(нрпг: Персонажей отсутствующих игроков иногда веду сам. Неписей в мое отсутствие могут вести игроки. Обсуждение)


Бескрайнее пространство снега и холода. Открытое темнеющее небо и поблескивающая под ним, будто в ответ колючим звездам, обледенелая земля. Ветер и лед, камни...
На плоской заснеженной равнине только две вещи выбивались из общего фона - размеченное дугами и линиями, отблескивающими тусклым серебром, очищенное ото льда пространство ярдов двести в поперечнике и небольшой, ярдов пятнадцать, прикрытый скалой от взглядов с трех сторон света оазис неподалеку, будто перенесенный сюда откуда-то из сказки про теплые страны.
Разреженный, сухой воздух подсказывал, что "равнина" находится довольно высоко в горах, что вполне подтвердилось бы при взгляде со стороны - огромная, чуть выше окружающих гора не имела вершины, будто кто-то срезал ее гигантским ножом...

Сидя в крайне удобном кресле, на равнину и рисунок на ней смотрел пожилой на вид человек в не слишком примечательной одежде дворянского покроя. Его руки то подхватывали кристалл с записями, и тогда взгляд, обращенный к рисунку становился кинжально-пронзительным, почти физически ощутимым даже со стороны, то рассеянно гладили лежащее у него на ногах белые крылья с шелковистыми перьями.
- Я беспокоюсь. Раз в несколько лет сюда залетают враги. - Очень мягкий, но странно прохладный голос, прозвучавший у него за спиной, на последнем слове исполнился почти невозможного сочетания чувств - ненависти и тепла. Обладательница голоса и крыльев прижалась к плечу мага.
- Все в порядке. - Голос мага напротив был совершенно обычным и успокаивающим. - Их пути отводит южнее.
- Ты говорил.
Теплое молчание, воющий за невидимой стеной оазиса ветер и маг, сверяющий очередной фрагмент рисунка с только ему известным плетением. Одна из висящих над самой землей дуг немного изменилась.
- Я беспокоюсь за них.
Рассеянное поглаживание крыла и вопрос, в который не было вложено ни грамма внимания.
- Почему?
- ... Какого ОНО уровня?
Гордость. Внимание. Задумчивость. Маг отложил работу и приобнял сидящую рядом авариэль, посмотрел на рисунок в целом.
- Я не пересчитывал, но... десятый с чем-то.
- Ты его делаешь семнадцать лет.
- ...
- Десятый, а скорее - одиннадцатый. ОНО готово?
- ... Доделываю.
- ОНО уже год как готово...
- ... В целом, ты права. - Взгляд искоса. - Но есть еще и несущественные детали.
- Этому месту больше двадцати тысяч лет. Никто не знает, что с той стороны, но ты... ты год доделываешь несущественные детали и - так уверен, что они справятся! Любимый, отправь меня?
Усмешка. Задумчивость. Знание. Хортар нежно постучал крылатую эльфийку по носу и собрался вернуться к работе.
- Они справятся.
- Как ты можешь быть уверен?! - Шепот авариэли казался почти криком.
- А ты - нет. И я сам по себе - нет.
Молчание. Ветер. Горькое и совсем тихое.
- А что ты уготовил моему ребенку?
Архмаг одного из летающих городов будто застыл, потом осторожно отодвинул обнимающие его крылья.
- Тебе пора. Мне надо доделать то, что ты видишь, и то, чего ты еще не умеешь видеть, а тебе лучше сходить за ними... сделаешь это за меня?

нрпг: поехали

(все вместе))

- Эй, еще вина! – возглас сопровождался постукиванием кружки по потемневшим от времени доскам стола, чтобы привлечь внимание служанки.
Необходимость, по правде, в этом отсутствовала. Шума, который стоит по вечерам, среди дня не было, и народу наблюдалось немного: местные мастеровые, негромко обсуждавшие какие-то дела, да пара крестьян – наверное, приехали продавать зерно. Впрочем, это заведение не было большим, многолюдным или роскошным... Может быть, потому Хортар и назначил встречу здесь; осталось понять, зачем.
Именно этот вопрос и задавал попросивший вина молодой человек со светлыми, коротко стрижеными волосами и такими же светлыми усами двум своим собеседникам .
- И чего ему от нас понадобилось, интересно. Не так часто он о нас вспоминает... Про меня, по крайней мере!
Лунный эльф пожал худыми плечами. Уж о нем-то Архимаг и правда предпочитал забыть.
- Не знаю, там что-то магическое, по части нашего младшего. Именем Сильвансу, отец всегда отличался богатой фантазией. – Тонкая рука недоверчиво коснулась пивной кружки. – Ты уверен в хозяине этой... – он поморщился, - что-то мне запах не нравится.
Лльюинь отнял руку, со смесью брезгливости и недоверия оглядывая зал. Потолок низкий, балки толстые – не один десяток деревьев положили, возводя трактир.
- Здесь еще никого не отравили, - на лице светловолосого, черты которого были мягкими от природы, хоть и несколько огрубели, появилась улыбка. – Я бывал. А подают, конечно гадость, но приходилось пить и хуже.
Одет Гимир был, как воин, к лавке был прислонен средней длины слегка изогнутый меч в коричневых потертых ножнах.
- А мне не приходилось, - усмехнулся Хейлин. Пожал плечами, показывая: "Но мне все равно".
Он все больше молчал и оглядывался, будто с непривычки, на других посетителей. Так оно и было - последнее время он (с переменным успехом, правда) избегал какого бы то ни было общества, а также мест, которые были хоть сколько-нибудь общественными. И вдруг...
Братья. Поверить невозможно. Все время, пока длилась встреча, Хейлин бесцеремонно разглядывал ближайших кровных родственников, удивляясь про себя прихотям судьбы. И родного отца.

Лльюинь с горькой нежностью посмотрел на младшего брата. Младший-то младший, а пыли жизненной, соли потерь на лице, в глазах – за всех троих.
- Ты знаешь, по кой Малар нас собрали, да еще и в столь неприятном месте?
Он немного нервничал, ведь копье, произведение оружейного искусства, серебристое, легкое, с длинной кисточкой на ладонь от тупого конца, пришлось оставить в углу у входа, и держать тот угол постоянно в поле зрения эльф не мог. Да и напряженные лица братьев, слишком давно друг друга не видевших, к улыбке располагали слабо.
- Если б вы ходили в походы... есть места гораздо хуже. Что гадать-то? – снова наполнил стакан Гимир. – Придет – скажет, а пока давайте просто посидим за одним столом. Разве это плохо?
Служанка только успела поставить еще один кувшин вина братьям, миски с едой - крестьянам да спросить мастеровых, не надо ли им еще чего-нибудь, да так и замерла, стоя на одной ноге и с открытым ртом, когда посреди зала что-то тихо щелкнуло. Замерли крестьяне с ложками и мастеровые - с кружками. Застыл протиравший тарелки тавернщик и, показалось наверно, даже аппетитные запахи, доносящиеся из-за приоткрытой на кухню двери, тоже повисли неподвижно посреди залы, немного недобравшись до носов посетителей и тем отчаянно их дразня.
- Привет, мальчики. Хейлин? Чем тебе не угодили "Толстые Гуси"? Последние лет семьдесят тут неплохо кормят. - Посреди зала в двух шагах от стола, за которым устроились братья, из ничего возникла закутанная в просторную мантию фигурка нынешней пассии Хортара Прорицателя, Архмага одного из городов Империи, так же известного среди высоких магов под прозвищем Зловещий Болтун.
- Я - Айлин. - Пояснила появившаяся, отметив взглядом меч, прислоненный к лавке, и копье с кисточкой, оставленное в углу залы. - Вещий сказал проводить вас к нему.
Рука Гимира отпустила рукоять меча, стиснутую при внезапном появлении странной фигуры.
- День добрый, - приветствовал он женщину, кивнув и тут же начал осматривать собеседницу. - Мы готовы.
Полюбоваться, на взгляд воина, было особенно нечем – он любил женщин с хорошей фигурой, а эльфийка, кажется, была тощевата. Впрочем, отцу виднее – он ведь ее лучше рассмотрел! Естественно, самой магии он не видел, а потому просто ждал. Волшебные штучки хороши... Но иногда слишком медлительны и капризны.

(вчетвером с Сигрид, Хакэ и Ри)

На «Хейлина» Лльюинь только досадливо дернул бровью. Опускаться до исправления он не собирался. От нее пало отцом. Почти неощутимо, на кончиках ощущений, не оформляясь в слова, - уверенности это не уменьшало. В груди курилась смутная дымка неприязни, становясь все отчетливее и отчетливее.
- Добрый, - процедил, не поворачиваясь. – Прости, на каком основании мы должны верить тебе?
Лунный эльф прикинул расстояние до копья.. нет, исключено, безумие. Действовать голыми руками в случае драки – а драка будет, подсказывал дымок неприязни внутри – он не очень бы хотел. Взгляд упал на табуретку. Оружие тяжелое, больше под стать воину.. но, на худой конец, и оно сгодится.
- А кому мы еще нужны? – удивился светловолосый.
- Мало ли, - лунный медленно развернул корпус, в профиль к магессе. – Может, эта леди желает воспользоваться именем нашего дорогого отца и всеми уважаемого архимага? А сама между тем получает круглые золотые от ящеров? Или, упаси Сильвансу, от другого архимага? – эльф говорил брату, но адресовал слова, естественно, женщине, занявшей светлое место его матери.
"А недурно", отметил тем временем появление незваной гостьи маг. "Она остановила время..." Она определенно была сильна. Но подозрительна, что заметил не один Хейлин. Он не отреагировал на ее замечание, слегка склонив голову вбок и, прищурившись, окинул ее взглядом. С самого начала Айлин задала неправильный тон беседы. Кем бы она не приходилась теперь их отцу, разговаривать с ними, как с малыми детьми ей все же не стоило. Хейлин посмотрел ей в глаза. "Представь, что к твоей шее сзади прижали кусок холодного льда", - говорила Айрэ. "Представил? Собери весь этот холод... и представь, как он лучом проходит сквозь твою голову, выходит из глаз и бьет по стоящему напротив человеку. И держи зрительный контакт..." А потом Айрэ попросила не смотреть на нее так больше.

(те же, там же)))

Магесса спокойно выдержала неприязненное рассматривание. Бронзовокожие эльфы с серебряными волосами были нечастыми гостями в Империи - Айлин привыкла. Отношение окружающих к фаворитке Архмага тоже сыграло свою роль. К тому же воин был вежлив, а маг заметно старался - ему полезно и пригодится в будущей академической жизни.
Она тоже заметила свою ошибку, и рассуждениям Лльюиня было уделено немного внимания, поначалу показалось, что она отнеслась к ним снисходительно, но упоминание ящеров ее явно задело. Искренне старающийся полить ее холодным презрением Хейлин должен был это заметить. В зеленых глазах на миг мелькнула обида или ярость и, показалось, лиловый огонек. К счастью, рассуждения вслух продолжались, и магесса взяла себя в руки - словам про "другого архмага" уже опять сопутствовало исходящее от нее ощущение снисходительной и немного настороженной иронии. Тем не менее ее слегка выбили из колеи и она нечаянно ожгла Хейлина мимолетным ответным взглядом, щелкнула пальцами. Плетение в окрестностях заволновалось и для обладающих магическим зрением расцветилось радужными сполохами - естественное движение магии резко усложнилось, затем усложнилось еще раз и еще... похоже, Айлин начала пробивать сюда портал.
- А за твою голову уже назначили награду, что ящеры или архимаги будут так стараться ради нас? – в голосе Гимира слышался искренний интерес. – Я б пошел к отцу... И высказал ему все, что думаю по поводу манер приглашать в гости!
Лльюинь порозовел, но только нахмурил светлые брови.
- За мою, может, и нет. А вот что с отца за нас потребуют – неизвестно. Я ей, – презрительный кивок на магессу, - не верю. И никуда не пойду, пока не получу гарантий. В конце концов, он назначил нам встречу здесь.
Стол с напитками исчез в воронке лимонного свечения и на его месте вполне отчетливо (даже для самого несведующего в магии человека) обозначился портал, ведущий через эфирность в неизвестное им место. Хейлин мог только порадоваться, как быстро это было проделано.

(да-да, никого нового)))

- Достаточно. - Голос тих и спокоен, смотрящееся неловким движение, взмах рукой - и на безупречно до того расправленной мантии появились нелепые складки, зато серебряное копье, повинуясь медленно поворачивающейся ладони, поплыло к Ллюиню по воздуху. - Правильно говорить "Архмаги", Ллюинь. И ты делаешь абсолютно верные выводы в совершенно неподходящее для них время.
Лунный эльф раздраженно передернул плечами на ее слова. Копье не принял, дождался, когда оно упадет на пол, лишившись магической поддержки, только потом поднял – все равно вставать.
Пожалуй, у Гимира и правда лучше получается вести переговоры с этой бронзовокожей выскочкой и ошибкой своей расы. Безупречность (на непросвещенный взгляд рейнджера) исполнения заклинания ничуть не подняла Айлин в его глазах, скорее наоборот. Лльюинь оперся на копье, демонстративно отвернулся, заодно и огляделся.
Между тем Айлин совершила ошибку, поддавшись эмоциям и потянув предмет из области остановки времени - как только она сдвинула копье с места, заклинание стало рассеиваться. И через пару секунд, опять с хлопком и с не слишком приятными для присутствующих ощущениями время вокруг качнулось и быстро набрало нормальный ход. Айлин выронила копье. Ллюинь его неспешно поднял. Удивленно воззрился на происходящее тавернщик. Продолжили с полуслова разговор мастеровые, только у крестьян при виде воронки портала ложки дрогнули и опять застыли, так не добравшись до ртов.
- Мы ехали-ехали и наконец приехали... – пробормотал Гимир, увидев изменение обстановки. – Что-то не так? – воин заметил напряженность, а драться он не собирался. По крайней мере пока и с Айлин. – Идем или нет? Хейлин, Ллюинь, вы хотите беседовать с отцом тут?
Не особенно стесняясь остальных, Гимир обвел взглядом зал. Ему действительно было мало дела, кто что подумает.

(снова они, да...)

Хортар продолжил выверять рисунок заклинания в целом и рисунок из дуг цвета лунного серебра перед глазами в частности. Одновременно он мысленным взором смотрел как, выйдя за пределы "оазиса", стремительно улетает в ночном небе белая фигурка крылатой.
- Двести лет? Или триста? А я все не остаюсь равнодушным. - Архмаг усмехнулся когда понял, что отвлекся.
Да, прошло чуть больше двухсот лет. Хортар встретил Иллювинайлиэ на следующий год после того, как тот крайне молодой маг создал свой мифаллар... Тогда Хортар впервые, еще очень смутно почувствовал дыхание неизбежного - изменения самой магии. И очень удивился, ведь вряд ли этот маг станет тому причиной. А в последние годы что-то начало вытягивать магию. Говорят: "отовсюду" - врут, только на территории Империи, да и то - не на всей.
"Что-то меняется" - и это правда. Вот эти изменения Хортар и почувствовал - и обеспокоился, и это натолкнуло его на небольшое открытие - хотя можно ли считать открытием обнаружение небольшого поселение авариэль, чудом не уничтоженных белыми драконами, давно стершими их сородичей с лица мира?
Это была просто случайность... Одна из многих приведших к настоящему моменту.
Быстро добравшись до края плато, Айлин на лету соткала давным-давно подсказанное им заклинание изменения внешности, и нырнула в моментально созданный портал. Хортар задумчиво постучал пальцами по столешнице - дуги на плато чуть зазвенели в ответ и по ним разлилось небольшое изменение блеска.
Возможно свою роль сыграло, что она оказалась неплохим магом? Лет сто назад, как раз открыли план Теней, даже создала свой мифаллар. Вряд ли она бы справилась без его подсказок, но справилась ведь? Хотя и не захотела брать на себя ответственность за жизни других, так и не сдав тест на создание своего города... Удовольствовалась тем, что у них есть его город? Может быть... Теперь пользуется своим источником единолично.
Лицо Хортара осветила улыбка - он вполне понимал и однозначно одобрял единоличное владение...
Ничего, скоро она придет с братьями. А пока - надо вернуться к заклинанию. Не оставляло Хортара чувство, что он все таки не учел что-то важное.
- Вот только - что?

Хейлин потер висок, вглядываясь в портал. Намечающаяся перебранка вдруг показалась такой ерундой, такой абсолютно неважной... Как и все остальное. "Зачем я вообще пришел?"
- Я ждал отца, как и вы, - он обратился к Гимиру, - но сам он не явился. Вместо него у нас есть эта... дама, которой надо, чтоб мы за ней пошли. Что я должен подумать? - маг развел руками. - Нет, лично я и с места не двинусь.
"Так, Хейл, не только о себе." Тонкие длинные пальцы непроизвольно сжали гриф лютни, лежащей на коленях.
- Впрочем, если вы с братом решите по-другому, мне как младшему не останется ничего кроме как последовать за вами.
- Что ты, Хейлин, никуда мы не пойдем, - спокойно проговорил Лльюинь. Он пробежал глазами зал таверны и теперь в упор смотрел на пришелицу, боковым зрением держа ближайшую табуретку в поле внимания. Руки, сжимающие копье, белели от напряжения. Одно слово, один неосторожный жест, и их знакомство станет куда более близким и жарким.
Мастеровые тем временем решили, что выбрали неподходящее время для разговоров, официантка чуть пошепталась с тавернщиком и сейчас что-то тихо говорила крестьянам. Куда может вести портал, Хейлин не очень понял, но показалось, что довольно далеко отсюда.
Айлин отчетливо поняла, что по крайней мере двое из трех никуда не пойдут. Точнее, что с этими сыновьями Хортара она умудрилась испортить отношения еще до того, как они вообще могли начаться. "Они не справятся, они ни за что... Разве что старший. И не силой же их тащить!"
Магесса махнула на братьев рукой, в буквальном смысле, но никакая магия этот жест не сопровождала.
- Ничего мне от вас не надо. Я б так просто оставила вас здесь. И если вы отказываетесь... - В этих словах могла почудиться странная надежда, но на что именно - было, наверное, непонятно.
Воину подумалось, что братья в чем-то правы, и если отцу надо, он и сам мог бы прийти. Но потом представил, как будет выглядеть в глазах девушки - пусть и не красавицы и вообще любовницы отца - если откажется и послушается младших, которым посланница не угодила...
- Я не боюсь идти с тобой! - он чуть приподнял подбородок, подмигнул Айлин. – Пошли?
- Не сомневаюсь! Хортар высокого о тебе мнения. - Магесса дерзко заломила бровь и улыбнулась воину в ответ. Имя архмага при этом она произнесла так, что могла разве что вызвать зубовный скрежет у младших братьев.
- Но я-то с вами не пойду. По некоторым причинам я задержусь тут и присоединюсь позже. Да и эта конструкция, - Она показала на портал и с сомнением воззрилась на Ллюиня. - перенесет троих и распадется. Кстати, если вы все таки решите идти, крайне советую подготовиться, обычной элементной защиты достаточно, Хейлин. - Теперь женщина смотрела уже выжидающе, с интересом из серии: "Посмотрим-посмотрим, что они умеют..."

(знакомые все лица))

- Что? – лунный эльф скривился. – Ты что же, правда думаешь, что можешь нас вот так толкнуть в неизвестный портал, который, может, никуда не ведет, а сама останешься здесь? Леди, вы явно не так дано получили травму думательной части головы. – Лльюиня заносило, он чувствовал, что говорит несколько не то, что следует, и давно перешел границы, от этого эльфу становилось стыдно, он злился на себя, переносил злобу на пассию отца, и глупил еще больше.
– Неужели ты ей веришь, Гимир? Ей, которая заменила мать? И твою мать тоже, кстати?
Воин закусил губу. Фраза про защиту ему не очень понравилась – место, кажется, обещало быть неуютным. Впрочем, раз отец там живет...
- А без защиты, прямо к столу, за которым он нас ждет? – поинтересовался Гимир у Айлин и обернулся к Лльюиню. – Мою мать, - сказал он спокойно, - заменила не она, а твоя... Может, мне просто нечего терять?
Айлин тем временем успела помочь официантке выставить посетителей, тавернщику - выставить саму официантку. Отвлеклась, чтобы ответить Гимиру.
- Прямо к столу не получится. Хортар нас убьет.
И сейчас договаривалась с самим хозяином заведения, кажется, давала ему взятку. Реакцию на последние слова Лльюиня братья не видели, зато ее видел тавернщик. Наверно, это помогло ему взять деньги и тоже засобираться по делам.
- А если не к столу, - Хейлин провел рукой по струнам на грифе, те отозвались еле слышным аккордом, - то куда нас выкинет этот портал?
Еще раз заглянув в свою кружку, наполовину пустую (так как вторую половину допивать ему не очень-то хотелось), он добавил:
- Просто хотелось бы знать, от чего "защищаться", как выразилась Айлин, - он кивнул братьям.
На этот раз Гимир кивнул согласно, хоть и недовольно – эта тягомотина ему была явно не по душе.
Айлин выпроводила наконец тавернщика.
Возвращаясь от дверей она немного странно повела-передернула плечами, будто некоторое время руками махала или тяжести таскала.
- От холода. Холодно там, темно и ветрено... По снегу ярдов двести пройти надо будет. Но ты ведь пролевитируешь вас троих?

(пожалуй, каждый раз можно не подписывать)

Бард усмехнулся:
- Придется... если у нас, разумеется, внезапно не вырастут крылышки, и мы не полетим сами.
Холод. То, что он не любил больше всего. А вот ветер-то как раз можно использовать с выгодой для себя.
Когда-то давно, когда над ними кружила тихая, почти ручная, созданная волшебством ее тонких пальцев метель, бросая на лицо мелкие снежинки, Айрэ смеялась, а он осыпал поцелуями ее лицо, и снежинки таяли, таяли, таяли...
- Отлично! Еще и по снегу, - в сторону сказал Лльюинь, краем глаза следя за магессой. Спорить расхотелось.
Воин начал откровенно скучать. Захотелось плюнуть на все и продолжить пить.
- Когда до чего-нибудь договоритесь, скажете мне, - он снова уселся и взялся за недопитую кружку.
- Нет... у вас крылышки не вырастут. Разве что - очень нескоро.
Хейлин замечтался, воин взялся за кружку, пожалуй только Гимир заметил, что магиня еще раз оглядела зал и тихо проговорила несколько слов. Поочередно ткнула пальцем в Гимира, Ллюиня, затем в Хейлина. В том же порядке каждый из них оказался возле Хортара.
Оставшаяся в пустом зале эльфийка вызвала огненный шторм и, когда загорелась крыша, шагнула в портал, что сотворила еще в начале беседы.
- А говорили – снег, - проворчал Гимир, все еще державший кружку в руке. Хорошо хоть оружие не оставил там... Интересно, Айлин еще что-то делала, кроме переноса, или это она их последними словами... послала? – Здравствуй, отец! - произнес он довольно сухо, глядя на развалившегося в кресле Архмага.
Лльюинь ловко, немного рисуясь, перекинул копье из руки в руку, чтобы скрыть волнение. И – да, восхищение эльфийкой.
- Долгой весны, - пауза, не слишком теплый взгляд, - отец. Спасибо, что пригласил в гости. Не прошло и пятнадцати лет.
- Давно не виделись, - вставил и Хейлин, обращаясь к Хортару. - Я уже едва не забыл, кому обязан появлением на свет.
- Здравствуйте. Устраивайтесь. - Кивнул архмаг всем беззвучно прибывшим и виновато вздохнул. - Что-то не поделили с Иллювиналиэ? - Вокруг действительно был снег, но здесь в "оазисе" было тепло и не было никакого ветра. - Просто мне нужна ваша помошь... А в гости. - Кажется, об этом Хортар ухитрился ни разу не подумать за прошедшие годы. - В самом деле устраивайтесь. Мы ведь не торопимся... Можем даже на курорт, скажем в "Зеленые Долины" съездить.
Архмаг усмехнулся.
- Тебе не кажется, что можно было меньше мутить воду при приглашении? - Гимир спокойно уселся на стоявший тут мягкий диван, что не мешало ему говорить недовольным тоном. Не очень приятная манера – приглашать на встречу, а потом оказывается, что все не так...

(значит, и не будем подписывать))

- Что мы не поделили? – Лльюинь был на грани взрыва. Он давно собирался высказать Хотрару свом соображения по поводу болезни матери. Бледный, одного цвета с копьем, он незаметно для себя все сильнее сжимал древко. – Я обязательно тебе расскажу, - эльф говорил тихо, роняя льдинки слов, - но и, правда, не сейчас. Что ты хочешь?
"Похоже, он единственный из нас долго ждал этой встречи", глядя на брата, подумал Хейлин. Для самого него появление в его жизни отца не было таким уж... желанным, скорее, все было наоборот. Есть такие вещи, которых у тебя нету, но ты про них не вспоминаешь, потому что они тебе не очень-то и нужны.
- Вот именно, - поддержал он Лльюиня. - Рассказывай, какого.. зачем ты нас всех собрал?
- Как вы похожи. - Архмаг начал было хмуриться, но отложил непонятный предмет магического назначения внешне похожий на несколько трубок с драгоценными камнями на стол и откинулся на спинку кресла, обозревая собственных детей. - Ни разу не видел вас вместе... Зачем? Хотя бы за этим.
- Посмотрел? – проронил Гимир. – Можно идти? Только сперва отдых и угощение.
- Можно. - Кивнул архмаг старшему сыну и по движению брови (и нажатию кнопки, спрятанной под столешницей - само собой) оазис преобразился, наполнившись вещами и продуктами разной степени дороговизны и редкости. С одной стороны даже возникла картинка песчаного пляжа, за которым простиралось до горизонта синее море.

(не подписываю. неа)

- Отправив вас прямо сюда, Айлин нарушила требуемую тишину этого места... примерно на месяц. Не знаю, что ее заставило так поступить, но что уж теперь... отодвину неизбежное еще на день.
Довольно хмыкнув, хмуро покосившись на свисающие с небольшой пальмы кокосы и не удовлетворившись произведенными изменениями, Хортар еще и хлопнул в ладоши - в дальнем углу отгороженного от полярной ночи пространства появились музыканты (кажется, прямиком из Сигила) с инструментами и трое танцовщиц - судя по шипам и степени одетости, это были суккубы.
Козлоногие тифлинги моментально разобрались в обстановке и, взявшись за инструменты, зарядили нечто джазовое. Суккубы не так быстро сориентировались, заметив сначала священника, потом воина с магом и уже, похоже, собрались развлечься, когда одна из них заметила невзрачного архмага и задумалась, надо ли обратить внимание подруг на это обстоятельство? Развлечься за счет конкуренток - ей тоже показалось неплохим времяпрепровождением. Остальные две шумно начали заклинать что-то. Папа щелкнул пальцами и посторонние заклинания отменились, не успев произвести в Плетении вокруг никаких изменений. Архмаг неодобрительно глянул на танцовщиц.
- Даже на два... Прошу. А вы - там потанцуйте... Позвал я вас вот за чем, время возвращать долги, но - вы можете попросить за это почти что угодно...

(и я)

-Забудем об Айлин, - нетерпеливо махнул рукой Хейлин. - А кто-то что-то кому-то должен, позволь поинтересоваться?
Кажется, Хортар хочет, чтобы они решили какую-то его проблему. "Эх, папочка, нам бы со своими разобраться..!" - тоскливо подумал бард, отстраненно глядя куда-то за спины танцовщиц.
При виде суккубов Лльюинь позеленел – от злости ли, от отвращения ли. Он опустил голову на руки, что еще сжимали древко, если бы не копье, он бы давно упал.
- Зачем.. старый… старый… - ему не хватало слов. – Какого Малара, твои долги висят на тебе, все, что мог, ты мне уже дал.
А младший прав, ой, прав. Кто кому должен, если видят друг друга едва не впервые?
Гимир с сожалением покосился на девиц. Точнее, наоборот – разглядывая их, он иногда косился на отца. Протянул руку и сорвал с ветви экзотический фрукт, с удовольствием откусил.
- Ты хочешь нас нанять? – уточнил он спокойно.
- На-нять.
Лунный эльф несколько секунд смотрел на брата. Простое слово окончательно разбило все наивные надежды юного священника касательно отца. Что легче – нанять собственных сыновей? Лльюинь к своему стыду понимал, что неприязнь к отцу только растет.
- Да, Хортар. За что ты предлагаешь цену?
Гимир посмотрел на братьев. Каждый говорил сам за себя... чего и следовало ждать. Нет, не выйдет у них совместное дело – мало общего. Принадлежат к разным народам.
Трое братьев обращались к отцу, почти не слушая друг друга, так было и в таверне с Айлин.

(и земляным червяком.. то есть и я тоже!)

нрпг: Хейлин (ХаКэ) и папа-архмаг (я) (Ллюинь и Гимир - пока едут)

- Все просто, Хейлин, вы идете и приносите одну вещь. Идете именно вы - потому что только вы сможете это сделать... Да и не доверю я другим - это. - Хортар будто указал на блики лунного серебра над равниной за его спиной. - Что я должен вам - это вам и решать, вы уже вполне взрослые. Так что, Ллюинь, остынь немного. Да, Гимир, да - можно сказать и так. Если есть задача и есть оплата - это похоже на найм.
- Отец нанимает сыновей, чтобы принесли ему какую-то... - Хейлин поискал слово как можно более пренебрежительное, - финтикушку. Я сложу об этом балладу в свободные пять-десять минут.
Интересно, а можно ли им сейчас отказаться, задумался бард. Потом понял - еще не все уточнено и обговорено.
- Почему только мы? И... это опасно? Это ведь наверняка опасно.
- Еще какую финтифлюшку. - Если бы Хортар (с точки зрения сыновей) умел улыбаться, можно было бы счесть, что именно это он сейчас и сделал. - Вы можете отказаться... Почему только вы? Причин много, вы мои дети и между нами есть постоянная связь. Каждого из вас я могу вернуть обратно без особых дополнительных заклинаний. Там - ворота в другой мир, в совсем другой мир, в настолько другой мир, что я не совсем его понимаю. И тот мир безусловно опасен. Но вас я могу отправить совсем рядом с нужным предметом. Вот это перышко я могу положить в двух шагах от него, вы окажетесь не дальше двух-трех километров, а если бы я вздумал отправить туда армию - ее бы разбросало по всему тому миру... Любого кроме, пожалуй, Айлин я не смогу отправить ближе ста километров. И как этот любой будет искать нужную вещь, если даже я не знаю, как она выглядит?
- А как же тогда найдем ее мы? - глаза эльфа округлились. - Пойди туда-не знаю куда... Да, кхм... папа... умеешь ты разнообразить скучную и пресную жизнь.

Лльюинь слушал брата, слушал отца, не встревая. Думал. Сопоставлял. Делал выводы. Хватка постепенно ослаблялась, древко лежало в ладонях спокойно. На реплику отца он только дернул ухом, решив не принимать как оскорблением, отношения и без того напряженные.
- Да уж. Забросить нас куда-то. А возвращаться мы как будем? Или нас там волшебный летающий-перемещающий диван ожидает? – тихо, никому сказал он.
- А что за награда-то? - уточнил Гимир, продолжая любоваться суккубами. - Зачем это тебе нужно, я не совсем понял... А зачем нам?
- Брат, ты не видишь, отцу просто кажется, что он видит нас слишком часто. Вот и хочет послать нас как можно дальше. В другой мир, например. Чтобы уж точно не пересечься случайно. – Лльюинь говорил спокойно, даже чуть-чуть устало.
- В таком случае проще было не звать, - насмешливо прищурился Гимир. - Я ему и так, прямо скажем, не особо надоедал. Насчет себя вам виднее, конечно.
Лльюинь пожал плечами. Мог бы, конечно. Повернулся к старшему.
- Ты бы пошел?
- Это зависит от ответа на мой вопрос, - Гимир посмотрел на Хортара. - Может, и не на один
- А я бы пошел. – тихо, может, и не услышит никто. Лунный эльф подобрал с блюда персик, задумчиво повертел перед глазами. – Почему нет? в конце концов, приключение. А награда… - он поднес плод к лицу, но так и не надкусил. – Награда, в конце концов, дело десятое. – персик вернулся на блюдо. – Если там не будет этой…. Айлин, и тебя, Хортар, я и за «спасибо» схожу. Так и быть.

(мы, мы, мы приехали)))

- Вы чем слушаете? - Без иронии поинтересовался Хортар.- Что вы хотите, скажете вы. Верну я вас в любой момент, когда сочту, что стало слишком опасно или когда возьмете в руки искомое. На что оно похоже и как его искать? Вероятно, там будет стража - я бы поставил - и возле этого предмета ее будет больше, чем вокруг. Предмет - уникален, когда увидите, вряд ли ошибетесь. И, может быть вы сами того и не понимаете, но вместе вы много сильнее, чем кажется... - Хортар задумался. - Не спеши, Ллюинь, спасибо я тебе и так скажу, если вдруг пойдешь... По отдельности у вас тоже нет шансов.
- Да, мы прекрасная команда, - а вот в голосе Гимира ирония была. - Отлично взаимодействуем! Опять какие-то штуки с кровью и родством? Насчет желаний... Их у меня, знаешь, много. А если королевство попрошу?
- Если не на весь мир размером и ты потянешь быть королем - будет тебе королевство. - Теперь уже Хортар пожал плечами. - Впрочем, теперь у вас есть месяц подумать.
- Подумаю над желанием, - пообещал Гимир, посмеиваясь. - Похоже, у тебя полные карманы королевств, отец. Или будут, после того, как мы принесем то, что нужно? - Быстрый взгляд в лицо Архмага - тот прищурился, словно соглашаясь со сказанным. - Можешь считать, что я согласен.
- Хорошо. Ллюинь уже согласился. - Похоже, на этот раз Архмаг иронизировал.- А ты, Хейлин?
- Выбор между "да" и "нет" - чертовски сложная вещь, - эльф прикрыл глаза, задумавшись.
Можно получить все, что захочешь, в обмен на. Напоминает детскую игру, что-то вроде: "меняемся не глядя" - я не знаю, что у тебя в кулаке, ты - что у меня.
Айрэ... Он хотел бы ее вернуть, наверное, больше всего на свете. Или просто найти и заглянуть в глаза, вечно холодные, тусклые, даже когда она произносила "люблю". И голос тоже был холодным и равнодушным. Не потому, что она не чувствовала того, о чем говорила; просто потому что это была Айрэ. С иногда появляющимся на лице виноватым выражением - ну не дали мне боги возможности улыбаться, как все; простите, если можете, я не лицом, я душой улыбаюсь, а вам просто не видно.
- Я согласен.

(и, что для меня актуально, пробились в сеть!)

За спиной братьев послышалось хлопанье крыльев. На край площадки с довольно усталым видом приземлилась Айлин. Теперь ее было сложно принять за солнечную эльфь - крылья мешали, в остальном она почти и не изменилась, вот только ухитрилась где-то переодеться по дороге. Вместо традиционного магического балахона - кожаные брюки, муфта и сапожки до колен. Авариэль молча зашла в оазис. Приглашенные архмагом "артисты и артистки" по разному оценили ее появление, но сама Айлин и ухом не повела. Хотя вполне могло показаться, что она не рада присутствию здесь таких существ.

*проматываем время, целый месяц*

Как братья ни упирались рогами и копытами, но Айлин по просьбе Хортара отвела их отдыхать и набираться сил - и отвела прямо на небеса. Какие-то из. Точнее, сначала был один портал, потом немного дороги, затем другой... С некоторыми трудностями - они добрались и туда, и (через месяц) обратно.
На этот раз они несколько тысяч ярдов шли пешком по заснеженному плоскогорью и защита от холода закончилась в нескольких десятках шагов от оазиса. Айлин это, наверно, нарочно сделала - ну, не Лльюинь же виноват с Хейлиным, что несколько раз останавливались, то пытаясь выяснить, зачем идти пешком, то - объясняя Айлин, что они бы и еще месяц-другой побыли на небесах и ничего страшного с ними бы не случилось, а ее они все равно не любят.

- Замерзли? - Хортар укоризненно глянул на авариэль.
- Нет, что ты! - в лице и голосе Гимира было слишком уж много искренности. - Наоборот, прогулки согревают! Хочешь, пройдемся там еще раз вместе?
Лльюинь тем временем взвесил, обдумал, обсудил сам с собой и старательно записал все, что ему надо от доброго великодушного папы, пока его великодушие не засохло.
- Значит, Хортар, - лунный эльф подошел, говоря немного рассеянно, на ходу еще раз проверяя список, что-то подчеркивая, что-то обводя грязным от чернил пером. Пальцы и левое ухо священника Льюру тоже были в чернилах. - Я действительно пойду за спасибо, - он поднял взгляд на отца, один из своих странных взглядов, на которых не хочется задерживаться, чем-то напоминающий луч холодного света, пропущенного через топаз. - но вот это я бы у тебя попросил. - Немного стесняясь, эльф протянул магу свиток и отошел, собрав руки за спиной в напряженный замок. Айлин потрогала крылом его плечо и, когда эльф обернулся, тихонько отдала ему волшебную сумку и все остальное занесенное им в свиток, сам свиток она тут же забрала у архмага, кивнув ему, что все это уже есть. Очень вовремя - потому что у архмага от первых нескольких строчек глаза на лоб полезли. Айлин отвернулась, вопросительно поглядывая на Хейлина, а из сумки в руках Ллюиня возмущенно мяукнули.
Воин промолчал. Он-то сам позаботился об экипировке давно. Запас воды, вина, еды. Кольчуга, легкие наручи, поножи и шлем. Из вооружения были заготовлены меч, кинжал и арбалет с запасом болтов. Конечно, теплая и прохладная одежда. Обещали, что слишком холодно не будет, но Гимир не очень верил. И золото. Конечно, могло быть, что там используют в качестве денег морские ракушки и верблюжий помет, но все же желтый металл ценили в большинстве миров. О магических неприятностях должны были позаботиться маги и амулет "на удачу" - на шее. Мелочи, вроде иглы или посуды, всегда есть у бывалого солдата. Всё. Много тащить - можно и не дойти до цели.
Осталось высказать желание... Но это подождет, чтоб папаша не отвлекался.
Услышав мяуканье Гимир хихикнул. Что-что, а чувство юмора он в отце успел оценить.
- Всё не так плохо, мог бы скорпиона пожелать, - обнадежил он Лльюиня.
Лльюинь прислушался. Сумка замолчала, словно затаившись, потом снова сдавленно мяукнула. Лунный эльф бросил на Айлин сердитый взгляд, вспоминая ласковые слова и обороты покрасочнее; руки в это время ловко развязывали рюкзак.
Маленькая серая голова с огромными ушами, каждое размером едва не с саму голову, выбралась из образовавшегося отверстия, осмотрелась.
- Мяу? - пискнул зверек.
- Спасибо, папа. Когда нам понадобится забраться на стену, я привяжу веревку вот к этой кошке, заброшу, она, видимо, зацепится там зубами и всех нас вытащит! - лунный повернулся к котенку, стараясь скрыть внезапное умиление. Еще только нежных привязанностей в походе не хватало. - А тебя, мой маленький зеленоглазый друг, я назову Айлин и утоплю в первом же болоте,- однако рюкзак был перехвачен поудобнее и мягко прижат к себе. Торчащая из него серая мордочка с интересом осматривалась.
В арсенале Хейлина не прибавилось почти ничего - что-то там типа "перекусить в походе" плюс меховой жилет на всякий случай (по примеру предусмотрительного старшего брата), второй кинжал (наверняка пригодится; хотя бы если Хейлин потеряет первый), снадобья, всего три склянки - от ран, от болезней, плюс сонное зелье. Лютня по-прежнему была за плечом. В целом вид эльфа говорил то ли о том, что он надеется на легкость задания или полагается на братьев, то ли о том, что вовсе не собирается когда-нибудь вернуться.
- Я долго думал, отец, - вполголоса произнес бард, подойдя к Хортару, - и... Я, конечно, знаю, что попросить могу сейчас, но я бы предпочел озвучить своего желание, когда вернусь. Вернее, если. Мне... нужен будет один человек. Чтобы ты его нашел. Но я скажу после.

(те же)

Так и получилось, что герои отправились в путешествие на целый месяц позднее задуманного.
Мастер нагнетает обстановку.
Эта ничтожная на фоне вечности задержка имела ужасные последствия, но пока о том не подозревал даже великий архмаг. Хотя его наверное не зря прозвали вещим - он что-то чувствовал... Ну, кроме всего того, что чувствовали остальные.
Во всяком случае котенка он в сумку Ллюиню не подбрасывал, не до того было - он его даже не заметил! Так нервничал. И это тоже имело последствия.
- Хорошо, Хейлин. Раз все готовы - начнем церемонию... переброску... встаньте в круг, Фримэн...
Хортар говорил непонятные слова.
Зато почти не совершал непонятных действий - даже руками не размахивал. *гордо
Слова громом разлетались по округе и возвращались крайне смущенным этим обстоятельством эхом. И загадочно поблескивали полярные снега на вершине огромной столовой горы. Выстраивались в непостижимо сложные фигуры дуги серебряного рисунка заклинания... Перед глазами трех сестер братьев открывались Тайны и Загадки Великих Магов - все крайне обыденно: вокруг сияло, звенело, шептало и бездонно темнело...

Затем реальность сошла с ума.
Когда братья очнулись, а первым очнулся Гимир - вокруг была пустыня ржавого цвета. Над головой было синее небо. Тоже с каким-то рыжим оттенком. Ллюинь и Хейлин валялись рядом без сознания. На горизонте (непонятно сколько до него было) виднелись рыжеватые деревца, что вроде бы говорило об осени, но жара, от которой по лбу Гимира струился пот, говорила об обратном. В сумке Ллюиня растерянно мяукнула Айлин. Вероятно, Вторая и притом та, которая кошка...

(нрпг: раньше этого поста вносить раскраску =) не надо)

Воину вспомнилось последнее перед перебросом обещание отца, когда он успел-таки высказать свое желание.
- Королевство мне, пожалуй, без надобности, - произнес Гимир. - Хлопот много. А вот замок я бы взял. С хорошим доходом и деньгами, конечно. Неплохо, чтоб меня там кто-то терпеливо ждал, - он подмигнул, -но, боюсь, над женскими сердцами ты не властен, так что эту проблему я решу сам...
- Такое желание в своих детях я только приветствую, - ответил Хортар. - Будет.
Старший брат помотал головой и посмотрел вокруг.
- Мы недалеко, как отец обещал. Осталось понять, в какую сторону... Лльюинь, Хейлин! - громко окликнул он.
Нельзя долго лежать под палящим солнцем, можно и не прийти в себя. Он уже чувствовал, как нагревается кольчуга и струйки пота бегут по телу. Хотя... Гимир поднял взгляд. Тени имелись в наличии, как и струящийся сверху приглушенный, как в сумерках, свет. Зато его источник, обычно именуемый солнцем, отсутствовал, несмотря на то, что синевато-оранжевый небосвод не омрачало ни одно облачко.
Воин почесал в затылке, наткнулся при этом на шлем и сорвал его с головы, помянув недобрым словом родителя, который закинул в такой мир. Воздух овеял взмокшие, спутавшиеся волосы. Впрочем, есть ли солнце, нет ли - в тень убираться надо.
- Хейлин, Лльюинь! - еще раз позвал он.

- Тихо. Неизвестно, кто нас здесь встречает. И что они способны сделать с нами, зная имена. - Лльюинь приоткрыл один глаз. И вдруг вскочил, бросился к рюкзаку, торопливо развязал тесемки.
- Айлин…
Котенок вытащил мордочку, осмотрелся, пискнул. Выбрался из рюкзака на песок, неуклюже перебирая тонкими коротковатыми лапами. Башни, отсутствие светил и температура его мало волновали. Котенок отошел, подергивая лапками *он ведь наверняка сухари съел* , поустраивался и присел. Лльюинь деликатно отвернулся.
- Ай-лииин…
Лунный эльф поднялся на ноги, отряхнул песок, оглянулся.
- Итак? Несколько километров, он сказал? Хотел бы я знать, что он подразумевает под «несколько»? Вы как? Нормально?
- Вполне, и я хочу уйти с этого пекла, - отозвался Гимир, - а слушать тут некому.
Хейлин тоже поднялся, не заботясь, впрочем, о том, чтобы отряхнуть одежду. Лютня... она болталась за спиной, а очнулся он как раз на спине.
Нет, инструмент лежал рядом и с ним все было в полном порядке. Мысленно поблагодарив богов, бард скинул плащ и повесил на локоть. Было действительно жарко.
- В порядке, - откликнулся он на вопрос среднего брата. - И что мы имеем? Мы в совершенно непонятном месте и не знаем, в какую сторону нам идти - кроме того, пожалуй, что стоило бы спрятаться от жары... так?
- Отлично. Вот и пойдем. – Лльюинь подхватил под брюшко котенка, который как раз сосредоточенно вылизывался, забросил на плечо рюкзак и пошел к строению. – Да. Гимир, - бросил он вполоборота к брату, не останавливаясь, - откуда ты знаешь? В этом мире могут отказаться... совсем иные законы.

(а угадайте?)))

в то же самое время - у подножия плато, на котором оказались главные герои

Будущий отступник плыл по коридору Шпиля в поисках ближайшего портала к Подножию - надо было успеть подкрепиться, перед тем как идти на следующее занятие. Алые глаза-полоски зловеще поблескивали из-под бесформенного и бесцветного до черноты капюшона, край плаща-мантии струился туманом в миллиметрах от мраморного пола и остаточные эффекты принимаемого сегодня зачета по "разрушению беглых душ" (хоть бы один нормально выучил!") сопровождали его движение причудливыми алыми узорами в камне. Плащ от движения немного развевался, иногда приоткрывая мощное, совершенное тело теплокровной рептилии. Отступник следил за своим внешним видом.

Певички со смежного факультета, живо щебечущие о чем-то своем белом и заснеженном, тусовались возле огромной панорамы (абстракция из быта населяющих северное полушарие жертв), при его приближении они настороженно притихли и сделали вид, что изучают маркеры и двери на картине.
Отступник собственно еще не стал таковым, для этого он слишком хорошо знал историю родного Шпиля или "Академии", как принято говорить вот у этих сосредоточенно любующихся видом (кажется, это называется "порт" или "город"?). Десять тысяч лет находятся самоуверенные тупицы, наивно полагающие, что могут заполучить Дейтиер для себя.
Впрочем, Отступник (он уже почти-почти им стал) собирался в будущем попробовать, в далеком - не сейчас, нет. Через несколько циклов, когда Стены ослабнут, когда охрана Подножия и стража отвлекутся на очередное вторжение, когда их самих, аспирантов родного факультета отправят патрулировать четвертое плато (если повезет - даже пятое!). Вот тогда...
Увы, его деловито подготавливаемым планам не суждено было сбыться - когда он проплывал мимо певичек, кто-то прорвал внешний барьер Севенн-три. Все мысли Отступника на тему певичек сдуло будто ледяным восточным ветром:
Прорыва просто не могло случиться! Даже Первое Плато сейчас должно быть защищено лучше, чем Третье в светлых фазах - когда только и имело смысл совершать попытки. Но это случилось!
Что тут началось... Без преувеличения весь Шпиль сначала "глубоко удивился", а потом встал на уши!
Отступник?.. Он увидел свой шанс и стал Отступником. Девятьсот девяносто девятым по счету, если он сам верно помнил историю Севенн-три...

Лльюинь подхватил под брюшко котенка и полуобернулся к Гимиру, который шел чуть позади, как раз в тот момент чтобы краем глаза заметить черные крылатые тени в небе, в когтях одной из которых набух ярко алым цветом огненный мяч. В следующий миг шар размером с ладонь полетел в спину Хейлину, оставляя за собой дымный след, а Гимир наконец услышал хлопанье крыльев за спиной.

Гимир быстрым движением развернулся на месте. К нему клочьями опаленного, почерневшего тумана над землей стремительно скользили два черных размазанных силуэта, похожих на птиц размером с сокола, и времени оставалось несколько мгновений. Третья неподвижно висела подальше, но не то, что выстрелить – арбалет достать не успеешь!
Левой он нахлобучил висевший в ней шлем на голову. Ладонь легла поверх правой, стиснув в тесном объятии рукоять меча. Чуть присел, размахиваясь, и рубанул по одному из наглых крылатых.
Что бы это ни было, неуязвимостью к стали оно не отличалось. От удара создание отлетело на приличное расстояние с резким криком. Неловко кувырнулось и зависло. Между когтями стал расти огненный шарик, чуть теряясь на фоне алых прозрачных пятен – за ним чуть поотдаль росло нечто похожее на камыш, только с венчиками цвета пламени.

Лльюинь услышал шум со стороны Гимира (тот зло чертыхнулся и с разворота ударил по чему-то мечом) завертев головой, заметил летящий прямо в спину Хейлину дымный, огненный клубок и попытался оттолкнуть младшего брата, чтобы не изображал из себя мишень. До Хейлина Лльюинь не дотянулся, братья не шли вплотную друг к другу, но внимание того привлек и Хейлин споткнулся, чуть не упав носом в траву. Дымный клубок пролетел у него над головой, лютня тренькнула, а за спиной братьев что-то негодующе заверещало и послышалось громкое хлопанье крыльев.
Маленький хвостатый и когтистый клубок выпрыгнул из рук среднего брата. Айлин с чисто кошачьей стремительностью, "стелящейся над землей пушистой тенью" поспешила скрыться в зарослях "камыша" с алыми венчиками, росшего в низине по правую руку. Братья как раз проходили мимо зарослей, обойдя их стороной.

(с мастером)

Если бы не брат, Хейлин, наверное, и не заметил бы ничего - опасно так глубоко погружаться в собственные мысли. Но, проводив взглядом шарик, который должен был врезаться ему в спину (о последствиях лучше было не задумываться, по крайней мере сейчас), бард понял, что... все серьезно.
Ну да, они ведь за этим и пришли. Никто не говорил, что будет легко.
Хейлин прищурился, глядя на тварь, похоже, готовящуюся снова атаковать, на этот раз с почтительного расстояния. Вытянул вперед руки, раскрыв ладони:
- Могу попробовать сгустить воздух - это должно задержать огонь!
А еще был камыш... странный камыш. Чем-то магическим веяло от него, но тем не менее, безопасным.
- Делай, не болтай! – выкрикнул воин, мельком пожалев, что нет хорошего лучника, пускающего стрелы одну за другой.
В Хейлина полетел второй шар, и одновременно с этим задетая старшим братом «птица» снова устремилась вперед. Гимир прыгнул навстречу ей, предпочитая атаковать первым, и ткнул мечом.
- Айлин!!! Женщина… - только и успел бессильно крикнуть вслед кошке лунный эльф. Странность камыша его мало заботила. Если эта мерзкая кошка, вся в тезку, посмела удрать, а те мерзкие твари посмели атаковать… Лльюинь вытащил из волшебной сумки лук, из колчана на бедре достал стрелу, с колен натянул тетиву до кончика острого уха, тщательно прицелился. Стрела полетела в глаз одному из жаждущих знакомства.
Гимир промахнулся - наседающая на него тварь ловко увернулась, отпрыгнув сначала вниз-вбок, а затем резко (и довольно высоко) вверх. Лльюинь - тоже промахнулся, прошло некоторое время пока он присел, достал из сумки лук, натянул его и положил стрелу, тщательно прицелился - и попал, гимировой "черной птице" прямо в глаз. Это было удивительно, ведь целился Лльюинь совсем в другую птицу, но вы сами попробуйте целиться в когтистую полуметровую тварь, которая раз за разом пытается полоснуть вас трехдюймовыми когтями по голове, и поверите, что - действительно прицелиться в такой обстановке довольно трудно. Честно-честно - поверите, если живы останетесь. Противница Гимира - тоже удивилась, вскрикнула и умерла - медленно, слишком медленно начав падать на землю.

(это мы, это все еще мы)

Противница Ллюиня - на всякий случай отскочила подальше в сторону, по его левому уху что-то текло и как раз начало затекать ему за шиворот. Хейлин понял, что его магия не работает, когда шар пламени ударил в выставленные вперед ладони. Боли сходу даже не возникло, было лишь ощущение увесистого толчка, но руки до локтей выглядели страшно... Послышался радостный вопль твари и в Хейлина короткой очередью полетело сразу три дымных, огненных шара.
В пылу внезапно начавшегося боя братья воспринимали окружающее рваными фрагментами, но эти фрагменты были насыщены гораздо большим количеством деталей, чем обычно воспринимают мир люди и эльфы.
Гимир вдруг обратил внимание, что не так уж и много того камыша в той низине, сам камыш им по пояс, и растет довольно редкими кустиками, в которых было видно даже спрятавшегося там котенка. Увидел, что все три огненных шара летят мимо Хейлина, будто птица стреляла с упреждением.
Ллюинь заметил, что его стрела прошла сквозь умершую уже птицу, но дальше полетела короткая обугленная палочка, без всяких следов оперения и наконечника.
Хейлин услышал, как за спиной звякнула лютня, услышал довольное мурчание котенка, будто над самым ухом, услышал шорох с которым летят огненные мячи. И что почему-то особенно услышалось - звук, с которым те появлялись прямо из "черной птицы" - странный звенящий звук.
Затем - будто время растормозилось.
- Сильвансу-тебя-задери! – выругался Лльюинь зло, краем глаза заметив, как обуглилась морозная стрела. Да что это за твари такие?!! Нахмурившись, он поймал в поле зрения одну из птиц, и вдруг увидел Хейлина, и его руки... его... руки…
- Меняйте направление движений! – крикнул Гимир.
Он тоже заметил ожог Хейлина, но воин, который во время боя обращает внимание на раны свои и товарищей, живет недолго. Обычно ровно один бой. Неполный.
Благодаря удаче Лльюиня у него появились нужные секунды. Меч, протестующе зашипев, ушел острием в почву. Застыл, вздрагивая. Руки наконец выхватили арбалет и заученным движением натянули тетиву. Еще секунда, чтоб зарядить болт и выстрелить в ближайшую тварь.
Азарт. Злость. Работа.
Он не успел даже увидеть, попал или нет – в братьев летел очередной сгусток магического огня. Выхваченный из земли клинок задел его и слегка изменил траекторию полета. Вращаясь и шипя, шар ушел в камыш.

Из камыша послышалось разъяренное мяуканье – Лльюинь, накладывающий новую стрелу, повернул голову на звук быстрее, чем успел сообразить, что так делать не стоило – как раз, чтобы увидеть, как котенок получает огненным шаром по лапе – взъерошенный, обиженный, удивленный - и как боль исчезает из жалобного мяуканья, а Айлин, вполне здоровая, убегает глубже в камыш.
Лльюинь долго не думал, некогда особенно-то.
- Хейлин, в камыш, быстро, - пошипел он брату. Птица тем временем успела подлететь совсем близко – тем лучше, больше шансов попасть. Лунный эльф дотянул тетиву до уха, выстрелил.
Хейлин слишком поздно понял, что его магия оказалась бессильна. Только когда лежа на земле и до странности медленно замечая движение шаров, странных птиц, выпускающих эти шары, действия братьев (перед глазами словно мелькали отдельные картинки), бросил взгляд на руки.
Вот тогда-то он и почувствовал боль. И услышал вскрик Лльюиня, про камыш.
Стиснув зубы, он перекатился в заросли. Пошевелил пальцами - слушались плохо, но все же слушались. Мир, новый и оказавшийся таким недружелюбным, остался где-то там... наверху покачивались алые венчики, и мерцали, мерцали...
Хейлин закрыл глаза и глубоко вдохнул. Боль в руках унялась, сменилась просто теплом.
Гимир попал. Тварь так закружилась, что уже не было понятно, куда именно, но она начала подать, кувыркаясь в воздухе. Крик-хрип ударил по ушам и улетел в небеса. Над самой землей черное создание удержалось и зависло, медленно покачиваясь. Воин подскочил и рубанул мечом – раз, другой, третий, четвертый... «Птица» была очень живучей, но такого обращения не выдержала. Как-то сдулась и бесформенным комком рухнула на землю. Воин услышал что-то сзади и упал рядом с ней – вовремя. Мимо пролетел еще один огненный шар, выпущенный тварюшкой, увернувшейся от Лльюиня. На таком расстоянии слишком явно было видно, куда тот целится. Гимир сразу же откатился, увернувшись от следующего шара, и тут же перевернулся в обратную сторону, чтоб подобрать выроненный арбалет.

Стрела пролетела аккуратно между кончиков лап птицы, та, кажется, даже усмехнулась, пролетая мимо – и чудом не задела плечо эльфа, ни когтями, ни огненным шаром. Зато теперь ей понадобилось время для разворота – и Лльюинь это время сливать не стал. Одним затренированным движением, почти не контролируя, достал стрелу-наложил на тетиву-натянул лук… птица закруглила полет, разворачиваясь и как раз успела открыть от удивления рот – чтобы словить стрелу ровно в глотку.
Лунный эльф зажал ухо. Порез, и, кажется, большой, кровью вся шея залита, если попало на рубашку – придется пустить на обмотки, потому что отстирать…
- Порядок? – он повернулся к старшему брату. «А ведь еще надо вернуться за копьем..» - мелькнула вдруг мысль. Из камыша мяукнула Айлин.
Гимир настороженно оглядывался по сторонам.
- Кажется, да, если больше никого нет. Что с Хейлином?
Воин посмотрел на младшего, торчавшего в реденьком низком камыше.
Лльюинь пожал плечами, оглядываясь. Где-то он оставил копье. Где-то.. а! когда «приземлились».
-Я за копьем, - через плечо бросил лунный эльф, легким бегом возвращаясь по следам братьев назад.
Хейлин в это время поднялся на ноги. На минуту закружилась голова, но неприятное ощущение быстро прошло.
- Вы уже.. всё? - спросил он. Вытянул руки перед собой и застыл в удивлении.
Страшные ожоги исчезли, как будто ни их, ни проклятой птицы и не было вовсе.
- Да, всё, - Гимир посмотрел на руки Хейлина удивленно. – Это ты своей магией вылечился?
Он надел шлем, спрятал в ножны меч и с арбалетом в руках оглядывался по сторонам.
- Не своей, это точно, - умехнулся младший из братьев. - Думаю, дело вот в этих растениях... - он указал на камыши.
"Кстати, если они продолжают действовать целебно и после того, как их сорвать", отметил он про себя, "они могли бы нам пригодиться".
- Может, нарвать их с собой? - предложил он.
Айлин выбралась из камышей и, отставив тощую заднюю лапу, принялась ее вылизывать.
- Давай, пригодится! – Гимир тоже зашел в камыши. Руки неожиданно прошли сквозь поредевшие стебли, и несколько царапин, заработанных во время схватки, мгновенно затянулись. – Что за... Вряд ли ты их нарвешь! Вот только... как думаешь, кем могли быть эти... существа и откуда взялись? Я смотрел, небо было чистое. Нужно бы поскорее убраться с открытого места, пока к нам еще кого-то не занесло!

(мы тормоза - как сказал Хигф - но мы вместе!!)

Пока Льлюинь бегал за копьем, у Гимира и Хейлина (и у Айлин-младшей, конечно), образовалось немного свободного времени.
Гимир попробовал нарвать алых венчиков про запас и, кроме свежих царапин, лишился еще и недолеченных ленивыми жрецами последствий всех когда либо полученных переломов. Еще больше занервничать его заставили послышавшиеся голоса, хотя чуть позже он сообразил, что это шумит "камыш". Небо по прежнему оставалось чистым.
Хейлин потихоньку приходил в себя и наконец заметил, что льлюиньская кошка увлеченно прыгает, прячется и играет в траве с чем-то блестящим и угловатым, размером примерно с яблоко (и, соответственно, где-то с четверть самой кошки... да и то, если считать с хвостом).
На земле остались пятна выгревшей травы, местами трава была вытоптана самими братьями, трупов "птиц" видно не было.(нрпг: у Гимира и Хейлина есть примерно полминуты на дополнительное изучение окрестностей)

Ллюинь добежал до места, где они пришли в себя - копья не было. Растерянно покрутил головой. "Ну, вот же примятая трава, да где ж оно?"
Копья и впрямь не было, зато оборачиваясь к братьям, чтобы оценить, верно ли он вернулся, Льлюинь заметил две вещи. Камыш рос в низине - невзирая на то, что равнина вокруг была почти плоской, его братьям просто не было видно, что от массивных строений, куда они шли до нападения птиц, в их сторону направляется несколько коренастых фигур. На первый взгляд выглядели приближающиеся и, кажется, ведущие светскую беседу аборигены чем-то средним между орками и троллями - суковатые дубинки в руках и манера ими помахивать напоминали о троллях, а округлые щиты и кожанные доспехи - об орках. Только разглядев все это, Льлюинь понял, что собственно мешало ему правильно сосчитать приближающихся - аборигенов было всего двое, и у каждого было по две ноги, руки и... головы. Если судить по головам, это были волки. До братьев Льлюиню было шагов сто пятьдесят - двести, до новых действующих лиц - раза в три больше, до строений - еще в два раза дальше.

Лльюинь присмотрелся. Ну да. Птицы, гады. Потом, видимо, рыбы. Знал же, отцу доверять нельзя. Тем более, Айлин.
Айлин! Эльф совсем забыл про котенка. Вернее, про покормить, а ведь нахватается какой-нибудь гадости, и, не дай Сильвансу, заболеет, что тогда делать? Однако он не отрывал взгляда от странных фигур.
- Вот созвездия сфер!! Две головы. Неет.. да! Две!! Охо-хо, что за мир-то за такой!!! – Лльюинь позабыл об утрате копья. Надо братьям сказать.. но какая удобная позиция!
Эльф сосредоточено кусал нижнюю губу. И решился наконец. По небольшой дуге обходя долину с братьями, он направился прямиком к аборигенам. Если что-то не так пойдет – он просто закричит. Или непросто. У Гимира есть арбалет, у Хейлина магия.
Он шел и про себя читал молитву Льюру. «Защити-защити-защити». Хоть бы его странноголовые заметили раньше, чем братьев.
Но обычного трепета почему-то не ощущалось. Сначала Лльюинь списал это на свою рассеянность и недостаточное внимание к богине, но очень быстро: Льюру не отвечает. И, возможно, именно потому, что не слышит его. В этом мире. Без Льюру. Один.

Воин оглядывался вокруг – строения, к которым они шли, сейчас казались больше, чем вначале. И не просто больше – огромными, торжественно-зловеще висящими в воздухе над рассохшейся глиной – край ложбинки сейчас скрывал их основание. Хейлин стоял, рассматривая какой-то кристалл, и казался слегка ошеломленным. Гимир хотел окликнуть его, но тут взгляд упал туда, где только что было тело «птицы», и настала его очередь удивиться. На земле не было никаких останков – только обгорелые пятна. Насторожившись, воин потянул из ножен меч снова и... выругался. Тот выглядел так, будто побывал в горне – пятна копоти, оплавленная заточка, а главное – словно «высох». Казалось, будто клинок скован не из упругой стали, а из готового в любой момент сломаться чугуна. Рассчитывать, как на надежное оружие, на него было опасно.
А еще он чувствовал то, что испытывал всего пару раз в жизни – магию. Гимиру не было дано колдовать, но, видно, по наследству от отца досталось слабое чутье – когда рядом творились мощные заклинания, кожа начинала слегка зудеть, а голова – звенеть. Теперь это ощущение было таким, как никогда в жизни, и под звон в мозгу норовили всплыть неясные обрывки каких-то видений. Думать было некогда, но вывод напрашивался сам.
- Хейлин! Тут полно магии, даже я чую! А тела пропали и… посмотри на мой меч! Это были не просто существа, а магические твари. Судя по тому, что появились сразу после нас – стража. Как думаешь, что сделают, когда поймут, что она не вернется? Кажется, отец нам удружил и закинул слишком уж близко!

Хейлин пригляделся к резвящейся Айлин..
- Э... кис-кис-кис? - он подошел к кошке поближе и наклонился. - Ну-ка, что у тебя там?
Он не помнил, чтобы у кого-нибудь из них было с собой нечто похожее, а здесь - судя по странному камышу, хотя бы, - можно было ожидать чего угодно.
Чуть в стороне от кошки маг заметил большое выгоревшее пятно неправильной формы, похоже оттуда котенок и укатил свою игрушку - блестящий на солнце, полупрозрачный кристалл почти правильной формы. Там даже осталось углубление в земле. Поначалу котенок не хотел отдавать находку, но, будучи существом легкомысленным, легко переключился на новую игрушку - руку Хейлина.
Стоило бы магу задуматься об этом и он бы понял, что не чувствует вокруг магии, почти совсем. От камыша - есть ощущение покалывания, от этого кристалла тоже было, но другое ощущение. В целом же чувства мага будто говорили "магии вокруг нет".
... Длинным, тонким, мертвенно-белым пальцем Айрэ тронула первую струну, та отозвалась негромким "трень".
- Живая, - задумчиво произнесла она. Хейлин, лежащий рядом на траве, удивленно посмотрел на девушку.
- О чем ты, Айрэ?
- Есть вещи, которые оживают, если вложить в них часть души. Как эта лютня. Она оживает, когда на ней играешь.
"А есть и люди",подумал бард, глядя на Айрэ, "которые оживают, если вложить в них часть своей души"...

Кристалл лег в руку Хейлина так, словно сделан был специально для того... да, для того, чтобы Хейлин взял его в руку. И его не хотелось выпускать.

(вместе)

Первым аборигены действительно заметили Льлюиня. Они целенаправленно шли к месту боя с "птицами" - возможно, видели схватку, но сейчас дружно замолчали, обрадованно курлыкнули и немного повернули, направляясь к эльфу-лучнику и оставляя низину с братьми по левую руку.
Лльюинь увидел, что двуголовые повернулись к нему и помахал рукой, улыбаясь. Может, и не драться хотят странные дети странного мира, а просто познакомиться.. или помочь?
Они определенно хотели помочь... но может быть, лишь помочь покинуть этот скучный бренный мир - и потому перешли на бег. Примерно на полдороги один из них заметил Гимира.
- Элвэ! - Высказался один.
Ой, нехорошо. Лльюинь бросил быстрый взгляд на братьев. Ой, как нехорошо.
Он закинул лук за спину, поднял руки ладонями к аборигенам, показывая, что не желает причинить вред. Крикнул им «Айа?», надеясь, что обычное приветствие не является оскорбительным перечислением недостатков матери собеседника на местном языке. И тоже ускорил шаг, мысленно отмечая, как плотно прилегают к ноге ножны с кинжалом. И Льюру молчит, ни защиты, ни помощи.
Вблизи было видно, что аборигены - "воины". Суковатые дубинки смотрелись довольно жутким, тяжелым, но весьма эффективным оружием ближнего боя, доспехи охватывали мускулистые тела почти целиком, щиты выглядели крепкими. Известные Льлюиню полуорки могли бы позавидовать "накаченности" этих аборигенов. Особо мирных намерений они не проявляли, но непонятно о чем-то перебалтывались на бегу.
Хейлин не успел ответить, как время для размышлений закончилось.
- Следующие, - пробормотал Гимир, вдвигая меч обратно в ножны. Клинок годился сейчас только на крайний случай, в отличие от арбалета. Гимир поднял оружие, зарядил, но стрелять пока не стал – существа слегка притормозили.
- Стойте! – повелительно крикнул воин, надеявшийся обойтись без боя.
Даже если неизвестные не понимали языка, повелительная интонация и арбалет были довольно красноречивы.
При виде арбалета один из двухголовых заметно насторожился, второй что-то сказал, оба усмехнулись, затем первый тоже что-сказал, аборигены переглянулись, повернули налево и ринулись к Гимиру и Хейлину.

Воин прицелился в живот одному из противников, спустил крючок, вложил вторую стрелку, одновременно наблюдая за результатом выстрела. Это отняло мгновение-два. Противник поймал стрелу на щит, это затормозило его на миг, и другой вырвался на пару шагов вперед.
Лльюинь увидел болты, спущенные братом, увидел отнюдь не братское гостеприимство во всем облике аборигенов и решил повременить со знакомством. Он остановился, перебрасывая лук в руки, вытащил две стрелы, одну взял в зубы, вторую приложил к тетиве.
- Интерешено, они взрываются при попадании? – первая стрела полетела в шею волкоголовому. Тому, что отвлекся на болт Гимира.
Щит метнулся под стрелу и та воткнулась точно в центр. Блик холода расплылся по поверхности щита и абориген удивленно воскликнул. Оба мельком глянули на Льлюиня и заметно прибавили ходу - к Гимиру, Хейлину и ... камышу.
- Хейлин, сделай что-нибудь, я пока прикрою!
Гимиру совсем не хотелось схватываться с этими глыбами мышц врукопашную, и поэтому он, порадовавшись, что запас болтов достаточный и понадеявшись на лучшее, ускорил движения. Снова вскинул оружие... И заметил выстрел брата.
- Лльюинь! – он указал рукой на того самого... волка-не волка, отразившего их выстрелы, взмахнул рукой и спустил крючок, надеясь, что поднявший лук священник его поймет.

Лльюинь кивнул: и стрела уже лежала на тетиве, и сам он подумал о том же. Резко отпустил древко стрелы, она сорвалась, с легким свистом летя туда же, куда стремился и болт. Одновременно пришелец может сколько угодно вращать головой. Закрыть себя щитом одновременно с двух сторон он вряд ли сможет. По крайней мере, Лльюинь очень на это надеялся.
Надежда, светлая Льюру. Нет, ты не отвечаешь. Едва слетела стрела с лука, эльф наложил новую, и послал вдогонку первой, но целясь несколько ниже. На всякий.

Правая голова монстра отдернулась и цапнула арбалетный болт зубами. Левая, не выпускающая Льлюиня из поля зрения, увидела еще одну летящую стрелу, навстречу стреле пошел щит, но холод кажется чуть-чуть затормозил его движения и стрела попала в доспех под шеей, похоже, пробила его, вторая стрела вонзилась в бедро. Монстр горестно воскликнул, явно заледенел, еще раз клацнул зубами. Как показало дальнейшее, живости в нем особо не убавилось, однако левая голова чувствовала себя неуютно и монстр напрочь забыл про Гимира и про своего товарища, повернулся и побежал к лучнику.
Другой тем временем почти добрался до Гимира, отмахнул щитом и занес палицу.

Чуть раньше, страшшнные дела, творящиеся в Коридорах.
(не на Плато, в общем, уж простите за патетику)

And it's not about forgiveness (не о прощении)
Cause it's all about the love anyhow (все это в любом случае о любви)
We were born to fly (мы рождены, чтобы летать)

На один удар великих часов Еретик задумался, не то чтобы он верил в существование тех самых часов, отнюдь, но у его текущего тела, как у одной из самых совершенных рептилианских форм, отсутствовали слишком уязвимые детали физиологии. Так что сказать, будто он задумался на один удар сердца, было бы в высшей степени ошибочным - сердца там и не было в первую очередь.
Плоды его размышлений выглядели прозрачными, как слеза Ректора и ясными, как взмах хвоста - момент был безупречным. Охрана к вторжению не готова, то есть - совсем. Степень флюктуации и кто так к ней подгадал (или был ее причиной) неизвестны, но попал вторгшийся на Первое Плато, и до Третьего Замка ему не дойти, до Первого бы добрался. Даже имеющуюся охрану вторженец отвлечет на себя. И в районе пятого-шестого Плато будет пусто!
"Географы Шпиля определенно были педантами и существами рациональными... Хотя, говорят, все таки - жертвами..."
Ну и помимо всего прочего тут рядом с проголодавшимся Еретиком находилось семь взволнованных певичек... Приносить студентов в жертву - это моветон, кроме зачетов, конечно. Да и там лучше меру знать, Ректор ведь со старшими преподавателями тоже пошутить любят. В общем, все когда-то были студентами, понимать надо. И в нормальной обстановке снежные могли не волноваться (разве что за детали собственной душевной организации), но сейчас - другое дело. О таких глупостях, как гуманность и права человека в Шпиле не слышали, разве что краем уха, во время охоты. С другой стороны, правами сильного тут тоже не заморачивались - нет у сильного прав, у сильного есть сила, и это бесценная вещь, потому что ее можно забрать, когда потребуется.
"Ну, вот и потребовалось..."
Главное же, то без чего Еретик не решился бы стать Отступником - сейчас в Замках не было их Хозяев!
Дальнейшее заняло второй удар великих часов. Взмах хвоста был вспышкой молнии, черная мантия кольцом (охватившим кусочек времени и других категорий) размазалась вокруг зимних, отсекая их от поинтов и от карты, от коридоров Шпиля и любой возможной... слово-то какое примитивное, помощи. Алое мерцание и стоны вовремя несдавших экзамены затопили каменный пол внутри образующейся ловушки, гибельной и предлагающей поскорее сдаться волной отчаяния щекоча лодыжки бывших "будущих коллег" (хоть и со смежного факультета), а ныне - случайных и совершенно необходимых для достижения цели источников сил. Кольцо замкнулось, Еретик забрал первую жертву и его алые глаза-полоски вспыхнули в улыбке, совершенно искренней, можно даже сказать, искрящейся от полученной порции морозной Силы. Он действовал безошибочно, был совершенно прав и точно знал, что у него - все получится.

О, как чудесна пора юности. Как беззаботны годы, проведенные в праздном создании видимости напряженной учебы и поиске своего места в жизни. Когда ты уже многое можешь, но пока ни за что не отвечаешь. И мир кажется интересным и многогранным, когда тебе еще хочется его познавать, пока скука и однообразие не отравили вкуса к жизни.
И Кумудвати старалась насладиться своим студенчеством в академии в полной мере. Это захватывающее занятие напрочь вытесняло из головы, все, что так или иначе было связано с жизнью вне Шпиля. Девушка забыла все, кроме собственного имени, забыла семью, дом, свое детство, какие-то милые забавные истории, которые потом можно было бы рассказать длинным вечером в кругу друзей. Она знала только то, что ей рассказывали преподаватели и то, что творилось за стенами учебных аудиторий. Хорошо это или плохо, снежная пока не решила, оставив размышления об этом «на потом». Ведь на пустую голову, не обремененную длинными раздумьями в бессонные ночи живется намного легче, не правда ли?
А Кумудвати любила жить легко и красиво. Чтобы каждый день оставлял ощущение сытого желудка и не менее сытого самолюбия.
И к удовольствию студентки, соблазнов отвлечься от учебы было слишком много и будущая снежная королева с упоением пользовалась каждым из них и как итог – вовремя не сданные экзамены. Теперь хорошенькая головка с длинными локонами цвета глубокого утреннего снега озабоченно обсуждала с подружками свои вдруг ставшие не радужными перспективы.
Хотя на зимнем факультете и было получше в данном вопросе, но постоять ледяной статуей, подумать об учебе год-другой ей не очень хотелось
Кумудвати посмотрела на одну из своих сокурсниц. А вот надменной Рейлан не мешало бы изобразить из себя творение гениального скульптора, и Кумудвати сомневалась, что её статуя будет притягивать только восхищенные взгляды. Да что там греха таить, снежная сама бы устроила ей неприятный сюрприз при пробуждении. А вот Ингари ей было искренне жаль. Иногда умным и способным девушкам просто не везет, и они пополняют ряды отстающих по учебе разгильдяек.
Пространство перед панорамой заполняли сияющее великолепие, на которое невозможно было долго смотреть. Глаза самопроизвольно прищуривались и слезились, и рука тянулась закрыться от этого натиска искр и блеска.
Что ж поделаешь, женщины во всех мирах одевались одинаково – так, чтобы завидовали другие женщины и раз уж пошла в этом сезоне мода на блески, значит её нужно было довести до гротеска. Сверкало и сияло все – начиная от крупных украшений на шеи и обнаженных руках и заканчивая изысканной материей, соблазнительно колышущейся при малейшем движении воздуха. Кумудвати называла свой наряд «солнечной дорожкой на гребешках волн во время заката». Жаль только, преподаватели были равнодушны и к ученицам и к их нарядам и в сдачи экзамена все эти мерцания и искры совсем не помогали.

Гимир выпустил еще один болт в упор, рассчитывая, что с такого расстояния он может пробить и щит, затем швырнул арбалет в лицо твари, чтоб задержать ее, упал на бок и, откатившись от удара, выхватил меч. Монстр отбил и стрелу, и арбалет щитом, занес дубинку, промахнулся - Гимир был подвижнее. Будь их тут двое Гимиру бы пришлось совсем несладко, но один на один монстр его не достал.
Проворчав, что-то непонятное, монстр повернулся за воином и опять попытался припечатать его дубинкой.
Левой рукой Гимир нашарил кинжал. Он уклонился от удара, но не просто шагнув вбок, а прыгнул, чтобы оказаться справа от монстра и ткнул его в бок своим мечом-огарком. Монстр крутанул дубинкой, отбивая меч и припечатал Гимира щитом. Меч улетел далеко в сторону - удар был очень сильным, но щит в цель не попал - он успел отпрыгнуть и (удачно) покатился кубарем.
У воина теперь остался только кинжал, но самоубийцей старший из братьев никогда не был. оставалось надеяться на остальных. Держа оружие в руке, он закружил вокруг монстра – не так близко, чтоб тот мог ударить, но и не настолько далеко, чтобы отвернуться. При этом, следя за ним, враг оказывался спиной к магу.

А Хейлин был в легком трансе, кристалл казался еще одним органом чувств, немного усиляющим и обостряющим восприятие мира всеми остальными чувствами. Он затягивал в себя, не сильно, не непреодолимо, но вполне достаточно, чтобы недолгое время просто не обращать внимания на то, что происходит поблизости. Хейлин так и не почувствовал магию, о которой говорил Гимир, зато он понял, что его рука с кристаллом сама собой поднимается, вытягивается куда-то, а затем с кристалла начинают бить маленькие желтые молнии. Странно это было. Хейлин понимал, что это делает "он сам", но как-то с этой стороной себя самого он раньше был не очень знаком - спокойной, легко понимающей и направляющей чужие магические устройства стороной самого себя...
"Будто отец подсказывал." - Мелькнула на фоне происходящего мысль. Хейлин как раз смотрел, куда это он стреляет и зачем он куда-то стреляет... и... стреляет? Чем?

(с мастером)

С одной стрелы откидывали лапки белки, ну лисицы, но точно не такой здоровый и крепкий воин. Лльюинь пустил в волкоголового одну за другой еще пять стрел, резко меняя их цель от горла до коленки, так быстро, как мог.
Первые четыре стрелы прошли мимо. Большинство было отбито щитом, но одна воткнулась в дубинку и там застряла, правой головой (левая безвольно болталась) монстр удивленно на это уставился и получил пятой стрелой в бок. Тут же обломал стрелу и резко сократил расстояние до лучника.
«Не успею» - подумал Лльюинь, опуская лук, еще спиной начиная разбег. Прикинув скорость и расстояние до разозленного аборигена, эльф припустил изо всех сил к дереву - единственному дереву на всю округу, и то находилось в сотне шагов от эльфа, на местной "возвышенности", составлявшей возвышение около метра-двух над остальным плато. По отсутствию глухого рыка над самый ухом и ударов тупым тяжелым предметом в спину Лльюинь определял бессознательно, что абориген его еще не догнал. Но где-то за спиной разъяренно ворчали и топали. Эльф добрался до дерева, сходу, не думая, сможет-не сможет, ухватился за нижние ветви, легко перебросил тело, и дальше вскарабкался до середины, мысленно благодаря юность, проведенную почти полностью на деревьях. Выше лезть было опасно, ствол тут кончался, а ветви казались слишком хрупкими.
Он оглядел плато. Гимир неплохо справлялся со своим противником, абориген Лльюиня как раз подбегал к дереву и ничуть не запыхался, только левая голова уже совсем безвольно болталась над левым же плечом. Лльюинь достал веревку, сложил в несколько раз, привязал к оперению двух стрел накрепко, выпустил, чтобы стрелы легли по бокам от бегущего монстра.
Монстр отбросил щит, перекинул палицу в левую руку и как-то странно зарычал, будто призывая что-то - священнику-эльфу однозначно так показалось и что еще хуже - показалось, на рык аборигена "кто-то откликнулся".
Монстр довольно взревел и изо всей дури стукнул кулаком правой по дереву. Дерево (и Льлюиня) капитально встряхнуло, поэтому эльф промазал, но хоть сам не упал.
«У тебя есть своя Льюру?» удивленно подумал эльф, вцепляясь в ствол, чтобы не упасть. Вот незадача. Неправильная незадача. Стрелять из такого положения было рискованно, но и сидеть, сложа лук, он не собирался. Переждав еще одно потрясение, Лльюинь быстро запутался ногами в сетке ветвей, чтобы хоть как-то обеспечить себе устойчивость и гарантию от падения, снова натянул лук, целясь в пасть. Стрела пролетела, едва не царапнув ухо, потому что дерево вновь вздрогнуло от удара.
«Ну и лапки!» - подумал Лльюинь, и прикинул, не проще ли будет потыкать стрелой неугомонного аборигена. Тот однако отвлекся на стрелу, несколько секунд несчастное дерево дрожало только от резонанса, потом снова всколыхнулось так, что с ветвей посыпались листья. Лльюинь воспользовался паузой, пока монстр убирал с глаз листья, выстрелил.
Опять мимо.
Лльюинь уже соображал, сколько может выстоять среднее дерево против средней ярости среднего орка, поделил на четыре. Получилось неприятно мало.
Тут эльф заметил. Именно заметил, совершенно случайно, мельком бросив взгляд на лапы двуголового, вернее, на ту, которой он нещадно бил невинное дерево, и чуть снова не свалился, теперь от изумления.
Мысли «Ничего себе перчаточка!», «Я себе такую тоже хочу!» и «Гимиру бы не помешала» пришли одновременно, Лльюинь едва не позабыл о стреле, спустил ее, мимо, уже особенно и не надеясь попасть. Монстр ударил, почти не надеясь стряхнуть странное существо на землю, безрезультатно. Вздохнули, кажется, одновременно.
Абориген, похоже, ослабел - две раны его беспокоили, но кроме того он разозлился и собирался с силами, чтобы вывернуть дерево.

"Бей", шепнуло Что-то. А может, и не шепнуло, и Хейлину показалось, но какая-то маленькая частичка его сознания, фокусировавшаяся не на окружающих событиях, а Внутри, упорно утверждала сейчас - это не ты такой догадливый, бард, это действует что-то еще... или кто-то еще.
"А как бить?", не понял Хейлин. Желтые зигзаги плясали вокруг кристалла.Что же нужно сделать, чтоб направить их?
Волшебные слова? Ритуальные танцы?
"Представь, как они..."
Теперь все стало понятно. Эта штука - уже как продолжение руки.
"...срываются с кристалла..."
И более того, даже ясно как с ней обращаться.
"...и летят прямо в... Ну ты прицелишься или нет?"
Внутренний диалог (или монолог?) длился не дольше пяти секунд, но выражение узкого личика эльфа успело смениться неоднократно. И сейчас выражало хладнокровную уверенность.
Хейлин, сосредоточившись, увидел, как луч-молния вылетает из кристалла и направляется чудовищу, атаковавшему Гимира, между лопаток.

Чудовище дернулось от боли, слегка присело и начало поворачиваться к источнику молний, но белобрысый неожиданно попытался пнуть его под колено. Впрочем, скорее имитировал нападение, и тут же отпрыгнул, чтоб не получить по ноге дубинкой. Камыш там не камыш, а перелом – дело неприятное. К тому же были сомнения, что призрачное чудо-растение воскрешает мертвых. Хейлин, однако, не повторил атаку, он казался слегка заторможенным.
- Быстрее! - крикнул воин, но маг не прореагировал.
Из оружия оставался только кинжал. Гимир вновь сымитировал атаку. На этот раз в нужный момент молния полоснула двуглавого волка сзади, и он, заревев, плюхнулся на колени. Тем не менее маг опять не добил – то ли не мог, то ли еще что-то.
На этот раз, встав, чудище решительно повернулось к Хейлину и шагнуло, а тот даже не пытался убежать. Очередной желтый блик заставил врага дернуться, но не пригасил решимость. Гимир прыгнул на спину монстра и воткнул кинжал в шею. Человек, наверно, помер бы, но тварь стряхнула воина, оставшегося безоружным – рукоятка клинка торчала из тела двухголового. Отлетев, Гимир поднялся, приглушенно охнув – ударился о землю. Но своего он добился, противник снова бросился на него. Правда, двигался монстр неуверенно и, кажется, почти не видел Гимира.
Проклиная про себя магию, воин отступал, давая противнику надежду вот-вот зацепить его дубинкой, что требовало немалой точности, чтоб это не удалось на самом деле. Хейлин наконец «проснулся», и ударил еще несколько раз. Старший брат даже на миг пожалел так зверски-мучительно добиваемого монстра, но это чувство сразу испарилась, когда дубинка слегка задела левое плечо. Монстр попал неприцельно, вскользь, но Гимиру показалось, что его лягнул минотавр. Не перелом, но синяк обеспечен... После еще пары следующих с интервалами выстрелов «волк» таки рухнул окончательно и больше не подавал признаков жизни.
Быстро Собрав свой разбросанный арсенал, Гимир для верности проткнул мечом оба горла под волчьими головами и обернулся в сторону, куда убрел второй. Лльюинь и монстр медленно, но верно уничтожали единственное дерево в округе, что, несомненно, было заслуживающим наказания варварством.
- Хейлин, пошли!
И, не дожидаясь ответа, воин побежал в сторону священника. Маг последовал за ним. Волк-воитель был так увлечен борьбой с зелеными насаждениями, что не заметил братьев, пока в него одновременно не полетели желтая молния и арбалетный болт.

(нрпг: мастер не развлекается, а занудствует)

Гимир и Хейлин поспешили на выручку брату и не видели, как валявшийся на краю камышовой низинки, поверженный абориген улыбнулся. Даже если б они оглянулись, они бы тоже этого не увидели - ведь ни одна из двух голов монстра вовсе не улыбалась... разве, что пасти чуть-чуть скалились в предсмертной агонии, да дрожал над ними воздух.
Гимир, кстати, оглядывался, но ничего подозрительного в поведении монстра он не заметил, он и самого монстра не заметил (и в менее загруженное работой время это могло б показаться подозрительным), а потом ему уже и оглядываться было некогда.

Монстр тем временем таял в воздухе, воздух от этого дрожал, камыш - тихо шумел. Последними растаяли чуть-чуть скалящиеся пасти - эти исчезли не до конца, от них осталось нечто... На первый взгляд нечто было похоже на двух медленно приходящих в себя призрачных волков. Обычных, просвечивающих, несколько недоумевающих отсутствием привычных запахов и ощущений - затем призрачные и почти невидимые в дневном свете волки увидели алые венчики, покачивающиеся на вялом ветру. Потом случилось нечто подозрительное, но этого опять никто не видел - волки-призраки, будто загоняя добычу, начали обходить камыш с двух сторон... при этом они почему-то погружались в землю. Вскоре их уже совсем не было видно. Последними с места событий (в окрестностях камыша) исчезли шипастая дубинка и окованый металлом щит - это тоже просто расстаяли в воздухе, что было уже совсем подозрительно, учитывая отшибленное Гимиру плечо и валяющиеся в траве стрелы Льлюиня, выпавшие из испарившихся монстра и его амуниции.

Второй агрессивный абориген тем временем так стукнул по дереву, что оно заскрипело и слегка покосилось. Монстр обрадованно взревел и невнятно выдохнул (одной головой - одно, другой - другое), и тут же получил стрелкой-молнией между лопаток и арбалетной стрелой в поясницу, обиделся и повернулся к Льлюиню спиной. Лучше б он этого не делал, потому что и средний брат внес свою лепту - попав в больную голову обеими пятками.

Лльюинь упал. Позорно, недостойно, рука скользнула по стволу, не ухватив, и эльф свалился на голову растерянному аборигену, обдирая руки о ветки.
«Ну нет» - он успел сгруппироваться и направить весь своей вес вместе с массой на то, чтобы двуголовый встретился с землей, как можно раньше. И чтобы Лльюинь с ней не встречался.
Поддержка братьев образовалась очень вовремя, уверенный в их помощи, эльф пафосно встал коленом на грудь поверженному врагу, с самым одухотворенным лицом высокопарно произнес:
- Сдавайся!
- Идиот! – заорал Гимир и добавил непечатное слово из воинского лексикона, которым обычно десятники повышают энтузиазм солдат. – Убивать надо!
Он оттолкнул Лльюиня и проверенным методом всадил меч в одно горло. Правая голова обвисла, но их было две.
К тому же меч правая голова сначала сгрызла, почти до самой рукоятки, и только потом уже сдохла - в левую втыкать было нечего. Абориген так неловко приобнял эльфа рукой в перчатке, что столкнул его в сторону, а левая голова, глядя в землю, как-то безнадежно выдохнула.
- Ллвэ.
Затем монстр умер. Льлюинь же на пяток-другой шагов сократил расстояние до камыша, и из-под приземляющегося священника едва успела выпрыгнуть увязавшаяся за братьями кошка.
- Ммяу!
Прямо в глаза чувствующего себя живым эльфа уставились круглые глаза котенка, Айлин была слегка испугана и пыталась определить, это с ней так играют или это на нее вздумали охотиться!
- Айлин? А в камышах тебе не сиделось! – Лунный подобрал котенка на руки, успокаивающе приглаживая шерстку. Про собственные ушибы, и копчиком тоже, он забыл, как забыл про монстра и его волшебную перчатку, о которой хотел рассказать брату. – Ну что ты, маленькая? Все хорошо. Все ушли. – Лльюинь поднялся и, продолжая гладить кошку, вернулся к дереву. Где-то на ветках еще висел его вещмешок, на земле валялся лук. – Ну как? Этот готов?
- Кажется, - Гимир посмотрел на тело, и в этот миг оно начало таять. – Эй, и этот... Ты куда? - глупо спросил воин, и ухватил труп за... руку?... лапу? В общем, верхнюю конечность.
- И птицы тоже растаяли, - задумчиво пробормотал Хейлин. - Странно это все. А вообще, дорого б я дал за то, чтобы узнать, что они говорили.
Он по-прежнему сжимал кристалл в руке, хотя надобность в нем теперь отпала. Но с ним становилось как-то спокойнее, увереннее... несмотря на то, что в любую минуту тут наверняка могла возникнуть толпа еще каких-нибудь тварей.
- Ах, да... - бард зажмурился и снова открыл глаза, словно выкидывая (или пытаясь выкинуть?) из сознания что-то ненужное. - Наверное, надо уходить отсюда..? Пока что-нибудь еще не приключилось.

Совместное творение с Ри

Ночной факультет академии Кудумвати недолюбливала, всех без исключения студентов считая мрачным типами, напрочь лишенными чувства юмора. А вот чего у черных магов было в избытке, она даже узнавать не хотела. А посему от проходящего мимо них аспиранта с этого факультета инстинктивно старалась держаться подальше и совсем не зря. Знала бы, что начнется через два удара великих часов, то явно не появилась бы ни у этой панорамы, ни на этом этаже, ни в этом корпусе.
А маг тем временем разоблачился, представ перед девушками во всей своей красе. Симпатичный, в принципе, ящер - черная блестящая чешуя, мощный хвост, широкая морда. Вот только делал этот ящер совсем не симпатичные вещи. Жертвоприношение делал аспирант.
Сияющих и сверкающих девушек окружила серая дымчатая стена, отделив их таким образом от мира и от жизни, которая для них скоро должна закончится. Студентки поняли, что должно произойти, как понимает бабочка, попавшая в клюв птицы, но сопротивляться начали отчаянно, трепеща и роняя блестки на пол, как пыльца осыпается с изломанных крыльев.
Хоть и первый курс, хоть и отстающие в учебе, а кое-чему научиться успели. И стоящая ближе всех к магу девушка поставила ледяной щит.
Остальные пока только визжали и вцеплялись в друг друга, пытаясь спрятаться за чужим телом. Кудумвати вытолкнули на передний край и она упала на пол. Серая стена колыхалась где-то справа, сотканная из теней и дыма, по полу метались алые тени, отбрасываемые ящером и его жертвами.
«Алые тени?» невероятно, но Кудумвати в этой атмосфере панического ужаса еще могла удивляться. Вот только пользы от этого не было, тело словно окаменело, перестав подчинятся хозяйке.
А маг тем временем извлекал из первой девушки её силу. Щит он пробил, даже не заметив, и наколол несчастную на когти, выдвинувшиеся из передних лап. Девушка отчаянно сопротивлялась, отчего из раны хлестала алая кровь, пачкая черную чешую ящера. Кудумвати зажмурилась и схватилась на голову, кажется, она что-то кричала, но даже этот громкий крик потонул во всеобщем вопле ужаса, всколыхнувшего стены.
«Неужели я умру, неужели я сегодня умру?»
Снежная открыла глаза. Верхняя половина тела девушки отсутствовала и Кудумвати не хотела знать, куда она делась, а нижнюю, все еще наколотую на когти, ящер опустил на пол.
Монстр похоже издевался - одну из зимних закружило на месте в поднявшемся с пола вихре черной метели, все вокруг подсветилось призрачным, льющимся сквозь черные снежинки свете, затем внутри вихря ярка вспыхнуло, "снег" разлетелся в стороны, опали на пол блестки, и Еретик повернулся, выбирая третью жертву. На самом деле он был слегка растерян - не было у него времени спускаться к Подножию и искать силу там, а то, что он нашел здесь, могло в будущем обернуться ошибкой.
Встряхнувшись от дроби молотящих по его шкуре острых льдин - снежные сопротивлялись, черный маг зарычал, скользнул взглядом по всем оставшимся. Затем он совершенно нелогично уставился в сторону скрытого тенями потолка, а атакующие заклинания перестали молотить его по чешуе и начали собираться в один большой ком зимней магии.
Когда падающий на него поток заклинаний чуть ослаб, Еретик щелчком стряхнул со своего плеча пылинку - отлетевшая черная чешуйка попала в кого-то за спиной Кудумвати, там вскрикнули и вдруг завопили с новой силой. Снежная, в грудь которой попала черная чешуйка, со стеклянными глазами атаковала своих же подруг - и совместными усилиями ее быстро заморозили. Черный маг немного подождал. Убивать свою вроде бы никто не собирался, заморозить - да, но не убивать - и возникла некоторая пауза. Еретик моргнул и "позвал" чешуйку обратно - ледяная статуя пошла трещинами и раскололась.
В обычной ситуации Кудумвати и не заметила бы, что сила от умерших перетекает к черному магу. Сейчас же, может быть из-за того, что сама участвовала в ритуале, она вдруг отчетливо поняла: доступное просто глазам и ушам было не самым важным, по настоящему страшное заключалось вовсе не в этом. Пронизанное зимней магией восприятие утверждало, что становится все холоднее, так холодно, как она и представить раньше не могла.
Кажется, и другие оставшиеся, кроме одной, продолжавшей осыпать черного мага заклинаниями, тоже это почувствовали.
Еретик чего-то ждал. Затем алые тени с пола и дымчатая завеса собрались вокруг последней жертвы, забирая с собой храбрую зимнюю, щар накопленных в воздухе заклинаний и оставляя на каменном полу Академии, прямо под панорамой во всю стену трех живых девчонок.
Черный маг запахнул плащ, блеснул из-под капюшона полосками алых глаз и поплыл к панораме. Замер возле нее, смотря вовсе не на снежных, а на крыши домов нормальных жертв. Затем над ухом у Кудумвати требовательно прозвучало.
- Зачетки.

(Вдвоем)

Зачетки? Кудумвати тяжело дышала, редкий достаточно эффект, когда маг физически устает от произнесенных заклинаний. Хотя снежная сомневалась в причине этой усталости, здравый смысл подсказывал ей, что панический ужас и колоссальное нервное напряжение измотали её гораздо сильнее, чем творение заклинаний. От присутствия за спиной аспиранта, только что убившего двух девушек, нервное напряжение не спешило проходить. В голове у Кудумвати творился сущий кавардак из обрывков мыслей, чувств, отчаянного желания прибить аспиранта или смутных - бежать, куда глаза глядят. Чтобы не стоять столбом, она потянулась в карман, выуживать оттуда зачетку.
Рейлан очнулась первой, гордость в ней была отнюдь не создаваемой видимостью, а возможно самой ее сутью. Девушка выпрямилась и процедила, стараясь не показать слабости.
- Что ты с ними сделал?!
Светло-лиловый кристалл зачетки она уже держала в ладони, рефлекторно и моментально достав его из личного пространства (в просторечии "кармана", где каждый маг, даже начинающий, хранил самое важное и, безусловно - личное). Еретик, не глядя, коснулся зачетки Рейлан - кристалл чуть потемнел. Рейлан непритворно захлопала ресницами, пытаясь понять, что ей поставили.
Кудумвати с немного глупым выражением на лице посмотрела на зачетку. Все еще не понимая, что происходит, протянула её аспиранту. Присутствие кристалла создавало странное ощущения сданного экзамена, совершенно неподходящее к сложившейся ситуации.
- Отправил на пересдачу. - Донесшийся из-под капюшона голос черного мага прозвучал странно, будто изменился. Кудумвати почувствовала, что прикоснувшийся к ее зачетке коготь бегло пролистал страницы куда-то далеко на старшие курсы и поставил отметку "четыре".
- К-какая пер-ре-сдач-ча? - Произнесла Ингари, когда отметка в появилась и в ее зачетке, и сама испугалась своей храбрости. - Вы же поставили какой-то предм-мет с пр-ред предпоследнего курса! К тому же - тройку. - Шепнула она насупленно, перестав заикаться.
- Какая вам разница? - Еретик чертил на панораме, соединяя разбросанные по ней точки доступа, символ какой-то запредельной (для присутствующих снежных) сложности. - Отчисленным может повести еще меньше... Учитесь, девочки.
Черный маг завершил создание заклинания и шагнул в панно, исчезая. Огромная панорамная картина поблекла, краски на ней потекли. Откуда-то "оттуда" донесся вопль отчаянья, но тут же стих. Холл, пусто, три студентки. Слышны чьи-то шаги и взволнованные голоса.

На месте монстра остались только два просвечивающих волчьих призрака, которые вели себя так, словно не видели спутников, к которым только что, в более материальном виде, имели явный и недвусмысленный интерес. Переглянулись между собой и потрусили куда-то... Гимир поводил их взглядом. Оружие тоже растаяло, осталась только перчатка, которую воин держал в руке. Он нервно заткнул ее за пояс и обратился к братьям.
- Что тут происходит? Кто-то творит всяких чудиков и посылает их на нас. Кто и как с ними бороться – по вашей маго-мистической части разбираться. А пока предлагаю валить отсюда, ибо ясно, что это на нас реагируют. Конечно, можно победить еще кого-то, но в конце концов пришлют целый отряд лучников или дракона, и нам каюк!
Лльюинь проводил перчатку взглядом.
- Согласен. Теперь смотрите. Как мне кажется, оставаться на равнине, какой бы сиреневый тут ни рос камыш, опасно ибо здесь нас хотя бы видно. Я предлагаю добраться до строений, - лунный приподнялся на цыпочки, носом указывая обозначенное место, так как в руках держал котенка – по крайней мере, там есть стена, за которой можно укрыться, и угол, из-за которого можно ударить.
- Согласен, - кивнул светловолосый. – Даже если они лезут оттуда, все равно легче укрыться. И не откладывать! Хейлин, согласен?
- Угу, - кивнул бард. - Пойдем...
Кристалл был отправлен в карман, правда, уже через минуту Хейлин почувствовал себя очень неуютно. Пальца нашарили камень в кармане, сжали его... стало как-то комфортнее.
Подобрав лютню в траве, он с радостью убедился, что струны целы, все девять, да и корпус без царапин. Обошлось пока - а вот обойдется ли дальше?
- Интересно, - произнес он вслух одну из навязавшихся мыслей, - это все именно то, чего ждет отец? От нас, от этого, гм, мира? Хотел бы я знать...
- У меня почему-то стойкое ощущение, что о деталях он не задумывался, - Лльюинь помрачнел. - Вообще. предпочитая лучше снабдить нас оружием. - Эльф опустил котенка на землю, полез на дерево за рюкзаком. - Да, а я копье потерял, - путаясь в ветвях, крикнул он.
- Придется тебе швыряться подручными средствами, - кисло улыбнулся Хейлин.
- Надеюсь, что не то и он не наблюдает за нами, хихикая в кресле, – сплюнул Гимир. – А пока он нас так подставил, что не до того, чтоб понять, чего он там ждет. Лично я собираюсь остаться в живых, а уж когда это важное дело позволит – отвлекаться на поиск артефактов. Лльюинь, быстрее! Ты хочешь дождаться следующих?
Вскоре они уже меряли широкими шагами глинистую почву, приближаясь к строениям.

(втроем и с мастером)

(мастер и я)

Кудумвати вдруг осознала, что там, где сейчас были чистые голые стены и пол, несколько мгновений назад было совершено жертвоприношение, лилась кровь и умирали её сокурсницы. И виновник этого только что поставил ей четыре в зачетку.
Захотелось смеяться. Истерично и неудержимо хохотать, катаясь по полу, безумно выть и рвать на себе одежду. Но Кудумвати не училась бы в академии, если бы позволяла себе подобное, поэтому столь бурная реакция была подавлена в зародыше.
Снежная посмотрела на подруг. Рейлан, как и всегда, хранила надменное спокойствие, но жемчужные бисеринки пота на аристократичном лбу выдавали напряжение своей хозяйки.
Ингари же напротив, металась по коридору, заламывая руки и поднимая глаза к потолку и что-то беззвучно шептала бледными губами.
Вдох-выдох, вдох-выдох. Высокая грудь, обтянутая легким блестящим материалом тяжело поднималась и опускалась. Кудумвати вдруг заметила, как её великолепный наряд забрызган чужой кровью.
«Будь ты проклят, будь три трижды проклят. Я ненавижу тебя. И убью при первой же возможности»
В другой раз девушка бы испугалась своих мыслей, но не сейчас. Не сейчас, когда ненависть съедала её, как плодовый червь пожирает спелый, сочный фрукт. После драки кулаками не машут, гласила древняя, давно забытая поговорка её народа, но Кудумвати хотелось махать кулаками, хотелось мстить.
- Что это? - Наконец остановилась Ингари. - Что это было? Где они?!
- Я думаю, нас хотели подкупить, чтобы мы промолчали. Но мы должны немедленно сообщить преподавателям. Прекрати истерику. - Очень холодно ответила Рейлан.
Кудумвати осторожно улыбнулась. Вера Рейлан в справедливое возмездие, ожидающее черного мага умиляла.
- Я думаю, что этим мы ничего не добьемся. Более того, что скажут преподаватели, когда узнают, что семеро их учениц не смогли справится с один магом. И я вас уверяю, мы бы не остались в живых, если бы не странная прихоть этого черного ящера. Таким образом фактически мы были на голову разбиты. Сомневаюсь, что после такого фиаско мы останемся в стенах академии.
Рейлан на миг засомневалась.
- Мы... должны, Мара. Он был намного сильнее, но ведь мы не сдались, как те.
- Он их утащил! Они сопротивлялись!
Что хотели сказать обе девушки, пока осталось для Кудумвати (которую на курсе почему-то прозвали Марой) неясным. В холл вошли (лучше сказать, вбежали) хорошо знакомая девушкам статная преподаватель Погодной Этики в сопровождении маленького, лысого и вида совершенно невзрачного человечка в вычурной мантии факультета Времени. В холле похолодало.
- Что. Здесь. Случилось?
Подруги переглянулись - у Кудумвати было платье в крови, у Рейлан - только обувь. У Ингари ничего подобного не было и, может быть, потому она сообразила ответить первой. И принялась с жаром пересказывать происшествие. Вот только к удивлению Кудумвати совсем не так, как все было. По словам Ингари, аспирант, оказывается, никого не убил, ранил одну из жертв и утащил их куда-то.
- … а потом он компактифицировал их на суб-планы.
Последнее она произнесла не совсем уверенно, потому что только вчера заглядывала в ту книжку для теоретиков... Ингари забыла ее название.…
«Да уж. Особенно ту, которую он разрубил пополам, одна половина компакти…тьфу на один суб-план, а вторая на другой. Бррр» Кудумвати ощутимо передернуло. Но вмешиваться и спорить она не стала, так как изначально не верила в то, что преподаватели будут что-то делать.
Зато Рейлан вскинулась.
- Ты бредишь. Он обернулся чем-то настолько жутким, что их убил собственный страх, почти мгновенно! Только Арелия чуть дольше сопротивлялась, а нас - он просто не смог!
Студенток теперь слушала только их преподаватель, миледи Савати, а человечек в мантии со странным выражением на лице изучал бывшую транспортную панораму.
Савати не стала делать вид, что все понимает, но что-то она явно сообразила.
- Опишите гада.

Тем временем на окраине загнивающей незерильской империи.

Прошел год. Остались в далеком прошлом испытанная за удачно выполненное заклинание гордость и безнадежные попытки наладить мысленную или хотя бы эмпатическую связь с отправленными за предметом невероятной мощи братьями. Когда Хортар понял, что отправил четверых, он чуть не убил Айлин (которая осталась рядом с ним, с крыльями, а не ту с хвостом, что путешествовала в сумке Льлюиня). Семейный скандал, что Айлин мало того, что вечно сдает его архмагам других городов, из самых лучших побуждений, конечно, потому что любит и боится за него, так еще и у нее, а вовсе не у Хортара, получилось наладить слабую симпатическую связь с одним из путешественников, да-да, с котенком, тоже остался в прошлом. Вот только астральные компоненты заклинания оказались подпорчены четным количеством воспользовавшихся им.
Хортар чинил, Хортар перестраивал и творил новое, Хортар выдержал две магические дуэли и даже и не знал, что еще от десятка его оградила ауриэль... предполагал, конечно - но пустые догадки о подобном не могут считаться оскорбительными (Айлин-старшая всегда тщательно подчищала следы), к тому же Хортар был занят делом.
Айлин удалось забрать личный кристалл силы у мага, находящегося под каким-то заклинанием принуждения, напавшего на братьев, но каким-то чудом побежденного ими. Айлин-младшая в том тоже участвовала. Их обеих крайне заинтересовал первый найденный братьями храм... а вот второй, к которому братья направлялись сейчас, заранее не нравился. Ощущение такое было у Айлин. А вот Хортара весьма заинтересовала структура заклинания принуждения - подобных он раньше не встречал, и очень жалел, что в сложившихся обстоятельствах не может толком его изучить. Впрочем, Хортар всегда умел додумывать сам и делать нечто целое по известным обрывкам. Над увиденным заклинанием астрального стража, составленного из двух существ, он долго смеялся. Айлин - почему-то нет...

- Там иное время, не медленнее, не быстрее - оно просто другое. Тебе иногда удается не обращать на это внимания... С помощью зверька. Где ты его выкопала, все-таки?
Закутанный в плед и наполовину завернутый в белоснежные крылья, слегка постаревший архмаг, сидел в кресле и разглядывал в данный момент статичную картинку, воссоздаваемую им по оттенкам, по отзвукам все еще работающего заклинания, так захваченный повествованием читатель рефлекторно воссоздает прочитанное, буквально "видит" в воображении прочитанную страницу из книги.
- Не скажу. - Зевнула ему на ухо сонная авариэль. - Должны же и для тебя быть в этом мире хоть какие-нибудь тайны. Как по твоему, когда будет следующее смещение?
Архмаг кивнул и минуту оценивал что-то видимое только ему.
- Через месяц... наш месяц.
- Ага... я тогда посплю и отлучусь на пару недель.
- Конечно...

Лльюинь шел, мысленно перебирая, все ли он взял. Лук, колчан, сумку, котенка. Котенок пищал на плече, растопырив лапки, но лунному было не до страха и неудобств Айлин.
- Да. Гимир. Помнишь, как тряслось дерево? Сомневаюсь, что обычный воин, пусть и тренированный, мог так долго.. ай, кошка, что ты делаешь!! - долго бить дерево и с такой силой. Полагаю, перчатка в этом сыграла не последнюю роль!!! – последнее было произнесено скороговоркой *лишь-бы-договорить*, потому что несчастный котенок всеми коготками вцепился в плечо Лльюиня. Эльф снял Айлин, поставил на землю.
- Вот, сама теперь бегай. – Айлин радостно спрыгнула с его ладоней.
Воин посмотрел на заткнутую за пояс перчатку.
- Если считать двухголового монстра, исчезающего после гибели, обычным воином – кто тогда неправильный? Я вот не уверен, как такой должен бить. Хотя, - он посмотрел на перчатку, словно сам удивившись, как она оказалась за поясом, - ей, по крайней мере, удар отбить можно.
Он посмотрел на наруч, оставлявший открытой ладонь, но защищавший руку выше почти до локтя, обшитый металлическими пластинами, вынул из-за пояса и надел на ходу.
Лльюинь, занятый кошкой, только кивнул.
- Как знаешь, тебе виднее. Я вообще мало что здесь понимаю. Или нет, не так. Я ничего здесь не понимаю. Вот например. Камыш. Камыш, да? Хейлин, а ты что про камыш думаешь? Я бы.. я бы, честно, принял это за обычную поляну обычного (ну хорошо, не обычного) камыша. Только – не могу. Что-то внутри меня говорит, что это... м... только смеяться не будете? Мне кажется, это нечто вроде капища. Или храма. Вроде храма Сильвансу. Энергия *молитв* кристаллизуется в камыш и потом преобразуется в целебную энергию.. вроде замороженного «исцеления», которое практикуют священники.. или как-то так. Вот.
- Нет, храмом я бы это не назвал, - задумчиво протянул Хейлин. - Они вообще больше похожи на... иллюзию, нежели на что-то такое... вещественное. Если бы не эта возможность исцелять... Нет, судить не рискну.
лльюинь помолчал, вглядываясь в строения.
- А вот те здания мне почему-то не нравятся. Нехорошее чувство. И почему-то тоже мне они напоминают... храм? Чудно, – эльф потер кончик носа. – Только в этом храме боги любят кровь…
- Обрадовал... – проворчал Гимир. – И что нам делать с этим? Идти-то все равно больше некуда! – помолчал несколько секунд, потом добавил: - Я еще хотел сказать – нам надо иначе действовать. Не каждый сам за себя и по себе, а дружно. Как с волками. Иначе легко перебьют.

- Верно, - согласился Хейлин. - Держимся друг к другу поближе и всякое прочее, да?
Гимира стоило послушаться не только потому, что он был самый старший, самый опытный и прочее. А еще и потому (как все просто!), что он был прав.
Да и допустить, чтобы их "перебили", было никак нельзя. Хоть младший эльф и твердо знал, что может не вернуться, его не покидала надежда добыть для отца нужную ему вещь и... и обрести то, что некогда потерял. Потерял ли? А ведь сложный вопрос.
- Да, согласился воин. - Но не только. Вообще взаимодействие в бою тренируют, но у нас времени нет, и вряд ли будет. Плохо – у нас сейчас нет ничего подходящего для боя, меч накрылся... Не захотел я, дурак, второй тащить, и копье Лльюинь посеял. Значит, оглядываемся, стреляем, стараемся не подпускать никого близко. Если что – я попытаюсь задержать врага, а вы стреляйте сзади в него... кто чем может – магией, стрелами, призывами к богам, - он держал арбалет в руках и вглядывался вперед, поэтому первый заметил, что, чем ближе исполинские сооружения, созданные из огромных глыб, тем больше багровеет небо над ним. – Да, ты был прав, - обратился Гимир к жрецу, показывая вверх.
Лльюинь пожал плечами, насвистел простенькую мелодию.
- Честно говоря... в общем, у меня сейчас только лук и ножи. Похоже, Льюру меня оставила.
- Тогда стреляй быстрее, - пожатие плечами невольно вышло резким и раздосадованным. - И еще... В бою кто-то должен командовать.
Хейлин многозначительно почесал кончик носа.
- Наверное, это должен быть кто-то кроме меня и Лльюиня, - стараясь не улыбаться слишком широко, произнес он. - Или по старшинству. Хотя и так и так получается Гимир. То есть, я думаю, это было бы здраво, да.
Лунный эльф прикрыл ресницами мелькнувшую в глазах хитрую улыбку. Младший, как всегда, молодец.
- Хейлин прав, брат. Как ни бросай кости - выходит Гимир. Кто меня с того двуголового скинул? мне кажется, даже Айлин спорить не будет, - он поправил на плече лук. - знаете, а я все-таки помолюсь. на всякий. - Лльюинь отстал на шаг, опустился на колени, лицом на произвольный восток, сложил руки крестом на груди, зашевелил губами.
Гимир остановился чуть в отдалении, дожидаясь окончания молитвы.
- Скажи, Хейлин, что ты думаешь про этот мир, как маг? Что это, как нам быть, как выжить, где искать? Я просто не вижу никаких знаков, разве что идти по направлению, с которого нападают.

(и мастер...)

Ингари принялась красочно живописать чешуйчатого аспиранта, не забыв про выдвигающиеся когти и мерцающие красным глаза. Рейлан периодически фыркала и исправляла излишне витиеватые эпитеты, добавляя в описание реальности. И только Кумудвати молчала, внимательно следя за человечком в мантии. Такой пристальный взгляд она видела только у преподавателя микробиологии, когда он увлеченно рассматривал под сильной оптикой очередную экзотическую тварь. Пересчитывал у неё усики, лапки, ворсинки на брюшке и радостно подпрыгивал, когда она невзначай помахивала крылышками. Кумудвати готова была поклясться на крови, что этот человечек с факультета времени видит в этой панораме гораздо большее, чем могли бы разглядеть первокурсницы. Поэтому, оставив подруг упражняться в изящной словесности, девушка двумя мягкими, тихими шагами приблизилась к ученому уху преподавателя.
- Вы, что-то нашли, профессор?
Тем временем Савати слушала студенток, громко возмущалась, но - в точном соответствии с мыслями Кумудвати - совсем не тем, чем должна была. В частности ее возмущало, что отметку аспирант поставил, ни с кем ничего не согласовав. С другой стороны и убийство она твердо обещала не оставить без последствий...
- Увы, да. - Грустный маленький человечек кивнул и обернулся к коллеге.- Миледи Савати, можете его не выгораживать - лучше сообщите своему декану, что у нас новый Еретик. Пусть принимает меры... Я ведь чувствовал. Чувствовал... Какой шустрый молодой человек. - Преподаватель наконец заметил обратившуюся к нему студентку. Он кажется был очень расстроен. - Вы что-то хотели?
Кумудвати обиделась. Вот так вот глупо и по-детски обиделась, что её проигнорировали. И было не важно, что преподавателя сейчас интересовали, несомненно, более важные вопросы, чем персона Кумудвати. Но если она хотела узнать правду, то обиду придется проглотить.
- Да, вы так внимательно смотрели на эту панораму, а ведь аспирант исчез именно в ней.
Преподаватель поглядел на девушку, ей могло показаться, что он в этот миг прочитал ее как открытую книгу. Ей даже могло показаться, что этот невзрачный дядечка намного опаснее уже встреченного аспиранта, но - не для нее. Просто преподаватель мог много больше. Говорил он при этом и впрямь так, будто игнорировал мнение собеседника.
- Вы хотите ему отомстить? Имейте ввиду, это свяжет ваши судьбы. Все еще хотите?.. Что ж вы можете попробовать.
Кумудвати улыбнулась. Сейчас в безопасности пустого коридора, в относительно спокойном и определенном настоящем, мысли о мести не казались абсурдными и невыполнимыми. Даже учитывая подавляющее магическое превосходство противника, даже учитывая, что ей придется узнать и выучить гораздо больше, чем предполагала учебная программа. И уж тем более, что добровольно и бескорыстно никто помогать ей не будет. Даже сложа и приумножа все эти причины, Кумудвати хотела мстить.
- Да, я хочу попробовать, и если вы знаете, где он сейчас, пожалуйста, скажите мне.