С первыми лучами солнца глаза Хаятэ взглянули на свет. Земной, без кристальной чистоты небес, но тоже – свет. Безупречный, только что видеть себя очами смертных он не позволял. Пару мгновений глядя на полоску зари, девушка повторяла в мыслях ночные события, но память сказала лишь о чужой магии в округе. Но зато в количестве, превосходящем понятие здравого смысла и способном вымести из медитации приличный отряд бойцов. Что и говорить, новости из серии «лучше бы у меня уши заболели».
Поднявшись с земли и привычно собрав вещи, Хаятэ убрала клинок за пояс, плащ в мешок – погода позволяла отказаться от тяжелого покрывала, и отправилась к ручью, прихватив котелок. Вернувшись мокрой и в отличном расположении духа – мыслей это не касается – женщина взялась за завтрак, отметив что спутники уже зашевелились, просыпаясь. Кстати говоря, просыпались они на редкость угрюмые и всем своим помятым видом демонстрировали, что ночью почти не спали. Наблюдая, как те расходятся по утренним делам и мало-помалу оживают, Хаятэ терпеливо ждала пока Эльдарин придет в челове... эльфоподобный вид и будет способен рассказать о ночных происшествия. Судя по тому, как «фонила» роща и половина ночных любителей драк, тех было предостаточно.

Неожиданно двери одной из хижин разлетелись, выпуская наружу трех израненных охранников и столпы энергии, разившие и пронзавшие их, как иглы пробивают тонкую ткань... Окруженный средоточьем энергии, словно коконом диких пчел, наполненным медом, из хижины вышел орк... Простой орк с длинными черными волосами, заплетенными в косы, в синем кимоно с ярко-алым поясом. В руках у орка был старый поетртый посох, но сам он был еще не седоборотдыми старцем, о чем свидетельствовали длинные, изрезанные дивным расписным узором клыки, торчащие из пасти. Глаза орка горели, его лицо выражало решимость...
Разбросанные тут и там, убитые и растерзанные орки никак не могли помешать сближению двух титанов... Давным-давно все было бы совсем по-иному... но и теперь тот, кто мог бы наблюдать эту сцену и остаться в живых, мог бы видеть то,ч то никак не способен был предположить.
Орк подошел к эльфу, склонил голову и вежливо произнес:
- Что угодно почтенному даэрону Силфесту? Смею надеяться, что понимаю, с чем связан ваш столь скорый приход... Скоро, очень скоро они будут здесь. Ваши поиски почти увенчались успехом... Только разделайтесь с ними - вам вовсе не обязательно это делать самому, нашлите иллюзии или поступите иначе, еще как-то - и потом я проведу вас тайной тропой туда, где и кроется от глаз смертных и бессмертных могущество самого Нефритового Листа. Даю вам слово Рагрокха Трех Когтей...

Агатово-черные глаза без малейших признаков зрачков нехорошо сузились. Перед ним был уже наконец достойный противник. Но... что он говорит? Помощь? Союзник?
Опьянение боем неохотно сходило с эльфа, могущего теперь с полным основанием именоваться Темным. Бездна с легкостью принимает в свои объятия, но уже не выпускает из них, а если и приразжимает когти - то только на время...
- Не ставь мне условий, орк, - прошелестел неживой голос, дрожью пробежавший по спине у выживших. В нем не оставалось ни эмоций, ни какой-нибудь окраски. - Говори, где Лист?.. Или ты думаешь, что мне сложней будет выведать это у твоего хладного трупа?

Зеленокожий не спешил с ответом, и Даэрону это понравилось. Как там его зовут?.. Рагрокх? язык сломаешь... и наверняка маг, хотя какие из орков маги - так полудикие шаманы, рьяно ублажающие своих деревянных идолов.
Он может оказаться полезным.
В нем есть Сила.
Пусть он - далеко не изящный дан гьен, а скорее, варварская дубина из кости, но и дубина может пригодиться.
К примеру, если швырнуть ее в Эльдарина...

Видя, что Три Когтя колеблется, Силфест добавил:

- Если ты будешь честен, возможно, твои враги и умрут от моих рук. Но если вздумаешь идти против меня...

Он не договорил, рассеяно переводя взгляд на странно вдруг потемневшее небо. Не любил угроз. Гораздо действеннее воображение, оно нарисует такие картины, что никакому палачу и не снились. Впрочем, Даэрон порядком сомневался в красочном воображении орка, но суть ему, должно быть, понятна - смерть покажется радостной участью по сравнению с тем, что ему уготовано.

Краткое содержание исчезнувшего: договор между Рагрокхом и Даэроном был заключен, как и прежде, и теперь орочьего шамана в мертвом посёлке охраняли его бывшие жители, восставшие по воле колдовства.
На утро, пробудившись, пуники начали собираться дальше. Между Ксаннией и Эльдарином произошёл необычный разговор, который выявляет много интересных подробностей их жизни - в том числе подтверждает, что Эльдарин был другом матери Ксаннии, и что пытался оправдать её род, чуть не совершил самоубийство, когад узнал о её смерти... Кроме того Эльдарина искренне удивляет упомянутое Ксаннией имя её отца, которое он тоже слышал.
Даэрон наконец находит в колдовском лесу горную лощину, ведущую к вожделенному Листу. К сожалению, дракон-скелет в лощину пройти не может.
Между тем путники приближаются к разорённой орочьей деревне. Араминта с помощью магии определяет опасность, исходящую оттуда, и Жльдарин отправляется на разведку вместе с Рувардом и Ксаннией, которой Даэрон постоянно нашёптывает мысли, призывающие разделаться с Эльдарином...

РПГ: Едва только Эльдарин, Ксанния и Рувард скрылись за ближайшим кустарником, как вокруг стало происходить что-то непонятное. Всё словно вымерло - не было слышно ни единого звука, который можно различить в лесных зарослях в этой части гористого северо-запада. Воздух холодел с каждым мигом, становилось зябко, в то время как солнце сияло просто нестерпимо, но ни капли не грело, будто бы насмехаясь над теми, кто осмеливался просить у него тепла. Эльна начала чихать, Араминта же уселась на поросшую травой каменистую землю в позе ментального сосредоточения и закрыла глаза, стараясь влить в себя дополнительную колдовскую силу. Воздух вокруг неё словно заискрился энергией, сияние постепенно разрасталось и увеличивалось, пока вдруг не стало понятно, что это не сияние колодвского транса Араминты, а от самого воздуха. Сияние медленно сгущалось, сплетаясь в удивительные линии блеска и свиста, закладывавшего уши в поразительной, леденящей душу тишине. Словно вихрь из света и шума закрытился вокруг отряда, совершенно отгораживая их от остального мира, затягивая куда-то... затем была яркая вспышка...
На поляне подле четвёрки стояли трое... Нет, высились трое, ведь каждый из них был ростом выше человека или эльфа на две-три головы и в плечах шире вдвое. Странные, угольно-чёрные латы отличали на солнце жутковатым сиянием, в руках каждое существо держало черное, украшенное золотыми письменами оружие - молот, два длинных изогнытых меча и цепь о двух ужасных шипованных наконечниках. Глаза тварей пылали, огромные копны кроваво-алых волос спадали на плечи, обрамляя медно-красные лица багряным водопадом... Из ноздрей монстров шёл пар, клыки выступали из пастей на орочий манер и были пропитаны чужой кровью докрасна... Красное и чёрное... и свет в глазах... и аура ужаса, исходившая от каждого их движения, каждого вздоха... от самого их вида... Твари в едином резком движении взвились в воздух, и ревом ударили в сознании каждого из четверых слова:
ВАС ПРЕДУПРЕЖДАААЛИИИИ!!!! УМРИИИТЕЕЕЕ!!!

Узкая лощина, заросшая вьюнком и мхом, изредка пробивалась невысокими кустарниками и зарослями лопухов. Путь лежал в тени, иногда приходилось пересекать каменистый ручеек, струящийся по дну...
Несмотря на эту идиллическую картину, Даэрон, бесшумно скользящий по влажной земле, и неслышно прыгающий с камня на камень, был осторожен как горный кот при выслеживании добычи. Чутье магии безошибочно вело его вперед, но сказано духами Ночи - избегай прямых путей, и не попадешься в капкан, расставленный на тебя.

Что до преследователей некроманта, то они похоже, направлялись прямиком в оный капкан. Разоренная деревня орков, ставшая теперь вотчиной Нежити, станет первой серьезной помехой. Маловероятно, что зомби остановят искателей Листа, но задержат их - кроме того, после боя скажутся другие отрицательные последствия. Болезни, низшие проклятия, их провизия будет внезапно гнить, все станет роняться из рук - таково действие Печати Мертвых, что лежит на каждом из неупокоенных. Хороший маг, несомненно, способен оградить себя от действия Печати - но не все же в отряде Эльдаринна маги?

Затем, играли свою роль и натравленные на псеныша Луны темные призраки. Они будут не давать ему спать, мешать сосредоточиться, напоят голову ядом сомнений и смутят рассудок - если удастся, конечно. Но была иная неприятность - эльф, проклятый тенями, притягивает к себе разнообразные черные силы, как редкостный минерал магнит - железо. И если правдивы сказки о Воинах Крови, то вскорости Эльдаринн столкнется со стражами Листа!
Ну и наконец, костяной дракон, которого пришлось оставить у входа в лощину. Зачарованый некромантскими заклятьями, он защищен от магии воды и ветра, а кости крепостью своей теперь подобны камню. Он кровожаден, силен, и обуян желанием убивать.

Однако, после всех этих магических действ, Даэрон несколько подустал. Он выпил много Силы из умирающих орков, но этого все же оказывалось недостаточно... И бывший Лорд Силфест, ныне Владыка Тьмы, а в будущем... впрочем, насчет будущего думать было опасно, как порой ни казались сладостными мысли о грядущей власти. Власть - ничто, повторял себе Даэрон снова и снова, вспоминая заветы Дома Льда, имеет значение только знание и собственное могущество. Когда-нибудь он сможет гасить и зажигать звезды, но не станет делать этого только ради желания править королевствами и пасти стада людей железным посохом!

Фигура в черном, местами оборваном плаще, присела на моховую полянку, скрестив ноги в позе медитации, и обратилась к Силе.

Листья в близости некроманта опадали, а мох под ним чернел.

Проводив троих ушедших слегка обеспокоенным взглядом, Хаятэ остановилась посреди полянки. Ощущение равновесия в душе покачнулось, яснее слов говоря, что дела... идут не туда. У обычных людей это была интуиция, но мастер отточила восприятие своей души до такого уровня, что иногда казалась самой себе трехглазой. И это око души смотрело в мир вокруг, созерцая лишь чистоту вокруг, вокруг самой Хаятэ – ее личное пространство, и лишь в острые моменты видя дальше... сквозь.
И в порыве ветра на уютной лесной поляне, пред очами женщины развернулось совсем иное зрелище. Пелена света вокруг нее – и, вовне сияющей границы, три тени. Нет, не тени... и даже не тьма. Хаос.
То, что могло быть гармоничным, сломалось и стало...
Воздух заискрил, видимый уже и без третьего глаза. А трое кошмарных воителей явили себя в смертный мир. Такой несовершенный в своем совершенстве, столь хаотичный в идеальном порядке, что эти Трое казались в нем ЧУЖИМИ.
И, кстати говоря, темными. Черными, что все человеческое в душе Хаятэ скисло от зубной боли при одном взгляде на образовавшихся монстров. Сначала скисло, а потом...
Потом память исчезла. И глаза, обычные, тоже отказали. Восприятие несколько раз перевернуло, и все снова залил белый свет. Белый, в котором еще белее сверкала полоска клинка, и грязно-серыми силуэтами высились стражи. Спутников внутреннее око Хаятэ не различало.

Со стороны это было по-другому. Много быстрее, и много проще. В миг вспышки, когда пришельцы показались, меч Хаятэ плавно покинул ножны. В следующие секунды молодая женщина, неторопливо, словно в танце, нагнулась к земле, положив деревянные ножны на землю. Вздрогнула от голосов Черных, ибо такие способны поколебать даже мастера, однако в следующее мгновение уже поднималась обратно. Перехватив свое идеальное до простоты оружие двумя руками – у гарды и за кончик рукояти, способная в познании своего пути, пути меча, на все. Абсолютно все.
Глаза же мастера оказались закрыты. Чтобы не пугать разум, не тревожить душу. Ведь нельзя Идти в страхе или спешке, а каждый бой Хаятэ, носившей иероглиф мастера ветра, был шагом к своей вершине.

Вилась в белой мгле искра света, танцуя диковинный танец вокруг бесформенных серых пятен. Звенела сталь, но не в руках Хаятэ. Ее клинок лишь пел, взрезая белизну своей чистотой, оставаясь в ней своим, родным, и чужим. Серое оружие других, тех, против чьего существования возмущалась даже душа мастера, рвало эту пелену, защитный полог... Рвало и вязло в ней. Но пока Хаятэ была спокойна, пока равновесие между искусством и жизнью не было нарушено, ее мог победить – не убить. Победить – лишь другой мастер. Тот, чья дорога была длиннее, и с чьей вершины видно дальше. чье равновесия опиралось на большее.

Рассвет в лесах орков был очень красив. Он тихой, но уверенной поступью оттеснил ночь и в конце концов сбросил ее на острые верхушки деревьев, смыкавшихся с небом на западе. Райдену редко случалось видеть подобное зрелище, ибо до этого его пути пролегали далеко от нетронутых разумными существами лесов. Орки не меняли природу, не строили городов, их поселения не создавали зияющих отверстий в зеленой ткани леса.
Завтрак и сборы почти не отвлекли лучника от задумчивости. Впрочем, его спутники выглядекли менее отрешенными и более озабоченными реальными событиями. Кроме. пожалуй, Хаятэ, но мир, в котором растворилась она, был далек от леса орков. Однако, как это почти всегда бывает, мечты оказались грубо оборваны. На этот раз не каким-либо прозаическим событием, которыми любит напоминать о себе серая обыденность, а эффектным способом – появлением трех монстров, имевших явно недружелюбные намерения.
Тело действовало сама, и лук был уже в руках воина, и стрела лежала на тетиве, когда одно из мрачно настроенных существ проревело предложение помирать. Возможно, им казалось, что противники последуют этому призыву, но у Райдена энтузиазма по этому поводу не появилось.
В ответ на слова, бронированной твари в нее полетела стрела. Не зная прочности лат и уязвимых точек, Райден метил в глаз. Первая стрела улетела в полет, аее место уже занимала вторая. Ему требовалось не больше трех секунд на один выстрел.

Трое резко разделились в полёте... Координации движений, скорости и силе, с которой они двигались - всегда отдельно и всегда вместе, как бесконечность, вечно растягивающаяся и вечно сужающаяся в одну точку. Молотобоец словно сократил свой полёт наполовину и резко опустился на землю, подобный красно-чёрной молнии... в следующую секунду громовое эхо, казалось, окатило все окружающие горы... Оно словно билось о деревца и деревья, травы и цветы и отражалось, усиливалось, множилось... Закладывало уши и сводило с ума, разрывая мозг... Жуткие трещины начали медленно ползти по каменистой почве, обдавая камнями всех вокруг себя... А тёмный всё бил и бил...
Мечник набросился на Хаятэ... Огромная сила его ударов была целеком направлена на то, чтобы сломить мечницу, заставить её отступить или ошибиться... Два меча летали, как две полоски тёмной ткани, разя, разя, разя... В одно мгновение правая рука монстра пошла вверх и обрушила на девушку ужасный рубящий удар... Кипела схватка, кипела ненависть тёмных воинов, кипел сам сияющий воздух...
Третий, цепеносец, достался Райдену, хотя точно нельзя было сказать, кто кому достался. Впрочем, мастера-лучника не подвели ни глаз, ни тетива, ни слетевшая с неё стрела, вонзившаяся в глаз противнику прямо на лету... Но это, казалось, не остановило чудовище - резким движением тёмный распустил сжатую в руках цепь и направил её в Райдена... Ещё через миг стрела в глазу твари почернела, затем покраснела, и наконец резкой линией тонкого кровяного импульса полетела накрест с цепью, старась отрезать все пути к отступлению.
Араминта, казалось, не видела и не слышала ничего вокруг... магический транс увёл её куда-то в глубины её сознания и сейчас явно не мог вернуть девушке способность передвигаться и тем более уворачиваться от атак и произносить заклинания. Про Эльну в схватке все словно забыли...

Эльдарин, Рувард и Ксанния между тем медленно приближались к деревне орков, стараясь не производить лишнего шума. Медленно, крадучись от дерева до дерева, от куста до куста, три тени приближались к орочьему поселению, и с каждым шагом сомнения Эльдарина всё росли. До этого он довольно спокойно отнесся к странному заявлению Араминты об отсутствии "живых орков в поселении"... Но теперь - везде царила тишина! И сзади - полная, и спереди - такая же, жуткая, абсолютная тишина... И в этой тишине отчётливо слышался стук их сердец. Сердце Эльдарина бежало спокойно, размеренно... также, как и сердце Руварда... А вот Ксанния определённо о чём-то волновалась. Элдарин бросил на неё удивлённый взгляд: из тайной школе Сёгуна... недавно легко убивала... и теперь волноваться? Это было по меньшей мере непонятно...
наконец троица подобралась к деревне достаточно близко, чтобы различить фигуры жителей... которых просто не оказалось! Ни единой фигуры, и некоторые дома пебывали в таком состоянии, словно их не подновляли и не чинили лет пятьдесят... или, возможно, тут был пожар? И что же, все жители погибли? Нет, дело явно было нечисто... Но особого выбора не было, надо было как-то проверять, что там происходит... Эльдарин обернулся к Руварду:
- Надо разведать, что там внутри... ты можешь попытаться сойти за местного орка хоть внешне, на какое-то время? Или просто заглянуть туда...
"Не сможет... предаст... обманет.. уйдёт..." - шептали между тем в голове Эльдарина голоса из мира тени... Они травили душу и разум, словно клубок змей, взятый в руки... "Уйдите", - тихо шептал им Эльдарин, но они оставались... и продолжали истязать воина...

Рука и глаз не подвели стрелка, но вот результат вышел неожиданный. Монстр использовал свою рану для какой-то враждебной магии, отсекающей путь к отступлению. В рукопаашной Райден не был особенно силен, а на помощь рассчитывать пока не приходилось. Он успел послать еще одну стрелу почти в упор. Как бы то ни было, стрелять надо. Может быть, конечно, против тварей есть иные способы. но изобрести их сейчас на месте вряд ли возможно.
Вторая стрела ушла в другой глаз, будем надеяться. что противник все же использует органы зрения по назначению и теперь не сможет видеть лучника. Затем Райден упал, пропуская над собой цепь и отбрасывая на несколько шагов лук, и постарался откатиться как можно дальше от твари, минуя отгораживающую путь струю.
Лук он отбросил, чтоб не повредить в падении, с расчетом, чтоб схватить его, когда откатится и встанет. Если же оружие не может причинить вреда тварям, тогда… тогда придется умирать. Сейчас эта мысль пришла в голову как-то отрешенно и без особого страха. Наверное, состояние концентрации в бою не позволяло бояться. А может быть, лучнику было нечего особенно терять в жизни. Конечно, Райден собирался сделать все возможное для ее продления, ценил жизнь вообще и свою в частности. Но если она прервется, что ж…

Ксанния действительно нервничала. И на то были серьезные причины. Первая – она чувствовала колдовство, и колдовство темное, судя по всему, недавно сотворенное в орочьей деревушке, к которой они сейчас направлялись. Но звучание магических колебаний воздуха было каким-то странно знакомым. Хотя почему же странно? Эльфийка практически сразу поняла, кто именно творил тут чародейские обряды. Теперь оставалось только подойти поближе, чтобы понять, чего хотел добиться Учитель. Но была и еще одна причина – мысли…Они путались в голове девушки, сплетаясь, словно клубок ядовитых змей. Часто желания ее менялись за несколько минут на полностью противоположные, иногда даже без ведома самой Ксаннии. Все чаще в голове возникала мысль о том, что ассасинша уже слишком долго медлит и пора одним решительным ударом прервать жизнь Эльдарина. Но, когда она уже была готова прыгнуть, Ксанния вновь останавливала себя, объясняя это тем, что время еще не пришло…Что месть как самое изысканное блюдо стоит подавать холодной. Поэтому Ксанния шла вперед, вслед за Эльдарином, спокойная и невозмутимая…внешне…

Рувард посмотрел на Эльдарина спокойно и холодно. Даже тут никакого толкового плана у эльфа не было... замечательно!
- Я могу, - коротко ответил он.
В следующий миг Эльдарину осталось только раскрыть рот от удивления: так быстро Рувард изменился почти до неузнаваемости. Перед ним стоял уже словно бы воин клана Дракона, которого ничего не стоило принять, скажем, за одного из тех, кто напал на них ночью...
"Да, орки значительно умелее, чем можно порой предполагать. Для меня, например, даже среди эльфов казаться своим в чужом кругу было бы сложно...". Но вслух Эльд этих соображений, конечно же, не выссказал. Он снова обернулся, посмотрев на Ксаннию... та всё больше нервничала. Что это - неопытность? Врядли. Сомнения, страхи? Кто знает... странно всё это. Чересчур даже странно. Теперь, зная, что Ксанния - дочь Ксалары, Эльд часто мысленно сравнивал их и видел одну в другой. Но что-то делало Ксаннию Ксаннией, а не её матерью, и понять, что именно... это пока было выше сил воина дома Луны. Сделав знак Ксаннии, он аккуратно подхватил огромные "когти" - оставленное орком оружие клана Медвевя - и короткими перебежками стал приближаться к селению. Что-то злое словно кружило в воздухе, а в голове продолжали плести причудливую паутину теневые голоса... Эльдарин уже ненавидел Лист, и войну, которая за ним потащила... и всё вокруг... но сил сдерживаться хватало. Его с детства учили ответственности и уверенности в своих силах, твёрдости в принятии решений... Он не имел права подвести.

Схватка между тем разгоралась... Молотобоец дёрнулся вперед, словно чёрно-красная молния... резкое движение, и Араминта, только начавшая выходить из транса, дико закричала и упала в лужу крови - молот раздробил ей грудную клетку, смешивая кровь и куски порванного одеяния. Чудище вращало своё демоническое оружие, перемалывая кости, и над полем битвы стоял оглушительный хруст... хруст смерти, словно читавший приговор невинной душе с каждым поворотом рук... или лап страшилища? Чёрный воин словно вбивал искорёженное тело волшебницы само в себя, исторгая жизнь мучительно долго и со всем возможным злорадством, на какое было способно создание истинной тьмы... Это был воин мрака. Воитель огня - яростный и неостановимый меченосец - продолжал теснить Хаятэ, хотя пока и не мог пронзить девушку. Тот же, чьи глаза испускали кровь, не теряя способность видеть даже простреленными, повелевал именно кровью... Потоки её продолжали струиться к Райдену, обжигая при касании, но не убивая, лишь каплю не дотягиваясь каждый раз, пытаясь ужалить храброго стрелка. Приземлившись, кровавый хранитель Листа взмахнул цепью, возвращая её в свои руки, и прогремел:
- ВАМ ВСЁ РАВНО НЕ УЙТИ!!! СДАВАЙТЕСЬ, СМЕРТНЫЕ... И УМРЁТЕ БЫСТРО!!!
____________________________________________________

Тихий холод подкрался к Даэрону, переводившему дух перед тем, как продолжить полный опасностей путь. Холод, тянувшийся откуда-то издалека... родной, близкий холод... холод, манивший к себе... и в то же время какой-то чужой, непонятный.. словно смешанный с чем-то... Внезапно словно пелена колдовства упала с глаз и ушей тёмного эльфа, и вдалеке послышался шум водопада... Ледяная вода...

Райден заметил гибель Араминты, но во время боя такие вещи воспринимаются отстраненно и сразу же забываются. Уже потом приходят мысли о потерях или чувства – в зависимости от того, насколько хорошо ты знал того, кто бился рядом с тобой. А сейчас нельзя, не до того.
Тем более эта тварь упорно не желает не то, что сдыхать, но даже подавать какие-либо признаки, что стрелы причинили вред. Напротив, она пользуется кровью как оружием. Что же делать? Просто продолжать стрелять нет смысла. Меч? Разве разрубить на куски. но если это не удается Хаятэ, то куда ему...
Снова схватив лук, Райден метнулся вперед, обходя противника, чтоб оказаться между ним и парой Хаятэ – третий монстр и, когда кровавый бросился на него, отступил, еще на шаг, обжигаемый струями крови, а затем, когда полетела цепь, увернулся. Мощный удар должен был прийтись в бок сопернику воительницы.

...Водопад...
Сомн мелодичных звуков струящейся воды наполнил воздух, шипение облаков мелких капелек отзывалось в ушах Даэрона старой, полузабытой песней. Ведь он помнил... помнил это! Лезвие клинка, холодное как лед, отражается в чистой глади озера, в котором тонут белые льдинки, и горькая отчужденно-теплая капля катится где-то далеко... Хрустальная капель выбивает трели спокойствия зимы, и скованые цепями Льда... Хоровод горных ветров, завывающих в ущелье, приветствующих своего Господина...
Ннет!!
Этого не должно быть!
С лица эльфа разом исчезли все краски, оно стало еще бледнее, чем обычно. Неужели... Нет! Он не вернется, не вспомнит то, чем был рожден... Оно давно забыто и искажено кривым зеркалом теней...

Силфест - бывший Силфест - шел вперед. На негнущихся ногах.

Он готов был скорее убить себя, чем признаться в этом, но ему было страшно.

Хаятэ уже потеряла счет времени, скользя между мгновениями. Из мыслей осталось только цель – уничтожить Темного, а чувства слились в едином видение третьего ока. Мир в бликах меча, который был проводником женщины, мир, где есть только бой...
Странен такой мир.
И прост, прост до идеальности.
Но стоит ли гармония идеала этой странности...
Черно-белые правила боя, черно-белый мир третьего глаза, черно-белый бой – меч Хаятэ и меч ее страшного и странного противника.
Странно, гармонично, и безмерно прекрасно...
Метались молнии лезвий, рвались какие-то законы, создавались новые, на атаку ставился блок, против руки была рука.., но чем дольше продолжалась эта пляска последователя хаоса и порядка, тем хуже приходилось Хаятэ. Смертной.
Поединок продолжался, но оба бойца знали, что зашли в тупик. Мастера не мог победить никто, кроме иного мастера, чей путь длиннее... Темный никогда не проигрывал, ибо его создавала иная сущность, нежели любая человеческая или просто разумная.
Но несмотря на эту безвыходность и крупный моральный упадок из-за сего факта, физически противники очень бодро... Крушили все вокруг. Огромный клинок Темного почти на каждом ударе сносил что-то, если не Хаятэ и ее меч, то землю, деревья, сучья и пни, оставшиеся от деревьев. Тонкое лезвие Мастера тоже не оставалось в долгу и докашивало все оставшееся, медленно, но верно превращая поединок в лесопилку.
Патовый бой прервал поступок Райдена.
Темный мечник на какое-то мгновение отвлекся на своего собрата, и в белом тумане, мысленно окружавшем Хаятэ, сверкнула красная искра. На фоне черного силуэта противника...
Клинок девушки окрасился кровью, но было это восприятием обостренных чувств мастера, или настоящая кровь монстра – узнать трудно. Уже через мгновение поединок закипел снова, но из полного тупика все таки выбился.

Столкновение было неизбежно, и оружие одного монстра достало другого, но, по несчастью, не толко ранило его, но и спасло от удара клинка Хаятэ, который мог бы нанести не меньший вред? Или не мог бы?
чудовища в один миг метнулись в сторону от своих противников (или жертв), столкнулись в звериных прыжках назад... на миг всем показалось, что тишина взорвалась - с таким оглушительным рёвом твари проделывали что-то, совершенно противное природе мироздания... затем ослепительно яркие лучи чистейшей тьмы разошлись клубами из жуткого места "слияния" - это было наиболее ужасное и наиболее правдивое описание того, как текли тела чудищ, переходя одно в другое, расплываясь и проступая с всё нарастающей отчётливостью. Ужас затоплял и переполнял сердце того, кто мог бы видеть эту картину... А вместес ним - безысходность, злоба, ярость и боль от сознания собственной обречённости... И словно ничто уже не могло помочь...
____________________________________________________

В пещеролощину (лучшее название для такого места) медленно вползал туман... Тому, кто шёл на звук водопада, день и ночь уже показались бы роскошью, которая доступна только живущим где-то в другом мире, хотя шёл он совсем немного, от силы четверть часа... туман обволакивал его, поглощал и ловил в себя, словно сети - мелкую рыбёшку. Этот туман - толли колдовской, толи обычный, застилал глаза и лез в ноздри, шумел в голове, словно создавая второй водопад... Хотя каким образом мог шуметь туман? Загадка, наверное...
Наконец странный, неестественный свет забрезжил откуда-то спереди, прорезая туманнную стену и дотрагиваясь кончиком своего неестестенного мерцания до рук шедшего ему навстречу. Сияние нарастало, принимая зеленоватый оттенок... Неужели уже Лист? Всё оказалось так просто? Невероятно!
Но это были всего лишь испещрённые загадочными кристаллами стены - стены, высившиеся надо огромным подземным озером, в которых дорогу себе проложили три больших водопада... Тонкая скальная тропка виднелась среди зарослей кристаллов, отходя от основной дороги и скользя за водопадами... на ней мог бы с трудом уместиться один, и то рисковал бы всё время сорваться. За третьим водопадом тропка обрывалась...
____________________________________________________

Всего несколько шагов... до ограды-частокола всего несколько шагов... Эльдарин уже мог расслышать слова.
- Ты... как ты мог?
- Я ждал тебя, - этот голос принадлежал явно не Руварду.
- Ты.. ты...
- Присоединяйся ко мне, - продолжал незнакомый голос. Кажется, говорил тоже орк, и в этом голосе чувствовалась сила и властность, подкреплённая странной, совершенно неожиданной, страшной и холодной мудростью. Какой-то очень знакомой мудростью...
- Тыыыыыы!!!!!!!!!!!!
Эльдарин еле успел понять, что происходит, как его ногу стиснуло лнденящее касание. Дыхание эльфа перехватило , в глазах поплыли круги... Нога медленно еденела, и, взглянув на неё, Эльд понял, что именно чувствовал... Тьма! Всё здесь было заражено чёрным колдовством! Жуткая орочья рука, отрубленная и обгорелая, держала его за лодыжку и похоже, томилась в ожидании хруста костей. Рядом другая рука уже разрывала землю, пытаясь дотянуться до Ксаннии... Из земли медленно вылезали мертвецы - мужчины, женщины, дети орков; эта деревня... могила... для них... и для него, наверное, тоже...
Эльд издал боевой клич и с силой рубанул мечом отвратительную руку...

На Ксаниию вылезающие из земли руки, казалось, не произвели особого впечатления. Создавалось ощущение, что она видела подобное несколько раз в месяц и для нее сражение с зомби превратилось во что-то обыденно, рутинное. Конечно же, это было не так. Но она солгала бы, если бы сказала, что впервые видит подобное. Однажды учитель вызвал мертвеца при ней, правда, тогда зомби не сражался, а лишь отвечал на вопросы. Путанно и торопливо, словно хотел поскорее вновь обрести покой. Труп лежал в земле уже довольно давно и вскоре у «воскрешенного» существа просто-напросто отвалилась челюсть. На этом расспросы и закончились, а Ксанния получила возможность потренировать свое воинское искусство на восставшем из могилы. Соперником он оказался никудышным.
Сейчас же ситуация могла вообще выйти из-под контроля! Зомби, лезшие из земли, как грибы после дождя, все были «свеженькими», говоря проще, совсем недавно кто-то убил всех этих орков и Ксанния догадывалась, кто именно. В принципе, эльфийка могла бы, отойдя на приличное расстояние и начертив пентаграмму, подождать, пока они подойдут к ней, а затем упокоить всю деревню вторично. Но выдавать свои темные тайны ассасинше не хотелось, а потому она предпочла продемонстрировать свое искусства «танца с мечом». С силой наступив на ладонь, тянувшуюся к ее ноге и услышав хруст костей, эльфийка выхватила катану из ножен и закружилась между оживленными трупами, отрубая головы. Мужчины, женщины, дети, старики – катана Ксаннии дарила покой каждому, встававшему на ее пути. «Пожалуй, сейчас самое время разделаться с лживым эльфом» - мысль мелькнула и сразу пропала, ведь у Ксаннии не было времени отвлекаться на Эльдарина. «Что же, назовем это тренировкой перед предстоящим боем» - криво улыбнувшись подумала эльфийка, отрубая очередную голову – на этот раз молодой орчанки с остекленевшими карими глазами.

Руки лезли и лезли из земли, прорываясь наружу, воя и рыча, стеная так жалобно и одновременно жутко, что кровь стыла в жилах. Могильным холодом были пропитаны не только тела, но и голоса неупокоенных орков, в остекленевших глазницах тех, у кого сохранились глаза, застыло выражение муки и ужаса, искажённое вдобавок безмерной, выплёскивающейся во все стороны злобой. Лезвие меча Эльдарина вспыхивало светлым огнём каждый раз, когда рассекало немёртвую плоть, а враги снова и снова бросиались к Эльду, надеясь добраться до него, глотнуть тёплой крови, вырвать зубами кусок ещё тёплой плоти побольше. Огромные мечи, цепи и увесистые алебарды, которыми некоторые орки были вооружены ещё до своей гибели, свистели, рассекая воздух и до боли раздражая слух, нацеленные в сердца двух эльфов, вторгшихся в обитель мертвецов и нарушивших их покой. Эльдарин боялся даже предположить, что сейчас происходит с Рувардом - ведь он вошёл в посёлок один и почти без оружия. Однако мертвяки его пропустили - а это означало, что орк из клана Медведя для них что-то да значил. Или для тех, кто ими управляет... Кто он?
"Сама смерть заманила тебя сюда... теперь ты наш... наш... наш... наш..." - слышался откуда-то шёпот. Эльдарин был твёрдо уверен, что звуки летят из мира теней, а не от неупокоенных орков, но лучше от этого не становилось... Срубая голову очередному врагу, высший эльф краем глаза уловил что-то необычное - это был яркий отблеск магической вспышки, долетавшей откуда-то из-за частокола. Там явно творилось колдовство... Отшвырнув ещё одного мертвеца, Эльд устремился к воротам, бешено вращая перед собой мечом - всех монстров, что вставали на его пути, буквально размалывало на мелкие крошки. Он надеялся, что шанс спасти Руварда ещё остаётся...

Эльна давно не чувствовала себя такой бесполезной. Пока Райден с Хаятэ безуспешно пытались остановить невиданных монстров, раздавить его, она забилась в нишу между корнями старого дерева и с ужасом наблюдала за чудовищной схваткой. Воины тьмы даже не заметили её сенрикенов, казалось, насекомые и то вызвали бы больший интерес.
После того, как на её глазах вдавили в землю, уничтожив одним махом, волшебницу, Эльна вдруг осознала: вот она, смерть. Не там, где-то далеко, а прямо здесь, прямо сейчас. И выхода нет, бежать некуда. Они погибнут сегодня, на этом самом месте. И зачем? Кому это всё надо - этот бой, смерть Араминты, кровь, проклятый лист?
А она - самоуверенная девчонка, с чего решила, что может покорить мир? Героиня, великая, почитаемая... Чего тебе дома не сиделось?
Неужели это - конец? Вот так вот просто?
Ничего, не может быть, Райден и Хаятэ обязательно справятся, они умелые, опытные, всё будет хорошо, мы победим, Эльд найдёт выход, он поможет, всё будет в порядке, глупая, это существо что, вообще не устаёт, хватит, хватит, успокойся, сосредоточься, главное - это контроль, только не паникуй, не паникуй, не пани...

Рувард любил брата... Очень любил. Всё, что он делал на границе Золотого Царства - сторожил, защищал, разведывал, убивал - он делал, чтобы так или иначе узнать что-то о брате. И теперь, когда он узнал то, что так хотел знать... он бы с радостью согласился навсегда потерять память. Как?! Как такое могло случиться?! Его брат должен бывл стать... нет, он уже БЫЛ шаманом клана Медведя. В их роду ещё никогда не было предателей, но теперь... позор. Позор, который искупается только кровью. И потому сейчас Рувард не замечал ни ожогов, оставляемых пламенными лучами Рагрокха, ни слабость, насылаемую его проклятиями, ни уже циркулирующий по венам яд... Брата просто надо было остановить... Он наносил удары, каатлся по песку, обильно политом кровью, дрался зубами, ногами, когтями - только чтобы пятно грязи не запятнало его род... и амулет медведя польсировал на шее, придавая новые силы своему носителю...
____________________________________________________

Битва была проиграна... и Райден, и Хаятэ могли понимать или не понимать это, сознаваться себе в этом или нет... но победить трёх Тёмных Воинов, тех самых легендарных созданий мрака, крови и огня, о которых уже годы и годы слагали легенды и песни, полные жуткого горя и первозданного ужаса. Кто знает, был этот бой проигран ещё до начала или уже во время схватки... Неважно. Ибо трое живых сражались теперь против трёх противных самой жизни, и шансы их таяли, как горный снег в ласковом течении реки, несущей свои тёплые воды по просторам плодородных зелёных долин. Как вдруг...
Ярко-голубая вспышка накрыла всю поляну. Все, кто мог видеть её, зажмурили глаза - настолько нестерпимо жгло это невесть откуда взявшееся сияние. Страшный рёв поразил и лучника, и мечницу, и дочь сёгуна в самое сердце, чуть ли не промораживая застывшую в жилах кровь. Магический купол, который накрывал всю поляну спокойной и пугающей тишиной, зашипел, почти явственно для слуха затрещал и лопнул, опадая на землю незримыми крупицами колдовской силы. Светохватил всё, что было на поляне... окутал, принял в себя, пронзил и пропитал... а потом вдруг куда-то исчез. До очнувшихся долетали звуки сражения со стороны орочьей деревни...
Тёмные Воины исчезли, словно их и не было никогда... и лишь холодное, исковерканное и изуродованное тело Араминыт напоминало о почти проигранном сражении...

Удачный трюк, придуманный Райденом, и последующая атака Хаятэ заставили врагов отступить и продлили поединок. Тем не менее монстры оставались вполне боеспособны, а новых трюков не придумывалось. Райден вновь увернулся и опять выстрелил, но результата не было. Уворачиваясь, воин понимал, что если не произойдет чуда, эта поляна станет его местом его последнего боя. Фраза о том, что над ним сомкнутся травы. никак не подходила. Во-первых, непонятно, что сделают с телом стрелка, во-вторых, трава здесь за минуты жаркого во всех смыслах сражения была выжжена и вытоптана.
И тут как раз тут-то чудо и произошло. Райден, не воспринимавший во время сражения ничего постороннего, так и не понял, что произошло. Странное сияние, звуки, вторгшиеся в звуки боя и погасившие их, как ветер гасит свечу…
Когда все кончилось, враги исчезли. Райден, Хаятэ и выглядывающая из кустов Эльна остались одни… Не считая тела несчастной Араминты, уничтоженной третьим демоном. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что помочь ей нельзя, да и помогать некому. То, что осталось после удара страшного молота, сложно было даже назвать телом. Лучника слегка передернуло. Конечно, он привык ко всему, но чародейка была женщиной. А где-то в душе лучника жила мысль, что не должна женщина умирать так.
Встряхнувшись, он обвел взглядом окружающее и не заметил никакой опасности. Однако это не значит, что в следующую секунду она не может появиться. К тому же, возможно, неподалеку гибнут спутники – Эльдарин, Рувард и Ксанния.
- Кто-нибудь знает, что это может значить? – Все же следовало попытаться объяснить происходящее, прежде чем решить, ждать ли им здесь, оказав Араминте последние почести, сменить место или немедленно идти вслед остальным.

Темнота.

Нет, не Тьма и даже не тьма, не пафосно-мрачное "нагоняющее страх" слово. Не власть, не сила, не чернота и не ночь, не жалость, не жестокость и не боль - только тень и сон, один лишь сон, повторяющийся много раз...
Даэрон шел во сне.
Какая разница - он во сне, или сновидение окружило тот мир, в котором он жил? Какая разница - кто из них умирает, мир или он?
Просто маг видел. Вот она, бесславно окончилась его погоня за Силой и Властью. И Сила, и Власть обрушивались прахом и пеплом по мере того, как еще один шаг приближал его... кто знает, к чему - наверное, к цели. К Листу. К титулу Великого Сёгуна. К трону.
Все цели вдруг стали сопусттвующими огоньками. Пролетят мимо - и пропадут. Зачем они нужны?

В былое время Даэрон Лорд Силфест наверняка остановился бы поглядеть на кристаллы и выяснить, для чего здесь столь красочная иллюминация.
Даэрон Лорд Силфест был амбициозным, упорным и отчасти любопытным.
Даэрон - был.

А теперь его не пугала даже обрывистая тропка. Сорвется - и пусть, на шаг будет ближе к концу пути. Наверное поэтому он никак не мог сорваться и упасть.

И шел. Вперед. Туда, где было еще темнее.
Но это уже не имело значения...

Ксанния бешено крутилась, отражая удары, медленно, шаг за шагом, пробиваясь к центру деревни. А зомби все шли и шли. Они не чувствовали ран. Когда им отрубали руку они не замечали этого и продолжали фанатично бросаться на молодую эльфийку, словно желая поскорее расстаться с новоприобретенными Не-жизнями. Ксанния бла по ногам - тогда ожившие трупы ползли, подтягиваясь на руках и упрямо норовили укусить воительницу за ступню. Пожалуй, "убить" зомби можно было лишь отрубив ему голову, и это занятие, поначалу, казалось Ксаннии не особо сложным. Половина из них вообще никогда в жизни не держала в руках оружия - так какие же могли выйти из них бойцы? Однако же, девушка ошибалась - ведь качество не всегда преобладает над количеством. Да и один-два весьма и весьма приличных воина все же встали на ее пути. Как тот, с котрым девушка билась сейчас.
Фин, пируэт, атака, отскок, насколько позволяло пространство довольно-таки узкой улочки, поворот, атака назад - еще одна голова вновь убитого покатилась по земле. Ксанния резко пригнулась и тяжелый двуручный меч воина-орка просвистел над ее головой, но контратаковать она не успела - кто-то схватил ее за плечо и резко потянул к себе. Девушка рубанула наотмашь, освободилась, но не успела увернуться от нового удара двуручника - по ее ноге потекла струя крови, впитываясь в шатны и придавая красный оттенок мягкой замше сапог. Ассасинша зашипела и кое-кае упела поставить следующий блок, ушла в глухую оборону. Она не могла сейчас воспользоваться регенерацией, просто не успела бы обратиться за помощью к Великой Тьме - потеря внимания грозила ей еще одной, быть может, более серьезной раной.
Финт, пируэт, бло, блок, блок....Контратака, резкая боль в ноге. Усталость. И безумная жажда...
Ксанния облизала пересохшие губы, заставляя себя сосредоточиться на отражении ударов. Но, О, Ночь, как же хотелось пить!

Эльдарин ворвался в поселение через навеки оставленные живыми стражами ворота, только чтобы столкнуться с новой стражей мертвецов. Белая катана сверкнула ещё несколько раз, отделяя от трупов куски ледяной плоти, с хрустом прорубая суставы, ломая кости и разрывая сухожилия. Внезапно яркая вспышка озарила окрестности, и длинная иссиня-багровая молния пронеслась над головами орков-мертвяков, несколько раз изогнулась и болезненно ожгла плечо эльфа фиолетово-лиловым пламенем. Боль на миг наполнила сознание эльфа, в глазах потемнело, и только чудом выствив вперёд катану он сумел избежать удара мёртвого орка-цепеносца, хлестнувшего по металлу меча с невиданной силой.
Рагрокх был всё же старше Руварда и сумел оттолкнуть брата, чтобы сразу же переключиться на пришельца. Инструкции Даэрона были предельно ясными - убить. Просто убить, и всё. Он уже приготовил следующее заклинание - вызывающее огромную змею колдовство, когда на него снова налетел Рувард, раздирая зелёную кожу.... медвежьими лапами!
Предок Медведь отвернулся от предателя-шамана, послав свою силу тому, кого избрал отныне своим преемником и вестником. Огромные лапы медведя, в которые превратились руки зеленокожего воителя, не нуждались в оружии - они сами были страшнее самых ужасных топоров и алебард, острее лучших мечей и стрел. Первым ударом Рагрокху располосовало грудь, второй вырвал ему левый глаз... Орочий шаман умер ещё до пятого удара, но последними его словами, слившимися с хрипом смерти, были слова заклинания.... Он всё же произнёс до конца формулу, и огромная кобра вырвалсь прямо из порд земли, сквозь тело Рагрокха, отшвыривая Руварда и вбирая в себя всю ненависть угасающего черного сердца изменника...
Эльдарин краем глаза ощутил, как где-то за ним двигается Ксанния, как наседают на неё мертвецы, уловил мельчайшую крупицу солёно-нежного запаха разгорячённой женской крови... И тутже, словно воплощая его праведный гнев, лезвине катаны вспыхнуло и выбросило в сторону атаковавших девушку мертвецов несколько лучей ослепительно белого огня... Плоть мертвецов шипела и плавилась, а глаза потухали, лишь только пламя касалось их... Блеск его завораживал и рождал в душе новую веру...
____________________________________________________

Всё и в этот раз произошло неожиданно. Тьма поглотила Даэона, и он мог бы подумать, что оступился и упал с тропинки - тбо он словно и правда парил в воздухе. Но удивительная перемена состояния вовсе не походила на падение... Тьма поддерживала его, ласково обнимая уставшее тело и вливая новые соки в душу... или туда, где должна была быть душа... Раздался голос... нет, три голоса:
- ТВОЯ ДУША ЧЕРНЕЕ УГЛЯ... ТВОЕ СЕРДЦЕ ХОЛОДНЕЕ ГОРНЫХ ВЕРШИН... МЫ ОТДАДИМ ТЕБЕ ТО, ТО ТЫ ИЩЕШЬ... МЫ ПОМОЖЕМ ТЕБЕ ПРИОДОЛЕТЬ ИСПЫТАНИЯ НА ТВОЁМ ПУТИ... НО МЫ ПОТРЕБУЕМ ОТ ТЕБЯ ПОМОЩИ НАМ... СЮДА ПРИШЛИ ТЕ, КТО ТОЖЕ ИЩУТ МОГУЩЕСТВА, СТОЛЬ ЖЕЛАННОГО ТОБОЙ... В МИГ, КОГДА ОНИ ИСПУСТЯТ СВОЙ ПОСЛЕДНИЙ ВЗДОХ, ТЫ БУДЕШЬ ВОЗНАГРАЖДЁН НЕВИДАННОЙ СИЛОЙ! НО ПОМНИ - С НИМИ ДЕВУШКА, ЧЬЯ СИЛА ПОЧТИ БЕЗГРАНИЧНА...
Видение пропало. Даэрон стоял на тропке под третьим водопадом, в изнеможении прислонившись спиной к каменной стене ущелья-пещеры...

"…СЛЕПОЙ, СЛЕПОЙ, СЛЕПОЙ… НЕ ВИЖУ, НИЧЕГО НЕ ВИЖУ, КРУГОМ ЗЕМЛЯ, ДЫШУ ЗЕМЛЕЙ, ПЬЮ ЗЕМЛЮ, ЕМ ЗЕМЛЮ… КОРНИ ТЕКУТ СКВОЗЬ МЕНЯ, ЧЕРВИ ЛАСКАЮТ ЩЕКИ СКОЛЬЗКИМИ СТРУЙКАМИ, ОСЫПЬ ШУРШИТ ВО ЧРЕВЕ, НАПОЛНЯЯ ТЬМУ СНАМИ…"

Слепец.
И в безгласной темноте звучит голос, дрожащий и переливающийся, замогильно-холодный, черный, как ночь и далекий. Голос? Два, три, десять? Сотня, тысяча, мириады звенящих голосов, истекающих мертвым спокойствием - не огнем испепеляющей ненависти, но гнилью, падалью, растлением, к чему в конце-концов приходит все живое.
И Даэрон вдруг почувствовал - там он наконец найдет покой. Ему не нужно больше трона, не нужно власти, не нужно титула, не нужно силы - все потеряло смысл... осталось сделать шаг, один-единственный шаг туда, вот тьму, и забыться сном давно упокоенного мертвеца, что сгнил от собственной черноты...
Не дай вам Боги, храбрые герои, встретиться с таким врагом! Потому как его не пронзишь мечом, не испепелишь огнем и не прогонишь ревностной молитвой, потому что он в тебе и вокруг тебя, а ты - в нем, и враг становится ближе любимого, роднее матери, дороже преданного друга, и зовет, зовет, зовет, зовет...
Тут бы и пришел конец эльфу, которого звали под именем Даэрон, и который мог с полным основанием именоваться Темным.
Но.
Что это было - не знал никто, включая и самого черного мага. Просто на краткий маг тело Силфеста содрогнулось, кости захрустели, из уст раздался дикий, на пике эльфийских чувств крик, и голубое сияние окутало всю его фигуру, отбрасывая во тьму танцующие тени.
Миг - и Даэрона не стало.
А в глазах тела просыпала совсем иная жизнь.

Жизнь?
Нет, все-таки - жизнь?
Слепец!
Неужели не видишь?!...

Не жизнь, только не жизнь распахивала свои крылья ночи в очах некроманта! Ибо то, что пришло из глубин пещер, страшнее самой страшной бури, и древнее первородной Пустоты, было чуждо всему живому в пределах мира. Искаженное, извращенное, погибшее тысячами смертей, живущее собственным проклятьем существо - одна из Теней, что преследовала Эльдарина, а потом и самого Даэрона? Какая-то древняя сила из стражей Листа, которая нашла воплощение в умершем теле? Что-то совсем невообразимое, покрытое тайной, скрывающееся в серых полутонах миров, дитя пыльных дорог и отец сухих земель?..
Пусть будет так.

- Пусть будет так, - вибрирует под куполом пещеры нечеловеческий Голос.

Тот, кто был когда-то Даэроном, воздевает руки к своду и что-то шепчет глухим, пронизывающим шорохом - а стены пещеры отзываются ему, внимая откровению, и вот уже никому не покажется удивительным пляска теней где-то за у постоянного края зрения, а тусклые ветра поят полумрак стенаниями и густым, тягучим и липким, холодным Отчаянием.

Мертвецы падали, как подкошенные... Толи в жизни орочьего шамана было что-то, что держало их живыми, толи чья-то воля рухнула, бросая останки несчастных на произвол судьбы и столь жестоких противников. Эльдарин опустил катану и огляделся - вокруг валялись кучи костей, в остатках слезавшего с перерубленных скелетов мяса копошились трупные черви, отвратительно белые и жирные, с удовольствем уплетавшие свой обильный ужин. Мертвецы вновь обрели покой, а вместе с ними - двое несчастных...
Эльдарин обернулся, поймав взгляд Ксаннии, и посмотрел в ту же сторону, хотя и знал, что там увидит: два брата - один проклятый в миг смерти, другой благославлёный в тот же миг, лежали в лужах крови, своей и чужой. На теле шамана дёргалась в предсмертных судорогах ужасающая кобра, которая, воплотив в себя всю ненависть одного к другому, теперь издохла, как истекла, как сожгла сама себя эта ненависть. Усталое лицо Руварда покрывала смертельная бледность, которую особенно непривычно было лицезреть на зелёной коже орка, становившейся болотно-серой... При ударе змея вонзила ему в шею клыки, за что и была награждена жестоким ударом когтями, прорвавшим шею у самого основания. Руки Руварда преобразились обратно, и даже небольшой толики медвежьей шерсти не было видно...
Как там Райден, Хаятэ, Эльна, Араминта - всё это на миг отступило перед первой смертью, которую видел здесь Эльдарин Илендел, сын главы дома Луны. Он наклонился над Рувардом, по обычаю своих предков улыбнулся и положил руку на грудь орка. За тот короткий промежуток времени, которого для многих не хватает даже чтобы просто сказать друг другу два слова, он успел привяаться к орку.
- Не дождётся старик-медведь своего сына... - печально прошептал Эльдарин, встал, резко развернулся и пошёл обратно, на ходу бросив Ксаннии. - Идём. Если мы собираемся куда-то успеть сегодня, нам нужно поторопиться. Нужно будет сжечь тела... А лучше - всю деревню.
____________________________________________________

За водопадом проход показался лёгкой прогулкой - глаза видели во тьме превосходно, словно всё вокруг лучилось какой-то странной жнергией, которую никому прежде не удавалось заметить. Что это? Энергия Листа? Или Магия? НЕТ! Это была сама ЖИЗНЬ - жизнь, припитавшая всё вокруг; жизнь, нежная и тонкая, такая тонкая, что казалось бы, протяни только руку - и порвёшь её. Словно кончиком пальцем можно развеять её, рассеять и разорвать - но жизнь так тонка лишь потому, что, легко обрываясь, она никогда не рвётся. И только от Даэрона жизнь теперь тступала - и он не мог протянуть руку, чтобы даже коснуться её. Она ускользала, улетала, уплывала... медленно и спокойно, пока вдруг вперёд не кинулось какое-то странное, непонятное и размытое пятно. Пятно жизни, пылающее красным... гневное, злое... грубое и глупое, но не видящее, на кого оно напало. Пятно жизни, ослеплённое яростью.

Странное чувство боя медленно покидало Хаятэ, оставляя а душе след незаконченности. Ибо обреченный, безнадежный, смертельный и последний бой не был завершен, он только прервался. Но почему – мечница не знала.
Открыв глаза, женщина несколько мгновений смотрела на лезвие своего меча, в чьей лаконичной простоте был виден такой же простой закон – поединки должны заканчиваться смертью, а иные схватки можно проводить и без клинков. Потом, сморгнув, вернула идеально чистое лезвие в ножны, и привычно заткнула за пояс. Немного меланхоличным взглядом пройдясь по разоренной поляне, внимательно осмотрела разнесенные деревья, взрытую землю и тело Араминты.
Незаконченный бой, смерть.
Лист может дать Путь, и кто скажет, насколько тогда велика его сила...
И этих монстров они встретили еще в лесу. Что же дальше?
Но, путь к Листу еще длиннее. И вряд ли эта дорога имеет всего один смысл.
В любом случае, спутники впереди. И их надо догнать.
- Нет, - откликнулась Хаятэ на вопрос Райдена. – Нам не следовало разделяться, - легкий кивок в сторону ушедших эльфов и орка. Отношение мастера к ситуации было четко выражено сказанным, где забота о живых была выше почестей мертвым. В составленные планы в месте силы, магии и случая женщина тоже не верила.
- Эльна? – легкий вопрос.

- АХМ... ФЭА КРХРУТТАРИ АШИМ СКАР ГХАШШ-Ш!..

В фигуре бывшего некроманта уже не оставалось ничего эльфийского, и даже за человека его можно было принять с большим трудом. Истлевала, расползалась на нити драгоценная мантия Дома Льда, вместо нее на плечах зашелестел замогильно-черный и невесомый плащ, врастающих колыхающимися полами в полумрак подземелья. Глаза теперь были даже не агатово-непроглядными - их просто не было, остались лишь слепые провалы, взирающие вглубь тьмы. Кожа, ногти, волосы - все выцветало, теряло природные краски, становясь бледным и словно сошедшим со страниц неумелого графиста, который обозначил фигуру донельзя схематичным образом, не уделив внимания мелочам-подробностям. Тень самой жизни, ее ночная сторона, безмолвная и безумная, одержимая Отчаянием и похороненная в Вечности... Громкие и глупые слова. Тот, Что Был Некогда Даэроном, так бы никогда не высказался. Даже раньше, когда его звали Лордом Льда - а особенно теперь, когда его роднило с первоначальной пустотой куда больше, чем со смертными созданиями.

Пятно-существо метнулось навстречу, и наткнулось на обжигающе-холодное касание скорби и боли, ледяные иглы, врастающие и вымораживающие сердце и сущность. Был бы на месте его живой человек - наверняка разум его бы начал медленно сходить с ума - слишком уж чужда смертным была изначальная темнота, которую некогда озарил свет Творца, да видно, не целиком. Мерцающий, изобилующий обертонами, неживой голос визжащего низким тоном металла изливал потоки старых слов, оборачивавшихся гибельными заклятьями, и каждая фраза несла молотом бессмысленно-непоколебимый вердикт: "ЗАМЕРЗНУТЬ, КАНУТЬ И ПРОПАСТЬ В СОМКНУВШИХСЯ НАД ГОЛОВОЙ ВОДАХ.

Ксанния закрыла глаза на несколько мгновений, восстанавливая дыхание и душевное равновесие. Вспышка огня была слишком яркой и ее глаза, привычные больше к сумеркам, немного болели. Как и левая голень, по которой пришелся удар зомби. Удар был скользящим, к тому же, жизненные силы эльфийки были велики – кровь уже практически перестала течь, но нога все же ныла и Ксанния старалась осторожно ступать на нее.
Мимо девушки, в сторону выхода из мертвой деревни, прошел воин Дома Луны, что-то сказав ей, но эльфийка не обратила внимания, не услышала, не уловила, что именно.
- Эльдарин! - окликнула Ксанния воина, идущего мимо нее
- Да... - тихо, почти шёпотом произнес Эльдарин. Он остановился в паре шагов от Ксаннии, подняв на неё исполненный боли и усталости взгляд.
Сдержанная эльфийка только сейчас до конца осознала, что произошло и внутренне возликовала - еще один потенциальный противник погиб, не придется марать руки его кровью.
- С ними покончено навсегда? - спросила девушка, кивнув на трупы дважды убитых жителей
- Да, - всё так же тихо ответил Эльдарин. - Скажи, откуда всё это? бьюсь об заклад, те, с кем мы воевали ночью, были отсюда - по крайней мере, Кобры. Кто это с ними сделал?
- Быть может, это влияние темного артефакта?...
- Может быть. Даже вполне вероятно. Но скажи, почему он подействовал на них только сегодня? Почему именно на них? Что такого произошло или не произошло? В чём они были виноваты - не перед нами, но перед ним?
- Я не училась в Академии, чтобы разбираться в магии. Быть может, его силы выплескивается стихийно. Как землетрясение, извержение вулкана, оползень, как лавина или цунами.
- Слишком мала вероятность, - Эльд пожал плечами. - Хотя может ты и права. В любом случае, их положено сжечь. И деревню тоже - это недоброе место. Да, кстати, а почему тогда этот шаман, брат Руварда, выжил?
- Может быть, он обладает иммунитетом к магии? Или на нем были какие-то охранные амулеты. Да мало ли что могло его спасти?
- От магии такой силы? Мало ли что? Чтобы от неё защититься, нужно заранее знать, как и когда. Это ведь некромантия в чистом виде. Значит, сначала их должны были умертвить... как-то. Кто и как?
- Лорд, я не разбираюсь не в магии...Но одно могу сказать точно - на их телах не было следов насильственной смерти. По крайней мере, некоторых... Тех, которые подошли ко мне первыми.
- Не разбираешься в магии, а сама применяла магию крови? Или как ты там это назвала? Ты всё-таки странная, Ксанния. Твоя мать такой не была - я о ней всё знал. Почти всё... кроме самого главного. А у тебя наверняка не было друзей в тайной школе Сёгуна... или были?
- Почему это так интересует тебя, Эльдарин?
- Ты - её дочь. И ты очень похожа на мать... Хотя нет, не поэтому... Понимаешь, мне сейчас трудно объяснить. С тобой всё должно было быть не так. И с твоей матерью тоже, и с твоим отцом... Всё, что я могу ещё исправить - я исправлю. Помогу тебе, разберусь в смерти твоей матери, всё узнаю про твоего отца. Я знаю, что это нужно... и важно. Не только для меня, но и для тебя - разве нет?
Ксанния вскинула голову
- Почему это для тебя так важно? Ты говорил, что был другом моей матери - уж не отец ли ты мне? - Ксаннии только сейчас пришла в голову эта мысль, и она выглядела очень правдоподобной. По крайней мере, с ее помощью можно было объяснить практически все поступки Эльдарина.
- Нет. Увы или ура, но я не твой отец, Ксанния. Хотя я почёл бы за честь иметь такую дочь как ты. Ты сильна, быстра, храбра, умна и преданна. Жаль, что твоего отца рядом нет - он бы гордился тобой. И ты красива, как ночной водопад в священном свете луны, клянусь ей.
Великолепная догадка оказалась неверна... Либо же он просто лгал ей - но эльфийка по здравому размышлению пришла к выводу, о том, что он честен. Ксанния совершенно не была похожа на Эльдарина, ни привычками, ни манерами, ни внешностью.
Воительница фыркнула про себя, досадуя на то, что сказала это и поспешила сменить тему:
- Разведем костер или ты умеешь создавать огонь из воздуха?
- Не умею. Мой меч, как выяснилось, умеет, но это он делает по собственному желанию.
-Ладно..Тогда разведем костер. Думаю, дома послужат пищей огню..
- Думаю да... Скажи, если мы найдём Лист... ты не думала, что можно использовать эту силу, чтобы узнать, что было на самом деле? Если бы ты знала, кто виновен в гибели твоей матери, ты бы стала мстить?
- Нет.
"Глупый эльф, я и так это знаю"
- Почему? Разве это недостойно тебя?
- Он умрет...Так или иначе, возмездие настигнет его. ("И очень скоро")
- А я... не знаю... Сейчас мне кажется, что я не стал бы, но окажись он передо мной... Наверное, я разрубил бы его на части... порой, особенно сейчас, я сам не знаю себя... Меня мучают тени, кошмары словно скребутся в мой разум... Что со мной? Я не знаю... но молчи об этом, прошу тебя... Правосудие должно быть благородным и справедливым, но порой... клинок рвётся из ножен помимо воли рук.
- Что тебе до моей судьбы? Я - не Ксалара, и ты ничего мне не должен.
- Ты - её дочь. Я делаю это не потому, что должен, не потому, что она просила меня. Сейчас я выполняю волю Сёгуна, от которой зависит судьба Золотого Царства, и личные долги отходят на второй план. Но я хочу помочь тебе, защитить тебя, хотя это тебе вряд ли нужно. Я хочу что-то сделать для тебя... Ты попрекаешь меня тем, что я часто обращаюсь к тебе, вспоминая о твоей матери. Но я так мало знаю о тебе, а ты не хочешь рассказывать. Я хочу знать тебя, настоящую тебя, такую, какая ты есть, а не какой хочешь казаться... Ты веришь мне сейчас? Мне важно всегда знать - ты мне веришь?
- Ты поступаешь так не из чувства долга, не потому, что тебя просила мать...В чем же причина?
- Просто хочу... ты мне чем-то нравишься. Не так, как Ксалара, хотя ты на неё всё-таки похожа. В тебе есть что-то... Льдинка какая-то, как сказал бы один из Глав Домов.
Лед... Дом Льда...Учитель...
- Прихоть великого Лорда...- тихонько сказала Ксанния
- Ты что, ещё не знаешь, что я не лорд? - усмехнулся Эльдарин. - А что, я веду себя как лорд? Нет, ты всё-таки или рассеянная, или странная... или что-то скрываешь. Не удивлюсь ничему из этого - дева загадочна всегда, как змеиный язык, несущий гибель или спасение. Лишь муж прям, как разящая сталь.
- Змея кусает, впрыскивая яд...Он течет по желобку на зубах...А змеиный язык также опасен, как связанный и измученный пытками пленник
- Не у всех змей... Многие из них скрывают жало в языке. Кстати, это ты откуда знаешь? Откуда тебе известно о змеином яде, я имею в виду?
Ксанния только усмехнулась в ответ.
- Странно ты себя ведёшь сейчас... Так вот, если ты не знала, я не лорд, а только сын лорда. И имею все шансы не стать им, хотя, скорее всего, стану.
- Ты ведь единственный сын?
- Да, единственный, но что с того? Я имею все шансы умереть до того, как стану в ряды лордов, и тогда Дом Луны останется без наследника. Это ещё одна причина, по которой я забочусь о тебе...
-Будущий Лорд...И причем здесь я? Ты только что опроверг мою версию о дочери-бастарде...
- Это не важно. Я хочу, чтобы, если меня не станет, ты заняла моё место после смерти моего отца. Он не переживёт, если останется без наследника - дом Луны для него свят, он не сможет смириться с тем, что тот исчезнет. Место среди лордов принадлежит тебе по праву, ты заслуживаешь его... и если я не смогу вернуть его тебе, то ты получишь его хотя бы так.
Ксанния словно бы в шутку вытащила из ножен катану:
- Быть может, мне просто забрать твою жизнь?
- И чего ты этим достигнешь? Об этом разговоре никто не знает. Хотя, если хочешь, я напишу о нём и отдам тебе, чтобы ты передала отцу. Пожалуй, так лучше и сделать. Если считаешь, что моя жизнь тебе нужна - бери. Пока есть время. Скажешь, что шаман меня убил. Только бей так, чтобы это было похоже не на рану от меча - слишком ненадёжно.
Соблазн был велик...Очень велик. Ксанния колебалась некоторое время, но потом решительно спрятала катану. "Он слишком хитер и наверняка что-то подозревает. Непостоянный, как молодая луна, которая может предвещать как дождь, так и ясную погоду, он не может просто так погибнуть, покорно склонив голову. Но я не поддамся, Эльдарин..."
Ветер прошелестел над ухом Ксаннии. Чья-то рука коснулась плеча Ксаннии, и девушка услышала шепот:"ты правильно поступила, дочь моя". Рука была холодная, но коснулась так нежно... Словно освежающая струйка воды.

Ксанния тряхнула головой, отгоняя наваждение, зашла в один из домов и через некоторое время вновь вышла на улицу.
- Пойдем – тихо произнесла эльфийка. Несколько минут спустя Ксанния и Эльдарин уже стояли на невысоком холме, невдалеке от деревни, наблюдая за разгорающимся пламенем…

Так-так-так... а здесь уже на лицо - упущение самого цензора. Сегодня уже 6 января, в последний раз игрок отписывался в этом прикле аж 29 ноября. Чувствуется, какой пункт Правил нарушается? Уверен, что чувствуете. Закрываю. Жду объяснений.

Модератор