Обсуждение

Давным-давно не было в этих землях людей. Миром правили долгожители-эльфы, дриады - повелители лесов и краснолюды - низкие коренастые люди с большими бородами. А еще миром правили монстры. Мантикоры, виверны, дракониды, кокатриксы, разнообразная нежить и прочие, прочие, прочие.. Но вот пришли люди. Они начали отбирать землю у других рас, кусок за куском. Загоняя их в лес, в горы.. С тех пор и затаили древние расы обиду на людей.. Многие человеческие города были построены на останках эльфийских.. Но оставались еще и монстры, средства против которых человек не знал. И такое средство появилось. Им стали ведьмаки - убийцы чудовищ. Они представляли собой людей, у которых специальными мутагенными зельями вызывались направленные мутации организма. У человека резко обострялись сила, выносливость, реакция, устойчивость к ядам, зрение. Они почти не чувствовали боли, почти не проявляли эмоций. У них был полный иммунитет к болезням. Один минус - они были бесплодны. А из десяти детей, отданных на обучение для того, чтобы стать ведьмаками, выживали два-четыре человека. Процесс мутации был очень тяжелым испытанием.. Традиционно у ведьмаков было два оружия. Два меча. Стальной двуручник против людей и одноручник из серебра против монстров.. И обоими они владели в совершенстве. Шло время. Монстров становилось меньше. А значит меньше работы для ведьмаков..
Об этой профессии стали постепенно забывать, но были еще в мире ведьмаки..

_______________________________________________________
_______________________________________________________

Махакам, дальний юг. Горные земли, являвшиеся домом для краснолюдов, были центром горной промышленности. Именно здесь добывалась сталь, именно здесь ковались невысоким бородатым народом лучшие клинки и доспехи.
Некогда в этих землях правил могущественный колдун-тиран. Еще до того, как пришли люди. Говорят, он обладал властью над мертвыми и мог подчинять себе тела павших.. Как он умер - точно не знает никто, но говорят, что дух его до сих пор витает в его гробнице..
Склеп тирана.. Десятки, может сотни лет он не видел солнечного света.. И однажды тяжелая каменная дверь открылась.. У входа топтались два человека.
- Не нравится мне это.. Местные говорят, это место проклято.
- Не дрейфь, все эти проклятия - чушь собачья, чтобы пугать пятилетних сопляков! Их придумывают, чтобы никто не добрался до сокровищ. Да, братец, именно сокровищ! Ты представляешь, как богат был тот, кому отгрохали такие хоромы после смерти?
- Ну не знаю, говорят, он был колдуном. В этот чертов склеп столетиями никто не заходил!
- Вот именно что "был"! А теперь он - горсть пыли в саркофаге. Только не говори, что ты боишься привидений. Столетиями, значит? В таком случае все богатства достанутся нам!
- Не нравится мне все это - снова проговорил первый бандит и сплюнул. - ладно, пошли.
С этими словами двое направились вглубь склепа. Пройдя немного, они попали в полную темноту.
- А, черт! - раздался стук камня о камень, это один из грабителей высекал искры. Наконец ему удалось зажечь факел. Он заметил на стене другой факел в держателе и поджег.. Того, что произошло потом, он вряд ли ожидал. Факел вспыхнул как новый, а по углублению в стене побежали язычки пламени.
- Видимо какое-то масло - вслух отметил второй, наблюдая, как зажигаются другие факелы, освещая зал.
Оба замерли в изумлении. Посреди зала сверкал великолепный трон из золота с россыпью драгоценных камней. Алмазы, рубины, изумруды, опалы и другие самоцветы, одни размером с горошину, другие - с кулак. всех цветов и оттенков, все до единого сияли в свете факелов.. На троне виднелись останки его владельца. Наклоненный вперед оскалившийся череп венчала корона из черного золота. украшенная самыми крупными чертовыми алмазами, какие только могли вообразить себе двое грабителей.. Парадный черный доспех был украшен не меньше - россыпи драгоценных камней обрамляли диковинные узоры на доспехе. На груди было изображение черепа, глазами которому служили два огромных кроваво-красных рубина. В правой руке доспеха был зажат двухметровый посох из какого-то белого металла, на верхушке которого в оправе в виде когтистой лапы виднелся черный как ночь огромный обсидиан..
Двое грабителей стояли в изумлении, не веря своим глазам. Наконец один, не отрывая глаз от трона и доспеха, толкнул плечом другого и произнес хрипящим от неуверенности и подрагивающим голосом:
- Ты.. ты тоже это видишь? Это нам не мерещится? - и затем чуть более уверенно - Ты хоть представляешь себе стоимость всего этого?! Да нам и за всю жизнь не истратить такого богатства! А если у него еще припрятаны сокровища? Да мы заживем, как короли, нет, как боги!!
После этих слов он рассмеялся и подошел к трону.
- Это тебе больше не понадобится, приятель - сказал он скелету, срывая с его черепа корону. Затем, напялив ее на голову, он повернулся к другому и произнес:
- Эй, гляди! Я король! - тот застыл в неподвижности, глаза округлились и стали похожими на тарелки
- Эй, ну ты чего остолбенел? Что, короля ни разу не видел? - засмеялся первый. Второй не ответил. Он не в силах был ответить, а лишь задрожал как лист на ветру и показал куда-то трясущимся пальцем.
- Думаешь меня провести, приятель? Я на такую шутку не..
И тут он сам остолбенел, повернувшись в ту сторону, куда указывал его товарищ.. Обсидиан в жезле был окутан черной аурой, будто тени изо всех углов собрались к нему. Глаза-рубины на доспехе горели кроваво-красным светом, а изо рта черепа струился синий туман, приближаясь к грабителю в короне. Когда туман коснулся его, он вскрикнул от нестерпимой боли, и, скорчившись, рухнул на пол. Через минуту он поднялся. И как будто стал выше и шире в плечах.. Как будто что-то поработило его тело и душу..
В ушах второго грабителя зазвенел голос, черные щупальца которого проникали в каждый уголок души, заполняли черным туманом разум:
- Я ТВОЙ ПОВЕЛИТЕЛЬ.
Несчастный издал сдавленный вскрик и рухнул замертво. Но через минуту поднялся.. В глазах не было ничего, кроме тупого повиновения зомби.. Если бы он знал, что станет первым из воинов в армии нежити Повелителя..

Месяц спустя на страну обрушилось сразу три удара.. С юга наступала нежить. Сотни тысяч мертвецов.. Кладбища становились военными лагерями нового ужасного врага, а каждый умерший через сутки становился зомби, если тело не сжечь.. Вторым ударом было то, что главный поставщик стали - Махакам - стал отрезан, и это в разгар войны.. Третий удар нанесли эльфы и дриады, ранее притесняемые и скрывающиеся в лесах. К ним присоединились краснолюды, которых нежить погнала из Махакама.. Над миром нависла угроза.
Кто же остановит Повелителя и его армию нежити? Чем закончится война людей и старших рас? Кто решит ее исход?
Только время покажет...

Эскель... Каэр Морхен пост согласован со Стручом...

Фигура в черном плаще и глубоким капюшоном спокойно продвигалась через лес. За спиной виднелись два меча, один скован из трех кусков синего метеорита, и второй - серебряный ведьмачий с рельефом в виде головы волка на перекрестье. Правая половина лица была "украшена" ужасным шрамом, а на левом плече, висели в специальных держателях три зелья. Под капюшоном сверкали два желтых глаза с вертикальными зрачками и выбивались две пряди темно-русых волос по обе стороны от лица, спадая на широкую грудь, укрытую кожаным доспехом, а на шее висел медальон в форме волчьей головы на тонкой но прочной серебряной цепочке. По некоторым незначительным приметам, его можно было узнать, а был это ведьмак по имени Эскель, который спокойным шагом, с безразличным видом, шел с юга, в Каэр Морхен.
"Как же я давно не был дома" - промелькнула в его голове шальная мысль, едва среди верхушек деревьев, на небольшом возвышении он увидел башни родного замка ведьмаков, и ускорил шаг почти до бега. Через четверть часа он уже стоял у ворот ведьмачей обители. Эскель толкнул небольшую дверь, и та отворилась, на что последовала легкая улыбка, правда несколько кривая, ибо только левой половиной лица. Он закрыл за собой дверь и проследовал по знакомым мощеным дорожкам, потом через небольшую площадь и вновь перед ним открылись огромные ворота в главный зал Каэр Морхена.
Ведьмак прошел внутрь, медленным и размеренным шагом он проследовал по знакомым коридорам до зала с камином, недалеко от которого за столом сидел Весимир и был явно занят алхимией, а если быть точным, то готовил зелья, а может и еще что, но ингридиенты были явно знакомы Эскелю, ибо он и сам неоднократно их использовал. Эскель сбросил с головы капюшон, скинул с плеч плащ, сложив его поверх левой руки.
- Весимир, - немного хриплым, но спокойным голосом, произнес Эскель. - Приветствую тебя. У меня есть новость, которую необходимо срочно обсудить, - левая половина лица ведьмака немного исказилась от боли в скуле и челюсти, и через мгновение он продолжил. - С юга наступает нежить... И не то чтобы они бесцельно вставали из могил... они скорее целенаправленно и массово восстают, при чем даже те кто умер, через час превращаются в зомби... Такое ощущение, что они все поднялись, чтобы уничтожить этот мир, - Эксель вновь остановился, чтобы перевести дух и успокоить боль. - Что ты скажешь на это? - Ведьмак осторожно присел за стол, и осмотрел зелья и направил взгляд на Весимира в ожидании его ответа. Он был старшим ведьмаком и мог хоть что-нибудь посоветовать или принять решение о том, что делать в этом случаи.

Весемир. Место действия Каэр Морхен.
Весемир сидел перед огнем в каминном зале Каэр - Морхена. На нем была его обычная кожанная куртка с серебрянными заклепками и через плечо был перекинут меч в ножнах. Серебрянный меч. Люди только один раз осмелились напасть на обитель и они до сих пор лежат под стенами крепости в назидание ведьмакам. За спиной кто то был, но этот кто то не имел враждебных намерений. Скорее всего это был ведьмак. Весемир не задумывался сейчас над этим. Он сидел и готовил зелья для себя и для других, тех кто приедет на зимовку или прочих, тех кто будет здесь раньше. перед ним столи ряды стеклянных флакончиков. Кальционатор, дистилятор, перегонный куб и множество алхимических принадлежностей. Он не вздрогнул, когда за спиной раздался голос его ученика, одного из самых способных. Эскель.
- Весимир, - немного хриплым, но спокойным голосом, произнес Эскель. - Приветствую тебя. У меня есть новость, которую необходимо срочно обсудить, - левая половина лица ведьмака немного исказилась от боли в скуле и челюсти, и через мгновение он продолжил. - С юга наступает нежить... И не то чтобы они бесцельно вставали из могил... они скорее целенаправленно и массово восстают, при чем даже те кто умер, через час превращаются в зомби... Такое ощущение, что они все поднялись, чтобы уничтожить этот мир, - Эксель вновь остановился, чтобы перевести дух и успокоить боль. - Что ты скажешь на это?
- Здравствуй, сынок. - Весемир повернулся на скамье и сжал бывшего ученика в обьятиях. - Это всего лишь значит, что у нас наступили времена, когда не нужно искать работу. но я думаю что все ведьмаки не смогу справится с армией. Хотя, быть может если мы все выберемся то будет по крайней мере меньше работы другим. Посмотрим. - Старый ведьмак повернулся к своим флаконам. - А сейчас я думаю, что нам может больше всего пригодится.

Ламберт. Каэр Морхен.

Был поздний вечер. Прохладно. Лето кончалось а осень понемногу набирала силу. По лесной дороге неспеша ехал человек на серой ложади. Впрочем нет, не человек. Ведьмак. Это выдавали глаза и два характерных меча за спиной. На удивление легкий, но острый двуручник, который люди кликали не иначе, как "бритвой", и голубоватого цвета одноручник из серебра, покрытый эльфийскими рунами.
Ламберт проводил взглядом падающий лист. Да, определенно начиналась осень. Но "рабочий сезон" еще был далек до завершения. Контрактов было предостаточно - топляки, упыри, оборотни.. Все как обычно. При других обстоятельствах Ламберт вряд ли вернулся бы в Каэр Морхен до зимы, но обстоятельства вынуждали.. Те новости, что он спешил донести, не были хорошими. По крайней мере Весемира он должен был застать - старый ведьмак редко покидает Крепость..
Вот перед ним показалась и она сама - Крепость Старого Моря, как ее прозвали эльфы.. Эти стены повидали многое, слишком многое. И ту резню в незапамятные времена, после которой уцелели лишь немногие ведьмаки.. Стены были покрыты трещинами и плющом, часть башен обвалилась, но крепость все еще стояла.
Наконец он прибыл. Сойдя с лошади, он открыл ворота. В лицо повеяло теплом, а вдали виднелся свет. Значит, крепость еще обитаема.. Хорошо.
Привязав лошадь, он закрыл за собой ворота и быстрым тихим шагом проследовал внутрь крепости. У камина он увидел двоих старых знакомых. Одним из них был обучавший его когда-то Весемир, другим - эскель, ведьмак чуть постарше него.
- Живы. - обратился он к друзьям - рад видеть Крепость и вас обоих в целости и сохранности - он ухмыльнулся - но я пришел сюда не просто так, у меня новость, и весьма паршивая.
Он присел у камина и произнес, глядя на огонь:
- Скоятаэли. Они будто сговорились и прут из лесов. Уничтожают все на своем пути, жгут деревни. осаждают города. Я слышал, что к ним хотят примкнуть дриады. И краснолюды, дьявол их дери. Что-то согнало их с Махакама. А чтобы согнать этих ребят, нужно что-то действительно серьезное.

Эскель ответил на объятия Весимира, которого по праву мог называть отцом, ибо он его обучал и за это ведьмак был ему благодарен, ведь все умения приобретенные им в этих стенах оказались просто неоценимы, как собственно и некоторые новшества, в его теле в виде мутаций.
- Привет, - коротко произнес Эскель, повернувшись к вошедшему Ламберту. - Вижу у тебя новости не лучше моих, - покачал головой он, и взглянул на Весимира, надеясь, что тот хоть что-то скажет. Блики от камина плясали на лице старого ведьмака, и придавали всему залу некоторую умиротворенность. Здесь не хотелось говорить ни о чем, всего лишь сесть и, глядя на огонь, долго размышлять над чем-нибудь.
- Нежить, армии нежити с юга, и они идут сюда, - печально произнес Эскель, глядя на Ламберта. Странно, что начались столь неспокойные времена, казалось бы, что все самое худшее уже позади, и война закончена, и для ведьмаков почти не осталось работы как прежде, но увы... Хотя это с одной стороны и радовало, но с другой оно и огорчало, ибо ведьмаков так же считали нелюдями, в чем собственно были правы, но ведь они всегда были востребованы и не занимали "лишнего места" на землях людей, ибо всегда странствовали в поисках монстров.
- Даже не знаю чья новость хуже, но эльфы, дриады и краснолюды снова хотят развязать войну с людьми? - он прервался, чтобы успокоить боль, - Хотя я их могу понять, но все же это самоубийство с их стороны, либо люди вновь начали делать что-то... что не нравится старшим народам. - Весимир, что ты скажешь? Ты всегда помогал нам советом, и каков он будет на этот раз?... Я знаю, что мы должны сохранять нейтралитет... да и в распри нам не стоит ввязываться, но что тогда... мы просто будем сидеть и ждать?
Эскель поднялся со скамьи, вытащил из ножен стальной меч, вышел на середину зала, чтобы не задеть ничего и ни кого, и начал понемногу разминаться, оттачивая удары, блоки и приемы ближнего боя, но слух его был сейчас направлен именно в сторону Весимира, который мерно перибирал компоненты, склянки, заготовки и уже готовые зелья.

- Прекрасно.. - с сарказмом процедил Ламберт - А я-то думал, что моя новость - единственная неприятность.
С юга прет дохлятина и гонит оттуда краснолюдов, главный поставщик стали отрезан. Вот Белки и нанесли удар, почуяв, что люди ослабли. Так что же получается? Скоятаэли и нежить - союзники? - он раздраженно фыркнул - А какого дьявола дриадам не сидится в своих лесах?
Должны же быть кто-то, кто отвечает за всю эту чуму? Кто то же должен был пнуть эльфов, чтобы они разом повыскакивали из лесов, а трупы - чтобы те повылезали из могил? Поправьте меня если я ошибаюсь, но разве мертвецы поднимаются из земли без причины?
Весемир, может есть идеи? У меня пока никаких. - он откупорил пузырек с разбавленной "Белой Чайкой" и отпил пару мелких глотков. Затем протянул к камину замерзшие руки и принялся отогревать слегка онемевшие на холоде пальцы.

Трисс не было необходимости понукать лошадь. Та сама довольно резво бежала по дороге. Сама же магичка углубилась в свои мысли, практически не обращая внимания на все, происходящее вокруг. Для этого была Цири. После тренировок у ведьмаков та замечала всякую опасность задолго до того, как та опасность решалась показаться.
Трисс пыталась разобраться во всем том, что начало происходить вокруг. Пыталась понять возможные причины тех бедствий, что обрушились на их несчастыне головы. о многом магичка конечно еще не догадывалась, но ее чутье подсказывало, что восстание нежити - это только начало. Самое худшее еще впереди.

Весемир отставил склянки и зелья. Все было готово. Полный комплект снадобий для любых неприятностей.
- Дааа, дела. - Проговорил старый ведьмак с некоторой оттяжкой, следя за движениями Эскеля. - Нейтралитет, ты прав. Но тогда вопрос. Кем мы будем являтся? Мы, реликты старых преданий, о которых редко говорят даже в деревнях. Мы расчищали дорогу в давние века. И чувствую нам придется её же закрывать. Хоть и мало нас осталось. - Весемир встал и вынул серебрянный клинок из ножен. - Разумные расы. Лично я не хочу пускать им кровь. Это безумие, а вот орды нежити. вот этим, я считаю стоит заняться. Ведь так? - Весемир поднял меч над головой. Полированный клинок отражал в себе всю залу. Красота была непередаваема. - Так как ведьмаки?

Цири, с как всегда радостной улыбкой скакала на лошади по дороге, то обгоняя спутницу, то, наоборот, немного отставая, залюбовавшись очередным кустом, цветком или чем-то еще. На душе, как не странно для нынешних времен, было очень радостно. если бы не обстоятельства, Цири с удовольствием сейчас бы прогулялась по рынку в каком-нибудь городе или сходила бы на представление, ну в крайнем случае повеселилась бы, наблюдая, как взрослые пьяные мужики бьют друг другу морды. А что еще ожидать от девочки, которой на днях исполнилось пятнадцать? В очередной раз замечтавшись, Цири чуть не упала с лошади. Нарвавшись на грозный взгляд Трис, девушка немного успокоилась и притормозила лошадь.
"Нужно как-то развеселить Трис, а то она, как и многие, очень обеспокоена событиями. Я, конечно, понимаю, нашествие нежити и все последствия, но... нельзя ж так то унывать. По крайней мере пока опасности нам никакой не грозит, а это уже неплохо. Моё прошлое...бррр....лучше я просто забуду все,что было раньше"
Девушка на пару минут нахмурилась, потом вновь улыбнулась, но с уже менее радостным настроением подъехала к Трис.
-Трис, и каковы твои планы?

Эскель довольно улыбнулся левой половиной лица, и потому немного криво, закинул стальной меч в ножны, и тут же вытащил серебряный. Внутри что-то заклокотало, словно у ребенка, который наконец-то отправился со своим отцом куда-то.
- Ты прав, Ламберт, старшие народы кто-то должен был подтолкнуть... Но я не думая... что они союзники с нежитью... насколько мне известно - они сами ее ненавидят, - ответил Эскель. - Хотя легче от этого не становится, - ведьмак бросил печальный взгляд на огонь в камине и на некоторое время умолк, машинально начав вновь отрабатывать удары, со свистом рассекая воздух, серебряный клинок танцевал в его руках, и танец этот полнился яростью и злобой.
Через несколько мгновений поднялся Весимир, и Эскель не долго думая поднял меч вверх, принимая сказанное старшим ведьмаком. Хоть это и было всего лишь предложение, но сейчас оно было актуально и вполне своевременно. В лезвии его клинка отразился огонь из камина, и создалось впечатление, что клинок пылает неким внутренним пламенем, всепоглощающей яростью и ненавистью к нежити и всему, что могло бы уничтожить эту страну. Как бы это странно не звучало, но эмоции взяли верх, что бывало редко.

Ламберт фыркнул, наблюдая за действиями коллег
- К чему эти рыцарские жесты? вы бы еще скрестили поднятые клинки. Мы не рыцари, мы мутанты, пережитки прошлого, созданные для того, чтобы вычищать этот мир от тварей вроде той же нежити. Это наша работа, пускай и грязная. И теперь настало время эту работу выполнить. Так что тут я с вами согласен. Устроим нежити "сладкую" не-жизнь!
С этими словами он, неприятно усмехнувшись, (в поганых ухмылках ему равных не было, уж точно) вынул из ножен голубоватый серебрянный меч. Блеснула гравировка "Caer a'Muirehen".
- Покажем дохлятине, из чего сделаны ведьмаки! Ну а уж государь Фольтест, думаю, в долгу не останется - он подмигнул.

Некоторое время назад, где-то высоко в горах

Солнце находилось в зените, когда на поляне, чья форма ясно говорила о её искусственном происхождении, за внушительным каменным столом, покрытым полустёртыми узорами, собрались на Совет благороднейшие представители Старшего народа.
- Приветствую вас, мои возлюбленные братья и сёстры! - необычно мелодичным, но твёрдым голосом начал, поднявшись со своего места Элорфинд Мел'Галлен. - Благодарю вас за то, что вы узрели зерно истины в моих речах и поддержали свой народ в это тяжкое время, - он помолчал, словно собираясь с духом. - Не буду лишний раз трепать по ветру речи о необходимости вырвать этот мир из рук d'hoine. Я хотел бы спросить вашего совета о том, что нам делать дальше. Да-да, вы не ослышались. Мы Aen'Seidhe, а не жалкие второсортные существа и мы всегда, в отличие от них будем единым народом. Поэтому я слушаю вас.

Кроваво-красный закат озарял небо. Существо в чёрных шипастых доспехах с двуручным мечом за спиной, похожее на человека, шло не спеша, но уверенно. Оно давно заметило свою цель – небольшое кладбище, давно заброшенное, заросшее травой и с покосившейся, сгнившей церквушкой в центре. Погост был обнесён высокой металлической изгородью. Что бы войти через ворота, нужно было сделать большой крюк. Мужчина не стал терять время, он разогнул пару металлических прутьев и еле протиснувшись, вошёл внутрь. Слышались глухие, тяжёлые шаги и прерывистое дыхание. На могилах обильно рос зелёный мох, деревья были сухими и безжизненными. Каменный крест от несильного прикосновения латной рукавицей рассыпался в пыль. Существо чувствовало их. Их кости, души, которые были похоронены не по обряду, тянулись к нему, чувствуя его силу. Они просили, умоляли дать им ещё один шанс побывать в мире живых. Насильники, убийцы, самоубийцы, поджигатели и воры, они накопили такую злобу на людей, всё ещё живущих на “этой” земле, что готовы были на всё. Ненависть, бурлящая в них, требовала выхода и это существо, идущее по кладбищу, собиралось дать мёртвым этот шанс. Вороны начали слетаться к погосту, садились на сухие деревья и пронзительно каркали.
Хугор подошёл к входу в церковь. Крест, который должен был её венчать, валялся внизу на земле, окончательно сгнивший. Окна выбиты, дверь перекосилась и висела на одной петле. Долго не думая мужчина отодрал дверь руками от петли и выбросил в сторону. Внутри была такая же разруха что и снаружи. Единственными обитателями были пауки, плетущие свои сети. Балки, перекрытия, всё сгнило, на алтаре валялась икона. Мужчина разбросал скамейки по сторонам, очищая себе место для ритуала. На деревянном полу, с помощью меча, высек пятиконечную звезду. Снял свою левую латную рукавицу. Кисть была тонкой, будто кость обтянута только кожей. Хугор порезал себе ладонь и окропил несколькими каплями вершины звезды. Встал в центр и медленно, вдумчиво начал читать “договор”. Глаза стали пылать огнём, с рук сходило ярко зелёное пламя, он запрокинул голову вверх. В помещении раздался хриплый, глубокий басовый голос:
- Моему Повелителю нужна армия, готовы ли Вы служить ему? Если “Да”, то я подниму вас из могил, вдохну в Вас новую “жизнь”. Вы сможете вновь гулять по миру живых, сеять панику и ужас. Если же ”Нет”, Вы так и будете прозябать здесь до конца времён, и никто больше к вам не придёт и не предложит того, что предлагаю Я. Каков будет Ваш ответ?
- Дааааааа… Мы будем служить Твоему Повелителю… - Какофония голосов ответила секундой позже
- Что ж, тогда готовьтесь…
По кладбищу прокатился душераздирающий вопль, вороны в страхе сорвались со своих мест и улетели прочь.

Фольтест со товарищи. Где-то в Вызиме

Дабы разозлить короля, именно короля, годами власти умудренного, а не мальчишку, на голову корону вздевшего, усилия не малые приложить следовало, но уж если давал волю гневу монарх, то многим тяжко приходилось, что правым, что виноватым. Посему и сейчас никто не стремился на глаза Фольтесту попадаться чаще, чем то необходимо было - вести недобрые явно равновесия душевного лишили короля, хмур он был, точно туча, тяжело по залу пустому ходил, с ноги на ногу переваливаясь - не первой молодости был он, чтобы легко известия плохие переносить, а ведь новости и впрямь отвратные пришли - что делать со всем этим, и то не ясно было.
Конечно, рать собрать - то дело нужное и уже начавшееся. По деревням глашатаи ездят, в городах герольды на площадях воев созывают. Сундуки казенные раскрыты - своих солдат мало будет, так наемников призвать придеться, что за монету звонкую на все готовы будут. Только дума тяжкая в разум закралась, а сдюжат ли? Сдюжат ли простые люди, пусть даже вооруженные добротно, да убивать обученные супротив напасти такой? Краснолюды вон, в бега обратились, промысел свой бросили, дома и имущество нажитое, а они народец жадный да прижимистый, подчас умереть готовы, лишь бы доходу не лишаться, здесь же - враз сбежали, как крысы с корабля тонущего. А куда сбежали? Шут их знает конечно...
Кстати шут-то где? Давненько и его не видно было, дурака этого, повеселил бы хоть. Да только разве время для веселья, когда краснолюды податься к этим лесным жителям податься могут? Вот ведь, едва жареным запахло - повыползали из чащоб, ну да ничего, обратно их загнать полегче будет, чем нежить упокоить.
Внезапно решение приняв, Фольтест потребовал к себе приближенных, и писарю задиктовал новый приказ, который немедля должны были до всех военачальников донести. А в приказе том значилось города малые, что на пути у воинства неживого и деревни немедля людям освободить, с мест насиженных снявшись, дабы добычей не стать для мертвяков и отойти в более спокойные земли, подмоги государевой дожидаясь. Нет ничего хуже, для страны, чем на два фронта разрываться, а потому надобно с одним врагом покончить раньше, чем второй подоспеет - потому и решил король войска свои вести против Старших Народов, ударив прежде, чем краснолюды с ними союза искать начнут, самих же карликов надеялся он на свою сторону переманить посулами щедрыми. В любом случае - с живыми и воевать проще, и договориться можно, коли возможность предоставится.

Костер тусклым пламенем освещал фигуры трех краснолюдов, сидящих рядом, как каменные изваяния. Все «статуи» сидели молча, будто боялись заглушить тихое потрескивание дров.
Словно магическая пелена накрыла весь лагерь и все вокруг. Ни один зверь, ни одно насекомое не тревожило всеобщий покой, ветер не колыхал траву и листья одиноких кустов, готовящихся к зимнему сну.
Одна из «статуй», сидящих у костра, вдруг пошевелила своими широкими плечами, помотала бородатой головой, как бы стряхивая с себя налипшую тишину, подкинула пару веток в костер и снова замерла.
- Что же мы сделали не так? Что же? – как можно тише спросил краснолюд сам себя, не ожидая ответа, но ответ все-таки последовал.
- Мы не убежали сразу.
Третья статуя кивнула.


- Да, я знал, что всей этой гадости будет ещё более гадкое объяснение – с видом полным отвращения староста Гоог сплюнул под стол, - Что ж, уважаемые старейшины кланов, наши предположения о том, что пара ведьмаков запросто успокоит погосты за пару самоцветов, можно смешать с дерьмом и вылить в выгребную яму, образно выражаясь! Ибо столкнулись мы не с парой гулей и подобной нечисти, а прямо-таки «с организованным восстанием из могил в больших количествах с целью неясной, но явно не дружественной». Так вот написано в этом докладе, забери огонь того, кто это писал!
Так что в связи с этим бумагомарательством не вижу другого выхода, как с помощью войска истребить всю эту гадость «в месте их наибольшего скопления»!
Староста сделал паузу. Он понимал, что сейчас все это сборище начнет гудеть насчет того, что так нельзя, что угроза преувеличена, и что это вообще может подождать до лучших времен, когда появятся деньги на наемников и не будет необходимости подставлять под удар благосостояние и поголовье кланов. Когда, наконец, гул поубавился, староста снова взял слово.
- Хочу обратить ваше внимание, уважаемые старейшины кланов, на то, что мы имеем дело, по сути, с… необычным глистом. Это сейчас он маленький и жрать особо не просит, но если продолжать его потихоньку подкармливать и не бороться с ним, то, в конце концов, он вымахает до не бывалых размеров, сжирая того, кто его носит, а потом просто вылезет из задницы, но не подохнет, а будет пакостничать и плодиться. Посему, предлагаю не ждать, пока с наших задниц не полезет всякая гадость, а придавить её в самом начале, не дав набрать сил. Так что будем собирать войско, как можно большее, чтобы потери были потом поменьше… И ещё кое-что, вспомним опыт ведьмаков, оружие наших воинов не помешало бы серебром покрыть, чтобы этой пакости побольнее было и помирала она побыстрее! С учетом все этого предлагаю назначить начало похода на середину Ламмаса, более точно скажу позже. Ах да, идем на Кламатский некрополь.
Ещё одна волна гула прокатилась по залу, но староста Гоог не стал прислушиваться к этой шумихе, он считал, сколько кланов выполнят его вторую просьбу. Ведь использование серебра на оружие весьма расточительно для любого клана, в том числе и для его. А благосостояние клана, как ни крути, важнее его поголовья.

День с самого начала задался хороший, просто отличный для битвы. Осень только вступала в свои права, и солнце даже пригревало, если поваляться под ним с полчасика. С самого рассвета в лагере царило оживление. Часть краснолюдов направилась к лежащей неподалеку речке за водой, другие занимались своим оружием или доспехами, третьи – рассевшись небольшими группами играли в гвинт, именно от них исходил самый громкий шум, к которому не без интереса прислушивались остальные, и как только кто-нибудь совершал дурной ход, думали про себя, что уж на месте этого придурка они сделали бы все намного лучше, ибо лучше них в гвинт не играет ни один обладатель бороды, а о безбородых и говорить то и не стоило. В общем, настроение в лагере стояло весьма приподнятое и даже немного легкомысленное. Мало кто смог бы противостоять многотысячному войску бородачей, закованных в отличную броню, и весьма умело размахивающих отличным оружием, давно прославившимся на весь мир.
Но солнце уже как два часа перевалило за зенит, а команды к выступлению так никто и не услышал. Барклай Эльс, снискавший славу и почет в битве под Содденом, с озабоченным видом расхаживал по лагерю, покрикивая на слишком уж расслабившихся подопечных. Разведка до сих пор не вернулась, а ведь прошло уже почти пять часов. Старый вояка чувствовал надвигающуюся бурю, но виду не подавал, в конце концов, он командовал всем этим «сборищем тупых шахтеров и металлургов». Его догнал какой-то парень, у которого борода ещё и до пупка не добралась, и немного отдышавшись сообщил о прибытии разведчика.
- Разведчика? Я посылал три группы по пятнадцать, где остальные? – но ответа не дождался, парень лишь пожал плечами, - Хм, иду. А когда вернемся домой, отведу тебя к твоей мамочке, чтобы она тебя хорошенько кочергой по горбу отходила, сосунок, не дело таким малявкам воевать!
Эльс увидел то, что ожидал, как правило единственный разведчик не возвращается сытым и жизнерадостным, этот не был исключением.
- Это кто? Разведчик или лазутчик? – спросил Эльс непонятного кого, смотря на вернувшегося краснолюда, все время повторявшего дрожащим голосом одну и ту же фразу.
- Они идут, генерал, их тьма и они идут, скоро будут здесь, и мы все умрем, как Бруйс!
- Он явно бредит, видать траванулся чем-то. Медика ему, быстро! Дальберг, иди к своим на правый, начинайте строиться, Абакам, Корто – соответственно! Кажется мне, что не все по плану будет, так что начинаем готовиться к приему гостей! Живо, живо!
Они были готовы к буре, что закрыла их от солнца, пыталась разорвать их золотые знамя с перекрещенными молотами, взбурлила реку проливным дождем. Они были готовы ко всему, но не к тому, что шло на них…

Когда остатки их армии вернулись домой, они не нашли его. Город стоял, так же как и раньше, но от него веяло лишь смертью. Большинство не поверило уговорам Кранмера и Зигрина, что дома больше нет, что теперь там ждет не уютный очаг, а тьма с клыками и когтями, и они ушли, они надеялись отыскать хоть кого-нибудь, но нашли лишь вечный покой, или нет? Оставшиеся решили бежать в Темерею, нашлись следы беженцев, избравших тот же путь, спасаясь из города. Часть воинов ушли вслед за ними, а небольшой отряд остался прикрыть общее бегство. Деннис Кранмер, Ярпен Зигрин и Шелдон Скаггс решили остаться в этом арьергарде.

- И что теперь? – Скаггс переводил взгляд с Зигрна на Кранмера, - Мы тут уже пятый день, наши ушли далеко, пора бы и нам, да вот только куда?
- В Темерию, куда ж ещё? Это ущелье только туда и ведет! Меньше чем за неделю дотопаем до Марибора, а там видно будет!
- Не надо мне вот только, Ярпен, эту тупость говорить, которая любому понятна! Я говорю о том куда податься? Люди? Белки? А может к хомякам в поля?
- А мне не надо этого твоего сарказма! Надо собраться всем и решить.
- Такие вопросы должен решать старший, а не стадо баранов, которое само не знает, чего хочет.
- Вот, наконец-то стоящая мысль! Я лично предлагаю Кранмера. А? Денис, ты сам-то как на это смотришь?
- С трудом, - буркнул в ответ краснолюд, - Морды бить я никому не собираюсь, если все выберут, то так тому и быть, если нет, то нет.
- Эй, молодцы! – крикнул Скаггс на весь лагерь, - Кто тут против того, что бы Денис Кранмер командиром стал, а?... Вот видишь, возражений не последовало! Так что решай.
- Я уже думал об этом, - начал Кранмер, не отрывая взгляда от огня, - К Фольтесту надо идти, только люди смогут остановить эту нечисть. И с их помощью мы устроим этой гадости Час Топора, Час Красного Пламени и Час Возмездия!

Деревенская таверна. Три Галки.

Борх остановился в таверне, в одной захудалой деревушке. Ему нужен был ночлег. Скоро стемнеет, и идти дальше просто нет смысла. Он сидел за столом, который просто ломился от всяких яств. Борх любил поесть. Тея и Вея сидели тут же и уплетала за обе щеки превосходную баранину. Зериканки были молчаливыми, но то компенсировалось их умением держаться в бою. Саблям отважных зериканок не было равных.
Но вдруг послышался какой-то шум и крики снаружи. В таверну ввалился мужчина, одетый как крестьянин. Он проговорил лишь одно слово:
- Эльфы! – После чего свалился замертво. Из его спины торчало две стрелы.
Борх не стал медлить и, резко вскочив с места, двинулся к выходу. Зериканки не отставали. Оказавшись снаружи, Три Галки не поверил глазам своим. На улице была битва. Множество эльфов с саблями и луками и дриады-лучницы сражались с крестьянами. Это больше походило на бойню. У крестьян не было ни малейшего шанса выжить в этом сражении. Всё их оружие состояло лишь из топоров, вил, палок и ножей. А против мечей и стрел эльфов оно вряд ли потянет.
Тея и Вея выступили чуть вперёд, закрывая своего хозяина и держа сабли на изготовке, ведь Борх никогда не носил при себе оружия, считая, что зериканки – это самое лучшее оружие.

Эитне, Брокилон

Крошечный пруд Эитне прятался в густых сплетениях ив, склонивших придавленные неведомой печалью ветви к самой глади. Изредка, когда печаль касалась и ее сердца, королева приходила сюда, чтобы насладиться его покоем и тишиной. Едва приминая пахучие травы, мягким ковром устилавшие перерытые корнями деревьев берега, она подкрадывалась к гудящим молодостью тонким стволам ив, словно опасаясь возможной слежки... (многие в Брокилоне знали о пруде Эитне, но кто решился бы пойти за ней?)
...прижималась нагим телом к шершавой коре, впитывая в себя непоколебимую уверенность, с которой ивы вплетали корни в податливую почву. С грацией рыси она вскарабкивалась наверх и устраивалась на тонких, прогибающихся даже под ее невесомым телом, ветвях.
И роняла полный печали взгляд вниз, позволяя ему погрузиться в сапфировые воды пруда. Лишь когда он касался самого дна и смешивался с галькой и водорослями, Эитне стряхивала с себя оцепенение.
...кап, кап, кап.
То падали слезы королевы дриад. От крошечных капелек по гладкой водной поверхности бежали круги. Кольца стремительно расходились, затухая где-то у берега.
Все, что происходит за пределами Брокилона, подобно слезам Эитне. Свистят стрелы, звенит сталь, воды рек окрашиваются красным – бегут круги по воде. Стонет земля, терзаемая шпорами человеческой жадности, целые народы исчезают в ненасытной пасти, перемолотые клыками раздоров и войн – бегут круги по воде.
И умирают, не доходя до берега-Брокилона.
Но, видимо, не в этот раз. Последствия катастрофы, в которую выльется беспечность смертных, пробудивших ото сна дремавшее доселе Зло, переоценить сложно. Эитне зажмурилась. На сей раз дриадам придется вмешаться.
Отведенное на восстановление душевной гармонии время истекло. Необходимо было возвращаться – к обеспокоенным и ожидающим решения королевы подданным. Эитне ощутила, как решимость наполняет ее, разгоняя застоявшуюся к венах кровь. Она знала что она скажет своему народу.

Торувьель. Совет эльфов.
Торувьель сидела, положив руки на стол и неподвижно смотрела в центр стола. Обращение Элорфинда Мел'Галлена прозвучало, как призыв... Уж не ей ли, эльфийке, знать, что люди поднялись слишком высоко, что пора охладить их пыл...
Высшим расам стоит объединиться и принять участие в противостоянии людям, момент самый подходящий, полчища нежити внесли смуту и сомнение в привычный быт людей, этим НУЖНО воспользоваться!
- Позвольте мне взять слово? - она подняла вверх тонкую изящную руку.

Сирусса, Брокилон

Дриада спешила. От границ Брокилона до места встречи с Сереброокай Эитне было приличное расстояние. Сирусса не любила опаздывать и поэтому сейчас практически бежала по едва заметным лесным тропинкам. Не одно десятилетие ушло на то, что бы выучить их. Зато сейчас она легко находила путь в самых непроходимых (с точки зрения человека) зарослях. Неожиданно выскочив из темных дебрей на основную тропу она испугала двух «свежеозелененных» - так она про себя называла тех девочек, которые недавно стали дриадами. Проскочив мимо, Сирусса вновь растворилась в деревьях. Одна из новеньких успела схватить лук. Дриада довольно ухмыльнулась: «Из неё выйдет хороший лучник.» И сразу же нахмурилась. Она всегда хмурилась когда вспоминала соотношение чистокровок, как она, и «озелененных» - те девочки. «Особого выбора нет… Мы нуждаемся в них… Хотя ни одна из них за всю свою жизнь не сравниться с Госпожой Эитне… Да и со мной тоже. Но Брокилон нужно защищать! К тому же использовать людей против людей – весьма справедливо. Они и так постоянно друг друга убивают. Жизнь довольно иронична…» Заметив что она уже почти пришла, Сирусса замедлила шаг и восстановила дыханье. «Сегодня Госпожа Эитне должна сказать свое решенье.» Дриада глубоко вздохнула и вышла из густого леса на тропинку, которая вела к пруду Эитне. Здесь она осталась ждать свою Госпожу.

город Элландер, храм богини Мелителе.

Совет эльфов. Элорфинд Мал'Галлен


Элорфинд был готов к тому, что родичи будут долго молчать и ждать, чтобы кто-то высказался первым, он такое уже на своём веку видел и не раз. И то что слово взяла одна из самых молодых тоже было совершенно нормально - молодости свойственна горячность и торопливость. С другой стороны, она уже успела показать себя, так что...
- Говори, Торувьель с Края Мира! - покладисто кивнул он, добавив в голос покровительственных ноток мудрого старшего родича.

Торувьель, Совет эльфов

- Благодарю тебя, Элорфинд Мал'Галлен.
Торувьель встала, оперлась кончиками пальцев о край стола и резко, громко сказала:
- У нас, Высших Рас, появилась возможность доказать жалким людишкам, что они не хозяева этого мира! Что они никто! Именно сейчас, когда они в панике, когда Король и его подданные не знают, что предпринять!! Все мы знаем, сколько боли способны причинить люди и сколько они уже… - Торувьель запнулась, замолчала… к горлу подступил комок… на секунду перед глазами встала картина. Ту боль и страх она не забудет никогда, боль и страх потери, потери самого дорогого в ее жизни, ее любимого, и последний взгляд его… по щеке Торувьель побежала слеза, она смахнула ее резким движением кисти руки. Ее глаза сузились. Тем же резким голосом, полным ненависти, она почти крикнула:
- Высшим Расам следует объединиться, приложить все усилия для того, чтобы поставить людей на колени, унизить, подчинить себе!!! Сейчас, когда все силы брошены на борьбу с нежитью, у нас есть прекрасная возможность вернуть НАШИ земли! Поселки и деревни слабо защищены, к тому же, по слухам, прекращены поставки стали из Махакама, скоро люди будут безоружны…

Дорога, где-то в лесу. Вечер

Девушка засыпая, ехала на лошади. Немного впереди ехала Трис. Девушке уже наскучила дорога, тем более жутко хотелось спать. Опасности никакой не было, да и поговорить-то было не с кем. Совсем помирая со скуки, Цири "соревновалась" с Трис, то специально отставала от неё, то вновь нагоняла, и так продолжалось уже час.
- Когда мы куда нибудь прийдеем? - Цири остановила лошадь - давай остановимся и поспим немного, я уже устала ехать! Тут как раз полянка небольшая.
Девушка рукой показала на небольшую полянку. Солнце уже садилось за горизонт, скоро наступит нрчь.
"Скорее всего спокойно поспать не получится, слишком уж опасные ночи сейчас. Нельзя ни на секунду терять бдительность, а то пока спать будешь, перережут горло и все"
Цири вздохнула и изобразив что-то вроде улыбки подъехала поближе к Трис.
- Ну что, будем останавливаться?

- Цири, такое ощущение, что ты последние месяцы не в замке Каэр Морхен провела, а в каком-нибудь королевском замке. Ты ведьмачка или кто? Сколько можно ныть? Когда скажу, что останавливаемся, тогда и остановимся, - строго произнесла Трисс, удивляясб этому нетерпению. Где знаменитая выдержка ведьмаков? Когда магичка впервые увидела Цири, то та безмолвно выполняла все указания Весемира и Геральта и преодолевала Ведьмачью Тропу. Упав с очередного снаряда, та поднималась без слез и начинала все сначала. А теперь она жаловалась на скуку.
Хотя с другой стороны девчонку можно было понять. Ни детства, ни юности. Беды и несчастья неслись за ней по пятам. И теперь, вырвавшись на волю, она пыталась хоть что-то наверстать.
- Хорошо, мы остановимся. И первое, что ты должна будешь сделать, это собрать хворост для костра, - сказала Трис, съезжая с дороги и останавливая лошадь.

Совет эльфов. Галарр

- Унизить? Подчинить? Поменьше громких слов - здесь все знают, на что способны люди, - эльф не дожидался, пока Торувьель продолжит речь... или пока заговорит Элорфинд. - Пламенные призывы хороши для молодых - для тех, кто не умеет и не хочет сдерживать ненависть к врагу, кто уходит к повстанцам.
Эльфка метнула в его сторону яростный взгляд.
- Они и погибают первыми. А если будем упиваться мыслями о мести, мечтая лишь о том, как поставим людей на колени - погибнем и мы. - Галарр спокойно посмотрел на Торувьель и перевел взгляд на Элорфинда. - Нельзя недооценивать их, несмотря ни на что. Сейчас нам больше всего нужны союзники.

Каэр Морхен.
Ламберт.

Ламберт решил прервать воцарившееся молчание.
- Итак, куда то же мы направляемся? Предлагаю оседлать коней и отправиться в Элландер, если мы хотим больше узнать о нежити, либо поехать в одну из местных деревень, если собираемся получить информацию о действияк скоятаэлей. Весемир, Эскель, что скажете?

Небольшая полянка около. Вечер

- ура, наконец-то можно устроить хороший отдых!
Цири обрадованно улыбнулась и спрыгнула с лошади. Привязав животное к дереву, девушка побежала за хворостом. Поблуждав полчаса по лесу, девочка набрала целую охапку хворосто, по пути набрав в маленький холщовый мешочек брусники и каких-то еще полезных трав. Если бы кто-нибудь плохо знающий магичку сейчас увидел её, то решил бы, что это просто девочка, еще не вышедшая из детского возраста. Нагулявшись и собрав достаточно хвороста, Цири вернулась к Трис.
- Коней нужно напоить, я думаю. Где-то неподалеку есть ручей, слышно его журчание. А, ну да, и еще, к утру лучше бы уйти подальше отсюда, тут не безопасно.

Деревенская таверна. Три Галки.

Эльфы были хорошо вооружены. Они безжалостно и беспощадно убивали крестьян. Борх не мог на это спокойно смотреть. Он подал знак Тэе и Вэе, которые тут же отреагировали и быстро ринулись в атаку. Молниеносными ударами своих зериканских сабель девушки атаковали одного эльфа за другим, добираясь потихоньку да дриад. Дриады-лучницы метко стреляли, не давая крестьянам ни одного шанса для выживания.
Зериканки уверенно продвигались вперёд, тесня эльфов. Борх тем временем незаметно пробрался в конюшню, что была тут же у таверны, и вывел трёх лошадей.
«Пора выбираться. Чем могли, мы помогли крестьянам. Там они сами должны за себя постоять. Я не должен обнаруживать себя». – Проносились мысли в голове Борха.
Отойдя от таверны, он дал команду зериканкам отступать. Тэя и Вэя быстро ретировались. Подбежав к лошадям, они быстро вскочили в седло и умчались прочь.

Совет эльфов. Элорфинд Мал'Галлен

Да, всё шло ровно так, как и было задумано - молодость горячится и требует крови, старость, наученная ошибками прошлого, предпочитает тактику. В этом была и сила и слабость народа Aen'Seidhe - они были сбалансированы, но предсказуемы.
- Мои благородные братья и сёстры, оба оратора несомненно правы: нельзя не воспользоваться шансом, когда люди ослаблены, чтобы не ударить по ним. Но поспешать нам стоит медленно, как сказал мудрец Древности. Для начала я предлагаю заручиться союзом с дриадами Брокиллона, которые уже многие века держат границы своего леса от экспансии d'hoine. А также кинуть призыв ко всем нелюдям. Призыв объединиться. Пусть люди останутся в одиночестве!

Совет эльфов. Торувьель.

Да, она была уверена, что старший поймет и ее...
- Прошу заметить, я не настаиваю на том, что мы должны атаковать людей одни. Я говорила, что нам, высшим народам, стоит объединиться! Так будет намного легче противостоять людям. полагаю, что мне можно доверить право на то, чтобы отправиться в Брокилон и договориться с дриадами. Я уверена, что они полностью поддержат нас, а их потрясающие навыки владения луками будут очень кстати. Дриады с поразительной стойкостью защищают свой родной лес от людей напротяжении нескольких веков. Я уверена, что они дадут положительный ответ на нашу просьбу объединиться....

Лес, недалеко от Каэр Морхена

Трое всадников направлялись в Каэр Морхен. Они шли по лесной дороге. Мужчина и две женщины-зериканки. Лес был тих и спокоен. Вековые деревья иногда потрескивали сучьями, когда ветерок запутывался в их листве. Кое-где было заметно, как белка проскакивала по ветке, сухая листва шелестела под копытами лошадей, запахи разных трав наполняли воздух.
- Интересно, как там в деревне? – Борх обратился к Тэе. Но она промолчала.
- Вэя, проверь дорогу впереди. – Другая зериканка кивнула и пустила своего коня в галоп, умчавшись вперёд, она скрылась за поворотом. Вэя следовала за своим господином. Она продолжала молчать, лишь смотрела вдаль. Только одному Богу было известно, о чём думала девушка.
Борху не давало покоя нападение на деревню. Он не мог поверить, что эльфы вот так открыто станут нападать на людей. Ведь раньше, ещё совсем недавно, они боялись спускаться с гор, куда прогнали их люди. Вероятно, теперь времена изменились. Что-то грядёт. Борх надеялся узнать что-нибудь в Каэр Морхене.

Нет, любезнейший мой читатель, я вовсе не стану на этот раз делать витиеватых лирических отступлений, как бы мне не хотелось поведать обо всех злоключениях, выпавших на нашу с ведьмаком долю и приведших нас сюда. Скажу лишь, неприятности оные крепко отпечатались как в наших умах, так и на наших же задах.
Возвращаясь же к нашим баранам, к присутствию нашему на гранцах Брокилона, священных территорий дриад, то бишь, действие это было столь же героически подчиненным высшему благу, сколь и безрассудно обреченным. Тебе, читатель, может показаться, что страх и паника сковали скромного поэта по рукам и ногам, но впечатление это весьма и весьма обманчивое, ибо...
- Лютик, прекращай марать бумагу и поднимайся. Мы не одни, - негромко проговорил Геральт, жестом подзывая трубадура ближе к себе.
Лютик резко поднял голову и, бросив на ведьмака испуганный взгляд, быстро засобирался. Аккуратно свернув листы и бережно сложив их обратно в тубу, поэт поднялся с камня, который грел последние пятнадцать минут, и приблизился к ведьмаку, активно оглядываясь.
- Смотри, Геральт, - грозно сдвинув брови, Лютик наставил на ведьмака огрызок свинцового стержня. - Если это твоя очередная малопонятная и тем паче малосмешная шуточка...
Поэт осекся, увидев острие стрелы, глядящее ему в грудь, и крепче сжал гриф лютни. Помнится, как-то здесь верная спутница барда уже спасла жизнь хозяина.
Дриады, наконец, встретили их. Живыми ли они из этой встречи выйдут, зависит только от Геральта, который почему-то затих.
- Не к добру это, - почуял печенкой поэт, осторожно выдохнув.

Да здравствует король в Вызиме

Гонец поклонился правителю и поспешил прочь: принесенные вести были слишком неприятными, чтобы ожидать за них награды. Король же задумался над прозвучавшими словами - этот был уже четвертый только за сегодняшний день: эльфы вылезли из своих лесов, с ними дриады и прочья лесная нечисть. Они появляются в деревнях, не оставляя после себя ни одного живого человека, убивают детей и женщин - кому удаются спастись, бегут в города, однако назначенные им управители и дворяне не спешат принимать какие-либо меры, наверное надеяться, что все разрешиться само собой - постреляют Белки, да успокоятся. И хотя нападения эти казались беспорядочными и лишенными единой управляющей мысли, что-то подсказывало королю - это не так, это нечто большее, чем просто жажда убийства, внезапно пробудившаяся в старших расах.
А ведь еще была нежить, о которой пока говорили только краснолюды, но ведь от этого она не становилась менее опасной. Если уж карлики не сумели одолеть мертвяков в своих родных горах, что дальше будет? Судя по рассказам: клинки их не берут, стрелы тоже... придеться иное искать, книжников заставить письмена древние читать, пусть хоть вовсе ослепнут за манускриптами этими, но найдут способ, а пока...
- Ты звал нас, государь? - Фальвик поклонился королю, едва вошел в залу.
- Да, подойди ближе, - велел Фольтест, и дождавшись, пока рыцарь исполнит его приказ, продолжил: - Ты ведь слышал, о том, что на границах твориться?
- Слышал, - с готовностью тот отвечал. - Известия премного непри...
- Я тебя не за этим звал, - оборвал его король. - Сейчас возьмешь отряд в три сотни всадников и отправишься по городам.
- Каковы будут приказания?
- Дослушай, сначала. Эти остроухие посмели убивать наших крестьян, так не должно продолжаться.
- Всадники не смогут хорошо преследовать их в лесах, с вашего позволения, я...
- Дослушай. Всех эльфов, которые живут в городах - казнить. Сделай это так, чтобы остальные испугались и не смели больше носа показать из своих чащоб. А их имущество должно отойти казне.
- Будет исполнено, мой король, - рыцарь Розы поклонился и поспешил уйти.
- Ну что? - Спросил его Тайлес, дожидавшийся снаружи.
- Седлай коней, выдвигаемся. По дороге расскажу.
- Вечно ты так, - недовольно проворчал молодой рыцарь.

Совет эльфов. Элорфинд Мал'Галлен
____________________________________
- Верно говоришь, Торувьель, дриады станут могучим подспорьем в нашей борьбе, - кивнул Элорфинд. - Но также нельзя забывать о краснолюдах, Aen'Seidhe и прочих наших братьях, что сейчас живут в человеческих городах. Если хумансы увидят в нас серьёзную угрозу, то эти несчастные будут немедленно казнены.
Он помолчал, потирая двумя пальцами правый висок.
- Торувьель, ты направляйся в Брокилон. Прояви мудрость и покажи своё красноречие, и тогда мы получим великое подспорье. Остальные же пусть собирают братьев и сестёр, а также надо отправить группы в города. Там они должны будут помочь спастись тем. кто этого захочет.
льф не произнёс этого вслух, но все присутствующие поняли, что он имел ввиду.
"Мы поможем тем. кто присоединится к нам",- говорили его спокойные глаза.

город Элландер, храм богини Мелителе.

Да уж, особо теплого приема Йен и не ожидала, жрица, как всегда была сдержана и не многословна. Как и следовало ожидать с собой она привела верную Шани.
- Нэннеке, я могу предположить, что до Вас дошли уже слухи о нашествии армии нежити, - нет, это был не вопрос, Йен точно знала, что это правда, - я приехала сюда, чтобы попросить помощи, необходимо срочно оповестить ведьмаков об этом происшествии. – Йенифер остановилась и внимательно посмотрела на жрицу, та продолжала заниматься своим садиком, - к тому же следует добавить то, что источником нашествия является Махакам, так же, из достоверных источников стало известно, что возглавляет это колдун, гробницу которого потревожили с целью разграбить. Видимо, в тело одного из грабителей дух и вселился, - колдунья вновь посмотрела на жрицу, ожидая, что та скажет в ответ.

Выслушав все, что сказала Йенифер, жрица быстро закончила работу в саду, повернулась к колдунье и сказала:
- Я сейчас же этим займусь, а ты располагайся, немного отдохни с дороги, - это было обычное гостеприимство, ведь в храме никогда не отказывали страждущим.
- Шани, позаботься о нашей гостье, а потом, возвращайся к пострадавшим.
С этими словами жрица развернулась и медленно вышла из садика, необходимо было срочно заняться корреспонденцией.

Шани, до этого момента, стоявшая позади жрицы и, не произносившая ни слова, медленно подошла к колдунье и учтиво предложила следовать за ней, после этого обе женщины вышли из сада и направились обратно в главный храм.

Совместно со Стейнвор

Брокилон. Браэнн, Геральт и Лютик.

Браэнн вместе со своим отрядом патрулировала границу Брокилона, когда заметила две человеческие фигуры. Патруль бесшумно подобрался поближе. Девушка узнала Геральта. Браэнн дала знак другим дриадам, чтобы они окружили компанию.

Геральт поднял ладони на уровент плеч показывая, что его руки пусты, при этом буркнул в сторону Лютика
- Не вздумай что нибудь ляпнуть, твой язык тебя до добра не доводит.. Если уж приспичит - пой. Это у тебя получается неплохо.
Затем обратился к дриаде, с трудом узнав в ней подросшую Браэнн.
- Приветствую, Браэнн. Надеюсь, мне и моему другу будет позволено пройти через территорию Брокилона? Мы не желаем никакого вреда ни лесу, ни его обитателям.

Браэнн стояла на некотором расстоянии от Геральта и Лютика. Дриада разглядывала путников. "Мне нельзя никого пропускать через границу!.. Но я не хочу его убивать... Нет, не могу..." - девушка разрывалась между обязанностью и своими чувствами.
- Приветствую... вы не можете пройти по территории священного леса без разрешения его хозяйки, поэтому прошу вас пройти за мной и моим патрулём...

- Разумеется, я понимаю. Времена сейчас неспокойные. Мы встретимся с Эитнэ. (суровый взгляд в сторону Лютика, который уже было собирался что-то возразить) Идем.
Он пошел за дриадами, ведя за собой лошадь.
- Лютик, не отставай.

О нет, Лютик, вопреки распространенному мнению, вовсе не был дураком и мог при надобности промолчать. Лютик недовольно поджал губы и вздернул подбородок, но все же промолчал. При всей напускной обиде, поэт заметно трусил. Никак не повлияло на это даже то, что, судя по всему, в ближайшем будущем их с ведьмаком вовсе не ждали кровавые расправы.
Он быстро последовал за Геральтом и дриадами, судорожно вцепившись в поводья лошади. Побелевшие от напряжения костяшки пальцев ясно выдавали страх, продолжавший щекотать поджилки поэта. Вскоре Лютик поровнялся с ведьмаком и зашагал рядом с ним, время от времени бросая на него хмурые взгляды.
- Лютик, не ломай комедию, ничего они с нами не сделают, - Геральт спокойно глянул на поэта. - И заканчивай с этими обвиняющими взглядами, лучше б под ноги себе смотрел.
Лютик, конечно, тут же споткнулся и, смешно взмахнув руками, еле удержал равновесие. Натянулись поводья, и лошадь, догнав хозяина, подтолкнула его сзади, снова выбив почву из-под ног великого барда.
- Мы здесь с важной целью, и ты это знаешь, - и бровью не повел ведьмак. - К тому же тут ты постоянно в окружении прелестных дам, - Геральт подмигнул поэту.
- О, поверь мне, Геральт, - Лютик умудрился в одном выражении лица продемонстрировать и заинтересованность впереди идущими дамами, впрочем чисто эстетическую, и отвращение к смертельно опасному, для него в частности, оружию в их руках. - Всем здешним прелестям я предпочел бы небольшую таверну с щедрым хозяином и румяную хохотушку-официантку, которая сможет потереть мне спинку.
Лютик демонстративно почесался, заведя руку за спину и задрав испачканную курточку.
- К тому же оружие женщины как раз в ее прелести, - проговорил поэт, особо выделив последнее слово. - А натянутая тетива вовсе не располагает меня к общению в той же степени, что и тебя, ведьмак.
Геральт, хмыкнув, пожал плечами. Лютик снова нахмурился и пробурчал себе под нос что-то о ведьмаках, их высших целях и подробному пути, которому им следовало бы строго придерживаться. Дальше шагали молча.

« Что ж, дриады – хорошее подспорье в противостоянии d’hoine. Я полагаю, они прекрасно поймут необходимость объединения…» - мысли Торувьель крутились у нее в голове, когда она шла к лагерю. «Отправляюсь немедленно! Нельзя терять ни минуты!».
Собиралась эльфка недолго. Как воин, тем более в сложившейся ситуации, в свете последних событий, она, как и ее братья, всегда была готова отправиться в путь.
Торувьель надела кожаную курточку из телячьей кожи, одернула ее, заправила брюки в высокие сапоги. Затем она взяла пояс с ножнами, затянула на талии. И, конечно, самое главное, она проверила остроту своего эльфийского клинка – легкий, тонкий, изящный, как и его обладательница, меч, отливающий бирюзовым и покрытый рунами – он был остр, как бритва. Взмахнув мечом и сделав пару пируэтов, Торувьель убрала его в ножны.
Затем эльфка отправилась к своей лошади, чтобы проверить, все ли в порядке. После этого Торувьель решила попрощаться с Элорфиндом.
Она прошла по тропе, ведущей к поляне, на которой около часа назад проходило собрание. Она знала, что эльф все еще там.
Отогнув ветку ольхи, Торувьель вышла на поляну и, положив руку на рукоять меча, направилась к Элорфинду. Он слышал ее шаги, но не обернулся. Торувьель подошла, встала рядом с ним.
- Элорфинд, я отправляюсь…

- Cтупай, Торувьель, - ответил эльф, не глядя на неё. - И береги себя. Все наши усилия будут бесполезные, если погибнет молодёжь.
Старый Aen'Seidhe был прав - без молодых, способных к деторождению, нелюди были обречены просто и банально вымереть от старости. Такова была великая цена, которую платили старшие расы за долгую жизнь.
- Ступай, - повторили тонкие, сухие губы. - А мы тем временем напомним d'hoine о себе. И о том, как на самом деле зовут голод...

По городам и весям. Фальвик. Тайлес. Сотоварищи

Отряд всадников под началом пары рыцарей проделал не малый путь - покинув Вызиму, они отправились в Элландер, где исполнили приказ своего государя. Казни эльфов сопровождались обильными погромами, поджогами и разграблением имущества казненных. Тайлес умело подогревал ненависть горожан к другим расам, что в принципе было не сложно, а уж разницы между живущими в городе эльфами и теми, кто нападал на деревни - люди и подавно не видели. Что те, что другие - остроухие, не такие как они, а значит убивать, жечь, вешать, рубить. Давно пора - и как только король их раньше терпел?!
Покинув Элландер, после того, как последний эльф нашел свою смерть, а городской голова пообещал в скором времени сформировать и вооружить ополчение, рыцари отправились к Каррерасу, дабы повторить уже отработанную схему - они справедливо считали, что подобные зверства конечно не испугают лесных стрелков, но заставят их действовать открыто, может быть даже взять в осаду один из городов для того, чтобы отомстить - а ведь королю только этого и надо - в открытом столкновении он сомнет остроухих за один день. Сомнет, раздавит, а остатки заставит еще на пятьсот лет отправиться обратно в самую дремучую чащу.
Каррерас, Мирибор, Дорьян... впрочем в Дорьяне рыцарям не повезло - как выяснилось, эльфы, прослышав о судьбе своих сородичей успели покинуть город. Отыскать удалось всего одного завалящего остроухого, которого и повесили на воротах под всеобщее улюлюкание, а рыцарская колонна отправилась дальше - города, села... Может повезет и удасться встретить небольшой отряд эльфов по дороге?

Король в Вызиме

Точнее уже не совсем в Вызиме, а за ее стенами - после того, как собралась армия, король перебрался в походный шатер, чтобы быть ближе к солдатам. Сказать по правде - он был бы рад видеть больше воинов, но - ослаблять города пока было не желательно, ведь точного направления удара врага пока еще не наметилось, поэтому Его Величество довольствовался лишь двумя тысячами копейщиков, большая часть которых были обычные ополченцы, получившие в арсеналах кольчуги и копья, латной пехотой и легкой конницей, а так же тремя сотнями рыцарей и составившими его личную охрану алебардистами числом около полусотни. Осталось лишь дождаться доклада разведчиков, чтобы знать, куда выступать.

Эльфы. Галарр

- Люди... хозяева жизни!.. - эльф скрипнул зубами.
Приказ Элорфинда был выполнен - гонцы направились по стране, дабы попробовать убедить сородичей покинуть города. Спешно собранный небольшой отряд горных эльфов, в свою очередь, ушел по лесам вниз - поддержать и организовать, если потребуется, повстанцев; для тех пока, по причине молодости и горячности, было все едино - громить ли королевские обозы, нападать ли на села...
Встретившийся эльфам по пути обоз королевским не был. Сопровождали телеги несколько угрюмых краснолюдов, не отказавшихся, впрочем, от беседы.
- Сам не видел, врать не буду - но слух идет уж несколько дней, - один из возчиков сплюнул на дорогу. - Будто по городам эльфов казнят - и не тех, которые набеги совершали, а вовсе даже всех, кто рядом с людьми по многу лет живет. Приказом их короля казнят. Они-то рады - эльфов вырежут, и вся нелюдь, мол, попритихнет... Зря о таком не болтают...
Двое самых молодых воинов, больше всего рвавшиеся в бой, были безжалостно отправлены к Элорфинду Мал'Галлену - с докладом о том, что творится в стране именем короля людей. А также - с наказом объяснить, что, судя по всему, к крупным городам приближаться незачем: поздно. И что в скором времени многим aen seidhe может потребоваться приют и убежище - тем, кто успеет уйти и сможет добраться до своих.
Отряд эльфов двинулся напрямик к людским поселениям.

Торувьель.

Торувьель молча развернулась и направилась к лагерю. Конь послушно ждал свою владелицу. Она вскочила на него и, постоянно подгоняя, направилась к дороге. Прекрасную картину представляла стройная эльфка на роскошном черном коне с длинной гривой, мчащаяся по лесу, чуть затронутому осенним рассветом. Когда солнце на треть выкатилось из-за горизонта, конь Торувьель уже резво скакал по дороге, дороге в запретный лес Брокилон, до которого было около полутора дней пути…
Дорога обошлась без приключений, эльфка никого не встретила за исключением обоза торговцев, который она решила обойти стороной – она просто не хотела терять времени на d’hoine, которые наверняка бы при встрече с ней обнажили оружие…
На второй день, когда солнце стало клониться к горизонту, показались верхушки величественного Брокилона, а еще через час он возник во всем своем великолепии и могуществе, пугая простых людей черными отвесными стенами многовековых деревьев и непроходимыми зарослями кустарника. Конь Торувьель легко преодолел мелкую речушку, которая служила границей, отделяющей Лес Дриад от остальной территории. Преодолев бурелом верхом, эльфка решила, что лучше будет дальше продвигаться пешком, к тому же дриады не заставят себя долго ждать. Тем временем солнце почти село и сумрачный даже днем Брокилон погрузился в почти непроглядную тьму. Торувьель спрыгнула с коня, взяла его под уздцы; когда он громко фыркнул, погладила по голове, успокаивая. Ей было необходимо прислушаться, она знала, что дриады рядом, они охраняют каждый метр своего Леса, а любой незнакомец может получить от них только один подарок – мгновенную смерть от стрелы.
Торувьель чувствовала присутствие дриад, но не могла видеть этих лесных охотниц…

Сирусса прислонилась к дереву и ждала. Она хотела увидеть Эитне до того, как та объявит свое решенье.
«Возможно стоило все-таки собрать совет… Хотя все равно все бы поддержали Госпожу, что бы она не предложила… Особенно войну. В молодых играет кровь, а у старых много обид на людей… Дриады за границами Брокилона… Давно такого не было. Очень давно. На моей памяти – ни разу! Конечно, если не считать небольших вылазок…»
Древние деревья закрывали Пруд Эитне от посторонних взглядов. Время шло и дриада стала сомневаться что Сереброокая все еще там. За долгие годы охраны границ Сирусса научилась терпению и усидчивости. Но вопросы мучавшие её были слишком важны для всего Брокилона и не давали лучнице покоя.
В конце концов дриада не выдержала, и, развернувшись пошла от Пруда обратно на границы. Там она могла отвлечься на обученье новеньких. «А если повезет, то и подерусь…»

Брокилон,
Рядом с Прудом Эитне

- Постой, сестра, - словно тонкий шелк, объял Сируссу голос королевы дриад, - вижу, молодость все еще мчится впереди твоих желаний и помыслов, задавая им свой норовистый тон. Не стоит торопиться. Умение ждать равнозвучно умению жить.
Густые заросли папоротников, обильно произроставших по обе стороны тропинки, бесшумно расступились, пропуская навстречу юной дриаде Эитне. Вечерний сумрак и легкие, но плотные одежды надежно укрывали пленительное тело от постронних взглядов, но пуще прочего были сокрыты мысли королевы дриад – за плотной матовой пленкой спокойствия и отчуждения. А о слезах, что пролила Эитне на зеркальные воды Пруда, ни единого намека не было. Ни дрожи во властном голосе, ни искринки в темных бездонных очах, ни единой лишней тени на прекрасном лице.
- Мне доложили, что ныне в Брокилон гости многочисленные пожаловали, - кладя руку на плечо Сируссе, мягко проговорила Эитне, - есть и такие, чьи новости могут быть весьма важными для нашего общего дела, сестра. Думаю, в виде исключения некоторых будет нелишним пустить на Совет. Пусть выскажутся, а мы послушаем…
Эитне замерла, погрузившись в раздумья. Вместе с королевой дриад, казалось, замер и лес. Утих ветер, умолк стрекот цикад и кузнечиков, погасло матовые жемчужины светлячков. Словно сама земля на несколько долгих мгновений – слишком долгих, чтобы не почувствовать – задержала дыхание.
- Я хочу, сестрица, чтобы ты встретила эльфку, что со знаками старого Элорфинда к нам пожаловала, - отмерла Эитне, - видимо, эльфьему королю есть чего сказать нам, - сквозь плотную маску безразличия проступило легкое презрение, - забыли они, как еще до пришествия людей, нас из леса священного выгнать пытались, забыли… но я отвлеклась. Встреть посланника и проводи ее к Старому Дубу. Но прежде выпытай что можешь – чем Элорфинд обеспокоен, какие настроения в его народе… и доложи мне. Ступай, сестрица.

У Старого Дуба

Даже если над Брокилоном бушевало раскаленное зенитом солнце, в мягкой пьянящей тишине чащобы древнего леса все равно царил сумрак. Могучие кроны старинных дубов вили покров столь плотно, что сквозь него солнцу было не пробиться. Среди прочих исполинов выделялся один единственный атлант, на чьих плечах, казалось, и покоится налитое густое зеленью небо Брокилона. У подножия гиганта, меж его корней, растущими, казалось, сквозь всю земную твердь, и располагалось лобное место. Именно здесь собирались дриады, чтобы послушать мудрые речи королевы-матери и высказать свое мнение.
В Брокилоне царило полное господство авторитета Эитне, и Совет не мог воспрепятствовать ее решениям, но тем не менее он собирался регулярно. Королева дриад никогда не упускала случая послушать мнения сестер, благо многие из них были достаточно взвешенными и мудрыми, чтобы принимать их в расчет.
По древнему закону, принятому еще до того, как до рождения Эитне, на Совет пускались лишь те, кто достиг гармонии физической и духовной зрелости. Слишком юные, руководимые страстями, оставались в стороне. Им приходилось лишь молчаливо принимать и исполнять решения королевы и Совета.
Впрочем, бывали и исключения. Среди тех, кто чудом умудрился достичь личного расположения Эитне, были не только дриады (например, та же Сирусса), но также и гости извне. Редчайший случай – неслыханно, невероятно, но случалось и так, что чужакам давалось право голоса.
Старый Дуб ждал. Немало он услыхал за свой долгий век (который, как считалось в Брокилоне, начался с момента сотворения этого грешного мира) и немало еще услышит. Исполин всегда отличался терпением и умением ждать, однако сейчас что-то неведомое и незримое клубилось черным туманом, смолянистым соком наливалось на широких листьях Старого Дуба.
Пожалуй, даже простой смертный мог почувствовать, что спокойствие покинуло старца.

Совместно с Йоши Тамака

Трое ведьмаков еще какое то время совещались, после чего было принято решение направиться в Элландер. Именно к нему по слухам сейчас направляется нежить.. После чего, собравшись, они покинули Каэр Морхен верхом. Впереди ехал Весемир, чуть позади - Ламберт и Эскель. Ехали молча..

По тропе рысцой ехала Вэя. Хозяин послал её на разведку. Вдруг она услышала стук копыт. Девушка остановила коня, немного постояла, вглядываясь в даль, но так и не дождавшись ничего, развернулась и поехала назад. Она быстро настигла хозяина. Подъехав к нему, зериканка что-то проговорила и осталась ждать приказаний. Борх дал знак ехать вперёд. Путники двинулись дальше. Зериканки держали свои сабли наготове. Кто знал, что ждёт впереди.

Острое зрение ведьмаков уже давно дало им знать, что впереди кто-то есть.. Молча переглянувшись, они разъехались немного в стороны, чтобы дать друг другу пространство, и проверили положение ножен. Зелья тоже были под рукой, но без очевидной надобности ведьмаки их не принимали, как-никак, те были токсичны и пить их без разбору было не лучшей идеей.. Они были готовы к встрече в возможными недоброжелателями.

Всадники приближались ближе к тому месту, где Вэя заметила незнакомцев. И вот они показались. Борх дал знак зериканкам остановиться. Те незамедлительно подчинились. Незнакомцев было трое. Все конные и вооружённые. Борх отметил и то, что у каждого из всадников было по два меча.
"Ведьмаки? Как интересно". - Три Галки не улыбнулся.
- Приветствую вас! Я с миром. - Он поднял правую руку вверх, давая понять, что нападать не собирается.
- Куда путь держите?

- А какое вам де.. - уже язвительно начал Ламберт, но его прервал Весемир.
- Мы держим путь в Элландер. А откуда и куда движетесь вы? Нам очень важны любые вести о происходящем в стране.
Амулеты ведьмаков подавали слабые сигналы о присутствии магии, а путник не носил оружия, отчего ведьмаки были почти (почти!) уверены, что перед ними маг..

- Я еду с запада. Там плохо дело. Эльфы нападают на деревни. Хочу добраться до Каэр Морхена и разузнать вести. - Борх подал знак зериканкам, чтобы те не нервничали. Он понял, что пока тревожиться не стоит.
- А что вы можете поведать мне о происходящем, уважаемые? - Конь Борха переступал с ноги на ногу, мужчина дёрнул за поводья, и конь встал на дыбы. Вероятно животное чувствовало что-то. Борх похлопал коня по шее, стараясь утихомирить его.

Ламберт не выдержал и рассмеялся.
- А мы, видите ли, едем как раз из Каэр Морхена, и как раз чтобы разузнать вести.
На этот раз его прервал Эскель:
- Ламберт, прекрати. - и обратился к незнакомцу - Об эльфах мы знаем. А то, что они нападают на деревни - плохая новость..
Затем заговорил Весемир:
- Мы так и не представились. Мое имя Весемир, а мои спутники - Весемир и Ламберт. Не обращайте внимания на реплики Ламберта, это его обычная манера разговора. Никакого уважения к магам. Вы ведь маг, не так ли?

- Борх Три Галки. - Мужчина сделал поклон головой и улыбнулся.
- Ну, считайте, что я маг. - Доброжелательно проговорил Борх. - Но фокусы показывать я не стану. - Он улыбнулся. - Значит вы из Каэр Морхена? Это хорошо. Я ехал туда к одному своему другу, но думаю, что не застану его там. Позволите ли вы присоединиться мне к вам? - Борху не понравился Ламберт. Просто вёл себя, как несносный пацан, но он не стал показывать своих чувств к нему.

Весемир кивнул и ответил Борху:
- Мы всегда рады компании (Ламберт при этих словах хмыкнул, но ничего не сказал. Не любил он магов..). А кто ваши молчаливые спутницы? Судя по всему, зерриканки?

- Да, зериканки. Вы правильно заметили, что они молчаливы. Благодарю за компанию. Я думаю, что смогу вам пригодиться. - Борх решился подъехать ближе к всадникам. Зериканки поледовали за ним, настороженно наблюдая за незнакомцами.
- Знакомьтесь, это Тэя, а это Вэя. - Проговорил Борх, указав сперва на одну, затем на другую девушку.

Шестеро путников не спеша поскакали по дороге в направлении Элландера. Весемир и Борх изредка о чем-то переговаривались, Эскель как обычно был молчалив, лишь изредка вставляя слово в разговор, а Ламберт насвистывал незатейливую мелодию, в которой легко узнавалась одна из пошлых песен, которые частенько распевали в тавернах. Благо, никто не подпевал насвистыванию Ламберта. Но ему до этого не было ровным счетом никакого дела..
Вскоре впереди показалась деревня, а за ней вдалеке уже виднелись стены города.

Это была уже третья деревня. Предыдущие поселения лежали в руинах: дома, поля, стога сена подожжены и выделяли густой чёрным дым. Трупы жителей обглоданы до костей. Хугор превращал в зомби тела, которые были слабо изуродованы и не съедены гулями. Старики, девушки, маленькие дети, молодые мужчины - составляли костяк армии, пушечное мясо, на которое приходился основной удар людских ополченцев. Каждая следующая деревня была лучше подготовлена, вести о нападении нежити распространялись как пожар. Полководец уже сильно устал, а впереди был Элландер - основная цель армии. Город, который нужно было уничтожить. Там встретятся не крестьяне, вооружённые вилами и одетые в ржавые кольчуги, а хорошо обученные солдаты. Армии продвигалась в глубь страны медленно. Не только из-за наличия в ней зомби и гулей. Около каждого кладбища или большого погоста приходилось делать полудневную остановку для проведения ритуала поднятия мёртвых. Войско было малочисленным, а вскоре может понадобиться каждый зомби и грейвер.
Хугор стоял в центре деревни и наблюдал как "пирует" его армия над поверженными врагами. Не смотря на относительно лёгкие победы, ему было плохо. Не столько физически, сколько ментально. Подступала та самая жажда, от которой можно сойти сума и пойти на любые глупости. Приходилось тратить много энергии на поднятие мёртвых. Он зашёл в амбар, куда были согнаны выжившие женщины и дети.
- Даже не надейтесь, что я вам просто так сохранил жизнь. – Низкий, глухой голос сотряс стены. В нём не было эмоций, простое изложения факта того, что их жизни не стоят и ломаной монеты. Существо рывком подняло девушку с пола и отбросило в противоположную стену амбара. Тело женщины обмякло и она медленно осела на пол. Он снова поднял её, посмотрел на кровоточащую рану около виска и медленным движением слизал кровь. Да, это то, что нужно. Кровь двадцати пяти летней выдержки поможет восстановить силы. Скрифт запрокинул голову девушки, чтобы было удобнее вонзить клыки в её тонкую шею. Двумя клыками он впился в плоть и начал жадно высасывать кровь. Тонкая струйка потекла из раны вниз. Люди в углу амбара жалобно завыли и заплакали.
Полководец выбросил безжизненное тело на улицу. Прибежали два гуля и начали обгладывать труп.
- Пируйте, пока есть время!!! - Прокричал генерал, вытирая свой подбородок от крови. Он осмотрелся, несколько зданий уже пылали от его магии, скоро огонь поглотит всю деревню.
Спустя час армия оставила позади злосчастную деревню и двигалась дальше по лесу. Нужны были ещё войны.

Совместно с Чари

город Элландер, храм богини Мелителе.

Йеннифер спокойно шла за Шани, она действительно устала и была не прочь немного отдохнуть. Они пересекли практически весь храм, прежде чем остановились перед невзрачной дверью.

Шани повернулась к Йен:
- Прошу,- открывая дверь, она сделала приглашающий жест,- надеюсь, здесь Вы сможете отдохнуть с дороги.

Йеннифер прошла вперед, оглядывая помещение, в котором находилась. Это была обычная монашеская келья, все было скромно, сдержано, никаких излишеств. Она остановилась по середине и повернулась к двери.

Войдя в просторную келью вслед за чародейкой, Шани замерла у двери:
-Если что понадобиться, только попросите.

Йен посмотрела на Шани своими холодными фиалковыми глазами и сказала:
- Я бы хотела привести себя в порядок с дороги, отдохнуть, поесть. Это пока все мои желания.

- Время обеда уже прошло, но через пол часа Вам принесут поесть, а пока оставляю Вас одну,- Шани поклонилась и вышла за дверь.

Йеннифер слегка скривила свои тонкие губы:
- Спасибо, конечно, за Ваше гостеприимство.
Как только Шани скрылась за дверью Йен, воспользовавшись магией, привела себя в порядок, после чего устроилась поудобнее и задремала. Ей нужно было отдохнуть, она знала, что надвигается «буря» и силы ей пригодятся.

Шани плотно закрыла дверь и передернула плечами. Всеж чародейка умела "замораживать" взглядом своих оппонентов. Тряхнув головой, медичка бодрым шагом отправилась по своим делам, по пути подойдя к послушнице и наказав ей принести через полчаса в крайнюю келью еды.

Зверское побивание добрыми и беззащитными эльфами злых и коварных людей.
(с Тельтиаром)
Конная змея, чей хвост составляли обозы и пешие копейщики, в основном прибившиеся к рыцарскому отряду после разорения нескольких эльфийских кварталов (голытьба надеялась поживиться чужим имуществом в других городах) медленно ползла между двух земляных валов, ближе к окраине леса. Фальвик вообще не хотел туда заезжать, но по слухам там скрывалась небольшая остроухая банда, так что поутру рыцари собирались поразвлечься.
- Сволочь! - С силой пришлепнув комара, севшего ему на шею, протянул Тайлес. - Вот ведь кровопийц развелось. И почему против этой гадости ведьмаки ничего не придумали?
- Да шут его знает, - пожал плечами Фальвик. - Не о том думаешь.
- А какая разница? - Усмехнулся тот. - Все одно перебьем остроухую мразоту.
- Это точно, а потом глядишь, что и будет повеселее.
Он с невозмутимым видом всмотрелся в темноту, едва рассекаемую светом луны. В душе зрела какая-то тревога.
Отомстить палачам своего народа Элорфинд Мал'Галлен выбрался лично, и войско им возглавляемо едва не три сотни бойцов насчитывало. Тем, кто знал о делах Aen'Seidhe, эта цифра многое могла сказать, и о том, как эльфы были разгневаны, и об истинной численности последователей Отшельника.
Эльфы всегда славились своим умением вести партизанскую войну, поэтому никто из обоза не сумел зафиксировать момента, когда же они напали. Просто спереди и сзади от колонный рухнули несколько внушительных елей, а из туманной дымки, окутывавшей лес, злыми смертоносными пчёлами посыпались стрелы.
Несколько всадников упали сразу - пробитые калеными жалами, они даже не успели вскрикнуть, когда их настигла смерть, остальные метались в панике, не сразу поняв в темноте - откуда пришла угроза. Пехотинцы, побросав телеги, испуганно закричали, кто-то из них выхватил оружие, другие просто побежали прочь. Фальвик пытался навести порядок, но привыкшие к массовым казням в городах, его люди оказались беспомощны против этого подлого нападения.
А по ту сторону туманной завесы, идеально расположившиеся лучники продолжали посылать в полёт одну стрелу за другой. Когда стреляет умелый лучник - человек, это выглядит примерно так: щелчок, стрела впивается в незащищённый доспехом участок тела врага, а её сестра-близняшка, уже взлетает к тетиве. У эльфов же картинка получается совсем другое: первая стрела не слетает, а уже давно сорвалась и пьёт кровь врага в то время как четыре других в полёте, а пятая на тетиве. Поэтому, никогда не сравниться жалким однодневкам d'hoine с мастерами Aen'Seidhe, оттачивающими своё мастерство веками.
Элорфинд отправил к праотцам очередного всадника, когда его глаза наконец наткнулись на розу в белом круге, вытканную на алом плаще лысого, как колено рыцаря. Внешность Фальвика не была секретом, а потому в тот же миг стрела -срезень с широким жалом вскрыла жилу на шее его лошади.
"Теперь не убежишь!"
Старший рыцарь повалился на землю, неудачно подвернув ногу, и лишь чудом не погибнув под тушей коня, в то время как остатки конницы, наконей выстроившись в некое подобие клина рванули вверх по насыпи, туда где прятались лучники - конечно поредевший отряд - это не четыре сотни кавалеристов, но прикончить столь вероломно напавших на них эльфов хотел едва ли не каждый, а те, кто не хотели - подчинялись приказу.
И вот тут сработала хитрость, заранее приготовленная Мал'Галленом. Перед летящей, насколько это возможно быстро при изрядно размокшей глинистой почве, конницей, в одночасье возник целый лес длинных копий. Это мастерски сработали спрятавшиеся на склонах холмов эльфы, призванные как можно больше проредить силы людей и по возможности спешить. Красты - традиционные эльфийские копья с широким листовидным наконечником, способным не только колоть, но и рубить, прошлись по коннице, как ведьмак по борделю, после чего их обладатели быстро расстворились в тумане, а на людей обрушилась ещё одна порция стрел.
Тем временем, над стонущим на тропе Фальвиком из тумана появилась чья-то высокая, худощавая фигура. Рукоять эльфийского меча опустилась на лысую голову рыцаря, а подоспевшие младшие эльфы быстро вытащили бесчувственное тело из-под лошади и уволокли прочь.
"Осталось найти подмастерье палача", - подумал Элорфинд, расстворяясь в лесу по другую сторону дороги и издавая крик совы - условный сигнал краснолюдам...
После разгромного поражения на холме, остатки воев короля бежали, похватав что поценнее из обоза - цвет рыцарства сгинул на эльфийских копьях, остальные же помирать ни за что не хотели, какой бы урон их чести нанесен не был.

Бежавших людей ждал весьма и весьма неприятный сюрприз. А именно острые топоры закованных в прочные доспехи малорослых воинов-берсерков, которыми так славился народ краснолюдов. У большинства были беличьи хвосты, которые ясно говорили людям: "Не ждите пощады. Это мы, скоя'таэлли."
Потом говорили, что туман поглотил всех. Люди, лошади, провизия и фураж, весь отряд бесследно исчез в тумане, окутавшем дорогу, посреди леса. Единственным исключением были Фальвик и Тайлес. Их обезображенные, лишённые рук, ног и некоторых других важных органов, освежёванные тела, были завёрнуты в их собственную кожу и брошены у ворот города, где рыцари Розы устроили последнюю в своей жизни резню нелюдей. Словно в назидание, неприкосновенными остались лица палачей, и в их мёртвых глазах застыл такой ужас, что невольно задумались многие из видевших это..

Ставка Короля. Недалеко от Вызимы

- Уберите это к хренам собачим! - Фольтест явно не скрывал своей злости, едва лишь увидел головы рыцарей Розы, привезенные ему гонцом. Подумать только - почти восемь сотен отличных воинов пропали и следа не найти, а предводители отряда в обезображенном виде, словно в насмешку, брошены под крепостные стены. Хотя почему словно? Это и есть насмешка! Наглая, подлая, мерзкая насмешка отвратительных врагов рода людского! Но ничего - они за это заплатят! За каждого убитого и за то, что посмели против короля выступить, да еще насмехаться!
- Позовите моих командиров!
Слуга вылетел со скоростью стрелы, как ошпаренный - ярость правителя могла в любой момент излиться на кого угодно, и парень явно не хотел становиться этим самым кем угодно. Воеводы пришли степенно, еще не понимая всей серьезности ситуации. Король молча развернул на столе карту и произнес:
- Каждый из вас возьмет по пять тысяч войска, горючие материалы и... все что вам потребуется. Удары нанесете здесь, здесь, здесь, здесь, потом здесь и вот тут, после этого сойдетесь у этого холма и ударите сюда.
- Это же леса, государь...
- Именно, а я хочу - чтобы на их месте была выжженная пустыня, - Фольтест процедил это с такой злобой, что никто не посмел ему возражать.
- Что нам сказать солдатам?
- Покажите им, что осталось от Фальвика и Тайлеса, - велел Фольтест. - Они сами все поймут.
Спустя некоторое время войска стали покидать лагерь, расходясь в разных направлениях - новая война была не обычной, король не столько велел убивать врагов, сколько уничтожить их жилища - сжечь все леса, окружающие его земли, выкурить остроухих вон из их нор и уже затем прихлопнуть. Позорное поражение рыцарей Розы оставило глубокий шрам на его душе и он хотел залечить его бальзамом, настоянном на эльфийской крови.

Где-то в недрах Брокилона.

Сирусса молча поклонилась Госпоже и отправилась выполнять её поручение. По дороге она мысленно ругала себя за беспечность: «Надо же было настолько задуматься что не услышать шагов! Впрочем вряд ли кто-то смог бы их услышать… Сейчас важно выполнить её задание. Что же там за «гости» пришли? Что за посол от Элорфинда?.. Эльфы хотят союза для войны с людьми? Или… Впрочем хватит задавать себе вопросы. Рано или поздно я все узнаю…»
Твердым шагом она отправилась дальше к границам своего дома.
Там ее уже ждали. Несколько лучниц целились во что-то, еще закрытое от ее взгляда. Одна из новеньких дриад обернулась на звук шагов. Сирусса ответила на короткое приветствие и кивнула в сторону кустов:
- Кто там?
- Эльфка… Она не приближается и не уходит. Мы не знаем что делать…
- Эльфка? Госпожа Эитне ожидает одну эльфку… Опустите луки, но будьте настороже. Я иду к ней.
Дриада тихо вышла из кустов и встала напротив приезжей разглядывая её.