"У каждого из нас в детстве были споры с родителями. Они строили из нас что-то, превращали нас в тех, кем им никогда не удалось стать, заставляли делать то, что мы не хотели, но за что благодарили потом, когда выросли.

Но тогда, когда мы, расплакавшись или же закусив губу, сидели в одиночестве, разозленные на них и на весь мир, мы думали, как бы все было прекрасно, если бы мы ушли. Просто взяли, собрали свои игрушки, вышли из дома. Мы зажмуривались и представляли, как родители искали бы нас по всему дому, как переживали и ждали бы нашего возвращения, а когда мы возвращались, обнимали нас и радовались и никогда бы больше не ругали.

Но были слишком разумны - или слишком слабы? - чтобы убежать.

Наверное, это и к лучшему.

- История.

Шестидесятые года двадцатого века. Разгульная молодежь, свободная любовь, психоделические наркотики, мир и дружба. Время для шаловливых детей? Не все было так радостно тогда.

В закоулках больших городов всегда опасно - тем более если тебе нет и пятнадцати лет, и ты сбежал из родительского дома. Рано или поздно, но ты вырвешься оттуда - в тюрьму, назад к родителям или же в смерть - но опыт, который ты получишь там, не забывается. Он меняет тебя, заставляет иначе смотреть на мир, видеть его стороны, что не видят другие, которые предпочитают закрывать глаза на все то, что не вписывается в их личный счастливый мирок.

А что, если тебя не нашли - или нашли, но не с целью вернуть? Что если ты лежишь на грязном тротуаре, бездыханный, истекающий кровью и желчью? И у тебя есть выбор? Уйти или остаться? Остаться и, возможно, отомстить? Что сделаешь ты, такой безрассудный, что сбежал из дома? Разве ты сможешь уйти?

Нет, ты останешься, ты будешь жить в этих закоулках, бессильный что-то изменить, но накапливающий силу и готовый воспользоваться малейшим шансом, малейшей лазейкой, чтобы ворваться в этот грязный мир - и жить!

И если твоя лазейка туда не выдержала, если девчонка, в тело которой ты, бесплотный дух, влез, чтобы еще раз вздохнуть, еще раз почувствовать гарь и вонь этого проклятого города, если теперь эта девчонка так же, как ты, так же, как сотни других, кружится вокруг следующей жертвы, следующей лазейки, которая может спасти одного, но сломается под напором вас всех, так же нелепо погибших - что делать тогда?

Ничего. Просто вновь искать лазейку.

И если однажды добрая душа, милейший старичок, способный видеть вас, узнает о вас и о ваших бесплодных попытках, и окажется способным помочь тебе и другим, но так, как ты не мог вообразить даже в самых жутких кошмарах? Он заключит тебя в клетку, откуда ты не сможешь выбраться и где ты будешь ждать до скончания веков - ведь он не может позволить тебе убивать живых.

Что сделаешь ты? Сдашься и будешь терпеливо ждать конца вместе с остальными заключенными? Или ты будешь драться, будешь биться о прутья клетки до тех пор, пока она не сломается, хотя каждый удар бьет тебя тысячей иголок в кожу, тысячей упреков в сердце?

Из дома убегают смелые души.

- Клетка - что это такое?

Клетка не существует физически. Она окутывает весь город, ловя тех детей, кто сбежал и погиб, погиб, но не хочет уходить, а будет рваться в мир, причиняя тем самым вред еще живым. Хотя таких детей не так уж много, Клетка собирала их на протяжении долгих лет, и потому велика.

Ее единственное физическое выражение - небольшой магический круг в складском помещении, в котором раз в месяц Хранитель Клетки должен проводить ритуал очищения, тем самым усиливая ее от атак как снаружи, так и изнутри.

Души детей в Клетке испытывают неприятные ощущения. Те, кто прекратил попытки вырваться, просто ощущают легкий физический дискомфорт, как будто они находятся в теплой влажной комнате. Такие дети в большинстве своем давно утеряли силу воли и желание жить. Они постепенно растворяются и превращаются в ничто.

Но есть и другие, день и ночь бьющиеся о стены клетки. Боль не дает им раствориться, удерживает их сознание - и иногда они даже выглядывают за пределы Клетки, пускай и не могут покинуть ее".






Что?
Словеска по модулю уважаемого (уже за то, что пишет такие модули) Максима Щеглова "Клетка".
Где?
Как уже говорилось, современность-чуть раньше. Город. Нечто большое и темное, где действо происходит с наступлением ночи. Высотные здания, отражения в осколках стекол, тусклые фонари. Оккультизм, призраки, полтергейсты, и духи. Сумрачный джаз и dark ambient.
Кто?
На этом остановимся поподробнее. Приглашаются игроки:
- Призраки детей из Клетки. Возраст - примерно 5-17 лет. Вам удается вырваться из плена, в котором вас держали годами. Может быть, вы отправитесь искать потерянных родителей. Или убивать одноклассников, которые избивали вас после уроков в школе. Или на поиски великой и истинной любви. Или вы все эти годы яростно желали уничтожить Клетку, и теперь приложите к этому все силы. Или вы почти растворились в море душ, забыли вкус жизни, и теперь вспоминаете...
И что за беда, если у вас нет тела? Вы возьмете любое подходящее.
- Маги (те, кто будет искать Клетку и разбираться с ней). Возраст любой, не слишком пожилой. Положение - аналогично. У них всех только одна общая черта - что-то заставило их заинтересоваться оккультизмом и спиритуализмом, вследствие чего эти люди составляют небольшой кабал, занимающийся вызовом духов и прочими ритуалами. Может быть, они просто одиночки по натуре. Или тянутся ко всему необычному. Для кого-то оккультизм может быть возможностью поговорить с умершим родственником, или обрести какие-то сверхвозможности. Кто-то занимается этим просто в качестве развлечения, для других все серьезно. Соответственно различаются способности, которыми обладает каждый из них.
Несколько слов о способностях - никакой вульгарной магии, бросания огненных шаров, молний, или кислотных дождей. Простейшие возможности, которые обещает оккультизм - немного телекинетики (согнуть ложку взглядом, или повернуть дверную ручку, максимум - сбить с ног человека), видение невидимого или предсказание будущего (в виде мастерских посланий), гипноз - чуть более эффективный, чем его обычно считают. Астральная проекция и путешествия по миру духов. Магией может обладать поэзия или песни, но в таком случае игроку придется сочинять стихи самому, что сделает роль сложной (но зато интересной! ^_~). Вы можете вызвать демона, но будьте готовы к тому, что появится не чешуйчатый зубастый крокодил с крыльями, а едва заметная полутень, сопровождаемая особенным запахом.
О магии городских легенд можно прочитать еще и здесь.
Как правило, хоть магия и не знает границ, у применяющих ее есть какие-то специализации. Указывайте их. Вы демонолог или медиум? Может быть, последователь Месмера? Это не значит, что вам будут непосильно все остальное, но укажет ту область, где вы действительно чего-то достигли.
Как?
Выбрать между двумя категориями ролей (люди и духи). Оставить в этой теме квенту, дождаться набора игроков и приступать. ^_~

В ожидании конфирма от мастера. Выкладываю первую квенту.

Эмилия

Первая декада оказалась самой долгий и самой мучительной. Раздираемый на части воспоминаниями о жизни, что вместе с телом осталась за мутной плеврой Клетки, он силился вырваться из влажных тугих объятий пульсирующей энергии. Он был переполнен – гневом, желанием, энтузиазмом. С яростными криками он обрушивал себя на Клетку – раз за разом, все сильнее и сильнее. Но каждая попытка, заранее обреченная на провал, отбирала силы, энтузиазм и себя.
Дальше было проще. Дни и ночи перемешались, слились в одну грязную массу, мерно стекающую по прутьям Клетки. Со временем он перестал замечать их, перестал замечать происходящее снаружи. Он устал. Изредка, когда утомившийся дух аккумулировал достаточно отчаяния, он выплескивал его в очередную бесплодную попытку вырваться. Его действия потеряли осмысленность, казалось, он двигался просто потому, что иногда не мог не двигаться.
Время текло, хоть он и не замечал этого. За минувшие тридцать лет Клетка поглотила его почти полностью. От него осталось так мало, что он превратился в призрака даже для других узников. Он был обречен.

Когда он неожиданно оказался за пределами Клетки, он даже не понял что произошло. Повинуясь обычному желанию, он свернулся калачиком, обратив взгляд внутрь себя. Однако на этот раз что-то было не так – его апатичное сознание что-то настойчиво барабанило, назойливо жужжало где-то рядом, тормошило.
Не хотя он поддался зову, поднял взгляд вверх и… и увидел небо. Оно не было бесконечно голубым и вообще не было бесконечным. Оно было очень земным, очень обычным. Тяжелые свинцовые тучи, повиснув опасно близко к земле, медленно текли куда-то вдаль, за пределы крошечной полоски неба, которую было видно из узкого грязного переулка.
Тяжелая капля шмякнулась о его нос и окончательно вырвала его из небытья. С удивлением он понял, что конкретно тормошило его – это были тысячи ощущений, земным ощущений. Они бежали по рукам, ногам, животу, груди, спине, лицу, волосам – мчались вверх по позвоночнику, врывались в голову, в мозг, где буянили еще больше. Он словно стоял на берегу, а огромные волны захлестывали его с головой, заставляя чувствовать каждую песчинку, каждую каплю…

Он не помнил своего имени, поэтому взял себе то, которое нашел вышитым на маленьком белом платочке, спрятанным в нагрудном кармашке. Эмилия. Его тело было таким же, как и платочек - маленьким, тонким и приятным на ощупь. Ему нравилось перебирать слипшиеся грязные волосы, нравилось грызть ногти гладить себя. И заплетающимся языком нескладно повторять новообретенное имя:
- Мм-ии..
- Эмм-м…
- Эм-ииилл-ии… - бормотала крохотная девяти- или десятилетняя девочка, лежа в полупустом мусорном контейнере. Липко, кисло и пахло тухлым. Ее тоненькое капустного цвета платье было сплошь склизким, грязным, рваным. Впившись полупустым взглядом в роняющие тяжелые капли тучи, она все гудела, - Эмм-и-лли-аа…

НекроПехота
Конфирм! Но добавим еще одну важную деталь. Это относится ко всем ролям детей: очень интересует ваша предыстория. В каком возрасте вы сбежали из дома. По какой причине. Что вы делали до того, как попали в Клетку. Как умерли...

Если дух стар и забыл часть своих воспоминаний, как Эмилия - я советую вам хотя бы держать это в памяти, если не выкладывать в квенту для общего доступа. По ходу игры вы сможете питаться жизненными силами и восстанавливать свою личность - тогда эта память может проявиться.

Плюс еще несколько мелких деталей, о которых я забыл упомянуть, сконцентрировавшись на магах. Возможно, узнав их, вам захочется что-то добавить.

Итак, дети.
- В момент начала игры с Клеткой происходит некое событие (о нем подробнее во вводной), которое нарушает ее структуру. Несколько духов - игроки плюс некоторые мастерские создания - вырываются наружу, после чего Клетка вновь восстанавливается. Оказавшиеся на свободе духи оказываются предоставлены своей судьбе. Хранитель Клетки отправляются на охоту за беглецами, чтобы вернуть их.
- Духи могут существовать в бестелесной форме и вселяясь в тела. Бестелесный дух может проникать почти в любые места, исключая магически огражденные, он может видеть, но не может ни на что повлиять. Вселение же духа в тело происходит с некоторыми ограничениями.
- Во-первых, можно вселяться в тех, чей умственный настрой или характер совпадает с характером и желаниями духа. То есть призрак девушки, мечтавшей о любви, может овладеть романтиком. Полурастворившийся, старый призрак вроде Эмилии, может "придти в голову" тому, кто не чувствует воли к жизни. Призрак, мечтающий об отмщении, вселится в агрессивного человека, и так далее.
- Призрак может полностью овладевать телом человека... Но здесь вступает "во-вторых" - если человек резко сменит умственный настрой, рассинхронизировавшись с духом, он сможет временно вернуть контроль над телом. Если он спиритуалист, то сможет сохранять ясный рассудок, и даже иногда противиться движениям тела, которые задает призрак. Слабее всего сопротивляемость во сне - так даже у мага почти нет шансов противостоять вмешательству.
- ...а может и не овладевать. Допустимо просто "сидеть у него в голове", общаться с сознанием этого человека. Возможен частичный контроль - например, его слова станет произносить дух.
- В-третьих. Я еще не говорил, что вселяться можно не обязательно в человека? Подходят и животные, и даже классический образ полтергейста - в неодушевленные предметы (на короткое время; плюс к тому, такой призрак не может общаться и мыслить). Но не забудьте - то, какие тела предпочитает ваш персонаж - отражение его характера. ^_~ Если он предпочитает бегать в обличье собаки, объясните, почему так сложилось.
- В-четвертых. Духа невозможно убить насильственно. Никакими способами и никакой магией. Исчезнуть из этого мира он может только по собственному желанию - закончив "недоделанное дело", к примеру. Духа можно изгнать различными способами - но только временно (обычно этим занимаются священники). Духа можно сковать или пленить, но для этого нужны особенные способности (которыми обладает, например, Хранитель). Самое страшное из всего, что придумано в настоящий момент для них - это возможность попасть в Клетку.
- К слову о Клетке. Дети воспринимают ее не так, как маги - для них она служит воплощением страшных снов. Это может быть детская со скрипящей дверцей шкафа, где вы боялись спать. Это может быть вообще не визуальное восприятие - как уже говорилось, просто ощущение духоты и тепла. Или неприятного запаха. Может быть что-то серое и склизское, как упомянутая плерва. Например, для девочки, которая сбежала из дома и убила отца, открыв в доме газ, это может быть ее последнее отпечатавшееся воспоминание - кухня, которую наполняет легкое шипение и затхлый запах метана.
- В-пятых. В одном человеке может существовать несколько призраков. Это выглядит очень необычно - он может говорить сам с собой на разные голоса, пытаться идти одновременно в разные стороны (если управляющие его телом не договорятся), и в целом негативно влияет на психику.
- В-шестых. Ничто не мешает духам менять тела, как перчатки - были бы только в наличии (что доставляет много проблем Хранителю, который отправится на их поиски).
- В-седьмых. Люди, обладающие оккультными способностями, притягивают духов, как свеча - мотыльков. Они выделяются из серого моря "обычных" людей. Скорее всего, для игры вам придется пересечься с господами магами, так как именно они будут активной стороной.

Ах да, и еще о ролях. Разумеется, можно играть за самых обычных людей, если не по нраву оккультисты. ^_~

Кэтти.

[attachmentid=3117]
(...мы были...)

Страх не вернуться давал силы, чтобы существовать вначале вдали от дома, затем в запертой, отчаянно напоминавшей голубятню, комнате с единственным окном. Когда-то в такой оставляла бабушка за глупые детские скандалы. Маленькой девочкой Кэтти думала, что старуха сумасшедшая, и, когда выросла, говорила это вслух для очередного спора. В полумраке каморки ворчащие птицы оставались единственными собеседниками, а негромкий шепот перекатываемых сквозняком травинок утешал, как материнская улыбка.
Мама к тому времени давно умерла, как и отец.

Шестнадцатого ноября, в день рождения, когда изощренно-дьявольская тройка рядом с единицей изменила форму на четверку и, прежде, чем очередной завтрак начался с нелепого выговора, Кэтти ушла. Отстраненно она собрала вещи, чужие деньги и двинулась в сторону проходившей мимо дороги. Водитель оказался приятным собеседником.
Кэтти заснула в машине, проснулась в той самой комнате, которая напоминала голубятню. Под потолком сияло окно и, казалось, стоит протянуть руку, можно дотронуться до рамы; но деревянный квадрат все время оказывался на расстоянии нескольких сантиметров от побелевших пальцев. Девочка прыгала, бесновалась, словно животное, но обвязанная вокруг лодыжки бечевка держала крепко. Кэтти не могла ее порвать, а мысль отгрызть собственную ногу, как это делали попавшие в капкан лисы, внушала отвращение и тошноту.

Попытки вырваться превратились в бесконечную чехарду внутри колбы невидимого времени. Склянку подбрасывал страх. Вначале он был всепоглощающей паникой, не дающий внятно ни мыслить, не действовать; затем превратился в дробящее кости отчаянье и только потом стал врагом, цель победы над которым заполнила сознание. Остаться в черно-белом замкнутом пространстве и никогда не вернуться в уютную и сырую голубятню, а лучше, на дорогу, – эта единственная мысль сводила с ума. Чтобы не поддаться безумию, следовало играть: прыгать, вырываться, тянуться к окну.

Кэтти не смогла бы объяснить, как порвалась бечевка. В один день девочка встала на колени, выпрямилась, подскочила и уцепилась пальцами за раму.
И в перья ударил сырой, наполненный дождем, ветер. Поток швырнул вниз, перекрутил и едва не сломал, словно игрушку. Подобно избалованному ребенку, буря с размаху швырнула птицу о стекло. Теперь Кэтти смотрела в окно, но не из комнаты, а снаружи. Ворона разглядывала чужой дом, чужой силуэт, понуро склонившийся над чайной чашкой.
А затем оказалась внутри, на чужом месте.

И еще одна квента на ребенка.

Ларри сидел у скользкой стены, обхватив колени руками. Где-то далеко капала вода, а из трубы над головой мальчика во влажный мрак подвала временами вырывались облака пара. Ребенок был неподвижен, глядя во тьму немигающим взором. Больше всего он боялся своих снов. Как только веки скрывали глаза, как шторы – провалы окон, перед ним вновь бесновался огонь. Ларри сидел здесь давно, почти что не шевелясь. Он не знал, если ли что-то во тьме. Временами казалось, что есть, но этот страх давно притупился. Раньше он очень боялся подвалов, они казались ребенку пастью чудовища, жадной до жертв. Или местом, где можно легко умереть. Особенно, когда родители запирают тебя там в наказание. Тьма обладает своим разумом, и, чтобы ее не разбудить, надо сидеть тихо-тихо. Так тихо, что папа и мама часто забывали о нем на несколько суток. Пока однажды он им не напомнил…
Ларри завозился у стены, подобрав под себя босые ноги. Темнота давила, заставляя съеживаться и желать себе занимать меньше места. Раньше он думал, что подвал – это самое страшное. До тех самых пор, когда его машина, объятая пламенем, рухнула в темную глубину озера. С тех пор тьма стала ему почти другом.

Мальчик проснулся от холода, который редко испытывал в подвале. Ему даже потребовалось время, чтобы вспомнить, как это вот называется. Холод. Дождь. Звезды. Он лежал возле опоры моста, а неподалеку тускло блестела река. Ларри в жизни не видел столько текущей воды. Вода должна быть ручной и налитой в ванну, а тут она виделась грозной и дикой. Почти как то озеро, проглотившее пылающий автомобиль. Мальчик встал и вошел в воду, широко распахнутыми глазами глядя на то, как вода течет сквозь его тело. Это казалось ему необычным, но слова «призрак» ребенок не знал. Родители предпочитают пугать детей чем-то одним, а Ларри еще не дорос до того возраста, когда школа успешно заполняет пробелы в воспитании страхов. Ему было почти что шесть лет.

DarkLight, Соуль
Уже отвечал в личке, но все же еще раз - принимается! Добро пожаловать в сонм скорбных духов.)

all:

Небольшое количество ссылок в добавление к первой для понимания того, что приблизительно представляет собой здешняя магия.
Легкое:
Симон Маг
Внутренний покой

Тяжелое (книги):
Папюс, французский оккультист (1865-1916 гг.) Учебник "Практическая магия".
Сильван Мальдун, американец, один из первых исследователей внетелесного опыта (1903-1969). Астральная проекция.
Разумеется, осилить эти два труда потребует времени больше, чем уйдет на всю игру этого прикла, поэтому это - для трудоголиков.) Можно проглядеть отрывками, чтобы примерно понять дух эпохи - но только если очень хочется.

Парис Монторро

Асфальт. Порой кажется, что он сливается с небом над городом. Особенно сейчас, после дождя. В свете фонарей кажется, что пара звезд с неба упала и раскрошилась мелко-мелко по всей этой жалкой улице.

Я шагаю по ночному городу, я вдыхаю его свежесть. Кажется, что вокруг почти нет людей - и мне очень уютно. Никого, кто мог бы отвлекать меня, транжирить мои силы, пусть они при этом и питают мои полуразваленные мозги.
Я шагаю и пытаюсь уловить, что творится в каждом доме. Пока что я иду по большой жилой улице, много домов, много жильцов, чьи-то окна еще горят. Я хочу понять, о чем же мечтают в каждом окне. Я люблю мечты. Я их собираю. Я прихожу и вижу, что занимает черепушку человека, и, если он был паинькой, я могу воплотить его мечту в реальность. Скажем, окружить его десятком моделек из журнала или посадить в новенький Volvo 164. Но если он был плохим, то ему крупно не повезет. В моих силах превратить жизнь в сказку или в кошмар. Я - продавец чуда.
Что? Поверили? Нет, правда? Ну вы даете. Никаких таких наград за примерное поведение в этой жизни нет. Хочешь - возьми, а иначе и не мечтай заполучить желаемое.
Но про продавца чуда я не наврал. Я дилер, наркотики продаю. Зачем? Они несут людям счастье. Или забвение, что порой равносильно счастью.
Почему, как вы думаете, я выбрал такую профессию?
У меня в голове уже родилась мысль про тяжелое детство, бедствия и лишения, но я уже обманул вас один раз.
Я был просто мальчиком, просто школа, просто институт.. Все просто. Сейчас мне 26, и кто я? Наркодилер. По крайней мере для моих клиентов. Обычных клиентов. Не гениальный писатель, не врач, спасающий миллионы, не преуспевающий бизнесмен. Я никто, я "парень вон с того угла", у которого есть "товар", "дурь" и "ну это, ты понял".
Но я и не претендую на успешность в мире денег и славы. У меня есть кое-что покруче, чем все их премии, награды и кредитки. У меня есть Дар. Не то чтобы он свалился мне на голову, нет. Он стоил мне многих лет упорных тренировок. По правде говоря, я и в детстве мог чувствовать больше, чем другие, но со временем я развил свой дар, пусть до совершенства мне еще очень далеко. И вот чтобы я мог заниматься этим даром, собственным развитием, мне и нужна профессия наркоторговца. деньги, знаете ли, идут, а времени не так уж много тратится, так что я могу заниматься своим даром.
Что за дар? Я еще не сказал?
Я эмпат. Ну, я чувствую эмоции людей. Радость там, отчаяние, страх и так далее. К слову, в работе очень помогает - я сразу чувствую, каково клиенту и знаю, что ему лучше предложить.
Раньше я переживал вместе с ними, переносил на себя их чувства, но со временем я научился несколько отдаляться, хотя до конца все равно не получается, и порой их эмоции передаются мне слишком сильно, чтобы их сдерживать.
До того, как мне стукнуло девятнадцать, я и не думал об этом. Я за свою, пусть и короткую, жизнь столько всего испробовал.. Я говорю не столько о наркотиках, сколько о разных там учениях, субкультурах и так далее. Панки, хиппи, всякие там масонские ложи, сатанизм и прочее - чем я только не увлекался, чего только не перечитал. Но вот когда на одной из тусовок мы разговорились по пьяни с каким-то парнем, он сказал, что, типа, у меня столько всяких возможностей и так далее, я рассказал ему в шутку про эту свою особенность, а он вдруг так серьезно мне сказал, что это как бы дар специальный, что, мол, это потустороннее и ничерта не просто так. Рассказал про оккультизм, про силы, что даны не каждому. Ну как рассказал - упомянул. Дальше я сам копал. Читал, искал, тренировался. Все один. Никому и слова не говорил об этом своем даре - еще скажут, что от наркоты у меня крыша окончательно поехала. Нет уж, решил я, и молчал с тех пор. Кто-то ходит в какие-то там клубы, кто-то мнит себя великим учителем - это все не для меня. Я сам себе гуру, сам себя учил и учу всему, что знаю и буду знать. Нет предела совершенству, как говаривала покойная тетушка, и поэтому я иду дальше и дальше со своим даром. Один.
И вот мне 26, я наркодилер. Но на самом деле - развивающийся маг, которому все же еще многое предстоит изучить. Эмоции людей - мой профиль. Вот так вот.

И теперь я шагаю по ночным улицам, деловито поправляя пиджак. Кеды, не сочетающиеся с костюмом, шлепают по лужам. Я почти дошел до места, сейчас начнется работа, и я снова продам людям чудо.


игровые посты будут писаться от третьего лица

Мориан

Отлично, но есть пара вопросов.
Где Парис учился и продолжает ли он развивать Дар, или остановился на достигнутом?

По вводной предполагается, что участники-маги будут друг с другом знакомы - они составляют один кабал, или хотя бы несколько раз виделись. Сейчас пока у нас всего один маг - но если появятся еще, возможно, придется квенту немного подредактировать. Любым способом - не обязательно членством в одном спиритическом клубе, может быть, кто-то из новых игроков покупает у Париса дурь.) Но элементы знакомства желательны. Это на будущее, если у нас появятся еще маги.)

Update: разъяснено. Ждем начала игры.) Остался минимум один человек для старта, поэтому ориентировочно через неделю после создания этой темы начинаем.
Если не возникнет сложностей.

Итак, подтоговка к началу идет, и ничто не забыто. Надеюсь, сей небольшой простой не уничтожил интереса игроков. Завтра-послезавтра мы заканчиваем с двумя поступающими игроками, и начинаем. А пока немного информации из модуля: о создателе и хранителе Клетки.

"Хранитель Клетки.

Маг, создавший Клетку, был семейным человеком, из-за магии бросившим семью (точнее, жена ушла от него), но продолжавшим любить свою дочку. Та сбежала от матери с отчимом, чтобы направиться к нему (как он полагал), но была захвачена призраком и погибла. Он был по-своему хорошим человеком, и не стал мстить - вместо того он постаралася решить проблему.

Создатель Клетки давно уже покоится в земле. Перед смертью он рассказал о Клетке своему знакомому, молодому тогда человеку по прозвищу Рэтти - Крысеныш. Он сказал, что души беспризорников находятся в покое, и прошло несколько лет перед тем, как Рэтти начал подозревать правду. Рэтти до сих пор не знает, намеренно ли создатель клетки заставил детей мучаться, или же это был побочный эффект? Да и знал ли он об этом вообще?

Тем не менее, Рэтти регулярно проводит ритуал усиления Клетки - у него нет другого выбора, ведь теперь, сорок лет спустя, Клетка хранит в себе сотни детских душ, и разрушить Клетку значит освободить их всех - на ничего не подозревающих горожан, что несомненно приведет к катастрофе - одержимости, кошмары и убийства тех, кто напоминает детям их мучителей, будут лишь верхушкой айсберга проблем, которые повлечет за собой разрушенная Клетка.

Другими последствиями будет сильно учащенные случаи полтергейстов и захвата душ, особенно детских - в следующие два-три года количество несчастных случаев, исчезновений, смертей и сумасшествия среди детей и подростков увеличатся в разы.

Крысенышу уже под сорок лет, он носит потрепанные джинсы и джинсовые рубашки, на его голове - старая бейсболка, он непрерывно курит дешевые сигареты, работает грузчиком в порту, ходит с ребятами пить пиво и глазеть на стриптизерш, но когда они возвращаются к своим женам, он возвращается к своей любви - к Городу.

Рэтти с детства любил Город, который всегда был полон жизни, вяло текущей в ранние часы и бурлящей вечерами. Он любит Город, чувствует его настроение.

Крысеныш - маг, если можно назвать магом человека, который всегда бесплатно ездит в метро - система пропускает его как старого знакомого, который всегда знает кратчайший путь из одной части города в другую, и которого Город защищает, обрушивая штукатурку, камни и водосточные трубы на головы его врагов".

Дэвид Браун

Что можно сказать о Дэвиде? Бунтарь, нетерпимец, грубый распоясавшийся подросток, дурно воспитанный и считающий, что ему всё дозволено. Так говорят учителя. Он всё время нарушает правила, неприкрыто ненавидя саму идею Закона. Он считает по-человечески важным бескомпромиссно следовать своим грубым и ярким эмоциям, и порой от их переизбытка кружится голова. Ему скоро шестнадцать – этот возраст - эпицентр жизни. Дэвид уверен, что попробует всё в ней. Ну, или просто всегда будет жить, как ему хочется. Не так, как нужно, чтобы что-то в мире было «правильно», не так, как этого требуется общественным мнением. А так, как ему хочется. Ведь жизнь именно таких и любит – кто берёт её приступом. На самой её границе. Миру нужно доказать это.
Откуда такой взялся? Да ниоткуда, таких полно в Городе. Среднего роста, крепких в плечах, панковатого вида: «футболка-бейсболка-грязный джинс», цепь, кольцо в ухе… рюкзачок с учебниками.
Дэвид вырос в благополучной и очень религиозной семье. Родители, ярые противники применения силы и вообще всякого наказания детей всегда старались мирно наставлять мальчика в праведной жизни и к строгим методам приходили только когда Дэвид выводил их из себя. Отец обычно просто мрачнел и уходил наверх читать, а мать, злясь, запирала сына в комнате. Поначалу Дэвид старался быть хорошим мальчиком, чтобы его любил Бог. Потом хорошим мальчиком, чтобы родители случайно не узнали, в чём он не очень-то хорош. Потом он поговорил с Богом и договорился о взаимном невмешательстве. С родителями договориться не удалось. Они, упрямые, почему-то считали, что раз он не совершеннолетний, они перед Богом за него отвечают и имеют поэтому на него всякое право. Борьба за вольности была долгой и страшной. Упрёки, ругань, бойкоты, разбитая посуда, выбитые дверные косяки, падающие серванты, опасные спортивные игры… В конце концов Дэвид победил. Родители махнули рукой на его воспитание и только хмуро самоустранялись, если он делал что-то по их мнению не так. Просто расстраивались, узнав что-либо о его поведении в школе или когда он уходил поздним вечером на ночь. И вот тогда Дэвид понял, что хоть жизнь и наладилась, где-то он сделал неисправимый выбор. Впрочем, это его не расстраивало.
Депрессия подступала незаметно. Это был один из самых страшных видов депрессий – она не была связана ни с каким проявлением жизни – ни с событиями в школе, дома, ни с отношениями со сверстниками, ни с отношениями с девчонками, ни с неудачами на велике... Просто если ничего не делать и однажды обратить внимание, заметишь, как из-за всех дел и развлечений, которыми ты убиваешь время, пытаясь заполнить внутренний вакуум жизненными соками, смотрят на тебя пустые глазницы кого-то равнодушного, неумолимого, но смотрят пристально и именно на тебя. И всё вдруг теряет вкус, а ты остаёшься один на один с этим кем-то кого зовут то судьбой, то жизнью, то космосом, то богом, то кем-нибудь ещё, и понимаешь, что ничего важного не сделал и не сделаешь, что умрёшь, и ничего не останется, а не умрёшь – так будешь вот так вот жить, пытаясь хоть чем утолить экзистенциальный голод и убежать от этого взгляда, но всегда будешь возвращаться именно к нему.
Впрочем, это было только то, что случалось изредка, когда в очередной раз Дэвид обижал мать или проигрывал в гонках, или бывал бит парнями из параллельного класса. В основном же он и его чувства, поднимаясь из глубин, представляли собой торнадо, которое нельзя было остановить. И Дэвид всегда старался добиваться того, чего хочет, не всегда даже задумываясь, нужно ли это, и именно так, казалось ему, правильно жить.
Между тем, становилось всё хуже и хуже: взору открывался огромный, гудящий, давящий мир, куда нужно протиснуться, чтобы выжить, выбить себе место, чтобы жить так, как все живут, гоняясь по всем прописанным давно где-то правилам за своим хлебом. Всё тот же Закон, только нигде не зафиксированный, всё те же алгоритмы. Дэвид плохо учился в школе, и не думал о том, что с ним будет завтра, но отовсюду сочилось в мозг: «Подумай и будущем!», «Что ты будешь делать, когда закончишь школу?», «Ты уже обрёл своё место в мире?».
Однажды Дэвид прогуливался по ограждению канала, это было начало ноября. В этот день парень точно решил, что покинет этот мир, а там посмотрим… Если Бог и правда такой, как про него пишут, то простит. Если такой, как про него говорят, то вряд ли он такой есть. Ибо человеческий разум ещё не в силах поселить на небе созданную им куклу для несения суда над суеверными душами. Немного было страшно, но удивительная лёгкость от ощущения уже сброшенного бремени жизни пьянила и верилось, что всё как нельзя хорошо. Этот морозный, объятый инеем день был, пожалуй, самым прекрасным в жизни Дэвида.
Потом резкое падение, удар виском об обледеневшее перильце канала – видимо, кроссовок поскользнулся – полёт одного мгновенья, за которое тело успело вспыхнуть жаром и обрести невесомость, как при высокой температуре, и, наконец, удар о воду, слегка уже покрывшуюся льдистой «пенкой». Холодная, продрогшая сама вода – обжигает, мышцы сводит, и – будто их пронзают до костей тысячи тонких игл – они каменеют, а лёгкие уже тяжелы, как утолившая жажду губка, и лёд расползается изнутри по всему телу, рвёт грудь; вода пеленает, будто сон, и хочет вмиг разорвать паутину, уже успевающую укутать и согреть, вырваться, как из ночного кошмара…
Дэвид пришёл в себя солнечным днём в неизвестной квартире, в мягкой постели под пуховым одеялом. Тело болело и пылало жаром, взгляд отказывался чётко фокусироваться, но, возможно, ему мешало лёгкое головокружение. На лбу мокрая тряпка – значит, спасли, значит, ещё не на том свете.
Позже оказалось, что спас некий бывший военный. Поил чаем с вином, долго разговаривали. Конечно, спаситель выговаривал и, как говориться, «парил мозг» тем, как нехорошо самоубиваться… Дэвид проявил необычайное смирение, возможно, из-за того, что чувствовал себя отрешённо по причине насморка, от которого даже нос распух, и создавалось ощущение наличия забрала на лице. Потом мужик говорил ещё что-то про молодсть, безграничные возможности, смыслы жизнь и про то, как ты нужен «маме-папе-родине», Дэвид же отогревался чаем и вскоре засобирался домой. Пожелали друг другу удачи… И дома, валяясь на кровати, Дэвид решил, что чаша переполнена, и время начинать новую жизнь.

Через год мы можем видеть уже другого Дэвида Брауна. С виду всё тот же неукротимый подросток, которому наплевать на всех и вся, разве что какие-то свои забавы… И, да, иногда марихуана. А дома всё было уже по-другому. От родителей Дэвид поселился в комнатку над гаражом. Несмотря на ограниченный комфорт, она была просторной, с душевой кабиной и обогревателем, умывальником, раскладным креслом и книжной полкой. Что ещё нужно? Книжная полка ломится от впечатляющих книжечек – литература на всякую-разную оккультную тематику, обычно художественная. Библия, Авеста, собрание апокрифов, «Сефер Иецира», «Психология и Алхимия» Юнга, «Иероглифические фигуры» Николя Фламеля, толкования Фулканелли, различные труды по транскрипту Изумрудной Скрижали, тексты Герметического корпуса и многое другое составляло основу и завершало «набор юного розенкрейцера» двадцатого века. Впрочем, мало что из этого было на самом деле прочитано. Такой буйной натуре с хорошим воображением, каковым, несомненно, являлся Дэвид, отнюдь не было необходимости в том, чтобы скурпулёзно изучать труды стяжавших знания до него. Достаточно помедитировать при свечах на вдохновенную идею, понять некую завершённую мысль в общих чертах… и душа в порыве мистического голода сама находит выход из замкнутого пространства обывательских норм, разогреваемая амбициями, жаждой чудес и перемен и, несомненно, мечтами о совершенстве. Дэвид мог легко представить, как по квартирам города вот так вот разбросав руки в стороны валяются на диванах разнообразные саморощенные маги и жрецы, в состоянии расширенного и изменённого сознания постигающие истины мироздания… нет, Дэвид знал, что он – особенный, потому что знает кое-что кроме того, что пишут в разноцветных книжечках с мягкой обложкой, вроде «Тайны Грааля» или «Путешествие внутрь себя: программирование кармы». Даже не то чтобы что «всё от Бога», что роднило его со средневековыми и арабскими мудрецами в отличие от нынешних гуру и эзотериков, и даже не то, что он всерьёз задумывался, как всё взаимодействует с наукой. Непоколебимая, выстраданная, выхоленная, не единожды испытанная уверенность, что парень без аллегорий интимными отношениями связан с сердцем космоса, как бы его ни назвали, и его дело, ненумерное, поименованное, отдельной папкой лежит в Небесной Канцелярии, что в принципе главным определяющим фактором полноценной жизни является личное знакомство с кодом кодов, на котором основан движок вселенной, который ещё и зовётся логосом… - что ещё могло вселять такую веру в жизнь, давать силы к самосовершенствованию и любопытству, кое турбиной служило в поисках Дэвида?
И при таких отношениях с миром – Жизнью и Смертью – в которых рос парень, которые осваивал, презирая муки принуждённого труда и превознося только муки родовых схваток мысли, всегда и везде лишь случайно оплодотворённой вдохновением, благословляя лишь беспечность и горение любовью к тому, что делаешь, а потому – пот лишь от любовного труда, за год Дэвид вырос в задумчивого и вполне успешного развивающегося молодого человека, чьи достижения ума азартно соревновались со сверхчувственными и интуитивными дарами. Не нужно было руководить раскопками в Наг-Хаммаде, чтобы познать обитателей гностического Высшего неба. Разум сам даст им имена, ведь так всегда Божественное открывается человеку – через фильтр его ума и призму его чувств. Не нужно быть адептом восточных школ или северным шаманом, чтобы прозревать духом творящееся в мире, чувствовать чужие души, говорить с призраками. Человек живёт на границе духовного и материального миров, и духовные сенсоры его также естественны, как физические. Не нужно быть святым или некромантом, чтобы возноситься духом до N-ных небес, нисходить в ад или блуждать по этому свету бестелесным призраком. Наука отделения духа от тела проста, ведь мир – всего лишь брачное ложе Жизни и Смерти. Совершенный человек сочетает в себе все противоположности, как отражение Космоса.
Нужно просто быть совершенным.

Готово!

Старт. Монсеньор Арфин обещал подойти попозже, а пока мы начали без него. Кстати, мы по-прежнему ничего не имеем против новых игроков (мастер уверен, что хороших - много не бывает), поэтому набор не закрыт.

Эта тема будет достаточно активно использоваться для НРПГ-пояснений и диспозиций каждого поста. Итак, на момент вводной:
Действо происходит в портовом квартале, в доках. Солнце еще не зашло, но стемнеет скоро. Позиции игроков:
- Эмилия находится рядом с Дэмиеном.
- Парис идет по улице неподалеку, замечает творимый беспорядок, и после нескольких минут офигевания замечает Рэтти - единственного (кроме самого Париса), кто сохранил здравый рассудок.
- Ларри и Кэтти попадают в одно и то же тело, не успев получить своего. Какое именно - не суть важно. Наверное, это мужчина, грузчик, возвращался с тяжелого дня, любит иногда в хорошие деньки посещать скачки, а жена у него слегла с проказой несколько дней назад и сейчас в приюте. Или что-нибудь еще, если вам интересно - можете сообща придумать нужного человека. В скором времени вам все равно придется сменить место жительства.)
- Дэвид (если вступит в игру, пока мы не успеем покинуть доки), тоже проходит где-то около Рэтти и Париса.

Всем удачи и приятной игры.)

Димитрий. Именно в таком написании его имя стоит в той бумажке, что обычно называют паспортом. Имя ему очень нравится, нравится, как оно звучит, какой у него ритм: Ди-ми-и-трий. Три слога, плавно и красиво, словно призыв звучит оно, вот только к чему призыв, и кто его зовет, он не знает.
Димитрий - поэт, как он сам говорит. Хотя критики в союзе писателей так не думают, именно они исключили его в свое время, за крамольные стишки, про любовницу главного редактора одного литературного журнала с формулировкой «клевета на уважаемого человека». Так ведь все правдой и было, как потом выяснилось, но это было потом и всю историю предпочли замять. А его не только не восстановили, спасибо, хоть под суд не отдали. Квартиру он потерял, семьи и не было никогда, так что Димитрий остался, совершено свободным человеком. Все свободное время Димитрий проводит в Городе, и Город знает его и всегда предоставит все необходимое. Димитрий любит Город и платит ему за кров и помощь стихами, про улицы, парки, проспекты про все, что попадается ему на глаза. Слова завораживают и самого поэта- неудачника и Город, звуки летят, творят свою правду и все становится точно так, как было произнесено. Когда Димитрий это понял, он стал осторожнее подбирать слова для стиха, но теперь уже стих начал сам подбирать для себя слова и иногда строки рождались, прежде чем Димитрий успевал о них подумать, тогда ему оставалось лишь дивиться тому, что натворил он своими стихами.
Так и бродит Димитрий по Городу, воспевая его в своих стихах, а Город платит ему любовью и заботой.

Выглядит Димитрий как обычный городской житель с той поправкой, что одежда его не слишком опрятна, а сам он бывает чаще не брит. Первое время после исключения из Союза писателей, он мыкался с городскими бомжами, но потом это общество ему наскучило (ну конечно, о чем можно говорить с бомжами) и он остался сам по себе, наедине с Городом. Город заботится о нем, и каждую зиму вдруг находится теплое и вполне приличное пальто и шапка или зонтик в дождь, впрочем, теряются они с наступлением тепла так же легко, как и находятся. Димитрий отнюдь не нелюдим, он говорит на улицах с разными людьми и обязательно кто-нибудь да накормит его. Зная где парикмахерское училище, он легко может поддержать свои волосы и щеки в порядке, предлагая себя для учеников. Так что, глядя на него можно и не догадаться, что он на самом деле бездомный и ночует там, где застанет его ночь, впрочем, под открытым небом он ночует только ради вдохновения, в теплые летние ночи любит он забираться на крыши больших домов и смотреть на город и далекие звезды. Это помогает ему мечтать.

Мастер, в ходе размышления над действиями персонажей, появилось несколько вопросов, которые разрешить только вы.
Во-первых, в какой стране находится наш город? Пока игроки берут скажем так, неславянские имена. Так и продолжить? Все же, придется с другими людьми общаться, хотя бы формально.
Вопрос номер два: если тело у нас одно на двоих, можем ли мы временами его покидать (например, по очереди). Все же, чисто технически "рулить" движениями тела вдвоем не получится.

DarkLight
Ответ номер один: рассчитывайте на что-нибудь вроде Америки. Имена действительно не славянские, но никто не мешает отыграть одного отдельно взятого человека - хоть русского, хоть японца. Но основная масса NPC будет носить "английские" имена.
Ответ номер два: собственно, это только появление - вам не придется бродить так всю игру.) Покинуть тело можно, но скорее всего, это у вас получится только в состоянии покоя, а сейчас вокруг, мягко говоря, паника. Но: можно находиться в сознании субьекта, и не воздействовать на его перемещения. Просто такой бестелесный "голос в голове". Таким образом вы можете меняться.

Фея Луганская
Здравствуйте.) Уточняем некоторые важные параметры.
- Возраст?
- "эфемерная тень на грани зрения и реальности."... Если вы имеете в виду призраков, то вы не могли их встречать в большим количестве - все-таки они улавливаются Клеткой, а не бродят по городу в свободном полете. Одного, максимум, двух Ливия за свою жизнь могла увидеть... но не "звать по собственному желанию".
- Немного расскажем еще про Дар Ливии. Откуда он появился? Когда она его заметила? Скорее всего, это произошло не само собой, а кто-то помог ей раскрыть его - наставник, учитель, просто случайный встречный? Как она использует его (помимо увядания цветов в оранжерее) - пытается ли применять к людям?

Фея Луганская

Потому что других призраков, кроме детей - относительно мало. "Обыкновенный призрак-прилипала"... смотря что вы имеете под этим в виду. Астральных сущностей можно наплодить сколько угодно - хоть прилипал, хоть даймонов, хоть просто эмоциональных сгустков. Но именно призраки, бывшие раньше людьми - такие редко встречаются, и абсолютное большинство их либо скоро исчезает, либо сидит в Клетке. Подредактируйте этот момент лучше. Несколько раз встретить в жизни - вполне возможно, но бродить, окруженной призрачным шлейфом из шепчущих духов - это несколько слишком.)

Не совсем понял насчет

Если это не аллегория, и она по желанию действительно людей убивает - то вы слишком круты для этого скромного мира.)

И вам осталось еще поведать о том, как Дар впервые обнаружился.

Мастер, доработано)


Салли.

Девочка в клетчатом платье с плюшевым медведем, которого она таскает за лапу, казалось бы, не представляет никакой опасности. Ровным счетом. До определенного момента, который осознание того, что девочки давно нет. А, может, ее и не было вовсе, как думаешь? Маленькое восьмилетнее не_чудо только от того, что таковым не задумывалось – никем и никогда. И чудо только за счет этого.
Салли была таким неблагоприятным залетом для матери, зарабатывающей продажей себя и своего тела, проще говоря – проститутки. За счет полученного генофонда девочка обладала склонностями к шизофрении, за счет окружения – к жестокости. Внимания ребенку не уделялось, однако мать считала, что девочку нужно держать при себе – вырастив достойную замену она могла бы даже «уйти на покой».

Тишина. Все ушли.
-Слышишь, малыш, все ушли…
У нее никогда не было плюшевого мишки. Как у той девочки, которую она видела на одной из центральных улиц, такую ухоженную и красивую. В платье. Да. А еще у Салли вообще не было красивых игрушек. Только ободранная кукла, которую ей принес тот мужчина, что иногда приходит к ее матери…
-Мы пойдем с тобой гулять. Надолго.
Девочка потянула за собой несуществующего медведя с красной ленточкой на шее, завязанной красивым бантом набок. Да-да. Как у той самой девочки…
Тишина. Темно.
Заброшенные дома, ночлежки, битые стекла, кирпич, мусор, мусор, мусор… Просто уйти – всерьез и навсегда, как свойсвенно ребенку в поисках сказки. Только не мысленно, только не так, а наяву. Чтобы все знали. Чтобы мать не пошла искать и плюнула, махнула рукой. Таких матерей не любят. Таких – ненавидят. Салли мечтала о том, что ее папа – красивый, большой и надежный. Такой, который не даст ее в обиду. Такой, у которого нет ни лица, ни имени, ни-че-го, кроме одного только достоинства: он есть.
-А еще там можно есть, когда ты этого хочешь, - рассказывала Салли тихо своему другу-медведю.
Тишина…

Отображение клетки: нескончаемый замусоренный барак, ощущение сырости и затхлости, голос матери, зовущий по имени, запах дыма и гари, необъяснимая паника и страх перед огнем.

Самое глупое сейчас это встретить ее. Вдруг она будет возвращаться тут, а не где-то еще… Мишка подбадривал девочку, рассказывал ей про то место, куда они идут. То, которого не было, не будет, но то … то самое.
Салли устала. Захотела спать, свернула куда-то за угол, город плыл мимо, аккуратно шепча о новом, о том, к чему она идет. Салли не знала сказок, а потому плохо их придумывала. Они просто были. Поплывшие, нечеткие, но другие. И в этом было их достоинство.
Дом, в котором она уснула, сожрал пожар. Быстро, за ночь, роковой случайностью и старыми сухими перекрытиями стерся он вместе с не сумевшей вырваться девочкой и ее медведем.

Выбор людей никогда Салли не трогал на уровне вдумчивом, он почти непоследовательный, почти случайный , но всегда ориентированный на слабых, инфантильных или замкнутых в себе людей. Девочка как призрак не всегда осознает себя собой, паразитирует как частично, так и полноценно, заставляя совершать людей разного рода поступки, не просто граничащие с бредом. Можно сказать, она находит себе те самые красивые игрушки.

Тягучая пустота постепенно сменилась деревянными шелушащимися стенами, затхлостью, знакомым до боли, но не вспомнившимся. По прошествии какой-то личной ограниченной вечности Салли огляделась, сжала лапу медведя с истлевшей ленточкой и потрескавшимися глазами, с опаленными ушами и … просто заплакала. Как плакала где-то там, когда слышала противный и знакомый голос женщины, той самой, открывшей ей двери в пропахший неудачами мирок своего бытия. Барак заполнялся дымом, растворялся, снова появлялся ошметками самого себя, но никогда не давал возможности уйти. Салли порывалась все меньше, все слабее, все тоньше… Все крепче сжимая лапу медведя, обещающего ее не бросить и все-таки дойти. Но … куда?


Правим дальше или играем? -)

Небольшие пояснения по ситуации:

Чтобы не задерживать игроков "Сцены первой", я разбил мастерский отыгрыш на две части, и дальше будет так. Ждать будем не всех, а только "совместных с вами актеров". "Сцена вторая" продолжает развернувшуюся борьбу за жизнь и душу Димитрия. Если вы предпочтете решать дело миром и договариваться - значит, вам в руки карты и общение в тройке пока-без-мастера, а если хочется агрессии и поединка - то поступаем, как в дуэлях. Атакующая сторона описывает "нападение", обороняющаяся - соответственно "защиту", а мастер потом по технике и качеству отыгрыша определит, кто победил.

Парису и Эмилии наступает адреналиновый момент быстрых решений. Пассивность может привести к тому, что Рэтти придет и загонит Эмилию обратно, поэтому включаем экшн-вставку.)

В игру предположительно вступает RinaHunter - в окрестностях Рэтти, Париса и Эмилии.

А в остальном, прекрасная маркиза, мы играем дальше.) Всем спасибо и продолжаем.

Итак, со вводной мы закончили, чему я чрезвычайно рад (а также тому, что в последние дни как-то сама собой, без вынужденных пинков со стороны мастера очень выросла активность - всем большое спасибо). Следующая глава достаточно короткая (впрочем, таким обещает быть весь прикл) - "Погоня". В ней Хранитель некоторое время будет гнать Ларри, Кэтти и Димитрия (либо на пару с Парисом, либо будет гоняться и за Парисом тоже - зависит от того, что с ним будет делать, и будет ли делать Эмилия) по городу.

Особенности этого участка игры:
- Хранитель - маг-урбаномансер, и как вы уже могли видеть, обладает некой... м-мм, не властью, но "партнерством" с Городом. Убегать вам будет непросто, поэтому действуйте осмотрительно. Со следующего мастерского поста я начну достаточно детально описывать рельеф - ориентируйтесь. Неосмотрительно будет пробежать под балконом, где стоит цветочный горшок - может и по голове попасть. Самопроизвольно.
- Все духи, вселившиеся в тела, испытывают подобие madness storm, и охвачены безумием. На короткое время вам не придется писать совместки, а каждому - действовать так, как будто это тело ваше, в том числе и Димитрию как хозяину этого тела. Вам, разумеется, ничто не мешает договориться "за сценой" и слаженно писать все одним постом - но постарайтесь этого не делать. Задача - отыграть безумие. А Димитрию, естественно, его успокоить. Результат буду описывать я, поэтому не употребляйте никаких действий совершенного вида, только "я попытался привести в порядок разум", "я рванулся, заставляя тело бежать в тот переулок". Упрощенно, конечно.
- Перед Парисом стоит моральная диллема - кого ему поддержать, и что вообще делать. Буду благодарен, если другие игроки по мере сил ему в этом помогут - не стоит бросать сотоварища на произвол злобного мастера only. Скажем, Эмилия все еще не замечена Рэтти (хотя это вопрос времени), и может что-то сделать. А может, Ларри и Кэтти надоест сидеть вдвоем с Димитрием, и кто-нибудь захочет перескочить. Или просто что-нибудь ментально выкрикнуть - Парис ведь чувствует эмоции.)

Небольшие переформации в сюжете: из-за разницы в занятости мы снова разбиваемся на две группы. Димитрий, Ларри и Кэтти, которая пока присутствует перманентно, предоставлены сами себе. Сейчас вы идете по городу, переживаете оставленную позади сцену, общаетесь, знакомитесь, налаживаете контакты. Наконец, возвращаетесь, надо думать, домой к Димитрию и там закончится этот день, наутро после которого события обещают быть не спокойней.

Парис и Эмилия достаются Рэтти. Им предстоит военный совет, раскрытие небольшого количества тайн того-откуда-все-это-взялось, и дальнейшая охота.

Закрываю.
Хелькэ