Чисто английское убийство.
А.К. и А К-Д посвящается. Временам когда убийства оставались произведением искусства, а разгадывались с непринужденным изяществом за чашкой чая или двумя трубками.

Время: Последние годы правления королевы Виктории.
Англия. Девоншир.
Стаутвуд-холл.

Описания краткие. Вопросы и согласования впереди.

Поместье располагается в графстве Девоншир. Основной дом двухэтажный, выстроенный в форме буквы «Г». На первом этаже кухня, столовая, гостиная, курительная комната, малая гостиная и несколько кабинетов. (если понадобиться сделаем план, но пока вроде ни к чему). Второй этаж – спальни. Где-чьи будет озвучено позже. Лестницы две. Одна парадная из холла. Другая черная. Начинается от черного хода, ведущего на кухню и поднимается до чердака.
Во дворе пристройка где живет прислуга. Прислуги шесть человек. Но сиделка и секретарь ночуют в доме.

Окружение. К поместью прилагается довольно большая территория. Ближайшие населенные пункты – Чиллингем. Чуть больше часа пешком, около тридцати минут езды. Деревня находится на землях графа. Одна центральная улица. Постоялый двор, церковь, школа, несколько лавок.
Чуть дальше (около трех часов езды) находится небольшой город Бат.

Хозяева гости и прислуга:

Граф Альберт Стаутвуд. 59 лет. Военный, сделавший блестящую карьеру при дворе. Последние пять лет - военные атташе в Индии. Из-за обострения болезни слег в постель и почти ослеп. Так что после двух лет мучений вынужден был подать в отставку и вернуться домой.
Первая жена сошла с ума и покончила с собой в монастыре святой Брегитты двадцать лет назад. Злые языки поговаривали, что сам лорд приложил к этому руку, но влияние его при дворе было так велико, что никто не посмел повторить подобное в слух. Сын Джуллиан, которому на тот момент было шесть лет, был отправлен в военную школу.

Вторая жена – Лидия (в браке 19 лет) , признанная красавица и дочь вышедшего в отставку министра ее величества. Пара сочеталась браком через несколько месяцев после кончины первой жены, что было оправданно неустойчивым военным положением и возможным отъездом лорда.

Вернулись за три месяца до Рождества.
Состояние здоровья графа осталось прежним: граф почти не встает с постели.

Леди Лидия Стаутвуд. 37 лет. Изящная женщина с прекрасной фигурой. Светлокожая, с сединой в темных волосах всегда уложенных в высокую прическу и темными глазами. Аристократические черты лица.
После замужества оборвала все связи и знакомства, лишь раз в год выезжая на лечебные воды. Добровольное затворничество в свое время вызвало немало толков.
Одета всегда в черное, что вполне в духе моды (после смерти принца Альберта королева не снимала траура и черные платья вошли в моду английских модниц).


Джуллиан Хардести 26 лет (взял фамилию матери). Высокий молодой человек с фигурой атлета. Темноволосый, голубоглазый, замкнутый. Одет весьма дорого, так что судя по всему в деньгах не нуждается. Не бывал дома со времени смерти своей матери. Приехал без приглашения.

Аманда Делмонт. 18-ти летняя девушка, дочь одного из старых друзей графа. Родители путешествуют, девушка приглашена (по просьбе ее отца) в поместье Стаутвудов, где очень подружилась с леди Стаутвуд. Провела там уже неделю. Невысокая, с завитыми по французской моде волосами и французским акцентом. Черты лица резковаты, но тем не менее девушка заслуженно считается красавицей.

Гарольд Филби. 44 года. Полноватый блондин с одутловатым лицом и светло-голубыми глазами. Носит усы. Младший брат графа. Непризнанный художник и совладелец малоизвестной галереи в Лондоне.

Приедет с супругой
Памелой Филби.


Секретарь Уилсон Грендон. 29 лет. Весьма вежлив и обходителен. Нравится дамам, хотя и заметны весьма натянутые отношения с хозяйкой дома. Был нанят три месяца назад после возвращения графа домой. Живет в комнате рядом с комнатой графа. Блестящие рекомендации.

Сиделка Ирма Толлер. Грузная, но на удивление ловкая для своей комплекции женщина. Круглое лицо, маленькие темные глазки как изюм в сдобе. Имеет обыкновение по-птичьи склонять голову набок когда задумывается о чем-то.
Внимательная, памятливая, с резковатым голосом. Носит темные платья с небольшим белым фартуком и белую наколку в волосах. На груди приколота булавка с часами как и у всех медсестер. В доме появилась вскоре после приезда нуждающегося в сиделке хозяина.

Дворецкий Мортон. Около сорока. Настоящий дворецкий в лучших английских традициях. Высокие залысины и густые светлые брови над водянисто-голубыми глазами. Спокойный, немногословный, верный хозяевам. Родился в Чиллингеме. Вырос в этом доме, поскольку здесь когда-то работал его отец. Позже уехал в Лондон. Работал дворецким в нескольких домах. Имеет прекрасные рекомендации. Вернулся в поместье шесть лет назад. Граф собирался в Индию и нанимал людей что бы следить за домом, а Мортон хотел быть поближе к родным местам.

Горничные. Девушки из здешних мест. Были наняты перед приездом хозяев для большой уборки дома и остались работать.
Бесс – невысокая, круглолицая, веселая девушка с явным деревенским выговором. Не толстая, скорее «Деревенская косточка». Работы не боится, но и не особенно-то за нее хватается.
Джулия – Доброжелательная, но молчаливая и застенчивая девушка. Голубоглазая, светловолосая. Очень худенькая. Похожая на фэйри, каких рисуют на открытках. Старается не попадаться на глаза.

Кухарка Мод Гатли. Родом из Бата, где ее семья владела гостиницей. Работает в Стаутвуд-холле чуть более пяти лет. По сути была домоправительницей, но леди Стаутвуд посчитала что больше нуждается в кухарке чем в домоправительнице. Ширококостная но худая дама с вечно поджатыми губами. Остроносое лицо, невырозительные глаза. Волосы собранны в узел на затылке. Особа весьма нервная.


Все свободные роли согласованы и игроки больше не требуются. Спасибо.

Памела Филби - жена Гарольда Филби. 26 лет, темноволосая, кареглазая, полноватая женщина. Ее можно было бы назвать приятной и милой дамой, если бы не ехидный блеск глаз и не вредный язычок. Мистер Уилз, совладелец галереи, компаньон Гарольда Филби, за глаза называл Памелу "скрытой язвой".
Супруг миссис Филби ее язвительности отнюдь не замечает, ибо воспринимает всерьез ее постоянные речи о его гениальности, которую не могут понять тупые современники, зато обязательно оценят потомки. Именно эта политика помогла миссис Филби сделать свой брак, шесть лет назад навязанный ей родственниками, вполне сносным и терпимым. Муж считает Памелу глуповатой домашней курицей, способной, впрочем, оценить подарок судьбы, сделавшей ее мужем гения. Он разговаривает с женой только на мелкие домашние темы вроде "дорогая, что у нас на обед"... и в упор не замечает ее аккуратные короткие романчики на стороне.
Памела любит животных и не любит детей. Своих не имеет и винит в этом мужа, что не совсем логично, ибо он был не единственным мужчиной в ее жизни.
Много читает - правда, в большинстве бульварное чтиво, но не только. Обожает слушать сплетни, но сама передает их осторожно, продуманно.

Переплетчица, если что-то надо добавить, исправить или выбросить, то я - по первому слову...

Секретарь Уилсон Грендон, 29 лет.
Молодой и ответственный человек с прекрасным послужным списком и блестящими рекомендациями.
Начал свою жизнь в Дувре, небольшом городе на юго-востоке графства Кент. Но уже в возрасте четырёх лет вместе с отцом переехал в окрестности Лондона. Первое официальное место работы в 16 лет курьером, сопровождавшим почту из часовой конторы в Лондоне по заказчикам.
Подъём по социальной лестнице начался с 19 лет, когда новый хозяин часового завода на волне популярности своей марки и в силу желания обеспечения престижа взял перспективного юношу себе в секретари, после должного курса делопроизводителей.
Мистер Грендон несколько раз менял место работы в силу различных обстоятельств (например, его первый хозяин решил отдалиться от всех дел, следовательно, не нуждался больше в услугах секретаря).
Последней из работ была должность секретаря в английском посольстве в Королевстве Бельгия.
Должность секретаря у графа Стаутвуда Грендон получил около трёх месяцев назад, когда граф вернулся из Индии и практически полностью поменял окружавшую его прислугу и деловых людей.
Рост полных шесть футов. Имеет страсть к хорошим костюмам. Шатен со слабым пробором слева и привычкой зачёсывать волосы назад. Глаза орехового цвета, привыкли смотреть на мир во всю возможную англичанину ширь.
Является обладателем подтянутой пластичной фигуры. Вежлив в обхождении и умеет заполнять паузы в разговорах. Нравится дамам, хотя с хозяйкой дома заметны весьма натянутые отношения, не ясные со стороны.
Живет в комнате рядом с комнатой графа. Справляется с порученным делопроизводством без нареканий. В круг его обязанностей входят почта, архивы, ведение записей графа, разбор присылаемых газет (в большинстве своём лондонских).
Из существенных недостатков следует отметить рассеянную улыбку и порой чересчур искренний взгляд на жизнь.

Прекрасно! Добро пожаловать в «Убийство в Стаутвуд-Холл».

Все начинается в Рождество. В Полдень. У нас прибытие двух партий гостей. Четы Филби за которыми был послан Мортон и Джуллиана, который доберется сам. В доме некоторое оживление — все-таки праздник. Граф на редкость, даже для него, пребывает в дурном расположении духа.

Графу отведены покои над кухней, поскольку та часть дома самая теплая. У самого графа сдвоенные комнаты кабинет-спальня. Рядом (справа) комната секретаря. Слева — сиделки. В обе комнаты проведены прямые звонки, так же как и на кухню. Около комнаты сиделки черный ход.
Далее от комнаты секретаря справа площадка (это у нас парадная лестница вниз, к главному входу.
С одной стороны — комнаты леди Стаутвуд. и комната Аманды. Следующая достанется чете Филби. Напротив — Джуллиану Хардести.

Где-то числа пятнадцатого я смогу выставить план. Пока придется ориентироваться по описанию.

Граф вернулся из Индии, так что в доме полно индийских мелочей. Восточные ковры. В одном из кабинетов внизу, в гостиных и в столовой. А так же шелковые шторы в большой гостиной. Чеканный поднос для писем и сорокасантиметровая статуэтка Гамеша из красного дерева в холле рядом с лестницей. Ковер на стене в комнате графа и довольно внушительная коллекция холодного оружия развешанная на нем. Много подушек с ручной вышивкой и покрывал по всему дому. Так же как и небольших статуэток. Чувствуйте себя как дома!

В большой гостиной установлена и украшена ель. В центре к светильнику привязан венок омелы. Больше Рождественских украшений по дому нет.

Итак, краткое расписание дня:

После того как приезжает Джуллиан все получают сандвичи с чаем в гостиной и расходятся по комнатам. Проезжаем кратко. Кто с кем хочет пообщаться — будет возможность. В пять у нас Рождественский ужин. Граф чувствует себя не особенно так что не почтит вниманием.
Зато все дружной толпой идем к нему ДО ужина.
Где все получают свою дозу общения с этим милейшим человеком. - это у нас совместка наклевывается, переходящая в ужин.
Немного болтаем за ужином.
Горничные отпрашиваются провести Рождество в деревне.
Некоторые решают повторить свою попытку пообщаться с графом (надеясь что после еды он подобрел, не иначе. Получается скандал. Срочно вызывается Уилсон и отправляется в Бат, что бы привести семейного юриста.
Но снегопад — просто жуть. И все нормальные люди понимают что ехать невозможно. Что и отвечает Мортон на вопрос Уилсона о коляске. После чего секретарю предлагается переночевать в пристройке, ибо все-равно нотариус в такую погоду никуда не поедет. Уилсон принимает предложение и спокойно спит всю ночь.
А утром мы получаем что? Правильно — подарки! Рождество все-таки=). На этом рельсы заканчиваются и игроки выходят в свободное плавание)


Меню рожественского стола:

Тыквенный суп
Индейка с клюквенным соусом, запеченная в масле,
Картофель, запеченный с луком-шалот
Имбирная морковь,
Канапе с лососем
Цветная капуста жаренная с кунжутом,
Картофельный салат.
Рождественский пудинг

Спиртное и компоты - по выбору.

По одобрению мастера.
Альтернативная история событий, имевших место в Стаутвуд-холе.
В виду потрясающего сознание поворота событий мы рекомендуем сторонникам душевного равновесия завершить все дела, которые не были завершены, до прочтения.

Серия первая

- Отлично, просто замечательно, - Джулиан недовольно посмотрел на тело графа и, для верности, потряс за плечо. – Граф, я не собираюсь выполнять за вас ваши обязанности, так что или вы поднимаетесь или я…
- Джулиан, прекратите ломать комедию, - леди Стаутвуд изящно вытирала кружевным платочком капельки крови со своих рук. – Графу нездоровится.
На этих словах один из ножей (самый длинный и тонкий, рукоять которого была стилизована под змею) с громким лязгом свалился с тела на пол.
Уилсон нахмурился и прикоснулся длинными тонкими пальцами ко лбу, откидывая в сторону чёлку.
- Здесь что-то не так, никак не могу сообразить. Давайте подумаем – судя по всем признакам, граф почувствовал себя плохо где-то в течение ночи.
- В час ночи, - уточнила вышедшая на минутку из обморока Аманда.
- В это самое время я принёс графу кусочек рождественского пирога, сэр, - добавил Мортон сын Мортона из клана Мортонов. Для друзей – просто дворецкий.
- Его отравили? – Уилсон проницательно посмотрел в сторону мисс Гатли, которая хмыкнула и гордо вскинула подбородок.
- Уилли, дорогой, одумайся, - Пэм укоризненно покачала головой. – Вот смотри, это фарфоровая тарелка явно из Индии. Посмотри, какой на ней рисунок. Она точно рассчитана на то, чтобы загипнотизировать графа Альберта, чтобы он сам себя убил.
- Застрелился сквозь подушку? – Гарольд поднял несколько перьев, что кучно лежали на полу, и брезгливо потряс – коробку с алмазами он уже успел ненавязчиво переправить в задний карман брюк под одобрительным взглядом супруги.
Из тела графа выпал ещё один нож.
- Хм, - Уилсон посмотрел на Джулиана, от чего молодой граф попытался спрятаться за леди Лидию, но ввиду разности пропорций был с укором водворён пред светлые очи секретаря.
- Кажется, я знаю, что вы скрываете, - многообещающе поведал Грендон.
- Я не понимаю вас, сударь, - Джулиан достал платочек и нервно принялся сворачивать его в подобие трубки.
- Я себя тоже, - чёлка снова скользнула под пальцами в сторону.
В то же время Пэм изучала записку в своей руке и в руке леди Лидии.
- Давайте подумаем, у кого какое алиби. Мортон, у тебя?
Дворецкий поклонился миссис Филби:
- Чистил оружие, мэм. Фамильное.
- У вас ненатуральный французский акцент, Мортон.
- Да, мэм, я австриец.
- А вы? – Грендон с любопытством посмотрел на Джулиана, от чего молодой человек и, почему-то, Джулия, одновременно покраснели.
- Мы… я гулял под звёздами.
- В метель?
- Да.
- По заснеженному двору?
- Разумеется.
- Хорошо, вопрос снимается. Следующий… Леди Лидия?
Госпожа вскинула голову и внимательно посмотрела на Уилсона, от чего секретарь стал заикаться и как-то странно двигать пальцами:
- Леди Лидия… как вы себя чувствуете?
- Благодарю.
- Может, это самоубийство? – обнадёжено уточнил Гарольд, глядя на торчащий из кресла арбалетный болт.
- Чего-то не хватает, - смущённо заметил Грендон, отодвигаясь одновременно от графини. - Найти бы оружие.
Пэм отложила попавшийся ей в руки пистолет обратно на столик и рассеянно кивнула, впрочем, уже через секунду она цепко вглядывалась в Аманду:
- Скажите, Аманда, как вы определили точное время смерти графа?
Девушка побледнела, беспокойно сложив руки на коленях и даже забыв в очередной раз упасть в обморок:
- Я…
- Я считаю, что это вопрос не по делу, - неожиданно резко вмешалась леди Стаутвуд. – Вы ещё спросите, что делают в камине догорающие фотографии, заснятые секретным художником, которого мы держим на входе в комнату графа.
- О нет! – Грендон и Джулиан с ужасом бросились к камину, чтобы выхватить жалкие клочки, но Гарольд неожиданно оказался быстрее и мирно перевернул золу кочергой.
- Какое несчастье, - скорбно охнул он.
- Эти улики отпадают, - печально констатировал Уилсон. – Кто же убийца?
Тут же на пол прямо под ноги сыщику свалился мешок с документами, на дне которого обнаружилась записка странного содержания:
«Сегодня после обеда в пристройке. Я хочу сказать вам кое-что важное»
Грендон героически посмотрел в даль стены, наткнувшись на озадаченные взгляды остальных присутствующих:
- Кажется, дело усложняется!

(конец первой серии)

Альтернативная история событий, имевших место в Стаутвуд-холе.
События разворачиваются с потрясающей разум скоростью. Вниманию благосклонных читателей представляются две драмы на фоне общего подавленного, печального, депрессивного настроения, царящего в славном доме Стаутвудов.

Серия вторая

- Хм, - Уилсон окинул проницательным взглядом кучу предметов, что лежали на столике перед ним. Предложение показать, у кого что лежит в карманах, действовало. – Где-то здесь скрыта улика. Только как её найти? Маленькие серые клеточки моего мозга, ну же!
К столику невозмутимо подошла леди Стаутвуд и, не говоря ни слова, забрала пистолет. Следом за ней, с извиняющейся улыбкой подпорхнула Аманда, выхватив из кучи вещей колечко, миссис Толлер, не стесняясь, ухватилась за влажный фартук и, подумав, взяла ещё и тарелку, которую тут же передала Джулии.
Уилсон покачал головой.
- Всё равно не понимаю. Может, кто-нибудь хочет рассказать о том, как он был свидетелем убийства графа? – секретарь поднял взгляд на собравшихся и с удивлением обнаружил, что собрался он только один. Все остальные, бывшие в столовой, куда-то растворились, а из коридора послышался явственный стук молотка по доскам, будто кто-то заколачивал двери. – Хм. Сэр?
Покойный был прикрыт пледом. Поверх - одеялом и табличкой «Не беспокоить», в руках покойный сжимал пистолет, недвусмысленно направленный в сторону Уилсона.
Секретарь досадливо нахмурился:
- Сразу бы сказали, что не можете сейчас разговаривать, сэр.
Уилли поплёлся в коридор, тоскливо поглядывая на закрытые двери, из-за которых доносилась наэлектризованная тишина.
- Ну хоть кто-нибудь, хоть кто-нибудь хочет помочь следствию? – без особой уверенности интересовался он, бродя по дому туда и обратно.
На уровне лестницы ему повстречалась миссис Памела, рысцой оббегавшая дом с видом йоркширского терьера, напавшего на нору лисицы. Возможно, она не замечала за собой алчного блеска в глазах и всё повторяемой и повторяемой фразы:
- Сокровища, сокровища, сокровища… Мистер Уилсон!
Потирая лбы, два сыщика изумлённо посмотрели друг на друга. И тут они вспомнили!
- Памела!
- Уилли!
- 1826-й!
- Точно! Лондон!
Оказавшийся совершенно случайно рядом мистер Гарольд был безжалостно закинут в подсобку, дверь которой тут же закрыли на метлу. Два сыщика же обнялись, с чувством предавшись воспоминаниям былой молодости.
- Нападение на мясную лавку старика Джозефа…
- …Проникновение со взломом…
- …И спасённый щенок!..
- …Бандиты Джозефа нас за это сделали…
- …Как ты был стоек!..
- …Как я был стоек!..
Поток красноречия споткнулся о хмурую тишину, создаваемую Бесс, демонстративно протирающую пыль с книг, из которых так и сыпались записки различного содержания.
- Ну, эээ, мы поможем друг другу, - Уилли галантно поклонился и сделал вид, что стряхивает пылинку с колена.
- Безусловно, мистер Уилсон. Муж не будет против посодействовать молодому талантливому художнику на безвозмездных, почти кабальных условиях с его стороны.
- Он истинный Стаутвуд, мэм.
Быстро раскланявшись, они побежали в разные стороны.
- Сокровища, сокровища, сокровища, - послышалось со стороны удаляющейся Памелы.

- Ага! – дверь с грохотом приоткрылась ровно на столько, чтобы Уилсон смог заглянуть внутрь гостиной – некоторые из досок всё ещё прочно держали последний рубеж обороны мисс Аманды.
- Надеюсь, я вам не помешал, миледи?
- Ну что вы, Уилсон, - девушка побледнела и как бы невзначай подёргала плотно закрытую раму на окне. Но увы. – Я всегда рада вашему обществу. Да-да.
- Я вас не задержу надолго, Аманда, - преодолев препятствие, Уилсон оказался в комнате, и, пользуясь случаем, применил эффектный приём, взмахнув полой плаща. Кажется, он где-то читал, что так полагается делать, когда собираешься создать таинственную и значимую атмосферу.
- Мисс Аманда, я простой секретарь и могу говорить долго, связно и без цели, поэтому - прошу! Сознайтесь честно, что вы!..
Аманда побледнела и сделала шаг назад. Уилсон же мрачно усмехнулся:
- Что вы в ночь, когда под пологом снежного царства, укутавшего поместье Стаутвудов от внешнего мира, под сводом этого дома совершалось убийство, Вы были не Вы!
Аманда, охнув, упала в кресло, мастерски и незаметно добравшись до него.
- Но кто же я была?
- Давайте сделаем логическое исключение. Вы не дочь своих родителей, вы никогда не были во Франции и вы не против тушеной селёдки. По всему выходит, что вы – внебрачный племянник Мод Гатли и дворецкого Мортона с одной стороны и двоюродная тётя графини Лидии с другой, что несомненно является основным мотивом для совершенения преступления, в коем я вас, заметьте, не обвиняю!
Как истинный кавалер, пользующийся благосклонностью женщин всех возрастов, закончил свой энергичный спич Грендон благожелательной улыбкой и изящным полупоклоном.
- Вы не сможете это доказать! – выдохнула девушка, упрямо сжав губы.
Секретарь вынужденно кивнул.
- Но версия всё равно была хорошей. Ладно, простите меня, мисс Аманда, вы замечательная и храбрая девушка, доброго вам дня.

- Сокровища, сокровища, сокровища, - донеслось до Мортона, задумчиво сидевшего прямо в холле, в обнимку с банкой клея. Дворецкий изредка приподнимал крышку, от чего его взгляд становился особенно задумчивым, а висевший на стене, прямо у входа портрет отца Мортона начинал подкручивать узы, при этом задорно поблёскивая глазами.
Вместе со словами вскоре послышался и приближающийся стук шагов.
- Мортон! – появившаяся на пороге коридора Памела вздрогнула, остановилась и совсем по-детски шмыгнула носом. Старик не смог устоять и тут же к молодой миссис перекочевал пряник, перламутровая пуговица необычной формы и сказка в восьми томах, которые Мортон лично писал все те годы, что они были разлучены. Текст, правда, был написан на латыни, но Мортона это не стесняло, про себя он его всегда проговаривал на австрийском.
- Что случилось, малышка?
- Мортон, ты не видел тут маленькую резную коробочку, которая обычно лежала в комнате графа у окна. Он ей совершенно не дорожил, ага.
- Посмотри под лестницей, малышка, какой только мусор там ни оказывается.
Дворецкий ещё не успел договорить, как, окончательно уподобившись терьеру, Памела нырнула под лестницу и уже через минуту оттуда раздался восторженный вопль.
- Мортон, я люблю тебя! – Памела вынырнула из-под лестницы, сжимая искомую шкатулку. На голове у неё была повязана взявшаяся откуда-то пиратская повязка, а взгляд так и сверкал счастьем. – Мы срочно отсюда едем! Быстрее, Мортон, быстрее!
Дворецкий не успел опомниться, как оказался на дорожке перед домом, как Памела успела, не глядя на снег, добраться до пристройки конюшни, буквально вытолкав оттуда изумлённо прикрывающуюся позавчерашней газетой лошадь – лошадь сидела в коляске и явно не горела желанием слезать в снег и запрягаться, особенно в праздничные нерабочие часы.
- Быстрее, быстрее, мы должны успеть! – понукала Памела.
- Памела! – окошко на втором этаже раскрылось, оттуда показался Гарольд. – Памела, вернись! Ты не можешь так со мной поступить, я подающий надежды художник!
-Едем! – запрыгивая внутрь коляски скомандовала Памела, стоически не обращая внимания на причитания супруга. Мортон и лошадь, сидевшие напротив, с лёгким недоумением переглянулись.
- Кхм, - Памела в задумчивости посмотрела на глубокий снег, закрывавший само напоминание о существовании калитки в поместье. – Ну-у… Это была прекрасная утренняя прогулка, Мортон. Спасибо.
- Н-не за что, малышка.
Памела соскочила с коляски и, резко повернувшись, ткнула пальцем прямо в грудь Мортону. Прищурилась. – Про лестницу – ни слова.

Судьба забросила Грендона на кухню. Выражалась судьба в лёгком напеве, который доносился буквально в каждую комнату дома. Музыкальные достоинства произведения выражались в чрезвычайно достоверно подобранных рифмах. Секретарю наиболее запомнилась фраза
- …Хинин… стрихнин…
Не строим грустных мин!..
Глоток… другой…
Доволен будь стряпнёй…
На этом куплете Уилсон и оказался на кухне. Мод Гатли как раз перешла к арии и не заметила его явления. Служанки и сын графа так же были здесь, они были усажены у стенки и не смели шевельнуться. Перед ними весьма многозначительно лежал черпак.
- Мистер Уилсон, - позвал Джулиан. – Мистер Уилсон.
Секретарь подошёл к нему и присел.
- Мистер Уилсон, я убил графа, - Джулиан опустил голову, вздыхая и подставляя руки для наручников.
Секретарь холодно хмыкнул:
- Я не могу вам поверить, Джулиан.
- Но у меня был пистолет!
- Его украли.
- У меня был мотив!
- У вас не было пистолета.
- Я хотел яхту!
- Мистер Джулиан, все хотят яхту. Если за это обвинять людей в убийстве, то никаких мировых судей не хватит. У вас есть действительная улика?
Джулиан отчаянно воздел руки к небу.
- Что же может убедить вас, детектив!?
Уилсон почувствовал, что пришёл его звёздный час. Улыбнувшись, он прикоснулся указательным и средним пальцем чуть выше виска.
– Только доказательства, которые могут предоставить мои маленькие серые клеточки, сэр.

(конец второй серии)

С небольшим временным разрывом предлагаю очередную часть альтернативных событий, имевших место в Стаутвуд-холле.
Должен предупредить широкую (а также следящую за своими фигурами публику), что в отличие от прошлых частей эта подверглась сильному влиянию со стороны переводов творчества прочитанных совершенно недавно Джерома К.Джерома и Шекспира. Иными словами, скорбное, вдумчивое и прочувственное выражение лица при чтении приветствуется.

Серия третья

Где-то во время очередного забега между первым и вторым этажом секретарь Уилсон споткнулся о ступеньку и нашёл возможным окинуть пол и собственный путь более пристальным взглядом. Взгляд этот настолько ему понравился, что с полом молодой человек не расставался долгую минуту. И только деликатное вмешательство графини, чьи ноги возникли прямо перед носом Уилсона, заставило молодого человека скромно подскочить на месте и вежливо потупить взор.
- Леди Стаутвуд… - начал, было, молодой секретарь, но графиня профессионально прервала все возражения в корне.
- Я не довольна вами, мистер Грендон. Вы обещали, что принесёте завтрак после убийства. Почему я должна была ходить за ним сама, да ещё отнести наверх чашку Толлер и Гатли?
- Это такие индийские сорта чая? – названия показались знакомыми, и секретарь не преминул блеснуть осведомлённостью.
Ответ сквозил льдом:
– Это наши сиделка и кухарка, они сейчас скачут вокруг чашки и всё твердят про поруганную девичью честь. Вам бы стоило перед ними извиниться, вам следовало хотя бы провести конкурс.
- Но я…
- Похититель зелёных платьев.
Возможно, именно на этом месте возмущение Уилсона оказалось настолько велико, что он, наконец, очнулся от обморока. Да, он по-прежнему лежал на полу, на самом верху лестничного пролёта, тщательно изучая ворсистость ковра.
- Конкурс, - сознанием зацепившись за это слово и стараясь не думать о странности иного возникшего в голове образа, молодой человек медленно поднялся на ноги. – Конкурс… на роль. Я гений, Пэм!

Миссис Филби как раз в этот момент, в очередной раз выпросив у Мортона ключ, ласкала нежным взглядом индийского божка в чулане, когда неодолимая икота напала на неё, участливо похлопала по спине и пожелала доброго здравия (метафизически, разумеется).
- Сами ищите своего убийцу! - Возмущённо произнесла она в пустоту. – Я почтенная хозяйка почтенного семейства, а не грошовый специалист! Мне положено разводить котов, посещать выставки и приёмы, а не ползать по пыльным закоулкам комнат и сознаний, словно прачка в грязном белье!
Пустота укоризненно топталась в углу. Будь это создание человеком, оно подобно пылкому юноше опустило бы сначала лицо к запачканному грязью полу, но потом дерзко и в то же время с надеждой воззрилось бы на Пэм. Собственно, пустота не чуралась поэтического благородства, которое, видимо, намеревалась разглядеть или, миссионерски благодетельно, насадить в Пэм. К чести миссис Филби следует сказать, что эта прекрасная леди достойно сопротивлялась.
- Ну пусть убийцей будет Аманда? – с надеждой предположила Пэм. – Её всё равно кроме графини никто не любит… И вкус у неё как будто она приехала из колонии, и амбиций на трёх наследных Стаутвудов хватит, и медицинское образование – что неспроста.
Пустота продолжала молчать. Это молчание выводило обычно сдержанную Памелу из себя. В очередной раз она представила себя пиратским капитаном, Мортона - шкипером, Уилли – юнгой, а всех остальных на этом корабле – злодеями, которым следовало бы преподать урок изящных корабельных манер. Желательно при помощи деревянных досок, океана и акул.
- Уилли, поторопись, - Памела с грустью погладила краешек стола с божком и бриллиантами. – Это чувство совести чем дальше, тем становится всё более надоедливым.

- Нет-нет, вы не подходите, - Уилсон стоял перед своим рабочим столом и решительно указывал Джулии на дверь.
Служанка робко, но упрямо продолжала стоять на месте, более того, отстаивая свою позицию.
- Но ведь вы сами объявили конкурс на роль лучшего убийцы графа. И я подумала… - девушка замялась, перевела дыхание, но вновь ничего не сказала.
- Милая Джулия, - из-за двери как бы случайно выглядел Джулиан и скучающим взглядом (будто бы мясник в своей лавке) глянул на обоих. Уилсон быстро поправился. – То есть, я хотел сказать, мисс Джулия, при всём желании, если бы были какие-нибудь нормы кровожадности, то вы ни за что бы не смогли сдать этот норматив.
- Это не так, мистер Уилсон, - девушка безмятежно посмотрела на секретаря. – Поверьте, вы сильно ошибаетесь, если считаете меня невинным агнцем.
- Что ж, - Уилл устало указал девушке на стул. – Воля ваша, я выслушаю вас, но, не обессудьте, первый приз – встреча с полицией округа – достать вам будет сложно.
- Моя история, - начала Джулия, - началась ещё в раннем детстве. Уже тогда я не была похожа на честных людей, мистер Уилсон. Когда благословенные Господом дети играли вместе с дворовыми псами с кусками заимствованной у ближайшего мясника колбаски и нитками, а девочки, собравшись вместе, играли в куклы, я уже тогда не могла похвастать, что была столь же честна со всеми. Их обществу, обществу прекрасных тряпичных кукл я предпочитала романы Свифта и, прошу, не смотрите на меня так изумлённо, Дефо.
Дальше всё было только хуже. Я устроилась служанкой в доме, не имея ни малейшей квалификации или способностей к этому делу. То есть по сути я заставляла других людей работать за себя, так что даже такая умница как Бетти этого не замечала, принимая как должное. Мой криминальный талант оказался столь велик, что никто в доме не мог заподозрить меня в этом. Посудите сами, кто может быть более подходящим преступником, чем не человек с самой прозрачной репутацией?
Я вошла в комнату графа, прижав пистолет к груди. Холодная сталь казалась мне раскалённой. Я тихо подкрадывалась к креслу, в котором дремал этот человек. Граф уснул за составлением некоего документа. Можете мне поверить, что это было завещание. Это было завещание. На коленях графа лежала открытая шкатулка с драгоценностями.
Не знаю как, но у меня в руках к тому моменту уже очутилась подушка. Когда граф неожиданно открыл глаза и резко, в привычной своей манере посмотрел на меня, будто само зло подтолкнуло меня.
Когда всё было кончено, в руках у меня оказалось написанное завещание. В нём не хватало всего лишь имени. Одного имени. Тогда у меня не было времени его вписать, поэтому я просто взяла бумагу и бриллианты с собой.
- Постойте, но ведь никак улик о том, что писалось завещание не было. Ни чернильницы, ни пера, ни чего бы то ни было.
- Вы плохо смотрели, сэр. Вернее, вы ведь нашли пистолет, так? Попробуйте ещё немного покопаться в собственной одежде, кажется, вы ещё не переодевались.
- Вы настоящий злодей, Джулия.
- Я всего лишь служанка, мистер Грендон. Но тем не менее рада, что вам понравилась моя история, - девушка скромно улыбнулась.
Желание срочно проверить вещи на наличие улик и сохранности было слишком сильно, но Уилсон нашёл в себе силы ответно улыбнуться девушке.
- Я и не подозревал, сколько талантов в вас скрывается, моя дорогая.
Теперь уже не только Джулиан, но и Мортон строго заглянули в дверной проём, заставив молодого человека замереть на месте. Глядя двумя глазами на девушку, а внутренним, третьим, ощущая пристальные взгляды со стороны двери, молодой человек уже натренированно зачастил:
- Я хотел сказать, теперь мы можем выслушать следующую историю. Кто-нибудь желает?

- Если подумать логически, - мирно излагала свою версию событий Памела, связанному супружеской клятвой и лишённому права голоса супругу, мистеру Филби, - то в этом доме с самого начала всё идёт верх тормашками*. Наследник графа оказывается русским, к тому же не наследником, к тому же довольно симпатичным молодым человеком. Мортон – венгр, Аманда не француженка и явно не простой породы. Кто ещё-то? Кстати, почему Мортон – венгр? Если подумать, то он брат покойного отца Джулии, мать которого приходится какой-то там роднёй матери Бетти, второй раз теперь упомянутая мать которой, в свою очередь, является сестрой Гатли, о которой мы более ничего не знаем. Готова дать зуб вот этого вот художника на отсечение, что, меньшее, полвоина преступления скрыта во всех этих связях.
- Впрочем, благородные тоже хороши. Хоть бы один среагировал на голословные обвинения Уилли. Так нет, один признался в своём происхождении, вторая прямым текстом решила сжечь бумаги супруга, третья сама требует, чтобы её признания выслушали. Вот бы они себя вели так же в присутствии полиции.
Памела мечтательно зажмурилась, но уже в следующий момент хищно осмотрелась, приглядываясь явно не к комнате, а к картине перед внутренним взором.
-Жаль, что нельзя сказать, будто графиня скрывается под личиной сиделки, и они действуют с графом заодно, чтобы отсеять хотя бы пару-тройку наследников имущества естественным путём. Какой бы это был чудесный сюжет для детектива! И что граф тогда наверняка прячется в комнате графини. Под кроватью… - Памела моргнула, тряхнула головой и сама себя мысленно укорила за сказанную глупость. – Нет, в шкафу надёжнее. Да и места больше.
- Или, положим, Бесс. Почему бы и не быть ей убийцей? Прежде всего, она горничная. Уже одного этого достаточно для подозрений. Осталось только придумать что-нибудь про тайный сговор Джулиана и Бесс, и как мой муженёк покрывал их обоих, тайком держа ночью свечу над братом. Версия идеальная, любой лондонский инспектор съест её и без приправы. И тогда ничего не будет стоять между мой и моими милыми, моими дорогими бриллиантами, - Пэм вздохнула и попыталась сморгнуть чудесное видение. – Жалко, что я всё-таки честный человек.
- Дорогая, - слабо попытался поднять бунт и высказать своё мнение мистер Филби. – Я всё слышал.
- Что ты, дорогой, это твои творческие фантазии. Попробуй чай мисс Гатли, твоему брату он очень понравился. Наверное.

Минут через десять:
- Нет, Мортон, я не могу принять версию, что убийца всегда дворецкий. Где вы видели хоть один детективный роман, заканчивающийся подобным образом?
- Это классика жанра! Поверьте мне, Уилсон, в будущем это будет самой популярной идеей целого десятилетия! К тому же вы не можете отказать мне, я ведь венгр!
- Мортон! На дворе девятнадцатый век! Я не знаю, что вы имеете в виду, имейте совесть!** И хватит уже рассказывать небылицы про сокровища под лестницей, я детектив с семилетним опытом работы секретаря, неужели вы думаете, что убийца бы так просто обошёлся с награбленным?

И ещё через четверть часа:
- Нет, миссис Толлер! То что вы знаменитый Бостонский душитель, и то что у вас в сумке десять вариантов паспортов и сопроводительных документов не может сделать из вас убийцы! Отравить графа ядом, а потом, чтобы прикрыть это, застрелить его? Не считайте меня литературным героем, который легко в это поверит, миссис Толлер, я не первый день… ладно, я уже день расследую это преступление и кое-что понимаю.
- Но посудите сами, я видела бриллианты и я в них отчаянно нуждалась. К тому же я знала, где находится пистолет и за три недели успела возненавидеть стряпню нашей кухарки. Вы думаете, у меня такой чуткий сон от того, что я сиделка? Увольте, пожалуйста!
- Ну так и убивали бы кухарку! Графа за что? Ставлю вам такую же оценку, как и Мортону, семь баллов.
- Вас подкупили, Грендон, поверьте я это так не оставлю. Вам подкупили и весь этот конкурс сплошной обман и попытка привлечь к вам внимание масс.
- Что?
- Я уверена, что вы сами займёте эту роль, как только всё прояснится. Ведь что вам стоило ночью, тайком пробраться в дом и убить графа?
- Здравый смысл?
- …
- Но мне и в самом деле за это ничего не заплатят!

И ещё через час Уилсон, замученный и окончательно выжатый, выполз в малую гостиную, где с чашкой чая в руках медитировала на окошко Памела.
- Как успехи? – Юная госпожа даже не повернула голову, эту шаркающую походку она прекрасно помнила ещё с раннего детства.
Молодой человек доковылял до свободного кресла, куда и пал.
- Безнадёжно. Лично я бы арестовал весь дом для гарантии, но они ведь и на виселице будут драться за то, кого повесят первым.
- То есть нам всё-таки придётся расследовать это дело как настоящим детективам?
- Боюсь что да, хотя нас ждёт самое ужасное, что только может быть для детектива.
- Придётся…
- …Думать.

Примечания:
*Работая на пару с текстовым редактором Вордом, мы пришли к довольно странной идее, что данное место не потеряет, а может и украсится глубиной, если вместо «верх тормашками» написать «верх кармашками». В контексте сего произведения это звучание приобретает другой, более глубокий смысл. Впрочем, благородные читатели сами могут судить, какой вариант им менее не нравится.
**Увы, но в 19 веке взорам почтенной публики не были открыты ещё ни талант миссис Кристи, ни господина Дойля, ни телевидения, которое бы распространило идею, что убийца не только появляется в начале любого преступления, чтобы его потом было удобнее всего узнать, но и то, что он _всегда_ дворецкий. Как видно, в своих идеях Мортон несколько опередил время, что, увы, свойственно, всем первооткрывателям. Вторым же пунктом является вопрос о политкорректности, который в силу самой специфики Нового Времени не мог подниматься. Но мы уже установили, что в своих идеях Мортон был крайне оригинален.

Дамы и господа, спешу представить вам четвёртую и заключительную часть истории приключений двух детективов. Джентльмены, прошу, держите под рукой нюхательную соль для ваших дам. Милые леди, только вы сможете сдержать своим присутствием порывы чувств, что свойственны нам, джентльменам.
И теперь, не откладывая более ни минуты, спешу представить вам их, героев Стаутвуд-холла! Встречайте!

Серия четвёртая.

Два детектива с усталыми, но довольными выражениями лиц, осанки и прочих мелких чёрточек, которые уловит разве что опытный глаз, устроились в гостиной в креслах. Мистер Грендон с удовольствием потягивал трубку, время от времени с чувством выдыхая – Памела сделала мысленную пометку подарить Уилли в следующий раз к трубке и табаку, иначе образ получался каким-то не таким. Миссис Филби скромно сложила руки на коленях. В новом горностаевом костюме Памела выглядела настоящей светской львицей и безусловной отрадой для уставших от созерцания преступников глаз Уилсона.
Но помимо всего прочего эти два детектива ещё и беседовали. Вернее, Памела азартно, с волнением задавала вопросы, а Уилсон на них со скромной небрежностью отвечал:
- Так что же за чем следовало, Уилли? Не томи!
Уилсон с хитрецой подмигнул и снова затянулся трубкой, прежде чем ответить:
- Да, признаться, в начале меня этот вопрос тоже беспокоил. Ровно в девять в комнату поднимается кухарка Мод Гатли и, как мы знаем, поит графа чаем с десятью таблетками снотворного под предлогом заботы о его плохом здоровье. В девять пятнадцать граф чихает.
- Как ты это определил, Уилли?
- Это элементарно, Пэм, граф вёл дневник на такой случай.
Миссис Филби в волнении всплеснула руками:
- Это гениально. Уилли, дорогой, ты просто умничка, ведь мало кто додумался бы просто сесть и почитать заметки графа.
Секретарь расплылся в счастливой улыбке:
- Ну, Памела, ты тоже красавица. Знаешь, как будто в тебе что-то изменилось в лучшую сторону.
Памела беззаботно махнула рукой, улыбнулась:
- Это всего лишь новый дорогой костюм, Уилли. Новые дорогие костюмы имеют свойство положительно влиять на внешний вид и цвет лица. Но что же было дальше?
Улыбка сползла с лица секретаря:
- Дальше граф меня предал. Он подпустил к письменным принадлежностям Джулию. Она… для него… - последнюю фразу Уилли говорил явно через силу, шумно вдыхая, под конец он собрался и выпалил: - писала письма!
- Ужас какой, - смогла найти ответ Памела. Уилсон безутешно кивнул.
- Подозреваю, дело к этому и шло. Ещё чуть-чуть, и она бы доставляла к нему утреннюю корреспонденцию, - голос секретаря всё больше напоминал изрядно пережившего свой возраст капризного ребёнка. - В следующий раз сам налью в чернильницу отравленные чернила, будут знать!
Памела украдкой побарабанила пальцами по подлокотнику и зачем-то заглянула в свою сумочку. О! Разумеется, все эти жесты были проявлением внимания и деликатности, чтобы мистер Грендон имел время взять себя в руки, промокнуть платком лоб и губы и вспомнить, зачем он вообще здесь сидит.
- Перед уходом Джулия поцеловала графа в щёку, за что граф пообещал жениться на ней, как честный человек.
- Но граф уже женат, Уилли! Вспомни, на леди Лидии.
- Неожиданный поворот, - секретарь задумался, теребя пальцами переносицу. - Но ведь он же не уточнял сроки? Значит, всё в порядке.
- И действительно. Что случилось потом?
Уилсон азартно подобрался:
- Потом в комнату через окно проникла сиделка. Она выхватила пистолет и нанесла графу восемь пулевых выстрелов!
- Не может быть! – Пэм прижала руки к груди. – А как же граф?
Секретарь небрежно махнул рукой:
- Да что с ним станется? Пригнулся.
Памела озадаченно представила себе эту картинку. Причём настолько ярко, что для того чтобы от неё избавиться ей пришлось даже тряхнуть головой.
- Вот. А дальше в комнату вошёл твой муж, Гарольд. Он хотел предложить графу гениальную схему по созданию сети прачечных в Лондоне, но при виде графа у него всё вылетело из головы и он бросился трясти графа.
- Уилли, откуда ты это взял? А как же вид графа в крови? Гарольд художник, - Памела в нетерпении притопнула ножкой. Но Грендон только усмехнулся и подмигнул:
- Тарелка.
- Какая тарелка? – Всё ещё не понимая переспросила его спутница.
- Тарелка с пудингом из клубничного варенья. Та самая, что всё это время стояла в комнате и которую тайком граф сам принёс из кухни, пока там никого не было. Твой муж увидел графа в тот момент, когда лорд Стаутвуд нечаянно опрокинул на себя пудинг и красное варенье обильно залило его жилет. Такого обмана чистая душа творца вынести не смогла, и Гарольд принялся трясти графа.
- Ну хорошо, - Памела в сомнении кивнула. – Но как ты это определил?
- Во-первых, по вкусу варенья. Во-вторых среди фамильных черт семьи Стаутвудов нашлась одна полезная: когда представитель семьи Стаутвудов начинает кого-нибудь трясти, то на следующее утро он напивается, - взгляд Уилсона затуманился. – Собственно, именно по этой примете мы и определили, что Джулиан не является членом семьи Стаутвудов.
Филби тактично кивнула. Ради индийского божка, которого секретарь при молчаливой попустительстве хозяйки легкомысленно подарил Памеле, миссис Филби могла ему теперь простить почти всё.
Секретарь же огорчённо вздохнул.
- Ну а подвёл графа Альберта нездоровый образ жизни. Я так и сказал инспектору.
На гостиную опустилась трагическая, трогательная тишина. На заднем плане кто-то играл лирическую мелодию на духовом инструменте. Наконец, пауза была нарушена. Миссис Филби пошевелилась и произнесла:
- Печальная и поучительная история.
- О да, - механически подтвердил Грендон, всё ещё пребывая в сложившейся атмосфере.
- Как ты теперь дальше будешь, Уилли?
Молодой человек улыбнулся и подмигнул:
- Мне понравилось быть сыщиком, признаться. Собираюсь заглянуть по приезду в Лондон в Скотланд-Ярд. Я даже купил себе книгу «Файв-оклок - время раскрыть преступление»…
Порывшись во внутреннем кармане, Уилсон извлёк на свет книжку с тёмно-зелёной тканевой обложкой. Памела слегка поморщилась – она недолюбливала эту современную моду на яркие обложки – но ради Уилли промолчала. Секретарь же принялся листать книгу: небрежно и несколько рассеянно.
- Только я пока не совсем понимаю. Тут каждый второй рецепт начинается с фразы «Совершите преступление». А я что-то…
- Уилли, это ведь элементарно и просто. Посуди сам, не украв бриллиант награды за его возвращение не получишь, - шальная мысль пришла в голову Памелы. Она осторожно посмотрела на спутника, мысленно оценивая шансы. – Кстати, Уилли. А похищение сокровищ так и останется… нераскрытым?
Грендон отвлёкся от нерадостных мыслей, усмехнулся.
- С этим как раз всё просто, Пэм. Они никуда из этого дома не исчезали.
- Правда?
- Да. Кстати, ты одна из тех, кто мог видеть их почти ежедневно.
Миссис Филби напряжённо улыбнулась. Уилсон же ещё и подмигнул, подавшись вперёд:
- Догадываешься?
- Уилли, ты знаешь, как на меня действуют эти недомолвки - я совершено теряюсь и начинаю стрелять без разбору. Говори уже!
- Их никогда не было, Пэм, - Уилсон тихо рассмеялся.
Памела же в прострации медленно кивнула:
- Да, разумеется, пусть их никогда не было. Но почему же тогда…
- …А вот это особый момент. Граф использовал вместо алмазов обычный лёд. За тот десяток минут, в течение которых граф разыгрывал представление, они не могли потерять форму.
- Как всё гениальное просто, - всё в той же прострации, но уже с непонятно от чего нарастающим чувством уверенности Памела снова кивнула.
- Да. Представление едва не испортила Ирен Толлер, когда узнала о подлоге и принялась стрелять в графа. Но к счастью, всё обошлось, - Уилсон светился счастьем как столовое серебро после зубного порошка и щётки дворецкого. – А ты куда направишься теперь, Пэм?
- Я? – Памела, наконец, пришла в себя. – Пока обратно в Лондон, Уилли, дорогой. На меня тут совершенно случайно свалилось несметное сокровище… Богатство. Восьмиюродная тётушка в завещании упомянула! Надо будет разобраться с формальностями. Ну а потом Мортон свозит меня в Австрию. Там мы наймём корабль и поплывём в Бразилию, исследовать дикие дебри джунглей.
Уилсон озадаченно почесал затылок:
- Австрия и корабль?
Памела посмотрела на друга так, как будто была сильно удивлена:
- У нас сейчас девятнадцатый век на дворе, Уилли. Да, в отличие от прошлых веков нынче Австрия граничит с морем.
Грендон озадаченно покачал головой:
- Никак не поспеваю за событиями. В наше время они текут с безумной стремительностью.
С лёгким скрипом отворилась дверь. Оба детектива повернули головы, чтобы лицезреть огорчённо комкающего в руках носовой платок мистера Филби. Гарольд шумно шмыгнул и простёр руки с зажатым в нём имуществом к Памеле.
- Австрия? Дорогая, но как же я?
Памела хладнокровно посмотрела на мужа и миролюбивым, успокаивающим голосом произнесла:
- Дорогой, как ты мог забыть? У тебя сейчас процедура банкротства намечается. Многие влиятельные и уважаемые люди захотят с тобой увидеться. Я просто не могу отвлекать тебя от такого важного события ради своих мелких желаний.
- Правда? – Гарольд ещё раз шмыгнул, но уже проформы ради, в его глазах явственно загорелась надежда.
- Правда, - уверенно подтвердила Памела. – Возможно, у тебя теперь откроются новые перспективы. Я не могу тебе в этом мешать.
- Йу-ху! – Бывший владелец галереи живописи подпрыгнул и провернул в воздухе весьма странные колебания тела. Затем он развернулся к двери и важно, под благоговейное молчание публики, вышел.
Впрочем, детективы не успели обменяться мнениями по этому поводу, так как в комнату легко вошла Аманда, а следом за ней леди Лидия.
Секретарь тут же поднялся на ноги. Помедлив, Памела взяла со столика чашку с чаем.
- Уилли, миссис Филби, - за обеих заговорила Аманда, - мы пришли попрощаться.
- Вы куда-то уезжаете? – Уилсон не мог поверить собственным ушам.
- Вообще-то уезжаете вы, - Леди Лидия внимательно посмотрела на Уилсона. Впрочем, эффект традиционного замирания кролика перед удавом был разрушен жизнерадостным щебетанием Аманды:
- Но мы тоже, наверное, скоро уедем в Индию. Ненадолго, попутешествовать. А потом вернёмся. Мы зашли для того, чтобы поблагодарить вас, Уилсэн, - девушка ещё раз улыбнулась. А когда она неосознанно обернулась и глянула на леди Лидию, Уилсон и Памела с неожиданной для себя светлой завистью заметили в глазах девушки лучики любви.
- Мистер Уилсон, - наверное, что-то человеческое, тёплое было и в самой леди Лидии. Во всяком случае в присутствии Аманды она неожиданно показалась живой женщиной, не только графиней. На минуту мистер Грендон позволил себе помечтать о некоей партии, которую они могли бы составить. Но вовремя одумался. Тем более, что заметив, что Уилли её не слушает графиня вновь превратилась в истинную леди и холодно повторила. – Мистер Уилсон, служанка Бетти и сиделка Толлер просили передать вам свои благодарности. Также Ирен Толлер благодарит вас, дорогая Памела Филби, за помощь в трудоустройстве. Они уже уехали и не смогли попрощаться лично.
Дверь за спинами женщин скрипнула, и уже все вчетвером – дамы и Грендон - они посмотрели на вновь вошедшего. Им оказался мужчина выше среднего роста, с короткими волосами и жёстким выражением лица. Одет он был в домашний костюм графа.
- Представьтесь, кто вы? – Говорила за всех графиня.
Вошедший небрежно кивнул собравшимся, остановился и также внимательно посмотрел на них, прежде чем заговорить:
- Граф Альберт Статвуд, к вашим услугам.
Леди Лидия побледнела, Аманда тихонько вскрикнула, Уилсон с возмущением припомнил как Джулия помогала графу с бумагами, а Памела с восхищением посмотрела на этого несгибаемого человека.
- Но разве граф не умер? – Пытаясь сохранить остатки спокойствия спросила леди Лидия.
- Выгнали, - прочитав общее недоумение, граф повторил: - С того света выгнали.
- Это наш граф, - с лёгким смешком прокомментировала ситуацию Памела.
Графиня же и Аманда закружились вокруг ожившего.
- Не понимаю, - Уилсон озадаченно посмотрел на свою спутницу, но Пэм только махнула рукой. – Не обращай внимания, Уилли. Это не по части маленьких серых клеточек. Это мистика и отношения.
Тем временем троица удалилась, но долгожданного покоя не наступило, в комнату вошли Джулиан и Джулия.
- О, мои дорогие. Вас можно поздравлять с приближением счастливой даты? – Памела по матерински простёрла вперёд руки, от чего молодые люди синхронно покраснели и покачали головой.
Джулия подошла к Памеле и радостно улыбнулась:
- Мортон сказал, что мы едем за море, в Бразилию. Я пришла сказать вам, миссис Памела, как я вам благодарна.
Пэм быстро прокрутила в голове их разговор с дворецким и не найдя ничего, что соответствовало бы только что изложенной версии поняла, что конкретно попала.
- Да, милая моя, я тоже этому рада, - про себя же Пэм отчаянно пыталась найти альтернативные варианты, везти с собой целый клуб в её планы не входило. Что если бежать… в Россию?
Тем временем Джулиан подошёл к Уилсону и положил руку ему на плечо. Уилсон замер, во все глаза глядя на него, а затем смущённо покосился на Памелу.
Джулиан же улыбнулся и пояснил:
- Если вы уже закончили с Уилли, Пэм, позвольте мне украсть его у вас. Сегодня вечером наша совместная проба на очень престижные роли.
- Куда?
- В королевский театр, разумеется.
Уилсон и Памела посмотрели друг на друга. В глазах обоих застыл невысказанный вопрос.
- Кажется…
- Похоже…
Получилось одновременно. Детективы смущённо замолчали. Они стояли на пороге важного и в чём-то грустного события.
Дверь скрипнула.
На пороге показалась фигура Мортона. Дворецкий замер, торжественно лицезрея сцену перед собой:
- Господа и дамы, я принёс ужасную новость. Только что мне сообщили, что неизвестный похитил карету, в которой собиралась уезжать миссис Филби, и выкрал при этом бедняжку Бетти. Полиция не знает, что предпринять.
- Бетти! – Воскликнул Уилсон.
- Карета! – Воскликнула Памела.
И уже одновременно, спеша к двери и разом позабыв обо всех глупостях расставаний и завершений:
- Памела и Уилсон спешат на помощь!

(продолжение, как всегда, следует...)

(о том, как герои готовились к картине)

- С этим надо что-то делать, - сказала кухарка и оказалась абсолютно права. И хотя сама Мод Гатли лишь выразилась в сердцах, глядя на безнадёжно испорченную яичницу (увы, но в настоящей жизни мисс Гатли была так же далека от плиты, как и белые медведи от пингвинов, то есть полярно – а готовил все блюда для выступлений Гарольд, талант, душка и истинный гений своего дела)… Так вот, и хотя Мод Гатли выразилась так лишь по поводу испорченной яичницы («Безнадёжно испорченной, мой дорогой!» - «Виноват»), в целом её мысли разделяли все обитатели дома – с сыщиками следовало что-то делать. Уже второй час мисс Памела и мистер Уилсон изволили лежать в креслах гостиной и перебрасываться значимыми замечаниями о нравах нынешней молодёжи, сырой провинциальной погоде и планах на ближайший уик-энд. Когда Джулиан, решением совета Стаутвуд-холла избранный вестником, намекнул сыщикам о расследовании, два одинаково недоумевающих взгляда едва не заставили провалиться несчастного молодого человека в погреб. Лишь приличное воспитание да добротный индийский ковёр удержали его от этого, с позволения сказать, шага.
- Глупости городите, - сообщила тогда в сердцах всё та же Мод. – Выберем убийцу да и дело с концом, пусть себе и дальше сидят и болтают.
Эту идею с энтузиазмом поддержали все. По подсчёту голосов справедливого и честного голосования три голоса были отданы за Памелу галантной мужской составляющей коллектива Стаутвуд-холла (мистер Грендон по понятным соображениям не голосовал, а графа Альберта не допустили к голосованию по соображениям этическим), пять голосов были завоёваны красотой и очарованием Уилсона среди женской, практически, половины.
- Так не логично, - Мортон огорчённо поправил любимую альпийскую шапочку, - они должны найти убийцу, а не быть им. Ну или по крайней мере они должны были бы попытаться замести следы, а не вот так же вот pfuschen да aufbringen, - от волнения Мортон перешёл на родной ему новоавстрийский.
Графиня с натянутым, каменным спокойствием посмотрела на дворецкого:
- Никогда ещё этот язык не звучал в Стаутвуд-холле.
Дворецкий смущённо потупил взгляд:
- Как Вам сказать, графиня. Если за последние три месяца, то Вы почти совершенно правы.
Нарождавшееся над собранием напряжение заставило Бетти мучительно покраснеть. Вот только лингвистических споров ей здесь не хватало! Девушка удивлённо обнаружила, что выступила вперёд и уже успокаивает спорщиков:
- Я может и не понимаю всего, но с мистером Уилсоном и миссис Филби надо что-то делать. Гонорары-то капают, а толку – чуть.
- Может, предложим ему убийцу? – Джулия замирая от восторга и осенившей её идеи прикрыла рот ладошкой.
- Например меня, да? – Кухарка нахмурилась. – Ну уж нет, я свой образ в кинематографе портить отказываюсь. Потом ни о какой романтической роли уже и мечтать нельзя будет!
Гарольд шумно вздохнул, и взгляды собравшихся тут же переместились на него. Мистер Филби вздрогнул:
- Не надо на меня так смотреть. Я проходной персонаж. У меня история в титрах после фильма, в которой меня ждёт суд за долги.
- … И если исключить меня как слишком очевидную версию, - мягко ввернул Мортон, улыбаясь и беря инициативу в свои надёжные дворецкие руки, - давайте думать.

Решение нашлось довольно быстро. Обитатели Стаутвуд-холла решили провести донабор обитателей. Из чувства экономии решили приглашать не мэтров своего дела, но подающих надежду новичков.
- Вполне очевидно, - с улыбкой пояснил на собеседовании первый из приглашённых сыщиков, молодой яйцеголовый мужчина с изящно наманекюренными усиками и идеальной лысиной, - что убийство было осуществлено преднамеренно, однако само по себе стало возможным лишь из-за сплетения всех маленьких ниточек, что привели вас всех сюда. Смотрите, при всех других обстоятельствах убийцу графа обнаружили бы в первый же час утра. Однако этого не произошло. Убийца хорошо знал графа, но недостаточно, чтобы его понимать. Полагаю, во многом убийца импровизировал.
И детектив до мерзостности обаятельно улыбнулся:
- Вы позволите мне ознакомиться с делами собравшихся в этом доме?
Аманда и Бетти переглянулись, затеем наклонились к друг другу и с жаром принялись шептать:
- Гнать его надо, одно слово – шарлатан.
- К тому же француз, а какое доверие может быть к этим людям?
- Я бельгиец, мадемуазель, - галантно и тонко вмешался в частные переговоры сыщик. За что удостоился сдвоенного холодного взгляда.
- Тем более.

Второе собеседование проводили Мортон и Джулиан. В отличие от дам, им пришлось побегать, ведь их кандидат оказался неожиданно активен.
- Это же элементарно, - край трубки, зажатой в руке этого молодого человека, уткнулся в тело графа. Брошь мисс Аманды, платье сиделки и пистолет! Это уже не говоря о выборе способа исключить свидетелей. Всё указывает на классическое убийство, которое, как я это называет, как раз хватает на одну трубку.
На сей раз поморщился дворецкий.
- Поймите, я не убийца, не убийца.
- Молодой детектив возмущённо выпрямился:
- Но я не вас имел в виду, сэр.
- Следующий.

Так, довольно пожилая женщина осторожно и как-то по-птичьи кивнула головой. В доме находились гости, слуги и хозяева. Слуг – пятеро. Гостей – четверо. И хозяйка. И всего десять, - взгляд дамы зажёгся. – Вы понимаете? Десять.
Гарольд смущённо переступил с ноги на ногу, графиня продолжала с ледяной незыблемостью сидеть в своём кресле.
- Хотя, - тут старушка суетлива повела руками, - конечно, я могу ошибаться. Ведь, вот например Вы, графиня, хотя и жили с нелюбимым мужчиной, который держал Вас на коротком поводке, вряд ли бы могли задумать подобное преступление.

- Всё, я так больше не могу, - Джулиан готов был рвать на себе волосы. За его спиной как раз стояли ещё два кандидата, вернее, три человека – полицейский инспектор в грубом костюме и с тяжёлыми усами и парочка – грузный сыщик и тонкий, напряжённый как идеально настроенная струна разведчик, его спутник. При полукрике-полустоне Джулиана они понятливо переглянулись и принялись листать брошюры-приглашения других продюсеров.
А Джулиан меж тем, прямо на глазах у остальных удивлённых обитателях дома метнулся в гостиную, где продолжали наслаждаться жизнью мистер Уилсон и миссис Памела.
- Ну что? Что вам мешает найти убийцу?! – в сердцах возопил Джулиан. – Убийство произошло между уходом из комнаты Джулии и появлением там Гарольда. Вы знаете обо всех, как прошёл их вечер. Вы знаете орудие убийства и сопутствовавшие мотивы. Что вы ещё ищете?
Под ободряющими и дружескими взглядами Уилли и Пэм Джулиан «скис».
- Логику, Джулиан, мы ищем логику. Это очень важный момент в любом преступлении.
- Тем более что сокровища, - начала миссис Филби вслух, но закончила благоразумно про себя, - «мы уже нашли».
- Доверься нам, мы лучшие, кого вы только могли здесь отыскать, - и, блеснув искренней английской улыбкой, Уилсон вернулся к прерванной медитации.

А наш ежемесячный журнал рад приветствовать Вас, дорогие читатели, очередной толикой версий тех правдивых событий, которые на самом деле имели место в Стаутвуд-холле этой долгой рождественской неделей.


- Мур, - сказал кот Уилсон и потянулся, удобнее сворачиваясь калачиком на кресле. Эти люди казались ему такими забавными. Например, они не видят призрачных мышек и мошек и при ходьбе трясут пол. Вот ведь глупые. Впрочем, у них было одно неоспоримое достоинство, если бы их не существовало, Уилсону некого было бы мучить и пришлось бы людей придумывать.
Эта идея понравилась коту. Он живо представил графиню с крылышками и, почему-то, со слоновьим хоботом, а шумную тучку-Гарольда вяленой треской. И на этой мысли коту Уилсону захотелось кушать. "По-моему, пора". Решил он. И уснул.

- А теперь нажми этот рычажок, - доброжелательно посоветовала Джулиану, державшему пистолет прямо перед собой, почему-то направленный себе же в ногу.
– Но я же попаду в себя, - недоумённо ответил тот.
- Не беспокойся, - уверенности Аманды хватило бы на двоих. – Я всё предусмотрела, так что не волнуйся и нажимай смело. По плану ты завещаешь всё Гарольду, ну а так как от яда умирают медленнее, чем от пули, официально всё будет выглядеть законно и естественно. Кухарку конечно посадят, но мы пришлём ей открытку.

- Какое гениальное убийство, - подумалось штатному констеблю. – Застрелить графа, чтобы тот не мог дать денег на галерею брата, тем самым устранив конкуренцию. Разумеется, такое мог провернуть только лондонец. Если исключить самого мистера Филби и его супругу, самым последним «лондонцем» был мистер Грендон. Как всё, оказывается, просто.
Аманда согласно всхлипнула.
- Точно-точно. Он с самого начала как-то странно реагировал на мои слова. Наверняка что-то скрывал.
- Сударыня, - констебль по-отечески выпрямился, заложив руки за спину и по-отцовски посмотрел на Аманду. – Такие дела мы щёлкаем.
«Хорошо, что хоть не расследуете» - подумалось убийце. Для разнообразия, про себя.