Земля обетованная

С улицы донесся приглушенный расстоянием крик и отборный мат. Заинтересовавшись, Артур, все еще с зубной щеткой во рту, выглянул в окно. С высоты пятого этажа было видно, как трое бритоголовых парней в белых одеждах несут вниз по улице отчаянно вырывающуюся рыжеволосую девицу. Вскоре эта странная компания скрылась за поворотом, и пустынная улица снова погрузилась в тишину. Полгода назад тяжело было представить себе нечто подобное, происходящее средь бела дня, теперь же не осталось людей, которые остановили бы произвол. Артур сплюнул зубную пасту и закрыл окно. "Кроткие духом унаследуют землю". Ага, как же.
Вернувшись в ванную, парень прополоскал рот, умылся и взглянул на себя в зеркало. Холодная вода слабо помогла ему, он все еще выглядел заспанным и уставшим. В задумчивости проведя рукой по светлой щетине, Арт который день подряд решил побриться завтра.
На полке с чаем осталась только какая-то ромашковая дрянь, поэтому бутерброд Артур запивал чистым кипятком. Пребывая от этого в дурном расположении духа, он вернулся в спальню и выгреб из-под завалов пустых пивных бутылок старые, потертые джинсы и майку, которая, он был в этом уверен, ему не принадлежала. Уже сунув в карман мобильник и приготовившись уходить, Артур решил задержаться на пару минут, попрощаться.
Он осторожно открыл дверь и вошел в темную комнату, стараясь не шуметь. Впрочем, его усилия пошли насмарку: хозяйка квартиры, молодая девушка со спутанными, сухими волосами и болезненно бледной кожей, уже не спала, ворочаясь на матрасе.
- Думал, ты еще не проснулась, - негромко сказал Артур.
-Твой мерзкий будильник меня разбудил, - капризным голосом ответила она, пряча под одеялом руки, покрытые следами инъекций, - Арт, мне плохо.
- Ничего, сейчас я уйду, а вечером вернусь с лекарством, - он присел у матраса и потрепал девушку по щеке. - Потерпи, Мари.
- Меня зовут... - попыталась возразить она, приподнимаясь.
- Тебя зовут так, как я скажу, - перебил ее Артур и поцеловал в лоб.
"Мари", не найдя в себе сил спорить, откинулась на подушку, захныкав, словно маленький ребенок.
- Ненавижу тебя. Во всем ты виноват.
- На кухне остались бутерброды, и чайник только закипел, - проигнорировал ее слова Артур и вышел из комнаты. Интересно, на что она не будет готова ради "лекарства", когда ломка усилится?
Улыбаясь своим мыслям, он зашнуровал кроссовки, накинул олимпийку и бодро спустился по ступенькам. Выходя из подъезда, он набрал номер на мобильном.
- На вашем счету недостаточно средств... - отозвалась трубка невыразительным женским голосом.
- Твою мать, - ответил ей Артур и в отчаянии огляделся.
Дома, окружавшие уютный, зеленый двор, безучастно смотрели провалами разбитых окон на Артура и незнакомца, сидевшего на лавочке у детской площадки. Он был одет в чистую, выглаженную рубашку в клетку и джинсы, а довершали облик совершенно новые мокасины. Темноволосая голова была запрокинута назад, а взгляд устремлен на пролетающие в вышине облака.
- Братишка, не выручишь? Есть позвонить? - Артур подошел к незнакомому парню. Тот был невысок, но гораздо старше, чем казался на первый взгляд.
Парень непонимающе похлопал глазами, как человек, чьи мысли витали далеко отсюда.
- А, конечно, брат. Рад помочь хорошему человеку, - сказал он, протягивая Артуру старенькую "раскладушку".
"Хороших людей не осталось", - подумал Арт, снова набирая номер.
- Скажи, брат, во что ты веришь? - спросил незнакомец, окинув Артура взглядом.
Тот не ответил, жестом указав на телефон. Наблюдать за различными сектами, которые словно с цепи сорвались после второго пришествия, было интересно только поначалу. Порой начинаешь удивляться тому, сколько адекватных, здравомыслящих людей принадлежали к традиционным конфессиям.
Сектант замолчал, то и дело проводя рукой по волосам и аккуратной бородке. Тем временем гудки в трубке сменились на хрипловатый ото сна голос.
- Алло?
- Алло, София? Это Артур. Извини, что разбудил. Максим дома?
- Максим, - крикнула София на той стороне, - Ой, Арт, он уже сбежал. Заходи, я кофе заварю.
Не дожидаясь ответа, девушка положила трубку.
- Спасибо, браток, выручил, - поблагодарил Артур, протянув парню трубку. - Все, надо бежать. Бывай.
- Иди с миром, брат, - произнес парень вслед.
Дорога к дому Максима пролегала в тени многоэтажек, в большинстве своем необитаемых и изуродованных вандалами. Артур шел, рассматривая надписи в духе "Бог умер" и "Конец настал". Одна из них привлекла его внимание. Сделанная синей краской под трафарет, она лаконично гласила "Рай - на земле".
- Что-то новенькое, - произнес парень себе под нос и двинулся дальше. Отчего-то он был уверен, что люди, оставшиеся на земле - преступники, наркоманы, сектанты и безумцы - меньше всех заслуживали места в раю.
Квартира Макса встретила Артура ароматом кофе.
- Привет, негодяй, - поприветствовала его София. Она была одета в старую, растянутую футболку, служившую ей пижамой, а ее густые волосы все еще были растрепаны ото сна.
Вместо ответа Артур чмокнул ее в щеку.
- Фу-у, зарос, как последний бомж, - засмеялась Софи, шутливо оттолкнув его. - Пойдем, кофе остывает.
- А я и есть бомж, забыла? – Арт последовал за ней на кухню.
Небольшая, уютная комнатка сверкала чистотой. Или, по крайней мере, так с непривычки показалось Артуру.
- Очень умно было сжигать собственный дом, - упрекнула его девушка, отпив ароматного напитка.
- Воспоминания, - буркнул в ответ Арт, нахмурившись, - Что толку горевать о прошлой жизни, если ее не вернуть?
- Да ты, дружок, романтик, - заметила София и поспешила сменить тему. - Максим еще рано утром ушел. Он собирался встретиться с каким-то клиентом в "Бахусе".
- И ты его отпустила? Ты же знаешь своего мужа, переговоры он вести не умеет. И что это за клиент, о котором я ничего не знаю?
- Не спрашивай меня. Я занимаюсь финансами, наркоманами занимаетесь вы с Максимом.
Артур покачал головой и отхлебнул из своей чашки.
- Хороший кофе.
Поболтав еще около часа, он начал поглядывать на настенные часы.
- Не пора ли Максу вернуться?
- Думаешь, у него проблемы? - забеспокоилась София.
- О да, как только я его отыщу - у него будут серьезные проблемы.
Артур собрался уходить, и София захотела идти с ним, волнуясь за мужа. Однако Арт смог убедить ее, что повода для волнений нет - он быстренько надерет задницу горе-бизнесмену, и они вернутся обратно.
"Бахус", некогда бывший элитным ночным клубом, сейчас являлся едва ли не единственным целым зданием в городе. Даже теперь владельцу каким-то немыслимым образом удавалось каждую ночь собирать полный зал народа. Впрочем, в это время клуб выглядел таким же пустынным, как и остальной город.
Одинокий охранник, высокий и лысый, в черных джинсах и футболке с какой-то блэк-металл группой, куривший у двери, едва ли оживился, завидев направлявшегося ко входу Артура.
- Далеко собрался? Проваливай, мы закрыты.
Артур поморщился. Раньше на дверях в "Бахусе" стояли гораздо более приветливые ребята. Но не успел он возразить охраннику, как из клуба показался его недавний знакомый - тот самый вежливый сектант, одолживший ему свой телефон.
- Не стоит, Борис. Наши двери всегда открыты для хороших людей. Входи, брат.
Внутреннее убранство клуба совсем не изменилось с тех пор, как Артур последний раз был здесь. Стены украшали репродукции Микеланджело, а по углам были расставлены кадки с пластиковыми пальмами.
- Присаживайся, брат, выбирай любое место. Выпьем за знакомство, - предложил сектант и подошел к бару.
- Я ищу одного человека. Максим, наркоторговец. Он должен был быть здесь, - сказал Артур, занимая столик у самого входа.
- Думаю, я слышал о нем. Хотя должен расстроить тебя, брат, здесь я его не встречал. Однако, может быть я все же смогу тебе помочь. Борис!
- Да? - охранник заглянул внутрь.
- Скажи, брат, ты знаешь, кто такой Максим, торговец наслаждением?
- Че? - не понял поначалу Борис.- А, щуплый такой барыга? Ну, он крутился неподалеку с утра. Встретился с этим быком, Валерой. Ну, тот, который держит церковь на окраине, к востоку отсюда.
- Настоятель флагеллантов? Проклятые безумцы, - сектант покачал головой и вернулся к столику, неся два стакана.
- Ага, точняк. Ну, короче с этим флагилянтом он и ушел, - подытожил охранник.
- Спасибо, брат. Можешь вернуться на свой пост. Что ж, за знакомство, - так и не представившись, он поднял свой стакан.
- А владелец не против, что ты тут хозяйничаешь? - поинтересовался Артур, принюхавшись к напитку. В стакане оказался виски, причем не из дешевых.
- Он принял свет истинной веры и любезно позволил нам с братьями остаться здесь. Выпьем.
- Ага. И какая это вера?
- Вера в то, что никто не может вознести нас в рай, ибо рай - на земле, и только в наших силах сделать так, чтобы это было правдой. Пей.
- Так это вы стены портите?
- Да, мы используем все доступные способы, чтобы донести свою идею до людских умов. Теперь выпьем.
Артур подозрительно посмотрел на своего собеседника.
- Извини, я в завязке, - сказал он, отодвигая от себя стакан.
- Это невежливо. Пей.
- Не хочу.
Проповедник тяжело вздохнул.
- Еще один оказался слеп перед светом истинной веры, - произнес он, достав пистолет. - Это для твоего же блага. Пей.
- Не буду.
- Пей! - настаивал сектант, наставив на Артура дуло ПМа.
- Иди ты к Кришне, членопоклонник.
- Что ж, я не хотел этого делать, - вздохнул он, взводя курок, однако раздавшийся из служебного помещения грохот и ругань отвлекли его.
Артур, воспользовавшись секундным замешательством противника, отвел пистолет в сторону, и, схватив сектанта за волосы, несколько раз ударил лицом о стол. Слабо захрипев, проповедник попытался подняться, и тогда Арт, вставший из-за стола, вырубил его хорошо поставленным ударом в челюсть.
В этот момент дверь подсобки распахнулась, и оттуда вывалился бритоголовый верзила. Его лицо покраснело, глаза налились кровью, пальцы беспомощно царапали веревку, тугой петлей обхватившую его шею. Силы покидали его, он упал на колени, и Артур смог увидеть душившую его рыжеволосую девушку. Ее губа была разбита, под глазом наливался синяк, но Арт вдруг понял, что именно эту девушку он видел сегодня утром из окна квартиры. Бритоголовый перестал хрипеть и сопротивляться, повиснув, словно тряпочная кукла. Только тогда девушка отпустила его, позволив упасть на пол безвольной кучей. Сбегав в подсобку, она вернулась с канистрой бензина и принялась щедро лить его на пол.
- Сжечь, сука, ведьму, - приговаривала она при этом, - Я вам покажу святую, мать ее, инквизицию. Эй, блондинчик! Че встал, как член посреди поля?
- Что это вообще должно значить? - не понял ее Артур.
- Это значит шевели своей задницей и проверь, где охранник.
Забрав со стола пистолет, парень осторожно двинулся к выходу и выглянул на улицу. Пусто. Борис, похоже, сделал ноги, как только почувствовал опасность. Артур вернулся внутрь. Девушка закончила обливать помещение бензином и теперь пыталась зажечь спичку.
- Эй, стой-стой-стой! - крикнул Артур.
Рыжая раздраженно вздохнула, но все-таки прекратила попытки сжечь клуб.
- Что еще? Хочешь попрощаться? - с этими словами она пнула бессознательное тело на полу. - Эй, верзила, слышал? Блондинчик передавал "пока-пока".
После чего она чиркнула спичкой так сильно, что сломала ее. Выругавшись, девушка достала из коробка еще одну.
- Черт. Стой! Скажи, ты была там одна? - удушающий запах бензина и коробок спичек в руках этой ненормальной заставляли Артура нервничать.
Девушка остановилась, обратила свой взгляд на подсобку, из которой ей удалось вырваться, и снова на парня.
- Ты совсем тупой, да? Нет, идиот, я не была там одна! Со мной было трое бритоголовых чмошников с довольно ясными намерениями.
- Мой друг, Максим, невысокий, щуплый, темные волосы, коротко стриженный. Он мог быть там.
- Извини, никого похожего я там не заметила, - пожала рыжая плечами, - Но ты можешь проверить сам, если хочешь.
Сказав это, она зажгла спичку и бросила ее на пол. Пламя вспыхнуло мгновенно, стремительно разростаясь. Артур выругался и схватился за голову, а девушка, не теряя времени, выбежала на улицу. Глядя на ревущую стену огня, Арт понял, что выбор у него небогатый, и последовал за поджигательницей. Перебежав на противоположную сторону улицы, он позволил себе отдышаться.
- А ты умеешь донести свою точку зрения, - сказал он в пустоту.
Парень выпрямился и огляделся. Он был совершенно один. Рыжеволосая девица исчезла, ушла собственной, только ей известной дорогой.
Откашлявшись, Артур достал телефон и позвонил Софии.
- На вашем счету недостаточно... - ответил ему голос в трубке.
Парень с трудом удержался, чтобы не разбить мобильный об асфальт. Он не знал, какую помощь надеялся получить от Софи. Однако он знал наверняка одно: у него нет никакого желания идти в церковь флагеллантов в одиночку.
Двинувшись в сторону восточной окраины, Артур прикинул варианты действий. Очевидно было, что помощи ждать неоткуда. Прямо сейчас у Артура было два пути: идти вперед или сбежать.
- Может, остались в мире хорошие люди? - сказал он сам себе.
Старая церковь, в которой расположилась община самобичевателей, видела лучшие времена. Штукатурка осыпалась во многих местах, обнажая кирпичную кладку, словно язвы на теле. Стены были покрыты засохшими разводами крови и фекалий - противно было представить, что за ритуалы проводились здесь. Каменная арка на входе, покрытая вперемешку неприличными граффити и надписями на латыни - все, что осталось от ограды. Тяжелая, дубовая дверь церкви была приоткрыта, из-за нее доносилось пение. Крадучись, Артур вошел внутрь. Справа от него раздалось рычание - монахи, не стесняясь, держали в церкви псов.
Не менее дюжины мужчин собралось у алтаря. Все они, кроме одного, выглядели изможденными. Их лица осунулись, а балахоны висели на них, словно на вешалках. В отличие от последнего, в котором без труда можно было узнать их предводителя. Валера, в прошлом успешный стронгмен, никак не походил на человека, уморенного аскезой. Он был одет в одни только штаны, его широкие плечи и сильные руки покрывали шрамы. Двое сподвижников поочередно хлестали его плетями по спине, так, что кровь орошала каменный пол. Валера сжимал в руке хлыст и тянул монотонную молитву, медленно приближаясь к худому пареньку, стоящему на коленях перед алтарем. Максима, а это был именно он, раздели до пояса, и двое монахов держали его за руки.
Первое, что пришло в голову Артуру - развернуться и так же тихо уйти, однако один из флагеллантов заметил его. Тут же остановились удары плетками, и даже Валера прервал свою молитву, развернувшись к незваному гостю. Артур же с необычайной ясностью представил, что с ним могут сделать эти люди, которые себя-то без всякой пощады избивают плетьми.
- Еще один гость в нашей церкви, - растягивая слова, произнес Валерий, - Но кто же из нас не запер...
- Заткнись! - Артур достал пистолет, - Руки вверх, бычара! Никому не двигаться! Не шевелись, гнида! Максим. Мы уходим.
Максу не нужно было повторять дважды. Вырвавшись из цепких лап монахов, он припустил к двери. Один из псов, встревоженный, залаял у входа.
- А-а, сука! - вскрикнул парень.
Монахи замерли на своих местах, не зная, что делать, но Валера, отойдя от шока, двинулся вперед.
- Ты плохо слышал? Стоять! На колени. На колени, я сказал! - закричал Артур, стараясь не показать страха в голосе.
Валера молча повиновался, сохраняя выражение тупого удивления на лице.
- Ты замолил свои грехи? Сегодня ты умрешь, Валера. Мордой в пол, сука! Молись! Молись, чтобы я слышал!
Упершись носом в каменный пол, он затянул все ту же монотонную, гнусавую молитву и, к удивлению Артура, монахи хором подхватили ее.
- Охренеть, - прошептал парень и, пятясь, покинул церковь вместе со своим другом. Но не успела дверь захлопнуться, как Валера, опомнившись, рывком поднялся с пола.
Артур и Максим успели отбежать всего на пару метров, как двери храма распахнулись настежь, и наружу ринулась свора собак.
- Шевелись! - крикнул Арт другу. - Наверх!
В считанные секунды они смогли забраться на каменную арку ворот. Собаки, не менее десятка злобных тварей, бесновались внизу, пытаясь достать до людей.
- Спускайтесь, - Валерий не спеша вышел из церкви, - Мы вас не обидим. Мы поможем вам заслужить прощение. Поможем искупить грехи.
Резкий щелчок хлыста ясно показал, как именно им предстоит искупать грехи. Он собирался сказать что-то еще, но его перебил колокольный звон.
- Вечерняя, - произнес Валера, когда, наконец, наступила тишина. - Моя паства не может без меня.
Сказав это, словно извиняясь, он вернулся внутрь, заперев за собой дверь. Вскоре из церкви раздалось пение, под аккомпанемент приглушенного стука и щелчков хлыста. Артур и Макс остались наедине со сворой псов.
- У ПМа обойма на восемь патронов, - сказал Артур, прицеливаясь в ближайшую псину, - Я насчитал тут одиннадцать собак. Если повезет, перебью половину, а остальные разбегутся. Тогда мы свалим, пока сектанты не вернулись.
Он выдохнул и выстрелил. Пистолет издал сухой щелчок. В замешательстве, Арт нажал на спусковой крючок еще раз, с тем же результатом. Достал обойму. Пусто.
- Твою ма-ать, - протянул он.
- Что такое? - недоумевал Макс. Вместо ответа Артур продемонстрировал ему пустую обойму.
- И что будем делать? - спросил наркодиллер, спустя несколько минут.
- Я подумываю бросить им тебя и сделать ноги, - огрызнулся Артур.
- Артур, я... В общем, спасибо, что пришел за мной.
- Какого черта ты здесь делал? Зачем ты вообще связался с этим Валерой?
- Ну, я... я думал о... расширении бизнеса. И он все говорил о покупке...
- Об искуплении, придурок! Ты хоть слышал в школе, кто такие флагелланты? Как, по-твоему, промышленные объемы "хмурого" вписываются в представление об аскезе?
- Я подумал... им же, наверное, больно... все эти плетки и все такое.
Артур взвыл в бессильной ярости. Не найдя слов, он направил пистолет на Макса и несколько раз спустил курок. Все еще безрезультатно.
Время шло, псы терпеливо сторожили двух парней, молча сидевших на высоте трех метров над землей. Голос, раздавшийся в конце улицы, заставил людей обернуться. Человек стремительно приближался, и Артур узнал в нем того самого проповедника из "Бахуса". Выглядел он хуже некуда - лицо опухло, лоб рассечен, а волосы и одежда заметно обгорели. Животные вскочили с земли и принялись рычать на чужака, топорща загривки. Однако проповедник не придал этому значения, вероятно, даже не заметив. Он видел перед собой только Артура, к которому обращался с обличающей речью о рае и воздаянии. Шаг, еще шаг, и он пересек невидимую линию, словно спуская курок. Свора бойцовских псов ринулась вперед, сбив беднягу с ног. Послышалось мерзкое чавканье, и речь сектанта застряла у него в горле булькающим хрипом. Пару секунд Артур, словно завороженный, наблюдал, как стая псов разрывает на части все еще живого человека, но тут же отвел взгляд и спрыгнул на землю.
- Пошевеливайся, - скомандовал он Максиму и они побежали прочь от этого проклятого места.
Только окончательно затерявшись в лабиринте дворов и переулков, эти двое позволили себе перевести дух.
- У тебя... фух... с собой? - спросил Артур, все еще тяжело дыша.
- А? Ну да, - кивнул Макс и достал из кармана джинс пакетик с героином.–Типо, на пробу.
Арт выхватил пакетик у него из рук. Немного подумал и влепил ему смачную затрещину.
- И больше не думай о "расширении бизнеса". Иди домой и извинись перед Софи за то, что заставил ее волноваться.
Пристыженный Максим, взмыленный, запыхавшийся, с голым торсом, выглядел откровенно жалко. Тяжело вздохнув, Артур протянул ему свою олимпийку.
- Надень. Но чтобы завтра вернул.
А еще говорят, в мире не осталось хороших людей.
Изрядно продрогший, Артур вернулся к себе в квартиру. Хозяйка, беспокойно метавшаяся по комнате, выбежала ему на встречу, глядя на него щенячьими глазами.
- Лекарство. - Арт бросил ей пакетик с наркотиком. С утра он думал о том, чтобы как следует подразнить ее, но сейчас у него не осталось на это ни сил, ни желания.
Когда Артур, сняв пропитанную потом майку и умывшись, вошел в комнату к девушке, она уже успела принять дозу. Парень вздохнул и, развалившись в старом кресле, расстегнул пояс.
- Как мы говорим спасибо, Мари?
Может быть, тот тип из "Бахуса" был прав. Рай - он действительно на земле. Во веки веков.
Аминь.

Жутковатая история. Уж не знаю, что за катаклизм постиг этот вариант Земли, но остались тут... мягко сказать, не лучшие люди. Не получается испытывать сочувствие хоть к кому-то - исключая разве что Мари, у которой своей воли не осталось.
Собственно, если автор желал показать, насколько скверными и безумными могут быть люди - то у него получилось. Но мне такая тема не слишком близка.

Читая рассказ:


Скинхеды ведьму жечь понесли, подумал я.


Красные, подумал я.


Пожалуйста, только не "а если найду".
А, не, пронесло.

Примерно тут я понял, что сейчас вот уже пора узнать, чего тут творится. И точно, я узнал: "словно с цепи сорвались после второго пришествия"... Та-дам! Дальше творится только трэш.


Был прав, чо.
Персонажи, кстати, разговаривают очень ненатурально, несообразно ситуации. От начала и до конца рассказа.
Сюжет довольно надуманный, и вообще, не понравилось. Вероятно, задумано как злободневный рассказ о том, что люди мрази. Право, об этом написать можно было лучше... Если уж захотелось писать об этом.

Тряпичная же.

Неуклюжая метафора.

В общем, если я начинаю придираться к мелочам, то что-то пошло не так.
Рассказ написан неплохо, чувствуется в нём уверенная, опытная рука. Читается легко опять же. Но... кажется, автор хотел сотворить что-то мощное, брутальное, бьющее солёным бичом правды по оголённым нервам читателей. А вышла маленькая пакостная вещица, которая уж точно не сердцу, да ещё и не уму. Сюжета-то нет в ней и нет морали... так, один день из жизни не попавшего в рай грешника. Зачем этот рассказ писался - мне, если честно, непонятно.

Любителям криминальных фильмов посвящается!
NB! Это не я. Это не мне.
Посему оставим личные вкусики и симпатюлечки и “дайте волшебстваааа”. По делу.

Сие творение показалось мне… Сложноватым для оценки. Если пытаться искать плюсы-минусы, то вот вам хорошее:
1) Да, первые строки - не бесцельное описание природы, коим я должна немедленно проникнуться и решить, что автор офигительно пишет. Там кого-то куда-то тащат. Зашибись, спасибо, позаботились о читателе. Это да.
2) Рассказ довольно пропорционален. Это всегда приятно, если всё на месте.
3) Есть некий спешал в тонкости той грани, на которой идёт повествование: то ли грязь такая, что пулю в лоб, то ли бутафоричность и сарказм 80 лвла, которым похлопать. Трешак, трешак и ещё раз трешак. Это было бы большим плюсом, если бы

Плохое:
1) оказалось осенено какой-то целью, изящностью, идеей, оправданностью или еще каким-нибудь словом, подходящим в ряд. Зачем это всё было? Нафига? Маленький челлендж, который, не бросая, таки бросает автор, оспорить добродетельность его финала, выглядит бессмысленным. Тонкий подкол, но не оправдан он особо ничем. Посылу бы что ли?
2) Мирообразующая фишка крайне слабо связана с сюжетом, да и вообще мало поюзана. Есть некий масштабный замут, есть один день из жизни, и они никак практически не пересекаются, одно через другое не подаётся и не раскрывается.

Язык я оценить, опять же, затрудняюсь. Он скуп в плане выразительных средств, очень даже. Вероятно, так и надо. Не знаю. Но точно могу ставить плюс за детали.
Карчо. Я ограничусь следующим диагнозом: не моё.

Сразу почему-то захотелось выделить плюсы и минусы этого рассказа. Итак.

Из плюсов: автор умеет писать и пишет неплохо.

Из минусов:

Сюжет. Откровенно отвратительный. Главный герой весь рассказ занимается тем, что ищет наркотики для девушки, у которой он снимает квартиру. Скорее всего, героин является платой за проживание. Попутно он спасает друга-наркоторговца. Можно было бы приписать ему это как подвиг, но учитывая КАК он спасает его, приходится сомневаться, что делается это только из любви к ближнему.

Главные герои. Аморальны, низки, отвратительны. Ни одного положительного персонажа. Ни любви, ни сочувствия к ним не возникает (хотя видно, что автор умеет давать лаконичные емкие характеристики).

Идея: не нашла. Мысль "все люди - твари" как-то унижает человека. Не все так плохо, автор, не все так плохо.

Одним словом, надо было написать о другом. При имеющихся задатках это осуществимо.

У меня ощущение, что в данном случае не просто занавески были синие (это я образно, если кто не видел известный мем), но автор все же хотел что-то сказать. Но вот что именно?

Что люди сами создают себе такой рай и такой ад, какими представляют? И больше ничего нет. Но тогда немного непонятно упоминание об исчезнувших адекватных представителях традиционных религий.

Показать на контрасте антигероев, вызвать отвращение и "так нельзя"? Так вроде Артур изображен, несмотря на то, что он сволочь, очень нейтрально, местами и посочувствовать бы можно было. Мыслит более-менее адекватно, друга пошел выручать, несмотря на опасность?

Что все относительно? Ну тут совсем уж расплывчато вышло.

Что если просто забрать нормальных дюдей, это и есть ад? так в рассказе вроде не о том...

Можно еще несколько гипотез придумать. и оно вроде бы благо, что дается пища мысли. Но в том-то и дела, что пищи недостаточно, только ощущение, что она должна там быть. Для множественности смыслов надо бы на то, другое и третье намекнуть, а когда читатель их высасывает из своего пальца - немного не то.
Что же до сюжета и антуража - вполне годный циничный постапокалипсис, вспомнились фоллауты, даже радиации никакой не надо.
Язык неплохой, без красот, но рассказ того и не требует. Местами все же повторы, местоимений много лишних - если уж без излишеств, стоило и их подчистить.
Например: "Но не успел он возразить охраннику, как из клуба показался его недавний знакомый - тот самый вежливый сектант, одолживший ему свой телефон."
"Его" и "ему" кажутся явно ненужными.
В общем и целым интересно, но нуждается, на мой взгляд, в доработке, как идейно, так и технически.

Конечно, есть в этом рассказе нечто бессмысленно-беспощадное, но мне он, честно говоря, симпатичен. Да, с одной стороны, это день человека в грязи. И день этот столь же грязный, как и среда. Но мне кажется, что о том здесь и речь. Игра воображения: а что если? А что если, как и обещает религия, все хорошие люди отправятся в лучшее место? Что, кто останется? Какой будет земля. Каково на ней будет тем, плохим, оставшимся вариться в одном котле с остальными, такими же.
А ещё я подумала... Наверное, тут я немного пофантазировала, но, чем чёрт не шутит, вдруг и автор об этом думал... О том, что в такой вот среде плохих неминуемо тоже начнётся расслоение. Появятся свои "условно хорошие" люди и свои подонки.
В общем, растревожил этот рассказ что-то во мне, а это, я считаю, хороший знак. При этом написано достаточно бодро, живенько. Иронично - это мне тоже по вкусу.

Моё почтение




Евангелие от Матфея глава 5 стих 3:
"Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное"

Евангелие от Матфея глава 21 стих 31:
"Иисус говорит им: истинно говорю вам, что мытари и блудницы вперед вас идут в Царство Божие"...

И опять таки Евангелие от Матфея глава 5 стих 5
"Блаженны кроткие, ибо они НАСЛЕДУЮТ ЗЕМЛЮ"
_______-------_____


С уважением

Момус

Ииии?)
В Евангелие речь как раз о том, что условно хорошие на земле останутся, а в рассказе наоборот. Или я нипонила, что ты имел в виду. Опять же, одно дело просто об этом сказать, а другое дело прямо показать, как это выглядит.

(ай-ай-ай-ай слишком короткий пост)
(этот счётчик меня доконает, ну не хочу я больше ничего добавлять!)
(он меня вынуждает, не обращайте внимания)

Моё почтение.

На примере этих цитат, я слегка усомнился в постулате что
На мой взгляд приведённые цитаты свидетельствуют о том, что в лучшее место отправятся далеко не самые хорошие представители человечества (хотя по каким критериям судить...)


И мерзкий, гадкий, отвратный счётчик не позволяет выразить свою мысль лапидарно. Будь ты проклят счётчик... анафема на тебя

С уважением

Момус

Я предупрежу заранее, что многостраничной дискуссии на данную тему не хочу, ибо... ибо. Но ответить на это - отвечу

1. Понятие "хорошести" очень условно, оно не обязательно означает человека безгрешного, оно вполне применимо и к человеку, который способен на раскаяние, например.

2. Цитаты вырваны из контекста. Например, вторая, которая из главы 21, полностью звучит так:
"Иисус сказал первосвященникам и старейшинам: А как вам кажется? У одного человека было два сына; и он, подойдя к первому, сказал: «сын! пойди, сегодня работай в винограднике моём». Но он сказал в ответ: «не хочу»; а после, раскаявшись, пошёл. И подойдя к другому, он сказал то же. Этот сказал в ответ: «иду, государь»; и не пошёл. Который из двух исполнил волю отца? Говорят Ему: первый. Иисус говорит им: истинно говорю вам, что мытари и блудницы вперёд вас идут в Царство Божие. Ибо пришёл к вам Иоанн путём праведности; и вы не поверили ему, а мытари и блудницы поверили ему; вы же, и видев это, не раскаялись после, чтобы поверить ему"

Выделенные жирным строки какбэ немного меняют смысл фразы, не находишь?) Попадут они в Царство Божие не потому, что они грешили, а потому что поверили и раскаялись.

Но это, правда, спор в пользу бедных

У меня тут дикая идея появилась. Хотя особых подтверждений и для нее в тексте нет. Может, это как раз грешников в ад забрали? То есть они, исчезнувшие, по меркам религий грешниками были? И это и есть те кроткие духом, что унаследовали землю. И это, описанное - рай. А уж во что они его превратили - дело другое. И и об этом, собственно, рассказ?

P.S. Спешу обрадовать - ценз минимального размера поста в подфоруме снижен до двух знаков. Надеюсь, их удастся набирать без проблем)

Комикс про грязные подъезды.

Небезынтересна была история между строк, про второе пришествие и вознесение в рай, полагаю, всех тех, кто посчитал, что у него грехов не так много. (Ну или попытка вознесения). Но рассказ был не про неё.

Ну а в остальном - я не понял. Может это эстетика интеллигентного треш-боевика? Во всяком случае, "проповедник из Бахуса", который зомбировал людей выпивкой, и который пошёл читать воззвания к бойцовым собакам - очень уж бессмысленно действует.

--- После прочтения отзывов

Не соглашусь, что глобальный фон не связан с происходящим.
Второе пришествие обосновывает то, что почти все элементы происходящего касаются религиозности. Даже при том, что главный герой яростно этого сторонится и продолжает себя считать, просто бомжом, общающимся с наркоторговцами.

Не соглашусь, что все герои целиком отрицательные.
Главный герой демонстрирует своеобразную моральную стойкой, не склоняясь на соблазнительные посулы разных конфессий (а также не похоже, что он уже опустившийся наркоман).
А Максим вот не упускает из виду, что флагеллантам больно.


hifg:
Спасибо за "Но тогда немного непонятно упоминание об исчезнувших адекватных представителях традиционных религий."
А то я вот подумал, что это среди оставшихся людей многие, считавшиеся адекватными, вдруг оказались такими глубоко верующими, что адекватными их считать уже никак нельзя.
Твоё прочтение этой фразы мне более осмысленно, чем моё было.