Виктор тем временем понял, что спутнику было все равно, а значит...
- Представляете за городом джунгли! Самые натуральные. - Делакруа уселся на диван, не без изящества закинул ногу на ногу, потянулся во внутренний карман за сигарой. - У вас можно курить?
- Гм, - на мгновение память Дани таки прорезалась насчет брата, вызвав разительную перемену, но к счастью – только на мгновение. – Вообще-то мне все равно, но помня молоток, пилу и скорый день варенья, Жака лучше не нервировать. То есть нет. А бананы? – логика Даниэль умела ввергать в шок и ступор в рекордные сроки.
- ...Вместо дороги? – офицер на мгновение задумался, подыскивая слова, но Делакруа его прервал своим выступлением, заставив Этьена нахмуриться. Бананы он и вовсе пропустил мимо ушей. – Так вот, мадемуазель, я вернулся сюда, чтобы иметь возможность принять хоть какое-то решение, не сидя в машине и не тупо глядя на лианы.
На лице проходимца выразилось нескрываемое огорчение. Он, внимательно нахмурив брови и кивая головой, прослушал рассуждения капитана, после чего откинулся на спинку и изрек.
- Да друзья мои, позвольте мне так вас называть, я решительно ничего не понимаю. Откуда джунгли с лианами и бананами, где, черт возьми, луна?
- Мне тоже интересно, - довольно улыбнулась хозяйка, словно все происходящее было ее рук делом и теперь фокусница ждала, пока почтенные зрители догадаются где смеяться. Плюхнувшись на пуфик, Дани устроила свечку на полке рядом, и с каким-то отстраненным интересом оглядела композицию "Трое в комнате не считая свечи".
- Какие бананы? Вы их, что разглядели? – офицера спецназа начала раздражать наивность этих гражданских. Я бы задумался, куда делось электричество и связь. Это очень похоже на диверсию.
- А Луна – тоже диверсия, - фыркнула девушка, переставляя свечку на другую полку. Видимо что-то в композиции ей не нравилось (например, зануды. Или светотени?). – Оптическая, побочный эффект галлюциногенов, на все население Левилля действует одинаково. Но это лучше, чем марсиане с сачком. А с бананами жалко. Всегда хотела рвать фрукты, растущие у дома...
- А бананы, пардон, лианы террористы высадили, чтобы замести следы. Нет, мне кажется дело куда хуже. Вы фильм этот, как его... американский... там военные проводили опыт, и эсминец что ли переместился во времени.
- Скорее в пространстве, - своим обычным непонятным тоном "серьезная шутка" заметила Даниэль. – В другую часовую-лунную зону, другую часть млечного пути, и другой климатический пояс...
Вот это Виктор сказал зря, поскольку упоминание американс
кого фильма вызвало у Этьена презрительный взгляд.
- Мсье, ключевое слово военные, - между тем произнес он снисходительно. – А любой военный эксперимент диверсия против противника.
- ...Непонятно только, почему на дороге джунгли, а в городе холод, - теперь была уже очередь Лепаж пропускать мимо ушей.
- У меня и без холода мурашки от всего что твориться. Пока я предпочитаю думать, что мы на Земле. Потому что иначе... - Виктор несколько остекленевшим взглядом уставился "в никуда". Что "иначе" он не уточнил.
При этом открывшая было рот Дани подозрительно быстро и без комментариев закрыла его обратно, таким же взглядом уставившись за спину Делакруа. Только что за выбранным Виктором диваном было окно, а что там разглядела девушка... Она все равно никому не сказала.
«Гражданские», - оставшийся единственным не "замороженным", офицер презрительно фыркнул.

(Латигрэт, Сарина, Клинт Иствуд)

- Я предпочитаю решать проблемы по мере их поступления, - произнес Этьен, ни к кому конкретно не обращаясь.
На этот раз Лепаж вспомнила о даре речи, и махнула рукой в сторону окна-виктора-дивана.
- Ну, давайте решать. Правда обычно для наиболее производительного результата требуется верно установить причинно-следственную связь, и уж потом обрабатывать данные напильниками, с чем у нас... не с напильниками, а первопричинами, большие косяки... – взгляд, правда, все еще оставалась немного странным. – ...Но если отложить галлюцинации отсутствия луны и смены дислокации созвездий и вообще ракурса всего Млечного на потом, не считая бананов и топографии, насущный вопрос – связь.
На этом лимит серьезности у Дани явно исчерпался, ибо окончанием оказалось:
- ...потому что у меня модем помер.
- Модем это не трагедия, но отсутствие телефонной связи это реальная проблема. Завтра утром я съезжу на телефонный узел и посмотрю, - пообещал офицер.
Про телефонные узлы и модемы Делакруа знал очень немного, и ничего по этому поводу высказать не мог.
- Может, отужинаем и перейдем, наконец, на "ты"? Не находите, что этот официальный тон смотрится несколько нелепо.
- С "ты" согласна, - немедленно отклеилась от окна и довольно разулыбалась Дани, - а ужина нету. Но могу налить... гм... чая тоже нету... воду!
Капитан смерил художника взглядом полным насмешки.
Виктор окончательно отвлекся от гнетущих размышлений и улыбнулся.
- А еще хоть что-то кроме воды в доме есть? Я если постараюсь, могу омлет приготовить.
- Есть... – тут младшая Лепаж серьезно задумалась, - наверное...
Но дальнейшие изыскания в памяти и на кухне прервал офицер.
- Так, друзья, - последнее слово прозвучало в устах Этьена как насмешка. - Скомандован отбой! Делакруа и я остаемся здесь, Вы, мадемуазель, отправляетесь к себе. Подъем завтра в восемь ноль-ноль.
- Чтобы Жак, придя, сначала дал по шее вам, уважаемый капитан, а потом по ушам мне? – возмутилась девушка, тоном выделив, что все чужие шеи не стоят одного-единственного ее собственного ушка. – Тогда кто-то тут сидит и ждет моего ночношатающегося, причем как ему объяснять ваше присутствия я и сама не знаю... И объясняет тихо, ибо мадам Вероника (чье присутствие также не запланировано) спит. Гм? – взгляд Дани перешел с художника на офицера, и обратно.
- Мадемуазель, Вы боитесь за меня или за своего брата? – насмешливо спросил офицер. – Так и быть я его тихо упакую, а утром после подъема мы поговорим. Спокойно поговорим.
- Обязательно тихо, - велела успокоенная Дани, то ли сочтя что Жаку не повредит упаковка, то ли не сомневаясь, что подобная реалия наяву ему не грозит, но полностью проигнорировав обещания "танкиста".
У Виктора же оказалось, что в доме есть некая "мадам Вероника" плюс шатающийся Жак, видимо бой-френд.
- Даниэль... Кхм... А Жак, он, что очень ревнивый?
В ответ хозяйка, уже вставшая с пуфа и отправившаяся куда-то в угол, мгновенно сложилась пополам и исчезла за спинкой софы, что-то при этом уронив.
Неслышно отсмеявшись и выпрямившись с большой декоративной подушкой, она отрицательно покачала головой.
- Нет. Просто еще иногда умеет удивляться. Можете спать тут, - после чего исчезла из комнаты.
Этьен, недолго думая, лег прямо на том же диване, где и сидел, просто закинув ноги на подлокотник, на другой пристроив голову.
- Спокойной ночи, - раздался в темноте тихий голос спецназовца.
"Иногда еще умеет удивляться? Однако. А обычно значит, наличие мужчин в доме его не сильно удивляет. Прямо Клиффорд Чаттерлей какой-то" - живописец тихонько кашлянул, привлекая внимание танкиста.
- Простите Этьен. А этот Жак он кто, муж-рогоносец? И что еще за мадам Вероника?
- Брат. Пострадавшая, - коротко ответил офицер и повторил. – Спокойной ночи.
- А-а-а... Спокойной ночи...
Несколько облегченно, протянул в ответ Виктор. Хотя, если подумать то, что с утреца бока ему намнет брат, а не муж особого значения не имело.

(втроем)

Жак Лепаж

Пока хозяйка дома с гостьей лечились и чаевничали, Жак усердно разряжал фонарик, изучая собрание в гостиной Лестан. Мысли молодого человека вольно текли между образами Констанс, чей вкус он уже полностью и всецело одобрял, сестры, которая наверняка куда-то... влипла, луны, которой не было вообще, направлениями школ живописи, и досады на отсутствие света – подобные произведения хотелось бы увидеть иначе, нежели ночью без электричества.
С электричества мысли возвращались на Даниэллу пополам с мадемуазель Лестан, и все повторялось.
Через некоторое время в соседней комнате зажегся свет, явно свечей, а Жак выключил фонарь и представил перспективу напросится в гости при дневном свете. Правда смутно осознавая, как между хозяйкой и ее картинами раскладываются причина и следствие напрашивания, но точно зная что это было бы весьма неплохо. Во время размышлений Лепажу на миг показалось, что незнакомые звезды в окне мигнули, но так как сам факт их присутствия уже был подозрительным – и не первый час, кстати, - парень не обратил внимания.
- Жак? – тем временем Лестан вплыла в комнату, в одной руке держа антикварного вида тройной подсвечник, а в другой - тарелку с пирожками. – Вас заинтересовала моя коллекция?
- Да, очень впечатляющая подборка, должен признать я большой любитель живописи, - немедленно согласился брат Дани, отметив что кухонное лечение заметно пошло на пользу. Наверное неплохо быть врачом. – Жаль лишь освещение не под стать работам, - фонарик прокрутился на петле, - электричество сегодняшнего вечера явно не поклонник Гога.
- Да, - согласилась Стаси, ставя на журнальный столик свечи и тарелку. Через некоторое время появились и чай, и Надин, которая ушла в свои мечты и тихо улыбалась про себя.
- Думаю, при дневном свете можно будет получше разглядеть полотна, - светски улыбнулась Констанс. - Благо, до утра осталось не так уж и много...
Жак, однако, правильно поняв приглашение на чай, с упоминанием утра заметно заерзал. Лидирующее место в голове с хозяйки дома явно сменилось на сестру... Хотя это не помешало подхватить фразу о дневном свете, и не только, и... Лишь под конец чаепития Лепаж резюмировал:

(& Telperiel)

- ...Но, по-прежнему рядом с художествами моей отсутствующей сестры актуальность истинных мастеров кисти бледнеет, - со вздохом и разобравшись с приоритетами, да мысленно уронив на голову Дани, хм, мороженное. Для охлаждения и умиротворения. - Правда есть надежда что она сама вернулась домой, Констанс, вы позволите воспользоваться вашим телефоном?
- Эмм... Знаете, связь не работает, Жак, - девушка виновато улыбнулась, будто это она перегрызла провода или подорвала АТС.
Выражение лица Жака на мгновение стало таким, словно их и верно нарочно перегрызли, однако исполнитель был на букву "Д".
- Жаль, - хмыканье, - однако ожидаемо, раз нет электричества, коммуникациям тоже досталось. Уникальное все таки землетрясение.
- Оно внушает мне подозрения, честно говоря. Мало того, что оно не свойственно нашим широтам, так еще и такие последствия... - Констанс покачала головой.
Но так как Лепажу разные каверзы мира сего внушали еще больше подозрений, а если их не было все равно приходилось ждать неприятностей (вывод: вредно жить с младшими сестрами, если те считают "самостоятельность" абсолютным критерием), разговор грозил уплыть совершенно не туда, куда стоило бы с хозяевами домов, с красивыми хозяевами, с хозяевами которые стукались головой и с хозяевами с таким прекрасным вкусом в живописи.
Потому Жак немедленно свернул землетрясения, астрономию и прогнозы, вспомнил чай, Ван Гона, и сестру, и через четверть часа приятной беседы стоял на крыльце Лестан, вооруженный адресом, все тем же Ван Гогом и следующим чаем, который ему пообещали при дневном свете.
Стаси, ежась от холода, вышла на крыльцо вслед за гостем.
- Жак, только будьте осторожны... Нехорошие у меня ощущения от этой ночи. Поскорее добирайтесь до дома.
- Обязательно, - с учетом собственных предчувствий, о которых не стоило говорить вслух с хозяевами (и списком), молодой человек был совершенно честен, о чем еще пару раз заверил. Но вместе с закрывшейся дверью немедленно выправил сносимые (интересно, чем?.. какое-то есть название такому "сносу") приоритеты в голове, три раза повторив "Дани, Даниэль, Даниэлла" и для верности добавив "Данька", а так же вернув свернутые темы для размышлений как астрономия и гео-науки.

(& Лати)

Через пару улиц звезды, как виновники сегодняшних происшествий, еще раз мигнули, заставив Жака посвятить им больше внимания, но почему-то мысль "Луна по валютному курсу текущей вселенной была обменяна на летучих мышей двадцать размера" не принесла никаких здравых откликов. Хотя никаких здравых не принесла вообще ни одна из актуальных тем, кроме разве что про Дани – толпы на улицах заметно поредели, причем все стягивались в район поликлиники и травмпункта. Справедливо решив, что к часу ночи у сестры, после любых катаклизмов, есть только три выхода: оказаться дома, оказаться в больнице, завалиться в подвале без доступа к первым двум пунктам, - молодой человек прекратил расспросы и еще раз пообщался с дежурной Аннетт. Мадемуазель с неизвестной фамилией в обмен на заверения благополучия коллеги проинформировала Лепажа, что никаких молодых девушек указанных данных у них не лежит, однако мимолетное видение красно-белых цветов в приемной пробегало. И даже расписывалось, правда не за себя.
Еще раз сообщив, что к его уходу хирург Лестан самостоятельно ходила и шутила, Жак нашел закорючку сестринской росписи, заодно выяснив что домой могут звонить насчет Ларса, и вполне успокоенный расстался со столь же успокоенной дежурной.
Правда, параллельно занятая основной работой девушка не уточнила Жаку, что в спутниках мимолетного видения был офицер, так что приоритеты металлургического специалиста на этот раз сменились вполне безболезненно. Совесть "старшего члена семьи" благородно затихла, и больше о Ван Гоне и хозяйке репродукций думать никто не мешал.
Еще три улицы. Потом звезды не мигали, но перед Жаком нарисовалась столь яркая картина из комикса научной фантастики или триллера обычных ужасов (сравнение с передачами о дикой природе Жаку даже не пришло), что от продолжения реакции (по комиксам или фильмам) удержало лишь краткосрочность показа.
Но думать старшему Лепажу резко расхотелось сразу обо всем, кроме котировок Луны по курсу пересчета на просто ультра-летучих мышей.
"Либо у меня случились навязчивые галлюцинации вследствие длительного общения с Даниэллой, либо Луна пропала из-за появления вот этих милых зверушек", - подумал парень, когда чудесное наваждение сгинуло подальше и вернулась ясность соображения.
"Но для галлюцинаций поздновато, Дани уже семнадцать лет", - после этого логика Жака быстро вычислила, что будет если из двух вариантов исключить первый, и предложила продолжение рассуждения, закончив его фразой, что ни за какие будущие блага жизни не рекомендует находится без защиты и без света в обществе подобных мышек, если уж они не являются иллюзиями.
А так как между старшим и младшей Лепаж было десять лет возраста и вагон с тележкой той самой логики, рекомендации Жак последовал сразу и без идей "проверить иллюзионность тыканьем в нее твердыми предметами".

Как только Жак исчез в сумерках улицы, Констанс вернулась в дом. Надин мирно уснула на диване, и девушка не решилась будить подругу. Тихонько убрав со стола, Стаси с зажженной свечой подошла к своей любимой репродукции Ван Гога и долго рассматривала ее, после чего прошествовала в спальню.
Раскопки в шкафу и пыхтение дали Стаси плед, которым она накрыла Надин, и шаль, которую врач накинула себе на плечи. В проеме раскрытого окна мелькнула какая-то большая тень, рассекавшая небо Левилля. От какого-то суеверного, животного ужаса волосы на голове Стаси встали дыбом, и взрослая двадцатисемилетняя женщина припустила в гостиную. Присутствие даже спящей Надин придало девушке уверенности. Констанс села в кресло. Скоро рассветет, и Стаси соберется на работу, которой явно будет непроворот. Ну ничего, не впервой... Интересно, как там Жак... Нашел ли он сестру, и если да, то что он сейчас делает?.. Наверно... они уже легли досыпать до утра... или обсуждают случившееся...
Веки Констанс смежились.
В дверь постучали.

Даниэль зря беспокоилась, что вернувшийся в темноте брат немного удивиться и чуточку пошумит, узрев в гостиной сонное царство. До утра оставшийся ночевать под чужим кровом Жак от интересного вопроса (и списка ко дню рождения, о котором Дани не могли заставить забыть никакие мелочи вроде луны и землетрясений) был избавлен.

Жак Лепаж

Проснувшись следующим утром, Жак несколько мгновений недоуменно смотрел на потолок гостиной Лестан, и не мог сообразить какой вчера был праздник, что он просыпается не в родной постели, не в спальнике, не на базе и не...
В общем, в незнакомом доме, на диване и... а вот и нет – похмелья тоже отсутствует.
Сообразив, что празднования не было, Лепаж резко сел, и рассортировал явь и сон на две самостоятельные кучки. Констанс Лестан с подругой Надин Фуайе безоговорочно перешли в явь – диван это подтверждал, землетрясение Жак после некоторых раздумий отправил туда же – иначе как бы он встретил тех же девушек, но вот Луна, зубастые твари, звезды и похолодание упорно толкались вместе со снами, благо все сновидения оказались на ту же тематику.
Спустя пару минут поняв, что или в самом деле заспался и заработался вконец, или же вчера видел мелкого птеродактиля, молодой человек покачал головой и направился на поиски ванной, смутно осознавая, что вчера ему показывали дом (дабы не заблудился?), но при свете свечи и утреннем солнце планировка сильно различалась.
Но, успешно разыскав и тихо умывшись, Жак окончательно проснулся и убедился, что летун ему, увы, не приснился. И он же был основной причиной, почему он ночевал здесь, вместо того чтобы радовать своим присутствием кое-кого на букву "Д". Впрочем, как немедленно заметила язвительная мысль из левой пятки, своим отсутствием он кой кого на ту же букву порадовал наверняка больше...
Однако шутки пяток долго не продержались, их вымела вполне здравая мысль-вопрос, что если его вдохновил на наглость напрашивания на ночлег некто а-ля птеродактиль, то какая муха укусила строгую и любящую Ван Гога мадемуазель Лестан? Жак в принципе соглашался, что он человек весьма приличный и воспитанный-и-внушающий-доверие, но все равно с ночевкой ему на удивление повезло.
Взъерошив и потом пригладив волосы, парень выбрался из ванной и постучал в предположительно спальную дверь. Потом перешел к другой предположительно такой же двери, и тоже постучал.
С третьей попытки дислокация хозяйки дома была определена...

Спустя четверть часа, тепло распрощавшись с Констанс и заверив ее в своей бесконечной благодарности, Жак прогулочным шагом направлялся домой, по пути отмечая некоторую взъерошенность городка. На дверях магазинов почти везде висело "закрыто", ставшие за дни жары вездесущие мороженщики куда-то подевались, не светились привычные вывески и украшения. Отсутствие электричества сказывалось везде...
Убедившись, что утренняя газета так же отсутствует – то ли конкретно в этом ларьке, то ли вообще в продаже, - Лепаж хмыкнул, и сделал крюк заглянув на телефонную станцию и родной завод. В обоих местах его вежливо (видимо с утра еще не успели надоесть жалующиеся горожане) послали на неопределенный срок, последовательно сообщив что сегодня выходной, и со вчерашнего дня на станции авария, обходитесь, будьте добры, телепатией.
Уяснив, что такое телепатия и с чем ее едят, Жак решил рассказать будущую шутку дня сестре, и скоро добрался до дому, отметив перед крыльцом присутствие незнакомого автомобиля.
"Данькины друзья?" – мелькнула мысль, когда он заходил в прихожую. Потом мысль отменилась, ибо для друзей прибавилось слишком мало обуви (четыре пары и Даниэлла – это несерьезно. Вот будь их четырнадцать...), и компания малолетних сорвиголов военные ботинки не жаловала. Мысль про Ларса Кирка пришла и ушла, сообщив что обладатель уникальной привычки гулять в сорокаградусную жару в джинсах лежит в больнице, но тогда...
Зайдя в гостиную, Жак обозрел картину "кроватей не хватило" и вежливо кашлянул.
"Вкусы моей сестры если не вгонять меня в гроб, то загонят ее на дерево. Елку" – почти флегматично решил он. За саму Дани он, кстати, не беспокоился все по той же обуви, благо брат с сестрой отлично знали взаимные обувные пристрастия и ориентировались в домашней погоде с первого взгляда на тапочковую полочку.

Входящего в дом гостя, Этьен услышал давно, но при этом даже не пошевелился, лишь сквозь ресницы наблюдая за мужчиной. Когда тот замер на пороге гостиной и кашлянул, офицер, неуловимым движением оттолкнувшись от дивана на котором спал, оказался у «гостя» за спиной. Одной рукой заломив руки Жака за спину, второй прихватив его за горло.
- Отвечаешь быстро и главное честно, - тихо приказал спецназовец. – Ты кто?
"Или все таки сведут..." – подумал бедный хозяин, продолжив недавнюю мысль о елках и сестрах. Примерившись на контрмеры и представив грохот, который начнется от неповторимой невзаимной идентификации с учетом расположения этажерок, и наличия еще трех неизвестных пар обуви (а главное – представив последующую уборку), молодой человек справедливо передумал.
- Хозяин дома, - мрачно буркнул он, оценив что говорить в такой позе крайне неудобно. – А теперь взаимно?
- Кто может это подтвердить? – офицер немного подумал, затем добавил. – Капитан армии Французской республики Этьен д’Аргаэль.
Однако это не освобождала Жака от ответа.
- Даниэлле – по ушам, - флегматично проинформировал офицера о дальнейших планах парень, - Жак Лепаж. Она вас что, предупредить забыла?
- Она говорила про брата. Документы есть?
Мужчина не привык верить на слово, потому продолжал удерживать гостя в том же положении.
- Дожили, - невозмутимость Жака сдвинулась на пару гран, чтобы продемонстрировать иронию. – Дома незнакомые офицеры спрашивают документы, а на улице летают птеродактили...
Документы, впрочем, у Лепажа были и чтобы указать на них, парню хватило одного жеста брови.
Капитан быстрым движением достал из кармана мужчины документы, мимолетно взглянул на них, между тем запомнив все до последней запятой, и отпустил Жака.
- Извините, - только и произнес он, отходя в сторону.

(совместно с Латигрэт)

- Премного благодарен, - не то чтобы Жак начал язвить, но неповторимые интонации семейства Лепажей (сразу вспоминалось напутствие Дани "до скорой встречи"...) чувствовались. – А вы друг Даниэллы, или тоже с птеродактилями не подружились?
Забрав удостоверение, молодой человек потер шею и продолжил переобуваться, заодно дотянувшись до телефона и без особого разочарования положив молчаливую трубку обратно. Телепатия, нда.
- Птеродактиль? – Этьен насторожился, затем ответил на вопрос Жака. – Можно сказать, что друг.
Взгляд офицера скользнул по спящему сном праведника Виктору, этому человеку хоть артиллерия работать будет, никакой разницы.
- Вчера я имел счастье познакомиться с прекрасной девушкой, пострадавшей от несуществующего в наших краях землетрясения, и почти тотчас – уникальным экземпляром фауны, предположительно сбежавшим из зверинца кинокомпании, так что сегодня не удивляюсь ничему, вплоть до... – выразительно оглянувшись по комнате, Жак обвел рукой гостей, и, несмешливо хмыкнув, прошел к кухонным дверям.
Жестом пригласив Этьена с собой, он заглянул в комнату Дани, и до офицера донесся негромкий диалог:
- Дани, сколько у нас дома гостей?
- А?.. У?.. Жаа-ак?!..
Хмыканье.
- М-м... четверо.
- Спасибо. И я посажу во дворе еловый лес.
После этого дверь закрылась, а на Этьена взглянули многомудрые глаза человека, семнадцать лет тянувшего лямку Старшего Брата.
- А у вас никогда не возникало мыслей про елки? – светским тоном поинтересовался он.
А полное отсутствие иных звуков из спальни показывало, что Дани тоже отлично знала брата и, раз тот пообещал разборки посредством неторопливых деревьев, конкретно сейчас можно спать дальше. И с учетом присутствия Этьена (про то, что "танкист" уже не спит, девушка так же догадалась) – даже нужно. Все равно оба пошлют.
- Я думаю, нам стоит обсудить сложившееся положение дел, - не обратив на выкрики "из-за двери" никакого внимания, предложил офицер.
- Вы точно друг Дани?.. – уже с явным ехидством на нездоровую (по меркам сестры) практичность и дотошность гостя осведомился хозяин, заваривая себе кофе и почти тотчас начиная излагать последние новости. Благо оных накопилось, начиная от зубастых летунов и заканчивая телепатией на узле связи.

(& Sarina)

- Охренеть... В смысле - выписать все охрой... Прошу прощения. Виктор Делакруа - живописец...
Вновь повторив эту формулу, словно она объясняла все и вся, уже давно проснувшийся, но решивший прикинуться на время объяснений капитана с братцем ветошью, Виктор нарисовался в проеме кухонной двери и продолжил.
- ...и случайный гость. Птеродактиль? Могу себе представить... Бог мой кофе! Вы воскресили Лазаря месье... Если накормите страждущих хотя бы одним круассаном, я провозглашу Вас Мессией. Так мы что - попали в прошлое?

(с Лати)

Ирэн разбудил шум внизу. Подняв голову с подушки, она обнаружила, что мама тоже не спит. На лице Вероник Лафонтэн была смесь тревоги и любопытства: никак не удавалось разобрать, о чем говорили в доме. Кажется, не слишком ругались, но радости в мужских голосах было мало.
Ирэн села на кровати, потянулась. Сейчас на ней была довольно большая бежевая футболка, любезно предоставленная ей юной хозяйкой дома. Ирэна спустила ноги на уже тёплый пол («Кажется, жара от приближения луны не зависит…») и подошла к маме.
- Ну, как ты? – ласково улыбнулась Шульц.
- Лучше, лучше, дочка, - тоже улыбнулась в ответ Вероник. – Но я еще полежу.
- Хорошо, - пожала плечами Ирэн. – Тебе что-нибудь принести или после сама дойдешь до кухни?
- Нет, ничего не нужно. Я скоро буду, - похоже, мама заметила, что Ирри не терпится осмотреть дом или хотя бы познакомиться с теми, кто сейчас обсуждал что-то в соседних комнатах. Ирэна улыбнулась и вышла, тихо притворив за собой дверь.
В коридоре было пусто. Голоса раздавались… кажется, с кухни. Стараясь не шуметь, Ирэн двинулась туда.
Даже не подумав, кстати, что на ней нет ничего, кроме бежевой футболки.
Робко приоткрыв дверь, Ирэн увидела на кухне Этьена и еще двух незнакомых мужчин. Вчера они с мамой рано легли спать… «Похоже, я многое пропустила. Интересно, кто-нибудь из них – брат Дани?» Пискнув «Извините», Ирэн быстро закрыла за собой дверь. Почему-то пока влезать в разговор не хотелось. Да что уж там, Ирри, ты стесняешься как ребенок!
Не найдя ничего лучше, Ирэн пошла по коридору обратно и вскоре набрела на еще одну закрытую дверь, за которой было тихо. Негромко постучав, женщина повернула ручку. Это оказалась комната Даниэль.
- Привет, - радостно улыбнулась Шульц. – Можно, войду?
Тем временем разбуженная братом Дани пару минут попытался уснуть обратно, но видения "Жак встречает всех вчерашних постояльцев" лишала девушку всякого покоя. Точнее не всякого, знающая братца как облупленная, она сознавала что раз буря не грянула сразу, то не грянет и через пять минут, но все таки заснуть не удавалось.
Найдя под кроватью любимые тапочки в виде тигров и пошевелив пальцами, Дани проверила градусник за окном – на удивление, в девятом часу было еще меньше двадцати, уточнила прогнозируемые осадки (чудо!), прислушалась в тихим голосам их кухня – кажется, никто никого не убивал, - и поздоровалась с пришедшей Ирэн.
- Ага-ага, конечно. Доброе утро, как спалось, как мадам Вероника, кто сидит на кухне?
Женщина, едва заметно улыбнувшись (похоже, она привязалась к этой юной болтушке), присела на край какого-то стула.
- Доброе, доброе… наверное. Спаслось чудесно – кстати, спасибо за футболку! – мама еще нежится в постели, но, кажется, чувствует себя хорошо, а на кухне… - тут Ирэн тяжело вздохнула. Женщина очень не любила незнакомцев. Особенно почему-то - мужского пола. Так что тирада была прервана. – Ну, на кухне Этьен и еще двое каких-то мужчин. Может быть, они пришли вчера, когда мы уже спали?

- Незнакомые – брюнеты нездорового роста, один кудрявый с усами, второй гладкий и без? – без особого энтузиазма уточнила Даниэль.
- Именно, - кивнула Ирэн. – Кто они такие? – в её голосе явственно слышалось любопытство.
- Один – мой брат, второй – спутник Этьена, - пояснила младшая Лепаж, выискивая в завалах письменного стола расческу и принимаясь за волосы. - Спутник кудрявый. Ой-ёй-ёй, я даже представь не могу как они трое познакомились, - но в глазах девушки бегали чертики.
- Знаешь, а разговор-то у них был серьезный... - задумалась Шульц. – Лица были встревоженные. Тебе не сказали, может, что-то еще случилось?
- Да у них все и всегда будет серьезное, это же муж-жчины, - с высоты семнадцатилетнего опыта общения с противоположным полом (и старшими) отмахнулась собеседница. – А обсуждают, могу поспорить, вчерашнее землетрясение и... например... обрыв связи, - тут она кивнула на другой стол, компьютерный, видимо имея ввиду что модем висит и телефоны по-прежнему не работают. – Жаль только кухню оккупировали. Я тоже скоро завтракать захочу, - безмятежная улыбка.
- Кто у вас в семье готовит? – хитро спросила Ирэн.
- Самый голодный, - улыбка стала просто до ушей. – Хотя последний раз с этой жарой голодных вообще не было, Жак хлещет кофе, а я сок.
- Кофе? В жару?! Ну у тебя и братец! – не удержалась женщина и, махнув рукой, расхохоталась. – Ну что, пойдем отвоёвывать кухню?
- Э-не-не-нет, - отказалась Дани, - их нельзя трогать пока не договорятся Обо Всем Сверх Важном и Сугубо Мужском и Взрослом, - тоном выделяя заглавные буквы, иронично усмехнулась. Не то с детской непосредственностью, не то, наоборот, с взрослой циничностью... – Вот когда перестанет пахнуть кофе, значит они наобщались и можно нормально разговаривать. Да и вообще, кажется в этом смысле Этьен еще хуже Жака, - задумчиво закончила девушка. – А Жака я знаю.
- Ладно, - Ирэн потянулась. – Надо бы мне отдать тебе футболку и переодеться в своё. К тому же я оставила в городе машину, а там все наши вещи… Да и вообще пора честь знать, - голос Ирэны звучал грустно, но твёрдо.
В ответ юная хозяйка пожала плечами, видимо часто сталкиваясь с картиной "наутро после...", и как раз закончив прическу (вопреки всем расческам оставшийся взъерошенным хвостик), и предложила помощь.
- Кстати, а где вы живете? Я могу ходить в гости, тем более не так жарко стало.
Ирэн молча улыбнулась и внезапно положила Дани руку на плечо. Недолго подержала, секунду-две. А тепло осталось.

(& Рапсодия)

Надин благополучно проспала всё. Просто всё на свете. Она не слышала ни задушевного разговора Констанс с Жаком, ни его ухода домой и последующего возвращения. Так, успела уловить лишь мелькнувший в дверях краешек одежды, и несколько недоумённо поморгать глазами - поздороваться - попрощаться.
Далее последовали водные процедуры, описывать которые не имеет смысла, и обычные для такого занятия - размышления о житие-бытие.
Мысли путались и упорно не хотели выстраиваться в логическую цепочку, как настойчиво бы Надин ими не командовала. Много. Слишком много моментов было пропущено, неизвестно и просто забыто. Для верности девушка выглянула в окно, но, естественно, признаков, которые бросались в глаза ещё ночью и подтверждали невероятную теории Констанс она не увидела.
Может быть, всё это приснилось? Да, нет, связи нет до сих пор, на улице не стоит удушливая жара. А количество солнц из своего окна студентка разглядеть не могла.
Постепенно мысли вернулись к родителям, университету (она невольно улыбнулась, вспомнив обещания Стаси) и...Жаклин! Её соседка, где она сейчас?! Выжила? В городе? На заводе? Волнуется ли?
Надин мгновенно завершила все свои дела и стрелой помчалась на кухню к Стасе.
- Мненужноузнать,чтослучилосьсмоейсоседкой - скороговоркой проговорила Надин, но, судя по лицу Констанс, та её поняла - Ты пойдёшь со мной или в больцу? Или мне с тобой пойти в больницу - уже медленнее закончила Фуайе.

Напоив сначала себя, а затем второго гостя Дани кофе, Жак мысленно решил поговорить с сестрой насчет друзей-военных и продолжил рассказ о птеродактильных телепатических узлах связи. В ходе беседе заодно удалось понять, что военный друг у Дани всего один, а второй лишь одет в камуфляж, но с летающими крокодилами это ничего не прояснило. Вместо того выяснилось, что Этьен и представленный Виктор явно пришли последними, ибо когда в кухню заглянуло... э-э... так скажем, видение, и это видение было не Даниэллой, удивились абсолютно все. Правда в разных степенях, Жак был предупрежден что гостей всего четверо, Этьен кажется смутно в курсе "видения", а Виктор оказался занят кофе, так что степень шока осталась незаметной.
Обсудив крокодилов по третьему кругу (доказательств старший Лепаж не привел, о чем не скрывая радовался, а после второго уточнения весьма ехидно посоветовал идти и проверить самим), мужчины уже выпили весь имеющийся кофе и занялись (все кроме офицера) нормальным завтраком, когда в дверь снова заглянуло видение (увы, на этот раз была сама Дани...), и до боли знакомый собранию голос осведомился, когда многоуважаемые и мудрые выметутся из-за стола, ибо простите за выражение, жрать хотят все, а не только сыны Адамовы.
На этой ноте тишина, покой и мир в доме Лепажей торжественно скончались.
А спустя еще пару секунд те же самые умерли и во всем Левилле, хотя, честно признаем – тут Даниэль была уже не причем.
Капитан весь подобрался, незаметно для находившихся на кухне людей. Он буквально втягивал воздух, как гончая. В воздухе буквально пахло опасностью. Она звенела как натянутая тетива. Откуда исходил этот сигнал Этьен понять не успел, все пространство дома наполнил звук разбивающегося стекла.
Левилль постигла вторая за сутки напасть, те немногие горожане, что отважились выйти на прохладный воздух стали свидетелями и жертвами нашествия. Происходящее напоминало плохой фильм ужасов: в лучах восходящего солнца (Солнца ли?) по улицам меж домов носились странные существа, которые сначала вызвали у людей умиление. Этакие меховые комочки, напоминающие котят, но только большего размера. Их рыжие, полосатые, серые, черные тела с милыми и добрыми мордочками уверенно несли кожистые крылья, чем-то отдаленно напоминавшие птеродактилей или драконов из средневековых легенд. Но в какой-то момент веселые улыбки горожан, активно обсуждающих новых созданий и указывающих в небо, сменились гримасами ужаса. Существа пошли в атаку. Зрелище оказалось не для слабонервных и вообще не для слабых, поскольку летали зверюшки буквально над головами, ловко лавируя меж зданий, и представляли собой уже клубок зубов и когтей, причем в ход шли и крылья. В городе началась паника.
А существа, сочтя первичные результаты разведки удовлетворительными (по пунктам "съедобно" и "в ответ не съест"), с большим энтузиазмом взялись за обед...

(мы с Латигрэт)

Сроки истекли. Если мастера желают продолжить прикл - добро пожаловать ко мне в личку. В противном случае через два дня отправляю в архив