Вот в этот дом. Вам он кажется мрачным? Это потому, что вы еще не научились различать оттенки черного. Впрочем, если вы хотите больше красок, то обратите внимание вот сюда…
Ваш взгляд пройдет бесконечно долгий и одновременно стремящийся к нулю путь, и вот уже перед вами маленький домик вроде тех, в которых живут ведьмы Плоского мира, только намного аккуратнее и чище, окруженный садом, в котором все цветет и благоухает, а цветы никогда не вянут, ведь это -- владения Жизни.
А вот и она сама, хрупкая, сияющая, чем-то похожая на призрак девушка с волосами, аккуратно заплетенными в две тугие косы.
Хотите знать, куда она направляется? О, вот именно с этого и начинается наша история...
Гулкую тишину сада перед домом Смерти нарушил звук, похожий на тот, который могла бы издать в воображении поэта лопнувшая струна, тот самый, который струны никогда не издают лопаясь в реальности.
Вслед за звуком послышались легкие торопливые шаги.
-- Добрый день, сосед. Мой Огонек случайно не у твоей Бинки в конюшне опять ошивается?
Жизнь редко заходила в гости к Смерти, чаще они встречались на нейтральной территории, обычно поводом для таких визитов был феникс Огонек, которого Жизнь использовала вместо коня. Феникс этот отчего-то решил, что лошадь Смерти -- идеальная леди, и теперь при каждом удобном случае пытался приухлестнуть за ней.
- АЛЬБЕРТ?
Подобные вопросы Смерть предпочитал поручать слуге. Хотя бы потому, что с трудом понимал, каким образом феникс может испытывать хоть какие-то чувства к лошади*.
- Он залетал, сэр, - сообщил Альберт, появляясь из соседней комнаты. - Добрый вечер, мэм.
-- Где же его носит? И именно сегодня, когда в мире столько работы! -- Жизнь покачала головой. -- Просто не представляю, как я без него управлюсь?
- Птицам это свойственно, мэм, - изрек очевидное Альберт и вновь удалился. Смерть же поднялся во весь рост.
- ДА. У НАС ВСЕХ МНОГО РАБОТЫ. НАДЕЮСЬ, У ТЕБЯ ВСЕ В ПОРЯДКЕ?
Вопрос был для Смерти нетипичен, но сейчас он сосредоточенно изучал вежливость.
-- Сегодня должны родиться сто младенцев, взойти миллион семян, да еще звери и птицы... Правда почти четверть сразу же перейдут к тебе, -- голос девушки стал печальным. -- И еще один спорный случай.**
- СПОРНЫЙ СЛУЧАЙ, - череп Смерти качнулся в знак согласия. - РЕШИМ ОБЫЧНЫМ СПОСОБОМ?
-- Да, если не возражаешь. Встретимся в Анк-Морпорке, когда эта девочка... -- Жизнь покачала головой. -- Знаешь, иногда меня удивляет, как небрежно они относятся к дарованному им времени, эти смертные.
- У НИХ НЕТ ВРЕМЕНИ. ОНО У НАС.
Смерть показал в сторону зала, где хранились тысячи и миллионы песочных часов.
-- Я имела в виду время, отпущенное им для жизни, все эти годы и минуты. Крайне редко рождаются смертные, которые не потратят их впустую.
Смерть молча пожал плечами. Нет особого смысла спорить о том, в чем не разбираешься, а даже после всех веков и тысячелетий работы Смерть не мог сказать, что разбирается в людях.
-- Ну что же, мне пожалуй, пора, -- Жизнь чувствовала себя в этом месте немного не в своей тарелке, точнее не в своем праве. -- Надеюсь, Огонек уже вернулся домой. И... Если эта девочка из Анк-Морпорка достанется тебе, пожалуйста, не посылай за ней своих помощников. Она того стоит, хоть и не маг. Удивительно забавная малышка.
- ХОРОШО, - после некоторого раздумья согласился Смерть.
Вопрос действительно не стоил того, чтобы спорить... тем более, вскоре не должен был умереть ни маг, ни король, а значит, он вполне мог уделить личное внимание.
Жизнь грустно улыбнулась.
-- Спасибо, сосед. Я редко о чем-то тебя прошу, но эта девочка стала моей любимицей в последнее время. Не припомню, чтобы я давала ей больше жизненной силы, чем другим, но она словно бы... Чувствует меня.
- ВЫ НЕ РОДСТВЕННИКИ? - поинтересовался Смерть. По личному опыту он знал, что такая чувствительность присуща родне***.
-- Нет. Просто она действительно оригиналка, мне это нравится. Да и Госпожа до сих пор была на ее стороне... С точки зрения Госпожи, разумеется.
- ТОГДА ПУСТЬ ОНА И РЕШИТ.
Жизнь только глубоко вздохнула.
-- Думаю, она уже решила, что для девочки лучше: умереть или прожить еще немного.
- ВОЗМОЖНО.
Разговоры с Жизнью всегда давались ему не очень просто. Слишком уж они были разные, и единственной общей темой могли быть разве что смертные. Впрочем, Смерть не без оснований подозревал, что его рассказы о работе Жизнь бы не поняла.
-- В любом случае, решение ее узнаем на месте. До встречи, сосед.
Девушка сделала всего один шаг и с тем же звуком, с которым появилась, исчезла.
***
Смерть редко испытывал личные чувства по поводу работы. Этот случай, однако, был исключением; пожалуй, можно было бы даже сказать, что Смерть ожидал его с нетерпением... если только к нему можно было применить подобные слова.
Волшебник по имени Ринсвинд был Смерти очень хорошо знаком... Собственно, это и раздражало. Обычно к людям Смерть приходил лишь раз, в крайнем случае - два.
Ринсвинда же он видел уже пару десятков раз; штраф за аналогичное количество ложных вызовов стражи разорил бы любого жителя Диска. Ринсвинд же не страдал, оставался жив (собственно, единственное, чего он хотел), и это вызывало ощущение какой-то глубокой неправильности в мире.
И на этот раз Смерть мог лишь надеяться, что встреча будет последней.
-- ААААААААА! -- Ринсвинд летел с башни Незримого Университета на мостовую, и пока из его рта вырывался лишь нечленораздельный вопль, в голове мелькало довольно много мыслей.
Мыслью номер один почему-то стала: "А город с высоты смотрится неплохо".
Следом за ней возникла другая: "Вот бы уметь летать!"
И наконец: "И зацепиться мантией не за что".
Последней мыслью перед тем, как он потерял сознание от ужаса стала почему-то: "Интересно, Сундук смог бы проглотить мостовую, чтобы я не разбился?"
Вид падающего волшебника доставил Смерти определенное удовольствие. Он не мог представить, как возможно остаться в живых в такой ситуации; разве что применишь чары (чего Ринсвинд не умел), или у тебя есть крылья (которых у Ринсвинда не было), или к тебе проявит благосклонность какой-то бог (однако даже Смерть со всем своим опытом не мог представить бога, который решил бы для чего-то спасать Ринсвинда).
А потому все было просто; и Смерть с удовольствием замахнулся косой...
С удовольствием?
Да. Он определенно испытал удовольствие. Куда более сильное, чем обычно. Разумеется, он собирался закончить то, что должно было случиться уже давно... но подобная вспышка удовлетворения?
Коса так и не завершила взмах. Вместо этого Смерть опустил ее и задумался.
Ринсвинд не раз слышал, что умирать не больно. Больно ему было. И еще как. Точнее было больно одной его части, на которую он приземлился. Некоторое время волшебник сидел зажмурившись, а затем осторожно приоткрыл правый глаз, уже готовясь увидеть одно из двух: или какое-то чудесное спасение, или огромную мрачную фигуру с косой.
Фигура с косой и правда наличествовала, но это была не та фигура, которую боялся увидеть Ринсвинд.
Перед волшебником стоял высокий тощий тип в балахоне, похожем на тот, что носил Смерть. Но этот тип явно был не Смертью! Никакого черепа, да и волос, черных и гладких, на черепе Смерти не замечал еще никто.
В душе волшебника затеплилась робкая надежда, ведь хоть он и не умел колдовать, но официально числился магом, а значит прийти за ним мог только Смерть лично! Никакие подмены не были в счет.
Набравшись духу, Ринсвинд поднялся, стараясь держаться пафосно, хотя впечатление и портило то, что поднимаясь волшебник потирал ту точку, на которую приземлился.
-- Э, нет, так дело не пойдет! -- провозгласил Ринсвинд (ему самому казалось, что голос его звучит немного сварливо и требовательно), -- Я протестую! Это уже просто насмешка какая-то! Я все-таки волшебник! У меня есть и диплом, и октариновый знак!
Смерть, пытавшийся разобраться в собственных ощущениях, с некоторым удивлением перевел взгляд на Ринсвинда:
- ЧЕМ ТЫ НЕДОВОЛЕН?
Мелькнула мысль, что он недоволен самим фактом смерти, но это, на взгляд Жнеца, было глупо.
-- А тем, что вы там опять нарушаете все правила, -- Ринсвинд почувствовал себя еще более уверенно. Незнакомец с косой пытался изобразить голос Смерти, но получалось не слишком похоже. -- Я -- маг. И забирать меня, если уж на то пошло, должен лично Смерть.
Вот это был действительно повод удивиться. Смерть встречал самые разные реакции на свое появление, но еще никто из находящихся на грани конца жизни, не заявлял, что не узнает его.
- Я И ЗАБИРАЮ.
Почему-то Смерть почувствовал желание добавить: "Ты что, слепой?", но отказался от него, поскольку истине такой вопрос точно не соответствовал.
-- Именно что ты! забирать меня должен Смерть. Так что я пошел! И пусть в следующий раз приходит сам, как положено, а не посылает кого-нибудь. Еще не хватало, чтобы опять вместо него приходили то Золотуха, то еще кто-нибудь.
- Я И ЕСТЬ СМЕРТЬ! - впервые за долгие века Жнец повысил голос. Он чувствовал себя оскорбленным в лучших чувствах (правда, не был уверен точно, в каких).
-- Не похож, -- Ринсвинд осклабился. -- Я между прочим Смерть видел не раз в ли... в череп. И уж узнать-то его способен.
Смерть, собравшийся было испытать в полной мере новое чувство гнева, осознал, что нечто действительно не так.
Он огляделся, не будучи уверенным в том, что ищет... но увидев, осознал мгновенно - это то, что нужно.
Откуда во дворе Университета взялось зеркало, точно никто не был уверен; однажды утром оно просто оказалось там. Студенты проходили мимо него, не замечая, профессора же уделяли ему еще меньше внимания. Озадачен им был только садовник Модо, причем до такой степени, что решил навестить библиотеку и спросить, нет ли в архивах сведений о подобном. Получив подробную консультацию****, садовник более не обращал на зеркало внимания. Причина его появления так и осталась загадкой*****.
И сейчас именно в нем отражался высокий худой человек с черными волосами. Определенно человек. Определенно не Мрачный Жнец.
Смерть прислонил косу к стене и ощупал лицо. Ощущения соответствовали отражению.
Потом он ухватил одну из длинных прядей, и уставился на нее, ничего не говоря.
-- Что, убедился, что это заметно? -- Ринсвинд окончательно повеселел, сообразив, что опять выкрутился. -- Ну а раз Смерть не явился за мной лично, то я как бы и не умер, так что я пошел.
Волшебник действительно развернулся к дверям Университета, намереваясь приложить все усилия к тому, чтобы Библиотекарь больше никогда не гулял на вершине башен******.
- СТОЙ.
При всех изменениях в голосе Смерти все равно оставалось достаточно силы, чтобы заставить гнома выронить золото, испугать владельца бара для нечисти... и остановить на месте одного волшебника.
Ринсвинд подпрыгнул, почувствовав как по спине забегали мурашки. Если не смотреть на говорившего, то голос становился все же больше похож.
-- Э-э... Что еще? -- не оборачиваясь******* поинтересовался волшебник.
- ЧТО СО МНОЙ?
-- А я почем знаю?
Ринсвинд все-таки обернулся. Вопрос был нетипичным для Смерти, так что можно было надеяться, что это по прежнему не он, оказалось, что надежды волшебника не напрасны.
- Я - ДЕЙСТВИТЕЛЬНО СМЕРТЬ. В ПЕРВЫЙ РАЗ, КОГДА МЫ ВСТРЕТИЛИСЬ, Я УДИВИЛСЯ, ЧТО ТЫ НЕ В ПСЕВДОПОЛИСЕ. ВО ВТОРОЙ РАЗ ТЫ СИДЕЛ НА ДЕРЕВЕ, ГДЕ ПОЛЗЛА ЯДОВИТАЯ ЗМЕЯ, А ВНИЗУ ЖДАЛА СТАЯ ВОЛКОВ. ПОТОМ ТЫ ПРИШЕЛ КО МНЕ В ДОМ, ГДЕ ДВАЦВЕТОК УЧИЛ МЕНЯ, ЧУМУ, ГОЛОД И ВОЙНУ ИГРАТЬ В БРИДЖ. ТЫ УБЕДИЛСЯ, ЧТО ЭТО ДЕЙСТВИТЕЛЬНО Я?
-- Э-э.... -- Ринсвинд задумался.
С одной стороны такие подробности никто знать не мог, но с другой... С другой этот тип точно не был Смертью! Чему верить, логике или глазам, волшебник пока не решил. Но здравый рассудок нашептывал, что на логику в данном случае лучше наплевать.
Где-то в холле Университета послышался грохот, сопровождаемый топотом множества ножек и руганью едва успевших увернуться студентов. В голову волшебнику ввинтилась непрошеная глупая мысль: "Интересно, что будет, если Сундук проглотит Смерть?"
Что такое Сундук, Смерть прекрасно помнил, благо иногда именно благодаря ему Жнец зря тратил время на Ринсвинда. Ранее разумная вещь не могла причинить ему никакого вреда... а теперь?
Смерть поймал себя на мысли о том, что смотрит на косу и сравнивает ее с большим топором, вроде тех, которыми так легко крушат дерево лесорубы.
Ринсвинд тоже заметил этот взгляд и ухмыльнулся. Кажется, даже если верить логике, а не глазам, шансы у него все еще были.
Дверь во двор распахнулась и Сундук на полных парах вылетел во двор и затормозил перед своим хозяином, слегка приоткрыв крышку в сторону Смерти.
Вслед за Сундуком из Университета высунулся какой-то маг, кто именно это был Ринсвинд не рассмотрел, только понял по голосу, что не декан и не аркканцлер, и заорал:
-- Ринсвинд, это уже просто свинство! Сколько раз можно чинить после этой штуки холл? Если тебе так уж необходимо было встретиться с приятелем, мог бы сразу взять свой сундук с собой! И вообще, что посторонние делают на территории Университета?
Произнося последнюю фразу маг ткнул пальцем в сторону Смерти, ответив таким образом на еще один не высказанный ни Мрачным Жнецом, ни Ринсвиндом вопрос: "Могут ли теперь смертные видеть Смерть?".
Полученный ответ не доставил Смерти ни малейшего удовольствия. Рациональная часть сознания (ранее бывшая единственной) тут же нарисовала все проистекающие из этого неудобства; свежепоявившаяся нелогичная часть вообще пришла в ужас.
- ЧТО СО МНОЙ? - вновь повторил Смерть, уже гораздо тише.
-- Ринсвинд! -- а вот этот голос маг узнал сразу.
Чудакулли собственной персоной! Вот уж с кем Ринсвинд меньше всего, кроме пожалуй что Смерти в его обычной ипостаси и при исполнении обязанностей, хотел бы встретиться, так это с аркканцлером, особенно после того, как Сундук разгромил половину Университета, ломясь к хозяину из комнаты.
Ринсвинд оглянулся на Смерть, посмотрел на двери и после почти молниеносных раздумий решил, что общество каким-то образом очеловечившегося Мрачного Жнеца предпочтительнее обществу разъяренного Чудакулли. Хотя бы потому, что со Смертью еще можно договориться, а вот с Чудакулли -- нет.
-- Выясним это... подальше отсюда, -- предложил волшебник и, подобрав полы мантии припустил к калитке, ведущей на улицы Анк-Морпорка.
После пары секунд раздумий Смерть последовал за ним. В Университете делать ему было сейчас нечего... а с Ринсвиндом его связывало хотя бы чувство долга. В определенном смысле.
Некоторое время Ринсвинд занимался любимым делом, а именно -- улепетывал от опасности, не озаботившись даже задуматься на тему того, что ему после того, как за ним пришел Смерть, должно быть в сущности безразлично, что там про него говорит аркканцлер. Сундук ничуть не менее самозабвенно мчался за хозяином. Завершал фантастическую процессию, равной которой Анк-Морпорк не видывал со времен Двацветка, Смерть со своей косой на плече.
В конце-концов Ринсвинд почувствовал, что дальше бежать просто не может, а потому вынужден был остановиться чтобы отдышаться.
Смерть с еще большим удивлением осознал, что ему тоже не мешало бы совершить подобное. Впрочем, устал он куда меньше Ринсвинда - все же он обладал куда большим опытом странствий и действий.
- ЧТО ТЕПЕРЬ?
-- Ну, лично я собираюсь не возвращаться в Университет пока там все не поутихнет -- пожал плечами волшебник, -- Как минимум денька три.
- ТЫ ДОЛЖЕН БЫТЬ В СОВСЕМ ДРУГОМ МЕСТЕ, - устало возразил Смерть. - ЭТОГО НЕ ДОЛЖНО БЫЛО СЛУЧИТЬСЯ.
-- Но я тут, -- Ринсвинд начал понимать ситуацию, со скрипом, но все же начал. -- А раз я тут, то там я точно не мог умереть. Трупы не бегают по улицам. И, если уж на то пошло, Смерть не выглядит настолько... Живо.
- Я НЕ МОГУ ВЫГЛЯДЕТЬ ЖИВО. Я - СМЕРТЬ.
-- Внешне не заметно. Выглядишь ты, вообще-то, как вполне обычный человек, решивший вырядиться в маскарадный костюм Смерти.
Смерть задумался. Что же могло случиться?
К счастью, логическое и прямолинейное мышление пока что не отказывало. И если что-то неживое вдруг становится живым, а недавно рядом была...
- ЭТО ЖИЗНЬ. НО КАК ОНА СУМЕЛА?
- Чего жизнь? -- не понял Ринсвинд.
- ОНА ПРИХОДИЛА КО МНЕ. НАВЕРНОЕ, КАКИМ-ТО ОБРАЗОМ ОНА СДЕЛАЛА МЕНЯ ЖИВЫМ.
Некоторое время Ринсвинд осмыслял новую информацию, а затем не выдержал и расхохотался. Да и было с чего! Живой Смерть! Такого Плоский мир еще не видывал! Это было пожалуй равнозначно известию о том, что не Диск едет на А`Туине. а А`Туин катается на Диске.
- Я НЕ НАХОЖУ ЭТОТ ФАКТ СМЕШНЫМ, - произнес Смерть.
Он начинал осознавать, почему большинство встречавших Ринсвинда людей отзывались о нем с раздражением.
-- Это доказывает... Ха-ха! Что у тебя... Ха-ха-ха! Нет чувства юмора, -- выдохнул волшебник. -- Ха-ха-ха! А ведь я жив! И не могу сейчас умереть!
- ДА?
Коса в руке Смерти с намеком качнулась. Он не лишал жизни сам, но сейчас ему хотелось это сделать.
-- Да! Сам посуди, живой Смерть это парадокс. Смерть не может быть живым. Значит одно из двух: или ты не Смерть и не можешь меня забрать, или ты -- Смерть, но ты не на работе, а значит тоже не можешь меня забрать.
Смерть обдумал это высказывание. Звучало очень логично, и это успокаивало.
- ДА, - признал он. - НО ЕСЛИ Я СЕЙЧАС НЕ НА РАБОТЕ И НЕ ДОМА, ТО ЧЕМ Я ДОЛЖЕН ЗАНИМАТЬСЯ?
-- Ну, этого уж я не знаю. Почем мне знать, как ты проводишь свободное время. Главное, что я пока не умру.
Смерть вновь задумался. Открывались совершенно неожиданные перспективы; также напрашивалось необычное решение... Но в необычной ситуации логично вести себя не так, как всегда, не правда ли?
- РИНСВИНД.
-- Да, это я.
- ТЫ ПОМОЖЕШЬ МНЕ РАЗОБРАТЬСЯ В ТОМ, ЧТО ДЕЛАЮТ ЖИВЫЕ, КОГДА НЕ РАБОТАЮТ?
Вопросительный знак был добавлен в последнюю секунду.
-- Э-э... -- Ринсвинд потряс головой, пытаясь отделаться от дурацкой ассоциации, но Сундук, прильнувший к его ноге, напомнил о ней ярче некуда. – То есть, ты хочешь, чтобы я... как бы... Стал твоим гидом в жизни?
Слово "гид" далось ему с трудом, у Ринсвинда после знакомства с первым туристом Плоского мира была на него мягко скажем, аллергия********.
Смерть тщательно осмыслил эту фразу.
- ДА. У ТЕБЯ ЕСТЬ ВОЗРАЖЕНИЯ?
Даже в новообретенной жизни голос и взгляд оставались теми же самыми.
-- Хм... Есть. Два, -- Ринсвинд изо всех сил попытался придумать третье, для ровного счета, но не получилось. -- Первое: я жить хочу. Вдруг ты завтра решишь что отпуск закончился и возьмешься за косу? И второе: это ну очень хлопотная и опасная работенка. Ну, ты понимаешь, в этом мире такие работенки не делают даром.
- ТЫ ХОЧЕШЬ ОПЛАТУ?
-- Ну, как бы… Да. Только не совсем обычную, -- Ринсвинд набрал в грудь побольше воздуха и постарался унять дрожь коленок под мантией, все-таки торговаться со Сметью было не самым обычным делом. -- Я хочу, чтобы когда ты вернешься к работе, ты меня сразу не забирал. Как бы, дай мне еще родин шанс. Все равно в этот раз я не умер, так что подождем следующего, а?
Предложение было необычным, и сперва Смерть собрался отказаться - это шло вразрез с тем, что он понимал под профессиональной этикой.
Но потом... Он же собирался вести себя непохоже?
- ХОРОШО.
Ринсвинд так и подпрыгнул. Такого быстрого согласия он не ожидал. В голове зашептал голосок, напрочь заглушивший голос логики и здравого смысла: "А может быть на сей раз работа гидом не будет такой уж опасной? В самом деле, Смерть -- не Двацветок, ну какие неприятности он может причинить, кроме как забрать на тот свет? В отличие от того раза сейчас мне придется иметь дело с вполне разумным типом... И жизнь! Лишние годы жизни!"
-- Эх! -- Ринсвинд зажмурился и протянул руку. -- По рукам!
- ПО РУКАМ.
Белые длинные пальцы стиснули руку волшебника.
Ринсвинд выдохнул. Вот это да! А рука у него вполне человеческая... Впрочем, он же живой, верно?
-- Только не надо говорить таким голосом, всех людей распугаешь.
Смерть сделал над собой серьезное усилие.
- ПОПРО... попробую. Не знаю, на СКОЛЬКО ПОЛУЧИТСЯ.
-- Уже лучше. -- Ринсвинд вдруг осознал, что ему теперь и боги не братья, ведь ни один бог не мог бы командовать Смертью, а он, Ринсвинд, может! -- Ладно, что ты хочешь узнать о жизни? И зачем тебе, если не секрет, это вообще надо?
Смерть задумался, проанализировал свои мотивы и ответил честно на оба вопроса:
- ВСЕ, что знают живые. МНЕ ИНТЕресно.
-- Хм... Ну тогда пошли в "Барабан". Там нашей жизни -- свыше крыши. Заодно я смогу наконец-то позавтракать.
***
Многие мистики Плоского мира гадают, что происходит с душами умерших, которых не угораздило стать привидениями. Ответа они до сих пор так и не получили, хотя некоторые из них всю жизнь бились, призывая души мертвых и задавая им этот вопрос.
Призванные призраки отчего-то реагировали неадекватно и замолкали на все оставшееся время сеанса. Мистикам казалось, что это -- признак вредности вызванного ими духа, но на самом деле несчастные души мертвых просто терялись, подыскивая описание тому, чего не было. Можно описать дом Смерти или самого Мрачного Жнеца, но как описать вечность, сжатую до короткого мига? Еще не сотворенное пространство? Не начавшееся время перед новым перерождением?
Вот в таком состоянии "не было" и пребывал в момент, когда началась наша история, Чайчай, бывший идеальный (если не считать особого рвения при исполнении обязанностей) убийца, сраженный меткой кочергой Сьюзан Сто Гилатской.
Впрочем, состояние не-бытия для человека, мысли которого являлись на свет в постоянном аккомпанементе взрывов и литавр, не было чем-то из ряда вон выходящим. Чайчай знал, что когда-нибудь умрёт и теперь не воспринимал своё состояние, как нечто неожиданное.
"Мыслю, значит существую!" - подумал какой-то атеист Плоского мира ровно в тот момент, когда в него ударила молния, и был прав. Почти.
Для экс-убийцы это "почти" нивелировалось. Немного освоившись в новом не-состоянии, он приступил к спокойному и неторопливому (если, конечно, можно что-то делать неторопливо в отсутствие времени) обдумыванию Плана. Нельзя сказать, что он достиг в жтом больших успехов: для планирования нужно было располагать либо крыльями, либо некоторыми данными о ситуации, в зависимости от того, чего хотите получить. И недостаточно чёткое понимание цели, в данном случае, губительно скажется на средствах и совсем уж фатально на самом, кхм, планирующем, но у Чайчая проблем с целеполаганием уж точно не было. Он знал, что хочет выбраться отсюда и вернуться обратно, на Диск и теперь старательно анализировал окружающее.
"Окружение, - думал он, - нет. Пространства нет, говоря языком точности. И времени нет. Нет времени, но надо уточнить, что данный термин используется в несколько непривычном смысле. Впрочем, смысла тоже нет. Ничего нет. Нет ничего. Ничего..."
Последняя мысль засела в его мозгу особенно глубоко, как всегда, в подобных случаях тая в себе ответ. Такие мысли шаловливы: зная о своей ценности, они любят поиграть, порхая между гранями интеллекта, прикасаясь то к одной, то к другой, но нигде не оседая. Увы, с Чайчаем данной конкретной мысли не повезло. Когда блестящий интеллект является разбитым зеркалом, отражающим сотни лучей, коснувшись его грани можно не просто порезаться, но и быть рассечённым по всем направлениям, препарированным и вывернутым наизнанку.
- Нет ничего, - уверенно сказал Чайчай, закончив ментальную аутопсию. - А это значит, что ничего - тоже нет. Просто, не правда ли?
И бесконечность изменилась. Ничто медленно начало обретать форму и подобие времени.
Спустя вечность или мгновение, это кому как нравится, Чайчай обнаружил себя в доме Смерти (правда что это именно дом Смерти он пока не знал), непосредственно -- в холле. Ощущение было довольно странным, словно он не до конца вырвался из того "ничто" в котором пребывал.
Чайчай относился к ощущениям прагматично. Если он чувствовал себя как-то, значит это и есть норма в том виде, в каком она должна быть и всему остальному миру придётся с этим смириться. Привычным быстрым и текучим шагом, он подошёл к двери и взялся за ручку, чтобы чуть приподнять её. Этому в Гильдии учили на первом же курсе, сразу после того, как отбирали оружие, привезённое из дому.
Однако в этот раз привычное движение не увенчалось успехом: рука просто прошла сквозь металл.
Чайчай не стал устраивать из случившегося представление для окружающих. Ни удивления, ни повторных попыток взяться за ручку, ни погружений руки в дверь "на пробу". Нет, он просто шагнул вперёд, мягко и спокойно, как и всегда.
На секунду стало темно, стена внутри была как будто туман. В следующий миг бывший идеальный убийца оказался в странном помещении (впрочем, странным оно могло бы быть для любого обыкновенного человека, но отнюдь не для того, кто чуть было не осуществил убийство Санта Хрякуса и Смерти).
Это было хранилище. Или что-то вроде хранилища, по крайней мере наличествовали все основные признаки такого рода помещений: высокие стеллажи, запах пыли и образцовый порядок.
А еще наличествовал шелест миллиардов песчинок, медленно отмерявших минуты и года жизни обитателей Плоского мира.
Шелест - это хорошо. Шелест скроет отсутствие шума от шагов. Согласитесь, неожиданная тишина, воцарившая на месте привычных мелких звуков настораживает, а что может быть милее сердцу убийцы, чем условия, подходящие для изящных действий? Пожалуй, только нечто стильное. А дом Смерти был стильным, что бы там про него не говорили.
Чайчай мягко скользил между стеллажей, двигаясь скорее интуитивно, перемещаясь из тени в тень...и отметив, что когда ноги немного не касаются пола - это очень удобно!
В конце концов его вынесло к поистине огромному стеллажу, заполненному большими витиевато украшенными и совсем простыми песочными часами, на которых значились имена... Впрочем, многие из этих имен жители Плоского Мира просто не знали, или должны были узнать в будущем. Одним словом, этот стеллаж содержал жизнеизмерители таких существ как боги, духи и антропоморфные сущности Плоского мира.
Чайчай, примерно две минуты назад понявший, где именно оказался и несколько этим фактом...заинтригованный, пошёл вдоль стеллажа, попутно читая имена. Разумеется, в первую очередь он искал имя Санта-Хрякуса, ведь, согласитесь, нужно же удостовериться, что контракт выполнен! Что же до второй очереди, то в неё убийца интересовался потенциальными клиентами...
Жизнеизмеритель Санта-Хрякуса твердо стоял на четвертой полке, где-то в ее середине, почти полный медленно убегающего песка.
Чайчай скривился. Он не любил недовыполненную работу, она оставляла за собой неприятное послевкусие и необходимость доделать. Запомнив это обстоятельство на будущее, он двинулся дальше.
Через некоторое время внимание его привлекли странного вида песочные часы. украшенные черепами и костями, в которых тоже стоял замерший песок.*********
Чайчай встал рядом с этим, как минимум, странным объектом и крепко задумался. Что есть жизнеизмеритель? Материальное отображение процесса жизнедеятельности. То есть, он является признаком жизнедейтельности, которая характеризуется, в первую очередь, своей конечностью. Смерть - антропоморфическая сущность, не имеющая никакого касательства с жизнедеятельностью. Ну, почти никакого. Тем не менее, у него есть жизнеизмеритель.
Чайчай ещё немного подумал и аккуратно уронил песочные часы на пол.
Точнее попытался уронить. Как и в случае с дверной ручкой, его рука просто прошла сквозь объект, которого бывший убийца хотел коснуться.
"Досадно", - тихо подумал он и отошёл на полшага.
Перспектива появления жизнеизмерителя Смерти в его же хранилище манила своей неопределённостью, своей, исчезающе изящной неправильностью...
Чайчай думал.
В это время из-за стеллажа появился сгорбленный жилистый старичок с красным носоми в фартуке и со шваброй наперевес.
-- Ага, еще один! -- незнакомец********** взмахнул шваброй в сторону Чайчая. – А ну ка, давай. убирайся туда откуда пришел! Выдумали тоже. шастать тут! Вот вернется сейчас хозяин, будет вам всем на орехи!
- Привет! - сказал Чайчай и улыбнулся.
Кинжал (точнее, все десять) находился (-лись) в потайных ножнах (размещённых по всему костюму убийцы), видимо, мигрировав вместе с ним, так как, без оружия Чайчай себя не представлял. Танцующей походкой убийца вплотную подошёл к Альберту.
- Скажи, у тебя есть друзья? - клинок неуловимо быстро прошёл сквозь одежду и остановился в считанных дюймах от тела.
-- Я тебе покажу друзей, умник! -- продолжал надрываться старик, размахивая шваброй прямо сквозь Чайчая, -- говорю тебе. марш в загробный мир! Дождешься хозяина, он-то с тобой так миндальничать не будет!
Чайчай продолжал хладнокровно удерживать кинжал у бока человека, видимо, даже не чувствующего этого.
- Как тебя зовут, а?
-- Имя мое ему подавай, вот ведь наглые призраки пошли! Кому говорю, брысь отсюда!
- Жаль! Искренне жаль! - сказал Чайчай и воткнул нож в тело вздорного старика. ЭФфекта это не произвело.
Незнакомец расхохотался и снова махнул шваброй сквозь Чайчая.
-- Чем снова пробовать, будь паинькой и давай. за врата. Еще мне не хватало с тобой одним тут возиться столько времени, у меня и других дел полно!
- От чего же мне куда-то уходить, - нож исчез в складках одежды убийцы, а тот тонко улыбнулся и присел на корточки. - Я вовсе не собираюсь никуда уходить. Полагаю, мне хочется подождать твоего хозяина. Вдруг мы станем с ним друзьями?
-- Это я сомневаюсь. -- слуга фыркнул. -- Скорее всего он просто возьмет тебя. да и отправит откуда ты пришел. В лучшем случае. А в худшем тебя просто не станет, знаешь ли, и такое возможно.
- Разумеется, - согласился призрак. - Я уже это пробовал.
-- Не умничай мне тут. Пробовал он. Кабы пробовал, тебя бы здесь не было. Тебя бы вообще не было. Никогда и нигде. Вот что я тебе скажу, парень, послесмертие -- штука конечно неприятная, но уж лучше смирись и не пытайся вылезти из штанов, глядишь, еще и выиграешь. А будешь нарушать законы мироздания, будет тебе только хуже, уж поверь. Хозяин с такими вот самопровозглашенными привидениями скор на расправу. И ты, уж поверь, сейчас у него в руках полностью.
- Полагаю, твой рассказ не имеет для меня особенного значения. Я дождусь твоего Хозяина. Кстати, а почему в его часах есть песок?
Старик застыл на месте с раскрытым ртом, а затем перевел взгляд на жизнеизмеритель Смерти.
-- А-а-ахххх ты.... -- выдохнул он, почесав нос. -- Ну вот теперь все ясно. Опять значит, да? Он там опять, а я тут, видите ли, призраков лови!
Но несмотря на брань вид у старика был озабоченный.
- Так я и знал, - Чайчай, напротив, улыбался в полной безмятежности. - Что-то в этом есть неправильное. Так как тебя зовут, друг мой?
-- Вот что, -- старик перевел взгляд на Чайчая. -- Возиться с тобой мне тут и правда некогда. Но вот честно, что бы в мире ни творилось, а когда хозяин вернется, тебе нагорит за самовольную отлучку из посмертия. Впрочем, я человек не злой. Могу и попросить его не слишком уж тебя наказывать, если сделаешь кое-что полезное. раз уж все равно тут болтаешься.
- Друзья ведь должны друг другу помогать, да? Чего ты хочешь, друг?
-- Раз уж ты все равно пытаешься изображать призрака, так давай хоть с пользой. Слетай в мир смертных, поищи там хозяина (ты ведь все равно с ним встречаться надумал?) и напомни ему, что сегодня у нас ожидаются гости. Сам же пригласил. Так что пусть уж не задерживается слишком долго на свои исследования. Скажи, что это я тебя послал, глядишь, и не уничтожит сразу. Понятно?
Чайчай улыбнулся особенно неприятно. Казалось, что копия этой улыбки слетает с его губ, забирается к вам за шиворот и растекается там холодной капелью, заставляя стаю мураше носится по спине.
- Почему бы и нет, друг? Конечно я схожу, если ты так сильно просишь и для тебя это так важно.
-- Ну так и давай быстро, -- бывший убийца не мог знать, что за человек перед ним, и что он повидал в своей жизни, так что все его усилия напугать Альберта оставались пустой тратой времени, старик и в ус не дул.
Впрочем, надо отметить, что Альберт тоже не знал, кто перед ним, иначе давно уже сменил бы швабру на более действенное оружие, и уж тем более не стал бы посылать этого странного наглого юнца искать своего хозяина.
Зато Чайчай прекрасно знал другое: Смерть не сделал ему ничего плохого ни в момент их последней встречи, ни после. Так с чего бы ему менять свою позицию сейчас? Он поднялся с корточек и хотел спросить, как добраться до Смерти, но внезапно обнаружил, чтом ир вокруг изменился.
Спустя всего пару секунд все еще бестелесый бывший убийца стоял в виде призрака на одной из улочек Анк-Морпорка, кварталах в пяти от "Порванного Барабана" и примерно на таком же расстоянии от родной гильдии.
***
- Твила! Гавейн! Пора вставать!
И в который раз Сьюзан мысленно пожелала всяческих благ (и не только) госпоже Гетре, которой вздумалось дать детям именно такие имена. "Джон" и "Мэри" лично ей казались куда более удачными, во всяком случае, для того, чтобы с такими именами существовать в дальнейшем.
Дети никак не реагировали на поступившую информацию, разве что Твила натянула на голову одеяло. Сьюзан чуть сдвинула брови.
- Вы совершенно напрасно считаете, что оттягивая момент подъема, добиваетесь чего-то полезного, - медленно и четко проговорила она. - После того, как вам все равно придется подняться с постелей, вы оденетесь и пойдете умываться и чистить зубы. На это у вас уйдет определенное количество времени, за которое завтрак точно успеет остыть. А холодная еда крайне вредна для желудка. Вы ведь не хотите, чтобы у вас были проблемы с желудком и вам запретили есть сладости?
Пусть логики в этом было немного, но слова звучали ровно так, как нужно, а именно - убедительно.
После того как дверь за Твилой, выскочившей в коридор, захлопнулась, Сьюзан Сто Гелитская поздравила себя с очередной маленькой победой и позволила себе присесть на краешек кровати. Проведя рукой по волосам, снова начавшим выбиваться из прически, она вздохнула.
Ночь была не очень спокойной. Она так и не смогла вспомнить, что ей приснилось, но ощущения после этого остались весьма неприятные.
А зачастую подобное не предвещало ничего хорошего.
Словно отвечая на ее мысли перед окном пролетел ворон, а затем в дверь позвонили.
"И кого принесло с утра?", подумала Сьюзан и направилась к двери, чтобы высказать незваному (она точно помнила, никаких встреч у главы семейства Гетров не было запланировано) гостю все, что следует высказывать людям, являющимся без приглашения.
Щеколда звякнула.
-- Ну наконец-то, мне казалось, я уже не дождусь, когда ты спустишься. Между прочим, если ты помнишь, у меня не так много времени, -- заворчала до боли знакомым голосом Альберта фигура, закутанная по случаю утренней сырости в плащ.
- Ты? - Сьюзан невольно отшатнулась, но тут же взяла себя в руки. - Альберт, что ты тут делаешь?
-- Говорю с тобой, юная леди, -- фыркнул старик. -- Думаешь, если бы у меня не было к тебе очень важного дела, я бы появился в мире смертных?
Сьюзан нахмурилась.
- Это опять связано с ним, да? Я уже говорила, я не хочу, чтобы все это меня касалось!
-- Разумеется говорила. И, уж поверь, я бы не шевельнул и пальцем, чтобы выйти из дома, если бы твой драгоценный дедушка опять не загулял не пойми где! А дома, между прочим, творится бардак. Гости пришли, и скоро отвлекать их от отсутствия хозяина уже не получится. И... -- Альберт оглянулся и прошептал уже почти на ухо Сьюзан. -- В его жизнеизмерителе появился песок. Понимаешь?
- Он стал живым?! - голос девушки дрогнул. - Но... как же его работа? Неужели мне снова придется за это браться? Я хочу жить нормальной жизнью, а не...
Тут ей снова пришлось брать себя в руки.
- И давно это случилось?
-- Вчера. Признаться, сперва мы с соседкой пытались отыскать его сами, но ничего из этого не вышло. Он не явился на встречу с ней по спорному случаю. Остальные дневные задачи, правда, не пропустил. Но после этого все пошло наперекосяк. Люди умирают, а к нам не попадают. И призраки, чтоб их, лезут обратно в мир. И как мне прикажете их загонять обратно на тот свет? Шваброй?
Позади Сьюзан, на лестнице, зашумели дети, бегущие завтракать. Девушка вышла на крыльцо и прикрыла за собой дверь, хотя на самом деле ей куда больше нравилось разговаривать с ворчливым стариком через порог.
- Да хоть кочергой, это не в моей компетенции. Но что ты от меня хочешь? Наверное, чтобы я снова надела черный балахон, взяла косу и попыталась со всем этим разобраться, да еще и его вернуть?
-- Я хочу, чтобы ты помогла мне остановить этот бардак! С мертвыми уж как-нибудь пока подождем, сам их заберет, или парочка его помощников побегают. Ты пойми, твой дед -- живой! Живой и бессмертный, как Санта Хрякус, например. И он болтается где-то по миру. Подозреваю, что получает при этом массу удовольствия, изучая людей. А привидения продолжают лезть в мир живых. Ты хотела бы, чтобы скоро все, кто умер за все эти столетия, кроме тех, кто перевоплотился или самых сознательных, начли шастать по городу? И не только по этому?
- Я бы хотела посмотреть на ту недалекую личность, которой бы это понравилось, - пробормотала Сьюзан. - Привидения... мало приятного. Значит, нужно найти дед... его как можно скорее? Но уж после этого вы наконец перестанете лезть в мою жизнь?
-- Если бы не было неприятностей, юная леди, я бы не стал тебе мешать вытирать сопливые носы, -- проворчал Альберт. -- По мне, так дома я имею больше преимуществ, чем в мире живых. Так или иначе, давай-ка закончим это поскорее, у меня время не резиновое, да и тебе все это не доставляет удовольствия.
- Хорошо. Давай закончим, - с облегчением согласилась Сьюзан. - Ты имеешь еще что-то сказать?
-- Только одно. Я не знаю, где его искать. Ворон пытается осматривать город с воздуха, но пока результата никакого.
- Неудивительно... его сложно найти, если он этого не хочет, зато он легко находит тебя, когда этого не хочешь ты. Слушай... а ты говорил вначале что-то про соседку. Кто это? Разве его дом не стоит один посреди ничего?
-- Сразу видно, что ты решила все позабыть! -- фыркнул Альберт. -- Географически она, конечно, живет не пойми где, но они с твоим дедом рука об руку ходят с самого начала. Не помнишь, случаем, феникса, который иногда залетал в конюшню к Бинки и верещал как больной горлом кот, которому наступили на хвост? Ну так это ее ездовая птица.
- Феникс?..
Она не помнила феникса. Впрочем, ее воспоминания из детства были настолько разрозненны и обрывочны, что в этом не было ничего удивительного.
- Так она... э-э... его противоположность?
-- Именно. Госпожа Жизнь заходила вчера с утреца, как раз по поводу своей голосистой птички, которую опять потянуло на романтику, заглянула и ближе к вечеру, чтобы сказать, что хозяин пропустил встречу. Собственно говоря, она считает, что ее сила каким-то образом вырвалась и повлияла на хозяина, да только как оно так вышло и сама толком понять не может. Словом, сейчас она отвлекает гостей и пытается справиться с призраками, а я здесь с тобой прохлаждаюсь уже пятую минуту, и до того час битый тебя искал.
- Все ясно. То есть ясно, что ничего не ясно. И ты, конечно, не знаешь никого, кто мог бы помочь мне, да?
-- Если бы я знал, кто нам может помочь, то он был бы давно здесь! -- Альберт всплеснул руками. -- Я уже пять привидений, которых все равно удержать не мог, просил сообщить, коли хозяина встретят, ни один не вернулся! А ведь все собирались как раз его разыскивать!
Сьюзан оставалось только вздохнуть.
- Все сложилось крайне неудачно. То есть вполне ожидаемо. Неразрешимая ситуация, из-за которой мне снова, в который раз, приходится впутываться в сомнительную историю из-за моего дорогого... Хорошо, можешь возвращаться. Я придумаю что-нибудь.
"Потому что у меня нет выбора", мысленно закончила она.
Альберт было открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут дверь приоткрылась и на улицу выглянула Твила.
-- Ну вот, а я думала, тут страшила, -- разочарованно произнесла она. -- Хотела принести тебе кочергу.
-- Мы хотели, -- поправил Говейн, выглянувший из-за спины сестры.
- Если он сейчас же не уйдет, то кочерга мне и правда понадобится, - строго сказала Сьюзан, взглянув на Альберта исподлобья. - До нескорого свидания.
-- Постарайся побыстрее управиться, -- старик фыркнул, глянув на детей, и развернулся чтобы пойти прочь. – А я использую последний метод. Может быть ради разнообразия он сработает.
- Постараюсь, - снова вздохнула Сьюзан.
Кажется, сегодня ей придется просить госпожу Гетру об отпуске.
-- Сьюзан, а что это за тип? -- поинтересовался Гавейн, как только фигура Альберта скрылась за углом.
- Старый знакомый, - ответила она, проводив слугу Смерти взглядом. - Я бы сказала, очень старый.
-- Я же говорила, что это не торговец зеленью! -- показала брату язык Твила.
Сьюзан улыбнулась немного ехидно, зная, как "польстило" бы бывшему величайшему волшебнику Плоского мира подобное сравнение.
- А теперь, - сказала она, - давайте в дом. Нас все еще ждет урок чтения.
*Строго говоря, это была одна из немногих вещей, которая могла бы удивить и Смерть, и любого из обычных жителей Диска.
** Обычно умрет человек в результате несчастного случая или нет известно заранее, но бывают редкие исключения, когда чаши весов Жизни и Смерти уравновешены. Прежде Жизнь и Смерть долго спорили о судьбе таких людей, но в конце концов решили переложить ответственность на Госпожу и с тех пор решают вопрос подбрасывая монетку. Решка решает дело в пользу Жизни, орел -- в пользу Смерти. Если же монетка каким-то чудом ложится на ребро, человека оставляют в коме до лучших времен.
***А также ученикам. И даже если родня никоим образом не родня... впрочем, Смерть может позволить себе не обращать внимания на такие мелочи как общая кровь.
****Состоящую из двадцати пяти "У-ук!" с разной интонацией.
*****На самом деле зеркало было выброшено из окна аркканцлером, который решил, что ему нечего висеть напротив кровати и доставлять Чудакулли неудобство отражением его собственного лица после празднеств. Однако зеркало, принадлежавшее четырем аркканцлерам, просто обязано быть удачливым, а потому не разбилось.
******Причиной этой решимости стало то, что Ринсвинд смутно припомнил, на чем именно поскользнулся, что чуть не закончилось для него печально.
*******В основном потому, что боялся вместо черноволосого собеседника увидеть настоящего Мрачного Жнеца.
********По мнению Ринсвинда "гид" это человек, которого туристы вечно втягивают в неприятности и смертельно опасные авантюры.
*********Постольку поскольку Смерть стал живым, вселенная отреагировала на это событие заполнив его жизнеизмеритель. Однако, постольку поскольку смертным он так и не стал, действовать этот жизнеизмеритель начал так же. как, скажем, жизнеизмерители богов.
**********Не будем забывать, что Альберт и Чайчай так и не были представлены друг другу.
_____________
Итак, как вы поняли, мы стартуем!
Список игроков:
Смерть -- V-Z
Призрак Чайчая -- orrofin
Сьюзан -- Хелькэ
Альберт с вороном -- Drogo (в его отсутствие ведомы Мастером)
Ринсвинд с Сундуком -- Арьята Кари
Твила и Гавейн -- Арьята Кари
Эсмеральда Ветровоск и нянюшка Ягг -- Бабка Гульда
Деканы Незримого университета и Чудакулли -- все понемногу.
Очень прошу Дрого подтвердить роль, а-то испарился, понимаешь
Обсуждение ТУТ.
Три, два, один... СТАРТ!