Палантас. "сцена в Великой библиотеке"

Иридия пришла в себя только тогда, когда тело монаха упало на пол. Ярость, которое мгновение назад она не могла контролировать, прошла, и волна усталости навалилась на нее. Она с отвращением отвернулась.
В дверном проеме стоял свидетель расправы над библиотекарем. Судя по его реакции, он не был огорчен смертью толстяка, да и вообще, не производил впечатления человека, впервые увидевшим смерть ближнего, наоборот он даже предлагал сделку.
Иридия ничего не отвечала, казалось, процесс натягивания перчатки интересовал ее больше, чем предложение помощи в поимке Гаррета.
Наконец, она подняла голову, холодные глаза впились в незнакомца.
- Какая тебе от этого выгода? – спросила девушка. Она не стала рассуждать на тему, что всем в этом мире что-то от кого-то нужно, и никто ничего не делает просто так. В этом мире все решают только сделки, в которых участвуют дурак и мошенник. Других вариантов не существует.
Иридия вышла из комнаты, не дожидаясь ответа. Если ему действительно что-то от нее надо, то он сможет это рассказать и на ходу, она же не может медлить, к тому же у входа в библиотеку ее ждали…

Отвлекшись от художественной росписи ворот, ставших уже больше всего абриса вместе взятого, Дангина с невнятным «тута» ткнула пальцем в отрезок дороги. Весь участок непосредственно перед городом был свободен от кордонных точек-«тутов», и обещал занять, если верить масштабам творения Водной, чуть меньше полудня ходьбы.
Пока же эльфы продолжила размышлять, элементаль, не прерывая столь понравившееся рисование, мысленно потянулась к Тариму. Однако, в отличие от сугубо деловых бесед с остальными, брата в стихии она не собиралась ничего просить или спрашивать. Только легким касанием, мыслями без слов, словно веером прохладных капель в знойный день, шепнула. Что именно, вряд ли можно было пересказать, но так же нельзя пересказать, что шелестят бесконечные волны, накатывающие и отбегающие от берега.
Умиротворяющему настрою Дангины, которым она могла делиться столь же непринужденно, как и закручивать исполинские воронки ко дну моря, весьма способствовало маскировочное осушение. Приобретя хотя бы внешне сухой вид, воплощение рассталось с частью уз, связывающих с водной стихией, которые и заменила другими. Способность ощущать (скорее, замечать) не самое хорошее настроение Тверди в том числе.
В силу характера Дангины, не умеющей делать что-то слегка и наполовину (а вы попробуйте из огромной бочки вылить ровно одну каплю), спокойной лаской обдало всех. Не всем это показалось дождем в полуденный зной – рокот прибоя, шорох ручьев, соленый ветер с моря или брызги водопада... У воды было много обличий. Только что до сих пор не было повода показать другую сторону силы, кроме разрушительной.
Неприятные воспоминания о путешествии потускнели и словно размылись.
Хотя, как обычно, сама Дангина и не заметила что натворила. Интересовали ее не смертные, а Земля.

Черный маршал

Путешествие по реке Джеян особо не запомнил. Вместе с милой он держал защиту лодки, причем ее приходилось то и дело выравнивать - лавовая река это вам не лесной ручеек. А великая битва элементалей тем более не придавала окружающему спокойствия.
Единственное, что хорошо запомнил Черный Майа - это песню Гартена. Среди всех пассажиров лодки драконид, похоже, больше остальных не хотел показывать свой страх. И, когда стало невозможным держать все в себе, он запел. Чтобы отвлечься и отвлечь остальных. Песне этой его когда-то научил Джеян, в тот период, когда они вместе с сиваком провели несколько дел. Песня из иного мира, из далекой Арды звучала под сводами царства лавы.

Клубится туман над вершинами Пепельных гор,
И синяя молния в нем - как зловещая руна.
Бессильны эльфийские стрелы или гномский топор -
У орков в сердцах разгорается пламя Удуна.

Пламя Удуна - забурлила кровавая муть,
Пламя Удуна - как дракон бьется черное знамя,
Пламя Удуна - Бледный Лик освещает наш путь,
Смерти дыханье - это черно-багровое пламя -
Пламя Удуна!

Рокочущий голос Гартена поднимался над шумом лавы, глаза сивака горели мрачным пламенем, и продолжалась боевая песнь орков Мордора.

На мордорском небе не слышно дыханья зари.
Холодные звезды лучами друг друга пронзают.
Та Внешняя Тьма, в честь которой дымят алтари -
Ничто перед гибельным мраком в душе урук-хая.

Пламя Удуна - забурлила кровавая муть,
Пламя Удуна - как дракон бьется черное знамя,
Пламя Удуна - Бледный Лик освещает наш путь,
Смерти дыханье - это черно-багровое пламя -
Пламя Удуна!

Тишина воцарилась в лодке, стихли испуганные возгласы, и остался только рев лавы и голос Гартена, который в облитой лавовым светом чешуе казался истинным огненным драконом, напоминая Смога Алого.

На знамени эльфов расплещется алая кровь,
Вобьет его в землю народ, что был создан в Утумно.
Все те, кто не с нами, дождутся кровавых оков,
Их души поглотит багровое пламя Удуна.

Пламя Удуна - забурлила кровавая муть,
Пламя Удуна - как дракон бьется черное знамя,
Пламя Удуна - Бледный Лик освещает наш путь,
Смерти дыханье - это черно-багровое пламя -
Пламя Удуна!

Наконец, лодка пошла вверх. Все вцепились крепче в скамьи, борта и во все, во что можно вцепиться. Скорость нарастала, и вот вельбот вырвался из желрла вулкана. Ферическая картина открылась перед глазами отряда Черного Маршала, у самого Джеяна сердце тожезабилось чаще. А потом бот ухнул вниз и, проехав по оствыающей лаве, затормозил.
- Здорово прокатились! Как насчет повторить? - Залихватски фыркнул Гартен.
- На тебе верхом. - Мрачно пробурчал Думвинг.
Сивак виновато улыбнулся.
- Добрались. - Констатировал Джеян. - И если я не ошибаюсь, то мы находимся недалеко от Палантаса. Похоже, что наши светлые друзья именно туда направляются. Значит, нам тоже путь туда лежит. Только подождем, пока это все остынет.

Джокер в большой игре

На небольшой поляне в трех часах пути до Палантаса расположились двое. Могучий синий дракон свернулся гигантским клубком и задумчиво гляделд на темное небо. Рядом с ним развел костерок кендер.
- Значит, Палантас? Здорово! А что мы будем здесь делать? Такой большой город. А ты уверен, что нам помогут? А кто? - Урфин уже явно пришел в себя, три дня пути на драконьей спине этому поспособствовали.
- Ашар Алый. - Флегматично ответил Лас. - Это древний красный дракон. Они, красные, конечно, не блещут умом, но этот - исключение.
- Ух ты! Красный дракон! Древний! - Засиял Урфин. - А сокровища у него есть? У драконов должны быть сокровища! А у красных и древних - особенно.
- Спроси у него сам. - Предложил Лас.
- Нет, нельзя так. Он же не скажет. Или обидит кендера. Он дыхзнет - и кендер сгорит. Это больно. Так плохо. Нельзя дракона о сокровищах спрашивать.
- Ну, не спрашивай.
- Ты как всегда многословен, друг! Нет чтобы предложить что-то дельное. Вот так, никто не любит болтать с кендерами. А мы хорошие. Просто немного любопытные.
- Хорошие. Только шумные иногда. Ладно, завтра в город, будем искать Ашара.

Операция "Укол"

В кабинете начальника Тайной Стражи царил полумрак. Ночь накрыла Ангбанд, звезды мерцали на небе. И Одинокая Звезда царила над ними.
Полумрак разгоняла одинокая лампа, горящая на столе. Зеленое скуно громадного стола было завалено свитками, бумагами и картами. Над ними склонился невысокий старичок в сером костюме. Его большая лысина чуть поблескивала в свете лампы, губы улыбались. От него веяло миром и доброжелательностью. И с первого взгляда нельзя было понять, что этот милый дедушка - легендарный первый заместитель начальника Тайной Cтражи, умелый интриган и комбинатор Изимир Мюйер. В отсутствие Джеяна тот держал в своих руках весь этот громадный отлаженный механизм, всю эту сеть. И Черный Маршал не зря доверял своему заместителю - не было на Кринне более умелых и преданных рук, которые могли бы держать такую сеть.
- Значит, атака на Квалинэсти. - Улыбнулся Мюйер. Голос его был тихий и приятный, словно принадлежащий добродушному отцу семейства. - И этот самый Гарсиас хочет, чтобы емсу помогли Волки.
- Именно. - Коротко бросил его собеседник.
Это был человек, представляющий собой полную противополдожность добродушному Мюйеру. Высокий, поджарый, с жестким волевым лицом, колючим взглядом зеленых глаз и короткими седыми волосами, он напоминал матерого волка. И это было истиной. Ибо на его черной форме красовалась нашивка Волчьей Стаи. На синем поле щита черная волчья голова.
Темные волки. Отряд-легенда, элита из элит, лучшие воины Кринна. Они выходили на дело, когда казалось, что выхода нет. И не было еще ни одного случая, чтобы Темные Волки не выполнили задачу.
Их имена были неизвестны. Их лиц не видел никто.
А седой мужчина был их командор. Легенда среди Волков. Айлан Кеттель.
- Хорошо. Думаю, что двух стай им хватит. Кровавые и Лунные подойдут. - Мюйер задумчиво провел пальцем по карте. - Только если этот самый Ут-Деймар думает, что ему можно руководить Волками, то он жестоко ошибается. Думаю, что цели мы назначим сами.
- Согласен, господин командир. - Кивнул Кеттель. - Теперь ближе к делу. Что планируется атаковать?
- Полагаю, что нет надобности ломиться в сам Квалиност. - Задумчиво промолвил Изимир. - Он слишком хорошо охраняется жрецами, там вотчина Элинсинос. Против такой силы Волки не помогут, разве что ваши ребята, Айлан. Они творят чудеса.
- Благодарю. - Сдержанно улыбнулся Кеттель. - Но мои парни тоже смертные. Хоть и очень умелые воиниы, да и маги есть.
- Тем не менее, не думаю, что Темные Волки будут нужны в этой операции. И, таким образом, цели должны быть разбросаны по территории Квалинэсти.
- Инфраструктура?
- Именно, Айлан! Имено так. В первую очередь - склады. Продукты, оружие, все связанное с войной не должно поступать в распоряжение арми светлых. При возможности желательно уничтожить и военные лагеря на территории Квалинэсти. Но это только при возможности. Главное - дестабилизировать тыл. Армия без тылового обеспечения слаба.
- Хорошо. Наши молодцы постараются.
- Тогда я сегодня же отправляю вести Гаспару Ромелю и Дориану Гейрину. Пусть выдвигаются, только не в основной ударный кулак. Пусть выждут, когда регулярная армия пойдет на штурм, а потом проникнут в другом месте, пока светлые будут отвлечены. И далее действуют на усмотрение командоров, руководствуясь инструкциями.
Айлан согласно кивнул. Изимир Мюйер отличался большой проницательностью, и его нынешний план был тому подтверждением. А мастерство Волков должно было претворить этот план в жизнь.

«Вот это уже лучше», – подумал Даламар, наблюдая за изменением облика Дангины. Правда, настроение мигом ухудшилось, как только Водная принялась рисовать карту – самому эльфу понадобилось бы читать заклинания, а она творила одним желанием…
А, ладно. Чего еще ждать от элементали?
Маг внимательно выслушал замечание Тессы и решил, что пора и ему вмешаться.
– Сейчас наверняка охраняются все входы. В Палантасе хватает магов и священников, чтобы поставить хотя бы по одному у каждых ворот. Впрочем, – тонкая улыбка скользнула по лицу Даламара, – в данном случае есть верное средство…
Стараясь не запачкаться в грязи, размытой водой, эльф прислонился к колодцу.
– Моему шалафи не раз приходилось путешествовать инкогнито. А поскольку внешность у него была более чем приметная, он маскировал ее особым заклинанием… собственно, мы разрабатывали его вместе. Я, как вы понимаете, тоже привлекаю внимание – эльфы редко надевают черные мантии.
«А снимать символ своего мастерства лишь для путешествия неузнанным – еще чего не хватало!»
Этого, правда, Даламар вслух не сказал. А продолжил:
– В результате получилась очень и очень достоверная иллюзия. Распознать ее практически нереально – для этого надо быть равным мне по силе и искусству, или же превосходить. А разрушить… вот тут сложнее. Разумеется, тут тоже требуется большая сила и искусство… но больше я вряд ли что скажу. Дело в том, что все, кому приходило в голову разрушить иллюзорный облик, оказывались лицом к лицу с очень раздраженным шалафи. Как вы понимаете, после этого любители экспериментов уже не могли рассказать, как им удалось развеять заклинание… Подводя итог, могу сказать – я способен замаскировать нас троих. С Воплощениями, увы, это невозможно, но я уверен, что они прекрасно справятся и без моих услуг.

Остались лишь тени...


Серый сидел на ступенях Палантаской Библиотеки и просто отдыхал... Маги не заставили себя ждать... Прошло совсем немного времени и первые отряды стали мелькать в тенях ближайщих домов, уже готовя новую атаку...
Иридии ещё не было видно, но серый понимал, что его час настал и сейчас всё решиться. Он встал, поправил доспех и приготовился к отражение атаки. Они медлить не стали и нанесли массированный удар, сконцентрировав максимум сил...
Серый успел прочитать свиток, что сейчас сгорал на пылающей от огня и взрывов мостовой. Он прыгал среди всполохов огня и посылал в ответ искрящиеся шары, разгоняя их с помощью меча. Сапфиры в его доспехе, вспыхивали в такт заклятьям... Когда же удары противников достигали своей цели, то один или несколько камней лопались, высвобождая энергию для защиты. С каждым ударом их оставалось всё меньше и заклятья серого постепенно слабели. Маги тоже несли потери, когда шары достигали своей цели и разбрасывали шоковые сети...
Чувствуя, что силы слабеют, посланник отступал к библиотеке, отражая атаки и надеясь, что Иридия успеет...

(с Тельтиаром)

"Нутари, где твой свет, осенивший меня в день Испытания? Почему я вижу лишь этот искаженный лик луны, желтый и слабый? Почему ты оставил меня?! " Дариас не мог связно размышлять, его волокли по мостовой, нещадно задевая о поребрики и выбоины, заставляя ноги биться о камни.
Один из стражей сорвал с него маску, и отбросил ее прочь. Дариаса втащили в храм, поставив перед троими иерархами, стоявшим возле алтаря - Протожрецами и Архижрецом Палантасскому. Он поднял на них застланный потом, ненавидящий взгляд, всмотрелся в их благообразные лица, укрытые окладистыми бородами с благородной сединой.
- Велика вина твоя, Дариас Драугнар, - произнес Архижрец, тихо, но не терпящем противоречия тоном.
Маг не отвечал, его глаза уже скользили по залу, выхватывая послушников, жрецов, словно кото-то ища, пока не наткнулись на лежащего Ашара.
- Учитель! Помогите мне! Их обвинения лживы!!! - Глас исполненный надежды вырвался из груди юноши. Вот он, всемогущий учитель, величайший из драконов настоящего! Он сможет спасти его, сможет одним вздохом расправиться с проклятыми святошами! Учитель, которому он спас жизнь в башне.
Ашар посмотрел на изможденное лицо ученика, на его бедственное положение, на окружавших его жрецов. Архижрец слегка покачал головой. Дракон видел умоляющие глаза ученика, и понял, что сейчас жизнь этого юноши завершиться.
Ашшарриаторекс отвернулся, давая понять, что происходящее в Храме его более не касается.
- Ты говоришь, обвинения лживы? – Архижрец поднял брови. – Что ж, в этом легко убедиться. Мелькор, дай мне сил и помоги узнать правду о вине этого человека!
Все трое воздели руки к небу, а затем Архижрец подошел ко все еще бессильном магу и возложил руку ему на лоб. Сейчас он делал то же, что делал в Башне Хаска, читая мысли девушки.
Приняв ее в храме и исцелив, жрецы обнаружили стертые магистром воспоминания. Однако о случившемся должны были помнить двое, и теперь Архижрецу открывались деяния Дариаса.
Он видел, как Драугнир грабит торговца, насилует несчастную девушку… Как Хаска спасает его от стражников… Жрец поморщился, но магистр все равно был мертв.
А затем ему открылась еще одна сцена – подвалы Башни, и иная бесчувственная девушка в объятиях Дариаса… Ее легко узнал бы Мелькор, но Архижрец знать не мог.
- Виновен! Отведите его в темницу Храма до решения его участи.

Темницы Храма

Тюремщик затворил дверь, едва лишь юношу бросили на холодный каменный пол. В его глазах застыла ненависть к священникам, проклятым черноризцам, посмевшим бросить его в темницу из-за ничтожной распутной девки! Поднявшись, он стал бить в дверь кулаком, требуя тюремщика, тот не спеша открыл небольшое окошко, посмотрев на изуродованное лицо заключенного.
- Чего тебе? – лениво поинтересовался страж.
- Выпусти меня! Помоги выбраться!
Страж не повел и бровью – слишком часто он слышал подобные предложения.
- Я Дариас Драугнар! Мой отец богатейший человек Ансалона! – Отчаяние и злость сплелись в голосе парня. – Он заплатит любые деньги! Не уходи! У него есть золото, много золота! Стой!
Окошко захлопнулось.
- Стой! Ты получишь все что угодно, только помоги мне!!!
Маг медленно сползал по стене, отчаявшись спастись, проклиная бросившего его учителя, недальновидного Хаску, себя самого и стократ жрецов…



Библиотека. Ночь Колдовской Бури.

- Я попрошу тебя об одной услуге взамен, - произнес, нагоняя девушку, Клык. Сейчас его интересовал союз с этой колдуньей, поскольку в ней чувствовалась немалая сила. Но действовать следовало довольно осторожно, однако при этом не плести слишком уж явные сети лжи. – Убить несколько человек, если конечно тебе не претит убийство…
После того что он видел в келье, он в это не слишком-то верил.


Несколько магов упали, сраженные заклятиями серого, кто-то уползал с перебитыми ногами. Но петля стягивалась все туже – теперь уже маги били не мощными заклинаниями, но слабыми, однако обрушивая их целыми каскадами, стремясь вымотать противника, а затем нанести решающий удар.
Лиловые вспышки рассекали воздух и плоть магов Башни…



Вулкан

Иллас медленно восстанавливался после путешествия по лавовой реке – не то чтобы ему было совсем плохо, но необычность сего мероприятия на нем сказалась в виде усталости и головной боли. Остальные рыцари и разведчики чувствовали себя не намного лучше, исключение составлял разве что Думвинг, но он – чешуйчатый – к огню был привычен. Трас и Брас, напевая что-то скрежетали точильными камнями по лезвиям топоров – любимое их занятие, хотя по остроте лезвия не уступали кинжалам гаванских убийц, Тарвил примостился немного вздремнуть, после прогулки с ветерком, зато Лайонис вновь принялся за свои молитвы. Иллас же, хотя и был набожен, во многом не понимал этого стремления священников денно и нощно прославлять, просить, умолять Бога.
Кайл, паренек из стражи, взятый Думвингом в Гавани о чем-то говорил с рыцарями, хотя отвечали они довольно вяло.
- Генерал, - Грузная фигура Рагни появилась рядом, заслоняя свет от едва проникавших солнечных лучей. – Я вам сказать кое-что должен был, да вот не успевал раньше.
- Слушаю тебя, - Иллас поднял взгляд на могучего воина, шириной плеч способного поспорить с гномом, но бывшего едва ли не вдвое выше ростом. После предательства Клыка Рагни так же подозревался в измене, а потому генерал непроизвольно относился к нему предвзято.
- Мы в Гавани-то воришку поймали, - произнес разведчик. – Он это, многое рассказал, и про резню в городе, и про другое разное, прежде чем Найл ему шею свернул…
- Зачем?! – «Вы его убили?» хотел спросить генерал, но Рагни оборвал его на полуслове.
- Да взбрыкнул стервец, нож вытащил, вот и пришлось его успокоить, ну сил не рассчитали, что же теперь поделаешь.
- Хорошо, - вздохнул Иллас. – Рассказывай дальше.
- Ворами теми Старик какой-то заправляет, поговаривают что магик, али еще проходимец какой, да только бандитов в узде крепко держит и без его слова они мало что сами учинить могут.
- И что это сейчас нам даст? – Кривин изогнул бровь, не понимая, к чему сейчас был разговор про Гавань, если там уже навели порядок Лунные Волки.
- Так ить пришли к нему, Старику этому трое – Клык, Раф и Карп наш, да с ними деваха одна, явно из магичек, и с той поры вся свистопляска и началась…
- И ты молчал?! – Генерал поднялся вдавливая разведчика взглядом, так словно тот был виновен во всем творившемся в гавани. Уж не предал ли он их, не специально ли прикрывал бывшего командира, рассказав обо всем лишь сейчас. Но зачем тогда рассказал? Чтобы посмеяться над ними? Или же Рагни невиновен…
- На лодке ж плыли, - испуганно пробормотал он. – А я воды боюсь до жути, худо мне сделалось, не соображал ничего.
- Бог с тобой, - махнул рукой Иллас. – Я чувствую что мы встретим его в Палантасе, и там он заплатит за свои прегрешения.
- Позвольте мне убить его, генерал, дабы доказать свою преданность, - испросил Рагни.
- Он должен умереть, мне все равно кто убьет его.

Аора согласилась, что честная компания находится недалеко от Палантаса.
- Могу остудить лаву. Есть пара небольших хитростей, - улыбнулась она Джеяну. - Только...
- Только что, милая? - Спросил Джеян.
Воздушная проказливо улыбнулась, наплевав на все умные мысли, которые пытались до нее достучаться.
- Только за поцелуй.
Черного Маршала не пришлось долго уговаривать. Он подошел к Аоре, обнял ее и нежно поцеловал в губы.
Воздушная счастливо засмеялась. Прохладный ветер закружился вокруг пары, сорвался вниз, выстужая лаву, разбиваясь о нее, взлетая ввысь, вместе с украденным у нее жаром.
- Я бы провела здесь вечность... - прошептала девушка.
- Я бы тоже, счастье мое. - Тихо произнес Джеян. - Как жаль, что придется уходить.
Аора надулась.
- Вот так всегда: только настроишься на романтический лад, как дела, дела, дела... Не говори ничего, все понимаю. Но мне от этого не легче.
Воздушная резко отстранилась от Джеяна.
- Тогда в путь, - сказала она подозрительно ровным голосом.
Маршал вздохнул. Интересно, когда в конце концов он сможет отдохнуть с любимой? Иногда Джеян начинал тихо ненавидеть этот поход.
- Идем. Нам в Палантас нужно как можно скорее.
И горько вздохнул... но так, чтобы не слышал никто. Он предводитель отряда и не имеет права на слабость.
Аора пожала плечами и первая спрыгнула на почерневшую лаву, целеустремленно направившись вниз. Ее настроение выдавали только терзаемые крутившимся вокруг нее вихрем волосы. Впрочем, лица Воздушной никто не видел.
- Скорее бы это уже все закончилось, - буркнула она себе под нос да досадливо топнула ногой, заметив "полынью". Часть своей ярости элементаль выплеснула на то, чтобы закрыть опасное место. Но это, увы, не помогло: внутри у нее все кипело.
- Что вы там копаетесь? Нам в Палантас нужно как можно скорее, - сказала она с интонациями Джеяна.
- Госпожа, так мы ж не воздушные, летать не умеем. - Ответил, кряхтя, Бартек. Полненький лекарь не испытывал удовольствия от карабканья по застывшей лаве.
- Попрошу не обобщать. - Хмыкнул Гартен и, распахнув крылья, взлетел.
Аора цыкнула, свила поток воздуха, который подхватил Бартека и донес его до нее.
- Я могу в этом помочь, - улыбнулась Аора, сверкая глазами.
- Прекращаем это, а. - Устало проронил Джеян. - Не хватало нам еще разругаться. Наша свара лишь потешит Квалинэсти. - Он едко усмехнулся, произнеся эту фразу. - Аора, пожалуйста, отпусти Бартека.
- А он уже и так стоит на твердой зе... лаве, - хмыкнула Воздушная. - Да и кто здесь ругается? Мы? Да ни в жизнь. Просто я...
Голос девушки дрогнул.
- Скорее бы все это закончилось, - прошептала она так, чтобы ее услышал только Джеян. И тут же вскинулась:
- Ну идемте же, идемте.
Одним плавным движением оказавшись возле любимого, Аора чмокнула его, прошетала "Не хмурься" и вновь сорвалась вниз.

- В таком случае, - Тесса улыбнулась - не будем терять времени. Чем быстрее мы тронемся в путь, тем быстрее будем в Палантасе. А там в одном из проулков у площади Росы расположена маленькая гостинница, "Чёрный алмаз". Оттуда мы свяжемся с Каудалом. И, Даламар... не знаю, как вы к этому отнесётесь, но мне кажется, что лучше было бы не просвещать нашего союзника относительно вашего присутствия в группе. Вы не согласитесь пребывать в палантасе под мороком?
Тесса внимательно посмотрела в глаза магу, надеясь, что он уже понял её опасения насчёт их палантасского союзника...

Остались лишь тени...


Серый отступал к библиотеке, посылая всё слабеющие удары в атакующих магов, что сыпали на него град легких заклятий. Этот град ломал защиту серого, постепенно разрушая сапфиры, что взрывались градом осколков или вытекая из своих гнёзд. Некоторые маги падали, пораженные заклятьями серого, так и не успев защититься. Соседних шокировало волнами вспышек и они теряли сознание.
Защита ослабла максимально и серый уже не кидал шары, просто защищаясь. Он пропустил момент, когда один из высших магов запустил в него тщательно сплетённое "световое копьё". Оно ломает остатки защиты и пробивает серого насквозь. Его отбрасывает ударной волной на ступени, доспех разрушается и черные куски летят в стороны.
Он лежит среди огня и дыма, копьё торчит из его груди и слабо мерцает. Через пару мгновений он с трудом поднимается и идет к воротам библиотеки, магам его не видно из-за всполохов огня и клубов дыма. Иридия как раз вышла из ворот здания и серый подойдя к ней, произнёс:
- У меня не осталось времени... Я тут появился ради тебя, чтобы помочь... Возьми вот это, - он протянул ей перстень с сапфиром. - В нужный момент ты найдёшь ему применение...
Он посмотрел ей в глаза и добавил:
- Это я был в твоих снах, те редкие сны, были от меня... Прощай, Иридия...
Он отошёл в сторону и выдернул из себя копье, открыв сверкающую рану. Отбросив его, он прошел несколько шагов и упал, покатившись вниз по ступеням. Скатившись вниз, его доспех загорелся белым пламенем и через несколько минут там остались только обгоревшие куски доспеха, что крошился от дуновений ветра. Тела не было...

Элтанас наблюдал за "переговорами" с чувством нескрываемого безразличия и с насмешливой улыбкой на устах (разумеется, всё это было напускным, и все это прекрасно понимали - просто эльф пытался так подбодрить товарищей по... чему? путешествию? борьбе? несчастью? как ни крути, выходило глупо). Наконец, когда всё было изречено, он быстро произнёс, словно пытаясь тем самым положить конец затянувшейся беседе:
- По-моему,в ремени слишком привиредничать в выборе пути у нас нет, а посему предлагаю как можно быстрее отправляться. Со своей стороны поддерживаю Тессу по поводу необходимости морока на Даламаре, - ехидный взгляд быстро скользнул по лицу тёмного мага, - и на нас с ней, поскольку эльфы в крупном людском городе, особенно теперь, вызывают подозрения, и немалые. В прошлый раз мы, на мой взгляд, допустили ошибку в том, что сохранили много отличительных черт, так что попробуем придерживаться большей достоверности образов. Я воспользуюсь жреческой молитвой, даламар - своим заклинанием, и по идее тот, кто попробует развеять одно, натолкнётся на другое. Так будет проще. Ну что, преступим?
Последние слова были сказаны не терпящим возражений (и не дающим на них время) тоном. Привычным жестом сжав на груди святой медальон, жрец прошептал несколько слов, и облик его спутников начал преображаться. На его глазах двое эльфов и два элементаля исчезли, расплылись и перемешались, чтобы через минуту обратиться в группу бродячих торговцев, каких и в самом Палантасе, и по окрестностям города было великое множество - и большая часть выглядела людьми, что Элтанас при наведении иллюзии конечно учёл. Потёртые штаны и рубашки в заплатах, жилетки на манер кендерских, довольно популярные у странников, так как всегда были удобны и практичны, запылённые от долгих странствий и ночлегов в дешёвых гостиницах, стоптанные башмаки и чуть надтреснутые края шляп - всё было здесь, и даже вполне соответствующий общим представлениям о "простой страннице" Дангина капельку видоизменилась. Тариму, ввиду его совершенно непомерных размеров, в качестве усиления натуральности прибавился на спину здоровенный короб,в которых бродячие кузнецы хранили свои инструменты и пару железных оковалков на всякий случай. сам Элтанас, нагнувшись, поглядел в лужу и остался доволен белобрысым удальцом, усыпанным веснушками бородатым лицом, посмотревшим на него карими глазами и усмехнувшегося, как законченная деревенщина. На поясе у "лица" занимал подобающее место короб с "красным товаром", который всегда можно было объявить пустым и добавить, что идёшь за новыми редкостями в город, к своим поставщикам, которые всегда готовы уступить в цене...
- А теперь пошли, - всё тем же решительным тоном заявил Элтанас. - И пошли быстро. По какому пути - скажите сейчас, и быстро, потому что решение уже слишком долго зреет. Мы не можем только и делать, что выбирать путь.
На самом деле Элтанаса гнало в Палантас не только желание скорее довести до конца то, на что он положил жизнь. Где-то в уголке его сознания что-то шептало ему: "Эла, может быть, жива... Я наверное смогу её увидеть... отыскать... забрать с собой..." Несбыточная мечта волновала эльфа, лишала покоя и не давала отдыху с тех самых пор, как он снова услышал это имя, такое родное, такое нужное... Она не могла затмить собой мечту о победе над проклятым Мелькором, но по крайней мере подпитывала её, и две мечты, сливаясь в одну, наполняли сердце неведомой решимостью. кто-то назвал ыб её решимостью героя, кто-то - обречённого или одержимого. Но никто из них не рискнул бы встать на его пути. Он был готов смести все преграды перед собой - и встань сейчас перед ним мелькор во всём своём тёмном величии, он всё равно шёл ыб вперёд, даже без единого шанса...

Две невинных души
Они шли по лесу медленно - не потому, что так хотели,а потому, что просто не знали дороги. Огромные деревья в этой части квалинестийских чащоб словно сами собой закрывали солнечный свет, который проникал сюда лишь в виде тонких лучей. Кустарники, бурно разросшиеся по зелёному моховому ковру и удивительно колючие, царапали ноги Телии и цеплялись за её одеяние (Сигмару было проще - латные сапоги легко проламывали себе дорогу среди густых зарослей). на одном из таких кустарников сандалии девушки разорвались совсем, и она уже было хотела выбросить их, но навыки Сигмара пригодились и тут - сын купца, в общем-то простой горожанин, он сумел так переплести и перелатать обувку девушки, что та, хоть и превратилась из динных сандалий в короткие, доходившие только до щиколодок, стали даже удобнее и почти совсем защищали ступни от колючек и острых камней.
- И откуда ты всё это умеешь? - заинтересованно спросила Телия, разгладывая юношу в доспехах, завязывавшего на её левой ноге новую сандалию.
- Я же купеческий сын. Мы обязяны были знать свой товар, а уж чем только не приходилось торговать. И кое-как с ним обращаться я научился, - ответил тот, вставая.
- Например?
- Ну, например, разрезать искуссно сплетённую шаль так, чтобы получилось два платка, и чтобы не казалось, что они разрезаны... Или перешить застёжки у куртки, или сделать лезвие кинжала ребристым и при этом сохранить его остроту...
- А по тебе не скажешь, что ты купец. По виду ты вылитый рыцарь...
- Это всё доспехи, - горько усмехнулся Сигмар. - Они очень старые, но отец говорил, что волшебные... Ума не приложу, где он такие приобрёл.
- А ты уверен, что он их купил? Купцы ведь много путешествуют... Может, он нашёл их где или получил в дар...
- сама подумай, где аткое можно найти? В горных пещерах драконов, в Пакс Таркасе или Даргаарде? Или на острове Митрас? Да кто в здравом уме будет в такие места соваться? А отец мой был в здравом уме. И дарить купцу доспехи никто тоже не станет, а если и станет - то простую кольчугу, чтобы шальная разбойничья стрела не погубила зазря. нет, мой отец купил их... наверное просто для забавы, я не разу не видел, чтобы он надевал их. Хотя это и странный способ позабавиться... или может мечтал, что я стану рыцарем... Только я бы рыцарем тьмы не стал никогда, да и знаки тут соламнийские - в этом-то я разбираюсь.
Через какое-то время слева псолышался шум воды, на который путники и поспешили - конечно, колючие кустарники были богаты ягодами, да и жёлуди порой свисали с раскидистых могучих дубов, но возможности напиться им уже какое-то время не представлялось. И действительно, через несколько минут лес чуть поредел и открыл взору обоих большой полноводный рукчей, скорее даже речку, с небольшими порогами, стекавшую в маленькое озерцо. Жадно припав к воде губами, путники напились, и Сигмар вызвался было перенести Телию через брод, который заприметил у верхнего порога (благо вода там доходила чуть выше колена), как вдруг на обоих словно повеяло холодом - не речной прохладой, а странным, тяжёлым, чуть болезненным, который щипал кожу, как в морозный день. Не сговариваясь, Сигмар и Телия подняли глаза и застыли от удивления и страха...
На другой стороне реки над берегом парил человек. Его можно было бы принять за мага, если бы не две оговорки, которые и внушали ужас в сердца молодых людей: человек был белоснежно-прозрачен и светился странным ледяным светом. А голова его, отделённая от тела грубым разрезом, висела чуть-чуть выше основания шеи. Призрак взглянул в их сторону, и Сигмар невольно почувствовал, как кровь стынет в его жилах и как бегут по спине мурашки - нет, сотни, тысячи мурашек... Но Телия, вместо того, чтобы отпрянуть прочь, вдруг привстала и, не веря самой себе, прошептала:
- Дайвер? Ты?
- Да, - раздался тяжёлый, глухой, но в то же время не суливший опасности голос, от которого веяло какой-то доброй грустью. - Я рад, что ты жива, возлюбленная дочь Света. Я не был столь же счастлив в этом, но друг спас меня... так, как мог. Подойди, дай мне посмотреть на тебя. Не касайся меня - но знай, что я с тобой, как и прежде, и тебе не стоит меня бояться.
За спиной духа из чащи выступил высокий эльф в белом одеянии и, улыбаясь, произнёс:
- Не бойтесь, идите сюда. Ну, где же твоя легендарная храбрость, Сигмар, последний из Ут-Вистанов?

Иридия быстро шла к выходу, с трудом сдерживаясь, чтобы не побежать… и ее саму удивляло это чувство. С какой стати? Почему она так переживает за спутника, которого оставила на пороге Библиотеки? Неужели, она успела привязаться к нему за столько короткое время? Погруженная в свои мысли, девушка практически не слушала, что ей говорит человек, которого она встретила внутри.

Иридия опоздала. Атака магов достигла своей цели...

Перстень с сапфиром обжег руку девушки холодом. Но она даже не обратила на это внимание. Смерть того, кто эти несколько дней заботился о ней, и открывшаяся правда повергли Иридию в смятение… Казалось, этот мир специально создан для того, чтобы нарушать, смущать, ломать судьбы живущих здесь. … И есть ли выход?
Девушка надела перстень и повернулась к Клыку.
- Я убью тех людей… и тебя… если мне что-то не понравится. Тебе же следует достать амулет как можно скорее, иначе потом уже не будет смысла – она ненадолго задумалась и шепотом добавила - ничего не будет…

В дне пути от Палантаса

Тесса на ходу достала из сумки своё верное зеркальце и с грустью убедилась, что предел есть всему, в том числе - и посеребренному стеклу. Зеркальце треснуло, сделав отражение крайне невнятным. Всё, что эльфийка смогла разобрать в паутине трещин - это сменившийся на каштановый цвет волос и потемневшие до почти чёрного глаза... Тесса запихнула зеркальце обратно в сумку. К счастью, предусмотрительность числилась среди её достоинств, и сумка была двухслойной и практически непромокаемой, так что вещи принцессы не пострадали, даже флаконы с лекарственными снадобьями не разбились, а мешочки с сушёными травами - не промокли.
Тесса вскинула сумку на плечо, постаравшись разместить её поудобнее, и зашагала вслед за Элтанасом.

(Last Unicorn)

Мире была просто в восторге. Захлопнув книгу, она попыталась восстановаить дыхание и от радости не разметать всю это библиотеку. Конечно, она искала не это...Но ведь в этой книге было написано столько всего полезного и очень нужного, что драконица даже на минуту прекратила поиски..Интересно, а где Клык?

(Тельтиар)

А Клык был неподалеку, у выхода из библиотеки, где он стал свидетелем жестокой и завораживающей схватки магов. Его ненависть и отвращение к колдовству лишь усилилось, когда он увидел эту мощь, когда почувствовал рассекающие воздух заклятия. Уж если даже он, никогда не умевший колдовать чувствовал это, то что же в действительности творилось в городе?!
На ступенях валялся человек в обугленных доспехах, по видимому дерзнувший бросить вызов магам. Он приподнялся, протянув девушке перстень. С деревенеющих губ сорвалось прощание - Клык расслышал имя: "Иридия", но это ничего ему не говорило. А вот перстень был в чем-то похож на те, что нашла Мире, но в то же время отличался - одно несомненно, в нем заключена немалая сила.
- Я убью тех людей… и тебя… если мне что-то не понравится. Тебе же следует достать амулет как можно скорее, иначе потом уже не будет смысла - она ненадолго задумалась и шепотом добавила - ничего не будет…
Оставаться и становиться невольным свидетелем сражения магов Клык не собирался в любом случае. Не в его силах было на чтолибо повлиять, да и желания особого не было. Он резко кивнул:
- Через два дня, вечером в таверне "Черный Зев" ты получишь свой амулет или информацию о нем, - "А возможно и голову Гаррета" - там мы поговорим и о твоей части сделки, Иридия!
"Если ты выживешь", про себя добавил дезертир, отступая под арку входа и исчезая в библиотеке. Если она выживет в битве с магами, то она будет достойным союзником, если же умрет - то быть может старику приглянеться ее амулет. Оба варианта устраивали разведчика, а в своей способности найти воришку он не сомневался. Ничуть...


Потери магов Башни были велики, ни Лонг, ни Хаска не отвечали на воззвания собратьев, но они были полны решимости довести дело до конца. Огненное Копье пронзило колдуна, обрекая его на медленное сгорание изнутри, и тогда из библиотеки появилась искомая девушка - она была нужна Ашару живой, и потому на несколько мгновений маги прекратили атаку.
Но затем ударили с той силой, что еще оставалась у них - не слишком большой силой, ведь из сорока восьми магов, отправившихся на охоту, сейчас боеспособными осталось лишь четырнадцать, и из них пятеро лишь учеников.
Заклинание называлось Параличом...

(Иридия)

- Мне не нужна информация, мне нужен амулет! – бросила Иридия в след уходящему Клыку. Она снова осталось одна. Впрочем, это ее только обрадовало. Уж к чему, а к одиночеству она привыкла и даже полюбила его. Ведь одиночество - неотъемлемая часть свободы, а этим она дорожила больше всего...
Возможно, Иридия и смогла бы найти Гаррета сама, но какой-то злой рок преследовал ее, когда она уже казалось, была готова схватить его, он вновь ускользал… Так пусть амулет теперь сам найдет ее, рассуждала девушка, стоя около библиотеки. Недалеко валялись доспехи, принадлежавшие колдуну, взявший на себя роль пешки… Зачем?
- У тебя еще будет вечность, чтобы подумать над этим. – прошептала Иридия и сжала руку в кулак. Холод обжег ее так же внезапно, как и заклинание магов. Оно сработало мгновенно, и девушка не могла ни пошевелиться, ни разжать пальцы. Возможно, если бы она не оставила там в библиотеке еще один подарок Серого – обруч, у нее был бы шанс противостоять магам… но если бы, да кабы…
Сейчас же ей не оставалось ничего, как стоять здесь, и ожидать свою судьбу…

Почти любой маг умеет «взглянуть на себя со стороны». Даламар, разумеется, это тоже умел… и остался доволен новым обликом. Да, все верно. Лицо стало чуть грубее, черные волосы значительно укоротились и стали светлыми. А черное одеяние сменилось обычной мешковатой одеждой, какую носят практически все люди, отправляющиеся из одного города в другой.
На замечание Тессы об иллюзии эльф лишь кивнул. Незнакомому магу он не доверял и доверять не собирался. Так что лучше принять меры.
Прямо на ходу Даламар сплетал свои чары, пряча их слой под молитвой Элтанаса. Тому, кто захочет увидеть истинное лицо путешественников, придется сперва понять, что иллюзия вообще есть, потом разбить результат молитвы истинно верующего священника, а потом – расколоть заклинание Даламара Темного. И это если все они будут сидеть тихо… а эльф был уверен, что почувствует любое магическое прикосновение.
Маг наложил маскирующее заклинание не только на тела; теперь вряд ли кому-то бы удалось распознать могучего волшебника, священника и элементалей. Прочный щит демонстрировал всем любопытным совершенно обычных путников. Весьма умелый маг сумел бы лишь понять, что у кого-то из них есть Дар… ну так это дело почти обычное – человек с Даром, который так и не развил. И останавливать его на улице поздно… староват для обучения.
Сие предназначалось не только для палантасских магов, но и специально для Вертебры. Еще не хватало, чтобы «союзник» принялся их читать.

Джигеши краем глаза отметила поведение Джеяна и Аоры, но решила отложить размышления о чувствах на потом, тем более что она разглядела неподалеку нечто более интересное на данный момент. Мысленно порадовашись тому, что высадила спутников в таком удачном месте, Огненная проинформировала остальных:
- А я вижу деревню... - и указала рукой вниз по склону.
Действительно, почти у самого подножия наблюдалась приличная деревушка - десятка два дворов, огороды, луга. Местные жители с умом использовали природные условия: хорошую почву и тепло спящего вулкана. Сейчас в деревне явно была паника - извержений здесь не случалось лет пятьдесят: женщины хватали плачущих детишек, мужчины пытались поймать испуганно ржущих лошадей... А это, похоже, было главное богатство деревни - табун, надо признать, был отменный. "Крайне кстати!" - подумала Джигеши. - "Иначе мы не доберемся до Палантаса так быстро, как хотелось бы." Джеян, похоже, был того же мнения и отправил Гартена слетать вниз и поговорить со старейшиной на тему конфискации лошадей.
К тому времени, когда весь отряд спустился к деревне, драконид успел уже уломать (или запугать именем маршала?) и старейшину, и не обрадовавшееся такому предложению население, так что Джеяну осталось лишь перекинуться с ними парой слов и подписать бумагу о возмещении деньгами или лошадьми из казначейства. С упряжью было сложнее, ведь табун разводили на продажу. Но и это нашлось после непродолжительных поисков по домам...
В пути Джигеши ехала молча - беседовать со вспыльчивой элементалью ни у кого желания так и не нашлось. Мысли у нее были вовсе не весело-жаркие, как обычно, а какие-то пепельные.
Раньше... Раньше, еще до смертных, Кринн принадлежал стихиям. В этой вечной войне возвышались и рушились могучие пики, рождались и высыхали моря, пламя вулканов сталкивалось стеной с ледовыми лавинами, бушующие ураганы вырывали клочья земной плоти, древние горы рушились в море. Но и тогда существовало Равновесие. Потом Боги успокоили Стихии, оставив им вместо войны - игру. Игру элементалей, для которых борьба - смысл жизни. А сейчас Джигеши чувствовала, как трещит по швам основа основ, кости мирозданья, та Сила, что разделяет Тьму и Свет, Огонь и Воду, Землю и Воздух. Что же будет? Что будет, если нарушится Равновесие? Быть может, это лишь развяжет руки Мелькору и Элинсинос. Быть может, смешает Свет и Тьму. А может...
Бесконечная холмистая равнина наконец стала радовать взгляд редкими деревушками, что говорило о приближении к Палантасу. Солнце клонилось к вечеру; похоже, отряд доберется до города уже в потемках. Пожалуй, оно и к лучшему - совершенно не обязательно, чтобы завтра весь Палантас говорил о приезде Темного Маршала...

Палантас
Вернувшись из библиотеки, Клык сразу отправился к Старику. Дело казалось совсем несложным – что для главы Гильдии может быть проще, чем разыскать в городе одного из её членов. Однако прошел день, пошел другой, а Гаррет не находился.
Среди воров ходили слухи, что у него была вторая, тайная берлога, неизвестная даже товарищам по ремеслу, от которых он всегда держался чуть отстраненно. Сперва это не вызвало никаких опасений – ну появится чуть-чуть позже. Старик был не прочь немного помариновать ожиданием самоуверенного дезертира, тем более что отлично знал что переполох вокруг башни магов не обошелся без его гостей…
Однако по мере того, как вторые сутки вора не видели вообще нигде, даже на городских улицах, был отдан приказ искать Гаррета активно.
Все это время компании Клыка оставалось только ждать. Мирэ изучала найденные сведения и обменивалась колкостями с Эссеном, Вианда приходила в себя после жуткой встречи и почти не показывалась, Фиск и другие как могли проводили время и все больше скучали и злились, как и сам их предодитель.
Капитан Майриган был человеком дерзким, рисковым и энергичным, а ждать для таких натур – тяжкое испытание. На второй день, несмотря на протесты спутников и приставленных к ним людей старика, он бродил по городу, отыскивая по приметам Гаррета, слушая рассказы обывателей о стычке драконов и наслаждаясь опасностью – ведь, несмотря на маскировку, Клыку все время грозила опасность быть узнанным людьми Мелькора.


Гаррет все это время пребывал в странном состоянии между сном и бодрствованием. Разум человека, никогда не интересовавшегося магией вне прикладной сферы в воровском деле, не в силах был справиться сразу с новым знанием. Да и давалось оно нелегко, ибо «статуэтка», вернее, то, что было ею, сохранила свою странную власть над душами.


Иллас ждал приезда в Палантас с нетерпением. Он собирался сразу наведаться к коменданту города и узнать все, что Палантасская тайная служба знает о Старике на данный момент. Многое пограничнику пересказал ее глава, маршал Джеян, но на месте могли лучше знать детали. До них, к тому же, могли дойти сведения о Клыке. Генерал искренне, и не без оснований, если вспомнить сцену воскрешения, считал себя карающим мечом Мелькора, который существует, чтоб наказать предателей.


Дариас Драугнир был казнен на рассвете следующего дня после ареста. Жрецы, собравшись вместе, вынесли приговор. Молодой человек бился в цепях, но был бессилен против прочной стали, а наложенное на него заклятье мешало использовать магию. Архижрец храма прочел молитву, его голос, будто мечом, рассек воздух, поднимаясь к Богу.
Дариас почувствовал, словно невидимый нож разрезает сердце и мозг, казалось, оставляя их невредимыми, но лишая той субстанции, которую обычно называют душой и которая составляет отличия живого человека от мертвого. Он отчаянно сопротивлялся, но не во власти воли одного человека это было… Через несколько минут абсолютно неповрежденное, но столь же абсолютно безжизненное тело Дариаса осело на камни Храма. Такова была казнь для преступивших меру, тех, кто своими действиями мог вызвать в глазах жителей Кринна ненависть и недоверие к власти Мелькора, в тех случаях, когда публичный скандал признавался нецелесообразным.
Впрочем, Драугниру повезло, ибо, дойди сведения о до Черного трона о том, что сотворил он в подвалах Башни Высшего Волшебства, смерть молодого мага была бы куда более длительной и болезненной, а душа не попала б туда, где обычно оказываются души смертных. Черный Вала никогда не отличался снисходительностью.


Ашшиарторекс доложил Мелькору о своем ранении как причине того, что Иридия до сих пор не найдена. Также он добавил, что Вианда в Палантасе, но остальных не видно и не слышно. Невозможно было скрыть бой в башне и схватку в библиотеке, хотя дракон постарался, насколько можно, преуменьшить ее, свалив все неясности на погибшего спутника Иридии. То, что осталось от него, переправили в Ангбанд, но даже Мелькору не удалось установить, кем был загадочный маг и откуда он появился.
Ашар был временно поставлен во главе Конклава и был в течение всего времени занят сбором сведений о гибели магов и разрушениях и сведению последствий к минимуму.

Спустя энное время
- Твою лидоедскую мать, побыстрее нельзя? - орал какой-то торгаш, усевшийся вместе с дружками в маленькой гостинице "Чёрный Алмаз" в Палантасе, под лестницей на второй этаж, который вмещал в себя десяток небогатых, но всё же уютных комнат. - Ну сколько можно ждать! Я жрать хочу, и моим дружкам да подружкам пора промочить горло, а ты, свинья, тянешь так долго, словно у тебя гостиница с золочёной вывеской, а не эта развалюха! Мелькора на тебя нету, ирод толстомордый! Вот ужо он эльфам ухи пообрываеть, дождёшься и ты своей очереди, образина! Припомни мои слова, как за тобой пришлют, припомни! Говорю тебе, не заработай я так славно на паре-тройке олухов за последний месяц - ни в жизть бы не заплатил тебе таких денег, а ты, блоха запечная, ещё и не можешь пожрать сконстролить как следует!
Элтанас сам от души потешался, разыгрывая из себя бродячего торговца. Впрочем, важно было не переиграть, за чем он пока что довольно успешно следил. Патрули на пути к городу относились к ним более чем благосклонно. Самым сложным оказалось раздобыть "нормальные деньги" - здесь платить было принято мелькорами, или мелочью примерно таких же малоприятных названий, и разменять деньги, частью всё ещё остававшиеся квалинестийскими, было сущей проблемой. В Утехе и Гавани их почти не приходилось тратить, но у торговца стражники часто выпрашивают (а то и отбирают) "плату за охрану спокойствия" - и хотелось по возможности избежать излишних расспросов, которые наверняка бы запомнились обеим сторонам. По счастью, по пути им попался один меняла, с готовностью взявшийся за рискованную торговую операцию при условии, что наживётся по одной монете с пяти обменянных. Элтанас аккуратно проследил за подсчётами, после чего аккуратно оглушил незадачливого торгаша (да, это был не самый достойный священника поступок, но даже светлая сущность его доспехов одобрила подобное - в отличие от тёмной, которая упорно требовала ещё и ограбить несчастного, но и в этот раз была совместными усилиями заткнута в дальний угол сознания, где продолжала гневно ругаться). Тело Элтанас передал на руки ближайшему встречному каравану торговцев, сказав, что их богатый наниматель сильно занедужил в пути, немного повредился рассудком и обвинил их, честных торговцев, взявшихся помочь ему распродать его товар по выгодной цене, в краже. После чего торговец якобы пришёл в жуткую ярость, кричал на них,а потом ему стало дурно и он упал без чувств... Да, эту игру стоило видеть. И лицо Тарима, недоумённо смотревшего на эльфа, ломавшего комедию даже чересчур достоверно, тоже стоило видеть. Пожалуй, больше всего представление оценили Дангина и Тесса,с трудом удержавшиеся от хохота. О реакции Даламара судить было трудно - этот мастер манипуляции чувствами и сейчас мог думать, чувствовать, говорить и делать, совершенно не связывая смысл одного с другим, так что чистейшим безумием было бы пытаться угадать, что из всего этого правдиво.
Между тем душу Элтанаса терзали сомнения... каждый шаг в сторону Палантаса был для него шагом в сторону его Элы, его прекрасной, любимой Элы, которая для него не была мертва всё это время... и которую он, быть может, всё-таки сможет вызволить. Сейчас Элтанас не думал, что девушка, о которой до него дошли слухи, может быть просто похожей на его любимую... Да и что это были за слухи! Пустяки, не более. Но разве любви этого мало? Нет, пожалуй, этого было даже чересчур много для него...
Улизнуть сейчас? Сказать, что отправишься на разведку, а самому пойти искать её? Но как, где?! Не стражников Мелькора же, в самом-то деле, расспрашивать? Приходилось признаться себе, что здесь всё в руке случая, и даже молиться было некому... Элинсинос далеко, и сил у неё еле хватает на другое... Не Мелькору же возносить хвалу или хулу? Хотя последнее в глазах Элтанаса он уже много раз заслужил, и, прислушивайся Тёмный ко всему, что про него говорили, то наверняка различил бы в этом и несколько слов от эльфийского жреца...
Безумная затея нахождения любимой была ещё более безумна, чем затея,в результате которой они оказались тут... Но хотя бы одну из них откладыватьв долгий ящик уже не было никакой возможности,а потоум Элтанас, не переставая ворчать и горланить, жалуясь на подкисшее пиво и якобы чёрствые лепёшки, пододвинулся к Тессе и, приобняв её, словно шепча на ухо какой-нибудь сальный комплимент, бросил:
- Итак, каким образом предполагается выйти на связь с тем амбициозным "мудрецом", который здесь может быть нам так или иначе полезен?

Образ, избранный Элтанасом... удивлял. Впрочем, за время, прошедшее с начала похода, Даламар уже почти разучился удивляться - слишком уж много всего происходило.
Собственно, стоило даже подыграть... да, это будет интересно!
Темный маг устремил на трактирщика взгляд, преисполненный доброты и всепрощения. Хозяина ощутимо затрясло: те, на кого так смотрят, умирают обычно долго. Кто его знает, что это за парень... говорят, богатые торговцы любят при себе умелых убийц держать...
Подобные взгляды Даламар отточил давно; помимо впечатления, они гарантировали, что никто не побежит докладывать страже, даже если что-то заметят. А тут вряд ли заметят...
Даламар склонился к Элтанасу и Тессе; по выражению его лица можно было сделать один-единственный вывод: что наемник с ухмылкой подсказывает хозяину какую-то скабрезность. Что, разумеется, не имело ничего общего с реальностью.
Попутно маг следил за посетителями трактира. Кто его знает, кто может здесь обретаться...

Человек шел, слегка покачиваясь, будто немного перебрал, но держался совсем не так, как пьяный. Скорее он походил на одержимого демонами, и в какой-то степени это было правдой. Сейчас его вела в большей степени не своя воля.
Он вошел в зал таверны, обвел его взглядом и остановился на Даламаре, будто что-то толкнуло изнутри. Прямо пройдя через таверну, он подошел к столику, где сидели Тесса и ее друзья и поклонился им.
- Не найдется ли место у вас за столиком? - почтительно спросил вошедший. Капюшон чуть сполз, открыв лицо, казавшееся бледным, как будто в нем не было ни кровинки. Губы же его, пока он кланялся, прошептали еле слышно. – Мне надо срочно поговорить с вами вдали от любопытных глаз и ушей.

Даламар пристально взглянул на нового гостя. Не нравились ему такие совпадения - что из всех присутствующих он подошел именно к ним.
Долю мгновения темный маг колебался, выбирая реакцию, наиболее подходящую нынешнему образу. Вариант "прогнать к драконидам" он отбросил сразу: лучше узнать, кто это такой.
- Да садись, - махнул он рукой. - В компании всяко веселее, правда? - он с усмешкой оглянулся на своих спутников.
И чуть сместился в сторону, так, чтобы фигура подошедшего закрывала его от всех остальных в зале. Теперь можно было и шепнуть в ответ:
- О чем же хотите беседовать?

Тесса от души потешалась, наблюдая за разыгранным Элтанасом и Даламаром представлением. К веселью примешивалась немалая доля удивления - эльфийка никак не ожидала подобного от мрачноватого мага. Впрочем, шутки у того были в его репертуаре - бедолага-трактирщик мало не икал с перепугу... Тесса решила его чуть-чуть подбодрить, послав обворожительную улыбку, но добилась, похоже, прямо противоподожного эффекта - несчастный побелел как мелёная стена и сделал попытку просочиться сквозь стену. Тесса вздохнула и занялась пивом. Точнее, попыталась заняться - но ей не дали... К столику, где они разместились, подошёл человек в плаще.
- Не найдется ли место у вас за столиком? - раздался почтительный голос из-под капюшона. Человек поклонился, и в свете свеч мелькнуло его лицо, бледное как смерть. И еле слышный шепот прорезал шум зала трактира:
Мне надо срочно поговорить с вами вдали от любопытных глаз и ушей.
Тесса быстро переглянулась с друзьями. Вообще-то по всем правилам безопасности следовало отослать подозрительного незнакомца куда подальше, и поскоре, но... Что-то внутри Тессы, или нечто извне, оттуда, откуда приходили видения и песни, твёрдо заявило - он должен остаться. И спорить с этими словами эльфийка не собиралась.
- Да садись, - махнул Даламар рукой. - В компании всяко веселее, правда? - он с усмешкой оглянулся на своих спутников.
- О чем же хотите беседовать?
Тесса чуть подвинулась, а глаза её искали глаза мага. искали, чтобы сказать: сама Судьба к нам пришла в лице незнакомца...

Пришелец красноречиво оглянулся вокруг, и этот взгляд заменил указующий жест рукой, обводя зал трактира.
- У меня не так много времени, - тихо сказал он, с улыбкой на лице, будто отвечая на какую-то шутку, - а то, что я хочу сказать, никак не уместится в два слова и вряд ли может быть сказано прямо тут. Меня зовут Гаррет, хотя вряд ли вам знакомо это имя. Моего дальнего предка звали Мартис, и он был главой Конклава, когда после Катаклизма люди ополчились на магов. Думаю, среди вас найдется тот, кто поймет, насколько это важно. – Гаррет бросил взгляд на внимательно слушавшего Даламара, невозмутимого, как сама тайна. – И то, что хочу сказать я, относится к его наследию и считается давно погибшим. Но именно оно, это наследие, направило меня к вам. Думаю, для начала я сказал достаточно.
Вор замолчал, наливая себе кубок и поднимая его, затем громко произнес тост «За знакомство!» и пригубил вино, показывая, что больше не скажет ни слова в общем помещении.

Тесса нахмурилась. Сегодня в её планы входила передача сообщения о прибытиии посланцу Каудала, но похоже, Её Величество Судьба решила распорядиться их жизнями иначе и чуть-чуть пошутить - и послала им это в высшей степени странного субъекта. И откуда он только взялся? Тесса недовольно покосилась на хранящего молчание Даламара - похоже, именно тёмный эльф был в поле внимния незнакомца, но отчего-то сидел, словно воды в рот набрал. "Хотя в данной ситуации более уместно вспомнить о пиве" - пронеслось в голове эльфийки. Вздохнув, она поставила стакан на стол и оглядела зал трактира и увидела того, кого искала - неприметного с виду человечка, в одиночестве сидящего за столиком в у камина. Если она не ошиблась или не нарвалась на совпадение, это и есть посланец белого (условно) мага.
Теперь главное - не переиграть. Тесса жестом попросила соратников оставаться на своих местах и, забрав кружку, направилась к стойке трактрщика.
- Друг любезный! - обратлась она к трактирщику, облокотившись на цель своего движения, - не наполнишь ли ты мне кружку? Желательно из бочонка, который прячешь под стойкой. И такую же кружку отправь вон на тот столик, вот тому мужчинке со скучающей физиономией... Если спросит, опиши меня и скажи, что я ещё к нему загляну на огонёк.
Проследив за официанткой, Тесса забрала наполненную кружку (пиво и впрямь оказалось куда как лучше обычного) и вернулась за столик. Откинувшись на спинку стула, она лениво оглядела друзей и проговорила:
- Что-то здесь шумно становится... Может, переберёмся куда-нибудь, где немного поспокойнее?

Выслушав слова Гаррета, Даламар медленно кивнул. Он достаточно знал о тех временах, чтобы оценить сказанное. Благо последствия той ненависти откликались достаточно долго… собственно, еще шалафи об этом рассказывал.
В те времена из магов выживали немногие. Самые слабые, которые могли затаиться и притвориться обычными людьми. Самые жестокие, для которых жизнь других ничего не значила. И – самые могущественные, для которых требовалось нечто значительно большее, чем людская ненависть.
В таких условиях главой Конклава мог стать только незаурядный человек.
Так что его потомка стоило выслушать – хотя бы из уважения к предку.
Тесса предложила перебраться туда, где поспокойнее, и эльф с этим был совершенно согласен. Подобные разговоры не стоило вести на людях.
Даламар рассмеялся, показывая всему трактиру, что оценил тихо произнесенную шутку; благо его нынешнему лицу улыбка подходила больше.
Попутно окинув взглядом зал, маг приметил небольшую дверь, явно ведущую в комнаты.
- Думаю, стоит туда, - кивнул он в направлении двери.

Чтобы не показывать спешку, компания посидела еще несколько минут, а затем начала собираться, к радости и вящему спокойствию хозяина, который почему-то чувствовал себя неуютно, как перед визитом сборщика налогов. Когда за ними закрылась дверь комнаты, и были приняты все возможные и не привлекающие внимания меры насчет подслушивания, Гаррет снова заговорил.
Голос его был сух и бесстрастен, когда он вещал о давно прошедших годах. Предисловием послужила история нахождения странного дома, а затем началось повествования о событиях, случившихся несколько веков назад.
Первым хозяином дома, куда пробрался вор, был Глава Конклава Магов времен последнего Короля-Жреца. Перед началом решающих сражений он вернулся в свой дом и там начало твориться что-то странное. Все окрестные жители предпочитали не выглядывать наружу, ибо дом скрывал туман, а временами что-то подрагивало.
А на следующее утро хозяин исчез и более не вернулся в свое жилище, пав в одной из Проигранных Битв. Да и жилища не стало, на его месте остались одни развалины. Долго к ним никто не решался подойти, но потом нашлись любопытные или жаждущие поживиться артефактами. Однако – странное дело – ничего ценного в доме не было.
Так и стояли столетиями развалины, постепенно ветшая.
Что же произошло на самом деле?
Предчувствуя поражение, Конклав решил спрятать один из Глаз Дракона. Главе Конклава, магу Мартису, было видение, что Око должно сыграть некогда важную роль в судьбе Кринна. Несколько могущественных магов соединили свои силы и прибегли к опасному, можно сказать, запрещенному трюку, ибо последствия подобных заклятий практически непредсказуемы. Дом вместе со всем содержимым был сдвинут во времени в прошлое и законсервирован в этом состоянии. Ключом было либо соответствующее противозаклинание, для которого необходимо было точно знать первое, либо… внешность. Мартис замкнул защиту на себя, надеясь вернуться и поставив условием чар, что преодолевший защиту окажется связан с артефактом. По иронии судьбы, далекий его потомок Гаррет был копией мага…
Во время рассказа лицо вора становилось все бледнее, а голоса иногда стихал, чтоб снова окрепнуть. К концу рассказа он изменился, окажись здесь Рейстлин, много времени проведший один на один с другим Оком, он заподозрил бы неладное. Наконец вор закончил свой рассказ:
- Когда, осознав все это, я пришел в себя, прошло примерно двое суток. Я собрался и вышел из своего убежища. Откуда-то я узнал, что должен идти сюда… по дороге встретил двух товарищей из Гильдии. Они сказали, что меня хочет видеть Старик. То, что вело меня, сказало, что я не должен идти. Это было глупо, но я выхватил кинжал и убил одного из них прежде, чем он успел защититься. Его напарник схватился за оружие… Дело было в пустынном переулке, вокруг не было никого. Я убил его и пришел сюда, и принес Его. Я знал, к кому должен подойти. Оно знало…
Закончив рассказ, грабитель вдруг покачнулся и чуть не съехал со стула. Застежка отлетела, плащ упал на пол и стало видно, что бледность Гаррета – неспроста. Его рубашка справа была залита кровью из раны в боку. Потеряв много крови, до сих пор он держался только под действием толкавшей его воли.

Иридия, с тех пор, как Гаррет вышел из своего укрытия, снова почувствовала свой забытый им на столе амулет...

Когда к спутникам подсел бледный незнакомец, Дангина, выглядящая на редкость обыденно, только повела бровью. Намного больше знакомых и не очень окружающих ее интересовал город вокруг, который она сейчас рассматривала сотнями и тысячами мокрых глаз. Настоящие очи оставалась обычными, неопределенно-серого цвета, разве что чуть остекленевшими, но... Впрочем, эльфы могли лишь радоваться, что с волос элементали не течет непрерывным потоком, а между пальцами не струится небрежно-смертельная ниточка водной цепи.
По окончании трапезы Дангина не то насмотрелась на Палантас, "вернувшись" в сознание, не то сочла вежливым присутствовать при важной беседе, однако глаза вновь обрели внимательную живость. Хотя вора это вряд ли порадовало – казалось бы рассеянная наемница словно задалась целью просверлить в человеке пару дыр и вытряхнуть мысли себе на ладонь. Под лупу.

Слова Гаррета о магах и свертках времени-пространства остались для элементали бессмысленным журчаньем. Привыкнув – приняв как должное – что подобными... материями занимаются эльфы, Дангина даже не пыталась вникнуть. Однако интонации смертного ее заинтересовали. Они звучали не как обычная речь людей, разумных, или даже стихий. Какой-то грозный рокот отдавался в тонких планах, куда Водная вновь стала забираться лишь недавно. Но стала, и теперь слышала.
- "Оно знало..." – тихо, неслышно повторила элементаль, текучим движением то ли поднимаясь, то ли срываясь с места. В шуме крови смертного звучали отголоски чего-то иного, но сам человек стихал... нет, умирал, как надо говорить. Однако, Дангина не была бы Дангиной, позволив такому существу просто напросто умереть в своем присутствии. И дело было не в интересах общества, или благоприобретенных элементалью моральных качествах (признать, не такими уж высокими), а самой обычной гордости. Если в голову Водной взбредало, что она может что-то сделать, однако не сделает и это запишут в ее неспособность творить – или даже созидать – дело было обречено на совершение.
Ладони элементали коснулись уже не просто бледного – буквально серого Гаррета, и в глазах на мгновение отразилась вечность. После чего посерела сама Дангина, а вора мгновенно пробило на горячку, лихорадку, краткий бред и обильный пот, от чего спустя секунду смертный и вечная напоминали двух мышей из ведра.
Водная, несимпатичного синего оттенка и с болезненно впавшими глазами отдернулась от вора, как-то брезгливо отряхивая ладошки – натуральная кисейная девица, ни разу не видевшая крови – и прислонилась к стене. Несколько секунд постояла, тяжело дыша, и шагнула к стоящему в углу умывальнику, залпом опрокинув в себя кувшин воды. На пол, что характерно, не пролилось ни капли.
- Н-ненавижу маскировку... – свистящий шепот объяснил, что из вежливости ко всей конспираторской деятельности товарищей, Дангина только что чаровала не из бесконечных ресурсов океанов Кринна, а лично своими силами. Даже Даламар ничего не почувствовал, не говоря уж о других наблюдателях в Палантасе.
За умывальником последовала вся остальная жидкость в комнате, так что окружающим выпала редкая возможность полюбоваться мучимой жаждой Водной. Оживший буквально на глазах вор (хоть и не изменивший вид а-ля мышь из-под метлы) так же с большим интересом оценивал "наемницу", казалось бы влившую в него новые силы. И не забывшую заштопать раны, хотя на самом деле элементаль банально ее заморозила. Решив, что через пару-тройку недель тело само заживет без внешних раздражителей, ну а лед по ходу дела куда-нибудь стает.

Аору раздирали разные мысли и противоречивые чувства.
С одной стороны, ей жутко хотелось, чтобы все закончилось как можно быстрее. С другой стороны, может ведь и не в их пользу закончиться. А этого Аора не хотела. Потому что "не в их пользу" равнозначно потере Джеяна.
С одной стороны, Равновесие под угрозой: победи любая сторона, и Равновесию придет конец. И это страшно. С другой стороны: природа не позволит долгое время царствовать одной из сил. Долгая мощь обернется столь же долгой слабостью. АОра была в этом уверена.
В деревне, в отличие от многих своих спутников, Воздушная не стала искать упряжь для своего коня. То есть, не отправила никого на поиски. Зачем? Обратись к животному правильно, оно тебя само с наибольшими удобствами доставит куда необходимо.
Понукая коня, вплетя пальцы в его гриву, Аора то ехала молча, то взрывалась смехом, увидев что-нибудь забавное.

Рассказ Гаррета Даламара впечатлил, хотя маг это умело скрыл. Ему всегда были интересны древние времена; похоже, любопытство к таковым перешло от шалафи.
Про себя эльф отметил: заклинание можно было бы сделать менее сложным, добившись того же результата. Впрочем, тогда магия была далеко не столь изощренной, как столетия спустя.
Закончив рассказ, Гаррет повалился на пол; Даламар собрался было подойти... но Дангина его опередила. Впрочем, как только элементаль отошла, маг все же взял дело в свои руки.
- Тут имеет смысл применить немного иное, - заметил он. - Тело человека, увы, несовершенно...
Короткий шепот. Исцеляющее заклинание сорвалось с пальцев мага; заодно Даламар наложил и второе - маскирующее применение магии.
Вот теперь рана действительно зажила. Интересно, как Дангина сумела сработать так, что он сам не почуял применения волшебства? Впрочем, расспросить можно потом.
- Как я понимаю, талисман сейчас при вас?

Вор выглядел потрясенным, как был бы потрясен нынешний глава Конклава, увидев перед собой Рейстлина Маджере. Это и не удивительно – магов он до сих пор избегал, не считая парочки купленных тайком штучек, облегчавших очистку чужих домов наряду с приспособлениями от знакомого гнома-механика.
А тут непосредственно на нем применяют заклятия, причем даже слабых знаний Гаррета о криннском волшебстве хватало, чтоб понять – такое умеет далеко не каждый чародей, а эти люди не были магами Черной и Алой ложи, судя по их виду. Собственно, он и не знал, кем они были и почему он к ним подошел. Зато это прекрасно знало подавившее его волю Око, решившее попасть в нужные руки. Глаз Дракона различил Даламара, несмотря на принятые меры, даже не обычным чародейством, а лишь одному ему ведомыми методами.
- Да, при мне, - пробормотал исцеленный. но отнюдь не пришедший в себя вор. – Вот оно.
Движением, явно выдававшим непривычку отдавать что-либо просто так, даром, а также внутреннюю борьбу не то с собой, не то с ведшей его волей, Гаррет отцепил от пояса мешочк и, развязав его, достал и положил на стол небольшой шар, напоминающий стеклянный, но, конечно, сделанный не из стекла. Сейчас шар был абсолютно черен…
Он уже отбросил форму изящной статуэтки, под которую был замаскирован в доме Мартиса.

Со стороны Дангины донесся характерный булькающий звук, словно элементаль большим усилием воли сдержалась от какой-то... типичной выходки. Знавшие чего ожидать от нее спутники подозрительно вскинулись, но вряд ли заметили, что между ладонями Водной на краткий миг перелилась радуга цепи. В следующее мгновение Дангина уже вернула то малое самообладанием, которое как-то приобрела, однако... Око ее впечатлило. Не в обычном смысле, как могло бы впечатлить чародея или дракона, но как дите вечной стихии, узревшей творение сразу трех опор основ. Помутневшие глаза элементали видели, что в материальном предмете воедино слились силы света, тьмы и алого равновесия, полюсами которых когда-то были три луны, и это слияние странно отзывалось на касания воды.
Даже не оставив кружку, Дангина при виде ока словно замерла. Единственным проявлением интереса был тот звук, с которым из ладоней попыталась вырваться цепь, после чего вся сущность водной словно исчезла из бренного мира, растекшись внимательными и удивленными потоками в тонких слоях бытия. Куда Дангина перешла даже не усилием – желанием. Ведь она не была привязана ни к одному из планов, сущность воды была поистине вездесуща. Одна из основ, не высших, но вечных.

Даламар склонился над столом, внимательно разглядывая шар. Касаться его он пока остерегался - кто знает, как отреагирует могучий артефакт?
- Если немного поработать... - прошептал маг, задерживая ладонь в воздухе над шаром.
Сейчас Даламар не обращал внимания ни на что; тренированное сознание привычно отмечало все, что могло быть сказано и сделано, но центром мира для эльфа в этот момент было Око.
По лицу мага скользнула улыбка, совершенно не вязавшаяся с нынешним обликом - холодная радость человека, нашедшего то, к чем можно приложить свои силы... и получить многократно больше потраченного.
Даламар вновь бросил заклинание, маскирующее его работу. Ибо сейчас предстояло действовать...
- Хесс каэрион аламасса тэхиан...
Слова цеплялись друг за друга, сливаясь в стремительное шипение.
Простое заклинание. Простое, но доступное немногим - ибо требует не силы, а искусства.
Послать артефакту Зов, образно говоря - "вызвать на разговор".
И получить ответ.

Группа Джеяна
Джеян, Аора, Джигеши и их спутники прибыли в Палантас раньше отряда Тессы, на этот раз опередив его. Впрочем, маскировка Светлых была настолько хороша в этот раз, что при оживленном движении, царившем у Палантаса, в город удалось пробраться незаметно, несмотря на принимаемые Черным Майя меры.
Впрочем, интуиция подсказывала рожденному в Арде, что цель близка и до поры до времени не следует препятствовать врагам. Лучше потом, в последний момент вырвать желанный приз из рук. Это было рискованной игрой, но жизнь воина – это и есть риск… Впрочем, Джеян был уверен в победе.
В город они въехали через западные ворота, уже ночью, когда улицы опустели. Разумеется, по сигналу правой руки Мелькора закрытые на ночь ворота отворили немедленно, выслушали приказ помалкивать и почтительными, но любопытными взглядами проводили путников.
Остановились они в одном из ничем не примечательных домов, хозяин которого был одной из ячеек сети глаз и ушей, раскинутой Джеяном по Ансалону. Ясно было, что все дела придется отложить до завтра, причем не только им, но и их соперникам, так что, выполнив несколько магических проверок, Джеян отпустил смертных спать, Джигеши предоставил себе, а сам красноречиво взглянул на Аору…

К полудню следующего дня, в то время, как Гаррет оказался перед лицом квалинестийцев, все члены отряда уже занимались делом…

Группа Тессы
Гаррет понемногу приходил в себя. Во всех смыслах, тем более, что уже не был нужен Оку, по крайней мере пока, в данный момент.
Магия Даламара имела успех, причем не потребовав столько силы, сколько должно было забирать подобное заклятие у творящего его. Впрочем, это не было удивительно – Око само хотело разговаривать. Черный шар начал наливаться багровым свечением, которое напомнило бы Джигеши ее излюбленную среду, затем посветлело. А потом опять начало темнеть. Никакого лица там не появилось, но все в комнате, каждый по-своему, услышали, не ушами, а в мозгу, тихий бесстрастный голос:
- Что вам нужно?

Когда зазвучал голос, глаза Даламара вспыхнули. Он крайне редко применял это заклинание… и никогда оно еще не давало такого результата. Хм, да и сил ушло куда меньше… это хорошо.
– Похоже, нам надо многое обсудить, –заметил маг. Посмотрел на Гаррета – видно, вор удивлен… естественно – как и улыбка до этого, ледяной, абсолютно спокойный голос совершенно не вязался с обликом. Впрочем, сейчас было не до актерского мастерства.
– Я – Даламар Темный, ученик Рейстлина Маджере, – представился эльф. Судя по возрасту артефакта и его способности общаться словами, Око вполне могло слышать о Рейстлине… еще бы, кто на Кринне о нем не слышал?
Остальные же члены отряда, по мнению Даламара, вполне могли представить себя сами…
– А что нам нужно? Помощь. В обмен на нее и мы можем многое предоставить.
Даламар старательно избегал обращений: с одной стороны, незнакомым личностям как-то не принято сразу говорить «ты»; с другой же… маг не мог заставить себя говорить «вы» вещи. Хоть и разумной.

Если таинственный артефакт прошлого и был впечатлен словами мага и упоминанием о величайшем из волшебников Кринна, то не показал этого. Впрочем, что можно увидеть по шару, у которого нет ни лица, ни мимики?
- Помощь? Ее просили и просят многие. Расскажите, кто вы такие и чего хотите…
Все собравшиеся ощутили на себе цепкий, оценивающий взгляд, будто создание трех начал силы прощупывало их. В комнате на миг настала тишина, напряженное молчание невидимым покрывалом повисло в воздухе.

Логово Старика. Два дня спустя.


Миреналисса была погружена в чтение найденной в библиотеке книги, час за часом, пока ее собственные силы востанавливались, он все более проникала в тайны древних божеств, и оставленных ими амулетов.
Вот пластинка Реоркса, о которой сказанно, что "Дух Кузнеца вселяет она в бездушное железо, позволяя ковать лучший металл, как будто мастер держит молот и раздувает горн", а рядом Перстень с Темным Сапфиром, наследие Зебоим, Перстень Штормов...
На самой драконице уже красовались две серьги из темноалой меди в сплаве с золотом - она в форме полумесяца, обьявшего звезду, другая словно полная луна.
- Мы должны попробовать, Мире, - Клык захлопнул дверь, недобро взглянув на Кастора, и положил на стол обгоревший череп. - Что мы потеряем?
- Хорошо, - наконец согласилась девушка, хотя видно было, что дезертир не первый час пытался уговорить ее на этот ритуал.

Амулет-черепок, злобно посверкивая глазками-алмазиками лег рядом.
- Чемош! Ушедший Властитель мертвых, к тебе взываю сквозь время и пространство!
- Кровь во имя бога былого... - Клык вытянул руку, ударом ножа перебив вену, и позволив ярко-алым каплям течь на череп, заливая столешницу. - Где бы ты ни был, услышь меня!...
Ноги дезертира подкосились, глаза заволокла темная пелена, и он рухнул на пол...

- Здравствуй, Сен, - глухой потусторонний голос вывел его из забытия. Бледная фигура висела в футе над полом. Сквозь тело эльфа просвечивала стена, да и сам он находился в столешнице, но похоже на эти неудобства внимания особо не обращал. Клык пару раз моргнул, и приподнялся на локте - конечно ему доводилось слышать о подобном, но вот перед ним висел дух его ближайшего соратника, которого, со слов Мире, разорвало на куски.
- Карп... ты... жи...
- Как лорд Сот, и даже живее, - оскалился эльф, сделав сальто в воздухе. - Сам чтоли не видишь? Зато летать теперь могу.
Лучник усмехнулся и исчез.
- А я все еще здесь, - раздался в ушах голос призрачного стрелка.
- Не замечал за тобой таких замашек, - усмехнулся Клык, начиная привыкать понемногу. - Так как оно там?
- Никак... Серо и уныло, - голос стал безжизненен и глух. - Не спрашивай, в свое время сам увидишь.. ЕГО царствие...
- Я больше надеюсь на то, что ОН сам там будет, - оскалился Клык.
- Вы все еще не оставили этой глупой идеи? - Проявившись, призрак покачал головой. - И для этого вызвали меня из небытия?
- А Мире? Она не говорила с тобой?
- Нет...


***

В развалинах, обрамлявших основание Башни Высокого волшебста почувствовалось движение, бледная рука, с которой свисали остатки плоти откинула несколько камней, пробивая дорогу наружу. Грива пыльных волос, показалась над каменной крошкой.
Он поднялся, опираясь о стену Башни - маги, из-за свалившихся на них проблем, не удосужились убрать обломки, и теперь высокая фигура, в изодранных одеждах медленно ступала по разрушенным кирпичам каменной кладки.
Среди деревьев проклятой рощи иногда мелькал его разорванный плащ. Отблик луны на изуродованном лице, свет прошел через пробитую грудь и раскуроченное плечо - внутри билось поврежденное сердце, просвечивая сквозь разорванную плоть.
- Вианда! - мертвец... Литас, тяжело ступая шел к тайному ходу, ведущему в убежище старика. Чт-то манило его туда...

...А глазницы амулета-черепа были пусты, и оба алмазика обратились в пепел. Сила амулета иссякала...


НРПГ - я вернулся, все радостные эмоции по этому поводу прошу выражать в харизме

Еще в начале пути было оговорено, кто в каких ситуациях является главным. Тесса руководила самой дорогой; Элтанас был авторитетом в делах божественных (хотя и не только в них); во время битвы первенство молчаливо отдавали элементалям (то есть, старались не попадаться им под руку).
В том же, что касалось магии, лидером уверенно становился Даламар.
Поэтому сейчас все и хранили молчание, а говорил ученик Рейстлина.
– Думается мне, что мы не попадаем в число «многих», – заметил эльф. – И доказать это просто… В этой комнате присутствуют Тересенна, принцесса Квалинести, Элтанас, священник Света, Дангина, Воплощение Воды и Тарим, Воплощение Земли. Я же уже назвал себя.
Даламар сделал паузу, давая собеседнику возможность осознать всю необычность состава их группы. Заодно эльф поглядел на Гаррета… очень пристально. Сему господину маг не слишком доверял, и предпочитал подстраховаться – чтобы тому и в голову не пришло болтать о столь редких гостях.
– Думаю, что пересказывать историю прихода Мелькора в наш мир и последующие события не имеет смысла, – продолжил он свою речь. – К сожалению, более чем сотню лет назад мы потерпели поражение, не смогли его остановить. Однако же сейчас у нас есть шанс нанести ему очень глубокую рану…
Вновь пауза, но на сей раз – для самого Даламара. Темному эльфу пришлось напрячь контроль, чтобы не выдать переполнявших его чувств… ведь Рейстлин сумел встать рядом с богами, а его ученику не суждено было достигнуть подобного. Но зато… сейчас он мог одолеть бога. Хоть и не в одиночку.
– Мы ищем артефакт, появление которого предсказано древним свитком, – прозвучали слова мага. – Он… поможет нам… ударить… по Мелькору.
В паузы последней фразы Даламар неслышным шепотом вплетал компоненты заклинания; таковое позволяло, условно говоря, определить уровень силы в собеседнике… живом или неживом, какая разница? Он был уверен, что даже если Око почует сканирование, то не обидится – чего еще ждать от мага?
Про маскировку, он, конечно, не забыл.
Однако Даламар знал – мало что на Кринне дается даром. Даже богам надо платить… собственно, им платят самую большую цену.
Ученик Рейстлина торговаться умел – общение с шалафи еще и не такому научит. В этом он, кстати, превзошел своего учителя – тот никогда не был силен в торговле. Да ему и не было нужно; взгляд глаз со зрачками в форме песочных часов в ком угодно убивал стяжательство.
Чуть наклонившись вперед, темный эльф заключил:
– Это касательно помощи. Оговорим цену?

НРПГ: сорри что так скомкано, но я этот пост уже третий раз набираю, из-за глючности копма.

Миреналисса вновь смотрела на попавшие в ее руки сокровища, теперь с книгой, найденной в библиотеке, она смогла познать всю глубину могущества древних артефактов, из которых амулет-череп был далеко не самым могущественным. Теперь в ее руках лежала пластинка Реоркса.
Тихие слова молитвы ушедшему богу донеслись из уст драконицы (хотя по слухам гномы Торбардина не переставали молиться Кузнецу в своих пещерах), и в яркой вспышке пластинка обратилась в серебряную наковальню и золотой молот, зависшие над полом.
Обруч бога Маджере лег на наковальню, искривляясь под ударами молота, а затем к нему добавились и оплавленные остатки Браслета, погубленного пламенем огненной элементали. Удары молота воплощали замысел Мире, и вот уже вскоре Серебряная Диадема украсила ее лоб – поистине венец королей, этот артефакт обладал великими свойствами.
Молот и наковальня же медленно растворились в воздухе.

***
- Когда все закончиться, я увезу тебя в Сильванские леса, на родину моего наставника, это прекрасная земля, совсем не похожая на Гавань, - Раф приобнял Эльзу за плечи, позволив ей приникнуть к его груди, и тихо нашептывал ей на ухо. – Построю дом, буду охотиться, а ты снова откроешь свою лавку…
Стрелок верил в победу Клыка и Мире, поскольку привык полностью доверять командиру, и вообще был оптимистом, но внезапно
«Раф»
Голос заставил лучника вздрогнуть, озираясь по сторонам, и целительница испуганно всмотрелась в его глаза. А позади нее в полуметре над полом завис призрак Карпа.
- Ты вернулся?.. – только и смог произнести лучник, с трудом подбирая слова.
«Как видишь, Раф, по крайней мере, большей своей частью»
- И как?..
«Драконица провела ритуал, теперь я смогу отомстить… и ты поможешь мне в этом»…
- Я?
- С кем ты говоришь? – удивленно спросила Эльза.
«Она не слышит меня…» Могильный голос в голове стрелка вызывал боли.
«Мои убийцы – Темный Маршал и Огненная Элементаль, из-за них мне не найти покоя в посмертии!»
- С призраком, - прошептал Раф. «Но как мне убить столь могущественных врагов?»
«Ты убьешь других – драконида, эльфийку и моего брата – Килгора, они ближайшие прислужники Маршала, они опасны, но я помогу тебе… Я стану яростью твоих стрел… Стану тетивой твоего лука… и шелестом в оперении… Твое мастерство стрельбы велико, но с моей помощью оно станет безупречно…»

***
Клык недолго беседовал с призраком Карпа, дух немного узнал о Темном Властелине за время своего пребывания в землях мертвых, но то, что сила Мелькора непомерна, в доказательствах не нуждалось. Эссен Майриган избрал самый тяжкий путь, из возможных – отрекся от Бога, и выступил против него. Ради чего? Ради славы – сейчас, когда мятежники лелеют надежду на таинственный артефакт – Клык был готов побиться об заклад, что трон темного бога пошатнется, а устоит он или нет – вот в чем вопрос.
Карп говорил, что выступать против бога – это безумие, но Эссен сумел доказать ему, что шанс есть. Мизерный шанс если не на победу, то хотя бы на низвержение миньонов Бога.
А теперь Клыку нужна была его новая союзница, девушка по имени Иридия, с которой он обещал встретиться в таверне через несколько часов. И принести неприятную новость о том, что его орлы не нашли Гаррета.
Совсем недавно, один из уличных попрошаек рассказал о двоих убитых ворах в Алом Переулке, и сваливал вину на Гаррета, хотя сам и не видел драки. А значит беглый вор перешел ту грань, когда Гильдия еще могла защитить его.
Время утекало прочь…

***
Миреналисса взяла гребень Зивиллина, по преданию способный открывать завесу будущего, и медленно расчесала им волосы – один зубец выпал из гребня. Ее глаза заволокла пелена…
…Раненный человек, истекающий кровью…
…Торговец с лицом смутно знакомого эльфа…
…Шум таверни и немигающее око, пристально всматривающееся в посетителей…
…Ощущение нависшего могущества…
Видение пропало, словно и не было его…

Черный Маршал

Джеян был в тихой ярости. Ну конечно, опять Даламар постарался, маскировку навел. Сам Черный Майа мог взломать эту личину, но не мог же он рассыпаться на сотню Джеянов, дабы обыскивать весь горрод. Оставалось надеяться на феноменалльное чутье Гартена и умение Мелонаса - местного руководителя Тайной Стражи.
Пока же следовало заняться другими, более доступными делами. Например, недавним инцидентом в Башне Высшего Волшебства.

Джокер в большой игре

- Оригинально. И что тут произошло? - Лас задумчиво смотрел на поврежденную Башню.
- Я уже узнал! - Затараторил Урфин. - Здесь была драка. Маги что-то не поделили, был страшный грохот, и крыша рухнула. А сейчас восстанавливают.
- Интересно, интересно. - Проворчал Лас. - Пойдем, узнаем все у Ашара.

Око дракона
Творение магов трех сил имело преимущество перед людьми и им подобными. Даже молчание тех хоть что-то выражало, а шар просто лежал на столе, как и должен был лежать, и ему было совершенно безразлично ожидание окружающих и тишина вокруг. Нельзя было сказать, произвело ли на артефакт впечатление представление состава группы.
Наконец знакомый голос-не-голос зазвучал вновь.
- Да, я знаю историю. Из памяти вора, ибо барьер времени был крепок, а всеведущих существ нет. Вам нужна нечто, способное противостоять силе Бога и повлиять на законы равновесия, правящие Кринном… Некогда Ушедшие Боги тоже, подобно магам, создали нечто. Так же, как и маги для очей дракона, соединив силы Тьмы, Света и Равновесия и вложив частицу Хаоса. Это нечто может при определенных условиях временно исказить законы мира, хотя сие есть дело опасное и с непредсказуемыми последствиями.
- Впрочем, чтоб говорить дальше, нужно сперва обговорить плату. Полагаю, с такими могущественными существами, как вы, хитрить бесполезно, – в голосе человека тут непременно послышалась бы ирония, но откуда она у стеклянного шара? Его интонации остались ровными и бесстрастными, и оставалось только гадать о вложенном смысле. – Мне нужно орудие, и посерьезнее Гаррета. Кто-то из вас должен стать вместилищем моей воли. Ведь у меня нет ни рук, ни ног, ни непосредственной возможности действовать. Готов ли кто-то этому подчиниться? Я сейчас не говорю о воплощениях стихий…

Миреналисса
Знала ли драконица, насколько изменились свойства артефактов за прошедшие после ухода Богов почти полтора века и без поддержки их могуществом? Как изменилось волшебство со времени создания древнего фолианта? Знала ли она, сколько времени и сил требовалось на созидание действительно могущественных артефактов, сколько магов совместно трудились над ними?
Если и да, то вряд ли помнила об этом, идя к своей цели по воле собственного честолюбия. Поэтому чем стала сделанная корона, что могла и насколько опасна была для других и своего создателя и не обернется ли бесполезной игрушкой – мог бы сказать, пожалуй, только Мелькор, тщательно исследовав этот предмет.

Увиденные же картины почти сразу стирались в ее памяти, оставляя лишь смутные образы, как следы сна при пробуждении. Общий смысл увиденного Мирэ помнила, но не могла сказать ни одной конкретной подробности, позволявшей установить место и время происходящего.

На последней фразе Ока со стороны Дангины снова донесся булькающий звук, без труда интерпретированный как выражения сожаления. Бессмертная была совсем не против побыть оком или наоборот – ведь любопытство не порок, а всей силе серьезностью элементаль не страдала. По определению.
Впрочем, при легкомысленности, любопытстве, рассеянности и откровенно смешенной системы ценностей, Дангина умела думать, и слова насчет искажения законов мира не пропустила. Отчего мысли непринужденно закоротили любые поползновения благоприобретенного опыта жизни и свернули на проторенную дорожку вечности... Вечности войны между водой и огнем. Даже больше Ока и его тройной природы сил, элементаль интересовало, как может сказаться упомянутое искажение на основополагающих сущностях стихий.
В конце концов, стихии не выше начальных сущностей белого и черного, но это взаимно. И ни одна элементаль не чужда самому первому – хаосу...

Привычно задумавшись и одним ухом слушая беседу, Дангина вторым уплыла куда-то в далекое и несуществующее. Нет, не мечты – у водной не было такого понятия, хотя с тех пор, как некая хмарь скрыла от очей бессмертных дальние горизонты, были идейки заменить реальное на придуманное... Не рискуя выбираться в астрал после всех маскировочных ухищрений, и при этом невыразимо скучая в простом теле, запертом в каких-то жалких двух десятках кубометров обзора, Дангина оказалась словно в трансе. Сказывалась и недавняя жажда после исцеления вора, ибо двух ведер элементали тоже было мало.
В таком состоянии стихия и заметила, что тема размышлений в лице Джигеши рискует обнаружится в более материальном виде. И весьма скоро. Свою уверенность водная не могла подтвердить ничем, даже словами что видела вечного врага и вечную сестру, но – она просто знала. Не представляя в каком конце Палантаса, или даже за его пределами была Огненная, с каком обществе, чем занимается и насколько сильна, Дангина просто поняла, что лава близко.
И так же поняла, что пламенная при желании может повторить фокус с обнаружением. Вот только если спутники Воды драки не любили, окружение Огня мечтало найти кучку эльфов и приготовить из них навский шуркъ. Как минимум.
Придя в себя (на этот раз в фигуральном смысле), Дангина подошла к окну и критично осмотрела городской пейзаж. На проулками виднелась площадь с крытыми ларьками, за которой начинался бурлящий (по мнению далекой от цивилизации элементали) рынок. Не став отвлекать мага (и сильно сомневаясь, что сейчас хоть что-то способно оторвать Даламара от Ока), водная склонилась к Тересенне и тихо шепнула, что подождет всех на площади. На вопрос почему в глазах Дангины отразилось зрелище пожара и потопа одновременно, и явная логика, что такое безобразие надо устраивать на улице, а не в помещении... Впрочем, устный ответ был довольно мирным. Про маскировку.

Логово Старика. Тот же день

- Ты помнишь что-либо еще? - Клык сел на табурет, всматриваясь в глаза драконицы.
- Око, - произнесла она. - Я помню око, и раненного вора... шум и пьяные крики... но все как в тумане, так словно этот гребень потерял часть силы.
- Как бы все остальное не потеряло, - скрежетнул зубами дезертир. - Если откажет в решающий момент эта магия...
- Не откажет, - оборвала его драконица.
- Хорошо, я прикажу опросить трактирщиков, может они что-либо видели, если конечно это таверна, а не просто пьянка в подворотне, и... - он замолчал, размышляя уместным ли будет его предложение. - И проверь действие амулетов, если это возможно.
***
Выйдя из помещения, драконесса взглянула на стоявшего у входа вора, с явно скучающим видом.
"Подойди", мысленно приказала она, дотронувшись до диадемы.
Лениво постукивавшему по дверному косяку костяшками пальцев мужчине вдруг захотелось подойти к вышедшей девушке. Он сделал несколько шагов и оказался рядом с ней и пробормотал приветствие, не совсем понимая, зачем подошел.
"Действует!" Почти ликующая мысль пронеслась в голове Мире, но этот вор с усталым выражением на лице был слишком легкой добычей, такого она могла бы подчинить своей воле простым заклинанием, даже легче, чем Кастора.
- Позови Старсиса, будь добр, - произнесла она, видя, что подошедший вор недоумевает, зачем же он пришел.
Тот отправился искать мага с несколько недовольным видом, однако Старик велел исполнять мелкие причуды своих гостей. И не забывать о них докладывать, конечно.
Минут через десять вор появился снова в сопровождении ренегата.
- Вы что-то хотели, леди? – любезно спросил Старсис, хотя глаза его смотрели с некоторым раздражением.
"Поклонись", - глядя ему в глаза мысленно приказала драконесса, не используя собственных сил, и уповая на диадему.
Тот вежливо поклонился, затем снова посмотрел в глаза собеседнице, ожидая ответа.
- Старсис, скажи пожалуйста Старику, что уже сегодня нам может понадобиться его помощь, его и его знаменитых убийц, - драконица слегка улыбнулась. - Я знаю, ты входишь в ближайшее окружение короля воров, и потому сможешь убедить его в необходимости быть наготове.
"Беги, беги быстрее ветра к Старику!"
Колдун быстро повернулся и сделал несколько стремительных шагов, почти перешел на бег, испытывая побуждение как можно скорее донести до Старика столь важное известие. Однако в ответ на непонятное побуждение взвилось обостренное чувство гордости, столь присущее магам. Чего это он будет бегать перед какой-то девчонкой? Через несколько десятков шагов он перешел с полубега на быстрый шаг и скрылся из вида.
Мире поняла, что ее радость была преждевременной, он все же смог сопротивляться власти Диадемы, пусть и не полностью. Но ведь сейчас она не подавляла его рассудка. Более сложные команды еще вопрос - получатся ли. Остался последний штрих. Маг уже скрылся из виду, но она представляла его в своем разуме:
"Стой! Забудь все что я сказала тебе, иди в свою комнату и ложись спать..."
Теперь оставалось лишь ждать - пойдет он к Старику или не пойдет.
На этот раз драконица применила большее усилие и более значительно сосредоточилась в своем усилии. Это подействовало и маг остановился. «Зачем я иду» - вдруг подумалось ему. тут же вспомнилось – передать что-то Старику. А что? Усилие вспомнить столкнулось с приказом забыть, и некоторое время они боролись, как упершиеся рогами в весеннем гоне олени. Дело решило то, что подсознательно ренегат побавиался грозного Старика и старался бывать у него как можно реже.
«Да нет, я что-то напутал», решил он и вернулся к себе. Глянув на кровать, колдуну захотелось лечь спать, он даже зевнул, лег и растянулся, расслабляя мышцы тела. Однако, прекрасно выспавшись ночью, быстро справился с зевотой. Спать вовсе не хотелось и, пролежав полчаса, Старсис поднялся и занялся своими делами.

Тесса лишь кивнула в ответ на слова Дангины. В другое время, в другом месте она бы не оставила всё на самотёк, а может, и разглядела бы в глазах Дангины нечто... В другой ситации, но не сейчас. Сейчас мысли Тессы были поглощены словами Ока. Стать его орудием... Она помнила рассказы о Лораке. Он желал с помощью Ока защитить Сильванести, а вместо этого - едва не погубил его... Какой сюрприз может поднести это Око? Хотя что думать? Время размышлять прошло, пришло время действовать.
Тесса прикрыла глаза, собирая всю совю отвагу. Хотя здесь не отвага нужна, а нечто иное. Тихая, упорная сила. Сейчас она откроет глаза, и объявит о своей готовности стать на время орудием Ока. На время... На какое время? Впрочем, если Око начнёт свою игру, останутся Даламар и Элтанас, они прдумают что-нибудь. Именно поэтому нельзя позволить им вызваться. Даламар, впрочем, и так этого не сделает, а вот насчёт Элтанаса эльфийка не была уверена... Принцесса резко сжала руки в кулаки, ногти больно впились в ладони.
- Око, - Тесса изо всех сил старалась, чтобы её голос не дрожал, - я готова стать твоим орудием. Твоими руками и ногами. Но прежде я хотела бы узнать кое-что.
Вот. Слова произнесены. Пути назад нет. Тесса закусила губу и стала ждать ответа Ока.
Ответ прозвучал не сразу и был несколько медлителен. Человек говорит так, когда ожидает какой-то реакции на свои слова.
- Принцесса Тересенна, неужели ты готова сама пойти на это. Что же твои подданные? Неужели мужчины оставят это дело женщине? Впрочем, вам виднее. Спрашивай.
Тесса усмехнулась. Догадка подтвердилась, Око предпочло бы кого-нибудь наделённого магическими способностями. Но надо отвечать...
- На то я и принцесса, чтобы идти впереди своих подданных... Что же до вопроса... Сколько своей собственной воли мне останется, когда я стану твоим орудием?
- Это будет во многом зависеть от тебя, - посул был заманчив, как сыр в мышеловке. – Твой разум останется в неприкосновенности, но я не могу в критические моменты тратить время на борьбу за тело и пояснение необходимости каких-то действий или бездействия.
- Насчёт критических ситуаций мне всё понятно, я об этом и беспокоилась в большей степени ... - задумчивым тоном протянула Тесса, лихорадочно раздумывая, что бы ещё спросить, чтобы ответ мог дать остальным необходимую информацию. - А когда время терпит, ты будешь обращаться ко мне мысленно?
- Если быстрых и решительных действий не потребуется - несомненно, - последовал почти немедленный мысленный ответ, столь же лишенный выражения, как и все «фразы» Ока.
- Понятно... - Тесса сглотнула, но успокоения это не принесло. Одна мысль о грядущем контакте с Оком вызывала мертвенный холод в груди, и мало того - где-то в глубине сознания не прекращался какой-то шепот, смысла которого Тесса не могла уловить. Тряхнув головой эльфийка оглянулась.
- Никто не хочет что-нибудь добавить к вышесказанному?

Заявление Ока было… неожиданным. Очень мягко говоря, неожиданным.
Но и логичным – в самом деле, лишь немногие артефакты, пусть и разумные, могли самостоятельно передвигаться. Око к ним явно не относилось.
Глаза Даламара сузились; он оценивал предложение, рассматривал различные его грани.
Судя по поведению Гаррета, Око не заменяло личность носителя, а служило как бы прибавкой к ней… но это с вором. Которого артефакт сразу покинул, встретившись с здесь присутствующими.
А с кем-то другим Око явно намерено провести куда более долгое время. И… кто знает, как это отзовется?
Было неприятно то, что Воплощения сразу отвергались. Хм… а впрочем, логично. Контакта с изменчивой сутью элементаля артефакт мог и не вынести – как ни один живущий не выдержит прямого соприкосновения со Стихией.
Оставшиеся… подходили все трое.
Элтанас нес в себе свет богов, и потому мог принять воздействие Ока. А связь с божественным позволяла надеяться, что он полностью сохранит свою личность, и будет лишь делить тело с артефактом.
Тесса… происходила из королевского рода эльфов, а это что-нибудь да значит. Возможно, кровная связь с сестрой даст положительный эффект.
Сам Даламар, казалось, подходил лучше всего. И у него перед глазами долгие годы был пример: Рейстлин делил тело с Фистандантилусом… впрочем, черного мага шалафи загнал в самые глубины сознания.
Даламар не сомневался в своей способности совладать с воздействием Ока. Но в то же время ему глубоко претила сама мысль о том, чтобы кого-то пустить в свое тело, свое сознание.
Так что маг с неудовольствием признал: варианта он найти не может.
Однако и не пришлось - Тересенна ответила первой.
Маг с одобрением посмотрел на принцессу, одновременно анализируя положение. С точки зрения совместимости - пойдет. Артефакту это не повредит; Тессе, возможно, тоже - по изложенным ранее причинам. С точки зрения пользы - пойдет. Принцесса в бою - наименее сильный член группы.
Однако, несмотря на то, что она вызвалась сама, энтузиазма это, похоже, не вызывало - Даламар мог понять состояние Тересенны.
- Я могу подобрать комбинацию заклинаний, которые облегчат контакт, - высказался он вслух. - И тогда беспокоиться будет точно не о чем.

- Благодарю тебя, маг, - ответ, несший отпечаток такой спокойной уверенности, какая даруется только многими веками. – Но не думаю, что твои знания о контактах с Очами драконов лучше моих. Тем более, насколько мне известно, моих собратьев по творению уже не осталось на Кринне. Его обитатели обходятся с творениями великих магов былого как с игрушками, которые дети ломают, когда те надоедят, или в порыве раздражения…
Опять же слова казались почти человеческими. Но у человека, а вернее, и эльфа, и гнома, и кендера, и даже минотавра либо драконида эти слова в зависимости от интонации, мимики, выражения глаз могли носить характер старческой мудрости, нервного раздражения или едкого сарказма.
Что хотело выразить Око? И хотело ли?
- Если жрец не хочет ничего добавить, обряд можно начать немедленно. И желательно остальным присутствующим не вмешиваться, пытаясь помочь или понять происходящее. Это может привести к печальным последствиям, и в первую очередь не для меня. Тересенна, подойди и положи руки сюда…
Око побагровело, и, переливаясь, напоминало живой огонь. Потом там стали образовываться два пятна – одно было белее снега, второе черным, как сажа.

В глубине Ока словно переливался алый огонь, а затем в неистовой пляске багрянца стали зарождаться два пятна: первое - белое, как только что выпавший снег, а второе - чернее сажи. Все три начала, сотворившие Око - Свет, Тьма, и соединившее их Равновесие. Белое, Чёрное и Алое.
Тесса глубоко вздохнула и поднялась на ноги. Она не оглядывалась на попутчиков, боясь в глазах выпустить наружу свой страх. Сердце в груди билось как подстреленная птица, на висках выступил холодный пот. Тесса невольно попыталась дотянуться до Элли, но то ли было слишком далеко, то ли мешал Барьер, то ли ещ что - слышала лишь тишину. Страх. Ещё более сильный и острый, чем несколько секунд назад, он нахлынул как девятый вал, смывая волю.
И тут что-то произошло. Словно пламенное копьё разбило ледяную стену. Эльфийке показалось, будто чья-то тёплая и сильная рука легла на плечо, и липкий холод сгинул, растаял, как туман под лучами Солнца. Тесса решительно шагнула вперёд и положила ладони на гладкую поверхность Ока.

Кого другого распоряжение "не вмешиваться" взбесило бы.
Даламар же остался полностью спокойным. Смысл-то сердиться на артефакт? Это ведь даже не коллега-маг... хоть и бесспорно интереснейшая вещь.
Тем более, что сейчас можно не наблюдать. А вот потом - изучить уже результат, наблюдая за принцессой. Так даже более любопытный опыт выйдет.
Даламар демонстративно убрал волшебное зрение... хотя присущее каждому магу иное восприятие мира никуда не пропало. Да его и нельзя погасить...
А задумчивый взгляд мага обратился на Гаррета. Интересно... его предок был магом, и далеко не из последних. Могут ли в его потомке проявиться какие-то способности?
Хватало эльфов, которые с пренебрежением смотрели на чародеев-людей, считая, что за короткий век они ничему не сумеют научиться. Даламар так никогда не думал - ведь его шалафи был именно человеком.

Логово Старика. Тот же день

- Учитель, ваши слуги бездарны, - красивый юноша с гладким, почти женственным лицом, скорчил гримасу неприязни, чуть искривив губы. - Два дня они не могли сделать то, что удалось мне за несколько часов.
- Ты слишком строг к ним, Келнис. - Мягкий обволакивающий голос из-под капюшона доносился чуть приглушенно. - У них нет ни мастерства, ни разума, каким обладаешь ты.
Старик откинул голову в кресло, позволив мягким рукам ученика с длинными, унизанными перстнями, пальцами лечь ему на плечи, массируя их.
- Итак, чего же ты добился?
- Господин мой, при помощи чародейства, тех заклинаний, которым вы обучили меня, я нашел тайное убежище вора Гаррета.
- При помощи какого заклятия?
- Поиска по ауре. Он состоял в Гильдии, он оставил много своих вещей здесь, и вот я сумел наложить его ауру на проэкцию Палантаса, и обнаружил, где он проводил последние дни, скрываясь от нас.
- А сам отступник?
- Исчез, словно и не было его, господин мой, - интонации ученика сменились с торжествующих извиняюще-виноватые, и видно было, что ему неприятно говорить о своем провале.
- Стало быть я плохо учил тебя, Келнис? - Голос Старика был мягок, но подобная мягкость ранит сильнее крика.
- Нет, повелитель, - поспешил с ответом юноша. - Это моя вина, целиком и полностью, я не оправдал ваших надежд...
- Хорошо, что ты осознаешь это, Келнис, - голос повелителя воров звучал успокаивающе. - Ты послал людей?
- Да, мастер. Они уже должны быть там.

Когда руки эльфийской принцессы легли на предназначенные места, свет и тьма под ними образовали бешено кружащиеся водовороты, словно увлекающие в себя что-то невидимое. Что происходило, понять было сложно. К магии стихий, доступной Воплощениям, это не относилось, Даламар большую часть сил сейчас тратил на маскировку, о чем думал молчавший Элтанас, было загадкой.
Тесса ощутила, как растворяются ее мысли и чувства, они втягиваются в шар, рвутся бешеным вихрем на мельчайшие части и исчезают в потоке. А потом как-то анализируются, складываются вновь из элементов в малопонятные конструкции и возвращаются в нее, занимая место где-то в уголке сознания, возведя вокруг этого уголка высокий забор, чтоб не было видно до поры, до времени, что за ним таится.
Принцесса начала терять сознание перед властным напором чужой воли, требовавшим подчинения. «Ты обещала пройти ритуал, не препятствуй ему. Иначе вы ничего не узнаете», напомнил голос.
Эльфийка потеряла сознание.
Прийдя в себя, она обнаружила, что не лежит на полу, а все так же стоит возле шара и даже успела убрать с него руки. Вихри уже успокоилась и Глаз Дракона сейчас был зеркален, отражая все, происходящее вокруг, в искаженном изгибающейся поверхностью виде.
Как ей показалось, ни внешне, ни внутренне никаких изменений не произошло, во всяком случае заметных в первую секунду. Во всяком случае, она по-прежнему ощущала себя Тессой, наследной правительницей Сильванести.
- Теперь мы можем продолжить разговор, - шелестом ветра неведомых пространств пронесся в головах присутствующих неслышный голос.

Место Встречи

Эти колдуны оказывались иногда весьма полезны, но с каким удовольствием Клык искоренил бы их всех, ровно как и саму магическую составляющую мира - все сверхестественное было глубоко ненавистно ему, ибо пугало, ибо было ему недоступно.
Однако ученик Старика сумел обнаружить логово Гаррета, хотя не нашел его самого, а затем двое ловких воров забрали из этого укрытия все ценное, что там было - Гаррет теперь был отступником, и его имущество по праву принадлежало гильдии, ровно как и его жизнь.
В кармане у Клыка лежал камень, столь вожделенный для странной светловолосой девушки, обладавшей немалой силой, и теперь дезертир собирался вернуть ей артефакт. Клык ни секунды не сомневался в своем решении, хотя поначалу воры и хотели подарить камень Старику, но разведчик видел что сделала Иридия с тем монахом, и убедил Короля Воров отдать камень.
Теперь Эссен, при помощи простейшего грима и накладной бороды изменивший себя почти до неузнаваемости, и претворяющийся вышедшим в отставку офицером стражи сидел, попивая разбавленный эль, и ожидая появления девушки, дабы сказать ей о плате за возвращение камушка...