Приветствую уважаемых игроков форума и предлагаю сыграть в очередную игру ;) Причём - именно игру, а не прикл в общепринятом смысле этого слова.

Суть состоит в следующем:
Я оставляю в теме первое четверостишие. Следующий участник пишет к нему продолжение - желательно тоже в стихах (в том числе белых, без рифм, если плести рифмы нет особого рвения, а поучаствовать интересно), причём с ограничением объёма от одного до трёх четверостиший. Число участников и очерёдность постов не имеет значения. И так мы сообща создаём историю :)

Интерес состоит в том, что можно участвовать не просто так, а писать за собственного персонажа. Или за двух. Или за целое войско или население огромного города. Это - элемент прикла ;)

Стиль, размерность, рифмовка и прочие технические аспекты не принимаются во внимание. Единственное жизненно важное условие: потенциальный разброс в технике должен обязательно компенсироваться единством сюжетной линии.

Итак, для начала ;)



В лабиринте вражьих подземелий
Оказался заперт паладин.
Но недаром копья загремели -
Он там находился не один.

Там, в глубинах, пламенем объятый,
Враг таился, злобою томим.
Скованный, израненный, распятый -
Плоть мертва, но дух неуязвим!

Верный, как и встарь, Святому Свету,
Чуял сердцем паладин: беда.
Не спасёт от мрака вирш Обета
Там, где солнца нету и следа.

Солнца нет - зато есть пламень алый.
Позади ли затаился враг -
Впереди ли? Сердце подсказало,
Что со всех сторон опасен мрак.

Но беда героя поджидала
Ближе, чем он мог предугадать
Возле ног его змея лежала
С ядом паладинов этак в пять.

Яд клыков ее разит стрелы быстрее,
В миг один он обрывает жизни нить
"Ну же, ну же, человек, нагнись скорее,
Дай клыки свои змее в тебя вонзить!"

В свете факелов дрожали тени -
Паладин не видел той змеи.
Только ненависть, как откровенье,
Исходила от самой земли.

Рукоять меча он сжал рукою
И направил в землю остриё:
"Коли хочешь праведного боя,
Покажись, проклятие моё!

Коль моей желаешь только смерти,
Берегись! Но если цель в ином,
Я готов с тобой к подлунной тверди
Пробиваться ночью или днём".

Преисполнены неистового мщенья
Очи гадины сверкнули. В тот же миг
Воин Света, узрел тьмы творенье,
Скованное множеством вериг.

Два кобольда, жителя каменных стен
Вырубали породистый уголь в отвалы
И сносили отвалы в пещеры.
Засиявший в тоннеле шум-шелестень
Потревожил окрестные скалы.

Новой кучки нарушив размеры
Два кобольда отправились глянуть
На случившийся шум грозовалый
Паладина глас смелый, в подземье
Вдруг принеший раскатный рассветень.

Никогда за жизнь свою земную
Воин скованных не бил врагов.
"Я вернусь - обет на том даю я.
Коли биться нам, то без оков".

И свершил он над змеёй знаменье -
Чтоб во тьме всегда найти он смог
Мрачных подземелий порожденье
В перекрёстках путаных дорог.

Тишину безлунного подземья
Вдруг нарушил новый слабый звук -
Два кобольда вместе в это время
Видели знаменья светлый круг.

Кобольды - создания малых размеров
Для них паладин был 'в доспехе, огромен'
И даже на фоне подземных хором
Тоннелей и залов - здесь не было огров.
Взглянув на сиянье доспехов, кобольды
Оставили кирки и 'в страхе бежали'
Должно быть умыться от угольной пыли.

Что осталось делать паладину?
Он отправился за парочкой вослед -
В тёмных коридоров холодину,
Чтоб однажды выбраться на свет.

В непроглядной темноте туннеля
Рыцаря настигнул зверский рык:
"Лучше бы ты сидел в своей постели,
Глупый человеческий мужик!

Бродишь, нахалюга, в царстве гномов,
Шлёндаешь как огр али алкаш.
Чую, паря, ты не мой знакомый.
Ножик спрячь и пропуск мне покажь!"

В тот же миг, в другом уж направленьи
Из потёмок высунулся лик,
И раздался гибельным знаменьем,
Первому не уступавший рык:

"Ты... того там... этого... потише!
В миг размажу... как там?.. по стене!
Что, не помнишь, как тогда всё вышло?..
Пусть сперва покажет пропуск мне!"

Наш герой изрядно озадачен:
Кто рычать осмелился из тьмы
На него, любимчика удачи,
Взяв пол-пуда наглости взаймы?

Громыхнув стальным забралом шлема,
Паладин прокашлял в темноту:
"Эй, вы там! В чём, собственно, проблема?
Трудностей не вижу за версту.

Меж собой сначала разберите -
Кто зачем, кого, куда и как.
А затем подробно отпишите.
Адрес: башня Ордена, чердак".

Лик скривился, будто между делом,
Смерив взглядом рыцаря до пят,
В свет явил две лапы с самострелом,
Заряжательный свершив обряд.

"Ты заткнулся б! Ишь, уж не боятся!
Того... этого... раззявил рот!
Адрес твой ведь может поменяться:
Кладбище, могилка у ворот!"

Самострел - оружие для труса.
Это, братцы, скажет вам любой.
Но не будет и юнец безусый
Спорить с арбалетною стрелой.

Неудачной, право, вышла шутка...
Ну и пусть! Герой не унывал.
(Хоть на миг ему и стало жутко
Встретить так нелепо свой финал).

"Звать меня... Ну... - Гарольд-Бронемишка",
Молвил он, от прений подустав.
"Ну а пропуск - прямо в этой книжке
Под названьем "Рыцарский устав".

"Ш-ш-што-то больно вы тут рас-с-с-ш-ш-шумелис-с-сь..." -
Из-под сводов зашипело вдруг.
"По с-с-семь паладинов на неделе,
И у мес-с-стных - головной недуг..."

Стены мягким светом озарились,
Холодом повеяло, и вот
К вопиющим с потолка спустилось
Нечто, что живёт, и не живёт.

Призрак, эфемерный и крылатый,
Опечален положеньем дел:
"Орки, а туда же - в бюрократы,
Убери, букаш-ш-шка, с-с-самос-с-стрел..."

Темнота рассеялась мгновенно,
И обвешанный оружием предстал
Мрачновато-хмурый дерзновенец,
Кое-где закованный в металл.

И в сияньи призрачного света
Лик на лик уж боле не похож -
Морду всё напоминало это.
Ну а с морды, что с неё возьмёшь?

"Ну, того, так... этого... позвольте!
Вы чего так-этак... сразу... сгоряча?
Убираю... Вот! Не беспокойтесь!
Я ведь с ним могу и на мечах..."

Орк есть орк... И что ему неймётся?
Почесал затылок паладин.
На мечах... Ну, стало быть, придётся.
И добро, что он пока один.

Бронемишка призраку с прохладцей
(ну не сделать в панцире поклон!)
Улыбнулся. С тем не стоит драться.
Ведь, в конце концов, не клирик он.

"Хорошо, мил-сударь, будем биться,
Если с этим так припёрло вас.
Но о ком мне после помолиться?
Ваше имя знать хочу сейчас".

Орк-не орк, а проблески бывают:
И какой в прозрачности есть прок?
И чегой-то он тут выступает?
Бестелесный - значит не игрок!

Осмелев и мыслями воспрянув,
Сей догадкой крайне окрылев,
Смелым взором вперился в смутьяна:
"Не ведусь на бестелесный блеф!"

С самострелом долго не возился
И, прицелив, воину говорил:
"О себе бы лучше помолился...
Пропуск мне, доспехи - и вали!"

"Пропуск, пропуск...", вот же прицепился,
Будто нет иных ему забот!
Ах, еще доспехи?! ...Гарольд злился.
Про себя, но громко - на весь грот.

"А туда же... На мечах грозился,
Рвал кольчугу на эльфийский флаг",
Паладин к вахтеру обратился,
Из перстов слагая некий знак.

"Что, слабо по-честному махаться?
Меч, должно быть, в ножнах заржавел?
Предлагаю вам с почетом сдаться.
Дай сюда, дурилка, самострел!".

Ох, не любят орки паладинов,
Что им в лоб, что по лбу - всюду шлем!
Великан, опасно брови сдвинув,
Представал пророчищем проблем.

"Ты дерзишь, суровая жестянка!
Так и просишь новую дыру!
Коль пошла уж, что ль, такая пьянка,
Сапоги я тоже заберу!"

"Под кого ты, банка... это... косишь,
Расфуфырясь, будто на балу?
Самострел? Держи, раз так уж просишь!"
И спустил смертельную стрелу.

Арбалетный болт - такая штука...
Насмерть бьет в ста случаях из ста.
Ну, почти... И паладин без звука
Рухнул навзничь, руки распростав.

Нет, конечно, звякнул шлем о камень,
Да от панциря такой же вышел звук.
Но меча (вы догадались сами)
Наш герой не выпустил из рук.

"Тьфу ты, чёрт! Ну что ж эт за потеха?
Даж не вякнул что-то, как герой."
Орк прикинул стоимость доспеха
И в сердцах качает головой.

"Шош поделать? Вертимся, как можем...
Как же снять всё это барахло?"
Он потрогал тело осторожно
И присел с задумчивым челом.

Думать вредно! И не только оркам.
Щёлкать клювом - тоже не резон.
Ведь судьба-злодейка смотрит зорко,
А удача - призрачна, как сон.

Зря, читатель, ты поверил книжке
(Мы рояль припрятали в кустах!).
Болт, что врезал в панцирь Бронемишке,
Был сто первым случаем из ста.

Подивившись (орки думать могут?!),
Гарольд выбрал тщательно момент,
И плашмя, от всей души и строго,
По челу отвесил комплимент.

"Ох, коварны нынче паладины,
И взаправду боле уж не мрут!
Было время - с честью воедино
Приставлялись, коли уж припрут!

А сейчас? Да тьфу ты, в самом деле!
Балаган какой-то, так-растак!"
Думал орк в родном своём тоннеле,
Потирая вспухнувший синяк.

"Ты чего там... этого... дерёшься?
Он, нахмурясь, грозно заревел.
"Кто же знал, что ты так навернёшься?
Я ж не целил даже самострел!"

"Дуракам везет попасть, не целясь",
Про себя отметил паладин.
И, почуяв, что впадает в ересь,
Произнес, краснея, as preteen:

"Если так, то мы с тобою квиты.
Ты попробуй - так вот упади.
Ну, а коль уж оба были биты,
Нам с тобой, быть может, по пути?"

"Сам не знаю, как тут очутился -
Темнота, пещеры, всякий хлам...",
Паладин заметно оживился:
"Выручку разделим пополам!".

Орк, всё хмурясь, лапал синячище,
Но про выручку услышав, перестал.
Загорелись жёлтые глазищи,
Скрежетнул проржавленный металл.

Он поднялся - статен крепким телом -
На чело надвинув грозный вид.
Почесав за ухом самострелом,
Протянув ручищу, говорит:

"Дур-Гора! По-орочьи так кличут.
Коль не брешешь - выведу к стене.
Только чур - на гоблинов не бычить!
Все - дружки. По крайней мере - мне."

"По рукам!", ответил Бронемишка,
В свой черёд десницу протянув.
(Только вот о гоблинах мыслишка
Не сказать, чтоб нравилась ему).

Ну да ладно, дальше будет видно,
А пока - на подвиг жизнь зовет.
Благородство проявлять не стыдно.
Стыдно, если гоблин вас побьет.

Утешаясь этой здравой мыслью,
Паладин упрятал в ножны меч.
"Ну, пошли. А то мы здесь зависли,
Словно кошки, влезшие на печь".

Между делом, с дальнего кордона
Выходила девица-краса:
кучерява, рыжа беспардонно
и весьма недурственна с лица.

Выходила, право, величаво:
В платье шелковом, потрепанном на вид,
В бронебойных шпильках в треть аршина...
Ей бы только прикусить язык:

"Жмот и бестолочь! Последняя зараза!
Чтоб ты сдох! (Так, эдак и растак!!!)
Я тебя... Ой, какая лапа! Как блястит!
Вы давно ли в наших берегах?"


_______________
Обращается к паладину.