Квента
2.0. они
- Странный старик, - Янис в очередной раз мельком взглянул в окно, чтобы убедиться, что в летней кафешке напротив всё ещё сидит заинтересовавший его пожилой мужчина. Он пребывал здесь уже не первый час и уходить явно не собирался.
- Вот и я о том, - поднял голову Эдгар, до этого что-то увлечённо просматривающий на своём планшете. – Я его уже месяц, как наблюдаю. Ну, или около того. Придёт часов в десять, скромненько там присядет, потом закажет что-то, но не больше булочки и двух чашечек кофе, но, как минимум до шестнадцати даже по нужде не встанет.
- Ну, и мы с тобой вроде как тут не просто так. И каждый день.
- Мы – это мы. У нас работа. И то по объектам сколько гоняем. А тут…
- А, может, просто… характер такой. Привычки там. Не шпион же, в самом деле.
- Понятно, что не шпион, - Эдгар со вздохом оторвал свою уже становящуюся достаточно массивной задницу от стула и тоже подошёл к окну. – Я его даже спросил как-то, ну, был момент, - «Дед, а вот почему ты…»
- И? – Янис ещё раз пригляделся к старику, словно стараясь вспомнить что-то давно забытое.
- А он мне такое начал впаривать. Короче, вынес мозг на раз-два и я потом часа полтора только переваривал, что же он мне наплёл.
- И?
- Да лажа всё. А иди, спроси сам.
- Верю. Только в чём… как это у вас говорят – фишка? – Янис натянуто улыбнулся, и на его худой шее вздулась синяя жилка.
Эдгар тяжело протопал назад, к своему столу, щёлкнул подтяжками по почти квадратной груди и достал из внутреннего кармана висящего тут же на стуле пиджака пожелтевшие листки.
- Читай, - он хлопнул ими по столу, и, откинувшись на спинку, сделал приглашающий взмах рукой.
- А… обязательно?
- Здесь немного, - Эдгар словно самоустранился, предоставляя собеседнику самому вникнуть в содержимое откуда-то добытого им материала.
Тяжело вздохнув, Янис достал из дорогого тёмно-синего футляра очки в тонкой оправе, аккуратно протёр их специальной материей и водрузил на нос. Всё это он проделал, как человек, столкнувшийся с необходимостью прибегать к оптике недавно и ещё тяготеющий её наличием у собственной персоны.
Через минут пять он оторвался от листков, посмотрел внимательно на коллегу.
- Однако. И откуда это у тебя?
- Уборщица принесла.
- ?
Немой вопрос повис в воздухе. Эдгар, уже вовсю улыбавшийся, выдержал паузу, как будто был на сцене, потом выстукал своими толстыми пальцами незамысловатую дробь по столешнице, и только после этого ответил:
- Её в подвал послали разбираться. Ну, а среди прочего там раритеты ещё довоенные были. Она мне и притащила, зная, что я интересуюсь.
- А не… подделка? – Янис снял очки и аккуратно уложил их обратно в футляр.
- Какая подделка? Дома у меня весь дневник фройляйн. А ещё фотографии, открытки с ангелочками. Там даже имя этого дедка есть. Дай сюда…
Эдгар резко схватил пожелтевшие от времени листки со стола Яниса и ткнул указательным пальцем в самый низ:
- Вот, читай, - «Он назвался Теодором Альсендорфом»!
- Так можно проверить…
- Можно, можно, можно, - Эдгар стёр пот с крупного лба и вновь выглянул в окно. – Только имя что? Можно и сменить. А… почему бы и нет?
2.1. и ещё он
Когда накануне вечно суетливый Эдгар протянул ему станицы из дневника пятнадцатилетней Марты Фогель, Янис ещё не знал, к чему его приведёт здоровое любопытство и обилие свободного времени на непыльной работе. Узкопрофильным специалистам только в одном отношении просто – на их место никто не претендует. А в остальном те же изъяны рыночной экономики, что и во всём мире – нагрузить стараются по максимуму, а заплатить по минимуму. Спасает только выверенная не одним поколением служащих штатка. Эдгара, например, точно бы уволили, но, раз положен зам – держат двоих, хоть работы порой и на одного-то мало. Отсюда и любопытство. Как к старикам за окном, так и к раритетам в подвале. Впрочем, надо было всё же отдать должное и Эдгару: в дневнике дочки пекаря, который был лет сто назад хозяином здания, где они служили, старик из кафе, и правда, присутствовал. Мало того, он и по описаниям совпадал с тем субъектом, которого они с младшим коллегой наблюдали накануне. Но совпадения – на то они и совпадения, чтоб им лишь удивляться. А делать какие-то выводы – право каждого. Только не стоит их делать сразу и безосновательно. И только, исключительно ради того, чтобы прояснить ситуацию (ну, наверное, ещё немного для того, чтоб и поразвлечься, а чем чёрт не шутит?) он самолично отправился сегодня вместе с Эдгаром в кафе. Туда, к старику с газетой и чашечкой кофе. Обычно Янис совсем обходился без обеда, откладывая его до ужина, так как после приёма пищи имел обыкновение чистить зубы. А где их почистишь в суетливом городе, не посреди конторы же? То есть офиса, как стало можно называть подобные заведения лет уже эдак двадцать. Да и не поймут, хотя, на понимание он и не рассчитывал. Но правила, они на то и правила, чтобы иногда нарушаться. Главное, чтобы нарушения не становились правилами. Так вот, сегодня Янис вместе с Эдгаром в обеденный перерыв отправился прямо к тому столику, где сидел привлёкший их внимание пожилой господин.
- Вот. Я тут пока закажу чего, - запальчиво махнул рукой в сторону старика Эдгар и устремился к стойке, за которой уже дежурно улыбался паренёк в казённом красно-голубом жилете.
- Здравствуйте. Разрешите присесть? – Янис занял место напротив. Стулья в кафе были неудобные, тяжёлые, сделанные для внутреннего интерьера, но в летний день по какому-то бзику руководства, решившего привлечь клиентов, выволоченные на террасу.
Старик оторвался от газеты, оглядел поверх роговых очков с толстыми линзами полупустое кафе, усмехнулся чему-то своему и произнёс старческим фальцетом:
- А почему бы и нет, молодой человек? Как я понимаю, ведь вы не просто испить кофию желаете, но и к занимательной беседе имеете склонность?
К занимательной беседе Янис склонность не имел. Насчёт занимательности, да и бесед тоже он всегда отдавал пальму первенства Эдгару, ибо тот мог рассказывать и много и интересно. Причём трепаться он был специалистом отменным и ему одинаково было комфортно, как в обществе великосветских львиц, так и в компании вечноподдатых бомжей. И для тех и для других у него находились подходящие к случаю анекдоты и казусы из личной жизни.
- Янис. Янис Озолс, - представился Янис, надеясь, что старик тоже представится и тем разрешит хотя бы один из сомнительных для него и Эдгара моментов – имени. Всё же где-то внутри него ещё жила вера, что старик был совсем не тем, о ком писала молодая немка в своём дневнике.
- Вы сын Мариса и внук Альбертса Озолса? – старик отложил газету, в которой Янис узнал еженедельник «Телеграф», и пристально вгляделся в мужчину. – А что, похож, похож. А мать ваша, если не ошибаюсь, Даце Иглитис?
Деда своего Янис знал плоховато. Тот скончался, когда Янис был совсем маленьким. Он только помнил высокого худого старика, который иногда присаживался на корточки и пристально смотрел тогда ещё маленькому Янису в глаза. Он ничего не говорил. Хотелось отвернуться, но было страшно. И Янис сжимал кулачёнки и стоически выдерживал взгляд деда. А тот после хлопал его по плечу и говорил отцу, стоявшему всегда рядом, коротко и уважительно, - «В породу».
- Да, это мои родители. Вы… их знаете?
В этот момент подлетел Эдгар и принялся расставлять на столике салаты, кофе и закуски. Казалось, он решил накормить не только себя и Яниса, но и старика, а, возможно и всех его друзей, если те вдруг случайно заскочат на огонёк.
- Когда мы с вашим дедом вместе воевали… - начал было старик, но Янис поспешил переменить тему. Дед всегда был фигурой неоднозначной. И повоевать он в своей жизни, по словам отца, успел совершенно за разные стороны. Причём ни одна из сторон до конца своим его не считала.
- Угощайтесь. А… с кем имею честь?
- Я разве не представился? – искренне изумился старик и, поправив очки на орлином носу, протянул Янису худую морщинистую руку с длинными пальцами, - Теодор Альсендорф. Ну, для друзей можно «дядюшка Терри». Я не обижусь. Мы ведь будем друзьями?
3. -1. и?
Последующая беседа проходила под девизом «О, сколько нам открытий чудных…». «Дядюшка Терри» оказался поистине неисчерпаемым собеседником. Через полчаса он умудрился поведать Янису об истинном местоположении Трои, порочности царицы Тамары и доримской истории Бургаса. Причём Ахилл в представлении господина Альсендорфа выступал эдаким первобытным кровавым монстром, склонным ко всем христианским грехам, доблестные горцы, от лазов до мегрелов – народом-прилипалой, а этруски, основавшие Рим, потерянной ветвью славянской цивилизации. Старик сыпал цитатами как из Библии с Кораном, так и из Аристотеля со Спинозой, причём не забыв посетовать на неточности перевода и истинный, подковёрный, смысл того или иного отрывка. Через час оживлённой беседы Янис лишь изредка вежливо кивал, вставляя в разговор малоинформационное «Э…», а Эдгар, подчистивший всё, что ещё оставалось от его первоначального заказа, тупо разглядывал циферблат своих противоударных часов, пытаясь хотя бы навскидку определить, когда у выбранного им субъекта «иссякнет фонтан». Ровно в шестнадцать, когда содержимое головы Яниса напоминало русский салат со свёклой, старик внезапно поднялся со своего места:
- Благодарствую за увлекательную беседу, молодые люди. Увы, откланиваюсь, пора, пора…
- Взаимно. И вам того же… - пробормотал Янис, и тут вспомнил о том, зачем всё же они тут и, тоже привстав, дабы не глядеть на дядюшку Терри снизу вверх, уточнил, подав на прощание руку:
- А… где вас найти, если что? А то как-то…
- Да здесь и найдёте. А вообще - заходите вечером к Верманскому парку. Там меня все знают.
Рукопожатие господина Альсендорфа было коротким, но, к удивлению Яниса, достаточно сильным. Длинные пальцы почти обхватили кисть Яниса. Рука «дяди Терри» совсем не походила на обычные «дохлые рыбины» стариков, она была… словно у двадцатилетнего. Их недавний собеседник поднял со столешницы шляпку-канотье, с несколько церемониальным поклоном водрузил её на остатки седых волос, при этом случайно продемонстрировав полустёртую татуировку в районе запястья левой руки. «АС» - только и успел зафиксировать взгляд Яниса, а старик уже мелькал где-то на выходе.
- Ну и как тебе? – навалился грудью на стол Эдгар, как только старик исчез из поля видимости.
- Мб-да…
- А я что говорил! У меня вопросов теперь больше, чем до разговора!
Вопросов хватало и у Яниса. Причём таких, разрешение которых даже сейчас представлялось проблемой. Ну, вот, к примеру, кто этот старик деду и откуда знает всё о Янисе и его родне? Ведь сам он ни о каком господине Альсендорфе никогда в семье не слыхал. Ну и опять же, та страница из дневника.
- Он же сказал «все знают»… В парке, так? – попытался связать главное из того, что было сказано, Янис.
- Точно! Значит, он живёт рядом. Найдём его дом и…
- Ограбим? Ты… в своём уме? С полицией не имел дела?
- Нет! Ну, конечно нет!
План, предложенный Эдгаром, с криминалом ходил по соседним улицам. При желании их за самоуправство могли и арестовать. Наверное, могли, Янис не был особо силён в юриспруденции, но вменить что-то… вряд ли бы вменили. Ведь они теперь были «друзьями дядюшки», почти родственниками, а родне всегда было можно чуть больше, чем просто прохожим. Да и любопытство… Любопытство грело изнутри подобно углям.
- Ну,… разве что…
2. 5-6-7. не те
Микрофон раздобыл Эдгар. Он же и выступал в роли журналиста, когда они на следующий день в Верденском парке бесцеремонно приставали ко всем гражданам, кому за семьдесят, представляясь компанией «Терминс» и показывая при этом корочки, полученные три года назад Эдгаром на переаттестации. Янис же лишь наводил на пенсионеров любительскую камеру и с серьёзной миной записывал весь процесс. Не то, чтоб это было очень нужно, но всё же добавляло изрядной солидности их предприятию и внушало доверие. Пожилые люди ведь готовы пожаловаться кому угодно и на что угодно, лишь бы быть выслушанными. Эдгаром в ход пускались как провокационные вопросы о русской диаспоре, так и бытовые, о коммунальных издержках. Когда клиент «дозревал» Эдгар словно между прочим спрашивал о господине Альсендорфе, сетуя на то, что вот, мол, договорились об интервью, а тот до сих пор так и не явился. При этом он описывал старика настолько подробно, насколько мог, от голубых глаз до сильно потрепанного костюма. Пенсионеры, кто, смущаясь, а кто бойко, отвечали на поставленные вопросы, традиционно ругая правительство, особенно местное, жалуясь на неуважительную молодёжь и ностальгируя по временам молодости, когда хлеб был куда вкуснее, девушки красивее, а солнце светило ярче. К удивлению Яниса, их пожилого джентльмена видали в парке почти все. Некоторые даже были с ним шапочно знакомы, но вот больше имени почему-то никто вспомнить не мог. «Да, живёт где-то здесь, гуляет иногда», - говорили они, пожимая плечами, отмечая, что помнят его, пожалуй, с тех пор, когда сами пешком под стол ходили. Ни о семье «дядюшки Терри», ни о его прописке или привычках никто не мог вспомнить ничего значительного, а того, что вспоминали, было как-то маловато. Интереса, в том, в каком магазине старик брал колбасу и кефир, было, как говорится, с гулькин клюв.
- Тухло… - после трёх часов репортажей, наконец, выдавил Янис, - может всё же не стоит оно того?
- Да брось ты! Чего не скажут пенсионеры, выдаст бюрократия!
За определённую мзду в местных коммунальных службах можно не только узнать, где и с кем человек проживает, но и по-тихому внедриться на его сокровенную территорию под видом настройщика домофона, электрика или, как это не банально звучит, водопроводчика. Впрочем, Янису много не требовалось. «Ограничимся сведениями», - сказал он Эдгару, на что тот, понимающе кивнув, с умным видом добавил, - «А там видно будет». Дом господина Альсендорфа, то есть место, где последний был прописан, реально существовал почти в центре Риги и среди других раритетов городской застройки сильно не выделялся. Он имел внутри себя аж восемь квартир, правда, что весьма показательно, все - на имя дядюшки Терри. Так что, можно сказать, что старичок в поношенном костюме располагал имуществом, одного которого могло бы хватить не только на то, чтоб одеться, как франту, но и на то, чтоб, при желании, иметь свою партию и ряд мест в здании на Ратушной площади.
- И что ты об этом скажешь? – спросил у Эдгара Янис, как только они покинули кабинеты вежливых чиновников.
- Да я… Да не знаю даже. Эх, я бы сходил, ну хоть одним глазом, но сходил…. Ведь этот дом. Он может всё объяснить!
0.2. и это всё о…
И дом объяснил. Но не всё и не так. Мало того, что большинство квартир из тех, где был прописан дедушка-одуванчик, оказались не просто закрыты, а заколочены. Намертво, в перехлёст, как в фильмах о временах той войны. И ставни опущены, и жалюзи надвинуты. Или шторы плотные. Словом, не видно, не слышно и нет здесь никого. У одной двери на первом этаже всё же было пыли поменьше, да и натоптано было немного. По всем косвенным приметам квартира была обитаема.
- Тут он… - словно охотник на тигров, нашедший логово зверя потёр руки Эдгар. Судя по всему, он уже вошёл во вкус и его не могли теперь остановить ни правоохранительные ни какие другие препоны. – Давай-ка её взломаем, а?
Взломать? Пока не было произнесено последнее слово Янис участвовал в экспедиции наравне с коллегой, не так активно, но наравне. Но тут…Это ж не лицедейство перед пенсионерами, которое иначе, как милой шуткой и назвать было нельзя, даже не подглядывание в замочную скважину – это равнялось несанкционированному вторжению на чужую территорию, которая всегда для цивилизованного человека скорее табу, нежели терра-инкогнита.
- Оба-на! Глянь! – Эдгар чуть не подскочил на месте. Пока Яниса мучили муки совести он, оказывается, вовсю разглядывал замочную скважину, лелея надежду не ногой, так глазом приобщиться к разгадке личности старика.
- И чего там?
- А ты глянь!
Янис, нехотя, согнулся, и тут его прострелила почти так же, как минутой назад Эрика. Разве что подпрыгивать от переполнявших чувств он не стал, ибо имел, увы и ах, несколько иной темперамент. А удивляться было чему: вместо обычной дырки для английского ключа или более экзотичного электронного за внешне нейтральной пластинкой красовался USB разъём. Даже не картридер, а именно USB порт, которого нет сейчас разве что в очень, ну, очень древних компьютерах.
- А старик-то не прост, - хмыкнул Янис, но Эдгар уже, сопя, доставал из кармана пиджака все свои флешки, напиханные софтом необходимым им с Янисом в работе.
- Я не я буду, если он мне не покорится! – гордо заявил он.
- Погоди, а периферия…, - но Эдгар только отмахнулся от Яниса, словно от назойливой мухи. Он держался за фигурную ручку двери и, прищуриваясь, аккуратно нажимал пальцами на тот или иной её выступ.
- Это же клава, понимаешь….
- А монитор?
- Ой, да брось ты! Я уже командную строку нащупал. Тут, если криво – током бьёт. Тихо так, терпимо. Я ща через криптографию запущу подбор. Я его оседлаю, да. Вот Янис, вот видишь, я уже Лару Крофт понимать начал, сечёшь?
И на самом деле в этот момент глядя на Эдгара, можно было подумать, что это какой-то современный Индиана Джонс местного разлива ищет Клады (именно Клады с большой буквы, а не просто так) в их Риге. В их любимой Риге. Вот только всё это кино смотрелось отнюдь не с экранов.
- А! Молодые люди! Раз вас видеть! – донеслось из-за спины.
1.2 +-1. вместе
Объясняться не пришлось. К счастью или не очень, господин Альсендорф на все манипуляции Эдгара обратил внимания не более, чем кабан на пролетающего мимо комара. Он просто прошёл мимо отступившего в сторону мужчины и, достав из кармана толстую связку ключей (Эдгар, правда, потом уверял, что там висели отмычки и ещё ему неизвестные инструменты, но верить ему в этом вопросе было опасно, ибо проверить содержимое карманов «дядюшки Терри» всё же было уж точно противозаконно. Так вот, старичок воспользовался своей связкой и буквально через несколько секунд они все втроём уже топтались в прихожей, застланной старыми полосатыми половиками.
- А вы разувайтесь и проходите, - щёлкнув выключателем, бодрый пенсионер, скинул свои потёртые туфли и, как был, в синих носках, не надевая тапочек, стоявших, кстати, тут же, под вешалкой, поспешил по длинному коридору. Возле одной из дверей он остановился и, оглянувшись на нежданных гостей, произнёс:
- Нам, наверное, сюда, если не передумали, конечно. Ведь я уже много встречал таких, как вы. И не каждому достанет силы духа дойти до конца. Ой, не каждому. А вы решились. Значит, что-то двигает, а? Ведь я вовремя подоспел, где-то между совестью и любопытством? Очень неприятные ощущения, когда они в тебе. Вот и я…
Его было одновременно и мало и много. Эдгар всё расшнуровывал кроссовки, путаясь и затягивая всё туже узел. А Янис… Янис давно уже был готов идти, но без коллеги, или, скорее, уже друга, он не решался сделать первый шаг. Ведь это тот принёс страницу дневника, тот привёл их в это место. А старик щебетал что-то про душевные качества, ничего не сообщая, лишь морализаторствуя. Нравоучения Янис не любил. Кто ж любит, если тебя выставляют ребёнком, нежно журят и.. прощают? Иногда заслуженное наказание на проступок легче стерпеть, чем вот такое моральное порицание, хоть и заслуженное, особенно, если оно весьма и весьма затягивается.
Наконец, когда Эдгар справился с обувью и, весь в нетерпении, устремился за хозяином дома, Янис сдвинулся с места. Теперь можно было и идти, раз зовут, раз хозяин настроен благожелательно. Пусть не все, но некоторые-то вопросы должны были решиться…
0.3 начало того конца
Когда праздные обыватели употребляют выражение «вечный жид», то имеют в виду нечто библейское, тёртое до дыр, ветхое и, ну обязательно, прОклятое и мающееся. Почему-то никому не приходит в голову, что вечно жить не так уж и плохо и Агасфер должен быть только благодарен Иисусу или, там, Творцу за подобную судьбину. Вечно жить, получать новые впечатления. А что люди как-то не так относятся, так с этим же можно и смириться, Даже привыкнуть. «Дядюшка Терри», к удивлению Яниса, оказался тоже вечным. По крайней мере, именно эту поистине сенсационную истину он поведал им с Эдгаром, когда они уселись на массивный тёмно коричневый диван с выпирающими пружинами в центре затемненной гостиной. «Дядюшка Терри» был вечным, жил долго, а оттого, знал, если не всех и вся, то много и весьма много.
- Мне ведь к проклятию ещё и феноменальную память, хе-хе, доложили, - словно о чём-то смешном, поведал он, суетливо перемещаясь по периметру комнаты, - дабы не забывал. Да я и так не забуду. А в прибавок ко всему – возможность поменяться планидой.
- То есть? – не понял Янис, при этом слегка сдвигая белёсые брови. Жилка на шее стала пульсировать в рваном ритме.
- Да очень просто! - прервал друга Эдгар, чуть не вскочив с места, - Он станет смертным, а ты или я – нет! То есть – бессмертным. Так?
- Верно подмечено, молодой человек, - кивнул старик, - Только казус-то в том, что до сих пор почему-то никто так и не сподобился согласиться на казалось бы взаимовыгодный обмен. Впрочем, не каждый и годен для мисси. Нести ношу свою – ещё то искусство. Тут словно с чекистами – нужно холодное сердце и трезвый ум. Или наоборот. Вот вы, молодой человек – точно не подойдёте, - он кивнул Эдгару.
Тот, было, открыл рот, пытаясь начать возражать, но был остановлен на полуслове повелительным взмахом руки:
- Горячи-с слишком. Либо психушкой кончите, либо тюрьмой. У вас же сдерживающего фактора в виде старушки костлявой сзади не будет. Я же уже пробовал молодым и ранним подобную честь оказывать. Обратно ко мне вернулось. Впрочем, я тоже отнюдь не первый. Начало истории корнями уходит в… Но это, если от проклятия судить, а если от…
- А он? – Эдгар нетерпеливо ткнул пальцем в сторону Яниса. С потерей возможности для себя он, видимо, как-то уже смирился, но расставлять точки хотел все, до последней.
- А он? А ему самому нужно ли это?
И Янис задумался, пытаясь разобраться с так внезапно обрушившимся на него предложением. А правда, нужно ли ему всё это, а, если и нужно, то, собственно, зачем?
