Врата номер шестнадцать
Несколько минут уютного спокойствия, огрызок технического перерыва – мой предшественник уже ушел, сдав дела, а время пересменки еще не истекло, можно пока не открываться. Неторопливо, маленькими глотками, пить утренний кофе, растворивший в себе пару ложек сахара.
Тишина. Покой...
Маленькая вечность, которая, увы, заканчивается – я отодвигаю жалюзи, гул и суета Приемной лавиной врываются внутрь и теперь не отпустят долгие часы. Недоверчиво, неприязненно косятся на конкурентов прибывшие с разных сторон, занимают очередь, стараясь не касаться друг друга.
– Цель прибытия?
– Постоянная работа.
– Виза есть?
– Есть.
На бледном лице смешиваются легкая усталость и спокойствие, у таких документы обычно в порядке, так что проверяю я больше для очистки совести.
– Да, все верно, хранитель. В отпуске были?
– Менял подопечного, – тонкий палец указывает на один из пунктов в разрешении.
Печать ложится ловко, будто бумагу прямо с ней и сделали.
– Следующий!
Этот-то, конечно, не сверху в Приемную попал.
– Цель прибытия?
– Это самое... исполнение своих обязанностей! – явно нервничает, просовывая в окошко несколько листков. – Освещение нашей деятельности, выгодные предложения, заключение долгосрочных договоров!..
– А печати где? – осведомляюсь я, поднимая голову. – Здесь должна быть, здесь и здесь. Фальшивые у нас немедленно исчезают, не знали? – бросаю пачку бумаг обратно. – Заберите, я отмечу в отчете. Следующий!
– Да пока вас сюда не посадили, до Шварцкопфа с Головниным, я тыщу лет без ваших проклятых разрешений ходил! – орет он в окошко. – И на таких, как ты, контракты пачками брал!
И так-то не красавец, а тут еще вся морда перекошена, хоть сейчас ужастик снимай. Но я, впрочем, и не таких видал.
– Что было до Великого Открытия, то прошло, – надеюсь, выражение лица достаточно официальное, и в голосе не слышно ноток ехидства. Да уж, пока мы не получили доступ к потоку этих посетителей и не научились его контролировать, было совсем иначе. И если лучше, то только для них. – А что есть, то есть. Уймитесь, а то у вас будут серьезные неприятности. Следующий!
Внезапно относительное спокойствие очереди нарушается. Черная фигура настойчиво проталкивается к окошку. Одни пропускают, брезгливо отстраняясь, другие – с пониманием давая дорогу.
– Сроч... Срочный вызов! Побыстрее, пожалуйста... Горит! Прямо сейчас!
И впрямь – горит, полыхает, пульсирует на личной карточке значок пентаграммы. Подрагивают смуглые пальцы с ногтями-когтями. Еще бы – такая удача.
– Все в порядке. Приглашение с нашей стороны, вступает в силу немедленно, действительно до выполнения условий. Проходите!
Темный силуэт пересекает открывшийся Барьер и тут же исчезает, истончается, тает в воздухе. Cпешит. Ритуал для них – большая удача, тем более грамотно проведенный. Если ему с этой работой не повезет, не договорятся – придется сразу по окончании вернуться. А то может и надолго задержаться, тут уж как подпишут.
– Цель прибытия?
– Постоянная работа. Вот виза.
Верхний вроде бы невозмутимо спокоен, но что-то, приобретенное с опытом, заставляет насторожиться и проверить все внимательнее. Так, документы подлинные, печати тоже. И неудивительно – эти, в отличие от тех, к подделкам не склонны. Но...
– Вот здесь. Если без контракта, утвержденного объекта и приглашения с нашей стороны, просто по программе обмена и долгосрочного сотрудничества, то секретариата мало. Необходима подпись Самого.
Крылья опускаются, уныло трепещут на сквозняке Приемной белые перья. Голос грустен, слегка подрагивает.
– Да, ее нет. Но я же не приношу никакого вреда. А еще я не могу, понимаете? Совершенно не могу не исполнять того, для чего был создан... Нет, не понимаете!
Почему же? Насмотрелся. Понимаю, и даже сочувствую, хотя – опять же – не без затаенного ехидства. Но дело-то в том, что...
– Знаю. Иначе не можете. Природа у вас такая, и тех, что сверху, и тех, что снизу. Только наш мир от этого раскачивается, как лодка. Нам уж за собой-то уследить хорошо бы.
– Почему нас призывают реже, чем их? – он тоскливо смотрит туда, где давно растаял след черного. – Вот так вот, экстренно, обрядом?
– Не знаю. Ваша родня, вам виднее. Может, в природе дело. А может, просто маркетинг у вас плохой.
– Но почему Он все это терпит? – глаза его устремляются вверх, к дому. – И молчит.
– У меня спрашиваете? Пути, как известно, неисповедимы. А теперь извините, снова очередь собирается. Следующий!
Программы обмена, кстати, интересная штука, думал я, проверяя документы. Записаться, что ли? У нас льготы, за ответственность и вредность работы. Вредность настоящая, были несчастные случаи вплоть до летального исхода, нервные типы попадаются. С другой стороны, стоит ли? Срок подойдет, тогда и попаду, а вниз или вверх – видно будет. На одно уж точно найдется вечность полюбоваться. А перед окончательным распределением, по канонам, обзорная экскурсия по обоим царствам положена, Небесному и Подземному. Так что – нужно ли раньше времени надеяться или пугаться? А то и хуже – разочаровываться? Побывали там, конечно, немногие, да и они помалкивают. По всему судя, не только из-за подписки о неразглашении. И особо счастливыми не выглядят, впрочем, особо испуганными тоже. Так что, пожалуй, я по льготе лучше на Кипр с Надей слетаю.
Вот и конец смены. В зале объявляют: «Врата номер шестнадцать закрыты на технический перерыв». Вот-вот сменщик подойдет – работаем-то круглосуточно. Хотя суток как таковых тут, в Приемной, нет.
Выстроенный вне обычного пространства огромный зал гудит безостановочной суетой. Открываются переходы, из которых появляются то рогатые, то крылатые, а то и вовсе странные – реликты, видимо. Строятся в очереди к нам. То и дело потрескивает сиреневыми, как поздний вечер, искорками Барьер, созданный Шварцкопфом и Головниным, и надежно отделяющий наш мир от потустороннего и его обитателей. Барьер, который открывается лишь по нашему желанию.
Они, конечно, тоже могут свой сделать, но зачем?
Приближается давешний черт с поддельными печатями. Ишь ты, все время тут проторчал. На его лице уже нет злости, одно лишь беспросветное, как могила, уныние. Наклоняется к окошку.
– Слушай, почему так получилось-то? Не... неравноправно? А?
Я пожимаю плечами. Помалкивал бы о неравноправии, после тысяч-то лет.
– Думаю, потому, что мы без вас можем обойтись, а вы без нас – никак.
Закрываю жалюзи. Смена закончилась, сдам дела – и домой!