- Ага, зверье дикое, а мы-то кто? - таким шепотом огрызнулся невыспавшийся Анри, чтобы не дай бог кто-нибудь его не услышал.
Вчера он, предварительно старательно натер ногу какой-то мерзко пахнущей травой так, что она покраснела и, казалось, даже опухла... и вот он, прихрамывая, отправился к Бэлл, просить сделать перевязку... Ага, где-там?! Щас! Он не успел доковылять до двери, как понял, что его персона собственно никому не интересна, все бегали вокруг этой девицы. Тоже мне, потеряла сознание. Коли невидаль?!
Анри не сомневался, что ведьма попросту беременна. Вот только интересно откого?
Вот и сейчас Пройдоха ехал на гнeдой в унылом состоянии. Лошади - умные животные и прекрасно чувствуют настроение седока. Гнtдая, даже кажется понимала, что хозяину не до нее, поэтому почти не требовала управления, а парень имел возможность мирно трястись в седле и углубиться в свои мысли. Но неожиданно лошадь взбрыкнула и попыталась развернуться, Анри стоило большого труда, чтобы удержаться в седле и приостудить ее.
- Не к добру это, - пронеслась шальная мысль. Лошади чувствуют опасность за километр.

Дайк был зол, ещё как зол. Ладно Феона, та делала, что должна и её действия, хоть и были грубоватыми, но обсуждению и порицанию не подвергались, так как алхимик всё же, подумав, счёл провокацию пожара достаточным поводом для действий той. Что шкатулку забрала, ну так ящичек и не был собственностью Дайка. Сама принесёт, коли что понадобится. Дайк был зол на Орву. Мало того, что эта конопатая дивчина, пользуясь своей родственной связью с атаманшей, много на себя берёт, урывая себе долю, которая выше её реального статуса, так ещё и стибрила у него под шумок некоторые пробирки с реагентами. "Ой, дождётся у меня, курва рыжая," - Думал про себя алхимик, покачиваясь на своём пегом мерине, - "Я тебе слабительного в суп подкину или ещё чего, будешь знать, против кого выступать, актёрка базарная" А ещё Дайк волновался за утраченные реагенты. Одно неловкое движение и эта самая Орва могла стать обожжённой адскими реактивами, кои конфисковала скорее по глупости и вредности, нежели из любви к процессу изготовления смесей. Колбы позвякивали в торбе у неё за спиной, дразня Дайка и вызывая у него нешуточное содрогание, ибо подвергали опасности молодую разбойницу, грозя ожогами её спине. Да, он был зол на неё, но не до такой же степени! Но ущемлённая гордость не позволяла ему предупредить разбойницу о всём риске её положения, а добровольно отдавать реактивы та, судя по всему, не собиралась.

Всю ночь Элиша не могла сомкнуть глаз, ей не давали покоя мысли о красивом молодом миаханце, что приглашал её на праздник. Она ведь и не думала, что судьба и правда занесет её в Беорн.
"И что это я так зазнервничалась... может и не встречу его там.. ведь три табора соберутся... но вдруг... "
Она крутилась с одного бока на другой без сна. И не мудрено, что на утро тени легли под её глазами.
А тут ещё этот спор с кем ей ехать... Элиша предпочла Сэма обществу болтливого Анри, тем более, что сейчас ей хотелось покоя.
Двойное волнение тревожило её душу. Грядущая встреча и загадочная находка... Что же выйдет из всего этого...

Нет, атамашне она не расскажет...Да она ее убьет заживо!
А вот Орве можно...Или, еще лучше миаханке!
Девушка теребила платок, который был у нее в руках.
ЧТо же мог означать этот сон?
Естественно, только одно-она должна отнести шкатулку своему Повелителю!
Но куда?
И зачем?
Джейн печально вздохнула, и принялась наблюдать за лошадьми. Что-то они действительно взволновались.
Джен повернулась к атаманше. Видимо, ведьмочка, окунувшись в свои мысли прослушала все, что та говорила.

Орва ехала молча улыбаясь своим мыслям. Сверлящий ей спину взгляд Дайка здорово поднимал настроение. За ее спиной музыкально позвякивали запечатанные воском трофеи вчерашней ночи, заставляя лицо алхимика вытягиваться прямо прпорционально громкости звяков. Хорошо, что он не заметил исчезновения из его сундука поры пустых бутылочек. Емкости со смесью кислот была тщательно обмотаны сеном, запечатаны, залиты воском и сургучом и помещены в большие по размеру колбы, издававшие то самое звякание.
В общем, Рыжая даже не знала, на кой ей сдались эти стекляшки, она даже собиралась вернуть свою добычу Дайку, но не могла отказать себе в удовольствии следить за оскорбленным алхимиком.
Единственное, что омрачало эту поездку было отнюдь не слова атаманши, а поведение Джейн. С ведьмочкой явно что-то происходило, причем это что-то было страшным, иначе Джейн сразу бы рассказала это не атаманше, нет, а Орве...

- Эй, Орва, - Всё же не выдержал алхимик, - Ты поосторожнее там с колбами. Отдай лучше, а то взорвёшься щас к едрене-фене, а на меня опять свалят.
Месть местью, но не так же. Тут не только от Орвы и её кобылы может половина остаться, но и ещё кого покалечить. Ну почему порой у девчонок так мало мозгов и так много самомнения?

Разбойники проскакали уже полдня, пока все складывалось довольно удачно, от единственного баронского разъезда они умело схоронились в сырой мшистой балке, никто не потревожил их и на привале.
Петлявшая на юг дорога нанизывала на себя местные тропы словно река ручьи. На одном из таких перекрестков, где сходились без малого четыре пути и даже имелся указательный столб, повествующий, что Беорн лежит дальше, а Мост в обратном направлении, лесных братьев ждала интересная встреча. Молодой статный мужчина, нелишенный привлекательности и шарма, что выдавало в нем мелкопоместного дворянина или человека вращающегося в этих кругах, радостно замахл им руками. Его конь весь в пене лежал под самым столбом и испускал уже свои последние вздохи.
- Милостливые господа и дамы! - этим звонким совсем юношеским голосом казалось не мог похвастаться ни один из бардов Киндома.

Монотонная дорога уже заставила Феону клевать носом, но при первых звуках голоса встречного путника атаманша встрепенулась и строго взглянула с остановившейся повозки на этого типчика, который загнал коня и теперь явно вознамерился просить, чтоб его подвезли.
Выражение "милостивая дама" атаманша совершенно справедливо приняла на свой счет: на всякий случай в путь она отправилась в том же наряде вдовы-дворянки, в каком разговаривала с шерифскими людьми в "Жареном кролике".
-- Что вам угодно, сударь?

- Прошу меня простить, что столь бесцеремонно прерываю ваш путь, - молодой человек поклонился изыскано и элегантно. - Мое имя Уэсли Гилмор, я отстал от своего каравана и боюсь теперь мне ни за что не догнать своих спутников, ведь мой конь пал жертвой злого рока. Не окажите ли вы мне любезность, подвезти меня до следующего места стоянки моих друзей. К сожалению с собой у меня ничтожно малая сумма денег, но поверьте, оказавшись вместе со своим караваном я смогу воистину щедро отблагодарить вас.

Слова "ничтожно малая сумма денег" не расположили Фиону к собеседнику. А радужные обещания она давно привыкла пропускать мимо ушей.
-- Ну-у... не зна-аю... -- капризно-беспомощным голосом протянула "благородная вдова", завертев головой в поисках совета. -- Прилично ли порядочной женщине путешествовать в компании незнакомца? Мы вас совсем не знаем... вдруг вы -- злодей с большой дороги и умышляете что-то против нас, бедных путников? Вот эта наемница командует моей охраной, -- Фиона кивнула в сторону Орвы, -- что она еще скажет... И ах да, племянник!.. А я, сударь, право, не знаю...
И, отвернувлись, от собеседника, подмигнула Орве -- дескать, поторгуйся! Может, удастся вызнать, что этот чудак считает "ничтожно малой суммой"!

- Я - злодей и разбойник? - Гилмор был явно удивлен, но как ни странно не возмущен. - Мадам, неужели мой вид внушает вам подобные опасения, поверьте мне, местные разбойники вряд ли стали бы придумывать столь изощренные методы, да бы обобрать проезжих. Еще только вчера кто-то напал на посланника королевской канцелярии и перебил всю охрану, даже не пытаясь действовать хитростью. Этот трюк обычно не используется в наших краях.
Молодой человек перевел взгляд на Орву, на его чистовыбритом лице, обрамленном светлыми соломенными волосами, выбившимися из-под широкополой шляпы, читалась почти неподдельное умоление,.
- Сударыня, ну неужели вы откажите мне? Если хотите я готов отдать вам все что у меня есть, и даже отдать в залог свои интрументы. Поймите мне жизнено важно догнать свой караван...

Орва дернула поводья так, чтобы ее уставшая лошадь чуть подалась назад. Животное замечательно сыграло свою партию боевого животного захрапев и присев на задние ноги.
Удовлетворившись таким эффектом Рыжая подъехала к Гилмору и, наклонившись к нему, начала бесцеремонно разглядывать.
- Что же это за караван такой, чтобы пытаясь догнать его нужно загнать лошадь? - задумчиво протянула она - Ты прости, если что не так скажу, мы - наемники и куртуазности не обучены - девушка еле удержалась от демонстративного почесывания филейной части - Зато обучены считать - она подмигнула и выпрямилась - Лошади у нас напересчет, самим не хватает, а посадить тебя к ма..ей хозяйке или к кому на круп... Задержимся слишком, да и придется еды докупать в ближайшей деревне...
На личике разбойницы читалась титаническая работа мозга по высчитыванию самого дешевого варианта проезда для Гилмора.
- Что за инструменты? - вздохнув спросила она, всем своим видом давая понять, что кредитоспособность "подозрительного белобрысого типа" ставится под огромный вопрос

- Поверьте, все не так страшно, - Гилмор по-видимому был неубиваемым оптимистом. - Мои друзья ждут когда я их нагоню и потому едут наверняка не торопясь, уже к вечеру мы застанем их в каком-нибудь трактире, даже если вам прийдется ехать чуть медленнее. А я спешу потому, что обязан как можно скорее передать моему близкому другу купцу Агестосу печальную весть, ему нужно вернуться назад в Шиповку, умерла его мать, - выражение лица у говрившего стало печальным.
- А инструменты мои стоят по истине достаточно, чтобы считаться добрым залогом!
Из-под плаща гилмора появились два футляра, один широкий и плоский, другой вытянутый и тонкий. В первом лежала мастерски вырезаная скрипка, во втором, изумительная по качеству работы, свирель.
- Я музыкант, - улыбнулся Гилмор. - А кроме того...
Маленький, но увесистый кошелек вполне весомо добавил аргументов в пользу просителя.

Элиша недовольно смотрела на незнакомца из-за спины Сэма. Улыбка на его лица никак не сочеталась с ужасным зрелищем умирающего коня. Да что за зверь, так бедное животное загнать... Миаханка предпочла не думать, что не далече, как вчера их банда перерезала целый караван... Но ведь то вооруженные люди были... а тут несчастная лошадь.
Как бы там ни было, а путешествовать в обществе этого человека Элише напрочь расхотелось, но всё говорило о том, придётся. Успокаивало одно, что тот хотя бы не поедет рядом с ней, ведь они и так с Сэмом вдвоем на одном коне едут.

За спиной Гилмора "благородная вдова" подмигнула дочери -- и вопрос в две минуты решился.
Музыкант, рассыпаясь в благодарностях, уселся в возок рядом с Джен (юная ведьмочка отнюдь не возражала).
И процессия тронулась дальше.
Феона наскоро (без обычных словесных завитушек) изложила печальную историю своего недавнего вдовства и с интересом приготовилась слушать ответный рассказ нового попутчика.

- Сам я из Шиповки, довольно большого села, но все было бы там как и в любом захалустье, если бы не костяника, что растет на болотах. Если вы не ели шиповской костяники, то считайте прожили жизнь зря! - рассказчик был явно вдохновлен говоря о единственной достопримечательности своей родной вотчины. - Это ягода дала нам путь в жизнь, Агестос, мой друг детства, и он буквально сколотил себе состояние на этой ягоде, первым догадавшись пустить ее в оборот, а подзаработов чуть барышей сразу скупил эти болота. Говорят что в Дижоне, старый еще тогда был шериф, на Агестоса смотрели как на ненормального, когда он заявился с прошением скупить все окрестные от Шиповки болота. У штатного писаря от смеха колики начались...
Этот момент истории видно очень забавлял Гилмора, и он сам от души рассмеялся.
- Ну скупил и скупил, а что дальше? А дальше стал продавать во всю, а ведь ягода товар скоропортищийся, попробуй ее собрать да продать пока не прокисла, благо костяника созревает под снегом и можно держать ее там до весны, а летом у нее второй сезон, в общем, находку получше золотой жилы откопал мой приятель. А теперь поехал он на праздник в Беорн, Агестутс всегда знал когда стоит наваривать деньги, там ведь сейчас праздник миаханцев, но за этим делом все и позабыли, что почти в тот же день в самом городе другой праздник. Пятдесят лет исполняется судье Беорна Хэмфасту! На праздник приглашены многие знатные персоны, правда больше чиновники, но и баронов не обошли. Вот где ягодки Агестоса уйдут на ура!
Гилмор слегка перевел дух и продолжил, казалось он может болтать и болтать без умолку.
- А тут такое несчастье, умерла мать Агестоса, старушка Люси, на восьмедесятом году отдала Зоаастре душу. Я тоже в Беорн собирался, нашему брату там сейчас самое время, но решил на два дня позже выехать, чем караван, чтоб к самому торжеству успеть. Но выехать пришлось пораньше, такое несчастье, даже не знаю как старина Агес это переживет...

Сплюнув в ближайную канаву, Арчмонд с подозрением покосился на музыканта. Что-что, а этого брата он навидался, во время своего плавания, на всю оставшуюся жизнь. По сути никчемный народец, ни тебе саблей махать, ни тебе парус ставить. Разве что как *скамейку* пользовать в дальнем плавании. Да воовщем и сами джентельмены удачи не практиковали подобного, пожалуй кроме одного капитана, как там бишь его? А ладно...всё равно он уже на дне, рыб и акул кормит.Не понравилось боцману, как тот время от времени на него смотрел вот и поднял хипиш, де капитан тварь редкостная и долю сквалыжыт и от настоящих парней прячет. Ну и команда под пьяную голову возьми и проводи капинанчика по доске. А как потом на утро сообразили, что никто из них не знает курса так и боцмана отправили плясать с Пеньковой Старушкой. Через два месяца прибились в один портовый городок, а из команды меньше четвертушки осталось...
Сплюнув ещё раз, Джон с хмурым лицом подстегнул лошадей, заставляя их бежать быстрее.Мало ли что этот свистун выкинет...

Девушка молча наблюдала за этим музыкантом. Она предпочла промолчать-все равно бы ее мнение ничего не значило.
Орва. Ей нужно поговорить с Орвой.
Срочно.
Дженни посомтрела на атаманшу и выбрав удобный момент, когда по мнению рыжей у Феоны было более распологающее лицо, она тут же попросила:
-Феона...А можно мне с Орвой поехать?-она сделала как можно жалобнее лицо,и скосила глаза на музыканта, якобы что с ним ей сидеть неудобно. А вдвоем на лошади они с Орвой ну просто очень даже хорошо поместятся. И не скучно будет.
В общем, доводов было уйма.

-- Да мне-то что? -- добродушно удивилась Феона. -- Раз тебе охота трястись верхом...
И кивнула дочери.
Через несколько минут Джен уже уселась позади Орвы -- и маленький караван продолжил путь.

Отлично!
Ведьма была довольна, и, подсев к Орве, не знала, как начать разговор...
Правда, решение пришло довольно быстро, и Джен, прикоснувшись рукой у плеу подруги, начала тихо говорить:
-Слцшай.а где та шкатулка, которую мы нашли в караване?Ее смогли открыть?-она искренне надеялась, что смогли и там нашлись какие-то побрякушки.,Ведь она спала и не знала, что там происходило внизу...

Анри, ехавший чуток позади, все это время безмолвно наблюдал за диалогом. Проштрафившись вчера в кабаке, потом на поле боя и в таверне, он предпочитал казаться незаметным. С другой стороны этот незнакомец выглядел как-то подозрительно: либо он совсем болван, либо их считает таковыми. Болта-то он без умолку… вот эта часть напрягала Пройдоху особенно. Обычно так вели себя люди, которые что-то скрывали. Да и откуда у музыканта деньги? Странно это все…

Орва, предусмотрительно отведшая лошадь подальше от повозки, не оборачиваясь покачала головой.
- Шкатулка закрыта крепче, чем что бы то ни было в этом грешном мире - тихо, чтобы услышала только Джейн, ответила она - даже наш гений алхимии не смог...
Внезапно девушка побледнела. Снять маленький рюкзак с ночным трофеем она не удосужилась, а подруга не подозревала об опасности его содержимого и довольно сильно прижала склянки внутри.
Издав непонятный горловой звук разбойница наклонилась к шее лошади и очень аккуратно освободилась от лямок.
- Дайк! У меня для тебя подарок! - она держала рюкзак на вытянутой руке, приодя этим в недоумение всех, кроме Феоны и алхимика

Дайк подъехал к Орве и, чуть ворча, в обычной своей манере, взял рюкзак. Фу-ух. Тяжёлый ком упал у него с души. Теперь надо лишь аккуратно всё переложить, распределить и тронуться дальше.
- Я чуть отстану, догоню вас позднее, - Дайк кивнул атаманше и стал медленно, очень медленно слезать со своей лошадки. Потом на вытянутых руках маленькими шагами он понёс рюкзак на обочину и, лишь усевшись там рядом с ним, слегка успокоился. Алхимик стёр холодный пот со лба и принялся неторопливо расшнуровывать торбу, поминутно принюхиваясь и прислушиваясь.

Под вечер к "Жареному кролику" подъехала длинная кавалькада, в трактир ввалилось с два десятка ражих детин, поверх кольчуг были накинуты зеленые накидки с гербом - золотая стрела в золотом круге. Герб принадлежал сэру Георгу Волтеру, барону Дул-кастла. Сержант дружинников гневно постреливая злыми глазами прогрохотал к стойке, бесцеремонно расталкивая посетителей.
- Эй, хозяйка! Разговор есть!
Тем временем на улице шерифский рыцарь сэр Смит и с полдюжины его парней подкармливали коней сеном из трактирной конюшни. Эрик выглядел уставшими заспаным, ведь поспать в сласть ему так и не дали, гоняли еще весь день, а потом подняли среди ночи. Вскоре с дороги свернул к трактиру еще пяток наездников, старший над ними, тоже шерифский рыцарь, Перси Гирфорд, высокий нескладный парень лет двадцати пяти был лучшим другом Смита.
- Эрик, что вы тут делаете? - удивленно воскликнул он спрыгивая из седла, лицо говорившего покрывали синюшные следы от оспин.
- Да вот, принесла нелегкая... Приперлись дружинники этого борова Волтера, крик-гам подняли, а шерифа-то нет, уехал же он, ну вот я с ними и мотаюсь.
- А чего случилось-то?
- Да убили какого-то то ли лорда, то ли чиновника, из столицы ехал к барону, чего-то вез важное. А чего не говорят падлы, но найди и положи...
- Точно опять Рысь позабавилась!
- Да верно она, к Ашлагу ее душу, больше ведь и некому, на лордов только Хьюго Бешеный ходил, да того мы уже спровадили в петлю.
Лежаший на втором этаже сеновала, притаившийся Джек ловил каждое слово из разговора рыцарей, стараясь не упустить ни одну деталь.

А в то же время караван разбойников, пересекши границу Легерд-филда, добрался до небольшого, но уютного постоялого двора в селе Луховки. Луховки было небольшим поселением и ни шерифской заставы, ни графского приказчика с дружинниками здесь не было. У ворот трактира «Хлеб-соль» было заметно явное оживление, похоже здесь на ночь собрались сразу несколько торговцев.
- Это люди Агестоса, и его кони! – радостно сообщил Гилмор своим спутникам. – Я познакомлю вас с ним, он вам понравиться, честное слово.
Музыкант легко спрыгнул на землю, услужливо предложив атаманше руку, да бы помочь «вдове» спуститься, его предложение познакомиться с купцом было адресовано, по-видимому, только Феоне и ее «племяннику», потому как остальным нужно было заняться лошадьми. Седой конюх возле конюшего сарая задавал корм своим подопечным.
- Пью! – окликнул его Гилмор.
- Да, милорд.
- Где господин Агестус?
- Полагаю, ужинает, милорд.
- Идемте, - Гилмор направился к дверям трактира.
Конюх, вернувшийся к своим делам, несколько минут гладил коня по холке, а потом неожиданно почесал в затылке и спросил:
- А кто это был-то?
Конь не ответил.

Анри, опять вынужденный изображать послушного племянника почтенной вдовы, довольно таки нехотя слез с лошади и поплелся вслед за Феоной и Гилмором.
На постоялом дворе было довольно многолюдно, что не преминул отменить Пройдоха. За то, что он не любил общество, пусть даже безобидных торговцев, его нельзя было упрекнуть хотя бы потому, что вид деятельно, которым он промышлял, обязывал оставаться бдительным каждую минуту своего такого бренного пребывания на сей грешной земле. А скопление народа, пусть даже небольшое, наводило на неприятные мысли. Память опять вырвала из закоулков сознания вчерашний набег... шкатулка… парнишке безумно захотелось взять ее в руки, подержать, рассмотреть, ведь вчера он так и не успел этого сделать.

Феона наслаждалась. Сейчас это была не разбойничья атаманша, а актриса, которая купается в роли -- и чувствует, что эта роль ей удается!
Как она вошла в зал... нет -- вплыла, скромно потупив взор! Как трогательно опиралась на руку "племянника"! С какой очаровательной брезгливостью поджала губку, оглядывая скамью, прежде чем усесться! Как пожала плечом в ответ на вопрос "племянника", что тетушка изволит заказать на ужин! Как покачала головой на его предложение заказать вина!..
... Вот уж вина -- ни за что! Ну, не умела Феона пить! Глупела на глазах! И порой это приводила к самым неожиданным последствиям.
Последний раз атаманша была пьяна прошлой зимой -- когда встречалась с Тэдом Живодером, атаманом соседней ватаги, чтобы обсудить большой совместный налет и оговорить долю каждой шайки в будущей добыче.
Встретились. Долго вытягивали друг из друга душу, но не могли договориться. А потом Тэд велел подать вина... ну, не могла же Феона отказаться от угощения! Тэд мог подумать, что она опасается, не отравлено ли вино...
Что было дальше? М-да... Сама Феона наутро так и не смогла пробиться сквозь лютую головную боль к нужному слою памяти. Но Орва, вредная девчонка, в лицах изобразила, как ее мамочка влезла на стол и начала отплясывать среди тарелок лихой миаханский танец, размахивая подолом на уровне подбородка.
И плевать, что потрясенный Тэд Живодер тоже влез на стол и присоединился в танце к Феоне. И что наутро, плененный темпераментом атаманши, он пошел на серьезные уступки в условиях. Это Феону не оправдывает -- нельзя быть такой идиоткой!..
-- Нет, милый племянник! -- проворковала она. -- Пусть мне принесут молока... я так устала с дороги... А наш спутник... а, вижу -- разговаривает с каким-то купцом... вероятно, это и есть тот торговец болотной ягодой... О-о, они идут к нам! Как ты думаешь, прилично ли мне заводить случайные дорожные знакомства?

Одна колба, другая, третья. Всё вроде бы ничего. Хорошо, что эта девчонка догадалась положить одни его пузырьки в просторные бутылки, а их запаковать. Только вот где она их взяла? Ясен пень, что в его же склянках. Ну, об этом будет отдельный разговор, не мешало бы выдрать маменькину дочку по красивой попке за воровство, но сейчас даже к лучшему, что она так поступила в целях предохранения ингридиетнов. Пусть и неумело, но старалась же. Так, и тут всё прилично. Умелые руки алхимика оборачивали и перепаковывали всё то, что безоглядно "позаимствовала" у него Орва, не сильно задумываясь о последствиях. А это что? Стоп. Если бы не внешний флакон, всё бы уже взлетело к курвиной матери. Теперь остаётся лишь как-то попытаться нейтрализовать реакцию. Что она будет было понятно даже пьяному ёжику. Пробка в виде тряпки ненадолго удержит смесь. Так, а если эту тряпку в качестве фитиля подвести к реактиву и приостановив катализ многофункциональностью...
Кипучая натура неутомимого изобретателя требовала найти выхода.

Когда Дайк галопом примчался в Луховки, постоянно оглядываясь назад почти все были уже в трактире. Только Арчмонд ещё стоял на крыльце, покуривая свою трубку.
- Ну, где ты там? - беззлобно спросил он слезавшего с мерина алхимика, настолько же потного, и пыльного, как и его пегий.
- Вроде пронесло...
При этих словах Дайка с опушки как долбануло и над леском яркими фейерверками, переливаясь и сверкая различными красками расцвёл цветок салюта.

"Конечно прилично, особенно если оно принесет неплохие диведенты", - так и подмывало выдать Пройдоху, но при одном взгляде на "любимую тетю" это желание умчалось также быстро, как дикий жеребец, которого попытаются оседлать. Что-то вообще последнее время Анри тянуло на глупую честность, так и хотелось в лицо собеседнику говорить правду. Скорее всего давал знать о себе юношеский максимализм, как никак возраст был на то самый подходящий…
- Тетушка, вы все же ни одна, и этот молодой человек выглядит вполне достойно, - ненавязчиво акцентируя на последних словах «племянничек» чуть повысил голос, чтобы подошедшие могли это четко расслышать. Оказав всевозможные почести «тетушке», такие как подвязывание салфеточки, Пройдоха привстал, как бы приветствуя мужчин…

Гилмор появился рядом с Феоной в сопровождении статного дородного мужчины лет тридцати пяти. Огненно-рыжие волосы и окладистая борода такого же цвета выдавали в нем скимира.
- Вечер добрый, - прогудел здоровяк могучим басом. - Госпожа де Берген, очень рад встречи, позвольте представиться, купец Агестус Бром. Разрешите присесть.
Собеседники расположились друг напротив друга, трактирный служка, получив заказ, шустро ускакал прочь.
- Прежде всего, позвольте мне извиниться за моего друга, - сказал купец. - Гилмор очень торопился ко мне с важными сведениями столь необходимыми в купеческом ремесле, что вынужден был придумать историю со смертью моей матери. К счастью она здорова и чувствует себя отлично.
Смущенный музыкант нехотя залепетал:
- И я прошу меня извинить, - в глазах его мелькнул огонек. - А чтобы получить ваше прошение я покажу вам, где хранил документы.
Гилмор достал свою свирель, что-то ковырнул в ней и из отверстия выпал свернутый в трубочку листок пергамента, который тут же подхватил Агестос.
- А еще, позвольте мне сыграть для вас, - минутная подготовка скрипки сменилась тихими чарующими звуками, которые стали волнами растекаться по зале трактира.
Тонкая изысканная мелодия лилась подобно чистому дождевому ключу, и так же очищала душу и сознание. Музыкант отдавался своему искусству полностью, с открытой и простой беззаветностью, все звуки постоялого двора стихли, и даже прожженные угрюмые наемники со странным для них трепетом внимали струящимся звукам.
А на улице обалдевшие слуги, конюхи и охранники разглядывали буйство красок над лесом. Арчмонд уже отвесил Дайку могучую затрещину и отослал того подальше от любопытных глаз в конюшню, несколько караванных солдат разных купцов вскочили на коней и по скорому смотались на опушку. Когда они вернулись, то лишь подтвердили общее предположение.
- Алхимик был, точно, собака Саглаха демонова.
- Охо-хох, - покачал головой трактирщик, стоявший на крыльце. – Придется завтра с утра посылать гонца на ближайшую графскую заставу, только этих бед мне не хватало.
Трактирщик в Луховках уже был наслышан о судьбе незадачливого конкурента Изабеллы, а потому не хотел рисковать своим делом.

-- Ах, я обо-жаю музыку, -- томно промурлыкала Феона, которой медведь отдавил оба уха. -- Как я благодарна моему господину за это веяние Красоты средь жизни нашей грубой и... -- Она поймала себя на том, что задвигает слушателям очередной монолог из пьесы -- и резко сменила тему. -- Ваш спутник столько о вас рассказывал... Вы -- тот гений, который ухитрился добывать деньги из бесполезного болота!
"И чтоб я сдохла прям за этим столом, если все это ты нажил на костянике! -- злобно закончила она про себя, оценив богатый наряд скимира. -- Простите, я должна отдать несколько распоряжений своим людям, а потом мы продолжим эту увлекательную беседу...
Обернувшись к Джейн, она шепнула:
-- Вы с Орвой -- потолкуйте с прислугой: не поднял ли хозяин шум из-за взрыва на опушке? Не послал ли куда гонца на ночь глядя? А если ребята Дайку еще по шее не надавали -- подскажи им эту идею. Только чтоб тихо, без возни...

-Пойдем.-девушка, услышав приказ атаманши, которая сейчас совсем не была похожа на атаманшу, взяла подругу за руку и потянула к прислуге.
Дайк, видимо хорошо повеселился, переполошив всех,и Джен знала, что это привлечет ненужное внимание.
А это разбойникам совсем не нужно было.
-А у кого сейчас эта шкатулка?-шепотом спросила ведьма, пока они шли к прислуге. Нет, красть она ее не собиралась-но ей было очень интересно, почему же она так привлекла ее повелителя...

Арчмонд затолкал Дайка на конюшню и, приперев к стенке, сердито вопрошал:
- Твоё дело? Ты что тут развлекаешься не по делу? А если нас к чёртовой бабушке накроют из-за твоих фокусов.
- Иди, Орве лучше в ножки бухнись, - Дайк сам был зол после происходящего и поэтому готов был сейчас сдержать атаку хоть десятерых, готов был переорать их, переспорить, доказать свою правоту, чего бы ему это не стоило, - Спасибо скажи ей, что суёт свой бабий нос куда не попадя, что крадёт, что плохо лежит, особенно те штуки, что взорваться могут. Ты! Мне! Говоришь, что над лесом сияет? Так это могло сиять посреди её задницы, кабы я не нейтрализовал. Уйди лучше сейчас, а лучше дай бренди. Руки до сих пор дрожат после этих дамских штучек.

Михель сидел за столом. Голова его гудела, то ли от удара, то ли от выпитого. Но взгляд старого солдата замечал все происходящее вокруг. Увидев, как музыкант вытащил из бумаги некие документы, он наклонился вперед, так что его голова оказалась около Орвы, и шепотом проговорил:
- Ох, непросотой этот певец. Думается мне, что если у него в дудке бумаги ценные лежат, то в скрипочку он и камушки какие запихнуть мог, или золотишко. Что думаешь?

- Так вот, госпожа де Берген, - продолжил разговор купец. - Гилмор, уже рассказал мне о вашей трагедии, и поверьте я смогу помочь вам в вашем деле. Если вдруг вам понадобиться помощь, то только позовите и ни один чиновник в Легер-филде не посмеет оспорить ваше право на наследство, а ваши... кхм... родственники по линии мужа остануться ни с чем.
- Агестус любит поважничать, - усмехнулся сидяший рядом музыкант, купец бросил на него взгляд, но не злой, а такой вот мальчишески обиженный, - однако, его слова и его деньги действительно весьма ценяться здешней бюракратической братией.
Явившийся подавальщик стал расставлять блюда.
- Скажите, сударыня, а как далеко от Тракта лежит ваше поместье? - вдруг поинтересовался Агестус.

-- А вы и в самом деле можете... посодействовать? -- вопросом на вопрос ответила Феона. -- О-о, вы и не представляете, каково это для несчастной, одинокой женщины -- услышать теплое слово участия! Особенно в такой опасной дороге! Скажите, это правда, что там, впереди, -- края, где водятся ужасные тролли? -- Женщина подалась к собеседнику, доверчиво распахнула глаза: -- А не имеет ли отношения к троллям тот ужасный звук, что донесся недавно с опушки?
Феона знала: в разговоре берет верх тот, кто задает вопросы, а не тот, кто на них отвечает. К тому же мужчины обычно прощают женщине нелогичность и путаную манеру беседовать...
А собеседник был непрост, весьма и весьма непрост -- это Феона печенкой чуяла!

- Да то видать, дети Саглаха балуються, - беззлобно бросил Агестус, - развелось их здесь демонова прорава, недавно бают трактир у Поворота сожгли, а шериф то и в ус не дует!
- А у него и усов то нет, - хмыкнул Гилмор, - а тролли - это все детские сказки мадам, их только крестьяне да батраки местные опасаються, а людям грамотным в ночные страхи верить не пристало.
- Не скажи, - парировал купец, - демоны ведь тоже страхи ночные, да и разбойнички чем не годяться под это название? Вот то то!
Хитрые глаза торговца сверлили атаманшу чуть настойчивие, чем следовало бы, не похоже было, что и Агестус до конца поверил в рассказ Феоны.
- А с поместьем я вам помогу, даю слова члена Гильдии купцов. Вот Я сейчас дальше к Беорну поеду, на праздненства, а по дороге можем и к вам заглянуть, подсобить если что, кого надо умаслить, большую ведь часть каравана я уже вперед отослала, так что в накладе из-за задержек не останусь.

-- Но здесь-то спокойно, сюда разбойники не нагрянут? -- встревожилась робкая вдовушка. Получив десяток заверений, что здесь ей ничего не угрожает, она заулыбалась и сообщила, что будет сегодня спать спокойно. Причем прямо сейчас спать и пойдет, потому что ее ужасно, ужасно утомила дорога!
Проходя мимо "племянника", Феона быстро шепнула Анри:
-- Посиди тут еще, сам не болтай -- слушай...
И в полный голос:
-- Кто тут из моих людей?.. Ах, Михель... поди-ка сюда! Пригляди, чтобы на конюшне наших лошадей как следует покормили и дали воды!
На условном языке, который как-то сам собой выработался в отряде, эта фраза означала: "Поставь часовых, а то как бы по наши души кто-нибудь не заявился..."
Затем Феона поднялась по дубовой лестнице к себе в комнату, на ходу крикнув хозяину:
-- Любезный, если увидишь мою горничную -- пришли ее ко мне!

Будет исполнено, хозяйка - бодро произнес Михель и, махнув рукой Сэму и Питу, направился к дверям.
Оказавшись снаружи,все трое зашагали к конюшне, чтобы не вызывать подозрений, но дойдя до здания, свернули за угол.
Оказавшись в относительно спопкйном месте, старый солдат повернулся у разбойникам и сказал:
-Занчит так, Феона приказала сторожить ее этой ночью. Так что ты, Пит, отправляйся на сеновал. Но спать там не смей!
Твоя задача - наблюдать за окном в комнате атаманши - чтобы никто туда не залез. Понял?
Так, теперь ты - палец Михеля уперся в Сэма - сделаешь вид, что перебрал лишнего, потом поднимешься по лестнице и якобы уснешь около двери Феоны.
Я буду находиться в соседней окнмате - в случае чего подашь сигнал. Дошло?- дождавшись утвердительного кивка, он направился обратно к таверне.
Оказавшись внутри, Михель обвел сидещих людей слегка нетрезвым взглядом - долгие тренировки позволяли ему выглядеть пьяным когда угодно,
если того требовали обстоятельства,- и слегка шатающейся походкой побрел вверх по лестнице.
На втором этаже он подошел к конмате Феоны и громко постучал в тяжелую дубовую дверь:
-Все сделано, хозяйка! За лошадьми присмотрел, Если понадоблюсь - я у себя!-
Порывшись в кармане, солдат достал ключ от соседней комнаты. С трудом, противно скрежеща, он все же провернулся в замке.
Комната оказалось небольшой, но чистой. "По крайней мере, клопов не ожидается", - обрадованно подумал Михель.
Первым делом он распахнул окно - как для того, чтобы проветрить комнату, так и для обеспечения хорошей слышимости. А то мало ли что может твориться на улице!
Затем, поскрипев кроватью, создав видимость того, что он уже укладывается, Михель встал, и уселся на единственный стул в комнате. Спать этой ночью старый солдат не собирался.

В "Жареном кролике" кипело веселье, шерифские солдаты явно не собирались никуда срываться на ночь глядя, а потому баронским дружинникам оставалось лишь скрипеть зубами да напиваться за компанию. Едва минуло полночь, Джек выбрался из своего укрытия, плечо еще сильно болело, но рана нанесенная лордом уже затягивалась, то ли порошки Джен помогли, то ли природная выносливость Дуболома. У заднего входа возле конюшен разбойника уже ждала Изабелла с лошадью.
- Скочи к Феоне, догоняй ее и передай, что барон Волтер и шериф решили взяться за нее всерьез.
- Ты даже не представляешь насколько всерьез, Изабелла, - ответил Джек, подслушаный разговор двух рыцарей не сулил атаманше ничего хорошего.
Закрепив на луке седла свой верный топор, бывший лесоруб взобрался в седло на крепкого махноного жеребца и припустил по ночному Тракту в сторону Беорна.

Элиша тем временем сидела за столом и слушала разговор атаманши с купцом и музыкантом. Когда же Феона пошла спать, миаханка решила, что может сама попробовать что-нибудь выяснить. Она пересела к ним за столик, как бы между делом и завела свою привычную шарманку:
- Чувствую, что люди вы хорошие! Позвольте же миаханской гадалке вам судьбу предсказать? Или станцевать... для таких господ я уж покажу на что способна! - Девушка игриво подмигнула купцу.

В глубине глаз Агестуса зажглись два маслянистых огонька. Окинув гадалку, небрежным взглядом, торговец провел рукой по бороде и усмехнулся:
- Ну уж станцуй, кудесница, род твой говорят славен плясуньями. А Гилмор тебе и подыграть может.
Скрипач кивнул и, устроившись по удобнее на лавке, затянул тихую мелодию, постепенно набирающую скорость и веселую бесшабашную лихость.

Они уже второй день на разводили на ночь костра, пробираясь дремучими сырыми тропами по болотам графства. шли молча, стиснув зубы и зная, что если солдаты Грюна Ветерского повиснут на хвосте, оторвать их выйдет только кровью, и кровью большой.
Дезертиры королевской пограничной армии уже не боялись никого, словно звери блуждая в потемках, они, по прежнему спаяные дисциплиной и страхом перед десятником Хорком, были во много раз страшнее самых бешеных и беспощадных тварей.
Свет окон двухэтажного постоялого двора, заставил их остановиться, совсем рядом был Тракт, но они уже слишком оголодали и устали, чтобы вновь уходить по пояс в трясину и снова ползти на запад. Хорк принял решение:
- Ждем, когда в нижней зале угомоняться и перебежками вперед. Свишь, ты со своим десятком перекроешь Тракт справа, Ортег со своими ребятами слева, остальные за мной через изгородь. Встречаемся внутри, - на заляпаном ряской и илом лице Хорка появилась зловещая улыбка.

Элиша расплылась в сладкой улыбке и, подмигнув торговцу, встала из-за стола. музыка, наигранная скрипачем была чудесной и миаханка закружилась в танце. Что-что, а это было её любимым занятием, которым она владела практически в совершенстве. Цветастые юбки порхали в воздухе, точно огромные пёстрые бабочки, а каблички звонко отстукивали по деревянному полу. Когда музыка снова немного замедлилась, Элиша, пританцовывая, обошла столик вокруг и остановилась за спиной торговца. Мягко положив руки ему на плечи, она склонилась над самым его ухом и прошептала:
- Ну что, нравится Вам мой танец...?

Широкая ладонь Агестуса накрыла собой правую кисть миаханки.
- Просто чудесно, - купец искренне улыбался, - позволь же мне угостить чем-нибудь тебя, красавица. Твой талант по истине дарован самой Бактриасой, как имя твое, о черноокая чаровница?
Гилмор быстро понял к чему идет дело, хмыкнул про себя, показушно зевнул и встал из-за стола:
- Спать пойду, - сообщил он приятелю и, подмигнув, направился к лестнице, ведущей на второй этаж.
На секунду музыкант остановился возле крайнего стола и шепнул что-то на ухо одному из купеческих приказчиков, высокому чернобородому типу угрюмого вида. Тот что-то ответил и вышел из залы.

Пит лежа на сеновале уже зевал во всеь рот, но один из этих зевков так и не был завершен. С открытым ртом, разбойник наблюдал, как из лесной кущи, примыкающей к болоту, вынырнуло несколько фигур. В темноте Пит насчитал не меньше трех дюжин, они отсекали трактир с обеих сторон, самый большой отряд подобрался к высокому тыну, ограждавшему внутренний двор. Скрипнула дверь, на улицу выбрался чернобородый приказчик и зашагал к конюшням. Меченый замахал подавая знак Михелю, пытаясь жестами объяснить ситуацию. И в этот момент ловко пущеная стрела сбила чернобородого с ног, он был слишком хорошой мишенью для лучника высунувшегося над забором, когда шел через хорошо освещенное пространство двора. Еще одна стрела пронзила дремавшего у коновязи слугу, попав в живот. Упав на землю, несчастный истошно завопил.

Миаханка улыбнулась и снова села за стол, но уже намного ближе к купцу. Её рука, как бы ненароком скользнула по руке её собеседника.
- Можете звать меня Элиша, мой господин... Но что обо мне говорить, я простая миаханская гадалка... - девушка скромно отвела взгляд, но потом искоса посмотрела на купца - А вот Вы... совсем другое дело... Может расскажете что-нибудь о себе?
Элиша смотрела на мужчину взглядом томным и, в то же время, полным восхищения.

- Да и я ведь всего лишь простой купец, - Агестус не мог противостоять глубине этих прекрасных глаз, - все торгую да торгую, товар редкостный, а от того и ценный. Никогда не знаешь, где найдешь истинное сокровище - на болоте среди диких кустов и замшелых пней, или в придорожном трактире, случайно встретившись...
И тут речь Брома прервал крик со двора.

Пит подскочил со своей лежки, подхватил в левую руку топор, в правую гладиус и бросился к лестнице. Нет, разбойник скорее всего так и лежал бы себе, если бы не увидел, что двое из тех кто ворвался на трактирный двор, бегут к конюшне. У самой лестницы Меченый споткнулся об сопящего Дайка и чуть не ухнул в дыру.

- Кто тут, чтоб тебе неладно стало! - впотьмах стал щуриться проснувшийся алхимик, пытаясь разобраться, кто же это его потревожил и по какому поводу. Наконец, узнав в человеке, споткнувшемся об него Меченого, он уже спокойнее произнёс:
- На чего шляешься, ляг и спи. Дня мало для бродилок что ли? Взял бы девку, да на сеновал, пока СамА купца обхаживает.
И Дайк, и так утомившийся сверх всякой меры за прошлый вечер, уже хотел перевернуться на другой бок, чтоб продолжить свой сон.

- Ага, сейчас тебя спать уложат! – хмыкнул Пит. – Сунут фута два железа под ребро и уложат!
Разбойник спрыгнул на первый этаж конюшни, приземлившись в проходе между стойл, двое дезертиров, уже начавшие было выводить сопротивляющихся лошадей, обернулись. Первому Меченый раскроил голову топором, второй, схватившись за рукоять своего бастарда, успел отвести удар гладиуса, направленный в живот. Завязалась схватка.
А в трактире уже все были на ногах, охрана караванщиков поспешно хватая оружие грохотала по коридорам, Михель, выскочив из своей комнаты, пнул Сэма, а сам поспешил вниз. Лучник принялся кулаком колотить в дверь атаманши.
В нижнюю залу бандиты уже ворвались, несколько человек, что сидели ближе к двери уже попали под лезвия мечей и кинжалов. Один из нападавших совсем еще молодой паренек подскочил к столу где сидели Агестус и Элиша. Купец резко поднялся и налетчик замер в неуверенности, Бром превосходил его на голову в росте и почти вдвое в плечах. Пока дезертир думал, купец привычным движением выхватил из-за пояса длинный односторонний скимирский кинжал, перехватил своей лопатообразной кистью запястье нападающего той руки, в которой тот держал меч, и отточенным ударом загнал тому две пяди каленого железа под сердце, пробив кольчугу так, словно ее и не было.

Когда Дайк продрал глаза, Меченый уже схватился сразу с двумя нападавшими. Пит был грубоватым болваном, но он был свой и алхимик во что бы-то ни стало решил помочь ему, а потому бросился по веррхнему этажу в сторону схватки, пока не оказался точно над дерущимися. Тем временем Пит уже уложил одного из нападавших, но второй оказался лучшим фехтовальщиком и упорно парировал хищные выпады Меченого. Схватка проходила на равных, любое вмешательство мого покачнуть чашу весов в ту или иную сторону. Этим-то и воспользовался Дайк.
Рядом с собой он обнаружил сохнущие подсупонники и несколько сёдел и, недолго думая, стал кидать их на голову тому парню, с которым сцепился Пит. Первый же подсупонник, упавший на голову нападавшего не только отвлёк его, но и заслонил ему всю видимость, дезориентировав в узком проходе между яслями. Последующий же град из сёдел просто уронил его с ног, дав Меченому полное преимущество.
А Дайк, почувствовав облегчение, стал нашаривать лестницу, чтобы спуститься вниз.