнуть на нее), потянулась, расправляя плечи - и вдруг почувствовала неладное. Вокруг ровным счетом ничего не изменилось - ни треска веток, ни шороха листьев откуда-нибудь, где им шуршать не положено - но ощущение чужого присутствия было настолько явным... на какую-то секунду ей даже стало страшно. Она огляделась - вдруг незнакомец соизволит появиться? Но он, если вообще существовал, продолжал играть в невидимку.
- Орвелл, - позвала она жреца, - ты ничего не замечаешь?
- Да вроде ничего, - удивленно отозвался священник. - А что...
Он осекся и схватился за копье. Ощущения леса Дессерону недоставало, но вот чутье на опасность он за годы жизни выработал отменное.
Липкая нить. Она везде и повсюду. Цепляется к ногам, застревает в волосах и застилает взор. Её слишком много и она повсюду. Он пытается смахнуть её, содрать, но всё больше и больше запутывается в ней. Каждый вздох дается с трудом. Кажется, он вдохнул ее, и теперь она липким комком разрастается в груди, не давая ему дышать, опутывая его внутренности изнутри и снаружи и сдавливая их, как гнойные наросты.
Его постоянно тошнит. Он уже трижды рвал бесцветной прозрачной жидкостью с белыми комками похожими на белые личинки паука.
Что же с ним происходит? Что же с ним произошло?
Последнее что он помнил это её лицо. Лицо девушки с хищным взглядом серых слегка раскосых глаз. Она единственное, что сейчас оставалось в его воспаленном и пораженном странным недугом разуме. И он намеревался её найти. Найти и…
Его снова рвало. На этот раз личинок было в разы больше. Но не это обстоятельство повергло его в ужас. Его руки, когда он поднёс их к лицу. Они продольно делились на две равные половинки, обрастая чёрной жесткой шерстью и превращаясь в жуткое подобие паучьих лап.
Внезапно Райла почувствовала, как сдавило что-то внутри, как стало тяжело дышать, будто чья-то холодная рука схватила за легкие, сжала их и не желает отпускать… На языке появился гадкий привкус; недавно съеденный ужин словно начал подниматься из желудка. Она не понимала, что происходит, и от этого ей стало так страшно, что девушка не устояла на ногах, упав на колени.
Орвелл мгновенно оказался рядом - держа копье наизготовку одной рукой, вторую вытянув к Райле. Пока что священник не предпринимал ничего; сперва надо было выяснить, на что призывать мощь Талоса - на исцеление или разрушение.
Теперь ей было ясно – где-то совсем рядом находится нечто, воистину ужасное, и ему сейчас ровно так же плохо, как и ей. Где-то в сумерках, за деревьями, ей привиделось шевеление – как будто огромный паук перебирает изломанными мохнатыми лапами.
- У… хо… ди, - она не произнесла – выдохнула это слово, и оставалось только надеяться, что оно вдруг послушается.
- Где? - коротко бросил Дессерон, внимательно следя за лесом.
Но Райла промолчала в ответ. Странное чувство сейчас бушевало внутри нее, странное и страшное.

Промежуток Айрис, Лины и Шетланда

Она уже не помнила, как давно попала сюда. Прошла ли всего неделя или месяц? А может быть и целый год…. Ничего нельзя было сказать с точностью.
Когда она, пересилив свой страх, спросила у Глотона, сколько времени прошло с тех пор как он здесь, он лишь глянул на неё остекленевшими глазами и счастливо заявил что уже сто четырнадцать кормежек.
Здесь всегда было темно и лишь тусклый и неровный свет от лампады, раскачивающейся в костлявых пальцах Ронана, делал робкие попытки разогнать подступающею со всех сторон тьму.
Тощая фигура старика, постоянно сидящего на самой вершине каменной кучи, лишь изредка спускалась к общему очагу (огня в котором и в помине не было, лишь сложенные горкой мелкие камешки), чтобы поворошить «воображаемые» угли в костре. Каждый раз он кряхтел и жаловался на суставную мышь, а затем «согревшись» забирался обратно на свой пост и снова принимался баюкать свою лампаду.
Глотон при этом заворожено следил за старцем, а по его бессмысленное землистого цвета лицо наморщивалось, словно силясь вспомнить что-то очень ему знакомое. Однажды он даже сунул руку в «костер» и тут же её одернул, словно получив ожог.
На фоне этих двух безумцев Шетланд напротив, сохранял ясность и трезвость ума. Хотя Ронан как-то обмолвился что «соломенноголовый» был здесь ещё до него и даже пару раз называл его Старшим.
Уже трижды они кормились «пришельцами» и трижды Шетланд стоял во главе дележки, решая кому жить, а кому умереть. В Промежутке они были не одни. Ещё около дюжины сущностей умерших обитали здесь в густом мраке. И все они беспрекословно повиновались светловолосому мужчине.
И он выбирал, кого держать на расстоянии, а кого подпустить ближе. По правую руку от него всегда была Лина, ревниво охранявшая свое право делить с Шетландом постель, а по левую Айрис, никогда на это не претендующая. Промежуток стирал границы между живым и мертвым, младенцем и стариком, большим и малым, нормальным и сумасшедшим. Но если питающаяся на кормежках Айрис уже привыкла к необузданному голоду, превращающему ее в свирепое животное, то один внутренний барьер она никак не могла сломать. Никогда она не сможет спокойно смотреть на то, как взрослый мужчина растляет маленькую девочку. И пусть Лина говорила и думала, как женщина, для нее она была ребенком. У какого же монстра поднялась рука на это прелестное создание, кто смог убить эту крошку? Теперь Айрис могла дать ответ на этот вопрос. У неё и ей подобных, каким-то непостижимым образом вырвавшихся из промежутка обратно в реальный мир. А если получилось хотя бы у одного, значит это могут сделать все.
Вот только начать разговор об этом Айрис никак не решалась. Шетланда она боялась, а Лина с ней не разговаривала, на любой вопрос надувая губы и отворачиваясь в сторону. А с остальными разговаривать не было никакого смысла.
Но однажды ей всё-таки представился случай разговорить девушку. Правда, не совсем так, как ей хотелось бы.
Произошло это как-то под ночь (в промежутке это было временем, когда Ронан убавлял огня в своей лампадке, а Глотон, протяжно завыв, сливался воедино со стенами пещеры). К всеобщему удивлению, Шетланд вместо того, чтобы пойти к уже разложенному Линой ложу, стремительно направился к лежанке Айрис, на ходу стягивая с себя рубаху и громко что-то бормоча под нос.
Первым порывом женщины было закричать «Стой! Ты перепутал!», но пока она собиралась с духом, мужчина уже уронил ее на лежанку и запустил руки под юбку. Шумно дыша ей в ухо и придавливая всем своим весом так, что грудная клетка жалобно трещала, белокурый хозяин промежутка, нисколько не стесняясь, оголил Айрис по пояс и разорвал ворот платья, так что вся одежда осталась скомканной на талии большим неровным комком. Сопротивляться ученица Ламаля начала яростно, с энтузиазмом, но все ее атаки закончились тем, что она осталась крепко прижатой к земле.
- Глупая девчонка, разве ты не понимаешь своей выгоды? – рассмеялся ей в лицо хозяин.
- Я никогда не была шлюхой и сейчас становиться не намерена, - в миг осмелев огрызнулась Айрис.
И в следующий миг почувствовала взрыв боли в своей голове, но виной этому был не соломеноголовый, а юное миловидное создание, которое она так жалела.
Лина, словно став выше, нависала над ними, держа в руке второй увесистый булыжник. Ее огромные детские глаза были полны слез, губы кривились, а подбородок дрожал.
- Я люблю тебя, Шетланд, зачем ты так со мной?

совместно с Аккераном. продолжение следует

18 день Китторна
Утро в спальне маркизы де Сан Сабаль

Утро ослабляло тугие петли ночной темноты, расчищая путь дню, когда Эртан открыл глаза. Свечи давно прогорели и погасли и робкий, тусклый свет касался потолка. Состояния «где я?» не было, или оно пролетело так мимолетно, что осталось незамеченным командором. Он в спальне маркизы Сен-Сабаль и чувствует себя отдохнувшим, пожалуй, более, чем когда-либо за последние трое суток... как ни странно, учитывая, что заснули они, конечно, далеко не сразу.
Изабэль еще спала и, когда офицер взглянул на нее, то заметил, что она дышит слегка неровно – наверное, снился сон. Подумав, он стал будить женщину – ведь кто знает, вдруг ей снится что-то хорошее... продолжение ночи, например. С этой лестной для себя мыслью он поднялся и, стараясь ступать как можно тише, начал одеваться.
Изабэль, конечно, предпочла бы проснуться на том же плече, на котором уснула. Сладко потянувшись в огромной кровати на шелковых простынях, она все же промурлыкала.
- Доброе утро.
- Оно доброе благодаря тебе, - улыбнулся мужчина, оборачиваясь к раскинувшейся на смятой белизне роскошной женщине.
Маркиза дала ему пару мгновений, чтобы рассмотреть себя, а затем вынырнула из кровати, теплая ото сна, и обвила его шею руками.
Как раз в этот момент, дверь бесцеремонно распахнулась и в помещение вошел маркиз Феннар собственной персоной.
- О, как я не вовремя, - протянул он с улыбкой, легким движением ладони притворяя дверь. - Право слово, не хотел вас будить.
Обнаженная Изабэль, прикрытая только шелковым покрывалом своих рыжих волос, с ужасом смотрела на своего сына.
- Фредерико, ты... - больше ничего вразумительного она произнести не смогла.
- Во плоти, матушка, - он рассмеялся. - И лорд Эртан здесь. Надо же такому случиться, что я как раз его искал.
Эртан на миг замер, напрягшись, а потом аккуратно расцепил руки женщины и выпрямился, не отходя от нее. Меч все равно остался в гостиной – брать с собой Ирис значило заниматься любовью при свидетелях, тем более детях. Он просто стоял и выжидательно смотрел на Феннара, не говоря ни слова. Сперва у него дергалась скула, но сейчас лицо стало... нет, не каменным и не ледяным, а скорее деревянным.
- Вы чем-то неудовлетворены, милорд?
Изабэль тревожно переводила взгляд от своего любовника к сыну (тоже любовнику) и обратно, не в состоянии решить, от кого ей прятаться и за чью спину.

Фредерико с самым беззаботным видом обернулся к зеркалу, и поправил выбившуюся на лицо прядь.
Командор тряхнул головой и, чуть расслабив мышцы – что, впрочем, не отменяло готовность к действию, - спросил, стараясь попасть в тон:
- А вы, милорд?
- Откровенно говоря - да.
- Тогда я вас слушаю, - любезно, словно на приеме, произнес Неймас.
- Ваш подчиненный, Перуччо, пытался меня убить. Вам что-нибудь об этом известно?
Отходить от маркизы Эртан все еще не решался – может быть, ее сын только маскирует свой гнев. Тема, впрочем, его удивила, и командор приподнял бровь:
- Вот как? Нет, у него не было такого приказа. Впрочем, кажется, все вышло наоборот?
- Я убил двоих стражников, если вас это интересует, - маркиз пожал плечами. - Не думаю, что они стали более бесполезны, чем были.
Изабэль стало холодно, а прикрыться было нечем. Она хотела было по привычке позвать Рубину, но передумала, загипнотизированная обманчиво спокойным тоном беседы. Кричать и звать на помощь тоже было пока рано, оставалось только зябко ежиться не далеко от Эртана и умоляюще смотреть на Фредерико. Меньше всего ей сейчас хотелось наблюдать еще одну драку.
- Это преступление, - заметил Эртан. – Если они были при исполнении своих обязанностей. Если вы искали здесь меня, - офицер иронически приподнял бровь, - может быть, мы перейдем поговорим в другую комнату?
- Извольте. Поначалу я думал - это был ваш приказ, так что наша встреча случайна, - он улыбнулся маркизе: - Матушка, уж извините если не вовремя.
- Пустяки, - светской полуулыбкой ответила маркиза. Было бы на ней хоть что-нибудь из одежды, присела бы в реверансе.
Эртан шагнул к выходу, но обернулся, продолжая странный фарс – словно все они были на балу и говорили, стоя у стены, с бокалами в руках.
- Прошу прощения, что покидаю вас, Изабэль. Мы еще увидимся.
И одарил ее восхищенным взглядом, причиной которого сейчас было не только и не столько бесстыдно, смело, уверенно обнаженное тело, сколько то, как женщина держалась.
Губы Феннара едва заметно изогнулись в недовольной гримасе - но лишь на краткий миг. Здесь и сейчас он почти не ощущал в Неймасе столь милой его сердцу похоти, неодолимого жгучего желания, которое отдало бы душу Эртана в его безраздельное владение. Фредерико не понимал, просто не мог понять - как тому удавалось контролировать инстинкты куда более древние, чем сам род людской.
Эртан слегка вздохнул, отвернулся и решительно вышел из спальни. По ту сторону двери, впрочем, остановился, поджидая маркиза.

(с Тельтиаром и Марой)

Промежуток Айрис Ланаель и Линары Хоргью.

С Месс

- Потому что я могу, - резко произнес Шетланд в голосе, которого зазвенела сталь. – Потому что я этого хочу. И потому что ты мне просто надоела, - тихо рассмеялся он, поднимаясь на ноги и медленно шагая в сторону Лины. – А ты знаешь что случается с теми кто мне надоедает?
Лина знала, как знали и другие обитатели промежутка, с голодным блеском в глазах наблюдай за медленными шагами Шетланда и трепетно ожидая, когда им перепадет кусок от некогда неприкосновенной подружки. Но девочка не стала убегать или прятаться, глотая слезы и растирая грязь по лицу.
- Ну и пусть. Ну и убивай, я не могу так больше.
- Не можешь? - глухо рассмеялся мужчина, чья правая рука скользнула к чёрному хлысту у пояса, а левая грубо схватила девочку за подбородок и сдавила ей челюсть, оставляя багровые пятна на бледной девичьей коже. – Ты здесь всего с десяток циклов, дуреха, - его карие глаза пристально впились в её лицо, словно пытаясь выжечь его одним лишь взглядом. – Но если ты так этого хочешь…, - он отступил на шаг, толкая девушку на землю и вытягивая хлыст во всю длину.
- Оставь её, животное, - Айрис не знала, что умеет так громко кричать, не соображая, как опасно то, что она собирается сделать, она набросилась на Шетланда, обхватив его ногами и принялась беспорядочно колотить по голове.
- Ах ты тварь! – сильная мужская рука, сдернула её в единый миг и отбросила в сторону, больно ударив о камни. – Значит, ты тоже у нас решила показать зубки? – в следующее мгновение раздалось два звонких удара и лицо Айрис обожгло нестерпимой болью, заливая глаза обильным потоком крови, хлынувшей из рассеченного лба.
- Ну да ничего. Я воспитаю вас как надо, - хлыст в руках Шетланда заплясал в воздухе, извиваясь словно змея в агонии, и больно жаля тела Айрис и Лины. И если одна сносила все без крика, то другая выла в голос, и это была не Айрис. Ученица Ламаля падала и вставала, ища руками булыжник побольше и когда в ладонь наконец попался подходящий, она почти не прицеливаясь, метнула его в своего мучителя.
На мгновение град ударов прекратился, а Шетланд несколько удивленно поднёс свою ладонь к лицу и коснулся, медленно наливающейся кровью гематомы под глазом.
- Похоже, мне придется наказать тебя по-настоящему, - его голос буквально клокотал от распирающей его ярости. – Глотон, Ронан, держите её за руки и ноги, а ты Лина, если хочешь, когда-нибудь получить моё прощение помоги мне. Мы должны наказать эту неблагодарную тварь….
Вот теперь Айрис стало по-настоящему страшно. Вытирая кровь, заливающую глаза, она наконец-то развернулась и бросилась бежать, но сделать успела всего несколько шагов. Послушные помощники Хозяина промежутка быстро и точно выполнили его приказ. Магесса была распята и плотно придавлена к земле. Глотон и Ронан не чувствовали жалости, только дикий голод, а потому ее последней надеждой на спасение была Лина, которая свернулась клубочком на земле и тихонько всхлипывала, безучастная к происходящему.

- ЛИИИИНАААА!!! - голос соломенноголового, эхом разносился по тёмным сводам пещеры. - Это приказ!
Девочка не шелохнулась.
- Неужели ты хочешь последовать её участи, дрянная девчонка? - Шетланд быстрым шагом оказался возле Лины, схватив её за волосы и дернув на себя.
- Мне все равно, если ты не любишь меня, - всхлипнула девочка, иронией судьбы тоже являющаяся ученицей мага, как и Айрис, - я уже давно умерла.
- Тогда ты меня разочаровала, - его кулак буквально насквозь пробил грудь девушки и, отбросив её словно сломанную куклу, Шетланд шагнул прямо к удерживаемой подручными Айрис. - Видишь как всё далеко зашло? - внезапно широко улыбнулся светловолосый, любуясь своей окровавленной по локоть рукой. - Видишь во что ты превратила наш Рай? Ты заставила убить меня мою малышку! И теперь тебе придется утолять мой голод, пока я не найду тебе замены..., - он резко разорвал остатки платья на груди волшебницы и размазал кровь Лины по её телу.
Айрис ненавидела его так сильно, что теряла способность мыслить и уж точно не испытывала и сотой доли той похоти, что сейчас подобно бескрайнему океану плескалась в карих глазах садиста. Сопротивляться она уже не могла, остатки сил ушли на бесполезную борьбу с Ронаном и Глотаном.
Он уже склонился над ней и протянул к ней свои трясущиеся от предвкушаемого удовольствия руки, когда что-то загрохотало где-то под самым сводом пещеры.
- Что? Кто? Кто посмел?! – мгновенно взревел Шетланд, отскакивая прочь от Айрис и крутя налившимися бешенством глазами. Глотон нервно запрыгал на месте, а Ронан лишь испуганно попятился прочь под густую тень камней, когда до них донеслись крики боли и ужаса с другого конца пещеры. Кричал один из подчиненных Шетланда. И, похоже, ему действительно было больно и страшно. Айрис почему-то тут же вспомнила огромных обитателей остальной части Промежутка. Шетланд не позволял им жить рядом с собой, и хотя каждый из них с легкостью мог бы раздавить с десяток, таких как светловолосый вождь, тем не менее, похоже нашелся кто-то, способный справится даже с ними.
- Это он! Это он! – в ужасе зашептал Ронан, забиваясь между камней. – Это Жнец Душ! Он пришёл за нами. Он нашёл наш Промежуток!
- Не мели ерунды, - огрызнулся Шетланд, тем не менее, бледнея на глазах. – Это не может быть он! Слишком рано! Ты ведь всё рассчитал! Он не мог появиться сейчас!
- Но появился, - испуганно затараторил Ронан. – Никто не мог предугадать…
- Нет! Нет! Неееет! – замотал головой Шетланд. – Это не может быть он. Это кто-то другой! И я это докажу убив его! Глотон, за мной! – он быстро рванул куда-то в темноту, сопровождаемый своим цепным псом и оставляя Айрис одну, рядом с тихо постанывающей в агонии Линой.

Окончание промежутка. Перерождение.


Айрис хотела задать ей очень много вопросов, но не один не казался ей уместным, наконец она решилась.
- Кто это? Этот жнец душ и почему его так сильно боится Шетланд?
- Это конец, - удивительно, но с огромной дырой в грудной клетке девочка была до сих пор жива и еще могла говорить, должно быть в промежутке действие некоторых законов жизни не исполнялось, как положено, - он заберет всех.
Лина согнулась пополам и выплюнула сгусток крови. Айрис присела рядом с ней на колени, но совершенно не представляла, чем она может помочь.
- Что будет потом, ответь?
- Промежутка не станет, - прохрипела Лина и сдавленно икнула. Глаза девочки стекленели, а пальцы скрючила судорога.
Где-то из темноты пещеры снова донесся рёв и крики, словно стая диких зверей обезумевших в единый миг кинулись друг на друга, убивая и разрывая на части. Айрис показалось, что она даже услышала верещание Глотона, но оно тут же оборвалось, как и остальные голоса. Лишь чья-то тяжелая поступь, медленно приближающаяся к месту, где прятались две девушки, гулким эхом отдавалась от стен, предвещая неизбежное.
А затем лампадка Ронана, в последний раз колыхнувшись под порывом невидимого сквозняка, погасла, погрузив всё вокруг в кромешную тьму.
- Лина, - испуганно позвала Айрис и звук ее голоса показался ей единственным, что еще существовало.
- Айрис?! Айрис?! – кто-то немилосердно тряс её за плечо, словно пытаясь пробудить от глубокого сна. Глаза ослепил тусклый свет пасмурного неба, а кожу лица обожгла первая капля начинающегося ливня. Мимо промелькнула знакомая долговязая фигура Кукольника, который волочил по земле связанного толстого лысенького человечка, матюгающегося на чем свет стоит.
Где-то справа в луже собственной крови дрыгался помирающий в агонии Топор, а перед самой волшебницей на коленях сейчас стояли двое. С головы до ног перепачканный в грязи Ламаль спешно перебинтовывающий свою правую руку и человек, которого она не видела с самого детства…. Точнее тот, кто когда-то раньше был человеком.
Темноволосый мужчина в расшитым золотой нитью чёрном халате бережно прижимал окровавленную тряпицу к груди Айрис, а его глаза пытливо всматривались в её лицо:
- Айрис?! Ты узнаешь меня? Как ты себя чувствуешь?
- Ужасно, - честно призналась женщина, - и я тебя узнала, Калеб.

Спальня маркизы

Едва только закрылась дверь, как Изабэль кинулась к своему трюмо, чтобы привести себя в порядок и, как можно скорее узнать, чем же закончиться эта неожиданность.
- Рубина, я знаю, ты стоишь под дверью, - строго сказала маркиза.
Дверь тотчас же открылась и следуя утреннему ритуалу, в нее протиснулась служанка с тяжелым тазом воды. С новой ногой она перемещалась куда быстрее и даже немного грациознее.
- О, миледи, простите меня, я не знала, что милорд Феннар отправится прямо в спальню, вы же велели не препятствовать и всячески способствовать…
- Я знаю, что я велела, - нетерпеливо перебила ее Сан Сабаль, - принеси красное бархатное платье и заколки с рубинами, шевелись.
Служанка чуть не уронила таз и со скоростью молнии метнулась к задрапированной нише, где маркиза хранила свои наряды. Когда она нашла тонкое бархатное великолепие без кринолина и великосветских пышностей и обернулась, Изабэль уже в нижней сорочке и чулках нетерпеливо постукивала носком туфельки.
- С прической быстро не получиться, - промямлила Рубина.
- Не зуди над ухом, как муха, бегом в гостинную или куда господа направились, я должна знать, что там происходит.
Чувствуя, как от страха сердце колотится уже где-то в желудке, служанка с максимальной для нее скоростью убежала, громко стуча деревянной ногой.
- Боги, - застонала, маркиза, закрыв лицо руками, - только бы не поубивали друг друга.

1310 год 3 день элиента
Кормир. Нолин. Причалы.

Небо цвета ванили. Небо цвета воспоминаний.
- Айрис! Айрис! Посмотри, что у меня есть!
- Подумаешь, эка невидаль, семечки.
- Нееет, глупая! Это не просто семечки. Это же семена! Цветочные!
Она дует губки. Он как обычно беспричинно весел.
Сливочное облачко плывает по небу. На багровый закат, лениво ворочая боками.
Она ждет дождя, чтобы застучали капли по листьям, и все стало опять свежим, чистым. Пусть с неба протянуться нити воды, а она будет собирать их ладонями.
- Калеб. Сколько живет небо?
Он смеется. Он всегда слишком несерьезен. Иным он и быть не может.
- Одна тыщу пятьсот двадцать семь лет! Так что не откладывай дела надолго.
- Это слишком мало.
Она улыбается и сплетает тугие травинки в венок, добавляя цветов и сухих веток.
- Нам должно хватить.
Он улыбается в ответ и пересыпает семена ей в кармашек.
- Это семена Незабудок. Когда исчезнет Небо тебе нужно будет смотреть на что-то. Так ты никогда не забудешь...
- Я не забуду.
Она обещает. Она верит.
Небо цвета ванили. Небо цвета воспоминаний. Когда карман оттягивают семена незабудок, а в волосах венок из луговых цветов ты не боишься что когда-нибудь это небо может погаснуть...


С Марой

18 китторна
У маркизы Сен-Сабаль

Наемник, несший караул в гостиной - невысокий тип с громоздким подбородком, - невольно усмехнулся, увидев полуголого лорда.
- Вы никак торопитесь, выше сиятельство, - все с той наглой ухмылкой, кивнул он на дверь. - Выход там.
- Ошибаешься, - отрезал Эртан, не собиравшийся уходить хотя бы до тех пор, пока ему не принесут одежду. И пока не убедится в намерениях Феннара. – Служишь маркизе?
- Мне гном платит, - улыбка понемногу стекала. - Но можно и так сказать.
- Я ее гость, - отрезал командор, попутно перебиравший мелькавших в деле гномов. – Маркиз, вы хотите мне еще что-нибудь сказать?
- Скорее поинтересоваться ходом расследования, - светло-синие глаза Феннара скользнули по наемнику, заставив того окончательно стушеваться. - Узнали что-нибудь важное?
- Думаю, что вину Ламаля можно считать доказанной, - выбрал Эртан из всего, что свалилось ему на голову. – Он, похоже, припрятал кое-что во времена своей славной молодости, а затем стал... не столь славным, и решил с помощью добытого отхватить жирный кус.
- И как скоро вы собираетесь призвать его к ответу?
«Как только, так сразу» - чуть не ляпнул командор, но, вспомнив о сохранении служебной тайны, облек это в иную форму:
- Мы ищем его, но я вправе говорить далеко не все, сами понимаете, маркиз...
- Неймас, я крайне заинтересован в смерти Ламаля - и готов оказать определенную помощь вам в этом. Но как я смогу вам помочь, ничего толком не зная?
- Вы можете мне рассказать о тварях, которых он посылает? – Эртан впился взглядом в его лицо. – Ведь вы сталкивались с этим очень близко...
- Если вы о той змее - то я был не в себе и мало что помню.
- А чем еще вы можете помочь, Феннар?
Так не бывает, думал Эртан. Не может сын, застав любовника в спальне матери, реагировать так. Не может, ни один нормальный человек! Так в чем же дело?
- Людьми, связями.
- Разве для этого нужны сведения? – удивился офицер. – Разве что в качестве платы.
Вошла хромая служанка, неся его одежду. Командор принял ее, кивком благодаря девушку.
- Я называю это - ответная услуга.
- Это связано с делом Лерсонийского Еретика. Тот тоже творил странных существ, - натягивая рубаху Эртан. – Что за связи?
Слуг он не стеснялся, на то они и слуги, но перед Феннаром было не очень удобно.
- Есть люди, некоторые весьма близки к королю, а другие просто могут оказаться полезны, - маркиз задумчиво кивнул. - Они мне должны - и будут рады поскорее рассчитаться.
- Против них помогает зачарованное оружие – правда, не всякое и не слишком эффективно. Магия бесполезна... Мне нужно добиться, чтоб при дворе обратили на все это, наконец, внимание, и поняли, что дело далеко выходит за пределы частных нападений. Кормиру грозит опасность! Нужны сведующие маги, жрецы, поднять архивы – должны же они были где-то уцелеть! Да, архивы Башни в Цитадели погибли.
Этого шила в мешке не утаишь, слишком много людей видело...
- Посмотрим, что я смогу сделать, - Фредерико вновь улыбнулся, на этот раз несколько зловеще, но при этом весьма элегантно. - Одно вам пообещаю - говорить об этом при дворе будут, и немало. Что же до оружия - мои люди купили зачарованные клинки в Анклаве Тэя. Дорого, но качество проверенно.
- Я бы не хотел, чтоб наверху меня использовали в качестве козла отпущения, - закусил губу командор. – Виноватый понадобится. А что до магов Тэя... Тут я действительно не могу сказать вам большего, - он не мог бы, даже если бы хотел. Были только слова Хаятэ, который не счел нужным сказать достаточно... или тоже не знал, - то держитесь начеку. У них тоже может быть интерес в этом деле.
Он наконец закончил одеваться и почувствовал себя уверенней.
- В таком случае придется их всех убить.
Феннар почти безразлично пожал плечами.
- Что-нибудь еще? – спросил Эртан.
- Пока нет.
- Я сам не знаю, где меня можно будет найти... в Цитадели появлюсь точно.
- Хотите сказать, милорд, что здесь вы больше не появитесь?
- Думаю, что появлюсь. Но не могу точно сказать, когда и на сколько, - пояснил офицер то, что казалось ему само собой разумеющимся. – Служба. А какие планы у вас, маркиз?
- Займусь делами, пока не проясниться ситуация с Ламалем.
- Хорошо. Будьте осторожны. Надеюсь на ваши обещания.

(с Тельтиаром)

Сиротская община

- Дарти! Дарти! Что с тобой?
- Братик! Ты весь в ожогах!
- Что случилось? Где Калеб?!
- Даааарт!
Они внесли его, буквально на руках, скрючившегося как зародыш, прижимающего к груди оторванную правую руку. Глаза Старшего в Ковене лишь слепо скользили от одного лица к другому никого не узнавая. Даже зареванную сестренку Налу, первую бросившеюся к нему, едва он переступил порог их убежища.
- Тор, Хирм! Уберите Налу и малышей отсюда. И быстрее позовите Айрис! – Клён второй по-старшенству в Ковене мгновенно взял руководство на себя. Минутой позже Дарт был раздет и уложен на расчищенный обеденный стол.
Раны Старшего просто ужасали. Почти вся правая половина его тела была обожжена, а рука ниже плеча была похожа на оплавленный воск вперемешку с обугленной плотью.
- Дарт! Дарт! Ты слышишь меня? Дарт!!! – Клён ударами по щекам попытался привести друга в чувства, но тот лишь остекленевшими глазами уставился в потолок, прижимая к груди оторванную руку. – Да позовите же кто-нибудь, Айрис!
- Я уже здесь.
Девочка-подросток вбежала в комнату и сразу же кинулась к кухонному столу. От увиденного ее затошнило и она едва не потеряла сознание. Не спрашивая «что случилось» она приложила руки к обожженному телу Дарта и зашептала свою скороговорку-заклинание. Ушибы, порезы и царапины она излечивала мгновенно, но такое врят ли ей под силу.
Поначалу Дарт, никак не среагировал на её присутствие, но едва её руки коснулись оплавленной руки, как он дернулся, а его глаза мгновенно обрели ясность и он резко сел на столе.
- Айрис! Айрис! Ты должна пойти к нему! Ты должна спасти его. Калеб…, - его голос внезапно оборвался и дальше пошло лишь неразборчивое хрипение, а левая рука, дернувшаяся в судороге, выронила на пол доселе прижатую к груди руку. Только теперь собравшиеся поняли, что рука не принадлежала Дарту. Бледные тонкие пальцы, по которым татуировкой извивались щупальца осьминога.
- Держите его! – скомандовал Клён, наваливаясь на забившегося в судороге Старшего и удерживая его прижатым к столу. – Похоже, они угодили в ловушку в Проклятой Башне!
- Калеб, - прошептала Айрис, пятясь назад, - где Калеб?

c Аккераном

- Наверное, уже на дороге в Чертоги Богов. Такое бывает если влезть в охраняемый архив Конклава, - раздался чей-то незнакомый голос от входа. Кто-то из девочек негромко вскрикнул, а старшие мальчишки мгновенно похватав что было под рукой, заслонили собой остальных от пришельца. На мгновение они скрыли его от Айрис, а она едва не выпрыгивала из-за их спин, чтобы его разглядеть.
- Ты кто такой? – гневно крикнула она.
- Себастьян Лейдар, Алхимик Академии Магических Искусств, - наконец-то Айрис удалось разглядеть незнакомца из-за спин своих защитников. Был он высок и бледен. Но в глаза бросался не его неестественно высокий рост и тощее угловатое сложение, а большие светло-серые глаза с багровой сеточкой сосудов на склере и такие же красные воспаленные веки, словно этот человек никогда не спал или слишком много плакал. – Я нанимал этих двух молодцев для того, чтобы они влезли в магический архив и выкрали там кое-чего для меня. Похоже, не все прошло как надо, - он шагнул к Клёну и с интересом изучил его лицо. – Возможно, потому что на дело пошёл не тот, кого я нанимал?
Айрис тоже не отрываясь смотрела на Клёна, она уже была достаточно взрослой, чтобы понимать некоторые вещи.
- Дарт сам решил взять Калеба, чтобы не оставлять Ковен без присмотра! – растерянно прошептал Клен, попятившись назад от мужчины.
- Конечно, конечно, - отмахнулся мужчина, продолжая надвигаться на мальчишек, которые медленно пятились прочь, расступаясь и открывая ему путь к столу с умирающим Дартом. – Всё было сделано во благо других, и теперь во благо остальных оба твоих друга должны будут умереть? – Лейдар остановился у изголовья стола и, положив руку на лоб Дарта, прикрыл глаза. – А если я скажу, что во имя их спасения тебе придется пожертвовать собой, Клён? – усмехнулся он. – Ты согласен на это во блага большинства?
- Нет! – маленькая Айрис отважно кинулась с кулаками на страшного пришельца, - никто не умрет, убирайся отсюда. Мы вылечим Дарта.
- Интересно как же? – рассмеялся алхимик, вскидывая руку и отбрасывая Айрис к стене, даже не коснувшись её. – От вашего Калеба осталась лишь одна рука, а Дарт отправится к предкам уже через пару минут, - он склонился над мальчишкой и, заглянув ему в лицо, с улыбкой спросил:
- Ты ведь совсем не хочешь умирать, малыш? Правда? Столько всего ещё не сделано в этой жизни? Столько ещё надо повидать? Ты ведь хочешь жить, правда? И хочешь, чтобы жил твой друг, который спас тебя ценой своей жизни?
- Я…, - Дарт едва смог пошевелить губами. – Я… не хочу… так… умирать…. Пожалуйста…. Верни, Калеба…. Только его….
От сильного удара перед глазами Айрис все поплыло. Дарт, Клён, Себастьян Ледар и неживая, оторванная по плечо рука Калеба. Её Калеба. Замотав головой, девочка разревелась.
Уже сквозь слёзы она услышала крик Дарта. Страшный и полный боли. А потом наступила тишина. Когда она открыла глаза, то поняла, что страх парализовал не только её. Клён и другие мальчишки были белее савана по-прежнему в ужасе уставившись на окровавленный стол, где среди непонятного подобия кокона из плоти тихо посапывая лежал Калеб. Целый и невридимый.
- А результат поражает, - усмехнулся Себастьян, приглаживая растрепавшиеся волосы. – Похоже, этот Дарт был прекрасным материалом.
Айрис смотрела на Калеба с недоверием, громко шмыгая носом. Как будто любимая домашняя зверушка вдруг превратилась в ужасного монстра. И бросаться этому монстру на шею со словами «ты жив» она не стала. Лишь тихо начала ползти вдоль стены по направлению к выходу.
- Где я? – раздался хрипловатый голос Калеба, а следом мальчишка на столе потянувшись сел и с удивлением оглядел всех собравшихся. – Я что не умер? – удивленно оглядел он свои ладони. - Или упаси меня, Цирик, загробный мир похож на нашу маленькую халупу?
- Ты не умер, малыш, - похлопал его по плечу Лейдар. – Вы выполнили свою часть сделки, а в благодарность я вернул тебе твою жизнь.
Остальной части разговора маленькая Айрис уже не слышала, со всех ног улепетывая из общины.

(окончание)

1310 год 25 день элиента
Кормир. Нолин. Сиротская Община.

Последующие дни Айрис, Клён и остальные маленькие жители Ковена старательно избегали с ним встреч. Лишь маленькая Нала, младшая сестренка покойного Дарта, постоянно крутилась поблизости, внимательно следя за Калебом и его наставником, который остался у них в гнезде и продолжал целыми днями заниматься со своим учеником, обучая его всему, что знает.
Впрочем и она не спешила общаться с вернувшимся с того света и Калебу пришлось сосредоточить всё своё внимание на том, что рассказывал ему учитель Лейдар. А рассказывал он действительно странные и удивительные вещи. За несколько дней, которые он провёл наедине с Себастьяном, юный Страттон узнал о теории сотворения Мира, о зарождении жизни в Фаэруне, а самое главное о том каким образом одаренный магическим талантом человек способен создать живое из неживого. И хотя многие детали от него ускользали, тем не менее, он с жадностью вгрызался в граниты знаний, вываливаемые на него учителем.
Конечно, главной и первичной целью в его обучении было как можно более быстрое возвращение Дарта к жизни, ибо как сказал сам учитель, время для умерших душ течет совсем по другому руслу и может статься, что возвращать к жизни будет уже некого, если не поторопится.
На вопросы о том, как же тогда учитель оживил самого Калеба, тот отвечал, что прибегнул к помощи выкраденного ими артефакта, но теперь тому нужно время, чтобы восстановить силы, которого у них не было.
Лейдар видел всего два способа решения проблемы. Первая включала крупное жертвоприношение людей, от которого Калеб сразу отказался. А второе предполагало нахождение способа быстрого восстановления сил артефакта. К удивлению Калеба именно ему учитель предлагал найти этот способ, предлагая его мозгу решить эту сложную задачку. И, несмотря на изначальный скептицизм Страттона, через несколько дней обучения и чтения записей учителя, он и сам с удивлением обнаружил, что знает теперь если не больше, то уж никак не меньше своего наставника. Знания буквально вливались в него с огромной скоростью, аккуратно раскладывая по полочкам его сознания и услужливо извлекаясь в нужный момент аккумулируя, объединяясь и синтезируя новые идей, которые даже всезнающий Лейдар не сразу мог воспринять.
Сам Себастьян объяснял это побочным эффектом преображения материи, но в глубинах глаз мага вспыхивало что-то такое, что заставляло Калеба думать, что именно такого результата и ожидал красноглазый маг.
К сожалению, как бы не был умен Калеб, он никак не мог придумать способ восстановить мощь артефакта, маленького серебряного колечка с серебряным крестиком вместо камня в оправе. А тем «временем времени» как раз оставалось всё меньше и меньше. И оставался только один путь…

Клён сидел на своей кровати в комнате Старшего в Ковене, которая теперь принадлежала ему. И хотя он всегда в тайне мечтал стать во главе, но сейчас он был растерян и напуган тем, что впервые не знал, что ему делать. И виной всему этому были те двое, разрушившие его привычный мир. И, пожалуй, решением именно этой проблемы ему следовало заняться в первую очередь как главе Ковена.
- Решено! Либо они уйдут прямо сейчас, либо я им помогу, - храбро заявил он и, подхватив перевязь со своими ножами, Клён решительно направился к двери и широко распахнул дверь.
- А тебе что тут надо? – произнес он, прежде чем упасть на пол с пробитой головой.

18 день китторна
Келья Аламеды Мак-Гри.

С прошлого раза тут мало что изменилось. Разве что стала чуть грязнее и чуть больше книг. Впрочем, монашка нисколько не смущал ни запах нафталина, ни толстые прессованные листы пыли, даже крыса, оторвавшаяся от обгрызания корешков и при его появление юркнувшая под стол не заставили Аламеду оторваться от очередного пухлого фолианта. Более того даже маркиза появившаяся перед ним во всей своей красе даже не удостоилась взгляда и вообще какого-либо знака, что её заметили.
Изабэль к подобным приветствиям не привыкла и намерение, с которым она пришла в келью этого книжного червя, лишь окрепло.
- Приятного чтения, - приторно улыбнулась маркиза.
- Ой! – подпрыгнул на месте Ал и пристыжено опустил глаза. – Простите, маркиза. Я вас совсем не заметил. Этот новый манускрипт о Тридцать Второй Колхорианской Войне настолько увлекателен, что я порой забываю обо всём, - он отложил его в сторону, но его взгляд то и дело соскальзывал на пергамент словно то было откровенное декольте какой-нибудь девицы. – Вы что-то хотели от меня?
Маркиза едва заметно поморщилась от этого предположения. Хотеть от него будут другие, причем за солидное вознаграждение.
- Всего лишь собиралась показать вам некоторые книги, рассказывающие о Лерсонийском еретике. Уверена, такой редкости нет даже в архивах Цитадели. Эта, кхм, скажем так, исключительная находка случайно попалась в путешествии одному моему очень хорошему знакомому.
- Правда?! – глаза мальчишки вспыхнули таким жадным интересом, что казалось манускриптовое декольте перед его глазами, внезапно переросло в настоящую книжную обнаженку. – Ох! Я с радостью посмотрю эти книги! Да что же! Я буду просто безумно счастлив, - мальчишка даже соскочил со стула, готовый бежать за этими книжками хоть на край света, хоть сразу в пасть к Баатезу.
- Чудесно, моя карета ждет во дворе. Вам нужно собрать с собой какие-нибудь вещи?
- Да у меня практически всё с собой, - счастливо просиял Ал и, подхватив большую потрепанную тетрадь и, затолкав её в сумку с выпачканным в чернилах боком, выскочил следом за Изабель. – вы не представляете, как я вам благодарен, - улыбнулся он маркизе. – Ведь ничто не сравнится с настоящей древней книгой.
Сан Сабаль согласно кивнула, прикрыв глаза и представляя, как будет интересно переубедить этого тихоню. Ведь на самом деле нет ничего лучше того пиршества плоти, куда она собралась его отвезти.

с мастером, разумеется

2 день китторна. Орвелл, Райла и... еще кое-кто.
(V-Z, Аккеран и ваше покорное)

Чтобы отдышаться и прийти в себя, Райле понадобилось еще несколько драгоценных секунд... и когда они истекли, сразу же пришло страшное, неожиданно страшное для следопыта осознание - а что, если оно сейчас идет к ним, приближается, уже вот-вот дохнет в лицо омерзительной пастью?.. Но открыв крепко зажмуренные глаза, перед которыми едва-едва перестали мелькать цветные круги, она обнаружила, что оно вовсе не приблизилось. Более того, она ясно чувствовала - это существо все еще там, на том же месте.
- Вон туда, - дрогнувшей рукой она указала за деревья, где как будто шевельнулась снова отвратительная, тонкая и шишковатая лапа. - Только ты иди вперед... пожалуйста...
Завтра она скорее всего не простит себе этого страха. Но до завтра нужно еще дожить... а сейчас ей было слишком плохо, чтобы храбриться и бодро шагать навстречу неведомому врагу.
- Хорошо, - коротко кивнул Дессерон, делая шаг к лесу. - Райла, что это может быть такое?
Вопрос был отнюдь не праздным - от ответа зависело то, что именно священнику стоит предпринять; разнообразие благословлений Повелителя Бурь давало такую роскошь.
Орвелл поудобнее перехватил копье, внимательно прислушиваясь к лесу.
Она сделала глубокий вдох - воздух приятно холодил грудь изнутри, становилось легче.
- Я не знаю точно. Но это что-то злое, ужасное, всему тут чуждое... и оно ищет кого-то, - еще один вдох, уже более судорожный. - Меня. Я чувствую, что мы должны идти туда - но тут же мне что-то говорит - нет, не должны... не знаю, - повторила она и медленно потянулась к колчану, вытянуть стрелу заранее - вдруг понадобится?
- Так... - протянул Дессерон, на мгновение прикрыв глаза. Попытаться изгнать чужака Его силой? Нет, если это не нежить, то может и не пройти...
Что ж, тогда остается иной вариант.
Орвелл поднял свободную руку к открытому глазу.
- Талос, очисти взор мой...
Два слабо светящихся кольца на мгновение вспыхнули вокруг головы Дессерона, и тут же погасли; но теперь во взгляде священника горел новый огонь - сила истинного зрения, способная видеть сквозь невидимость и иллюзии.
Заклятие невидимой волной пронеслось на триста шестьдесят градусов вокруг с легким хрустальным звоном рассеивая даже мельчайшее и слабое волшебство сотворенное маленькими лесными обитателями. Но едва оно рассеялось на десяток шагов от того места где стоял клерик, как тихий звон внезапно прервал настоящий лязг, словно вслед за тонким хрустальным фужером на землю грянул и весь остальной сервиз. К удивлению Орвелла звон шёл не только от предполагаемого места нахождения преследователя, но и слева и справа и даже с тропинки позади, по которой они прошли всего несколько мгновений назад.
Поначалу он даже ничего не заметил, но случайный лучик солнца, пробившийся сквозь густые сплетения ветвей над головой, веселой искоркой проскользнул по безобидной с виду полянке впереди, обнажая густое сплетение тонкой и прозрачной как воздух паутины.
Надо ли говорить что за их спиной их уже поджидала та же ловушка?
- Та-ак, - протянул Дессерон, пытаясь прикинуть - стоит ли поминать богиню подземных эльфов, или все же она тут ни при чем. - Спалил бы это все, да в лесу опасно... Райла, что это может быть за тварь?
Она дернула плечом.
- Да не знаю я точно... но как только я о ней подумаю, мне дурно делается. Неужели не заметил? - она уже проклинала себя за проявление секундного малодушия, и презрение к себе нужно было срочно выплеснуть на кого-то другого. - Самое поганое тут то, что я не знаю, даже предположить не могу, как с ней справиться.
"И хочется верить", так и не добавила Райла, "что она тоже не знает, как справиться с нами".
К сожалению, существо из видения следопытки (если это было оно) знало что делать. Снова раздалась едва слышимый шелест в ветвях. Орвелл лишь почувствовал легкое дуновение, едва коснувшееся его щеки, а через мгновение перед его лицом уши растянулся причудливый узор свежесплетенной паутины.
Ещё несколько подергиваний ветвей и в шаге позади Райлы под самую верхушку дерева взвилась полупрозрачная шторка из липкой нити.
- Я всё-таки нашёл…, - прошипел голос, доносящийся со всех сторон, и вновь оба странника почувствовали легкое дуновение ветра в спину. – Я всё-таки нашёл тебя…, - снова едва слышимо произнес незнакомец, громкость голоса которого казалось, наплывала и убывала вместе с ветром.
- Это ты кому? - поинтересовался священник, стараясь отслеживать новоплетущиеся нити. Логично рассудив, что у него за время жизни и службы Повелителю Бурь было куда больше шансов заработать чью-то вражду, Орвелл сейчас перебирал в памяти всех людей, зверей и тварей, которых истреблял во имя Талоса.
Женщина задрожала.
- Которая выжила? - она боялась повернуться, но ее неудержимо тянуло оглядеться вокруг. Где, где он, тот, кто говорит? Неужели то, что миновало ее в тот раз, настигло теперь? Райла замерла на месте, стараясь дышать как можно тише, но короткие вдохи и выдохи получались судорожными, а за легкие будто схватилась чья-то ледяная рука.
Когтистая, хваткая...
- Вы...жила?.. - вот и голос снова подводит - страшно. Только нельзя, нельзя бояться! Райла сказала себе твердо (насколько могла, насколько получалось): нет, не боюсь! - Меня ведь? Меня? Покажись! Кто ты?
Пальцы сжали древко стрелы крепче, словно силясь переломить.
- Кажется… Вы звали меня Дионом…, - голос снова задребезжал. – Я был… с тобой когда мы пришли в деревню…. А потом меня убили! Убили всех…. Но тыыыы!!! – паутина в позади от Райлы даже оборвалась от ярости в голосе неизвестного. – Тыыыы выжила!!! И у меня лишь один вопрос... Прежде чем… ПОЧЕМУ ТЫ ВЫЖИЛА?!!! – сразу несколько паутинок разом оборвались со звоном, а откуда-то сверху на головы путешественников полетели острые и прочные как мечи сосульки из паутины.
Орвелл не успел даже выругаться - точнее, успел, но только мысленно, пусть и со всей яростью. Вместо ругательств же с его губ сорвалось совсем иное:
- Талос, защити!
Причем с одновременным шагом к Райле - так, чтобы оказаться совсем рядом. Чтобы отозвавшаяся светящимся ореолом молитва прикрыла их обоих - та самая защита, которая не так давно с легкостью отклонила стрелу самой следопытки.

Там же, тогда же, те же.

Защита сработала в последнюю секунду и сразу же буквально затрещала по швам. Но всё же первую волну сдержала. Правда не похоже было, что противник собирается продолжать своё нападение. Более того в обозримом окружении ни одной паутины больше не наблюдалось. Да и неизвестный враг больше не подавал признаков присутствия.
Дессерон, тем не менее, не собирался расслабляться. Вдруг просто затаился?
"Вот почему я не люблю лес, - мрачно заметил священник про себя. - Нельзя гарантированно смести все вокруг одним ударом, чтобы даже скрытого врага испепелило".
Райла, накрывшая голову руками, даже не успевшая подумать о том, что Орвелл может защитить, помочь, с удивлением обнаружила - целы, невредимы.
И тихо вокруг - вот что самое страшное.
- Ты не видел его? - почувствовав, что наконец-то может повернуться, она осмотрелась. Ничего. - Я не видела... нигде... он назвался Дионом, это какой-то бред, он же точно был мертв!
- Мертвые иногда возвращаются, - отозвался Дессерон. - В той или иной форме...
Он коротко усмехнулся.
- А потом прихожу я или еще кто-то из священников и их упокаивает.
Райла покачала головой с сомнением.
- Думаешь, ты его вот прямо так и упокоил? Мне все кажется, он сейчас выйдет из-за какого-нибудь дерева - и всё...
Впрочем, прсилушавшись к своим ощущениям, она поняла, что ошиблась.
- ..хотя нет, - продолжила она, расправив плечи и выпрямившись, - не выйдет он ниоткуда. По крайней мере, пока что.
- Что он не упокоен, это я понял, - кивнул Орвелл, - я сейчас только закрывался, а не бил. Будь мы на открытом пространстве - другой разговор... но пока, наверное, опасаться возвращения нечего.
Он слегка расслабил плечи, опустив копье.
- Кто это вообще был?
- Не поверишь, товарищ, - горько усмехнулась женщина. - Боевой, можно сказать. Но - был. Там же всех убили, ты сам должен был видеть; одни только трупы и остались, - она взъерошила волосы движением руки, потом снова пригладила их - в виски постучалась пульсирующая боль. - Он и оружием-то, кажется, воспользоваться не успел... мы не ожидали. Все нападали на всех... а мне повезло. Почему-то.
Райла разжала пальцы, так и не использованная стрела упала на землю с мягким шорохом.
- Вот он и сердится за это, должно быть. Слушай, ты жрец, ты знаешь, точно знаешь... с какой радости мертвецу возвращаться сюда? Только чтобы мне насолить? Такое бывает?
- Бывает, - признал Орвелл, неспешно опускаясь на землю и пристраивая копье наконечником на сумках. - Но тут зависит от двух вещей - во-первых, разумеется, божества, которому погибший молился при жизни... а во-вторых, как бы это сказать...
Он помедлил несколько секунд, подбирая слова.
- Короче говоря, обычно если призраки и возвращаются кому-то мстить - то своему убийце, причине своей смерти или тому, кого таковым считают. А вот насколько призрак силен и способен навредить - зависит от того, кем он был при жизни и какими силами обладал. Скажем, привидение воина редко по-настоящему опасно для хоть как-то защищенного человека, а вот призрак мага - это куда хуже.
- Пфф, да не был он магом! Следопытом он был, таким же, как я! - она всплеснула руками, с недоумением посмотрела на лук, лежащий на траве... его-то она когда успела уронить? Должно быть, когда полетела эта паутина... - Он вёл нас, вот что было. И я, в его отряде... Ну и, если бы он был магом, я бы знала. Такие штуки с паутиной он при жизни делать не умел.
Покачавшись немного с носков на пятки, Райла на секунду задумалась, замерев, затем опустилась на землю. Посмотрела на Дессерона снизу вверх - ничего, и с такого ракурса тоже вполне хорош.
- А это нормально - то, что я его как бы чувствую?
- Вот чтоб меня Чонти в дуб превратила, если знаю, - искренне признался Дессерон. - Такая связь может быть... ну, между родственниками, очень близкими друзьями, любовниками... Но это ведь не тот случай, так? То, как ты себя чувствовала, это...
Он вновь задумался.
- Что-то похожее может испытать, например, совсем молодой священник кого-то из Светлых богов, - слово "светлых" он произнес с легким пренебрежением, - в присутствии какого-нибудь выходца из Бездны или Девяти Адов.
- Ну, если Дион и выходец из Бедны, - улыбнулась она, - то я уж точно не молодой священник.
- Кто знает... - задумчиво протянул Орвелл, - объявился же откуда-то у тебя вдруг зверь-спутник...
- Зверь, тоже мне. Так, зверушка.
Следопыт снова поднялась на ноги. Удивительно, но от былой слабости не осталось почти и следа. Кроме, разве что, страха вдруг оказаться один на один с этим... с Дионом? Или кем-то, кто притворяется им?
- Я-то, на самом деле, решила, что это вполне обыкновеннное дело - когда они вдруг возникают. То есть, ты сказал, что-то вроде: "такое случается", вот мне и показалось, что тут нет ничего особенного.
- Так то для меня, - пожал плечами священник. - Я за годы служения Повелителю Бурь обошел чуть ли не весь Фаэрун, и с разной нежитью встречался нередко. Что касается этой конкретной... Лучше нам поскорее из леса выйти. На открытом месте, если вновь нападет - то я смогу бить, не опасаясь получить для нас обоих памятник из пары десятков деревьев.
- Тогда пошли, - кивнула она. - Прямо сейчас. Не желаю тут больше оставаться, ни на минуту...

Утро 18 день китторна. Пустынный пляж. 12 километров от Марсембера
с мастером

Воды Драгонмира всегда отличались своей прихотливой и непредсказуемой натурой. Словно избалованная светская дама они заставляли всё вокруг себя подчиняться своей прихоти, будь то скромный рыбацкий промысел на восточном побережье Кормира или же Императорские Галеры идущие из Чессенты и Мулгоранда. Все они были не больше чем гости пользующиеся благосклонностью Озерной Хозяйки. Ну или её безразличием....
Но случалось, так что порой Стихийный Гнев напоминал зарвавшимся людишкам о своих правах в воистину ужасающих масштабах, оставляя за собой уничтоженные рыбацкие деревеньки, покореженные остовы кораблей на побережье и прочие напоминания о Величие Морской Стихии и её хозяйке - Королеве Глубин Амберли.
Одним из таких напоминаний было место всего в нескольких стае от Марсембера, дикий необитаемый пляж, рваным ранами изрезавший мягкое подбрюшье южного побережья Кормира множеством бухт и мысов. На некоторых картах это место называлось как Сучья* Пасть (в честь Сучьей Королевы, иное название Амберли), в других Зубастый Берег. И то и другое название довольно таки чётко описывали ландшафт данной местности.
Среди бесконечных скалистых мысов и маленьких заводей раскидывалось настоящее кладбище разбившихся кораблей, скелетов крупной и мелкой рыбы, выброшенной на берег и даже получахлой и загнивающей прибрежной растительности. Казалось, что Королева Глубин нарочно стаскивала на этот берег всё когда-либо затонувшее, погибшее и сгнившее в водах Драгонмира и Моря Упавших Звёзд, словно желая воздвигнуть себе устрашающий памятник, свидетельствующий о её мощи и власти.
Мёртвый пляж, мёртвый берег, мёртвый мир. Истинный памятник могущества. Полная идиллия, нарушаемая только одним единственным обстоятельством. Полуобнаженная девушка, свернувшаяся калачиком на прибрежном валуне и тихо вздрагивающая под порывами прибрежного ветра.
- Малар сожри мою печенку, я и не думала что ты такая хлипкая, - раздался над её ухом раздраженный журчащий голосок. – Вот что бывает, если попадаешь в неподготовленного аватара. Надеюсь, ты не планируешь издохнуть прямо тут на камнях, Тиа Катарина Неймас? После всего, что мы пережили в цитадели? После того, как проплыли на такое расстояние, ты готова сдаться в пяти шагах от финиша? – голос гулким ухом разносился в голове магессы.
Тиа вздрогнула, подтянула колени ближе к подбородку, почувствовав, как царапнули кожу мелкие острые камешки, и зажала уши ладонями. Воспоминания ворочались в голове, точно айсберги в холодном океане, сталкиваясь и мешая друг другу. Да и само тело от макушки до пальцев ног казалось магессе неповоротливой глыбой льда, неуправляемой и чуждой самой ее огненной сути. Наверное, какой-нибудь жрец Амберли был бы счастлив оказаться на месте Тиа, мрачно подумала девушка.
- З-з-зачем б-было рушить все вокруг? – заговорила магесса, едва справляясь с отбивающей дробь челюстью. Осколки воспоминаний постепенно складывались в осмысленную картинку, и чем меньше оставалось в ней темных пятен, тем мрачнее делалась огненная.
- Иного пути просто не было, - произнес голос уже откуда-то извне. Совсем рядом в нескольких шагах от Тиа из воды поднималось прозрачная женская фигура, составленная из быстро переливающихся потоков. – Нужно было задержать тех двоих как можно дольше. Приходится признать, что они были крепкими орешками и не думаю, что в данном теле я смогла бы тягаться с ними на равных.
- З-замечательно, - пробормотала Тиа, с трудом садясь и стараясь получше закутаться в изорванное платье. Все тело магессы била крупная дрожь. Девушка сложила ладони лодочкой и прошептала заклинание. Спустя несколько секунд огонек – маленький и слабый - засветился меж побледневших пальцев.
- Нет-нет, я впечатлена, - заговорила Тиа снова, - Вот только…
Она в задумчивости посмотрела на свою одежду и босые ноги – туфли где-то потерялись. Но это потом… позже. А пока… Что-то другое не давало покоя.
- Там… там был, - если только воспоминания не были бредом, но ведь она все помнила, а значит, и это тоже, - Менлор?
Несколько мгновений водяной элементаль молчал, лишь поблескивая в тусклом солнечном свете, едва пробивающемся сквозь завесу тумана.
- Возможно, это был тот самый человек, - наконец произнесла она. – Я не могу утверждать, что это именно тот Менлор, которого ты знала, но то, что он, несомненно, там был - есть абсолютная истина. Тебя это беспокоит?
Тиа кивнула и обвела берег рассеянным взглядом. Заметив выброшенную волнами корягу, девушка неловким движением придвинулась ближе, отпустила с рук огонек, и тот, шипя, с трудом схватился за промокшее дерево и готов был погаснуть, если бы магесса дрожащими губами не произнесла усиливающее заклинание.
Она чувствовала, что богиня может многое объяснить, если только удастся уговорить ее поделиться сведениями, но никак не проходящий холод и скованность лишили ее возможности мыслить ясно, и потому единственный вопрос, на который она оказалась способна, прозвучал банально и коротко:
- Что… что вообще происходит?
- Большой передел, - усмехнулась богиня. - Не думаю, что ты в состоянии понять, но так или иначе наше с тобой совместное приключение скоро закончится, - морской элементаль распался тучей брызг, а голос снова зазвучал внутри головы Тиа. – Скоро сюда прибудут мои последователи, чтобы схватить тебя и освободить меня из этой дурацкой оболочки. И если будешь вести себя разумно, то возможно я даже попрошу сохранить тебе жизнь…
- Передел чего? Какое отношение к этому имеет Менлор? – пропустив угрозу, поспешно заговорила Тиа.
- Неужели ты думаешь, что я тебе всё так и выложу? – звонким и властным смехом рассмеялась Амберли. – Слишком многое поставлено на карту. Даже больше чем ты себе можешь вообразить.
За спиной Тиа внезапно раздались чьи-то едва различимые крадущиеся шаги.
- Prigione di Ghiaccio!** – над самым ухом прошептал мужской голос и, с трудом накопленные крохи тепла, мгновенно сдуло из тела Тиа, парализовав её мертвецким окоченением.
- Спокойно, волшебница! Я чувствую твою силу, так что убью тебя сразу же и не колеблясь, едва заподозрю, что ты пытаешься что-то предпринять, - сильные мужские руки перевернули её на спину и Тиа увидела перед собой типичного жреца Амберли. Тёмно-синее одеяние, отороченное мехом и широкий посох больше похожий на весло и белоснежные волосы. Ещё больше стереотипность жреца подчеркивали мутные рыбьи глаза и рот полный острых почти акульих зубов.
- Мне нужны ответы и потому я позволю твоим мыслям оформиться в слова, но поверь, ни одна мысль не будет быстрее моих заклятий. Отвечай быстро и без лишних рассуждений. Кто ты такая?
- Убьешь меня, убьешь свою обожаемую богиню, - зло процедила Тиа.

**Ледяное оцепенение

18 китторна.
Цитадель

Дарминстер Дюга лишь едва заметно кивнул Эртану, при его появлении. Но уже с порога командор мог почувствовать грозовые тучи, сгущающиеся над кабинетом генерала. Сейчас великий полководец, некогда прозванный «Кречетом», выглядел ещё подавленнее, чем в день своего поражения при Саэрбе.
Молчаливый офицер-адъютант быстро подавал какие-то бумаги ему на подпись и что-то пояснял тихим шепотом. Держался он как-то неуверенно, словно каждую секунду ожидая вспышки гнева генерала. Похоже, новичок.
Привычного помощника Дюга Кристиана нигде не было видно. Так же, как и Корана. И Дартоса. Ещё два офицерских места пустовали. Места погибшего Пьетро Перручи и Олана Семмерса. Тут как раз ничего удивительного не было. Даже под командованием Айвери Сторма тот редко являлся на инструктажи. Что говорить о каком-то неизвестном ему инвалиде в кресле. Наверняка сейчас его бравый Одиннадцатый отряд штурмом брал очередной кабак, во главе со своим офицером.
Остальные же восемь офицеров уже давно разместились за длинным столом и тихо переговаривались. Помимо них Эртан с удивлением обнаружил троих монахов на дальнем конце стола и двух магов. Один из последних, пожилой мужчина с белоснежной бородой, откровенно клевал носом, а второй – помоложе – пристально сканировал всех за столом ощупывающим взглядом.
Ему-то казалось, что все ждут именно его... И будут говорить о его провале. Что ни говори – командор был старшим в Цитадели. Но Эртан отнюдь не стал центром внимания, разве что взор незнакомого мага нервировал.
- Командор Неймас прибыл! – правый кулак замер перед сердцем.
По еще одному кивку он занял свое место за столом.
Маг, что помоложе, быстро растолкал своего старшего товарища и вновь пристально уставился на Эртана, что-то быстро бормоча себе под нос, отчего его козлиная бородка чёрной молнией задергалась вверх и вниз.
Его старший собрат, наоборот, воспринял появление Эртана с каким-то непонятным энтузиазмом и даже дружелюбно улыбнулся ему, простодушно похлопав молодого мага по плечу. Тот хотел было возмутиться, но тут, наконец, голос подал Дюга.
- Я был у Императора на генеральском совете, - произнес он медленно, словно давая распробовать каждое сказанное им слово. – Мы обсудили возникшие недавно проблемы и возможные пути их решения. Генералы предложили свой план выхода из создавшейся ситуации, - его взгляд упал на Эртана. – Они намерены вызвать в столицу Первое, Седьмое и Девятое Крыло, а также мобилизовать всех боевых магов Кормира. Командование силами столицы будет передано Орландо Неймасу и Ардамиру Ногарскому.
Командор Неймас не был уверен, что поставить во главе гарнизона генерала Неймаса – мудрое решение сейчас. Отец казался слишком подавленным в последнее время. Впрочем, не ему оспаривать эти решения или одобрять их.
- Помимо этого действия командира и офицера Пятого Крыла, несмотря на неспособность предотвратить события последних дней, тем не менее признаны как единственно верные и потому ничьи головы не полетят, - он обвел офицеров внимательным взглядом и снова вперил свой взгляд в Эртана. – Но..! Пятому Крылу отдан приказ срочно вернуться под командование генерала Айвери Сторма в землях Восточной Лерсонии. Приказ подлежит немедленному исполнению, Первый и Седьмой отряд должны отправится туда уже завтра. Остальные отряды отбудут по прибытию Первого Крыла, - Дюга замолчал, давая всем переварить сказанное.
Лучше всего, похоже, процесс переваривания происходил у офицера Арман. Новость о переводе ее отряда была проглочена, похоже, даже с аппетитом и нисколько не взволновала Эрис. Ей-то что? Она не настоящий офицер и даже не человек, чтобы чьи-то приказы определяли ее жизнь. Не понравится – сменил личину и отправится куда пожелает. А эти жалкие людишки будут продолжать играть в солдатиков. Впрочем, эта игра пока не наскучила и Гневу. Если Хаятэ не сочтет, что достижение их цели требует присутствия в столице, она с удовольствием сообщит своим подчиненным о новом назначении. При мысли о рожах и без того исстрадавшихся солдат седьмого отряда, на губах их офицера заиграла довольная улыбка.
Эртан был поражен. Да, он ничего не смог сделать, но уже привык быть в центре свившейся вокруг Сузейла паутины, ждал разгадки тайн, и вот... Надо покинуть город? Начатые дела, Изабэль, Хаятэ, гарнизон, Менлора?
- Сэр, - заговорил он, - целесообразно ли выводить из столицы какие бы то ни было части в такой момент?
- Я говорил им о том же, - Дюга устало скользнул взглядом по столу. – К сожалению, большинство генералов за то чтобы направить Пятое Крыло именно туда. Генерал Айвери Сторм терпит большие потери. И мы не можем игнорировать опасную ситуацию в этой провинции, - по лицу Дюга было отчетливо видно, что его самого охватывает негодование по поводу решения генералитета.
Эртану нечего было сказать при всех.
- Понятно, сэр! Разрешите приступить к выполнению приказа?
У него есть еще сутки...
- Выполняйте, - лишь коротко кивнул он.

(мастер при добавлении меня и Aertan)

Маг, ученица и Промежуток (с Аккераном вместе)
Похоже, что в этот день Менлору Неймасу благоволила Тимора - он не только сумел выбраться из рушащегося здания невредимым, но и не столкнулся ни с кем, способным узнать его или же задержать. В общей суматохе, наступившей в Цитадели, волшебник умудрился покинуть обитель воинов, причем в крайне раздраженном состоянии. Он не узнал практически ничего, и только приобрел новых врагов; это было, пожалуй, последним, что требовалось Менлору.
Требовалось добраться до учеников, объявить, что им временно придется заниматься только дома - потому что подставлять их под удар Неймас категорически не хотел. Что он за учитель, если подвергнет воспитанников такой опасности?
Но первое, что осознал Менлор, добравшись туда, где обычно упражнялись Лина и Като - что он опоздал. А неведомый враг сделал ход раньше.
Глубокая яма на пересечении улиц, груда сваленных камней... и хрупкое маленькое тело рядом.
- Лина!
Менлор мимоходом удивился, как способен двигаться с такой скоростью - но он мгновенно очутился рядом, опустившись на колени рядом с ученицей. Взгляд бывшего Военного Волшебника мигом определил и тяжесть раны, и причину - удар ножом, профессиональный такой...
- Проклятье! - выдохнул Менлор, собирая в памяти все известные ему целебные чары и облекая их в торопливые жесты и слова.
Заклятия и чары одни за другими стремительно угасали в глубине тела девочки. И хотя рана на груди стремительно затянулась, а сломанные ребра снова срослись воедино, тело Лины по-прежнему было лишь безжизненным сосудом. Абсолютно пустым и мёртвым.
Но прежде чем Менлора накрыла волна горького осознания правды, он внезапно ощутил мощный магический отклик на каждое творимое им заклятие. Каждый раз, когда его руки касались тела Лины, в ответ где-то в глубине его внутреннего кармана что-то словно оживало и бешено вспышками отмечало каждую его манипуляцию.
Волшебник на мгновение опешил, но тут же вспомнил - бой, старый учитель... и его прощальный подарок!
"Кольцо!"
Неймас лихорадочными движениями выдернул холодный ободок из кармана, торопливо натянул на палец и коснулся металлом кожи девочки, моля Азута о том, чтобы это помогло.
То, что произошло, потом с трудом поддавалось какому-либо описанию. На мгновение сознание Менлора словно бы перенеслось куда-то в другое пространство, стремительно пронеся его под тёмным сводом невиданной ранее пещеры со стенами из черного камня. Он увидел обитателей этих мест. Некоторые напугали его. Некоторые вызвали отвращения. Некоторые поражали даже самое дикое воображение. Но что больше всего удивило его это, то, что среди них встречались совсем обычные, похожие на людей.
Но не успел Менлор что-либо разглядеть, как его видение перенесло его в ещё одну пещеру, почти полную копию предыдущей. Отличием был лишь тот факт, что попал он на некое подобие кормежки. В этот раз гуманоидные и негуманоидные обитатели этого места сообща окружали две другие человеческие фигурки, возникшие на каменном полу пещеры несколькими мгновениями после того как Неймасу открылось это видение.
Впрочем, видимая кооперация длилась совсем не долго. Одной из увлекшихся поеданием беглеца твари мгновением позже снесли голову собственные же собратья, после чего началась настоящая трапеза.
Далее подобные сцены сменялись одна за другой с равными промежутками времени на новое видение. Менлору удалось пронаблюдать всевозможные моменты из быта обитателей этих загадочных пещер и когда он уже начал подумывать о способе выхождения из этого транса, видение перенесло его в очередную по счету пещеру. Вот только в этой творилось что-то неладное.
И первым что бросалось в глаза это стремительно уменьшающееся число его обитателей. И причиной этого уменьшения была не типичная драка за еду. Нет! Прямо на глазах у Неймаса разбегающихся в ужасе прочь обитателей пожирало клубящееся облако тьмы, похожее на рой диких ос, не оставляя за собой никаких останков и стремительно разрастающееся в разные стороны, захватывая всё большую и большую часть промежутка погружая всё в непроглядный мрак.
Всего несколько обитателей пещеры всё ещё оставались в живых. И внезапно кольцо снова вспыхнуло, увеличивая свою мощь, напитывая Менлора невиданной силой и увлекая к одной из фигурок обитателей гибнущего плана, чумазой девчушке, в которой волшебник с удивлением узнал Лину.
В течение всего иллюзорного путешествия Неймас лихорадочно пытался сообразить, что же видит. Иные Планы? Андердарк? Ады или Бездна? Нет, однозначно под определение ничто из этого не подходило...
А потом он увидел ученицу, и временно отбросил в сторону все раздумья. Он по-прежнему не понимал, что происходит, но действовать надо было быстро, пока не ушла дарованная неизвестным источником мощь.
- Лина! - выдохнул Менлор, устремляясь к ученице, протягивая руку.
Не похоже, что девочка слышала своего Наставника и вообще находилась в сознании, но неведомая сила кольца, сейчас стремительно расползающаяся по всем телу Менлора и сливающаяся воедино с его телом, снова отозвалась сильным толчком, буквально швырнув его на каменный пол рядом с Линой.
Но даже сейчас он осознавал, что всё ещё находится в нематериальном состоянии, так как его рука с легкостью прошла сквозь камень лежащий подле него. Тем не менее, он находился к ней так близко, что с легкостью мог сосчитать каждую ресничку на её веках.
Звуки тоже постепенно начали усиливаться и приобретать какие-то общие различимые очертания. Зато движения в противовес становились всё более замедленными и тяжелыми.
Коснуться не выходит... что делать тогда?
Тренированный разум волшебника подбрасывал и отвергал одно решение за другим: или неэффективные, или рискованные. Но... одно казалось вполне вероятным. Удаленная манипуляция, подобная той, которую так любят проделывать псионики... другими методами, конечно.
Менлор щедро зачерпнул силы кольца - и попытался направить ее на Лину, окутать девочку этой энергией, и притянуть к себе. Хотя бы к себе - для начала.
Первые попытки направить потоки из кольца и попытаться хоть как-то ими манипулировать терпели полный крах. Первые несколько мгновений энергетическому щупальцу удавалось вытянуться на треть нужного расстояния, но оно тут же обрывалось, разваливаясь на части и стремительно возвращаясь в клубящуюся сферу вокруг мага.
Менлор сжал зубы. Потерпеть поражение, оказавшись так близко? Получив еще и дополнительную силу?
Уязвленная гордость взвилась внутри прямо-таки драконьим пламенем; волшебник и сам не был уверен, сражается ли сейчас за ученицу или за собственное самолюбие. Но результат от этого был один - он усилил воздействие, тщательно рассчитывая каждое движение волшебного потока.
В этот раз поток энергии буквально выплеснулся из Менлора волной, захлестнув Лину и втянув её внутрь сферы с магом в тот самый момент, когда за спиной мага раздался оглушительный свист и грохот.
Занятый вытягиванием Лины Неймас совсем позабыл про всепожирающее облако тьмы медленно и верно подбиравшееся к нему и его ученице. Сейчас оно уже охватывало почти всё обозримое пространство за его спиной, черным смерчем устремляясь в невидимый отсюда потолок.
Волшебник мысленно выругался - это же надо, пропустить такую угрозу! Впрочем, нет времени сетовать, надо действовать, и действовать быстро. Странное ощущение - не понять, то ли это пространство затрудняет работу с Плетением, то ли, напротив, облегчает...
Мелькнула мысль, что это как-то связано с его изменившейся природой, но, опять-таки, рассуждения надо было оставить на потом. А сейчас Неймас со всей возможной стремительностью сотворил вокруг себя и ученицы самую мощную из известных ему защит... после чего вновь по какому-то наитию воззвал к кольцу, логично рассудив, что раз оно привело его сюда, то может и вывести.
Следующее что он почувствовал это затяжной прыжок в пустоту выворачиванием наизнанку все его существа с дикой болью в конце, прерванную падением на каменный колодец с последующей потерей сознания.

Понюхай это...
С известными греховодами Аккераном и Марой

Черный экипаж, запряженный элегантной четверкой гнедых, весь в фамильных гербах Феннаров посреди монастырского двора выглядел, как принцесса в свинарнике. Маркиза, осторожно ступая по утоптанному грунту в компании с восторженно сияющим Аламедой МакГри, подошла к дверце и распахнула её.
- Вы уже вернулись, матушка, - улыбнулся разместившийся внутри Фредерико. - И юный Аламеда с вами.
- Да, я обещала показать ему книги, - ответная улыбка маркизы была настолько двусмысленной, насколько это вообще было возможно, - устраивайтесь, мой друг.
Ильматер учит кротости и смиренности, а также умеренности во всем мирском. И хотя кричащая роскошь даже в простом средстве передвижения благородных заставила бы сердце любого последователя Плачущего Бога наполниться скорбью и осуждением к подобному расточительству, у Ала же вызвало лишь небольшое недоумение относительно такого внимания к собственной персоне. Он лишь широко и благодушно улыбнулся обоим благородным спутникам и примостился на самом краю сидения.
- Благодарю вас за оказанное мне доверие, маркиза, - мальчишка сиял ярче закатной звезды. - Вы не представляете, как много значит подобные книги для мировой культуры.
Маркиза, расположившаяся на скамье напротив своего сына и этого глупого мальчишки, лишь улыбалась и кивала, чувствуя как уже начинают затекать мышцы лица. В воздухе едва уловимо тянуло сладким и Изабэль вопросительно подняла бровь, смотря на Фредерико. В ответ маркиз улыбнулся, опустив ладонь в карман камзола и изящным движением достал небольшую табакерку, открыв ее щелчком пальцев. Воздух наполнился приятным пряным ароматом, совсем не похожим на крепкий запах нюхательного табака.
- Калимшанская соль? - глаза мальчишки увеличились до размеров чайного блюдца. - Раз ве она не запрещена императорским указом?
- Так то к продаже, - поймав взгляд Аламеды, убедительно ответил маркиз.
- Но Старшие Служители говорят, что даже её употребление это большой грех..., -попытался протестовать Ал.
- А они ее пробовали?
- Это же Старшие Служители! - Ал наставительно воздел перст к потолку и осуждающе посмотрел на маркиза, словно сказанное им содержало какую-то незыблемую истину. - Они и без этого всё знают...
- Но ты ведь не знаешь, - Фредерико опустил мизинец в табакерку, так чтобы к нему прилипло немного соли, а затем прижал палец к ноздре и резко вдохнул. Его зрачки расширились, на лице появилась блаженная улыбка. - Попробуй...
- Нет! - как-то неуверенно и вяло замотал головой послушник, отсаживаясь прочь от маркиза. - Это плохо, это неправильно, - его голос предательский дрогнул, а руки как-то сами по себе сжались в кулаки.
- А ты немножко, - наклонился к нему Феннар. - Не понравится, так я не стану настаивать.
- Я..., я..., - мальчишка словно в полусне протянул руку к табакерке, но тут же одернул руку и испуганно взглянул на маркизу.
Изабэль ободряюще улыбнулась и тоже потянулась к табакерке, взяв немного соли. Прикрыла глаза и вдохнула белого дурмана.
- Видишь, ничего ужасного в этом нет. Попробуй.
Вновь взяв соли и картинно, будто нечаянно, просыпав ее на белоснежные полушария груди, затянутой корсетом, маркиза вдруг резко подалась вперед и схватив юного монашка за шею, притянула к себе так, что его нос уткнулся прямо в ложбинку, припудренную калимшанской солью.
Всего лишь одно мгновение. Ровно столько сопротивлялась хитроумному искусу стойкая монашеская душа. В следующею секунду Аламеда, издав то ли горестный, то ли сладострастый стон с шумом втянул полные ноздри белого яда, впиваясь губами в развартную плоть маркизы.

Греховоды хороводят!

Черную карету с золотыми гербами в заведении под скромным названием "Зеркала" уже ждали. Во дворе двух благородных гостей и одного приблудившегося к ним паренька встречала сама хозяйка и лучшее её искусницы. Роскошная брюнетка, на голову выше самой мадам была наряжена в платье из черного атласа, с горловиной под подбородок и длинной юбкой до пола. И никто бы не отличил ее от прочих великосветских дам, если бы не одна любопытная особенность это платья. На скромном темном одеянии имелся разрез на груди такой величины, что вся полная, белоснежная грудь вываливалась из него целиком. Красное платье стоявшей по другую сторону от мадам блондинки таких пикантных подробностей не имело.
- Маркиз Феннар, маркиза де Сан Сабаль, какая честь для нас, - елейно пропела хозяйка, поклонившись почти до земли. Все уже готово, ждем только вас.
- Прекрасно, - Изабэль уверенно направилась к широким дубовым дверям входа и встречающая группа синхронно повернулась вслед за ней и только теперь стало понятно, что и вторая девушка была далеко от скромности. У красного платья отсутствовала спина и юбка сзади, а весь наряд держался на нескольких завязках. Пышные бедра блондинки соблазнительно покачивались при ходьбе.
Ал помнил себя словно в полусне. Практически не повинующееся тело уверенно несло его вслед за этими роскошными и прекрасными женщинами навстречу....
Пороку? Разврату? Сейчас значения этих слов виделись ему совсем в другом свете. Манящем, очаровывающем и таинственном. Сейчас вызывавшие некогда восторг речи отца настоятеля о смирении плоти казались лишь бессвязными бормотаниями старого маразматика. Позолоченные писания Божественных скрижалей теряли блеск и смотрели на него лишь безжизненными каракулями-провалами. А книги...
- А где же книги? - словно издалека донесся до него собственный голос.
- Книги вон в той комнате, - сладко прошептала ему на ухо брюнетка, наклонившись к нему и задев своей роскошной грудью.
- Да-да, - взяла его под руку блондинка, - прямо на кровати, пойдем, я покажу.
- А вы меня точно не обманываете? - уже заплетающимся языком прошептал Ал, окончательно сломленный и рассеяно шарящий руками по обнаженным спинам (и тем что ниже) девушек.
- Мы? - притворно удивилась брюнетка, - никогда не обманываем!
- Никогда, - подтвердила блондинка, почти с силой заталкивая тощего юнца в комнату и роняя на кровать. Оставшиеся лоскуты одежды они сбросили, как змеи кожу и так же плавно скользнули к Аламеде.
- А вот эти книги! - счастливо просиял Ал, протягивая ладони к пышным выпуклостям брюнетки. - Да! Это деиствительно очень редкое издание. Какая у него мягкая обложка и какой качественный переплет. Листать эту книгу будет настоящим удовольствием. Но думаю лучшее всё же кроется внутри! - его дыхание сбилось, а взор затуманился.
- И правда занимательнейшие вещи написаны здесь! Кажется это относится к Самому Началу Возникновения Долин! Это же самые сокровенные тайны Фаэруна!
Блондинка перекрыла этот словестный фонтан долгим, глубоким поцелуем, а брюнетка проворно стащила с одурманенного наркотиком монаха штаны.
- Открой же эту книгу, порви мой переплет, - темноволосая бестия с неожиданной силой разорвала на Але рубашку и со стоном уселась на него сверху, активно задвигав бедрами.
- Нет! Нет! Нет! - монашек мгновенно сбросил с себя девушку и тут же кинулся к её подружке. - С книгами так нельзя! Это же святотатство! Знания из них следует вкушать медленно и неторопливо, уделяя внимание каждому аспекту, пунктику и подпунктику! Иначе можно не получить полной и правильной картины! А разрозненные сведенья породят.... Да! Породят! Исторгнут!... Неправильные толкования!... А этого... Нельзя допустииииить!!! - голос монашка сорвался на тихий писк и он рухнул промеж обольстительниц.
- Слабенький какой-то, - шепотом заметила брюнетка.
- Живой хоть? - заволновалась блондинка.
Они накрыли монашека атластной простынью и прилегли рядом.

Продолжение с Месс и Тельтом

Последний день борделя...

Маркиза нетерпеливо постукивала ноготками по краю хрустального бокала.
- Августа, ты уверена, что девчонки справяться? - обратилась она к хозяйке борделя.
- Миледи, - закатила глаза Августа, - они лучшее, что у меня есть. Не сомневайтесь ни на мгновение.
- Да? - рассеянно переспросила маркиза, подперев подбородок кулачком, - Фредерико, уже можно или еще нет?
Нелюдь на некоторое время задумался, но затем покачал головой, даже не пытаясь скрыть удивления:
- Поверить не могу, что он может сопротивляться обоянию этих девиц.
Маркиза горестно вздохнула и отвернулась. С зеркальных стен на нее смотрели сразу четыре смаркизы и все выглядели одинаково печальными. Свое название бордель получил за внутреннее убранство. Главный зал и все холлы, а так же потолки комнат были составленными из множества зеркал. Отражения множились и повторялись, не искажаясь, наводняя заведение Августы огромным количеством одинаково ослепительных и совершенных девушек. Сейчас эти раскрасавицы скучали в креслах по углам зала. Высокородные гости не проявляли к ним интереса. А мадам уже не знала, чем им угодить.
- Милорд, - Августа предприняла еще одну попытку задобрить хмурых посетителей, - какая девушка пришлась вам по нраву?
Взгляд маркиза, скользивший по прелестям собравшихся вокруг девиц, был одновременно и заинтересованным, и равнодушным. Нет, будучи подлинным воплощением порока плотской страсти, Феннар не мог позволить себе упустить подобную возможность, но в то же время ему необходимо было следить за мальчишкой, заставить его оступиться и поглотить без остатка.
Но девушки выглядели слишком аппетитно, чтобы отказываться от них.
- Вот эта, вон та... и еще пожалуй эти две, - холеный палец маркиза указал на стоявших позади близняшек.
Хозяйка щелкнула пальцами и все девушки мгновенно слетелись на Фредерико, как мухи на мёд. На мгновение его фигура исчезла под их полунагими телами, а Изабэль раздосадованно прикусила губу. Число будущих жертв росло очень быстро.
По своему истолковав настроение маркизы Сан Сабаль, Августа елейно проворковала и рядом с ней.
- А для миледи у меня есть нечто совершенно особенное. Такого не достать больше ни в одном заведении и провалиться мне прямиком к Баатезу, если я вру. Взгляните.
Балдахин между залой и смежной комнатой заколебался и оттуда появился плод греха демона и смертной женщины - тифлинг. Статный красавец с тугими валиками мышц на могучих руках и витыми рожками на голове. Из одежды на нем была только узкая небедренная повязка.
- О, - только и смогла сказать маркиза. К тифлингам она питала особенную слабость.
Довольная Авгутса тотчас замахала руками и оставшиеся без внимания Фредерико девушки разбежались и вслед за ними ушла сама хозяйка.
Откудато снизу, из под вороха тел и сброшенных одежд доносились довольные стоны Феннара, в его голосе с каждым мгновением становилось все больше нечеловеческой силы, жуткой, пугающей, но в то же время манящей к себе, словно колдовской магнит. Тело маркиза лишь невероятным усилием его воли оставалось в неизменном состоянии - столь велика была энергия, наполнявшая его сейчас... только Фредерико этого было мало, он лишь начинал входить во вкус и ему требовалось еще и еще, чтобы утолить этот голод. Тогда, в особняке, когда он впервые пресытился - его тело оказалось во власти Ламаля, а потому он плохо помнил, что чувствовал в те мгновения, находясь в зените своего могущества.
И ему хотелось вновь достичь этой точки высочайшего наслаждения.
Маркиза же спокойно ждала, когда рогатое средоточие демонического разврата приблизится к ней. Тифлинг встал на одно колено и поклонился.
- Миледи...
Изабэль не дала ему договорить, проворно добравшись до того, что скрывала набедренная повязка. К стонам Фредерико добавился сдавленный рык полудемона.
Долго его распалять не пришлось, тифлинг презрев этикет грубо стащил высокородную даму на пол и задрал ее многочисленные юбки. Изабэль только охнула, высоко оценив
мужскую силу лучшего по словам Августы труженника борделя.
Из-под задыхающихся от истомы куртизанок, показалась голова Фредерико, чьи длинные каштановые волосы, растрепавшись, наполовину скрывали лицо. Он, ни на мгновение не прекращая получать удовольствие, с усмешкой следил за матерью:
- Может возьмем его с собой? - Предложил он, переведя дыхание.
Маркизе было жаль отдавать тифлинга на съедение, но искушение продлить удовольствие как можно дольше было сильнее.
- Конечно, - ответила Изабэль, а в глазах полудемона застыло недоумение.
- Миледи мало меня одного?
- Конечно, - со смехом повторила Сан Сабаль, поднимаясь с пола и увлекая тифлинга за собой.
- Всех возьмем, особенно вас двоих, - Феннар поочередно уткнулся в груди обеих близняшек, облизав их, а затем с некоторым сожалением взглянул на других девушек. Ему было жаль оставлять любой из своих трофеев, но не мог же он за раз опустошить весь бордель?! Тем более, что девушки, в большинстве своем, уже были духовно истощены, вся их страсть, вся их жизненная сила перешли к маркизу, и теперь им необходимо было дать отдых, чтобы они выжили, вот только Феннар не позволял им останавливаться ни на мгновение.
Маркиза шла по коридору к комнате, куда увели Аламеду, тифлинг, не понимающий, что происходит, послушно шел следом, а сразу за ними, счастливо смеясь и виснув на Фредерико устремились близняшки.

1310 год 19 день марпенота.
Нолин. Сиротская община.
С Марой.

Она почувствовала неладное ещё на подходе к дому, когда, миновав череду бревенчатых складов, тропинка вывернулась к заброшенным ремонтным докам. Обитатели Ковена всегда умудрялись создавать шуму и гаму равного небольшому бакалейному рынку в воскресное утро. В этот раз к удивлению Айрис складские помещения служившие домом для сирот лишь с немым укором взирали на неё, широко распахнутыми пастями входных ворот. Даже привычного караульного Тора с особым энтузиазмом игравшего в сурового стража не было заметно. И это заставляло насторожится.
У Айрис пропало желание туда заходить, будто бы она попала в собственный кошмарный сон и вот-вот из двери выскочит Калеб с топором, чтобы ее убить.
"Успокойся" уговаривала она себя "они просто все вместе куда-нибудь ушли, ничего страшного не случилось" но ноги все равно отказывались идти вперед.
"Да хватит уже" одернула себя девчонка и, высоко задрав нос, пошла вперед.
Первое что она увидела с порога заставило её вздрогнуть. Прямо посредине проходной комнаты на полу в луже собственной крови растянулся Тор. Его остекленевший взгляд полный непонимания и детской обиды был устремлен в потолок. Грудь мальчишки была пробита насквозь и сквозь дыру в ней можно было с легкостью разглядеть залитый кровью дощатый пол. Похоже его убили мгновенно, даже не дав понять что же произошло на самом деле. Руки всё ещё мёртвой хваткой продолжали сжимать маленькое копье, нацеленное в никуда.
- Тор, - захныкала маленькая Айрис, намотав слезу на кулак, - почему ты здесь лежишь, где все?
Ответа не могло быть, его стеклянные глаза навсегда застыли. Айрис не могла в них смотреть, слишком много укора в них было. Прошептав "прости" она закрыла их рукой. Копье ему было больше не нужно и она забрала его.
Дальше было только хуже. Она обнаружила ещё два тела. На этот раз это была Мая и Фей. Старшая сестра прижимала к груди младшую словно пытаясь от чего-то заслонить, защитить. Но по-видимому худенькое тельце двенадцатилетней девочки не было серьезной преградой для когтей неведомого чудовища.
- Айрис..., - внезапно раздалось из-под обеденного стола. - Айрис, это ты? - это был голос Хирма, а через мгновение оттуда показалась и его бледное, без единой кровинки лицо. - Айрис, помоги мне...
Девочка доверчиво протянула к нему руку, пытаясь ухватится за воротник рубашки и вытянуть его.
- Хирм, что случилось?
- Оно! Оно пришло сюда! Мы не знаем даже откуда! - мальчишка зашелся кашлем с кровью, обрызгав всё вокруг. - С утра мы искали Клёна, который куда-то пропал. А потом пропала Милисента. И Нала. И Рой. А потом появилось вот это, - он тихо всхлипнул и тяжело задышал. - Мы с Маей спрятались, но оно нашло Фей. И тогда Мая попыталась её спасти. Попыталась и не смогла, - он снова зашелся приступом кашля и задрожал мелкой дрожью. - А я продолжал прятаться и ничего не сделал. Мне было страшно... Но оно всё равно нашло меня, - он снова дернулся в спазме, отталкивая стол в сторону и обнажая два кровавых обрубка вместо ног. - Лучше бы я как они, - захрипел он, колотясь в судорогах и крепко сжимая ладошку Айрис своей рукой. - Как они! Храбрым..., - выдохнул он и затих.
Айрис завизжала, отшвыривая мертвую руку Хирма в сторону. В голове барабаном стучало только одно имя. Калеб. Восставший из мертвых ученик сумасшедшего Себастьяна Лейдара. Только он или его учитель могли стать причиной появления того, что убило всех сирот в общине. Девочка визжала не переставая, глохнув от собственного голоса. Нужно было бежать, но ноги ее не слушались.
- С ума сошла что ли, дуреха! - он возник из ниоткуда и, схватив её в охапку рванул в сторону. В следующий миг за их спинами что-то загрохотало и взвыло жутким нечеловеческим голосом.
- Bruciare! - выкрикнул голос и в спину им ударил нестерпимый огненный жар тысяч печей. - Это задержит его на некоторое время, - только теперь Айрис поняла что перед ней стоит Себастьян. Он зажимал рану на руке и тяжело дышал и вообще выглядел расстерянным и удивленным. - Тебе нужно скорее отсюда уходить....
- Что это? - выкрикнула она, - что вы сделали?
- Не знаю, - растерянно развел руками Лейдар. - Всё пошло не так как было запланировано. Мы хотели вернуть Дарта к жизни, но потом....
Что-то взвыло и рухнуло совсем рядом.
- Нет времени на обьяснения, просто не попадайся никому и не доверяй никому! Просто беги! - Лейдар пихнул девочку в соседнее складское помещение служившее спальным блоком и захлопнул за ней дверь.
Айрис послушалась и побежала, не разбирая дороги так быстро, как еще никогда не бегала.

Волшебник и ученица (вместе с Марой)
- Шетланд, - имя предателя было первым звуком, которое произнесла вернувшаяся в этот мир Лина. Она ничего не забыла и не простила, особенно этой женщине, Айрис, укравшей ее счастье.
Лина хотела заплакать, но поняла, что не может, слезы застряли комком где-то в груди и никак не выходили наружу. Яркий дневной свет после мрака пещер жег глаза, превращая разглядывание места, где оан очнулась в настоящую пытку. Улицы города, наполовину разрушенный фонтан и покатый края углубления в земле, где она лежала, привалившись к чему-то мягкому и теплому.
Щурясь и постоянно протирая глаза, будто это могло помочь лучше видеть, Лина перевернулась. Чья-то грудь, обтянутая сукном мантии и пахло от нее чем-то очень знакомым. Девушка провела по ней рукой вверх и натолкнулась пальцами на подбородок человека. Кто же?
Рана в груди таинственным образом исчезла и ученица мага не чувствовала ни боли, ни голода Промежутка, только острое любопытство. Подтянувшись на руках, она зажмурилась, давай отдых глазам, а потом резко их открыла.
- Учитель! - Громко взвизгнула воскресшая девчушка.
Вопль помог медленно приходящему в себя Менлору окончательно сбросить оглушенность. А в особенности - когда он осознал, что рядом ученица - без сомнения, живая.
- Лина! - выдохнул Неймас. - Хвала Азуту!
Девчушка слезла с его груди и, устроившись рядом, затараторила.
- Учитель, там такое было, такое было. Пещеры, люди, куча камней вместо костра, Шетланд, Айрис.
Лина захлебывалась словами, торопясь рассказать как можно больше.
- Пришел жнец душ, а у меня дыра в груди, вот такая – Лина сложила пальцами огромный круг, демонстрируя Менлору размеры дыры, - и холодно так, но совсем не страшно, еще Айрис рядос сидела, спрашивала, а потом совсем темно стало. Там, конечно всегда темно, когда Ронан не зажигает свой фонарь, а тут ну совсем-совсем темно стало. А дальше я не помню. Я вернулась, да? А где Като?
Про брата она вспомнила, едва увидела пятно крови на камнях фонтана, про то, что это ее кровь, она совершенно забыла, и теперь ей казалось, что это брата ударили ножом.
- Здесь была женщина, черная и страшная. Она забрала Като.
Нельзя сказать, что Менлор понял все. Строго говоря, он из сбивчивой речи девочки понял очень немногое, кроме главного - что она, находясь на грани жизни и смерти, провела все время в том престранном месте, откуда волшебник ее вытащил.
Но последний вопрос относился уже к самой что ни на есть реальности, и Неймас, разум которого окончательно прояснился, ответил:
- Когда я пришел, его тут не было. Только ты... я попытался помочь, сумел с помощью кольца.
Кольнуло недовольство - он не сумел справиться собственными силами. Впрочем, Менлор отлично понимал, что без кольца не добился бы вообще ничего.
- Почему эта женщина напала на вас?
Лина сморщила лоб. События того дня были такими далекими, разговора она уже не помнила.
- Она пришла, чтобы забрать Като, - неуверенно проговорила девочка, - а меня оставила, чтобы я сказала вам. Но что? Сейчас, я вспомню.
Ученица Менлора яростно потерла виски и пару раз стукнула себя по лбу, но помогло это мало. Голова, казалось, весила как чугунный котел, полный супа и мысли варились в нем так же медленно.
- Кажется, что-то про хозяина. Да, про ее хозяина, - поймав воспоминание за хвост, Лина радостно заерзала на земле, - Если Вы хотите забрать Като, то должны прийти к нему сами.
- Мы ведь пойдем за Като, правда? – с надеждой в голосе спросила Лина.
Менлор до боли сжал кулаки; почему-то он был уверен, что напавшие на его учеников и те, кто пришел за Даорой, как-то связаны. Слишком уж мала вероятность простого совпадения...
Он усилием воли постарался погасить гнев, но тот не желал уходить полностью.
Эти мерзавцы чуть не убили его ученицу. Забрали его ученика.
"Они за это заплатят", - мысленно пообещал Неймас.
- Мы пойдем, - твердо произнес он. - И вернем Като назад; но сначала нам надо уйти отсюда.
И отдохнуть. Поскольку запас чар растрачен преизрядно.

Лина вскочила на ноги, выражая готовность идти хоть на край света. Като такой маленький, а эта женщина злая и очень сильная. Лишь бы ему не сделали ничего плохого. Была б ее воля, она отправилась бы за ним прямо сейчас, не отвлекаясь и не останавливаясь. Но учитель мудрее и знает, что делать гораздо лучше.
- Я только найду свою сумку, она была где-то здесь.
Ученица заозиралась и очень скоро нашла свой холщовый мешок, он лежал на другом краю фонтана. Лина подошла ближе, перегнулась через борт фонтана и потянулась за ним, но пальчики поймали только воздух. Обходить фонтан было лень, потому девочка забралась на борт и снова потянулась за сумкой и опять не смогла уцепиться за ремень. Раздосадовано вздохнув, она предприняла еще одну попытку, вытянувшись во весь рост и как можно дальше вытягивая руку. Она все тянулась и тянулась и вдруг её рука совершенно свободно приблизилась к мешку и взяла его, при этом растянувшись почти на треть.
- Да смилостивятся Боги, учитель, что это со мной?
Лина повернулась к Менлору, опустив обе руки. Одна как обычно была чуть ниже кармана на её кофточке, а вот другая была настолько длинной, что доставала пальцами почти до земли.
Глаза Неймаса расширились настолько, что при другом освещении он мог бы смело сойти за мерроу. Волшебник помотал головой, потом снова вгляделся в ученицу - измененная рука никуда не делась.
Он уже открыл рот, чтобы честно признаться в непонимании... но сперва поперек горла встало нежелание проявлять незнание, а потом...
Неймас умел соображать быстро - и не мог не провести параллелей между состоянием Лины, уже виденными врагами, и... собой.
"Она стала такой же, как я?
Но как?"
Рассуждать сейчас времени не было.
- Кажется, подозрения у меня есть, но сейчас нет времени, - произнес вслух волшебник. - Лина, я уверен - ты можешь вернуть руку в прежнее состояние; сделай это, и пойдем; как только окажемся в безопасном месте, мне надо будет кое-что тебе рассказать.
Ученица изумленно ощупывала свою руку, пытаясь подтянуть ее верх, конечность на ощупь была мягче, чем обычно. Раз учитель уверен, что она может, значит так оно и есть. Лина зажмурилась и пыталась вспомнить, что она чувствовала, о чем думала, когда вытягивала руку. Кажется, ничего особенного, просто хотела дотянуться. Значит теперь нужно пожелать, чтобы рука съежилась.
- Ну же, - нетерпеливо шипела девчушка на непослушную конечность, - ну давай.
И рука дала – свернулась и съежилась, что стала меньше, чем обычно. Расстроенная Лина чуть не плакала.
- Я потом всё верну, учитель Прайд, правда-правда.
- Даже не сомневаюсь, - кивнул Менлор. - Пойдем быстрее!


с Визом

1310 год 19 день марпенота.
Нолин. Сиротская община.

Ещё одна пугливая тень оторвалась от стены и метнулась в сторону выхода. И вновь раздался тот самый зловещий стрекот и тонкая детская фигурка, негромко вскрикнув, изломилась на ходу и, запнувшись, рухнула в нескольких шагах от спасительного выхода. Это был уже третий раз. Нала в ужасе зажмурилась и, беззвучно рыдая, обеими ладошками закрыла свои глаза.
Казалось, этот кошмар уже никогда не закончится. Где-то на том конце Склада раздались чьи-то крики и засевшее у дверей нечто, негромко стрекоча, стремительно метнулось в сторону звуков и пропало за углом.
Это был отличный шанс, и девочка решила им воспользоваться, стремительно метнувшись в сторону выхода. Дверь уже была совсем близко, когда прямо перед ней выросла чья-то фигура, и она со всего разбегу влетела в неё, повалив на землю.
- Нала, ты живая, - радостно завопила эта фигура.
- Кто ты? - девочка в ужасе шарахнулась прочь, пытаясь увернуться.
- Айрис, - последовал ответ, - Ты что? Не узнаешь меня?
- Айрис! - девочка тихо всхлипнула, вжимаясь в грудь старшей подруги. - Айрис! Спаси меня! Он пришёл за мной! Он хочет меня убить!
- Кто пришел?
- Он! - девочка на мгновение замялась, словно прислушиваясь к себе. - Калеб! Он сошёл с ума. Он хочет меня убить...
Айрис почувствовала, как в груди с левой стороны что-то очень сильно заболело. Это не могло быть правдой. Сейчас она проснется и кошмар закончится.
- Мы от него убежим, не бойся, - старшая потянула младшую за руку, - скорей!
- Нет! Сюда! - девочка дернула её в другую сторону. - Надо бежать сюда. Чудище ещё там! Оно убило всех, кто попытался бежать.
Айрис послушно последовала за ней прямо к противоположному концу комнаты к двери ведущей в центральное помещение Ковена.
- Калеб сторожит главный выход, - прошептала Нала, сильнее вжимаясь в бок Айрис. - Но если мы проскочим через центральный зал, то сможем добраться и до кухни, а там через чёрный ход и наружу, - девочка быстро тараторила, распахивая дверь перед старшей подругой и влетая в кромешную тьму главного помещения, где в темноте едва угадывались неподвижные очертания обеденного стола и ещё чего-то наваленного в кучу.
- Сюда, - подтолкнула её Нала вглубь помещения.
У неё не было выбора, или она сделает то, что задумала Нала или присоединится к Хирму и остальным. Умирать было страшно, намного страшнее, чем бежать в темноту, где её возможно ждал сошедший с ума Калеб.
- Ещё одна, сестренка? - тонкая изломанная тень оторвалась от бесформенной кучи наваленной в центре помещения. - Ты хорошо поработала..., - раздался негромкий стрекот и тень шагнула в сторону Айрис.
- Предательница, - старшая в ужасе отпихнула от себя Налу.
- Нееет, - тихо всхлипнула девочка. - Нееет. Я этого не делала... Айрис! Я этого не делаю....
- Конечно, не делаешь, моя милая сестренка, - Айрис, наконец, удалось разглядеть говорившего. Больше всего сейчас он напоминал богомола. Тонкая, как соломинка, фигура с непропорционально длинными ногами и руками, гнущимися сразу в трёх местах, и заканчивающуюся острыми как шпага шипами. - Это я контролирую её сознание, и я отдаю ей приказы приводить их всех сюда, чтобы я мог, наконец, насытится.
Айрис хотелось провалиться сквозь землю или вдруг научится летать или просачиваться сквозь стены - что угодно, лишь бы исчезнуть из этого проклятого места.
- Тогда чего ты ждешь? - вдруг крикнула она тонконогому уроду, - мы с Налой последние. Умрем мы, останется только Себастьян, который сделал тебя таким. Может быть ты захочешь и его сожрать? Или не сможешь? Слабак.

С Марой

- Всему свое время, - прострекотал богомол. - Я пока ещё не переварил предыдущую жертву. Так что пока я просто подчинил твоё тело, чтобы ты мне не мешала, - он снова вернулся к столу на котором теперь можно было разглядеть чье-то изувеченное тело.
- А что до Себастьяна.... Ты, правда думаешь, что этот шарлатан сам создал меня? На самом деле это была моя маленькая сестренка..., - острые шипы когти вонзились в грудь тела, которое тихо вскрикнуло и принялись с громким чавканьем вытягивать из него кровь, которая быстро заструилась по полупрозрачным жилам твари. - Она не напрасно столько времени крутилась вокруг Себастьяна и его ученика, наблюдая за их опытами. Вот только эти два дурака так и не решились на то, на что решилась моя Нала....
Сознание Айрис уже с трудом выдерживало все это. Она почувствовала, как слабеет, но упасть на пол не получилось, тело не слушалось. Остался последний вопрос, который она должна была успеть задать, хоть ответ и не имел уже значения.
- Тогда кто ты такой?
- Так ты ещё не узнала меня, Айрис? - богомол в мгновение ока оказался перед ней, и на девочку почти в упор взглянуло кривящееся в усмешке лицо Дарта. - Ради кого по-твоему Нала, смогла бы пойти на такое?
Айрис кивнула, все было верно. Но у неё оставалась последняя надежда - Себастьян, который почему-то не спешил искать эту комнату с кормящимся здесь чудовищем, но больше она все равно ничего не могла сделать. Только тянуть время.
- Ради Калеба, например, он был лучше, чем ты.
- Разуй глаза, Айрис, - рассмеялся Дарт. - Чтобы вернуть меня к жизни, нужна была равноценная цена. Себастьян ведь обьяснял? Как ты думаешь, кто был тем самым первым камешком в этой лавине?
- Сначала тебя обменяли на Калеба, если ты не забыл.
- А потом они оживили меня. Вот только чтобы вернуть меня одной жизни оказалось маловато, - продолжая усмехаться, он показал на кучу тел возле стола. - Милисента, Клён, Рой, остальных сейчас даже не узнать. Ты думаешь одна маленькая девочка справилась со всем этим? Спроси её! Спроси! Кто помог ей?
Айрис уже догадывалась, чьё имя она услышит. Единственное, которое не значилось в списке убитых, но все равно спросила.
- И кто же, Нала?
- Айрис... Это..., - девочка попыталась отвести взгляд.
- Это был я, - раздался голос Калеба из-за их спин и, заслонив спиной Айрис и Налу, перед ними возник ученик Себастьяна с палашом в руке. - Мы хотели как лучше, и если бы у нас всё получилось мы бы вернули их к жизни. К лучшей жизни....
- Но похоже наш эксперимент не удался, - он шагнул навстречу ощетенившемуся Дарту. - И теперь придется исправлять всё самому.
Айрис тоже хотела отвернутся или хотя бы отвести глаза, но воля Дарта, удерживающая ее не давала этого сделать. Глаза остались открытыми и она видела все, что произошло дальше.
- Тебе не удастся победить меня, Калеб, - застрекотал богомол. - В отличие от тебя я не подавлял свой голод и успел напитаться жизнями всего Ковена. Сейчас мои силы в десятки раз больше чем твои. И у тебя просто нет шансов, даже с этим клинком....
- А я и не собираюсь с тобой сражаться, - холодно произнес Калеб. - Ты другой. Не такой как я, тебя породило то, что мой Учитель называет Смертным Грехом. Ты не настоящий Дарт, ты всего лишь кусочек расколовшейся души Налы, - Калеб медленно развернулся к младшей девочке. - Ты её Грех, а она твой Грешник. Одно не живёт без другого. Прости, Нала..., - тихо произнёс он, вонзая клинок в грудь малышки. - Во имя всех Богов, я прошу у тебя прощение....
Айрис кричала до тех пор, пока сознание не покинуло её.



с Аккераном

18 день Китторна.
Убежище Ламаля

Проснулась она тоже с криком, в своих покоях. Кошмары мучили её еженошно путешествуя по воспоминаням минувших лет и недавним событиям. Она давно потеряла счет годам, отсчитываях дни от сражения до сражения. Мягкая теплая постель, утренний свет, пробивающийся сквозь занавески на стрельчатых окнах, кувшин с водой для умывания на столике и приготовленное на день платье. Будто бы какая-то леди проснулась у себя в особняке и вот-вот заскрипят половицы от шагов служанки и прозвучит "Доброе утро, миледи".
- Всё, как у живых, - усмехнулась Айрис, вставая с постели. Она сама оформляла свою спальню в спокойных зеленых тонах, придирчиво разыскивая по базарам и ярмаркам шелка и тонкую шерсть определенного оттенка. Чтобы покрывало было пушистым, как листья мать-и-махечи, а половик под ногами напоминал поросль муравы. Тело еще плохо её слушалось, а выглядело и вовсе скверно. Снимать длинный балахон-сорочку не хотелось и разматывать полотенце с лысой головы тоже. Сколько еще дней пройдет прежде, чем она отважится взглянуть на себя в зеркало?
Айрис подошла к окну и взяла с подоконника стакан с водой. Аккуратно пить пока не получалось, большая часть воды проливалась мимо обезображенного рта. Сорочка на груди намокла и, раздраженно швырнувь стакан, который врезавшись в стену тут же разлетелся стеклянными брызгами, женщина принялась стаскивать с себя одежду.
- Похоже, я попал в настоящий ураган страстей, - чьи-то руки, осторожно обвили талию женщины, а мелкая щетина прощекотала по её обнаженной шее .
- Калеб, убирайся, - раздраженно рявкнула Айрис, - я запретила на меня смотреть.
- Ты всегда будешь самой прекрасной женщиной на свете, любовь моя, - вздохнул он. - Но боюсь мне и правда снова придется покинуть тебя. Мы только что вернулись из Цитадели. Похоже нам придется разочаровать нашего друга, многое пошло не так как мы планировали.
- Рассказывай, - недовольно буркнула Айрис, сбрасывая сорочку и удаляясь к платяному шкафу, чтобы одеться.
- Похоже, там наверху, наконец зашевелились и послали кое-кого с нами разобраться. Радует то, что похоже это пока проделки мелких богов. И многие в Пантеоне даже не подозревают о нас. Нам не удалось раздобыть Creatio Mundi. К тому же мы потеряли Фледермоса и одну из кукол Карна. Нам активно мешали Грешники. Пройдет немало времени прежде чем нам удастся перетянуть хотя бы одного на нашу сторону, - рука Калеба снова легла на талию супруги. - Ты уверена, что справишься сегодня? Если не хочешь, можешь не идти на совет....
- Справлюсь. Уверена.
Айрис уже одела длинную синию мантию в восточном стиле и сейчас заматывала лицо тканью так плотно, что видимыми оставались только глаза.
- Тогда пойдем, любовь моя, - он дождался, когда она закончит перевязку и, взяв её за руку, повёл к двери. - Пора переносить наши усилия на Восток. Не удалось получить один трактат, получим второй....

С Марой

18 китторна

Какой убийственной бывает любовь...

с Тельтиаром

Когда они вошли, Ал бросил на них лишь короткий полный безразличия взгляд и снова исчез под одеялом, под которым уже смутно угадывались очертания двух девиц. Похоже, мальчишка и правда разошелся не на шутку.
И судя по стонам со стороны кровати поразительная память и обучаемость и здесь сыграли свою положительную роль, превратив юнца-девственника в машину любви за несколько часов. Хотя зная об актерских талантах местных девиц можно было предположить и обратное.
- Аламеда, как тебе пришелся по вкусу этот редкий экземпляр? Вижу, что ты увлечен чтением, - засмеялась маркиза.
Нагой тифлинг лишь усмехнулся, сосчитав девиц под одеялом, подошел к маркизе, обнял её и снова хотел было задрать юбку, но Изабэль его остановила.
- Эти книги..., - голова мальчишки снова показалась из-под одеяла, растрепанная и раскрасневшаяся. - Они великолепны! Это шедевры мирового искусства. Их можно перечитывать и перечитывать!
Фредерико, наблюдавший за этим, рассмеялся - ему было приятно видеть, как еще один благочестивый человек ступил на путь разврата, ведущий к неотвратимой гибели. Теперь этот несчастный мальчик послужит топливом для ненасытной сущности маркиза, питающейся порочными душами. Их глаза вновь встретились, и теперь Феннар уже не отпускал взгляда мальчишки - сила, полученная им позволяла превратить Аламеду в марионетну, послушную любому приказу. Подобно удаву, маркиз заставил монаха подползти к краю кровати, а затем нагнулся над ним и припал к устам, высасывая его душу, память и знания.
Маркизу передернуло от этого зрелища, потому что она понимала, что происходит, а глупые близняшки восприняли это как часть игры, как прелюдию к новым развлечениям. С шуточками и прибаутками они тоже залезли на кровать, даря ласки обоим мужчинам, как будто слившемся в страстном поцелуе. Изабэль хотела остановить их, отогнать, но было слишком поздно. В такие мгновения Феннар уже не контролировал ту часть себя, что утоляла голод, его пальцы сомкнулись на горле одной из куртизанок, лаского массируя ее кожу, медленно ползя вверх - по подбородку, по губам, забираясь в рот, сквозь игривое покусывание - а в следующий миг девушка замерла, словно пораженная морозной магией. Ее тело первым упало на шелковые простыни, уставившись в потолок бездумным взглядом опустевших глаз. Феннару не нужна была ее память, он забрал лишь эссенцию души, так что в чем-то бедняжке еще повезло, в отличии от Аламеды.
Первыми опомнились те девушки, что развращали юного монашека.
- Она мертва, мертва, - истошно завопила блондинка и бросилась к выходу. Но дорогу ей загородила Сан Сабаль.
- Куда это ты собралась, веселье только начинается, - в зеленых глазах маркизы загорелся необычный хищный огонек.
"Мертвая" близняшка, повинуясь воле хозяина, медленно сползла с ложа. Двигаясь словно во сне, она схватила ближающую из товарок, уцепилась за лодыжку ставшими внезапно очень сильными пальцами и рывком повалила на пол. Заглушая визг "опустошенная", принялась ласкать свою жертву похолодневшими ладонями, причиняя ей боль слишком сильными касаниями. Казалось, впрочем, теперь она вовсе не способна понимать что творит и жаждала лишь получить плотское наслаждение... от любого, кто находился рядом.
Тифлинг, с вытаращенными от ужаса глазами, медленно отступал назад, за спину Изабэль, она попыталась остановить и его, вцепившись в предплечья руками, но полудемон легко вырвался и побежал.
- Проклятье, - простонала маркиза, - Фредерико, он уходит.

...
(С Марой)

Вот только Маркиз не слышал ее, полностью поглощенный "чтением" Аламеды - мальчишка хранил множество секретов, интересных сведений, не известных прошлым жертвам Феннара, хотя среди них встерчались и жрецы, и даже маги. Ему попросту было не оторваться, и только свободная рука крепко держала вторую близняшку, превращая в такую же бездушную куклу, как и ее сестра.
Брюнетке вздумалось помочь подруге, она с остервенением накинулась на "мертвую" и принялась оттаскивать её от своей визжащей подруги. В коридоре далеким эхом разнесся крик тифлинга.
- Столько шума, - раздосадованно всплеснула руками маркиза, - они сейчас весь бордель на уши поставят.
Но Фредерико по-прежнему её не слышал. Изабэль разрывалась между желанием остаться незапятнанной убийством и страхом, что нагрянет стража и на этот раз от правосудия она так легко не отвертится. Победил страх и благородня леди схватила увесистый подсвечник со стола в комнате и с размаху ударила им брюнетку по голове. Мгновенно стало тише и еще одно бесчувственное тело повалилось на пол. С этим гулким стуком совпал тихий шелест - это тело Аламеды приняло шелковое ложе. В отличии от бесполезных ему проституток, монаха Фредерико выкачал не до конца, оставив в нем некое подобие сознания, извращенное порочной волей маркиза и обреченное служить ему до конца своих дней. Единственным топливом, способным теперь поддерживать жизнь в этой опустошенной оболочке были плотские забавы - без них мальчишка бы угас всего за несколько дней. Да и не мог он теперь противиться искушению - его волю Феннар сломал, подобно ледяной стене еще в первые мгновения их "близости".
- Вот и все, дрожайшая матушка, - Фредерико обернулся, одергивая рубаху. - Все его знания теперь принадлежат мне.
Равнодушный взгляд скользнул по извивающейся в цепких объятиях близняшек блондинке, уже сорвавшей голос, и потому способной лишь сдавленно хрипеть, умоляя о сострадании. На сегодня маркиз насытился.
- Фредерико, в борделе нельзя оставлять живых, - с совершенно новой, пугающей твердостью в голосе произнесла маркиза Сан Сабаль, - нам не нужны свидетели.
- Какая жалость, а они мне так нравились, - голос звучал с насмешкой. - Аламеда! Исполняй.
Приказ был отдан, и кукла, которой стал монашек, пошатываясь двинулась к выходу, отобрав на ходу канделябр у маркизы.
- Красота. Какой убийственной порой бывает любовь.
Хрипы блондинки оборвались, подвластные Феннару, близняшки придушили девушку подушкой, а затем поползли следом за Аламедой.
Маркиза закрыла лицо руками, вздрагивая от каждого вопля ужаса, от каждого крика боли. Все это ради того, чтобы найти Ламаля и получить наконец обещанный красными магами Тэя покой. Новая жизнь вдали от кошмаров стоит того, чтобы за неё боротся всеми доступными способами. Едва только шум стих окнчательно, Изабэль с надеждой взглянула на сына.
- Уже все? Ты заберешь свои игрушки домой или оставишь здесь?
- Только мальчишку. Идем скорее.
Аккуратно взяв мать под руку, Фредерико направился к выходу из борделя.

18 китторна
Особняк маркизы Сан Сабаль

Побег. Часть 1

Жизнь Эрики, её нормальная часть, не связанная с потехами Розоборода, протекала возле запертой двери. Девушка часами сидела возле неё слушая, что происходит в доме. Из обрывков разговоров слуг, она как из мозаики составляла картинки и угадывала события. Рано утром слуги шептались о двух каких-то господах, один из которых прибыл не вовремя и даже делали ставки на то, будет драка или нет. Потом любопытство и возбужденные разговоры челяди стихли, уступив место обычной бытовой рутине. У повара закончилась мука и за ней спешно послали, шторы в одной из гостиной пострадали от стирки и долго думали, как это скрыть от хозяйки. И, наконец, беготня снова усилилась, но на этот раз Эрика смогла уловить, что маркиза и её сын уезжают в карете в место под названием «Зеркала».
Розобород, натешившись с ней еще ранним утром, крепко спал, вытравливая забористым перегаром остатки свежего воздуха из тесной комнатенки без окон. Возле него валялась пустая бутылка из-под вина. Для дварфа такое количество спиртного было все равно, что капля росы для тягловой лошади, но этот виноградный напиток был с секретом. Ночью Эрика уговорила одну из служанок, приносившую им еду, раздобыть снотворного, чтобы она могла хоть немного отдохнуть от побоев и изнасилований. Зелье подействовало на Розоборода лишь спустя несколько часов и бывшая золотошвейка наконец-то смогла вздохнуть спокойно.
Дверь со скрипом отворилась и в комнату, пугливо прижимаясь к стене, проскользнула крупная и дородная женщина.
- Госпожа Эрика? Вы тут? – Ингеберда была кухаркой в доме маркизы и, пожалуй, была единственной, кто относился к золотошвейке с уважением и заботой. Женщина даже как-то призналась, что Эрика напоминает ей родную дочь, погибшую от поветрия в прошлом году. Наверное, поэтому она помогла сначала раздобыть для неё снотворного, а теперь и…. Но это предположение еще не успело оформится в мыслях замученной девушки.
- Здесь, Ингеберда и, пожалуйста, не называй меня госпожой, я такая же, как все слуги здесь.
- Ну, вот ещё глупости, - женщина тепло улыбнулась. – Хорошее воспитание и благородную душу не забить кулаком и не запачкать в навозе, - она протянула руку девушке, помогая встать. – Так что не говори ерунды, милая. Ты выберешься отсюда и снова займешь своё полагающееся место в обществе. Я уверена.
- Выбраться отсюда? – Эрика посмотрела на сопящего во сне Розоборода, - боюсь, это не возможно.
- Нет ничего невозможного, милая, - улыбнулась женщина. - Почти вся охрана сегодня покинула дом, чтобы сопровождать маркизу и её сына. А те кто остался, как и этот, - презрительно кивнула она на гнома. - Либо пьяны в стельку, либо мнут служанок по углам. Так что если намерена бежать, это твой шанс.
Эрика взволнованно прикусила согнутый в костяшке большой палец. Если бы не Розобород, она бы смело могла сказать, что здесь ей лучше, чем в борделе, где она пряталась и в любом другом месте, где её могли найти, чтобы выбить долг, но сил терпеть уже не было.
- Да, нужно бежать.
- Тогда пойдем, - Ингебера взяла её за руку и потащила к двери. - Мне сегодня поручено съездить на рынок. Спрячем тебя среди корзин...
Девушка бросила последний испуганный взгляд на спящего дварфа и покинула комнату.


с Аккераном