Трёхмачтовый корабль покачивался на волнах в считанных метрах от берега. То ли таково было безумство капитана, сдобренное глубоким дном и верой в удачу, то ли так распорядились обстоятельства судьбы, ну а может путь сего корабля лежал не в обычных морских просторах. Во всяком случае паники на самом корабле не наблюдалось.
Берег изгибался наподобие дна чаши, окружённый с трёх сторон поднимающимися вверх склонами холмами, на которых притулились отдельные деревья, каменные кручи, две тропинки и множество трав и цветов. И только с четвёртой стороны берег не замыкался, но открывал путь в море, подёрнутое лёгкой дымкой грозы, что проходила где-то на горизонте.
На корабле же, на носу, стояли три человека и беседовали о предстоящем путешествии. Одним из этой троицы был капитан. В одежде корсара, с широкополой шляпе с пером, он смотрелся путником, прибывшим из глубины мироздания, из тех мест, где очарование новыми открытиями всё ещё двигало людскими умами. Да и говорил он с лёгким, незнакомым, но очень притягательным акцентом:
- Вы зафрахтовали мой корабль на большой срок, господа. И говорите о том, что его посетят многие и многие люди. Что же, мне весьма любопытно. Но пока вы не расскажете об истинной цели вашего путешествия, я не прикажу кораблю пускаться в путь.
- Цель путешествия, говорите?.. - девушка лет двадцати улыбнулась и откинула голову назад, подставляя лицо солнцу и ветру. У нее были каштановые волосы, тщательно уложенные и завитые, загорелая кожа и блестящие карие глаза. - Наша цель – само путешествие. Потому что это соревнование, азарт, яркие воспоминания. Любое путешествие раскрывает душу странника, учит его, а иногда и делает сильнее.
Сказав это, молодая особа по имени Леона коснулась своего колье из мелких красных камушков. Багровые блики на них стали ярче, как будто украшение не просто отражало свет, но и излучало его.
- Мы собираемся заглянуть во все миры, которые когда-либо существовали, - продолжил её спутник, молодой человек на вид лет двадцати четырёх, в длинном плаще, из под которого проглядывали тёмные штаны свободного покроя и выбранная под цвет волос рубашка. Выглядел он открытым и с искренним любопытством оглядывал всё вокруг себя. Волосы его были синими, уложенными назад и по длине достигали нижней линии челюсти, будто бы некогда носимый «хвост» был безжалостно срезать, а всё остальное осталось. – Возможно, не только мы, но и наши друзья. Об этом путешествии мы намереваемся объявить открыто. Не волнуйтесь, капитан, это всего лишь путешествие по мирам или, если вам будет угодно, вселенным, текущим и альтернативным. Говорят, что планет существует в этом мире множество. Мы бы хотели посетить все те, до которых вы только можете дотянуться.
Девушка торжественно кивнула, принимая на редкость важный и официальный вид, с которым не очень-то вязался ее наряд: летнее белое платье длинною до колена, схваченное темно-красным пояском, лаковые туфельки на небольшом каблучке и дамская сумочка. Настолько миниатюрная, что места в ней могло хватить лишь для носового платка. Или складного зеркальца. Но не для того и другого одновременно.
- Посетить другие миры, чтобы увидеть их во всём доступном им разнообразии? - капитан усмехнулся. - Что же, подобный поворот мне по душе. Давайте координаты, господа.
В этот момент руль сам по себе начал неторопливое вращение в сторону. Корабль остался на месте, а вот мир вокруг него - поменялся.

Ведут павильон Леона (Bes/smertnik) и Себастьян (Сейден). Капитан корабля Генрих Аделант.

Правила игры.
1 Раз в месяц задаётся некое событие, которое происходит в описываемом антураже.
1.1 Тематика событий может быть любой, например, взята в виде отрывка из известной книги или придуманная самостоятельно.
1.2 Текущее задание выкладывается в текущем по порядковому номеру посте, с указанием сроков проведения. Одновременно в закреплённом (первом в теме) посте даётся ссылка на пост с текущим заданием и дублируется информация о сроках проведения.
2 Желающие поучаствовать должны написать, как их герой появился в предлагаемой сцене и как он участвовал в предложенных событиях.
2.1 Ограничения на героев не предусматривается. Это может быть историчный персонаж, подходящий для мира персонаж, не подходящий для мира персонаж, манч-герой.
2.2 Все игроки могут как опираться на написанный другими игроками текст, так и писать исходя из исходного задания. В первом случае указывайте, на чей текст опираетесь.
2.3 Размер текста не должен превышать 12 тысяч знаков с пробелами.
3 Тексты принимаются в течение 10 дней, то есть 240-а часов с момента объявления задания. Участвовать может любой зарегистрированный пользователь форума. Текст выкладывается прямо в теме самими игроками.
4 После завершения приёма в течение десяти дней ведущие темы дают оценку присланным работам по выработанной шкале критериев. Результаты выкладываются в тему.
4.1 Текущий набор основных критериев, подлежащих оценке:
- правдоподобность. То есть не суровое следование реальности (тогда были бы невозможны маги и т.д.), а умение описать так, чтобы верилось
- язык (как грамотность, так и выразительность);
- оригинальность, нестандартность подхода к заданию;
- степень соответствия отыгрыша заявленному характеру героя;
- мотивированность поступков героя;
- соответствие действий героя заявленному миру, как следствие, предположительное определение жанра, в котором герой играет. Т.е. определяется, вышел ли классический исторический роман, фэнтези, парапанк, космическая фантастика, планетарная фантастика, альтернативное будущее и т.п.
- проработанность предлагаемого характера, то есть можно ли героя увидеть до начала событий;
- умение подхватывать предыдущий отыгрыш. То есть насколько достоверно вышла передача эстафетной палочки.
4.2 От игроков не требуется целенаправленно пытаться соответствовать перечисленным критериям. Критерии являются показателем, насколько гармоничен, полон и качественен отыгрыш непосредственно и только с точки зрения ведущих темы.
5 В теме действуют правила форума и Академии.

Посещённые миры:
1 Зазеркалье (участвовал Полукошк)
2 Арда. Путешествие начинается.
с 31.05.10 по 10.06.10 - приём работ (поспешите )
с 11.06.10 по 21.06.10 - оценка работ

Мир первый:
Зазеркалье

с 2.00 22.04.10 по 2.00 2.05.10 - приём работ (время по Московскому часовому поясу)
с 2.05.10 по 12.05.10 - оценка работ

- Ваши билеты! - сказал Контролер, всовывая голову в окошко.
Все тут же предъявили билеты; размером билеты были не меньше пассажиров, и в вагоне поэтому сразу стало очень тесно.
- Та-ак, - протянул Контролер и сердито взглянул на Алису. - А где твой билет, девочка?
И все хором закричали ("Словно припев в песне", - промелькнуло у Алисы в голове):
- Не задерживай его, девочка! Ты знаешь, сколько стоит время? Тысячу фунтов - одна минута!
- К сожалению, у меня нет билета, - испуганно сказала Алиса. - Там, где я села, не было кассы...
И хор голосов подхватил:
- Там не было места для кассы! Знаешь, сколько стоит там земля? Тысячу фунтов - один дюйм!
- Не оправдывайся, девочка! - сказал Контролер. - Надо было купить билет у машиниста.
И снова хор голосов подхватил:
- У человека, который ведет паровоз! Знаешь, сколько стоит дым от паровоза? Тысячу фунтов - одно колечко!
- Лучше мне промолчать, - подумала Алиса.
На этот раз, так как она не произнесла ни слова, никто нечего не сказал, но, к величайшему ее удивлению, все хором подумали (надеюсь, ты понимаешь, что значит "думать хором", потому что мне, по правде говоря, это неясно):
- Лучше промолчи! Знаешь, сколько стоит разговор? Тысячу фунтов - одно слово!
- Сегодня мне всю ночь будет сниться тысяча фунтов! - подумала Алиса.
А Контролер все это время внимательно ее разглядывал - сначала в телескоп, потом в микроскоп и, наконец, в театральный бинокль. Наконец, он сказал:
- И вообще ты едешь не в ту сторону!
Опустил окно и ушел.
Господин, сидевший напротив (одет он был в белую бумагу), произнес:
- Такая маленькая девочка должна знать, в какую сторону она едет, даже если она не знает, как ее зовут!
Козел, сидевший рядом с господином в белом, закрыл глаза и громко сказал:
- Она должна знать, как пройти в кассу, даже если она не умеет читать!
Рядом с Козлом сидел Жук (это был очень странный вагон, битком набитый пассажирами), и, так как говорить здесь, судя по всему, полагалось по очереди, он сказал:
- Придется отправить ее обратно с багажом.
Алисе не видно было, кто сидит за Жуком, она только услышала хриплый голос:
- Пусть пересядет на другой...
Тут голос закашлялся и замолк.
- Что это у него? Грипп? - подумала Алиса.
И тотчас же тоненький голосок прошептал ей прямо в ухо:
- Из этого вышла бы неплохая шутка: "Коль хрип - так грипп..." или еще что-нибудь в таком же духе...
В самом конце вагона кто-то ласково пропел:
- На ней надо написать: "Хрупкая девочка! Не кантовать!"
А голоса продолжали выкрикивать ("Сколько их здесь!" - подумала Алиса):
- Надо отправить ее почтой! Налепить ей справа марку и отправить!
- Нет, лучше телеграфом!
- Пусть тянет поезд вместо паровоза!
Но господин в белой бумаге наклонился к Алисе и прошептал:
- Не слушай их, детка! Просто на каждой остановке покупай по обратному
билету!
- И не подумаю! - воскликнула, потеряв терпение, Алиса. - Эта поездка мне совсем не нужна! Хочу в лес! В чащу!
- И из этого вышла бы _неплохая_ шуточка, - проговорил тоненький голосок прямо у нее над ухом. - "Хочу _почаще_ бродить по _чаще_"... Или еще что-нибудь в этом же духе...
- Ах, оставьте меня, наконец, в покое! - сказала Алиса, оглядываясь. (Она никак не могла понять, кто это с ней говорит тоненьким голоском.) - Если вам так хочется шутить, шутите, пожалуйста, сами!
Тоненький голосок в ответ глубоко вздохнул. Он был, видно, _очень_несчастлив.
- Надо бы его утешить, - подумала Алиса. - Но только почему он не вздыхает, как люди!
Понимаешь, вздох был такой легонький, что она бы его ни за что не услышала, если бы он не раздался у нее прямо над ухом. От этого в ухе у нее защекотало, и она перестала думать о горестях своего невидимого собеседника.
- Я знаю, что ты мне друг, - продолжал голосок. - Старый друг... верный друг... Ты меня не обидишь, даром, что я насекомое...
- Какое насекомое? - забеспокоилась Алиса.
На самом деле она хотела узнать, кусается ее собеседник или нет, но задать такой вопрос прямо было бы, конечно, невежливо.
- Неужели ты не догада... - начал тоненький голосок, но его заглушил пронзительный свисток паровоза. Алиса и все остальные в тревоге повскакали со своих мест.
Лошадь, высунувшая голову в окно, оглянулась и спокойно сказала:
- Ничего страшного! Здесь ручеек, который нам надо перепрыгнуть.
Все тут же успокоились, только Алисе было как-то не по себе при мысли о том, что поезда здесь прыгают.
- Зато я сразу попаду на четвертую линию, - подумала она. - А это уже неплохо!
В тот же миг она почувствовала, как поезд поднялся в воздух. От страха она вцепилась во что-то, оказавшееся у нее под рукой. Это была козлиная борода.
Не успела Алиса схватиться за нее, как борода словно растаяла в воздухе. Алиса оказалась под деревом, а над головой у нее на сучке устроился Комар (так вот кто был ее невидимым собеседником!) и обмахивал Алису крылышками.

(с) Льюис Кэрролл "Алиса в Зазеркалье" [Перевод Н. Демурова].


На правах краткого пояснения:

Общий принцип достаточно прост. Допустим, я выбираю или создаю себе героя. В обоих случаях требуется описать, как же он там появился. А потом написать, что же именно его интересует в конкретных условиях.
Например, ехал мистер козёл, ехал, по делам к тётушке. Чтобы раздобыть билет ему пришлось лично отстоять очередь в контору имени Брандашмыга по делам департамента и утилизации ценных кадров.
Ехал он к любимой тёте, великой представительницы равновесия, а по совместительство миссис Овце, которая содержит магазин в центре озера и вяжет, вяжет, вяжет.
И тут встречает вредную девушку Алису, которая в корне меняет весь его мир.
После этой встречи козёл, вместо того, чтобы поехать к тётушке, направляется в парикмахерскую на лазерную корректировку бороды и его в этом деле сопровождает королевская рать, т.к. есть мнение в сомнении относительно его благонадёжной преданности короне и её текущему носителю. Глубокая внутренняя мысль от всего этого действия будет нагло потянута из Асприна «Согласись, Ааз, сколько может быть неприятностей от одной маленькой девочки?» - «Запомни эти слова, Скив, полагаю, вскоре я их тебе повторю».

Текст выше - это только маленький, очень сжатый пример отыгрыша, никоим образом не являющийся абсолютным эталоном))
Да будет фантазия авторов неисчерпаема как море, по которому отправился в путь наш корабль!

"Проглотите мене не буквально." - подумала Кошка входя в вагон поезда. Это была самая обычная кошка, не во фраке и без перчаток, лишь шерстинки, хвост и лапы. Разве что легкие кисточки на ушах, конечно поменьше, чем у рыси, но все же заметные, отличали ее от многих других обычных кошек. Шум вагонных хоров не беспокоил ее чуткий слух, а стук колес был столь тих и ненавязчив, что она решила - это довольно вежливый поезд. Иначе она ни за что не решила бы покинуть перрон с его лужицами и плавающими в них листьями. Кошку никогда не удивляли водоплавающие листья, она с ними играла.
"Поиграйте со мной не брутально." - мысленно фыркнула она, уворачиваясь от проходящих мимо Больших Ботинок. С этими Ботинками и их не столь большими соседями играть незачем, должно быть решила лапчатая, быстро-быстро добираясь до места Кондуктора. Не долгий путь в гости к бабушке был причиной ее путешествия. "Столь неординарного поступка." - отметила про себя Кошка. И не желание следовать кардинальным методикам Алисы. Все было много прозаичнее - перрон вскоре заканчивался, хотя следующие с поездов зачем-то на нем выходили - они уходили к большим дымным птрудбам и шумным дорогам за Маленьким Лесом.
Место Кондуктора было непусто и кошка устроилась рядом, с подчеркнутым интересом посмотрев за окно. За окном проплывали дома. Дома проплыли, сменились лесом. И лес проплыл, сменился полем. И поле, проплывая, сменилось текстами каких-то объявлений, размещенных прямо на столбах и невысоких стенах. Один раз мимо проплыл даже целенький, хотя и небольшой аэродром. Кошка слегка погордилась. Не каждый день ради тебя мимо проплывает аэродром.
"Подскажите мне ельник не спальный." - размышляла кошка, которой уже не хотелось столь часто уворачиваться от разнообразных ботинок. Окно было приоткрыто наверху и туда выдувало шум изнутри и, разумеется, вдувало немного шума снаружи - поменьше, что положительно сказывалось на обстановке в вагоне вцелом. Некоторое время спустя после того, как поезд перепрыгнул речку, он вдруг стал притормаживать, притормаживать и почти буквально, вот совсем, притормозил... Поезд очаянно вздрогнул, кошка последовала его примеру и выпрыгнула в окно, совершенно не чинно подрожала всей шкуркой. Поезд не смог последовать ее примеру и выпрыгнуть в собственное окно. "Наверно, это был не волшебный поезд." - сожалея подумала Кошка. Одно ее весьма обнадеживало - где-то рядом была роскошная вилла. И, может быть, даже с видом на два скворечника.
^*^

Зазеркалье пройдено

Мир прекратил своё кружение. Перед глазами зрителей и участников снова покачивался корабль, всё в той же тихой заводи. У штурвала стоял капитан ,усмехаясь какой-то своей мысли.
- Похоже, не густо у вас нынче с пассажирами.
Молодой человек, Себастьян, тот самый, что на пару со своей спутницей Леоной и зафрахтовал корабль, только пожал плечами.
- Всё с чего-то намечается. Пусть и с малого. У нас был посетитель.
- Вам понравилось путешествие? – капитан перевёл взгляд на девушку. – Мир был выбран почти случайно.
- В путешествии важно не только то место, куда направляешься, но и попутчики, - Лео привычно поправила свою и без того идеальную прическу. - А в этот раз нам с ними… точнее, с ней, повезло. Мир, на мой вкус, был очень пестрым, насыщенным, пожалуй, даже перенасыщенным яркими деталями. Как восточное блюдо, в рецепт которого входит целый букет душистых пряностей. И Кошке удалось не просто сохранить эту вечно ускользающую симфонию кусочков мозаики, но и сохранить в ее рамках собственный стиль. Стиль – это ценно.
Девушка улыбнулась уголками губ – тепло, чуть отстраненно – так иногда улыбалась ее наставница, госпожа Де Ард.
- Правдоподобность, - Себастьян улыбнулся, вспоминая Кошку. – Это был взгляд со стороны. Не путешествие наперегонки со временем, но неторопливый и спокойный образ того, как себя в этом мире чувствуют остальные герои. Не те, кому сама судьба назначила двигать историю, а тем, кто живёт в этой истории, спит в ней, ест и ездит в ней. В Кошку верится, по моему мнению, как раз из-за обилия нужных деталей. Ботинки, проплывающий мимо аэродром, шум, которого снаружи немного, вежливый поезд. Концовка вышла в духе – додумайте, куда этот герой пойдёт далее. То есть не только не вызвало отторжение, но и наоборот, привлекло и удержало внимание.
- А язык в данном случае был послушным воле хозяйки-Кошки, - волшебница прогулялась по палубе взад-вперед, цокая каблучками. Сейчас она сама напоминала кошку. - Им играли, его свивали в строчки-клубочки и плели из него узоры. Можно сказать, что его укротили. Правда, будь я злобным редактором, я указала бы на пару опечаток, но я ведь не он. Что же до оригинальности, то об этом пункте я уже невольно упомянула ранее, говоря про стиль. Если вдаваться в детали – понравилась буквально-брутально-неспальная рифма, добавившая повествованию некой… авангардности, что ли.
Себастьян покачал головой:
- Лично я оформленные в фразы мысли кошки не понял, мне показалось, что они были именно в качестве стилевого оформления теста события. Хотя полагаю, что под ними скрывается игра мысли. Если наш путешественник будет не против уточнить этот момент, моя благодарность будет искренней.
Коснувшись кончиками пальцев переносицы, мужчина на минуту задумался.
- Что же у нас далее… Степень соответствия отыгрыша заявленному характеру. Пожалуй, ввиду того, что отыгрыш и изначальное описание были совмещены, оценивать их также нужно совместно. Кошка разумна, её логика отлична от человеческой логики или логики сказки, мне кажется, что так бы себя именно эта кошка и чувствовала бы. Её поступки были взаимосвязаны и полны неподвижной динамики, будь справедлив такой термин. А вот относительно жанра, ежели оценивать этот вояж как историю, следует отталкиваться именно от заявленной истории. Это частично сказка, частично фэнтези, частично названная иносказательно реальность.
Леона извлекла из своей миниатюрной сумочки крошечный блокнотик (в таком-то и записи вести, должно быть, неудобно) и прочла, четко разделяя слова, как на уроке чтения:
- «Проработанность предлагаемого характера, то есть можно ли героя увидеть до начала событий», - лицо девушки моментально приняло лукавое выражение. - Оу!
Заговорила вновь она не раньше, чем вернула микроскопический блокнот на место:
- А побалуюсь-ка я искусствоведческой терминологией... Перед нами скорее этюд, нежели чем законченная картина. В данном случае я возьму на себя смелость поддержать такой метод описания героя. Ибо любая настоящая Кошка, по моему глубокому убеждению, не может быть разгадана до конца.
- Да, - поддержал спутницу мужчина – он уже успел вернуться к капитану. – Надеюсь, первое путешествие было достаточно познавательным и интересным и для вас, капитан и для вас, Полукошк. Нам же с Леоной следует теперь подумать над следующим миром.

Мир второй:
Арда ("Властелин колец")
с 31.05.10 по 10.06.10 - приём работ
с 11.06.10 по 21.06.10 - оценка работ
В рамках этого поворота игрокам предлагается написать о своём герое, который каким-то образом оказался в одной из двух сценок (на ваш выбор). Первая - Битва на Пеленнорской равнине. Вторая - Вечер в "Гарцующем Пони". Какого выбрать или придумать героя, а также что именно он будет делать - фантазия игрока. Добро пожаловать на корабль.


Битва на Пеленнорской равнине


Все яростней разгоралась битва на Пеленнорской равнине, и далеко был слышен грозный гул сраженья: неистово кричали люди и бешено ржали кони, трубили рога, гремели трубы, ревели разъяренные мумаки. У южной стены города пешее гондорское воинство билось с моргульцами — их полку прибыло. Конница вся поскакала на восток, на помощь Эомеру: и Турин Высокий, Хранитель ключей Минас-Тирита, и владетель Лоссарнаха, и Гирлуин с Изумрудных Холмов, и князь Имраиль со своими витязями.
А Эомеру помощь была нужнее нужного: опрометью, безоглядно бросил он войско в атаку, и неистовый натиск пропадал попусту. Ристанийцы с налету врезались в ряды южан, разогнали конницу и разметали пехоту. Но от мумаков лошади шарахались, и громадные звери стояли, несокрушимые, словно башни, а хородримцы заново собирались вокруг них. Одних южан было втрое больше, чем всех ристанийцев, и подходили новые полчища из Осгилиата — запасные карательные войска, которые ожидали повеления вождя грабить взятый Минас-Тирит и опустошать Гондор. Вождя прикончили, но теперь начальствовал управитель Моргула Госмог: он-то и погнал их в бой. Были тут бородачи с бердышами, и дикари-воряги из Кханда, и темнокожие воины в багряных плащах, и черные троллюди с юга — белоглазые, с длинными красными языками. Одни устремились в тыл ристанийцев, другие — на запад, чтобы перекрыть путь подмоге.
И как раз когда счастье изменило Гондору и его соратникам, когда снова померкла надежда, с городских стен послышались крики. Время было полуденное, дул порывистый ветер, дождь унесло на север, и сияло солнце. В ясной дали взорам сторожевых предстало страшное зрелище.
За излучиной Харлонда Андуин тек напрямик, широко и плавно, и корабли бывали видны за несколько лиг. На этот раз городские стражи в ужасе и смятении увидели темную армаду на блещущей Реке: галеры и другие большие гребные суда шли под раздутыми ветром черными парусами.
— Умбарские пираты! — кричали люди. — Умбарские пираты! Смотрите! Плывут умбарские пираты! Значит, Бельфалас взят, захвачены устья, и Лебеннин во власти врага. Пираты плывут сюда! Это приговор судьбы!
И без приказа — приказы отдавать было некому — кинулись к колоколам и ударили в набат; трубы затрубили сигнал к отступлению.
— Бегите к стенам! — кричали сверху. — К стенам бегите! Скорее спасайтесь в город, пока вас всех не перебили!
И ветер, который подгонял корабли, относил их призывы в сторону.
Но что там набат, что тревожные клики! Мустангримцы и сами уже увидели черные паруса. Эомер был за милю от Харлонда, с гавани наступали взбодрившиеся хородримцы, и вражеская рать уже отрезала его от дружины Дол-Амрота. Он поглядел на Реку, и надежда умерла в его сердце, и он проклял прежде благословенный ветер. А воинство Мордора с воплями дикой радости ринулось вперед.
Суров стал взор Эомера; гнев его больше не пьянил. По знаку его затрубили рога, призывая ристанийцев сплотиться вокруг хоругви конунга: он решил биться до последнего, спешившись и оградившись стеною щитов, и свершить на Пеленнорской равнине подвиги, достойные песен, хоть и некому будет воспеть последнего конунга Ристании. Он взъехал на зеленый холм и там водрузил хоругвь; и Белый Конь, казалось, поскакал на ветру.

Выехав из тумана, из тьмы навстречу рассвету,
Пел я солнечным утром, обнажая свой меч.
Теперь надежде конец, и сердце мое точно рана.
Остались нам ярость, и гибель, и кровавый закат!

Такие сказал он стихи, сказал — и рассмеялся. Ибо вновь охватило его упоение битвы: он был еще невредим, был молод, и был он конунг, достойный своего воинственного народа. С веселым смехом отчаяния он снова взглянул на черную армаду, грозя ей мечом.
Взглянул — и вдруг изумился и вне себя от радости высоко подбросил меч, блеснувший на солнце; поймал его и запел. И все посмотрели на Реку: над передним кораблем взвилось черное знамя, а корабль повернул к Харлонду, и ветер расплеснул полотнище. На знамени было Белое Древо, как и на стягах Гондора, но вокруг его кроны семь звезд, а поверх — венец. Такого знамени, знамени Элендила, уже тысячи лет не видел никто. А звезды лучились на солнце, ибо жемчугом вышила их Арвен, дочь Элронда, и ярко блистал в полуденном свете венец из мифрила с золотом.
Так явился Арагорн, сын Араторна, Элессар, наследник Элендила: он прошел Стезей Мертвецов и с попутным ветром приплыл в свое княжество Гондор от морских берегов. Ристанийцы заливались радостным смехом и потрясали мечами; в ликующем городе гремели трубы и звонили колокола. А мордорские полчища растерянно взирали, как — по волшебству, не иначе — на черных пиратских кораблях Умбара подплывают враги Властелина, и в ужасе понимали, что настала неминучая гибель, что участь их решена.
Гондорские дружины ударили с запада на троллюдов, ворягов и орков, ненавидящих солнце. Конники Эомера устремили копья на юг, и бежали от них хородримцы, угодив между молотом и наковальней. Ибо на Харлондские пристани прыгали воины за воинами и с ходу бросались в бой.
Был среди них Леголас, был Гимли, крутивший секирой, и Гальбарад-знаменосец, и Элладан с Элроиром, и суровые витязи, северные Следопыты, а следом — тысячи ратников из Лебеннина, Ламедона и с гондорского приморья. Но впереди всех мчался Арагорн — на лбу его сиял алмазом венец Элендила, в руке сверкал меч, нареченный Андрилом: издревле он звался Нарсил, был сломан в бою и теперь, перекованный заново, пламенел грозно, как встарь.


Вечер в "Гарцующем Пони"


За час с небольшим хоббиты наелись, напились и приободрились. Фродо с Пином, а заодно уж и Сэм решили пойти народ поглядеть и себя показать. Мерри сказал, что он им не компания – залы, дескать, в трактирах одинаковые: дым, шум и гам.
– Посижу лучше спокойно у огонька, потом, может, выйду прогуляться. Только вы там языки-то не распускайте, помните, что мы – тайные беглецы, а Хоббитания – рядом, нас любая собака учует, если обнюхает!
– Ладно, ладно! – сказал Пин. – Ты сам-то не потеряйся – и учти, что снаружи хорошо, а внутри – лучше!
В зале собрался самый разный и самый пестрый народ. Фродо разглядел их, когда глаза его привыкли к тамошнему свету, чтоб не сказать полутьме. Красноватые отблески сеял огромный камин, а три многосвечных светильника тонули в табачном дыму. Лавр Наркисс, стоя у огня, разговаривал одновременно с двумя гномами и тремя людьми странного вида. На скамьях сидели вперемешку пригоряне, местные хоббиты, гномы и еще всякие, в дыму не разобрать.
При виде хоббитанских хоббитов пригоряне захлопали в ладоши и радостно загомонили. Чужаки, особенно те, с Неторного Пути, оглядели их с головы до ног. Хозяину не терпелось представить пригорянам новоприбывших гостей, а тех – этим, так не терпелось, что хоббитов просто огорошил перечень имен. У пригорян фамилии все больше растительные: Тростняк, Верескор, Чертополокс, Осинник и тому подобные. Здешние хоббиты не отставали: самое частое имя у них было Стародуб. Норкинсы, Запескунсы, Прорытвинсы, Длинноноги – наверняка не без родни в Хоббитании. Оказались и настоящие Накручинсы: они живо смекнули, что Фродо не иначе как их новоявленный дядюшка!
Дружелюбие здешних хоббитов мешалось с любопытством, и вскоре Фродо понял, что без объяснений не обойдешься. Он сказал, что интересуется историей и географией (все закивали, хотя слова были диковинные), что собирается писать книгу (изумленное молчание было ему ответом), что он и его друзья собирают сведения о хоббитах, живущих за пределами Хоббитании, особенно о восточных хоббитах.
Все наперебой загалдели; если бы Фродо в самом деле собрался писать книгу и если бы у него была сотня ушей, он бы за несколько минут набрал материалу на десяток глав. Мало того, ему посоветовали обратиться к таким-то и таким-то, начиная «хоть бы с того же Наркисса». Потом стало ясно, что сию минуту Фродо ничего писать не будет, тогда хоббиты снова принялись выспрашивать о хоббитанских делах. Фродо, как всегда, цедил слова в час по чайной ложке и скоро оказался в одиночестве – сидел в уголочке, смотрел да слушал.
Люди и гномы обсуждали события на востоке и обменивались новостями – в общем-то, всем известными. Там, откуда пришли люди с Неторного, земля горела у них под ногами, и они искали новых мест. Пригоряне сочувствовали, но, видно, надеялись, что их эти поиски обойдут стороной. Один из пришельцев, косоглазый и уродливый, предсказал в ближайшем будущем нашествие с юго-востока.
– И место им лучше пусть приготовят заранее, а то они его сами найдут. Жить-то надо, и не только некоторым!
Сказано это было нарочито громко, и местные обменялись тревожными взглядами.
Хоббиты разговаривали в стороне; людские заботы их не слишком тревожили. Норы или даже домики хоббитов Большому Народу ни к чему. Все сгрудились вокруг Сэма и Пина, а те разливались соловьем, особенно Пин – за каждой его фразой следовал взрыв хохота. Последняя, самая смешная новость была про то, как в Землеройске рухнула крыша Ратушной Норы, и не кто-нибудь, а сам голова Вил Тополап еле успел выскочить, с головы до ног обсыпанный известкой, что твой пончик сахарной пудрой. Смех смехом, а некоторые вопросы Фродо очень не понравились. Один из здешних хоббитов, например, раз-другой-третий побывавший в Хоббитании, так-таки полюбопытствовал, где это там живут Накручинсы и с кем они в родне.
Вдруг Фродо заметил, что даже по здешним местам странный, суровый человек с обветренным лицом, сидя в полумраке у стены за кружкой пива, внимательно прислушивается к беззаботной болтовне хоббитов. Он курил длинную трубку, устало вытянув под столиком ноги в охотничьих сапогах, видавших виды и обляпанных грязью. Старый пятнистый темно-зеленый плащ он не снял и, несмотря на духоту, даже не откинул капюшон. Из-под капюшона глаза его жестко поблескивали, и видно было, что глядит он на хоббитов.
– Это кто? – спросил Фродо, улучив случай перешепнуться с хозяином. – Представлен, кажется, не был?
– Этот-то? – шепотом же отвечал хозяин, скосив глаз и не поворачивая головы. – Да как вам сказать. Непонятный народ, шляются туда-сюда… мы их для смеху Следопытами прозвали. Он и слово-то редко обронит, но вообще ему есть о чем порассказать. Пропадет на месяц, если не на год – а потом на тебе, тут как тут, сидит пиво пьет. Прошлой весной он частенько здесь бывал, потом пропал – и вот опять объявился. Не знаю, как его на самом деле зовут, а у нас-то называют Бродяжником. Странно, однако же, что вы про него спросили. – Но тут Лавра позвали – где-то кончилось пиво, – и последние его слова остались без объяснений.
Фродо заметил, что Бродяжник смотрит прямо на него, будто догадался, что о нем была речь. Потом он кивнул и сделал знак рукой, приглашая Фродо к себе. Фродо подошел, и Бродяжник откинул капюшон: густые черные волосы его уже пробила седина, на длинном скуластом лице сурово светились серые глаза.

(с) Дж. Р. Р. Толкиен "Властелин Колец" [Перевод В. С. Муравьев, А. А. Кистяковский]

История мумакила Нгара

Крики, громкий лязг, свист, скрежет. Сталь – по стали, сталь – по воздуху, сталь – по живой дрожащей плоти. Нгар скосил глаза и снисходительно взглянул на маленьких суетливых воинов, бряцающих крошечными, словно игрушечными, железными тростинками. Эти малыши всегда двигались слишком быстро, слишком беспорядочно. Их лихорадочное мельтешение раздражало Нгара как в пору юности, так и сейчас, когда он стал лидером своего племени – могучим, сильным, подобным скале, не уступающей ни упругому соленому ветру, ни яростно пенящимся волнам. По огрубевшей коже Нгара, что была толще коры самого старого дерева, тянулась длинная вязь священных символов, башня на его хребте мерно покачивалась в такт его исполинским шагам…
Мумакил почувствовал затылком холодное касание заостренного стального крюка и неспешно развернулся, выполняя волю погонщика. Делать приятное другу – хорошая вещь, а пожилой погонщик Сатах был тем, кому Нгар охотно подчинялся ради собственного удовольствия.
Хрупкие, обернутые в железо люди не могли сдержать собственных коней. Животные отчаянно ржали, вставали на дыбы, рвались в сторону, подальше от неумолимой мощи мумакила. Нгар подумал, что они очень умны. Умнее хозяев. Разве разумно, оставаясь, принимать смерть, если есть возможность просто уйти?
Крюк Сатаха ударил дважды – нетерпеливо, отрывисто. Нгар ускорил шаг и мотнул тяжелой головой – раз, другой, третий. Его бивни, обвитые, точно плющом, колючими шипами, легко смели сразу несколько рядов неприятелей. Нгар знал, что его друг сейчас очень доволен им. По желтоватым изгибам бивней стекала бордовая липкая масса, остатки разодранной брони клочьями висели на специально заточенных перед сражением лезвиях. Мумакил атаковал вновь, не удивляясь и не радуясь ужасу, посеянному им на поле брани. Привычный вес башни, скрип ее сочленений, отрывистые крики людей на ее верхушке были для Нгара родными и понятными.
Неожиданно землю перечеркнула черная крылатая тень. Более темная и влажная, чем другие, она волочила за собой гнилой запах смерти. Мумакил видел ее раньше, знал, что она не опасна для него, но все равно вздрогнул и замер на полушаге, с высоко поднятой левой передней ногой. Страх перед тем, кто отбрасывает эту тень, на миг оказался сильнее любви к погонщику. Этого короткого момента слабости оказалось достаточно для неприятеля – резкая боль полоснула по ногам и животу, назойливый рой стрел заставил зажмуриться. Крики и дым царили теперь повсюду, мумакил кружился на месте, растерянный, не понимающий, в чем дело.
- Башня в огне! - закричал кто-то из малышей на его спине. Люди живыми факелами прыгали с боков мумакила вниз, в гудящую толпу, визг вокруг стал почти невыносимым. Даже спокойные, как всегда, прикосновения крюка погонщика не придавали больше уверенности Нгару.
Огонь добрался уже до основ башни; горели ремни, перегородки, опоры. Горела кожа мумакила. Он покачнулся, дернулся в бок, и, наконец, побежал, а под его ногами гнулось железо и дробились чьи-то хрупкие кости. Вязкое море живых существ яростно клокотало и бросалось навстречу бегущему Нгару – прямо на его окровавленные бивни. Цветные пятна чужих стягов скоро сменились знакомыми, но мумакил не мог остановиться. Он уже не слышал ни криков, ни лязга, ни свиста, не замечал приказов Сатаха.
Внезапно в голову мумакилу, прямо в затылок, ввинтилось какое-то холодное острие. И тут же по могучей шее Нгара хлынула жидкость, горячая, почти кипящая. За жаром пришел холод, а за холодом – падение в гулкую пропасть без дна.
Немного жаль было умирать. А еще жаль было подводить старого доброго Сатаха.
Нгар не знал, что у каждого погонщика есть особый молот и крепкий острый клин, который он обязан вбить мумакилу в уязвимую точку на голове, если тот взбесится и повернет назад, топча своих.