После заката лес беспокойно зашумел. Обычно редкие вскрики ночных птиц сейчас непрерывно оглашали лес и деревню Качары. К полуночи крики слились в бестолковый гомон, а затем смолкли. Им на смену пришли волки. Вдалеке, в разных сторонах завыл один, другой, третий, ещё больше. Выли то поочерёдно, то вместе, то держа тягучую ноту холодной тоски, то срываясь на лай, на взвизгивания, на скулёж, а затем снова угрожающе завывая. Выли до хрипоты, до сипа, а некоторые едва угомонились к рассвету.
Этой ночью, так и не проснувшись из горячего болезненного, сна поднялась Тода, нетвёрдо стала на ноги и вышла на улицу. Камни хищно впились в голые ступни, холодный ночной ветер жалил раскрасневшуюся кожу, отгоняемая раньше божественным заступничеством боль сразу после порога вгрызлась в лёгкие, но девушка не проснулась. Нетвёрдо ступая и пошатываясь, она брела через деревню и невидяще глядела сквозь проступившие слёзы на лес.
К счастью для Тоды этой шумной ночью были и другие, кто не смог спать. Они и удержали её, и вернули в храм, и уложили обратно в постель, и разбудили Мерта – жреца в местном храме, - и не давали снова встать, и, в конце концов, даже привязали к постели ремнями. А к утру она просто впала в забытьё.

***

Качары – некрупная деревня, лежащая вдали от широких торговых путей. Люди там живут оседло и размеренно, сеют и пашут, держат скот и немного охотятся. Земля в меру урожайна, и людей кормит, и продавать понемногу позволяет. Есть в деревне постоялый двор, но он в убыток себе работает. Редкие гости не окупали бы его, если б за готовность принять гостей не доплачивали маги из Башни. Башня – это башня магов в полутора днях пути от Качар, там находится пара магов с учениками, что-то пытающихся найти в лесу. В Башню иногда наведываются гости и иногда остаются на несколько дней в Качарах.
От невзгод и от магической глупости жителей деревни хранит Лаала, бог спокойной жизни, чей кирпичный храм с единственным жрецом принимает просьбы и об урожае, и о здоровье, и о браке, принимает и пожертвования, и помогает подопечным в труде.
Есть в деревне свой кузнец, невдалеке от деревни есть ветряная мельница на холме. В целом, местные стараются иметь всех нужных людей под рукой (чего порой и нужными женитьбами добивались), чтобы пореже выезжать. За день пути из Качар никуда не добраться, а заночевать в лесу считалось дурным знаком, так что, чем меньше поездок, тем спокойнее живётся.

Утро на постоялом дворе было унылым настолько, насколько предыдущая ночь шумной. Ланс неторопливо приканчивал завтрак, героически воздерживаясь от того, чтоб проклинать себя, хозяина постоялого двора, сам постоялый двор, Качары итд вплоть до все на всете - за то, что он торчит тут уже который день бестолку. Ну во-первых потому что это самая что ни на есть распоследняя глупость - проклинать себя, во-вторых, потому что все на свете не виновато - согласился ведь Пита с его грузом допроводить до Качар добровольно, никто за язык не тянул. А в третьих, потому что проклинать вообще - гнилое дело. А вдруг сбудется, а потом сам же и жалеть будешь, что сгоряча натрепал языком.

Вон, блин, поговаривают, что Тоду прокляли - вот и мается теперь и сама и родня. А может и не прокляли, дык кто ж вот так просто в этих самых Качарах появится, чтоб рассказать. Разве что к магам ее отопрут...

Мысли текли неторопливо, как дорога под колесами груженой телеги. Вставать так рано не было ни малейшей необходимости, но Ланс привык, да и не любил на кроватях валяться, глядя в потолок. Если не один, в постели то - тогда другое дело, есть занятие для которого кровать - весьма подходящее место, но ... в общем, с завтраком было покончено, и теперь пришла очередь оружия приводиться в порядок - уж который раз без особой необходимости, скорей просто для порядку.

"И вообще, еще пару деньков - и возьму харчей у Пита и пойду обратно до Зазимья, и плевать, что местные там про лес говорят. Раз сюда прошел, и маги попадаются - значит и обратно можно...."

Гош проснулся уставшим и расстроенным, и первым делом направился к Мерту. Смысла отрицать не было: мелодия Тоды совсем расстроилась, и наладить ее ни жрецам, ни богам оказалось не под силу. Предстояло искать иные способы исцеления, либо признать собственную беспомощность.

Прибыв накануне в Качары, музыкант сразу направился на постоялый двор - прекрасное место для отдыха и сбора местных слухов. Быть может, Гош и не собирался здесь останавливаться, но прослышав о неведомой болезни несчастной, тут же оставил свои планы и бросился предлагать посильную помощь. Ведь Этнала учит не бросать ближнего в болезни и горе, не зависимо от статуса и размера кошелька. Весь день молодой жрец провел в молитвах, лечить пытался деву и наложением рук и живительной музыкой, варил снадобья целебные - ничто не могло вернуть песне Тоды стройность.
Ночью болезной стало совсем худо, что пришлось за ней следить. А когда Гош все-таки уснул, то видел во сне, как сражается с огромными серыми крысами в маленьком темном подвале. Крысы все напирали и напирали, а парню было так жалко всех, так жалко...

Днем ранее

Это было для кого-то раннее утро, для кого-то почти полддень.
Сегодня было решительно нечего делать. так же как вчера. позавчера...И даже поза-позавчера.
- Слуш, Алорин.... Ты говорил что любопытный. пошли куда-нить полюбопытствуем, что-ли... - несильный тычек локтем под ребра темному комбинезону.
Кто-то приканчивал завтрак, а кто-то начинал обед. Через лет так пятьсот это бы назвали часовым поясом.
Комбинезон неудачно взмахнул рукой и его локоть вполне симметрично ткнул заговорившего. Дожевав, он ответил:
- Полюбытствуем, говоришь... Можно, - он потянулся, взглянул на собеседника и продолжил. - Только я бы не отказался доесть. Кроме того, о чём тут можно любопытствовать днём? - с этими словами человек вернулся к еде.
- Я ж не предлагаю прям с ложкой в руках... - Ланс предпрочел проигнорировать "ответную реакцию". - Ну вот ты хоть когда-нить видел, как дети рождаются? Я видел. А вот как река - нет, - сосед откинулся на стенку и задумчиво посмотрел на слегка (лет пятьдесят назад) закопченый потолок.
- То, что тут течет, конечно не совсем река, но надо же с чего-то начинать?
- Можно, можно... Предлагаешь прогуляться по местному ручейку? - он отправил в рот последний кусок хлеба. - Сейчас вернусь...
Он отошёл к стойке и вернулся с большой пивной кружкой. Когда он начал пить, можно было отметить, что налито в неё молоко.
- Собственно, почему бы и нет? Пошли прогуляемся, всё равно здесь делать нечего... - он в два глотка осушил кружку, положил на стол несколько монет и встал из-за стола. - Подожди пару минут...
Он поднялся на второй этаж, зашёл к себе в комнату, застегнул правый браслет и прикрепил к нему арбалет. Вытряхнув на стол содержимое коробочки, Алорин выбрал несколько стрелок, две из которых зарядил и ещё три заткнул в пазы. Собрав всё на место, он закрепил мешок на спине и спустился.
- Ну, я готов.
Ну готов так готов... - Ланс уже ждал, подпирая плечом дверной косяк. Исключительно по привычке проверил, как ходит меч в ножнах, и, повернувшись на каблуках, шагнул во двор.
....................
Ручей себе спокойно журчал....Нет. не так. Журчал он не только себе, но и любому желающему послушать. На этот раз двое вынужденых бездельников - чем не аудитория?
Сразу за постоялым двором, направо от заводи, где местные обычно стирают белье, вдоль берега топала постепенно исчезающая тропинка, с одной стороны время от времени подбегая к воде, и, кажется с каждым разом оставляя в ручье немного себя, а с другой стороны росли кусты. Большей частью обычный орешник, но иногда попадалась малина...Ну, вы понимаете, что собирать там было особо нечего. После этих двоих. Впрочем, судя по тому, что до них там что-то было - тропинка использовалась мало.

(совместно с Алорином)

Те же

По мере углубления в лес он густел, темнел и становился всё более неприветливым. Деревья, раньше стояшие достаточно редко, сейчас вместе с густым кустарником плотной стеной подступали к ручью. Через некоторое время тропинка иссякла, в то время как ручей и не думал становиться уже - наоборот, он постепенно расширялся, в паре мест разливаясь двух-трёхметровыми лужами. Алорий, благодаря плотным водонепроницаемым сапогам через некоторое время пошёл просто по воде - это было проще, чем прыгать по берегам и ломать ноги о торчащие корни. В какой-то момент он выщелнул одну из стрел и заменил её на извлечённую из гнезда.
То, что лес густел, для Ланса удивительным не было. А вот то, что чем дальше он пробирался вдоль ручья тем странней становились деревья - это трудно было не заметить. Вот ель, покрученая как в узел кто пытался завязать, вот дуб, на котором желуди размером с орех, а чем дальше тем еще интересней - на невесть откуда взявшемся кусте жасмина колючки появились.
- Это неправильный лес. И если здесь есть пчелы, они наверняка делают неправильный мед.
- Сомневаюсь, что здесь есть пчёлы, - откликнулся продолжавший шлёпать по воде Алорин. - Скорее, здесь будут какие-нибудь шершни-оборотни размером с ладонь, в полнолуние превращающиеся в плотоядных овец.
Между тем, ручей продолжал утолщаться. Однажды из него в сторону отошёл ещё один примерно того же размера(нужный рукав сразу пометили, сделав весьма заметную зарубку), после чего размер ручья существенно увеличился. Как, впрочем, и глубина - в середине она уже доходила до колен, и Алорину пришлось держаться ближе к берегу, чтобы избежать намокания.
Через каких-то полчаса продирания между кустами. пнями и прочими корягами двое искателей шли вдоль небольшой реки, достаточной, чтоб по ней плавать на лодке. Увы. о такой мелочи как лодка никто из обитателей леса заботиться не собирался, хотя любопытный охранник какраванов не терял надежды, что ПОКА не собирался. Ягоды непонятных форм и расцветок продолжали висеть на кустах, на плечо лансу уселась стрекоза размером с ладонь, задумчиво почесала лапками брюхо. кивнула. и улетела дальше.
- Неизвестно, кому из нас больше повозло - Ланс проводил ее взглядом. - Была б это муха какая прихлопнул бы, а так от стрекоз вроде вреда нет...Чет она уж слишком умно выглядела, как для обычного насекомого.
- Знаешь, муху таких размеров я бы поостерёгся прихлопывать...
- Не. муху не. Вот осу - дааа..
- А ты знаешь, чем она в тебя брызнет при смерти? Сомневаюсь.
С этими словами он отодвинул загородившую обзор ветки и присвистнул. То, вдоль чего они шли, оказалось маленьким рукавом потока воды, представшего его взгляду - на глаз, метров тридцать до противоположного берега. Даже несмотря на середину дня и ширину, достаточную чтобы не быть в тени деревьев, река казалась практически чёрной. Алорин подошёл ближе и окунул руку в воду и зачерпнул горсть.
- Это не река, это больше на разведённый ил похоже... - значительную часть ладони занимала горка чёрной грязи, которую он сбросил обратно в воду.
Ланс наклонился, чтоб рассмотреть реку поближе, и оперся рукой на корягу. Через мгновение коряга хрустнула, кусок полетел в....то, что когда-то было водой, а неуклюжий вояка удержался только потому, что успел вовремя схватиться за товарища.
- Бррр.. - он отер пот со лба.

Ай-яй-яй, тов. Орес, нельзя надолго бросать без присмотра гиперактивных игроков!

путешественные заметки
Путешественники - первопроход(им)цы изрядно утомились. пробираясь через завалы как естественного так и непонятного происхождения. Данная прогулка вообще была богатой на впечатления, но под конец чудесатости сыпались на путешественников как из рога изобилия.
Сначала сова, которуая металась меж деревьев, не зная, куда себя деть и орала благим совиным матом. Не то кто-то ее спугнул, не то просто разбудил и сказал, что сейчас - ночь, вот такая светлая ночь,  кыш летать! Потом деревья, которые кто-то повалил с аккуратностью свиньи в посудной лавке - несколько вон там, еще тут и парочка поодаль. Можно было бы сказать. что медведь, но у медведей обычно не водится такой дурной привычки - деревья валять ни за что ни  про что. 

Сушеная поляна оказалась последней каплей, после которой к тому времени слегка и не очень покусаные мошкарой (к счастью, обычного размера) путешественники прото взяли и не сговариваясь повернули обратно. Такая себе вполне обычная поляна,  где высохли трава, мох, кустарник, деревья - при том, кто недостатка в влаге ну никак не наблюдалось. Ланс даже подумал было взять пару листочков сухой мяты да потереть в руках, но в последний момент остановился.

Обратная дорога прошла в задумчивом молчании почти до самого постоялого двора. Ланс доплелся до комнаты, наскоро помылся и завалился спать, даже забыв про такую важную штуку, как ужин...

Утро после шумной ночи (?)
Едва ушла утренняя прохлада, на постоялый двор пожаловал гость. Хотя вёл он себя как хозяин, и хозяин очень злой. К сильно потрёпанной неприметной дорожной одежде и добротному плащу добавлялся пояс с целым набором капсул и перчатки из тонкой кожи с металлическими вкраплениями, выдававшими в госте мага. Для мага он был довольно молод - поэтому, скорее, ученик. У мага было круглое лицо, карие глубоко посаженные глаза с нездешним разрезом, смуглая с деревянным оттенком кожа, узкие черные усы, узкая полоска рта с бесцветными губами.
А ещё посетитель чуть ли не по пояс был покрыт грязью, глина, мох, листья, веточки, непонятные пятна. Выглядело, как будто он по колено провалился в жидкую глину, выбрался, провалился в воду, а потом долго катился по склону сквозь кусты.
- Жамер! Нагрей малиновый отвар и принеси слюдяную настойку! - отдал команду посетитель, и хозяин, поморщившись отправился за потребованным.
Маг же, не обращая внимания на оставляемые грязные следы, уселся за один из столов, безобразно испачкав стул и измазав локтями стол, уставился перед собой и широко зевнул. В этот момент обнаружилось, что перед собой он видит других посетителей, нездешних. Шевеление бровей отразило внутреннюю борьбу между желаниями расслабленно закончить зевок и напряжённо подумать.

Обычно Ланс пожалел бы такого человека - что поделать, ученый, идет уткнувшись носом в книжку, дороги не видит, вот и проваливается куда ни попадя - но манера поведения утреннего явления отбивала всякую охоту помогать. И даже то, что ночь была мягко говоря неспокойной из-за зуда во всех покусаных участках тела не сделало его более сговорчивым: у такого заносчивого типа лечение просить - себе дороже выйдет. "Вот доем и пойду к священнику..." -  с этой успокоительной мыслью Ланс вернулся к куда более приятному зрелищу, а именно содержимому тарелки.

(Совместно с Ores)

В храме Лаала, утро

После восхода солнца сон Тоды стал спокойнее, она задышала ровнее, а солнце освещало болезненную бледность лица, горячечный румянец на щеках и зеленоватые мешки под глазами. Защита храма явно не смогла остановить развитие болезни, как не смогли молитвы Мерта и старания Гоша. Рядом с постелью девушки на стуле спал её отец Детлеф, измученный за пару недель болезни дочери и за тяжёлую ночь. Грузный мужчина с рубленными чертами лица, с пушистыми светлыми усами - совсем непохожий на свой дочь, - деревенский староста, державший в порядке и своё богатое хозяйство и шумных порой односельчан, сейчас вздрагивал во сне и жалобно постанывал. Он всё ещё бежал за дочерью, а та всё отдалялась от него и всё приближалась к тёмной громаде леса, усыпанной красными точками горящих злым огнём глаз.
Мерт тоже был выбит из колеи. Он поднялся с рассветом, но никак не мог привести мысли в порядок, чтобы вознести утренние молитвы и благодарности Лаале. Дожидаясь благочестивого настроя, Мерт взялся за служение трудолюбием: уборка двора, набор воды для стирки, поленья для завтрака.
За мытьём крыльца его застал хриплый старушечий голос:
- Пошто не молишься своему богу?
Мерт вздрогнул от неожиданности, но быстро понял, что произошло и поприветствовал пришедшую:
- Доброе утро и долгих лет Вам, Вискайна.
Долгие лета у Вискайны уже были: согнутая и высушенная возрастом, закутанная в бесформенные чёрные одежды и платки, с острыми пальцами и носом, с тощими прядями седых волос, облепившими макушку. Возрасту остались неподвластны глаза с колючим взглядом, крепкие жёлтые зубы да голос.
- Недоброе сегодня утро, жрец, и ночь недобрая. Худо нынче в лесу, и ходить туда нельзя. Недели две нельзя, ты всем так и передай, и молись. И остальных зови молиться, пусть бог поможет. А я старосте скажу. Староста с дочерью сидит?
После короткого разговора старуха твёрдым шагом отправилась в комнату Тоды. Там она не стала будить старосту, а подошла к болеющей и склонилась над ней, и долго так стояла, всматриваясь в лицо и прислушиваясь к дыханию.

(Совместно с Ores'ом)

Потягиваясь и потирая плохо отдохнувшие глаза, Гош направлялся на встречу солнцу и вышел на крыльцо как раз тогда, когда Мерт заканчивал уборку.
- Пусть будет новый день полон красок! - поприветствовал жреца молодой путешественник, - Помочь чем?
- Доброе утро, Гош, - немного отстранённо отозвался Мерт, - Уже выспались?
- Если можно так назвать, - парень потер лицо, после чего задумчиво глянул на свои ладони, - Как здоровье отроковицы?
- Она успокоилась после ночи. Но я не знаю, не придётся ли за ней всё время присматривать теперь. Сейчас с ней отец сидит, но его наверное надо будет сменить.
- Я мог бы посидеть с ней... - неуверенно протянул Гош, затем поднял прямой взгляд на жреца, - Потому что я не знаю, что еще тут можно сделать, когда боги не в силах помочь.
- Продолжать жить и не считать, что боги будут даровать всё. Посидите. Там сейчас Вискайна... - Мерт запнулся, а затем заговорил быстрее: - Ох. Нужно сходить собрать для неё продукты, она действительно неожиданно пришла. Я... я пройдусь по соседям. А вы, если с ней будете говорить, отнеситесь к её манерам поспокойнее. Очень уважаемая женщина здесь. Очень.
Гош кивнул и поплелся в комнату, где отдыхала Тода. Ее несчастный отец был совсем подавлен состоянием болезной, ему необходим отдых, иначе и его здоровье может подорваться. Никто не заслуживает такой участи, как Тода, а их родные тем паче не должны так страдать.
Войдя в комнату, Гош изучающе посмотрел на сухую фигуру гостьи. Отвлекать ее он не хотел, но подглядывать тоже было некрасиво.
- Хорошего утра, добрая женщина, - тихо вымолвил он, приближаясь к кровати больной.
Старуха разогнулась, обернулась к Гошу и втянула носом воздух.
- Ещё один жрец. Это твои молитвы на девочке. Кого же приютил гостеприимный Лаала? - скрипучий голос казался холодным, нисколько не прогретым ярким солнечным светом, лившимся из окна.
- Я жрец Этналы сердобольной, чей прекрасный лик переливается в крыльях быбочек, и чья мелодия звучит в каждом из нас, - с готовностью ответил Гош, продолжая зрительное изучение женщины.
- В каждом? - кашлянула и усмехнулась старуха, - Но ваши боги бессильны. Девочку понемногу забирает лес. Ей осталось недолго.
- Лес? - жрец с болью посмотрел на спящую девушку, бледную, измученную, - Зачем ему эта несчастная?
- Зачем? Лес просто растёт. Берёт, что ему нужно из света. Берёт, что ему нужно, из земли. Берёт воду и воздух. И идёт за оборотом года.
Молодой человек похлопал ресницами, откровенно плохо понимая старуху.
- Свет и воздух бесконечны и принадлежат всем, - наконец всплеснул руками он, бряцая браслетами, - Но как может он отбирать душу, что не пренадлежит ему?
- Вода принадлежит всем, и её может отбирать кто угодно?
Разбуженный разговором Детлеф, отец Тоды и староста Качар, не стал вникать в происходящее. Едва только вспомнив, где находится и кого видит, он воскликнул:
- Вискайна! Вы здесь! Скажите вы, вы можете помочь Тоде?!
- Лес не взирает на владельцев. Он о них ничего даже не знает, - закончила Вискайна какую-то свою мысль и повернулась к Детлефу: - Детлеф. Твоя дочь больна и умирает. Ваши боги не могут ей помочь. И я не могу.
На лице Детлефа отразилась только что зародившаяся и разбитая надежда. Он был готов кричать:
- Но ведь должен быть какой-то способ!
Вискайне такие слова очень не понравились. Она нахмурилась, и стала немного бледнее, глядя Детлефу в лицо она положила ему на плечо сухую руку и его лицо также окрасила бледность.
- Это - очень, плохой, способ, - с хрустом отчеканила она слова, и в этот момент Тода тихонько застонала.
- Но он есть, - прошептал Детлеф с широко раскрытыми глазами. Там пыталась снова блеснуть надежда, но её гасили накатывающие волны холодной бледности. Убедившись в увиденном, Вискайна нахмурилась ещё больше, зато убрала руку, чем вернула старосте здоровый цвет измождённого лица.
- Есть. И нет. Её болезнь не во всём теле, и не во всём лесу. Довести девочку до больного места. Или дойти до больного места, забрать вещь и принести к девочке. Но в лес никто из деревенских не пойдёт, я никого не пущу, да и самогубство это, вот так же посгорают затем впустую. Принести вещь, я бы смогла остановить её смерть. Только прежней она не станет, продолжит слышать.
- Пусть не прежняя. Но ведь вылечишь?
- Проживёт долго и без немощи. Но другим человеком.
- Пусть.
- Только не пущу я деревенских.
- Что вы такое говорите?! - в ужасе всплеснул руками Гош, который до этого мог только ошарашенно переводить взгляд с одного собеседника на другого. Хоть он и не знал, о чем пойдет речь, но отчетливо чувствовал тот могильный холод, что шел от старухи, - Вы предлагаете сделать из бедной девочки зомби?!
- Зомби в нашем лесу долго не протянет. Нет, не о тёмном искусстве говорю, о лечении, - Вискайна оглянулась на Тоду: - За худшее станет малохольной дурочкой. Даже не блаженной.
Было грубо говорить так при отце, и того такие слова больно ранили.
- Не могу поверить! - не унимался Гош, хотя теперь ужас на его лице сменился удивлением, - Вам предлагают вернуть совсем не вашу дочь, и вы на это соглашаетесь?
- Совсем, не совсем... Все меняются со временем. А её время истекло быстрее. Сейчас она ведь совсем не она, и никто не удивляется. Да и не исчезнет она сразу, несколько лет побродит, на старую похожая, затем уже перестанете узнавать, - бурчала старуха.
- Несколько лет? Я согласен... И она бы согласилась, она любит жизнь, - с волнением соглашался отец, хотя невнятная перспектива, описанная Вискайной его и пугала.
Молодой жрец смотрел в бледное лицо больной, будто спрашивал у нее самой, чего бы она хотела. На этот раз он молчал, боясь сказать хоть слово.
- Вы! - вскрикнул староста, вырвавшись из лап неразрешимого вопроса и указывая на Гоша, отчего тот едва заметно подскочил на месте, - Вы ведь не местный! Вискайна! Приезжего ты пустишь в лес? Вы ведь можете сходить за этой вещью?
- Да, пущу, - Вискайна была не рада собственным словам, словно, спутанная обетами своим богам, часть за частью отдавала пожитки грабителям.
- Отправьтесь в лес, прошу. Я... Я заплачу, у меня есть. То есть сейчас нет, но мне отдолжат, - запросил Детлеф найденного приезжего.
- Я... - растерянно пробормотал длинноволосый, - Но как я смогу помочь, если сгину сам? Вы ведь сказали, что лес заберет всех, кто туда пойдет, как и эту несчастную, - уже тверже посмотрел он на старуху.
- Местных заберёт. Пропитываются они духом, здесь поживут да через пару лет и иссохнут. А если уехать вскоре, там и выветрится след потихоньку. От болезни не сгинешь, не боись. Если назад выйдешь - стало быть и жить будешь.
- Но я ведь даже... Но ведь она... А если... Ох! - Гош сокрушенно уселся на край кровати.
- Один всё равно не ходи, - продолжала распоряжаться старуха. - Зверь сейчас неспокойный, набросится - так человека загрызёт. Нужен хотя бы отряд маленький.
- Да... - жрец постепенно будто приходил в себя, - Я как раз вчера видел на постоялом дворе лихого парня, готового приступить к работе.

(Совместно с Ores'ом)

Едва ушла утренняя прохлада, на постоялый двор пожаловал гость. Хотя вёл он себя как хозяин, и хозяин очень злой. К сильно потрёпанной неприметной дорожной одежде и добротному плащу добавлялся пояс с целым набором капсул и перчатки из тонкой кожи с металлическими вкраплениями, выдававшими в госте мага. Для мага он был довольно молод - поэтому, скорее, ученик. У мага было круглое лицо, карие глубоко посаженные глаза с нездешним разрезом, смуглая с деревянным оттенком кожа, узкие черные усы, узкая полоска рта с бесцветными губами.
А ещё посетитель чуть ли не по пояс был покрыт грязью, глина, мох, листья, веточки, непонятные пятна. Выглядело, как будто он по колено провалился в жидкую глину, выбрался, провалился в воду, а потом долго катился по склону сквозь кусты.
- Жамер! Нагрей малиновый отвар и принеси слюдяную настойку! - отдал команду посетитель, и хозяин, поморщившись отправился за потребованным.
Маг же, не обращая внимания на оставляемые грязные следы, уселся за один из столов, безобразно испачкав стул и измазав локтями стол, уставился перед собой и широко зевнул. В этот момент обнаружилось, что перед собой он видит другого посетителя, нездешнего. Шевеление бровей отразило внутреннюю борьбу между желаниями расслабленно закончить зевок и напряжённо подумать.
Ночь как ни крути была самой неспокойной в этом поселении за все время пребывания Ланса тут. Шум снаружи и вчерашние похождения со странностями таки сделали свое дело. Ни свет ни заря он встал, привел себя в порядок и отправился завтракать - как раз вовремя, чтобы успеть прикончить большую часть до прихода наглого грязнули.
Обычно Ланс пожалел бы такого человека - что поделать, ученый, идет уткнувшись носом в книжку, дороги не видит, вот и проваливается куда ни попадя - но манера поведения утреннего явления отбивала всякую охоту помогать. И даже то, что ночь была мягко говоря неспокойной из-за зуда во всех покусаных участках тела не сделало его более сговорчивым: у такого заносчивого типа лечение просить - себе дороже выйдет. "Вот доем и пойду к священнику..." - с этой успокоительной мыслью Ланс вернулся к куда более приятному зрелищу, а именно содержимому тарелки.
А наглец не ограничился разглядыванием, он решительно подошёл и заговорил:
- Я вижу, ты приезжий. Ты случайно не из этих, бродячих искателей кладов и работы? - речь была с едва заметным акцентом, маг странновато тянул некоторые гласные и смягчал согласные.
Ланс неторопясь прожевал то, что было во рту, бросил короткий ленивый взгляд на пришельца, и нагреб еще одну ложку.
- Я из добропорядочных охранников. И за какую попало работу не берусь, да и не за всякую какую не попало тоже.

- Солдат, что ли? Работа есть, да. Нужно сходить в лес и забрать предмет-источник. С дорогой это пара дней получится. Только одному туда идти нельзя, зверь беснуется. Может, ты в городе с другими кладоискателями? Ну, или с охранниками какими?

- Вообще-то я уже уходить из Качар собрался. - Охранник осекся и уже с любопытством посмотрел на молодого грязнулю. - Предмет-источник? Это из него вода бежит, чтоль? Как же его тогда нести? - Он спокойно откинулся на спинку стула и на всякий случай отодвинул тарелку от мага - если какая грязь туда упадет, будет жалко.

- Никакой воды. Для вас это будет просто камень. Который вполне можно уложить в котомку и проносить с неделю без последствий. Больше - не стоит, всё же зачарованный предмет.
- Кроме того, я не работаю на кого попало. У меня прекрасная репутация от Каспея до Мазовицка, да и в вашей Маськве караванщики меня уважают. - Ланс погладил рукоять меча, стоявшего рядом, и требовательно взглянул в глаза незнакомцу. - Говори, кому нужна эта штука и зачем? И учти, ты можешь и соврать, но для меня это будет значить, что ты готов врать и в другом.
Я - маг-практик, Рхан, - на обвинение в лжи он ответил только паузой и презрительным взглядом. - С ещё несколькими ассистентами работаю с магистром Керисалом в магической башне, расположенной здесь же, вблизи Качар. Камень нужен для исследований, а быстро убрать его из леса нужно, чтобы он мешал другим исследованиям. К тому же, если он продолжит так же светиться, может испортить урожай.

"чтобы он мешал другим исследованиям..." - Ланс отметил то ли случайную, то ли намеренную оговорку, не сводя тяжелого взгляда с мага. "Знаем мы таких исследователей хрЕновых, руками помашут а потом телята с двумя головами рождаются и лес весь рыжий стоИт. Да еще и выскочка, небось каких-нить дополнительных услуг за те же деньги потребует, или просто фальшивые монеты всунет...".

Воин взялся опять за ложку и выдохнул, даже не пытаясь торговаться:
- Без меня.
Маг-практик пожал плечами и вернулся на своё место, где взялся за принесённую слюдяную настойку: открыл бутылку, а затем снял с шеи какой-то небольшой амулет и вбросил в мутневшую внутри синеватую жидкость.
Завтрак уже подостыл, нужно было доедать и двигать к священнику, а там, глядишь, и дальше.

Алор проснулся, почесал покусанную некоей мошкарой руку и лениво приоткрыл глаза. На него смотрел потолок. Вернее, не сам потолок, а пара сучков на необструганных досках, но у человека было настойчивое ощущение, что они на него смотрят. Лежать дальше с этим чувством было некомфортно, и он встал и подошёл к окну. Солнце встало, и, по меркам нормальных людей, было уже высоко - наполовину над деревьями. Опёршись на подоконник, он несколько минут постоял, приходя в себя, недовольно пробормотал "И какого чёрта меня подняло в такую рань?" и, одевшись, выбрел в коридор и вниз по лестнице - в главный зал. Там он подошёл к трактирщику и поинтересовался, что есть к завтраку. К завтраку оказались тёплые овощная похлёбка, каша, кусок мяса, кислый квас, молоко и даже обжаренные овощи из той же похлёбки. С возможностью повыбирать. Жамер уже давно успел убедиться, что даже нехитрый выбор даёт платящим гостям почувствовать себя поважнее, чем семья и соседи, из того же котла едящие без всякого выбора. Набрав побольше каши с мясом и прихватив две кружки молока, Алор направился к ближайшему столику и принялся неторопливо есть.
К его великому удивлению, на скамью напротив присел парень, длинные волосы которого были заплетены в косички и заколоты на затылке в вычурную прическу.
- Доброго аппетита, молодец! - радостно произнес гость, ни разу не смущаясь своего вида.
- А вам обоим доброго утра! - Ланс как раз выбрался из своей комнаты, намереваясь заняться делом, то есть поисками лекаря. Он почесал локоть и поинтересовался у Гоша: - Ну, как дела... нет, не так. Наверное лучше будет спросить, как сегодня звучит твоя музыка?
Молодой жрец, увидев вчерашнего знакомого, расплылся в улыбке, которая могла бы поспорить своим сиянием с блестящей поверхностью реки:
- Звучит ладно, слава Этнале! Да пусть ваша тоже не расстроится, - Гош подпер подбородок руками, увешанными браслетами, и еще более торжественно продолжил, - И я нашел работу, для которой мне нужны будут помощники!
- Опаньки! То густо то пусто! - Ланс оглянулся в поисках мага-грязнули, убедился, что тот куда-то отлучился, и понизив голос проворчал:
- Был тут один работодатель с утра... свинья что по виду, что по обхождению, и хотел чтоб ему какой-то камень-источник из лесу притащили. Но чет мне не охота с ним связываться. А у тебя что за работа? - охранник решил потерпеть еще немного с просьбой, но все же не удержался и принялся яростно чесать предплечье.
Алор, практически уснувший над тарелкой, вздрогнул, потряс головой и поднял глаза на Ланса и незнакомца:
- Спасибо. Я Алор, - он протянул руку через стол, - И тебе доброго, - кивнул он Лансу, - Работа? Где? Опасная? - на последнем слове в глазах промелькнула искра.
Жрец пожал протянутую руку и пострелял глазами туда-сюда, явно понимая, что магический артефакт хочет не один заказчик. Надо было торопиться и внедрить свою версию заказа, не смотря на его первоначальную невыгодность.
- Меня зовут Гош, - парень засиял такой улыбкой, от которой любая девушка в деревне была бы готова забыть имя собственного отца, - Я служу Этнале, что раскрашивает наш мир прекрасными красками, и чья мелодия творит чудеса!
Молодой путешественник немного подумал и, уняв пыл своей очаровывающей улыбки, продолжил в более деловом тоне:
- Работа не грязная, но благородная. Помнишь, мы вчера слышали о больной отроковице? - Гош глядел с Ланса на его нового друга, не видя должного согласия меж ними, - Бедняжке старались помочь и лекари, и священнослужители, но так и не сумели достичь результата, - парень сделал театральную паузу, трагически покачав головой, и с самым торжественным видом продолжил, - Но, говорят, есть способ ей помочь! В здешнем лесу нам надо отыскать одну... штуку, которая обладает целебными свойствами. Глава этой деревни обещал быть благодарным!
Жрец откинулся назад, достал флейту, и принялся тихо, будто невзначай, наигрывать какую-то мелодию. Мотив был бодрым и вдохновляющим, он так и просился на новую бардовскую легенду о рыцарях, принцессах, драконах и простых людях, которые в один прекрасный день становятся героями.
- А я Алор. Приятно познакомиться, - он откинулся на спинку лавки, отпил молока, пристально глядя на Гоша, потом посмотрел на Ланса, и, снова взглянув на музыканта, ответил. - Оно обещает быть... Весёлым, - он усмехнулся. - Да ещё и в компании... Я в деле.
Между тем лежавшая ранее без дела на столе рука практически произвольно начала стучать пальцами по столешнице в такт флейте.
То ли интуиция, то ли смутное ощущение в сидячем месте подсказывали Лансу, что речь об одном и том же предмете, а может и мелодия, которая сейчас звучала. В отличие от предыдущей работы, в этой действительно виделось что-то полезное, или даже пусть не полезное - хотя что уж полезней здоровья, но... доброе, что-ли. Ладно, так и быть - благородное. К тому же - приключение. К тому же - в компании, которая обещает быть нескучной. Он даже решил не спрашивать про цену, а просто сказал:
- Я тоже... почти. Гош, пока ты вчера одним делом занимался, мы с Алором - другим, местность разведывали. И вот оказалось, что там есть такая кусючая зараза, типа комаров, только чешется намного блольше. Не знаю как Алору, а мне сначала не помешало бы лечение - а то мне уже надоело чесаться... Ты в этом вопросе не поможешь?
Глянув на пораженные места, Гош тут же отложил флейту и всплеснул руками. Заохав, он достал свой походный медицинский набор и принялся раскручивать крышку на одной из склянок, из которой весьма дурно попахивало.
- Тааак, не двигайся, - жрец начал наносить на укусы серую липкую субстанцию, - Немного пощекочет и пройдет... Так что, ты говоришь, с нашим заданием?
- Я с ним ничего не говорю. Я вообще с заданием обычно не говорю, - пациент дышал открытым ртом, чтоб запах поменьше ощущался, и время от времени морщился.
- В общем, я говорил, что тоже в деле. А подробности у кого? Или как обычно - пойди туда, не знаю куда, принест то, хрен знает что, по догоге прибей невесть кого из красной книги?
- Вот вииидишь, теперь ты будешь здоров, - продолжал квохтать Гош, - Только не чеши ранки! Так еще трижды в сутки, и через пару дней и не вспомнишь, что у тебя что-то болело!
- А другого варианта нет? А то нас по этому запаху в лесу кто угодно найдет, - Ланс осмотрел творение Гошевых рук, - Ну там магия какая... Оно, конечно, помогает, - он добавил извиняющимся тоном, - И я к запаху вполне привык, но... или наоборот, от нас все шарахаться будут? - он вопросительно оглядел компанию.
Жрец почти успел оскорбиться на такие слова, но ответил прежней ясной улыбкой:
- В лесу много запахов сильнее этого. Еще хорошо, что будешь пахнуть не собой, - закрыв склянку, Гош бряцнул браслетами о столешницу, - Нам предлагают спасти дочь местного главного, и нам предлагают триста монет. Золотых монет. У нас будет указатель... - парень немного смущенно отвел взгляд, но после недолгих раздумий заулыбался, глядя в глаза компаньонам, - Этот указатель не сбоит!
Успевший снова задремать Алор встрепенулся, потёр глаза и, потянувшись, ответил:
- Сбоит, не сбоит... Какая разница? Главное - весело же будет!
- Не скажи - покачал головой Ланс. - Без указателя мы можем в том лесу до осени торчать. Ладно! - он хлопнул ладонью по столу. Так как лечебная процедура была, судя по всему, закончена, - Куда идем, что за указатель? То есть - подьем, двинули? - подтверждая слова делом он поднялся из-за стола.
- А может, поспим сначала? - зевнул Алор и допил молоко.
Ланс чуть не поперхнулся:
- Так утро же! Только встали! То есть ты только встал. Остальные уже много чего успели сделать, - не удержался он от ехидства.
- А ты не знаешь, для чего надо утро?
- Для добрых дел! - последовал категоричный ответ, практически хором произнесенный Лансом и Гошем, - А еще для того, чтоб умыться, если ты не свин.
- Ты не прав. Оно надо, чтобы спокойно дрыхнуть! Всё остальное можно делать днём. После послеобеденного сна, - уточнил он.
- Знаем. Поели - можно и поспать, поспали - можно и поесть. Тогда как ты вообще от постели оторвался?
- На меня потолок смотрел. Пристально так, аж неуютно стало.
- Потолок смотрел. А теперь пойди, посмотри в колодец - глядишь, когда умоешься, всякая хрень перестанет мерешиться
- И ничего мне не мерещится. Он смотрел! - возмутился Алор, но всё же, хоть и с трудом, встал из-за стола и вышел на улицу. - В такую рань людей гоняют... - недовольно бормотал он в процессе умывания ледяной водой.
В свою очередь вояка тоже потопал на улицу, вытаскивая за собой Гоша. Все было при нем - он хоть так хоть так уходить собрался. С хозяином постоялого двора обговорено, все расчеты завершены, и его тут ничего не удерживало.
- Так, а теперь выкладывай подробности. Можно не в рифму, но так, чтоб понятно было. Что за указатель?
- Успокойся, человек-скала, - жрец ткнул Лансу в грудь, - Старая женщина укажет нам дорогу из деревни, а там уж в лесу я сам покажу, что как работает... У этих ведьм всегда такие эксцентричные приборы навигации...
- Только давайте я соберусь сначала, а? - с этими словами Алор быстрым шагом зашёл обратно в таверну.
- Ланс рассеяно кивнул Алору и задумчиво пробормотал: - Надеюсь, у этой старой женщины не костяная нога, и живет она в обычном доме, а не с птичьими ногами.. Все ж таки вроде за целительной а не губительной штукой идем. и ваа-аще, с спокоен как вон та дверь, просто мне без дела сидеть надоело. Вот скажет ты, Гош, когда тебе делать нефиг - можешь музыку музЫкать, стихи там сочинять. А мне что? Меч до дыр полировать что-ли? Кольчугу укреплять до состояния тяжелого доспеха? Я и так вон паре старух тут от нефиг делать да за домашний обед заборы починил, но это чертовски нундно, особенно когда они над ухом жужжат. А молодые девки тут все какие-то не такие, будто на них лес действует так....

(совместно всей компанией)

Когда наемники вышли из деревни, выслушав последние наставления Вискайны, на Гоша напала какая-то странная эйфория. Он не предупредил попутчиков о дурной славе этого места, потому что и сам позабыл об этом. Сейчас, при свете дня, лес казался обычным и вполне дружественным, и единственное недоброе, что встречало молодых людей - комары и жгучая растительность. Впрочем, как и в любом другом обычном лесу. Больше того: несказанно радовала возможность отправиться в путешествие с молодыми но опытными наемниками. Да и вообще, Гош не был склонен к сгущению красок.
- Вот скажи, Ланс, - оторвался жрец от свего музыкального инструмента, - И отчего ты сразу так плохо подумал о Вискайне? Ведь ведьминское мастерство идет от знания природы, от уважения к ней и терпеливого исследования.
- Не так. Я о ней просто не думал, а предполагал разные варианты, - Ланс топал, поглядывая под ноги и по сторонам, - Конечно, намного приятней если это будет божий одуванчик, но чего-то мне таких среди авторитетных на всю деревню бабок не попадалось. То что она знает много - эт правда. Иногда больше, чем хотелось бы многим. Но знание само по себе - оно как нож, не плохо и не хорошо, вопрос в чьих оно руках и что он с этим знанием делает. Хорошо, ежели соседям помогает. А если приспичит ей какую вечную молодость, что тогда?
- Даа, смотря в чьих руках, - протянул музыкант, и в глазах его мелькнула какая-то недобрая искорка, - Мне кажется, мастерство магов куда хуже в этом смысле. Это они пытаются своим извращенным сознанием познать, поломать и перекроить под себя законы мироздания. Это они свими грязными руками лезут в такие материи, в которых ничего не понимают, оставляя там следы, что не заживают.
- Маги тоже бывают разные. Но ты прав - большинство как дети малые. Чтоб понять, что да как устроено, норовят эту штуку разобрать на части...
- ...а природу разобрать нельзя - она единая и цельная. Ее можно познать, полюбить, подружиться, но никак не ломать и не заставлять работать! - Гош прекратил хмуриться, возрадовавшись, что нашел единомышленника.
- Да, только они об этом не знают...Или не хотят знать. Кто их знает - вояка пожал плечами с самым невразумительным видом.
- Или хотят, чтобы думали, что не знают или не хотят знать. Кто их знает? - с усмешкой парировал Алорин.

Хорошая погодка и на Ланса пыталась действовать расслабляюще, но помня вчерашний поход он на всякий случай держался немного настороже. Крупной животины они пока не видели, но это не значит, что ее тут нет. В конце концов видели же они вчеря явно не непогодой поваленые деревья.
- Когда мы тут вчера шлялись, вон примерно в получасе влево река какая-то была. Только не вода там течет, а черная хрень какая-то... интересно, это люди постарались или другой кто?
Жрец заозирался по сторонам, вспоминая о предостережениях ведьмы. А ведь действительно, не на увеселительной прогулке они. И камень этот злосчастный рано или поздно начнет действовать...
- Не знаю, - Гош сокрушенно покачал головой, - Но если здесь недалеко угнездились маги со своими башнями и экспериментами, то я ничему не удивлюсь. Природа не порождает таких ужасов, как человек.
- Но человек и красоту творить может, пусть и не такую навороченую, как эльфы, но свою собственную... Вот хоть твоя музыка - заиграл бы ты что-нить, все ж веселей будет... - он уже по привычке почесал ладонь и добавил: - тишину нам соблюдать особо ни к чему, с запахом твоей мази никакая маскировака не поможет...
Жрец нахмурился, никак не понимая, чем же так не нравится рыжему запах целебной мази. Будто тот никогда на болотах торфяных не бывал, или в коровниках деревенских. Прекрасный, естественный запах здоровья...
- Я не буду сбивать мелодии леса, - наконец улыбнулся музыкант, поправляя сбившуюся косичку, - Я буду петь этому лесу, чтобы он был добрее к судьбе путешественников, и чтобы зверь держался подальше от нас. Но вы, на всякий случай, оруже наготове держите.
И Гош принялся наигрывать нехитрый мотив, который звучал бы весьма дружелюбно, если бы в нем не сквозила мелодия самого леса - мрачная, хищная, затаившаяся. Сосредоточиться толком парень не мог, потому что приходилось выбирать, куда ступать - здесь не было тропинок. Хоть и не бурелом, но смотреть под ноги было надо.

Так они и шли весь день - переговариваясь или отвлекаясь на игру - пока солнце не принялось медленно опускаться, вытягивая тени деревьев.
Немного притомившись после почти дневного перехода, Ланс собирался было предложить привал, чтоб на вечер больше сил осталось, и уже поднял руку, чтоб высказать это заманчивое предложение, как его отвлек звук, который сегодня уже нарушал мелодию Гоша.
- Слышь, музыкант.... Тут за нами слушатель увязался. Видать ему твоя музыка понравилась... Вот только ходит он тяжело, это не лиса какая или барсук.
- Так что, не отдохнём, значит? - возмутился Алорин и демостративно сел.
- Я ничего не вижу, - жрец изумленно огляделся. Видимой опасности не было, а кидаться на всех попало с палкой - некрасиво как-то.
- Не, там что-то хрустело, но разве обязательно по наши души? Ланс, я так не думаю, давай обустраиваться на передых лучше. Обедать охота...
- Не обязательно - согласился Ланс, - а обед - дело святое.
Он тоже уже сидел на первом попавшемся бревне, впрочем, проверив его сперва на прочность.
- Если я правильно помню, в дорогу староста нас кой-каким хавчиком снабдил, или мне приснилось? Все ж не козу выручать идем, а дочку егойную... - он хитро прищурился.
- Снабдил, да. Начнём с тебя или с него? - не менее хитро прищурился на воина Алорин.
- Это зависит от того, кому охота шмотник полегче нести. Поскольку я к тяжестям более привычный, то могу и потерпеть. А можем..
- Ну, раз ты к тяжестям привычный, то съедим сначала музыканта, а его вещи тебе. Идёт? - перебил Ланса Алорин.
- Не-а. Мне музыканта есть жалко, уж больно музыка хороша - последовал ответ без тени иронии. Вот хлеб там или сыр - другое дело, - после недолгого копания на вечерний свет появилось вяленое мясо.
- Ну, если ты настаиваешь... - слегка погрустневшим голосом начал отвечать комбинезон.
- Я чай настаиваю! - теперь перебили Алорина.
- Ну а кто ж против? Ты сходи за дровами, а я пока полежу... - подложив под голову один из мешков, он пристроился поудобнее.
- Я б тебе сказал пока за водой сходить. но местная мне не нравится, так что чай и полежание отменяется. Хотя можешь полежать, пока мы с Гошем пообедаем - ухмыльнулся рыжий, в ответ на что Алорин рывком сел и возмущённо кинул в наглеца шишку.
- Ох, какие вы шумные... - жрец уселся прямо на траву, принимая предлагаемую пищу.
- Мы шумные? Это ты с детьми редко дело имеешь, наверное.
- Я с детьми в чащу леса не хожу, - парировал Гош.
- Ладно тебе...

Мы и без мастера

Когда с ужинообедом было покончено, и вынужденно гостеприимная полянка осталась далеко позади, Ланс опять поднял руку, но в этом уже не было необходимости:
- Знаешь, я, наверное, ошибался, когда говорил, что это не по наши души.. - пробормотал Алорин и резко поджал большие пальцы на руках, вглядываясь в сторону, из которой доносился звук. После щелчка он на ощупь вложил стрелы в оружие.
- Теперь я тоже слышу, - жрец замер на месте, - Хрипит как страшно...
- Гош, а Гош....Может ты его замузЫкаешь? А то как-то непорядочно - приперлись в чужой лес и давай валить того-не-видно кого. Он-то нам пока ничего плохого не сделал, - несмотря на вполне мирные намерения, Ланс достал меч и подобрался. - А хрипит мож потому, что у него болячка какая...
- Знаешь, может, мне кажется, но "пока" было явно ключевым словом, - негромко ответил арбалетчик.
- Типун те на язык..
Жрец прислушался, строя довольно странную гримасу, и даже прикрыл глаза дрожащими ресницами. Но на этот раз он слушал не шорох листьев и не всхрапы зверя. Гош слушал, как звучит животное и какой у него настрой. Он постарался не беспокоить кабана, а усыпить его бдительность, отвлечь, убедив что они не опасны и мешать не собираются. Приложившись к флейте, музыкант произвел на свет красивую трель, которой обратился к богине. И Этнала ответила, действительно вплетая в мелодию копытного нотки спокойствия.
Остальные члены отряда в этот момент могли бы заметить, что яростное шевеление в листве поутихло.
- Пойдемте, - тихо молвил Гош, - Только не спешите и не шумите.
"Пойдем так пойдем, что тут непонятного." Ланс, как и Алорин, тихонько двинул вперед без лишних вопросов.
Когда наёмники прошли некотрое расстояние, шумиха опять возобновилась, и на этот раз она двигалась на них.
- Не поверил, - сокрушенно констатировал Гош, готовя посох.
При приближении стало понятно, что это не хрипы, а приглушенное расстоянием похрюкивание, которое теперь звучало куда злее. В подтверждение услышанному вскоре стал заметен и сам зверь - крупный серый кабан, с маленькими злыми глазами и парой клыков.
- Гош, по деревьям лазить умеешь? - Ланс не стал дожидаться ответа. Он прекрасно понимал, что от хлипкого жреца в ближнем бою толку будет немного, а вот если он будет в недосягаемости для кабана - хотя бы на сажень от земли - там может и помог бы чем, заклинаниями там какими. Оставалось надеяться, что в этом странном лесу свиньи не научились лазать по деревьям.
- Знаешь, тебе бы я тоже посоветовал сваливать вверх, - скороговоркой проговорил Алорин, целясь.
Жрец, честно признаться, струхнул при виде животного, потому что такие крупные хищники ему редко попадались, да и бывали обычно подальше. И будь Гош один, он бы непременно убежал или влез на дерево, но сейчас долг велел быть рядом с попутчиками. Пусть и опасно, но здесь он при случае хоть сможет помочь. Парень перехватил посох поудобнее, но постарался отсаться позади "основных боевых позиций".
- Иди сюда, копытный ужин! - рыжий подцепил ногой кучу прошлогодних листьев и пнул их в сторону приближающегося зверя. Конечно, было бы здорово пустить ему пыль в глаза, но он на это даже не расчитывал. Основная цель была развернуть кабана в свою сторону, чтоб двое оставшихся спутников заняли более выгодную позицию, то есть банально потянуть время. Вслед за листьями полетела палка, благо хрюн был достаточно далеко. Кабана все эти шумовые действия явно злили, но он, почему-то выбрал своей целью не такого шумного и крупного Алорина. Зверь выпустил из носа два облачка пара - свидетельство горячей и яростной крови, кипящей в его сердце, и побежал на противника. В тот же момент Алорин спустил курок левого арбалета, и в точку чуть левее вепря с громким пронзительным звуком улетел болт, за которым - но уже прямо в цель - отправился его взрывающийся собрат. Человек тут же рявкнул Лансу: "Вверх!" и последовал собственному совету, подпрыгнул, зацепившись за ветку, и подтянулся. Ланс, видя, что его усилия пропали даром, все же постарался достать скотину мечом.
Болт чиркнул по плечу кабана, оставив на нём подпалину. Сам кабан добежал до убирающегося вверх стрелка и ткнулся в ноги - клыками не задел, хищных зубов у зверя не было и Алорин отделался ушибом. А вот удар мечом достиг своей цели, рубанув щетинистый бок. С истошным визгом боли кабан постарался остановиться, развернуться и атаковать нового обидчика. Теперь уже без разгона. С болтающегося на боку пласта мяса на листву текла кровь.
Цепляющийся на ветке человек отцепил правую руку, быстро изобразил некий жест и, свесив эту руку, отправил в вепря ещё один взрывающийся снаряд, после чего вернул её на место и подтянулся, забросив наверх здоровую ногу. И ещё одна подпалина окрасила спину зверя, не причинив заметного вреда, болт похоже соскользнул по твёрдой шкуре.
Гош все это время маневрировал на задних флангах, не выпуская орудия и подходя чуть ближе. Он изо всех сил мысленно старался перекроить мелодию кабана теперь в другую сторону - встроить в неё каких-нибудь ноток отчаяния или безнадёжности. Ведь он один, раненый, окруженный вооруженными людьми, один из которых и вовсе находится на дереве... Играть, конечно, было некогда, но парень очень старался.
- Эк тебе неймётся! - вояка таки попытался сделать то, что ему пришло в голову ранее, а именно - заставить кабана врезаться. Он взмахнул мечом, целясь по голове, и широко шагнул в бок, предоставляя дереву прекрасную возможность поучаствовать в этом увлекательном событии. К сожалению для Ланса, в своей попытке ударить противника копытами, кабан был довольно ловок - для своей внушительной массы. Удар мечом прошёлся по открывшейся шерстистой груди, оставив там ещё один глубокий кровавый след, а затем острые копыта, цепляясь за неровности кольчуги позволили не просто толкнуть человека, но и повалить его на землю. Удар о землю и навалившаяся сверху туша, казалось, выбила весь воздух из лёгких.
"Ты бы хоть зубы иногда чистил," - рыжый отвернулся от смрадного дыхания животины и постарался накормить зверя мечом прежде, чем тот решит попробовать блюдо повкуснее. Вот только в висках стучало, и фокусироваться приходилось с ба-альшим трудом, а так ничего. Вот только на ноги бы встать, да упереться в землю покрепче....Через секунду. А сейчас -передохнУть бы...и при этом не передОхнуть... Но на этот раз без должного замаха меч только скребнул по противнику, затем глубокую рану на боку, и зверь всхрапнул. Сам он, уже ослабленный текущей кровью, не подпрыгнул, а лишь приподнялся над Лансом и снова опустился. Удара острыми раздвоенными копытами не случилось, как и тычка загнутыми сероватыми клыками. Просто ёрзанье тяжеленной туши по ушибленному телу - отозвавшееся, тем не менее, тупой болью и, кажется, похрустыванием где-то в груди.
Алорин всё же затянул ушибленную конечность наверх и крепко обхватил ногами толстую ветку. Лёжа на животе в паре метров над плоским затылком зверя, он свесил левую руку вниз, повторил странный жест и отправил в полёт к основанию кабаньего черепа последний - гранёный бронебойный - болт.
Гош в это время отчетливо слышал, как навстречу его попыткам все больше ярости и злобы начинает звучать в мелодии кабана, однако нанесённые ранения хорошо сочетались с отчаянием, что вкладывал туда жрец. Музыка будто стихала, теряла уверенность. Зацепившись за это, Гош продолжил напирать на физическую слабость и обреченность.
"Нет, какой ты все-таки зануда! Еще больше чем я..." - с досады Ланс плюнул кабану в глаз. Секундный отдых стоил довольно дорого и рыжый верзила скривился, принимая на грудь почти центнер живого веса. Кольчужка, спасибо ей, не порвалась, но, конечно, ударов сдержать не смогла, но тут уж к ней никто претензий предъявлять не собирался. Боль в груди - досадно, но это цветочки по сравнению с тем, что будет, если этот поросенок таки добьётся своего. В конце концов вольный по духу но весьма скованый в движениях охранник повернул меч острием вверх, уперев рукоятью в первую попавшуюся не то корягу не то камень, предоставив свинтусу самому насадиться на меч всем весом.
Кабану в отличие от Ланса секундный отдых почти ничего не стоил, переведя дыхание он встал на дыбы и - поймал шеей болт. Стержень ушёл в бок, мимо плеча прошёл насквозь правую лопатку и застрял в плечевой кости. С пронзительным взвизгом зверь опустился на подготовленный меч, пронзив себе грудь - остриё меча высунулось из спины. А затем зверь тяжело опустился и на Ланса - теперь уже хруст далеко не казался, а казалось, что мечника просто расплющило. Зловонная пасть легла Лансу на плечо, на него отсутствующе смотрел потухший поросячий глаз.
Перед глазами всё так забавно плыло, вот только почему свиньи лезут целоваиться с порядочными людьми? Их что, в свинской школе ничему не учили? Мысли ворочались абсолютно лениво, переползая из одного края сознания в другой с неспешностю всадника на улитке. Максимум - на черепахе. И как-то быстро наступил вечер, чего-то темнеет вокруг.... - пальцы, державшие меч, наконец-то разжались, попытавшись спихнуть с себя тушу: "Хрюш, ну отвали, а? дАстАл..."

Мы и с Мастером!

Увидев кончину столь досадившей всем зверушки, погребшей под собой спутника, Алорин попытался спрыгнуть с дерева... Попытался. Хорошо ушибленную ногу, ещё и слегка затёкшую, мгновенно свело, руки сорвались и человек повис на неразгибающихся ногах вниз головой. К счастью, он успел выставить между собой и зёмлёй руки до того, как соскользнула и нога, и он весьма неграциозно рухнул на землю, получив пару синяков. Сбоку было хорошо видно залитое кровью тело Ланса, что быстро прочистило начавшее от боли уплывать сознание. Стрелок, (героически) превозмогая боль, встал на колени и столкнул тушу с мёртвого - как ему показалось - товарища и нащупал на шее пульс, слабый, но чёткий.
- Гош! Он жив! - с этими словами человек опрокинулся на спину, затем повернулся на бок и сильно прижал к груди сведённую ногу, практически теряя сознание от боли, которая, впрочем, начала утихать.
Жрец уже был рядом. Кое-как стащив с бессознательного тела кольчугу, он более тщательно осмотрел и прослушал раненого. Бедолаге не повезло, но дело было поправимо. А кости - не государственные отношения, восстановить можно быстро.
Гош сиял от счастья - его просьбы не остались бесполезными и пустыми, богиня действительно ослабила зверя и спасла парню жизнь. А это хорошо. Хоть одна спасённая жизнь - это очень хорошо! И ныне ночью нужно будет особо благодарить чудотворицу Этналу, и создать что-нибудь прекрасное... Ну или этот охламон, когда очнется, пусть хоть спасибо скажет... Да, Гош был несказанно рад.
Первым делом музыкант соорудил подстилку из вещмешка и плаща и переместил туда Ланса так, чтобы тот располагался в полусидячем положении. Ушибы Алорина оказались несерьёзными, поэтому Гош оставил его заниматься костром и ужином, а сам поспешил найти ручей, получив напоследок предупреждение "кричать, если что".
В то время как музыкант ходил за водой, Алорин приводил ногу в порядок банальным растиранием и весьма в этом преуспел - через несколько минут, как раз к возвращению Гоша, можно было вполне сносно ходить. Отдохнув ещё какое-то время и зарядив оружие, он принялся за разделку зловредной тушки.
Источник оказался совсем недалеко, и вода была в нем чиста и прозрачна. На всякий случай жрец прочел над жидкостью молитву и вернулся в лагерь. Теперь надо было заняться лечением, надеясь, что Этнала не отдаст смерти того, кого так ловко выдернула из её костлявых лап. Труд предстоял нелегкий, но Гош не боялся благородной работы. Он спустил дурную чёрную кровь, что вышла под кожу при ударах, обработал раны, перевязал грудную клетку. Теперь Ланс сможет похвастать тугим корсетом, прямо как у аристократов. Закончив с физической оболочкой и накрыв больного, жрец принялся петь молитву.
Затем Гош взял флейту, прислушался, и принялся играть, исправляя расстроенную мелодию Ланса. Теперь этому можно было посвятить и всю ночь. Впрочем, настоящий музыкант может посвятить игре на инструменте хоть всю вечность...
В это время Алорин ненадолго отлучился в лес и вернулся с несколькими крепкими ветками, из которых соорудил перекладину для предусмотрительно захваченного в таверне (по договору с трактирщиком!) котла и несколько рамок пониже, на которые он нанизал натёртые солью куски мяса. Затем парень сходил за водой и, когда она закипела, вспыпал мелко нарезанный кусок кабаньего бока и несколько рёбер, за которыми отправились крупа и приправы. Шкура была очищена и скатана в тугой рулон, а потроха и кости унесены на пару сотен метров от лагеря.
Завершив композицию, Гош прислушался... а затем принюхался. Мелодия начинала исправляться, а вот ужин уже был готов, и манил к себе запахами всех, кто сейчас в сознании. Парень отложил в сторону музыкальный инструмент и принялся расплетать косички. После этого важного дела он приступил к еде, раздразнённый ожиданием. Как оказалось, Алорин вполне неплохо готовит, и это радостное открытие окончательно растопило сердце музыканта.
- Где ты научился так готовить? - спросил жрец.
- Да вот как-то само... Гулял много на свежем воздухе, а есть невкусное как-то не очень весело, вот и научился, - усмехнулся Алорин. - А как ты определяешь, какие ноты нужны для того или иного эффекта?
- Эффекта? - Гош растерянно посмотрел на свои руки. Очень сложно объяснять такие вещи, о которых собеседник ничего не знает, - Воздействовать на мир музыкой - возможно. Но музыка, течёт как река, неостановимо и вечно. Также и проявляется воздействие: если вечно играть, текущая музыка проложит себе русло, будет привлекать животных на водопой, может быть, на её берегу возникнет город. Но когда подействовать нужно немедленно, то тут и помогут годы служения и послушания богине. У неё вечность уже есть. В ответ на некоторую просьбу Этнала может помочь, но просить следует на её же языке - музыки. Я просто предлагаю новый вариант звучания мелодии - добавляю туда умиротворения, понимания или напротив, страха. Если богиня откликнется, то перестроит мелодию места или живого существа. Моей заслуги здесь почти нет - надо просто уметь слышать. Потому-то я и не использую этот метод часто, чтобы не досаждать Этнале пустыми просьбами. И потому сегодня так и рад, что просьба была не пустой, но спасла жизнь.
- Поблагодари богиню за помощь от моего имени, - снова улыбнулся стрелок и вернулся к еде.
В ответ музыкант только довольно улыбнулся.
После ужина жрец отправил Алора спать и набираться сил, а сам остался следить за лагерем, за костром и за больными.

Все

Это была весьма длинная ночь - по крайней мере для некоторых из троих приключенцев. То ли из-за своего состояния, то ли из-за странного леса вокруг, то ли просто из-за погоды Лансу мерешилась всякая хрень про черную реку, говорящих медведей, которым почему-то захотелось внушить человеку правила хорошего тона, гигантских стрекоз, от которых разве что матрасом отмахиваться да деревья, поваленые не то кабанами, не то кабаньих размеров улитками. С разбегу, да. В общем, вернувшийся к жизни Ланс был бы безумно рад из этого всего выбраться, но у ночи своя точка зрения.

А когда для Ланса все-таки наступило утро, то делало оно это явно неохотно: потихоньку светало, но как-то не уверенно и не до конца. Как будто кто-то решил сэкономить на свечах, и зажег вполовину меньше того, что надо. Некоторое время попялившись в сумрачное небо, ему показалось, что, блин, вечер на дворе. Ну то есть в лесу, а лагерь не разбит, ужин не приготовлен, посты не расставлены, оружие и доспехи не осмотрены. "Караул, подъем!"
Одним рывком Ланс выпрямился и огляделся в поисках спутников. Неподалеку оказался уже погасший костер, на пару секунд вогнавший Ланса в ступор. "Утро, однако.."
Прикорнувший рядом Гош, словно привязанный невидимой веревочкой к бывшему раненому, тут же проснулся и принялся потирать глаза. Спалось ему ныне дурно, во сне он видел несчастную Тоду, которая всё и идёт и идёт к тёмному лесу, и всё мрачнее и мрачнее становятся её цвета. И сколько её не пытаться вернуть домой - она вновь встает и уходит, и мелодия её становится всё слабее, всё тише... И всё ярче и ярче зловещим пурпуром светит в лесу проклятый камень.
- Доброго утра, друг, - вымолвил наконец музыкант, рассматривая Ланса и оценивая его состояние, - Как чувствуешь себя?
- Кому доброго, а кто пол-ночи не спал, - ответил Алорин вместо воина. - Завтрак я вам сделал, каша с мясом в котле. Пока не соберётесь идти - меня не трогать! - с напускной серьёзностью погрозив спутникам пальцем, он скинул плащ и устроился на нём, мгновенно уснув.
- Доброе утро, страна... и утро действительно доброе! - Ланс улыбнулся обоим. - Даже если кому-то покажется странным, я все равно весьма рад вас видеть! На вчерашний вечер в мои планы не входило тут валяться дохлым, так что спасибо, что помешали этому бесполезному занятию. И отдельное спасибо за лечилку, конечно, - кем-кем, а неблагодарной свиньёй Ланс вроде бы не был.
В ответ на эти слова Гош вновь просиял, даря в столь ранний час дополнительный свет своей улыбкой:
- Благодари Этналу, что не оставила тебя, и не дала твоим краскам померкнуть! - жрец был чрезвычайно рад моральному состоянию бойца, - И заодно поблагодари за то, что ослабила и ослепила скотину, что хотела тебя затоптать.
- Спасибо, спасибо - согласился Ланс. Человек оглядел себя, словно не вполне доверяя... нет, не лечению, а собственным ощущениям. Так, руки-ноги на месте, голова - в комплекте и даже думает. Ну гудит слегка, так это не удивительно.
Пока Ланс проводил осмотр, жрец обыскал карман своего просторного балахона, после чего извлек на свет незамысловатый, но симпатичный плетеный браслет.
- Смотри, что я сделал для тебя! - улыбка Гоша была поистине обезоруживающей, - Я хочу, чтобы ты носил его в знак того, что ты был отмечен благосклонностью богини... Будешь об этом помнить, и глядишь - она тоже тебя не забудет.
- Гош... Ты представляешь, сколько меня за все это время латали? Этнале спасибо безусловно, но если я после каждого лечения бы одевал новые браслеты от разных богов, они бы во-первых на мне не поместились, а во-вторых подрались друг с другом, - он печально покачал головой, - А я не хочу быть местом спора богов. Или знаешь, как бывает.. - он почесал в затылке и пошел подбирать меч - ...наденет один браслеты для увеличения скорости да по жадности еще защитные нацепит, а потом и окажется, что его защита уностися куда-то с увеличенной скоростью, а он остается перед противником со своей жадностью... или глупостью, - меч был вычищен об траву, и теперь пришла очередь кольчуги подвергнуться осмотру.
Всё это время Гош смотрел на свой нехитрый подарок с видом обиженного ребенка, и никак не мог понять, то ли он сам занимался ерундой, то ли его действительно сейчас обидели.
- Вот кому он точно мог бы пригодиться - той же Тоде... Лучше сыграй что-то - если не идешь умываться! - Ланс улыбнулся.
- Тоде я не помог, - мгновенно помрачнел музыкант, убирая браслет обратно. "Надо будет открыть лавку украшений, когда устану путешествовать" - подумал он.
- Ну не помог, и что теперь, вешаться или топиться? - Пожал плечами здоровяк, - Главное то, что ты не опустил руки, и даже нас на это дело уболтал.
Гош стал еще мрачнее и задумчивее, хотя последние слова и подбодрили его. Подумав о чём-то своем, он вздохнул и принялся расчёсывать свои роскошные каштановые локоны, которым позавидовала бы любая девица.

(Совместно)

(совместная игра Clopik, NorthWolf, Путник)

- Ладно тебе. Мы можем делать что-то, а можем ныть. Не похоже, чтоб нытьё было в твоей привычке, - Ланс провел рукой по груди, и наконец поднялся на ноги.
- Кто куда, а я был бы рад еще и умыться, - он задрал голову к небу и поинтересовался: - Я не много хочу? - после чего повернулся к товарищам:
- Тут вроде недалеко овражек был. Надеюсь, там найдется достаточно чистой воды, хотя вы это могли и без меня уже разведать. Никто не желает составить компанию?
Музыкант посмотрел на гуляющие под кожей Ланса мышцы, на его каменную грудь, пересечённую шрамом, и купаться почему-то отказался. Напоследок только строго наказал не снимать и не мочить "корсета".
- Не хошь как хошь, - Ланса немного смутил этот взгляд и в его душе зашевелились смутные сомнения, но он решил не заморачиваться, подхватил кольчугу, подкольчужник, и направился к воде.
- Будет очень здорово, если ты успеешь развести костер! - он помахал рукой напоследок.
Гош пожал плечом, и вернулся к важному делу заплетения косичек. Ныне он добавил в них желтых нитей из своего набора, которые прекрасно контрастировали с его цветом волос. Многие, кто знал Гоша, посмеивались над его отношением к собственной прическе, но музыкант стоически терпел глупые смешки. Что поделаешь, не дали им боги такого роскошного дара. К тому же, не запущенные космы, не шрамы и перегар делает мужчину мужчиной, но его поступки и помыслы.
Через минут пятнадцать от стороны ручья послышалось некое невнятное бормотание, в котором со времением стало возможно разобрать слова:
кто ходит в гости по утрам,
тот поступает мудро!
тарам-парам, парам-тарам,
на то оно и утро!
Ланс категорически отказывался поддаваться настроению тёмного леса и подбадривал себя нехитрой песней. Насколько это было ужасно/прекрасно с точки зрения музыканта его волновало слабо, главное, что это было от души.
Алорин приоткрыл глаза и повернулся на спину. Подняв голову, он посмотрел в направлении Ланса, что-то пробормотал, почесал руку и, повернувшись на другой бок, снова уснул.
На счастье Алорина пение скоро прекратилось по той простой причине, что петь с полным ртом несколько неудобно. Как ни крути, этот повод для радости был недолгим, потому что Ланс предпочел покончить с завтраком побыстрее, чтоб двинуться в путь пока солнце не слишком высоко.
Довольный, Ланс потянулся и повернутся к Алорину, чтоб разбудить этого лежебоку надлежащим образом, и чуть не вернул завтрак обратно. Целая вереница жуков шествовала к шее Алорина. Часть из них скрывалась за шиворотом, часть вразнобой блестела среди волос. Их было не меньше сотни, чёрных жуков размером с ноготь мизинца, они гуляли по щеке, ссыпались вниз с плеча - многих раздавило поёрзываниями, - и они явно вгрызались в кожу спящего. Даже удивительно, что он не просыпался с криком, наверное как комары, жуки чем-то снимали боль от своих укусов. Зрелище копошащихся над своим завтраком жуков было, мягко говоря, жутковатым, и рыжему даже подумалось, что будить уже некого, но он вовремя заметил, что жучий завтрак все-таки дышит. Нервно сглотнув, Ланс на всякий случай оглядел себя, слегка успокоился тем, что он пока еще ничей не завтрак. Незамедлительно вслед за этим пара-другая разнокалиберных веток, направляемых твёрдой рукой охранника, принялись прохаживаться по Алорину, сбрасывая жуков с недоеденого спящего.
- Ну вот и разбудил... - пробурчал Ланс, деловито орудуя ветками и попутно наступая на жуков, которых угораздило оказаться в опасной близости от его сапог.
Будимому же в это время снился дурацкий сон. Он сидел за столом и что-то писал, когда по столешнице побежал какой-то мелкий жучок. Смахнув его, Алорин с удивлением обнаружил, что во время падения насекомое росло и к моменту приземления стало высотой примерно по колено. Под удивлённым взглядом человека жук проделал какие-то хитрые манипуляции, после которых изо всех щелей полезли точно такие же мелкие жучки, которые забирались на стол и прыгали с него, с каждым разом становясь больше. Алорин пытался остановить процесс, но на смену каждому убитому выползало несколько десятков мелких. Он попытался проснуться, но не смог. Однако произошло чудо - в тот момент, когда его практически погребли под собой копошащиеся твари, вокруг человека появился расширяющийся огненный круг, сжигающий насекомых.
Со смертью последнего насекомого он проснулся, и, открыв глаза, увидел Ланса, который производил какие-то манипуляции с ветками. Алорин хотел узнать, что произошло, но перед глазами потемнело и он с трудом удержал уплывающее сознание. По телу прокатывалсь волны слабости, руки и шея онемели. Он попытался приподняться, однако вместо этого упал плашмя и уткнулся лицом в землю. Кажется, Ланс что-то сказал, но стрелок не смог разобрать слившиеся в низкий гул слова. Усилием воли он заставил руки слушаться и смог встать на четвереньки, после чего желудок взбунтовался и выплеснул на землю изрядную порцию желчи. Практически сразу после этого заметно полегчало.
- Что.. Это... Было? - слова давались с трудом, но язык всё же слушался. Руки дрожали, но с каждой секундой становилось легче.
- Это не было, это есть! - ветки заботливо прошлись по спине, досталось и стрелецкому заду. Ну, если жуки там че-нибудь откусят...Наверное, хозяин будет огорчён.
- Приходи в себя, если не хочешь стать завтраком.
- Чьим за.. втраком? - Алорин попытался встать, пока безуспешно.
- Я б тебе показал, но во-первых не хочу переводить твой завтрак, а во-вторых, не хочется брать ЭТО в руки, - Ланс на мгновение остановился, чтобы помочь ему подняться и легонько прислонил болезного к дереву, после чего продолжил смахивать не так уж и многих оставшихся снаружи.
- Жуки. Кстати, под одеждой их должно быть полно.
- Гоша тоже съели? - окрепшим голосом спросил "завтрак", расстёгивая крючки на боку комбинезона.
- Ещё не знаю. Вроде только что тут был - один крупный жучара на затылке получил хороший удар, и попутно из шевелюры Алорина высыпалось с полдюжины жуков поменьше. Не обнаружив больше цели для веток Ланс от души потопал сапогами вокруг. Для профилактики.
- Что за паника? Кто меня звал? - откуда-то из лесного массива вынырнул жрец. Увидев, как вояки отбиваются от ушлого врага, Гош тут же всплеснул руками, - Ну что вы делаете? Алорин, снимай одежду немедленно, если не хочешь из-под кожи их вытаскивать!
- Рад видеть, что тебя не съели! - ветки полетели в сторону, и верзила принятся помогать Алорину расстегивать крючки, только из вежливости не рассказывая всё, что он думает про того, кто придумал ождежду с таким количеством застёжек.
Дорасстегнувшись, стрелок вытянул руки из рукавов и верхняя часть комбинезона свободно повисла, открывая тело лёгкому утреннему ветерку. К счастью, жуки не смогли пробраться далеко под обтягивающую ткань, так что кроме пары штук на шее насекомых не наблюдалось, однако руки и лицо были покрыты мелкими ранками с капельками крови. Гош снял оставшихся пакостных тварей и удручённо покачал головой, разглядывая укусы.
- А ты уверен, что они в штаны снизу не залезли? - с сомнением поглядел на эту ситуацию Ланс.
- Они вроде как заправлены в ботинки... - Алорин посмотрел на ноги, пару секунд подумал, и, покрепче ухватившись за дерево, принялся стагивать обувь, после чего снял комбинезон до конца. (если так уж важно) Под ним обнаружились свободные шёлковые шорты до колен и отстутсвие живности.
Чисто для профилактики Ланс хотел заехать веткой по тыльной части, но передумал. Алорину и так досталось, добавлять негоже.
- Думается мне, что перед лечением надо помыться, - стрелок оглядел ладони и провёлся по лицу, размазывая кровь, после чего сунул ноги в ботинки и быстрым шагом - благо слабость отступила - направился к оврагу.
Гош посмотрел вслед удалившемуся стрелку и вновь покачал головой. Впрочем, предстояло наконец принять пищи для тела, о чем он чуть было не позабыл.
Со своей стороны, Ланс, довольный спасением Алорина из цепких жучьих лап, принялся собираться, и через каких-то пять, ну может десять минут лагерь был свёрнут, погасший костер на всякий случай залит, а сам Ланс нетерпеливо поглядывал по сторонам. Ему явно не терпелось двинуться дальше.
Однако, перед отправлением в дорогу предстояло ещё кое-что подправить. Покончив с завтраком и дождавшись Алорина, жрец вновь залез в свою сумку за испробованной мазью. Осмотрев стрелка, Гош загадочно ухмыльнулся. Ну если Ланса раньше так беспокоил запах этого чудодейственного средства, то теперь он будет просто в смятении от обильно намазанного Алорина.
И уже после необходимых медицинских процедур отряд двинулся в путь.
На самом деле Ланс уже давно махнул рукой на лечебную демаскировку. Тот, кому надо и так давно знал об их пребывании тут, посему охранник шагал по петлявшей впереди тропинке, размышляя над тем, откуда тропинка тут все-таки взялась.

(совместно Clopik, NorthWolf, Путник, Оres)
Проведённое в пути утро шло спокойно. Тропы, хоть и проложенные зверями, чётко вырисовывались среди влажно-зелёной травы и мха. Иногда приходилось срезать, двигаясь через кусты или овраг, или ручей, но вскоре неизменно попадалась ещё одна тропа. По дороге встретилось немало змей - ядовитых и не очень. Попалось несколько валунов. Один запомнился тем, что был больше роста Ланса. А ещё один - тем, что как будто бы повалил дерево. Дерево лежало, вывернутое из земли, а на нижней его части, раздавленной в щепки, лежал этот огромный камень. Ещё попалась группа деревьев, покрытая какой-то белёсой то ли плесенью, то ли паутиной. Травы возле этих деревьев не было, зато в изобилии произрастали поганки. Один раз вдалеке снова был слышен какой-то посапывающий преследователь, но этот, в отличие от кабана, довольно быстро отстал.
Трудным участком пути стал перед группой кустарник. Сначала это были милые кусты с мягкими листьями и симпатичными красными ягодками. Но заросли кустов не кончались, а ветки сначала начали царапаться, а затем обзаводились всё более весомыми загнутыми колючками.
- Умный в гору не пойдет! - Ланс, работавший тараном этой зеленой стены остановился, и повернулся к спутникам передом, к кустам задом. Сначала проверив, что на его тыл никто окромя колючек не собирается нападать.
- Слышь, путеводитель! Я не уверен в том маршруте, что тебе рассказали, но если там не было непременного условия продираться сквозь колючие кусты, то предлагаю их обойти - он махнул рукой и тут же принялся отдирать колючки, вцепившиеся в рукав.
- Меч тупить об эту штуку - неблагодарное занятие.
- Где же мы их обойдём? - Гош растерянно огляделся по сторонам. С обеих сторон, спереди, да и сзади уже, колыхалось почти бескрайнее поле веток и листьев. - Они тут кругом! Да и рубить кусты - дело неблагородное.
- Это благородные кусты рубить дело неблагородное. А такие - просто неблагодарное. - Ланс отер пот со лба. А сказал ты правильно, как раз кругом и обойдем. Ну или треугольником. Да хоть пьяным зигзагом.
- А можно я, можно я попробую? - Алорин картинно подпрыгивал с вытянутой вверх рукой.
- Да пжалста - первопроходец прилег спиной на кусты, пропуская желающего вперед.
- Не, мне вперёд не надо, давайте лучше отойдём, - он первым последовал собстенному предложению, на ходу извлекая коробочку со стрелами из мешка.
Дожидаясь спутников, он остановился, достал две стрелки и зарядил их.
- Что ты собрался делать?! - всплеснул руками Гош, прекрасно понимая, ЧТО собрался делать Алорин. - Здесь нельзя так!
- А я думаю, что можно, - возразил человек, которому не терпелось пострелять. - Отойди, говорю, мне не хочется тебя зацепить! - Он поднял левую руку и прицелился чуть левее Гоша.
- Кроме соображений "нехорошо деревья ломать" другие аргументы есть? - Ланс поинтересовался у Гоша, но тем не менее положил тяжелую руку на арбалет.
- Вы что, не понимаете, что это не совсем обычный лес? - жрец догадывался, что слушать его у попутчиков особой охоты нет, потому упорно старался встать на линию атаки. - Неужели не замечаете? Посмотрите. Прислушайтесь к нему! Он ведь найдёт способ нам отомстить, и это будет похуже разъярённого кабана!
- Возможно, ты и прав, но я не вижу другого способа пройти в том направлени, - возразил Алорин, чуть сдвигая руку с целью не попасть-таки в Гоша.
- Даже если это покажется странным, я тоже предлагаю обойти. Понимаю, что нужно побыстрее, но все равно: быстро поедешь - тихо понесут.
Ланс поступил проще - одной рукой подержался за арбалет, (так, легонько, чтоб не помять) а второй АККУРАТНО вынул заряд. Музыкант молча взирал на это, стараясь не испортить момент. Неизвестно, какие мотивы руководили бойцом, но сейчас даже перспектива обходить или продираться сквозь кустарник казалась приятнее, чем устраивать в лесу пожары и взрывы.
- Ну зачем так вот грубо, когда ещё одна стрела смотрит тебе в бок? - с невинными глазами поинтересовался разоружаемый.
- Грубо это когда за горло подержаться, так чтоб глазки вылезли - проворчал рыжий. - В общем, ты у нас парень шустрый, предлагаю залезть на любое тебе понравившееся дерево и обоРЗеть окрестности на предмет куда двинуть дальше.
- Как куда? Прямо, конечно! - возмутился тот. - И оборзеваю здесь не я, ну да ладно, - он чуть отступил и вытянул левую руку ладонью вверх.
Гош старался стоять и не отсвечивать, потому как прекрасно понимал, что у его товарищей лазать по деревьям получится куда лучше, да ещё и в этой его одежде...
Ланс задумчиво посмотрел на ладонь, затем на живой указатель.
- Ты предлагаешь туда? - и он ткнул трофеем в ту же сторону, куда указывала вытянутая рука. - А почему именно туда?
- А есть разница?
- Если не смотреть вокруг - нету. А если посмотреть - может быть.
- Ты стрелу-то отдай, а?
- Да пожалуйста - он все так же аккуратно протянул ее владельцу. - Так ты лезешь или где?
Алорин молча вложил снаряд на место, хмуро глянул на спутников и полез на дерево.

(Совместно со всеми)

Как выяснилось, сзади была видна граница зарослей, где они вошли. Что интереснее, колючие кусты, посреди которых героически остановилась группа, по цвету отличались от не очень колючих, оставшихся позади. И, хотя границы зарослей впереди видно не было, цвет кустов спереди предвещал, что через полчаса колючки снова станут помягче, а там, наверное и граница приблизится.
- Всё плохо, их там много и надолго, - крикнул он сверху.
- А в обход не получится? - подал наконец голос Гош.
- Я так полагаю, что нет, - с некоторым злорадством ответил голос сверху.
Жрец вздохнул и обречённо посмотрел на Ланса. Понятное дело, у кого самые широкие плечи, тот пусть и валит бурелом.
- А надолго это сколько? - Ланс задрал голову и почесал затылок.
- Часа на два пути, - бодро ответил решивший несколько приукрасить действительность стрелок.
- Гош, а что там твой путеводитель? Нам обязательно через эти кусты переться или мы чисто невзначай отклонились? потому что если через кусты - то в них таки будет небольшой тоннель.
Музыкант вновь тяжело вздохнул. Кажется, его зажали в угол, и значит, надо было подумать. Сам того не замечая, он начал притопывать ножкой.
- Мой путеводитель, - словно в мантре говорил он, представляя себе путешественников, аккуратно, но решительно прорывающихся сквозь кустарник, - Указывает направление... И если мы с него собьемся, - продолжал он на распев, - То не известно, сколько потратим на корректировку...
- И какое направление он указывает? - тоном безграничной терпеливости поинтересовался Ланс
Гош честно использовал "путеводитель" на ближайшем подходящем кусте:
- Туда, - указал он рукой. Идти, выходило, нужно было через кусты, хоть и не в том направлении, в котором активно протаптывали свою тропу кустоходцы.
- А я говорю, что лучше туда же! - снова донёсся голос сверху. - Тогда мы скоро по более мягким кустам пойдём, а не как сейчас.
- Уговорил. Проделывай свою дыру. - Верзила с видимым сожалением вздрохнул и пожал плечами.
А Алорина посетила мысль о том, что оказаться среди горящего сухого кустарника будет не так весело, как переждать лесной пожар наверху, на дереве. Но и на дереве тоже не очень весело. Но оно высокое! Правда, тоже загореться может... Но кусты же не сухие? А вдруг горючие? А может, всё-таки нет? Алорин пришёл к выводу, что не проверив узнать нельзя, и аккуратно спустился на нижнюю ветку.
- Предлагаю вам присоединиться к моему обществу. Так, на всякий случай, - со всё теми же невинными глазами и интонацией "я же говорил" сказал он.
Гош растерянно смотрел с одого товарища на другого. Кажется, все-таки собираются устраивать войнушку... А если всё обойдётся? Ежели никто в этих зарослях их не заметит, и им так и удастся безвозмездно уничтожить пару сотен сухостоя? Нет. Если бы он каждый раз сомневался в своих ощущениях, если бы постоянно отступал от своих убежденний, то сидел бы до сих пор в монастыре, и не было бы у него никакой благосклонности богини. Потому жрец приготовил посох и повернул к кустам.
- На какой-такой случай? - почти таким же невинным голосом поинтересовался Ланс.
- А вдруг зацеплю? - предположил стрелок. - Ладно, вы как хотите, - с этими словами он поднялся на следующую ветку и прицелился.
- Можешь жечь вместе со мной, - воскликнул Гош, героически внедряясь в бурелом.
Алорин, мрачно глядя на жреца, сменил болт и приготовился выстрелить.
Некоторое время понаблюдав за этим всем, охранник подошелк Гошу, аккуратненько приподнял его за загривок и пояс, и вытащил из кустов.
- Стой, раз-два. Поскольку переться через кусты часа два, поэтому предлагаю в обход. Дольше, зато всем спокойнее.
- Вы - глупцы! - затряс кулаками Гош.
- Безусловно, - невозмутимо подтвердил Алорин одновременно с продолжением речи жреца.
- Как вы не понимаете, что есть вещи, которых делать нельзя? Вам бы только крушить да ломать, да шашкой махать!
- Гош, в обход идем!? - полуутверждение - полувопрос.
- Да некуда там обходить, говорю же! - ответил "смотровой".
- Есть куда. Раз мы в эти кусты вошли, значит у них есть край.
- Ага. Где-нибудь в паре недель пути, да.
- Это тебе тоже сверху видно было? - ехидно поинтересовался Ланс
- Можешь считать это открывшимся во мне пророческим даром. В общем, вы как хотите, а я в обход не пойду, - он опёрся спиной на ствол и устроился поудобнее.
- Ну тогда с говорящими медведями сам общаться будешь - покладисло согласился рыжий и наконец поставил Гоша на землю.
- Да в нашей компании сразу два пророка! - не менее ехидно ответили воину сверху.
- Тем прикольней для всех нас - спокойствие так и лучилось вокруг.
- Погоди, Алорин, - вдруг утихомирился Гош, - Ты же говорил, что "там" идти лучше, чем "теперь"...
- Я говорил, что идти туда же, куда шли, лучше чем туда, куда ты показываешь, но это всё равно через кусты, - пожал плечами тот.
- Пойдёмте туда, куда шли! А там, в мягких кустах, заново и сориентируемся, - музыкант подёргал косичку.
- Но ведь по не-кустам идти проще, чем сквозь кусты! - вернулся к изначальной теме Алорин.
- Сгореть заживо тоже проще, чем ходить по кустам. Буквально никаких усилий не надо прикладывать.
- А ну вас в баню! - махнул рукой Ланс и ломанулся в кратчайшем/скорейшем направлении, не дожидаясь завершения слишком долгого, с его точки зрения, разговора.
- И то верно, - Гош направился следом.
- И учти, с тебя залечивание всех ранений от этих колючек! - донеслось ворчание спереди.
- Не беспокойся, человек-скала, - улыбнулся жрец. - Я могу залечить разные раны на теле, но не способен лечить испорченный лес.

Снова все

Алорин раздражённо зыркнул на Ланса, зарядил обычную стрелу и всадил её в ветку над собой. Зыркнул ещё раз, выдернул, зарядил обратно и снова выстрелил, после чего слез на землю. Вспомнил про оставшийся болт, залез, уложил его на место и спрыгнул, слегка подвернув ногу, после чего, ругнувшись сквозь зубы, он всё же отправился за товарищами.
Гош продирался сквозь кустарник, пыхтя изо всех сил. Широкий балахон весьма мешал в этом деле, цепляясь за все ветки, посох не сильно помогал при отсутствии размаха, но в глубине души жрец был рад, что обошлось именно так. Лучше остаться ободранным и пораненным, чем завоевать неудовольствие богини или гнев этого таинственного леса.
Воин проламывался сквозь кусты, помогая себе ножнами меча. Не смотря на то, что он был впереди, ему было, пожалуй, легче всех: во-первых, кожаная часть одежды не цеплялась за колючки, во-вторых, он не испытывал разочарования от необходимости ломиться сквозь кусты или от того, что не удалось эти самые кусты поджарить, в третьих, выслушиваемое с некоторой долей иронии пыхтение сзади поднимало настроение.
Ну кусты. Ну колючие. На них обижаться пользы не больше, чем на дождь. Извини, красава, тебя придется немного поломать, но это я не со зла а по необходимости. Если со зла - тогда рубил бы налево и направо... И таки да, быстрее устал бы. Интересно, что будет, если подсыпать эти ягодки магу в суп? Вот было бы прикольно, если бы целый день в сортире просидел. Если окочурится - не сильно жалко, но уже не прикольно, тогда уже не сможет перевоспитаться.
Ланс остановился, чтоб очередной раз отцепиться от колючек и обернулься на процессию сзади: вид сердито пробирающегося Алорина вполне гармонично уравновешивался почти что радостным Гошем.
- Ничего, осталось каих-то полтора часа! вот летом в полуденном карауле время куда как медленнее идет...
Обиженный и злой на весь мир стрелок только хмуро глянул на воина и с трудом обрезал очередную особо наглую ветку уже изрядно затупленным - что, впрочем, компенсировалось злостью - ножом. Руки и лицо покрывали мелкие и неопасные, но нещадно чешущиеся царапинки, что вкупе с изрядно попорченной одеждой только подогревало и без того клокотавшее в груди раздражение.
Не сразу они заметили, что честно одолели свой путь через недружелюбные заросли. Кусты незаметно становились менее колючими, а затем и край показался. За краем начинался чистый лес - с травой и редкими кустиками. Видно, другие кусты не очень любили соседство с этими колючими зарослями. К удивлению многих, дорога оказалась куда короче, чем грозил Алорин. Она была даже короче, чем всем показалось, но это уже заметить смог бы разве что Гош, которого за время пути уколы не так разозлили.
Выбравшись из кустарника, жрец принялся яростно отряхиваться и чесаться, мысленно проклиная себя за то, что не одел что-нибудь другое ещё с утра. Затем использовал указующий порошок, после чего вновь просиял улыбкой. Он был даже рад, получив своеобразные страдания за убеждения. Моральный настрой партии был сейчас не самым позитивным, а значит, пришло время для музыки! Гош указал путь и достал флейту.
Ланс остановился на краю кустов и задумчиво почесал репу:
- Тут кто-то говорил, что через них 2 часа пробираться - плавный разворот в сторону Алорина. Грозный вид воина предвещал не быструю и не безболезненную смерть обманщику.
- Гош, у тебя мед найдется? Я тут хочу намазать зад этому типу и посадить его в муравейник, на пару деньков - если бы Алорин был чуть менее термостойким то он бы начал дымиться под тяжелым взглядом. Это продолжалось...ну, не очень долго, после чего Ланс улыбнулся и хлопнул потенциальную жертву по плечу:
- Лаааадно.. Для нас с Гошем неприятностей оказалось меньше, чем ожидалось, поэтому у нас хорошее настроение, а вот тебе такого не светит, потому что ты знал, сколько их на самом деле. Ну почти сам себя наказал - рыжий улыбнулся еще шире.
После небольшой сверки с "путеводителем" компания двинулась дальше....

План Б. Совсем в другое время и в другом месте. Мастер и Путник.

Дорога была широкой и без всяких происшествий тянулась через лес. Солнце понемногу опускалось, его свет, проходящий через выбившиеся отдельные ветви уже не рисовал на земле чётких теней. Зато те же лучи неожиданно высветили на обочине дороги тропу - давно не хоженную и заросшую травами, но под таким углом освещённую - явно отличающуюся от окружающего леса, не хоженного никогда.
Аккурат в паре шагов от этой тропы сидел Ланс, с удовольствием дожевывая ужин и жмурясь на сентябрьском еще теплом солнышке, ощущая приятную тяжесть кошелька на поясе и стряхивая крошки какой-то мелкой пичужке, которая с невиданным нахальством норовила поучаствовать в ужине. Ну разве что на руки не садилась.
- Ладно, будет тебе! А то так кажется, что тебя неделю не кормили! - рыжий благодушно отломил кусок хлеба чуть ли не с полптицы размером, и бросил в сторонку. Птица довольно чирикнула, повертела головой (да пожалуйста, пожалуйста!) и схватив кусок поперла его к кустам, аккурат через давно нехоженую тропу, мимо березового пня и ....
- Какую такую тропу? И почему я ее тут не помню? - Судя по состоянию, несколько лет назад она была вполне хоженой и заметной, и Ланс, бывавший в этих краях раньше, вполне мог бы по ней если не ходить, так знать про нее.

Ужин доелся как раз вовремя, крошки стряхнуты, и вот проезжая дорога уже позади...
Через десять минут тропа вывела к незнакомой постройке. Хотя нет, пусть будет по порядку. Тропа вывела к чистому участку леса, можно сказать, огромной поляне без деревьев. Только поляна эта была занята круглым озерцом метров четыреста в поперечнике. Озеро можно было назвать и болотом, зелёное, заросшее тиной, да только очень уж оно было круглым, без кустов, без кочек. Да и земля невдалеке от берега вовсе не была топкой. В середине озера стоял круглый островок, метров пятьдесят, аккуратный, ровный. То есть, нет, конечно это была заросшая лесная земля, плюс из воды на берегу разные пучки травы взмывали ввысь. На островке стоял квадратный домик, а может какой-то склеп - скорее нежилой, чем жилой. Каменное здание размером почти с весь остров, со стенами, покрытыми травой, плющом, мохом. Кое-где можно заметить, что камень - не простые блоки, а с какой-то резьбой, без большого значения, зато придающие постройкам большую красоту и цену - если вы строите летнюю усадьбу. Посередине стены есть дверной проём без двери, и в соседней стене, кажется, такой же. Похоже, двери в стенах сделаны на все четыре стороны. Двери есть, а вот моста никакого через озеро не видно. Даже столбиков, на которые этот мост мог когда-то крепиться - и тех не видно.
"Ух ты!...." - Ланс полюбовался картинкой, после чего принялся за дело. Аккуратно подобравшись к берегу (не топкое, но мало ли) - он пошевелил воду средних размеров палкой, которая туго шла через многие слои подводной растительности. Никакие козявки не бросились в стороны, рыба не булькнула, палку никто не принялся остервенело тянуть вглубь. За стоянием на берегу последовал неторопливый обход озера. По логике, где-то в него мог бы впадать (и вытекать) ручей, но умная тетка интуиция подсказывала, что ее подружка логика не знает об этом месте и ручьев тут не будет. Так, потихоньку пробираясь, Ланс протопал уже прилично, пялясь во все стороны, и не только на интересный дом. Мало ли, вдруг на берегу что-то такое есть...
Дорожка, или тропка, или просто полоса земли у берега то ли была не сильно заросшей и не отличалась от тропы, то ли и была тропой, опоясывающей озеро. Сказать было сложно. Легко было сказать, что озеро теплее, чем должно бы, но при этом беспричинно пробирает холодок. Здание, как оказалось, имело аж четыре двери - с четырёх сторон. И почти просматривалось насквозь - этому мешала какая-то статуя (или две статуи) стоящии в центре дома-комнаты. И ещё одна деталь не ускользнула от внимания, хотя и пыталась: та самая палка, которая побывала в воде, была серьёзно порезана. С неё содрало почти всё кору, и имелись глубокие надрезы. Рассматривать палку не сразу пришло в голову, потому что её явно никто под водой не резал, она просто туго шла.
- Уж ты, какие тут прикольные рыбкииииии! - Ланс поежился, но тем не менее сунул палку в воду еще раз, неглубоко - просто чтоб посмотреть кто ж ее там грызет?
И снова никто не бросился терзать палку, побыла она в воде никому не нужная, а вот при доставании её кусок отвалился. А ещё в одном из назрезов оказался застрявшим лист чуть синеватой водоросли - такой, которой тут почти вся вода заросла так, что дна не видно. Надрез, а между разрезанными частями древесины, лист водоросли вложен.
Хмыкнув, он продолжил круговой путь. Если не найдется способа переправиться, то так и придется уйти той же тропой. Ну, или если что-то прикольное на этом берегу будет...
Земля с травой с одной стороны кромки берега, вода с тиной и водорослями с другой. Снаружи лес, внутри дом. В отличие от всего остального дом - не круглый, четыре угла, четыре двери.

Особенных камней рядом не валялось, деревья выглядели обычными. Никаких подозрительных птиц не обнаружилось, и вообще не обнаружилось. Более того, не нашлось и надоедливых насекомых, которых вполне можно было бы ожидать возле водоёма.
"И вообще, это ж-ж-ж неспроста - не удивлюсь, если всех букашек тут эти водоросли порезали." Резьба по камню Ланса интересовала слабо, во-первых никаких знакомых узоров не обнаружилось. а во-вторых было б на камне что-то осмысленное. какие-то рисунки понятные - а то завитушки да закорючки.

От нефиг делать Ланс помахал рукой статуям в доме. С одной стороны надо быть психом, чтоб ожидать от них ответа, а с другой стороны Ланс никогда не обвинялся в нормальности: все нормальные дома сидят, да на тёщу рычат, а не по непонятным тропинкам шляются.Долгое рассматривание здания толкало на мысль, что укрываемая плющами резьба на стенах может быть не дёшева. Хотя бы тем, что резчик по камню работал после возведения постройки, за отдельную плату заказчика, несомненно.
Затем Ланс стал рассматривать пойманную водоросль, тронул пальцем и пустил первую кровь. Неожиданно бритвенно острый лист оставил тонкий разрез на пальце: холодок, капля крови и жжение. Хорошо ещё, что никто за водоросль не схватился рукой или не засунул руки в воду, если на то пошло, просто неловко скользнул ногтем. На ногте тоже теперь есть царапина-надрез, но ногти не кровоточат.
Попытка из любопытства вытянуть ещё немного похожего растения на берег обошлась в пару разрезанных палок. В результате на берегу появился ком водорослей, который вёл себя как ком мокрых водорослей, и это не могло не радовать.

Зато понимание, почему сквозь тину и ряску вода отсвечивает синевой, позволило заметить, что напротив северной двери вода не такая синяя. Наклонившись даже можно увидеть, что там этой водоросли нет, а есть только относительно прозрачная вода. И через неё, кажется, видно дно, похоже недалёкое. Во всяком случае, так у самого берега, и только в самой северной точке берега.

Северная сторона его определенно порадовала. Все еще не решаясь соваться в воду просто так он потыкал в предполагаемый водный проход пока еще целой палкой. И палке улыбнулась удача: она не только пережила погружение - никто не оставил на ней ни царапинки - но и обнаружила дно. Не золотое, но всё равно хорошее. Твёрдое, каменное дно. Несколько тычков-постукиваний показали, что оно ещё и ровное. Почти сразу за этим палка обнаружила, что по обеим сторонам дно резко обрывается, так что речь, похоже, идёт об огромном камне, лежащем в воде. В ширину его хватит, чтобы на нём стоять. Даже - стоять, поставив ноги на ширину плеч. В общем, всем этот камень замечателен. И тем, что руки после околокаменной воды целыми остаются - чистейшая грязная болотная вода, без всяких жутких растений.

В воду лезть все же не хотелось, но любопытство не давало просто так взять и свалить. Тем не менее пока в Лансе с полчаса препирались здравый смысл и интерес, он бродил по северному берегу, ища то-не-знаю-что. В идеале, конечно, лодку, но рассчитывать на это было явной наглостью, правда?

Оглядевшись, Ланс всё же увидел подозрительную живность - птицу, подозрительно похожую на ту, что клянчила обед. В общем-то, подозрительно той самой птицей она и была: сидела на одной из веток, осматривалась, но с места на место не перепархивала.
- Привет, птиц! - Рыжий не поленился наковырять в шмотнике еще кусочек сьестного и поделиться с единственной живой душой в округе.
- Ты, случайно, не знаешь, что это такое?
Но птица не ответила, и даже не подлетела за второй порцией еды. Только скрипнула невнятно и повернулась полубоком, мол не на тебя смотрю, а на озеро.

Поведение птица не то чтобы насторожило - и так было понятно, что озеро не простое. Ланс потоптался на месте в нерешительности, почесал репу, почесал свое любопытство, а потом придавил его покрепче, до утра. Чтоб не дергалось. Он был бы просто красавцем, если бы поперся через ТАКОЕ озеро на остров на ночь глядя. В конце концов, если бы он не умел время от времени сдерживать свое любопытство, иногда почти неуемное, то вряд ли дожил до таких лет, бродя в охране. Посему огорченно посматривая на заходящее солнышко, рыжий принялся устраиваться на ночлег....

План Б. Совсем в другое время и в другом месте. Мастер и Путник.

Невдалеке от примечательного северного камня в воде, да и от кромки воды, на дереве нашлась отличная вилка из ветвей. Немного поколдовав...не придирайтесь, немного повозившись с ветвями, лапником, опавшей хвоей и одеялом рыжий в результате получил вполне уютное спальное место, нашлось и достаточно крепких сучков, чтобы развесить немногочисленное снаряжение. Очень даже удобно устроившись, вояка любовался закатом, озером, облаком в форме сначала человека, потом волка, потом дракона..впрочем, чего еще ожидать от облака? разве что дождя. Ланс поежился от этой мысли и немного поворочался, устраиваясь еще уютнее. Солнце, скрытое деревьями, постепенно село и за горизонт, погрузив лес в ночь.
От тёплой воды озера понемногу поднимался туман. Из тени древесных крон он казался чуть сияющим - это терялся в водянистой дымке лунный свет, не заглядывающий между деревьев, но очерчивающий силуэт здания на острове, кажущегося больше в ночи.
"Кстати. а туманы родственники облакам" - подумалось в уже полусонной голове. " и если тут ожидаются невежливый дракон, то я, пожалуй, прикинусь веткой. Если вежливый....потом придумаю. В шахматы с ним поиграть можно. Фиг выиграю, конечно, но ему развлечение - с ним небось 100 лет никто не играл..."
За полудрёмой Лансу померещился человеческий силуэт, прошедший между деревьями у одной из кромок озера. Ветки под его шагами не хрустели - как и вообще не хрустели, в этот час по лесу никакой зверь не ходит (ночные звери объявляются позже), а в этой части леса никакой зверь не ходит воообще.
Соня проморгался, протер глаза и пригляделся повнимательней. Вполне ожидаемо было, что тот камень в воде, который он нащупал - только начало прохода, и что человек тумана появится с той стороны. Только нет, человек вышел не напротив северной двери, а напротив западной. Да и не вышел вовсе - так, показался меж деревьев и скрылся из виду. Попытки снова его увидетьничего не давали, пока силуэт не обнаружился в стороне, чуть ли не на полозера в сторону. На этот раз силуэт с непонятной неуклюжестью шагая дошёл до кромки воды, затем пробрёл несколько шагов по поверхности воды, развернулся и скрылся в лесу. Ни лунный свет, ни сияние тумана не осветили одежды или лица, на воде силуэт выглядел тенью так же, как и в лесу.
- Если это парень ходит по воде, значит у него есть на то свои причины - глубокомысленно изрек Ланс, но проверять подобный способ перехода на себе не стал. вместо этого но отошел на пару шаггов от дерева для того чтобы было лучше видно, и принялся высматривать любителя ночных прогулок.

Аккуратный спуск по дереву сопровождался похрустыванием коры, поскрипыванием веток, а затем и шуршанием земли, в безмолвной ночи показавшимися страшным тарарамом. Ещё более шумным спуск показался, когда Ланс обнаружил ночного гостя неподвижно стоящим на небольшом расстоянии, повернувшимся... В сторону Ланса? Гость постоял неподвижно, и - ушёл? - нет, уплыл, шагая над землёй, как он шагал над водой, не опираясь. Если замершего Ланса обнаружили, то ничем этого не выдали. Или гость был слишком погружён в себя и смотрел сквозь окружение.
Спустя некоторое время гость вновь показался в месте, где, как удачно вспомнилось Ланс вытягивал из воды странную водоросль, погубившую не одну палку. Над брошенной наземь водорослью гость чуть наклонился. Или всё же показалось в тумане? Нет, даже если этого и не видно, это то самое место с водорослью, так что совпадение странное. Но когда гость уходил в лес от водоросли, появился из леса он же, но со стороны подводного камня. То есть, не он же, а конечно же другой. Ещё один! Если всмотреться, можно даже заметить, что они шли, по разному покачиваясь - разная походка. Да что походка, у второго на поясе качался меч в ножнах. Силуэт меча... Ночью и в этом тумане видимость прескверная.
Ланс покрутил головой влево-вправо, посмотрел - не собирается ли луна осветить сие бренное место и неторопливо перебрался под другое дерево. поближе к озеру, а через время - под третье, еще ближе. Чуть не хлопнул себя по лбу. что весь шмот остался возле дерева, но не бежать же за ним теперь. Остается только стоять и не отсвечивать.
После "многолюдного" начала ночи, силуэты стали появляться пореже. Но за полтора часа Ланс насчитал полдюжины. Пара с длинными мечами, один с луком, один с посохом, один за большим заплечным мешком. Женщина в капюшоне была одна. Это если судить по силуэтам. Ничего кроме очертаний пока разглядеть не удалось. Самым популярным местом оказался подводный камень: тот силуэт что с посохом даже ткнул в него посохом - редкое оживление на этом озере. Заметным укрытие Ланса в тени дерева назвать было нельзя, и к нему интереса никто не проявил. Даже, кстати, не прошёл поблизости.
Обнаглев в край, Ланс уже не прятался, он просто подошел и встал в паре шагов от камня.

Но близко никто не проходил. Всё-таки, выходит, "очертания" видели Ланса и сторонились его. На прямой вопрос "Как пройти на ярмарку?", который Ланс задал проходившему сравнительно недалеко, ответа никто не дал.

Ланс посопел, потоптался, но повторных попыток сблизиться с кулончивыми "местными" не предпринимал. С досады он махнул рукой и отправился спать, "в гнездо".

(совместная игра: Путник, Clopik, Northwolf)

   Следующие несколько часов пути обошлись без происшествий.
   Для кого как, а для Ланса это было не особо внапряг. Лес посветлел, колючки закончились. Тропы, правда, не наблюдалось, но ярких неудобств это не доставляло. Время от времени попадались птицы, болтавшие о своем, о птичьем, ни капли не озаботившись переводом для двуногих. А зря, это было бы весьма любопытно... Как минимум тому же Лансу, размеренными шагами идущему за "путеводителем", да поглядывающему на все стороны. Гош в пути то поигрывал на флейте, то прислушивался к шороху листвы, щебетанию птиц да мелодии природы вокруг. Ныне жрец старался особо не шуметь, ему казалось, что лес неспокоен, а может быть и расстроен. Конечно, внушительный кусок кустарника спасти удалось, но ведь кто их знает, эти капризные заколдованные леса? А может быть, это были беспочвенные страхи, навеянные самим проклятым камнем. Алорин, всё ещё желающий пожечь чего-нибудь, хмуро топал последним.
   Неожиданно всех заставил вздрогнуть оглушительный раскат грома. Это было где-то вдалеке, но раскат был даже более чем оглушительным: от него вздрогнула земля, покачнулись деревья. На разном расстоянии - и вблизи, и подальше - закричали птицы. При этом ни молнии, ни туч на небе сверху видно не было. Сообразить направление к звуку первым удалось Алорину: где-то сзади и слева. Не по пути за камнем. И не в деревне, откуда они пришли.
   Рыжий вернул выпрыгнувший было из ножен меч обратно, и удивленно покачал головой:
   - Если бы у нас не было срочного дела, я предложил бы пойти туда и посмотреть, что это так бабахнуло? Не мог же один поросенок наделать столько шуму, или даже медведь?
    Жрец, в отличие от Ланса, вернул на место скакнувшее сердце не сразу. Все еще держа растопыренные пальцы на груди, он встревожено произнёс:
   - А я бы предложил не касаться того места и десятифутовой палкой.
   - А я предлагаю придти и устроить там очищающий лесной пожар! - с энтузиазмом воскликнул стрелок, но под взглядами одногруппников вернулся в прежнее расположение духа.
   - Итого два голоса против одного - идем дальше, - флегматично резюмировал Ланс и потопал дальше по указанию путеводителя.
   - Как два голоса? Ты же не выразился ясно! - увы, Алорин снова обращался к спинам. Помрачнев ещё сильнее, он продолжил угрюмо идти сзади.
Одна из спин повернулась:
   - Я сказал "если БЫ". Что бы там ни бабахнуло, сейчас мы прёмся по этому милому лесу для того, чтоб спасти жизнь одной юной особы, помнишь? Так что, извини, что вселил в тебя ложный энтузиазъм. Но, с другой стороны, нечто подсказывает мне, что шанс порезвиться у тебя еще будет, - вояка неопределенно повел плечом и двинул дальше в обход поваленного ствола, на освещенный солнцем пригорок.
   Гош не был трусом, но и безрассудным смельчаком не являлся. Вся эта бравада с выхватыванием меча со словами "всех убью, один останусь" больше подходит людям-скалам вроде Ланса, а скромные жрецы пусть ведут войну тайную, идеологическую. Ну или просто помогают всем по возможности. Музыкант убрал флейту и глубоко задумался.
   Из росшего на склоне куста выскочил барсук и злобно вцепился Лансу в левую штанину. Характерный рисунок на морде и совершенно нехарактерная остервенелость атаки. За кого зверёк принял ногу, было неясно.
   Рыжий сначала офигел - барсуки за всю богатую стычками жизнь на него еще не нападали - после чего поблагодарил судьбу за то, что это была только штанина, а не нога. В принципе, ничего не стоило зарубить животину, но почему-то Лансу не хотелось этого делать. Нет, за кабана его совесть не мучила, и не надейтесь, но... в общем, хорошо, что ежи с деревьями не нападают.
   - Гош, пожрать дай быстро! - "человек-скала" попытался зафиксировать нападаюшего, прижав за шею к земле.
   Жрец всплеснул руками и собирался уже лезть за остатками еды, но поведение барсука его немного смутило. Если животина ведёт себя противоестественно, то здесь скорее предположить колдовство... или действие проклятого камня. Сам не понимая того, Гош автоматически начал прислушиваться к мелодии враждебного существа. Всё ещё обиженный Алорин стоял, заложив руки за пояс, и просто наблюдал за событиями. Зарядив арбалеты. Так, на всякий случай.
   Темой мелодии было: защищаться, прогоняя чужаков. Яростность уже была способом защиты. Ещё заметилось, что мелодия леса, которая в барсуке откликалась, как в лесном жителе, звучала в нём куда глуше, темнее, теснее, чем у самого леса. Теснее и уютнее.
   Зажать барсука у земли удалось, но продолжил дёргаться и пытаться царапать противника крепкими когтями, как на передних, так и на задних лапах. При этом зверь нелепым образом взвизгивал и ворчал - такой уж у них голос, даже в пылу боя.
   - Да не ворчи ты... - Ланс для пущей надежности добавил весу на зверюгу, при этом отодвинув ноги чуть подальше от пасти. Руки были явно заняты, а тут как раз спина зачесалась. Ну и что прикажете делать? Пральна, терпеть. Ибо нефиг.
   - Алорин, тут такое дело... Музыкант ушел в себя, вернуться может и не скоро, не окажешь ли услугу - достань немного хавки и подсунь этому ворчуну... Да ладно, ладно, можно из моего шмотника - по своему интерпретировал он небольшую паузу.
   Впрочем, пауза была отнюдь не из-за этого - стрелок думал, помогать или пусть сами выпутываются. Через пару секунд чувство долга победило уже поутихшую обиду пиромана, и Алорин извлёк из мешка (своего - он ближе) кусок подкопченного мяса, подошёл поближе и потряс аппетитно пахнущей полоской над мордой барсука так, чтобы тот чуть-чуть не дотягивался до еды.
   - Дай ты ему, дай... А так только дразнишь! - Ланс даже попытался немного подвинуть животину к мясу.
Гош, за это время понявший, что хищник всего лишь обороняет своё потомство, попытался притихнуть и следить, чтобы живности не наделали вреда.
   - Он защищает дом. Пойдёмте, - тихо вымолвил жрец. А барсук продолжал дёргаться в захвате.
   Вояка посмотрел на Гоша, как на неизлечимого психа:
   - Ни хрена не защищает. Ты хочешь сказать, что это я на него напал?
   - Он на своей территории, куда вторглись мы!
   - Протестую, ваша честь! Я не вторгался, я мимо проходил!
   Пока эти двое беседовали, Алорин отпустил кусок мяса прямо в открытую пасть зверушки. А зверушка проигнорировала деликатес и забилась сильнее, злобно пощёлкав зубами на руку кормящую.
   - У меня есть ответ на все вопросы, - вдохновенно произнёс Гош, - Бежим!!!
   И парень первым показал, как это делается.
   Почти укушенный Алорин от неожиданности дёрнул руку вверх и поджал пальцы, что привело к случайному выстрелу правого арбалета куда-то вверх. Следующим разрядился левый, отправив свистелку чуть выше убегающего Гоша. Свистящая стрела обогнала музыканта и воткнулась в одно из деревьев, поперхнулась, присвистнула ещё пару раз и умолкла. В ответ на эти свистения жрец только пригнулся, однако, увидев стрелу в дереве, приостановился и обернулся.
   - Эээээ? - это было на редкость глубокомысленное замечание. Хорошо, что рука не дернулась, а то зверушка бы уже вывернулась, наверное. Пробурчав себе под нос нечто невнятное, Ланс одной рукой ухватил агрессора (нет, не Алорина, другого) поближе к основанию черепа, второй - за хвост, покрепче, и, выпрямившись, придал ему горизонтальное ускорение в сторону тех кустов, откуда это мохнатое-полосатое появилось.
   - Уходим. - Ланс потихоньку двинул в нужном направлении, лицом к зверушке.
   Отброшенный в сторону барсук немедленно вскочил на ноги и метнулся вдогонку, но бросаться на отступающего не стал. Распушив мех, он зловеще наступал на своего противника - две боевых ноги.
   - Тише, горячий лесной парень, тише - миролюбивый тон слегка не вязался с острой железкой в руках, но Ланса это мало беспокоило. Две ноги потихоньку передвигались в нужном направлении, спокойные слова старались сделать то, что не удалось быстроногому священнику, блики полированной стали плясали на вытянутой морде. Алорин начал так же, спиной вперёд, отступать, но в противоположном направлении и прицелившись в зверя.
   На какой-то никому не заметной кочке барсук остановился, и, продолжив, смотреть на отходящего Ланса, разразился громкими барсучьими проклятьями.
   В ответ рыжий показал ему здоровенную фигу: - В расчете. Так и быть, штаны я тебе прощаю.
   Еще пара-другая шагов в оборонительной позиции, после чего можно спокойно идти искать дорогоуказателя... или как его теперь называть, указателя-убегателя? Усмехнувшись, Ланс наконец почесал спину и отправился за Гошем.
   - Я очень надеюсь, что ты побежал в правильную сторону, и до того самого камня нам теперь ближе идти.
   По счастью, Гош к тому времени прекратил свои шкуроспасательные маневры и уже дожидался товарищей. Сияя обезоруживающей улыбкой, конечно.

(Совместно все)

Убедившись, что зверушка более не предпринимает агрессивных действий, Алорин отправился вслед за Лансом, по дороге выдернув из дерева болт и выразительно глянув на сияющего Гоша. Добравшись до спутников, он предложил:
- Пошли дальше, что ли?
- Конечно. Если на нас пока никто не нападает. - пробурчал вояка и поправил заплечник. Держать зло на невмеру резвого священника он не собирался, но все же настроение немного подкисло. - Гош, идем?
На самом деле, музыкант в это время за улыбкой пытался скрыть свою неловкость. Ну что, например, стоило огреть барсука посохом и держать на расстоянии? А может быть, просто взять за шкирку, как берут раззадорившихся собак, и оттащить? Впрочем, зверушка осталась жива и даже поджигатель-живодёр Алорин не успел её покалечить. И это хорошо. Однако, встаёт вопрос, можно ли было так же, без кровопролитий, убежать и от кабана? А если в этом треклятом лесу все звери напуганы и агрессивны? Бегать ото всех, или дать спутникам вволю порубить зверья? Ох, нехороший лес...
За такими размышлениями Гош и заметил кое-что новое. Снова почувствовалась мелодия. Тоже отличалась от мелодии леса, на этот раз в ней было больше света, больше ветра. Раскачивание. Заинтересованный, жрец замедлил ход и принялся оборачиваться по сторонам. Алорин подозрительно протянул:
- От кого на этот раз побежишь? Ишь, насторожился... - но шаг тоже замедлил.
Осмотревшись и не увидев ничего подозрительного, Ланс вопросительно поднял бровь, не тратя силы на сотрясение воздуха.
Как и Ланс, Гош ничего подозрительного вокруг не увидел. Мелодия, из-за которой он озирался, стала ближе. К ветру и свету добавилось что-то вроде иголки или острия, но не металлического. По крайней мере, это не казалось враждебным.
- Ничего-ничего. Пойдёмте дальше, - отмахнулся жрец и продолжил путь.
- Пойдём так пойдём, - пожал плечами стрелок и, ещё раз оглянувшись, двинулся за Гошем.
Лансу ничего не оставалось, как еще раз почесаться ("блин, баньку бы..."), и молча двинуть дальше. Если опасность и есть, то ее не видно, а значит он с ней все равно особо ничего сделать не сможет, пока эта штука не нападет. А если не станет нападать - тем лучше для всех.
А затем песня пронзилась криком, сверху метнулся ком ярости и взрезал острыми когтями рыжие волосы Ланса. Из порезов на лоб полилась кровь. Хлопки крыльев били длинными перьями по плечам. За врагов трёх прохожих принял ястреб, совсем не похожий на барсука.
Хлопанье крыльев, удары по голове, и все сразу и без объявления войны. Ну что за нАпасть так напАсть... Охранник яростно попытался ухватить птицу за горло и оттащить ее от себя, высказывая все, что он думает по поводу этого птица, его родителей, пра-родителей, волшебные камни, психованых магов и вообще всех психов вылупляющихся из яйца.
Гош охнул и отскочил было в сторону, но потом, разозлившись, схватился за посох удобнее. Да что это за место такое, где все животные, завидев путников, становятся агрессивными? Что это за бешеные ястребы, которые нападают на существ, куда больших по размеру?! По каким законам работает этот проклятый лес?! Жрецу захотелось настучать по этой птице, поколотить её, наказать, и единственное что ему мешало - это руки Ланса, отчаянно хватающие животину над собой.
Ухватить птицу не удаётся, она разжимает когти и отлетает вверх, но не улетает, а начинает разворачиваться. Алорин, решив, что стрелять опасно, выдернул кинжал из ножен и шагнул к Лансу, отводя руку для удара, буде птица приблизится.
И это было кстати. Ланс оскалился в наглой улыбке и нахлобучил на пострадавшую голову шлем, после чего показал хулигану большую фигу
- Накоси-выкуси теперь, курица дурная!
Ещё несколько криков, и другой ястреб вонзил ряд когтей в плечо зазевавшегося Гоша, ткань до обидного легко превратилась в лоскутья, в те же лоскутья птица попыталась
превратить мясо на спине. Ещё одна хищная птица вонзила и когти и клюв в пальцы руки с кинжалом, что отставил Алорин. Руке, можно сказать, повезло, при всей крепости удара, кости не пострадали, только кровь да глубокие порезы.
Самая первая же из птиц, облетев в полукруге несколько деревьев и приподнявшись, прицеливалась снова упасть на Ланса.
-Куры - дуры! - выдохнул вояка, и перебросил кинжал в левую руку, острие трагически указывало в сторону пернатого камикадзе. Правая рука уже достала меч, и первый пострадавший перешел к контратаке, трагическим голосом завывая "сейчас прольется чья-то кррррооооовь". Ну что с него взять, по голове ж настучали. Алорин же молча отправил левый кулак в наглую пернатую тушку на правой руке.
Гош взвыл от боли и обиды от такого подлого нападения со спины. Пригнувшись, он принялся смешно размахивать рукой, силясь дотянуться до птицы, но ухватить что-то на собственной лопатке - дело не из лёгких. "Хорошо хоть не в волосы", - мелькнула дурацкая неуместная мысль. Как ни странно, она немного умерила бесполезную ярость жреца, и тот постарался ударить обидчика посохом.

(совместно с Clopik, Путником, NorthWolf'ом и при участии случайных чисел)

Птица, получившая кулаком, вместо величественного крика, или клёкота, издала хриплое карканье и, с силой рванув руку когтями и клювом, оставила три глубокие рваные раны. А затем, тяжело взмахивая крыльями - одним помятым - отлетела в сторону. Ещё одна птица пострадала от меча - она резко вильнула в сторону, но всё же была недостаточно стремительно - ей, похоже, распороло крыло, хотя и не успокоило. Задерживаться она не стала, полоснула бритвенно-острыми когтями по выставленному вперёд правому плечу и тоже оставила на нём глубокий порез. Только один глубокий, от второй лапы порез вышел мелким. И снова отлетела в сторону. Эта птица была крупнее, похоже - вожак.
А вот жреческий посох в цель не попал, и третья птица, не считающая нужным летать вокруг, только глубже полосовала спину и шею своей добычи, пытаясь добраться до какой-нибудь важной или вкусной жилы возле горла. Издавший при отрыве птицы недовольное шипение Алорин прыгнул на Гоша, рассчитывая уронить того на спину и придавить пернатую бестию. Падению на спину музыкант не препятствовал. Более того, он и сам уже искал способ избавиться от разошедшейся птицы.
"Курица оказалась петухом, причем бойцовским, но это не значит, что от этого у нее добавилось ума", - Ланс инстинктивно дернул раненую руку к себе и добавил к атаке физической атаку моральную - громкие вопли сопровождали путешествие проверенного меча к очередному пернатому охотничку.
Птицы казались даже более изворотливыми, чем агрессивными. Ястреб, который должен бы просто летать и пикировать, снова увернулся от взмаха меча, неминуемо превратившего бы его в две полутушки, и снова стал делать круг для удара сверху. А птица, отброшенная Алорином кувыркнулась в воздухе, выправила полёт и протянула когтями по левой руке мечника. Любой на её месте из такого положения просто дался бы головой о дерево, а эта - ещё и ухитрилась оставить новый ряд разрывов на ткани и кровоточащих порезов от локтя до кисти. Защищаясь, Ланс левой рукой выдрал пучок перьев, но это не обезвредило противника.
Алорин со свободными руками попробовал свалить Гоша на спину, тот с облегчением дался спиной о землю - небольшой удар куда приятнее больших и острых птичьих когтей. Спину Гоша, соответственно, лучник спас от нападающего, но не спас себя. Защищать голову от вынырнувшей из-за плеч птицы, той самой, что он как раз и хотел согнать, Алорин был не готов. И тоже ощутил горячие струи крови, поливающие брови и нос: когти прошлись вспарывая кожу под шевелюрой.
Ланс зашипел как качественный чайник. Нет, чайником он не был, скорее как утюг, и этот утюг за милую душу погладил бы сейчас по головке любого нападающего. Вот только загвоздка в том, что утюги как правило не очень ловкие. То ли противник такой попался, то ли рыжий не оправился от кабана, но сейчас он ощущал недостаток ловкости в полной мере. И это недостаток, судя по всему, нужно компенсировать мозгами.
- Алорин, спина к спине! - так у них была прикрыта хотя бы спина.
Упав на землю, Гош попытался здраво оценить ситуацию, но это сделать было довольно сложно. Птицы мельтешили, мужчины махали руками, картинки сменялись слишком быстро и общее положение больше напоминало панику. Жрец принялся улавливать мелодию сотоварищей, делать её быстрее, стройнее, чтобы их ритм не отставал от птичьего. Между делом он поднялся и прислонился спиной к ближайшему дереву, доставая нож, чтобы уж никакой мелкий хищник не застал врасплох.

(все вместе)

И едва только Ланс перестал полагаться на грубую силу, удача повернулась к нему лицом и состроила странную гримасу. Ни со своей мелодией, ни с мелодией Алорина Гош совладать не смог, но вот жаждущий крови и победы своими силами Ланс откликнулся на новый ритм.

Неожиданно для него происходящее замедлилось и исказилось. Вот Ланс видит, как одна птица делает круг, чуть пошатываясь вправо-влево - ей тяжело дышать, от удара кулачком что-то треснуло у неё в грудине, а повороты шеи отдаются болью. Вот Ланс видит, как вторая птица делает круг, тяжело замедляясь - помятые крылья плохо держат на воздухе, а сейчас ещё и намокают от текущей из крыла крови. Вот Ланс видит изогнутую линию близкого горизонта, дуги деревьев в чуждой перспективе, чёрное небо сверху. Он видит двоих сородичей, вместе с которыми он защищает своё место. Вот Ланс видит медленно подлетающую к нему третью птицу, ещё ни от кого не пострадавшую. Мерные сильные взмахи мощных крыльев, птица становится куда крупнее чем была, её видно с двух сторон: две птицы - птица справа и птица слева. Этого можно было бы испугаться, но в тянущемся мгновении было достаточно времени, чтобы справиться с первым испугом. Огромным острым когтем руки Ланс впивается в тело противника. Он видит, как птица ложится на левый бок и не успевает уклониться от удара. С отрубленной лапой и пробитым туловищей поверженный ястреб проезжает по лезвию меча, соскальзывает и, пролетев ещё немного, с мокрым шлепком ударяет по бедру Алорина.

Давным-давно, когда копья были большими, а доспех с чужого плеча - неподъемным, рыжему довелось испытать это чувство. И теперь оно появилось вновь, как волна далекого южного моря, и накрыло с головой. Ланс возблагодарил свою Судьбу, и с утроеным усилием принялся использовать ниспосланый подарок.

Ткнувшаяся в бедро птичья полтушка вывела Алорина из некоторого оцепенения. Он сильно запоздало махнул кинжалом перед лицом, тряхнул головой и огляделся в поисках противника. Гош тоже не успел заметить, как всё произошло, однако догадался, что волшебство подействовало. Он не стал лезть на рожон, но продолжил на всякий случай осматривать пространство, оставаясь в оборонительной позиции и готовый атаковать ближайшего врага.
Оставшиеся две птицы не стали на этот раз приближаться к Лансу, одна направилась на Гоша и другая на Алорина. Обе они были ранены, но увернуться от них было всё так же тяжело. И вот одна и другая птица подбираются острыми клювами к ставшим в оборонительные стойки целям. Их движения похожи.

И Алорин получает новые ряды глубоких ран, но его кинжал настигает ястреба под нелепым углом, и на грудь Алорину ложится вторая птичья тушка.

Была ли защитная стойка Гоша настолько же удачной, никто не узнал, потому что последнего живого ястреба настиг диагональный удар сзади - и последняя тушка легла на землю.

Три мёртвых птицы, три окровавленных человека стояли посреди леса.

(совместно с Clopik, NorthWolf, Путник)
(время написания 3 декабря - 18 декабря)


Ланс выдохнул и резко развернулся - встретить возможное подкрепление в виде таких же птичек или зайцев-копейшиков, хищных шагающих грибов, боевых улиток, или боги знают кого еще. Сзади никого не оказалось, и рыжий позволил себе несколько мгновений поудивляться этому факту, после чего осел на не занятый участок земли.
Облака отстраненно-любопытно поглядывали сверху, ветер ерошил перья теперь уже тушек и повинуясь непонятной мимолетности наемник выдернул одно более-менее чистое перо из тушки поближе и уставился на него. Крупное перо крупной птицы, коричневое с парой белых полосок. Немного пуха у основания. В целом перо выглядело просто пером.
В это время Гош принялся кряхтеть, стонать и отдирать себя от берёзы. Отдирать приходилось почти в прямом смысле, потому что кровь покрывала спину, плечо, ствол дерева. Музыканту было до слёз обидно и за раненых товарищей, и за нетипичное поведение лесных тварей, и за собственную беспечность (что-то здесь показалось ему не враждебным, о да!), и даже за порванную одежду. Последнее, правда, было не так обидно, как если бы вместо балахона разодрана была бы голова и волосы. Хлюпая носом, жрец доковылял до Ланса и снял с того шлем, чтобы осмотреть ранения.
Особо не возражавший воин расстегнул заляпаный и слегка помятый (нет, это не в этот раз) шлем.
- Если не помру, то жить буду, - поставил он диагноз вместо доктора и заткнулся. Перо воткнулось рядом в землю, как своеобразный памятник на редкость бесполезному сражению. Терпеливо дожидаясь окончания осмотра/лечения, ему размышлялось над судьбой почти-невинно убиенных птиц, свина, и неизвестно кого еще в будущем. Оно понятное дело, сами полезли... Это если смотреть не думая. А если подумать - что-то ж их заставило ни с того ни с сего на немалую компанию превосходящую весом напасть. Это если оставить предположения, что они тут изначально на всю голову деревянные, как вот тот пенек. И неудивительно, что отсюда никто не возвращался - мы вон втроем еле управились, а сельские небось все больше по одному ходят.... Ходили.
- Правда, что ли? - устало хмыкнул севший (хотя, скорее, упавший) Алорин. Он достал фляжку и сполоснул лицо, смывая лезущую в глаза кровь, потом сполоснул руки, и, пока Гош был занят Лансом, занялся самолечением. Распотрошил кусочек сухого мха, извлечённого из сумки, наложил на глубокие царапины на лбу и, чуть намочив плотный льняной бинт, туго перетянул голову; другим комочком, совсем мокрым, промывал повреждения на руках, сняв браслеты и закатав рукава. Раны отвечали стрелку жжением, от которого тот морщился, но занятие своё не прекращал.
Закончив с Лансом, жрец проверил повязки Алорина - в другое время мог бы и пожурить за самоуправство, но сейчас уж не до того - и плюхнулся рядом на землю. Собственная рана уже не болела, а нудным гулом наполняла все существо. Гош достал флейту и принялся играть. Чем ещё можно успокоить душу и исцелить тела?
После напряжённой победы путники наконец ощутили себя в безопасности. Это была их поляна, которую они честно отбили. И на мягкой, как оказалось, земле получилось очень уютно расположиться. По-домашнему. И только Ланса тянуло вверх - хотелось быть на ветках дерева, на верхних. А ещё лучше - скользить, чтобы только ветер привычно держал за руки. Свист этого ветра и тёплую мягкость мха мог услышать Гош в своей мелодии, куда он привычно вплетал нотки окружающего.
Мелодия лилась неспешными струями, подхватывала под крылья и поднимала к небу. Где-то совсем рядом влажный западный ветер сказал, что на поляне в паре взмахов крыла отсюда какой-то хулиган из молодых южных сплел две березы, да так, что они теперь не знают, как им развязаться. А еще тоненький голосок из-за смешного облака посоветовал не опускаться вниз - там полно подлеска, в котором любой увязнет.
- Как это любой? - не понял Ланс. - Я ж полдня через этот подлесок продираюсь, не настолько он завязучий.
Ответом ему было неописуемой красоты зрелище: во все стороны верхушки колышушихся под ветром деревьев, саркастически ухмыляющийся старый ворон на дубу и белка, крутящая пальцем у виска. А, да, еще руки, судорожно сжимающие крепкую ветку и невнятные вопли снизу. ЕГО руки. И вопли Гоша, наконец-то обернувшегося во время игры.
Рот молча открылся и закрылся пару раз, потом рыжий поморгал пару раз для верности. Посмотрел еще раз вниз, затем вокруг и напоследок с непонятной тоской на небо, все такое же далекое, после чего принялся потихоньку слезать. Нельзя сказать, чтоб от хождения с караванами он расслабился и потерял форму - вовсе нет, но сегодняшнего набора острых ощущений ему хватило на несколько дней вперед. Если не на неделю.
Человек-скала таки добрался до земли и гранитной глыбой надвинулся на музыканта:
- Гош, если еще раз такое будешь делать (пауза достойная лучших актеров и гримаса, от которой разбежались бы орки) - ты хоть предупреждай, я веревку захвачу. - Ланс еще раз мечтательно задрал голову и добавил тихо:
- Классно ТАМ - и сразу стало понятно, что "там" - это совсем не на дереве...
На земле Ланс смог сложить картину колыхающегося леса с направлением, в котором они шли до боя. Выходило, что впереди, в полудне пути, находилось пожухлое пятно из бурых и желтоватых листьев вперемешку с сиротливо торчащими вверх сухими ветками. Если оценки расстояния по верхушкам не обманчивы, то туда можно будет прийти к вечеру. А далеко сзади, дальше чем располагались Качары, над лесом поднимался столб чёрного дыма. Видимо, лес горел.
- Такое в первый раз, честно, - Гош и сам был удивлён ничуть не меньше Ланса. - Видимо, проклятый лес как-то искажает волю и помыслы.
- Вы тут как ваще? - Ланс уже вернулся из заоблачных высей и оглядел сцену/поляну, перебинтованного Алорина и мягко говоря помятого Гоша.
- Тебя перемотать бинтами, или сначала воды принести, чтоб отмылся?
- Отдыхай, - жрец вымученно улыбнулся. Сил у него оставалось только на музыку. - Я забочусь о вас, а обо мне заботится Этнала.
Рыжий почесал репу, перебирая возможные варианты. Перевязать. промыть раны - похоже, с его опытом он только сделает хуже. Пожевать че-нить дать - так вроде только недавно ели. В конце концов, потоптавшись с минуту, он ломанулся...Никуда. Потому что ломануться не получилось. Шипя и плюясь от боли Ланс поплелся куда-то за спину Гоша, после чего послышался треск веток, некое невнятное ворчание. Спустя полминуты увлеченный музыкой Гош почувствовал, как его спину осторожно отодвигают от дерева, к которому он прислонился, после чего опускают обратно на нечто помягче, чем просто древесный ствол. Ланс не нашел ничего лучше, чем наломать веток помягче и соорудить некое подобие подушки.
- Передай спасибо Этнале...
Время шло и лечебные действия приводили тройку в здоровый вид, порезы были замотаны, боль приглушена, а ноги немного отдохнули.
Все еще витая мыслями в облаках, охранник ковылял через подлесок, стараясь не обращать внимания на оставшуюся боль. Получалось, в общем, средненько, но все-таки опыт давал знать: негоже воину от каждой царапины верещать как повару какому....
А всего лишь через час они натолкнулись на ручей с долгожданной чистой водой.
- А, да.. - Ланс зачерпнул ладонью воду почище и оттер кровь и грязь с лица, после чего вернулся мыслями к работе.
- Пока я тут по облакам летал, успел кой-чего разглядеть сверху. Во-первых, примерно к вечеру мы можем дотопать до цели, но я б сказал, что мне этот расклад не нравится. Там мертвый лес, и моя интуиция рекомендует заночевать не входя в него, иначе доберемся мы до него вечером, и что, по ночи двигать назад? Или возле того места ночевать? А во-вторых, где-то сильно сзади, похоже дальше за Качарами пожар. В третьих, я весь внимание и готов выслушать соображения.
- Мёртвый лес? - оживился жрец, - Похоже на то, что нам туда и надо!
Мыслей о горящей деревне музыкант не высказал по своим чётко определённым (чуть ли не при рождении) причинам. Собственно, давно многое было понятно, но это многое приходилось прятать за лицом невинности.
- Угу, потопали потихоньку, ближе к тому месту заночуем.
Небольшой отряд, стеная и покряхтывая, двинулся дальше. Ланс не возражал против роли прорывателя-сквозь-кусты и шел вперед, особо не оглядываясь, потому что и так на слух было более-менее понятно, что сзади никто не потерялся и никаких неприятностей нет...пока?

(совместно Clopik, Оres)

Через полчаса вместо неприятностей Ланс получил несильный удар по голове. Что-то небольшое ударилось о волосы и отскочило.
Меч выпрыгнул из ножен еще то того, как это "что-то" коснулось земли. Ланс остановился и заозиралса в поисках очередных нападающих. Нападающих не обнаружилось, как не оказалось сзади и Алорина.
- Упс... - глаза оббежали полянку в поисках следов борьбы, утащенного тела, либо других подсказок - куда ж подевался третий, весьма не лишний. Но до выяснения всех обстоятельств, происходящего прямо здесь и сейчас расследованию пришлось подождать.
Еще какое-то время понаблюдав за лесом, который освещало уже перевалившее за полудень солнце, он нагнулся и подобрал шишку.
Первая мысль: "Нас атакуют белки? Белочки? Дожили до белочек." Ланс естественно посмотрел вверх, на случай, если какие-то белки действительно затаились там. И ему в плечо ударилась ещё одна шишка, брошенная каким-то комком шерсти, сидящим на сосновой ветке.
- Убирайтесь из моего леса! - скрипучим и визгливым голосом завопил комок и, грозя маленьким кулачком, заковылял на другую ветку.
Гош за это время ни разу не пошутил. Больше того: ни разу не улыбнулся, что было для него противоестественно. Исчезновение Алорина он воспринял стоически и весьма спокойно, что тоже было для него противоестественно. Похоже, музыкант начал терять чувствительность, и похоже даже знал, из-за чего.
- Пойдём скорее, - только и бросил жрец на происходящие события.
"Диагноз подтвердился: таки белочка" - у Ланса слегка отвисла челюсть но он взял себя в руки.
- Подожди, пожалуйста! - похоже, у рыжего была своя точка зрения на события и он решил пообщаться с местным жителем. Он спрятал меч в ножны и пытался быть настолько дружелюбным к этому кидателю шишек, насколько вообще возможно: - Скорее всего, мы здесь для того, чтоб помочь твоему лесу и тебе. Если я не ошибаюсь, там дальше лес испорчен, правда? - догадка была абсолютно "на авось". И вообще, слова "белка - царь зверей" где-то в другом месте вызвали бы у него приступ смеха до колик, но.... этот лес многое меняет.
- Испорчен, - пробормотал Гош, словно под гипнозом. Он стал удивительно тихомирным и уравновешенным. Похоже, проклятый камень начал действовать. - Но нам надо дальше. Надо найти треклятый камень. Надо найти трекятую дорогу. Ты видел её. Надо найти...
В крикуне удалось рассмотреть человечка. Старичок-коротышка одетый во что-то, похожее на стог шерсти. Не карлик, его тоненькие голые ручонки и тоненькие голые ножки торчащие из-под одежды (а может из-под шерсти) были наоборот непропорционально длинными и делали его по комплекции похожим на южную обезьяну. Копна седых волос с трухой и парой гнилых листьев венчали его голову, а лицо и руки покрывали морщины, достойные дряхлого деда, с трудом передвигающегося по кровати.
Но возраст его явно не сковывал:
- Портите речки! Пугаете деревья! Прочь отсюда! Прочь! Убирайтесь, не-звери! - кричал он и кинул сухой веткой в Гоша.
- Портим не мы, а то, что ТАМ! И лес свидетель: я не испортил ни одной речки. - Кричать на человечека было бесполезно, оставалось уговаривать, как дите малое. На всякий случай подставив плечо Гошу (и мысленно поморшившись от боли), воин снова повернулся к лесному чуду: - Ты хочешь, чтоб лес жил как раньше? Мы-то можем уйти, вот только кто избавит тебя от того, что напугало деревья ТАМ? Ты хочешь, чтоб те деревья опять зазеленели? Ты хочешь, чтоб птицам было приятно на них петь? Ты хочешь, чтоб звери вернулись в ТЕ свои норы?
Жрец приободрился. Странно было слышать такое от Ланса, но Гош полностью поддерживал каждое слово. Больше того: разговор с человечком начал его интересовать. А ещё его стала интересовать таинственная пропажа Алорина. Мысли возвращались в исходное русло, и в шуме листьев и веток он вновь попытался угадать звучание леса.
- Мы хотим забрать то, что пугает лес и портит деревья, - подтвердил жрец, глядя прямо на лесовичка. - Ты бы мог нам помочь.
- Не столько он нам, сколько мы - лесу. - проворчал себе под нос разговорившийся вояка.
- Забрать! Вы только забираете и черните! Прожорливые не-звери! Да чтоб вы от собственного яда издохли! - старичок всё больше распалялся. - Ваши... -
"а-я-яй, нельзя было этого слова говорить" - воин огорченно покачал головой.

- Не кричи, - сзади раздался усталый женский голос, и одновременно со словами все ощутили порыв холодного ветра. Лесовик запнулся на полуслове, шумно выдохнул сквозь зубы и стал злобно таращиться на "не-зверей". Обладательницей голоса была худая обнажённая девушка, с бурой кожей, с длинными нечёсанными чёрными волосам и широкими зелёными глазами. Руки её были до костлявости тонкими, а под глазами темнели круги. Девушка стояла, держась за дерево. - Кровь на них, такая же ошалелая как ты.
- Кровь птенчиков! - обвинительно взгвизгнул лесовик и болезненно сморщил лицо.
"Откормить бы тебя, да умыть/причесать... а вот одевать тогда будет не обязатель.." - Ланс усилием воли подавил первую прилетевшую мысль (и холод ему в этом помог). Мало ли. Глаза вона какие... Даром что не человек, а все ж симпатишные. Да и как знать, может она от этой хрени магической такая стала - тогда тем более источник этот поскорее забирать надо.
Гош тоже с интересом глядел на новоприбывшую особу. Честно говоря, истеричный человечек уже начинал надоедать, и уставшая дива казалась более сговорчивым собеседником. Даже скорее, более разумным.
- Кому как не тебе знать, что мы были бы рады, если бы ее не пришлось проливать. - выдохнул продолживший переговоры рыжий.
- Так вы хотите, чтобы мы убрали из леса то, что его портит и пачкает? Даю слово, что мы постараемся вынести эту штуку из лесу настолько быстро, насколько возможно. - он посмотрел прямо в холодные зеленые глаза и твердо добавил: - C учетом наших ран и усталости после... птенчиков. И близкой ночи.
"Интересно, когда-нибудь этот взгляд теплеет? Может, весной?"

- Украли из леса то, что портит? - задумчиво и печально повторила девушка. - Что вы с ним будете делать?
- Убрали, а не украли. - спокойно поправил Ланс. То ли случайная, то ли намеренная оговорка не прошла незамеченной.
- Главное, что мы унесём его отсюда, ведь так? - быстро вступил Гош, пока его товарищ не пустился в пустопорожние разъяснения. К ответу музыкант добавил привычную лучезарную улыбку. Он уже был почти уверен, что их с Лансом планы насчёт камня могут отличаться, но дриаде об этом знать не обязательно.
- Главное унести? - дриада хмуро сощурилась и поджала губы. А лесовик обвинительно воскрикнул - кричать всё же не стал: - Разоряют ульи! Подрывают корни! - и бросил шишкой в Гоша. Бросался он не больно, но ощутимо, и весьма метко.
- Я надеюсь, что в том, другом месте он потеряет свою силу, и больше ничего нигде не запачкает. - открытый взгляд, прямая осанка, уверенность в голосе - все как учили когда-то. Вот только все, что Ланс говорил - было от души. Он действительно верил, что после использования эта хренотень потеряет свою силу.
А еще рыжий верил, что если так и будет - оно к лучшему.

(Совместно с Оресом и Путником)

Гош начинал медленно заводиться, что случалось крайне редко. Всю дорогу он пытался образумить товарищей, уговорить их уважать лес и чужой покой, урезонить местную живность и всячески избегать конфликтов, а теперь его ещё и обвиняют во всех бедах этого места. Причём обвиняют точечными болезненными ударами. Зверушек ещё можно понять - те слабы духом и легко поддаются чарам, но существа разумные вроде этих... Кто сможет им помочь, если они так озлобились и стали столь недоверчивы? Если из всех слов слышат только те, которые хотят слышать сами, да ещё и коверкают смысл. Если сами не справляются, но других гонят. Кто даст им понять, где друг а где враг? Может, такое под силу только богине? Жрец нахохлился, как замёрзший воробей и изо всех сил постарался передать Этнале краски, что видит, мелодии, что слышит, речи, коим внемлет. Уж богиня поймёт, как им помочь, и стоит ли им помогать.
- Смотри - человек-скала нежно и бережно погладил набухшие почки на ближайшей ветке. Скоро тут могут появиться замечательные листья - казалось они готовы вот-вот появиться раньше срока от теплого взгляда - .. или не появится ничего. Зависит от того, до чего мы тут договоримся. Прояви мудрость - рыжий обращался уже только к девушке - и это место начнет зарастать, оживать, цвести. ЖИТЬ. Я не буду врать тебе, что это случится в один день, но ты ведь и сама знаешь, что этот лес сильный и он справится. Нужно только вылечить ту болячку. Ты ведь хочешь, чтоб малина снова была похожа на малину, чтоб желуди были обычного размера, чтоб жасмин рос без колючек, правда?
- Не будешь врать, да? Может и утаивать не будешь? - тут дриада обернулась и несколько секунд молча смотрела куда-то назад. Затем продолжила голосом потише: - Я спрашивала не утешения, а ответа. Чем вы собрались "вылечить"?
"Это хорошо" - типа-переговорщик удержался от вздоха облегчения. Разговор еще не окончен, и всяко может повернуться. Радоваться пока рано.
- Тем же, чем лечит сама Природа. Погаси огонь на поляне - и она зарастет травой. Возможно, кто-то другой знает еще способы, но у меня только этот, и именно его я и предлагаю. - всем своим видом Ланс показывал, что ему тоже больно видеть все это безобразие, что он друг леса и вообще на костер только сухие ветки берёт (а вот это чистая правда....хотя, и все остальное тоже).
- Я мог бы... - Гош стушевался и заглянул в глаза деве, - Я мог бы попробовать. Потом. Когда камня не будет. Я не друид, конечно, но мелодию могу попробовать настроить. Никогда не лечил лес, - добавил он, смущённо улыбнувшись, - Только людей и животных.
- Потом - будет потом. А сейчас камень есть. С ним вы что собрались делать? Унесёте и выбросите? Чтобы он потом назад добрался?
"Так это все-таки камень, а то - источник. источник...Как это - добрался? Он что, ногами сюда пришел!?!" - захотелось спросить Лансу, однако это был бы не лучший ответ, и уж точно не тот, который ожидает дриада.
- Его должны использовать для лечения одной юной девушки. Она в чем-то похожа на тебя, быть может, природной красотой ("на это даже эльфийки велись, главное не переборщить")... Пока была здорова. После этого, я верю, камень потеряет свою силу. Как видишь, я действительно ничего не скрываю. - Рыжий заткнулся и посмотрел на Гоша, ища поддержки.
Жрец смотрел на товарища каким-то деревянным взглядом. Ему не нравилась мысль врать Лансу, но ещё меньше нравилась мысль врать дриаде. Гоша как будто ударили по лицу и он не знал, что ответить.
- Мы уничтожим камень, - Гош наконец перевёл на женщину взгляд. Объяснять, когда именно планируется камень уничтожить, очень не хотелось.
- А вот теперь врёте, не-звери, - разочаровано опустила голову дриада.
- Это почему это мы врём? Вот выберемся назад и конец вашему камню! - музыканта опять начала доставать нелепость сложившейся ситуации. Люди порой бывают так глупы, когда им пытаешься помочь. А жители лесов - ещё глупее. Гош всплеснул руками, - Можно подумать, мы из деревни пошли в зловещий лес с бешеными зверюгами только затем, чтобы шутки с тобой шутить или в угадайку играть!

Тут глаза Дриады изумлённо распахнулись. Она как-то рванулась вперёд, мгновенно оказалось перед Гошем и схватила того за запястье, стальной хваткой сомкнув пальцы. Затем, уткнувшись в ладонь сухим и шершавым носом вдохнула и выпустила руку. Ланс, ожидавший пакости от лесовика, но почему-то не от дриады, не успел среагировать и запоздало дернулся к Гошу, когда того уже отпустили.
- Порошки Вискайны? Вас она послала?
Музыкант глупо кивнул, подозрительно косясь на дриаду.
- А она ничего не просила передать? - голос лесной девушки снова был тихим и спокойным. Она снова отошла назад и опёрлась о дерево.
- Нет, - помотал головой Гош, становясь чуть менее подозрительным.
- Но вы ей передайте, что Нулима - это я - к ней до лета не придёт. Здесь тяжело приходится. А камень, вы его остерегайтесь. Он и съесть может, со временем. И он сейчас с волками, - Нулима подумала и потребовала у лесовика: - Жам, дай им челюсть.
Лесовик потряс головой, но подчинился - опустил руку в дупло в дереве, дупло, которого раньше, кажется, не было, - вытянул оттуда небольшую сероватую вещицу и бросил в руки Лансу.
- Спасибо - все еще немного напряженно ответил тот, крутя в руках подарок.
Вещица оказалась заячьей челюстью на грубом шнурке. Челюсть была старой и давно потеряла белый цвет, а тёртый шнурок потерял вообще все цвета.

- Волки её боятся, берите. Хотя на этот раз это вы будете нападать на норы... - Нулима снова обернулась назад, и больше не развернулась.
- Жам. Это всё-таки пожар, а ты и не слышишь. Идём быстрее, - и шагнула прочь, и будто бы растворилась, потерявшись среди контуров стволов. Леший же прыгнул куда-то на другую ветку.
- Нулима, подожди! Я тоже пожар видел, там! - торопливо крикнул вдогонку Ланс маша свободной рукой в направлении дыма, хотя понимал, что шансов на то, что получить ответ у него не густо.
Рыжий великан и сам не знал, для чего он это ляпнул. Может сопереживание какое, может желание помочь - кто у них пожар тушить будет, барсучиха?, Хотя и он сам-один тоже немного сделает, разве что людей на подмогу позвать, но вряд ли на это хватит его трепаческих талантов. А может ему просто хотелось еще раз посмотреть ей в глаза.
Как бы то ни было, этот порыв души остался без ответа.

(Путник, Clopik)
- Ну что, потопали? - верзила неуверенно топтался на месте. Он помнил свою идею переночевать без камня, но сейчас все больше склонялся завершить начатое дело поскорее, и теперь колебался в нерешительности.
Гош смотрел вслед удалившимся лесным жителям, потирая ушибленное шишкой место. Да уж, правильный подбор слов - наука тонкая и травмоопасная.
- Пойдём, - подтвердил красавчик, теперь уже ощупывая израненное плечо и корчась от приятной уходящей боли. - Покончим с этим побыстрее.

Через некоторое время, наполненное привычным ритмом передвижения и звуками леса, Ланс задумчиво озвучил интересовавшие его последнее время мысли:
- Го-ош... Хочу тебя спросить как гном - гнома: ты по норам лазить умеешь? Я вот к чему... Вряд ли Нулима имела ввиду нору белого зайца, и даже кролика. Из моих не очень обширных пещерных познаний могу сделать вывод, что нам понадобятся факелы. Да и от живности всякой буйной, опять же факелы были бы хорошим подспорьем, не?
- То, что животные боятся огня - это точно. Я бы... - музыкант вдруг осёкся и замедлил шаг, покрываясь холодным потом. Фразу "нападать на норы" он изначально понял несколько иначе, но в словах Ланса было больше здравого смысла. Действительно, норы-то должны быть волчьими! А значит... Гош сглотнул, мысленно моля провидение подсунуть им широкие, светлые и хорошо проветриваемые норы.
- Да, Ланс, - наконец выдавил из себя жрец, силясь вернуть себе человеческое лицо, - Факелы будут самое то.
Ланс обернулся, вопросительно подняв бровь, и невозмутимо оценил слегка побледневшего жреца.
- Рассказывай.... Ты никогда под землей не был? - "Это ж-ж-ж было неспроста" - так показалось воину. И лучше узнать заранее, чего ждать от ситуации.
- Был, отчего же. Просто... - пред глазами Гоша пронеслись сцены, в которых дрожат его пальцы, не в состоянии нащупать верную ноту; в которых срываются заклинания и рушатся мелодии, а зрение плывёт и пульсирует. Вспомнился тёмный затхлый подвал и гулкий стук собственных рук в тяжёлую деревянную дверь. Гош тряхнул головой, отгоняя видение, - Просто под землёй я не очень хорошо работаю.
Идуший впереди рыжий кивнул, и после небольшой паузы уточнил намеренно-небрежным тоном:
- Насколько не очень хорошо? Этналу не слышишь? А с руками-ногами все путем?
- Не всегда, - музыкант насупился, пряча кисти в рукава. Эта тема ему не нравилась, впрочем как и не нравилась собственная реакция. Недолго подумав, он стряхнул очередное наваждение и нагнал приятеля. - Да ладно, всё в порядке. Я справлюсь. А богиню я слышу, да... Нам надо подумать, что делать с факелами.
- Я не с пустопорожнего любопытства спрашиваю. Просто предпочитаю знать, как ты там себя будешь вести до того. как мы туда влезем - Ланс шел, не оборачиваясь, дабы не смущать, поэтому приходилось ориентироваться по слуху, чтоб не оставить Гоша далеко позади.
Жрец же задумчиво пыхтел, разглядывая мелькающие пятки Ланса:
- Не беспокойся. Всё будет хорошо, покуда нам не потушат свет и не запрут... А я ещё не видел запирающихся волчьих нор.
- Просто со мной когда-то давным-давно была похожая история... Пришлось через подземный ход идти на кладбище, причем сзади еще и нечисть лезла... - воин пригнулся, проходя под толстой веткой, но немного не рассчитал и слегка стукнулся об нее макушкой.
- А я тогда подземелий боялся - ужас прямо. Не то что "иногда", а можно было прям меня в качестве столба ставить и фонарь вешать - так бы и стоял хрен знает сколько. Меня тогда один жрец спас.. Представляешь, он, полтора метра ростом ведет меня за ручку - МЕНЯ!, я плетусь с закрытыми глазами - закрыл их еще наверху - и трясусь, как осиновый лист... И вот как-то попустило, и с тех пор ничего так...

Гош умилительно улыбался, смотря в затылок попутчика. Вот вам и храбрый воин, вот вам и человек-скала... который теряет над собой контроль при каждом удобном случае. Нет, жрец не насмехался. Он просто почувствовал себя не одиноким в этой проблеме. Понял, что даже самый разудалый искатель приключений не застрахован от таких вот неприятных симптомов.
Рыжий резко остановился и развернулся, да так, что Гош в него чуть не врезался.
- Только ты это... Не рассказывай никому. - Ланс тщательно пытался скрыть, что ему немного стыдно в таком признаваться, и что до этого он никому той истории не рассказывал. Эх, Сандр, где-то ты теперь бродишь...
- Никому-никому, - засиял привычной улыбкой красавчик.
- Договорились - Ланс ответно расплылся в улыбке, хлопнул его по плечу и двинул дальше.
- В качестве факелов можно попытаться использовать ветки, но живые нельзя, а то нас отсюда не выпустят. А еще хорошо бы какие тряпки чем пропитать, дык особо ничего с собой нет. Не, ну тряпки найти мы можем, но гореть просто так они не будут.
- Что пахнуть - это хорошо, да что там - даже если немного вонять будет и то потерпеть можно. Это даже к лучшему, чтоб кого ни попадя еще и запахами отгонять.
- Именно этот эпитет я и имел ввиду, - неловко засмеялся Гош. Вообще-то, ему было немного жалко расставаться с полюбившимся балахоном, ведь немало дорог в нём было пройдено, и немало приключений пережито вместе. Но перед лицом страха и опасности даже самая верная одёжка должна оставаться всего-лишь ветошью.
- Для факела с тряпкой я бы взял крепких палок - ими еще и бить можно будет, при необходимости. А вот на запас, когда факелы вдруг закончатся - тут бы пригодились хвойные ветки, в них смолы много. Одна беда - сгорают быстро.
Подбирая на ходу подходящий материал, охранник задумался:
- Слуш, а чего это я тут треплюсь, может ты и сам знаешь, а?
- В моих путешествиях божественный свет Этналы освещал мне путь. Он идёт не сверху, как свет солнца и луны, не из рук, как огнь магический, и не из палок. Он светит изнутри, позволяя жрецу видеть не чётко, но ясно, - Гош споткнулся и сбросил излишки пафоса. - Короче говоря, обычно я предпочитаю передвигаться днём, а ночевать у костра. Но если надо вдруг блукать впотьмах, то света не зажигаю, потому как на открытом воздухе без факела слышно и видно лучше. Как бы странно это ни звучало.
- То есть ты предпочитаешь наощупь? - Ланс аж остановился от удивления. - Или ты как кошка и так все хорошо видишь?
- Друг мой, - жрец снисходительно улыбнулся, - Когда люди слишком хорошо видят, они перестают смотреть.
Его друг в ответ только пожал плечами - мол, "непонятно, да пусть его", и двинул дальше. Музыкант в это время достал флейту и принялся тихонько наигрывать спокойную светлую мелодию, словно силился отогнать наступающие сумерки и пожалеть больной испуганный лес.

(Совместно с Путником и Оресом)

Так, сопровождаемые негромкой музыкой они шли по лесу, приближаясь к пропитанной горькой желтизной лесной прогалине - пятну, лишившемуся травы и кустарника, с растрескавшейся корой деревьев, когда-то, - просто части леса. Первым достижение цели ощутил Гош: звуки перестали разливаться по вольному простору леса, а словно закатывались в каземат, заглухали в спёртом маслянистом воздухе непроветриваемого подвала. И таким подвалом был сам лес.
- Он сопротивляется, - музыкант прекратил играть и сокрушённо покачал головой.
Приглядевшись, можно было увидеть, где заканчивалась увядшая трава и начиналась выгоревшая и выцвевшая. Жрец устроился поодаль от вояки и принялся переодеваться. Одев сменные штаны, он немного смущённо стянул с себя старую одёжу и вручил Лансу для дальнейших истязательств. Всё это он проделал, повернувшись спиной, являя взору худые руки с тонкими куриными костями и по-женски сглаженные плечи. Не удивительно, что он тушевался рядом с приятелем, больше похожим на литую бронзовую статую какого-нибудь героя легенд.
Не обращая ни малейшего внимания на смущение, Ланс деловито хлопнул по плечу музыканта и принялся за дело. Через некоторое время на свете стало одним балахоном меньше, и несколькими факелами больше.
- Ну что, пошли? - даже не догадывающийся прототип бронзовой статуи подождал Гоша, повертел перед глазами подарок лесной девы, сжал покрепче шнурок и шагнул вперед.
- Ты это... Если сильно страшно будет - за руку хватайся. Только не тогда, когда я мечом махать буду, не приведи Судьба.
Музыкант фыркнул, пробормотав что-то невнятное. Тоже нашёлся тут спаситель душ. Уж ежели страх беспочвенный и беспредметный хватает за глотку, то ничьи тут руки не помогут, разве что молитва праведная или заботливое касание богини сердобольной.

Они вошли в иссохший лес, и очень скоро заметили среди деревьев собачьи силуэты, идущие за ними. И справа, и слева. Животных было, наверное, с пол-десятка.
"Ой, собааачки!" - вспомнилась Лансу строчка из какого-то ярмарочного представления. Стараясь не думать о том, каким идиотом он выглядит, рыжий демонстративно помахал перед собой челюстью-на-шнурке, после чего нащупал в кармане огниво.
- Гош, на всякий случай, если ты еще не заметил... - воин понизил голос: - У нас компания. Что по этому поводу скажет Этнала?
Жрец только воздел очи горе. И без вопросов было ясно давно: животные не подчиняются ни богине, ни голосу разума. А из слов дриады выходило, что волки эти в любом случае будут защищать убежище, где покоится камень. Потому Гош нащупал мелодию Ланса и попытался сделать её более стойкой, прочной, ритмичной. Уж без кровопролитий животные едва-ли пустят их в нору, так что надо постараться эти потери крови свести к минимуму.
Ланс ощутил в руках лёгкость. Будто в середине тренировки, когда разогревшиеся мышцы вдруг начинают с лёгкостью, будто в танце, повторять заучиваемые приёмы. Ноги твёрдо ступали на до этого скользящие нити травы, руки предвкушали скорые замахи. И яснее стала видна пара волков понемногу приближающаяся сзади. В левой руке, державшей амулет, стало покалывать.
Впереди среди деревьев становилась видна какая-то поляна.
Следивший за волками Ланс резко остановился:
- Гош, зажигай огонь!
Рыжему пацифисту не понравилось поведение волков, не смотря на охранный (вроде бы) амулет. Оптимизма поубавилось, и Ланс решил, что старое доброе (насколько это применительно к оружию) хладное железо лишним не будет. Подарочек на ремешке оказался примотан к рукояти меча, меч вынут из ножен и готов к бою.
Жрец безропотно зажёг факел - от волнения и ввиду не самого подходящего топлива это получилось не сразу - и передал его товарищу. Сам же приготовил посох к бою, стараясь прикрывать тыл Ланса. Гош не был отменным бойцом, а потому мысленно молил Этналу о воодушевлении. Для защиты ли, для верных атак или для духовного равновесия - этому он не придавал значения, скорее просто подсознательно хотел поддержки богини.

Так как вечер ещё не спускался в сумерки, огонь послушно разгорелся, стал греть и мерцать, но ничего не осветил. Ближе к остановившимся подошла ещё пара волков. По их позам сложно было сказать, собираются они броситься или наоборот готовятся защищаться от броска. Но они расценили Ланса с мечом, факелом и спиной, закрытой ещё одним человеком, как главную угрозу, и постарались зайти к нему с боков. Два волка справа, два волка слева. А один - более уверенный в себе - отходить не стал. Он остался стоять чуть впереди, изогнулся и зарычал. Это был вполне крупный серый волк со злыми глазами, у него были чёрные уши и чёрный кончик хвоста. Но главное, как раз за его спиной оказалась бросившаяся сейчас в глаза куча веток. Точнее это была когда-то отломленная ветром верхушка одного из деревьев, опёршаяся о другое дерево. Множество улёжанных следов вокруг говорили, что именно рядом с этим полуприродным шатром волки какое-то время назад облюбовали себе место обитания.

- У-тю-тю-тю... - Ланс медленно повел факелом перед крупным волком туда-сюда и мысленно пнул себя за то, что забыл надеть шлем.

- Гош, есть предложение перейти к вон той куче дров, чтоб она закрыла хотя бы один из боков как-нибудь. Надеюсь, ты не против?

Музыкант против не был. Больше того: он охотно начал двигаться к валежнику, рядом с которым стоял один из хищников. Конечно, старался он при этом прикрывать спину товарища и не попадать под атаку грозного волка. Иначе ведь это было бы глупо, верно? Со своей стороны Ланс тоже передвигался, и, даже если это кому-то покажется удивительным - с теми же самыми намерениями.

И за этим передвижением стало ясно, как крупный волк как раз стоял на пути. С приближением людей он всё больше щерился и пригибался, но отступил всего на пару шажочков. А попытка обойти его стороной - пусть стоит, если хочет, - сразу показала, что передвигаться боком этот страж был готов, и держался он как раз на пути к куче. И вот уже до волка осталось всего ничего - можно наклониться и срезать мечом шерть на ухе, или наоборот подставить руку под бросок.

Острие меча покачивалось в паре ладоней от скалящейся пасти, и отблески заходящего солнца скакали по волку в такт этому движению.

"Вот уж зайцы по волку скачут, хоть и солнечные...." - Ланс усмехнулся этим мыслям и в слух произнес: - и почему с вами нельзя договориться по-мирному?

Гош, затаив дыхание, изо всех сил пытался рассмотреть поведение и дальнейшие действия волка. Он даже попытался уловить мелодию животного, не упуская из виду, однако, остальных хищников. Может, и вправду защитный амулет так действует на волков? Может, хоть теперь им удастся избежать бесполезных кровопролитий? Жрец даже попросил богиню сделать зверюг более сговорчивыми.

В мелодии Гош слышал тяжёлое шевеление холодного воздуха, гулкие шаги, падающие капли, рост деревьев, горестный вой, звон колокольчика и пение низкой струны. И, словно сговорившись, один из преследовавших волков бросился на Гоша, и другой тоже. Второго взмах посохом всё же отвёл в сторону, а вот первый хватанул зубами за плечо, вспарывая когтями бок.

"Началось..." - воин набрал побольше воздуха в грудь и гаркнул что было мочи:
- Серый, уходи! - Ланс чуть поддался вперед и не очень сильно, но ощутимо кольнул вожака прямо в нос. - Уходи!

В глазах у жреца потемнело от боли. К тому же, в той мелодии, что он услышал, почувствовалось столько тёмного глубинного страха, что парень не выдержал. Стиснув зубы, он размахнулся и пошёл в атаку на ранившее его животное. Надежды на то, что амулет и крики Ланса подействуют, уже не было. По крайней мере, у Гоша.
Взмахи Гоша ушли в воздух, но хотя бы смутили атаковавшего. Волк немного в замешательстве огрызнулся, но выбрать места удара не смог. Но людей было двое, а решившихся на атаку волков - три. Отвлёкшись, Гош перестал закрывать собой спину Ланса, и этим воспользовался третий волк. Волк пригнувший сзади на спину мало кому доставит радость, и Лансу сильно повезло с реакцией: в ответ на рык он неожиданно для всех ухватил приближающегося зверя за лапу и швырнул через себя вперёд. Это могло бы быть впечатляющей демонстрацией мастерства.

Жрец был обрадован такому прорыву обороны, а вернее - его развязке. Но больше он был раздосадован поведением противника, который вертелся и изо всех сил, но под удар не подставлялся. Потому Гош выбрал оборонительную тактику, принял удобную позу, сконцентрировался и приготовился отражать атаки волка, буде они направлены хоть на него, хоть на Ланса.

Ланс не успел даже удивиться, но решил не терять шаткое превосходство и занялся нарезанием волков крупными и не очень ровными частями. Почти. Если быть точнее, то особой кровожадности за ним отродясь не водилось. Поэтому удары меча были направлены не на то, чтоб устроить море кровищи и не на то, чтоб сделать шашлык из волчатины, а на то чтоб максимально быстро вывести противника из строя.

(совместно с Clopik и Путником)
(время написания 13 марта - 4 апреля)

__ Волк со стороны Гоша попробовал подступиться снова, но получил шестом по боку - не сокрушительно, но достаточно ощутимо, чтобы остановить бросок. Или какой другой трюк, задуманный волком. Почти то же происходило со стороны Ланса: обозначенные выпады не ранили противника, черноухого, но удерживали его на расстоянии. Разница, и проблема, была в том, что на ноги поднялся второй противник Ланса, и следующее нападение готовилось уже на двоих. Сумеет ли Ланс фехтовать двумя руками, даже с твёрдостью жреческого заклинания, ещё не известно.
__ Для того, чтоб оставить за собой хоть какое-то преимущество, Ланс решил повторить психологическую атаку одновременно с более колючей - мечом:
__ — Я СКАЗАЛ — УХОДИ!!!
__ Гош в это время сосредоточенно оборонялся, но тоже вдруг принялся хорохориться, пытаясь казаться больше и страшнее. Выглядело бы это не очень убедительно и из-за сложения музыканта, и из-за того, что без своего балахона он чувствовал себя не столь уверенно, поэтому жрец мысленно принялся размалёвывать их с Лансом образ пугающими цветами и всполохами, пририсовывая лишние конечности и орудия пыток.
__ Гош отбил шестом ещё одно нападение волка, когти которого промахнулись, но скользнули в опасной близости от бока. Ланс продолжал фехтовать с черноухим, что удерживало их обоих от серьёзного ущерба друг другу. А вот третьего волка блокировать было некому и он сумел вцепиться в левую руку воина, прорывая и рукав, и руку. Несмотря на получаемое преимущество, волки выглядели помято и тревожно рычали. Их товарищи, остававшиеся в отдалении, перебегали от дерева к дереву и наблюдали, но не приближались.
__ Ланс взвыл, после чего не долго думая с глухим рычанием приподнял руку с волком, и глубоко всадил тому меч в податливое брюхо, а затем сильно потянул меч вверх, распарывая что-там-по-дороге-попадалось.
__ Ему это не нравилось, ему вообще это никогда не нравилось, но особого выбора не было. Он прекрасно знал, что если волки отступят - он не станет их преследовать... но они не воспользовались этой возможностью. А жаль. И руку тоже жаль...
__ Гошу, пожалуй, ещё меньше нравилась нарезка лесной живности, но сейчас у них просто не было другого выбора. Парень странно скривился, заорал, как медведь, и вновь нанёс широкий удар с размаху.
__ Злой крик Гоша перешёл в болезненный, когда волк бросился на него и распорол когтями теперь ещё и грудь. Но тем озлобленнее был пришедшийся по волку тяжёлый удар посохом. Задняя лапа зверя звучно хрустнула и зверь заскулил в голос, вместе с ещё кричащим Гошем. Ланс пропорол волку бок, но меч во вражеском теле - не лучший защитник, и открывшуюся правую руку не замедлил атаковать третий волк. Теперь и вооружённая рука была изборождена глубокими разрезами, оружие едва не выпало из руки, так и оставшись бы у рёбер второго волка.
__ А затем заячья челюсть стала светиться. Призрачным бело-голубоватым светом, какими порой переливаются ночью болотные грибы, слабым светом, который, тем не менее, не затмевали солнечные лучи. Но не это свечение заметили сражавшиеся. Белым светом вспыхнула часть посоха, ударившая волка, засветилось покрытое кровью лезвие меча. Обжигающе вспыхнули кровоточащие рваные раны Гоша, и на груди, и на спине, вспыхнули вспоротые плечи Ланса, та так, что обоим глодавшим их волкам призрачный огонь опалил шерсть на морде. Всех троих обуял ужас, волки даже не стали угрожающе пятиться, как было бы достойно маленькой стае хищников. Они кучкой развернулись и хромая кто как убежали в сторону логова (волку с распоротым боком относительно повезло - меч легко вышел из тела). Там, у логова, они хотели было остановиться, но лишь ненадолго задержавшись, поджали хвосты и побежали дальше, к так и оставшимся на значительном расстоянии кругом наблюдающих волков, где тявкающими голосами затеяли с кем-то перебранку.
__ Краткая вспышка света, как и сопровождавшее жжение, закончились быстро. Но челюсть-амулет продолжил светиться. С резцов на землю понемногу капала так же неверно светящаяся белёсая жидкость, беззвучно пузырящаяся каплями на земле. Лансу мерещатся необычные запахи, как будто бы идущие от ран - отдалённо кажется смесью гари и каких-то трав. А Гошу не до запахов, вспышка для него была оглушающей - сейчас он едва слышит что звуки, что мелодию, периодически эхом удара на него накатывает звон. Да и чувствует он себя как после удара колоколом по голове.

Ланс действовал скорее на инстинктах и от шока и от боли, поэтому мысли путались, наступали друг другу на крылья и вообще не очень прилично себя вели. Впрочем, там была как минимум одна очень порядочная мысль - благодарность за то, что защита все-таки сработала. Может, конечно, она работала и раньше, но эта мысль была где-то в другом месте.

Ан нет, там была еще одна мыслЯ: забрать хренов камень или как его там и валить, валить подальше, потому что непонятно, сколько еще будет продолжаться волчья нерешительность. Бросив короткий взгляд на Гоша и удостоверившись, что тот пока падать не собирается, всунул ему в дрожащие руки меч. Ответственной за эту глупость назовем мысль, которая решила, что если охранная челюсть исчезнет в логове, то волки могут осмелеть. Убедившись, что в ближайшие 5 секунд меч не выпадет из музыкальных рук, Ланс достал кинжал и нырнул в логово, шипя как чайник от боли и от всей души надеясь, что там не будет кого-нибудь клыкастого. Впрочем, он сейчас был в таком положении, что сам кого хочешь укусит.

Оглушённый, музыкант был похож на новорожденного. Не слышать не то что окружающих звуков, но даже бесконечного течения музыки в своём естестве - это было подобием маленькой смерти. Даже боль не могла пробиться сквозь этот кокон. Гош пару раз чихнул, мотнул головой, после чего увидел белёсый свет перед собой. Всё ещё не ориентируясь и слабо соображая, он медленно попятился вслед за Лансом, продолжая зачарованно смотреть на амулет.

Центр всего этого волчьего сборища оказался, по сути, природной землянкой - развесистое корневище вывернутого дерева, переплетённые ветки и какой-то валежник образовывали защиту просторной утоптанной яме. В яму Ланс мог бы свободно войти, согнув спину. Единственным обитателем "помещения" оказалась болезненно худая волчица лежащая у дальней стенки. У её лысеющего брюха копошатся три облезлых седых волчонка и - сам камень. Несомненно тот самый, полупрозрачный красный камень с вырастающими из него косыми гранями и какой-то невнятной чёрной дымкой внутри. Неестественный, неподходящий тёмному в вечернем освещении, ярко-багровый цвет создавал впечатление, что камень если и не светится, то подсвечивает себя изнутри. Увидев чужака волчица насторожилась и зарычала.

Не теряя времени даром (кто там знает, что с Гошем сейчас происходит?) и стараясь не рычать от боли, Ланс достал из шмотника кусок мяса и бросил ей, после чего попробовал набросить шлем на камень.

Музыкант в это время пытался привести в порядок мысли и, должно быть, выглядело это со стороны весьма потешно, потому что он при этом моргал и морщил нос. Самому Гошу, конечно было не до смеха. Он не знал, что найдёт в норе Ланс, но меньше всего хотелось, чтобы там оказался вход в подземелье. А ещё из глубины сознания пробивалось раздражение и ненависть к треклятому камню.
Несмотря на видимую слабость, волчица бросилась на защиту потомства. Оставшись без тёплого брюха рядом волчата заскулили. А волчица вцепилась зубами в запястье протянутой руки со шлемом.
Гош наконец услышал визги, писки и рыки из норы, и его как ветром сдуло. Он тут же сообразил, что Ланс там без оружия, один, в темноте, да без охранного амулета. Ворвавшись в логово и наспех оценив обстановку, жрец сунул светящуюся заячью челюсть прямо под нос волчице, на всякий случай крикнув: "Отпусти!" От щенков он держался подальше, а вот неприкрытый тыл в данном случае немного смущал.
Завыв не хуже вожака, новоявленый норный охотник изо всей оставшейся силы двинул волчицу кинжалом прямо в "куда попалось" и вдогонку постарался лягнуть ее ногой.
"Дура серая! Какого лешего вы эту хрень к себе притащили? Была бы сейчас здорова, зайцев ловила, а не подыхала тут со щенками!" - поскольку времени и желания на монолог особо не наблюдалось, мысли перескакивали в голове как те самые непойманые зайцы. а кто не пойман - как известно - не вор.
Кинжал воткнулся куда-то в спину, и волчица, выпустив укушенную руку, уставилась на челюсть. С оставшейся открытой пастью, тяжело хрипя на вдохе, сохранив полускрученное полулежачее положение в котором была, она стала ползком пятиться назад. И лишь лёгким вздрагиванием отозвалась на пришедшийся вскользь пинок. В том же направлении с громким перепуганным визгом стали отползать волчата. Не имея ног, камень, естественно, немедленно отстал от ползущей массы, выскользнув между двух подпиравших его раньше братских боков, и постепенно оставался в одиночестве. Гошу обожгло руку, держащую амулет, а сама зачарованная челюсть утратила своё призрачное свечение.
"Упс..." - тут же промелькнуло в голове у Ланса. Кое-как сграбастав в шлем камень, Ланс поторопился выбраться наружу, готовый к тому, что волки передумали отступать.
При виде этой раненой истощалой волчицы и визжащих детёнышей, сердце музыканта дрогнуло. Как бы он хотел сейчас успокоить, исцелить её, болезную! Но нельзя, иначе можно остаться без пальцев и без глаз. Но так жалко её, так жалко! Гош вспомнил и злосчастного кабана, который не хотел идти на контакт, и обезумевших птиц, и даже маньяка-поджигателя Алорина, сгоревшего где-то в собственных пожарах... и всех их было так жалко, что на глаза навернулись слёзы. Когда Ланс забирал меч, жрец коснулся ладонями его руки, чтобы хотя-бы ему передать частичку тепла и заботы. Если бы только мог, Гош выровнял бы, выправил мелодию всему лесу, чтобы никто больше не боялся и не страдал понапрасну... Жрец пятился на выход, не в силах оторвать взгляда от волчицы.

Больше доблестным воинам никто не препятствовал. Волчица хрипела, камень послушно закатился в шлем. Волки снаружи продолжали молча стоять на большом отдалении широким кругом.
Краешком глаза Ланс заметил, как камень в шлеме мигнул, на мгновение потеряв ярко-красный цвет. Но он ведь не светился, нет? Волки - очень независимые животные, подумалось Лансу. Чтобы получить защиту целой стаи, он должен был быть им очень интересен. И этот изменённый участок леса довольно крупный, сюда бы поместилась небольшая деревенька.
Краешком глаза Гош заметил, как камень в шлеме мигнул, на мгновение потеряв ярко-красный цвет. Но он ведь лежит в шлеме и заслонён Лансом, да? Но Гош немедленно выкинул это из головы, его поразило неожиданный холод руки Ланса. Точнее нет, это не рука была холодная. И не ладони Гоша. Холодным было само касание. Может и не холодным, но непривычно глухим, пустым. Исцеления не произошло!

(Совместно с Оресом и Путником)

Ощутив легкое касание, изрядно покусаный человек-скала сначала вздрогнул, потом расценив его как дружескую поддержку кивнул и выдохнул:
- Уходим. Ты дорогу обратно помнишь?
Повертев головой по сторонам, и убедившись, что волки пока не собираются, воин постарался определить направление:
- Мы вроде оттуда пришли?

Несмотря на то, что было еще рано говорить, что они ушли - уходил он со смешаным чувством. Ему было жаль и щенят, и волков, и лес вообще... Но волков в лесу много, появятся еще - после того как эта красная хрень уберется. А то, что они его не отдавали - что ж, каждый время от времени делает глупости, и каждая глупость имеет свою цену.

Красная штука, думалось, Лансу. Это же как она изменила кусок леса здесь. И земля, и трава, и деревья. И деревья, как помнится, до самого верха, издалека видно.
Странное немое ощущение при касании заставило жреца отвлечься и глянуть на свои ладони. Красная обожжённая кожа на той руке, что держала амулет, резко контрастировала с холодной безвольностью оной. Исцеления не происходило, и в этом наверняка был виноват треклятый камень. Эту дрянь следовало бы уничтожить прямо здесь и сейчас, но способов известно не было. Так, растерянный, Гош вышел из норы, и поднял посох, и вновь осмотрел руки. Машинально отметил, что у него есть мазь от ожогов. Потом удивлённо уставился на Ланса. А мысленно Гош продолжал успокаивать, настраивать и править мелодию кормящей волчицы и её стаи. Но мелодия волчицы всё крутилась и крутилась вокруг нескольких взвывающих нот. Она всё не могла отойти от испуга.

"Что ж это за такое, что такая маленькая хрень так много напакостила? Вона сколько леса попортила! утопить бы ее в каком болоте, дык еще неизвестно какие черти оттуда потом полезут. Нет уж, прааааавильно, что я его в руки не беру, и пусть эта каменюка хоть обподмигивается! Спихнуть его Вискайне и валить из этих Качар в... блин, аж забыл куда собирался.... И все-таки, что это такое? Любопытно, но от любопытства кошки дохнут. Особенно с такими цацками, тут не то что кошки - здоровенные волки дохнут...." - Ланс топал, с осторожностью проламываясь сквозь кусты, периодически шипя по поводу ран, поглядывая на Гоша - тому явно было не сладко, но помочь ему сейчас было некак. Разве что костром да теплой водой, да поесть на ночь. А что, драка дракой - а живот так просто не обманешь.

И пока рыжий верзила шагал, подчиняясь какому-то странному ритму, а может быть и событию-наитию в голове у него начали роиться странные мысли, порою понятные, порою совсем путаные, как сетка у пьяного рыбака, и такие же бестолковые и дырявые.

"Ух, поскорей бы доставить камень и тем избавиться от него. Дриада предупреждала, что долго с ним нельзя, голову портит. Конечно портит - не у каждого хватит сил работать с таким предметом. Такую силу не везде встретишь. Вот человек, если бы это человек-маг был, далеко не новичок нужен бы был. Значит и для использования на равных, нужен не первый попавшийся старик. Точно. Волков изувечил, сволочь. а теперь до меня добирается. Лес испорчен, причина в камне. Ведьма говорила, что из леса не возвращаются - причина в нем же. Были бы звери причиной - возвращались бы раненые. Дриада подтвердила - он отравляет. Он виноват, он атакует. Коз-зел. Но все же, мощное оружие помогает умелому воину. Валяясь без присмотра пользы ничто не приносит. А вот в руках умелого владельца ценный инструмент - хорошее подспорье. В куче историй даже прямолинейные герои побеждали не только голыми руками, но и с помощью хорошего оружия, с благословениями и с амулетами оберегающими... Оружие, оружие!!! - Ланс нервно махнул рукой, не замечая, что со стороны это довольно странно выглядит - Заладил, вояка. Ни одним оружием вылечить нельзя. А мы вон хорошее дело делаем - девченку спасаем, а заодно и лес, и деревню, и Нулиму. Хоть и по-своему, но все ж красивая. Вот только худая очень. Камень безучастно болтается в шлеме. Неживой камень всего лишь инструмент, цель выбирает его хозяин. И огонь может выжечь лес, если за ним не следить. Но стоит его обложить камнями, или развести в ямке, да на колышки сверху котелок поставить и он становится верным слугой. Слуга, блин. Мне сейчас другой инструмент нужен, тропинка называется, безо всякой магии. Выйти бы самому, и вывести Гоша. Ну выйдем, а потом? Стоит ли просто отдавать редкий магический амулет? Этот камень - вещь редкая, вещь сильная. В такой глуши могут не то что не знать его цены, но даже и не разобраться, что он такое, как с ним обходиться. Ещё спросить, стоит ли отдавать бешеную собаку! Ессно не стоит, зарезать чтоб не мучилась и других не мучила, и всего-то разговору, да только понадобилось же ж такое безобразие кому-то! Вот избавимся от него - и всем сразу хорошо станет. А может... зачем от такой драгоценности избавляться? Маги не просто так ценят свои украшения. Ещё в сказаниях есть могущественные маги, они все как один увешаны украшениями. Да не просто, а обязательно с кристаллами. И вот эти камни добавляли им сил, как раз достаточно, чтобы в легенды войти..."

Гош некоторое время периодически поглядывал на ходу на Ланса - тот ударился в тяжкие раздумья и сделался на удивление притихшим. Что так пригрузило его товарища, музыкант не знал, но и сам уже начал чувствовать себя потерянным. Наконец он прекратил изучение окрестностей, остановился, развернулся и посмотрел прямо в глаза рыжему:
- Я не знаю дороги назад. Наше путеводное средство вело нас к камню, - красавчик развёл руками и виновато улыбнулся. - Придётся опять лазить на деревья.
Ланс помотал головой и непонимающим взором уставился на Гоша:
- Какие маги? Какое оружие?? Какие нахрен камни??? - и тут до него начало доходить.
- Камни? Ах, ка-а-aмни-и-и-и... - по-птичьи склонив голову набок рыжий с видом крайнего подозрения посмотрел на камень и покачал головой. - Утопить бы тебя в вулкане, да топать далеко! B общем так, Гош. Ты жрец, а значит башковитый. Так вот следи за собой, и будь осторожен, кажется эта гадость, - брезгливый тычок пальцем в сторону камня, - в башку своими мыслями влазит. Оно мне тут... - Ланс запнулся, думая как бы получше это рассказать - свою музыку подсовывало, но только ноты гнилые, понимаешь, о чем я?
Гош кивнул. В конце концов, Вискайна предупреждала об этом. Надо только потерпеть и побыстрее избавиться от раздражителя. Надо быть сильным и уверенным в своей цели.
- Так что там, куда идем-то? - верзила наконец-то обвел осмысленным взглядом окрестности.
- Ланс! - жрец помахал руками в воздухе, бряцая браслетами. - Я же говорю: мой путеводитель вёл к камню! Теперь будем выбираться по старинке!
- По старинке - по тропинке, - Ланс осёкся и завертел головой более внимательно, после чего ускоренным (насколько позволяли ранения) шагом направился... потом узнаем куда, но он думал, что в деревню.

В тишине и под нытьё свежих ран и ушибов, двое шли через лес. Навстречу им опускалась ночь. Музыка, которую раньше слышал Гош, тускло пробивалась через тугой гул шагов в каменных коридорах и шёпот холодных сквозняков. Звук говорил, что никуда от волчьего логова они не ушли, так и оставшись в выжженном пятне. А у Ланса просто немного кружилась голова и мёрзли руки.
- Усё, притопали - Ланс устало опустился на корень и с пренебрежением пристроил шлем поодаль, после чего прикрыл глаза и принялся согревать руки дыханием.
Жрец опустился прямо на траву и тоже попытался отдышаться. Всю дорогу он нервно озирался, боясь увидеть выжженную поляну и сияющие глаза хищников. Он бесконечно устал бороться с этим наваждением, устал от ран, устал от хождений. Слышимые звуки вызывали какой-то первобытный ледяной ужас, и только предупреждение Ланса заставляло держаться измотанного рассудка. Наконец, Гош достал флейту и принялся наигрывать тихую нежную мелодию, чтобы как-то себя успокоить и подбодрить.
- Лично я сегодня уже ни-ку-да-не-по-йду... - перед глазами мелькали прикольные звездочки, хотелось отогреться и спать. Звездочки носились как пьяные, но некоторые из них все же стоически сохраняли свое положение, не смотря на сумасбродных коллег. Через какое-то время отстраненного наблюдения и ленивого течения мыслей на рыжего снизошло озарение: те звезды, которые были на месте, - они были настоящими и на небе. - Ты вообще как? Тебе какая-то помощь с лечебой нужна?
- Похоже, пригодится, - Гош неуверенно кивнул. - Теперь возможности мои сильно урезаны, но, слава Этнале, сумка с медикаментами пока не пуста.
- Ты прикидываешь, мне наверное теперь новый шлем нужно будет. Мне теперь его и одевать после этого булыжника не очень-то хочется... - в конце концов пришлось встать и заняться костром. Руки шевелились неохотно, но в конце концов у них было достаточно времени, чтобы все получилось, прожевалось и даже забылось, потому что жевалось абсолютно без внимания или аппетита.
Музыкант вяло улыбнулся и встал, чтобы заняться нужными процедурами. Конечно, у него не было уверенности, что он не свалится в валежник или не потеряется, но действовать как-то было надо, иначе имелся шанс залезть с камнем в интеллектуальные беседы и совсем потерять рассудок.
Для начала надо было побеспокоиться о перевязке. После всех сегодняшних злоключений шрамы и порезы выглядели малоприятно, потому Гош их обработал и выдал обоим укрепляющего бальзаму.
По мере возможности помогая, охранник отвлекался от камня и недавних приключений. Раны ныли, но это было не впервой, и скорее всего не в последний раз. Надо отоспаться, набраться сил, таки добраться до Быдгоша, а там будет видно.
После лечения жрец погрузился в молитву, ибо что ещё может защитить от сил зла, если не праведная молитва?
Ланс же, чтоб не мешать, тихонько сидел, опершись о старый дуб и задрав голову к появляющимся звездам. Нет, вы не подумайте, какая-то его часть была настороже, это уже никуда от него не денется, но после того, как неожиданно для себя он оказался высоко над землей, небо стало на самую капельку - но ближе. Возможно, когда-нибудь люди поднимутся так высоко, что достанут до звезд, а возможно, они вымрут все раньше от собственных магических экспериментов, а тем временем звезды будут все так же смотреть с высоты и помаргивать - прям как сейчас. Глядя на разноцветное великолепие над головой, рыжий невольно сравнивал сегодняшнее ощущение высоты с тем, что уже когда-то было однажды. Да-да, этот раз был не первым - возможно именно поэтому его душа так отозвалась и потянулась кверху.
...Первый раз это было ... лет назад, когда они переходили через Южные Горы. Еще снизу не впечатлиться их величием мог разве что человек с деревянным сердцем или слепой, и величие всех королей мира блекло перед величием горного хребта, стоящего с тех времен, когда никаких королевств и в помине не было. Тогда снизу было видно, как облака лениво ползут, цепляясь за уступы, оставляя там свои клочья, но все же продираясь вперед, гонимые скучающим ветром. По мере того, как тропа поднималась, края облаков становились всё более и более размазанными и быстрыми. На полдороги облака уже не казались ленивыми, они торопились, наверное, на какое-нибудь важное облачное сборище, а еще выше они зашли в холодный туман, рвущийся в клочья о порученые деревья с бородами мхов, несущийся вперед так быстро, как будто за ними сам Отец Туманов гонится... А потом до Ланса вдруг дошло, как будто молнией стукнуло: это они в облаке! Не веря своим чувствам, он протянул руку, и туман проходил сквозь пальцы как... как время. И точно так же оставляя свои следы - в виде капель...
... А потом был перевал, и облака под ногами. Наверное где-то там недалеко боги, видеть не довелось, но сверху облачное одеяло казалось чем-то абсолютно нереальным, его хотелось потрогать, подойти поближе... И они пошли дальше, вниз, на другую сторону не такого уж и высокого хребта - бывают куда как выше. И снова было прикосновение облаков, оставляющее мокрый след на волосах, одежде и совсем другой, не исчезающий под лучами солнца - в душе.

(совместно, а как же)

(Совместо с Clopik, Путник)
Время написания (с предыдущими двумя постами): 25 апреля - 29 мая

Утро встретило двух помятых людей... обыденностью. Лес был молчалив, но солнце деловито взошло, как много раз восходило до того. Деревья ощупывали друг друга тенями ветвей, а воздух прятал намёрзшие пласты в тень кустов и овражков, оставляя на виду тёплый ветерок. Роса скрывала следы своего пребывания. Ланс проснулся посвежевшим, чувствуя в себе силы нести свои раны вперёд. А Гош слышал эхо пещеры уже в отдалении. А в основном он слышал лишь молчание там, где была мелодия, и молчаливо поскрипывающий, похрустывающий, нашёптывающий лес. Долгие молитвы не получили отклика с небес, но Гош почувствовал, что даже в непривычном одиночестве его душу молитва укрепляет. В его душе взрастало ничтожное подобие силы Этналы, откликающееся на ту же веру, на верность заветам, на преданное служение.
Привыкший собираться быстро охранник уже был на ногах, и готов в путь. Ночь добавила сил, и настроение от этого улучшилось, даже противный камень, казалось, потускнел.
Странно и непривычно было это отсутствие вечной, казалось бы, мелодии. Должно быть так, думал Гош, слышат окружающий мир остальные люди. Пусто, глухо, бесчувственно. Однако, звуки подземелья хоть и оставались пугающими, но сегодня были куда дальше и не вызывали такой бурной реакции, как давеча. Молитва успокоила жреца, придала сил и уверенности, а главное - возродила в его груди любовь. Парень с утра, как и положено, переплёл косички, но теперь собрал их в высокую причёску, которую сам назвал "кукиш". Это был своеобразный ответ и лесу, и камню, и глупым волкам, и тому, кто бы там ни бродил и ни злорадствовал в той пещере.
Вскоре они уже шли через вчерашний колючий бурелом. Теперь ветки подсохли, да и подобие пути через них было проложено, так что пробираться было легче, но вот для нудящих ран это было совсем не ласково. Гош пыхтел, упорно расталкивая посохом кустарник и всем своим видом показывая, что ему ни капельки не больно. Он размышлял о способах уничтожения камня, как вдруг вспомнил, что остальным он ничего не говорил о том, как может подействовать лечение на Тоду. Раньше он опасался, что моральный аспект проблемы просто не занимает его спутников, но теперь и Ланс пал жертвой проклятого камня, так что вполне может понять причины опасения.
- Как ты думаешь, Ланс, насколько это человечно - вылечить кого-то и знать, что после этого он стал другим? Ну... менее толковым. Дурачком, проще говоря.
Вопрос застиг Ланса (отрывающегося от очередных колючек) врасплох.
- Человечно? - он задумался над смыслом этого слова вообще и почесал нос.
- Как человеки, а не волки какие-нибудь, что-ли? Тогда это очень даже по-человечески - делать глупости. Например, у меня глупая надежда что получится все-таки хорошо, хотя понимаю, что вместо этого вообще может нежить какая получится. Отцу разочарование (может быть посмертное), нам дополнительные хлопоты. И вообще, если она еще жива, ведь еще две ночи прошло. Но, блин, не помочь - ну.... это тоже как-то не почеловечески - не смотря на все еще ноющие руки-ноги Ланс улыбнулся. - А еще она может со временем выздороветь.. Бабка не дура, мож чего-то еще придумает.... - мысли рыжего были далеко. - А ты вот, куда потом идти собираешься?
Гош резко остановился, сжал пальцы на посохе и так же резко обернулся, сверкая злобой в глазах:
- Ланс! Ведьма сама сказала, что это лечение плохое и что камень плохой! Что бедняжка превратится в старуху малохольную, без памяти и осознания, что поживёт несколько лет, да иссякнет. Неужели ты считаешь, что быть куклой или зомби - это лучше, чем быть мёртвой? Неужели ты получишь свои деньги и будешь спокойно спать, зная, что девочку не исцелили, а лишь подняли на ноги её несчастное тело?
Рыжий сначала непонимающе остановился, потом смесь сочувствия и понимания появилась на его лице.
- Нет, не лучше. Но это не мое дело лишать отца последней надежды, хотя так и придется следать, если получится зомби - Ланс поморщился и пожал плечами. - И если у меня не будет возможности помочь - то да, я буду спать спокойно, потому что вот прямо сейчас кто-то где-то помирает от болячек и голода, кого-то убивают, а кто-то рождается. Фигадулюшки, если я буду переживать по каждому поводу, на который я не могу повлиять - это надо прям вот на этот пень сесть и завыть с тоски покруче чем те серые... "Человек-скала" вздохнул и осторожно похлопал Гоша по плечу (ну, чтоб свежие раны не трогать) :
- Вот если б я был не проводником, а богом - тогда другой разговор, мож тогда бы больше помогал. Но вот блин же ж, - он усмехнулся - именно сегодня я ни разу не бог, поэтому идем, нас ждут, пока мы тут разговоры разговариваем... - Ланс двинул дальше
Жрец сокрушённо вздохнул, но всё-таки пошёл вперёд. Как он ожидал, так и оказалось. Проще выполнить задание и получить золото, пойти по баням да по бабам, нажраться и напиться от пуза, а страдания бедной девочки пусть остаются на совести богов и родителей. Мир не меняется. Да только Гош и сам теперь сомневался, имеет ли он право решать, что хорошо, а что плохо для болезной. Имеет ли право обрекать на муки Тоду и лишать последней, пусть и призрачной, надежды её отца. И главное - насколько права и откровенна с ним была Вискайна.
Сейчас так важен был бы ответ богини, но она не слышит и не может пробиться через колпак тишины, образованный камнем. Однако, истинно верующий и преданный жрец всегда носит частичку бога в себе. Потому Гош стиснул зубы и следовал дальше молча, продолжая молиться и вести мысленный диалог с Этналой.
Вот наступил долгожданный момент, и грядки колючих кустов остались позади.
- Хэ-хей! - верзила торжествующе потряс шлемом с камнем и шагнул на свободное пространство.

(совместно: Путник, Клопик и Орес)
Люди оставили лесу кусты, кусты оставили людям царапины и ссадины. Так они и расстались, кусты скрылись позади, а люди - продолжили свой путь. Спереди пахло гарью. Но и сзади не всё согласилось уйти в прошлое, и двое путников услышали сзади рычание. Это был одинокий волк, крупный, серый, с усталыми, впалыми глазами, его чёрные уши были изодраны о шипы кустов а на лапах и боку узнавались порезы от меча.
- Гош, у нас гость.
На этот раз у Ланса не было жалости. Если пёс лает на лошадь и в конце концов попадает под копыта - кроме как "сам дурак" больше сказать нечего. Впрочем, последняя попытка:
- Шёл бы ты обратно, серый! - тихий шелест меча, выходящего из ножен не сулил ничего хорошего.
Рыжий по-быстрому огляделся и воткнул шлем с трофеем в густое переплетение ветвей осины, после чего встал между деревом и волком. Вполне обычная драка, хоть и опасная, и, (а кто там богов знает?) возможно, последняя, но тем не менее привычная. Психует пусть слабак, а мы будем работать методично, как на тренировках, раз за разом отрезая ломоть от противника...
Жрец немного вышел из-за спины человека-скалы, разглядывая противника и доставая флейту. Странное ощущение было у парня, будто волк этот пришёл что-то сказать, о чём забыл ранее. Или просто проводить до деревни. Иль напоследок взглянуть на камень. Никак не верилось, что этот уставший зверь начнёт нападать, потому Гош изо всех сил постарался расслышать мелодию животного и исправить её, сделать менее враждебной, добавить умиротворения. Чтобы быть увереннее в нынешних условиях полуглухоты, музыкант затянул душещипательную песенку о путниках, что проходят и исчезают, о семье и стае, что ждёт волка дома, да о глупых минутных слабостях, что отвлекают честного зверя от действительно важных дел; после чего добавил проигрыш на инструменте. Получалось тоскливо и тянуче.
От тягучего напева у Ланса вдруг пробежали мурашки по коже. Волк следил за флейтой, прищурившись, и тихо рычал. Его рык вплетался ритмом в распевы, и в песне слышалось повторение мотивов: много семей, большая стая. И много дорог, много путников, много лет. И не подпустить столкновение к семьям - много забот, одна большая забота, твёрдая и нескончаемая, пусть не для себя, а для семей. А когда мотивы стал переливчато повторять инструмент, припал на передние лапы и ощерился. Так он стоял, неподвижной яростью встречая льющуюся на него мелодию, а затем весь сломался. Он прямо на месте лёг, упав на все четыре ослабшие лапы, словно на него навалился не только день пути, не только раны недавней битвы, но и прибавлявшие седины годы. У волка опустились и уши и хвост, полузакрытыми тусклыми глазами он смотрел куда-то перед собой. Больше песня о тревогах молодёжи его не трогала.
Меч немного ходил из стороны в сторону, не предпринимая попыток атаковать.
"Ну какого чёрта! И что, мы зря вот это всё прошли, зря кррррровь проливали? И вот теперь ни девчёнка не выздоровеет, ни лес не спасется от этой хрени? Да что ж эт-то такое!" - Ланс злился всё больше и больше, но тут волк упал, и вся злость изчезла, как пригоршня снега в горячей печи.
"Эх ты, серый..." У охранника возникло желание подойти и потрепать волка за ухом, посидеть рядом с ним, поговорить по душам... По-человечески, да! Но он благоразумно отказался от этой затеи. Шаг назад, ещё, подобрать шлем с прОклятым камнем... Ланс отошел на несколько шагов, сочувственно поглядывая на волка, и, в конце концов, спрятал меч в ножны.
- Спасибо, Гош. Мне очень не хотелось его резать. Идем...
Музыкант кивнул и начал отступать. Сначала неуверенно, спиной. Потом просто пошёл дальше, куда они и шли раньше, однако играть при этом не прекратил. И ни в одной ноте, ни в одном слове не было лжи или фальши - Гош уже мечтал дойти до города, завершить это путешествие и отправиться домой. В монастырь. И провести там ближайшее время в молитвах и труде, да в непрерывном общении с Этналой. Потому что, в отличие от Ланса, спать спокойно он уже не сможет. И, как бы ни обернулось их приключение, не оставит его образ горящего красным дьявольским огнём камня, убогой Тоды да сгинувшего без следа Алорина.
Волк оставался на месте, отделяемый шагами отступления, и ни на что не обращал внимания.

(Путник и Клопик)

- Гош, а Гош... - Ланс самым беспардонным образом прервал заунывную мелодию, вот уже как минут 15 изливающуюся прям из печальной души музыканта. - А ты знаешь, какое самое надежное средство от тоски? Ты должен бы знать. А если не знаешь, так я тебе сейчас скажу, потому что иначе тебя эта самая тоска с костями съест не хуже волков и кабанов вместе взятых, и даже ушами не подавится. Так что скажешь, музыкальная душа?
- Я бы сказал, что самое верное средство - это молитва, но ты едва-ли согласишься со мной, - Гош улыбнулся. Вообще-то, он всегда считал себя человеком неунывающим, но если вдруг случалось прийти тоске, то её всегда можно было пустить на пользу творчеству. Например, сейчас у него получилась неплохая музыка. - Дай-ка подумаю, что ты предложишь... Девки? Баня? Крокет?

(Совместно с Оресом и Путником)

Ланс причмокнул, вспоминая что-то особенно приятное и переложил шлем с камнем в другую руку.
- Девки с баней оно, без сомнения, хорошо, но только у нас сейчас ни девок, ни бани вокруг на пару миль не найдешь, не говоря уж о барских забавах типа этого крокета. Я про то, что может развеять тоску самого бедного бедняка, даже если он в бане с весны не был.
Музыкант рассмеялся, представляя народную деревенскую забаву "догони вонючку". Рыжий же назидательно поднял палец, как это обычно делают священники, пытаясь что-то втолковать тупым прихожанам типа него:
- Песня, Гош! Эх ты, а еще музыкант. Вот правильной песней ты вогнал волка в тоску. Но теперь мы от него ушли, а ты сам поддался этим чарам, и идешь тут грустный, как на поминках любимой флейты. Так что теперь давай заводи шарманку на чего-то повеселее - верзила усмехнулся и собирался уже было хлопнуть тощего жреца по плечу, но вовремя вспомнил о ранах. Получился довольно странный жест.
Жрец призадумался. Действительно, похандрить он успеет и после, а потом ещё попозже, но сейчас полезнее было бы дух поддержать, пока не повяли цветы от этой вселенской тоски. Парень опять лучезарно улыбнулся и затянул "эй, трактирщик, наливай", которая наверняка была Лансу более, чем знакома.
Довольный результатом своей маленькой проповеди, охранник с вдохновением подхватил песню, и лес огласился благозвучными и не очень воплями. От этого был один несомненный плюс: с песней дорога сокращалась. Был и недостаток: за воплями они могли и не заметить какого-нибудь очередного кабана, но годами тренированный Ланс не забывал поглядывать вокруг, что бы там Гош ни пел в это время.

Так за песней путь тянулся незаметно. Было светло, и тепло. У Ланса неприятно немела рука с камнем, но это было терпимо. А вот гарь, и иногда дым, которыми ощутимо тянуло навстречу настораживали, хоть о них никто и не заговаривал. И вот, совсем знакомые повороты, деревья редеют и деревню уже видно. С облегчением можно видеть, что деревня не горит. Горит что-то дальше неё, в лесу, и дымит.
- Знаешь, Гош - рыжий остановился на опушке и потянул носом воздух - какой-то стишок из детства заканчивался так: "я из лесу вышел.... и снова зашел". Есть шанс, что это будет и про нас тоже. Давай поскорее покончим с этим вопросом - камень побултыхался в шлеме, как вареник в миске - а там посмотрим.
Еще секунду постояв и оглядев местность (а мало ли), Ланс решительно шагнул вперед. Не то чтобы "негоже бравому вояке пасовать перед дымом", а просто когда дело доделано - оно как-то сразу сил прибавляется. Как будто ношу какую скинул, ну вы поняли.
Жрец начал ощутимо нервничать и поглядывать на камень в частности из-за того, что до сих пор не был уверен, что с ним делать. Эти пожары могли быть результатом приближения артефакта, а значит - камень точно надо уничтожать. Но что, если бы Этнала хотела исцеления девочки? Гош изо всех сил сосредоточился, взывая к богине. Ну хоть какой-нибудь знак... В любом случае, для начала надо было найти Вискайну.
Первый же встречный, складывающий у себя во дворе горшки, сообщил, что Вискайна живёт в доме в лесу, в стороне от Качар. Но сейчас она в деревне и, скорее всего, храме Лаала. А когда путники прошли ещё немного, им навстречу бросился помятый человек, в котором Ланс узнал Рхана, давешнего мага. Рхан явно побывал на пожаре, у него сгорели и усы, и брови, была обожжена левая половина лица, а левая рука замотана тканью. Следом за ним спешил, отставая, полный маг в красной одежде и плаще. На одежду его было нашито множество камешков на цепочках, так что на ходу он ещё и позвякивал.
- Вы вернулись, прекрасно! - затараторил Рхан. - Вижу, вижу, камень у вас. Как и договаривались, четыреста пятьдесят золотых, сейчас.- От слов про монеты его запыхавшийся спутник наморщился.
- Гош, самое время позвать на подмогу кого хочешь - шепнул Ланс. - кричи людям, что обижают Вискайну, старосту, Тоду, всеобщую благодать - да что угодно. А я пока попробую продержаться...
Жрец, услышав слова мага, испугался было, что рыжий всех обманул и действительно собирается отдать камень этим проходимцам и насильникам над природой. Парень даже схватился за посох, готовый огреть Ланса по затылку и забрать камень, но охранник вовремя его одёрнул.
Выразительное постукивание по лбу объясняло всем желаюшим точку зрения верзилы об умственных способностях поджареного, пока Ланс лихорадочно изобретал план действий.
- Ты глуп, как облако дыма, и даже пустоту сосчитать не можешь. Четыре тысячи пятьсот, на один ноль больше, - Ланс набрал побольше воздуху в легкие, умудрился не закашляться от гари, и громовым голосом, от которого петух на соседнем заборе свалился с насеста, продолжил:
- и ТОЛЬКО после того, как это будет утверждено Мудрейшей Вискайной! Это ты устроил пожар, пр-ризнавайся? - конечно, можно было прямо обвинить его в поджоге, чтоб деревня попробовала поднять выскочку на вилы, но до такой дипломании Рыжий верзила предпочитал не опускаться.
Услышав это толстый спутник Рхана побагровел, выпустил взятый было кошелёк, отвёл плечи и уже вскинул было руки в каком-то жесте, готовый разразиться то ли проклятьями, то ли заклятьем. Но Рхан быстро ухватился за поднятую руку и почти прошипел "Камень!". В месте касания по рукавам обоих магов с тихим потрескиванием стал расползаться иней.
Ничего не ответив, Рхан оттащил своего приятеля к краю дороги, освободив путь желающим пройти.
Там уже в стороне толстяк поругался на "чёртову каргу" и наёмников, что "тупее крестьян". Рхан спрашивал, что все будут делать, если ударит второй раз, и как отсечь огонь хотя бы от половины деревни. Толстяк поджёг чей-то забор, так пытаясь успокоиться.
Терять время даром было не в привычках Ланса, и он потащил замешкавшегоса Гоша туда, где их ждали.
- Эти маги оборзели вкрай, д-дубины по башке им не хватает! - взгляд через плечо на оставшихся магов вполне мог бы обеспечить Рхану и его коллеге понос на неделю... "Если бы". Ну, вы знаете.
Собственная необъективность рыжего верзилы его сейчас не беспокоила нисколько: во-первых, тех магов, которые не "оборзели", поблизости не наблюдалось, а во-вторых... ну не до них сейчас было. Нет, вы не подумайте, ничего такого особо против книгочеев у охранника не было, и он прекрасно помнил замечатьльные времена в трактире "За крутым поворотом" когда они вдвоем с Сандром после второй пары эля болтали "за жисть", а Сандр показывал фокусы... Самым прикольным был полупрозрачный дракончик, с ладонь размером, который деловито ходил по столу и лопал объедки, иногда взлетая к потолку и пугая тех, кто достаточно пьян, чтобы не распознать уже традиционную иллюзию, но недостаточно для того, чтоб уже ни на что не реагировать. Ланс долго убалтывал Сандра сделать такого настоящего, и маг, не смотря на то, что упорно отнекивался, в конце концов засел за книги и как-то вечером припер список необходимых компонентов.
Это был удар ниже пояса. Посмотрев первую дюжину пунктов, Лансу осталось только угостить приятеля выпивкой за старание, и запрятать несбыточную мечту куда подальше...
Гош же, напротив, был убеждён в правоте слов охранника, как и в необъективности и неадекватности самих магов. Он всегда недолюбливал эту публику за спесь и гордыню, за слепость суждений и жестокость методов. Жрец видел не раз волшебство иного толка, которое происходит по согласию и пониманию, по слиянию душ и талантов, по любви, по доброте. Он был уверен, что чтобы творить чудеса, не обязательно ломать, насиловать и перестраивать природу вещей и человека, как это делают маги. Иной раз простой улыбкой можно добиться большего, чем годами учёбы в этих злосчастных башнях. Конечно, на что-то могущественное они способны... например, сжечь лес или уронить звезду с неба.
Теперь поведение Рхана и его "повелителя" натолкнуло музыканта на мысль, что камень будет работать только если отдан добровольно, но проверять это не было никакого желания, потому путники припустили в сторону храма. Впрочем, это было уже и не важно. Сейчас они найдут ведьму-целительницу, найдут Тоду, и, может быть, весь этот кошмар прекратится.

(Совместо с Clopik, Путник)
Время написания: 25 сентября - 7 октября

Встречная женщина указала, что Вискайна большую часть времени провела в храме Лаалы, рядом с больной. Там она оказалась и сейчас. Старуха почуяла приближение пары и встретила их на дороге. С ней, вроде бы, ничего не произошло, и на прямую палку, которую, словно трость, она несла в руке, она почти не опиралась.
- Вы его касались? - спросила она в первую очередь, сверля взглядом то одного, то другого.
После взгляда на эту странную палку, в голове охранника зашевелились подозрения...
- Нет вроде бы... но точно не помню - выпалил первое то ли попавшееся, то ли вспомненное Ланс, но тут же покаянно добавил: - но то, что я его старался не касаться - точно помню. Гош вот не касался вроде, - почесав подбородок свободной рукой, рыжий призадумался, и добавил, несильно помахивая шлемом:
- А, да, вам еще Нулима привет передавала, чешуёй поблескивала так прикольно, говорила передать спасибо тому, кто лес поджёг - уж больно он ей надоел, говорит болото не в пример лучше... Так что, идём к болезной? - На всякий случай верзила несильно ткнул локтем под ребра музыканту. Настоящая Вискайна бы непременно забеспокоилась после таких слов, а вот если это подстава...
Гош покорно кивнул, подтверждая, что источника не касался, но дальнейший разговор вызывал у него недоумение. Какая ещё чешуя? Какие ещё благодарности за пожар? У Ланса совсем рассудок помутился от этого камня? Жрец открыл было рот, чтобы поправить спутника, но получил от того условный сигнал под бок и решил молча пронаблюдать, что будет дальше. Сам же жрец ничего подозрительного не видел ни в поведении ведьмы, ни в её палке. Он мог бы сказать, что и раньше она держалась вполне бодро, но это впечатление могло быть из-за внутренней силы и уверенности старухи.
- И не прикасайтесь, - кивнула Вискайна, водя взглядом за покачивающимся шлемом, а затем услышала про Нулиму. - Болото? - старуха встрепенулась и сделала шаг назад. - Нулима вовсе не безумна. Что она вам сказала на самом деле?
- Сказала, что в лесу тяжело, и до лета она не появится, - музыкант переглянулся со своим недоверчивым приятелем, - И просила камень уничтожить. Вы ведь можете это сделать?
Неуверенно кивнув, Ланс решил поторопить, все-таки держать этот булыжник было не очень приятно.
- Может мы все-таки не будем стоять на дороге, а поговорим на ходу? Он мне надоел хуже податей! Идем! - естественно, что сам охранник мог только догадываться, куда же именно идти.
- До лета? - Вискайна снова стала спокойнее и посмотрела в небо. В небе безучастно повисли грузные облака. - До лета ещё неблизко... Что ж. Пойдём, раз ты так хочешь. А пока идём, всё же подумай: камень сейчас можно разрушить. Вот только тогда Тоду тоже ждёт скорая смерть без лекарства. А ведь за лекарством вы и шли. Можно камень и оставить, от мира он в Тоде всё равно будет укрыт, сбежать не сможет, а лет за пять всё равно сгинет. Только за эти пять лет всё ещё может он повлиять на что-то, пусть вслепую, просто по природе своей. Пока несёшь камень в руках - выбирать тебе, - Вискайна вела спутников в сторону центральной площади.

(Совместно)

- Решать, решать... Ланс почесал в затылке свободной рукой и недовольно повел плечами.
- Ланс! - жрец плеснул руками и принялся теребить за локоть человека-скалу, - Уничтожить камень куда важнее, чем это якобы лечение девочки! Мы не можем его оставить! Смотри, и маги эти за ним охотятся, и природа вокруг с ума сходит!
Недоверие к своей способности вылечить Вискайна встретила холодным взглядом, каким много лет рассматривала ни во что её не ставящих магов.
- Можете оставить, можете и не оставить. Маги до камня не доберутся, глубоко он будет. И лес его больше не услышит. Почти не вырваться камню будет, а тот шанс, что у него есть, он использовать не успеет.
- Вот видишь! - Охранник аж остановился, чтоб донести важность момента до Гоша: - ...И дело хорошее сделаем, и камень не напакостит! И никто с ума сходить не будет, понял? - для большей понятливости он постучал себя пальцем по лбу, и шагнул дальше.
- Но ведь... вы же сами говорили, что лечение то дурное - не исцеление, а маскировка только. И советовали уничтожить камень, чтобы он никому не навредил! - музыкант с надеждой взглянул на Вискайну. Сейчас, даже без поддержки богини, он был отчего-то убеждён в правоте своих слов.
- Говорила. Лечение это или не лечение, решать вам. Но только от хорошего врачевания люди здоровыми становятся, и живут затем по-людски. А Тода и сейчас уже не смогла бы жить сама. Камень держит её в плену и потому подкармливает. Это можно обернуть, и в плену уже будет камень, и девочка будет им кормиться. Так она освободится от смуты, но камень останется в ней. Через годы камень изъестся полностью, Тода уже будет достаточно сильна, чтобы жить без него, но годы такой жизни отдалят её от жизни человека, она будет ближе духам и силам, к ним и потянется.
А затем Вискайна, снова остановив взгляд на шлеме, добавила гораздо тише:
- И вырваться у него призрачный шанс остаётся, если не уничтожить. Он из тех, что могут ждать в заточении веками, и самонадеянность - скверное оружие. Но его тюрьма тоже может держаться веками и за пяток лет в это спокойное время он вряд ли сломит оковы. И вряд ли найдёт помощников, - И Вискайна посмотрела уже на Ланса. - "Вряд ли" тебе достаточно?
- Нет, не достаточно....
Хоть и не обучёный мудрёным наукам, кое-что из воинского искусства Ланс все же изучал. Например, что хорошая нежить - мертвая нежи... тьфу! Упокоенная нежить! А еще слушал краем уха, как барские сынки-близнята другой раз трепались, приезжая из каких-то академиев на праздники - пацаны, как ни странно, были не совсем лоботрясами и до знаний охочи - глядишь, и вырастет хозяину замка смена поумнее, чем он сам... А, так о чем это я?... Дык вот, трепались они, что в каком-то царстве-государстве война была. Да не с соседями, а с чудищами какими-то. И вот, вроде бы, перебили тех чудищ всех, на костёр стащили - потому что иначе они типа как коpни пускали и по-новой вылуплялись - да только кто-то то ли поленился, то ли по пьяни - но оставил махонький кусок того чудища за каким-нибудь дальним сараем... Ну и через месяц там переполох случился - куда там тебе годичная пОдать... А мальцы спорили - то ли четвертовать надобно было того, кто поленился, то ли повесить... Да чего тут рассуждать, все равно ж неизвестно кто то был, кого наказывать...
"... Да простит меня Тода с её папашкой..."
- Тогда я бы попросил, чтоб вы его уничтожили, - с той же твёрдостью в голосе, с которой за минуту до этого он отстаивал противоположное решение, рыжий протянул старухе шлем и сразу почувствовал на плече одобряющее прикосновение жреца.
- Тогда вы сделаете, как захотели. Идёмте, я покажу, - она обернулась и, кажется, бодрее зашагала по изогнутым улицам. - Выбирайте, кто из вас будет держать щипцы, а кто кузнечным молотом махать.
Нужный дом возле противоположного края деревни показался быстро. Железный звон от ударов сразу указывал на пристройку с широко открытыми воротами.
Происходящее смутило Гоша. Он, безусловно, был рад решению Ланса и рад, что решение это основывалось на фактах и доводах, а не мольбах и угрозах. Но кузнечный молот - это не то, что представлял себе жрец в качестве орудия уничтожения источника. Он рисовал себе сложные ритуалы с взрывами и громкими словами, но молот...
"Кузница?" - Ланс был слегка удивлен. Камень мог выскользнуть из щипцов, он все-таки не самый удобный объект для хватания...
- А кузнец не может молотом помахать, а я бы подержал? Боюсь, что Гошу его будет трудно как удержать так и бить по нему.
- О, нет, я с удовольствием сделаю это. И пусть не мускульная сила ведёт мою руку, но вера, - музыканту отчего-то было приятно представить себя в роли эдакого почётного карателя и спасителя природы.
С калитки Вискайна стала громко звать: "Тур, бросай все дела," - и тут же вышедшему широкоплечему хозяину заявила: "Выноси из кузницы всё ценное. Сейчас пожар будет." - кузнец сразу посерел и осунулся. - "И людей зови бежать тушить, чтоб огонь на дом не перекинулся."
Тур,высокий и широкоплечий, послушно отправился в дом за помощью семьи. А Вискайна уже заводила группу в кузницу - просторное строение с потушенной печью и немалым количеством железного инструмента на стенах, столах и в ящиках.
Наковальня сразу бросалась в глаза, на ней лежал серп, а рядом был поставлен молот. Какие-то щипцы Вискайна, посмотрев по сторонам, обнаружила висящими на стене рядом с печью и указала на них Лансу.
- Становить здесь, бери камень клещами и клади на наковальню, - указанное Вискайной место было не совсем удобным, но она настаивала именно на нём.
- Погоди, - влез Ланс. - Может Тур подскажет, какими клещами его держать лучше? Ну, чтоб не выскользнула зараза.
- Какие попались - теми и лучше. Нельзя искать долго.
Взяв щипцы, рыжий осторожно выкатил ими камень со шлема на наковальню. Шлем был со вздохом отправлен в угол, туда, где, судя по всему, валялись заготовки. Авось пройдя через огонь он очистится от того, что могло на него "налипнуть".
Затем с легкой брезгливостью поворочав камень то так, то сяк, охранник наблюдал, как кузнец выносит свои "сокровища". Потом ему в голову пришла мысль, заслуживающая того, чтоб ей поделились:
- Гош... Если тут будет пожар - неплохо бы и нам подготовиться.
С этими словами рыжий снял шмотник и протянул руку за Гошевым, после чего вынес их из кузницы и аккуратно положил в сторонке, от души надеясь, что никто из Туровой семьи на них не позарится.
- Мил человек... тут воды хоть достаточно? Может заранее попритаскивать? - Лансу было неудобно говорить с кузнецом. Хоть и не его вина это, а все равно неудобно. Ещё немного порывшись в памяти, он постарался хоть как-то исправить ситуацию:
- Если тут огонь будет - то лучше зараньше все водой полить, всяко легче потом будет.
- Так уже люди собираются, вёдра принесли свои. Корыта наполняют, помним мы, как дома тушить, - хмуро отвечал кузнец. И добавил с тоской: - Крышу, что ли, бурить начать, - а его жена тихо всхлипнула за связкой серпов.
Наконец Ланс и себя полил водой, после чего вернулся в кузницу. Заклинаний от огня у него отродясь не водилось, кроме ведра с водой - так что и особо вариантов не было.
Жрец тоже был мрачнее тучи. Его давила ответственность за то, что они с Лансом решали судьбу молодой девы, и за то, что суждено им здесь натворить. Он был смущён и взволнован тем, что действовать предстояло грубой силой, без заклинаний и помощи богов. Но трепет от предстоящего избавления от камня становились всё сильней и сильней. Стараясь не встречаться глазами с кузнецом, Гош осмотрел помещение и выбрал молот покрупнее. Авось долгих вычурных кузнечных работ проводить не надо, зато махнуть таким пару раз будет эффектно и эффективно.
А во дворе уже собиралась уйма растерянных ближних и дальних соседей. Вновь приходящие то и дело возмущались недопустимой шуткой кузнецова сына и требовали его выпороть, но новость о том, чьей выдумкой был пожар, быстро их утихомиривала. Кузнец, жена, старший сын и дочь работали споро и вынесли уйму всего, соорудив в другом конце двора гору чуть ли не в дом. Сейчас они выносили грубые полки, а кузнец с помощью соседей покрепче снимал с петель дверь, вслед за снятыми ставнями.
Поставив молот возле наковальни, Гош вознёс молитву покровительнице изящных искусств, достал флейту и принялся наигрывать мелодию, которую слышал когда-то ещё в монастыре, и которая необычайно его успокаивала, наделяя уверенностью и благодатью. Обстановка была не совсем подходящая, но парень верил, что музыка должна помочь и ему, и стушевавшемуся Лансу, и совсем уж расстроенным жителям.
Закончив игру, музыкант взялся за своё новое непривычное орудие и обратил вопросительный взор на Вискайну.

(совместо с Путник, Clopik)

- Я тоже готов... - без ритуалов обозначил Ланс.
- Тогда становись здесь и... - Вискайна остановилась, явно подбирая слова. - Молот. Несколько раз, - слова так и не нашлись.
- Ударить? - Добросердечно-простодушно подсказал Ланс. Чего-чего, а то, что без четких указаний знающего человека делать магические ритуалы - немногим отличается от самоубийства. Это знали просто все. Ну и рыжий тоже. Не на своей шкуре, к счастью.
- Влупить? врезать? ...звездануть? - вместо последнего чуть не получилось то, что при женщинах говорить некрасиво.
- Погладить? Отформатировать?
В ответ Вискайна отвела взгляд и глухо хлопнула в сухие старушечьи ладоши. И добавила:
- Делай.
Ланс слегка офигел, потом его попустило. Сверля Вискайну взглядом сборщика подати на жмотного ростовщика, он расправил плечи, подошел на шаг ближе и, глядя сверху вниз, ехидно поинтересовался:
- Не будете ли вы так любезны не задерживать тех добрых людей - жест в сторону кузнеца, настолько изящный, наcколько он только может быть у охранника, обучавшемуся только одному изяществу - проделыванию разнообразных дырок в организме противника.
- .. и сказать, что именно мы должны сделать, чтоб уничтожить зло в этом камне? - у рыжего начали опять шевелиться нехорошие подозрения, что это не совсем настоящая Вискайна, и он хитро прищурился.
- Наковальня. Молот. Щипцы, - стала цедить сквозь зубы старуха, всё-таки не дав ответа. - А люди смогли бы больше воды принести, но уже не время. Поторопись.
Охранник как-то странно посмотрел на нее, но молча ухватил щипцами камень покрепче, и постарался понадежней пристроить хренов булыжник на наковальне.
Гош глубоко и медленно вдохнул, словно пропуская горячий воздух через всё тело и руки, перехватил молот поудобнее, завёл над головой и, перехватив напоследок взгляд Ланса, обрушил орудие на сверкающий объект. Глаза при этом он держал широко открытыми, хоть это было и опасно.
Из-под молота во все стороны брызнул веер жгучих искр, большинство из них немедленно затухло на полу и штанах, но некоторые резко кусанули руки.
- Ещё, - уже уверенее потребовала Вискайна.
Вспоминая всё то, что пришлось пережить в этом походе, жрец вновь поднял молот и вновь ударил, уже более уверенными руками. И ещё раз. И ещё - столько, сколько понадобится для этой проклятой штуковины, чтобы уничтожить её до основания, до последней искорки, до последней песчинки, до последнего осколка воспоминаний.
Ланс прошипел нечто невнятное, когда искры неприятно кольнули руки, и мысленно двинул себе по голове, за то, что не догадался одеть перчатки. Тем не менее, привыкший не обращать внимания на ранения меньше среднего, он и не подумал бросать щипцы.
- Ещё! - окрепшим голосом вторила ударам Вискайна.
Из под молота, словно из треснувшего кувшина на наковальню и на пол хлынул жидкий огонь. Он обогнул ноги и жреца с молотом, и воина со щипцами, и, докатившись до стен, облепил их языками пламени. Вискайну огонь обходить не стал, и облепил до лодыжек, хотя её одежда так и не загорелась, а осталась странным образом намоченной этим недобро колышущимся огнём.
- Ещё! - теперь-то она не только наблюдала и командовала, но и явно боролась.
Гош внутренне изумился такой вместительности источника, хотя вроде бы удивляться было особо нечему, но продолжал сосредоточенно работать интрументом, не отвлекаясь на пламя.
Ланса охватил азарт, как бывало во время битвы. Пусть теперь противник не машет мечом и вообще не уворачивается, но зато вон какой хренью плюется! Воин встретил огненный водопад, струящийся с наковальни, как хитрый выпад противника, который надо выдержать, не уворачиваясь - например, для того, чтоб ответить прямым в челюсть...
- Лупи! - прогремело на всю кузницу, уже начавшую дымиться - и тут рыжий с удивлением обнаружил, что этот огонь (как минимум пока еще) не жжется. "Ага, зар-раза, ты небось только подлянить умеешь, а как отвечать - так в кусты!" - Давай! - воин поддерживал Гоша как мог. Конечно, ему казалось, что он мог бы вмазать по проклятому булыжнику намного сильнее, но раз старуха так сказала - пусть так и будет. И не время менять коней на переправе...
- А ты поливай, чего стоишь! - ну почти что громовой рык в сторону дверей.
И после очередного удара молот вдруг вырвало у Гоша из рук и унесло вверх струёй пламени. Словно столб расплавленного металла ударил в крышу и растёкся по потолку, разлился по стенам, а в крыше оставил дыру. Обоих теперь уже героев обдало нестерпимым жаром, сверху посыпались горящие щепки и всё здание быстро становилось похожим на печь.
- Бежим! - прокричала Вискайна и закашлялась, и, закрываясь рукавом пошла в сторону дверей. Влетающий ветер тянул пламя от дверей навстречу идущим, а дыра в крыше стала гудящим дымоходом, в который и тянуло воздух и длинные языки огня.
"Странно, сказала "Бежим", а сама пошла.. Плохо ей, что-ли?" - Как все-таки хорошо, что мысли мелькают быстро! Если бы ему пришлось говорить это все вслух, Ланс бы, наверное, успел получить горящим поленом по башке, а вместо этого он уже выносил на свежий воздух престарелую знахарку. Шутка ли, бабке небось под сотню лет, а она такими вещами развлекается...
Жрец с удивлением проводил взглядом молот, и даже пошевелил пальцами, чтобы убедиться, что это не иллюзия. Впрочем, призыв к бегу он понял без промедлений и, удостоверившись, что ведьма под присмотром, выбрался на улицу так стремительно, как мог.
Выбравшись наружу и аккуратно поставив ее на землю, рыжий дал несильный подзатыльник кому-то стоящему рядом с ведром, слегка удивленным взглядом провожая слетающие с руки искорки:
- Вперед, не тупи!
Снаружи их встретил холодный воздух, удивлённые лица и падающие сверху горящие ошмётки кровли. На крышу соседнего дома особо спорые мужички уже поливали водой, а в угол стены кузни пара человек уцепилась баграми. Вискайна отстранилась от помощника и надсадно кашляла, явно не в силах ничего сказать. Двор был полон людей и суматошной работы, где все уже пытались тушить огонь, но всё ещё не знали, как к нему подступиться.
Забрав ведро у одного не шибко расторопного малого, верзила выхлюпнул его на стену внутри, недалеко от входа, и снова помчался за водой. Не смотря на то, что он не был виноват в пожаре, ему было не по-совести оставлять вроде как неплохого человека кузнеца с этой бедой. Гош в свою очередь принялся отводить на безопасное расстояние женщин и детей, после чего тоже приступил к тушению. Усталости он не чувствовал - пока не чувствовал.
Несмотря на слышные тут и там жалостные вскрики женщин, собравшаяся толпа селян работала слажено. Не как военный отряд, но как как притёршиеся родственники на общей кухне. Огонь не бил струями, а лишь горел как раскалённая печь, и охватил только одно здание, безуспешно полизывая соседние деревянные стенки домов и сарая. Уверенность в подконтрольности огня и в умениях трёх крепких мужиков, отдававших сейчас команды, внушала тушащим пожар спокойствие и работоспособность. Двое давешних мага тоже прибежали на суету, постояли возле забора. Казалось, Рхан хотел то ли вмешаться, то ли издали наложить на пожар какое-то заклятье, пару раз неуверенно взмахнул рукой, но быстро передумал.
Слаженно работая и уверенно увернувшись от обрушившихся прогоревших стенок, толпа одолела пожар. На дворе у погорельцев осталась груда мокрых брёвен бывшей кузницы, едкий запах гари, не развеянный ветром, десятки вёдер, усталые люди и грустный кузнец. Вискайна, отдышавшаяся и выпрямившаяся, подошла к кузнецу и говорила ему что-то утешительное.
- Фух..... - Ланс вытер закопченую физиономию и оглядел дело рук своих... и не только своих, чего уж там. Отрадно было, что пострадала только кузница, и рыжий опустил ведро с чувством выполненного долга. Кстати, по поводу долга... И Ланс подошёл к старухе:
- Вискайна, а что там Тода? Может, сходить проведать?
- Тоду проведать, конечно, можно. Ей сейчас должно стать легче, хотя здоровье и не вернуть. Зато приступы прекратятся, и она сможет спокойно доживать. И спасибо, что справились с камнем, что рисковали для нашей деревни, когда знали так мало, - Вискайна теперь казалась куда разговорчивей, и расслабленней.
К беседующим тут же присоединился и Гош, тоже куда более расслабленный и с привычной сияющей улыбкой. Теперь он чувствовал, как возвращается нормальное звучание мира, слышал беспокойные нотки горожан и ощущал незримое присутствие Этналы рядом. О Тоде музыкант теперь беспокоился чуть меньше, ведь они спасли её душу.
И они направились к храму Лаала, неся с собой усталость от тушения пожара и запах гари, пропитавший всех вокруг. А затем по дороге Вискайна предложила и свою оплату:
- Вам из-за своего выбора пришлось отказаться от денег. И сейчас лишние будет не так легко найти, в деревне нужно быстро поставить новую кузницу. И эти маги вам точно денег предлагали. Может быть, взамен я дам немного ответов, которых не могла дать раньше. Если они вам нужны.
- Ответов? - Ланс скептически почесал репу, но не от пренебрежения, а от того, что ответы должны быть на правильные вопросы... А у него их сейчас особо не было. - Я подумаю, какие ж вопросы-то задавать. А вообще мне бы пригодились лечебные всячины, это ж вы наверняка хорошо умеете. - По поводу денег рыжему, конечно, было немного жалко, но не настолько чтоб огорчаться из-за принятого решения. Он был уверен, что поступил правильно, и терзаться теперь душевными муками - фигушки. В конце концов, даже если завтра выяснится, что лучше было бы по-другому - это будет завтра. А сегодня он сделал наилучшим образом. Вот так вот. Тем более, что староста наверняка хоть что-то, хоть харча в дорогу - но даст.
А Гош тем временем вспомнил голодную израненую волчицу в берлоге, вспомнил енотов и птиц, что нападали на них, и разъярённого маленького человечка.
- Скажите, а лесу можно как-то помочь теперь? Безусловно, он начнёт восстанавливаться после того, как мы унесли камень, но можно ли помочь ему как-то, подлечить, починить? Нулиму это очень беспокоило, да и я, признаться, охотно взялся бы за такое. - жрец потеребил локон и ещё робче продолжил: - И хотелось бы знать, что стало с тем третьим, что был с нами...
- Лекарства, понимаю. В пути такие нужны. Дайте-ка вспомню. Я обычно не держу у себя запасов... Знаю, есть у меня несколько порошков, что отлично сработают противоядиями. Могут пригодиться, а могут и спасти жизнь. Про третьего вашего - не знаю. Похоже, навёл на него морок камень, и чем-то поманил. Если повезёт ему - покружит по лесу, да и выведет его какая-нибудь тропа, может к магам в их башню выведет, а может, далеко отсюда в городок какой. Про помощь лесу - чем занять рабочие руки найдётся, как в деревне, как в полях. Но подвигов, пока, может и не нужно, может и не по норову вам будет такая работа. Где семена рассыпать, где жучков приманить, а где и ручей вычистить. Лесу вы уже крепко помогли, и зазеленеет он быстро. Он крепче, чем кажется, как и камень крепче был.

(Совместно с Оресом и Путником)

Настолько многословной Вискайна оставалась недолго, на подходе к храму её снова охватила озабоченность. А когда сам храм Лаалы выглянул из-за поворота, повод обеспокоиться появился и у остальных. Зато Вискайна, кажется, наоборот, поняла в чём дело.
Храм выглядел чуть иначе, чем раньше. Может быть чище, словно стены недавно отскребали или даже подкрашивали. А на углу здания, как раз там, где в комнате лежала Тода, была проломана крыша. Куски кровли были разбросаны поодаль, отброшенные сильным ударом.
- Не пугайтесь, - поспешила успокоить Вискайна, оценив вид. - Там, кажется, всё хорошо. Проведайте Тоду. А я в храм сейчас пойти с вами не могу, поэтому подожду здесь. Скажите Мерту, что я снаружи его подожду.
И Вискайна направилась к ближайшей скамеечке, вкопанной у одного из заборов.
Охранник шёл, иногда кивая в такт словам старой то ли знахарки, то ли ведьмы. Ясен пень, в таком оживленном месте как эта деревня оно часто два в одном получается.. Дефицит народу у них, всё-таки. А че, ведь в стороне от торговых путей, откуда тут деньгам взяться?...
- Эт-то что еще за трах-тибодох? - недобро поинтересовался Ланс у дыры в крыше, но, слегка успокоенный словами Вискайны, все-таки заглянул внутрь. Кроме обычного опасения стало любопытно - то ли это так храм трухнуло, что с него пыль веков поопадала, то ли ему просто полегчало, когда какая-то нечисть свалила?
Музыкант несколько недоверчиво смерил Вискайну взглядом - подозрительно, когда живое существо отказывается в храм заходить. Впрочем, сейчас уже поздно было бы всерьёз кого-то в чём-то подозревать, поэтому Гош проследовал вслед за Лансом.
Внутри храма не было заметных разрушений, хотя и был беспорядок. Свечи, амулеты, корзинки были сброшены на пол, скамьи опрокинуты. Рядом с дверью в комнату, где раньше лежала Тода, сидел Мерт. Но лицо его было спокойно.
Ланс окинул взглядом то, что на "погром" никак не тянуло, и коротко спросил:
- Что было и где она?
Жрец поднял взгляд, будто только сейчас заметил вошедших, а затем улыбнулся.
- Сам Лаала явился на мгновение и коснулся Тоды. Она сейчас здорова и спит в комнате, - взгляд Мерта чуть поплыл, он стал снова погружаться в, как видно, приятные воспоминания.
Ланс охренело переводил взгляд то на Мерта, то на дыру.
- Чё, и крышу тоже он провалил? - Ему еще очень чесалось спросить "А по-божески явиться несподручно? Крышу в собсном храме ломать - это ж догадаться надо!", но вовремя прикусил язык.
Жрец снова поднял взгляд.
- Крыша... Когда сила проклятия упала, стала утекать и жизненная сила. И было совсем немного времени, чтобы развязать нити жизни. И Лаала поспешил воспользоваться моментом. Крыша же просто стояла на пути. - Мерт чуть нравоучительно проговорил, видимо пересказывая одно из писаний своего культа: - Не всегда нужные вещи драгоценны. Иногда даже нужными вещами стоит поступиться ради ещё более нужных.
Гош проследовал взором от крыши до Мерта, потом обратно, и тут вдруг почувствовал необычайное облегчение, наравне со спокойствием и усталостью. Как Лаала спустился в собственный храм, так и на Гоша снизошло понимание, что всё они сделали, как должны были, и всё сделали правильно. И никого не обманули, и никого не подвели. Что силой злой магической не воспользуются люди дурные, склонные к разрушению, и что теперь вся природа вокруг вздохнула с облегчением. Вздохнул и Гош, расплываясь в лучезарной улыбке:
- Кажется, Ланс, ты давеча хотел баню?
Ответ служителя Лаала более чем устраивал, и совесть Ланса была спокойна. С чувством выполненного долга он пару раз угукнул - то ли одному жрецу, то ли другому - и высунулся на улицу. Внутри ему явно было больше нечего делать. Крышу и без него починят.
А Тода, не потревоженная разговором, продолжила спать в своей комнатке и широко улыбаться во сне. Сочным румянцем и глубоким дыханием она напоминала ребёнка, который устал, набегавшись летним днём, и глубоко уснул, едва добравшись до кровати.

(не совместно, но действия персонажей оговорены с игроками)

Денег, о которых наши двое договаривались со старостой, они не получили. Того не впечатлило, что герои согласились на работу, но не сделали того, что собирались. Конечно, Вискайна заверила, что разбить камень было очень важно. Но при всей радости воссоединения семьёй, просто очень важную вещь он оценивал не так дорого, как возвращение его драгоценной дочери здоровой. И за здоровье дочери он собирался не жалея денег устроить праздник в честь Лаалы. Из-за этого праздника, а ещё из-за ремонта крыши храма, и из-за отстройки кузницы, свободных денег в деревне даже отдолжить было не так легко, так что в итоге оплата составила всего лишь сотню монет. Зато Вискайна, как и пообещала, принесла с десяток странных мазей - не похожих на аккуратные снадобья алхимиков, не так аккуратно уложенных, но всё же, по её заверениям, действенных.
На этом пути Ланса и Гоша вскоре разошлись.
Ланс просто отправился дальше, туда, куда поведёт его дорога.
А Гош, после размышлений, решил остаться, но не в самой деревне, а в лесу. Ему хотелось своими ушами убедиться, что нужные мелодии вернутся, а где нужно - и своими руками возвращать их. Вискайна удивилась такому решению, но поддержала его. Попросила лишь не действовать сгоряча, потому что лес этот довольно магический и имеет много своих законов, с которыми сначала нужно будет познакомиться.


КОНЕЦ