Человек - сам себе храм. Многие ходят в церкви, монастыри, совершают омовения и другие обряды в других религиозных сооружениях, призванных придать чувство защищенности человеку, чувство нужности и желанности.
но так же есть и в каждом свой храм, свое место, внутри себя.
предлагаю представить себе свой храм сначала с высоты, как будто опускаемся на парашюте, затем ближе и наконец внутреннее убранство.
мой храм стоит в пустыне с желтым песком, покрытом небольшими волнами, с гребней которых ветер постоянно срывает крупинки, образуя паруса, потоки и струи песка.
все место является храмом, но основным его моментом является строение, стоящее в центре образа.
стены имеют желтоватый вид, заметно что сделаны они из глины с опорами из каких-то веток, палок, просто здоровых закоченевших листьев - но заметно это сквозь обмазанную той же глиной внешнюю поверхность стены так, что строение немного скрывается на общей картине.
строение одноэтажное, но видно, что были попытки построить второй этаж, но, видимо, это дело было заброшено за ненадобностью.
стены уходят в песок, так, что везде внутри те же крупинки, а фундамента не видно - либо его скрыло совсем нанесенным, либо и не было никогда... дверной проем пустой, хотя и сохраняет привычные очертания - прямоугольные. окна без стекол были когда-то занавешены темной тканью, но сейчас постоянно дующий ветер хлопает ее обрывками, добавляя к собственным завываниям внутри еще и этот звук. потолок, наверно, был предусмотрен по плану..., но сейчас можно заметить лишь отдельные почти незаметыне на общем фоне обломи, торчащие пендикулярно основным стенам мна уровне трех метров...
внутри стены опять же обмазаны глиной и не принимают каких-либо отличительных знаков. нет никаких икон, образов, лампад, свечей, алтарей, скамей, столов... вообе ничего в большой и единственной комнате нет - лишь в центре стоит человек, замотанный в ткань цвета песка, стоит босиком, прямо, закрыв навечно глаза... стоит, жарясь под солнцем сквозь эфимерную крышу, стоит, слушая совместную музыку хлопающих крыльев бывших окон... стоит, разговаривая лишь с одним собеседником - ветром, отвечающим его мыслям завыванием и свистением, завихряя перед человеком ураганы из песчинок, он строит какие-то зрительные образы... но не известно, смотрит ли человек с закрытыми глазами или нет...

Мой храм скорее похож на нечто среднее между готическим собором и укрепленной рыцарской капеллой. Укрепленный так, что взять его невозможно даже самому Аду, вырвавшемуся на землю. Вросшая в землю твердыня... и в то же время - красивые скульптуры, узоры и цветные витражи во внутреннем дворе... Мой храм - явно христианского вида, а над всем храмом высится башня-донжон, в которой расположена колокольня... Внутри - красивый собор с ответвлениями и кельями братьев-рыцарей... Две главные галереи, сросшиеся наподобии двух рядом построенных базилик. В конце каждой - алтарь... в одной - православный, в другой, католический, причем между ними - не стена, но арочная колоннада... И огромный крест в витраже над входом. А под куполом - небеса и святой Михаил-Архангел на фреске...
А еще мой храм - это воткнутый в землю меч на расвете, заменяющий крест...
И еще... в мой храм никогда никого никто не будет приводить насильно... И никто из пришедших и оставшихся там никогда не даст его разрушить.

Храм мой - это одинокая равнина, простирающаяюся от рассвета до заката. Грозовые тучи возвышаются над ним и молнии прорезают землю до глубинных недр. На равнине чистая, сочная зеленая трава, по которой шагают единороги, иногда играющие между собой в догонялки. Тут царит покой и тишина, которую нарушают только раскаты грома и тихое ржание единорогов.
Храм мой - это лезвие меча, защищающий слабых, наказующий зло.

...Нет у меня храма...

Дорога. Она постоянно изменяется, простираясь то сквозь горизонты степи, то извиваясь узкой тропинкой между исполинских сосен, то облекась отесанными булыжниками и звонко отвечая на размеренные шаги посоха. Нет ни облика, ни сколь-либо четкого образа ее. Уложенные неровными рядами посеревшие бревна, вздымающийся от легкого касания Ветра песок, замершая в ожидании пыль, ровные камни, которые помнят века, воинов и королей, святых и безумцев...
Дорога не стареет. Бывает, скроет тропинку ковер мха, проростут на старом пути еще молодые елочки, но След когда-то прошедшх здесь останется. У дороги нет конца и начала, но есть ее итог. Не цель, достигаемая в пути, но сам путь - суть моего Бога. Он везде - в небесах, под землей и в душах путников. Ему не поклоняются, не кладут обильные жертвы и не молятся. Кто знает, есть ли вообще у него разум и знает ли он, что это такое? Может быть, он просто часть Вселенной, тонкая нить, на которой держится моя жизнь. Странствия, Движение, Путь, Дорога... это лишь прозвища. Они не передают истины.

Но когда где-то вдалеке шуршит опавшая листва, а дорога сквозь вечные сумерки мира зовет за собой тихой шепчущей песней - я все понимаю. И с чем бы я ни шел - простым деревянным посохом, Блистающим - Мечом, или с пустыми руками: я верю - нет, знаю - я на правильном пути.

Это стоит всех вычурных расписных храмов, красочных произведений искусства, гор золота и камней, религий и Богов, иных миров и вселенных, вечной молодости и бессмертия.

Не знаю честно.
.Что назвать храмом в себе.
Если говорить храм, то я сразу же себе представляю смоленский собор.
На высоком холме, чтоб видно было из любой части города.
Величественный свод, крутая лестница и золотые купола, увенчанные крестами.
Внутри высоченные потолки и богатый иконостас.
Хоровое пение и запах горящих свечей…
НО это не тот храм, что внутри меня.
Мой храм это что-то неуловимо тонкое.
Возможно это нить, натянутая среди соблазнов и порывов, отклонись в сторону и тонкий волос причинит страдание.
Совесть, возможно. Возможно просто то что делает меня человеком, и когда я иду по ней, то я согласен сам с собой, и внутри меня спокойствие, и не дай бог мне встать поперек…

О, это просто. Я уже раздумывал над этим. Итак, вид сверху: глухой лес в ленинградской области. Небольшая поляна на берегу озера. Поляна обязательно окруженная соснами (эти деревья с раннего детства вводили меня в состояние душевного покоя и задумчивости). На поляне стоит простой шалаш из веток. Внутри лишь лежанка, покрывало и маленькая свечка перед фотографией моей любимой. И никто, повторяю, никто и никогда не должен видеть этот храм, иначе это место, как бы вам сказать, ну осквернится что ли. Но этот храм не на каждый день, а лишь тогда, когда мне нужно одиночество...

А мой Храм выглядит так - бескрайняя пустыня, синее-синее небо, горячее солнце, и посреди пустыни Башня. Высочайшая, хрупкая, золотого цвета Башня, внутри которой винтовая лестница, и начинается она (лестница) прямо со входа в Башню, и ведёт, ведёт к вершине... По которой я поднимаюсь, а иногда срываюсь, оступаюсь, но всё равно пытаюсь подняться всё выше и выше...

Мой храм внутри меня?
Я представляю маленькую колокольню. Такую деревянную, но крепкую. Такую, которые раньше в деревнях строили. Но главное, что она добротная и хорошо укреплена. А вокруг тихо и спокойно. Никого нет, только ветерок. И всегда такое ощущение, что она где-то рядом, хотя представляется в лесу.

Храм... храм... храм... хм...

Вы играли в Gothic 2? Тогда вы уже наполовину знаете мой Храм.
Это остров, причем, остров воздушный. То есть, клочок земли, высоко над уровнем моря (которое плещется там, внизу), соединенный с сушей длинной дорогой по нисходящей гряде. Храм выстроен по старинке (скорее, не храм, а монастырь): тяжелые, массивные каменные кольца, охватывающие робко выглядывающую башенку колокольни, маленькая дверца внутрь. Над храмом постоянно небольшая дымка, туман. А внутри - внутри тесно и упорядоченно. Здесь нет ничего лишнего, но здесь пусто. Газон, кельи по бокам и просторный, заполненный светом зал церкви. Потолок теряется в этих лучах света, и ты просто чувствуешь переполняющую тебя благодать и спокойствие...

Образ Храма тесно взаимосвязан с моим ощущением окружающей реальности. Дымка и стены скрывают истинное лицо моей души, наполненной грязью и/или лоском повседневнего быта. Я настоящий и я в N-ной компании - чуть ли не два разных человека. И если Я в N-ной компании слегка меняюсь (в зависимости от этой самой компании), то Я настоящий спит где-то глубоко-глубоко, за стенами, за дымкой, на островке, и просыпается только тогда, когда рядом никого нет.

А еще Я настоящий выходит из маленькой дверки храма в первые моменты знакомства с девушкой. Этот Я с тихой грустью все ждет Ту, которую бы смог впустить внутрь, демонстрируя другим лишь кусочек того, что находится за холодными и высокими стенами...

А вот и мой храм:
Огромное здание П-образной формы возвышается на колоссальном пустыре. Хм... Но это - не пустырь! Это все испытательные полигоны. Вот среди воронок и покореженных снарядов люди в белых, точнее, уже серых халатах и строительных касках при помощи гигантской пушки запускают героических первопроходцев на далекую Луну. А здесь из катапульты ученые в тогах отправляют в недолгий полет испытателей с крыльями из перьев, из стали, из резины... А вот этот карказ здания в начале экскурсии ускользнул от нашего взора. И что же это? Что вы сказали? Стройка века? А-а-а-а... Теперь обратимся к основной постройке. Над входом крупными буквами написана формула. Что-то знакомое. Ба! Да это же Е=МС2! А вот и статуя автора - она стоит в середине дворика, который находится между двумя корпусами П-здания. Оно, кстати, архитектурой очень напоминает МГУ. Заходим. По просторным коридорам туда-суда снуют лаборанты да люди с подозрительно большими головами. Обратимся к одному из них... Он поднимает на нас мутный взор и... Что? Какая квадратура круга? Ладно, оставим его. Пройдем наверх......... На каждом из этажей одна картина: длинные коридоры с рядами дверей и табличками на них с одной стороны и широкие окна, выходящие во двор, с другой. Кстати этажи будто бы бесконечны - вроде идем вверх по широкой лестнице, минуем пятый, десятый, сороковой этажи... Ладно, зайдем в одну из дверей... Ой! Здесь кажется лекция. Извиняюсь... Попробуем другую. Какая-то лаборатория. Склянки и колбы кое-как расставлены на бесчисленных грязных столах. Какие-то приборы стоят вокруг. Вдруг, к нам подбегают две лаборантки с какой-то кастрюлей, утыканой проводами, в руках. Надевают мне на голову. Ассистировать вам? С удовольствием! Что? Не делать резких мыслей? Поче......

Мой храм. Мой храм - это огромное облако тумана, которое латит сквозь пространство космоса, свозь пространство звезд, заставляя меня задумаватся о вечном, в центре этого тумана кресло качалка и я сижу там один, созерцая бесконечность, и привлекая к себе свет звезд, одновремнно отражая о себя их лучи. Часто упорядоченная реальность не упорядочевается в мей голове, поэтому так и происходит... кроме того я люблю думать и философствовать... а еще я человек свободный - поэтому звезды и окружающее пространство - мое пристанище... пристанище вечного странника и романтика....

Храм внутри меня? Не знаю, никогда не наблюдала в себе зданий. Внутри меня есть крест, одинокий такой, посреди песчаной бесконечности. Карканье ворон и глухой удар колокла... он ударяет вместе с сердцем.
Всё серое. Не знаю, что привело ко всему этому. Почему всё эта серость окружает. Иногда, когда колокол начинает звучать чаще, марево дрогнув немного рассеивается, пропуская солнечные моменты радости. Ненужно в себе выстраивать храм, что бы там сохранять чистоту и святость.

Для меня храм, как бы еретически и эротически это ни звучало, - тело не мое, а любимого человека. Ведь когда любишь, возлюбленный кажется лучшим из божественных творений на этой Земле.
Есть одно стихотворение, которое меня поразило до глубины души. А написал его всем известный фантаст Андрей Белянин - когда еще фантастом-то и не был, а был хорошим поэтом...
***
Храм мой - тело твое белое...
Вольно трактуя строку Писания,
Господи, что я с собою делаю
В явном соблазне непонимания.
Читая ладони твои, как Библию,
Вглядываюсь в каждую черточку пристально,
Иду Израилем, прохожу Ливию,
Возвращаюсь в Россию жадно мысленно...
Лбом запыленным коснусь коленей,
Так, припадая к порогу церковному,
Раненый воин, бредущий из плена,
Спешит к высокому и безусловному
Слову. Наполненные смирением,
Рвутся цветы из-под снежной скатерти,
Или осенних лесов горение
Огненной лавой стекает к паперти.
Плечи твои... Не на них ли держится
Весь этот свод, изукрашенный фресками?
Не Богоматерь, не самодержица,
Не баба степная с чертами резкими...
Не нахожу для тебя сравнения.
Сладко притронуться, как к святыне...
В каждой молитве - благодарение
Древневозвышенной латыни!
Дай мне войти, позабыв уклончивость
Пришлых законов. Взгляни на шрамы.
Время любого бессилия кончилось.
Нужно держаться легко и прямо.
Храм мой, прими меня сирого, серого...
Не с плюсом, минусом - со знаком равенства.
Губ твоих горних коснуться с верою
И причаститься Святыми Таинствами...

R. Dreamer: Для стихотворений существует отдельная тема. Здесь хотелось бы услышать Ваше мнение, а не Белянина.

P.S. Без всякого желания вступать в пререкательства с начальством - в данном случае это и мое мнение, иначе я бы не стала приводить это стихотворение здесь. Просто лучше мое мнение не выразишь. И.И.

Моё почтение.
Базар.
Торговая площадь, в восточном стиле заполненная народом, которому весело, может быть иногда, чуть-чуть грустно. Люди приходят и уходят, обмениваясь друг с другом впечатлениями, оставляя часть невзгод и усталости. Набираясь сил для дальнейшего пути.
Ор. Разноголосица, смех и выкрики.
И черны часы, когда торжище затихает.
Имя таким часам - депрессия.
С уважением

Горы. Маленькая, укромная долина в самом сердце диких заснеженных гор. Небольшая речушка срывается с уступа живым водопадом, образуя под скалой глубокое, кристально чистое озеро. На берегу, окруженная тысячелетними дубами, стоит изящная, белого мрамора часовня. Два полных доспеха, возложив руки на рукояти полуторных мечей, хранят вход - темно-коричневую, покрытую абстрактной резьбой дверь. Внутри, у стены, напротив входа, небольшое возвышение. На нем - древний, невероятно древний гранитный крест. Огонь, вода, ветер и земля - каждая из стихий долго и упорно грызла камень, избороздив его глубокими выщербинами, но безыскусный, грубо обтесанный Символ Веры пережил все испытания, чтобы навеки упокоиться в этой часовне.
За святилищем начинается песчаная тропинка, уходящая вглубь дубовой рощи. Она ведет к прочному, сложенному из серого камня дому. На крыльце стоит Она - главная святыня, то создание, без которого ни долина, ни дом, ни часовня, ни я сам не имеют смысла. Я пока не вижу ее лица, но знаю, верю, чувствую что она существует. И пока я ее не нашел, нет у меня ни храма, ни дома.

Попытаюсь описать мой храм. Это даже не храм никакой, а обычная католическая церквушка, вроде тех, что были на диком западе, стоящая на пыльной пустой площади с обязательными виселицей и перекати-поле. Стены церкви потрескавшиеся от времени, но это ничуть не мешает им выполнять свою функцию. Впрочем, внутри так же пусто, как и снаружи. Покой и тишина. Хотя, отчасти, запустение.

Очень хорошая тема. Я б сказал, добрая и душевная. Респект автору.

Скорее склон горы, уже стык горы с равниной, поросший лесом. Река, на склоне быстрая, на равнине значительно более спокойная. А рядом с рекой на равнине стоит небольшое двухэтажное деревянное строение, больше все напоминающие синтоистский храм. И все это находится очень далеко от городов и вообще населенных пунктов. Поэтому там тихо и спокойно.

Странно, никогда не любила христианство за институт посредника (а именно наличие дьяков и тп.). Вера внутри человека либо есть, либо нету.
Мой храм больше похож на Голубую Мечеть в Константинополе со стройными минаретами. Там нет давящих на тебя образов богов, лишь росписи по стенам с растительными мотивами в богатом убранстве храма. Место созерцания и осмысления. Почему-то там всегда есть люди. Любая озвученная мысль рассматривается с разных сторон, чтобы выбрать наилучшее решение. И обязательно рядом море. Жестокое и одновременно ласковое море.

Закат. Здесь всегда закат и небо никогда не меняется. Везде куда простирается взгляд, видны только бесконечно длящиеся хребты гор. Узкая, почти заросшая тропинка ведет к входу в пещеру. Внутри стоят сталактиты, их так много, что когда продвигаешься дальше, кажется, что петляешь в лабиринте. Еще одно углубление, низкий темный туннель после которого на меня неожиданно обрушивается свет, свежий воздух и легкие брызги воды. Огромная пещера, а сверху дыра, прорубленная водопадом, льющимся с гор. Льющаяся вода напоминает серебро и хрусталь. Ее шум заполняет все сознание, прохлада дарит блаженство уставшему телу, а глаза не отрываясь, следят за красотой воды, боясь упустить этот миг. Каждая капелька проделывает огромный путь и воссоединяется с предшественницами в озере. За этот краткий для человека миг, она успевает поразить уставший разум своей красотой и сиянием. Человечек плачет от того, насколько краток миг этого сияния и от убогого несовершенства своих слез. От каждой маленькой капельки остаются круги на воде. Так на мгновение продлевается ее жизнь. Продлевается памятью и оставленными следами. В этом храме я и сейчас, не в силах оторваться от созерцания. Красота исцеляет боль.

О-о-о... Доводилось мне бывать в моем Храме, раза два или три... в детстве. Во сне.Так вот:
если спускаться сверху на парашюте, то никакого храма ты не увидишь. Вообще ни черта не увидишь, потому что стоит он - или существует, или живет, трудно сказать - в ночи. Настоящей ночи, такой, какая бывает в конце лета, безлунной и темной, когда вообще ничего не видно уже в нескольких метрах - так, какие-то расплывчатые очертания выступают из темноты, но трудно разобрать, что это такое, пока не упрешься в это самое "что-то" самым носом. Так вот, представь себе такую почти непроницаемую темноту, и - большое, деревянное, из черных, сырых, пропитанных старостью и запустением бревен, состоящее из нескольких больших отсеков - церковь? колокольня? огромный сарай? Невозможно сказать, темно, видно лишь еле различимое свечение ночного неба там, где провалилась внутрь крыша - высоко, метрах в '''дцати от пола - или обрушилась стена... Ты - внутри, не видишь почти ничего... но чувствуешь, чувствуешь более, чем достаточно. Чувствуешь, что ОНО, в своей неподвижности, запустении, совершенно непостижимым образом - живое, что оно только выглядит неким подобием полуразрушенного здания, а на самом деле - нечто совершенно иное. Чувствуешь, что на много километров вокруг нет ни единого человека, вообще ни единого существа, которое можно было бы худо-бедно назвать живым... в полной мере. И не было никогда. Это очень острое чувство, оно пронизывает тебя насквозь. Как его назвать? Более всего оно сродни пронзительному ужасу - но в то же время это и пронзительный восторг сознания того, что ты - часть этого ужаса, ты здесь - свой. Это - то место, которое тебя породило, откуда ты пришел в мир. Позднее, по зрелому размышлению, мне удалось прийти к выводу, что ужасается лишь твой разум, вернее - его человеческая часть, ужасается более всего по привычке, потому что с детства внушили, что все это должно, просто обязано повергать в ужас... А истинная, глубинная сущность лишь хохочет над ней, над тем, какая эта часть маленькая, бледная и слабая.
Все это находится где-то... посреди поля. "Цыганское поле" - не знаю, почему-то ассоциируется именно с этими словами - большое, заросшее травой, сырое, туманное... темное. А еще там есть лес. Гнетущее место. Нехорошее место. Нехорошее... для человека.

Мой храм.
высоченный острый горный шпиль пронзает золотистое облако, создавая чудные очертания...храма, нет , наверное не совсем.Пожалуй это больше похоже на готический собор, только снаружи очень светлый. Музыка, застывшая в камне.
А внутри. обветренная скальная порода создала многочисленные колеи, рытвины, дорожки, пещеры. Прикрытые облаком они превращаются в залы, коридоры. потайные комнаты, высокие стрельчатые окна. И свет везде свет.

Но как легко оступится - в основе ведь скала, холодная, беспощадная, согретая и убаюканная нежным золотистым облаком.

Мой храм - это небольшая часовня, примерно в два человеческих роста. Строгая, спокойная, сделанная словно из цельного темно-серого камня, украшенная несложными вертикальными узорами; сверху золотой блистающий крест, на котором часто задерживается луч солнца из-за туч - таково внешнее убранство.
Внутри же пространство визуально кажется больше. Сквозь окошко в высоком потолке пробиваются солнечные лучи, разгоняя сумрак по углам. Напротив массивного входа - деревянной толстой простой двери - находится прекрасный иконостас: позолоченный, разукрашенный великолепно полными цветами, с радостью и скорбью на ликах святых - со всеми возможными чувствами. Стоит одна скамейка у серой стены. По углам и вдоль серых стен всегда сумрачно, но в центре вечно светло - там, преклонив колени, склонив голову, сложив руки, молится моя душа: жарко, забывая себя, Разговаривая с Ним. В часовне тепло, свет души разгоняет холод, и, как только сияющей головы души касается луч солнца, она, не открывая глаз, улыбается, прерывает прежнюю молитву и благодарит Его за благодать и счастье.
Так-то.