Эпик:
...Все мы спим и видим сны, кто-то помнит, кто-то нет. Но случается и так, что рождаются люди, лишенные возможности видеть собственный сон. Взамен в определенный период они начинают появляться в чужих снах, путешествовать из мира в мир, теряя свое я, либо познавая суть того, что все окружающее - есть ничто иное, как плоды чужого сознания. Мы называем их путешественниками.
Миры снов сложны и запутанны, в них, также как и в реальности, есть место ужасу, скорби и несправедливости. Случается и так, что сон превращается в кошмар, либо сном завладевает наваждение. В этот момент в игру вступают таинственные "хранители покоя", - в большинстве своем альтруисты-одиночки, стремящиеся излечить рушащийся на глазах мир окружающего сна...

Везде есть место подозрительным исключениям. Мир этого сна казался обычным, не лишенным оригинальности, но и не омраченным на первый взгляд ничем лишним. Здесь можно жить и радоваться жизни, здесь можно потерять счет великолепным рассветам и мистическим закатам, но этот сон никогда не кончается.

Смотрящий Дж.
(юношеский голос)

Я провел здесь, кажется, уже две недели, если верить внутренним часам, но до сих пор не могу проснуться. Нас называют смотрящими, - бестелесных путешественников, посещающих чужие сны, призраками бродящих от дома к дому ради нам одним известных интересов. Вы когда-нибудь наблюдали за только что угодившей в паучью сеть мухой? Я видел, как минимум, трех путешественников, "залипших" в этом сне за все время моего безмолвного созерцания. Что я мог сделать? Посоветовать убежать, пока не поздно? Стыдно говорить, но я не решился. Как наивный юнец, я тщетно тешил себя надеждой, что каждый из них найдет разгадку, заставит растаять этот бесконечный сон и отпустит меня на свободу.
Что ж, я тоже кое-что умею. Не буду врать, что опытен, но времени для практики у меня было предостаточно. Я всеми силами призываю путешественников, всех, кто может меня услышать, я клянусь помогать и направлять их по мере своих возможностей...
Я, смотрящий, забывший свое имя, шлю клич.

Персонажи:
плывущая Ирина Синицина - Poli
знающая Марта Флоренс (Аспазия) - Факел
знающий Клайв Норманн Хансен - Даглас
смешанный2т Тимофей Белоросов - Late
знающая Яна Дементьева - Дана
знающий Риан Рэйн - Анлимион

Тема для обсуждений тут.

Говорят, все видят сны, даже кузнечики. Говорят, если долго не видеть снов, можно сойти с ума. Так говорят, но для Ирины это были просто слова, как звук колокольчиков для глухого только значки на бумаге: "звук колокольчиков". Ее жизнь тянулась одной непрерывной линией, она валилась в постель вечером, что бы тут же подняться с тяжелой головой, вяло отмахиваясь от наглых солнечных зайчиков. И в то же время, утро для нее всегда было пыткой. Ира могла просыпаться часами, плавая в океане подсознания, без снов, без мыслей, где-то на границе бытия.
Девушка проснулась как обычно, резко, без перехода, и тут же начала проваливаться обратно в сон. Ей казалось, что она, как гусеничка, запеленутая в кокон, медленно растворяется в жидкостях собственного тела и уже не чувствует ни рук, ни ног... тревожная мысль, копошившаяся где-то возле затылка, наконец-то нашла дорогу к сознанию и отозвалась ноющей зубной болью. Промелькнули события прошлого дня: обвал, пещера, холод. Ира открыла глаза и резко вскочила, окончательно дорвав многострадальный спальный мешок. Темнота и тишина, как будто и не просыпалась, как-будто мельчайшая терция пустоты, заменявшая ей сон, вдруг отказалась уходить. Встряхнув головой, Ира осторожно дотронулась до кончиков пальцев на ноге и ничего не ощутила. Она со всей силы сжала виски, борясь с подступающей паникой, потом начала медленно массировать ступню. Наконец, когда легкое покалывание перешло в жгучую боль, Ира почувствовала огромное облегчение и... голод. Она нащупала в темноте открытую консервную банку, скривилась, порезав палец об острый край, и, машинально проглатывая кусочки мяса, начала вспоминать вчерашние события. Вероятность обвала была высокой, это знали все в группе, но Ирина просто представить не могла, что такое может случится с ней. Стоя тогда, возле хрупкой матерчатой палатки и глядя на пласты катящегося снега, она чувствовала себя ребенком, которого поманили конфеткой и тут же облили ведром холодной воды. Утром была рутина, в меру увлекательная прогулка, а к вечеру все мертвы и хочется только оказаться дома.
Ира вспомнила, как тащила обрубок Ганса, главного в группе, в пещеру, даже ополовиненный, этот парень, чем-то похожий на медведя, весил немало. Сейчас, когда шок уже прошел, она не понимала, зачем это сделала. Ей вдруг стало не по себе, показалось, что из темноты на нее смотрит пара глаз, потом почудилось, что там, где должен лежать мертвец, вообще ничего нет.
Что-то шаркнуло и Ира представила как мертвый начальник экспедиции ползет к ней на раздробленных культях, срывая кровавые лоскутки с обмороженных пальцев и, протянув свои огромные руки, хрипит: "Отдай тушенкуу...". Ее тут же пробрал истерический смех, Ирина даже подавилась кусочком мяса, но не могла остановиться. Звук собственный голоса вернул девушку к действительности, она почувствовала, что наваждение рассеивается и перед ней, хоть и неприятная, но реальность. Вместе с этим вернулась и смертельная усталость, Ира собрала все оставшиеся ветки, срезанные еще вчера, развела костер и тут же заснула, до носа закутавшись в остатки спального мешка.

(по предварительному сговору, вместе с Факел)

Около года назад. Сон.

Красноватый вечерний свет запутался в кронах старых деревьев, грея невзрачных птиц, притаившихся в причудливо изогнутых ветвях. Длинные тени расчертили дорогу к заброшенному домику, словно поле для какой-то странной игры цветочных фей.
- Сказочный пейзаж, - поздравила себя Марта, заканчивая второй набросок. Водопад вдали, заросшая беседка и, вишенкой в центре, маленький олененок, испуганно глядевший прямо на неё. Художница мысленно удерживала малыша на месте уже довольно долго. Еще пару набросков, и его можно отпустить. Скорее всего, это сон ребёнка.
Красота никогда не бывает вечной. Словно в подтверждение этой теории из чащи донесся хруст ветоши, сопровождаемый мерным жужжанием электромотора. Из-за пригорка несся на полной скорости гольф-кар, насколько у маленькой машинки хватало оборотов. Человек вел одной рукой, другой же игриво размахивал битой для крикета. Подцепив из травы своим орудием незаметный ранее белый мячик, водитель выкрикнул гордое "Мяяяяяч!" и понесся прямиком на олененка.
- Бэмби! - что есть силы крикнула Марта, выскакивая из своего укрытия. Малыша она отпустила, но это ничего не меняло, детёныш застыл, как вкопанный.
- Брысь с дороги! - рявкнул водитель, чуть приподнимаясь на сиденье. Олененок задрожал, предчувствуя неминуемое столкновение, но за пару секунд до него, неожидано чуть поднялся в воздух и отлетел куда-то влево, недоуменно перебирая копытами. Гольф-кар, однако, не вписался в поворот и на всей скорости въехал в кусты, переломав пару молодых деревцев.
Забыв об оленёнке, Флоренс кинулась к месту аварии, правда сострадания в её голосе было маловато:
- Что ты натворил?! Я несколько дней искала подходяйщий пейзаж.
Водитель выскочил из машинки как был, с битой в руке, на которую, впрочем, уже только опирался, будто на трость.
- Я? Какого черта там делало это пугало посередь лужайки?
- "Пугало" там позировало. Вся работа на смарку, - вздохнула Марта, понемногу успокаиваясь. - Эти деревья так хорошо центр поддерживали.
Человек нахмурился, оглядывая прибитые к земле худенькие ивы.
- Какой центр? - он вынул из кармана сигареты, не долго думая, извлек откуда-то из-за уха коробок спичек и закурил, - Ты вообще о чем?
- О композиции, - девушка сунула ему несколько помятых листов с грубыми угольными набросками. В чёрной крошке была не только бумага для эскизов, но и нос художницы.
- О, недурно, - буркнул водитель, склонив голову над эскизами. - Художница, значит. Деревья, конечно, жаль, но они ведь ненастоящие. Я бы поправил, будь биологом.
- А ты, видимо, спортсмен, - хихикнула любительница пейзажей. - Удар отрабатываешь?
- Шутишь? - усмехнулся человек, приглаживая непокорные волосы, - Нет такого спорта. А если бы и был, то назывался бы... машинное поло. Я - всего понемногу. Нравится заниматься чем-то новым для себя. Ну, а так... - он смутился, словно вспомнив что-то нехорошее, - Я музыкант. Клайв.
- Марта, - немного неуверенно улыбнулась Флоренс, поправляя тёмную кудряшку, выбившуюся из небрежно собранного хвоста. - Ты давно путешествуешь?
Музыкант пожал плечами, ища, куда бы деть окурок. Не найдя подходящего места, он просто повертел бычок в ладони, сосредоточенно следя за ним взглядом, и в следующее мгновение на руке сидел небольшой бумажный жаворонок, сделанный по всем правилам оригами.
- Ну, не знаю, - ответил Клайв, - Я уже со счета сбился.
- Явно дольше меня, - восторженно проследив за его манипуляциями, выдохнула Флоренс. - Я, конечно, предполагала, что есть другие путешественники, но ты - первый человек, который тоже понимает, что это сон.
- Это потому, что выбираешь тихие места, - музыкант дунул на жаворонка, отправив его в сторону беседки, - Вообще, нас таких не так уж и мало. Мне, правда, попадались либо старики, либо совсем дети. И что ты потом делаешь с этими набросками? - Клайв указал взглядом на кипу листов, - С собой-то их не забрать!
- Это не важно. Утром я быстро восстанавливаю всё по памяти. Чистый холст ждёт меня напротив кровати.
- Люблю людей, так увлеченно занимающихся делом, - улыбнулся Клайв, поднеся к носику Марты мизинец. Одним движением музыкант собрал всю замаравшую ее угольную крошку и демонстративно вытер палец о край листа.
- Всегда я так, - смутилась девушка, неловким движением, забирая у Клайва рисунки.
- Ладно, - музыкант обернулся к машине, - Сейчас гляну, что там с каром и попробую его отогнать.
Приложив руку к машине для гольфа, Клайв вскрыл капот и принялся рассматривать чуть покареженные внутренности мини-автомобиля.
- Мдя, похоже, починить-то я его и не смогу. Незнакомое устройство. Такая вот фантазия у хозяина сна.
- Замечательная фантазия, - улыбнулась художница, оглядываясь вокруг. - Надо запомнить.
- Согласен, - кивнул музыкант, глянув на девушку через плечо, - Думаю, неплохо было бы вернуться. Пусть не в этот сон, но сон с этим же автором.
Окинув парня заинтересованным взглядом, Марта заливисто рассмеялась:
- Давай завтра. Сломаешь ещё пару деревьев.
- Попробую, - хихикнул Клайв, прикладывая обе руки к корпусу машины, - Все зависит от таб... - тут парень осекся и продолжил через секунду, - От того, как хорошо буду спать.
В воздух поднялся свист, металл машины застонал, а пластик, сминаясь, начал трескаться и местами плавиться. По лицу музыканта прошла едва заметная рябь, он весь напрягся, меняя форму несчастного кара. На половине процесса силуэт Клайва начал таять, вскоре оставив Марту одну возле некоего сюрреалистического памятника Черчиллю, вырастающему из недомученного остова миниавто.
Марта проводила его рассеянной улыбкой. Парень её определенно понравился, так старался впечатление произвести. Впрочем, это ему удалось, карие глаза девушки восторженно горели, когда она взялась за последний на сегодня эскиз. Худощавый парень с растрёпанными волосами и обаятельным прищуром.

Тогда же, Англия, психиатрическая лечебница "Приют Спокойного Всепонимания".

Клайв схватился за голову, как только ощутил себя на койке среди серых стен палаты. Не только потому что нестерпимо болела голова, - ему не хотелось возвращаться сюда, покидая сон. Простонав, Хансен сел на кровати, массируя виски. Выбив в очередной раз у дежурной в коридоре таблетки для головы, Клайв принял лекарство и вернулся обратно. Спать ложиться было поздно, - если верить часам, было около пяти утра. Прислушиваясь к медленно уходящей боли, Хансен вынул из тумбы плеер и нащелкал в треклист три песни 13th Floor Elevators: I've Seen Your Face Before (Splash 1), с первого альбома, Rose and the Thorn с последнего и, наконец, Baby Blue (перепевку песни Боба Дилана) со второго. Полный раздумий, Клайв провалялся на койке в наушниках до самого утра. Из головы никак не исчезал образ девушки.

Время для заключенного течет так же, как для человека, страдающего бессонницей: оно кажется бесконечным. Ограничение в пространстве и решетки на окнах - худший кошмар для фантазера, привыкшего в постоянному движению, а значит приходится искать спасение.
Книги, альбом, простые карандаши. Другие миры, наброски из картинок в голове. Утро, день, вечер, ночь. Каждый раз схема одна и та же, и раз в неделю возможность увидеться с родными.
Адвокат старается отложить слушание, а друг в полиции -найти хоть какую-то зацепку. Тем временем Риан убивает время, ожидая вестей. Первые три ночи прошли неспокойно. Какие-то обрывки кошмаров детства заставляли фантазера просыпаться среди ночи взмокшим от пота, но следующая ночь была особенной. Изрисовав перед сном последний чистый личток, на котором был изображен единорог во всем своем великолепии, заключенный лег спать с мыслью о своем рисунке.
Снова начался кошмар, но на этот раз более реальный. Риан ощущал холодный ночной воздух, легкую головную боль и мокрую траву под ногами. А впереди надвигалась тьма, тысячами голосов сообщавшая всему лесу о своем походе смерти.
Тело охлаждалось, теряя последнее тепло, и Риан упал на колени, руками коснувшись земли. Он вспомнил свою картину, нарисованную за несколько минут до сна, и за спиной послышался топот копыт.
- Что? Нет.. не может быть..
По спине пробежали муражки и парень обернулся. Белоснежный единорог мчался на помощь своему создателю. Тьма замолчала, черным оком наблюдая за бежавшим на нее сказочным созданием.
Не понимая что происходит, заснувший встал с колен. Единорог остановился рядом с ним. Риан погладил его, все еще не веря в то, что происходит. Так спит ли он, или просто сошел с ума? Ведь сны не могут быть настолько реальными? Или... могут?
Единорог, встав на задние ноги, громко заржал. Тьма начала отступать в чащу леса, откуда и пришла.
- Спасибо тебе. Откуда бы ты не пришел. - поблагодарил Риан свое создание.
Животное будто кивнуло, медленно растворившись белым облаком в холодном ночном воздухе. Спящий пробудился.
Сквозь решетки несколько ярких лучей падали на небольшой комодик рядом с кроватью, освещая набор карандашей, небрежно закрывающих белый листок, который так сильно врезался в память Риана. Он аккуратно вынул его и вложил в небольшую папочку с рисунками , с нетерпением ожидая следующей ночи. А грядущий день уже не казался ему настолько серым, каким казался сутки назад.
Так был сделан первый шаг.

Полтора года назад

Стены сдвигаются, руки упираются и пытаются их раздвинуть. Дрожат, почти ощутимо, как им больно от перенапряжения. Стены сильнее, стены смеются и все медленнее, словно растягивая удовольствие, забирают его пространство. Руки сгибаются в локтях, не в силах сопротивляться.
Больно!
Не рукам, в голове.
Отчетливо, ярко и очень ощутимо в голове что-то болит.
Кажется, он сейчас взорвется изнутри.
Кто сказал, что время лечит? Кто сказал, что все границы можно раздвинуть? КТО?
Пальцы сжались, больно впиваясь ногтями в ладони, разрывая кожу до мяса, костей... В его воображении. В реальности так и остались лежать, заботливо уложенные поверх одеяла с красиво остриженными ногтями, спасибо медсестре.
Он сам весь ухоженный, умытый, расчесанный, чуть ли не напудренный лежит, словно кукла в подарочной обертке.
Проходите, не стесняйтесь, только сегодня распродажа. Лот номер один - Тимофей Белоросов - молодая игрушка, правда слегка бракованная - не говорит и не шевелиться. Продается с уценкой. Стартовая цена...
Смешно, он готов рассмеяться. И даже смеется, ему настолько смешно, что даже глаза закрываются, жмурятся. О, как это прекрасно, чувствовать, как сжимаются мышцы вокруг глазного яблока. Он успокаивается.
Стены и аукцион исчезают. И Тим проваливается в холодную пустоту.

Волк открывает глаза и некоторое время лежит, вслушиваясь в звуки. Поднимается он неохотно, лениво, чуть поведя ушами. Вокруг так... мило. Другого слова и не подобрать. Пейзажик, речушка, домишко в дали. Солнышко над головой, небо без облачка.
Волк рычит.
Неживое, мертвое, ненастоящее.
Волк злится и впивается зубами в ближайший кустарник, рвет, грызет его, трясет мордой, выкидывает уничтоженное деревцо и мчится дальше. Он останавливается только у самой воды, на минуту замирая. Так не бывает. Вода чернеет, волк с садистским удовольствием констатирует загрязнение окружающей среды и роет лапой землю. Как ненормальный, срывается с места и подлетает к домику. Деревянному, просторному, наверняка очень светлому... гниющему, зараженному грибком, населенному клопами и тараканами.
Волк мчится дальше, вырывая из земли мелкие кустарники, портя все на своем пути.
Так пахнет? Пахнет...
Шумно втянуть носом воздух.
Этот запах.
Волк замер, прислушиваясь к собственным ощущениям и происходящему вокруг. Раздавались какие-то веселые голоса.
Он вылетел из своих зарослей и кинулся прямо на источник манящего запаха. Не совсем отдавая себе отчет, Лейту хотелось здесь все испортить, разорвать радостную картинку, уничтожить неестественную яркость красок и испугать творца веселенького сна.
Волк сбил с ног невысокую хрупкую девчушку, рыча и скаля зубы.
Ее спутники замерли в оцепенении, понемногу уходя в из ниоткуда взявшиеся зыбучие пески.
Злость и раздражение.
Клацнули зубы, готовые вцепиться в нежную девичью шею. А в мире словно наступила осень, сбрасывающая краски, словно листья. И под зверем только блекнущая от потери творца трава.

(Сны, незадолго до Зова)

Зеркало идет мелкими трещинами, словно паутина захватывает часть Мира, кроша ее на мелкие осколки, разрозненные, существующие каждый сам по себе. Яна проводит рукой над зеркальной поверхностью, отдавая мысленный приказ восстановления. Обычно это срабатывает, но не сейчас. Не меняется буквально ничего, мало того, пол и стены в комнате, где стоит девушка тоже покрываются сетью мелких прожилок, готовясь рассыпаться, как мгновение назад сделало собственное отражение. Хозяин сна намеренно разбивает сновиденную реальность, круша все вокруг. Зачем, не известно, у каждого свои тараканы, но от этого не легче. Надо выбираться, и срочно. А выхода два: либо проснуться, либо отыскать хозяина сна. Первое почему-то не выходит, второе…
Яна срывается с места, бросаясь к двери, куда-то ведущей из маленькой комнаты дешевого мотеля. Куда, не известно, за дверями может оказаться что угодно, от обычного коридора до пустыни, усеянной барханами, или космического пейзажа. В таком случае лучше окна: всегда видно куда попадешь, но здесь их нет. Так что – дверь…

Зеленая лужайка. Яркое летнее солнце. Розовая лошадь с лиловыми глазами и крыльями бабочки склонила голову на бок:
- Куда путь держим?
- Куда-нибудь… - девушка, восхищенно глядя на зверушку, протянула руку, чтобы погладить. – А покататься можно?
- Вот еще! – обиделась лошадь.
Яна наклонилась, подняла с земли маленький камешек, сжала его в кулаке, а когда разжала пальцы, на ладони был уже кусочек сахара.
- Вот с этого надо было начинать, - лошадь закивала, потряхивая шелковистой гривой, но сахар не взяла, капризно заявив: – Хочу мармеладку.
- Вот привереда! – фыркнула Яна, глядя себе на ладонь, где белый кусочек уже начал трансформироваться в новое угощение. – Вот как превращу тебя в верблюда!
Лошадь испуганно моргнула и … исчезла. Вместе с ней пропала и полянка, и даже солнце. Яна лишь вздохнула: вот всегда так с этими снами – меняются и не спрашивают.

Маленький деревянный домик. Осень засыпает двор желтыми листьями. Девочка лет шести, не более, в коротком клетчатом платьице и с огромным синим бантом в русых волосах, сидит на ступеньках крыльца, держа в руках плюшевого мишку.
- Привет, - Яна подошла к ребенку.
- Привет, - девочка на миг подняла на нее глаза, и снова уставилась на игрушку.
- Кто это у тебя? – Яна села рядом на ступеньку.
- Мурзик, - последовал ответ.
- Мурзик? Это же медведь!
- Ну и что?
- Это не медвежье имя…
- А у тебя есть знакомые медведи? – ребенок с интересом уставился на Яну.
- Нет, но…
- Вот и не говори, что не медвежье, - неожиданно резко оборвала девочка.
- Ладно, пусть Мурзик, - вздохнула Яна, не в силах побороть детскую логику. – А почему у него глазок нет?
Вместо глазок на самом деле были маленькие дырки, из которых выглядывали кусочки ваты. Яне даже не по себе как-то стало от такой картинки. Она протянула руку, намереваясь взять игрушку:
- Давай я его починю…
- Не-ет… - девочка отодвинула игрушку подальше и с заговорщицким видом прошептала на ухо Яне: - Он будут подглядывать… А потом все расскажет!
- Кому? – девушка почувствовала, как по спине пробежал холодок.
- Им… - девочка, улыбаясь, указала пальцем куда-то в сторону. – А чужих Они не любят…
Яна проследила взглядом в указанном направлении и обомлела: тень от дощатого забора, что падала на землю, постепенно росла, ползя к крыльцу. Живая, порождающая страх, наблюдающая…
Яна обернулась у ребенку, но девочки уже не было рядом – крыльцо оказалось пустым.
- Проснуться! – скомандовала девушка, с ужасом глядя, как тень рывком устремилась к ней.

Ночь… Тиканье часов. Свет фонарей за окном. Яна резко сев на кровати, потянулась рукой к тумбочке, ища стакан с водой. Сердце лихорадочно билось. Вот повезло в это раз со снами!
«Глупость какая! - думала девушка, жадно глотая воду. Вернувшаяся реальность рассеивала все страхи, казавшиеся теперь мелкими и пустыми. – Какой-то тени испугалась!»
Успокоившись, Яна поставила стакан на место и вновь закрыла глаза.

( совместно с Late и Даной )

Под слабым ветром покачивались подсолнухи, среди которых поскрипывало на своем посту старое пугало, в темном беззвездном небе печально лежал одинокий месяц, медленно перемещаясь над цепью далеких гор. У дороги вырастало двухэтажное здание из красного кирпича с округлыми стенами и узенькими, как бойницы окнами. На крыльце, будто ожидая кого-то, горел ночной фонарь, в стекло которого неистово бился одинокий настырный мотылек. Выжженная на раскачивающейся деревянной вывеске надпись гласила: "Постоялый двор Матушки Капустницы".
Снежно-белый волк опустил морду, словно насупился, и внимательно вслушался в звуки. Тишина. Тихо. Тихо. Тихо. Зверь одобрительно фыркнул – ему нравилось. Волк рухнул на землю, перекувырнулся в дорожной пыли, с удовольствием потянулся и резко вскочил на лапы, тут же отряхиваясь. Минутное веселье прошло, дикий зверь снова был серьезен.  Лэйт чихнул из-за забившейся пыли в носу и потрусил к зданию. 
 Стоило волку добраться до цели, как ему на спину опустилась чья-то рука. 
- Яна, - тут же представилась (пусть никто об этом и не просил) темноволосая девушка, неожиданно оказавшаяся рядом. Ласково погладив зверюгу по загривку (чувства страха он не вызывал, скорее наоборот) она продолжала разглагольствовать, рассматривая здание: - "Матушка Капустница"… Детское какое-то название… Интересно, чей это сон? Нет, здесь я точно не бывала... Но ведь что-то позвало именно сюда? Или кто-то?
Волк вздрогнул, совсем как человек, и поднял морду, чтобы посмотреть, кто это там трогает его. Настороженные янтарные глаза с пару секунд изучали девушку, и, что-то решив для себя, зверь рухнул на землю, перевернулся на спину, подставляя живот, и лапой легонько попинал девушку - мол, чего стоишь без дела, погладь меня.
Но тут же передумав, вскочил на лапы и ткнулся мордой в ноги, предлагая ей пойти дальше. Глаза волка лукаво поблескивали. 
Лейта забавляла мысль вести себя, как неразумная зверюга, и открывать рот пока не хотелось. Да, в принципе, настроение было какое-то игривое, совсем не волчье, скорее собачьей - хоть за палочкой бегай. Он чихнул, отгоняя от себя эту нелепость и снова становясь серьезным.
- Притворяешься? Или и в правду говорить не умеешь? – спросила Яна, спрятав руки в карманы джинсов и с улыбкой наблюдая за волчьими забавами. Ну, не похож он был на простую декорацию сна! 
Волк наклонил голову набок, продолжая хранить молчание, и вдруг встал на задние лапы, оперевшись передними о плечи Яны, и лизнул щеку, затем шустро отскакивая назад и усаживаясь на землю - вот оно преимущество зверя можно не задумываться о грязи и внешнем виде.
- Лэйт, - раздался вполне человеческий голос. 
- Вот и познакомились, - девушка с довольным видом потерла щеку и вновь принялось разглядывать здание, решая про себя, стоит или нет туда заходить - всякое бывает в чужих снах, это она знала не понаслышке. 
Среди примятой травы что-то пискнуло,  синенькая пчелка, не больше мизинца,  поднялась в воздух и заметалась вокруг  волка, сердито жужжа. У странного  насекомого было лицо маленькой девочки,  которое, если бы кто-то мог разглядеть  при таком мельтешении, выражало сейчас  совсем детское возмущение. Наконец,  устав кружиться, она приземлилась возле  правой лапы зверя и, бросив на него  полный обиды взгляд, начала чистить  крылышки. Потом внезапно замерла, нервно  шевеля усиками, повела головой. Пчелка  развернулась и пулей взлетела волку на  спину. Совсем забыв о возможной опасности,  она начала деловито собирать прилипшие  к шерсти шарики пыльцы, время от времени  отправляя в рот самые вкусные.
- Оп-па… - стремительное, почти неуловимое взглядом, движение рукой, и пчелка была поймана за крылышко. Яна подняла насекомое повыше, чтобы рассмотреть: - Все чудесатее и чудесатее! Кто же это у  нас? - человеческое лицо пчелки вызвало в душе бурю эмоций от удивления до восторга. 
Волк тут же сунул любопытную морду в руки Яны, тоже желая рассмотреть своего недавнего гостя.
Маленькая пчелка трепыхалась в руке, временами попискивая, похоже она пыталась что-то сказать, но разобрать было совершенно невозможно. Наконец она успокоилась и сложила ножки, черные угольки глаз уставились на великаншу. Девушка тут же отпустила крылышки "пленницы", опустила ее на ладонь:
- Ничего не понимаю, что ты там пищишь... И как же с тобой общаться? 
С поля повеяло прохладой, и сквозь стрекот ночных насекомых начал пробиваться ломающийся юношеский голос:
- Прошу прощения, мне пришлось вас вызвать. Мы с вами находимся в чужом сне, как вы уже знаете. Вышло так, что я здесь провел уже две недели, не просыпаясь. Не знаю, сколько длится этот сон и закончится ли он когда-нибудь. Если бы я что-то мог поделать, выбрался бы самостоятельно, но все, что могу - лишь позвать на помощь.
 - Кто ты? И где ты? – Яна озиралась по сторонам, чтобы определить, откуда доносится голос. Подсолнухи, небо, дом с вывеской… Ничего особенного. Пока что… – Я и не думала, что можно вот так запросто вызвать кого-то в чужой сон! 
Пока все слушали появившийся из ниоткуда голос, пчелка решила притвориться мертвой. Хоть ее уже никто и не держал, она на всякий случай упала на спину и замерла, время от времени поглядывая одним глазком. Решив что про нее забыли, резко поднялась в воздух. Получилось очень неуклюже: ее брюшко раздулось от съеденного, а на ногах налипли сотни желтых крупинок. Уже отлетев в сторону, пчела помедлила и нерешительно вернулась. Мелкая букашка подлетела к морде волка, довольно улыбнулась и потерлась щекой о мокрый нос животного, размазывая пыльцу, потом быстро рванула в сторону приближающейся темной фигуры. 
Издали пришедшая напоминала человека и только когда она подошла уже совсем близко, стало видно мириады копошащихся насекомых, заменявших ей тело. Увидев Яну, она остановилась как вкопанная, будто не веря своим глазам, и долго не могла оторвать взгляд, потом поглядела на волка.
 - Привет, простите эту нахалку - незнакомка улыбнулась, протянула руку и пчелка тут же растворилась в толпе своих сестер. Говорила она не открывая рта — они, если чувствуют запах еды, забывают про все на свете.
Внезапно глаза подошедшей двинулись в стороны и быстро обежали голову, будто выискивая кого-то, потом скользнули взглядом по присутствующим. 
-  Мне показалось здесь был еще кто-то, у этой малявки такой плохой слух.  
Но вместо ответа раздался чих волка, укоризненно смотрящего на пчел. Ведь где-то «там» скрывалась маленькая разбойница с его носа. Вообще Лэйт пребывал в легком недоумении. Если быть совсем честным, появление «пчелочного» существа вызвало в нем больше интереса, чем странное послание. Зверь принюхался, пытаясь выявить четвертого участника в этом действии. Но кроме Яны и пчелок ничего существенного унюхать не удалось. Волк встал, потер лапой морду и направился к насекомым в облике человека. С одной стороны, опасно, жалятся они прибольно, а с другой стороны, «их» голос был довольно дружелюбным. Лэйт остановился в полуметре от существа и осторожно провел лапой рядом с контуром человека, тихонько фыркнул и вернулся обратно на свое место. Яна потрепала волка за ухом. Ее странное существо тоже удивило, хоть и ненадолго: в некоторых снах бывало и похлеще, она уже стала привыкла к такому раскладу. Отметив про себя, что девушка-насекомое также пришла "извне" и не является порождением сновиденного мира, Яна кивнула существу в знак приветствия, и на всякий случай спрятала руки обратно в карманы (здороваться за руку с незнакомкой - бррр.. - это ж кучу насекомых трогать надо; не в обиду, но неприятно). 
Странная девушка на секунду задумалась, будто прислушиваясь к внутреннему голосу. Потом подошла к волку и нерешительно протянула руку.Волк весело фыркнул, глянув на Яну, и энергично протянул лапу, осторожно опуская ее на руку незнакомки, словно боялся повердить пчел или того, что это они его повредят.
- Рахару - представилась девушка - можно просто Ру, а вы... 
– Лэйт, - снова представился волк и улегся на землю, прикрыв морду лапами, словно демонстрируя свое нежелание разговаривать.
- Очень приятно - Ру подняла взгляд на вторую собеседницу.
- Яна, - кивнув, ответила девушка. - Можно я не буду трогать насекомых? Я их немного боюсь. 
- Насекомых? - Ру озадаченно посмотрела на свою руку, потом подняла ее ладонью вверх и улыбнулась.
- Очень приятно, Яна! - послышалось из руки.
- Теперь все собрались, - вновь раздался юношеский голос, - По крайней мере все, кто был поблизости. Я... черт... Мое имя... Дж... Джимми. Джерри. Джордж. Не могу вспомнить. Ладно, пойдем дальше. Я такой же путешественник, как и вы, за одним исключением: здесь у меня нет тела. Все, что я сейчас могу: говорить, видеть и, пожалуй, звать, - голос нервно хихикнул, - Таких, как я, еще называют - смотрящие.
Ру замерла, нахмурилась, от нее отделилось несколько точек, которые тут же разлетелись в стороны, рыская по округе.
- Нет тела, говоришь... - прошептала она.
- Ладно, будешь просто Джей, чтобы не путаться с именем, - предложила Яна. - Так как мы сможем помочь? Ты знаешь, чей это сон? - поинтересовалась она у невидимого собеседника. 
Волк авторитетно фыркнул, одобряя выбор Яны называть голос Джеем. Затем зверь повертел головой, словно выбирая куда же пойти, и ткнулся мордой в ноги девушке, "предлагая" ей идти в сторону домика.
- Хорошо, пусть будет "Джей". Выбора у меня как такового нет. Есть пара человек в городе, они знают гораздо больше чем я, но, к сожалению, "залипли" полностью и голоса моего уже не слышат. Ближайший к вам, - банкир в "Малом доме личных сбережений", на улице Забытых Булавок. До города можно добраться этой дорогой, в сторону, противоположную горам.
- Забытых булавок, отлично... - Ру глянула на волка и, проследив за его взглядом, на домик. - Может быть, перед тем как пускаться искать этих... "залипших", посидим и все спокойно обсудим? 
- Джей, ты с нами? - она направилась в сторону постоялого двора.
- Мне надо встретить еще одну группу, далеко к юго-востоку отсюда, - извиняясь, ответил юноша, - Если понадоблюсь... произнесите одновременно "Джей". Должно сработать. По идее, я смогу вас найти, где бы не находились. Кроме, разве что, двух мест, куда мне нет прохода.
- Что это за места? - лениво протянул волк, бросив свои попытки сдвинуть Яну с места. Он принюхался и в один прыжок оказался за Рахару, прикасаясь любопытной мордой к ногам из пчелок. – Если в том доме есть, что поесть, я хочу туда...
- "Два места" - это замок лорда Гарри к северу, где-то в горах, и форпост ордена Звезд, далеко на юго-западе.
- Вот неугомонный! - воскликнула Яна, наблюдая за стараниями волка. Самой ей в дом почему-то не хотелось: зачем терять время, если можно сразу поискать загадочную улицу Булавок! - Ладно уж, идем, посмотрим домик, если тебе легче будет...
Бросив в неизвестность "Пока, Джей", девушка поднялась на крыльцо и подергала ручку двери.

По земле стелился густой туман, нежно обволакивая густые заросли толстого тёрна по одну сторону дороги и рослых, будто сосны, пластинчатых грибов с юбкой по другую. Случайному путнику могло показаться, что все это - сюжет детской сказки, где героиня, точь-в-точь как Алиса, уменьшилась в размерах и отправилась гулять. В небе одиноко лежал на боку скучающий месяц, тихо переплывая с места на место. Издалека доносились людские крики, дробящиеся конным топотом.
В этот момент посреди дороги появились трое человек.
Темный и длинный плащ, лицо, выражающее безмятежность и спокойствие, и взгляд слегка из под челки, которая успела отрасти в камере до такой степени, что лезла к глаза даже во сне - примерно так выглядел Риан. Воздух, вливающийся в легкие казался свежее, чем обычно, а все окружающее - как-то странно напоминало одну из зарисовок Риана, сделанную накануне.
Где я? Кто эти люди? - самые очевидные вопросы, которые задавал его разум. Но ответа пока нельзя было услышать.
Растрепанный человек в вельветовой рубахе, возникший у самого края дороги, протянул руки к тёрну и вынул из темноты гигантского куста биту для крикета. Опершись на нее, как на трость, он улыбнулся девушке, появившейся неподалеку.
- Рад тебя видеть, Марта.
- Клайв, - певуче протянула мексиканка, не глядя на парня, сейчас пейзаж за спиной друга интересовал её куда больше. Уголь уже плясал по бумаге, художница пыталась "схватить" удачный ракурс. - Несколько минут и я вся твоя, - поспешно добавила она, нетерпеливо сдув с глаз непослушную кудряшку.
Заметив Риана, человек изобразил, будто снимает шляпу, и коротко представился:
- Клайв Хансен. С кем имею честь?
- Риан Рэйн. Позвольте спросить, как я здесь оказался, и... вы в моем сне? - вполне разумные вопросы последовали один за другим. Странность происходящего уже не удивляла осужденного фантазера. Да и вообще, его уже мало что могло удивить в этой жизни.
Клайв пошарился по карманам и, обнаружив сигареты, с удовлетворением закурил.
- С таким же успехом вы могли быть в моем сне, - усмехнувшись, заметил он, - Но что-то мне подсказывает, что мы - одного поля ягоды. Риан, вы никогда не задумывались, что сны, которые видите еженочно, мягко говоря, не ваши?
- Никогда в голову не приходило такое. Довольно очевидно, что это невозможно, Клайв. Простите, что сразу на "ты", Немного непривычно разговаривать с воображаемыми друзьями.
- Хорошо, давай на "ты", - Клайв стряхнул пепел на дорогу, - Если мыслить последовательно, то, мой "воображаемый друг", я обязан был заранее знать твое имя, более того, ты должен был знать мое. Раз это не так, значит я - отдельная личность. Ты знаешь различные факты о реальном мире, которых не знаю я, и наоборот. Кроме того, я надеюсь, ты прекрасно помнишь, как и где заснул, что подтверждает, что это - сон. Если ты утверждаешь что это - твой сон... - Хансен ехидно сощурился и хихикнул, - То он должен быть полностью в твоей власти. Давай, вперед, зажги Солнце и переверни эту Луну вверх тормашками. Если я - плод твоего воображения, скажи "Клайв Хансен, изыди", но, я думаю, ничего не изменится.
И Клайв был прав. Попытки что-либо изменить в нем или заставить действовать так, как того желает Риан - окончились полнейшим провалом. Однако, в руках засветился небольшой шар, тихо горящий бледно-голубым пламенем, что означало, что силы все-таки у него имелись.
- Похоже, что это так. Что же Клайв получается, мы в чьем-то сне? Но как мы тут оказались? И, самое главное, зачем?
- Вопрос резонный, - пожал плечами Хансен, - Нас кто-то позвал. Я сам впервые почувствовал подобное, "знающие" - как нас называют, так не умеют, это уж точно. Есть еще виды путешественников, если верить старикам, но лично видел только "плывущих", которые такими способностями тоже не обладают.
Риан вовсе не понимал ни единого слова из всех тех, что были сказаны новым знакомым. Похоже, что все-таки еще есть, чему можно удивиться в этом странном мире снов.
- Знающие? Плывущие? Признаться, я ни о чем таком не слышал никогда. Быть может ты мне расскажешь поподробнее?
- Может и расскажет, только потом, - просияла Флоренс. Отбросив на землю эскиз, Марта подошла к музыканту сзади и повисла у него на шее. - А то, смотрю, заважничал. Кстати, меня зовут Марта.
- Приятно познакомиться, миледи. Вы..пришли сюда вместе? Простите за нескромный вопрос.
Еще больше запутавшись в собственных мыслях, Риан ожидал ответа. Впрочем, если говорить обобщенно, он ожидал многих ответов.
В ответ девушка мелодично рассмеялась:
- По снам вместе не ходят, это же не театр. Это намного лучше.

(Даглас, Анлимион и я)

(совместно с Факел и Дагласом)

Поправив челку, паренек постарался сообразить, что же такое Марта имела в виду, но , видимо, пока еще было слишком рано, для того, чтобы понять скрытый смысл этой загадочной фразы. А как известно "всему свое время". Отталкиваясь от этого, Риан лишь подошел поближе к парочке, ожидая дальнейших.. планов, если это можно было так назвать.
- Да, это намного интереснее, - покивал Клайв, - Актеры не играют, а живут, декорации не из папье-маше, а вполне себе реалистичные. Кроме того, в театре мы всего лишь выполняем роль зрителей, а здесь еще кое-что можем.
- Правда, не всё, - задумчиво добавила Марта. - Кто-нибудь раньше у этого автора был? Я точно не была.
- Я вроде бы нет, - ответил Хансен, - Иначе бы запомнил.
Риан лишь стоял рядом и тихо слушал философские рассуждения на тему снов. Он был далек от театра, в котором никогда не был, и тем более был далек от философии, к которой никогда не стремился. Он безусловно любил порассуждать о жизни, как это делает добрая половина человечества каким-нибудь осенним днем, но то, что происходило сейчас в его рамки совершенно не укладывалось. Единственное, что он мог совершенно точно сказать себе: я во сне, у меня есть сила, нас (троих) собрали не просто так. Остальное предстояло узнать по ходу сюжета. Хотя что можно назвать "сюжетом" в этом мире фантазии.
Из зарослей терновника подул прохладный ветерок, неся с собой сотни невесть откуда взявшихся снежинок. Оттуда же спустя мгновение, начал доноситься голос, который вполне мог принадлежать подростку:
- Хочу поприветствовать и заранее прошу прощения. Я вызвал вас сюда, потому как без чужой помощи, из этого сна мне уже не выбраться. По моим подсчетам, сон длится, не прерываясь, уже около двух недель.
- Клайв, а сны разве могут разговаривать? - поинтересовался неопытный в этих делах Риан.
- Вряд ли, - пожал плечами Хансен, рассматривая снежный ветер, - Здесь есть кто-то еще.
- Иди к нам, вызывальщик! - крикнула художница, вставая рядом с англичанином.
Рейн прищурился, пытаясь разглядеть впереди кого-то. К сожалению, в ночной тьме это было абсолютно безуспешно. Обладатель голоса, предположительно мальчик, наверняка прятался. По крайней мере так думал фантазер.
- Кстати. Мы не можем менять сон, но все еще обладаем нашими "силами" так? - спросил он у новых знакомых.
- В принципе, да, - кивнул Клайв, показывая биту, - Это из тёрна, минут десять назад.
- Сожалею, но я уже тут, - голос приблизился, казалось, его источник находился на расстоянии двух метров от группы, - У меня нет тела, так уж повелось. Я и мне подобные являемся лишь созерцателями чужих сновидений.
Теперь все начинало медленно вставать на свои места. Словно разбросанные книги вновь возвращаются на полки.
- А вот и зрители появились, - весело закончила Марта. - Ты просыпаться не пробовал, амиго?
- Мог бы, давно уже сидел бы дома, - угрюмо заметил юноша, - Я, похоже, как бы "залип" здесь. Более того, не я один.
- Сколько вас? - последовал логичный вопрос от парня в плаще. Он снова по привычке поправил свою челку.
- Если не ошибаюсь, при мне здесь "залипли" еще трое, и до меня - по крайней мере один. В общем итоге - пятеро. Я надеюсь, вы согласны провести своего рода исследование этого сна... и помочь мне?
- Как я понимаю, выбора у нас нет, - ответила девушка после некоторого промедления. Привычные приёмы "проснуться" не действовали. Марта рассеяно провела ладонями по подолу своего синего платья, пытаясь унять дрожь в руках.
- Здорово, - вырвалось у Клайва, - Значит, мы теперь тоже застряли? Большое тебе спасибо, "голос в ночи".
- Самостоятельно вы не пока не проснетесь, это правда, - извиняясь, подтвердил голос, - У вас есть еще два-три "естественных" пробуждения до того, как окончательно залипните. Так показали мои наблюдения. Плывущим здесь везет больше - они выплывают в любом случае, строго по внутреннему графику, однако все равно возвращаются.
- Перспективочка как-то не особенно радужна. - негромко проговорил Риан, засмотревшись на такое , казалось бы реальное небо. - впрочем, не просто же так нас наделили этими способностями, верно?
В голосе парня чувствовалась уверенность, которой, возможно, сейчас очень не хватало. Реальность сна меж тем продолжала удивлять. Риан почувствовал мурашки, бегущие по спине от ощущения холода, и наконец обратил внимание на пар, вырывающийся изо рта при каждом выдохе.
- Не знаю, - ответил юноша, - Да, извиняюсь, что забыл представиться, очень сложно об этом помнить, когда забыл настоящее имя. Зовите меня Джей.
- Доброго..кхм. Доброй ночи, Джей. Ну, раз уж мы тут застряли, предлагаю тебе чуть поподробнее изложить всю ситуацию. Я думаю, что отыскать отсюда выход и для тебя, и для нас вполне возможно.
Риан договорил и , щелкнув пальцами, создал под собой простой деревянный стул. Клайв поднял бровь и усмехнулся.
- По сути, я знаю не так уж и много, - ответил Джей, - больше вам могут рассказать два человека, проживающие в настоящий момент в городе. Они - одни из "залипших", но к сожалению, залипли уже настолько, что не могут слышать моего голоса. Эта дорога может привести вас в город, если пойдете, когда терновник по правую руку. В другой стороне же - крепость... нет, скорее форпост ордена Звезд. Можете не спрашивать, я мало что знаю о них. Вероятно, какие-то маги.
- А дорога, как водится, из желтого кирпича, - попыталась пошутить Марта, правда, веселья в голосе не чувствовалось. - Клайв, будешь моим Страшилой? - пальцы художницы крепко сжали ладонь Хансена.

(Факел, Анлимион и я)

- Конечно, буду, - улыбнулся Клайв, - Хорошо, пойдем в город? Хотя было бы интересно заглянуть в этот таинственный орден.
Конный топот, едва слышимый вначале, меж тем вырос и из-за далекого поворота уже выныривали всадники с факелами в руках. Со стороны путешественников можно было разглядеть, что конники закованы в латы до шеи. Риан тотчас же отреагировал на звук.
- Враги или друзья? Ваши ставки, господа? Я не думаю, что мы здесь особо ожидаемые гости, а значит и прием будет отнюдь не теплым.
- Отойдем с дороги, - пожал плечами Клайв, - Не то растопчут.
Мексиканка была того же мнения, нырнув за ближайшие грибные стволы. Риан решил последовать примеру Марты, так как это было наиболее логичным местом для того, чтобы спрятаться. Клайв держался поближе к Марте, чуть выглядывая из-за гигантского гриба. Всадники меж тем приблизились, стало видно, что за плечом у каждого - что-то смахивающее на футуристические винтовки из фантастических фильмов. Отправив отряд вперед, замыкающий затормозил свою лошадь и нахмурил брови, изучая стоящий посередь дороги стул.
- Именем святейшего лорда Гарри, здесь кто-то есть? - рявкнул всадник во тьму, вертя факелом в стороны и покачиваясь в седле. На стальном наплечнике отблескивали золотом выбитые знаки различия, схожие по форме с сержантскими нашивками. На мощной шее "сержанта" угадывался четкий шрам.
Крепко зажмурившись, Аспазия предприняла еще несколько тщетных попыток проснуться. Стул. Сдалось же бетмэну рассиживаться. Художница не думала, что во сне может быть так страшно, вид у всадников довольно агрессивный, особенно у главаря. Кажется, у них появился шанс оказаться в крепости. Пленниками, если их обнаружат.
- Пор фарвор, без геройства, - одними губами прошептала она, для верности взяв спутников за руки.
- Cтул... блин... я совсем забыл про стул... идиот. - Риан закрыл лицо ладонью, несколько раз стукнув себя по лбу.
Всадник хмыкнул. Сняв с плеча винтовку, здоровяк прицелился и с одной руки выстрелил. В ночи сверкнула зеленоватым светом вспышка, отбросив плавящийся стул на несколько шагов. Прислушавшись к звукам ночи, сержант пожал плечами и погнал коня вслед отряду, скрываясь в ночной мгле. Вскоре можно было разглядеть только факел, мечущийся где-то вдали.
- Ребята настроены крайне серьезно, как я погляжу, - заметил Клайв, - Если верить Джею, они направлялись в сторону того самого ордена Звезд.
- Тебе уже расхотелось заглянуть к этим милашкам на огонёк, - поддела Марта, шутливо толкув парня в бок. - Как мы в такой темени пойдём-то?
- Кажется пронесло..фух.. А за темень не волнуйся. Всегда существует фантазия, способная зажечь свет во тьме.
Риан щелкнул пальцами, пустив между ними что-то очень сильно напоминающее искру. Едва слетев с кончика фаланг, она завертелась в воздухе и стала увеличиваться, пока не достигла размеров теннисного мяча и не начала ярко освещать окружающее пространство на несколько метров вокруг.
- Так лучше?
- Намного, - всплеснула руками Аспазия, чьи способности были куда скромнее. - Ты настоящий волшебник.
Клайв дружески похлопал парня по плечу.
- Да ты молодец! - усмехнулся Хансен, - Создавать такие вещи вообще не каждый может. Я в основном преобразовывать... ну и двигать. Хотя ты такую вещицу сделал, что его и двигать наверное не придется.
Клайв глянул на Марту и, сощурившись, коснулся пальцем лампочного мячика. Удовлетворительно выдохнув, музыкант щелчком толкнул его в сторону, указанную Джеем. Шарик послушно поплыл в воздухе, не встречая сопротивления.
- Ну как, пошли? - забросив на плечо биту, Клайв подмигнул компании.
Идти было легко, шар, сотворённый Рэйном, давал достаточно мягкого рассеянного света и был куда лучше фонарика.
- Риан, много сил ушло, чтобы нам личное солнышко организовать? - игриво поинтересовалась художница. Самое время разузнать о парне побольше. Может он и армию из песка поднять может, торнадо организовать или ещё какой катаклизм.
- Эм.. - паренек как-то запнулся, пытаясь сообразить, как бы поцелесообразнее ответить, - У меня сейчас довольно сложная жизненная ситуация, поэтому большинство свободного времени вне сна я провожу, как бы странно это не звучало, в медитации, или же фантазирую. А потом рисую то, что придумал на бумаге. Долгая история, в общем-то. - челка тем временем опять упала ему на глаза, - А сон - это как огромный холст, где все нафантазированное можно воплотить в жизнь. Правда иногда, если придумываешь что-то слишком замудреное... - Риан сделал паузу, поправив волосы, - ...после сна ощущаешь себя немного неприятно.
Последние два слова были выделены голосом неспроста. У каждой, даже самой невероятной силы есть и обратная сторона. Рэйн как никто другой это понимал, имея на своем счету бесценный горький опыт.
- А вообще, если понимаешь, что создаешь, и для чего, то это довольно легко. - поставил логическую точку Риан, убрав руки в карманы и как-то странно посмотрел на свой импровизированный "фонарик".

( & Late, Poli)

"Постоялый двор Матушки Капустницы"

Волк замер у ног Яны в ожидании открытия двери. С его-то лапами не особо справишься с дверными «засовами», для пущей убедительности своего желания войти Лэйт поскреб лапой по этой глупой двери. Двери – вообще самое дурацкое изобретение человечества. Вот в логове нет дверей и это только в плюс. В логове поэтому очень хорошо и просторно. Свободно, безгранично. Лэйт задумался – а есть ли у него логово? Память отказала в этой услуге. Невольно зверь потерся мордой о ноги Яны.
– Ру? - тихонько позвал он пчелку. – А почему ты так с пчелками?
Глупо как-то вышло, но сказанного не воротишь. Поймет ли она его?
Ру задумалась, и все ее тело на мгновение замерло.
- Сколько себя помню, всегда была такой, с самого рождения, - она удивленно запнулась. - хотя прошлое вспоминается уже смутно. Ну, вот представь, что у тебя все четыре лапы... нет, все волоски в шерсти имеют собственное мнение и чувства, и все это копошится где-то в глубине сознания. А вот как мы общаемся, я даже не знаю...
Дверь поддалась, открывая ночным посетителям столовый зал и одновременно бар и холл, оформленный красным деревом. На круглых столиках стояли вверх ногами стулья, за барной стойкой тихо дремал седой бородатый старик, уронив голову на страницы увесистого тома, неподалеку от него попыхивала керосиновая лампа. Справа от барной стойки уходила наверх и терялась в темноте винтовая лестница.
- ... я просто думаю о ком-то из них, - продолжила девушка, входя внутрь - и они начинают думать тоже самое, что и я. Хотя за всеми не уследишь, поэтому не люблю отпускать надолго, слишком самостоятельными становятся, приносят новые впечатления. Вот, например, у той мелочи, которая первая с вами встретилась, ты теперь ассоциируешься с цветочным нектаром, и у меня, получается, тоже.
Ру улыбнулась, повертела головой, осматривая помещение, и подошла к человеку за стойкой.
- Эй, здравствуйте - наклонившись, позвала она.
- А? - поднял голову старик, на его правой щеке отпечатались несколько букв, - Ох... простите, задремал. Доброй ночи. Чего желаете?
- И вам доброй ночи, мы тут посидим немного, - Ру обернулась к спутникам. - Что заказывать?
- Мне мороженое, если есть, и ... коньяк, - крикнула Яна, снимая перевернутые стулья со стола около окна, и уселась на один из них. До сих пор она никогда не ела во снах, но почему бы и не попробовать. И еще было ужасно интересно узнать, что едят волк и пчелки.
Старик кивнул и, порывшись где-то под барной стойкой, выставил перед клиенткой креманку с пломбиром. Взяв из бара пустую рюмку, он принялся аккуратно заполнять ее коньяком неизвестной марки.
- Не смешивать? - спросил он, - Дааа, редко кто к нам заходит в столь поздний час. Кроме разве что...
Раздался стук, дверь открылась и на пороге возникло соломенное пугало, очевидно, то самое, что несколько минут назад мирно стояло в поле, качаясь на шесту. Обмахиваясь широкополой шляпой, изображая усталость вышитыми на мешковине белыми нитками глазами, оно прошествовало мимо ночных посетителей и уселось в самом дальнем углу стойки, близ лестницы наверх.
Волк, все еще размышлявший над словами Ру (никто никогда не сравнивал его с цветочным нектаром), пофыркал на пугало. Хотя давно надо бы привыкнуть к тому, что во сне может быть что угодно.
– Страшила, – наконец, изрек Лэйт, кивнув головой в сторону соломенного гостя. – Мне стейк с карри, очень-очень много карри.
Свой странный выбор в еде зверь и сам не мог объяснить, но хотелось, да-а. Хозяин порылся в холодильной кладовой и шлепнул на небольшую жаровню кусок стейкового мяса. Уложив морду на коленки Яны, Лэйт некоторое время сверлил ее нахальным взглядом, а затем весело поинтересовался:
– А детям разве можно спиртное? – под дитем он, разумеется, подразумевал девушку. – Ру... а ты что будешь?

(Продолжение
&Poli, Дана)

- Мне тогда еще волшебные серебряные башмачки, – заказала Яна не известно кому, рассматривая странного гостя из мешковины, и машинально поглаживая Лейта.  – Вроде я далеко не ребенок, - ответила она зверю. – А вот волки, любящие специи – это нонсенс!
- Мне стакан глинтвейна, только добавьте шесть ложек сахара, нет, лучше меда. Постоянный посетитель? - Ру наклонилась к хозяину постоялого двора и кивнула в сторону пришедшего.
– Ребенок, – безапелляционно возразил Лейт и хитро подмигнул Яне, давя в себе желание подойти понюхать пугало. – А разговаривающие волки и ходячие пугала это вообще немыслимо, может, кому-то нужна помощь психиатра?
- Да, - кивнул старик, необычно быстро готовя стейк, - Это постоялец, Луи-Вороняк. Можно сказать, он здесь работает. Сейчас он спит.
Было видно, что мясо на жаровне румянится прямо на глазах, будто его готовят по всем правилам - не на большом огне, неторопливо и размеренно. Глаза пугала в углу превратились в две ровненькие черточки. Отвлекшись на секунду, старик выставил на плиту небольшую железную емкость, которую аккуратно наполнил красным вином и, чуть помедлив в поисках меда, обнаружил таковой на самом верху шкафчиков.
- Мед дикий, это ничего?
- Ничего, так даже лучше - Ру взяла поднос со снедью и отнесла за столик, - Итак, допустим это действительно сон, допустим. Но тогда такой вопрос: если это сон, то кто же я, местный кошмарик?
Ру запнулась и в растерянности посмотрела на свою руку, пчелки начали буквально пропадать в воздухе. Пара мгновений, и на столе осталась только большая ярко синяя царица, она растеряно ползала по краю, не в силах взлететь.
Волк задумчиво провел лапой там, где еще совсем недавно было тело девушки-пчелы. 
– Проснулась? – ни к кому не обращаясь, сказал он и уткнулся в свой стейк. Запах специи ударил в нос, Лэйт довольно чихнул, рассматривая пугало. Затем откусив кусок мяса, волк подошел к постояльцу Луи-Вороняк и подозрительно понюхал того.
- Точно проснулась, - подтвердила Яна. Получилось почему-то с грустью - пчелка уже начинала нравиться.
Девушка осторожно взяла оставшееся ярко-синее насекомое и посадила в карман кофты. Если Ру заснет снова, пусть уж появится рядом, а не где-то в неведомых далях. 
- Расскажите нам о Городе? - попросила Яна хозяина заведения. - Интересно... Мы ведь здесь в первый раз.
- Город... - старик покивал, - Рейвин, так его имя. Я уж и не знаю, сколько ему лет. Вообще, между нами, город был всегда, чего не скажешь о лорде Гарри с его замком и гвардией. Они появились здесь где-то год назад, только! - старик поднял палец, - Я вам этого не говорил. Ох, а какая архитектура в городе! Столько стилей, что глаза разбегаются.
Волк, тем временем, совсем обнаглел и стукнул лапой по пугалу. 
- А лорд Гарри с его замком и гвардией - они кто? - Яна уплетала мороженое, пусть и сновиденное, но тоже вкусное. - Лейт, что  тебе сделал бедный Луи? - она с укоризной посмотрела на волка. 
Лэйт оторвался от пугала, повернулся к Яне и показал язык. 
– Я не стабилен, неврастеничен и вообще опасен, – фыркнул волк и цапнул пугало за коленку, подтверждая свои слова. – Фе, солома...
- А? - узенькие полоски глаз пугала незаметно преобразовались в кругляши, - Уффф. Что, где, кто?
– Еда, здесь, я, – заглядывая в глаза пугала, отрапортовал Лэйт и на задние лапы, передними опираясь о стол. – Чем ты тут занимаешься?
- Лорд Гарри... - хозяин подергал себя за бороду, - Он вот уже год как хозяин всех близлежащих земель.
- Черт, весь день работал на поле, - Луи устало зевнул и, прикрывая "веки", протянул: - Спааать.
Но волк не желал отставать от пугала и снова легонько куснул того за соломенное плечо, сам себе поражаясь. А ведь у него там вкусный стейк стыл, весь в карри. У Лэйта потекли слюнки, которые он тут же напускал на Луи. Совесть у волка в этот момент где-то гуляла, определенно. 
– А что ты там делаешь? – уперся Лэйт, продолжая допрос. 
- Ворон пугаю... - ответил, ерзая, но не открывая глаз, Луи, - Поливаю посадки...
Лэйт разочарованно фыркнул и вернулся к Яне и стейку. Задумчиво понюхал его и поднял морду.
– Пойдем дальше? 
- Идем, - отозвалась девушка, поднимаясь из-за стола. Вообще-то ей хотелось побольше узнать о здешних обитателях и этом... (как его?) лорде Гарри, но собеседники в этот раз попались какие-то не очень разговорчивые. - Боюсь, если еще здесь задержимся, ты распотрошишь беднягу Луи, и нас заставят подрабатывать на поливке грядок. 
– Да ну его, – отмахнулся волк. – Я тебя сдам в рабство вместо него. Будешь отрабатывать мороженое и пиво. 
Кстати о пиве, раззадоренный пугалом Лэйт вновь встал на задние лапы, сунул морду прямо в кружку с пивом и быстро все вылакал. 
- Алкоголик, - заключила Яна, выходя из таверны на крыльцо, и бросив хозяину на прощание "Спасибо".  За девушкой вихрем вынесся волк со стейком в зубах, крайне взъерошенным видом и соломинками в шерсти.